«А.И. Тихонов Живая планета или поиск нового подхода к миропониманию Иваново 2011 ББК 20 Т46 Тихонов А.И. Живая планета или поиск нового подхода к миропониманию / ГОУВПО Ивановский государственный энергетический ...»

Правда, не сейчас, не при жизни, а потом, после смерти. Доказать это невозможно, надо верить. А чтобы мы поменьше сомневались, нас запугивают вечными адскими муками и всевозможными карами со стороны вселюбящего Бога.

Многократно обманутый современный человек склонен к тому, чтобы ничего не принимать на веру, требовать доказательств. Мы хотим, чтобы кто-то доказал нам, что Бог есть, что Истина существует.

Иногда мы слышим, что наконец-то наука доказала существование Бога, и в очередной раз убеждаемся, что это очередная ложь или очередное заблуждение. Тогда мы гневно заявляем: хватит лжи, нет никакого Бога! И в очередной раз обманываем себя.

Существует ли хоть какой-то объективный и в то же время наблюдаемый критерий истины? Или истина ненаблюдаема и относительна и на каждую правду найдется другая правда? Ответ на этот вопрос дает русский язык. Само слово «естество» (ест-ест-во) хранит в себе дважды повторенное слово «есть» (существование, бытие). Это же слово лежит в основе слова «истина», или «естина». То есть наши предки считали, что критерием истины является естество, природа. С этим, кстати, абсолютно согласна и наука, точнее, то ее направление, которое занимается изучением природы, – естествознание. Так, естественно-научному принципу экспериментальности в экологии дается такая формулировка: природа знает лучше.

Мы можем сколько угодно доказывать, что если одновременно уронить тяжелый свинцовый шар и сравнительно легкий алюминиевый, то первым на землю упадет тот, что тяжелее. Так говорит нам «здравый смысл» стереотипного видения мира. Однако природа (эксперимент) четко заявляет, что оба шара упадут одновременно (при данной постановке эксперимента трением о воздух можно пренебречь). И бесполезно спорить о красоте или уродстве законов природы – природа является критерием истины.

Почему же люди никак не могут увидеть эту истину во всей ее полноте? Почему же мы спорим и не находим единого ответа ни на один принципиальный вопрос?

Все дело в законах логики, с помощью которой люди познают мир. Оказывается, даже точная математическая логика способна порождать противоречия, когда формулируются всевозможные обобщения. Это значит, что, рассуждая логически, мы однажды придем к утверждениям, которые в корне отрицают наши исходные положения.

Математически точно это было доказано Геделем в 1931 г. в форме теорем о неполноте логических знаний. В качестве примера можно привести так называемый парадокс лжеца, который заявляет: «Все, что я говорю, – есть ложь». С одной стороны, он делает полное обобщение своего образа жизни. С другой стороны, он впервые говорит правду, противореча самому себе. Оказывается, подобная противоречивость свойственна любым логическим построениям. Наука как система знаний, построенная на логике, также не является исключением.

При изучении любого явления природы всегда можно выделить две точки зрения [39]. С одной точки зрения явление выглядит как нечто, состоящее из множества отдельных деталей. С другой – как некое органичное целое. Например, организм человека можно рассматривать как колонию одноклеточных существ, при этом каждая клетка живет своей жизнью, своими интересами. В жизни клеток нам непонятно лишь то, что заставляет их совершать синхронные действия, которые необходимы, например, для того, чтобы человек двигал руками и ногами. То есть существует другая точка зрения, с которой данная колония клеток выглядит как целостный организм – человек, обладающий разумом, ощущающий себя целостной личностью, а вовсе не колонией одноклеточных существ.

Логика с позиции множественности противоречит логике с позиции целостности. Так, например, живая клетка обладает общим для всех живых организмов стремлением к самосохранению. Но однажды она получает от организма команду умереть. И она честно умирает, совершая самоубийство, заполняя себя роговым веществом, чтобы ее труп стал, например, частью моего ногтя. Она жертвует собой во благо организма в целом. Закон личной жизни (самосохранение) противоречит закону целостной органичности.

Поэтому при изучении любого явления можно ожидать выводов, противоречащих друг другу как «да» и «нет». И это вовсе не означает, что один из них правильный, а другой ошибочный. Они оба имеют место в природе, причем одновременно. То есть они оба правильные.

Просто, один вывод формулируется с позиций множественности (например, клетка хочет жить), другой – с позиций целостной органичности (например, клетка должна умереть). Но в соответствии с законами логики эти выводы противоречат друг другу, что приводит к спорам.

В споре не рождается истина. Если вам удалось переубедить своего оппонента, то истина от этого только проиграла. Если до этого вы с оппонентом видели обе противоречивые стороны истины, то теперь вы потеряли из вида одну из ее сторон. Вы думаете, что, обретя единство мнений, вы нашли истину? На самом деле вы ушли в самообман, в заблуждение, добившись лишь утешения для своей гордости, но проиграв в поиске истины. В будущем временная победа может привести вас к катастрофе.

О дуальности мира говорили китайские философы (Инь – Янь), немецкий философ Гегель (единство и борьба противоположностей), один из основателей квантовой физики Н. Бор (принцип дополнительности). Принцип дуальности мира можно сформулировать следующим образом: в мире могут существовать только парные, взаимоисключающие друг друга явления [35].

мышления, свойственного именно человеку. Дуальность – это фундаментальное качество природы. Об этом свидетельствуют в первую очередь Рис. 1. Инь – Янь любом явлении природы вплоть до глубин микромира можно проследить наличие женского и мужского начал (Инь – Янь) (рис. 1).

Мужское начало хорошо воспринимает множественную сторону мира, его детальность. Женское начало лучше распознает его целостную сторону, его органичность. Мужчины более рассудочны, более логичны. Женщины более интуитивны, более эмоциональны. Женское начало более стабильно и инертно, мужское – более подвижно и изменчиво. Главная цель женского начала сохранить в неизменности все лучшие достижения, накопленные жизнью. Цель мужского начала – поиск новых путей развития. Стабильность женского начала способствует самосохранению данного вида живых существ. Изменчивость мужского начала позволяет этому виду адаптироваться к изменчивым условиям окружающей среды.

семьи и отвечает за ее стабильность. Мировоззренческий базис мужа представлен Рис. 2. Мировоззренческий базис семьи Явления внешнего мира каждый из супругов воспринимает в соответствии с особенностями своего мировоззренческого базиса. Допустим, во внешнем мире объективно существует какое-то явление, которое на нашем рисунке можно представить в виде вектора Х (инварианта). Собственно, его можно назвать истиной, то есть объективным явлением, которое существует само по себе, независимо от наблюдателя (в терминологии И. Канта – это ноумен). Жена, наблюдая это явление, воспринимает только ту составляющую истины Х1, которая является проекцией этого инварианта на ее мировоззренческую ось. В то же время муж воспринимает свою проекцию Х2 инварианта, перпендикулярную (ортогональную) к проекции Х1.

Можно заметить, что вектор Х1 дает нулевую проекцию на мировоззренческую ось В2, то есть данная информация не находит отражения в понимании мужа. Вектор Х2 также дает нулевую проекцию на мировоззренческую ось В1. Таким образом, оба не в состоянии понять друг друга (я утрирую). Для этого хотя бы один из них должен встать на точку зрения другого. Но природа наградила нас такими особенностями миропонимания, которые нелегко преодолеть. И, тем не менее, если не спорить и не доказывать свою правоту, а принять, что каждый видит свою проекцию истины, поверить в это, то оба и только вместе способны отразить истину во всей полноте.

Только в противоречивом единстве мужского и женского начал достигается гармоничное существование семьи. Принижение роли одного из начал ведет к ошибке в оценке окружающей среды и проблемам в жизни. Поэтому природа дала нам не только половые различия в теле и в способах мышления, но и наградила нас любовью, которая притягивает нас друг к другу, не позволяя нам жить друг без друга, требуя от нас компромисса даже при отсутствии взаимопонимания.

Главное отличие человека от всех животных состоит в способности каждого видеть обе стороны дуального мира. Человеческий мозг является хорошим биокомпьютером, созданным природой для всесторонней обработки информации, поступающей из окружающей среды.

Известно, что он состоит из двух полушарий. Левое («мужское») полушарие специализировано для функций анализа, то есть оно работает именно с информацией, отражающей множественную сторону явлений мира. Оно способно распознавать детали явлений. Правое («женское») полушарие специализировано для функций синтеза, то есть оно работает с информацией, отражающей органичность мира, его целостность и неделимость. Конечно же, нарисованная здесь картина строения мозга человека весьма упрощена. В науке часто пользуются упрощениями, для того чтобы четко выделить некоторые характерные особенности изучаемых явлений.

Таким образом, в отличие от животных каждый человек вмещает в себя и мужское и женское начало. То есть человек способен воспринимать одновременно и детальность и органичность мира. Но при этом нам трудно обрабатывать эту информацию, в которой содержится противоречие между двумя сторонами реальности. Поэтому люди склонны упрощать свой образ мышления, смещая его либо в сторону левого, либо в сторону правого полушарий мозга. И тогда человек осознает лишь половину той информации, которая приходит к нему из внешнего мира. Остальная половина оказывается неосознанной.

Наука культивирует аналитическое мышление, построенное главным образом на функциях левого полушария мозга человека. Религиозное мышление отличается видением органичности мира, оно интуитивно. Интуиция необъяснима, невыразима словами. Это такое знание, которое приходит в форме озарения, которое невозможно разложить на детали. За это отвечает правое полушарие мозга, в котором формируются разного рода обобщения.

То есть наука и религия – это две крайности, сформированные человеческой культурой в попытках уйти от необходимости видеть противоречивую двойственность мира. Оставаясь крайностями, они по-своему ущербны, так как способны отразить лишь половину мира, причем каждый свою. Наука способна различать механику явлений, представляя их в виде связанных друг с другом деталей. Но при этом наука не в состоянии понять природу целесообразности, царящей в мире. Наука представляет природу в виде множества явлений, объектов, организмов и не способна увидеть того, что весь мир сам является единым живым разумным организмом. Религия видит органичность мира, ощущает присутствие в нем управляющего разумного начала, но не способна различить деталей явлений, сводя их к понятию чуда.

Человеку дана способность особого миропонимания, вмещающего в себя всю противоречивость мира. Именно в этом случае мы будем обладать полной истиной в том смысле, что наши знания будут соответствовать целостной природной действительности, а не одной из ее сторон. Правда, дается это далеко не всем. Современный человек западного типа, как правило, строит свое миропонимание на основе рассудочного левого полушария мозга, практически полностью игнорируя интуитивную деятельность правого полушария. При этом мир видится как нечто, населенное множеством индивидуальных объектов, каждый из которых существует сам по себе. Мало кто замечает, что мир представляет собой единый живой организм. И уж совсем немногие замечают, что этот организм обладает разумом, по сравнению с которым разум человека пренебрежительно слаб. Поэтому и неудивительно, что современные люди в своей массе перестали «видеть» Бога.

И лишь некоторые продолжают в Него верить, как в забытую сказку, как если бы внезапно ослепшие люди продолжали бы помнить о том, что когда-то их предки обладали странными способностями – умением видеть.

Так сложилось, что наука стала надрелигиозной идеологией современной цивилизации. В науке трудятся ученые разных религиозных верований. Многие ученые верят в Бога, но разделяют в душе науку и религию. То есть в их душах неизбежно живет противоречие между идеальным началом, требующим чудес, и началом реалистичным, не признающим чудеса.

Что мешает ученому обрести мир в душе? Оказывается, на пути к миру в душе стоит один из основополагающих принципов научного мышления – принцип детерминизма, гласящий, что все явления взаимообусловливают друг друга, выступая по отношению друг к другу в роли причин и следствий; причина определяет следствие, прошлое определяют настоящее и будущее. Из принципа детерминизма как следствие вытекает принцип антителеологичности – все, что кажется целенаправленным, можно объяснить действием естественных «слепых» законов. Таким образом, все, что кажется целесообразным, запланированным, разумным, противоречит принципу детерминизма. У природы нет изначально запланированного сценария, значит, нет Творца. Поэтому любые намеки на присутствие в природе разумного начала противоречат основам науки. Но как же тогда жизнь, человеческий разум – это исключения из законов природы? Но если существует такое исключение, значит, оно все-таки имеет право на существование!

Все естествознание условно можно разделить на два основных направления: физика и биология. Физика изучает неживой мир, биология – живой. Все остальные направления естественной науки в той или иной мере являются производными от этих двух направлений.

Так получилось, что физика негласно считается главнее биологии.

Соответственно, она диктует биологии свои требования, которые та по мере сил пытается выполнить. Но феномен жизни, изучаемой биологией, никак не желает укладываться в рамки физических принципов, на что указывал еще Больцман, считавший жизнь глобальной случайностью, флуктуацией, которая как всякая флуктуация неизбежно должна исчезнуть из Вселенной. Мы уже поняли, в чем ошибался Больцман, но продолжаем смотреть на жизнь, как на нечто исключительное, затерянное в холодных просторах мертвого космоса.

Живые организмы принципиально отличаются от физических систем именно тем, что в них нарушается принцип детерминизма. То есть не то что бы этот принцип вообще не выполнялся, конечно же, он выполняется, так как ни один процесс, протекающий в живом организме, не противоречит законам физики. Но наряду с очевидным для физиков влиянием прошлого на настоящее в биосистемах присутствует не менее очевидное влияние будущего на настоящее.

Способ существования живых организмов определяется как прошлыми событиями (детерминизм), так и целью, программой их жизнедеятельности (телеологичность, от слова телеология – учение о целесообразности мироустройства). Эта программа частично записана в геноме каждого живого существа. Но не только геном управляет нашей жизнью. Все живые существа умеют планировать будущее и выстраивать свою жизнедеятельность в соответствии с этими планами. Это и есть целесообразность. Живой мир проникнут принципом целесообразности, телеологичности, или обратного детерминизма, под которым понимается такая взаимообусловленность явлений, при которой причина и следствие меняются местами во времени – причина во времени располагается позднее следствия.

Мы должны искать истину, а не поклоняться однажды сформулированному догмату. Накопленные наукой факты требуют, чтобы наряду с очевидным и никем не оспариваемым принципом детерминизма мы признали справедливость принципа целесообразности, или обратного детерминизма. Об этом говорят уже давно [22], но до сих пор академическая наука не желает с этим считаться. Это значит, что мы пытаемся искать истину не там, где она присутствует, а там, где нам хочется ее увидеть. Отвергая принцип целесообразности, мы никогда не сможем понять суть феноменов жизни и разума.

2. Вселенная Один из наиболее принципиальных мировоззренческих вопросов звучит обыденно просто: как устроен мир? Наука стоит на позициях материализма и отвечает, что мир построен из материи, существующей в пространстве и во времени. И материя, и пространство, и время существуют объективно, то есть независимо от того, что о них думает человек. Однако все не так просто, потому что наука не может дать четкого определения, что такое материя, пространство и время.

Обычно человек не задает себе «глупых» вопросов, ему все понятно. Но попробуйте чуть-чуть подумать, например, о проблеме времени! Прошлое – это то, чего уже нет. Будущее – это то, чего еще нет.

А что же есть? Есть настоящее – это граница, миг между прошлым и будущим. Сколько длится этот миг? Доли секунды? Скорее даже вообще нисколько – ноль секунд, точнее бесконечно малая величина, теряющаяся в квантовой неопределенности. Что же получается: настоящее – это граница нулевой толщины между тем, чего уже нет, и тем, чего еще нет. Так мы есть или нас нет?

Все непросто и в вопросе о природе пространства. Вроде бы и думать-то нечего, пространство – это объективно существующее вместилище объектов, которые имеют форму, размеры, положение по отношению друг к другу – все это пространственные характеристики объектов мира. Однако согласно теории относительности Эйнштейна пространство и время могут «деформироваться» (растягиваться и сжиматься). Причем эти «деформации» выглядят по-разному в зависимости от того, двигается ли наблюдатель или он неподвижен относительно объекта наблюдения. Вообще, в теории относительности пространство и время – это лишь способ выражения отношений между материальными объектами, а вовсе не вместилище объектов.

Так, может быть, прав был И. Кант, предупреждавший, что образы пространства и времени, создаваемые человеком, субъективны [20]? Это иллюзии, фантазии, позволяющие упорядочить поступающую из внешнего мира информацию, но не имеющие ничего общего с истинной сутью мира. Может быть, вопреки обыденному стереотипному человеческому пониманию пространство и время нереальны?

Еще раньше, за тысячи лет до нашей эры веды (священные знания) древних ариев утверждали, что сутью мира является лила майи – игра иллюзии. Наши предки считали, что человеческий разум погружен в созданные им же стереотипные образы, которые не столько информируют нас о мире, сколько затуманивают наше понимание реальности. Эти образы гипнотизируют нас, заставляя верить в собственные фантазии, плутать в заблуждениях.

Уже в наше время идея майи легла в основу нашумевшего американского фильма «Матрица». Здесь люди погружены в виртуальный мир, управляемый компьютерной программой, подающей сигналы непосредственно в человеческий мозг, формируя аналоги ощущений.

При этом человеческая фантазия формирует коллективную иллюзию материальности виртуального (вымышленного) мира. И только немногим удается осознать всю иллюзорность привычной для всех реальности. Мы смотрим этот фильм и, конечно же, думаем, что с намито все совсем по-другому, мы-то живем вовсе не в матрице, наш-то мир реальный. А вы уверены в этом?

В конце 19-го – начале 20-го вв. в физике разразился кризис непонимания того, как устроен мир. Некоторые ученые (например, известный физик Мах) поставили перед собой задачу доказать, что за пределами моего Я существует объективный мир, что мы живем вовсе не в той самой иллюзорной «матрице», а в реальном материальном мире, не зависящем от того, существую я (наблюдатель) или меня нет.

Вывод оказался потрясающим: никакими экспериментами и никакими логическими рассуждениями невозможно доказать, что мы живем не в «матрице». Наша уверенность в существовании материального мира, не зависящего от нашего присутствия в нем, построена не на доказательствах, а лишь на нашей слепой недоказуемой вере в него. При этом согласно квантовой физике именно наблюдатель является необходимым участником всех процессов. Кто же выполняет функции наблюдателя в физическом мире?

Так чем же научная картина мира отличается от религиозной? В основе науки лежит эксперимент. Но он не в состоянии доказать основополагающие мировоззренческие положения науки. Законы природы, открываемые физикой, с успехом могут быть вовсе не законами объективного мира, а положениями некоего супералгоритма, реализуемого неким суперкомпьютером, пусть даже этот суперкомпьютер будет называться Вселенной. Нам лишь остается верить в существование недоказуемой объективной реальности.

Что такое Вселенная с научной точки зрения?

Рис. 3. Наша галактика Млечный Путь (kometa-love.ru) В традиционном смысле под Вселенной понимают всю совокупность качественно различных форм материи. В узком смысле – это физическая реальность, доступная астрономическим наблюдениям (метагалактика).

Масштабы Вселенной грандиозны [33]. Так, наша галактика Млечный Путь содержит около 100 миллиардов звезд, среди которых Солнце является заурядной звездой, находящейся на Рис. 4. Спиральная галактика краю галактики (рис. 3). НаРис. 5. Млечный Путь на ночном небе (astronet.ru) ша галактика имеет спиральную форму (рис. 4), ее диаметр около 90000 световых лет (световой год – это расстояние, которое свет проходит за год со скоростью 300000 км/с). Если темной безоблачной ночью посмотреть на небо, то Млечный Путь можно наблюдать в виде светлой матовой полосы, пересекающей небо почти с юга на север (рис. 5).

Галактики отделены друг от друга гигантскими межгалактическими пространствами. Так, ближайшая к нам галактика Туманность Андромеды удалена от нас на 2 миллиона световых лет. Существуют скопления, содержащие от десятков до тысяч галактик. В структуре физической Вселенной различают также и сверхскопления галактик, которые представляют собой уплощенные образования размером до 150 млн световых лет. Вся наблюдаемая часть физической Вселенной называется метагалактикой. Она имеет радиус порядка 10 млрд световых лет.

Известно, что все далекие галактики удаляются от нас со скоростями, прямо пропорциональными расстояниям до них (закон Хаббла). То есть если расстояние от нас до какой-то далекой галактики равно L, то она удаляется от нас со скоростью где Н0 – постоянная Хаббла (Н0 15 км/с на каждый миллион световых лет расстояния между галактиками).

Значит, чем дальше от нас галактика, тем быстрее она от нас удаляется. То есть либо мы находимся в центре Вселенной и почему-то все от нас «убегают» с возрастающими скоростями, что маловероятно, либо следует искать какой-то другой ответ. Наиболее логичное объяснение этому опирается на утверждение, что Вселенная представляет собой расширяющуюся четырехмерную сферу.

Рис. 6. Разбегающиеся галактики (nauka.relis.ru, limm.mgimo.ru) Представьте себе раздувающийся воздушный шар, на котором нанесены точки (галактики) (рис. 6). По мере раздувания шара все точки на его поверхности будут удаляться друг от друга. Причем чем больше расстояние между двумя точками, тем быстрее их взаимное разбегание в полном соответствии с законом Хаббла. Каждая точка на этой модели существует в двухмерном мире, который замкнут в третьем измерении. Аналогично каждая область нашего мира трехмерна, но трехмерный мир замкнут в четвертом измерении. Трехмерная поверхность четырехмерной сферы является нашей Вселенной.

Зная расстояния и скорости разбегания галактик, можно рассчитать время, когда эти расстояния равнялись нулю. Это дает значение возраста Вселенной. Если принять, что на протяжении всего времени существования Вселенной это движение было равномерным, то по известному значению постоянной Хаббла можно вычислить, когда оно началось:

Так вот, началось оно порядка 20 миллиардов лет назад из одной особой точки – сингулярности. По некоторым соображениям сингулярность – это абсолютное ничто [16].

Что такое Ничто? Ничто есть полное отрицание всего [40]. Кажется, это самое простое, что мы можем себе представить. Однако любое наше представление о Ничто будет ложным, потому что наше представление – это уже что-то, отличное от Ничто. Поэтому о свойствах истинного Ничто мы можем только догадываться. Абсолютная пустота не имеет ничего общего с обыденным пониманием пустоты.

Единственной наблюдаемой сутью Ничто является «облако неопределенности». Оно вне пространства и времени. Оно везде и нигде. Оно всегда и никогда.

Рис. 7. Модель вакуума при различных масштабах увеличения Физической аналогией Ничто может служить вакуум, который согласно модели Дирака (одного из основателей квантовой физики) на субквантовом уровне «кипит» (рис. 7), порождая случайным образом короткоживущие пары виртуальных (мнимых) частиц и античастиц, бесследно гибнущих затем во взаимной аннигиляции (самоуничтожении). Доказательством этого является опыт с вакуумным конденсатором (рис. 8), между обкладками которого при определенной величине напряженности электрического поля рождаются электронпозитронные пары. Это те самые мнимые частицы, которые «растаскиваются»

мощным сторонним полем Рис. 8. Рождение электрон-позитронной конденсатора, после чего пары в вакуумном конденсаторе каждая частица, поглотив квант энергии, начинает свое самостоятельное реальное существование. Таким образом из пустого Ничто рождается физическая материя.

В первые мгновения жизни Вселенной исходное Ничто аналогично вакуумному конденсатору порождало всевозможные элементарные частицы [33]. По прошествии нескольких секунд «рождаемость» частиц прекратилась, но аннигиляция (смерть) осталась. Это была «первая экологическая катастрофа». К счастью, ранняя Вселенная была почему-то асимметрична: электронов оказалось чуть больше, чем позитронов, а протонов больше, чем антипротонов. Поэтому на каждые 100 миллионов пар «выжила» одна частица. Этого оказалось достаточно, для того чтобы построить все вещество Вселенной.

Получается, что, согласно современным представлениям, мир построен «из ничего, наделенного структурой», которую мы воспринимаем в форме пространственно-временных отношений между материальными объектами [16]. То есть современная наука в рождении Вселенной из пустоты не видит ничего антинаучного. Самопроизвольный переход Вселенной из Ничто в физическую реальность мы называем Большим взрывом. Вообще говоря, считается, что причины его неизвестны, и мы можем только догадываться о тех процессах, которые происходили в первые мгновения рождения Вселенной. Тем более непонятно, что было до Большого взрыва. Само время родилось в момент Большого взрыва, поэтому времени «до взрыва» не было. До Большого взрыва не было и пространства. Оно родилось вместе с самой Вселенной.

Здравый смысл говорит нам, что из Ничто невозможно ничего создать. Однако законы природы не всегда опираются на здравый смысл человека. Было исходное состояние, когда ничего не было. И до сих пор суммарный эффект всех явлений Вселенной равен нулю. В целом Вселенная до сих пор является абсолютным Ничто, чему имеется масса подтверждений. Так, например, ни у кого не вызывает серьезных сомнений тот факт, что суммарный электрический заряд Вселенной равен нулю.

Скептический анализ некоторых основополагающих физических категорий, таких как масса и энергия, приводит к пониманию их иллюзорности. Это лишь модели, введенные физикой для обозначения некоторых особенностей воспринимаемой нами реальности, которые правильно отражают ее лишь в пределах допущений, о которых ученые со временем склонны забывать, придавая своим моделям статус объективной истины. Например, массивность (инерционность) физических тел вовсе не является принадлежностью этих тел, а обусловлена фактом притяжения этих тел со стороны всей Вселенной (принцип Маха) [46]. Если уж и искать присутствие массы, то не в самом объекте, а в гравитационном поле, окружающем его. Поэтому массивность тел полностью сводится к понятию энергии поля [31].

Так вот, суммарная энергия Вселенной, представленная в основном положительной энергией, эквивалентной массе существующих во Вселенной частиц, может быть в точности скомпенсирована отрицательной частью энергии, обусловленной гравитационным потенциалом поля притяжения. Таким образом, суммарная энергия Вселенной, по-видимому, равна нулю [41].

В результате складывается вывод: все явления и процессы во Вселенной взаимоуравновешены так, что по любому проявлению в целом Вселенная равна нулю так же, как и до ее возникновения. Это подтверждается принципом дополнительности (дуальности мира) Н. Бора, который в данном контексте звучит следующим образом: любое явление может рождаться и существовать в физической реальности только в паре со своей противоположностью (отрицанием).

Итак, весь мир построен из материи, но физическая суть материи теряется в облаке квантовой неопределенности. Понятие «неопределенности» относится, вообще говоря, к тем категориям, которыми оперирует человеческий разум. Поэтому неслучайно, наверное, волновую функцию, описывающую физическую суть элементарных частиц, обозначают обычно греческой буквой (пси), которая ассоциируется с древнегреческой богиней души Психеей. Так, может быть, материя построена из того же субстрата, что и наша мысль? Тогда мы точно живем в «матрице»!

Представьте себе некий сказочный мир – страну Фантазию, населенную нашими человеческими (а может, и не только человеческими) фантазиями. Мы привыкли думать, что наша фантазия является нашей принадлежностью. Мы создаем фантазии, значит, мы первичны, а фантазии вторичны. Но моя фантазия, облаченная, например, в слова, может быть передана другому человеку. Тогда фантазия становится не только моей, она уже общая.

Некоторые фантазии правят миром, заставляя нас воспитывать наших детей именно таким образом, чтобы они были достойными носителями этих фантазий. Попробуйте теперь оценить, например, что первично, человеческая фантазия по имени Наука или целая армия ученых, которая эту науку создает и развивает? С одной стороны, без ученых Наука существовать не сможет. Но разве не Наука требует от нас, чтобы мы в наших школах ломали неокрепшие детские души, заставляя наших детей учиться понимать то, что дети поначалу отторгают как нечто мучительное! Попробуйте противостоять этому натиску собственной фантазии! Так, может быть, Наука (фантазия) первична, а мы вторичны? Может быть, действительно, идеи правят миром, а мы являемся лишь носителями идей? А может, и мы сами состоим из идей, называя их материальными частицами? Может, кроме идей в этом мире ничего нет?

Античный философ Платон в свое время предложил некую модель мира идей, которую в настоящее время называют платоновским миром [29]. Этот мир населен идеями (фантазиями), существующими в платоновском пространстве и платоновском времени. Идеи как объекты мира фантазий взаимодействуют друг с другом по тем же законам, что и объекты нашего физического мира. Анализ показывает, что для платоновского мира справедливы и понятны эффекты теории относительности и квантовой механики. Другими словами, мир фантазий подозрительно похож на наш физический мир. Но в физическом мире все объекты материальны, а в платоновском мире идеальны.

А что если и наш физический мир является лишь одной из версий платоновского мира? Может быть, материя кажется материей только для обитателей этого мира, то есть для нас самих, а на самом деле это просто элементарные фантазии? Ведь доказать-то это или опровергнуть все равно невозможно! Если это так, то мы являемся Чьей-то фантазией? Кто-то творит этот мир так же, как мы творим собственные фантазии, создавая свои внутренние вселенные – микрокосмы, которые являются копиями макрокосма, то есть нашей физической вселенной. Объектами наших микрокосмов являются наши фантазии, в то время как мы сами являемся фантазиями макрокосма, живущими по тем же принципам, что и наши собственные фантазии.

Давным-давно об этом говорили веды наших предков. В той или иной форме об этом же говорят и почти все современные религии.

Двести лет назад наука отказалась от идеи существования Творца, возомнив, что она лучше понимает суть мира, чем религии «темных, невежественных» предков. Провозгласив материальность мира, наука оставила потомкам проблему объяснения сути того, что есть материя.

Двести лет развития научного миропонимания так и не смогли однозначно ответить на этот вопрос. Более того, на протяжении всего этого времени в науке постоянно возникали проблемы, требующие от ученых возвращения к признанию оптимальности или даже разумности мироустройства. Но всякий раз наука находила способы не увидеть присутствия Бога в мироустройстве. И это вовсе не свидетельствует об истинности научного подхода. Это лишь увеличивает глубину пропасти непонимания истинной сути мира, что наиболее ярко выражается в полной неспособности науки понять природу таких очевидных явлений мира, как жизнь и сознание.

Самой большой проблемой науки является проблема непонимания сути такого очевидного феномена, как жизнь. И чем больше успехи физики (науки, лежащей в основе мировоззренческого базиса современной цивилизации) в изучении неживой материи, тем сильнее оттеняются ее неудачи в изучении живых систем. В результате в конце 19-го века Больцман был вынужден заявить, что жизнь, как и все упорядоченные формы материи, возникла вследствие какой-то случайности, флуктуации в безграничном море хаоса. И до сих пор многие учителя твердят нашим детям, что жизнь – это глобальная случайность, имеющая пренебрежительно малые шансы на то, чтобы быть повторенной хотя бы на одной из бесчисленных планет Вселенной. И это притом, что уже в начале 20-го века Вернадский заявлял и убедительно доказывал, что жизнь – это неизбежное следствие глобального процесса эволюции Вселенной [6]. Более того, согласно одному из законов Вернадского, жизнь на Земле появилась практически одновременно с рождением планеты. И доказательства этому обнаруживаются в самых древних пластах земной коры.

Почему же физика относит феномен жизни в разряд случайности, по сути дела, отказывая ей в праве на существование где-либо еще кроме Земли? Потому что жизнь не желает считаться с одним из основополагающих законов физики – принципом роста энтропии (вторым началом термодинамики). Этот принцип вовсе не нарушается в живых организмах, наоборот, во всех процессах жизнедеятельности организма он выполняется. Но в итоге вместо того, чтобы накапливать энтропию (хаос, беспорядок), живой организм наращивает порядок, выводя хаос в окружающую среду. Другими словами, жизнь научилась «обманывать» один их наиболее фундаментальных законов природы, формально подчиняясь ему, но фактически противопоставляя себя этому «дыханию смерти» на каждом шагу. Согласно определению Шредингера, именно способность противостоять энтропии (беспорядку, хаосу) является главным отличием живого от неживого [44].

Одной из основных проблем в понимании жизни является отсутствие четкого определения, что такое жизнь. Чаще всего пользуются определением Энгельса, согласно которому жизнь есть способ существования белковых тел, состоящий в постоянном самообновлении составных частей этих тел [25]. Но такое определение «не дает права на жизнь» любым небелковым системам. Например, некоторые исследователи утверждают, что поведение шаровых молний часто напоминает поведение живых существ. Но вопрос о том, являются ли шаровые молнии живыми существами, в науке в принципе не рассматривается, так как они явно не состоят из белковых соединений.

Рис. 9. Модель вируса гриппа A/H1N (www.visualscience.ru, habrahabr.ru) Эта молекула по форме напоминает не совсем сжатый человеческий кулак. Эта приоткрытая «пасть» всегда готова «укусить», захватив при этом полисахариды, входящие в состав Рис. 10. Молекула лизоцима (lisozime, «пасть» снова приоткрывается и computed by Matthias Mller, muel- готова расправиться со сле[email protected]) (m-crezol.narod.ru) дующим врагом [1].

Некоторые специалисты-почвоведы всерьез утверждают, что почва – это вовсе не субстрат, на основе которого развивается жизнь, почва – это живой организм! Почва не создается самопроизвольно, она нарождается только усилиями живых организмов (принцип Реди). Для почвы характерны процессы дыхания, ферментации (биологического катализа) и многое другое, что отличает живые организмы от неживых объектов. А организмы, живущие в почве, настолько тесно связаны друг с другом симбиотическими связями, что способны существовать только в этом органичном единстве и поодиночке немыслимы [1].

Кто-то склонен относить к простейшим формам жизни даже минералы (некоторые камни могут двигаться, расти, размножаться делением, менять состав окружающей среды, см. рис. 11). Или все-таки жизнь может существовать только в белковой форме? Тогда, встретив небелковую жизнь, нам следует презрительно отвернуться от нее? Чем меньше степень подобия человека с какой-то сложной самоорганизующейся системой, тем меньше шансов на взаимопонимание, тем меньше вероятность того, что мы признаем ее живым организмом.

Существует ли какой-то универсальный Рис. 11. Двигающиеся камни (for-ua.com) индикатор жизни? Оказывается, есть такой. Одним из признанных индикаторов белковой жизни является оптическая асимметрия биоорганики, то есть ее способность поворачивать плоскость поляризации света. Так, Рис. 12. Хиральность органических моле- зеркально отличаться друг кул (www.nkj.ru) с равной вероятностью встречаются как «правые», так и «левые» молекулы. В «живом» сахаре встречаются только молекулы одного типа.

Причем если в раствор синтетического сахара поместить бактерии, то они съедят только «живой» сахар и не притронутся к «мертвому». После этого раствор оставшегося «мертвого» сахара будет поворачивать плоскость поляризации в обратную сторону [12, 13].

пятеричная симметрия свойственна только для живых систем и не свойственна костной (неживой) материи. В свою очередь, пятеричная симметрия напрямую связана с так называемой «золотой пропорцией»

или «золотым сечением» [34]. Так, например, пентаграмма (пятиконечная звезда) содержит в себе около двухсот золотых сечений (рис. 13).

Рис. 14. Золотое сечение отрезка Под золотой пропорцией понимают такое деление отрезка на две части, при котором отношение меньшей части к большей равно отношению большей части к целому отрезку (рис. 14).

Численно это равно 0,618 или 61,8 %.

В строении всех живых организмов прослеживается золотая пропорция.

Например, линия пояса делит человеческое тело в отношении, бликом к 0,62, линия шеи делит верхнюю часть тела в этом же отношении, руки и ноги делятся суставами в золотой пропорции и т.д. (рис. 15). Такое деление человек интуитивно воспринимает как красивое. Поэтому не совсем достаточную длину ног женщины успешно компенсируют высокими каблуками или завышенным поясом. О красоте золотой пропорции знают архитекторы, художники и даже писатели и музыканты, стремящиеся создать кульРис. 15. Золотые пропорминацию именно на 0,62 части от нации в теле человека чала произведения.

Не только человек, но и все без исключения живые организмы буквально пронизаны золотыми пропорциями. При этом, как выяснилось, золотая пропорция проявляется не только в строении, но и в поведении живых организмов, которое оказывается предсказуемым (упорядоченным) на 62 % и непредсказуемым (случайным) на 38 %.

Если, например, в поведении человека предсказуемость превышает 62 % (педант, склонный к четкому режиму дня), то его эмоциональное состояние тяготеет к скуке. Если же равновесие смещается в сторону непредсказуемости (рассеянный), то в душе человека нарастает тревога. И в том и другом случае человек ощущает дискомфорт, заставляющий его искать душевную гармонию (системы, в которых реализована золотая пропорция, со времен Пифагора называются гармоничными). Душевная гармония – это устойчивое состояние, находясь в котором, человек испытывает наибольший комфорт. Поэтому с некоторой долей допущений и условности золотую пропорцию можно назвать формулой счастья, красоты, жизни.

Гармоничное соотношение порядка (определенности, стабильности, предсказуемости, повторяемости) и хаоса (неопределенности, случайности, изменчивости, непредсказуемости, неожиданности) в живом организме позволяет ему существовать долго и устойчиво, адаптируясь к условиям среды в целях достижения подобия (гармонии) с природой. Стабильность строения и поведения гарантирует организму сохранение структурного ядра – основы жизни. Некоторая доля изменчивости обеспечивает выживаемость, адаптивность, то есть позволяет органично вписываться в окружающую среду и закрепляться в ней. Вовсе не случайно именно золотая пропорция является формулой жизни – она напрямую связана с принципом подобия части и целого, из которого вытекает принцип иерархичности жизни.

Если мы действительно нашли индикатор жизни, то нас ждет поразительное открытие: такому индикатору соответствуют не только все известные живые организмы, но и такие объекты природы, как планета Земля, кора которой выложена из пятиугольных плит, Солнечная система (согласно закону Боде орбиты планет соотносятся друг с другом в золотой пропорции), спиральные галактики, в том числе и наша галактика Млечный путь (рис. 16). Анализ количества содержания во Вселенной изотопов водорода дает основание полагать, что весь мир построен по принципу золотой пропорции.

Рис. 16. Спираль Архимеда в природе (n-t.ru/tp/iz/zs.htm, sunhome.ru, blogs.privet.ru, RC-MIR.com) То есть не только планета Земля, но и вся Вселенная, повидимому, являются живыми существами, точнее составляют единую иерархическую живую систему. Об этом, в частности, свидетельствует множество фактов и открытых нами законов природы. Например, принцип Пастера–Реди говорит о том, что все живое происходит только от живого. Никогда еще не наблюдалось самозарождение живого существа из изначально неживых компонентов. Правда, господствующая в настоящее время в науке теория Опарина утверждает, что когда-то в прошлом такое все же случилось у нас на Земле и из неживой материи вследствие случайных процессов народилась живая клетка [28]. Это противоречит и фундаментальным законам физики и законам математической статистики.

Противоречие Пастера–Реди полностью устраняется, если увидеть, что сама планета является живым существом. И жизнь на Земле никогда не самоорганизовывалась, просто живая планета в своем эволюционном развитии со временем порождает все более сложные системы (дифференцируется), которые мы, собственно, и называем живыми организмами, не замечая при этом живую планету. Только живая планета способна порождать жизнь.

К началу 70-х годов 20-го века такие исследователи, как Дж. Бернал (1969) и М.М. Камшилов (1972), независимо друг от друга пришли к парадоксальному на первый взгляд выводу: жизнь как явление должна предшествовать появлению живых существ [17]. Это значит, что жизнь на Земле является лишь сложной формой организации глобальных биогеохимических циклов, или, как их часто называют, круговоротов веществ в природе. Остывание молодой планеты неизбежно порождает потоки энергии в холодный космос. Согласно законам неравновесной термодинамики, это неизбежно должно сопровождаться формированием вихревых структур. Вихрь – это уже упорядоченное движение изначально хаотичного вещества. Со временем эти вихри дифференцируются, порождая грозди локальных упорядоченных вихревых структур. С некоторой долей упрощения можно сказать, что жизнь на Земле – это глобальная стабильная сложно дифференцированная вихревая структура, состоящая из множества взаимосвязанных иерархически организованных вихревых структур. Правда, чтобы «увидеть» эти вихри, надо уметь «смотреть умом».

Действительно, вихревой характер атмосферного циклона можно пронаблюдать из космоса. Ни у кого не возникает сомнения, что циклон – это вихрь. А вот пронаблюдать вихревой характер круговорота воды в природе уже сложнее. Но здесь помогает картинка из детского учебника (рис. 17), на которой показано, как вода, испаряясь с поверхности океана, переносится на материк, проливается там дождями, а затем по рекам обратно попадает в океан. Кстати, мало кто знает, что достаточно весомую роль в круговороте воды играют растения, с поверхности листьев которых вода испаряется, пожалуй, более интенсивно, чем с поверхности открытых водоемов (поверхность листьев деревьев в 5-7 раз превышает затеняемую ими поверхность земли).

Сложнее увидеть вихрь круговорота углерода (рис. 18). Здесь главную роль играют трофические (пищевые) цепи, вдоль которых одни живые организмы поедают другие, синтезируя при этом биоорганику, в которой запасается энергия Солнца. Не менее сложно организованы круговороты азота, фосфора, серы и других биогенных элементов.

Рис. 17. Круговорот воды в природе (www.websib.ru) Органика растений Органика животных Рис. 18. Круговорот углерода Главным двигателем всех этих вихревых систем являются живые организмы. Вступая друг с другом в определенные отношения, поедая друг друга, организуя сообщества, формируя симбиозы, наконец, эволюционируя, живые организмы обеспечивают механику биогеохимических циклов. Многие вопросы в поведении живых организмов находят ответ, если их задавать не с позиции почему они это делают, а с позиции зачем они это делают. Так, например, птицы летают на юг, в первую очередь, затем, чтобы обеспечить приток на материк фосфора, которым богаты моря и океаны. Нельзя понять, что такое жизнь, если смотреть на нее через призму, разделяющую нас на отдельные живые организмы. Жизнь – это единая сложноорганизованная система, где каждый организм играет свою исключительную роль. Для того чтобы понять, что такое жизнь, надо научиться смотреть не только себе под нос, но и вдаль, и вширь. Надо увидеть, что биосфера – это вовсе не сообщество живых существ, а живое существо, которое само является лишь подсистемой другого живого существа – планеты Земля.

Но наша близорукость в плане поиска жизни во Вселенной не позволяет нам увидеть жизнь даже у себя под носом. Например, мы считаем, что муравей – это живое существо, а муравейник – это колония (семья) живых существ. Однако именно муравейник имеет большее право называться живым организмом, чем каждый муравей в отдельности. Жизнь на Земле эволюционировала по пути усиления органичности социумов (колоний) живых организмов. Так, в ходе эволюции колоний одноклеточных существ однажды возникли многоклеточные существа, то есть мы. Но мы не перестали при этом быть колониями одноклеточных существ. Еще раньше в ходе эволюции колоний живых молекул однажды возникли сами одноклеточные существа. Живая клетка – это сложноорганизованная колония живых молекул. В далеком прошлом некоторые колонии насекомых приобрели такую же степень органичности, что и наши тела. Единственное отличие муравейника от человека состоит в том, что «клетки» муравейника более подвижны, чем клетки человеческого тела. Во всем остальном мы подобны друг другу. Докажите, что муравейник – это не организм, а колония живых организмов, и каждый ваш довод будет обращен против вас, доказывая с помощью ваших же аргументов, что вы – это аналогичная колония одноклеточных существ, а вовсе не живой организм!

Организм отличается от колонии только степенью органичности, которую можно оценить по количеству симбиотических связей внутри этой колонии. Каждая клетка тела выполняет в нем свою специфическую функцию. В то же время она получает от организма все, что ей необходимо для жизни. Что значит – от организма? Просто среди клеток организма обязательно найдутся другие узкоспециализированные клетки, которые предназначены для того, чтобы создать нашей клетке комфортные для жизни условия. Сами эти клетки получат все необходимое для жизни от других клеток и т.д. Нам это очень знакомо по понятию «разделение труда». В живом организме разделение труда доведено до совершенства. Это и есть симбиоз. Муравейник в этом смысле ничем не отличается от тела человека. Разделение труда в нем также доведено до совершенства.

Можно пойти еще дальше и показать аналогичным образом, что лес – это не просто много деревьев, лес – это живой организм, причем без всяких аллегорий. Конечно, гуляя по лесу, у нас вряд ли создается ощущение, что мы ходим внутри живого существа. Тем не менее анализ всех симбиотических подсистем леса говорит о том, что лес обладает всем тем, что характерно для любого живого организма. Мы просто не задумываемся об этом. Но попробуйте, к примеру, ответить на вопрос: зачем природе нужны комары? Типичный ответ на этот вопрос звучит так: комары нужны для того, чтобы ими питались птицы.

Если это так, то мы нужны природе для того, чтобы нами питались паразиты? Нет, комары нужны природе для того, чтобы они выполнили очень важную функцию. Все кровососущие призваны в первую очередь обеспечить круговорот биологического железа в экосистеме леса (железо входит в состав гемоглобина). Благодаря им биологическое железо равномерно рассеивается по территории леса, обеспечивая жизнедеятельность всех растений. Точно также любая популяция живых организм в лесу выполняет свои функции. Лес – это живой организм со сложной структурой, которая по своей органичности не уступает организации многоклеточного существа (например, чтобы упавшее дерево сгнило и вернуло вещество в круговорот жизни, друг друга последовательно сменяют около сорока видов грибов, насекомых, бактерий и др.) [27].

Глобальная экосистема планеты Земля – биосфера – является живым суперорганизмом, в котором все живые существа играют свои роли. Нет ни одного живого организма, который бы не был для чегото нужен биосфере. Живя для себя, мы одновременно живем и для биосферы. Так устроена природа. Так устроен любой живой организм.

Биосфера регулирует все внутренние процессы. Мы даже не подозреваем, какая армия живых организмов снабжает нас всем необходимым для жизни: кислородом, азотом, водой, теплом и пр. Без этого тонко отлаженного процесса жизнь человека (как и любого другого организма на Земле) невозможна. Мы органично «впаяны» в симбиотические системы планеты, считая это само собой разумеющимся.

Что касается планеты Земля, то она, вероятно, не случайно устроена по подобию живой клетки (ядро – мантия – кора). Мы еще слишком мало знаем о тех процессах, которые происходят в ее недрах, поэтому пренебрежительно считаем ее «субстратом», на котором зародилась и развивается жизнь. Действительно, температура в недрах Земли по нашим данным превышает 4000 оС. Мы считаем, что при таких условиях жизнь невозможна. Мы опять не видим очевидного.

Например, того, что Земля обладает собственным магнитным полем, которое может быть создано только упорядоченным движением электрических зарядов. Значит, в недрах планеты не совсем хаос, там идут упорядоченные процессы. Причем, судя по поведению перелетных птиц, ориентирующихся по магнитному полю Земли, это поле имеет достаточно сложную структуру. Опыты по выращиванию головастиков в условиях экранирования магнитного поля Земли приводят к тому, что у них начинаются мутации. Значит, магнитное поле планеты как-то корректирует нашу генетическую программу. А сколько еще неизвестного, о чем мы даже не догадываемся?

Типичное с точки зрения современной науки заблуждение гласит, что жизнь на Земле возникла потому, что здесь случайным образом были созданы удачные для жизни условия существовании: вода, кислород, температура вблизи точки замерзания воды. Когда на Земле зарождалась жизнь, условия на ней были похожими на условия, которые сейчас наблюдаются на Венере, разве что температура на поверхности была бы чуть пониже, всего 290±50 °С, и это при полном отсутствии кислорода [27]. Вернадский убедительно показал [6, 7], что жизнь на Земле возникла одновременно с рождением планеты. В наше время это подтверждается анализом самых древних слоев земной коры, в которой обнаруживаются вещества, обладающие оптической асимметрией. Значит, жизнь может существовать при крайне экстремальных условиях и наше понимание благоприятных для жизни условий – это очередной стереотип.

А еще Вернадский показал, что именно жизнь является главной геологической силой на планете. Это значит, что вовсе не вулканизм и не физико-химические процессы выветривания определяют эволюцию верхних слоев литосферы. Первостепенную преобразующую роль играют именно живые организмы и обусловливаемые ими механизмы разрушения горных пород, круговороты веществ, изменения водной и атмосферной оболочек Земли. Весь лик Земли, ее ландшафты, химизм океана, структура атмосферы – все это порождение жизни.

О единстве всего живого еще в начале 20-го века Вернадский писал: «Биологи забывают, что изучаемый ими организм является неразрывной частью земной коры, представляет собой механизм, ее изменяющий, и может быть отделен от нее только в нашей абстракции.

. В науке нет до сих пор ясного сознания, что явления жизни и явления мертвой природы, взятые с геологической, то есть планетарной, точки зрения, являются проявлением единого процесса» [6]. Признание этого нераздельного единства живого и неживого в рамках всей планеты легло в основу так называемой гипотезы Геи (Гаи, Га), согласно которой «организмы, особенно микроорганизмы вместе с физической средой, образуют сложную систему регуляции, поддерживающую на Земле условия, благоприятные для жизни» [27]. То есть сообщества живых организмов и среда их обитания развиваются как единое целое – живой организм. Автор этой гипотезы, Джеймс Лавлок, убедительно показал, что Земля обладает гомеостазом, то есть способна к саморегуляции, подобно живому организму [8]. Другими словами, в ученой среде зреет понимание того, что жизнь на Земле нельзя рассматривать в отрыве от самой планеты.

Все это наводит на мысль, что мы вовсе не одиноки во Вселенной. Жизнь разлита везде, надо только научиться ее видеть. Все планеты и все звезды – это, по-видимому, живые организмы, находящиеся на разных стадиях своеобразного «плането- и астрогенеза».

Итак, мы всего лишь части организма планеты. Планета – это живое существо. Интересно, обладает ли оно разумом, ведь оно гораздо сложнее и совершеннее нас? Не Его ли мы называем Богом? Способны ли мы услышать Его голос, понять Его Волю, как понимают нашу волю все клетки нашего организма? Может быть, не такой уж и ненаучной является мысль о существовании Бога? Чтобы разобраться в этом, необходимо понять, что такое разум.

В вопросе о Боге особое место отводится пониманию того, что такое разум, потому что именно разум, точнее сверхразум, является в нашем понимании одним из главных качеств Бога. Может быть, поэтому атеисты, отрицающие Бога, настойчиво утверждают, что разумом обладает только человек. Есть ли разум у животных? Если да, то разум – это вполне закономерное явление природы. Если нет, то разум – это очередная случайность, которая нигде не повторяется, кроме человека. То есть разговор о Боге – нечеловеческом разуме – имеет смысл, только если мы знаем, что такое разум. Но это один из самых сложных вопросов естествознания.

На вопрос о разуме животных многие ученые склонны давать отрицательный ответ. Так, в своей книге «От создания мира»

Дж. Н. Клотц пишет [32]: «Первые попытки научить животных общению в самом полном смысле этого слова были безуспешны. До сих пор время от времени предполагается, что некоторые животные способны думать, размышлять и общаться. Сегодня многие психологи и антропологи считают, что эти животные не научились использовать язык, – скорее то, что интерпретировалось как использование языка, было в действительности реакцией на условные рефлексы.

Разрыв между человеком и антропоидами сохраняется, и способность использовать язык все еще остается уникальной человеческой особенностью».

Дело в том, что именно умение разговаривать (общаться) считается в науке одним из главных критериев способности мыслить. Как писал Л.С. Выготский, «значение слова, с психологической стороны, есть не что иное, как обобщение, или понятие. Обобщение и значение слова суть синонимы. Всякое же обобщение, всякое образование понятия есть самый специфический, самый подлинный, самый несомненный акт мысли. Следовательно, мы вправе рассматривать значение слова как феномен мышления». При этом, как отмечается в [18], «способность животных к символизации была доказана разными способами». Поэтому «к настоящему времени доказательства наличия у животных элементов мышления представляются все более убедительными благодаря своему разнообразию и многократной проверке в ряде лабораторий, и голоса скептиков звучат все слабее» [18].

Таким образом, в вопросе о мышлении животных у ученых сегодня нет единодушного мнения. Причина этого, как обычно в таких случаях, кроется в попытках свести какое-то явление к чисто человеческим проявлениям. То есть если животные не могут разговаривать на человеческом языке, то они не обладают мышлением? А может быть, это человек в чем-то ущербен, если он не понимает языка животных, в то время как сами животные отлично понимают не только язык своей популяции и даже своего вида, но и языки животных других видов?

Что значит понять? Понять, значит, расшифровать полученную из внешнего мира информацию и сформировать адекватную реакцию на нее. Информация – это некое знание, идея, закодированная в символьном виде. Зная смысл каждого символа, можно расшифровать полученную информацию, то есть понять ее. И здесь в принципе не так уж и важно, является ли способность к пониманию этих символов врожденной или приобретенной. И здесь совершенно неважно, является ли символ словом, или жестом, или мимикой, или другим движением тела, или запахом – все это может быть знаком, символом. И если животные умеют понимать эти символы, то разве не говорит это о способности мыслить в том смысле, который вкладывал в это понятие Выготский? Человек уже практически разучился понимать язык животных, но сами-то животные это умеют!

Так, в своей книге «Язык лошадей. Образ жизни, поведение, формы общения» [43] М. Шефер открывает богатый мир общения лошадей. Надо было посвятить всю свою жизнь изучению этих животных, чтобы понять смысл символов языка животных. И эти символы часто универсальны для всего живого мира. Например, прямой взгляд человека на необъезженную лошадь говорит об угрозе. Поэтому фраза «я не несу опасности» на языке животных выражается в том, что вы демонстративно отворачиваетесь от него. Я часто пользуюсь этим, если прохожу мимо птиц, например, галок или ворон, если не хочу, чтобы они улетали при моем приближении. Иногда я проходил на расстоянии вытянутой руки от вороны, и она не пугалась меня. Секрет прост, когда я приближаюсь к ней, я демонстративно отворачиваюсь. Вороны это понимают. К сожалению, мои познания языка животных на этом практически исчерпываются. Люди слишком озабочены общением друг с другом, чтобы делать попытки понять животных. И многие ученые-скептики, изучающие общение животных, пытаются найти в нем обычно нечто такое, что характерно именно для человеческого словесного общения. А так как они этого не находят, то заявляют, что животные мыслить не способны, чем вызывают несогласие со стороны владельцев домашних животных.

Итак, однозначного понимания феномена разума не существует.

Для нас слово «разум» ассоциировано с другим словом – «сознание».

В человеке сознание связано в первую очередь с ощущением собственного Я, с осознанием самого себя и своего места в мире (рефлексия). Обладают ли способностью к подобному осознанию животные?

В поведении человека условно можно выделить две группы поступков: осмысленные и неосмысленные. Неосмысленное поведение реализуется автоматически, рефлексивно. Рефлекс – это запрограммированный ответ на типичную ситуацию. Различают безусловный рефлекс, реализуемый врожденными механизмами, заложенными в особенностях строения тела, и условный рефлекс, приобретенный в процессе жизнедеятельности. Неосмысленное поведение может быть реализовано и как результат неосознанного решения в подсознании некоторой творческой задачи, для которой не существует изначально запрограммированного механизма решения. Осмысленное поведение отличается присутствием в нем некоего осознающего начала – человеческого Я. Под разумом мы понимаем обычно именно этот последний вариант поведения, освещенный светом осмысления.

Некоторые считают, что в поведении животных присутствуют только неосмысленные рефлексы. Получается, что животные – это очень сложные автоматы – биороботы. Справедливости ради необходимо отметить, что в последнее время наметилась тенденция к преодолению такого механистического понимания животного мира. Появилось множество исследований, показывающих, что животные могут и общаться друг с другом, и принимать незапрограммированные решения творческого характера, и использовать орудия труда, и обучать своих детей приобретенным навыкам, и даже любить. И все-таки в массе своей люди не склонны наделять животных способностью думать. Значит, мы не верим в существование разума у животных.

Остается непонятным вопрос и о существовании у животных своего Я. Наши предки были уверены в этом, но мы предпочитаем во всем сомневаться. Действительно, это очень сложный вопрос, на который у нас нет ответа, и нам остается либо верить, либо нет. Поэтому мы вынуждены судить о нечеловеческом разуме, об осмысленности поведения животных лишь по косвенным проявлениям.

Говоря о поведении животных, мы обычно употребляем слово «инстинкт». В первую очередь, это инстинкты самосохранения и продолжения рода. Приписывая животным инстинктивное поведение, мы ничего не объясняем. В отличие от рефлекса инстинкт – это не программа действий, а некая сила, некое напряжение, заставляющее живое существо искать способы для его ослабления, удовлетворения.

Самым простым и естественным способом для реализации инстинкта является тот, который запрограммирован в рефлексах. Например, мы берем в руки раскаленную сковородку, нам больно, и рефлекторно мы разжимаем руку и роняем сковородку. Но иногда такой рефлекторный путь может привести к последствиям, которые нежелательны с точки зрения инстинктов. Например, выронив сковородку, мы можем поранить себя или другого человека. И тогда мы усилием воли подавляем свои рефлексы, обжигая себе руки. Именно этот волевой акт осмысленного противостояния своим природным рефлексам мы считаем разумным.

Здесь слово «осмысленный» имеет оттенок целесообразности поведения. Другими словами, осмысленное поведение диктуется не только причинно-следственными механизмами (рефлексами), но и целесообразностью с точки зрения достижения желаемых (оптимальных) результатов в будущем. То есть в осмысленном поведении помимо вопроса «почему я так поступаю» важную роль играет и вопрос «зачем (с какой целью) я это делаю».

Именно целесообразностью отличается осмысленное поведение.

Именно с наличием в природе целесообразности не согласны материалистически настроенные ученые. И когда речь заходит о Боге, то материалист сразу же вспоминает о законе Ч. Дарвина, утверждающем, что живым миром движет слепой естественный отбор. Здесь акцент делается вовсе не на том, что это «естественный отбор», а на том, что он «слепой». Материалисты не желают признавать, что в природе существует целесообразность, направляющая естественный отбор к заранее определенной цели.

Нельзя сказать, что наука совершенно не видит целесообразности в природе. Более того, целесообразность представлена, например, в физике целым набором так называемых вариационных принципов, а именно: принципом наименьшего действия, принципом минимума производства энтропии и т.п. Все они являются частными проявлениями единого принципа оптимальности, который гласит: во Вселенной реализуются лишь оптимальные состояния и процессы (под оптимальным или равновесным понимается такое состояние системы, которое практически не изменяется или изменяется минимально возможным образом при различных вариациях внутренней структуры) [35]. Народная мудрость оформила данный принцип в пословицу: что ни делается – все к лучшему. Из принципа оптимальности могут быть выведены практически все законы, по которым строится мир, в частности, из вариационных принципов следуют законы сохранения энергии, импульса и момента импульса, известные со школы.

Почему же физика не хочет вспоминать об этих принципах, когда речь заходит о Боге? Потому что она твердо стоит на позициях редукционизма, который утверждает, что понять явление можно, только если мы знаем механизмы его реализации. Так, например, вариационные принципы в механике приводят к тем же выводам, что и законы Ньютона. Но законы Ньютона кажутся нам более понятными, так как они полностью соответствуют идее причинно-следственной механики всех явлений природы. А вариационные принципы исходят из положения, что природа каким-то образом «знает» о том, куда надо направлять все процессы. Материалистам это очень не нравится, хотя понять суть вариационных принципов они так и не смогли.

Действительно, одним из наиболее значимых достижений науки является вывод о том, что у каждого явления природы есть своя механика. Однако, не желая видеть целесообразности природы, наука оказывается в неприятном положении, принуждая себя не видеть очевидного. Никто не отрицает наличие природных механизмов. Вопрос упирается не в механистичность природы, а в нежелание науки видеть ее целесообразность, не заметить которую невозможно. Чтобы продемонстрировать это, рассмотрим примеры из теории биосистем.

Теория Ч. Дарвина утверждает, что жизнь на Земле эволюционирует от простейших форм к сложным, управляемая лишь слепыми законами природы, которые «не ведают» о том, к чему же приведет их действие. Спорить о наличии таких законов сложно, так как доказательств слишком много. Даже генетическая теория не смогла пошатнуть теорию естественного отбора, которая лишь видоизменилась, придав эволюционному процессу прерывистость. Однако даже теория Дарвина вынуждена говорить об эволюции с позиций принципа оптимальности. Ведь естественный отбор «выбирает» самые лучшие формы. Рассмотрим, как описывает естественный отбор Пьер Тейяр де Шарден [42].

Согласно Шардену, столкнувшись с какой-то проблемой, жизнь действует путем порождения множества различных вариантов (мутаций), которое, расширяясь во всех возможных направлениях, обязательно найдет верные решения задачи поиска наиболее удачной организации живых существ, отвечающих требованиям внешней среды в данный момент времени. Он назвал это «техникой пробного нащупывания», которая есть «неотразимое оружие всякого расширяющегося множества. В нем сочетаются слепая фантазия больших чисел и определенная целенаправленность. Это не просто случай, с которым его хотели смешать, но направленный случай. Все заполнить, чтобы все испробовать. Все испробовать, чтобы все найти». «Размножаясь в бесчисленности, жизнь делает себя неуязвимой от наносимых ей ударов и умножает свои шансы на продвижение вперед».

Когда какой-то вид живых организмов сталкивается с изменением условий существования, то в нем увеличивается количество мутаций, которые «прощупывают» все возможные варианты изменения структуры организма. Неудачные мутации «забраковываются» внешней средой. Среди огромного количества неудачных вариантов обязательно найдутся такие, для которых новые условия среды окажутся оптимальными. Такие решения получают преимущества во внутривидовой конкуренции, быстро заполняя собой имеющиеся свободные экологические ниши, которым соответствуют угаданные формы и адаптации организмов. В результате со временем количество вариантов уменьшается до нескольких наиболее удачных решений, дающих начало новым видам и подвидам. Остальные уходят с арены жизни, обогатив ее опытом ошибок. Они как бы отдают свою жизненную силу тем, кто «угадал» правильный путь. Все работает на благо выживания вида в целом, а не отдельной особи и даже не столько вида, сколько жизни в целом как некой неуничтожимой идеи.

Описанный механизм объясняет, зачем природе нужна ошибка.

Ведь если мы говорим, что природа подчиняется принципу оптимальности, то почему в ней так много абсурда? Разве есть какая-то оптимальность в поведении ночной бабочки, летящей на огонь, или стаи саранчи, уничтожающей всю растительность в округе и затем гибнущей от голода, или мухи, бьющейся о стекло?

муха задействует один из самых эффективных алгоритмов поиска оптимального решения – метод случайного поиска. Она не видит стекла. Но случайный поиск гарантирует, что решение рано или поздно будет найдено, учесть, что при внимательном наблюдении в ее поведении можно обнаружить и элементы других методов поиска оптимума, например метода градиентного спуска по освещенности.

сколько энергии для этого потребуетРис. 19. Танец пчел (dic.acadeся, какие именно цветы растут на поmic.ru/dic.nsf/ntes/4679) пчел вылетают по месту назначения. При этом они демонстрируют хорошее понимание переданной им информации. Это оптимизирует расход пчелиной энергии. Но почему-то не все пчелы, наблюдавшие танец, достаточно пунктуальны. Некоторые из них сбиваются с пути или даже изначально летят в неправильном направлении, иногда в совершенно противоположном. Это уменьшает количество принесенного в улей взятка. Но, оказывается, подобные ошибки изначально запрограммированы и несут в себе большую пользу. В принципе, природа могла бы наградить пчел абсолютной роботоподобной безошибочностью в понимании друг друга. Но она дала пчелам «право на ошибку». Даже процент пчел, сбившихся с пути, определен достаточно строго (около 5 %). Именно «ошибочные» вылеты приносят, как правило, в улей информацию о других богатых источниках взятка, на которые эти пчелы иногда случайно натыкаются. Без «права на ошибку» улей долго не просуществовал бы. Таким образом, в ошибке, в абсурде всегда есть доля здравого смысла. Без абсурда (ошибки) невозможно достичь оптимального состояния.

Приведенные примеры демонстрируют, как в природе реализуется поиск оптимального решения. В данном конкретном поисковом процессе такое решение, может быть, ищется впервые. И пусть для поиска решения задействуются рефлекторные механизмы, сам процесс поиска полностью удовлетворяет понятию творчества. Конечно, саму пчелу здесь вряд ли можно ассоциировать с мыслящим существом, а вот пчелиный улей в целом как некий суперорганизм реализует нечто такое, что вполне подходит под определение разума. И для этого совершенно не нужен мозг (у пчел нет мозга, хотя с определенной степенью условности можно сказать, что сами пчелы являются своего рода элементами (нейронами) мозга улья). Информационный обмен между членами какого-то социума (например, между пчелами улья или между клетками многоклеточного организма) формирует своего рода абстрактную модель внешнего мира, в которой отрабатываются возможные сценарии поведения, из которых выбираются наилучшие.

Именно в этом, по-видимому, состоит механика творчества (мышления), то есть механика поиска оптимального решения.

Беда человека в том, что он слеп и не видит вещей, находящихся прямо перед ним. Человек не видит, что окружен организмами, которые с полным правом могут быть названы живыми существами: муравейники, пчелиные семьи, леса, моря, биосфера, планета. Не видя жизни, тем более человек не может различить наличие у этих существ разума, под которым в данном контексте можно понимать подсистему моделирования внешнего мира, позволяющую осуществлять целесообразное поведение системы в целом. В то же время именно социальные формы жизни наиболее очевидно демонстрируют разумное (целесообразное) поведение. А нам приходится только удивляться той целесообразности и рациональности, которая царит в природе.

Да ведь и сам человек является социумом! Мы совершенно забываем, что наше тело состоит из огромного количества самостоятельных существ – живых клеток. Каждый человек является колонией одноклеточных существ, каждое из которых живет своей жизнью. Чем я отличаюсь от муравейника? Да в принципе ничем. И вот на базе этой колонии одноклеточных существ вдруг нарождается нечто, что мы называем своим Я. Почему мы считаем, что муравейник не способен обладать чем-то, похожим на мое Я?

Иерархия жизни подчинена правилу: каждое существо, являясь элементом каких-то социумов, само является социумом, построенным из более примитивных существ. Так, человек – это социум одноклеточных существ и одновременно часть человечества. Каждое одноклеточное существо – это социум, состоящий из живых молекул. Социум существует устойчиво лишь при наличии информационных связей между его элементами. Так, клетки нашего организма находятся в постоянном общении, по сравнению с которым человеческая речь выглядит лишь бледным упрощением. Информационная структура социума обладает целостностью и определенной самостоятельностью.

Именно эта целостность реализует в своем поведении принцип оптимальности, проявляя себя в форме личностного фактора биосистемы.

В человеке этот фактор рождает феномен «Я».