Бельского, А.В. Бочковской, И.П. Глушковой, А.А. Куценкова, А.Д.

Литмана, В.А. Панкратовой, А.А. Празаускаса, Р.Б. Рыбакова, Н.И. Семеновой, М.Т. Степанянц, А.А. Суворовой, Е.С. Юрловой. Рост значения религиозного фактора для политического развития Пакистана нашел отражение в исследованиях отечественных пакистановедов В.Я. Белокреницкого, В.Н. Москаленко, О.В. Плешова. В их трудах отмечается тенденция к усилению влияния религиозного фактора на политическую систему страны.

В отечественной науке меньшинства Южной Азии первоначально изучались в этнографическом аспекте как отдельные религиозные общины (И.П. Минаев, А.Е. Снесарев), или как малые народы и племена (В.И. Кочнев, М.К. Кудрявцев, С.А. Маретина, М.Г. Пикулин, А.Н. Седловская, Л.В. Шапошникова). Новый этап в изучении жизни меньшинств Южной Азии начался в 1980-х гг. и был связан с ростом интереса общественной науки к межконфессиональным отношениям. Проблемы индийских меньшинств как общественно-политического института были затронуты в исследованиях А.В. Бочковской, Ю.И. Егоровой и Е.С. Юрловой.

Для понимания особенностей общественно-политической системы Индии и Пакистана и специфики отношений между ними важную роль сыграли работы В.Я. Белокреницкого, А.Г. Володина, Ю.В. Ганковского, Л.Р. Гордон-Полонской, А.М. Дьякова, Э.Н. Комарова, Г.Г.

Котовского, С.И. Лунева, О.В. Мартышина, В.Н. Москаленко, А.Л. Сафроновой, В.И. Сотникова, Р.А. Ульяновского, А.И. Чичерова, Т.Л. Шаумян.

По проблемам взаимоотношения религии и политики в Южной Азии и, в частности, в Индии, основополагающей зарубежной работой является монография американского исследователя Д. Смита «Индия как секулярное государство» (1963), сохранившая актуальность до настоящего времени. Вопрос о секулярном характере Индии, детально рассмотренный Д. Смитом, стал значительно более острым в конце XX в. в связи с обострением межобщинной конфликтности. Это нашло отражение в ряде исследований, например, в работах Э. Эмбри (США), Дж. Деррета (Великобритания), П. ван дер Вира, Б. Меткалф (Голландия) и индийских авторов З. Бабера, Б.С. Гупты, А. Сена, Б. Чандры, О.

Шани, А.А. Энджинира (на английском языке), Р. Сахаи, В.М. Таркунде (на хинди) и С.С. Хасана (на урду). Особого упоминания заслуживает американский ученый П.Р. Брасс, автор многочисленных работ по проблемам политики, секуляризма, межобщинного насилия в Индии. Его обобщающим трудом является «Политика в независимой Индии», изданная в 1990 г. в рамках «Новой кембриджской истории Индии» (2-е изд. 1994 г.). Повышенный интерес к проблемам секуляризма в Индии обусловлен тем, что де-факто это государство было признано секулярным после обретения независимости в 1947 г. (в 1976 г. это было зафиксировано 42-й поправкой к Конституции). Но в течение всей истории независимой Индии и, особенно, на рубеже XX – XXI вв. проявлялись тенденции, противоречащие секулярному характеру государства. Это вынуждает исследователей постоянно переосмысливать проблемы политики и религии. Данные проблемы анализируются и на примере Пакистана, который возник как государство для мусульман и впоследствии был конституционно признан исламской республикой. Проблемам религии и политики в Пакистане посвящены работы американских исследователей Л. Биндера и С. Коэна, пакистанских ученых М.К. Замана, Дж.

Икбала, Ю. Самада, Х. Хаккани (на английском языке), С.Х. Фарьядабади, М. Юсуф-хана (на урду).

В зарубежном востоковедении неизменный научный интерес к религиозным меньшинствам существует с начала XX в., однако пристальное внимание им стали уделять после Второй мировой войны. Показательной является коллективная монография «Племена, меньшинства и нации Юго-Восточной Азии» под редакцией П. Кунстадтера (США, 1967), построенная на основе антропологических и политологических подходов, которые сейчас широко применяются при изучении религиозных меньшинств в исторических исследованиях. Использование первого из названных подходов характерно для западной историографии, что видно на примере исследований проблем религиозных меньшинств Южной Азии: Д. Мосса, Ч. Пай-Смита (Великобритания), Ж. Ассаяга, М. Габорь, Ж. Тарабу (Франция), С. Сеппо (Финляндия). Большинство из этих работ отличает совмещение антропологических методов с историческими. Значимый вклад в развитие политологического подхода в исследований проблем миноритарных групп Южной Азии внесли Д.

Форрестер (Великобритания), Т. Райт, П. Уоллас (США), Дж. Одди (Австралия), И. Ансари, Х. Деол, З.М. Курайши, З. Хасан (Индия), М.И. Зафар, М.Х. Нури (Пакистан). Отдельную группу исторических исследований образуют работы, в которых рассматриваются проблемы соблюдения прав меньшинств. Авторами таких работ, представляющими южноазиатские страны, являются А.П. Виджапур, Г. Махаджан, Т. Махмуд, Д.Л. Шетх, А.А. Энджинир (Индия), С.С. Али, Дж. Рехман, А. Салим (Пакистан), М.М. Али, А. Мохсин (Бангладеш), К.М. де Силва, Р. Эдрисинха (Шри-Ланка).

Особое внимание в диссертации уделяется проблемам формирования и динамики развития правового статуса религиозных меньшинств Южной Азии. Для понимания этих проблем важную роль сыграли отечественные исследования Л.Р. Сюкияйнена и Р.И. Беккина по истории исламского права, Н.А. Крашенинниковой по особенностям индусского права, В.П. Мозолина по правовым проблемам современной Индии. Из зарубежных исследований в этой области следует отметить работы Р.

Уэста, Дж. Деррета, Ч. Кеннеди, В. Менски (Великобритания), Дж.Дж.

Ларсона, Л. Рудолфа, С. Рудолф (США), А.М. Бхаттачарджи, Б.Р. Вермы, М. Тахира, А.А.А. Файзи (Индия), Ш.С. Али, М.И. Ахмада, Ф.Х.

Накви, А.М. Хана (Пакистан) (на английском языке).

Структура. Работа состоит из введения, трех глав, заключения, списка использованных источников и литературы.

II. ОСНОВНОЕ СОДЕРЖАНИЕ РАБОТЫ

Первая глава «Религиозная дифференциация в условиях колониальной системы в Южной Азии: опыт Британской Индии» состоит из трех частей. В первой части «Миноритарные религиозные общины Южной Азии и особенности их описания в колониальных статистических изданиях» рассматривается опыт изучения религиозных общин Южной Азии колониальными чиновниками в XIX – первой половине XX вв. Вопрос религиозной принадлежности фигурировал во всех переписях Британской Индии. Религия рассматривалась чиновниками как ключевая категория общественно-политической жизни Индии. Первоначально общество делилось ими на две части: индусов и мусульман. Различение индуизма и ислама как местной и привнесенной религий в дальнейшем повлияло на классификацию религиозных общин Индии, разделявшихся на «свои» (индусы, сикхи, буддисты, джайны) и «чужие»

(мусульмане, христиане, парсы, иудеи). С самого начала первая из этих групп стала разбиваться на подгруппы, для чего использовались понятия «каста», «секта», «племя» и «меньшинство». Статистические данные свидетельствуют о росте доли религиозных меньшинств в составе населения Британской Индии.

Во второй части «Политическое и правовое оформление понятия религиозного меньшинства в Британской Индии» анализируется влияние принятых колониальными властями политических и правовых решений на положение миноритарных религиозных общин. Процесс правовой институционализации проходил в двух направлениях: во-первых, в определении отношений между властями и религиозными общинами и, во-вторых, в формировании отношений между самими общинами.

Политической институционализации способствовали распространение представления о необходимости защиты прав меньшинств и введение инструментов защиты групповых прав – резервирования мест для религиозных общин в государственных органах и куриальной системы выборов.

В третьей части «Общественно-политические стратегии религиозных меньшинств в контексте борьбы за независимость в Британской Индии» анализируются политические и идеологические особенности деятельности представителей мусульман, христиан и сикхов в условиях колониализма. Результатом поисков, которые вели мусульманские идеологи в рамках борьбы за независимость Индии, стали следующие основные пути развития общины: 1) присоединение к общеиндийскому национально-освободительному движению, ассоциировавшемуся с ИНК и идеей о едином государстве; 2) создание отдельного государства на территориях с преобладающим мусульманским населением. Второй путь развития был выбран Мусульманской лигой (МЛ), деятельность которой привела к созданию Пакистана. Участие христиан в национальном движении редко приобретало исключительно политические формы. Обычно их политическая деятельность была вторичной по отношению к общественной. Миссионеры приветствовали создание ИНК и призывали христиан вступать в него. Многие христиане прекратили поддержку Конгресса в начале XX в., когда обозначилась независимая от колониальных властей позиция этой организации. В политической деятельности сикхской общины были представлены три стратегии, выработанные под влиянием движения мусульман к собственному государству: 1) поддержка идеи федерации Индийский Союз с сильной центральной властью; 2) стремление создать собственное государство на этноконфессиональной основе; 3) поддержка идеи создания Пакистана малочисленной группой сикхов.

Вторая глава «Изменение положения религиозных меньшинств в процессе государственного строительства в Индии и Пакистане»

состоит из трех частей. В первой части «Воздействие крушения колониальной системы на положение религиозных меньшинств» рассматриваются основные факторы и последствия миграций в процессе раздела Британской Индии. Вынужденное переселение жителей ряда территорий Южной Азии в середине XX в. стало, возможно, самой массовой миграцией в современной мировой истории (около 13 млн. чел.). Раздел Британской Индии на два доминиона оказал демографическое, социальноэкономическое, политическое, религиозное и социальнопсихологическое воздействия на религиозные меньшинства.

Во второй части «Религиозные меньшинства в процессе государственного строительства в Индии: опыт построения секулярной политической системы» анализируется роль фактора религиозных меньшинств в складывании политической системы современной Индии. Для политической истории Индии характерно постепенное смягчение секуляристских принципов, которых придерживались первые лидеры независимой Индии. Политика государства в Индии по отношению к религиозным меньшинствам имела противоречивый характер, вызванный, в частности, совмещением секуляристских и религиозно-общинных подходов в правовой системе Индии. Индийский секуляризм, ставший неотъемлемой частью идеологии ИНК и лично премьер-министра Дж. Неру, предполагал не отделение религии от государства, а равноуважительное отношение государства ко всем религиозным общинам. Однако государственным органам не всегда удавалось сохранить равную дистанцию по отношению ко всем религиозным группам.

В третьей части «Религиозные меньшинства в контексте государственного строительства в Пакистане: опыт построения исламской политической системы» определяется место фактора религиозных меньшинств в процессах складывания основ государственности и политической культуры современного Пакистана. В отличие от Индии, в Пакистане религиозным меньшинствам не удалось серьезно повлиять на разработку положений конституций. Тем не менее, представители миноритарных групп принимали активное участие в дискуссиях об устройстве государства. До образования Бангладеш наибольшую активность проявляло индусское меньшинство, в 1970-1980-х гг. – община ахмадия, в 1990-2000-х гг. – христианское меньшинство. Религиозные меньшинства стран Южной Азии выполняли в процессе государственного строительства разные роли: 1) участвовали в дискуссиях о месте религии в общественно-политической жизни; 2) были вовлечены в конфликты, организованные религиозно-общинными организациями; 3) способствовали центробежным тенденциям, ставившим под угрозу целостность стран.

Третья глава «Формы участия религиозных меньшинств в общественно-политической жизни Индии и Пакистана в период независимости» состоит из трех частей. В первой части «Особенности представительства религиозных меньшинств в системе государственной власти Индии» отмечается, что в этой стране была сохранена религиозная основа резервирования мест. На национальном уровне этой системой пользуются члены религиозных меньшинств, принадлежащие только к «своим» религиям. В некоторых штатах она распространяется и на представителей «чужих» религий. Руководство ИНК всегда уделяло особое внимание проблемам защиты меньшинств. В 1940-1970-х гг. лидеры Конгресса не проявляли интереса к идее создания специального ведомства по проблемам миноритарных групп, поскольку, с их точки зрения, в секулярном демократическом государстве существует достаточно инструментов защиты прав меньшинств. Только после того, как часть из этих инструментов показала свою неэффективность, коалиционное правительство во главе с ИНК приняло в 2006 г. решение о создании министерства по делам меньшинств. Важным стимулом изменения политики Конгресса стало использование оппозиционными по отношению к нему партиями проблем религиозных меньшинств в политической борьбе. Так, образование в 1978 г. Национальной комиссии по меньшинствам Индии связано с «Джаната парти» («Народная партия»), первой в истории страны сумевшей одержать победу над ИНК. Возникшая в 1980-м г., «Бхаратия джаната парти» («Индийская народная партия», БДП) отрицала необходимость в специальном ведомстве для защиты интересов меньшинств. Однако, придя к власти во второй половине 1990-х гг., лидеры этой партии скорректировали свою позицию. В настоящее время ни ИНК, ни БДП не отрицают необходимости институционализированной защиты прав меньшинств.

Проблемы представительства мусульманского меньшинства в общественно-политической жизни Индии, возникшие после получения ей независимости, были связаны, во-первых, с негативным воздействием раздела на социальный статус мусульман и, во-вторых, с кадровой политикой государства. Дефицит мусульман в государственных учреждениях не мешал их лидерам занимать посты в верхних эшелонах власти. Данные политические лидеры представляли скорее не мусульманское меньшинство, а лояльные власти группы. Поддержка ИНК со стороны мусульман сократилась в период чрезвычайного положения 1975- гг. К 1980-м гг. во многих штатах появились и активно участвовали в политической жизни мусульманские организации. В 1980-е гг. стала выставлять своих кандидатов на общеиндийских и местных выборах партия «Джамаат-е ислами-е Хинд» («Исламское общество Индии»). На ее основе возникли ряд организаций, ориентированных на защиту интересов мусульман. Многие из этих образований были вовлечены в межобщинные конфликты и террористическую деятельность, хотя официально они выступали за мирные способы урегулирования конфликтов. В современной Индии существуют мусульманские организации, использующие силовые способы решения поставленных ими задач. Большинство из них действуют в штатах Джамму и Кашмир и Ассам. На этапе становления индийской государственности высокую активность продемонстрировали христиане северных штатов (большей частью, протестанты), которые оказали влияние на формирование секулярной политической культуры страны. В дальнейшем значение христиан на национальном уровне ослабевает. Более активную роль стали играть христиане южных штатов (в основном, католики и сиро-маланкарцы). В целом, влияние христианского меньшинства на общественно-политическую жизнь чаще оказывалось опосредованно – с помощью институтов, функционировавших в социальной сфере. Примеры мусульман, сикхов и христиан свидетельствуют о том, что для религиозных меньшинств Индии характерна политическая активность в рамках организаций, имеющих конфессиональную, этническую или региональную базу.

Во второй части «Особенности представительства религиозных меньшинств в системе государственной власти Пакистана» анализируются государственная политика Пакистана по обеспечению защиты меньшинств и их политическое участие. Среди членов религиозных меньшинств Пакистана никогда не было единого мнения по вопросу о религиозно-куриальной системе выборов. Поддержка этой системы основывалась на представлении о том, что она позволяет меньшинствам сохранить свою религиозную идентичность в государстве с подавляющим мусульманским большинством. В течение периода с 1947 по г. наибольшую политическую активность представители меньшинств проявляли в Восточном Пакистане, где действовал ряд политических организаций, объединявших, в основном, индусов. В отличие от меньшинств, которые проживали на территории, вошедшей в 1971 г. в Бангладеш, меньшинства на территории современного Пакистана к началу 1970-х гг. не приобрели серьезный опыт политической борьбы. Одна из причин этого заключалась в том, что в конце 1940 – начале 1970-х гг.

лидеры меньшинств Западного Пакистана, в целом, довольствовались внутриобщинной сферой своего влияния, тогда как представители меньшинств Восточного Пакистана, наоборот, стремились распространить влияние на все общины. После отмены военного положения в г. возник ряд христианских партий, для большинства которых была характерна лояльность к военному режиму 1977-1988 гг. В период 1988гг. произошла политическая активизация религиозных меньшинств. Все партии меньшинств, участвовавшие в выборах в этот период были протестантскими, за исключением одной – Пакистанской индусской партии. Отмена религиозно-куриальной системы выборов в 2002 г. повлекла за собой ограничение деятельности политических партий, представлявших интересы религиозных меньшинств.

В третьей части «Влияние фактора религиозных меньшинств на развитие индийско-пакистанских отношений» анализируются проблемы религиозных меньшинств, оказавшие воздействие на динамику развития отношений Индии и Пакистана. В 1940-1960-х гг. эти проблемы были связаны с последствиями раздела Британской Индии на два доминиона и интеграцией в них княжеств. В 1960 – начале 2000-х гг. в повестке двусторонних отношений стоят вопросы, во-первых, безопасности меньшинств в соседнем государстве (связанные с межобщинной конфликтностью и трансграничной деятельностью религиозных экстремистских и террористических организаций), во-вторых, сохранения культовых сооружений миноритарных групп, в-третьих, предоставления возможности для паломничества, прежде всего, индийских сикхов в Пакистан. Важность этих вопросов для развития отношений обеих стран отражена в двусторонних соглашениях 1950, 1953, 1955 и 1974 гг. и в итоговых документах переговоров, посвященных проблемам индийско-пакистанских отношений.

В заключении подводятся итоги исследования. За три с половиной столетия существования колоний в Южной Азии была создана новая для региона система властных отношений, ускорившая процесс религиозной дифференциации населения субконтинента. К важным факторам этого процесса относятся формирование в обществе представлений о межобщинных границах, осознание своих групповых интересов и освоение политических способов их защиты. Главным принципом групповой самоидентификации остался религиозный, поскольку в колониальный период религия рассматривалась как важнейшая категория общественно-политической жизни. Религиозной дифференциации способствовали, во-первых, политические реформы, способствовавшие раздельному вовлечению религиозных групп в политическую жизнь с помощью таких инструментов, как резервирование мест и религиознокуриальная система выборов, во-вторых, формирование системы права, с помощью которой были институционализированы правовые различия между религиозными общинами, и в-третьих, практика статистических обследований, с помощью которых было выработано представление об индийском обществе, как о разделенном на многочисленные группы или общины.

Воздействие религиозно-общинного фактора на общественнополитическую жизнь Британской Индии и независимых Индии и Пакистана во многом обеспечивалось теми же средствами, которыми были институционализированы религиозные меньшинства: персональное (групповое) право религиозных общин, резервирование мест в государственных учреждениях за группами, определяемыми на основе религиозных критериев, религиозно-куриальная система выборов, которая действовала в колонии, а затем в Пакистане в 1956-1964 и 1977-2002 гг. (в независимой Индии эта система не была сохранена).

В конце 1960-х гг. к электоральным процессам в Индии и Пакистане стали активно подключаться группы населения, занимавшие до этого периферийное положение в общественно-политической жизни (жители сельских районов, территорий, населенных преимущественно племенами, а также члены низкокастовых и внекастовых групп). Рост значения религиозно-общинного фактора проявился в обострении межобщинных отношений. Неравный статус индуизма в Индии и ислама в Пакистане как религии большинства и государственной религии соответственно определил использование в этих странах разных инструментов утверждения интересов общин большинства. В первом случае защита осуществляется на уровне некоторых штатов путем ограничения перехода из одной религиозной общины в другую, во втором – путем недопущения оскорблений религиозных чувств мусульман. В Исламской Республике Пакистан в рамках всего государства действуют такие инструменты сохранения интересов религиозного большинства, как законы уголовного кодекса о богохульстве, оскорблении пророка Мухаммада, осквернении Корана и т.д.

Политико-правовые меры, принятые в Индии и Пакистане, свидетельствуют о стремлении государственных органов не только участвовать в общественно-политической жизни религиозных общин и, в частности, меньшинств, но и, во многих случаях, регулировать ее, наиболее заметным проявлением чего является сохранение остенсивного (лат. наглядного) принципа в их политике: государства Индия и Пакистан продолжают определять принадлежность группы к меньшинствам на основе составляемых государственными служащими списков. С этим связаны политизация проблем статуса религиозных меньшинств и отсутствие единого государственного подхода к миноритарным общинам. Одни общины включаются в списки меньшинств вопреки их воле, другим отказывается в статусе меньшинства, несмотря на малочисленность и стремление их членов сохранить свою самобытность. Важной особенностью политической практики южноазиатских государств является сохранение религиозной дифференциации как явления общественнополитической жизни. Отношение представителей религиозных меньшинств к данному явлению неоднозначно. Об этом свидетельствуют примеры одобрения отдельными членами миноритарных групп законов, ограничивающих переход из одной религиозной общины в другую в Индии, и религиозно-куриальной системы выборов в Пакистане, – инструментов религиозной дифференциации.

Поддержка представителями религиозных меньшинств той или иной системы выборов, во многом, определяется перспективами их представительства. В Индии, где меньшинства после получения независимости составляли 15% населения страны, ими было принято решение о поддержке отказа от религиозно-куриальной системы выборов. После 1947 г. политически наиболее активные представители религиозных меньшинств Пакистана, составлявших в момент раздела около 15% населения страны, также выступали за выборы по общему списку. После 1971 г., когда в связи с отделением Восточного Пакистана доля меньшинств в государстве сократилась до 3,7%, представители миноритарных групп стали, в целом, поддерживать религиозно-куриальную систему выборов. Она позволяла получить им гарантированное представительство в законодательных органах страны.

В условиях дефицита своих представителей в государственных органах религиозные меньшинства делегировали право защиты своих интересов лидерам, среди которых долгое время преобладали выходцы из традиционных элит (духовенство, бывшие князья, кастовые лидеры).

Под воздействием ряда факторов, связанных с процессами модернизации меньшинств и эскалацией межобщинной напряженности, религиозные меньшинства стали стремиться к более эффективному политическому представительству, что привело к определенной демократизации руководства организаций, представляющих интересы миноритарных групп В Индии и Пакистане государственная политика в отношении меньшинств изменялась в зависимости от политических сил, находившихся у власти. ИНК всегда сохранял интерес к проблемам религиозных меньшинств. При Дж. Неру предпочтение отдавалось неинституализированным способам решения проблем меньшинств. При И. Ганди Конгресс встал на путь определения направлений своей политики в отношении меньшинств, что было реализовано в программе из 15-ти пунктов И.

Ганди с добавлениями, сделанными впоследствии Р. Ганди. В 1990е гг. ИНК пришел к пониманию необходимости институционализации защиты религиозных меньшинств, свидетельством чего является его поддержка работы Национальной комиссии по меньшниствам и создание в начале XXI в. Министерства по делам меньшинств. На протяжении истории независимой Индии позиция оппозиционных Конгрессу партий претерпевала изменения. В 1970-е гг. «Джаната парти» выступила за создание института, представляющего интересы меньшинств, что должно было привлечь к этой партии симпатии представителей миноритарных групп. БДП, вступившая в политическую борьбу в 1980-е гг., продемонстрировала идеологическую эволюцию от отрицания в 1980 – начале 1990-х гг. необходимости в специальных ведомствах для защиты интересы миноритарных групп, к поддержке деятельности Национальной комиссии по меньшинствам во второй половине 1990-х гг.

Пакистан демонстрирует пример не такой явной, как в Индии, корреляции политики государства в отношении религиозных меньшинств с политической силой, находящейся у власти. Институты защиты интересов религиозных меньшинств развивались как при гражданских, так и при военных режимах. Существенное отличие гражданских режимов Пакистана от военных заключается в том, что первые, стремясь заручиться поддержкой большинства, часто демонстрируют уважение к исламским ценностям, что проявилось в правовых актах, принятых при Лиакате Али-хане, З.А. Бхутто, а также в попытках Н. Шарифа ввести обязательные для всех исламские нормы права. Такая политика, осуществлявшаяся гражданских режимами, негативно сказывалась на статусе религиозных меньшинств. Военные режимы не так сильно, как гражданские, зависят от массовой поддержки. При военных режимах М. Айюбхана и П. Мушаррафа политика пакистанского государства в наибольшей степени была ориентирована на обеспечение умеренного характера официальной идеологии, при котором положение меньшинств должно было бы соответствовать статусу членов религиозного большинства.

Противоречивый характер политической системы Пакистана проявляется в исключениях среди как гражданских, так и военных режимов. Заметное развитие институтов, обеспечивавших защиту религиозных меньшинств, произошло в 1990-е гг. при ППН под руководством Б.

Бхутто, тогда как при предшествовавшем военном режиме генерала М.

Зия ул-Хака функционирование таких институтов было ограничено.

Сопоставление политической эволюции Индии и Пакистана свидетельствует о том, что нестабильный политический процесс в Пакистане негативно сказывается на статусе религиозных меньшинств, поскольку в таких условиях затруднено получение положительного результата от шагов, призванных обеспечить равенство граждан. Пример Индии показывает, что при серьезных идеологических расхождениях по проблемам религиозных меньшинств политические силы в рамках стабильного демократического процесса способны придти к общему пониманию принципов государственной политики в отношении меньшинств.

Положение религиозных миноритарных групп Южной Азии отражает своеобразие общественно-политических систем стран региона.

Многие общие особенности статуса религиозных меньшинств стали результатом сохранения политических практик, возникших в Британской Индии. Колониальная власть, совмещавшая авторитарный характер с отдельными элементами представительной демократии, в определенной степени способствовала росту политического самосознания населения.

Следствием приобщения индийских элит к западноевропейскому опыту было формирование идеологий, в которых были очевидны стремления отказаться от традиционных властных коммуникаций, в частности, от патримониальных связей, основанных на религиозной и кастовой идентичностях. Обязательными элементами этих идеологий были понятия демократии, секуляризма, «индийского социализма». Именно такая идеология была заложена в основу государственности Республики Индия. Эти понятия сохранили актуальность в течение постколониальной истории Индии. Но современные политические взаимоотношения в рамках демократических институтов не смогли полностью заменить традиционные коммуникации. Включение в политические процессы все новых периферийных групп, для которых патримониальные связи являются наиболее эффективным инструментом политической мобилизации, привело к расширению сферы действия религиозно-общинной и кастовой политики.

В идеологии Пакистана изначально сочетались традиционные представления о мусульманской общности как основе государственности и современные демократических ценностей. Ограниченность социальной базы элит и неразвитость политического самосознания основной части населения мешали изменению характера власти, сформированного в колониальный период. Значительно в большей степени, чем в Индии, в Пакистане проявились авторитарные тенденции. Если в Индии отступление от последовательного демократического процесса произошло только один раз в период чрезвычайного положения 1975-1977 гг., то в Пакистане – шесть раз в 1954, 1958-1962, 1969-1971, 1977-1988, 1999гг. Гражданские режимы, существовавшие между режимами военного и чрезвычайного положений, были неустойчивыми. В силу этого важную роль продолжали играть традиционные общественные связи. В современном Пакистане, элиты которого не переосмыслили опыт Британской Индии так же глубоко, как это сделали индийские элиты, отношения между властью и народными массами происходят часто в рамках традиционных коммуникаций, основанных на религиозной, этнической, племенной идентичностях. В Пакистане сфера действия современных политических институтов уже, чем в Индии.

Фактор религиозных меньшинств воздействует на отношения Индии и Пакистана начиная с 1947 г. После раздела Британской Индии модели поведения общин большинства и меньшинства были частично воспроизведены в межгосударственных отношениях Индии и Пакистана.

Пакистан стремится привлечь к разрешению споров с Индией внешних арбитров (ООН, мировые державы). До получения независимости такая стратегия была характерна для МЛ, обращавшейся к колониальным властям за поддержкой во время конфликтов с ИНК, тогда как для лидеров Конгресса вмешательство колониальных властей в конфликты с МЛ было нежелательным. Точно также современная Индия считает неприемлемым участие внешних сил в разрешении межгосударственных конфликтов с Пакистаном. На положение мусульман Индии и индусов Пакистана часто влияют проблемы двусторонних отношений, поскольку эти меньшинства ассоциируются с общинами большинства в соседних государствах. Эту взаимосвязь межгосударственных и межобщинных отношений используют некоторые индийские и пакистанские политики, стоящие на позициях коммунализма. Эти лидеры стремятся представить членов религиозных меньшинств в качестве агентов иностранного влияния.

Религиозная жизнь в странах Южной Азии остается в значительной степени «территорией ответственности» государства, политика которого является главным фактором для процесса формирования статуса религиозных меньшинств и одним из важнейших условий религиозной дифференциации обществ и в Индии, и в Пакистане. Это означает, что в обеих странах сохраняются противоречия между процессами формирования общенационального самосознания и институционализации религиозных различий, обусловливающей неравенство статусов общин большинства и меньшинств.

Основные положения диссертации изложены в публикациях:

Топычканов П.В. Религиозные меньшинства в процессе становления современной индийской государственности (на примере христианской общины) // Вестн. Моск. ун-та. Сер. 13. Востоковедение. 2006. №4. С. 74-89.

Топычканов П.В. Фактор религиозных меньшинств в развитии межгосударственных отношений Индии и Пакистана // Вестн.

Моск. ун-та. Сер. 13. Востоковедение. 2007. №4. С. 208-221.

Топычканов П.В. Пакистан накануне выборов // Азия и Африка сегодня. 2007. №6. С. 19-22 (в соавт. с В.Н. Москаленко).

Топычканов П.В. Проблемы формирования мусульманского меньшинства Индии в контексте национального строительства // Полития. 2007. №4(47). С. 184-194.

Топычканов П.В. Парламентские выборы в Пакистане // Азия и Африка сегодня. 2008. №5. С. 54-59 (в соавт. с В.Н. Москаленко).

Топычканов П.В. Одорико де Порденоне — исследователь Востока // Институт практического востоковедения. Научные труды. Вып. 1.

Материалы студенческой научной конференции. М., 2001. С. 46–58.

Топычканов П.В. «Имперский газеттир Индии» и колониальная политика англичан в Индии конца XIX в. // Институт практического востоковедения. Научные труды. Вып. 2. Материалы студенческой научной конференции. М., 2002. С. 10-15.

Топычканов П.В. Политическая реакция на деятельность христианских миссионеров в современной Индии // Институт практического востоковедения. Научные труды. Вып. 3. Материалы студенческой научной конференции. 2005. С. 27-36.

Топычканов П.В. Правовой статус меньшинств в Исламской Республике Пакистан // Ислам и общественное развитие в начале XXI в. М., 2005. С. 345-351.

Топычканов П.В. Выборы органов местного самоуправления в Пакистане в 2005 г.: итоги и значение для будущего политического развития страны // Афганистан, Иран, Пакистан: Время выборов и перемен / Отв.

ред. М.Р. Арунова. М., 2006. С. 151-169 (в соавт. с В.Н. Москаленко).

Топычканов П.В. Исламская республика Пакистан. Эволюция избирательной системы // Журнал о выборах. 2006. №3. С. 18-23 (в соавт. с В.Н. Москаленко).

Топычканов П.В. Эволюция межгосударственной политики Индии и Пакистана в отношении религиозных меньшинств // Ломоносовские чтения. Востоковедение: науч. конф., апр. 2007 г.: тез. докл. / Отв.

ред. М.С. Мейер, Л.В. Гевелинг. М., 2007. С. 82-87.

Топычканов П.В. Пакистан: президентские выборы 2007 г. и современная политическая ситуация // Ближний Восток и современность / Отв. ред. А.О. Филоник, М.Р. Арунова. Вып. 35. М., 2008. С. 160-190 (в соавт. с В.Н. Москаленко).

Топычканов П.В. Вооруженные силы Пакистана: создание, современное состояние, функции // Экспорт вооружений. 2008. №4. С. 9-18.

Топычканов П.В. Индия: основные события осени 2008 года // 15.

Экспорт вооружений. 2008. №6. С. 5-7 (в соавт. с Е.В. Безекой).

Топычканов П.В. Архивные материалы о деятельности церковной 16.

иммиграции в Индии в 1931-1949 гг.: нереализованные возможности // Тезисы международной научной конференции «Архивное востоковедение», Москва, 23-25 июня 2008 г. М., 2008. С. 103-104.

Топычканов П.В. Деобанд с утра и до вечера // Восточная коллекция. 2009. №1. С. 68-75.

Топычканов П.В. Пакистан: армия и проблемы политического 18.

развития страны // Ближний Восток и современность / Отв. ред. А.О. Филоник, М.Р. Арунова. Вып. 38. М., 2009. С. 109-132 (в соавт. с В.Н. Москаленко).