«УТВЕРЖДАЮ Первый проректор, проректор по учебной работе _ С.Н. Туманов 22 июня 2012 г. УЧЕБНО-МЕТОДИЧЕСКИЙ КОМПЛЕКС ДИСЦИПЛИНЫ Введение в профессию Направление подготовки 030300.62 – Психология Разработчик к. психол. ...»

Через принцип деятельности С. Л. Рубинштейн преодолевает недостаток, характерный, по его мнению, для традиционной психологии сознания и механистических концепций, где мир и сознание противопоставлены друг другу: деятельность выводит человека в мир и, творя мир, субъект творит и самого себя. В развитии человека личный и общественный опыт неразрывны.

Деятельность — один из уровней (важнейших уровней!) изначально практического и всегда непрерывного взаимодействия человека с миром.

Если для Л. С. Выготского главным моментом, определяющим развитие, является знак (вспомните различение натуральных и высших психических функций), то для С. Л. Рубинштейна — деятельность; если для Л. С.

Выготского знаки порождают человеческие формы поведения, то для С. Л.

Рубинштейна, напротив, практические действия делают возможным овладение речью.

Чем определяется деятельность? Деятельность определяется своим объектом, говорит С. Л. Рубинштейн, и, казалось бы, здесь можно усмотреть аналогии с подходом бихевиористов — внешние причины определяют активность; однако — и это принципиально — деятельность определяется своим объектом не прямо, а через ее «внутренние» закономерности; вообще, внешние причины действуют через внутренние условия. Последнее положение фиксирует предложенное С. Л. Рубинштейном понимание принципа детерминизма. При объяснении психических явлений в качестве системы внутренних условий выступает личность, имеющая сложную многоуровневую структуру; с точки зрения С. Л. Рубинштейна, все психические процессы могут рассматриваться как процессы личности. С. Л.

Рубинштейн отличает деятельность от поведения; точнее сказать, поведение — особая форма деятельности, причем для С. Л. Рубинштейна поведение — нечто противоположное тому, что имеют в виду бихевиористы. Деятельность становится поведением тогда, когда мотивация человеческих действий из предметного плана (в данном случае имеется в виду «вещная» сфера) переходит в план личностно–общественных отношений (оба эти плана неразрывны: личностно–общественные отношения реализуются при посредстве предметных). Главное в поведении — отношение к моральным нормам. Если единицей анализа деятельности выступает действие, то единицей анализа поведения является поступок. Отметьте отличие в подходах к рассмотрению деятельности С. Л. Рубинштейна и А. Н. Леонтьева:

если для А. Н. Леонтьева деятельность является универсальным объяснительным понятием, то С. Л. Рубинштейн, как отмечает один из крупнейших его последователей А. В. Брушлинский, не сводил все многообразие взаимодействия человека с миром к одной лишь деятельности.

В отношении же структуры деятельности обоими выдающимися психологами были разработаны во многом сходные позиции: С. Л.

Рубинштейн описывал деятельность через цели, мотивы, действия, операции.

Отметим еще один важный момент. Психическое С. Л. Рубинштейн рассматривал прежде всего как процесс, движущийся, непрерывный, формирующийся, воплощающийся в продукты (результаты) — образы, понятия, состояния и др.; сам же процесс включает прерывные операции, но не сводится к ним.

Наиболее ярко это было показано на примере мышления, включающего логические, математические и др. операции; при этом мышление как процесс связано с мышлением как деятельностью личности, то есть с мотивацией, способностями. Как отмечает А. В. Брушлинский, такой подход позволяет по–новому определить предмет психологии. Психология, понятая с позиций С. Л. Рубинштейна, изучает психическое как живой непрерывный процесс (в соотношении с его продуктами), участвующий в регуляции всего взаимодействия человека с миром.

Крупнейшие последователи С. Л. Рубинштейна — Ксения Александровна Абулъханова, Андрей Владимирович Брушлинский, развивают на базе идей своего учителя принцип субъектности — представление о человеке как активном преобразующем мир и самого себя существе.

Школы Л. С. Выготского и С. Л. Рубинштейна — далеко не единственные крупные школы в отечественной психологии, хотя в теоретическом плане, вероятно, наиболее авторитетные.

Теоретические представления, разработанные в Санкт–Петербургской Ряд важных теоретических представлений разработан в так называемой Питерской (Санкт–Петербургской, Ленинградской) психологической школе, берущей начало в научной и организаторской деятельности Владимира Михайловича Бехтерева, о котором мы говорили выше.

Авторитетной теорией, сформировавшейся в этой школе, является «теория отношений» Владимира Николаевича Мясищева (1892—1973), созданная в развитие идей его учителя, сподвижника Бехтерева Александра Федоровича Лазурского (1874—1917) и представляющая особый подход — в рамках марксистской методологии— к проблемам личности.

В. Н. Мясищев исходил из того, что главным принципом изучения природы в целом является принцип изучения ее объектов во взаимосвязях.

Для человека же, выступающего как активный субъект, характерны отношения — осознанные избирательные связи его с различными аспектами бытия — с другими людьми, предметами, собственной деятельностью, самим собой. Сложнейшие отношения человека к окружающему миру выражаются в его психической деятельности; в этих отношениях человек выступает в роли субъекта, деятеля, сознательно преобразующего действительность.

Отношения человека в развитом виде представляют систему индивидуальных, избирательных, сознательных связей личности с различными сторонами объективной действительности.

Основные стороны психической жизни, по В. Н. Мясищеву, — психические процессы, отношения, состояния, свойства личности, неразрывно связанные и проявляющиеся друг в друге.

Система отношений — психологическое «ядро» личности. Через это понятие в теории В. Н. Мясищева оказалось возможным рассмотрение различных психических явлений. Так, мотив выступает в этой теории как выражение отношения к объекту действия; воля проявляется в достижении цели, являющейся объектом активного отношения; черты характера — превращенные отношения и т. д. Через противоречивые отношения В. Н.

Мясищев, являющийся одним из крупнейших отечественных психотерапевтов, рассматривал неврозы.

Еще одно важное направление отечественной психологии связано с именем многолетнего лидера Ленинградской психологической школы Бориса Герасимовича Ананьева (1907—1972). Он развивал некоторые важные положения В. М. Бехтерева, инициатора комплексных исследований, и выступил с идеей создания особой дисциплины — человекознания, включающей данные психологии, антропологии, медицины, физиологии и др.

наук о человеке. Такое рассмотрение предполагало несколько основных направлений: изучение человека как биологического вида; анализ онтогенеза и жизненного пути человека как индивида; изучение человека как личности;

как субъекта; анализ проблем человечества. (Главная работа Б. Г. Ананьева носит название «Человек как предмет познания», что напоминает о названии труда великого русского педагога, создателя педагогической антропологии — то есть необходимого для педагогики целостного учения о человеке — Константина Дмитриевича Ушинского (1824—1870) «Человек как предмет воспитания».) В своем подходе к человеку Б. Г. Ананьев различил уровни его организации, в частности, уровень индивида и уровень личности.

Развитие индивида — это онтогенетическое природное развитие человека — зачатие, рождение, созревание, зрелость, старение, старость.

Личность же — субъект общественного поведения и общения (общение Б. Г. Ананьев рассматривал как особую деятельность наряду с предметной деятельностью и познанием); начало личности человека наступает намного позже, чем начало индивида, и связано с образованием постоянного комплекса социальных связей, образованием регулирующих их норм — освоением средств общения и деятельности.

Важным направлением в советской психологии явилась «теория установки», основанная грузинским психологом Дмитрием Николаевичем Узнадзе (1886—1950).

Д. Н. Узнадзе рассматривал психологию как науку о целостной личности, мотивы и поступки которой могут быть неосознаваемы (его подход к бессознательному долгое время определял отечественные разработки в этом направлении). Всякое поведение, по Узнадзе, есть реализация конкретной подготовленности, ни одно действие не возникает на «пустом месте»;

центральным объяснительным понятием в теории Д. Н. Узнадзе стало понятие установки, означающее неосознаваемую готовность субъекта к восприятию будущих событий и действию в определенном направлении; эта неосознаваемая готовность — основа целесообразной избирательной активности человека.

Концепция Д. Н. Узнадзе в теоретическом плане была противопоставлена так называемому «постулату непосредственности», наиболее ярко выраженному в классической психологии сознания (явления сознания непосредственно определяют друг друга) и в бихевиоризме — (внешние раздражители непосредственно определяют поведение).

Явление установки было изучено в многочисленных экспериментальных исследованиях.

Основная методика строилась примерно следующим образом:

испытуемому предъявлялась экспериментальная задача — например, его просили с закрытыми глазами оценить наощупь, какой из двух предъявленных шаров больше (при этом в одну руку вкладывался больший шар, в другую меньший). Такая задача предъявлялась 10—15 раз (и каждый раз больший шар оказывался в той же руке, что и прежде), с тем, чтобы установка — готовность оценивать шары как больший и меньший — зафиксировалась.

Затем в очередном предъявлении шары заменялись равновеликими;

испытуемый же — в силу сформировавшейся готовности — оценивал один из шаров как больший или меньший относительно другого.

В таких, на первый взгляд, простых опытах было выявлено несколько принципиальных характеристик установки. Так, оказалось, что установка — не частный психический процесс, но нечто целостное, носящее центральный характер. Это проявляется, в частности, в том, что она переходит, будучи сформирована в одной сфере, на другие: так, установка, созданная в гаптической («наощупь») сфере при оценке величин шаров, проявляется в области зрительного восприятия, влияя на оценку сравнительной величины кругов.

Установка возникает при взаимодействии индивида со средой, при «встрече» потребности с ситуацией ее удовлетворения; на базе установки, выражающей состояние всего субъекта как такового, деятельность может быть активизирована помимо участия его эмоциональных и волевых актов.

Но, полагал Узнадзе, деятельность в плане «импульсивной» установки человеку хотя и свойственна, но не отражает его сути: специфически человеческим является явление объективации, то есть акт выделения действия из единства с субъектом, переживание действительности как существующей независимо от субъекта. Объективация возникает тогда, когда установка не обеспечивает адекватного действия; тогда возникает план осознания, в результате чего опять–таки вырабатывается новая готовность к деятельности, то есть установка.

Итак, анализ основных психологических теорий показывает, что некоторые психологические направления, определившие проблематику и главные подходы к психике, способам ее познания и работы с этой реальностью. Мы зафиксировали основные этапы формирования предмета психологии и варианты представлений о нем.

1. Годфруа Ж. Что такое психология: В 2 т. 2-е изд. М.: Мир, 1996.Т. 1,гл.

2иЗ.

2. Гиттельсон Б. Парапсихология — это просто. М.: Агентство "ФАИР", 1997.

3. Гриншпун И.Б. Введение в психологию. М.: Международная педагогическая академия, 1994.

4. Дружинин В.Н. Личность и гороскоп // Психологический журнал.

1995. Т.16, № 3. С. 44-52.

5. Климов Е.А. Гипотеза "метелок" и развитие профессии психолога // Вестник Московского университета. Сер. 14, Психология. 1992. Mb 3. С. 3-12.

6. Климов Е.А. Об исторически конкретных формах фиксации психологического знания (1995) // Психология профессионала: Сб. М.:

Институт практической психологии; Воронеж: НПО "МО-ДЭК", 1996. С.

246-250.

7. Леонтьев Д.А. Самая обыкновенная парапсихология // Психологический журнал. 1995. Т.16, №1. С. 170—172.

8. Рииль М. Парапсихология: Факты и мнения. Львов: Инициатива; Киев:

Ника-центр, Вист-С, 1999.

9. Сироткина И.Е. Литература и психология: из истории гуманитарного подхода // Вопросы психологии. 1998. № 6. С. 75—85.

10. Спиркина Е.А. Подготовка психотерапевтов и психологовконсультантов (проблемы адаптации западного опыта) // Психологический журнал. 1994. Т. 15, № 6. C.12I—127.

11. Эткинд A.M. Психология практическая и академическая:

расхождение когнитивных структур внутри профессионального сознания // Вопросы психологии. 1987. № 6. С. 20—30.

Самостоятельная работа обучающихся (8 часов) 1. Профессиональный психолог как прикладник и практик (6 часов) 2. История становления психологической профессии (2 часа) Вопрос 1. Профессиональный психолог как прикладник и практик ( При изучении данного вопроса обучающийсяы должны знать, что психологические проблемы пронизывают всю нашу жизнь, то есть психолог может найти себе применение практически во всех сферах жизнедеятельности человека и не только человека (как известно, психологи изучают жизнь животных, птиц, рыб, микроорганизмов, целостных экологических систем и т. п.). Но здесь сразу же возникают вопросы: кто определяет, какими проблемами должен заниматься психолог, а какими — не должен (иначе получается, что все проблемы, связанные с человеком, должны решать только психологи, а в других профессиях надобность просто отпадает).

Другой вопрос: как психолог должен решать имеющиеся психологические проблемы, только ли он сам определяет формы, методы и условия своего труда?

Чтобы привнести некоторую ясность в подобные вопросы, В.И.

Слободчиков и Е.И. Исаев выделяют два понимания «практической психологии»:

1) практическая психология как «прикладная дисциплина», особенностью которой является «ориентация на академическую исследовательскую психологию естественнонаучного типа»;

2) практическая психология как «особая психологическая практика», где главная ориентация не на исследование психики, а на «работу с психикой»

(см. Слободчиков, Исаев, 1995. - С. 113–115).

В дополнение и развитие такого разделения можно добавить следующее:

«прикладная психология» даже по своему названию ориентирована на помощь в решении тех задач, которые уже поставлены перед психологом его «заказчиками».

Например, руководством какого–то предприятия. Здесь психолог как бы дан «в придачу» («придан») уже работающим специалистам, то есть он как бы помогает этим специалистам лучше выполнять свои функции. При таком понимании психолог действительно может реализовать себя в самых различных сферах производства.

Можно выделить, наряду с некоторыми упоминавшимися выше, примерно следующий перечень сфер, где психолог может найти для себя применение:

1. Космическая психология, где психолог может исследовать и формировать готовность будущих космонавтов к выполнению своих полетов, а также разрабатывать рекомендации для оптимизации подготовки космонавтов, оказанию медико–психологической реабилитации после полетов и т. п.

2. Авиационная психология, направленная на оптимизацию психологических условий работы пилотов, диспетчеров аэропортов, других работников летных служб.

3. Индустриальная (производственная) психология и близкая к ней психология управления (организационная психология). Заметим, что теоретически возможно выделение «своей», специфической психологии по каждой отрасли производства (строительная психология, металлургическая психология и т. п.). Правда, практически такое выделение не всегда делается.

Иногда как отдельную сферу выделяют психологию менеджмента, психологию предпринимательской деятельности и т. п.

4. Медицинская психология и патопсихология, где одним из важных аспектов является построение взаимоотношений психологов с медиками.

Правда, традиционно в данном направлении психологии больше внимания уделяется исследованию самих больных.

5. Педагогическая психология (психологические особенности образования и детей, и взрослых, а также проблемы непрерывного и опережающего профессионального образования). Как один из вариантов педагогической психологии выделяется школьная психология.

6. Правовая и юридическая психология, перед которой стоят особо сложные проблемы в условиях реально «не правового государства», зараженного идеей коррупции и вседозволенности (в том числе и в среде самих правоохранительных органов).

7. Психология туризма и организации досуга.

8. Некоторое время назад (в начале 80–х годов — времени проведения Олимпийских игр в Москве) в СССР была очень популярна спортивная психология.

9. Психология массовых коммуникаций и рекламы.

10. Политическая психология, где психолог в последнее время оказывается востребован в различных отношениях, в том числе в организации избирательных компаний и межпартийной политической борьбы.

11. Военная психология, где деятельность психолога весьма многообразна, в том числе в связи с событиями, происходящими в «горячих точках», и необходимостью подготовки бойцов к деятельности в экстремальных ситуациях и психологической помощи им в период и по окончании службы.

Во всех этих и других случаях психологу приходится, с одной стороны, не терять свой специфический предмет (психику, субъектность человека), а с другой стороны, учитывать специфику работы в той отрасли, которую он обслуживает. Исходя из этого, психолог–прикладник со временем вынужден все больше и больше исследовать, а в ряде случаев и включаться в ту производственную среду, где он пытается оптимизировать коллективную деятельность работников. Таким образом, он фактически сам постепенно превращается в неотъемлемого участника производственного процесса и становится реальным членом данного трудового коллектива (поскольку без него коллектив уже не сможет эффективно работать). Именно поэтому психологов все чаще приглашают на работу (постоянную работу) в различные фирмы и организации. Психолог, работающий в организации, стратегические задачи определяет, как правило, не сам, но он самостоятельно ставит перед собой и реализует тактические и оперативные задачи.

Заметим, что в серьезных организациях обычно работает не один, а несколько психологов. Кроме того, при решении сложных проблем (связанных, например, с реорганизацией фирмы) к работе обычно подключаются как собственные психологи (внутренние консультанты), так и приглашенные (внешние консультанты). Все это позволяет сообща (вместе с достаточно опытным руководством) грамотно ставить задачи и решать их.

Тем не менее остается проблема «грамотного заказчика», поскольку и у опытных руководителей встречается иногда и некоторая предубежденность, и некоторое недоверие к психологам. Поэтому реально психологу– прикладнику иногда приходится брать на себя несколько большую ответственность и самому заявлять о стратегических проблемах и целях своей работы, одновременно формируя и психологическую культуру у своих начальников — производственников и заказчиков.

Несколько иная картина складывается, когда мы говорим о практической психологии как «особой психологической практике». Здесь психолог обычно работает с клиентами, которые в большей степени доверяются психологу как специалисту. В этих случаях психолог самостоятельно ставит перед собой и стратегические задачи (клиент в значительной степени доверяет ему в этом), и тактические и конкретные оперативные задачи исследования и вмешательства в ситуацию данного клиента.

В каком–то смысле ответственность такой работы у психолога выше, чем в случаях решения прикладных задач, поскольку психолог в большей степени выступает субъектом собственной деятельности.

Практическая психология как специально выделяемая психологами отрасль, нуждающаяся в особом научном обосновании, развивается в России последние пятнадцать — двадцать лет (особенно активно в 90–е годы). В силу ряда объективных обстоятельств (тоталитарный режим и, как следствие, гонения на психологию, стремление в свое время заменить предмет психологической науки предметом рефлексологии и физиологии и т. п.) в отечественной практической психологии до настоящего времени можно зафиксировать серьезное отставание от западных стран. Отечественная психология долгое время представляла собой академическую науку, занимавшуюся исследованиями, но не решением реальных психологических проблем конкретных людей.

Почти все отечественные школы практической психологии опираются на теоретические концепции, пришедшие к нам с Запада, да и сами формы психологической работы в большинстве случаев до сих пор являются модификациями зарубежных моделей. Однако многие формы практической психологической работы зародились именно в нашей стране. Практическая психология имеет в России собственные традиции. Можно, пожалуй, утверждать, что элементы методов практической психологии активно использовались в нашей стране еще в двадцатые — тридцатые годы. Речь идет, прежде всего, о своеобразном «психотехническом буме» первых послереволюционных десятилетий, когда изучались и внедрялись в практику методы профотбора и профконсультаций, психологической рационализации профессионального образования, создавались специальные тренажеры и разрабатывались приемы психологического воздействия на группу. Были созданы первые деловые игры, ставшие гораздо позже составными элементами многих тренингов.

Другим направлением, реализовывавшим психологические методы в социальной практике, выступила возникшая в США и широко распространившаяся в Западной Европе и России педология (буквальный перевод — наука о ребенке), проповедовавшая комплексный — средствами различных наук — подход к ребенку и претендовавшая на роль «метанауки».

Отечественные педологические лаборатории и секции вполне в дvxe воемени пытались разрабатывать методы и приемы диагностики и развития отдельных детей и школьных коллективов в соответствии с идеями формирования нового человека.

Многие воспитательные системы тех лет буквально пестрят примерами возникновения психотехнологий, оказавшихся впоследствии востребованными (правда, в несколько иной форме) в психологической практике Запада. Яркой иллюстрацией к сказанному служит целый ряд методик, применявшихся в групповой работе с беспризорниками А. С.

Макаренко[37]. (Анализ разработанной значительно позже «коммунарской методики» позволяет легко вычленить и в ней элементы эффективных методов психологического воздействия; не случайно на опыт А. С.

Макаренко ссылался и много оттуда заимствовал создатель ведущей отечественной психотерапевтической школы В. Н. Мясищев).

Советская психология на ранних этапах своего развития оказалась очень восприимчивой к идеям зарубежных исследователей. Одной из наиболее привлекательных концепций в то время безусловно являлся фрейдизм — хотя большинство отечественных психоаналитиков не получили соответствующего психоаналитического образования. Отечественные психологи пытались применять в практике психоаналитические идеи в работе с детьми (В. Шмидт, М. Вулъф, И. Ермаков, А. Залкинд и др.). Однако и педология, и работа в рамках концепции Фрейда не сумели получить своего развития в отечественной науке в связи с фактическим запретом властей и гонениями на ученых и практиков. Долгие годы психология в России была лишена возможности изучать и развивать методы оказания психологической помощи и знакомиться с опытом зарубежных коллег.

Справедливости ради отметим, что в последнее время и в нашей стране появились специалисты–практики мирового уровня, уже начавшие учить собственных западных учителей.

В настоящее время практическая психология может рассматриваться не только как сфера приложения психологических знаний, не только как психологическая практика и способ проверки умозрительных психологических моделей, но и как новая активно развивающаяся отрасль психологической науки, имеющая свой предмет изучения и разработки. В качестве такового выступают, по нашему мнению, принципы, методы и формы психологической помощи, психологической поддержки, психологического содействия и психологического сопровождения развития человека. Г. С. Абрамова (1994) предметом практической психологии считает индивидуальность, неповторимость человека и конкретных обстоятельств его жизни. «При этом практическая психология ставит своей задачей не только изучение индивидуальности человека, но и обоснование воздействий на него с целью проявления возможностей человека» (Абрамова Г. С, 1994. — С. 12).

В силу новизны данной отрасли окончательное определение предмета практической психологии является делом будущего.

Говоря о задачах практической психологии, следует выделять разные их уровни:

1) научно–исследовательские задачи связаны с решением проблем изучения закономерностей развития и формирования личности с целью разработки методологических основ деятельности практического психолога, способов, средств и методов профессионального применения психологических знаний в условиях различных социальных систем;

2) прикладные задачи практической психологии диктуются необходимостью психологического обеспечения оптимального функционирования учреждений и организаций, труда персонала и отдельных индивидуумов, что предполагает составление специальных обучающих программ, создание учебников и учебных пособий по практической психологии, разработку психологических рекомендаций и методических материалов, программ подготовки и переподготовки кадров, психологическое обоснование деятельности служб практической психологии, создание проектов нормативных документов такой деятельности;

3) практические задачи определяются конкретными проблемами непосредственно по месту профессиональной деятельности психолога: в учреждениях и организациях различного профиля, в специализированных психологических кабинетах и центрах — в форме оказания психологической помощи конкретным людям.

Основные направления деятельности практического психолога Социальный заказ и задачи, возникающие перед практическим Социальный заказ на работу практического психолога формируется в обществе, или точнее, в некоторой его части, осознавшей необходимость в профессиональной помощи для преодоления возникших трудностей.

Первыми осознали важность и нужность особого вида деятельности психолога — практической — представители профессий типа «человек– человек» (по типологии Е. А. Климова), прежде всего, учителя. Именно поэтому в нашей стране в настоящее время получила наибольшее развитие служба практической психологии образования. Наибольшее число практических психологов работает сейчас в сфере образования.

квалифицированных специалистов–психологов в учреждениях и организациях самого различного профиля для работы с персоналом.

Активно развивается практическая психология в бизнесе, в рекламном деле, в управленческой сфере. Возникла нужда в психологах–имиджмейкерах, психологах, умеющих работать с политиками.

В результате происходящих социальных изменений психолог приобрел новый общественный статус, требующий от него ясного понимания обращенных к нему ожиданий. Г. С. Абрамова (1994) вводит понятия Заказчика, Клиента и Пользователя психологической информации. Согласно ее взглядам, эти понятия означают следующее:

Клиент — человек, который передает психологу знание о себе или о других людях; при этом он считает себя прямо или косвенно ответственным за содержание этой психологической информации.

Заказчик — человек, обращающийся к психологу за психологической информацией (о себе, своей организации или других людях).

Пользователь — человек, получающий от психолога психологическую информацию.

Работа практического психолога состоит в том, чтобы добиться от клиентов переформулирования задач первых трех типов в задачи психологические. Лишь тогда практический психолог окажется способным оказать реальную помощь клиенту в решении его проблем.

Психологическая помощь, психологическое содействие, психологическая поддержка и психологическое сопровождение Понятие психологической помощи является наиболее устоявшимся в практической психологии. Содержание этого понятия представлено в совокупности основных направлений профессиональной деятельности практического психолога: психопрофилактике, психодиагностике, психокоррекции, психологическом консультировании и психотерапии. При этом чаще всего под оказанием психологической помощи подразумевают услуги психолога тем, кто испытывает серьезные трудности в социализации, адаптации (в школе — тем, кто «выпадает» из процесса обучения). Задача психолога, таким образом, уподобляется задаче врача: поставив диагноз, «нормализовать» жизнедеятельность человека, возвратить его в общее русло.

Иными словами — снова сделать его «таким же, как все».

Несколько иной подход появился уже в середине восьмидесятых годов.

Основная идея этого подхода, наиболее ярко проявившегося в области практической психологии образования, состояла в выдвижении понятия «содействие». Суть новой позиции не сводилась, разумеется, только к замене термина. Речь шла о том, что работать психологу следует не только с теми, у кого имеются проблемы, а со всеми людьми, оказывая содействие их развитию. Для психолога, работающего в школе, это означает включение в образовательный процесс в качестве равноправного участника, содействующего ученикам, учителям, родителям.

Почти одновременно с термином «содействие» появился термин «поддержка». В практической психологии образования и в научной литературе стали встречаться такие обороты, как «психологическая поддержка процесса обучения», «психологическая поддержка образовательной среды», «психологическая поддержка развития детей».

Однако нельзя сказать, что слово «поддержка» прочно закрепилось в профессиональной психологической речи.

Пожалуй, из–за того, что слишком очевидно «выпирает» его «костыльное» содержание. Действительно, поддержка, подпорка нужны, как правило, тому, кто сам едва стоит на ногах. Если уж образовательный процесс не «держится», то вряд ли ему помогут «психологические костыли».

В последние годы, благодаря стараниям известного московского специалиста М. Р. Битяновой и питерских практических психологов Г.

Бардиер, И. Рамазан и Т. Чередниковой широко употребляемым стало словосочетание «психологическое сопровождение». Идеология сопровождения состоит в том, чтобы не ограждать ребенка от трудностей, не решать его проблемы вместо него, а создавать условия для совершения им осознанного, ответственного и самостоятельного выбора на его жизненном пути. Психолог идет рядом с ребенком как друг и помощник (но не конвоир!).

Ребенок всегда может обратиться к нему за помощью, но это не значит, что психолог станет все делать за него. Функции психолога в парадигме сопровождения напоминают в чем–то работу телохранителя. Его и не видно, может быть, пока он не понадобится. Чаще всего его задача — это создание благоприятных условий ребенку для самостоятельного решения. Но бывают моменты, когда он должен стремительно вмешаться, или остановить, или повести за собой, чтобы спасти и помочь.

Структура и основные разделы практической психологии С какой бы позиции — помощи, содействия, поддержки или сопровождения — ни рассматривать деятельность практического психолога, в любом случае можно говорить о пяти основных направлениях этой деятельности:

1) психопрофилактика, подразумевающая работу по предупреждению дезадаптации (нарушений процесса приспособления к среде) персонала организации или детей в образовательном учреждении, просветительскую деятельность, создание благоприятного психологического климата в учреждении, осуществление мероприятий по предупреждению и снятию психологической перегрузки людей и т. п.;

2) психодиагностика, важнейшей целью которой является добывание психологической информации о человеке или группе, «конкретных знаний о конкретном человеке, полученных на основе обобщенной научной теории»

(Абрамова Г. С. 1994. — С. 12);

3) психологическая коррекция, понимаемая как целенаправленное воздействие на те или иные сферы психики клиента, ориентированное на приведение ее показателей в соответствие с возрастной или иной нормой;

4) психологическое консультирование, целью которого является обеспечение человека необходимой психологической информацией и создание условий — в результате общения с психологом — для преодоления жизненных трудностей и продуктивного существования в конкретных обстоятельствах;

5) психотерапия в рамках психологической модели, направленная на оказание помощи клиенту в продуктивном изменении личности в случаях серьезных психологических проблем, не являющихся проявлениями психических заболеваний.

Перечисленные направления практической психологии расположены по возрастанию степени ответственности психолога за результаты своей профессиональной деятельности и усложнения комплекса средств, используемых в процессе работы. Каждое из направлений характеризуется специфическими задачами. Отличия между направлениями можно увидеть и в степени стандартизации применяемых психологом средств. Наиболее стандартизированной можно считать психодиагностику, наименее стандартизированными являются психологическое консультирование и психотерапия, поскольку они предполагают простор для творчества психолога и постоянного поиска неординарных решений в каждом конкретном случае.

Важнейшие задачи психопрофилактической работы Задачи деятельности психолога в русле психопрофилактики наиболее четко определены в рамках службы практической психологии в системе образования. Они заключаются в следующем:

• работа по адаптации детей, подростков и молодежи к условиям образовательных учреждений, выработка конкретных рекомендаций педагогам, родителям, воспитателям и др. по оказанию помощи детям в адаптационный период;

• создание программ индивидуальной работы с участниками образовательного процесса, предназначенные для адаптации учащихся к процессу обучения и обеспечения всестороннего и гармоничного развития личности;

• создание условий, содействующих предупреждению дезадаптационных состояний при переходе на новые ступени в системе образования (из начальной школы в неполную среднюю, из неполной средней в среднюю образовательную, из средней образовательной в профессиональную и пр.);

• проведение различных видов работ по созданию благоприятного психологического климата в учреждении образования;

• осуществление мероприятий по предупреждению и снятию психологической перегрузки педагогического коллектива и др.

Перечисленные задачи психопрофилактической работы в системе образования можно спроецировать на деятельность практического психолога в разнообразных социальных системах. Тогда в общем виде эти задачи следует обозначить так:

• работа по адаптации персонала организации (особенно новичков и молодых специалистов) к условиям профессиональной деятельности в условиях данной конкретной организации;

• создание специальных программ (в частности, обучающих) для работы с разными категориями персонала и отдельными сотрудниками;

• создание условий, содействующих предупреждению дезадаптации при смене места работы, должности, профессии;

• проведение различных видов работ по созданию благоприятного психологического климата в учреждении;

• осуществление мероприятий по предупреждению и снятию психологической перегрузки персонала и др.

Психодиагностика как одно из направлений деятельности практического Психодиагностика — это наука и практика, связанная с разработкой разнообразных методов распознавания индивидуально–психологических особенностей человека и постановкой с помощью этих методов психологического диагноза. Слово «диагностика» имеет греческие корни:

«диа» — различие, «гнозис» — познание.

Практический психолог обычно не занимается созданием новых психодиагностических методик, он является пользователем разработанных исследователями методов. Практический психолог с помощью психодиагностики решает следующие основные задачи (Немое Р. С, 1995):

1. Установление наличия у человека того или иного психологического свойства или особенности поведения.

2. Определение степени развитости данного свойства, ее выражение в определенных количественных и качественных показателях.

3. Описание диагностируемых психологических и поведенческих особенностей человека в тех случаях, когда это необходимо.

4. Сравнение степени развитости изучаемых свойств у разных людей.

Подавляющее число психодиагностических методов можно разделить на две группы: экспертные (клинические) и стандартизированные (тестовые).

Тест в психодиагностике — это серия однотипных стандартизированных кратких заданий (испытаний), которым подвергается испытуемый — носитель предполагаемого качества.

Работа психодиагноста предъявляет к нему ряд важных требований.

Самые простые и очевидные — это умение располагать к себе людей и доскональное знание используемых психодиагностических методик и условий их применения. Кроме того, каждому психологу, работающему в области психодиагностики, необходимо знать и соблюдать важнейшие профессионально–этические принципы:

1. Принцип личной ответственности за проводимую работу.

2. Принцип профессиональной тайны (нераспространения научных психодиагностических методик).

3. Принцип конфиденциальности (соблюдения тайны полученной психологической информации от посторонних).

4. Принцип научной обоснованности (применяемые методики должны соответствовать требованиям надежности, валидности, дифференцированности и точности результатов).

5. Принцип объективности (интерпретация результатов и выводы должны делаться в строгом соответствии полученным показателям).

6. Принцип обеспечения суверенных прав личности, который включает:

а) добровольность участия в психологическом обследовании (кроме особых случаев в судебной и медицинской практике);

б) психопрофилактическое изложение результатов (осторожность и деликатность, адекватность и доступность языка, готовность использовать эквивалентную методику);

в) предупреждение о вероятности выдачи такой информации о себе, которую человек сам не осознает;

г) право знать результаты обследования (при тестировании детей родители также имеют это право).

Классификация психодиагностических методов, их общая характеристика и психологическое обоснование Разные авторы предлагают разные способы классификации психодиагностических методов. Например, по мнению Р. С. Немова (1995), можно выделить:

(стандартизированное и свободное наблюдение);

2. Опросные методы, психодиагностические методы (анкеты; опросники, которые могут содержать закрытые и открытые, а также прямые или косвенные вопросы; интервью);

3. Объективные психодиагностические методы, включая учет и анализ поведенческих реакций человека и продуктов его труда;

4. Экспериментальные методы психодиагностики.

А. Г. Шмелев (1997) в качестве основных описывает следующие виды психодиагностических методик (при этом в качестве основания для классификации выступает мера «объективности — субъективности»):

1. Приборные психофизиологические методики;

2. Аппаратурные поведенческие методики;

3. Объективные тесты с выбором ответа;

4. Тесты–опросники;

5. Методики субъективного шкалирования;

6. Проективные методики;

7. Стандартизированное аналитическое наблюдение;

8. Контент–анализ;

9. Включенное наблюдение с последующим рейтинг–шкалированием;

10. Психологическая беседа (интервью);

11. Ролевая игра;

12. Активный (обучающий) эксперимент;

13. Качественный анализ деятельности.

Важнейшим основанием для использования методик психодиагностики выступает соответствие их следующим требованиям:

Дифференцирующие возможности — диапазон выявляемых методикой различий.

Надежность — степень устойчивости, стабильности получаемых результатов.

Валидность — свойство методик измерять именно то, на что она заявлена, соответствие психологических показателей особенностям поведения человека.

Точность — способность тонко реагировать на малейшие изменения оцениваемого свойства, происходящие в ходе психодиагностического эксперимента.

Важно, чтобы нормативные показатели методики были составлены на основе работы с репрезентативной выборкой, то есть таким количеством испытуемых, которое достаточно для статистической обработки.

Общее представление о психокоррекции как направлении практической Психологическая коррекция определяется как направленное психологическое воздействие на те или иные психологические структуры с целью обеспечения полноценного развития и функционирования личности (Исурина Г. Л., 1990).

Термин «коррекция психического развития» как обозначение определенной формы психологической деятельности впервые возник в дефектологии применительно к вариантам аномального развития. Там он означает исправление недостатков, отклонений в развитии ребенка. В психологии психокоррекция стала трактоваться как совокупность мер психологического воздействия, направленных на доформирование отсутствующих психических функций, а также устранение отставания, отклонений, нарушений психического развития. В дальнейшем по мере развития прикладной возрастной психологии произошло расширение сферы приложения понятия «коррекция» на область нормального психического развития. Психокоррекцией в настоящее время стали называть чуть ли не любое проявление активности психолога–практика, выходящее за рамки диагностики.

уравновешивание, выравнивание, развитие нарушенных функций и перестройка сохранных для замещения нарушенных, в результате чего устраняются неравномерности психического развития.

Термин «коррекция» подразумевает целенаправленное психологическое воздействие «сверху», дабы привести психическое состояние человека в соответствие с заранее известной «нормой психического развития». Это означает внешнее, постороннее вмешательство, порой достаточно жесткое, в те или иные психические проявления человека (в зависимости от содержательно–психологической направленности в рамках нормального онтогенетического развития различается коррекция умственного развития, коррекция развития личности, коррекция и профилактика развития невротических состояний и неврозов).

психокоррекционной работы может происходить в трех важнейших позициях:

1. «Делай как я!» (психолог берет ответственность на себя и предлагает довольно жесткую схему работы);

2. «Давай сделаем вместе!» (психолог делится ответственностью с клиентом);

3. «Выбирай из этих способов сам!» (клиенту предлагается самому взять ответственность за себя).

Не следует категорично утверждать безусловную предпочтительность какой–либо одной позиции по сравнению с другими. Конкретные задачи, возникающие в ходе психокоррекционной работы, диктуют выбор тактики и стратегии профессиональной деятельности практического психолога.

Психокоррекционная работа проводится в двух основных формах — групповой и индивидуальной. Программа психокоррекции составляется, как правило, на основе результатов психодиагностического обследования и основывается на тех методологических принципах, которых придерживается практический психолог.

распространенной трактовки, тесно связано с понятием нормы психического развития. Поскольку «норма» того или иного возраста, тех или иных психических функций довольно часто трактуется исследователями по– разному, то границы «нормального» не являются в науке четко определенными. В связи с относительностью понятия «норма» возникает вопрос о возможных путях осуществления психокоррекционной работы.

Стратегически можно обозначить два основных подхода:

1. Реализация коррекции как приведения к усредненной норме, определяемой статистически, на основе выработанной единой для всех «универсальной» психотехнологии;

2. Оказание психологической помощи, ориентированной на индивидуальные особенности человека, его специфические возможности и, в целом, на уникальность его психического и личностного развития.

Общая характеристика методов и приемов психокоррекции Разнообразные методы психокоррекции формировались в рамках существующих психологических направлений, основными из которых считаются психоаналитическое, бихевиористское и экзистенциально– гуманистическое. Разные методологии этих направлений, разные представления о модели «здорового», «нормального» человека диктуют различия в средствах и приемах психокоррекции.

В психоаналитическом подходе психокоррекционная работа направлена на смягчение симптомов внутреннего конфликтного взаимодействия между Сверх–Я и Оно через преодоление неадекватных психологических защит.

В бихевиористском направлении отклонения от нормы, вызывающие необходимость в психокоррекции, рассматриваются как результат «вредного» научения. Поэтому основной упор делается на изменении тех форм поведения, которые не соответствуют обстоятельствам жизни клиента;

коррекционная работа осуществляется, прежде всего, как обучение нужным формам поведения.

В экзистенциально–гуманистическом направлении психокоррекционная работа понимается, прежде всего, как создание условий для позитивных личностных изменений (личностного роста, самоактуализации, расширения пространств бытия). При этом задача психолога состоит не в приведении индивидуальных особенностей клиента в соответствие нормам психического развития, а в ориентации на уникальные возможности, потенциалы, ресурсы личности.

В отечественной психологии содержание психокор–рекционной работы отражает теоретические подходы основных научных школ. Например, в рамках культурно–исторического подхода психокоррекция понимается как развитие высших психических функций через овладение знаковыми системами при учете зоны ближайшего развития. Деятельностная парадигма связывает психокоррекцию с формированием системы действий и четкой структуризацией деятельности.

Методы и приемы психокоррекции можно рассматривать не только с позиций основных теоретических направлений психологии, но и с точки зрения целей психокоррекции. Так, авторы «Рабочей книги практического психолога» (М., 1996) в индивидуальной психокоррекции выделяют два направления:

1. Методы усиления регулирующих функций психики, развития эмоционального самоконтроля и самоуправления; при этом задача улучшения психической саморегуляции клиента решается с помощью деловых бесед, в ходе которых обсуждаются конкретные поступки, действия клиента, имеющие место затруднения; осуществляется коррекция познавательных и эмоциональных компонентов саморегуляции через убеждение, развитие контролирующих эмоций и формирование адекватных реакций на различные внешние воздействия со стороны руководителя или коллеги, члена семьи или случайного инициатора конфликтной ситуации;

2. Методы нормативно–ценностной коррекции, объектами которых выступают нормативные комплексы, обусловливающие отказ от подчинения совместным принципам, целям, задачам, протест против регламентации;

ощущение необоснованного лишения свободы часто приводит к вредным привычкам, нездоровым пристрастиям. Методы групповой психокоррекции, как правило, нацелены на выработку норм личностного поведения и межличностного взаимодействия, развития способности гибко реагировать на ситуацию, быстро перестраиваться в различных условиях и разных группах. В качестве таких методов используются специально разработанные психотехники, упражнения, ролевые игры, групповые дискуссии и т. п.

Теоретические и методологические основы психологического Психологическое консультирование относится к важнейшим направлениям профессиональной деятельности практического психолога.

Основную задачу психологического консультирования можно определить так: создать условия, при которых клиент окажется способным посмотреть на свои жизненные трудности со стороны, осознать неконструктивные способы поведения и построения взаимоотношений и найти адекватные действия, позволяющие ему получить новый эмоциональный и личностный опыт.

Основной целью при этом следует считать психологическую помощь человеку в становлении его как продуктивной личности, обладающей высоким уровнем самосознания, способной осуществлять собственную, самостоятельно выбранную жизненную стратегию, готовой нести ответственность за свою судьбу.

Психологическое консультирование отделяется от психотерапии достаточно условно, поскольку в процессе консультации нередко применяются психотерапевтические методы и приемы. Впрочем, принято считать, что консультирование имеет все же более поверхностный характер, чем собственно психотерапия.

Методология различных подходов в консультировании определяется их принадлежностью к одному из основных направлений современной психологии: психоаналитическому, бихевиористскому или экзистенциально– гуманистическому.

Соответственно психолог–консультант, ориентирующийся на психоаналитическую теорию (в одной из многочисленных модификаций), рассматривает душевную жизнь клиента с трех точек зрения: динамической (как результат взаимодействия и конфликта различных психических сил), «экономической» (как совокупность ее энергетических характеристик) и топической (с точки зрения структурной организации психики). При этом свою главную задачу консультант–психоаналитик видит в том, чтобы помочь пациенту осознать природу и причины внутренних конфликтов, усилить его «Я» и сделать его более независимым от «Сверх–Я» и «Оно».

Для этого ему необходимо достичь рабочего альянса с пациентом, проработать с ним его сопротивление и перенос, преодолеть действие неконструктивных защитных механизмов, возможно, осознать проявления различных комплексов. В качестве основы большинства техник психоаналитически ориентированного консультирования рассматривается «свободное ассоциирование».

Консультант–приверженец поведенческого подхода работает прежде всего над поведением клиента. Его задача — перевести психологическую проблему, выражаемую неясными, многозначными словами, в объективно наблюдаемые поведенческие акты. Продемонстрировав неадекватность стереотипного поведения клиента, бихевиорист–консультант вместе с ним моделирует желаемое поведение и формирует необходимые навыки.

Разрабатывается конкретный план действий по достижению поставленной цели, который планомерно и настойчиво реализуется под контролем психолога.

Гуманистически ориентированный консультант опирается на два важнейших постулата:

1. Люди сами себя контролируют, их поведение детерминировано способностью осуществлять свой выбор: выбирать, как думать и как поступать;

2. У каждого человека есть врожденная потребность в реализации своего потенциала — в личностном росте, — хотя среда может блокировать этот рост.

Исходя из этих принципов, консультант видит свою задачу в том, чтобы помочь клиенту осуществить личностные изменения и поддержать его во время принятия ответственного решения.

Виды и методы психологического консультирования Как и другие направления деятельности практического психолога, консультирование может быть классифицировано по разным основаниям:

1. По теоретической ориентации (психоаналитическое, поведенческое, гуманистическое, гештальт–консультирование и т. д.);

2. По возрасту клиента (детское, подростковое, консультирование взрослых и т. д.);

3. По пространственной организации (контактное, или очное, то есть беседа лицом к лицу, и дистантное, или заочное, которое, в свою очередь, подразделяется на телефонное, письменное, электронное — через Интернет);

4. По количеству клиентов (индивидуальное или групповое);

5. По психологической проблематике (консультирование по проблемам общения, по проблемам в эмоциональной сфере, по личностным проблемам и др.);

6. По сфере приложения (школьное, профессиональное, семейное и супружеское, бизнес–консультирование и т. д.).

Г. А. Абрамова (1994) в качестве основного метода консультирования называет интервью. Ею выделяются следующие методы воздействия в процессе интервью:

1. Интерпретация;

2. Директива;

3. Информация;

4. Самораскрытие;

5. Обратная связь;

6. Логическая последовательность;

8. Открытые вопросы;

9. Закрытые вопросы;

10. Поощрение;

11. Пересказ;

12. Отражение чувств.

По мнению В. Ю. Меновщикова (1998), особое значение в консультировании имеют техники нерефлексивного (умение молчать) и рефлексивного (умения давать обратную связь) слушания. К приемам рефлексивного слушания относятся:

1. Выяснение;

2. Перефразирование;

3. Отражение чувств;

4. Резюмирование;

5. Уточнение;

6. Пересказ;

7. Дальнейшее развитие мыслей собеседника;

8. Сообщение о восприятии партнера;

9. Сообщение о восприятии самого себя; 10. Замечания о ходе беседы.

Легко заметить сходство многих пунктов из приведенных списков.

Приведем таблицу из работы В. Ю. Меновщикова (1998), иллюстрирующую употребление разных приемов на разных стадиях консультативного процесса.

Психотерапия в деятельности практического психолога Под психотерапией в настоящее время принято понимать широкую область научной и практической деятельности специалистов (медиков, психологов и др.), внутри которой наличествует большое количество разнообразных теоретико–методических подходов. Можно говорить о существовании медицинской, психологической, социологической и философской моделей психотерапии. В узком смысле слова (медицинская модель) психотерапия понимается как комплексное лечебное вербальное и невербальное воздействие на эмоции, суждения, самосознание человека при многих психических, нервных и психосоматических заболеваниях.

Буквальное значение термина «психотерапия» связано с двумя его толкованиями, базирующимися на переводе греческих слов psyche — душа и therapeia — лечение: «исцеление душой» или «лечение души». Сам термин «психотерапия» был введен в 1872 г. Д. Тьюком в книге «Иллюстрации влияния разума на тело» и стал широко популярен с конца XIX в.

В последние годы условно различают клинически ориентированную психотерапию, направленную преимущественно на смягчение или ликвидацию имеющейся симптоматики, и личностно–ориентированную психотерапию, которая стремится помочь человеку изменить свое отношение к социальному окружению и к собственной личности. При этом следует помнить о неоднозначном употреблении последнего термина:

во–первых, как подхода, разрабатываемого Б. Д. Карвасарским, Г. Л.

Исуриной, В. А. Ташлыковым;

во–вторых — более широко — как экзистенциально–гуманистического направления в психотерапии;

в–третьих — в наиболее широком значении — как психотерапии, базирующейся на положениях основных направлений современной психологии: динамическом, поведенческом и гуманистическом.

Расширительное понимание области психотерапии закреплено в Декларации по психотерапии, принятой Европейской ассоциацией психотерапии в Страсбурге в 1990 году. В этой декларации зафиксировано следующее:

1. Психотерапия является особой дисциплиной из области гуманитарных наук, занятие которой представляет собой свободную и независимую профессию;

2. Психотерапевтическое образование требует высокого уровня теоретической и клинической подготовленности;

3. Гарантированным является разнообразие психотерапевтических методов;

4. Образование в области одного из психотерапевтических методов должно осуществляться интегрально: оно включает теорию, личный терапевтический опыт и практику под руководством супервизора, одновременно приобретаются широкие представления о других методах;

5. Доступ к такому образованию возможен при условии широкой предварительной подготовки, в частности, в области гуманитарных и общественных наук.

Даже если рассматривать психотерапию в рамках медицинской модели, следует обратить внимание на отличия от других методов лечения. Речь идет, прежде всего, о том, что при ее проведении используются психологические методы и средства (а не фармакологические, например). Кроме того, в качестве пациентов выступают люди с теми или иными расстройствами психики, а в качестве специалистов — лица, имеющие профессиональную подготовку, среди прочего, в области основ психологии и медицины. В клинически ориентированной психотерапии традиционно используются такие методы, как гипноз, аутогенная тренировка, различные виды внушения и самовнушения. В личностно–ориентированной психотерапии можно обнаружить огромное разнообразие методов и приемов, основывающихся на концептуальных моделях множества школ и течений.

Тем не менее, бесспорно можно говорить о наличии ключевой и ведущей идеи, объединяющей почти все имеющиеся в психотерапии подходы: стремление помочь развитию личности путем снятия ограничений, запретов, комплексов, освобождения ее потенциала; это идея изменения, трансформации человеческого Я в динамично изменяющемся мире.

Иными словами, речь идет о фактическом воздействии на те или иные составляющие самосознания, которое осуществляется во всех типах немедицинской психотерапии, даже в тех, где подобная задача является второстепенной или совсем не ставится и не осознается.

Психотерапия традиционно рассматривалась как отрасль медицины, поэтому и по сегодняшний день многие клинические психотерапевты считают, что психотерапией имеют право заниматься только врачи. Однако, как было сказано выше, в науке имеет место и психологическая модель психотерапии, а значит, ее (психотерапию) можно рассматривать как направление деятельности практического психолога. При этом под психотерапией следует понимать «оказание психологической помощи здоровым людям (клиентам) в ситуациях различного рода психологических затруднений, а также в случае потребности улучшить качество собственной жизни».

Практический психолог использует те же методы, что и клинический психотерапевт (краткое описание этих методов см. выше); разница заключается, прежде всего, в их нацеленности. Его важнейшая задача состоит не в снятии или облегчении симптомов болезни, а в создании условий для оптимального функционирования личности и ее развития, в частности, в целях улучшения взаимоотношений с другими людьми (с членами семьи, коллегами и пр.).

В. Ю. Меновщиков (1998) отделяет неврачебную психотерапию и собственно психотерапию, которая, в свою очередь, делится на клинически — и личностно–ориентированную. Такая классификация представляется не вполне правомерной, поскольку для нее используются разные основания.

Личностно–ориентированый подход реализуется и в медицинской, и в немедицинской психотерапии. При этом, на наш взгляд, именно в немедицинской психотерапии он становится ведущим.

Будучи одним из направлений деятельности практического психолога, психотерапия предъявляет особые требования к подготовке и уровню квалификации психолога. Представляется оправданным разделение специализаций практического психолога на психотерапевта, диагноста, консультанта, коррекциониста с тем, чтобы в рамках единой психологической службы каждый выполнял одну из указанных основных функций. В области психотерапии психолог неизбежно использует эклектичный подход, однако желательным является специализация в каком– то определенном психотерапевтическом направлении: психоаналитическом, поведенческом, экзистенциально–гуманистическом или другом.

Основные задачи немедицинской психотерапии Согласно современным взглядам (А. А. Александров, 1997; Ж. Годфруа, 1992; Б. Д. Карвасарский, 1999; К. Рудестам, 1997 и др.), в немедицинской психотерапии можно выделить следующие общие задачи, объединяющие различные по направленности и содержанию психотерапевтические методы:

• исследование психологических проблем клиента и оказание помощи в их решении;

• улучшение субъективного самочувствия и укрепление психического здоровья;

• изучение психологических закономерностей, механизмов и эффективных способов межличностного взаимодействия для создания основы более эффективного и гармоничного общения с людьми;

• развитие самосознания и самоисследование клиентов для коррекции или предупреждения эмоциональных нарушений на основе внутренних и поведенческих изменений;

• содействие процессу личностного развития, реализации творческого потенциала, достижению оптимального уровня жизнедеятельности и ощущения счастья и успеха.

Краткая характеристика основных психотерапевтических направлений Психодинамический подход подчеркивает важность для понимания генеза и лечения эмоциональных расстройств интрапсихических конфликтов, которые являются результатом динамической и часто бессознательной борьбы противоречивых мотивов внутри личности.

Разновидности психодинамического подхода, наряду с классическим психоанализом З. Фрейда:

• индивидуальная психология А. Адлера;

• аналитическая психология К. Г. Юнга;

• эго–психология (А. Фрейд, Г. Хартман, Д. Клейн, рассматривавшие эго как творческую адаптивную силу);

• неофрейдизм (К. Хорни, Э. Фромм, Г. Салливен, шедшие по пути Адлера в рассмотрении роли социальной среды в формировании личности);

• теоретики объектных отношений (М. Клейн, О. Кернберг, Г. Кохут).

Эти последние подчеркивают важность для личностного развития очень ранних отношений между детьми и их объектами любви, обычно матерью и так называемыми «первичными фигурами», обеспечивающими ребенку уход.

Особенно критическим в жизни человека является то, как первичные фигуры обеспечивают удовлетворение физических и психологических потребностей ребенка (Александров А. А, 1997).

В качестве группового метода в психоаналитическом направлении выступает групп–анализ, основателем которого является видный британский психоаналитик Зигмунд Фоулкс.

Были выдвинуты три основные модели психоаналитически ориентированной групповой психотерапии, основные принципы которых очень кратко можно выразить так:

• психоанализ в группе;

• психоанализ группы;

• психоанализ через группу или посредством группы.

Первую модель разрабатывали американские психологи Вульф и Шварц, пытавшиеся воспроизвести индивидуальную аналитическую обстановку на группе.

Психотерапевтический процесс протекал следующим образом: анализ поочередно проходили члены группы в присутствии остальных, и ведущий с каждым взаимодействовал индивидуально, не обращаясь к группе в целом.

По мнению приверженцев этого подхода, участники группы — наблюдатели происходящего индивидуального психоанализа — не являются пассивными зрителями, а сами включаются в процесс, внутренне сопереживая и эмпатируя пациенту, с которым работает групп–аналитик.

В настоящее время от этой модели подавляющее число специалистов отказалось.

М. Клайн и В. Байон использовали иную модель, основная идея которой заключалась в том, что ведущий пытался проводить психоанализ всей группы сразу.

Сейчас некоторые психоаналитики в США пытаются вернуть к жизни эту модель и привнести идеи Байона в групп–анализ.

Основная концепция 3. Фоулкса сводится к взаимодействию ведущего и группы как некой целостности. В этом случае происходит объединение трех указанных выше моделей — психотерапия в группе, группы и через группу.

Еще одной разновидностью психодинамического подхода является отечественная личностно–ориентированная (реконструктивная) психотерапия, основанная на психологии отношений В. Н. Мясищева. Ее главная цель — реконструкция системы отношений, нарушенной в процессе развития личности под воздействием социальных факторов, прежде всего искаженных межличностных отношений в родительской семье.

Экзистенциально–гуманистический подход опирается на философские идеи экзистенциализма и феноменологии.

Гуманистическая психотерапия основывается на следующих положениях:

• лечение есть встреча равных людей (иногда вместо понятия «встреча»

используется калька с английского — термин «энкаунтер»);

• улучшение у клиентов наступает само, если терапевт создает правильные условия — помогает осознанности, самопринятию и выражению клиентом своих чувств;

• наилучший способ — создание отношений безусловной поддержки и принятия;

• клиенты полностью ответственны за выбор своего образа мыслей и поведения.

При анализе работ представителей экзистенциально–гуманистического направления (Г. Олпорт, А. Маслоу, К. Роджерс, В. Франкл и др.), возникшего в начале пятидесятых годов прошлого столетия, следует подчеркнуть, что во многом благодаря именно им понятие «Я» как чрезвычайно важного в личностном развитии феномена (английский термин «self» — «самость») после длительного перерыва вновь оказалось в центре внимания психологов и психотерапевтов. Первым указал на огромное значение «самости» Г. Олпорт, им же впервые было введено понятие «образ самого себя». К безусловным заслугам Олпорта можно с полным правом отнести и его разработку проблемы воздействия будущего на развитие личности и ее самосознание. Он отмечает, что высшие мотивы, порождающие обращение в будущее системы целей, к свободной реализации своих потенций, составляют ядро личности, или «Я». Представители этого направления, объявившие себя «третьей силой» в психологической науке, строили свои концепции в острой полемике с бихевиоризмом и фрейдизмом, делая особый акцент на роль самосознания в стремлении личности к самосовершенствованию, подчеркивали ее уникальность. А. Маслоу утверждал, что наивысшей человеческой потребностью является стремление к самоактуализации.

Основополагающими идеями этого направления стали представления о человеке как о существе, изначально активном, стремящемся к расширению пространств своего бытия, имеющем почти безграничные возможности позитивного личностного роста. Экзистенциальная сущность человека раскрывается прежде всего в пограничной ситуации между жизнью и смертью. Поэтому центральными категориями человеческого бытия выступают смерть, свобода, изоляция, бессмысленность.

Одной из главных причин заболевания или серьезных психологических проблем является «блокирование» проявления человеком его подлинности, экзистенции, безуспешный поиск смысла своей жизни. Важнейшими целями психологической помощи человеку выступает создание условий для восстановления аутентичности личности, осуществление ею своих истинных возможностей, освобождение творческого потенциала, раскрытия соответствия ее экзистенции своей истинной природе.

В психотерапии к экзистенциально–гуманистическому направлению относят: клиент–центрированную психотерапию, гештальттерапию, логотерапию, психодраму, первичную терапию Янова, трансцендентальную медитацию, экзистенциальную психотерапию, дзэн–психотерапию и др.

Пожалуй, наибольшее влияние из всей зарубежной психологии на современное состояние отечественной психологической науки оказали идеи клиент–центрированной психотерапии К. Роджерса, который развил феномена–листический подход в понимании Я–концепции, опираясь на следующие положения:

1. Поведение человека зависит от его субъективного индивидуального восприятия;

2. Всякое восприятие преломляется в феноменальном поле его сознания, центром которого является Я–концепция;

3. Я–концепция — это одновременно и представление, и внутренняя сущность индивида, которая тяготеет к ценностям, имеющим культурное происхождение;

4. Я–концепция обусловливает довольно устойчивые схемы поведения.

Нужно отметить важную мысль Роджерса о том, что очень часто причиной внутренних психологических конфликтов является расхождение между представлением человека о себе реальном и тем, кем он хочет стать.

Только настоящие, глубокие человеческие отношения могут, по мнению Роджерса, уничтожить этот разрыв между «реальным» и «идеальным Я».

Фундамент лечения по Роджерсу — знаменитая триада: безусловное позитивное отношение, эмпатия, конгруэнтность.

Согласно логотерапии В. Франкла, разнообразные формы неврозов возникают как реакции на утрату человеком смысла существования. В отличие от А. Маслоу, Франкл считал самоактуализацию личности не самоцелью, а средством осуществления смысла. Не стремление к самоактуализации по Маслоу, не принцип удовольствия по Фрейду, не воля к власти по Адлеру, а воля к смыслу — вот что определяет человеческую жизнь. Отсюда задачей психотерапевта является помощь людям в обретении смысла в самых сложных ситуациях.

По многих позициям совпадает с подходом Франкла концепция экзистенциальной психотерапии И. Ялома (1999). Человек страшится неминуемой смерти, стремление к свободе оборачивается отсутствием опоры, одиночество становится неизбежным спутником человека, несмотря на постоянные контакты, непредопределенность жизни порождает проблему ее осмысления.

Задача психотерапевта состоит в том, чтобы помочь человеку осознать и преодолеть эти экзистенциальные конфликты.

Поведенческие терапевты рассматривали неврозы человека и аномалии личности как выражение выработанного в онтогенезе неадаптивного поведения. Психотерапия связана с необходимостью формирования у обратившегося за помощью человека оптимальных поведенческих навыков, что реализуется с помощью следующих методов:

• позитивного и негативного подкрепления (направлены на разрыв нежелательной установившейся связи между условным раздражителем и реакцией и /или замену ее новой);

• наказания (сочетание неприятного воздействия с ситуацией, обычно приятной);

• систематической десенсибилизации (сочетание состояния релаксации с предъявлением ситуации, вызывающей тревогу);

• викарного научения (термин «викарный» означает «замещающий»:

обучение осуществляется не через организацию собственного опыта клиента, а через предъявление моделей оптимального поведения).

В настоящее время во многих странах (включая Россию) стал популярен психотерапевтический подход, получивший название нейролингвистического программирования, который имеет корни в поведенческом направлении.

Под нейролингвистическим программированием (НЛП) его авторы — Р.

Бэндлер и Д. Гриндер — понимают процесс моделирования внутреннего человеческого опыта и межличностной коммуникации путем выделения структуры процесса (R. Bandler, D. Grinder, 1981). НЛП является синтезом успешных стратегий обучения и использует методы, применяемые лучшими психотерапевтами всех направлений.

Одним из главных отличий НЛП от других психологических направлений является отсутствие всякого интереса к содержанию процессов коммуникации, а вместо этого — изучение структуры процесса: всех последовательных шагов программы взаимодействия или внутреннего действия у наиболее эффективно коммуницирующих людей. Описание этой структуры необходимо делать, опираясь только на категории сенсорного опыта, в котором нейролингвистические программисты выделяют три основные модальности — визуальную, аудиальную и кинестетическую.

«Очистка» и обострение собственных сенсорных каналов специалистом– психотерапевтом, работающим в области НЛП, является важнейшим условием адекватного понимания невербальных ответов на его вопросы со стороны клиентов. На том же условии основывается возможность эффективного использования методов НЛП во всех других сферах человеческой жизнедеятельности.

нейролингвистическим программистам для того, чтобы помочь человеку изменить свое поведение.

Как считают Бэндлер и Гриндер, практически все психологические проблемы возникают у людей из–за субъективной невозможности вырваться из цепей привычных стереотипов поведения. У человека в любой ситуации должно иметься не менее трех возможностей выбора, иначе он становится рабом одной–единственной программы.

Благодаря перепрограммированию поведения с помощью специальных психотехник у человека формируется широкий спектр возможностей, из которых он делает наилучший выбор. Здесь необходимо отметить одну специфическую особенность НЛП: в этом направлении психотерапии безусловное предпочтение отдается подсознательному выбору вариантов поведения. Если психологи и психотерапевты других школ видят свою задачу в том, чтобы оказать помощь людям в осознании проблем, причин их возникновения и сознательном поиске путей их решения, то нейролингвистические программисты считают главным присоединиться к подсознанию клиента, минуя его сознание, коммуницировать именно с подсознанием, причем, как уже было сказано выше, попытаться изменить стратегию подсознания, не вникая в содержание проблем данного конкретного человека.

Общее представление о групповой психотерапии Возникновение групповой психотерапии в собственном смысле слова исследователи относят к 1904—1905 гг., связывая этот момент с врачебной деятельностью И. В. Вяземского (Россия) и Дж. Прэтта (США).

Первой попыткой дать научно–теоретическое объяснение происходящим в группе процессам излечения следует считать теорию «животного магнетизма» Франца–Антона Месмера — австрийского врача, практиковавшего в Париже в конце XVIII в.

Суть этой теории заключалась в следующем: существует некий магнетический флюид, который в случае неравномерного распределения внутри организма человека порождает болезнь; задача врача с помощью специальных манипуляций гармонично перераспределить флюиды и тем самым излечить больного (Л. Шерток, Р. де Соссюр, 1991).

Во врачебной деятельности Месмера обнаружились социально– психологические эффекты, связанные с межличностным взаимодействием врача и больного (установление раппорта, внушение), с целебным влиянием группы (часто участники группового сеанса были связаны друг с другом веревкой для лучшей «циркуляции флюида» — и действительно излечение в группе проходило лучше в результате психического заражения) (по Л.

Шертоку и Р. де Сосюру, 1991).

Фактически до середины XIX в. эти эффекты не изучались исследователями. Шотландский врач Дж. Брейд (1843) предложил вместо термина «животный магнетизм», вызывавшего так много жарких словесных баталий, термин «гипнотизм», увязывая психологический механизм месмеровского излечения со сном (по–гречески hypnos — сон).

Гипнотические явления в этот период вызывали огромнейший интерес психиатров, интерпретировавших происходящие при гипнозе процессы порой совершенно по–разному.

Хорошо известна дискуссия между Сальпетриерской и Нансийской психиатрическими школами о значении и психологических механизмах гипноза (1880—1890 годы). В этой дискуссии победа осталась за точкой зрения И. Бернгейма, утверждавшего, что гипнотическое состояние — это сужение сознания в результате концентрации внимания под воздействием внушения (лидер Сальпетриерской школы Ж. Шарко считал гипнотическое состояние своего рода искусственно сформированным неврозом). Причем внушение является общим психологическим феноменом, проявляющимся в межличностных отношениях; в форме гетеро — и аутосуггестии внушение приводит к некритическому усвоению определенных убеждений, суждений, чувств (S. Leder, Т. Wysokinska–Gasior, 1990).

Хотя в официальной медицинской науке отношение к гипнозу оставалось довольно скептическим, практики активно применяли его.

Примером может служить О. Bern–терстранд, использовавший гипноз при групповом лечении алкоголиков. Среди отечественных специалистов, применявших гипноз для психотерапевтической работы с неврозами, умственным недоразвитием, некоторыми соматическими заболеваниями, следует назвать В. М. Бехтерева.

Во время первой мировой войны в немецкой армии гипноз применялся для лечения солдат с симптомами «военного невроза», вызванного истерией.

Сказанное выше указывает нам один из важнейших факторов, оказавших влияние на возникновение групповых форм психологической работы, — психотерапию, базирующуюся на использовании гипнотических воздействий.

Использовались групповые методы психотерапии и в психоанализе.

Хотя сам З. Фрейд никогда даже не пытался проводить групповую психотерапию, целый ряд его последователей активно использовал психоаналитическое лечение или его варианты в группах.

В первую очередь нужно назвать Альфреда Адлера, ближайшего ученика Фрейда, который, в отличие от своего учителя, придавал большое значение социальному контексту развития личности и формирования ее ценностей и жизненных целей: именно группа, по его мнению, оказывает воздействие на цели и ценности и помогает их модифицировать. Адлер, возможно, под влиянием собственных левых убеждений, создает центры групповых занятий, ориентированные не на элитарную психоаналитическую работу (как это было распространено в Европе), а на лечение представителей пролетариата — больных алкоголизмом, неврозами, людей с сексуальными нарушениями. Он организовал детские терапевтические группы, в которых применялись методы общей дискуссии и обсуждения проблем с участием родителей.

Психотерапевтами, использовавшими психоанализ в группе, были Л.

Уэндер, П. Шилъдер, Т. Барроу (он, кстати, первым предложил термин «групповой анализ»), А. Вольф (в пику Барроу считал более верным термин «анализ в группе», он же ввел альтернативное собрание группы, проводившееся без психотерапевта) и другие.

В американской психотерапии психоаналитики активно применяли групповые методы в частной медицинской практике в отличие от своих европейских коллег, вынужденных обратиться к групповой психотерапии только во время второй мировой войны в виду необходимости лечения большого количества пациентов с психическими нарушениями. Стали активно применяться методы эмоционального отреагирования в группе, кроме того, проявилась тенденция к демократизации отношений пациентов и персонала, приведшая к концепции «терапевтического сообщества».

Известный практик — групповой психотерапевт С. Славсон организовал психоаналитические группы для детей и подростков; важной идеей, определявшей их функционирование, было положение о «групповой психотерапии через активность» — лечении через участие во взаимодействии (S. Leder, T. Wysokinska–Gasior, 1990).

Говоря о групповой психотерапии, нельзя не вспомнить о Джекобе Морено[39], легендарном человеке, создавшем психодраму, предложившем в 1932 г. сам термин «групповая психотерапия», организовавшем первую профессиональную ассоциацию групповых психотерапевтов, основавшем первый профессиональный журнал по групповой психотерапии. Неспроста последователи Морено считают его отцом групповой психотерапии (что, впрочем, не совсем справедливо, как мы могли убедиться выше — групповые методы лечения психических расстройств возникли задолго до него).

Заметим, что большинство школ групповой психотерапии возникло в русле основных направлений мировой психологической науки — психоанализа, бихевиоризма, гештальтпсихологии, гуманистической психологии — или в результате причудливого сочетания различных теоретических подходов (так, например, гештальттерапию Ф. Перлза можно считать гармоничным соединением и развитием идей психоанализа, гештальтпсихологии и феноменологического подхода). Телесно– ориентированная терапия В. Райха имеет свои корни в классическом психоанализе, нейролингвистические программисты — плоть от плоти современного необихевиоризма, клиент–центрированная психотерапия К.

Роджерса совершенно очевидно базируется на идеях экзистенциально– гуманистического подхода. Однако академическая наука долго не воспринимала групповые формы психологической и психотерапевтической работы всерьез, считая более важными фундаментальные исследования.

У нас в стране наиболее разработанной является патогенетическая психотерапия неврозов, в основе которой лежат принципы психологии отношений В. Н. Мясищева (Либих С. С, 1974; Исурина Г. Л., 1983;

Карвасарский Б. Д., 1985, 1990; Свядощ А. М, 1971; Эйдемиллер Э. Г., Юстицкий В. В., 1990 и др.).

Суть патогенетической психотерапии заключается в изменении нарушенной системы отношений больного, в коррекции неадекватных эмоциональных реакций и форм поведения, необходимой предпосылкой которых является достижение больным понимания причинно–следственных связей между особенностями его системы отношений и заболеванием.

Следствием искажений в области социального восприятия, возникающих в результате конфликтности самооценки, является тот факт, что больной неверно истолковывает мотивацию партнеров по общению, недостаточно адекватно реагирует на возникающие межличностные ситуации, все его внимание сосредоточивается не на разрешении реальных проблем, а на сохранении представления о значимости своего «Я» как в собственных глазах, так и в глазах окружающих. Понимание этого аспекта невротических нарушений позволяет широко использовать патогенетический метод не только в индивидуальной психотерапии, но и в групповой форме.

Формы практической психологической работы Сравнительный анализ групповой и индивидуальной форм Рано или поздно перед каждым психологом встает вопрос о том, как продуктивней оказать психологическую помощь человеку: через индивидуальную работу или путем включения его в тренинговую группу.

Разумеется, на выбор окажут влияние и профессиональные предпочтения.

Однако для решения этого вопроса попробуем все–таки уяснить те достоинства и недостатки, которые имеют групповая и индивидуальная формы психологической помощи. При анализе будем опираться на те преимущества психокоррекционной и психотерапевтической работы в группах, которые выделены К. Рудестамом (1993).

Одним из главных преимуществ психологической работы в группе является то, что групповой опыт противодействует отчуждению. Такое отчуждение может возникнуть при индивидуальной работе с психологом — ведь клиент, взаимодействуя только с консультантом, часто не может избавиться от ощущения, что его проблема единственная в своем роде. Там, за стенами кабинета, — счастливые и беззаботные люди, не ведающие, как психотерапевтической группе, человек избегает непродуктивного замыкания в самом себе со своими трудностями и обнаруживает, что его проблемы не уникальны, что и другие переживают сходные чувства. Сплошь и рядом в группе человек встречает людей, у которых имеются такие проблемы, в сравнении с которыми собственная — это просто цветочки. А они — эти другие участники группы — живут, действуют и не теряют оптимизма. Для многих людей подобное открытие само по себе оказывается мощным психотерапевтическим фактором. Однако, если жизненные трудности, переживаемые человеком, в самом деле значительно серьезней, чем у других участников, то работа в тренинговой группе может оказаться для него менее полезной, чем индивидуальные консультации.

Еще одно важное отличие группового взаимодействия от диадического (в паре с психологом) состоит в том, что группа способна отразить общество в миниатюре, делает очевидными такие скрытые факторы, как давление партнеров, социальное влияние и конформизм. По сути дела, в группе моделируется — ярко, выпукло — система взаимоотношений и взаимосвязей, характерная для реальной жизни участников, а это дает им возможность увидеть и проанализировать в условиях психологической безопасности психологические закономерности общения и поведения других людей и самих себя, не очевидные в житейских ситуациях. Ведь в группе можно, например, заняться ролевыми играми и буквально воссоздать конкретные жизненные ситуации кого–то из участников. Скажем, поставить сцену привычного школьного конфликта, включающего несколько участников, и проиграть различные варианты его протекания, апробировать различные стратегии поведения. Смоделировать сложное пространство человеческих отношений в социуме почти невозможно при индивидуальной психологической работе — хотя бы потому, что «актеров» маловато.

В группе участники тренинга имеют возможность получения обратной связи и поддержки от людей со сходными проблемами. Под обратной связью в общении понимается процесс и результат получения информации о состояниях партнера по общению и его восприятии поведения субъекта. В тренинговой группе, как правило, используется безоценочная обратная связь, то есть такое сообщение, исходящее от участников, которое отражает, прежде всего, чувства, переживаемые человеком при восприятии поведения другого. Например, так: «Когда я вижу, как ты обращаешься к Сергею, мне становится стыдно и обидно». Никаких «ярлыков» и никаких утверждений типа «Знаешь, Вася, ты человек нахальный и недалекий» не допускается. В реальной жизни далеко не все люди имеют шанс получить искреннюю, безоценочную обратную связь. Бывает, что мнений и суждений о себе и на работе, и дома человек наслушался уже вдосталь. Но суждения эти категоричные, явно оценочные, предвзятые, пристрастные не могут быть приняты человеком — срабатывает защитный психологический механизм отрицания. Случаются и ситуации, когда в обыденной жизни человек просто не имеет возможности услышать хоть какое–то мнение о себе — нет рядом людей, которым можно полностью довериться. Нет близких, способных на полную искренность. Да и небезопасно это — не всегда и близкие нас щадят.

В тренинговой группе создается ситуация, позволяющая увидеть свое отражение в глазах других людей, отлично понимающих сущность твоих переживаний, поскольку сами они переживают почти то же самое. Каждый человек может выступить для нас «зеркалом», дающим нам наше отражение.

Наверное, есть среди этих «зеркал» и «кривые». Но появляющаяся в тренинговой группе возможность «смотреться» в целую галерею «живых зеркал» является, по–видимому, самым важным преимуществом групповой психологической работы, не достижимым никаким другим способом. Когда человек взаимодействует только с психологом при индивидуальной консультации, он тоже может получить обратную связь. Но при этом у него отсутствует выбор — мнение–то лишь одно. В группе мнения могут быть высказаны очень разные, и тут уж человек сам может решать, с какой обратной связью согласиться, а какую отвергнуть.

При получении психологической помощи через группу человек может обучаться новым умениям, экспериментировать с различными стилями отношений среди равных партнеров. Если в реальной жизни подобное экспериментирование всегда связано с риском непонимания, неприятия и даже наказания, то тренинговые группы выступают в качестве своеобразного «психологического полигона», где можно попробовать вести себя иначе, чем обычно, «примерить» новые модели поведения, научиться по–новому относиться к себе и к людям — и все это в атмосфере благожелательности, принятия и поддержки. Группа дает возможность «репетиции поведения» в тех или иных ситуациях с тем, чтобы в дальнейшем перенести лучшие из найденных вариантов в свою реальную жизнь. В случае индивидуальной работы «экспериментирование» со стилями взаимоотношений заключается только в проговаривании и обсуждении с психологом возможных последствий их переноса в реальность. Но предварительной апробации в кругу разных по типу людей (что возможно в тренинговой группе) не происходит.

В группе участники могут идентифицировать себя с другими, «сыграть»

роль другого человека для лучшего понимания его и себя и для знакомства с новыми эффективными способами поведения, применяемыми кем–то. В результате идентификации, то есть отождествления себя с другим человеком, сознательное уподобление себя ему, возникают эмоциональная связь, сопереживание, эмпатия. Не вызывает сомнения важность этих переживаний в плане содействия личностному росту и развитию самосознания. Участники группы не являются «учениками ведущего», они учатся друг у друга способам преодоления трудностей, эффективным умениям общения и взаимодействия, перенимают ценности и взгляды, если сочтут их приемлемыми для себя. Механизм идентификации, являющийся, как известно, одним из механизмов стихийного развития личности, становится в группе надежной опорой происходящих с людьми изменений. Работа с глазу на глаз с психологом, разумеется, также включает в себя идентификацию.

Однако здесь снова обнаруживаем тот же недостаток: индентифицироваться клиенту кроме как с психологом больше не с кем, а всегда ли личность психолога настолько устраивает клиента? В группе все же личности разные, и у каждого можно найти нечто, с чем можно отождествиться.

Взаимодействие в группе часто создает эмоциональное напряжение, которое помогает прояснить психологические проблемы каждого. Этот эффект не возникает при индивидуальной психокоррекционной и психотерапевтической работе — во всяком случае, в той степени, в которой это можно обнаружить во время тренинговой работы. Создавая дополнительные трудности и сложности для ведущего, психологическое напряжение в группе может (и должно) играть конструктивную роль, подпитывать энергетику групповых процессов. Задача ведущего — не дать напряжению выйти из–под контроля и полностью разрушить отношения в группе. Продуктивные конфликты помогают прояснить отношения между людьми, научить их выражать подлинные чувства, способствуют нахождению неординарных способов взаимодействия, задают динамику группового развития. При индивидуальной психологической работе конфликты между психологом и клиентом рассматриваются обычно как деструктивное явление или трактуются с психоаналитических позиций как эффект переноса.

Группа, по–видимому, в большей степени, чем индивидуальное консультирование, облегчает процессы самораскрытия, самоисследования и самопознания. Такое утверждение связано с тем фактом, что иначе, чем через других людей, эти процессы в полной мере невозможны. Открытие себя другим и открытие себя самому себе позволяют понять себя, изменить себя и повысить уверенность в себе. Работа в тренинге открывает перед участником группы возможности, вероятно, недоступные ему в других условиях:

взаимодействуя в специально созданных условиях с другими людьми, человек свободно обращается со значениями и смыслами и тем самым раскрепощает свои интеллектуальные ресурсы. Он расширяет поле своего сознания, укрепляет веру в свои силы, развивает творческие способности, талант к общению, закладывает этические и нравственные основы практического поведения.

Как и при актуализации в реальной жизни, человек в тренинге идет по пути личностных открытий — он совершает самооткрытие. Такое самооткрытие порождает самораскрытие — для других. Для того чтобы человек оказался способен раскрыть себя другим сначала он должен открыть себя себе — таким, каким он является в своей экзистенциальной сущности.

Конечно же, такое самооткрытие еще поверхностно и неясно.

Взаимодействие с другими позволяет ему прояснить туманный образ своего Я. В случае индивидуальной работы с психологом этот процесс может быть более растянут во времени.

И, наконец, сравнение групповой и индивидуальной форм психологической работы было бы неполным без обращения к экономическому аспекту. Если психолог ведет частную практику, то психологическая помощь через группу для него более выгодна — и по времени, и по итоговой оплате. Важно, что групповая форма предпочтительней и клиентам: участникам дешевле работа в тренинге, чем индивидуальная терапия (и для многих тренинговая работа гораздо более эффективна).

Большинство психотерапевтов и психологов сходится во мнении, что участниками тренингов могут становиться практически все люди, не страдающие тяжелыми психическими расстройствами. Вместе с тем, заметим, что есть люди, которые совершенно не расположены к работе в группе.

Обратим внимание на вопрос о том, кого не следует включать в тренинги и для кого более предпочтительной оказывается индивидуальная психологическая помощь. Согласно мнению целого ряда специалистов, не подходят для участия в групповой работе люди с очень высокой тревожностью, излишне эмоциональные, способные к сильным проявлениям агрессивности, люди с низкой самооценкой (за исключением специальных тренингов уверенности в себе), конфликтные личности. Скорее всего, ярко выраженные интроверты будут чувствовать себя в группе неуютно.

Со всеми людьми, имеющими указанные особенности, вероятно, более эффективной будет индивидуальная психологическая работа.