«Нина Пусенкова ВОСТОК ЕСТЬ ВОСТОК: Новая нефтегазовая провинция России 42007 РАБОЧИЕ МАТЕРИАЛЫ № 4 • 2007 Нина Пусенкова ВОСТОК ЕСТЬ ВОСТОК: Новая нефтегазовая провинция России МОСКОВСКИЙ ЦЕНТР КАРНЕГИ CARNEGIE MOSCOW ...»

Таким образом, слабое руководство страны прошлого десятилетия не могло добиться стабильности, не говоря уже об экономическом росте в этом сложном регионе. Кроме того, в переходный период российские нефтегазовые компании были в основном заняты приватизацией, попытками остановить спад добычи нефти, реструктуризацией и консолидацией активов в других, более обжитых частях страны, и считали, что работа в этом диком крае — дело коммерчески невыгодное (особенно при низких мировых ценах на нефть).

При этом становилось очевидно, что «восточный проект» будет существенно более масштабным и сложным, чем освоение Западной Сибири по совокупности экономических, политических, социальных и демографических параметров. Он должен не ограничиваться развитием нефтегазовой промышленности, а охватить все основные природные ресурсы и аспекты жизни в Восточной Сибири и на Дальнем Востоке. Более того, необходимо избежать прежних организационных ошибок, допущенных вследствие отсутствия у правительства СССР долгосрочного стратегического видения, и стремления добывать как можно больше нефти и газа как можно быстрее, которое преобладало в ходе освоения Западной Сибири и породило описанные выше проблемы.

Примечания Первая попытка построить БАМ была предпринята до Второй мировой войны.

Подробнее см.: Tchurilov L., Gorst I., Poussenkova N. Lifeblood of the Empire: Personal History of the Rise and Decline of the Soviet Oil Industry. — [S. l.]: PIW publ., 1996.

Нефтяное хоз-во. — 1974. — № 3. — C. 4.

Экономика нефтяной пром-сти. — 1973. — № 6. — C. 9.

См.: Gustafson Th. Crisis Amid Plenty: The Politics of Soviet Energy under Brezhnev and Gorbachev. — [S. l.]: Princeton Univ.

Press, 1989.

Среди них: «Концепция развития газовой промышленности Дальнего Востока и Восточной Сибири», разработанная в 1991 г. Министерством геологии СССР, Министерством нефтяной промышленности СССР и Российской академией наук; «Федеральная целевая программа экономического и социального развития Дальнего Востока и Забайкалья на 1996—2005 годы и до 2010 года», утвержденная в апреле 1996 г. Правительством РФ; «Стратегия экономического развития Сибири», утвержденная в июле 2002 г. Правительством РФ.

Simonia N. Russian Energy Policy in East Siberia and the Far East // Energy Dimension in Russian Global Strategy / J. Baker’s Inst. for Public Policy publ. — Houston, 2004. — Р. 40.

Энергетическая стратегия России до 2020 года. — М., 2003. В настоящее время главным образом по железной дороге в АТР ежегодно поставляется 10—11 млн т нефти и 7—8 млн т нефтепродуктов в основном из Западной Сибири и с Сахалина (из Якутии и Восточной Сибири экспортируется менее 100 тыс. т). См.: Энергетический вектор восточной геополитики России. — М.: Экономика, 2006. — С. 126.

НЕПРЕДВИДЕННОЕ НАСТОЯЩЕЕ

Площадь и численность населения Восточной Сибири и Дальнего Востока Сибирь (входит федеральный Дальний Восток (Дальневосточный федеральный * Красноярский край, Эвенкийский АО и Таймырский АО были объединены в единый субъект Федерации в 2007 г.

** Усть-Ордынский АО был включен в состав Иркутской области в 2006 г.

Источник: Wikipedia.

Экономические проблемы. Экономика этих регионов (за исключением сырьевых секторов и ориентированных на экспорт отраслей) — депрессивная; спад промышленного производства 1990-х годов на Дальнем Востоке оказался глубже и продолжался дольше, чем в остальных частях страны. Сейчас ВВП России в целом растет быстрее, чем на востоке, и этот разрыв постоянно увеличивается. Ситуация усугубляется катастрофическим недоинвестированием в местную экономику, в результате чего износ основных фондов достиг 60—70%. В промышленном плане территории развиты крайне неравномерно: так, в Восточной Сибири Красноярский край характеризуется высокой долей промышленности в валовом региональном продукте (ВРП) — 55%, превышающей среднюю величину по России (31,2%). На его долю приходится 34,2% выпуска обрабатывающей промышленности Сибирского федерального округа, а на долю Иркутской области — всего 12,9%.

Структурные диспропорции. С конца 1960-х годов в Восточной Сибири и на Дальнем Востоке ускоренными темпами развивались добывающая промышленность, а рост обрабатывающих отраслей замедлялся. В результате оба региона превратились в сырьевые придатки остальных частей страны и характеризуются колониальным типом экономики. В Дальневосточном округе машиностроение и металлообработка развиты только в Приморском и Хабаровском краях, и Хабаровский край — единственный регион на Дальнем Востоке, где доминирует машиностроение (30% ВРП). Если в начале 1990-х годов доля машин и оборудования в экспорте Дальнего Востока составляла 34%, то сейчас — всего 3%, и вывозят оттуда в основном сырье 1.

РАБОЧИЕ МАТЕРИАЛЫ № 4 • Демографические проблемы. Население в обоих регионах распределено крайне неравномерно: оно в основном сосредоточено вдоль Транссибирской магистрали, что препятствует освоению более удаленных территорий.

В Восточной Сибири самый малонаселенный район — Эвенкия (0,03 человека на 1 кв. км), на Дальнем Востоке — Чукотка (0,07 человека на 1 кв. км). На востоке остро не хватает рабочей силы, в первую очередь квалифицированных кадров, что не позволяет создать новые высокотехнологичные центры в этой части России.

Фактически демографические проблемы на востоке страны стали самой серьезной угрозой национальной безопасности России. Так, за 1989—2002 гг. население Дальнего Востока сократилось на 16% (с 8,0 до 6,7 млн человек) по сравнению с 4% по России в целом, не только из-за высокой смертности и низкой рождаемости, но и в связи с активным оттоком местных жителей.

При этом расширяется нелегальная иммиграция из соседних государств. Полномочный представитель президента в Дальневосточном федеральном округе К. Исхаков отмечает, что регион быстро теряет население, и поскольку нет возможности привлекать его обитателей для работы на местных предприятиях, то нанимались и будут наниматься работники из СНГ и близлежащих стран, т. е. Северной Кореи и Китая 2. Однако такой подход в долгосрочном плане может создать больше серьезных проблем, чем решит.

Дефицит рабочей силы парадоксально сочетается с безработицей. Основной задачей развития Дальнего Востока при социализме было организовать защиту государственных границ, и оборонные предприятия стали центрами квалифицированных кадров и высокой технологии на востоке страны. Для работы в отраслях тяжелой промышленности и ВПК нанимали в основном мужчин, что породило женскую безработицу. Однако за 1990-е годы возникла и безработица среди мужчин в связи со спадом производства и конверсией военных заводов.

Социальные проблемы. Несмотря на более высокие зарплаты, чем средняя по России, уровень жизни местного населения там ниже, чем в других регионах, поскольку все товары и услуги дороже. Во многих городах, даже крупных типа Братска, строительство жилья практически прекратилось в 1990-х годах. Как отмечает губернатор Красноярского края А. Хлопонин, «...проблема оттока трудоспособного населения из Сибири была только в одном — в неразвитой экономической и социокультурной среде. Некуда пойти молодому парню или девушке после работы»3.

Разрыв в уровне социального обеспечения между регионами Восточной Сибири и Дальнего Востока чреват серьезным недовольством местного населения. Так, средняя зарплата в пределах Восточной Сибири сильно различается: средний показатель для Красноярского края составлял в мае 2007 года г. 14 769 руб., а в Усть-Ордынском АО — всего 7413 руб., тогда как по России в целом эта величина равнялась 12 786 руб. Восточная Сибирь характеризуется не очень высоким ВРП на душу населения, и этот показатель сильно дифференцирован: Красноярский край лидирует, будучи 11-м в России, тогда как Иркутская область находится на 28-м месте, а Тува — лишь на 76-м.

Дальневосточный федеральный округ также характеризуется значительными различиями между территориями, входящими в его состав. Так, Чукотский АО находится на 2-м месте в России по ВРП на душу населения, тогда как Еврейская АО — на 49-м. На Дальнем Востоке есть и другие регионы, которые хорошо выглядят по этому показателю, — Якутия (4-е место в России) и Сахалин (5-е место). Средняя заработная плата в мае 2007 г. на Дальнем Востоке (15 789 руб.) была несколько выше, чем в целом по России, тогда как разрыв в уровнях зарплаты по регионам был более ярко выражен, чем в Восточной Сибири: максимум отмечался в Чукотском АО ( руб.), а минимум — в Еврейской АО (11 372 руб.) 4.

Энергетический кризис. Несмотря на существенный топливно-энергетический потенциал Дальнего Востока, за прошлое десятилетие этот регион превратился в синоним энергетического кризиса. Ежегодный дефицит топлива в Дальневосточном округе, по некоторым оценкам, составляет 7 млн т нефтяного эквивалента, который покрывается поставками из других регионов России.

Политические проблемы. В последнее время в связи с растущей централизацией принятия решений в Москве регионы Восточной Сибири и Дальнего Востока утратили значительную часть своих прерогатив и автономии, что порождает их недовольство федеральным центром. Так, решение Москвы увеличить федеральную долю в компании АЛРОСА вызвало протесты в Якутии — во второй половине 2005 г. там проходили митинги Народного фронта Якутия-АЛРОСА, в ходе которых звучали угрозы прекратить добычу алмазов на территории республики в случае перевода части имущественного комплекса Якутии в федеральную собственность 5.

Способность восточных регионов решать свои проблемы в основном зависит от лоббистских возможностей региональных администраций, а также от политических связей работающих в них компаний. Они влияют на федеральный центр для продвижения своих корпоративных интересов, зачастую в ущерб местным, что также усугубляет диспропорции между различными регионами.

Экологические проблемы. В этой части страны экологические проблемы стоят особенно остро: из-за преобладания низких температур хрупкие экосистемы отличаются слабой восстановительной способностью. Кроме того, при социализме многие предприятия-загрязнители были либо созданы в этих регионах, либо переведены туда из европейской части России, а мерам по охране среды не уделялось достаточного внимания. Решение данной проблемы осложняется тем, что закрытие предприятия-загрязнителя, которое зачастую является основным работодателем для большинства населения города, может породить непреодолимые социальные проблемы. Хищническая эксплуатация природных ресурсов, таких как леса, рыба, ценные породы животных и т. п., которая всегда была характерна для советского подхода к этой части страны, стала еще более варварской в переходный период.

Инфраструктурные проблемы. Слабое развитие транспортной инфраструктуры и отсутствие магистральных трубопроводов на востоке страны является основным препятствием для создания там новой нефтегазовой провинции (см. врезку 3).

Врезка 3. Транспортная инфраструктура на востоке России Система нефте- и газопроводов слабо развита на востоке страны и в основном представлена двумя магистральными нефтепроводами из Западной Сибири до Иркутской области, нефте- и газопроводами от Охи (Сахалин) до Комсомольска-на-Амуре и местными газораспределительными системами на Сахалине и в Якутии.

В Восточной Сибири плотность железных дорог составляет всего 21 км на 10 000 кв. км по сравнению с 50 км по России в целом, а плотность автомобильных дорог с твердым покрытием — 15 км на 10 000 кв. км по сравнению с 31 км по России. Соответственно транспортировка осуществляется по зимникам и рекам.

Северный морской путь — самый короткий маршрут от Дальнего Востока до европейской части России (протяженность его от Карских ворот до бухты Провидения составляет 5600 км). Он обслуживает порты арктических морей и крупнейших сибирских рек, но период навигации составляет всего два-четыре месяца в году.

Основная железнодорожная магистраль региона — Транссибирская железная дорога, самая длинная в мире (9288 км). Она была полностью электрифицирована в 2002 г. Отрезок от Челябинска до Владивостока (7000 км) построен в 1891—1916 гг.

БАМ имеет протяженность 4234 км и проходит к северу от Транссибирской магистрали, ответвляясь от нее в Тайшете и заканчиваясь в Советской Гавани (Тихий океан).

Образовался порочный круг: нефтяные компании не имели возможности транспортировать нефть, которую могли бы там добывать, а правительство не спешило со строительством трубопровода, поскольку он был бы убыточен при отсутствии достаточных объемов нефти для прокачки.

Соответственно все проблемы региона усугубились за переходный период, и за прошлое десятилетие были разорваны экономические связи между европейской частью и востоком страны.

Многие аналитики (в частности Д. Тренин из Московского Центра Карнеги) полагают, что нынешнее положение дел в Восточной Сибири и на Дальнем Востоке является основной внутренней угрозой безопасности России. Более того, в XXI столетии вопрос национального единства будет решаться именно на востоке, который погрузился в глубокий кризис после распада СССР и страдает от депопуляции, деиндустриализации и общей деградации. По этой причине для России особенно важно добиться «двойной интеграции» Восточной Сибири и Дальнего Востока: с одной стороны, сохранить их как часть российской территории, а с другой — сделать их неотъемлемой частью динамично развивающегося Азиатско-Тихоокеанского региона 6. Г. Чуфрин из ИМЭМО РАН опасается, что Россия может лишиться суверенитета над этими регионами, причем не в связи с какими-либо международными интригами или внешними конфликтами 7.

Большинство населения также осознает остроту проблем, стоящих перед Дальним Востоком, и необходимость интенсивно развивать экономику и наращивать присутствие там русского населения, хотя лишь 6% опрошенных считают, что развитие региона должно идти свободно, без вмешательства государства (данные опроса ВЦИОМ в декабре 2006 г.; другие респонденты высказались за следующие варианты: интенсивно развивать экономику, наращивать присутствие российского населения — 44%; осваивать природные ресурсы, но не стремиться увеличить плотность населения — 27%; не стремиться более интенсивно осваивать эти регионы, оставить их для потомства — 15%; затруднились ответить 8%).

РАБОЧИЕ МАТЕРИАЛЫ № 4 • Президент Путин поставил задачу претворить в жизнь эффективную программу экономического развития Восточной Сибири и Дальнего Востока. Однако в обозримом будущем Россия не сможет осуществить такой прорыв, опираясь только на свои финансовые ресурсы и технологический потенциал, ей потребуется более тесное сотрудничество со странами АТР.

Более того, судя по всему, правительство до сих пор не имеет четкого представления, какие практические подходы следует применять для развития новой нефтегазовой провинции: все еще продолжаются дискуссии о том, стоит ли использовать «вахтовый метод», который был опробован в Западной Сибири при обустройстве удаленных месторождений, для освоения углеводородных богатств востока страны. Представители администрации Сибирского федерального округа в этой связи полагают, что «сибирская проблема» будет радикально решена лишь после выборов 2008 г., и вопросы развития востока страны могут оказаться в центре внимания программ будущих кандидатов в президенты 8.

Примечания Ведомости. — 2007. — 2 авг.

Независимая газ. — 2006. — 4 сент.

Ведомости. — 2007. — 5 июня.

http://www.gks.ru.

Подробно см.: Время новостей. — 2006. — 27 окт.

Ведомости. — 2005. — 14 февр.

Рос. эксперт. обозрение: «Россия в АТР». — 2003. — № 5.— 5 нояб.

http://www.sibfo.ru.

ПОЛЕ БИТВЫ

Восток страны по запасам углеводородов в целом сильно отстает от Западной Сибири, по газу — от континентального шельфа, а по нефти — от европейской части России. Более того, оценки запасов Восточной Сибири и Дальнего Востока сильно разнятся. Сибирское отделение РАН полагает, что их извлекаемые ресурсы составляют 20—22 млрд т нефти и 58—61 трлн куб. м газа.

Академик А. Конторович говорит о 15—20 млрд т нефти, 35—40 трлн куб. м газа и 3—4 млрд т конденсата 1. Значительная часть ресурсов расположена в удаленных арктических районах и вряд ли будет востребована в ближайшие 20—30 лет.

Распределение начальных нефтегазовых запасов по регионам, % Восточная Сибирь и Дальний Источник: Нефтегаз. вертикаль. — 2005. — № 17. — C. 35.

Оценки уровней добычи также сильно варьируются. В «Энергетической стратегии России до 2020 года» говорится, что добыча нефти может составить 3 млн т в год при критическом сценарии развития и 80 млн т в год при оптимистическом сценарии. Такой колоссальный разброс цифр свидетельствует, что они представляют собой скорее догадки, чем научно обоснованные прогнозы.

В соответствии с этим же документом добыча газа может составить 55—110 млрд куб. м к 2020 г. «Газпром» и СО РАН также приводят принципиально разные цифры максимально возможных уровней добычи нефти и газа в регионе (табл. 3), причем монополия гораздо более оптимистически, чем ученые, оценивает свою способность обеспечить развитие газовой промышленности на востоке, а исследователи больше верят в возможности нефтяных компаний, чем газовый концерн.

Прогноз максимальных уровней добычи нефти и газа на востоке по программе «Газпрома»

Итого Восточная Сибирь и Дальний Восток Источник: Нефтегаз. вертикаль. — 2005. — № 17. — C. 43.

Широкий разброс оценок и неопределенность прогнозов отражают слабую изученность недр Восточной Сибири и Дальнего Востока: территория суши разведана на 9%, шельфа — на 6%, причем некоторые арктические моря практически совсем не исследованы. Средняя плотность разведочного бурения на перспективных участках региона составляет чуть более 2 м глубоких скважин на 1 кв. км, тогда как в среднем по России этот показатель равен 23 м 3.

Работающие в России иностранные компании, такие как ВР, убеждены, что поскольку все основные открытия были совершены при социализме, применяемые в настоящий момент более РАБОЧИЕ МАТЕРИАЛЫ № 4 • современные методы геологоразведки могут привести к выявлению новых запасов. И действительно, компания «Петромир» недавно открыла крупное Ангаро-Ленское газовое месторождение в Иркутской области 4.

Однако большой разброс в оценках ресурсного потенциала и добычных возможностей востока России связан не только с плохой изученностью региона: из чисто геологического данный вопрос становится политическим, поскольку конкурирующие ведомства по-разному прогнозируют ситуацию, исходя из своих корпоративных интересов. Так, Министерство природных ресурсов (МПР) весьма оптимистично видит перспективы региона. Заместитель министра А. Темкин говорит об уровнях добычи в 30 млн т нефти и 50 млрд куб. м газа в ближайшем будущем, отмечая, что имеющиеся запасы нефти и газа крупнейших месторождений могут обеспечить эти объемы.

Для претворения в жизнь более масштабных проектов, с добычей в 50—80 млн т нефти и млрд куб. м газа, необходимо наращивать сырьевую базу за счет перевода имеющихся ресурсов в запасы и выявления дополнительных ресурсов 5.

По контрасту железнодорожники настроены гораздо более пессимистически относительно ресурсного потенциала Восточной Сибири и сомневаются в вероятности того, что добыча нефти там будет доведена с теперешних 0,5 млн т до 30 млн т к 2011 г. Их скептицизм определяется желанием продвигать свой вариант поставки нефти в Китай и уверенностью в преимуществах железнодорожной транспортировки по сравнению с трубопроводной 6. Так что, как и в социалистическом прошлом, оценки объемов запасов нефти и газа определяются в России конкуренцией между различными ведомствами 7.

Сейчас на востоке России сформировались четыре центра нефтегазодобычи: Иркутский, Красноярский (включая Таймыр и Эвенкию), Якутский и Сахалинский. Они характеризуются значительными углеводородными запасами и определенным успехом, достигнутым в разработке месторождений. Однако за исключением Сахалинского центра, где ведется промышленная добыча нефти и газа, в остальных регионах она идет на удовлетворение местных потребностей.

Будучи слабо разведанными (за исключением Сахалина), эти территории имеют значительный потенциал прироста запасов. Так, начальные суммарные запасы Сахалина были разведаны на 23,4%, Иркутской области — на 18,3%, Эвенкии — на 3,21%, Таймыра — на 2,6%, Якутии — на 12,3% (по сравнению с 26,2% в среднем по России) 8.

Нефть Восточной Сибири более качественная, чем западносибирская: ее плотность составляет 0,87 г/куб. м, содержание серы — примерно 0,12%, парафина — около 1%, и она может продаваться с премией к Urals.

Крупнейшие газовые месторождения Красноярского края, Иркутской области и Якутии радикально отличаются от западносибирских — они являются многокомпонентными и имеют высокое содержание гелия (0,2—0,6%). Его геологические запасы в регионе оцениваются в 55— млрд куб. м, что превышает запасы США, ведущего мирового производителя гелия 9.

Невзирая на огромный ресурсный потенциал, освоение углеводородных богатств Восточной Сибири и Дальнего Востока будет сопряжено с колоссальными проблемами 10:

• Климатические проблемы: оба региона характеризуются необычайно суровым климатом.

Годовой разброс температур (70—75°C), отмечающийся на Дальнем Востоке, — один из самых широких в мире. Почти вся территория Дальнего Востока находится в зоне вечной мерзлоты, что сильно удорожает строительство.

• Геологические проблемы:

• в большинстве месторождений (за исключением сахалинских) пластовое давление ниже гидростатического, т. е. требуются мощные компрессорные установки;

• среднесуточные дебиты газовых скважин относительно низки.

• Организационные проблемы:

• во всех месторождениях, кроме сахалинских, содержатся газ, нефть и конденсат, соответственно необходимо добывать все компоненты одновременно, для чего требуется строительство нефтепроводов, газопроводов и конденсатопроводов;

• газ содержит множество ценных компонентов (этан, пропан, бутан, гелий), которые могут быть использованы в газохимической промышленности, т. е. помимо обустройства месторождений нужно создавать газохимические мощности и хранилища для гелия.

• Геологоразведочные проблемы:

• низкий уровень разведанности территории, большой разрыв между разведанными запасами и прогнозными ресурсами;

• недостаточность стимулов для недропользователей к инвестициям в широкомасштабные поисковые и геологоразведочные работы;

• отсутствие эффективной программы лицензирования недр.

• Инфраструктурные проблемы:

• слабое развитие транспортной инфраструктуры, особенно трубопроводов;

• открытые месторождения находятся далеко от существующих магистральных трубопроводов и разбросаны по огромной территории.

• Экологические проблемы: необходимо применять экологически безопасные оборудование и технологии при добыче, транспортировке и переработке углеводородов, чтобы сохранить уникальные природные территории мирового значения и хрупкие северные экосистемы.

• Юридические сложности, связанные с выделением участков земли под нефте- и газодобычу и прокладку трубопроводов, а также необходимостью учитывать интересы местного населения.

• Кадровые проблемы:

• нехватка рабочей силы: эти регионы характеризуются одной из самых низких в мире плотностей населения с тенденцией к депопуляции;

• дефицит квалифицированных кадров: за последние 15 лет распались геологоразведочные организации, геофизические и буровые бригады, которые были созданы в Восточной Сибири и Якутии при социализме.

• Финансовые проблемы: на освоение углеводородных запасов и создание транспортной и социальной инфраструктуры потребуются колоссальные средства.

Очевидно, что разведка и добыча нефти и газа в этой новой провинции будут намного дороже, чем в других, более развитых частях страны. По мнению А. Конторовича, себестоимость разведочных работ на нефть в Западной Сибири в будущем составит порядка 2,4—2,6 долл. за тонну. Разведка газа обойдется менее чем в 1 долл. на 1000 куб. м. Однако на суше Восточной Сибири и Дальнего Востока из-за более сложных климатических и геологических условий разведка на нефть будет стоить 3,7—4,5 долл. на тонну, разведка на газ — до 1,5 долл. на 1000 куб. м.

На дальневосточном шельфе разведка на нефть обойдется в 5,6 долл. на тонну, а на газ — около 2 долл. на 1000 куб. м 11.

Эксперты ТНК-ВР полагают, что различия в се6естоимости добычи в новых и старых углеводородных провинциях будут еще больше. Они считают, что так называемые lifting costs (себестоимость добычи) по газу составят 28—35 долл. на 1000 куб. м на востоке России, хотя у «Газпрома» в Западной Сибири этот показатель равен 3—4 долл., а у независимых производителей газа — около 2 долл. Очевидно, что для запуска этой новой нефтегазовой провинции потребуются огромные затраты. По мнению Министерства промышленности и энергетики, чтобы обеспечить необходимый объем запасов газа (6,7 трлн куб. м) к 2030 г., который бы обеспечил экономически целесообразный уровень добычи газа на востоке страны, необходимо провести геологоразведочные работы в размере 3,45 млн м, что потребует инвестиций, как минимум, в 10 млрд долл. В 2005 г. представитель «Газпрома» А. Мастепанов заявил, что восточная программа «Газпрома» обойдется примерно в 65 млрд долл. В том же году А. Ананенков, заместитель председателя правления монополии, сказал, что компания готова инвестировать до 2025 г. около 100 млрд долл. в освоение Восточной Сибири и Дальнего Востока, в том числе 35—40 млрд долл. до 2020 г.

Половина средств пойдет на разработку месторождений, 43% — на строительство газопроводов, остальное — на геологоразведку 14.

Исследователи СО АН полагают, что на формирование новых центров нефтедобычи на востоке России потребуется 87 млрд долл. (табл. 4). По мнению А. Конторовича, чтобы обеспечить объем добычи нефти в 80 млн т к 2030 г. в Восточной Сибири и Якутии, там необходимо инвестировать в разведку около 14,5 млрд долл., а также 2,8—3,0 млрд на шельфе Сахалина 15.

Основные показатели подготовки и разработки нефтяных запасов и ресурсов в Восточной Сибири и Якутии Источник: Нефтегаз. вертикаль. — 2005. — № 10. — С. 15.

РАБОЧИЕ МАТЕРИАЛЫ № 4 • Несмотря на отсутствие единого мнения об объеме инвестиций, необходимых для организации добычи углеводородов, очевидно, что они будут колоссальными, особенно если к ним добавить расходы на создание социальной инфраструктуры и других промышленных объектов.

Несмотря на огромные доходы, которые Россия получает благодаря высоким мировым ценам на нефть, ясно, что для освоения востока вряд ли будет достаточно собственных средств. Для сравнения: объем Стабилизационного фонда на 1 февраля 2007 г. составил 99,7 млрд долл.16 Однако В. Милов, ведущий российский эксперт по энергетике, отмечает, что даже если бы было принято решение потратить Стабилизационный фонд только на то, чтобы восполнить разрыв между фактическими и необходимыми расходами на транспортную инфраструктуру, он был бы полностью исчерпан за пять лет 17.

Правительство намеревается переложить основное финансовое бремя по развитию нефтегазовой промышленности востока России на недропользователей. По данным МПР, для обеспечения необходимого прироста запасов до 2020 г. потребуется 13—16 млрд долл., или 400—500 млрд руб., тогда как отчисления из федерального бюджета на развитие Восточной Сибири составляют около 1 млрд руб. в год, и к 2020 г. они будут в совокупности равняться 20 млрд руб., а львиную долю средств должны будут вложить компании 18. Этот разрыв между необходимым уровнем инвестиций и реальными капиталовложениями особенно хорошо виден на примере Якутии, где на геологоразведочные работы требуется порядка 377 млн долл., а инвестируется всего 56 млн включая лишь 10—12 млн из республиканского бюджета 19.

В целом зарождающийся нефтегазовый сектор востока России, ставший полем самых ожесточенных за последнее время корпоративных баталий, служит яркой иллюстрацией современной правительственной политики в отношении нефтегазового сектора, новых отношений между государством и нефтяным бизнесом, подхода к участию иностранных инвесторов и изменяющегося баланса сил между государственными и частными компаниями.

Примечания Рекомендации парламентских слушаний на тему: «Законодательные основы создания трубопроводных систем Восточной Сибири и Дальнего Востока». 25 апреля 2006 г.

Энергетическая стратегия России до 2020 года. — М., 2003.

Промышл. ведомости. — 2005. — Май.

Его запасы газа по категории С1 составляют 1,5 трлн куб. м, по категории С2 — 1,22 трлн куб. м; конденсата — 0, млн т по категории С1 и 61,79 млн т по категории С2.

«О программе геологических поисков и разведки месторождений нефти и газа в Восточной Сибири и на Дальнем Востоке России», доклад заместителя министра природных ресурсов России А. Темкина на слушаниях в Государственной думе 17 февраля 2005 г.

См., например: Энергетический вектор восточной геополитики России. — М.: Экономика, 2006. — С. 129. Одним из авторов этой книги является В. Якунин, глава «Российских железных дорог».

В период освоения Западной Сибири была остра конкуренция между геологами и нефтяниками по поводу объема запасов: геологи были склонны преувеличивать сделанные ими открытия в расчете на премии и выделение дополнительных средств на дальнейшие работы, а нефтяники предпочитали занижать соответствующие данные, чтобы получать более выполнимые производственные задания (подробнее см.: Hudson J., Poussenkova N. Oil Industry of Russia: Industry Background and Status // Oil Companies of Russia. — London: Salomon Brothers Publications, 1996).

Нефтегаз. вертикаль. — 2003. — № 11. — С. 47.

Нефтегаз. вертикаль. — 2006. — № 7. — С. 24—27.

«Нефтегазовый комплекс Восточной Сибири и Дальнего Востока: Современное состояние, тенденции развития и перспективы сотрудничества со странами АТР», доклад заместителя министра промышленности и энергетики России А. Дементьева на слушаниях в Государственной думе 25 апреля 2006 г.

Нефтегаз. вертикаль. — 2005. — № 17. — С. 35.

Нефтегаз. вертикаль. — 2005. — № 14. — С. 61.

Доклад начальника Департамента государственной энергетической политики Минпромэнерго А. Саенко на 5-й Всероссийской неделе нефти и газа 1 ноября 2005 г.

Нефтегаз. вертикаль. — 2005. — № 14. — С. 61.

Нефтегаз. вертикаль. — 2005. — № 10. — С. 15.

http://www1.minfin.ru/stabfond_rus/sobj_rus.pdf.

Pro et Contra. — 2006. — Т. 10. — № 2—3 (32). — Март-июнь. — С. 14.

«О программе геологических поисков и разведки месторождений нефти и газа в Восточной Сибири и на Дальнем Востоке России», доклад заместителя министра природных ресурсов России А. Темкина на слушаниях в Государственной думе 17 февраля 2005 г.

Эксперт. — 2006. — 19 июня.

КОМАНДУЮЩИЙ ВОСТОЧНЫМ ФРОНТОМ

В отличие от Б. Ельцина В. Путин часто бывал в Сибири и на Дальнем Востоке, стараясь понять их проблемы. Президент поддержал инициативу местных властей по разработке программы социального развития Восточной Сибири и Дальнего Востока. Кроме того, он неоднократно посещал ключевые страны АТР, чтобы получить представление об этом регионе и найти пути интеграции в него России 1.

В последнее время Россия взяла курс на более тесное сотрудничество с Китаем, Индией и другими странами АТР и сделала акцент на укреплении своей энергетической безопасности, в том числе и за счет диверсификации рынков сбыта, прежде в основном представленных европейскими государствами. Соответственно изменился и подход к восточным территориям. В. Путин сформулировал задачу развития Восточной Сибири и Дальнего Востока как один из приоритетов своего второго президентского срока, и благодаря высоким мировым ценам на нефть осуществление этого проекта становится делом более реальным, чем в прошлом десятилетии.

В соответствии с новым восточным вектором российской политики В. Путин ясно показал, что намерен держать под личным контролем развитие региона. Его выступление в начале 2006 г.

в Якутии продемонстрировало изменившийся подход Москвы к восточным территориям. Президент поставил перед якутским и федеральным правительствами задачу: реализовать национальные проекты на востоке страны, такие как развитие социальной сферы, сельского хозяйства, нефтегазового сектора, транспортной инфраструктуры, разработка месторождений угля 2.

Развивая это стратегическое видение, в конце 2006 г. на заседании правительства президент оценил ситуацию на Дальнем Востоке как «угрозу национальной безопасности» и подчеркнул необходимость «инвестировать в Дальний Восток». Для улучшения социально-экономического положения в регионе на комиссию под руководством М. Фрадкова была возложена задача разработать новую целевую программу, которая будет дополнять государственную программу, принятую в июле 2006 г. и направленную на содействие добровольному переселению в Россию ее граждан, проживающих за рубежом. Очевидно, эта новая программа будет базироваться на федеральной целевой программе «Экономическое и социальное развитие Дальнего Востока и Забайкалья в 1996—2005 гг. и в период до 2010 года», объем финансирования на 2007 г. в рамках которой составил 455 млн руб. Министерство экономического развития и торговли (МЭРТ) в срочном порядке готовит федеральную целевую программу «Развитие Дальнего Востока и Забайкалья до 2013 года», которая предусматривает инвестиции в территорию в размере 358 млрд руб.3 В новой программе акцент делается на развитии электроэнергетики, решении транспортных проблем, повышении эффективности золотодобычи и более рациональном использовании Северного морского пути.

Правительство планирует выделить 566 млрд руб. на развитие Дальнего Востока, причем млрд руб. пойдет на подготовку Владивостока к саммиту организации Азиатско-тихоокеанского экономического сотрудничества. Почти все остальные средства будут вложены в инфраструктуру. На ТЭК включая трубопроводы и энергетику будет потрачено более 138 млрд руб., на транспорт — 218 млрд руб. Дороги, трубопроводы, линии электропередач соединят месторождения углеводородов, металлов и угля, т. е. очевидно, что правительство делает ставку на сырьевое освоение Дальнего Востока. Показательно, что выделяемые средства усугубят имеющиеся различия в экономическом развитии субъектов Федерации: больше всего средств (65,2 млрд руб.) получит Сахалин, который по объему инвестиций и так далеко обогнал соседей (на него приходится 75,8% иностранных инвестиций в регион) 4.

С практической точки зрения Кремль уже претворяет в жизнь ряд мер, направленных на преобразование этих отсталых территорий, однако пока не до конца ясно, какое влияние такой подход окажет на восток России. Прежде всего проводится политика укрупнения субъектов Федерации, расположенных в этой части страны. Так, Таймырский АО, Эвенкийский АО и КрасРАБОЧИЕ МАТЕРИАЛЫ № 4 • ноярский край были объединены в 2007 г., а Усть-Ордынский АО вошел в Иркутскую область.

Сейчас строятся планы по созданию нового субъекта — Забайкальского края, который появится в результате слияния Читинской области и Агинского Бурятского АО с 1 марта 2008 г.5 Очевидно, это делается для повышения управляемости, уменьшения численности бюрократии и укрепления контроля Москвы.

Во-вторых, проводится серьезная кадровая перетасовка. В соответствии с новой политикой по назначению глав регионов В. Путин заменил губернатора Иркутской области Б. Говорина на А. Тишанина, по слухам, представителя железнодорожного лобби. Некоторые восточные «назначенцы» типа А. Кузмицкого, нового губернатора Камчатки, имеют питерские корни 6. Другие, никак не связанные с Петербургом, судя по всему, обладают не менее важной общей чертой — верностью Кремлю в общем и В. Путину в частности, как, например, К. Исхаков, бывший мэр Казани, сменивший в 2005 г. К. Пуликовского на посту полномочного представителя президента в Дальневосточном федеральном округе 7.

Третье направление деятельности — вовлечение большого бизнеса в решение насущных социальных и экономических проблем региона. Очевидно, на такую политику правительство вдохновил успешный чукотский эксперимент — Р. Абрамович, ставший губернатором Чукотского АО в 2000 г., сумел радикально улучшить условия жизни населения. Налоги, выплачиваемые предприятиями, связанными с «Сибнефтью», которую контролировал Абрамович и которую он продал «Газпрому», составляли порядка 60% регионального бюджета 8. В результате в начале 2007 г.

В. Путин не разрешил олигарху покинуть этот пост, поскольку рассматривал его как гаранта социальной стабильности в регионе 9. Ситуация, складывающаяся на востоке страны, показывает, что уплата «социальных налогов» становится важнейшим условием выживания в российском бизнесе.

Дальневосточные губернаторы вместе с Министерством экономического развития и торговли и Минпромэнерго готовятся к переговорам с бизнесом по сотрудничеству на Дальнем Востоке на основе модной теперь концепции государственно-частного сотрудничества (см. врезку 4).

К. Исхаков предложил 87 проектов в 12 отраслях, которые должны добавить 2,7 трлн руб. к ВРП Дальнего Востока. Показательно, что создание нефтеперерабатывающих и нефтехимических мощностей стало первым приоритетом: эти проекты, которые должны добавить 800 млрд руб. к ВРП, поручаются С. Богданчикову и В. Богданову. На 8-м месте — автомобиле-, судо- и самолетостроение, вклад которых в ВРП составит 0,1 трлн руб.; ответственные — А. Мордашов и В. Евтушенков. Помочь Дальнему Востоку призывают и таких олигархов, как Е. Батурина, Р. Абрамович, О. Дерипаска, И. Махмудов и пр.

Экономическая и коммерческая целесообразность подобных проектов вызывает определенные вопросы: так, запланирован новый самолетостроительный завод на Дальнем Востоке, хотя такое предприятие там уже имеется и его вполне достаточно, учитывая проблемы региона с квалифицированной рабочей силой.

Чиновник МЭРТ уверяет, что никакого давления на компании оказываться не будет. Однако не совсем ясно, насколько добровольным будет их сотрудничество с региональными властями на востоке — так, от «Роснефти»

ожидают строительства двух нефтеперерабатывающих заводов (НПЗ) мощностью по 30 млн т в год каждый в Благовещенске и Владивостоке, хотя компания, судя по всему, и не слышала о благовещенском проекте. А «Сургутнефтегаз» не вынашивал планов по созданию НПЗ и газоперерабатывающих заводов на Дальнем Востоке 10. Кроме того, данный регион уже обладает избыточными нефтеперерабатывающими мощностями.

Долгосрочная эффективность такого государственно-частного партнерства выявится в ходе эксперимента, который проводится в Восточной Сибири. В последнее время правительство стало выделять средства из Инвестиционного фонда на реализацию инфраструктурных проектов. «Программа комплексного развития Нижнего Приангарья» (см. врезку 5) стала одним из четырех победителей, получивших финансирование из Инвестиционного фонда в июне 2006 г. Эта программа соответствует «Стратегии создания нефтегазового комплекса с целью ускорения социально-экономического развития Красноярского края, Таймыра и Эвенкии».

Администрация Красноярского края вместе с тандемом РУСАЛ-«Базэл» предложила проект прокладки и модернизации нескольких автомобильных дорог, строительства моста через Ангару, железной дороги, завершения Богучанской ГЭС, создания алюминиевого завода и целлюлознобумажного комбината. Строительство автомобильных дорог окажется весьма кстати для «Роснефти», планирующей работы на Юрубченском месторождении в Эвенкии.

Нефтегазовый компонент развития Нижнего Приангарья включает:

• геологоразведочные работы в Юрубчено-Тохомской зоне;

• поэтапное создание нефтегазовой инфраструктуры (первый этап — нефтепровод Юрубчен — Карабула, второй этап — нефтепровод Карабула — Нижняя Пойма и газопровод Юрубчен — Богучаны);

• строительство предприятий по переработке нефти и газа и гелиевого завода в Богучанах.

Нижнее Приангарье характеризуется низким уровнем экономического развития, недоразвитой обрабатывающей промышленностью, инвестиционным кризисом, постоянным оттоком населения, огромной теневой экономикой, а также отсутствием транспортной и энергетической инфраструктуры, что мешает использованию его значительного ресурсного потенциала. В Нижнем Приангарье сосредоточено 13% российских запасов золота, 6,4% лесных богатств, 6% запасов нефти, 6% газа, 31% свинца, 2% железных руд и 15% марганца. Нижнее Приангарье и юг Эвенкии содержат 570 млн т нефти и 1,1 трлн куб. м газа по категориям C1 + C2 11.

Однако, хотя реализация проекта Нижнего Приангарья может принести существенные выгоды как государству, так и региону, его пример показывает, что выделение средств из Инвестиционного фонда в основном определяется относительными лоббистскими возможностями конкурсантов. Примечательно, что огромный проект Нижнего Приангарья, который должен претворяться в жизнь в стратегически важном районе, получил государственное финансирование, сопоставимое со средствами, выделенными на строительство участка дороги от Москвы до Санкт-Петербурга (табл. 5). Вопросы относительно критерия отбора этих инвестиционных проектов вызывает и решение правительства о софинансировании нефтехимического комплекса в Нижнекамске (Татарстан), районе, где уже имеется переизбыток нефтеперерабатывающих мощностей.

Частные инвестиционные проекты, совместно финансируемые государством Корпорация развития Комплексное развитие Нижнего Западный скоростной Федеральное дорожное Источник: Эксперт. — 2006. — 26 июня.

Одновременно правительство старается стимулировать развитие собственно нефтегазовой промышленности на востоке России по нескольким направлениям.

Налоговая политика. Отсутствие налоговых стимулов долго было серьезным препятствием для компаний, стремящихся активизировать свою деятельность в восточных регионах (см. врезку 6). Сейчас, судя по всему, ситуация начинает меняться. Очевидно, правительство осознало, что инвесторам в этом регионе нужны дополнительные налоговые льготы для работы с трудноизвлекаемыми запасами. Приоритетное право, предоставляемое недропользователю для разработки открытых им месторождений, в сочетании с дифференцированными ставками налога на добычу полезных ископаемых (НДПИ) может оказаться важным стимулом для освоения новых территорий в Восточной Сибири и на Дальнем Востоке. НДПИ не учитывает горные, геологические и прочие специфические особенности отдельных месторождений, и ставка его слишком высока для разработки низкорентабельных залежей.

Соответственно сейчас прорабатываются изменения к Налоговому кодексу, вводящие дифференциацию НДПИ. Они подразумевают снижение ставки для сильно выработанных местоРАБОЧИЕ МАТЕРИАЛЫ № 4 • рождений, трудноизвлекаемых запасов, а также для освоения новых нефтяных месторождений на плохо изученных территориях, таких как Восточная Сибирь и Дальний Восток. Начиная с 2007 г. компаниям предоставляются налоговые каникулы для новых месторождений (до 10 лет для добычи и 15 лет для геологоразведки). Недропользователи, работающие в Восточной Сибири, уже получают освобождение от НДПИ, и сейчас обсуждается возможность льготного обложения компаний, осваивающих новые шельфовые месторождения, в первую очередь в арктических морях и на Дальнем Востоке. Предположительно от этого нововведения больше всего выиграют «Газпром» и «Роснефть», которые поделили между собой континентальный шельф 12.

В. Богданов, президент «Сургутнефтегаза», отмечает, что тарифы на транспортировку нефти из Восточной Сибири не должны превышать 30 долл. за тонну, поскольку в противном случае недропользователи несут убытки. По его оценке, даже при цене на нефть в 300—320 долл. за тонну компаниям остается не более 27 долл., и им нужно из этой суммы вычитать расходы на добычу и налог на имущество. Основная часть цены на нефть идет на покрытие экспортной пошлины (130 долл.), НДПИ (63 долл.) и транспортных расходов (100 долл. — железнодорожный тариф до Находки и Китая через Забайкальск). При таких условиях у нефтяных компаний нет стимулов к освоению новых регионов, в первую очередь Восточной Сибири 13.

Лицензионная политика. В настоящее время на территории Восточной Сибири распределено по лицензионным соглашениям 54 участка с запасами нефти 900 млн т и газа 3,4 трлн куб. м 14.

В 2005 г. МПР и Федеральное агентство по недропользованию разработали «Программу лицензирования недр Восточной Сибири и Якутии», которая в сочетании с программой геологоразведочных работ, финансируемых из бюджета, является элементом комплексной «Программы геологического изучения и лицензирования углеводородных ресурсов Восточной Сибири и Якутии». Она охватывает территорию более чем в 600 тыс. кв. км и включает 213 перспективных участков, которые будут выставлены на аукционы 15. Приоритеты лицензирования определены до 2015 г.

Государственная лицензионная политика также делает акцент на ускорении разведки и разработки шельфовых ресурсов. МПР разработало и утвердило в 2002 г. «Программу лицензирования и геологического изучения, разведки и разработки углеводородных ресурсов континентального шельфа северных и дальневосточных морей в 2002—2005 гг.». Программа содержит описание участков, которые должны быть выставлены на аукционы на период 2002—2005 гг. Их площадь — около 315 тыс. кв. км, общие извлекаемые запасы составляют порядка 8 млрд т нефтяного эквивалента, т. е. 5% площади и 8% всех ресурсов континентального шельфа России.

Однако, судя по всему, полномасштабное лицензирование континентального шельфа северных и восточных морей — дело более далекого будущего, поскольку аукционы по таким перспективным участкам, как «Сахалин-7» или «Магадан-1», «Магадан-2», «Магадан-3» и «Магадан-4», будут проводиться не раньше 2010 г.

Закон «О недрах». Попытки обновить этот закон, который был принят в 1992 г., не прекращались с 2004 г. В 2005 г. МПР представило в Государственную думу новый проект закона, но документ подвергся жесткой критике и был отозван. В результате было решено внести поправки в существующий закон. Поправки во многом направлены на то, чтобы ограничить участие иностранных компаний в разработке российских стратегических месторождений, отводя им роль младших партнеров российских предприятий. В январе 2007 г. пакет поправок к закону, подготовленный МПР, был представлен на рассмотрение правительства и отправлен на доработку.

Очевидно, у МПР возник конфликт интересов с Федеральной службой безопасности, которая считает слишком мягкими критерии отнесения месторождений к разряду стратегических 16. Министерство предлагало рассматривать углеводородные месторождения с балансовыми запасами в 70 млн т нефти и 50 млрд куб. м газа как стратегические.

Новые поправки вызывают серьезную обеспокоенность глобальных инвесторов. Международные компании, работающие в России, опасаются, что поскольку поправки не содержат положения о том, что механизм отнесения месторождений к категории стратегических должен применяться только к месторождениям, пока находящимся в нераспределенном фонде, это может ограничить доступ нерезидентов к участкам недр, на которых они уже ведут свою деятельность.

МПР отрицает, что механизм будет затрагивать уже проданные с аукциона месторождения, но некоторые ограничения для иностранных недропользователей все-таки будут введены: они смогут продавать лицензии на стратегические месторождения только российским компаниям.

Можно предположить, что эти поправки направлены на ограничение доступа иностранных мейджоров к будущим аукционам и, соответственно, на обеспечение более низкой цены покупки для крупнейших российских компаний, таких как «Газпром» и «Роснефть». Поскольку многие месторождения на востоке России можно считать стратегическими, особенно такие перспективные участки, как Киринский блок «Сахалина-3» или Чаяндинское месторождение, эти новые тенденции в модернизации закона «О недрах» особенно актуальны для данного региона.

Трубопроводная стратегия. Многие исследователи и практики считают решение о строительстве нефтепровода Восточная Сибирь — Тихий океан (ВСТО) важным прорывом в освоении нефтегазовых ресурсов востока России. Однако эта инициатива, хотя и разрывающая описанный выше порочный круг и решающая часть проблем, судя по всему, создает много новых (см. кейс-стади 1).

Таким образом, государственная политика, направленная на создание новой нефтегазовой провинции на востоке России, ставит задачи улучшения налогового режима и лицензионной политики. Кроме того, правительство планирует совместно с частным сектором финансировать некоторые инфраструктурные проекты, выбор которых, судя по всему, определяется лоббистскими возможностями компаний. Москва предвидит существенный прорыв в освоении восточных углеводородных богатств благодаря строительству ВСТО, проекту, чреватому значительными рисками и неопределенностями.

Однако наиболее серьезное воздействие на реализацию нефтегазового потенциала востока России, судя по всему, окажет стремление Кремля установить контроль над стратегическими секторами экономики (в особенности нефтяной и газовой промышленностью) и укрепить свои позиции в важнейшем восточном регионе. Для этого правительство создает условия на этой территории для постепенного вытеснения частных корпораций государственными и для ограничения роли иностранных мейджоров в пользу российских компаний. В результате состав игроков на восточном направлении за последние годы радикально обновился, и долгосрочные последствия этих перемен пока еще не ясны.

Asia-Pacific Rev. — 2006. — Vol. 13. — № 1. — May. — P. 16—31.

Center for Current Politics in Russia. — 2007. — Apr. 9.

РИА Новости. — 2007. — 11 июля.

Независимая газ. — 2007. — 1 июня.

В мае 2007 г. В. Путин отстранил от должности губернатора Амурской области Л. Короткова как «утратившего доверие президента», назначив вместо него Н. Колесова. Это был третий случай снятия губернатора президентом: первым был губернатор Корякского АО В. Логинов, который сорвал организацию «северного завоза», что привело в топливному кризису в регионе зимой 2005 г., вторым — губернатор Ненецкого АО А. Баринов.

Ведомости. — 2007. — 19 янв.

Ведомости. — 2007. — 12 февр.

Подробно см.: Ведомости. — 2007. — 10 апр.

http://www.regionalistika.ru.

Нефтегаз. вертикаль. — 2005. — № 12. — С. 42.

Доклад заместителя министра природных ресурсов России А. Темкина «О программе геологических поисков и разведки месторождений нефти и газа в Восточной Сибири и на Дальнем Востоке России» на слушаниях в Государственной думе 17 февраля 2005 г.

Коммерсантъ. — 2007. — 16 мая.

РАБОЧИЕ МАТЕРИАЛЫ № 4 • Глава

ЧАСТНЫЕ КОМПАНИИ: СТРАТЕГИЧЕСКОЕ ОТСТУПЛЕНИЕ

Таблица Ключевые нефтегазовые игроки на востоке России, 2000—2007 гг.

СИДАНКО ТНК-ВР

BP SODECO

Пока еще неясно, как эти тенденции отразятся на прогрессе в освоении востока России, однако стоит отметить, что только «Сахалин-1» и «Сахалин-2», где лидировали иностранные мейджоры, были единственными добычными проектами, достигшими существенных успехов. Кроме того, частные компании обычно отличаются большей эффективностью, чем государственные, особенно «Газпром» и «Роснефть», к тому же имеющие собственные корпоративные интересы, не всегда совпадающие с национальными. Газовая монополия в основном стремится сохранить свои эксклюзивные права на экспорт газа, повысить капитализацию за счет приобретения активов, зачастую непрофильных, и восстановить контроль над всей газовой промышленностью России. Соответственно она предпочитает присоединяться к газовым проектам, которые уже активно осуществляются, а не начинать крупные проекты с нуля, и, более того, иногда в своих целях тормозит важные начинания других компаний. А у «Роснефти», которая после всех своих недавних приобретений испытывает естественные финансовые затруднения, может не хватить средств на реализацию широкомасштабных задач в этом сложном регионе. Кроме того, возлагаемые государством на обе компании определенные политические или социальные функции могут подорвать их коммерческую эффективность.

Вертикально-интегрированные нефтяные компании СИДАНКО. Первоначально, когда в ходе приватизации нефтяные активы распределялись между вертикально-интегрированными компаниями, в мае 1994 г. была создана СИДАНКО (Сибирско-Дальневосточная нефтяная компания) для снабжения Восточной Сибири, Дальнего Востока и Крайнего Севера нефтью, газом и нефтепродуктами, которые она должна была поставлять со своих добывающих предприятий, расположенных в основном в Западной Сибири и Волго-Уральском районе. Ее нефтеперерабатывающие и сбытовые мощности находились главным образом на востоке России, охватывая практически всю его территорию, и состояли из двух НПЗ (Ангарской нефтехимической компании и Хабаровского НПЗ) и 12 предприятий нефтепродуктообеспечения 1.

В 1999—2001 гг. ТНК обанкротила СИДАНКО и приобрела ее основные добывающие активы, тогда как НПЗ и предприятия нефтепродуктообеспечения на востоке России скупили ЮКОС и группа «Альянс».

ЮКОС. До начала «дела ЮКОСа» компания была неоспоримым хозяином большой нефти на востоке России.

В конце 1990-х годов ЮКОС стал одной из первых российских вертикально-интегрированных нефтяных компаний, проявивших интерес к региону и разработавших долгосрочную стратегию по его освоению. Основные нефтедобывающие предприятия ЮКОСа были расположены в Западной Сибири, и первоначально М. Ходорковский рассматривал Восточную Сибирь только так транзитную территорию для поставок нефти в Китай. Объемы экспорта ЮКОСа в Поднебесную быстро росли, и в результате компания приняла решение о строительстве трубопровода Ангарск — Дацин.

Врезка 7. Юрубчено-Тохомская зона Юрубчено-Тохомская зона (ЮТЗ) на юге Эвенкии — один из самых перспективных на нефть и газ участков Восточной Сибири. Ее суммарные геологические ресурсы составляют 2,5—3,5 млрд т жидких углеводородов и 0,5—1, В Эвенкии было открыто пять крупных нефтегазовых месторождений (Юрубченское, Куюмбинское, Собинское, Оморинское и Пайгинское) с коммерческими запасами нефти и газа в 1,1 млрд т нефтяного эквивалента, а также перспективный Терско-Камовский блок.

В середине 1990-х годов на аукционы были выставлены лицензии на все разведанные месторождения ЮТЗ.

Восточно-сибирская нефтегазовая компания (ВСНГК) приобрела лицензию на Юрубченское месторождение (703 млн т извлекаемых запасов нефти), «Славнефть» — на Куюмбинское месторождение, «Славнефть» вместе с Восточной нефтяной компанией (в которой ЮКОС имел контрольный пакет) — на Терско-Камовский блок. «Газпром» получил Оморинское месторождение.

На Юрубченском месторождении добывалась нефть из 75 разведочных скважин (37 600 т в 2003 г.), которые имели среднесуточный дебит около 100 т нефти — по сравнению с 7 т в сутки в среднем по России. Юрубченская нефть легкая и малосернистая, но эти плюсы перекрываются сложным строением месторождения с огромной газовой шапкой.

Освоение Юрубчена еще больше осложняется полным отсутствием транспортной инфраструктуры. Поскольку нефть можно перевозить только по зимникам, весь добытый объем продается на нужды местных котельных.

В 2001 г. ЮКОС планировал достичь максимума нефтедобычи в 13 млн т в год на Юрубченском месторождении в течение семи лет. Инвестиции в Юрубченское и Куюмбинское месторождения оценивались в 17 млрд долл., причем порядка 3 млрд должно было пойти на создание инфраструктуры, в первую очередь на строительство трубопровода до Карабула и автомобильной дороги 2.

Однако из-за «дела ЮКОСа» разработка ЮТЗ приостановилась. В феврале 2005 г. ВСНГК прекратила нефтедобычу, так как акции ЮКОСа были арестованы и финансирование прекращено. Строительство нефтепровода также было заморожено.

Поскольку остановка работ на месторождении грозило срывом отопительного сезона в Эвенкии, в июне 2005 г.

ее власти обратились с просьбой о решении проблемы в федеральное правительство. В июле 2005 г. Г. Греф предложил передать месторождение «Роснефти».

Весной 2007 г. «Роснефть» приобрела активы ЮКОСа в ЮТЗ, особенно важные для нее в связи с их территориальной близостью к новому маршруту ВСТО. Однако, судя по всему, смена владельца может привести к дальнейшему промедлению с работами в этом районе.

Некоторые эксперты полагают, что проблемы ЮКОСа отчасти были связаны с его планами построить частный нефтепровод в Китай. Такое решение было совершенно неприемлемо для российских властей — как потому, что государственная монополия на экспортные трубопроводы РАБОЧИЕ МАТЕРИАЛЫ № 4 • дает правительству дополнительные рычаги воздействия на частные компании, так и потому, что М. Ходорковский пытался выстраивать собственные отношения с Китаем.

Первоначально ЮКОС намеревался поставлять нефть в КНР с Приобского месторождения в Западной Сибири, но переговоры по нефтепроводу, которые компания вела с китайцами, очевидно, подсказали идею развивать собственную производственную базу в Восточной Сибири.

Восточная база нефтедобычи. В 2000—2001 гг. ЮКОС сделал первые шаги в этом направлении.

В 2000 г., поскольку региональные губернаторы играли важную роль в выдаче лицензий на разработку недр, компания провела своего вице-президента Б. Золотарева в губернаторы Эвенкийского АО, и он стал оказывать поддержку планам ЮКОСа по освоению эвенкийских месторождений.

К весне 2002 г. ЮКОС приобрел контрольный пакет Восточно-сибирской нефтегазовой компании, которая была создана в 1994 г. на основе государственных предприятий «Енисейгеофизика» и «Енисейнефтегазгеология». В феврале 1996 г. «Востсибнефтегаз» выиграл тендер на разведку и разработку Юрубченского блока в Юрубчено-Тохомской зоне (см. врезку 7). М. Ходорковский рассчитывал, что ее месторождения станут базой для экспорта нефти в Китай.

Нефтепереработка и сбыт. Позиции ЮКОСа в этой сфере на востоке страны были особенно сильны: компания владела двумя НПЗ, Ачинским и Ангарским (см. врезку 8), и хорошо развитой сбытовой сетью («Ангарскнефтепродукт», «Братскнефтепродукт», «Бурятнефтепродукт», «Иркутскнефтепродукт» и «Хакаснефтепродукт», которые она приобрела у обанкротившейся СИДАНКО).

Ачинский НПЗ сначала входил в состав Восточной нефтяной компании. ЮКОС приобрел контрольный пакет завода в июле 2000 г., а затем довел его до 100%. Ачинский НПЗ был построен в 1981 г. Его мощность — порядка 6, млн т в год, а глубина переработки составляет 65,9%. Завод специализируется на производстве топлива и работает в основном на малосернистой нефти Томской области. Под управлением ЮКОСа завод активно расширял свою долю на восточносибирском топливном рынке.

Ангарская нефтехимическая компания (АНХК) сначала входила в состав СИДАНКО, но постоянно работала с убытком. ЮКОС приобрел ее контрольный пакет в июле 2001 г. и потом увеличил его до 100%. АНХК — крупнейшая нефтехимическая компания в бывшем СССР, в нее входят НПЗ, химический завод и хранилища нефти и нефтепродуктов. НПЗ был построен в 1953 г. и имеет мощность порядка 19,2 млн т в год, что делает его одним из трех ведущих нефтеперерабатывающих заводов России.

Якутия была третьим направлением деятельности ЮКОСа на востоке России — там компания пыталась получить через «Саханефтегаз» лицензию на Талаканское месторождение (см. врезку 9).

Весной 2007 г. завершилось банкротство ЮКОСа, его активы были распроданы, и «Роснефть»

приобрела львиную долю его нефтяных предприятий, в том числе добычные, перерабатывающие и сбытовые компании в Восточной Сибири. Соответственно государственная компания полностью унаследовала его позиции на востоке страны. Время покажет, насколько эффективно по сравнению с предшественником она сможет ими распорядиться.

ТНК-BP. В настоящее время ТНК-ВР — третья по объему добычи нефти компания в стране, давшая в 2006 г. 72,4 млн т нефти и 8,65 млрд куб. м газа.

До объединения с ТНК ВР была заинтересована в укреплении позиций в Китае, который она рассматривала как зону своих стратегических интересов, используя российские углеводородные ресурсы на востоке. Очевидно, она ожидала, что местный партнер со значительными лоббистскими возможностями, такой как ТНК, поможет ей достичь этой цели. ТНК-ВР была создана в 2003 г. и принадлежит в равных долях ВР и консорциуму «Альфа-Групп», «Access Industries»

и «Renova». Основатели компании внесли в ее уставной капитал 96% акций ТНК, 98% акций ОНАКО и СИДАНКО, 50% акций «Славнефти» и доли в «РУСИА Петролеум» и «Роспане».

ТНК-ВР стремилась играть активную роль в освоении нефтегазовых ресурсов Восточной Сибири, участвуя в двух крупных проектах: Верхнечонском месторождении (см. врезку 16) и Ковыкте (см. кейс-стади 2). Однако ей пришлось уступить Ковыкту «Газпрому», а в Верхнечонском проекте ей теперь приходится считаться с новым мощным партнером — «Роснефтью».

Кроме того, ТНК-ВР работает на Сузунском, Пайяхском и Тагульском месторождениях на Таймыре с запасами по категориям С1 + С2 в 132 млн т, образующих так называемый Большехетский проект, — их лицензии она позаимствовала у «Славнефти». Также она докупила еще три лицензии в этом регионе — на Восточно-Чарский, Западно-Сузунский и Западно-Пендомаяхский участки.

Ковыктинские баталии, которые завершились летом 2007 г., отражают тенденцию, наблюдающуюся в газовом секторе России: «Газпром» старается восстановить контроль над всеми важными газовыми проектами и собрать в своем портфеле все «независимые» газовые активы.

Но ТНК-ВР испытывала сложности не только на Ковыкте. МПР грозилось отозвать и другие ее лицензии из-за самой высокой доли простаивающих скважин (30%) среди всех российских компаний. Осенью 2006 г. ей пришлось заплатить около 1,5 млрд долл., чтобы погасить налоговую задолженность 2002—2003 гг. Генеральная прокуратура расследовала другой важный актив ТНКВР — «Роспан», который она приобрела у «Итеры» и ЮКОСа 3. Это давление оказывалось на компанию для того, чтобы сделать ее более уступчивой по поводу Ковыкты и, возможно, чтобы подтолкнуть российских акционеров к продаже их доли.

Дальнейшие отношения ТНК-ВР с «Газпромом» и ее способность достичь компромисса с газовой монополией будут зависеть от готовности ВР продвигать глобальные интересы «Газпрома».

По мнению В. Нестерова из «Тройки Диалог», сейчас правительство России старается не занимать слишком жесткую позицию в отношении иностранных инвесторов в обмен на возможности, которые предоставляются российским бизнесменам за рубежом 4. С другой стороны, очевидно, ТНК-ВР теперь делает ставку на более тесное сотрудничество с «Роснефтью», которой она продала «Удмуртнефть», хотя в той был заинтересован «Газпром». Кроме того, по мнению ряда аналитиков, она заслужила благоволение Кремля, поучаствовав в аукционе на активы ЮКОСа и уступив победу «Роснефти»5.

Талаканское месторождение расположено на юго-западе Якутии неподалеку от Чаяндинского месторождения, его извлекаемые запасы оцениваются в 124 млн т нефти и 47 млрд куб. м газа, а геологические ресурсы — в Месторождение открыла в 1987 г. «Ленанефтегазгеология». Расстояние до рынков сбыта и отсутствие транспортной инфраструктуры долго не позволяли начать промышленную эксплуатацию Талакана: всю добытую нефть сжигали в местных котельных. В 2000 г. лицензия на разработку Талакана была выставлена на аукцион. Победил «Саханефтегаз», который предложил 501 млн долл., и ЮКОС выступил его гарантом. Второе по величине предложение в 61 млн долл. было сделано «Сургутнефтегазом», который давно интересовался Якутией.

Позднее выяснилось, что победитель не собирался платить всю сумму за лицензию. Предполагалось, что «Саханефтегаз» совершит платеж только в федеральный бюджет, тогда как доля, причитавшаяся Якутии (300 млн долл.), будет зачтена как долг компании республиканскому бюджету. Якутский парламент заблокировал этот вариант и потребовал, чтобы «Саханефтегаз» полностью выполнил свои обязательства. Компания отказалась, и результаты аукциона были аннулированы в начале 2002 г. Тем временем ЮКОС не оставлял планов по разработке Талакана. В 2001 г. он скупил акции «дочек» «Саханефтегаза», которые поменял на контрольный пакет «Саханефтегаза». Получив контроль над держателем временной лицензии на Талакан, ЮКОС планировал выиграть следующий аукцион, назначенный на декабрь 2002 г. Однако торги отменили, и временная лицензия была выдана «Сургутнефтегазу» как добросовестному недропользователю, который обладает необходимыми техническими возможностями и финансовым потенциалом.

Получив временную лицензию, «Сургутнефтегаз» обратился в Арбитражный суд Якутии, указав, что компания имеет право на постоянную лицензию по результатам конкурса 2001 г. Суд решил дело в его пользу, к тому же он получил пятилетние геологические лицензии на участках, прилегающих к Талакану 7.

Государство могло бы получить гораздо больший доход, снова выставив месторождение на аукцион, и передача лицензии «Сургутнефтегазу» кажется коммерчески не рациональным решением. Очевидно, это было сделано по политическим мотивам — ради усиления позиций компаний, верных Кремлю, на востоке России.

Летом 2004 г. «Сургутнефтегаз» приобрел активы ЮКОСа на Талакане включая контрольный пакет «Ленанефтегаза».

Добыча «Сургутнефтегаза» в 2006 г. составила 242 800 т, и была поставлена задача выйти на 3 млн т к 2008 г. и «Сургутнефтегаз» активно работает на месторождении, уже потратив 800 млн долл. в Якутии, и планирует вложить еще 1 млрд долл. в 2007—2008 гг. Он подтвердил репутацию сознательного недропользователя, став единственной компанией в регионе, которая выполнила лицензионные обязательства в 2005 г. Решение о переносе ВСТО к северу от Байкала сыграло на руку Якутии и «Сургутнефтегазу», поскольку теперь трубопровод пройдет намного ближе к Талакану, и Сургуту не придется строить ранее запланированный 550-километровый трубопровод для подключения месторождения к экспортной трубе.

РАБОЧИЕ МАТЕРИАЛЫ № 4 • Сейчас высока вероятность того, что российские акционеры ТНК-ВР продадут свою долю, но они могут сделать это не раньше конца 2007 г. «Газпром» заинтересован в том, чтобы ее приобрести, поскольку такая сделка позволит резко увеличить его объемы нефтедобычи и повысить капитализацию. Однако и «Роснефть» стремится получить половину ТНК-ВР, поэтому судьбы компании будет во многом зависеть от соперничества между этими двумя тяжеловесами.

«Сургутнефтегаз». «Сургут» — новичок на восточном фронте. Это одна из ведущих нефтяных компаний России, добывшая в 2006 г. 65,5 млн т нефти и 14,6 млрд куб. м газа.

Раньше она в основном добывала нефть в своем традиционном регионе, Ханты-Мансийском АО, и не участвовала в охватившей в 1990-х годах остальные нефтяные компании лихорадке по скупке активов. «Сургутнефтегаз» обеспечивал стабильный рост добычи, эффективно используя имеющуюся ресурсную базу. Однако постепенно стало очевидно, что компании необходимо перейти к сочетанию внутреннего роста и внешней экспансии, так как разработка зрелых западносибирских месторождений позволяла наращивать объемы добычи, но с более высокими издержками. Чтобы улучшить свои финансовые и производственные показатели, «Сургутнефтегазу» нужно было завоевывать новые территории.

В 2003 г. компания получила лицензию на Талаканское месторождение (см. врезку 9), совершив прорыв на восток.

Сменив свое амплуа сургутского затворника, «Сургутнефтегаз» начал расширять ресурсную базу в Иркутской области, скупая месторождения вблизи Талакана 9.

Поскольку у компании имеются весьма значительные финансовые средства и остра необходимость наращивать запасы, она может стать одним из самых активных участников будущих аукционов в регионе.

Однако в последнее время ходят слухи, что «Роснефть» или «Газпром» могут приобрести «Сургутнефтегаз». Компания, отбившаяся от всех попыток поглотить ее в течение бурных 1990-х годов и в начале этого десятилетия, полностью лояльная Кремлю и соблюдавшая все правила игры, установленные государством, может лишиться своей независимости, которую ценила превыше всего.

«Славнефть» — относительно небольшой игрок по российским стандартам, добывший 23, млн т нефти и 0,9 млрд куб. м газа в 2006 г. Она была создана в 1994 г. как совместная российскобелорусская компания, чьи основные добывающие предприятия расположены в ХантыМансийском АО.

В середине 1990-х годов она приобрела лицензии в Красноярском крае на Куюмбинское месторождение (самостоятельно) и на Терско-Камовский блок (совместно с Восточной нефтяной компанией, «дочкой» ЮКОСа).

Куюмбинский и Терско-Камовский участки, расположенные в 600 км от Красноярска и 550 км от ближайшего магистрального трубопровода, характеризуются очень сложной геологической структурой. Несмотря на это, «Славнефть» успешно провела разведочное бурение на Куюмбинском месторождении: одна из скважин дала нефтяной фонтан дебитом в 500 т в сутки. Работы компании в 2001 г. позволили увеличить запасы на 100 млн т, и в настоящее время по категориям С1 и С2 на Куюмбинском и Терско-Камовском участках они оцениваются в 210 млн т нефти и млрд куб. м газа.

«Дочка» «Славнефти», «Красноярскнефтегаз», добыла 27 тыс. т нефти в 2006 г. «Славнефть»

рассчитывает приступить к круглогодичной разработке Куюмбинского месторождения в 2007 г.

и построить трубопровод в 2009—2010 гг. По оценкам, к 2011 г. объем добычи составит порядка 730 тыс. т, а к 2012 г. возрастет до 3 млн т.

«Славнефть» разрабатывает среднесрочную «Программу комплексного освоения месторождений Красноярского края». Она предусматривает поисковые, геологоразведочные и добычные работы на Куюмбинском и Терско-Камовском участках в 2007—2010 гг. Суммарные инвестиции «Славнефти» в освоение месторождений в 2007—2011 гг. превысят 1 млрд долл. В настоящее время «Славнефть» находится в довольно специфическом положении, поскольку в конце 2002 г. владельцы «Сибнефти» и ТНК приобрели 74,9% ее акций за 1,86 млрд долл. на приватизационном аукционе, и теперь их структуры контролируют 99% компании.