САНКТ-ПЕТЕРБУРГСКИЙ ГОСУДАРСТВЕННЫЙ УНИВЕРСИТЕТ

На правах рукописи

ДОНЧЕНКО Сергей Сергеевич

ПОЭТИЧЕСКАЯ ТРАДИЦИЯ НАРОДНЫХ ПЕВЦОВ БЕНГАЛИИ:

ТВОРЧЕСТВО БАУЛОВ

Специальность 10.01.03 – литература народов

стран зарубежья (литературы стран Азии и Африки)

АВТОРЕФЕРАТ

диссертации на соискание ученой степени кандидата филологических наук

Санкт-Петербург 2011

Работа выполнена на кафедре индийской филологии Восточного факультета Санкт-Петербургского государственного университета.

Научный руководитель кандидат филологических наук Бросалина Елена Кирилловна (СПбГУ)

Официальные оппоненты: доктор филологических наук Невелева Светлана Леонидовна (ИВР РАН) кандидат филологических наук Маяцкий Дмитрий Иванович (СПбГУ)

Ведущая организация Институт стран Азии и Африки Московского государственного университета

Защита диссертации состоится «_» 2011 г. в _ часов на заседании Совета Д 212.232.43 по защите докторских и кандидатских диссертаций при Санкт-Петербургском государственном университете по адресу: 199034, Санкт-Петербург, Университетская наб., д.11, ауд. Восточного факультета.

С диссертацией можно ознакомиться в научной библиотеке им. М. Горького Санкт-Петербургского государственного университета (199034, Санкт-Петербург, Университетская наб., д. 7/9).

Автореферат разослан «» 2011 г.

Ученый секретарь Диссертационного совета Н.Н.Телицин

ОБЩАЯ ХАРАКТЕРИСТИКА РАБОТЫ

Актуальность темы исследования. Бродячие певцы баулы (бенг.

«b ul»), являясь носителями одной из живых фольклорных традиций Бенгалии, широко известны среди различных слоев населения региона благодаря своим песням (баул-ган, бенг. « ul- n»). В них отражается мировоззрение сообщества баулов, сформировавшееся на основе синтеза разнородных элементов религиозно-философских и, в частности, эзотерических учений, таких как вишнуизм, суфизм, йога и тантризм. Таким образом, идеи баулов носят синкретический характер, не образуя строгой системы.

По традиции исполнение песен является для баулов не только творческим самовыражением, но и единственной формой передачи знания. Баул-ган обладают рядом характерных поэтических и музыкальных особенностей, что делает их одним из самых эмоциональных, ярких, а потому и популярных, жанров бенгальского фольклора.

Творчество наиболее известных представителей традиции баулов приходится на период, близкий ко времени расцвета новой бенгальской литературы (XVIII-XIX вв.). Влияние песен баулов испытала целая плеяда бенгальских литераторов того времени и, в первую очередь, Р. Тагор: в большом количестве его песен воспроизводятся композиционные приемы и целые тематические блоки песен баулов. Во многом через Р. Тагора их первоначально устное творчество стало частью корпуса бенгальской литературы. В этом смысле изучение проблематики и поэтики песен баулов способствует прояснению вопроса о влиянии этого – одного из важнейших – фольклорных источников на бенгальскую литературу.

Песням баулов посвящен ряд исследований в зарубежной индологии.

Однако подавляющее большинство авторов привлекает в первую очередь эзотерическая составляющая их учения, а не особенности их поэтического творчества. В отечественных работах, касающихся обозначенной темы, рассматриваемые песни до сих пор так и не получили системного освещения и упоминаются лишь эпизодически.

Научная новизна диссертации заключается в том, что она является первым в отечественной индологии комплексным исследованием живой фольклорной традиции баулов. Основное внимание в настоящей работе уделяется непосредственно литературной стороне баул-ган. Приводятся также сведения о мировоззрении баулов и их музыке, необходимые для более полного впечатления об их песенном творчестве.

Основной базой для исследования явились тексты, зафиксированные в нескольких источниках: в печатных сборниках (составленных У. Бхаттачарья, М. Мансуруддином и др.), а также в отдельных исследованиях по данной тематике. Кроме того, для сопоставительного анализа текстов привлекались также аудиозаписи.

При написании диссертации были использованы исследовательские работы, принадлежащие как отечественным, так и зарубежным авторам.

Ведущим индийским специалистом в данной области по праву можно считать бенгальского ученого У. Бхаттачарью, создателя фундаментального труда «Баулы и песни баулов», в котором он делает попытку проследить процесс формирования мировоззрения баулов, сопоставляя его с теоретическими основами различных религиозно-философских учений.

Отдельным вопросам, связанным с баул-ган, посвящены работы индийских и бангладешских ученых: А. Бандопаддхъяя, М. Мансуруддина, М.

Хая, А. Карима, Б. Пала, С. Чакраварти и др. Баул-ган как часть бенгальского фольклора рассматривается в трудах А. Пала, Д. Чаудхури, С. Рая.

Следует особо выделить совместный труд баула Пурно Даса и С. Тельман «Философия баулов», в котором авторы попытались привести учение баулов в четкую систему. Несмотря на обилие фактологического материала, касающегося, в основном, эзотерических практик баулов, подобная «система»

нередко выглядит непоследовательной.

Ряд работ, касающихся проблематики баулов и их песен, принадлежит английским и американским авторам, таким как: К. Саломон, Дж. Оупеншоу, Д.

Голд, Ч. Кэпвелл и др. Как правило, в большинстве работ этих ученых содержатся обширные сведения об учении баулов, однако непосредственно их песням внимание уделяется лишь эпизодически.

В отечественной индологии произведения баулов упоминаются в работах Е. К. Бросалиной, Т. Е. Морозовой и статьях автора диссертации.

Помимо специальной литературы, в диссертации использовались также и работы общефилологического характера.

Целью диссертационной работы является изучение идеологических, структурных и художественных особенностей песен баулов. В соответствии с поставленной целью были определены следующие задачи исследования:

– основываясь на максимальном количестве доступных источников, обрисовать наиболее полную картину, связанную с происхождением термина «баул» и сообщества баулов;

– выявить основные положения, на которые опирается мировоззрение баулов;

– опираясь на самостоятельный анализ материала, дать обзор основных понятий кодового языка, которые встречаются в песнях;

– исследовать типологию песен баул-ган, их структуру, тематику, изобразительные средства и образность, а также рассмотреть их музыкальную составляющую.

Объектом исследования в диссертации выступают песни баулов.

Предмет исследования – идейное содержание баул-ган, их структура, основные образы и приемы художественного изображения.

При работе с текстом использован дескриптивно-аналитический метод, который подразумеает ряд последовательных действий: широкий предварительный анализ песен, взятых из различных источников, с целью выявления характерных черт, определяющих их жанровые особенности;

формирование из отобранных песен корпуса текстов для дальнейшего исследования; перевод песен (с бенгальского языка) с сохранением, по возможности, синтаксической структуры произведения; создание комментариев. Далее – анализ оригинального текста (с привлечением доступных аудиозаписей) в целях рассмотрения идеологических, структурных особенностей и изобразительных средств.

Теоретическое значение данной диссертации заключается в том, что она вносит определенный вклад в понимание характерных особенностей одной из живых традиций бенгальского фольклора, а также в изучение бенгальской литературы нового времени в целом.

использованы для расширения имеющихся курсов по истории индийской (в частности, бенгальской) литературы, для создания теоретических курсов индийского фольклора и, возможно, индийской музыки для студентов вузов, а также для подготовки справочных и учебных пособий в области индийской литературы и устного народного творчества.

Аппробация исследования. Частично результаты работы были изложены в виде доклада «Концепция совершенного человека в творчестве народных певцов-баулов» на XXXI международной научной конференции «Зографские чтения» (Санкт-Петербург, 2010).

По теме диссертации опубликовано 3 работы, из них 2 статьи в журнале, рекомендованном ВАК РФ. Диссертация прошла обсуждение и рекомендована к защите на кафедре индийской филологии Восточного факультета СанктПетербургского государственного университета.

Структура и объем диссертации. Работа состоит из Введения, трех глав, заключения и списка использованной литературы. Основной текст диссертации изложен на 140 страницах.

ОСНОВНОЕ СОДЕРЖАНИЕ РАБОТЫ

Во Введении обосновываются актуальность и новизна изучения песен баулов, дается краткий обзор литературы по данной проблеме, формулируются объект и предмет исследования, определяются цели, задачи и метод научной работы. Заметка «О принятой системе транслитерации (для бенгальского языка)» обусловлена отсутствием как в отечественной, так и в зарубежной бенгалистике, единой системы отображения бенгальского письма латиницей. В настоящей заметке очерчивается и обосновывается принятая в работе система транслитерации для бенгальского языка.

Глава первая под названием «Сообщество баулов» носит историкоэтнографический характер. В разделе 1.1. «Происхождение термина «баул»»

приводится ряд гипотез относительно этимологии термина « ul». Наиболее достоверной и логичной представляется версия А. Бандопаддхъяя, который возводит его к словам, имеющим значение «умалишенный», «сумасшедший».

В пользу этой гипотезы говорит и тот факт, что в современном бенгальском языке слово « ul» также может употребляться в этом значении.

Раздел 1.2. «Баулы в литературных источниках средневековой Бенгалии (XV – XVIII вв.)» затрагивает историю происхождения сообщества баулов.

Некоторые сведения по данной теме, правда, косвенного характера, можно встретить в произведениях бенгальской средневековой литературы «Победа Шри Кришны» Маладхора Бошу и «Нектар деяний Чайтаньи» Кришнодаша Кобираджа, а также в вишнуитских падах того времени. По мнению У.

Бхаттачарьи, сообщество баулов в период создания вышеупомянутых памятников (XV-XVII вв.) уже формировалось. Следует отметить, что в то время баулом могли назвать любого человека, исполненного любви к божеству и отрешенного от мирских дел.

Наиболее правдоподобной представляется несколько более поздняя сформироваться особая группа людей, разнородные идеи которых совмещали мировосприятие буддийских тантриков, суфиев и вишнуитов-сахаджиев, так как именно тогда буддийская тантра, эзотерическое течение ислама суфизм и тантрический вишнуизм приобрели особую популярность среди сельского населения Бенгалии.

В разделе 1.3. «Баулы в Новое время» приводятся сведения о баулах, полученные из источников, составленных лицами, по роду своей деятельности связанными с английской колониальной администрацией. К этому времени (XIX в.) знания о баулах абсолютно не были систематизированы, однако полевые исследования все же позволили собрать о них ряд достоверных сведений. Уже в то время англичанин Х. Рисли указывал на то, что и правоверные мусульмане, и индуисты презирают баулов за их аморальное поведение. Они отказывались общаться с баулами из-за их идеологии, совмещавшей в себе отрицание авторитета священных текстов (как Вед, так и Корана), а также их «постыдных» практик сексуального характера, сформировавшихся на основе тантрических ритаулов.

популярности баул-ган именно в Новое время среди городского населения.

Ключевую роль в этом процессе сыграли три фигуры: во-первых, самый известный представитель традиции баулов Лалон Фокир (1775–1890 ??? или 1776–1891 ???), песни которого подчас ассоциируются в народе с самим термином «баул-ган»; во-вторых, сельский учитель Х. Моджумдар (1833–1896), который одним из первых начал изучать идеологию и песни баулов, а позже стал писать подражания баул-ган, и, в-третьих, нобелевский лауреат в области литературы, великий поэт Р. Тагор (1861–1941), также создавший немало собственных подражаний песням баулов.

Лалон Фокир, видный представитель традиции баулов, способствовал популяризации баул-ган посредством собственного яркого творчества. Большая доля рассматриваемых в диссертации песен принадлежит именно ему. Лалон – один из немногих авторов в традиции баулов, о жизни которого имеется достоверная информация, именно его творчество привлекло внимание поэта и музыканта Б. Чокроборти, а вслед за ним, и его ученика Р. Тагора. Поэтому уместно привести в диссертации основные сведения о его жизни и творческом пути.

Х. Моджумдар явился первым популяризатором творчества баулов, благодаря которому появился даже особый термин, обозначающий баулалюбителя. Представления подобных псевдо-баулов, копировавших не только манеру исполнения, но и внешний облик «истинных» баулов, подчас неплохо оплачивались. В некоторых случаях такие исполнители сознательно называли себя «любителями». Стремясь лишь к заработку, они намеренно отгораживались от ритуального аспекта учения баулов, тем самым оставаясь «благопристойными» в глазах представителей традиционного индийского общества.

Р. Тагор с ранних лет общался с баулами (в основном, с Гогоном Хоркора) и слушал их песни. Особенно он любил творчество Лалона Фокира.

Позже поэт творчески переосмыслил такие положения учения баулов, как неприятие традиционного разделения людей на основании происхождения и религии, поиски «внутреннего человека» (подробнее об этом – в разделах 2.4. и 3.3.) а также их поэтические средства и музыкальные изобразительные приемы.

Р. Тагор стал сочинять собственные «баул-ган», в которых отражались его идеи о всеобщем равенстве, самоотречении и поиске внутренней свободы (что, как кажется, не вполне согласуется с исходными положениями идеологии баулов).

При этом Тагора, поэта романтической направленности, не интересовали эзотерические практики баулов. В некоторых из своих песен (не обязательно подражательных) он использовал мелодии песен баулов целиком: подобный плагиат отнюдь не всегда считается зазорным явлением на Востоке, скорее он свидетельствует об уважении к источнику и традициям.

В 1907 г. в Королевской библиотеке Непала было обнаружено трехчастное собрание рукописей (без заглавного листа). В их составе оказались стихотворные тексты, язык которых идентифицирован как древнебенгальский (X–XII содержательное сходство этих песен с современными баул-ган способствовало формированию мнения о том, что баулы являются носителями исконной бенгальской культурной традиции. Во время периода борьбы за независимость (начало XX в.) само изображение баула (в том числе и самого Р. Тагора в одеянии баула), превратилось в идеализированный образ отрешенного от мирских забот, самозабвенно поющего песни мудреца-странника. С этого времени подражания Р. Тагора песням баулов и сами баул-ган (подчас именно в тагоровской интерпретации) стали чрезвычайно популярны.

Раздел 1.4. «Баулы сегодня: социально-этнографический аспект» касается жизни современных баулов.

В наше время баулов можно встретить как на территории современной Индии (дистрикты Западной Бенгалии Бирбхум, Банкура, северная часть Мединипура, Борддхоман, Муршидабад и Надия), так и в соседней Республике Бангладеш (округи Раджшахи, Пабна, Дхака, Силхет).

Обращает на себя внимание некоторая неоднозначность самоназвания сообщества. В современном обществе после совершения определенных церемоний баулом может стать как индуист, так и мусульманин (теоретически – представитель любой религии). Однако для неофитов «от индуизма» и «от ислама» существуют разные названия: первые именуются баулами и аулами, вторые же – факирами, пирами и дервишами. Учитывая равнодушие баула к религиозным догмам, самоназвание для него не имеет принципиального значения, однако чаще всего все же употребляются термины «баул» (« ul») и, соответственно, «факир» («fakir»). В собирательном значении, в основном, используется слово «баул».

В зависимости от местности и происхождения внешность современных баулов и характер исполнения ими песен могут варьироваться.

Баулы индуистского происхождения, как правило, чисто выбриты и носят длинные волосы, завязанные узлом на голове. Характерная для них одежда – рубаха шафранового цвета с поясом у мужчин и шафрановые или белые сари у женщин. Пользуются четками, сделанными из дерева-тулси, священного для индуистов. Что касается баулов, вышедших из мусульманской среды, то они коротко стригутся и носят подстриженные бороды. Их наряд (как и наряд крайне малочисленных в этой среде женщин) сшит из разноцветных кусков ткани, пояса они не носят. Четки чаще всего изготовлены из стекла, семян лотоса или камешков.

Если говорить о музыкальных инструментах, то считается, что баул способен подыгрывать себе на любом из них или даже на таком предмете, как горшок или тарелка. Однако существует ряд народных инструментов, которые традиционно используются баулами для аккомпанемента: это гопиджонтро, эктара, различные перкуссионные инструменты. Все большую популярность (особенно на телевидении) завоевывает фисгармония, пришедшая в Индию из Европы.

Глава вторая «Мировоззрение баулов» рассматривает основные положения их идеологии. Ввиду отсутствия собственной стройной теории у баулов, их учение на нынешней стадии его разработки весьма проблематично представить в виде последовательной системы. В диссертации в целях наибольшей четкости изложения за основу был взят метод, предложенный У.

Бхаттачарьей. Несмотря на такой очевидный недостаток, как описательность (в противопоставление системному изложению), его метод позволяет, на наш взгляд, получить довольно целостное представление о мировоззрении баулов.

Названия разделов второй главы даны в соответствии с теми пятью принципами, которые можно обозначить как важнейшие в идеологии баулов.

Раздел 2.1. «Отрицание авторитета священных текстов» касается отношения баулов к предписаниям, изложенным в Коране и авторитетных текстах индуизма. По мнению баулов, существующее деление общества по принципу вероисповедования и социального происхождения не играет важной роли.

В разделе 2.2. «Значимость наставника» приводятся мнения баулов относительно роли в практиках духовных учителей; считается, что в теле наставника воплощена божественная мудрость и знание. Прежде чем стать полноценным баулом-практиком, неофит «от индуизма» обязан пройти через три основные церемонии, главной фигурой в которых выступают три гуру:

один из них посвящает в ученики, второй обучает секретам практик, а третий дает формальное право жить подаянием. Что касается тех мусульман, которые желают стать на путь баула, то для них значение имеет лишь один человек – их наставник-муршид.

Ключевой для понимания отношения баулов как к священным текстам, так и к наставнику, является пара понятий « n»: под первым чувственный опыт, второй термин обозначает все то, о чем известно опосредованно, из сторонних источников, включая и авторитетные тексты.

Баулы считают категорию « n» приоритетной, поскольку, по их мнению, только личный опыт дает возможность постичь истину. Таким образом, тем человеком, благодаря которому неофит и становится обладателем личного, единственно возможного истинного знания, оказывается именно наставник. В данном разделе рассматриваются также различные варианты трактовки баулами слова « » («гуру», «наставник»), которые позволяют лучше понять их отношение к духовному учителю.

В разделе 2.3. «Первостепенное значение физического тела» предметом рассмотрения является отношение баулов к человеческому телу и процессам, в нем происходящим; как и во многих других эзотерических традициях, основу концепции баулов составляет вера в существование «тонкого» тела. Теломикрокосм уподобляется Вселенной-макрокосму. Знания о нематериальном «теле» и его частях (энергетических центрах и каналах) были заимствованы баулами главным образом у тантриков и суфиев. В традиции баулов прослеживаются попытки сопоставить так наз. «макамы» (ступени, которые проходит суфий на пути к Богу) с чакрами тантры. В названиях и количестве элементов «тонкого» тела в песнях обнаруживаются множественные расхождения. В силу очевидной неоднородности эзотерических концепций баулов, в процессе изложения возникла необходимость рассмотреть основные толкования наиболее часто употребляющихся в песнях понятий.

Раздел 2.4. «Концепция «внутреннего человека»» посвящен анализу представлений баулов о «внутреннем человеке» («maner »), той его сущности, которая, как считают баулы, является воплощением божественного начала в физическом теле. В этом разделе даны основные варианты понятия «внутренний человек», встречающиеся в текстах песен, и приводятся основные идеологические положения баулов, связанные с этим понятием.

В соответствии с мировоззрением баулов, «внутренний человек» может находиться в разное время в определенных частях «тонкого» тела: как основное «место пребывания» чаще всего указывается аджня-чакра, расположенная в области гипофиза. Однако в определенный период (на который и приходятся ключевые ритуалы баулов) эта сущность вступает в активную фазу своего существования и начинает перемещение из чакры аджня. Местами пребывания активной формы «внутреннего человека» (она имеет особое название – «естественный человек», « ») называют, в основном, чакру муладхара, расположенную в районе промежности, однако указываются и другие чакры. В это время адепту необходимо во время ритуала «поймать»

«естественного человека», осознать божественную сущность в себе. Этот процесс обыгрывается во многих песнях в иносказательной форме. При этом термин «внутренний человек» имеет ряд синонимов, которые встречаются в песнях в определенном поэтическом окружении. Так, например, он может называться «птицей» (« »), которую необходимо поймать, или «соседом»

») или просто «другим» («par»), к встрече с которым стремится герой песни.

Большую роль для баулов играют парные практики сексуального характера, совершаемые адептом с партнершей (часто – женой). При описании подобных ритуалов также встречаются упоминания «внутреннего человека», однако в этом случае в различных песнях имеются разные указания на то, что именно представляет из себя эта сущность. Так или иначе, как утверждают баулы, во время парных практик необходимо «поймать» «естественного человека» в муладхара-чакре, а затем «поднять» его вверх по энергетическим каналам «тонкого» тела; при правильном выполнении ритуала адепту будет дарована великая радость, переживаемая в самой высшей чакре – сахасрара.

Следует отметить, что вышеупомянутый «подъем» вверх по энергетическим каналам является процессом, направление которого противоположно естественному «току» всех жидких субстанций человека. Как считают баулы, ключевые для их практик жидкие субстанции человеческого тела естественным образом движутся сверху вниз, чтобы покинуть человеческое тело. Баулы убеждены, что в целях достижения сверхчеловеческих способностей и переживания божественной радости человеку необходимо обратить вспять движение всех жидкостей организма. Такие практики имеют определенные черты сходства с практиками натхов, однако у последних, в отличие от баулов, не имеется парных практик.

На данной стадии исследования, проблема толкования термина «внутренний человек» (и его вариантов) все еще остается открытой.

Последний раздел второй главы носит название 2.5. «Концепция «рупасварупа»». Баулы, полагая, что в теле (« p», санскр. « pa»,) каждого человека существует его сущность (« p», санскр. «sv pa»,), одной из целей практической деятельности считают осознание своей внутренней сущности и отождествление ее с внешним обликом. При этом реальный человек как бы отождествляется со своим внутренним – идеальным.

Поскольку тело человека баулы уподобляют Вселенной, они верят, что в каждом из людей присутствуют оба начала – мужское и женское, которые при соединении позволяют адепту осознать свою «сварупу». Осознание этого позволяет баулу перейти на более высокий духовный уровень, а также качественно изменить отношения с партнершей. Считается, что при этом похоть (« m») уступает место истинной любви («prem»).

В то же время наблюдается неоднозначность в толковании терминов «рупа» и «сварупа». Означая «тело» и «внутреннюю сущность», «рупа» и «сварупа» сами по себе могут соотноситься, соответственно, с женским и мужским началами.

Анализ идеологических воззрений сообщества баулов показывает, насколько они эклектичны. По всей вероятности, одной из причин этого можно считать отсутствие единой теоретической системы, положений которой придерживались бы абсолютно все члены сообщества. Можно говорить скорее о некотором наборе основных идей, которые в различных вариациях бытуют среди баулов, находя отражение в их песенном творчестве.

Третья глава «Поэтика песен баулов», посвященная их песенному творчеству, состоит из нескольких разделов, в которых рассматриваются литературные и музыкальные характеристики баул-ган.

В разделе 3.1. «Типология. Тематика» на основе анализа песен, отобранных для исследования с целью их классификации, делается вывод о возможности деления баул-ган, учитывая проблематику, поднимаемую в песне, на два типа: песни-исповеди и песни-проповеди. Необходимо отметить, что эти два типа, помимо затрагиваемых проблем, имеют и другие различия. В качестве главных типовых характектеристик были выделены следующие:

– В песнях-исповедях центральное место занимает тема встречи героя песни с «внутренним человеком». Глубокие эмоциональные переживания, которые возникают у героя из-за невозможности ее осуществления, и придают песне патетический характер. Герой упрекает себя за глупость, невежество и леность, из-за которых ему не удается достичь желаемого.

– Ключевую роль в песнях-проповедях играют вопросы, связанные с идеологией баулов. Это, с одной стороны, их взгляды на социальную и религиозную стратификацию, с другой – проблемы, связанные с различными аспектами практик. Соответственно, песни этого типа можно подразделить на песни-проповеди социального характера и песни-проповеди эзотерической направленности. Если первые обращены к самой широкой целевой аудитории, то вторые предназначены, в основном, для посвященных.

В каждом отдельном случае тема песни теснейшим образом связана с основной проблемой, которая волнует ее автора. Самыми распространенными темами оказываются:

– для песен-исповедей – личные духовные поиски;

– для «социальных» песен-проповедей – социальное и религиозное равенство, отрицание важности традиционных священных текстов, прославление наставника. Что касается эзотерических песен-проповедей, то в них отдельную, внешнюю тему, отличную от самих практических аспектов, выделить крайне затруднительно.

Естественно, что в большинстве песен вышеупомянутые проблемы не присутствуют «в чистом виде».

Раздел 3.2. «Мелодика. Ритмика. Структура» касается музыкальной составляющей песен, а также их общей структуры.

Баулы придают музыке огромное значение, однако главенствующую роль отводят все-таки поэтическому слову. В случае с баул-ган музыка, особенно ее ритмическая составляющая, является скорее организующим элементом текста песни. Мелодика песен в целом несложная, однако певцы часто прибегают к различного рода орнаментике, которая повышает эмоциональность исполнения.

Что касается ритмики, то, как и в случае со многими другими народными песнями, она не отличается сложностью и разнообразием, характерными, например, для индийской классической музыки.

В процессе анализа структуры баул-ган выяснилось, что в каждом конкретном случае она органически связана с содержанием конкретной песни.

Большинство текстов песен состоит из трех основных частей: зачина, основной части и части заключительной. Каждая из частей выполняет определенные функции:

– В зачине оформляется главная идея песни. Зачин содержит рефрен, который повторяется в течение всей песни, отсылая слушателя к основной идее.

– В основной части проблематика песни получает дальнейшее развитие.

Эта часть может состоять из нескольких строф, окончание каждой из которых рифмуется с рефреном.

– В заключительной части главная идея песни повторяется. Здесь же инкорпорированная в текст. Как и строфы основной части, бхонита рифмуется с главным рефреном.

Что касается музыкальной составляющей, то зачину соответствует «стхаи» (« »)– музыкальный фрагмент, в котором содержится рефрен под названием «антара» (« »), полностью или частично повторяемый после исполнения каждой из последующих частей. Таким образом, каждая «антара»

приблизительно соответствует понятию «куплет». Отдельно выделяемая в тексте песни заключительная часть, как правило, музыкально не отличается от остальных «антар».

В печатных сборниках песен рефрен опускается. Однако логичность его повтора подтверждается способом рифмовки: в каждой из строф основной и заключительной части последняя строка рифмуется с одной из фраз зачина.

Некоторые авторы (например, Лалон Фокир и его ученик Дудду Шах) используют дополнительную рифмовку, при которой все строки строфы, кроме последней, имеют одинаковые концовки.

Для наглядной иллюстрации указанных расхождений между вариантами текста, один из которых был взят из печатного сборника, а другой – записан с фонограммы, произведен подробный анализ одной из песен Лалона Фокира.

Очевидно, что из-за потери рефренов (в печатном сборнике) песня теряет большую долю фольклорного колорита и в значительной степени утрачивает выразительность.

Подавляющее большинство песен-проповедей эзотерического характера имеют два смысловых пласта: один «внешний», общедоступный, а второй – «скрытый», понять который способен лишь баул. Например, в одной из анализируемых песен Лалона Фокира поется о птице, которую никак не может поймать герой. В данном случае описание попыток изловить птицу интерпретировать текст как описание попытки встретиться с «внутренним человеком». Для «сокрытия» тайного знания баулы пользуются определенным кодовым языком, основные термины которого расшифровываются в исследовании. Для социальных песен-проповедей подобное явление не характерно, так как они рассчитаны на самую широкую аудиторию.

Кодовый язык баулов восходит к Тантре и имеет метафорическую природу. При восприятии песни баулом вся эзотерическая терминология воспринимается как метафоры в контексте учения баулов. Так, баул видит фактическое сходство между некоей сущностью, пребывающей в его теле, и птицей и называет эту сущность «птицей» – происходит перенос значения по принципу сходства (в данном случае, воспринимаемого лишь человеком, знакомым с учением баулов). В этом смысле эзотерическая терминология баулов для не-баулов не является в строгом смысле литературной метафорой.

В разделе 3.3. «Образный мир баул-ган» рассмотрены основные образы, характерные для песен баулов.

Наиболее часто в баул-ган встречается образ «внутреннего человека».

Учитывая ту значительную роль, которую это понятие играет в учении баулов, уместно считать этот образ тематически определяющим для всего корпуса баул-ган. Остальные образы в песнях гораздо менее самостоятельны и используются, в основном, в целях создания для него более яркой эмоциональной выразительности. Поэтому наибольшее внимание в диссертации уделено именно образу «внутреннего человека».

В текстах песен встречается ряд иносказаний, с помощью которых обрисовывается и характеризуется «внутренний человек». Каждое из этих выражений с переносным смыслом существует в конкретном поэтическом окружении, которое также не может существовать отдельно от нее.

В диссертации подвергаются системному анализу основные, встречающиеся в песнях иносказания, формирующие образ «внутреннего человека».

Одним из самых часто встречающихся выражений подобного рода является такое, которое использует одиночное « » («человек»). В тексте песни слово « » может употребляться как в прямом значении, так и в переносном, метафорическом, обозначая «внутреннего человека». Определить, какое именно значение имеет это слово в отдельно взятой песне, весьма сложно, а подчас и вовсе невозможно без анализа лексико-грамматических, а также контекстных данных. Однако в тексте существует ряд косвенных указаний на значение слова « ». Например, с этим словом могут употребляться указательные местоимения ближнего и дальнего планов («ei» и « ei»). В этом случае «этот человек» («ei ») будет означать обычного человека, а «тот человек» («sei ») – «внутреннего человека». В некоторых песнях истолковать слово « » помогает лишь контекст: упоминание рядом со словом « » каких-либо эзотерических «терминов» (например, названий чакр, где «человек» пребывает) является указанием именно на «внутреннего человека».

Образ «внутреннего человека» складывается также и на основе таких словосочетаний, которые состоят из слова « » и определения к нему.

«непознаваемый человек» («acin »), «неуловимый человек» («adhar ») и целый ряд других.

Нередко в качестве символа «внутреннего человека» фигурирует образ птицы. Для этого используются такие иносказания, как «птица» (« khi»), «непознаваемая птица» («acin khi»), «птица разума» («man-pakhi») и некоторые другие.

В песнях подчеркивается исключительная ценность и огромное значение для баула «внутреннего человека». В связи с этим его называют «драгоценным камнем» (« i»), «жемчужиной человека» (« -ratan»). Его уникальность и труднодостижимость подчеркивается такими метафорами, как «другой» («par»), «сосед» (« »); лирический герой направляет все свои усилия, чтобы встретиться с «соседом» или, более абстрактно, «другим», однако, несмотря на кажущуюся близость, сблизиться им никак не удается.

например, «птица» (фактически – любой из вариантов метафоры « khi») непременно вьется где-то рядом с героем, кажется, будто она совсем близко, однако поймать ее герою не суждено.

Наличие множества метафорических конструкций позволяет составить общее впечатление о «внутреннем человеке» как о тематическом образе для песни баула, содержание которого – нечто страстно желаемое, но непознаваемое и недостижимое.

Наряду с тематическим образом в песнях имеется ряд сопутствующих. В баул-ган в этом качестве выступают образы, принадлежащие как миру природы, так и человеческому быту.

Нередко в песнях баулов встречается изображение Луны. Понятие «Луна» («c d») в баул-ган может иметь несколько возможных толкований. С одной стороны, она может выступать в качестве метафоры, обозначающей того же «внутреннего человека» (например, «неуловимая Луна» – «adhar c d»). С другой стороны, в песнях-проповедях социального характера изображение ночного светила, отлично знакомого всем и каждому, может использоваться для того, чтобы подчеркнуть равенство всех людей.

В песнях баулов упоминаются различные представители фауны: кошка, муравей, птица чатака, коршун и др. Как правило, образы этих животных встречаются в характерных для фольклора сравнениях и аллегориях, где подчеркивается их главное качество: муравья баулы считают большим сластеной, чатаку – воплощением преданности, коршуна – алчности и т.д. Гусь, способный, по традиционным индийским поверьям, отделять молоко от воды, уподобляется аскету, способному прозреть истину.

Из растений в баул-ган чаще всего упоминаются лотосы, которые явственно указывают на определенные энергетические центры. Каждому из таких центров соответствует лотос определенного цвета с определенным количеством лепестков.

Огромную роль в песнях баулов играет стихия воды. Реалии, связанные с водой, являются непременным атрибутом баул-ган, как и многих других видов народных песен Бенгалии. С водой тесно связан мотив переправы, центральное место в котором занимают паромщик (чаще всего он символизирует наставника или партнершу баула), лодка (символ наставника, ритуала или самого учения баулов), а также сам лирический герой песни.

Помимо образов, связанных с миром природы, в баул-ган используются и образы, непосредственно связанные с повседневной деятельностью человека:

ведением хозяйства, различной работой, средствами передвижения, развлечениями. В одной из песен, которые анализируются в диссертации, учение баулов сравнивается с устройством кальяна. При этом образ кальяна проработан до мелочей: каждая из его деталей соответствует стадии практик баулов. Подобным образом в другой песне описывается строительство дома.

В последнем разделе третьей главы 3.4. «Изобразительные средства песни» описываются особенности поэтического языка, свойственные баул-ган.

Основным приемом песенной поэзии баулов является метафора – именно в этот троп превращается вся эзотерическая терминология в контексте баул-ган.

Наиболее значимыми для баулов являются ряды метафор, обозначающие «внутреннего человека», рассмотренные в разделах 2.2. и 3.3. Также в песнях баулов встречаются эпитет и гипербола, употребляющиеся, в основном, в традиционном ключе: эпитеты чаще всего являются постоянными (к их числу можно отнести имена-эпитеты божеств), гипербола указывает на пространственную и временную недостижимость объекта.

Существенную роль играют в песнях баулов такие стилистические приемы как противопоставление, парадокс, а также звукопись.

В Заключении суммируются основные выводы и подводятся итоги проделанного исследования.

Практики и идеология сообщества баулов сложились под влиянием нескольких религиозно-философских систем. Анализ песен, являющихся для баула единственным способом самовыражения и передачи знания, показывает, что в силу своей эклектичности совокупность отраженных в этих песнях взглядов не может считаться стройной последовательной системой.

По содержанию песни баулов можно разделить на два типа: песниисповеди и песни-проповеди, которые, в зависимости от поднимаемых проблем, можно, в свою очередь, подразделить на песни-проповеди социальной направленности и песни-проповеди эзотерического толка. Во многих песнях имеются черты как одного, так и другого типа, что затрудняет их классификацию.

Как правило, песни баулов содержат два смысловых пласта – общедоступный «внешний» и закодированный; понимание последнего доступно лишь человеку, знакомому с учением баулов. Соотношение этих пластов в разных типах баул-ган различно: наибольшую роль «скрытый» план играет в песнях-проповедях эзотерического характера, наименьшую – в социальных песнях-проповедях. Что касается песен-исповедей, то соотношение в них указанных пластов можно установить лишь при анализе конкретной песни.

В песнях баулов активно употребляется кодовый язык. Это обусловлено тем, что идеология баулов сформировалась, в первую очередь, на основе таких систем, как, суфизм и тантра.

Центральным для баул-ган является образ «внутреннего человека», связанный с представлениями баулов о человеке как о микрокосме. В текстах этот образ создается посредством ряда метафор, системно описанных в диссертации. Для более полного раскрытия образа «внутреннего человека»

авторы песен пользуются целым набором поэтических приемов и символов, в том числе, и традиционных для индийской литературы. При всей уникальности образа «внутреннего человека», он как таковой сформировался на основе образности, уже существовавшей в памятниках средневековой литературы Индии. Это еще раз свидетельствует о близком родстве творчества баулов с другими литературными традициями средневековой Индии.

В процессе исследования была описана структура текста баул-ган. Как правило, песня состоит из следующих элементов:

– Зачин, в котором выражена основная мысль песни; он содержит рефрен, который, раз за разом возвращая слушателя к главной идее песне, повторяется на протяжении всего текста.

– Основная часть, раскрывающая идеи, заявленные в зачине; он может состоять из нескольких строф-куплетов, окончание каждой из которых рифмуется с общим рефреном.

– Заключительная часть, которая, как правило, содержит сведения об авторе;

здесь снова повторяется главная идея песни, однако в более эмоциональной форме.

Песни баулов приобрели популярность в XIX в. благодаря усилиям отдельных литераторов и бенгальской интеллигенции в целом. Идеология и художественные особенности этих песен оказали заметное влияние на творчество видных представителей литературы Бенгалии: Б. Чокроборти, Р.

Тагора, Д. Даса и др. Таким образом, песенное наследие баулов выступает одним из звеньев цепи, связывающей литературные памятники индийского средневековья с новой индийской литературой.

Основные положения диссертации и результаты исследования отражены в следующих опубликованных работах автора:

В журналах, рекомендованных ВАК РФ – 1. Донченко С. С. Некоторые характеристики творчества бенгальских певцов-баулов // Вестник Санкт-Петербургского Университета. Серия 13.

Востоковедение, африканистика. Вып. 3, сентябрь 2009. С. 101–107.

2. Донченко С. С. Лалон Фокир и его поэтическое наследие // Вестник Санкт-Петербургского Университета. Серия 13. Востоковедение, африканистика. Вып. 3, сентябрь 2010. С. 90–94.

3. Донченко С. С. Песни бенгальских баулов в индологической литературе // Индоевропейское языкознание и классическая филология – XIV.

Институт лингвистических исследований РАН. СПб, 2010. С. 235–239.