«А.И. Субетто НооСферНый прорыв  роССИИ в будущее  в XXI веке Монография Под научной редакцией д.ф.н. В.Г. Егоркина Санкт-Петербург 2010 УДК 113+141.2 ББК Ю6+С550.01 Субетто А.И. С89 Ноосферный прорыв России в будущее в ...»

Закон квантитативной компенсации впервые был сформулирован А.Л. Чижевским 31 января 1929 года в докладе «Закон количественной компенсации в вегетативной функции земного шара», прочитанном в практической лаборатории зоопсихологии. Александр Леонидович раскрывает «взаимодействие структур биосферы и неодинаковость проявления связи биосферного механизма с колебаниями солнцедеятельности»297 и показывает, что «местные геофизические и метеорологические особенности вносят своеобразие в характер действия космических факторов на органический мир»298.

Чижевский обнаруживает систему разных фазовых сдвигов (отклонений от точек минимума и максимума) по отношению к кривой солнечной активности, наблюдаемых применительно к разнообразным процессам живой природы, в т.ч. и в живой природе человечества. Поиск причины этих сдвигов привел ученого к формулировке «закона квантитативной компенсации в функциях биосферы в связи с энергетическими колебаниями в деятельности Солнца»299. Его суть состоит в формуле: «Количественные соотношения Ягодинский В.Н. Указ. соч. – С.74–75.

Там же. – С.81.

в ходе того или иного явления на очень больших территориях имеют тенденцию к сохранению путем периодических компенсаций, давая в среднем арифметическом одну и ту же постоянную величину или близкую к ней»300.

Сам Чижевский придавал этому закону большое значение. Он, де-факто, рассматривал Землю, задолго до концепции Земли-Геи как живого организма Дж. Лавлока, как некий целостный организм301.

В ноосферизме закон Чижевского был нами интерпретирован как закон гомеостатических механизмов биосферы как суперорганизма, взаимодействующий с законами Бауэра-Вернадского (формулировка в объединительном смысле этих законов предложена В.П. Казначеевым), где отражается способность живых систем производить негэнтропию в окружающей среде.

Объединяя разные уровни действия этих законов применительно к уровневой организации биосферы, можно говорить о комплексном законе Бауэра – Вернадского – Чижевского302. Появление первой фазы глобальной экологической катастрофы на рубеже ХХ–XXI вв. свидетельствует о том, что человечество в своем антропогенном давлении на гомеостатические механизмы биосферы подошло к порогу их компенсационных способностей (в соответствии с действием «закона Чижевского»).

В этой связи В.Н. Ягодинский замечает: «Урбанизация, загрязнение внешней среды, истощение многих природных ресурсов, в том числе сокращение площади лесов, распашка целинных земель или их опустынивание, исчезновение ряда широко распространенных в прошлом видов растений и животных – эти процессы неминуемо сказываются на функционировании всей биосферы. А отсюда вывод: в современную эпоху антропогенеза влияние солнечных факторов на биосферу может носить еще более интенсивный характер, чем прежде. Свидетельство тому – череда неурожайных лет во многих местах земного шара, несмотря на более эффективную систему агротехнических мероприятий»303 (курсив мой. – С.А.).

Закон квантитативно-компенсаторной функции биосферы – крупное открытие А.Л. Чижевского и его весомой вклад в становящуюся в XXI в.

научно-мировоззренческую систему ноосферизма. Концепция этого закона меняется, насыщается современным содержанием. Впереди новые открытия в зоне его действия, которые выразят более тонкие механизмы в логике устойчивого развития биосферы.

В.Н.Ягодинский так комментирует этот момент: «Система биологических процессов земли рассматривалась как нечто единое, подобно целостному организму». См.: Ягодинский В.Н.

Указ. соч. – С.81.

Субетто А.И. Сочинения. Ноосферизм. Том I. Введение в ноосферизм. – Кострома: КГУ им.

Н.А.Некрасова, 2006. – 656 с.; Субетто А.И. Сочинения. Ноосферизм. Том IV. Ноосферное или Неклассическое Человековедение: поиск оснований. – Кострома: КГУ им. Н.А.Некрасова, 2006. – 1000 с.

Ягодинский В.Н. Указ. соч. – С.83, 84.

В терминологии Чижевского атрибут «квантитативная» несет смысл «метрологическая», количественно-мерная304. В наше время этот атрибут получает новое звучание. Он выражает квантовую форму действия механизма компенсации в биосфере – форму компенсации квантами, что соотносится по смыслу с циклической природой компенсаторных процессов в биосфере.

Квант и есть «квантитативная единица» (причем энергетическая единица), о которой рассуждает Чижевский.

Книга «Земля в объятиях Солнца» заканчивается словами: «Угол человеческого зрения все расширяется, все увеличивается и острота самого зрения.

Мы уже видим то многое, чего, не замечая, проходили наши предшественники. Но и то, что мы видим, представляет собой первый и слабый отблеск великолепного здания мира, которое некогда станет доступно созерцанию человечества»305. Нельзя не согласиться с этой глубокой мыслью.

6.2. второй период второго цикла (1932–1942).  Многотерпеливая и многотрудная область человеческих исканий – наука! Бесконечных жертв требуешь ты от человека, беспрерывных лишений и ужасов! Нет предела твоей силе, но нет 6.2.1. Чижевский – директор Центральной научно-исследовательской лаборатории ионификации (ЦНИЛИ). Научно-организационная деятельность. Развитие идей электронной медицины Второй период второго цикла в творчестве Чижевского охватывает десятилетие с 1932 по 1942 гг. Он характеризуется бльшим акцентом в работе ученого на научно-организационную деятельность. К этому времени Александр Леонидович окончательно формулирует проблему аэроионификации как народнохозяйственную задачу.

';

10 апреля 1931 г. в «Правде» и «Известиях» было опубликовано Постановление Совета Народных Комиссаров СССР о научных работах А.Л. Чижевского. Его наградили премиями Совнаркома и Наркозема СССР. Одновременно была учреждена Центральная научно-исследовательская лаборатория ионификации (ЦНИЛИ) с целым рядом филиалов, директором которой стал Чижевский. Это было официальное признание результатов исследований Чижевского и его победа в дискуссии, которая велась вокруг его открытий.

Хотя враги и профанаторы его идей никуда не исчезли и только затаились на время.

Чижевский А.Л. Космический пульс Земли..., 1995. – С.679.

Там же. – С.696.

Чижевский А.Л. На берегу Вселенной..., 1995. – С.490.

С 23 марта 1931 г. Чижевский стал профессором кафедры климатологии и ионификации Института птицеводства и птицепромышленности и одновременно заведующим отделом ионификации в НИИ птицеводства Наркомзема СССР. Правительством были отпущены финансовые средства на деятельность ЦНИЛИ, которые позволили привлечь к работе видных зоотехников, врачей, физиологов и биохимиков. В исследованиях, выполненных в лаборатории или по ее заданию, участвовало до 50 научных работников307.

По итогам исследований в ЦНИЛИ уже в 1933 и 1934 гг. вышли в свет два капитальных тома, которые в скором времени были переведены на ряд иностранных языков. По завершенным исследованиям имелось много материалов, «которые должны были составить содержание еще двух томов»308.

Организацией научно-практических работ по аэроионификации птичников руководил В.А. Кимряков (совхоз «Арженка», Воронежский сельхозинститут). Биологическое отделение ЦНИЛИ возглавлял А.А. Передельский, позднее ставший доктором биологических наук. Он со своей группой изучал влияние аэроионов отрицательной и положительной полярности на эмбриональное развитие, определял значение дозировок, раскрывал первичные механизмы биологической реакции на аэроионы, влияние отрицательных и положительных аэроионов на митогенетический режим, сахар, щелочной резерв крови и т.д. Исследования группы Передельского подтвердили выводы Чижевского, сделанные им еще в результате первых опытов во время гражданской войны, – противоположное влияние отрицательных и положительных ионов на организм, а также важную роль легочного аппарата как первого приемника аэроионов в организме.

А.В. Леонтович, профессор Сельхозакадемии им. К.А. Тимирязева, курировал исследования по влиянию на животных. Профессор зоологии МГУ Г.А. Кожевников консультировал опыты над пчелами в совхозе «Марфино».

Профессор К.П. Кржишковский с сотрудниками изучал вопрос о влиянии отрицательных аэроионов при различных авитаминозах.

Консультантом-физиологом выступил профессор Л.Л. Васильев, руководивший отделом в Институте экспериментальной медицины в Ленинграде. В течение 1932–1936 гг. группа под его началом выполнила на средства ЦНИЛИ ряд работ по расшифровке механизма действия униполярных аэроионов.

Были проведены исследования по газообмену, хронаксии, физико-химии крови, которые снова подтвердили (на более высоком экспериментальном уровне) противоположное действие отрицательных (положительное действие) и положительных (отрицательное действие) ионов воздуха на организм.

Летом 1932 г. на Воронежской станции по аэроионификации в птицеводстве на материале ЦНИЛИ совместно А.Л. Чижевским и Л.Л. Васильевым впервые была экспериментально обоснована концепция органического Ягодинский В.Н. Указ. соч. – С.177.

электрообмена, которая позволила приблизиться к пониманию механизмов физиологического действия униполярных аэроионов.

Фактически это стало дальнейшим развитием идей электронной медицины, которые Чижевский сформулировал еще в 1919 г. в рукописной работе «Морфогенез и эволюция с точки зрения теории электронов». В ней «впервые была дана, как это ясно из самого названия, трактовка наиболее важных биологических процессов, происходящих при участии электронов»309.

Положительные отзывы на рукопись дали знаменитые ученые – биофизик П.П. Лазарев и генетик Н.К. Кольцов, профессора Ю.В. Вульф и А.И. Бачинский, но на пути ее публикации встал заведующий Госиздатом О.Ю. Шмидт, сопроводивший свой отказ такими словами: «Петр Петрович [Лазарев – С.А.] очень талантливый, но увлекающийся человек, поэтому к его заключению мы относимся осторожно. Еще более осторожно мы относимся к заключению профессора Кольцова. Правда, в вашей работе ничего виталистического нет, вы применили теорию электронов и математику к биологическим явлениям, но, может быть биологические явления, и особенно такие сложные, как патология, нельзя еще объяснить особым состоянием электронов в живых молекулах. Про наследственность и говорить нечего. Там все неясно... Я очень сожалею, но печатать ваш труд преждевременно, несмотря на все эти четыре отзыва». И затем Шмидт добавил: «Мне лично ваше исследование весьма понравилось еще и потому, что вы смело применяете математику и физику к биологическим процессам. Вы затронули девственную область науки, но поработайте в ней еще несколько лет: в вашем труде есть нечто такое, что не вполне ясно. Госиздат, к сожалению, сейчас не может взяться за публикацию вашего дискуссионного труда... по уважительным причинам...»310.

Таковы были времена и нравы. «Закавыка была в чем-то другом, а об этом-то мне и не следовало знать..., – догадывается Чижевский. – Если бы рукопись была опубликована, я мог бы претендовать на занятие видного положения в научном мире, например, стать академиком, но как раз именно это было кому-то нежелательно! И было решено держать меня в «черном теле».

Но кто это решил и почему – остается до сих пор неразгаданной тайной.

В то же время в Академию наук стали просачиваться ловкие компиляторы, составители учебников...»311.

Это было в 1921 году. О.Ю.Шмидт не посчитался даже с рекомендацией наркома А.И. Луначарского. И что же? Выиграла ли от этого отечественная наука? Разумеется, нет. Повторился прецедент с Д.И. Менделеевым, который не был принят действительным членом Академии наук России. Кстати, и нынешняя технология отбора в академики РАН продолжает страдать такими же «грехами».

Чижевский А.Л. На берегу Вселенной..., 1995. – С.240.

Там же. – С.241.

«Электронная медицина! Что ж! Будем называть так введение электронов в организации через дыхательные пути. Электронов вместе с кислородом. Это значительно снижает кровяное давление через 15–20 минут;

побуждает кроветворные органы к выработке морфологических телец; купирует на ваших глазах через 20–30 минут жесткий приступ бронхиальной астмы; через 20–30 сеансов излечивает в 85% всех случаев экземы, лишаи и некоторые другие кожные заболевания, ликвидирует заболевания нервной системы – вегетодистонии, ускоряет заживление ран и язв, срастание костей, повышает трудоспособность, внимание, восстанавливает сон, аппетит, бодрость духа. Аэроионы отрицательной полярности благотворно влияют на сердечные заболевания, например, на стенокардию, на бронхоэктатическую болезнь, бронхопневмонию... А что будет лет через 30–40, когда аэроионы применят ко многим другим заболеваниям!»312 – писал Чижевский в начале 1920-х гг.

В начале XXI в. развитие электронной медицины реализовалось в концепции эндогенного дыхания В.Ф. Фролова, использующего мембранно-митохондриальную электронную энергетику на уровне клеток313.

В 1930-е гг. исследования по электронной медицине под руководством Чижевского возобновились. Исследования по электрообмену продолжались в 1933–1936 гг. и затем в 1939–1941 гг., когда под руководством Чижевского были созданы при Управлении строительства Дворца Советов две лаборатории аэроионификации, а Л.Л. Васильев принял участие в ряде экспериментов. По программам ЦНИЛИ работали профессора А.И. Божевольнов, А.Б. Вериго, А.П. Поспелов, Л.Н. Богоявленский, В.И. Жиленков, Б.Я. Ямпольский, А.С. Путилин.

В то же время осуществляются опыты по использованию аэроионов в медицине. Одновременно расширяется применение отрицательных аэроионов за рубежом. «В 30-х годах фундаментальные руководства по физиотерапии, климатологии, климатотерапии, биофизике, гигиене, как правило, уже имели специальные главы, посвященные действию аэроионов на организм человека»314. Это было всемирное признание теории аэроионизации А.Л. Чижевского.

В содружестве с ЦНИЛИ работали врачи в Москве, Воронеже, Ленинграде, Киеве, и «эта совместная работа принесла определенную пользу»315.

30 декабря 1936 г. на имя народного комиссара тяжелой промышленности Серго Орджоникидзе дирекция шведского акционерного общества АССА прислала письмо, в котором, в частности, указывалось, что «в самое последнее время Американское общество инженеров отопления и вентиляТам же. – С.252.

Фролов В.Ф. Эндогенное дыхание – медицина третьего тысячелетия. – Омск: Изд. «Дантэя», Ягодинский В.Н. Указ. соч. – С.179.

ции и АССА в Стокгольме, изготавливающие для мирового рынка агрегаты для кондиционирования воздуха, учитывают также и основной фактор атмосферного электричества – ионы, биологическое, профилактическое и терапевтическое действие которого было открыто советским ученым профессором А.Л. Чижевским в 1919 году и в самое недавнее время (1932–1936 гг.) подтверждено рядом европейских и американских исследователей (проф.

Дессауэр, проф. Денье, проф. Люмьер, проф. Яглу)»316.

На таком основании «АССА обратилось 29 августа сего года к профессору Чижевскому за консультацией и выяснило, что вопрос о применении метода ионизации к кондиционированию воздуха требует дополнительных научно-исследовательских работ в трех направлениях: (1) техническом, (2) физическом, (3) биологическом. Профессор Чижевский выдвигает новое применение сочетания метода кондиционирования и аэроионизации: (а) в бумажной, целлюлозной, текстильной и других производствах в целях нейтрализации электростатического заряда, образующегося на станках от трения во время работы; (б) в электросварочных, автогенных и других цехах в целях нейтрализации сверхдопустимой, вредной для здоровья ионизации (тяжелые газовые и металлические ионы) (мое замечание: здесь идет речь о вредной для здоровья положительной аэроионизации!); (в) в общественных зданиях (клубах, учебных заведениях, рабочих помещениях и т.д.) с добавлением дезинфицирующих средств, малых доз хлора и других лекарственных веществ (газов и жидкостей) во время эпидемий и т.д.; (г) в пищевой промышленности, в местах изготовления скоропортящихся продуктов, а также в заразных палатах и операционных залах в целях осаждения микроорганизмов из воздуха (стерилизация воздуха)»317.

Далее следовало предложение от АССА С. Орджоникидзе создать совместную специальную научно-исследовательскую лабораторию на территории Швеции либо в СССР. АССА обязывалась взять на себя ее полное техническое оборудование за короткий срок. Производство кондиционеров с аэроионизационными аппаратами, с учетом опыта работы АССА в СССР, позволит реализовать это предложение успешно. Уже много лет спустя после смерти Чижевского генеральный авиаконструктор О.К. Антонов, создатель знаменитых самолетов серии «АН», перешлет Н.В. Чижевской проект аэроионизатора, выпускаемого зарубежной фирмой318.

Такова драма недооценки советской властью и официальной советской наукой трудов ученого, следствием чего явилась недостаточная поддержка (а иногда и ее отсутствие) открытия Чижевского (и, следовательно, советской науки) в сфере аэроионификации и гелиобиологии.

Чижевский весьма внимательно относился к состоянию технической базы аэроионификации и активно выступал против случаев профанации меТам же. – С.180.

Там же. – С.180.

Там же. – С.181.

тода аэроионизации, количество которых нарастало. Здесь важно соблюсти меру в генерации отрицательных аэроионов кислорода, при этом нейтрализовать негативное явление наполнения воздуха «псевдоаэроионами» – электризованными частицами (мелкими капельками воды, металлическими пылинками, копотью, веществами радиоактивного распада, озоном и т.д.).

Такими недостатками страдали альтернативные ионизаторы, не выдерживающие конкуренции с «электроэффлювиальным методом», материализацией которого была «люстра Чижевского».

Исследования по всем направлениям применения аэроионизации (птицеводство, яйценоскость кур, надои у коров, «летная деятельность пчел»319, всхожесть семян, и т.д.) показали ее благотворное влияние на рост продуктивности. С 1930 по 1936 гг. сотрудниками ЦНИЛИ были проведены опыты с тысячами биологических объектов: мышами, крысами, морскими свинками, кроликами, овцами, свиньями, рогатым скотом, птицами (куры и цыплята), инкубируемыми яйцами, пчелами, дрозофилой, семенами различных растений и самими растениями (огородные культуры, хлебные злаки). Например, «опыты с животными показали, что аэроионы отрицательной полярности предохраняют слабые экземпляры от гибели, увеличивают вес и рост молодняка, повышают продуктивность скота и домашней птицы, усиливают половую деятельность, улучшают усвояемость кормов и общий обмен веществ, повышают моторику, положительно действуют на состав крови, восстанавливают защитные свойства организма и могут применяться для лечения болезней»320.

Были доказан эффект «универсальности физиологического воздействия униполярных аэроионов»321, объясняющийся тотальностью их физиологического воздействия на все процессы в организме. Это дало основания для перехода к использованию аэроионификации в валеологических целях, а также для повышения эффективности лечебных процессов.

Известный писатель П. Павленко, автор романа «Счастье», страдавший легочным заболеванием, неоднократно встречался с ученым и пользовался его помощью. Одно время он даже мечтал написать книгу о Чижевском. По крайне мере, идеи Чижевского нашли отклик в его романе.

Происходило становление аэроионотерапии.

В конце 1938 г. Чижевскому было предложено организовать две лаборатории аэроионификации при строительстве Дворца Советов. Эти лаборатории возглавил В.К. Варищев (3-й Московский государственный медицинский институт, кафедра общей и экспериментальной гигиены) и Л.Л. Васильев (Ленинградский государственный педагогический институт). А.Л. Чижевский состоял в штате проектной мастерской и возглавлял «группу при авторе», «в которой изучались: биологическое действие дезионизированного Там же. – С.187.

Там же. – С.189.

(профильтрованного) и ионизированного воздуха; очищающее (стерилизирующе) действие искусственной аэроионизации на пыль и бактерии воздуха;

физиологическое действие аэроионов обоих знаков; распыляющие и ионизирующие свойства гидроэлектрического генератора аэроионов»322.

За время строительства А.Л. Чижевский подготовил фундаментальные научные труды «Аэроионы» (в 3-х т.) и «Труды по ионификации» (в 3-х т.)323.

Несколько позже семь томов трудов ученого «Аэроионы» (1937–1939) и четырехтомник А.Л. Чижевского, Л.Л. Васильева и др. под названием «Аэроионификация как гигиенический фактор» (1939–1940) были представлены перед самым началом войны на соискание премии им. И.В. Сталина324.

К 1941 г. были решены многие практические/технические вопросы аэроионификации, но война и затем арест ученого в 1942 г. прервали эту работу. А.Л. Чижевский вернулся к ней только в конце 1950-х гг.

6.2.2. Вершина научной славы. Утверждение статистических обобщений как равноценного критерия научной достоверности наряду с критериями 1939 год – вершина мирового признания А.Л. Чижевского и его научной славы. Она выразилась в форме признания его заслуг на Международном конгрессе по биологической физике и биологической космологии в Нью-Йорке, проходившем с 11 по 16 сентября 1939 г., где был принят «Меморандум о научных трудах д-ра А.Л.Чижевского». Сам по себе этот факт беспрецедентен в истории мировой науки. Меморандум закреплял 22 мировых достижения Чижевского. Конгресс подчеркнул, что Чижевский сделал следующие фундаментальные открытия:

в области биофизики и электрофизиологии:

– впервые установил действие положительных и отрицательных униполярных аэроионов на функциональное состояние нервной, сердечно-сосудистой, эндокринной систем; на кроветворные органы; на морфологию, физику и химию крови; на температуру тела, его пластическую функцию, обмен веществ и др.;

– впервые показал, какое значение имеют положительные и отрицательные заряды в процессах функционирования клетки;

в области медицины:

– предложил метод аэроионотерапии, который показал свою эффективность при болезнях дыхательных путей, носоглотки, сердца и сосудистой системы, желудочно-кишечного тракта, болезней обмена веществ, инфекционных болезней, в акушерской практике, при лечении гнойных ран и т.д.;

в области микробиологии:

Там же. – С.190.

Там же. – С.191.

– открыл совместно с Вельховером факт связи «метахромазии коринебактерий» с «появлением солярных электрических процессов» (солярных, т.е. электрических процессов, порожденных деятельностью Солнца – С.А.), который получил название «биоастрономического феномена Чижевского – Вельховера»325;

– показал, что «бактерии являются чувствительнейшими приемниками корпускулярных и электромагнитных излучений космотеллурического пространства»;

в области изучения смертности:

– «впервые открыл в движении смертности особые вековые и годичные периоды и дал им фундаментальное и исчерпывающее обоснование»;

– впервые установил мировой синхронизм в частоте смертности и на этой основе в 1938 г. выдвинул гипотезу о существовании «нового вида биологически активных излучений при определенных электрических процессах на поверхности Солнца, максимально поднимающих кривую смертности», в первую очередь, губительно влияющих «на агонирующих, на больных, страдающих болезнями нервной и сердечно-сосудистой системы», «на людей, переживших кризис инфекций, на слабых стариков и пр.» (эта гипотеза Чижевского нашла подтверждение в исследованиях во многих странах, в частности в исследованиях профессора Б.Дюлля и организованного им специального института);

в области изучения внешних влияний на нервно-психическую деятельность:

– установил «зависимость нервно-психического тонуса (функционального состояния нервной системы) у людей от некоторых пертурбационных периодических солярных процессов»;326 это «проливает новый свет в темные области психологии и особенно психопатологии»;

в области изучения мутаций:

– открыл «зависимость в частоте мутаций у растений от качественных и количественных вариаций указанных процессов», находящихся, в свою очередь, под воздействием «пертурбативных явлений солярного происхождения»; в установлении нового закона в вегетативной функции Земли – «закона квантитативной компенсации»;

в области органоритмологии:

– открыл целый ряд новых явлений – аутохронные и зависимые ритмы.

В «Меморандуме» подчеркивались капитальные исследования Чижевского328:

– по микробиоклиматологии;

Там же. – С.360.

Там же. – С.361.

Там же. – С.363–364.

– о психологических эпидемиях;

– о физикохимии воспалительных процессов;

– о роли электростатики в иммунитете;

– об авитаминозах и витаминах;

– об олигодинамических явлениях;

– о графической регистрации сна в норме и при патологии;

– о вредности алюминиевой посуды;

– об аэроионостерилизации воздуха;

– по морфогенезу и эволюции форм;

– об электростатическом распылении жидкостей в целях ингаляции;

– об электричестве выдохнутого воздуха;

– по теории злокачественных образований и др.

Избрание А.Л. Чижевского Почетным президентом Конгресса было также актом признания его заслуг в областях гелио- и космобиологии, биофизики, теории аэроионификации, электронной медицины мировым научным сообществом.

К сожалению, власти А.Л. Чижевского на Конгресс не пустили. Кто-то, кого Чижевский считал своим таинственным недругом, продолжал ему пакостить.

Но Эпоху Русского Возрождения невозможно приостановить, так же как и невозможно погасить исследовательскую мысль человеческого разума, обращенного к добру, к повышению качества жизни и установлению ноосферной гармонии.

А.Л. Чижевский внес свой вклад и в методологию научных обобщений.

Здесь его метод близок методу В.И. Вернадского, названный им «эмпирическим обобщением».

Статистические связи между цикличностью энергетической активности излучений Солнца и цикличностью биопроцессов в биосфере и цикличностью исторических процессов на уровне массовых экстремальных событий, раскрываемые Чижевским на основе построения синхронических таблиц, несомненно представляли собой эмпирическое обобщение. Сам Александр Леонидович так оценивал свой вклад в эту область: «Не только Н.А. Семашко, Г.А. Ивашенцев и С.Т. Вельховер, но и многие другие видные ученые поддержали или интересовались моим исследованиями, отнюдь не считая их фантастическими гипотезами. Эти ученые уже в то время знали, что статистические закономерности совершенно равноценны лабораторному эксперименту. В числе таких ученых были акад. В.И. Вернадский, акад.

А.В. Леонтович, К.Э. Циолковский, проф. А.А. Садов, чл.-корр. АН СССР проф. Г.Д. Белоновский, проф. А.В. Репрев, акад. В.Я. Данилевский и другие, которые устно или печатно высказали свое положительное мнение об этих исследованиях»329. Именно на этом пути ученый впервые показал, что «колебания общей смертности достаточно хорошо следуют за кривой цикЧижевский А.Л. Космический пульс жизни..., 1995. – С.730.

лической деятельности Солнца. В годы максимальной активности Солнца обычно наблюдается большой пик смертности, в годы минимума – тоже пик, но значительно меньшей высоты»330.

Чижевский вводит понятие гелиотараксии, под которой понимает циклическое – возмущающее (или циклически-возбуждающее) действие Солнца («гелиоса») на Землю с ее биосферой, как на органическое целое.

«Если Земля и все населяющее ее живое представляют собой одну органическую систему, zoon – Платона, следует предположить, что могущественные нарушения, имеющие иногда место в физико-химической среде Земли, – пишет Александр Леонидович в «Гелиотараксии», – должны вызывать мощные пертурбации и в органическом ее царстве. Таким образом, следовало допустить, что наиболее крупные движения в человеческом мире протекают одновременно с какими-либо колебаниями или изменениями сил окружающей природы» (курсив мой. – С.А.)331.

Возмущающее ритмо-циклическое действие Солнца в моменты повышения своей активности, увеличивает амплитуду напряженности протекающих социально-исторических процессов.

«Энергия солнечных бурь, достигая Земли, тем или иным путем повышает возбудимость нервно-психического аппарата, чем и способствует более резким ответам организма на социальные раздражители. Если таковые имеют место в данном сообществе»332, – писал в этой связи А.Л. Чижевский.

Эта линия исследований А.Л. Чижевского и его учеников, которую можно назвать гелиокосмической составляющей становящейся научно-мировоззренческой системы и научной идеологии в XXI в. в России (ноосферизма), была продолжена в СССР и в постсоветской России в исследованиях В.П. Казначеева, А.Н. Дмитриева, Н.В. Петрова, М.М. Третьякова, В.С. Крикорова, В.В. Бушуева, В.С. Голубева, Г.Н. Каттерфельда, С.С. Смирнова и др.333 В.П. Казначеев, А.Н. Дмитриев и И.Ф. Мингазов ставят вопрос о пересмотре «существующей модели солнечной системы на базе концепцией о резонансных процессах, активности ее электромагнитного “каркаса”, с учетом Там же. – С.732.

Там же. – С.699.

Там же. – С.702.

Казначеев В.П., Дмитриев А.Н., Мингазов И.Ф. Проблемы космоноосферной футурологии / Под общ. ред. В.П. Казначеева. – Новосибирск, 2005. – 292 с.; Казначеев В.П., Кисельников А.А., Мингазов И.Ф. Ноосферная экология и экономика человека. Проблемы «сфинкса XXI века» / Под общ. ред. В.П. Казначеева. – Новосибирск, 2005. – 448 с.; Петров Н.В., Третьяков М.М. Светомбр (Светомагнито-биологический ритм жизни Вселенной). – СПб.: Медицинск.

пресса, 2006. – 440 с.; Петров Н.В., Третьяков М.М. Эволюция жизни и бессмертие души. – СПб.: Медицинск. пресса, 2008. – 384 с.; Крикоров В.С. Единый космос. Золотые вихри материи и тонкой энергии метагалактик. Том VIII. – М.: Барс, 2003. – 255 с.; Бушуев В.В., Голубев В.С. Социоприродное развитие. – М.: Изд-во ИАЦ «Энергия», 2007. – 326 с.; Каттерфельд Г.Н. Отложенное возмездие. Проявления солнечного и планетного циклов в историометрии и судьбах людей. – СПб., 2010. – 176 с.

качества галактической среды на линии перемещения Солнца к созвездию Геркулеса...»334.

Гелиокосмическая фокусировка осмысления ноосферного развития России и человечества в XXI в. и в третьем тысячелетии – необходимый компонент происходящей Вернадскианской революции. И здесь заслуга ее первопроходца – А.Л. Чижевского – несомненна.

7. третий цикл творчества А.Л. Чижевского (1942–1964).  Наперекор судьбе. развитие электронной медицины: концепция  гемодинамики в электрообмене организма со средой Там – покорность и непротивление злу, здесь – открытая борьба и никаких уступок, никаких компромиссов; там – успокоение и добродушная усмешка, здесь перерыв в борьбе только на минуту, затем удар в самое сердце, без всяких ограничений. Там – мир, тут – борьба; там – враги жили годы, тут – самоуничтожались или уходили в забвение. Там – возможное 7.1. Начало войны. Арест. годы неволи и исследований. Стойкость  Великая Отечественная война ворвалась в жизнь советских людей.

Строительство Дома Советов прервалось, были свернуты и работы по аэроионификации.

Еще в 1931 г. А.Л. Чижевский женился на актрисе Т.С. Толстой. Она ввела Чижевского в артистический круг своих знакомых. Именно благодаря ее театральным связям в трагическое лето 1941 г. они оказались всей семьей в доме отдыха «Щелково». Отсюда осенью 1941 г. Александр Леонидович решил эвакуироваться на Урал.

Вот как описывает этот момент его стихотворение, посвященное «ТСЧ»

(Татьяне Сергеевне Чижевской):

Казначеев В.П., Дмитриев А.Н., Мингазов И.Ф. Проблемы космоноосферной футурологии. – Новосибирск, 2005. – С.46.

Чижевский А.Л. На берегу Вселенной..., 1995. – С.491.

Я содрогнулся весь и странно замер...

В зловещем и гнетущем созерцании Грядущих бед, которые раскрылись Пятнадцать ящиков моих трудов Не успели Чижевские приехать в Челябинск и обжиться, как 26 января 1942 г. Александра Леонидовича арестовали337. После заключения в челябинской тюрьме его отправили на Северный Урал в Ивдель. Чижевский был арестован по навету одного из недоброжелателей, якобы за антисоветскую агитацию, потому что на пути следования в Челябинск он якобы положительно отозвался о строе царской России.

С января 1942 до середины 1944 г. Чижевский, будучи осужденным на 8 лет лагерей, находился в Челябинске и в Ивделе, работал в кабинетах аэроионотерапии и клинических лабораториях. С 1944 по 1945 гг. он был научным консультантом лаборатории в Кучине под Москвой. Затем несколько лет (с 1945 по 1950) провел в Долинке и Спасском под Карагандой. С по 1957 гг. Чижевский проживал в Караганде, сотрудничая в различных медицинских учреждения как ссыльный338.

В.Н. Ягодинский пишет: «Первый раз Александр Леонидович был арестован в Калуге в 1920 году, о чем есть свидетельство В.В. Соловьева, разыскавшего дело Чижевского в тамошних архивах. Причина ареста не ясна, выпустили его на свободу через неделю (устное сообщение). Не исключено, что это могло быть связано с его занятиями “историей революций” (это вполне вероятно, так как социологией революции в те годы занимался эсер Питирим Сорокин, который был не в чести у ведомства Ф.Э. Дзержинского и остался жив только благодаря личному заступничеству В.И. Ленина, – С.А.).

Ягодинский В.Н. Указ. соч. – С.300.

Там же. – С.292.

Там же. – С.278.

Во всяком случае, с тех пор на его имя и дела легла отнюдь не солнечная, а чекистская тень»339.

Во всех местах заключения, где был Чижевский, он умел поставить себя так, что с ним считались, и везде, не прекращая, он проводил научные исследования.

В.Б. Пескин, бывший заключенный лагеря «Спасское», вспоминает, что в 1949 г. он познакомился с Александром Леонидовичем, который, будучи сам заключенным, занимал должность заведующего клинической лабораторией Спасского госпиталя с количеством лаборантов около 15 человек. «Он пользовался всеобщим уважением – и со стороны заключенных, и со стороны начальства как видный ученый»340, – отмечает Пескин. И далее подчеркивает, что Чижевский «категорически протестовал против превращения человека в номер и ни разу не нашил себе номера, несмотря на карцер, избиения и издевательства уголовников-сокамерников. Начальство было вынуждено согласиться с его протестом. С волей Чижевского считался сам Чечев (начальник лагеря – прим. ред.). Мы, заключенные, восторгались поступком Чижевского»341.

Математик П.Г. Тихонов вспоминает, что его первая встреча с Чижевским произошла во внутренней тюрьме НКВД в 1942 г. в Челябинске, поскольку их арестовали одновременно. Вторая встреча состоялась уже в 1947 г. в Спасске. Тихонов оказался лежачим больным в палате главврача Григоровича и мог часто наблюдать за Александром Леонидовичем, который «сидит в лаборатории,... что-то пишет или смотрит в микроскоп... В клинической лаборатории он оставался иногда и на ночь. В углублении в виде лоджии едва помещалась его койка»342.

П.Г. Тихонов стал соратником Чижевского в исследованиях «по оседанию крови» и производил математические расчеты, разрабатывал математические модели гидродинамики крови.

Помогал Чижевскому в математической части исследований и Г.Н. Перлатов, ставший соавтором Александра Леонидовича в книге, подводившей итоги исследованиям структурного анализа движущейся крови343. Г.Н. Перлатов отмечал в Чижевском «мягкость, чувствительность, но одновременно стойкость в убеждениях... В поэзии он отражал движение самой природы.

Эгодисперсия – полное растворение, слияние с природой, как у Тютчева»344.

«В живописи он был солнцепоклонником. Любил Рериха (прошлое воплощалось в настоящем)»345.

Там же. – С.278.

Там же. – С.292.

Там же. – С.293.

Там же. – С.294.

И.Н. Кулакова вспоминает Чижевского уже в 1953 г., когда он был почти в том возрасте, в котором он увидел впервые Циолковского: «...Я повстречала гражданина выше среднего роста, в телогрейке, кирзовых сапогах.... На лице было написано благородство, интеллигентность... Я хотя и считалась его начальницей, но не уставала называть себя его ученицей. Я боготворила его.

За короткий срок им была написана на основе исследований, проведенных в лаборатории, монография “Биофизические механизмы реакции оседания эритроцитов”. Издана в Новосибирске в 1980 году»346.

В лагерях Чижевский встретил вторую свою любовь – Н.В. Энгельгардт.

19 октября 1946 г. он посвятил ей такие строки:

Со слов В.В. Соловьева, А.Л.Чижевский в 1950–51 гг. тайком приезжал из ссылки в Москву, где встречался с первой женой, чтобы получить «добро»

на развод. Татьяна Сергеевна поняла мужа и согласилась. Ее заслуга состоит в том, что она сумела сберечь основную часть архива мужа – 13 ящиков, которые передала ему после освобождения из ссылки348.

Н.В. Чижевская (Энгельгардт) поддерживала мужа и помогала в его исследованиях, требовавших беззаветной самоотдачи. И сама была такой же, как и муж, – беззаветной, самоотверженной, стойкой – и прошла остаток жизни Чижевского рядом с ним не только как супруга, но и как друг, соратник, последователь его идей.

В.Н. Ягодинский, ставший другом семьи уже за несколько месяцев до смерти Чижевского, в 1964 г., а затем поддерживавший Н.В. Чижевскую в ее деле по отстаиванию чести и доброго имени мужа, в организации Чижевских чтений, пишет:

«Сколько раз на руках притаскивала его, теряющего сознание от истощения и потери крови, на его кушетку в нише лаборатории, где за стеной Там же. – С.302.

Здесь я, в основном, опираюсь на данные книги В.Н. Ягодинского.

беспрерывно кричал раковый больной – один из сотен тех несчастных, на которых в 49-м под Семипалатинском испытывали атомное оружие...

Вокруг неистовствовала геенна, Огонь опалил ресницы и веки»349.

А.Л. Чижевский был одним из тех «пассионариев», о которых писал Л.Н. Гумилев, создавая в теории этногенеза концепцию пассионарности и пассионарного толчка. Он создавал вокруг себя поле высочайшего духовного, творческого и мыслительного напряжения, которое притягивало к нему всех, кто оказывался рядом. Так было и на воле, и в заключении. Многие из притянувшихся к нему в годы неволи стали его соратниками и даже сотворцами по исследованиям, которые велись в течение всех лет заключения, а потом – ссылки.

Чижевский осознавал эту свою бескомпромиссность борца, всегда идущего навстречу врагам и наперекор судьбе. О себе, кроме тех оценок в сравнении с К.Э. Циолковским, которые я привел в эпиграфе к этой главе, он писал так: «Поведение ученого, борющегося за свои идеи и убеждения, может быть двояким: либо ученый становится в непримиримую оппозицию по отношению к своим противникам и начинает войну за свои идеалы, либо, следуя дипломатическому кодексу, ведет «игру», принимая компромиссы, чтобы, в конце концов, выиграть или проиграть. Выбор поведения зависит от темперамента и уверенности в своих силах. Но нельзя также быть в такой мере уступчивым, чтобы получать пощечины. Принципиальность – это основная линия поведения ученого, а метод борьбы, наступательной или выжидательный – дело душевного склада и тактики человека... война лучше подлого и позорного мира. Лучше смерть, чем ярмо раба и вечные галеры... я выбрал борьбу до последней капли крови и потому пострадал, но в то же время всегда чувствовал себя победителем и, наконец, победил на самом деле.

Вечный позор лег на имена моих врагов»350.

Период заключения и ссылки с 1942 по 1958 гг. оказался временем тяжелого испытания всех свойств личности Чижевского. Он показал такую духовную и душевную стойкость, такую верность своим научным идеям, что уже лишь это ставит его в один ряд с такими мировыми мыслителями прометеевского склада, какими были Джордано Бруно, Томмазо Кампанелла, Галилео Галилей, Иван Посошков, Николай Иванович Кибальчич, Николай Александрович Морозов (с последним он был знаком и беседовал в середине 1920-х гг.).

Ягодинский В.Н. Указ. соч. – С.306. Вопрос об испытании действия взрывов атомной бомбы в 1949 г. под Семипалатинском на заключенных есть только предположение. На себе испытали действие ядерного оружия во время испытаний и солдаты, и офицеры, например, мой друг, известный ученый-климатолог Е.П. Борисенков. И это произошло не специально, а по незнанию, потому что неизвестны были еще силы радиоактивного действия атомной бомбы на расстоянии, и меры безопасности оказались недостаточными. – прим. авт.

Чижевский А.Л. На берегу Вселенной..., 1995. – С.491.

7.2. гемодинамика в электрообмене организма со средой Гемодинамический вектор исследований А.Л. Чижевского в клинических лабораториях в эти годы продолжал уже ранее сформировавшийся интерес исследователя в области электронной медицины.

В.Н. Ягодинский отмечает, что в военные годы Чижевский не переставал думать о проблемах аэроионификации. В 1943 г. он подготовил ряд докладов, которые свидетельствуют о широте его непрекращающегося поиска, – о методах ускорения заживления ран, о теоретических предпосылках аэроионификации помещений большой кубатуры, об экспериментах по очистке воздуха от микроорганизмов и др. Однако «круг научных интересов ученого в эти годы перемещается в новую для него область – в гематологию.

Переход на новую тематику был отчасти обусловлен сложившейся обстановкой, в которой он не мог продолжать прежних исследований. Вместе с тем Чижевским уже с начала 30-х годов владела мысль о необходимости выяснения роли гемодинамики в «электрообмене» организма со средой.

Проницательный ум Чижевского нащупал важнейший компонент организма, определяющий его жизненную активность и четко улавливающий внешние воздействия, наиболее целесообразно реагируя на них своими структурными и химическими изменениями, – кровь»351.

Чижевский был готов к этому повороту предыдущей своей творческой историей.

В 1933 г. была подготовлена статья о действии аэроионов на кровь. Позже эта тема нашла отражение в статьях (в соавторстве с Л.Л. Васильевым) по органическому электрообмену, восходящих по своей постановке к «прорывной» работе Чижевского «Морфогенез и эволюция с точки зрения теории электронов» (1919), путь к публикации которой преградил О.Ю. Шмидт, а также в специальных работах 1934 и 1941 гг. по электрической характеристике крови.

«В 1944 г. он делает доклад с математическими доказательствами симметричного расположения эритроцитов в крови (еще один принцип симметрии, открытый Чижевским, который развивает принципы симметрии Пастера – Кюри – Вернадского – С.А.), в 1947 г. – о концепции пространственного строения движущейся крови и в 1949 году – об экспериментальных исследованиях в данном направлении. И только в 1951 г., т.е. спустя 10–15 лет после начала работ по крови, в “Вестнике Академии наук Казахской ССР” [...] и “Бюллетене экспериментальной биологии и медицины” [...] публикуются результаты этих исследований. Свое дальнейшее развитие они нашли в статьях 1953–1955 гг. [...]»352.

Перечислим эти работы353:

Ягодинский В.Н. Указ. соч. – С.209.

Там же. – С.210.

Там же. – С.423.

1951 г.: «Структурный анализ движущейся по сосудам крови» (Вестник АН «Структурные образования из эритроцитов и движущейся по сосудам крови» (Бюллетень экспериментальной биологии и медицины, 1953 г.: «Ориентация и кинематика эритроцитов в крови» (Известная АН СССР. Серия биология, № 5, с.72);

«Электрореакция оседания красных кровяных телец (ранняя диагностика)» (Клиническая медицина, № 31, с.60);

1954 г.: «Об истинной величине диаметра нормоцита крови человека» (Доклады АН СССР, т.94, № 3, с.565);

1955 г.: «Образуются ли эритроцитные монетные столбики вне организма?»

(Бюллетень экспериментальной биологии и медицины, № 11, с.70, соавт. – Г.К. Трофимов).

Все эти исследования позволили А.Л. Чижевскому к 1959 г. их обобщить и издать в виде капитальной научной монографии «Структурный анализ движущейся крови» (М.: Изд-во АН СССР, 266 с.).

Книга насыщена математическими формулами, хотя ее текстовая часть позволяет врачам и биологам разобраться в существе вопроса, в основных теоретических выводах и практических приложениях.

Что же главное внес ученый в науку о крови – гематологию?

1. Предложил теорию движущихся радиально-кольцевых структур эритроцитов.

2. Раскрыл механизмы электростатического взаимодействия эритроцитов и их эволюции.

3. Раскрыл электрические и магнитные свойства эритроцитов, что позволяло в будущем оценить механизмы гелиовоздействия на кровь (уже в логике гелиобиологии)354.

Одновременно монография может быть отнесена к сфере математической биологии, становлению которой, наряду с А.А. Любищевым, способствовал уже своими первыми исследованиями А.Л. Чижевский. При сравнении возможных моделей ориентации эритроцитов и выборе среди них оптимальной модели ученый вместе со своими соратниками и помощниками – математиками П.Г. Тихоновым и Г.Н. Перлатовым использовал вероятностные методы (Гауссово распределение, геометрические вероятности); формулы интегральной геометрии (формулы Сантала, результаты А.Пуанкаре о числе выпуклых областей определенного вида, пересекающих замкнутый контур с заданным периметром, и др.) Замечу, что именно этот результат А.Л. Чижевского развивается в концепции энергетических основ эндогенного дыхания В.Ф. Фроловым. См.: Фролов В.Ф. Эндогенное дыхание – медицина третьего тысячелетия. – Омск: Изд-во «Дантэя», 2006. – С.30–40.

Ягодинский В.Н. Указ. соч. – С.211.

Потом, много лет спустя, уже после смерти Александра Леонидовича, вышли еще две его книги, развивающие и дополняющие идеи и теоретическую систему этой работы: «Электрические и магнитные свойства эритроцитов»

(Киев: Наукова думка, 1973, 94 с.); «Биофизические механизмы реакции оседания эритроцитов» (Новосибирск: Наука, Сибирское отделение, 1980, 177 с.).

В.Н. Ягодинский справедливо замечает, что эти три академических издания отражают крупный вклад ученого в гематологию и одновременно в биофизику, «представляют единое целое, отражая этапы изучения одной и той же проблемы с разных сторон... В этих монографиях вновь ярко проявился его физический и математический подход к анализу биологических процессов. Эта сторона научной методики Чижевского, делающая его нашим современником, при жизни тормозила интерес к его исследованиям. В те годы большинство биологов и врачей не признавала в своей работе физики и математики, а среди философов даже встречались такие, которые объявляли идеализмом любые попытки сведения каких-либо проявлений жизни к физико-химическим процессам»356.

А.Л. Чижевский и в методе исследования обогнал свое время. Можно сказать, что Чижевский закладывал основы электронной гематологии как части электронной медицины. Он показал, что «электрическая система крови» находится в «непрерывном и многообразном движении по кровеносным сосудам разного диаметра, а, следовательно, и разного режима движения»358.

Таким образом шло развитие идей электронной медицины, тех ранних утверждений Чижевского, за которые ему пришлось «вынести тьму упреков», по которым «основная энергия возникает в организме на конечных этапах окисления органических веществ, при переносе электронов на кислород, полученный при дыхании и поставляемый кровью во все, самые отдаленные уголки нашего тела... клеточное дыхание является самым важным актом в жизнедеятельности организма»359.

Электромагнитная динамика движущейся крови с соленоидально-вихревыми эффектами приводит к гипотезе о существовании электрической и магнитной асимметрий правой и левой нижних конечностей человеческого организма, что расширяет представления о лево-правополушарном диморфизме человеческого организма и формирует дополнительную базу для физической картины широтно-меридиональных энергетических потоков в человеческом теле (в рамках восточной медицины).

Чижевский считал, что «для организма небезразлична величина электрического заряда эритроцитов, более того – эта величина является одним из важных факторов транспортно-обменной работы всего кровяного русла»360.

Там же. – С.211, 212.

Там же. – С.214.

Чижевский А.Л. На берегу Вселенной..., 1995. – С.237.

Ягодинский В.Н. Указ. соч. – С.216.

Им раскрыт механизм седиментации эритроцитов. В ходе экспериментов Чижевский искал роль воздействия аэроионов отрицательной полярности на свойства крови и ее седиментационные механизмы. Полученные им результаты показали, что электрокинетический потенциал частиц органических и неорганических коллоидов может быть изменен искусственно с помощью униполярного ионного потока. «Есть основания предполагать, что, подвергая кровь в специальной стерильной камере воздействию ионного потока отрицательной полярности, можно будет добиться усиления стабильности ее морфоэлементов и коллоидных частиц»361, – писал он.

В.Н. Ягодинский верно подводит итоговую оценку этому циклу работ Чижевского: «...все обилие разнородного материала в работах Чижевского по крови не является набором не связанных друг с другом фактов, а объединяется в единое целое концепцией структурности красной крови как при движении ее по сосудам, так и в процессе оседания и концепцией комплекса биофизических факторов, способствующих поддержанию этой структуры»362.

7.3. последние годы жизни. духовное завещание Чижевского Вернувшись в Москву, в период с 1958 по 1964 гг. Чижевский активно продолжал свои работы, в т.ч. и над проблемами солнечно-биосферной ритмологии и аэроионификации.

В 1959 г. выходит его монография «Аэроионификация в народном хозяйстве (М.: Госплан СССР, 758 с.). В 1963 г. издается его брошюра «Солнце и мы» (М.: «Знание», 1963, 48 с.).

В 1964 г. (в год его смерти) вышли из печати работы: «Атмосферное электричество и жизнь» («Земля во Вселенной», М.: Мысль, 1964, с.422– 442); «О мировом приоритете К.Э.Циолковского» («Земля во Вселенной», 1964, с.480–489); «Об одном виде специфически-биоактивного или Z-излучения Солнца» («Земля во Вселенной», 1964, с.342–372); «Физико-химические реакции как индикаторы космических явлений» («Земля во Вселенной», 1964, с.378–381)363.

Жизнь подходила к концу. По-видимому, А.Л. Чижевский это осознавал и спешил написать свои воспоминания, которые издал книгой «А.Л.Чижевский.

На берегу Вселенной. Годы дружбы с Циолковским. Воспоминания».

В последний год жизни состоялась его встреча с В.Н. Ягодинским.

В.Н. Ягодинский вспоминает: «В майский день 1964 года я позвонил у двери в квартиру А.Л. Чижевского, того самого, кто написал предисловие к книге К.Э. Циолковского “Ракета и космическое пространство”. Встретил меня сухощавый мужчина в темном костюме и белой рубашке. Естественно, первый вопрос о Циолковском. То, что я услышал, было живой историей»364.

Там же. – С.233.

Там же. – С.225.

Там же. – С.423.

Ягодинский В.Н. Под взглядом Вечности. – М. – Минск: 2007. – С.18.

Чижевский поддержал публикацию статьи Ю.В. Александрова365 и В.Н. Ягодинского по циклам в области эпидемиологии. «Я считаю, – писал он в письме редактору бюллетеня «Солнечные данные Пулковской обсерватории», – что статья Ю.В. Александрова и В.Н. Ягодинского является большим вкладом в дело изучения космической эпидемиологии, и опубликование ее будет очень полезным»366.

В письме к Ю.В. Александрову от 1 июня 1964 г. по поводу этой же статьи Чижевский замечает: «Обращаюсь лично к Вам, так как с Виктором Николаевичем мы уже встретились и подружились. В конце июня с.г. я передал ее Николаю Иосифовичу Таранову (редактору-составителю) для публикации в сборнике “Земля во Вселенной” (вып. 2) либо в сборнике “Космическое естествознание”....На днях я имел чудесный разговор с Виктором Николаевичем Ягодинским, который произвел на меня самое лучшее впечатление – лучше и быть не может! Я рад, что Вы работаете совместно над такой большой проблемой, как гелиоэпидемиология. Виктор Николаевич расскажет Вам подробно о наших разговорах»367.

В.Н. Ягодинский свидетельствует: «Александру Леонидовичу крайне нужны были последователи-эпидемиологи, убежденные в наличии солнечного влияния на эпидемический процесс, точнее – на его циклы. Буквально на следующий день после нашего с ним знакомства я был приглашен на “ответственный разговор”. Речь шла о том, чтобы я продолжил научную работу, взяв в качестве темы докторской диссертации цикличность эпидемий.

А.Л. Чижевский кратко набросал примерный ее план, обратив особое внимание на установление структуры цикличности эпидемического процесса и выделения в его многочисленных колебаниях солнечно-обусловленную составляющую. А далее, глубоко вздохнув, сказал: “Попытайтесь выявить основные механизмы – пути и факторы солнечного воздействия, подобно тому, как вы сделали это в отношении клещевого энцефалита. – Конечно, – добавил он, – это невероятно сложная многоступенчатая система связей, но в ней необходимо разобраться детально. А для этого одной статистики, сколь обширной она не была б, маловато. Но все-таки именно с нее и нужно начинать... Я буду рад, если моя книга “Эпидемические катастрофы и периодическая деятельность Солнца» получит, спустя сорок лет, продолжение на основе новых изысканий профессионала-эпидемиолога”»368.

В.Н. Ягодинский расценивает эту монографию как духовное завещание А.Л. Чижевского. «Таким духовным завещанием являлись все произведения Александра Леонидовича, начиная от стихов и научных статей, воспоминаний и его акварелей и заканчивая книгами. Главная из этих книг – и Юрий Витальевич Александров был начальником эпидемиологической лаборатории Тихоокеанского флота, в которой работал в это время и В.Н. Ягодинский.

Ягодинский В.Н. Под взглядом Вечности... – С.18.

Там же. – С.24, 25.

Там же. – С.26, 27.

по существу, и по общественному резонансу – это, конечно, монография об эпидемических катастрофах в связи с деятельностью Солнца. Ни одна из других книг не выдержала столько изданий, как эта, выпущенная в 1930 году обществом врачей-гомеопатов

на правах рукописи

мизерным тиражом – экземпляров. Но спустя почти полвека она была переиздана уже массовыми тиражами издательством «Мысль» в 1973, 1976 и 1995 годах»369.

В.Н. Ягодинский написал докторскую диссертацию по гелиоэпидемиологии «Цикличность эпидемического процесса», которая была успешно защищена в 1972 г. Эта работа развивала основные идеи А.Л. Чижевского на современном материале и привела к установлению принципиально новых научных положений о гелиосистемогенетической циклической динамике эпидемических процессов в биосфере. Это нашло затем отражение в таких его книгах, как «Космический пульс биосферы» (1975), «Космические циклы и ритмы жизни» (1982), «Динамика эпидемического процесса» (1977).

Обращаясь к вершине творчества А.Л. Чижевского и трагическим поворотам в его судьбе, нельзя не заметить тонкую травлю его научных работ со стороны скрытых «западников». Здесь уместно вспомнить высказывания К.Э. Циолковского во время беседы у него дома, в которой принял участие В.А. Кимряков, коллега Чижевского по исследованиям в области аэроионификации, супруга Циолковского Татьяна Сергеевна и сам Чижевский.

Циолковский: «...Травля научных работ вредит не только ученым, но и государству. Это тонко замаскированное вредительство, корни которого могут лежать даже вне нашего государства... А задумывались ли вы над этим вопросом поглубже? Я задумывался, и не один раз, как только обнаруживал одну удивительную закономерность».

Чижевский: «А именно?»

Циолковский: «Представьте себе, друзья, что как только мне удавалось кое-что сделать в области ракетного движения, так начиналась травля моих работ – травля исподтишка, скрытая, завуалированная и в то же время явная... мне возвращали рукописи, но мои идеи уже оказывались в обработанном виде – либо в Германии, либо в Америке... Так было не раз. Кто-то волком бродит вокруг моих работ о ракетах и буквально рвет их у меня из рук...

Мы не болваны, а вот негодяев, продающих нашу мысль оптом и в розницу посторонним государствам, убивать мало. Их надо казнить...».

Чижевский: «Да травля идет не для приятного времяпрепровождения, а за злато!...».

Циолковский: «Живи я в средние века – уже давно поджарили бы на костре... Несдобровать и Цандеру. Уж слишком он рвется вперед!»370.

Александр Леонидович Чижевский прожил великую жизнь, которую отдал всю служению науке и Отечеству. Его вклад в науку огромен, энциклопедичен, универсален. Его творчество – часть той ноосферной революции в Там же. – С.254, 255.

Чижевский А.Л. На берегу Вселенной..., 1995. – С.687, 688.

системе глобального научного мировоззрения, идущей из России, которую в 1990-х гг. назвали Вернадскианской.

Творчество А.Л. Чижевского – это весомая часть ноосферного прорыва России в ее будущее в XXI в., которое началось с русского космизма и работ В.И. Вернадского, стоящего у истоков этого прорыва.

8. Чижевский как ноосферно-космический философ...Эти две отправные точки зрения – «социально-психологическая» и «социально-космическая» – не противоречат, а, наоборот, дополняют одна другую. В первом случае общество 8.1. философско-мыслительная субстанция научного синтеза  А.Л. Чижевского – субстанция русского космизма и ноосферизма Философско-мыслительная субстанция, скрепляющая синтетическую научную картину мира, – обязательный атрибут любого крупного научного синтеза. Он, собственно говоря, без этой субстанции и немыслим. Причем если речь идет о синтезе наук, затрагивающем и естественно-научный, и гуманитарный блоки знаний, а вернее все пять макроблоков единого корпуса научных знаний – естествознание, человекознание, обществознание, технознание и метазнание (именно такой синтез провел в своем творчестве А.Л. Чижевский), – философско-мыслительной субстанцией обязательно становится космическая философия.

Русский космизм как феномен и определенное измерение русской культуры и философии, по нашему мнению372, корнями уходит далеко в глубину прошлого, отражая важное измерение русского, проторусского и прото-восточно-славянского (в целом российского цивилизационного) архетипа, – измерение общинное, соборное, макрохронотопическое, северное, связанное с суровыми условиями воспроизводства жизни на территории Российской Евразии, требующими космической духовности, терпения, физической выносливости, всеохватного мировоззрения, философии любви, добра, взаимопомощи, холистического мышления.

Это все есть в русском космизме, одним из ярчайших представителей которого стал А.Л. Чижевский. В его творчестве русский космизм нашел свое концентрированное выражение, но выражение особое – солнцеликое. Эта Чижевский А.Л. Космический пульс жизни..., 1995. – С.671.

Субетто А.И. Россия и человечество на «переломе» Истории в преддверии третьего тысячелетия – СПб.: Астерион, ПАНИ, 1999. – 821 с.

гелиокосмическая доминанта связывает Чижевского с глубинными корнями русского космизма, восходящими к солнцепоклонничеству древних ариев.

Ноосферизм в XXI в., который автор определяет как новую научно-мировоззренческую систему, новую идеологию в XXI в., ориентированную на реализацию императива выживаемости в виде управляемой социоприродной эволюции на базе общественного интеллекта и образовательного общества, – императива выхода из первой фазы глобальной экологической катастрофы, и одновременно как эпоху ноосферы будущего, эпоху ноосферного экологического, духовного социализма, – вытекает из Вернадскианской революции, предстает прямым преемником Эпохи Русского Возрождения, опираясь на ее потенциал.

Он является своеобразным итогом Вернадскианского цикла этой Эпохи в ХХ в. – и научное наследие А.Л. Чижевского, его гелиокосмизм, лежащий в основе гелио- и космобиологии, его гелиокосмологический взгляд на цикличность как в «живом веществе» биосферы, так и в «монолите живого вещества» человечества, входит в этот своеобразный итог.

Если принять стадиализацию в становлении ноосферы будущего в изложении А.Д. Урсула373 «инфоноосфера эконоосфера космоноосфера...»

(хотя, по нашему мнению, она и спорная), то работы Чижевского есть вклад в становление космоноосферы. Об этом свидетельствует и «Меморандум Вернадского – Чижевского» – «Космический меморандум организованности живого мироздания», как его назвали исследователи И.Ф. Малов и В.А. Фролов.

Определение А.Л. Чижевского как ноосферно-космического философа выражает стержневую линию его философско-мыслительной субстанции, пронизывающей все его творчество.

В 1943 г., в заключении, в Челябинске философ-поэт Чижевский написал «Гимн Солнцу (Египетский памятник XV в. до н.э.)»374, мысленно реконструируя молитву древнего египетского священнослужителя, поклоняющегося Атону – Богу-Солнцу. В этом своеобразном, иносказательном произведении звучит нота света, лучистости, оптимизма.

«Чудесен восход твой, о Атон, владыка веков вечно сущий.

Ты – светел, могуч, лучезарен, в любви бесконечно велик, Ты – бог, сам себя пожелавший; ты – бог, сам себя создающий, Ты – бог, все собой породивший; ты – все оживил, все проник.

Ты создал прекрасную Землю для жизни по собственной воле И все населил существами: на крыльях, ногах, плавниках.

Урсул А.Д. Концепция опережающего образования // Вестник высшей школы «Альма-матер». – 2006. – № 7 – С.31.

Чижевский А.Л. Космический пульс жизни..., 1995. – С.28.

Из праха поднял ты деревья; хлеба ты размножил на поле.

И каждому дал свое место – дал пищу, покой, свет и мрак.

Ты создал над всем Человека и им заселил свои страны;

В числе их Египет великий; границы провел ты всему, Все славит тебя, все ликует, и в храмах твоих музыканты Высокие гимны слагают – живому творцу своему.

Приносят державному жертвы – угодные жертвы земные, Ликуя и славя, о Атон, твой чистый и ясный восход, Лучей золотых, живоносных не знают светила иные:

Лик Солнца единобессмертный все движет вперед и вперед.

Я – сын твой родимый, о Атон, взносящий священное имя До крайних высот мирозданья, где в песнях ты вечно воспет;

Даруй же мне силы, о Атон, с твоими сынами благими Дорогой единой стремиться в твой вечно ликующий свет».

Л.В. Голованов охарактеризовал космическую философию Чижевского как «космический детерминизм»375. В работе «Земное эхо солнечных бурь»

ученый писал376: «Мы привыкли придерживаться грубого и узкого антифилософского взгляда на жизнь как результат случайной игры земных сил. Это, конечно, неверно. Жизнь же, мы видим, в значительно большей степени есть явление космическое, чем земное. Она живет динамикой этих сил, и каждое биение органического пульса согласовано с движением космического сердца – этой грандиозной совокупности туманностей, звезд, Солнца, планет» (курсив мой. – С.А.).

Здесь мы видим единство взглядов А.Л.Чижевского и В.И. Вернадского на витально-космическую организованность всего мира. Это воззрение можно назвать витализмом, «следы» которого пытались искать в творчестве Чижевского его враги в 1920-х – 1930-х гг., когда утвердилась линия на борьбу с витализмом, но витализмом особым – космическим, восходящим к воззрениям Александра Гумбольдта, утверждающим «всеоживленность»

Космоса.

Л.В. Голованов предлагает назвать работу «Земля в объятиях Солнца»

«Манифестом космической экологии»377. Что ж, это название резонирует с наименованием, предложенным Маловым и Фроловым, – «Космический меморандум живого мироздания».

Голованов Л.В. Космический детерминизм Л.В.Чижевского // Чижевский А.Л. Космический пульс жизни. Земля в объятиях Солнца. Гелиотараксия. – М.: Мысль, 1995. – С.5–27.

Чижевский А.Л. Земное эхо солнечных бурь. – М., 1976. – С.33.

Чижевский А.Л. Космический пульс Земли..., 1995. – С.6.

8.3. Истоки космической философии Чижевского Каков генезис космической философии А.Л. Чижевского? Что представляют собой ее системогенетические истоки?

Анализ показывает, что к этим истокам следует отнести:

1. Внутренние истоки, уходящие вглубь генеалогии Чижевских. В них отразилось большое влияние отца, который стал соратником, даже со-творцом, в исследованиях своего сына и тоже дружил с К.Э. Циолковским. По воспоминаниям Чижевского, его отец после встречи и спора с врагом Александра Леонидовича М.С. Архангельским, размышляет: «Если же нам удастся подтвердить этот вывод в опытах, можно будет сказать, что наступит новая эра, что открыт тот философский камень, о котором мечтало человечество»?

Л.В. Чижевский – профессиональный артиллерист, который изобрел командирский угломер для стрельбы по невидимой цели с закрытой позиции за года378 до того, как это сделали японцы, занимался теорией ракетной техники.

«В военной библиотеке моего отца сохранились старые военные журналы и книги по ракетной технике. К.Э. Циолковский, бывая у нас, читал статьи о ракетах, делал математические расчеты и говорил отцу, что ракета в руках артиллерии должна стать мощным боевым оружием»379. «Отец и Константин Эдуардович говорили не только о границах применимости закона Тортальи, но и... о космических скоростях и траекториях космических полетов... мой отец был одним из инициаторов применения ракетного огня в артиллерии и еще в начале 80-х прошлого века экспериментировал с ракетами генерала Константинова, которые он значительно усовершенствовал»,380 – вспоминает Александр Леонидович. Ракетно-космическое увлечение отца не могло не отразиться на мировоззрении его сына. Он был военным ученым с широким мировоззрением, в котором имплицитно присутствовала космическая доминанта. Это не могло не передаться сыну. Конечно, здесь сыграло и раннее увлечение сына солнечной тематикой (еще до встречи с Циолковским).

2. Дружбу с К.Э. Циолковским, влияние космической философии Константина Эдуардовича на становящееся гелио-космическое мировоззрение А.Л. Чижевского. Их дружба охватывает период в 20 лет (почти 40% продолжительности научной деятельности Чижевского). Циолковский был центром философско-мыслительной субстанции трудов Чижевского и после своей смерти. Космофилософский, мировоззренческий диалог Чижевского и Циолковского – это тема для специального анализа в рамках русского космизма в ХХ в. Однако необходимо отметить, что в этом диалоге была одна доминанта – отстаивать свои идеи до конца – и постоянное «разоблачение ошибок и заблуждений, которые иногда десятками лет отягощают умы обывателей»381, как главная задача ученого. Был еще один акцент – акцент «свободной наЧижевский А.Л. На берегу Вселенной..., 1995. – С.93.

Там же. – С.95.

Там же. – С.329.

уки». Излагая историю жизни М.М. Филиппова, который якобы добился передачи энергии без проводов на значительные расстояния с большим коэффициентом полезного действия и погиб во время взрыва в своей квартире, унеся тайну открытия с собой, и который, как считает К.Э. Циолковский, сыграл позитивную роль в издании его книги «Исследование мировых пространств ракетными приборами», Чижевский оценивает его жизнь, как пример «деятельности борца за свободную и передовую науку, за освобождение человека от вечного рабства и вечного унижения, которыми больно ранит душу человека невольничий общественный строй»382. Космическая философия последовательно (и у Циолковского, и у Чижевского), являет характер философии свободы, призвания науки, через раскрытие космических масштабов ее деятельности, к борьбе за освобождение человека от «невольничьего общественного строя».

3. Общения в 1920-х гг. (начиная с 1926 г.) с Н.А. Морозовым, который поддержал синхронистический метод исследования Чижевского и погрузил его в пространство идей своей «новой теории космических магнитных полей»383. «Космические магнитные силовые линии подобно гигантской паутине беспорядочно заполняют все мировое пространство, – говорил Чижевскому при первой встрече с ним Н.А. Морозов. – Природа настолько значительнее, чем ее рисует себе мозг человека, что она безусловно владеет такими поразительными возможностями, каких человек не может производить в своих земных лабораториях... магнитные силовые линии обволакивают мировое пространство, межзвездную материю, блуждающие скопления протонов и электронов, которые обязательно должны находиться в космическом пространстве»384 (курсив мой. – С.А.). Чижевский, вспоминая об этой встрече, сожалеет, что эту работу 1926 г. не опубликовали («...все считали, что старик рехнулся, и не допускали его сочинений до типографии»385. И далее продолжает: «Гипотезу о космическом, или межзвездном, магнитном поле слабой напряженности выдвинул позже, лет через двадцать пять, Ферми. Затем его теория была рассмотрена Г.А. Шайном, Хилтнером, Холлом, В.А. Домбровским и другими и получила общее признание, но в те годы о космических, или и межзвездных, полях думал только Н.А. Морозов. И не только думал, но и вычислял их. И не только вычислял, но и писал. Но все не допускали его сочинений до типографии. Он жаловался, но бороться уже не мог»386.

Это были диалоги с великим русским космистом Н.А. Морозовым, затрагивающие широкий спектр вопросов – от космомагнитной модели до хронологии мировой истории человечества. Н.А. Морозов показывает Чижевскому первый том «Христа», изданный в 1924 г., они обсуждают перипетии спора Там же. – С.332.

Там же. – С.390.

вокруг его идей, и Чижевский становится на сторону Морозова, принимая аргументацию его, а затем и работ К.Э. Циолковского. Поистине, в 1920-х гг.

сложился удивительный русский космический триумвират: К.Э. Циолковский Н.А. Морозов А.Л. Чижевский.

Н.А. Морозов ознакомился с работами Чижевского по влиянию солнечной циклики на циклы экстремальных событий в истории и поддержал их.

Чижевский с благодарностью так подвел итог своих встреч с ним: «Николай Александрович был без всяких ограничений предан небу, вся его кипучая научная деятельность была связана с небом: он был астроном, астрофизик, специалист по небесной механике, великий вычислитель солнечных и лунных затмений и времени появления комет. Истекшее с тех пор время не изгладило и не изменило моих добрых чувств. И теперь, вспоминая о наших встречах, я проникаюсь как бы весенним теплом и светом большого неувядающего, человеческого благоволения, исходившего от четы Морозовых, и чувством истинной дружбы и благоговейной к ним памяти в самом высоком значении этого слова»387.

4. Литературно-поэтическую среду с 1915 по 1924 гг., в которой доминировали контакты Чижевского с В. Брюсовым, А. Блоком, А. Белым, М. Волошиным, М. Горьким, В. Маяковским, А. Луначарским, С. Есениным и др.

Эта среда была пропитана космическими устремлениями, поощряла космическую поэзию Чижевского и в целом становилась своеобразным стимулом космического философствования Александра Леонидовича.

Революция, я думаю, как мощное социальное потрясение и мощная социальная реформация, несет в себе мощный импульс к космическим прорывам. Например, Великая Французская революция стимулировала творчество Лапласа. Великая Октябрьская социалистическая революция связана со взлетом новой волны русского космизма, породившей прорыв русского технического гения к звездам, создавшей ракетно-космическую технику и первый полет человека вокруг Земли, причем именно русского человека в лице Юрия Алексеевича Гагарина.

8.4. главные характеристики космической философии Чижевского Основные особенности или характеристики космической философии А.Л. Чижевского состоят в следующем:

1. В ее солярности, т.е. в доминанте понимания особой роли солнечнобиосферных связей в циклической динамике живого вещества биосферы.

Эту философию можно назвать гелио-космической. Гелиоцентризм переходит в космоцентризм и, наоборот, космоцентризм проявляется через гелиоцентризм.

«Лишь Солнце, освещающее разум, Дает право существованию Единой философии — Природы...

Она – в движении... Вещей застывших нет.

Весь мир – лаборатория движений:

От скрытых атомных вращений До электрического ритма Владыки – Солнца...» Очевидно можно говорить о тотальной «солярности» или «гелиоцентричности» космической философии Чижевского, его мировоззрения.

2. В доминанте циклического (или ритмологического) мировоззрения.

Эта особенность делает философию Чижевского близкий циклическому мировоззрению Н.Д.Кондратьева, чей пик творчества приходится на 1920-е гг.

и начало 1930-х гг.

Чижевский считал, что космос «не знает истощения, ему присуща вечная жизнь, обусловленная ритмом, отбиваемым колоссальным космическим маятником»389 (курсив мой. – С.А.). Здесь его взгляды близки взглядам Н.К.

и Е.И. Рерихов – системе мировоззрения «Агни-Йоги» и «Живой Этики».

В.Н. Ягодинский замечает, что вся «философская концепция Чижевского пронизана «общей идеей: Палигенезиса, Вечного Возрождения, Вечного Круговорота – Бессмертия Космоса»390.

В книге «Земля в объятиях Солнца» Чижевский создает мощную историко-генетическую систему эволюции человеческих взглядов на роль Солнца в жизнедеятельности людей и ритмо-циклических воззрений. В этом контексте Александр Леонидович скрупулезен, как и подобает настоящему ученому. Его доказательная база опирается на огромное «эмпирическое обобщение», где по В.И. Вернадскому, историко-генетическая методология, я сказал бы, уже опираясь на свою концепцию системогенетики, – системогенетическая методология, занимает важное место. Чижевский постоянно пользуется понятиями «периодичность», «возвратность», «цикл», «период», «ритм», «циклическая деятельность», и др. Например, в книге «Земля в объятиях Солнца» глава 1 в части II так и называется «Всемирно-исторический процесс и циклическая деятельность Солнца».

Чижевский пишет о «великой мировой гармонии, которая одинаково одухотворяет, движет согласно непреложным законам по непреложным путям как самые грандиозные, так и самые ничтожные, еле ощутимые процессы» (курсив мой. – С.А.).

Здесь ощущается предчувствие фрактально-голографической структурности в организации Мироздания, к открытию которой пришли разные исследователи на рубеже ХХ–XXI вв. и которая есть следствие действия сисЯгодинский В.Н. Указ. соч. – С.242.

Там же. – С.244.

темогенетического закона космологической масштабности – закона спиральной фрактальности системного времени392, открытого автором.

3. «Энергетический космизм»393 Чижевского. Здесь сходство взглядов А.Л. Чижевского, В.И. Вернадского и Л.Н. Гумилева значительно. Чижевский подчеркивает момент превращения космической, прежде всего, солнечной энергии в энергию психических и социальных процессов. В.И. Вернадский в аналогичном контексте писал о связях геохимической энергии и «энергии культуры». Л.Н. Гумилев пытался открыть воздействие космической энергии на этноисторические (этногенетические) процессы в форме пассионарных толчков. По Чижевскому, большие бури на Солнце, испускающие мощные энергетические потоки на Землю, эхом отзываются в виде влияния «на нервно-психическую сферу» людей, особенно на состояние нервно-психической сферы «нервно- и душевнобольных»394. Он пишет о «переизбытке жизненной энергии» как источнике экзальтационных состояний.395 Что это, как не та же «пассионарность», которую как понятие ввел Л.Н. Гумилев лет спустя? Циклы энергетической активности Солнца переходят в циклы энергетической формы проявления активности человека в истории, что особенно четко отражается в периодичности стихийных массовых движений.

«Энергетический космизм» нашел свое развитие в теории «физического времени» Н.А. Козырева, в теории этногенетических циклов Л.Н. Гумилева, а также в работах других отечественных ученых.

Следует отметить и значительное влияние энергетического мировоззрения К.Э. Циолковского, его постулата, в соответствии с которым количество процессов, ведущих к рассеянию энергии, равно числу процессов, приводящих к ее концентрации396.

4. Космический витализм, соединенный с географическим детерминизмом и антропогеографией. Чижевский реабилитирует зависимость жизнедеятельности человека, особенностей его хозяйствования от природных влияний. Анализируя взгляды Реклю, Шрадера, Майо-Смита, Пенка, Л. Мечникова, Н. Бухарина и других, он ставит вопрос о значимости географического детерминизма, который становится основой антропогеографии.

Гелиокосмический витализм как форма отражения циклики солнечнобиосферных связей, влияющих на жизнь на Земле, на ее энергетический базис, имеет регинальную дифференциацию. Именно в этой логике происходит возвращение к географическому детерминизму. Чижевский, цитируя Шмоллера, подчеркивает, что развитие культуры и техники не освобождает Субетто А.И. Социогенетика: общественный интеллект, системогенетика, образовательная генетика и мировое развитие. – М.: Исследоват. центр, 1994. – 168 с.; Субетто А.И. Сочинения. Ноосферизм. Т.IV, 2006; Сочинения. Ноосферизм. Т.V, VII, 2007.

Ягодинский В.Н. Указ. соч. – С.245.

Чижевский А.Л. Космический пульс жизни..., 1995. – С.412.

Чижевский А.Л. На берегу Вселенной..., 1995. – С.565.

Там же. – С.411.

человека от природы, снова напоминая слова Ф. Бэкона: «Природой можно повелевать, только подчиняясь ей»397.

Если для Чижевского этот тезис раскрывается через влияние «внешней природы» на энергетику «различного рода согласованных коллективных движений»398, то в системе ноосферизма, на рубеже ХХ–XXI вв. показано, что географический детерминизм имеет место в контекстах социологии и экономики через действие «закона энергетической стоимости», который выражает собой затраты энергии на единицу валового продукта в зависимости от климата, средней годовой температуры, инсоляции территории в разных сезонах года, продуктивности биоценозов399.

В подтверждение своих доводов Чижевский цитирует Н.И. Бухарина:

«Человек никогда не будет в состоянии выпрыгнуть из природы... А если человек и человеческое общество есть часть всей природы, то в высшей степени было бы странно, ели бы эта часть была полной противоположностью ко все остальной природе»400.

5. Главная характеристика космической философии Чижевского – это холизм его мышления, который является и характерной чертой русского космизма в целом.

Единство космического мироздания имеет системогенетическую обоснованность, его «отдельные части... связаны друг с другом крепчайшими узами родства»401. Чижевский исходит из утверждения, «что единый принцип, создающий наш мир, один и тот же, и проявляется в самых удаленных участках Вселенной с той же последовательностью и в том же порядке действия.

Таким образом, мы приходим к утверждению Единства образующего физического закона во всей Вселенной»402. Здесь ощутимо влияние космической философии К.Э. Циолковского с ее принципом монизма.

А.Л. Чижевский как истинный человек-гармонитель воспроизводит в своих взглядах императив гармонии как главного основания организации мироздания, обращенный к человеку как разумной части этого гармонического единства. Но человек в своей настоящей форме хозяйствования выступает, к сожалению, как фактор антигармонизирующей направленности.

Поэтому «природа все больше отторгает людей от себя»403. Здесь проявилось предвидение (пусть в обобщенной форме) возможного наказания со стороны Ее Величества Природы. И это наказание наступило в конце ХХ в.

в виде первой фазы глобальной экологической катастрофы404. Чижевский писал:

Чижевский А.Л. Космический пульс жизни..., 1995. – С.524.

Субетто А.И. Сочинения. Ноосферизм. Т. III. – 2006; т.V. – 2007.

Чижевский А.Л. Космический пульс жизни..., 1995. – С.525.

Малов И.Ф., Фролов В.А. Космический меморандум... – С.66.

Ягодинский В.Н. Указ. соч. – С.246.

Там же. – С.247.

Субетто А.И. Ноосферизм. Том первый. Введение в ноосферизм. – 537 с.

В стенанье, вопле, скрежете и вое»405.

6. Универсальный эволюционизм, который в чем-то сопрягается с глобальным эволюционизмом в работах В.И. Вернадского. Главные черты эволюционистского взгляда – цикличность, спиральность развития, полидетерминизм. На универсальный эволюционизм как свойство космизма Чижевского указывает В.Н. Ягодинский. 7. Ноосферность философии Чижевского. Ознакомившись с работой Вернадского по биосфере, Чижевский сразу же включил это понятие в свой теоретический дискурс. В своих работах он всегда делал акцент на роль человеческого разума в гармонизации его отношений с природой, в стратегии, где должна учитываться циклика солнечно-биосферных связей.

Хотя категория ноосферы в работах Чижевского отсутствует, но имплицитно ноосферная концепция, как ее выстраивал В.И. Вернадский, в его произведениях, в философской системе имплицитно присутствует.

Не случайно И.Ф. Малов и В.А. Фролов указывают, что «меморандум Вернадского – Чижевского» предстает одновременно как меморандум космоноосферы – будущей космоноосферной организации системы «человечество – биосфера Земли – Земля – Солнечная система – Космос».

При этом Чижевский принимает гипотезу «расширения Земли»407, утверждает, что нужно «вслушиваться в таинственный говор земных недр»408.

Но чтобы ноосферный императив реализовался, а человечество перешло к управляемой социоприродной ноосферной гармонии, необходима «человеческая революция» (о которой в «Человеческих качествах» писал А. Печчеи в начале 1970-х гг.). Именно к этому постоянно возвращались Чижевский и Циолковский в своих беседах. Особенно это касается человека в науке. Важно, чтобы к «верхам науки» не пробирались «самонадеянные люди, люди такого ограниченного интеллекта, что, не будь они химиками или физиками, – как писал К.Э.Циолковский, – они занимали бы в обществе последнее место»409.

Чижевский вместе с Циолковским мечтал о прорыве русского человека к звездам. «Да, это будут русские богатыри. С одной стороны, глубокие бездны гор, скал и морей, с другой – неизмеримые бездны Космоса. Борьба двух начал: смерть и бессмертие. Русские предпочтут второе. И мысль об этом, – пишет Чижевский, – вылилась в такой форме:

Ягодинский В.Н. Указ. соч. – С.247.

Там же. – С.248.

Чижевский А.Л. На берегу Вселенной..., 1995. – С.704.

Там же. – С.705.

Там же. – С.696.

9. вторая жизнь Чижевского – жизнь бессмертия Если Шекспир вложил этот вопрос в уста Гамлета, то вскоре этим вопросом займется все человечество: быть или не А.Л. Чижевский скончался в 1964 г. от тяжелого заболевания – рака дна полости рта, но до конца своей жизни он продолжал работу, результатом которой стала книга его воспоминаний. «На берегу Вселенной. Годы дружбы с Циолковским».

Сложная судьба сложилась у его наследия. По какой-то прихотливой логике оно досталось Л.В. Голованову, а после его смерти – его сыновьям, но почему-то не российскому государству. Это привело к тому, что значительная часть его трудов, стихов, картин еще не стала достоянием исследователей.

К сожалению, фундаментальный труд Чижевского «Аэроионы», похоже, утерян для потомков безвозвратно. Очевидно, он был изъят во время обыска на квартире ученого в 1942 г. В книге «Вся жизнь» (М., Советская Россия, 208 с., с.87–88) Чижевский писал: «Я гордился этой работой и очень любил каждую страницу. Так было до 1942 года, когда мой двадцатипятилетний труд около 40 печатных листов погиб вместе с другими моими рукописями Чижевский А.П. На берегу Вселенной..., 1995. – С.415.

в количестве около ста папок научных материалов. Сожалел ли я об этом? И да, и нет. В это время гибли миллионы человеческих жизней. Я – выжил, мой труд – исчез. Пусть будет так...»412.

Проходит время. Наступил XXI век. В 2007 г. исполнилось 110 лет со дня рождения Чижевского, что было отмечено научной общественностью России.

Время – истинный ценитель вклада гения в науку и культуру человечества.

Спустя 46 лет после того, как перестало стучать сердце великого гения, я утверждаю: Александр Леонидович Чижевский – гений России и всего человечества, гений Эпохи Русского Возрождения, ее третьего цикла – Вернадскианского.

Наступила новая эпоха его жизни после смерти – жизни его наследия, мыслей и идей.

Чижевский живет своей второй жизнью – жизнью бессмертия. Он – наш современник.

Гелио- и космобиология, гелиоэпидемиология, нашедшая свое развитие в трудах В.Н. Ягодинского, теория связи циклов солнечной активности, и циклов в функционировании и развитии живого вещества биосферы, в т.ч.

разумного живого вещества в лице человечества, теория аэроионификации, электронная медицина и гематология входят в золотой фонд учения о биосфере и ноосфере, в осуществляющийся ноосферно-ориенированный синтез наук в форме ноосферизма.

Космобиология, по Чижевскому, нашла свое развитие в космоантропоэкологии и в концепциях живого пространства, интеллекта как космического феномена человека в трудах В.П. Казначеева, А.В. Трофимова и других представителей научной школы В.П. Казначеева. Об этом, в частности, свидетельствует книга В.П. Казначеева и А.В. Трофимова «Интеллект планеты как космический феномен» (1997).

Гелиокосмический вектор исследований проявился в трудах Л.Н. Гумилева в объяснении циклов жизни этносов, зарождение которых он связал с энергетическими импульсами теллуро-космического происхождения, природа которых еще нуждается в раскрытии. Он назвал эти импульсы «пассионарными толчками», а само явление «пассионарностью».

О роли солнечно-лунной ритмологии или циклики в программировании генотипа человека и в процессах перехода от генотипа в фенотип писал в своих работах В.А. Чубаров. На одном из этапов его исследований я помогал ему в интерпретации полученных эффектов связи здоровья человека, его предрасположенности к определенным болезням в зависимости от года, месяца и дня рождения по отношению к совместному солнечно-лунному календарю на основе своих работ по системогенетике и теории циклов. Мы тогда, в 1988–1989 гг., ввели понятие «солнечно-лунного портрета или архетипа Ягодинский В.Н. Указ. соч. – С.347.

человека», который по каким-то еще до конца не понятным «каналам» программирует («солнечно-лунная матрица») динамику здоровья и патологий конкретного человека. Появляется солнечно-лунная своеобразная таксономия человека. В дальнейшем, в «Социогенетике...» (1994 г.) я предположил, что в генетическом процессе синтезируются не только каналы наследования, идущие через женщину и мужчину, но и канал своеобразного воздействия циклики и «памяти» биосферы через уровень популяционной генетики, механизмы которой недостаточно прояснены. Думаю, здесь заложены механизмы более «тонкого» воздействия на человека циклики солнечно-биосферных связей, о которых писал Чижевский, и которые все еще остаются тайной.

К близким по смыслу выводам подводят исследования Г.Н. Каттерфельда и С.С. Смирнова. Они показали наличие 15 кризисных переходов в жизни человека и обществ по числу планетных циклов в пределах столетия и зависимости продолжительности человека от того, как преодолеваются эти переходы, названные в книге Каттерфельда «линьками»413.

Следует согласиться с таким мнением В.П. Казначеева:

«А.Л. Чижевский показал, что солнечные циклы глубоко внедряются в жизнедеятельность всех уровней биосферы, начиная от урожайности растений, размножения животных и продолжаясь эпидемиями, вспышками психоэмоционального возбуждения, социальными потрясениями. В этногенезе это было потом подтверждено Л.Н. Гумилевым в проблемах антропологии. Речь идет о ничтожных энергетических и колоссальных информационно-резонансных влияниях гелиомагнитных сил на живые системы. Я могу сослаться на монографию “Эпидемические катастрофы и периодическая деятельность Солнца”, где А.Л. Чижевский пишет: “Как бы исчезающе малы ни были эти изменения, они все же могут оказывать огромное влияние как на макро-, так и на микроорганизмы...”»414.

К этому следует добавить, что лунный свет как солнечный свет, отраженный Луной, обладая на несколько порядков меньшей энергетикой, оказывает такое информационно-резонансное воздействие на живые системы биосферы, и представляет собой еще один, особый, канал солнечно-биосферных связей, который частично также находился в поле внимания Чижевского как исследователя, и который получил своеобразную рефлексию в исследованиях В.А. Чубарова.

Историометрия, по Чижевскому (им введено это понятие), есть своеобразный синтез логики человеческой истории и логики солнечно-биосферных связей, который предстает одновременно и своеобразной презентацией универсального эволюционизма, реально действующей системы нескольких линий детерминации – полидетерминизма.

Каттерфельд Г.Н. Отложенное возмездие. Проявления солнечного и планетарного циклов в историометрии и судьбах людей. – СПб., 2010. – С.95.

Казначеев В.П. Перспективы развития идей А.Л. Чижевского в естествознании XXI века (послесловие научного редактора) // В.Н. Ягодинский. Александр Леонидович Чижевский:

1897–1964. – М.: Наука, 2005. – С.338.

Чижевский – яркий пример человека-Творца, Homo Creator. Он, параллельно В.И. Вернадскому, для которого творчество в эволюции биосферы и в становлении ноосферы как нового состояния биосферы, в котором человеческий разум начинает выполнять роль энерготворческого и одновременно гармонизирующего фактора, было одним из ключевых в системе понятий, также пишет о творчестве космоса, о творческой линии взаимодействий космического пространства с живым веществом биосферы.

В XXI в. императив гармонизации творчества человека с творчеством природы становится ведущим. Это другое измерение императива выживаемости человечества в XXI в., выхода его из пропасти первой фазы глобальной экологической катастрофы. Мною, исходя из других оснований – системной иерархии мира, системогенетики и теории циклов, в частности – концепции законов дуальности управления и организации систем, закона спиральной фрактальности системного времени, в соответствии с которым любая прогрессивная эволюция есть эволюция, запоминающая самую себя, – были введены понятия Креативной Онтологии, Онтологического Творчества, раскрыта роль Творчества как эволюционного феномена, но не в субъективном плане (в плане психологизации самой эволюции), а в объективном – в плане понимания творчества как фундаментального свойства эволюции космоса.

Думаю, что эта линия является развитием творческо-энергетической доминанты во взглядах А.Л.Чижевского.

Будучи на 40 лет моложе своего друга К.Э. Циолковского, Чижевский стал вровень с ним как гений, он конгениален Циолковскому в становлении и защите космической философии и космического мировоззрения. Два гиганта Эпохи Русского Возрождения навсегда останутся в памяти потомков.

Удивительный факт: Вернадский, Циолковский, Чижевский, Н.А. Морозов, Н.К. Рерих предстают рыцарями науки, демонстрируя огромную высоту духа, нравственности, морали, чистоты помыслов в своей битве за будущее человечества. И все эти мыслители были «воинами Духа». В одной из бесед К.Э. Циолковский сказал своему другу: «...Работайте, крепитесь, ждите. Вы стоите у штурвала большого линкора, который рвется в бой. Тактика и стратегия должны стать вашими руководителями. Сами в бой не вступайте. Но не отказывайтесь от него. Принимайте бой во всеоружии ваших знаний и вашего опыта. Вас будут ругать – крепитесь, вам будут угрожать – не сдавайтесь.

Вы верите в свое дело, как и я свое. Значит, мы победили»415.

И они победили.

Из России поднимается новая волна ноосферной и одновременно духовной революции.

На фоне глобального экологического кризиса в бытии человечества, на фоне жестко действующего императива смены ценностей рыночно-капиталистической цивилизации Россия, опираясь на опыт советской истории и социализма, на логику оснований своего исторического развития как саЧижевский А.Л. На берегу Вселенной..., 1995. – С.607.

мостоятельной, евразийской, общинной, северной цивилизации, на русский космизм, на творчество всех гигантов Русского Возрождения, предлагает человечеству идеал ноосферного социализма или ноосферизма, который понимается как единственная модель устойчивого развития – управляемой социоприродной эволюции на базе общественного интеллекта и образовательного общества. Для этого нужна «человеческая революция», о необходимости которой писал первый директор Римского Клуба Аурелио Печчеи, направленная, уже в моей интерпретации, на Великий Отказ от ценностей частной собственности, культа денег, свободы капитала, рынка, направленных на получение собственной выгоды, эгоизма.

Без этого Великого Отказа, вне ноосферного социализма рыночно-капиталистическое человечество уже к середине XXI в., по убеждению автора, ждет экологическая гибель.

Параметры происходящей экологической катастрофы на данных последних лет хорошо показала доктор физико-математических наук Л.К. Фионова в статье «Прообраз потопа»416 с дополнительным названием «Глобальная экологическая катастрофа – приговор капитализму»417. Она обвиняет власти США, в первую очередь, и власти других стран, в сокрытии страшной правды – уже развертывающейся глобальной катастрофы, главным признаком который становится глобальное потепление. Она показывает, что «для удержания своего господства в мире» ТНК «широко используют ложь, двойные стандарты и насилие»418, «пресекают перспективные научные разработки, в том числе разработки альтернативных источников энергии»419.

Л.К. Фионова утверждает: «осознание катастрофы происходит, но достаточно медленно» (курсив мой. – С.А.)420. Обращение к творческому наследию А.Л. Чижевского – часть такого осознания, его ускорения. Его творчество – призыв к человечеству, к русскому народу, к России, – призыв к гармонии как внутри бытия человека, так и вовне, во взаимодействии с Природой!

Фионова Л.К. Прообраз потопа // Советская Россия. – 2007. – 5 июня. – № 77(12984). – С.4.

солнечными лучами, расстилался отлогий южный склон Салева, медленно понижавшийся от нас и затем обратно поднимавшийся вверх, образуя вдали на фоне голубого неба мощную – Как мощны, – думалось мне, – должны быть силы, согнувшие таким гигантским выгибом геологические напластования Творчество Николая Александровича Морозова занимает особое место в духовной сокровищнице русского народа. Его по праву можно отнести к гигантам эпохи Русского Возрождения.