«ОБРАЗЫ КОММУНИСТИЧЕСКОГО БУДУЩЕГО У ВЛАСТИ И НАСЕЛЕНИЯ СССР НА РУБЕЖЕ 50-60-Х ГГ. XX ВЕКА ...»

Государственном образовательном учреждении высшего

профессионального образования

«ЧЕЛЯБИНСКИЙ ГОСУДАРСТВЕННЫЙ УНИВЕРСИТЕТ»

Исторический факультет

Кафедра истории дореволюционной России

На правах рукописи

Фокин Александр Александрович

ОБРАЗЫ КОММУНИСТИЧЕСКОГО БУДУЩЕГО У ВЛАСТИ И

НАСЕЛЕНИЯ СССР НА РУБЕЖЕ 50-60-Х ГГ. XX ВЕКА Специальность 07.00.02 – Отечественная история

ДИССЕРТАЦИЯ

на соискание ученой степени кандидата исторических наук

Научный руководитель:

доктор исторических наук профессор И.В. Нарский Челябинск — Содержание Введение

Глава 1. Коммунизм как образ будущего в официальном советском дискурсе на рубеже 50-60-х гг.

§ 1. История создания III Программы КПСС

§ 2. Задача создания материально-технической базы коммунизма в III Программе КПСС

§ 3. Общественные отношения и человек коммунистического будущего в III Программе КПСС

Глава 2. Медиаторы коммунистических представлений в советском обществе

§ 1. Официальная пропаганда коммунистической перспективы III Программы КПСС

§ 2. Художественный текст как окно в «светлое будущее»............ Глава 3. Коммунистические ожидания населения СССР на рубеже 50х гг.

§ 1. Коммунизм и массы: основные моменты взаимоотношения.. § 2. Варианты рецепции идеи коммунизма советским населением

§ 3. «Скептический» дискурс населения о коммунизме.................. Заключение

Список источников и литературы

Введение Коммунизм, в советское время воспринимавшийся как конечная цель развития истории, после крушения Советского Союза стал рассматриваться в лучшем случае как миф, а в худшем — как один из самых значительных обманов в современной истории. Оценка коммунизма в обществе и науке связана с отношением к советскому государству. Если в период руководства страной коммунистической партии коммунизм, естественно, имел положительную оценку, то в постсоветский период отрицание прежнего опыта и коммунистической идеологии принципиально изменило и отношение к коммунизму. Современная наука предлагает новые методологические подходы, позволяющие абстрагироваться от этих противоположных точек зрения, и вновь обращается к исследованию одного из основных понятий марксизмаленинизма – коммунизму, без которого изучение истории советского периода представляется проблематичным.

Наиболее отчетливо коммунистические перспективы в советской истории оформились на рубеже 50-60-х гг. XX в. В первую очередь, это было связано с принятием XXII съездом КПСС Программы партии, которая провозгласила начало эпохи «развернутого строительства коммунизма»: суть программы заключалась в построении в СССР коммунистического общества в течение лет. Такая задача требовала от партийных органов, во-первых, определить понятие «коммунизм» в целом; во-вторых, конкретизировать отдельные его элементы, в-третьих, мобилизовать для воплощение коммунизма в жизнь.

Партийная инициатива вызвала реакцию со стороны населения, которое также начало более четко оформлять и выражать свое представление о коммунизме.

«Развернутое строительство коммунизма» можно рассматривать как «сверхзадачу», выполнение которой определяло дальнейшее развитие страны.

В это связи изучение опыта реализации этого мегапроекта представляется поучительным для создателей других, в том числе современных крупномасштабных национальных и государственных проектов Строительство «светлого будущего» на рубеже 50-60-х гг. демонстрирует, что даже самая -3позитивная идея, подкрепленная системой пропаганды и в той или иной степени поддержанная населением, в итоге может окажется неосуществимой.

Историография указанного периода на сегодняшний момент не самая представительная. Основное внимание исследователей обращено на сталинский период, который характеризуется большим количеством опубликованных источников и работ исследовательского характера. Наметившийся в последнее время интерес к послесталинскому периоду истории СССР, на фоне определенного перенасыщения работами, касающимися 30-50-х гг., позволяет предположить, что исследования хрущевского периода в ближайшие годы окажутся в разряде актуальных. Это потребует, помимо прочего, анализа III Программы КПСС как одного из важнейших документов той эпохи и идеи коммунизма как стержневой основы Многие исследования находятся в русле традиционных сюжетов экономической или политической истории. Невнимание к истории КПСС в последние 15 лет также неблагоприятно сказывается на изученности III Программы КПСС и исследованности официальной коммунистической позиции советского руководства. Еще менее исследованными оказываются «народные» представления о коммунизме. В связи с этим дальнейший историографический обзор выстроен по проблемному принципу.

Коммунизм как исследовательская проблема возникла в отечественной историографии недавно. В советский период 60-80-х гг. эпоха «развернутого строительства коммунизма» рассматривалась как актуальный этап развития страны в соответствии с представлениями марксистско-ленинской философии, что нашло свое отражение в стандартизированных исследованиях и учебных пособиях в рамках истории КПСС. Смена исследовательской парадигмы привела к изучению коммунизма как одного из утопических проектов1. В работах такой направленности делались попытки проанализировать коммунизм и выявить механизмы функционирования образа коммунизма в связи с См.: Ласки М. Утопия и революция // Утопия и утопическое мышление: антология зарубежной литературы.

М., 1991.; Чаликов В. Предисловие // Утопия и утопическое мышление. М., 1991.; Шацкий Е. Утопия и традиция. М., 1990.; Егоров Б.Ф. Российские утопии: Исторический путеводитель. СПБ., 2007.

теоретическая модель коммунизма, выработанная в рамках марксистсколенинской философии и зафиксированная в трудах классиков. При этом предполагалось, что такой «теоретический» коммунизм существовал на всем протяжении советской истории и не менялся со временем. Авторы, таким образом, не учитывали возможность изменения наполнения теоретических конструктов в зависимости от конкретного исторического контекста.

Наиболее изученными является политические аспекты создания III Программы КПСС. Обращая свое внимание на строительство коммунизма, исследователи останавливались, в первую очередь, на формальном документе — III Программе КПСС, поскольку строительство коммунизма воспринималось ими как партийно-государственный проект, который необходимо изучать в русле традиционной политической истории, то есть на основе официальных документов. Обозначенная методологическая позиция авторов влияла не только на подбор источников, но и на их анализ Они акцентировали свое внимание на истории создания Программы, работе программной группы и Н.С. Хрущева над текстом.2. Рассматривались причины создания новой Программы партии, основные задачи, обозначенные в ее тексте, однако подобные исследования носили формальный характер и в очередной раз подтверждали ошибочность политики партийного руководства.

Помимо работ, которые специально были посвящены изучению III Программы КПСС, ее освещали и в работах, так или иначе связанных с исследованием экономических проблем Советского Союза 50-60-х гг., поскольку Программа партии является одним из фундаментальных документов эпохи3. Стоит отметить, что интерес к сталинскому периоду советской истории См.: Н.С. Хрущев о проекте третьей Программы КПСС // Вопросы истории КПСС. 1989 № 8.; Барсуков Н.

Коммунистические иллюзии Хрущева // Диалог. 1991. №. 5.

См.: Опенкин Л.А. Были ли повороты в развитии советского общества в 50-е-60-е гг.? // Вопросы истории КПСС. 1988. № 8.; Шмелев Н., Попов В. На переломе: экономическая перестройка в СССР. М., 1989.; Ханин Г.И. Анализ тенденций экономического развития СССР (1928-1985) // Экономическая социология и перестройка. М, 1989.; Лейбович О.Л. Реформы и модернизация в 1953-1964 гг. Пермь, 1993.; Всемирная история экономической мысли. М., 1997. Т. 6. кн. 1.; Кудров В.М. Советская экономика в ретроспективе: опыт съезд КПСС, на котором произошло развенчание «культа личности»

И.В. Сталина, притягивал внимание исследователей, это, привело к понижению интереса к иным проблемам 50-60-х гг. Работы, которые уделяют внимание коммунистическому строительству, обращаются только к отдельным аспектам Программы партии, касающимся экономических задач советского государства, в них только постулируется тот факт, что в 1961 г. произошло провозглашение намерения КПСС построить в течение 20 лет коммунизм. В лучшем случае анализируются экономические предпосылки создания Программы партии и преимущественно коммунистическую перспективу «сверху», без глубокого исследования скрытых факторов, которые обеспечивали формирование и функционирование образа коммунизма.

Коммунистическая тематика рассматривается и в работах, посвященных предыдущим периодам советской истории, поскольку и в послереволюционный «приближалось»4. Большее внимание исследователей к 20-50-м гг. по сравнению с 60-ми гг., естественно, отразилось и на степени разработанности проблемы. Работы Шт. Плаггенборга, Д. Хмельницкого, Ш. Фицпатрик, М.

представлений о будущем как из официального, так и из народного дискурсов.

К тому же, в отличие от отечественной историографии, которая делает акцент на политических и экономических проблемах, зарубежные исследователи переосмысления. М., 1997.; Дроздов В.В. Экономические реформы в СССР (1953-1985). Взгляды зарубежных исследователей. М., 1998.; Пихоя Р.Г. Советский Союз история власти. 1954-1991. М., 1998.; Пыжиков А.В.

Оттепель: идеологические новации и проекты (1953—1964). М., 1998.; Зубкова Е.Ю. Общество и реформы.

1945-1964. М., 1999.; Трофимов А.В. Советское общество 1953-1964 годов в отечественной историографии:

политика и экономика. Дисс. … докт. ист. наук. Екатеринбург, 1999.; Зеленин И.Е. Аграрная политика Н.С.

Хрущева и сельское хозяйство. М., 2001.; Ханин Г.И. Десятилетие триумфа советской экономики // Свободная мысль–XXI 2002, №. 5; Летенко А.В. Российские хозяйственные реформы. История и уроки. М., 2004.; Амосов А.И. Социально-экономичесая эволюция России. М., 2004.; Шестаков В.А. Политика Н.С. Хрущева в аграрной сфере: приемственность и новации // Отечественная история. 2006. №. 6.

См.: Плаггенборг Шт. Революция и культура: Культурные ориентиры в период между Октябрьской революцией эпохой сталинизма. С-Пб., 2000.; Фицпатрик Ш. Повседневный сталинизм. Социальная история советской России в 30-е годы: город. М., 2001.; Чегодаева М.А. Социалистический реализм – мифы и реальность. М., 2003.; Хмельницкий Д. Зодчий Сталин. М., 2007.

руководствовались в обыденной жизни советские люди. Анализу, в первую очередь, подвергается культура и составляющие ее элементы, начиная от переделки человека до изменения имен. Коммунизм рассматривается не только методологического аспекта, эти работы позволяют установить преемственность между зарождением марксистской идеи коммунизма и созданием III Программы партии.

Необходимо отметить, что попытка исследовать задачи строительства коммунизма в III Программе КПСС была предпринята в 2002 г. Т.Ю. Луциной5.

Несмотря на то, что проблемно и хронологически диссертация Т.Ю. Луциной совпадает с данной работой, несколько существенных наблюдений позволяет сделать заключение, что в исследовании Т.Ю. Луциной не ставилась задача анализа представлений о коммунизме как власти, так и общества. В этой диссертации основной упор был сделан на двух моментах. Во-первых, коммунистическое строительство воспринимается исследователем как миф, понимается как обман и манипуляция. Во-вторых, коммунизм в работе Т.Ю. Луциной, в основном, рассматривается только в рамках разработки Программы партии, а значительная часть диссертации посвящена анализу продемонстрировать роль академической исторической науки, с упором на местный удмуртский материал, в оформлении «коммунистического мифа».

Автор обозначает основные задачи Программы партии, не пытаясь определить комплекс идей, лежащих в их основе. Коммунистическая перспектива выступает в ее исследовании фоном, на котором показана ситуация в исторической науке. Также в диссертации Т.Ю. Луциной полностью отсутствует обращение к сознанию и представлениям населения СССР.

Несмотря на ряд, весьма интересных выводов, в целом, можно сказать, что См.: Луцина Т.Ю. Миф «развернутого строительства коммунизма» в советском обществе в середине 50-х — начале 60-х годов. Дисс. … канд. ист. наук. Ижевск, 2002.

коммунистических перспектив на рубеже 50-60-х гг. Таким образом, данная диссертация и работа Т.Ю. Луциной, на первый взгляд имеющие значительное формальное сходство, содержательно существенно различаются.

Традиция исторической науки связывает периоды советской истории с людьми, которые находились во главе государства; события, происходившие в то или иное время, тоже неразрывно связываются с личностью руководителя.

Так, и идея «развернутого строительства коммунизма» интерпретируется как авантюрная инициатива Н.С. Хрущева. Поэтому анализ «коммунистического строительства» можно обнаружить в исследованиях, касающихся личности Н.С. Хрущева6. Недостатки анализа коммунистических перспектив в этих работах обусловлены точкой зрения авторов, которые коммунизм и его строительство выводят из особенностей личности партийного лидера.

Личностный взгляд на восприятие коммунизма нашел свое отражение и в разнообразных работах, проведенных с большой временной дистанцией, очевидцев принятия новой Программы партии 7. Помимо присутствия личных впечатлений – пусть деформированных последующим опытом, эти сочинения одновременно интересны тем, что в них III Программа КПСС и предполагаемое «светлое будущее» раскрываются через отдельные эпизоды или бытовые ситуации, которые исчезают из поля зрения «официальной» истории. Эти работы выступают в двух ипостасях: во-первых, они являются источниками;

во-вторых, содержат элементы исследования описываемого периода. И зачастую анализ события современником, который находился за кулисами и информативен, чем «научные» исследования.

Изучение механизмов трансляции коммунистических идей официального дискурса можно обнаружить в работах, посвященных истории отечественных См.: Медведев Р.А. Н.С. Хрущев: политическая биография. М., 1990.; Н.С. Хрущев (1894-1971): Материалы научной конференции посвященной 100-летию со дня рождения Н.С. Хрущева. 18 апреля 1994 года. М., 1994.;

Гриневский О. Тысяча и один день Никиты Сергеевича. М, 1998.; Поползунов Ю.А. Н.С. Хрущев как политический лидер. Дисс. … канд. полит. наук. М., 2003.

См.: Носов Е. Кострома не Айова // Никита Сергеевич Хрущев: Материалы к биографии. М., 1989.; Бурлацкий Ф. Глоток свободы. М., 1997. кн. 1.; Вайль П., Генис А. 60-е. Мир советского человека. М., 1998.

сожалению, авторы уделяют мало внимания данному периоду, ограничиваясь сообщением о том, что СМИ активно участвовали в работе по распространению коммунистических идей, и перечнем печатных, телевизионных и радио материалов, созданных в 60-е гг. и касающихся коммунизма.

Среди работ, рассматривающих механизмы трансляции официального дискурса о коммунизме, следует выделить диссертацию В.Л. Дрындина9. В данном исследовании заявлены довольно узкие территориальные рамки, что не снижает значимости работы, раскрывающей механизмы функционирования обозначенный период. Материал Южного Урала в работе рассматривается не изолированно, а в контексте решений и постановлений центральных органов.

демонстрируются общесоюзные тенденции, связанные с воплощением в жизнь идей партийных и государственных органов. В.Л. Дрындин показывает, с какими трудностями сталкивались агитаторы на местах, как была организована их работа, демонстрирует плюсы и минусы работы по пропагандированию государственной идеологии. В связи с тем что автор ставил своей задачей охватить все хрущевское десятилетие, сюжеты, связанные с III Программой КПСС, недостаточно обширны. К тому же В.Л. Дрындин рассматривает только «стандартные» механизмы пропаганды: СМИ, лекции, разнообразные занятия и т.д., не останавливаясь на иных видах трансляции официальных представлений и не затрагивая вопрос о взаимовлиянии представлений населения и средств пропаганды.

Художественные тексты10 как медиаторы коммунистических образов на рубеже 50-60-х гг. в историографии практически не рассматриваются.

См.: Гуревич П., Ружников В. Советское радиовещание. М., 1976.; Кузнецов И.В. История отечественной журналистики. М., 2002.; История мировой журналистики. Под ред. Беспаловой А.Г Москва – Ростов-на-Дону, 2003.

См.: Дрындин В.Л. История пропагандированния постулатов государственной идеологии в условиях начала демократизации Советского общества (на материале Южного Урала середина 50-х – середина 60-х гг.) Дисс. … канд. исторических наук. Оренбург, 1997.

Тексты в данном случае понимаются в широком значении, а не только как письменные, подробнее см. далее.

раскрывается общий фон эпохи, но увязки с коммунизмом в этом случае крайне поверхностны. К тому же по сравнению с традиционными формами «агитации и пропаганды», на которые исследователи в первую очередь обращают внимание, художественные тексты в принципе изучены очень слабо.

Необходимо особо выделить исследования, посвященные фантастической литературе, поскольку именно фантастика ориентировалась на описание будущего и пыталась дать прогноз дальнейшего развития человечества11. К сожалению, до сих пор жанр фантастической литературы воспринимается как один из жанров «низкой литературы», который не достоин серьезного внимания со стороны литературоведов. Только в последнее время наметились некие подвижки в этой области, и фантастика постепенно занимает полагающееся ей место в ряду исследовательских проблем12. Работы, стремлению дать широкую панораму развития фантастики. При таком подходе в рамки данного исследования попадают и И. Ефремов, и А. и Б. Стругацкие, ключевые фигуры в советской фантастике не только 50-60-х гг., но и всей ее «коммунистические утопии». Исследователи, обращавшиеся к творчеству данных писателей, пытались выяснить, чем обусловлено появление их произведений, объяснить популярность и выявить скрытые идеи, лежащие за видимым слоем текста. Однако результаты уже произведенных исследований сами по себе не представляют интереса для данной работы, их необходимо переосмыслять и связывать с другой информацией, для того чтобы показать роль фантастической литературы как медиатора образов коммунизма.

Понятие художественного текста, помимо литературы, включает многие творения человечества. В первую очередь, это относится к произведениям искусства, но, кроме того, в качестве медиаторов могут выступать В данной работе не рассматривается жанр классической утопии, поскольку представляется, что в данный период функции утопии, как отображения идеального общества, перенимает на себя фантастика.

См.: Энциклопедия фантастики / Под ред. Вл. Гакова. Минск, 1995.; Фишман Л.Г.Фантастика и гражданское общество. Екатеринбург, 2002.; Фрумкин К.Г. Философия и психология фантастики. М., 2004.

Следовательно, исследования, в которых освещается проблема взаимодействия между неким явлением и сознанием советского человека, могут быть включены в данный обзор историографии13. Однако в данных работах также не ставится цель отметить связь исследуемого предмета с задачей строительства коммунизма. Зачастую остается только поместить их выводы в контекст дополнительный смысл и продемонстрировали неявные механизмы, благодаря которым осуществлялась работа коммунистических идей.

Наиболее интересной и наименее изученной проблемой в рамках данной диссертации является исследование образа коммунизма в сознании обычных советских граждан. Отметим, что существует работа, цель которой — изучение коммунистических перспектив в представлениях части населения Советской России14. Однако это исследование ограничено как территориально — рамками Европейской части России, так и по групповому принципу, поскольку описываются только представления крестьян, причем хронологические рамки исследования составляет период 1921-1927 гг. Здесь на основании изучения крестьянских писем «во власть» выявляется несколько основных вариантов интерпретации крестьянами марксистско-ленинского коммунизма; дается описание того, как складываются эти варианты, насколько велика частотность проявления того или иного варианта в письмах, а также с чем это было связано.

Н.Е. Шаповалова, помимо исследования заявленной проблематики, проводит краткое сопоставление и с последующими периодами, в том числе и с рубежом 50-60-х гг.

Работа Н.Е. Шаповаловой позволяет выявить сходство и различие в представлениях о коммунизме на протяжении почти 40 лет.

См.: Серио П. Русский язык и советский политический дискурс: анализ номинализации // Квадратура смысла:

Французская школа анализа дискурса. М., 1999.; Гюнтер Х. Архетипы советской культуры // Соцреалистический канон. С-Пб. 2000.; Гюнтер Х. Соцреализм и утопическое мышление // Соцреалистический канон. СПб., 2000.; Паперный В. Соцреализм в советской архитектуре // Соцреалистический канон. СПб, 2000.;

Похлебкин В.В. Кухня века. М., 2000.; Арутюнов С.А. Основные пищевые модели и их локальные варианты у народов России // Традиционная пища как выражение этнического самосознания. М., 2001.; Лебина Н.Б., Чистиков А.Н. Обыватель и реформы. Картины повседневной жизни горожан в годы нэпа и хрущевского десятилетия. СПб., 2003.

См.: Шаповалова Н.Е. Коммунистическая перспектива в представлениях крестьян Европейской части России (1921-1927 гг.). Дисс. … канд. ист. наук. Армавир, 2001.

в письменных источниках, но и в фольклоре, в первую очередь, в политических анекдотах. Поэтому в историографическом обзоре оцениваются и работы, посвященные анекдотам. Подобно фантастической литературе, анекдот стал объектом исследования относительно недавно. В значительной степени это было обусловлено тем, что в период существования СССР заниматься изучением политических анекдотов, которые в большинстве своем имели антисоветский характер, было затруднительно. Вследствие этого количество исследований на данную тему невелико15. Они, в первую очередь, интересны методологией работы с анекдотом как источником. Специалисты разных областей, с разных точек зрения подходят к феномену бытования анекдота в русской культуре, частью которой является и советская культура. Привлечение коммунизму, выраженное в анекдотах.

коммунистических представлений советских людей на рубеже 50-60-х гг.

весьма опосредованно. Наиболее полно данная проблематика была раскрыта в работах Б.А. Грушина и Ю.В. Аксютина16. Оба исследования пытаются воссоздать те умонастроения, которые бытовали в хрущевский период в сознании советского человека. Данную задачу оба автора решают с помощью социологических методик. В одном случае основным источником явилась авторская коллекция анкет, полученная в ходе нескольких социологических опросов, в которых современники того периода излагают собственное мнение об актуальных вопросах. Ю.В. Аксютин обработал анкеты, сгруппировал и представил некий срез общественного мнения. В основе исследования См.: Каган М.С.Анекдот как феномен культуры. Вступительный доклад // Анекдот как феномен культуры.

Материалы круглого стола 16 ноября 2002 г. СПб., 2002.; Мошкин В., Руденко Д. Детский политический анекдот // Социологические исследования, М., 1996; Соколов Е.Г. (Русская) культура как феноменальнофеноменологический анекдот // Анекдот как феномен культуры. Материалы круглого стола 16 ноября 2002 г.

СПб., 2002.; Чередниченко Т.В. Наш миф // Arbor Mundi. Мировое дерево. Международный журнал по теории и истории мировой культуры. № 1. М.: РГГУ, 1992.

См.: Аксютин Ю.В. Хрущевская «оттепель» и общественная настроения в СССР в 1953-1964 гг. М., 2004.;

Грушин Б.А. Четыре жизни России в зеркале опросов: Очерки массового сознания россиян времен Хрущева, Брежнева, Горбачева и Ельцина. Кн. 1. Эпоха Хрущева. М., 2001.

проведенного «Комсомольской правдой» в августе-ноябре 1961 г. Таким образом, материал собирался параллельно со «всенародным обсуждением»

Программы партии. Естественно, что и у того, и у другого подхода есть свои плюсы и минусы, и это приводит к выводу о необходимости обобщения результатов обоих исследований. Работа Ю.В. Аксютина и Б.А. Грушина с такими базами данных в рамках социологии понятна и оправданна. В результате своих исследований они получили богатый фактический материал, качественно и профессионально его обобщили и представили обоснованные итоги. Однако выводы, полученные с помощью социологических методов, в сопоставлении с комплексом других источников в общеисторическом контексте. Определенная формальность социологического исследования, заключающая респондента в некие условные границы, не позволяет человеку полностью выразить свое мнение и, кроме того, значительно сужает тематические рамки, игнорируя некоторые важные моменты, связанные с представлениями населения о коммунизме.

В англоязычных исследованиях внимание к сталинскому периоду также привело к тому, что период рубежа 50-60-х гг. оказался слабо изученным.

Современных исследований по советской идеологии этой поры не так уж и много. Основные исследования, проводившиеся в 60-е гг. под влиянием новой Программы партии, являются скорее политологическими, чем историческими.

После этого появляются отдельные статьи по идеологии, и пассажи в общих работах по марксистской идеологии17.

Shapiro L. (ed.). The USSR and the Future: an Analysis of the New Program of the CPSU. NY, London, 1963.; Low A.D. Soviet Nationality Policy and the New Program of the Communist Party of the Soviet Union // Russian Review.

1963 № 22/1.; Breslauer G. Khrushchev and Brezhnev as Leaders: Building Authority in Soviet Politics London, 1982.;

Brown A. Political Power and the Soviet State: Western and Soviet Perspectives // Neil Harding (ed.) The State in Socialist Society. London, 1984.; Hill R.J., The All-People's State and Developed Socialism // Neil Harding (ed.) The State in Socialist Society. London, 1984.; Gellner E. State and Society in Soviet Thought Oxford, New York, 1988.;

Shlapentokh V. Public and private life of the Soviet people : changing values in post-Stalin Russia. New York, Oxford, 1989.; Nahaylo B., Swoboda V. Soviet Disunion : a history of the nationalities problem in the USSR. London, 1990.;

Simon G. Nationalism and policy toward the nationalities in the Soviet Union: from totalitarian dictatorship to postStalinist society. Oxford, 1991.; Rigby T.H. The Government in the Soviet Political System // Eugene Huskey (ed.) Executive Power and Soviet Politics: The Rise and Decline of the Soviet State. Armonk, N. Y., 1992.; Fitzpatrick S.

и Бриан Ла Пьер которые указывают на то, что инициированную Хрущевым сопутствующий эффект стремления нового партийного руководства к дифференциации социальной системы. Политическая прерогатива состояла в том, чтобы направлять и контролировать общественные изменения. Эти новые критические исследования направлены против характеристики «оттепели» как периода «свободы»18.

Объектом диссертационного исследования является представления о коммунизме в СССР 50-60-х гг. XX в. Эти представления получили отражение в корпусе текстов, порожденных трансляцией и восприятием коммунизма как теоретического конструкта марксистской философии властью и населением на рубеже 50-60-х гг. Задача строительства коммунизма оказывала в обозначенных хронологических рамках значительное влияние на принятие решений и поведение, как властных структур, так и населения, что, в свою очередь, обуславливало развитие страны и ход исторического процесса.

Предметом исследования выступают зафиксированные в текстах о перспективах.

проанализировать образы коммунизма, функционировавшие во власти и населении на рубеже 50-60-х гг.

Для достижения поставленной цели необходимо решить следующие задачи:

Ascribing Class: The Construction of Social Identity in Soviet Russia // Journal of Modern History. 1993. № 65.;

Walicki A. Marxism and the Leap to the Kingdom of Freedom. Stanford, 1995.; Brudny Y. Reinventing Russia.

Russian Nationalism and the Soviet State, 1953-1991. Cambridge, MA, 1998).; Taubman W. Khrushchev. The Man.

His Era London, 2005.; Renkama J. Ideology and challenges of political liberalisation in the USSR, 1957-1961: Otto Kuusinen's «Reform Platform», the State Concept, and the Path to the 3rd CPSU Programme. Helsinki, 2006.

Комментарии К. Гествы на текст Л. Коноваловой Городские детские "пространства"в Челябинске в период «оттепели», 1953-1964. // http://isem.susu.ac.ru/curr/kinderwelte_rus/comments/ К. Маркса и Ф. Энгельса до конца 50-х гг. с тем, чтобы обозначить контекст понимания коммунизма в III Программе КПСС;

Программы КПСС, тем самым, обозначив официальный образ коммунизма;

коммунистическими перспективами и населением;

Программы партии и коммунистических перспектив;

выявить циркулировавший среди населения комплекс идей, связанных с коммунизмом, и изучить положительное и скептическое отношение советских граждан к предлагаемому властью «светлому будущему».

Хронологические рамки определяются рубежом 50-60-х гг. XX в.

Формальными границами могут служить 1956 г., когда на XX съезде КПСС было принято решение о создании новой Программы КПСС, и 1964 г., когда должна была вступить в силу новая Конституция СССР, призванная подтвердить и дополнить положения Программы партии, но этого не произошло в связи с отставкой Н.С. Хрущева. В брежневский период произошел отказ от идеи развернутого строительства коммунизма.

опубликованные документы, а также целый комплекс разнообразных текстов, созданных в изучаемый период. История создания III Программы КПСС нашла свое отражение в собраниях Российского государственного архива социальнополитической истории (РГАСПИ) и Российского государственного архива новейшей истории (РГАНИ). В этих архивах находятся фонды ЦК КПСС по проведению XXII съезда КПСС19 и коллекция документов по разработке III Программы КПСС20. Помимо официальных документов фонды РГАСПИ содержат богатый материал о «всенародном обсуждении» Программы партии.

РГАСПИ. Ф. 586. Оп. 1.

коллекции документов редакции журнала «Коммунист»21.

Спецификой источниковой базы данной диссертации является тот факт, что основная масса источников опубликована, а доля архивного материала на этом фоне невелика. Это связано с тем, что вместе с официальным пониманием коммунизма рассматривается и трансляция этого понимания, восприятие коммунизма населением, что заставляет обращаться к публикациям рубежа 50гг.

Среди опубликованных источников следует выделить стенограммы XVIII, XX, XXI и XXII съездов КПСС22 и материалы XIX и XXII съезда КПСС23. Данные источники позволяют очертить тот комплекс идей и руководителей, в которых они выступали как трансляторы коммунистических идей, раскрывая и обосновывая основные положения официальной трактовки коммунизма. Сопоставление отчетов съездов делает возможным проследить развитие и оформление официальной доктрины коммунизма до того момента, как был провозглашен курс на «развернутое строительство коммунизма».

Помимо этого, данные документы служат источником сведений о том, как власть транслировала свои идеи, ведь выступление с трибуны съезда было обращено не только к зрительному залу, но и ко всему советскому народу.

Методы взаимодействия власти и населения частично зафиксированы в стенограммах выступлений.

Отдельно следует отметить, что именно стенографический отчет может выступать как источник текста III Программы КПСС, которая на страницах стенографического отчета XXII съезда КПСС предстает сначала как проект, а потом как официально принятый документ. Значение Программы партии как Там же. Ф. 599. Оп. 1.

XVIII съезд ВКП (б). 10—21 марта 1939 года. Стенографический отчет. Л. 1939.; XX съезд КПСС. 14- февраля 1956 года. Стенографический отчет. М., 1956.; Внеочередной XXI съезд КПСС. 27 января — 5 февраля 1959 года. Стенографический отчет. М., 1959.; XXII съезд КПСС. 17-31 октября 1961 года. Стенографический отчет. В. 3-х т. М., 1962.

Резолюции XIX съезда КПСС. 5-14 октября 1952 г. М., 1953.; Материалы XXII съезда КПСС. М., 1961.

коммунизме, трудно переоценить. Этот документ можно назвать главным документом рубежа 50-60-х гг. в СССР. Партийная программа определяла не только партийные и государственные планы на ближайшие 20 лет, но и предлагала перспективу «идеального» общества. В Программе партии ставились задачи, решение которых должно было привести тогдашнее поколение советских людей к коммунизму. Проанализировав эти задачи, исследователь получает возможность увидеть, что, по мнению властей того периода, необходимо было сделать, дабы наступил коммунизм и — самое главное — что он собой представлял.

Для корректного изучения III Программы КПСС в качестве источников следует привлечь предыдущие партийные программы24. Сравнение трех программ позволяет проследить, как менялись партийные установки на различных этапах истории, какие задачи ставились в первой и второй Программах и почему именно третья решилась дать конкретные сроки завершения строительства коммунизма.

Немаловажные данные содержатся в двух публикациях архивных материалов: А.А. Барсукова и А.А. Данилова. А.А. Барсуков опубликовал материалы по подготовке проекта III Программы КПСС, куда вошли замечания Н.С. Хрущева к предложенному тексту проекта Программы партии25. Данная публикация вызывает особый интерес, поскольку благодаря представленным Н.С. Хрущевым. А.А. Данилов собрал данные о работе конституционной комиссии, подготовившей текст новой конституции СССР, которая должна была закрепить положения Программы партии, но осталась нереализованной26.

Программа Российской коммунистической партии (большевиков) // Хрестоматия по истории КПСС. М., 1989.

Т. 1.; Программа Российской Социал-демократической рабочей партии принятая на II съезде партии // Хрестоматия по истории КПСС. М., 1989. Т. 1.

Н.С. Хрущев о проекте третьей Программы КПСС // Вопросы истории КПСС. 1989 № 8.

«Утаенная Конституция» Никиты Хрущева // Исторический архив. 1997. №. 1.

представлений на рубеже 50-60-х гг. служат труды классиков марксизмаленинизма и руководителей страны27. Сочинения К. Маркса, Ф. Энгельса и В.И. Ленина демонстрируют те идеи, которые лежали в основе представлений о «светлом будущем» официального советского дискурса. Труды И.В. Сталина призваны показать эволюцию представлений о коммунизме от классиков к исследуемой эпохе, а также тот факт, что, несмотря на XX съезд КПСС и критику «культа личности», практика коммунистического строительства хрущевского периода имеет много общего со сталинской эпохой. Различные коммунизме, особенно в тех вопросах, которые касаются частных моментов и методов трансляции этих представлений.

Наибольшую информацию о трансляции коммунистических перспектив властью можно обнаружить в источниках, представляющих собой материалы СМИ28. Среди них необходимо выделить статьи в газетах и журналах, которые были призваны «переводить» и доводить до населения положения Программы партии29, и источники, в которых коммунистические идеи транслировались не напрямую, а опосредованно, через критику негативных явлений советской реальности и подчеркивание положительных.

Близки материалам газет и журналов и научно-популярные издания, которые также позволяют говорить о взаимодействии официального дискурса о коммунизме с населением30. Подобная литература, находясь в промежуточном Ленин В.И Собр. соч. Т. 25, 35.; Маркс К., Энгельс Ф. Собр. соч. Т. 1, 2, 3.; Сталин И.В. Соч. Т. 10.; Хрущев Н.С. За новые победы мирового коммунистического движения // Коммунист. 1961. № 1.

Правда. 1960-1964 гг.; Известия 1960-1964 гг.; Труд. 1960-1964 гг.

Гак Г. Коммунизм и личная собственность // Коммунист. 1961. № 1.; Козлов Г. О закономерностях развития производительных сил коммунистической формации // Коммунист. 1961. № 3.; Логинов А. Читая книгу о коммунизме… // Коммунист 1960 № 12.; Панферов Ф. Что такое коммунизм // Октябрь 1960 № 1.; Подгорный Н. На путях к победе коммунистического труда // Коммунист. 1960. №. 6.; Дмитриевский В., Брандис Е.

Современность и научная фантастика // Коммунист 1960. № 1.; Юдин П. Закономерный характер перехода от социализма к коммунизму // Коммунист. 1961. № 12.

Глезерман Г.Е. Будущее которое начинается сегодня М., 1960.; Он же. Коммунизм и труд М. 1961.; Журавков М. О коммунистическом воспитании трудящихся М., 1959.; Епищев П.И., Глазов Л.М. О возрастающей роли КПСС в строительстве коммунизма Л., 1959.; Ефимов В.Т. Коммунизм и мораль Киев, 1961.; Маслов Н.Н.

Самое важное для победы коммунизма Л., 1959.; Рожин В.П. Развитие XXII съездом марксистско-ленинской теории Л., 1963; Он же. Что значит трудиться по-коммунистически Л., 1961.; Он же. Что такое коммунизм? Л., 1959.; Струков Э.В. Человек коммунистического общества М., 1961.; Струмилин С.Г. Рабочий день и коммунистические представления, и трансляцию идей власти, одновременно являясь одним из источников формирования коммунистического образа у жителей Советского Союза.

Особый источник для данного исследования — это художественная литература и, в первую очередь, фантастика31. Влияние художественного текста на сознание население весьма велико, поскольку художественное оформление идеи оказывает большее влияние на рядового человека, чем статья в газете, пусть и в центральной. Представляется, что использование фантастики как источника по изучению коммунистических представлений позволит более корректно проследить взаимодействие официального образа коммунизма с представлениями населения.

Не менее интересным, но почти не изученным источником является «Книга о вкусной и здоровой пище»32. Являясь концентрированным выражением представления о том, как должно было быть организовано питание в СССР, она демонстрировала и продуктовое изобилие, которое для большинства населения отождествлялось с коммунизмом, а следовательно, «Книга о вкусной и здоровой пище» служила для советского человека своеобразным кулинарным путеводителем по «светлому будущему».

Методология работы базируется на использовании подходов, которые родились в рамках нескольких отраслей гуманитарного знания. Наиболее продуктивными представляется культурная история и история идей33. В рамках этих парадигм могут быть применены наработки многих дисциплин:

культурологии, социальной антропологии, фольклористики, лингвистики, коммунизм М., 1959.; Чесноков Д.И. От государства диктатуры пролетариата к общенародному государству М., 1962.

Богданов А. Красная звезда. М., 1990; Ефремов И. Туманность Андромеды. М., 2004.; Стругацкие А. и Б.

Полдень 22 в. СПб, 2006.

Книга о вкусной и здоровой пище М., 1951.; Книга о вкусной и здоровой пище М., 1961.; Книга о вкусной и здоровой пище М., 1964 г.

Историография по данному вопросу обширна, поэтому отошлем к следующей обзорной работе: Ровный Б.И.

Введение в культурную историю. Учебное пособие. Челябинск, 2005.

результатами чисто исторических методов.

Для понимания советского дискурса представляется особо важным, что происходило совмещение трех времен в едином социальном конструкте. Такая позиция основывается на расширенной трактовке идеи М.А. Барга, который в своей работе писал: «Общественный индивид в состоянии жить, смотря вперед, только в том случае, если его мысль оглядывается назад»34. М.А. Барг, в первую очередь, рассматривал проблему исторического сознания в историографии, но представляется, что его идеи могут иметь более широкое применение.

Будущее конструируется из элементов личного или социально усвоенного опыта. Человек как элемент социума одновременно является субъектом и объектом формирования социальной памяти, которая является хранителем представление о будущем является для настоящего эталоном, определяющим модусы поведения человека. Движение в будущее рассматривается как развитие положительных черт современности, приводящих к построению способностью избирательно забывать некоторые факты прошлого. Потребности настоящего влияют на выбор элементов пережитого опыта, определяя образ социального прошлого. Все три времени оказываются взаимосвязаны.

Советский человек, во власти и за ее пределами, находился в рамках мифологической системы, которая делила время на три части: светлое будущее всего человечества – коммунизм; настоящее, которое призвано воплотить коммунизм в действительность и прошлое, логика развития которого предполагала возможность перехода из настоящего к ожидаемому будущему – коммунизму. Для обеспечения нужной логики развития прошлого в советской действительности имелась особая концепция отбора и интерпретации фактов, которая выдавала необходимый образ прошлого. В «Восемнадцатом Брюмере Барг М.А.Историческое сознание как проблема историографии // «Цепь времен»: проблемы исторического сознания. М. 2005. С. 13.

делают не так, как им вздумается, при обстоятельствах, которые не сами они выбрали, а которые непосредственно имеются налицо, даны им и перешли от прошлого»35. Коммунизм К. Маркса, и в значительной степени, III Программы КПСС представлял собой одновременно и отречение от всей прошлой истории, и ее итог, поскольку он был подготовлен всем предшествующим развитием общества36.

Также в данной работе нашли свое отражение идеи французских постструктуралистов, и в первую очередь Р. Барта37, в частности, методики анализа визуальных и текстовых документов для поиска в них неявных смыслов, а также концепция интерпретации мифологии Р. Барта. В названии нашей работы термин «миф» не нашел свое отражение, поскольку данное понятие отличается многозначностью и негативными коннотациями. Однако комплекс представлений о коммунизме сближается с теорией мифа, поэтому использование методов Р. Барта представляется продуктивным для данного исследования. Особенный интерес вызывает концепция «похищения языка», приобретать новый смысл, тем самым, создавая новую семиотическую систему.

характера (логический, метод классификации) и специально-исторических:

исторической реконструкции и сравнительно-исторического анализа.

Обозначим и основные понятия используемые в данной работе. В диссертации под дискурсом будет подразумеваться некий набор текстов, в которых фиксируются идей, в свою очередь, определяющие поведение, как отдельного человека, так и больших групп38.

В рамках этого понимания следует обозначить соотнесение идеи и дискурса. Что касается коммунистического дискурса, то, конечно, идея Маркс К. Восемнадцатое брюмера Луи Бонапарта // Маркс К., Энгельс Ф. Собр. соч. Т. 8. С. 119.

Шацкий Е. Утопия и традиция. М., 1990. С. 249.

Барт Р. Мифологии. М., 2000.

Постмодернизм Энциклопедия. Минск, 2001. С. 232.

основе уже существовавших дискурсов.

Необходимо дать пояснение термина «медиатор», используемого в данной работе. В рамках гуманитарной парадигмы представление о медиаторе еще не сформировалось, в связи с чем отсутствует четкое и однозначное определение данного понятия. В обыденном словоупотреблении слово «медиатор» трактуется либо как биологически активное вещество, участвующее в передаче нервного импульса в органы, либо как синоним плектра, приспособления для игры на струнных инструментах. Эти значения не могут быть использованы в данном исследовании. Обычно, когда возникает необходимость охарактеризовать функцию передачи информации, используется термин «транслятор». В зависимости от контекста в понятие «медиатор» включаются и посредники, которые, пожалуй, по смыслу наиболее близки медиатору в нашем понимании, но посредник предполагает одушевленность, в отличие от нейтрального медиатора. Медиатор — это и трансляторы, независимо от того, в какую сторону они направлены, и ретрансляторы, выполняющие функцию передачи информации не напрямую, а опосредованно. Синонимически понятию «медиатор» близок и оракул, проводник непререкаемой и абсолютной истины, который обеспечивает вербализацию «истинного» знания, указывая остальным «верный» путь, а также «медиум», в чью компетенцию входит не просто передача информации, полученной «сверху», а обеспечение возможности диалога обычных людей и «иной» реальности.

Научная новизна работы состоит в том, что в исследовании впервые предпринята попытка изучения актуальных ожиданий не только политической элиты, но и рядовых граждан СССР на рубеже 50-60-х гг. В работе производится проверка гипотезы о прагматичности III Программы КПСС в противовес сложившейся в постсоветской историографии традиции воспринимать данный документ как очередную утопию. Работа абстрагируется постсоветской историографии.

коммунизма на рубеже 50-60-х гг. XX века. В отличие от предыдущих.

исследований в диссертации впервые анализируются не только механизмы, но и результаты трансляции и восприятия представлений и образов коммунизма, которые предлагались советским руководством и по-своему — и по-разному — истолковывались населением.

Обозначенные выше задачи определяют структуру работы. Основная часть состоит из трех глав, которые, в свою очередь, разделены на параграфы.

Также имеются обязательные элементы: введение, заключение, список использованных источников и литературы.

Первая глава посвящена исследованию истории создания III Программы КПСС, отражающей официальный дискурс о коммунизме и основные элементы, которые должны были, по мнению властей, сформировать «светлое будущее».

Во второй главе анализируются действия разнообразных медиаторов, которые оказывали влияние на формирование коммунистических представлений у населения и корректировали в ходе передачи информации официальный дискурс.

В третьей главе выявляются и описываются образы коммунизма, бытовавшие среди населения Советского Союза на рубеже 50-60-х гг. На страницах данной работы нашли свое отражение не только позитивное отношение и вера в наступление «светлого будущего», но и скептические мнения и способы их выражения.

Коммунизм, в марксистской идеологии, изначально предполагался конечной точкой в развитии мирового общества. Это, в свою очередь, не означало, что с переходом в коммунизм настанет конец истории, — наоборот, только тогда и начнется подлинная история человечества, освобожденного от всех оков и вступившего в эпоху подлинной свободы и равенства. Хотя классики не рассматривали задачу построения коммунизма как самоцель, для них он являлся моментом человеческого освобождения и возрождения.

Коммунизм, в представлении К. Маркса, являлся не желаемым проектом, неким идеалом, с которым необходимо соизмеряться и к которому необходимо стремиться, а итогом революционного движения и развития тенденций, заложенных в обществе, исходя из объективных социальных законов. В творчестве К. Маркса можно обнаружить лишь смутные указания на конкретное виденье им будущего общества, поскольку для него существовало громадное различие «между спекулятивными фантазиями и законами, формулировать Маркс и Энгельс, между утопией и наукой»1. Этот момент является немаловажным, поскольку в дальнейшем сторонники марксизма, разграничивать свои «научно обоснованные» предположения и утопические фантазии прошлого и настоящего, а их противники и критики будут указывать на утопический характер представлений о «светлом будущем».

Октябрьская революция 1917 года по-новому заставила взглянуть на задачу построения нового общества. Во-первых, это был шаг, который, согласно внутренней логике марксистской философии, ознаменовал изменение экономической формации, а значит, приближал человечество к коммунизму. С Ласки М. Утопия и революция // Утопия и утопическое мышление: антология зарубежной литературы. М., 1991. С. 182.

марксизма. «Фактически Ленин переворачивает теорию революции классиков марксизма. Если те говорили о социалистической революции в будущем после достижения достаточно высокого уровня развития капитализма, причем в центре капиталистического мира, то Ленин переносит ее в настоящее и на периферию, в наиболее слабое звено капиталистической системы»2. Сначала советские идеологи, а затем и историки прикладывали массу усилий, дабы доказать закономерный, а не случайный, характер событий, произошедших в октябре 1917 года.

Во-вторых, с приходом большевиков к власти построение коммунизма перешло из задач теоретического плана в практическую плоскость. Молодое советское правительство должно было выполнять свои идеологические установки и строить первое в мире социалистическое государство, являющееся плацдармом для грядущей мировой революции, которая своим огнем «очистит»

землю для торжества коммунизма. Революционный порыв оборачивался своеобразной эсхатологией, представлялось, что из искры, зажженной в Советской России, возгорится пламя во всем мире. Возможно, именно в революционные годы коммунистические ожидания были наиболее сильны, и в сознании определенной части населения построение сначала социализма, а затем и коммунизма было делом ближайших лет. Как пишет Ф. Панферов:

«Когда-то, лет сорок тому назад, мы, тогда еще совсем юные общественные деятели, на грядущий коммунизм смотрели романтически просто. Рассуждали так: — Не сегодня, так в ближайшее завтра будем жить в коммунистическом обществе. Главное пока – бей буржуев и долой из обихода мещанскую рутину:

официальный брак, свадьбы, крестины, занавески, особенно тюлевые, ковры, утюги и прочее. Ломай мещанский быт!»3.

Творческое наследие В.И. Ленина в вопросе о коммунизме следует принципам Маркса и Энгельса, разграничивая «утопические» фантазии и Абрамян Л. Ленин как трикстер // Современная российская мифология. М., 2005. С. 71.

Панферов Ф. Что такое коммунизм // Октябрь 1960 № 1 С. 103.

конкретные описания черт предполагаемого общества, все сводится к набору «ритуальных» фраз. Показательной в этом плане является работа «Государство и революция», где вопросу будущего устройства общества отводится значительное место. Оговоримся, что работа была создана до Октябрьской революции, а именно в августе-сентябре 1917 г., но это не отнимает у нее статуса основного теоретического материала по вопросам коммунизма в творчестве В.И. Ленина, на основании которой в последующей советской традиции толкования текстов будут выстраиваться обоснования верности представлений об обществе будущего. В целом, ее можно охарактеризовать как комментарии к некоторым положениям К. Маркса. В основе понимания коммунизма для В.И. Ленина, как и для К. Маркса, лежат экономические отношения. Коммунизм, в первую очередь, рассматривался как экономическая формация, в которой, исходя из развития производительных сил, складываются особые производственные отношения, которые и определяют устройство общества на данной стадии развития. В результате получается описание характеризует как расплывчатое4.

В дальнейшем пришлось идти на компромисс между идеологией и практикой. В.И. Ленин, как и все советское руководство, был вынужден принимать решения, которые были призваны удержать власть, но при этом шли вразрез с положениями революционной марксистской философии. Неотложные задачи государственного строительства заставляли отодвинуть сроки перехода в «светлое будущее» на неопределенное время, хотя в целом отказа от этой задачи не произошло.

В 30-40-х годах XX в. произошло теоретическое переосмысление некоторых идеологических моментов, связанных с построением коммунизма.

Это, в первую очередь, было связано с внешнеполитической ситуацией и Плаггенборг Шт. Революция и культура: Культурные ориентиры в период между Октябрьской революцией и эпохой сталинизма. С-Пб., 2000. С. 72.

построения социализма в одной отдельно взятой стране5. Поскольку ожидаемая мировая революция не наступила, советское государство перешло на положение осажденной крепости в кольце враждебного капиталистического окружения. В то время виделось, что по мере построения социализма будут обостряться классовые противоречия. Страна прикладывала колоссальные усилия в модернизационном рывке в индустриальное общество. Естественно, в подобной ситуации необходим был комплекс мобилизующих механизмов, одним из которых и являлась задача создания фундамента коммунизма.

Последний в этот период обретал свое оформление в виде планов о нарастании производства продуктов тяжелой индустрии при достижении определенного уровня, который зачастую совпадал с задачей превышения аналогичных количества в качество, и общество должно было вступить в новый этап своего развития. Мечта о будущем, по утверждению Ш. Фицпатрик, «не только была составляющей сталинизма, причем очень важной составляющей, но и частью повседневного опыта каждого человека в 30-е гг. Советский гражданин мог верить или не верить в светлое будущее, но не мог не знать, что такое ему обещано»6.

У И.В. Сталина уже можно обнаружить краткую характеристику коммунистического общества. В нем не будет частной собственности, а будет собственность коллективная; государственная власть переродится в свободную ассоциацию трудящихся; народное хозяйство будет базироваться на высшей технике; не будет противоположности между городом и деревней; продукты будут распределяться по принципу «от каждого по способностям, каждому по потребностям»; наука и искусство достигнут полного расцвета; личность, свободная от забот о куске хлеба, станет действительно свободной7.

См.: Сталин И.В. Об основах ленинизма // Соч. М.,1953. Т. 6. С. 106-107.

Фицпатрик Ш. Повседневный сталинизм. Социальная история советской России в 30-е годы: город. М., 2001.

С. 84.

См.: Сталин И.В. Беседа с первой американской рабочей делегацией 9 сентября 1937 г. // Соч. Т. 10. С. 134.

что можно говорить о постепенном завершении построения социализма, что, в свою очередь, означало вступление в стадию постепенного перехода к коммунизму8. Дальнейшему развитию этого положения помешала Великая Отечественная война.

В послевоенный период складывалась двойственная ситуация. С одной стороны, разрушения, вызванные войной, подорвали экономику страны, и это отбрасывало «материально-техническую базу построения коммунизма» назад.

С другой стороны, победа в войне и распространение идей социализма на страны Восточной Европы поднимали авторитет СССР, а следовательно, его идеологии и системы общества как за рубежом, так и внутри страны. Поэтому впервые в проекте новой Программы комиссия во главе с А.А. Ждановым решила дать точные сроки построения коммунизма. В окончательном проекте Программы ВКП (б), подготовленной в начале 1948 г., декларировалось, что ВКП (б) в ближайшие 20-30 лет ставит своей задачей построение в СССР коммунистического общества9. Согласно этому положению, тезис о построении социализма в одной стране собирались заменить аналогичным с той разницей, что вместо социализма будет коммунизм. Предполагалось, что вслед за СССР коммунизм построят страны соцлагеря, а затем и капиталистические страны.

XIX съезд КПСС пришел к выводу, что с момента принятия II Программы партии произошли коренные переменны. Исходя из этого, съезд постановил считать необходимым произвести переработку Программы партии, «Экономические положения социализма в СССР», и представить проект переработанной Программы партии на рассмотрение следующего съезда10.

Упомянутая статья И.В. Сталина появилась в канун XIX съезда КПСС и была призвана сыграть роль идеологической основы послевоенного развития странны. Статья представляет собой ответ И.В. Сталина на «письма См.: XVIII съезд ВКП (б). 10—21 марта 1939 года. Стенографический отчет. Л. 1939. С. 211.

СМ.: Барсуков Н. Коммунистические иллюзии Хрущева // Диалог. 1991. №. 5. С. 76.

См.: Резолюции XIX съезда КПСС. 5-14 октября 1952 г. М., 1953. С. 112-113.

вопросам, связанным с ноябрьской дискуссией 1951 года». В ней И.В. Сталин указывает три необходимые предварительные условия для реального, а не декларативного, перехода от социализма к коммунизму: 1) Прочно обеспечить не мифическую рациональную организацию производительных сил, а непрерывный рост всего общественного производства с преимущественным ростом производства средств производства. 2) Путем постепенных переходов, осуществляемых с выгодой для колхозов и, следовательно, для всего общества, поднять колхозную собственность до уровня общенародной собственности, а товарное обращение постепенно заменить системой продуктообмена. 3) Добиться такого культурного роста общества, который бы обеспечил всем членам общества всестороннее развитие их физических и умственных образование, достаточное для того, чтобы стать активными деятелями общественного развития11.

Для этого, по мнению И.В. Сталина, нужно было «сократить рабочий день по крайней мере до 6, а потом и до 5 часов. Это необходимо для того, необходимого для получения всестороннего образования. Для этого нужно, далее, ввести общеобязательное политехническое обучение, необходимое для того, чтобы члены общества имели возможность свободно выбирать профессию и не быть линкованными на всю жизнь к одной какой-либо профессии. Для этого нужно, дальше, коренным образом улучшить жилищные условия и поднять реальную зарплату рабочих и служащих минимум вдвое, если не больше, как путем прямого повышения денежной зарплаты, так и, особенно, путем дальнейшего систематического снижения цен на предметы массового потребления»12.

См.: Сталин И.В. Экономические проблемы социализма в СССР // Сталин И.В. Соч. Т. 16. М., 1997. С. 202Там же. С. 203.

Следующим этапом в развитии идей коммунистического строительства стал XX съезд КПСС. Оставив практически без изменений сталинский партийно-государственную систему, Н.С. Хрущев сохранил также и тезис о начавшемся постепенном переходе от социализма к коммунизму, выдвинутый еще на XVIII съезде ВКП (б)13. По словам Н.С. Хрущева, «советская страна находится сейчас на крутом подъеме. Если образно говорить, мы поднялись на такую гору, на такую высоту, откуда уже зримо видны широкие горизонты на пути к конечной цели – коммунистическому обществу»14. Помимо знаменитого доклада Н. С. Хрущева о культе личности, именно на съезде ЦК было поручено «подготовить проект Программы КПСС, исходя из основных положений исторического опыта нашей партии, опыта братских партий социалистических стран, опыта и достижений всего международного коммунистического и рабочего движения, а также с учетом подготовляемого перспективного плана коммунистического строительства, развития экономики и культуры Советского Союза»15. Также съезд поручил опубликовать проект Программы до XXI съезда КПСС с тем, чтобы провести развернутое его обсуждение16.

Это постановление не было выполнено, поскольку XXI съезд КПСС оказался внеочередным и к его открытию документ не был готов. Это не помешало провозгласить, что Советский Союз вступает в совершенно новый строительства»17. В первую очередь, это было связано с выводом об предполагалось, что, несмотря на отличие между социализмом и коммунизмом, разделяющей их стены не существует. На основе тезисов К. Маркса, См.: Н.С. Хрущев о проекте третьей Программы КПСС // Вопросы истории КПСС. 1989 № 8. С. 3.

XX съезд КПСС. 14-25 февраля 1956 года. Стенографический отчет. Т. 1. М., 1956. С. 118.

РГАНИ. Ф. 1 Оп. 4. Д. 10. Л. 10.

Внеочередной XXI съезд КПСС. 27 января — 5 февраля 1959 года. Стенографический отчет. М., 1959. Т. 2. С.

443.

носила название «коммунизм». Это порождало некоторую путаницу в понимании коммунизма как высшей фазы коммунизма и коммунизма – формации.

Коммунизм, как предполагалось, естественно вырастает из социализма, развивая его положительные и отбрасывая отрицательные черты. Виделось, что уже в современном советском обществе есть много черт коммунизма, которые будут развиваться и совершенствоваться19.

Основной задачей перехода к коммунизму выдвигалось построение материально-технической базы, которая понималась в прежнем, сталинском совершенствования техники и строительства новых производств. На съезде было заявлено, что социализм в СССР вступает в новый этап экономического соревнования с капитализмом и задача состоит в том, чтобы добиться перевеса социалистической системы над капиталистической в мировом производстве, производительности общественного труда, производству продукции на душу населения и обеспечить самый высокий в мире жизненный уровень20. Все это планировалось осуществить через 12 лет.

С одной стороны, в стране проводилась политика десталинизации, с другой — в области идеологии активно использовались теоретические положения, созданные в сталинский период. Творческое наследие сталинизма нашло свое отражение и в создаваемом проекте Программы партии, которую теперь должны были принять уже на следующем съезде. Новая Программа КПСС должна была заменить устаревшую, закрепить основные решения прошедших съездов и наметить основные задачи на будущее, конкретное выполнение которых должно было отразиться в «генеральной перспективе развития народного хозяйства Советского Союза на 1959-1975 годы, исходя из См.: Луцина Т.Ю. Миф «развернутого строительства коммунизма» в советском обществе в середине 50-х — начале 60-х годов. Дисс. канд. ист. наук. Ижевск, 2002. С. 45.

См.: Всемирная история экономической мысли. М., 1997. Т. 6. кн. 1. С. 463-464.

Там же С. 464.

СССР 6 ноября 1957 г.»21.

Прежде чем приступить к освещению истории создании III Программы КПСС, обратимся к первым двум Программам, для того чтобы можно было увидеть, что нового, по сравнению с предшествующими программами, она в себе несла. I Программа была принята на II съезде РСДРП в 1903 г. Основное содержание Программы сводится к обоснованию законного места российских социал-демократов в мировом социалистическом движении. В Программе ставятся ближайшие задачи социального, экономического и политического самодержавия и установление демократической республики посредствам созыва учредительного собрания, свободно избранного всем народом22.

Собственно, это была Программа партии, которая не выделяла себя из общего политического поля, а боролась за осуществление насущного на тот момент комплекса идей. Основываясь на идеологическом базисе и окружающей действительности, социал-демократы пытались повлиять на будущее через изменение настоящего. Таким образом, задача свержения самодержавия по своему характеру может быть сопоставлена с задачей коммунистического строительства23.

Программа Российской коммунистической партии (большевиков) была принята через 16 лет, в 1919 г., на VIII съезде РКП (б). На тот момент большевики уже находились у власти, что отразилось на содержании II Октябрьской революции 1917 г. в России как результат закономерного исторического развития. Апелляция к ее неизбежности и предопределенности призвана была закрепить за ней статус революции, а не переворота.

РГАНИ. Ф. 1 Оп. 4. Д. 10 Л. 79.

См.: Программа Российской Социал-демократической рабочей партии принятая на II съезде партии // Хрестоматия по истории КПСС. М., 1989. Т. 1. С. 85-90.

См.: Розенталь И. Российская социал-демократическая рабочая партия (РСДРП) // Политические партии России конец XIX – первая треть XX века. Энциклопедия. М., 1996. С. 517.

пролетариата во главе с ВКП (б). Задачи государственного управления революционных идей. Сочетание социалистических идей и прагматических принципов управления привело к закреплению в Программе положений, призванных упорядочить судебную, военную, экономическую сферы, что часто означало возврат к дореволюционным практикам. Заботу о населении призван был показать комплекс задач, касающийся социальной сферы: жилья, образования, здоровья и распределения24. II Программа партии была уже документом партии, стоящей у власти, чьей первоочередной задачей являлось удержание власти в своих руках и налаживание работы государственного аппарата25.

III Программа партии логически была призвана завершить тенденцию, намеченную первыми двумя, решив главную задачу марксизма – построение коммунистического общества.

Для разработки проекта Программы была создана рабочая группа в санатории Управления делами ЦК КПСС «Сосны», находящемся в ближайшем Подмосковье, во главе с секретарем ЦК КПСС Б.Н. Пономаревым.

Первоначальные работы над созданием проекта новой Программы начались в середине 1958 года, в итоге в течение трех лет над ней трудились около крупнейших ученых и специалистов26. В основную группу входили академики Е.М. Жуков, М.Б. Митин, П.Н. Федосеев, директор Института мировой экономики и международных отношений АН СССР А.А. Арзуманян, также к работе привлекались известные обществоведы, ученые Б.Г. Гафуров, В.П.

Елютин, С.В. Кафтанов, М.П. Ким, Ф.В. Константинов, К.В. Островитянов, Ю.П. Францев, Д.И. Чесноков27, председатель Государственного научноэкономического совета Совмина СССР А.Ф. Засядько, консультанты Е.И.

См.: Программа Российской коммунистической партии (большевиков) // Хрестоматия по истории КПСС. М., 1989. Т. 1. С. 316-337.

См.: История политических партии России. Под ред. Зевелева А.И. Зевелева М., 1994. С. 409-413.

См.: Н.С. Хрущев о проекте третьей Программы КПСС. С. 3.

См.: Барсуков Н. Указ. соч. С. 76.

Участники рабочей группы были освобождены от своей непосредственной работы и практически все время, за исключением выходных, проводили в «Соснах»29.

Интерес вызывает подбор литературы, который был запрошен группой в «Соснах» для своей работы, и, по всей видимости, ставший немаловажным источником при создании Программы партии. Управление делами ЦК КПСС выслало в «Сосны» следующее: 1) Большая Советская Энциклопедия с 1 по т.; 2) Ежегодник БСЭ за 1957-1960 гг.; 3) Сочинения И.В. Сталина с 1 по 13 т.;

4) Сен-Симон Избранное 1-2 т.; 5) Изложение учений Сен-Симона; 6) Фурье Ш.

Избранные сочинения 1-3 т.; 7) Сборник РСФСР; 8) Атлас мира; 9) Зарубежные страны; 10) Ленин В.И. О программе партии; 11) Директивы КПСС и Советского правительства по хозяйственным вопросам 1-4 т.; 12) Справочник секретаря партийной организации; 13) Справочник партийного работника; 14) Программные документы коммунистических и рабочих партий; 15) Документы Совещаний представителей коммунистических и рабочих партий (ноябрь г.); 16) Краткий справочник о семилетнем плане СССР; 17) КПСС в резолюциях и решениях 1-4 т.; 18) Достижения советской власти за 40 лет; 19) Народное хозяйство СССР за 40 лет; 20) Международный политико-экономический ежегодник 1960 г.; 21) Хрущев Н.С. Мир без оружия, 1-2 т.; 22) Хрущев Н.С. В победе в мирном соревновании с капитализмом; 23) Хрущев Н.С. За мир, за разоружение; 24) Правда; 25) Известия; 26) Вопросы экономики; 27) Коммунист30. Интерес вызывает наличие сочинений утопистов и И.В. Сталина и почти полное отсутствие трудов классиков марксизма-ленинизма. Вероятно, собрания сочинений В.И. Ленина, К. Маркса и Ф. Энгельса были в необходимость в отдельном экземпляре работы В.И. Ленина «О программе партии».

См.: Луцина Т.Ю. Указ. соч. С. 46.

См.: Бурлацкий Ф. Глоток свободы. М., 1997. кн. 1. С. 95.

См.: РГАСПИ. Ф. 586. Оп. 1. Д. 5. Л. 14.

члена Президиума ЦК КПСС, были разосланы тематические задания научным институтам, государственным ведомствам и общественным организациям.

Особые задания получили академики Е.С. Варга и С.Г. Струмилин, подготовившие записку «На путях построения коммунизма», где приводились перспективы развития на 10-15 лет31.

Работа осуществлялась под пристальным контролем верхушки партии и лично Н.С. Хрущева, который зачастую вносил поправки, по мнению разработчиков, совершенно излишние. Так, по воспоминаниям одного из участников группы в «Соснах» Ф. Бурлацкого, самые большие споры вызвало включение в Программу материалов об экономическом развитии страны, с которыми выступил «крупный хозяйственник» А.Ф. Засядько. Доклад А.Ф.

Засядько показался легкомысленным, а темпы развития СССР и США взятыми с потолка, что вызвало решительный протест членов рабочей группы. В итоге дискуссии А.Ф. Засядько продемонстрировал папку, где представленные им материалы были одобрены Н.С. Хрущевым, что автоматически включало их материал в проект Программы32.

ЦК ставил рабочей группе задачу при разработке проекта Программы партии исходить из того, что Программа должна охватывать период в 15-20 лет, в течение которых будут решены задачи построения основ коммунистического общества в СССР: электрификация, слияние государственной и колхознокооперативной собственности, преодоление границ между городом и деревней и т.д. Предполагалось предусмотреть при разработке проекта Программы определенные этапы перехода к коммунизму с тем, чтобы для каждого этапа были намечены основные, конкретные задачи в развитии производительных сил и производственных отношений, решение которых даст возможность последовательно осуществлять поступательное движение общества по пути к коммунизму. Программа партии должна была ясно показать всем коммунистам См.: Барсуков Н. Указ. соч. С. 76.

общества, так и роль и место каждого труженика советского общества в борьбе за их выполнение33. По выражению Н.С. Хрущева, «программа должна быть ясным, четким, вдохновляющим документом – поэмой, но в тоже время – реальна, жизненна, с широкой перспективой»34.

По завершении работы над текстом проекта Программы, по предложению Н.С. Хрущева, предполагалось в мае 1961 г. обсудить проект на заседании Президиума совместно с членами Программной комиссии, в июне обсудить проект на Пленуме ЦК и после доработки опубликовать примерно 25-30 июля в печати35.

К весне 1961 года работа над проектом завершилась, и его текст был предоставлен Н.С. Хрущеву. 20, 21, 22 и 25 апреля он формулирует свои замечания. После соответствующей доработки проект Программы был рассмотрен 24 мая на Президиуме ЦК КПСС и 19 июня на Пленуме ЦК 36. июля 1961 г. на заседании Президиума ЦК КПСС текст проекта Программы, предоставленный Программной комиссией, был одобрен37. На следующем заседании Президиума ЦК КПСС, 27 июля 1961 г., было принято решение опубликовать проект Программы КПСС в газетах «Правда» и «Известия» за июля 1961 г., а затем в других газетах и журналах с тем, чтобы основная масса населения Советского Союза могла с ним ознакомиться и высказать свои замечания и предложения38. Тем самым демонстрировался партийный демократизм, который должен был противостоять «культу личности». В значительной степени эта мера носила популистский характер, создавая аллюзию на лозунг первых лет советской власти об управлении кухаркой государством. Помимо этого, всенародное обсуждение помогало выявить запросы и ожидание населения, а эффект сопричастности играл мобилизующую роль.

РГАНИ. Ф. 1 Оп. 4. Д. 10 Л.93-94, 97.

РГАСПИ. Ф. 586. Оп. 1. Д. 66. Л. 12.

См.: РГАНИ. Ф. 1. Оп. 4. Д. 15. Л. 1.

См.: Н.С. Хрущев о проекте третьей Программы КПСС. С. 3.

См.: РГАНИ. Ф. 1. Оп. 4. Д. 17. Л. 1.

Там же. Л. 127.

Программы партии. Газеты и журналы должны были собирать письма населения, поступающие в редакцию и касающиеся проекта Программы, и направлять их для обработки и анализа в специально созданные рабочие группы. Частично присланные письма публиковались в получивших их изданиях. К 15 сентября 1961 г. в 6 журналов и 20 газет поступило в общей сложности 29070 корреспонденций, из которых 5039 было опубликовано 39. В общей сложности на партийных конференциях, собраниях трудящихся, посвященных обсуждению этого документа, присутствовало почти 44 млн.

человек, а с учетом писем в местные газеты, партийные органы, радио и корреспонденции составляет 1708040.

Завершающий этап работы над Программой партии пришелся на время работы XXII съезда КПСС41. После внесения небольших поправок, XXII съезд КПСС, проходивший 17-30 октября 1961 г., должен был одобрить проект Программы партии. Оценки XXII съезда исследователями неоднозначны.

Многие исследователи называют его пиком карьеры Н.С. Хрущева как политического лидера, после которого он стал более нетерпим к другим точкам зрения, расходившимся с его собственным мнением, постоянно генерировал идеи, которые были недостаточно продуманы. Существует и другая оценка Н.С. Хрущева, которому не удалось, несмотря на обновление ЦК, добиться упрочения своего положения и поддержки большинства в Президиуме 42.

Наиболее распространенное мнение характеризует XXII съезд как утопический, имея в виду как раз III Программу партии и конкретный 20-летний срок построения коммунизма, закрепленный в тексте проекта Программы КПСС, создавая вкупе с кукурузой, «кузькиной матерью» и ботинком Н.С. Хрущева См.: РГАСПИ. Ф. 586. Оп. 1. Д. 309. Л. 39.

См.: Пыжиков А.В. Оттепель: идеологические новации и проекты (1953—1964). М., 1998. С. 135.

См.: Бурлацкий Ф. Указ. соч. С. 101.

См.: Трофимов А.В. Советское общество 1953-1964 годов в отечественной историографии: политика и экономика. Дисс. … доктора ист. наук. Екатеринбург, 1999. С. 250.

партийных форумов (прежде всего «утопического» XXII съезда), как отмечает А.В. Трофимов, заслуживают пересмотров и коррекции43.

Если отбросить значение съезда как арены внутрипартийной борьбы и внешнеполитического мероприятия, то именно Программа и основные положения, представленные в ней, безоговорочно становятся главным содержанием партийного мероприятия. С принятием Программы съезд стал этапным не только для Советского Союза, но и для всего мира.

За принятием III Программы партии последовала идея создания новой конституции СССР, призванной венчать героические усилия советского государства по построению коммунизма. Проект Конституции СССР призван был создать онтологические и правовые принципы идеологии развернутого строительства коммунизма, воплощая нормы функционирования советской системы в новый период44.

Само начало работы по разработке конституции Советского Союза может дискуссии в научных и партийных кругах и нечеткости позиции о развитии государства в период развернутого строительства коммунизма, отказываться от тезиса об отмирании при коммунизме государства и перекладывании некоторых его функций на общественные организации никто не собирался.

О.В. Куусинена, при подготовке окончательного текста Программы авторы убрали формулу об «отмирании государства»45. Исходя из марксистского понимания, любое государство, даже социалистическое, где наличествует диктатура пролетариата, является злом и подлежит уничтожению. В оборот вводится мысль о выполнении диктатурой пролетариата своей функции и переходе к общенародному государству, которое призвано заботиться и выражать интересы всего населения. Советское государство в этом свете Там же. С. 115.

См.: Луцина Т.Ю. Указ. соч. С. 51-52.

См.: Барсуков Н. Указ. соч. С. 80.

изживет себя в будущем. Получалось, что очередная конституция создавалась на период построения коммунизма, после чего она станет ненужной.

Единственное, как виделось в тот период, что могло продлить жизнь государственным образованиям, это необходимость защиты от враждебного окружения капиталистических стран. Указывалось, что только с построением международной арене необходимость в государстве отпадет46. В этом случае советское государство выступало как необходимый инструмент, своеобразный «щит», защиты мира и достижения социалистической системы. Подтверждение этой мысли можно обнаружить в замечаниях Н.С. Хрущева о Советской Армии: «С точки зрения внутренних условий Советский Союз не нуждается в империалистического лагеря, не достигнуто полное и всеобщее разоружение, КПСС считает необходимым поддерживать оборонную мощь Советского государства»47. Как только опасность исчезнет, «щит» за ненадобностью можно будет отбросить.

Постановлением Верховного Совета СССР от 25 апреля 1962 г. был утвержден состав Конституционной комиссии в составе 94 человек во главе с Н.С. Хрущевым. В нее вошли все члены советского политического руководства, а также ряд министров, общественных деятелей, представителей творческой интеллигенции48. Работа Конституционной комиссии началась июня 1962 г. В ее составе было создано 9 подкомиссий: по общеполитическим и теоретическим вопросам Конституции; по вопросам общественного и государственного устройства; по вопросам государственного управления, деятельности Советов и общественных организаций; по экономическим вопросам и управлению народным хозяйством; по вопросам национальной политики и национально-государственного строительства; по вопросам науки и См.: XXII съезд КПСС. Т. 3. С. 310.

Н.С. Хрущев О проекте третьей Программы КПСС. С. 5.

См.: «Утаенная Конституция» Никиты Хрущева // Исторический архив. 1997. №. 1. С. 40.

политики и международных отношений; по вопросам народного контроля и социалистического правопорядка; редакционная подкомиссия49.

Целью и задачами, ставившимися перед конституцией, документ схож с принятой накануне Программой партии. Конституция не только должна была зафиксировать положение дел, сложившееся на момент ее создания, но и быть актуальной на всем протяжении переходного этапа на пути в «светлое будущее».

В отличие от Конституции 1936 г., в предложениях, поданных подкомиссией по вопросам общественного и государственного устройства, предлагалось объединить прежде разделенные понятия государственного и общественного устройства в едином разделе; намечалось дать основные черты победившего в СССР социалистического строя и периода развернутого строительства коммунизма, показать преимущества нового общественного строя50. В этом виделся принцип, который отличался от заложенного в предшествующей Конституции принципа фиксации только того, что завоевано.

Отражение наиболее прогрессивных черт советского общества являлось непременным условием, а, исходя из ленинских идей, необходимо было также выразить в ней программные положения, чтобы новая конституция активно помогала достижению целей коммунистического строительства51.

активизацию общественных органов, в первую очередь это касалось Советов.

Посредством их намечалось включить население в управление страной, в принятие важных общественных и политических решений, что было апробировано на проекте III Программы КПСС. Это представлялось необходимым условием для подготовки советских людей к переходу на самоуправление в условиях коммунизма52. Новая Конституция должна была Там же. С. 47.

Там же. С. 41.

Там же. С. 49.

См.: XXII съезд КПСС. Т. 1. С. 167.

законности.

В специальном разделе, посвященном новым общественно-политическим социалистического государства, говорилось о всенародном обсуждении важнейших законопроектов; отчетности избранных руководителей органов государственного управления непосредственно перед населением; всесоюзных, вырабатывающих рекомендации для органов государства; органах народного контроля. Предусматривалось проведение референдумов, возможность которых была закреплена еще в Конституции 1936 г., но ни разу не реализовывалась.

Первый референдум должен был принять новую конституцию СССР53.

Определенную готовность к этому демонстрировал тот факт, что в адрес Конституционной комиссии, как и в случае с Программой партии, поступало много писем трудящихся, в которых высказывались соображения о характере и содержании будущего основного Закона, некоторые авторы присылали полные тексты Конституции54.

По мнению инициаторов, Конституция стала бы завершающим шагом в фиксирующим основные итоги реформаторских преобразований Н.С. Хрущева и открывающим перспективы дальнейшей модернизации55.

Летом 1964 г. был подготовлен сводный вариант проекта Конституции, состоящий из 8 разделов и 32 глав. Однако в связи со снятием Н.С. Хрущева с поста руководителя страны работы над Конституцией свернули. В январе 1965 г. все разосланные на места проекты документа были возвращены без комментариев и предложений56.

Предполагаемая Конституция 1964 г., пожалуй, была последним документом, который старался воплотить коммунистическое общество в См.: «Утаенная Конституция» Никиты Хрущева. С. 42.

См.: Луцина Т.Ю. Указ. соч. С. 52.

См.: «Утаенная Конституция» Никиты Хрущева. С. 44-45.

страны скорректировало курс на строительство коммунизма: не отказываясь от идеи построения коммунизма, оно подвергло ревизии конкретные сроки. Если раньше предполагалось, что развитие социализма завершилось и наступает перерождение социализма в коммунизм, то в конце 60-х годов концепция «развернутого строительства коммунизма» была заменена концепцией «развитого социализма», причем развитой социализм выносился на первый план, а построение коммунизма вновь переводилось в плоскость задач будущего57. Так как, необходимо было закрепить, расширить и улучшить основные достижения Советского Союза. Л.И. Брежнев избрал курс на сохранение уже «достигнутых высот», что в сочетании с другими тенденциями в экономике, политике и обществе и сформировало так называемый «застой».

См.: Всемирная история экономической мысли. С. 468.

Из всех официальных документов, созданных советской властью, III Программа партии наиболее четко и конкретно говорит о коммунистическом будущем. Н.С. Хрущев говорил: «Общие принципы коммунизма были сформулированы классиками марксизма-ленинизма, и они нашли отражение в коммунистического общества, наполняет общие принципы конкретным содержанием»58. Следовательно, анализ текста Программы позволит понять, что в официальном дискурсе вкладывалось в понятие коммунизма. III Программа КПСС отражала представления советских людей начала 60-х годов о мире, собственной стране, тенденциях «общественного прогресса»59. По мнению А.В. Трофимова, этот документ в отечественной историографии не имел объективной характеристики и оценки как исторический источник, хотя без его анализа невозможно сформировать адекватное историческим реалиям представление о послесталинском десятилетии60.

Первоначально построение коммунистического общества закреплялось в партийном документе, и только затем предполагалось создать подходящий основной закон страны, что было связано с растущей ролью КПСС. Это нашло свое отражение в 43 статье проекта Конституции, где закреплялось положение о руководящей и направляющей роли коммунистической партии и возрастании ее роли по мере строительства коммунизма, и вообще подчеркивался приоритет Программы КПСС над Конституцией61. Член партии выступал как главный строитель коммунизма, носитель всех «прогрессивных» черт, демонстрируя положительный пример, на который необходимо было равняться всем остальным.

РГАСПИ. Ф. 586. Оп. 1. Д. 210. Л. 15.

См.: Пыжиков А.В. Указ. соч. С. 136.

См.: Трофимов А.В. Указ. соч. С. 118.

См.: «Утаенная Конституция» Никиты Хрущева. С. 44.

охарактеризовать структуру этого документа. Программа партии состоит из введения и двух частей. Введение освещает вопросы преемственности между III Программой КПСС и двумя предыдущими программами, а также наследием классиков марксизма-ленинизма. Первая часть называется «Переход от капитализма к коммунизму – путь развития человечества». Содержание части демонстрирует и ее название, и название параграфов в ней: историческая неизбежность перехода от капитализма к социализму; всемирно-историческое значение Октябрьской революции и победы социализма в СССР; мировая система социализма; кризис мирового капитализма; международное революционное движение рабочего класса; национально-освободительное движение; борьба против буржуазной и реформистской идеологии; мирное сосуществование и борьба за всеобщий мир. Как видним, основной задачей этой части является описание ситуации к моменту принятия Программы партии и обоснование, зрелости всех условий для перехода к строительству коммунизма, которому и посвящена вторая часть программы — «Задачи Коммунистической партии Советского Союза по строительству коммунистического общества».

В этой главе определялись задачи партии в области «экономического строительства, создания и развития материально-технической базы коммунизма», улучшения материального благосостояния граждан, воспитания и образования, дальнейшего развития советского государства и партии в период «развернутого строительства коммунизма», национальных отношений и сотрудничества с социалистическими странами. Таким образом вторая глава III Программы КПСС является наиболее четко выраженным документом, в котором обозначаются официальные коммунистические перспективы.

История работы над текстом проекта Программы была освещена выше, поэтому остановимся на ее содержании. Необходимо оговориться, что вся Программа не будет подвергнута разбору, это не входит в задачи данной представление о «светлом будущем» и механизмы его достижения.

В Программе было зафиксировано определение коммунизма, призванное раскрыть его сущность, и определены меры по достижению новой стадии в развитии. Поскольку данное определение является концентрированным выражением всего второго раздела Программы КПСС, следует процитировать его полностью: «Коммунизм – это бесклассовый общественный строй с единой общенародной собственностью на средства производства, полным социальным равенством всех членов общества, где вместе с всесторонним развитием людей вырастут и производительные силы на основе постоянно развивающейся науки и техники, все источники общественного богатства польются полным потоком и осуществиться великий принцип от каждого по способностям, каждому по потребностям. Коммунизм — это высокоорганизованное общество свободных самоуправление, труд на благо общества станет для всех первой жизненной потребностью, осознанной необходимостью, способности каждого будут применяться с наибольшей пользой для народа»62.

Предполагалось, что есть три группы задач, которые необходимо решить на пути к коммунизму: создание материально-технической базы коммунизма;

развитие коммунистических общественных отношений; воспитание нового человека. Более развернуто эти идеи озвучил Н.С. Хрущев, выступая на XXII съезде КПСС. Построение коммунизма означает следующее:

«- в области экономической будет создана материально-техническая база коммунизма. Советский Союз превысит экономический уровень наиболее развитых капиталистических стран и займет первое место в мире по производству продукции на душу населения, будет обеспечен самый высокий жизненный уровень народа и будут созданы условия для достижения изобилия материальных и культурных благ;

XXII съезд КПСС. Т. 3. С. 274.

существующих еще остатков различий между классами, слияние их в ликвидированы существующие различия между городом и деревней, а затем между физическим и умственным трудом, возрастет экономическая и идейная общность наций, разовьются черты человека коммунистического общества, гармонично сочетающего в себе высокую идейность, широкую образованность, моральную чистоту и физическое совершенство;

- в области политической это означает, что все граждане будут принимать участие в управлении общественными делами, в результате широчайшего развития социалистической демократии общество подготовится к полному осуществлению принципов коммунистического самоуправления»63.

Главной экономической задачей партии и советского народа на коммунизма64. Н.С. Хрущев в своих замечаниях к тексту проекта Программы партии писал, что «сфера, где создаются ценности для удовлетворения человеческих потребностей, — это главная сфера и от нее зависит успешное продвижение и создание условий к коммунизму, к коммунистическому распределению благ»65. Несмотря на декларирование примата экономической задачи, Программа в значительной степени была направлена на мобилизацию населения. В мобилизации субъективного фактора виделся успеха построения нового общества, поэтому именно туда были направлены основные усилия 66.

советский человек, а значит, именно он был главным читателем Программы и именно для него она и создавалась.

Построение материально-технической базы коммунизма в СССР должно было пройти два основных этапа. Предполагалось, что на первом этапе строительство материально-технической базы позволит догнать и перегнать Там же. Т. 1. С. 167.

См.: XXII съезд КПСС. Т. 3. С. 276.

РГАСПИ. Ф. 586. Оп. 1.Д. 201. Л. 34.

См.: Пыжиков А.В. Указ. соч. С. 115.

общественного труда и производства, материальных благ на душу населения.

На этапе непосредственного вступления в высшую фазу коммунизма подъем производительных сил и производительности труда позволит завершить преодоление основных социальных различий между членами общества, превращение основной массы работников материального производства в работников инженерно-технического типа и достичь уровня производства, достаточного для обеспечения всех членов общества потребительскими благами, в изобилии распределяемыми по потребностям67.

Показательно, что, несмотря на возражение рабочей группы, идея соревнования с США оставалась в тексте Программы. Демонстрация преимущества социализма над капиталистической экономикой диктовалась внутренней логикой. Социализм должен был быть эффективнее, поскольку он «прогрессивный» строй, а капитализм «реакционный». Также необходимо было учитывать международный аспект, где демонстрация преимуществ системы СССР могла повлиять на «страны третьего мира» и увеличить престиж Советского Союза на мировой арене. Победа СССР над США в экономическом соревновании, по высказыванию Н.С. Хрущева, ознаменует победу всей социалистической системы над капиталистической и окажет еще более мощное революционизирующее воздействие на рабочее движение всего мира. Тогда даже самые сомневающиеся поймут, что только социализм дает все необходимое для счастливой жизни человека, и они сделают свой выбор в пользу социализма68.

Определенную роль в демонстративном соревновании мог сыграть визит Н.С. Хрущева в США, где он мог своими глазами взглянуть на «загнивающий Запад». Несмотря на всю идеологическую критику западного образа жизни, очевидных преимуществ в его уровне не заметить было нельзя. Недаром одним из самых популярных призывов того времени был «Держись, корова из штата См.: РГАСПИ. Ф. 585. Оп. 1. Д. 216. Л. 1-3.

См.: Хрущев Н.С. За новые победы мирового коммунистического движения // Коммунист. 1961. № 1. С. 12.

Америку по мясу, молоку и прогрессу на душу населения69. Можно предположить, что коммунизм представлялся как американский уровень благосостояния в сочетании с советской политической системой. Один из замыслов Программы состоял в нахождении путей достижения нового индустриального уровня, «позволяющего догнать индустриально развитые страны, коренным образом улучшить сельское хозяйство, обеспечить население продуктами питания и высококачественными товарами в изобилии, создать уровень жизни, достойный советского народа»70. Командная экономика СССР носила подражательный характер. Она преимущественно копировала и научнотехнические нововведения, и структурные изменения передовых капиталистических стран. Отсутствовал (во всяком случае, в гражданской экономике) механизм новаторских изменений. Академику А. Милейковскому еще в 1970-е годы приписывали высказывание о том, что, когда социализм победит во всем мире, надо будет оставить хотя бы одну капиталистическую страну для того, чтобы было у кого перенимать современную технику и уровни цен для установления их в торговле между социалистическими странами71.

В основе создания материально-технической базы коммунизма видели требование преимущественного развития тяжелой индустрии как станового хребта экономического производства страны, превращения промышленности СССР в технически самую развитую и мощную индустрию мира72. В очередной раз идеи, заложенные в Программе, уходят своими корнями в теоретическое наследие предшествующих эпох. Ничего принципиально нового по сравнению со сталинской модернизационной гонкой предложено не было. Поэтому нет ничего удивительного, что Н.С. Хрущев в своей речи проводил аналогии между созданием материально-технической базы коммунизма и индустриализацией73.

Единственно, в связи с развитием научно-технических достижений в См.: Вайль П., Генис А. 60-е. Мир советского человека. М., 1998. С. 12.

Бурлацкий Ф. Указ. соч. С. 99.

См.: Ханин Г.И. Десятилетие триумфа советской экономики // Свободная мысль–XXI 2002, №. 5. С. 88.

См.: РГАСПИ. Ф. 586. Оп. 1. Д. 162. Л. 3.

См.: Материалы XXII съезда КПСС. М., 1961. С. 142.

представлялось как продолжение знаменитого плана В.И. Ленина. Лозунг «Коммунизм – это Советская власть, плюс электрификация» вновь вводился в оборот. Помимо чисто материальных задач это был еще один шаг к возвращению к ленинскому наследию.

Но основе электрификации предполагалась «модернизация техники и организации производства, внедрение в народное хозяйство комплексной механизации производственных процессов; все более полная их автоматизация;

широкое применение химии; развитие новых, экономически эффективных отраслей производства, новых видов энергии и материалов; рациональное использование природных, материальных и трудовых ресурсов; органическое соединение науки с производством»75.

Некоторые исследователи видят в этом дежурные, большей частью ритуальные заверения. Рабочая комиссия не откликнулась на предложения указать основные научные проблемы и закрепить их в тексте, ссылаясь на нецелесообразность такого шага. В 60-е годы понимание важности новых недостатком изложенной в Программе экономической концепции стало непонимание важности структурной перестройки экономики с опорой на высокотехнологические, наукоемкие отрасли. Многие уже тогда понимали, что выполнение заявленных в Программе экономических задач путем простого наращивания количественных показателей – больше газа, нефти, стали, угля и т.д. невозможно. Такой ход событий не обуславливал никакого качественного скачка, обрекая страну на прогрессирующее отставание77.

Еще одной чертой в образе строящегося коммунизма, без сомнения, является индустриальный характер будущего общества. Заводы и фабрики должны были стать той почвой, на которой вырастут плоды всеобщего См.: XXII съезд КПСС. Т. 3. С. 279.

Всемирная история экономической мысли. С. 466.

См.: Пыжиков А.В. Указ. соч. С. 140-141.

См.: Бурлацкий Ф. Указ. соч. С. 100.