«Борьба с коррупцией в России ХVI—ХХ веков: развитие системного подхода Москва. 2003 А- 67.99(2)8 Астанин В.В. Борьба с коррупцией в России XVI-XX веков: развитие системного подхода. М.: Российская криминологическая ...»

Благотворительность не должна иметь границ, которые определялись бы ожидаемой предвыборной ситуацией. Между тем, бывает невозможно определить границы благотворительности по формальным признакам, когда она оказывается лицом, наделенным одним статусом, а результаты акций благотворительности работают на иной его статус, -- статус избираемого. В латентном виде это было отражено выше. Для явного отражения подмены статуса лица, руководящего акциями благотворительности, показательно дело по жалобе на бездействие Кировского облизбиркома.

Определение судебной коллегии по гражданским делам Верховного Суда РФ от 15 марта г. Дело № 58-ГО2-1 // Вестник Центризбиркома РФ №5. 2002.

Аутсайдер, - кандидат в губернаторы Кировской области, обратился в суд с просьбой признать незаконной регистрацию в качестве кандидата на должность губернатора области, действующего губернатора. Истец считал регистрацию незаконной, в связи с тем, что губернатор, в начальный период избирательной кампании в порядке подкупа избирателей оказывал благотворительную помощь за счет фонда губернатора, преподносил подарки и выделял денежные средства оказавшимся в тяжелом материальном положении гражданам и организациям.

Однако судом было установлено, что действующим губернатором не было допущено нарушений законодательства о выборах. Губернатор предвыборной агитацией не занимался, а решал производственные вопросы. Оказание материальной помощи конкретным гражданам и организациям осуществлялось на основании Закона Кировской области «Об областном внебюджетном фонде» за счет поступивших в него добровольных взносов и пожертвований граждан, предприятий, учреждений и организаций. Специального же благотворительного фонда у губернатора нет1. Таким образом, сбор пожертвований осуществлялся и тратился губернатором исключительно в целях оказания помощи нуждающимся гражданам, но в период собственной предвыборной кампании.

Выходит, что при запрете благотворительности в период предвыборных кампаний, в реальности имеется возможность исключения признаков их противоправного и коррупционного содержания. Понимание этого, можно трактовать как отсутствие антикоррупционного защиты выборов.

Однако при внимании контролирующих и иных органов к благотворительной деятельности, целям ее реализации, можно исключить возможности коррупционного проявления филантропии.

Для этого необходим непрерывный контроль за порядком формирования и расходования внебюджетных средств, за счет которых обеспечиваются благотворительные акции. Такой контроль целесообразно обеспечивать и силами представительных органов власти, члены которых не заинтересованы в преимуществе потенциальных соперников, которое достигается коррупционными возможностями благотворительности. Помимо этого, антикоррупционной защите выборов должны служить судебные меры реагирования на факты подкупа избирателей. В этой связи, ограниченным представляется реагирование мерами административной ответственности на коррупцию, осуществляемую представительствами избираемых. Эти меры не определяют возможности лишения права избираться тех, ради кого подкупают избирателей.

Дефицит правовых мер борьбы с коррупционными проявлениями наличествует на фоне латентности этих проявлений и бессиОпределение судебной коллегии по гражданским делам Верховного Суда РФ от 23 марта 2000 г. Дело № 10-ГОО-1.

стемной практики реагирования на них административными средствами. Содержание последних, чаще всего выражается в принудительном порицании за совершение коррупционных правонарушений (в том числе, имеющих и признаки уголовно-наказуемых деяний), и меньше всего, в их предупреждении при отсутствии правовой ответственности за них. При таком положении правовосстановительные меры имеют минимальный эффект, кроме того, они не всегда являются и результативными. В этой связи показательна практика правоприменения норм антимонопольного законодательства, обладающих антикоррупционным потенциалом (табл. 20).

Показатели правоприменения антикоррупционных норм антимонопольного законодательства в России в 1998­2000 гг. Позиции реагирования должностных лиц органов гос. власти и управления - ст. 9.

направлено рекомендаций Необходимо отметить, что устранение правонарушений с коррупционными признаками без возбуждения дела, прекращение их производства (в отношении более 50 % правонарушений) с последующим направлением рекомендаций и вынесением постановлений о недопустимости, не сочетается с установлением ответственности за их совершение гражданско-правового, дисциплинарного характера. Это способно усугублять привлекательность совершения коррупционных правонарушений. Нельзя исключать и того, что данные правонарушения вполне могут сопровождать криминальные деяния подкупа-продажности. Бесконтрольные распоряжения коррумпированных чиновников в экономической и административной сферах, оцениваются криминологами как крайне негативные факторы причинного комплекса современной преступности 2.

Такое положение расширяет основу развития организованности коррупции, смычки представителей власти с организованной преступностью. Тем более, что непоследовательность действующего законодательства не способствует обеспечению предупредительной деятельности в части установления коррупционных проявлений.

Так, отличительный принцип представления налоговых деклараций об имущественном положении в отношении высших должностных Сводные статистические данные по территориальным управлениям Министерства РФ по антимонопольной политики и поддержке предпринимательства без данных о работе центрального аппарата МАППП РФ.

См.: Сухарев А.Я., Алексеев А.И., Журавлев М.П. Основы государственной политики борьбы с преступностью в России. М., 1997. С. 10.

лиц, отсутствие механизмов проверки и контролирования достоверности сведений о доходах государственных служащих 1, не могут сочетаться с задачами предупреждения коррупции, вызванной смычкой представителей власти и организованной преступности.

На протяжении 1998-2000 годов, динамика регистрируемых преступлений, совершенных должностными лицами в составе организованных преступных групп, преступных сообществ и постоянно-незначительного числа выявляемых коррупционеров, отражала латентность связи коррупции и организованной преступности (табл. 21).

Сведения о преступлениях, совершенных должностными лица­ ми с использованием своего служебного положения, в составе организованных групп и преступных сообществ (организаций) преступлений Необходимо учитывать, что латентное содержание и механизм коррупционных преступлений, совершаемых в интересах организованных преступных формирований, является неотъемлемой чертой их функционирования. При оценке сущности коррупционного взаимодействия должностных лиц и представителей организованной преступности нельзя исключать наличия партнерских (добровольных) взаимоотношений между субъектами подкупа-продажности.

Необходимо учитывать и вероятность единовременного использования служебных полномочий должностных лиц организованными преступными формированиями. В последнем случае разоблачение коррумпированных может происходить с подачи представителей организованной преступности и зависеть, в том числе, от того, насколько должностное лицо «ценно» для преступного формирования. При этом, должностное лицо не обязательно должно иметь статус государственного служащего.

Организованное содержание коррупции, ее взаимодействие с организованной преступностью все чаще проявляется с конца 1990х –начала 2000-х годов в отношении интересов службы в коммерчеУказ Президента РФ № 484 от 15 мая 1997 года «О предоставлении лицами, замещающими государственные должности Российской Федерации, и лицами замещающими государственные должности государственной службы и должности в органах местного самоуправления, сведений о доходах и имуществе», определяет обязанность предоставлять налоговые декларации высшим государственным чиновникам в Государственную налоговую службу Российской Федерации, а иным государственным чиновникам в органы Госналогслужбы по месту жительства.

Организация проверки достоверности сведений при этом, возлагается на кадровую службу государственного органа в котором замещает государственную должность лицо, представившее сведения о своем имущественном положении. О криминологической необоснованности положений Указа см. подробн.: Долгова А.И. Определение коррупции и законодательство о борьбе с ней. // Коррупция и борьба с ней. М., 2000. С. 13-16.

ских и иных организациях. Темпы прироста организованных коррупционных преступлений в частной служебной сфере, могут свидетельствовать о расширении криминальной активности в отношении частной собственности. В такой ситуации подкуп должностного лица может выступать всего лишь элементом механизма отслеживания основных ресурсов предприятия, для дальнейшего их передела (табл. 22).

Сведения о преступлениях коррупционного характера (против интересов службы в коммерческих и иных организациях), совершенных в составе организованных групп в России в 1999­2002 гг.

Зарегистрировано преступлений Выявлено лиц, совершивших преступления Против интересов службы в коммерческих и иных организациях (гл. 23 УК РФ) На фоне активной международной практики борьбы с любыми проявлениями коррупции, особенно в сфере коммерческой службы, отсутствие позитивных усилий отечественных правоохранительных органов в этой области, вызывает сомнение международного сообщества в наличии серьезных антикоррупционных намерений России. Между тем инициативы международных организаций по борьбе с коррупцией можно оценивать как достаточно лукавые.

Проблема коррупции является предметом внимания различных комиссий и комитетов международных организаций – Совета Европы, Европейского Союза, Организации экономического сотрудничества и развития, Международного Валютного Фонда, Всемирного банка и др. Наиболее активные инициативы по борьбе с коррупцией исходят от Организации Объединенных Наций, владеющей широкой информацией в отношении действий по борьбе с коррупцией предоставляемой государствами – членами. На основе анализа данной информации разрабатываются конкретные меры, настоятельно рекомендуемые государствам.

Инициативы международных коммерческих неправительственных организаций выделяющих денежные ресурсы на нужды по оказанию мер воздействия на коррупцию приветствуются и поощряются ООН. Их общие цели сформулированы в докладе Генерального секретаря ООН: «... поставить вне закона, предупреждать и жестоко наказывать практику, подрывающую функционирование экономической системы, условия конкуренции на международных рынках и принципы равенства, открытости и отчетности» 1. Во исполнение резолюции Генеральной Ассамблеи 51/191 от 16 декабря 1996 г. осуществляется и декларация ООН о борьбе с коррупцией и взяточничеством в международных коммерческих организациях.

Доклад Генерального секретаря «Поощрение и поддержание правопорядка: борьба с коррупцией и взяточничеством». // E/CN. 15/1998/3, 23 March, С. 13.

Цель декларации – способствовать установлению уголовной ответственности за коррупцию и взяточничество в международных коммерческих организациях, в том числе с применением имеющих обязательную юридическую силу международных документов.

Влияние международных финансовых организаций отражается в некоторых документах ООН, касающихся вопросов понимания явления коррупции, ее причин, рекомендуемых мер борьбы.

Достаточно четко отмечается, что концептуально в основе проблемы лежит определенная форма злоупотребления властью, а в общем виде коррупция формулируется как злоупотребление государственной должностью для извлечения прямой или косвенной личной выгоды. Однако, данная формулировка далее «привязывается» следующим примером. «Косвенная личная выгода может проявляться в выгоде, которую человек получает нечестным образом для своей организации (например, компании (выделено мною – А.В.), политической партии или некоммерческой организации» 1.

Указание на подкуп, как таковой, отсутствует.

Далее перечисляется ряд противозаконных действий, имеющих коррупционный характер. Примеры деяний представлены как препятствующие свободному от коррупции процессу роста и развития международных коммерческих организаций.

Взяточничество. Обеспокоенность тем, что государственные сотрудники во многих странах принимают незаконные выплаты или другие льготы, чтобы предоставить контракты или заказы на производство работ конкретным корпорациям, находит свое выражение в предложениях установить уголовную ответственность за прямое или косвенное предложение или фактическую дачу чего-нибудь ценного иностранному должностному лицу с целью помочь компании в ее международных операциях. Борьбу со взяточничеством такого рода предлагается вести применением антитрестовского законодательства и норм по борьбе с дискриминационной торговой практикой.

Злоупотребление властью и доверием. Пример данного противозаконного действия увязывается с процессом либерализации экономики, приватизацией государственных предприятий. Должностные лица занижают стоимость предприятия, с тем, чтобы продать его по низкой цене каким – либо частным лицам, затем стоимость предприятия растет, после чего должностные лица получают свои вознаграждения. В качестве меры борьбы предлагается применять законы о нечестной конкуренции.

Перечисленные коррупционные действия: мошенничество, покупка и обеспечение голосов избирателей, незаконные взносы на политические нужды, неправомерное использование государственных средств, коллизия интересов, другие незаконные выплаты Доклад Генерального секретаря «Поощрение и поддержание правопорядка и надлежащее управление: борьба с коррупцией». // Е / СN. 15 / 1997 / 3, 5 March, С. 4.

представлены в той или иной степени, как затрагивающие интересы мировой экономики и торговли1.

При анализе причин коррупции, отмечается, что каждая социально- политическая и экономическая система порождает свою собственную разновидность коррупции, являющейся проблемой систем и институтов, чем проблемой отдельных людей. В Межамериканской конвенции о борьбе с коррупцией (Е /1996/99), принятой Организацией Американских Государств 29 марта 1996 года коррупция трактуется как не личностная проблема, а институциональная.

Предлагая нейтрализовать институты, порождающие коррупцию, инициаторы данного подхода вместе с тем не обсуждают вопрос о том, что научно обоснованная система борьбы с коррупцией может рассчитывать на успех только в случае, когда обеспечивается положительное изменение систем, институтов общества и государства, порождающих коррупцию, с одновременным позитивным изменением личности преступника, при обеспечении благоприятных условий взаимодействия среды и личности. В то же время социальная ценность данного подхода заключается в реализации антикриминогенного потенциала общества, государства, их институтов направленных на нейтрализацию, устранение неблагоприятных условий порождающих коррупционную преступность. Решающая роль в организации такой деятельности должна принадлежать национальным субъектам, ориентированным решать задачи борьбы с коррупцией с наименьшими издержками для своего государства, с сохранением его экономического, политического, социального и культурного потенциалов.

Выделяемые в документах ООН взаимосвязанные категории структурных корней коррупции, представлены как наносящие ущерб социально-экономическим структурам государств и совершенно обоснованно оцениваемые как подлежащие ликвидации.

При этом вопрос об устранении так называемых «корней» коррупции предлагается решать практически без учета того, в какой мере при этом может обеспечиваться сохранение или, наоборот, утрата экономической самостоятельности отдельных государств. А некоторые положения создают впечатление, что они как раз подчинены идее такой утраты.

Структурные корни коррупции видятся во-первых, в существовании монопольных или олигопольных ситуациях, в которых одна компания или их группа контролирует конкретный рынок (например в области оборонных проектов), или насаждается преференциональный режим в отношении национальных, а не иностранных компаний. Во-вторых, отмечается, что весьма обширные дискреционные полномочия в руках отдельных лиц или организаций создают возможности для злоупотребления властью. Возникновение См.: Доклад Генерального секретаря «Поощрение и поддержание правопорядка и надлежащее управление: борьба с коррупцией». // Е/СN. 15/1997/3, 5 March 1997, С. 5-8.

подобных ситуаций снова демонстрируется на примере оборонной промышленности. В-третьих, отсутствие прозрачности ограничивает возможность контроля над теми, кто обладает властными полномочиями, либо обладает редкими и специализированными знаниями и навыками (подчеркнуто мною – А.В.). Далее, лукаво отмечается, что в таких ситуациях возможны правила, регулирующие деятельность сельскохозяйственного субсидирования, кредитные гарантии и т.п. Указание на оборонную промышленность отсутствует. В-четвертых, выдвигается концепция асимметрий («несоответствия или нестыковки») различных уровней: экономического, политического, культурного, правового. Асимметрии политического и экономического уровней связываются преимущественно с утечкой капитала, с незаконным провозом иностранцев в страны, «где будущее представляется не столь мрачным». Отмечается, что коррупция, сопряженная с вывозом капитала за границу, подрывает экономическое развитие страны. Это проявляется в плохих дорогах, низком уровне образования. Неправильное распределение средств, сказывается на росте недоверия населения. Кроме того, коррупция, связанная с ежегодным оборотом крупных объемов средств, отражается и на международной финансовой системе. В итоге всего этого приток иностранной помощи прекращается, принципы экономической конкуренции перестают действовать 1. Другим аспектам последствий коррупции не уделяется должного внимания.

Представляется, что общие положения борьбы с коррупцией в каждом государстве, должны быть направлены на защиту прав и свобод граждан, обеспечение национальной безопасности и эффективной деятельности управления государством. Именно эти принципиальные позиции связаны и с укреплением доверия населения к государству и его структурам.

Таким образом, наряду с позитивными рекомендациями направленными на борьбу с коррупцией, как частью транснациональной преступности, в инициативах международных финансовых структур находят свое выражение и вполне естественные для них своекорыстные цели. Они направлены на обеспечение: функционирования принципа свободной конкуренции (при неравных возможностях рыночной и переходной экономики); роста кредитного долга отдельных государств международным финансовым организациям; создания благоприятных условий для вмешательства во внутренние дела государства.

Весьма небезопасны для социально-экономической структуры отдельных государств последствия принятия некоторых рекомендуемых ООН мер, продиктованных интересами международных финансово-экономических организаций. Это и изменение национального законодательства способствующего большей прозрачности коммерческих операций, и создание специализированных оргаСм.: Доклад Генерального секретаря «Поощрение и поддержание правопорядка и надлежащее управление: борьба с коррупцией». // Е / СN. 15 / 1997 / 3, 5 March, С. 8-10.

нов надзора с участием международных экспертов и консультантов, обеспечение возможностей конкурентам или частным лицам (жертвам коррупции) возбуждать иски о возмещении ущерба как в своих странах, так и за рубежом. Изложенное имеет место наряду с вполне оправданным предупреждением ООН, что международные инициативы, подходы могут затрагивать деликатные проблемы суверенитета и уважения традиций различных стран, а потому законодательные и нормативные положения должны разрабатываться с учетом национальных интересов.

К сожалению, указанные рекомендации оказываются резонными лишь в учете ставших в современности привычных подходов к борьбе с уголовно-правовыми проявлениями коррупции образующими вид преступности. Для того, чтобы отразить этот подход, необходимо представить коррупционные проявления, образующие вид преступности, с помощью системы отдельных преступлений.

Такой путь, к тому же, наиболее продуктивен для выдвижения оценок современному состоянию и особенностям коррупционной преступности в России.

С криминологических позиций корректным примером для рассмотрения коррупционного состава является анализ статей УК РФ «Получение взятки» и 291 «Дача взятки». Даче учитывая несовершенство уголовной статистики, анализ показателей преступлений, предусмотренных указанными статьями УК РФ, выводит на отражение качественно-негативного состояния коррупционной преступности и борьбы с ней в современной России.

В 2001-2002 годах отмечалась значительная разница между зарегистрированным числом преступлений «Дача взятки» и «Получение взятки». Фактически, на каждое зарегистрированное преступление «Дача взятки» в 2002 году приходилось, едва ли не два преступления «Получение взятки». Показатели преступлений взяточничества по числу выявленных лиц, совершивших эти преступления, крайне противоположны. В 2002 году уже на каждого выявленного взяткополучателя приходилось почти два взяткодателя.

При этом, в два с половиной раза больше освобождалось от уголовной ответственности взяткодателей нежели взяткополучателей (табл. 23). В 2002 году было освобождено 393 взяткополучателя, и 908 взяткодателей. Фактически, каждый четвертый из числа выявленных взяткополучателей в 2002 году был освобожден от уголовной ответственности.

Динамика числа зарегистрированных преступлений взяточничества и выявленных лиц, их совершивших в России в 2001­2002 годах Зарегистрировано преступлений Выявлено лиц, совершивших преступление Противоречивость статистических показателей двух взаимосвязанных преступлений - дачи и получения взятки, может иметь несколько объяснений. Прежде всего, превалирование зарегистрированных преступлений взяткополучателей над преступлениями взяткодателей определяется предоставляемой взяткодателю упоминаемым выше примечанием к статье 291 УК РФ возможностью изобличения инициативного взяткополучателя. Что касается незначительного числа выявляемых взяткополучателей, то здесь имеется большая вероятность проявления схемы «выявлен за совершение взяткополучательства, освобожден от ответственности путем дачи взятки лицу, ведущему расследование». Такая схема подчеркивает проблему коррупционной подверженности и пораженности правоохранительных органов, для отдельных представителей которых, значение борьбы с коррупцией, определяется возможностью обратить в свою выгоду результаты коррупции. Результаты же борьбы с коррупцией становятся отражаемы лишь в позиции снижения числа привлекаемых к уголовной ответственности коррупционеров.

В этой связи обращает на себя внимание подверженность коррупции досудебных стадий производства уголовных дел по коррупционным преступлениям. Отражением такой подверженности могут являться данные о направлении уголовных дел в суды. Из преступлений взяточничества, совершенных представителями органов исполнительной власти, уголовные дела о которых закончены расследованием в 2001 году, в суды направлено только 3 720; в 2002 году из 4 054 уголовных дел направлено 3 157.

Современные коррупционные проявления в России различны, но не одинаковы по широкому кругу носителей, которые с уголовно-правовых позиций могут и не могут быть привлечены к ответственности за совершенные деяния. Мнимая и реальная невозможность привлечения к уголовной ответственности за коррупцию представителей сфер призванных обеспечивать предупреждение подкупа-продажности и борьбу с ними, порождает недоверчивые и враждебные этим сферам социальные отношения. Иначе сказать, на состоянии борьбы с коррупцией сказывается негативное значение уголовно-процессуальных иммунитетов, в отмеченной сфере.

Уголовно-правовой иммунитет (неприкосновенность) лиц, занятых правоохранительной и судебной деятельностью, по замыслу уголовно-процессуального законодательства призван обеспечить им статус, необходимый для бестрепетного осуществления защиты интересов общества и государства. Согласно установлению ч. 1 ст.

447 Уголовно-процессуального кодекса РФ такой статус распространяется на судей федерального суда общей юрисдикции или федерального арбитражного суда, мировых судей и судей конституционного (уставного) суда субъекта Российской Федерации, присяжных или арбитражных заседателей в период осуществления ими правосудия; прокуроров; следователей; адвокатов.

Функции перечисленных лиц, занятых досудебным и судебным производством уголовных дел, в совокупности охватывают все стадии уголовного процесса от вынесения постановления о возбуждении уголовного дела до вступления приговора в законную силу и обращения его к исполнению. Из характера решаемых задач на этих стадиях вытекает необходимость гарантий лицам, их осуществляющим, по ограждению от попыток оказывать на них давление путем привлечения или угрозы привлечения к уголовной ответственности. Вместе с тем, неприкосновенность не может рассматриваться как личная привилегия, освобождающая от ответственности за совершаемые уголовные правонарушения.

Де-факто и де-юре, неприкосновенные имеют возможность оставаться таковыми, и после вынесения обоснованных предположений об их причастности к коррупции. Следует учитывать сложности сбора доказательств совершения преступления лицами, обладающими уголовно-правовым иммунитетом. Так, особо регламентируемая в ст. 448 УПК РФ процедура возбуждения уголовного дела в отношении неприкосновенных усложняется тем, что применение этой нормы сопряжено с учетом положений федерального законодательства, определяющих их правовые гарантии при осуществлении ими своих полномочий. Иначе сказать, подозреваемый из числа неприкосновенных наделен законом рядом прав, которые корреспондируют обязанности стороне обвинения в части представления обоснованных предположений о причастности к содеянному лица, обладающего статусом неприкосновенности. Так, результаты проверки сообщений о факте преступления, совершенного неприкосновенным, будут отвергнуты судом при рассмотрении вопроса о даче согласия прокурору на возбуждение уголовного дела в случае, если такие результаты получены с нарушением статусных прав неприкосновенного. Однако даже если получено согласие суда на возбуждение уголовного дела, необходимо еще и коллегиальное согласие органа, в котором работают или даже работали1 неприкосновенные. Очень часто без удовлетворения остаются запросы Генеральной прокуратуры РФ о даче согласия на привлечение лиц, обладающих уголовно-правовым иммунитетом, к уголовной ответственности за совершение коррупционных преступлений.

Важно учитывать, что наличие уголовно-правового иммунитета обеспечивает защиту от уголовного преследования не только подозреваемым в совершении преступления лицам, обладающим таким статусом. На практике возникают проблемы возможностей привлечения кого-либо из неприкосновенных в качестве обвиняемых по делу, возбужденному в отношении другого лица, не наделенного Статус неприкосновенности распространяется на подозреваемых в совершении преступления судей – в случае освобождения от занимаемой должности и при уходе из судебных органов к моменту возбуждения в отношении их уголовного дела, совершенного в период пребывания в должности. (См. Постановление Президиума Верховного Суда России от 30 декабря 1992 г. по делу Г. // Бюллетень Верховного Суда РФ. 1993. №4. С. 10-11.

статусом неприкосновенности. Особенно остро эта проблема может стоять при расследовании преступлений, совершенных в составе организованных преступных групп и преступных сообществ. Определенным отражением части указанной проблемы являются данные о том, что в России в 2001 году ни одного, а в 2002 году трое судей выявлены за совершение преступлений с использованием своего служебного положения в составе организованных групп. Эти данные можно интерпретировать не только как свидетельство сращивания судебной власти с криминалом, но более, в виде свидетельства возможного механизма ухода от уголовной ответственности всех лиц, прикосновенных к преступлениям судей.

Помимо этого, имеется высокая вероятность подверженности коррупции процессов судопроизводства по уголовным делам о коррупционных преступлениях. Учитывая это, представляется целесообразным адресовать подсудность уголовных дел по коррупционным преступлениям суду присяжных.

Важно учитывать, что коррупционные преступления имеют динамические свойства которые заключаются в возможности подвергать своей опасностью любые стадии своего существования (не исключая досудебных и судебных разбирательств по самим коррупционным преступлениям). Борьба с проявлением таких свойств должна приобрести первостепенное значение в современной России. Несомненно, разрешение уголовно-процессуальных проблем представляется необходимым для оптимизации возможностей достижения подверженности коррупции имеющимися уголовно-правовыми мерами.

Учитывая постоянное расширение и самодвижение коррупционных проявлений, их трансформацию в состояние приемлемых, невозможно говорить вообще о какой-либо достаточности предпринимаемых мер борьбы с ними. Борьба должна осуществляться непрерывно в фокусе упущенного и настоящего развития коррупции.

Средства приближения борьбы к такому состоянию могут быть даны в комплексном и целевом законе. На протяжении последнего десятилетия (1993-2003 годов) движения одобряемых парламентом проектов Закона о борьбе с коррупцией не воспринимались в качестве необходимых. Приложено много усилий специалистов в сфере борьбы с преступностью на постоянные редакции законопроекта, вызванные учетом объективных изменений коррупции и субъективными пожеланиями оппонентов законопроекта.

Как следствие, стихийной остается борьба с коррупцией, складывающаяся на практическом уровне не обеспеченном принципами общей организации борьбы (определением стратегии, информационно-аналитической деятельностью, координацией, законодательным обеспечением). Отсутствие принципов общей организации борьбы сводит любые предпринимаемые меры предупреждения коррупции, карательной деятельности по борьбе с ней к утрате их возможной системности. Такая позиция способна оптимально учитывать закономерности проявлений коррупции, процессы их детерминации и причинности, определять системность борьбы с ними.

В основе перспектив развития криминологически важных аспектов борьбы с коррупцией значение имеет учет положительного отечественного опыта системного подхода к борьбе с ней. Ссылка на аргумент исторической отдаленности исследованного, вряд ли может быть признана состоятельной. Образно говоря, для пассажира опоздавшего на поезд принципиально выяснение возможностей отъезда, а затем только, отказа от него. Несмотря на запоздание, возможности научной проработки системной борьбы с коррупцией в современной не исчерпаны для применения. По крайней мере, до тех пор, пока продолжают постоянно оцениваться изменения коррупции и разрабатываться меры борьбы с ней.

ПРИЛОЖЕНИЕ

Включенные в книгу аналитические таблицы со статистическими данными о коррупции в России

РОССИЙСКАЯ КРИМИНОЛОГИЧЕСКАЯ АССОЦИАЦИЯ

реализует литературу по актуальным проблемам борьбы с преступностью:

Долгова А.И. Преступность, ее организованность и криминальное общество. М., 2003.

Пинкевич Т.В. Криминологические и уголовно-правовые основы борьбы с экономической преступностью.

Преступность в России и борьба с ней: региональный аспект. М., Проблемы преступности: традиционные и нетрадиционные Организованный терроризм и организованная преступность. М., 2002.

Проблемы правовой и криминологической культуры борьбы с Реагирование на преступность: концепции, закон, практика. М., Организованная преступность, миграция, политика. М., 2002.

Закономерности преступности, стратегия борьбы и закон. М., 2001.

Организованная преступность - 4. М., 1998;

Организованная преступность - 2. М., 1993;

Преступность, статистика, закон. М., 1997.

Обращаться по адресу: 123022 Москва, 2-я Звенигородская, д. 15.

Тел. (095) 256-61-21. Факс (095) 256-54-63.

Борьба с коррупцией в России XVI-XX веков:

Лицензия — серия ИД № 00624 от 22 декабря 1999 г. (код 222).

Сдано в набор 1 августа 2003 г. Подписано в печать 15 сентября 2003 г. Формат 60х90 1/16. Объем 5,75 печ. л. Тираж 500 экз. Отпечатано в 12 Центральной типографии МО РФ. 121019, Москва, Староваганьковский пер., дом 17.