«П. Кабанов, Г. Райков, А. Свигузова, Д. Чирков Электоральная преступность в условиях формирования в России демократического правового государства (политико-криминологический анализ явления, его причин и эффективности ...»

74 См., например: Козлова Н. После выборов — в СИЗО // Российская газета. 1997. 20 мая; Предупреждение фальсификаторам (редакционная статья) // Советская Россия. 1999. 11 декабря; Дымов В. Приходите вчера // Российская газета. Дальний Восток. 2005. 5 апреля; Журман О. «А» проголосовать! // Российская газета. Дальний Восток. 2005. 31 мая; Павловская Т. Выборы через суд // Российская газета. 2006. 17 февраля; Ветошкин С. Из кресла — на нары // Российская газета. 2006. 21 марта; Малышев А. Тувинский разлом // Российская газета. Енисей. 2007. 20 марта; Давыденко В. Фальшивым голосом // Российская газета. Юг России. 2007. 7 ноября; Кривошеенко Ю. Охотники за автографами // Российская газета. Юг России. 2008. 31 янваяр; Пушкарева А., Кузнецова Т.

В Барнауле выборы главы города признали недействительными // Российская газета. 2008. 7 мая; Саможнев А. Три года за помощь правящей партии // Российская газета. 2009. 18 июня; и др.

75 Вешняков А. А. Свободные и демократические выборы преграда политической коррупции // Государство и право. 2003. № 3. — С. 108.

уровня или кандидатов в главы местных органов государственной власти на региональном уровне. Как показывают политико-правовые исследования отечественных специалистов, наиболее ярко и многообразно подобные злоупотребления властью характерны для избрания высших должностных лиц органов исполнительной власти в регионах России76. Это положение подтверждается и материалами отечественных средств массовой коммуникации77.

В условиях формирования демократической системы формирования органов государственного и муниципального управления в современном российском обществе совершенно дикими выглядят попытки руководителей различного уровня отказаться от правовой процедуры выборов глав муниципальных органов власти, вопреки существующим федеральным и региональным правовым нормам. Подтверждением тому служит уголовное дело, возбужденное прокуратурой Архангельской области в отношении мэра города Мирный А. Карыгина78, по факту препятствования, вопреки решению суда, деятельности территориальной избирательной комиссии по организации голосования по выборам главы администрации города. Хотя электоральная региональная и муниципальная практика сталкивается и с более тяжкими электоральными преступлениями. Так, в ночь с 30 ноября на 1 декабря 2007 г. из сейфа территориальной избирательной комиссии, расположенной в здании администрации города Электрогорска Московской области должностными лицами администрации этого города, включая начальника милиции, с целью срыва выборов главы города были похищены 15 129 избирательных бюллетеней78. Несколько ранее, в июне 2006 года за совершение аналогичного преступления были осуждены чиновники администрации и руководитель структурного подразделения милиции города Кинешмы.

Безусловно, к злоупотреблению властью в политических целях может служить прекращение деятельности, в том числе и изъятие или конфискация имущества, оппозиционных средств массовой коммуникации без законных на то оснований должностными лицами органов государственной власти. Цель таких противоправных действий очевидна — обеспечения победы на выборах, как правило, представителей правящей политической партии или действующего высшего должностного лица органа исполнительной власти в субъекте Российской Федерации, от которого зависит дальнейшее служебное положение этих подчиненных или подконтрольных ему по службе должностных лиц.

Безусловно, в современном избирательном процессе возможны и другие формы проявления электорального злоупотребления властью, которые нами не рассмотрены и даже не обозначены, но уже нашли своё отражение в средствах массовой коммуникации80. Надеемся, что обозначенное нами — это предметная область дальнейших исследований криминального электорального поведения.

Массово-коммуникативная электоральная преступность. Современная эффективная политическая деятельность в процессе осуществления избирательной кампании не возможна без использования средств массовой коммуникации как средства (инструмента) политической борьбы. Положительное влияние использования средств массовой коммуникации в политической конкурентной борьбе очевидно. Однако, как свидетельствует отечественная и мировая политическая практика, средства массовой коммуникации в процессе избирательных кампаний могут использоваться и для совершения противоправных деяний. Использование средств массовой коммуникации для дискредитации политических оппонентов в современном российском обществе становится важнейшим элементом политических технологий и политических коммуникаций.

76 Колосов В. А., Туровский Р. Ф. Осенне-зимние выборы глав исполнительной власти в регионах: сценарии перемен // Политические исследования. 1997. № 8. — С. 12–14; Иванченко А. В. Об обжаловании решений и действий комиссий при проведении выборов депутатов в Государственную Думу 1995 года // Государство и право. 1996. № 9. — С.42.

77 Красилова Н. Тень голосования // Новые известия. 2010. 11 марта.

78 Потапов С. Мэр выступил против выборов // Российская газета. 2002. 5 марта.

79 Судят за хищение избирательных бюллетеней // Коммерсантъ. 2008. 6 августа; Начальник милиции Электрогорска сорвал выборы // Коммерсантъ. 2008. 1 октября.

80 Черненко А. Роль силовых структур и правоохранительных органов в избирательных кампаниях Украины // Зеркало недели. 2004. 12–18 июня. № 23 (498).

ЭЛЕКТОРАЛЬНАЯ ПРЕСТУПНОСТЬ В УСЛОВИЯХ ФОРМИРОВАНИЯ В РОССИИ ДЕМОКРАТИЧЕСКОГО ПРАВОВОГО ГОСУДАРСТВА

Современные российские политические технологи и журналисты достигли высокого профессионального уровня дискредитации политических противников, и их социально-психологическое воздействие на избирателя и иных участников избирательного процесса превращается в психологический террор81 иногда именуемый «электоральным медиа-терроризмом»82 либо просто «электоральным терроризмом»83. В связи с этим социально-психологическим воздействием участники избирательного процесса сознательно или на подсознательном уровне отторгают институт демократических выборов, что, несомненно, отражается на доверии населения к власти. Социальная опасность таких явлений очевидна. Поэтому отечественными специалистами различных отраслей знания этой проблеме уделяется значительное внимание, в том числе и криминологами в рамках исследования электоральной преступности.

При изучении разновидностей электоральной преступности российскими специалистами выделяется информационная (массово-коммуникативная) электоральная преступность, связанная в первую очередь с противоправной предвыборной агитацией и пропагандой. В связи с этим уместно будет заметить, что при изучении массово-коммуникативной электоральной преступности просматривается взаимосвязь между двумя направлениями российской криминологии — электоральной криминологией и криминологией массовых коммуникаций, поскольку они имеют общий предмет исследования — массово-коммуникативную электоральную преступность.

На наш взгляд, массово-коммуникативная электоральная преступность представляет собой совокупность однородных по своей природе и сущности уголовно наказуемых деяний, направленных на приобретение, сохранение, распределение или утрату власти с использованием средств массовой коммуникации в качестве инструмента политической борьбы. Однако этот подвид электоральной преступности до настоящего времени еще не подвергался отдельному самостоятельному научному статистическому анализу и адекватной криминологической интерпретации. Имеются лишь отдельные разрозненные уголовно-правовые и криминологические публикации отечественных специалистов о разновидностях ее проявления в современном российском обществе84.

По мнению отечественных специалистов, наиболее часто встречающейся формой данного вида электоральной преступности выступает распространение недостоверной клеветнической либо оскорбительной информации субъектами политической деятельности или по их поручению членами журналистского сообщества в отношении политических противников в средствах массовой коммуникации. По сути, эту группу преступлений можно условно именовать диффамационными, заимствуя уже устоявшийся в юридической науке термин «диффамационные правонарушения»85. Следовательно, специальному криминологическому анализу в ближайшее время может быть подвергнута ещё одна разновидность электоральной преступности — диффамационная массово-коммуникативная электоральная преступность статистическую составляющую этого криминального явления должны составлять сведения о преступлениях, совершенных в период избирательных кампаний, предусмотренных статьями 129 и 130 УК РФ.

Наиболее эффективно используют средства массовой коммуникации для дискредитации политических оппонентов в условиях избирательного процесса профессиональные журналисты, именуемые «медиа-киллерами»86 или «информационными киллерами»87, а в зависимости 81 Фёдорова С. А. Компрометирующие материалы как средство политической борьбы: Автореф. дисс.... кандид.

юрид. наук. — Саратов, 2009. — С. 3.

82 Цыганов В. Электоральный медиа-терроризм // Свободная мысль. 2007. № 12. — С. 75–80.

83 Дитятев Г. Террористы полной Луны // Правда Севера. 2004. 26 октября.

84 Кабанов П. А. Основные виды электоральной преступности в современной России // Следователь. 2004. № 12. — С. 39–42; Кабанов П. А., Свигузова А. П. Электоральная преступность в России: понятие, сущность, причины, предупреждение: Лекция. — Нижнекамск: Нижнекамский филиал МГЭИ, 2005. — С. 20–22.

85 Смиронова А. А. Диффамация как правонарушение и злоупотребление правом: конституционно-правовой аспект: Автореф. дисс.... кандид. юрид. наук. — М., 2008. — С. 10.

86 Терехов А., Колениченко А. Черный список // Новые известия. 2003. 13 октября.

87 Ястржембский С. Парламентские выборы — тест на доверие // Труд-7. 1999. 21 октября; Холостой выстрел информационного киллера // Новый Архангельск. 2007. 6 марта.

от их места работы «газетными киллерами»88 или «телекиллерами»89. Для этой категории электоральных преступников проведение крупных предвыборных диффамационных (клеветнических) кампаний является своего рода видом хотя и противоправной, но профессиональной и, что самое важное, высокодоходной предпринимательской деятельности.

На наш взгляд, такая оценка деятельности журналистов обществом не только верна, но и соответствует сущности и реальным последствиям их противоправного (криминального) поведения. Действительно, диффамационная криминальная журналистская деятельность направлена на достижение тех же целей, что и «заказное» политическое убийство — прекращение политической деятельности конкретного субъекта политики или, как минимум, изменение этой деятельности так, как добивается этого лицо, «заказавшее» журналисту распространение в средствах массовой коммуникации диффамационных (клеветнических) материалов в отношении своего политического соперника. При этом жертвой криминальной политической диффамации может стать не только физическое лицо, но и любой другой участник избирательного процесса, включая и юридические лица.

Отечественным журналистам и политикам следует иметь ввиду, что диффамационная криминальная электоральная журналистская деятельность имеет и дополнительные негативные социальные последствия — информационно-психологическое воздействие на сознание избирателей. Диффамационное криминальное поведение журналистов, как правило, разрушает самостоятельно сформулированное избирателями и другими участниками избирательного процесса представление о кандидате или кандидатах на избираемую государственную или муниципальную должность, о целях и задачах проведения референдума, а так же на реальную политическую действительность в государстве или регионе.

На чрезвычайную распространенность и общественную опасность в современном российском обществе массово-коммуникативной электоральной преступности указывают криминологические, правовые, философские, социологические, политологические, лингвистические и иные исследования отечественных специалистов90. Подтверждают данное положение и регулярные публикации отечественных средств массовой коммуникации91. Не вызывают сомнения и аналогичные выводы исследования, проведенного Центральной избирательной комиссией 88 Камов Б., Гайдар А. Мишень для газетных киллеров. — М., 2011.

89 Семина Л. На первый-второй рассчитайсь! // Российская газета. 1999. 13 ноября; Ее же. Наша пресса продается. Только в киоске? // Российская газета. 2000. 15 марта; Вешняков А. А. Главный судья на выборах — избиратель // Труд. 2003. 7 мая.

90 Глухова А. А. Виктимологические факторы преступности: Дисс.... кандид. юрид. наук. — Н. Новгород, 1999. — С. 93–96; Горшенков А. Г. Виктимологический аспект предупредительного воздействия на преступность в сфере массовой информации: Дисс.... кандид. юрид. наук. — Н. Новгород, 1999. — С. 51–73; 100; 145–152; Климова Ю. Н.

Преступность и массовая коммуникация в период предвыборной агитации: Дисс.... кандид. юрид. наук. — Н. Новгород, 2003. — С. 54–72; Ким О. Как побеждают на выборах или Черный пиар по-русски // Власть. 2004. С. 50–53;

Смирнова А. Ю. Политические процессы и технологии в избирательных кампаниях 1996–2004 гг. как объективная реальность современной России: Дисс.... кандид. полит. наук. — Кострома, 2004. — С. 72–93; Соколова А. И. Проблемы ответственности журналистов за диффамацию в контексте взаимоотношений средств массовой информации, власти и гражданского общества: на материалах тверской периодической печати: Автореф. дисс.... кандид. филолог.

наук. — Тверь, 2006; Алимова Н. П. Правовое регулирование деятельности средств массовой информации в период проведения избирательных кампаний в целях обеспечения стабильности в общества: Дисс.... кандид. юрид. наук. — М., 2007. — С. 36–42; Смирнова А. Ю. Диффамация как злоупотребление свободой слова и информации (политикоправовой аспект) // Конституционное и муниципальное право. 2007. № 9. — С. 7–9; Пудовочкин Ю. Е. Злоупотребление свободой слова как средство посягательства на интересы государственной безопасности // Российский криминологический взгляд. 2008. № 3. — С. 219–227; Дякону В. А. Коммуникативный психоанализ государственной информационной политики: Автореф. дисс.... кандид. полит. наук. — М., 2008. — С. 20–21; Кабанов П. А. Массовокоммуникативная электоральная преступность: понятие и содержание // Следователь. 2011. № 3. — С. 61–64; и др.

90 См., например: Соломонова О. Парламентские выборы — тест на доверие // Труд-7. 1999. 21 октября; Ковалев В.

«Черный пиар» в действии // Красная звезда. 2001. 28 августа; Козырев А. «Черные пиарщики» из «Имидж-контакта» пойдут под суд // Правда. 2002. 19 ноября; Борисов Т. «Красноярский рабочий» почернел // Российская газета. 2003. 23 февраля; Михайлов С. «Чёрный пиар» в розыске // Российская газета. 2003. 21 мая; Крутов А. «Черный ПИАР» по-саратовски: воспоминания о настоящем // Саратовский репортер. 2007. 22 ноября; Барамидзе И.

«Черный пиар» накануне выборов // Новые известия. 2007. 25 сентября; Опарин А. Черный пиар для Белого дома // Новые известия. 2007. 29 мая; Тимофеев Е. «Черный пиар» в Самаре не сработает // Волжская коммуна. 2010.

29 июля; и др.

ЭЛЕКТОРАЛЬНАЯ ПРЕСТУПНОСТЬ В УСЛОВИЯХ ФОРМИРОВАНИЯ В РОССИИ ДЕМОКРАТИЧЕСКОГО ПРАВОВОГО ГОСУДАРСТВА

России с помощью метода контент-анализа предвыборных материалов, опубликованных в отечественных средствах массовой информации92. О распространенности массово-коммуникативной электоральной преступности косвенно свидетельствуют и исследования современных отечественных специалистов в области политологии93, психологии94 и журналистики95.

Однако следует иметь ввиду, что проблема «информационной травли» одних участников избирательного процесса другими с использованием средств массовой коммуникации не только сугубо российская проблема, но и мировая, поскольку аналогичные диффамационные противоправные деяния (преступления), связанные со злоупотреблением свободой слова и информации, встречаются и в избирательной практике зарубежных государств96.

По мнению отечественного исследователя В. Татарчука, ещё одним видом массово-коммуникативной электоральной преступности выступает распространение участниками избирательного процесса недостоверных сведений в средствах массовой коммуникации о политических оппонентах, претендующих на избираемую государственную или муниципальную должность97.

Например, о финансовом (материальном) положении кандидата на избираемую государственную или муниципальную должность, его этнической или религиозной принадлежности либо принадлежности к определенной социальной группе и т. д.

На наш взгляд, такими сведениями могут явиться не только заведомо ложные о кандидате на избираемую государственную или муниципальную должность, но и истинные, которые сами по себе, без разрешения данного лица, разглашаться не могут. Например, состояние здоровья кандидата на избираемую государственную или муниципальную должность, перенесенные им заболевания или его генетическая предрасположенность определённым заболеваниям, что само по себе может составлять медицинскую, личную или семейную тайну и, в силу этих обстоятельств, не может быть разглашено без его разрешения. Поскольку такое распространение сведений может причинить вред охраняемым уголовным законом правам и законным интересам этого лица, его близких родственников либо иных лиц.

При криминологическом анализе электоральной преступности данного вида необходимо подвергать статистическому исследованию количественные показатели и материалы правоприменительной практики по уголовным делам о преступлениях связанных с нарушением неприкосновенности частной жизни (ст. 137 УК РФ), совершенных в условиях избирательного процесса как самими участниками этого процесса, так и иными лицами, в том числе и с использованием служебного положения.

Изложенное выше позволяет сформулировать понятие массово-коммуникативной электоральной преступности, которое раскрывает его социальную сущность. На наш взгляд, под массово-коммуникативной электоральной преступностью следует понимать совокупность электоральных преступлений, совершенных на определенной территории в определенный период времени участниками избирательного процесса с использованием средств массовой коммуникации, а также совокупность лиц, совершивших такие преступления.

Безусловно, предложенная нами дефиниция носит инструментальный характер, но и она позволяет дальнейшее научное исследование сложного социального явления именуемого «масПостановление Центральной избирательной комиссии Российской Федерации от 21 октября 1999 г. № 27/359- «О некоторых вопросах проведения избирательной агитации в ходе подготовки к выборам депутатов Государственной Думы Федерального Собрания Российской Федерации третьего созыва» // Российская газета. 1999. 28 октября.

93 См., например: Горбачева О. Н. Информационно-манипулятивные технологии в политических процессах современной России (на примере избирательных кампаний): Дисс.... кандид. полит. наук. — М., 2004; Кирпичникова А.П. Манипулирование мнением и поведением российского электората (политологический анализ): Дисс....

кандид. полит. наук. — М., 2005; Котельникова Ю. А. Технологии «Черного ПР» в избирательных кампаниях:

теоретико-методологический анализ: Дисс.... кандид. полит. наук. — М., 2006; Кононов М. М. Современные информационно-политические технологии в российском избирательном процессе: деструктивная составляющая:

Автореф. дисс.... кандид. полит. наук. — М., 2009. — С. 17; и др.

94 Пацынко С. В. Влияние слухов на электоральное поведение избирателей: Автореф. дисс.... кандид. психолог.

Наук. — М., 2007. — С. 7 и след.

95 Савасенко Р. А. Отражение пиар-методов в медиа-текстах избирательных кампаний по выборам в Государственную Думу России I–IV созывов (1905–1912 гг.): Автореф.... дисс. кандид. филолог. наук. — М., 2009. — С. 13.

96 Кутахов В. Приговор экс-директору // Новости разведки и контрразведки. 1998. № 23–24. — С. 6.

97 Татарчук В. Уроки избирательной кампании // Законность. 1997. № 5. — С. 28.

сово-коммуникативной электоральной преступностью» и способствует развитию современной электоральной криминологии.

Криминальный электоральный экстремизм и его виды. Борьба за власть и собственность во все времена была и остается уделом не многих. В современных демократических государствах всё чаще используются ненасильственные технологии приобретения, сохранения, распределения и утраты власти. При этом участники как законного, так и незаконного приобретения власти чаще используют мошеннические технологии при осуществлении своих избирательных прав (электоральную коррупцию, использование административного ресурса, злоупотребление властью и др.). Эти криминальные и криминогенные электоральные явления (электоральная преступность) исследуются чаще всего и отечественными специалистами. Наименее исследованным видом электоральной преступности в отечественной электоральной криминологии как частной теории современной российской политической криминологии выступает криминальный электоральный экстремизм, связанный с воздействием на участников избирательного процесса путем причинения физического или психического насилия. По данной проблематике имеются лишь небольшие научные статьи, посвященные этой тематике и несколько обзорных работ отечественных журналистов вне специального криминологического, политического или иного научного анализа данной проблемы.

По мнению одного из авторов настоящей работы, криминальный электоральный экстремизм проявляется в различных формах. Наиболее рассмотренным в научной и публицистической литературе является криминальный электоральный экстремизм форме терроризирования участников избирательного процесса (электоральный терроризм) (выделено автором. — П. К.), которое в электоральном процессе встречается не часто, и носит исключительный характер98. Однако, как свидетельствует региональная практика проведения избирательных кампаний, отражающаяся в сообщениях средств массовой информации, довольно часто в политически нестабильных регионах Российской Федерации при подготовке и проведении федеральных, региональных и муниципальных выборов совершались насильственные преступления против избирательных прав граждан. Наиболее распространенные насильственные формы противоправного воздействия на электоральный процесс отражались в публикациях отечественных и зарубежных средств массовой коммуникации. Для оценки и анализа различных форм проявления криминального электорального поведения мы обратимся к таким публикациям.

Судя по материалам, опубликованным в отечественных и зарубежных периодических изданиях, наиболее распространенными формами криминального электорального экстремизма являлись:

а) взрывы, поджоги, умышленное уничтожение и/или повреждение помещений и оборудования избирательных участков;

б) взрывы, поджоги, умышленное уничтожение и/или повреждение избирательных штабов кандидатов на избираемые государственные или муниципальные должности;

в) взрывы, поджоги, умышленное уничтожение и/или повреждение помещений телекомпаний и иных средств массовой коммуникации, участвующих в предвыборной агитации;

г) умышленное уничтожение и/или повреждение избирательных документов (подписных листов, избирательных бюллетеней и т.п.);

д) насильственные действия в отношении участников избирательного процесса (захват заложников, похищение, причинение вреда здоровью, незаконное лишение свободы) или угрозы такими действиями;

е) призывы к криминальной экстремистской деятельности в процессе осуществления предвыборной агитации и пропаганды;

98 Свигузова А. П. Терроризирование как средство воздействия на избирательные процессы // Терроризм в России и проблемы системного реагирования / Под ред. проф. А. И. Долговой. — М.: Российская криминологическая ассоциация, 2004. — С.40; Ее же. Терроризирование как противоправное средство воздействия на участников избирательного процесса // Противодействие преступности: Сборник научных трудов / Под ред. П. А. Кабанова. — Нижнекамск, 2004. — С.102.

ЭЛЕКТОРАЛЬНАЯ ПРЕСТУПНОСТЬ В УСЛОВИЯХ ФОРМИРОВАНИЯ В РОССИИ ДЕМОКРАТИЧЕСКОГО ПРАВОВОГО ГОСУДАРСТВА

ж) умышленное уничтожение и/или повреждение дорогостоящих избирательных агитационных материалов и др.99 Следует отметить, что отдельные противоправные формы проявления криминального политического экстремизма зафиксированы в правовых актах (решениях) региональных избирательных комиссий100.

Кроме того, в отдельных случаях в процессе электорального противоборства в регионах Российской Федерации осуществлялись и умышленные посягательства на жизнь и здоровье кандидатов на выборные государственные или муниципальные должности в целях изменения и/или прекращения их политической деятельности101 либо иных участников избирательного процесса. Это форму криминального политического экстремизма, на наш взгляд, можно условно назвать электоральным политическим убийством. Представляется, что другую разновидность криминального электорального экстремизма связанную с умышленным уничтожением и повреждением имущества избирательных комиссий, имущества участников избирательного процесса следует назвать другим термином, более точно отражающим его антисоциальную сущность — криминальным электоральным вандализмом.

О степени распространенности криминального электорального экстремизма, хотя и косвенно свидетельствуют политико-криминологические исследования электоральных процессов в отдельных субъектах Российской Федерации102. Аналогичная ситуация с криминальным электоральным экстремизмом в избирательной сфере жизнедеятельности просматривается и в некоторых государствах, образовавшихся на постсоветском пространстве использующих для формирования правового государства и гражданского общества справедливые, равные и демократические выборы в органы представительной власти103. Такие же проблемы складывалось и на территории ряда других зарубежных государств, использующие демократический институт избрания органов представительной власти и высших должностных лиц, оказавшихся в крайне сложной международной и национальной социально-экономической или политической обстановке104.

Практически не рассматривается в юридической и политологической литературе специальный вид криминального электорального экстремизма — электоральное принуждение, а если 99 Поджог избирательных участков // Коммерсантъ. 1996. 11 июня; Переслегин С. Северная Осетия: кто запугал избирком? // Российская газета. 2002. 16 января; Кузьминкин В. Если желание притупилось, то ненадолго // Вечерний Новосибирск. 2002. 10 июля; Бельдюгина Л. Карачаево-Черкесия, удержись от вражды! // Российская газета.

2003. 19 мая; Болотин И. В Красноярске новый судебный фарс // Российская газета. 2003. 17 сентября; Федосенко В.

Боевики пытаются сорвать выборы // Российская газета. 2003. 2 декабря; Его же. Сорвать голос // Российская газета. 2003. 4 декабря; Гребнева И., Алисимчик Н. Черенкова взорвали и сняли // Арсеньевские вести. 2004. 14 июня;

Выборы в Чечне: взрыв в Грозном // Независимая газета. 2004. 29 августа; За поджог бюллетеней на выборах — два года тюрьмы // Украинская правда. 2005. 5 июня; Бондаренко М. П. Погромно-избирательный процесс. Выборы в Карачаево-Черкесии: подкуп, фальсификация и мордобой // Независимая газета. 2007. 21 марта; В Калининградской области подожгли избирательный участок // Правда. 2008. 2 марта.

100 О заявлении руководителя избирательного объединения «Курское областное отделение политической партии «Коммунистическая партия Российской Федерации», первого секретаря Курского обкома Коммунистической партии Российской Федерации Кислицина В. А. об умышленном уничтожении и повреждении агитационных материалов: Решение Избирательной комиссии Калужской области от 11 марта 2010 года № 83/789-4 // Официально документ опубликован не был и находится в личном архиве автора.

101 Тимченко С. В Петербурге предотвращено очередное убийство // Независимая газета. 2000. 25 апреля; Мэр города убит накануне выборов // Независимая газета. 2001. 19 апреля; Умарова М. Патриота Дагестана пытались убить // Российская газета. 2007. 16 февраля; Двойникова Г. Убийцам Фатьянова ужесточили наказание // Независимая газета. 2010. 4 июня.

102 Рамазанов Т. Б. Коррупция в сфере избирательных правоотношений в полиэтнических регионах России (на примере Республики Дагестан): Специализированный курс. — Саратов, 2007. — С. 25.

103 Богданов В. В Тбилиси не любят строптивых // Российская газета. 2003. 23 сентября; Салимов С. Силовое предупреждение от Назарбаева // Независимая газета. 2005. 28 ноября; На украинских выборах не обошлось без ЧП // Правда. 2006. 26 марта.

104 Гафорлы М. Избирательный фейерверк. Вчера в Ираке прошли первые парламентские выборы после свержения Саддама Хусейна // Новые известия. 2005. 31 января; В Ираке взорвали избирательный участок. Погибли 7 человек // Независимая газета. 2005. 27 декабря; Шило А. Солана осудил акты насилия на выборах в Македонии // Известия. 2008. 2 июня; Жертвами взрывов на избирательном участке в Пакистане стали 20 человек // Независимая газета. 2008. 28 декабря; Избирательный участок в Тикрите подвергся минометному обстрелу // Независимая газета.

2009. 31 января; Воробьёв В. Избирательная бойня. Боевики помогли иракским властям поднять явку на парламентских выборах // Российская газета. 2010. 9 марта; Кирьянов О. Салют от талибов. В Афганистане состоялись парламентские выборы // Российская газета. 2010. 20 сентября; Кандидаты в депутаты афганского парламента взяли в плен работников ЦИК в провинции Гор // Известия. 2011. 21 января.

и рассматривается, то в контексте злоупотребления служебным положением со стороны лиц, наделенных властными полномочиями (использование административного ресурса — примечание авторов). Однако, как свидетельствует правоприменительная практика электоральное принуждение к участию в федеральных, региональных или муниципальных выборах или отказу от такого участия явление достаточно распространенное. В одних случаях, психическое принуждение к участию в избирательной кампании используется кандидатами на избираемые государственные или муниципальные должности для достижения собственных амбиционных целей, в других — руководителями хозяйствующих субъектов, некоммерческих организаций, учреждений в целях обеспечения дальнейшего благополучного развития их деятельности. В этом случае, кандидаты на избираемые государственные или муниципальные должности угрожают избирателям своим статусным положением, способным ущемить их законные права и интересы. Например, начальник ЖКУ — повысить в несколько раз для избирателей тарифы на коммунальные платежи, руководитель газовой компании — повысить для них же в том же объеме тарифы на подачу газа — если они не изберут его или поддерживаемое им лицо на соответствующую государственную или муниципальную должность. Такое безнравственное поведение руководителей хозяйствующих субъектов, где они выступают, как правило, монополистами в региональной электоральной практике становится все распространеннее105, а меры противодействия такому поведению все менее эффективными. Аналогичным образом поступают и работодатели, только используя шантаж для обеспечения явки или неявки своих наемных работников для участия в избирательном процессе лишая их конституционного права свободного выбора.

Изложенное выше позволяет сделать некоторые выводы.

Во-первых, криминальных электоральный экстремизм как криминологическое явление — это система (совокупность) насильственных уголовно-наказуемых деяний направленных на физическое или психическое воздействие применяемое в отношении участников избирательного процесса в целях изменения процедуры и/или результатов выборов в органы государственной власти или органы местного самоуправления либо в отношении участников референдума.

Во-вторых, наиболее распространенными формами криминального электорального экстремизма, раскрывающими его социальную сущность, являются:

а) электоральный терроризм — это совокупность деяний террористического характера, направленного физическое и/или психическое на участников избирательного процесса в целях побудить их действиям угодным террористам или террористическим организациям;

б) электоральное политическое убийство — это убийство или покушение на него в отношении участника избирательного процесса в целях воздействия на процесс и результаты выборов или референдума;

в) иные насильственные действия в отношении участников избирательного процесса (захват заложников, похищение, причинение вреда здоровью, незаконное лишение свободы) или угрозы такими действиями в целях воздействия на результаты выборов или референдума;

г) криминальный электоральный вандализм — это совокупность умышленных деяний, направленных на уничтожение или повреждение избирательных участков, их оборудования, избирательных документов (документов референдума), агитационных материалов в целях воздействия на результаты выборов или референдума;

д) подстрекательство к криминальному электоральному экстремизму, в том числе с использованием средств массовой коммуникации.

Рассмотренные в настоящей работе виды и формы (структура) проявления и распространения электоральной преступности в обществе в противоправной борьбе за политическую власть в условиях избирательного процесса не являются окончательными и исчерпывающими.

Они разнообразны и могут проявляться в иных формах, поскольку изобретательность политических преступников непредсказуема и неисчерпаема, а возможности научного криминологического познания криминальных процессов, в том числе и в электоральной сфере, появляются после из «законодательного закрепления». В таком случае криминологическая наука, вырабатывающая правовые рекомендации по противодействию электоральной преступности, вынуждена «отставать» от ее проявлений.

105 Сенчев Н. Газ, честь и совесть // Российская газета. 2003. 27 ноября.

Этиология электоральной преступности Научное понимание любого общественного явления невозможно без анализа закономерностей его развития, оценки состояния и выявления ос-новных причин его существования и распространения. К числу таких социальных явлений относится и преступность во всём её многообразии, исследуемая в рамках различных наук (философии, социологии, юриспруденции, политологии, психологии и др.). Каждая из указанных наук, исследуя закономерности существования, распространения и трансформации преступности, выделяет в качестве самостоятельной проблемы её причинное объяснение. Вместе с тем, ощущается недостаток (дефицит) единого системного междисциплинарного направления (теории), которое могло бы адекватно и всесторонне описывать и объяснять существование, распространение и изменение преступности в обществе. Хотя такое направление в рамках отечественной криминологии уже активно формируется. Одни специалисты называют его теорией причин преступности1, другие — заимствованным из медицины термином2 — «этиология» преступности3. На наш взгляд, предпочтительнее выглядит второе наименование.

Криминологи отмечают, что причины существования преступности являются, пожалуй, самой острой проблемой современной отечественной и зарубежной криминологии. В ней сконцентрированы проблемы многих наук, в том числе и правоведения. В мире сегодня существует множество различных мировоззренческих концепций, пытающихся объяснить причины преступности в обществе, но и они не удовлетворяют потребностей как современной науки, так и правоприменительной деятельности. Тем более что на различных этапах развития общества 1 Аванесов Г. А. Теория причин преступности // Криминология: Учебник / Под ред. Г. А. Аванесова. — М., 2005. — С.192–254.

2 Медицинский словарь (Oxford). Том 2. (Н-Я): Пер. с англ. — М., 2001. — С. 570; Медицинский энциклопедический словарь / В. И. Бородулин, А. В. Бруснок, Ю. Я. Венгеров и др.; Под ред. В. И. Бородулина. — М., 2002. — С. 687; Современный словарь иностранных слов. — М., 1993. — С. 727; Новый энциклопедический словарь. — М., 2000. — С. 1410; Большой толковый социологический словарь (Collins). Том 2 (П-Я): Пер. с англ. — М., 2001. — С. 493.

3 Гомберг Б. Опыт изложения основных начал этиологии преступлений: Чезаре Ломброзо и уголовная антропология. — Киев, 1911; Раковский Х. Этиология преступности и вырождения. — М.: Госиздат, 1927; Ломброзо Ч.

Преступление. Новейшие успехи науки о преступнике. Анархисты / Сост. и предисл. В.С. Овчинского. — М., 2004. — С.3 и след.; Горшенков Г. Н. Криминологический словарь. — Н. Новгород, 2004. — С. 240; Клочкова А. В.

Девиантность и её роль в этиологии преступности // Преступление и наказание: криминализация России как социально-политическое явление: Материалы дискуссии. — М., 2004. Вып. 3. — С. 100–129; Михайлов А. П. Этиология девиантного поведения несовершеннолетних (социологический анализ): Учебное пособие. — Майкоп: Изд-во ООО «Качество», 2006; Кабанов П. А. Современная российская криминальная этиология // Следователь. 2006. № 7. — С. 61–64; Барановский Н. Этиология преступности: Традиционные криминологические теории и инновации // Юстиция Белоруси. 2009. № 4. — С. 70–73.

причины преступности видоизменяются, приобретают иную окраску по сравнению с ещё недалеким прошлым, имеют особенности, которые характеризуют современное состояние преступности, поскольку причины преступности динамичны, иерархичны и многообразны.

В отечественной криминологии сложилось и длительное время существует мнение о том, что причинность преступного поведения в обществе является основным элементом этой науки.

Следует отметить, что криминологическое понятие «причины преступности» воспринимается современными российскими и зарубежными учеными неоднозначно. И это закономерно, поскольку в криминологии нет единой точки зрения по этому сложному вопросу, затрагивающему многие сферы жизнедеятельности и процессы, происходящие в них. Однако оговоримся, что мы не ставим перед собой цель описывать и анализировать все существующие подходы к проблеме причинности в отечественной криминологии, поскольку освещение в общим виде этого вопроса выходит за рамки предмета исследования настоящей работы, тем более что такие подходы уже более глубоко, детально и обстоятельно проанализированы, описаны и объяснены такими специалистами, как Г. А. Аванесов4, Ю. М. Антонян5, Н. Ф. Кузнецова6, В. Н. Кудрявцев7, В. Е. Эминов8, В. С. Устинов9, А. И. Долгова10, А. Х. Миндагулов, Ф. К. Рябыкин, Л. В. Сердюк и другие12, в том числе и Н. В. Ильиной, которая исследовала особенности причинного комплекса преступности в специфичных условиях трансформации российского общества от постсоциалистического к рыночному13.

Поэтому для уточнения причинности существования электоральной преступности мы обратимся к наиболее доступным для любого читателя отечественным общеметодологическим философским работам по вопросам причинности, которые являются универсальными для исследования социальных явлений в различных областях гуманитарного научного знания и в некоторой мере могут прояснить суть исследуемой проблемы.

В философской науке доминирует традиционно-диалектический подход причинного объяснения социальных явлений, согласно которому под причинностью принято понимать объективную связь между явлениями, одно из которых — причина — при определенных условиях порождает другое явление — следствие14. Исходя из этого философского положения, в советской и современной российской криминологической науке утвердилось мнение, что под причинами преступности следует понимать те социальные явления, которые порождают и воспроизводят преступность и преступления как свое закономерное следствие15. Полагаем, что это 4 Аванесов Г. А. Криминология. — М., 1984. — С. 181–247; Его же. Теория причин преступности // Криминология: Учебник / Под ред. Г. А. Аванесова. — М., 2005. — С. 192–254.

5 Антонян Ю. М. Почему люди совершают преступления. Причины преступности. — М., 2006; Его же. Концепция причин преступности и причины преступности в России // Российский следователь. 2004. №8. — С. 26–32.

6 Кузнецова Н. Ф. Проблемы криминологической детерминации. — М., 1984. — С. 5 и след.

7 Кудрявцев В. Н. Социальные причины организованной преступности в России // Организованная преступность и коррупция. Исследования, обзоры, информация: Социально-правовой альманах. 2001. № 1. — С. 7–8;

Его же. Лекции по криминологии. — М., 2005. — С. 88–98.

8 Кудрявцев В. Н., Эминов В. Е. Причины преступности в России: Криминологический анализ. — М., 2006.

9 Устинов В. С. Криминология. Общая часть: Учебное пособие. — Н. Новгород, 2001. — С. 75–78.

10 Долгова А. И. Криминология: Учебник для вузов. — М., 1999. — С. 126–129; Её же. Учение о детерминации и причинности преступности // Криминология: Учебник для вузов / Под общ. ред. проф. А. И. Долговой. — М., 2001. — С. 229–269; Её же. Детерминация и причинность преступности // Криминология: Учебник для вузов / Под общ. ред. проф. А. И. Долговой. 3-е изд., перераб. и доп. — М., 2005. — С. 233–274.

11 Миндагулов А. Х., Рябыкин Ф. К., Сердюк Л. В. Причины преступности: Лекция. — Хабаровск, 1988. — С. и след.

12 Белоглазов В. А. Причинный комплекс преступности: вопросы теории и методологии: Дисс.... кандид. юрид.

наук. — Свердловск, 1989; Агаев Г. А. Теоретические основы исследования причинного комплекса преступности:

Дисс.... кандид. юрид. наук. — СПб., 1996.

13 Ильина Н. В. Особенности причинного комплекса преступности в условиях перехода к рыночной экономике:

Дисс.... канд. юрид. наук. — М., 1998.

14 Философский словарь / Под ред. М. М. Розенталя. Изд. 3-е. — М., 1975. — С. 329; Философский энциклопедический словарь / Под ред. Л. Ф. Ильичёва и др. — М., 1983. — С. 531; Современный философский словарь / Под общ. ред. проф. В. Е. Кемерова. 2-е изд., испр. и доп. — М., 1998. — С. 700.

15 Кузнецова Н. Ф. Проблемы криминологической детерминации. — М., 1984. — С. 47; Её же. Причины и условия преступности // Криминология: Учебник / Под ред. проф. Н. Ф. Кузнецовой, проф. В. В. Лунеева. — М., 2004. — С.167; Панев Б. Понятие и классификация причин и условий преступности // Основы криминологии в Народной

ЭЛЕКТОРАЛЬНАЯ ПРЕСТУПНОСТЬ В УСЛОВИЯХ ФОРМИРОВАНИЯ В РОССИИ ДЕМОКРАТИЧЕСКОГО ПРАВОВОГО ГОСУДАРСТВА

диалектическое положение необходимо отразить и при детальном научном рассмотрении, описании и объяснении (криминологическом анализе) детерминации электоральной преступности в условиях формирования в России демократического правового государства и гражданского общества.

Вопрос о причинах существования различных видов преступности в современном обществе и причинах электоральной преступности на первый взгляд может показаться довольно простым. Вместе с тем, причины существования общеуголовной и причины электоральной преступности, как подвида преступности политической, несколько различны, хотя в их основе лежит общее пренебрежение преступников к уголовно-правовым запретам. С позиции мотивационного подхода раз-личие их может заключаться в том, что при совершении общеуголовных преступлений лицом преследуется достижение своих личных (корыстных, эгоистических и т.

п.) целей или потребностей, тогда как при совершении электоральных преступлений преследуется в основном достижение политических целей, личные цели и потребности здесь вторичны, либо искусно замаскированы. Хотя при совершении электоральных преступлений не исключается и достижение преступниками одновременно нескольких целей, взаимосвязанных и взаимообусловленных спецификой функционирования политической системы общества, однако политическая цель должна выступать основной (или доминирующей) для преступников, в первую очередь, организаторов и подстрекателей (вдохновителей), тогда как остальные цели могут являться второстепенными, дополнительными или промежуточными.

Причины, порождающие, распространяющие и изменяющие (транс-формирующие) электоральную преступность в условиях формировании в России демократического правового государства и гражданского общества, многообразны, динамичны, взаимосвязаны между собой и взаимообусловлены. Их взаимодействие, как правило, дополняет и усиливает друг друга. Чем полнее и заметнее они представлены в социально-политической жизни общества, тем вероятней проявление и интенсивность электоральной преступности. В связи с этим возникает вопрос об изучении сущности конкретной причины и условиях ее взаимодействия с другими причинами (явлениями) в процессе детерминации преступного поведения и принятия мер по ее устранению либо нейтрализации. Для достижения этих целей в криминологии, как и в других гуманитарных науках, существует классификация причин пре-ступности, то есть разделение их на определенные однородные группы по какому-либо существенному признаку или группе однородных признаков.

В качестве оснований классификации причин преступности криминологами, как правило, выбираются такие разделения, по которым можно сделать определенные теоретические и практические выводы в зависимости от целей, которые ставит перед собой исследователь16.

В отечественной криминологии причины преступности принято классифицировать: по уровню функционирования или действия (субординации)17, механизму или глубине воздейРеспублике Болгарии: Пер. с болг. / Под ред. и вступ. ст. Н. А. Стручкова. — М., 1987. — С. 106–107; Беляев Н. А.

Причины и условия преступности // Криминология. Учебник / Под ред. В. В. Орехова и др. — СПб., 1992. — С.

105–106; Четвериков В. С., Четвериков В. В. Криминология: Учебное пособие. — М., 1997. — С. 44; Максимов С. В.

Краткий криминологический словарь. — М., 1995. — С. 15; Миндагулов А. Х., Рябыкин Ф. К., Сердюк Л. В. Причины преступности: Лекция. — Хабаровск, 1988. — С. 5; Курганов С. И. Основы криминологии: Учебное пособие. — М., 1998. — С. 48; Алексеев А. И. Криминология: Курс лекций. — М., 1998. — С. 57; Кудрявцев В. Н. Генезис преступления.

Опыт криминологического моделирования: Учебное пособие. — М., 1997. — С. 9; Горшенков Г. Н. Криминология: введение в учебный курс: Учебное пособие. — Сыктывкар, 1995. — С. 113–117; Шестаков Д. А. Криминология. Преступность как свойство общества. — СПб., 2001. — С. 115; Иншаков С. М. Криминология: Практикум. — М., 2001. — С. 36; Шиханцев Г. Г. Криминология: Учебник для вузов. — М., 2001. — С. 132; Кудрявцев В. Н., Эминов В. Е. Причины преступности // Криминология: Учебник / Под ред. В. Н. Кудрявцева, В. Е. Эминова. — М., 2004. — С. 122; Аванесов Г. А. Теория причин преступности // Криминология: Учебник / Под ред. Г. А. Аванесова. — М., 2005. — С. 193;

Боков А. В., Солодовников С. А., Антонян Е. А. и др. Криминология: Учебное пособие / Под ред. С. М. Иншакова. — М., 2005. — С. 64; Давыдов Я. Е. Криминология: Конспект лекций. — М., 2005. — С. 19; и др.

16 Криминология / Пер. с чешского М. А. Гельфера и И. А. Воробьева; Под ред. Н. А. Стручкова. — М., 1982. — С. 125.

17 Кузнецова Н. Ф. Причины и условия преступности // Криминология: Учебник / Под ред. проф. Н. Ф. Кузнецовой, проф. В. В. Лунеева. — М., 2004. — С. 171–172; Кудрявцев В. Н., Эминов В. Е. Причины преступности в России: Криминологический анализ. — М., 2006. — С. 23–24.

ствия, природе и источникам возникновения18, по содержанию19, значению20, происхождению и социальной значимости22. По нашему мнению, так же должны классифицироваться и причины политической преступности, хотя и следует отметить, что предложенная классификация не может исчерпывать мировоззренческого многообразия истолкования причин существования и распространения электоральной преступности.

По механизму (или глубине) воздействия причины электоральной преступности следует разделить на причины и условия. Традиционно в отечественной криминологии принято считать, что причины — это такие явления, которые порождают и воспроизводят преступность, в том числе и электоральную, как свое закономерное следствие23, тогда как условия — это те явления, которые сами не порождают преступность, а лишь способствуют, облегчают, усиливают, интенсифицируют формирование и действие причины или группы причин24.

По уровню действия причины существования электоральной преступности в условиях формирования в России демократического правового государства, пользуясь общепринятой криминологической классификацией причин преступности, можно условно разделить на общие, особенные и частные25.

Общие причины электоральной преступности — это причины, позволяющие ответить на вопрос, почему существует электоральная преступность и различные её модификации в современном обществе, почему и под воздействием чего изменяются ее качественные и количественные криминологические характеристики.

Причины электоральной преступности на уровне особенного позволяют разобраться с существованием отдельных групп электоральных преступлений или её отдельных видов (например: криминального электорального мошенничества или криминального электорального экстремизма) на различных территориальных уровнях: в современном мире, на континенте, в национальном государстве или в отдельном его регионе.

Частные причины или субъективные сохранения, существования и распространения электоральной преступности в современном обществе — это причины совершения конкретных электоральных преступлений, которые помогают ответить на вопрос, почему то или иное преступление совершено именно этим лицом или группой лиц, что его или их привело к совершению данного преступления.

18 Желудков А. Криминология: Конспект лекций в схемах. — М., 2001. — С. 34.

19 Малков В. Д. Причины и условия преступности // Криминология: Учебник / Под ред. В. Д. Малкова. — М., 2004. — С. 62–66.

20 Устинов В. С., Зарубин С. В., Конев А. А., Абросимов В. А. Криминология и профилактика преступлений. Учебнометодические материалы по изучению курса в нестандартных ситуациях. — Горький, 1989. — С. 35; Горшенков Г. Н.

Криминологический словарь. — Сыктывкар, 1995. — С. 74; Его же. Криминологический словарь. — Н. Новгород, 2004. — С. 199; Криминология: Словарь / Под общ. ред. В. П. Сальникова. — СПб., 1999. — С. 137–138; и др.

21 Беляев Н. А. Причины преступности // Криминология. Учебник / Под ред. В. В. Орехова и др. — СПб., 1992. — С. 110.

22 Петрова С. С. Криминология: Учебное пособие. — М., 2005. — С. 26.

23 Кузнецова Н. Ф. Причины преступности. Общая характеристика преступности в СССР. Причины преступности в буржуазном обществе // Криминология. — М., 1997. — С. 66–73; Её же. Причины и условия преступности // Криминология: Учебник / Под ред. проф. Н. Ф. Кузнецовой, проф. В. В. Лунеева. — М., 2004. — С. 168–169; Горшенков Г. Н., Костыря Е. А., Лукичёв О. В. и др. Криминология и профилактика преступлений. Учебное пособие / Под общ. ред. В. П. Сальникова. — СПб., 2001. — С. 50; Кваша Ю. Ф., Зайналабидов А. С., Зрелов А. П. и др. Криминология / Под общ. ред. Ю. Ф. Кваши. — Ростов-на-Дону, 2002. — С. 67; Милюков С. Ф. Факторы, обуславливающие преступность // Криминология: Учебник / Под ред. В. Н. Бурлакова, М. Н. Кропачёва. — СПб., 2005. — С. 95.

24 Кузнецова Н. Ф. Причины преступности. Общая характеристика преступности в СССР. Причины преступности в буржуазном обществе // Криминология. — М., 1967. — С. 68; Её же. Причины и условия преступности и преступлений // Криминология: Учебное пособие / Под ред. Н. Ф. Кузнецовой. — М., 1996. — С. 49; Её же. Причины и условия преступности и преступлений // Криминология: Учебное пособие / Под ред. Н. Ф. Кузнецовой. — М., 1998. — С. 49; Варчук Т. В. Криминология: Учебное пособие. — М., 2002. — С. 49; Милюков С. Ф. Факторы, обуславливающие преступность // Криминология: Учебник / Под ред. В. Н. Бурлакова, М. Н. Кропачёва. — СПб., 2003. — С. 87.

25 Панев Б. Понятие и классификация причин и условий преступности // Основы криминологии в Народной Республике Болгарии: Пер. с болг. / Под ред. и вступ. ст. Н. А. Стручкова. — М., 1987. — С. 111–113; Бурлаков В. Н., Волгарева И. В., Волженкин Б. В. и др. Криминология: Пособие для подготовки к экзамену / Под ред. В. Н. Бурлакова, М. Н. Кропачева. — СПб., 2003. — С. 44.

ЭЛЕКТОРАЛЬНАЯ ПРЕСТУПНОСТЬ В УСЛОВИЯХ ФОРМИРОВАНИЯ В РОССИИ ДЕМОКРАТИЧЕСКОГО ПРАВОВОГО ГОСУДАРСТВА

Перечисленные классификации позволяют целенаправленно изучать причины и условия (факторы, детерминанты) электоральной преступности. На их основе можно формировать реалистичные прогнозы изменения электоральной преступности и вырабатывать эффективные меры превентивного характера, связанные с ограничением проявления электоральной преступности, её видов и конкретных электоральных преступлений.

Вместе с тем, анализ специальной криминологической литературы по проблеме существования и функционирования преступности, в том числе и электоральной, а также отдельным формам ее проявления, позволяет выделить некоторые однородные группы причин и условий, детерминирующих электоральную преступность как свое закономерное следствие. Эти явления и процессы обусловливают ее существование как негативного социально-правового (криминологического) явления и порождают конкретные формы и виды ее проявления как свое закономерное следствие.

Исследование специальной отечественной и зарубежной криминоло-гической литературы привело авторов работы к выводу о том, что к основным детерминантам, воспроизводящим преступность в обществе, в том числе и электоральную, по содержанию или сферам социальной жизни необходимо относить: правовые, организационно-управленческие, идеологические, воспитательные, технические, социально-экономические, социально-психологические и другие причины и условия26, или процессы и явления, вызывающие (детерминирующие) преступность в этих сферах жизнедеятельности27.

На наш взгляд, именно такой традиционный для современных гума-нитарных наук подход к научному анализу, осмыслению и объяснению причин электоральной преступности поможет нам в дальнейшем более точно определить, обозначить, описать и объяснить основные факторы ее существования, воспроизводства, распространения и трансформации (видоизменения). Об этом и будет наши рассуждения при криминологическом анализе системы детерминации электоральной преступности. Но здесь следует оговориться и уточнить нашу позицию. На наш взгляд, основной целью этиологии электоральной преступности или криминальной электоральной этиологии должен стать не поиск единой универсальной причины её существования и распространения, что не имеет научной перспективы, а описание и объяснение воздействия различных факторов, явлений, процессов на неё, для выработки в дальнейшем мер по устранению, минимизации или нейтрализации их негативного воздействия.

Систематизация причин существования и распространения электоральной преступности предполагает выделение в ней относительно самостоятельных, но органически связанных между собой групп детерминант. Как мы уже отмечали ранее, элементами системы причинного комплекса электоральной преступности могут выступать социально-экономические, социально-политические, правовые, организационно-управленческие, воспитательные, идеологиКузнецова Н. Ф. Причины и условия преступности // Криминология: Учебник / Под ред. Б. В. Коробейникова, Н. Ф. Кузнецовой, Г. М. Миньковского. — М., 1988. — С. 120; Кузнецова Н. Ф., Миньковский Г. М. Причины и условия преступности // Криминология. Учебник / Под ред. Н. Ф. Кузнецовой, Г. М. Миньковского. — М., 1994. — С. 140; Кузнецова Н. Ф. Причины и условия преступности и преступлений // Криминология. Учебное пособие / Под ред. Н. Ф. Кузнецовой. — М., 1998. — С. 54; Миндагулов А. Х., Рябыкин Ф. К., Сердюк Л. В. Указ. раб. — С. 25;

Антонян Ю. М., Саблина Л. С. Краткий курс криминологии. — М., 1997. — С. 39; Вицин С. Е., Дунаев С. А., Жигарев Е. С. и др. Криминология. Учебно-методические материалы и альбом схем: Учебное пособие / Под ред. С. Е. Вицина и В. А. Уткина. — М., 1998. — С. 167; Алексеев А. И. Криминология: Курс лекций. — М., 1998. — С. 59–60;

Арефьев А. Ю., Волков А. П., Глухова А. А. Определение состояния преступности и криминологическое прогнозирование: Учено-практическое пособие. — Н. Новгород, 1999. — С. 17; Бурлаков В. Н., Гилинский Я. И., Шестаков Д. А.

Российская криминология в конце ХХ столетия: семинар Криминологического центра Санкт-Петербурга // Правоведение. 1999. № 3. — С. 223; Варчук Т. В. Криминология: Учебное пособие. — М., 2002. — С. 46–47; и др.

27 Кудрявцев В. Н. Генезис преступления. Опыт криминологического моделирования: Учебное пособие. — М., 1997. — С. 13.

ческие, технические, социально-психологические и другие детерминанты. Каждая из этих групп причин в отдельности не может воспроизвести электоральную преступность, необходимо их взаимодействие в определенной последовательности. Последовательность важна и при исследовании всей системы причинного комплекса электоральной преступности. Большинство современных отечественных криминологов, в силу полученного ими профессионального образования, являются юристами, поэтому ими отдается предпочтение выявлению основных правовых причин и условий исследуемых криминологических явлений, в том числе и электоральной преступности во всех её видах, формах и сферах проявления. Несколько в меньшей степени ими анализируются иные причины электоральной преступности.

Указанный подход позволяет проследить роль каждого из факторных комплексов преступности, порождающих электоральные преступления и способствующих их сохранению, трансформации и росту в современных условиях. Не обходимо отметить, что эти факторы взаимосвязаны между собой, взаимообусловлены и взаимозависимы.

На наш взгляд, в целях системного рассмотрения основные факторы, детерминирующие электоральную преступность, целесообразно классифицировать, как это практикуется в большинстве отечественных работ по криминологии, по содержанию или сферам социальной жизни. К таким факторам относятся: правовые; социально-экономические; организационноуправленческие; идеологические; социально-психологические и другие явления и процессы, которые воспроизводят электоральную преступность во всем её многообразии. В указанном выше порядке мы и приступим к их рассмотрению.

К правовым факторам, детерминирующим электоральную преступность в условиях формирования в России демократического правового государства, следует отнести ненадлежащее правовое регулирование некоторых сфер государственной (политической) деятельности и недостатки действующего российского (федерального и регионального) избирательного и иного законодательства. В числе таковых, по мнению специалистов, можно выделить и правоприменительную практику по защите избирательных прав участников электоральных процессов.

Несовершенство процедурного порядка судебной защиты из-бирательных прав граждан28.

Накопленный федеральных, региональный и муниципальный опыт применения законодательства о выборах свидетельствует, что в нём недостаточно урегулирован целый ряд вопросов, имеющих принципиальное значение. При этом особо показателен тот факт, что пробелы правового регулирования выборов нередко сопряжены с концептуальными аспектами участия в них граждан Российской Федерации и допускают различные варианты толкования провозглашаемых на конституционно-правовом уровне избирательных прав и свобод. Закрепляя и гарантируя право граждан избирать и быть избранными в органы государственной власти и органы местного самоуправления, Конституция РФ, к сожалению, почти полностью умалчивает об основных принципах его реализации, обязательных для всех выборов, проводимых в Российской Федерации. Единственное исключение в Конституции России (ст. 81) сделано лишь в отношении президентских выборов, конституционной основой которых являются всеобщее равное и прямое избирательное право и тайное голосование. Подобного рода «конституционная скупость» и непоследовательность в регулировании принципов реализации избирательных прав и свобод российских граждан трудно объяснимы. Мало того, что в Конституции России отсутствует специальная глава, посвящённая избирательной системе, вследствие чего законотворческие возможности федерального парламента в определении избирательных стандартов и технологий выглядят практически неограниченными, так даже немногочисленные конституционные «вкрапления» избирательного законодательства в известной степени допускают и оправдывают ограничение общепризнанных демократических принципов участия граждан во всех видах выборов за исключением президентских. Ведь если Конституция РФ прямо указывает на необходимость организации и проведения выборов на основе всеобщего равного и прямого избирательного права при тайном голосовании только применительно к замещению должности Президента РФ, то тем самым предполагается возможность отступления от этих принТупиков В. О судебной защите избирательных прав граждан // Российская юстиция. 1998. № 4. — С. 20–24;

Алексеев Г.В. Гражданско-правовая защита нематериальных благ участников электорального процесса: Дисс....

кандид. юрид. наук. — СПб., 2002.

ЭЛЕКТОРАЛЬНАЯ ПРЕСТУПНОСТЬ В УСЛОВИЯХ ФОРМИРОВАНИЯ В РОССИИ ДЕМОКРАТИЧЕСКОГО ПРАВОВОГО ГОСУДАРСТВА

ципиальных условий реализации права граждан избирать и быть избранными во все иные органы государственной и муниципальной власти29.

Недостаточная эффективность действующего законодательства об ответственности за преступления, совершаемые в условиях избирательного процесса30. Высокая латентность изучаемого преступления объясняется недооценкой эффективности уголовно-правовых санкций. Не привлечение к уголовной ответственности лиц, совершающих электоральные преступления, замена на меры административного воздействия приводит к увеличению роста правонарушений, поскольку лица, нарушающие избирательное законодательство, не боятся ответственности. Кроме того, замена уголовно-правовых мер воздействия на административно-правовые приводит к искажению данных уголовной статистики о количестве преступных нарушений избирательного законодательства, что снижает эффективность противодействия, то есть профилактики и борьбы с преступностью в сфере избирательного процесса.

Несовершенство избирательного законодательства, которое не обеспечивает реальной зависимости избираемых на государственные должности лиц от своих избирателей31. Отечественные специалисты относят к правовым причинам и такое явление, как наличие иммунитета от уголовного преследования представи-телей органов государственной власти и некоторых претендентов на эти должности (кандидаты в Президенты РФ, в депутаты Государственной Думы и др.). Поскольку любое освобождение от ответственности ведет к безнаказанности и, как следствие, к повторному нарушению существующих правовых норм поведения в условиях избирательного процесса32.

Говоря о правовых детерминантах исследуемого явления, прежде всего, необходимо сказать о нестабильности и несовершенстве российского законодательства.

Хотя на протяжении десятилетия в ходе федеральных, региональных, и муниципальных избирательных кампаний была продемонстрирована работоспособность принятых избирательных систем (мажоритарной и смешанной). Тем не менее, потребность внесения весьма существенных изменений и дополнений в законодательство было подтверждено правоприменительной практикой, особенно в той части, которая касается разграничения предметов ведения между Российской Федерацией и субъектами Федерации, определения компетенции субъектов РФ в принятии избирательного законодательства.

Начиная с 1993 года, последовательно усиливается влияние федерального избирательного законодательства на развитие избирательного законодательства субъектов Федерации. Этот процесс проявился в принятии: Федерального закона «Об основных гарантиях избирательных прав граждан РФ» от 6 декабря 1994 года, затем Федерального закона «Об основных гарантиях избирательных прав и права на участие в референдуме граждан РФ» от 19 сентября 1997 года и других нормативных актов. Содержание все больших избирательных процедур определяется федеральным законодательством. То есть качественные характеристики основных элементов системы избирательного законодательства субъектов РФ и их взаимосвязи определяются неКнязев С. Д. Принципы участия российских граждан в выборах: вопросы правового обеспечения // Правоведение. 1999. № 1.

30 Арефьев А. Ю. Рецензия на кн.: Кабанов П. А. Политическая коррупция в России: криминологическая характеристика и меры сдерживания. — Нижнекамск: НКФ МГЭИ, 1998. — 74 с. // Актуальные проблемы юридических наук. Сборник научных работ. — Нижнекамск: НКФ МГЭИ, 1999. — С. 115–116; Кабанов П. А. Причины политической преступности // Следователь. 1999. № 5. — С. 48; Его же. Политическая преступность: понятие, сущность, виды, причины, личность политического преступника, меры противодействия (криминологическое исследование):

Монография. — Казань: ЗАО «Новое знание», 2006. — С. 241; Постников А. Е. Избирательное право России. — М., 1996. — С. 124; Вешняков А. Чистым выборам — да, грязным технологиям — нет // Российская газета. 1999. апреля; Свигузова А. П. Факторы, детерминирующие электоральную преступность в современной России // Следователь. 2002. № 2. — С. 48.

31 Сатаров Г. А., Левин М. И., Цирин М. Л. Россия и коррупция: кто кого? // Российская газета. 1998. 19 февраля; Фарукшин М. Избирательное законодательство и выборы в Татарстане: опыт регионального правового сепаратизма // Особая зона: выборы в Татарстане. — Ульяновск, 2000. — С. 23; Лаптева В. В. Новеллы избирательного законодательства на стадии регистрации кандидатов: достоинства и недостатки // Адвокат. 2000. № 5. — С. 73.

32 Кабанов П. А. Политическая преступность: сущность, причины, предупреждение. Учебное пособие. — Нижнекамск, 2000. — С. 218–220; Его же. Политическая коррупция в России: понятие, сущность, причины, предупреждение. — Казань, 2004. — С. 105–106; Газимзянов Р. Р. Коррупционная преступность в Республике Татарстан на рубеже веков (криминологическое исследование): Дисс.... кандид. юрид. наук. — Н. Новгород, 2005. — С. 93–95.

посредственно на федеральном уровне. Однако, в связи с недостаточной их законодательной урегулированностью сохранились серьезные конституционно-правовые коллизии.

Опыт федеральных и региональных избирательных кампаний выявил множество законодательных проблем, связанных с организацией и проведением выборов всех уровней, и, прежде всего, пробелы правового регулирования в части обязательности периодического проведения выборов, правового статуса политических партий как субъектов избирательного процесса, соотношения частного (корпоративного) и государственного в финансировании избирательных кампаний; прямые противоречия между нормами Федерального закона об основных гарантиях избирательных прав и иными актами федерального и регионального законодательства; неполноту юридической регламентации отдельных стадий и избирательных действий.

Так, по мнению Г. А. Станкевич, в результате прошедших в 1997 году в Республике Дагестан выборов в органы местного самоуправления были выявлен ряд существенных противоречий в нормативно-правовой базе республики и федерального законодательства.

В частности, автор отмечает, что в законе «О выборах главы местной администрации в Республике Дагестан» были допущены отступления от обязательных для применения на всей территории конституционных норм. Так, ст. 4 и п. 3 ст. 24 указанного закона лишили активного избирательного права лиц, не являющихся гражданами Республики Дагестан, но проживающих на ее территории. Также в этом законе были введены, вопреки федеральному законодательству, ограничения пассивного избирательного права. По республиканскому закону необходимо было собрать не менее чем 5% подписей граждан в городах и районах и не менее 10% в других муниципальных образованиях, тогда как по федеральному закону максимальное число подписей не может быть выше 2% от числа избирателей соответствующего округа.

По данным Г. А. Станкевич, в Тульской области, вопреки части 1 ст. 8 ФЗ «Об основных гарантиях избирательных прав и права на участие в референдуме граждан РФ», который предусматривает срок полномочий органов государственной власти, органов местного самоуправления, а также срок полномочий избираемых депутатов 5 лет, был принят закон о продлении срока полномочий областной Думы.

Вопреки Закону о выборах в некоторых регионах предусмотрены особые правила проведения общественного опроса в период избирательной кампании. Например, в Республике Калмыкия на канале региональной телерадиовещательной компании были обнародованы результаты опроса, который проводился общественной организацией «Союз молодежи Калмыкии», без сообщения заказчика опроса, времени его проведения, статистической оценки возможной погрешности33.

«Серьезные замечания в части недостаточного уровня обеспечения соблюдения гарантий избирательных прав граждан вызывали законы, принятые в Ленинградской, Рязанской, Мурманской, Кировской областях. Зачастую в этих законах содержались ограничения для приобретения гражданами активного и пассивного избирательного права, связанные с продолжительностью и сроками проживания на территории субъекта Федерации, установлением дополнительных возрастных цензов для кандидатов, предусматривалось неравенство избирательных округов по числу избирателей, ограничения избирательных прав военнослужащих срочной службы и некоторых других категорий граждан»34.

Подобных примеров можно привести немало. Отсутствие единообразия в законодательном регулировании реализации избирательных прав на федеральном уровне и на уровне субъектов Федерации приводит к массовому нарушению конституционно закрепленных избирательных прав, в том числе преступными способами.

Кроме того, недостаточно урегулировано законодательство (или, сейчас можно сказать, не совсем эффективно), определяющее порядок разрешения возникающих в процессе избирательных кампаний споров, а также законодательство, обеспечивающее административно-правовую и уголовно-правовую охрану избирательных прав.

33 Станкевич Г. А. Уголовная ответственность за воспрепятствование осуществлению избирательных прав или работе избирательных комиссий: Дисс.... кандид. юрид. наук. — Кисловодск, 2002. — С. 102.

34 Иванченко А. В. Деятельность избирательных комиссий субъектов Российской Федерации по реализации и защите избирательных прав граждан // Государство и право. 1998. № 9. — С. 11.

ЭЛЕКТОРАЛЬНАЯ ПРЕСТУПНОСТЬ В УСЛОВИЯХ ФОРМИРОВАНИЯ В РОССИИ ДЕМОКРАТИЧЕСКОГО ПРАВОВОГО ГОСУДАРСТВА

В частности, стоит отметить, что содержание главы 26 Гражданского процессуального кодекса РФ с момента его принятия (14 ноября 2002 года) неоднократно корректировалось35. Процессуальные нормы содержатся в ряде федеральных законов, регламентирующих избирательный процесс. Хотелось бы здесь отметить, что до 2002 года отсутствовало какое-либо единство в конституционном законодательстве, регулировавшем избирательный процесс на всех уровнях проведения выборов, относительно процессуальных средств обращения в суд участников избирательного процесса за защитой права. Избирательное право содержало неизвестные гражданско-процессуальному праву России понятия, термины, средства обращения в суд, что свидетельствовало об отсутствии ясности в этом вопросе36.

Неурегулированность процедуры обращения в суд за защитой своего права приводила к злоупотреблениям в этой области, препятствовала гражданам реализовать свое избирательное право.

Как складывалась судебная практика по защите избирательных прав граждан, можно проследить на примере такого субъекта Федерации, как Республика Адыгея. Н. Коновалова и Н. Бурхайло подали жалобу на постановление Центральной избирательной комиссии Республики Адыгея по отказу в регистрации кандидата на должность Президента Республики Адыгея.

ЦИК Республики Адыгея отказала кандидату в регистрации 20 ноября 1996 г., а жалоба была подана в Верховный суд республики 25 ноября 1996 г. Определением суда от 27 ноября 1996 г.

дело было назначено к слушанию на 29 ноября. Однако 28 ноября от ЦИК республики поступило ходатайство о приостановлении производства по делу. 29 ноября ходатайство судом удовлетворено. На определение суда о приостановлении производства по делу была подана частная жалоба, которая рассмотрена Судебной коллегией по гражданским делам Верховного Суда Российской Федерации 9 января 1997 г. Определение о приостановлении производства по делу было отменено, дело возвращено в суд первой инстанции, где оно вновь было назначено к слушанию на февраля 1997 г. Рассматривалось дело в период с 5 по 20 февраля. Только 20 февраля было вынесено судом решение, которое обжаловалось в кассационном порядке. Кассационная жалоба была рассмотрена лишь 24 марта 1997 г. Таким образом, дело по жалобе на нарушение избирательных прав находилось в производстве судов с 25 ноября 1996 г. по 26 марта 1997 г., т. е. четыре месяца. Между тем выборы Президента Республики Адыгея завершились в феврале37.

Подобных примеров из судебной практики можно привести множество. Достаточно сказать, что из 11 дел этой категории, рассмотренных за 2001 год в Республике Адыгея, в болееменее приемлемый срок (в течение 7 дней) было разрешено всего лишь одно дело. В остальных случаях имели место многомесячные судебные процессы. И винить в этом судей не приходится.

Проблема соблюдения разумных сроков рассмотрения жалоб на нарушение избирательных прав граждан значительно сложнее и глубже, чем обычная судейская нерасторопность. Вопрос упирается в несовершенную нормативную базу, регулирующую данные правоотношения38.

Уголовное законодательство, предусматривающее ответственность за электоральные преступления, тоже несовершенно, по существу составы ст. 141, 1411, 142, 1421 УК РФ сконструированы с использованием явно общих, расплывчатых категорий, в результате чего правоприменителю представляется достаточно сложным очертить все уголовно наказуемые способы совершения рассматриваемых преступлений. Однако на сегодняшний день мнения о несовершенстве или удачности формулировок этих статей разделились. Так, С. В. Бородин, С. Г. Келина считают, что новые тексты статей 141, 1411, 142, 1421 УК РФ следует считать неудачными, так как они носят перечневый характер, не свойственный ни российскому, ни прежнему советскому законодательству, и такие нормы свидетельствуют лишь о том, что законодателю не удалось сформулировать уголовно-правовой запрет39. Другие криминологи считают, что диспозиции 35 Груздева Н. П. Сравнительная характеристика норм гражданско-процессуального права, затрагивающих избирательные права и права на участие в референдуме // Актуальные проблемы гуманитарного и профессионального знания: Сборник студенческих работ. Правоведение. — Нижнекамск, 2005. — С. 3–7.

36 Тупиков М. К. Судебная защита избирательного права // Российская юстиция. 1998. № 4. — С. 8.

37 Станкевич Г. А. Указ. диссертация. — С. 102–103.

38 Треушников В. О судебной защите избирательных прав граждан // Российская юстиция. 1998. № 4. — С. 8.

39 Уголовное право России: проблемы и перспективы / Под ред. С. В. Бородина, С. Г. Келиной. — М., 2004. — С. 3–5.

статей сформулированы по казуистическому принципу, что влечёт их громоздкость40. И всетаки, несмотря на всю критику, хотелось бы отметить, что внесенные изменения и дополнения явились констатацией, законодательным закреплением тех деяний, которые уже многократно совершались и не могли быть достаточно серьезно наказаны. Как нам представляется, эффективность и действенность этих новых и обновленных уголовно-правовых норм будет, если этим составам придать материальный характер, а для правильного их применения были бы приняты официальные толкования Пленума Верховного Суда РФ и Центральной избирательной комиссии РФ.

Следующий аспект проявляется в том, что в результате неопределенности относительно круга преступных деяний, как уже указывалось выше, при характеристике причин латентности изучаемых преступлений, у правоприменителя, при фиксации нарушений избирательных прав, возникли трудности в отграничении административного проступка от уголовного преступления.

Таким образом, уголовно наказуемым является любое деяние, нарушающее избирательное законодательство и препятствующее реализации гражданами права избирать и быть избранными или работе избирательных комиссий.

Однако на практике, за большинство нарушений избирательного законодательства применяется административная ответственность. Высказываются суждения о том, что любые формы электоральных преступлений образуют состав преступления, при условии, что за них прямо не установлена административная ответственность, аналогичная по своему содержанию административной ответственности за нарушение избирательных прав граждан41.

Правоприменители рассматривают уголовную ответственность как крайнюю меру борьбы с правонарушениями в сфере избирательного процесса. С одной стороны, такая позиция объяснима несовершенством и размытостью формулировок статей, но с другой, подобная позиция противоречит нормам административного и уголовного законодательства, открывает возможности для злоупотреблений со стороны должностных лиц (т.е. вопрос о привлечении к уголовной или административной ответственности решается по выбору этого должностного лица). Неприменение уголовной ответственности за электоральные правонарушения также влечет распространение убеждения, что совершение данных действий безнаказанно, что можно уйти от ответственности, что, в свою очередь, ведет к росту количества нарушений избирательных прав граждан.

Таким образом, мы видим, что законодатель проводит противоречивую линию законотворчества применительно к рассматриваемым деяниям. Приведение законодательства, регламентирующего уголовную и административную ответственность в логический порядок, могло бы благоприятствовать стабилизации избирательной системы в целом.

Оценивая детерминанты правового характера, следует отметить, что каждое из вышеперечисленных обстоятельств связано либо с неопределенностью, либо с пробелами в законодательстве, регулирующем сферу избирательного процесса. Важно, чтобы эти криминологические обстоятельства в комплексе не привели к правовому кризису, не затронули возможности граждан РФ свободно реализовать свое право избирать и быть избранными. Именно поэтому является важным изучение причин недостаточной действенности избирательного законодательства и законодательства, обеспечивающего правовую охрану избирательных прав. Применительно к избирательной сфере ситуация складывалась таким образом, что, помимо правоохранительных органов, контроль за соблюдением избирательного законодательства осуществляет Центральная избирательная комиссия и избирательные комиссии на местах.

На избирательные комиссии возложены функции контроля за избирательным процессом, поэтому в своей деятельности они должны более активно выявлять противоправные деяния и принимать эффективные меры по их пресечению.

40 Зайцева О. В. Уголовно-правовая охрана избирательных прав граждан, как одно из средств противодействия коррупции в России. — URL: http://www.sartracce.sgap.ru; Лопашенко Н. А. Уголовно-правовая охрана избирательных прав: оценка изменившегося законодательства (ст. 141 УК) // Научные труды Российской академии юридических наук. Вып. 4. В 3-х томах. Том 2. — М., 2004. — С. 592–597.

41 Князев С. Д. Уголовная ответственность за нарушения законодательства о выборах и референдумах // Вестник Центральной избирательной комиссии. 2000. № 20. — С. 33.

ЭЛЕКТОРАЛЬНАЯ ПРЕСТУПНОСТЬ В УСЛОВИЯХ ФОРМИРОВАНИЯ В РОССИИ ДЕМОКРАТИЧЕСКОГО ПРАВОВОГО ГОСУДАРСТВА

Питают электоральную преступность и отдельные формы её проявления в современном российском обществе социально-экономические факторы. Таких факторов отечественными специалистами отмечается (выявляется, фиксируется и описывается) множество42. Мы обозначим лишь наиболее значимые из них.

Детерминирует электоральную преступность, в первую очередь электоральную коррупцию, низкая заработная плата представителей органов государственной власти, в том числе и членов избирательной комиссии. Одним из факторов, обуславливающих совершение преступления против избирательных прав граждан, является уровень ресурсного обеспечения, как правоохранительных органов, так и их сотрудников. Всем известно, что правоохранительные органы «влачат жалкое существование» в условиях полной технической неоснащенности. Низкий уровень материального обеспечения сотрудников обуславливает отток профессиональных кадров, которые переходят в другие, более высокооплачиваемые структуры, и ведет к слабой заинтересованности сотрудников надлежащим образом исполнять свои обязанности по предотвращению, выявлению, раскрытию преступлений и привлечению виновных к ответственности, некоторых толкает на то, чтобы за определенную плату «закрыть глаза» на преступное поведение43.

В свою очередь, ни для кого не секрет, что индустрия выборов требует огромных финансовых ресурсов, которые, безусловно, используются и для обеспечения должного поведения правоохранительных органов.

Необеспеченность государственных служащих, в том числе и членов избирательных комиссий, жильем и другими социальными благами может способствовать проявлению и распространению электоральной коррупции, фальсификации избирательных документов и итогов избирательных кампаний.

Наличие в российском обществе большого количества людей, нахо-дящихся за чертой бедности, что является условием для «покупки голо-сов» этой категории граждан со стороны претендентов на государственные выборные должности или членов групп в их поддержку. В обществе, где значительная часть населения не располагает даже минимумом средств к нормальному человеческому существованию, где среднестатистический обыватель не чувствует себя самостоятельным участником гражданских отношений, объективно возникает возможность для «коррумпирования» самого гражданина. И власть активно использует эту возможность для извлечения собственной выгоды, попросту покупая у обнищавшего гражданина его избирательный голос как товар. Таким образом, воспроизводится еще более коррумпированная власть.

Коррупция во власти и подкуп избирателя в ходе избирательной кампании, безусловно, взаимосвязанные явления. Оба они, по сути, представляют собой латентные противоправные социально вредные отношения, которые возникают между представителями государства и рядовыми гражданами по поводу купли-продажи в одном случае мандата на власть, в другом — властных услуг44.

Необходимо учитывать и экономико-географическое положение региона. Так, в районах Крайнего Севера злоупотребления со стороны кандидатов имеют свою специфику. Например, согласно окружному закону «О выборах депутатов Собрания Ненецкого автономного округа»

каждый кандидат имеет право на две бесплатные поездки по своему избирательному округу. Однако в связи с тем, что авиационный транспорт, являющийся единственным транспортом в зимнее время, работал нерегулярно (2–3 рейса в месяц), многие кандидаты не смогли воспользоваться этой возможностью для встреч с сельскими избирателями. В результате кандидаты, обладающие средствами передвижения, могли получить преимущества перед своими соперниками.

Кроме того, следует учитывать и неравномерную плотность населения в этом субъекте РФ.

Поскольку избирательные округа были нарезаны избирательной комиссией на основе средней 42 См., например: Свигузова А. П. Социально-экономические факторы, порождающие электоральную коррупцию в современной России // Следователь. 2006. № 7. — С. 46–48; Её же. Некоторые социально-экономические факторы, детерминирующие электоральную коррупцию в современной России // Актуальные проблемы правоведения.

2007. № 1 (16). — С. 130–132.

43 Заботин В. П. Избирательные права граждан и роль органов внутренних дел в их реализации: Дисс.... кандид. юрид. наук. — М., 2001. — С. 89.

44 Ескина Л. Б. Избирательная система и коррупция // Выборы в Российской Федерации. — СПб., 2002. — С. 238.

нормы представительства избирателей (а в автономном округе выборы проходят по смешанной системе, причём из 15 депутатов Собрания 10 депутатов избираются по одномандатным избирательным округам), то географически 6 округов располагалось в Нарьян-Маре (где наибольшая плотность населения), а остальная часть автономного округа делилась на три части. При этом самая большая по площади территория принадлежала четвёртому округу, богатому природными ресурсами. Победить в этом округе было бы проще тому, кто имел транспортные возможности передвижения, как, впрочем, и в других трёх округах. Таким образом, в указанном регионе авиационная транспортная коммуникация — одно из главных средств, соединяющих кандидата и избирателей, занимает около 60% расходов избирательных фондов и именно личная встреча кандидата с населением является главным побудительным мотивом голосовать за кандидата45. Этот факт и экономический стимул (контроль за распределением природных богатств региона) толкал кандидатов на активную предвыборную агитацию, причём не всегда допустимыми законом средствами. Следует также учитывать, что Ненецкий автономный округ находится в зоне Заполярья и в полосе полярных пустынь, арктических тундр, мохово-лишайниковых, кустарничковых и осоково-пушицевых кочкарных тундр, т. е. данные избирательные округа находятся в климатически неблагоприятной зоне, не обеспеченной в достаточном количестве предметами первой необходимости. Это открывает возможности широкого подкупа голосов избирателей путём распространения соответствующих подарков.

Стало быть, экономико-географическое положение Ненецкого автономного округа, как и некоторых других регионов, располагает к нарушениям действующего избирательного законодательства. Огромные расстояния, труднодоступность, отдалённость и разбросанность населённых пунктов в подобных субъектах РФ приводят к злоупотреблениям материальными ресурсами, к неправомерному ведению предвыборной агитации. Например, во время выборов в законодательные (представительные) органы власти в Республике Саха (Якутия) наибольшее число жалоб и заявлений (17) поступило при проведении предвыборной агитации. В них указывалось, что отдельные должностные лица государственных органов (депутаты парламента, члены и должностные лица Правительства и местных администраций и другие) занимаются предвыборной агитацией, используя служебное положение, что отдельные кандидаты иногда оплачивают выступления на телевидении, по радио и в газетах не из средств избирательного фонда, а наличными, вручают избирателям подарки, занимаются благотворительностью, что запрещено законом (по двум заявлениям о нарушении прав и гарантий зарегистрированных кандидатов избирательной комиссией материалы были направлены в правоохранительные органы)46.

Как показывают итоги проведения избирательных кампаний, наиболее интенсивно и даже ожесточённо разворачивается предвыборная борьба в экономически выгодных территориях, обладающих природными, финансовыми и иными ресурсами. Тенденция к удержанию экономических ресурсов с помощью политических полномочий и возможность легального доступа к природным ресурсам прослеживалась уже на региональных выборах в законодательные (представительные) органы власти субъектов РФ в 1995–1997 годах. Состав депутатов в Иркутской, Тюменской, Ленинградской, Московской и других областях, не имеющих явно выраженной политической ориентации, отражают «хозяйственную специализацию» региона. Причём удельный вес в них руководителей крупнейших предприятий и объединений выше, чем в других регионах. В Республике Саха (Якутия) — это руководители алмазно— и золотодобывающих предприятий, в Республике Коми, Республике Татарстан, Тюменской и Сахалинской областях — нефтяных компаний, в Челябинской области — металлургических заводов, в Мурманской области — Кольской АЭС. Известны случаи избрания депутатом законодательного органа должностных лиц совместных предприятий, действующих в свободной экономической зоне (СЭЗ). Так, в Думу Приморского края был избран президент совместного российско-сингапурского общества «Скит» (СЭЗ «Находка»). На территории России действуют и иные СЭЗ и в других регионах.

Детерминируют электоральную преступность в современной реформируемой России и организационно-управленческие факторы, такие, как:

45 Выборы в законодательные (представительные) органы государственной власти субъектов Российской Федерации, 1995–1997 гг.: Электоральная статистика. — М., 1998. — С.544.

46 Там же. С.126.

ЭЛЕКТОРАЛЬНАЯ ПРЕСТУПНОСТЬ В УСЛОВИЯХ ФОРМИРОВАНИЯ В РОССИИ ДЕМОКРАТИЧЕСКОГО ПРАВОВОГО ГОСУДАРСТВА

— отсутствие эффективного финансового и иного контроля за деятельностью субъектов политики;

— недостаточная эффективность работы общественных (в том числе и международных) наблюдателей при проведении выборов и подведении их итогов47;

— отсутствие надлежащих форм социального контроля за сферой поли-тических отношений и деятельностью представителей органов государственной власти и претендентов на эти должности, как со стороны государства, так и со стороны общества48;

— трудности перехода к демократии, от административно-командной системы управления к рыночным механизмам;

— столкновение не только различных политических и экономических взглядов, но и корпоративных интересов различных групп, представленных в Государственной Думе Федерального Собрания Российской Федерации. Поэтому реализовать совершенно здравые и необходимые изменения в нашем избирательном законодательстве не всегда удаётся, хотя в целом системное комплексное обновление избирательного законодательства осуществляется49.

Здесь, одним из факторов, обуславливающих рост электоральной преступности, является недостаточная организованность работы избирательных комиссий по осуществлению контроля за соблюдением избирательного законодательства и привлечением к ответственности лиц, нарушающих избирательные права, отсутствие взаимодействия комиссий с правоохранительными органами по выявлению преступных нарушений избирательного законодательства и привлечению к ответственности виновных лиц.

Кроме того, анализируя статистические данные, можно сделать вывод, что применение или неприменение норм законодательства об уголовной и административной ответственности часто зависит не от того, были ли в избирательной комиссии грамотные специалисты (юристы, имеющие соответствующий правоприменительный опыт), а от той позиции, которую занимала избирательная комиссия при осуществлении контроля за ходом избирательного процесса. Так, в таких крупных городах, как Москва, Санкт-Петербург, в крупных регионах, как Московская, Омская, Челябинская и ряд других областей, хотя в комиссиях присутствовали юристы, не было предпринято ни одной попытки обращения в правоохранительные органы с целью возбуждения административного, и тем более уголовного производства, в то время, когда Центральной избирательной комиссии не раз приходилось разбирать жалобы на различные нарушения избирательного законодательства в этих регионах.

Серьезные упущения в работе избирательных комиссий связаны и с недостаточной правовой и организационной подготовленностью ее членов, главным образом из-за слабого знания норм административного и уголовного законодательства.

Так же одной из детерминант изучаемого преступления является недостаточный опыт правоохранительных органов по осуществлению контроля за соблюдением избирательных прав граждан, отсутствие методик, оперативно-розыскных и уголовно-процессуальных алгоритмов фиксации, раскрытия преступных проявлений в условиях избирательного процесса, низкий профессиональный уровень работников правоохранительных органов.

Так, прокуратурой Владивостока было прекращено уголовное дело, возбужденное по фактам неоднократного срыва муниципальных выборов в течение 1994–1999 гг., поскольку хотя и были доказаны нарушения конкретных лиц (незаконное расформирование избирательных комиссий, незаконный перенос и отмена выборов и т. п.), но не был доказан прямой умысел указанных лиц, в результате чего, виновные в нарушении избирательного законодательства смогли уйти от ответственности50.

47 Россия на рубеже эпох. Послание Президента РФ Федеральному Собранию РФ // Российская газета. 1999.

31 марта.

48 Лопаева В. В. Выборы в Государственную Думу 1995 г.: проблема совершенствования законодательства // Государство и право. 1996. № 2. — С. 21.

49 Вешняков А. А. Свободные и демократические выборы как преграда политической коррупции // Организованная преступность, терроризм и коррупция: Криминологический ежеквартальный альманах. Вып.1. М., 2003. — С. 73–76.

50 Князев С. Д. Уголовная ответственность за нарушение законодательства о выборах и референдумах // Вестник Центральной избирательной комиссии. 2000. № 20. — С. 37.

Также можно выделить организационно-управленческие причины, детерминирующие электоральную преступность на такой стадии избирательного процесса, как предвыборная агитация.

На наш взгляд, здесь следует выделить такие криминогенные факторы:

— неэффективность контроля за источниками формирования собственных средств политическими партиями, избирательными объединениями (блоками), направленных на финансирование предвыборной агитации;

— недостаточно развиты контрольно-финансовые функции избирательных комиссий по контролю за поступлениями и расходованием денежных и материальных средств на предвыборную агитацию.