«Социальная антропология. Ф.И. Минюшев (КУРС ЛЕКЦИЙ) Социальная антропология: Учебное пособие для студентов высших учебных заведений c. 288, 2004 г. ISBN: 5-8291-0465-2, 5-902357-13-6 Cодержание ЧАСТЬ ПЕРВАЯ: СОЦИАЛЬНОЕ ...»

молодых мужчин при-влечено к охране коммерческих структур[18]. Такого не было в истории России никогда. Между тем Министерство внутренних дел может контролировать примерно лишь 40 из 140 факторов делинквентного (преступного) поведения людей. Следовательно, истинные причины роста преступности лежат в основах общества, в котором мы сейчас живем. Рассмотрим современ-ные теоретические объяснения такого положения дел.

В центре внимания теорий насилия находится феномен агрессивности человека.

Отметим по крайней мере четыре направления исследований и объяснений человеческой агрес-сивности:

- этологические теории насилия (социал-дарвинизм). Ос-новное объяснение следует из признания человека обществен-ным животным, а общества - носителем и воспроизводителем в своем устройстве инстинктов животного мира. Критика этого направления дана выше. Безбрежное расширение свободы индивида без необходимого уровня развития его культуры разрушает границы свободы, повышает агрессивность одних и беззащитность других. Такое положение в нашем обществе получило наименование, т.е. состояние абсолютного беззакония в отношениях людей и в действиях властей;

- фрейдизм, неофрейдизм и экзистенциализм объясняют агрессивность человека как результат фрустрации отчужденной личности. Агрессивность вызывается социальными причинами (фрейдизм выводит ее из Эдипова комплекса).

Следовательно, основное внимание в борьбе с преступностью должно быть обращено на устройство общества;

- интеракционизм видит причину агрессивности людей в, несовместимости целей;

- когнитивизм считает, что агрессивность человека есть результат, т.е. несоответствия в познавательной сфере субъекта (Л. Фестингер).

,, связаны со строени-ем мозга (Х.

Дельгадо, Б. Скиннер, Дж. Макконэл).

Исследователи выделяют два вида агрессии: эмоциональное насилие и антисоциальное насилие, т.е. насилие против свобод, интересов, здоровья и жизни кого-либо. Агрессивность чело-века, точнее, преступность как следствие ослабления саморе-гуляции поведения по-своему пытается объяснить генетика человека. В 1980-1990 гг. в нашей стране велись интенсивные разработки по этой проблеме[19].

Было выявлено, что отклонения в генотипе (когда число хромосом превышает норму) ведут к преступному поведению, если процесс воспитания пустить на самотек. Но последующие события указали на то, что в основе противоправного поведения лежат социальные условия: именно изменения в них вызвали скачок преступности в 1992-1994 гг.

Социальные условия, преломляясь во внутреннем мире человека, вызывают неврозы, фрустрации. К. Хорни описывает четыре великих невроза нашего времени:

- невроз привязанности (поиски любви и одобрения любой ценой), - невроз власти (погоня за властью, престижем и обла-данием), - невроз покорности (самоидентификация с харизмой лидера, религиозное поклонение, мазохистские отклонения)[20], - невроз бегства от общества.

По мнению К. Хорни, все эти неврозы усугубляют самоотчуждение личности в обществе, выход же из положения он видит лишь в психотерапии. Кстати, все восточные религии основаны на борьбе личности с собой ради ухода от страданий оказывается, достаточно изменить точку зрения, внутрен-нюю позицию, чтобы перестать страдать от язв общества. Разумеется, такой путь самый легкий, поскольку это позиция социального дезертира.

Вникнем с помощью Р.К. Мертона в современную амери-канскую культуру. Р.

Мертон говорит, что она близка к по-лярному типу, когда акцентирование целиуспеха не сопровож-дается эквивалентным акцентированием институциональных (законных, легитимных, культурно-признанных) средств. Культ успеха символизирован богатством, последнее - деньгами. Денежный успех укоренен в американской культуре ().

Институциональные средства заменяются инструментальными, эффективными в данной ситуации (т.е. мораль ситуативна - на этом обобщении настаивал еще Д.

Дьюи, американский философ, представитель прагматизма).

В американской (принятой) культуре нет слова. Неудачи относятся лишь к временным явлениям. Подобный подход преследует цель: не уменьшать притязаний за счет самоидентификации с равными себе, а самоотождествлять себя с ( - рефрен американских легенд о богатых). А это оз-начает, что индивид в своих неудачах обвиняет лишь себя, строй же критике не подвергается. Самокритика ведет к еще большей активизации субъекта, но в условиях, когда проис-ходит сильное акцентирование богатства как основного сим-вола успеха без соответствующего акцентирования законных способов его достижения, в обществе открывается широкая дорога преступности. Рост преступности за последние годы в США достиг таких размеров, что срочно была принята го-сударственная программа по борьбе с преступностью, в которой видное место занимают программы профессиональной ориен-тации с целью [21].

Наиболее характерно отклоняющееся поведение для низших слоев. К ним культура предъявляет несовместимые требования: с одной стороны, их ориентируют на богатство, с другой - они в значительной степени лишены возможности достичь его законным путем. В этой области Россия идет сейчас вслед за Америкой.

Разрегулированность существовавшего в стране более или менее верного соответствия между мерой труда и мерой потребления привела к резкому расслоению общества, а мошенничества в сфере финансов, экономики и политики приобрели даже характер. На это указывает отказ Госдумы Генеральной прокуратуре ряд депу-татов для уголовного расследования.

В печати даже появились статьи, в которых выражалось публичное восхищение этими людьми. Так цель фактически объявляет и средства ее достижения, какими бы они ни были: ведь люди, особенно молодые, легче ассимилируют акцентированные цели, но труднее усваивают институциональные нормы, регулирующие пути и средства их достижения.

Р.К. Мертон описывает пять форм приспособления личности к социальным условиям[22]. К ним он относит конформность, инновацию, ритуализм, ретризм (полную потерю жизненных целей, свойственную, например, фигуре бомжа в российских условиях), мятеж (внешний и внутренний бунт, направленный на изменение существующих целей, стандартов и норм, т.е. на установление новой законности и культуры, - революци-онные движения, политические движения радикального харак-тера, феминистские движения и т.д.).

Если культура определяет цели людей, то общественный организм контролирует пути и средства достижения людьми этих целей. Существует формальный и неформальный виды контроля. Первый связан с государством, которое имеет полицию (милицию), суды и тюрьмы. Эти организации при-званы укреплять конформизм и регулировать соблюдение правил. Задержанный полицией человек становится после осуждения заключенным - он уже является частью новой для него социальной системы, в которой формируются собственные статусы и роли. В последние годы наметилась тенденция к формированию кодекса требуемого служебного поведения и чувства долга у представителей органов контроля: ведь девиант полностью находится в их власти. Доверие к суду и полиции должно быть уравновешено безупречным служебным поведе-нием персонала полиции, суда, исправительного учреждения. Развивается наука, изучающая проблему взаи-моотношения людей вэтих системах для формирования точных кодексов поведения (полицейская и юридическая деонтология).

Однако формальный контроль, на котором мы останавли-вались, есть лишь вершина айсберга. Теория выделяет четыре механизма социального контроля:

прямой контроль, осущес-твляемый извне посредством наказаний; внутренний контроль, основанный на интернализованных нормах и ценностях кон-кретной культуры (субкультуры); косвенный контроль, связан-ный с идентификацией с родителями, друзьями и т.д.; кон-троль, основанный на широкой доступности различных спо-собов достижения целей, удовлетворения потребностей (динамичность социальных структур, демократизм общества, стрем-ление в культуре к социальному равенству).

Если описать весь путь делинквента (девианта), то он состоит из изоляции (ограничение контактов с другими), наказания (суд, общественное порицание, бойкот, остракизм и т.д.), реабилитации (подготовка девианта к возвращению в общество в прямом и косвенном значениях). В связи с этим возникает необходимость в формировании служб социальной работы не только с социально уязвимыми слоями общества, но и с возвращающимися из заключения людьми.

искажает ценностно-нормативный комплекс, приня-тый в общей культуре. Обычно требуется специальное вме-шательство с целью возвращения личности в родной символический ценностно-нормативный мир, иначе такой человек становится рецидивистом и уходит от общества и его культуры навсегда.

Изучение источников возникновения и проявления агрес-сивности людей указывает еще на один фактор - средства массовой коммуникации: кино-, видео- и телефильмы. Сцены насилия в них, показ которых участился в связи с изменением политического климата в обществе, не могут не тревожить нашу общественность.

Дети проводят у телевизоров до пяти-шести часов в сутки. Возникает опасность массового подра-жания подростков насильникам из фильмов, а следовательно, роста детской преступности и повышения духа агрессивности в социокультурном наследовании. Ясно, что здоровое общес-твенное мнение выступает против частых показов сцен насилия на экране.

Однако обратимся к научным исследованиям. Несомненный интерес в этом плане представляет исследование, проведенное одновременно в Австралии, Финляндии, Израиле, Польше и США в 1983-1986 гг. Его авторы пришли к двум любопытным выводам. Во-первых, частота, с которой мальчики-подростки смотрят фильмы с насилием, позволяет сделать статистически значимое предсказание о серьезности правонарушений, совер-шаемых в возрасте до 30 лет. Во-вторых, кумулятивный эффект экранного насилия может способствовать выработке у подрос-тков специфических установок и норм поведения, научить их насильственному разрешению конфликтов. Ситуацию не ме-няет тот факт, что ближе к 30 годам люди реже смотрят телевизор или ходят в кино. По мнению С. Кэмбпэлл, экранные образы могут достаточно долго сохраняться в памяти человека, не подвергаясь контролю со стороны критического самосоз-нания. Вполне возможно, что в реальной конфликтной ситу-ации, сходной с одной из увиденных на экране, человек поведет себя согласно.

Эти выводы касаются России в большей степени, нежели упомянутых стран, - она стоит на пути возвращения к стихийно развивающемуся обществу внутренней нестабильнос-ти, ломки ценностно-нормативных координат поведения мил-лионов.

Экранное насилие в этих условиях, думается, усиливает свою провоцирующую роль;

показ насилия может очищать души людей (катарсис) лишь в случае его интерпретации как трагедии - но для этого нужно, чтобы на экранах чаще появлялись высокохудожественные фильмы.

КОНТРОЛЬНЫЕ ВОПРОСЫ

1. Какие свойства культуры обусловливают процесс социали-зации индивида?

2. Перечислите образы человека в европейской культуре и связанные с ними виды педагогического воздействия.

3. Назовите стадии моральной социализации, попробуйте связать их со стадиями общего развития личности.

4. Чем отличается маргинальная личность от, принятой в данной культуре?

5. Существует ли социальный характер человека? Если, то в чем он проявляется?

6. Какие формы приспособления индивида к обществу рассмат-ривает Р.К.

Мертон?

7. В чем причины агрессивности человека? Какие концепции, объясняющие их, Вы знаете?

ЛИТЕРАТУРА

Американская социологическая мысль. М., 1994. С. 448-464.

В тени закона, или во что обходится обществу преступность // Бизнес Уик. 1994. № 3.

Дубинин Н.П., Карпец И.И., Кудрявцев В.Н. Генетика, поведение, ответственность.

М., 1982. С. 78-94.

Кон И.С. Ребенок и общество. М., 1980, Кухтевич Т.Н. Социология воспитания. М., 1989.

Мид М. Культура и мир детства. М., 1988. С. 322-342.

Социальная структура и аномия //Социс.1992. № 2-4.

ЧАСТЬ ВТОРАЯ: Бытие человека в культуре

ПРЕДИСЛОВИЕ

Социолог обычно изучает общество как обезличенное (деперсонифицированное) структурно-функциональное образование. Челове-ческая активность, являющаяся его реальным источником, при этом остается в тени научного анализа. Чтобы социология превратилась в науку о реальной совместной жизни множества людей, необходимо расширить поле анализа, включив него и субъективный мир людей:

действительно, они как бы одновременно живут в прошлом (соци-альная и индивидуальная память), настоящем (здравый смысл, знания о повседневной жизни, нравственная и политическая позиции) и будущем (надежда на лучшее, проекты).

Этот субъективный мир реализуется посредством деятельности и поведения в объективном мире, в обществе. Более того, именно в этом процессе индивид становится социальным существом, личностью. Он начинает осоз-навать мир как состоящий из множества реальностей, и именно в этих сферах постоянно перемещается его сознание, интенциональное (стремящееся к чему-то, к кому-то, куда-то) по своей природе.

При объяснении этих реальностей приходится отходить от традиционных для нашего научного мировидения философских позиций, когда предметом философии являлись законы функционирования и развития природы, общества и человеческого мышления. Этот подход сводит многообразие человеческих проявлений лишь к его мышле-нию, исключает из сферы философско-социологического анализа человеческую жизнь в обществе со всеми ее проблемами, что выводило из поля зрения философии и препятствовало развитию социологии, особенно. Развитие социальной антропологии потребовало применения феноменологического подхода с его категориями,,. Между тем понятие в истории мысли подвергали анализу Аристотель, Демокрит, Фома Аквинский, Декарт и Гольбах, позже - Энгельс и Дильтей. Одни из них обосновывали материалистическую позицию в вопросах происхождения и природы жизни, другие ее божественность. В. Дильтей видел жизнь как основу, внутреннее содержание и движущую силу всего существующего, утверждая, что все науки изучают различные проявления жизни, а философия имеет задачей решение загадки жизни. Следуя этой традиции и по велению времени, социальные антропологи начинают рассматривать различные миры человека, причем мир повседневной жизни людей является по преимуществу высшей реальностью и исходной базой для формирования и функционирования всех других миров человека, в том числе чисто символических, таких, как религиозные и художественные миры. Поэтому появление и развитие этих миров подчинены принципу жизнеподобия, т.е. они по своей природе являются производными от реального мира, мира повсед-невной жизни.

Что является основанием выделения и анализа таких миров? Основные феномены человеческого существования, по общему при-знанию, - труд, доминирование (стремление к превосходству), любовь, игра и смерть. Социальный антрополог прибегает к формуле, стремясь уйти от односторонних представлений о социальной жизни как о результате воздействия на людей объективного мира (общества как объективной реальности) или от рассмотрения общества лишь как образования, конституируемого эго человека (общество как субъективная реальность).

Бытие человека в мире - это прежде всего способ обитания в мире человеческом, поскольку социальный мир так же принципи-ально изначален, как и жизненный.

Человек в нем со своими константами существования. Поэтому общество не есть сумма ин-дивидов, а есть фундаментальная структура опыта и горизонт всякой субъективности и ее действий. Люди существуют в ситуациях, по необходимости интерпретируемых ими и последующими поколени-ями различно, - это открывает множество перспектив. Более того, социальная антропология переходит к анализу миров человека (в отличие от рефлексивной философии, различающей сущность и фак-тичность), где тело человека (прежде всего в форме потребностей витального характера) выступает в единстве с его сознанием, - лишь при этом подходе мы имеем ощутимый и цельный мир, мир, в котором человек присутствует и действует.

Увлечение абстрактными трансцендентальными континуумами, куда лишь сознание человека, мешает действенному анализу существующих и появляющихся новых миров существования человека (например, виртуальных миров, компьютерных игр и т.д., явно связанных с переживаниями людей, с творчеством и неудачами, остро и драматически ощущаемых людьми). Реабилитация тела человека (Гуссерль, Мерло-Понти) преодолевает картезианское удвоение мира и, подчеркивая непосредственность связи сознания и мира человека, ведет к необходимому ныне преодолению дуализма субъекта и объекта. Поглощенность человека миром своего бытия и существование этих же миров в нем посредством личностной идентификации (точнее, самоидентификации), слияние с ними обусловливают формирование и соответствующих черт человека как граней его личности. Мно-жественность миров человека определяет историческое усложнение личности, и наоборот.

Итак, труд, доминирование, любовь, игра и смерть как постоянные социалантропологические феномены и их институциональные про-явления в обществе предмет нашего дальнейшего анализа и изложения.

Тема 1: Общество как субъективная реальность Цель лекции - описать схему институционализации индивиду-альных опытов жизнедеятельности, т.е. превращения их в эле-менты культуры, выявить иерархию и связи образовавшихся субъективных миров, обнаружить символикознаковые системы, обеспечивающие процессы взаимопереходов и единство этих миров.

ИНСТИТУЦИОНАЛИЗАЦИЯ ЖИЗНЕННОГО ОПЫТА

Понятно, что общество есть продукт взаимодействия людей. Выделим из всех видов взаимодействий социальное, т.е. человечес-кое, когда люди понимаются как социальные существа, действующие в конкретном социокультурном контексте[23].

Социальное взаимодей-ствие в повседневной жизни подчинено принципу и протекает в ситуации. Можно сказать, что здесь находится всего огромного мира человеческих взаимоотношений. Все прочие формы взаимодей-ствий в той или иной степени являются лишь производными и более отдаленными от этого атома. Следовательно, анализ этого позволит нам выявить микромеханизм социального конструирования. Рассмотрим, как откладывается опыт жизни в сознании индивида и как он типизируется, становится приемлемым и понятным другому участнику вза-имодействия. Этим самым мы обозначим появление тех или иных элементарных форм культуры как ценностнонорматив-ных регуляторов социальной жизни.

В ситуации я и мой партнер предстаем друг перед другом в живом настоящем. При этом постижение друг друга (намерений, приемов воздействия, цели взаимодей-ствия) происходит на всех уровнях сознания (разума, интуиции, эмоций). В силу своих знаний, опыта, культуры в целом я интерпретирую полученные данные, пытаясь достичь достоверного знания о своем партнере. Так же поступает и он. Столкновение двух (т.е. интерпретаций си-туации, основанных на интересах сторон и актуальных целях взаимодействия) происходит в процессе взаимообмена моей и его экспрессивностей (выразителей эмоциональных состояний). Но ни один человек не способен постичь другого во всем его многообразии. Поэтому волей или неволей мы прибегаем к типизации, к схемам интерпретации поведения и действий другого человека (,, и т.д.), а схемы диктуют нам типичные друг от друга в ситуации взаимодействия. Мы воспринимаем друг друга как типы. Более того, чем больше удалена типизация социального взаимодействия от ситуации, тем более она анонимна, обезличена. Но зародыш анонимности заключен уже в ситуации живого взаимодействия индивидов. Следовательно, социальную реальность повседневной жизни можно понять в континууме типизации, анонимность которых возрастает по мере удаления от ситуаций и [24]. На одном полюсе этого пространства на-ходятся, с которыми я взаимодействую часто и интенсивно (), на другом полюсе крайне ано-нимные абстракции, которые по своей природе никогда не смогут стать доступными взаимодействию (мифологические герои или религиозные олицетворения в виде ангелов, дьявола и т.д.) Типизация формируется в и упорядочивает их.

Важнейшую роль при этом играет вербаль-ный язык, представляющий собой систему знаков, т.е. лин-гвистических обозначений жизненного опыта общности, кото-рые можно сохранить во времени и передать следующим поколениям. Опыт прежде всего знания, однако мое знание повседневной жизни организовано так, что меня интересует в данный момент лишь то, что мне нужно для достижения каких-то целей. Ясно, что априорно знания не существует, поскольку человеческая природа, как мы это установили еще в первой части лекций, - это социокультурная переменная: изначально она существует лишь в виде антропологических констант (открытости миру, пластичности инстинктуальной системы и т.д.)[25].

Следовательно, если мы пытаемся выяснить истоки и природу, то должны рассмотреть вопрос об опыта в сознании индивида и о его объективации в рамках принятой в данной культуре семиотико-знаковой системы. А это дает нам и ответ на вопрос о жизненных мирах человека как субъективных реальностях. В памяти человека осаждается не весь опыт индивида или группы.

Седиментация (осаждение опыта действий и переживаний в сознании) принимает интерсубъективный характер, т.е. выходит за пределы отдельного человека тогда, когда нескольких ин-дивидов объединяет общая биография, - сходные условия жизни и деятельности порождают общественный единообраз-ный опыт, типизация которого происходит окончательно посредством языка, т.е. семиотической системы.

Как же при этом происходит формирование опыта? В основе опыта лежат действия физического, технологического или умственного характера, а всякое действие подвергается так называемой хабитуализации (опривычиванию). В ходе опривычивания происходит фундаментальный процесс: естественное стремление людей к результативности действия в сочетании со стремлением к экономии человеческих усилий (в том числе и ) ведут к тому, что в сознании отпечатывается прежде всего позитивный опыт, превращаясь в образец дей-ствия (в основном выраженный в умениях и навыках). Типизируясь далее посредством языка, он движется в двух системах: в системе ролевых функций (ролевых репертуарах живых индивидов) и в знаковых (символических) системах. Опыт, выраженный в знаковых системах, может отделяться от достояния его творцов.

Здесь начало культуры. Поэтому мы под культурой пони-маем позитивный опыт множества людей, выраженный в семиотических системах. Посредством типизации действий и формирования образцов у взаимодействующих индивидов возникают определенные ожидания (экспектации) друг от друга, а следовательно, и взаимный контроль и взаимокоррекция норм (этос сообщества). Возникает основа для формирования институтов - объективных для индивидов социальных реаль-ностей.

Они непременно имеют уже свою историю и аргументированную легитимность (оправданность). Все они дик-туют индивидам:, а ряд из них специально организованный - людей от уже непосильной для них ноши (для этого предназначены организация и ведение народного хозяйства, система государственного управления, армия, здравоохранение, система образования, наука, искусство и т.д.).

Разделение труда между институтами, следовательно, и между их персоналами, дает возможность развивать соответствующую профессиональную культуру, открывает путь к проектируемым инновациям.

ЖИЗНЕННЫЕ МИРЫ ЧЕЛОВЕКА: ЕДИНСТВО И СПЕЦИФИКА

Социальная антропология сосредоточивает свое внимание на людях как творцах, конструкторах социальной реальности. Важнейшей при этом является проблема изучения процесса социального бытия культуры, т.е. отобранного, ценностно окрашенного и семиотически выраженного позитивного опыта жизнедеятельности множества людей. Такой опыт возникает в различных сферах и, поскольку в опыте невозможно отделить друг друга сознание и действие, социальное бытие культуры может быть изучено лишь посредством исследования жизнен-ных миров человека (людей).

Различение миров человека по гносеологическому признаку (по соотношению бытия и сознания) позволяет нам описывать и объяснять общество и как объективную, и как субъективную реальность. Но для описания и объяснения общества как продукта взаимодействия людей этого недостаточно. Любое взаимодействие людей характеризуется условий, интересов, разума и реальных действий его участников, следовательно, необходимо применять феноменологический подход[26]. В социальной антропологии это выражается в том, что в основу различения миров человека мы должны положить основные модусы, или феномены существования человека. Как уже говорилось, это труд (способ жизнеобеспечения), господ-ство (доминирование и связанная с ним борьба в любых сферах жизнедеятельности), любовь (самоидентификация и солидарность с особо значимым существом, соучастие в его жизни: божеством, святыней, лидером, лицом противоположного пола, родственниками и близкими и т.д.), игра (свободная деятель-ность как дарящая блаженство), смерть (основной экзистен-циальный феномен, выражающий и подчеркивающий конеч-ность человеческой жизни и связанное с ним вечное стрем-ление человека избавиться от нее).

Жизненные импульсы, исходящие из этих феноменальных источников, формируют и миры человека, так или иначе регулируемые соответствующими институтами. В то же время эти миры являются компонентами общества как субъективной реальности, ибо эти феномены - не только бытийные способы человеческого существования: они также и способы понима-ния, с помощью которых человек понимает себя как трудя-щегося,, как любящего, как борца, играющего и смертного, и стремится через такие смысловые горизонты объяснять одно-временно бытие всех вещей[27].

Мои жизненные миры - это осознаваемые мною реаль-ности, расположенные и за пределами моей повседневной жизни. Моя идентификация, самоотождествление с этими мирами зависит от силы воздействия на меня этих реальностей, с одной стороны, и от моего прагматического или познава-тельного интереса к ним - с другой. В то же время мы все живем как бы одновременно в прошлом (социальная и индивидуальная память, традиции), в настоящем (актуальные потребности, уровень и степень их удовлетворения), и будущем (надежды на лучшее будущее, индивидуальные и социальные проекты). Все это причудливо переплетается в жизни каждого. Каждый мой жизненный мир - и мир других, следовательно, наше взаимопонимание и взаимодействие в этом мире про-текают в рамках той культуры, которая ценностно-нормативно скрепляет воедино эти миры. На поверхности иногда это выглядит как система субкультур, расположенных в едином социокультурном пространстве (культуры различных сообществ, этнокультуры).

Известно, что обстоятельства в той же мере творят людей, в какой они сами творят эти обстоятельства. Участвуя в жизненных мирах, я соприкасаюсь и с этих миров, следовательно, я так или иначе содействую формиро-ванию и развитию у себя и у других людей человеческих качеств, необходимых для жизни в данном мире. Этот момент, эмпирически наблюдаемый и фиксируемый, требует от нас методологического поворота в понимании человеческого созна-ния. Думается, что буквальное понимание сознания как результата отражения в мозге жизненных реалий, следовательно, некоторой его инерционности, приводящей к, сужает наши эвристические возможности в области антропологии. Сознание человека надо рассматривать в двух планах: в мире повседневной жизни, где основным актором всего сущего выступает действие (труд, деятельность вообще), сознание человека есть необходимый атрибут жизни, в трансцендентальных же мирах мышление, понимание и самопонимание человека являются способом жизни. В информационном обществе, в котором возникают символические и виртуальные миры, именно сознание человека является непос-редственным творцом, главным актором этих миров. Поскольку высшим иерархом среди жизненных миров человека выступает мир повседневной жизни с ее принципами и, то в основе конструирования остальных миров лежит принцип жизнеподобия (образцом выступает повседневная жизнь). Это касается всех миров, как бы далеко они ни отстояли от повседневности и как бы фантастически в них ни переплетались друг с другом реалии повседневности. Принцип жизнеподобия этих миров (например, в картинах С. Дали либо в мире сновидений) реализуется посредством символико-знаковых систем, связывающих воедино все миры человека через него и в нем. Так мы выходим на проблему коммуникативных связей между жизненными мирами человека и с ним самим, а следовательно, связей между множеством людей как участников динамики этих миров.

СМЫСЛОВОЙ УНИВЕРСУМ

Информационное взаимодействие является необходимой частью любого социального взаимодействия. Предыдущий анализ процесса объединения индивидуального и социального уровней действий людей путем типизации позволил нам описать (правда, весьма схематически) процесс порождения культурных феноменов, упорядочивающих и наполняющих смыслом дей-ствия людей.

Взаимодействие в повседневной жизни обязано своим появлением и развитием необходимости жить, и жить успешно, для каждого человека, поэтому информационное общение в этом мире зачастую носит в большей своей части функциональный, прагматический характер. Другие миры не имеют такого четко обозначенного круга необходимостей, поэтому наше внимание к ним обычно ослаблено, связано с досугом и развлечениями, если они не являются мирами моего профессионального труда и бытового поведения, и обмен информацией носит, скорее, чисто символический характер, будучи связан с символическими объектами.

Известно, что коммуникация является средством снижения неопределенности в ситуации взаимодействия. Уменьшение неопределенности предполагает построение индивидом (груп-пой) предсказаний до начала действия и объяснений после их завершения по поводу или установок на действие и самого акта действия (контроль за соблюдением ).

Поэтому в коммуникативном поле функционируют: коммуникативные нормы, т.е.

морально-этические обязательства, налагаемые на человека (группу), роли - набор функционально обусловленных действий и по-веденческих ожиданий, коммуникативные сети, т.е. наборы перекрещивающихся межиндивидуальных связей, правила-нор-мы, носящие инструментальный характер и служащие для координации действий людей в определенных ситуациях[28].

Здесь описан механизм обычной коммуникации. Однако этого описания недостаточно для понимания природы комму-никативных связей между мирами человека. Такие связи обеспечивают внутреннюю цельность человека и четкость контуров ожидаемых от него действий (предсказуемость по-ведения и действий) в условиях взаимодействий. Поэтому в последнее время антропологи и культурологи стали пользовать-ся древним термином, который, как утверждал еще Г.В. Лейбниц, есть,. Эта категория обозначает динамичность и тотальность связей и отношений всех реальностей субъекта, сознание которого перемещается из одной из них в другую (реальности теоретического мышления, сновидений, эстетичес-кого или религиозного характера и т. д.). В духовном плане они объединяются в смысловой универсум[29]. В качестве иллюс-трации к такому выводу приведем классификацию, данную Леви[30].

Ранг Общеупотребительные определения Определения ценностей 1 Любопытно, принять к сведению, иметь в виду Информационные ценности 3 Хорошо, плохо, важно, зарубить себе на носу Безусловные ценности 4 Самое главное, бесконечно важное, для меня Сверхценности Понятно, что в содержание смыслового универсума, выра-жающего тотальность, единство жизненных миров человека, входят прежде всего безусловные ценности и сверхценности. Понятно также и то, что смысловой универсум есть важнейшее образование в информационном поле субъектов, обеспечива-ющее их взаимопонимание и принятие друг другом. В научной литературе описываются различные теории связи общества как субъективной реальности с элементами Вселенной. Ниже дана схема этой связи, составленная Ю.М. Федоровым (на основе представлений Тейяра де Шардена, В.В. Налимова, В.С. Соловье-ва, Г.П. Федотова, П.А. Флоренского - последние трое являются основоположниками концепции Всеединства).

Свобода Трансцендирование дескриптирование необходимость По этой схеме разнородные миры свернуты один в другом, как матрешка в матрешке, и то же самое можно сказать о менталитете человека: менее универсальное порождается более целостным и универсальным. Исторический процесс - это дробление Бытия и Менталитета на все более проявленные и объективированные формы существования. Целостность (бы-тие, бесконечный субъект, символ и свобода) распаковывается в процессе существования рода, социума, природы и превра-щается в бесконечный объект, свобода - в необходимость, символ - в дескриптор (знание, лишенное морального долженствования). Это - небытие. Итак, небытие наступает при дроблении целостности Бытия и превращения бесконечного субъекта (под ним можно понимать и Бога) в бесконечный объект (полное овеществление субъекта). Как видим, эта теория исходным началом всего сущего считает активность Абсолюта (демиурга, Бога, творца либо менталитета Человека в качестве Абсолюта), подобно тому как современная астрономия считает началом Вселенной Большой Взрыв.

Разумеется, эта схема отходит от традиционных схем, ос-нованных на естественнонаучных данных о появлении созна-ния, изложенных в первой части лекций. Однако привлекает внутренняя логичность схемы - и в то же время ясно, что для ее принятия в качестве серьезного аргумента при объяснении такой единой функционально-онтологической целос-тности, как Вселенная, необходима изрядная доля веры в достоверность ненаблюдаемого.

КОНТРОЛЬНЫЕ ВОПРОСЫ

1. Почему ситуация и является исходной точкой формирования культуры?

2. Перечислите важнейшие жизненные миры человека, свяжите их функции с теми или иными качествами личности человека.

3. Что понимается под смысловым универсумом?

ЛИТЕРАТУРА

Бергер П., Лукман Т. Социальное конструирование реальности. М.,1995.

Лосев А.Ф. Знак. Символ. Миф. М., 1982.

Налимов В.В. В поисках иных смыслов. М., 1993.

Орлова Э.А. Введение в социальную и культурную антропологию.М., 1994.

Соловьев B.C. Соч. В 2-х т. М., 1988.

Уледов А.К. Духовная жизнь общества. М., 1980.

Федоров Ю.М. Универсум морали. Тюмень, 1992.

Федотов Г. П. Россия и свобода. Париж, 1981.

Флоренский П.А. Макрокосм и микрокосм //Богословские труды. Сб. 24. М., 1983.

Франкл В. Человек в поисках смысла. М., 1990.

Тема 2: Жизненная среда и экология человека Константы человеческого существования реализуются в конкрет-ной природной и социокультурной среде. Природная среда, вне которой невозможна жизнь организма человека, накладывает заметную печать на существование людей не только тем, что она сейчас повсеместно начинает испытывать кризисы, но и тем, что такие ее атрибуты, как пространство и время, непременно обретают социокультурную значимость, социализируясь уже как атрибуты жизнеобеспечения человека. Теоретическое осмысление этого процесса еще только начинается.

ПОНЯТИЕ И СТРУКТУРА ЖИЗНЕННОЙ СРЕДЫ. ЭКОЛОГИЧЕСКАЯ

КУЛЬТУРА

Термин охватывает такие частные среды, как природная и производственная среды, среда ежедневных передвижений, среда отдыха и домашняя среда. Все они могут и по своим функциям, и организационно весьма серьезно противоречить друг другу, что, естественно, влияет на здоровье, психику и мироощущение человека, перемещающегося в те-чение суток из одной среды в другую, как. Так, труд, протекающий в условиях загазованности или повышенного шума, езда в переполненном автобусе, нерациональная трата времени на очереди и т.д. могут породить стрессовое, де-прессивное состояние индивида (), пре-пятствующее восприятию даже эстетически прекрасных архи-тектурных ансамблей, исторических памятников, теплоты человеческих отношений в семье или ближайшем социальном окружении.

Сейчас особенно обострилось положение в природной среде - экологический кризис стал глобальным и требует срочных скоординированных действий правительств всех стран мира. Поэтому на первый план в анализе жизненной среды человека выступают проблемы природопользования.

Человек был и остается в своей основе существом, явля-ющимся частью природы его организм зарождается, раз-вивается и умирает по законам природы. Природой ему отпущено в среднем 700 тыс. часов жизни, из них на сон, опекаемое детство и беспомощную старость уходит примерно 300 тыс. часов. В оставшееся время человек естественно стремится не только полнокровно жить, но и самоактуализироваться. Но и это мизерное по сравнению с вечностью время сокращается из-за ухудшения природных условий: так, здоровье человека, оказывается, лишь на 20% (приблизительно!) зависит от врачебной помощи, а все остальное в немалой степени определяется тем, каким воздухом дышит человек, как и чем питается, в каком режиме живет. Ухудшение экологической обстановки сказывается и на заболеваниях: в нашей стране у 25-30% детей - хронические болезни, а в экологически неблагоприятных районах заболеваемость детей в 1,5 - 2 раза выше, чем в более благоприятных[31].

Рассмотрим теоретические аспекты этой проблемы. Наукой, изучающей отношения между живой и неживой природой, является экология. Если судить по этимологии слова, то речь должна идти о науке, описывающей наш дом в самом широком смысле этого слова (греч. - дом). В XX веке стало ясно, что без учета преобразовательной деятельности человека вопросы экологии решать невозможно - так появилось понятие (вслед за ), включающее в себя техносферу, общественные отношения и культуру. В последнее время выделен термин, описывающий проблемы, возникающие между человеком и природой. С его помощью изучают созданную людьми технику, домашних животных и культурные растения с точки зрения их воздействия на жизнь человека как непосредственных факторов его жизнеобеспечения. Ныне в теории (инвайронментализм) существуют по крайней мере четыре концептуаль-ных направления: консерватизм, охранительная концепция, экологизм и экономизм[32].

Инвайронментальная социология описывает механизм функционирования социоэкосистемы и выявляет структуру социально-экологического процесса, т.е.

приспособления организованных человеческих популяций к среде обитания.

Механизм этот включает в себя социальную организацию, состоящую из культурной системы, социальной системы и системы личности. В центре внимания теории взаимодействие природной среды и всего социального комплекса. Социальная организация в целом признается коллективной адаптацией популяции к среде.

В русле логики антропологического понимания жизненней среды дальнейший анализ будет проводиться на основе двух суждений: 1) жизненная, т.е. витальная, среда обеспечивает прежде всего жизнь организма человека и функционирование его психики. Поэтому ныне основным показателем качества жизненной среды выступает характер экологической ситуации; 2) естественными координатами функционирования и развития жизненной среды являются пространство и время, превраща-ющиеся в собственность людей (обладание по праву рождения и по нормам культуры).

Ныне площадь регионов с крайне неблагоприятной эколо-гической ситуацией достигла 17% всей территории Российской Федерации, что примерно равно территории двух Мексик или шести Франций. В 58 городах России выявлено участков радиоактивного заражения. Только в 1992 г. возникало 769 чрезвычайных ситуаций техногенного характера. 4,7% из них - аварии с выбросом сильнодействующих ядовитых веществ[33]. Природоохранная деятельность становится одной из жертв экономической целесообразности, и предприятия прежде всего урезают финансирование экологических технологий. Растет угроза превращения России в мировую свалку токсичных отходов: в 1993 г. 95 иностранных фирм 96 раз пытались ввезти в нашу страну 34 тыс. тонн опасных отходов. Лишь 15% населения страны дышит воздухом, соответствующим гиги-еническим нормативам. Только 50% россиян пьют чистую, с точки зрения гигиенических требований, воду. Ниже приво-дятся данные о регионах с максимальной степенью загрязнен-ности (данные 1992 г.)[34].

Место региона по

ВОЗДУХ ВОДА РАДИАЦИЯ

загрязненности (в уменьшения) 4 Челябинская область Калининградская Рязанская область 11 Пермская область Амурская область Кемеровская область Разумеется, знание экологической ситуации еще не означает ее разрешения. Но оно необходимо для принятия грамотных программ федерального и регионального уровней, направлен-ных на снижение опасных тенденций. Однако социальный опыт последних лет показывает, что без борьбы самого на-селения за чистый воздух, воду и почву власти любых уровней не принимают соответствующих решений, а если они и принимаются, то чаще всего лишь декларативно. Движение в России пока не приобрело политического веса. Дело за активностью граждан, повседневно страдающих от эколо-гически неблагоприятных ситуаций.

До последнего времени в понимании человечеством своего отношения к природе преобладала парадигма господства над ней, ее насильственного преобразования средствами техники ради удовлетворения бесконечно растущих потребностей людей и их обществ. Технический прогресс считался и считается основным путем к благоденствию. Это время породило тех-нократическое мышление, отличающееся узким прагматизмом в решении проблем совместной жизни множества людей.

Истощение природных ресурсов, загрязнение среды обитания ставят перед всеми людьми дилемму - либо пассивно про-должать действовать по прежнему ограбления природы, либо резко менять общее отношение к ней. Таков вызов времени. Творческий ответ на него заключается прежде всего в формировании экологической культуры населения, т.е. знаний, морально-правовой системы, навыков позитивного взаимодействия человека с природой. Ею должны овладеть все - от рядового гражданина до самых верхних этажей власти, принимающих решения в этой сфере. При этом необходимо проводить в жизнь два принципа: 1) культ жизни человека, являющегося не господином, а органической частью природы. Ценность жизни внутренне связана с ценностью всей природы - это взаиморазвивающиеся значимости. - этот девиз А.

Швейцера должен быть основой гуманизации социальной жизни и воспитания экологической культуры у широких масс; 2) защита человека от него самого, от его хищнического отношения к природе. Ж. Дорст говорил, что человек появился,. Широкая гуманитаризация физикотехнических теорий в процессе обучения в средней и высшей школе - эффективный путь подготовки людей, спо-собных принимать грамотные и своевременные решения в экологической сфере в своей последующей управленческой деятельности.

ПРОСТРАНСТВО И ВРЕМЯ ЖИЗНЕННОЙ СРЕДЫ

Если проблемы загрязнения воздуха, воды и почвы могут быть разрешены лишь социальными способами, то вопросы использования в жизненной среде пространства и времени индивидуализированы в большей степени. Только недавно было обнаружено, как пишет автор популярной книги Алан Пиз, что у человека, как и у животных, есть свои охранные зоны и территории. Если мы поймем их смысл и изучим их, то более точно сможем организовывать свою жизненную среду.

Антрополог Э.Т. Холл в начале 60-х гг. ввел термин (от латинского слова procsimus - ближайший). Он необходим для выделения и изучения пространственных пот-ребностей человека. Каждое государство, регион, область, край и район, а также село, город, поселок имеют свои ясно очерченные и зафиксированные территории (). Из-за прав на них даже возникают войны: все геополитические представления и учения основаны на интересах, связанных со сферой обитания тех или иных народов. Элементарной единицей народа является его личная территория; под ней надо понимать как бы пространство, которое тот или иной человек считает своим, словно оно является продолжением его физического тела (дом, квартира, машина во дворе и т.д.), а также четко обозначенное воздушное пространство вокруг своего тела. Размеры личной пространственной зоны зависят от плотности населения, т.е. обусловлены социально и национально. Если японцы привы-чны к перенаселенности, другие предпочитают и любят со-хранять дистанцию[35].

Интимная зона - из всех зон самая главная, поскольку именно эту зону человек охраняет так, как будто бы это его собственность. В эту зону могут проникать лишь дети, роди-тели, супруги, любовники, близкие друзья и родственники, т.е. те, кто находится в тесном эмоциональном контакте с ним. В этой зоне выделяется сверхинтимная подзона радиусом в 15 см, в которую можно проникнуть лишь посредством физического контакта.

ЗОНЫ ЛИЧНОЙ ТЕРРИТОРИИ

Общественная зона Социальная зона Личная зона Интимная зона Личная зона - это расстояние, которое обычно разделяет людей, собравшихся вместе по какому-либо поводу: на офи-циальном приеме, дружеской вечеринке, спектакле или встрече с известным артистом, общественным деятелем и т.д.

Обратите внимание на расстановку кресел в театре, кинозале или костеле расстояние между ними не должно нарушать личную зону каждого, принятую в данной культуре.

Социальная зона - это расстояние мы принимаем и охраняем в общении с людьми, которых мы знаем не очень хорошо. Социальная зона характерна для общения людей, расположенных на различных уровнях социальной (професси-ональной, должностной) пирамиды. Общественная зона: когда мы адресуемся к большой группе людей, то удобнее всего стоять именно на этом расстоянии от аудитории[36].

Изложенное выше позволяет понять, как ведут себя люди в лифте, на транспорте или в толпе, когда нарушаются границы тех или иных зон, а также принятые ритуалы занятия сво-бодной территории (места в театре, конференц-зале, на пляже, в электричке и т.д.). Остановимся на двух наблюдениях.

1. Толпа обычно настроена агрессивно по отношению к тем, кто намерен ограничить ее территорию. Происходит следую-щее: по мере того как увеличиваются толпа и ее плотность, личное пространство каждого отдельного человека становится все меньше, и он принимает враждебную стойку. С увели-чением толпы нарастает ее враждебность и агрессивность. Зная это, милиция всегда стремится разогнать агрессивную толпу, чтобы каждый человек вновь обрел свое зональное пространство и успокоился.

2. У представителей разных наций различны и зональные пространства. У многих европейских наций интимная зона составляет 23 - 25 см, у американцев - около см. Продвижение в интимную зону лица противоположного пола является способом выражения интереса к этому человеку и называется заигрыванием. Если заигрывание не принимается, то человек отступает и в дальнейшем соблюдает дистанцию. Если же ухаживания принимаются, то человек позволяет оставаться внутри его интимной зоны. При встрече же представителей разных культур, скажем, европейца и американца, из-за различия в культурных нормах могут возникнуть пикантные ситуации. Пикантные ситуации возни-кают и при встрече американцев с японцами, у которых интимная зона ввиду перенаселенности их страны и сформи-ровавшихся на этой основе норм культуры еще меньше. Читатель сам может составить варианты взаимной интерпре-тации поведения таких собеседников[37].

Время позволяет регламентировать, синхронизировать и тем самым упорядочивать совместную жизнь людей в среде оби-тания. Оно необратимо, т.е. течет лишь в одном направлении: из прошлого в будущее. Различные гадания, предвидения путем, прогнозы и другие виды проникновения в будущее отличаются друг от друга лишь степенью достоверности, но никогда не смогут быть истинными.

Истину в виде событий приносит время природа которого во многом остается загадочной. Поэтому стоит ознакомиться с рядом теорий времени и его функций в организации жизненной среды.

Как, очевидно, известно читателю, время считали абсолют-ной (Ньютон) или относительной (Эйнштейн) величиной. Философски ориентированные мыслители прошлого тоже по-разному оценивали сущность времени: Гегель считал, что время есть порождение мирового разума; Беркли, Кант, Юм и Мах ставили существование времени в зависимость от индивиду-ального сознания. Не вдаваясь в анализ этих утверждений, воспользуемся некоторыми из них для решения нашей задачи.

На уровне конкретной жизненной среды время является абсолютной величиной, поскольку для того чтобы оно объ-ективно изменилось, необходимо, чтобы эта среда двигалась со скоростью, близкой к скорости света. Итак, время на этом уровне объективно, оно не зависит от чьих-либо желаний. Именно это его свойство позволяет синхронизировать процес-сы, протекающие в жизненной среде, организуя (регламенти-руя) взаимодействие людей по месту и времени. Для этого существуют единицы и системы его измерения: эра, век, год, месяц, неделя, сутки (солнечное время), местное время (для долготы данной местности), поясное время, декретное время, летнее время. Само измерение и хранение эталонов времени осуществляется различными часами (система счета времени основана на атомной секунде, измеряемой квантовыми часами).

Любые процессы могут быть оценены по своей длительнос-ти: в экономике - это время обращения товаров или капи-талов, в психологии - время реакции человека на те или иные стимулы и т.д. В плане же восприятия времени, обусловленного переживаниями человека, оно является относительной вели-чиной. - суждение, осно-ванное на верных наблюдениях.

Психологическое время весьма отличается от астрономического: оно связано с внутренним миром человека и зависит от его состояния. Время течет медленно, когда человек ждет кого-либо или чего-либо или когда встречается с трудностями, которые необходимо преодо-леть, - надежда на, усиливая притягательность будущего, порождает нетерпеливое поведение, течение актуального времени. И наоборот, увлеченность чем-либо или кем-либо, усиливая притягательность настоящего, время - оно проходит быстро, незаметно.

Для организации жизненной среды людей необходимо знать одну простую истину всякая экономия сводится к экономии людьми своего времени. Так, если Вы, планируя, например, строительство микрорайона, увлечены идеей симметрии и магистрали пешеходных передвижений людей проложили по прямоугольным схемам, то считайте, что люди будут экономить и свои усилия, и свое время и непременно проложат тропинки, весь Ваш архитектурный ансамбль, пусть даже прекрасный по эстетическим критериям. Не стоит сердиться на людей при этом - их действия объективны. Так же обстоит дело с временной связью сфер труда и быта: если на рабочем месте ведется борьба за экономию времени (производитель-ность труда!), но муниципальные власти не содействуют экономии времени населения в сферах услуг и быта, то результаты борьбы за экономию рабочего времени будут плачевны - у людей не возникнет устойчивой привычки сбережения времени в своей деятельности и поведении. Экономия времени действует как закон и в сфере проектирования и строительства учреждений, связанных также и с удовлетворением образова-тельных и художественных потребностей людей, живущих в конкретной жизненной среде. Они должны располагаться в досягаемости пешеходного передвижения для большинства жителей микрорайона, малого города, поселка или села.

КОНТРОЛЬНЫЕ ВОПРОСЫ

1. Опишите структуру жизненной среды человека.

2. Чем вызвана необходимость в гармоничной связи ее элемен-тов?

3. Перечислите причины угрозы экологического кризиса в мире?

4. Опишите задачи природоохранной функции государства.

5. Почему люди стремятся экономить свое время?

ЛИТЕРАТУРА

Введение в культурологию. Воронеж, 1994. С. 231-238.

Пиз А. Язык телодвижений. М., 1992.

Реформирование России: мифы и реальность. М., 1994.

Современная западная социология. Словарь. М., 1990. С. 411-413.

Общеевропейский процесс и гуманитарная Европа. Роль университетов. М., 1995.

Главы IV, V, VI.

Тема 3: Труд в жизни людей. - homo faber Социально-антропологическое объяснение происхождения и эволю-ции труда в истории, а также места его в жизни современного человека связано с целым спектром конфликтующих друг с другом интерпретаций очевидного факта органической связи человека и его труда. Можно выделить естественнонаучное, мифологическое, религиозное и философско-социологическое объяснения возникнове-ния и развития этой связи.

ЕСТЕСТВЕННОНАУЧНОЕ ОБЪЯСНЕНИЕ ЭВОЛЮЦИИ ТРУДА

ЧЕЛОВЕКА

Как уже отмечалось, предыстория современного человека насчитывает около 6 млн.

лет. Можно утверждать, что в течение этих миллионов лет человек из животного мира. Анализ специфики доступных для непосредственного наблюдения сообществ приматов позволяет утверждать, что им присущи: адаптивная гибкость через научение (некоторое преодоление инстинктов); пользование простейшими орудия-ми, находимыми в природе; наличие примитивных коммуни-кативных систем (сигналы тревоги, брачные церемонии, при-емы обучения младших и т.д.); охота и собирательство. Приматам присуща также способность к ответным реакциям на изменения и требования окружающей среды (изменения климата, рельефа, флоры и фауны в среде обитания).

Но ни одно животное, в том числе и человекообразные приматы, не способно выйти за пределы своих потребностей и природных возможностей. Такая изначальная заданность фиксируется системой инстинктов, регулирующих поведение животного, и начатками мышления, позволяющими поступать адекватно ситуации, но в рамках тех же инстинктов. Следо-вательно, есть нечто, принципиально отличающее человека от животного, - его способность к деятельности, прежде всего трудовой.

Возьмем муравейник. Поразительно то, что в нем существует четкое разделение между муравьями - насекомыми. Казалось бы, имен-но это и есть один из важнейших критериев наличия у муравьев способности к деятельности, т.е. к постановке цели, применению орудий (средств) и приложению сил для выпол-нения своих, заданных разделением труда функций. Однако раскопки показывают, что за последние 600 млн. лет мура-вейник как сообщество и как устройство структурно и функционально не развивался.

Муравейник за-стыл, впрочем, как и весь животный мир, в своей естественной среде ( животные и растения появились как продукты деятельности человека).

Двигателями эволюции человека в истории, как ныне ясно, явились естественный, в том числе половой отбор, возникно-вение труда и его разделение, опосредствованные развитием сознания и языков (вербальных, телодвижений, мимических). Складывается мир знаков и их значений, удвоение мира ведет к формированию основ культуры общности, к более эффек-тивному взаимодействию с природой и с другими общностями. Люди начинают в природу на основе ее эмпирически установленных законов, но в направлении своих, уже осоз-наваемых интересов.

Остановимся на эволюции труда. Современная наука требует применения комплексного подхода к объяснению этого вопро-са. Понимание человека как, тело которого вышло из животного мира, подсказывает мысль о том, что появление и развитие его сознания (которое можно проследить в истории) были вызваны неумолимой необходимостью выживания в среде обитания.

Следовательно, сознание было направлено первона-чально на развитие тех вышеперечисленных способностей, которые мы находим у приматов.

Дальнейшую эволюцию труда можно понять лишь при условии, что под трудом надо понимать не только деятельность, направленную на природу, но и деятельность, осуществляющую социальное и художественное конструирование реальности, т.е.

созидание общественного устройства в его политических, экономических и культурных аспектах.

ФИЛОСОФСКО-СОЦИОЛОГИЧЕСКОЕ ОБЪЯСНЕНИЕ СООТНОШЕНИЯ

Как рассматриваются вопросы, относящиеся к проблеме, в современной социологии и социальной антропологии? Надо отметить серьезное продвижение этих наук в понимании данной проблемы: ключевым моментом успеха здесь является рассмотрение повседневности как мира опыта людей. Но соотношение в социально-антропологическом понимании не сводится лишь к выявлению роли труда в повседневной жизни человека. Новые глубины открываются при рассмотрении проблемы, Ответа требуют простые на первый взгляд во-просы: почему в обществе одному выпадает труд, например, врача, а другому - грузчика? почему такая случайность, как рождение ребенка в семье богатого или бедного, предопре-деляет его судьбу?

или почему из всех отношений людей главными оказываются обезличивающие их отношения полез-ности, простой функциональности? и т.д. С наибольшей полнотой на эти вопросы отвечает концепция отчуждения человека в истории, разрабатывавшаяся многими мыслителями начиная с Ж.Ж. Руссо[38].

Понимание отчуждения человека прошло в истории мысли по крайней мере три этапа. Ж.Ж. Руссо и философы-просве-тители (П.А. Гольбах, Д. Дидро) объясняли усиливающееся чув-ство одиночества и духовной опустошенности разрывом между общественными установлениями и естественной природой человека, по которой. Люди равны и независимы от рождения. Однако эти мыслители видели возможность оздоровления общества в возвращении к природе, т.е. в приведении общественных порядков в согласие с естественной природой человека.

В этих призывах уже было первоначальное объяснение рабства и нищеты одних и богат-ства, господства других людей, поэтому они носили революционный характер (читателю, конечно, известна роль фран-цузских материалистов в подготовке Великой французской революции).

Немецкая классическая философия, пытаясь увидеть несо-вершенство общества в характере деятельности людей, сводила отчуждение человека ко всякому акту опредмечивания им своих сил и целей в процессе деятельности, в том числе и трудовой. Тем самым был найден, с одной стороны, механизм отчуждения сил человека от него самого ( у Гегеля) и их передачи в распоряжение социальных институтов, но с другой - была утеряна революционность французских мате-риалистов, ибо утверждение о том, что всякий акт опредмечивания (говоря сегодняшними терминами - объективации, овеществления) человеком своих сил и умений есть в то же время акт отчуждения от него результатов деятельности, привело к выводу о том, что отчуждение человека есть вечное явление, и преодолеть его невозможно. Понятно, что этот вывод относится прежде всего к труду - ведь именно трудовой деятельности имманентно присущи как опредмечивание, так и распредмечивание, раскодирование - например, орудий труда, чертежей и т.д. - с целью их использования. Наиболее полно объяснил проблему отчуждения К. Маркс в работе. Основные его выводы сводятся к следующему.

По Марксу, сущность отчуждения человека в его истории сводится к постепенному отрыву от него и господству над ним тех сил, которые он создает сам. Он перестает контролировать поведение результатов своей же деятельности. Таковы государство, собственность, господствующая идеология. Природа человеческой деятельности, прежде всего трудовой, такова, что человек на ранних этапах своего развития вынужден противопоставить себе созданные им же силы для того, чтобы извне стимулировать свой труд, содержание которого для него не-привлекательно, ибо это труд, диктуемый нуждой и внешней целесообразностью, труд, находящийся на низких ступенях своего исторического развития. Такими силами являются деньги как идеальная сторона товаров (продуктов труда), религия (всеведущий Бог, контролирующий поведение человека посредством его религиозной совести и воздающий ему по заслугам в ). Таково и государство, которое необходимо на этом историческом этапе для насильственного удержания в подчинении населения, страдающего от социального, эко-номического и политического неравенства, и которое контро-лирует распределение результатов труда. Это царство наемного труда, когда рабочая сила становится товаром, т.е. работника.

Отчуждение исторически проходит путь от своего состояния (когда, например, труд и зарплата взаимно развивают друг друга: зарплата при этом равнодушная к человеческой индивидуальности данность; в сфере труда она есть лишь механизм повышения производительности труда) к.

Для этой ступени развития человечес-тва (как и в индивидуально-биографическом плане) характерно уже наличие элементов деструктивности во взаимоотношениях работника и его труда: с помощью результатов труда работника их владелец (собственник средств производства) господствует над работником, повелевая его трудовым поведением. Общес-твенная необходимость в организации систематического труда миллионов проявляется в таком случае в форме, враждебной рабочей силе по своей природе. Государство, как и ряд институтов общества, связанных с ним, выступает совокупным капиталистом, защищает частную и иную собственность, проявляет присущую капиталу экспансивность и враждебность по отношению к другим государствам (нациям), затевает войны, исходя из. Государствен-ные деятели этого периода воспринимают лишь, но не видят людей. Люди становятся простым средством достижения целей государства, господствующего класса, нации. Этноцентризм, развивающийся в этот период, также ставит человека в положение. В искусстве возникает социальный тип - образ, угнетаемого обстоятельствами жизни (особенно ярко такой тип был олицетворен Ч. Чаплином).

Обнаружение двухэтапности в развитии отчуждения человека (этот момент весьма сомнителен в теории Маркса) привело Маркса к выводу, что преодоление отчуждения проходит те же этапы, но в обратном порядке - враждебное отчуждение переводится в разряд революционным путем (первая фаза коммунизма), а затем она эволюционным путем перерастает во вторую: труд превращается в первую, государство отмирает в силу исчезновения политики как формы борьбы за интересы групп и классов, идеология из средства защиты классовых интересов превра-щается в науку об общественном развитии, преодолевается общественное неравенство. Путь превращения труда в первую жизненную потребность, по Марксу, сложен и долог. Чтобы труд превратился в первую жизненную потребность, необходимо изменить его характер.

Анализ показывает[39], что в истоке экономических, социаль-ных и политических структур, чуждых большинству, лежит отчуждение труда, - более того, экономическое, социальное и политическое угнетение, так что несвобода человека объ-ясняется именно природой отчужденного труда. Насилие го-сударства над личностью, например, вполне объяснимо в рамках этого представления, ибо ясно, что результаты отчуж-денного труда позволяют содержать целый слой людей, закреп-ленных в, и концентрировать власть в руках немногих в результате исторической узурпации ими функций управления (рабовладельцы, аристократия, буржуа, чиновничество в форме партократам и т.д.). Демократизация управления производством и демократизация управления стра-ной, однако, не являются параллельными процессами. Поли-тическая демократия мало связана с производственной: тех-нология не терпит своеволия участников трудового процесса.

Являются ли эти и другие выводы Маркса утопичными, надуманными, односторонними и сверхрадикальными? Наше общество переболело марксизмом и как, и как революционной утопией, не выдержавшей экзамен практикой. Настал момент отрезвле-ния, а следовательно, вдумчивого анализа достоинств и недостатков марксистской теории общественного устройства. С этой целью и изложены здесь основы марксистской концепции отчуждения человека и его труда в истории.

А.Дж. Тойнби, выдающийся философ истории, подчеркивал, что [40].

На фоне этих процессов наша страна в техногенную цивилизацию и, как свидетельствуют факты, начинает вбирать в себя прежде всего шлаковую часть культуры Запада. Пройти свой путь при этом с минимальными потерями - задача ответственная. Уяснение, понимание ситуации с помощью разума, в том числе и философско-социологических теорий прошлого, раскрывающих соотношение, - насущная задача.

ПРОФЕССИОНАЛЬНАЯ КУЛЬТУРА

Современный (homo faber) - человек квалифицированный, специализирующийся в какой-либо сфере трудовой деятельности. В обществе каждый взрослый человек, добывающий средства к существованию через труд, находит свою в социально-профессиональной пирамиде, вклю-чающей ныне в себя около сорока тысяч специальностей - от грузчика до специалиста, имеющего квалификацию. Ныне нашему обществу нужны миллионы грузчиков и лишь сотня-другая академиков, поэтому внутренне строение этой пирамиды таково, что она восходит вверх от простого, низшего к сложному, а профессиональные группы отличаются друг от друга уровнем оплаты труда, образованностью, паттернами (стандартами) потребления, ценностно-нормативными координатами повседневного, трудового и общественного поведения, профессиональной культурой. Иными словами, эти группы отличаются друг от друга укладом, уровнем, качеством и стилем жизни (в целом - образом жизни). Это состояние и традиционно, но и весьма динамично. Разумеется, жизнен-ные миры некоторых людей, включенных в те или иные профессиональные группы, могут сильно отличаться от социально-типичного, присущего всей группе образа их реальной жизни. Поэтому пирамида профессий формируется так, что теснят, постепенно повышая свою ква-лификацию и находя соответствующее признание в обществе (по статусу, престижу, материальному обеспечению). В общес-тве, где труд, его качество и количество обусловливают меру потребления, профессиональная пирамида движется в направ-лении социального равенства.

Однако опыт социализма показал, что всякие волевые усилия, преодолевающие естественные границы между груп-пами, ведут к дисгармонии и падению интереса у людей к повышению своей квалификации, что в целом чревато де-градацией общества, т.е. падением культуры труда и произ-водства. Поскольку все общества в мире находятся на таком историческом этапе развития производительных сил, когда труд для большинства людей является лишь средством к существо-ванию и стимулируется извне, то всякие государственно-по-литические усилия по искусственному преодолению неравен-ства в сфере труда ведут к экономической деградации. Но и переход к принципу (рабочая сила товар), осуществляемый ныне в России, не приводит пока к успеху. Мониторинг социально-трудовой сферы (1992-1994 гг.) позволил выявить, что работниками устойчиво снижаются оценки положения дел на предприятии, где они заняты[41]. За этими общими оценками стоят проблемы скрытой безработи-цы, спада производства, ухудшения финансовой ситуации на предприятиях, неуверенности в завтрашнем дне, снижения научного обслуживания предприятий, повышения квалифика-ции и т.д. Например, система профессиональной подготовки кадров до перестройки (1985 г.) обеспечивала каждому рабочему, занятому в народном хозяйстве, обучение или переобучение один раз в 2,8 года, а в 1992-1993 гг. - один раз лишь за 11 лет. В металлургии этот период достиг 20 лет, в нефтеперерабатывающей промышленности - 18 лет[42]. В сферу купли-продажи ушло более 4 млн. трудоспособного населения, в сферу охраны - около млн. Это в основном молодые люди, остающиеся без профессионального образования и труда, что весьма неблагоприятно сказывается на криминогенной ситуации в обществе.

Реальная заработная плата в 1993 г. в расчете на одного занятого в целом по народному хозяйству составила по от-ношению к декабрю 1991 г. всего лишь 1/3.

Минимальная зарплата составила 12% стоимости потребительской корзины, а численность населения с денежными доходами ниже про-житочного уровня к началу 1994 г. составила 38,2 млн. человек, или 26,7% от общей численности.

государства от контроля за народным хозяйством привел к тому, что сейчас отсутствует экономический механизм, стимулирующий улучше-ние условий труда, сохранения здоровья работников. В отрас-лях легкой промышленности и в машиностроении неудовлет-воренность жизнью высказали среди рабочих соответственно 83 и 73%, а среди служащих - 61 и 70%[43].

За последние пять лет спад производства составил 50%, по производству сельскохозяйственной продукции страна скати-лась с 7-го места в мире на 36-е, т.е.

оказалась среди сла-боразвитых стран. Состояние культуры можно проиллюстрировать одной лишь цифрой - в 1995 году по книгоизданию Россия оказалась на уровне 1940 года.

Неумело проводимые реформы, отягощенные политически-ми пристрастиями, связанные с настроениями социального реванша, ведут в конечном счете к деградации в нашей стране, к превращению его в человека,, которому уже не до повышения своей трудовой квалификации. Чем дольше затянется такой, тем глубже будет падение в историчес-кую бездну, тем большее число работников станет дешевой неквалифицированной рабочей силой, в чем заинтересованы прежде всего иностранные компании, стремящиеся к макси-мальной прибыльности своих инвестиций.

КОНТРОЛЬНЫЕ ВОПРОСЫ

естественноисторического отбора той или иной цивилизации?

2. Может ли труд стать главной жизненной потребностью того или иного человека? Если да, то в каких условиях?

3. Что понимается под ? Можно ли его когда-либо преодолеть?

4. Что означает термин ?

5. Какие существуют ныне проблемы в развитии трудовой искусности населения России?

ЛИТЕРАТУРА

Бергер П., Лукман Т. Социальное конструирование. М., 1995. С. 16?20.

Гельвеций К. Соч. В 2-х т. М., 1972. Т.1. С. 353.

Гольбах П.А. Избр. произв. М., 1963. Т.2. С. 121.

Курелла А. Свое и чужое. М., 1970.

Маркс К., Энгельс Ф. Собр. соч. Т. 46. Ч. II. С. 110.

Современная американская социология. М., 1994. С.190?191.

Социологические исследования. 1995. № 9. С. 50?64.

Социология труда. М., 1994.

Тойнби А.Дж. Постижение истории. М., 1991. С. 586.

Тема 4: Мир знания. - homo sapiens Строго говоря, нет веских оснований для выделения знаний в отдельный мир.

Это своеобразный мира труда - ведь знание есть проверенный практикой результат познания действи-тельности, повышающий при его применении к той же практике эффективность усилий людей. Тем не менее мир знаний заслу-живает отдельного рассмотрения, поскольку существуют типа: тождественны ли, и, какова природа заблуждений и иллюзий, которые всегда сопутствовали жизни человека и общества, как отличить знание от заблуждения и обмана в мире коммуникаций и т.д.

ГЕНЫ И МОЗГ. ИНФОРМАЦИОННАЯ ЕМКОСТЬ ЧЕЛОВЕКА

В 1991-92 годах Парижским институтом социальных изме-нений было проведено масштабное исследование в странах Европы, в том числе и в Европейской части России, по определению склонности населения той или иной страны к социальным изменениям. Предварительно теоретически были обоснованы десять типов личности, гипотетически присущих народам этих стран, и путем измерения около 100 индикаторов были определены процентные соотношения этих типов в каждой стране. Не будем спорить о методологической точности этих исследований, а обратим внимание на характеристики таких типов для выявления роли мира знаний в процессе социальных изменений. Из 10 типов наиболее приспособленным к социальным изменениям оказался тип личности, названный исследователями. Лица, составляющие этот тип, умеют сохранять свои убеждения и в то же время оставаться открытыми к новым идеям, не боясь потерять главные ориентиры своей жизни. Благодаря высокому уровню образованности и пониманию законов функциониро-вания общества и экономики члены этой группы нередко бывают инициаторами социальных преобразований. Они спо-собны адаптироваться к внешним обстоятельствам и действо-вать без оглядки на авторитеты[1].

Обратим внимание на то, что эффективными новаторами, согласно исследованию, могут быть лишь люди, знающие предмет обновления и в то же время остающиеся самими собой в процессе изменения жизненной среды. Первое качество обеспечивает успех в обновлении (конструировании) реальнос-ти, второе - придает устойчивый порядок повседневному взаимодействию людей. (В России, к сожалению, перемены сопровождались и сопровождаются возникновением правового и морального, когда ввиду неустойчивости внут-реннего мира людей разрушаются традиционные.) Понятно, что мир знаний исторически и биографически (в жизни отдельного человека) возникает в силу стремления людей к успешной жизни, к результативности своих действий и труда. Представим себе, что сегодняшний знающий человек перенесся в среду первобытных людей - он стал бы бесконечно обо-жаемым () человеком для них, ибо показал бы, как добывать огонь, облегчил бы труд, введя в хозяйственный оборот колесо, в быт - одежду и т.д. В нашей же жизни все эти достижения цивилизации разумеются как бы сами собой.

Понятно, что в основе движения цивилизаций лежат знания и основанный на них труд множества поколений людей. Ясно, что знание есть продукт мышления, а инструментом этого пока загадочного во многом процесса является наш мозг.

Остановимся на специфике мозга человека.

Обратимся к схеме, иллюстрирующей разброс отношения массы мозга к массе тела у человека, приматов, млекопита-ющих, птиц, рыб и динозавров.

Из всех организмов, показанных на схеме, homo sapiens имеет наибольшую массу мозга на единицу тела. Следующими за ним идут дельфины - люди и дельфины тем самым могут быть отнесены к самым разумным организмам на Земле.

Чтобы проиллюстрировать эволюционную природу разума, применим два метода: 1) выразим картину эволюции мозга живых существ в хронологическом порядке, приняв длитель-ность всей истории Вселенной за один Космический год; 2) выразим эту же картину в показателях объема информации, содержащейся в генах и в мозге организмов за всю историю Земли.

1. Если начало Вселенной, т.е. Большой Взрыв, обозначить датой 1 января Космического года, то образование планеты Земля датируется 14 сентября, а появление жизни на Земле выпадает на 25 сентября. Первые деревья в таком случае появились 23 декабря, первые млекопитающие - 26 декабря Космического года. Первые приматы могут быть отнесены к 29 декабря, а первые люди появились 31 декабря в 22.30 по Космическому календарю. Вся остальная человеческая история, таким образом, умещается в полуторачасовой период, остав-шийся до Нового года, т.е. до настоящего времени, - здесь и переход к широкому применению каменных орудий, откры-тие огня, земледелия, металлургии, письма, рождение таких наук, как астрономия, математика и т.д., вплоть до создания средств, способных уничтожить весь род людской. Большинство цивилизационных достижений осуществлено в последнюю минуту до истечения Космического года (начиная с расцвета пещерной живописи, соотносимой с 23 ч. 59 мин. 31 декабря Космического календаря).

2. Исключим из этой картины эволюцию внесоматической информации и сосредоточим свое внимание на биологической эволюции и объеме информации, накапливающейся в организ-мах (генах и мозге). При этом надо исходить из аксиомы, что чем сложнее организм, тем больший объем информации содержится в нем[2].

Книга жизни очень богата: типичная молекула ДНК одной хромосомы человека состоит из пяти миллиардов частей (нук-леотидов), иначе говоря, содержит битов информации. Поскольку в ДНК существует четыре типа нуклеотидов, то она содержит уже 2 1010 битов информации. Это количество ин-формации можно выразить примерно 3 миллиардами букв. В среднем в одном слове примерно 6 букв, тогда информация, содержащаяся в хромосоме человека, соответствует примерно пятистам миллионам слов (5 109 : 6 = 5 108). На одной странице печатного текста умещается около 300 слов, тогда получим цифру в два миллиона страниц (5 108: 108 = 2 10)6. Если средняя книга содержит пятьсот таких страниц, то ин формация, заключенная в одной-единственной хромосоме человека, соответствует четырем тысячам таких томов (2106 : 5102 = 410). Ясно, что последовательность ступенек ДНК по объему заключенной в ней информации сравнима лишь с гигантской библиотекой.

Человеческий мозг весит в среднем примерно 1375 г (у женщин его меньше примерно на 150 г - доказано, что такая разница не существенна). К шестому году жизни ребенок имеет 90% ему мозга. Мозг взрослого человека может содержать до десяти триллионов битов информации. Если бы его мозг имел всего один синапс (связь между нейронами выражается как, или 0-1 в двоичной системе), то мозг мог бы быть лишь в двух состояниях, что соответствовало бы уровню монументальной глупости. Если бы в нем было два синапса, то он имел бы уже четыре состояния, и т.д. Человеческий мозг имеет около 1013 синапсов. Благодаря столь большому числу возможных функциональных конфигураций человеческого мозга никакие два человека, даже близ-нецы, выросшие вместе, не могут быть совершенно одинако-выми. Этим же самым можно объяснить непредсказуемость человеческого поведения в те моменты, когда мы удивляем даже самих себя тем, что делаем[3]. Правда, не все возможные состояния мозга реализованы за всю историю человечества (мы практически используем лишь 4-6% возможностей мозга, Загадочным остается, однако, вопрос о причинах появления такого большого запаса прочности у мозга - вряд ли это можно объяснить с помощью теории эволюции). Из всего сказанного можно сделать вывод, что каждое человеческое существо неповторимо и что оно представляет собой целые миры, загадочные и обычно не раскрываемые при жизни> Этическое следствие такого вывода - принцип неприкосно-венности каждой личности, благоговение перед жизнью (А. Швейцер).

Если для выживания человека необходимы десятки миллиардов битов информации, то недостающее количество должна быть поставлено внегенетическими средствами.

Например, средовые воздействия могут вызывать различные мутации, являющиеся дополнительными источниками дальнейшей эво-люции организма. Но для homo sapiens основными внегенетическими источниками развития являются внесоматические информационные системы. Так мы объясняем возникновение и развитие культуры, т.е. науки, образования, искусства, а также средств массовой информации как инсти-тутов общества, обязанных своим появлением знанию - социальному и научному.

СОЦИАЛЬНОЕ И НАУЧНОЕ ЗНАНИЕ. ИСТИНА, ЗАБЛУЖДЕНИЕ,

ПРАВДА И ЛОЖЬ

Следуя методу восхождения от абстрактного к конкретному, перейдем от описания исторической эволюции информацион-ной емкости человека к описанию информационных морей различных государств, наполненность которых оказывает не-посредственное влияние на интеллектуальное развитие каждой личности гражданина того или иного государства. Рассмот-рим соотношение данных, информации, знаний и интеллек-туальной культуры в двух гипотетически разных государствах.

Под надо понимать факты, введенные в семи-отические системы (их обозначение символами, словами, знаками, письмом), имеющие практическое значение прежде всего в повседневной жизни. Под понимается сообщение, содержащее сведения о системе фактов, снимаю-щее неопределенность в той или иной ситуации. Под - результаты познания действительности, проверенные практикой и вошедшие в социальную жизнь как прочные ориентиры в процессах взаимодействия в системах и. То, что является информацией для одного общества, может быть лишь данными для другого, и наоборот. Уровень информации во втором равен уровню знаний в первом, следовательно, второе общество пока лишь овладевает тем, что для первого стало привычным, общеупот-ребительным. Усложнение знаний есть показатель развития интеллектуальной культуры общества.

Современные средства массовой коммуникации и связи вырабатывают свои информационные технологии для поддер-жания и развития информационного моря (поля). Разумеется, каждая отдельная технология развивается с целью получения (в условиях рыночных отношений) максимальной прибыли, но в целом все информационные технологии формируют, поддер-живают рост интеллектуальной культуры страны (общества).

Наше сознание, а следовательно, и восприятие информации интенциональны по своей природе - внимание к информации возбуждается и поддерживается нашим интересом. Ниже при-водится таблица, показывающая сегментацию рынка видеопродукции в США (она составлена на основе данных обще-национального исследования 2476 телезрителей в 1333 семьях, имеющих телевизоры)[4]:

В основном взрослое мужское население:

В основном взрослое женское население:

В основном молодежь:

Смешанная группа:

ИТОГО В информационном обществе все люди выступают потре-бителями массовой информации - каждая квартира, дом сейчас подключены к информационным сетям так же, как к воде, теплу, свету; радио, телевидение, газеты, телефон, персональные компьютеры несут массу информации каждой семье. Дети, как показывают исследования бюджета времени населения, проводят перед телевизором столько же времени, сколько в школе (5-6 часов). Потребитель информации превращается порой в информации. Все эти тенденции застав-ляют ставить вопрос о защите и самозащите интеллекта человека, его сознания от информационного. Известно, что сознание человека всегда находится под воздействием четырех источников информации: мира как тако-вого, социокультурной среды (микросреды с ее ценностно-нормативными координатами поведения), сферы организован-ной информации (средств массовой информации, систем образования) и самого мозга (памяти, ассоциаций, глубинных резервов, таящихся в подсознании).

В информационном об-ществе главным источником начинает выступать организованная информационная сфера. Именно она и выступает механизмом духовного порабощения личности. Понятно, что в этих условиях главным средством защиты и самозащиты интеллекта является умение выбирать самим потребителем тех или иных каналов коммуникации, сюжетов и видов развлечений в вир-туальных мирах. Культура потребления информации становится такой же актуальной проблемой, как и вообще культура потребления в век лавинообразного нарастания количества вещей в мире людей.

Объективным условием такого умения в нашем случае является, конечно, разнообразие предоставляемых информаци-онных услуг. Однако в информационном море существует весьма грозный для человека враг дезинформация. В ус-ловиях плюралистического рыночного общества возрастают возможности для многообразной дезинформации в виде коммерческой и политической рекламы (), обмана в межличностных взаимодействиях и т.д. Люди достаточно часто становятся жертвами дезинформации в ус-ловиях конкурентной и жизненной борьбы, если не умеют вовремя распознать обман, отличить правду от лжи, истину от заблуждения.

Интеллектуальная культура личности и группы непременно включает в себя эти умения.

Достоверная информация несет людям (если мы отвлечемся от сообщений о данных) знания двоякого рода: знания для овладения той или иной социальной, экономической или политической ситуацией (социальное знание) и знания, относящиеся к наукам о природе (естественнонаучное знание). Социальное знание, призванное конструировать социальную реальность, может нести в себе истину или заблуждение, правду или обман (ложь); естественнонаучное знание бывает лишь или истиной, или заблуждением. Почему же существует такое различие между этими видами знания? Английский философ Локк говорил, что геометрические аксиомы были бы уже давно пересмотрены, если бы они задевали интересы людей. Социальное знание касается интересов различных групп и классов людей, поэтому оно может быть средством манипуляции сознанием множества людей ради интересов отдельной группы, класса или нации. В отношении именно такого рода сооб-щений (информации) и следует формировать у личности умения и навыки самозащиты от дезинформации.

Исходным условием развития таких умений является четкое знание природы истины, заблуждения, правды и лжи (обмана). Обратимся к Аристотелю, оставившему нам классические определения этих понятий. Они просты и точны. По Арис-тотелю, истина есть соответствие мысли предмету, заблуждение же несоответствие мысли предмету исследования. Такая адекватность либо неадекватность обнаруживается лишь в процессе практического освоения предмета (верификации). Понятно, что тот или иной человеческий интерес не сможет исказить результаты исследования (разумеется, мы здесь не берем случаи злонамеренного сокрытия научной истины). Люди в природу в соответствии с ее познанными законами, но переделывают ее в направлении своих интересов (обратите внимание на то, что эти законы на Земле и во Вселенной всюду одинаковы - можно сказать, что естественнонаучное знание по своей природе космополитично, интернационально). Естественнонаучное знание, если оно истинно, абсолютно верифицируемо, т.е. любой человек в любом месте может воспроизвести любой эксперимент, приведший к научной истине. Заблуждение же в сфере научного знания - явление естественное, оно не злонамеренно, а свидетельствует лишь о трудностях на пути движения к истине. Природа обычно глубоко прячет свои тайны, но не хитрит с человеком. Интересы людей обнаруживаются со всей очевидностью, когда встают вопросы о том, как использовать добытое истинное знание. В жизненной борьбе людей и государств злонамерен-ность может проявиться лишь в виде сокрытия знания, да и то временно (вспомним борьбу за овладение атомным оружи-ем).

Перейдем к области социального знания. Антагонизм ин-тересов различных общностей ведет к тому, что в условиях информационного общества формируются и пропагандируются социальные доктрины и проекты в интересах групп, имеющих в своем распоряжении основные средства жизнеобеспечения людей, в том числе и средства массовой коммуникации. В этих случаях манипулирование сознанием масс приводит к формированию (Маркс, Мангейм), т.е.

сознания, когда между реальностью и сознанием индивида (группы) формируются различные фетиши и клише, заставляющие его (ее) поступать даже вопреки своим очевид-ным интересам.

Следовательно, когда речь идет о социальном знании (в большинстве своем оно есть обыденный уровень картины мира), мы должны раскрыть, что значит и. По Аристотелю, правда есть соответствие слов мыслям. По-нятно, что мысли при этом могут быть и заблуждением, но намерения говорящего искренни - у него нет. Ложь же есть несоответствие мыслям говорящего его слов, т.е. ложь есть сознательный обман. В целом обман есть разновидность дезинформации. В ценностном аспекте правда выступает для людей как высшая ценность в общении[5]. Ложь же - антиценность, однако когда результат ложного сообще-ния в ценностной иерархии индивида (группы) превышает престиж источника информации, люди могут пойти даже на откровенную ложь. История свидетельствует о том, что обычно массой своевременно не улавливается. Правдивость человека или института вызывает чувство доверия к нему - это основа всякой легитимности (законности, мо-ральности, доверительности, чувства ). А. Швейцер в своей известной книге утвержда-ет, что, и [6].

Различие между научным и социальным знанием выражено и лингвистически: если носители высших уровней научного знания вознаграждаются общественным и государственным признанием в виде, например, ученых званий академиков, докторов наук и т.д. вплоть до высшего признания в качестве гения, то высший уровень социального знания увенчивается в общественном мнении званием,, знатока тайн человеческих отношений и соответствующей техники поступков и выдвигается в качестве нравственного образца.

Олицетворения этих знаний обычно не совпадают - мудрый еще не значит гений, а гений может и не быть мудрым. Постижение истин в науке требует накопления знаний в специальной области, постижение же истин в человеческих отношениях требует понимания жизни, накопления осмысленного опыта в проникновении в суть социальной и индиви-дуальной жизни с целью оказания помощи себе и другим в выходе из различных трудных ситуаций. Мудрый обычно высоко ценится в общении, гений - в сфере действий, деятельности.

КОНТРОЛЬНЫЕ ВОПРОСЫ

1. По каким основаниям можно сегментировать телеаудито-рию?

2. Согласны ли Вы с различением понятий знание и знание?

ЛИТЕРАТУРА

Бергер П., Лукман Т. Социальное конструирование реальности. М., 1995.

Биографический метод. История, методология, практика. М., 1994.

Дельгадо X. Мозг и сознание. М., 1971. С. 22?26, 29?41, 229?247.

Дубровский Д.И. Обман. Философско-психологический анализ. М., 1994.

Кон И.С. Дружба. М., 1987.

Мардена Р. Успех в жизни. СПб., 1903 (факсимильное издание).

Налимов В.В. В поисках иных смыслов. М., 1993.

Петрович Н.Т. Люди и биты, М., 1986.

Поппель Г., Голдстайн Б. Информационная технология - миллионные прибыли. М., 1993.

Проблемы человека в западной философии. М.,1988.

Саган К. Драконы Эдема. М., 1986. С. 16?90.

Федоров Ю.М. Универсум морали. Тюмень, 1992.

Тема 5: Мир любви. - homo amoris Социолог оперирует понятиями (например,,, или же ), часто не принимая в расчет ту движущую жизненную силу, которая наполняет энергией и пронизывает все эти разные формы и объекты че-ловеческих отношений. Любовь как жизнеутверждающая сила проявляется не только в сексуальной сфере, как полагают многие, но и в сфере сакрального, священного, трансцендентного. В лекции мы попытаемся обосновать единство мира любви и указать на черты и проблемы человека любящего.

О ПРИРОДЕ ЛЮБВИ И САКРАЛЬНОСТИ (РАЗМЫШЛЕНИЯ)

Человек внутри объективной, наблюдаемой Вселенной, знаниями о которой он обязан науке (), создает свою эмоционально-ценностную Вселенную. Она скла-дывается в процессе взаимодействия его жизненных миров, противоречивых по своей природе. Миры, вынесенные за пределы повседневности, основным способом существования которых является человеческое сознание, способное к самоотождествлению с ними, принимают различные культурные формы, будь то мифологические, религиозные или духовно-культурные образования светского характера. Именно они и определяют мировидение, мироощущение и связанные с ними духовные ориентиры поведения. Возникает достаточно локальное пространство, насыщенное ценностно-нормативными ус-тановками, которое ощущается даже физически при смене культурной среды.

М. Шелер в книге утверждает, что творение ценностной Вселенной обязано такому фундаменталь-ному способу (модусу) человеческого бытия, как (порядку любви). Всякий порядок, установившийся опытным путем, в том числе и в сфере любви, есть элемент общей культуры, представляющий собой текущий итог объективации человеческих действий, обладающих ценностнонормативным содержанием, направленностью, интенсивностью и рожденных в контексте (ens amoris). Объекты челове-ческой любви в науке получили название. Ввиду их различной значимости в глазах людей они подразделяются на гедонистические, утилитарные, ценности жизни, ценности культуры и ценности священного (М. Шелер). Поскольку мир любви и мир господства конкуренции, соперничества, экспан-сии, стремления к доминированию принципиально различают-ся по направленности и содержанию, то и конкретные побудители действий человека в этих мирах различны. Эта противоречивость миров человека представляет собой одну из самых сложных загадок его существования[7].

В истории идей, посвященных загадкам человеческого существования, впервые, как признают многие авторы, пос-тавил вопросы о Добре и Зле как вселенских началах Заратустра (приблизительно XII-X века до н.э.). Социальное знание в его время производилось мифологическим мышлением, от-личающимся синкретизмом (слитностью рационального и цен-ностного подходов). Люди не испытывали никаких сомнений относительно достоверности мифов, объясняющих происхож-дение и воздействие Земли, Неба, Творца на судьбы людей. Они не переживали выбор линии поведения личностно, сле-довательно, не несли и ответственности за этот выбор, пос-кольку находились во всевластии внеличностного, традиционномистифицированного мышления. Отдельный человек дей-ствовал по принципу подобия своему окружению, его героям (социальным образцам). Заратустра, видимо, впервые в истории смог выйти за пределы такой слитности и на основе личностно ориентированного мышления оставил нам образы Бога, дьяво-ла, рая, ада, чистилища, Матери-девственницы, Страшного суда[8]. Иудаизм, переняв эти идеи, стал своеобразным пере-даточным звеном к христианству и исламу. Мировые религии стали проповедовать личную ответственность перед Высшим существом, обусловленную возможностью выбора линии по-ведения в жизни и в житейских ситуациях самим индивидом по своему усмотрению. воздаяние за содеянное откладывалось, относилось к посмертному сущес-твованию.

Нормы-запреты постепенно заменялись нормами-рамками, в пределах которых индивид обретал некую свободу выбора. Понятно, что такого рода ответственность основывалась на чувстве как всеобщей, так и индивидуальной любви к Творцу, воспитываемой церковными организациями, духовной литера-турой, музыкой, живописью, повседневными молитвами; в ходе последних происходит, сосредоточение духовных усилий человека на общении с Высшим существом. Уход от повседневности, от ее суеты способствует самоотождествлению человека с миром сакрального - миром Творца.

Теоцентрический мир (сформированная религиями картина мира) был целостным со своей логикой объяснения всего сущего, там были и есть свои порядки, всеобъемлющая иерар-хия и нравственность. По религиозным представлениям, борьба между Добром и Злом в таком мире в перспективе должна закончиться окончательной победой Добра. Характерно, как толкуется этот вопрос в :. Таким образом, Зло постепенно переходит в Добро, и наоборот.