«В.Н. Степанов ПРАГМАТИКА СПОНТАННОЙ ТЕЛЕВИЗИОННОЙ РЕЧИ Монография Ярославль МУБиНТ 2008 Прагматика спонтанной телевизионной речи УДК 81'276.6 ББК 81 С79 Рецензенты: Кривоносов А.Д., доктор филологических наук, ...»

В.Н. Телия рассматривает отношения семиозиса номинативных единиц как отношение субъективно-оценочного модуса к денотативному диктуму и определяет это отношение как коннотативное. При этом коннотация, по мнению исследовательницы, реализуя определнного рода модальность, как бы «наслаивается» на высказывание (в нашем случае – синтагму-номинант), выражающее е, и придат ему экспрессивую окраску, «а само высказывание становится двуплановым – оно и сообщает о мире и выражает эмотивное отношение субъекта речи к обозначаемому»423. Таким образом, коннотация имеет направление отношения означивания от модуса (означаемого) к диктуму (означающему) и ведт к расширению, осложнению, увеличению степени субстантивации смысловых Чертов Л.Ф. Знаковость: опыт теоретического синтеза идей о знаковом способе информационной связи. – СПб., 1993. – С. 69; См.: Сергиенко А.В. Импликация:

своеобразная и закономерная форма языкового знака // Общество, язык и личность. – М., 1996. – С. 54.

Чертов Л.Ф. Знаковость: опыт теоретического синтеза идей... – С. 71; См.: Арутюнова Н.Д. Предложение и его смысл. – М., 1976. – С. 326–329; Уфимцева А.А. Типы словесных знаков. – М., 1974. – С. 203.

Чертов Л.Ф. Знаковость: опыт теоретического синтеза идей... – С. 70.

Телия В.Н. Коннотативный аспект семантики номинативных единиц. – М., 1986.

– С. 4; Ср.: Апресян Ю.Д. Избранные труды. Т. I. Лексическая семантика. – М., 1995.

– С. 67; Апресян Ю.Д. Коннотация как часть прагматики слова // Апресян Ю.Д.

Избранные труды. Т. II. Интегральное описание языка и системная лексикография.

– М., 1995. – С. 157–159; Потапова Р.К. Коннотативная паралингвистика. – М., 1997.

Прагматика спонтанной телевизионной речи структур знака424. При этом денотат (коммуникативная интенция) вс чаще приобретает значение внутренней формы номинанта. Обособление денотативно детерминированной внутренней формы от коннотативно детерминированного означаемого ведт к вторичному означиванию внутренней формы за счт введения новых смысловых или формальных сущностей.

Усложннная структура плана содержания номинанта (интенция – пропозиция) детерминирует осложнение смысла номинативной единицы семой субъективно-оценочной воли говорящего и как нельзя лучше демонстрирует проявление закона речевого общения о сотрудничестве общающихся, или, по другой терминологии, действие прагматических презумпций425.

Процессы смыслового сжатия высказывания в процессе спонтанной речевой коммуникации демонстрируют процесс имплицитного информирования как проявление «одной из наиболее общих тенденций, свойственных всем видам человеческой деятельности – тенденции к экономии используемых средств и времени»426.

Имплицитный характер актуализации и субъективации усложняющихся структур знака является проявлением категории подтекста, и мы, вслед за В.Н. Телия, усматриваем «изоморфизм между коннотацией как особым и комплексным компонентом значения […] и […] подтекстом, имеющим […] ту же природу»427.

Пропозитивный характер номинации коммуникативной интенции (направленной на объект) свидетельствует о семиотической природе номинации, т.к. «описание грамматической формы предложения – “пропозиции” – как знаковой конструкции, состоящей из терма и предиката с их различными функциями, является семиотическим выражением логической формы суждения, субъектно-предикатная структура которого описывается логиками со времн Аристотеля»428.

Телия В.Н. Русская фразеология. Семантический, прагматический и лингвокультурологический аспекты. – М., 1996. – С. 107–109.

Грайс Г.Г. Логика и речевое общение // Новое в зарубежной лингвистике. Вып.

16. Лингвистическая прагматика. – М., 1985. – С. 222; Винокур Т.Г. Говорящий и слушающий. Варианты речевого поведения. – М., 1993. – С.60; Akmajian A. Lingvistics, an introduction to language and communication. – Cambridge, 1988. – Р. 400, 421.

См.: Каменская О.Л. Текст и коммуникация. – М., 1990. – С. 74; Кибрик А.Е.

Очерки по общим и прикладным вопросам языкознания (универсальное, типовое и специфическое в языке). – М., 1992. – С. 34; Падучева Е.В. Лингвистика для литературоведов: отвечая на вызов М.М. Бахтина // Лингвистика на исходе ХХ века: Итоги и перспективы. – М., 1995. – С. 400–401.

Телия В.Н. Коннотативный аспект семантики номинативных единиц. – М., 1986.

– С. 4; Телия В.Н. Русская фразеология. Семантический, прагматический и лингвокультурологический аспекты. – М., 1996. – С. 107–109.

Чертов Л.Ф. Знаковость: опыт теоретического синтеза идей о знаковом способе информационной связи. – СПб., 1993. – С. 76.

Прагматика спонтанной телевизионной речи Знаковый характер номинации, репрезентирующей определнного рода мысль говорящего и выражаемой с помощью пропозиции, предполагает наличие в структуре номинанта как минимум двух составляющих, реализующих функции называния и обозначения – субъекта и предиката429. По мнению Л.Ф. Чертова, «для того чтобы понятийное содержание, сигнифицируемое характеризующим знаком, могло быть отнесено к какому-то конкретному объекту или части всего класса потенциальных референтов этого знака, он должен быть дополнен в конкретном акте употребления по крайней мере ещ одним знаком, выполняющим функцию указательную, номинативную или хотя бы квантитативную»430.

В дальнейшем мы обратимся к рассмотрению прагматического аспекта номинации речевой интенции как частному случаю проявления коннотативного характера субъективно-оценочного модуса (в терминах В.Н. Телия) и в этой связи коснмся использования указательных, номинативных или квантитативных знаков как сопутствующих знакам характеризующим – носителям номинации (номинантам) речевой интенции. А сейчас повторим то теоретическое положение, что номинанты речевой интенции, имея знаковый характер, репрезентируют речевую коммуникативную ситуацию, знаковую по своей природе, так как «всякая знаковая ситуация есть коммуникативная речевая ситуация, и, обратно, всякая коммуникативная речевая ситуация есть знаковая ситуация»431.

Последнего положения мы ещ коснмся, когда будем говорить о текстовых свойствах номинантов.

3.1. Прагматические способы локализации номинации Говоря о прагматических способах, мы, вслед за Е.В. Падучевой, считаем, что «граница между семантикой и прагматикой размывается»432 и «будем относить к лингвистической прагматике просто некоторую область семантики, а именно, ту, которая изучает языковые элементы, ориентированные на речевое взаимодействие; иначе говоря, элементы, в семантике которых отсылка к говорящему играет ключевую роль»433.

Арутюнова Н.Д. Предложение и его смысл. – М., 1976. – С. 36–37; Clarke D.S.

Principles of semiotic. – London&New York, 1987. – Р. 105.

Чертов Л.Ф. Знаковость: опыт теоретического синтеза идей о знаковом способе информационной связи. – СПб., 1993. – С. 75.

Ветров А.А. Семиотика и е основные проблемы. – М., 1968. – С. 106.

Падучева Е.В. Семантические исследования (Семантика времени и вида в русском языке; Семантика нарратива). – М., 1996. – С. 222.

Прагматика спонтанной телевизионной речи «Прагматика, – пишет Е.В. Падучева, – изучает значение в его отношении к речевой ситуации (т.е. к говорящему и слушающему, их целям, фоновым знаниям и под.) и к е контексту. Объектом прагматики являются прагматические значения – разного рода пропозициональные установки говорящих – исходные допущения, намерения, мнения, эмоции и проч.»434.

Прагматический, возникающий из конситуации, компонент значения является полноправным компонентом семантики той или иной языковой или, в нашем случае, речевой единицы, но не сообщается, по словам Е.В. Падучевой, а либо выражается, либо носит характер презумпции, фонового знания и под.435.

По мнению Т.Г. Винокур, прагматика «представляет собой именно тот участок лингвистической теории, который широко, настойчиво и последовательно эксплицирует коммуникативную сторону языкового функционирования и употребления. В этих аспектах прагматике отводится как бы наддисциплинарная роль изучения “человеческого фактора” в языке»436.

Именно в этом значении – изучающий способ выражения субъективного в языке – мы и будем использовать термин «прагматический», а, исследуя прагматические способы номинации, мы будем обращаться к «оценке человеком имеющегося в его руках орудия общения»437, т.е.

изучать способы проявления коннотации в значении единиц спонтанного речеговорения438.

В аспекте изучения прагматических способов номинации речевой интенции нами будут рассмотрены случаи появления в речи прагматических локализаторов речевой интенции говорящего (ср. «актуализаторы» у Ш. Балли, «шифтеры» у Р. Якобсона, «интерпретанты» у Ч.С. Пирса и Ч.У. Морриса), к числу которых мы относим паузационное членение речи на синтагмы, появление в составе синтагмы на правах составляющих последней различного рода лексико-прагматических локализаторов (союзов, частиц, междометий, грамматически десемантизированных слов, так называемых опорных, или ключевых, слов).

Падучева Е.В. Семантические исследования (Семантика времени и вида в русском языке; Семантика нарратива). – М., 1996. – С. 221; Ср.: Апресян Ю.Д. Прагматическая информация для толкового словаря // Апресян Ю.Д. Избранные труды. Т. II. Интегральное описание языка и системная лексикография. – М., 1995. – С. 136.

Падучева Е.В. Семантические исследования... – С. 223.

Винокур Т.Г. Говорящий и слушающий. Варианты речевого поведения. – М., 1993. – С. 19–20.

Апресян Ю.Д. Избранные труды. Т. I. Лексическая семантика. – М., 1995. – С. 67.

Прагматика спонтанной телевизионной речи И.И. Мещанинов в своей книге «Члены предложения и части речи»

описывал, по его словам, «общераспространнный синтаксический прим», имеющий «своим назначением уточнение синтаксических отношений между ведущими членами предложения и внутри их групп»439.

Процесс этот исследователем был назван «локализация». Прямым проявлением прима локализации в живой разговорной речи И.И. Мещанинов считал интонацию, синтагму и ритмическую группу (ср. «indicators of illocutionary force»440, «иллокутивные показатели»441).

О явлении, сходном с понятием локализации как способом соотнесения говорящим знаков, которые он использует, с собственным «я», пишет Ю.С. Степанов, но использует при этом термин «локация»:

«Локация есть ориентация говорящего в пространстве и времени посредством языковых средств»442. В этом отношении Е.В. Падучева изучает «языковые элементы, семантика которых предполагает, в канонической речевой ситуации, говорящего»443, и называет их эгоцентрическими.

Т.В. Булыгина выделяет особую метакатегорию – «единую суперкатегорию пространственно-временной локализации, включающую в свою сферу действия всю пропозицию […]»444.

К числу элементов знаковой речевой ситуации, семантика которых предполагает говорящего, мы относим: 1) способы паузирования речи и вычленение синтагм (вслед за И.И. Мещаниновым); 2) различные лексикопрагматические локализаторы речевой интенции говорящего. Локализатором мы будем считать ту составляющую синтагмы, которая имеет определнную информативную, прежде всего прагматическую, значимость с точки зрения говорящего (в плане выражения его отношения к сказанному) и всего речевого дискурса (в плане организации коммуникативной перспективы последнего).

Мещанинов И.И. Члены предложения и части речи. – М.; Л., 1945. – С. 95; Ср.:

Балли Ш. Общая лингвистика и вопросы французского языка. – М., 1955. – С. 114;

Капралова Л.К. Синтаксис смыслов // Лингвистика на исходе ХХ века: Итоги и перспективы. Т. 1. – М., 1995. – С. 203–205.

Clarke D.S. Principles of semiotic. – London&New York, 1987. – Р. 122.

Падучева Е.В. Семантические исследования (Семантика времени и вида в русском языке; Семантика нарратива). – М., 1996. – С. 223.

Степанов Ю.С. Номинация, семантика, семиология (Виды семантических определений в современной лексикологии) // Языковая номинация (Общие вопросы). – М., 1977. – С. 354; Ср.: Винокур Т.Г. Говорящий и слушающий. Варианты речевого поведения. – М., 1993. – С. 20.

Падучева Е.В. Семантические исследования... – С. 261.

Булыгина Т.В. Языковая концептуализация мира (на материале русской грамматики) / Т.В. Булыгина, А.Д. Шмелв. – М., 1997. – С. 125.

Прагматика спонтанной телевизионной речи В процессе исследования мы уже определили (во второй главе) минимальную текстообразующую единицу СТР, эксплицирующую отдельно взятую речевую интенцию адресанта СТР в каждом конкретном дискурсе. В качестве таковой мы и считаем синтагму. Повторим здесь некоторые положения 2-й главы.

Планом выражения синтагмы может являться непредикативная, моно- или полипредикативная речевая конструкция, а планом содержания – коммуникативная интенция говорящего (в другой терминологии – коммуникативное намерение говорящего, или мотив), реализующая в речи иллокутивную силу высказывания (ср. соотношение «lansign» и «comsign»445), и собственно денотативный компонент, представляющий ситуацию действительности. Маркерами границ синтагмы служат паузы.

На семантическом уровне способом представления синтагм являются пропозициональные схемы, представляющие в семантическом разложении соединение двух компонентов, двух элементарных («атомарных» в терминологии Т.А. ван Дейка446 пропозиций – диктума («повода») и модуса («темы», иллокутивной силы447, пропозициональной установки или прагматической пресуппозиции448; а также «пропозиция» и «модальная рамка»449), модус, или иллокутивная сила, также может быть описана с помощью пропозиции; пропозиция может также считаться «естественным Clarke D.S. Principles of semiotic. – London&New York, 1987. – Р. 105, 122–124.

Дейк Т.А., ван. Стратегии понимания связного текста / Т.А. Дейк, ван, В.Кич // Новое в зарубежной лингвистике. Вып. ХХIII. Когнитивные аспекты языка. – М., 1988.

– С. 167.

Мы понимаем речевую интенцию, иллокутивную силу и модальность как частные проявления модуса (см.: Рябцева Н.К. Коммуникативный модус и метаречь // Логический анализ языка. Язык речевых действий. – М., 1988. – С. 83; Теория функциональной грамматики. Темпоральность. Модальность. – Л., 1990. – C. 59–67; Шмелва Т.В. Субъективные аспекты русского высказывания: дис. … д-ра филол. наук. – М., 1995 – С. 11).

См.: Балли Ш. Общая лингвистика и вопросы французского языка. – М., 1955. – С. 46; Падучева Е.В. Семантические исследования (Семантика времени и вида в русском языке; Семантика нарратива). – М., 1996. – С. 227, 235; Поляк О.Е. Аргументативный текст: вербальное воплощение когнитивного процесса аргументации (на материале русского политического дискурса) // Русистика сегодня. – 1996. – № 3. – С. 48; Рябцева Н.К. Коммуникативный модус и метаречь // Логический анализ языка.

Язык речевых действий. – М., 1988. – С. 82–92.

Теория функциональной грамматики. Темпоральность. Модальность. – Л., 1990. – С. 70.

Прагматика спонтанной телевизионной речи аргументом модальных операторов (таких как возможно, необходимо) и пропозициональных установок (таких как знать, считать, бояться)»450.

Каждая синтагма содержит соединение определнного рода пропозиций – событийной (суждение, событие, факт), логической (выражение отношений идентификации, характеризации, релятивных отношений), модусной (состояния говорящего; процессы, протекающие в психической, ментальной и эмоциональной сфере человека)451.

Семантическая запись пропозициональных значений производится на «языке парафраз», по словам А. Вежбицкой, «ригористично кодифицированном, но не искусственном, а извлечнном из произвольного естественного языка»452 (ср. «метод функциональных эквивалентностей», не требующий тождества семантических и стилистических значений453).

Пропозиция синтагмы может быть элементарной (простой), описывающей только пропозицию-диктум или только пропозицию-модус (пропозицию модальной рамки), и составной пропозициональной схемой, описывающей собственно пропозицию-диктум и пропозицию модальной рамки. Подразделение пропозиций на элементарные и составные опирается на предостережение Ш. Балли стараться не смешивать собственную мысль говорящего с мыслью сообщнной, «если мыслящий субъект даже тождествен говорящему субъекту»454.

В процессе функционального замещения в отношении «речевой знак – его семантический коррелят», по мнению Ш. Балли, «та или иная часть логического высказывания растворяется в другой или исчезает из произносимого высказывания»455. Таким образом, семантическим коррелятом каждой синтагмы является составная пропозиция – соединение пропозиции-темы и пропозиции-повода, другими словами, диктума и модуса456.

Синтагмы в спонтанной речи всегда находятся в коммуникативном фокусе речевой интенции говорящего, а выражаемые ими пропозиции имеют коммуникативный статус457.

Падучева Е.В. Семантические исследования (Семантика времени и вида в русском языке; Семантика нарратива). – М., 1996. – С. 232.

Колшанский Г.В. Лингво-гносеологические основы языковой номинации // Языковая номинация (Общие вопросы). – М., 1977. – С. 101.

Вежбицка А. Речевые жанры // Жанры речи. – Саратов, 1997. – С. 103.

Балли Ш. Общая лингвистика и вопросы французского языка. – М., 1955. – С. 49.

Ср.: Теория функциональной грамматики. Темпоральность. Модальность. – Л., 1990. – С. 71; Гуревич В.В. О «субъективном» компоненте языковой семантики // Вопросы языкознания. – 1998. – № 1. – С. 27.

Clarke D.S. Principles of semiotic. – London&New York, 1987. – P. 74–78.

Прагматика спонтанной телевизионной речи Репрезентация коммуникативного статуса пропозиций, лежащих в основе синтагм, соответствует глубинному принципу речевого общения – принципу кооперации – и может быть представлена как способ метатекстового оформления458 речевого дискурса с позиций конвенционального диалогового режима общения.

Структурная неполнота синтагм восстанавливается из конситуации – ситуативного и вербального контекста459. Восстановлен может быть не только обязательный компонент структурной схемы, но и весь «облик»

исходной модели.

И.И. Мещанинов писал: «[…] синтагма в значительной степени характеризуется единством выдоха, дающим в результате паузу»460. Таким образом, паузирование, участвующее в сегментировании спонтанной речи на синтагмы, различает последние по принципу репрезентации ими самодостаточных, оформляемых с их помощью речевых интенций.

Влияние коммуникативной интенции говорящего на организацию речевого дискурса свидетельствует о стремлении говорящего помочь собеседнику при восприятии и осмыслении высказываемого, а значит, прагматические способы сообщения об интенции суть семантичны. Всю полноту речевого смысла той или иной сентенции можно воспринять только лишь в синтезе осмысления собственно вербального и прагматического (конситуативного) «квантов» информации461, а само явление паузирования с целью репрезентации формально выраженных с помощью синтагм речевых интенций является первым и самым главным прагматическим способом речевой номинации и выражения коннотативного значения посредством двойного означивания семантики составляющих синтагмы (как номинанта речевой интенции и описание пропозиции).

Обратимся к примерам. После каждой синтагмы будет представлен е полный лексико-грамматический вариант, описывающий на языке парафраз передаваемую синтагмой пропозицию (тип пропозиции указан в скобках); жирным шрифтом выделены речевые знаки, репрезентирующие модусный аспект высказывания и выполняющие функцию модальной рамки:

я с чистой совестью оставляю здесь «Г. предупреждает: Г.

сообщает: Г. извиняется: Г. выражает свою уверенность: Г. исключает из разговора некоторые темы» (модусная пропозиция) Рябцева Н.К. Коммуникативный модус и метаречь // Логический анализ языка.

Язык речевых действий. – М., 1988. – С. 89.

Гаспаров Б.М. Язык, память, образ. Лингвистика языкового существования. – М., 1996. – С. 195.

Мещанинов И.И. Члены предложения и части речи. – М.; Л., 1945. – С. 96.

Ср.: Балли Ш. Общая лингвистика и вопросы французского языка. – М., 1955.

– С. 53.

Прагматика спонтанной телевизионной речи все те «Г. предупреждает: Г. сообщает: Г. называет: Г.

характеризует предмет речи как реально существующее множество объектов с помощью квантора все» (событийная пропозиция существования) носители памяти как принято называть «Г. предупреждает: Г.

сообщает: Г. называет: Г. идентифицирует предмет речи: носители памяти» (логическая пропозиция идентификации) в которых так или иначе присутствует необходимость механических «Г. предупреждает: Г. сообщает: Г. называет: Г.

описывает свойство предмета речи» (событийная пропозиция существования) перемещений «Г. предупреждает: Г. сообщает: Г. называет: Г.

идентифицирует свойство предмета речи» (логическая пропозиция идентификации) потому что «Г. предупреждает: Г. называет: Г. сообщает: Г.

описывает каузативные отношения между «порциями» речевой информации предшествующей и последующей синтагм» (релятивная логическая пропозиция) там то есть механика там есть стоп «Г. предупреждает: Г.

сообщает: Г. называет: Г. описывает существование свойства предмета речи» (событийная пропозиция существования) (интервью с А. Гиглагым в программе «Очевидное-невероятное» 31 мая 1997 года).

Далее мы обратимся к рассмотрению сущности других явлений, представляющих в речи прагматическую информацию о воле говорящего в отношении сообщаемого и определяемых нами как лексико-прагматические локализаторы, и их типов.

3.1.2. Лексико-прагматические локализаторы Предваряя рассмотрение ещ одного прагматического способа номинации, обратимся к книге Н.Д. Арутюновой «Предложение и его смысл».

Н.Д. Арутюнова пишет: «В синтагматической цепочке синтаксическая центральность и семантическая весомость обратно пропорциональны:

наиболее синтаксически периферийный элемент оказывается наиболее семантически важным»462 (ср. необходимость сочетания в знаковой структуре суждения характеризующего знака с другим типом знака, выполняющего функцию указательную, номинативную или квантитативную463).

Арутюнова Н.Д. Предложение и его смысл. – М., 1976. – С. 375.

Чертов Л.Ф. Знаковость: опыт теоретического синтеза идей о знаковом способе информационной связи. – СПб., 1993. – С. 75.

Прагматика спонтанной телевизионной речи По нашим наблюдениям, в синтагме обязательно присутствуют часто грамматически десемантизированные, но очень важные с точки зрения прагматики речи лексические элементы, которые мы определяем как лексико-прагматические локализаторы (знаки-сигналы) особой речевой интенции говорящего организовать синтаксическую и логическую связность сообщения на основе коммуникативно-диалоговой природы последнего, а также его метатекстовую упорядоченность, ориентированную на собеседника. Таким образом, значение-смысл каждой синтагмы складывается из следующих компонентов: коммуникативного (коммуникативная задача и намерение), лексического (лексические значения составляющих синтагмы), грамматического и логико-семантического (внешнесинтаксическая организация и семантика грамматических отношений и логических взаимосвязей между составляющими синтагмы) (ср. с тремя уровнями составляющих синтаксической модели на семантической основе464).

В число локализаторов, в частности, могут входить: а) десемантизированные элементы и частицы, а также б) личные местоимения.

В составе определяемых нами как грамматически десемантизированные элементы явлений обнаруживаются потерявшие изначальное грамматико-морфологическое значение частицы и междометия, которые имеют ярко выраженную коммуникативно-прагматическую природу, также изначально знаковую. Механизмы функционирования локализаторов раскрываются при семиотическом анализе ситуации речи. Можно сказать, что данные синтагменные элементы прерывают плавное течение речи, чтобы внести метатекстовый компонент, репрезентирующий коммуникативное решение говорящего добавить что-либо к уже сказанному с целью пояснения или обобщения мысли.

Например, десемантизированный элемент «ну» базирует сделанное говорящим утверждение и предлагает выбрать один из вариантов – членов возможного ряда иллюстраций к сказанному, давая тем самым возможность слушающему самому восстановить полный ассоциативно-вербальный ряд, активизировать память с целью достижения лучшего понимания и почувствовать себя полноправным участником-соавтором диалога:

1) а приносить деньги могут скажем компакт-диски / записи на кассетах / или какие-то другие виды / ну то есть коммерческого / использования […] (А. Рыбников);

2) мы реализовали за полтора года где-то порядка восьмити восьмисот пиццерий / ну какие-то разорились какие-то выжили […] (В.

Довгань).

Мустайоки А. Возможна ли синтаксическая модель на семантической основе // Лингвистика на исходе ХХ века: Итоги и перспективы. – М., 1995. – С. 364.

Прагматика спонтанной телевизионной речи Десемантизированные элементы «это» и «они» выполняют в речи функцию, сходную функции личных местоимений в разговорной речи: и «это», и личные местоимения в СПР дублируют предмет речи, упорядочивая внимание говорящего и внимание его собеседника; их роль в речи можно кратко определить как местоименный компонент, стоящий после «именительного темы». В научной литературе традиционными средствами ориентировки на говорящего считаются личные и указательные местоимения465. Обратимся к примерам:

1) нам нужно выжить / поэтому / это не пиры во время чумы […] (С. Соловьв);

2) у нас разные профессии / и это иногда спасает просто / это арфа […] (В. Шиловский);

3) когда была «Звезда и смерть Хоакина Мурьеты» / это был единственный театр в Москве […] (А. Рыбников);

4) вот эти вот топорные изображения / они действительно вокруг […] (С. Соловьв);

5) сейчас вот наши киномеханики изобрели странный такой номер / они экономят электричество […] (С. Соловьв).

Как «специальный сигнал – свидетельство сознательного нарушения – по необходимости, а не по незнанию» понимает Т.В. Шмелва описываемое ею явление служебных слов в качестве средств авторской «инструментовки» предложения. Наше понимание прагматических локализаторов речевой интенции говорящего коррелятивно пониманию служебных слов в концепции Т.В. Шмелвой. По е мнению, «они служат выражению оценочного отношения говорящего к используемым им языковым средствам»466, что, как нам кажется, является свидетельством их прагматической значимости в речи. Т.В. Шмелва пишет: «С их помощью автор как бы извиняется за нарушение правила речевого поведения и тем самым исключает осуждение его»467.

То, что мы привыкли называть «служебными словами», во французской традиции называют «дискурсивными словами» (mots du discours) (ср.

«функтивы»468). Служебные слова как разновидность слов дискурсивных Падучева Е.В. Семантические исследования (Семантика времени и вида в русском языке; Семантика нарратива). – М., 1996. – С. 258–284; Гуревич В.В. О «субъективном»

компоненте языковой семантики // Вопросы языкознания. – 1998. – № 1. – С. 27; Бюлер К. Теория языка. Репрезентативная функция языка. – М., 1993. – Глава 2.

Шмелва Т.В. «Так сказать» и «как говорится» // Служебные слова. – Новосибирск, 1987. – С. 126.

Колосова Т.А. Некоторые закономерности пополнения фонда скреп / Т.А. Колосова, М.И. Черемисина // Служебные слова. – Новосибирск, 1987. – С. 11–25.

Прагматика спонтанной телевизионной речи сополагаются в функциональном отношении с явлением лексико-прагматических локализаторов. В каждом из случаев «по сути дела, имеются в виду единицы, которые, с одной стороны, обеспечивают связность текста и, с другой стороны, самым непосредственным образом отражают процесс взаимодействия говорящего и слушающего, позицию говорящего: то, как говорящий интерпретирует факты, о которых он сообщает слушающему, как он оценивает их с точки зрения степени важности, правдоподобности, вероятности, и т.п.»469 (подробнее о лексико-прагматических локализаторах речевой интенции говорящего см. 2-ю главу данной работы).

3.1.3. Семантические механизмы лексико-прагматической локализации речевой интенции говорящего. Опорные слова Опорные слова, или, в другой терминологии, ключевые слова, как лексико-прагматические локализаторы речевой интенции говорящего являются знаковыми сущностями, которые представляют говорящему возможность выразить/обозначить сво отношение к произносимому с целью «подсказать», сигнализировать слушающему об актуализации новой коммуникативной интенции, а значит о смене интенций как смысловой границе высказываний.

Прагматический компонент значения, реализующийся опорными словами, является коннотативным по своему характеру. Прагматический смысл синтагмы заключается в том, чтобы выразить особую, экспресссивно-оценочную мысль говорящего, адресованную слушающему и имеющую своим объектом произносимое.

Мысль, являясь основой суждения, представлена в речи синтагмой как минимальной коммуникативной единицей спонтанной публичной речи и вступает в определнные отношения с содержанием высказываниясинтагмы470. По мнению Г. Фреге, «содержание предложения нередко оказывается шире, чем выраженная в нм мысль»471. Но именно мысль, «наложенная» на форму, является основой смысла речевой конструкции.

В нашем случае мысль выступает в виде коммуникативной интенции говорящего, является пропозициональной установкой его высказывания, а содержание-смысл всего высказывания формируется из суммы значений его элементов (составляющих): мысли-интенции и мысли-содержания.

По словам А.Е. Кибрика, «мысль противопоставлена смыслу как Баранов А.Н. Путеводитель по дискурсивным словам русского языка / А.Н. Баранов, В.А. Плунгян, Е.В. Рахилина. – М., 1993. – С. 7.

Балли Ш. Общая лингвистика и вопросы французского языка. – М., 1955. – С. 43.

Фреге Г. Мысль: логическое исследование // Философия, логика, язык / общ. ред.

Д.П. Горского и В.В. Петрова. – М., 1987. – С. 27.

Прагматика спонтанной телевизионной речи интеллектуальный стимул, стартр динамического, развивающегося во времени акта (совершаемого в сознании участников коммуникации) – окончательному результату, продукту этого акта (запечатлевающемуся в памяти участников коммуникации)»472.

Способы обозначения речевой интенции являются одновременно способами номинации последней, поскольку говорящий может сообщить адресату речи о своей интенции только в том случае, если предупредительно назначит некий речевой знак для обозначения/называния интенции. «Говорящие творят акт ономасиологии, номинации в каждом акте речи, так как они должны обозначить, наименовать предмет, действие, качество, представленные в данном отрезке ситуации, – пишет В.Г. Гак. – Эти акты номинации эфемерны, номинации исчезают с окончанием высказывания […]»473. Ср.:

а приносить деньги могут скажем компакт-диски / мысльинтенция: «Г. предупреждает: Г. сообщает», мысль-содержание: «Г.

характеризует предмет речи как прибыльное предприятие: приносить деньги могут»; мысль-интенция: «Г. предупреждает: Г. извиняется: Г.

просит», мысль-содержание: «Г. предлагает адресату речи совместно совершить акт номинации, т.е. на равных правах участвовать в процессе порождения высказывания: скажем»; мысль-интенция: «Г. предупреждает: Г. называет», мысль-содержание: «Г. на основании предварительной договорнности с адресатом совершает акт номинации, т.е. идентифицирует предмет речи: компакт-диски»

записи на кассетах / мысль-интенция: «Г. предупреждает: Г.

называет: Г. просит», мысль-содержание: «Г. предлагает адресату речи на выбор несколько вариантов номинации и идентифицирует предмет речи:

записи на кассетах»

или какие-то другие виды / мысль-интенция: «Г. предупреждает: Г.

сообщает: Г. извиняется», мысль-содержание: «Г. добавляет к сказанному:

Г. предлагает адресату речи стать полноправным участником акта номинации и предупреждает о необходимости сделать выбор варианта номинации: или какие-то другие виды»

ну то есть коммерческого / мысль-интенция: «Г. предупреждает: Г.

сообщает: Г. извиняется», мысль-содержание: «Г. предлагает адресату речи на выбор собственный вариант номинации: ну то есть», мысльинтенция: «Г. предупреждает: Г. называет», мысль-содержание: «Г. характеризует собственный вариант номинации: коммерческого»

Кибрик А.Е. Очерки по общим и прикладным вопросам языкознания (универсальное, типовое и специфическое в языке). – М., 1992. – С. 23.

Гак В.Г. Проблемы ономасиологии // Гак В.Г. Языковые преобразования. – М., 1998. – С. 203.

Прагматика спонтанной телевизионной речи использования / мысль-интенция: «Г. предупреждает: Г. сообщает: Г.

извиняется: Г. называет», мысль-содержание: «Г. идентифицирует собственный вариант номинации: использования» (А. Рыбников).

Принцип производности значения высказывания соответствует принципу композициональности, так называемому принципу Фреге, сущность которого заключается в том, что, по словам И.М. Богуславского, «значение выражения является функцией значений его частей и способа их синтаксического соединения»474. И.М. Богуславский так определяет задачу, стоящую перед каждым исследователем: «для каждого смыслового компонента предложения лингвист должен уметь определять, чем именно он внесн в предложение, какой элемент за него отвечает»475.

Далее мы коснмся вопросов генезиса явления опорных слов: в связи с чем они вошли в научный оборот, какова их природа, каковы механизмы их функционирования.

Впервые о «смысловых опорных пунктах» в речевой информации стали говорить психолингвисты в связи с исследованием общефункциональных механизмов речевой деятельности. И.А. Зимняя определяет этап выделения смысловых опорных пунктов речевой информации как непосредственно следующий за начальным этапом (расчленение материала на части, посредством его «смысловой группировки»). «Осмысление, – по мнению И.А. Зимней, – это процесс установления (в продукции) или воссоздания (в рецепции) смысловых связей в высказывании» 476.

Явление опорных слов непосредственно связано в процессе осмысления речи с явлением эквивалентной замены услышанного, так как «воспринимаемые на слух или зрительно слова и словосочетания заменяются простым сигналом или наглядным образом, которые позволяют удерживать часть текста»477.

По замечанию другого исследователя, «отобранный простой сигнал или наглядный образ позволяет удержать часть текста. Вследствие этого весь текст сокращается и фиксируется, как по вехам, в этих простых сигналах. Следуя по этим фиксированным сигналам, можно заново восстановить текст. Однако восстановление происходит не в тех полных словах […], а словами-эквивалентами, т.е. сохраняющими общий смысл куска текста. Иначе говоря, необходимо произвести перефразировку или эквиБогуславский И.М. Сфера действия лексических единиц. – М., 1996. – С. 9.

Зимняя И.А. Психология обучения иностранным языкам в школе. – М., 1991. – С. 83.

Там же; Ср.: Потебня А.А. Основы поэтики // Хрестоматия по истории русского языкознания. – М., 1973. – С. 237.

Прагматика спонтанной телевизионной речи валентную замену одних слов текста другими. В этом и состоит процесс понимания текста»478.

Н.В. Черемисина в этой связи говорит о способах выражения смыслового ритма и, в частности, как об одном из таких способов – о «выделенности-обозначенности в составе любой композиционной единицы информационной вершины, каждая из которых воспринимается как сильная позиция на фоне информативно слабых элементов, значимых лишь для реализации грамматической завершнности конструкции»479.

Одной из функций опорных слов – «слов-эквивалентов», «наглядных образов», «сигналов», «информационных вершин» – является функция представления парафраза, или эквивалентной замены, значения синтагмы при осмыслении содержащейся в синтагме речевой информации. Опорные слова являются основой для того самого языка парафраз, о котором пишет А. Вежбицка480. Таким образом, эта функция по сути своей функция прагматическая, способствующая экспликации субъективно-модального характера интенции говорящего помочь слушающему правильно интерпретировать данное речевое сообщение481.

Следующей функцией опорных слов является функция связи:

опорные слова помогают связать смысловые блоки в единое смысловое целое. Ср.:

а приносить деньги могут скажем (`Г. извиняется и предлагает номинации на выбор`) компакт-диски / записи на кассетах / или какие-то другие виды / ну то есть (`Г. извиняется и предлагает собственный вариант выбора номинации`) коммерческого / использования […] (А. Рыбников).

Обе функции опорных слов в речи обусловлены условиями их появления в речи в результате паузационного сегментирования речи на синтагмы. По определению Н.Д. Светозаровой, паузы служат в речи «средством выражения характера связи между частями высказывания» и «средством смыслового и эмоционального выделения слова или синтагмы»482, содержащих то или иное опорное слово.

Жинкин Н.И. Механизмы речи. – М., 1958. – С. 364; Ср.: Смулаковская Р.Л.

Текстовые функции семантически сближенных слов // Аспекты и примы анализа текста художественного произведения. – Л., 1983. – С. 119.

Черемисина Н.В. О трх закономерных тенденциях в динамике языка и в композиции текста // Композиционное членение и языковые особенности художественного произведения. Русский язык. – М., 1983. – С. 21.

Вежбицка А. Речевые жанры // Жанры речи. – Саратов, 1997. – С. 103.

Скорикова Т.П. Интонационное членение устной научной речи как текстообразующий фактор // Современная русская устная научная речь Т. I. – Красноярск, 1985. – С. 227.

Лингвистический энциклопедический словарь / гл. ред. В.Н. Ярцева. – М., 1990. – С. 369; Ср.: Скорикова Т.П. Интонационное членение устной научной речи... – С. 219, 244.

Прагматика спонтанной телевизионной речи Синтагма как минимальный формальный представитель коммуникативно-речевой ситуации выступает по отношению к опорным словам тем фоном, который актуализует их прагматическую функцию483:

«Взаимоотношение языковых средств и факторов, связанных с условиями коммуникации, имеет актуализирующий характер, в результате которого средства языковой структуры приобретают определнную коммуникативную направленность»484 (см. о номинативной функции интонационного контура и порядка слов485).

«Функции высказывания, – пишет Л.А. Киселва, – в нашей системе языковых функций соответствует единство мыслительной и коммуникативной функций (единство функции осуществления, оформления – выражения мысли, чувства, воли и функция общения, обмена мыслями, получившими языковое воплощение)»486.

Как мы видим, опорные слова, являясь частью синтагм, вместе с синтагмами выполняют номинативно-прагматическую функцию экспликации речевой интенции говорящего. «Номинативная функция не может быть отделена от коммуникации, поскольку, во-первых, содержание языковых единиц реализуется только в процессе вербального общения, а, во-вторых, коммуникация есть первое и единственное предназначение языка как средства объективации мышления»487.

Итак, опорные слова принадлежат к средствам номинации (понимаемой нами как номинация речевая – косвенная и опосредованная). По утверждению Л.С. Ковтун, «к средствам номинации относятся не только лексические единицы, но любые не подвергшиеся десемантизации элементы языковой системы, служащие для обозначения объектов, связей, качеств, отношений»488.

Способность опорных слов служить основой для трансформации (эквивалентной замены) смыслового концепта с целью осмысления речевой информации сообщения в целом, а также способность опорных слов выполнять номинативную функцию в коммуникации демонстрируют их знаковую природу489.

Общение. Текст. Высказывание. – М., 1989. – С. 175.

Барнет В. Проблемы изучения жанров устной научной речи // Современная русская устная научная речь. Т. I. – Красноярск, 1985. – С. 85.

Гак В.Г. К типологии лингвистических номинаций // Языковая номинация (Общие вопросы). – М., 1977. – С. 237; Гаспаров Б.М. Язык, память, образ. Лингвистика языкового существования. – М., 1996. – С. 133.

Киселва Л.А. Вопросы теории речевого воздействия. – Л., 1978. – С. 140.

Колшанский Г.В. Лингво-гносеологические основы языковой номинации // Языковая номинация (Общие вопросы). – М., 1977. – С. 144.

Ковтун Л.С. К типологии лингвистических наименований // Языковая номинация (Общие вопросы). – М., 1977. – С. 237.

Гак В.Г. К типологии лингвистических номинаций... – С. 232, 235.

Прагматика спонтанной телевизионной речи Способность опорных слов выполнять знаково-коммуникативную функцию в речевом общении и выступать в качестве номинанта речевой интенции говорящего может быть объяснена, во-первых, с позиции теории лексического поля, а во-вторых, с позиции теории валентностей. Обратимся к последовательному рассмотрению каждой из позиций.

Механизмы функционирования лексико-семантического поля исследованы В.В. Богдановым. «Построение лексического поля, – пишет В.В. Богданов, – сводится к выбору семантической зоны, обозначаемой обычно словом с достаточно широким лексическим значением, и к последующему заполнению этой зоны конкретной лексикой с более специфичными значениями. Слово с широким лексическим значением, которое намечает смысловую зону и на основе которого формируется лексическое поле, обычно называют доминантой, или идентификатором»490. Нас интересует прежде всего сам принцип функционирования семантического поля: делегирование элементов потенциально широкой семантики словадоминанты семантике слов-заместителей с целью относительной репрезентации, замещения, семантики первого, его эквивалентной замены, в условиях конкретного речевого произведения. По утверждению В.М. Павлова, языковой знак должен восприниматься как «элемент языковой психофизиологической системы, непосредственно вовлекаемый в речевой акт и подверженный изменениям в ходе собственного превращения из “вещи” в “процесс”»491.

Процесс актуализации того или иного коммуникативно релевантного в данной конситуации компонента значения языковой единицы детально описан И.А. Стерниным. По мнению учного, «коммуникативное исследование слова осуществляется на уровне семемы, то есть отдельного значения слова, что требует описания семантики слова через понятие “компонент значения”»492.

И.А. Стернин пишет: «[…] значение, реализуемое в коммуникативном акте, несводимо к небольшому числу ядерных сем, выполняющих дифференциальные функции в структуре языка. Оно включает обширную периферию, образуемую семантическими компонентами, которые не выполняют дифференциальных функций в системе лексических оппозиций, хотя оказываются чрезвычайно важными для коммуникации и часто актуализируются в речи. Наличие в лексическом значении перифеБогданов В.В. Семантико-синтаксическая организация предложения. – Л., 1977. – С. 15.

Павлов В.М. Полевой подход к структуре языка // Лингвистика на исходе ХХ века: Итоги и перспективы. – М., 1995. – С. 399.

Стернин И.А. Коммуникативная концепция семантики слова // Русское слово в языке, тексте и культурной среде. – Екатеринбург, 1997. – С. 82.

Прагматика спонтанной телевизионной речи рийных компонентов – следствие полевого характера лексического значения»493.

В речи значение слова всегда репрезентирует актуальный смысл как совокупность «коммуникативно релевантных в данном акте речи семантических компонентов». Актуальный смысл слова как одна из возможных актуализаций значения последнего актуализируется только в конкретном коммуникативном акте в соответствии с конкретной коммуникативной задачей последнего (его речевой интенцией)494.

Полевой характер лексического значения слова, являясь по сути своей грамматическим явлением, имеет коммуникативно-прагматическую значимость. «Подобный “синкретизм”, сращение семантической основы слова с его прагматической функцией, объединение их в рамках прямого, основного значения лексических единиц – крайне интересная особенность лексической системы современного русского языка»495. В.В. Гуревич в исследовании о «субъективном» компоненте языковой семантики делает ещ более смелое утверждение об обязательном присутствии «субъективного» компонента семантики как в морфологических, так и в синтаксических категориях. «[…] указание на конкретный речевой акт (и на говорящего), – пишет В.В. Гуревич, – является постоянным компонентом семантики как в морфологических, так и в синтаксических категориях.

[…] грамматические значения, несмотря на присущий им обобщнный характер, оказываются представляющими прежде всего субъективный элемент семантики (связанный с самим говорящим и его речевой деятельностью) и […], являясь принадлежностью системы языка (в противопоставлении речи), грамматика на самом деле оказывается по своей сути чем-то постоянно указывающим на речевой акт […]»496.

С опорой на приведнное выше утверждение об изначальной и естественной «коммуникативности» грамматики легко представить себе процесс порождения речевого высказывания, актуализирующего те или иные компоненты значения слова, и в первую очередь опорного слова.

Правда, «всякая актуализация значения представляет собой коммуникативное варьирование значения, семантическое варьирование значения по составу компонентов»497.

Стернин И.А. Коммуникативная концепция семантики слова // Русское слово в языке, тексте и культурной среде. – Екатеринбург, 1997. – С. 82–83.

Эпштейн М.Н. Идеология и язык (Построение модели и осмысление дискурса) // Вопросы языкознания. – 1991. – № 6. – С. 21.

Гуревич В.В. О «субъективном» компоненте языковой семантики // Вопросы языкознания. – 1998. – № 1. – С. 30.

Стернин И.А. Коммуникативная концепция семантики слова... – С. 85.

Прагматика спонтанной телевизионной речи Вот как представляет себе процесс порождения текста Н.С. Болотнова: «При порождении текста автор ориентируется на узуальные коммуникативные свойства лексических единиц. Их можно определить как закреплнную в сознании носителей языка (благодаря ассоциативности мышления и имеющейся в обществе традиции употребления) потенциальную способность слов косвенно соотноситься с определнными ситуациями общения. В тексте в соответствии с коммуникативной установкой автора происходит целенаправленная реализация коммуникативных свойств слова, ориентированная на конкретную ситуацию общения. Благодаря коммуникативным свойствам лексических единиц в сознании автора и адресата рождаются соответствующие (не идентичные из-за разных информационных тезаурусов) микросмыслы, значимые для последующего синтеза в процессе смыслового восприятия текста и его понимания»498.

Точка зрения на коммуникативно-прагматический компонент семантики языковой единицы как обязательный перекликается с гипотезой Ю.Н. Караулова о «лексикализации» грамматики в ассоциативно-вербальной сети: «грамматика, которая находится в распоряжении стихийного носителя языка, вся сплошь лексикализована, привязана к отдельным лексемам, как бы распределена между ними и целиком разлита, “размазана” по ассоциативно-вербальной сети. Последняя есть признанный способ субъективного, интериоризованного существования лексики […]»499.

О языковой памяти, представляющей собой сетку ассоциативных ходов, на основе которой «говорящий субъект создат и интерпретирует высказывания»500, – пишет Б.М. Гаспаров501.

В этом отношении синтагма представляет собой коммуникативную единицу спонтанной публичной речи и является самодостаточной в коммуникативном отношении – «это и “единица”, мыслимая во всей своей непосредственной целостности, но в то же время и – сам себе – “контекст”, излучающий из себя целое поле тематических, сюжетных, жанровых, ситуационных подразумеваний, аллюзий и ассоциаций». Более того, Болотнова Н.С. Художественный текст в коммуникативном аспекте и комплексный анализ единиц лексического уровня. – Томск, 1992. – С. 112.

Караулов Ю.Н. Ассоциативная грамматика русского языка. – М., 1993. – С. 6–7;

Ср.: Караулов Ю.Н. Русский ассоциативный словарь как новый лингвистический источник и инструмент анализа языковой способности // Русский ассоциативный словарь. Кн. 1. – М., 1994. – С. 206; Кубрякова Е.А. Лексикализация грамматики: пути и последствия // Язык – система. Язык – текст. Язык – способность. – М., 1995. – С. 16–24.

Гаспаров Б.М. Язык, память, образ. Лингвистика языкового существования. – М., 1996. – С. 104, 112.

Ср.: Балли Ш. Общая лингвистика и вопросы французского языка. – М., 1955. – С. 43;

Долинский В.А. Языковое моделирование и внеязыковые смыслы // Лингвистика на исходе ХХ века: Итоги и перспективы. Т. 1. – М., 1995. – С. 159–161.

Прагматика спонтанной телевизионной речи синтагма создат вокруг себя «коммуникативное пространство, в котором нам предстоит действовать»502 и имеет в свом составе определнного рода информативно-смысловую вершину, эксплицирующую коммуникативно-прагматическую значимость синтагмы. Эти информативно-смысловые вершины и называются опорными, или ключевыми (для понимания смысла сообщения), словами.

Понятие лексико-семантического поля и коммуникативного компонента семантики языковой единицы коррелирует с понятием вершинного элемента компонентной коммуникативной структуры семантической сущности речевого знака, что сближает теорию лексико-семантического поля с теорией валентности языковых единиц.

По словам И.М. Богуславского, «основным способом объединения значений слов в более крупные смысловые фрагменты является заполнение валентностей». «В основе валентности […], – пишет И.М. Богуславский, – лежит семантический анализ ситуации, с которой соотносится данное слово»503.

Таким образом, нам предстоит ближе познакомиться с явлением валентности опорных слов, исходя из их роли в семантической структуре ситуации, то есть в семантической структуре пропозиции, репрезентирующей данную коммуникативно-речевую ситуацию.

Для более точного описания явления валентности И.М. Богуславским было разработано понятие сферы (или области) действия валентного слова. Валентное слово входит на правах определенного члена в состав семантической формулы ситуации (пропозиции). По словам И.М. Богуславского, «у каждого квантора, оператора или связки есть своя сфера действия, то есть фрагмент формулы, на который распространяется воздействие данного квантора, оператора или связки»504.

Актуализированная в конкретном коммуникативном акте речи сема опорного слова участвует в создании формулы-пропозиции данного коммуникативно-речевого акта, имеет, по мнению И.М. Богуславского, определнную сферу действия и может принимать функцию квантора, оператора или связки. Квантор, оператор, связка в логике являются функциональными типами операторов – среди прочих можно назвать пропозициональные связки (импликация, конъюнкция, дизъюнкция, отрицание), кванторы (общности, существования), простые операторы (абстракции, дескрипции)505.

Гаспаров Б.М. Язык, память, образ. Лингвистика языкового существования. – М., 1996. – С. 133, 135.

Богуславский И.М. Сфера действия лексических единиц. – М., 1996. – С. 12, 13.

Кондаков Н.И. Логический словарь-справочник. – М., 1975. – С. 406.

Прагматика спонтанной телевизионной речи В.В. Богданов определяет любой оператор как «знак операции над операндом, будь то пропозициональная форма или предикатное выражение, а операция в логике обычно рассматривается как предикат. Это, собственно, и дат основание трактовать все логические операторы как предикатные знаки»506. Таким образом, опорное слово, содержащее коммуникативно актуальную сему, выступает в данном контексте как предикатный знак, не просто входящий в пропозицию на правах составного элемента, но непосредственно организующий данную пропозицию.

Пропозиция в данном соотношении является операндом, т.е. сущностью, над которой производится определнная операция, выражаемая предикатным знаком.

В.В. Богданов предлагает собственное видение иерархии предикатов и их классификации и выделяет предикатные знаки, включнные и включающие, явные и скрытые. Вслед за В.В. Богдановым, «предикатный знак, являющийся аргументом вышестоящего в иерархии предиката, мы будем называть в дальнейшем включнным предикатом. Предикатный знак, который имеет в качестве аргумента нижестоящий в иерархии другой предикатный знак, будем называть включающим предикатом»507.

«Нередко на синтаксическом уровне, – пишет В.В. Богданов, – сохраняются только аргументы некоторого предикатного выражения, тогда как сам предикат не представлен. В таком случае целесообразно говорить о скрытом предикате. Разумеется, в семантической сфере предикат всегда присутствует, но он может опускаться при трансформации СемС (семантическая структура – В.С.) в СинС (синтаксическая структура. – Автор)»508 (ср. определение неполного, с точки зрения незамещнности «хотя бы одного структурно обязательного компонента» глубинной структуры, высказывания509).

В числе частей речи, способных, с точки зрения семантических отношений, становиться предикатными знаками, мы отмечаем:

1) качественные и относительные прилагательные, ср. (`Г. предлагает вариант номинации предмета речи на выбор и совершает акт номинации предмета речи посредством характеризации`):

Богданов В.В. Семантико-синтаксическая организация предложения. – Л., 1977. – С. 85; Ср.: Баранов А.Н. Путеводитель по дискурсивным словам русского языка / А.Н. Баранов, В.А. Плунгян, Е.В. Рахилина. – М., 1993. – С. 10.

Богданов В.В. Семантико-синтаксическая организация предложения… – С. 77;

Ср.: Булыгина Т.В. Языковая концептуализация мира (на материале русской грамматики) / Т.В. Булыгина, А.Д. Шмелв. – М., 1997. – С. 125; Гуревич В.В. О «субъективном» компоненте языковой семантики // Вопросы языкознания. – 1998. – № 1. – С. 33.

Богданов В.В. Семантико-синтаксическая организация предложения… – С. 105.

Гордиевская М.Л. Тенденции минимизации структуры высказывания в русской разговорной речи : автореф. дис.… канд. филол. наук. – М., 1996. – С. 7.

Прагматика спонтанной телевизионной речи это / наши / фундаментальные / ценности / которые в стране /есть / (Г. Явлинский):

и смотрю на Трубной площади какая-то стоит стела / красивая просто стела / ампирная / как бы сам по себе абрис вот нормального / породистого / хорошего / классического русского Ампира / (С. Соловьв) то что она не нужна как стайлос / как / стило / древнегреческое/ (А. Гиглагый);

2) приадъективные и приглагольные наречия-сирконстанты и различного рода предложные и косвенно-падежные формы, ср. (`Г.

предупреждает: Г. предлагает: Г. сообщает: Г. называет: Г. совершает акт номинации речевой интенции посредством характеризации события по тому или иному признаку`):

я сейчас я / буду / счас / (по временному признаку – в значении `сильное нетерпение`) (Т. Доронина);

целая тетрадь / с переписанными стихами / именно / Сергея Александровича Есенина/ (по признаку меры и степени важности – в значении `особое отношение`) (Т. Доронина);

это вс равно остатся для меня главным / навсегда / и ничего более прекрасного я не видела / (по признаку образа действия, меры и степени) (Т. Доронина);

и там я занималась именно и художественным чтением / и пением / и иностранным языком / и в растению / ботаникой / (по признаку объекта действия) (Т. Доронина);

когда нам / пришли / в Театр Ленинского комсомола / (по признаку объекта действия и по признаку места) (Т. Доронина);

в каком они ужасе и / в каком отчаянии / (по признаку образа действия, меры и степени) (Т. Доронина);

3) предлоги, ср. (`Г. предупреждает: Г. извиняется: Г. сообщает: Г.

указывает на характер речевой информации в последующей синтагме`):

ой / была гениальная радиостудия / на центральном телеграфе мы жили там с 9 утра / до / до начала репетиции / (`Г. указывает на временную границу события`) (В. Шиловский);

то есть вы можете / говорить / и наверное / с-с / такэскэзэ с компьютерами XXI века мы будем больше разговаривать чем нажимать на кнопки / (`Г. указывает на объект действия`) (А. Гиглагый);

более того / та дуга которая складывается / в-в / отношении / (`Г. указывает на характер действия`) (А. Гиглагый);

и / в-в / были / дома пионеров / (`Г. изменяет речевую тактику:

вместо сообщения о месте действия – в домах пионеров – считает нужным сначала оговорить факт существования этих домов пионеров – были дома пионеров – для тех адресатов речи, которые, возможно, ничего не слышали об этой реалии прошлой эпохи`) (Т. Доронина);

Прагматика спонтанной телевизионной речи ну куда спешить / от / вот этого / (`Г. указывает на место – отправной пункт`) (Э. Радзинский).

(Прагматические функции местоимений, частиц и союзов в функции опорных слов как предикатных знаков рассмотрены нами во 2-й главе и дополнительно в параграфе 3.1.2).

К числу операторов (знаков операции над операндом – представлением, или диктумом510) И.Б. Шатуновский и И.М. Богуславский относят и связки, «в значении которых основным или, по крайней мере, вершинным компонентом является “связка”, или, другими словами, компонент “быть/иметь” […] к связочным словам, помимо чистых связок (есть, является, имеет и т.д.), относятся слова со значением тождества (тождествен, одинаков, равен и т.д.), обладания, местонахождения, каузации, возможности и необходимости и многие другие»511.

Связки служат описанию внутреннего мира человека, его субъективной воли и имеют модальное значение512.

Связка также входит в корпус лексико-прагматических локализаторов субъективной воли говорящего, так как «значение, которое заполняет валентность лексемы, может быть выражено не только посредством отдельных слов, но и – в общем случае – посредством любой значимой единицы, включая единицы морфологической, синтаксической, коммуникативной и референциальной природы»513.

Последнее утверждение исследователя вступает в видимое противоречие с утверждением Л.С. Ковтун о том, что «к средствам номинации относятся не только лексические единицы, но любые не подвергшиеся десемантизации элементы языковой системы, служащие для обозначения объектов, связей, качеств, отношений»514. Но данное противоречие мнимое, потому что значимость у связочных слов имеется, но она иного рода, нежели грамматическая, – коммуникативная, прагматическая.

«Учт прагматических факторов особенно важен при исследовании слов, базирующихся на связке, – пишет И.Б. Шатуновский. – Значение этих слов, в силу их (относительной) “неполнозначности”, семантической опустошнности, особенно чувствительно к влиянию ситуации и Балли Ш. Общая лингвистика и вопросы французского языка. – М., 1955. – С. 44.

Шатуновский И.Б. Семантика предложения и нереферентные слова (значение, коммуникативная перспектива, прагматика). – М., 1996. – С. 5; Богуславский И.М.

Сфера действия лексических единиц. – М., 1996. – С. 15; Кондаков Н.И. Логический словарь-справочник. – М., 1975. – С. 406.

См.: Балли Ш. Общая лингвистика и вопросы французского языка… – С. 47, 114;

Шатуновский И.Б. Семантика предложения и нереферентные слова (значение, коммуникативная перспектива, прагматика)... – С. 5.

Богуславский И.М. Сфера действия лексических единиц… – С. 16.

Ковтун Л.С. К типологии лингвистических наименований // Языковая номинация (Общие вопросы). – М., 1977. – С. 237.

Прагматика спонтанной телевизионной речи контекста и поэтому варьируется в широком диапазоне в соответствии с изменением ситуации употребления и коммуникативной задачи»515.

«Связочные слова» в функции опорных слов принимают значимость (валентность) последних только на правах составляющей синтагмы как функционального эквивалента высказывания, мысли говорящего. Значение связочных слов «синтаксично» и содержит в сврнутом виде информацию о синтаксическом, коммуникативном и семантическом устройстве синтагмы516.

Таким образом, в компонентном составе семантики опорных слов априорно содержится сема-компонент «связка»: «быть / иметь».

Процесс актуализации коммуникативных компонентов семантики опорных слов обусловлен действием механизмов памяти. По словам И.Б. Шатуновского, «контекстная мотивация поддерживает память»517, а память «достраивает» отсутствующие на поверхностно-синтаксическом уровне компоненты семантической структуры на основе ассоциаций, имеющихся в сознании каждого носителя языка. По мнению Ш. Балли, «эти ассоциации позволяют вскрыть функциональные эквивалентности, которые лежат в основе всякой языковой системы»518.

Мы можем заключить наш экскурс в теорию лексико-семантическиого поля и теорию валентности (сферы действия) речевой единицы определением опорного слова как лексико-прагматического локализатора речевой воли говорящего в отношении того или иного аспекта интерпретации произносимого: опорное слово эксплицирует для слушающего речевую интенцию говорящего назначить данное опорное слово в качестве конкретного номинанта последней с целью предупредить слушающего о свом намерении помочь ему правильно понять произносимое; опорное слово в качестве актуального коммуникативного компонента значения входит в состав семантической структуры пропозиции и играет роль предиката, что позволяет трактовать опорное слово как предикатный знак519 и синтактико-коммуникативное ядро, содержащее в сврнутом виде информацию о синтаксическом, коммуникативном и семантическом устройстве синтагмы как коммуникативной единицы520.

Опорное слово как предикатный знак представляет собой «сврнутое», транспонированное предложение как свой функциональный Шатуновский И.Б. Семантика предложения и нереферентные слова (значение, коммуникативная перспектива, прагматика). – М., 1996. – С. 8, 18.

Балли Ш. Общая лингвистика и вопросы французского языка. – М., 1955. – С. 43.

Теория функциональной грамматики. Темпоральность. Модальность. – Л., 1990. – С. 62.

520 Ср.: Шатуновский И.Б. Семантика предложения и нереферентные слова... – С. 6–7, 18; Гаспаров Б.М. Язык, память, образ. Лингвистика языкового существования.

– М., 1996. – С. 193.

Прагматика спонтанной телевизионной речи эквивалент521, что сближает опорное слово во всех его видах с номинализацией и объясняет сохраняющиеся при всей просодической обособленности синтагм их грамматические связи с другими синтагмами.

Предложение как семантический коррелят коммуникативной интенции говорящего может быть «сврнуто» (транспонировано) в именную группу (номинализацию) «с тем чтобы затем быть помещено в позицию терма в другом предложении»522, поэтому синтагма, имея сложно иерархизированную семантическую структуру лексических, грамматических и коммуникативно-прагматических значений в условиях конкретного акта речи, сохраняет синтаксическую связь с другими синтагмами в составе более крупного синтаксического единства.

Рассмотрим конкретные примеры:

но при этом мы ещ и принесм / новый налоговый кодекс / (`Г.

предупреждает: Г. называет предмет речи, на который указывалось в предшествующей синтагме`) которым можно долго-долго всех морочить / (`Г. указывает на уже названный предмет речи и описывает связанное с ним событие`) (Г. Явлинский);

правительство ищет решение вопроса / (`Г. называет событие – предмет речи`) ф-ф фискальной сфере / (`Г. характеризует уже названное событие по признаку сферы действия: названное событие имеет сферу действия` – данный парафраз ярко демонстрирует наличие семы связки «есть/имеется в действительности» в значении опорного слова) то есть ф-ф том / (`Г. предупреждает: Г. сообщает: Г. извиняется:

Г. предлагает номинацию на выбор` – или в другом варианте парафраза:

`Г. сообщает: у Г. имеется вариант номинации: Г. предлагает адресату речи сделать выбор`) сколько можно с кого содрать / (`Г. сообщает: Г. называет свой вариант`) (Г. Явлинский).

Как предикатный знак, опорное слово «может иметь связанные с ним пресуппозиции», под которыми понимаются «условия существования, которые должны быть выполнены, чтобы предложение было истинным или ложным»523.

Опорное слово как лексико-прагматический локализатор речевой интенции говорящего и одновременно как предикатный знак служит средством имплицитной предикации, понимаемой как «передача сообщеСр.: Алисова Т.Б. Опыт семантико-грамматической классификации простых предложений // Вопросы языкознания. – 1970. – № 2. – С. 91; Шатуновский И.Б. Семантика предложения и нереферентные слова (значение, коммуникативная перспектива, прагматика). – М., 1996. – С. 44.

522 Шатуновский И.Б. Семантика предложения и нереферентные слова... – С. 44.

Кифер Ф. О пресуппозициях // Новое в зарубежной лингвистике. Вып. 8. – М., 1978. – С. 345, 342.

Прагматика спонтанной телевизионной речи ний посредством номинативных компонентов высказывания, оформленных и употреблнных так, как будто их содержание уже известно адресату текста»524.

Мы считаем, что «носителями имплицитной предикации могут служить любые единицы, способные выражать презумпции, если эти презумпции не соответствуют реальным знаниям получателя текста. К числу таких единиц могут быть отнесены термовые имена, т.е. единицы, называющие предметы или ситуации неязыковой действительности;

предикатные выражения, т.е. единицы, обозначающие признаки, приписываемые в акте предикации тем или иным предметам или ситуациям, а также частицы, наречия, сочинительные и подчинительные союзы»525.

По мнению В.В. Богданова, семантическим коррелятом опорных слов как слов «связочных» (по своей функции в семантической формуле высказывания) «служит сема предикации, переводящая любое непредикативное значение в предикативное»526.

Ещ раньше о способности сколь угодно малой по форме единице речи быть семантическим коррелятом предикативной конструкции писали А.А. Шахматов, Ш. Балли527.

Предикативные функции опорных слов в речи в данном контексте подтверждают тезис многих исследователей о вербоцентрическом характере структуры коммуникативной единицы528.

3.2. Текстообразующие признаки синтагм Федосюк М.Ю. Неявные способы передачи информации в тексте. – М., 1988. – С. 14.

Богданов В.В. Семантико-синтаксическая организация предложения. – Л., 1977. – С. 110.

Шахматов А.А. Синтаксис русского языка. – Л., 1941. – С. 37; Балли Ш. Общая лингвистика и вопросы французского языка. – М., 1955. – С. 115– См.: Виноградов В.В. Основные вопросы синтаксиса предложения… // Виноградов В.В. Избранные труды. Исследования по русской грамматике. – М., 1975. – С. 254–294; Лаптева О.А. Живая русская речь с телеэкрана... – Сегед, 1990; Федосюк М.Ю. Семантика существительных речевой деятельности и теория жанров речи // Русское слово в языке, тексте и культурной среде. – Екатеринбург, 1997. – С. 60–73;

Гордиевская М.Л. Тенденции минимизации структуры высказывания в русской разговорной речи : автореф. дис. … канд. филол. наук. – М., 1996; Маккьюин К. Дискурсивные стратегии для синтеза текста на естественном языке // Новое в зарубежной лингвистике. Вып. 24. Компьютерная лингвистика. – М., 1989. – С. 311–356; Шведова Н.Ю. Глагол как доминанта в системе русской лексики // Филологический сборник. – М., 1995. – С. 409–414; Теньер Л. Основы структурного синтаксиса. – М., 1988;

Tesni`ere L. Elements de syntaxe structurale. – Paris, 1959. – Р. 672.

Прагматика спонтанной телевизионной речи Мы констатировали знаковый характер синтагм и знаковые функции их составляющих, мы описали самостоятельный характер синтагм с точки зрения контекстуальной мотивации речи и организации ими собственного коммуникативного пространства. Таким образом, синтагма является минимальной коммуникативной, формально организованной, предикативно выраженной речевой единицей. По всем выше перечисленным параметрам синтагма «подходит» под понятие «текст» – «объединнная смысловой связью последовательность знаковых единиц, основными свойствами которой являются связность и цельность»529.

Способность синтагмы транспонироваться в свои многочисленные функциональные эквиваленты, быть замещнной ими в речи и в описании семантической структуры на языке парафраз также характеризует синтагму как текст, т.е. «как сложное устройство, хранящее многообразные коды, способные трансформировать получаемые сообщения и порождать новые, как информационный генератор, обладающий чертами интеллектуальной личности»530.

По словам Ю.М. Лотмана, «текст выступает в коммуникативном акте не как сообщение, а в качестве его полноправного участника, субъекта-источника или получателя информации»531. Сходное мнение высказала О.Л. Каменская: «Текст, как необходимый элемент любого акта коммуникации, рассматривается как объект, взаимодействующий с двумя субъектами – автором и реципиентом»532.

Текст (синтагма) и выражаемая им прагматическая информация об интенции говорящего, репрезентирующие соотношение «текст-реальность», суть функциональные феномены, различающиеся не столько онтологически, сколько прагматически в зависимости от точки зрения субъекта (ср.

дифференция собственной мысли говорящего и сообщаемой им мысли533).

Определив статус синтагмы как текста, необходимо также охарактеризовать макроконтекст синтагмы.

Николаева Т.М. Текст // Лингвистический энциклопедический словарь. – М., 1990. – С. 507; См.: Каменская О.Л. Текст и коммуникация. – М., 1990. – С. 34.

Лотман Ю.М. Семиотика культуры и понятие текста // Лотман Ю.М. Избранные статьи : в 3-х т. – Т. 1. Статьи по семиотике и типологии культуры.– Таллинн, 1992. – С. 130.

Каменская О.Л. Текст и коммуникация… – С. 39; Ср.: Кривнова О.Ф. Прагматическая функция интонационного членения // Проблемы фонетики и фонологии. – М., 1986. – С. 60–67; Кривнова О.Ф. Ритмизация и интонационное членение в процессе порождения текста // Лингвистика на исходе ХХ века: Итоги и перспективы. – М., 1995.

– С. 272–273; Павлов В.М. Полевой подход к структуре языка // Там же. – С. 398–400.

Балли Ш. Общая лингвистика и вопросы французского языка. – М., 1955. – С. 45.

Прагматика спонтанной телевизионной речи По признаку многоуровневой иерархически организованной системы предикатов (предикатных знаков), образующих единое тематическое целое, макроконтекст синтагм можно определить как дискурс, в строении которого пресуппозиции, связанные с функционированием предикатных знаков, «приобретают ведущую роль»534.

«Дискурс, – пишет В.А. Звегинцев, – представляет как бы развитие одной темы, обычно задаваемой первым предложением, и каждое последующее предложение включается в единую цепь, нанизывается на единый смысловой стержень»535.

Дискурс – это сложное коммуникативное явление, включающее, кроме текста, ещ и экстралингвистические факторы (знания о мире, мнения, установки, цели адресата), необходимые для понимания текста 536.

Таким образом, синтагмы, реализующие «скрытую» информацию о прагматической интенции говорящего – намерение произвести определнное воздействие на адресата (помочь ему интерпретировать сообщение в нужном контексте, как это мы уже показали), – являются предикативными конструкциями, функционально эквивалентными предложениям, а последовательность синтагм является речевым дискурсом.

Последовательность предикативно выраженных речевых интенций организует коммуникативную перспективу дискурса, его дискурсивные стратегии537.

Единицей дискурсивных стратегий является предикативно оформленная синтагма. Вербоцентрично организованные синтагмы «характеризуют акты предицирования, которые может использовать говорящий, и отражают структурное отношение между пропозициями в тексте (дискурсе – Автор)»538.

Рассмотрим в качестве примера интервью с Нонной Мордюковой, взятое Урмасом Оттом 14 февраля 1998 года и показанное по телеканалу РТР. Справа от синтагм в кавычках приведены функциональные эквиваленты синтагм на языке парафраз:

вот/ “Г. предупреждает: Г. хочет завершить предыдущий отрывок разговора и перейти к следующему” (модусная пропозиция) Звегинцев В.А. Предложение и его отношение к языку и речи. – М., 1976. – С. 280.

Михальская А.К. Дискурс // Педагогическое речеведение : словарь-справочник. – М., 1998. – С. 51; Современное зарубежное литературоведение (страны Западной Европы и США): концепции, школы, термины : энциклопедический справочник. – М., 1996. – С. 45.

Ср.: Арутюнова Н.Д. Предложение и его смысл. – М., 1976. – С. 376; Жинкин Н.И. Речь как проводник информации. – М., 1982. – С. 4; Звегинцев В.А. Предложение и его отношение к языку и речи... – С. 291; Маккьюин К. Дискурсивные стратегии для синтеза текста на естественном языке // Новое в зарубежной лингвистике. Вып. 24.

Компьютерная лингвистика. – М., 1989. – С. 320.

Маккьюин К. Дискурсивные стратегии для синтеза текста… – С. 320.

Прагматика спонтанной телевизионной речи бывает так что/ “Г. предупреждает: Г. сообщает: Г. характеризует описываемое событие как обычное, регулярно происходящее, типическое (семантика глагола «бывать» содержит компонент «регулярность» как характеристику способа глагольного действия) ситуации – анекдота (существуют типические ситуации)” (событийная пропозиция) вот Вас например/ “Г. предупреждает: Г. сообщает: Г. указывает на существование личного опыта адресата: адресату должны быть известны такие ситуации по опыту): Г. просит вспомнить личный опыт” (модусная пропозиция) жена провожает на работу/ “Г. предупреждает: Г. сообщает: Г.

называет ситуацию” (событийная пропозиция) она с пиджачка/ “Г. предупреждает: Г. сообщает: Г. характеризует действующее лицо как заботливое” (логическая пропозиция) пушочек сняла/ “Г. предупреждает: Г. характеризует действующее лицо по степени качества” (логическая пропозиция) положила в карман/ “Г. предупреждает: Г. сообщает: Г. описывает событие” (событийная пропозиция) носовой платочек/ “Г. предупреждает: Г. сообщает: Г. характеризует событие по объекту” (событийная пропозиция) оглядела своего любимого мужа/ “Г. предупреждает: Г. сообщает: Г.

описывает событие” (событийная пропозиция) ну и идт на работу он/ “Г. предупреждает: Г. сообщает: Г. меняет объект повествования и описывает событие” (событийная пропозиция) а Раиса Максимовна/ “Г. предупреждает: Г. сообщает: Г. меняет объект повествования и начинает новое высказывание: Г. называет предмет речи” (логическая пропозиция идентификации) она ему ещ будучи/ “Г. предупреждает: Г. сообщает: Г. указывает на наличие причины у описываемого события” (логическая пропозиция) ну студент/ “Г. предупреждает: Г. сообщает: Г. извиняется: Г.

называет причину: Г. предлагает адресату оценить акт номинации” (логическая пропозиция) ну/ “Г. предупреждает: Г. сообщает: Г. извиняется: Г. предлагает адресату самостоятельно совершить акт номинации” (модусная пропозиция) закончившая философский факультет/ “Г. предупреждает: Г.

сообщает: Г. извиняется: Г. совершает акт номинации и предлагает адресату вынести свою оценку” (логическая пропозиция) она ему кроме/ “Г. предупреждает: Г. сообщает: Г. хочет добавить к сказанному” (модусная пропозиция) Прагматика спонтанной телевизионной речи носового платочка/ “Г. предупреждает: Г. сообщает: Г. характеризует событие по объекту” (событийная пропозиция) клала в карман/ “Г. предупреждает: Г. сообщает: Г. описывает событие” (событийная пропозиция) слово/ “Г. предупреждает: Г. сообщает: Г. называет объект действия: Г. извиняется: Г. предлагает адресату самостоятельно оценить акт номинации” (логическая пропозиция) такое/ “Г. предупреждает: Г. сообщает: Г. извиняется и предлагает адресату совместно совершить акт номинации” (модусная пропозиция) индульгенция/ “Г. предупреждает: Г. сообщает: Г. называет объект речи” (логическая пропозиция идентификации) там-м/ “Г. предупреждает: Г. сообщает: Г. предлагает адресату самостоятельно совершить акт номинации” (модусная пропозиция) ещ какие-то слова там/ “Г. предупреждает: Г. сообщает: Г.

предлагает адресату самостоятельно совершить акт номинации” (модусная пропозиция) очень много/ “Г. предупреждает: Г. сообщает: Г. указывает на существование определнного множества объектов” (событийная пропозиция) и люди/ “Г. предупреждает: Г. сообщает: Г. меняет тему разговора и называет новый предмет речи” (логическая пропозиция) отшатнулись/ “Г. предупреждает: Г. сообщает: Г. называет событие” (событийная пропозиция) а стыдно спросить так же как и мне/ “Г. предупреждает: Г.

сообщает: Г. характеризует событие” (событийная пропозиция) неудобно было какую вилку когда/ “Г. предупреждает: Г. сообщает:

Г. характеризует событие” (событийная пропозиция) за какой брать/ “Г. предупреждает: Г. сообщает: Г. характеризует событие по объекту действия” (событийная пропозиция) так и они думают что ж я буду таким балбесом/ “Г.

предупреждает: Г. сообщает: Г. называет событие” (событийная пропозиция) что я не знаю/ “Г. предупреждает: Г. сообщает: Г. называет событие” (событийная пропозиция) это ж/ “Г. предупреждает: Г. сообщает: Г. извиняется и предлагает адресату самостоятельно совершить акт номинации” (модусная пропозиция) вроде как все должны знать/ “Г. предупреждает: Г. сообщает: Г.

называет событие” (событийная пропозиция) Прагматика спонтанной телевизионной речи а жена ему просто хотела чтоб хорошо было/ “Г. предупреждает:

Г. сообщает: Г. добавляет к сказанному: Г. называет событие” (событийная пропозиция) а вс это было плохо/ “Г. предупреждает: Г. сообщает: Г. добавляет к сказанному и называет событие” (событийная пропозиция) люди там разувались/ “Г. предупреждает: Г. сообщает: Г. называет событие” (событийная пропозиция) на задних рядах/ “Г. предупреждает: Г. сообщает: Г. характеризует событие по месту” (логическая пропозиция) и спали/ “Г. предупреждает: Г. сообщает: Г. добавляет к сказанному и называет событие” (событийная пропозиция) чтоб даже не вникать/ “Г. предупреждает: Г. сообщает: Г. называет событие” (событийная пропозиция) что происходит/ “Г. предупреждает: Г. сообщает: Г. называет событие” (событийная пропозиция) что такое альтернатива/ “Г. предупреждает: Г. сообщает: Г.

называет событие” (событийная пропозиция) это же целое понятие/ “Г. предупреждает: Г. сообщает: Г. называет событие” (событийная пропозиция) это несколько месяцев крутится/ “Г. предупреждает: Г. сообщает:

Г. называет событие” (событийная пропозиция) и крутится это слово/ “Г. предупреждает: Г. сообщает: Г. добавляет к сказанному и называет событие” (событийная пропозиция) а никто не знает что/ “Г. предупреждает: Г. сообщает: Г.

добавляет к сказанному и называет событие” (событийная пропозиция) это такое/ “Г. предупреждает: Г. сообщает: Г. характеризует событие по объекту действия” (событийная пропозиция).

В рассмотренном дискурсе можно выделить пять тем:

1) начало рассказа и обращение к типической ситуации (бывает так что);

2) рассказ о Раисе Максимовне (а Раиса Максимовна);

3) рассказ о реакции людей (и люди);

4) выражение собственной оценки (а жена ему просто хотела чтоб хорошо было);

5) рассуждение об «альтернативе» (что такое альтернатива).

Первая часть дискурса полностью построена на пропозициях, представляющих ситуацию воображаемую, типическую и поэтому знакомую всем, а значит и собеседнику. Каждая синтагма решает прагматическую задачу обращения к собеседнику с целью помочь ему в правильном восприятии слов говорящего:

Прагматика спонтанной телевизионной речи сообщение о типическом характере предмета речи (бывает так что);

напоминание об общеизвестности предмета речи и указание на личный опыт собеседника (вот Вас например);

общее наименование-описание ситуации (жена провожает на работу);

описание деталей и действий, с ними связанных (она с пиджачка – пушочек сняла, положила в карман – носовой платочек);

оценка действий (оглядела своего любимого мужа);

завершение рассказа (ну и идт на работу он).

Вс преподнесено как в высшей степени типическое, регулярно встречающееся в жизни, всем до боли знакомое и близкое. На подобные эмоционально-экспрессивные коннотации указывают речевые единицы оценки: пиджачок, пушочек, платочек, эпитет слова «муж» – любимый, обратный порядок слов ну и идт на работу он. Говорящему вс рассказываемое близко – и хочется напомнить слушающему о его личном опыте.

В числе прагматических локализаторов речевой интенции говорящего, сигнализирующих о модусном характере пропозиции (пропозициональной установки), можно назвать локализатор намерения закончить одну тему и начать другую, тем самым подвести под не базу, основание:

«я хочу закончить одну тему и начать другую». При этом само намерение не вербализовано, а только означено сигналом – вот. В словаре у слова «вот», среди значений указательности, имеется одно значение – далеко не главное: «употребляется в значении связки при именном сказуемом»539, другими словами, слово «вот» имеет значение связки при предикате, т.е.

может указывать на предикацию – в нашем случае, быть предикатным знаком «сообщение закончилось» и «я хочу начать новое сообщение», что подтверждается также характером ассоциаций, связываемых в сознании носителей языка с этим словом, например, «и конец, конец, наконец-то, результат, так, значит, такие дела, это и т.д.»540: вот/ бывает так что/ вот вас например/ жена провожает на работу (имеется в виду следующая цепочка пропозиций: «базирую сообщение» – «указываю на его типический характер» – «подвожу базу личностного отношения к ситуации»).

Иного рода локализатор в модусной части пропозиции синтагмы – ну – может выполнять в речи функции междометия и частицы и имеет общность сем «выражение эмоций» и «экспрессивная апелляция к собеседнику»: «выражает призыв или побуждение к действию; выражает удивление, восхищение или недовольство, негодование, иронию и другие чувства; употребляется как отклик […]; употребляется в значении союза, Словарь современного русского литературного языка : в 20 т. / гл. ред. К.С. Горбачевич. – М, 1991.

Русский ассоциативный словарь : в 2 т. – М., 1994.

Прагматика спонтанной телевизионной речи указывающего на вывод, заключение или вводное замечание; (в просторечии) употребляется в значении: допустим, положим (в реплике, содержащей условное допущение, вынужденное согласие)»541. Таким образом, выражение чувств говорящего и обращение к собеседнику синтезировано в значении ну, что подтверждается и данными «Русского ассоциативного словаря», т.е. закреплено в сознании носителя языка: “погоди; давай;

батенька; восклицание; делай; дрянь; дурак; начинать; нетерпение;

поехали; пойдм; что же вы так и др.”. В нашем случае: оглядела своего любимого мужа/ ну и идт на работу он (соответствующая цепочка пропозиций: «любит своего мужа и пристально следит за его видом» – «я хочу вместе с ней восхититься видом мужа, е заботливостью, его безропотностью и вас приобщить к моим чувствам»). Или в следующей части дискурса: она ему ещ будучи/ ну студент/ ну/ закончившая философский факультет (соответствующая цепочка пропозиций: «Раиса Максимовна поступала иначе, и можно назвать причину этого» – «причина этого кроется, как ты сам знаешь или догадываешься, в е образовании» – «догадайся сам, сам найди правильное объяснение, помоги мне» – «я сама нашла точное выражение: (причина кроется) в е философском образовании»).

Во второй части дискурса при описании действий малознакомого обоим собеседникам человека говорящий старается перепроверить собственные утверждения и внимательно следит за реакцией слушающего, при этом предупреждает собеседника о своей неуверенности, постоянно апеллируя с этой целью к адресату и пытаясь актуализовать его личный опыт в сфере знаний о предмете речи.

Вторая часть строится из следующих компонентов:

идентификация предмета речи (а Раиса Максимовна);

оценка действий предмета речи (она ему ещ);

попытка объяснения действий предмета речи (ну студент);

апелляция к собеседнику за взаимопониманием (ну);

найденное объяснение (закончившая философский факультет);

указание на отличие действий от типической модели (она ему кроме);

детализация (носового платочка, клала в карман, слово);

попытка идентификации предмета речи и апелляция к адресату за помощью (такое);

найденная идентификация (индульгенция);

попытка указания на множество номинаций и апелляция к собеседнику (там-м, ещ какие-то слова там);

указание на множество номинаций и окончание второй части (очень много).

Словарь русского языка : в 4 т. / под ред. А.П. Евгеньевой. – М., 1981–1984.

Прагматика спонтанной телевизионной речи В числе прагматических локализаторов речевой интенции говорящего уже назывался локализатор принадлежащей модусу экспрессивной оценки и апелляции к собеседнику ну. Кроме него, во второй части встретился локализатор такое. В словаре указано, что «такой» является местоимением и может употребляться «как отвлечнное обозначение качества, свойства называемого, указываемого в предшествующей или последующей речи или устанавливаемого из каких-либо обстоятельств, ситуации»542, а также употребляться в роли существительного и обозначать «нечто, привлекающее внимание: значительное, необычное, страшное, смешное»543. Как видим, местоимение «такой» обычно используется для отвлечнного обозначения ситуативно устанавливаемого объекта и способно выражать намерение говорящего предложить слушающему самому догадаться о структуре этого объекта и его составляющих, при этом говорящий предлагает хотя бы один член из ряда слов, описывающих данный объект речи, например, слово/ такое/ индульгенция/ или, в первой части дискурса, вот/ бывает так что/ вот вас например/ жена провожает на работу. Локализаторы такой и так предлагают слушающему самому заполнить ассоциативный ряд составляющих предмета речи, но при этом упоминают один член этого ряда (такое/ индульгенция/ и жена провожает на работу).

Или в другом месте: а стыдно спросить так же как и мне/ неудобно было какую вилку когда/ за какой брать/ так и они думают что ж я буду таким балбесом/ (собеседнику предлагается вспомнить ассоциативный ряд подобного рода «неловких» ситуаций, в которые он, быть может, попадал в своей жизни).

Модусный прагматический локализатор там имеет значение побудительности, закреплнное лексикографически: «употребляется в побудительных предложениях, усиливая оттенок побудительности или придавая ему грубовато-фамильярный характер; усиливая представление о любой, всякой возможности (понимания, истолкования и т.п.) чего-либо»544.

Локализатор там также репрезентирует намерение говорящего пригласить слушающего самого сделать выбор между приблизительными, принципиально возможными ассоциативно обусловленными номинациями того или иного объекта речи: такое/ индульгенция/ там-м/ ещ какие-то слова там/ очень много/.

Или в другой части дискурса: а вс это было плохо/ люди там разувались/ на задних рядах/ (собеседнику предлагается представить множество других подобных ситуаций).

Словарь русского языка : в 4 т. / под ред. А.П. Евгеньевой. – М., 1981–1984.

Прагматика спонтанной телевизионной речи В третьей части дискурса говорящий дат оценку реакции людей на неправильное поведение человека, вызванное неправильными действиями жены последнего. При это говорящий вновь, как и в первой части, обращается к описанию типических примеров реакции людей и, как и во второй части, апеллирует к собеседнику за взаимопониманием, пытается корректировать его внимание. Рассмотрим строение третьей части:

идентификация предмета речи (и люди);

характеристика реакции предмета речи (отшатнулись);

объяснение причины данной реакции (а стыдно спросить так же как и мне);

обращение к типической ситуации «неловкости» (неудобно было какую вилку когда);

объяснение причины «неловкости» – незнание (за какой брать);

моделирование «чужого» сознания, отождествляемого с собственным (так и они думают что ж я буду таким балбесом, что я не знаю);

апелляция к собеседнику за «общим» опытом (это ж, вроде как все должны знать).

В этой части дискурса говорящий использует иного рода локализаторы.

Например, локализатор и, который в лексикографии известен как союз (соединительный, перечислительный, присоединительный, усилительный, уступительный, выделительный), усилительная частица и междометие545. В речи данный локализатор выражает экспрессивно окрашенное стремление говорящего усилить, выделить релятивные отношения между синтагмами, например, присоединение новой темы: и люди/ отшатнулись, или: а стыдно спросить так же как и мне/ неудобно было какую вилку когда/ за какой брать/ так и они думают что ж я буду таким балбесом/.

В другой части дискурса: люди там разувались/ и спали; это несколько месяцев крутится/ и крутится это слово/.

Прагматический локализатор а также выражает стремление говорящего выделить релятивные отношения между синтагмами, но в отношении противопоставления, сопоставления смысла предшествующей синтагмы – смыслу последующей, при этом обязательно сохраняется и сема присоединительности; в речи а может быть также частицей и междометием и выражать ответ, отклик на реплику собеседника или определнное чувство546. Например, ну и идт на работу он/ а Раиса Максимовна/ (смена тем, выбор экспрессивно окрашенной темы); и люди/ Словарь русского языка : в 4 т. / под ред. А.П. Евгеньевой. – М., 1981–1984.

Словарь современного русского литературного языка : в 20 т. / гл. ред. К.С. Горбачевич. – М., 1991.

Прагматика спонтанной телевизионной речи отшатнулись/ а стыдно спросить так же как и мне/ (реакция на возможный, но в данной ситуации не вербализованный вопрос-вызов собеседника объяснить причину); вроде как все должны знать/ а жена ему просто хотела чтоб хорошо было/ а вс это было плохо (1) присоединение мысли-объяснения и 2) противопоставление действия и его следствия-оценки); и крутится это слово/ а никто не знает что/ (присоединение сообщений о разных ситуациях: слово – люди).

Следующий использованный в данном дискурсе прагматический локализатор модусного значения пропозиции – же/ж. По определению в словаре, он является противительным или присоединительным союзом, а может быть и усилительной частицей547. В нашем примере он выражает релятивные отношения между мыслями-синтагмами и может выражать экспрессивные коннотации: так и они думают что ж я буду таким балбесом/ что я не знаю/ это ж/ вроде как все должны знать/ (1) присоединение смоделированной в воображении реакции людей в качестве примера возможной прямой речи; 2) выражение-присоединение синтагмы, выражающей эмоциональную реакцию, по-видимому возмущения).

Другой пример: что такое альтернатива/ это же целое понятие/ (присоединение событийной пропозиции, содержащей яркие экспрессивные коннотации пиетета перед глубиной смысла данного понятия; в этом случае локализатор соединяет функции присоединительного союза и усилительной частицы).

В четвртой части дискурса говорящий дат оценку последствиям неправильного поведения человека, опираясь при описании на типическую ситуацию «встречи с избирателями» (собрание):

объяснение-оправдание действий предмета речи (а жена ему просто хотела чтоб хорошо было);

оценка (а вс это было плохо);

аргументация и детализация высказанной оценки (люди там разувались, на задних рядах, и спали, чтоб даже не вникать, что происходит).

В пятой части говорящий описывает механизмы воздействия неправильных «слов» на сознание людей, характер функционирования таких слов в обществе:

идентификация предмета речи (что такое альтернатива);

отождествление предмета речи (это же целое понятие);

способы воздействия на сознание людей (это несколько месяцев крутится);

Словарь русского языка : в 4 т. / под ред. А.П. Евгеньевой. – М., 1981–1984.

Прагматика спонтанной телевизионной речи способы функционирования таких слов в обществе (и крутится это слово);

отношение людей (а никто не знает что);

причина растерянности людей (это такое).

Прагматический локализатор модусной части пропозиции может быть представлен также словами что, чтоб, это. Все эти локализаторы выступают как контекстуальные дублры предмета речи, заявленного в предшествующей синтагме, и могут иметь добавочные оттенки смысла – коннотации. Например, и спали/ чтоб даже не вникать/ что происходит/ что такое альтернатива/ (1) акцентируется причина того, что заявлено в предшествующей синтагме, и при этом ярко видна стилистическая окраска – разговорный оттенок; 2) дубликат предмета речи; 3) заявление новой темы – собственно предмет речи).

Примеры с локализатором это: это же целое понятие/ это несколько месяцев крутится/ и крутится это слово/ а никто не знает что/ это такое/ (1) именительный темы; 2) именительный темы; 3) именительный темы; 4) именительный темы); что я не знаю/ это ж/ (именительный темы).

Обратимся теперь к рассмотрению некоторых прагматических локализаторов (опорных слов), репрезентирующих диктумные части пропозиций:

бывает так что – бывает обозначает неоднократное действие и в данной синтагме указывает на типический, привычный для обыденного сознания носителя языка характер ситуации; является предикатным знаком – оператором признака;

вот вас например – например выражает намерение говорящего оживить в сознании собеседника его личные ассоциации, связанные с данной ситуацией; говорящий как бы «предлагает» собеседнику опереться на собственные ассоциации при понимании смысла синтагмы;

она с пиджачка – пиджачка локализует намерение говорящего обратиться к детализации действий предмета речи через его отношение к одежде; имеет эмоционально-экспрессивные коннотации оценки (уменьшительно-ласкательный суффикс -к-);

пушочек сняла – аллюзия разговорного фразеологизма «сдувать пыль», разговорная стилистическая окраска которого дублируется стилистической окраской уменьшительно-ласкательного суффикса -к-;

она ещ будучи – будучи выступает как опорное слово, предикатный знак, пропозициональная связка со значением экспликации предикативных отношений каузации, существования причины определнного состояния дел;