«А.Е. Шаститко НОВАЯ ИНСТИТУЦИОНАЛЬНАЯ ЭКОНОМИЧЕСКАЯ ТЕОРИЯ Третье издание Москва ТЕИС 2002 ББК65 Рекомендовано к печати Редакционно-издательским советом экономического факультета МГУ им. М.В. Ломоносова Рецензенты: ...»

«В теории вычислительной сложности задачи... принято считать «решаемыми», если необходимый объем вычислений растет не быстрее, чем размер, возводимый в некоторую фиксированную степень. Такие классы задач получили название «полиномиально сложные». Задачи, вы­ числительная сложность которых возрастает экспоненциально с увеличе­ нием размера, не относятся к числу полиномиально сложных, так как скорость роста объема необходимых вычислений превышает показатель их размера, возводимого в любую фиксированную степень».

Создание адекватной картины мира возможно тогда, когда внимание (отвечающее за выделение необходимых данных) и ин­ теллект (с помощью которого осуществляются расчеты и интер­ претация полученной информации) являются свободными блага­ ми. Однако используемая предпосылка приходит в явное проти­ воречие с фактами действительности: наши интерпретативнокалькулятивные возможности, как правило, оказываются меньше, чем сложность задач, которые требуется решать. Наглядное тому свидетельство — игнорирование, неосведомленность относитель­ но множества факторов, направление и интенсивность действия которых неопределенны, но значимость их отлична от нуля. Бо­ лее того, данная неосведомленность может быть вполне осознан­ ной, когда человек догадывается о существовании факторов, влияющих на интересующую его переменную, но издержки полу­ чения информации о них оказываются слишком высокими.

Таким образом, важнейшим источником и условием сохране­ ния неопределенности является то обстоятельство, что сам про­ цесс постановки задач и принятия решений связан с определен­ ными издержками. Причем последовательное повышение точности формулировки задачи и ее решения связано с возрастанием удельных издержек. Это значит, что идентификация альтернатив­ ных вариантов выбора и их сравнение зависят не только от слож­ ности ситуации, ее воспроизводимости, повторяемости, обеспе­ ченности информацией, но и от мотивации принимающего ре­ шение субъекта29.

Именно данные обстоятельства позволяют говорить о неоп­ ределенности как феномене, пронизывающем практически все стороны человеческой жизни. Поскольку неотъемлемой частью внешней среды человека оказываются другие люди, то они одно­ временно могут быть и источником неопределенности для него.

Подмножества данных, используемых человеком для построения модели мира, приводят к возникновению различных ее вариан­ тов. Однако та же ограниченность возможностей использования данных не позволяет сделать вывод о том, какая из этих моделей мира правильна [Langlois R., 19906, р. 228]. Для этого должно быть учтено действие механизма обратной связи, результаты ко­ торого также следует идентифицировать по определенным крите­ риям.

Рассмотрим в позитивном плане смысл понятия неопреде­ ленности, а также, к каким последствиям приводит его использо­ вание в экономической теории.

Применительно к ситуации выбора, рассматриваемой в со­ временной экономической теории, это означает, что оказывается затруднительным с уверенностью сказать, какое из возможных событий должно наступить. Ф.Найт так сформулировал данную проблему [Найт Ф., 1994, с. 12]:

«Будущие ситуации, к которым мы приспосабливаем наше поведе­ ние, обычно зависят от поведения огромного количества объектов и обу­ словлены столь большим числом факторов, что мы и не пытаемся все их принять во внимание, а тем более оценить и суммировать их индивиду­ альные значения».

В результате в условиях неопределенности расчеты и знания заменяются оценками и мнениями, на основе которых и форми­ руются наши планы, осуществляются наши действия.

Однако невозможность с уверенностью предсказать наступ­ ление того или иного события скрывает ряд ситуаций, которые По сути Дела, здесь в отрицательной форме определяется соответствие между уровнем рациональности субъекта, принимающего решения, и полученными ре­ зультатами.

соответствуют разным видам неопределенности. Определение на­ правления модификации существующих в неоклассике моделей рационального выбора или построение принципиально новых ба­ зовых моделей требуют установления специфики каждого типа неопределенности. Характеристики неопределенности обусловли­ вают и особенности анализа процесса формирования институтов.

Данный аспект более подробно будет рассмотрен в главе 6 при обсуждении водроса об вариантах институциональной реакции на трансакционные издержки.

Для начала отметим, что родовые признаки ситуации неопре­ деленности на стороне субъекта, принимающего решения (огра­ ниченность калькулятивно-интерпретативных возможностей по сравнению со сложностью и скоростью изменения окружающего и внутреннего мира человека), мы будем относить к неопреде­ ленности в широком смысле слова.

Первичная классификация неопределенности (см. рис. 4) ос­ нована на подходе Ф.Найта, изложенном в книге «Риск, неопре­ деленность и прибьшь». Все множество ситуаций делится на два подмножества: в одном из них любому элементарному, событию можно приписать определенное значение объективной вероятно­ сти его наступления, а во втором — нет. Способ определения ве­ роятности оказывается существенной характеристикой строящих­ ся с ее помощью моделей выбора в условиях неопределенности. В известном смысле можно говорить о существовании соответствия между содержанием вероятности и видом неопределенности.

В первом случае неопределенность в широком смысле слова сводится к риску. Причем здесь не имеет значения, идет ли речь о выигрышах или потерях (так как в других дисциплинах риск связывают с потерями, а неопределенность — с выигрышами).

Если известна вероятность наступления каждого из фиксирован­ ного набора элементарных событий, то посредством страхования можно избавиться от возможных потерь, точнее, сделать их ш> стоянными. Таким образом, ситуация из неопределенной может превратиться в определенную для данного экономического агента.

Собственно, «смысл страхования», по Ф.Найту, «заключается в охвате деятельности большого числа лиц и превращении слу­ чайных убытков в постоянные издержки» [Найт Ф., 1994, с. 14}.

В связи с определением данного типа неопределенности сле­ дует выделить два вида соответствующих ей вероятностей: априор­ ные (или математические) и апостериорные (статистические). Ап­ риори можно определить вероятности тогда, когда* решена задача выявления множества элементарных событий, а также их однород­ ности. Такая вероятность подпадает иод классическое определение, которое было дано Пьером Лапласом: «вероятность — число благо­ приятных исходов некоторого события, отнесенное к числу всех возможных элементарных исходов» [Шумейкер П., 1994, с. 39].

Наоборот, если заранее невозможно рассчитать вероятность наступления события, то используют свойство повторяемости для статистической оценки его вероятности. Если математическая, или априорная, вероятность практически никогда не встречается в хозяйственной практике, то статистическая вероятность воз­ можна тогда, когда, например, ситуация достаточно проста (в смысле множества элементарных событий) и относительно ста­ бильна или достаточно часто повторяется. Этому соответствуют условия хозяйственного оборота, определенные в «Теории эконо­ мического развития» Й.Шумпетера.

Тогда возможны, например, оценки, на основе которых оп­ ределяют величину ожидаемого дохода и полезности в моделях субъективной ожидаемой полезности. Характернр здесь и то, что определенной величине ожидаемого дохода может быть поставле­ но в соответствие значение достоверного эквивалента, если гово­ рить о функции полезности в условиях неопределенности. Чем больше разница между ожидаемой величиной дохода и его досто­ верным эквивалентом, тем в большей степени человек уклоняется от риска или, наоборот, склонен к риску (проблема только в оп­ ределении знака разности). Однако абсолютный размер выделен­ ных отклонений не имеет принципиального значения для поста­ новки проблемы выбора в условиях неопределенности.

В соответствии с другим подходом к определению вероятно­ сти необходимо проводить различие между самим понятием, которое Я.Бернулли определял как «степень доверия», и его изме­ рением, которое основано на уточнении оценок неизвестных вероятностей посредством исследования объективных частот [Шумейкер П., 1994, с. 39].

Еще одна попытка определения вероятности была предпри­ нята логической школой, которую представлял Дж.Кейнс. В соот­ ветствии с его подходом «каждое множество эмпирических дан­ ных находится в логическом, объективном отношении к истинно­ сти некоторой гипотезы, даже если эти данные сами по себе не позволяют прийти к определенным выводам. Вероятность изме­ ряет силу этой связи, с точки зрения рационального индивида»

[Шумейкер П., 1994, с. 40].

Большинство ситуаций р деловой жизни не поддается стати­ стической оценке (или в принципе, или из-за того, что это слиш­ ком дорого). Данные ситуации и формируют область действи­ тельной неопределенности. В этом случае возникает проблема группировки событий по принципу однородности в силу уни­ кальности значительной части событий в сфере бизнеса. Отсюда использование только субъективных вероятностей для оценки возможного наступления событий, соответствующих тому фено­ мену, который Ф.Найт называл неопределенностью: «именно эта истинная неопределенность придает экономической организации характерную форму «предприятия» и объясняет существование специфического дохода предпринимателей» [Найт Ф., 1994, с. 26]30. Кроме того, она позволяет отказаться от теоретического анализа экономической системы только посредством метода сравнительной статики.

Следующий шаг в объяснении экономической организации в связи с существованием неопределенности, выраженной в издерж­ ках использования механизма цен, был сделан Р.Коузом сначала в статье «Природа фирмы», опубликованной в журнале «Экономика»

в 1937 году, а затем в статье «Проблема социальных издержек», вышедшей в «Journal of Law and Economics» в 1960 году.

Но и это еще не все. Р.Ланглоа предлагает разделить неопре­ деленность, по Ф.Найту, на два типа: параметрическую и струк­ турную. Если для параметрической неопределенности в принципе возможно использование субъективных вероятностей, которые не обязательно должны совпадать с объективными и применимы в том числе к неповторяющимся событиям, то для структурной не­ определенности использование вероятностей затруднено, по­ скольку открытым оказывается множество возможных событий, так что сумма вероятностей в случае признания факта открытости множества будет меньше единицы3' [Langlois R., 19906, р. 228].

Субъективная деформация вероятностей и вытекающие из нее следствия — от­ дельная теоретическая проблема, изучение которой, с одной стороны, весьма пер­ спективно, поскольку позволяет преодолеть жесткость традиционной теории ожи­ даемой полезности (основы которой представлены практически в любом совре­ менном учебнике по микроэкономике), однако, с другой стороны, требует более изощренных методов оценки направления, степени психологической деформации вероятностей в различных ситуациях выбора Единственный возможный вариант — приписать невыявленному множеству Иными словами, перед нами ситуация, в которой определяют вероятность страте­ гической неожиданности Однако это лишь формальное решение проблемы, по­ скольку стратегическая неожиданность оказывается внутри себя неструктуриро­ ванной С этой точки зрения речь может идти об известной степени приближения к параметрической неопределенности Это означает, что экономический агент, принимающий решения, подвержен риску стратегической неожиданности. Различные виды ситуаций выбора в зависимости от достоверности событий пред­ ставлены на рис. 4.

В данном случае наиболее интересна структурная неопреде­ ленность, поскольку именно для нее наиболее затруднительным оказывается объяснение того, как решается проблема координа­ ции между отдельными экономическими агентами, если они не только не могут определить субъективную вероятность, соответст­ вующую ее объективному значению, но и не могут с большей или меньшей степенью уверенности говорить о некотором замкнутом множестве элементарных исходов. Сначала вкратце рассмотрим субъективную версию определения вероятности. В соответствии с ней вероятности — это степени убежденности в том, что наступят те или иные события, как повторяющиеся, так и уникальные (на­ пример, третья мировая война, досрочные парламентские выбо­ ры, импичмент президента).

Однако в соответствии с основной аксиомой совместимости в субъективной вероятности — согласованности предпочтений — «вероятности элементарных событий дают в сумме единицу и...взаимодополняющие или взаимоисключающие события настуцают с вероятностью, равной соответственно произведению и сумме элементарных вероятностей. Как таковые, субъективные вероятности с математической точки зрения ничем не отличаются от других типов вероятности» [Шумейкер П., 1994, с. 41].

С тем чтобы получить наиболее наглядное представление о структурной неопределенности, необходимо разграничить кон­ цептуально лицо, принимающее решение, и субъекта, наблюдаю­ щего за ситуацией выбора, принятием и выполнением решений (см. рис. 5). Классификация ситуаций выбора определяется в рамках данного гипотетического тандема, в котором лапласовский наблюдатель вездесущ и всеведущ, его осведомленность простирается бесконечно во времени и в пространстве".

Рис. 5. Лапласовский наблюдатель и неопределенность Предположим, что в будущем должно произойти j-e событие, причем] = 1, 2,..., N. Данное множество по определению извест­ но лапласовскому наблюдателю. Лапласовский наблюдатель — воображаемый субъект, для которого отсутствует неопределен­ ность ввиду наличия полной информации о детерминантах пове­ дения соответствующих элементов системы. Если указанное мно­ жество также известно и человеку, принимающему решения, то он оказывается в ситуации риска (если есть распределение объек­ тивных вероятностей, которое ему известно) или параметриче­ ской неопределенности (когда существует лишь распределение субъективных вероятностей).

Если же существует подмножество событий, которое лицо, принимающее решение, не учитывает, иными словами, если есть Проецирование свойств лапласовского наблюдателя на лицо, принимающее решение (как это происходит в моделях оптимизации, см. § 5 главы 2), затрудняет понимание особенностей ситуаций структурной неопределенности. Аналогичная проблема возникает и в том случае, если характеристики хозяйствующего субъекту проецируются на наблюдателя подмножество, не рассматриваемое как компонент ситуации вы­ бора, то решение принимается в условиях структурной неопреде­ ленности.

В связи с этим возникает ряд вопросов.

1. Является ли множество видимых событий фиксированным и экзогенным?

2- Если оно не фиксировано, то от чего зависит состав мно­ жества, видимого лицом, принимающим решения?

3. Если человек осознает, что возможно возникновение собы­ тий, которые в настоящее время на основе имеющейся информа­ ции не могут быть специфицированы, но могут произойти, мож­ но ли каким-то образом осознание такой возможности отразить в правиле принятия решения?

Использование предпосылки о фиксированности и экзогенности яодмножества ожидаемых событий позволяет представить идею о структурной неопределенности в наиболее простой форме.

Вместе,с тем она не позволяет использовать идею о том, что си­ туация выбора не существует вне контекста, который в данном случае выражается через изменение количества альтернатив, учи­ тываемых при принятии решения. Кроме того, использование указанной предпосылки сохраняет практически ничем не ограни­ ченную возможность использования в качестве объясняющего инструмента «репрезентативного субъекта». Последующие вопро­ сы во многом носят провокационный характер, так как ответ на них зависит от множества частных допущений, используемых в моделях принятия решений. Отчасти ответы на них можно найти в следующих разделах.

Источником структурной неопределенности могут быть не только непредсказуемые изменения в природе, но и поведение других людей (хотя в действительности зависимости имеют более сложную форму, поскольку изменения в природе, относящиеся к данному человеку или группе людей, могут быть вызваны, на­ пример, поведением других людей в прошлом, причем воздейст­ вие может быть как преднамеренным, так и непроизвольным).

Существование структурной неопределенности позволяет поста­ вить вопрос: в какой степени фундаментальное положение эко­ номической теории (со времен появления «Исследования о при­ роде и причинах богатства народов» А.Смита) о производитель­ ности обмена может быть объяснено и подтверждено в условиях, когда взаимодействие между людьми порождает проблемы уси­ ления неопределенности, обусловленной непредсказуемыми изменениями в природе33, а также в них самих (как результат обу­ чения).

Например, проблема структурной неопределенности возника­ ет при разработке условий контракта, регламентирующего пере­ дачу прав на использование новых технологий. В частности, речь идет о лицензионных соглашениях. Проблема состоит в том, что ex ante далеко не все способы применения рассматриваемой тех­ нологии ожидаемы и тем более наблюдаемы, чтобы каким-то об­ разом отразить их в системе расчетов между лицензиаром и ли­ цензиатом [Bessy Ch., Brousseau E., 1998, p. 463]. Вместе с тем участники соглашения вполне могут осознавать возможность воз­ никновения неучитываемых в контрактных обязательствах выгод и издержек, что является важнейшей характеристикой неполных контрактов, которые рассматриваются в рамках теории трансакционных издержек.

В дальнейшем мы будем говорить о возможности устранения части структурной неопределенности, которая связана с поведе­ нием других людей, а также о специфической форме обмена, ко­ торая позволяет повысить благосостояние каждого из его участ­ ников. Такой подход позволяет не только детализировать характе­ ристики «невидимой руки» А.Смита, но и определить границы е,е возможностей, необходимость дополнения «видимой рукой» (по А.Чанддеру).

В общем плане средством снижения уровня структурной не­ определенности могут быть институты, которые ограничивают наборы альтернатив для экономических агентов, определяя тем самым множество возможных событий для каждого игрока. С этой точки зрения институты можно рассматривать как условия рационального поведения экономического агента. По мнению Д.Норта, «институты уменьшают неопределенность, структурируя повседневную жизнь» [Норт Д.С., 1997а, с. 18]. Можно сказать, что они позволяют сэкономить на мышлении. С этоц точки зре­ ния правила, рутина, используемые при построении экономиче­ ских моделей, позволяют добиться аналогичного результата.

Однако здесь сразу же следует оговориться, что снижение уровня неопределенности не предполагает однозначной опреде­ ленности результатов взаимодействия между людьми, во-первых, С формальной точки зрения повышение неопределенности сопряжено с повы­ шением значения стандартного отклонения, которое в рамках портфельного под­ хода в теории спроса на деньги является индикатором степени рискованности, что, в свою очередь, приводит к снижению уровня ожидаемой полезности и Парето-оптимальности, во-вторых. Пример тому — существен­ ные различия в траектории развития Англии и Испании XVII— XIX веков, Латинской Америки и США, Северной и Южной Ко­ реи, Западной и Восточной Германии и т.д.

В противном случае трудно было бы объяснить долговремен­ ный экономический застой, а также почему при наличии при­ мерно одинаковых стартовых условий экономические системы развиваются не по параллельным, а по расходящимся траектори­ ям и даже попытки заимствования существенных элементов ин­ ституционального обрамления процесса производства и обмена не дают желаемых результатов.

Кроме того, структурная, или радикальная, неопределенность может рассматриваться не только в связи с объяснением основа­ ния возникновения институтов как механизмов, координирующих действия людей, но и для объяснения таких специфических ин­ ститутов, как неполные контракты.

Для объяснения поведения человека в условиях неопределен­ ности, а также взаимодействия между людьми необходима моди­ фикация разработанного в неоклассической теории инструмента­ рия. Отчасти данная проблема решается за счет результатов ана­ лиза, полученного в рамках традиционного институционализма. В частности, неопределенность рассматривается как существенный элемент в объяснении форм хозяйственной организации (в рам­ ках экономической теории трансакционных издержек), поскольку она является одним из трех ключевых характеристик трансакций, выделяемых О.Уильямсоном. В свою очередь, именно трансакция оказывается базовой единицей анализа в современной институ­ циональной теории (см. главу б).

Однако в силу фундаментальных различий в подходах к оп­ ределению исследовательской программы нового и традиционно­ го институционализма неизбежна корректировка смысла осново­ полагающих понятий, что является одной из задач последующих глав.

ЕДИНИЦА АНАЛИЗА

Причем он определен в виде «упорядоченного набора предпочте­ ний», что отражает специфику концепции рациональности в до­ минирующем направлении экономической теории. Именно нео­ классическому направлению принадлежит приоритет в система­ тическом анализе феномена редкости (ограниченности) ресурсов, экономического выбора, альтернативных издержек, равновесия и т.д. Таким образом, фактически в неоклассической теории еди­ ницей анализа являются результаты выбора экономических аген­ тов, которые затем могут быть агрегированы и изучены методом сравнительной статики на основе предпосылки об экзогенности и стабильности предпочтений (см. главу 2).

В данной главе будут рассмотрены различные аспекты опре­ деления единицы анализа в рамках новой институциональной экономической теории. Значение данного определения будет конкретизировано с помощью моделей из теории игр и экспери­ ментальной экономики.

§ 1. ИНСТИТУТЫ И ПРОБЛЕМА КОММУНИКАЦИИ

В дальнейшем изложении станет ясно, что трансакция как единица анализа мо­ жет быть сведена к институту ними других понятий, использующихся в рамках рассматриваемо­ го направления: организации, трансакционных издержек, правил и прав собственности, контрактов, оппортунистического поведе­ ния, а также соотношения между данными категориями.

Ввиду особенностей институционального подхода, связанного с изменением «фокусировки» взгляда на хозяйственную жизнь, достаточно сложно вычленить общепринятое определение поня­ тия «институт». В другой работе {Шаститко А.Е., 1996а, с. 47] приведен перечень используемых в экономической теории опре­ делений понятия «институт».

Здесь также возникает проблема поиска компромисса между широтой определения понятия «институт» и его операциональностью, так как неоинституционализм в целом можно рассматри­ вать как выражение компромисса между реалистичностью пред­ посылок институциональной теории и операциональностью ис­ пользуемых понятий в неоклассической теории. В соответствии с подходом, реализованным традиционными институционалистами, институт может быть выражен в виде трех элементов, взаимодо­ полняющих друг друга: правил, стандартов поведения и стереоти­ пов мышления [Neale W., 1987, р. 1183]. В связи с этим возникает ряд методологических трудностей, присущих «литературным» тео­ риям. В основном они связаны с низкой «работоспособностью»

понятий ввиду недостаточно четкого определения содержания, трудностей решения задачи идентификации при объяснении из­ менений в поведении экономических субъектов.

В рамках новой институциональной экономической теории используется определение института, которое свидетельствует о неоклассических корнях неоинституционализма [Eggertsson Т., 1990]. Так, Д.Норт определяет институт как созданные человеком ограничения3, которые структурируют политическое, экономиче­ ское и социальное взаимодействие [Норт Д.С, 1997а, с. 17], или как «правила, механизмы, обеспечивающие их выполнение, и нормы поведения, которые структурируют повторяющиеся взаи­ модействия между людьми» [Норт Д.С, 1993а, с. 73], а также как «формальные правила, неформальные ограничения и способы обеспечения действенности ограничений» [Норт Д.С, 19936, с. 307]. Обращаясь к последнему определению, следует отметить, Именно в рамках неоклассической теории поведение человека было структуризовано в терминах предпочтений и ограничений Другое дело, что сами ограниче­ ния рассматривались в достаточно узком аспекте (цены и доход) что речь идет не только и не столько о придуманных, сознательно разработанных правилах, сколько о неформальных, возникающих спонтанно, децентрализованно, как непредвиденный и, следова­ тельно, непреднамеренный результат взаимодействия людей. Данное определение позволит в дальнейшем показать, почему институцио­ нальные изменения не могут быть такими революционными, каки­ ми они могут представляться на первый взгляд [Норт Д.С., 19976, с. 10]. В дальнейшем вопрос о возникновении неформальных пра­ вил, их соотношении с формальными правилами будет рассмотрен более подробно (см. главу 4). Таким образом, идентификация пра­ вил, объяснение их изменения одновременно означают определе­ ние ситуации выбора и изменения ее характеристик.

Прежде чем двигаться дальше, необходимо внести ясность в ра­ бочее определение конвенций или условностей, от которого зависит их место в анализе взаимодействия между людьми, а также в соот­ ношение между понятиями «институт» и «организация».

В той мере, в какой условности рассматриваются как приня­ тые, или привычные, образцы поведения, они не являются ин­ ститутами, поскольку не требуют того или иного механизма обес­ печения их соблюдения, они несанкционируемы и поэтому не могут рассматриваться как ограничения4. Если же условности рас­ сматриваются как составляющие института, они должны быть при­ знаны неформальными правилами, механизм санкционирования поведения в которых интериоризирован. Иными словами, услов­ ности — самоподдерживающиеся, самовыполняющиеся (selfenforced) правила [Knight J., 1992, p. 98—99], соблюдение которых осуществляется без вмешательства третьей стороны, в процессе обмена между его участниками.

Если институты определяются как правила, то под организа­ циями подразумевается множество экономических агентов, обме­ нивающихся друг с другом правами собственности и свобод. Ины­ ми словами, институты — это правила игры, а организации — иг­ роки [North D.C., 1995, р. 15], которые действуют в рамках суще­ ствующих правил, изменяют правила. Вместе с тем в обыденном понимании организации и институты рассматриваются как взаи­ мозаменяемые понятия. Это не лишено основания, поскольку один и тот же объект определяется и как организация, и как ин­ ститут. Например, фирма может быть определена как множество Более широкое определение института вполне может включать в объем данного понятия условности в виде привычных образцов поведения.

экономических агентов, обеспечивающих трансформацию ресурсов в продукт и выступающих на рынке как единое целое. Одновре­ менно та же фирма — это сеть контрактов между собственниками ресурсов, опосредующих осуществление обменов между ними.

Фундаментальность понятия «институт» в рамках нового ин­ ституционального подхода выражается, в частности, в рассмотре­ нии рынка как института. Поскольку в неоклассической теории рынок (а по Уильямсону — стандартная контрактация) считается точкой отсчета в определении результатов координации, то ин­ ституты рассматриваются как факторы, заменяющие или допол­ няющие совершенные, или эффективные, рынки. В этом случае рынок выносят за скобки при определении множества институтов [Sjotrand S.-E., 1995, р. 19—20]. Это еще связано с тем, что рынок рассматривается как данность, не требующая объяснений, так что за пределами внимания оказывается вопрос о его становлении и воспроизводстве основания существования. Значение определе­ ния рынка в терминах институтов станет более понятным, если использовать аргументацию критиков неоклассического направ­ ления с радикально субъективистских позиций. Согласно их представлениям концепция рыночного равновесия не может быть использована для объяснения результатов взаимодействия между людьми, а также для размещения ресурсов, поскольку каждый из игроков формирует ожидания и приписывает смысл происходя­ щему в соответствии со своими субъективными представлениями, индивидуальными мыслительными моделями.

Тогда непонятно, откуда возникает согласованность действий людей на рынке, если не принимать во внимание случайность.

Ответ на данный вопрос возможен за счет корректировки предме­ та анализа. В данном случае речь идет об институциональной со­ ставляющей процесса обмена. Важнейшим свойством институтов оказывается их влияние на формирование интерсубъективных мыслительных конструкций, обеспечивающих взаимопонимание между людьми, что выражается в установлении равновесия, кото­ рое может быть названо стабилизированным взаимодействием.

Это взаимопонимание выражается в формировании согласован­ ных ожиданий при минимальном обмене информацией, что по­ зволяет сэкономить на рациональности.

Модель, показывающая значение общих мыслительных кон­ струкций как неотъемлемого элемента процесса обучения, а также обеспечения координации действий между людьми, была предло­ жена, в частности, АДенцау и Д.Нортом [Denzau A., North D., 1994]. Кроме того, общие мыслительные конструкции позволяют передавать информацию с минимальными искажениями смысла для участников обмена.

На рис. 6 представлена принципиальная схема коммуника­ ции. Индивид А принимает решение и затем хочет объяснить данное решение или подать сигнал индивиду В. Прежде всего об­ разцы связок между мыслями должны быть закодированы, на­ пример, в русский или английский язык, профессиональный язык экономистов, психологов или философов и т.п.5 Как отме­ чает Г.М. Андреева [Андреева Г.М., 1996, с. 89]: «Для коммуника­ тора смысл информации предшествует процессу кодирования (высказыванию), так как «говорящий» сначала имеет определен­ ный замысел, а затем воплощает его в систему знаков. Для «слу­ шающего» смысл принимаемого сообщения раскрывается одно­ временно с декодированием».

Раскодирование будет совершенным в том случае, если из­ вестен набор измерений, в котором определяются факторы, обу­ словившие именно данный выбор, сделанный А. Тогда можно го­ ворить об успешном процессе замещения нейропсихических про­ цессов передачей данных6. Внешне это может проявиться в случае смены «коммуникативных ролей» [Андреева Г.М., 1996, с. 90].

Рис. 6. Схема коммуникации: А — коммуникатор; В — реципиент Проблема коммуникации отражена не только в работах социальных психологов, экономистов, но и философов, что свидетельствует о ее многогранности и много­ уровневое™. Более того, известный представитель экзистенциализма Карл Ясперс рассматривает проблему коммуникации как центральную [Ясперс К., 1991].

Можно с известной долей условности сказать, что данный механизм является аналогом телепатии.

Тождественность или подобие идеи «И» у индивидов Д и,В зависят от четырех факторов: кодировки, декодировки, сущест­ вующих до осуществления процесса коммуникации образцов у В, а также совершенства канала коммуникации. Заглядывая вперед, можно отметить, что в ходе такого рода коммуникации возникает четыре вида издержек: кодировки (превращение идеи, знания в передаваемую форму), декодировки (интерпретации), передачи и обучения (в случае повторяемости). Тождественность или подобие идей и соответственно ожиданий могут быть обеспечены без пря­ мой коммуникации, если существует «точка совмещенных ожида­ ний» (focal point).

Явная, вербальная коммуникация является важным, но не единственным способом обеспечения координации действий раз­ розненных экономических агентов. В ряде случаев вполне доста­ точна информациия о действиях, в которых воплощается идея коммуникатора.

Значительная часть знания, которое используется нами в процессе принятия решения, имеет неявную природу, по М.Поданьи. Мы воспринимаем вещи, которые вполне не осозна­ ем, поскольку сам процесс восприятия осуществляется в основ­ ном автоматически. Но вместе с тем эти автоматизмы восприятия влияют на выработку нами решений. Таким образом, важные из­ мерения проблемы оказываются неопределенными. В результате декодировка почти всегда будет несовершенной. Эту проблему К.Г.Юнг выразил следующим образом [Юнг К.Г., 1991, с. 41—42]:

«...Любое слово для одного человека слегка отлично по смыслу, чем для другого, даже среди людей одинаковой культуры. Причиной такого колебания непостоянства смысла является то, что общее понятие вос­ принимается в индивидуальном контексте и поэтому понимается и ис­ пользуется индивидуально. И разница в смыслах, естественно, оказыва­ ется наиболее значительной для людей с разным социальным, политиче­ ским, религиозным и психологическим опытом. Пока понятия формули­ руются только словами, вариации почти незаметны и не играют практи­ ческой роли. Но когда требуется точное определение или подробное объ­ яснение, можно внезапно обнаружить поразительную разницу не только в чисто интеллектуальном понимании термина, но и особенно в его эмо­ циональном тоне и приложении».

Кроме того, канал коммуникации сам по себе может содер­ жать шумы и быть несовершенным, но с точки зрения целей, по­ ставленных в данном разделе, — это чисто техническая проблема.

Если А и В обладают подобными или идентичными мыслительными моделями, то у них, например, категории «бюрократ», «предприниматель», «рабочий», «капиталист», «демократия», «кон­ тракт», «цена», «деньги», «прибыль», «взаимозачет», «откат», «по­ нятия» и т.п. должны сразу определяться в рамках одного и того же контекста.

§ 2. ИНТЕРАКТИВНЫЙ ВЫБОР: ТЕОРИЯ ИГР

Предположим, что есть два игрока или две группы игроков.

Одна — покупатели, другая — продавцы. У каждого из них суще­ ствует N возможных вариантов выбора места и времени обмена, из которых доступен может быть только один. Вступая в сделки в один и тот же момент времени, игроки извлекают выигрыши, ко­ торые отражаются в платежной матрице. Если номер варианта действия или плана, выбранный покупателями, не совпадает с номером, выбранным продавцами, то ни одна из сторон не может извлечь выгоды, что будет выражаться в нулевых значениях при­ былей (или полезностей). Таким образом, платежная матрица бу­ дет иметь вид:

Отметим, что рассматриваемая ситуация больше соответству*ет параметрической неопределенности, что является фрагментом более сложной ситуации, когда количество вариантов поведения контрагентов неизвестно.

Причем для упрощения можно предположить, что выигрыши участников, располагающиеся на главной диагонали платежной матрицы, равны Ап=, А22 f? А33 ^ Аф,; Б и = Б22 = Б 3> = Б^Для того чтобы извлечь выгоды от обмена, ожидания сторон должны быть согласованными. Однако по условиям задачи непо­ средственного обмена информацией между участниками нет, а решения и действия они должны принимать одновременно,, что не позволяет обеспечить достоверность обязательств. Таким обра­ зом, даже если они обладают полной информацией (см. приложе­ ние 1), то это еще не гарантирует определенности результата и того, что он будет лучшим из возможных. По той же причине иг­ роки не могут заключать соглашения, обеспечивающие нужный результат (набор стратегий).

Если не принимать дополнительных ограничений, то можно говорить лишь о некоторой вероятности достижения Парето-оптимальности. Поскольку всего вариантов N 2, а Парето-оптимальных — N, то вероятность соответственно равна р = 1/N. Чем больше степеней свободы выбора, выраженных в доступных аль­ тернативах, тем Меньше вероятность скоординированности дейст­ вий экономических субъектов.

Следовательно, возникает проблема, известная в теории игр как проблема множественности ситуаций равновесия, что вполне соответ­ ствует принимаемой предпосылке относительно поведения людей — ограниченной рациональности. Причем это не исключает возмож­ ности обладания каждым игроком информацией о своих выигрышах и выигрышах контрагентов при любом из доступных наборов стра­ тегий. Если покупатель (продавец) получает возможность перйым выбрать наиболее приемлемый вариант, который становится извест­ ным контрагенту, то последнему остается только адаптироваться к сделанному выбору, что гарантирует Парето-оптимальность резуль­ тата. Однако это уже другая игра, в которой один из игроков обла­ дает властью в форме преимущества первого хода.

Характерный пример чистой координационной игры приво­ дит Р.Ланглоа [Langlois Д., 1986, р. 174]. Речь идет о выборе сто­ роны дороги для движения7. Есть два варианта: по левой или праДанный пример достаточно популярен как в специализированной литературе по теории игр, так и в учебных пособиях. В качестве дополнительного источника см..

Heap S., Hollis M., Lyons В, Sugden R, Weale A., 1992, p. 108—110.

вой стороне. В данном случае существует два Парето-оптимальных набора стратегий (см. платежную матрицу), которые по­ зволяют избегать столкновения: когда стороны, двигающиеся на­ встречу друг другу, перемещаются только по левой стороне иди только по правой (по ходу движения).

Используя формальные определения, можно сказать, что данная игра предполагает существование двух равновесий по Нэшу, соответствующих наборам стратегий (левая, левая) й (правая, правая), которые, как уже отмечалось выше, удовлетворяют усло­ вию Парето-оптимальности8. Одновременно следует отметить, что структура платежной матрицы, а также другие правила игры не позволяют разделить стратегии каждого игрока на доминирую­ щую и доминируемую.

Данная игра кажется на первый взгляд тривиальной (отчасти из-за ее размерности, выраженной в матрице 2x2). Однако для человека, впервые попавшего в Англию или на Кипр, проблема, отраженная в чистой координационной игре, станет намного бо­ лее понятной.

Согласованность ожиданий и действий возможна в том слу­ чае, если существует во внешней среде сигнализатор, который выполняет функцию фокальной, или ключевой, точки (focal point). Таким сигнализатором является институт, который содер­ жит информацию о доступном наборе альтернатив (а также про­ цедуре отбора среди них наилучшего варианта). Правда, его влия­ ние часто проявляется опосредованно. Фокальная точка может существовать как результат общего знания, построенного на базе одинакового (или похожего) алгоритма анализа ситуации.

Возвращаясь к приведенному примеру, можно отметить, что при прочих равных условиях использование правил позволяет поВ связи с полученным результатом необходимо отметить, что существование равновесия по Нэшу не означает его Парето-оптимальности. С другой стороны, Парето-оптимальный набор стратегий вовсе не обязательно должен удовлетворять условиям равновесия по Нэшу.

высить вероятность достижения Парето-оптимального результата, что равнозначно сокращению уровня энтропии в системе взаимо­ действия между людьми. Вместе с тем, по мнению Р.Ланглоа, ин­ ституты сокращают наблюдаемую энтропию, а не потенциальное многообразие. Данное различие особенно рельефно проявляется в случае деинституционализации (выражающейся в распростране­ нии поведения, противоречащего существующим правилам игры), институциональной трансформации.

Однако институт как единица анализа содержит в себе не только чисто координационный аспект взаимодействия между людьми, подчеркивая возможности Парето-улучшения посредст­ вом снижения неопределенности, но и распределительную со­ ставляющую, даже если речь идет о координационной игре. Это означает, что способ, каким будет осуществляться ограничение доступных для каждого игрока альтернатив; имеет значение для определения ожидаемого уровня полезности, дохода или прибыли.

В частности, Э.Шоттер [Schotter A., 1996, р. 228—229] в ка­ честве примера асимметричного распределения выигрышей приводит координационную игру «телефонные переговоры».

Местная телефонная компания, обладающая только одной те­ лефонной линией, рационирует доступ к ней посредством ог­ раничения продолжительности разговора пятью минутами.

Предположим, по телефону проводятся переговоры, в результа­ те которых заинтересованы обе стороны. Пять минут истекает, и разговор автоматически прерывается. У каждого из игроков есть две возможности: дозваниваться или ждать9. Если каждый из них примет решение «дозваниваться», разговор не состоит­ ся. Пусть в терминах платежей это означает нулевой выигрыш.

Если каждый из них решит ждать звонка другого, то результат будет также нулевым. Наконец, если один из игроков будет ждать, а другой — дозваниваться, то положительный результат может быть достигнут.

Поскольку игроков два, то существует и два варианта поло­ жительного исхода, которые отражают отсутствие доминируемой стратегии. Однако в отличие от первой игры структура платежной матрицы здесь будет выглядеть несколько иначе.

Как и в предыдущих примерах, рассматриваются только чистые стратегии На­ помним, что в отличие от чистых смешанные стратегии означают, что игрок пред­ принимает то или иное действие с некоторой вероятностью Таким образом, выигрыш оказывается распределенным асимметрично. Игрок А больше выиграет, если он будет ждать, а игрок Б — звонить. Соответственно Б также выиграет больше, если будет ждать, тогда как А будет звонить. Данное обстоятель­ ство может стать дополнительным стимулом такого производства информации, которая обеспечила бы достижение желательного для того или иного игрока равновесия по Нэшу.

Распределительную (не забывая о координационной) состав­ ляющую нельзя не учитывать, поскольку речь идет об отношени­ ях между людьми в мире ограниченных ресурсов. В частности, О.Уильямсон — один из ведущих исследователей в области эко­ номической теории трансакционных издержек — считает, что ре­ альные проблемы экономической организации возникают только тогда, когда ограниченная рациональность дополняется противо­ речием экономических интересов, важным следствием которого является оппортунизм. К данному вопросу мы будем неоднократ­ но возвращаться в последующих главах.

Более полное представление об используемой единице анали­ за дает игра «Дилемма заключенных». Она демонстрирует пара­ докс индивидуальной рациональности, одновременно показывая необходимость корректировки условий игры, позволяющих до­ биться Парето-оптимальности.

Существует обширная литература по модели «дилемма за­ ключенных». Вот почему здесь мы рассмотрим ее существенные характеристики конспективно. В простейшей версии модели предполагается: (а) действуют два человека, максимизирующих свои функции полезности; (б) каждый из них знает свой размер выигрыша, который он может получить при любом наборе стра­ тегий, а также размер выигрыша контрагента. У каждого из игро­ ков есть два варианта выбора: воровать или не воровать (в исход­ ной версии игры — сознаваться или не сознаваться в совершен­ ном преступлении). В соответствии с выбором каждым из них определенной стратегии формируется платежная матрица:

Кроме того, используется четыре дополнительные предпо­ сылки, определяющие контекст игры.

1. Игра состоит из одной партии, что означает: в будущем эти два игрока никогда не встретятся в рамках одной и той же игры, а партия состоит из одного хода. Таким образом, у игроков нет возможности наказать своего партнера за отступничество.

2. Каждый из игроков не обладает информацией о поведении в прошлом своего контрагента в аналогичных ситуациях, так что формирование ожиданий на основе прошлого опыта невозможно.

Соответственно репутация игрока не имеет значения, что не по­ зволяет говорить о достоверности обещаний.

3. Игроки не могут обмениваться информацией до осуществ­ ления выбора (либо это технически невозможно, либо запрети­ тельно высоки издержки коммуникации). Иногда эта предпосыл­ ка принимает форму предположения об одновременном выборе альтернатив участниками игры.

4. Не существует возможности выплаты компенсаций одним игроком другому (в силу особой структуры платежной матрицы или свойства платежа)10.

В результате равновесным по Нэшу набором стратегий будет («воровать», «воровать»). Соответственно в первоначальной вер­ сии игры («сознаваться», «сознаваться»). Причем важно отметить, что как для игрока А, так и для игрока Б «воровать» является до­ минирующей стратегией, тогда как «не воровать» — доминируе­ мой. Следует также отметить, что проблемы интерактивного вы­ бора могут выглядеть существенно сложнее, что может быть обу­ словлено существованием итеративно доминирующих стратегий (см. приложение 2).

Рассматриваемая ситуация соответствует «войне всех против всех», по Гоббсу. Люди, не чувствуя себя в безопасности, будут стремиться напасть первыми, поскольку лучшая защита — это О значении, условиях и формах компенсаций см главу 17.

нападение. Применительно к отношениям между странами Р.Аксельрод сформулировал эту проблему как дилемму безопас­ ности: страны стремятся обеспечить свою безопасность, угрожая безопасности других [Axelrod R., 1984, р. 4].

Дилемма заключенных представляет собой способ выражения естественного положения вещей, когда не существует ни внешней силы, обеспечивающей защиту прав контрагентов, соблюдение достигнутых соглашений, ни внутренних ограничений, создавае­ мых самими участниками игры, и тем самым отражает социаль­ ную дилемму, в которой индивидуальное максимизирующее по­ ведение ведет к субоптимальным общественным результатам. Ра­ ционально ведущие себя экономические агенты (максимизи­ рующие полезность) попадают в ловушку именно вследствие сво­ ей рациональности11. О том, насколько распространена данная проблема, свидетельствует активное обсуждение вопроса об ис­ черпании ресурсов, находящихся в общем пользовании (commonpool resources), то есть когда доступ к ним неограничен, а права на полученные продукты исключительны12.

Выходом из этой ловущки является создание института, ко­ торое обеспечивает, во-первых, изменение ожиданий игроков (соответственно их стратегий), во-вторых, изменение структуры платежной матрицы за счет формирования механизма избира­ тельного и адресного санкционирования поведения. Таким обра­ зом, снимается дилемма между индивидуальной рациональностью и эффективностью размещения ресурсов. Важнейшим условием формирования института является ожидание повторяемости игры.

Вот почему, когда говорят об институционализированное™ обме­ на, подразумевают его стабильность, воспроизводимость. В связи с этим экспериментальный анализ показал, что эволюционно ста­ бильной является стратегия копирования (TIT-FOR-TAT), осно­ ванная на принципе «живи и давай жить другим». Данная страте­ гия обладает как специфическое правило принятия решений в условиях осознаваемой субъектами зависимости друг от друга следующими свойствами.

1. Начало игры, или первый ход для А, выбравшего данную стратегию, всегда является кооперативным, то есть применитель­ но к рассматриваемой игре — «не воровать» (Н).

В другом случае, если требуется выработать некоторое коллективное решение по поводу выбора или упорядочения альтернатив, то процедура голосования как спо­ соб агрегирования предпочтений может не дать результата, то есть равновесие не будет достигнуто, а голосование станет цикличным (парадокс Кондорсе) См, например. Ostrom E., Gardner R., Walker J., 2. Все следующие ходы зависят от предшествующего хода контрагента (отсюда название стратегии).

3. Применение данной стратегии предполагает адекватное наказание, то есть в случае выбора контрагентов некооперативно­ го варианта поведения — «воровать» (В) санкция в виде ответного действия наступает незамедлительно (на следующем же ходе). В то же время данная санкция не применяется без должного на то основания.

4. Стратегия копирования также является «прощающей», по­ скольку предполагает применение положительных санкций в от­ ношении контрагентов.

Примером применения данной стратегии может служить сле­ дующая иллюстрация:

Вот почему один из выводов логики коллективных действий М.Олсона [Олсон М., 1997, с. 74] основан на признаке стабиль­ ности множества участников взаимодействия:

«В стабильных обществах с неизменными границами с течением времени растет число сговоров и организаций для коллективных дейст­ вий».

Подчеркнем, что речь идет лишь о возникновении институ­ тов, но не об их эффективности, что имеет принципиальное зна­ чение при объяснении соотношения между неопределенностью, координацией, институтами, трансакционными издержками и эффективностью.

Какой из аспектов институтов — координационный или рас­ пределительный — является фундаментальным, основным, а ка­ кой — производным? Одна из точек зрения состоит в том, что фундаментальной является проблема координации и соответст­ венно координационный аспект институтов.

Данный тезис может быть иллюстрирован платежной матри­ цей, сочетающей в себе элементы координационной игры и игры «Дилемма заключенного».

Если использовать ранее упомянутые предпосылки из коор­ динационной игры и игры «Дилемма заключенных», то наряду с проблемой Парето-неоптимальности равновесия возникает про­ блема множественности этих неравновесий. Соответственно равно­ весными считаются наборы комбинации стратегий (1; 1) и (3; 3), в то время как Парето-оптимальными наборами стратегий являют­ ся (2; 2) и (4; 4).

С этой точки зрения создание институтов, решающих про­ блему координации, еще не гарантирует такой вариант снятия распределительного конфликта, который обеспечил бы Паретооптимальность результата.

§ 3. ЗНАЧЕНИЕ ИНСТИТУТОВ: ЭКСПЕРИМЕНТАЛЬНАЯ

ЭКОНОМИКА

Содержание аукциона с ценовыми заявками продавцов со­ стоит в следующем: каждому из участников выдают карточку, на которой отмечены его бюджетные ограничения в каждом из раун­ дов. Далее предлагается каждому продавцу написать на клочке бумаги цену, по которой он согласен продать свой товар, причем цена не может быть ниже цены предложения, отмеченной в кар­ точке. Затем аукционист выписывает на доске предложения про­ давцов. После этого случайно выбираемые покупатели из состава игроков по очереди определяют наиболее приемлемую альтерна­ тиву в соответствии со своими бюджетными ограничениями, при­ чем альтернатива, наиболее привлекательная для одного из предшествующих покупателей, оказывается недоступной для после­ дующих. После того как каждый из покупателей получил воз­ можность заключить сделку, первый раунд заканчивается. В по­ следующих раундах процедура повторяется. Следует отметить, что в зависимости от структуры цен спроса и предложения, а также выбранной покупателями и продавцами стратегии далеко не все участники торгов могут совершить сделку.

Еще более часто используется модель двустороннего аукцио­ на, в котором каждая из сторон активно участвует в торговле. Как и в первом случае, участники делятся на две группы: покупатели и продавцы. Каждый из них получает карточку с информацией об индивидуальных ограничениях. Однако теперь правом предложе­ ния цены обладают обе стороны. Причем если в первой игре ка­ ждый из продавцов мог предложить лишь одну цену, то в двусто­ роннем аукционе количество предложений зависит от активности игрока и существующих ограничений. Если сделка несовершенна, то ряд ценовых предложений со стороны покупателей может быть только повышающимся, тогда как для продавцов — понижаю­ щимся. После заключения сделки данное формальное ограниче­ ние снимается. Более подробное описание процедуры проведения экспериментов см. Стребулаев И., 1997.

Рациональность игроков измеряется с помощью коэффициен­ та исчерпания суммы потенциальных рент потребителя и продавца, что, в свою очередь, соответствует эффективности результатов об­ мена13. Для ничем не ограниченных игроков минимальный коэф­ фициент эффективности был равен 0. Если покупатели были огра­ ничены только условием делать предложения о покупке, не пре­ вышающие цены спроса, минимальный коэффициент эффектив­ ности возрос до 75%. Полученный результат можно отнести на счет жесткости бюджетных ограничений. Однако институциональ­ ная характеристика обмена, то есть существующие правила игры, жесткость их соблюдения, может быть также или даже более важ­ на, чем сама по себе рациональность поведения индивидов.

Важно отметить, что последующая замена ограниченных мак­ симальной ценой покупателей (а продавцов — минимальной це­ ной) игроками, максимизирующими прибыль, увеличила эффек­ тивность еще на один процентный пункт. В то же время двойной Коэффициент исчерпания рассчитывается как отношение фактически получен­ ной премии покупателями и ренты продавцами к максимально возможной вели­ чине Таким образом, коэффициент изменяется в пределах от нуля до единицы аукцион поднял минимальную эффективность сразу на шесть процентных пунктов [Denzau A., North D., 1994, р. 5—6].

В предложенной ниже таблице даны результаты имитации рынка, функционирование которого организовано с помощью различных наборов правил. Они определяют форму рынка: дву­ сторонний аукцион, торговля на основе ценовых заявок одной из сторон, расчетная палата, децентрализованные переговоры о це­ не, торговля на основе заявок с последующими переговорами.

Для большей наглядности в табл.1 даны результаты эксперимен­ тов, проведенных разными группами исследователей.

Сравнительная эффективность институтов торговли Holt С, 1995, р Двусторонний аукцион позволяет обеспечить наиболее ин­ тенсивный обмен информацией, что в итоге приводит к результа­ там, наиболее близким к потенциальным. Средний результат экс­ периментаторов составил 96,83%. В свою очередь, средний ре­ зультат аукционов на основе ценовых заявок составил лишь 85,83%. Кроме того, нельзя не обратить внимание на более значи­ тельный разброс результатов в случае проведения аукциона на бснове ценовых заявок.

В приведенных данных учитываются только агрегированные результаты торгов, поэтому остается неясным, каким образом ис­ пользуемые правила игры влияют на распределение выгод от об­ мена между покупателями и продавцами и в какой степени фак­ тическое распределение отклоняется от теоретического (потенци­ ального).

Вместе с тем эксперименты, проводившиеся в течение не­ скольких лет на экономическом факультете МГУ им. М.В. Ломо­ носова и в Государственном университете — Высшей школы эко­ номики, позволяют сделать вывод о том, что выбор правил влияет не только на эффективность системы обмена в целом, но и на распределение выигрышей между участниками. Асимметричность распределения выигрыша при соблюдении условия симметрично­ сти в теоретической модели чаще возникала в ходе аукционов на основе ценовых заявок продавцов. Объяснением тому — преиму­ щество первого хода.

Итак, в дальнейшем институты будут рассматриваться как наборы правил, выполняющих функцию ограничений, и соответ­ ствующих им механизмов, обеспечивающих соблюдение данных правил. Институты, выполняя координационную функцию, соз­ дают условия для взаимовыгодного обмена. В частности, они по­ зволяют преодолеть проблему множественности равновесий, ко­ торая была представлена в чистой координационной игре. По­ скольку институты содержат не только координационную, но и распределительную составляющую (в силу асимметричного рас­ пределения выигрыша), при анализе правил и механизмов, обес­ печивающих их соблюдение, мы будем учитывать эту двойствен­ ность.

ПРАВИЛА

В качестве рабочего мы будем использовать определение пра­ вил как общепризнанных и защищенных предписаний, которые запрещают или разрешают определенные виды действий одного индивида (или группы людей) при взаимодействии их с другими людьми или группами [Ostrom E., Gardner R., Walker J., 1993, p. 14).

Правила, конституирующие институт, имеют смысл только тогда, когда они применяются более чем к одному человеку. С этой точки зрения любой институт — это набор определенных правил, тогда как правила — не всегда институт. Вот почему от­ деление одной категории от другой нетривиально1. Кроме того, из Следует отметить, что по составу институты также отличаются от правил, по­ скольку впервые входят, как уже отмечалось, соответствующие механизмы обеспе­ чения соблюдения правил При расширительной трактовке институтов различия оказываются еще более ощутимыми Ю Эльстер (1993) предлагает проводить раз­ личие между социальными, правовыми, индивидуальными, этическими нормами, а также привычками и принудительными неврозами В соответствии с принятым определением институтов в их состав могут входить правовые и социальные нормы предложенного определения правил следует, что общепризнан­ ность не тождественна согласию, поскольку в последнем случае нет необходимости в особом механизме обеспечения соблюдения правил.

Более содержательное определение правил, определяющих институт, требует рассмотрения их в соотношении с другими фак­ торами, влияющими на поведение человека. Для этого можно вос­ пользоваться подходом, предложенным Ю.Эльстером [Эльстер Ю., 1993, с. 74]. Единственной особенностью будет то, что мы пока не делаем различий между видами правил, составляющих институт.

Рассматриваемые нами правила отличаются от индивидуаль­ ных правил тем, что первые являются ограничениями более чем для одного человека. Это означает, что для обеспечения дейст­ венности социальной нормы она должна быть поддержана соот­ ветствующим механизмом санкционирования: поощрения для со­ блюдающих норму и наказания для нарушающих последнюю.

Существование позитивных и негативных санкций имеет прин­ ципиальное значение в объяснении поведения человека и соот­ ветственно результатов обмена между экономическими агентами.

Неотъемлемым элементом данного механизма является техноло­ гия идентификации нарушителя как непременное условие адрес­ ности санкций.

В отличие от нравственных норм правила, составляющие ин­ ститут, далеко не всегда согласованны, логически последователь­ ны. Данная особенность также имеет важные последствия для поведения, поскольку непоследовательность и тесно связанная с ним противоречивость позволяют манипулировать нормами. На­ глядное свидетельство тому — результаты анализа нелегальной экономики Перу, проведенного группой исследователей во главе с Эрнандо де Сото [Сото Э., 1995, с. 241—242].

Кроме того, правила отличаются от равновесия, основанного на обычае, тем, что редко обеспечивают Парето-оптимальность (в отличие от той наивной версии, которая была использована в ка­ честве первого варианта объяснения институтов в главе 3). Эта особенность обусловлена их распределительной природой. В дальнейшем мы неоднократно будем возвращаться к вопросу об условиях обеспечения Парето-улучшения (как процедуры движе­ ния к Парето-оптимальному результату).

Наконец, правила отличаются от привычек или принудитель­ ных неврозов тем, что оказываются ограничениями в ситуации выбора. Привычка же является автоматически воспроизводимым образцом действия, который не требует размышления по поводу того, следовать ей или нет. Более того, отклонение от привычного поведения, даже если оно и происходит, может подвергаться инди­ видуализированному механизму санкционирования. Причем эти санкции будут, как правило, отрицательными, а издержки — пси­ хологическими, оценка которых возможна только методом ин­ троспекции.

Изложенное в предшествующих разделах позволяет предпо­ ложить, что правила являются рационализацией личного интере­ са2 (поскольку тем самым решается проблема координации дейст­ вий разрозненных экономических агентов), которые в то же вре­ мя определяют действия человека3. Таким образом, поставленный вопрос можно проиллюстрировать схемой, предложенной Ю.Эльстером [Эльстер Ю., 1993, с. 89]. Ниже приводится ее скорректированный вариант (см. рис. 7), включающий в качестве дополнения социальное положение экономического агента, кото­ рое позволяет учесть контекст формирования интересов. В схеме же Ю.Эльстера интересы наряду с Х-факторами рассматривались как независимые, экзогенные параметры, определяющие нормы и действия людей.

Данная схема позволяет сформулировать несколько замеча­ ний и предположений.

- Отметим, что рационализация личного интереса не означает создание институ­ тов по заранее созданному плану, хотя и предполагает учет данного компонента в институциональном проектировании.

Рационализация личного интереса не означает, что правила всегда создаются по плану.

(1) Как интересы могут быть конфликтующими и совпадаю­ щими (что в значительной мере обусловлено социальным поло­ жением экономического агента), так и правила могут соответст­ вовать взаимным интересам или выполнять распределительную функцию. Реализация целей в условиях ограниченной рациональ­ ности опосредована определенными правилами, общими для множества экономических агентов. Однако в силу ненейтрально­ сти правил по отношению к результатам распределения ограни­ ченных ресурсов с высокой вероятностью следует ожидать кон­ фликта по поводу правил4.

(2) Действия могут осуществляться непосредственно как вы­ ражение экономических интересов агентов или опосредовано — через нормы и правила. Это свидетельствует о значимости пове­ дения человека, противоречащего сложившимся нормам и прави­ лам, а также о деинституционализации поведения и институционализации как процесса восстановления равновесия. Такой под­ ход позволяет, с одной стороны, определить соотношение между различными моделями поведения человека, в частности между SRSM и REMM, но с другой — показать возможные варианты перехода от одного к другому и выработки синтетической кон­ цепции на основе модификации модели изобретательного, оцени­ вающего и максимизирующего человека (REMM), учитывающего ограниченность своих познавательных и аналитико-калькулятивных способностей. Фактически это означает определение границ инструментальной рациональности и «заполнение» ос­ тающихся пробелов объяснения поведения человека посредством гипотезы процедурной рациональности.

(3) Нормы можно рассматривать как рационализацию эконо­ мического интереса с определенной долей условности, поскольку существуют Х-факторы, которые отражают, во-первых, непредви­ денные последствия нормообразования (классический пример — прибыли мелких, рассеянных и неорганизованных производите­ лей товаров, полученные вследствие перераспределительных пре­ имуществ, в частности введения таможенных пошлин или им­ портных квот, которых добиваются крупные производители); вовторых, наличие момента рациональной неосведомленности уже на Ненейтральность правил относительно результатов распределения благ и разме­ щения ресурсов следует отличать от определенности ожидаемых результатов отно­ сительно конкретных участников игры, поскольку отсутствие последней сущест­ венно модифицирует структуру стимулов относительно формирования системы правил с распределительными последствиями.

стадии их проектирования. Наконец, в-третьих, существует меха­ низм отбора, который обусловливает сохранение таких норм, кото­ рые обеспечивают в конечном счете более высокую адаптационную эффективность систем взаимодействия между людьми. Существо­ вание непредвиденных последствий проявляется в том, что нор­ мы создаются с одной целью, а фактически она выполняет другие функции. В этом также проявляется действие Х-факторов.

И РАСПРЕДЕЛИТЕЛЬНЫЙ АСПЕКТЫ

«...Правила, во всяком случае бульшая часть из них, создаются в ин­ тересах скорее частного, чем общественного, благополучия. Поэтому в любом обществе несложно найти правила, которые отрицают право на торговую марку, ограничивают возможность вхождения в отрасль новых конкурентов или мешают мобильности факторов производства. Это оз­ начает не то, что идеи и нормы якобы не имеют значения, а то, что пра­ вила, в первом приближении, возникают на основе личных интересов»

[НортД.С, 1997а, с. 69].

Как показала рассмотренная в главе 3 чистая координацион­ ная игра, сама по себе неопределенность безотносительно кон­ фликта интересов является препятствием совместной максимиза­ ции целевых функций игроков в силу множественности равно­ весных наборов стратегий. Данная проблема может быть решена за счет, во-первых, ограничения набора доступных стратегий и, во-вторых, изменения структуры платежной матрицы таким обра­ зом, чтобы хотя бы у одной из сторон появилась доминирующая стратегия, о которой стало бы известно другому игроку.

Правила, обеспечивающие структуризацию отношений между людьми, принимают форму прав, если рассматривать их с позиПод эгоизмом здесь подразумевается следование собственным интересам. Одна­ ко иногда эгоизм используют как характеристику поведения, направленную на реализацию краткосрочных индивидуальных интересов. С этой точки зрения эго­ ист — частный случай экономического человека, страдающего «близорукостью» в оценках и поведении ции отдельного человека, а точнее, возможностей реализации им свободы воли. Права здесь определяются как набор разрешенных или незапрещенных действий. Вот почему мы будем рассматри­ вать права как продукт правил6. Таким образом, особенности пра­ вил определяют специфику прав, которыми обладают те или иные люди (или социальные группы).

Возвращаясь к проблеме координации, следует отметить, что даже в условиях, когда не существует явно выраженного конфлик­ та экономических интересов, возникает необходимость ограниче­ ния свободы воли для каждой из сторон отношения в той мере, в какой это позволяет сэкономить на издержках выработки согласо­ ванных решений, вызванных неопределенностью. Однако особен­ ностью данного ограничения для людей, преследующих свои инте­ ресы, было бы единогласие по поводу его использования7.

Что касается изменения структуры платежной матрицы, то здесь принципиальное значение имеет информация о процедуре или правилах принятия решения игроками. Если каждому из них известна структура платежной матрицы и правило принятия ре­ шения (в соответствии с условиями максимизации полезности), то возникает эффект центральной, или фокальной, точки (focal point) [Kreps D., 1990, p. 90—143]. Например, если структура пла­ тежной матрицы имеет вид Причем U(*) > 0, то условиям равновесия по Нэшу будет со­ ответствовать набор стратегий (1; 1), поскольку известно, что ка­ ждый игрок максимизирует свой выигрыш.

До этого момента мы предполагали, что структура платежной матрицы, так же как и набор доступных альтернатив, изменяется Более полно соотношение между правилами и правами представлено в классифи­ кации правовых отношений, разработанной В.Хохфельдом (см § 6 данной главы).

Важно отметить, что выделение чисто координационного аспекта правил зависит от обстоятельств места и времени С этой точки зрения ни об одном из сущест­ вующих правил нельзя говорить a priori как о координационных.

силой, которая является внешней по отношению к игрокам. Дан­ ной силой может быть государство. Действительно, именно оно выполняет функцию поддержания системы мер и весов, позво­ ляющих решить проблемы координации. Однако тогда возникает проблема объяснения самого государства, чему посвящена глава 16.

Здесь же мы предположим, что такой внешней силы не существу­ ет. Тогда следует ответить на следующий вопрос: кто из игроков возьмет на себя функцию ограничения набора стратегий и изме­ нения структуры платежной матрицы? В любом случае данная деятельность будет связана с издержками. Таким образом, здесь мы сталкиваемся с проблемой «безбилетника» при формировании института как набора правил, ограничивающих множество дос­ тупных альтернатив. Данная проблема, в свою очередь, является свидетельством существования конфликта интересов! Вот почему, несмотря на наличие координационного аспекта, абстракция от проблемы распределения (а значит, и принуждения) в конечном счете делает анализ институтов бессодержательным.

Рассмотрение институтов только как средства обеспечения координации между экономическими агентами в мире неопреде­ ленности было бы неполным, если не учитывать распределитель­ ные аспекты их возникновения и воспроизводства. На важность данного момента необходимо обратить особое внимание, по­ скольку в рамках новой институциональной теории данный ас­ пект проблемы возникновения и воспроизводства институтов не получил такого внимания, как координационный. Это обусловле­ но прежде всего тем, что новое институциональное направление в экономической теории основывается и вырастает из неоклассиче­ ской парадигмы. Отправной точкой анализа в неоклассической экономической теории является равновесие на индивидуальном, частичном и общесистемном уровне. В действительности равно­ весие оказывается результатом согласования частично совпадаю­ щих, но отчасти конфликтующих экономических интересов. Как процесс угасает в результате, так и конфликт оказывается «пога­ шенным», снятым в состоянии равновесия. На первый план вы­ ступают взаимные выгоды обмена.