«Руководитель издательского проекта Челнинские биографии — лауреат республиканской литературной премии им. Г. Р. Державина Николай Петрович Алешков Председатель оргкомитета по изданию книги Одноклассники. Письма в ...»

Издание книги осуществлено при поддержке

Набережночелнинского местного отделения партии

«Единая Россия»

ББК

УДК

Руководитель издательского проекта «Челнинские биографии» —

лауреат республиканской литературной премии им. Г. Р. Державина

Николай Петрович Алешков

Председатель оргкомитета

по изданию книги «Одноклассники. Письма в будущее» —

Сергей Васильевич Майоров К89 О. В. Кузьмичева-Дробышевская. Одноклассники. Письма в будущее. — Набережные Челны, 2009. — 336 с. + цв. вкл. 32 с.

© О. Кузьмичева-Дробышевская, текст © Татарстанское отделение ISBN Союза российских писателей, оформление

ВОЗРАСТ ЗРЕЛОСТИ

Я рад, что издательский проект «Челнинские биографии» продолжился ещё одной книгой, в которую вошла биография целого поколения челнинцев — детей первостроителей нашего города. Это поколение находится ныне в самом зрелом — среднем — возрасте, к которому и я отношусь.

Зрелость диктует свои законы. В руках тех, кому сегодня 45-50 лет, — штурвал всей жизни: в семье, в городе, в стране. И за всё это — хочешь или не хочешь — приходится нести бремя ответственности. Перед старшим поколением, перед детьми, перед всем обществом.

Замечательно то, что книга несёт позитив — это особенно важно в непростое кризисное время. Сегодня, вопреки нездоровой моде в средствах массовой информации на криминал, очень актуально вспомнить, что в Набережных Челнах орудовали не только бандиты — «двадцатьдевятники», но и активно действовали их ровесники, строящие своё и наше общее будущее самоотверженно и честно, на принципах морали и нравственности. Со светлой улыбкой можно сказать: речь в книге пойдёт о «двадцатниках» — выпускниках средней школы № 20, получивших аттестаты зрелости тридцать лет тому назад.

По-разному сложились их судьбы. Но все они оказались настоящими людьми, способными на верную дружбу, на искреннюю любовь к своим учителям и к родной школе, на благородные поступки, на сочувствие и сострадание всему окружающему миру.

И в том, что они такие, — несомненная заслуга их родителей, строивших КАМАЗ и город, а также их учителей, педагогов по призванию. Обо всём этом весомо и убедительно рассказывают многие страницы книги.

Книга об одноклассниках интересна и тем, что о многом заставляет задуматься. Читая её, невольно сравниваешь эпохи: полные комсомольского энтузиазма семидесятые годы и сегодняшнее время разительных перемен в экономике, в образе жизни. Что-то мы приобрели, а что-то и потеряли. Реформа системы образования, в частности, оказалась процессом сложным и неоднозначным. Положение учителя в современной школе (да и в вузе), к сожалению, оставляет желать лучшего. А ведь педагоги воспитывают наших детей и внуков, значит, они формируют наше будущее. Забывать об этом, отводить образованию и культуре второстепенную роль никак нельзя, это чревато тяжёлыми последствиями для всего общества. Значит, мы должны выправлять ситуацию, оглядываясь и на позитивный опыт предшественников, на самоотверженный труд учителей, а также всех челнинцев в семидесятые и восьмидесятые годы прошлого столетия, совершенно справедливо названные в истории временем трудового подвига на Каме.

В заключение хочется выразить слова благодарности — прежде всего, автору книги Ольге Владимировне Кузьмичевой-Дробышевской, сумевшей талантливо и захватывающе изложить непростой материал, а также председателю оргкомитета одноклассников 10 «А» класса выпуска 1980 года Сергею Васильевичу Майорову за прекрасную идею рассказать о двадцатой школе и руководителю всего издательского проекта «Челнинские биографии» Николаю Петровичу Алешкову за ещё одно уникальное издание. Выпустив книгу «Одноклассники. Письма в будущее», они сделали подарок всему городу.

Ильдар Халиков, секретарь политсовета Набережночелнинского местного отделения партии «Единая Россия», мэр города Набережные Челны О. В. Кузьмичева-Дробышевская Одноклассники.

Письма в будущее г. Набережные Челны 2009 г.

Дорогой читатель!

В марте 2008 года я вместе с руководителем издательского проекта «Челнинские биографии» Николаем Алешковым была приглашена на заседание оргкомитета 10 «А» класса выпуска 1980 года набережночелнинской средней школы № 20, где мне было предложено написать книгу об истории этого класса. На встрече выяснилось, что одноклассники готовятся к тридцатилетию своего выпуска, которое совпадает с другой большой датой — тридцатипятилетием родной школы. Я узнала, что на протяжении всех этих лет ребята не теряли связи между собой.

Продолжаются не только их встречи на традиционных школьных вечерах, но и добрые отношения друг с другом и с учителями, которые претворяются в различных общественных проектах, связанных с жизнью двадцатой школы.

Предложение мне показалось очень интересным, ведь одноклассники 10 «А» — мои ровесники, а значит история их детства — это и моя история. И пусть я окончила другую школу, но мы росли в одно время, получали знания в одной системе образования, наши родители посвятили свои жизни одному великому делу — строительству (в самом широком смысле этого слова) города, ставшего для всех нас родным.

Собирая материал, работая над книгой, я вошла в жизнь одноклассников, и моя работа превратилась в радость общения, подарившего чудо по имени Дружба.

На мой взгляд, у нас получилась не просто книга об истории класса, школы, её учителях и той системе образования, в которой мы все учились жить. У нас получилась книга, рассказывающая о таких ценностях человеческого бытия, как искренность взаимоотношений, любовь, увлечённость избранным делом, а главное, увлечённость самой жизнью.

Классный час. Рассказ о Вольфе Мессинге. — Урок английского языка. Летающие портфели. — Урок труда. „Из чего же сделаны Сегодня первым уроком был классный час. Ребята собирались в кабинете № 207. Его с назначением классным руководителем Евгения Андреевича Черепова закрепили за 8 «А».

Утром, по пути в школу, Сергей Майоров зашёл за своим соседом и другом Сашей Цыбульниковым. Но Саши дома не оказалось. «Он сегодня пораньше из дома вырвался, — сказал отец Александра, — решил за одной из ваших одноклассниц забежать».

Выйдя из подъезда, Сергей увидел Фаниля Магзанова.

— А где Сашка, — удивился Фаниль, — не заболел?

— Может, и заболел. Душевно, — загадочно ответил Сергей.

— Ты это о чём?

— Его отец сказал, что он за одноклассницей убежал. Кажется, я догадываюсь, за кем.

— Я тоже… — Ну а как твои глаза? Отошли после вчерашних капель?

— Да-а-а, уже нормально вижу, придётся сегодня учиться. Кончилась лафа, — с сожалением в голосе произнёс Фаниль.

— Зато читать теперь можно. После уроков зайдёшь ко мне. Конан Дойл тебя заждался. Из учёбы ты выпал, а вот из дружбы выпадать нельзя.

— Согласен. Дружба — понятие круглосуточное.

— Слушай, это ты здорово сказал. У-ва-жа-ю! — Сергей хлопнул товарища по плечу. Ростом он был выше Фаниля и иногда позволял себе подчеркнуть «превосходство».

Друзья пришли в класс. Им нравилось появляться раньше всех, занимать свои «наблюдательные посты», смотреть, как постепенно просыпается, оживает, наполняется движением и шумом классный кабинет.

Вот вошли Света Шаруева и Лена Чекалкина:

— Привет мальчишам.

— Здравствуйте, — ответил Фаниль. А Сергей тихо добавил:

— Симпатяшки… Но девочки этого уже не услышали. Они были сосредоточены на игре «в молчанку» — избавлялись от излишней болтливости: молча сели за парту, деловито разложили газеты и приступили к чтению, готовясь к классному часу.

Некоторое время в классе стояла тишина.

Вдруг распахнулась дверь и в кабинет ворвался звонкий смех, а вслед за ним — Галина Иванова и Нурфия Фотикова. Галя, как всегда, не могла остановиться, будто ей смешинка в рот попала. Но, увидев серьёзные лица Лены и Светы, притихла. А Нурфия в недоумении пожала плечами:

— У нас что, тихий час?..

Девочки сели за первую парту и продолжили общение шёпотом. Нурфия рассказывала очередные спортивные новости. Она занималась гимнастикой, но её «недевичьим» увлечением стали футбол и хоккей: болельщица следила за всеми матчами. Сегодня она поведала Гале о том, что созданы две сборные команды Советского Союза по хоккею, что, как всегда, ярко играет Валерий Харламов. А московский «Спартак» выезжал за океан и встречался с канадскими хоккеистами, из пяти матчей выиграл три благодаря блистательному нападающему Александру Якушеву.

1976 год. Сидят (слева направо): Ольга Рубцова, Елена Улькина, Ирина Вилкова, стоят: Наиля Гильманова, Елена Половникова, Татьяна Никулина По пути в школу. Слева направо: Ильшат Гилязов, Рамиль Якупов, Ринат Мусин, Александр Романов, Павел Русских Тут в класс ввалилась целая толпа ребят: Рамиль Якупов, Ришад Шамсутдинов, Ильшат Гилязов, Ольга Рубцова, Лена Половникова и Саша Романов.

Часто бывало, что в школу они шли вместе, так как жили в одном подъезде.

Вслед за ними вошли ребята из другого подъезда: Альберт Софронов, Миша Головченко и Вася Золотарёв. Спустя мгновение появились Наиля Гильманова с Татьяной Ермошиной, Эльвира Сайфуллина и Татьяна Княжева.

— Здравствуйте, — тихим голосом произнесла Лена Половникова.

— Всем привет! — громко сказал Ильшат и уверенным шагом направился к своей парте.

— Привет-привет, — отозвались присутствующие.

— Вы не ждали нас, а мы припёрлись, — как всегда пошутил Вася. Его рыжая лохматая голова вертелась, как на шарнирах. Вася деловито поставил на парту свой кожаный «дипломат», который у многих ребят вызывал лёгкое чувство зависти. Эти новомодные сумки стали пользоваться большой популярностью у молодёжи, но на прилавках магазинов появлялись крайне редко. Однако в этот раз мало кто обратил внимание на Васину собственность, так как наблюдали сценку, которую разыграл Павел.

Он неожиданно встал на пути Ольги Рубцовой. Девушка опешила. Тогда Паша демонстративно деликатно стал пропускать её вперёд:

— Только после вас-с… — Хм, — усмехнулась Оля и сделала книксен, — благодарю, — и лёгкой танцующей походкой пошла между партами первого и второго ряда. Ольга посещала балетную студию, и её походка всегда привлекала взгляды ребят.

Рядом с Сергеем сел Рамиль:

— Привет. Ты узнал расписание секции по боксу?

— Узнал.

— К Вихореву будешь ходить?

— Говорят, он классный тренер.

— Потом как-нибудь сравним наши школы? — озорно спросил Сергей.

— А то! — весело согласился Рамиль.

В гордом одиночестве вошёл Сергей Рохманийко, сухо поздоровался с ребятами, бросил сумку с учебниками на предпоследнюю парту возле окна и вышел.

Появилась Алла Ежкова, загадочно улыбаясь:

— Всем здрасьте.

Сразу же за ней вошёл Саша Цыбульников. Он увидел, что Алла села рядом с Ольгой. Губы его дёрнулись, будто он что-то хотел сказать, но тут же передумал. Не успел Саша пройти мимо доски, как в неё полетел чей-то портфель.

— Не смей прикасаться к моим вещам! — громко продекламировала Таня Ермошина, гордо одёргивая рукава платья после решительного броска.

— У тебя есть своё место, вот там и сиди, — резко ответил ей Ришад. — Подумаешь, портфель её на пол поставили, расселась тут… Конфликтовать с Таней ему явно не хотелось, но и уступать тоже. Он несильно пнул Танину сумку и пошёл к доске собирать рассыпавшиеся вещи. Их внезапная ссора, разразившаяся как гром среди ясного неба, так же быстро и утихла. Ребята в классе даже не успели отреагировать. Такие мелкие стычки иногда случались, но разжигать сыр-бор никто никогда не решался. А если дело всё-таки доходило до выяснения отношений, что иногда бывало среди мальчишек, то, как правило, действие выносилось за пределы школы — на тайный пятачок за трансформаторной будкой. К выпускному классу (в те годы после восьмого класса многие ребята поступали в училище или техникум) в коллективе был принят негласный закон — сор из избы не выносить.

В кабинет вошла «дружная тройка» — Камиль Валеев, Сергей Дердиманов и Альберт Ахметзянов. Эти ребята пришли в 8 «А» в начале учебного года. С их приходом в благополучном классе, где все «маменькины детки»

— так называли одноклассников представители «тройки» — учились в основном на «четыре» и «пять», создалось напряжение, как создаётся от трения электростатическое поле. Но со временем наэлектризованность исчезла.

— Ну как там обстоят дела с ирано-иракским конфликтом? — небрежно бросил Камиль, проходя мимо Светы и Лены.

— Отстань! — огрызнулась Лена.

— Светочка, а как там Гондурас? Что-то меня Гондурас беспокоит, — подыгрывая Камилю, произнёс известную шутку Сергей.

— А ты его не тереби, — подхватил Альберт.

Мальчишки дружно захохотали.

— Как тут весело, — с порога заметил Сергей Мельниченко, высокий видный юноша, блиставший умом и сообразительностью, любимец учителей.

Вместе с ним в класс вошли Ирина Суббота и Елена Улькина. Следом за ними вернулся Сергей Рохманийко.

— Здравствуйте, — в один голос сказали девушки. В этих красавиц были тайно влюблены все мальчики. Лена — стройная, с точёными ножками, всегда улыбчивая и приветливая — чувствовала, что нравится многим ребятам. С лёгкой руки Сергея Майорова одноклассники называли её фотомоделью, и девочка старалась соответствовать этому званию. А вот Ира стеснялась своей внешности: её фигура, заметно приобретающая округлые женские формы, и длинные пышные волосы волновали многих ребят не только родного класса. И, чувствуя повышенный интерес противоположного пола к своей персоне, Ирина вела себя сдержанно, даже можно сказать холодно, что делало её ещё более загадочной для окружающих.

— Ба-а… Какие люди! И с охраной? Желания, что ль, между двумя Серёгами загадывали? — с иронией спросил Камиль.

Девушки оставили вопрос без ответа и, сдерживая улыбки, прошли к своей парте в среднем ряду.

Как всегда, вместе в класс вошли Шура Тазова и Игорь Лукьянец. В школу они приезжали на вахтовом автобусе, доставлявшем школьЕлена Улькина ников, проживающих во временном посёлке Кама. Шура откинула привычным движением руки с плеча за спину длинную чёрную косу и, бросив независимое «Всем привет», прошла на предпоследнюю парту третьего ряда. Игорь, внешностью напоминавший добродушного пупса, передразнил Шурино приветствие и радушно улыбнулся, продемонстрировав очаровательные ямочки на щеках. Но, не дождавшись реакции одноклассницы, проследовал на предпоследнюю парту первого ряда.

За минуту до звонка вбежали Тамара Старчак и Татьяна Парамонова и, не обращая ни на кого внимания, продолжали напряжённый разговор:

— Ставь будильник в кастрюлю, если ты его не слышишь, — сердито возмущалась Таня. — Каждый раз я тебя столько времени жду! Елена Половникова (стоит) — Ой, подумаешь, каких-то пять и Тамара Старчак минут, — защищалась Тамара.

— Да знаешь, сколько можно сделать за эти пять минут? Параграф прочесть.

— Зачем? Ты же мне и так всё по пути расскажешь, — хитро улыбнулась подруга. — И тебе двойная польза: повторишь тему, а я буду знать, что отвечать на уроке.

— Ох, избаловала я тебя, Томка… Классный час — драгоценное время. Этот урок, появляющийся в расписании один раз в неделю, посвящён общению классного руководителя с подопечным коллективом. Те, кто учился и окончил школу в прошлом столетии, чаще всего вспоминают эти часы как время, предназначенное сугубо для назиданий и нравоучений. В советский период обязательным условием проведения классного часа было единое для всех школ начало урока — пятнадцать минут отводилось политической информации.

Школа должна была выпускать идеологически подкованных людей.

Политинформаторы назначались из числа учащихся, а задача стояла одна — пользуясь официальными источниками, коими служили газеты «Труд», «Правда», «Комсомольская правда», челнинское издание «Знамя коммунизма», республиканское «Советская Татария», а также всесоюзные телепередачи «Международная панорама» и программа «Время», осветить обстановку в стране и мире. Оставшиеся полчаса классные руководители использовали на своё усмотрение и, как правило, посвящали его воспитательному процессу: подведению итогов успеваемости и поведения школьников. Подобные уроки-нравоучения у большинства воспитанников не оставляли ярких воспоминаний.

А вот герои этой книги до сих пор благодарны Евгению Андреевичу, который умел превратить занятия в занимательную дискуссию, увлекательную викторину или в доверительную беседу. А темы подсказывали и сами ребята, и окружающая действительность.

Евгений Андреевич открыл урок:

— Ребята, сегодняшний классный час хочу начать с хорошей новости:

семья Гали Ивановой получила квартиру. Теперь наша Галя живёт не в вагончике, а в благоустроенной квартире, и в школу она уже не будет ездить на вахте. Давайте поздравим её от всей души, — учитель захлопал в ладоши, и все ребята с радостью зааплодировали и закричали: «Поздравляем!».

От неожиданности и смущения лицо девочки покрылось ярким румянцем. Галя чувствовала себя неловко в подобных ситуациях, ведь она, бывшая деревенская девчонка, до сих пор ещё иногда окающая, приехала с родителями в молодой город и попала в элитный класс современной школы. Скрывая внутренний дискомфорт, она старалась ни в чём не отставать от успешных одноклассников… И сейчас ей было приятно их внимание.

— Евгений Андреевич, рассказывают, что в одном новом доме произошёл странный случай. По квартирам ходили цыганки и гадали. Многие им двери не открывали, а вот одна женщина открыла. Цыганка ей гадала, а потом оказалось так, что женщина сама отдала ей золотое кольцо. Почему так бывает? — спросил Ришад Шамсутдинов, один из самых маленьких в классе по росту, но один из самых любознательных. — Как будто женщину заколдовали… — Да, я тоже слышала, — поддержала одноклассника Таня Никулина, скромная девочка, обликом напоминающая Алёнушку — героиню фильмов-сказок Александра Роу. — Говорят, это гипноз.

— Возможно, и гипноз, — ответил учитель. — Но, скорее всего, хитрость, к которой прибегают цыганки. Они ведь учатся этому с детства, хорошо знают психику людей. Да и заговаривают не с любым человеком. Ищут тех, кто в данный момент эмоционально неуравновешен, чем-то расстроен. Такой человек легче поддаётся внушению. Скорее всего, та женщина просто поверила цыганке, а цыганка использовала какие-то манипуляции для достижения своей цели.

— Какие манипуляции? Фокусничала, что ли?

— Скорее всего, да, фокусничала.

— А что же такое гипноз?

— Гипноз тоже относится к практике внушения. Но настоящие гипнотизёры встречаются в жизни крайне редко. Таких людей, которые только взглядом могут подчинить человека своей воле, называют гениями. А человек, обладающий высшим даром, никогда не будет использовать его во вред другим, ведь, как сказал Александр Сергеевич Пушкин, «Гений и злодейство — две вещи несовместные»… Слушайте, я расскажу вам об одном таком человеке.

В еврейской семье, проживающей недалеко от Варшавы, в 1899 году родился мальчик. Назвали его Вольф. Дома мальчик получал религиозное воспитание. Ходил в школу. Его необычный дар открылся случайно после большой трагедии. На его глазах погибла мать. Этот страшный удар пережить было трудно. И вот однажды мальчик сбежал из школы. На станции сел в первый попавшийся поезд. Как выяснилось позже, поезд шёл в Берлин.

Ни денег, ни билета у Вольфа не было, а тут нагрянули контролёры, и он спрятался под лавкой. Но один контролёр оказался очень бдительным, он нашёл «зайца». Что тут делать? В отчаянии Вольф подобрал какой-то обрывок бумаги и протянул его со словами:

— Вот мой билет.

Контролёр повертел-повертел обрывок и сказал:

— У тебя же есть билет, что же ты сидишь под лавкой?

Тогда Вольфу показалось, что произошло просто чудо. Но это было только начало. С этого момента в жизни Вольфа стали происходить новые чудеса.

В Берлине он устроился посыльным, жил на нищенское жалованье. В свободное время любил прогуливаться по рынку. И однажды заметил, что слышит мысли покупателей и продавцов. Но кроме всего прочего, он почувствовал, что знает и ответы на эти мысли. Иногда он вслух стал отвечать на неслышимые для других вопросы. Поначалу люди пугались и относились к нему с недоверием, а потом за юным Вольфом Мессингом закрепилась репутация пророка, которая нередко приносила ему бесплатный ужин.

Но однажды Вольф упал в глубокий голодный обморок. Его привезли в больницу. Сознание долго к нему не возвращалось. Врачи уже считали, что юноша безнадёжен.

Как-то раз, стоя у постели больного, врач подумал: «Надо заявить в полицию, чтобы отыскали родителей. Ну а если он вдруг очнётся, то придётся отправить его в приют».

— Не надо, не отправляйте меня в приют! Не надо заявлять в полицию! — откликнулся мыслям врача очнувшийся Вольф. Врач был поражён: Мессинг услышал то, что не произносилось вслух. После этого случая неординарными способностями юноши заинтересовался известнейший невропатолог Германии доктор Абель, который не только вернул Вольфа к жизни, но и раскрыл его телепатические возможности.

Вольф начал выступать в цирках и в театрах, к нему стало приходить признание великого ясновидящего и предсказателя.

В 1933 году в Германии к власти пришёл Адольф Гитлер. Мессинг предвидел страшное будущее, связанное с этим человеком, и не мог об этом молчать. На одном из своих выступлений он во всеуслышание заявил:

«Если Гитлер пойдёт войной на Восток, его ждёт гибель, а всю Германию — страшная беда!». До Гитлера дошли эти пророчества, и он решил расправиться с Мессингом. За Вольфом началась охота, и… его поймало гестапо.

Над великим провидцем нависла угроза смерти. Осознав это, он мысленно приказал всем гестаповцам собраться в одной комнате и не обращать на него ни малейшего внимания, а сам вышел из заточения. Вырвавшись из клещей нацистов, Мессинг стал пробираться к советской границе… Шёл 1939 год. Залы, где выступал Вольф Мессинг, были переполнены.

Советских людей интересовали разные пророчества, но прежде всего вставал самый животрепещущий вопрос: будет ли война с Германией? Ведь фашисты уже оккупировали Европу.

Мессинг, отвечая на вопросы зрителей, делал как личные прогнозы желающим узнать своё будущее, так и прогнозы, касающиеся всей страны.

Он предсказывал скорую войну.

Из истории вы, ребята, помните, что в тот период СССР и Германия были союзниками. Поэтому прогнозы Мессинга казались неправдоподобными, но в то же время совсем не верить человеку, который не раз точно предсказывал многие события, было невозможно. Сам Сталин заинтересовался пророком. И вот, во время очередного выступления Вольфа Мессинга, в самый разгар концерта на сцену вышли люди в штатском и увели артиста.

Его доставили в Москву.

— Скажите, что вы умеете делать? — спросил ясновидящего глава государства.

— Многое умею, — ответил Вольф Мессинг.

— Даже деньги снять в банке, не имея на то никаких документов?

— И это тоже.

— Хорошо, — спокойно сказал Иосиф Виссарионович.

На следующий день была создана специальная комиссия. Мессинг подъехал к центральному банку и без пропуска, непонятным образом минуя охрану, вошёл в помещение, подошёл к кассе и протянул кассиру чистый лист бумаги:

— Выдайте мне сто тысяч рублей.

По тем временам сумма баснословно большая. К удивлению всей комиссии, кассир выдал требуемую сумму. Мессинг сложил деньги в портфель и направился в Кремль. В Кремле так же спокойно, минуя всю охрану, беспрепятственно вошёл в кабинет Сталина и выложил деньги на стол.

После этого случая Вольф Мессинг приобрёл репутацию личного прорицателя Сталина. Он предсказал многие события Великой Отечественной войны, в том числе и Победу весной сорок пятого года, говоря о том, что видит, как советские танки въезжают в Берлин, как развевается красный флаг над Рейхстагом… За всю свою жизнь Вольф Мессинг ни разу не воспользовался великим даром ради собственного обогащения или для того, чтобы причинить кому-то вред, потому что он был настоящим творцом. А творческий дар бескорыстен, как сама истина… В классе стояла тишина.

— Вопросы будут? — обратился учитель.

— А Вольф Мессинг жив? — спросила Света Мыльникова.

— Нет, он умер в 1975 году.

— А от чего? — подхватил вопрос Игорь Лукьянец.

— Не знаю. Это осталось загадкой, как и его дар, который не смогли разгадать учёные.

Евгений Андреевич выдержал паузу, вопросы ребята больше не задавали.

— Ну что ж, раз вопросов больше нет, а времени у нас немного осталось, предлагаю вернуться к политинформации. Лена Чекалкина и Света Шаруева осветили нам сегодня новости страны и мира. Какая из новостей получила отклик в вашей душе? Поделитесь своими мыслями.

Лёгкий гул недовольства пронёсся по классу. Мало кто любил политинформацию. Лучше бы учитель ещё что-нибудь интересное рассказал.

Руку подняла Таня Ермошина, самая высокая девочка в классе:

— Вот вы, Евгений Андреевич, всегда нам говорите, что наше общество самое справедливое, что у всех детей счастливое и радужное детство, что в капиталистических странах дети вынуждены с ранних лет работать. А я считаю, что не так уж и справедливо всё.

— Что за диссидентские речи, Таня, чем ты недовольна? Своим детством?.. Но посуди сама: ты учишься бесплатно. В капиталистических странах бесплатно хорошего образования не получить. После школы ты вольна поступить в любой институт страны, и опять-таки бесплатно. Ты можешь выбрать любую профессию по душе, заниматься любимым делом.

Жильё есть. Все сыты. Ты о чём говоришь?

— Ну где же справедливость, если… Таня не успела договорить, зазвенел звонок.

— Урок окончен, ребята, все свободны, — сказал учитель, — а ты, Танюша, зайди, пожалуйста, ко мне в лаборантскую, и мы продолжим беседу.

Евгений Андреевич склонился над своей тетрадью, делая в ней какие-то пометки.

Ребята с шумом стали расходиться. Таня осталась сидеть за своей партой.

— Вечно тебе больше всех надо, каланча ходячая, — язвительно бросил ей Сергей Рохманийко, — сиди теперь… — Я в «Науке и жизни» читала, что после восьмидесятого года девушки начнут расти быстрее парней и к двухтысячному большинство из них будут ростом под сто восемьдесят сантиметров, а то и выше, понял? Высокий рост женщин станет эталоном красоты, как в Атлантиде когда-то. А парни, наоборот, мельчать будут. Мужчины как вид начнут деградировать в двадцать первом веке. Так что помалкивай, ма-э-стро, иди лучше пиликай на своём баяне, — отпарировала девушка.

Перепалку непримиримых одноклассников прервал Евгений Андреевич:

— Сергей, по-моему, тебе давно пора выйти из кабинета… Таня, сейчас сюда придёт другой класс, идём всё-таки в лаборантскую.

Девушка последовала за учителем.

— Так какая несправедливость тебя волнует?

— Ну о какой справедливости может идти Татьяна Ермошина речь, если, например, сначала у нас в городе, когда строили КамАЗ, было московское снабжение, и в магазинах было всё. А как построили завод, то это снабжение прекратилось. И теперь кругом очереди. Вот в Москве нет таких очередей.

А у нас стоят люди после работы за колбасой и ругаются. Выстоят, а колбасу дадут не больше полкило в одни руки. Вся страна работает на Москву, ведь в Москве всё есть. Теперь вот будем готовиться к летней Олимпиаде в восьмидесятом году, тем более всё для Москвы будет.

— Таня, ты где такие рассуждения слышала?

— Да все взрослые об этом говорят.

— Вот видишь — взрослые. А тебе самой разве плохо живётся? Ты лично в чём-то ущемлена?

— Так вот, Танюша, ты ещё мала, чтобы рассуждать на подобные темы, потому что ты многого не знаешь, не владеешь всей информацией. Это во-первых. Во-вторых, бывают экономические трудности в любой стране, в том числе и в нашей, и причины этого глубоки. Ты в них совершенно не разбираешься, а из того, что лежит на поверхности, не всегда можно сделать правильные выводы. Поэтому поменьше слушай, что говорят другие, побольше думай своей головой и доверяй своему сердцу. А чтобы делать безошибочные выводы, нужно много читать, стремиться к хорошему образованию, многое видеть, чтобы была возможность сравнивать… Ты умная девочка, и я надеюсь, ты меня поняла правильно… В коридоре Таню ждала Наиля:

— Ну что, ругал?

— Нет, он великодушный человек.

— А что говорил?

— Долго рассказывать. Побежали, а то на английский опоздаем. Кстати, ты диалог выучила?

— Yes, — задорно ответила Наиля, — onward to victory! (Вперёд, к победе!) — Завидую твоей памяти, Нелька, ты одна у нас в группе свободно поанглийски болтаешь.

— Зато ты по литературе хорошие сочинения пишешь, с душой. Так что каждому своё.

— Good morning, children (Доброе утро, дети), — приветствовала ребят учительница.

— Здравствуйте.

— Ok. You speak Russian, but what in English? Please, repeat (Хорошо. Вы говорите по-русски, а как по-английски? Повторите, пожалуйста), — сказала Белла Ароновна.

— Good morning, — ответили ребята.

— How old are you? (Сколько тебе лет?) — неожиданно спросила учительница Сергея Майорова.

— Sorry. I speak English bad (Простите. Я плохо говорю по-английски), — ответил Сергей.

— He has forgotten his age! (Он забыл свой возраст!) — воскликнула Белла Ароновна.

В классе поднялось оживление.

— Quiet down, please! (Успокойтесь, пожалуйста!) — угомонила ребят учительница и продолжила по-русски, обращаясь к Сергею: — Я всего лишь спросила, сколько тебе лет… Вот ты не хочешь учить английский, говоришь, что он тебе плохо даётся. А ведь в жизни он может пригодиться.

Диалог выучил?

— Нет.

— Тогда ставь свой портфель ко мне под стол и иди к Владимиру Ивановичу. Мы с ним договорились — кто сегодня не выучит урок, тот будет вырезать буквы из пенопласта. Нужно стенд оформить. Вот ты и поможешь в этом благородном деле. А к следующему уроку переведёшь дополнительное упражнение. You understand me? (Ты понял меня?) — Да. Ой, то есть yes! — Серёжа, не скрывая радости, поставил сумку и направился к двери.

— А можно мне с Сергеем? — спросил Саша Цыбульников.

— Что ж, — с улыбкой ответила Белла Ароновна, — тогда и тебе будет дополнительное задание.

— Хорошо-хорошо, — обрадовался Саша и поспешил за другом.

— К концу урока придёте ко мне за своими портфелями, заодно покажете ваши успехи в общественно полезном деле, — закрывая за мальчиками дверь, строго сказала учительница, а остальным предложила открыть учебники и повторить диалог. Но Алла и Эльвира сидели не шелохнувшись, на их партах было пусто.

— Где ваши учебники, девочки?

— На улице.

— Почему они там? — удивилась Белла Ароновна.

— Наши портфели свалились с окна. Мы на перемене поставили их на подоконник, а они упали, — опустив глаза, пояснила Эльвира. Ей было стыдно признаться в том, что они специально выбросили свои сумки, потому что в ясный солнечный день совсем не хотелось зубрить иностранный язык, а хотелось лишний раз выскочить на улицу.

— Можно, мы сбегаем? — подхватила Алла.

— Мы бы-ыстро, — протянула подруга.

— Можно, но побежит только одна из вас. И пусть это сделает Эльвира… Белла Ароновна Гольдфайн Учитель английского языка.

Двадцатую школу, можно сказать, я выбрала сама. Случилось это в году… Родом я из Ленинграда. Мой отец был медицинским работником.

Однажды его направили в Казань на химический завод. Наша семья, естественно, переехала на новое место жительства. В Казани я окончила школу. Пришло время выбирать жизненный путь. У меня была возможность продолжить образование в медицинском институте, в экономическом или педагогическом. Я выбрала педагогику — английский язык. Вступительные экзамены сдала успешно, но… В то время в связи со смертью Сталина началась опала на врачей-евреев.

Меня в институт не зачислили. И я стала учиться самостоятельно. Брала у знакомых студенток проверенные контрольные работы и сверяла по ним свои успехи… К счастью, времена меняются, и после второго курса, когда я успешно сдала экстерном экзамены, меня приняли в Казанский педагогический институт. Мечта сбылась — я стала учителем… — Я всего второй день живу в Набережных Челнах. У меня направление на руках, я и пришла. Вот, смотрите.

— И у меня такое же, — показала своё направление та самая учительница.

И тут неожиданно для самой себя я предложила:

— А давайте поменяемся бумажками… Двадцатая школа поразила меня своими размерами и запутанностью коридоров. Раньше я работала в школах при военных гарнизонах. Здания там поскромнее. А тут лабиринты лестниц и коридоров, размах, простор.

Мне непросто было всё это освоить, ведь я уже тогда ходила с палочкой, хотя в молодости у меня был второй разряд по волейболу, отлично каталась на коньках и на лыжах. Но вот однажды (я уже замужем была, и дети подрастали) во время лыжной прогулки что-то случилось с бедром… С тех пор болезнь прогрессирует… Дали мне классное руководство в самом трудном девятом классе, ведь я к тому времени уже не была новичком в педагогике. А в школах до сих пор существует негласное правило: вновь приходящим учителям давать трудные классы. Это своего рода «боевое крещение».

Никогда не забуду знакомство со своими подопечными. На первой торжественной линейке я попросила ребят: «После линейки проводите меня, пожалуйста, в кабинет». Но когда торжество закончилось, ребята разбежались. Я поднялась на третий этаж и не знаю, в какую сторону идти.

Слышу из углового кабинета шум, думаю, что мои там. Захожу. Точно, мои.

Мальчики уже завязали рубашки на животе, девочки в коротких юбочках, чуть прикрывающих попу. На учителя — ноль внимания. Для меня это был шок. Я привыкла к дисциплине и строгой форме… Но как-то надо налаживать контакт. А мои новые ученики даже за парты не сели, водрузились прямо на столы. Первое, что я спросила:

— Вам не стыдно бросать хромых учителей?

— Не-а, не стыдно, — получила в ответ.

— Сядьте, пожалуйста, за парты.

— А нам и так удобно.

— Правда удобно? — в этот момент я решила принять их вызов.

— Очень.

— Хорошо, и я попробую, — и села на учительский стол. Может быть, это было непедагогично, но зато я сумела обратить на себя внимание. Ребята не ожидали подобного от учителя. Я воспользовалась их растерянностью:

— Давайте знакомиться, — говорю.

— А мы не хотим.

— Хорошо. Тогда я по списку с вами просто поздороваюсь. Ведь пожелать здоровья друг другу никому никогда не мешало.

Я взяла классный журнал и начала с каждым персонально вежливо здороваться. Ребята приняли эту игру! А в конце нашего приветствия я сказала:

— А вы, оказывается, лгунишки.

— Почему это? — возмутилась одна из девочек.

— Да потому что вы сказали, что сидеть на столе удобнее, чем за столом. Я попробовала. И мне вспомнилась одна из героинь сказки Маршака «Кошкин дом». Помните? Она сказала: «А посади свинью за стол — я ноги положу на стол»… Мне захотелось вести себя по-человечески, а не посвински. Предлагаю и вам быть людьми.

Я села за стол. Девочки, а потом и мальчики последовали моему примеру… Так мы и познакомились. Так и прошёл первый классный час.

Когда прозвенел звонок, с криками «ура!» дети умчались. А я стала думать, как с ними дальше работать.

Конечно, позже мы подружились. Не такие уж и плохие оказались эти ребята. Просто возраст — самый критический, переходный. У многих семей был неустроен быт — шла великая стройка… Иногда стоит просто погладить ребёнка по голове или взять за руку, как тут же исчезают иголочки недоверия и холодности. Я люблю детей, и всегда относилась к своим ученикам как к собственным детям. Прежде чем сделать замечание, сказать что-то ребёнку, я представляла: передо мной мой сын… С «трудным» моим классом многое пришлось пережить. Иногда свои дерзкие поступки дети совершали, как это ни странно звучит, из добрых побуждений. Никогда не забуду такого курьёза. В конце учебного года в моём классе шла генеральная уборка. В школе в это время уже проводился ремонт. Ребята отмывали стены и парты. Я наводила порядок в методических пособиях и вслух неосторожно позволила себе помечтать:

«За стенкой нашего кабинета как раз находится комнатка, где собирается актив комсомола. Помещение крошечное, наверное, ребятам там очень тесно. А вот если бы эту комнатушку можно было присоединить к нашему кабинету, тогда получилась бы неплохая лаборантская. Туда можно было бы поместить и проектор, и магнитофон, хранить там все пособия. Глядишь, и у нас стало бы уютнее и чуть просторнее…»

Тут мои девочки ушли воду в вёдрах менять и пропали. Я забеспокоилась.

Мальчики вызвались поискать одноклассниц. Ушли. И тоже пропали. Пришлось и мне выйти на поиски. Спустилась в учительскую, стала звонить по домам. Дома тоже никого не оказалось. Я подумала: «Сбежали. Придётся самой уборку до конца доводить». Поднялась в кабинет и чуть в обморок не упала: в стене зияла огромная дыра! На полу валялись кирпичи. «Все ли живы?» — испугалась я за детей.

Оказывается, мои ученики пригласили в класс рабочего с отбойным молотком, который что-то ремонтировал в школе. Ребята сказали ему, что учительница просила пробить здесь дверь. Он и пробил!

Что делать? Пригласила директора, повинилась. Ничего не оставалось, как документально оформить дверь, чтобы пожарные и санэпидемстанция не «придрались»… Так появилась в кабинете лаборантская. Сделали ремонт. А позже ребята Евгения Андреевича помогали мне полочки и стеллажи устанавливать, причём многое изготавливали самостоятельно на уроках труда… Коллектив педагогов в двадцатой школе подобрался хороший, мы все сдружились. В первые годы было много неустроенности, то тут, то там возникали проблемы, и учителя всегда друг друга выручали в их решении.

Например, Фарит Мазитович, учитель физики, пользовался большой популярностью главного специалиста по всякого рода аппаратуре. Если что, он всегда чинил оборудование. Мои трудные ребята его очень уважали.

10 «А» помню по тем ребятам, которые учились в моей группе. Наиля Гильманова легко усваивала английский язык, я даже думала, что она после школы пойдёт в иняз. Ольгу Рубцову помню, Сергея Майорова, Александра Цыбульникова… Считаю, Евгению Андреевичу повезло с ребятами, а им крупно повезло с классным руководителем!

Помню встречу с Сергеем Майоровым уже после выпуска. Я ходила на рынок за покупками, вдруг слышу, меня кто-то окликает. Смотрю, стоит Сергей с молодой женой. Радостные оба. Сергей показывает мне покупку:

— Смотрите, Белла Ароновна, какие джинсы мы себе купили. Будем носить по очереди.

— Одни на двоих? — спрашиваю.

— Да. А что? Зато настоящие. Дефицит… Серёжа тогда, если мне не изменяет память, учился на втором курсе Уральского политехнического института. Приехал в Челны погостить у родителей… Да, сейчас совсем другие времена… К сожалению, уже многих своих учеников я не узнаю. Жизнь всех меняет.

И если честно, за тридцать с лишним лет столько детей прошло, что всех и не упомнишь. Недавно стою в магазине, на меня трое солидных мужчин пристально смотрят. Спрашиваю: «Что вы меня так рассматриваете?» А они:

«Здравствуйте, Белла Ароновна, вы у нас английский вели в школе. Спасибо, он нам сейчас очень даже пригодился». Разве в жизни учителя могут быть моменты приятнее? Спасибо вам, ученики, за вашу память.

— Ну что? Снова на исправительно-трудовые работы прибыли? — сказал Владимир Иванович, когда в класс вошли Серёжа и Саша. — И за что вы так английский не любите?

— Скоро весь мир будет говорить по-русски, зачем нам английский? — браво отпарировал Сергей.

— Вот именно, победит коммунизм во всём мире, — добавил Саша.

— Что ещё будет, неизвестно, а образование никогда никому не вредило.

Так что нечего тут бахвальством заниматься. Вот вам инструмент, вот пенопласт, вот шаблоны: коль головой работать не хотите, работайте руками.

— А приёмник включить можно?

— Пожалуйста.

По «Маяку» передавали эстрадные песни. Из приёмника лился голос Аллы Пугачёвой:

— Для вас песенка, прямо как по заказу, — засмеялся Владимир Иванович.

Слева направо: Сергей Майоров, Александр Цыбульников и Слава Левин — А мы вовсе и не мучаемся, нам тут очень нравится.

— Я не про сегодняшнюю вашу работу, — убавил звук учитель, — а про то, что есть в жизни понятия «надо» и «хочется». Если делать только то, что хочется, можно стать просто бесполезным, как сорняк, который будут топтать все, кому не лень. И если делать только то, что надо, но совсем не хочется, тогда жизнь может стать невыносимой, как каторга. Поэтому нужно, чтобы «надо» и «хочется» совпадали.

— Разве так бывает?

— Это основное правило успешной жизни.

— А как добиться, чтобы «хочется» и «надо» совпадали?

— Хороший вопрос. В каждом деле, в каждом занятии нужно осознавать, куда ты идёшь, к какой цели, к какому результату. Например, делая то, что хочется, спроси себя: а к чему это приведёт. Вот тогда, может быть, и поймёшь, надо тебе это или не надо. Всё просто.

— Вот так всю жизнь и думать?

— Так и думать. И ещё нужно помнить о том, что время — это единственный ресурс, который невосполним. Если вы в детстве не учитесь, упускаете время, то восполнить упущенное потом будет очень сложно, а то и невозможно. Ещё никому не удавалось догнать вчерашний день.

— Но ведь мы сейчас как раз делаем то, что хочется, и это «хочется»

совпадает с «надо», ведь стенд надо оформлять, — не сдавался Серёжа.

— Да, но если посмотреть на это с позиции времени — вы упускаете возможность получить хорошее образование. А вам это надо? — улыбнулся учитель.

— Философия… — почесал затылок Саша.

Учитель ответил:

— Недаром одна восточная мудрость гласит: «Жизнь подобна восходящей на холм колеснице: поленишься — покатишься вниз».

Владимир Иванович Багдасаров Учитель труда.

Отличник народного образования.

В двадцатой школе я работаю почти тридцать три года. Сейчас мне уже семьдесят лет. Казалось бы, давно пора на отдых. Но без работы просто не мыслю жизни.

Родом я из Хасавюрта, из Дагестана. Вырос без отца — война. Я его даже не помню. И образование хорошее получить не удалось, надо было работать.

Первый мой педагогический опыт состоялся ещё в Грозном: один год работал в школе. Я многое умел мастерить руками, до всего доходил своим умом, учился по книжкам и чертежам, осваивал технику. В Набережные Челны приехал в начале большого строительства. Окончил здесь вечернюю школу. Для того чтобы получить квартиру, пошёл на стройку. А в детстве меня даже в ремесленное училище не взяли, не прошёл медицинскую комиссию из-за слуха. Правда, о том, что я неважно слышу, мало кто догадывается — я хорошо читаю по губам.

раздевалку. Отделили перегородкой просторный кабинет для девочек — у них своя программа. В классах раньше детей училось много, на урок приходило до двадцати пяти мальчишек. Шум такой стоял, что мало не покажется! А я ещё приёмник включал погромче. Песни ребят вдохновляли.

Интересно было за ними наблюдать: приплясывают, напевают себе под нос, и работа в руках спорится.

Мы с ребятами сами устанавливали станки, изготавливали пособия. Раньше всё это проще было, прекрасную поддержку школе оказывали шефы, к ним обращались с любым вопросом. Сейчас же всё решают деньги. А тогда многое строилось на добрых человеческих отношениях, на взаимовыручке.

Нынче уроков у меня не так много, как раньше. И здоровье уже не то1.

Да и дети совсем другими стали, интерес к труду у них пропал, а любознательность, кажется, направлена только на компьютерные игры. Мало кому из современных детей интересно создавать что-то своими руками.

Не скажу, что все такие, но, к сожалению, большинство. Если сравнивать нынешнее поколение детей с поколением тех, кто учился в семидесятые, то я бы сказал, ученики прошлого были просто ангелы. На уроках труда работали увлечённо, проявляли неподдельный интерес к технике, к процессу производства. И ученикам работалось в радость, и мне с ними тоже.

Конечно, и пошалить любили — дети всё-таки, но им можно было доверить настоящую серьёзную работу.

Во второй половине семидесятых КамАЗ заключил со школой договор об изготовлении на уроках труда различных деталей, заготовок, необходимых для завода. И ребята отлично справлялись с этими задачами. В нашей мастерской школьники старших классов нарезали резьбу на кронштейнах для крепления панели кабины «КамАЗа», изготавливали прокладки для двигателей.

Помогали кузнечному заводу: точили болты, воротки для нарезки резьбы, винты и многое другое. Школьники сами делали себе инструменты: отвёртки, ключи, молотки, угольники. Заработанные деньги шли в фонд школы и тратились на различные школьные нужды, в том числе на приобретение станков — сверлильных, токарных, фрезерных, на покупку различных материалов, на ремонт, а также на организацию экскурсионных поездок детей.

Сотрудничала наша школа не только с заводами КамАЗа, но и с другими предприятиями, расположенными в разных городах страны. Так, для Ленинграда, Хабаровска, Ташкента мы делали термопеналы, предназначавшиеся для хранения сварочных электродов. Такой пенал подключался к сварочному аппарату и держал внутри температуру 120 градусов, чтобы электроды в Несколько лет назад у Владимира Ивановича было осложнение после перенесённого гриппа. В больнице ему сделали операцию, которая закончилась удалением одного лёгкого. В марте 2009 года Владимира Ивановича не стало.

любую погоду были сухими. Это особенно важно для точечной сварки.

Причём ребята изготавливали не какую-то часть пенала, а полностью всё изделие. Затем мы сами упаковывали термопеналы в ящики по десять штук и отправляли на стройки Родины. Идею организации подобного производства нам подал главный сварщик КамГЭСа В Я Ш. На стройках страны такие пеналы были востребованы.

Таким образом, на уроках труда ребята не только овладевали станками, различными инструментами, изучали электрику, слесарное и плотницкое дело, что соответствовало школьной программе, но и принимали самое непосредственное участие в жизни страны. И ученики знали об этом и по праву гордились своим трудом. В кабинете висела карта, на которой сами ребята отмечали, куда какая продукция в каком количестве отправлена.

Из 10 «А» помню очень многих. Дружные они до сих пор, молодцы. Всегда приглашают меня на свои встречи, но я всё реже хожу — время неумолимо. А они ещё молодые и резвые. Не хочется быть обузой в их весельи. Я искренне благодарен им за то, что они не забывают школу и учителей… Помню, прозвенит звонок, мальчишки бегут наперегонки, чтобы занять места за любимым станком. Витя Чернявский был у нас главным электриком по школе. Радиоаппаратура — тоже его владения. Серёжа Майоров любил резьбу нарезать на кронштейнах, за пару уроков по сто штук крутил на сверлильном станке. Устраивали ребята между собой соревнования. Также проводились соревнования между классами. Например, какой класс больше изготовит паронитовых прокладок для КамАЗа. На стенде вывешивали результаты: 10 «А» такого-то числа столько изготовил, 10 «Б» — столько.

Соревнования поддерживали интерес ребят к работе.

Помню, однажды Ринат Мусин перетянул болт на станке, пришлось станок ремонтировать, помогли в ремонте наши незаменимые шефы. А Витя сломал ручку на фрезерном, сам же потом и сделал новую из металла.

Кто-то сорвал головку токарного станка, силу-то молодецкую девать некуда было. В общем, не скучали, а на ошибках учились, что само по себе тоже необходимо молодому человеку.

Припоминаю Фаниля Магзанова. Маленький такой, юркий… Иногда позволял себе расслабиться, немного полениться. Но мог и собраться, если азарт взыграет. Рамиль Якупов всегда обстоятельно, серьёзно подходил к выполнению задания. Серёжа Рохманийко, несмотря на солидный вид, шустрый был, умел быстро работать. Самым спокойным из класса мне казался застенчивый Саша Романов.

Часто одноклассники приходили в кабинет и после уроков что-нибудь мастерили для школы, для оформления классов.

Многим ребятам уроки труда помогли найти своё место в жизни. Многие выпускники благодарили меня за это. Что скрывать? Приятно.

Считаю, что жизнь моя сложилась счастливо: я строил дом, в котором получил квартиру, а во дворе дома, прямо на глазах, выросла двадцатая школа, которая стала моей судьбой. Здесь работала завхозом моя супруга, теперь она на пенсии, эту школу окончили три мои дочери. Сейчас у нас подрастает пятеро внуков, две внучки и один правнук. Живём!

— Слышь, опять вкусно пахнет, интересно, что девчонки сегодня там готовят? — обратился к соседу Юра Худяков. — На разведку, что ли, сбегать?

— Попробуй, — ответил Игорь Лукьянец и усмехнулся. — Вроде недавно большая перемена была, а ты снова голодный.

Юра и Игорь часто держались вместе, на многих уроках садились за одну парту. Оба компанейские, любили пошутить.

— При чём тут голодный? Может, вкусненькое перепадёт?

— Удачи!

— Владимир Иванович, можно выйти? — крикнул Юра.

— Что случилось? — обернулся учитель. Он стоял у фрезерного станка и объяснял Павлу Русских задание.

— Ну… надо… в туалет.

— Хорошо, только быстро.

Юру как ветром сдуло. Он подошёл к двери кабинета труда, где занимались одноклассницы. По программе у них шли уроки кулинарии: девочки узнавали полезные свойства продуктов питания, учились готовить различные блюда, сервировать стол.

Юра настойчиво постучал. Выглянула Света Назырова:

— Ты чего тут? — удивилась девочка.

— Вкусно пахнет, что готовите?

— Да ничего особенного, блины.

— Угости.

— Сейчас не могу. А вот после урока — он же последний — приходите все. Мы к тому времени наготовим побольше, вот и угостимся вместе.

Передай мальчишкам, ладно?

— Здорово! — обрадовался Юра. — Дожить бы только, ещё целых полчаса! Слюной захлебнуться можно.

— Доживёшь, — Света хотела закрыть дверь, но Юра подставил ногу.

— Ты чего? Урок же идёт!

Юра сквозь небольшой проём пытался что-то или кого-то в классе разглядеть:

— А… у Полины блины получаются?

— Получаются, — раздражённо шепнула Света, тщетно пытаясь закрыть дверь, — иди уже!

— Ага. Уже пошёл. Только передай Поле, что мне именно её блинов попробовать хочется, пусть старается.

— Щаз-з! Всё брошу… Отличница Света, обычно спокойная и уравновешенная девочка, явно была возмущена Юриной выходкой. Да и сам Юра не ожидал от себя такой смелости. Полина ему нраПолина Липатова вилась, её необычная внешность — греческий профиль, чёрные густые волосы и большие зелёные глаза — всегда вызывала необъяснимый трепет в душе. Но выказать свою симпатию он не решался, хотя с любым вопросом обращался именно к ней, даже если Поля стояла в кругу одноклассниц… А тут как прорвало.

— Оревуар-чик, — слегка поклонился Юра и убрал ногу.

— Вот именно, совсем уже «чик-чик», — покрутила Света указательным пальцем у виска и закрыла дверь.

Юра вернулся в класс в приподнятом настроении.

— Как разведка? — поинтересовался Игорь.

— Отлично! Девчонки нас ждут после урока. Блины будут. Передай другому.

Приятная новость моментально разлетелась по классу. Ребята засуетились, работа начала быстрее спориться в руках. Ещё до звонка классное задание было выполнено полностью. Никому не хотелось задерживаться после урока. Учитель заметил:

— Вы так оживились. Куда торопитесь?

— У нас после уроков небольшое классное мероприятие, — шутливо ответил Вася Золотарёв, — опаздывать нельзя.

Мальчики тут же оценили намёк Васи: кто успел, тот и съел. А попробовать свежих блинчиков хотелось всем.

Прозвенел звонок. Ребята торопливо снимали чёрные фартуки и нарукавники, складывали линейки и карандаши в портфели. Витя дёрнул портфель за ручку, чтобы поднять его с полу, но он остался стоять на месте, ручка же с треском оторвалась и оказалась у Вити в руках:

— Что за чёрт?! — возмутился он.

Мальчишки засмеялись. Но когда увидели оторванную ручку, смех поутих.

Витя раскрыл портфель и обнаружил в нём небольшую, но увесистую наковальню, на которой обычно выправлялись гвозди.

— Кто это сделал? — крикнул Виктор.

Мальчишки, состроив хитрые рожицы, недоумённо пожимали плечами.

В этот момент раздался такой же возглас у двери:

— Кто это сделал?

Оказалось, что у Васи кеда прибита к полу. И тут взрыв смеха накрыл весь класс.

Перед уроком труда, который стоял в расписании последним, Василий заглянул в раздевалку и, уговорив дежурных, забрал свою одежду заранее, чтобы после урока не толкаться в очереди, а быстрее всех убежать из школы. Войдя в класс, он положил одежду вместе с мешком, в котором лежали кеды, на стул.

Заметив Васину изобретательность, одноклассники решили его проучить.

Шум и суета усилились. Кто-то стал помогать Вите вытаскивать плиту из сумки, кто-то взял гвоздодёр и освободил Васину кеду.

— Ребята, а Евгения Андреевича кто на блины позовёт?

— Я сбегаю, — отозвался Рамиль.

— А давайте и Владимира Ивановича пригласим.

— Точно!..

Блины съедены, посуда вымыта, пора расходиться по домам, но расходиться не хочется. Впереди выходной, можно никуда не торопиться.

— Что-то домой идти неохота, хочется продолжения праздника, — сказал Ильшат Гилязов.

— Ты прямо мои мысли читаешь, — подхватил Серёжа Майоров.

— А идёмте ко мне, — предложил Серёжа Мельниченко, — у меня игра новая есть, очень интересная. Родители только к вечеру придут, можем спокойно поиграть.

Мальчишки тут же окружили Сережу плотным кольцом.

— Что за игра? — спросил Ришад Шамсутдинов.

— «Монополия» называется. Экономическая игра. У нас в городе такой пока нет, да и в стране она редкость. Мне отец её из-за границы привёз. Я как раз искал случай, чтобы компанию пригласить. Вот сегодня и поиграем.

— А в чём суть-то этой монополии? — не унимался Ришад.

Слева направо: Сергей Майоров, Александр Цыбульников, Альберт Софронов, Сергей Рохманийко, Ильшат Гилязов, Рамиль Якупов — Принцип игры прост: игроки бросают кубики и передвигают фишки по полю. Покупая, продавая и закладывая разное имущество, владения, разоряются или богатеют. Увлекает бесподобно.

— Решено. Идём все вместе, — мальчишки направились к выходу.

— Я не могу, — вздохнул Рамиль.

— Почему? — спросили ребята.

— Я обещал маме, что посижу с младшим братишкой.

— А вечером выйдешь гулять?

— Выйду, когда мама с работы придёт.

— Ну ладно, не сегодня, так завтра с тобой поиграем, — искренне подбодрил товарища Серёжа Мельниченко.

Сергею нравилось приглашать к себе друзей. В доме было много интересного: богатая библиотека, всевозможные игры, музыкальный центр — «Грюндик», так его называли ребята, в просторной квартире стоял даже настоящий бильярд. Часто Серёжа угощал одноклассников диковинными заграничными конфетами и жевательными резинками, которых в СССР в продаже вообще не было. Всё это он делал не ради хвастовства, а просто от широты душевной. И ребятам нравилось ходить к Сергею в гости.

Сегодня им предстояло большое открытие — игра в бизнес, в настоящий деловой мир, заключённый в одной коробке. Изобретённая в Америке в середине тридцатых годов прошлого столетия игра пробудит в одноклассниках глубокий азарт к возможности распоряжаться большими деньгами, познакомиться с законами бизнеса, о которых в Советском Союзе не говорилось вообще. Ребята перерисуют от руки элементы игры, копируя всю её многочисленную атрибутику, и будут часто по выходным ходить друг к другу в гости, чтобы «создать своё богатство», причём в игру будут вовлечены не только дети, но и родители… Ильдар Равилевич Сафин В августе 1974 года я с родителями приехал в Набережные Челны. До переезда мы жили в Куйбышевской области, в селе Камышла. Правда, отец прибыл сюда чуть раньше по вызову «Камгэсэнергостроя» на Всесоюзную комсомольскую стройку. Всего за два месяца работы он получил двухкомнатную квартиру в посёлке ГЭС. Это было грандиозным событием для нашей семьи. Папа, мама, я и мой младший брат Рустан поселились в доме 3/60. По территориальному положению наш дом относился ко второй школе имени Вахитова, и мы с мамой пошли подавать документы, но там нас направили в двадцатую. «Эта современная, новая, большая школа будет введена в действие первого сентября, — сказали маме в приёмной, — вашему сыну там будет хорошо». Наверное, вторая школа была просто переполнена.

Я благодарен судьбе, что попал именно в двадцатую. Помню торжественную линейку. Размах и простор школы меня ошеломили. Впервые я видел и такой большой праздник: много детей, все в парадной форме, много родителей, кругом радостная суета, музыка. Но ещё работали строители в столовой, в школьных коридорах пахло краской.

В новой школе формировались классы, все знакомились друг с другом.

Я пошёл в 5 «Е», в котором училось больше тридцати человек. И ещё прибывали ученики в течение всего года, потому что люди ехали и ехали на стройку. Классное руководство над нами взял Р Ф Шставший через много лет министром образования и науки Республики Татарстан. Он недолго вёл наш класс, так как через год был призван в ряды Советской Армии, а затем пошёл на повышение, его назначили директором одной из школ. Но за год учёбы мы привязались к нему, ведь учителя-мужчины и в то время встречались нечасто.

К сожалению, за долгие годы память стирает многие факты, фамилии и имена учителей и одноклассников, но школьные друзья помнятся всю создавала хорошие условия для реализации детской активности, у нас был благоустроенный спортивный зал и неравнодушные учителя, которые вели различные спортивные секции. Многие школьники принимали участие в городских спортивных состязаниях. Я бегал на лыжах за сборную школы, с ребятами своего возраста мы играли в футбол. В 1977 году я стал обладателем серебряного значка ГТО («Готов к труду и обороне!»). Это было предметом гордости. Не всем удавалось заработать значок и носить его на лацкане пиджака. До сих пор его храню.

настолько интересно и доходчиво объясняли нам свои любимые науки, что я и сегодня многое помню и, если предоставляется такая возможность, с удовольствием читаю научно-популярные статьи, касающиеся этих областей знания.

Навсегда запечатлелись в памяти нетрадиционные уроки географии который рассказывал либо домашнее задание, либо тему только что пройденного урока, и вдруг в какой-то момент ученик не мог осветить какой-либо вопрос. Тогда Евгений Андреевич спрашивал класс: «Кто может пояснить?»

И пусть вопрос был маленьким, но отвечавший с места зарабатывал «плюсик». «Плюсики» копились в специальной тетради учителя, и определённое их количество со временем превращалось в «пятёрку». Поэтому каждый из нас стремился чаще отвечать с места. Ещё, признаюсь честно, мы слегка завидовали параллельному «А» классу, у которого Евгений Андреевич был классным руководителем, потому что ребята с ним часто ходили в краеведческие походы. Мы, конечно, тоже ходили, но наши походы были обычными, туристическими. А вот ребята Евгения Андреевича не просто отдыхали, а вели настоящие раскопки, собирали материал для школьного музея. Однажды я всё-таки напросился с «ашниками» в поход, который оказался для меня единственным, но впечатления от него сохранились на всю жизнь!

А какие интересные были уроки труда! С позиции сегодняшнего дня я с большой любовью, искренностью и терпением. И пусть у нас многое не получалось, но он не уставал объяснять и показывать правильность выполнения определённых действий — мы работали на настоящих токарных, сверлильных станках, изучали плотницкое дело. Мы не просто уважали учителя, а боготворили его. Навыки, полученные на его уроках, несомненно, каждому из нас пригодились.

И математику знали все, потому что её вела строгая, глубоко знающая РСФСР. Её «тройка» за знания была трудовой, заработанной по ’том, с ней многие смело поступали в вузы, не говоря уже о «четвёрке». А «пятёрку»

получить у Марины Николаевны было практически невозможно.

Вообще, надо сказать, и родители, и школа воспитывали в нас ответственное отношение к учёбе и глубокое уважение к учителям. Престиж учителя в советское время был очень высок. К великому сожалению, сегодня я этого не вижу. А ещё с сожалением приходится констатировать тот факт, что утрачена единая школьная форма. Как руководитель я часто присутствую на различных школьных мероприятиях своего района, и впечатления от разношёрстности в одежде учащихся остаются, мягко говоря, неприятные: кто во что горазд! Хорошо, если одежда подобрана со вкусом, выглядит опрятно и скромно, а если она становится только средством самовыражения — отрадного в этом ничего нет. Неправы те, кто сегодня называют советскую школу инкубатором. Мы приходили на занятия не для того, чтобы похвастаться своими нарядами или, как теперь многие делают, благосостоянием родителей, а чтобы получить крепкие знания, пообщаться со сверстниками.

А хвастались мы, вернее, гордились собственными достижениями и увлечениями. Я благодарен учителям и своим ровесникам за то, что у нас было хорошее, интересное, насыщенное яркими событиями детство.

Наш выпуск 1980 года совпал с большими событиями в стране и в городе. Во-первых, это был год проведения ХХII летней Олимпиады в Москве. Мы сдавали выпускные экзамены, а родители переживали, чтобы мы готовились, а не «приклеивались» к экранам телевизоров. Но мы всё успевали! И поболеть за советских спортсменов, и подготовиться к экзаменам. Во-вторых, в нашем городе открылся Камский политехнический институт, и многие выпускники того года поступили именно в этот вуз. Я сам выпускник КамПИ, первая моя специальность — инженер-строитель, второе образование, экономическое, я получил в этом же институте.

Сегодня наш город динамично развивается, появился Дворец спорта, город богат как средне-профессиональными, так и высшими учебными заведениями различных профилей. Современная жизнь в Набережных Челнах стала насыщенной, интересной и для молодёжи, и для людей старшего поколения. У нас действуют прекрасные театры, несколько Дворцов культуры, органный зал, дельфинарий, много закрытых и открытых концертных площадок, работают парки культуры и отдыха, краеведческий музей, музей истории города, картинная галерея, спортивные комплексы. А сколько проходит различных спортивных мероприятий! Недавно состоялся международный шахматно-шашечный турнир, в котором участвовали гроссмейстеры с мировым именем, победители европейских соревнований. По рейтингу в Челнах возможны проведения чемпионатов мира! В настоящее время в городе работает Федеральная программа развития. Строится много современных, красивых домов. Наши проспекты преображаются, по новым технологиям стелется асфальт, устанавливается яркое освещение. Так что можно с уверенностью сказать, что Набережные Челны во всех сферах жизнедеятельности выходят на высокий уровень.

Современным ученикам и выпускникам открывается много возможностей, чтобы приложить свою энергию. Но прежде всего я искренне желаю нынешней молодёжи ценить и беречь то, что построено и создано их дедушками и бабушками, их родителями, уважать своих учителей, соблюдать добрые школьные традиции, стремиться к получению хороших знаний, приобщаться к труду, избегать физической и душевной лености, стремиться к доброму, познавательному общению. Сегодня у школьников нет ни пионерии, ни комсомола — они остались в советской эпохе. Да, появляются новые молодёжные движения, но в них слабо проявляются гуманные традиции, которые были в наше время. Например, мы всегда душой болели за свой класс, помогали отстающим. Сейчас каждый учится сам по себе. А мы помогали тем, кто по каким-то причинам не усваивал материал. Оставались после уроков, ходили друг к другу домой, чтобы объяснить непонятные вопросы или вместе выполнить задание. Мы сообща рисовали тематические стенгазеты, выпускали праздничные номера. Участвовали в демонстрациях, в озеленении города.

А какая у нас проходила интересная военная игра «Зарница»! Мы не замыкались, как сегодняшние дети, на телевизоре, в котором всё меньше становится познавательных и всё больше развлекательных передач. Не было у нас и такого «пожирателя времени» как компьютер. Я ни в коем случае не оспариваю огромной пользы этого достижения человеческой мысли, но если компьютер превращается только в игрушку, полезного в нём мало. И если человек не умеет дружить, общаться, поддерживать взаимоотношения, то в жизни у него не будет успеха.

Встречи одноклассников я считаю явлением очень ценным. На этих вечерах в непринуждённой обстановке порой решаются важные жизненные вопросы, оказывается поддержка друг другу. Например, у нас обсуждалась проблема трудоустройства детей, затем предпринимались конкретные шаги в этом направлении. Давались рекомендации по вопросу, где учиться молодым. Ведь у каждого бывшего одноклассника накопились определённые возможности, почему бы ими не поделиться? Лично я, например, помогал студентам экономического и юридического факультетов устроиться на производственную практику. А если учесть, что круг выпускников достаточно широк, то такое общение может принести не только большую радость, но и большую пользу. Не секрет, что многие выпускники помогают родной школе, исходя из своих возможностей: кто-то транспортом, кто-то финансами, кто-то личным участием в организации и проведении школьных мероприятий. Поэтому добрые связи и взаимоотношения поддерживать просто необходимо.

И, конечно же, встречи выпускников благодатны тем, что мы вновь видим своих учителей, которые щедро делились с нами знаниями, верили в нас и прикладывали все силы, чтобы выпустить нас из школы подготовленными к жизни добропорядочными людьми. От своего имени и от имени всех выпускников я говорю огромное спасибо родной школе.

— Ребята, прошу вашего внимания, — обратился Евгений Андреевич к подопечному коллективу. — Завтра, 25 октября, начнётся перекрытие Камы. Вас освободят от уроков, чтобы вы смогли стать участниками великого исторического события. Это небывалое зрелище вы запомните на всю жизнь.

— Мы бывали на Каме, там такой огромный котлован, весь в бетоне. Говорят, его будут затапливать. Взрывать перемычку из земли…— выкрикнул с места Сергей Рохманийко.

— Да, котлован затопят, а реку направят по новому руслу — через гидроэлектростанцию. Нижнекамская ГЭС откроет широчайшие возможности для развития экономики всей страны. Помимо нового источника электроэнергии, водохранилище, которое образуется после перекрытия Камы, создаст глубоководный судоходный путь. А построенные железная дорога и автодорога, пролегающие по плотине, прочно свяжут районы Закамья со всей страной. Завтра вы своими глазами увидите, как люди создают историю… Первый земснаряд на строительстве ГЭС был задействован ещё в году. Через два года завершён намыв перемычек для ограждения котлована.

Затем ещё в течение многих лет строители возводили ту часть гидростанции, которая навсегда скрылась под водой. А укладка бетона на днище шлюза велась с 1966 года… Начало строительства КамАЗа и города повлияло на дальнейшее возведение ГЭС, так как отсутствие мостового перехода через Каму создавало большие неудобства в развитии стройки века. И в 1975 году Минэнерго и Совет Министров СССР утвердили срок ввода четырёх агрегатов и мостовых переходов, который был назначен на осень 1978 года.

С сентября весь город жил ожиданием невиданного события. На стеле, установленной перед въездом на строящийся гидроузел, регулярно менялись цифры: «До затопления котлована осталось 20, 10, 5 дней, … 3, 2, день…»

И вот на челнинском берегу возвышается импровизированная трибуна.

Внизу зияет огромный котлован глубиной сорок пять метров. Через всю его длину протянулось громадное бетонное здание ГЭС. С самого утра на смотровую площадку направился людской поток. С трибуны прозвучали поздравительные речи. Для всех присутствующих коротко разъяснены условные сигналы мероприятия и необходимые меры безопасности.

Около полудня в небо взметнулись сигнальные ракеты. Раздался взрыв… Когда грунт осел, сначала слабым ручьём, а затем всё нарастающим, мощным потоком, с каждой минутой расширяя проран, река ринулась в котлован. Но вдруг все заметили, что в котловане находится какой-то грузовик, навстречу которому хлынула вода.

— Это комсомольский патруль! Смотрите!!! — закричал кто-то из толпы.

Всё внимание было приковано к машине. Откуда она там взялась? В ней люди!!! Что они делают? Решили что-то проверить перед затоплением?..

Зачем рисковать жизнью?! А Кама неумолимо наполняла котлован. Вода мгновенно поглотила автомобиль, а участникам происшествия пришлось покинуть его, прыгнув в холодную воду.

Вот что сегодня, спустя тридцать лет, о происшествии рассказывает непосредственный участник события, бывший ученик двадцатой школы.

Александр Викторович Аверьянов Наш отряд боевой комсомольской дружины стоял в оцеплении котлована, ведь на историческое событие собрался чуть ли не весь город. Мы следили за порядком. Всё шло по расписанию. Но вдруг мы заметили, что на противоположном берегу, в недопустимой близости от места предполагаемого взрыва появились люди. Им угрожала опасность: даже если их не заденет взрывная волна, в любую минуту может произойти обвал почвы в результате её стремительного размыва. Тут же был дан приказ: «Двести семнадцатый (позывной нашего отряда), убрать людей из опасной зоны!»

Мы прыгнули в машину и помчались кратчайшим путём к нарушителям.

Когда съехали на дно котлована, раздался взрыв. Вода хлынула прямо на нас. Мы не успели ни развернуться обратно, ни добраться до противоположного берега. Нам пришлось прыгать в ледяную воду и спасаться вплавь. Машина начала быстро тонуть. А нас в ней было десять человек! Вскоре появился вертолёт, с девушка, Людмила Трифонова. Так вот её первую водрузили на этот столб.

Затем в воду нам стали бросать старые шпалы, благо их на берегу было достаточно много. Они-то нас и спасли. Ребята цеплялись за них, но при этом не спешили к берегу, а помогали тем, кто ещё не успел ухватиться за непотопляемое дерево.

Меня вытащили из воды, когда я уже терял сознание. Всю жизнь я благодарен верным товарищам, не бросившим меня в ту роковую минуту.

тридцатилетний командир нашего отряда (мне тогда было семнадцать, (фамилию его, к сожалению, запамятовал, он был не из нашего отряда).

Как только мы оказались на берегу, нас тут же увезли в больницу на машинах скорой медицинской помощи. Я неделю пролежал в реанимации, остальные ребята выписались быстро. К счастью, всё обошлось без последствий… Теперь ежегодно наш отряд 25 октября собирается в родном городе, чтобы отметить второй день рождения. В настоящее время я с семьёй живу в Санкт-Петербурге, но стараюсь всегда присутствовать на встречах.

Кстати, моя жена Людмила — выпускница двадцатой школы, мы учились в одном классе. Только я после восьмого класса поступил в автомеханический техникум, потом служил в армии. А Люда, окончив школу в семьдесят восьмом году, ждала моего возвращения… Вырастили мы двух дочерей:

старшая Ксения окончила университет и работает врачом, младшая Нина учится в гимназии. В общем, всё хорошо… Затопление котлована. В центре тонущая машина отряда БКД.

Итак, патруль спасён. Уцелели и нарушители: увидев происходящее, они просто покинули опасное место.

А Кама всё заливала и заливала котлован, навеки скрывая от людских глаз уходящую под воду основную часть здания ГЭС.

Замёрзшие, но счастливые одноклассники возвращались домой. То, что они увидели, ярко запечатлелось в памяти каждого на всю жизнь. Кама подчинилась воле человека! Дух захватывает от того, какую мощь несут в себе её глубокие воды. А какие тайны скрыты под ними?..

После затопления котлована началась интенсивная разработка перемычек земснарядами. Новый путь реке через проточный тракт здания ГЭС был открыт. И перекрытие русла Камы завершилось 2 ноября 1978 года.

Танзиля Ахметовна, молодая учительница, недавно пришедшая в школу после института — высокая, стройная, с тонкими чертами лица и большими выразительными глазами — сразу влюбила в себя многих старшеклассников. Однако характер у Танечки (так между собой называли её ребята) был твёрдый. Пререканий она не терпела и могла отпарировать любую, даже самую малую дерзость. Но когда Танзиля Ахметовна ходила по классу, у мальчишек сердце замирало, особенно если она во время рассказа останавливалась возле чьей-нибудь парты и внимательно смотрела на ученика, стараясь донести до его ума какую-нибудь важную мысль.

Взгляд её действовал завораживающе. Казалось, можно просто окунуться и не выныривать из чёрного омута глаз, но при этом самая важная мысль почему-то тут же вылетала из головы… — Итак, — вернувшись к своему столу, произнесла учительница, — повторим основные моменты темы сегодняшнего урока. Докажите, пожалуйста, что возникновение человека и возникновение общества — процессы, неразрывно связанные друг с другом.

И сделать это я предлагаю, — цепкий взгляд учительницы пробежал по журналу, — Ежковой Алле.

Алла нехотя поднялась, посмотрела на погожий весенний день за окном. Вздохнула и, уперев взгляд в безнадёжно закрытый учебник, приготовленный к тому, чтобы его можно было быстро бросить в портфель сразу после звонка, робко сказала:

— Без человека нет общества… — щёки её от волнения зарделись, и от этого светлое личико девушки, оттенённое густыми длинными чёрными волосами, стало ещё более симпатичным.

— Та-ак, — чувствовалось нетерпение учительницы.

— И общества нет без человека… — Развивался человек, развивалось и общество, и наоборот… В воздухе повисла напряжённая пауза.

— Вот это я и прошу вас доказать, — отвернувшись от Аллы, обратилась к классу Танзиля Ахметовна. — Приведите примеры из истории, из жизни.

Как эти процессы взаимосвязаны?..

Поднялась только одна рука.

— Пожалуйста, Гилязов.

Ильшат встал, одернул пиджак и, то ли защищая Аллу, то ли бросая вызов молодой учительнице, громко отчеканил:

— Объединение людей в общество не зависит от чьего-то желания:

каждый родившийся человек сразу же включается в жизнь общества.

Развиваясь, человек потребляет продукты общества — знания, трудовые умения, предметы… Но ни один человек не может нормально развиваться без удовлетворения своих первичных потребностей. Например, без еды и воды он просто умрёт. И общество предоставляет человеку возможности Александр Цыбульников (слева) и Ильшат Гилязов удовлетворять насущные потребности… Скоро прозвенит звонок, нам надо будет бежать в столовую, а мы еще не записали домашнего задания!..

— Хм! Согласна, что человек не может развиваться вопреки законам природы, — пристально сощурив глаза, отозвалась учительница. Ильшат выдержал этот взгляд, и молча продолжал стоять, глядя прямо перед собой.

— Но не хлебом единым жив человек, — в голосе учительницы зазвучали металлические нотки. — Аристотель, например, говорил: «Кто двигается вперёд в знании, но отстаёт в нравственности, тот более идёт назад, чем вперёд»… И голова, наверное, дана человеку не только для того, чтобы добывать пищу. Но и для того, — обращая взор на Аллу, добавила Танзиля Ахметовна, — чтобы в ней, тем более в такой хорошенькой, были хоть какие-нибудь мысли, желательно умные… Садитесь. Запишите домашнее задание. Перемена впереди большая, всё успеете.

Прозвенел долгожданный звонок. Вздох облегчения тихо всколыхнул воздух: сегодня никому не залетела «двойка» в дневник.

— Урок окончен. Приятного всем аппетита, — улыбаясь, сказала учительница, и кабинет стразу же наполнился шумом и суетой.

— Ура, я понял! — вскакивая из-за последней парты, прокричал Камиль Валеев. В этот момент ему очень хотелось привлечь к себе внимание Аллочки, и он нарочито громко продекламировал:

— Чтобы знать обществоведение, нужно знать и историю!

— Я рада, что и ты, Камиль, начал мыслить, — заметила Танзиля Ахметовна, — но знать историю человеческого общества мало, нужно уметь анализировать события и делать выводы. А этому нельзя научиться без знания истории первичных коллективов, например, своей семьи, а также своего родного края… — Эврика! — закричал Камиль, направив указательный палец к потолку, — я знаю, куда пойти сегодня вечером, чтобы начать изучать историю, как вы сказали, родного края… Вот это будет настоящая история, — и, подчёркнуто неторопливо проходя мимо учительского стола, негромко произнес: — До свидания, Танзиля Ахметовна.

— До свидания. Удачи.

— Спасибо. Удача нам всегда пригодится.

У выхода Камиль оглянулся, подмигнул Алле и выскочил из класса. В коридоре в толпе школьников он отыскал сутулящегося, словно стесняющегося своего высокого роста, Сергея Дердиманова и направился к нему:

— Слушай, у меня тут идея родилась, как девчонок на свидание пригласить и куда пойти. Весело будет! Ты только Эльвиру подговори, чтобы она Аллу позвала, а то я сам не знаю, как к ней подъехать, тем более Сашка Цыбульников повадился после школы её провожать… Эх! У меня дух захватывает, как мы девчат разыграем. В общем, так: назначь им встречу вечером, часов в восемь у школы. Скажешь, мол, пойдём изучать историю родного края, как училка велела. И поведёшь их… Тут Камиль стал что-то нашёптывать на ухо Сергею, одной рукой прикрывая рот, а другой выразительно жестикулируя. Сергей внимательно выслушал и тоже что-то прошептал. Камиль согласно кивнул головой, при этом лицо его выражало и восторг, и удивление, и затаённый страх.

— Всё усвоил? — хитро спросил Сергей.

— Да-а-а… — По рукам?

— По рукам.

— Чего это вы тут задумали, — подошёл Альберт Ахметзянов, — чё за тайны такие?

— Да вот девчонок хотим выманить, — сказал Сергей.

— Каких девчонок?

— Аллу с Эльвирой.

— Нормально! А куда?

— Да так, есть тут планчик один.

— Значит, на двоих соображаете? А третьего забыли?

— Ну, девчонки-то две… — Так вы чё, свиданку хотите устроить?

— Ну не только… — Значит, третий лишним не будет. Рассказывайте план… Альберту тоже нравилась Алла. Камиль знал это и был не в восторге от такой ситуации, но виду не подавал.

После уроков к Алле подошла Эльвира:

— Пойдём сегодня вечером погуляем?

— Во сколько?

— Часов в восемь.

— Не знаю, успею ли, мама сегодня просила помочь ей на работе… — Что сделать?

— Полы вымыть в школе, там немного… Мама устроилась на подработку, а я ей помогаю… — А во сколько она начинает?

— В семь.

— Давай вдвоём пораньше выйдем, ты мне покажешь, как и где мыть… К семи твоя мама придёт, а мы уже всё сделаем и у нас ещё час останется себя в порядок привести. Идёт?

— Ну, если тебе не лень… А подождать не хочешь? Попозже выйдем.

— Понимаешь, я обещала к восьми… — Кому?

— Секрет, там увидишь.

— Что за дурацкие секреты? Я так вообще никуда не пойду!

— Ну ладно… Сергею Дердиманову. Правда он сказал, что ещё и Альберт будет… — Ты что, с ними дружишь? Они же… они… да Альберт — три раза второгодник, старый уже! — засмеялась Алла.

— Нет, не дружу… хотя не знаю… Мне кажется, интересно будет пообщаться… Я, кстати, тоже на год старше тебя, хоть и не второгодница… Они нормальные ребята, за девчат всегда заступаются перед старшими. Все мальчишки в школе их побаиваются. А потом они — наши одноклассники, значит, не обидят. Пойдём, а? А то одной мне как-то не очень… — Ну-у ладно… Алла стояла перед зеркалом, держа коробочку с тушью для ресниц, на которой было написано «Ленинград», и долго растирала чёрные комочки, налипшие на маленькой щёточке.

— Ну что ты возишься с этой «плевательницей»? — негодовала Эльвира.

— Времени осталось десять минут, опоздаем.

— Девушке можно чуть-чуть опоздать. Подождут наши кавалеры, никуда не денутся. Тем более, есть такое понятие как пятнадцать минут вежливости королей. Или королев.

— Мы, что ли, королевы?

— А почему нет? Говорят, если ходишь с ощущением короны на голове, то окружающие относятся к тебе как к королеве.

— Ну ладно, хватит уже, — терпение Эльвиры заканчивалось. — Если опоздаем, то времени погулять совсем не останется. Мне в девять нужно быть дома.

— Всё. Пять минут на дорогу до школы вполне хватит. Слушай, а что это ты сделала со своей юбкой, мне показалось, что она стала короче? — спросила Алла, натягивая на ноги любимые чёрные сапожки из кожзаменителя.

— Тебе не показалось, я её подшила… временно, — слегка смущаясь, ответила Эльвира.

— Как это?

— Домой буду возвращаться, зайду в подъезд и отпорю.

— Зачем?

— Иначе отец ругать будет. У меня родители знаешь какие строгие!

— А когда из дома выходишь, они что, не видят?

— Не видят, потому что я в длинной выхожу. В подъезде её подшиваю.

Нитки с иголкой всегда со мной. Пять минут — и готово.

— Ну ты хитрюга! Я бы не догадалась.

— Зато ты про корону догадалась… И правильно! У нас не будет второй возможности произвести первое впечатление.

Девчата рассмеялись.

На улице Студенческой стояли Сергей Дердиманов и Камиль Валеев, оба худые и длинные.

— Привет красавицам!

— Привет, — ответили девушки, — договаривались же у школы встретиться?

— А мы решили здесь вас перехватить, тут фонарей больше, история ближе.

— Какая история?

— Города, родного края. Вот памятник Родине-матери. Вот кладбище, там наши предки, — сделав жест гида, сказал Сергей.

— Ну чё, пошли гулять по родному краю? — весело сказал Камиль.

— Ага, с вами, как с разбойниками из «Бременских музыкантов», так и хочется запеть: «Ходим мы по краю, ходим мы по краю»… — сыронизировала Эльвира. — А где Альберт? Вроде он собирался гулять, а не ты, — сощурив глаза, посмотрела она на Камиля.

— А он не смог. Сказал — дела.

— Долго стоять будем? — вмешалась Алла. — Хоть и май скоро, а не жарко.

— Что ж, идём изучать историю, например, к памятнику. Вы о нём знаете что-нибудь? — предложил Камиль.

Монумент «Родина-мать» работы известного казанского скульптора Ильдара Ханова является центром мемориального комплекса, возведённого к 30-летию Победы над фашистской Германией. У подножия монумента горит Вечный огонь, а на мраморных плитах стены памяти начертаны имена сотен земляков, павших на полях сражений Великой Отечественной войны. По мнению специалистов, для строительства подобного сооружения требовалось не менее двух лет, а челнинские мастера выполнили работу всего за два месяца семнадцать дней! Как признавался позже скульптор, в ходе строительства пришлось выдержать нечеловеческие нагрузки.

Творчество И. Ханова широко представлено в Набережных Челнах семидесятых-восьмидесятых годов. Скульптурный комплекс на бульваре Энтузиастов в новой части города являет собой размышление автора о жизни, Боге и человеке, воплотившееся в композициях «Дерево жизни», «Эволюция», «Пробуждение», «Ангел-хранитель». Авангардные скульптуры выполнены из бетона и цветной смальты. Привлекают внимание горожан и гостей Набережных Челнов скульптурная композиция «Регби», установленная у стадиона «Строитель», многометровая стела «Энергия», возвышающаяся на въезде в город со стороны Боровецкого леса, и, конечно же, декоративные фонтаны возле ДК «Энергетик» и гостиницы «Татарстан».

— Фамилий-то сколько на стене, не прочитать за вечер, — сказала Алла.

— Интересно, а Вечный огонь всегда горит? — спросила Эльвира.

— Да это обычная газовая горелка, — с иронией отозвался Камиль, — в любой момент могут потушить.

— Сколько хожу — всегда горит, — отпарировала Алла, строго посмотрев на Камиля. — А в будущем это будет и от нас зависеть, наверное.

— Я помню, как строили памятник, — сказала Эльвира. — Ох и грязи тут было! Днём и ночью работали, к празднику спешили. На 9 Мая здесь снова будет парад. Старшеклассники тоже на праздник приходят. Каждый год.

Я точно помню, памятник открыли девятого мая в семьдесят пятом году, мы как раз первый год в двадцатой школе учились.

— А я не помню, как строился памятник, — сказал Камиль. — Я в первой школе учился. Хорошая у нас была школа, жаль, попала под затопление. Я На демонстрации в честь очередной годовщины Октябрьской революции.

Слева направо: Светлана Шаруева, Елена Чекалкина, Ирина Суббота к двадцатой привыкнуть никак не могу: огромная, шумная, так и хочется напакостить. Одно радует, скоро совсем уйду. Скучать будете, девчонки?

— Посмотрим на твоё поведение.

— А я раньше на Урале жил, красиво у нас там, — мечтательно сказал Сергей. — Может, уеду туда когда-нибудь… — Здесь тоже со временем будет красиво. Вон какие памятники строят.

— Интересно, а почему её сделали как птицу? — задумчиво спросила Алла.

— Родину-мать.

— Это аллегория, — ответил Камиль и сам удивился тому, что сказал.

Краем глаза глянул: произвёл ли впечатление на девчат. Эльвира отреагировала тут же:

— Какие мы умные словечки знаем!

— Да уж, — отпарировал Камиль.

— Удивил… Анна Павловна на каждом уроке об аллегориях говорит, — не хотел отставать от Камиля Сергей.

— Ну и какая тут аллегория?

— А такая. Родина наша — мощная, как огромная птица, а её опорой и защитой являются сыновья. Я так думаю, — ответил Сергей.

— Я бы тебе пять с плюсом поставил.

— Она сама защитница, смотрите, у неё в левой руке меч, — сказала Алла.

— Интересно, почему в левой? — спросила Эльвира.

— Откуда я знаю? Вон, видишь? Вроде большое птичье перо, а на самом деле это меч.

— А может, это говорит о том, что её меч — мирный, ну что она сама никогда его первая не поднимет. Только в том случае, если придётся защищать своих детей. Недаром же лица солдат — под мечом. Говорят, любая мать, если обижают её детей, готова на всё, чтобы их защитить, — задумчиво сказала Эльвира.

— Ладно, пошли дальше, — скомандовал Камиль.

— Куда? — спросили девочки.

— Родной край изучать, — ответил Камиль и направился в сторону школы.

Компания пошла вниз по улице Студенческой. Но до школы ребята не дошли. Перед пятиэтажными домами, во дворе которых и находилось школьное здание, ребята свернули направо, к тропинке, тянущейся вдоль забора кладбища. Между забором и домами росла целая рощица молодых тополей. Почки деревьев уже пропитались весенними лучами, вытянулись и, казалось, замерли в ожидании того часа, когда солнце даст команду «Вольно!». А пока они источали тонкий, по-весеннему волнующий и непонятно тревожащий душу аромат.

— Куда это мы идём? — забеспокоились девочки.

— На кладбище. Пока совсем не стемнело, там есть что посмотреть, — ответил Камиль.

— Я не пойду на кладбище! — сказала Эльвира.

— И я не пойду, — добавила Алла.

— Вы чё? Боитесь, что ли? Мы же с вами. Знаете, как здорово здесь гулять. Кладбище старинное. Идёмте, там ничего страшного нет, мы с пацанами каждый день здесь бываем, — убеждал девчат Сергей.

— Ну-у… я не знаю, — робко молвила Алла, — ты как, Эльвир?

— Страшно… — Да чё там страшного? Мы далеко не пойдём, тут вот, рядышком с калиткой… — Камиль решительно потянул Аллу за рукав пальто.

Алла потянула за собой Эльвиру.

Вечерело. Но свет городских фонарей, проникающий холодными голубоватыми лучами сквозь стройные стволы высоких сосен, смягчал сумерки.

Под ногами мягко щетинилась только-только проклюнувшаяся трава.

Земля ещё пахла влагой растаявших снегов. Воздух здесь был свежей и прохладней, чем на улицах города. Тропинка, по которой пошли ребята, извивалась между оградками могил, но была достаточно широкой. Девочки держались за руки. Камиль шёл впереди, а позади девчат — Сергей. Шли молча, словно боясь нарушить покой.

— Вот, пришли, — тихо сказал Камиль и остановился.

— И что здесь интересного? — шёпотом спросила Алла. — Смотри, какой старый памятник. Мусульманский. Видишь — полумесяц, а не крест и не звезда? Какой-то улы тут лежит, имя не разобрать, а год, кажется, тысяча девятьсот двенадцатый.

— Ну и что? — продолжала шептать Алла. Рука её похолодела. Эльвира крепче сжала ладонь подруги.

— Как что? Это же ещё до революции было! Представляешь?

— Не представляю! — сердилась Алла.

— А ты чё шёпчешь? — передразнивая одноклассницу, прошептал Сергей.

— Не знаю… — Ой, — закрыв рот ладошкой, негромко вскрикнула Эльвира.

— Ты чего-о-о? — почти зашипела Алла.

— Там… огонёк какой-то, — Эльвира нерешительно протянула руку, указывая в глубь кладбища.

— Тебе показалось… наверное.

— Нет, не показалось… — А какого цвета? — спросил Камиль.

— Красный, маленький такой.

— Это ду-у-хи-и, — низким голосом протянул Сергей.

— Вы разыгрываете нас, — сердито сказала Алла, — пойдём, Эльвир, отсюда.

— Ну ладно, ладно, — примирительным тоном произнёс Камиль, — тебе показалось, Эльвира, а Сергей пошутил. Посмотрите лучше, какое тут имя написано? Может, вы разберёте, правда, памятник низенький, но вы приглядитесь. Мы давно гадаем, кто же тут похоронен?

Чтобы разглядеть надпись, Алла и Эльвира слега присели на корточки.

Алла хотела было провести по камню рукой, но не решилась. Вдруг сбоку метнулась какая-то тень. Девушки вздрогнули и ещё больше прижались друг к другу. Но не успели они одуматься, как сзади кто-то схватил их за плечи и прохрипел:

— Что-о, стр-р-р-ра-аш-но-о?

— А-а-а! — завизжали девчата и чуть не рухнули на землю, но тот, кто был сзади, да и Камиль с Сергеем удержали их.

Парни расхохотались. Их смех показался настолько громким, что Алле захотелось закрыть уши, но кто-то сзади крепко держал её за руки:

— Не бойся, — девушка почувствовала тёплое дыхание у самой шеи.

Алла резко развернулась и с силой ударила локтем того, кто стоял за её спиной.

— Ого, нормальный ударчик, — сказал Альберт, отступая в сторону, — так и убить можно.

— И убила бы! — в сердцах крикнула девушка.

— Дураки! Ненормальные! Ничего умней не могли придумать?! — возмутилась Эльвира. На её глазах блестели слёзы.

— Ой, ты чё, плачешь? — притворно нежно произнёс Сергей и потянулся к лицу девушки, чтобы утереть слёзы.

Эльвира ударила его по руке.

— Пошёл вон!

— Вон — это куда?

— Куда хочешь.

— Ну ладно, девчонки, — дружелюбно сказал Альберт, полез в карман и достал конфеты, — вот, «Мишка на Севере», вкусные, отец из командировки привёз. Угощайтесь.

— А ты их случайно не с могил подобрал? — ехидно спросила Эльвира.

— Тьфу ты, — раздосадовался Альберт, — специально принёс, чтобы вас угостить, говорю же — отец из Москвы привёз. У нас таких не найдёшь.

Серёга, держи, — он протянул конфеты Сергею и достал из-за пазухи ещё две полные горсти, — вот, берите. Может, я вину свою хочу загладить, не думал, что вы так испугаетесь… Ну не сердитесь. Возьмите.

— А давай мы всё съедим, — озорно предложил Камиль.

— Нет. Это для девчонок только. У тебя другие конфеты в кармане.

Доставай.

— Сигареты, что ли?

— Вы что, курите?! — удивились девушки.

— Ага. И всегда здесь, чтобы никто не видел. Это наше тайное место.

Теперь вы посвящены в страшную тайну, — ответил Сергей, — может, и вы хотите попробовать?

— Нет уж, мы лучше конфеты… — ответила Эльвира.

— Вообще, при девушках неприлично курить. Сначала надо бы разрешения спросить. Тоже мне, кавалеры.

Камиль тут же лукаво произнёс:

— Извини, знаешь, трудно избавиться от вредных привычек, особенно если они нравятся. Аллочка, можно я закурю? — он припал на одно колено и молитвенно сложил руки.

— Нет, нельзя! А что это с твоими руками? Кто это тебе их так расцарапал?

— Дикие кошки, — буркнул юноша.

Эльвира Сайфуллина (слева), Ринат Мусин и Алла Ежкова — Где ты их нашёл, разве такие бывают?

— Ещё как бывают, — Камиль встал, отряхивая брюки, — ты глазастая, прямо как моя мама.

Вопрос Аллы напомнил ему о неприятной истории. Недавно он пригласил на вечернюю прогулку смазливую школьницу из параллельного класса.

Сначала всё было хорошо: гуляли, смеялись. Камилю казалось, что девушка отвечает ему взаимной симпатией, и он решился на смелый шаг, обнял её и попытался поцеловать. Она же неожиданно вырвалась, исцарапав ему руки. Он подумал, что это просто игра, но следы острых ноготков, оставшиеся на его руках, оказались не игрушечными. И поцелуй не состоялся.

— Ладно, хватит дурачиться, времени уже много, лучше проводите нас домой, — довольно резким тоном сказала Эльвира.

— Вот так, сразу? И не пообщаемся? — удивился Альберт.

— Мы уже пообщались, спасибо, сыты по горло!

Девушки решительно направились к выходу, демонстративно преувеличивая обиду. Они понимали, что мальчишки просто заигрывали с ними, но то, что они решили показать своё неравнодушие к ним на кладбище — это уж слишком!

Теперь девочки шли впереди. Ребята плелись за ними, они предприняли ещё несколько попыток заговорить с одноклассницами, но те не отвечали.

Алла достойно несла свою невидимую корону. А у Эльвиры начали зябнуть коленки.

На улице почти совсем стемнело. Стало ещё холодней.

До дома дошли быстро. Девочки коротко простились, бросив «Пока», и разбежались по подъездам, им хотелось скорей напиться горячего чая вприкуску с дефицитными конфетами. А «дружная тройка» пошла в сторону частного сектора, там их ждала компания закадычных друзей.

Скоро закончится четвёртая четверть, впервые школьникам предстоит сдавать экзамены. Восьмой класс — выпускной. Многие ребята уйдут из школы, поступят в училища и техникумы, или начнут совмещать учёбу и работу.

Уйдёт Эльвира. Она рано выйдет замуж, станет Мамой с большой буквы:

у неё будет пятеро детей! Она всегда мечтала о большой дружной семье, и её мечта осуществится.