«РОССИЙСКАЯ АКАДЕМИЯ НАУК ИНСТИТУТ ЭТНОЛОГИИ И АНТРОПОЛОГИИ Сеть этнологического мониторинга и раннего предупреждения конфликтов Тишков В.А., Степанов В.В. ИЗМЕРЕНИЕ КОНФЛИКТА Методика и результаты этноконфессионального ...»

Программа Сотрудничества ЕС и России

Promotion of Tolerance and Improving Улучшение межэтнических отношений

Interethnic Relations, Russia и развитие толерантности в России

РОССИЙСКАЯ АКАДЕМИЯ НАУК

ИНСТИТУТ ЭТНОЛОГИИ И АНТРОПОЛОГИИ

Сеть этнологического мониторинга и раннего предупреждения конфликтов

Тишков В.А., Степанов В.В.

ИЗМЕРЕНИЕ КОНФЛИКТА

Методика и результаты этноконфессионального мониторинга Сети EAWARN в 2003 году Москва 2004 Проект финансируется ЕС Сеть этнологического Проект реализуется мониторинга и раннего Консорциумом, возглавляемым предупреждения конфликтов Немецко русским обменом (EAWARN) (Германия) Публикация осуществлена при финансовой поддержке Евро пейского Союза в рамках проекта Программы сотрудничества ЕС и России (Тасис) «Улучшение межэтнических отношений и развитие толерантности в России» (№2002/030 499) Содержание настоящей публикации является исключительно мнением Немецко русского обмена и может не совпадать с официальной позицией Европейского Союза.

Тишков В.А., Степанов В.В.

Измерение конфликта. Методика и результаты этноконфессионального мониторинга Сети EAWARN в 2003 году. – М., Издание представляет итоги аналитического мониторинга обществен но политической ситуации в странах СНГ и Балтии за 2003 год (12 госу дарств, и более 30 российских регионов). Особое внимание уделено изуче нию этнической напряженности и заблаговременной оценке вероятности возникновения конфликтов на этой почве. Издание подготовлено на основе эксклюзивных материалов по методике Сети EAWARN и Института этноло гии и антропологии Российской Академии Наук. Для специалистов в сфере государственного управления, конфликтологии, этнологии.

© Немецко русский обмен ISBN © ИЭА РАН, © Сеть этнологического мониторинга и раннего предупреждения конфликтов (EAWARN)

СОДЕРЖАНИЕ

Этнологический мониторинг в сложных обществах.................. Необходимость мониторинга.................................. Предмет мониторинга......................................... Методы мониторинга........................................ Восприятие и воздействие мониторинга........................ Внутригодовая динамика показателей конфликтности.............. Январь–март............................................... Апрель–июнь............................................... Июль–сентябрь............................................ Октябрь–декабрь........................................... Рейтинг конфликтности за 2003 год и тенденции последних лет..... Государства СНГ и Балтии................................... Регионы Российской Федерации............................. Показатели конфликтности за 2003 год по индикаторам EAWARN... Государства СНГ и Балтии (статистические таблицы)............ Регионы Российской Федерации (статистические таблицы)...... Вместо заключения............................................

ЭТНОЛОГИЧЕСКИЙ МОНИТОРИНГ

В СЛОЖНЫХ ОБЩЕСТВАХ

Необходимость мониторинга В географическом и в политическом аспектах современный мир делится на государства – самые мощные и значимые социальные коалиции людей. Государства и их границы во многом складывались под воздействием силовых, экономических, природно ланд шафтных и других факторов. Среди них важное место принадлежит культурным факторам, к которым относятся религия, этническая принадлежность, язык и историко региональная отличительность населения. Проживающие в одном государстве люди обычно имеют между собой больше культурной схожести в сравнении с населе нием соседних, а тем более – дальних государств. Само государство, чтобы оно могло успешно существовать, т.е. управляться и защи щать свои интересы в мировом сообществе, должно обеспечивать системы коммуникации и взаимодействия как между гражданами, так и между гражданами и бюрократией. Для этого устанавливаются и поддерживаются общие нормы (стандарты) для обеспечения желательной культурной гомогенности (прежде всего общей языко вой компетенции), а также утверждается общегражданская иден тичность и лояльность населения по отношению к своей стране.

На основе той или иной культурной схожести среди населения территориальных сообществ, которыми являются государства, складывается представление о нации или народе. Естественно, что это представление связано с государством и обычно отражается в его названии (американский, бразильский, испанский, рос сийский, украинский, французский и подобные им нации или народы).

Принадлежность по государству (в общепринятом понимании – «национальность») не является только политической формой идентичности. Изначально возникновение многих государств представляло собой пространственно политическое оформление культурно схожего населения той или иной территории.

Но главное – в результате длительного существования, совместного социально исторического опыта и целенаправленных усилий бюрократий и элит территориально политические согражданства обретают общие культурные и ценностные нормы, общеразде ляемое представление об общей истории и основанную на этом солидарность. Степень этой гомогенности и солидарности в разных государствах и в разные исторические моменты бывают разными.

Они подвергаются вызовам со стороны внешних сил и со стороны партикулярных этнокультур. Последние никогда не исчезают и образуют почти обязательную культурную сложность населения фактически всех государств мира.

Извечная мечта и политическая установка этнических национа листов, чтобы административно государственные и этнические границы совпадали, никогда не была и не может быть реализована без кровавых этнических чисток и без территориальных перекроек.

Исторически государства всегда существовали и будут существовать как культурно сложные (по языку, религии и этнокультуре) террито риальные сообщества, как вместилища разных форм культурной идентичности, которые сосуществуют не только на уровне местных региональных общин или этнических групп, но и на уровне отдель ных личностей.

Культурная отличительность и основанная на ней личностная и групповая идентификация очень значимы в жизни человека и общества в целом. Они не являются главными по сравнению с социальными, гендерными, возрастными или профессиональны ми идентичностями, но, тем не менее, этничность и религия могут служить мощным средством политической мобилизации, важным фактором общественной стабильности и условием гражданского межобщинного согласия. В определенных условиях этнический и религиозный факторы выходят на передний план общественной жизни и сопряжены с гражданскими коллизиями, включая на сильственные конфликты.

Таким образом, культурное многообразие – это сложный и ди намичный феномен. Оно много значит для стабильного развития общества1, и оно не может игнорироваться системой управления (governance), включаю государственное правление (government).

Именно из этого изначального постулата вытекает наше убеждение в необходимости:

а) адекватного понимания самой природы культурного многообразия, включая многообразие этническое и религиозное, Этой теме посвящен доклад ООН «Доклад о развитии человека 2004. Культурная свобода в современном многообразном мире». – М.: «Весь Мир», 2004.

б) выработки конструктивного (позитивного и толерантного) отношения общества к данной стороне социальной жизни людей и кол лективов, в) организации эффективной государственной политики в области управления культурным многообразием на пользу людей и государства.

Одним из механизмов, и притом важнейшим, в осуществлении этих задач является экспертное обеспечение всех трех выше названных «необходимостей» через систему этнического и кон фессионального мониторинга, который может эффективно осуществляться как на уровне мировых регионов (в данной книге, территория бывшего СССР), так и на уровне отдельных государств и местных сообществ. Собственно, такой мониторинг уже является системой раннего предупреждения конфликтов и инструментом позитивной политической практики.

Под ранним предупреждением понимается основанная на постоян ном мониторинге и компаративном анализе способность оценивать со циально культурную и политическую ситуацию в странах, регионах и местных сообществах с целью определения существующей или по тенциальной угрозы конфронтации и конфликта, и способность эф фективно распространить соответствующую оценку для возможного принятия мер со стороны общества и государства.

Что должно быть предметом мониторинга? Ответ на этот вопрос зависит от того, как мы понимаем феномен этничности и природу культурно сложных сообществ. Привычный для отечественной науки и политики ответ предполагает мониторинг состояния этни ческих общностей (этносов) и так называемых межнациональных (межэтнических) отношений. Еще в начале 1990 х годов высказыва лись предложения об организации в России этнографической служ бы именно как мониторинга «состояния этносов» наподобие мо ниторинга за состоянием животного или растительного мира и особенно его видов, находящихся под угрозой исчезновения. Этот же подход включает также замеры «межнациональных отношений»

с точки зрения межгрупповых дистанций и группового «само чувствия». В плане такого рода мониторинга в России составлялись различные «красные книги» народов и языков как неких «выми рающих видов»2, а также выполнялись многочисленные социоло гические обследования, что особенно характерно для роcсийских республик.

Следует сказать, что социологический подход сохраняет свою значимость, но он не дает необходимых ответов в сложных и дина мичных ситуациях. Тем более, когда он используется для своего рода суррогатной социологии, замеряющей по устаревшим опросным методологиям «уровни цивилизационного развития» представите лей тех или иных этнических культур, степень их «пассионарности»

или же во многом вымышленные «культурные дистанции» между, скажем, татарами, якутами, осетинами, русскими и др.

Предметом мониторинга, который мы сначала назвали этнологи ческим, а затем – этноконфессиональным, являются прежде всего, не «отношения» и даже не состояние культур (этносов), а то, что можно определить как «климат» или как состояние общественной среды, в которую включены разнообразные параметры – от жестких реалий экологии и демографии – до тематики общественных дебатов и дискуссий по вопросам интерпретации прошлого и сегод няшних проблем. То есть речь идет о всех социально значимых событиях и общественных реакциях на них (общественные реак ции – тоже события). Именно такой широкий подход к состоянию общества, в котором проживают и взаимодействуют люди одной гражданской принадлежности и одной национальной (российской, если речь идет о Российской Федерации) культуры, но с выражен ными интересами и приверженностями партикулярным культур ным традициям (этническим, религиозным), представляется более адекватным, если мы задаемся целью заблаговременного рас познавания конфликтов.

Предложенная нами модель мониторинга изначально основыва лась на широком взгляде на людские сообщества, в которых могут иметь место конфликты на основе культурных различий. Этот подход, выходящий за пределы «этнического» и «межнациональных отношений» является нашей принципиальной позицией. Не сами различия служат причиной напряженности и открытого насилия, а гораздо более сложные факторы социального, политического, идеологического и даже эмоционального характера. Именно по этой причине мы не являемся сторонниками понимания этничес См., например: Красная книга языков народов России: Энциклопедический словарь справочник / Отв. ред. В.П. Нерознак. М., 1994; Красная книга народов России / Отв. ред. В.П. Нерознак. М., 1998.

кого конфликта как конфликта между этносами или народами и не стремимся дать типологию таких конфликтов, подразделив их на конфликты экономические, территориальные, политические и т.п.

В каждой конфликтной ситуации присутствуют целый набор при чин и аргументов. Причем, по мере развития конфликта причины, а тем более лозунги существенно меняются.

Отслеживая потенциально или реально этноконфликтные ситуа ции, не следует придавать фундаментальную значимость самому кон фликту, даже если таковой длится десятилетиями или проявляет циклическую закономерность. Конфликт, включая его открытую фор му в виде вооруженной борьбы (войны), представляет собой динамичес кий и «контекстный» процесс. В определенной ситуации что то представляется конфликтом и даже исторической драмой, но схо жие по содержанию и по последствиям события в другой обстановке могут квалифицироваться как вполне терпимые и даже неизбеж ные. Попытки, например, установить минимальное число челове ческих жертв для квалификации конфликта как вооруженного (ме тодологии международных конфликтоведческих институтов СИПРИ в Стокгольме и ПРИО в Осло) и дать им типологические дефиниции («статусные», «межгрупповые», «властные» и т.п.), мало что дают для понимания конкретных случаев, хотя и позволяют со ставлять некие таблицы и карты3. В равной мере уязвимыми для критики являются определения тех или иных конфликтов в сугубо этнических терминах (например, «ингушско осетинский кон фликт» или «русско чеченская война»).

Тем не менее, именно конфликт в его широком, сложном и дина мичном понимании является основным предметом и целью мони торинга. По этой причине, формулируя цели этномониторинга, мы, в свое время, дали определение этнического конфликта как любой формы гражданского противостояния, при которой хотя бы одна из конфликтующих сторон мобилизуется по этническим «границам» (не только территориальным, но также иным критериям) или от имени той или иной этнической общности.

По прошествии десяти лет этномониторинга концепцию мони торинга конфликта можно пересмотреть в сторону расширения.

Наш мониторинг культурно сложных сообществ России и других стран бывшего СССР включил новые моменты и акценты, свя занные прежде всего с ролью религиозного фактора. Необходимо The State of War and Peace Atlas. Dan Smith et al. Interenational Peace Research Institute, Oslo. London: Penguin, 1997.

осмыслить саму природу феномена религиозности в современном обществе с учетом постсоветских реалий. Религия и верования являются столь же значимой культурной характеристикой людей, как и этничность. Обе эти две субстанции связаны между собой и очень часто именно на основе религиозных различий формируют ся разные этнические идентичности (представления об отдельном народе) среди людей, обладающих одинаковыми языковыми и другими характеристиками.

Религиозные различия, особенно по линии мировых религий, лежали в основе государствообразования, и этот фактор до сих пор сохраняет свою значимость и используется в политических целях.

Носители больших религий, особенно христианства и мусуль манства, как известно из истории, жестко и даже жестоко обраща лись с неверующими или иноверцами, стремясь обратить их в свою веру. На этой почве происходили многие коллизии и войны.

На территории бывшего СССР наиболее значимыми в прошлом были религиозные конфликты между исламом и православием на Кавказе и в Поволжье, а также между разными течениями хрис тианства в Прибалтике и западной Украине. Но самый заметный отпечаток на нашей постсоветскей действительности оставлен недавней политикой атеистического правления большевиков. В те недалекие времена религия и религиозные институты были факти чески отстранены от общественной жизни. Особенно пострадали от антирелигиозных гонений ислам, иудаизм, шаманские и другие языческие культы среди аборигенного населения. Феномен «рели гиозного возрождения» в России и в других странах бывшего СССР носил довольно впечатляющий характер по части восстановления храмов, создания религиозных общин и организации религиозных изданий. Однако процесс распространения среди населения рели гиозных верований и отправления религиозных обрядов идет гораз до медленнее, чем это представляется политикам и церковникам.

Большинство населения в России и в других странах бывшего СССР (возможно, за исключением стран Балтии) является неверующим, а значительная часть остается убежденными атеистами.

Поэтому одним из распространенных упрощений является зачис ление населения целых регионов или стран в число приверженцев той или иной религии. Так появляются мифические цифры о и даже 20 миллионах мусульман в России, к категории которых автоматически причислены все российские татары, башкиры и чуваши, равно как и все мигранты тюркоязычного происхождения из бывших советских республик.

Мониторинг конфессиональной ситуации должен включать наблю дения за распространением религиозности среди населения и за усло виями отправления верующими своих потребностей в соблюдении догматов вероучения и некоторых сторон образа жизни (праздники, похороны, поминальные обряды и т.д.). Здесь есть тонкая грань между провозглашенной светскостью государства и обязанностями влас тей уважать чувства верующих и создавать условиях для нормальной религиозной жизни населения. Нарушение этого баланса чревато ростом ксенофобных настроений на почве иных общественных проблем.

Религиозная нетерпимость в современном мире представляется неким анахронизмом, но она существует. Более того, даже в так на зываемых развитых странах на основе религиозной индоктринации формируются личности и группы, которые демонстрируют вы сокую степень нетерпимости и фанатической приверженности религиозным лозунгам. Одним из таких проявлений стал полити ческий исламизм фундаменталистского толка.

Именно лозунг установления исламского порядка на Кавказе и священной войны (газавата) против России стал основой воору женной борьбы против государства в Чеченской Республике.

На этой же основе рекрутируются члены незаконных вооруженных групп и исполнители террористических актов в Чечне, Карачаево Черкесии, Ингушетии, Дагестане и др. регионах.

Экстремизм – это форма радикального отрицания существующих общественных норм и правил в государстве со стороны отдельных лиц или групп. Среди его причин – социальная дезориентация части граждан, их недостаточное образование. Но причиной является также и слабость институтов общественного контроля, и неэффективная правовая система. А также и неудовлетвори тельное состояние мониторинга и экспертизы общественных явлений.

Некоторые формы экстремизма имеют исторические корни, что никак не служит его оправданию. Экстремизм характерен для слабо модернизированных обществ, но от него не застрахованы и богатые страны с демократическим правлением. В США действует около 500 экстремистских групп неонацистского, антисемитского и так на зываемого «сепаратистского» характера. В то же время, в этой стране действует общественный мониторинг за подобными группами4.

Тишков В. Что делать с экстремизмом? //Бюллетень Сети этнологического мони торинга и раннего предупреждения конфликтов, №43, Аналитический мониторинг в этой сфере помогает установить кто, когда и где предпринимает действия по распространению идей религиозной нетерпимости и практики терроризма, и кто совер шает подготовительные шаги на пути распространения религиоз ной фанатичности и террористической деятельности под религиоз ными лозунгами.

Для эффективного противодействия необходим точный «диаг ноз» явления, ибо у него есть особенности в каждой стране. В Рос сии распространяется экстремизм ксенофобского толка, основан ный на этнорасовой нетерпимости. Расизм может существовать и в обществах, где нет особого расового многообразия. Экстремис ты придают расовый смысл даже малейшим и воображаемым внеш ним различиям граждан. Так, например, клише «лица кавказской национальности» и «исламский терроризм», и все, что из этого проистекает антизаконного, в том числе и задержания милицией людей с темными волосами, это есть расизм, в отправлении которо го, к сожалению, участвуют и представители власти.

В итоге, под конфессиональным мониторингом следует понимать отслеживание состояния религиозных практик среди населения, усло вий для отправления религиозных убеждений и связанных с ними запро сов, отношения общества и государства к вопросам религии, причин и форм межобщинной напряженности на основе религии, появления ре лигиозной нетерпимости и ее использования в политических целях и в целях насилия.

Существует много различных методов непрерывного или регуляр ного отслеживания этнокультурных ситуаций и конфликтов в мире.

Действуют глобальные проекты, в поле зрения которых находится весь мир, и в которых, помимо ученых, принимают участие поли тики и общественные активисты. Наиболее обстоятельно и на долговременной основе осуществляется мониторинг положения этнических меньшинств, а также уязвимых культур малочисленных народов, сохраняющих во многом так называемые традиционные системы жизнеобеспечения. Из международных систем можно назвать научный проект группы ученых Мичиганского университе та «Меньшинства в состоянии риска» (Minorities at Risk), который уже почти 20 лет собирает данные по многим параметрам о положе нии этнических групп, находящихся в ситуации меньшинства в пределах государственных образований.5 Еще раньше возникли неправительственные организации «Культурное выживание»

(Cultural Survival), «Группа по правам меньшинств» (Minority Rights Group), «Международная рабочая группа по делам аборигенных народов» (International Working Group for Indigenous Affairs). Если американский проект опирается на метод количественной обработ ки данных, то деятельность вышеназванных НПО основывается на выпуске журналов, бюллетеней, ежегодного доклада и подготовке специальных докладов по конкретным проблемам и ситуациям6.

Давнюю традицию имеет мониторинг вооруженных конфликтов, который опирается на разные методы в зависимости от предпочте ний и интересов тех, кто его проводит. Американский исследователь Д. Зингер реализовал еще в конце 1970 х годов большое сравнитель ное исследование причин, по которым происходят войны, но его методика плохо применима к современным конфликтам. Швед ский Институт по проблемам мира и безопасности (СИПРИ) и норвежский Международный институт мира в Осло (ПРИО) выполняют ежегодный анализ вооруженных конфликтов в мире, публикуя обзорные доклады и аналитические материалы. В послед ние годы стала применяться методика количественного анализа материалов СМИ, в частности «замеры» по данным мировой, национальной и местной прессы и новостных агенств частоты упоминания проблем и «ситуаций». Методикой пользуются амери канские ученые в рамках проекта «Глобальные данные» (Global Event Data System – GEDS) и Швейцарский фонд мира (Swiss Peace Foundation).

К великому сожалению, вопросы предупреждения и урегулирова ния внутригосударственных конфликтов на территории бывшего СССР, в том числе и в Российской Федерации, превратились в 1990 е годы в поверхностное и нездоровое по своему нравст венному духу занятие аутсайдеров науки и политики, отчаянно Ted Robert Gurr. 1994. “Peoples Against States”, International Studies Quarterly, 38(3):

347–377; 1997 “Ethnopolitical Rebellion: A Cross sectional Analysis of the 1980s with Risk Assessments for the 1990s”, Ted Robert Gurr and Will H. Moore, American Journal of Political Science, 41(4): 1079–1103; 1997 “Ethnicity Matters: Transnational Ethnic Alliances and Foreign Policy Behavior”, David R. Davis and Will H. Moore, International Studies Quarterly, 41(1): 171–184; 1995 “Deprived, Rational or Both? “Why Minorities Rebel” Revisited”, Ronny Lindstrom and Will H. Moore, Journal of Political and Military Sociology, 23 (Winter): 167–190.

International Work Group for Indigenous Affairs (IWGIA) Newsletter. Copenhagen;

IWGIA Yearbook. Copenhagen.

сражающихся за ресурсы грантодателей и за собственный исключи тельный статус.

Особенно «повезло» в этом отношении Кавказу: различных «кавказских проектов» возникали десятками, и тратятся на них сотни тысяч долларов. Большинство из них можно назвать проекта ми, типа «впрыгнул – выпрыгнул». Их смысл чаще всего – проде монстрировать свою исключительную компетентность на уровне составления заявки возможному донору, принизить возможных конкурентов, получить грант, что то сделать на полученные средства, а затем завершить отчетом со ссылкой, что больше средств для продолжения работы нет. Чаще всего брошенными остаются местные участники проектов, если они вообще привлекаются в качестве активных исполнителей, а не просто как «участники»

семинаров, встреч и круглых столов. Предупреждение и разрешение конфликтов стало не только мелким индивидуальным, но и круп ным международным бизнесом, нередко используемым (по веде нию или неведению) для дестабилизации внутренних ситуаций, особенно на уровне местных сообществ, или для откровенного внешнего «миронавязывания» и использования в прямых геополи тических целях7.

Между тем, уже более 10 лет в России и дбольшинстве других бывших советских республиках действует мониторинг академичес кого образца, именуемый «Сеть этнологического мониторинга и раннего предупреждения конфликтов» (англоязычное наимено вание EAWARN – Early Warning). Сеть имеет достойную историю и хорошую репутацию среди российских и зарубежных экспертов и политиков. Бюллетень Сети, ее ежегодные обзорные доклады, серия моделей этнологического мониторинга на основе специально разработанных индикаторов, и многие другие публикации активно используются работниками федеральных и региональных органов власти России, политиками и специалистами других государств СНГ и стран Балтии8. Сеть регулярно публикует и распространяет через Интернет собственные аналитические оценки конфликт ности регионов и стран.

7 Тишков В. Прежде чем «предупреждать и управлять, лучше научиться сначала сотрудничать (к выходу бюллетеня «Конфликт диалог сотрудничество») // Бюл летень Сети этнологического мониторинга и раннего предупреждения конфликтов, №30, 2000.

8 Тишков В. Еще раз об этнологической экспертизе в России // Бюллетень Сети этнологического мониторинга и раннего предупреждения конфликтов, №28, 1999.

Директором ИЭА РАН и руководителем Сети этнологического мониторинга проф. В.А. Тишковым в 1996 г. была разработана система из 46 условных индикаторов конфликтности, которая, требовала от экспертов Сети, помимо дескриптивного текстуально го анализа, обязательной оценки тенденций, выражаемой в баллах.

При этом применялась интервальная оценочная шкала, построен ная на основе бинарной оппозиции «хуже лучше».

Таблица 1. Список переменных для оценки ситуации по катего риям этнологического мониторинга EAWARN Водные ресурсы (питьевая вода, ирригация, водные пути, про Земельные ресурсы (качество и цена, размер на человека, доступ, 1. Среда и ре 3 Недра (использование, доступ, пользователь, дивиденды) сурсы Техногенное воздействие (опасные производства, выбросы, от Бедствия и катастрофы (стихийные, экологические, промыш Расселение (динамика численности, этнические пропорции, 2. Демография Естественное движение населения (рождаемость, смертность, Механическое движение населения (миграции, беженцы и пере 10 Государственно административный статус Доктрина и режим власти (федерализм, унитаризм, местное уп 11 равление, партии и движения, выборы и смена власти, госпрог !Этническое представительство (в органах власти, бизнесе, Отношения «центр регион» (правовые основы, переговоры, 3. Власть, государство и политика Права человека и коллективные права (правовая обеспечен 14 ность, нарушения, контроль, административное давление и тя 4. Экономика 18 Производство и динамика цен и социальная 19 Уровень и расхождение доходов сфера 20 Занятость и безработица Разделение труда (этническое, региональное, отраслевое, 21 на уровне общин, обмен услугами, торговое посредничество, Социально профессиональная мобильность (продвижение эт 22 нических групп, изменение статуса в трудовой деятельности, на 24 Состояние социальной защищенности, обеспеченность жильем Религиозная жизнь (конфессиональный состав и изменения, на личие и доступность храмов, возможность отправлять обряды, наличие и состояние святынь, лидеры и прозелитическая дея Языковая ситуация (законы и инструкции, язык власти, бизнеса, образования, информации и межгрупповых контактов) Школьное образование (доступ, обеспеченность, гарантии, со Высшее образование (условия поступления, состав студентов, Средства массовой информации (структура, состав, контроль, 31 характер программ, этнический состав журналистов и телеведу 5. Культура, об разование, ин тей, политическая окраска, участие разных групп населения) формация Этнические стереотипы (положительные, отрицательные, рас 36 пространенность и использование, обидные клички, официаль Изменения в самосознании (соотношение этнического и граж 37 данского, местного и регионального, возрождение старых иден Уровень толерантности (межгрупповые ненависть, стычки и на 41 Наличие и влияние диаспор (соседи, столичная, зарубежная) Стабильность/нестабильность соседних и пограничных регио 7. Внешние ус 44 Территориальные претензии и проблема границ ловия Меняющийся внешний имидж (страны, региона, республики, народа, общины, режима в регионе, республике, стране, мире) В течение ряда лет Сеть EAWARN использует нарративный анализ и публикует его в регулярных бюллетенях и ежегодном докладе, но Сеть также использует количественную обработку данных – оценки экспертов, выраженные в баллах. У методики есть свои плюсы и минусы. В отличие от методики замера интенсивности сообщений в СМИ, здесь ключевая роль принадлежит эксперту, и именно его оценки лежат в основе анализа. Отсутствие провероч ных процедур и параллельных оценок (а это во многом связано с финансовыми затратами на производство мониторинга) делают высокой степень субъективных суждений и в значительной степени зависят от наличия или отсутствия у эксперта полноты инфор мации. Тем более, что имеются случаи, когда эксперт перестает проживать в регионе мониторинга, но сохраняет за собой право оценивать ситуацию. Даже в случае вполне адекватных оценок этот вариант снижает «восприятие» продукта Сети в самих регионах.

И все же системе балльных оценок пока нет альтернативы, если учесть простоту применения и сравнительно небольшие финан совые затраты. Система этнологического мониторинга работает, пока сохраняется внутрисетевой контроль за качеством работы экспертов и проводится работа по их поддержке и постоянному обучению.

Идея индикаторов для выполнения обобщенного и достаточно быстрого анализа не является новой. Ею пользуются разные струк туры и организации. Первоначально у разработчиков нашей системы было намерение использовать в адаптированном виде индикаторы, которые применяла аналитическая служба Верховно го комиссара ООН по делам беженцев. Но этот перечень оказался излишне обширным и специфичным, поскольку был составлен для мониторинга миграционных ситуаций и имеет глобальный – миро вой угол зрения. Поэтому нами был разработан оригинальный свод параметров, который соответствовал ситуациям в регионе бывшего СССР и имел целью замерить общественный климат в многоэтнич ных государствах и отдельных регионах такой страны, как Россия.

Хотя этот перечень мало обновлялся за десять лет, практика пока зала, что и до настоящего времени он в достаточной степени сохраняет свою адекватность.

Дело в том, что адаптация системы мониторинга EAWARN прово дилась в течение продолжительного срока. С 1996 на протяжении нескольких лет посредством индикаторов выполнялись многопара метрические наблюдения этнических процессов, противоречий и конфликтов в государствах бывшего СССР. На первом этапе осуществлялось планирование исследовательской деятельности экспертов Сети этнологического мониторинга, разрабатывалась методика многоаспектного анализа общественно политических кризисных ситуаций на основе упомянутых 46 переменных. На этой основе достаточно успешно осуществлен этап монографического изучения этнополитической ситуации на уровне отдельных стран и регионов (опубликовано 19 монографий по мониторингу общест венно политической ситуации в регионах и отдельных госу дарствах). С 1998 деятельность экспертов Сети этнологического мониторинга усложнилась за счет добавления единой исследова тельской методики, применяемой по итогам года. Тогда же была создана база данных мониторинга, позволившая выполнять сравнительную оценку данных по разным странам и регионам с учетом отдельных тематических направлений, условно именуемых по обобщенным группам «категориями» и в виде подробного спис ка – «индикаторами конфликтности». Полученные данные увидели свет в виде упомянутой серии монографий и обобщающих разделов Ежегодного доклада EAWARN. Результаты и опыт комплексной работы экспертов по оценке уровня конфликтности в постсовет ских государствах с 1998 г. обсуждались и уточнялись на ежегодных семинарах Сети этнологического мониторинга, в которых при нимало участие большинство экспертов. Начиная с 2003 г., приме нение оценок по стандартному списку индикаторов для анализа текущей ситуации стало осуществляться ежеквартально. Такое уко рочение фазы стандартизированного анализа дало возможность еще более усовершенствовать методику мониторинга EAWARN.

В течение ряда лет апробации, подтвердилась первоначальная идея о том, что именно простая интервальная шкала оценки наибо лее адекватно применяется экспертами, а также то, что набор 46 переменных мониторинга достаточно полон для всесторонней оценки ситуации и выявления потенциальных источников кон фликтов. В то же время стало очевидным, что значимость перемен ной не может ограничиваться однозначной оценкой с использова нием применяемой в оценочной шкале оппозиции «хуже лучше», т.к. в реальности обычно имеют место противоречивые тенденции.

Так, феномен миграции в конкретном регионе может не только усугублять криминогенную ситуацию, усиливать нагрузку на инфраструктуру, создавая общественное напряжение, но данное явление способно одновременно и нейтрализовывать это напряже ние, поставляя в потоке мигрантов квалифицированные кадры или способствуя увеличению государственных дотаций региону. Для уточнения методики сотрудником ИЭА РАН В.В. Степановым была предложена поправка: шкала оценок стала использоваться на осно ве оппозиции «конфликт спокойствие». Была также введена допол нительная бальная шкала, измеряющая вес (значимость) явления для текущей общественно политической обстановки. Также был учтен тот факт, что не все индикаторы, в силу ряда обстоятельств, могут быть использованы экспертами, а это означает, что итоговый показатель конфликтности следует рассчитывать как средневзве шенное значение из имеющихся данных (до этого количество баллов суммировалось). Применение дополнительной шкалы для подсчета средних оценок каждого из 46 индикаторов по разным ре гионам позволило говорить о природе факторов конфликтности на территории бывшего СССР на основе анализа статистических зако номерностей.

Обе шкалы в качестве единого измерителя по стандартному спис ку индикаторов стали применяться для регулярных опросов экспер тов Сети мониторинга. Ответы экспертов по шкале «А», условно именуемые «состояние» и ответы по шкале «Б», именуемые «влия ние», пересчитываются в сводный показатель конфликтности по формуле:

Сводный показатель конфликтности = ((|Состояние| /2)*( Влияние /2))*100, для всех отрицательных значений Состояние9, взятых по модулю.

Например, при максимально негативной по своим социальным последствиям тенденции развития миграции в регионе (балл « 2»

по шкале «А») и ее крайне выраженном влиянии на текущую обще ственно политическую ситуацию (балл «2» по шкале «Б»), сводный показатель конфликтности также будет наивысшим, т.е. равным 100%. Иными словами, в рассматриваемый период фактор мигра ции в регионе оценивается экспертом как конфликтный. В другом варианте, когда негативная оценка процессов миграции та же, но значимость этого явления в общественной жизни не столь замет на (равна, скажем, «1» по шкале «Б»), показатель конфликтности явления миграции будет ниже, (т.е. 50%).

Интегральная оценка (уровень) конфликтности региона (госу дарства) дается как средневзвешенная величина сводных показа Положительные коэффициенты обнуляются, т.е. конфликтность явлений, полу чивших положительную оценку эксперта, отсутствует.

телей конфликтности10 всех индикаторов мониторинга, для кото рых представлена экспертная оценка.

Таким образом, уровень общественно политической конфликт ности рассчитывается как средняя величина баллов, выставленных экспертом по 46 индикаторам (с коэффициентом текущей значи мости каждого индикатора), и для удобства восприятия представ ленная в процентах от максимально возможной оценки.

На основе изучения большого массива данных и анализа законо мерностей развития и ослабления конфликтов, применительно к регионам бывшего СССР составлена эмпирическая шкала этно логического мониторинга, позволяющая на основе интегрального показателя конфликтности, данного экспертами, определить статус текущей общественно политической ситуации в регионе или в целом по стране.

Шкала этнологического мониторинга (статус общественно полити ческой ситуации в государстве, регионе):

1 – общество в состоянии конфликта (конфликтность 75–100%) 2 – частые конфликты (40–75%) 3 – заметные конфликты (25–40%) 4 – в обществе возникают конфликтные ситуации (10–25%) 5 – в обществе периодически возникает напряженность (5–10%) 6 – стабильная обстановка (менее 5%) По текущим данным переменных мониторинга создаются статис тические ряды и производятся расчеты рейтинга конфликтности регионов и государств. Такие расчеты и сопроводительные тексты представлены в данной публикации.

Методика мониторинга Сети также включает ведение специаль ных прикладных исследований, выполняемых по важнейшим проблемам. За время деятельности Сети таковыми стали исследо вание систем местного самоуправления в многоэтничных сооб ществах стран СНГ, а также мониторинг российской переписи населения 2002 года11. Помимо этого, эксперты Сети опубликовали индивидуальные исследования по анализу этноконфессиональных Для расчета средней величины учитываются все не пустые, в том числе и нулевые значения числового ряда.

Местное управление многоэтничными сообществами в странах СНГ. Под ред.

В. Тишкова и Е.Филипповой. М.: Авиаиздат, 2001; На пути к переписи. Под ред.

В.Тишкова. М.: Авиаиздат, 2003; Этнография переписи 2002. Под ред.Е. Филиппо воф, Д. Ареля, К. Гусеф. М.: Авиаиздат, 2003.

ситуаций и этнокультурной политике в ряде стран (Азербайджан, Беларусь, Латвия, Таджикистан, Грузия, Узбекистан) и регионах России (Северный Кавказ, Чувашия, Башкирия, Тува, Карелия, Калмыкия, Оренбургская область, Томская область и другие).

Общая библиография прикладных научных работ участников Сети насчитывает несколько сотен наименований. Сам по себе кол лектив экспертов Сети стал, по определению американской иссле довательницы Кирстен Фут, «уникальным эпистемиологическим сообществом».

Восприятие и воздействие мониторинга После более чем десятилетнего существования Сети EAWARN и осуществляемого ею мониторинга уместно задать вопрос: что удалось по части раннего предупреждения конфликтов и можно ли назвать конкретные примеры позитивного воздействия ее деятель ности? Как воспринимаются результаты мониторинга, кто и как их конкретно использует, и, прежде всего, в сфере государственного управления?

Здесь можно вспомнить, что история деятельности подобных сетей или экспертных групп, как и отдельных миссий по предот вращению и разрешению конфликтов имеет достаточно драматич ную судьбу. Заблаговременное предупреждение и предотвращение общественных коллизий менее заметны, чем грандиозные усилия по разрешению уже состоявшегося конфликта и по постконфликт ному восстановлению. Несостоявшийся или предотвращенный конфликт не воспринимается обществом как возможная угроза.

Точно также мало внимания привлекают позитивные практики, которые не позволяют возникать межгрупповой напряженности.

И тем не менее, именно в этой незаметности и даже косвенном воздействии скрывается главный принцип работы по раннему выявлению и предупреждению конфликтов. Указать на возмож ность конфликта – это и есть раннее предупреждение.

Все эти годы Сеть этнологического мониторинга накапливала и производила разностороннюю информацию о ситуация общест венного напряжения. Эти аналитические материалы сама по себе является ценностью для тех, кто принимает политические решения.

Материалы Сети EAWARN служат источником углубленного научного анализа, и эта их роль будет сохраняться в будущем. Взве шенные и неполитизированные оценки, а также рекомендации, ад ресованные властям и другим общественным акторам, привлекают внимание многих политиков и управленцев. Особенно это харак терно для России и ее регионов. Многолетними подборками бюлле теней и ежегодных докладов EAWARN пользуются в Государствен ной Думе РФ, во многих органах власти и управления. Табличные данные рейтинга конфликтности в регионах и государствах ежек вартально направляются в Администрации Президента РФ.

Важным моментом в повышении практической направленности работы Сети стало сотрудничество с Полномочным представителем Президента РФ по Приволжскому федеральному округу С.В. Ки риенко и министром РФ В.Ю. Зориным. С 2002 г. действует По волжское региональное отделение Сети, которое осуществляет мониторинг на основе двухнедельных анализов. Для федерального министра и для Администрации Президента РФ в 2002–2003 гг.

готовились квартальные оценки динамики этноконфессиональной ситуации в регионах России, где осуществляется мониторинг.

Если учесть достаточно широкий лист рассылки материалов, который, помимо представителей российской федеральной власти, включает посольства стран бывшего СССР, представительства российских республик, ведущие аналитические центры, можно понять, что результаты мониторинга используют политики самого разного уровня и большое число научных экспертов в России и в других странах. Однако регулярной обратной связи, а тем более какого либо «заказа» со стороны государственных структур или международных организаций Сеть фактически не получала, за ис ключением рекомендации Администрации Президента РФ в адрес полномочных представителей в федеральных округах использовать продукцию Сети в системе государственного информационного обеспечения. В итоге Сеть этнологического мониторинга за все время своего существования не получала никаких прямых запросов и государственного финансирования, за исключением поддержки Поволжского отделения Сети со стороны С.В. Кириенко.

В принципе такая ситуация является приемлемой, ибо именно политическая и финансовая самостоятельность позволяют осу ществлять независимую экспертизу, в которой нуждается любое государственное управление, стремящееся быть эффективным.

Существование параллельных и независимых источников инфор мации всегда признавалось необходимым элементом хорошего общественного управления (good governance). В СССР и в пост советских государствах такого опыта фактически не было, как и не было открытого изучения сферы этнополитики, ибо «нацио нальный вопрос» считался особо чувствительной сферой.

Сеть этнологического мониторинга стала одним из ключевых триггеров в становлении независимой экспертизы в сфере этнопо литики. В момент своего возникновения ее методика использова ния электронной почты и открытого обмена информацией, а также финансовый источник в лице грантов сначала Корпорации Карнеги Нью Йорка, а затем – Фонда Маккартуров вызвали озабоченность специальных служб России. Руководитель Службы внешней развед ки даже направлял президенту Б.Н. Ельцину специальное письмо по поводу, на его взгляд, неоднозначной деятельности Сети, резуль таты которой могут представлять собой «сбор информации двойно го назначения». В письме содержалось предложение РАН «огосу дарствить» эту деятельность. Ответ Российской Академии Наук разъяснил суть проекта, руководимого российским ученым, и его действительно независимый характер, несмотря на внешние источ ники финансовой поддержки. Однако настороженное отношение официальных российских властей к проекту сохранилось. Что же касается властей других государств, то резонно предположить аналогичное отношение и с их стороны, ибо для них действующая в Москве и руководимая российским ученым и бывшим федераль ным министром Сеть этнологического мониторинга не может не быть проводником интересов России. Именно по причине «анти российского синдрома» в свое время отказались принимать участие в работе Сети представители Грузии и Эстонии.

Настороженность или отстраненность российской власти в данном случае вполне понятны: аналогичная деятельность на тер ритории США при финансовой поддержке со стороны какого либо российского фонда вообще бы вызвала истерию в американских спецслужбах. Частично можно понять тех грузинских или эс тонских коллег, для которых было предпочтительнее сотрудничест во по данному направлению под руководством американцев, но только не представителя России. Однако со временем Сеть завоева ла репутацию своим качественным продуктом (ни одной «реклама ции» за десять лет деятельности!), и сейчас почти не существует проблем с привлечением для участия в мониторинге представите лей стран бывшего СССР.

Одним из «продуктов» деятельности Сети является само уникаль ное сообщество экспертов России и стран СНГ по проблемам этно политики, которого фактически не существовало десять лет тому назад. Ученые не умели писать для политиков, а политики не умели использовать результаты научного анализа, имея устойчивую при вычку не обращать внимания на «записки в директивные инстан ции». Проблема научного обеспечения процесса принятия решений в области этнокультурной и конфессиональной политики была час тично решена работой Сети, но только частично, ибо умение мыс лить политически и независимо дается ученым не просто, и не про сто вырабатывается должное отношение политиков к независимому экспертному анализу. Именно в этом направлении должно быть сделано что то по настоящему новое, чего до сих пор Сеть не сдела ла. Именно в этом направлении и государственные власти должны предпринять шаги, обозначив свою заинтересованность.

Данной публикацией Сеть EAWARN представляет итоги аналити ческого мониторинга общественно политической ситуации в странах СНГ и Балтии за 2003 год (12 государств, и более 30 рос сийских регионов). Приводятся поквартальные рейтинги показате лей конфликтности государств и регионов, а также резюмирующие годовые оценки. Особое внимание уделено фиксации этнической напряженности и заблаговременной оценке вероятности возникно вения общественной напряженности и конфликтов.

Издание подготовлено на основе эксклюзивных материалов по методике Сети EAWARN и Института этнологии и антропологии Российской Академии Наук. Оценки общественно политической ситуации по странам и регионам за 2003 г. представили эксперты:

С. Аккиева, В. Амелин, М. Аствацатурова, И. Бойко, Р. Беляков, А. Верещагина, В. Волгин, Е. Велешко, В. Воронцов, И. Габдрафи ков, Г. Гедвило, К. Григоричев, С. Голунов, А. Гурко, А. Делицой, А. Дзадзиев, К. Дзугаев, С. Евсеев, Б. Зепа, В. Игнатьева, Э. Кис риев, Е. Клементьев, А. Кочергин, И. Лавренков, Л. Меликишвили, К. Мокин, Е. Мотрич, Н. Мухаметшина, П. Назаров, И. Нам, Д. Несанелис, М. Олимов, Н. Омуралиев, Д. Петросян, А. Плотни ков, В. Романова, В. Русанов, И. Савин, Л. Свечникова, Ю. Семе нов, Т. Сенюшкина, И. Симонов, А. Танас, Е. Тарасова, М. Таркил, В. Тен, С. Тюхтенева, В. Филиппов, Л. Хоперская, Ш. Хуррамов, И. Цыремпилова, Ю. Шабаев, В. Шаров, Н. Шилов, А. Юнусов, М. Юсупов.

ВНУТРИГОДОВАЯ ДИНАМИКА

ПОКАЗАТЕЛЕЙ КОНФЛИКТНОСТИ

В данном разделе представлены оценки общественно политичес кой ситуации в постсоветских государствах, данные экспертами Сети этнологического мониторинга EAWARN по состоянию на 1 квартал 2003 года. Порядок описания государств и регионов – алфавитный.

Таблица 1. Показатели конфликтности в государствах Государства, где осуществляется 2003 г.

Вост. Казахстанская обл. 5,98 7,34 9,65 слабая напряженность Юж. Казахстанская обл. 21,74 27,17 16,85 конфликтные ситуации * Данные на апрель 2001 г.

** Средневзвешенная оценка по регионам РФ, представленным экспертами Сети EAWARN.

+ Уровень общественно политической конфликтности рассчитывается как сред няя величина баллов, выставленных экспертом по 46 индикаторам (с коэффициен том текущей значимости каждого индикатора), и для удобства восприятия представ ленная в процентах от максимально возможной оценки.

++ Шкала этнологического мониторинга (статус общественно политической си туации в государстве, регионе):

1 – общество в состоянии конфликта (конфликтность 75–100%) 2 – частые конфликты (40–75%) 3 – заметные конфликты (25–40%) 4 – в обществе возникают конфликтные ситуации (10–25%) 5 – в обществе периодически возникает напряженность (5–10%) 6 – стабильная обстановка (менее 5%) Азербайджан За последние годы, в республике медленно, но неуклонно идут процессы ухудшения общественно политической обстановки.

Первые месяцы 2003 г. целиком подтверждают сложившуюся тенденцию. Общий уровень конфликтности составил 23,9%.

В 2001 г. общественно политическая ситуация в Азербайджане по уровню конфликтности оценивалась в 11,4%, а по итогам 2002 г. – 16,9%. В качественном отношении положение почти не измени лось: ситуацию последних лет в Азербайджане можно характеризо вать как сохраняющееся стабильное положение с эпизодическими конфликтными ситуациями. Однако в количественном отношении негативные изменения оказались существенными и до следующей качественной ступени остается совсем мало. Вопрос в том, будет ли в дальнейшем происходить накопление конфликтного потенциала.

Источниками конфликтных ситуаций и напряженности в Азер байджане, как и на предыдущем этапе, являются система власти и принятия политических решений (конфликтность 28,1%). Все более весомым источником проблем становится сфера межгруп повых взаимоотношений (конфликтность 60,7%1). По прежнему конфликтные ситуации возникают в Азербайджане в результате действия внешнеполитических факторов (25%). Конфликтный фон поддерживается такими сферами как культура, образование, информация (9,4%), экономика и социальное развитие (15,6%).

Определенное ухудшение наметилось в сфере экологии и ресурсов (15%), что раньше не было характерно. Вместе с тем, социальные последствия демографических проблем и миграционных процес сов, которые еще недавно оказывали заметное влияние на внутри Динамика конфликтности в системе межгрупповых отношений выглядит сле дующим образом: 7,1% в 2000 г., 10,7% в 2001 г., 17,9% в 2002 г. (см.: Тишков В.А., Сте панов В.В. Этничность, конфликт и согласие. – М.: ИЭА РАН, 2003).

политическую обстановку, сейчас заметно снизили свой конфликт ный потенциал (6,3%)2.

Компетенция и авторитет власти продолжают снижаться. В Азер байджане устойчивы слухи, а вместе с ними и страхи, о скором обос трении ситуации и неизбежном общегосударственном хаосе после того, как президент Алиев сойдет с политической сцены.3 Все более усугубляется проблема взаимоотношений государства и его граж дан. Низкая социальная защищенность населения служит постоян ным источником конфликтов. все более усугубляется пока что не очень заметный на общеполитическом фоне фактор безработицы4.

Заметно ухудшилась ситуация в области гражданских прав, про исходят погромы редакций общественно политических изданий и исследовательских организаций. Факты открытого насилия по политическим мотивам широко обсуждаются и имеют не только противников, но и большое количество среди населения. В общественном сознании широко распространено мнение о тра диционной терпимости азербайджанского общества. Но на самом деле уровень толерантности в обществе существенно снизился. Все чаще обнаруживаются факты нетерпимого отношения к этничес ким и религиозным. Меньшинствам. Власти способствуют культи вированию антиармянских настроений. Часть населения уже готова участвовать в погромах. В складывающейся ситуации жертвой мо жет стать любой человек, имеющий какие то «неазербайджанские»

особенности, например, «немусульманское» имя. Произошедшее в последние годы упрочение этнического самосознания усугубляет воинственные и националистические настроения (значительная часть молодежи считает важнейшим проявлением патриотизма причисление себя к категории «азери» или «тюрк»). В то же время пока не стали источниками заметной общественной напряженности такие сферы как преступность, не проявляются в серьезной форме противоречия регионов с центром, власти противодействуют нелегальному распространению оружия. Не являются сейчас предметом активной общественной риторики Миграция и демографическая ситуация в 2001 г. являлись источником конфлик тов (18,8%). В 2002 г. произошло существенное снижение показателя (12,5%) (см.:

Там же).

Юнусов А. Экспертная оценка // Банк данных Сети EAWARN, 02.05.2003.

такая больная тема как Карабах. Малоконфликтны или практичес ки бесконфликтны многие другие сферы общественных взаимоот ношений. Поэтому, как представляется, в настоящее время в Азер байджане нет явной угрозы масштабных вспышек насилия.

Армения Уровень конфликтности в Армении самый низкий среди кав казских государств. Общий показатель, по состоянию на январь– март 2003 г., равняется 11,6%, что соответствует стабильному об щественно политическому положению. В то же время общество лихорадят спорадические конфликты. Нынешнее положение в стране заметно отличается в худшую сторону от того, каким оно было в предыдущем году (в то время конфликтность составила лишь 1,6%).

Вновь, как и в 2001 г., заметным источником общественно поли тической напряженности в Армении стали внешнеполитические факторы (26,3%), хотя в 2002 г. эта сфера практически не оказывала негативных воздействий. Вторым по значимости конфликтоген ным источником является положение, сложившееся в системе влас ти (18,8%) – ситуация, достаточно привычная для политической жизни Армении. Новшеством стало усиление конфликтности в сфере массового сознания, межгрупповых взаимоотношений и стереотипов (17,5%), которые еще недавно считались практичес ки бесконфлитными. Опять, как и в 2001 г., усилилось обществен ное недовольство в результате негативных тенденций в экономике и социальном обеспечении (конфликтность в январе–марте 2003 г.

9,4%, в 2002 г. – 0,9%). Вместе с тем, не повторилась закономерность 2001 г., в соответствии с которой, усугубление экономического положения в стране, обострило проблемы, связанные с миграцией населения. В настоящее время миграционные процессы не порож дают конфликтов. По прежнему бесконфликтными являются такие значимые сферы, как культура, образование, экология.

На текущее общественно политическое положение в Армении большое влияние оказали президентские выборы (19 февраля и 5 марта 2003 г.). Неслучайно поэтому самым существенным источ ником напряжения в обществе стали процессы, происходящие в системе властных отношений. Население испытывает явное разо чарование в компетентности и желании власти решать насущные проблемы. Практически все групповые требования и жалобы, вы сказанные во время выборов и после них, остались без внимания.

Это заметно обостряет ситуацию в обществе. В центре внимания по прежнему остаются последствия теракта в Национальном Собрании (Парламенте), произошедшего 27 ок тября 1999 года. Распространено мнение о том, что власти приме няют ложные обвинения в борьбе с оппозицией8. Тревожит положе ние в сфере прав человека. После президентских выборов было арестовано более 200 активистов оппозиции, что вызвало крайне негативную реакцию в обществе.9 Зарубежные наблюдатели об ращают внимание на то, что судебная система в данном случае действует за рамками правового поля.

Усиливается давление управленческих и иных структур на СМИ. Имели место покушения на журналистов (одно со смертель ным исходом). После президентских выборов заметно снизился уровень толерантности в обществе, причем телевидение и печать играют в этом не последнюю роль. Все чаще звучат требования рас правы с политическими оппонентами, участились кампании против отдельных лиц и групп. Эксперты полагают, что власти уста новили полный контроль даже над электронными средствами веща ния. В условиях растущего недоверия к СМИ, особое значение в стране приобрели разнообразные слухи. Самостоятельным источником напряженности стало фактичес кое ослабление борьбы с преступностью. Накануне второго тура выборов из мест заключения были выпущены криминальные «авто ритеты», которые, как полагают, приняли участие в акциях, направ ленных против сторонников оппозиции. Произошло покушение на депутата парламента, причем следствие велось при явном попус тительстве властей. Правоохранительные органы, как полагают наблюдатели, в значительной мере утратили свой авторитет среди населения, поскольку сами активно нарушали закон, преследуя во время выборов представителей оппозиции.

Выборы президента, по признанию международных организаций, не соответствовали стандартам ОБСЕ; руководители части ведущих стран не поздравили президента с переизбранием.11 Все упомянутые Петросян Д. Экспертная оценка // Банк данных Сети EAWARN, 07.05.2003.

явления не только усилили тревогу и напряжение в обществе, но и крайне негативно сказались на международном имидже Армении.

Белоруссия Общий уровень конфликтности за январь–март 2003 г. составил 2,7%, т.е. общественно политическое положение стабильно.

По оценке экспертов EAWARN, показатель низкой конфликтности сохраняется в Белоруссии с 1999 г. (7,2%). В 2000 г. этот показатель составлял 8,7%, в 2001 г. он был равен нулю, в 2002 г. – 8,2%.

Во всех сферах общественной деятельности серьезных конфлик тов нет. Генератором слабой напряженности выступает по большей части лишь экономическая сфера и система социального обеспече ния (9,4%). Еще менее заметен сейчас фактор внешнеполитических воздействий (4,2%). Почти не проявляет себя в негативном значе нии сфера этнических и конфессиональных отношений (3,6%), тогда как в 2002 г. в религиозной сфере обострение отношений имело место. Бесконфликтными, на нынешнем этапе, являются внутригосударственные отношения в системе власти различных уровней, культуры, образования, информации, в сфере экологии и природопользования.

Позитивным фактором, еще более стабилизирующим обществен но политическую ситуацию, стало спокойное проведение выборов в местные Советы (март 2003 г.), что, как полагают, приведет к су щественному укреплению доверия к власти на местах.12 Еще один положительный факт – процесс реорганизации белорусской армии, в ходе которой осенняя призывная кампания прошла фактически на конкурсной основе, а не по принуждению13. Определенную на пряженность в обществе вызвала американская агрессия в Ираке.

Руководство страны фактически определило позицию России в этом вопросе, как не вполне ответственную14.

Грузия Ситуация в Грузии, по оценке экспертов, хотя и подвержена тен денции ухудшения, представляется как наименее изменчивая среди Верещагина А. О ходе избирательной кампании по выборам в местные Советы // Бюллетень этнологического мониторинга, №47, 2003.

Гурко А. Реформирование вооруженных сил близится к завершению // Там же.

Верещагина А., Гурко А. Сообщение эксперта // Банк данных Сети EAWARN, 21.04.2003.

остальных кавказских государств. Общий уровень конфликтности в январе–марте 2003 г. был низким, составив 12%. Такой уровень соответствует картине общественно политической стабильности, хотя и не без спонтанных конфликтов. В 2002 г. данный показатель был еще ниже (9,8%).

В настоящее время в Грузии только две сферы являются явным ис точником общественных противоречий. Это – система властных отношений (конфликтность 31,3%) и социально экономические процессы (31,3%). Отрицательные черты текущей ситуации прояв ляются в том, что, по сравнению с 2002 г., конфликтный потенциал упомянутых сфер заметно усилился15. С другой стороны, предыду щий год был характерен тем, что и другие сферы общественных отношений (такие как, миграция, внешнеполитические условия, система природопользования) также генерировали напряженность, тогда как сейчас этого не наблюдается. Как и в прошлом году, бес конфликтными, по определению экспертов, остаются сферы меж групповых взаимоотношений, культура, образование, информация.

На фоне некоторого повышения общественно политической напряженности, среди населения все заметнее проявляется индиф ферентность по отношению к власти и общегосударственным поли тическим проблемам. Снижается рейтинг авторитетности управ ленческих структур и отдельных партийных лидеров. А в системе власти идет постоянная борьба. В конце 2003 г. пройдут выборы в грузинский парламент, но политические страсти уже накалились, возникли новые движения правительственного и оппозиционного блоков. Проявились и противоречия в системе «центр–регион», когда парламентом была встречена в штыки идея учреждения свободной экономической зоны в Аджарии. Сохраняется на пряженность по вопросу статуса Абхазии и в отношениях с Южной Осетией. Политическая и фракционная борьба депутатов и партий, неред ко осуществляемая некорректными методами, представляется на селению мелкой возней ради достижения личных целей. При этом нет должной борьбы с коррупцией, не ощущается забота о малоиму щей части общества. Низкий уровень социальной защищенности является постоянным стрессогенным фактором. Для ряда произ Конфликтогенность сферы властных отношений составляла в 2002 г. 13%, эко номической сферы – 18,8% (по данным эксперта Меликишвили Л. Экспертная оценка // Банк данных Сети EAWARN, 11.05.2003).

водственных сфер характерна длительная невыплата заработной платы. Остается значительным расхождение доходов. Половина ра ботающего населения зарабатывает менее 60 лари ежемесячно, т.е.

до 30 доллларов США при уровне прожиточного минимума в 45 дол ларов. Потребительская же корзина в расчете на одного человека составляет еще большую величину – порядка 60 долларов. Много детные семьи, беженцы получают безвозмездную помощь. Но это не идет ни в какое сравнение с тем фактом, что зарплата депутатов 250 долларов и выше, а их совокупный доход с учетом надбавок мо жет составлять 400 долларов. Сохраняется высокий уровень безработицы. Безработными считаются около четверти самодеятельного населения Грузии, хотя реальная доля выше из за недоучета так называемого «самозанято го» сельского населения. В Тбилиси – до 40% экономически актив ного населения – безработные. Общественность очень тревожит высокий уровень преступности.

Нередкими стали случаи похищения людей с целью получения выкупа, грабежи в домах и общественных местах, убийства конку рентов в сфере бизнеса. Самостоятельным фактором общественного напряжения явля ется нестабильная ситуация в Чечне, хотя в январе–марте 2003 г.

влияние из за рубежа не проявилось столь заметно, как в 2002 г.

Абхазия. Обстановка на территории Абхазии может оцениваться как в целом стабильная. Уровень конфликтности в январе–марте 2003 г. составил примерно ту же величину, что и по Грузии в целом – 11,4%. В то же время, имеет место обратная тенденция: если в Гру зии, по сравнению с 2002 г. обстановка несколько ухудшилась, то на территории Абхазии произошли определенные улучшения. Вместе с тем, нужно иметь в виду, что оценка экспертами уровня конфликт ности исходит как бы из внутреннего состояния республики, не вполне учитывая сохраняющуюся «внешнюю» конфликтность.

Последняя очевидна, ведь по прежнему остаются нерешенными важнейшие вопросы взаимоотношений с Грузией.

Сходство текущей ситуации в Абхазии с Грузией, состоит также в том, что общественная напряженность во многом является резуль татом деятельности властей (21,9%). Но еще большим источником противоречий в Абхазии является демографическая сфера (кон фликтность 62,5%). Если в системе властных отношений конфликт ность несколько снизилась по сравнению с 2002 г. (составляла 31,3%), то проблемы, связанные с расселением и миграциями, ос таются источником серьезных конфликтов. Неизменны по своему влиянию на общественно политическую обстановку сферы эко номики и внешней политики. Однако их роль во внутренней об становке имеет скорее положительное, нежели отрицательное зна чение.

Процессы расселения являются основным источником общест венных противоречий. Высокая плотность населения в западных районах Абхазии со времен грузино абхазского военного конфлик та 1992/93 гг. изменилась мало. А в восточной части, где до конфлик та жило много грузин, многие населенные пункты были заброшены.

Туда в настоящее время возвращаются беженцы, и при этом возни кают многочисленные проблемы. Этот процесс усугубляется неспо собностью властей поддерживать в регионе общественный порядок и осуществлять контроль над распространением оружия среди гражданского населения. По всей Абхазии была и остается на высо ком уровне преступность. Во властных структурах происзодит не столько борьба, сколько муки становления. Хотя на нынешнем этапе уже получила развитие система органов местного самоуправ ления, тем не менее, буквально на всех уровнях государственной власти наблюдается резкий недостаток кадров. С этим связаны мно гочисленные трудности и просчеты в управлении. Низок не только уровень компетенции управленцев, но и доверия к ним со стороны населения. Раньше при подборе кадров ставка делалась на наиболее лояльных – участников военного конфликта 1992/93 гг. Теперь же стараются привлекать к управлению людей по профессиональным качествам. Несмотря на блокадные условия существования, в обществе ук репляются представления о необходимости добиваться независи мости и в дальнейшем. Идею независимости можно назвать доми нирующей в сфере групповой идеологии. При этом уровень толе рантности по отношению к Грузии и грузинам не является таким низким, как того следовало ожидать. Одновременно с этим появля ются признаки построения гражданского общества в Абхазии и, что особенно важно, желание строить такое общество. Таркил М. Экспертная оценка // Банк данных Сети EAWARN, 13.05.2003.

Киргизстан В январе–марте 2003 г. Киргизия по темпам снижения конфликт ности лидирует среди стран со стабилизирующимся положением.

Общий уровень конфликтности составил 9,8%, тогда как в 2002 г.

конфликтность достигала внушительной величины 25,5%. Если в прошлом году положение внутри государства было лишь относи тельно устойчивым при довольно частых конфликтах в самых разных аспектах общественных отношений, то текущая ситуация представляется по большей части стабильной.

Отдельные проявления напряженности наблюдаются в основном в трех сферах: внешняя политика и межгосударственные отношения (конфликтность 16,7%, в 2002 г. была 54,2%), межгрупповые (этни ческие, религиозные) отношения (14,3%, в 2002 г. – 39,3%), пробле мы природопользования (10%, наметилось некоторое ухудшение, т.к. в 2002 г. – 5%). Слабый конфликтный фон поддерживают про цессы, происходящие в сферах экономики, культуры, образования, распространения информация. Значимость сферы властных отно шений, концентрировавшей в 2002 г. наибольшее количество кон фликтов (что связано с политическим кризисом), в настоящее вре мя не играет существенной роли. Также снизилась почти до нуля конфликтогенность демографических и миграционных процессов.

Текущая более благоприятная ситуация в Киргизстане представ ляет своего рода разрядку политического кризиса. В 2002 г. жители юга страны стали устраивать митинги и проводить голодовки в знак поддержки арестованного депутата киргизского парламента А. Бек назарова, выступившего против передачи спорных земель Китаю и обвинившего президента А. Акаева в измене государственным интересам. Последовали столкновения с правоохранительными ор ганами, приведшими к гибели нескольких человек, затем было про изведено нападение на одно из районных отделений милиции с причинением значительного материального ущерба. Значи тельная часть населения Киргизстана приняла участие в акциях протеста, появились лозунги об отставке президента. Вслед за этим произошли события, оказавшие благотворное воздействие на кри зисную обстановку. Президентом были отправлены в отставку от ветственные работники республиканского и местного уровней, проведено Конституционное совещание, куда были привлечены лидеры оппозиции, организован и успешно проведен референдум по изменению Конституции. Часть президентских полномочий передана парламенту. Кроме того, большую свободу получили мест ные органы власти. Все это заметно улучшило ситуацию. Вместе с тем, авторитет власти остается в значительной мере по дорванным. Население убедилось, что чиновники всех ведомств по спешили снять с себя ответственность за гибель людей в результате столкновений с госорганами. Все увидели, что даже на самом выс шем уровне руководство действует неправовыми методами, пытаясь вывести из под удара близких родственников. Стало понятно и то, что апелляция к власть имущим не приносит видимых результатов, иначе как, если требования не выражены в виде угрозы массовых беспорядков. Среди населения распространяется мнение о том, что власть и оппозиция лишь манипулируют требованиями обществен ности в своих политических интересах. На этом фоне в обществе продолжает усиливаться тяга к возрождению клановых и родо пле менных структур, обеспечивающих большую социальную защи щенность в существующих условиях. После столь явного нарушения прав гражданского населения, карательная активность правоохранительных органов заметно сни зилась. Кроме того, в соответствии с новой конституцией, введена должность Омбудсмена, на которую назначен неугодный прези дентской власти независимый депутат. Заметное ослабление напряженности проявилось в миграцион ной сфере. В трудовых поездках, в основном в Россию, участвуют до полумиллиона человек ежегодно, и этот поток в 2002 г. российской стороной стал сильно ограничиваться. В конце 2002 года, после визита президента России В. Путина, ситуация значительно улуч шилась. Многие российские регионы увеличили квоты для трудо вых мигрантов из Киргизстана (по сообщению киргизстанского МИДа – в общей сложности до одного миллиона человек). В то же время, в Киргизии по прежнему сохраняется напряжен ность в таких вопросах, как этническое представительство в управ лении, пограничные разногласия, внешние связи и сотрудничество.

Как и на предыдущем этапе остро стоит проблема преступности и бытового насилия. Не решены проблемы занятости. Противоре чивые процессы происходят в сфере государственно религиозных отношений. Негативные тенденции связаны, в частности, с активи Омуралиев Н. Экспертная оценка // Банк данных Сети EAWARN, 17.05.2003.

зацией религиозного экстремизма и деятельностью незаконной партии «Хизб ут Тахрир».

Казахстан Уровень внутренней общественно политической напряженности в Казахстане за первые три месяца 2003 г. составил 19%. Показатель свидетельствует о том, что в обществе возникают конфликтные си туации, но текущее положение в значительной степени стабильно.

Конфликтность в Казахстане последовательно снижается. Сейчас ее уровень ниже, чем в среднем за 2002 г. (26,1%) и существенно ни же, по сравнению с предыдущими годами: 38,6% в 2000 г., 29,3% в 2001. Однако среди прочих бывших советских республик это госу дарство сохраняет положение конфликтного, хотя и без открытых насильственных столкновений. По прежнему, напряженные отно шения возникают в области внешней политики (конфликтность 12,5%), в системе властных отношений (25%), в сфере культуры, об разования и информации (37,5%), демографии и миграции (12,5%).

Кроме того, заметно усилились противоречия в сфере эксплуатации природных ресурсов (уровень конфликтности 35%). Среди положи тельных тенденций – некоторое снижение напряженности в сфере межгрупповых отношений (11%) и затухание напряженности в со циальной сфере (по оценке экспертов, конфликтность в данный пе риод отсутствует).

Наибольшую тревогу в общественной жизни населения Казахста на вызывают две проблемы. Одна связана с вопросом о собствен ности на землю. По законопроекту земельного кодекса, земля ста нет объектом купли продажи, и это порождает опасения многих крестьян о быстрой утрате собственных наделов26. Вторая текущая проблема касается языковой сферы. В Казахстане узаконен один государственный язык – казахский, хотя доля казахов среди населе ния составляет лишь половину, часть которых пользуется в обиходе русским языком. Вторая половина жителей – по большей части рус скоязычная (этнические русские, по данным государственной пере писи 1999 г. – 30% граждан). Хотя закон дает возможность для функ ционирования языков меньшинств, происходит последовательное усиление именно казахского языка. Причем власти строго следят, чтобы законодательство не было нарушено только в отношении казахского языка. Эта уже не новая тенденция усугубляется разделе Савин И. Экспертная оценка // Банк данных Сети EAWARN, 10.05.2003.

нием по языковому признаку казахстанских СМИ (на II конгрессе журналистов, февраль 2003 г.), а также стремлением властей сделать печать полностью подконтрольной (судебные разбирательства над журналистами)27. Политику исключительного приоритета казах скому языку дополняет все большее внимание властей к казахским и исламским символам28. Эксперты отмечают повышенную кон фликтность и в других сферах, связанных с культурным доминиро ванием, а также в межгрупповых этнических и религиозных отно шениях. Низкая авторитетность власти, частые несоблюдения прав человека также служат источником существенного напряжения.

Среди дополнительных факторов проблемой стало закрытие грани цы с Узбекистаном и одновременное малоэффективная борьба с контрабандой и нелегальной трудовой миграцией29.

Восточно Казахстанская, область. Общий уровень конфликт ности в январе–марте 2003 г. в Восточно Казахстанской области су щественно ниже, нежели в южных регионах страны и составляет 6,0%. По сравнению с предыдущим годом произошло некоторое снижение показателя (7,3%). В качественном же отношении ситуа ция не изменилась и по прежнему характеризуется как периодичес ки возникающая напряженность при общей внутриполитической стабильности.

Проблемными являются сферы, связанные с демографией и миг рацией (конфликтность 15,6%), культурой, образованием и инфор мацией (10,2%). В то же время слабоконфликтны такие сферы, как экономика, система властных отношений, межгрупповое взаимо действие.

Вызывают напряженность в обществе такие явления, как явное сокращение объема теле и радиовещания на русском языке (при чем не только на республиканском, но и на местном уровне). Все большее распространение получает практика учета этнической принадлежности при получении должностей во властных струк турах, научной и образовательной сферах (казахи, как титульная этническая категория, имеют наибольший приоритет)30. Нередко возникают противоречия в сфере языка. Еще одним источником напряжения являются техногенные нарушения на производстве:

Тарасова Е. Экспертная оценка // Банк данных Сети EAWARN, 04.05.2003.

участились сверхнормативные выбросы вредных для здоровья и окружающей среды веществ (свинца, серы), не контролируется деятельность вредных промышленных объектов (ОАО «Каз цинк»)31. К позитивным тенденциям относится, прежде всего, про цессы, происходящие в религиозной сфере, о чем часто упоминают местные СМИ. Администрация области действительно уделяет большое внимание исламским и православным общинам (ведется строительство новых храмов, мечетей)32. В области сохраняется высокий уровень межгрупповой (религиозной, этнической) толе рантности.

Южно Казахстанская область. Уровень конфликтности в Юж но Казахстанской области составил в январе–марте 2003 г. 21,7%, что несколько лучше, чем в среднем за 2002 г. (27,2%). Однако и теперь уровень конфликтности в этом регионе остается более вы соким, чем в среднем по стране. В качественном отношении теку щая ситуация характеризуется как стабильная с периодически воз никающими конфликтными ситуациями.

Чаще всего конфликты происходят в сфере культуры, образова ния и информации (уровень конфликтности 50%). Не являются редкостью острые противоречия в сфере эксплуатации природных ресурсов (25%) и в системе властных отношений (21,9%). Кон фликтные ситуации имеют место в сферах, связанных с расселе нием и миграцией (18,8%), а также на уровне межгруппового взаимодействия (14,3%). В социальной сфере заметных обществен ных конфликтов не наблюдается.

Непосредственными источниками конфликтов и острых проти воречий служат проблемы казахского языкового и культурного доминирования, преимущественная поддержка властей развития исламских общин; проблемы дефицита земельных и водных ресур сов; быстро снижающийся уровень межэтнической и конфес сиональной толерантности; ухудшение взаимоотношений местного населения с мигрантами и связываемые с этим в общественном сознании проблемы снижения жизненного уровня и социальной за щищенности. Савин И. Экспертная оценка // Банк данных Сети EAWARN, 12.05.2003.

Латвия Низкий уровень конфликтности наиболее устойчив в Латвии.

По данным на 2001 г., он составил 4,9%, в 2002 г. оказался равным нулю, как это уже имело место в 1999 и 2000 гг. В январе–марте 203 г.

показатель конфликтности составил 1,4%. Это опять таки свиде тельствует о том, что в стране фактически нет заметных обществен но политических конфликтов.

Единственной сферой в которой, по мнению экспертов, прояв ляется напряженность, является культура и образование (кон фликтность 6,3%), что связано, прежде всего, со статусом языка и получением школьного образования. К этому следует добавить, что в Латвии имеют место застарелые проблемы с соблюдением прав человека, о чем периодически международные наблюдатели.

По закону «Об образовании», переход на латышский язык обучения в средних школах для меньшинств, т.е. в основном для русскогово рящей части населения, должен завершиться уже в 2004 г. Русского ворящее население выражает по этому поводу протесты. Об щественные организации и некоторые члены парламента высту пают за право школ свободно выбирать язык обучения. С точки зре ния Министерства образования, большинство русских школ готовы к переходу на латышский. А среди населения страны мнения раз личны. Против – большая часть русских и более трети латышей34.

Проблема в том, что общественные (этноязыковые) противоре чия в значительной мере пребывают в скрытой форме, т.к. полити ческие партии, как правило, не уделяют внимания этим аспектам.

Лишь необходимость следовать требованиям со стороны экспертов ЕС заставляет вести парламентариев дебаты о поиске решения та ких политических вопросов как положение неграждан и вопросов языковой политики. Положение неграждан в Латвии и вероятность напряженности в этой сфере во многом будет зависеть от позиции ЕС35. Языковая проблема связана не только с перспективой школь ной реформы, но и языковые ограничения в средствах массовой ин формации. Согласно закону о радио и телевидении, употребление «иностранных языков» ограничивается 25% времени. Решение о правомерности такого закона выносит Конституционный суд36.

Зепа Б. Дискуссии по вопросам этнополитики // Бюллетень этнологического мониторинга, №47, 2003.

Черты напряженности проявляются в настоящее время и в социаль но экономической сфере (1,56%), особенно, что касается вопросов социальной защищенности населения.

Молдавия Нынешняя ситуация в Молдавии продолжает тенденцию послед них лет и может быть охарактеризована как в значительной степени стабильная. По оценке экспертов Сети EAWARN, уровень общест венно политической конфликтности в январе–марте 2003 г. опус тился до нулевого значения. В 2001 г. он составлял 16,3%, в 2002 г.

показатель находился на уровне 7,1%.

Наблюдения экспертов показывают, что явным образом кон фликты в настоящее время не проявляются ни в одной обществен ной сфере. В предыдущие два года особо проблемными были сферы культуры, образования и информации (в 2001 г. конфликтность рав нялась 31,2%, а в 2002 г. стала практически равной нулю). Напря женность также была характерна для системы властных отношений (конфликтность 21,9% в 2001 г., 15,6% в 2002 г.). В сфере экономики и соцобеспечения напряженность также быстро снижалась. Слабая конфликтность была характерна для сферы межгрупповых (межэт нических) отношений (14,3%; 10,7%), в области экологии и приро допользования (10% в 2002 г.). Невысокий уровень конфликтности в общественно политической жизни Молдавии, тем не менее, был сопряжен с заметной ролью этнического фактора.

Важнейшим фактором усиления стабильности стала появившаяся надежда на окончательное решение проблемы Приднестровья, путем претворения в жизнь проекта федерализации Молдавии, предложенного ОБСЕ и странами гарантами мирного и политичес кого разрешения застарелого конфликта. Предполагается, что в те чение полугода совместная (Кишинев и Тирасполь) конституцион ная комиссия разработает проект новой конституции. Проект будет вынесен на всенародный референдум, а затем пройдут выборы на территории всего федеративного государства. Напряженность в об ществе по такому параметру мониторинга, как «прошлые конфлик ты и коллективные травмы», как отмечают эксперты, в настоящее время отсутствует. В общественном сознании, в том числе среди мо лодежи, растет уверенность в том, что интеграция Молдавии в Евро пейский Союз – перспектива вполне реальная. Танас А. Экспертная оценка // Банк данных Сети EAWARN, 12.05.2003.

В системе отношений «центр–регион» также происходят пози тивные перемены. В начале 2003 г., в соответствии с администра тивно территориальной реформой, совершен обратный переход от уездов к районам. Эти действия властей, вернувших десяткам горо дов прежний статус районных центров, пользуется большой под держкой у населения. Неоднозначно, однако, на данном этапе без конфликтов, продол жается решение земельного вопроса. С 1994 по 1997 гг. в Молдавии реализовывалась Национальная программа «Земля», целью кото рой была передача общественной земли в частную собственность, но только в крестьянские руки. С 2002 г. землю разрешено продавать всем желающим за исключением иностранцев. В настоящее время происходит массовая скупка винными заводами земельных наделов под виноградные плантации.39 Социальное и общественно полити ческое значение этого явления еще следует оценить.

Таджикистан В январе–марте 2003 г. в Таджикистане продолжилась тенденция снижения конфликтности, имевшая место в последние годы:

в 2000 г. показатель находился на уровне 12,5%, в 2001 г. – 9,8%, в 2002 г. – 6,0%. Нынешний уровень оценивается экспертами как 3,3%, что свидетельствует о фактическом отсутствии конфликтнос ти. Следует, однако, учитывать две вещи: во первых, еще не так дав но общеполитическая ситуация в этом государстве характеризова лась повышенной конфликтностью (в 1999 г. ее уровень составлял 40,2%). Во вторых, как показывает опыт мониторинга, осущест вляемый Сетью EAWARN на протяжении многих лет, население региона, где произошли тяжелые конфликты, в период восстанов ления мирной жизни склонно преувеличивать уровень внутри политического спокойствия, что и отражают оценки экспертов.

Применительно к Таджикистану уместно привести пример, харак теризующий нынешнее положение. В мире утвердилось представ ление о Таджикистане, как о государстве, через которое провозят наркотики из Афганистана и Пакистана в страны Европы. С этим связана нестабильность в южных приграничных районах этой республики. Несмотря на то, что режим талибов в Афганистане прекратил свое существование, и там осуществляется контроль международных военных сил во главе с США, спокойствия на таджикско афганской границе, протяженностью свыше 1300 км, по прежнему нет. Известно, что объемы контрабанды наркотиков не уменьшились40. И тем не менее, по оценке экспертов, данное явление не оказывает заметного влияния на внутриполитическую обстановку в самом Таджикистане. Не считаются чересчур негатив ными, порождающими заметные конфликты и такие факты, как минные поля, размещенные узбекскими властями по границе с Та джикистаном и подрывы на этих полях гражданского населения.

Точно также, видимо, не считаются по настоящему конфликтными приграничные столкновения между жителями Таджикистана, Уз бекистана и Киргизии за право распоряжаться хозяйственными угодьями.

Наиболее заметны, по оценке экспертов, негативные явления в сфере демографии и миграции (конфликтность 12,5%). Опреде ленную напряженность вызывают трудности становления эконо мики и социального обеспечения (9,4%). Определенная напряжен ность поддерживается в результате заметного расхождение доходов между массой крестьянства с одной стороны и малочисленной кате горией успешных бизнесменов и управленцев – с другой. Свою не гативную роль играет и кризисное производство, а также инфляция и рост цен. Остальные сферы, по определению экспертов, малокон фликтны.

Особенно ярко проявляется общественная напряженность в миг рационной сфере, поскольку на нынешнем этапе высока роль тру дового отходничества в жизни многих граждан страны. Полагают, что объемы эмиграции составляют сотни тысяч человек ежегодно.

Причем, внешняя трудовая миграция на почве социально эконо мических проблем постоянно растет. В сложившейся ситуации многое зависит от политики принимающей стороны – России, куда направляются чуть ли не 90% таджикских мигрантов.41 Известно, что с конца 2002 г. нелегальный въезд на территорию России граж дан Таджикистана и других постсоветских государств был резко ог раничен, что существенно осложнило положение многих семей в Таджикистане. Наряду с этим не иссякает приток беженцев из Афганистана, сопровождающийся масштабной нелегальной миг рацией. Другая демографическая проблема – это рост населения, причем опережающими темпами увеличивается пропорция «ти Олимов М. Экспертная оценка // Банк данных Сети EAWARN, 10.05.2003.

тульной нации» – таджиков.42 Это приводит к обострению меж этнических взаимоотношений, в частности, таджиков и узбеков.

Кроме того, наблюдаются встречные переселения – не только в го родскую местность из сельской, но и назад – в сельскую, что тоже порождает многочисленные имущественные и земельные разно гласия.

Довольно многочисленны разногласия в сфере поземельных от ношений. В республике осуществляется приватизация колхозной собственности, создаются дехканские (фермерские) хозяйства.

При этом, дабы не порождать массовые конфликты, земля, по за кону, не подлежит приватизации и не является объектом купли продажи. В сфере властных отношений, еще несколько лет являвшихся камнем преткновения и открытых насильственных конфликтов, сейчас явное затишье. Характерен низкий рейтинг политических партий. Но определенный уровень напряженности вновь имеет место, как результат усиления авторитаризма на различных уровнях управления. Возможно, вопрос о власти скоро вновь станет актуаль ным: на июнь 2003 г. назначен референдум о внесение изменений в действующую конституцию. В частности, будет решаться вопрос о снятии семилетнего ограничения на пребывание в должности пре зидента республики. Узбекистан Узбекистан относится к той немногочисленной группе постсовет ских государств, где уровень конфликтности увеличился. Хотя в ка чественном отношении ситуация в начале 2003 г. изменилась мало (в целом остается стабильной), все же большой скачек (рекордный, если сравнивать с другими государствами) показателя конфликт ности с 6,5% в 2002 г. до 23,4% свидетельствует о явном развитии не гативных тенденций. Подобное уже имело место два года назад (в начале 2001 г.), но тогда конфликтность достигала несколько меньшего значения (20,7%).

Социально политические проблемы в Узбекистане не связаны, как это было раньше, с борьбой властей против вооруженных боевиков. Нынешние кризисные явления в основном концентри руются в экономической сфере (конфликтность 59,4%), а также связаны с демографическими, миграционными процессами (43,8%), межгрупповым взаимодействием (21,4%). Кроме того, конфликт ные ситуации складываются во внешнеполитических отношениях (20,8%) и в сфере внутреннего управления (15,6%). В то же время не являются источником серьезных противоречий сферы культуры и образования (хотя и в последнем случае наметились негативные тенденции). Не вызывают на данном этапе особых проблем общест венные отношения, связанные с экологией и природопользованием.

По прежнему источником высокой напряженности являются неудовлетворительная социальная защищенность населения Узбе кистана, растущая дифференциация доходов между различными группами граждан. Сложившееся положение усугубляется неэф фективной ценовой политикой, недостаточным уровнем развития производства, низким уровнем занятости. Хотя по официальным данным, ежегодно в стране создается до 300 тыс. рабочих мест, а уровень безработицы составляет очень малую величину (0,5%), реальная занятость, по всей видимости, охватывает только полови ну самодеятельного населения45. На внутриполитическую ситуацию негативно влияет нынешний внешнеполитический курс на актив ные контакты с США в ущерб связям (в том числе экономическим), со странами СНГ. Тревожность в обществе связана с распространяющимися слуха ми о болезни или даже смерти президента И. Каримова и о смене в скором времени лидера страны. Вообще авторитет власти падает.

На фоне многих социальных проблем, лишь 22% населения Узбе кистана высказывает интерес к политическим проблемам47. Тре вожной остается ситуация с правами человека. На этой почве часто возникают острые противоречия с властями, не ослабевают группо вые требования и жалобы. Иностранные наблюдатели («Хьюман райтс уотч») утверждают, что в 2002 г. от пыток в Узбекистане скон чались восемь человек, а число политзаключенных достигло 6,5 тыс.

человек. В основном, это осужденные по делу об участии в религи озных организациях («Хизб ут Тахрир»48). С начала 2003 г. в Ташкен те и Ферганской долине уже проведено несколько акций протеста Хуррамов Ш. Экспертная оценка // Банк данных Сети EAWARN, 12.05.2003.

«Партия исламского освобождения».

в их защиту. В акциях участвуют от нескольких десятков до сотен человек – сторонники и семьи осужденных49.

Конфликтные черты в Узбекистане приобретает сфера образова ния. Это связано с упразднением школ, в которых дети проходят обучение на таджикском и туркменском языках. В стране 66 турк менских школ, из которых, к примеру, 18 учебных заведений в Каш кадарьинской области уже целиком заменены узбекскими (область граничит с Туркменистаном, там компактно проживает 60 тыс.

туркмен). Власти мотивируют это тем, что не хватает учебников и, что выпускники туркменских школ не могут дальше повышать свое образование, поскольку в вузы Туркмении они поступить не могут.

Реальная причина связана с общим ухудшением узбекско турк менских отношений. В Туркменистане подобная политика прово дится в отношении крупной диаспоры узбеков50.

По прежнему источником напряженности является сложившая ся в Узбекистане система межрегионального и межэтнического разделения труда и связанной с этим проблемы социальной обеспе ченности населения. Проблемным также является этническое пред ставительство во власти (доля лиц неузбекской принадлежности в структурах управления несопоставимо мала в сравнении с этниче скими пропорциями населения).

Украина Сеть EAWARN не располагала данными на указанный период для обобщенной оценки этнополитической обстановки по государству в целом. Ниже представлены оценки экспертов из двух регионов, традиционно выделяющиеся повышенной напряженностью об щественно политической ситуации.

Крым. Общий уровень конфликтности в Республике Крым соста вил в январе–марте 2003 г. 10,2%, повторив тем самым тенденцию 2002 г. (11%). Ситуация в Крыму может быть охарактеризована как в значительной степени стабильное положение, хотя периодически возникают конфликтные ситуации.

Межгрупповые отношения – это основная сфера, в которой чаще всего проявляется напряженность (конфликтность 34,8%). Вторым источником общественных противоречий является экономика и социальная сфера (12,5%). Определенную долю напряженности привносит сфера внешнеполититических отношений (10,2%), а также складывающаяся в последние годы ситуация в сфере приро допользования и экологии.

Всплеск напряженности в начале года связан с конфликтом в одном из прибрежных селений. Крымские татары выступили с требованием распустить местное казачество и заменить руководи теля местной администрации. С противоположными требованиями выступило остальные жители. Последовало столкновение моло дежи с обеих сторон, что обострило межгрупповую неприязнь.

В связи с этим конфликтом возобновилось обсуждение депортации крымских татар в сталинское время. Эксцесс получил широкое освещение в республиканской прессе. Это, в свою очередь, стало причиной распространения негативных слухов в отношении крым ских татар. Заметную напряженность в обществе порождают общесоциаль ные проблемы, такие как недостаточная занятость, характерная для Крыма в зимний период, а также низкий уровень доходов населения и неадекватно высокий рост цен, плохая обеспеченность комму нальными услугами.