«Cambridge University Press New York Рональд Инглхарт, Кристиан Вельцель Модернизация, культурные изменения и демократия Последовательность человеческого развития фонд либеральная миссия новое издательство УДК 316.75 ББК ...»

Рональд Инглхарт,

фонд

Кристиан Вельцель

либеральная

Модернизация,

миссия

культурные изменения

библиотека

и демократия

фонда

либеральная

миссия

Ronald Inglehart,

Christian Welzel

Modernization, Cultural Change,

and Democracy

The Human Development Sequence

Cambridge University Press

New York

Рональд Инглхарт,

Кристиан Вельцель

Модернизация, культурные

изменения и демократия Последовательность человеческого развития фонд либеральная миссия новое издательство УДК 316.75 ББК 71.4(2) И59 Серия основана в 2003 году Перевод с английского Максим Коробочкин Редактор Юрий Кузнецов Дизайн Анатолий Гусев Инглхарт Р., Вельцель К.

И59 Модернизация, культурные изменения и демократия:

Последовательность человеческого развития М.: Новое издательство, 2011. — 464 с. — (Библиотека Фонда «Либеральная миссия»).

ISBN 978 5 98379 Книга Рональда Инглхарта и Кристиана Вельцеля «Модернизация, культурные изменения и демократия» посвящена эволюции ценностных установок жителей разных стран мира в последние десятилетия XX века. В работе демонстрируется, каким образом экономиче ское развитие порождает движение обществ от традиционных ценностей к секулярно рациональным и от ценностей выживания к ценностям самовыражения, а также прослежи вается влияние культурной динамики на становление демократии. Работа Инглхарта и Вельцеля основана на данных массовых опросов многолетнего социологического проекта World Values Surveys.

УДК 316. ББК 71.4(2) ISBN 978 5 98379 144 2 © Ronald Inglehart, Christian Welzel, © Фонд «Либеральная миссия», © Новое издательство, Оглавление От авторов Предисловие Часть I. Изменение ценностей: движущие силы Пересмотренная теория модернизации Глава 1 Изменение ценностей Глава и устойчивость культурных традиций Вторжение в неизведанное:

Глава прогнозирование массовых реакций Смена поколений и изменение ценностей Глава 4 Изменение ценностей во времени Глава 5 Индивидуализм, ценности самовыражения Глава Часть II. Последствия изменения ценностей Причинно-следственная связь между Глава демократическими ценностями и демократическими Причинно-следственная связь между Глава демократическими ценностями и демократическими Социальные силы, коллективные действия Глава Ценности на индивидуальном уровне Глава и демократия на системном уровне Компоненты продемократической Глава Гендерное равенство, эмансипационные ценности Глава Человеческое развитие и его последствия Заключение. Эмансипационная теория демократии Литература 437 Указатель имен Эта книга посвящена нашим женам, Каролин и Марите, и нашим детям, Элизабет, Янике Мишель, Фелипе Фе, Марите, Рэйчел и Рональду Мы хотели бы выразить благодарность своим друзьям и коллегам.

В основе настоящей книги лежит анализ уникальной базы данных, собранной в рамках исследовательских проектов World Values Survey (WVS) и European Values Survey (EVS). За создание и обнародование этой богатейшей комплексной базы данных мы чрезвычайно признательны следующим участникам WVS и EVS: Энтони М. Абеле, К.К. Ахмаду, Расе Алишаускене, Гельмуту Анхайеру, Хосе Арочене, Уилу А.Артсу,Су Юн О,Таги Азадармаки,Лиляне Басевич,Ольге Балакиревой,Иосипу Балобану,Мигелю Басанесу,Елене Башкировой, Абдулле Бедайде,Хорхе Бенитесу,Яааку Биллиету,Алану Блэку,Аммару Букхедиру,Рахме Буркуа,Фаресу аль-Брайзату,Павлу Кампеану, Августину Канзани,Марите Карбалло,Энрике Карлосу де О.де Кастро, Пи-Чао Чэню,Прадипу Чибберу,Марку Ф.Чиньоно,Хэй-юань Чую, Маргит Кливленд, Эндрю П. Дэвидсону, Хайме Диесу Мадрано, Хуану Диесу Николасу, Герману Де Дийну, Карелу Добблеру, Питеру Дж. Д. Дренту, Хавьеру Элсо, Илмазу Эсмеру, П. Эстгену, Т. Фэйхи, Наджематулу Файзаху,Георгию Фотеву,Джеймсу Георгасу,К.Геппаарту, Ренцо Губерту, Линде Лус Герреро, Петеру Гундлаху, Жаку Хагенаарсу, Лойку Халману, Мустафе Хамарнеху, Сан-Цзинь Ханю, Стивену Хардингу, Мари Харрис, Бернадетт К. Хэйс, Камило Эррере, Вирджинии Ходжкинсон, Надра Мухаммеду Хосену, Кендзи Ийдзиме,Любови Ишимовой,Вольфгангу Ягодзинскому,Александре Ясинской-Каня,Фридрику Йонссону,Станисловасу Юкневичюсу, Яну Керкхофсу, Йохану Кингхорну, Гансу-Дитеру Клингеману, Хенни Коце,Зузанне Куся,Марте Лагос,Бернарду Лейтгэну,АбдельХамиду Абдель-Латифу,М.Леграну,Карлосу Лемуану,Ною ЛевинуЭпштейну, Уле Листхаугу, Цзинь-юнь Лю, Брине Малнар, Махару Мангахасу,Марио Маринову,Карлосу Матеусу,Роберту Маттесу,Рафаэлю Мендисабалю, Фелипе Миранде, Мансуру Моадделю, Хосе Молине, Алехандро Морено, Гаспару К. Муниши, Нилу Невитту, Элоне Нвабузор,Ф.А.Орисо,Драгомиру Пантичу,Юхани Пехконену, Полу Перри, Турлейфу Петерссону, Фам Минь Хаку, Фам Тхань Нги, Геворку Погосяну, Би Пуранен, Ладиславу Рабушичу, Анхелю

ОТ АВТОРОВ

Ривера-Ортису, Каталине Ромеро, Дэвиду Ротману, Раджабу Сатарову, Сандипу Шастри, Шэню Миньминю, Ренате Семеньской, Джону Сударски, Тан Эрн Серу, Фаруку Танвиру, Жану-Франсуа Черне, Кариму Тейюмоле, Ларисе Титаренко, Миклошу Томке, Альфредо Торресу, Нико Тосу, Хорхе Вале, Андрею Вардомацкому, Малине Войку, Алану Вебстеру, Фридриху Вэлшу, Сейко Ямадзаки, Эфраиму Юхтман-Яаару, Жозефине Зайтер, Бригите Зепе и Паулю Зюлехнеру.

Большая часть опросов в рамках проекта проводилась при финансовой поддержке соответствующих стран,однако в тех случаях, когда финансирование из местных источников отсутствовало или речь шла о координации всех работ из единого центра, помощь предоставляли Национальный научный фонд США, Фонд трехсотлетнего юбилея шведского Риксбанка,шведское Управление по международному развитию,Volkswagen Foundation и BVA Foundation.

Более подробную информацию о проекте World Values Survey см.на его интернет-сайте http://www.worldvaluessurvey.org,а также в книге: Human Values and Beliefs: A Cross-Cultural Sourcebook Based on the 1999–2001 Values Surveys / Ed. by R. Inglehart et al. Mexico City: Siglo XXI, 2004. Используемые в нашей книге социологические данные по Европе были собраны рабочей группой проекта European Values Survey. Подробные результаты EVS см. в книге: Halman L. The European Values Study:A Sourcebook Based on the 1999/2000 European Values Study Surveys. Tilburg: EVS; Tilburg University Press, 2001, а также на интернет-сайте EVS http://evs.kub.nl.

Кроме того,мы благодарны многим коллегам,высказавшим ценные замечания к рукописи, в том числе Юхану Акерблуму, Дирку Берг-Шлоссеру, Клаусу Бенке, Расселу Дж. Дэлтону, Францишке Дейч,Барри Хьюзу,Джеральду Инглхарту,Уильяму Инглхарту,Максу Каазе, Маркусу Кляйну, Ханспетеру Кризи, Сеймуру Мартину Липсету, Кеннету Ньютону, Пиппе Норрис, Гильермо О’Доннелу, Дафне Ойзерман,Би Пуранен,Дитеру Рюхту,Манфреду Г.Шмидту, Карстен Шнайдер,Дитлинду Штолле,Чарльзу Л.Тейлору,Эрику Усланеру, Стефану Уолгрейву и Ульриху Видмайеру. Особую признательность мы хотели бы выразить коллективу бывшего отдела «Институты и социальные изменения» берлинского Центра обществоведческих исследований (WZB), который подготовил ряд выдающихся трудов о социальной основе демократии под научным руководством Ганса-Дитера Клингемана.В первую очередь здесь необходимо упомянуть о ценных замечаниях Дитера Фукса,Ганса-ДиОТ АВТОРОВ тера Клингемана, Эдельтрауд Роллер, Кая-Уве Шнаппа и Бернхарда Вессельса.

Неоценимую поддержку нам оказало издательство Cambridge University Press; отдельно следует сказать о важных рекомендациях и энтузиазме нашего редактора Льюиса Бэйтмана, а также замечаниях анонимных рецензентов. Значительная часть исследовательской работы, которая легла в основу этой книги, была проведена авторами в Центре обществоведческих исследований (Social Science Reasearch Centre); мы благодарны ему за поддержку. Наконец, этот труд не появился бы на свет без поддержки и поощрения со стороны наших коллег и студентов из Бременского международного университета, а также с кафедры политологии и из Института социальных исследований при Мичиганском университете.

В настоящей книге представлена пересмотренная версия теории модернизации, интегрирующая социально-экономическое развитие, изменения в сфере культуры и демократизацию в рамках единого процесса человеческого развития (human development). Хотя авторы классических концепций модернизации (Маркс, Вебер и другие ученые) во многом ошибались,их главная идея,состоящая в том, что в основе масштабных изменений в социальной, культурной и политической сферах лежит социально-экономическое развитие, в целом соответствует действительности. Этот тезис подтверждается значительным массивом нового фактического материала, который анализируется в нашей книге, — в том числе данными социологических опросов,проводившихся в 81 стране (в этих странах проживает до 85% населения планеты) с 1981 по 2001 год. Эти данные демонстрируют, что основополагающие ценности и убеждения, характерные для членов передовых обществ, радикальным образом отличаются от ценностей и убеждений жителей менее развитых стран — и что эти ценности в процессе социально-экономического развития эволюционируют в предсказуемом направлении.

Изменение ценностей, в свою очередь, ведет к важным социальнополитическим последствиям,способствуя утверждению гендерного равенства и демократических свобод и совершенствованию государственного управления.

Первые версии теории модернизации отличались упрощенностью. Как справедливо указывал Карл Маркс, социально-экономическое развитие оказывает мощное воздействие на стремления и поступки людей, но, как не менее справедливо указывал Макс Вебер,преобладающие в обществе убеждения и мотивации определяются его культурным наследием. Более того, социокультурные изменения носят нелинейный характер. Процесс индустриализации несет с собой рационализацию,секуляризацию и бюрократизацию, но возникновение «общества знаний» оборачивается изменениями иного порядка, идущими в новом направлении, — повышается роль личной независимости (individual autonomy),самовыражения

ПРЕДИСЛОВИЕ

и свободы выбора. Утверждение ценностей самовыражения (selfexpression values) преобразует модернизацию в процесс человеческого развития, формируя тем самым гуманистическое общество нового типа — в центре его находится человек.

На первом этапе модернизации происходит мобилизация масс, что создает предпосылки для утверждения демократии в ее современном понимании — но одновременно и для установления фашистского или коммунистического строя. На постиндустриальном этапе модернизации общественность все активнее требует демократии — формы правления, обеспечивающей людям максимально широкую свободу выбора собственного жизненного пути.

В книге показано, что в постиндустриальном обществе происходят последовательные изменения, охватывающие политические, религиозные, социальные и сексуальные нормы. В ней представлена модель социальных изменений, позволяющая прогнозировать характер эволюции ценностных систем конкретных стран в ближайшие десятилетия. Кроме того, мы демонстрируем, что ценностная ориентация общества играет ключевую роль в возникновении и развитии демократических институтов. Модернизация превращается в процесс человеческого развития, в рамках которого социально-экономический прогресс ведет к изменениям в культурной сфере, усиливающим вероятность утверждения личной независимости,гендерного равенства и демократии,формируя общество нового типа, способствующее эмансипации людей сразу по многим направлениям.

Утверждение демократии — не просто результат изощренного торга в кругах элит и «конституционной инженерии». Оно зависит от глубоко укоренившихся ценностных ориентаций народа в целом. Эти ориентации побуждают людей требовать свободы и «обратной связи» со стороны властей — и подкреплять слова действиями, обеспечивающими такой результат. Подлинная демократия — не механизм, который достаточно завести, чтобы он работал автоматически. Ее дееспособность зависит от народа.

В книге излагается единая теория,охватывающая процессы модернизации,культурных изменений и демократизации.Основываясь на последних исследованиях Вельцеля, мы интерпретируем сегодняшние социальные изменения как процесс человеческого развития,усиливающий гуманистический характер общества,в котором все большее значение придается свободе и самовыражению личности. Огромный массив межстрановых данных показывает,

ПРЕДИСЛОВИЕ

что 1) модернизация в социально-экономической сфере,2) утверждение ценностей самовыражения в культурной сфере и 3) демократизация представляют собой компоненты единого основополагающего процесса: человеческого развития. Лейтмотивом этого процесса является расширение свободы выбора.Социально-экономическая модернизация приводит к ослаблению внешних ограничений свободы выбора, увеличивая материальные, когнитивные и социальные ресурсы личности.Это приводит к усилению акцента на ценностях самовыражения,а оно,в свою очередь,ведет к нарастанию в обществе требований в пользу гражданских и политических свобод,гендерного равенства и «отзывчивости» властей (responsive government), способствуя формированию и укреплению институтов,в наибольшей степени соответствующих максимальной свободе выбора, — одним словом, демократии.

Основой динамики человеческого развития является расширение свободы выбора и личной независимости.Когда значение этого аспекта модернизации возрастает, он порождает культурные изменения,чьим логическим институциональным результатом становится утверждение демократии. В предыдущих версиях теории модернизации важнейшая роль изменений в культурной сфере либо игнорировалась, либо недооценивалась.

Конечно, основы культуры передаются из поколения в поколение. Однако основополагающие ценности отражают не только то, что людям внушили старшие, но и их собственный опыт. Благодаря социально-экономическому развитию последние полвека условия жизни людей, определяющие формирование личности, менялись глубочайшим образом и с беспрецедентной скоростью.

Экономический рост,повышение уровня образованности и информированности, диверсификация взаимодействия между людьми увеличивают объем материальных, когнитивных и социальных ресурсов,имеющихся в распоряжении человека,усиливая его материальную, интеллектуальную и социальную независимость. Более высокая степень жизненной защищенности (existential security) и личной независимости человека фундаментальным образом меняет его непосредственный жизненный опыт,побуждая придавать первостепенное значение целям,прежде стоявшим на втором плане, в том числе обретению свободы.Акцент в культурной сфере смещается от коллектива и дисциплины к свободе личности,от групповой нормы к индивидуальному многообразию, от власти государства к личной независимости, порождая синдром, который мы опредеПРЕДИСЛОВИЕ лили как ценности самовыражения.Благодаря этим ценностям в обществе все большее значение придается гражданским и политическим правам,составляющим основу демократии,которая расширяет возможности для самовыражения и самореализации людей.

Утверждение ценностей самовыражения преобразует модернизацию в процесс человеческого развития, формируя общество, центральное место в котором занимают люди.Таким образом,речь идет о гуманистической трансформации модернизационного процесса.

Одним словом, модернизация в социально-экономической сфере создает объективные предпосылки, позволяющие людям строить свою жизнь на основе собственного выбора.Растущая приверженность ценностям самовыражения ведет к тому, что люди начинают требовать свободы выбора и отстаивать ее.Демократические же институты закрепляют права,позволяющие людям действовать на основе свободы выбора. Все эти три процесса ведут к увеличению роли самостоятельного выбора. Поскольку способность к самостоятельному выбору является отличительной чертой, присущей именно людям, мы характеризуем процессы, формирующие этот потенциал,как феномен человеческого развития (см.табл.0.1).

Таблица 0.1. ПРОЦЕСС ЧЕЛОВЕЧЕСКОГО РАЗВИТИЯ человеческому развитию Источник: Welzel 2002: 46.

Как мы продемонстрируем ниже,гуманистическая культура, делающая акцент на самовыражении, распространяется на все основные сферы жизни людей, способствуя изменению сексуальных норм, гендерных ролей, семейных ценностей, религиозности, мотивации к труду,отношений между человеком и природой,общественной и политической активности людей.Во всех этих сферах наблюдается усиление акцента на личной независимости, меняющее саму

ПРЕДИСЛОВИЕ

ткань современного общества. Граждане постиндустриальных стран начинают требовать большей свободы выбора по всем направлениям. Гендерные роли, религиозная ориентация, характер потребления и труда, голосование на избирательных участках — все это в большей степени, чем раньше, становится делом индивидуального выбора.Масштабные изменения,происходящие в наши дни, — от усиления гендерного равноправия и изменения норм, связанных с сексуальной ориентацией, до все большего внимания к подлинности и эффективности демократии — отражают повысившееся значение личной независимости. Эти изменения — не «лоскутное одеяло» случайно совпавших явлений,а последовательный процесс, интегрирующий, казалось бы, не связанные между собой события в единое целое.Сплавляя их вместе,процесс человеческого развития переносит свободу выбора и личную независимость во все сферы жизни.

И все же,несмотря на глобализацию,мир не становится единообразным, а влияние культурных традиций никуда не исчезает.

Напротив, высокий уровень человеческого развития — результат тенденции,возникшей сравнительно недавно: пока что она ограничивается постиндустриальными обществами, а в развивающихся странах лишь начинает проявляться благодаря устойчивому экономическому росту. Большинство стран с низкими среднедушевыми доходами и многие постсоветские государства тенденция к повышению уровня личной независимости и расширению свободы выбора затрагивает сравнительно слабо.Преобладающие в этих обществах ценностные системы по-прежнему сильно ограничивают возможности для самовыражения.Отчасти большие различия в эффективности деятельности институтов в разных странах можно объяснить многообразием основополагающих культурных ценностей.Приоритетность самовыражения в том или ином обществе во многом определяет уровень демократических прав,представительства женщин во властных структурах, «отзывчивости» правящих элит по отношению к народу и их подчинения верховенству закона. Вопреки элитарным или институциональным концепциям демократии, мы показываем, что демократия, гендерное равенство и «отзывчивость» властей представляют собой элементы более общего феномена — человеческого развития. В этой книге мы анализируем вопрос о том, как меняющийся баланс между модернизацией и традициями формирует ценностные ориентации людей и как эти ценности воздействуют на политические институты, поПРЕДИСЛОВИЕ рождая определенную последовательность человеческого развития — модернизация усиливает роль ценностей самовыражения, способствующих укреплению демократических институтов.

Эта последовательность,однако,может иметь и противоположную направленность: при возникновении угрозы физическому выживанию людей преобладающее значение приобретают ценности выживания (survival values), что, в свою очередь, ведет к упрочению институтов авторитаризма. Тем не менее, независимо от направленности, эта последовательность имеет один и тот же лейтмотив: расширение или сужение личной независимости и свободы выбора. Действуя в одном направлении, она способствует человеческому развитию и гуманизации общества. Если же процесс идет в обратном направлении,результатом становится откат к авторитаризму и ксенофобии.

Книга состоит из двух частей. В первой, под названием «Изменение ценностей: движущие силы», анализируются основные измерения межстрановой вариабельности в плане основополагающих ценностей,прослеживается процесс их изменения и исследуется взаимодействие модернизационных и традиционных факторов, определяющих характер этих изменений. Вторая часть — «Последствия изменения ценностей» — посвящена воздействию одного из главных измерений кросс-культурной вариабельности (ценностей самовыражения) на развитие демократии.Мы выявили необычайно прочную связь между этими ценностями и демократизацией — вне зависимости от того, как именно эту связь измерять.

Ценности самовыражения связаны с демократией теснее, чем любой другой фактор, включая и те переменные, что чаще всего фигурируют в литературе о проблемах демократизации — такие, как уровень доверия между людьми, уровень участия населения в различных социальных ассоциациях и объем ВВП на душу населения.

Возникновение и сохранение демократических институтов прочно связаны с экономическим благосостоянием,но эта связь существует в основном благодаря тому, что последнее способствует распространению ценностей самовыражения. Если сделать поправку на эти ценности,выясняется,что масштаб воздействия экономического развития и других факторов структурного порядка,например этнической фракционализации, резко сокращается. Этот вывод отнюдь не очевиден; он указывает на то, что в ходе исследования проблем, связанных с демократией и демократизацией, необходимо уделять больше внимания роли массовых ценностей.

ПРЕДИСЛОВИЕ

Тщательный анализ причинно-следственной связи между ценностями самовыражения и ситуацией с демократией позволяет предположить,что отправной точкой здесь является культура,а конечной — институты, а не наоборот; в последние годы этот вопрос вызывает немало споров в научных кругах. Таким образом, наши выводы противоречат утверждениям о том, что демократический строй можно без труда установить в любом обществе, независимо от его культурной основы: согласно этой концепции, главное — создать хорошо продуманные государственные демократические институты,а демократическая политическая культура — дело второстепенное.Вопреки этому тезису,эмпирические данные,приведенные в настоящей книге,позволяют говорить о том,что демократизация требует не только разработки «правильной» конституции.Этот вывод подтверждается и непосредственным историческим опытом — от судьбы Веймарской республики до ситуации в странах бывшего СССР или сегодняшнем Ираке.

Краткий обзор содержания книги В главе 1 представлена новая интегрированная версия теории модернизации. Хотя ее предыдущие версии страдали изъянами в отношении нескольких важных аспектов, огромный массив фактических данных позволяет утверждать, что их главный постулат справедлив: социально-экономическое развитие приводит к масштабным социальным, культурным и политическим изменениям.

Данные,полученные в результате четырех «волн» социологических опросов в 80 с лишним странах, показывают: социально-экономическое развитие преобразует основополагающие ценности и убеждения людей — и этот процесс носит приблизительно предсказуемый характер.Тем не менее имеющиеся версии теории модернизации нуждаются в пересмотре как минимум по трем важным направлениям.

Во-первых, несмотря на то, что социально-экономическое развитие оборачивается предсказуемыми изменениями в мировоззрении людей, культурные традиции — например, наследие протестантизма, конфуцианства или коммунистической идеологии — также накладывают на бытующие в обществе представления мировоззренческого характера устойчивый отпечаток. Исторические факторы сохраняют значение, и преобладающие в обществе ценностные ориентации являются продуктом взаимодействия движущих сил модернизации и сдерживающего влияния традиций.

ПРЕДИСЛОВИЕ

Во-вторых, процесс модернизации носит нелинейный характер. Он представляет собой не бесконечное движение в одном направлении, а имеет «точки перегиба», когда преобладающее направление эволюции меняется. В результате модернизация проходит ряд этапов, каждый из которых приводит к характерным для него изменениям в мировоззрении людей. Промышленная революция была связана с переходом от традиционных ценностей к секулярно-рациональным,в результате чего власть и авторитет стали утрачивать сакральный характер. На постиндустриальном этапе модернизации преобладающую роль начинает играть иной сдвиг в культурной сфере — ценности выживания замещаются ценностями самовыражения, что приводит к все большей эмансипации людей от власти как таковой. Распространение ценностей самовыражения превращает процесс модернизации в процесс человеческого развития, повышающего степень индивидуальной свободы и расширяющего спектр выбора.

В-третьих, эмансипационная природа ценностей самовыражения по определению делает все более вероятным утверждение демократии: можно даже сказать, что на определенном этапе избежать демократизации становится все труднее. Таким образом, модернизация влечет за собой изменения культурного характера,результатом которых становится формирование и расцвет демократических институтов.Лейтмотивом процессов модернизации,утверждения ценностей самовыражения и демократизации является усиление личной независимости. Эти процессы придают обществу все более гуманистический характер,т.е.ставят в его центр человека.

В главе 2 анализируются наиболее важные измерения кросскультурной вариабельности: по результатам этого анализа была составлена двухмерная «карта мира», отражающая различия в показателях стран по ряду норм и ценностей.Кросс-культурная вариабельность на удивление четко вписывается в единую модель: широкий спектр представлений (отражающих ценности и убеждения людей в отношении таких разных сфер жизни,как семья,работа,религия, экология, политика и сексуальное поведение) укладывается в рамки всего двух главных измерений: одно связано с поляризацией между традиционными и секулярно-рациональными ценностями, другое — с поляризацией между ценностями выживания и самовыражения. Мы определили места, занимаемые 80 с лишним странами, в которых проживает 85% населения планеты, с точки зрения этих двух измерений. Эти страны группируются в довольно

ПРЕДИСЛОВИЕ

устойчивые кластеры — культурные зоны,отражающие их историческое наследие; причем эти зоны сохраняются и во временнй перспективе. Тем не менее, несмотря на устойчивое воздействие культурного наследия стран, социально-экономическое развитие прогнозируемым образом меняет их позиции по этим двум ценностным измерениям: по мере перемещения трудовых ресурсов из аграрного сектора в индустриальный в мировоззрении людей, как правило, происходит сдвиг от традиционных ценностей к секулярно-рациональным. Позднее, когда преобладание получает уже не индустриальный сектор, а сектор услуг, происходит второй масштабный сдвиг в сфере ценностных ориентаций — переход от ценностей выживания к ценностям самовыражения.

В главе 3 мы подвергаем нашу гипотезу проверке, которая считается важнейшей для верификации любой теории в естественных науках, но не слишком любима обществоведами: испытанию прогнозированием.В книге «Логика научного исследования» Поппер утверждает: чтобы считать теорию эмпирически подтвержденной, необходимо продемонстрировать ее пригодность для прогнозирования будущих событий (Popper [1959] 1992). Тем не менее обществоведы редко проверяют свои теории подлинным прогнозированием. Поскольку теория модернизации должна обеспечивать систематическую интерпретацию того, как социально-экономическое развитие трансформирует общество,с ее помощью мы составляем и проверяем прогнозы изменений в сфере культуры.

Сначала, используя данные первых трех «волн» опросов, мы «спрогнозировали» будущие ответы респондентов, применив регрессионный анализ для составления прогнозных формул, включающих индикаторы социально-экономического развития общества и переменные,характеризующие его историко-культурное наследие.

С помощью этих формул мы «предсказали» ответы, полученные в ходе четвертой «волны» опросов, проведенных в 1999–2001 годах.

Этот результат, конечно, представлял собой не подлинный прогноз, а «предсказание задним числом»,поскольку данные опросов уже были собраны. Однако сравнение спрогнозированных и реально наблюдаемых данных по ценностным ориентациям в различных странах показывает, что в большинстве случаев наш прогноз оказался приблизительно верным (даже по странам,не охваченным первыми тремя «волнами») и что модель,основанная на нашей пересмотренной версии теории модернизации,дает гораздо более точные результаты, чем случайный прогноз. Затем с помощью нашей модели мы

ПРЕДИСЛОВИЕ

прогнозируем ответы респондентов из 120 стран на основные вопросы,которые будут задаваться в ходе исследований в рамках World Values Survey, запланированных на 2005–2006 годы. Таким образом, мы предсказываем ситуацию с ценностями и представлениями не только для населения государств, охватывавшихся предыдущими «волнами» опросов, но и для жителей десятков стран, где эти исследования будут проводиться впервые. Данные нашего прогноза о результатах следующей «волны» Values Survey представлены в интернет-приложении к настоящей книге (его можно скачать с сайта http://www.worldvaluessurvey.org/publications/humandevelopment.html), что позволит ученым оценить наши результаты после того, как в 2007 году будут обнародованы реальные данные опросов.

В главах 4 и 5 ценностные ориентации людей анализируются во временнй перспективе: мы исследуем изменения в этой области за период проведения первых четырех «волн» Values Survey.

Выясняется,что в богатых постиндустриальных обществах наблюдаются значительные межпоколенческие различия: молодые в целом делают куда больший акцент на секулярно-рациональных ценностях и ценностях самовыражения, чем представители старших возрастных групп. И напротив, в странах с низкими доходами населения, не имевших в последние 50 лет значительного экономического роста, межпоколенческих различий не выявляется: представители младших и старших возрастных групп демонстрируют примерно одинаковые показатели по шкале традиционных/современных ценностей. Этот результат позволяет предположить, что подобные различия между поколениями связаны не с самим возрастом людей, а с изменениями исторического характера. Эта интерпретация подкрепляется тем фактом,что,прослеживая во времени ценностные ориентации конкретной возрастной группы,мы обнаруживаем: становясь старше,эти люди не становятся более приверженными традиционным ценностям и ценностям выживания, как можно было бы предположить, исходя из концепции «жизненного цикла».Межпоколенческие различия представляют собой устойчивый атрибут конкретных возрастных когорт: в этом, судя по всему, проявляется различие в условиях формирования личностей их представителей — люди, родившиеся позже, вырастают при все более благоприятных условиях. Межпоколенческие различия, выявленные в постиндустриальных странах, являются, очевидно, результатом долгосрочных социально-экономических изменений, вызванных послевоенным «экономическим чудом».

ПРЕДИСЛОВИЕ

В главе 5 мы исследуем временню динамику изменений конкретных компонентов двух измерений ценностных ориентаций.

К примеру, одним из важных аспектов утверждения ценностей самовыражения является распространение «неэлитарных» форм массовых гражданских акций: люди все чаще подписывают различные петиции, участвуют в демонстрациях или бойкотах. Другое важное изменение касается семейных ценностей и сексуальных норм.

Семья традиционно представляет собой основную репродуктивную ячейку любого общества.Следовательно,в рамках традиционных культур резко осуждается любое поведение, воспринимаемое как угроза воспроизводству и воспитанию детей в семье, — например, гомосексуализм, развод и аборт. Однако в рамках постиндустриального общества с развитыми институтами соцобеспечения для выживания человека уже не требуется прочной семьи.Упомянутые жесткие нормы постепенно утрачивают свои функции, что открывает больший простор для самовыражения индивида.Это,конечно, не происходит в одночасье. Сегодня в развитых странах изменение социальных норм, связанных с абортами и гомосексуальностью, становится предметом острых политических дебатов,но тем не менее в богатых постиндустриальных государствах все больше распространяется толерантное отношение к разводам,гомосексуализму и абортам. Этого, однако, не наблюдается в странах с низкими среднедушевыми доходами, где жизненная защищенность попрежнему гарантирована далеко не всем.

В главе 6 исследуются психологические особенности ценностей самовыражения,показана их тесная связь с широко используемыми показателями уровня индивидуализма и личной независимости, разработанными специалистами в области социальной психологии. Эти показатели основываются на различных теориях, данных из разных источников и применении различных методик.

Однако, как мы продемонстрируем, индивидуализм, личная независимость и ценности самовыражения представляют элементы одной и той же общей тенденции: они отражают общую ориентацию на эмансипацию личности. Это упражнение в триангуляции не только подтверждает обоснованность измерений ценностей самовыражения,но и проясняет их антидискриминационный характер, указывая на то, что их распространение усиливает в людях гуманизм, а не эгоцентризм.

Проанализировав в первой части движущие силы формирования ценностей, во второй мы сосредоточиваемся на социальПРЕДИСЛОВИЕ ном воздействии изменения ценностных ориентаций. Основное внимание мы уделяем ценностям самовыражения, поскольку они играют важнейшую роль в человеческом развитии и построении демократии.Еще одно выделенное нами измерение кросс-культурной вариабельности — связанное с традиционными/секулярно-рациональными ценностями — подробно анализируется в другой книге (Norris,Inglehart 2004),поэтому в настоящей работе мы уделяем ему относительно небольшое внимание.Вместо этого мы разбираем одну из самых спорных в общественных науках проблем — наличие причинно-следственной связи между ценностями и институтами.

У политологов в центре этой дискуссии оказался вопрос: является ли наличие продемократической политической культуры у населения необходимой предпосылкой успешного создания демократических институтов на системном уровне? Или возникновение продемократических массовых ценностей следует считать следствием жизни при демократическом строе?

В главе 7 обсуждается причинно-следственная связь между демократическими ценностями и демократическими институтами в свете человеческого развития, при этом особое внимание уделяется условиям,предопределяющим степень свободы,которой пользуются люди при определении своего жизненного пути. Либеральная демократия в этой связи имеет ключевое значение, поскольку гарантирует гражданские и политические права, позволяющие людям принимать самостоятельные решения в своей частной и общественной деятельности: она институционализирует свободу действий.В основе либеральной демократии лежит свобода выбора, и массовый «спрос» на демократию отражает приоритетность, которую придают люди этому самостоятельному выбору. Хотя человеку по определению присуще стремление к свободе, оно не становится главным приоритетом, если люди вырастают в условиях, не обеспечивающих им гарантированного выживания. Но когда само существование человека защищено, все большее распространение ценностей самовыражения усиливает вероятность возникновения демократического строя там,где его еще не существует,и повышает эффективность демократии там, где она уже построена. И напротив, наличие демократических институтов само по себе не делает ценности самовыражения главным приоритетом в глазах людей.Эти ценности формируются, когда социально-экономическое развитие приводит к ослаблению материальных, когнитивных и социальных ограничений свободы выбора, порождая у людей субъективное

ПРЕДИСЛОВИЕ

ощущение жизненной защищенности. Это может произойти в условиях как демократической,так и авторитарной институциональной системы: главное,чтобы страна достигла высокого уровня экономического развития. Усиление акцента на самовыражении — не следствие наличия демократии; напротив, оно может проявиться и при демократических, и при авторитарных институтах, и, когда это происходит,массы начинают требовать демократизации.Соответственно, в главе 7 утверждается, что причинно-следственный вектор взаимосвязи между либеральной демократией и ценностями самовыражения направлен от культурных изменений к демократии, а не наоборот.

Глава 8 посвящена проверке этой гипотезы с помощью анализа большого массива эмпирических данных.Чтобы выявить причины возникновения либеральной демократии, мы осуществляем эту проверку в четыре этапа, с использованием нескольких различных аналитических методик и разнообразных способов измерения наших основных переменных.

Сначала в качестве индикаторов либеральной демократии мы используем рейтинги ситуации с гражданскими и политическими правами в странах мира,составляемые правозащитной организацией Freedom House. Учитывая тот факт, что «третья волна» демократизации привела к масштабному расширению «пространства демократии», мы ищем ответ на вопрос: какой из элементов сильнее повлиял на другой — уровень либеральной демократии в той или иной стране накануне «третьей волны» на последующий уровень распространения в данном обществе ценностей самовыражения или степень распространения этих ценностей в данном обществе — на уровень демократии после «третьей волны»? Полученные результаты однозначно подтверждают второй вариант.

На втором этапе мы проверяем «гипотезу конгруэнтности», анализируя степень, в которой несоответствие между массовым спросом на демократию и уровнем демократии в конкретной стране определяет последующее изменение уровня демократии. Результаты анализа показывают: масштабный «скачок» в сфере демократизации институтов более вероятен в тех обществах, где массовый спрос на свободу превышает ее институциональное предложение.

И напротив, хотя в рассматриваемый период большинство стран продвинулись вперед по пути демократизации,в некоторых наблюдалась и противоположная тенденция — и это были общества, где до того «предложение» демократии превышало массовый спрос на

ПРЕДИСЛОВИЕ

свободу. Демократическая или антидемократическая смена режимов в основном становится результатом несоответствия между подлинным масштабом массового спроса на свободу и реальным уровнем демократии в стране.

Третий этап нашего анализа основан на разработанных в последние годы концепциях «нелиберальной демократии»,«электоральной демократии», «неполной демократии» и «некачественной демократии»: их суть состоит в том, что многие из государств, где в ходе «третьей волны» утвердился демократический строй, являются демократическими лишь формально. В реальной повседневной практике гражданские и политические права там могут не соблюдаться; эффективность демократических институтов сводится там к нулю действиями коррумпированных элит, не соблюдающих принципа верховенства закона.Мы используем индикаторы законопослушности элиты (например, «порядочность» элит [elite integrity]) для измерения реальной эффективности демократии; это позволяет нам оценить степень воздействия ценностей самовыражения на повышение эффективности демократии,делая поправки на другие переменные, часто фигурирующие в научной литературе о проблемах демократизации. Ценности самовыражения демонстрируют устойчивое и весьма позитивное воздействие на эффективность демократии даже с поправкой на влияние других факторов — в том числе и предыдущий демократический опыт того или иного общества.

На четвертом этапе мы исследуем различия между формальной и эффективной демократией, порожденные вариабельностью «порядочности» элит. Этот анализ показывает, что ценности самовыражения действуют в качестве социальной движущей силы,сокращающей разрыв между формальной и эффективной демократией: если они распространены слабо, может наблюдаться значительное несовпадение между формальным уровнем демократии и ее эффективностью (уровень последней существенно ниже).

Если же эти ценности прочно укоренились в обществе, уровни эффективной и формальной демократии будут практически совпадать.Ценности самовыражения способствуют сокращению разрыва между номинальной и реальной демократией, поскольку они порождают давление на элиты,вынуждающее их к большей «порядочности».Таким образом,один из фундаментальных аспектов поведения элит — их «порядочность» и честность — не обладает независимостью от массовых ценностей. Он их отражает.

ПРЕДИСЛОВИЕ

В ходе этого исследования мы использовали четыре различных способа «измерения» и анализа ситуации с демократией,но все они подводят к одному и тому же выводу: ценности самовыражения оказывают мощное воздействие на последующие демократические показатели общества, но сами испытывают лишь небольшое влияние предшествующего уровня демократии в данной стране.

Главы 9 и 10 посвящены важным теоретическим и методологическим проблемам изучения процессов демократизации и изменения ценностей.В главе 9 мы соотносим наши выводы с альтернативными теориями,делающими акцент не на эмансипационных социальных силах, связанных с распространением ценностей самовыражения, а на иных каузальных факторах возникновения и укрепления демократии.В большинстве теорий,не учитывающих или отвергающих воздействие широких социальных сил на процесс демократизации, упор делается на роль международного контекста или коллективных акторов. Обе эти точки зрения отчасти справедливы, но они не отменяют значения мотивационных факторов, таких как массовое распространение ценностей самовыражения.

В действительности значение имеет сочетание всех этих факторов — международного контекста, коллективных акторов и социальных сил.Порой,чтобы разблокировать воздействие социальных сил, основанных на массовых ценностях самовыражения, бывает необходимо изменение международной обстановки.Но сам по себе международный контекст не может создать эти ценности — их порождает непосредственный жизненный опыт людей. В отсутствие этих ценностей благоприятная международная ситуация не приводит к построению эффективных демократических институтов. Более того, процесс демократизации всегда происходит через посредство коллективных акторов. Но чтобы их действия увенчались конкретным результатом, необходимы движущие силы мотивационного характера. Именно такой силой являются массовые ценности самовыражения, поскольку они направляют коллективные действия к демократическому результату, если внешние условия это позволяют.

В главе 10 речь идет о фундаментальном вопросе методологического порядка, который до сих пор во многих случаях понимается неверно. Даже сегодня многие обществоведы полагают, что изучению подлежат взаимоотношения только тех феноменов, которые одинаково проявляются как на индивидуальном,так и на системном уровне, а если этого не происходит, то между этими феноПРЕДИСЛОВИЕ менами существует лишь «кажущаяся» связь.В контексте настоящей книги этот вопрос формулируется так:каким образом массовые ценности и представления, существующие лишь на индивидуальном уровне, способны воздействовать на развитие демократии, происходящее на уровне общества в целом? Мы показываем,что убеждения, присущие отдельным людям, например ценности самовыражения, определяют характеристики общества в целом и способны влиять на другие характеристики того же уровня,например уровень демократии,способами,которые не проявляются — и не могут проявляться — на индивидуальном уровне (поскольку на этом уровне демократия не существует). Как мы продемонстрируем, вопрос о том,являются ли подобные связи «кажущимися» или реальными, можно анализировать только на том уровне, где эти связи действуют, т.е. на уровне общества в целом. Чтобы исследовать взаимоотношения между политической системой и политической культурой, необходимо агрегировать индивидуальные ценности до общенационального уровня.

Исследования политической культуры в большинстве случаев основываются на предположении о том, что определенные массовые убеждения, например поддержка демократии и гражданственность,имеют ключевое значение для возникновения демократии на уровне общества в целом.Но затем ученые переходят к выявлению этих убеждений на индивидуальном уровне, оставляя тезис об их влиянии на уровне общества как аксиому, без какого-либо анализа. Мы поступаем иначе. Имея в распоряжении данные по 80 странам,где проживает большинство населения планеты,мы можем провести статистически значимые замеры связей между конкретными массовыми ценностями и убеждениями,с одной стороны, и феноменами в масштабе всего общества, такими как демократия, — с другой.В некоторых случаях это приводит к неожиданным результатам. Многие из массовых убеждений, которым в трудах по проблемам политической культуры придается большое значение, демонстрируют на удивление слабую эмпирическую связь с демократией,в то время как другие,которым должного внимания не уделялось, связаны с нею весьма прочно.

В главе 11 исследуются переменные,которые в научной литературе по политической культуре считаются важнейшими предпосылками демократии. Чтобы выяснить, какие из них на самом деле имеют отношение к демократии, мы оцениваем их воздействие на ее последующий уровень в масштабах общества в целом.Среди этих

ПРЕДИСЛОВИЕ

индикаторов — коммунитаристские ценности — такие,как доверие к государственным институтам, участие в различных ассоциациях и соблюдение социальных норм. Результаты однозначны: распространение ценностей самовыражения имеет более важное значение для утверждения демократии, чем коммунитаристские факторы или иные переменные.Кроме того,как бы неожиданно это ни звучало,ценности самовыражения играют еще более важную роль в укреплении демократии, чем сама открытая поддержка демократии — зачастую преувеличиваемая респондентами из-за эффекта «социальной приемлемости» (social desirability) и инструментальной мотивации.Распространение ценностей самовыражения,напротив, измеряется с помощью критериев, не имеющих прямого отношения к демократии,а потому его трудно преувеличить за счет исключительно «словесной» поддержки понятия, имеющего сегодня позитивные социальные коннотации практически повсеместно. Эти ценности отражают внутреннюю приверженность человека самостоятельности выбора — основополагающему элементу демократии. Данные выводы подтверждают концепцию, согласно которой демократизация представляет собой прежде всего процесс эмансипации человека, наделяющий властью народ. Суть этого процесса — институционализация свободы выбора, и она во многом обусловливается социальными движущими силами, связанными с самовыражением.

В главе 12 оценивается еще один результат действия эмансипационных сил, связанных с ценностями самовыражения: они способствуют утверждению гендерного равенства. Сегодня тенденция к его усилению характерна для всех постиндустриальных обществ.

По историческим меркам эта тенденция возникла недавно,что свидетельствует о том,что демократия — развивающееся понятие.Гендерное равенство все больше превращается в один из общепринятых атрибутов демократии, и, как мы демонстрируем, одной из главных движущих сил этой тенденции является растущий в обществе акцент на самовыражении.Таким образом,гендерное равенство представляет собой еще один важный аспект процесса человеческого развития. «Социальное государство», формирование «общества знаний» и демократические традиции также являются факторами, влияющими на гендерное равенство,но это обусловлено прежде всего тем, что они связаны с эмансипационным воздействием ценностей самовыражения.Усиление гендерного равенства — одно из важнейших направлений формирования гуманистического общества.

ПРЕДИСЛОВИЕ

В главе 13 исследуются исторический контекст нашей интегрированной версии теории модернизации и воздействие описанного нами процесса на социальные нормы.Мы утверждаем,что ценности самовыражения носят не эгоцентрический, а гуманистический характер: их сторонники выступают не только за свою личную независимость, но и за личную независимость всех, поэтому данные ценности служат мотивационной основой для движений за права детей, женщин, геев и лесбиянок, инвалидов и этнических меньшинств, а также за такие цели универсального характера, как сохранение окружающей среды и устойчивости экосистемы планеты. В этой широте спектра антидискриминационных общественных движений проявляется общая тенденция к распространению гуманистических социальных норм.

В заключении мы подытоживаем наши выводы в рамках «эмансипационной теории демократии»,утверждая,что возникновение эмансипационных социальных сил,связанных с ценностями самовыражения,представляет собой самый важный из всех факторов, способствующих демократизации. Укрепление и сохранение демократии связано не просто с умением правильно составить конституцию или с наличием элит, приверженных демократическим нормам. Этот процесс отражает усиление в обществе акцента на личной независимости.

Наши выводы могут служить предостережением от наивной убежденности в том, будто «правильный» конституционный строй и приход к власти элит,придерживающихся демократических принципов, — это необходимое и достаточное условие утверждения демократии.Чтобы демократия была эффективна,необходимо нечто большее, чем институциональная структура и настрой элит:

она становится результатом действия более масштабных эмансипационных сил,неразрывно связанных с человеческим развитием.Во многих современных трудах по проблемам демократизации игнорируется ее главный лейтмотив — эмансипация человека.

В книге на основе громадного массива эмпирических данных излагается интегрированная версия теории модернизации. На высоком уровне социально-экономического развития ценности самовыражения преобразуют модернизацию в процесс человеческого развития,обусловливая приобретение обществом гуманистического характера. Одним из элементов этой общей тенденции является формирование и укрепление демократических институтов.

Изменение ценностей:

Часть I модернизации Споры о теории модернизации В разных обществах люди видят мир по-разному, и их ценности чрезвычайно различаются. В некоторых странах 95% граждан считают,что Бог играет крайне важную роль в их жизни,в других такое услышишь только от 3%. В каких-то государствах 90% населения уверены: при дефиците рабочих мест у мужчин должно быть больше прав на получение работы, чем у женщин. В других так думают только 8%. Эти межстрановые различия весьма устойчивы. Однако,как мы показываем в настоящей книге,в развитых странах мира эти и многие другие важные ценности постепенно меняются.

Эти изменения в общих чертах поддаются прогнозированию, так как связаны с социально-экономическим развитием.Они происходят буквально во всех современных обществах, а их последствия имеют важное значение.Изменение ценностей ведет к пересмотру религиозных убеждений и трудовой мотивации,влияет на уровень рождаемости, гендерные роли и сексуальные нормы, что, в свою очередь, порождает в обществе требования,связанные с демократизацией институтов и повышением «отзывчивости» элит.Как будет показано ниже,социально-экономическое развитие ведет к примерно предсказуемым изменениям культуры, и эти изменения на каком-то этапе создают благоприятные условия для возникновения демократического строя там, где его еще не существует, а в случае его существования придают ему более устойчивый и непосредственный характер.

Теория модернизации основана на идее человеческого прогресса (Carneiro 2003). По историческим меркам эта идея возникла сравнительно недавно.Пока люди были не в состоянии существенно влиять на природную среду, а аграрные общества оставались в ловушке устойчивого равновесия, в рамках которого из поколения в поколение почти никаких серьезных изменений не происходило, идея прогресса человечества выглядела нереалистичной (Jones 1985;

McNeil 1990). Ситуация начала меняться только с возникновением устойчивого экономического роста (North 1981; Bernstein W. 2004).

ГЛАВА 1. ПЕРЕС МОТРЕННАЯ ТЕОРИЯ МОДЕРНИЗАЦИИ

Когда в конце Средневековья Торговая революция создала предпосылки для развития доиндустриального капитализма в городах Западной Европы,темпы экономического роста начали стабильно опережать прирост населения (Hall 1989; Lal 1998; Landes 1998).

Этот процесс породил философские доктрины гуманизма и Просвещения. Идея о том, что технические новшества, возникающие в результате постоянного развития науки, позволят человеку преодолеть ограничения, наложенные на него природой, обрела правдоподобие и бросила вызов общепринятому тогда мнению: свобода и самореализация возможны лишь на том свете.Наука превратилась в источник знаний, соперничавших с божественным откровением и пошатнувших интеллектуальную монополию церкви, яростно отстаивавшей вечность и незыблемость феодального общества (Landes 1998).Так возникла концепция прогресса человечества,а на ее основе начала формироваться и теория модернизации.

Теория модернизации возникла в эпоху Просвещения вместе с убежденностью в том,что технический прогресс даст человечеству власть над природой.Антуан де Кондорсе одним из первых четко связал развитие экономики с процессами в культурной сфере: он утверждал, что технический прогресс и развитие экономики неизбежно приведут к изменению нравственных ценностей (Condorcet [1795] 1979). Идея прогресса оказала мощное воздействие на социальную философию, однако с самого момента возникновения этой идеи и вплоть до наших дней существует и противоположное течение, проповедующее неизбежность социального упадка и возврата человечества к новому Средневековью. Подобную «антимодернизационную» концепцию сформулировал,в частности,Эдмунд Берк в своей книге «Размышления о революции во Франции» (Burke [1790] 1999).Томас Р.Мальтус разработал научную теорию демографических катастроф (Malthus [1798] 1970) — предтечу сегодняшних теорий «пределов роста» и экологических рисков (Meadows et al.

1972; Beck 1992).

Наиболее известная версия теории модернизации принадлежит Карлу Марксу (Marx [1858] 1973). Марксистская версия содержала острую критику жестокой эксплуатации трудящихся,характерной для ранних этапов индустриального общества,и утопическое решение этой проблемы, сулившее человечеству мир и свободный труд.Многие из предсказаний Маркса оказались абсолютно неверными. Сегодня практически никто уже не верит в возможность пролетарской революции, которая покончит с частной

ЧАС ТЬ I. ИЗМЕНЕНИЕ ЦЕННО С ТЕЙ: ДВИЖ УЩИЕ СИЛЫ

собственностью и ознаменует собой «конец истории».Но сам тезис о том,что технические инновации и социально-экономическое развитие ведут к предсказуемым последствиям в сфере культуры и политики, сохраняет свою обоснованность. Когда в 1848 году Маркс и Энгельс опубликовали «Коммунистический манифест», индустриализация затрагивала лишь узкую группу стран, а рабочий класс был малочислен, бессилен и подвергался безжалостной эксплуатации.Маркс и Энгельс доказывали,что индустриализация — это магистральный путь развития,что численность промышленного пролетариата будет постоянно расти и в конечном итоге он захватит власть. Хотя Маркс не смог предугадать возникновения класса трудящихся,занятых в секторе услуг,и появления «экономики знаний», не допустившего предсказанного им численного преобладания пролетариев,в большинстве обществ промышленные рабочие превратились во влиятельную политическую силу, и сегодня большая часть населения планеты живет в странах,либо уже прошедших через процесс индустриализации, либо переживающих его сейчас (Rowen 1996; Barro 1997; Estes 1998; Hughes 1999).

Адам Смит и Карл Маркс выдвинули конкурирующие версии теории модернизации, при этом первый поддерживал капитализм, а второй выступал за коммунизм (Smith [1776] 1976; Marx [1858] 1973). Однако, несмотря на резкое расхождение во взглядах на пути модернизации, оба мыслителя считали технические инновации и их социально-экономические последствия основой прогресса человечества и всеобъемлющего изменения политических институтов и культурной сферы. По этому вопросу Маркс высказывался с особой определенностью, доказывая, что именно социально-экономическое развитие предопределяет изменение ценностных ориентаций:

господствующие в обществе ценности и моральные нормы образуют идеологическую «надстройку» над социально-экономическим «базисом», и изменение базиса неизбежно влечет за собой изменение идеологии.Следовательно,ликвидация частной собственности будет означать конец истории — возникнет бесклассовое общество,в рамках которого люди перестанут определять собственную идентичность на основе социальных «линий размежевания» и начнут относиться друг к другу как к равным.В таком эгалитарном бесклассовом обществе восторжествуют гуманистические ценности.

Соревнование между двумя конкурирующими версиями теории модернизации вспыхнуло с новой силой после Второй мировой войны, с появлением капиталистической и коммунистической

ГЛАВА 1. ПЕРЕС МОТРЕННАЯ ТЕОРИЯ МОДЕРНИЗАЦИИ

сверхдержав, придерживавшихся противоположных идеологических установок относительно пути в будущее. Несмотря на яростную конкуренцию, обе идеологии были ориентированы на экономический рост, социальный прогресс и модернизацию и повлекли за собой расширение участия народных масс в политических процессах (Moore 1966).Более того,поскольку обе стороны считали,что развивающиеся страны третьего мира выберут либо капиталистический, либо коммунистический путь к модернизации, две сверхдержавы изо всех сил старались привлечь их на свою сторону. Однако индустриализация и достижение устойчивого экономического роста оказались делом куда более трудным, чем предполагалось (Randall, Theobald 1998). Большинство бывших колоний осуществить модернизацию не смогли — они оставались нищими, а у власти утвердились коррумпированные режимы. И хотя эти режимы заявляли о приверженности капитализму,коммунизму или «неприсоединению» в качестве модернизационной концепции, в действительности у руля таких стран стояли элиты, ориентированные на присвоение ренты и, вместо того чтобы проводить реформы, превратившие их в «несостоятельные государства» (failed states) ради собственного обогащения (Rueschemeyer et al. 1992).

После войны в Соединенных Штатах возникла еще одна версия теории модернизации, постулировавшая, что низкий уровень развития страны — это прямое следствие ее особенностей, в первую очередь традиционного характера экономики, институтов, психологических и культурных черт (Lerner 1958; Almond, Coleman 1960; Pye,Verba 1963; Almond, Powell 1966; Weiner 1966; Binder et al. 1971; Inkeles, Smith 1974). Согласно этой концепции традиционные ценности не просто преходящи: они могут и должны быть замещены ценностями современными,позволяющими этим обществам двинуться по (практически неизбежному) пути капиталистического развития. Движущей силой этого процесса должны были стать богатые развитые страны, которые возьмут на себя задачу стимулирования модернизации «отсталых» государств за счет экономической, культурной и военной помощи.

Эти аргументы подверглись критике за «перекладывание вины с больной головы на здоровую», поскольку сторонники теории модернизации исходили из постулата о том,что слаборазвитые страны должны взять на вооружение «современные» ценности и институты, чтобы добиться прогресса (см., например: Bradshaw, Wallace 1996). Впрочем, теория модернизации не просто стала объЧАС ТЬ I. ИЗМЕНЕНИЕ ЦЕННО С ТЕЙ: ДВИЖ УЩИЕ СИЛЫ ектом критики: ее объявили полностью несостоятельной. Адепты неомарксистских теорий и концепции «мировых систем» доказывали, что богатые страны эксплуатируют бедные, закрепляя их бессилие и структурную зависимость (см., например: Frank 1966;

Wallerstein 1974; Chirot 1977; Chase-Dunn 1989). Слаборазвитость, утверждал Франк, навязана им искусственно. Представители этого течения убеждали бедные страны, что их нищета не имеет ничего общего с внутренними проблемами: ее виновник — мировая капиталистическая система. В 1970-х и 1980-х годах теория модернизации,казалось,полностью себя дискредитировала (O’Donnell,1973), и в моду вошла «теория зависимости» (Cardoso,Faletto 1979).Ее приверженцы утверждали,что страны третьего мира могут избавиться от эксплуатации извне только в том случае,если «уйдут» с мирового рынка и начнут проводить политику импортозамещения.

В последние годы стало очевидно, что стратегия импортозамещения не дает нужного результата.Страны,в наименьшей степени затронутые глобальным капитализмом, не только не выдвинулись на первые позиции в мире,но и демонстрируют самые низкие показатели экономического роста (Firebaugh 1992; Firebaugh 1996). Стратегия ориентации на экспорт оказалась более эффективным средством достижения устойчивого экономического роста и даже, в конечном итоге, утверждения демократии (Barro 1997; Randall, Theobald 1998).

Маятник качнулся в обратную сторону: теория зависимости вышла из моды,а западно-капиталистическая версия модернизации вернула к себе доверие (Pye 1990).Казалось бы,ускоренное развитие стран Восточной Азии, а затем и демократизация на Тайване и в Южной Корее подтверждают основные параметры этой модели: производство дешевых товаров для мирового рынка «запускает» механизм экономического роста;вложение доходов от экспорта в человеческий капитал создает квалифицированную рабочую силу,способную производить высокотехнологичные товары,экспорт которых приносит еще большие доходы и способствует увеличению численности образованного городского среднего класса; а когда ряды среднего класса достаточно расширятся,сопротивляться его требованиям о переходе к либеральной демократии становится уже невозможно (Diamond L.

1993a; Lipset, Seong, Torres 1993). Теория мировых систем попала под огонь критики. Эванс доказывает, что международная система разделения труда дает развивающимся странам возможность провести необходимые преобразования и изменить свое положение в мировой экономике (Evans 1995).Деятельность транснациональных корГЛАВА 1. ПЕРЕС МОТРЕННАЯ ТЕОРИЯ МОДЕРНИЗАЦИИ пораций в развивающихся странах также не оборачивается теми пагубными последствиями, что приписывают ей сторонники теории мировых систем.В действительности иностранные инвестиции стимулируют рост (Firebaugh 1992) и способствуют повышению благосостояния нации, отчего выигрывают не только элиты, но и массы (Firebaugh,Beck 1994).Хейн,Доллар и Файрбо продемонстрировали, что страны, более активно участвующие в международной торговле и привлекающие больше инвестиций из капиталистических стран, отличаются более высокими темпами экономического роста (Hein 1992; Dollar 1992; Firebaugh 1996).

Впрочем, очевидно, что любая упрощенная версия теории модернизации обладает серьезными изъянами. Пересмотр этой теории необходим по ряду причин. Одна из наиболее очевидных связана с тем, что религиозные и этнические традиции, вопреки утверждениям сторонников классических теорий модернизации об их отмирании на Востоке и на Западе, повсеместно демонстрируют чрезвычайную устойчивость. Более того, Хантингтон выдвинул тезис о том, что после окончания холодной войны в основе будущих политических конфликтов будут лежать в первую очередь устойчивые культурные различия, в основном отражающие религиозные традиции разных обществ (Huntington 1996).

Устойчивость традиционных культур Хантингтон, Патнэм и Фукуяма утверждают, что культурные традиции отличаются чрезвычайной устойчивостью; именно они формируют сегодняшнюю политическую и экономическую практику (Huntington 1996;Putnam 1993;Fukuyama 1995)1.В то же время авторы теорий модернизации от Маркса и Вебера до Белла и Тоффлера доказывали, что формирование индустриального общества сопровождается последовательным отходом от традиционных ценностных систем2. Как это ни парадоксально, верны оба утверждения, что мы и постараемся продемонстрировать в настоящей книге.

1 О культуре как самостоятельном источнике влияния см., в частности: Gib son, Duch, Tedin 1991; Putnam 1993; DiMaggio 1994; Gibson, Duch 1994; Miller, Heali, Reisinget 1994; Gibson 1997; Fleron, Ahl 1998; Dalton 1999; Dalton 2000; Crothers, Lock hard 2000; Fukuyama 2000; Inglehart, Baker 2000; Liset, Lens 2000.

2 О влиянии экономического развития на культуру см., в частности: Abram son 1989; Inglehart 1990; Inglehart 1997; Diamond L. 1993c; Putnam 1993; Daltom 1994;

Reisinger, Miller, Hesli, Maher 1994; Gasiorowski, Power 1998; Rohrschneider 1999;

Inglehart, Baker 2000.

ЧАС ТЬ I. ИЗМЕНЕНИЕ ЦЕННО С ТЕЙ: ДВИЖ УЩИЕ СИЛЫ

В последние годы в области теории социально-экономического развития возникли два противоположных научных течения.

Представители первого делают акцент на конвергенции ценностей в результате модернизации, которая предстает в качестве главной движущей силы изменений в сфере культуры. Они предсказывают упадок традиционных ценностей и их замену современными (см., например: Meyer,Boli,Thomas,Ramirez 1997; Stevenson 1997).Другое течение подчеркивает устойчивость традиционных ценностей,несмотря на изменения в экономике и политике; его представители полагают,что сфера ценностей сравнительно независима от экономических условий (см.,например: DiMaggio 1994).Соответственно, сторонники этой научной школы считают повсеместное утверждение некоего набора «современных» ценностей маловероятным; традиционные ценности, по их мнению, останутся самостоятельным фактором влияния на культурные изменения, вызываемые социально-экономическим развитием.

Главный тезис теории модернизации состоит в том, что социально-экономическое развитие ведет к закономерным и до известной степени прогнозируемым изменениям в культурной и политической жизни (Deutsch 1963; Pye, Verba 1963; Stinchcomb 1965;

Huntington 1968).Как мы увидим далее,факты свидетельствуют,что социально-экономическое развитие действительно подталкивает различные общества в примерно предсказуемом направлении. Исходным моментом социально-экономического развития являются технические инновации,повышающие производительность труда;

потом приходит профессиональная специализация, повышение уровня образованности и доходов населения; формы взаимодействия между людьми диверсифицируются, преобладающую роль начинает играть не руководство и подчинение, а договорные отношения; в долгосрочной перспективе все это оборачивается переменами в сфере культуры,такими как изменение гендерных ролей,отношения к власти и сексуальных норм, сокращение рождаемости, более широкое участие народа в политике, формирование общества, более критично настроенного и менее пассивного.

Однако изменения в сфере культуры зависят от исторических особенностей общества.Традиционно протестантские,православные, исламские или конфуцианские страны образуют ярко выраженные «культурные зоны» с собственными ценностными системами — их наличие четко прослеживается даже при всех поправках на результаты социально-экономического развития. Эти

ГЛАВА 1. ПЕРЕС МОТРЕННАЯ ТЕОРИЯ МОДЕРНИЗАЦИИ

культурные зоны отличаются немалой устойчивостью. Хотя под воздействием мощных сил модернизации ценностные системы разных стран развиваются в одном и том же направлении,вопреки упрощенческим постулатам о глобализации культуры, их конвергенции не происходит (Meyer et al. 1997; Stevenson 1997).

Тем не менее этот на первый взгляд парадоксальный феномен вполне объясним. Если бы все страны мира двигались в одном направлении с одинаковой скоростью, расстояние между ними оставалось бы неизменным: ни о какой конвергенции не могло бы быть и речи. В действительности все, разумеется, обстоит не так просто,но этот пример иллюстрирует важный принцип: постиндустриальные общества переживают динамичные изменения и развиваются в одном направлении, однако, как показывают эмпирические данные, в 2001 году культурные различия между ними были столь же велики, как и в 1981-м3. Хотя социально-экономическое развитие системным образом меняет представления и стремления людей,влияние культурных традиций никуда не исчезает.Системы взглядов обладают чрезвычайной долговечностью и устойчивостью. Ценности могут меняться и меняются, но при этом они продолжают отражать историческое наследие общества. Культурные изменения носят исторически обусловленный характер.

Тем не менее не приходится сомневаться, что социальноэкономическое развитие ведет к предсказуемым долгосрочным изменениям.Об этом свидетельствует хотя бы тот факт,что по своему мировоззрению и поведению граждане развитых стран резко отличаются от населения стран развивающихся. Другим показателем может служить то, что ценностные системы развитых обществ меняются последовательно и в приблизительно предсказуемом направлении. Эти изменения не являются проявлением некой усредняющей тенденции — их нельзя приписать,например,воздействию глобальных коммуникационных систем,распространяющих,как утверждается, некий стандартный набор новых ценностей по всему миру.Если бы это было так,во всех обществах,охватываемых этими системами,ценности менялись бы одинаково.Однако,как мы продемонстрируем ниже,этого не происходит.Так,подобные ценностные изменения не наблюдаются в обществах,сталкивающихся с резким падением уровня жизни, например в странах бывшего СССР, хотя они и интегрированы в глобальные коммуникационные системы.

3 Подтверждающие этот тезис эмпирические данные представлены в главе 2.

ЧАС ТЬ I. ИЗМЕНЕНИЕ ЦЕННО С ТЕЙ: ДВИЖ УЩИЕ СИЛЫ

Эти изменения происходят только в том случае, если население страны долгое время живет в условиях экономического благополучия. Социально-экономическое развитие ведет к предсказуемым культурным и политическим изменениям,а коллапс экономики порождает изменения в противоположном направлении.

Эти изменения носят вероятностный характер.Они не подчиняются детерминистским законам, вроде тех, что лежат в основе марксистской теории научного социализма.Более того,культурные изменения нелинейны,в отличие от экономического развития здесь нет постоянного движения в одном направлении; поэтому и «конца истории» быть не может. Так, индустриализация ознаменовалась переходом от традиционных ценностей к секулярно-рациональным, однако с возникновением постиндустриального общества культурные изменения пошли в другом направлении. После этого переход от традиционных ценностей к секулярно-рациональным замедляется и даже останавливается,зато набирает силу другой процесс — переход от ценностей выживания к ценностям самовыражения, в рамках которых люди все больше делают акцент на свободе выбора,личной независимости и творческой самореализации.В период перехода от доиндустриального общества к индустриальному изменения в этом направлении шли медленными темпами, но в условиях постиндустриального общества они становятся преобладающей тенденцией.Авторы различных теорий модернизации связывали изменение ценностей с социально-экономическим развитием, однако они сосредоточивали внимание на утверждении ценностей секулярно-рациональных, а следующей волны изменений, которая вынесла на поверхность ценности самовыражения, предугадать не смогли. Классики модернизационной теории, что вполне объяснимо, не предвидели возникновения эмансипационного импульса, проявившегося на позднейших стадиях модернизации. Этот импульс несовместим с технократическим авторитаризмом,который, по мнению многих теоретиков (и таких писателей, как Джордж Оруэлл), должен был стать итогом модернизации в политической сфере. Вопреки подобным ожиданиям, выход на первый план ценностей самовыражения делает более вероятным результатом политического развития утверждение демократии.

Мур справедливо указал, что индустриальный этап модернизации не обязательно ведет к демократии: здесь возможны различные пути развития событий,включая и авторитарный,фашистский или коммунистический варианты политической мобилизации

ГЛАВА 1. ПЕРЕС МОТРЕННАЯ ТЕОРИЯ МОДЕРНИЗАЦИИ

масс (Moore 1966). Но в ходе постиндустриальной фазы модернизации распространение ценностей самовыражения формирует социальные силы,скептически относящиеся к власти и способствующие утверждению не только выборной,но,как мы продемонстрируем ниже, и подлинно массовой демократии с «обратной связью».

Прогресс нельзя считать неизбежным. Изменения ценностей, связанные с разными этапами модернизации, носят обратимый характер. Социально-экономическое развитие несет с собой масштабные и приблизительно предсказуемые изменения в сфере культуры,но в ситуации экономического краха их направление меняется на прямо противоположное. Тем не менее именно развитие является преобладающей тенденцией последних столетий: уровень экономического благосостояния большинства стран сегодня существенно выше, чем двести лет назад. Между высоким уровнем социально-экономического развития, культурными изменениями, выдвигающими на передний план личную независимость, творчество и самовыражение,и демократизацией существует четкая логическая связь. В ходе этого процесса сама демократия эволюционирует в сторону большей «отзывчивости». С усилением ценностей самовыражения даже в странах с давними демократическими традициями власть начинает более «отзывчиво» реагировать на предпочтения масс,а политика становится все меньше похожа на «игры»

элит, которые вспоминают о народе только в период выборов.

Даже подвергаясь воздействию одних и тех же сил модернизации, разные общества следуют своими траекториями, поскольку их развитие определяют и особые факторы, такие как культурное наследие. Вебер доказал, что традиционные религиозные ценности обладают устойчивым влиянием, а ученые, специализирующиеся в разных дисциплинах, приходят к выводу, что характерные черты культуры сохраняются на долгие периоды времени и оказывают воздействие на политическое и экономическое развитие общества (Weber [1904] 1958). Например, Патнэм показал, что сегодня демократические институты наиболее эффективно функционируют в тех районах Италии, где гражданское общество в целом сформировалось уже в XIX веке и даже ранее (Putnam 1993). По мнению Фукуямы, общества, чье культурное наследие диктует низкий уровень доверия к людям, оказываются в невыгодном положении с точки зрения конкуренции на мировом рынке,потому что им хуже дается развитие масштабных и сложных социальных институтов (Fukuyama 1995). Гамильтон доказывает: хотя глобальный капитализм

ЧАС ТЬ I. ИЗМЕНЕНИЕ ЦЕННО С ТЕЙ: ДВИЖ УЩИЕ СИЛЫ

утвердился почти повсеместно, цивилизационные факторы попрежнему определяют организацию экономики и общества.«Глядя на развитие глобальной экономики, мы видим не усиление единообразия в виде универсализации западной культуры, а сохранение цивилизационного многообразия за счет активного обновления и воспроизведения незападных форм цивилизации» (Hamilton 1994:

184).Так,организация капиталистического производства и соответствующие управленческие принципы отличаются ярко выраженной кросс-культурной вариабельностью (DiMaggio 1994; Guilln 1994).

Впечатление,будто мы движемся к нивелированному «миру „Макдоналдсов“», в основном иллюзорно. Как показывают Уотсон и его коллеги, эти вроде бы однотипные закусочные, вырастающие по всему миру как грибы, в разных культурных зонах имеют разное социальное значение и выполняют несхожие социальные функции (Watson 1998). Хотя внешне все почти неотличимо, для японца съесть бигмак — совершенно иной социальный акт, чем для американца или китайца. Глобализация в сфере коммуникаций неоспорима.Но именно потому,что проявления этого процесса так бросаются в глаза, его последствия сильно преувеличиваются. То, что молодежь повсюду носит джинсы, общается через Интернет и пьет кока-колу, заметить нетрудно.Сохранение же глубинных ценностных различий не так бросается в глаза,однако оно не менее существенно.

Тот факт, что общество было сформировано протестантской,конфуцианской или исламской культурной традицией,оставляет на нем неизгладимый отпечаток и выводит на путь, продолжающий воздействовать на его развитие даже после того, как непосредственное влияние религиозных институтов слабеет,— это мы наблюдаем сегодня. Так, хотя в протестантских странах Европы сегодня мало кто регулярно ходит в церковь, общества, сформировавшиеся под воздействием протестантизма, по-прежнему демонстрируют характерный набор ценностей и представлений. То же самое верно для традиционно католических,исламских,православных и конфуцианских стран. Тезис о секуляризации верен лишь наполовину. На этапе индустриализации роль религии действительно ослабевает, и даже в постиндустриальных обществах способность традиционных религиозных институтов диктовать волю массам быстро сходит на нет.Однако духовные потребности в широком смысле этого понятия не исчезают — наоборот, их значение только усиливается. Таким образом, хотя в постиндустриальном обществе прежние иерархические церковные институты теряют

ГЛАВА 1. ПЕРЕС МОТРЕННАЯ ТЕОРИЯ МОДЕРНИЗАЦИИ

популярность, духовная жизнь приобретает формы, все более отвечающие целям самовыражения личности.

Первичность социально экономического развития Инстинкт самосохранения присущ каждому живому существу, и, как правило, гарантий выживания не существует. В этом проявляется основной принцип экологического равновесия: численность любой популяции увеличивается,пока существуют избыточные ресурсы для ее пропитания; в дальнейшем же голод, болезни и хищники поддерживают ее на постоянном уровне.На протяжении большей части истории выживание всех живых организмов,в том числе человечества, было под вопросом (Birch, Cobb 1981).

Развитие культуры помогало людям смягчить остроту борьбы за выживание. Буквально во всех традиционных обществах существовали культурные нормы, подавляющие стремления к социальной мобильности. Они обосновывали в глазах бедняков необходимость существующего общественного строя. Более того, культурные нормы, ограничивавшие воспроизводство населения, снижали остроту беспощадной борьбы за выживание,неизбежной в условиях перенаселенности.

Не считая войн и природных катастроф, ничто не затрагивает повседневную жизнь людей сильнее и непосредственнее, чем социально-экономическое развитие и сопутствующие ему изменения (Nolan, Lenski 1999; Carneiro 2003). Социально-экономическое развитие трансформирует основы материального существования и социальную организацию общества (Sen 1999). Оно напрямую воздействует на ощущение жизненной защищенности человека, определяя, можно ли считать его физическое выживание гарантированным. Возникающие угрозы экономического характера сразу же затрагивают основополагающие потребности людей.Из-за этой прямой привязки к выживанию социально-экономическое развитие становится первым звеном причинно-следственной цепочки, определяющей эволюцию общества (Jones 1985).

В силу этого ценности и представления, распространенные в развитых обществах,разительно отличаются от того,с чем мы сталкиваемся в развивающихся странах.Ряд важнейших кросс-культурных вариаций связан с религией, и значение, которое придают ей представители разных обществ, чрезвычайно различается. В аграрных обществах религия занимает в жизни людей центральное место, а в индустриальном обществе — перемещается на периферию. ДруЧАС ТЬ I. ИЗМЕНЕНИЕ ЦЕННО С ТЕЙ: ДВИЖ УЩИЕ СИЛЫ гое важное измерение кросс-культурной вариабельности связано с гендерными ролями,значимостью самовыражения и качества жизни;в этой сфере различия также огромны.В некоторых бедных странах 99% населения считает,что мужчины лучше подходят на роль политических лидеров, чем женщины; в богатых постиндустриальных обществах лишь немногие согласятся с этим мнением.

Ценностные ориентации устанавливают критерии желательности или нежелательности тех или иных целей.Эта целеполагающая функция превращает ценностные ориентации в мощный мотивационный регулятор поведения людей (Rokeach 1960; Rokeach 1968;

Rokeach 1973). Специалисты в области культурной антропологии (Durham 1991; Barkow, Cosmides, Tooby 1992) доказывают, что функция различных ценностных ориентаций заключается в обеспечении «культурного соответствия»: изменение ценностей — это эволюционный процесс, в ходе которого «естественный отбор» проходят те ценности,что в наибольшей степени пригодны для жизни в конкретных жизненных условиях. Этот отбор соответствует закону эволюции:сохраняются и получают распространение те ценности,которые оказываются наиболее эффективными в сложившихся обстоятельствах. Этот эволюционный принцип приводит к двум результатам.

Во-первых,преобладающие ценностные ориентации соответствуют преобладающим жизненным условиям. Во-вторых, когда условия жизни меняются, ценностные ориентации, как правило, меняются вслед за ними — но только спустя довольно длительное время,необходимое для осознания изменившихся условий существования и для экспериментирования с новыми жизненными принципами,выявляющего среди них те,что лучше отвечают новой ситуации.

Более того, новые модели поведения берет на вооружение в первую очередь молодое поколение: людям старшего возраста труднее отказаться от глубоко усвоенных привычек и мировоззрения. Но когда новый образ жизни уже сформировался, у последующих поколений появляется выбор между разными образцами для подражания, и они отдадут предпочтение тем, что больше соответствуют их жизненному опыту.

Социально-экономическое развитие играет ключевую роль, поскольку оказывает мощное воздействие на условия жизни людей и их шансы на выживание. Это особенно справедливо для бедных обществ.Самосохранение — настолько основополагающая потребность человека, что, когда оно не гарантировано, все жизненные принципы определяются борьбой за выживание.На повседневную

ГЛАВА 1. ПЕРЕС МОТРЕННАЯ ТЕОРИЯ МОДЕРНИЗАЦИИ

жизнь людей сильнее влияет тот факт, что среднедушевой доход в обществе, где они живут, составляет 300 или 30 000 долларов, чем наличие или отсутствие в стране института свободных выборов. На протяжении всей истории человечества выживание не было гарантировано,и для большинства людей возможности выбора были ограниченны.В последние десятилетия жизнь в постиндустриальных обществах отличается беспрецедентным уровнем защищенности:

уровень реальных доходов населения по сравнению с довоенным периодом повысился во много раз; возникло «государство всеобщего благосостояния»,обеспечивающее большинству граждан всестороннюю социальную поддержку.Небывало возросла средняя продолжительность жизни:в 1900 году даже в Соединенных Штатах — богатейшей стране мира на тот момент — она составляла лишь 49 лет, а спустя столетие она увеличилась до 78.Сегодня большинство граждан богатых стран с детства считает само собой разумеющимся, что им никогда не придется голодать.Все это фундаментальным образом меняет жизнь людей.Нынешние проблемы,вроде кризиса «государства всеобщего благосостояния», волатильности фондовых рынков и риска потерять работу,серьезны,но они не угрожают жизни людей.

Социально-экономическое развитие оказывает троякое ослабляющее воздействие на объективные ограничения личной независимости людей, их творчества и возможности выбора. Во-первых,с сокращением масштабов бедности ослабляются материальные ограничения свободы выбора и укрепляется чувство личной безопасности. Во-вторых, социально-экономическое развитие ведет к повышению уровня образования и расширяет доступ людей к информации через СМИ (Lerner 1958; Inkeles,Smith 1974; Inkeles 1983).

Аналогичным образом, потребности формирующегося «общества знаний» приводят к мобилизации когнитивных способностей людей (Bell 1973; Inglehart 1990). Таким образом, второй значимый результат социально-экономического развития заключается в ослаблении когнитивных и информационных ограничений свободы выбора,что подпитывает ощущение интеллектуальной независимости.

Третьим важным следствием социально-экономического развития является усиление профессиональной специализации и усложнение организации общества, что приводит к диверсификации взаимодействия между людьми. Это растущее разнообразие освобождает людей — освобождает от принудительных общинных связей и жесткости социальных рамок, побуждая к добровольному взаимодействию в более широком масштабе. Эти тенденции

ЧАС ТЬ I. ИЗМЕНЕНИЕ ЦЕННО С ТЕЙ: ДВИЖ УЩИЕ СИЛЫ

уже давно отмечены социологами, которые выявили переход от «механической» солидарности к «органической» (Durkheim [1893] 1988) и от «общности» к «обществу» (Tnnies [1887] 1955). Аналогичным образом, Зиммель также подчеркивал: контакты людей за пределами замкнутого «социального круга» оказывают на них индивидуализирующее и освобождающее воздействие (Simmel [1908] 1984; см. также: Granovetter 1973). Диверсификация взаимодействия между людьми освобождает их от заданных социальных ролей и социальных связей,дает им самостоятельность в выборе этих социальных ролей и формировании социальных связей с другими.

По словам У. Бека (Beck 2002), происходит переход от «вынужденного родства» к «симпатии по собственному выбору». Социализация и общение превращаются в дело добровольное: люди вольны устанавливать и разрывать контакты с кем угодно; размываются жестко заданные гендерные и классовые роли, перед человеком открывается более широкий простор для самовыражения как личности. Короче говоря, третий результат социально-экономического развития — это ослабление социальных ограничений свободы выбора, что формирует в людях ощущение личной независимости в рамках общества.

Повышая уровень материальной защищенности, мобилизуя когнитивные способности и диверсифицируя общение, социально-экономическое развитие сокращает объективные ограничения свободы выбора. Люди обретают большую материальную защищенность, независимость мышления и самостоятельность в общественной жизни. В общем, у людей возникает ощущение большей независимости. Это эмансипационное воздействие социально-экономического развития отражено в таблице 1.1.

Таблица 1.1. ЭМАНСИПАЦИОННОЕ ВОЗДЕЙСТВИЕ СОЦИАЛЬНО ЭКОНОМИЧЕСКОГО РАЗВИТИЯ

Экономический рост Рост уровня образования, Усложнение организации «государства всеобщего массовой коммуникации взаимодействия расширяют благосостояния» повышают наукоемкость труда социальные возможности повышают материальные и расширяют интеллектуальные людей Повышается материальная Растет когнитивная Растет социальная защищенность людей самостоятельность людей независимость людей

ГЛАВА 1. ПЕРЕС МОТРЕННАЯ ТЕОРИЯ МОДЕРНИЗАЦИИ

Два измерения культурных изменений Можно выделить два этапа воздействия социально-экономического развития на изменения в сфере культуры. Индустриализация кладет начало одному важному процессу культурных изменений:

бюрократизации и секуляризации. Возникновение постиндустриального общества запускает второй фундаментальный процесс культурных изменений: движение в сторону рационализации,централизации и бюрократизации сменяется движением к личной независимости и ценностям самовыражения.В обоих случаях меняется отношение людей к власти, но меняется по-разному. Индустриальная стадия модернизации приводит к секуляризации власти, а постиндустриальная стадия — к эмансипации от власти.

В период индустриализации общество стремится — любой ценой — максимально наращивать производство материальных благ, видя в этом наилучший путь к повышению благосостояния людей. Эта стратегия оказалась чрезвычайно успешной в деле преодоления голода и увеличения средней продолжительности жизни, но в условиях постиндустриального общества ее «отдача» снижается.Постиндустриальная модернизация ведет к фундаментальному изменению экономической стратегии — происходит переориентация от максимального повышения материального уровня жизни на повышение благосостояния людей за счет изменения образа жизни. Главным критерием «хорошей» жизни делается не количество вещей,а «качество впечатлений» (Florida 2002).Выдвижение на первый план ценностей самовыражения меняет политические приоритеты постиндустриального общества: вместо стремления к экономическому росту любой ценой все больше внимания уделяется защите окружающей среды.Кроме того,место классовых конфликтов в качестве главной причины политических разногласий занимают вопросы культуры и качества жизни.

Таким образом,социально-экономическое развитие порождает не одно, а два измерения кросс-культурной вариабельности, первое из которых связано с индустриализацией, а второе — с возникновением постиндустриального общества. Оба измерения отражают изменения в отношении людей к власти. Распространение секулярно-рациональных ценностей ведет к секуляризации власти, легитимность которой теперь начинает зависеть не от традиционных религиозных верований, а от светских и рациональных представлений.Но это секулярное мировоззрение не менее догматично, чем прежнее религиозное. Секулярные принципы и доктрины не

ЧАС ТЬ I. ИЗМЕНЕНИЕ ЦЕННО С ТЕЙ: ДВИЖ УЩИЕ СИЛЫ

всегда противоречат неограниченной политической власти, но могут служить и ее легитимации: пример тому — коммунистическая или фашистская идеология.И напротив,утверждение ценностей самовыражения ведет к эмансипации от власти: люди все больше отвергают любое внешнее воздействие, посягающее на их личные права. Власть воплощается в самом человеке.

Индустриализация и утверждение секулярно рациональных ценностей Устойчивый экономический рост начинается в процессе индустриализации: объемы производства на этом этапе растут быстрее, чем численность населения (Landes 1998; Bernstein W.2004).В рамках аграрного общества человечество было заложником необъяснимых и неуправляемых сил природы.Имея самое смутное представление о причинах природных явлений, люди объясняли их вмешательством антропоморфных богов.Подавляющее большинство населения занималось сельским хозяйством и зависело от «воли небес» — солнца и дождя. Люди молились о хорошей погоде, об избавлении от болезней или нашествия насекомых.

В рамках индустриального общества производство перемещается «под крышу»,в рукотворную среду.Уже не надо было ждать восхода солнца или наступления теплого сезона; когда темнело, можно было включить свет,а когда становилось холодно — отопление. Необходимость молиться о хорошем урожае отпала: продукцию давали машины, созданные человеческим разумом. С открытием бактерий и антибиотиков даже в болезнях перестали видеть бич Божий — они превратились в проблему, имеющую научное решение. Поскольку технологии позволяли людям все больше контролировать собственную среду обитания, Господь всемогущий перестал занимать центральное место в их жизни.

Переход от доиндустриального общества к индустриальному глубоко изменил быт и мировоззрение людей (Bell 1973; Spier 1996; Inglehart 1997).В доиндустриальную эпоху,как отмечает Белл, жизнь представляла собой «игру против природы», в рамках которой «мировоззрение было обусловлено превратностями стихий — сменой времен года, бурями, плодородием почвы, количеством воды, глубиной залегания рудных жил и угольных пластов, засухами и наводнениями» (Bell 1976: 147). Индустриализация ослабила зависимость от природы,которая воспринималась как арена действия непостижимых сил или антропоморфных духов. Теперь жизнь

ГЛАВА 1. ПЕРЕС МОТРЕННАЯ ТЕОРИЯ МОДЕРНИЗАЦИИ

превратилась в «игру с рукотворной природой»,с техническим,механическим, рационально устроенным, забюрократизированным миром, нацеленным на создание среды обитания и контроль над нею (Bell 1976: 147). По мере усиления технического контроля над окружающей средой роль Бога и религии становилась все меньше. Зачем молиться Всевышнему о ниспослании урожая, если располагаешь удобрениями и инсектицидами? Возникли материалистические идеологии, связанные со светским истолкованием истории и секулярными утопиями,достижение которых должно было осуществляться за счет «инженерии человека» под руководством рационально организованных бюрократических структур.Но идеологии эти были догматичны не менее, чем сама религия, поскольку отражали принцип жесткой дисциплины и стандартизации, на основе которого в индустриальном обществе организуется использование трудовых ресурсов и жизнь в целом (Whyte 1956; Florida 2002).Поэтому распространение секулярно-рациональных ценностей не привело к ослаблению власти: просто ее легитимность вместо традиционной религиозной основы обрела основу секулярно-рациональную.Новым источником власти в «механизированном» мире стали рациональные факторы — наука и сопутствующая ей вера в технический прогресс.

Причиной упадка традиционных религиозных представлений в индустриальном обществе стала крепнущая уверенность в способности человека добиться господства над природными стихиями — исчезла психологическая зависимость от сверхъестественных сил.В предыдущие эпохи,когда мир был полон неопределенности, а люди едва могли поддерживать собственное существование, вера в то, что в конце концов все будет хорошо благодаря непогрешимой высшей силе, отвечала важной психологической потребности. Одна из ключевых функций религии заключалась в том, что она давала некое чувство уверенности в этой обстановке неопределенности. В условиях физической и экономической незащищенности эта потребность обостряется: старая пословица «В окопах не бывает атеистов» отражает тот факт, что на войне людям, чья жизнь подвергается опасности, нужна вера в высшую силу.Но когда промышленное производство растет быстрее,чем численность населения, а научный прогресс обеспечивает рост продолжительности жизни, потребность в уверенности того типа, что традиционно давала религия, слабеет.

В доиндустриальном мире люди были почти не властны над природой. Это отсутствие реального контроля они пытались комЧАС ТЬ I. ИЗМЕНЕНИЕ ЦЕННО С ТЕЙ: ДВИЖ УЩИЕ СИЛЫ пенсировать обращением к метафизическим силам, властвующим, по их мнению, над миром: молитва и поклонение считались способом влиять на собственную судьбу; кроме того, легче смириться со своей беспомощностью, когда знаешь, что все в руках некоего всемогущего существа,чью милость можно заслужить,следуя жестким и предсказуемым правилам поведения. Таковы основные функции религии в мире, где люди не контролируют или почти не контролируют собственную среду обитания.Индустриализация необычайно усиливает непосредственный контроль человека над условиями, в которых он живет и работает.Это подрывает традиционную функцию религии — внушать уверенность в непредсказуемом мире.

Но в то же время индустриализация не укрепляет в людях ощущение личной независимости,потому что индустриальные общества организованы на началах дисциплины и регламентации.