ИНФОРМАЦИОННАЯ ПОЛИТИКА В МЕГАПОЛИСЕ

АЛЕВТИНА ШЕВЧЕНКО

ИНФОРМАЦИОННОЕ ПРОСТРАНСТВО МЕГАПОЛИСА –

МЕТАМОДЕЛЬ КОММУНИКАТИВНЫХ ОТНОШЕНИЙ

Статья посвящена вопросам взаимодействия органов власти и

общественного мнения как части крупной политологической проблемы

информационной безопасности критически важных структур. Анализ

информационных политик ряда российских городов-миллионников по признаку организации прямых и обратных информационнокоммуникативных связей выявил несколько типовых моделей, что позволяет рассматривать структуру информационного пространства мегаполиса в качестве метамодели организации в информационной системе государства. Предложены рекомендации по совершенствованию правового базиса информационно-коммуникативных государственногражданских отношений.

В последние годы, как показывают исследования, в сознании населения России ощутимо ослабла антитеза «мегаполис – провинция», характерная для середины 1990-х гг.1 и означавшая взаимную оппозицию тех, кто проживал, с одной стороны, в крупных городах, с другой – в провинциальной глуши*. В коммуникативном смысле причиной тому являются прежде всего изменения в информационном пространстве, которые можно проследить по сеткам радио- и телевещания, отражающим структуру новостных, культурных, аналитических и иных информационных обменов между крупными городами и малыми, поселками и другими населенными пунктами.

На «второе место» в качестве источника информации вышел личный коммуникативный опыт респондентов, включающий собственные впечатления, информацию от общения с друзьями, коллегами по работе, родственниками, соседями по месту жительства. Сами возможности пополнения опыта также существенно расширены вследствие разнообразных миграционных процессов (этнических, трудовых, образовательных, отчасти демографических и религиозных): мегаполисы ШЕВЧЕНКО Алевтина Владимировна – доктор политических наук, профессор, заместитель заведующего кафедрой информационной политики РАГС при Президенте РФ.

См.: Мегаполисы и провинции в современной России: образы и реальность. Аналитический доклад ИКСИ РАН. – М., 2004.

* Автор понимает термин «провинция» как обозначение населенных пунктов, находящейся на территории в непосредственной близости к мегаполису, но не входящих в его административную структуру.

по-прежнему обладают аттрактирующими свойствами в самоорганизующихся социальных процессах.

Существенную роль в стирании резкой границы между мегаполисами и провинцией играет довольно обширный «фронт» так называемого перемешивающего культурно-коммуникативного слоя, в котором происходит диффузия процессов социализации, множественность взаимообращений социальных ролей, статусов, рангов, амплуа. Отношения здесь регулируются не столько правовыми, сколько этическими нормами – своеобразными параметрами порядка, динамически изменяющими свои значения в сторону убывания или возрастания в зависимости от близости или отдаленности от центра притяжения (например, провинция обладает более действенными механизмами регулирования проявлений «коллективного бессознательного» чем мегаполис, где происходит в высшей степени индивидуализации личности, обостряются проявления «бессознательного личного»).

Признак доминирования морали (как переменной) над законом (как константы) в социальной самоорганизации мегаполиса имеет принципиальное значение для разработки норм правового регулирования государственно-гражданских отношений, правил взаимодействия органов власти и населения. Ведь законодательная основа информационного права в России еще только формируется; далека от стадии окончательной оформленности и государственная информационная политика.

Тот факт, что информационно-коммуникативное пространство мегаполиса обладает свойствами, тождественными или подобными свойствам социальных образований провинции, наличие механизмов создания правовой, административной, массово-коммуникационной базы для управления информационно-коммуникативными отношениями – достаточная, на наш взгляд, основа для того, что бы рассмотреть возникающие между населением и органами власти связи и отношения в качестве метамодели их организации в ин-формационной системе государства.

1. Осторожно: информационная политика!

В структуре информационно-коммуникативного пространства мегаполиса выделяются следующие сегменты:

1) институциализированный сегмент – целенаправленно создаваемое и цензурированное квазиинформационное пространство, заполняемое информационными продуктами PR, маркетинга, промоушн; целенаправленно создаваемое и цензурированное информационное пространство СМИ;

2) неинституциализированный сегмент – естественно возникающее, нецензурируемое коммуникативное пространство аудитории, или общественное мнение;

естественно возникающее, нецензурируемое квазиинформационное пространство, или слухи, сплетни, предрассудки, суеверия;

3) гибридный сегмент – квазикоммуникативное виртуальное информационное пространство, или Интернет, медитативные, нейролингвистические и суггестивные практики.

Деление информационно-коммуникативного пространства на сегменты условно.

На самом деле они тесно переплетены друг с другом за счет информационнопсихологических техник и технологий, но главное – из-за многообразия целей и интересов участников информационно-коммуникативных взаимодействий. Именно они определяют вектор и знак информационных потоков, задают «угол отражения»

общественному мнению, формируют установки массового поведения.

В условиях слабой управляемости институционализированным сегментом информационного пространства со стороны государственных или муниципальных органов власти коммуникативные обмены в неинституциализированном и гибридном информационном пространстве начинают доминировать. Слухи, домыслы, политические спекуляции становятся более значимыми, чем официальные сообщения, объективные публикации СМИ. Массмедиа лишаются статуса доверительного средства информационной саморегуляции общественной жизни. Общественное мнение утрачивает свойства общественно-политического актора и тем более субъекта государственно-гражданских взаимодействий, созревают различного рода аномии – социальная, политическая, правовая.

Для эффективного регулирования информационно-коммуникативных отношений требуются новые формы солидарности, партнерства и сотрудничества между органами государственного и местного управления, другими заинтересованными сторонами.

Информационная политика мегаполиса должна охватывать весь спектр массовоинформационных отношений, образуемый СМИ и СМК, органами государственной власти и муниципального управления, гражданским обществом и его институтами.

В широком смысле «государственная информационная политика» – это система идей, установок, целей, методов и средств, с помощью которых государство осуществляет регулирование отношений между гражданским обществом и информационной системой государства. В узком, утилитарном смысле информационная политика понимается как то, чего и как хочет добиться власть, используя СМИ, связующее звено между тем, чего субъект политики хочет достичь в информационной сфере, его целями и линией поведения, выбранной для их достижения2. Основной метод реализации такой политики – связь органа исполнительной власти с общественностью методом формирования положительного образа (в нашем случае – мегаполиса) властных структур, высшего руководства как персональных представителей этой власти.

Анализ информационных политик ряда российских городов-милионников (Москва, Санкт-Петербург, Красноярск, Нижний Новгород, Ростов-на-Дону)3 позволяет выявить их определенное соответствие нескольким типовым моделям: монологическиобъектной, манипулятивно-диалогической, дискурсивно-плюралистической.

Основным признаком служила организация прямых и обратных информационнокоммуникативных связей.

Напомним, что отрицательная обратная связь организуется в том числе и посредством СМИ в виде отраженного общественного мнения. Именно она в управлении «идет от управляемой подсистемы и корректирует поведение управляющей подсистемы в сторону ослабления факторов рассогласования» 4. Основными факторами рассогласования выступают правовая аномия, политический нигилизм, асоциальность Карасева Е.В. Информационная политика органов исполнительной власти современного мегаполиса: особенности ее формирования и реализации (на примере деятельности правительства Москвы). Автореф. дис… канд полит. наук. – М., 2004.

См.: Мегаполисы и провинции в современной России: образы и реальность. Аналитический доклад ИКСИ РАН. – М., 2004.

Прангишвили И.В. Системный подход и общественные закономерности. – М., 2000. С. 206.

и аполитичность государственных и гражданских субъектов политико-правовых отношений в информационной сфере, обусловленные состоянием общественного сознания.

В отличие от отрицательной положительная обратная связь, которая сегодня целенаправленно формируется ведомственными пресс-службами и иными PRструктурами, играет не стабилизирующую, а усиливающую или даже разрушительную роль, т.к. своим воздействием на управляющую подсистему корректирует ее поведение в сторону усиления факторов рассогласования. С этих позиций саму систему лояльных или тем более комплиментарно ориентированных на власть средств массовой информации можно рассматривать как объект с положительной обратной связью.

По этой причине политологический подход к определению иерархии основных информационных угроз для критически важных объектов (органов федеральной и муниципальной власти) позволяет выстраивать их (угрозы) в той же последовательности, что и угрозы жизненно важным интересам личности, общества и государства5, а именно:

- отсутствие четко сформулированной государственной информационной политики в целом, отвечающей национальным целям, ценностям и интересам;

- размытость правового и политического пространства реализации государственной власти. Отсюда – правовая аномия государственных органов, правовой нигилизм носителей массового (население) и специализированного (журналисты, комментаторы средств массовой информации) сознания, асоциальность ряда ранее влиятельных институтов (например, тех же СМИ);

- разрушение целостного информационного и духовного пространства России.

Преобладание прямых положительных свидетельствует о том, что население выступает объектом пропагандистского воздействия власти, кому бы она ни принадлежала – бизнесу, политике или административному управлению (монологически-объектная модель). Объектное отношение формируется и к СМИ:

статус учредителя позволяет органам пропаганды своевременно вносить коррективы как в содержание, так и в форму информационных процессов, целенаправленно формировать соответствующую законодательную базу, которая позволяла бы иметь необходимые механизмы для реализации такого типа информационной политики.

Такая модель мало чем отличается от известной советской модели централизованного управления информаци-онным пространством и не обеспечивает демократических оснований для диалоговой системы взаимодействия населения и власти.

Преобладание или хотя бы деятельное наличие отрицательных обрат-ных связей в системе информационно-коммуникативных отношений власти и населения мегаполиса свидетельствует о желании органов управления вы-строить с населением субъект-субъектные отношения, создать полезную для взаимодействия информационно-коммуникативную среду (манипулятивно-диалогическая модель).

Однако в этой модели реализуется эффект двойного лукавства: как власть, так и общество используют коммуникацию для получения выгоды в одностороннем порядке.

К примеру, к «гласу народа» власть обращается, как правило, в периоды активизации выборных кампаний, тогда обратная связь инициируется ею всеми возможными См.: Лопатин В.Н. Информационная безопасность России: Человек. Общество.

Государство. – СПб., 2000.

способами. Тут же наблюдается и примерная (достойная подражания) обратная реакция на критику ее персоны в СМИ. В то же время население охотно подключается к раз-ного рода публичным коммуникативным акциям, дабы, пообещав тому или иному кандидату голос «за», решить под выборную сурдинку как можно больше «больных вопросов».

У прессы же всегда есть стремление определенным образом формировать мнение аудитории, учитывая воздействие на нее различных источников информации. Этой цели она достигает путем профессионального акцентиро-вания внимания населения на тех или иных фактах, явлениях, процессах и выработки на этой основе идей, стремлений и убеждений. В этом заключается условие реализации принципиальной задачи массово-информационной деятельности – достижения информированности аудитории, такого состояния сознания, при котором каждый индивид располагает всей «необходимой и достаточной» информацией, позволяющей ему верно ориентироваться в действительности и принимать правильные, соответствующие его потребностям решения во всех областях жизни, в которые он включен и в которых имеет право выбора6.

Эта третья модель информационной политики – дискурсивно-плюралистическая – представлена в информационных пространствах мегаполисов лишь фрагментарно.

И не потому только, что современные СМИ существенно отклонились от своей социальной миссии, а население поражено социальной апатией, но и потому, что органы управления не заинтересованы в такой организации информационнокоммуникативных отношений с обществом, когда бы оно было соорганизатором и соустроителем государственно-гражданских отношений.

2. Право на коррекцию права Правовое обоснование информационной политики мегаполиса – это, без сомнения, одна из насущных задач дня. Она касается не только двух российских городов, имеющих федеральный статус, но и иных милионников со сложной информационнокоммуникативной инфраструктурой. В целом законодательство о СМИ нуждается в существенном приращении новыми документами, чтобы произошла необходимая корреляция процессов в информационном, политическом и правовом пространствах.

Прежде всего это касается отношений органов власти с журналистикой: они должны быть четко определены в законе и регулироваться исключительно правовыми методами. Информационная политика должна защищать свободу журналистики и устанавливать ее ответственность перед обществом.

Второе направление, которое целесообразно отработать как модельную конструкцию на примере мегаполиса – отношения журналистики и общественного мнения. Практика показывает, что сегодня они не могут продуктивно взаимодействовать. Привлечение к ее разрешению института Общественной палаты, возможно, обеспечит с одной стороны, конструктивное общественное давление на СМИ, с другой – будет препятствовать выходящему за рамки закона административному вмешательству чиновников в журналистскую и редакционную деятельность.

См.: Прохоров Е.П. Введение в теорию журналистики. – М., 1998.

Слабо разработана в отечественном законодательстве сфера отношений «СМИ – массовая аудитория», вследствие чего не сформированы и концептуальные основания политики государства. Учитывая, что за последние 10 лет информационнокоммуникативная и коммуникационная среда России объективно изменилась, перспективные направления информационной политики не могут игнорировать все более заявляющую о себе концепцию права на коммуникацию. Она базируется на двух фундаментальных принципах: праве доступа к коммуникации и праве непосредственного участия в коммуникации.

Выступая конкурентной идеей свободному потоку информации, концепция права на коммуникацию предполагает заменить передачу информации средствами массовой информации для больших аудиторий на горизонтальную – непосредственно между отдельными людьми и группами, что не удивительно в условиях информационной глобализации, трансграничности и миниатюризации средств информирования.

Необходимо уточнение в законе и статуса работника информационнокоммуникативной сферы, производящего и распространяющего массовую информацию, но не журналиста (пресс-секретарь, спин-доктор, промоутер, рекламщик и т.д.). Остаются не в полном объеме прописанными права и обязанности корреспондента, например, так называемого стрингера – «свободного журналиста». Возможно, что в законодательстве о СМИ должен найти место принцип лицензирования журналистской деятельности, особенно в сфере экстремальной, расследовательской, судебной журналистики.

Укрепление правовой основы информационной политики существенно скажется на степени устойчивости политической системы мегаполиса. Известно, что целостность ее массово-информационной структуры нарушается при определенных условиях, возникающих при отсутствии правовой регла-ментации. В частности, если разные социальные силы имеют разные воз-можности доступа к массовой информации и распространения своих взгля-дов через массовый информационный процесс. Так же опасно, если СМИ беспредельно усиливают какие-либо социальные конфликты.

И особо стоит обратить внимание на нарушение информационной безопасности государства, гражданского общества, личности.

Безопасность – обязательное условие динамического развития социальнополитических связей на государственном, муниципальном, общественном и личностном уровнях. Устойчивость, целостность социально-политической системы наиболее уязвима в верхних структурах – на уровнях принятия управленческих решений.

В системе обеспечения информационной безопасности объекты, системы и институты государства, целенаправленное воздействие на информационные ресурсы которых может иметь последствия, прямо затрагивающие национальную безопасность, отнесены к критически важным. Это, в частности, органы государственного управления, а также собственно управленческая информация, лица, принимающие властные решения, общественное мнение как специфическое состояние сознания и массовой психики. Нет нужды говорить о том, что именно мегаполисы содержат и критическую массу таких критических объектов.

Но в ряду перечисленных главным объектом информационно-психологического воздействия является общественное мнение, содержащее определенные элементы угроз безопасности органам власти и управленческой деятельности. Оно более, чем собственно органы власти, восприимчиво к такого рода воздействиям, а, следовательно, и наиболее уязвимо для информационно-психологических угроз.

В демократическом обществе общественное мнение выступает самостоятельной социальной силой, имеющей право участия в госуправлении. В ряде государств такой приоритет утвержден законом (например, в Португалии статус общественного мнения как одного из основных элементов политики и управления страной закреплен в конституции). В российском законодательстве отношения государства и общественного мнения прописаны недостаточно: норма о публикации результатов опросов общественного мнения сформулирована неточно, что ведет к ошибкам в правоприменительной практике. На самом деле взаимодействие органов власти и общественного мнения – это часть крупной политологической проблемы информационной безопасности государственной власти и органов управления как критически важных структур7.

3. Кумулятивный эффект и эффективная безопасность Эффективность проведения реформ социальной сферы зависит от участия в них органов местного самоуправления, представленных некоммерческими неправительственными организациями (ННПО) и СМИ как институтами демократического государства. Они предназначены для реализации кумулятивного эффекта от взаимодействия с целью формирования гражданской активности и в целом – «повестки дня»: общественные экспертизы социальных проектов власти; проблематизация ценностных ориентиров деятельности обоих социальных институтов; формирование образа адекватного гражданина и т.п. – в деле обеспечения безопасности жизнедеятельности как результата социальных реформ в России. Совокупный информационно-коммуникативный потенциал ННПО и СМИ составляет мощный ресурс развития общественной инициативы, способствующий деятельности муниципальной власти, органов местного самоуправления, формированию гражданского общества.

Взаимодействие базируется на известных постулатах теории коммуникации и управления:

1. От уровня информированности населения о содержании деятельности администрации зависит её правильная оценка и поддержка населением и в конечном счете достижение положительного результата в управлении за счет повышения уровня общественного сознания.

2. Без помощи общественности и СМИ власть не сможет реализовать свои социальные программы. Нужен синтез коммуникативного потенциала государства и гражданского общества.

3. Информационное взаимодействие тем результативнее, чем полнее согласовано удовлетворение информационных потребностей каждого субъекта информационной политики.

Шевченко А.В. Органы государственного управления как критически важные структуры в системе информационной безопасности России /Проблемы внутренней безопасности России в XXI веке. Материалы второй научно-практической конференции. 10-11 декабря 2002 г. – М., 2003.

Знание совокупности потребностей населения, сформированных в условиях безопасности (опасности), отсутствия (наличия) угроз – основа успешной деятельности органа управления. Индикатором качества государственного (муниципального) менеджмента является удовлетворение жизненных потребностей населения, на основе чего формируется доверие к органам власти, признание легитимности ее институтов, авторитета руководителей и т.д. Эти показатели рассматриваются и как основные критерии уровня безопасности власти.

Примерные базовые информационные потребности населения, удовлетворения которых они ожидают от органов власти, следующие: в обеспечении медицинским обслуживанием; в строительстве и распределении муниципального жилья; в развитии округа и решении проблем благоустройства; в борьбе с преступностью в округе; в развитии местного транспорта и связи; в жилищно-коммунальной реформе и т.п.

Базовые информационные потребности власти заключаются в информировании населения о различных сторонах своей деятельности; в информировании о своем отношении к экономическим, политическим, социально-культурным проблемам округа, города и страны в целом; в оперативной, конструктивного характера, информации, направленной на снятие напряжения у отдельных групп населения; в информации, дезавуирующей, опровергающей возможные негативные публикации о ее работе в прессе; в формировании своего благоприятного имиджа среди населения;

в информации коммуникационного характера, ориентированной на обратную связь с населением и тем самым консолидирующую аудиторию.

С целью определения информационно-коммуникативного потенциала органов власти, неправительственных организаций и СМИ в решении задачи по обеспечению реформ социальной сферы было предпринято исследование муниципальных печатных изданий Юго-Восточного административного округа г. Москвы. В качестве основного индикатора выступает показатель обеспечения безопасности жизнедеятельности населения округа. Проанализированы семь муниципальных газет, имеющие тираж от 10 до 50 тыс. экз.

Для информационно-коммуникационного анализа выбраны темы:

1.Безопасность жизнедеятельности в Юго-Восточном округе (ЮВО).

2.Деятельность ННПО по обеспечению безопасности жизнедеятельности.

3.Деятельность органов власти ЮВО по обеспечению безопасности жизнедеятельности.

4.Деятельность журналистов по обеспечению безопасности жизнедеятельности в округе.

5.Взаимодействие ННПО, органов власти и СМИ по обеспечению безопасности жизнедеятельности в округе.

6.Информационные угрозы.

Количественные характеристики заданы по следующим параметрам:

1-й блок – ННПО: количество выступлений руководителей и активистов ННПО;

количество упоминаний об их деятельности и оценки других людей, организаций;

темы выступлений; проблематика выступлений; корреляция их деятельности с задачами префектуры по организации безопасности жизни в округе; жанровое разнообразие; самодеятельность, инициативы, способность ННПО выражать и отстаивать интересы социальных групп (перечень проблем, решением которых они занимаются); действенность выступлений.

2-й блок – СМИ: количественно-качественная характеристика издания;

рубрикация, тематизация; проблематизация; жанровое разнообразие; информационные угрозы в СМИ*; действенность выступлений.

3-й блок – органы власти: количество выступлений руководителей округа и районов; тематизация; проблематизация; жанровое разнообразие; действенность.

Анализ количественных характеристик изданий показывает, что суммарный тираж районных газет – 383,2 тыс. экземпляров – позволяет обеспечить практически полную «залистованность» всех районов округа по числу квартир. Анализ числа публикаций по проблематике обеспечения безопасности жизнедеятельности показывает, что их общее число достаточно, чтобы тема признавалась актуальной, находилась в поле внимания читателей. В среднем на каждый номер издания приходится по 2-3 материала.

Однако их ценность различна, что в определенной степени объясняется авторством материалов и жанровой принадлежностью. Так, наиболее привлекательная в коммуникативном отношении прямая речь авторов ничтожно мала, о чем свидетельствует множество публикаций без подписи. Очень мал и процент авторовактивистов ННПО (в иных изданиях их нет вообще, наибольший - 5%).

Практически отсутствуют публикации, специально посвященные деятельности ННПО. По этой причине в анализе выделен показатель «упоминание ННПО» - он определен по числу косвенных характеристик, присутствующих в материалах по исследуемой проблематике.

Большинство материалов подготовлено журналистами, однако преобладающие жанры – заметка и отчет – не отражают ожидаемого профессионального авторского своеобразия, а лишь создают интонационную монотонию, что не может быть привлекательным для читателя. В более выгодном свете представлены два издания – «Юго-Восточный курьер» и «Наш район «Южнопортовый», активно использующие жанры интервью и репортажа как наиболее «живые», эмоционально окрашенные, а, следовательно, обладающие наибольшей степенью воздействия на читателя.

Качественный анализ публикаций осуществлен на основе выделенных характеристик8 :

А) безопасности общества, к которым отнесены:

по объектам – общественная жизнь округа с ее взаимосвязью с городом, и государством; общественные организации; по субъектам - общественные организации, органы власти округа и районов; по угрозам – пренебрежение общественным мнением со стороны органов власти; поддержка властью только апологетических и приспособленческих общественных сил.

Под информационными угрозами понимается недостоверность и неполнота сообщений (слухи); информация, возбуждающая социальную, расовую, национальную, религиозную ненависть или вражду; призыв к войне, к свержению режима, власти; пропаганда ненависти, враждебности и превосходства, бездуховности; посягательство на честь, доброе имя и деловую репутацию людей и организаций; недобросовестная реклама; информация, оказывающая деструктивное воздействие на психологию людей; антироссийская пропаганда, дискредитация российской истории и институтов власти; антиармейская пропаганда; отсутствие социального контроля за деятельностью власти и т.д.

См.: Ярочкин А.М. Секьюритология. – М., 2002.

Б) безопасности социальных групп, к которым отнесены:

по объектам - социальные группы, их интересы, права, свободы, имущество; по субъектам – социальные группы (дети, подростки, молодежь, пенсионеры), органы власти округа и районов; по опасностям и угрозам – противоречия между интересами социальных групп, противодействие или бездействие органов власти округа и районов.

В) информационная безопасность, к которой отнесены:

по объектам – общественная жизнь, связь социальных групп с органами муниципальной власти и местного самоуправления; по субъектам – журналисты, представители органов муниципальной власти и общественных организаций; по угрозам социальной информации – достоверности, целостности, доступности, конфиденциальности.

Ранжирование материала по исследуемой тематике осуществлялось в соответствии с классической схемой иерархии угроз и опасных ситуаций9.

Схема иерархии угроз и опасных ситуаций. Большая часть публикаций соответствует уровням III – IV К первому уровню отнесены публикации о террористических актах, ко второму - связанные со сложностями переселе-ния жителей из аварийного и ветхого жилья.

В соответствие с методологией анализа определена проблемно-тематическая структура первичных единиц анализа:

0 – Уровень «А» – содержательно-установочный: А – безопасность жизнедеятельности в ЮВАО;

См.: Ярочкин А.М. Секьюритология. – М., 2002.

I – Уровень «В» - деятельностно-тематический: В1 – информационная деятельность власти, В2 - информационная деятельность ННПО, В3 – информационная деятельность журналистов, В4 – совместная информационная дея-тельность.

II – уровень «С» - проблемный: Са – констатация проблемы, Св – постановка проблемы, Сс – решение проблемы; С 1 – антитеррор, С2 – общественная безопасность, С3 - пожарная безопасность, С4 - ДТП, С5 – продовольственная, С6 – наркомания и алкоголизм, С7 – беспризорность, С8 – экология, С9 – здоровье, С10 –духовная безопасность, С11 – власти, С12 - дискриминация, национальная рознь.

III – уровень «D» - целевой: D1 – угроза жизни, D2 - угроза государству, D3 обществу, D4 -личности, D5 - духовности, D6 - будущему, D7 – органам власти, D8 здоровью, D9 – информационная угроза, D10 – положительные оценки, D11 – отрицательные оценки, D12 - без оценки.

Анализ данных, полученных в результате контент-анализа печатных СМИ, показывает, что большая часть публикаций носит постановочный, а не проблемный характер. Соотнесение числа заявленных проблем (77) и числа публикаций о решенных проблемах (8), жизненно важных для жителей районов, свидетельствует об отсутствии эффективной обратной связи между органами власти, ответственными за устранение проблемных ситуаций, и населением, страдающим от этих ситуаций. Так, всплеск публикаций о противодействии террористическим актам приходится на инициированные администрацией мероприятия, проводящиеся в соответствии с общероссийскими или общегородскими акциями.

Относительно большое число материалов, посвященных противопожарной безопасности, как правило, инициировано пресс-службами или администрацией учреждений пожарной охраны. Активная работа пресс-службы окружного УВД обеспечила превалирующее число публикаций, посвященных общественной безопасности.

Анализ социальных угроз, отраженных в публикациях СМИ, представляет наиболее сложную процедуру, поскольку они (угрозы), кроме очевидных (например, угроза жизни, здоровью, имуществу граждан и т.п.), как правило, не проявлены в открытом виде. Так, явная угроза здоровью, общественной безопасности, исходящая от наркомании и алкоголизма, представляет опасность для будущего страны, ее духовного потенциала, общественной активности личности. Соответствующие корреляции существуют между показателями наркомании и алкоголизма, детской беспризорностью и безнадзорностью и духовной безопасностью. Однако последний показатель выведен нами искусственно, на основе объективной зависимости процессов. Публикаций, напрямую посвященных духовной сфере жителей округа, в ана-лизируемых изданиях не обнаружено.

Среди основных угроз в целом по системе муниципальной печати на первое место выведены угрозы здоровью, на второе – жизни, на третье – личности. Такие показатели ожидаемы. Неожиданным является показатель D7 – «угроза органам власти», что требует особого пояснения.

Анализ публикаций, отнесенных нами к группе D7, показывает, что все они посвящены связи органа власти с населением, работе с письмами и обращениями граждан, прямым коммуникациям власти и жителей района по животрепещущим проблемам. При этом инициаторами критики (см. газету «Наш район «Южнопортовый») являются сами властные структуры. Поддержка этой инициативы осуществляется журналистами через активные журналистские формы работы с населением: конкурсы писем и сообщений, репортажи по адресам, указанным читателями, опросы «на злобу дня» и пр. Таким образом, в условиях свободного проявления профессиональных навыков реализуется и творческий потенциал журналистов, скованный в рамках «сервильной журналистики». Это – пример эффективного использования СМИ в качестве инструмента поддержания конструктивного взаимодействия с населением и противостояния внутренней угрозе власти в виде латентных процессов недовольства действиями органов обеспечения безопасности жизнедеятельности.

Представляет интерес показатель D3 – «угроза обществу, общественной активности». Здесь 8 пунктов из 15 получены при анализе газеты «У нас в Текстильщиках», в публикациях которой соответствующее число раз повторено беспокойство представителей правоохранительных органов, органов опеки, специалистов-наркологов по поводу безразличия общественности района к проблемам общественной безопасности, безнадзорности детей, ранней алкоголизации и наркотизации детей и подростков.

Однако журналистам, представляющим мнение официальных лиц на газетной полосе, не удается передать эту обеспокоенность соответствующей интенцией, побуждающей общественную активность: материалы носят в основном констатирующий, безэмоциональный характер, не имеют целевой направленности на общественное сознание и массовую психику.

Газета «Юго-Восточный курьер» в силу статусности располагает наиболее полной и доступной информацией по исследуемым вопросам. Однако имеющиеся возможности используются редакцией не настолько эффективно, чтобы можно было считать издание влиятельным субъектом массовой коммуникации, о чем свидетельствует узкий тематический спектр, невысокий уровень критичности, превалирование констатирующих, безоценочных материалов, жанровая монотонность с преобладанием заметок и отчетов.

В целом в стратегии подготовки печатных материалов отражена властецентричность многих изданий, обеспеченная сервильностью журналистского труда;

практическое отсутствие голоса общественности по проблемам обеспечения безопасности жизнедеятельности.

Обращает внимание тональность ряда публикаций, авторами которых являются журналисты: нагнетание состояния катастрофизма ситуаций, необоснованное ерничание и ирония, провокационное несоответствие заголовка материала его содержанию. Эти негативные интенциональные проявления могут свидетельствовать о типичной для журналистов мегаполиса профессиональной деформации – социальном нарциссизме. На наш взгляд, такая позиция сама по себе представляет опасность для выстраивания диалогической коммуникации между властью и широким читателем.

4. Что делать? Известно что… Проделанные рассмотрения позволяют заключить следующее:

1. Проблематизация содержания СМИ по исследуемому вопросу имеет сегментарный вид, динамика информирования населения по ряду жизненно важных проблем (например, дискриминация, социальная и национальная рознь, духовная деградация) характеризуется как неустойчивая, фрагментарная. Материалы, отражающие состояние проблем, носят либо констатирующий, описательный характер, либо лишь обозначают наличие проблемы без объяснения возможностей или путей их разрешения. Такая позиция власти содержит потенциальную угрозу общественного разочарования, способству-ет формированию недоверия к ее способности обеспечить безопасность, к выполнению функций социальной, правовой, духовной, силовой и иной за-щиты. Образ власти из-за того, что она в основном представлена в отчетах и интервью, а не в проблемных статьях, корреспонденциях, зарисовках предстает сугубо официальной и бюрократической.

2. Наиболее широко освещались в прессе следующие информационные потребности населения: в материальном обеспечении жизни населения (создание рабочих мест, социальная защита); в безопасности жизни (работа органов внутренних дел, пожарных ведомств, защита экологии); в обеспечении здоровья и здорового образа жизни (включая заботу о развитии медицинского обслуживания, массовой физкультуры и спорта, борьбу с алкоголизмом и оборотом наркотиков); в удовлетворении эстетических потребностей (организация досуга, занятий самодеятельностью и т.д.).

Спектр отражения общественной жизни округа явно смещен в сторону обеспечения витальных потребностей населения. Это свидетельствует об актуализации общественных ожиданий эффективных действий властей по разрешению кризисных или критических состояний. В тех случаях, когда эти состояния неоправданно затягиваются или население не имеет своевременной информации о принимаемых мерах, усиливаются угрозы авторитету власти, ее лидерам.

3. Общественное мнение населения по поводу обеспечения безопасности жизнедеятельности органами власти и общественными организациями в СМИ округа явно не выражено. Это может свидетельствовать о незаинтересованности органов власти в его проявлении, что само по себе представляет угрозу эффективности управления.

4. Преобладание в СМИ материалов описательного, отчетного характера о деятельности власти без показа собственно деятельности по интересующим население проблемам существенно снижает уровень влияния СМИ на формирование интереса населения к органам власти, активизацию общественного участия в управлении жизнью района.

5. Практическое отсутствие в прессе материалов, подписанных представителями органов власти, свидетельствует о недостаточной коммуникативной компетентности управленцев, несформированности такого профессионально важного качества как публичное взаимодействие с объектом управления в условиях формирования гражданского общества (субъект-субъектные отношения в общественно-политической сфере).

6. Ориентация журналистов на преимущественное отражение деятельности официальных органов в сфере безопасности порождает так называемый «властецентризм» в СМИ, что отталкивает от газет представителей общественных организаций, чье публичное лицо местной прессой практически не представлено.

Вследствие реализации такой модели информационного взаимодействия СМИ и органов власти газеты нельзя рассматривать как реальный информационный ресурс ННКО. Подобное положение дел чревато угрозой подмены общественной инициативы административной необходимостью, что также противоречит процессам демократизации управления.

Следствием вышеуказанных угроз является неспособность СМИ должным образом справиться с задачей возбуждения общественного мнения по поводу деятельности местных органов власти по широкому спектру удовлетворения жизненно важных потребностей, в результате чего они не помогают своим ресурсом решать проблемы общественных организаций в области обеспечения безопасности.

Проведенное исследование показало, что проблема устойчивости политической системы на мезоуровне, объектно выраженном информационным пространством мегаполиса, не связывается субъектом управления с информационной составляющей.

Забывается известное системное правило: обладающая значительными возможностями система способна не только сохранять стабильность, но и стимулировать необходимые перемены. Равновесие между стабильностью и переменами является одним из важнейших показателей эффективности политической системы мегаполиса.