«Н. В. Кивенко ФИЛОСОФСКО - ПСИХОЛОГИЧЕСКАЯ КОНЦЕПЦИЯ проблемы социального общения иев – 2014 Киев 2014 ББК 88.5 К38 Рекомендовано к печати Ученым советом Национального университета государственной налоговой службы ...»

Национальный университет государственной

налоговой службы Украины

Н. В. Кивенко

ФИЛОСОФСКО - ПСИХОЛОГИЧЕСКАЯ КОНЦЕПЦИЯ

проблемы социального общения

иев – 2014

Киев 2014

ББК 88.5

К38

Рекомендовано к печати Ученым советом Национального университета

государственной налоговой службы Украины (протокол № 3 от 28 ноября 2013 года) Рецензенты:

Рыжко В. А., доктор философских наук, профессор (Центр гуманитарного образования НАН Украины).

Стасюк В. В., доктор психологических наук, профессор (Национальный университет обороны Украины им. И. Черняховского).

Кивенко Н. В.

Философско-психологическая концепция проблемы социального общения:

монография / Н. В. Кивенко. – К.: ДІЯ, 2014. – 290 с.

ISBN 966-7665-98- В монографии предпринята попытка рассмотреть проблему социального общения в контексте философской концепции всеединства, согласно которой существующее являет собой единое целое вследствие общего плана строения всех уровней его организации. Автор достраивает эту концепцию представлением о том, что в основе всеединства, универсальной мировой гармонии лежит процесс отражения как основа и внутренний стимул процессов движения и развития, и что, соответственно, принцип взаимообусловленности отражения, развития и единства (Кивенко Н. В., 1991) может служить методологической основой познания окружающего мира. Отсюда все материальные и идеальные образования рассматриваются как имеющие общую структурно-функциональную основу. Применительно к проблеме социального общения это означает, что поведение, деятельность и способы общения любого человека осуществляются в соответствии с изначально общими биологическими, физиологическими, психологическими и социальными закономерностями, которые, в свою очередь, детерминированы универсальными законами развития мира. Автор стремится показать, что принципы функционирования систем разного уровня организации, преломляясь, в частности, через индивидуальные особенности личностей и, соответственно, формы их поведения и деятельности, в конечном итоге, с необходимостью предполагают возможность сведения этого многообразия к общему знаменателю (при элиминации бесплодных отклонений) на основе их глубинного единства, осознание которого может обусловить новый виток прогрессивного развития человеческого сообщества.

ББК88. ISBN 966-7665-98-

СОДЕРЖАНИЕ

Введение Глава I. Об исходной основе психологии общения §1. Общие закономерности эволюции, организации и адаптации живого §2. Взаимообусловленность физиологического и психического Глава II. К принципам социальной организации §1. Адаптивно-преобразующая природа человеческого поведения и деятельности §2. Сущность общения. Место диалога в общении Глава III. Мировоззренческие аспекты проблемы социального общения §1. Единство – не единообразие: к типам личности §2. Разум как основа и условие развития человеческого сообщества Заключение. Всеединство: возможность и действительность человечества. Все великие творения индивидуальной и коллективной психики, законы, религия, достижения значение исключительно благодаря своей постоянной В процессе жизнедеятельности общества различные социальные группы и отдельные граждане с объективной необходимостью вступают в определенные социальные взаимоотношения, которые могут носить характер либо относительного согласия, либо конфликта (периодически доходящего до кризисного состояния).

В тех случаях, когда конфликт-кризис еще не сформировался, не вызрел окончательно, общество всеми доступными средствами старается оттянуть время его наступления, именно оттянуть, потому что кризис, а на пути к нему конфликты – это проявление и результат естественного хода исторических событий, смены эволюционного, постепенного этапа изменений качественно новым, т.е. революционным периодом перемен. Последний, в контексте социальных явлений, нередко коренным образом меняет социальный статус и отдельных людей, и социальных групп, организаций, что, по большей части, воспринимается болезненно, растерянно, со страхом перед неизвестностью.

И чем ближе видятся качественные изменения, тем актуальнее становится поиск механизмов, сглаживающих общественные противоречия, способных оттянуть момент нарастания социальных конфликтов, а переход их в фазу кризиса сделать наименее разрушительным, с последствиями, оставляющими надежду на будущее.

Поиск подобных механизмов, к числу которых относится социальный диалог, ведется на всех уровнях социального устройства – в сфере экономики, политики, идеологических отношений между классами, нациями; в контексте различных религиозных позиций; в сфере культуры, науки, всех других видов деятельности.

Особенности диалога исследуются на разных уровнях социальной коммуникации. Это микроуровень, или индивидуальное общение;

макроуровень – коммуникативное взаимодействие социальных групп, общественных организаций, политических движений и партий; и мегауровень, когда социальный диалог рассматривается как форма стабилизации общественной жизни в целом.

Между тем, названные структурные уровни социального взаимодействия не могли бы существовать, не имея в своей основе исходного начала – диалога конкретных, отдельных людей, обусловленного их индивидуальными способностями и объективными возможностями к конструктивному взаимодействию между собой. Изначально диалог и понимался как разговор между двумя или несколькими лицами.

В качестве философского термина «диалог» используется в современных онтологических теориях коммуникации для обозначения особого уровня коммуникативного процесса, на котором происходит «слияние личностей участников коммуникаций».

Юрген Хабермас выделяет два типа поведения: одно – коммуникативное, которое способствует раскрытию внутреннего потенциала социальных структур, и противоположное, не имеющее социальной перспективы. Позиция Карла Ясперса состоит в том, что общение людей между собой есть структура их собственного бытия. Конкретной же формой реализации социальной коммуникации является социальный диалог. Подчеркивается, что диалог – это активная сплачивающая сила, которая формирует у людей чувство принадлежности к социуму, к социальным ценностям, ролям и создает чувство социальной идентичности.

Общение, в контексте которого будут рассматриваться особенности социального диалога, – весьма сложный процесс. Реальными посредниками общения – процесса, в котором происходит обмен деятельностью, информацией, опытом, умениями и навыками, как известно, являются идеи, идеалы, чувства и настроения, а также материальные объекты (орудия и средства труда), воплотившие в себе социальные ценности. Соответственно, возникает вопрос, насколько возможна тождественность, в основных чертах, по этим параметрам, реальны ли совпадения позиций в главном.

Для понимания сути социального общения логично оттолкнуться от таких представлений, как мотивация человеческого поведения, детерминация самих мотивов и лежащих в их основе потребностей. Еще К. А. Гельвеций писал: «Интерес и потребность – таков источник всякой общительности.

Только одно это начало … объединяет людей между собою. Поэтому сила их союза всегда соразмерна силе привычки и потребности»1.

активности человека, так как представляют собой нужду, недостаток в чемлибо для поддержания физической и духовной составляющей жизнедеятельности. Осознано или нет, потребности отражаются в психике особенностями окружающего мира. Стремление к воссозданию гармонии – доминанты в отношениях человека с миром и побуждает ко вступлению во взаимодействие с его определенными областями, компонентами, фрагментами.

Побуждение к деятельности и есть ее мотив; активность прямо связана с глубиной осознания мотива, цели деятельности.

Динамика, изменчивость и объективный рост потребностей постоянно расширяют сферу деятельности человека или включенности его во все более разнообразные социальные взаимодействия. Расширение спектра таких возможностей ставит перед человеком необходимость выбора наиболее целесообразной формы социальной практики.

двойственной, внутренне противоречивой – биосоциальной природой человека.

«Человек «выпал» из природы и все же еще находится в ней, - писал Э. Фромм.

Он отчасти как бы бог, отчасти – животное, отчасти бесконечен и отчасти существования, все более высокие формы единения с природой, окружающими людьми и самим собой выступает источником всех психических сил, которые побуждают человека к деятельности, а также источником всех его страстей, аффектов и страхов». К. А. Гельвеций. О человеке / Сочинения в 2-х томах. – М. – 1974. – С. 93.

Эрих Фромм. Пути из больного общества // Проблема человека в западной философии. – М., 1988. – С. 445.

На рубеже XV – XVI веков явственно обозначился аналогичный подход к исследованию проблемы человека. Эразм Роттердамский: «Человек – это некое странное животное, состоящее из двух или трех чрезвычайно разных частей: из души (anima) – как бы некоего божества (numen) и тела – вроде бессловесной скотины. В отношении тела мы настолько не превосходим животных другого пола, что по всем своим данным находимся гораздо ниже них. Что касается души, то мы настолько способны воспринять божественное, что сами могли бы пролететь мимо ангелов и соединиться с Богом. Если бы не было тебе дано тело, ты был бы божеством, если бы не был в тебя вложен ум (mens), ты был бы скотом. Эти две столь отличающиеся друг от друга природы высший творец объединил в столь счастливом согласии, а змей, враг мира, снова разделил несчастным разногласием, что они и разлученные не могут жить без величайшего мучения и быть вместе не могут без постоянной войны…» На выбор мировоззренческих ориентаций личности, и, соответственно, выбор форм поведения в процессе общения влияет и система взаимосвязанных социально-психологических детерминантов. К их числу относят характер самой социальной организации, определяющей механизмы социализации; содержание альтернативным источникам информации; индивидуальный опыт человека, а также конкретную ситуацию, предшествующую мировоззренческому выбору.

Свободный выбор форм поведения оказывается весьма проблематичным с учетом не только давления социальных норм, но и используемых методов по его трансформации в определенном направлении. В частности, имеются в виду приемы интроективного манипулирования, вследствие которого формируется интроективная личность, или повышенно внушаемый индивид. Чтобы интроективно (т.е. в целях манипулятивного внушения) использовать обычаи и Э. Роттердамский. Оружие христианского воина // Философские произведения. – М. – 1987. – С. 111.

законы, их необходимо актуализировать в массовом сознании; для этого вначале дестабилизируется определенный культурный, национальный или политический пласт в сознании людей, а затем на эту возникшую энергетизированную, но неструктурированную почву подсаживаются нужные идеи и программы действия. Против внушения у человека есть мощное оружие – разум и мораль.

Отвечая на вопрос, в чем заключается сущность человека, Л. Фейербах писал, что истинно человеческое в человеке – это Разум, Воля и сердце. Сила мышления – есть свет познания, сила воли – энергия характера, сила чувства – любовь. Это силы – оживотворяющие, определяющие, господствующие, это божественные, абсолютные силы, которым человек не может противостоять…;

только в понимании, ощущении себя совершенством человек может противостоять миру, возводя в ранг совершенства свои определяющие совокупные силы. Читая эти вдохновенные строки, не хочется усомниться в их истинности.

Но реальность, а не идеал, совершенство предполагает и несовершенство – недостатки, неразвитость разума, воли и сердечности, доброты. Причина тому не только в определенных факторах, детерминирующих формирование конкретных личностей, а и в объективных закономерностях развития и организации как самого мира, так и процесса его познания, что порождает сомнение в возможности и даже ощущение невозможности социального диалога – речь, в частности, идет об объективно существующей взаимосвязи между истинным и ложным (иллюзорным) отражением действительности.

Такая внутренняя противоречивость познания непосредственно и прежде всего, зависит от субъекта познания. Потому что человек видит мир не таким, каков он есть на самом деле, а каким человек способен его увидеть через призму В. Тараненко. Психоманипуляции вокруг нас. - К., - 2004.

См.: Людвиг Фейербах. Сущность христианства // Избранные философские произведения. – М. – 1955. – Т.2. – С. 31.

своего «Я». Исходной причиной существования множества индивидуальностей является то обстоятельство, что каждая личность живет и развивается как в условиях общества в целом, так и, главным образом, в условиях определенной микросреды – это семья, школа, трудовой коллектив и т.д. Совокупный менталитет этой микросреды и есть та призма, через которую преломляется воздействие на личность всей системы общественных отношений. Благодаря бесконечному разнообразию характеристик микросреды одна и та же личность обнаруживает множество вариантов своего проявления. И чем более отличаются и друг от друга и от общества в целом особенности микросреды, взрастившей человека, тем своеобразнее восприятие мира конкретными людьми: контекст системы детерминантов формирования личности связан с определенной культурой (мировоззренческой, культурой поведения, культурой эмоций), характером воспитания, навыками бытового и, в более широком плане, межличностного общения. Все это, на основе такого свойства процесса отражения, как аккумуляция, создает устойчивый фундамент психики, который, по мере взросления человека, начинает формировать его избирательное отражение к действительности, т. е. восприятие и принятие только тех ее параметров, которые подобны (соответствуют) заложенному изначально в основу сознания способа эмоционального и логического освоения действительности. Поэтому нет оснований предполагать, что в мире найдутся хотя бы две одинаковые по способам реагирования на внешние посылы личности.

Весьма определенно в этом отношении высказывание А. Ухтомского, создавшего учение о доминанте – господствующем в центральной нервной системе очаге возбуждения, который в данный момент обусловливает ее работу и тем самым придает определенную направленность человеческому поведению:

«Когда люди осуждают других, то тем самым обнаруживают своего же, таящегося в себе Двойника: грязному в мыслях все заранее кажется грязным;

завистнику и тайному стяжателю чудятся и в других стяжатели; эгоист именно потому, что он эгоист, объявляет всех принципиально эгоистами. Везде, где человек осуждает других, он исходит из своего Двойника …, успокоение на себе и своих точках зрения (доминанта на Двойника) застилает глаза на реальность»1; «плут и обманщик увидит плута и обманщика и тогда, когда перед ним пройдет Сократ или Христос: он не способен узнать Сократа или Христа и тогда, когда будет лицом к лицу с ними»2.

представления людей о мире иллюзорны, заблуждения которых лишь в некоторых моментах воспроизводят объективные свойства и закономерности окружающих предметов и процессов.

Конечно, история человечества, в отличие от истории жизни отдельного человека, дает значительно больший шанс приблизиться к тождественности мышления и бытия. И если отдельный человек будет стремиться постичь накопленный исторический опыт в форме усвоения основ общечеловеческой культуры, то в сумме уровень иллюзорности мышления как такового понизится. Но для этого нужны совместные усилия общества (государства) и личности в стремлении к образованности, усвоению научных представлений о законах развития и мира в целом и социума как его наиболее сложной формы организации.

При этом, чем больше личность отделена от реальной социальной практики, чем уже рамки этой практики, чем более замкнутой является конфигурация жизненных условий, ограничивающих связи с миром, тем более узким, односторонним является отражение мира в чувствах и разуме – в сознании человека. Соответственно, тем меньше шансов остается на взаимопонимание между конкретными людьми, да и в целом желания общаться друг с другом. Взаимопонимание зависит и от отношений симпатии – А. Ухтомский. Доминанта. СПб., М., Харьков, Минск, 2002. – С. 363.

антипатии, дружбы и вражды, а от эмоциональной окраски отношений меняется взаимное отождествление между партнерами, видение сходства между собой и другим человеком, когда оцениваются личностные качества друг друга.

Способствующими иллюзорности в восприятии мира являются и психическая ущербность, патология, неадекватность психических реакций характеру внешних и внутренних раздражителей. Личностные характеристики – в смысле ущербности, в частности нравственных принципов человека, усиливают такой механизм, как психологическая защита, когда, вопреки объективно существующим фактам и признакам, естество человека стремится удержаться на усвоенных ранее представлениях и способах действия (ложная замещающая действительность).

Как истинное, так и иллюзорное отражение действительности напрямую связано с уровнем развития разума человека, со способностью к саморефлексии, самоосознанию, что является наиболее сложной по содержанию и наиболее трудной (в смысле преодоления психологической обороны) задачи. Речь идет о способности человека взглянуть на самого себя и на свое отношение к миру «со стороны», объективно и самостоятельно откорректировать это отношение, исходя из реалий жизненной ситуации, в которой он находится.

Нельзя не учитывать и аксеологический аспект проблемы отражения мира человеком как компонента его мировоззрения и, следовательно, мировосприятия. Ценности можно рассматривать как производные культуры, и, соответственно, как формы приспособления к конкретной действительности (в данном случае не подчеркивается значимость определенных ценностей в качестве творческого, преобразующего стимула деятельности). Если отмечать аксеологический аспект (компонент) познавательного процесса, то следует помнить о наличии неосознаваемых потребностей, корни которых гнездятся в бессознательном. Это означает, что важную роль в трактовке событий окружающего мира имеет предыстория психических свойств личности, предыстория, исходящая, согласно представлениям трансперсональных психологов, вглубь рода данного человека, человечества, живой и неживой природы, Космоса.

Важное значение для возможности адекватного отношения к миру и людям имеет и уровень развития общественного сознания – тот контекст, внутри и на основе которого формируется сознание субъекта. Если речь идет о первоуровне – обыденном (общественная психология), то, конечно, здесь доминируют эмоции, и, соответственно, заблуждения. Если же система образования в обществе такова, что второй, высший, теоретический уровень становиться доступным большему числу граждан, тогда возможность видеть мир и людей не с «завязанными глазами» настолько повышается, что формирование социального общения на основе разума и, соответственно, конструктивного социального диалога, становится объективно возможным.

На уровне же обыденного сознания восприятие мира скользит по поверхности явлений, не проникая в сущность вещей, в сознании воспроизводятся лишь отдельные фрагменты действительности, преимущественно искаженные самим процессом взаимодействия субъекта и объекта познания.

Понимание противоречивости человеческого бытия и познания невольно подталкивает к достаточно неутешительному выводу – о проблематичности установления социального диалога как такового, как процесса обмена мыслями, идеями, уяснения позиций в поисках оптимального и приемлемого для сторон решения тех или иных назревших задач.

Однако, несмотря на сказанное, в данной работе акцент делается не на поиск различий, а на поиск тождественности, единообразия в поведении, деятельности и общении различных людей. Основой этого поиска, т.е.

методологией данного исследования является философское представление о Всеединстве или органической целостности человека, мира и сверхбытия.

Всеединство – это то, что обще всему существующему, это представленность абсолютного в структуре сущего, в каждой его конкретной части. Если исходить из атрибутивной природы отражения, то именно этот процесс лежит в основе универсальной мировой гармонии. Потому что отражение – это всеобщее свойство движущейся материи, которое выражается в способности любого объекта на воздействие извне отвечать определенным действием, обусловленным специфическими изменениями его структуры, в результате чего между отражаемым и отражающим объектами устанавливается структурнофункциональное соответствие. Отражение является внутренним механизмом любого действия (противодействия), а потому взаимодействия, и следовательно, движения. Отсюда при любом взаимодействии происходит и взаимоотражение. Благодаря процессу отражения любое противодействие приобретает характер определенно направленного действия, обусловленного специфической реорганизацией структуры отражающего объекта.

Являясь внутренним механизмом движения и развития, процесс отражения, или универсальный процесс взаимоотражения обусловливает структурно-функциональное подобие между материальными и идеальными взаимодополнительность и инвариантность в своей основе всех уровней, частей и элементов его организации.

В ходе исторического развития первоначально формируются наиболее общие способы реагирования на воздействия среды – среды как таковой.

Впоследствии на их фоне создаются более частные приспособления как отражение данных условий данной среды обитания. В силу атрибутивного характера отражения все виды отражения, несмотря на индивидуальные черты, обладают и общими свойствами, которые специфическим образом проявляются на различных уровнях организации мира. Развитость систем при этом выражается в степени проявления этих свойств.

Универсальное взаимодействие и, соответственно, универсальное взаимоотражение обусловливает существование в природе универсального отношения изоморфизма. В свою очередь, это структурно-функциональное подобие лежит в основе взаимодействия качественно различных объектов. При каждом новом взаимодействии, наряду с универсальными чертами подобия, устанавливаются и специфические изоморфные отношения, поддерживающие и углубляющие структурную гармонию мира.

Через установление таких структурных отношений любая материальная система становится отражением множества связанных с ней систем различных порядков организации. Чем более сложно устроена система, тем более гибкой и разнообразной становится ее структура, а потому число точек соприкосновения со средой значительно увеличивается. Это обусловливает прогрессивное развитие системы, ее структура становится соответствующей все большему числу структур других систем окружающей среды, расширяется сфера их взаимодействий, благодаря чему развивающаяся система включается в значительное число новых, более общих структурных ансамблей.

Непосредственным механизмом, с помощью которого осуществляется «передача структур по цепям причинения», является информация. С учетом особого интереса исследователей к проблеме взаимосвязи информации и знания, информационной культуре, к информации как средству, объединяющему мир людей и ведущему к их унификации, уместно подчеркнуть, что информация или «сведения о чем-то» (Н. Винер) есть сведения о процессах отражения, происходящих в объектах, подвергшихся внешнему воздействию. Информация, являясь способом управления систем, ее воспринимающих, представляет собой код, символизирующий об особенностях процесса отражения, происходящего в отражающей системе, связывая между собой и направляя процессы отражения, происходящие во взаимосвязанных и взаимодействующих объектах. И тем самым, упорядочивая структуры этих объектов, уподобляет их друг другу.

Существование универсальной структурной гармонии в определенном отношении обусловливает и характер взаимосвязи материи и сознания. Идею древних о том, что подобное познается подобным, можно трактовать и следующим образом. Тот факт, что процессы регуляции, ритм одной системы служит механизмом, устанавливающим ритм процессов во взаимосвязанных с взаимосвязанных объектов (систем). Доминирующей, в смысле установления ритма, является более общая система, обладающая соответственно большим запасом энергии. Психика человека как идеальная система, изоморфная окружающей среде, воспроизводит и затем аккумулирует в себе этапы биосоциальных ритмов сознания актуализирует определенные компоненты Вследствие все большего совпадения (резонанса) ритмов объекта и его идеального образа происходит многократное усиление силы обратного воздействия сознательной, интеллектуальной деятельности, что также создает иллюзию первичности сознания по отношению к материальному миру1.

Чем сложнее материальные и идеальные образования, тем сложнее, а, следовательно, противоречивее, не только характер связи между ними, но и масштаб этих связей, захватывающих все большее поле деятельности.

В данной работе проблема социального общения, в частности, социального диалога, рассматривается и с позиции представлений о целостной природе человека, которая отражает иерархию и субординацию основных форм движения материи и тем самым единство процессов, происходящих в окружающем мире.

Подробнее см.: Н. В. Кивенко. Принципы познания живого. К., 1991.

В свое время А. Н. Леонтьев писал, что действительное изучение проблемы человека возможно только как «межуровневое»: «Мы без труда выделяем разные уровни изучения человека: уровень биологический, на котором он выступает как субъект одушевленной деятельности, и, наконец, уровень социальный, на котором он проявляет себя как реализующий объективные общественные отношения, общественно-исторический процесс.

Сосуществование этих уровней и ставит проблему внутренних отношений, которые связывают психологический уровень с биологическим и социальным.

Хотя эта проблема издавна стоит перед психологией, она и до сих пор не может считаться в ней решенной. Трудность заключается в том, что для своего научного решения она требует предварительной абстракции тех специфических воздействий и связей субъекта, которые порождают психическое отражение реальности в мозге человека»1.

Самый древний инстинкт человека, – подчеркивает А. Адлер – это чувство единства с человечеством и вселенной2. Но что может быть более древним, чем сама природа человека, неразрывно связанная с веществом и устройством мира, начиная от первичной протоплазмы и кончая самой сложной формой человеческой деятельности. Именно с целью показать общий фундамент жизнедеятельности в данной работе подробно рассматриваются общие закономерности организации живых существ, вплоть до самого человека. Именно с этой целью рассматриваются и общие закономерности, механизмы и функции психической деятельности высших форм организации живого.

стремительный рост насилия, во всех его формах, взаимной нетерпимости и вражды, создание вс более изощренных форм оружия, тотальная манипуляция А. Н. Леонтьев. Деятельность. Сознание. Личность. М., 2004. – С. 175.

См.: Альфред Адлер. Наука о характерах. Понять природу человека. М, 2011. – С. 54.

сознанием и контроль за ним, какое-то безудержное, нездоровое желание превратить всех людей в зомби, киборгов, полумеханических особей, не знающих жалости, сочувствия, не понимающих смысла происходящего, напоминающих участников какого-то коллективного безумия – вс это вынуждает людей искать выход из сложившейся ситуации прежде, чем деградация приобретет необратимый характер. «Беспокойство, с которым сегодня человеческое общество как никогда ранее стремится к рассмотрению взаимосвязей, чтобы выяснить для себя смысл жизни, судорожное цепляние за любое «спасательное бревно» и воодушевление, с которым воспринимается каждое новое слово, отчетливее всего остального показывают, что какого бы то ни было удовлетворительного решения по-прежнему не существует … Индивидуальная психология избегает изучать изолированного человека. Она рассматривает его всегда только в космической и социальной взаимосвязи. Его, отделенного природой и подверженного значительным физическим слабостям, думающий мозг подталкивает к сплочению. Этот процесс объединения, сам опять-таки являющийся следствием личной слабости и неуверенности, указывает на предварительное условие, которое всегда должно выполняться точно так же, как должны молчаливо приниматься воля к жизни, да и сама жизнь – человек есть социальное существо. Иными словами, человек и все его способности и формы выражения неразрывно связаны с существованием других людей, так же как он сам связан с космическими явлениями и с условиями Земли»1.

Стоит задача от возможности перейти к действительности, реальному всеединству людей. Путь к осознанию этой необходимости – нелегкий, но большинство исследователей видят во всеединстве людей, живущих на Земле, в единстве их с природой и Космосом. И это не единичная или оригинальная Альфред Адлер. Очерки по индивидуальной психологии. М., 2002. – С. 158-159.

точка зрения, а утверждающийся принцип познания, новая парадигма мышления, основанная на понимании того, что человечество как часть мира может сохраниться и развиваться лишь в соответствии с принципами организации мира, его гармонией, уравновешенностью противоположных сил как условия устойчивости мировой системы, что создается не только благодаря действию объективных законов развития, но вследствие разумной деятельности людей, через и с помощью которой эти законы проявляются; и, соответственно, чем адекватнее эти законы воспринимаются, понимаются людьми, тем их действия более эффективны, тем меньше препятствий на пути общественного прогресса. Духовный кризис, охвативший человечество, должен закончиться:

«Уважение ко всему человечеству, сострадание всему живому и мышление в планетарных масштабах приходит на смену узким интересам личности, семьи, политической партии, класса, нации или веры»1.

Духовный кризис. Статьи и исследования под редакцией Станислава Грофа. М., 1995. – С. 244.

Глава I. Об исходной основе психологии общения эволюции, организации и адаптации живого Приступая к рассмотрению проблемы взаимосвязи человека с человеком и окружающим миром, необходимо определить точку отсчта, исходные принципы, в соответствии с которыми складывается структура и логика изложения материала. В данном случае это представление о диалектике связи общего, особенного и единичного, где в качестве общего (всеобщего) закономерности развития живых систем как их воплощение, а единичное – человека, в которой всеобщее выражено наиболее полно. Все эти уровни исследуются во взаимосвязи и взаимодополнении.

Становление диалектико-материалистического метода анализа явлений окружающего мира непосредственно было связано с развитием эволюционных представлений в биологической науке (Г.- В. Лейбниц, Ж Ламарк, Ч. Дарвин), определяющим принципом которого, соответственно, был принцип развития.

Это касалось не только общего подхода к действительности, но и разработки самого диалектического метода, а именно – понятия о движении как способе существования объективной реальности (материи), когда, на основе принципа единства движение рассматривалось в качестве сложно структурированного процесса изменения: более простым формам материи соответствовал более простой (т.е. менее специфический, менее сложно тип движения), а по мере усложнения организации материальных объектов способ их функционирования интегрирование всех предшествующих форм как организации материального субстрата, так и способов их существования (форм движения).

Ф. Энгельс писал, что движение материи – это не одно только механическое движение (перемещение), но и «темнота и свет, электрическое и магнитное напряжение, химическое соединение и разложение, жизнь и, наконец, сознание»1. «Говорить, будто материя за все время своего бесконечного существования имела только один единственный раз – и то лишь мгновение по сравнению с вечностью ее существования – возможность Ф. Энгельс. Диалектика природы // К. Маркс и Ф. Энгельс. Сочинения. Издание второе. – М. – 1961. – Т. 20. – С. 360.

дифференцировать свое движение и тем самым развернуть все богатство этого движения и что до этого и после этого она навеки ограничена простым перемещением, - говорить это значит утверждать, что материя смертна и движение проходящее. Неуничтожимость движения надо понимать не только в количественном, но и в качественном смысле»1.

Называя физику механикой молекул, химию – физикой атомов и далее биологию – химией белков, я желаю этим, - замечал Ф. Энгельс, - выразить переход одной из этих наук в другую, - следовательно, как существующую между ними связь, непрерывность, так и различие, дискретность обеих2.

Логика соотношения основных форм движения состоит в том, что его механическая, физическая, химическая, биологическая и социальная формы возникают по мере усложнения соответствующих форм (основных уровней организации) материи – неживая природа, живая природа и общество. И каждый последующий из этих видов движения возникает на основе предыдущего, когда в нем интегрируются, в качестве уже подчиненных, управляемых форм все предыдущие. Соответственно, социальная форма движения – тип изменений, характерных для всех составляющих общественной организации, – в своей основе имеет биологическое, природное начало (которое, в свою очередь, аккумулирует в себе объединенные в единый процесс механический, физический и химический виды движения). Человек всегда имеет перед собой «историческую природу или природную историю»3.

История развития науки свидетельствует о правильности такого подхода и при изучении проблемы человека и общества. В частности, В. М. Бехтерев биосоциального явления»4, считал, что «прежде всего надо отдать себе отчет в том, что личность есть всегда и везде продукт биосоциальных условий, См.: Ф. Энгельс. Диалектика природы // К. Маркс и Ф. Энгельс. Сочинения. Издание второе. – М. – 1961. – Т.

20. – С. 360.

См.: Там же. – С. 567.

К. Маркс, Ф. Энгельс. Немецкая идеология. – М. – 1988. – С. 23.

В. М. Бехтерев. Мозг и его деятельность. – М.- Л. – 1928. – С. 2.

обязанный своим происхождением, с одной стороны, биологическому наследству, полученному от предков, а с другой стороны – социальным условием окружающей среды»1.

Согласно В. М. Бехтереву, в контексте личных рефлексов, «мы подходим к разрешению вопроса об активности индивида и всякого живого существа в характеризующимися потребностью в отдыхе или деятельности, потребностью в игре и так далее. Эти-то потребности и сложившиеся привычки, как приобретенные навыки, и являются основными руководителями в поведении человека вообще, поскольку возникновение и развитие тех или других потребностей преломляется (в смысле их подкрепления или торможения) в социальных условиях и поскольку удовлетворение их вообще осуществимо в социальном окружении и в условиях производительности страны»2.

компонентов процесса человеческого развития, так же, как и естественных факторов общественной жизни, становится все более необходимым для природными предпосылками, для предотвращения противоречий между сознательного регулирования3. Подчеркивается, что проблема состоит не в том, чтобы очистить человекознание от биологических знаний, а в том, как найти совокупного знания о человеке и что состояние современных наук позволяет пойти по пути их синтеза в единое представление о человеке, интегрировав естественнонаучное, психологическое и социологическое знание4.

В. М. Бехтерев. Мозг и его деятельность. – М.- Л. – 1928. – С. 259.

Там же. – С. 232.

См.: Т. В. Карсаевская. Принцип историзма в исследовании диалектики социального и биологического в развитии человека // Пути интеграции биологического и социогуманитарного знания. – М. -1984.

См.: В. Ф. Сержантов. Философские проблемы биологии человека. – Л. -1974. – 1974. – С. 148.

В частности, А. Маслоу подчеркивает: «Индивидуальная биология человека вне всякого сомнения является частью «Реального Я». Быть собой, собственную идентичность – вс это биологические формулировки, поскольку инстинктоидно-мотивационной природы»1.

За исходное принимается тот факт, что для человека как общественного существа биологическое выступает в качестве необходимой предпосылки развития его надбиологических свойств. «Человек разумный» в своем онтогенезе, т.е. в процессе индивидуального развития, воспроизводит общие черты своего происхождения. В течение времени от оплодотворения яйца до программой, но, будучи только биологическим существом, подчиняется лишь законам биологии. После рождения человека на базе биологических мышления, языка. Этот период в развитии ребенка связан с преобразованием его биологической сущности в общественную и характеризуется тем, что внешнее в виде социальной программы постепенно становится внутренним, преломляясь через интеллект и чувственно-эмоциональную сферу человека.

Происходит становление личности как индивидуализированной совокупности общественных отношений2.

По мнению В. П. Эфроимсона, именно гены человека лежат в основе его способности к освоению культуры, независимо от того, какую культуру он освоит – японскую, американскую или древнеримскую. «Гены человека определяют его способности к изучению математики, музыки, поэзии, Абрахам Маслоу. Новые рубежи человеческой природы. М., 2011. – С. 380.

См. : Н. П. Дубинин, И. И. Карпец, В. Н. Кудрявцев. Генетика. Поведение. Ответственность. – М. – 1989. – С.

14.

литературы, астрономии, но не определяют объем и содержание той культуры и тех знаний, которые выпадут на его долю в результате жизненных обстоятельств; способность к этической оценке тоже определяется генотипом, но этические критерии – что именно считать хорошим, что дурным – в справедливости является почти инстинктивным, но критерии справедливости могут быть резко искажены социальной передачей»1.

Развитие психологии как самостоятельной науки непосредственно было связано с достижениями в области исследования живого, с эволюционным захватывающее область высших функций мозга. Параллельно психология аккумулировала в себе результаты, полученные общественными науками.

Стремление соединить эти две линии в развитии психологии, «разработать единую теорию, охватывающую всю систему психических явлений, неизбежно ведет к постановке проблемы соотношения биологического и социального в человеке»2.

Комплекс вопросов, «разработка которых немыслима без изучения биологического и социального, относится к психическому развитию человека.

Здесь проблема соотношения биологического и социального выступает преимущественно как проблема «организма и личности»3.

В психологической литературе отмечается, что первоначально вопрос о двуединой – биологической и социальной – детерминации развития человека был поставлен в философии. В психологии же изучение соотношения биологического и социального привело к разработке нескольких основных оформившийся, в частности, в физиогномику – учение о связи между внешним В. П. Эфроимсон. Генетика этики и эстетики. СПб. – 1995. – С. 177.

Б. Ф. Ломов. Проблема социального и биологического в психологии // Биологическое и социальное в развитии человека. - М. – 1977. – С. 35.

В. П. Черукин. Биосоциальный аспект в решении проблем психологии и психопатологии // Пути интеграции биологического и социогуманитарного знания. – М. – 1984. – С.189.

обликом человека и его характером. Концепция индивидуальности состоит в том, что индивидуальность человека формируется на основе единства дифференцировано на три взаимосвязанные системы: систему индивидуальных свойств организма (биологических, общесоматических, нейродинамических);

систему индивидуальных психических свойств (темперамент, психические свойства личности); систему социально-психологических индивидуальных свойств (социальные роли в определенных социальных и социальноисторических сообществах). Психогенетический подход связан с развитием психогенетики – науки, изучающей наследственные и средовые факторы психологических и психофизиологических функций человека. Результаты исследований в этой области свидетельствуют о том, что в психическом развитии ведущую роль играет взаимодействие генотипа и среды, при этом существует некая норма реакции – свойственный данному генотипу характер реакции на изменения условной среды, определяющий пределы изменения фенотипического признака.

Анализируется роль социобиологии в изучении проблемы соотношения биологического и социального в человеке1. Социобиология рассматривается и как отправная точка для развития социальной психофизиологии – науки, предметом которой должно стать изучение физиологических механизмов тех психических процессов и состояний, которые специфическим образом связаны с обеспечением межличностного общения. Отмечается, что хотя, в отличие от животных, наиболее весомый вклад в неисчерпаемое разнообразие людей вносит не врожденный, а персональный, прижизненный опыт, тем не менее, сама способность человека изменяется в течение всей жизни, приобретая этот опыт, определена эволюцией генома2.

См.: Природная и социальная детерминация психического развития //Психология. Учебник для гуманитарных вузов. Под ред. В. Н. Дружинина. – 2-е издание. – Москва …Минск. – 2009. – С. 70-85.

См.: Психофизиология. Под ред. Ю. И. Александрова. 3-е издание, дополн. и перераб. – М. – Минск. – 2012. – С. 419.

Изучение психических процессов связано не только с диалектикоматериалистическими представлениями о соотношении основных форм движения материи – в направлении анализа взаимосвязи биологического и социального в поведении и деятельности, но и с определением исходной методологической основы построения психологического знания в целом.

В качестве таковой А. Н. Леонтьев называет философское представление об отражении как атрибутивном свойстве мира. «Понятие «отражения»

является фундаментальным философским понятием. Фундаментальный смысл оно имеет и для психологической науки… В связи с этим возникает задача, имеющая для психологии первостепенное значение: исследовать особенности и функцию различных уровней отражения, проследить переходы от более простых его уровней и форм к уровням и формам более сложным»1. И далее, что внесение категории отражения в научную психологию необходимо требует перестройки всего ее категориального аппарата. Ближайшие проблемы, которые встают на этом пути, суть проблемы деятельности, проблемы психологии сознания, психологии личности2.

А. Н. Леонтьев также полагал, что в понятии отражения заключена идея развития, имеется в виду существование различных уровней и форм отражения, которые, однако, в качественно разных формах обнаруживают себя и в неживой природе, и в мире животных и у человека3.

«Нужно отметить, - подчеркивал Б. Ф. Ломов, - что понятие «внутренний мир» иногда считается якобы несовместимым с понятием отражения. Однако в организованное, накопленное в течение жизни, включающее многие уровни глубины и полноты осознаваемого и неосознаваемого, эмпирических и теоретических обобщений и т.д.»4.

А. Н. Леонтьев. Деятельность. Сознание. Личность. – М. – 2004. – С. 40.

См.: Там же. - С. 58.

См.: Там же. - С. 40.

Б. Ф. Ломов. Сознание как идеальное отражение // Психология сознания. Хрестоматия. - СПб…Минск. – 2001.

– С. 125.

заключается в развитии все новых форм действенного и познавательного отражения действительности1. «Переходя ко все более высоким формам отражения – от сенсорной дифференцировки энергии какого-нибудь внешнего раздражителя к восприятию предмета или ситуации и от него к мышлению, познающему бытие в его связях и взаимоотношениях, индивид все более выделяется из ближайшего окружения и глубже связывается со все более широкой сферой действительности»2.

В своих исследованиях ученый исходил из того, что рефлекторное понимание психической деятельности является необходимым связующим звеном между признанием психической деятельности мозга, неотделимой от него, и пониманием ее как отражения мира3. Так же, как внутренняя логика теории отражения материалистической диалектики закономерно приводит к рефлекторному пониманию деятельности мозга, так рефлекторная теория деятельности мозга представляет собой, в первую очередь, утверждение о ее детерминации; рефлекторная теория есть, в конечном итоге, не что иное, «как распространение на деятельность мозга диалектико-материалистического принципа детерминизма»4.

С. Л. Рубинштейн подчеркивал, что для исследования механизмов развития психической деятельности человека в качестве методологической основы служат принципы диалектики, прежде всего, принцип развития (развитие понимается как такое изменение или движение, которое ведет к качественным преобразованиям объекта), принцип целостности (единства), когда любое единство есть единство частей, и единство как система См.: С. Л. Рубинштейн. Основы общей психологии. – Москва …Минск. – 2011. – С. 97.

Там же. – С. 98.

См.: С. Л. Рубинштейн. Бытие и сознание. – Москва …Минск. – 2012. – С. 171.

См.: Там же.

взаимодополнительному соответствию структуры и функции ее частей, и принцип отражения, основанный на представлении о том, что отражение есть способность любого объекта на воздействие извне отвечать определенным действием, обусловленным специфическими изменениями его структуры, в результате чего между структурой этого объекта и объекта, воздействующего на него, устанавливается структурно-функциональное соответствие.

«При диалектическом понимании развитие психики рассматривается не только как рост, но и как изменение, как процесс, при котором количественные усложнения и изменения переходят в качественные, коренные, существенные и приводят к скачкообразно проявляющимся образованиям … Поскольку психическое развитие является не только увеличением изначально данных качеств, а также проявлением новых, непрерывность развития прерывается: в нем выделяются качественно различные, друг к другу несводимые этапы или ступени; исследование должно четко дифференцировать их внутри единства.

Каждая такая ступень психического развития, будучи качественно отличной от всех других, представляет относительно однородное целое, так что возможна е психологическая характеристика как некоторого специфического целого»1.

Эволюцию психики С. Л. Рубинштейн представляет как отрицание отрицания – «процесс психического развития происходит при этом не как «рекапитуляция», т.е. простое повторение пройденного, а как поступательный переход – сложный и частично зигзагообразный по восходящей спирали – от одной ступени к другой, качественно своеобразной, ступени. И задача психологии при изучении психического развития заключается в том, чтобы вскрыть и преемственность в развитии высших форм психики на основе низших, и качественное своеобразие этих высших форм…»2.

С. Л. Рубинштейн. Основы общей психологии. – Москва …Минск. – 2011. – С. 91 - 92.

Исходным в понимании природы психического также является «основной закон биологического развития», базирующийся на положении о единстве строения и функции1. «Вопрос о взаимоотношении психики и ее материальных основ для разных ступеней развития, в частности для биологического и исторического развития решается по-разному. Ключ к его разрешению лежит в правильном понимании развития психики. Первой предпосылкой такого правильного понимание является положение о единстве строения и функции во всяком органическом развитии»2.

С. Л. Рубинштейн ссылается на исследования А. Н. Северцова и И. И. Шмальгаузена, которые продолжили в науке линию Ч. Дарвина, в частности относительно формообразующей роли функции, осуществляющейся через естественный отбор3. Говорится о том, что большой интерес представляют работы И. И. Шмальгаузена, который, исходя из единства или параллелизма мутационных и модификационных изменений, стремился показать, как отбор в отношении активных органов совершается на основе функциональных модификаций, вследствие чего направление естественного адаптивными функциональными модификациями4. «Реализация генетического принципа в биологии невозможна без включения данных генетической психологии. Недаром так именно строил свое учение Ч. Дарвин. Недаром также А. Н. Северцов, строивший подлинно генетическую морфологию, подойдя к общей проблеме эволюции, выдвинул как одну из центральных для общего эволюционного учения проблему: «эволюция и психика»5.

А. Н. Северцова и И. И. Шмальгаузена, которые имеют принципиальное С. Л. Рубинштейн. Основы общей психологии. – Москва …Минск. – 2011. – С. 144.

Там же. – С. 94.

См.: Там же. – С. 95.

См.: Там же.

Там же. – С. 91 - 96.

значение для понимания общих закономерностей эволюции живых систем, а потому и развития человека.

Законы природы, в сравнении с законами социального развития, неизменны, как вечна сама природа, а общество – система преходящая, закономерностей важно и потому, что они – та первичная, исходная основа, которая всегда выступает на первый план, когда, в силу обстоятельств, меняется система общественных ценностей и потребностей в сторону их примитивизации, упрощения, сведения до минимума. Быть готовыми к встрече с подобными ситуациями – и относительно личности и относительно общества в целом – возможно лишь на основе понимания сути общих закономерностей развития живого.

В основу формирования эволюционных представлений прежде всего, заложен принцип развития.

Ч. Дарвин подчеркивал, что сам естественный отбор не вызывает изменчивости организмов, причиной которой являются изменения в их жизненных условиях*, а только сохраняет полезные из них в данных условиях среды. «Сохранение полезных индивидуальных различий или изменений и уничтожение вредных – писал он, - я назвал естественным отбором, или переживанием наиболее приспособленных»1. При этом важное значение имеют, во-первых, продолжительность времени, которая содействует естественному отбору, поскольку она увеличивает шансы благоприятных изменений, их отбора, накопления и закрепления; во-вторых, изоляция организмов друг от друга (в ограниченной и изолированной области, если она не очень велика, органические и неорганические условия жизни будут почти однородны, так что естественный отбор будет стремиться изменить все уклоняющиеся особи * Курсив по тексту проставлен автором данной работы.

Чарльз Дарвин. Происхождение видов. М., - Л. 1935. – С. 186.

одного и того же рода в одном и том же направлении). В-третьих, к числу факторов, влияющих на процесс изменчивости, Ч. Дарвин относил и численность подвергающихся изменению особей: «Так как изменения, явно полезные или приятные для человека, могут возникать только случайно, то понятно, что вероятность их появления будет возрастать с числом содержимых особей. Отсюда численность в высшей степени влияет на успех»1.

Единство наследственности и изменчивости, а также борьба за существование являются, согласно Ч. Дарвину, непременным условием естественного отбора. Благодаря борьбе за существование, изменения, как бы они ни были незначительны и от какой бы причины ни зависели, если только они полезны для особей данного вида в их бесконечно сложных отношениях к другим существам и условиям жизни, будут способствовать сохранению этих особей и обычно наследуются потомством2.

Свойство живых существ наследовать признаки своих родителей Ч. Дарвин расценивал как проявление, с одной стороны, устойчивости живых форм, препятствующей изменчивости, а с другой, изменчивости и ее распространения. К числу основных правил наследования признаков Ч. Дарвин относил следующее: каков бы ни был период жизни, в котором проявилась какая-нибудь особенность, она стремится проявиться в потомстве в таком же возрасте, или несколько ранее. Устойчивость наследственных признаков обнаруживается, в частности, в том, что некоторые домашние животные при условиях жизни, «часто наследуются…, они доставляют естественному отбору материал для воздействия и накопления…»3. Большая или меньшая энергия Чарльз Дарвин. Происхождение видов. М., - Л. 1935. – С. 141.

См.: Там же. – С. 170.

Там же. – С. 152.

определяют устойчивость, прочность самих изменений.

В процессе естественного отбора постоянно происходит борьба за существование между конкурирующими организмами и условиями среды.

Конкурентами обычно бывают представители одного и того же вида, и тогда борьба становится наиболее ожесточенной, ибо они обитают в одной и той же местности, нуждаются в той же пище и подвергаются тем же опасностям. Поэтому усовершенствованные потомки какого-нибудь вида обыкновенно уничтожают родоначальный вид. Наибольшая «сумма жизни», считал Ч. Дарвин, наблюдается при наибольшем разнообразии строения.

Разнообразие же как условие выживания достигается путем постоянного стремления к расхождению признаков – чем более органические существа различаются по строению, внутреннему складу и привычкам, тем большее их число может просуществовать на данной площади1. Чем сильнее потомки какого-нибудь вида будут различаться строением, общим складом и навыками, разнообразными местами в природе, и, следовательно, тем легче они будут размножаться2.

(То же самое можно сказать относительно развития психики человека – чем с более разнообразными условиями среды взаимодействует человек, тем, в силу процесса отражения, усложняется структура его мозга, тем больше структурных ансамблей – взаимодействий формируется между ним и различными системными образованиями окружающего мира, вследствие чего адаптация человека к среде обитания становится все более оптимальной).

Большую роль в эволюции живого играет половой отбор. Эта форма отбора определяется борьбой за существование между особями одного пола, в результате чего наступает не смерть неуспешного борца, а ограничение или См.: Чарльз Дарвин. Происхождение видов. М., - Л. 1935. – С. 192, 200, 203, 228.

См.: Там же. – С. 445, 211, 212, 453, 229.

полное отсутствие у него потомства. Тем самым половой отбор содействует естественному отбору в целом, обеспечивая за самыми сильными и наилучше приспособленными самцами наиболее многочисленное потомство. Увеличению силы и плодовитости живых существ способствует и то, что ни один организм не ограничивается самооплодотворением в бесконечном ряду поколений, и скрещивание с другой особью – это широко распространенный, если не всеобщий закон. Полученные в результате скрещивания особи будут настолько превосходить по силе и плодовитости существа, являющиеся результатом продолжительного самооплодотворения, что «получат более шансов на выживание и размножение»1.

Согласно Ч. Дарвину, во взаимодействии внутреннего и внешнего в большинстве случаев участвует не вся структура внутреннего, а лишь вполне определенная его часть, соответствующая именно данному воздействию среды.

Случайные, неопределенные изменения оказываются преобладающими до тех пор, пока, в силу повторяющихся достаточно длительное время условий необходимые. В результате более устойчивым, сохраняющимся становится обусловливающее его дальнейшее развитие.

А. Н. Северцов является создателем теории филэмбриогенеза, которая формирования организмов, но эволюционирующих в ходе дальнейшего развития. Они и были названы филэмбриогенезами, т.е. эмбриональными изменениями, связанными с филогенетическим развитием взрослого организма.

Главное отличие взглядов А. Н. Северцова в данном случае состояло в том, что он видел иную связь онто- и филогенеза, чем его предшественники. По его мнению, онтогенез (индивидуальное развитие организма) также имеет свою Чарльз Дарвин. Происхождение видов. М., - Л. 1935. – С. 52.

историю, которая закономерно связана с историей взрослого организма, а организмов), в свою очередь, влияет на направление последнего.

А. Н. Северцов задался целью выяснить, каким путем и когда филогенетические приспособительные изменения в организации проявляются в изменений» и «способом надставки стадий». Первый из них состоит в том, что новое филогенетическое изменение появляется в индивидуальной жизни как изменение зачатка данного органа на ранней стадии эмбрионального развития, и это изменение отражается на взрослом состоянии органа. Последний не сразу появляется в организме в законченном виде, а проходит ряд стадий эмбрионального развития, и изменением охватывается именно стадия закладки органа – вместо обычного зачатка закладывается зачаток, несколько иначе построенный. В этом случае изменяется весь ход эмбрионального развития органа, и повторение фаз эволюции взрослых предков в онтогенезе потомков не происходит.

При втором этапе эволюции – «способе надставки стадий» - к существующим у предков стадиям онтогенеза прибавляются у потомков новые стадии, причем ожидаемое в этом случае изменение индивидуального развития не происходит, оно компенсируется вторичными изменениями эмбрионального развития. При способе надставки стадий развитие не останавливается на том этапе, когда орган достиг взрослого состояния, а идет несколько далее, в результате чего возникает определенное новое состояние, т.е. в самом конце развития прибавляется новая стадия онтогенеза данного органа. Это означает, что общий ход первоначального развития данного органа первично не меняется, но в силу прибавления к нему новой стадии, несколько удлиняется1.

См.: А. Н. Северцов. Сочинения. М. – Л. – 1945. – Т. 3. – С. 12.

Важно, что каждый орган, необходимый взрослому животному, начинает функционировать во вполне определенный период жизни животного – когда оно начинает жить в той же среде и в тех же условиях, как и его родители. Но так как каждая стадия индивидуального развития требует известного времени, то, считал А. Н. Северцов, увеличение числа стадий при интенсивной прогрессивной эволюции должно было бы привести к тому, что биологически наиболее важное окончательное состояние развитого органа наступало бы в сравнительно поздний период жизни взрослого животного, а это для животного невыгодно. Поэтому запаздывания не происходит; оно компенсируется двумя процессами: во-первых, тем, что в органах, развивающихся прогрессивно по способу надставок, развитие идет ускоренными темпами и, во-вторых, тем, что некоторые стадии сокращаются и могут совсем выпасть, или сдвигаются назад во времени и постепенно делаются стадиями эмбрионального развития1.

А. Н. Северцов и его ученики провели специальные сравнительно анатомические и сравнительно эмбриологические исследования, в результате которых им удалось изучить ход эволюции низших позвоночных и прийти к некоторым общим выводам о закономерностях эволюционного процесса. К числу этих выводов относились и результаты исследований общих и частных изменений направлений эволюционного процесса и причин изменения этих направлений.

О причинах эволюции к тому времени существовали две точки зрения:

одна сводилась к тому, что причины эволюции обусловлены внутренними свойствами организма (принцип аутогенеза); другая, которую развивал Ч.

Дарвин и большинство естествоиспытателей, что эти причины заключаются во взаимосвязи организма с условиями окружающей среды и в изменении этой взаимосвязи (принцип эктогенеза). На основе полученных результатов См.: А. Н. Северцов. Сочинения. М. – Л. – 1945. – Т. 3. – С. 11.

несостоятельность принципа аутогенеза, так как «прямо или косвенно эволюционные изменения строения животных зависят от влияния изменений в условиях окружающей среды»1. Имелись в виду три главных объяснения эволюции с эктогенетической точки зрения: эктогенетический ортогенез, усматривающий главную причину эволюционных изменений организмов в непосредственном влиянии среды на организмы; неоламаркизм, представители которого, помимо прямого влияния среды, за основной фактор эволюции принимали наследственную передачу результатов упражнения и неупражнения органов; и дарвинизм, видящий причину эволюции в естественном отборе, т.е.

в косвенном влиянии изменений среды на эволюцию организмов.

Идеи А. Н. Северцова нашли свое продолжение в трудах его учеников, прежде всего в работах И. И. Шмальгаузена.

В качестве наиболее существенной части проблемы взаимоотношений между индивидуальным и историческим развитием И. И. Шмальгаузен также рассматривал повторение в онтогенезе исторических этапов развития, т.е.

вопрос о рекапитуляции. По его словам, А. Н. Северцов дал прекрасный анализ предпосылок, которые обусловливают сохранение в онтогенезе потомков филогенетических преобразований органов; было неясно, почему в одних случаях изменяются зачатки («архаллаксис»), в других – происходит отклонение в развитии («девиация»), в третьих – изменяются лишь конечные фазы морфогенеза («анаболия»). Для ответа на этот вопрос нужна была новая теория рекапитуляции, где бы развитие отдельных органов рассматривалось с учетом их взаимозависимостей на всех этапах индивидуального развития, т.е.

организм понимался бы как единое целое2.

А. Н. Северцов. Главные направления эволюционного процесса. М., 1967. – С. 124.

См.: И. И. Шмальгаузен. Организм как целое в индивидуальном и историческом развитии. М. – Л., 1942. – С.

62.

Как показал И. И. Шмальгаузен, благодаря регуляционному характеру развития, свойственному сложным взаимозависимостям частей, нарушения в развитии на стадии недифференцированного яйца или любого зачатка гасятся и наблюдается в том случае, если сдвиги в развитии на ранних стадиях не достигают предела, за которым уже не может быть восстановлена в необходимой мере система корреляционных зависимостей компонентов этого органического целого. Тогда происходят глубокие изменения в самом вызывающие значительные изменения на ранних стадиях онтогенеза, не имеют эволюционного значения. Любая мутация связана с изменением биохимических процессов в тканях самых молодых эмбрионов, но те из мутаций, которые играют важную роль в процессе эволюции, на эмбриональных стадиях развития фактически себя не проявляют и сказываются уже на уровне более автономных процессов, в конце морфогенеза.

Важным достижением на пути развития эволюционной теории явилось создание И. И. Шмальгаузеном учения о стабилизирующем отборе. Суть заключается в том, что фенотип (совокупность свойств организмов) данного вида остается постоянным до тех пор, пока среда обитания организмов также остается постоянной. В этом случае может происходить накопление мутаций, но, в отличие от отдельной особи, когда любое изолированное изменение внутренних факторов развития привело бы к изменению ее морфологических свойств, комбинации двух или нескольких изменений с различным действием могут привести к их взаимной нейтрализации, к устранению тех изменений, которые могли бы быть вызваны каждым изменением в отдельности. Процесс естественного отбора комбинированных мутаций, приводящий к образованию более устойчивых форм, которые относительно менее зависимы от случайных отклонений среды, и был назван И. И. Шмальгаузеном стабилизирующим отбором1.

И. И. Шмальгаузен. Пути и закономерности эволюционного процесса. М. – Л., 1940. – С. 49.

Было показано, что в случае внедрения в организм чуждых факторов в результате скрещивания с другими формами организмов могло бы произойти частичное разрушение устоявшейся системы, резкое возрастание изменчивости и появление многочисленных маложизнеспособных гибридных особей. И если бы «не существовало механизмов, поддерживающих баланс генетических систем, - подчеркивал И. И. Шмальгаузен, - то вообще любая мутация и любое скрещивание должны были бы разрушить эти системы. Неустойчивость органических форм была бы столь велика, что не допускала бы ни скрещивания, ни мутирования»1.

координаций, развивается И. И. Шмальгаузеном и в других работах, где большое внимание уделялось вопросам стабилизации формообразования, связанной с автономизацией развития. Анализируются также источники механизмов устойчивости, обеспечивающих осуществление нормы при изменении внешних и частично внутренних факторов эволюции.

К числу характерных свойств процесса развития относятся его необратимый и направленный характер.

получивший известность благодаря палеонтологу Л. Долло, давшего в 1893 г.

формулировку и наименование закона) гласит, что организм никогда не возвращается точно к прежнему состоянию даже в том случае, если он оказывается в условиях существования, тождественных тем, через которые он уже прошел. Но вследствие неразрушимости прошлого он всегда сохраняет какой-нибудь след промежуточных этапов, пройденных им. При этом ни Ч. Дарвин, ни Л. Долло не абсолютизировали необратимость эволюции, допуская частичный переход свойств предков к потомкам.

И. И. Шмальгаузен. Факторы эволюции. М. –Л., 1968. – С. 316.

По мнению И. И. Шмальгаузена, слишком широкое понимание закона происхождение любой современной группы организмов от каких-либо известных ископаемых форм. Реально же возможно известное обращение процесса в виде регресса, следующего за прогрессом, или наоборот, но невозможно движение вспять, по прежнему пути и полное возвращение к прежним структурам1. Необратимость эволюции выражается в том, что организм, возвращаясь как будто в прежнюю среду, реагирует на нее иначе, чем его предки, ибо история развития организма не проходит для него бесследно.

направленностью; оба эти свойства развития живого объясняются им диалектическим характером взаимодействия внешних и внутренних факторов в определяется для каждого данного момента всегда комплексом внутренних и внешних факторов, сложнейшим образом взаимодействующих друг с другом»2.

Внутренние свойства имеют исторический характер – «эта история ни при каких обстоятельствах не может быть вычеркнута и имеет огромное значение в определении направления дальнейшей эволюции»3.

ограниченности эволюции. Под эволюцией И. И. Шмальгаузен понимал образование новых прогрессивных форм жизни, закономерную направленность эволюционного процесса по пути приспособления организмов к условиям окружающей среды, возрастающую активность организмов в использовании свойств этой среды4. Ограниченным, по мнению И. И. Шмальгаузена, может быть развитие отдельных ветвей организмов, но вследствие уничтожения тех из них, которые отстают от всевозрастающих требований среды, создается См.: И. И. Шмальгаузен. Проблемы дарвинизма. Л. 1969. – С. 438-439.

И. И. Шмальгаузен. Основы сравнительной анатомии позвоночных животных. М., 1935. – С. 852.

Там же. – С. См.: И. И. Шмальгаузен. Пути и закономерности эволюционного процесса. М. – Л., 1940. – С. 35-36.

возможность формирования более дифференцированных, более активных и более экономных форм жизни, что является условием для неограниченной эволюции организмов. Он подчеркивал: «В целом эволюция безгранична, но непрерывного уничтожения множества ветвей, уступающих свое место новым, более совершенным»1.

И. И. Шмальгаузеном, свидетельствуют о том, что процесс развития как тенденция может проявиться или начаться, если складывается достаточно популяции заключают в себе большие возможности для возникновения и сохранения редких мутаций и для установления максимального количества их комбинаций; соответственно в малых популяциях меньше шансов на возникновение редких мутаций и их комбинаций и гораздо больше вероятность их случайной утраты. В то же время свобода скрещиваний в больших популяциях делает почти невозможным распространение удачной комбинации, а в малых популяциях оно возможно вследствие частоты родственных скрещиваний2.

Принцип системности (единства) в исследовании организации живого.

«Мы не должны упускать из виду, - писал Ч. Дарвин, - что высокоорганизованное существо прошло через ряд многочисленных перемен в условиях своего существования, что каждое изменение строения наследуется, так что ни одно изменение не может быть скоро утрачено, а будет только вновь и вновь превращаться. Таким образом, организация каждой части любого вида, для чего бы она ни служила, является суммой многих изменений, через которые прошел данный вид в своем приспособлении к менявшимся условиям и образу И. И. Шмальгаузен. Основы сравнительной анатомии позвоночных животных. М., 1935. – С. 859.

См.: И. И. Шмальгаузен. Проблемы дарвинизма. Л. 1969. – С.231.

жизни»1. Естественный отбор «ведет к усовершенствованию каждого существа в отношении к органическим и неорганическим условиям его жизни и, следовательно, в большинстве случаев, и к тому, что можно считать восхождением на более высокую ступень организации»2.

В рассуждениях Ч. Дарвина четко прослеживается связь между прогрессивным развитием живой природы и усложнением биологической организации: «Хотя у нас нет никаких надежных доказательств существования в органическом мире врожденной наклонности к прогрессивному развитию, однако она… является необходимым последствием непрерывного действия организации, какое только было дано, служит степень специализации или дифференцировки частей, а естественный отбор и приводит к этой именно цели, в силу того, что при этом отдельные части получают возможность с большим успехом выполнять свои функции»3.

например, что, растения, низко организованные, гораздо шире распространены в природе, чем растения высшей организации. Соответственно, живые существа, стоящие на низких ступенях организации, считались более изменчивыми, чем высокоорганизованные; под низшей ступенью организации Ч. Дарвин понимал меньшую степень специализации отдельных функций4.

В целом специализация органов полезна обладающему ими существу. Но при очень простых жизненных условиях высокая организация не является целесообразной вследствие своей малой устойчивости, поэтому в таких случаях действие естественного отбора ведет к возвратному движению на ее низшие ступени5.

Чарльз Дарвин. Происхождение видов. М., - Л. 1935. – С. 287.

Там же. – С. 228.

Там же. – С. 309.

См.: Там же. – С. 162, 246.

См.: Там же. – С. 223, 225.

Изменения, происходящие в организме, Ч. Дарвин всегда связывал с целостным характером биологической организации. Об этом свидетельствует и сформулированный им закон соотносительной изменчивости, или закон коррелятивных изменений органов в процессе роста и развития организмов.

Сущность этого закона заключается в том, что вся организация живых существ «во время роста и развития находится в такой тесной и взаимной связи, что, когда слабые изменения проявляются в какой-нибудь части и накопляются естественным отбором, другие части также претерпевают изменения»1.

Весьма интересным свойством биологической организации, отмеченным формировании. Естественный отбор постоянно способствует соблюдению экономии по отношению ко всем частям организации, что выражается в сокращении тех частей, которые стали излишними при изменившихся условиях среды, но при этом другая часть получала соответственно ускоренное развитие.

Это наблюдение впоследствии формулируется в тезис: «природа щедра на разнообразие, но крайне скупа на нововведения»2.

Согласно Ч. Дарвину, все органические существа, живущие на Земле, происходят от определенных общих предков: «животные происходят самое большее от четырех или пяти родоначальных форм, а растения – от такого же или еще меньшего числа»3. Идея об общем происхождении легла в основу концепции Ч. Дарвина о параллельной изменчивости, которая проявляется в распределении органических существ в пространстве и их геологической последовательности во времени, так как в обоих случаях эти существа были одинаково связаны между собой родовой связью, и способы их изменения были поэтому одни и те же; при этом формы жизни изменяются повсеместно почти одновременно4.

Чарльз Дарвин. Происхождение видов. М., - Л. 1935.– С. 242.

Там же. – С. 287.

Там же. – С. 587.

См.: Там же. – С. 474.

Идеи Ч. Дарвина о взаимосвязи эволюции и организации живых существ свое дальнейшее обоснование и продолжение получили в трудах академиков А. Н. Северцова и И.И. Шмальгаузена.

Анализируя ход эволюционного процесса с морфо-биологической точки зрения путем установления связи, существующей между биологическими и морфологическими изменениями, А. Н. Северцов пришел к выводу, что «биологически важная перемена в условиях существования (среде) данного вида животных является стимулом к изменению его организации»1. И прогрессивные и регрессивные изменения А. Н. Северцов связывал с перестройкой биологической организации. В частности, при прогрессе наблюдается филогенетическое увеличение размеров органа и связанное с этим изменение его формы; кроме того, прогресс часто выражается в изменении гистологической дифференцировкой, когда однородные органы или их части делаются разнородными, происходит разделение существующего органа на несколько частей. При регрессивном развитии, напротив, наблюдается уменьшение величины органов (целиком или частично), в результате чего их работоспособность снижается, а сами органы, в конечном счете, превращаются в рудиментарные; наблюдается уменьшение числа повторяющихся органов;

изменяется гистологическое строение, ведущее к снижению функции;

упрощается организация дифференцированных органов2.

Анализируя особенность регрессивных изменений, А. Н. Северцов писал, что такое упрощение организации может быть и явлением прогрессивного характера, несмотря на частные дегенерации. По его мнению, если мы будем рассматривать «организм как целое, то можем с полной определенностью сказать, что прогрессивная эволюция совершается в громадном большинстве А. Н. Северцов. Главные направления эволюционного процесса. М., 1967. – С. 131.

А. Н. Северцов. Сочинения. М. – Л., 1945., т. 3. – С. 91, 95.

регрессивных изменений органов. Если мы вдумываемся в то, как совершается эволюционный процесс, то мы увидим, что иначе и не может быть»1.

По А. Н. Северцову, характер эволюционного процесса определяется двумя факторами: во-первых, организацией живого (определенным планом строения и известной степенью высоты и сложности, достигнутой организмом направлением изменения среды, в которой обитает данное животное 2.

Впоследствии А. Н. Северцов уточнил это положение: «Направление эволюции определялось, во-первых, строением и функциями органов животного, подвергающегося действию изменяющихся условий, во-вторых, изменением интенсивностью изменения среды и строением изменяющегося животного»3.

А. Н. Северцов связывал между собой биологический, морфологический и физиологический прогресс. Он считал, что если происходит биологический прогресс (когда животное выживает в борьбе за существование, повышается численность его особей, вид распространяется географически), то наблюдается и морфологический прогресс (органы усложняются, появляются новые органы и т.д.), а также физиологический, характеризирующийся повышением функций паразитическому образу жизни, что для него в определенной среде является биологическим прогрессом, а в целом морфологическим и физиологическим регрессом, органы животного и их функции в большей или меньшей степени дегенерируют. На этом основании А. Н. Северцов сделал следующий вывод:

победа в борьбе за существование определяется, в сущности, только биологическим прогрессом; морфологический и физиологический прогресс или А. Н. Северцов. Сочинения. М. – Л., 1945., т. 3. – С. 96.

См.: Там же. – С. 280.

А. Н. Северцов. Главные направления эволюционного процесса. М., 1967. – С. 132.

См.: А. Н. Северцов. Сочинения. М. – Л., 1945., т. 3. – С. 292.

регресс всего организма зависит от того направления, в котором идет в данный период жизни вида эволюционный процесс1.

Теория принципов эволюции А. Н. Северцова раскрывает механизмы, Главенствующая роль признается за функцией, а не анатомией органа в процессе его развития. А. Н. Северцов считал, что функции органов приспособлены и приурочены не только к вполне определенным условиям существования, но и к определенным эпохам жизни, «соответственно 1) общему строению животного в данную эпоху и 2) соответственно условиям внешней среды, в которых оно живет именно в эту эпоху»2.

Все типы, или принципы, прогрессивных филогенетических изменений А. Н. Северцов подразделял на две категории. К первой категории он отнес те принципы, при которых главная функция остается качественно неизменной, но усиливается количественно. Ко второй категории отнес те принципы, при которых главная функция эволюирующего органа качественно изменяется.

В работе «Эволюция и психика» (1922 г.) А. Н. Северцов впервые высказал идею о существовании полиморфизма функций как важного фактора эволюции. В дальнейшем, в работе, «Морфологические закономерности эволюции» (1939 г.) А. Н. Северцов развил идею о мультифункциональности направлений мыслима не только для всего организма, взятого в его целом, но и для каждого его органа, взятого в отдельности»3. Свое дальнейшее развитие и в определенном смысле завершение морфобиологическая теория эволюции А. Н. Северцова нашла в его главном труде, посвященном общим вопросам эволюции органического мира – это «Морфологические закономерности См.: А. Н. Северцов. Сочинения. М. – Л., 1945., т. 3. – С. 293.

Там же. – С. 101.

А. Н. Северцов. Морфологические закономерности эволюции. М. – Л., 1939. – С. 346.

эволюции». В частности, А. Н. Северцов различал две группы координаций – морфологические и топографические. Морфологические существуют там, где функция одного органа необходима для функционирования другого или других, т. е. возникает «морфологическая цепь координаций», и сами эти органы образуют «координационную пару» или «координационную цепь»1.

А. Н. Северцову, - это такие соотношения органов, когда они связаны между собой не функционально, а топографически, т.е. местом своего расположения в организме2.

Более детально, чем в предыдущих работах А. Н. Северцов рассмотрел и проблему основных направлений филогенетического развития животных.

направления эволюции – ароморфоз, идиоадаптации, ценогенез и дегенерацию, он заключил, что, если некоторые части организма изменяются прогрессивно, а другие – регрессивно, то вопрос об общем направлении изменения организации может быть решен только на основании сопоставления прогрессивных и регрессивных изменений3.

На основании результатов своих исследований и фактов, полученных другими учеными, А. Н. Северцов более глубоко обосновал выдвинутое им ранее положение о неравномерном характере прогрессивной эволюции, которая происходит, «как бы уступами», когда периоды подъема уровня организации чередуются с периодами отсутствия морфофизиологического прогресса. В то морфологическая прогрессивная эволюция в данной группе животных, не означает прекращение эволюционного процесса в целом.

А. Н. Северцов. Морфологические закономерности эволюции. М. – Л., 1939. – С. 429.

См.: Там же. – С. 430.

См.: Там же. – С. 293, 304.

Ученый пришел к ряду и других важных выводов. Он считал, что эволюция животных шла монофилетическим путем1. Весьма интересно его замечание по поводу временных параметров эволюции позвоночных животных, а именно, что преобразование органов в большинстве случаев происходит медленно и постепенно путем суммирования мелких наследственных вариаций.

Однако нередки случаи, когда естественный отбор оперирует не мельчайшими количественными изменениями, а исходит из внезапных превращений одного органа в другой2.

Большой вклад в углубление представлений о взаимосвязи организации и эволюции биологических систем внес И. И. Шмальгаузен. Он исходил из того, что целостность организма – не результат суммирования его частей, а процесс, происходящий одновременно с обособлением частей по мере прогрессивного усложнения живого. Усложнение биологической организации в этом случае осуществляется путем дифференциации, основанной на разделении труда (принцип Мильн-Эдвардса). Целое, выполняющее лишь общие функции, расчленяется на части с разными и более специальными функциями, т.е. целое автономизируются. Чем более специализирована любая часть целого, тем она делается зависимее от функций других частей и от общей функции целого.

Следовательно, по И. И. Шмальгаузену, дифференциация и специализация живой системы неизбежно связаны с ее интеграцией3. Интеграция как признак целого, кроме того, характеризуется еще одной его особенностью – централизацией, которая означает не только подчинение различных частей одной или немногим частям (органам), но и концентрацию, пространственное объединение частей, связанных общей функцией4.

См.: А. Н. Северцов. Морфологические закономерности эволюции. М. – Л., 1939. – С. 579.

См.: Там же. – С. 400 - 401.

См.: И. И. Шмальгаузен. Организм как целое в индивидуальном и историческом развитии. М. – Л. 1942. – С. 10, 15, 16.

См.: Там же. – С. 16.

Основываясь на теории корреляции А. Н. Северцова, И. И. Шмальгаузен внес в нее много нового. Прежде всего, обосновывается тезис, что корреляции как процессы установления связи между частями организма являются способом его интеграции; эта система связей развивается и усложняется в процессе прогрессивной эволюции. Все корреляции обладают регуляторным характером.

Установление новых, более частных корреляций, которые нередко исчезают с породившими их структурными и функциональными связями, определяется системой уже имеющихся более общих корреляций, причем не только в качественном, но и в количественном смысле, т.е. наличием общих взаимозависимостей1. При этом «одни частные корреляции имеют весьма преходящее значение, другие сохраняются дольше, и только некоторые корреляции наиболее общего характера сохраняют свое значение при всех дальнейших перестройках организма. В процессе прогрессивной эволюции происходит, быть может очень редко, возникновение таких корреляционных механизмов широкого значения, которые уже не теряются, а сохраняются организмом надолго, если не навсегда и используются как база для дальнейшей прогрессивной эволюции»2.

Возникновение корреляций общего значения возможно благодаря свойству, названному И. И. Шмальгаузеном, аккумуляцией координаторных или интегрирующих механизмов. Эта аккумуляция отличается динамическим характером, ее темп в ходе эволюции организмов максимально возрастает. При прогрессивной аккумуляции морфогенетических корреляций общего значения ускоряется темп эволюции важнейших организационных признаков3.

См.: И. И. Шмальгаузен. Организм как целое в индивидуальном и историческом развитии. М. – Л. 1942. – С.

186, 187.

Там же. – С. 188.

См.: Там же. – С. 192.

Если прогрессивная эволюция биологической организации связана с образованием новых корреляций, то регресс в живой природе характеризуется распадом корреляционных систем, или дезинтеграцией1. В качестве примера И. И. Шмальгаузен рассматривал процесс редукции органов, потерявших свое значение для организма, так как они, в новой обстановке, лишаясь основной функции, не приобрели каких-либо новых, полезных организму, функций. В данном случае орган уменьшается в размере и характеризуется неполнотой дифференцировки, что может быть «прямым следствием «неупотребления»

органа, так как … выпадение функции ведет довольно часто к недоразвитию»2.

Несмотря на то, что форма и структура внутренних органов развивается, главным образом, на наследственной основе, индивидуально они оказываются весьма зависимыми от условий развития этих органов. «Пространственные формообразования… Достаточно допустить наследственное изменение одного органа, чтобы понять, что и все органы, связанные с данным органом, должны соответственно измениться»3. Благодаря этому свойству биологической изменения различных органов даже в сравнительно короткие отрезки времени;

т.е. коадаптация, или взаимное приспособление органов, совершается очень быстро4.

Если в работе «Организм как целое в индивидуальном и историческом развитии» речь в основном шла о роли корреляций в эволюции организмов, то в книге «Пути и закономерности эволюционного процесса» И. И. Шмальгаузен, См.: И. И. Шмальгаузен. Организм как целое в индивидуальном и историческом развитии. М. – Л. 1942. – С. 75.

Там же. – С. 81.

Там же. – С. 180.

См.: Там же. – С. 182.

корреляциями и координациями, - подчеркивал он, - входят … в общую систему различий между закономерностями индивидуального развития (онтогенеза) и закономерностями исторического формирования (филогенеза).

Вторые неизмеримо сложнее и не могут быть сведены к первым даже тогда, когда между ними имеется на первый взгляд большое сходство»1.

организации И. И. Шмальгаузен видел в том, что при эволюции организма, его постоянной перестройке создается некая основа типичной организации.

«Необходимость координированного изменения частей и органов в сложном организме, в точном соответствии с изменениями различных факторов среды, писал он, - является моментом, ограничивающим свободу его изменений.

Организм может изменяться только в целом, но не может отвечать изолированными реакциями; поэтому возможности его эволюции ограничены известными пределами, определяемыми как конкретными изменениями среды, так и самой организацией. Эволюция определяется, следовательно, не только средой, но и самим организмом, его исторически сложившейся организацией, в которой решающее значение имеет система коррелятивных связей»2.

И. И. Шмальгаузен подчеркивал важную эволюционную роль регуляций как фактора, способствующего выживанию особей в разнообразных условиях существования, содействующих накоплению скрытого резерва наследственной изменчивости и поддерживающих пластичность организмов в процессе их исторического преобразования. Под регулированием понимались действия, направленные на поддержание системы в требуемом состоянии3. В свете этих представлений И. И. Шмальгаузен развивал положение о способности гомеостазису. С помощью гомеостазиса поддерживается существование данной И. И. Шмальгаузен. Пути и закономерности эволюционного процесса. М. – Л. 1940. – С. 79-80.

Там же. – С. 93.

См.: И. И. Шмальгаузен. Факторы эволюции. М. – Л. 1968. – С. 340, 353.

системы, ее состав и структура с характерными внутренними связями и закономерными преобразованиями всей живой системы в пространстве и во времени. В качестве гомеостатических систем рассматривается отдельная особь, популяция как система особей одного вида, характеризующаяся своим составом и структурой с особыми взаимосвязями элементов, а также биоценоз, обладающий определенным составом и структурой1.

Впоследствии, в работе «Регуляция формообразования в индивидуальном развитии» (1964 г.), И. И. Шмальгаузен уточнил ряд выдвинутых им ранее положений. В частности, он подчеркнул, что по-прежнему придерживается точки зрения, согласно которой движущие силы индивидуального развития организации покоится не на прочности каких-либо структур, а на сложности системы взаимозависимостей и на их регуляторном характере, благодаря чему организм на всех стадиях развивается как согласованное целое. «Вместо понимается иногда статистически как сосуществование или соотношение, писал И. И. Шмальгаузен, - я употребляю теперь гораздо более выразительный русский термин «взаимодействие». Кроме того, я делаю попытку рассмотреть всю проблему органических регуляций в свете общей теории регулирующих устройств (кибернетики)»2.

Изучение исторического характера биологической организации и ее роли в эволюции живого предполагает постановку вопроса и о том, в результате чего создается сама организованность биологической формы движения, благодаря какому свойству реализуется взаимосвязь единства (целостности) и См.: И. И. Шмальгаузен. Факторы эволюции. М. – Л. 1968. – С. 317.

И. И. Шмальгаузен. Регуляция формообразования в индивидуальном развитии. М., 1964. – С. 3.

развития живого. Таким атрибутивным свойством живого является адаптация (приспособление) организмов к окружающей среде.

Адаптация определяется как особая форма отражения системами воздействий внешней и внутренней среды, заключающаяся в тенденции к установлению с ними динамического равновесия.

Ч. Дарвин, анализируя сущность естественного отбора, рассматривал его как переживание наиболее приспособленных (т.е. наиболее адаптированных) к среде организмов1. Как бы медленно ни совершался отбор, - отмечал он, - нет «предела для той изменчивости, той красоты и сложности взаимных приспособлений организмов между собой и с физическими условиями их жизни, которые могли быть осуществлены в течение долгого времени в силу естественного отбора, т.е. в силу переживания наиболее приспособленных»2. И изменяющиеся части существ к органическим и неорганическим условиям их жизни3. «Мы видим чудесные приспособления везде и в любой части органического мира»4; в каждом сложном инстинкте или строении заключен итог многочисленных приспособлений5.

Относительно механизма, который лежит в их основе, Ч. Дарвин писал, что строение каждого организма самым существенным, хотя иногда и скрытым образом, связано со всеми другими организмами, с которыми он вступает в соревнование ради пищи или местообитания6. Если бы те же причины действовали одинаковым образом в течение длинного ряда поколений на значительное число особей, то все они, вероятно, изменились бы одинаковым образом7. «… Некоторые довольно сильно выраженные изменения, которые никто не счел бы за простые индивидуальные различия, часто повторяются См.: Чарльз Дарвин. Происхождение видов. М., - Л. 1935. – С. 186.

Там же. – С. 209.

См.: Там же. – С. 298.

Там же. – С. 598.

См.: Там же. – С. 181.

См.: Там же.

См.: Там же. – С. 120.

вследствие того, что сходная организация претерпевает и сходные воздействия среды»1. Согласно Ч. Дарвину, в связи с тем, что значительные области живого испытывали движение одинакового характера, то весьма вероятно, что строго одновременные одинаковые формы нередко отлагались на очень обширных пространствах в одной и той же части света2.

Развивая идеи Ч. Дарвина относительно эволюционного смысла адаптаций (приспособлений), А. Н. Северцов писал, что «эволюция животных есть эволюция приспособлений…» и «выработку новых приспособлений мы обыкновенно обозначаем как прогресс в эволюционном процессе»4.

В работе «Главные направления эволюционного процесса», которая впервые вышла в свет с подзаголовком «Прогресс, регресс и адаптация»

(1925 г.), А. Н. Северцов писал, что ему уже в тот период было ясно, что в природе существует общее направление биологического прогресса или победы в борьбе за существование, которое реализуется путем последовательных приспособительных изменений эволюирующих форм5. Приспособление и определяется в связи с понятием биологического прогресса – как такое биологически полезным животному при всех изменениях, происходящих в окружающей их среде.

Рассматривая многочисленные примеры адаптаций животных к условиям неорганической среды – холоду и теплу, степени освещения, сухости и влажности и др., а также к условиям их биологической среды – к растительной или животной пище и др., А. Н. Северцов заключил, что «вся организация животных во всякий данный период эволюции является адаптивной»6.

Впоследствии он все большее внимание обращал на роль функции в развитии Чарльз Дарвин. Происхождение видов. М., - Л. 1935. – С. 195.

См.: Там же. – С. Там же. – С. 450.

А. Н. Северцов. Этюды по теории эволюции // Сочинения. – М. –Л., 1945. – т. 3. – С. 293.

Там же. – С. 292.

См.: А. Н. Северцов. Главные направления эволюционного процесса. М., 1967. – С. 7.

Там же. – С. 85.

приспособлений, а следовательно, в эволюции живых существ. Изучение перенесение центра тяжести с анатомических изменений органов на их физиологическую сущность, а именно, оценку каждого морфологического изменения органов как способа развития активной функции1. Анализируя явления биологического прогресса и регресса, А. Н. Северцов сделал вывод, что их критерием служит приспособление функций (а потому и строения) органов к изменениям внешних условий существования; отсюда всякое обозначается им как прогрессивное, а приводящее к обратному результату как регрессивное2.

Различая общий и частный прогресс, А. Н. Северцов соответственно определил, что общий прогресс – это повышение приспособленности всего организма, которое приводит к выживанию большего числа особей в борьбе за приспособленности одного или нескольких органов к тем факторам среды, которые имеют непосредственное к ним отношение3.

Было показано, что все части и органы во всякий период жизни некоторой средней норме внешних условий существования и, более того, отдельные органы или группы органов являются приспособленными к определенной совокупности внешних условий так, что при перемене условий соответствующая перемена определенных сторон организации является необходимой. Неприспособленными же являются органы рудиментарные, т.е.

См.: А. Н. Северцов. Морфологические закономерности эволюции. М. – Л., 1939. – С. 344.

См.: А. Н. Северцов. Этюды по теории эволюции // Сочинения. – М. –Л., 1945. – т. 3. – С. 91, 96.

См.: Там же. – С. 92.

существования. При этом развивающиеся и не функционирующие органы, по А. Н. Северцову, приспособлены и к некоторому будущему состоянию1.

Что касается механизма процесса приспособления, то «… между строением и функциями животного организма, с одной стороны, и особенностями той среды, в которой он живет, с другой, существует весьма полное соответствие, и это-то соответствие мы и обозначаем термином определенной среде, изменяются в неблагоприятную сторону, то между ним и средой возникает дисгармония3.

Важным для понимания хода эволюционного процесса А. Н. Северцов считал закон адаптивной радиации, сущность которого заключается в том, что всякая крупная группа животных, попавшая в благоприятные условия существования и сильно размножившаяся, начинает расселятся, захватывая новые географические участки. Это означает, что эволюция идет в весьма различных направлениях, соответствующих различным средам обитания4.

Есть приспособления, которые связаны с наследственными изменениями строения органов; к ним относятся и постоянные, свойственные виду и не меняющиеся в течение индивидуальной жизни приспособления (такие, как рефлексы, инстинкты и т.д.)5. Существуют и функциональные приспособления, когда данный орган в течение индивидуальной жизни, под влиянием внешних условий, изменяет в более или менее значительной степени свою организацию.