«ТРУДЫ МАРКАКОЛЬСКОГО ГОСУДАРСТВЕННОГО ПРИРОДНОГО ЗАПОВЕДНИКА ТОМ 1 | ЧАСТЬ 2 Усть-Каменогорск, 2009 УДК 502.72 ББК 28.08 Т 78 Труды Маркакольского государственного природного заповедника. В двух частях. Т. 1, Ч. 2. ...»

Эта порода во влажных условиях узких долин появляется уже на абсолютных высотах 1300-1350 м. Выше его можно увидеть и на склонах гор, где доля участия его в составе леса возрастает. С абсолютной высоты примерно 1850 м над ур. м он начинает преобладать в составе древостоя вместе с лиственницей, а на влажных почвах - даже доминировать там, где лиственница поселяется только после пожаров.

На долю темнохвойных пород и кедра приходится 27% лесопокрытой площади Южного Алтая.

Леса чередуются с лугами, в составе которых встречаются высокогорные и степные формы растительности (Седельников, 1900; Келлер, 1914;

Сапожникова, 1918).

В подлеске преобладают виды смородины: темнопурпурная, щетинистая и черная (Ribes atropurpureum, R. hispidulum, R. nigrum). Также здесь обычны таволги: городчатая, зверобоелистная (Spiraea crenata, S. hypericifolia), кизильники: одноцветковый, многоцветковый (Cotoneaster uniora, C.

multiora), шиповники: колючейший, иглистый, Альберта, Беггера, коричневый (Rosa spinosissima, R.acicularis, R. аlbert, R. beggeriana, R. cinnamomea), ивы:

финиколистная, туранская, прутовидная (Salix phylicifolia, S. turanica, S.

viminalis), ветвистый кустарник - жестер слабительный (Rhamnus cathartica), калина обыкновенная (Viburnum opulus), малина лесная и сахалинская (Rubus idaeus, R. sachalinensis), ежевика (Rubus caesius), крыжовник игольчатый (Grossularia acicularis), курильский чай: кустарник и мелколистный (Dasiphora fruticosa, D. parvifolia), черника и брусника обыкновенные (Vaccinium myrtillus, V. vitis idaea), лазящий полукустарник - паслен сладкогорький (Solanum dulcamara), реже в подлеске хвойно-лиственных лесов – жимолость синяя (Lonicera coerulea), крушина ольховидная (Frangula alnus).

По каменистым склонам встречаются смородины: высочайшая, разноволосатая, каменная (Ribes altissimum, R. heterotrichum, R. saxatile), жимолости: мелколистная, щетинистая, алтайская и узкоцветковая (Lonicera microphylla, L. hispida, L. altaica, L. stenantha). Не редкость - хвощевой и средний хвойники (Ephedra equisetina, E. intermedia), которые содержат эфедрин и псевдоэфедрин и имеют лекарственное значение.

По лесным опушкам и полянам в котловине оз. Макаколь произрастают синевато-серая ива (Salix livida), сибирский барбарис (Berberis sibirica), караганы древовидная и Камилла Шнейдера (Caragana arborescens, C.

Camilli-Schneideri), стелющийся кустарничек шикша черная (Empetrum nigrum), кустарник - волчник алтайский (Daphne altaica, эндем), а на Южном (Betula humilis).

Травяной покров имеет неравномерное размещение, и почти не встречается под пологом кустарников, но имеет пышное развитие на прогалинах, занимая до 70-90% поверхности почвы, особенно в окрестностях оз. Маркаколь.

Ранней весной в составе травяного покрова преобладают эфемероиды леонтица алтайская (Leontice altaica) и анемон алтайский (Anemone altaica).

В конце мая – начале июня развивается обычный травяной покров. На освещенных участках преобладают злаково-разнотравные ассоциации с участием следующих растений: вейник тупоколосковый и горный (Calamagrostis varia, C. obtusata), коротконожки лесная и перистая (Brachypodium silvaticum., B. pinnatum), костер безостый (Bromopsis inermis), мятлики однолетний и лесной (Poa annua, P. nemoralis), полынь замещающая (Artemisia commutata), ирис русский (Iris ruthenica), лилия кудреватая (Lilium martagon L.), сибирка алтайская (Sibiraea altajensisa), пион степной (Paeonia hibrida) борец Крылова (Aconitum krylovii), сассурея широколистная (Saussurea latifolia), кипрей узколистный (Chamaeneriun angustifolium), линнея северная (Linnaea borealis). На возвышенных участках доминирует ежа сборная (Dactylis glomerata).

По лощинам и ложбинкам господствуют такие мезофильные виды, как герань белоцветковая (Geranium albiorum), пион - Марьин корень (Paeonia anomala), чина Гмелина (Lathyrus gmelini), борец Крылова (Aconitum krilovii), сныть альпийская (Aegopodium alpestre), крапива двудомная (Urtica dioica).

В затененных местах высокотравье сменяется низкотравьем из осоки стоповидной (Carex pediformis).

Внеярусная растительность представлена княжиком сибирским (Atragene sibirica), ломоносами: сизым, цельнолистным, восточным, джунгарским (Clematis glauca, C. Integrifolia,, C. orientalis, C. songarica).

Из эпифитовых споровых растений чаще других встречаются лишайники:

Usnea hirta и Stereocaulon tomentosum, которые заселяют отмершие ветви, реже стволы деревьев.

Моховой покров представлен Pleurozium schreberi, реже - Polytrichum commune, Licopodium complanatum, Hylocomiun proliferum, Rhitidium rugosum.

На границе лесного пояса, где господствуют субальпийские луга, встречаются кустарниковые формы березы круглолистной (Betula rotundifolia), пихты сибирской и кедра, а также сибирский и ложноказацкий можжевельники (Juniperus sibirica, J. pseudosabina), ивы: Крылова, сизая, лапландская, барбарисолистная (Salix krylovii, S. glauca, S. lapponum, S.

berberifolia), смородина Мейера (Ribes meyeri), таволга альпийская (Spiraea alpine). Отлогие склоны покрыты низкорослой, но густой травянистой растительностью из водосбора железистого (Aquilegia glandulosa), герани белоцветной (Geranium albiorum), лисохвоста лугового (Alopecurus pratensis), купальницы алтайской (Trollius altaicus), фиалки алтайской (Viola altaica), кандыка сибирского (Erythronium sibiricum), борца алтайского (Aconitum altaicum) и черники обыкновенной (Vaccinium myrtillus), которая встречается большими куртинами. Из лишайников преобладают виды из рода Stereocaulon.

Мхи развиты слабо.

зависит от различного количества влаги и тепла, получаемого по-разному ориентированными склонами. По характеру лесного покрова, по физикогеографическим условиям (климатическим, орографическим и почвенным) они могут быть расчленены на различные лесорастительные районы и типы леса.

Первые описания растительности Южного Алтая можно найти у пионеров - исследователей этих мест: Б.А. Федченко (1828), М.В. Певцова (1883), А.Н. Краснова (1887), Е. Шмурло (1898), В.В. Сапожникова (1905), А.П.

Седельникова (1909), В.Л. Резниченко (1910), Б.А. Келлера (1914). Позднее в этих местах работал В.Л. Крюгер (1927), который составил схему почвенноботанического районирования Южного Алтая, выделив 14 районов. В лесном покрове он выявил группы ассоциаций (без описания их особенностей), выделив лиственничники с лесными лугами и с сильно развитым моховым покровом.

В последующем здесь проводили исследования В.Ф. Семенов (1926), П.П.

Поляков (1934), Б.К. Шишкин (1937), М.Г. Попов (1940), Н.В. Павлов (1948), А.Н. Протасов (1949), Е.П. Матвеева (1950), М.А. Глазовская (1952), Н.И.

Рубцов (1952), А.М. Мушегян (1958), Н.Н. Лащинский (1959), В.С. Золотухин (1959), Л.Н. Грибанов, И.А. Лагов и П.С. Чабан (1970), В.М. Чупахин (1970), И.И. Филатов (1984) и др. Многие авторы отмечали особенность растительного покрова Южного Алтая, выделяя его в отдельный ботанико-географический округ (Б.К. Шишкин, Н.И. Рубцов), в границах которого эти леса были отнесены к почвенно-растительному (М.А. Глазовская) и геоботаническому (Е.П. Матвеева) районам.

Горные системы Восточного Казахстана были разделены на достаточно четко выраженные физико-географические провинции: Западно-Алтайская (Рудный Алтай), Южно-Алтайская (Южный Алтай), Зайсанская, Саурская (Саур) и Тарбагатайская (Тарбагатай).

В природно-хозяйственном отношении леса Южного Алтая относятся к Южно-Алтайскому горно-лесному округу (Крылов, 1958), лесорастительной зоне* горных лесов Алтая и Саура (Гудочкин, Чабан, 1958), Южно-Алтайской лесорастительной области, делимой на Катон-Карагайский, Маркакольский Примечания: * - Лесорастительная зона – совокупность древесных пород в пределах ландшафтной зоны, подзоны или географического района.

Лесорастительная область - часть лесорастительной зоны, обладающая относительной общностью территории, рельефа, климата и почв.

Примечание: Природно-хозяйственный район – часть лесорастительной области, которая однородна в природном отношении, в её пределах основное назначение лесов, интенсивность ведения лесного хозяйства и степень расстроенности лесных массивов относительно одинаковы.

Тип лесного массива – совокупность лесных массивов, произрастающих в пределах природно-хозяйственного района и обладающих общностью природного состава.

Тип леса – объединение лесных участков, относительно однородных по типу лесорастительных условий, составу пород, ярусному характеру растительности, особенности возобновительных процессов и направлению смен, требующих одинаковых лесохозяйственных мероприятий при равных экономических условиях.

Южный Алтай к Алтайскому дендрологическому району**.

Южный Алтай при природно-лесомелиоративном районировании Казахстана (Протасов, 1959) отнесен к району лесов зоны Казахстанского Алтая горной части.

Типы леса являются основной классификационной категорией для выделения лесных угодий. Типы леса, обладающие сходством строения синузий и однородностью травяного покрова или кустарникового яруса, объединяются в группы типов, а последние - по видовой принадлежности главной древесной породы (эдификатора) - в классы типов. В свою очередь классы типов по родовой или подродовой однородности древесной породы группируются в лесные формации. По эколого-генетическим признакам эдификаторов формации объединяются в группы (например, темнохвойная) и классы (хвойных или лиственных лесов).

Таким образом, В.И. Баранов и П.П. Поляков (1936) одни из первых охарактеризовали лиственничные леса. Их материалы по типологии лиственничных лесов были использованы В.А. Поварнициным (1941) при классификации лиственничных лесов СССР. Лиственничники Алтая им отнесены к отдельному лесорастительному району с 5 группами типов:

лишайниковая, мшистая, сложная, широкотравная и высокогорная с подлеском. Первые 3 были установлены ещё В.Н. Сукачевым (1934).

И.М. Евсеенко (1940) выделил в особый лесорастительный район леса Южного Алтая, Ивановского и Саурского хребтов. Однако данный район довольно неоднороден по климату, геоморфологическим условиям и характеру лесного покрова.

Г.В. Крылов (1958а, 1958б, 1959) разработал классификацию типов горных лесов Алтае-Саянской лесорастительной провинции и выделил типов леса по следующим формациям: хвойные леса - пихтачи, ельники, кедрачи, сосняки, листвяги; лиственные леса – березняки, осинники, тополевники, ивняки, облепишники. Провинция им была разделена на лесорастительные округа и подпровинции: Саянская подпровинция лиственнично-темнохвойных лесов, Салаирско-Кузнецкая - темнохвойных лесов, Центрально-Алтайская - кедрово-лиственничных лесов, ЗападноАлтайская - пихтовых лесов и генетически родственная Казахская сопочная - березово-осиновых лесов.

Г.М. Разливалов (1959) определил и систематизировал типы кедровых лесов Южного Алтая, подразделив их на 5 типов: травяные, черничные, ерниковые, по гольцам и по коренным породам южных склонов.

Тип лесорастительных условий – совокупность однородных лесорастительных условий на покрытых или непокрытых лесом участках (однородные по климатическим и прямодействующим эдафическим факторам – режиму увлажнения, ресурсам минерального питания растений). Выражается через производительность древостоя.

** - Основанием для дендрологического районирования служат физикогеографические факторы (климатические, эдафические, орографические), растительный покров и история его образования, итоги интродукции деревьев и кустарников.

фитоценотическим значением нескольких видов хвойных. Эдификаторами темнохвойной тайги на Южном Алтае выступают ель и пихта сибирские.

На отдельных участках наблюдается участие сосны сибирской, лиственницы и лиственных пород, которые не влияют в целом на структуру этой группы формации.

И.И. Филатовым (1984) в этих лесах было выделено 4 типа леса: 1 – кедровник елово-пихтовый горькушево-зеленомошный, 2 - кедровник еловопихтовый зеленомошно-осоковый, 3 - ельник горно-долинный и 4 - ельник осоково-сфагновый. Они занимают средние (абсолютная высота 1300-1500 м) и нижние (1110-1300 м) части склонов и небольшие участки по долинам рек и надпойменным террасам (1000-1300 м), соответственно.

Лиственные леса представлены прирусловыми ивово-березовыми лесами, березовыми пролесками по окраинам горной страны и осинниками южных склонов в полосе черневых лесов. Широко распространенные в настоящее время осиновые, березовые и осиново-березовые леса являются вторичными, возникшие в результате вырубок коренных насаждений и пожаров.

Типы осинников были систематизированы Г.В. Крыловым (1959) и В.М.

Глазыриным (1967; 1970). Выделенные ими типы леса имели существенный недостаток, они не были увязаны с коренными типами леса, вместо которых они образовались.

Осиновые и осиново-березовые производные леса возникают после рубок и пожаров в черневой тайге с сохранением основных черт первоначального кустарникового яруса и травяного покрова. Такие леса являются промежуточной стадией восстановления коренных пихтовых насаждений (Калачев, 2000).

Изучением типов черневых лесов Южного Алтая занимались И.М.

Евсеенко (1940), П.П. Поляков (1950), Ю.О. Чимиров (1958). В дальнейшем была разработана окончательная их классификация И.И. Филатовым (1984).

Осиново-березово-пихтовая черневая тайга на низкогорье (абс. высота - 300м) подразделена на следующие типы: широкотравные, широкотравнопапоротниковые и горно-долинные пихтачи; широкотравно-папоротниковые и широкотравные березняки; широкотравные и широкотравно–папоротниковые осинники. Березняки на среднегорье (абс. высота - 600-1400 м, редколесья м) подразделены на такие типы: зелено-мошно–папоротниковый, крупнотравный, осиново-сфагновый и вейниковый темнохвойной тайги (Филатов, 1984).

И.А. Лагов (1957, 1962), а вслед за ним М.В. Гудочкин и П.С. Чабан (1958), предложили территорию, занимаемую лиственничниками Южного Алтая, подразделить на 2 лесорастительных района. Первый из них - Верхнебухтарминский, наиболее увлажненный, где произрастают лиственнично-кедровые насаждения. Второй – Маркакольский, который менее обеспечен влагой, где растут как чистые лиственничники, так и лиственнично-пихтовые насаждения; расположен в бассейнах оз. Маркаколь и рек Кара-Каба, Ак-Каба, Белезек и Курчум.

В Маркакольском районе И.А. Лаговым (1962) выделено 3 подпояса лиственничных лесов:

- 1350-1550 м; большая их часть относится к III и IV бонитетам;

2 – лиственница произрастает совместно с пихтой, реже с елью в пределах абсолютных высот 1500-2100 м; насаждения - III и IV бонитетов;

3 – субальпийские лиственничники встречаются на абсолютных высотах 2000-2350 м, бонитеты насаждений – V и Va.

Автором также установлены группы типов местопроизрастания, соответствующие им группы и типы лиственничных лесов Южного Алтая:

1. Относительно сильно инсолируемые крутые, среднекрутые и пологие склоны, прилегающие к обширным горным долинам с развитыми элювиально-делювиальными почвами, где встречаются периодически сухие, ксеромезофильные злаково-разнотравные и таволговые лиственничники.

2. Умерено инсолируемые пологие и среднекрутые склоны нижнего пояса гор с мощными делювиальными почвами, где преобладают свежие, мезофильные высокотравные и смородиновые лиственничники.

3. Умерено - и слабоинсолируемые среднекрутые склоны закрытых ущелий среднего пояса гор с относительно глубокими делювиальноэлювиальными почвами, где произрастают свежие, мезофильные пихтоворазнотравные лиственничники.

4. Слабо инсолируемые крутые и очень крутые склоны верхнего пояса гор с маломощными грубоскелетными элювиально-делювиальными почвами, на которых растут влажные, гигромезофильные лиственничники - пихтовник моховой и кедровник моховой.

5. Пологие и среднекрутые склоны верхнего предела леса с маломощными элювиальными почвами - холодно-влажные, психрогигромезофильные субальпийские лиственничники.

И.А. Лаговым установлено, что в обоих лесорастительных районах широко распространены злаково-разнотравные, высокотравные и пихтоворазнотравные лиственничники, которые занимают до 75% площади лесов.

Лиственничные леса имеют большое почвозащитное значение, особенно лиственничники - кедровник и пихтовник моховые, приуроченные к крутым и очень крутым склонам, и субальпийский лиственничники. Исключение составляют свежие лиственничники, расположенные на сравнительно пологих склонах.

Наиболее производительными типами леса – I - III бонитетов - являются лиственничники следующих типов: высокотравный, смородиновый и пихтоворазнотравный, злаково-разнотравный, таволговый и кедровник моховой.

Остальные типы слагаются древостоями IV-V бонитетов.

Таким образом, леса Южного Алтая, благодаря свойственному горным ландшафтам разнообразию условий произрастания, имеют широкие экологические пределы произрастания и отличаются большим обилием лесообразующих пород и количеством типов леса.

Алтайская лиственница образует чистые насаждения, произрастая в экологически разнообразных местах обитания. Вследствие чего данный регион признается родиной и очагом её расселения по планете (Тюменцев,1958).

произрастания лиственницы в нашей республике, посему она представляет собой важный научный и практический интерес.

Кроме того, леса Южного Алтая имеют существенное склоноукрепляющее, почвозащитное, водорегулирующее и декоративное значение. Они представляют собой значительный резерв для сельскохозяйственного (кормовые угодья, полезные и лекарственные растения и т.п.) и рекреационного освоения. Однако здесь происходит неуклонное сокращение площадей и запасов ценных пород по вине человека.

Следовательно, важная роль южноалтайских лесов очевидна, поэтому необходимы действенные меры со стороны нашего государства по охране, защите, восстановлению и выращиванию этих лесов.

СОСТОЯНИЕ ЭКОСИСТЕМ

ИСТОРИЯ РЫБОЛОВСТВА НА ОЗЕРЕ

МАРКАКОЛЬ, ПРОБЛЕМЫ СОХРАНЕНИЯ

РЫБНЫХ РЕСУРСОВ, ГЕНОФОНДА РЫБ

И ПУТИ ИХ РЕШЕНИЯ

М.Т. Баймуканов (Институт гидробиологии и экологии, г. Алматы) Первое описание рыбной ловли имеется в работе К. Струве и Г.Н.

Потанина «Путешествие на озеро Зайсан и речную область Черного Иртыша до озера Марка-Куль и горы Сары-Тау летом 1863 года» (1867).

Путешествуя по Алтаю они остановились у истока р. Кальжир, вытекающей с озера Маркаколь и были свидетелями лова рыб «киргизов» (казахов) рода Кожембет, которые «в течение летних месяцев питаются исключительно рыбой». Лов производился с вечера и до рассвета неводами при самом выходе Кальжира, куда рыба загонялась с нижних участков течения на быках с криками и горящими головнями. Днем же рыбу кололи острогами на лошадях по реке или пешком «раздевшись до нага» с берега. Промысел казахов продолжался до осени, до того момента пока не совершалась кочевка в «нижние долины Южного Алтая». После них на данный участок приезжали русские крестьяне из близлежащих деревень, которые неводили в озере, здесь же солили и на вьючных конях увозили рыбу. За один заезд крестьян, численностью, как указывается путешественниками, до 20 человек на 40 вьючных лошадях могло быть вывезено предположительно 5-6 тонн рыбы (расчет мой). Из описанного можно также заключить, что промысел рыбы продолжался с весны – после распадения льда на озере и до глубокой осени, пока горные перевалы не закроются снегом. Объемы рыболовства в абсолютных цифрах путешественники не оценивают, но опасаются, что ловля рыбы на истоке Кальжира «грозит печальным последствием – истреблением рода форелей».

начать с появлением постоянных поселений на побережье озера Маркаколь в конце ХIХ века. Воздвигали их русские переселенцы, у которых одним из основных видов деятельности стало рыболовство. На побережье располагались села – Урунхайка, Матабай, Чумек, Нижняя Еловка, Верхняя Еловка, Тополевка, заимки – Самойлово, Осколково, Жиренька. Рыбные ресурсы озера славились богатством: «… во время весеннего хода в устье многочисленных речек и ручьев, впадающих в озеро, набивалась такая масса рыбы, что при переезде через речки, лошади не могли ступить ногой свободно от обилия рыбы, набиравшейся в эти реки и ручьи» (А.С., 1926).

Особую потребительскую ценность имели два вида промысловых рыб - ленок и хариус, лов которых на путях нерестовых миграций в реки бассейна озера легок. Заготовки рыбы велись не только для личного потребления, но для вывоза в отдаленные регионы. «Ради денег рыбаки шли на всевозможные ухищрения. Придумывали невода до 150 сажен длиной, да еще с тремя мотнями, чтобы они не рвались под тяжестью улова. За день с таким неводом вытаскивали порой 400 пудов ускуча и хариуса. Весной, когда рыба шла на нерест, добытчики перегораживали устья речек сетями и мордами. Отводили воду из проток и собирали рыбу руками в обмелевших руслах рек. На Маркаколе промышляло до 700 рыбаков сразу». Размер вылова доходил по оценке В.П. Митрофанова (1986а) до 1500 т в год. Интенсивный промысел привел по свидетельству очевидцев к оскудению запасов рыб уже в первые десятилетия ХХ века (Яблонский, 1907; Седельников, 1914). Впоследствии во время коллективизации – в 30-х годах, и Великой Отечественной войны (1941гг.) пресс промысла упал - население вблизи озера осуществляло лов рыб для самообеспечения и лишь только во время нерестового хода, поскольку средств на приобретение и содержание сетей не было, был недостаток и соли, что не позволяло заготавливать рыбу впрок.

Надо отметить, что промысловым объектом служил и пескарь, имевший колоссальную численность в озере. В конце ХIХ – начале ХХ века пескарь использовался переселенцами, для питания и на продажу. Во время войны 1941-1945 годов жители прибрежных сел отлавливали его для пропитания и на корм свиньям (Миторфанов, 1988). В 50-е и 60-е годы ХХ столетия промысел велся активно ставными неводами для рабочих близлежащих золотых рудников. Впоследствии, после закрытия рудников, промысловый лов пескаря был прекращен, видимо, из-за низкой товарной ценности или запрета ветеринарных служб на лов, ввиду высокой степени инвазии рыб ленточными червями.

В послевоенные годы, вплоть до создания в 1976 г. Маркакольского государственного заповедника, промысловая добыча ленка и хариуса была по ряду различных причин развита слабо, и размер изъятия не превышал 60- тонн. Любопытно, что до середины 60-х годов ХХ века местными жителями для лова рыб не использовались крючковые орудия лова. Традиционно люди ловили рыбу сетями в озере или в весеннее время во время нерестовых миграций рыб либо вентерями, либо сачками, перегораживая русло рек и ключей кольями, срубленными ветками деревьев, металлическими сетками, а на истоке р. Кальжир неводами и кололи острогами наиболее крупных для подледного лова и спиннинга интенсивно развивалось любительское рыболовство, что, впрочем, ничуть не ослабило пресс браконьерства в нерестовый период. Как любительское рыболовство, так и браконьерство было направлено на жизнеобеспечение местного населения: рыбы использовались для питания и натурального обмена с жителями близлежащих сел. В целом ежегодный объем промысла в указанный период можно оценить в 120- тонн ленка и хариуса.

В 1982, 1983 и 1985 гг. в нарушение заповедного режима по всей акватории оз. Маркаколь велся государственный промысел ленка и хариуса в нерестовый период. В 1982 г. было изъято не менее 300 т. рыб, в остальные два года по 60 и 90 тонн соответственно. В 1982 г. промысловой организацией «Зайсанрыбпром» было поставлено 650 сетей и 6 неводов «Гигант» (от берега на 150 м проставлялась направляющая стенка). Ячея неводов составляла мм. Неводами были загорожены пути нерестового хода лососеобразных рыб в крупные реки: Тополевка, Жиренька, Тихушка, Верхняя Еловка, Урунхайка.

По свидетельству местного жителя с. Урунхайка И.П. Вопилова, в то время работавшего на вылове, сняли невода только тогда, когда стало попадаться меньше тонны ежедневного улова на невод. В ячеях невода находила гибель молодь ленка и хариуса, пескари и гольцы.

Кроме огромного ущерба рыбным запасам озера, промысел на многие годы дискредитировал идеи заповедного дела в глазах местного населения. В г. благодаря усилиям работников заповедника госпромысел был прекращен (Баймуканов, 1985). Необходимо отметить, что во мнениях местное население разделилось примерно в следующем соотношении: за дальнейшее проведение промысла 30%, против – 70%. Примечательно, что противники промысла обосновывали свою позицию тем, что «рыба стала труднодоступна для любительского рыболовства, поскольку ее стало значительно меньше». Таким образом, мотивом защиты рыбных запасов у местного населения служила необходимость сохранения запасов для рационального их использования самим населением, в то время как политика заповедника основывалась на стремлении «сохранения (и восстановления) естественного генетического и фенетического разнообразия» (Мина, 1986), рассматривая любительское рыболовство как неизбежный, но минимальный и регулируемый фактор антропогенного воздействия на популяции рыб.

С целью предотвращения дальнейших попыток рыбопромысловых организаций и местных властных структур добиться промысла на озере, в г. сотрудниками заповедника было подготовлено биологическое обоснование на расширение заповедной территории за счет части акватории площадью га, ранее не охваченной заповедным режимом, и среднего течения крупной нерестовой реки Тополевка (Баймуканов, 1987). В 1988 г. указанные площади были включены в состав заповедника. Но в соответствующем Постановлении Совета Министров Каз.ССР не предусматривалось сохранение любительского и спортивного рыболовства на озере. С этого года можно начинать отсчитывать новый этап в рыболовстве на озере Маркаколь, название которому повальное браконьерство. На этом этапе грань между целями лова невозможно было провести – ловит ли житель для пропитания, на продажу или для заготовки поступок и подлежали привлечению к ответственности.

В начале 90-х годов ХХ века в связи с наступлением массовой безработицы, обесцениванием денег и дефицитом практически всех видов товаров первой необходимости, рыба и ее производная - икра на Маркаколе стали своеобразными мерилами моральной и материальной ценностей. Именно в этот период на Маркаколе впервые приобрело широкий размах и стало характерным потрошение рыбы ради добычи икры с последующим выбрасыванием ее тушки. В особенности это практиковалось (и до сей поры практикуется) в удаленных поселках – Нижняя Еловка, Верхняя Еловка и близлежащих к ним участках – р. Глухово, Мостовая. Десятки тонн выпотрошенной рыбы разлагались в укромных уголках побережья озера. Во всех прибрежных и в некоторых других близлежащих к озеру селах открылись нелегальные приемные и обменные пункты рыб и икры. Противостоять массовому и ежедневному браконьерскому лову рыб Маркакольский заповедник не мог.

Это объяснялось рядом причин, в числе которых следующие:

1. полный запрет на рыболовство противоречил устоявшимся традициям местного населения, т.к. рыба имела огромное значение в качестве постоянного продукта питания для населения прибрежных и близлежащих населенных пунктов;

2. целесообразность установления полного запрета не была обоснована проводившимися научными исследованиями: ленок и хариус имели большую численность и их запасам (около 1500 тонн половозрелой части стада ленка и хариуса) не угрожало ведение любительского рыболовства на ограниченных участках озера;

3. сотрудники заповедника с непониманием отнеслись к запрету, и, в большинстве случаев, не преследовали нарушителей;

4. местная власть и органы правопорядка – областного и районного уровней, негативно отнеслись к установившемуся полному запрету на лов рыбы и отказывали в содействии заповеднику при предъявлении исков на возмещение ущерба или наложении административных штрафов.

Только в 1993 г. по инициативе Маркакольского заповедника и на основе биологического обоснования организации любительского рыболовства (Баймуканов, 1989а) был принят подзаконный акт Министерства экологии и биоресурсов РК, дающий право жителям прибрежных сел Урунхайка, Нижняя Еловка, Верхняя Еловка, Матабай ведение любительского рыболовства на ограниченных участках оз. Маркаколь, в совокупности составляющих около 5% от акватории озера. Но уже к этому времени сложилась практика всеобщего браконьерства, и в общественном сознании утвердилось мнение о безнаказанности нарушений заповедного режима. Поэтому в 1997 г. при поддержке программы «Человек и биосфера» ЮНЕСКО автором была разработана модель регулирования рыболовства на оз. Маркаколь. Согласно модели ведущая роль урегулирования отношений между заповедником и местным населением была отведена общественной организации, которой предназначалось осуществлять прием рыб у населения, вести мониторинг за объемом лова рыб и оказывать содействие заповеднику в охране рыбных ресурсов и финансировании основной деятельности. В целом, должны были управлению Маркакольским государственным природным заповедником и формирования традиций устойчивого природопользования (Баймуканов, 1997б).

Но в том же году вступление в силу Закона Республики Казахстан «Об особо охраняемых природных территориях», запрещающего на территории заповедников рыболовство, в т.ч. любительское и спортивное, не дало возможность практического осуществления данной модели. Вновь местное население было противопоставлено заповеднику. Общественность и местная власть активно выступала за введение лова рыб в качестве самообеспечения населения продуктами питания на ограниченных участках озера; вопросы освещались в СМИ (Баймуканов, 2000), вносились предложения в Парламент РК по необходимости внесения изменений и дополнений в существующее законодательство (Баймуканов, 1997в). В итоге в 2001 г. в Закон РК «Об особо охраняемых природных территориях» были внесены соответствующие изменения и дополнения, согласно которых была предусмотрена возможность введения любительского рыболовства на ограниченных участках заповедной акватории.

Приведенная краткая история организации рыболовства на заповедной территории оз. Маркаколь показывает, что государственными органами управления в области заповедного дела мало внимания уделялось моральным и экономическим критериям оценки последствий принятия тех или иных решений. К примеру, запрет на лов рыб на оз. Маркаколь производился по устоявшемуся постулату о том, что заповедная территория должна быть полностью неприкосновенна. При этом не учитывались сложившиеся традиции в природопользовании, экономическое состояние местного населения, зависящее от использования местных биоресурсов. Это является следствием того, что государственными органами при проектировании не разрабатываются долгосрочные программы развития заповедных территорий, предусматривающие компенсационные мероприятия для местного населения.

Поэтому браконьерство определяется во многом низким жизненным уровнем местного населения и высоким уровнем безработицы. Так, безработные составляли в конце 90-х годов ХХ века до 45-50% трудоспособного населения примаркаколья; по приблизительным оценкам совокупный доход одного взрослого человека составляет у 50% населения - $ 206 - 242, у 45% - $ 392 у 5% - $ 2000-3000 в год (на 1 января 1998 г.).

Таким образом, у местного населения потребительское отношение к рыбным ресурсам оз. Маркаколь было сформировано не только традициями в природопользовании и низким жизненным уровнем людей, но и отсутствием четкой и однозначной государственной политики в установлении и соблюдении заповедного режима в переходный период экономической нестабильности. Несомненно, что потребительское отношение к рыбным ресурсам заповедника должно быть впоследствии заменено осознанием эстетической ценности заповедных объектов. Но это представляет собой достаточно длительный процесс, который всецело зависит от существования единой государственной и общественной стратегии в планомерном установлении заповедного режима. Заповедность не должна ассоциироваться существующих материальных ценностей потребительского подхода на ценности духовного восприятия природных объектов. Определенная роль в этом принадлежит научной деятельности в заповедниках. Но возникают ситуации, когда именно методы ведения научных исследований провоцируют браконьерство. Так, к примеру, ведение ихтиологических наблюдений за состоянием рыб на заповедных территориях основано на общепринятых и традиционных методах, предполагающих изъятие значительного числа рыб.

Опыт ведения ихтиологических исследований в Маркакольском заповеднике свидетельствует, что при этом в общественном мнении утверждается мысль о двойственности подходов к охране и использованию рыбных ресурсов – запрет для населения и разрешение для работников заповедника. Выходом из этой ситуации является применение метода прижизненных наблюдений, основой которого в Маркакольском заповеднике являются результаты исследований нерестового поведения ленка. Так, определение размерно-возрастного и полового состава рыб, численности популяции можно осуществлять на основе фото-видеосъемок нерестовых скоплений рыб с последующей машинной обработкой полученных изображений. Исследования в указанном направлении имеют также, кроме научной ценности, большое эстетическое и этическое значение и должны ярко продемонстрировать приверженность работников заповедника к сохранению биоразнообразия рыб (Баймуканов, 2002а; 2004 а).

Обобщение опыта установления заповедного режима на оз. Маркаколь приводит к следующему: в целом, в Казахстане в области заповедного дела следует развивать экономические и этические принципы организации и управления особо охраняемыми природными территориями; в заповедниках необходимо целенаправленно формировать традиции устойчивого природопользования среди местного населения; при проведении научных исследований необходимо развивать и применять методы прижизненных наблюдений за животными.

Огромен антропогенный пресс на ихтиофауну озера от браконьерского лова рыб. Размер незаконного лова ленка и хариуса возможно оценить более 300 тонн ежегодно. В особенности браконьерство развито в весенний период – во время нерестовой миграции рыб в реки. В весенний период населенные пункты превращаются в базы по скупке икры ленка и хариуса. Если северовосточная и южная части озера Маркаколь охвачены заповедным режимом и на этих участках существуют кордоны, то нерестовые реки – Верхняя и Нижняя Еловка по северо-западному побережью озера охраной не охвачены.

В существующих на данном участке населенных пунктах организованны незаконные пункты по приему икры рыб. В этой связи с целью эффективной охраны рыбных ресурсов озера Маркаколь рекомендуется охватить заповедным режимом нерестовые реки Верхняя и Нижняя Еловка с водоохранными полосами.

Уникальный состав ихтиофауны и генофонд рыб оз. Маркаколь сформировался в результате длительной изоляции, за счет существования географической преграды в среднем течении реки Кальжир. Отсутствие режима ООПТ на этом участке грозит в случае проведения геологических Таким образом, рекомендуется для сохранения уникальности генофонда маркакольских рыб и исключения вероятности разрушения указанных водопадов охватить заповедным режимом участок р. Кальжир от истока до урочища Кызылаши, а также участок р. Кальжир с охватом приреченских водопадов.

Нормативно-правовые и практические основы охраны рыбных ресурсов Маркакольского заповедника. Рыболовство на проектной территории осуществляется на основе Закона РК от 9 июля 2004 г. № 593–II «Об охране, воспроизводстве и использовании животного мира», Закона РК от 7 июля 2006 г. № 175-III «Об особо охраняемых природных территориях», Постановления Правительства РК от 18 марта 2005 года № 246 «Об утверждении Правил рыболовства». В 2007 г. рыболовство на оз. Маркаколь было разрешено Приказом Комитета лесного и охотничьего хозяйства МСХ РК № 37 от 30.01.07 «О проведении любительского рыболовства на специально выделенных участках озера Маркаколь на территории Маркакольского государственного природного заповедника для нужд местного населения, проживающего в охранной зоне в 2007 году». Для этих целей в указанном Приказе были выделены четыре участка: у села Урунхайка площадью 615 га, у села Матабай – 150 га, у села Нижняя Еловка – 85 га, у села Верхняя Еловка – 30 га. Любительский лов разрешен в течение всего года, за исключением весеннего запрета – с мая по июнь месяцы. Несмотря на то, что согласно законодательства, любительское рыболовство разрешено только жителям населенных пунктов, располагающихся на территории охранной зоны заповедника, лов рыбы осуществляется и населением других близлежащих поселков: Тоскайын, Бугымуйиз, Балыктыбулак, Шаганат, Акжайляу, Мойылды, Теректы. Реже на рыбалку приезжают люди и из других населенных пунктов, включая г. Усть-Каменогорск, Алматы и другие города.

Большая часть объемов лова приходится на зимний – ранне-весенний период на зимнюю удочку. Длительность этого периода составляет – 6 месяцев, с ноября и до мая месяца.

В летние месяцы – с июля до середины августа – прессинг любительского лова на популяции ленка и хариуса минимален. С середины августа и до ноября, т.е. до замерзания водоема лов производится на спиннинг. Данным орудием лова отлавливается только ленок. Лишь редкие рыболовы могут отловить хариуса в эти месяцы удочкой на мошку в нахлыст. Лица, нарушившие указанные выше законодательные акты и нормативно-правовые документы подлежат ответственности согласно Кодекса РК об административных правонарушениях (с изменениями и дополнениями по состоянию на 26.03. г.), Уголовного кодекса РК, Постановления Правительства РК от 4 сентября 2001 г. № 1140 «Об утверждении размеров возмещения вреда, причиненного нарушением законодательства об охране, воспроизводстве и использовании животного мира».

Территория Маркакольского заповедника подразделена на 10 обходов, каждый из которых закреплен отдельно за инспекторами. Всего в заповеднике 22 инспектора. Для осуществления охраны имеется 5 автомобилей, 5 лодок, мотоцикла, 15 лошадей, 24 рации. Численный состав инспекторской службы производится согласно Постановления Правительства от 19.01.04 № 53 «Об утверждении норм и нормативов по охране, защите, воспроизводству лесов и лесоразведению на участках государственного лесного фонда».

С середины 80-х годов ХХ века и по настоящее время - постоянные посты в период нереста Маркакольским заповедником устанавливаются на истоке р.

Кальжир, у р. Жирень-Байтал (среднее течение, у дороги), который контролирует и р. Тополевка, в последнее десятилетие - постоянный пост с устройством шлагбаума - на въезде в с. Урунхайка (въезд со стороны пос. Теректы).

Кроме того, периодически посты устанавливаются в с. Карагайлыбулак (Нижняя Еловка). Для оперативного реагирования организуются мобильные оперативные группы из числа инспекторов, научных работников заповедника, а также работников Маркакольского лесхоза. Содействие охране Маркакольского заповедника оказывает Департамент природных ресурсов и природопользования при Акимате Восточно-Казахстанской области.

В Маркакольском заповеднике (письмо исх. № 213 от 20 октября 2006 г.

за подписью лица, замещающего директора Е.Н. Аубакирова) за 2005 и годы составлено: 20 мая 2005 года протокол по незаконному вылову рыб кг. 19 октября 2006 г. протокол по незаконному вылову рыб 10 кг. Всего 31 кг, в том числе 3 кг – хариус, 28 кг – ускуч.

В 2007 г. Маркакольским государственным природным заповедником составлено 23 административных протокола на общую сумму 87360 тенге (№ 145 от 16.07.07 за подписью директора Е.Н. Аубакирова):

– 3 протокола составлены 29.05.07 г. на участке с. Урунхайка с ущербом в 88452 тенге.

– 12 протоколов составлены в период с 11.01.2007 г. на участке Черепановская пасека без ущерба.

– 4 протокола составлены в период с 11.01.07 г. по 02.04.07 г. на участке Жуковская пасека без ущерба.

– 4 протокола составлены в период с 24.03.074 г. по 13.05.07 г. на участке В. Еловка, Сосновская речка без ущерба.

Согласно представленным Маркакольским заповедником данным, эффективность охраны рыбных ресурсов оз. Маркаколь в последние годы повышается, но уровень браконьерского лова остается в заповеднике высоким.

Количество составленных протоколов и взыскание ущерба Маркакольским заповедником не отражает по экспертной оценке истинного размера незаконного лова рыб. Проведенная экспертная оценка основывалась на проведении бесед с местным населением, личных наблюдений и исследований нерестовых рек. Более точная оценка может быть произведена на основе постоянных исследований структуры популяций рыб, их численности, социально-экономических показателей и построения соответствующей математической модели.

Оценка объемов и структуры уловов ленка и хариуса, мелиоративные мероприятия. В 1989 г. М.Т. Баймуканов разработал на основе ихтиологических исследований и социологических опросов обоснование организации любительского рыболовства на озере Маркаколь для местного населения (Баймуканов, 1989а). В 1999 г. Алтайский филиал Казахского Научно - производственного центра рыбного хозяйства – НПЦ РХ) и в 2005, 2006 годах головное подразделение НПЦ РХ подготовили биологические обоснования на вылов ленка и хариуса для спортивного и любительского рыболовства (Куликов и др., 1999). В 1999 г. обосновывался лимит на ленка в объеме 52 т., хариуса – 18 тонн.

В 2007 г. ОДУ для ленка составил 91,7 т, для хариуса – 15,9 т. Проведенные исследования в весенне-летний период 2007 года показывает необходимость снижения ОДУ, ввиду ухудшения состояния запасов ленка и хариуса (Баймуканов и др., 2005, 2006, 2007). На 2008 г. рекомендован ОДУ в объеме 61,7 тонн, в том числе ленка – 48,2 т, хариуса – 13,5 т.

Маркакольским заповедником (Исх. № 213 от 20 октября 2006 ) в г. выдано лицензий для любительского лова на озере Маркаколь на сумму 174220 по цене 1 кг – 155 тенге, количестве 1124 кг, 2006 г. на сумму тенге по цене 1 кг – 155 тенге, количестве 2452 кг.

Объем вылова любительского рыболовства на специально выделенных участках оз. Маркаколь в период 1–го полугодия 2007 г. составил кг.(письмо Маркакольского заповедника - исх. № 145 от 16.07.07). Количество выданных путевок на любительский лов рыбы на специально выделенных участках оз. Маркаколь составило: на участке Урунхайка – 438 путевок, на участке Матобай – 47 путевок, на участке Карагайлы – Булак и В–Еловка – путевкп. Общее количество составило 506 путевок. Всего за 2007 г. по отчету Маркакольского заповедника, подписанным заместителем директора О.Н.

Рояновым добыто 6,703 тонн ленка и 0,127 тонн хариуса.

По экспертным оценкам объем вылова рыб на озере Маркаколь в 90-х годах прошлого века составлял около 100-120 тонн ленка и хариуса. Около 70% указанного объема приходилось на любительское рыболовство местного населения и прилегающих населенных пунктов – сел Теректы, Акжайлау, Тоскайын. Определенный небольшой объем лова приходился на любительское рыболовство для рыбаков из других регионов Казахстана. Остальной объем лова составлял браконьерский лов в период нерестовых скоплений рыб.

В настоящее время, большой спрос и высокая цена на «красную» икру маркакольского ленка и хариуса и улучшение технических возможностей браконьеров, включая передвижение на вертолетах, приводит к увеличению объемов браконьерского лова более чем в 2 раза в сравнении с указанным периодом.

Проведенный сравнительный анализ размерного состава уловов и размерной структуры нерестовых стад маркакольского ленка и хариуса показывает следующее (рисунки 1, 2). Основу нерестового стада ленка составляют рыбы в размерном градиенте 360-400 мм, основа весенних уловов - рыбы размером 360-440 мм, зимних – 400-440 мм. Как видно из анализа представленных кривых структуры стада и уловов, рыбы более крупных размеров также изымаются в большей степени, не соответствуя существующей структуры нерестового стада. Так, к примеру, в нерестовом стаде рыбы в размерном классе 480 мм присутствуют в количестве 1,8%, а в весенних уловах – 3,9%, в зимних – 4,9% в размерном классе 520 мм в нерестовом стаде – 0,2%, в весенних уловах – 3,9%, в зимних – 1,2. В зимних уловах также Рисунок 1 – Размерный состав весенних и зимних уловов и размерная структура нерестового стада ленка в 2007 году Рисунок 2 – Размерный состав весенних и зимних уловов и размерная структура нерестового стада маркакольского хариуса (2007 г.) часть популяции в большей степени испытывает пресс рыболовства в сторону изъятия рыб более крупных размеров.

На популяцию хариуса промысел преимущественно оказывает давление на наиболее многочисленные размерные группировки – от 280 до 320 мм. Более крупные рыбы в целом изымаются относительно существующей структуры также в большем числе.

Любительское рыболовство также изымает и неполовозрелую и впервые вступающую в половозрелость часть популяции, но в незначительных объемах – около 2% от общего количества уловов в популяции ленка и около 7% в популяции хариуса, что не приносит существенного урона пополнению этих рыб и находится в пределах допустимой нормы.

Таким образом, негативное воздействие любительского рыболовства состоит в изъятии крупных рыб из популяций ленка и хариуса в количестве, превышающем их доли в нерестовых стадах.

На территории Маркакольского заповедника не осуществляются и мероприятия по рыбохозяйственной мелиорации в связи с тем, что воспроизводственные и мелиоративные мероприятия должны проводиться согласно Приказа Министра сельского хозяйства Республики Казахстан от сентября 2004 года № 469 «Об утверждении Правил о мелиоративных работах на водоемах Республики Казахстан» на основе биологического обоснования.

Ввиду указанного, данный вопрос требует дополнительных исследований, которые должен финансировать Комитет лесного и охотничьего хозяйства МСХ РК или непосредственно заповедник. В особенности необходимо отдельно рассмотреть возможность проведения расчистки устьев некоторых рек на озере Маркаколь. В результате эвторофикации северо-восточного района озера происходит заиливание и зарасатание устьев рек Светлая и Тесная. Возможно, это является одной из причин отсутствия в них нерестового хода рыб весной 2006 г.

При проведении мелиоративных работ обязателен сопровождающий мониторинг, который должен оценить воздействие работ на экосистему и эколого-экономическую эффективность мероприятий.

Виды рыбной продукции местного населения Местное население примаркаколья – жители населенных пунктов Урунхайка, Матобай, Верхняя и Нижняя Еловка, а также часть жителей села Акжайлау и Тоскайын традиционно засаливают в деревянных бочках ленка, изготавливая по местному наречию «селедку». «Селедку» готовят два раза в год – весной и осенью. Весенняя «селедка» до 90-х годов прошлого века преимущественно шла на гостинцы и натуральный обмен с приезжими: овощи (помидоры, огурцы), не вызревающие в условиях Маркакольской котловины, другие продукты. Ранее – до 90-х годов прошлого века рачительные хозяева старались запастись одной-двумя бочками «селедки». Впоследствии, в связи с ухудшением экономической обстановки «селедка» стала служить также продуктом обмена на вещи первой необходимости, а также на алкогольные напитки. Осенняя «селедка» заготавливается в меньшем объеме и, преимущественно, идет на питание своих семей. Аналогичен и продукт в соленом виде из хариуса под названием «сухой засол».

уловов – «по последнему льду» и лова во время нерестового хода рыб в реки, получают икру, которую засаливают в стеклянных банках. Эти продукты преимущественно заготавливаются на обмен и продажу.

Кроме того, жители пос. Катон-Карагай в весеннее время переходят через Курчумский хребет на участке «р. Тополевка», жители пос. Курчум, Маралиха – на участке «р. Глуховая», жители пос. Теректы, Карой, Приречное, Архиповка переваливают хребет Азутау на участке исток р. Кальжир (перевал Тарлау), жители пос. Успенка через перевал Матобай и занимаются браконьерским промыслом рыбы на соответствующих реках оз. Маркаколь. Но только редкие из них засаливают пойманную рыбу, наподобие маркакольским жителям.

Зачастую рыба в дороге «задыхается», протухает – теряет свои пищевые качества. Во избежание этого по приезду «рыбаки» раздают пойманную рыбу по родственникам или друзьям, некоторые продают.

Реализация рыбной продукции, как указывалось выше, производится только жителями примаркакольских сел. Кроме продукции, вырабатываемой из ленка и хариуса, на реализацию поставляется мороженая рыба в позднеосенний, зимний и ранневесенний периоды. В начале 90-х годов ХХ века 1 кг. ленка и хариуса оценивался примерно в 10 - 20 тенге, во второй половине 90-х – 40-50 тенге, в настоящее время цена 1 кг рыбы составляет 120-150 тенге. Реализация местным населением икры производилась ранее по 1000 тенге за 1 кг, в настоящем – 2-3 тысячи. Объем реализуемой рыбы доходит до 80 тонн в год, что в денежном выражении можно оценить в 8-9, млн. тенге в год. Объем икорной продукции можно оценить в 10 тонн или в денежной массе – 10-15 млн. тенге.

Маркакольский ленок и хариус поступает на рынки ближайших городов – Усть-Каменогорска, Ридера, Семипалатинска и др., а также в г. Алматы.

Значительная часть нелегально экспортируется в Россию, где его цена выше.

А на рынках городов Казахстана ленок и хариус зачастую продается под названием – «форель» по цене 400-500 тенге за 1 кг.

1. Распределение ОДУ ленка и хариуса по различным участкам оз.

Маркаколь производить соответственно количеству семей, проживающих в населенных пунктах, располагающихся у отведенных для любительского лова участков.

2. Маркакольскому государственному природному заповеднику усилить работу по упорядочению и контролю за любительским рыболовством на специально выделенных участках.

3. Необходимо провести научно-исследовательскую работу по оценке воздействия чужеродных видов на ихтиоценоз оз. Маркаколь.

4. Необходимо расширение территории Маркакольского заповедника или создание отдельной особо охраняемой природной территории на р.

Кальжир с охватом приреченских водопадов.

5. Рассмотреть вопрос о проведении рыбохозяйственных мелиоративных работ на озере Маркаколь.

МАРКАКОЛЬСКОЙ КОТЛОВИНЫ

В ХХ СТОЛЕТИИ

Н.Н. Березовиков (Институт зоологии МОН РК, г. Алматы) Орнитофауна птиц Маркакольской котловины насчитывает 265 видов.

С 1976 по 2006 гг. на территории Маркакольского заповедника отмечено пребывание 246 видов, из них 153 гнедится, что составляет 63,7% от гнездящихся видов Южного Алтая (Березовиков, 2005).

За 30-летний период существования заповедника здесь не встречено повторно 22 вида птиц, отмеченных предыдущими исследователями, преимущественно в начале ХХ столетия: серощёкая поганка, розовый пеликан, краснозобая казарка, белолобый гусь, гуменник, сухонос, горный гусь, малый лебедь, красноносый нырок, белоглазая чернеть, морская чернеть, синьга, луток, орлан-долгохвост, малый погоныш, погоныш-крошка, камышница, большеклювый зуёк, поручейник, белая сова, чернолобый сорокопут и щур.

Не исключено, что при последующих исследованиях они будут появляться на территории заповедника.

По наблюдениям с 1978 г. гнездовая авифауна Маркакольского заповедника обогатилась рядом новых видов, появившихся здесь в результате естественных процессов расселения (певчий и чёрный дрозды, пеночки – трещотка и весничка, орёл-карлик). Отмечалось нерегулярное гнездование большой поганки (1981, 1982, 1983 гг.), озёрной чайки (1983 г.), травника (1982 г.), обыкновенной чечётки (1978 г.), обыкновенного сверчка (1982 г.), пеночкивеснички (1984 г.) и, возможно, синехвостки (1982 г.). Появились на Маркаколе широкохвостка (1986 г.) и черноголовый ремез (2001 г.). Еще два вида – орелкарлик и вальдшнеп в результате естественных процессов восстановления численности в южной части ареала стали встречаться и на Маркаколе.

Единично гнездятся и находятся под угрозой исчезновения чернозобая гагара, черношейная и красношейная поганки, шилохвость, длинноносый крохаль, малый зуёк и чибис. Требует уточнения современный статус скалистого голубя, т.к. не исключено, что в пределах заповедника он уже перестал гнездиться. До сих пор не появились на гнездовье на оз. Маркаколь исчезнувшие в прошлом серощёкая поганка, камышница, серый гусь, гуменник, лебедь-кликун, речная крачка и сапсан. Вместе с тем, благодаря заповедному режиму, в начале 80-х гг. отмечено увеличение численности чёрного аиста, стабилизировалась численность популяций скопы, орлана-белохвоста, беркута, серого журавля, водоплавающих и куриных птиц. Такие виды птиц как бурая пеночка, южный соловей, полевой конёк и желчная овсянка, гнездящиеся у самых заповедника, однако черноголовый ремез расселился до побережья озера. На наш взгляд, при дальнейшей аридизации климата они могут появиться здесь на гнездовании.

Из числа редких и исчезающих видов, занесённых в Красную книгу Казахстана (1996), в заповеднике гнездятся чёрный аист, скопа, беркут, орёлкарлик, орлан-белохвост, алтайский улар, серый журавль, филин, в период миграций встречаются лебедь-кликун, горбоносый турпан, орёл-могильник, степной орёл, сапсан, балобан, черноголовый хохотун и в качестве залётных отмечены колпица, стрепет и саджа.

В течение ХХ столетия в орнитофауне оз. Маркаколь произошли существенные изменения (Яблонский, 1907; Сушкин, 1938; Березовиков, 1987, 1989, 1992, 2005, 2008; Березовиков, Стариков, 1991; Гаврилов и др., 2002). В первой половине ХХ века исчезли гнездившиеся здесь серощёкая поганка, лебедь-кликун, серый гусь, сапсан, орлан-долгохвост, журавлькрасавка, камышница, речная крачка и чернолобый сорокопут. Кроме того, Н.И. Яблонский (1902) 27 июля 1900 г. в устье р. Тихушки из стаи гусей добыл экземпляр, описаниe которого не оставляет сомнений в принадлежности горному гусю. К сожалению, более поздних сведений о присутствии на Южном Алтае этих гусей в литературе не имеется, поэтому вопрос о их статусе остается открытым (Березовиков, Самусев, 1999). Ближайшие места обитания находятся в высокогорной части Юго-Восточного Алтая, где последние встречи датируются 80 гг. ХХ столетия (Ирисов, Ирисова, 1984;

Кучин, 1991).

Известно, что уже в ХVШ-ХIХ веках побережье озера и окрестные горы постоянно использовались казахами в качестве летних пастбищ (Струве, Потанин, 1867; Финш, Брем, 1882). Однако Маркаколь оставался одним из самых труднодоступных мест Южного Алтая, т.к. сюда вели преимущественно караванные тропы и не было нормальных колесных дорог. Первыми русскими поселенцами в конце ХIХ веке были староверы и предпредприимчивые бухтарминские переселенцы, которых озеро привлекало обилием рыбы, а окрестные леса промысловыми зверями. В первом десятилетии ХХ века в соответствии со столыпинской реформой сюда началось переселение крестьян из сибирских и европейских губерний России. В это время на побережье озера возникло 8 деревень и заимок. Одно из поселений – Верхняя Еловка – было создано переселенцами - эстонцами, потомки которых проживают здесь до сих пор. В долине верхнего Кальджира в это время уже действовало несколько золотодобывающих рудников. В ущелье у истока Кальджира предпринималась попытка строительства плотины с целью создания гидроэлектростанции, однако начало первой мировой войны помешало осуществлению этого проекта. Строительство дороги через труднодоступные перевалы Южного Алтая, введенной в строй в 1916 г. в основном благодаря труду военнопленных, связало Маркаколь с Алексеевкой и Катон-Карагаем и улучшило возможности заселения и хозяйственного освоения этого края. Эта дорога до сих пор среди местного населения называется «австрийской».

В первые десятилетия ХХ в. маркакольское население занималось рыболовством, скотоводством, зерновым земледелием, пчеловодством, интенсивное воздействие на местную фауну путем преобразования прибрежных ландшафтов и, особенно, лугово-степного пояса. Многие участки северного и западного побережья были распаханы и стали использоваться под посевы ячменя и пшеницы. С увеличением поголовья скота стала увеличиваться пастбищная нагрузка на луга и горные склоны, а под сенокошение стали использоваться приозерные и пойменные луга. Наиболее серьезно повлиял на птиц, в первую очередь на водоплавающих и околоводных птиц, неумеренный охотничий промысел. Известно, что ещё в 1900-1901 гг. вдоль северовосточного побережья оз. Маркаколь между устьями Урунхайки и Тихушки гнездились серые гуси (Яблонский 1902), которые позднее оказались истреблены местными охотниками. Имеются указания Н.И.Яблонского (1907, 1914) о гнездовании здесь «черневого» гуся – гуменника. Со стороны рыбаков возрос фактор беспокойства в колониях поганок, чаек и крачек.

До 50-х годов у маркакольского населения широко практиковались сборы яиц уток, в основном хохлатой чернети, свиязи, серой утки и др. Сборщик, обследуя береговую полосу, собирал за выход до двух ведер утиных яиц, т.е.

около 60 штук. Практиковалось также изъятие яиц из известных дупел гоголей и крохалей, а жители пос. Чумек даже специально вывешивали дуплянки для этих уток с целью сбора яиц. До 1970 г. водоплавающие птицы на оз.

Маркаколь находились под мощным охотничьим прессом. Объем добычи уток по приблизительным расчетам в разные годы составлял 1,5-3 тысяч особей, тогда как в 1980-1990 гг., с введением на большей частей озера заповедного режима и строгого контроля за охотой, сократился до 30-50 особей. Позднее любительская и браконьерская добыча водоплававающих птиц у границ заповедника вновь возросла.

Кроме охоты, существенное воздействие на водоплавающих птиц оказывал и широко практиковавшийся до 1974 г. промысловый лов рыбы. По свидетельству местных жителей в весенне-летнее время в 50-60-х гг. в сети, выставляемые каждым из рыбаков, ежедневно попадало по 5-11 речных и нырковых уток. Десятками и сотнями гибли в сетях также поганки, чернозобые гагары, лысухи, бакланы и горбоносые турпаны. Особенно губительна для местной популяции водоплавающих птиц была гибель в сетях в конце мая и в июне, когда основная масса птиц приступала к гнездованию.

Отрицательную роль сыграло и практиковавшееся многие десятилетия выкашивание во второй половине лета (иногда с конца июня) высокотравных участков вдоль побережья и на озёрных мысах – основной гнездовой стации уток, что приводило к массовой гибели кладок у позднегнездящихся видов (хохлатая чернеть, свиязь, серая утка и др.). Следствием этого стало гнездование свиязей и серых уток вдали от воды в несвойственной обстановке - на склонах лесистых гор. Сенокошение и распашка под поля остепнённых и луговых участков побережья привело к исчезновению здесь журавля-красавки, гнездившегося в 1900-1901 гг. между Урунхайкой и Тихушкой (Яблонский, 1902; Березовиков, 1988), а освоение болот - к снижению численности серого журавля до 4-5 пар (Березовиков, 1989).

Последние колонии озёрных чаек и речных крачек на осоково-хвощёвых сплавинах в устье р. Жиреньки исчезли в 50-х годах. Их разорение с гг. (Яблонский, 1902) и продолжалось в последующие десятилетия. Не представляли в прошлом редкости на озере и поганки (Яблонский 1902, 1907). В 1966 в устье Жиреньки гнездилось не менее 17 пар красношейных поганок (Гаврилов и др. 2002), в 1981 и 1982 здесь насчитывалось 13 и пар, в 1984 – 4 птицы, а в 1985 здесь обнаружено лишь 2 особи. Черношейная поганка редка и обнаружена лишь в 1982 (5 пар). Эпизодически гнездится и большая поганка: в 1981-1982 гг. – по одной паре, в 1983 г. – 6 пар, в 1984 г. – в 1985 г. – 0! Основной причиной столь низкой численности поганок является регулярное разорение их гнёзд в 50-60-е годы местным населением, а с образованием заповедника – чёрными воронами, которые уничтожают кладки в 85-90% гнезд.

Шилохвость была обычной на оз. Маркаколь в первом десятилетии ХХ века (Яблонский, 1907), нередкой в 1966 г.(Гаврилов и др., 2002) и почти исчезла в 1978-1986 гг. (0,02% от числа всех учтенных водоплавающих птиц.

К моменту создания заповедника на озере гнездилось не менее 5-6 пар лысух, хотя в прошлом она была здесь фоновой птицей (Яблонский, 1902, 1907).

Исключительно редким остаётся и длинноносый крохаль, выводки которого в 1978-1985 гг. нами были обнаружены лишь дважды, тогда как было учтено свыше 70 выводков большого крохаля. Чернозобая гагара, гнездование которой было установлено в 1909 г. (Поляков, 1914), в период наших исследований была также чрезвычайно редкой (5 встреч взрослых птиц в летнее время).

Снижение её численности, вероятнее всего, объясняется высоким процентом гибели в рыбацких сетях, так как раньше были известны случаи гибели в сетях до 3-5 гагар за сутки.

Существенно отразился охотничий промысел и на численности куриных птиц, в первую очередь, глухаря, тетерева и рябчика. В начале ХХ столетия в котловине оз. Маркаколь имелись очень крупные глухариные тока (Яблонский, 1907), на которых в 1940-1950-х гг. насчитывалось до 25-30 особей. На самом большом токовище в истоках Губинского ключа (южный склон Курчумского хр.) в 1950-1960-е гг. отмечалось до 30 глухарей и охотником за утро добывалось до 4 самцов. К 1976 г. многие токовища глухарей оказались сильно выбиты охотниками, а некоторые из них исчезли в результате лесозаготовок, так как в 1960-1970-е гг. на побережье озера интенсивно вырубались лесные массивы даже в самых труднодоступных ущельях. Некоторые из них распались после обширных лесных пожаров. В 1978-1986 гг. в котловине было выявлено глухариных токов, из них лишь на четырёх насчитывалось до 11-17 птиц. Охота на глухарей в 1980-е гг. практически прекратилась, а их общая численность оценивалась в 200-250 особей.

Тетерев в 1930-1950 гг., в период развитого земледелия на маркакольском побережье, был достаточно обычной и даже многочисленной птицей. В осеннее время они в массе, стаями до 50-100 особей, концентрировались на убранных хлебных полях. В эти годы охотниками с использованием мелкокалиберного оружия нередко добывалось в сентябре-октябре до 20-50 тетеревов за охоту. На хлебных снопах практиковался также отлов их в корзины-ловушки с приманкой из ягод рябины. После 1965-1970 гг.

численность тетерева резко сократилась, что связывается с прекращением послевоенные годы не редкостью были тока по 20-30 и даже 50 птиц, на которых охотник за утро добывал до 10-12 особей, не считая подранков. В настоящее время стали характерны тока по 5-10 и крайне редко до 15 особей.

Распространённым стало одиночное токование самцов. Всего в зимнее время в разные годы учитывалось до 800-1000 особей, а отдельные скопления в березняках достигали 80-100 особей (Березовиков, 2005).

Рябчик был многочислен в 1930-1940-е гг. и являлся популярным промысловым видом, поступавшим в заготовки дичи. Однако в 60-80-е гг.

его численность на маркакольском побережье была крайне низкой (200- особей), как и в целом на территории Южного Алтая (Березовиков, Стариков, 1991). Алтайский улар, населяющий водораздельную часть Курчумского хребта, сравнительно редок в заповеднике. Белая куропатка в 1970-1980 гг.

была обычной по окружающим озеро хребтам, тогда как тундряная куропатка была редка. Численность перепела и коростеля в 1970-1980 гг. оставалась здесь ещё достаточно высокой, однако в 2001 г. количество последнего оказалось поразительно низким.

Произошли изменения и в численности хищных птиц. Известно, что в первые десятилетия ХХ в. скупщики охотно приобретали у маркакольских промышленников шкурки беркута, скопы, тетеревятника, белохвоста, долгохвоста, филина, белой и ушастой сов, длиннохвостой неясыти и других птиц (Поляков, 1912), что сыграло роковую роль в снижении численности большинства хищных птиц и сов, так как большинство местного населения активно занималось охотничьим промыслом и охотно добывало этих птиц для дополнительного заработка. Эту ситуацию в 1930-1960-х гг. усугубила планомерная кампания по истреблению хищных птиц (Грачёв, Березовиков, 2000). Известно, что гнездо орлана-долгохвоста находили на оз. Маркаколь в 1876 г. (Finsch, 1879), а в июне 1909 г. встретили несколько особей и предполагали гнездование (Поляков, 1914). Две встречи неполовозрелых долгохвостов на оз. Маркаколь известны в июне 1966 г. (Гаврилов и др., 2002), однако в 1978-1986 гг. нами они совсем не наблюдались. Исчез на Маркаколе и сапсан, который еще в начале ХХ века был нередок и гнездился по таежным склонам хребта Азутау (Поляков, 1914). В 1958 г. здесь обитало 2 пары этих соколов и обнаружено гнездо с кладкой (Корелов, 1962), летом 1966 г. встречено не менее трех пар (Гаврилов и др., 2002). В 1978-1986 гг.

сапсан определённо здесь не гнездился и лишь дважды встречен на пролёте в третьей декаде апреля 1982 и 1983 гг. В настоящее время сапсан достоверно гнездится только в Бухтарминской долине (Березовиков, Рубинич, 2001) и не исключено, что в ближайшее время он восстановит своё гнездовье на Маркаколе, где для него имеются идеальные условия для обитания. Орланбелохвост на озере был всегда редок. В 1950-1960 гг. в междуречье Тополёвки и Тихушки обитало не более одной пары (Березовиков, Зинченко, 1987), в 1977-1980 гг. в низовьях Тополёвки гнездилась единственная в заповеднике пара, в 1981-1985 гг. уже 3, а с 1986 г. – 4 пары. Долгое время на низком уровне была здесь и численность скопы. Так, в 1966 на маркакольском побережье было учтено не менее 7 пар (Гаврилов и др., 2002). Рост её численности сдерживал отстрел у гнёзд. В весеннее время охотящихся птиц нередко отстреливали спиливания гнездовых деревьев во время лесозаготовок (Березовиков, 1984) После создания заповедника численность скопы стабилизировалось и теперь здесь ежегодно гнездится в среднем 10 пар (Березовиков, Зинченко, 1986).

При создании достаточного резерва искусственных гнездовых платформ, на наш взгляд, можно увеличить численность этой редчайшей птицы, по крайней мере, в два раза. В настоящее время в Маркакольском заповеднике сохраняется основное ядро казахстанской популяции, численность которой в республике оценивается всего лишь в 30-35 пар (Березовиков, 1996).

Филин в Маркольской котловине по опросным данным был нередок в 1950-1960-е годы, однако уже в 1978-1986 гг. здесь было известно гнездование лишь одной пары.

Исчезла существовавшая в начале века на восточном побережье оз.

Маркаколь в лиственничном лесу на северном склоне хр. Азутау уникальная колония чёрного аиста, в которой в 1900 гг. насчитывалось до 40 птиц (Яблонский, 1902). В 1950-1960-е гг. на Маркаколе и в других районах Южного Алтая (верховья Бухтармы, Курчума) чёрный аист был исключительно редкой птицей, в 1977-1980 гг. произошло увеличение его численности и уже к 1985 г.

он стал обычной птицей. Плотность его населения в Маркакольской котловине составила 15-16 пар (Березовиков и др., 1991) и эта озёрная популяция является крупнейшей в Казахстане.

Из других изменений в авифауне Маркаколя можно выделить следующие.

Сизый голубь в начале ХХ в. обитавший в диком состоянии в скалах (Яблонский, 1907) стал оседлой птицей и основная часть сизарей гнездится в прибрежных посёлках. Вместе с тем, скалистый голубь, ещё в первые десятилетия обычный в окрестных горах, в настоящее время стал здесь исключительной редкостью.

Предполагается, что его почти полное исчезновение на оз. Маркаколь и в других районах Южного Алтая объясняется следствием гибридизации с сизым голубем (Березовиков, Щербаков, 1990). Городская ласточка, прежде гнездившаяся в маркакольских деревнях (Гаврилов и др., 2002), в результате постоянных разорений гнездовых колоний на стенах домов, к 1970 г.

исчезла из посёлков и сохранилась только в скалах горно-лесного пояса.

Сорока, которая в конце XIX века откочёвывала с озера на зиму в предгорья (Никольский, 1883), с появлением на побережье Маркаколя деревень стала оседлой птицей. С 1980 г. у этого вида начал наблюдаться процесс увеличения численности и постепенного расселения сороки по озёрному побережью, при этом стали отмечаться факты её гнездования по окраинам поселков. Вместе с тем, наблюдался повсеместный рост численности и синантропизация чёрной вороны и галки и их проникновение в горно-таежную часть. Ещё для 90 видов можно констатировать относительную стабильность численности, хотя у ряда видов отмечались ее периодические колебания (Березовиков, Стариков, 1991). Так, после сильных похолоданий со снегопадами во второй половине мая 1983 и 1984 г. сократилась до минимума численность перепела, садовой камышевки, черноголового чекана, а камышевка-барсучок вообще отсутствовала в 1984-1985 гг. Достаточно обычными в течение всех лет наблюдений были синицы, овсянки, славки, пеночки, вороновые и других видов. Исключение составляет длиннохвостая синица, у которой 1979 и летом не только ни одного выводка, но ни одной взрослой птицы. В 1990-х гг. как на Южном Алтае, так и в других районах Восточного Казахстана, произошла депрессия численности европейской жулана, который из ранее обычного вида стал в настоящее время повсеместно большой редкостью.

Значительно сократилась численность деревенской ласточки (Березовиков, Рубинич, 2001).

Можно полагать, что при дальнейших исследованиях фаунистический список птиц Маркакольского заповедника пополнится рядом новых видов, в основном из числа пролётных и залётных, а также имеющих тенденцию к расселению. Уже в 1986-1990 гг. сотрудниками заповедника этот список дополнен 4 ранее не отмеченными здесь пролётными видами, а для сибирской чечевицы установлено гнездование (Зинченко и др., 1992). В 1993 г. в пос.

Урунхайка впервые отмечена попытка гнездования чёрного дрозда (Щербаков, 1994). Несомненно, что в настоящее время вблизи оз. Маркаколь гнездится орёл-карлик, впервые отмеченный нами 13 апреля 1986 г. в верховьях речки Урунхайки. На следующий год этот орёл наблюдался в северо-восточной части озера 3 сентября (Зинченко и др., 1992), а в июле 2001 г. - в Холодной долине (Березовиков, Рубинич, 2001). В 1980-1990-е гг. этот орёл стал встречаться гнездовыми парами и в других районах востока Казахстана и в настоящее время уже не представляет редкости в большинстве районов Южного Алтая.

В результате восстановления численности в южной части ареала на оз.

Маркаколь и в прилежащих частях Южного Алтая вновь появился вальдшнеп (Березовиков, 2006). Отмечены также случаи появления на Маркаколе широкохвостки и черноголового ремеза. После долгого отсутствия вновь появился на северном побережье озера журавль-красавка. Так, в начале лета 1998 г. одна пара держалась на сенокосных лугах и выпасах между с. Нижняя Еловка и устьем р. Глуховая, где весьма вероятно их гнездование (Стариков, 2008).

Казахстанская часть Алтая в последние три десятилетия стала ареной расселения целого ряда сибирских видов (Березовиков, 1989; Ковшарь, Березовиков, 2001). По наблюдениям с 1978 г. авифауна Маркакольского заповедника обогатилась рядом новых видов, появившихся здесь в результате естественных процессов расселения (певчий и чёрный дрозды, пеночки – трещотка и весничка). В Бухтарминской долине в 2001 г. впервые установлено гнездование зелёного конька (Anthus hodgsoni), малой мухоловки (Ficedula parva), сибирской мухоловки (Muscicapa sibirica) (Березовиков, Рубинич, 2001), появление которых в ближайшее время следует ожидать и в Маркакольской котловине.

Анализ проведенных изменений показывает исключительную важность дальнейших орнитологических исследований и мониторинга населения птиц в Маркакольском заповеднике, где наиболее ярко выражены все динамические процессы в орнитофауне Южного Алтая.

Исключительную важность для сохранения орнитофауны Маркаколя являются дальнейшие мероприятия по расширению территории заповедника, включая склоны Курчумского хребта и Азутау, осуществленные в 2005 г.

Среди присоединяемых участков ключевую роль играет исток Кальджира околоводных птиц, особенно речных и нырковых уток, куликов, чаек и крачек.

Незамерзающие участки верхнего течения Кальджира являются основным местом зимовки водоплавающих птиц (большой крохаль, гоголь, хохлатая чернеть, кряква), также требующие особой охраны. Кроме того, ущелье Кальджира является местом постоянного гнездования краснокнижных видов – черного аиста, беркута и филина. Заболоченные низовья рек Тихушки, Жиреньки и Глуховой являются основным местом обитания серого журавля, скопы и орлана-белохвоста. Их полное заповедание позволит сохранить уникальные популяции этих редких видов, а также важнейшие местообитания водоплавающих и околоводных птиц. Исключительную ценность для птиц, млекопитающих, земноводных и пресмыкающихся представляют экосистемы болот, лугов, ельников, березняков, топольников в низовьях рек Тихушки, Жиреньки, Тополёвки и Глуховой, а также петрофильные и горно-степные комплексы ущелья Кальджира, которые будут заповеданы.

В соответствии с «Критериями выделения ключевых орнитологических территорий в Центральной Азии» (2005) на территории Маркакольского заповедника гнездится 2 глобально угрожаемых вида птиц: коростель и овсянка-дубровник и ещё 6 видов встречается в период миграций (черный гриф, большой подорлик, могильник, кобчик, балобан, стрепет). Достаточно высокая численность коростеля и овсянки-дубровника на обоих участках позволяет отнести их к ключевым орнитологическим территориям Казахстана и в целом Центральной Азии. Кроме того, здесь богато представляет Биом – Бореальные леса (тайга), в котором присутствует 12 из 25 видов: свиязь, гоголь, черныш, глухарь, рябчик, длиннохвостая неясыть, ястребиная сова, лесной сыч, трехпалый дятел, юрок, сибирская чечевица и клёст-еловик.

Наличие такого перечня птиц позволяет номинировать данную ключевую орнитологическую территорию на категорию международного статуса.

Изменения в фауне птиц Восточного Казахстана, вызванные всё возрастающей ролью глобального потепления, в последнем десятилетии в значительной степени коснулись и таежной части Южного Алтая, где буквально на глазах происходит процесс перестройки орнитологических комплексов, ведущий, к сожалению, к их качественному и количественному обеднению.

Так, аномальной засушливостью и обширными пожарами на Южном Алтае характеризовался весенне-летний сезон 2008 г. Подобная ксерофитизация таежных и альпийско-тундровых экосистем может привести к снижению их увлажненности и изменению биологического разнообразия уникальных алтайских ландшафтов. Происходят существенные изменения в фенологии птиц, с каждым годом наблюдаются более ранние сроки прилета, гнездования и позднего отлета, меняя сложившуюся и стабильную в ХХ столетии картину их годичного жизненного цикла. В соответствии с этим меняется и состав зимней орнитофауны. Для слежения за этими изменениями в настоящее время как никогда необходим мониторинг за состоянием орнитофауны, регулярные учеты птиц на водоеме и в таежных эксосистемах и обязательное присутствие в штате заповедника орнитолога.

МАРКАКОЛЬСКОЙ КОТЛОВИНЫ

В ХХ ВЕКЕ

Ю.К. Зинченко (Восточно-Казахстанский областной историкокраеведческий музей, г. Усть-Каменогорск) О фактах исчезновения в Маркакольской котловине и ее окрестностях одних зверей и появлении других было известно издавна. Еще первые исследователи природы Алтая отмечали, что под воздействием возрастающего влияния человека, основным из которых являлся охотничий пресс, сокращают численность или вовсе исчезают в первую очередь ценные промысловые виды. Побывавшие на Алтае в 1700-х годах И.Г. Гмелин, П.С. Паллас, И. Сиверс отмечают «…изобилие диких зверей – маралов, косуль, сайгаков, аргали, лосей, кабанов, медведей». Так, по свидетельству О. Финша и А. Брема (1882), «..лосей во времена Палласа (1772 г.) было … столько, что ими иногда уплачивали ясак». Но уже во время своего путешествия эти авторы лосей на Южном Алтае не встретили. Им вторит и редактор журнала «Охота» Н.И. Яблонский (1914), охотившийся в 1900гг. в горах между Маркакулем и Катон-Карагаем, отмечая, что сохатого «на Алтае давно нет и в помине». Тоже и о марале: «…совершенно исчез в диком состоянии и живет только в маральниках». Из-за полного истребления маралов в окрестных лесах местным мараловодам для пополнения поголовья приходилось совершать вояжи к Телецкому озеру.

Маральники в Маркакольской котловине просуществовали до 1930-х годов. До сих пор два урочища на южном побережье озера носят названия Большой или Дальний и Малый или Ближний Маральники. В соседней Бобровской котловине колхозные «сады» - маральники в селах Бобровка, Владимировка существовали до 1944 г., когда из-за нехватки рабочих рук звери частью разбежались, частью были забиты. Разбежавшиеся, повидимому, и положили начало современному дикому стаду. В 80-е годы в летний период в котловине держалось до 120-170 голов, в зимний – до 30. В 90-е годы численность маралов несколько снизилась, чему причиной явился ряд суровых многоснежных зим, во время которых в местах зимовок наблюдалась значительная гибель копытных, размножившиеся волки, истребляющие маралов, как в заповеднике, так и в местах зимовок.

Несомненно, свой вклад в уменьшение поголовья внесла и охота, как браконьерская, так и интенсивно развивавшаяся в последние годы трофейная.

века (Антипин, 1941). К 60-70-м годам он достиг долины р. Бухтармы, а за последующее десятилетие заселил весь Южный Алтай (Байдавлетов, 1984;

Зинченко, Березовиков, 1992). Первых лосей местные охотники отметили в окрестностях с. Урунхайки в начале 70-х. Летом 1974 г. два зверя держались близ истока Кальджира (Елкин, Азаров, 1974). В сентябре 1978 г. лось появился в черте с. Урунхайки, где был убит браконьером. В последующие годы эти копытные встречались уже постоянно, заселив как территорию заповедника в дельтах рек Тополевки и Жиреньки, так и окрестные леса. С 1980 г. отмечено размножение. Численность в котловине в 80-е годы достигала 15-20 особей, в том числе 8-10 на заповедной территории. В 90-х она снизилась.

Кабарга, ныне обитающая вне пределов Маркакольской впадины, ранее встречалась на ее территории. По свидетельству К.Ф. Елкина и В.И. Азарова (1974) «примерно два десятилетия назад добыли последнюю кабаргу в верховьях реки Жирень-Байтал». Из сведений, собранных нами у старожилов с. Урунхайки, представляет интерес сообщение В.Б. Жукова о встрече кабарги в 50-х годах в ущелье р. Солоной местным жителем Завьяловым. В настоящее время кабарга обитает в кедрачах левого борта долины р.Тау-Текели (Яманушки, бассейн Кара-Кабы) в пределах охранной зоны заповедника у его северных границ.

Волк на Алтае обычен, но в Маркакольской котловине до 90-х годов прошлого века он чаще отмечался в летний период, что было связано с содержанием скота на отгонах близ границ заповедника. Зимой встречались только изредка заходящие сюда особи, посещавшие, в основном, места зимовок копытных, а осенью и весной их следы находили на тропах мигрирующих маралов. Позже при наличии пищи хищники стали задерживаться в котловине на более продолжительное время. Так, зимой 1989 – 90 гг. в районе урочища Большой Ельник держалась стая в 9 - 11 зверей, при нападениях которых погибло 7 маралов, а в пос. Матабай съедены собака, жеребенок и ранен жеребец. В начале 90-х в верховьях р. Тополевки егерями заповедника было найдено волчье логово с 8 щенками. В эти же годы волки предположительно устраивали логова в урочищах Глуховая в северо-западной части котловины и в Боярышном логу у южного побережья озера. Таким образом, волк стал обычным и постоянным обитателем Маркакольской котловины.

Подобно маралу в результате неумеренной охоты к 1917 г. в окрестностях Маркаколя, как и практически во всем Южном Алтае, был истреблен соболь (Афанасьев, 1962), хотя ранее, в конце ХIХ – начале ХХ вв., он был здесь обычен. В частности, Б.А. Кузнецов (1948) среди мест обитания зверька в регионе в 1912 г. приводит Маркакульскую лесную дачу – «к северу от озера Марка-Куль и верховья р. Тополевки». Сохранились и названия урочищ, свидетельствующих об обитании когда-то там соболя, например «Соболиный ключ» на южном побережье озера. Позже, под воздействием принятых охранных мер, в частности запрета промысла с 1935 по 1942 гг., количество соболя стало возрастать. К 1960 г. численность зверька достигла промысловой в хребтах, обрамляющих долину Бухтармы. В окрестностях Маркакольской котловины зверек вновь появился и стал сравнительно обычен к 1970-75 гг. Ныне его численность в котловине достигает 5-25 пар.

на 10 км, в пихтачах с курумниками в верховьях рек Тополевки, Солоной, Матабайки – 4-5.

С истреблением соболя в начале прошлого века у озера Маркаколь, возможно, связаны свидетельства обитания в эти годы в его окрестностях каменной куницы. С оговоркой «попадается сравнительно не часто» этот вид для Маркакольской котловины отмечает Н.И. Яблонский (1907). О том, что в начале ХХ века охотники поселка Матабай еще охотились на него, писал и Г.И. Поляков (1912). Судя по всему именно соболь, восстановивший свой исторический ареал в горно-таежной части Южного Алтая, вытеснил куницу в безлесные горы южного обрамления котловины.

За годы деятельности заповедника достоверных фактов встреч каменной куницы в пределах Маркакольской впадины не известно. Хотя южнее она в небольшом числе населяет ущелья южного макросклона хребта Азутау поднимаясь вверх по долине Кальджира до урочища Кызылащи и выше, т.е. на территорию участка «Кальжир», присоединённого к заповеднику в 2007 г. Последнее обстоятельство позволило внести зверька в список видов, обитающих на территории заповедника, приведённом в настоящем сборнике.

По свидетельству охотников, куница изредка встречается в горах восточнее Маркаколя. Так, в долине верхнего течения р. Жаман-Каба близ границ Северного горно-лесного участка заповедника, куницу добывали в 1973 г.

В летний период зверьки проникают в пределы хребта Южный Алтай по ущелью Арасан-Кабы. Нам известны факты обитания куниц и еще севернее - в хребтах Сарымсакты и Нарымском (Зинченко, 2002). Эти данные не исключают возможности заходов куниц и на территорию непосредственно Маркакольской котловины.

Один из последних фактов изменения видового состава териофауны заповедника связан с историей акклиматизации на озере Маркаколь ондатры.

Ондатра завезена на Маркаколь в 1952 г. (Ершов, 1964). Пик численности пришелся на 1955 – 1965 гг., когда на озере добывали до 250 зверьков в год.

С 1965 г. началось постепенное снижение численности и к началу 80-х она встречалась уже единично. Хатки ондатры в устье р. Тополевки еще находили в 1979 г. До 1981 г. зверьков встречали у истока Кальджира, до 1982 г. - в устье р. Тихушки, до 1983 г. – в устьях рек Тополевки и Урунхайки. Позже их уже никто не видел. Среди причин исчезновения ондатры называют резкие падения уровня озера в засушливые годы (1973-1974 гг.), промерзание зимовочных нор, резко возросший бесконтрольный промысел, появление в бассейне озера врага ондатры – американской норки. Видимо, в комплексе эти причины и привели к исчезновению зверька в котловине.

Американская норка – еще один вид–интродуцент в фауне млекопитающих Алтая. В сентябре 1952 г. норку выпустили в бассейне реки Убы (Западный Алтай), после чего размножившийся зверек расселился по всем близлежащим районам. К концу 60-х годов норка проникла в реки бассейна Бухтармы (Афанасьев, 1966). В начале 70-х ее стали отмечать в окрестностях озера Маркаколь. С 1977 г. шкурки норки начали поступать в заготовки по району.

С этих пор американская норка – обычный обитатель побережий озера и впадающих в него водотоков.

побережье Маркаколя Е.П. Добровольским в 1899 г. (Седельников, 1918).

Указывал её как изредка встречающийся в котловине вид и Н.И. Яблонский (1907). Нам эта летучая мышь в заповеднике не встречалась, но, учитывая, что она обычна в долине Иртыша, случайные залеты её в район Маркаколя не исключаются.

Другие известные изменения териофауны заповедника носят либо сезонный (резкие колебания численности копытных в результате весенне-осенних миграций к местам зимовок), либо случайный (заходы на его территорию снежного барса, корсака, кабана) характер. В изменениях численности многих обычных, широко распространенных видов – косули, реже – мышевидных грызунов достаточно четко прослеживается влияние многолетних природных циклов, в частности, 8-11-летний наступления особо многоснежных зим.

После таковых численность, например, косули может снизиться в десять и более раз, а мелких грызунов, наоборот, возрасти.

В дальнейшем изменения списочного состава териофауны могут быть связаны с изучением участков, вошедших в состав заповедной территории в 2007 г., в частности, участка «Кальжир», включившего исток и верхнее течение этой реки. В пределах участка располагаются места обитания таких видов как серый хомячок, ранее встреченного лишь однажды в охранной зоне, длиннохвостый суслик (редкий в заповеднике вид), каменная куница.

На территории участка, возможно, будет найдена восточная слепушонка, обычная на южных склонах Азутау. Возможны изменения, связанные с недостаточностью изученности териофауны, в частности, находки новых для заповедника видов среди рукокрылых, насекомоядных, встречающихся в его ближайших окрестностях. Примерами тому могут быть обитающие к северу от заповедника ночница Иконникова, двухцветный кожан и к югу - в южных предгорьях Азутау поздний кожан, сибирская белозубка, лесная соня, степная пищуха. Увеличение списочного состава териофауны заповедника возможно в случае организации участков «Кальжирский», «Бас-Теректы», «Кызылтас», «Кабинский», предусмотренных реализацией проекта ПРООН/ГЭФ «Сохранение и устойчивое использование биоразнообразия казахстанской части Алтай-Саянского экорегиона» и передачи их под юрисдикцию МГПЗ.

- 113 О СТАБИЛЬНОМ ФУНКЦИОНИРОВАНИИ

ГЕЛЬМИНТОЗОВ РЫБ

В ОЗЕРЕ МАРКАКОЛЬ

Д.М. Жатканбаева (Институт зоологии МОН РК. г. Алматы) Рыбы естественных водоемов представляют собой резервуар возбудителей гельминтозных заболеваний прудовых рыб. В этом отношении заслуживает внимание оз. Маркаколь, в котором в течение длительного периода времени функционирует один из интенсивных очагов лигулёза (возбудитель заболевания цестода Ligula intestinalis), ихтиокотилюроза, диплостомоза, апатемоноза (возбудители – трематоды Ichthyocotylurus erraticus, Diplostomum nemachili, Apatemon gracilis) среди рыб этого водоема. По географическому положению оз. Маркаколь находится на одном из миграционных путей водоплавающих и рыбоядных птиц, переносящих инвазию в расположенные на их пути прудовые хозяйства, а также Бухтарминское водохранилище и находящееся рядом с ним нерестово-выростное хозяйство.

Ихтиофауна оз. Маркаколь слагается из маркакольского ленка, маркакольского хариуса, маркакольского пескаря, маркакольского гольца.

Ведущее место в экосистеме озера занимают первые три вида. Из моллюсков в прибрежной полосе обитают Lymnaeа pereger, L.stagnalis, на глубине - Valvata piscinalis. Пиявки озера представлены 8 видами; среди них доминантное положение занимает Herpobdella octoculata (Жатканбаева, Тэн, 1987). На озере обитают поганки, речные и нырковые утки, крохали, кулики, много летующих черноголовых хохотунов, хохотуний и озерных чаек (Березовиков, 1989).

Наши исследования, проведенные в 1966, 1969, 1970, 1983 гг., показали стабильность и высокую напряженность очага указанных выше гельминтозов рыб. Исследовано 568 экз. рыб (ленка, хариуса, пескаря, гольца). Основные ядро среди гельминтов рыб составляют Ligula intestinalis, Ichthyocotylurus erraticus, Apatemom gracilis и Diplostomum nemachili. Паразитируя у определенного вида хозяина, они занимают различные экологические ниши. Так, L. intestinalis инвазирует полость тела и мышцы пескаря (86,1%, 1-43 экз.), I. erraticus – сердце ленка (100,0%, 10-42081 экз.) и хариуса (95,1%, 8-2300 экз.), A. gracilis и D. nemachili – внутренние органы и мозг гольца (100,0%, 3-3000 экз.).

Эти паразиты, интенсивно поражая жизненно важные органы рыб: сердце, мозг, внутренние органы, вызывают серьезные патологические изменения в организме хозяина. Причина такой высокой степени инвазии рыб связана с общностью местообитаний хозяев разных фаз развития гельминтов. Так, ленок, подвергающийся заражению I. erraticus, держится преимущественно речках, впадающих в него, встречается и в глубоководной части приустьевых пространств. На глубине обитают также и первые промежуточные хозяева I.

erraticus – моллюски V. piscinalis. Высокая зараженность пескаря лигулами L.

intestinalis в прибрежной зоне и приустьевых пространствах речек обусловлена обитанием здесь веслоногих рачков, а гольца трематодами Diplostomum nemachili, Apatemom gracilis – обилием моллюсков L. pereger, L. stagnalis, выполняющих роль промежуточных хозяев возбудителей диплостомоза и апатемоноза.

Таким образом, оз. Маркаколь представляет собой стойкий природный очаг перечисленных гельминтозов рыб, резервент инвазии для естественных и искусственных рыбопромысловых водоемов на пути миграции рыбоядных птиц. За период первой регистрации инвазионных заболеваний (гельминтозов) рыб в 1947 г. (Гвоздев, 1950) в очаге не произошло существенных изменений.

Его стабильность объясняется особенностями экологии хозяев и паразитов – совпадением биотопов, а также паразито-хозяинными взаимоотношениями, сложившимися в процессе их длительной сопряженной эволюции.

ТКАНИ СЕРДЦА ЛЕНКА ПРИ ИНВАЗИИ

МЕТАЦЕРКАРИЯМИ

ICHTHYOCOTYLURUS ERRATICUS

С.П. Пронина, ( Институт общей и экспериментальной биологии БНЦ СО РАН, г. Улан-Удэ) Д.М. Жатканбаева (Институт зоологии МОН РК, г. Алматы) Метацеркарии трематоды Ichtyocotylurus erraticus (Rudolphi, 1809) Odening, 1969 - патогенные паразиты рыб семейств лососевых, хариусовых, корюшковых, даллиевых, подкаменщиковых. Паразитируя с высокой степенью инвазии на сердце и других органах, они нередко являются причиной возникновения у рыб заболевания - ихтиокотилюроза. Очаги его зарегистрированы в различных географических регионах СССР (Судариков, 1984).

Один из стойких очагов ихтиокотилюроза функционирует в высокогорном оз. Маркаколь, расположенном в горно-таежной части Южного Алтая (Восточно-Казахстанская обл.). Впервые он зарегистрирован Е.В. Гвоздевым (1950) в 1947 г. Надо полагать, что он существовал и задолго до этого. Здесь возбудитель заболевания I.erratucus поражает сердце маркакольского ленка Brachymystax lenok savinovi на 100%, а маркакольского хариуса Thymallus arcticus brevicephalus - на 95,1%. При этом интенсивность инвазии колеблется от 8 до 42 081 экз. в одной рыбе (Жатканбаева, 1984). Такая высокая зараженность паразитами вызывает патологические изменения в тканях органа хозяина, оказывает губительное влияние и на весь организм в целом, снижая упитанность и темп роста рыбы.

Данные о патогистологических изменениях в сердце рыб при инвазии метацеркариями I. erraticus в литературе отсутствуют. Поэтому нами проведено микроморфологическое изучение изменений в сердце ленка, вызываемых при паразитировании ихтиокотилюр.

Цель исследования - выяснить патологические изменения в сердце ленка оз. Маркаколь при инвазии метацеркариями I. erraticus. Этот орган, являясь основным местом локализации паразитов, служит накопителем инвазии в организме рыб.

- 116 Гистологической обработке подвергнуто сердце от трех ленков в возрасте 5 +-6 +, отловленных в июле 1983 г. в оз. Маркаколь около села Урунхайка. Для сравнения взято свободное от заражения сердце ленка из оз.

Хубсугул (МНР). Материал фиксировали в 10% нейтральном формалине. Парафиновые срезы толщиною 5-6 мкм окрашивали гематоксилином Эрлиха-эозином по методу Маллори, толуидиновым синим при рН 4,9 и основным коричневым при рН 1,0. Описание и фотографирование гистосрезов проводили под МБИ-6.

сердца ленка состоит из трех оболочек: эндокарда, миокарда и эпикарда.

Гистологическое строение ее во многом сходно с таковым полосатого окуня (Groman, 1982).

Эндокард - внутренняя оболочка. Наибольшего развития она достигает на клапанах и вблизи впадения венозного синуса, где выделяют внутренний и наружный слои. Первый построен из эндотелия и подлежащей тонковолокнистой соединительной ткани, второй состоит из рыхлой неоформленной соединительной ткани, богатой волокнами. На границе с миокардом последние толще и расположены плотнее. Направление их параллельно поверхности органа. Эндокард, выстилающий желудок и предсердие, очень тонкий, слои в нем не различимы. На трабекулах он представлен только слоем эндотелия.

Миокард - средняя и самая толстая оболочка. Толщина ее в разных участках сердца неодинаковая и колеблется от 1,9 до 3,9 мм. Миокард построен из особой сердечной мышечной ткани. Пучки мышечных волокон имеют различное направление и отделены друг от друга кровеносными капиллярами, стенки которых очень тонкие и выстланы преимущественно эндотелиальными клетками. Соединительнотканные элементы в миокарде представлены слабо. На гистосрезах, окрашенных по методу Маллори, тонкие отдельные коллагеновые волокна выявляются между мышечными волокнами и по ходу кровеносных сосудов. Здесь же присутствуют единичные соединительнотканные клетки. От внутренней поверхности миокарда в полость желудочка и предсердия отходят многочисленные пучки мышечных волокон (трабекулы).

Эпикард - наружная оболочка сердца. Она построена из тонкого слоя соединительной ткани и выстилающего снаружи слоя плоского эпителия (мезотелия). Волокна толстые, лежат плотно и направлены параллельно поверхности сердца. Клетки в эпикарде редки и представлены фиброцитами, фибробластами и единичными лейкоцитами. К этой оболочке подходят многочисленные кровеносные сосуды. В среднем толщина эпикарда 0,28±0,01 мм. На участках с крупными сосудами она может достигать 1,8 мм. Сосуды, проходящие в эпикарде, как правило, кровенаполнены, стенки их тонкие, а строение соответствует типу кровеносного сосуда, т. е. на гистосрезе легко дифференцируются вены и артерии.