«Р е ц е н з е н т ы: доктор философских наук А. С. Лаптенок, кандидат философских наук А. П. Ждановский Социально-философские аспекты учения Ф. ГюС69 лена: взгляд белорусских ученых. – Минск : Беларус. навука, 2012. – ...»

Вместе с тем, можно ли с полной уверенностью утверждать, что наличие развитой научной сферы и большого количества ученых является достаточной гарантией социально-экономического и культурного процветания общества?

Ведь хорошо известно, что в свое время Древняя Эллада, которая только за одно столетие дала мировой культуре десятки имен выдающихся мыслителей, многосторонне одаренных личностей, так и не сумела сохранить ни свой экономический уклад, ни свою культуру и была в конечном итоге завоевана варварами.

В современном мире, отмечает Гюлен, наука содержит много негативного, более того, истинные открыватели Глава 1. Учение Ф. Гюлена в контексте мировой философской традиции и изобретатели нового в истории рождаются крайне редко.

Гюлен озабочен тем, что их место чаще всего занимают подражатели и имитаторы, извлекающие изречения из различных многочисленных источников и составляющие таким образом новые и новые книги и авторские монографии.

В этом отношении мысли Гюлена созвучны ряду статей великого русского поэта А. С. Пушкина или критической позиции известного русского баснописца И. Крылова, отмечавших тревогу, связанную с возможностями имитации учености.

В этом нельзя не согласиться с Ф. Гюленом. В частности, современная компьютерная техника таит в себе огромные возможности для поддержания псевдоимиджа учености.

Действительно, без компьютерных технологий современная наука уже немыслима. С их помощью ученые быстро и качественно решают многие вопросы. Вместе с тем, компьютер представляет собой определенную угрозу сложившимся этическим нормам в науке, способствуя размыванию моральных и культурных основ науки. С помощью компьютерных программ и информационного ресурса Интернетсети подготовка научных монографий может являться в прямом смысле делом техники. Современные программы позволяют компоновать необходимый материал путем компиляции из информационных ресурсов, заложенных на соответствующих Интернет-сайтах, буквально в течение недели. А это означает, что отсутствие соответствующего уровня личной культуры и ответственности в условиях технической оснащенности позволяет не только быть ученым, но и казаться им.

Что касается морали, то для Гюлена она равнозначна религиозности, а если говорить точнее – приверженности человека исламу. Гюлен не раз прямо ссылается на положения священного (кудси) хадиса, в котором Аллах говорит, что Он был Сокровенной Ценностью и пожелал быть узнанным и оцененным по достоинству и сотворил для этой цели человека: «Там, где нет религии, и речи быть не может не 18 Социально-философские аспекты учения Ф. Гюлена только о высокой нравственности и благородстве, но и о простом счастье» [1, с. 35]. Далее он замечает: «Те, кто отвергает религию, со временем теряют уважение к таким ценностям, как честь, родина, нация» [1, с. 36]. Таким образом, ислам для Гюлена – религия надежды и веры в светлое будущее. Автор уверен, что именно ислам содержит необходимый комплекс идей, способных организовать общество, улучшить его, одухотворить человека. Исходя из этого, Гюлен полагает необходимым элементом семейного воспитания ознакомление детей с мечетью, совершение намаза и привитие детям уважения к священному Корану [2].

Гюлен в своей проповеди «Чудеса пророков и святых»

отмечает, что суть святости состоит во взаимной любви между человеком и Аллахом. И самому Аллаху решать, как одарить своего слугу. Он может даровать ему невероятные блага, осыпать золотом своей милости и сделать так, чтобы все узнали о его святости. Но может и спрятать его, подобно жемчугу в жемчужнице, и сделать так, что в этом мире не только другие люди, но и сам этот человек не будет знать о своей близости к Всевышнему... Эти великие личности, удостаивающиеся таких духовных благ, которые непонятны и неощутимы для остальных, обычных людей, в определенном смысле являют собой тень истины пророчества.

И это – то расстояние, которое разделяет нас с ними.

Истинное благородство – это удел верующих людей. Религия сравнивается им с путем Господним, безбожие – с дорогой сатаны. За всю историю человечества, считает Гюлен, самые прекрасные цветы расцветали в садах веры [1, с. 37]. При этом Гюлен декларирует приверженность исламу как единственно верному и достойному человека пути к духовному совершенству. Посланник Аллаха – Мухаммед – определяется Гюленом в качестве основателя настоящей, истинной культуры.

Вместе с тем, его размышления не лишены определенных противоречий. Так, Гюлен указывает, что «Коран, которому сегодня подчиняются более миллиарда человек, явГлава 1. Учение Ф. Гюлена в контексте мировой философской традиции ляется единственной в своем роде книгой, которая благодаря своим вечным и неизменным божественным принципам указывает людям на лучший, кратчайший и светлейший из всех путей, ведущих к всеобщему счастью». Однако в настоящее время на земле живут семь миллиардов людей, и основная часть, а это шесть миллиардов, не разделяют истин ислама. О них Гюлен пишет: «Те, кто не признает ислама, не только не могут быть мусульманами, но они также не в состоянии установить прочное единство между собой»

[1, с. 38–39].

В действительности прочное единство, к сожалению, не характерно и для мусульманского мира. Как свидетельствует история, мусульманство не является основой или же гарантией гражданского мира и не позволяет избежать братоубийственных войн.

Коран, согласно Гюлену, является самым светозарным источником наиболее добропорядочных людей, повлиявших на судьбы планеты. Нет второй такой книги. Однако аналогичные заявления принадлежат как христианским богословам в отношении новозаветной Библии, так и иудейским богословам по отношению к Ветхому Завету.

Гюлен отмечает, что скоро начнется эпоха Корана. Вместе с тем, как это будет осуществляться, остается вне подробного описания. Тем самым идеи ислама и свой личный идеал, связанный с мусульманством, Гюлен предлагает в качестве перспективы исторического развития. Может быть, поэтому в работах Гюлена мы не находим широкой сравнительной панорамы различных типов религиозного сознания, оценки внутренней мотивации преимуществ или недостатков тех или иных мировых религиозных систем. Автор не ставит перед собой такой задачи. Думается, это обусловлено его горячей личной приверженностью ценностям ислама.

Как верующий он борется за то, во что верит как в полезное и единственно верное для всего человечества.

Вместе с тем, Гюлен отмечает, что «мы можем критиковать подходы и действия инакомыслящих людей, избранСоциально-философские аспекты учения Ф. Гюлена ные ими в этом направлении. Это указывает на то, что мысль может развиваться по-разному. Но объединенные общностью цели, мы должны хотя бы уважать позицию другого человека. Этого требует единство нашего пути и веры. Однако превыше всего – благоговейное отношение к священному смыслу, ниспосланному Всевышним Творцом» [3, с. 30].

Безусловно, обращение к нравственной составляющей религиозной веры не может исчерпать многообразие духовной и практической жизни человека, однако позволяет установить наличие особых «осевых нитей», вокруг которых это многообразие существует, распределяясь и соотносясь.

На наш взгляд, именно духовная интерпретация жизненного пути в целом позволяет определить некоторые смысловые акценты, наметить нравственные вершины в реализации человеческих возможностей, сформировать и поддерживать позитивный интерес человека к себе. Поиск новых смыслов и образов жизни, символическое осмысление роли нравственности в жизни человека – вечная тема. При этом нравственные вершины в сознании личности могут быть отмечены одной строкою, словом-эпитетом или даже пройдены молчанием.

Сколько в истории высказано и высказывается субъективных оценок и преждевременных выводов из-за того, что новый этап принимался за окончание пути, а иллюзорные представления – за действительный расчет. Необходимо иметь в виду, что наше рассуждение на моральную тему может оказаться ошибочным. Человек может только думать о том, что в его жизни это нравственная вершина, принимая за вершину какой-либо небольшой жизненный холм, а порой и вовсе падение в яму. То, что является для человека нравственной вершиной, для него самоочевидно и не нуждается в доказательствах. Именно поэтому важно изначально представлять природу понятия, систему личностных доказательств, на которые опирается этическое суждение.

Глава 1. Учение Ф. Гюлена в контексте мировой философской традиции Вероятно, прав был Г. Честертон, когда отмечал, что в рамку, окаймляющую портрет человека, нельзя втиснуть все человечество. Однако ясно и другое. Духовность рождается и проявляется через человека. Только человек способен любую сферу своей деятельности наполнить духовностью.

Для Гюлена духовность – это сама жизнь, наполненная любовью человека к человеку.

В истории народов наиболее чуткие умы всегда предчувствовали обострение кризиса бездуховности, которая все чаще называется главной проблемой современности, и предсказывали возвращение человека уже в скором будущем к религиозным духовным ценностям. Об этом времени, как о Новом средневековье, писали русские религиозные философы в начале ХХ века – П. Флоренский и Н. Бердяев, ощущавшие себя первыми его обитателями. Мыслям этих и других людей созвучны идеи многих. Но при этом нельзя не согласиться с высказыванием Ф. Гюлена: «Ввиду того, что человечество ждет непростое будущее, мы вынуждены быть особенно осторожными и бдительными, потому что поспешно принятые решения могут повлечь за собой непоправимые ошибки. Именно поэтому строящийся новый мир должен быть основан на любви и уважении ко всему человечеству». Именно в этом, на наш взгляд, состоит главная идея его учения.

1. Гюлен, Ф. Критерии, или Огни в пути / Ф. Гюлен; под ред. В. Шеремета. – М.: Новый Свет, 2006. – 231 с.

2. Гюлен, Ф. Размышления о духовном воспитании / Ф. Гюлен. – М.:

Новый Свет, 2010.

3. Гюлен, Ф. Время и поколение / Ф. Гюлен. – Т. 1. – Измир, 2002.

Ф. ГЮЛЕН: ГРАНИ ЛИЧНОСТИ

Нынешние проблемы можно свести к последствиям так называемой третьей технологической революции и глобализации, а также кризису, но не мировому экономическому, а мировоззренческому, поскольку экономический кризис всего лишь один их аспектов мировоззренческого. Впрочем, технологические революции всегда приводили к кризису всех социальных институтов человечества, а выход из этого кризиса человечество находило в осмыслении создавшейся ситуации, т. е. подведении под изменившийся мир некоего отчасти научного, отчасти сакрального шаблона, объясняющего и эти изменения.

Кроме того, на современную ситуацию оказывают существенное влияние:

– продолжающийся процесс разрушения традиционного общества, которое ранее служило мощным ограничителем негативных форм поведения человека;

– факт повышения степени управляемости людьми со стороны СМИ;

– появление в арсенале противоборствующих социальных систем средств, во много раз усиливающих информационнопсихологическое воздействие на граждан государств-оппоСтатья напечатана в сокращенном варианте.

Глава 1. Учение Ф. Гюлена в контексте мировой философской традиции нентов и создающих возможность такого «промывания мозгов», при котором люди начинают действовать не только вопреки своим интересам, но и тем правилам, соблюдение которых позволяло им выживать на протяжении многих веков;

– социальные ритмы развития и упадка сверхдержав (империй). Они, хотя и гипотетичны в целом, но с основными положениями их следует согласиться, так как последние отвечают общей методологии человеческого существования и деятельности, в которой фазы взлета сверхдержав всегда следуют за фазами накопления потенциала и духовного, и материального.

С этого момента можно было бы перейти к исследованию личности Гюлена, однако необходимо избрать некий фундамент, на котором будут основываться наши рассуждения.

Все перечисленное выше является проблемами современного человечества, но не причинами происходящего.

Это поверхность явления. Причины лежат глубже. И искать их следует в специфике цивилизационных ориентиров, которые не дают человеческим сообществам во время реализации сознательных проектов двигаться в произвольных направлениях. Однако существуют периоды, когда рамки и диапазон человеческого произвола увеличиваются. Это происходит тогда, когда условия существования изменились, а человеческие конструкции осмысления и видения мира остаются прежними.

Основу выживания различных социальных систем составляет их безопасность, т. е. такой уровень защищенности, при котором противодействующие системе факторы не способны уничтожить ее или изменить сущность.

Обеспечение безопасности есть первейшая потребность процесса выживания. Осознание и формулирование этой потребности делает ее интересом. А деятельность по защите интересов есть политика. В зависимости от субъекта ее проведения это может быть политика различных социальных структур, в том числе и государства. В последнем слуСоциально-философские аспекты учения Ф. Гюлена чае она называется государственной и осуществляется в форме государственного управления, т. е. деятельности, направленной на достижение определенного результата.

Суть любой государственной политики – разрешение противоречий, возникающих между государствами, в свою пользу. Причем государства чаще всего не пускают эти процессы на самотек и сами создают и обостряют у оппонента имеющиеся противоречия с той же целью – разрешить их в свою пользу.

Однако безопасность – лишь основа выживания человека. Весь же диапазон средств выживания охватывается понятием культуры, т. е. всего, что создано человечеством для выживания. Следовательно, культура в широком смысле слова есть способ существования, а в кризисные периоды – выживания.

В рамках данного подхода понятной становится и категория глобализации, по сути – последствия усилий человечества по выживанию. Само это понятие означает процесс распространения определенных явлений, влияний, тенденций на все пространство земного шара.

Исходя из этого, глобализационные процессы – это явления, тенденции которых начались давно и существуют объективно, но у определенных представителей человечества есть желание, встроившись в эти процессы, с одной стороны, использовать их для достижения политических, экономических и других целей, а с другой – прикрыть этими процессами деятельность, которую можно назвать недобросовестной цивилизационной конкуренцией.

В мире, по мнению ряда геополитиков, существует около десятка крупных цивилизаций (культур) – способов выживания, которые взаимодействуют друг с другом, а само взаимодействие протекает в рамках сотрудничества и конкуренции.

Третья технологическая революция размыла границы государств и цивилизаций, и их взаимодействие в силу невозможности закрыться от обмена информацией стало боГлава 1. Учение Ф. Гюлена в контексте мировой философской традиции лее плотным, поскольку возникла необходимость компенсационных процессов, которые не позволили бы всем противоречиям перерасти в конфликт.

Так, среди большого количества идей стали востребованными в рамках вышеуказанных процессов идеи толерантности, терпимости, межцивилизационного и прежде всего межконфессионального диалога.

Анализ информационного поля печатных и электронных СМИ позволяет выделить ряд фигур, с которыми связывают данные идеи. И самой значительной из них, пожалуй, является фигура Ф. Гюлена.

Грань первая. Итак, Ф. Гюлен родился в 1941 году в Турции, он автор более 60 книг об исламе, в 2008 году американским журналом «Форин Полиси» и британским журналом «Проспект» признан ведущим интеллектуалом мира.

Гюлен после окончания медресе в 1960-е годы проповедовал в Турции учение ислама, рассказывал об исламских традиционных ценностях, однако делал это не совсем традиционно.

В своих проповедях он использовал научный подход.

Поскольку использование данного инструментария было понятно большинству верующих, поэтому слушателями Гюлена были в основном студенты университетов.

Формирование взглядов Гюлена происходило под влиянием его отца, активного пропагандиста суфийского мировоззрения. Оказали влияние на Гюлена и труды Саида Нурси, а также идеологов мусульманства Хасана Басри, Джелаладдина Руми, индийских и западных писателей, в частности, Бальзака, Гюго и Шекспира.

В своих проповедях Гюлен был не одинок, на стыке 1960–1970-х годов в Турции многие священнослужители, озвучивая идеи терпимости, толерантности, диалога с представителями других конфессий и национальностей, обращались к опыту Османской империи, где межрелигиозные отношения, по их мнению, были более гармоничны.

На протяжении 400 лет во времена Османской империи люди жили в мире. Население империи составляли не тольСоциально-философские аспекты учения Ф. Гюлена ко мусульмане, но и многочисленные представители других рас и религий. В те времена, до возникновения современных националистических идей, людям, несмотря на все различия, удавалось жить более мирно, чем в настоящее время.

В прошлом таких взглядов придерживались основоположники суфизма, последователем которых является Ф. Гюлен.

Сам Гюлен называет суфизм «путем совершенствования духовного мира, постижения Всевышнего, которому следуют суфии и приверженцы тасаввуфа. Тасаввуф представляет собой теоретическую сторону пути истины, а дервишество – его практическую сторону. Согласно мнению некоторых праведных людей, суфизм – это умерщвление Всевышним Господом нафса – собственного естества и эгоизма человека с последующим достижением особого обновления и прилива сил при помощи божественного света».

Переводя сказанное на светский язык, суфизм – воспитание «совершенного человека», свободного от мирской суеты, сумевшего возвыситься над негативными качествами души, чьи действия согласуются с божественным велением и беспрецедентным выбором. Все это или достижение этого предполагает постоянное усердие и самоконтроль с целью избавления от порочных нравов и ориентации на высшие моральные качества.

Среди основ суфизма Гюлен выделяет:

– слушание и понимание Слова Божьего, чтение и созерцание велений Всесильного и Всемогущего;

– преисполненность любовью Господней и взгляд на весь мир, как на «колыбель братства», отношение с добром ко всем и всему;

– альтруизм и по мере возможности предпочтение других себе;

– исполнение в первую очередь желаний Всевышнего, нежели своих;

– открытость к таким состояниям души, как ашк (страстная любовь), ваджд (экстаз), джазба (экзальтация), инджизаб (влечение);

Глава 1. Учение Ф. Гюлена в контексте мировой философской традиции – чтение по лицу состояния человеческой души, постижение глубинного смысла и божественных тайн, сокрытых в событиях;

– довольствование жизненными усладами в законных пределах и даже в помыслах не стремится выйти за пределы дозволенного;

– постоянную борьбу с мирскими амбициями и иллюзиями, которые ведут всех к убежденности о вечности мира;

– понимание того, что служение религии и спасение, в том числе и постижение людьми истины, возможны только через основы знания, непоколебимую веру, ихлас (искреннюю любовь и привязанность) и благоволение Творца.

К вышеперечисленным обстоятельствам Гюлен добавляет усвоение явных и сокровенных знаний и принятие опеки праведного наставника.

Как истинный богослов и проповедник Гюлен ориентируется во многих сферах человеческой деятельности. Он категоричен в оценках прогресса и духовной культуры и вполне мог бы быть духовным и идеологическим наставником нации.

Несколько цитат из гюленовских высказываний.

«Развитие и прогресс нации зависят от того, насколько хорошо развиты и воспитаны ее умы и сердца. Не имеет смысла ждать развития той нации, представители которой далеки от интеллектуального начала и не обрели свет внутри себя», – полагает он.

«Наивысшее достояние всякого народа – это духовная культура, мораль и нравственность, развившиеся в свете образования и воспитания. Народы, которые приобрели эти ценности, завладели оружием, способным покорить в духовном смысле весь мир, а также обрели бы волшебный ключ, который может открыть для них культурные богатства всего мира. И напротив, массы, не способные возвыситься при помощи такого воспитания и таких понятий, еще в первом раунде жизненных перипетий, с которыми им придется столкнуться в будущем, получат нокаут и окажутся перед очевидностью выбытия из дальнейшей борьбы цивилизаций».

28 Социально-философские аспекты учения Ф. Гюлена Солидаризируясь во взглядах на прогресс и образование с западными гуманистами, он, тем не менее, видит выход в преодолении человеческого эгоизма не столько через прогресс, сколько через любовь.

«Мы испытываем большой дискомфорт, сталкиваясь с огромным числом порожденных на свет эгоизмом противоречивых мыслей, а также их представителями. Мы негодуем, ненавидим их и стараемся уничтожить их. Кого можем, того уничтожаем, а если не удается этого сделать, то начинаем глумиться над честью и достоинством этих людей. Часто, имея источники информации или влияние на какие-нибудь СМИ, мы пускаем их в ход и пытаемся унизить этих людей, подвергаем их таким нападкам, которые хуже смерти.

Когда люди сталкиваются с подобным, их охватывает обида и хочется сказать: «Неужели теперь люди будут уничтожать друг друга, постоянно будут происходить столкновения, никто не будет от души радоваться друг за друга;

люди не будут думать друг о друге, никто не протянет руку помощи обездоленному, никто не защитит угнетенных;

люди не будут раскрывать друг другу души, никто не будет чувствовать себя в безопасности; судьбой мира будут править безрассудные палачи, которые думают о крови, говорят о крови и проливают кровь, и опять наступит эпоха тирании и тиранов...». Далее так продолжаться не может, а если будет продолжаться, то приведет к гибели человечества и потере общечеловеческих ценностей».

Исследование размышлений Ф. Гюлена свидетельствует о том, что он является одним из немногих богословов, кто стремится к диалогу и призывает к терпимости не только между мусульманскими религиозными сообществами, которые конфликтуют между собой, но и между мусульманами и представителями других религиозных конфессий.

При этом Гюлен прежде всего исламский богослов и проповедник. Он уверен в том, что диалог является естественным результатом исламской этики.

Глава 1. Учение Ф. Гюлена в контексте мировой философской традиции Ф. Гюлен действует в рамках озвученных идей и принципов. Подтверждением этому является его визит к папе римскому Иоанну Павлу II в 1997 году.

Несмотря на то что католический мир в 1962 году на Втором церковном съезде принял решение о развитии межрелигиозного диалога, далее создания совета для обеспечения этого диалога и поздравлений мусульман с их религиозными праздниками он не продвинулся. Нужен был ответный шаг, который и осуществил Гюлен.

Здесь следует учесть, что попытка наладить межконфессиональный, а следовательно, межцивилизационный диалог происходила и происходит под угрозой реализации хантингтонского прогноза о столкновении и войне цивилизаций.

Гюлен говорит не только о возможности диалога, но и об обязанности мусульман всего мира вести его, чтобы обеспечить более спокойный и безопасный мир.

За последние десятилетия в Турции значительно увеличилось число не столько прямых сторонников взглядов Гюлена, сколько людей, связывающих свое будущее, стабильность и безопасность с диалогом с другими конфессиями и даже цивилизациями, опираясь на одно из изречений Корана: «Люди! Мы создали вас из мужчины и женщины и сделали вас народами и династиями, чтобы вы узнавали друг друга...».

В Турции идеи Гюлена пользуются поддержкой не только данного сектора общества, но и турецких национальных и конфессиональных меньшинств. Так, большим авторитетом Гюлен пользуется у греческой православной церкви, с лидером которой – Варфоломеем – у него хорошие отношения с конца 1980-х годов.

Грань вторая. Обратимся к другой стороне мировоззрения Ф. Гюлена в контексте идей ислама. Ислам, который считал себя религией мира, стал ассоциироваться с убийствами и беспределом. Это притом, что мусульманское население на планете выросло до 1,5 миллиардов человек, живущих в 57 государствах, одно из которых является обСоциально-философские аспекты учения Ф. Гюлена ладателем ядерного оружия. Причем около 7 миллионов мусульман живут в США, более 38 миллионов – в Европе, не говоря уже о России, где ислам является традиционной религией, и к 14 миллионам коренных мусульман можно смело добавить 3 миллиона, временно пребывающих на ее территории.

Сколько процентов мусульман являются боевиками, статистика умалчивает, но образ боевика-мусульманина напугал весь мир. И этот имидж не способствовал нормальным отношениям мусульманского мира с остальным миром. Особенно от него страдали бизнесмены, которые работали, в частности, в России и США.

И, разумеется, необходимо понять, что в скором времени должны возникнуть компенсационные процессы, в основе которых будут противоположные по направленности идеи.

Но идеи не могут висеть в воздухе. Они вкладываются в уста выдающихся деятелей того или иного времени. Так, например, Чингисхану приписывают выражение о том, что «империю можно завоевать в седле, но управлять ей из седла невозможно». Хотя эти слова принадлежат его советнику китайцу Чю-цаю. Но кто знает, кто такой Чю-цай? Или в западной традиции известный афоризм о том, что «штык штука удобная, им можно решать многие задачи, за исключением одной, – на штыке неудобно сидеть», вложен в уста Наполеона, хотя был известен и до него.

На стыке ХХ и ХХI веков идеи толерантности и межцивилизационного диалога объективно и субъективно связывают с личностью Ф. Гюлена. Как объяснить этот феномен?

В философии на такой случай есть два подхода. Один из них говорит о том, что именно личность подвигает человечество или определенную его часть к трансформации сложившихся социальных институтов, другой свидетельствует об обратном. Личность лишь отражает конфликтность и противоречивость мира. Но осуществлять сие может только личность, способная адекватно отражать все, что происходит вокруг нас. И таковой оказалась личность Ф. Гюлена.

Глава 1. Учение Ф. Гюлена в контексте мировой философской традиции Безусловно, способствующим фактором было и то, что в мусульманском мире и, прежде всего, в мусульманских государствах со светскими основами в организации власти вырос и стал значительным слой образованных людей с либеральными идеями, в корне расходящимися во взглядах на организацию жизни и с секуляристами, и с фундаменталистами.

Могут ли не зажечь данный слой людей призывы Гюлена, констатирующего сегодняшнюю ситуацию в мире: «Нас захватили злоба и ненависть, мы часто гневным и мстительным взглядом смотрим друг на друга. В наших сердцах нет места для любви, но есть место для вражды, мы годами живем в неведении о волшебном действии любви. Злые мысли часто вызывают негативные эмоции. Разрушать все вокруг, уподоблять всех себе и оказывать давление на тех, кого мы называем «другими», стало для нас привычным.

Большинство из нас живет эмоциями, несмотря на наличие разума и логики. Мы стремимся унизить тех, кто думает не так, как мы. Мы настойчиво следуем тому, что знаем, не задумываясь над тем, что у некоторых проблем могут быть иные пути решения, поэтому, пытаясь что-то созидать, мы, наоборот, разрушаем и разрушаем. Понять другую душу, от души и искренне выразить себя представляется архаичным и устаревшим...».

Ф. Гюлен связывает мудрость прошлого с настоящим:

«Поэтому давайте в эти дни, когда мы, находясь на распутье, прислушаемся к голосам таких мудрецов, как Юнус, Руми, в чьих трудах отражается универсальный Божественный призыв, и от всего сердца скажем: «Да здравствуют любовь и братство!». Давайте покажем всему миру, что значит быть человеком во всей его красе! Давайте в эти дни, когда одержимость, злоба и ненависть охватывают мировое сообщество, еще раз призовем к любви и взаимопониманию! Давайте возвысим свою совесть до уровня, который бы соответствовал широте божественной милости и раскроем свои души для всех! Давайте избавимся от самооценСоциально-философские аспекты учения Ф. Гюлена ки, подобно той, где мы видим себя каплей, обреченной на высыхание, и будем стремиться слиться с бурным потоком и превратиться в океан! Если мы люди, значит, в нас присутствуют гены пророка Адама, а в нашей сути содержится квинтэссенция истины Ахмада, поэтому давайте, восстав против дьявольских искушений, провозгласим на весь мир, что мы наместники на Земле, что мы призваны достичь небесных высот и в очередной раз покажем ангелам, что значит быть человеком! Давайте сделаем путь, по которому мы идем, светлым и приятным и будем идти по нему – рука за руку, душа в душу, обратившись лицом к Аллаху».

И, наконец, Ф. Гюлен показывает выход из сложившейся ситуации, которая не устраивает большую часть современного общества: «Если мы, заложив в мозг молодого поколения современные позитивные науки, а в сердца – духовные ценности, через призму истории, которую мы превратим в подобие прожектора в их сознании, сможем направить их взор в будущее, то поверьте, что даже малая крупица, потраченная на этом пути, не пропадет даром! Не то чтобы станет бесполезной – она вернется к нам во много раз больше. Мы с уверенностью можем утверждать, что каждая копейка, потраченная на воспитание и образование молодого поколения, превратится в этих доблестных сердцах и воспитанных натурах в некий «источник доходов», и как народ мы обретем неиссякаемую кладезь для развития в будущем».

Правда, если говорить о межцивилизационном диалоге, то нельзя не рассмотреть еще один аспект проблемы. Любая идея, основанная на ценностях одной цивилизации, проникает к носителям другой через культурные фильтры.

Культуры как способы выживания отличаются друг от друга многими признаками, а сами признаки – результат выживания в определенных географических, климатических и политических условиях. Поэтому попытки перенести нормы одной культуры в другую для регулирования процесса выживания чаще всего обречены на неудачу. ГлуГлава 1. Учение Ф. Гюлена в контексте мировой философской традиции бокий анализ свидетельствует, что там, где на первый взгляд эти нормы все же «приживаются», имеет место результат совпадения назревших потребностей общества, потребностей, не совсем еще осознанных и осмысленных с субъективными действиями по некоему переустройству, в основу которого положен опыт других культур.

Но даже в этом случае «прижившиеся» нормы, как правило, регулируют общественные отношения половинчато, либо данное регулирование распространяется только на часть общества.

Культуры выработали иммунитет, которым они спасаются и от внедрения инокультурных моделей развития.

В праве это так нелюбимые юристами правовой нигилизм и система двойных стандартов в правоприменении. Однако и первое, и второе – защитная реакция традиционной среды на внедрение норм, призванных регулировать общественные отношения, взросшие на другой цивилизационной почве и не отвечающие потребностям определенной части общества.

Цивилизации в процессе взаимодействия всегда стремятся расширить свое основание, поскольку именно оно придает большую устойчивость в межцивилизационной конкуренции. И несмотря на то что попытки увеличить сегмент устойчивости цивилизаций существуют всегда, эффект они дают только в том случае, если потенциал цивилизации конкурента по каким-то причинам слабеет.

В 2009 году вышла книга Б. Джил Кэрролл «Диалог цивилизаций: исламское учение и гуманистический взгляд Гюлена», где сравниваются взгляды Гюлена и мыслителей Востока и Запада – Канта, Милля, Платона и Конфуция.

Почему же они столь стремительно распространяются?

А ведь вывод очевиден. Суфийское мировоззрение, которое находится в основе идей Гюлена, а еще больше – в деятельности его адептов, не содержит закона исключенного третьего, который на латыни звучит так: «tertium non datur», т. е. «третьего не дано». На самом деле 34 Социально-философские аспекты учения Ф. Гюлена в социальном движении существует и третье, и четвертое, и пр. Гюленовский подход, назовем его так, более гибок в оценке ситуации, т. е. более адекватен. А следовательно, у последователей данного подхода меньшая вероятность ошибки при принятии управленческих решений. Это прекрасно чувствует та часть человеческого общества, которое называется образованным и удельный вес которого в мире становится все более значительным.

В заключение хотелось бы подвести итоги. Но, наверное, итоги будет подводить время, которое все расставит на свои места. Нам же нужно адекватно зафиксировать ситуацию.

Итак, проект под названием «Фетхуллах Гюлен» существует. Дивиденды от его реализации пытаются получить две цивилизации – мусульманская и североамериканская.

УЧЕНИЕ Ф. ГЮЛЕНА И ЕГО РОЛЬ

В ФОРМИРОВАНИИ НОВОГО МЫШЛЕНИЯ

СОВРЕМЕННОЙ ТУРЦИИ

Характеризуя это движение, исследователи обращают внимание на его сетевую структуру, основанную на четырех основных направлениях человеческой деятельности: экономического предприятия, образовательного учреждения, издательской деятельности и радиовещания, религиозных собраний.

После событий 11 сентября 2001 г. появилась постоянно возрастающая угроза того, что ненависть к тем, кто совершил этот акт терроризма, распространится и на другие исламские организации и сообщества, далекие от воинствующих настроений. Существующая на Западе тенденция односторонне рассматривать различные направления ислама, без учета различий между фанатиками и умеренными, не является чем-то новым. Тем не менее, после террористической акции против Центра мировой торговли в Нью-Йорке риск смешения понятий увеличился еще более.

Сегодня очень много говорится о том, что противовесом исламистскому экстремизму может стать либеральный и просвещенный ислам. И в этом смысле такой международно значимый фактор, как учение Ф. Гюлена, базирующееся на умеренном прочтении ислама и универсалистскоэтических взглядах в межрелигиозных отношениях, заслуСоциально-философские аспекты учения Ф. Гюлена живает того, чтобы обратить на него пристальное внимание исследователей, в том числе и мусульманского сообщества в Беларуси.

Прежде всего, необходимо иметь в виду, что Ф. Гюлена можно охарактеризовать как мусульманского философа, мыслителя и публициста. Его жизнь и труды представляют собой попытки переложить мысли и идеи того, что называют богословием, на систему понятий обычных людей нашего времени, применить их на практике. Если попытаться кратко и вместе с тем емко отметить, в чем состоит оригинальность Гюлена как мусульманского мыслителя, то здесь надо упомянуть следующие моменты.

Во-первых, Ф. Гюлен ясно и последовательно проповедует ислам, прежде всего, как религию любви и милости.

Этим он отличается от традиционного исламского мэйнстрима, в котором принято обозначать суть ислама через принцип полного подчинения и поклонения Всевышнему.

Ф. Гюлен, не отрицая важности и первостепенности поклонения, все же постоянно подчеркивает то, что именно любовь лежит в основе создания мира Аллахом и в основе посланничества благословенного пророка Мухаммеда.

Возможно, именно это обстоятельство заставило многих утверждать, что Гюлен проповедует христианство. Действительно, исламская мысль вплоть до последнего времени оперировала понятиями «божественной cправедливости»

и «божественной милости», которые не считались адекватными традиционному пониманию любви. Но в процессе развития христианско-исламского диалога многие мусульмане осознают, что их ключевые этические понятия соответствуют тому, что обозначается словом любовь. Не зря важнейшими принципами учения Ф. Гюлена вместе с тем являются самодисциплина и диалог [1, с. 49]. Если первая заповедь (самодисциплина) находит непосредственное проявление в пределах национального сообщества, то «диалог»

выходит за рамки Турции, что означает терпимость и умеренность по отношению к немусульманским группам. Из Глава 1. Учение Ф. Гюлена в контексте мировой философской традиции этого принципа вытекает принципиальное неприятие Ф. Гюленом насилия и терроризма. По его собственным словам, он ненавидит одного человека в мире – Усаму Бен Ладена, который опозорил светлый лик ислама.

Во-вторых, важный аспект мировоззрения Ф. Гюлена заключается в том, что мыслитель однозначно не приемлет «политический ислам» и в целом – слишком тесную привязку ислама и политики. Не секрет, что в современной мусульманской среде бытует утверждение о том, что ислам – не только религия, но и образ жизни (что верно), и вытекающее отсюда утверждение о том, что ислам есть не только религия, но и политическая доктрина. Гюлен однозначно показывает неверность и порочность такого механического связывания религии и политики. Он пишет о том, что те, кто принимают ислам как политическую идеологию, обычно делают это по причине личного негодования или враждебности. Мы должны положить конец подобной практике и основывать свои поступки на исламе как религии. Мусульмане должны прекратить действовать из идеологических или политических соображений и прикрываться при этом исламом, а также выдавать свои желания за идеи.

Ислам, в понимании Гюлена, не толкует о «бытии», а о «становлении» морального человека путем интернализации модели мусульманского, совершенного человека. Таким образом, для него важен процесс становления человека, его «спасение и «очищение». Гюлен стремится вдохнуть жизнь в исламскую традицию в соответствии с современными требованиями, вызовами модернизированного общества. Идентичность должна быть реализована на практике и интерпретирована на основе новых межкультурных вызовов. Поскольку ислам для Гюлена является Конституцией нравственности и самобытности, он подчеркивает роль образования для формирования, становления себя.

По мнению Ф. Гюлена, именно неоправданная политизация религии ислама и привела в значительной мере к сегодняшнему противостоянию мусульманского мира и ЗаСоциально-философские аспекты учения Ф. Гюлена пада, к тому, что на Западе сложилось искаженное видение ислама, понимание его, прежде всего, как политической системы. Гюлен указывает на то, что многие мусульмане, даже сведущие и образованные, верят, что Запад стремится подорвать основы ислама самыми хитрыми и изощренными способами. Постепенное «превращение» ислама в идеологию конфликта и противодействия, или партийную идеологию, заставило людей с подозрением относиться к исламу и мусульманам [5].

Именно необходимостью преодолеть негативные последствия политизации ислама, выражающиеся в том, что между ним и остальным миром возникает противоречие и непонимание, объясняет Гюлен и практическую значимость диалога религий и цивилизаций, который занимает важное место в его мировоззрении.

Движение Гюлена не стремится к отрицанию или бросанию вызова процессам модернизации. Скорее, оно демонстрирует, каким образом правильно задуманный мусульманский проект можно утверждать и далее – наиболее важные результаты, такие, как формирование сознательного актора, который имеет на вооружении набор религиозных и светских знаний. Современность для Гюлена предлагает новые ресурсы для возобновления исламского сознания и присутствия мусульман в новой общественной деятельности.

Идеи о необходимости мистического и одновременно соответствующего критериям современной мысли и науки религиозного пути в исламе Гюлен значительно расширил.

Он говорит не только о единстве и неразрывности научного и религиозного опыта, но также и о необходимости морально-нравственного воспитания, необходимости получения естественно-научных знаний, причем последним отдается даже определенный приоритет. Хотя философу в Турции приписывали действия, являющиеся угрозой для секулярного строя государства, именно Гюлен развивал мысли о сосуществовании секулярного строя и религиозноГлава 1. Учение Ф. Гюлена в контексте мировой философской традиции просветительской деятельности, соответствующие как духу времени, так и особенностям секуляризма. Кроме того, у Гюлена речь идет о первичности морального и этического воспитания безотносительно какой-либо религии. Ислам, хотя и важная константа для традиционно мусульманских обществ, но всего лишь одна из опций религиозного содержания морали и этики. Подобного рода «образовательный ислам» рассматривается и как альтернатива пресловутому «политическому исламу».

Его цели заключаются в том, чтобы обострить мусульманское самосознание, углубить смысл идиомы общей практики и общества для расширения возможностей для исключенных социальных групп с помощью образования и довести справедливое и мирное решение социальных и психологических проблем современного общества. Гюлен как социальный новатор основное внимание уделяет общественной сфере более, чем частной, и стремится превратить ислам и исламские практики в социальный капитал [1, с. 87].

Такой универсалистско-этический подход и стал идейной основой для формирования того, что принято называть движением Ф. Гюлена. Деятельность организаций, интегрирующих людей, разделяющих идеи Гюлена, можно назвать движением Ф. Гюлена. Однако это движение не имеет никакого политического смысла. Его идейным стержнем стал принцип «хисмет» практической работы, служения обществу в разных формах – как еще одно поклонение Всевышнему [4, с. 206].

Сам Ф. Гюлен (ходжаэфенди) не считает правильным, когда его называют лидером некоего движения. Действительно, понятие «движение Гюлена», или «фетхуллахчи»

(на турецком языке), является скорее внешним, используемым исследователями для обозначения того, что ныне представляет собой транснациональный социокультурный феномен, который связан с личностью и учением Ф. Гюлена. У движения нет строго и четко выстроенной структуры, верховного руководства во главе с харизматическим и едиСоциально-философские аспекты учения Ф. Гюлена нолично принимающим решения лидером. Движение Ф. Гюлена правильно было бы определить как транснациональную социальную сеть, основывающуюся на инициативе входящих в нее лиц и организаций, общим для которых является то, что они разделяют в той или иной мере идеи и принципы, проповедуемые Ф. Гюленом, а вовсе не реализуют некие мифические указы ходжаэфенди [4, с. 317].

Помимо школ, открытых во многих городах Турции, приверженцами учения Гюлена были основаны учебные заведения почти во всех странах мира (кроме таких стран, как Иран, Саудовская Аравия, Северная Корея, Китай). Подход к организации образования, независимо от религиозной принадлежности учеников, свойственен всем учебным заведениям, открытым приверженцами учения Гюлена.

Наиболее заметной и, можно сказать, ключевой организацией в движении Ф. Гюлена является Фонд журналистов и писателей. Этот фонд показал пример создания центров диалога по всему миру, и деятельность, подобная деятельности фонда, осущетвляется в разных странах разными организациями. Именно Фонду журналистов и писателей принадлежит инициатива формирования платформы культурно-гуманитарного «Диалога Евразия», который проводит различные программы и конференции на территории Евразии, в том числе и в Беларуси, а также издает ежеквартальный журнал с тем же названием. Особенность и уникальность движения Гюлена состоит в том, что оно, развившись сегодня в универсалистское течение, тем не менее, сохранило свой изначальный анатолийско-мусульманский колорит с откликами из Османской империи. При этом последователи Гюлена первые из мусульманских движений привлекли к диалогу и общению представителей не только авраамических религий, но индуизма, буддизма, а также неверующих.

В Турции и за ее пределами Ф. Гюлен известен среди религиозно умеренных и прогрессивных мусульман в связи с большим количеством образовательных учреждений, Глава 1. Учение Ф. Гюлена в контексте мировой философской традиции построенных им и его последователями. Это воспитательная работа началась в начале 1980-х гг. в Турции. К 1999 г.

его последователи основали около 150 частных школ, образовательных центров (dershanes) (к настоящему моменту их насчитывается около 1000), которые предлагают дополнительные курсы и имеют значительное число студенческих общежитий. В начале 1990-х гг. это движение начало расширять свою деятельность за пределами Турции.

К 1997 г. в данные учебные заведения почти во всех частях мира поступили более чем 26500 студентов, вдохновленных идеями Гюлена (к настоящему моменту их насчитывается 6–7 млн человек) [7]. Отличительной чертой этих школ является то, что они не изучают религию, хотя религиозная вера является основным мотивом для их создания. Напротив, они делают акцент на преподавании этики, которая рассматривается как объединяющий фактор между различными религиозными, этническими и политическими ориентациями.

Участие в образовательном секторе имеет несколько важных последствий. Как показали исследования, образование является важным средством для создания социального капитала, а также одним из наиболее значимых, прогностических факторов политической и социальной деятельности. Образование, таким образом, может создать социальный капитал, что важно в процессе построения гражданского общества. Споры о движении Гюлена основываются на широко распространенном мнении о том, что образование – необходимое средство социальных изменений, и подтверждают тот факт, что школы Гюлена дают качественное образование, которое является шагом в карьере во всех слоях общества. Гюлен стремится использовать современное образование, чтобы остановить процесс упадка в мусульманском мире. Он хочет создать образованные элиты, «исламсие умы» в целом и в турецкой нации в частности. Его философия образования появилась из социального контекста и изменений социальных и политичеСоциально-философские аспекты учения Ф. Гюлена ских условий. Образовательные учреждения Гюлена являются частью исламского просветительского движения, их акцент должен быть сделан на преподавании [1, с. 185]. Создание школ было обусловлено желанием следить за состоянием учебной программы. Что касается Турции, то в школах Гюлена преподавать религиозные курсы разрешалось только один час в неделю, а в турецких учреждениях за рубежом преподавать религию запрещено вообще.

Гюлен всегда был увлечен созданием «современного мусульманина», т. е. человека, погруженного в систему этических ценностей ислама и обладающего всесторонним образованием во всех отраслях современных знаний. Объединив ислам с идеей всеобщего образования, он придал образованию новый смысл, который вполне можно охарактеризовать как развитие исламской этики в области образования, которая стремилась бы устранить пробел между светским и религиозным характером образования. Он прекрасно понимал важность науки для будущего, поэтому наука и религиия были взаимосвязаны в его понимании.

Первый шаг к развитию исламской этики образования в движении Гюлена был сделан в 1980-х гг. Ф. Гюлен не ограничивался реализацией своих идеалов образования только в исламских кругах, он хотел распространить их на все современное общество. Для него было очень важно воспитывать новые элиты. Гюлен считал, что только такая образованная элита сможет стать реальной силой в формировании нового общества, т. е. он верил, что бюрократы или предприниматели могли бы сделать больше, чтобы изменить общество, чем проповедники, поскольку доминирующая, религиозная часть общества была настолько маргинальна, что не в состоянии влиять на общество. Его сторонники утверждали, что этот стиль образования являлся ответом на вопрос о том, как Турция, в частности, может сохранить свою идентичность в глобализированном мире.

В этом контексте он увидел и представил образование как средство разрешения конфликтов, как мост между людьГлава 1. Учение Ф. Гюлена в контексте мировой философской традиции ми в пределах и за пределами Турции. Последователи движения утверждают, что тот, кто имеет сильное чувство идентичности, основанное на знаниях, не боится контакта с другими людьми. Таким образом, национальная и религиозная идентичность не противоречит участию в процессе глобализации.

Гюлен пытается выполнить три основные цели: 1) повысить мусульманское сознание; 2) пересмотреть связи между наукой и религией, чтобы опровергнуть доминирующий интеллектуальный дискурс материализма и позитивизма;

3) восстановить коллективную память путем пересмотра общей грамматики общества, ислама. Его ключевые понятия в области образования являются средствами достижения этих целей и общей цели создания «золотого поколения», вооруженного инструментами науки и религии [1, с. 213].

Метафорическое понятие «золотое поколение» является описанием будущего поколения, которое будет образованным во всех отношениях.

Одна из главных характеристик образовательного процесса – вера, которая показывает верующим их цели и учит их ответственности за свои деяния. Гюлен считает, что только с верой наука может быть применена выгодным способом для человечества, поскольку вера учит людей, что хорошо и что плохо. Для достижения цели построения метафорического «золотого поколения» учителя выполняют самую важную роль. Они являются теми, кто мотивирует быть хорошим и, следовательно, служить исламу. Учителя обязаны наполнить науки мудростью так, что она будет применяться полезным способом для общества. Предоставление образования и особенно преподавания в этом контексте становится святым долгом учителя. Это основание является важным мотивом для людей, избирающих эту профессию.

Кроме того, поскольку исламское образование доступно тем, кто хочет его получить, Гюлен и его последователи признают, что даже без явного преподавания ислама их 44 Социально-философские аспекты учения Ф. Гюлена школы служат исламу, так как выступают источником знаниий. С точки зрения Гюлена, само знание становится исламским смыслом, когда оно передается от учителя, обладающего исламскими ценностями. «Учителя со знаниями»

выступают в качестве моделей для своих студентов. Они показывают, как совместить ислам с наукой и, будучи хорошими учителями, учат других, в том числе немусульман, что мусульмане – хорошие люди и тем самым служат исламу [7].

Движение Ф. Гюлена, положившее начало национальным ориентациям, было успешно вовлечено в мировую образовательную деятельность, которая поощряет национальную самобытность стран. Ф. Гюлен понимает, что изоляция не является решением проблем для Турции, а скорее, наоборот, – причины этих проблем следует искать в самой Турции. И в образовании он видел конструктивную роль решения данных проблем. Современный мир, по мнению Гюлена, нуждается в обмене идеями, а также в индивидуальной потребности национальной идентичности. Гюлен видит глобализацию и национальную ориентацию как взаимозависимые явления. В практическом смысле эта взаимозависимость означает, что государство должно не только открыть себя миру, но и сохранить свою национальную идентичность [1, с. 163].

Два ключевых понятия преобладали в дискурсе Гюлена: терпимость и диалог. Что касается Османской империи, то, практикуя принцип толерантного ислама, 10 миллионов турок были в состоянии управлять 250 миллионами человек, живущих на трех континентах. Он понимает терпимость как сотрудничество между различными общественными группами и как сотрудничество на международном уровне на основе общих ценностей [1, с. 172], а толерантность описывает как основной атрибут ислама в целом и турецкого народа в частности. Он поддерживает диалог с другими нациями. Несмотря на всяческую готовность принять различные религиозные группы, учителя в школах Гюлена остаются благочестивыми мусульманами Глава 1. Учение Ф. Гюлена в контексте мировой философской традиции с исламской национальной идентичностью, выступающей в качестве основы для их терпимости. Такой подход позволяет движению действовать в самых разнообразных обстоятельствах, так как различия других не являются проблемой до тех пор, пока члены могут оставаться верными своим собственным ценностям. Это отношение и способность движения объединить исламские цели с этической составляющей делают возможным рассматривать его педагогическую деятельность приемлемой для многих народов за пределами Турции.

Таким образом, движение разработало свою собственную трудовую этику образования. Прежде всего, Гюлен призвал своих последователей к поддержке надежного, религиозного воспитания молодежи. Турецкий мыслитель рассматривает образование в качестве средства для усвоения этических ценностей. Движение было ответом на социальные и экономические волнения современного мира, оно пытается найти место для мусульман в глобализованном мире. С помощью образования последователи движения хотят воспитать специальный класс, который смог бы объединить ислам с требованиями современного общества.

Они нашли свой вариант исламской современности, который является одним из многих возможных принципов модернизации современного общества [1, c. 168].

Турецкие образовательные учреждения существуют в 120 странах мира. Общепризнанно, что замысел таких учебных заведений принадлежит турецкому исламскому ученому Ф. Гюлену. Образовательные учреждения – школы, лицеи, университеты – вписаны в сеть более крупного движения. Их деятельность финансово обеспечивается организациями экономического характера и поддерживается масс-медиа. Заложенная Гюленом новая система образования стала важной в двух отношениях: во-первых, с точки зрения ее социального аспекта, во-вторых, с точки зрения качества образования.

Ранее образование являлось областью, в которой действовала только просвещенная группа людей. Большие масСоциально-философские аспекты учения Ф. Гюлена сы общества не были допущены к участию в этих дискуссиях. Область образования была расценена как слишком важная, чтобы доверить ее широкой общественности. На самом деле «низы общества» никогда не рассматривались в качестве соисполнителей каких-либо ролей в политических, образовательных или социально-культурных проектах.

Ф. Гюлен оспаривает эту точку зрения и элитарный характер ее сторонников. Он утверждает, что такая перспектива отталкивает людей от образования, политики и государства.

Гюлен рассматривает и определяет содержание образования как самую большую проблему не только Турецкой Республики, но и современной цивилизации. Он считает, что образование человечества является основой веры. В основе современного кризиса образования лежит фрагментация некогда гармоничной связи сердца и ума в области образования и научного мышления. За последние несколько веков современная научная мысль и образование приобрели социальный и идеологический характер, лишая сам процесс и мирские объекты своей святости и приписывая их позитивистской природе. Эта ситуация привела к коррупции и духовному кризису, свидетелем которого в настоящее время является современное общество. Одним из нововведений, разработанных Гюленом, является его целостное мировоззрение в отношении взаимосвязи между человеком, космосом и Богом, а именно гармоничное единство ума и сердца [1, с. 216].

Кроме того, школы Гюлена изменили понимание образования как слепого повторения, которое было основано на запоминании определенных закономерностей. Современная система образования многих стран по-прежнему в основном зависит от запоминания. Она находится под игом формальной логики во многих областях. Образовательные программы в школах Гюлена созданы на основе математической и экспериментальной логики – прогрессивном методе, который базируется не на запоминании или повторении.

Они привнесли новый динамизм в сферу образования, изГлава 1. Учение Ф. Гюлена в контексте мировой философской традиции менили отношение к нему, улучшили и выделили обучение студентов по всем предметам.

Еще одним важным событием были отношения ученик– учитель, школа–родитель и студент–студент. Школы содействовали эмоциональным, искренним, сердечным отношениям между всеми субъектами образовательного процесса. С этой точки зрения школы воспроизводили подлинные и позитивные отношения в семье, на улице, в узком сообществе, адаптировали эти отношения к современным условиям. Они реконструируют самоотверженный образ индивида быть «лицом общества». В эпоху процветания эгоизма и материализма это движение остается актуальным. Достижения в сфере образования в этическом аспекте выдвигают профессию учителя, преподавателя на первый план. В свою очередь Гюлен разделял понятия образования и обучения.

Большинство людей могут быть учителями, но количество педагогов, воспитателей весьма ограничено. Разница между ними заключается в том, что хотя оба – учитель и воспитатель – распространяют информацию и прививают определенные навыки, но педагог – это тот, кто имеет возможность оказать содействие в проявлении студентов как личностей, которые способны мыслить и размышлять, кто формирует характер и позволяет студентам приобрести качества самодисциплинированности. Каждый из таких педагогов становится «послом культуры», формируя тем самым исторический мост, предполагающий сотрудничество стран и возможность создания и улучшения отношений на широкой гуманной и социальной основе [1, с. 205].

1. M. Hakan Yavuz. Turkish Islam and the Secular State. The Gulen Movement/ M. Hakan Yavuz, John L. Esposito. – Syracuse: Syracuse University Press, 2003. – 280 p.

2. Mardin, S. Religion and Social Change in Modern Turkey: The Case of Bediuzzaman Said Nursi/ S. Mardin. – New York: State University of New York, 1989. – 326 p.

3. Saritoprak, Zeki. An Islamic approach to peace and nonviolence:

A Turkish experience/ Saritoprak, Zeki. – New York: The Muslim World, 2005. – 428 p.

4. Thomas, S. J. Susm and modernity in the thought of Fethullah Gulen/ Michel, Thomas S. J.– New York: The Muslim World, 2008. – 358 p.

5. Акман, Н. Ислам и террор несовместимы/ Н. Акман. – 2007. – Режим доступа: http://ru.fgulen.com/content/view/2213/18/. – Дата доступа:

23.11.2010.

6. Гюлен, Ф. Очерки, перспективы, мнения / Ф. Гюлен. – М.: 2006. – 141 с.

7. Емельянова, Н. А. Частные школы в турецкой образовательной системе [Электронный ресурс] / Н. А. Емельянова. – М.: Ин-т востоковедения, 2009. – Режим доступа: http://ru.fgulen.com/content/view/2269/18/. – Дата доступа: 23.11.2010. Казанский гос. мед. ун-т, 2008. – 103 с.

8. Карпат, К. Политизация ислама. Реконструкция национальности, государства, веры и сообщества в последние годы Османской империи/ К. Карпат. – Оксфорд: Oxford University Press, 2002. – 544 с.

9. Киреев, Н. Г. История Турции. XX век/ Н. Г. Киреев. – М.: Крафт, ИВ РАН, 2007. – 605 с.

10. Мухарямова, Л. М. Турецкие школы в российской образовательной системе: социологический анализ/ Л. М. Мухарямова. – Казань, 2009. – 115 с.

11. Официальный Интернет-портал Ф. Гюлена [Электронный ресурс]. – Режим доступа: www.fgulen.com. – Дата доступа: 09.10.2010.

12. Официальный Интернет-сайт журнала «Новые Грани» [Электронный ресурс]. – 2005. – Режим доступа: www.noviyegrani.com. – Дата доступа: 13.02.2011.

13. Сюкияйнен, Л. Р. Религия, право и исламская мысль в современной Турции/ Л. Р. Сюкияйнен. – 2009. – Режим доступа: http://ru.fgulen.

com/content/view/2268/18/. – Дата доступа: 23.11.2010.

14. Холл, С. Формирование современности/ С. Холл, Б. Гибен. – Оксфорд: Basil Blackwell, 1992. – 187 с.

15. Элиас, Н. Принятые и Чужие. Социологическое исследование проблем сообщества / Н. Элиас, Дж. Л. Скотсон. – Лондон: Sage Publications, 1994. – 260 с.

16. Явуз, М. Х. Лицо политического ислама в Турции / М. Х. Явуз. – Оксфорд: Oxford University Press, 2003. – 205 с.

ИДЕЙНОЕ НАСЛЕДИЕ Ф. ГЮЛЕНА

В КОНТЕКСТЕ ЕВРОПЕЙСКОЙ

ФИЛОСОФСКОЙ МЫСЛИ

Однако Г. Гегель в своей «Философии права» в начале ХIХ века, несмотря на то, что восточную действительность того времени он знал скорее по описаниям, все же, на наш взгляд, очень точно подметил одну важную особенность и ценность культуры как таковой. Приведем почти полностью из данной работы § 20, чтобы не нарушать контекст его мысли относительно феномена ценности культуры:

«Рефлексия, обращенная на влечения, представляя, оценивая, сопоставляя их друг с другом, а затем с их средствами, следствиями и с целостным их удовлетворением – со счастьем, вносит в этот материал формальную всеобщность и очищает его таким внешним способом от его грубости и варварства. В этом выявлении всеобщности мышления и состоит абсолютная ценность культуры. В идеале счастья мысль уже обладает властью над природной силой влечений, так как она уже не удовлетворяется минутным счастьем, а требует его полноты. Это постольку связано с культурой, поскольку и она требует всеобщего. В идеале счастья заключены два момента: во-первых, всеобщее, которое выше всех особенностей; но так как содержание этого всеобщего опять-таки лишь всеобщее наслаждение, то здесь вновь выступает единичное и особенное, следовательно, конечное и приходится возвращаться к влечению» [1, с. 83].

Таким образом, мы хотим подчеркнуть, что в культуре, помимо единичного, особенного, всегда присутствует всеобщее, которое, по-видимому, и притягивает разное единичное друг к другу. И в этом смысле те идеи Ф. Гюлена, с которыми ознакомилась, прежде всего, интеллектуальная элита Беларуси (писатели, ученые, общественные и государственные деятели), оказались очень созвучны нашей ментальности и в каком-то смысле общей направленности духовного развития нашей страны.

На это обратил внимание председатель Союза писателей Беларуси Н. И. Чергинец в предисловии к изданию на русском языке книги Ф. Гюлена «Диалог и толерантность»:

«Как и просветители белорусской земли – светочи православия, Гюлен, популяризируя сложные вопросы исламской теологии, использует язык, понятный современному светскому читателю – не только мусульманину, но и каждому, кого интересуют основы исламского вероучения. Писатель представляет ислам в контексте современной глобальной цивилизации, зримо показывая, что эта религия не противоречит тенденциям к межличностному и межрелигиозному согласию, а, наоборот, гармонирует с ним» [2, с. 8]*. И в самом деле, кто станет возражать в среде здравомыслящих людей сложного, противоречивого мира против идей, высказанных современным турецким мусульманским мыслителем по теологическим, культурным, нравственнодуховным проблемам, затрагивающим весь современный мир, особенно после 11 сентября 2001 года. Начало ХХI столетия отмечено появлением очень опасного термина – «столкновение цивилизаций». Сегодня, пожалуй, нет соВ 2011 г. в Турции в переводе на турецкий язык издана книга Н.И. Чергинца.

Глава 1. Учение Ф. Гюлена в контексте мировой философской традиции циально-гуманитарной темы более актуальной, назревшей и одновременно столь широко обсуждаемой, чем диалог культур и цивилизаций. Ее общие параметры и отдельные конкретные аспекты – культурологические, политические, религиозные, научные – стали предметом рассмотрения и изучения многими международными и национальными организациями на разных уровнях во всех регионах.

Год от года проблема противостояния цивилизаций и культур становится все злободневнее. Мы сталкиваемся с ней практически каждый день. Сегодня вопросы межцивилизационного разлома вышли на первый план. Некоторые эксперты приравнивают угрозу межцивилизационного раскола к таким вызовам, как опасность международного терроризма и распространение оружия массового поражения. Особое беспокойство многих ученых и политиков вызывает фактически начавшаяся «холодная война» между Западом и исламским миром. Подобных проявлений становится с течением времени все больше, а острота конфликтных ситуаций нарастает.

Попробуем разобраться, на чем основываются подобного рода утверждения, которые характеризуют нашу современность.

Прежде всего, изменились традиционные соотношения индивидуума и общества. Ранее, т. е. в начале нового времени, семья, деревня или племя представляли собой наиболее ценные независимые «группы выживания» для индивидуумов. С развитием национального государства и усложнением социальной организации семейные и племенные отношения утрачивают свою важность, поскольку социальные отношения становятся более сложными и основанными на все удлиняющихся цепочках взаимозависимостей. Автономность индивидуума менее выражена в общественной группе, где преобладают семейные или племенные отношения, чем в общественной группе, интегрированной в национальное государство. Существует большое различие между тем, что означает быть индивидуумом – самим 52 Социально-философские аспекты учения Ф. Гюлена собой – в современной среде, где преобладающую роль играет социально-общественная интеграция, осуществляемая под эгидой национального государства, и тем, что значит быть им в локальном сообществе, семье или племени.

Коснемся еще одного аспекта проблемы цивилизаций, а именно феномена глобализации. В социальном, политическом и экономическом плане Запад, хотя и является во многом источником глобализационных процессов, но и сам испытывает угрожающее воздействие со стороны некоторых проявлений глобализации. Вследствие проницаемости границ возрастают потоки людей из бедных стран в богатые, формируются не интегрированные в устоявшуюся культуру сообщества иммигрантов, благодаря чему возрастает угроза экономической, экологической, медицинской и даже физической безопасности. Все это резко увеличивает разрыв между странами, более контрастными становятся барьеры цивилизации.

Развивается международная тенденция гомогенизации культур, которая находит выражение в отказе от традиционного образа жизни или его разрушении в результате урбанизации. При этом локальные культуры ощущают создавшуюся ситуацию как маргинализацию собственных смысловых границ, сужение выбора в отношении своего будущего или даже как угнетение и уничтожение. Следствием этого неизбежным оказывается ответ посредством более энергичного утверждения своей исконной самобытности. Причем, часто это происходит в резко радикальной форме, что также подпитывает поляризацию цивилизации.

Употребление таких выражений, как «исламский терроризм» на Западе и «современные крестоносцы» в мусульманском мире – это не просто пример оборота речи, это выражения, за которыми стоят вполне реальные идеологемы, которые усугубляют взаимную враждебность между цивилизациями.

Еще один важнейший компонент духовной составляющей современных форм цивилизации – это религии, роль Глава 1. Учение Ф. Гюлена в контексте мировой философской традиции которых невозможно переоценить. В период между серединой XIX и до середины ХХ столетия многие интеллектуальные и политические элиты полагали, что процесс модернизации подавит жизнеспособность религии. Но в последние десятилетия почти каждая великая мировая религия опровергает это предположение и все более заметно играет ту или иную политическую роль. Кризис светских духовных ценностей приводит к тому, что многие сообщества одобрительно относятся к возрастающей роли религии в общественной жизни. В большинстве случаев эта поддержка выражается в неагрессивной форме, продолжая существовать в мире, который, по мнению многих, все больше становится враждебным к вере и верующим. Однако незначительная часть движимых религиозными мотивами групп участвует в насильственных акциях.

Крайне важно признать, что ни одна мировая религия не попустительствует убийству невинных людей и не одобряет его. Все они проповедуют идеалы сострадания, справедливости и уважения величия жизни. Однако во многих конфликтах, вспыхивавших в разных частях мира, религия использовалась для оправдания нетерпимости, насилия и даже лишения жизни. Значительное число насильственных и террористических актов, совершенных радикальными группами, сопровождалось религиозной риторикой. Изза подобных примеров некоторые воспринимают ислам как религию с изначально присущей ей идеей насилия. Такие убеждения углубляют разделение между народами и усиливают опасную взаимную враждебность между обществами.

На самом деле, несмотря на исторические периоды напряженности и столкновения, выгодная торговля, сотрудничество и взаимное познание были отличительными чертами отношений между христианством, исламом и иудаизмом со дня их основания и до настоящего времени. В средние века исламская цивилизация была крупным источником инноваций, получения знаний и научного прогресса, которые содействовали возникновению Возрождения и ПросвеСоциально-философские аспекты учения Ф. Гюлена щения в Европе. Исторически при мусульманском правлении евреи и христиане в значительной степени пользовались свободой вероисповедания. Многие из них добились высокого политического положения, причем в различные периоды истории евреи находили убежище в мусульманских империях, дабы избежать дискриминации и преследования. Аналогичным образом, в последние столетия политические, научные, культурные и технологические достижения на Западе оказали влияние на многие аспекты жизни в мусульманских обществах, и многие мусульмане стремились эмигрировать в западные государства отчасти потому, что там имелись политические свободы и экономические возможности.

Следующий источник культурного противостояния – это вызовы миграции. Почти каждое государство является как страной происхождения, так и страной назначения для мигрантов. В мире с проницаемыми границами, быстро развивающимися средствами транспорта и коммуникаций, глобализированной экономикой разным народам суждено взаимодействовать через постоянную миграцию, которая порождает новые вызовы, особо остро дающие о себе знать в принимающих странах. От того, как этот динамичный процесс описывается в СМИ, обсуждается политическими и культурными элитами и управляется лидерами, будет зависеть, станет ли население смотреть на увеличивающееся разнообразие как на источник силы или как на угрозу.

Немаловажную роль в этих процессах играет гендерный дисбаланс. Прогресс в достижении гендерного равенства по-прежнему происходит во многих частях мира сравнительно медленно: из миллионов детей, которые не ходят в школу, 70% составляют девочки, из миллионов взрослого населения, не умеющего читать, на долю женщин приходится две трети, а из миллиарда человек, живущих в нищете, доля женщин и девочек составляет три пятых.

Мировое сообщество предприняло попытку разорвать этот порочный круг культурного отчуждения. Сегодня все Глава 1. Учение Ф. Гюлена в контексте мировой философской традиции более остро осознается необходимость такого подхода к противоречиям современной жизни, когда она рассматривается как потенциально совместимое поле смыслов, выявленных в результате диалогического взаимодействия ценностных систем, основанных на различных принципах.

Каждая из этих систем является основой построения цивилизованной жизни.