«ОБЩЕСТВЕННЫЕ ОРГАНИЗАЦИИ СТАВРОПОЛЬСКОЙ ГУБЕРНИИ И КУБАНСКОЙ ОБЛАСТИ В ПЕРИОД С 1860-Х гг. ПО ОКТЯБРЬ 1917 г. ...»

С 1902 г. отдел расширил свою деятельность и организовал впервые при лечебнице-образцовой кузнице периодические и шестимесячные курсы практической и теоретической ковки лошадей. В 1909 г. были выпущены «прекрасно обученные кузнецы-инородцы для Туркменского населения Ставропольской губернии».

В 1906 г. с разрешения городской управой обществу было передано для кузницы и лечебницы здание на ул. Александровской № 21, где и протекала деятельность общества.

Во дворе отдел РОПЖ выстроил необходимые постройки под манеж, кузницу и стационарное отделение для крупных и мелких животных, на что было затрачено 2000 руб. Кроме того, лечебница и образцовая кузница были оборудованы необходимыми хирургическими инструментами, приборами, медикаментами и научными пособиями. Начавши с приема 369 больных животных в 1898 г. в лечебнице в 1910 г. было вылечено 1243. Всего за 13 лет функционирования лечебницы вылечено было 12778 животных.

Значение лечебницы было столь высоко, что услугами лечебницы пользовались и приезжие в город на базары крестьяне из разных мест.

Причем половина пользовались бесплатной ветеринарно-врачебною помощью и медикаментами.

Общество в целях выяснения степени распространения туберкулеза среди местного молочного скота производило осмотр коров у всех лиц занимающихся молочным промыслом в городе.

Обществом разработан был проект устройства образцовых кузниц в наиболее крупных селах губернии, но не осуществился из-за недостатка средств В отчетах общества о лечебнице Ставропольского отдела РОПЖ указывалось, что она «служит для города своего рода фильтром, в котором постоянно задерживаются и уничтожаются носители болезней, свойственных человеку и животным, сибирской язвы, бешенства и сапа»802.

Кроме того, в целях нравственного воспитания и гуманного отношения к животным общество занималось и пропагандой идей покровительства животным, распространением брошюр, листков и т.д.

По его инициативе ветеринарным врачом Н.Г. Поповым был составлен критический разбор популярных брошюр для народа, затрагивающих идеи покровительства животным, ветеринарным врачом И.М. Ковалевским читались лекции «О здоровом и Больном мясе» и, «Трихины и способы заражения ими», а ветеринарным врачом де-Фриу – лекция «О молочной корове», ветеринарным врачом Н.Г.

Колесниковым составлена популярная брошюра «О необходимости правильной ковки в сельском быту». Изданная Ставропольским обществом сельского хозяйства.

Члены общества участвовали во всех собраниях и совещаниях города по вопросам сельского хозяйства и животноводства, стремясь всеми силами и возможными средства повлиять на улучшения экономики в губернии.

Для того, чтобы общество было качественно в своей работе в его составе должны быть учено-практические сельские хозяева и др. просвещенные деятели на поприще сельского хозяйства в губернии, которые и проявили бы инициативу и желание посвятить себя экономическим пользам края и населения. Обычно, таких людей много бывает там, где сельское хозяйство достигло уже известного развития, где оно возведено на степень искусства имеющего своих поборников, мыслителей, двигателей.

Потребность в сельскохозяйственных обществах ощущается в тех странах, где в классе населения преобладает избыток труда и капиталов над естественными дарами природы, где земледелец, истощив все усилия на обработку земли не получает достаточного вознаграждения за свой труд. В таких случаях сельские хозяева лично заинтересованные предметом соединяются вместе с одной общей целью для обдумывания и изыскания доходов их земледелия; соединяют свои капиталы и затрачивают их на приобретение удобных орудий, производительность и различных опытов и исследований и наконец, на распространение полезных сведений и улучшенных приемов между земледельцами. В этом смысле общество сельского хозяйства есть действительно проводник блага для населения; земледельцы с полным вниманием и верою следят за его благотворными действиями и спешат пользоваться его советам, видя в них единственный исход своего трудного положения. Общество составляет одно целое с земледельческим населением (поддерживают и взаимно пополняют др. др.).

Исследовав деятельность обществ на Ставрополье и Кубани, можно отметить, что они были наиболее выгодны властям, которые помогали сельскохозяйственным обществам, оказывая денежную помощь, выдавая пособия на выставки, ассигнуя им на жалованье агрономам, инструкторам и др., выделяли земли для устройства случных пунктов, показательных пасек, полей и пр.

Благосклонно относился к сельскохозяйственным обществам и Департамент земледелия, снабжая их быками на пункты, семенами улучшенных или новых растений, денежными пособиями, медалями на устройство сельскохозяйственных выставок, на организацию опытных полей, плодовых питомников, высылкой зерноочистительных машин на пункты, инструментов (пульверизаторов) и т.д.

Организационные основы сельскохозяйственных обществ не выходили за рамки всеобщей регламентации. Источниками средств обществ являлись: членские взносы, пожертвования, субсидии и ссуды администрации, департамента земледелия и других учреждений, займы у частных лиц и торговых фирм, прибыли от разных предприятий общества (складов, различных пунктов и т.д.) Членский взнос устанавливался членами-учредителями одинаковый для всех действительных членов общества и мог быть разной величины в различных обществах.

Обыкновенно, в мелких крестьянских сельскохозяйственных обществах он определялся в размере от 50 коп. до 1 руб. ежегодного взноса. Для более крупных обществ членский взнос был равен 3-5 руб. Местные власти, как правило, оказывали этим обществам большую поддержку практически во всех мероприятиях.

Делами общества, его средствами, мероприятиями ведало общее собрание.

Исполнительным органом был совет, в задачи которого входили все организаторские дела.

Многосторонняя деятельность сельскохозяйственных обществ способствовала лучшему использованию для нужд крестьянских хозяйств селекции, ветеринарии, сельскохозяйственной техники, наук о растениях, животных т.д. благодаря этому улучшались семена, породы скота, осваивались новые технические культуры, быстрее и шире внедрялось садоводство, огородничество, виноградарство, пчеловодство, улучшались способы обработки земли. Все это оказывало большое влияние на развитие производительных сил в сельском хозяйстве Ставрополья и Кубани. Деятельность обществ не могла коренным образом изменить ситуации в сельском хозяйстве.

Для крестьян, организовавших сельскохозяйственное общество – это являлось наиболее значимой формой организации в том смысле, что здесь они были все одинаковы, все имели право голоса, все члены являлись равноправными и самостоятельными хозяевами и работали сообща для своей собственной выгоды.

Заслуга сельскохозяйственных общественных организаций рассматриваемого периода в том, что благодаря деятельности этих обществ Ставропольская губерния и Кубанская область уже в первые десятилетия XX в. являлись ведущими регионами на Северном Кавказе по выработке сельскохозяйственной продукции. Именно ими были заложены основы селекции и приспособления к местным условиям наилучших сортов сельхоз продуктов. Именно благодаря большой активности деятелей этих обществ, опыт которых был использован преемниками, сегодня Ставропольский край и Краснодарский являются ведущими регионами России в области сельского хозяйства.

§ 2. Функции православных религиозных общественных организаций Ставрополья и Кубани в социокультурной сфере Религиозную деятельность на Кавказе правительство считало особенно важной для упрочения своих позиций на окраинах России. После окончания Кавказской войны внутриполитическая обстановка в регионе все еще оставалась напряженной. Учитывая многоконфессиональность Кавказского округа, имперская власть испытывала потребность в усилении идеологии местного населения в духе православной церкви, особенно для ослабления роли мусульманства. Кроме того, Кавказ издавна привлекал не только православных христиан, но и многих противников официальной церкви. Среди первопоселенцев на территории Ставрополья и Кубани были распространены секты адвентистов, жидовствующих, баптистов, молокан, хлыстов, духоборцев, белоризцев, скопцов. Кроме сектантов в епархии были раскольники (поповцы и беспоповцы), а также язычники. В 1860 г. к Ставропольской губернии были присоединены калмыки Большедербетовского улуса, исповедующие буддийскую религию. Положение еще больше осложнялось тем, что старообрядцы не пытались распространять христианство среди мусульман и язычников, а преподносили ее населению со своих отступнических позиций. На Кубани военные власти особенно опасались фанатически настроенных элементов сектантства и старообрядчества среди жителей новых казачьих станиц, поскольку во многих станицах отсутствовали православные священники и не было церквей.

Одним из важнейших направлений правительственной политики в Кавказском округе явилось возобновление православного миссионерства для того, чтобы создать здесь массовую опору имперской власти в среде населения. Эта задача возлагалась на церковь. Вследствие этого сюда направлялось духовенство наиболее образованное, просвещенное, талантливое. 1 января 1843 г. была учреждена Кавказская епархия с центром в г. Ставрополе. После образования Кубанской области в 1860 г. выходит указ от 14 сентября 1867 г. о подчинении духовенства Кавказского линейного казачьего войска Кавказской епархии803. Перед Кавказской епархией были поставлены задачи по миссионерству, усилению подготовки кадров образованного духовенства для вновь учреждаемых приходов и по церковному строительству в ряде новых селений и станиц.

Между тем, епархиальная власть не имела достаточных сил для борьбы с противниками христианской идеологии. Тяжелые материальные условия, малочисленность церковных приходов Ставрополья и Кубани неблагоприятным образом отражались на деятельности епархиальных учреждений, на состоянии духовного образования и миссионерской работы.

В такой обстановке на Ставрополье и Кубани возникают религиозные общественные организации, роль которых нельзя недооценивать при изучении истории указанных регионов.

К этому времени на территории России уже существовали религиозные общественные организации различных типов: Православные миссионерские общества, Религиозные братства, Сестричества, Церковно- приходские попечительства, Религиозные кружки и т.д. Однако, наиболее широкое распространение они получают после издания в 1864 г. положения «О правилах для учреждения православных церковных братств» (8 мая 1864 г.) и «Положения о приходских попечительствах при православных церквах» (2 августа 1864 г.)804. К началу ХХ в. в России насчитывалось не менее 20000 подобных объединений805.

Первой религиозной общественной организацией в Кавказском регионе стало Общество восстановления христианства на Кавказе, учрежденное 9 июня 1860 г. по представлению Наместника Кавказа кн. А.Н. Барятинского806. Деятельность общества была направлена на возобновление и поддержание древних христианских храмов и монастырей, строительство новых, снабжение их иконами и богослужебными книгами, улучшение материального и нравственного быта духовенства, устройство церковных школ, распространение в народе книг Св. Писания и различной литературы религиозно-нравственного содержания. Кроме того, общество обязывалось вести активную школьно-организаторскую работу. Именно по примеру этого общества позднее стали открываться религиозные братства и миссионерские общества на Ставрополье и Кубани.

Одной из самых типичных и мощных православных религиозных общественных организаций в епархии было Андреевско-Владимирское братство. Андреевско-Владимирское братство появилось как результат слияния двух, образовавшихся в разное время, обществ: Братства св. апостола Андрея Первозванного (1873 г.) и Братства св. равноапостольного кн. Владимира (1888 г.).

Ставропольское Братство св. Андрея Первозванного было учреждено при преосвященном епископе Германе Осецком, управлявшем в то время Кавказской епархией. Он же являлся почетным председателем этого общества. Братство просуществовало почти 20 лет. Оно возникло с целью «содействовать успехам христианства в Кавказской епархии, доставлять обитающим в ее пределах иноверцам средства к познанию православной христианской веры и принятию ее, предохранять православных лиц от совращения в секты, противодействуя их распространению, оказывать пособие религиозно-нравственному просвещению православного населения Северного Кавказа»807.

До открытия Братсва его члены насчитывали 155 братчиков – действительных (с учредителями) членов и 23 члена-соревнователя и жертвователей. К концу 1874 г. братство состояло из 347 действительных членов с почетными и учредителями и 552 членами-соревнователями и жертвователями808.

Братство привлекло к себе лиц духовного звания Кавказской епархии (из 347 действительных членов – 152 чел. духовного звания, почти исключительно священники) и 22 монашествующих, всего 174. около 170 священников кавказской епархии соединились в братский союз для общей религиознопросветительской деятельности809.

С первых шагов своей деятельности это общество помогало духовенству в миссионерской и просветительской работе. Миссионерская и просветительская деятельность братства направлялась: к ослаблению раскола и к просвещению христианством иноверцев Кавказской епархии (татар и калмыков). Основной акцент в миссионерской и просветительской работе членов общества делался на школу, поскольку школа, по их мнению, являлась первой помощницей церкви в проведении в народную жизнь высших христианских начал. Целью школ было «выпускать питомцев сознательно верующих». Прежде всего, деятельность братства была направлена на просвещение калмыков Большедербетовского улуса, где Андреевским братством были открыты в 1873 г. школы в с. Дербетовке и в с.

Большая Джалга, а для обучения калмыков были установлены стипендии810. Кроме того, благодаря ходатайству братства перед св. Синодом, была открыта в г. при духовной семинарии кафедра калмыцкого языка для подготовки миссионеров811.

В миссионерском деле среди калмыков вначале было много промахов и недочетов. Их старался исправить своим личным участием владыка Герман. Преосвященного Германа волновало правильное устройство православной миссии среди калмыков. Он распорядился, чтобы священники приходов, близких к калмыцким кочевьям, брали к себе на воспитание калмыцких мальчиков, и сам, за свой счет, содержал одного калмыка в духовном училище. Герман первым из кавказских епископов посетил в 1874 г. калмыцкие стойбища, беседовал с владельцем Больше-Дербетовского улуса нойоном д. Гахаевым, с главным бакшей ставропольских калмыков Иваловым. Он хлопотал об отведении крещеным калмыкам отдельных земель для приучения их к оседлой жизни. Но случаи крещения калмыков еще были единичны. Братством предпринимались попытки к воздействию и на магометан. Так, при Ачикулакском приставстве была устроена при содействии Братства на средства инородцев походная церковь812. В воздействии на иноверческое и сектантское население в деле народного просвещения оно ограничивалось распространением книг и брошюр религиозно-нравственного содержания.

Конечно, в миссионерском деле вначале было много трудностей. Организация православной миссии требовала правильной постановки дела, хорошо обученных проповедников, чего на тот момент, к сожалению, не хватало.

Кроме того, отчеты свидетельствуют о том, что за первое десятилетие своей деятельности братство оказывало материальную и нравственную поддержку лицам, обращающимся за помощью. Братство подготавливало их в изучении православной веры и устраняло «разные случайные препятствия к обращению их в православие»813. Более того, члены Братства подыскивали подходящую работу для нового члена церкви, давали приют, одежду, обувь и т.п.

В воздействии же на иноверческое и сектантское население в деле народного просвещения оно ограничивалось распространением книг и брошюр религиозно-нравственного содержания814.

Самым крупным делом Братства стало учреждение единоверческих приходов, материальная и нравственная поддержка возникшему в епархии единоверию и единоверческим священникам. Однако во второй половине своего существования братство отошло от своих целей и задач, так как со стороны духовенства на него было возложено много посторонних обязанностей. Так, к Братству был присоединен Училищный совет по церковно-приходским школам; оно определяло компетенцию лиц, ищущих псаломщичьи должности, сана диакона; оно распоряжалось кассами, учрежденными для вспомоществования бедным псаломщикам и семинаристам; оно рассматривало собеседования внебогослужебные и проповеди церковные; оно вносило в свой отчет действия миссии для язычников, раскольников и сектантов, организованные епархиальным начальством и пр.815 Иначе говоря, это общество все более превращалось в церковную структуру. Поэтому, во второй половине своего существования Андреевское братство практически не занималось религиозно-нравственным просвещением, а стало исполнителем административных функций и ввиду этого обстоятельства не заботилось о расширении своей целеустановленной сферы деятельности.

В «Ставропольских епархиальных ведомостях» 14 января 1893 г. была опубликована статья священника Дмитрия Успенского, в которой автор призывал «освободить Андреевское братство от излишнего дела, чтобы оно могло быть деятельным и действительным помощником епархиальному начальству в борьбе с разрастающимся злом (язычниками, сектантами)»816. Дальнейшая деятельность Андреевского братства не отличалась особой активностью вплоть до начала г., когда оно основало в Прасковейском уезде Мамай-Маждарский Воскресенский монастырь на том месте, где временно пребывало тело кн. Михаила Ярославича Тверского, убитого в орде татарами в 1319 г. Братство, создавав обитель, имело в виду ее миссионерские задачи и просветительную деятельность среди калмыков.

Это был первый на Северном Кавказе по времени храм в честь Воскресения Христова817.

В 1885 г. в жизни Кавказской епархии произошла важная перемена: состоялось полное разделение ее на три епархии — Ставропольскую, Владикавказскую и Сухумскую. Первым епископом Ставропольским и Екатеринодарским стал преосвященный Владимир (Петров) (1886-1889 гг.). При нем было учреждено и широко развернуло свою деятельность Братство св. Равноапостольного кн. Владимира, возникшее вначале для благотворительной помощи нуждающемуся населению г. Ставрополя. Нужно отметить, что Братство не сразу приняло такое наименование. Первоначально, в 1885 г., в г. Ставрополе образовался кружок из нескольких лиц, предпринявших устройство бесплатной столовой для нищих. Кружок учредителей бесплатной столовой действовал без определенного устава, не имел соответствующей назначению организации. С появлением устава кружок постепенно стал разрастаться в общество и принял уже наименование Братства св. кн. Владимира, действуя по уставу818.

Осенью 1887 г. в Ставрополе распространяется весть о появлении сыпного тифа. Вскоре появляется необходимость в особой больнице, собственно для тифозных, т.к. по мнению врачей к весне назревала опасность в увеличении числа таковых. Болезнь распространялась преимущественно между бедными, особенно между обитателями частных ночлежных домов — грязных и тесных. Нашлись бедняки, обитавшие ночью на улицах, в садах, под мостами, на кладбище. 10 марта 1888 г. в ставропольской газете «Северный Кавказ» появляется открытое письмо Г.Н. Прозрителева к дамам г. Ставрополя, призывающее их обратить внимание на несчастных бедняков и оказать им возможную помощь и тем предупредить опасность. По мнению автора, прежде всего надо было «учредить бесплатную столовую для голодающих»819. Горячее, убедительное слово Г.Н. Прозрителева произвело сильное впечатление на общественность. Преосвященный Владимир прислал в редакцию «Северного Кавказа» письмо, в котором провозгласил «благословение Божие на благую мысль об открытии дешевой или бесплатной столовой» и призывал всех добрых людей принять в этом участие»820. В тот же день купец Федор Степанович Варламов прислал в редакцию 25 руб. и мировой судья Иван Андреевич Маижос-Белый изъявил желание быть членом нарождающегося общества с ежемесячным взносом по 5 руб. Заявили желание быть членами несколько дам. По инициативе Алексея Ивановича Ермолова в воскресенье 20 марта 1888 г. в городском театре, предоставленном Александром Тимофеевичем Ивановым бесплатно, был дан концерт с литературным отделением на устройство столовой. Пожертвования с концертом, данным любителями, дали 711 руб. 97 коп. Таким образом, вопрос о создании общества вообще стал интересовать многих.

Об этом можно судить еще и по тому, что уже через месяц после публикации статьи Г.Н. Прозрителева «пожелавших быть членами возникающего общества насчитывалось 100 человек»822.

15 апреля 1888 г. в архиерейском доме собрались самые знатные люди г.

Ставрополя: епископ Ставропольский и Екатеринодарский Владимир, ставропольский губернатор Н.Е. Никифораки, начальник местного жандармского управления А.А. Перрен, жена действительного статского советника О.Н. Высоцкая, жена управляющего акцизными сборами П.К. Жданова, А.И. Можарова, О.Г. Орлова, председатель ставропольского окружного суда П.Я. Бусло, член суда А.М.

Павлов, мировой судья И.А. Манжос-Белый, доктор медицины П.С. Лабенский, бывший директор городского банка Д.С. Извощиков, член приказа общественного призрения В.М. Каптерман, а также А.К. Сергеев, Г.К. Праве, присяжный поверенный Д.И. Евсеев и Г.Н. Прозрителев. Председательствовал на собрании преосвященный Владимир. В результате было решено: 1) в связи с наступлением Пасхи устроить столовую для нуждающихся на всю неделю Пасхи на 100 человек ежедневно, отпустить денег 100 руб.; 2) заняться разработкой проекта устава. Ответственными за устройство обедов назначались Д.С. Извощиков, П.С. Лабенский и Г.Н. Прозрителев. Обеды предполагалось устраивать в колокольне Кафедрального собора с предназначением тем, кто по старости, болезни и другим причинам не мог прокормиться823.

24 апреля 1888 г. долгожданная столовая для бедных была открыта. Назначение столовой — давать пропитание нищим, бедным и всем вообще по старости, болезни и по стечению обстоятельств неблагоприятных оказавшимся без куска хлеба. Сообразно такому назначению в столовой ежедневно давались обеды для нуждающихся. В тот же день в столовой обедало 90 человек. Для наблюдения за правильной организацией этого учреждения столовую периодически посещали преосвященный Владимир и губернатор Н.Е. Никифораки. В «Обозрении деятельности Ставропольского св. в. кн. Владимира» описано посещение 29 апреля 1888 г. столовой губернатором, который вместе с обедающими похристосовался, а затем «из чашки одного из обедающих отведал борща, причем обедающие бедняки благодарили за хорошую, вкусную пищу»824.

Об успешной работе столовой свидетельствует тот факт, что за один только месяц с 24 апреля по 24 мая в ней обедало 2958 человек. Во время обеда нередко образованные дамы по собственной инициативе являлись в столовую и сами принимали участие в угощении бедняков. В большинстве случаев обеды были бесплатные, а иногда отпускались за 5 коп., вносимых от жертвователей или от самих получающих обед. Право на получение бесплатных обедов предоставлялось Советом Братства тем лицам, которые являлись в столовую или с удостоверением местной полиции о своей бедности и беспомощности, или с разрешением председателя братства. Но чаще всего это право устанавливалось личной проверкой положения бедняка членами Совета и некоторыми членами братства.

Впоследствии, постановлением общего собрания членов Братства с 24 апреля 1891 г. для посетителей столовой устанавливались билеты: белые - для бесплатных обедов, синие - для платных. Билеты приобретались у заведующей убежищем825. Постоянными посетителями столовой были местные, по большей части неспособные к труду бедняки, бездомные престарелые ночлежники.

26 мая состоялось второе собрание членов-учредителей, на котором было принято решение об обязательном учреждении общества. В комиссию для составления устава проекта были избраны: председателем - преосвященный Владимир, членами Г.Н. Прозрителев, И.В. Бентковский, В.М. Каптерман, П.С. Лабенский и Д.И. Евсеев. Имея в виду, что в распоряжении общества уже имелось 739 руб. коп., Г.Н. Прозрителев на этом же собрании предложил в качестве опыта открыть «приют для бездомных детей, бродящих по улицам и просящих милостыню», а для бедняков - «устроить дневное пристанище, где они могли бы во время безработицы и, особенно, в ненастную погоду укрыться в помещении»826. Тут же была организована подписка для пополнения средств, давшая 37 руб. прибыли.

Торжественное празднование 15 июля 1891 г. 900-летия крещения Руси, соединенное в Ставрополе с освящением храма в честь св. Владимира, повлекло за собой наименование братства Владимирским. Устав общества был утвержден преосвященным Владимиром 19 июля 1888 г. Отметим, что первоначально устав был составлен учредителями бесплатной столовой, которые были проникнуты глубоким и искренним стремлением помогать всем бедным разными способами и желали искоренить окончательно нищенство в г. Ставрополе. Поэтому они ставили перед собой слишком широкие задачи.

Предполагалось дать неимущим бесплатную столовую, ночлег, «денное убежище», снабжать их одеждою, приискивать для них работу, содействовать сбыту изделий бедных тружеников, заботиться о призрении сирот и детей бедных родителей, организовывать бесплатную медицинскую помощь, открывать всякого рода благотворительные учреждения. Сверх того, Братство предполагало взять на себя обязанность создавать разные школы, устраивать для народа чтения, как духовные, так и светские, последние - для распространения полезных сведений по разным отраслям знания и т.п. (§ 3). К тому же, членские взносы были определены достаточно высокими цифрами. Так, например, для действительных пожизненных членов взнос определялся не менее 700 руб. единовременно, для действительных руб. ежегодно, для почетных пожизненных членов взнос составлял не менее 100 руб. единовременно, а для почетных - не менее 500 руб. ежегодно (§ 6 и 8).

Однако, в кассе, поступившей в ведение Братства в 1888 г., имелось в наличии всего 776 руб. 41 коп., что было недостаточно для осуществления намеченных целей. Поэтому было решено пересмотреть устав Братства828.

Измененный устав был утвержден 11 мая 1890 г. епархиальным архиереем.

По новому уставу Братство должно было «заботиться о тех, кто по разным неблагоприятным обстоятельствам затрудняются в дневном пропитании и приюте — для этого учреждает дневную, иногда бесплатную столовую, пока в ней будет ощущаться потребность, для старых и слабых обоего пола не имеющих обеспечения, не способных добывать себе содержание собственными силами — дом для беспомощных с квартирою, пищею, одеждою и медицинской помощью. Для детей бедных, многосемейных людей и сирот, преимущественно вынужденных пропитываться уличным нищенством — убежище учебно-воспитательное»829. Членский взнос для действительных членов определялся в 6 руб. ежегодно, для почетных он был фиксированным. Членами-сотрудниками могли быть лица всех сословий обоего пола, вносящие в кассу Братства менее членского взноса в 6 руб. и принимающие лично и безвозмездно постоянное участие в деле Братства. Заведование распределялось между общим собранием членов, Советом братства и исполнительным комитетом. Совет состоял из председателя, 10 членов, секретаря и казначея и должен был рассматривать все дела, требующие обсуждения и постановления, все меры, ведущие к расширению, улучшению учреждений Братства во всех отношениях.

В обществе к маю 1890 г. насчитывалось 74 члена. Люди разных сословий стремились стать членами общества. Так, например, в марте 1889 г. Совет Братства выдал крестьянину с. Новоегорлыкского Г.З. Петрову диплом на звание пожизненного, почетного члена, пожертвовавшего 5000 руб. в пользу Братства.

Купцы братья М.И. и П.И. Меснянкины пожертвовали единовременно 500 руб., щедрый жертвователь-благотворитель Ф. М. Салмин830 внес 150 руб., чтобы быть пожизненным членом общества.

Насущной проблемой Братства, особенно в первые годы деятельности, являлась постоянная забота об увеличении средств к существованию. Все средства Братства по уставу разделялись на общие и специальные. Общие складывались из единовременных и ежегодных членских взносов, из пожертвований делаемых разными лицами, из процентов на капитал, из сумм города, из сбора кружками.

Специальные - из пожертвований с определенным назначением на столовую, на беспомощных, на убежище. Общие предназначались для употребления по мере надобности на все учреждения, специальные по назначению831.

Не имея определенных источников доходов, братство испытывало затруднения в средствах и, когда в июле 1889 г. в его состав вошел институт приходских старост, братство 13 июля 1889 г. признало полезным раздать приходским старостам кружки для сбора, с которыми они обходили бы свои околотки хотя бы раз в месяц. К началу 1891 г. всех старост было 35. Кружечные сборы, безусловно, пополняли капитал общества, но все же этого было недостаточно. Зная о том, что в городской Думе имеется капитал в 10000 руб., специально завещанный купцом Н.П. Зиминым на пособие бедным, члены общества обратились в Думу с прошением от 21 декабря 1888 г. передать капитал в кассу братства. На это дума ответила, что ею 20 января 1889 г. было определено: отпускать в распоряжение Братства из процентов с капитала Зимина по 200 руб. ежегодно, 100 руб. - перед праздником рождества Христова и 100 руб. - перед Пасхою. Повторное прошение о передаче всех процентов с капитала Зимина в распоряжение Братства было подано апреля 1890 г. и вновь последовал отказ Думы, т.к. по замыслу сумма всегда должна быть в распоряжении думы. С открытием дома для беспомощных Братство признало возможным ходатайствовать перед Думою 14 февраля 1890 г. о постоянном отпуске на каждого призреваемого в доме для беспомощных по 4 руб. в месяц. Однако, дума постановила 9 марта 1890 г. ходатайство об ассигновании руб. в месяц на каждого призреваемого отклонить, а выдавать в пособие Братству ежегодно по 300 руб. Не находя особой материальной поддержки от местной власти, члены Братства решили прибегнуть к помощи общественности. 2 июня 1888 г. был дан в пользу Братства концерт, доставивший 84 руб., 20 ноября 1888 г. в театре был дан концерт с прибылью 187 руб. 80 коп., 15 января 1889 г. в с. Петровском О.Г. Орловой устроен литературный вечер с выручкой 55 руб. 84 коп. 26 марта 1889 г. в зале общественного Ставропольского собрания был устроен духовный концерт, давший 344 руб. 20 коп., 23 апреля 1889 г. в помещении Ставропольской городской управы было проведено религиозно-нравственное чтение, с кружечным сбором в 23 руб. 8 коп., от спектакля в с. Благодарном 16 июля 1889 г. было получено 10 руб. С разрешения Городской Управы 3 июня 1890 г., благодаря стараниям гжи Ждановой и доктора П.С. Лабенского, было устроено в городском саду гулянье с лотереею, давшей 1441 руб. 35 коп. Кроме того, поступали пожертвования и от частных лиц. Покровитель Братства, почетный пожизненный член преосвященный Владимир в 1888 - 1890 гг.

пожертвовал на нужды общества деньгами 1293 руб. 95 коп. Многое сделал для братства губернатор, помогая как собственными ежегодными пожертвованиями по 25 руб. в год, так и благодаря его распоряжению об отчислении из канцелярии губернатора 29 декабря 1888 г. — 89 руб. 85 коп., а из Приказа Общественного Призрения 21 декабря 1890 г. - 225 руб. Упоминавшийся ранее крестьянин Г.З.

Петров присылал ежегодно по 50 руб. Значительную помощь одеждой оказывали Епархиальное женское и духовное мужское училища.

Благодаря пожертвованиям и сборам с различных мероприятий Братство смогло устроить 9 мая 1890 г. столовую с кухней в подвальном помещении Убежища. Заведовала столовой госпожа Янченко. Среднее число обедающих было от 40 до 70. Поминальные обеды Братством устраивались бесплатно, в основном, из средств от жертвователей. С 24 апреля 1888 г. по 1 января 1890 г. пожертвования на поминальные обеды составляли 649 руб.834 На заседании Совета 12 января 1890 г. Н.И. Алафузовым было предложено проверять положение обедающих в столовой и выдавать билеты истинно нуждающимся.

17 июля 1888 г. состоялось торжественное освещение Убежища для бесприютных детей и «денного убежища» для бездомных. Что касается последнего, то в первые дни своего существования Братство предполагало устроить дневное и ночное Убежище для бедняков, не имеющих местопребывания. Сначала позволено было обедавшим в бесплатной столовой проводить остаток дня. Устроены были нары и некоторое время здесь был притон для разного рода бездомных. Но с открытием Убежища для детей это оказалось невозможным, т.к. находящиеся при доме лавки стали использоваться под склад свечей. Практика обнаружила непригодность подобного рода учреждений и оно было закрыто. Однако, предпринятая попытка создания для приюта бедных свидетельствует о чрезвычайной широте благотворительных устремлений Братства.

Убежище поместили в бывшем доме Павлова, принадлежащем Благотворительному обществу св. Александры, а с 1888 г. состоявшем в собственности Братства. Заведование убежищем вменялось в обязанность А.Г. Янченко, по ее собственной инициативе, причем, без вознаграждения. Только 24 ноября 1888 г.

Совет Братства постановил «заведующей Убежищем и столовой А.Г. Янченко, назначить жалование по 20 руб. в месяц с 1 октября 1888 г.»835. Она ведала как хозяйством, так и учебно-воспитательною частью. Закон божий читал протодиакон Розанов. Вначале было принято 10 детей, но уже к октябрю их было 27 человек. Заметим, что первоначально приют для детей отличался скромностью. Для Убежища было выделено всего две комнаты на первом этаже и в конце левого флигеля комната со входом с улицы.

В городскую больницу детей не принимали. Ответственность за здоровье детей была возложена на доктора П. Лабенского, который посещал приют 2 раза в день836. В марте 1889 г. Братством был нанят весь верхний этаж. Теперь отдельно располагалась учебная комната, а спальня девочек была обращена в больницу.

Однако, этих комнат не хватало, и братство было вынуждено обратиться с прошением к императору за разрешением приобрести подходящее здание. 20 сентября 1889 г. император дал согласие на приобретение Братством каменного 2-х этажного дома с пристройкой и садом на сумму 4300 руб. серебром, о чем доведено до сведения из Св. Синода на имя преосвященного Владимира от 25 октября 13 июля 1889 г. братство постановило принимать до 100 детей (30 девочек и 70 мальчиков). Однако, из-за недостатка средств оно могло содержать не более 50 воспитанников837.

Вначале, из-за отсутствия учителей их обязанности исполняла А.Г. Янченко. В 1890 г. новый архиерей преосвященный Евгений838 признал возможным «приурочить» школу Убежища к церковно-приходской и подчинить ее наблюдению и руководству епархиального училищного Совета. Обучение велось по программе приходского училища с разделением всех на младших и старших. Младший класс составляли дети малолетние и неграмотные, с которым занималась А.Г.

Янченко, получая от училищного Совета 120 руб. При Убежище с 1890 г. для обучения детей старшего возраста был направлен учитель Н. Мищенко, который получал от училищного Совета 300 руб. С открытием Убежища для бесприютных детей члены братства решили продолжить обучение воспитанников, чтобы впоследствии, по уходу из приюта, последние смогли зарабатывать себе на жизнь честным путем. Исходя из этих соображений, была открыта при Убежище в тот же год рукодельная мастерская для девочек. Цель ее — производить все работы по изготовлению для призреваемых в благотворительных учреждениях Братства одежду, белье и обучать девочек шитью, вышивке, простой кройке, вязанью. Велись занятия по огородничеству, пению839. Для мальчиков в 1889 г. Братство оборудовало сапожную мастерскую для обучения сапожному делу и башмачному ремеслу. Учителем по сапожному делу был С. Нельзин с жалованьем 15 руб. в месяц от Братства. Мальчики допускались к работе в возрасте от 7 до 17 лет840. Столярная мастерская существовала при Убежище с 1891 г. Учителем был В. Амвросиев с жалованием 20 руб. в месяц. Обучались мастерству достигшие 8 - 15летнего возраста841. Переплетная мастерская открылась в 1893 г. и учителем был принят мещанин С. Михайлов с жалованием 13 руб. в месяц. Здесь обучались мальчики в возрасте от 9 до 16 лет842.

Одновременно с основанием Убежища для бесприютных детей была открыта детская касса. В ней сберегались гроши, которые давались детям разными посетителями Убежища и родственниками детей. Туда же поступали и полученные участвующими в архиерейском хоре детьми части заработков хора. деньги хранились по именным детским книжкам в Сберегательной кассе Государственного Банка. В 1891 г. в кассе имелось около 30 руб., а к 1 января 1897 г. —244 руб. коп. Членов общества не покидала мысль о создании Дома для беспомощных.

Назначение дома сводилось к тому, чтобы «дать приют, пищу, одежду беднякам, которые по своей дряхлости или болезненному состоянию не в силах работать и по отсутствии родных и близких являются положительно беспомощными»844.

20 января 1889 г. Г. Прозрителев ходатайствовал перед городской управой о предоставлении Братству какого-либо здания для учреждения дома для беспомощных. 22 мая 1889 г. городская управа уступила дом с постройками, бывший Кващенко, в 3-й части города в пользу Братства на все время, пока будет существовать приют для нищих, но ремонт общество должно было делать за свой счет.

Здание оказалось полуразрушенным, ремонт обошелся в 600 руб. 26 ноября 1889 г. состоялось торжественное открытие дома для беспомощных. В пользу дома был проведен сбор средств, принесший 594 руб. В здании были две большие комнаты (мужская и женская) с нарами вместо кроватей. Вначале было принято 25 стариков и старух. Заведующей домом беспомощных назначалась учительница Е.Н. Беспалова с жалованьем 20 руб. в месяц. По ее предложению в одной из комнат дома для беспомощных Совет Братства принял решение открыть приходскую школу. Учительство в школе поручалось заведующей домом госпоже Е.Н. Беспаловой. В 1890 г., по распоряжению преосвященного Евгения, эта школа была передана в ведомство епархиального училищного Совета, который направил учительницею, окончившую курс в епархиальном женском училище госпожу Беликову с жалованьем из средств училищного Совета 240 руб. в год., а в конце 1890 г. ее сменила Евсеева846. Для оказания медицинской помощи старикам и старухам безвозмездно помогала врач Остроумова.

С июля 1888 г. по 1 января 1891 г. в обществе насчитывалось 269 человек.

Пожизненным и почетным членом являлся преосвященный Владимир, а также крестьянин с. Новоегорлыкского Г.З. Петров. Действительными членами были:

Н.И. Алафузов, А.В. Алафузов, А.В. Архангельский, Н.Я. Бусло, Н.К. Белоконь, И.И. Бондаренко, А.В. Берг, О.Н. Высоцкая, Евсеевы, Ждановы, П.И., А.О. и Н.А.

Ивановы, М.В. Краснов, Ф.К. Кнорре, Н.Е. Никифораки, Х.Х. Попандопулло, Г.К.

Праве, Г.Н. Прозрителев, К.А. Росляков, П.В. Розанов, Ф.М. Салмин, А.И. Твалчрелидзе, А.И. Ахвердов, А.Я. Ахвердова, И.В. Бентковский, М.П. Бентковская, М.П. Попов, Кочура, Мескянкин и др.

С начала 90-х годов на заседаниях братства все чаще говорилось о необходимости объединении Ставропольского миссионерского братства св. Апостола Андрея Первозванного и Ставропольского братства св. Равноапостольного кн.

Владимира. Это объединение состоялось в конце 1892 г. и образовалось в общество под названием Ставропольское Андреевско-Владимирское Братство.847 С этого времени, по сведениям отчетов уже объединенного Братства, наблюдается значительный рост его деятельности как в количественном, так и в качественном отношениях.

В 1893 г. капитал общества пополнился значительным пожертвованием Ф.

М. Салмина, который, кроме членских взносов, на обеспечение убежища бесприютных детей вложил в неприкосновенный капитал братства 10000 руб. Кроме того, от Ф. М. Салмина поступило на пополнение инструментами музыкального класса при убежище более 100 руб.

Уже к 1896 г. Братство насчитывало 565 членов. Председателем и главным руководителем Братства являлся преосвященнейший Агафодор, архиепископ Ставропольский и Екатеринодарский. В состав совета входили ректор ставропольской семинарии, протоирей П.И. Смирнов, ключарь Кафедрального собора священник Д.И. Успенский, председатель ставропольского уездного съезда К.А.

Росляков, управляющий удельными имениями Д.П. Саблин, непременный член приказа общественного призрения В.М. Каптерман, преподаватель женских гимназий статский советник И.П. Кувшинский, преподаватель семинарии, священник К.В. Кутепов, секретарь ставропольской консистории А.А. Вишницкий, от ставропольской Думы - городской голова купец С.И. Ртищев; епархиальные миссионеры: священник о. С. Никольский и слепец А.Е. Шашин; инспектор ставропольской семинарии, священник Н.П. Малиновский, бывший непременный член губернского присутствия И.А. Манжос-Белый, директор народных училищ М.В.

Краснов, инспектор женского епархиального училища священник А.И. Ленский.848 В числе почетных и действительных членов значилось: монашествующих и лиц белого духовенства 88, других сословий — 74. В списках членовсотрудников: монашествующих и белого духовенства — свыше 221, других сословий — более 182.

Ставропольское Андреевско-Владимирское Братство стремилось: «оказывать содействие и пособие епархиальной власти, церковным причтам, церковноприходским школам (нередко обществам и частным лицам) в охранении, утверждении и распространении между обитателями Ставропольско-Екатеринодарской епархии основательного религиозно-нравственного направления по духу св. православной церкви, содействовать проявлению истинно-христианской любви и милосердия к сиротам, бедным и беспомощным всякого звания и состояния» ( § 2, устава).

Анализ показывает, что деятельность Братства подразделялась по своему характеру на: религиозно-просветительную, миссионерскую и благотворительную. Главными средствами к религиозно-нравственному просвещению народа для братства служили: школы, религиозно-нравственные чтения, народная читальня и епархиальная библиотека при убежище бесприютных детей, книжный склад, предоставление иногда безвозмездно для школ учебных руководств, пособий и писчих принадлежностей, организация и пополнение книгами библиотек церковных, церковно-приходских школ и читален, издание листков и брошюр религиозно-нравственного содержания и их распространение. В г. Ставрополе, при помощи Епархиального училищного совета, Братство содержало 3 церковноприходских школы: смешанную при Убежище бесприютных детей и 2 школы (одну для мальчиков и одну для девочек) при доме беспомощных. Вне г. Ставрополя Братством содержались: в Князе-Михайловском поселке церковноприходская школа для крещенных калмыков и в Абганеровском роде на Башанте школа для некрещеных калмыков. Кроме того, Братство приняло на себя выдачу половинной части жалованья учителю школы поселка Просянского с выдачей необходимого количества учебников и учебных пособий. Оказало крупную материальную помощь и организационное содействие к скорейшему построению церкви-школы в поселке Соломенском, назначив из своих средств ежегодное жалованье причту этой церкви. Выдавало денежное пособие школе грамоты на хуторе крестьянина Воробьева и денежное пособие учителю школы станицы Прочнооколской. Совет братства прилагал усилия к устройству школьного здания среди хуторов, расположенных в приходах Челбасской и Батуринской станиц, и в с. Никольском Новогригорьевского уезда, где Братство для этой цели приобрело участок земли и необходимые постройки.

Другим видом деятельности Братства были религиозно-нравственные чтения, устраиваемые как для интеллигенции, так для простого народа. Чтения при местной семинарии велись с 1894 г. по воскресным дням. Лекторами выступали преподаватели семинарии849. Первое чтение было предложено преподавателем семинарии, священником Г.М. Ключаревым на тему: «О современных стремлениях к улучшению человеческой жизни». Главная мысль заключалась в том, что только христианство способно произвести переворот к лучшему в современной жизни. Второе чтение - В.М. Григорьевым: «О целесообразности устройства органического мира». Третье чтение — К.С. Цветковым: «Ценность жизни в сознании человечества»850.

Чтения для простого народа велись в четырех пунктах г. Ставрополя. Старейшими по времени открытия были чтения при Убежище для бесприютных детей с 1888 г. Каждое чтение состояло из четырех отделов:- поучения на воскресное евангельское чтение или история праздника, с нравственным приложением;

краткое изъяснение богослужения православной церкви и библейские рассказы из священной истории Нового Завета; рассказы и церковные истории; жития святых или нравоучительные религиозно-нравственные и бытовые рассказы.

Кроме обычных чтений устраивались чтения по особым случаям. Так, например, организованное 3 марта 1896 г. в зале Убежища чтение имело цель благотворительную, с одной стороны, - помощь бедным горожанам, пострадавшим от снежных заносов, и с другой стороны, - пополнение средств Убежища для бесприютных детей. Плата за вход была добровольная, по желанию посетителей.

Лектором выступал смотритель духовного училища, протоиерей П.С. Случевский с темой: «О бедствиях и несчастьях жизни с христианской точки зрения» и др. Чтение имело большой успех. Поступило пожертвований за вход до 100 руб. июня 1896 г. было проведено второе чтение юбилейное - памяти Николая 1 ( лет со дня рождения). Чтения велись и в помещении городской думы. Только за 1896 г. успешно прошло 31 чтение. Заведующий чтениями «Общества распространения грамотности в г. Ставрополе» В.О. Миловидов охотно снабжал Братство брошюрами и картинами к ним, а также и волшебным фонарем852.

При братстве были открыты Народная читальня и епархиальная библиотека, где имелись газеты и журналы853.

Братством был организован книжный склад, который содержался не для продажи с целью получения прибыли, а для содействия духовенству и населению в более удобном и недорогом приобретении книг для библиотек, учебников и учебных принадлежностей для школ. Поэтому Братство при продаже уступало книги по цене не выше каталожной, а разные писчие и школьные принадлежности по ценам значительно ниже, чем в магазинах854. Зачастую Братство отпускало книги со своего книжного склада за свой счет различным обществам. Так, вследствие ходатайства Армавирского комитета общества попечения о детях, Братство безвозмездно выслало обществу книги на 30 руб.855 Все учащиеся в трех братских школах бесплатно пользовались из братского склада как учебниками, так письменными и учебными принадлежностями. Епархиальные миссионеры при каждой своей поездке в те или иные места епархии бесплатно снабжались складом брошюрами и листками для раздачи народу. В 1896 г было выдало разным учреждениям и лицам за счет братства книг, брошюр и учебных пособий на сумму руб. 25 коп.

Важнейшею задачею братства было основание новых библиотек и читален и пополнение книгами уже существовавших библиотек. В 1896г. складом было положено начало 30 благочинническим библиотекам, стоимостью от 50 до 300 руб.

каждая и более 20 школьным библиотекам - от З до 145 руб. каждая856.

С 1894г. Братство занималось изданием и распространением среди населения епархии брошюр и листков, преимущественно религиозно-нравственного содержания. Одни из изданий имели характер сугубо общеназидательный, а другие - специально миссионерский. Особо нужно отметить две брошюры: «О венчании на царство Российских императоров» и «О русском самодержавии». Эти брошюры вышли в свет в количестве 100000 экземпляров. Кроме них изданы листки, каждый в количестве 4000 экземпляров (например, «Ослушник св. христовой церкви не может исполнять воли божьей», «Мысли в день св. Пасхи», «Св. Равноапостольный князь Владимир»)857.

Главною задачей Братства оставалась миссионерская деятельность. Ведь по статическим данным 1895г. в Ставропольской епархии, состоящей из Ставропольской губернии и Кубанской области на 2365320 душ населения - в Ставропольской губернии 732775 д.858 и в Кубанской области 1632545 чел.859 - приходилось: сектантов – 11878 чел., раскольников — 18413 чел., магометан в Ставропольской губернии — 36675 чел. и в Кубанской области — 6428 чел., язычников в Ставропольской губернии — 11926 чел. и в Кубанской области — 332 чел. В зависимости от состава населения, миссионерская деятельность в епархии подразделялась на два рода: на миссионерскую среди сектантов и раскольников и на миссионерскую среди язычников. Известно, например, что пространных катехизисов, противораскольнических и противосектантских брошюр распространено неким г. Шашиным в 1896 г. на сумму 200 руб. на 70 руб. роздано безвозмездно по милости Свято-Андреевско-Владимирского братства и на 130 руб. распространено посредством продажи861.

Благотворительная деятельность братства продолжала осуществляться преимущественно через содержание благотворительных учреждений в г. Ставрополе:

дешевой и бесплатной столовой для бедных; убежища для бесприютных детей;

дома для беспомощных престарелых обоего пола.

Дешевой и бесплатной столовой продолжали пользоваться бедняки. В г. было отпущено обедов 40363, а уже в 1896 г. – 40596.862 В среднем каждый день обедало 111 человек. В столовой по прежнему раздавались каждодневные обеды, либо бесплатно, либо за плату, вносимую или от жертвователей или от самих получателей. Средняя стоимость обеда 5 руб. 66 коп.(в год — 2430 руб. 20 коп.).

Братством же из собственных средств на устройство обедов тратилось 2339 руб.

ежегодно. Правда, поминальные обеды устраивались, главным образом, на средства Братства, полученные из пожертвований разных благотворителей. От обычных они отличались тем, что здесь могли обедать все беспрепятственно. Право на бесплатный обед исходило или от Совета Братства или с разрешения преосвященного владыки, председателя братства. Постоянными посетителями были местные бедняки. В 1896 г. с разрешения Совета Братства ежедневными бесплатными обедами в столовой пользовались 18 бедняков и 9 беднякам отпускались обеды на дом (жене крестьянина Рязанской губернии Талызиной и детям — 3 обеда, вдовам: Скрынниковой 7 обедов, Самсоновой 3, Комаровой 4, Игнатовой 4, Семеновой 3, Романовой и Ивановой по одному, Холщевниковой 2 и др.)863. Число ежедневно отпускаемых обедов постепенно увеличивалось и к 1900 г., например, бесплатно обедали уже 20 человек и 45 бедным семьям выдавались обеды на дом864.

Из братской столовой отпускались обеды призреваемым в Убежище детям, а равно и служащим при Убежище. Остатки еды отсылались в городской ночлежный дом. Обед бывал в 12.00. Подавалось за обедом два блюда: горячее (щи, суп, фасоль) и каша, хлеб. Каждому обедающему позволялось брать хлеб и пищу кто сколько пожелает, можно было брать на дом. Обед начинался и заканчивался молитвою. Заведовала столовой заведующая Убежищем М.М. Борисенко.

Открытое 15 июля1888 г. Убежище для бесприютных детей постепенно разрослось от двух комнат до 26 комнат двухэтажного дома. В западном флигеле одно просторное помещение, разделенное перегородкой на две комнаты было занято книжным складом Братства. Большой и просторный подвал под корпусом служил помещением для братской бесплатной столовой. Если первоначально было принято 10 детей, то к 1 января 1896 г. в Убежище призревалось 57 детей (мальчиков 45, девочек 12) и 1 «трухменец»(20 лет), а к 1 января 1897 г. уже - 63 ребенка (мальчиков 47, девочек 16)865.

По вероисповеданию все дети были православным. По сословной принадлежности больше всего призревалось детей крестьян (19 чел.) и мещан (18 чел.), а меньше всего - детей народных учителей (1 чел.). Семейное положение детей распределялось следующим образом: круглых сирот — 15 чел., имеющих одного родителя — 40, и имеющих обоих родителей — 8. Если раньше Братство само занималось поиском детей для определения их в приют, то теперь наравне с крайне бедными людьми просили о приеме детей и более менее состоятельные, при этом последние выражали готовность даже платить Братству. Бывали случаи, что посторонние люди, семейные, но бездетные и материально обеспеченные, входили в Совет с прошением об отдаче призреваемого на воспитание для усыновления. Причем с выбытием детей не прекращалась связь их с Убежищем, о них наводились справки. Заведовала Убежищем вдова коллежского асессора М.М. Борисенко с 1 мая 1895 г. (жалованье 30 руб. в месяц).

Главный надзор за Убежищем с учреждениями при нем возлагался Советом Братства с 15 января 1895 г. на особое «Совещание» и трех человек: одного учителя, заведующей и законоучителя. Заведующей Убежищем и учреждениями при нем вслед за М.М. Борисенко, стала С. Я. Ляхницкая (с 1 июля 1900 г.). По окончании курса дети могли заниматься в мастерских или исполнять работы по Убежищу. В состоящей при Убежище одноклассной церковноприходской школе дети продолжали получать первоначальное обучение грамоте.

В 1895 г. учительницей была Р.П. Соловьева868, которая получала 420 руб. от епархиального училищного совета и 80 руб. в год столовых от Братства. Школа находилась под наблюдением Епархиального училищного совета. Заведовал ею священник Кафедрального собора о. К.Н. Надеждин869.

После прохождения первоначального обучения дети учились ремеслам:

мальчики - сапожному в сапожной мастерской (1889 г.), столярному в столярной мастерской (1891 г.), переплетному в перелетной мастерской (с 1893 г.), а девочки - рукоделию в рукодельной мастерской (с 1893 г.); из искусств преподавалось пение870. Причем теперь уже мальчики и девочки работали большей частью на заказы со стороны. Так, например, в 1900 г. было сделано на заказ изделий на сумму 377 руб. 23 коп., а для себя - всего на 16 руб. 75 коп.

Совет Братства постановил 2 мая 1896 г. из чистого заработка братских мастерских делать процентные отчисления в пользу детей, изучивших мастерство и продолжающих работать в оных мастерских, причем по сапожной отчислялись % заработка, а по остальным - 10%. Отчисления делились между детьми поровну.

В детской кассе к 1 января 1901 г. имелось 391 руб. 70 коп. Братство затратило из своих сумм на одежду и белье только 26 руб. 57 коп.

Белье дети меняли еженедельно, иногда даже по 2 раза, в бане бывали не менее двух раз в месяц. На рождественские праздники у детей была елка. Все это (и одежда, и белье, и елка, разные украшения) поступало от жертвователей К.М.

Дьячкова, А.М. Борисенко, Конюховых, К.А. Рослякова, Д.И. Саблина, А.Ф. Нестерова и многих других.

Дом для беспомощных также претерпел ряд изменений. Если в начале в нем насчитывалось всего 25 престарелых бедняков, к 1 января 1897 г. в доме постоянно призревалось на полном содержании Братства от 32 до 36 престарелых бедняков, а к 1 января 1900 г. - до 40, причем уже при значительном пособии от города в сумме 1465 руб. 32 коп.872 Заведующей с 1890 г. стала Е.В. Евснекова, ей Братство платило жалованье 10 руб. Дом для беспомощных в обязательном порядке продолжала посещать врач М.П. Остроумова. С 1895 г. при доме были открыты две школы: одна для мальчиков, где обучалось 22 мальчика, вторая - для девочек чел.873 Но уже в 1900 г. в мужской обучалось 60 мальчиков, а в женской - девочек. Для мальчиков учительницей была К.З. Капралова, для девочек П.М.

Ключарева. Заведовал школой священник о. Петр Шатиров. Школа находилась в ведении Ставропольского епархиального училищного Совета. Попечительницей женской школы была жена купца Ю.Г. Грубию, попечителем мужской — Я.П.

Лежнев874.

Значительно возросли и средства общества, которые теперь пополнялись различными перечислениями Братству от разных лиц и учреждений: от отцов благочинных Ставропольской епархии было выделено 3572 руб. 84 коп. на миссионерские нужды, на общие нужды, на выдачу пособий и ссуд беднейшим воспитанникам духовных учебных заведений, на устройство поминальных обедов; от Ставропольской городской Думы на содержание Убежища и призреваемых в нем детей и в пользу дома беспомощных - 1665 руб. 32 коп.; от частных лиц на нужды Братства, на Убежище для детей и Дома беспомощных - 475 руб. 91 коп.; от Совета Православного Миссионерского общества из Москвы - 300 руб. Благодаря хорошему спонсированию со стороны, Общество теперь могло себе позволить выписывать журналы и газеты, содержать две школы, выдавать пособия и ссуды воспитанникам духовно-учебных заведений в количестве руб. В 1900 г. Братство имело в своем составе 464 человека.

По примеру прежних лет Братство содержало в г. Ставрополе при помощи Епархиального училищного Совета три школы: смешанную при Убежище для бесприютных детей, для мальчиков и для девочек при Доме беспомощных; вне города Ставрополя - церковно-приходскую школу для крещенных калмыков в Князе Михайловском поселке; а также принимало на свои средства половину расходов: по содержанию горских школ в аулах Адамиевском и Ульском.

Чтения для интеллигентных слушателей начали проводиться с 1899 г. Целью чтений было проповедование христианской веры и нравственности и ознакомление с новейшими трудами в этой области. Первая лекция 19 декабря 1899 г.

была дана преподавателем Ставропольской гимназии В.Д. Дейнеко. Чтения велись также преподавателем епархиального женского училища Г.С. Васильевым, преподавателем Ставропольской гимназии В.Н. Россиковым, священником кафедрального собора К. Надеждиным, смотрителем Ставропольского духовного училища, протоиереем о. Петром Случевским876. В 1900 г. было уже проведено чтений. В основном подобного рода чтения проходили в хорошо обставленном зале Ставропольского общественного собрания, который был предоставлен в распоряжение комиссии по устройству чтений. Публикой они посещались весьма охотно. Тексты лекции даже брались на дом. Доход от лекций в среднем приносил 200 - 250 руб. Другим видом чтений оставались чтения для простого народа.

Старейшими по времени открытия были религиозно-нравственные чтения, которые велись в зале при Убежище для беспризорных детей по воскресным дням с 18.00 до 20.30 часов вечера. За 1888 г. с момента открытия Убежища было проведено более 30 чтений. Постоянное участие в чтениях, кроме руководителя священника К. Надеждина принимали: о. диаконы Кафедрального собора В. Щекин и М. Белоусов, псаломщик А. Ивченко и секретарь архиерейской канцелярии Г.В. Глиновской. Чтения велись ещё и в Доме для беспомощных, в здании мужской церковно-приходской школы. Руководителем этих чтений был священник о.

Петр Шатиров, а также участие в них принимали учительницы К. Капралова и П.

Ключарева. За год проводилось от 20 до 30 чтений. Посещались охотно они по воскресеньям в 12.00.

Братская народная читальня и епархиальная библиотека помещались в нижнем этаже каменного дома занимаемого Убежищем для бесприютных детей. В читальне имелись газеты, журналы. Причем, они выписывались редакциями часто бесплатно, иногда платно. Читальня и библиотека работали с 9.00 до 20.00, книги выдавались и на дом. Заведовала читальней Н.И. Дащинская877.

Книжный склад находился под руководством И.П. Кувшинского и заведующего М.И. Попова. К 1 января 1900 г. склад имел продукции на 21192 руб. коп. Братство продолжало заниматься изданием листков и брошюр религиознонравственного и полемического содержания и их распространением. Кроме этого, - снабжало школы учебниками, учебными руководствами и пособиями. Например, в 1899 г. в библиотеку при Ставропольском арестном доме Братством выслано книг и брошюр на 10 руб., а всего разным учреждениям брошюр и учебных пособий было выдано на сумму 638 руб. 10 коп. Миссионерская деятельность Братства заключалась в беседах охранительного характера. Епархиальная миссия в 1900 г. разделялась на противосектантскую (имела 31 окружного миссионера: в Ставропольской губернии 10, в Кубанской области 21), противораскольническую (7 миссионеров в Ставропольской губернии и 6 в Кубанской области), противобуддийскую и противомусульманскую.

Кроме постоянной миссионерской деятельности в г. Ставрополе миссионеры посещали другие местности епархии. К примеру, в 1900 г. миссионерами посещены 90 местностей: 31 селение в Ставропольской губернии и 59 в Кубанской области.

Проведены 132 беседы879.

Противобуддистская миссия была сосредоточена в северо-восточной части Ставропольской губернии - в Большедербетовском улусе, населенном калмыками, исповедующими буддистскую религию в форме ламаизма. В 1889 г. в поселке Князе-Михайловском образовался из крещенных калмыков миссионерский стан, а в 1895 г. открылось отделение стана в урочище Чандута.

Противомусульманская миссия была направлена на Туркменские степи, где кочевой народ – туркмены - исповедовали магометанство, и Кубанскую область.

В Кубанской области в горских селениях Майкопского отдела в предгорной полосе располагались многочисленные аулы горцев-магометан. В 1900 г. кроме школы при Спасо-Преображенском монастыре имелось еще 9. Учителя этих школ испытывали серьезные трудности с заработком. Так как с открытием в г. Ставрополе Комитета православного Миссионерского общества горские школы были переданы в ведение сего комитета, то последним было возбуждено ходатайство перед советом общества о ежемесячном ассигновании из средств общества по 3000 руб.

на жалованье 9 учителям. Совет общества постановил 14 февраля 1901 г. выделить 3000 руб. на постройку школ в аулах и 3000 руб. на содержание 9 учителей.880 К этому времени, в распоряжении Совета Братства имелось 52813 руб. коп, не считая членских взносов 825 руб. Подводя итог деятельности Андреевско-Владимирского братства с момента возникновения братств, и после их объединения, мы можем утверждать, что прослеживается явная динамика роста данной общественной организации как в количестве членов, желающих оказать помощь нуждающимся, так и в количестве людей, эту помощь получивших. Кроме того, наблюдается тенденция в расширении сфер деятельности общества: от благотворительной до религиознопросветительной и миссионерской. Необходимо отметить, что деятельность этой организации явилась базой для создания подобного рода обществ и на Кубани.

Но прежде чем перейти к Кубанской области, хотелось бы остановиться еще на одном обществе, инициатором создания которого выступал архиепископ Ставропольский и Екатеринодарский Агафодор.

В 1899 г. в г. Ставрополе был учрежден Епархиальный комитет Православного Миссионерского Общества, который находился под председательством и непосредственным руководством архиепископа Ставропольского и Екатеринодарского Агафодора. Период правления Агафодора Преображенского (1893-1913) был ознаменован бурным расцветом церковной и миссионерской деятельности.

Среди кавказских архипастырей владыка Агафодор оставил наиболее глубокий след в дореволюционной истории Ставропольской епархии882.

Он же являлся и пожизненным членом общества, поскольку при открытии Комитета им было внесено единовременно 100 руб. Товарищем председателя был епископ Михаил, второй викарий Ставропольской Епархии. Члены комитета: ректор духовной семинарии, архимандрит Николай, генерал-майор Павел Александрович Мачканин, епархиальный миссионер — проповедник, протоиерей Симеон Никольский, главный пристав кочующих народов Ставропольской губернии, действительный статский советник Афанасий Алексеевич Польский, член консистории протоиерей Иоанн Протопопов, а также советский советник Роман Васильевич Глухарев, преподаватель духовной семинарии Яков Дмитриевич Сперанский, он же - казначей комитета и член-делопроизводитель, священник Георгий Акимов, священник Кафедрального собора В. Досычев883.

Целью комитета была миссионерская деятельность, направленная против язычников и мусульман. В пределах епархии проживало 43103 магометанина, из которых - 36675 в Ставропольской губернии и 6428 - в Кубанской области. Кроме того, в Ставропольской губернии имелось язычников 11926 чел. и в Кубанской области - 332. Поэтому деятельность комитета не сводилась только к узким рамкам изыскания мер по увеличению сборов и пожертвований на общие нужды. Хотя в пределах Ставропольской епархии живая деятельность Миссионерского общества была обращена в этом направлении. Устои православной церкви значительно подрывала антицерковная и сектантская пропаганда в народе. Согласно § 54 высочайше утвержденного Устава Миссионерского общества комитетом производились: кружечные сборы, тарелочный сбор в неделю Православия, запись пожертвований и членских взносов по подписным листам, рассылаемых через отцов благочинных причтам всех церквей епархии. Результатом воззвания председателя Комитета архиепископа Агафодора было увеличение числа членов миссионерского общества до 117 чел., с членским взносом в З руб. Основными направлениями миссионерской деятельности Комитета были:

противобуддистская миссия в Большедербетовском улусе Ставропольской губернии и противомусульманская миссия в Туркменских степях Ставропольской губернии. Центральным местом противобуддийской миссии и миссионеров являлся Князе-Михайловский Миссионерский стан, учрежденный в епархии миссионером-епископом Владимиром (Петровым) в 1889 г. и включавший 29 семейств.

Стан находился в северо-восточной части степей Большедербетовского улуса в 180 верстах от Ставрополя885. Деятелем по этой миссии являлся миссионер - священник, он же и настоятель миссионерской церкви в стане, И.С. Шегеденов. С февраля 1912 г. епархиальный комитет по докладу миссионера определил его сотрудником миссионерства и катихизатором с вознаграждением 240 руб. в год. В октябре 1889 г., он сам принимал участие в постройке Св. Храма в КнязеМихайловском стане. И.С. Шегеденов (о. Антоний), с засученными рукавами подавал сынам степи пример трудолюбия886. Деятельность миссии в стане была обращена, вместе с устроением внешнего быта калмыков, «на исправление нравов и искоренение пороков». Кибитки заменялись землянками, при посещении домов обращалось внимание на то, чтобы во всех были св. иконы, а перед ними лампады с маслом. Святой угол необходимо было содержать в чистоте. Каждый обязан был из храма приносить св. воду и священные просфоры. По воскресным и праздничным дням совершались вечерни с чтениями акафистов. В здании школы вечерами по праздничным дням велись чтения с картинками по священно-библейской истории, русской истории и против пьянства. В отчетах комитета отмечалось, что калмыки любили говеть на страстной неделе887.

Основной акцент в миссионерской деятельности членов общества делался на школу. Школа, по мнению миссионеров, первая помощница церкви в проведении в народную жизнь высших христианских начал. Целью школы было выпускать питомцев, сознательно верующих. В стане школа существовала с 1890 г. и была рассчитана на 50 человек, а в 1913 г. под школу было отведено новое здание с 2 классами. Миссионерский стан посещали административные лица. Из Петрограда в стане побывал тайный советник П.М. Кошкин, который в своем выступлении заявил, что «православным калмыкам надо быть ближе к русскому коренному народу и с ним объединяться во всех отношениях, и посоветовал принимать в общество русских крестьян»888. Но калмыки отказались, боясь, что русские их вытеснят. Еще одним посетителем из Петрограда был действительный статский советник вице-директор Департамента Общих дел министерства внутренних дел Николай Петрович Харламов, отметивший хорошую работу комитета и школьное здание, как одно из лучших помещений Медвеженского уезда889.

Однако, нужна была своя миссионерская школа. Члены Епархиального комитета Православного миссионерского братства выступили с прошением перед Андреевско-Владимирским Братством и перед улусом о пособии на устройство миссионерской школы, В результате Андреевско-Владимирское Братство выделило 580 руб., а из улуса на школу было получено 1226 руб. Всего было собрано 1906 руб.890 Школа открылась в 1913 г. Заведовал школой И. Савичев. Кроме обязательных предметов, преподавались уроки трезвости. Члены комитета добились разрешения Епархиального училищного совета, который согласился с мнением Епархиального наблюдателя именовать Князе-Михайловскую миссионерскую школу и «школой трезвости»891. Пособием для преподавания таких уроков служил журнал «Трезвая жизнь». В результате дети давали обещание не пить ни водки, ни пива, ни калмыцкой араки. Членами миссионерского общества 30 июня 1912 г.

был заложен храм во имя святителя Алексия наследника цесаревича вел. кн.

Алексия Николаевича. На строительство храма миссионерское общество отчислило 35142 руб. 69 коп, и собраны были пожертвования, принесшие 3000 руб. октября 1914 г. состоялось его открытие.

К успешному результату работы миссионерского общества можно отнести обращение калмыков в православную веру. Так, если в 1889 г. было крещено калмыков, то за 25 лет с 1889 г. по 1914 г. - 282 калмыка (мужчин — 162, женщин - 120)892.

Противомусульманская миссия была сосредоточена в Туркменских степях (500000 дес.). В 1898 г. религиозно-просветительская миссия среди туркмен была возложена на священника с. Овощи Николая Яковлева, который постоянно устраивал лекции о превосходстве православной веры над мусульманской. Деятельность велась в учреждении миссионерского причта при Николаевском храме на Летней Туркменской ставке. Комитет православного миссионерского общества просил ставропольского губернатора об ассигновании ежегодного жалования священнику-миссионеру в 1200 руб., что и было выполнено. Об известности и значимости миссионерского православного общества свидетельствует тот факт, что за помощью к нему обращались подобные комитеты из других регионов, которым общество помогало перечислением денег, к примеру в 1914 г. было выслано Тобольскому комитету Православного братства — 800 руб., Астраханскому комитету православного миссионерского общества — 500 руб. В 1912 г. в Летней ставке был выстроен дом со службами для священника, на это миссионерским обществом было потрачено 4399 руб. К 1 января 1914 г. в наличии общества имелось 11555 руб. 27 коп., а к концу года 15551 руб. 8 коп, из этих средств общество платило жалование противобуддийскому миссионеру священнику И. Савичеву — 1200 руб., сотруднику миссионера псаломщику И. Шегеденову — 240 руб., жалование причту в Летней ставке — 860 руб., перечисляло ежегодно Андреевско-Владимирскому братству — 476 руб. Средства комитета постоянно пополнялись устройством различных сборов: от тарелочного сбора в неделю православия — 1048 руб. 35 коп., от кружечного сбора на распространение православия между язычниками империи - 460 руб. 42 коп., от подписных листов было получено 889 руб. 82 коп., от членских взносов — 356 руб. Всего расходы на пособия, жалования и другие нужды общества в среднем составляли от 4000 до 10000 руб.

Можно заключить, что данное общество вполне справилось со своей миссией - распространением православной веры среди мусульман и буддистов, приобщая иноверцев к русской культуре, к быту, неся просвещение в их среду.

Ниже мы рассмотрим религиозные общества Кубанской области, деятельность которых во многом перекликалась с деятельностью Ставропольского Андреевско-Владимирского братства, однако по масштабам проделанной работы они, конечно, во многом уступали первому.

Екатеринодарское Александро-Невское религиозно-просветительное Братство при Екатеринодарском Александро-Невском соборе начало свою работу в 1892 г. Его устав был утвержден 26 марта 1892 г.894 Первым председателем братства стал преосвященный Иоанн, епископ Ейский (с 1899 г. протоиерей Михаил Петрович Воскресенский), товарищем его - протоиерей Александро-Невского собора о. Созонт Васильевич Мищенко и секретарем и казначеем братства был священник того же собора Василий Бирюков895.

В общество входили также священники В.А. Садовский, Г.А. Виноградов и И.Я. Перевозовский, а также В.В. Скидан, А.Д. Бигдаев и другие. Количественный состав общества постоянно колебался от 65 до 100 чел. Своею целью Братство ставило: «путем религиозно-просветительного воздействия на жителей г. Екатеринодара и Кубанской области ограждать население от вредных влияний на него лжеучений различного рода сектантов и раскольников», в то же время Братство старалось «просветительно» действовать и на «заблудших», оказывая им содействие к «уразумению своих заблуждений» и истинности св. Православной церкви, по мере надобности и возможности оказывая и материальную помощь желающим присоединиться к церкви православной. Покровительством и помощью братства могли пользоваться и все ищущие крещения, или присоединения к православной церкви из других христианских и нехристианских исповеданий»896. Для достижения этих целей Братство открывало новые и поддерживало уже существующие церковно-приходские школы и школы грамоты, в тех пунктах, по преимуществу, где гнездилось сектантство и раскольничество. Важной стороной миссионерской деятельности братства было устройство чтений и собеседований по воскресным и праздничным дням для сектантов и раскольников, вдали от храмов. Общество имело свою читальню и склад книг, с достаточным запасом таковых, и также и брошюр духовно-нравственного и апологетического содержания. Кроме того, при обществе велась продажа икон, крестиков (деревянных и металлических) и малых шейных образков. Чистая прибыль от такой продажи поступала в общие средства братства. Братство приглашало способных лиц вести беседы с заблуждающимися.

Находясь под ближайшим руководством и контролем Епископа Ставропольского и Екатеринодарского Агафодора, Братство состояло из членов обоего пола, всех сословий и званий, православного исповедания. Наказному атаману начальнику Кубанской области принадлежало звание покровителя и почетного члена братства. ( § 4 устава.).

Первое заседание совета Екатеринодарского Александро-Невского религиозно-просветительского братства состоялось 13 марта897.

Задачей этой общественной организации являлось религиозно-нравственное просвещение населения в целях предотвращения влияния различных сект. Средства братства, объединившего более трехсот представителей духовенства и интеллигенции (среди них П.П. Короленко, В.В. Скидан), составлялись за счет членских взносов и пожертвований. Братство открыло бесплатную читальню, основной вклад в библиотечный фонд которой сделал В.В. Скидан898. Кроме того, читальня получала до 60 наименований периодических изданий. Книжный фонд библиотеки братства пополнялся и за счет литературы, собираемой посредством специально установленных на улице Красной ящиков, куда желающие опускали прочитанные книги и газеты. К весне следующего 1894 г. он составил уже более 3000 томов899.

17 июня –27 июля 1896 г. в Екатеринодаре при содействии АлександроНевского религиозно-просветительского братства, дирекции народных училищ и городской управы были организованы первые регентско-учительские курсы.

По инициативе общества 30 августа 1899 г. в Александров день (св. Александра Невского) состоялась закладка здания для бесплатной народной читальни и соборной церковно-приходской школы, в память 100-летия со дня рождения А.С. Пушкина, на усадьбе Кубанского Александровского реального училища900.

21 января 1901 г. в зале Александро-Невского религиознопросветительского братства (угол современных улиц Шаумяна и Ворошилова) состоялся первый общедоступный литературно-музыкальный вечер, устроенный Екатеринодарским обществом любителей изящных искусств, посвященный памяти известного русского поэта И.С. Никитина. Были прочитаны стихи, исполнялись романсы. «Состав публики был самый разнообразный, - писала газета, - не все желающие смогли попасть на вечер»901.

Аналогичной была деятельность Православно-церковного Братства св. Великомученника Артемия в Ейском отделе, учрежденного при Троицкой церкви ст.

Новощербиновской в 1901 г. 17 октября 1888 г. было утверждено Майкопское православное Братство св.

Пророка Оссии. Братство преследовало цель: «оказывать материальную и нравственную помощь бедным всех классов г. Майкопа»903. Председателем правления был протоиерей отец Евгений Соколов, тов. Председателя - С.И. Иванов904. Деятельность братства носила как просветительный, так и благотворительный характер. При братстве было организовано 17 ноября 1890 г. Убежище во главе с попечительницей, жительницей г. Майкопа М.Я. Зинковецкой. В Убежище принимались преимущественно сироты и дети малоимущих родителей. Принцип приема детей был таким же, как и в убежище Андреевско-Владимирского братства. Дети, принятые в Убежище, воспитывались в правилах Русской православной церкви.

Детям читался закон Божий, рассказывались притчи и библейские истории. Братство существовало, в основном, за счет пожертвований Майкопской городской управы и жителей г. Майкопа905.

Материальную помощь Братство оказывало пищей, одеждой или деньгами, в виде беспроцентных ссуд. Преследуя нравственную цель, Братство раздавало народу книги и брошюры религиозно-нравственного содержания. Братство также имело читальню. Члены братства проводили собеседования и устраивали чтения религиозно-нравственного характера. Членами братства могли быть лица всех званий обоего пола, как живущие в Кубанской области, так и в других местностях России (§ 5 устава)906.

На 1 декабря 1901 г. в Убежище Свято-Оссиевского религиознопросветительного братства призревалось 35 детей (мальчиков — 26 и девочек 9, инвалидов 5 и старух 2), - всего 42 чел. Принимались преимущественно круглые сироты или дети крайне бедных и многосемейных родителей. В летние месяцы убежище превращалось отчасти в ясли. Перед началом полевых работ увеличивался поток прошений о принятии в убежище детей только на время летней рабочей поры. Главное внимание в Убежище уделялось воспитанию детей в правилах православной церкви. День начинался и оканчивался молитвою. Для этого была отведена специальная комната молельня. В праздничные дни все без исключения шли в Александро-Невскую церковь. В убеженской школе обучалось 18 детей ( мальчиков и 5 девочек). В должности учительницы состояла В.В. Рябенко. При Убежище братство открыло обучение ремеслам и мастерствам: корзиночному, чулочному, сапожному, и по отделке икон фольгою. Детям выдавалась одежда, частью пожертвованная, а частью - приобретенная на средства братства. Содержание каждого питомца обходилось братству около 16 рублей в год. В Ставропольских епархиальных ведомостях в 1901 г. была помещена статья о деятельности этого общества, в которой указывалось, что средства братства с каждым годом оскудевают, а число призреваемых все усиливается. Прежде всех и детей и инвалидов насчитывалось до30 чел., а теперь число их возросло до 42 чел. Заметную роль в жизни Кубани играли Миссионерские кружки ревнителей православия. Уездный миссионер 1-го района Кубанской области священник Николай Розанов 14 сентября 1912 г. в зале Александро-Невского братства вместе с епархиальным миссионером протоиереем С. Никольским провели внебогослужебное собеседование, с произнесением проповедей: протоиереем С. Никольским на тему: «Какая разница между Иоанитами-еретиками и истинными почитателями о. Иоанна Кронштадского», а Н. Розановым - «Страдания Христа». Зал был переполнен слушателями908.

В 17-м городском училище (на кожевенных заводах) 9 октября Н. Розановым было проведено собеседование по теме: «Борьба церкви православной со злом мира». После молебства Н. Розанов перед слушателями рассказывал о значении и цели организации миссионерских кружков, после чего состоялось открытие отделения Екатеринодарского миссионерского кружка. В отделение кружка вступило 20 человек. Член Екатеринодарского миссионерского кружка Никанор Камзалов был назначен вести занятия с отделением Екатеринодарского кружка на кожевенных заводах.

В зале 17-го городского училища жители кожевенных заводов решили устроить православный храм и с этой целью поставили в этом зале иконостас. В этой комнате и проходили занятия отделения миссионерского кружка. Уроки в этом отделении Екатеринодарского миссионерского кружка проводились на следующие темы: о составе церкви христовой, о единстве церкви, о святой церкви, о святости христианства и т. д.

В противоположном конце г. Екатеринодара на окраине его юго-восточной части, при Успенском молитвенном доме на Дубинке, в организованном отделении Екатеринодарского миссионерского кружка занятия проходили под руководством священника Николая Перевозовского. Здесь уроки с членами отделения Екатеринодарского кружка, которых в составе было 22 чел., проходили 2 раза в неделю (вторник и воскресенье) под руководством миссионерского книгоноши Кирилла Товетуна. Чтение полемических, противосектантских и религиознонравственных статей велось по миссионерским и др. религиозным журналам:

«Ревнитель», «Миссионерское обозрение», «Миссионерский сборник», «Русский паломник» и др. Занятия проходили в помещении церковно-приходского училища.

В центральном Екатеринодарском миссионерском кружке занятия проходили в Александро-Невском братстве (угол Медведовской и Кирпичной улиц) также два раза в неделю (понедельник и пятница) с 19.00.часов вечера. На собеседованиях устраивались общенародные пения, которыми руководила А.А. Розанова.

Собеседование возглавляли диакон Троицкой церкви г. Екатеринодара о. Т.А.

Сергеев, законоучитель мужской и женской учительских семинарий о. Вонифатий Соколов, Епархиальный миссионер-проповедник протоиерей Симеон Никольский909.

Деятельность миссионерских кружков быстро распространялась по всей территории Кубанской области. К примеру, узнав о том, что в приходе ИоанноВоинской церкви ст. Старонижестеблевской распространены две секты: баптизм и адвентизм, которые появились вначале 1910 г., Николаем Розановым 7 февраля 1911 г. в приходе был открыт Миссионерский кружок ревнителей православия. Руководителем этого кружка в приходе был назначен священник Иоанн Миловидов. Деятельность кружка в станице заключалась в проповеди св. писания, в беседах по вопросам, протекаемым местными сектантами в ведении религиозно нравственного чтений для народа и в посещении домов сектантов и колеблющихся в вере. Уроки вел священник Иоанн Миловидов. Члены кружка под руководством Миловидова по воскресным и праздничным дням устраивали религиознонравственные чтения для народа, которых за полгода было проведено 45. Читали против распутства пьянства, воровства и «Жития святых». В результате в 1911 г. к православию присоединились от адвентистов - 2 человека, и 1 от молоканства. В 1912 г. 1 чел. от адвентизма и 1 семья. Всего 40 человек. Слушателей наблюдалось до 500 чел. Н. Розанов 30 сентября и 1 октября 1912 г. посетил Покровский женский монастырь в присутствии до 10000 чел. с лекцией по теме: «Значение святых молитв Богоматери пред престолом Божиим».

Летом 1912 г. в г. Ставрополе образовался Кружок ревнителей православия.

Преследуя цель «духовно теснее сплотиться», кружок решил соорудить «семейную» святыню. По единогласному решению было постановлено соорудить св.

Икону «Божьей матери - всех скорбящих». Благодаря пожертвованиям задуманное исполнилось. Живопись иконы была исполнена московскими художниками и получена в конце ноября и помещена в Троицком соборе, затем перенесена в зал.912 Собеседований кружка проходили при местной семинарской образцовой церковно-приходской школе.

Особенность православных религиозных общественных организаций (братств, миссионерских кружков) на Ставрополье и Кубани состояла в большой роли миссионерской деятельности, вытекающей из многоконфессионального населения региона, обусловленной географическим соседством с многочисленными горскими народностями и пришлым населением. Миссионерская деятельность разделялась на внутреннюю «противосектантскую», «противораскольническую»

и внешнюю – «противобуддистскую» и «противомусульманскую». Необходимо отметить, что православные религиозные общества отличались от других общественных организаций большей подчиненностью председателю и властям. Правом распространения православного вероучения располагало только православная церковь, а следовательно и православные религиозные общественные организации.

Типичным для обществ России и Ставропольской губернии с Кубанской областью являлось широкое участие православных братств в благотворительной и религиозно-просветительной деятельности.

Деятельность братств, основанная на христианских принципах оказывала сильное влияние на общественное сознание местного населения.

§3. Санитарно-эпидемиологическая, профилактическая и медицинская Большую роль в развитии отечественной медицины сыграли местные общества врачей913. Первые из них появились еще в дореформенную эпоху, но тогда их работа заключалась, в основном, в повышении квалификации своих членов, в обработке результатов научных исследований, обмене опытом. В пореформенное время функции врачебных обществ стали постепенно расширяться, и теперь уже на первый план выдвигалась забота о состоянии здравоохранения в соответствующем регионе.

Особенно широкое распространение они получили после издания в 1869 г.

«Нормального устава общества врачей №№ губернии или №№ города». Согласно этому документу, главной задачей обществ признавалось «изучение условий, под влиянием которых развиваются и поддерживаются в этой губернии... болезни, с изысканием средств к предупреждению или ограничению их появления и раскрытия»914. Медицинские общества составляли наиболее большую группу научных обществ. В России к 1905 г. их имелось около 40.915 В некоторых местах вместо обществ врачей возникали «медицинские общества» - однородные по задачам, но принимавшие в свой состав не только врачей, но и фармацевтов, ветеринаров, естествоиспытателей.916 К концу XIX в. в России насчитывалось более 100 обществ врачей и медицинских обществ, а к 1905 г. их было уже около 130.917 Не менее трети их находилось в неземских губерниях918. Подобные организации возникали и действовали и на территориях Ставрополья и Кубани.

Появление в конце XIX в. здравоохранительных общественных организаций в исследуемых регионах проходило в довольно тяжелых условиях, т.к. медикосанитарное состояние в них было весьма неудовлетворительным. Спецификой рассматриваемых районов, с их пестрым национальным составом, был непрекращающийся поток переселенцев, которые приносили с собой и различные заразные болезни. Кроме того, давние традиции в обращении к средствам народной медицины, глубоко укоренившиеся в психологии простонародья, приводили к тому, что мирное население пользовалось домашними испытанными средствами – травами или обращалось к знахарям, колдунам, шептунам, цирюльникам, избегая медицинской помощи. По свидетельству современника врача К. Бахутова, «такое отношение к медицине в виду превратного понятия о враче, окончательно подрывало его значение и наносило огромный вред здоровью крестьян»919. К тому же средства, которые использовали знахари и цирюльники, «бывшие, в отличие от аптечных лекарств, всегда под рукой, обходились пациентам весьма недорого»920.

Поэтому по справедливому замечанию известного кубанского исследователя Ф.А. Щербины, - «Нужда в медицинской помощи с каждым годом росла все больше и больше и, как это ни странно, но между тем как войсковая администрация заботилась о лучшей постановке медицинского дела в войске, высшие военные власти не шли на помощь казачьему населению и ограничивались формальными отписками».921 Такая же картина наблюдалась и на Ставрополье.

Между тем на изучаемых нами территориях вспыхивали эпидемии тифа, холеры, чумы, были распространены - скарлатина, корь, оспа, венерические заболевания. Тысячи жизней уносила лихорадка, особенно в весеннее время.

Во многих населенных пунктах не имелось никакого медицинского персонала, даже фельдшера. На Ставрополье один врач в уезде мог посещать селения, в лучшем случае, 3–4 раза в год, а один фельдшер на 5 и более селений не мог уделить достаточного внимания всем больным, нуждающимся в лечении. Огромные расстояния между населенными пунктами, плохое состояние дорог практически сводили своевременную медицинскую помощь к нулю.

В сельской местности Кубанской области также редкая станица имела врача, и станичным обществам приходилось нанимать фельдшера.

Должностные же оклады медицинского персонала были низкими. Так, например, на Кубани жалование фельдшера составляло от 120 до 350 руб. в год922.

При этом фельдшер должен был на свои средства приобретать медикаменты, оплачивать квартиру, а также отопление, освещение и прислугу. Окружной врач в губернии получал 600 руб. жалованья в год923. Практиковалось в сельской местности и частное лечение, однако доходы от такой практики, учитывая низкий жизненный уровень крестьян, не были прибыльными. К тому же, узкоспециализированных врачей здесь практически не было, и врачам приходилось выступать специалистами по всем направлениям медицины, что доставляло массу трудностей и загружало сверх меры медицинский персонал.

Штат врачей гражданского ведомства в Ставропольской губернии был весьма ограничен как по числу населения, так и по пространству территории – всего 11 врачей, в том числе, - губернский врач, его помощник, городовой врач, уездных и столько же окружных врачей и 4 вольнопрактикующих. Фельдшеров – 72, повивальных бабок - 8.924 Районы участковых фельдшеров были тоже крайне неравномерны: начиная от одной до семи волостей на одного фельдшера, причем на одного фельдшера приходилось от 8000 до 24000 чел. Общее число народонаселения на Кубани к 1896 г. составляло 1773690. На столь огромную территорию (8798281 дес.) медицинского персонала приходилось: врачей – 109, фельдшеров - 421, повивальных бабок 71 фармацевтов – 88, дантистов – 5.927 Один врач приходился на 16272 жителей, одна повивальная бабка - на 24982 души общего населения обоего пола928.

Государственное казначейство по Министерству Внутренних Дел на содержание медицинской части отпускало в 1884 г. в Ставропольскую губернию руб., в Кубанскую область - 24160 руб. 35 коп.929 Содержание медицинской части в Ставропольской губернии обходилось правительству по расчету на 100 душ в руб. 25 коп., а в Кубанской области - 10 руб. 20 коп. Мы видим, что содержание медицинской части в губернии по сравнению с таковым в Кубанской области было значительно меньшим.

Больницы при этом были сосредоточены в областном и губернском центрах.

Аптечки были весьма бедны лекарствами, в некоторых отсутствовали даже дезинфицирующие средства.

Санитарное обслуживание населенных пунктов вообще не было налажено до 80-х годов XIX в., хотя вопросы санитарии неоднократно рассматривались местной властью. Недостаточность водопроводов, канализаций, постоянная загрязненность улиц, площадей и т.п. создавали благоприятную почву для распространения инфекций.

Недостаточное внимание центрального правительства и властей Ставрополья и Кубани к вопросам здравоохранения и санитарии стимулировали возникновение различных медицинских обществ, деятельность которых была направлена на предотвращение разного рода заболеваний и высокого уровня смертности населения. Инициаторами создания обществ по охране здоровья выступали образованные медики, стремившиеся всеми силами повлиять на улучшение положения здравоохранения в регионах.

Ставропольское медицинское общество стало первым на Северном Кавказе провинциальным медицинским обществом. Членами-основателями выступили восемнадцать известных в то время на Ставрополье медиков. Ими был разработан устав, в котором перед обществом ставились следующие цели: «способствовать научному совершенствованию врачей, ветеринаров и фармацевтов, служащих и вольнопрактикующих в Ставропольской губернии и содействовать их научным, а также специальным работам, всеми зависящими от общества средствами; содействовать по возможности улучшению санитарного состояния губернии; способствовать возможно более широкому применению врачебной науки на пользу общества».930 Данное объединение формировалось из врачей, ветеринаров, фармацевтов, естествоиспытателей и лиц, содействовавших целям этой организации. Общество находилось под наблюдением губернатора, которому должно было представлять отчеты о своей деятельности. Кроме того, о результатах работы в обязательном порядке отчитывались и перед Медицинским Департаментом.

Устав Ставропольского медицинского общества был утвержден 22 сентября 1883 г. Министром внутренних дел931, а его открытие состоялось 6 декабря г.932 Торжественное заседание по этому случаю проходило в зале губернского правления. На нем присутствовали губернатор, губернский предводитель дворянства, представители судебного и учебного ведомств и местной администрации, врачи, фармацевты, ветеринары и др.933 Председательствовавший на собрании доктор А. Корниевский отметил: «мы живем в стране, в которой, к прискорбию, простонародие полагает еще, что мир держится на трех китах, где болезни разделяются на «легкие и тяжелые», где заболевают «от дурного глазу» и где знахаркам и симпатическим снадобьям придают более цены, нежели вам, представителям науки, и вашим целебным средствам... при такой обстановке деятельность врача вдвое труднее: с одной стороны, он должен бороться с предрассудками и суевериями, и с другой – с болезненными уклонениями нашего организма, часто не поддающимся самым энергичным его усилиям»934.

Первым председателем общества стал П.С. Лабенский, товарищем председателя Н.В. Щеголев. В общество вошли также А.А. Мухаринский, М.И. Иерусалимский, Н.К. Белоконь, Л.Я. Мухаринская, Любомирский, И.Н. Соколовский и др. На первом же заседании, где рассматривался широкий спектр задач, члены общества единогласно постановили в ближайшем будущем устроить для приходящих больных «Лечебницу общества Ставропольских врачей». Было принято решение назначать приемные дни и «устроить приемные покои для подаяния советов и пособия лицам, нуждающимся во врачебной помощи за умеренное со стороны имущих, по возможности возмездие»936.