Александр Неклесса
КРИЗИС СОВРЕМЕННОГО МИРА:
НОВЫЕ ФОРМЫ СОЦИАЛЬНОСТИ
СЕМИНАР «КРИЗИС СОВРЕМЕННОГО МИРА И НОВЫЕ ФОРМЫ СОЦИАЛЬНОСТИ»
ББК 87.68
УДК 008
Н 54
«Кормчий Вселенной, словно бы отпустив кормило, отошел на наблюдательный пост,
космос же продолжал вращаться под воздействием судьбы и врожденного вожделения…
Когда же он отделился от Кормчего, то в ближайшее время вершил путь прекрасно;
по истечении же времени и приходе забвения им овладевает древний беспорядок, так что, в конце концов, вырождается, и в нем остается немного добра, смешанного с многочисленными противоположными свойствами.
Тогда космос подвергается опасности разрушения и гибели всего, что в нем есть».
Платон «Общая оценка культуры как высокой или низкой определяется в глубине своей, по-видимому, не интеллектуальным или эстетическим мерилом, но этическим и духовным. Культура может называться высокой, даже не создавши ни образцов техники, ни скульптур.
Но так ее не назовут, если ей не хватило милосердия».
Йозеф Хейзинга
НАУЧНЫЙ СОВЕТ «ИСТОРИЯ МИРОВОЙ КУЛЬТУРЫ» ПРИ ПРЕЗИДИУМЕ РАН
КОМИССИЯ ПО СОЦИАЛЬНЫМ И КУЛЬТУРНЫМ ПРОБЛЕМАМ ГЛОБАЛИЗАЦИИ
ИНСТИТУТ АФРИКИ РОССИЙСКОЙ АКАДЕМИИ НАУК
ЦЕНТР ЦИВИЛИЗАЦИОННЫХ И РЕГИОНАЛЬНЫХ ИССЛЕДОВАНИЙ
ЛАБОРАТОРИЯ ГЕОЭКОНОМИЧЕСКИХ ИССЛЕДОВАНИЙ (ЛАБОРАТОРИЯ «СЕВЕР – ЮГ»)
«СОЦИОКУЛЬТУРНЫЕ ПРОБЛЕМЫ ГЛОБАЛИЗАЦИИ». ВЫПУСК №
АВТОРСКАЯ СЕРИЯ АЛЕКСАНДРА НЕКЛЕССЫ
СЕМИНАР «КРИЗИС СОВРЕМЕННОГО МИРА И НОВЫЕ ФОРМЫ СОЦИАЛЬНОСТИ»
Руководитель семинара: И.В. Следзевский Со-руководитель семинара: А.И. Неклесса Заседание 26 октября 2011. Тема «Постсекулярный мир»Доклад А.И. Неклессы «Пришествие постсекулярного мира»
Заседание 9 ноября 2011. Тема «Постсоциальный мир»
Содоклад А.И. Неклессы «Глобальный социальный транзит (Deus Irae. В ожидании следующего удара)»
Научное издание А.И. Неклесса. Кризис современного мира: новые формы социальности / Семинар «Кризис современного мира и новые формы социальности» // «Социокультурные проблемы глобализации». Выпуск №14 / Научный Совет РАН «История мировой культуры», Комиссия по социальным и культурным проблемам глобализации / Рабочие материалы Комиссии. – М.: Комиссия по социокультурным проблемам глобализации, 2011. – 19 с.
Выпускающий редактор: Татьяна Рудакова Компьютерная верстка: Александр Бакунин © 2011, Александр Неклесса
СЕМИНАР «КРИЗИС СОВРЕМЕННОГО МИРА И НОВЫЕ ФОРМЫ СОЦИАЛЬНОСТИ»
ИНСТИТУТ АФРИКИ
РОССИЙСКОЙ АКАДЕМИИ НАУК
Institute for African Studies Russian Academy of SciencesЦЕНТР ЦИВИЛИЗАЦИОННЫХ И РЕГИОНАЛЬНЫХ ИССЛЕДОВАНИЙ
***ЛАБОРАТОРИЯ ГЕОЭКОНОМИЧЕСКИХ ИССЛЕДОВАНИЙ
(ЛАБОРАТОРИЯ «СЕВЕР–ЮГ»)СЕМИНАР «КРИЗИС СОВРЕМЕННОГО МИРА И НОВЫЕ ФОРМЫ СОЦИАЛЬНОСТИ»
КРИЗИС СОВРЕМЕННОГО МИРА:
НОВЫЕ ФОРМЫ СОЦИАЛЬНОСТИ
«Дорога из второго в третье тысячелетие пролегает на руинах представлений о естественном человеке и прогрессе: путь, ведущий от декларации "смерти Бога" к провозглашению "смерти человека".И восстанию элит… Из мира дьявольских альтернатив, чудовищных ошибок, творимых ради продления жизни и удержания ада, цивилизация переходит к многолюдному обществу, где прежние ценности ставятся ни во что, а человеческая жизнь дешевле, чем на невольничьих рынках древности».
КЛЮЧЕВЫЕ СЛОВА: постсекулярность, секулярность, христианство, модернити, этатизм, поздний индустриализм, постсовременность, кризис, трансформация, индивидуация, Новый Север, Глубокий Юг, трансэкономические мотивы, комплексность, антропо-социальные структуры, Лапутания, прекарии, мирвой андеграунд, культура смерти, цивилизация смерти, сингулярность.
I. ПРИШЕСТВИЕ ПОСТСЕКУЛЯРНОГО МИРА
Ultima Cumaei venit iam carminis tas;* magnus ab integro sclorum nascitur ordo ( ).
Jam redit et Virgo, redeunt Saturnia regna, jam nova progenies clo demittitur alto.
Virgil Уважаемые коллеги, некто из древнегреческих мудрецов, пребывая в предсмертной тоске, на вопрос о причинах страха, якобы ответил: «боюсь, что предо мною то, о чем я ничего не знаю». Сегодня мы констатируем все более явное присутствие в социальной и культурной ткани постпросвещенческого дизайна, но что же именно знаем о настающем настоящем, каковы его «гештальт и контент»?
«Сызнова ныне времен зачинается строй величавый» (пер. С. Шервинского)
СЕМИНАР «КРИЗИС СОВРЕМЕННОГО МИРА И НОВЫЕ ФОРМЫ СОЦИАЛЬНОСТИ»
Прочерчивая контур туманной галактики, обнаруживаешь фрагменты обширного панно, однако полноценное описание настающей эпохи, опознание ее настоящего имени все еще сомнительно – это мерцающая реальность, смысловое облако. И криптографическая сумятица:общество постиндустриальное, постсовременное, информационное, когнитивное, креативное, сложное (комплексное) – лишь обертки истинного содержания. Всплывают также результаты относительно недавних размышлений, фиксирующие двойственный, двусмысленный облик новой реальности: e.g. «общество доверия» и его антипод – «контрактный мир», «атомизированная реальность» и «общество участия» etc. Так что речь пока идет о пороговой интуиции, а нижеследующее рассуждение скорее о кризисе перехода, о версиях и умножающихся симптомах строя по ту сторону постиндустриального барьера.
Впрочем, уже сейчас можно содержательно обсуждать многие аспекты грандиозной трансформации: исторический, политический, экономический, культурный, творческий, методологический, аксиологический, философский, теологический, антропологический, прогностический… Констатируя системный характер кризиса Модернити.
Меж тем феноменология исторического транзита и без того обильная продолжает умножаться. Мозаика иного включает радикальное преобразование городской культуры, сдвиги в международном праве, глокализацию, деэтатизацию, неорегионализацию (геоэкономику), хрематистику финансов, капитализацию нематериальных активов, стимулирующие и провокативные практики goodwill, дигитальную культуру. В плаценте строя вызревают антропосоциальные организмы (АС-структуры), оперирующие новыми средствами господства, самоподдерживающиеся интеллектуальные системы (SAI), мутирующие в сложноподчиненные сообщества программ. Происходит смешение черт массового общества с индивидуацией, прописей антиутопии с универсальной транспарентностью, совершается общая трансмутация норм.
Одно из направлений обобщения и декодирования обнаруживаемых феноменов, тенденций и парадоксов – размышления о постсекулярном мире.
«НЕ МИР, НО МЕЧ»
Секулярность рассекает целостность бытия на сепаратные пространства, разделяя примордиальные воды. Отделяя временно’е (т.е. пребывающее во времени, вре’менное) от вечного – но обращенного в статику нормативно-привычного – и отчуждая правопорядок от традиции (т.е. действуя как своего рода социальная «бритва Оккама») секулярность утверждает автономность публичной сферы от института прямых конфессиональных регуляций, легализуя совершенно иной формат ее независимости.
Перенаправление правовых и политических функций от религиозных институций к обществу/государству избавляет людей от традиционалистской опеки и клерикального патернализма, прививая им опыт самостояния. А частичная стерилизация картины мира дискредитирует суеверия, индуцируя склонность к «совершеннолетнему» бытию. Свободный (самостоятельный) выбор из разбегающихся альтернатив является скорее опытом взросления, т.е.
развитием во времени, нежели монотонным умножением бытия: репликацией, размножением, экспансией в пространстве.
Так ограничивается власть плотно сложившегося, освященного веками порядка вещей.
Ответственность за смысловую позицию и жизненный маршрут переходит к личности, становится
СЕМИНАР «КРИЗИС СОВРЕМЕННОГО МИРА И НОВЫЕ ФОРМЫ СОЦИАЛЬНОСТИ»
зоной ее персонального онтологического риска. Человеку тем самым предлагается пройти сквозь акт второго рождения.Отпочковываясь от бессознательно воспроизводимых «провиденциальных рескриптов» и освобождаясь от приравненной к ним институциональной плаценты – меняя, в конечном счете, саму геометрию общественной архитектуры – секулярность придает коммуникациям и действиям специфический импульс, оставляя в теле человечества занозу, провоцирующую исследовательский пыл и желание перемен. А в итоге, неочевидным образом транслирует позаимствованную у своих мировоззренческих истоков энергичную устремленность к дальним целям бытия.
И как следствие формирует культуру свободного выбора, осознанного обновления (противостоящие императиву фатализма и власти традиций), навыки «постоянного социального изменения», ментальность эксперимента, прогресса, модернизации, столь отличные от синхронистичных схем мандалической замкнутости. Либо подчинения траектории, роковым образом влекущей к веку «железному». История, обретя в откровении смысл, обнаруживает теперь в кодах земной практики механику перемен. Прежний ее модус пассивного хроникерарегистратора событий радикально меняется. С этого момента диахронный маршрут определяется миростроительством – целенаправленным со-творчеством людей. † Так у истории фокусируется перспектива: появляется горизонт рукотворного будущего.
Кризис секулярного мира – отражение транзитного статуса христианской цивилизации, что подразумевает: современное общество есть ее актуальный аспект. ‡ Следует признать, подобное утверждение способно шокировать обыденное сознание.
Секулярное общество уникально в истории. Не случайным образом возникнув и развиваясь в русле христианской культуры, оно подтверждает ранг человека как свободной богоподобной личности. «Секуляризация, как однажды заметил немецкий теолог Фридрих Гогартен, — закономерное следствие действия библейской веры на мировую историю.
Поэтому не случайно, что в первую очередь процесс секуляризации начался в странах так называемого христианского Запада, там, где влияние библейских религий на историю оказалось наиболее заметным. Развитие естественных наук, демократических политических институтов, культурного плюрализма — все те достижения, которые мы обычно связываем с западной цивилизацией, — едва ли можно понять без учета того первого импульса, которым послужила Библия. Хотя люди уже давно не осознают этой связи, она все еще существует.
Культурные влияния продолжают действовать еще долго после того, как бывают забыты их источники». § Для данной культуры характерна энергия преобразований из-за признания особого достоинства человека и высокой сложности мироустройства, во многом неопознанного, парадоксального и даже алогичного с людской точки зрения, однако же постигаемого взрослеющим разумом. Здесь истоки неспекулятивного знания (e.g. упомянутых выше естественных наук) и многовекторной трансформации.
Ср. «История – второй шанс человечества».
Что это, кризис перехода, знаменующий окончание очередного 500-летнего цикла, или же нечто большее?
Харви Кокс. Мирской град: секуляризация и урбанизация в теологическом аспекте. М.: Восточная литература, 1995. – С. 33. (Harvey Сох. The Secular City: Secularization and Urbanization in Theological Perspective, 1965).
СЕМИНАР «КРИЗИС СОВРЕМЕННОГО МИРА И НОВЫЕ ФОРМЫ СОЦИАЛЬНОСТИ»
Транслированные некогда христианством представления о нелинейной природе мира (тринитарное богословие, христологическая антропология), засеяв почву нового времени, оплодотворив ее, обернулись познанием данной культурой – но уже в секулярном обличье и порою трагическим образом – удивительных порядков бытия.Следствием чего станет со временем процесс повторного сближения быта, мировоззрения и метафизики.
ДОРОЖНАЯ КАРТА – I
Людям, мучительно переживавшим утрату привычной целостности, модификацию координат реальности, предстояло также пройти сквозь последовательное разрушение прежних миров.Социоген современности – городская культура. Дорожная карта Нового времени это производительные города-государства (коммунальные сообщества граждан), проложившие путь от сосредоточения административных функций и экстенсивной торговли к расширенному воспроизводству мануфактур и фабрик, магдебургскому праву и генеральным штатам, соединенным провинциям и республиканскому общежитию. А также «гражданскому политическому сообществу для установления более совершенного порядка»** и «Декларации прав человека и гражданина».
Средневековье уже беременно Новым временем, вынашивая в своем лоне зачатую секулярностью современность. Тут корни парламентаризма, представительной демократии (депутатов как заместителей народа), разделения властей, независимой судебной системы, гражданской самоорганизации, конфессиональной, расовой терпимости и т.п. Варварское состояние Европы, вся сумятица темных веков перемалываются на жерновах одолевающей упадок, преображающейся городской культуры. Той культуры, которая, отвернув мир феодальных доменов, сословного общества, породила гражданство, политическую нацию, национальное государство.
Третье сословие бюргеров, буржуа, горожан, граждан создает среду для левых идеологий, утверждая революцию††, а не войну в качестве доминантного инструмента эпохи. Развитие же мыслительного и технического инструментария обеспечивает промышленную революцию, сопровождаемую «инженерным энтузиазмом», а восстание масс открывает шлюзы форсированной этатизации: главной политической технологии ХХ века.
Экспансия христианской цивилизации, сопровождающаяся евангелизацией и колонизацией, распространяется на окружающие пространства, переходит на другие континенты, охватив со временем всю планету.
В ХХ веке континентальные и морские империи окончательно уступают место национальным государствам. Одновременно прочерчиваются траектории взлета и деградации эпохи – путь трансгрессии гения Модернити. Что вкупе с высоким уровнем техносферы, достигнутым «Мейфлауэрское соглашение» (Mayflower Compact, 1620).
Сложное понятие, подчас противопоставляемое бунту против законной власти (ср. знаменитый диалог Людовика XVI и герцога де Лианкура). Данная категория тесно связана с вопросом о праве народа на восстание против тирании как средстве восстановления (т.е. «ре-волюции») порядка и справедливости, утраченных из-за попрания деспотом естественных прав, основных свобод, фундаментальных договорных обязательств (конституционных принципов) либо божественных установлений (т.е. захвата, узурпации власти правителем или в иной формулировке – «мятежа тирана»).
СЕМИНАР «КРИЗИС СОВРЕМЕННОГО МИРА И НОВЫЕ ФОРМЫ СОЦИАЛЬНОСТИ»
цивилизацией, производящей изощренные механизмы (кратно усиливающие возможности человека, позволяя оперировать многоуровневыми системами) сформировало облик позднего индустриализма.Частичная стерилизация картины мира, заложенная в секулярном концепте, влекла многообразные следствия. Для общества, сложившегося к началу прошлого века, были характерны активное технологическое конструирование, интенсивное производство, взгляд на государство как на политическую машину, на войны как форму индустриальной деятельности. И на личность как «машинного человека» (Maschinenmensch) либо, несколько иначе, – «винтика». ‡‡ Получила развитие социальная инженерия, сформировался новый класс: номенклатура (или партийная / национальная / федеральная, а затем международная бюрократия), своего рода страта политических инженеров. §§ Машинизация общества и как следствие – механистичность представлений о мире и человеке вели к уплощению восприятия реальности, ее дальнейшей редукции, омертвлению и даже своеобразной социальной некрофилии.*** Этатизм – это, пожалуй, самый яркий феномен века, имевший драматичные следствия, осмысление которых заставляло задумываться о глубоких корнях проклятых вопросов, о «двусторонних» аспектах темы промысла и отчуждения, о стезях теологии после ГУЛАГа и Освенцима.
В сфере же практики размышления о претензиях, экспансии, гегемонии этатизма††† стимулировали поиски конструктивной деконструкции положения вещей. И они же активизировали попытки опознать альтернативную комбинацию политической триады:
государство – бизнес – общество. Иначе говоря, усилили стремление найти баланс этатизма, предпринимательства, коммунитаризма. Эскизы различным образом трактуемой «золотой формулы» отразились, к примеру, в таких доктринах, как ордолиберализм («социальное рыночное господарство») или неолиберализм («контрактный мир»), а также в обновленных прочтениях коммунальной практики (неопрудонизм, альтерглобализм, движение «ассамблей», «оранжевые инициативы»‡‡‡ и т.п.).
ДОРОЖНАЯ КАРТА – II
После двух мировых войн («тридцатилетней войны» ХХ века) в логике отмирания империй, универсализации формата национального государства и в борьбе за свободу торговли был См. «Метрополис» Фрица Ланга (Friedrich Lang, «Metropolis», 1927).Александр Неклесса. Номенклатурное государство // Будущее как предчувствие (http://www.intelros.ru/intelros/biblio_intelros/budushhee-kak-predchuvstvie/).
*** Эрих Фромм. Анатомия человеческой деструктивности (Erich Fromm. «Anatomie der Menschlichen Destruktivitat», 1973).
††† В разновидностях ли «социализма в одной стране», «национального социализма», «корпоративизма»
либо «хустисиализма». Или же «Нового курса» (New Deal) и т.д.
‡‡‡ «"Оранжевыми" принято (было – А.Н.)называть организации, откровенно пародирующие деятельность политических партий и движений. Перенимая внешние признаки политических партий, они вместе с тем ставят в качестве программных заведомо несуразные и абсурдные цели». (Ю.Г. Коргунюк, С.Е. Заславский.
Российская многопартийность: становление, функционирование, развитие. – М.: Фонд ИНДЕМ, 1996. – С.126). Определение «оранжевые» происходит от символики голландских контркультурных и анархистских движений «Прово» и «Партия гномов» (1965 г.). Синтез же контркультуры и политики прослеживается уже в польском движении Pomaraczowa alternatywa («Оранжевая альтернатива»), действовавшем преимущественно во Вроцлаве в восьмидесятые годы. Дальнейшее развитие (и новое звучание) данная тенденция получила в ходе украинской «помаранчевой (оранжевой) революции» осенью 2004 года.
СЕМИНАР «КРИЗИС СОВРЕМЕННОГО МИРА И НОВЫЕ ФОРМЫ СОЦИАЛЬНОСТИ»
инициирован процесс деколонизации, имевший собственный исторический маршрут, свой список открывшихся ран и кровоточивых поражений. Резня между индусами, сикхами, мусульманами в Индии. Погромы хуацяо в Индонезии. Режим красных кхмеров в Камбодже. Иди Амин и Бокасса.Биафра и Руанда, Дарфур и Сомали, «конголезские» войны рубежа тысячелетий, злодеяния «Освободительной армии господа» и т.д.
Выход на арену Третьего мира, а затем глобализация и сопутствующая ей трансграничность в числе иных следствий ведут к слому цивилизационного стандарта, вселенской мультикультурности, плотному сосуществованию аксиологически и теологически автономных миров.
Совмещение традиционалистских инклюзий с ареалами позднего индустриализма и подвижной реальностью постсовременности воплощает химеричность комплексного общества (суммы общностей). Черты нового строя можно различить во множественных мутациях социосреды: становлении постгородского интерьера, глокализации метаполисной (основанной на гравитации hub’ов) картографии, деэтатизирующегося и частично виртуального универсума. §§§ К концу века утрата оснований прежним строем становится очевидной.
Рушатся классовые, расовые, национальные перегородки и параллельно возникают новые; привычные коллективные несогласия замещаются индивидуальными разночтениями, совершается контркультурный переворот. В постиндустриальном контексте прописываются позиции критического, интеллектуального, креативного класса, происходит революция элит.
Человеческий космос персонализируется и усложняется, былые иерархии, коды деятельности распадаются либо преображаются, порою с точностью до наоборот. **** Делегирование полномочий ставится под сомнение, происходит сдвиг к прямой, но асимметричной (конкурентной) демократии пассионарностей, ориентированной скорее на социальное, нежели политическое обновление, а в самом обществе нарастает «бешенство превращений», ведется страстная борьба за право на индивидуальность.
В антропологическую вселенную вновь широко вторгается метафизика. Скорлупа секулярной светскости, обеспечившая вызревание сугубо человеческих качеств (оставив некогда людей один на один с неопознанными мирами), раскалывается. Люди получают новую степень свободы, и наступившие времена, в сущности, не что иное, как очередной такт духовной алхимии – проверка достоинств/недостатков, обретенных во временно и лишь отчасти замкнутой галактике. Это скорее мир характеров, нежели типажей: арена персон, еще полускрытых в рассеивающемся тумане уходящего времени.
Развоплощение окостеневавшего мира сменило прошлое его расколдовывание.
Реальность была заново прочитана: сняты многие ограничения, устранены некоторые отчуждения, а стандартные процедуры, верификации – наследие индустриальной культуры – вытесняются дерегуляцией и субъективной оценкой ситуации (т.е. превалирует сознание уникальности ad hoc). Иначе говоря, формальная определенность уступает место бытийному релятивизму. Вопрос «как это на самом деле?» утрачивает прежнее значение при доминировании содержания над формой упаковки. «Физическое» понимание реальности перетекает в §§§ Мир как метакоммуникация: от «media is the message» до «глия вместо нейронов», «смартмоб» и «семантическое/социальное облако».
«