«Социальная антропология. Ф.И. Минюшев (КУРС ЛЕКЦИЙ) Социальная антропология: Учебное пособие для студентов высших учебных заведений c. 288, 2004 г. ISBN: 5-8291-0465-2, 5-902357-13-6 Cодержание ЧАСТЬ ПЕРВАЯ: СОЦИАЛЬНОЕ ...»

Одной из задач социального знания в истории мысли являлось примирение Знания с Добродетелью. В основе Знания лежит скепсис, сомнение как стимулятор любознательности, без чего нет, как известно, научного поиска. В основе же Добродетели - любовь, в том числе и к человеку как к венцу творения. Сущностью любви является саморастворение любящего в своем объекте, т.е. полное отсутствие сомнения. Здесь находится водораздел между наукой и верой. Первая серьезная попытка их примирения была сделана Сократом. Ядром его учения был девиз, знание он отождествил с благом, добродетелью, настойчиво утверждая, что нет ничего сильнее знания, оно управляет человеком, зло же совершается. Он утверждал также, что знание о себе и окружающем приближает человека к мудрости и делает добродетельным его поведение, а недо-статок знания ведет к поступкам глупым и потому - дурным.

XX век, однако, показал, что знание по своей природе амбивалентно, что это сила, которую можно использовать и во имя добра, и во имя зла. Встал вопрос о степени уни-версальности понятий добра и зла. Действительно, по отно-шению к какой группе людей добро есть Добро, а зло есть Зло? Еще в античном мире одни софисты доказывали, что право, мораль, справедливость - это заговор слабых против сильных, ибо запреты, сковывая одаренного и смелого, под-чиняют его интересам бескрылого большинства. Другие же, напротив, утверждали, что это заговор сильных против сла-бых - хитрые и могущественные манипулируют простодуш-ным большинством, которое под влиянием моральных пред-рассудков вынуждено заботиться о чужих интересах, как о своих[9].

Позже первая позиция была ясно выражена в формуле Ницше, согласно которой человеку надо стать сильным, а для этого необходимо находиться (германский нацизм использовал этот девиз, фальсифицировав его, для формирования своего идеала личности - ). Вторая линия софистов была творчески продолжена большевизмом, объявившим лживыми, лицемерными, а потому являющимися орудиями классового господства: противоположностью этим ценностям и нормам должны были стать пролетарская мораль и рево-люционная законность.

Результатом в обоих случаях явилось формирование обществ тоталитарномобилизационного, социоцентрического характера. Пролетарско-классовая и национал-социалистская культуры, уходя от религиозных Абсолютов и разрушив их в массовом сознании, волей или неволей открыли дорогу к вседозволен-ности (нации, партии, вождя) во имя достижения утопических целей.

Но спасает ли религиозно-сакральный мир от зла в пове-дении людей? К сожалению, столкновения, участившиеся на уровне конфессий, говорят, что причины конфликтов все больше уходят в ментальные миры (). Однако влияние верований, т.е. устойчивых представлений о сверхъ-естественном вмешательстве в жизнь людей, о божественной предопределенности их судеб, представлений, за которыми скрываются потребности в защите, благосостоянии, бессмер-тии, на сознание и поведение людей, вопреки надеждам мыслителей античности и эпохи Просвещения, не ослабевает. Во всем мире религиозность растет. Эта тенденция характерна и для России[10].

Церковь Понятие обычно связано со словом, т.е. некритическим восприятием чьего-либо суждения, убеждений, картины мира, взглядов на жизнь.

Верование связано с тран-сцендентальными объяснениями фактов социальной и инди-видуальной жизни, с отнесением их к воле Высшего существа. В менталитете любого народа существуют устойчивые пред-ставления (архетипы), например, о жизни после смерти, переселении душ, Страшном суде, посмертной судьбе человека и т.д. Верования оживляются бурно особенно в периоды об-щественной дестабилизации, ломки устоявшихся ценностно-нормативных координат поведения и социокультурных образ-цов. Духовная дезориентация людей, происходящая при этом, ведет к повышенной нужде людей в наставничестве извне, ориентации на нормы и ценности, в укреплении духа за счет повышающегося доверия к авторитету Высшего сущес-тва. Социолог и антрополог профессионально обязан, не при-бегая к шкале ценностей и норм того или иного вероучения и не сравнивая их, отыскивать социальные причины их су-ществования. В этой области истинно то, что дано жизнью.

От этих описаний и размышлений, лежащих на поверхности, перейдем к выявлению внутренней причины верований. Все верования связаны с феноменом любви.

Любовь есть, если ее взять в социальном аспекте, процесс самоотождествления субъекта с объектом, приобретшим исключительную значимость в глазах субъекта.

Объект любви обретает статус смысловой ценности или сверхценности. Любовь есть отношение к ценности, ради которой порой приносится в жертву даже такая фундаментальная ценность, как земная, жизнь. Любовь в ее высшем значении есть саморастворение человека в другом человеке, группе или символическом образе. Саморастворение есть процесс, имеющий начало, расцвет и конец. Этому процессу содействует практика сакрализации - освящения кого-либо или чего-либо, придание ему, авторитетности, сверхценности;

влечение к сакрализации приобретает порой фанатичные формы. Ритуалы, церемонии, молебны и молитвы, эстетически выразительные храмы, торжественные празднест-ва - все эти социокультурные средства служат одному: по-родить и углубить чувство уважения, почтения, любви прежде всего к высшему существу в лице Бога, вождя, святого героя. Сакрализации подвергаются и исторические события (дни Революции, Независимости, Победы и т.д.). Поэтому можно говорить о сакрализации повседневности и о сакральных мирах. Самоидентификация личности с сакрализованными существами и объектами содействует совершению поступков, выработке соответствующих этому миру качеств личности (преданности, доверчивости, послушности, способности к самоотдаче, бескорыстия).

Христианство, например, специально выделяет положение о том, что человек испорчен и полностью греховен. Весьма точно схвачена природа качеств человека именно в борьбе, в том числе и с собой, формируются его социально-приемлемые качества. В данном случае убежден-ность человека в своей греховности, с одной стороны, и формирование культурного образца - образа Бога - с другой, побуждают индивида к систематической работе над своей личностью.

Всякая канонизация (великомучеников, героев, царей и т.д.) ведет к формированию (референтных групп), с нормами и ценностями которых субъект отождес-твляет свои ценностно-нормативные координаты поведения и мыслей (убеждений), причем происходит добровольная ориен-тация на них.

Особенно это характерно для молодости - времени поиска своих героев ввиду актуализации способностей к подражанию. Почитание связано с любовным отношением, доходящим порой до состояния экстаза. Обожание, например, национального героя естественно - оно повышает жизнеспо-собность общности, связано со спасением, избавлением от опасного, страшного, жестокого и служит привлечению пос-ледователей.

Любовь как источник жизни вечна. Множество каналов и форм ее проявлений в жизнедеятельности людей - гарантия их жизнестойкости. Не зря в русской культуре Вера, Надежда, Любовь связаны в единую триаду, придающую человеку оптимистическую жизненную ориентацию.

Подведем некоторые итоги. Знание обретает практическую значимость лишь в его соединении с ценностью социального или сакрального характера. Ради чего применяется или будет применяться добытое знание - важнейший вопрос современного информационного общества. Актуальной становится се-годня позиция авторов концепции Всеединства, утверждавших, что в самом творчестве человека реализуется единство истины, добра и красоты. Светская культура, развиваясь в борьбе с религиозной, формировала у масс представления о свободе как о высшей ценности, а о справедливости - как о норме, устанавливающейся между людьми ими самими. Актуальным в свое время был вывод Маркса о том, что религиозное мировоззрение есть самосознание человека, который [11]. Этим самым любовь как жизнеутверждающая сила обретала новую ориентацию - через любовь к свободе она возвращалась к самому человеку, и он уже не казался, а стремился быть свободной личностью. Гуманизм и как доктрина, и как со-циальная практика есть любовь к человеку,. В современных условиях, в век техногенной цивилизации, когда знание - сила, идеальным является состояние уравновешенности, гармония между светской и религиозной культурами. Любая религия претендует на при-дание высших смыслов человеческому существованию.

Однако упорядочение внутренней жизни, ментальности человека с помощью религиозных ценностей и норм оправданно лишь в случае возникающего иногда в обществе вакуума в сфере идей и смысловых ценностей, Поэтому надежда лишь на религию в области духа совершенно иллюзорна. Дело в том, что ценности и канонизированные социокультурные образцы верований обращены в основном в прошлое. Но люди в своем сознании одновременно живут в прошлом, настоящем и будущем. Социальные ценности и нормы, образцы следования в насто-ящем и будущем многие люди черпают (в условиях свободы совести) из светской культуры, которая, будучи более дина-мичной, изменчивой, достаточно адекватно соответствует ис-торически умножающемуся разнообразию людей[12].

ЧЕЛОВЕК СЕКСУАЛЬНЫЙ. СЕКСУАЛЬНАЯ КУЛЬТУРА

З. Фрейд отмечал, что [13]. Разумеется, дистанция от половой любви до любви к Богу или людям огромна, но, в сущности, эти два полюса имеют один и тот же биопсихический корень - психическую захваченность субъекта любви ее объектом, диктуемую влече-ниями, сексуальными по своей природе. Самоидентификация с объектом любви, происходящая при этом, имеет своим следствием ограничение агрессии против него. Однако Фрейд обнаруживает в этом процессе серьезное противоречие. Так, когда мужчина испытывает романтическое влечение к женщинам, они не влекут его к любовному общению, и он [14]. Вытеснение первичных сексуаль-ных позывов тем или иным воспитанием, подавление их духом усиливают чувство любви платонического характера - недаром вся история церкви есть борьба духа против плоти, низведение телесного начала человека до уровня с целью возвышения Высшего существа в глазах паствы (вспомним хотя бы рыцарские романы - они основывались, конечно, на естественных импульсах, но имели абсолютно бестелесное, платоническое проявление).

Возвращение человека к себе как высшей ценности в светской культуре потребовало пересмотра взглядов и здесь - сексуальная любовь заняла в ней свое естественное место в качестве одного из необходимых слагаемых человеческого счастья. Однако свобода, достигнутая сегодня в этой области человеческих переживаний, требует ограничения ее культурны-ми нормами, выработанными обществом в сфере регуляции половых отношений.

Для того чтобы не возникало ощущения, будто культура по своей природе противоположна свободе любви, надо знать, что в соответствии с исходной позицией культуры любовь является постоянным феноменом человеческого бытия, часто она пог-лощает человека полностью. Поэтому в основе понимания места половой любви в жизни человека лежит не принцип изгнания ее из жизни или понижения в иерархии ценностей человека, а принцип необходимости синтеза между и любовью: первая связана с нежностью, защитой, предмета любви, вторая - с чувственным желанием, силой и энергией. Любовь связана с идеализацией объекта любви (все его качества оцениваются выше, чем качества, любимый освобождается от критики, влюблен-ный как бы в любимого - его Я растворяется в нем, склоняя к скромности, к самопожертвованию ради благополучия объекта любви).

Чтобы не было наркотического саморастворения в предмете своей любви, жизнь следующее: при нормальной любви сексуальное удовлетворение каждый раз заново снижает сексуальное превышение оценки объекта, и тем самым сохраняется Я личности любящего.

В случае же любви, когда нет взаимности и сексуальное удовлетворение нормальным путем не достигается, превышение сексуальной оценки объекта делает его все ценнее, привлекательнее. Объект уже занимает место идеала субъекта, критика молчит, и совесть не применяется к тому, что делается в пользу объекта - в любовном ослеплении люди идут и на преступления, совершенно в этом не раскаиваясь. Наступает влюбленная зависимость (З. Фрейд).

Гипноз влюбленности, особенно в сфере трансцендентальных миров, зачастую ведет к формированию фанатизма, одного из злейших врагов куль-туры[15].

С этих слов начинается глава в книге Пьера Дако [16].

Социальный антрополог, соглашаясь с автором, выделяет для анализа, однако, не исторические формы брака, институт проституции или сексуальную патологию, а проблему формирования сексуальной культуры, полового воспитания и самовоспитания человека, фактора, помогающего человеку в устройстве счастливой жизни для себя и своих близких (строго говоря, такой выбор обус-ловлен разделением труда между кафедрами факультета - упомянутые исключения рассматриваются кафедрой семьи)[17]. Половое воспитание - это прежде всего воспитание общей культуры человека. На то, что сексуальная культура личности является органической частью ее общей культуры, указывают данные исследований Вэллента и Перри (США). Обследования заключенных позволили установить наиболее распространен-ные [18] асоциальности (см. табл.).

Любая система мер по воспитанию культуры в обществе, в том числе и сексуальной культуры, обязана исходить из знания обстановки в сфере прежде всего сексуальных рас-стройств, половых преступлений и отношений общественного мнения к сексменьшинствам. З. Старович указывает на то, что в США терапевты отмечают сексуальные расстройства у своих больных в 15% случаев, гинекологи - в 14%, а психиатры - в 77% случаев, причем расстройства, имеющие функциональную основу, составляют 60-80% от числа всех выявленных расстройств, а обусловленные органическим фо-ном - около 15-30%.

Антисоциальный тип патологического развития личности, в том числе и сексуального характера, отмечается у 0,05-15% популяции (США) или у 3% мужчин и 1% женщин.

К ос-новным симптомам такого типа развития личности у субъектов моложе 18 лет относятся конфликты с воспитателями, импуль-сивное поведение в школе, конфликты с правоохранительными органами, ранний сексуальный опыт, алкоголизм, вандализм, прогул уроков[19]. Одна из причин низкой сексуальной культуры нации (общества) - это любви, связанной с нежностью, защитой и ценностным подходом к объекту любви, от физиологии любви - секса.

Наиболее отчетливо этот момент виден в случаях изнасилования. По данным J.

McCary (Нью-Йорк, 1978), на 100 тыс. женщин приходится следующее количество изнасилований: в США - 36, в Норвегии - 1, в Англии - 3, в Польше - 7, в Турции - случаев. Разумеется, это лишь зарегистрированные случаи, т.е. статис-тика, достоверность которой весьма сомнительна (основными причинами незаявлений являются боязнь мести преступника, стыд перед окружающими, неверие в возможности правоохранительных органов, нежелание подвергнуться осмотру;

преобладает среди причин недооценка значимости случившегося).

Всмотримся в личность насильника. Анализ 400 уголовных дел (Лещинский, Лодзь) показал, что этот вид преступления обусловлен такими факторами, как алкоголизм, садизм, хули-ганство, психоэмоциональная распущенность. Из осужденных за изнасилование 58% в момент совершения преступления находились в состоянии алкогольного опьянения. Для них типичными являются ранняя сексуальная инициация, чрезмер-ная заинтересованность сексом, легкость обсуждения сексуальных вопросов и установление вербальных контактов на эту тему. 78% преступников были моложе 30 лет, 60% имели начальное образование, у 15% были диагностированы психи-ческие и личностные отклонения[20]. Характерно, что большая часть обследованных в юности была ознакомлена с вопросами секса в циничной и пошлой форме.

Отчуждению духовного начала от телесного в сексуальном поведении людей содействовала так называемая, волны которой прокатились по миру (прежде всего Западу) в предыдущие 20-30 лет. С одной стороны, она способствовала полезной открытости, гласности в этих вопро-сах, уменьшая сферу психосексуальных отклонений и тем самым содействуя оздоровлению половых отношений как одного из слагаемых индивидуального счастья. С другой - породила и сексуальную распущенность, ведущую к цинизму в отноше-ниях полов. Во многом в этом преуспели средства массовой информации, исходившие как из наукообразных исследований социологического плана, так и из необходимости постоянного стремления порождать и удерживать интерес к себе со стороны читателей и зрителей в условиях рыночных отношений в сфере информации. А это возможно лишь на почве непрерывного поиска и распространения сенсационных, пикантных сообще-ний. Эксплуатация естественной красоты женского тела, на-пример, в рекламном деле достигла, по мнению ряда иссле-дователей, крайних пределов[21].

Из исследований, ввергших массовое сознание в ошибочные представления о сексуальной сфере, необходимо отметить знаменитый (США, 1948).

Новое крупномас-штабное исследование (США, 1992), посвященное проблемам секса в США[22], опровергло многие выводы доктора Кинси, ставшие уже распространенным мнением: так, он утверждал, что каждый десятый американец гомосексуалист или лесбиянка, а 10% всех американцев от 16 до 55 лет имели гомосексуальные отношения в течение как минимум трех лет. По новому исследованию, лишь 2,8% мужчин и 1,4% женщин идентифицируют себя как гомосексуалисты. Только 5,5% мужчин и 6% женщин, имевших гомосексуальный опыт, заявили, что получили от этого сексуальное удовлетворение[23]. Почему погрешность данных Кинси оказалась столь велика? Секс-опросы, в том числе и журналов и, основывались на статистике, которую поставляли добровольцы. Такой метод изначально искажал результаты опросов, посколь-ку опрашивался наиболее сексуально активный, если не сказать озабоченный, сегмент общества. Опрос ученых Чикагского университета строился на принципиально иной основе - опрашивались действительно, причем устно и письменно[24].

На основе неверных данных по США наши сексологи (например, И.С. Кон) заявляли в многочисленных интервью, что у нас в стране сексом занимаются раз в пять меньше, чем в США, и что в этом смысле США - рай земной. Думается, такое введение в заблуждение массового сознания ведет к формированию у части населения комплекса неполно-ценности, приниженности в международном, межкультурном общении. Добротные социологические исследования массового сознания по проблемам секса и любви имеют серьезное терапев-тическое значение - они помогают каждому человеку вести себя грамотно (а следовательно, эффективно) в мире любви.

Сексуальная культура современного человека немыслима без знаний и навыков сексуального поведения, без учета - СПИДа. За период с начала возникновения пандемии до середины 1994 г. 4 млн. человек - мужчин и женщин, а также детей - заболели СПИД ом, причем эта цифра включает в себя и 1,5 млн. заболевших за последний год. По оценкам ВОЗ, в мире к 2000 г. будет насчитываться около 8 млн. больных этой страшной болезнью, а 8 млн. детей могут лишиться матерей в результате повсеместного распрос-транения СПИДа. Мерой профилактики (лечение еще неэф-фективно) заражения вирусом половым путем является без-опасный секс (учет групп риска, пользование презервативами, половое воспитание в школе, предшествующее половому созре-ванию, ранняя диагностика венерических заболеваний, взаим-ная верность половых партнеров). Все