«Электронный ресурс URL: Перепечатка с сайта Института социологии РАН СОЦИАЛЬНОЕ НЕРАВЕНСТВО НЕРАВЕНСТВО ЭТНИЧЕСКИХ ГРУПП: ПРЕДСТАВЛЕНИЯ И ...»

Социальное неравенство

этнических групп: представления

и реальность

Электронный ресурс

URL: http://www.civisbook.ru/files/File/neravenstvo .pdf

Перепечатка с сайта Института

социологии РАН http://www.isras.ru/

СОЦИАЛЬНОЕ

НЕРАВЕНСТВО

НЕРАВЕНСТВО

ЭТНИЧЕСКИХ

ГРУПП:

ПРЕДСТАВЛЕНИЯ

И РЕАЛЬНОСТЬ

МОСКВА

2002

РОССИЙСКАЯ АКАДЕМИЯ НАУК

ИНСТИТУТ ЭТНОЛОГИИ ИНСТИТУТ

И АНТРОПОЛОГИИ СОЦИОЛОГИИ

Международный научно исследовательский проект «Социальное неравенство этнических групп и проблемы интеграции в Российской Федерации»

Книга I

СОЦИАЛЬНОЕ НЕРАВЕНСТВО

ЭТНИЧЕСКИХ ГРУПП:

ПРЕДСТАВЛЕНИЯ И РЕАЛЬНОСТЬ

Автор Проекта и ответственный редактор Л.М. Дробижева Москва Academia УДК 316. ББК 60. С Авторский коллектив:

В.В. Амелин, А.Д. Бравин, Д.В. Брагина, Р.М. Валиахметов, Э.М. Виноградова, И.М. Габдрафиков, Г.А. Исаев, В.Е Козлов, В.В. Коротеева, И.М. Кузнецов, Р.А. Кузьмина, Р.Н. Мусина, Л.В. Остапенко, А.В. Переведенцева, С.В. Рыжова, Л.В. Сагитова, И.А. Снежкова, Г.У. Солдатова, И.Г. Спиридонова, Т.А. Титова.

Редакционная коллегия:

Л.М. Дробижева (отв. ред.), М.С. Кашуба, И.М. Кузнецов.

Рецензенты:

Чл. корр. РАН Ю.В. Арутюнян, канд. эконом. наук. Ж.А. Зайончковская Книга подготовлена и вышла в свет при поддержке Фонда К. и Дж. Макартуров.

Социальное неравенство этнических групп: представления и ре С альность / Авт. проекта и отв. ред. Л.М. Дробижева. — М.: Academia, 2002. — 480 с.

ISBN 5 87444 Монография посвящена итогам Международного исследовательского про екта «Социальное неравенство этнических групп и проблемы интеграции в Рос сийской Федерации». Авторы отвечают на вопросы, актуальные для поликуль турного общества. Насколько обоснованны представления об этническом нера венстве и об этнокультурных препятствиях на пути трансформационных про цессов в России? Почему ситуация отбора на рынке труда, неизбежная в усло виях социально экономической конкуренции, воспринимается в общественном сознании как проявление неравенства и каковы реальные различия в распре делении богатства, престижа, власти в этнических группах? Насколько влияет этничность на положение людей в стратификационной иерархии современного российского общества? Каковы перспективы общероссийской гражданской ин теграции?

Книга предназначена для социологов, этнологов, политологов, специалис тов в области межэтнических отношений, преподавателей вузов, студентов.

Введение

ЭТНИЧЕСКИЕ АСПЕКТЫ

ИЗУЧЕНИЯ СОЦИАЛЬНОЙ

ДИФФЕРЕНЦИАЦИИ

РАКУРС ИЗУЧЕНИЯ

Новая Россия в 2001 г. отметила свое десятилетие. По сравнению с Со ветским Союзом государство стало этнически более однородным1, но забыть об этничности в нем не удастся. Это связано не только с тем, что кроме русских в Российской Федерации проживают другие народы, одни — насчитывающие миллионы2, а иные — десятки тысяч или не более сотни человек, и у них есть образ желаемой ими страны, госу дарства, которое они могли бы назвать своим Отечеством. Этничность будет напоминать о себе и потому, что сами русские не забывают о сво ей национальности, этнических чувствах, привязанностях. По данным исследования, которое мы представляем в этой книге, половина рус ских присоединяются к мнению, что «современному человеку необхо димо ощущать себя частью своего народа». И доля людей с такими ус тановками в 90 е гг. росла3.

Глобализация, в которую, как и весь мир, включается Россия, не исключает социального, экономического и культурного своеобразия ее регионов и народов, ее населяющих. Не случайно мы все чаще, опре деляя вариативность этого общего явления, называем происходящие процессы «глокализацией».

Среди ученых и политиков не прекращаются споры о том, какой путь оптимален — забыть об этничности, как можно реже упоминать о ней («этничность — персональное дело каждого»), обеспечить экономичес кое благополучие населения (и тогда напряженность уйдет из этой сфе ры сама собой) или, наоборот, демонстрировать, что государство помнит о полиэтническом составе своих граждан и стремится гарантировать их интересы согласно законодательно закрепленным нормам. Историчес В СССР русские составляли 51% населения, в России — 82,5%.

Более 5,5 млн. татар, 4 млн. украинцев, более 1 млн. белорусов, чувашей, мордвы.

Мы имеем возможность провести сравнение, так как эти установки фиксиро вались нами в республиках и областях на сопоставимых группах в 1994 г., в ходе реа лизации проекта «Посткоммунистический национализм, этническая идентичность и регулирование конфликтов» (1993—1996).

4 СОЦИАЛЬНОЕ НЕРАВЕНСТВО ЭТНИЧЕСКИХ ГРУПП: ПРЕДСТАВЛЕНИЯ И РЕАЛЬНОСТЬ

кий опыт государств и народов многообразен, и наиболее надежный выбор можно сделать на основе знания социальных практик в самой стране. Такое знание и стремятся получить социологи.

Во имя стабильности страны, предупреждения конфликтов и ме жэтнического противостояния важно своевременно выявлять ситуа ции возможных напряжений, связанных с тем, что характерные для современного мира ситуации конкуренции за рабочие места, участие во власти, а также угрозы личной безопасности и потери культурной самобытности воспринимаются как намеренная дискриминация тех или иных этнических групп.

Не будем скрывать и того, что внутренняя солидарность, присущая отдельным этническим группам, а также сохраняющаяся (вопреки тео ретическим ожиданиям) устойчивая этническая идентичность, этничес кие чувства порой воспринимаются как нежелательное явление, а куль турное разнообразие — как препятствие социальным инновациям.

Насколько оправданны представления об этнической дискримина ции и об этнокультурных препятствиях на пути трансформационных процессов в России? Почему ситуации отбора на рынке труда, неиз бежные в условиях социально экономической конкуренции, воспри нимаются в общественном сознании как проявления неравенства и каковы реальные различия в распределении богатства, престижа, вла сти в этнических группах? Насколько влияет этничность на положе ние людей в стратификационной иерархии современного российского общества? Попытаться ответить на эти вопросы и было задачей про екта «Социальное неравенство этнических групп и проблемы интег рации в Российской Федерации» (далее «СН»).

Проект «СН» — третий, который осуществил авторский коллек тив под руководством Л.М. Дробижевой в 1999—2001 гг. Первый — «По сткоммунистический национализм, этническая идентичность и регу лирование конфликтов» — был реализован в 1993—1996 гг., второй — «Этнические и административные границы: факторы стабильности и конфликтности» — в 1997—1998 гг. В ходе работы над проектами мы имели возможность наблюдать на основе анализа данных репрезентативных опросов населения и ма По результатам проектов опубликованы книги: Ценности и символы этническо го самосознания. М., 1994; Конфликтная этничность и этнические конфликты. М., 1995;

Национальное самосознание и национализм в Российской Федерации 90 х годов; Су веренитет и этническое самосознание. М., 1995; Дробижева Л.М., Аклаев А.Р., Ко ротеева В.В., Солдатова Г.У. Демократизация и образы национализма в Российской Федерации 90 х годов. М., 1996; Говорит элита республик Российской Федерации.

110 интервью Леокадии Дробижевой. М., 1996; Социальная и культурная дистанции.

Введение. ЭТНИЧЕСКИЕ АСПЕКТЫ ИЗУЧЕНИЯ СОЦИАЛЬНОЙ ДИФФЕРЕНЦИАЦИИ

териалов глубинных интервью с экспертами, как на протяжении 90 х гг. интересы этнических общностей смещались из сферы понача лу символической, культурной и психологической (принятие Декла рации о суверенитете, провозглашение языков народов, дающих на звание республикам, государственными, сохранение ценностей куль туры, групповой идентичности) в сферу государственно политичес кую, а затем и социально экономическую. Т.е. интересы оказались на прямую связаны как с собственностью, доходом, престижем, так и с властным, интеллектуальным ресурсом групп.

Проблема адекватности, справедливости выстраивающихся соци альных иерархий, в том числе этнической, клановой, территориаль ной и т.д., новой социальной стратификации в целом становится одной из центральных в современном российском обществе.

Значимость конкретного анализа проблем, связанных с изменени ем классов, слоев, социальных общностей, с субъективным истолкова нием этих изменений различными, в том числе этническими, группа ми определяется многими обстоятельствами и, прежде всего, тем, что современная социальная стратификация не стабилизировалась, а ос новные тенденции трансформации социальной структуры до сих пор вели к углублению конфликтности по поводу воспринимаемого соци ального неравенства.

Вокруг принципов и границ социальной дифференциации идут на учные и политические дискуссии. Применительно к национальностям они приобретают дополнительную остроту. Если границы между соци альными слоями оказываются особенно подвижными и неустойчивыми в переходном обществе, то этнические границы в этот период, напро тив, становятся более рельефными, обращающими на себя внимание.

В Западной Европе, с казалось бы более устойчивыми социальны ми делениями, социологами, подчеркивающими значимость этнично сти в социальной стратификации, в 70 е гг. XX столетия было введено понятие «новой этничности», которое связывалось с групповым соци ально политическим поведением и выстраиванием этими группами границ, преследующих цели признания их интересов другими груп пами5. Одни исследователи связывали это явление с притоком новой Опыт многонациональной России. М., 1998; Асимметричная федерация: взгляд из центра, республик и областей. М., 1998; Солдатова Г.У. Психология межэтнической напряженности. М., 1999.

Thompson R.H. Theories of Ethnicity. A Critical Appraisal. N.Y.: Greenwood Press, 1989. P. 91; Bonacich E.A. Theory of Ethnic Antagonism: The Split Labor Market // Social Stratification, Class, Race and Gender in Sociological Perspective / Ed. by D.B. Grusky.

Boulder; San Francisco; Oxford: Westview Press, 1994. P. 474—486.

6 СОЦИАЛЬНОЕ НЕРАВЕНСТВО ЭТНИЧЕСКИХ ГРУПП: ПРЕДСТАВЛЕНИЯ И РЕАЛЬНОСТЬ

эмиграции, другие — с утратой прежней силы коллективного действия в идентичности рабочего класса, которая «замещалась» этнической идентичностью6. Н. Глэзер и Д. Монихэн писали о снижении значимос ти отношений собственности как главного классообразующего факто ра, в то время как этничность признавали более фундаментальным источником стратификации7.

Наложение социально дифференцированных полей на этнические дает разнообразный спектр перспектив стабилизации в полиэтничес кой стране. Интеграция, не только социальная, но и межэтническая, во многом зависит от той модели социальной структуры, системы со циальных отношений между стратами, которая будет утверждаться в обществе, и от представлений людей о складывающихся отношениях.

Естественно, межгрупповая интеграция в обществе возможна на основе общих или сходных интересов, ценностей, норм поведенческой культуры.

Целью нашего исследования было установить, какую роль играет этничность в формировании представлений о социальном неравенстве и как социальная дифференциация этнических групп влияет на ин теграцию в современном российском обществе.

Предметом анализа было реальное или воспринимаемое людьми социальное неравенство этнических групп. Это несколько иной ракурс исследования в сравнении с изучением социальной стратификации народов, этнических групп, которое велось в отечественной этносоци ологии прежде.

Особенностью этносоциологии после ее утверждения в нашей стра не в 60—70 е гг. было как раз особое внимание к изучению социальной структуры этнических общностей (прежде всего, наций союзных республик), но акцент делался на сравнительном анализе народов с точки зрения их развития.

Связано это было не только с субъективным фактором — этой темой как пионеры начали заниматься крупные специалисты, изучавшие именно социальную структуру, — Ю.В. Арутюнян, О.И. Шкаратан8.

Для них этнические группы были одним из полей стратификации.

Собственно, и все другие характеристики — семейные, этнокультур ные, социально психологические — выступали для них, условно гово Bell D. Ethnicity and Social Changes // Ethnicity. Theory and Experience / Ed. with introd.

by N. Glazer, D.P. Moynihan. Cambridge (Mass.): Harvard University Press, 1975. P. 171.

Glazer N., Moynihan D.P. Introduction // Ethnicity. Theory and Experience… P. 17.

Арутюнян Ю.В. Социальная структура сельского населения СССР. М., 1971;

Шкаратан О.И. Проблемы социальной структуры рабочего класса. М., 1970.

Введение. ЭТНИЧЕСКИЕ АСПЕКТЫ ИЗУЧЕНИЯ СОЦИАЛЬНОЙ ДИФФЕРЕНЦИАЦИИ

ря, вспомогательными, дающими возможность более разносторонне охарактеризовать социальный состав и мобильность в полиэтничес ком обществе.

Но была и другая, объективная причина того, почему изучение со циальной структуры народов занимало центральное место в этносо циологии. Это — сам характер полиэтничности, многокультурности в СССР и сейчас в России.

В США, Канаде, Англии, где изучались социальные проблемы эт ничности, они существовали главным образом в связи с взаимодействи ем групп мигрантов или с группами мигрантов. Для США основной со циальной проблемой были взаимоотношения не между аборигенным населением и колонистами из Европы, а между отдельными группами колонистов. Поляки, греки, итальянцы — белое неанглосаксонское на селение — боролись здесь за свои права с теми, кто называл себя WASP.

Во Франции, Германии проблемы регулирования межгрупповых эт нических отношений с 60—70 х гг. ХХ в. тоже преимущественно вста вали в связи с мигрантами. Для социологии межэтнических отноше ний (это было главным предметом изучения в этнической сфере на Западе) положение этнических групп в социальной иерархии обще ства было одним из факторов, определяющих характер этих отноше ний. Естественно, фокусом изучения было место той или иной группы на социальной лестнице в обществе.

Поскольку для многих групп место в иерархии могло закрепляться на протяжении жизни не одного поколения, это накладывало отпечаток на их поведенческие нормы и жизненные ориентации, давая основания для формирования в общественном мнении представлений об их «габи тусе», как бы обуславливавшем этническое разделение труда.

В традиции либерального, гуманистического направления социо логии и социальной антропологии в этих странах было внимание к про блемам неравенства, в том числе этнического.

Таким образом, фокусом изучения для индустриально развитых обществ было место этнических групп в социальной иерархии.

В России, так же как раньше в Советском Союзе, этническое «не большинство» — это прежде всего народы, живущие преимуществен но на своей территории (даже если речь идет о разных этнических груп пах, проживающих на одной и той же территории) — так сложилось наше государство как полиэтническое.

В Советском Союзе нерусские составляли практически половину населения страны. И это, естественно, стало неким объективным осно ванием для того, чтобы изучение фокусировалось на адекватности со циальных структур самих народов социальной структуре общества в

8 СОЦИАЛЬНОЕ НЕРАВЕНСТВО ЭТНИЧЕСКИХ ГРУПП: ПРЕДСТАВЛЕНИЯ И РЕАЛЬНОСТЬ

целом, а не на месте меньшинств в структуре общества, и прежде все го, конечно, внимание уделялось наиболее крупным народам и имею щим свою государственность, пусть скорее символическую, чем реаль ную. Хотя, разумеется, само сравнительное сопоставление давало по вод для дискуссий о равенстве.

Конечно, имела значение и идеологическая заданность. В идеоло гическом дискурсе государство и партия декларировали тогда идею сближения народов, выравнивания уровня их экономического и куль турного развития.

Что сделали этносоциологи, «войдя в национальную проблематику»?

1. Они, насколько возможно, адекватно показали степень «сбли 2. Дали трактовку «сближения наций» как процесса увеличения сходства в их социальной структуре и появления общих норм и ценностей. В то время как в официальной трактовке сближе ние понималось чаще как «дружба народов».

3. Этносоциологи на основе анализа конкретного материала (наи более очевидно это было продемонстрировано на примере вза имодействия русских и эстонцев в Эстонии) показали, что сход ство в социальных параметрах контактирующих общностей, особенно движение к такому сходству, совсем не всегда ведет к улучшению межэтнических отношений, ибо «возникает конку рентная ситуация между ними и она не может не быть напря В современной России мы живем в других условиях. Появились но вые сферы деятельности, социальные слои, формирующиеся классы.

Усилилась социальная поляризация. Существенно обострилась соци альная конкуренция, особенно в больших городах. Люди знают, что если они смогут хорошо зарабатывать, то будут иметь комфортное жилье, ма шины, т.е. потребительские блага видеть не в кино, а пользоваться ими.

Социальные позиции, которые занимают люди разных националь ностей, приобретают в этих условиях совсем иное звучание.

И в то же время в социальной политике нового государства этни ческий принцип не присутствует. Произошло это не только потому, что Россия стала этнически более однородным государством, а этничес кие проблемы стали часто восприниматься обществом как проблемы Социально культурный облик советских наций / Отв. ред. Ю.В. Арутюнян, Ю.В. Бромлей. М., 1986. С. 378, 432; Русские. Этносоциологические очерки / Отв.

ред. и авт. программы Ю.В. Арутюнян. М., 1992. С. 120, 135.

Введение. ЭТНИЧЕСКИЕ АСПЕКТЫ ИЗУЧЕНИЯ СОЦИАЛЬНОЙ ДИФФЕРЕНЦИАЦИИ

взаимоотношений с мигрантами, но и потому, что в общественном мне нии утвердилось представление, что политика социальной поддерж ки, так называемого патернализма, не дала эффекта сохранения Со юза и предотвращения насильственных конфликтов.

В новой России этнонациональная политика, судя по принятым документам — законам «О национальной культурной автономии», «О коренных малочисленных народах», Концепции государственной национальной политики и др., — и по действиям администрации В.В. Путина, скорее всего будет определяться как политика мульти культурализма. Она предполагает концентрацию внимания не на раз витии народов, не на рефлексии этих процессов, а на идеологии интег рации полиэтнического общества, стратегии стабильности, политичес кого и культурного равноправия и согласия, что характерно для мно гих других индустриальных стран10.

Политика мультикультурализма, безусловно, смягчает межэтничес кие отношения, в основном применительно к дисперсно расселенным группам, но, как показывает исторический опыт, не решает всех про блем. Так, перемещение центра внимания на культурные аспекты, оп робованное в Канаде (не две нации, а две категории граждан, отличных по языку) в чем то либерализировало взаимодействие этнических групп, но не сняло противоречий между франкоканадцами и англоканадцами.

В социальной политике, если таковая проводится в странах, при нявших модель мультикультурализма, задачей является защита обез доленных, главным образом не адаптировавшихся мигрантов. Но это не снимает конкуренции между другими этническими группами, особенно компактно проживающими, которые претендуют на участие в распре делении материальных, сырьевых и властных ресурсов (пример басков и каталонцев в Испании, шотландцев и североирландцев в Англии).

Вхождение России в пространство государств с рыночной эконо микой, новые акценты в этнонациональной политике нашего государ ства предопределяют изменения фокуса исследования социальных изменений в этнических группах. Главным становится изучение нера венства этнических групп.

Habermas J. Vergangenheit als Zukunft: Das alte Deutschland im neuen Europa ? Ein Gesprach mit Michael Heller // H.M. Heller. Zurich, 1991. S. 29 u.а.; Петриковская А.С.

Австралийский мультикультурализм: опыт этнической политики // Этнографическое обозрение. 1993. № 2.

10 СОЦИАЛЬНОЕ НЕРАВЕНСТВО ЭТНИЧЕСКИХ ГРУПП: ПРЕДСТАВЛЕНИЯ И РЕАЛЬНОСТЬ

ОРГАНИЗАЦИЯ ИССЛЕДОВАНИЯ

Первый этап исследования включал обсуждение современных подхо дов, методологии и методов изучения проблем социальной стратифи кации общества в переходный период (см. разд. I, гл. 1).

Затем был осуществлен анализ изменений основных параметров социальной структуры народов, давших название автономным респуб ликам РСФСР по материалам Всесоюзных переписей населения 1959, 1979 и 1989 гг. (см. разд. I, гл. 2).

Одновременно мы отобрали все работающие индикаторы, фикси рующие статусные позиции из опросных листов наших предыдущих проектов, а также индикаторы норм, ценностей, установок, которые могли характеризовать социальные и этнические группы с точки зре ния их возможной солидаризации. При условии повторения принци пов выборки во время проведения опросов это позволяло нам через включение отобранных индикаторов в новый опросный лист проводить необходимые сравнения.

Нами были проведены переговоры с эстонскими коллегами, кото рые участвовали в проекте, для согласования основных параметров исследования11.

Второй этап исследования — проведение массовых опросов в рес публиках Татарстане, Башкортостане, Саха (Якутии) и Оренбургской области. Опросы проводились специально подготовленными интервью ерами, которые были набраны из числа специалистов, не связанных с этнической проблематикой и социологией, но умеющих общаться с людьми. Другим требованием было знание языка — татарского, якут ского, башкирского, русского, так как постоянное правило проведения наших опросов, связанных с этнической тематикой, — знание интер вьюером языка респондента, который сам может выбирать, на каком языке ему удобнее отвечать на вопросы.

В результате в Саха (Якутии) были опрошены 1 050 человек, в Та тарстане — 1 000 человек, в Башкортостане — 1 317 человек, в Орен бургской области — 1 160 человек. Параметры репрезентативной вы борки для проведения опросов были разработаны М.С. Косолаповым (Татарстан, Саха (Якутия), Оренбургская область) и Е.В. Козеренко (Башкортостан).

Наши коллеги из Эстонии работали на вторичных материалах, но в методологии мы стремились сохранить сходство. По результатам исследования в рамках проекта опубликована книга «Неэстонцы на рынке труда в новой Эстонии» (М., 2001).

Введение. ЭТНИЧЕСКИЕ АСПЕКТЫ ИЗУЧЕНИЯ СОЦИАЛЬНОЙ ДИФФЕРЕНЦИАЦИИ

На этом же этапе проводились глубинные свободные интервью с экспертами. Интервью проводились на русском языке. Все эксперты хорошо знали русский. В этих интервью (без жесткого нормирования вопросов) самым важным было сохранить единый подход, стиль бесе ды, ориентируясь на конечную цель — выяснение тех или иных про блем, которые постоянно имел в виду, идя от одного эксперта к друго му, автор программы этой исследовательской процедуры12.

После третьего этапа работы над проектом — обработки материа лов массового опроса с использованием пакета программ SPSS (рук.

А.Д. Коростелев), анализа интервью с экспертами и изучения прессы мы провели два обсуждения полученных результатов — в Москве и Джорджтаунском университете (Вашингтон, США).

Настоящая монография представляет собой итог работы, проде ланной на всех трех этапах. Главы в книге написаны В.В. Амелиным при участии И.М. Габдрафикова (гл. 4, разд. I), А.Д. Бравиным, И.Г. Спиридоновой (гл. 1, разд. IV), Д.В. Брагиной (гл. 6, разд. III), Р.М. Валиахметовым (гл. 2, разд. III), Э.М. Виноградовой (гл. 5, разд. III), Л.М. Дробижевой (Введение, гл. 1, разд. I, гл. 4, разд. IV, Заключение), Г.А. Исаевым (гл. 3, разд. IV), В.Е. Козловым и Т.А. Титовой (гл. 2, разд.

IV), В.В. Коротеевой (гл. 1, разд. II), М.С. Косолаповым (Приложение), И.М. Кузнецовым (гл. 3, разд. II), Р.А. Кузьминой (гл. 1, разд. III), Р.Н. Му синой (гл. 4, разд. III), Л.В. Остапенко (гл. 2, 3, разд. I), А.В. Переведен цевой (гл. 6, разд. II), С.В. Рыжовой (гл. 4, разд. II), Л.В. Сагитовой (гл. 5, разд. II, гл. 3, разд. III), И.А. Снежковой (гл. 7, разд. II), Г.У. Солдатовой, С.П. Елшанским (гл. 2, разд. II).

Глубинные интервью были проведены Л.М. Дробижевой, часть из них была осу ществлена совместно с В.В. Коротеевой (описание процедуры см.: разд. I, гл.1).

12 СОЦИАЛЬНОЕ НЕРАВЕНСТВО ЭТНИЧЕСКИХ ГРУПП: ПРЕДСТАВЛЕНИЯ И РЕАЛЬНОСТЬ

Заканчивая проект, от всех его участников хотелось бы поблагода рить:

— наших коллег из США Д. Бари Бартлет и Г. Лапидус, Х. Бал зера, М. Мандельштам Балзер, К. Стоун Уэйсс, а также К. Халлик (Эс тония) за полезные для нас консультации и замечания, сделанные ими в ходе обсуждения результатов исследования в Москве и в Джордж таунском университете (США), что помогло нам учесть международ ный опыт изучения интересующих нас проблем;

— Ю.В. Арутюняна, который практически первым начал изу чение этнических аспектов социальной структуры нашего общества и школа которого всегда помогала нам видеть этнические проблемы в широком социальном контексте, за очень ценные советы при подготовке книги к изданию;

— директора Института этнологии и антропологии РАН В.А. Тишкова за ту поддержку и консультации, которые мы получали от него, будучи на начальном этапе осуществления проекта сотрудни ками этого института;

— П.М. Козыреву, М.С. Косолапова и Е.В. Козеренко за ценные замечания и советы во время подготовки опросного листа и проекти рование региональных выборок;

— Р.Н. Мусину, Т.А. Титову, Л.В. Сагитову (Казань), Р.М. Вали ахметова (Уфа), Э.Я. Яковлеву, А.Д. Бравина (Якутск), В.В. Амелина, Э.М. Виноградову (Оренбург) за помощь в организации опросов в рес публиках и Оренбургской области;

— представителей из федеральных органов власти — Государ ственной думы, Совета Федерации и региональных властных струк тур, а также наших коллег из Института этнологии и антропологии РАН и Института социологии РАН за участие в семинарах по проекту и за сотрудничество в ходе его реализации.

Проект не мог бы быть реализован, если бы не был поддержан Фон дом К. и Дж. Макартуров. Мы признательны за внимание и поддержку в работе сотрудникам Московского представительства Фонда, и преж де всего Т.Д. Ждановой, С. Кинг, Э.А. Орловой.

Раздел I Социальная дифференциация этнических групп:

советское прошлое и российское настоящее Глава

МНОГОМЕРНЫЙ ПОДХОД

К ИЗУЧЕНИЮ ПРОЦЕССОВ

СОЦИАЛЬНОЙ ДИФФЕРЕНЦИАЦИИ

И НЕРАВЕНСТВА ЭТНИЧЕСКИХ ГРУПП

ЗАМЫСЕЛ

ИССЛЕДОВАНИЯ

Изучение одного и того же явления или процесса с разными целями по иному вычленяет предмет исследования. Например, фиксация со циального состава и мобильности у русских или якутов может быть нацелена на определение уровня, степени модернизированности дан ного народа. При этом сравнительный анализ осуществляется по вер тикали, а не по горизонтали, и тогда место, скажем, якутов в соци альной иерархии полиэтнического общества вообще допустимо не зат рагивать.

В нашем проекте исследование социальной структуры, социальных изменений в этнических группах было подчинено цели уяснения того, как эти изменения будут связаны с интеграцией полиэтнического рос сийского общества — межэтнической и социальной.

Под интеграцией мы имеем в виду поддержание эффективного вза имодействия различных групп общества для достижения разделяе мых всеми системных целей, процесс, в ходе которого этнические груп пы, социальные слои устанавливают между собой позитивные пове денческие, когнитивные и эмоциональные связи, взаимодействия, на правленные на кооперацию, понимание и толерантность, обеспечива ющие существование системы в стабильном равновесии. Стабильное равновесие и является приоритетной системной целью.

Интеграция отдельных сегментов общества — социальных и этни ческих групп, так же, впрочем, как и общества в целом, может иметь и деструктивный характер, если формируется на основе агрессивной или только защитной солидарности, т.е. когда нарушается баланс процес сов внутриэтнической и межэтнической интеграции.

Именно поэтому мы обращаемся к изучению возможностей реали зации позитивной, сбалансированной по внутренним и внешним пара метрам интеграции, в которой нуждается любое общество. В обществах переходного типа, подобных нашему, когда социальное разнообразие приводит к разобщенности общества в целом, особенно важно обеспе чить противовесы этой разобщенности, но не за счет силового давле ния и сдерживания, а через поиск в социальном и этническом разно образии всеми разделяемых общих системных целей, что и является единственным путем к согласию и гармонизации отношений.

Раздел I. СОЦИАЛЬНАЯ ДИФФЕРЕНЦИАЦИЯ ЭТНИЧЕСКИХ ГРУПП

В соответствии с этой целью предметом нашего исследования было изучение социального неравенства этнических групп и этнических особенностей социальной иерархии.

Проблематика социальных различий и социального неравенства — ключевая в социологии1. Она становится особенно важной в российс ком обществе в условиях роста социальной дифференциации — ста тусной, региональной, когда социоанализ необходим для понимания со стояния системы и предупреждения напряжений.

Предметом исследования были не только изменения в социальной конфигурации контактирующих этнических групп, но и факторы, кон струирующие границы между этническими общностями и социальны ми слоями.

Механизмом, с помощью которого конструируются границы (как их понимал Р. Барт), являются представления. Известно, что далеко не всегда социальные противоречия возникают на основе реальных различий в статусе групп. Как правило, противоречия питаются ин терпретациями социальных иерархий в обыденном сознании, кристал лизованным в соответствующих мифологемах.

Мифологемы как разделяемые большинством представления об отдельных компонентах социальной реальности являются, естествен но, не только суммой индивидуальных, обусловленных личным опы том интерпретаций текущих социальных реалий. Завершенность и со циальную значимость им придают репутации2, задаваемые лидера ми, нередко неформальными лидерами. Проще говоря, мифологема — это групповая интерпретация текущей реальности, озвученная лиде ром и освященная его авторитетом.

Выяснение представлений о неравенстве (в том числе закреплен ных в мифологемах) входило в предмет нашего изучения не случайно.

Если социальное неравенство в массовом сознании связывается с этнич ностью, если люди верят, что их национальная принадлежность влияет на социальное положение, они будут действовать в согласии с этими убеждениями и соответственно относиться к людям той или иной наци ональности как к социально конкурентным группам. Мы солидаризи руемся с известной «теоремой Томаса»: «Если люди определяют ситуа ции как реальные, то они и являются реальными по своим последстви ям»3. Мы можем лишь добавить, что если члены контактирующих групп по разному определяют одну и ту же межгрупповую реальность, то со здается основа для социальной напряженности и конфликта.

В этом мы солидаризируемся с В.И. Ильиным (Ильин В.И. Социальное нера венство. М., 2000. С. 10).

В эффективности метода определения репутаций после работ У. Ллойда Уор нера и Пола Ланта мало кто сомневается (Warner W.L., Lunt P. The Status System of a Modern Community. New Нaven, 1947.

Thomas W.L., Znaniecki F. The Polish Peasant in Europe and America. N.Y.: Knopf, 1918. Vol. 1. Р. 79.

16 СОЦИАЛЬНОЕ НЕРАВЕНСТВО ЭТНИЧЕСКИХ ГРУПП: ПРЕДСТАВЛЕНИЯ И РЕАЛЬНОСТЬ

Изучение места этнокультурных факторов в социальной иерархии тесно взаимосвязано с проблемой приспособления этнических групп к современному рынку труда. Как пишут О.И. Шкаратан и В.В. Карача ровский, опираясь на исследования М. Кастельса, «различное время доступа к технологической силе (имеются в виду технологии, связан ные с информационно технологической революцией) для людей, стран и регионов является критическим источником неравенства в современ ном мире»4. Наше исследование не было посвящено специально каче ственным характеристикам рабочей силы, но ряд измерений — обра зование; ориентации на тот или другой тип оплаты труда; предприим чивость; достижительность; ценность труда, самостоятельности, ответ ственности; коллективизм — мы фиксировали с целью изучения вли яния этнокультурных параметров на неравенство.

В связи с целями и предметом изучения в исследовании ставились следующие задачи.

1. Определить основные методологические подходы для анализа со циальной дифференциации этнических групп, препятствующей или стимулирующей интеграцию как в обществе в целом, так и в отдель ных его, в том числе и этнических, сегментах.

2. На основе анализа статистики и результатов репрезентативных опросов выявить факторы социальной стратификации и мобильности в этнических группах, различающихся по уровню модернизации и культурному наследию.

3. Установить, по каким признакам (отношениям собственности, имущественному положению, престижу, участию во власти) в наиболь шей мере различаются контактирующие национальности в республи ках и областях.

4. Выявить, как соотносится реальное неравенство этнических групп с представлениями об этом неравенстве у русских и титульных национальностей в республиках, насколько национальность ассоции руется с другими социальными делениями.

5. Определить, какие этнокультурные и этнополитические факто ры присутствуют среди объяснительных моделей движения к социаль ному успеху, какие из них действительно содействуют продвижению.

6. Установить, насколько влияют этнические факторы на достижи тельные ориентации, предприимчивость групп и обостряет ли это кон курентные отношения между ними.

7. Выяснить, насколько распространены в группах с разной этно культурной составляющей инновационные, разделяемые всеми цен ности и установки и как влияет сходство или различие в этом отноше нии на интеграционные процессы в обществе.

Шкаратан О.И., Карачаровский В.В. Русская трудовая и управленческая куль тура. Опыт исследования в контексте перспектив экономического развития // Мир России. № 2. 2002. С. 4.

Раздел I. СОЦИАЛЬНАЯ ДИФФЕРЕНЦИАЦИЯ ЭТНИЧЕСКИХ ГРУПП

8. Проанализировать социальное самочувствие этнических групп, связанное с новыми неравенствами, и его влияние на межэтнические отношения в регионе в деловой и неформальной сфере общения, на ин теграционные процессы.

ОБЪЕКТ ИЗУЧЕНИЯ

И БАЗА ДАННЫХ

Объектом изучения были российские национальности. Но поскольку проект осуществлялся в конкретных регионах, где живет не вся общ ность (например, в Татарстане живет немногим более четверти рос сийских татар), то наиболее адекватно отражающим объект исследо вания понятием является «этническая группа». Это понятие исполь зуется нами в значении этнической категории, сформированной по принципу самоотнесения с ней на основе тех или иных признаков.

Естественно, в таком значении этническая группа не представляет общности с жесткими социальными связями. Они могут быть не только различными по силе и сферам деятельности людей, но и просто номи нальными. Мы осознаем, что какая то часть людей, вошедших в катего рию «этническая группа», могла вообще не быть включенной в этничес кие связи5 и не испытывать в этом потребности или не осознавать их.

Конкретными объектами исследования были татары и русские в Та тарстане, саха и русские в Саха (Якутии) — республиках, в которых мы работали в предыдущих проектах, русские и татары в Оренбургской об ласти, где по ряду сопоставимых признаков проводилось исследование и в 1996—1998 гг., а также русские и татары в Башкортостане.

Таким образом, нами были выбраны для эмпирических исследова ний три республики — Татарстан, Башкортостан, Саха (Якутия) — и одна область — Оренбургская. Все три республики и область отно сятся к территориям, по своим природным ресурсам имеющим обще российское значение. Все три республики уже в составе СССР, а затем и в новой России претендовали на высокий уровень самостоятельнос ти. Их конституции были приняты до общероссийской, и в них, как из вестно, содержались положения, превышающие права, которые име ют республики по Конституции РФ 1993 г. Конституционный конфликт преодолевался подписанием договоров между Правительством РФ и правительствами республик. С 2000 г. шел процесс согласования зако нодательных документов. Все три республики относятся к тем субъек там Федерации, в которых этот процесс шел непросто и требовал мак симальной профессиональной компетентности и дипломатичности.

Подробнее о «номинальной» и «действительной» идентичности см.: Jenkins R.

Rethinking Ethnicity. Arguments and Explorations. L., 1997; см. также в этой книге разд. II, гл. 1.

18 СОЦИАЛЬНОЕ НЕРАВЕНСТВО ЭТНИЧЕСКИХ ГРУПП: ПРЕДСТАВЛЕНИЯ И РЕАЛЬНОСТЬ

Знание настроений, состояния массового общественного мнения в этих республиках, несомненно, является важным условием прогнози рования легитимности принимаемых решений.

Все включенные в исследование субъекты Федерации имеют раз личный по типу состав населения. В Саха (Якутии) якуты (саха — са моназвание) составляют, по оценкам, 37% населения, русские и якуты здесь две основные контактирующие национальности, но русские в большинстве. В Татарстане татары и русские практически равнове ликие национальности (по оценке, татары составляют 51%). В Башкор тостане башкиры составляли, по данным Всесоюзной переписи насе ления 1989 г., 21% населения, а наиболее многочисленными являются русские и татары. В Оренбуржье основная часть населения — русские, но здесь же живут и татары, и башкиры.

Выборка опроса была спланирована таким образом, чтобы была воз можность сравнить положение и мнения русских, живущих в респуб ликах — в иноэтничной среде и в области, в преимущественно своей среде. Так же и в отношении татар, мы имеем возможность сравнить их статус, положение и самочувствие в своей республике, в области с доминирующим русским населением и в республике, где они не явля ются национальностью, дающей название территории. Выборка нашего опроса позволяет делать сравнительные оценки положения той или иной национальности. Например, чтобы представить положение и са мочувствие русских в республиках, очень важно посмотреть на оцен ки их социального, экономического положения в соседней, сходной по ресурсам Оренбургской области. Чтобы понять, насколько влияет уро вень самостоятельности республики на положение татарского населе ния в Татарстане, важно посмотреть на данные о положении татар и их самооценках в соседних Башкортостане и Оренбуржье.

Именно такие сравнения позволяют сделать более адекватные вы воды о роли статуса республики для жизни населения и конкретных национальностей, понять, за счет чего проигрывают в уровне жизни и социальном положении этнические общности — за счет статуса обла стей в сравнении с республиками или недостаточно эффективной дея тельности областной власти. Сравнительный анализ по республикам и области позволяет выявить широкий набор факторов, влияющих на социальное неравенство этнических групп и избежать нередко мифи ческих приписываний.

Мы считали принципиально важным осуществить сравнительный анализ в разрезе «город—село». К сожалению, нередко и политиками, и на бытовом уровне общения высказываются очень поверхностные, часто ложные суждения, из за того, что не принимаются во внимание пропорции титульных и нетитульных групп в составе городского и сельского населения, а также особенности динамики механического прироста городского населения за счет села. Это подчас приводит к ошибкам в социальной практике. Например, большинство якутов жи

Раздел I. СОЦИАЛЬНАЯ ДИФФЕРЕНЦИАЦИЯ ЭТНИЧЕСКИХ ГРУПП

вет вне городов и в очень сложных, трудных природных условиях. Если сравнить их в целом с русскими, то они будут проигрывать по ряду важных социально экономических показателей. Но контактируют рус ские и якуты в основном в городах. А городские якуты обгоняют рус ских Саха (Якутии) по уровню образования, социальной продвинутос ти, а нередко и по модернизационным ориентациям. Отсюда их высо кие претензии на распоряжение ресурсами республики.

Поэтому мы считаем принципиально важным проводить соци альные сравнения с учетом деления населения на городское и сельс кое. А с точки зрения межнациональных сравнений такой подход прак тически обязателен.

Как видит читатель, мы стремились отобрать для исследования культуры, сложившиеся исторически под влиянием разных религий:

русские, с православным вероисповеданием, но практически с поте рянной для большинства традиционной культурой, испытавшей вли яние христианства; татары и башкиры, с безусловно сохранившимся влиянием ислама в повседневной жизни, и саха якуты, частично об ращенные в православие, но со значительной, в известной мере проте стной, приверженностью к шаманизму.

Это позволяло нам не только посмотреть, как входят в трансформа ционные процессы этнические группы с разными культурами, но и как влияют (и влияют ли) особенности культуры на социальные иерархии.

Опросы проводились в июле — октябре 1999 г. Положение и оценки самочувствия за 2000—2002 гг. могли немного измениться, но принципи альных изменений в том, как ассоциируется национальность с другими социальными делениями, произойти за это время не могло. В заключи тельном разделе использованы некоторые сравнимые материалы опро сов 2002 г., проведенных в Татарстане и Саха (Якутии) по проекту «Этничность и доверие в постсоветском обществе»6. Часть программы это го исследования была согласована с нашими предыдущими проектами.

В данном проекте была предпринята попытка международного сравнения, правда, не всегда по сопоставимым индикаторам, так как приглашенные в наш проект коллеги из Эстонии работали по вторич ным материалам. Тем не менее обсуждение и апробация методологи ческих подходов и сопоставление методик были полезными7.

Для изучения изменений в социальной конфигурации этнических групп были привлечены не только материалы социологических опро сов, но и официальная статистика. Материалы Всесоюзных переписей населения 1959, 1979 и 1989 гг. были специально обработаны и проана Руководитель проекта Д. Бари Бартлет, проект реализован при финансовой под держке Национального научного фонда США и Национального совета по изучению Евразии и Восточной Европы.

«Неэстонцы на рынке труда в новой Эстонии» / Отв. ред. Л.М. Дробижева.

М., 2001.

20 СОЦИАЛЬНОЕ НЕРАВЕНСТВО ЭТНИЧЕСКИХ ГРУПП: ПРЕДСТАВЛЕНИЯ И РЕАЛЬНОСТЬ

лизированы Л.В. Остапенко применительно к решению задач нашего проекта и дают картину социальной динамики в изучавшихся нами этнических группах на фоне изменений, происходивших у других на родов России (см. разд. I, гл. 2).

Предметом исследования в проекте, как уже упоминалось, было не только неравенство в социальном статусе контактирующих этнических групп, рассматриваемое через их социальные конфигурации, но и фак торы, конструирующие социальные и этнические границы. Социологи ческого материала, собранного с помощью репрезентативных опросов, для изучения этих факторов было недостаточно. Поэтому важным ис точником для нас стали свободные интервью с экспертами. Это были лица, ответственные за экономическое развитие и реформы, социальную политику в правительствах республик, Государственном совете Респуб лики Татарстан, парламенте (Ил Тумен) в Саха (Якутии), Админист рации Оренбургской области, редакторы и обозреватели наиболее чи таемых газет в республиках и области, руководители или ведущие спе циалисты центров, проводящих опросы населения в регионах, директо ра крупных компаний, президенты или вице президенты банков.

Принцип выбора экспертов, к которым мы обращались с просьбой дать интервью, был следующим.

В опросном листе в нашем предыдущем проекте стоял вопрос «Кто, с Вашей точки зрения, лучше других выражает интересы Вашего на рода?». Тогда мы получили ответы респондентов титульной националь ности и русских в Татарстане, Саха (Якутии) и Оренбургской области и отобрали список из тридцати человек в каждой республике и облас ти, которые назывались наиболее часто.

Затем мы попросили трех экспертов из аппарата президентов рес публик и Администрации области, трех — из числа ученых, которые занимаются политическими вопросами и межэтническими отношени ями, и по трое от трех наиболее влиятельных политических партий назвать людей, которые с их точки зрения лучше знают ситуацию в регионе, в наибольшей мере влияют на выработку и принятие важ нейших решений и на общественное мнение.

Затем эти списки мы сопоставили и отобрали в каждом регионе фамилии, так как по предыдущему опыту интервьюирования знали, что не все эксперты по тем или иным обстоятельствам смогут встре титься с нами.

Таким образом, мы располагаем банком из 126 интервью в виде дик тофонных записей. В основном они помогают понять, что стоит за оцен ками и ориентациями, выявленными в ходе массовых опросов, суще ственно дополняют возможности интерпретаций психологических со стояний и мотиваций групп.

Значимым источником для нас была пресса. Анализировались ма териалы официальных газет правительственных органов республик и некоторые газеты оппозиционного направления.

Раздел I. СОЦИАЛЬНАЯ ДИФФЕРЕНЦИАЦИЯ ЭТНИЧЕСКИХ ГРУПП

ТЕОРЕТИЧЕСКИЕ ПОДХОДЫ

В книге рассматриваются разные сюжеты, связанные с раскрытием темы, и они проинтерпретированы авторами, каждый из которых ис кал концепции, представлявшиеся наиболее рациональными. Тем не менее в целом для проекта был избран принцип многомерного иерар хического исследования стратификационных моделей с комбинацией объективных и субъективных индикаторов, количественных и каче ственных измерителей объективных и субъективных показателей.

Исследователями признается, что для любого общества неравен ство доступа к ресурсам и вознаграждениям является «фундаменталь ным фактом». Благодаря закреплению в нормах и обычаях оно стано вится «социальным неравенством». Выполняя те или иные професси ональные или социальные роли, люди отождествляют себя с конкрет ными слоями. Эти слои имеют свою иерархию, и тогда речь идет о со циальной стратификации8.

Для изучения межэтнической интеграции нас интересовали ста тусные позиции, приписываемые общественным сознанием этничес ким общностям, социальная стратификация внутри этих общностей, так как сам масштаб представленности иерархически стоящих выше слоев влияет на приписываемый этнической группе статус и место людей той или иной национальности на стратификационной лестнице.

Только рассмотрение в целом этих позиций дает возможность ре альной перспективы интеграционных процессов в полиэтническом об ществе.

Исходным является анализ социально профессиональной страти фикации этнической группы как базовой. Она фиксировалась через вы деление слоев по содержанию и условиям труда с учетом квалифика ционных требований. Эта стратификационная система была важна для нас не только потому, что позволяла провести динамические сравне ния, поскольку прежние исследования социальной структуры наро дов проводились в основном по этим показателям. Она важна также и потому, что после какого то периода в нашей недавней истории, когда формальная аттестация с помощью дипломов и аттестатов теряла зна чение, теперь, с начавшейся стабилизацией в обществе, образование и квалификация, подтвержденные соответствующими сертификата ми (как объективный показатель), снова открывают путь к престиж ным рабочим местам.

В последнее время, в связи с утверждением рыночной системы от ношений, мы все чаще стали говорить о формировании классов.

Конечно, теперь при выделении социальных страт мы более жест ко следуем принципам их дифференциации по размерам доходов, ма Радаев В.В. Социальная стратификация, или как подходить к проблемам соци ального расслоения // Российский экономический журнал. 1994. № 11. С. 85.

22 СОЦИАЛЬНОЕ НЕРАВЕНСТВО ЭТНИЧЕСКИХ ГРУПП: ПРЕДСТАВЛЕНИЯ И РЕАЛЬНОСТЬ

териальному благосостоянию, накоплениям, наличию собственности, в том числе производственного капитала, по образованию, квалифи кации, должностному положению, властным полномочиям. Практичес ки все эти показатели в той или другой степени поддаются объектив ным, количественным измерениям.

Мы не случайно делаем оговорку, что измерители относительны.

Разумеется, как и другие исследователи, мы понимаем, что во время опросов состоятельные граждане не раскрывают чаще всего своих до ходов. Но в какой то мере тот же имущественный стандарт можно фик сировать через наличие комфортабельного современного дома или бла гоустроенной квартиры, а также набора вещей, свидетельствующих об уровне и качестве жизни.

Но есть один дифференцирующий показатель, который практичес ки не поддается объективной операционализации, особенно с учетом этнокультурного разнообразия, это — престиж. Данный показатель не только относительный, но и субъективный. По опыту работы преды дущих проектов в российских республиках мы, например, можем ска зать, что в период хаотической трансформации в среде русских пре стиж образования падал (сметливые малообразованные люди могли стать богачами, попасть в средний слой, а специалисты становились уборщиками в частных магазинах), а у якутов, осетин, тувинцев обра зование по прежнему было в почете.

Таким образом, уже только пространственное и этническое разно образие нашего общества диктует нам необходимость использования субъективных оценок стратифицикационных позиций.

Чтобы учесть это разнообразие, в опросный лист был введен воп рос «Что значит, по Вашему мнению, быть нищим… быть бедным… жить в достатке… быть богатым?» Все разнообразие ответов проанализиро вано в разд. II, гл. 4.

Для нашего исследования метод самооценок был чрезвычайно по лезным, позволяющим представить систему координат нового соци ального пространства, которую конструируют для себя люди разных национальностей.

Именно из этих самооценок и приписываний, которыми они наде ляют других, индивиды и группы исходят в своих представлениях, ори ентациях и поступках. Репутационный метод относится к субъектив ным, но представления людей зависят прежде всего от объективного состояния общества. Социальные различия между этническими груп пами могут интерпретироваться как различия этнокультурного харак тера, на основе которых конструируются представления о разном ме сте этнических общностей в общественном разделении труда («куль турное разделение труда» по М. Хехтеру) и объясняется неравенство.

И при этом не важно, насколько сложившиеся конструкты имеют ре альное основание, важно другое, а именно то, что люди строят отноше ния с другими, согласуясь со своими представлениями. Поэтому нами

Раздел I. СОЦИАЛЬНАЯ ДИФФЕРЕНЦИАЦИЯ ЭТНИЧЕСКИХ ГРУПП

была запрограммирована и комбинация показателей, традиционно использовавшихся для изучения социальной стратификации (доход, имущественные характеристики, уровень образования, квалифика ции, должность, позиция во властной структуре), и, кроме того, субъек тивный показатель — престиж. В качестве дополнительных критери ев использовались самооценки материального и социального положе ния, социального самочувствия, удовлетворенности жизнью.

Как и другие исследователи (Т.И. Заславская, Ю.А. Левада, Л.А. Хахулина, З.Т. Голенкова, М.К. Горшков, Н.А. Тихонова и др.), мы изучали субъективное восприятие человеком своего положения в иерархии общественной структуры, т.е. самоотнесение к высшему, среднему или низшему классу.

Действительно, надо согласиться с Л.А. Беляевой в том, что огра ничиться одним критерием самоидентификации в условиях перехода к рынку и демократии было бы недостаточным9, но в комбинации с дру гими подходами10 субъективные самооценки дают более реальное пред ставление о состоянии общества. В общей композиции социальной стра тификации российского общества Т.И. Заславской, кроме политичес кой и экономической элиты (которые в массовые опросы не попадают), были выделены верхний средний, средний, базовый и нижний слои11.

Л.А. Хахулина, наряду с высшим, средним и низшим слоем, выделяет рабочий класс12.

Наложение социально профессионального и стратификационного деления с учетом субъективного восприятия и характеристик групп с точки зрения их психологических ориентаций, стилей жизни, норм обыденной жизни, политических пристрастий и культурных интере сов дает, на наш взгляд, наиболее адекватное отражение современной социальной реальности.

В нашем исследовании, помимо социально профессионального де ления, учтено «условно классовое» на основе самоотнесения. Нам дос таточно было такого выделения, так как главным для нас было изуче ние не самой социальной структуры, а восприятия социального нера венства этническими группами. Скажем даже более: само объектив ное социальное деление для нас было важно с точки зрения его соот ветствия представлениям о неравенстве.

Л.А. Беляева. Социальная стратификация и средний класс в России. М., 2001.

С. 150.

Т.И. Заславская. Стратификация современного российского общества // Эко номические и социальные перемены: Мониторинг общественного мнения. 1996. № 1;

Л.А. Хахулина. Субъективный средний класс: доходы, материальное положение, цен ностные ориентации // Экономические и социальные перемены: Мониторинг обще ственного мнения. 1999. № 2.

Т.И. Заславская. Стратификация современного российского общества. С. 7—15.

Л.А. Хахулина. Субъективный средний класс... С. 24—33.

24 СОЦИАЛЬНОЕ НЕРАВЕНСТВО ЭТНИЧЕСКИХ ГРУПП: ПРЕДСТАВЛЕНИЯ И РЕАЛЬНОСТЬ

С этой же точки зрения для нас было важно изучение социальной мо бильности среди русских и титульных национальностей в республиках.

Для оценки перспектив интеграции в обществе с методологичес кой точки зрения специального внимания заслуживало формирование среднего слоя или возможного среднего класса13, так как именно с ним связывают «уравновешенность» социума, возможность согласия, фор мирования гражданского общества. И это понятно, ибо поляризация всего общества, в том числе этнических групп, на богатых и бедных создает неустойчивость и возможность конфликтов.

Вычленение средних слоев, так же как и «условного среднего клас са» в них, предполагает учет не только делений по доходу, имуществу, стандартам уровня и качества жизни, но и, с одной стороны, вычлене ния предпринимателей, а с другой — так называемого «нового среднего класса»: людей с высшим профессиональным образованием, тех, кто обслуживает новые технологии, менеджеров, новых администраторов14.

По возможности мы сделали попытку выделить данные слои в этничес ких группах и рассматривали их долю в этих группах как фактор, спо собный выступать катализатором интеграционных процессов. Изучая неравенство в восприятии людей, нам важно было выяснить, насколько они сами ассоциируют свой статус в обществе и возможности продви жения с этнической принадлежностью. Затем эти представления мы соотносили с реальной мобильностью респондентов, исходя из их соб ственных ответов об изменении карьеры, и сопоставляли этничность с другими факторами, способными влиять на социальное продвижение.

И наконец, еще одним важным принципом в теоретических подходах было рассмотрение изменений соотношений социальных слоев в этни ческих группах на фоне меняющегося политического фона. Именно на период завершения нашего исследования пришлось время перевыбо ров Президента РФ и приведения конституций республик в соответствие с российской, создание новых административных округов.

Соотнести социальные изменения в этнических группах в их взаи модействии с меняющимся политическим контекстом также было на шей задачей.

В изучении его мы могли опереться на упоминавшиеся работы Л.А. Беляевой, М.К. Горшкова, Т.И. Заславской, В.В. Радаева, Р.В. Рывкиной, Л.А. Хахулиной.

Social Class and the Division of Labor /Ed. by A Giddens., G. McKenzie. Cambridge:

Cambridge University Press. 1982.

Глава

ДИНАМИКА СОЦИАЛЬНО

ПРОФЕССИОНАЛЬНОГО СОСТАВА

ЭТНИЧЕСКИХ ГРУПП

И ПРОБЛЕМЫ ИНТЕГРАЦИИ

Одним из важнейших показателей степени равенства этнических групп в социальной сфере, качественным индикатором социальной справедливости в обществе служит характеристика социальных по зиций контактирующих этносов, их социального потенциала, суще ствующей между ними социальной дистанции1. Глобальная политичес кая и социально экономическая трансформация, начатая в России в конце 1980 х гг., привела к серьезным переменам не только в экономи ческой, но и в социальной жизни ее населения. Стала качественно ме няться и сама социальная структура российского общества, и соци альный статус многих его членов. Материалы статистики и массовых опросов показывают, что эти процессы имеют заметную этнорегиональ ную специфику, которая в немалой мере связана как с особенностями ситуации в разных регионах, так и с различиями в социально куль турном развитии этнонациональных общностей в прошлые годы.

В данной главе делается попытка проанализировать некоторые тенденции и итоги социальной динамики народов, дающих название российским автономиям, и русского населения в республиках РФ с конца 1950 х до конца 1980 х гг. к началу периода коренных преобра зований в стране, показать ту базу, которая в последующие годы ста ла основанием для становления новой социальной стратификации эт нонациональных общностей, дать характеристику их «стартовых по зиций», профессионального и образовательного потенциала и возмож ностей его использования в изменившихся условиях. В качестве ос новных источников были привлечены материалы Всесоюзных пере писей населения 1959, 1979, 1989 гг.2 и этносоциологического исследо вания, проведенного по проекту «СН»

Социальная и культурная дистанции. Опыт многонациональной России / Авт.

проекта и отв. ред. Л.М. Дробижева. М., 1998. С. 9.

Использованы материалы Всесоюзных переписей населения 1959, 1979 и 1989 гг.

РГАЭ, фонд 1562, опись 336, ед. хр. 5512—5514, 4845—4847, 7331—7336; текущий архив Государственного комитета РФ по статистике, таблицы: «Распределение насе ления по занятиям и национальностям», «Распределение населения по отраслям хо зяйства и национальностям», «Распределение занятого населения по национальностям и уровню образования».

26 СОЦИАЛЬНОЕ НЕРАВЕНСТВО ЭТНИЧЕСКИХ ГРУПП: ПРЕДСТАВЛЕНИЯ И РЕАЛЬНОСТЬ

ОСОБЕННОСТИ ДИНАМИКИ

СОЦИАЛЬНО ПРОФЕССИОНАЛЬНОГО СОСТАВА

ТИТУЛЬНОГО И РУССКОГО НАСЕЛЕНИЯ

В течение длительного времени в отечественной науке господствова ла концепция, согласно которой одной из ведущих тенденций социаль но этнических процессов в СССР было сближение социальной струк туры «советских наций и народностей». В свою очередь, статус каж дого народа как «равного среди равных» должен был способствовать укреплению идей интернационализма, отношений дружбы и сотруд ничества между народами.

Однако уже первые этносоциологические исследования продемон стрировали, что действительность была не столь однозначной. Хотя за годы Советской власти многие особенно резкие, диссонирующие раз личия в социально культурном облике населения разной этнической принадлежности в той или иной мере были сглажены, тем не менее говорить о завершении становления социальной однородности наций было нельзя3. Мало того, согласно тем же этносоциологическим иссле дованиям, проведенным в бывших союзных республиках, сближение образовательного и социально профессионального состава националь ностей нередко приводило к усилению состязательных отношений между ними, обострению конкурентной ситуации и даже стимулиро вало межэтнические конфликты4.

Материалы Всесоюзных переписей населения послевоенных лет подтвердили тезис о сближении этнических общностей России по мно гим социально культурным показателям. Тем не менее трудовая за нятость населения разных регионов, людей разной этнической при надлежности продолжала сохранять немало специфических черт.

Дифференциация определялась как объективными, так и субъектив ными условиями. Немаловажную роль играли географические факто ры, своеобразие природно климатической среды проживания тех или иных национальных групп, во многом определяющие специфику от раслевой занятости людей, которая в то же время регулировалась и государством. Имели значение и традиционные ориентации населения на те или иные занятия и профессии, его образовательный уровень и демографический состав, характер расселения, особенности истори ческого развития, традиционного хозяйственного и бытового уклада, культуры и психологии, миграционного поведения и т.п.

Динамику социально профессионального состава большинства крупных этнических общностей России с конца 1950 х гг. характери Социально культурный облик советских наций (по материалам этносоциологи ческого исследования). М., 1986; Социальная и культурная дистанции. Опыт многона циональной России и др.

Русские. Этносоциологические очерки. М., 1992. С. 440.

Раздел I. СОЦИАЛЬНАЯ ДИФФЕРЕНЦИАЦИЯ ЭТНИЧЕСКИХ ГРУПП

зовали в основном общие процессы: сокращение доли сельскохозяй ственного населения, рост квалифицированных кадров, расширение сферы умственного труда.

В целом по России доля представителей профессий умственного труда увеличилась с 1959 го по 1989 г. с 23 до 35%, в том числе доля работников высокой и средней квалификации — с 16 до 25,5%, а удель ный вес квалифицированных рабочих повысился с 36 до 46%.

Хотя темпы и масштабы названных процессов в отдельных регио нах и этнических группах были неодинаковы, имела место тенденция к сближению титульных национальностей российских автономий по доле работников умственного и физического труда, людей, занятых в индустриальном производстве, работников со средним и средним спе циальным образованием. В то же время дистанция в масштабах раз вития ряда конкретных социально профессиональных и отраслевых групп не только сохранялась, но в ряде случаев и увеличивалась.

Этнические особенности социально профессионального состава выяв лялись не только при сопоставлении всего (городского и сельского) на селения титульных национальностей, что можно было бы объяснить неодинаковой долей в их составе жителей города и села, заметно раз личающихся по роду своих занятий, но и при сравнении социальной структуры отдельно горожан и сельчан.

Расчет коэффициентов вариации доли людей, принадлежащих к тем или иным социально профессиональным стратам, среди занятого городского населения титульных национальностей российских авто номий по материалам переписи 1989 г. позволил установить весьма важную закономерность. Оказалось, что чем выше на социальной лес тнице находилась группа, тем заметнее варьировала ее относитель ная численность у представителей разных этнических общностей.

Именно на высшем уровне, в сфере высококвалифицированного ум ственного труда, различия между титульными национальностями в конце 1980 х гг. были наиболее масштабными.

Различия в социально профессиональном составе городского на селения титульных национальностей автономных республик России в коэффициентах вариации в 1989 г. выглядели следующим образом:

Работники высококвалифицированного умственного труда Работники умственного труда средней квалификации Работники мало и неквалифицированного умственного труда Источник: Рассчитано по материалам Всесоюзной переписи населения 1989 г. Го сударственный комитет РФ по статистике. Табл. 33 в.

28 СОЦИАЛЬНОЕ НЕРАВЕНСТВО ЭТНИЧЕСКИХ ГРУПП: ПРЕДСТАВЛЕНИЯ И РЕАЛЬНОСТЬ

Заметная дифференциация национальностей по относительной численности людей, занимающих высшие ступеньки на социальной лестнице, ключевые позиции в политике, экономике, культуре, опре деляющие основные направления развития республик, представляется достаточно значимой. Тем более, что престиж высококвалифицирован ного умственного труда среди подавляющего большинства населения был тогда достаточно высоким.

Среди титульных национальностей достаточно заметно выделялась группа тех, рост образовательного уровня и численности высококва лифицированных кадров у которых шел особенно интенсивно. Это были прежде всего буряты и якуты, живущие в «своих» республиках. Уже в первые послевоенные годы занятое население этих национальностей отличалось сравнительно высокой долей интеллигенции. В конце 1950 х гг., согласно материалам Всесоюзной переписи населения 1959 г., доля якутов с высшим, неоконченным высшим и средним специаль ным образованием и среди городского, и среди сельского населения была в 1,5—2 раза больше по сравнению с большинством других ти тульных национальностей автономных республик России. Относитель ная численность интеллигенции (работников умственного труда, за нятых на должностях, требующих высшего или среднего специально го образования) у якутов была в те годы еще масштабнее, особенно в городах — около четверти занятого населения.

За два последующих десятилетия доля якутов с дипломами выс ших и средних специальных учебных заведений в городском населе нии выросла более чем вдвое, а на селе — в 5 раз. Значительно расши рились и отряды интеллигенции, причем наиболее заметно пополни лась группа специалистов высокой квалификации и руководителей высшего звена, увеличившись в 1989 г. по сравнению с 1959 м в 2,7 раза.

В других автономных республиках, например в Татарской и Баш кирской АССР, заметный рост числа высококвалифицированных спе циалистов у татар и башкир начался позднее, чем у якутов, но он про исходил, и особенно заметно со второй половины 80 х гг.

У таких национальностей, как марийцы, мордва, удмурты, чува ши, тувинцы, коми и ряд других, имевших сравнительно невысокие социально культурные показатели в прошлом, продвижение по соци альной лестнице шло менее интенсивно. В результате различия меж ду национальностями в представленности наиболее социально продви нутых групп увеличились. Так, с конца 1950 х до конца 1980 х гг. дис танция, например, между якутами и тувинцами по доле всех работни ков умственного труда уменьшилась с 1,9 до 1,7 раза, по доле же спе циалистов высокой квалификации и руководителей высшего звена увеличилась с 1,3 до 2,1 раза.

Если среди якутского и бурятского населения в городах относитель ная численность работников квалифицированного умственного труда в конце 1980 х гг. была равна 40%, а на селе — 30%, то у карел, марий

Раздел I. СОЦИАЛЬНАЯ ДИФФЕРЕНЦИАЦИЯ ЭТНИЧЕСКИХ ГРУПП

цев, удмуртов, чеченцев даже в городском населении доля интелли генции не превышала 20%, а в сельской местности составляла всего 12—13%. Таким образом, разница между национальностями в уровне представленности в их составе специалистов и руководителей высше го звена в ряде случаев достигала 2,5—3 раз.

Сложилась ситуация, когда в одних автономных республиках ти тульные национальности уже в течение сравнительно долгого време ни имели свои высокообразованные кадры. Представители политичес кой и культурной элиты не только широко и активно участвовали здесь в органах управления, создавали научные труды и произведения ис кусства, обучали молодежь, вершили судебные дела и т.п., но и стиму лировали развитие национального самосознания, конструировали об щественное мнение, способствовали сплочению своих этнических об щностей. В ряде же других республик процесс формирования своей интеллигенции имел менее длительную историю, а у репрессирован ных народов был в силу известных причин приостановлен, деятель ность по поддержанию статуса групп была не столь эффективна. По добные различия в условиях конца 80 х и в 90 е гг., в период подъема этнического самосознания, этнической мобилизации и консолидации, приобретали особое звучание.

В сфере физического труда этнические различия были выражены слабее и имели менее значимый характер. Сопоставляя величину тех или иных социально профессиональных групп в составе горожан ти тульной национальности автономных республик России, можно заме тить, что к концу 1980 х гг. преобладающей по численности у большин ства из них стали квалифицированные рабочие (кроме бурят и яку тов, у которых самой большой группой были работники квалифициро ванного умственного труда). Среди адыгейцев, алтайцев, ингушей, кал мыков, осетин квалифицированные рабочие приближались по числен ности к группе интеллигенции.

Важно отметить, что национальности, несколько «отстающие» от других по представительности отрядов интеллигенции, отличались в то же время весьма многочисленными группами высококвалифициро ванных рабочих, доля которых в городах превышала треть, а в сельс кой местности достигала почти трети занятого населения этих нацио нальностей (марийцы, мордва, чуваши, удмурты).

Во всех республиках, прежде всего в городах, шло интенсивное снижение доли занятых мало и неквалифицированным физическим трудом. К концу 1980 х гг. лишь у некоторых титульных национально стей автономных республик Северного Кавказа (чеченцы, аварцы, дар гинцы) в силу специфического исторического развития и особеннос тей природно климатической среды представительность малоквали фицированных рабочих оставалась сравнительно высокой, превышая четверть занятого городского и 60% сельского населения этих этничес ких групп.

30 СОЦИАЛЬНОЕ НЕРАВЕНСТВО ЭТНИЧЕСКИХ ГРУПП: ПРЕДСТАВЛЕНИЯ И РЕАЛЬНОСТЬ

Тем не менее в социально профессиональном составе ряда нацио нальностей (алтайцы, ингуши, калмыки, осетины) наряду с более или менее весомыми отрядами интеллигенции еще сравнительно замет ная доля приходилась на мало и неквалифицированных рабочих.

В силу того, что представители названных «крайних» социально про фессиональных групп, как известно, заметно отличались друг от дру га не только по характеру труда и его оплаты, но и по уровню образо вания и культуры, образу жизни, это обстоятельство усиливало соци альную дифференциацию внутри данных этнических общностей.

Фактором, дифференцирующим социальное положение людей од ной национальности, можно назвать и сохранение заметной дистан ции в социально профессиональном составе городского и сельского на селения. Показательно, что наиболее заметными различия между го родом и селом оказались в этнических группах, которые отличались особенно внушительными темпами социально культурного развития, обеспечивающимися в основном за счет горожан. Например, в городах Горно Алтайской АО, Бурятской и Якутской АССР титульные нацио нальности наиболее значительно повысили свой социальный статус, в то время как их сельские жители, будучи более социально продви нутыми по сравнению с сельчанами других титульных национально стей, существенно отставали в этом отношении от своих «соплеменни ков», живущих в городах. Относительная численность специалистов и руководителей высшего звена у алтайского, бурятского, якутского го родского населения была вдвое выше, чем у сельского. Между тем среди башкир, марийцев, мордвы, татар, удмуртов, хакасов, чувашей доля этой группы работников мало отличалась в городе и селе, оставаясь и там, и там сравнительно невысокой.

Для более наглядного представления о социальной дифференциа ции титульных этносов российских автономий они были условно объ единены в несколько групп. За основу деления была взята относитель ная численность работников квалифицированного умственного труда в городском населении.

В первую группу были включены национальности, в составе кото рых доля людей, занятых умственным трудом, превышала половину горожан, а доля интеллигенции достигала 40%. В нее вошли только буряты и якуты.

Вторая группа объединяла национальности, также имевшие дос таточно солидные отряды интеллигенции, относительно более много численные, чем в среднем по России (28%), но все же не столь крупные, как у бурят и якутов, — чуть более трети занятого городского населе ния: адыгейцы, алтайцы, калмыки, осетины.

В третью группу были включены национальности, в составе го родского населения которых доля работников квалифицированного умственного труда колебалась от четверти до трети занятых, что было примерно на уровне среднероссийского показателя: аварцы,

Раздел I. СОЦИАЛЬНАЯ ДИФФЕРЕНЦИАЦИЯ ЭТНИЧЕСКИХ ГРУПП

кабардинцы, балкарцы, ингуши, кумыки, лезгины, карачаевцы, чер кесы, хакасы.

Четвертую групп составили титульные национальности осталь ных республик. Они отличались сравнительно невысокой долей ин теллигенции — менее четверти занятого городского населения, что было ниже, чем в среднем по России. В то же время нельзя не отме тить, что ряд вошедших в эту группу этнических общностей выде лялся повышенной долей высококвалифицированных рабочих: баш киры, карелы, марийцы, мордва, татары, удмурты, чуваши. Прочие национальности — коми, тувинцы, чеченцы, даргинцы — имели срав нительно невысокую представительность квалифицированных кад ров как умственного, так и физического труда, а доля интеллигенции в их городском населении была равна или ниже удельного веса мало и неквалифицированных рабочих.

Можно сказать, таким образом, что накануне кардинальных соци ально экономических трансформаций в России титульные националь ности ее автономных республик продолжали в той или иной мере раз личаться по своему социально профессиональному составу, в том числе по представительности высококвалифицированных кадров, людей, занимающих высокие социальные позиции. Подобное неравенство ска зывалось не только на неодинаковых возможностях представителей тех или иных этнических групп пользоваться потенциалом своей на циональной интеллигенции, делегируя ей право отстаивать свои ин тересы развивать национальную культуру и самосознание и т.п., но и на шансах дальнейшего социального роста людей. Ведь, как известно, выходцам из семей интеллигенции гораздо проще приобрести высо кий социальный статус, чем, например, детям из рабочих семей. Все это создавало и далеко не равные условия для вхождения представи телей этих национальных общностей в рыночную экономику, для их участия в процессах приватизации, в формировании новых соци альных слоев и групп, в возможностях повышения своего материаль ного уровня, приобретения собственности.

Однако с точки зрения теории относительной депривации оценка людьми условий их существования зависит от того, с кем они себя срав нивают. Вряд ли рабочих из среды башкир, татар, удмуртов особенно волновал тот факт, что в далекой Якутии якуты существенно отлича ются от людей их национальности по структуре занятий. В то же вре мя для многих был и останется важным такой показатель, как уровень участия лиц их национальной принадлежности в составе тех или иных социальных групп, который, в свою очередь, зависит от того, как рас пределяются социально профессиональные роли между людьми раз ных национальностей, живущих в одной республике.

В связи с этим в качестве принципиально важной выступает про блема социальной дистанции между титульным и местным русским населением. Вопросы социального равенства или неравенства контак

32 СОЦИАЛЬНОЕ НЕРАВЕНСТВО ЭТНИЧЕСКИХ ГРУПП: ПРЕДСТАВЛЕНИЯ И РЕАЛЬНОСТЬ

тирующих этносов приобретают особую значимость и с точки зрения развития процессов межэтнической интеграции, упрочения состояния стабильности как в отдельных республиках, так и в стране в целом.

За исследуемый тридцатилетний период социально профессио нальный состав титульного и русского населения большинства респуб лик также имел тенденцию к определенному сближению. Этот процесс шел как в городской, так и в сельской местности, однако в городах он имел более выраженный характер.

В табл. 1 показана динамика за 1959—1989 гг. социально профес сионального состава русского и титульного городского населения Баш кирской, Татарской и Якутской АССР — республик, в которых прохо дили наши социологические исследования по проекту «СН» в 1999— 2001 гг. Как видно, во всех трех республиках и у русских, и у титуль ных национальностей шли одинаковые процессы: снижалась доля ра бочих с невысоким уровнем квалификации, расширялась сфера заня тости высококвалифицированным физическим трудом, возрастала относительная численность работников умственного труда, в том чис ле весьма интенсивно пополнялась группа руководителей высшего звена и специалистов высокой квалификации.

Однако различия в темпах и масштабах этих общих процессов, а также в «стартовых» позициях этнических общностей привели к тому, что дистанция между титульными этносами и русскими по ряду пока зателей даже в городах оставалась достаточно заметной и в разных республиках весьма неодинаковой.

Так, например, в Башкирской и Татарской АССР с конца 1950 х до конца 1980 х гг. (согласно материалам соответствующих переписей населения) доля руководителей высшего звена и специалистов высо кой квалификации увеличилась у русских примерно вдвое, а у баш кир и татар — в 2,3 раза. Однако среди русского населения она остава лась еще несколько весомее, чем у башкир и татар за счет разницы в «стартовых» показателях. В Якутской АССР рост этой социально про фессиональной группы среди русских был менее заметен и результа ты его были скромнее, в том числе и по сравнению с якутами, которые в конце 1950 х гг. «обгоняли» русских по данному показателю в полто ра раза, а в конце 1980 х. — уже более чем вдвое.

В то же время в Якутской АССР, как и в Башкирской, и в Татар ской (в городском населении), произошло сближение относительной численности людей титульной и русской национальности, занятых умственным и физическим трудом средней квалификации, а также мало и неквалифицированным физическим трудом. У башкир и рус ских, татар и русских (в соответствующих республиках) выровнялись доли работников высококвалифицированного физического труда и служащих. У якутов и русских различия в этом отношении возросли.

Если бы рассмотренные тенденции и темпы развития социально профессионального состава русского и титульного населения этих трех

Раздел I. СОЦИАЛЬНАЯ ДИФФЕРЕНЦИАЦИЯ ЭТНИЧЕСКИХ ГРУПП

Динамика социально профессионального состава титульного и русского городского населения Башкирской, Татарской и Якутской АССР (1959—1989 гг., % от численности городского работающего населения Основные национальности Башкирская АССР Татарская АССР Якутская АССР Специалисты высшей квалификации и руководители высшего звена Специалисты средней квалификации и руководители среднего звена Работники физического труда высшей квалификации Работники физического труда средней квалификации Работники мало и неквалифицированного физического труда Источник: Рассчитано по материалам Всесоюзной переписи населения 1959, 1979, 1989 гг. фонд 1562, опись 336, ед. хр. 5512—5514, 4845—4847, 7505—7508, 7331— 7336.

республик сохранились и в последующие годы, то можно было бы про гнозировать, что в городах Татарской и Башкирской АССР татары и башкиры постепенно догнали, а затем и перегнали бы местных рус ских по занятости высококвалифицированным умственным трудом.

А в Якутии произошло бы дальнейшее нарастание диспропорций в со циальной стратификации якутов и русских.

Данные только по этим трем республикам говорят о значительной дифференциации соотношения социальных позиций титульного и рус ского населения по регионам, которая в той или иной мере сохрани лась и к началу 1990 х гг.

34 СОЦИАЛЬНОЕ НЕРАВЕНСТВО ЭТНИЧЕСКИХ ГРУПП: ПРЕДСТАВЛЕНИЯ И РЕАЛЬНОСТЬ

Наиболее сходным социально профессиональным составом в кон це 1980 х гг. отличались русские и титульные национальности лишь нескольких регионов — Кабардино Балкарской, Северо Осетинской, Коми АССР и Хакасской АО (как по городскому, так и по сельскому населению). В остальных ситуация была весьма неодинаковой. При чем в городе и селе наблюдались свои особенности.

В зависимости от представительности в составе городского насе ления титульной и русской национальности доли работников высоко квалифицированного умственного труда, в сфере которого сосредота чиваются ключевые интересы контактирующих этнических общнос тей, все регионы (кроме четырех, названных выше) можно было условно разделить на две большие группы. К первой группе были отнесены те, в которых доля специалистов и руководителей высшего звена у ти тульных национальностей (в городах) превышала соответствующий показатель у местного русского населения. Это, прежде всего, такие республики, как Бурятская и Якутская АССР, а также Адыгейской и Горно Алтайской АО, Калмыцкая АССР. В городах «своих» респуб лик буряты и якуты опережали местных русских по доле высококва лифицированных специалистов и руководителей более чем вдвое, а адыгейцы, алтайцы, калмыки — почти в полтора раза. Участие пред ставителей этих национальностей в группе республиканской интел лигенции было непропорционально высоким: например, якуты состав ляли более 20% всех специалистов и руководителей высшего звена, хотя их доля в городском населении Якутской АССР лишь чуть пре вышала 11%. Русские насчитывали в городах этой республики 67%, в составе же местной интеллигенции их доля падала до 62%.

Вторая группа объединяла республики, в которых доля работни ков высококвалифицированного умственного труда была выше у рус ского населения. Эта группа оказалась довольно неоднородной. В го родах Башкирской, Карельской, Мордовской, Удмуртской, Татарской, Чечено Ингушской АССР (в сравнении с ингушами) местные русские по этому показателю «обгоняли» титульные национальности всего на несколько процентных пунктов. В Дагестанской, Марийской, Тувин ской, Удмуртской, Чувашской, Чечено Ингушской АССР (в сравнении с чеченцами) дистанция между русскими и титульными национально стями по относительной численности высококвалифицированных спе циалистов и руководителей возрастала до 1,4—1,7 раза. Соответствен но, во всех названных республиках уровень представительства рус ских в составе всей интеллигенции (в городах) был выше, чем у ти тульных национальностей. В Башкирской АССР, например, при доле русских в городском населении, равной 49%, а башкир — 15%, среди работников высококвалифицированного умственного труда люди этих национальностей были представлены соответственно 54 и 14%. В Та тарской АССР уровень участия татар в данной социально профессио нальной группе был еще скромнее: их доля в городском населении рес

Раздел I. СОЦИАЛЬНАЯ ДИФФЕРЕНЦИАЦИЯ ЭТНИЧЕСКИХ ГРУПП

Уровень представительства титульных национальностей и русских в составе работников разных социально профессиональных групп городского населения в Башкирской, Татарской и Якутской АССР (1989 г., % от численности социально профессиональной группы) Социально профессиональные Башкирская АССР Татарская АССР Якутская АССР Специалисты средней квалификации 13,5 45,9 43,0 50,3 15,8 66, Мало и неквалифицированные рабочие 15,3 48,5 43,3 48,1 12,2 65, Источник: Рассчитано по материалам Всесоюзной переписи населения 1989 г.

публики составляла 43%, в составе же высшей интеллигенции — 37%, у местных русских соотношение этих показателей было обратным — 49% (в населении) и 57% (в интеллигенции) (табл. 2).

В отличие от ситуации, сложившейся к концу 1980 х гг. в союзных республиках, где прослеживалась довольно четкая обратно пропорци ональная зависимость между долей интеллигенции у населения ти тульной и русской национальности (по городам), в автономных рес публиках России подобная связь оказалась слабее. Величина коэффи циента ранговой корреляции была равна здесь 291, в то время как в союзных республиках 6685. В союзных республиках довольно силь ное влияние на различия в социально профессиональном составе лю дей разной национальности, живущих на одной территории, оказыва ли этнокультурные факторы, в российских автономиях не менее важ ными выступали региональные особенности. Например, сравнительно низкой была доля интеллигенции у башкир и русских, у карачаевцев и русских, у коми и русских, у хакасов и русских (в соответствующих республиках), сравнительно весомой — у осетин и русских Северо Осе тинской АССР, ингушей и русских в Чечено Ингушской АССР.

Занятость профессиями умственного труда средней квалификации и служащих имела сравнительно меньше этнических особенностей.

Русские. Этносоциологические очерки. С. 111.

36 СОЦИАЛЬНОЕ НЕРАВЕНСТВО ЭТНИЧЕСКИХ ГРУПП: ПРЕДСТАВЛЕНИЯ И РЕАЛЬНОСТЬ

А в сфере физического труда, которая в большинстве случаев не слу жила полем столкновения национальных интересов, сохранялось до вольно четкое разделение функций между работниками титульной и русской национальности, соответствующее их отраслевой специали зации. В городах русские повсеместно (кроме Марийской, Удмуртс кой и Чувашской АССР) были шире представлены рабочими высокой квалификации, а титульные — средней (кроме Бурятской и Якутской АССР), что в значительной мере было связано с большей концентра цией работников русской национальности в отраслях машиностроения и металлообработки, где были сосредоточены крупные предприятия с наукоемким производством и повышались требования к квалифика ционной подготовке кадров.

Следует, однако, отметить, что за тридцать лет дистанция между русскими и титульными национальностями по относительной числен ности работников квалифицированного физического труда во многом была преодолена. В городах более или менее существенные этничес кие различия (в 1,5—2 раза) сохранились в основном лишь в тех рес публиках, титульные этносы которых были особенно ориентированы на занятия умственным трудом, т.е. в Адыгейской АО, Бурятской, Якутской АССР, Горно Алтайской АО.

Уровень занятости мало и неквалифицированным физическим трудом русского и титульного населения более заметно варьировал по республикам. В Адыгейской АО, Бурятской АССР и Горно Алтайской АО он был выше у русских, в Башкирской, Дагестанской, Карельской АССР, Карачаево Черкесской АО, Мордовской, Удмуртской, Чуваш ской, Северо Осетинской, Якутской, Марийской АССР — у титульных национальностей. В остальных случаях русские и титульные нацио нальности были заняты мало и неквалифицированным физическим трудом примерно в равной мере.

Общим для большинства республик было относительно широкое участие русских в составе руководителей среднего звена, а титуль ных национальностей — среди управленцев более высокого ранга, от носительное преобладание работников русской национальности в со ставе служащих, а также среди рабочих высшей квалификации, а представителей титульного населения — среди работников физи ческого труда, имеющих средний квалификационный уровень.

Можно сказать, таким образом, что к концу 1980 х гг. итоги разви тия социально профессионального состава титульных национально стей и русских, живущих в одной республике, оказались весьма не однозначными. По одним показателям происходило сближение соци альных позиций различных этнических общностей, по другим — дис танция между ними увеличивалась. Причем в разных республиках ситуация была далеко не одинаковой.

Различия в социально профессиональном составе титульного и русского населения, так же как и титульных национальностей отдель

Раздел I. СОЦИАЛЬНАЯ ДИФФЕРЕНЦИАЦИЯ ЭТНИЧЕСКИХ ГРУПП

ных республик, определялись целым комплексом разнообразных усло вий и факторов, которые уже довольно подробно исследованы отече ственными этносоциологами. Хотелось бы подчеркнуть особую роль таких факторов, как политические, языковые, поселенческие, социаль но культурные, миграционные.

В первые десятилетия советской власти в большинстве автоном ных республик России, согласно принципам национальной политики, шло интенсивное комплектование местной интеллигенции из предста вителей титульных национальностей, что было необходимо для обес печения «коренного» населения, «своими» управленческими, педаго гическими и медицинскими кадрами. Этот процесс имел особенно мас совый характер в тех республиках, где уровень знания титульным на селением русского языка был наиболее низким и использование труда русских специалистов во многих сферах деятельности оставалось не возможным, например в Якутской АССР.

В те годы государство принимало весьма активное участие в регу лировании кадрового состава занятого населения тех или иных регио нов, перемещая трудовые ресурсы из одной республики в другую, ком плектуя местное руководство, создавая льготы для титульных нацио нальностей при поступлении на учебу, формируя кадры индустриаль ных рабочих преимущественно из представителей тех национально стей, которые имели больший опыт индустриального развития и т.п.

Русские в большинстве случаев занимали те профессиональные «ниши», которые были недостаточно заполнены представителями ти тульного населения. В Якутской АССР, например, наиболее массовый приток русских происходил в тот период, когда у якутов уже сложи лись сравнительно многочисленные кадры собственной интеллигенции, но в составе рабочих производственных отраслей, несмотря на высо кие заработки, якутов было крайне мало. Соответственно, местное рус ское население пополнялось в основном высококвалифицированными рабочими, многие из которых работали на приисках и целью их пере езда нередко было получение высоких заработков.

На различия в социально профессиональном составе националь ностей заметное влияние оказывала разница в шансах социального продвижения у городских и сельских жителей, так как численность последних у титульных этносов в большинстве случаев была выше, нежели у русских. Более широкими возможностями для развития тру довой карьеры обладали и выходцы из семей интеллигенции. В осо бенно благоприятных условиях находились, соответственно, предста вители тех национальных общностей, среди которых отряды работни ков высокоинтеллектуального труда сложились сравнительно давно и были масштабнее, как, например, среди якутов.

В то же время немалая часть населения ряда титульных нацио нальностей оставалась «за бортом» вузов и техникумов не только из за высокой доли сельского населения, но и в результате недостаточно

38 СОЦИАЛЬНОЕ НЕРАВЕНСТВО ЭТНИЧЕСКИХ ГРУПП: ПРЕДСТАВЛЕНИЯ И РЕАЛЬНОСТЬ

хорошего владения русским языком. В связи с этим важно отметить, что в большинстве автономных республик России преподавание в выс ших учебных заведениях, готовящих кадры для пополнения отрядов республиканской интеллигенции, велось преимущественно на русском языке. В Башкирской АССР, например, при наличии школ, работаю щих на башкирском, татарском, удмуртском и других языках населя ющих республику национальностей, обучение студенческой молоде жи на башкирском или татарском языках до последнего времени прак тически не практиковалось.

На сохранение этнических особенностей в социально профессио нальном составе горожан в определенной степени влияли и миграци онные перемещения сельского населения, уровень урбанизированно сти самих городских жителей, зависящий от длительности их прожи вания в городе. В миграционном потоке сельчан в города сравнительно высокий удельный вес имели представители титульных националь ностей как преобладающих среди жителей села. Пополняя городское население, приезжие из сельской местности способствовали росту доли лиц своей национальности в составе всех горожан, в то же время не влияя на повышение уровня представительства среди интеллигенции, так как устраивались в основном на мало и неквалифицированную работу. Особенно активно приток сельских жителей в города происхо дил у тех национальных общностей, которые в целом слабее ориенти ровались на традиционные сельскохозяйственные отрасли, были бо лее широко знакомы с русским языком и культурой, превалировав шими в городах, что было довольно типичным, например для татар.

На различия в социально профессиональном составе населения ти тульной и русской национальности, живущего в селе, заметное влияние оказывал, помимо прочих факторов, и характер расселения. В большин стве республик местные русские чаще концентрировались в крупных населенных пунктах, а титульные национальности были более «распы лены» по территории республик, и для обслуживания этой части сельс кого населения, слабо владеющей русским языком, были необходимы достаточно массовые отряды «национальной» интеллигенции.

Хотя в сельской местности уровень занятости квалифицированным умственным трудом был сравнительно невысок и у титульного, и мест ного русского населения, тем не менее в селе титульные национально сти чаще, нежели в городах, опережали, хотя и незначительно, мест ных русских по доле работников квалифицированного умственного тру да. Помимо адыгейцев, алтайцев, бурят, калмыков, якутов, относитель но более крупные отряды интеллигенции по сравнению с русскими имели башкиры, кумыки, лезгины, карачаевцы, черкесы, осетины, татары.

В то же время русские, живущие в селах большинства республик, были шире заняты высококвалифицированным физическим трудом (за исключением Карельской и Коми АССР, где данный показатель у рус ских и титульных этносов был примерно одинаков). Это было связано,

Раздел I. СОЦИАЛЬНАЯ ДИФФЕРЕНЦИАЦИЯ ЭТНИЧЕСКИХ ГРУПП