«ИНСТИТУЦИОНАЛЬНАЯ ЭКОНОМИКА ББК 65.02 Р24 Р е ц е н з е н т ы: д-р экон. наук, проф. С. В. Лукин (Белорус. гос. ун-т), д-р экон. наук, доц. М. А. Румянцев (С.-Петерб. гос. ун-т) Печатается по решению ...»

ИНСТИТУЦИОНАЛЬНАЯ

ЭКОНОМИКА

ББК 65.02

Р24

Р е ц е н з е н т ы: д-р экон. наук, проф. С. В. Лукин (Белорус. гос. ун-т),

д-р экон. наук, доц. М. А. Румянцев (С.-Петерб. гос. ун-т)

Печатается по решению

Редакционно-издательского совета

экономического факультета

Санкт-Петербургского государственного университета

Расков Д. Е.

Р24 Экономические институты старообрядчества. — СПб., Изд-во С.-Петерб. ун-та, 2012. — 344 с.

ISBN 978-5-288-05257-6 В монографии представлен оригинальный, многосторонний взгляд на старообрядческое предпринимательство в экономической истории России XVIII–XIX вв. На основе открытых материалов и редких архивных источников воссоздается роль старообрядцев в промышленности и торговле в динамике, что позволяет проследить происхождение и эволюцию исследуемого явления. Рассматривается хозяйственная этика староверов. Выявляются причины и логика институциональных изменений экономической активности староверов.

Книга адресована экономистам, историкам и социологам, а также всем интересующимся историей русского старообрядчества.

ББК 65. Монография подготовлена при финансовой поддержке РГНФ (09-02-00-388а) и ACLS (American Council for Learned Societies) © Д. Е. Расков, © С.-Петербургский государственный ISBN 978-5-288-05257-6 университет, Оглавление Введение

Глава I. Роль СтаРооБРяДцЕВ В ЭКоНомИКЕ РоССИИ

ПРаВоВыЕ оГРаНИчЕНИя ЭКоНомИчЕСКой ДЕятЕльНоСтИ СтаРоВЕРоВ..... Исход из истории: религиозный этап

Политика прагматизма

либерализация: экономический этап

от новых притеснений и ограничений к послаблениям

ИСтоРИоГРафИя И хаРаКтЕРИСтИКа оСНоВНых ИСточНИКоВ

ограничения исследования. Почему так важна москва?

Данные о принадлежности к старообрядчеству

официальные сведения

Внутренние документы общин

СтаРооБРяДцы В ПРомышлЕННоСтИ моСКВы в 1830-е годы

ДИНамИКа РазВИтИя тЕКСтИльНой ПРомышлЕННоСтИ моСКВы в 1840–1870-е годы

хлопчатобумажная промышленность

шерстяная промышленность

УчаСтИЕ СтаРооБРяДцЕВ В тЕКСтИльНой ПРомышлЕННоСтИ моСКоВСКой ГУБЕРНИИ, КоНЕц XIX — Начало XX В.

хлопчатобумажная промышленность

шерстяная промышленность

КУПцы-СтаРоВЕРы В ЭКоНомИКЕ СаНКт-ПЕтЕРБУРГа

Поморцы, федосеевцы, поповцы

Старообрядческое купечество в Петербурге конца XIX в.................. Взаимодействие федула Громова с властью

монопольное положение на рынке и бюрократия

ЭКоНомИКо-СтатИСтИчЕСКИЕ СВЕДЕНИя о НоВГоРоДСКом СтаРоВЕРИИ...

«Счисление» староверов

арсеньев и розыск в Новгородской губернии

оГлаВлЕНИЕ Распространение и социальный состав староверов

хозяйственные занятия и межрегиональные связи

Радикальность толков и богатство

Глава II. хозяйСтВЕННая ЭтИКа СтаРооБРяДчЕСтВа

КоНцЕПцИя маКСа ВЕБЕРа

«Избирательное сродство» экономики и религии

Критика и дополнения Вебера

Справедливы ли сравнения старообрядчества и протестантизма?. СтаРооБРяДчЕСтВо: КаРтИНа мИРа И хозяйСтВЕННый СтИль

«Картина мира»

хозяйственный стиль

тоРГоВля И хозяйСтВЕННая ЭтИКа РаННЕГо СтаРооБРяДчЕСтВа:

Из ИСтоРИИ ВыГоВСКой ПУСтыНИ

Выговская пустынь и торговля

торговля и внешние обстоятельства

отношение к торговле

ДИСКУССИИ о ПРоцЕНтЕ У СтаРоВЕРоВ

«Сребра своего не даде в лихву»

Процент в хозяйственной этике староверов

Беспроцентный кредит и правила федосеевцев

Дискуссия «о процентной добыче» (вторая половина XIX в.)........... Правила поповцев относительно размещения капиталов.................. СоБСтВЕННоСть В ВоСПРИятИИ СтаРоВЕРоВ-СтРаННИКоВ:

СПоР о ПаРоВой мЕльНИцЕ

отношение к собственности у странников

Спор о паровой мельнице

Интерпретация

ЭСхатолоГИя И аКтИВНоСть В мИРУ

Глава III. СтаРооБРяДчЕСтВо И ЭВолюцИя ЭКоНомИчЕСКИх ИНСтИтУтоВ

ПРаВо И НЕфоРмальНыЕ ИНСтИтУты

Эффективность неформальных институтов

Успех предпринимательских групп

Экономические аспекты деления старообрядчества

Репутация, анонимность экономики и безличность рынка............... община как экономический институт

ПРИмЕРы оБЩИН

Преображенская община федосеевцев

Рогожская община поповцев

РаСПРЕДЕлЕНИЕ (БлаГотВоРИтЕльНоСть)

ИНСтИтУцИоНальНыЕ ИзмЕНЕНИя

Появление новых институтов

Расцвет старообрядческого предпринимательства: институциональные факторы

Внутренние противоречия старообрядческого предпринимательства

Внешние изменения в последней трети XIX в.

Двойственная роль норм

заключение

Приложение 1. маНУИл ПЕтРоВ НаСтаВлЕНИЕ БРатИИ, заНятой В тоРГоВом ПРомыСлЕ (1740-е годы)

Приложение 2. СЕРГЕй ГНУСИН «о лИхоИмаНИИ», 1808 г.

Приложение 3. «ПУНКты» УСтаВа ПРЕоБРаЖЕНСКоГо Дома фЕДоСЕЕВцЕВ, 1809 г.

Приложение 4. «СПИСоК зНачИтЕльНЕйшИх Из чИСла СтаРооБРяДцЕВ ЖИтЕлЕй ДРЕВНЕй СтолИцы моСКВы» в 1838 г.

Приложение 5. СПИСоК ВлИятЕльНых ПРИхоЖаН РоГоЖСКой оБЩИНы ПоПоВцЕВ (мСоРК, 1906 г.)

Источники и литература

Именной указатель

В книге представлены результаты изучения экономических аспектов истории старообрядчества. Работа по этой проблеме велась автором последние пятнадцать лет, и  тем не менее окончательные выводы требуют дополнительных исторических и  теоретических изысканий. художественные образы П. И. мельникова-Печерского, философские обобщения Н. а. Бердяева, призыв С. Н. Булгакова изучить «влияние вероисповедных различий на хозяйство» пробудили интерес к  экономической истории староверов. за эти годы ни разу не пришлось пожалеть, что выбор пал на изучение этой сложной междисциплинарной темы. Каждый небольшой ее аспект порождал новые вопросы, каждый факт таил в  себе неисчерпаемую глубину. оказалось, что экономическая деятельность староверов сегодня в силу исторических обстоятельств распространилась почти на все континенты: Европу, Северную и южную америку, австралию. Само явление — старообрядческое предпринимательство — трудно понять в отрыве от подчас трагической истории русского православия, от исторических, социальных и  экономических процессов. Изучение этой темы заставило обратиться к архивным материалам, хранящимся преимущественно в  москве и  Петербурге, побудило участвовать в  экспедиционной работе в России, Украине, молдове и латинской америке, потребовало искать методологические подходы к  изучению данного вопроса в области экономической теории, экономической истории и социологии. Кредо автора всегда состояло в том, что только комплексное исследование и экономической статистики, и хозяйственной этики, и особенностей религиозного мировоззрения, и особых

ВВЕДЕНИЕ

форм взаимодействия и управления позволят понять и правильно проинтерпретировать данное явление.

Старообрядцы сохраняли древнерусскую средневековую культуру, которая обладает своими сложными кодами. Стремление сохранить веру и определенную культуру стало центральным нервом староверия. Внимательное отношение к  традициям, касающимся прежде всего обрядов, литургии, пения, книг, одежды и семейного уклада, сочеталось с творчеством и борьбой за свободу от притеснений. Благодаря усилиям староверов сохранились и  воспроизводились рукописные и  старопечатные книги, медное литье, пение по крюкам, элементы богослужебной практики, особенности языка и  быта. В  борьбе за выживание в  старообрядчестве раскрывается экономическая метафизика русского православия. мощный слой купцов и промышленников из среды староверов становится в XIX в.

опорой ярмарочной и  оптовой торговли хлебом, лесом и  другими товарами, ремесел и  промыслов, текстильной промышленности  — первой подлинно капиталистической отрасли.

Книга посвящена главным образом экономической истории России XVIII — начала XX  в., происхождению и  развитию такого феномена, как старообрядческое предпринимательство. В  работе исследуются доступные факты о  масштабах участия представителей различных толков и  согласий староверов в  торговле, промыслах и  отдельных отраслях промышленности. В  части интерпретации для раскрытия хозяйственной этики большое внимание уделяется текстам, что составляет интеллектуальную историю, а в отдельных случаях — историю экономических учений. Наконец, содержательное и комплексное рассмотрение этого явления дало возможность оценить и  проанализировать те экономические институты  — семья, община, торговые сети, кредит, фонды и  нормы,  — которые позволили как осуществить первоначальное накопление в условиях крепостного права, так и развить свое дело впоследствии.

методологической основой исследования стали экономическая история, экономическая социология и  новая институциональная экономическая теория. История имеет дело с доступными источниками и фактами; социология помогает выяснить причины изменений в поведении и мотивации; экономическая теория в ее последних

ВВЕДЕНИЕ

достижениях, раздвигающих рамки редукционизма, позволяет провести анализ экономических институтов старообрядчества, результаты которого могут иметь универсальный характер.

Изучение экономических аспектов истории старообрядчества наталкивается на ряд очевидных сложностей. Прежде всего само старообрядчество никогда не было единым. С самого начала вопрос о  сохранении священства в  последние времена разделил приверженцев старой веры на беспоповцев и поповцев. те, кто отказался от священства, также не были едины и в разное время делились на поморцев, федосеевцев, филипповцев. Из  среды беспоповцев появилось учение странников, или скрытников, которое также не избежало дальнейших делений на толки и  согласия: статейники и  безденежники, «мельничные» и  «немельничные». Разногласия касались, как правило, вопросов брака, моления за царя, других значимых аспектов взаимодействия с  властью и  миром. Поповцы, приемлющие священство, образовали в 1846 г. Белокриницкую иерархию, которая стала самой влиятельной в среде поповцев. В то же время, внутри поповцев появлялись свои деления: беглопоповцы (принимавшие священников из господствующей церкви), часовенные (вынужденно отказавшиеся от священников), неокружники (не принявшие окружного послания 1862 г.). Следует признать, что при всех внутренних разногласиях беспоповство всегда являло собой более бескомпромиссное, радикальное крыло староверия, тогда как поповство имело меньше отличий от официальной церкви. тем не менее и  та и  другая ветвь приверженцев старой веры была отмечена повышенной активностью в торговых и ремесленных делах, в  устройстве металлургической, текстильной, фаянсовой и  других видов промышленности. Поэтому с учетом целей настоящего исследования следует рассматривать явление старообрядческого предпринимательства в целом. В ряде случаев различия между согласиями в хозяйственной этике и практике будут особо оговорены.

Вторая сложность состоит в том, что предмет исследования находится на стыке духовной и  хозяйственной жизни  — экономики и  религии. Это ко многому обязывает исследователя. Необходимо хорошо разбираться во многих тонкостях не только экономической истории и институциональной организации, но в этических и вероВВЕДЕНИЕ исповедных различиях, без понимания которых велика вероятность ошибочного суждения. Вместе с тем знание нюансов и мелочей не должно препятствовать выходу на уровень обобщений, отличающих экономическую теорию. Эта сложность обуславливает, в частности, относительную немногочисленность исследований экономистов, посвященных «экономике и  религии». особого внимания заслуживает монография м. а. Румянцева «Религиозные основания хозяйствования», большой интерес представляют статьи С. В. лукина по христианской экономике1. Повышением интереса к  этой междисциплинарной проблематике отмечен выход в свет двухтомной антологии «Экономика и  религия», в  которую вошли работы по влиянию религии на экономическую теорию (я. Винер, а. Уотерман, Р. Нельсон), по экономическим аспектам христианства, ислама, иудаизма (ф. Найт, П. хейне, т. Куран, я. Неуснер), по экономической теории религиозной жизни (Р. Эклунд, Р. Эберт, Р. толлисон, л. Ианнакконе)2. Принципиальная междисциплинарность исследуемого вопроса заставляет также глубже вникать в методы сопредельных дисциплин для воссоздания более адекватной картины.

Экономические аспекты развития старообрядчества в России исследовались главным образом историками. Ко времени революции количество публикаций о старообрядчестве приблизилось к десяти тысячам, но  в  основном преобладала обличительная литература.

П. И. мельников-Печерский в  своей документальной истории старообрядчества обращает внимание на то, что успехи последователей старой веры, сконцентрировавших к середине XIX в. в своих руках значительную часть капиталов, далеко не случайны3. И. П. липранди в обозрении направлений и толков старообрядчества видит преимущества раскольников в грамотности, трезвости, регламентированности жизни, указывает на зажиточность крестьян, держащихся Румянцев М. А. Религиозные основания хозяйствования. СПб., 2005. См.

христианство и  ислам в  экономике /  под ред. м. а. Румянцева и  Д. Е. Раскова.

СПб., 2008.

Economics and Religion. Ed. By Paul Oslington. Edward Elgar. 2003.

Мельников-Печерский П. И. очерки поповщины // ПСС. т. 7. 2-е изд. СПб., 1909.

ВВЕДЕНИЕ

«древлего благочестия»4. На экономические успехи старообрядцев обращали внимание а. П. Щапов5, В. В. андреев6, а. С. Пругавин, В. Кельсиев7. После Указа 1905  г. об укреплении начал веротерпимости слово в  печати получают сами старообрядцы («церковь»

(1908–1914), «Щит веры» (1912–1916), «Старообрядческая мысль»

(1910–1916), «Старообрядецъ» (1907–1908)). заслуживает упоминания трактовка хозяйственной этики и  успехов староверов в  книге И. а. Кириллова «Правда старой веры»8.

В советское время изучаются в  основном история, фольклор, этнография и  археография старообрядцев. Исключением является экономико-историческое исследование социально-экономической организации московской общины федосеевцев в 1840-х годах.

П. Г. Рындзюнского. Вклад в  разработку этой проблематики внесли также работы о. Рустика, Н. м. Никольского, а. И. Клибанова и В. ф. миловидова9.

Экономические успехи маргинальной религиозной группы не могли не привлечь внимания и  западных исследователей. Барон август Гакстгаузен после посещения России в 1840-х годах отмечал удивительную способность староверов накапливать капиталы и создавать торгово-промышленные предприятия в  крупных городах России (в том числе москве, Санкт-Петербурге и Риге)10. В широком Липранди И. П. Краткое обозрение истории существующих в России расколов, ересей и сект, как в религиозном, так и в политическом их значении. Пг., 1900. С. 69.

Щапов А. П. Сочинения. СПб., 1905–1908. т. II. С. 451–461.

Андреев В. В. Раскол и его значение в русской народной жизни. СПб., 1870.

С. 149–165.

Кельсиев В. Сборник правительственных сведений о раскольниках. т. I–II.

лондон, 1860–1862.

Кириллов И. А. Правда старой веры. Барнаул, [1916] 2008.

Рустик О. Старообрядческое Преображенское кладбище (как накапливались капиталы в москве). Борьба классов. 1934. № 7–8; Никольский Н. М. История русской церкви. м., 1930; Клибанов А. И. 1) Религиозное сектантство в прошлом и настоящем. м., 1973; 2) Народная социальная утопия в России (период феодализма). м., 1977; Миловидов В. Ф. Старообрядчество и социальный прогресс. м., 1983.

Гакстгаузен А. Исследование внутренних отношений народной жизни и в особенности сельских учреждений России. м., 1870.

ВВЕДЕНИЕ

исследовании по России а. леруа-Болье также обращает внимание на особую культуру староверов, их солидарность, позволившие им, подобно протестантам в  Европе, проявить деловую предприимчивость11.

западные экономисты-историки в 1960–1970-х годах посвятили несколько исследований роли старообрядцев в экономике12: У. Блэквелл изучал роль старообрядчества в росте московской промышленности, а. Гершенкрон подверг сомнению применимость тезиса Вебера к исторической роли старообрядчества в развитии российского капитализма, Р. Крамми сравнивал хозяйственные достижения старообрядческого предпринимательства с  успехами евреев (париев, в терминологии м. Вебера), указывая, на сходство социальных положений двух гонимых групп, а также дал детальное изложение хозяйственного устройства Выговской пустыни13. Достойна внимания диссертация а. Беляева, посвященная экономическому возвышению московских общин14.

Современные исследователи обращались к  изучению старообрядческого предпринимательства в  поисках моральной традиции «аскетической рациональности» (В. ф. шаповалов), усматривали в  старообрядчестве религиозные корни либеральной демократии (л. Воронцова, С. филатов), указывали, что раскол понадобился для того, «чтобы через маленькую щелку впустить дух стяжательLeroy-Beaulieu A. L’Empire de tsars et les russes. Tome III. Paris, 1898. P. 358– 359, 389–394.

Подробный разбор вклада зарубежных историков в эту тему: Керов В. В.

Старообрядческое предпринимательство: «мифы» и  «легенды» англо-американской историографии // Экономическая история. обозрение. м.: центр экономической истории мГУ, 2000. Вып. 5.

Blackwell W. L. The Old Believers and the Rise of Private Industrial Enterprise in Early Nineteenth-Century Moscow // Slavic Review. 1965. Vol. XXIV. P. 407–424;

Crummey R. O. The Old Believers and the World of Antichrist. The Vyg Community and the Russian State. 1694–1855. University of Wisconsin Press, 1970; Gerschenkron A. Europe in the Russian Mirror. Four lectures in economic history. Cambridge, 1970.

Beliaeff A. The Rise of the Old Orthodox Merchants of Moscow, 1771–1894. Ph.

D. in History. Syracuse University, 1975. Unpublished.

ВВЕДЕНИЕ

ства», расчистить путь для продвижения капитализма в  России (а. Соболевская)15.

Экономические аспекты истории старообрядчества затрагивались во многих региональных исследованиях, посвященных определенной территории или местности. В их числе статья а. м. Пашкова о купцах олонецкой губернии16 и книга а. В. Стадникова — экономико-описательное исследование московских старообрядцев, основанное на архивных документах цГИа и оР РГБ17.

Единственным исследованием, ставящим перед собой широкие задачи по изучению старообрядческого предпринимательства как особого феномена в  экономической истории России, следует считать книгу В. В. Керова, посвященную превращению старообрядчества в  особую конфессионально-экономическую общность и  формированию хозяйственной этики староверов18. Как и в  ряде своих статей, Керов проводит идею конфессионально-этической обусловленности роста деловой активности старообрядцев, показывая такие черты в этике староверов, как сакрализация повседневности, религиозный рационализм и мирская аскеза19.

Шаповалов В. Ф. откуда придет дух капитализма? // Экономическая теория на пороге XXI века. СПб., 1996. С. 266–267; Воронцова Л., Филатов С. церковь достоинства. Старообрядческая альтернатива: прошлое и современность // Дружба народов. 1997. № 5. С. 156; Соболевская А. Духовные истоки российского предпринимательства // Вопросы экономики. 1995. № 8. С. 89–90.

Пашков А. М. аким Серебряков  — купец-старообрядец из  олонца к. XVIII  — нач. XIX  вв //  материалы IV научно-практической конференции «Старообрядчество: история, культура, современность». 14–15 мая 1998  г. м., 1998. С. 79–81.

Стадников А. С. московское старообрядчество и  государственная конфессиональная политика XIX — начала XX в. м.: «мосгорархив», 2002.

Керов В. В. «Се человек и дело его… ». Конфессионально-этические факторы старообрядческого предпринимательства в России. м.: Экон-информ. 2004.

Керов В. В. 1) Старообрядческое предпринимательство: от общего суда к спасению личностной души // тезисы III научно-практической конференции «Старообрядчество: история, культура, современность»/ 15–17 мая 1997 г. м., 1997. С. 56–61; 2) опыт контент-анализа «Жития» и посланий прототопа аввакума: к вопросу о модернизационном аспекте старообрядчества // мир старообрядчества. Вып. 4. Живые традиции: результаты и перспективы комплексных исследований русского старообрядчества. м.: РоССПЭН, 1998. С. 172–182;

ВВЕДЕНИЕ

Сходство названия данной книги с  известным трактатом оливера Уильямсона «Экономические институты капитализма» скорее является случайным, чем намеренным20. Прежде всего принципиально иным является замысел настоящей книги. Наше исследование не ограничивается формальным рассмотрением, что зачастую отличает институционалистов, но  ставит более широкие содержательные задачи. В этом смысле книге не хватает редукционизма, ибо старообрядческое предпринимательство рассматривается не как иллюстративный пример для подтверждения теоретических обобщений, а само является предметом многостороннего междисциплинарного изучения. В  начале XX  в. такой подход квалифицировали бы как экономико-исторический, в рамках которого события изучаются и осмысливаются в их целостности, правдоподобные факты не выводятся из  чистой теории, но  ведется поиск условий и  причин, порождающих эти явления. тем не менее выводы книги могут иметь важное значение для экономической теории и экономической истории, для институциональной интерпретации конфессионального предпринимательства, для понимания того, как функционируют неформальные институты в процессе экономического развития.

Именно этот подход, сочетающий историческое, институциональное и  экономическое рассмотрение и  отталкивающийся (по возможности) от самого предмета исследования, предопределил достаточно необычную для экономических трактатов структуру и последовательность изложения. В  первую очередь описывается само явление старообрядческого предпринимательства в  контексте экономической истории России, и лишь затем делается попытка теоремежду традиционализмом и модернизацией (Сакрализация повседневности и  мирская аскеза староверов XVIII–XIX веков в  сравнительно-исторической перспективе) Статья 1. Кризис духовной культуры XVII века и идея оцерковления жизни //  общественные науки и  современность. 2010. №  5. С. 111–125, Статья 2. мирская аскеза, нормы поведения и  предпринимательская деятельность старообрядцев. общественные науки и современность. 2010. № 6. С. 90– 104. Кроме того: Хохлова Т. А. Старообрядчество и развитие рыночного уклада в России. м., 1997.

Уильямсон О. Экономические институты капитализма. СПб., 1996.

ВВЕДЕНИЕ

тически его проинтепретировать с точки зрения экономической социологии и институциональной экономической теории.

Какие задачи стоят перед историко-статистическим описанием вклада староверов в  экономику России? Первоочередная задача  — это выявление характерных регионов, отраслей хозяйства, и, что самое важное, периода, когда старообрядческое предпринимательство играло значимую роль в экономическом развитии всей страны.

Для этого требуются, с одной стороны, сведения о принадлежности к старой вере, с другой — статистика по торговле и промышленности. ограниченная доступность подобных сведений создает дополнительные трудности. В то же время работа с архивными и опубликованными материалами позволяет выделить наиболее интересный период в истории старообрядческого предпринимательства и предложить приблизительные оценки динамики участия староверов в  различных отраслях промышленности. Важным компонентом решения этой задачи является воссоздание правовых ограничений экономической деятельности староверов.

описание динамики старообрядческого предпринимательства дает картину, которая нуждается в  интерпретации. Возникают закономерные вопросы: как особенности мировоззрения повлияли на формирование хозяйственной этики? Каковы отличительные черты хозяйственной этики староверов в сравнении с протестантами и прихожанами господствующей церкви? Каким образом менялась сама хозяйственная этика как ценностное отношение к богатству, собственности, труду, торговле, проценту под воздействием внешних обстоятельств и внутренней эволюции? При ответе на эти вопросы важно уточнить один из  наиболее часто упоминаемых в  данном контексте подходов  — концепцию м. Вебера  — и  на основании знакомства с текстами старообрядцев дать соответсвующие объяснения. В поле нашего зрения попали три отдельных эпизода: обоснование принципов ведения торговли в  Выговской поморской пустыни XVIII  в., дискуссия о проценте в Преображенской общине федосеевцев (беспоповцев) начала XIX в. и спор о собственности в общине странников конца XIX — начала XX вв. хорошим дополнением результатов исследования является приложение, где опубликованы редкие документы, раскрывающие хозяйственную этику староверов (Прил. 1–3.)

ВВЕДЕНИЕ

Наконец, после того как выяснены динамика участия староверов в  промышленности и  торговле, а  также воссоздана хозяйственная этика старообрядцев, т. е. достигнуто понимание этого исторического явления, необходимо подойти к  более универсальным интепретациям и  объяснить изменения экономических институтов. Привлечение экономической теории, и в частности институциональной экономики, покажет, как неформальные институты, создаваемые в  рамках общин, способствовали решению экономических вопросов. Наибольший интерес представляет раскрытие двойственной роли норм в  эволюции старообрядческого предпринимательства, что помогает понять расцвет и  стремительное развитие торговых и промышленных предприятий староверов в 1850–1880-е годы и менее быстрые темпы экспансии в конце XIX — начале XX вв.

Появление этой книги было бы невозможно без помощи и поддержки моих друзей и  коллег. Пользуясь благоприятным случаем, выражаю искреннюю признательность ученым, всецело посвятившим себя исследованию истории и культуры русского старообрядчества: Н. Г. Денисову, В. И. осипову, а. а. чувьюрову, В. В. Керову, Е. м. юхименко, Е. а. агеевой, Н. ю. Бубнову, о. Г. Ровновой, В. Никонову, а. Пригарину и С. таранцу, которые щедро делились своими знаниями, открытиями и навыками работы.

я глубоко благодарен моему научному руководителю профессору леониду Дмитриевичу широкораду, открывшему для меня двери в мир науки и повлиявшему на мое профессиональное становление.

я искренне признателен моим коллегам по кафедре экономической теории СПбГУ и лично профессору Виктору тимофеевичу Рязанову за обсуждения и создание благожелательной и способствующей творчеству атмосферы. Не могу не отметить институциональную и  интеллектуальную поддержку со стороны факультета свободных искусств и наук СПбГУ и поблагодарить лично В. м. монахова, Н. Е. Копосова и  ф. В. федчина, помогавшим участвовать в  конференциях, проводить архивные изыскания и осуществлять экспедиции.

отдельно хочу выразить благодарность за помощь и  терпение сотрудникам РГИа, РГаДа, древлехранилища Пушкинского Дома

ВВЕДЕНИЕ

(ИРлИ), рукописного отдела РНБ, отдела редких книг БаН, рукописного отдела РГБ. Слова признательности я адресую старообрядцам, которые часто шли навстречу и делились своим пониманием мира, знаниями, опытом и верой. Не могу не поблагодарить моих друзей а. а. Погребняка и Н. Б. Иванова за участие и беседы и, конечно, мою жену за терпеливое понимание, вдумчивую критику и неизменную поддержку.

На завершающем этапе подготовки книги немаловажное значение имели ценные замечания и советы а. л. Дмитриева, Н. П. Дроздовой, м. а. Румянцева, С. В. лукина, а также финансовая поддержка, оказанная в  рамках научно-исследовательского гранта РГНф (09-02-00-388а) «Старообрядческое предпринимательство XIX  — начала XX вв.: институты и экономическая роль» и гранта ACLS по теме «Экономическая культура русского старообрядчества в контексте модернизации».

Неоценимую помощь в издании полной версии книги оказали декан экономического факультета о. л. маргания и Региональная общественная организация выпускников экономического факультета СПбГУ «Содружество».

РОль стаРООбРядцев в экОнОмике РОссии ПРавОвые ОгРаничения экОнОмическОй деятельнОсти Внешние условия, в  которые были поставлены старообрядцы, оказали существенное воздействие на тип экономического устройства, сформировавшийся в рамках общин и «торгово-промышленных союзов» староверов. В указах и постановлениях оговаривались статус, права собственности, право на свободное передвижение, на заключение сделок, права наследования и передачи имущества, право избираться на общественные должности. Это влияние не было однозначным. Гонения и запрещения вели как к консолидации и  поиску новых форм экономического сопротивления, так и к  ослаблению экономической активности общин. законодательное регулирование определяло правовой статус приверженцев старой веры в  обществе и  положение общины. мы попытаемся очертить хронологию изменений законодательных ограничений экономической деятельности староверов  — от полного запрещения до смягчения и  легализации. Правовой контекст воссоздается на основе опубликованных источников (Полное Собрание законов Российской Империи, специальные сборники21 и опублиСобрание постановлений по части раскола. СПб., 1858; Собрание постановлений по части раскола, состоявшихся по ведомству Священного СиноГлава I. Роль СтаРооБРяДцЕВ В ЭКоНомИКЕ РоССИИ кованные монографии22), а также на основании архивных документов23.

Постановлением собора 1667  г. было велено извергать из  лона церкви и  предавать проклятию тех, кто противился новым обрядам24. В том же году было предписано подвергать раскольников не только церковному, но и гражданскому наказанию. Жестокие гонения продолжаются и  впоследствии. В  основе разногласий лежали обрядовые различия и книжная справа. Главное, против чего жестко выступил Собор, — это любая форма неповиновения властям, «самомненное мудрование» и «буйство». Предавая анафеме двуперстие, восточные патриархи Паисий александрийский и  макарий антиохийский не могли не дать свою оценку Стоглавому Собору 1551 г., в котором в главе 32 закреплялось двуперстие: «Иже кто не знаменается двема персты, якоже и христос, да будет проклят»25. Собор 1667 г. упразднял статьи Стоглава: «… той собор не в собор, и клятву не в клятву, но ни во что вменяем, якоже и не бысть»26. История начинается с чистого листа, инакомыслие жестоко подавляется.

алексей михайлович требует «вероотступников, боголживников и церковных мятежников казнить, жечь огнем без всякого милосердия». Внутренний раздор в церкви усиливает светскую власть.

В самой же церкви намечается пропасть между народной верой, имеющей выраженную гражданскую позицию, и церковной иерархией.

Софья алексеевна, подавив попытку стрельцов вернуть государство да. СПб., 1860; Варадинов Н. История министерства внутренних дел. Кн. VIII.

СПб., 1863; Собрание постановлений по части раскола. СПб., 1875; обзор мероприятий мВД по расколу с 1802 по 1881 г. СПб., 1903.

Ершова О. П. Старообрядчество и власть. м., 1999; Стадников А. В. московское старообрядчество и  государственная конфессиональная политика XIX — начала XX в. м., 2002.

фонды РГаДа (Раскольническая контора (1725–1763), московский секретный совещательный комитет по делам раскольников (1831–1878), РГБ (Рогожский Богаделенный дом (1840–1917), РГИа.

материалы для истории раскола за первое время его существования / ред.

Н. И. Субботин. м. т. II. C. 219–220.

Стоглав. СПб.: Воскресение, 1997. С. 84.

Деяния московских Соборов 1666 и 1667 годов. Изд. Бр. св. Петра митр.

2-е изд. м., 1893. л. 14 об.

ПРаВоВыЕ оГРаНИчЕНИя ЭКоНомИчЕСКой ДЕятЕльНоСтИ СтаРоВЕРоВ к  старому обряду, в  1685  г. издает рекомендованные патриархом Иоакимом двенадцать подробных статей по усилению борьбы с расколом. Ими повелевалось непокорных и упорных «хулителей» «жечь в срубе» и «казнить смертью», укрывателей «бить кнутом» и ссылать в  дальние города27. Раскольники на время исходят из  истории, бегут в непроходимые леса, селятся в Поморье, на Керженце, на Дону, в  Стародубье, перемещаются за пределы отечества  — в  Польшу, австрию, турцию. Этот начальный этап в истории раскола принято называть религиозным, поскольку первые подвижники  — протопоп аввакум, диакон феодор, дьячок федосий Васильев, игумен Досифей, старцы и монахи Соловецкого монастыря, а также многие другие — добровольно отказывались от всех житейских благ, от положения в обществе, стойко и мужественно выдерживая испытания и мучения ради спасения в старой вере28.

При Петре I впервые признается гражданское бытие старообрядцев через запись их в двойной оклад (1718) и допущение открытого пребывания в селах и городах29. В 1722 г. для раскольников и бородачей (в терминологии тех лет) устанавливается особое платье30.

В  1724  г. предписывается «женам раскольничьим и  бородачевым носить платья опашни и  шапки с  рогами старинные-же» и  сверх того «давать знаки медные, чтоб нашивали на верхнем платье»31.

Предполагалось, что этот медный знак будет показывать, взята ли в  очередном году пошлина с  раскольника. Известно, что в  1725  г.

на монетном Дворе было даже отпечатано 2600 знаков с надписью «Борода — лишняя тягота, с бороды пошлина взята, 1725 г.»32. знаки См. Житие протопопа аввакума. Житие инока Епифания. Житие боярыни морозовой. СПб., 1994.

ПСз. том V. № 2991, 2996 и 3232; Варадинов Н. Указ соч. С. 12.

ПСз. том VI. № 3944; Варадинов Н. Указ. cоч. С. 14; Собрание постановлений по части раскола, составленных по ведомству св. Синода. Кн. 1. С. 62–63, 118.

Собрание постановлений по части раскола, составленных по ведомству св. Синода. Кн. 1. СПб., 1860. С. 118.

Глава I. Роль СтаРооБРяДцЕВ В ЭКоНомИКЕ РоССИИ предназначались для тех, кто не принадлежал к крестьянскому сословию. Из более позднего доклада Синоду становится ясно, что они так и не были реально использованы, их заменили квитанциями, поскольку 12 июня 1726 года решено было медные знаки употребить в  «копеешный передел»33. В  политике появляется больше прагматизма. терпимость оплачивается особыми сборами за бороду, за немецкое платье, за уклонение от причастия. Прагматизм проявляется и в том, что из раскольнического сбора были изъяты Стародубские и  черниговские уезды (близ рубежей) и  выговские старообрядцы, приписанные к казенным олонецким заводам.

Если судить по законодательным актам, то в начале XVIII в. происходит прагматическая легализация «бородачей», обусловленная терпимостью и безразличием к религиозным вопросам со стороны Петра I. Но что происходило в действительности, стало ли возможным открыто исповедовать старую веру и  наравне с  другими подданными вести хозяйственную деятельность? ответ на этот вопрос будет ясен из  знакомства с  материалами работы специально учрежденной «Раскольнической конторы», которая просуществовала с 1725 по 1763 г.34 Контора стала полицейско-административным учреждением, следившим за раскольниками. она подчинялась Сенату (до 1736 г.) и была светским учреждением. Главная ее задача состояла в сборе подати с «раскольников и бородачей». Гонения же со стороны духовной власти продолжались, поэтому говорить о толерантности и открытой принадлежности к старой вере пока не приходилось.

Наблюдалась двойственность политики: административные власти смягчали положение, церковные — усиливали преследования.

Сколько же записалось в раскол за этот период? В 1723 г. во всей Сибири записалось 23 человека. На 1737 г. общее число раскольников составляло 48 229 человек, по ревизии 1744 г. — 36 842 человека, т. е. около половины процента от всего населения35. Вряд ли такой РГИа. ф. 796. оп. 250. Д. 33. л. 3.

См. детальное описание ф. 288 РГаДа «Раскольническая контора»: Нечаев В. В. Раскольническая контора (1725–1764) // описание документов и бумаг московского архива министерства юстиции. 1890. Кн. 7.

там же. С. 15. Согласно II ревизии на 1745  г. было учтено 5 590 450 душ мужского пола, т. е. общее число душ мужского и  женского пола следует умПРаВоВыЕ оГРаНИчЕНИя ЭКоНомИчЕСКой ДЕятЕльНоСтИ СтаРоВЕРоВ учет можно назвать полным. Надо сказать, сама система этому не способствовала. Контора учитывала лишь те сведения, которые подавало приходское духовенство, ее штат не превышал двух десятков человек, включая охрану, копиистов и  писарей. Кроме общего числа, представляет интерес географическое распределение. По второй ревизии (в данном случае 1744–1751  гг.) в  московской губернии числилось 11 337 старообрядца, в  Новгородской  — 6673, в Нижегородской — 5469, в Сибирской губернии — 7594, в СанктПетербургской  — 12536. Размер раскольнического сбора до 1724  г.

составлял рубль, с  женщин без семьи брали половину. С  1724  г.

с крестьян взимали по 8 гривен, с купцов и разночинцев — по 1 руб.

20 коп., с женщин в семье — 40 коп., вне семьи — 60 коп.37 общий итог сбора по всей стране, кроме москвы, с 1744 по 1753 г. колебался от 3084 руб. в 1746 г. до 20 011 руб. в 1750 г. Данные «Раскольнической Конторы» позволяют также отследить долю и степень легализации старообрядцев в купеческом сословии.

В реестре от 14 ноября 1732 года, полученном из московской ратуши, значатся купцы, с которых взяты деньги «за раскол». К примеру, в нем упоминается, что купец гостиной сотни Спиридон Кириллович Сабикин внес четыре рубля восемьдесят копеек, Иван Семенович Калашников — шесть рублей, Илья Дмитриевич Никандрин — два рубля сорок копеек, Дмитрий Васильев с братом андреем — пятнадцать рублей шестьдесят копеек39. В декабре добавлено еще несколько купцов. Среди них отмечено, что купец первой гильдии Василий Иванович Панфилов с братом Иваном и детьми алексеем, Иваном, Борисом уплатил тридцать рублей40. В целом на 1732 г. по двум реестрам учтено более 40 купцов-староверов в москве и московском уезде.

В москве и  московском уезде 369 из  4785 человек записных староверов по II ревизии значатся в купеческом звании41. В Табл.  ножать по крайней мере в  два раза. (Кабузан  В. М. Народонаселение России в XVIII — первой половине XIX в. м., 1963. С. 127.) ПСз. т. VII, № 4575.

Нечаев В. В. Указ. соч. С. 23.

РГаДа. ф. 288. Д. 152. л. 1.

РГаДа. ф. 288. Д. 124. л. 241.

Глава I. Роль СтаРооБРяДцЕВ В ЭКоНомИКЕ РоССИИ приведены данные учета старообрядцев по званиям, а также отражена их динамика на основе результатов первой и второй ревизий.

Ведомости за 1751  г. упоминают купцов Степана алексеевича Солодовникова, афанасия Ивановича Савинова, Василия яковлевича москвина, купцов гостиной сотни матвея михайловича шапошникова, Никиту Иванова, якова Егоровича Сальникова42.

Таблица 1. Состав московских «записных раскольников» по данным II ревизии с указанием числа вновь записавшихся (1743 г.) Источник: Краткая ведомость записных раскольников по москве и московскому уезду по окончании второй ревизии с указанием того, сколько из них было записано впервые (РГаДа. ф. 288. Д. 124. л. 241.). Подобные сведения собирались и в  других губерниях, только в еще меньших масштабах. «Ведомость о переписных раскольниках Санкт-Петербурга и Ингерманландии от 17 июля 1745 года» упоминает петербургских купцов: Петра Ивановича Грибкова, живущего в  Садовой улице близ морского рынка, Конона михайловича тулупова, живущего на Петербургской стороне близ мытного двора, федосея Самойлова44.

отечественные историки в основном опровергали мнение о том, что старообрядцы играли существенную роль в  торговле и  протам же. л. 5 об.

Следует иметь в виду, что здесь, в отличие от более поздних переписей, осуществляется индивидуальный учет купцов-староверов. Поэтому для корректного сопоставления с результатами IX и X ревизий, где учитывался лишь глава семьи, необходимо поделить более ранние данные на 3 или 4.

РГаДа. ф. 288. Д. 111. л. 59.

ПРаВоВыЕ оГРаНИчЕНИя ЭКоНомИчЕСКой ДЕятЕльНоСтИ СтаРоВЕРоВ мышленности XVIII  в.45 В частности, Н. В. Козлова указывает, что удельный вес «записных раскольников» в  посадской среде составлял около 1,3% и  не более 3% торгово-промышленной части посада46. С  этим общим тезисом трудно спорить  — действительно, согласно официальной статистике распространение старой веры было невелико. тем не менее примечательно, что были города, где даже официально учтенная доля зажиточных староверов оказалась значительной. так, в Новгородской губернии удельный вес «записных раскольников» среди посадских людей, по данным II ревизии, превышал 10% в  Ржеве, Каргополе и  твери47. Эти разрозненные сведения, конечно, не могут дать полноценной картины. По всей видимости, бльшая часть приверженцев старой веры «пряталась за попами» либо предпочитала укрываться и  тайно хранить старую веру. Например, в  Ржеве сын «записного» старообрядца анисима Савельева, Василий чупятов, был избран в бургомистры ржевского магистрата и помогал своим единоверцам. Итак, уже в это сложное время определенный процент староверов относится к  купеческому сословию и в ряде городов официально представляет значимую часть посадского населения.

Колебания в числе «записных раскольников», обрывочность данных по различным территориям заставляет сделать вывод о том, что политическое и религиозное противостояние продолжалось, гонения приняли другую форму, открытая хозяйственная деятельность была затруднена. Кроме «записных раскольников», вступивших в отношения с властью, многие «таились» и не торопились идти на уступки.

В подтверждение этого тезиса достаточно напомнить, что процедура записи не являлась сугубо формальной, а  была сопряжена с дополнительными унижениями: «тех людей, кои будут доношения о записке в раскол, расспрашивать накрепко, давно ли они в раскол впали и кто их той раскольнической прелести обучал, и для чего, по прежним состоявшимся указам о  расколе их, нигде были не запиСм.: Козлова Н. В. Купцы-старообрядцы в  городах Европейской России в середине XVIII века (к истории российского предпринимательства) // отечественная история. 1999. № 4. С. 3–14.

Козлова Н. В. Купцы-старообрядцы… С. 4.

Глава I. Роль СтаРооБРяДцЕВ В ЭКоНомИКЕ РоССИИ саны, и у кого раскольников и лжеучителей утайкою жили ли пристанище имели; и  распрося оных для увещания ко обращению ко св. церкви и к соединению с правоверными в Св. Синод…»48. Старые книги подлежали обязательной замене, дополнительный штраф налагался за женитьбу, практиковалось принудительное крещение и воспитание детей вне семьи. Распространение, пропаганда раскола карались жестоко — ссылкой на галеры с конфискацией имущества.

Увещевали кнутом. Неслучайно, что именно в этот период из-за настойчивых преследований растет число самосожжений. К примеру, 14  февраля 1761  года в д.  Кузиной оренбургской губернии в  доме крестьянина Козьмы аврамова сгорело сто пятьдесят человек, что стало непосредственным поводом для смягчения преследований49.

Как пишет историк В. В. Нечаев, «во всех почти случаях самосожжения замечается, что раскольники окончательно решались на него только в присутствии высланной на них команды, когда им грозила опасность ареста и новых преследований; самосожжение было последним актом пассивной самообороны, вызывавшимся настойчивостью преследования»50.

Поставив старообрядцев в  предельно сложную даже для физического выживания ситуацию, государство укрепляло их убежденность в  своей правоте «перед наступающими силами антихриста», веру в свою избранность. В это время проходил «генетический отбор» наиболее сильных духом людей, шел поиск способов выживания и сохранения общины «избранных». Помимо таких вариантов, как бегство в  глухие места России и  за границу, начинает осознаваться в качестве наиболее приемлемого и доступного пути для сохранения общины возможность включения в экономическую жизнь страны. особенно важен в  этом отношении опыт предпринимательской деятельности Выговской пустыни, поскольку уже в начале XVIII в. торговля хлебом в Поволжье и на Севере России получает духовную санкцию51.

Нечаев В. В. Указ. соч. С. 16.

ПСз. I. т. XV. № 11277.

Нечаев В. В. Указ. соч. С. 39.

См. подробнее в Главе II раздел «торговля и хозяйственная этика раннего старообрядчества: из истории Выговской пустыни».

ПРаВоВыЕ оГРаНИчЕНИя ЭКоНомИчЕСКой ДЕятЕльНоСтИ СтаРоВЕРоВ особой вехой в  истории старообрядчества стала либеральная политика Екатерины II в 1760–1790-е годы. Период с начала екатерининской эпохи до вступления на престол Николая I считается «серебряным веком» в истории старообрядчества. В 1762 г. бежавшим из России староверам предоставляется право поселиться в Сибири, на Волге и  Иргизе с  освобождением на шесть лет от всяких податей и работ, дозволяется носить бороду и не носить установленной одежды, уничтожается Раскольничья Контора (1763), старообрядцы получают право свидетельствовать на суде (1769) и освобождаются от платежей двойного оклада (1782), происходит легализация старообрядческих типографий (1783), а в  1785  г. разрешается выбирать староверов на общественные должности52. В  известной речи на конференции Сената и  Синода 15  сентября 1763  года Екатерина  II попыталась примирить власть и народ, собор 1666 г. она называла не иначе как «разбойническим», выразив однозначное отношение к действиям и царской и духовной власти: «Государю алексию михайловичу следовало бы всех этих греческих отцов выгнать из москвы и навсегда запретить въезд в Россию». Притеснения сменяются относительно терпимой политикой, накопившаяся энергия особенно ярко проявляется в  экономической деятельности. По меткому выражению В. В. андреева, старообрядчество становится торговопромышленной общиной и оказывает сильное влияние на развитие торговли, ремесел и фабричной промышленности53.

Изменившиеся законодательные ограничения сделали возможным не только учреждение в  1771  г. двух самых крупных конфессиональных центров в  москве  — Рогожской общины поповцев и  Преображенской общины беспоповцев федосеевского согласия, ПСз. I. т. XVI № 11728, 11738, 11989, 12067; том XVIII № 13255; том XXI №  15397, 15581; том XXII №  16238. См.: Варадинов  Н. Указ соч. С. 30–36; Боченкова  И. Д. Правительственная политика в  отношении староверов в  конце XVIII века: проекты «просвещенного абсолютизма» // Старообрядчество: история, культура, современность. материалы IV научно-практической конференции. м., 1998. С. 29–32.

Андреев В. В. Раскол и  его влияние в  русской народной истории. СПб., 1870. С. 149–165.

Глава I. Роль СтаРооБРяДцЕВ В ЭКоНомИКЕ РоССИИ но и лидерство староверов в торговле лесом, хлебом и рыбой на Нижегородской и  Ирбитской ярмарках, а  также в  организации передового текстильного производства в  центре России (московской и Владимирской губерниях).

В дальнейшем, вплоть до 1830-х  годов, продолжается политика веротерпимости. александр  I (1801–1825) не идет ни на какие дополнительные уступки, власть в  это время смотрит на староверов «сквозь пальцы», «не подавая однако же им явного вида покровительства»54. Сам император признавал, что такое заведение, как Преображенский Богаделенный дом, «заслуживает быть под покровительством законов и местного начальства»55. Во второй половине правления александра с пересмотром либеральной политики, закрытием масонских лож к  старообрядцам начинают относиться строже, меры преследования усиливаются. В 1818 г. предписывается уничтожить старообрядческие типографии, в 1822 г. не дозволяется строить здания, похожие на церкви56. Именно в это время по доносу «новоженов» известного наставника московских федосеевцев С. С. Гнусина ссылают в Соловецкий монастырь, где он проводит последние 16 лет своей жизни57.

От новых притеснений и ограничений к послаблениям Вскоре старообрядцы оказались объектом систематических преследований со стороны государства. При Николае  I (1825–1855) начинается активная и  жесткая борьба с  расколом. Уничтожаются скиты, общежития, старообрядцы лишаются прав гражданства, не признается законнорожденность детей, действительность браков.

В эту борьбу вовлекаются все центральные органы власти: мВД, Синод, третье отделение Собственной Его Императорского Величества обзор мероприятий мВД… С. 28.

Стадников А. В. московское старообрядчество и  государственная конфессиональная политика XIX — начала XX в. м., 2002. С. 43–44.

См. подробнее: Агеева Е. А. Судьба старообрядца в  императорской России: история жизни «учительного настоятеля» С. С. Гнусина //  Старообрядчество в России (XVII–XX вв.): сб. науч. тр. Вып. 4 / отв. ред. Е. м. юхименко. м.:

«языки славянской культуры», 2010. С. 185–233.

ПРаВоВыЕ оГРаНИчЕНИя ЭКоНомИчЕСКой ДЕятЕльНоСтИ СтаРоВЕРоВ Канцелярии, министерство иностранных дел. По аналогии с Петербургом в 1831 г. в москве был создан «Секретный совещательный комитет по делам раскольническим и сектанским». московский военный генерал-губернатор и московский митрополит филарет могли вносить дела на рассмотрение. На заседаниях обсуждаются вопросы о незаконном строительстве молитвенных домов, расследуются случаи перехода в старообрядчество, под сомнение ставятся имущественные права общин, прежде всего Рогожской и Преображенской.

Главная цель — установить источники поступления средств и препятствовать их получению. отменяются завещания в пользу старообрядческих общин, пересматриваются ранее утвержденные завещания, недвижимую собственность, приносящую доход,  — дома, лавки — насильственно передают «законным наследникам».

Совращение в раскол, заведение скитов, строительство молелен, типографская деятельность, совершение крещения, бракосочетания и других треб преследовались в уголовном порядке58. однако старообрядчество уже укрепилось в городах, разрослось численно, заняло ведущие позиции в  торговле и  промышленности, заручилось поддержкой влиятельных людей, поэтому в целом борьба эта не принесла желаемого результата. Пропаганда и увещевания были напрасны, изоляция же миллионов русских людей была невозможна.

В постановлениях правительства большое внимание уделялось экономической борьбе с  общинами староверов. Прежде всего это касалось собственности общин, которые теперь ставились вне закона. К примеру, 4 февраля 1836 года пересматривается завещание петербургского купца Ивана феоктистовича Долгова в  пользу Выголексинского общежития с решением спустя 20 лет передать собственность наследникам59. 11  марта того же года не утверждается духовное завещание мещанина Вощанкина, который предоставил все свое имущество в  пользу Рогожского кладбища в  москве; его имение велено «предоставить на общем основании законным его Стадников А. В. Указ. соч. С. 44–48.

Собрание постановлений по части раскола. СПб., 1858. С. 200–201. Известно, что дом и моленная остались у поморцев. В 1844 г. купец Дмитрий Пиккиев за 80 000 рублей покупает дом у наследницы Долгова Натальи Кузьминичны Балашевской (РГИа. ф. 673. оп. 2. Д. 26. л. 5).

Глава I. Роль СтаРооБРяДцЕВ В ЭКоНомИКЕ РоССИИ наследникам»60. 9 апреля 1838 года предписывается продать недвижимые имущества Преображенского Богаделенного дома на том основании, что в указе от 15 мая 1809 года, в котором Преображенский Богаделенный дом в москве получил все права частного благотворительного заведения, «не упоминается о  недвижимых имениях, а указывается на капиталы, вклады и приношения, разумеется, денежные»61. В  частности, незаконным объявлялось завещание видного попечителя Преображенской общины федосеевцев Ильи алексеевича Ковылина, бывший дом и семь участков земли которого предписывалось продать62.

Подобные стеснения прав собственности происходили и  впоследствии. 21 марта 1844 года постановлено в течение шести месяцев продать дом на Ивановской улице в  Петербурге, где располагалась известная Королевская моленная. По купчей крепости, дом был приобретен старообрядцами у  купца 1-й гильдии Владимира Королева за 40 000 руб. ассигнациями. Интересно, что во всем формальным образом соблюдается буква закона, указывается, что «неудобно было бы нарушить права собственности». основание же для нарушения построено на том, что «раскольнические общества правительством не признаются и, следовательно, не имеют права приобретать и  владеть имуществами … Владение вообще признается незаконным, когда владелец, по званию своему, не имеет права владеть приобретенным имуществом». Поэтому купцам Громову и  Дмитриеву, попечителям поповского согласия Петербурга, фактически управлявшим домом и  моленной, в  нем располагавшейся, предписывается в шестимесячный срок продать дом частному лицу, совершив продажу от своего имени63.

Принудительная продажа имущества лишала старообрядческие организации права владения  — центрального правомочия, лежаСобрание постановлений по части раскола. СПб., 1858. С. 204–205.

там же. С. 297–298. Подробно этот вопрос рассматривался в  секретном совещательном комитете по делам раскольников и сектантов: РГаДа. ф. 1183.

оп. 11. Д. 31, 62.

РГаДа. ф. 1183. оп. 11. Д. 62. («Дело о  приобретении Преображенским Богаделенным домом недвижимых имений. 1837 г.) там же. С. 440–442.

ПРаВоВыЕ оГРаНИчЕНИя ЭКоНомИчЕСКой ДЕятЕльНоСтИ СтаРоВЕРоВ щего в  основе исключительности права собственности. На практике же переход в частные руки объектов недвижимости зачастую сопровождался сохранением de facto за общиной права управления этой собственностью, т. е. определения характера использования данного имущества. Это не касалось постановлений о ликвидации Выговских, Иргизских и других монастырей и знаменитых скитов, постановлений, которые почему-то не нашли отражения в «Собрании». Перечисленные примеры показывают признание со стороны государства незаконности старообрядческих организаций, однако они мало что говорят о правах собственности самих старообрядцев как частных лиц.

Даже во время самых жестоких преследований со стороны правительства Николая I права собственности старообрядцев в основном оставались уравненными с  таковыми для православных. однако, безусловно, были кратковременные, эпизодические попытки сузить правомочия предпринимателей-старообрядцев. так, 25  октября 1847 года вышло постановление, запрещающее раскольникам всех толков приобретать в остзейских губерниях населенные имения и земли, а за уже приобретенными землями «иметь постоянное полицейское наблюдение»64.

Самым значительным ограничением правомочий было требование 1853  г. при записи в  купеческую гильдию предъявлять удостоверение о  принадлежности к  православию либо единоверию65.

остальным выдавалось свидетельство на временном праве, что означало принудительное требование о  переходе старообрядческих купцов в  мещанство. Это городское сословие должно было в  отличие от купечества платить подушную подать, нести рекрутскую и  другие натуральные повинности, могло подвергаться телесным наказаниям. многие известные купцы из  среды старообрядчества переходят в православие и единоверие (например, Гучковы, Носовы, Рогожины). На заседаниях секретного совещательного комитета по делам раскольников и сектантов в г. москве в 1858 г. обсуждалось прошение 83 семейств о выдаче свидетельств на временном праве.

там же. С. 497–498.

См. Дело «о купеческих капиталах и  принадлежности их владельцев к православной церкви»: РГИа. ф. 1284. оп. 22. Д. 117а. л. 1.

Глава I. Роль СтаРооБРяДцЕВ В ЭКоНомИКЕ РоССИИ «шестьдесят пять купцов … показали, что, хотя при взносе капиталов на 1855 г. они и представили свидетельства, выданные им от священников Единоверческих церквей о присоединении их с семьями к единоверию, но над ними не было совершено никакого обряда, а просто, явясь к священникам, они получили просимые свидетельства о  присоединении»66. Некоторые приписываются в  купечество в далеком азовском городе Ейске, где в целях скорейшего заселения этого города старообрядцам разрешали записываться в купечество (алексеевы, Рябушинские, Свешниковы).

Представление об изменении числа записных раскольников среди московского купечества можно составить на основе данных IX и X ревизий, проведенных соответственно в 1850 г., т. е. до выхода в свет упомянутого постановления, и в 1857 г., т. е. через несколько лет после его выхода67. общее число поповцев и беспоповцев среди купцов падает с 561 до 360, т. е. почти на 37%. При этом более чем на 70% уменьшается число староверов среди почетных граждан (с в 1850 г. до 13 в 1857 г.), что показывает достаточно сильное влияние законодательных ограничений. Постановление это долго не продержалось, и уже с 1863 г. раскольники записываются в купечество на общем основании68. Долгое время сохраняются ограничения по свободе передвижения по стране, и в особенности за ее пределы. Для отъезда за границу (отлучек) требовалось специальное разрешение (например, в 1866 г. таковое было выдано фабриканту Н. м. Комарову, в 1873 г. — почетному гражданину К. т. Солдатенкову, награжденному орденом Св. Станислава третьей степени). Вместе с  тем нельзя не отметить, что роль староверов в  общественной и  экономической жизни России того времени была уже достаточно велика, и  правительство, таким образом, оказывалось в  двусмысленном положении. Создавались специальные комитеты против старообрядцев и в то же время принимались пожертвования РГаДа. ф. 1183. оп. 11. Д. 156. л. 46.

Сравнение проводится по двум томам: материалы для истории московского купечества. м., 1889. т. VIII, IX. Подсчет произведен автором.

Собрание постановлений по части раскола (1734–1874). 2-е изд. доп.

и испр. СПб., 1875. С. 606.

там же. С. 617, 668–670.

ПРаВоВыЕ оГРаНИчЕНИя ЭКоНомИчЕСКой ДЕятЕльНоСтИ СтаРоВЕРоВ от старообрядческих общин или их видных деятелей, старообрядцы награждались государственными знаками отличия и избирались на общественные должности. так, 25 июля 1841 года пять купцов, прихожан Рогожской поповской общины, были награждены медалями за содействие в обеспечении москвы продовольствием70. Почетного гражданина федора Рахманова «в виде особенного внимания к похвальному подвигу его» наградили золотой медалью на Владимирской ленте с надписью «за полезное», купца 1-й гильдии ярцева «за особые труды для общественной пользы» наградили уже второй золотой медалью с надписью «за усердие», а Коммерции Советнику шелапутину, почетным гражданам алексею и Василию Рахмановым объявлялось «Высочайшее Его Императорского Величества благоволение». хорошо известно, что более пятидесяти купцов с Рогожского кладбища пожертвовали различные суммы денег для раненых в  Крымской войне. К  примеру, почетный гражданин, владелец бумаготкацкой фабрики михаил Самойлович Бабкин пожертвовал раненым 3000 рублей, а первой гильдии купец андрей александрович Досужев, владелец одной из крупнейших суконных фабрик России, — 2000 рублей71.

При александре II (1855–1881) происходит небольшое смягчение преследований. С 1874 г. появляются правила о метрической записи рождений, браков и смертей у староверов. В 1863 г. александр II принимает в зимнем Дворце депутатов московских и петербургских старообрядцев, к которым обращается со словами, запрещенными цензурным Комитетом: «я рад Вас видеть и  благодарю за сочувствие общему делу. мне хотели Вас очернить, но я этому не верил и уверен, что Вы такие же верноподданные, как и все прочие. Вы мои дети, а я Ваш отец и молю Бога за Вас, так же как и за всех, которые, как и Вы, близки моему сердцу»72. Еще большее смягчение политики происходит во времена александра III (1881–1894). С 1883 г. староверы получают право беспрепятственно совершать богослужения, и молиться в частных домах. К примеру, с 1883 г. Петербургская куСобрание постановлений по части раскола. СПб., 1858. С. 387–389.

Глава I. Роль СтаРооБРяДцЕВ В ЭКоНомИКЕ РоССИИ печеская управа учитывает при записи в оклад сведения о принадлежности к староверию.

«золотым веком» старообрядчества называют предреволюционный период начиная с опубликования 17 апреля 1905 года Высочайшего манифеста Николая II «об укреплении начал веротерпимости». манифестом было признано, что отпадение от православной веры в другое христианское исповедание не подлежит преследованию, разрешены смешанные браки, установлено «деление» раскола на старообрядчество, сектантство и  вредные, «изуверные» учения, преследуемые по закону. Старообрядцам разрешается распечатать закрытые ранее и  строить новые молитвенные дома, устраивать начальные школы, без всяких притеснений отправлять свой культ.

только в этот период почти полностью было отменено преследование старообрядцев за «преступление против веры». Исключения составляли случаи, когда один из участников обряда бракосочетания или крещения принадлежал к господствующей церкви; кроме того, сохранялось уголовное преследование за публикацию в старообрядческих журналах статей, которые были оскорбительными для синодального православия73.

Итак, на протяжении всего рассмотренного исторического периода правовое положение старообрядцев было таково, что возможно было судебное преследование их за «преступление против веры».

Эти преследования касались заведения молелен, совершения религиозных обрядов, издания книг. Как четко показал а. В. Стадников, в арсенал внесудебных форм преследования входили тайный полицейский надзор, ограничение на избрание в общественные должности и участие в благотворительных делах, ограничение представления к наградам, выезда за границу74. особенно шатким и сложным было положение священников и наставников, которым по большей части приходилось действовать незаконно. В то же время роль купца как посредника между властью и общиной возрастает.

Стадников А. В. Указ. соч. С. 52–53.

ПРаВоВыЕ оГРаНИчЕНИя ЭКоНомИчЕСКой ДЕятЕльНоСтИ СтаРоВЕРоВ обзор правовых ограничений экономической деятельности староверов позволяет сделать ряд выводов и поставить несколько вопросов для дальнейшего исследования. Во-первых, анализ борьбы власти со старообрядчеством дает возможность построить определенную периодизацию, в рамках которой к первом этапу следует отнести период до начала правления Екатерины  II. На этом этапе, в  эпоху религиозного и  политического противостояния, гонения, а  также предписание носить особую одежду, накладываясь на религиозную идеологию старообрядчества, способствовали формированию мировоззрения избранного, особого сословия и  отбору сильных духовно и физически русских людей. Экономическая роль «записных старообрядцев» в торговле и промышленности в целом была еще весьма скромной. тем не менее этот период представляет интерес благодаря зарождению и  формированию особых институтов старообрядческого предпринимательства, которые раскрылись уже на следующем этапе истории. Как покажет разбор хозяйственной этики и практики, сформировавшейся в Выговской старообрядческой пустыни, торговые и кредитные операции начинают играть существенную роль в развитии общины, формируются внутренние регулирующие нормативы. В то же время в условиях гонений староверы вынуждены бльшую часть дел вести в тайном, конспиративном порядке.

Во-вторых, на протяжении всей дореволюционной истории общин староверов правовой контекст, в котором им приходилось выживать, определялся постоянной угрозой судебных и внесудебных преследований за «преступление против веры». маргинальная позиция, в которой в большей или меньшей степени оказывались старообрядцы, усиливала значение для них внутренних правил (институтов). Экономическая жизнь в  большей степени подчинялась неформальным нормам, вырабатываемым как внутри общин, так и во взаимодействии с внешним миром, поскольку легальные правовые институты были слишком жесткими.

В-третьих, смена запретительных и разрешительных мер в отношении старообрядцев дает возможность проследить хронологическую динамику преследований. относительное уравнивание староверов в правах с остальным населением и создание благоприятной Глава I. Роль СтаРооБРяДцЕВ В ЭКоНомИКЕ РоССИИ среды для проявления деловой активности во время правления Екатерины II оказались необходимым условием для укрепления и разрастания участия приверженцев старой веры в развитии экономики страны. С этого времени старообрядчество из чисто религиозного и  отчасти политического движения превращается в  сильную торгово-промышленную общность, скрепленную единой верой, общность, которую уже не в силах была поколебать агрессивная политика Николая I. Именно с этого периода, когда более легким становится доступ крестьянского населения к торговле и промышленности, мы можем всерьез говорить о  таком национальном явлении, как старообрядческое предпринимательство.

В-четвертых, историческая ретроспектива правовых ограничений, которые регулировали права собственности старообрядческих организаций, позволяет сделать вывод о  том, что за редкими исключениями общины лишались права юридического статуса.

Это касалось в  первую очередь права владения недвижимым имуществом и  права принимать пожертвования и  завещания. тем самым внутренние правила общины вступали в  противоречие с  законодательными установлениями, что наиболее ярко проявилось в Выговской пустыни, где общинная собственность была тотальной.

чисто общинный характер собственности не мог сохраняться, однако, не только по причине внешнего давления со стороны государства, но и потому, что для расширения экономической деятельности требовалась мотивация, основанная как на общем, так и на личном интересе. чем шире становилось пространство проявления личного интереса, тем больше артельно-общинный тип организации сменялся корпоративным75. Для корпоративного управления прототипом являлась уже не сельская община и монастырь, а посад, город, частные хозяйства. В данном случае законы создавали конфликт, поскольку согласно неформальным институтам община зачастую выступала верховным собственником, тогда как в соответствии с формальными правилами статус общины был не признан. Именно по См.: Керов В. В. «Се человек и  дело его…»: Конфессионально-этические факторы старообрядческого предпринимательства в  России. м., 2004. С. 468– 483.

ИСтоРИоГРафИя И хаРаКтЕРИСтИКа оСНоВНых ИСточНИКоВ этой причине, а  также из-за жестких преследований священников и  наставников, значение купечества резко возрастало. Купец стал главным защитником общины от внешних притеснений. Попечители из среды состоятельных торговцев и промышленников отстаивали интересы староверов, строили моленные, снабжали общины старыми книгами и иконами. В корпоративный период тесная связь между купцами и общиной ослабляется, расширяется сфера индивидуального предпринимательства.

истОРиОгРафия и хаРактеРистика ОснОвных истОчникОв Призыв к изучению вопроса о реальной роли староверов в экономике России прозвучал достаточно давно. о  необходимости исследования тесной связи старообрядчества и  русского капитализма говорил в 1909 г. экономист и философ С. Н. Булгаков76. хорошо знакомый с  работами м. Вебера, Булгаков ставил задачу изучения духовного фактора в экономике: «Исследования из истории русской промышленности, в связи с духовными биографиями и всей бытовой обстановкой русских пионеров-предпринимателей, раскрыли бы религиозно-этические основы психологии русской промышленности.

Известна, например, особенно близкая связь русского капитализма со старообрядчеством, к  которому принадлежат представители целого ряда крупнейших русских фирм. Выяснение характера этой связи, вообще изучение влияния вероисповедных различий на хозяйство было бы весьма интересно»77. Далее Булгаков отмечает, что большое значение будет иметь не столько сама догматика, сколько «практические выводы религии», «градус религиозно-аскетического отношения к жизни», внешнее положение религии, т. е. гонения и преследования. тем самым уже в этой короткой, предварительной оценке Булгаковым связи русского капитализма и старообрядчества намечается комплексное понимание взаимодействия догматики Булгаков С. Н. Народное хозяйство и  религиозная личность //  Булгаков С. Н. Избранные статьи. т. 2. м.: «Наука», 1993. С. 361.

Глава I. Роль СтаРооБРяДцЕВ В ЭКоНомИКЕ РоССИИ и практической этики, внешних гонений и аскетизма, повышенной ответственности за свое дело. В каком-то смысле гонения помогли раскрыться в  старообрядчестве модернизационному потенциалу православия.

Для современной литературы характерно следующее обобщение:

«К  1843  г. доля текстильного производства старообрядцев в  индустриальной деятельности московского региона составляла почти 80%»78. Наиболее полные и целенаправленные исследования фактов, связанных с  ролью староверов в  экономике московской губернии XIX в., по архивным документам цИам и РГБ были предприняты а. В. Стадниковым79. На основании данных X ревизии, с одной стороны, и  обозрений московской промышленности, с  другой, он отследил активность московских старообрядцев в  текстильной промышленности. По его подсчетам, «34,14% бумаготкацкой промышленности и  45,25% шерстоткацкой промышленности московской губернии в 1860-е гг. находились в руках старообрядческих семей»80.

В  своей монографии Стадников возвратился к  этому сюжету. он атрибутировал 90 фамилий купцов-староверов, занимавшихся текстильным производством, и сделал вывод, что «наиболее заметные успехи старообрядческого текстильного производства наблюдались в ткацкой отрасли». Стадников привел отдельные цифры по удельному весу фабрик, численности рабочих, стоимости выпускаемой продукции по 1867  г.81 заслугой этого автора является четкая постановка вопроса и демонстрация не только результатов, но и промежуточных источников информации. тем не менее роль купцовстарообрядцев в  московской губернии оказалась раскрыта лишь Доулинг К. Купцы-старообрядцы Бутиковы. фабрика на остоженке.

особняк а. И. Дерожинской // Старообрядчество: история, культура, современность. м., 2005. т. I. С. 213.

Стадников А. В. Роль московского старообрядчества в развитии российской текстильной промышленности. Старообрядчество: история, культура, современность. материалы. м., 1998. С. 91–92; Стадников А. В. московское старообрядчество и  государственная конфессиональная политика XIX  — начала XX в. м., 2002.

Стадников А. В. Роль московского старообрядчества… С. 92.

Стадников А. В. московское старообрядчество… С. 141–143.

ИСтоРИоГРафИя И хаРаКтЕРИСтИКа оСНоВНых ИСточНИКоВ фрагментарно. фактически, подсчеты были ограничены главным образом 1860-ми годами, сравнительная динамика изменений доли староверов в текстильной промышленности XIX в. не была учтена, исследования промышленной статистики не затрагивали период ранее 1843 г., не были рассмотрены более богатые материалы IX ревизии, а также другие важные архивные источники, касающиеся истории купцов-старообрядцев до 1850 г.

В исследовании старообрядческого предпринимательства сведения об удельном весе, характере деятельности, географическом распространении крайне необходимы. Еще бльшую важность имеет выяснение изменений этих показателей в динамике за определенные промежутки времени. отыскание и  сведние воедино таких данных позволило бы отчетливее выявить наиболее характерный этап в экономической истории, определить типологию старообрядческого предпринимательства, а также прояснить специфику хозяйственной этики староверов. Кроме того, в  результате такого детального исследования могут появиться новые интересные вопросы.

Ограничения исследования. Почему так важна Москва?

Выяснение роли старообрядцев в экономическом развитии России является достаточно сложной задачей и  требует ряда упрощений. Сложность таких обобщений обусловлена малодоступностью необходимой информации. Поэтому нам пришлось прибегнуть к  необходимым ограничениям и  выделить тот период и  то географическое пространство, которые лучше документированы. В нашем случае рассматриваются главным образом москва и  центральный промышленный район, причем иногда проводятся сравнения и сопоставления с  Петербургом и  Новгородской губернией. массовые источники по этой теме есть только по XIX в., при этом гораздо лучше документирован период с 1830-х годов.

В конце XVIII в. — при Екатерине II — создается ряд условий для развития старообрядческого предпринимательства. Старообрядцы получают официальный статус. Правительство отказывается от привилегий и монополий в промышленности. Купечество перестает быть наследственным, купеческие привилегии (освобождение от поГлава I. Роль СтаРооБРяДцЕВ В ЭКоНомИКЕ РоССИИ душной подати, рекрутской повинности) с этого времени покупаются, а не наследуются. С 1775 г. для записи в первую гильдию нужно было объявить капитал свыше 10 тыс. руб., во вторую — 1 тыс. руб., в третью — 500 руб. Гильдейский сбор составлял 1% с объявленного капитала. Создаются условия для перехода крестьян в городской посад, а затем в купечество. Причем наиболее дальновидные купцы вкладывали свои капиталы в промышленность, поскольку помещение капиталов в торговлю было гораздо более рискованным.

Прежде чем перейти к сравнению конфессиональной и фабричной статистики, покажем особое значение текстильного производства в промышленности России, а также лидирующую роль московской губернии в  размещении фабрично-заводской промышленности XIX в.

В первой половине XIX в. сохраняются географические различия в  развитии промышленности России. основным районом черной металлургии и металлообработки остается Урал82. однако добывающие отрасли  — топливная, нефтяная и  каменноугольная  — еще не получают широкого развития, промышленная разработка угольных бассейнов юга, нефтяных месторождений Бакинского района начнется лишь во второй половине XIX в. Наиболее динамично развивалась текстильная промышленность, а в  ее рамках  — относительно новая по сравнению с суконной и полотняной отраслями хлопчатобумажная отрасль (бумагопрядение, бумаготкачество, ситценабивное производство). Совершенно справедливо П. И. лященко называет хлопчатобумажное производство «наиболее типичной отраслью промышленности, не связанной ни с крепостным трудом, ни с государственными привилегиями и поставками и развивающейся на основе применения вольнонаемного труда и капиталистической техники…»83. С 1860-х годов за 50 лет хлопчатобумажное производство выросло в 10 раз, обеспечивая перед Первой мировой войной 70% общего объема продукции текстильной промышленности84.

Струмилин С. Г. черная металлургия в  России и в  СССР. м.; л., 1935.

С. 200–201.

Лященко П. И. История народного хозяйства СССР. м., 1952. т. I. С. 526.

См. Предпринимательство и предприниматели России. от истоков до начала XX века. м., 1997. С. 59.

ИСтоРИоГРафИя И хаРаКтЕРИСтИКа оСНоВНых ИСточНИКоВ В  1880-х  годах на долю текстильной промышленности приходится половина всей стоимости национальной продукции, хотя к началу XX в. эта доля уменьшается до 30%.

основным регионом размещения текстильного производства был центральный промышленный район, охватывавший московскую и  Владимирскую губернии. Причем следует особо подчеркнуть, что ведущую роль в развитии всей промышленности России играла Москва и Московская губерния. В шерстяной промышленности в московской губернии в 1859 г. на 206 фабриках производилось изделий на сумму 15 522 тыс. руб., что более чем в 5 раз превосходило стоимость произведенной продукции Симбирской губернии, второй в стране по развитости шерстяной промышленности. В московской губернии по сумме выработки производилось более 42% всей российской шерстяной продукции, при этом в ней была самая высокая оснащенность производства современными машинами85.

Наглядное представление о высокой концентрации российской промышленности в московской губернии дает «Статистический атлас главных отраслей фабрично-заводской промышленности европейской России за 1867  г.», составленный в  1870  г. Д. а. тимирязевым.

Из карты распределения фабрично-заводской промышленности по губерниям следует, что московская губерния занимала первое место по сумме годового производства (90  млн руб. из  340  млн руб.

по России в  целом), почти в  два раза опережая Владимирскую и  Санкт-Петербургскую губернии. Наибольшую концентрацию имела шерстяная (28  млн руб. или 56%) и  хлопчатобумажная промышленность. В  1890  г. лидерство сохранилось за московской губернией: на 1737 фабриках и  заводах усилиями 192 909 рабочих производилось продукции на сумму более 246 млн руб., что намного превышало аналогичные показатели других губерний (СанктПетербургская — 177 млн руб., Владимирская — 117 млн руб., Киевская — 77 млн руб.)86.

Васильев П. А., Шерер А. А. шерстяная промышленность // обзор различных отраслей мануфактурной промышленности России. т. I. СПб., 1862. С. 169.

Орлов П. А., Будагов С. Г. Указатель фабрик и заводов Европейской России.

материалы для фабрично-заводской статистики. 3-е изд. СПб., 1894. С. VII.

Глава I. Роль СтаРооБРяДцЕВ В ЭКоНомИКЕ РоССИИ таким образом, Московская губерния занимала лидирующее положение в промышленности России на протяжении всего XIX в. и удерживала за собой значение центра торгово-промышленной деятельности русского народа. особо динамично в экономике России в целом и в московской губернии в частности развивалась текстильная промышленность. В этом контексте рассмотрение роли купцов-старообрядцев в развитии текстильной промышленности московской губернии приобретает большую значимость и  выявляет заслугу предпринимателей, держащихся старой веры, в осуществлении процесса модернизации экономики России.

Сведения о положении дел в Санкт-Петербурге, кроме того, что сами по себе представляют интерес, призваны дать сравнительный контекст. отдельный очерк об экономической деятельности крестьян Новгородской губернии в середине XIX в. покажет, как формировалась питательная среда для пополнения старообрядческого предпринимательства москвы и Петербурга.

Данные о принадлежности к старообрядчеству Для того чтобы провести более массовое исследование такого явления, как старообрядческое предпринимательство, необходимо прежде всего установить вероисповедный состав купечества и  других сословий. Сбор этой информации ограничен доступностью и  качеством источников, которые зачастую носят неполный характер, поскольку официальные сведения нередко искажали действительное положение дел. ярким тому примером служат дополнительные разыскания, которое проводило мВД в середине XIX в.

Как уже было сказано выше, даже в периоды более терпимой и временами благосклонной государственной политики в  отношении старообрядцев, они всегда находились под угрозой преследования за «преступление против веры». Более радикальные согласия считали такой компромисс, как официальная запись в раскол, недопустимым. Кроме тайных старообрядцев, были и  такие, кто «укрывался за попами», т. е. те, кто предпочитал заплатить православному священнику за то, чтобы он показал его как исповедующегося.

В  период усиления преследования во времена Николая  I многие ИСтоРИоГРафИя И хаРаКтЕРИСтИКа оСНоВНых ИСточНИКоВ известные купцы вынуждены были перейти в единоверие, не меняя ни приверженности старой вере, ни образа жизни. Была мотивация занижать численность староверов также у губернских и синодальных властей, чтобы демонстрировать, что с  расколом ведется эффективная борьба. тем не менее подобные сведения, дополненные альтернативными источниками, дают возможность получить представление о масштабе явления, а также провести комплексное и массовое исследование старообрядческого предпринимательства.

К дополнительным источникам будут относиться архивные и опубликованные документы, касающиеся внутренней жизни общин (выбор попечителей, переписка, мемуары), описание старообрядческих некрополей и  другие исторические документы. Конечные результаты, хоть и  не дадут абсолютно точной картины, но  могут лучше показать динамику этого явления, более объемно представят феномен старообрядческого предпринимательства, помогут подтвердить или опровергнуть ряд гипотез о его масштабах и времени расцвета, возможно даже позволят совершенно иначе взглянуть на проблему.

охарактеризуем вкратце главные источники, которые были использованы для атрибуции староверов преимущественно в  среде купечества87.

К официальным сведениям были отнесены все данные, которые собирались официальными представителями власти, вне зависимости от степени секретности этих сведений.

Ревизии. Самым массовым источником являются данные IX (1850) и X (1857) ревизий, когда стали учитывать вероисповедание. материалы по московской купеческой управе сохранились и опубликованы88.

Напомним, что исследование территориально ограничено московской и Санкт-Петербургской губерниями, за небольшими исключениями. К примеру, приводятся официальные сведения о распространении и занятиях старообрядцев в Новгородской губернии в середине XIX в.

материалы для истории московского купечества. том VIII. м., 1889; материалы для истории московского купечества. том IX. 1889.

Глава I. Роль СтаРооБРяДцЕВ В ЭКоНомИКЕ РоССИИ Сведения Петербургской купеческой управы (с указанием вероисповедания) выявить пока не удалось89.

В ревизиях фиксировались календарное число подачи информации, гильдия (1-я, 2-я, 3-я), имя, отчество и фамилия, возраст либо данные о смерти, семейное положение (жена, дети), в скобках приводилась информация о вероисповедании. отдельно перечислялись личные и  потомственные почетные граждане. Иногда включались дополнительные сведения о  годе перехода в  мещанство или выхода на волю из крепостной зависимости. многие крупные предприниматели, уже заведуя фабриками и организуя работу сотен людей, долгие годы оставались крепостными крестьянами. так, митрофан артамонович муравьев в  1839  г. был отпущен от графа шереметева, Иван Петрович Бутиков в том же году отпущен из дворовых людей князя черкасского90. Сведения выглядели следующим образом: «Июня 5. — П. п. г., вр. 1 гил. к. Семенов. слб., терентий Егоров Солдатенков, вдов от 1 брака, 76; у него дети: Иван 37; у Ив. с. Василий 5 л. 4 м.; Козма 30; у тер. брат Константин, ум. в 1834 г. (по Рогож. клд.)»91. терентий Егорович Солдатенков (1772–1850) был отцом известного своей экстравагантностью Кузьмы терентьевича Солдатенкова (1818–1901), который торговал бумажной пряжей, был крупным пайщиком в ряде мануфактур, банков и страховых обществ, собрал картинную галерею, вел издательскую деятельность и  устраивал приемы вместе с  супругой, француженкой Клемансой Карловной Дюпюи, в  подмосковном имении Кунцево92. Из  ревизской сказки мы узнаем, что на 5  июня 1850  года потомственный почетный гражданин, временный первой гильдии купец т. Е. Солдатенков проживал в Семеновской слободе, достиг 76-летнего возВ изданиях Петербургской купеческой управы начинают указывать вероисповедный состав лишь с 1883 г.

материалы для истории московского купечества. том VIII. м., 1889. С. 35, 209.

Принятые сокращения: «п. п. г.» — потомственный почетный гражданин, «вр. 1 гил. к.» — временный 1-й гильдии купец, «Семенов. слб.» — Семеновская слобода, «ум.» — умер, «По Рогож. клд.» — по Рогожскому кладбищу. материалы для истории московского купечества. том VIII. м., 1889. С. 300.

См. Бурышкин П. москва купеческая. Воспоминания. м., 2002. С. 128–130.

ИСтоРИоГРафИя И хаРаКтЕРИСтИКа оСНоВНых ИСточНИКоВ раста, у него было два сына — Иван и Козьма, внук Василий. Кроме того, указывается, что он был прихожанином Рогожского кладбища, как и его родной брат Константин, умерший в 1834 г. особенно ценным было то, что указывались все ближайшие родственники купца:

это дало возможность судить о более поздних периодах жизни этой династии. фактически, число купцов-старообрядцев может быть увеличено, по этим данным, по крайней мере, в 3 раза, если учесть детей, внуков, братьев, жен, которые не выносились в  отдельный учет, но  часто самостоятельно участвовали в  деловых операциях.

В  данных «Раскольнической конторы» XVIII  в., как правило, фиксировался отдельно каждый член семьи, что следует принимать во внимание при попытках сравнить эти сведения.

В результате обработки поименных списков, данные которых были сгруппированы по 33 слободам, удалось установить, что в москве на 1850 г. было официально зарегистрировано 624 купеческих семьи старообрядцев, что составило более 15% от общего числа купцов  г. москвы. Если учесть, что доля всех записных раскольников равнялась приблизительно 5% от населения москвы, то это означает, что в среднем старообрядцы в три раза активнее других участвовали в торгово-промышленной деятельности. 45 из 624 перечисленных купцов за особые заслуги были удостоены звания потомственных и личных почетных граждан.

материалы последующей X ревизии подтверждают переход многих купцов из  старообрядчества после указа 1853  г. об обязательной принадлежности купечества к  православию или единоверию.

В 1857 г. было официально зарегистрировано всего лишь 383 купеческих семьи старообрядцев или менее 8% от общего числа купцов г.

москвы.93 только 14  старообрядцев, по официальным сведениям, остались потомственными и личными почетными гражданами. Сопоставление данных этих двух ревизий показывает, что заметно выросло число приверженцев единоверия: с нескольких купцов до почти 80 человек. У более чем сотни купцов не было отражено вообще никакого исповедания. В  десятках случаях глава семьи пересемьи отнесены к старообрядчеству на основе принадлежности жены, брата, сестры, невестки, дочери.

Глава I. Роль СтаРооБРяДцЕВ В ЭКоНомИКЕ РоССИИ ходил в православие либо единоверие, а его жена с детьми оставалась в  старообрядчестве. Все это вместе позволяет заключить, что реальное число купцов-староверов не претерпело существенных изменений. При формировании общего списка купцов-старообрядцев г. москвы необходимо принять во внимание, что в X ревизии было учтено 197 новых семей, которые не проходили по IX ревизии. таким образом, данные по двум ревизиям вместе позволили выявить 821 семью старообрядцев, объявивших капиталы в московской купеческой управе.

материалы ревизии дают возможность отследить приблизительное соотношение и активность участия в купеческой гильдии двух основных согласий: поповского и беспоповского. отдельно учитывались старообрядцы «поповщинского согласия по Рогожскому кладбищу» и «беспоповщинского согласия по Преображенскому кладбищу». Почти 18% (109 из 624) купцов-старообрядцев в 1850 г. и почти 13% (48 из 383) — в 1857 г. в соответствии с материалами ревизий принадлежали к беспоповству, а все остальные — к поповству. Это говорит об абсолютном преобладании купцов-старообрядцев с Рогожского кладбища, которые сохраняли священство и  были более лояльны по отношению к правительству. однако делать вывод о том, что поповская община была более склонна к предпринимательству, было бы преждевременно. И вот почему. Дело в том, что поповцев в москве и московской губернии было гораздо больше, чем беспоповцев. По имеющимся данным, доля беспоповцев в  московской губернии составляла в 1826 г. 20%, в 1841 г. — 11%, в 1846 г. — 13%.

Учитывая, что беспоповские согласия пытались свести к минимуму все контакты с властью, олицетворявшей в их представлении антихриста, можно предположить, что и  поповцы, и  беспоповцы были представлены в купеческой гильдии пропорционально своей общей численности.

На 1850  г. среди старообрядцев москвы числилось не менее 43 купцов 1-й и 2-й гильдий, что соответствовало среднестатистическим сведениям по российскому купечеству в целом. В 1857 г. в связи с  гонениями наблюдается сокращение доли купцов 1–2-й гильдий, принадлежавших официально к старообрядчеству. В X ревизии упоминаются лишь 3 купца 1-й гильдии (С. м. алексеев, Е. ф Воробьев, ИСтоРИоГРафИя И хаРаКтЕРИСтИКа оСНоВНых ИСточНИКоВ Н. И. Рахманов) и 15 купцов 2-й гильдии. Принадлежность к определенной гильдии не может являться точным критерием состояния, поскольку объявленный капитал нередко занижался. Это искажало реальную картину. так, например, михайла яковлев Рябушинский (1786–1858) оставил наследникам огромный капитал, превышающий два миллиона руб., хотя, по данным ревизии, он числился купцом 3-й гильдии с капиталом не более 20 тыс. руб.

В целом данные IX и X ревизий содержат огромный пласт информации о  конфессиональной принадлежности московских купцов.

Достоинством этого источника является массовый и  однотипный характер представленных в нем сведений. Информация о более чем 820 купеческих семьях, принадлежавших к  старообрядчеству, дает возможность проследить семейную преемственность на протяжении многих десятилетий, а также понять масштабы деловой активности староверов.

Бумаги Титова. Информацию о  конфессиональной принадлежности особенно методично собирали во время усиления притеснений староверов при Николае I, поэтому данные ревизий могут быть существенно пополнены более ранними официальными сведениями. К наиболее значительным следует отнести «Дневные дозорные записи о московских раскольниках» преимущественно 1840-х годов и  специально составленный список наиболее значительных прихожан Рогожского кладбища на 1838 г., с указанием сферы их деятельности и общественных заслуг. оба эти документа относят к так называемым Бумагам титова, связанным с именем андрея александровича титова (1844–1911) — купца из Ростова Великого, который прославился как собиратель российских древностей.

В 1838 г., по сведениям П. И. мельникова-Печерского, только среди прихожан Рогожского кладбища в списке наиболее влиятельных старообрядцев-поповцев, числилось 138 купеческих семейств 1-й и 2-й гильдий 94. Есть основания полагать, что именно этот список, о  котором упомянул известный исследователь старообрядчества, опубликован в  приложении настоящей книги по рукописям РНБ.

Мельников П. И. Полное собрание сочинений. т. 13. СПб.; м., 1898. С. 325.

Глава I. Роль СтаРооБРяДцЕВ В ЭКоНомИКЕ РоССИИ С указанным списком были знакомы и чиновник мВД И. П. липранди, и советский историк П. Г. Рындзюнский95.

Сохранившаяся рукопись «Списка значительнейших из  числа Старообрядцев жителей древней Столицы москвы в 1838 году», публикуемая в Прил. 4, раскрывает масштабы распространения старообрядческого предпринимательства и характер деятельности наиболее видных его представителей96. В список вошли 160 купцов, которые были прихожанами Рогожской общины поповцев. Кроме звания и  купеческой гильдии, в  списке указывались «показания службы»

и «главнейшее занятие по коммерции». Подробные сведения о характере занятий и общественном служении каждого видного прихожанина Рогожской общины, относящиеся к столь раннему периоду, по которому в  архивах не сохранилось исчерпывающей информации, повышают ценность введения в научный оборот этого памятника.

Из 160 «коммерсантов» 21  принадлежал к  привилегированной первой гильдии, 28 — ко второй гильдии, 19 имели звания Почетного гражданина97. Если сравнить этот список со сведениями купеческой управы за 1850 г., то легко обнаружить, что в найденной ведомости зафиксировано 71 новое имя98, причем семь из  вновь зарегистрированных купцов относятся к  первой гильдии  — а. Д. шелапутин, ф. м. Сорокованов, С. С. и  Г. С. Рыловы, И. В. и  Е. В. окороковы, В. С. мяхков. Документ этот по сравнению с ревизией содержит более разносторонние сведения. Если объединить конфессиональные История москвы в  6-ти томах. т. 3. Период разложения крепостного строя. м., 1954. С. 294–296.

РНБ. Бум. титова. № 2334. л. 94–106.

Справедливости ради, следует отметить, что список купцов 1-й гильдии должен быть несколько шире, поскольку далеко не у всех купцов была отмечена гильдия. Составитель этого списка после указания 50 первых купцов оговаривается: «У нижеследующих гильдию по скорости припомнить не могли, а по коммерческим их занятиям люди значительные» (л. 98). Неслучайно П. И. мельников-Печерский, один из владельцев списка, в «очерках поповщины» указывал, что в 1838 г. 138 купцов из прихожан Рогожского кладбища были приписаны к 1–2 гильдии. тем не менее по сравнению с более поздними сведениями гильдейского учета данные П. И. мельникова-Печерского выглядят несколько преувеличенными.

Ср. материалы для истории московского купечества. том VIII. м., 1889.

ИСтоРИоГРафИя И хаРаКтЕРИСтИКа оСНоВНых ИСточНИКоВ данные по двум ревизиям с  рассматриваемым списком, то можно говорить о 892 семьях московских купцов-старообрядцев.

ценность списка состоит в том, что для каждого промышленника или торгового человека приводится основной род его предпринимательской и общественной деятельности. Это существенно обогащает наши представления о купцах-старообрядцах. Из 160 купцов 96 занимались торговлей, 83 устроили фабрики, порядка 20 занимались одновременно и торговлей и промышленностью, не менее 10 купцов получали доход с недвижимости. Интенсивнее всего велась торговля продуктами питания (мукой, мясом, рыбой, овощами), и прежде всего хлебом. 18 купцов торговали хлебом оптом и в розницу в москве, Петербурге и  на Волге (в Рыбинске). Велась также торговля бумажной пряжей (в том числе английской и  немецкой), шелком, железом и фабричными товарами.

абсолютное лидерство принадлежало текстильной отрасли:

46 промышленных заведений числятся как «фабрики бумажных изделий». таким образом, к 1838 г. более половины всех фабрик, принадлежавших значимым прихожанам Рогожского кладбища, относились к хлопчатобумажной промышленности. очевидно, что текстильная промышленность (бумажная, шелковая, шерстяная), стала основным объектом приложения старообрядческого капитала.

Данный список дает также объемное представление об участии старообрядцев в общественном служении99. многие из них занимали выборные должности и участвовали в самоуправлении: были бургомистрами и ратманами в магистрате, принимали участие в работе сиротского и коммерческого судов, служили в Гражданской палате и  управе благочиния. Несмотря на гонения, избирались старообрядцы и городскими головами. Почетный гражданин Н. Д. царский (1785 г. р.), торговавший мясным товаром, был головой г. Воскресенска, купец П. т. Калугин (1810–1841), занимавшийся торговлей шелковыми изделиями, был избран городским головой  г. Богородска.

Намечается интерес к изучению и собиранию книг и рукописей: почетный гражданин И. Н. царский (1789–1853) указан как член и благотворитель общества истории и древностей российских.

У 49 купцов отмечено «показание службы».