«История формирования внешнеполитической доктрины Республики Казахстан (1991-2010 годы) Астана 2012 Рекомендована к печати решением Совета факультета международных отношений Евразийского Национального Университета им. ...»

Медеубаева Ж.М.

История формирования

внешнеполитической доктрины

Республики Казахстан (1991-2010 годы)

Астана 2012

Рекомендована к печати решением Совета факультета международных

отношений Евразийского Национального Университета им. Л.Н. Гумилева

Рецензенты:

Батыршаулы Сайлау, - доктор экономических наук, профессор Евразийского

Национального Университета им. Л.Н. Гумилева.

Ахметов К.А. – доктор исторических наук, профессор Евразийского гуманитарного института.

Медеубаева Жанар Муратбековна: История формирования внешнеполитической доктрины Республики Казахстан (1991-2010 годы).

Монография. – Астана, 2012 год. – 288 с.

В монографии проанализирована история формирования внешнеполитической доктрины Республики Казахстан с момента обретения независимости по 2010 год. Основное внимание уделено исследованию внешних и внутренних факторов, определяющих особенности поведения страны на международной арене. Показан процесс становления Казахстана как актора международных отношений. Монография может представлять интерес для студентов, магистрантов, докторантов, занимающихся проблемами внешней политики РК.

Содержание:

Введение…………………………………………………………………... 1 Экзогенные факторы формирования внешнеполитической доктрины Республики Казахстан………………………………………………………………………. 1.1 Глобализация – определяющий фактор современных международных отношений…….………………………………………………………………… Характер современной системы международных 1. отношений………………………………………………………………………. 1.3 Региональные истоки внешней политики РК……………………… 1.4 Интересы крупных мировых акторов в Казахстане..……………… 2 Эндогенные факторы формирования внешнеполитической доктрины РК и их динамика в процессе развития казахстанского общества………………………………………………………………………... 2.1 Физические факторы как базовые факторы формирования внешнеполитического поведения РК………………………………………… 2.2 Антропогенные факторы формирования внешней политики Казахстана………………………………………………………………………… 2.3 Интерсубъектные факторы формирования внешней политики в контексте модернизации казахстанского общества

3 Первый этап становления внешнеполитической доктрины РК:

институционализация и концептуализация ……………………………… Конституционные основы формирования и реализации 3. внешнеполитической доктрины РК…………………………………………… 3.2 Роль Президента РК Н.Назарбаева в построении основ внешнеполитической доктрины

3.3 Становление и правовые основы деятельности внешнеполитического ведомства РК

3.4 Демократизация казахстанского общества как необходимое условие для формирования эффективной внешнеполитической доктрины………… 3.5 Определение принципов внешнеполитической деятельности РК……………………………………………………………………………….. Многовекторность – концептуальный фундамент 3. внешнеполитической доктрины РК………………………………………….. 4 Принципиальные и проблемные аспекты первого этапа становления внешнеполитической доктрины РК и их решение………………………………………………………………………… 4.1 Получение Казахстаном статуса безъядерного государства ……… 4.2 Процесс делимитации и демаркации государственной границы РК

4.3 Проблема правового статуса Каспийского моря и позиция Казахстана.……………………………………………………………………... 4.4 Заложение основ многостороннего формата казахстанской внешнеполитической доктрины………………………………………………. 5 Второй этап формирования внешнеполитической доктрины РК: на пути к акторству в региональных международных отношениях……………………………………………………………… 5.1 Глобальные аспекты многосторонней дипломатии Казахстана в новом веке……………………………………………………………........ 5.2 Казахстан и ОБСЕ……………………………………………………. 5.3 Совещание по взаимодействию и мерам доверия в Азии: от идеи до создания механизмов коллективной дипломатии……………………………. 5.4 Деятельность РК в рамках региональных объединительных структур в первой декаде ХХ1-века……………………………………. 6 Эволюция многовекторной политики во втором этапе становления внешнеполитической доктрины РК

6.1 Доминантные направления во внешнеполитических ориентирах РК в 21-веке

Казахстана

6.3 Восточное направление внешней политики РК…………………… 6.4 Западный вектор внешней политики Казахстана ………………….. Заключение…………………………………………………………….... Список литературы…….……………………………………………… Как сказал Президент РК Н.Назарбаев в историческом документе «Казахстан - 2030»: «…безусловный приоритет в работе по обеспечению национальной безопасности принадлежит нашей внешнеполитической деятельности и формированию плотной ткани взаимовыгодных отношений Казахстана с нашими соседями и ведущими странами мира» [1, с.38] внешнеполитическая сфера является приоритетной в государственной системе РК. Внешнеполитическая доктрина Казахстана с самого начала была нацелена на создание благоприятного окружения для внутреннего развития, на нужды экономики в плане обеспечения инвестиционными ресурсами. В РК внешнеполитическая сфера не только состоялась как отдельный сектор государственной жизни, но и является основным фактором усиления Казахстана как региональной державы.

За годы независимого развития внешняя политика получила концептуальное оформление и доктринальность в процессе эволюции казахстанского общества, государственных подходов к вопросам внешней политики и дальнейшего расширения международных связей. Становление доктрины РК в области международных связей было обусловлено созданием институциональных условий и решением актуальных проблем во внешней политике. Многовекторная политика, ставшая концептуальной основой внешнеполитической доктрины Казахстана, поспособствовала расширению международных связей, решению насущных проблем, стоявщих перед страной, как на заре независимости, так и в процессе укрепления государственности. Эволюция многовекторной политики в ХХ1-веке позволила Казахстану из субъекта мировой политики превратиться в актора международных отношений регионального масштаба.

Взвешенный, реалистически выстроенный курс внешней и внутренней политики, проводимый Главой Государства, позволяет быть Казахстану так называемым «островком стабильности» в регионе Центральной Азии.

С момента распада СССР и образования новых независимых государств Казахстан отождествлял дальнейшие перспективы развития обьединением бывших советских республик на принципиально новой основе и в новых форматах. Республика последовательно отстаивает идею интеграционнизма и находится в центре всех интеграционных процессов на постсоветском пространстве. Именно внешнеполитическая активность РК в Центральной Азии позволяют ей играть роль регионального актора, лидирующего на арене межгосударственных взаимоотношений в ЦАР.

Активное реализация инициативы СВМДА, председательство Казахстана в ОБСЕ в 2010 году стали показателями приобретения страной качественно нового статуса в мировом сообществе. Председательство в ОБСЕ подтверждает закрепление за РК статуса актора международных отношений, делящегося ответственность за безопасность и стабильность в макрорегиональном масштабе с другими активными участниками мировой политики. Председательство РК в ОИС в 2011 году также стало очередным доказательством состоятельности страны в качестве самостоятельного, ответственного члена мирового сообщества. Такие достижения страны во внешнеполитической сфере, в первую очередь, требуют углубленного изучения теоретических, концептуальных аспектов поведения РК на международной арене и выявления проблемных сторон осуществления связей с различными субъектами международных отношений. Всестороннее изучение и обобщение проблем внешнеполитической деятельности государства вытекают из самой логики развития данной сферы и задач, стоящих перед ней.

Несмотря на то, что внешняя политика РК является достаточно изученной проблемой, остаются нереализованными в полном объеме комплексное исследование, систематизация видения и анализа всего процесса становления внешнеполитической доктрины в динамике общественнополитических процессов в немалой временной протяженности, охватывающей двадцатилетний период с момента обретения страной независимости. В отечественной исторической науке пока не было попытки анализа факторов, влияющих на формирование внешнеполитической доктрины Республики.

Многие работы по проблемам внешней политики РК освещают отдельные стороны деятельности страны на международной арене по горизантали, т.е.

географической, отраслевой направленности. Чувствуется нехватка работ, анализирующих внешнеполитическую деятельность Казахстана в теоретическом плане и в вертикальном срезе, т.е. выявляющие основную логику, тенденцию и перспективы формирования и реализации внешней политики. Тем более, внешняя политика государства является подвижной областью общественно-политической жизни, где почти каждый день происходят новые события, которые нуждаются в анализе и учете как теоретическом, так и практическом плане. Все это говорит в пользу научной злободневности рассматриваемой темы, проведения комплексного исследования процесса становления внешнеполитической доктрины Республики Казахстан.

Источниковая база исследования представлена следующими группами источников:

1. Документы внутригосударственного значения, в ряд которых можно включить все редакции основного закона страны [2,3], законодательные акты, положения, регулирующие основные сферы государственной жизни в РК, в том числе, и внешнеполитическую деятельность Республики [4,5,6,7,8,9].

Правительственные постановления, программы, концепции развития отдельных сфер общественно-политической жизни [10-19] имеют прямое отношение к рассматривамой группе источников..

2. Ко второй группе источников отнесены выступления, интервью, ответственных дипломатических работников Министерства иностранных дел Казахстана в разные годы [20-27]. В них отражена конкретная и достоверная информация о двусторонних и многосторонних отношениях Республики с мировым сообществом, которая снабжает и подкрепляет большим фактическим материалом исследуемую проблему.

3. Речи, выступления и труды Президента РК Н.Назарбаева по проблемам внешней политики страны в силу своего основополагающего значения для формирования и реализации внешнеполитического поведения страны рассматриваются как отдельная группа источников [1, 28-56].

4. Документы международного значения, которые представлены договорами, соглашениями и т.д., заключенными в разные годы РК как на двусторонней, таки многосторонней основе [57-72]. Сюда включены основополагающие документы, тексты выступлений глав, ответственных работников международных институтов и организаций, лидеров зарубежных стран.

5. Статистические данные являются ценным источником информаций о состоянии эндогенных или внутренних факторов, влияющих на формирование внешнеполитического курса страны [73-80].

6. Большую научную ценность представляет такой тип источников, как сборники документов, касающихся международных связей РК, изданные различными научными, государственными учреждениями Республики [81-85], также зарубежом.

специализированного периодического издания МИД РК «Дипломатия хабаршысы/ Дипломатический курьер», освещающего именно сферу международных связей РК, позволяет выделить его в качестве отдельной группы источников по теме диссертации.

8. Материалы текущего архива представительств международных организаций в Казахстане (Европейского Союза, ОБСЕ).

9. Важное значение для изучения темы настоящего исследования имеет периодическая печать. Являясь своеобразным индикатором отражения в общественном сознании различных процессов, в том числе и международного сотрудничества РК, пресса представляет собой ценный источник, раскрывающий специфику исследуемой проблемы. Исследуемые вопросы освещались в республиканских газетах «Казахстанская правда», «Панорама», «Караван», «Республика», «Новое поколение», «Страна и мир», «Литер», журналах научно-публицистического характера «Казахстан-СПЕКТР», «Analitic», «КонтиненТ», и др. Как правило, в этих изданиях публиковались материалы о международных связях Казахстана со странами ближнего и дальнего зарубежья в различных аспектах, в том числе и в области экономического, военного, культурного сотрудничества.

10. Материалы опросов общественного мнения в Республике Казахстан [216, 218].

Таким образом, обзор источников позволяет сделать вывод об информационной насыщенности выявленных материалов, позволяющих исследовать процесс развития двусторонних и многосторонних отношений Республики Казахстан с мировым сообществом.

Казахстанская историография. На сегодняшний день внешняя политика РК является достаточно изученной проблемой. Существует обширная отечественная историография данной проблемы. Казахстанскими исследователями обстоятельно проанализированы основные направления, приоритеты внешней политики РК на разных этапах истории независимого Казахстана. У истоков систематического исследования проблем внешнеполитической деятельности казахстанского государства в основном стояли:

- Министерство иностранных дел Республики Казахстан, сотрудники которого разрабатывают различные аспекты внешнеполитической деятельности страны в силу своей профессиональных обязанностей. Их научные изыскания по различным направлениям и проблемам внешней политики РК увидели свет в виде монографий и сборников статей [86-98].

- Казахский национальный университет им. Аль-Фараби, факультет международных отношений, представленный такими известными ученымимеждународниками, как Ж.У. Ибрашев [99,100], Байзакова К.И. [101,102], Губайдуллина М.Ш. [103,104], Макашева К.Н. [105], Кукеева Ф.Т. [106], Черных И.А. [107], Мовкебаева Г.A. [108], Сапанов С.Ж.[109].

- Казахстанский институт стратегических исследований при Президенте РК, где проблемы внешней политики страны изучаются видными аналитиками, экспертами в данной области Султановым Б.К. [110-112], Лаумуллиным М.Т. [113-119], Ашимбаевым М. [120-122], Сыроежкиным К.Л.

[123-126] и т.д.

Также имеются солидные разработки по проблемам внешней политики РК экспертов Институт мировой экономики и политики при Фонде Первого Президента РК.

Основополагающими для определения позиций Казахстана относительно общих и частных, принципиальных и ситуативных проблем современных международных отношений и мировой политики, задач, приоритетов и направлений внешнеполитической активности страны являются труды Президента РК Н. А. Назарбаева [1, 28-56]. Системное, концептуальное и перспективное видение внешнеполитической сферы казахстанского государства содержится в работах К.Токаева [83-86]. Монография видного государственного деятеля Е.Ертысбаева интересна с точки зрения анализа истоков, становления внешней политики РК и фактологического материала [127].

На сегодняшний день в казахстанской политической мысли о внешней политике страны сложилась определенная периодизация политики государства во внешнеполитической сфере: «Первый - период формирования и становления внешней политики (первая половина 1990-х годов). Для второго периода характерно углубление и развитие внешнеполитической деятельности республики. Третий период берет свой отсчет с трагических событий сентября, когда внешнеполитическая деятельность Казахстана претерпела, хотя и не коренные, но определенные изменения в новой стратегической обстановке» [110, с.7].

Теоретические вопросы относительно концептуальных основ, характера внешней политики РК освещаются в работах Султанова Б.К.

[110,112], Лаумуллина М.Т.[113,114,116], Сыроежкина К.Л. [124], Губайдуллиной М.Ш. [103,104], Кукеевой Ф.Т. [106], Черных И.А [107].

В отечественной науке о международных отношениях и внешней политике имеется опыт обощения становления и истоков, приоритетов и направлений в рамках монографии и коллективных изданий [111, 128,129].

Географические, геополитические факторы формирования внешней политики РК системно проанализированы в монографиях Аубакировой А.

[130], Чжен Кун Фу [131]. При анализе эндогенных факторов формирования внешнеполитической доктрины РК полезными были работы Тусеевой М.Х.

[132], Рогачевой Т.М.[133], Шокаманова Ю.К. [134], Мамираимова Т.[135], Кульжановой Г.К.[136], Елемесова К.И [137]. Политика и интересы мировых держав как фактор формирования внешней политики просистематизированы в коллективном издании КИСИ при Президенте РК [138].

Результатом научных изысканий казахстанских исследователей по проблемам и перспективам многосторонней дипломатии РК являются монографии, статьи, коллективные труды [87,89,94,101,117,139].

Делимитация и демаркация государственной границы РК как одна из актуальнейших проблем во внешеполитической сфере основательно разработана в издании МИД РК «Правда о государственной границе Республики Казахстан» [140].

Политика Республики Казахстана в Центральной Азии, нацеленная, в первую очередь, на продвижение интеграционных проектов в регионе, отдельной проблемой рассмотрена в монографиях Кушкумбаева С.К. [141], Шерьяздановой К.Г [142], Ахметкалиева Б.Р. [143].

Из исследований российского направления внешней политики РК наиболее видными являются монографии Мансурова Т. [92], Шайхутдинова М.Е. [144]. Различные аспекты азиатского вектора во внешнеполитической деятельности Республики анализируются в работах Амреева Б. [145,146], Султанова К. [147], Султанова Б.К. [148], Уразаевой Ф. [149], Дюсембаева Р.Ч.

[150], Ибраева Р. [151], Идрисова Е. [152], Атантаевой Б.Ж. [153], Мен В.

[154], Есимовой К. [155], Хафизовой К.Ш. [156]. Солидные научные разработки имеются по анализу западного направления международных связей Казахстана. Место и роль Европейского Союза во внешней политике РК обстоятельно проанализированы в монографии Ибрашева Ж.У. и Енсебаевой Э. [142]. В этом ряду особо выделяются коллективные монографии преподавателей кафедры международных отношений и внешней политики РК КазНУ им. аль-Фараби «Центральная Азия во внешней политике Европейского Союза» [142], «Европейский Союз и Центральная Азия» [142].

Анализу отдельных проблем западного вектора внешней политики РК посвящены работы Кукеевой Ф.Т. [105], Байзаковой К.Е. [102], Макашевой К.Н. [106], Мовкебаевой Г.А. [108], Губайдуллиной М.Ш.[104], Сапанова С.Ж.

[109].

Из вышеизложенного можно сделать вывод о том, что в Казахстане изучение внешней политики государства ведется систематически, организационно, сложились школы и казахстанская наука о внешней политике состоялась как отдельная сфера научно-практических знаний.

Российская историография. Российская научная общественность не обделяет вниманием Казахстан, персону его Президента, ход и результаты внешнеполитических шагов Республики. Несмотря на политическую конъюнктуру в ходе двусторонних отношений российские специалисты всегда держали в поле зрения Казахстан и другие центральноазиатские республики.

Для них внешняя политика самого крупного в Центральной Азии и уверенно идущего вперед казахстанского государства является актуальным объектом исследования.

При анализе теоретических основ исследования внешней политики РК, опрелении характера современной системы международных отношений упор делался на труды российских ученых Цыганкова А.П. [157,158], Торкунова А.В.[159], Тюлина И.Г. [160], Клепацкого А. [161], Богатурова А.Д. [162], Быкова О.Н. [163], Дегтярева А.[164], Яковлева А. [165], Косолапова [166].

Личность Президента РК Н.Назарбаева, характер проводимого им внешней политики рассматриваются в работах Видовой О. [167], Белякова И [168]. Отдельные аспекты внешней политики Казахстана в контексте международных процессов в Центральной Азии анализируются в работах Лузянина С.Г. [169], Трофимова Д.А. [170], Фроловой И.Ю. [171], Кольтюкова И.И [ 172]. Проблемы региональной, интеграционной политики РК в области безопасности, экономики затрагиваются в работах Комиссиной И.Н., Куртова А.А. [173], Болятко А.В. [174], Зимонина В.П. [175].

Научная общественность ближнего зарубежья, интересуюящаяся проблемами внешней, внутренней политики Казахстана, представлена работами Хухлындиной Л.М., Вороновича В.В. [176], Парамонова В., Строкова А., Столповского О. [177], Сааданбекова Ж. [178].

Зарубежная историография. С обретением независимости и эволюцией государственности Казахстан для зарубежных стран, особенно, для Запада, из «этнографического материала» превратился в объект геополитического анализа. В силу определенных геополитических, геоэкономических обстоятельств научный интерес зарубежом к внутренним процессам в Казахстане, к его внешнеполитическим ориентирам остается высоким.

В постановке и решении проблемы анализа теоретического фундамента исследования внешней политики государства в современную эпоху упор делался на труды Гэддиса Дж.[179], Моргентау Г.[180,181], Най Дж., Коохейна Р.[182], Хааса Э. [183], Бузана Б. [184], Вендта А.[185], Уолца К. [186,187], Рассета В., Старра Х. [188], Розенау Дж. [189], Валлерстайна И.

[190,191], ставшими хрестоматийными, классическими в теории международных отношений.

Для анализа экзогенных факторов, влияющих на внешнюю политику Казахстана, полезными были труды Киссинджера Г.[192], Бжезинского З.

[193], Хантингтона С. [194], Краутхаммера Ч.[195], Кегли Ч., Рэймонда Г.[196], Розенкранса К. [197], Монбриаля Т. [198], Капхена Ч. [199], Страуса А. [200], Булла Х. [201], Кларка Дж. [202, 204], Кристофера У.[204], Фридмана Г.[205], Тодда Э. [206], Хоффмана С. [207, 208], Шольта Я. [209, ], Танаки А [210].

В работах Акинер Ш. [211], Олкотт М.Б.[212], Бланка С.[213], Фуллера Г.[214], Норлинга Н.[215], Бауэра Б. [216] подвергаются научному анализу проблемы становления казахстанской государственности, строительства основ внешней политики и международная активность молодой независимой Республики.

Зарубежные авторы, занимающиеся Казахстаном и другими государствами Центральной Азии, в 90-годах ХХ-века считали РК, неперспективной страной, сильно отягощенной советским наследством, с множеством этнических, социально-экономических проблем, (Ш.Акинер).

Имели место глубокие сомнения в состоятельности государственной системы в Казахстане современного образца, в том числе и внешнеполитической сферы.

М. Олкотт считает РК страной, не сумевшей воспользоваться тем, что осталось от советской системы и тем, что было дано ей с распадом СССР. З.

Бжезинский не видя за Казахстаном никаких перспектив в плане современного развития, отдавал приоритет Узбекистану, как самой многочисленной и этнически относительно гомогенной, богатой традициями ведения государственных дел стране. Но уже в ХХ1-веке акценты были переставлены в пользу Казахстана. Сам З. Бжезинский пересмотрев прежние взгляды, стал уделять внимание РК.

В исследовании геоэкономических аспектов международных связей Казахстана и других центральноазиатских республик особо преуспевают китайские специалисты, такие как Хуашен Ч.[217], Яо Пейшен [218], Пань Гуан [219].

Теоретические основы анализа внешней политики государства Традиционный подход. В 21-веке традиционные подходы к анализу внешней политики государств не потеряли научно-практического значения.

Более того, события последних лет в панораме мировой политики показывают, что, несмотря на темпы транснационализации, глобализации, по сути, в международных отношениях остаются традиционные мотивы и методы взаимоотношений, потому что, пока не прекратили свое существование государства. Как известно, по прогнозам таких аналитиков, как Р. Коохейн и Дж. Най в начале 21-века в результате транснационализации государства должны были исчезнуть. Но в новом веке количество государств возросло, и эта тенденция пока не собирается идти на убыль. Поэтому, рассмотрение и анализ поведения государства не будут научными, полными без учета положений традиционных школ, для которых акторность на международной арене имеет центристский, ограниченный формат.

Традиционный научный анализ внешней политики государства в основном зиждется на трех парадигмах, ставших классическими:

реалистической, либерально-идеалистической и марксисткой. Этим каноническим парадигмам характерен рационализм, который, веря в силу разума и научного познания окружающего мира, считает возможным выявление основных закономерностей и тенденций развития международных отношений и государства, как главной константы мировой политики. Их сближает и объективизм, отдающий предпочтение факторам, независящим от натуры, воли и желания индивидов, в формировании и реализации внешней политики государствами. Эти три парадигмы и теории, основанные на них, традиционны в том смысле, что они следуют принципам позитивизма, присущего западной науке с самого начала. В их научном инструментарии главными являются конкретные факты, описанные и систематизированные в результате специализированного подхода и анализа (как в естественных науках). И самое главное, их объединяет твердая вера в состоятельность теории международных отношений как науки и возможность познания, анализа и прогнозирования международных отношений, внешней политики государств.

В начале нового 21 - века имеют место тенденции возврата от «поствестфальской системы» обратно к нормам и порядкам Вестфальской системы международных отношений. То есть, понятия, казавшиеся утратившими свою актуальность в 90-годах 20 - века, как военная сила, баланс силы, силовое противостояние, война, после «короткого лета романтического идеализма» возвращаются вновь в международный политический дискурс.

Это очевидно из поведения как великих держав, так средних государств, которые активно наращивают военный компонент своей силы. В структуре национальной безопасности в последнее время вновь актуализировалась военная безопасность, в связи с чем, многие государства пересмотрели свои военные доктрины, сменив прежнюю трактовку обеспечения безопасности в духе либерализма на реализм. В таких условиях вполне закономерна активизация политического реализма, положения которого на сегодняшний день актуальны для анализа, формирования и реализации внешней политики государства исходя из реалий международного окружения.

Почти все школы в теории международных отношений на сегодняшний день согласны с категориальностью термина «национальные интересы», трактуемого в традициях школы политического реализма: «в основе внешней политики лежит задача реализации национальных интересов».

При анализе внешней политики государства невозможно не учитывать слова основателя реализма Г.Моргентау о том, что конечной целью реализации национальных интересов является достижения государством влияния и доминирования на арене международных отношений. В мировой истории, и в наше время врядь ли можно найти случай, когда какое-то государства пожертвовало своими национальными интересами в пользу мирного сосуществания или международного сотрудничества во имя всеобщего блага.

Государства по своей природе и предназначению проводили и проводят глубоко индивидуалисткую, эгоистичную в отношении остального мира политику. В этом ключе сознательный, добровольный отказ государств от определенных частей своего национального суверенитета в пользу продвижения интеграционных процессов на региональном уровне трактуется не как отказ от следования национальным интересам, наоборот, как реализация тех же и интересов на другом уровне и в других условиях.

Практика последних десятилетий показывает, что международная среда, основанная на балансе сил и интересов основных ее участников, устраивает не только великих держав. Малые и, особенно, средние государства научились извлекать выгоды из существующего положения не в классической манере игры на противоречиях между крупными акторами, а принимая и следуя структурообразующим правилам международной системы.

Это позволило им создать вокруг себя благоприятное окружение для внутреннего развития. Следование правилам игры также способствует консервации закоренелых проблем внутри государств, дальнейшему хранению «скелетов в шкафу».

На сегодняшний день активны неоклассические реалисты, которые критикуют неореализм за его чрезмерное внимание к силовому балансированию и сохранению статуса-кво в системе международных отношений. Неоклассики предлагают вернуться к принципиальным положениям политического реализма о первостепенности государства, как основного источника международных процессов. С их точки зрения необходим анализ внутреннего устройства государства, идеологии элит и стратегии лидеров для понимания сути как внешней политики государства, так и международных отношений на региональном и глобальном уровнях.

Геополитические теории, считающиеся ответвлением политического реализма, на самом деле были идейно-концептуальным источником реалистских воззрений. Геополитическая парадигма, основанная на примате физических факторов в формировании внешней политики и рассматривающая международные отношения как силовые отношения, «подставила плечо»

оформлению реалистских взглядов в более или менее стройную теорию.

Привязка политики, в первую очередь, внешней политики государства к географическим факторам прочно обосновалась в умах представителей и научных, и политических кругов мирового сообщества. Геополитические факторы считаются опрелеляющей системообразующей осью в региональных, глобальных, международных отношениях, не говоря уже о внешнеполитическом поведении отдельно взятой страны.

Многие зарубежные и российские аналитики единодyшны в том, что завершение холодной войны обозначилось закатом геополитики. Но исчезновение полюсного не сняло автоматически проблему столкновения интересов и конфликтов, уже к середине 90- годов появился новый виток напряженности в мире на почве не только супердержавных амбиций.

Важным фактором в международных отношениях появление целого ряда независимых государств в конце 80-х и начале 90-х годов прошлого века.

Эти государства появились «на свет» в мире, где уже имели место жесткая стратификация и острое противоборство между «старыми игроками», что принуждало их принимать существующие правила игры. Они не только приняли правила игры, но переняли взгляды западного политического истэблишмента на международные отношения и внешнюю политику, основанных на постулатах политического реализма. По сути, видение мира через геополитическую призму было навязано молодым независимым государствам. Внешнеполитическое поведение этих стран полностью подчинено законам геополитики. В таких условиях сбрасывать со счетов геополитику как устаревшую модель межгосударственного взаимодействия, пока еще рано. Но нужно учесть и то, что классическая геополитика со своими канонами осталась в прошлом, уступив дорогу новой геополитике, где приоритет отдается не географическим факторам, а антропогенным.

Современная геополитика озадачена антропологическими проблемами.

При анализе мощи, состоятельности какой-либо страны в первую очередь обращается внимание на человеческие ресурсы. Основу человеческих ресурсов составляет численность населения, но сегодня демографический фактор теряет свою остроту. На первый план выходит качество человеческих ресурсов, как здоровье, психоментальное состояние нации, процентаж образованного и квалифицированного населения. Особенно важной является способность народа к творчеству, самовыражению и созиданию во имя будущего. В 21 – веке не природные а и физическое состояние территории будут определять судьбу наций и государств, а физически и духовно здоровое, состоятельное население, помнящее прошлое и творящее для настоящего и будущего.

Геополитика, как парадигма восприятия окружающей реальности, восходит своими корнями к тем моделям мироустройства, которые существовали с середины 17 - века. В ее основе лежит государственноцентричный подход, делающий ставку только на государства, причем на могущественные державы. По сути, классическая геополитика обслуживала торгово-экономические, политические интересы великих держав. Также ей характерен европоцентризм, для которого мир за территорией Европы (западного мира) является источником дешевых природных и человеческих ресурсов. Поэтому, «безобидное увлечение» конструированием политики в традициях классической геополитики чревато, особенно, для маломощных стран попаданием в ловушку, название которой «нефтегазовый туман» и прямая перспектива от которой превращение в «сырьевого придатка» и «банановую страну». В Казахстане политический истэблишмент понимает последствия сырьевой направленности отечественной экономики и принимает далеко идущие меры по выправлению ситуации. Курс Республики на инновационное, высокотехнологичное развитие страны свидетельствует о преодолении канонов классической геополитики, привязывающих внутреннее развитие к природным ресурсам, географическим параметрам. В своем выступлении перед студентами «Назарбаев Университета» 6 декабря года Глава государства очередной раз подчеркнул что, главным богатством страны является «человеческий капитал». Такой подход к настоящему и будущему государства позволит преодолеть «минусы» геополитики и открывает перспективы развития и процветания Казахстана во благо его же народа.

Анализ таких важных сторон внешней политики Казахстана, как региональная политика, интеграционные инициативы, стремление к тесному сотрудничеству с максимальным количеством субъектов мирового сообщества предполагает обращение к теориям либерализма. Усиление роли международных институтов, расширение, углубление межгосударственных связей в эпоху глобализации, транснационализация мира говорят об актуальности теорий либерализма. Идеалистическая парадигма, лежащая в основе теорий либерализма, сопровождавшая историю международных отношений на протяжении веков, сохраняет определенное влияние на умы и в наши дни. Более того, можно сказать, что в последние годы ее влияние на некоторые аспекты теоретического анализа и прогнозирования в области международных отношений даже возросло, став основой практических шагов, предпринимаемых мировым сообществом по демократизации и гуманизации этих отношений, а также попыток формирования нового, сознательно регулируемого мирового порядка, отвечающего общим интересам всего человечества. Процессы демократизации международных отношений, рост числа участников международных отношений в лице новых независимых государств, усиление роли и влияния многосторонних институтов на мировой арене создают обширное «предметное» поле для изысканий в духе идеализма и либерализма.

В большинстве изданных на Западе учебников по международным отношениям идеализм не рассматривается как самостоятельное теоретическое направление или служит фоном при анализе политического реализма и других теоретических направлений. Это объясняется тем, что либерально-идеалистический подход дал жизнь большому количеству идей и теорий, многие из которых стали самостоятельными течениями, отдаленно напоминающими свое первоначальное содержание. Теории интеграции, глобализации, взаимозависимости, транснационализма, демократического мира и т.д. появились и развивались на почве идеализма и нормативизма, порой соприкасаясь с утопизмом первых идеалистов.

Из многочисленных теорий в рамках либерал-идеализма, на наш взгляд, особый интерес представляет транснационализм, основательно потрясший место и роль государства как в интрасоциетальном, так и экстрасоциетальном аспектах. Транснационализм способствовал осознанию ряда новых явлений в международных отношениях, поэтому многие положения этого течения продолжают развиваться его сторонниками и в начале нового века. Развитие транснациональных отношений порождает множество угроз для существования государства, его внутренней и внешней политике. Различные транснациональные компании, объединения и группировки порою крайне радикального толка, незнающие преград и непризнающие границы, размывают государственный суверенитет по горизантали. Внешняя политика всех без исключения стран подвергаются прямому и опосредованному влиянию транснациональных сил. Поэтому, анализ внешней политики любого государства будет неполным без обстоятельного учета положений теории транснационализма.

Либеральное течение через теорий взаимозависимости, интеграции вышло на глобальный уровень, создав благодатную почву для обоснование процессов, радикально изменивших мир в последней четверти прошлого века.

Теории глобализации привлекательны в том практическом плане, что без учета процесса глобализации невозможно реально оценить возможности государства как внутренней, так и внешней сферах. Дальнейший ход этого процесса, по мнению глобалистов, будет неумолимо идти в сторону создания унифицированной международной среды. Несмотря на острую критику этого явления антиглобалистами и другими научными, культурными сообществами, идеи глобализма уже проникли в массы через доступные средства коммуникаций и товаров, даже в самых отдаленных участках планеты. Теории глобализации требуют особого внимания еще тем, что на их идейном, научном потенциале построен мост между миром национальных государств и мировым правительством. Как бы пафосно, даже романтично не звучала идея создания мирового правительства, остаются открытыми такие вопросы, как цели и методы его создания, механизм централизованного управления миром, агенты и т.д. Характер международных процессов в новом веке пока не вселяет уверености в том, что возможное мировое правительство будет поистине демократичным, гуманным в своей политике управления всей планетой и что, национальные государства не будут принесены в жертву интересам небольшой группы сверхбогачей.

Неомарксизм как концептуальная основа анализа международных ценен тем, что он обращает внимание на социально-экономические аспекты современных международных отношений. Скорее неомарксисты акцентируют внимание на экономических, социальных последствиях установленного миропорядка, где существуют богатые и бедные государства или регионы.

Богатые государства, занявшие центральное место в миросистеме, пользуются всеми благами глобализации, эксплуатируя бедных стран периферии.

Неомарксизм считался ненаучной, маргинальной теорией, но нерешенные социальные, экономические, гуманитарные проблемы в бедных странах Азии и Африки, Латинской Америки, ставшие хроническими, актуализируют применение неомарксисткой парадигмы в видении панорамы современного мира. Остаются открытыми вопросы, почему страния мировых политических, финансовых институтов по решению этих проблем не оправдываются и зачастую вместо их решения бедные страны получают новые, например, все глубже погружаются в долговую яму, вырытой многократными кредитами от «покровителей». Что касается стран, относящихся к рангу средних, их позицию тоже нельзя считать стабильной.

Факторы различного характера, поступающие извне, в любое время могут раскачать «лодку» любой страны, считающей себя благополучной.

В процессе глобализации социально-экономическая стратификация мира будет только усиливаться. По мнению многих ученых ситуацию сильно обострят скудеющие запасы природных ресурсов. Такой алармистский прогноз будущего международных отношений не лишен логики, если вспомнить о характере, последствиях событий, имевших место в мировой политике в последние десятилетия.

Социологические теории международных отношений занимают срединное положение между традиционными теориями и последующими концептуальными изысканиями в теории международных отношений. Эти теории по своей логике близки к традиционному пониманию формирования внешней политики государств, так, как при анализе явлений и событий упор делают на поиск исторических параллелей и анологий. В то же время, они принципиально новы, потому, что вместо официоза и исторического объективизма в подходе к анализу международных отношений предлагают методологию исследования, построенную на социологизации межгосударственных связей, рассматривающей события с точки зрения участия в них отдельных людей, различных социальных групп, формирований самого разного толка. Именно их желания и интересы, отношения и воспрития окружающей действительности являются решающими факторами в формировании и реализации внешней политики государств.

Модернистский подход. Модернистское течение было апогеем приверженности позитивизму уже в духе новейших научных открытий середины ХХ-века. По мнению модернистов международные отношения должны исследоваться посредством новейших научных методов, как математический, кибернетический, обработки информации, верификации результатов и т.д. Историко-описательный, историко-сравнительный, историко-социологический методы, которыми пользовались исследователи со времен Геродота, настолько субъективны и устарели, что на их основе невозможно получить хоть какой-то результат, отдаленно коррелирующийся с действительностью. Поэтому, как считали модернисты, попытки анализировать текущие международные процессы терпят крах, не говоря уже о прогнозировании их сценария развития на ближайшее будущее.

Использование методов, взаимствованных из естественных наук, в процессе исследования мировых реалий принесло большую пользу западной науке о международных отношениях. Осмысление характера, логики событий в мире во второй половине ХХ-века и прочитанное из научной литературы наталкивают на мысль, что теория международных отношений, подкрепленная модернистскимим теориями, стала одним из факторов победы Запада над социалистической системой, СССР (без ностальгии по прошлому). В США в 50-годах правительственных, частных институтов, центров по изучению международных отношений. В них создавались огромные банки данных по всем направлениям внешней политики Штатов. Информация собиралась и обрабатывалась теми методами, которые обосновывались и продвигались приверженцами модернизма. На основе применения эффективных методов обработки информации, прогнозирования, научной верификации результатов выстраивалась четко продуманная, самое главное, действенная внешняя политика страны по всем направлениям. Известны факты прогнозирования американскими специалистами по международным отношениям кубинского кризиса 1962 года, первого нефтяного кризиса, краха советской империи и т.д.

Более широкое использование казахстанскими международниками, политологами модернистского подхода в своих аналитических изысканиях позволило бы эффективно обрабатывать потоки информации, получать обоснованные, проверенные научные результаты. Возможность получения точных результатов по анализу международной активности страны поспособствует определению наиболее злободневных аспектов, направлений внешней политики Казахстана и путей оптимизации методологических, функциональных сторон деятельности внешнеполитического ведомства.

Российские ученые, изучающие теорию междунраодных отношений, немного сужают предметное поле модернизма, отнеся к нему лишь обоснования применения новейших научных методов исследования международных отношений. На самом деле модернистские теории имеют концептуальный размах. Системный подход к анализу событий на мировой арене был внесен в теорию международных отношений модернистами.

Бихевиористский (поведенческий) концепт, лежащий в основе системного подхода, вызволил внешнюю политику из «плена» политики внутренней.

Внешняя политика, традиционно считавшаяся продолжением, неким «отростком» внутренних процессов, получила свободу артикуляции, став почти независимой инстанцией со своими законами и правилами. Со временем внешняя политика стала вмешиваться во внутреннюю политику, вносить коррективы в решения национальных органов власти. За всю историю независимого развития Казахстана накопилось большое количество фактов, когда внутренние процессы выстраивались под нужды внешней политики, международного имиджа страны. Подверженность внутригосударственной сферы такому влиянию имеет четкую логику: созданная при помощи выверенной внешней политики благоприятное международное окружение создаст условия для роста и процветания страны. Такая взаимозависимость внешней и внутренней политик характерна для всех стран мира.

В то же время внешняя политика государства попадает в зависимость от окружающей среды, т.е. международной системы и самое малопривлекательное в этом заключается в том, что глобализация усиливает эту самую зависимость. Структура международной системы определяет место каждого элемента (государства) в системном формате, диктует им правила поведения, при необходимости ограничивает, сдерживает или поощряет их.

Республика Казахстан в самого начала своего независимого развития декларирует и на деле доказывает свою приверженность принципам и нормам, принятым мировым сообществом. Следование обязательствам, принятым страной в результате вхождения в международное правовое поле, инициирование, реализация миролювых инициатив позиционируют Казахстан как ответственного участника межгосударственных отношений, обеспечивают ему поддержку и поощрение глобальной системы. (Здесь можно привести и массу примеров того, какие страны, за что и каким способом подвергались ограничению, принуждению со стороны структуры системы).

Такое положение дел требует пристальнейшего внимания к тенденциям в глобальной системе, политическим процессам в ее структуре, основу которой составляет отношения между великими державами, балансирующими на тонком льду мировой политики.

Теории трех уровней анализа внешней политики. Исследование проблем международного поведения Казахстана не может обойти строной такую теорию, как теория трех уровней анализа внешней политики государства в рамках системного подхода. На данной теории, по сути, построена логика решения исследовательских задач во всех научных трудах современности по внешней политике. Следуя данной теории в данной монографии автор предпринял попытку рассмотрения формирования внешней политики Казахстана на международном, государственном и личностном уровнях. Анализ международного уровня включает рассмотрение основных тенденций развития международных отношений, сути и характера современной глобальной международной системы, особенностей регионального окружения. Второй уровень – государственный - предполагает исследование степени влияния внутригосударственных систем и процессов на формирование внешней политики, международного поведения государства.

На личностном уровне учитывается политически влиятельные персоны в государстве, которые прямо или косвенно участвуют в формировании внешнеполитической стратегии.

Формирование и реализация внешней политики государства эффективно проанализировать с точки зрения теории процесса принятия внешнеполитических решений, выработанной на основе модернистского подхода. По данной теории, по сути, формирование внешней политики, равно как и других видов государственной политики, глубоко персонолизировано.

Процесс принятия политических решений состоит из множества подпроцессов, принадлежащих участникам принятия какого-либо решения. И каждый участник этого процесса при принятии политически важного решения будет исходить из своих личностных особенностей и предпочтений, отдавая приоритет, в первую очередь, семейно-клановым, корпоративным интересам.

узконаправленность, сделал радикальный поворот в сторону социологического подхода к анализу международных отношений и эмпиризма. По сути, модернизм сам приблизил наступление постмодернизма, поставившего под сомнение основные постулаты традиционных школ.

Рефлективистский подход (постмодернизм). Последние десятилетия ХХ-века в теории международных отношений ознаменовались появлениям нового ракурса видения процессов на мировой арене. Наступление рефлективизма в противовес традиционному рациональному мышлению, лежащему в основе научного анализа и послужившего фундаментом триумфа (кажущегося) науки над природой, было связано:

- С кризисом всей системы научного познания человечества к концу ХХ века, когда традиционная наука обнаружила свои пределы в объяснении мироустройства. Это кризис роста (по сути, продолжается по сей день), обусловленный тем, что аккумуляция частностей пока не поднимает завесу над чем-то новым и грандиозным, которое осветит все темные углы человеческого бытия и мироздания.

- С тем, что события, происходившиеся в мире начиная с 70-годов ХХвека, плохо поддавались научному анализу, не говоря уже о прогнозировании возможных вариантов их развития. Транснационализация, ускоренная глобализацией в последней четверти ХХ века изменила характер международных отношений, сделав их по определению американского «постмеждународных отношений». Традиционные подходы к анализу внешней политики практически были бессильны в объяснении и прогнозировании новейших явлений на мировой арене.

- Распад биполярной системы настолько усложнил мир, что в начале 90х годов наблюдался некий вакуум в идейно-концептуальном осмыслении явлений и событий.

В таких непростых условиях на волне критики традиционных воззрений на внешнюю политику государств, как основного агента и реагента международной среды, новейших разработок социальной психологии, социологии и политологии возникла новая парадигма – рефлективизм.

Рефлективизм основан на агностицизме, отвергающем любую возможность познания окружающей действительности. Сторонники рефлективизма не признают существование объективной реальности вне человеческого восприятия и разума. Если даже она есть, то не может быть идентифицирована без участия антропологического фактора.

Отвергая позитивим как в классическом, так и модернизированном варианте, новое течение (рефлективизм) открыла новую эпоху постмодерна, которой характерны такие понятия, как постмеждународность (постклассические международные отношения), поствестфальская стадия разрушения суверенитета.

Идейные истоки и проявления рефлективизма связаны с постмодернизмом, конструктивизмом и критической теорией.

проецирование их идей на реалии внешнеполитической сферы Казахстана показывают следующее:

- Своим внешнеполитическим поведением страна напрямую влияет на характер внешней политики как соседних, так и дальних государств. Внешние политики государств подобны сообщающимся сосудам; ничьи старанья не останутся без ответной реакции. Такая постановка проблемы требует ответа на вопрос о том, как политика РК в регионе влияет на формирование внешнеполитического курса, например, того же Узбекистана, в первую очередь, в отношении Казахстана. Поиск ответа на этот вопрос, возможно, приведет к пониманию тех неучетов и упущений, характерных для определенного направления внешней политики страны.

- Рефлективисты, в том числе конструктивисты, придают большое значение проблеме «государственной идентичности». При этом понимание этого термина у них имеет совершенно иную базу, нежели у традиционных школ: государственная идентичность имеет интерсубъективный характер. То есть, создавая определенный имидж, позиционируя себя как «сильное», «лидирующее», «стремительно развивающееся демократическое», государство должно считаться и тем, как эти идентичности воспринимаются зарубежными, в первую очередь, соседними странами. В таком ключе был бы интересен и полезен периодический мониторинг того, как воспринимается имидж нашего государства в ближнем зарубежье и насколько он обоснован и эффективен в реализации определенного внешнеполитического курса.

Анализ внешней политики РК, как и других государств, будет неполным и объективным без опоры на множество подходов, теорий, потому, что у каждого из них свой угол зрения. Подойдя к проблеме с разных сторон, с разными посылами эти теории помогут осветить как можно больше граней такого сложного и многогранного явления, как внешняя политика. В то же время новейшие подходы к анализу внешней политики в духе постмодернизма и такой несколько «механистический» подход, как геоэкономический требуют постоянного внимания, если учесть, что современные государства это образования уже не соответствующие своим зримым границам и заявленному уровню суверенитета.

Глава 1 Экзогенные факторы формирования внешнеполитической доктрины Республики Казахстан В теории международных отношений все факторы, влияющие на внешнюю политику государства, которые имеют экстрасоциетальное происхождение, обозначаются «экзогенными факторами». Первоначально в науке о международных отношениях оно применялась относительно процессов естественного, природного происхождения, которые влияют на внешнюю политику и международные отношения. В силу того, что географический детерминизм был доведен до своей наивысшей точки в геополитике, термин “экзогенный” стал применяться относительно окружающей международной системы. По сей день это слово, в первую очередь, имеет отношение к такому явлению как внешняя среда международных систем (энвайромент). Сегодня под экзогенными факторами, влияющими на поведение государства, подразумеваются все факторы внешнего происхождения, т.е. факторы объективного характера, независящие от воли и желания индивидов. Это влияние может быть прямым или опосредованным, явным или завуалированным. Разные страны могут поразному реагировать на внешние раздражители. Как бы там не было, влияние окружающего мира в любом случае проецируется на внутреннее состояние государства и на его поведение на международной арене. Утверждение такого подхода в политической науке стало возможным благодаря бихевиористскому подходу, основанного на социальном органицизме. На его основе Д.Сингер (основателем бихевиоризма тоже является он) обосновал теорию системности применительно международной сфере. На сегодняшний день интерпретация международных реалий с точки зрения бихевиоризма и системности стала обычным явлением в теории международных отношений.

Это было обусловлено и продвинуто реальной глобализацией, как объективным процессом развития, также глобалистским настроением, охватившим умы, в первую очередь, интеллектуалов и элиты западного мира.

Источниками экзогенных факторов выступают глобальная и региональные международные системы. Эти факторы проявляют себя в прямом или скрытом давлении на конкретного субъекта международных отношений, сдерживании и ограничении этого субъекта в его амбициях и начинаниях, также в поощрении и поддержке, если он «будет играть по правилам». То есть, все пока как у известного теоретика международных отношений К.Уолца, который объясняет такое положение вещей системным характером международных отношений. Такой характер международных отношений обусловлен не взаимодействием акторов-государств и не проистекает из присущих государствам особенностей, определяемых географическим расположением, демографическим положением, социокультурной спецификой и т.д., а из свойств структуры международной системы. Будучи следствием взаимодействий международных акторов, структура международной системы не сводится к простой их сумме, а представляет собой самостоятельный феномен, способный навязать государствам те или иные ограничения, или же, напротив, предоставить им благоприятные возможности на мировой арене. И самый неулыбающийся нам вывод заключается в том, что «структурные свойства международной системы не зависят от каких-либо усилий малых и средних государств, являясь результатом взаимодействии между великими державами» [187].

Конечно, данный вывод является спорным, но на сегодняшний день в практике международных отношений накопилось слишком много фактов, доказывающих навязывания основными международными акторами определенного типа поведения странам, не имеющих место на передовых рубежах мировой политики. Налицо вмешательство в их внутренние дела, которое несет в себе пережитки колонисткого сознания и находит оправдание в адептах глобализации.

1.1 Глобализация – определяющий фактор современных международных отношений В новом ХХ1- веке глобализация стала общепризнанным явлением мирового развития. Ее проявления и последствия, обнаруживаемые во всех отраслях жизнедеятельности человечества, были настолько очевидными, что в наши дни практически прекратились дискуссии о реальности данного феномена. Даже антиглобализм построен на признании глобализации как всеобъемлющего направления в человеческом развитии. Альтерглобалисты ищут замену глобализации, понимания системность, необратимость и вездесущность этого процесса.

«Глобализация» является многозначительным, многослойным и не до конца определенным термином. В разные годы исследователи подчеркивали разные грани глобализации в зависимости от контекста. В последней декаде ХХ века политические процессы, связанные с окончанием «холодной войны», многократно возросшие экологические угрозы, породившие общее восприятие единой планеты, возрастание экономической взаимозависимости привели к расширению понятия «глобализация» в научных и политических кругах, придав ему не только экономический, но и политический, исторический, географический и культурный характер. Эти же факторы поспособствовали быстрому распространению самого термина и идей глобализации в 90-годах прошлого века.

Существующие определения глобализации сводятся к следующей ранжировке значений термина:

- либерализация, являющаяся процессом устранения ограничений, барьеров между странами с целью создания «открытой, интегрированной»

мировой экономики;

- транснационализация, т.е. распространение отношений в обход государственных органов и учреждений, расширение горизонтальных связей, которые не признают никакие границы и не нуждаются в официальном оформлении;

- детерриториализация является следствием транснационализации и отражает сдвиги в географии. Границы государств больше не воспринимаются как незыблемые, пространство сжимается, расстояния сокращаются. Сами территориальные пространства государств остаются важными, но география мировой политики более не сводится к территориальности;

- унификация, ведущая к установлению всеобщих, мировых стандартов и образцов во всех отраслях жизнедеятельности человечества;

- универсализация, означающая распространение одинаковых духовных и материальных ценностей во всех уголках земного шара.

Все эти грани глобализации прямо или опосредованно влияют на международные отношения. Анализ влияния процесса глобализации на суть и характер международных отношений и его последствий учеными и экспертами пытается пролить свет на следующие вопросы:

Что станет с государством и с его ролью центрального актора в международных отношениях;

- Как и во что трансформируются международные институты;

- Какими и в каких форматах будут отношения между традиционными и новыми акторами международных отношений;

- Насколько реально установление глобального управления;

- Какие формы приобретет механизм обеспечения международной безопасности;

- Насколько кардинально изменится сама глобальная система международных отношений.

Также для молодых государств среднего уровня, каким является Республика Казахстан, важно уяснение такого вопроса, как что несет им глобализация и поспособствует их росту, или, наоборот, ограничит их возможности к развитию.

В мировой политической мысли начиная с 50-годов ХХ века циркулировали идеи о глобальном обществе. Но в них глобальность рассматривается с точки зрения формирования мировых экономической, финансовой и информационной систем. А к чему все это приведет в политическом, межгосударственном плане казалось из области футурологии.

Идея американского политолога Френсиса Фукуямы о конце истории, выдвинутой в 1989 году, была одним из первых прогнозов о последствиях глобализации в сфере мировой политики и международных отношений.

«Конец истории» Фукуямы означает не только победу западной либеральной демократии, но и триумф основных пунктов глобализации, как либерализация, унификация и универсализация (правда, в американском варианте. Автор.). Среда глобальной системы международных отношений станет гомогенной, сами отношения регулируемыми и управляемыми.

Проблемы, имевшие место в межгосударственных отношениях, исчезнут, конфликтов и войн не будет в силу того, что, как известно, «демократические государства не воюют».

Радикальность, поворотность влияния глобализации на сам характер международных отношений наилучшим образом отражены в теории известного американского теоретика международных отношений Джеймса Розенау о постмеждународной политике. «Само понятие «международные отношения» выглядят устаревшим перед лицом очевидной тенденции, в соответствии с которой все больше и больше взаимодействии, которые составляют мировую политику, разворачиваются без участия наций или государств. Поэтому необходим новый термин, который указывает на присутствие новых структур и процессов и, в то же время, учитывает дальнейшее структурное развитие. Подходящим термином был бы постмеждународная политика. Социальные науки полны исследований постиндустриального, посткапиталистического, постсоциалистического и постидеологического общества, постмаркизма и постмодернизма, постхристианской эпохи и многих других подобных «пост-». Глубокие изменения в мировых событиях можно тогда с уверенностью рассматривать как составляющие постмеждународную политику» [189, р.57].

Неординарный сценарий развития международных отношений по мере углубления глобализации был предложен в нашумевшой работе известного американского политолога Самюэла Хантингтона «Столкновение цивилизаций». В соответствии с ним на смену классическим конфликтам эпохи холодной войны приходят конфликты между культурами. В отличие от реалистов, к идейно-теоретической школе которых он принадлежит, Хантингтон не верит в возможности государств-нации в регулировании международных отношений. Государства больше не являются конечными элементами международной системы. Границы цивилизаций, к которым они принадлежат, представляют разделительные линии в мировом пространстве.

Все проблемы межгосударственного характера, противостояния и столкновения локализуются на этих линиях [194, с. 47-50]. Ускорение глобализации будет дальше обострять конфликтность между цивилизациями.

Алармизм Хантингтона связан с той неопределенностью, которую вносит глобализация в сферу международных отношений и мировой политики.

Появление и существование подобной идеи столкновения цивилизаций вплоть до тотального противостояния оправданы возрастающей ролью цивилизационного фактора в международных отношениях.

Актуальным вопросом в разработке проблем глобализации по сей день остается трансформация роли государства как социального института в целом и как центрального актора в международных отношениях в условиях глобализирующегося мира. Реалии начала ХХ1 века показали несостоятельность категоричных высказывании об отмирании национальных государств по мере нарастания темпов глобализации. Наиболее соответствующими действительности являются суждения о деформации роли государства как социального института и актора международных отношений в сторону сужения. Американский ученый Стэнли Хоффман пишет: «Вслед за Ароном многие исследователи сегодня рассматривают мир в терминах триумфального шествия глобализации, которая преодолевает границы при помощи новых средств информации и коммуникации. В таком мире государство, предпочитающее оставаться закрытым обществом, неизбежно приходит к упадку при одновременном росте недовольства среди своих граждан, которые испытывают потребность в материальном прогрессе. Но как только общество становится открытым, оно вынуждено смириться с тем, что роль государства сужается, ограничиваясь социальной сферой, отражением агрессии, предотвращением гражданской войны, а также поддержанием национального самосознания» [206, c.41-59].

По мнению Яна Орт Шольта, фактически можно сказать, что во многом в результате глобализации Вестфальская система уже отошла в прошлое. Государственный аппарат выживает, и в действительности, в некоторых отношениях стал больше, сильнее и в большей степени вторгается в социальную жизнь, чем прежде. Однако сердцевина Вестфальской нормы суверенитета не является действующей и не может вернуться к прежней силе в сегодняшнем глобализованном мире. Концепция суверенитета продолжает оставаться важной в политической риторике, однако юридически и практически регуляторные способности государства перестали соответствовать традиционным критериям суверенитета. Сегодня государство неспособно контролировать такие явления, как глобальные компании, глобальные экологические проблемы, глобальные фонды или торговлю бондами. Ни одно из этих явлений не привязано к ограниченному территориальному пространству, над которым государство пытается осуществлять полный контроль [208, р.21].

Французский ученый Бертран Бади полагает, что для перспективы развития международных отношений особенно важное значение имеют следующие три фактора глобализации:

• включение на протяжении веков всех государств, обществ, сообществ, колоний, замкнувшихся в себе империй, в одну и ту же глобальную систему;

• распространение общих принципов, общих ценностей, общих норм, общих привычек и общей линии поведения в одной и той же форме универсализации;

• взаимозависимость многочисленных и различных действующих субъектов, как государственных, так и негосударственных, на глобальном уровне [90, с. 199].

Ян Кларк отмечает, что XX век характеризовался большей взаимосвязанностью событий на глобальной основе, являясь одновременно субъектом политических процессов разрыва и дезинтеграции, иными словами, он стал веком глобализации и фрагментации. Каждый из этих терминов относится к различным процессам, охватывающим политические, социальные, экономические, технологические и культурные изменения. Они включают в себя единообразие политических идей и деятельности;

географическое расширение социального взаимодействия; степень интеграции экономической активности; распространение технологий (информации, коммуникаций, транспорта), которые преодолевают пространство и расширение распространения культурных символов и значений. Вследствие этого разнообразия невозможно дать простое и четкое определение глобализации и фрагментации. Глобализация означает движение как путем интенсификации, так и расширения международных взаимодействий; в прежнем смысле глобализация, до некоторой степени, перекрывается с идеями интеграции, взаимозависимости, многосторонности, открытости и взаимопроникновения; в последнем случае она указывает на географическое распространение этих тенденций и имеет родство с глобализмом, пространственным сжатием, универсализацией и гомогенностью [202, с.213].

По мнению американского ученого Хедли Булла важнейшим последствием глобализации является завершение создания «международного общества». Он считает, что в результате развития набора норм начиная со времен античности между государствами сформировалась не международная система, а международное общество. При этом, однако, государства-нации в скором будущем будут заменены мировым обществом, которое будет представлять из себя передовую часть международного сообщества. Идея, высказанная Х. Буллом в 1977 году как нельзя актуальна в наши дни и представляется ключевой для понимания сегодняшних мирополитических процессов [201, р. 36]. Концепция «мирового общества» Булла ведет напрямую к современному пониманию такой проблемы, как мировое управление.

В мировой политической мысли последствия глобализации для международных отношений и мировой политики многими теоретиками рассматривается с точки зрения миросистемных связей. Характерным примером этого являются работы известного американского теоретика международных отношений И. Валлерстайна. Он проводит различие между традиционным типом интеграции локальных обществ - империями и современным, возникшим в XV - XVI вв. типом - капиталистической мирэкономикой [190, р.72]. В рамках мир-экономики выделяются группы обществ, образующих центр, периферию и полупериферию системы.

Группируются они не по географической близости, а по характеру связей.

Внутри центра капиталистической мир-экономики устанавливаются отношения кооперации и конкуренции. Между центром и периферией отношения эксплуатации и зависимости. Полупериферия, как явствует из названия, находится с центром и периферией в отношениях смешанного типа.

В теории И. Валлерстайна общественные изменения в процессе глобализации рассматриваются преимущественно как процессы на супранациональном уровне (возникновение сети интернациональных связей), на уровне национальном изменения не носят радикального характера (постоянство национально-государственной определенности социальной организации единиц в системе), на субнациональном уровне (процессы внутри единиц) процессы вообще не рассматриваются как системные изменения.

По мнению Йана Кларка, в настоящий момент мир стоит перед лицом «гибридной ситуации», в которой государства разделяют ответственность как с межправительственными организациями, так и с многочисленными неправительственными и транснациональными акторами. Формально функции международного порядка заключаются в обеспечении защиты государств с тем, чтобы они могли осуществлять свои задачи по предоставлению социальных благ своим гражданам. В настоящий момент эта ситуация стала значительно сложнее. Большинство из этих условий (экономические блага, обеспечение прав человека, доступ к информации, безопасность и т. д.) зарождаются за пределами самого индивидуального государства и, действительно, в негосударственных компонентах, которые находятся вне юрисдикции международного порядка.

Однако это не означает, что международный порядок стал излишним.

Это, напротив, указывает на то, что он должен быть изменен, принимая во внимание новое разделение труда между государствами, глобальными сетями и начальными формами глобального управления. До тех пор, пока государства сохраняются как важные источники политических средств, они будут выстраивать систему государств со своими собственными нормами и правилами. Это положение автор рассматривает как необходимый элемент международного порядка [202, р.185].

Российский ученый Н. Косолапов прослеживает общие тенденции формирования глобального миропорядка, который должен прийти на смену Ялтинско-Постдамской системе. Он подчеркивает необходимость международно-правового оформления процессов глобализации, используя понятие политической глобализации. По мнению автора, в широком смысле политическая глобализация - это перенос акцента с существовавшей ранее конфронтации двух систем в сферу центро-периферийных отношений в рамках одной системы - капиталистического мира. В узком смысле политическая глобализация - это процесс ускоряющегося вытеснения из межгосударственных отношений остатков Ялтинско-Постдамской системы и их замещение новыми структурами или формами, ведущими к глобальному или какому-то иному миропорядку. Другими словами, пишет автор, политическая глобализация - это процесс становления глобального миропорядка. Ключевой вопрос будущего глобального миропорядка - роль государства как института в этом порядке, формы и эффективность обеспечения суверенитета, а также соотношение суверенитета и ответственности государства перед личностью и международным сообществом [166, с. 3-13].

Другой российский аналитик А. Клепацкий подчеркивает, что доминирование в процессах глобализации экономического аспекта не означает умаления политического фактора в международных отношениях, особенно в условиях их сегодняшней трансформации. Ответы на вызовы глобализации должны дать внешняя политика национальных государств и содействие им со стороны других субъектов международных отношений. Глобализация, усиливающая обоюдную зависимость национальных государств, должна иметь соответствующую политическую конструкцию, то есть международные отношения, отвечающие требованиям и условиям современных процессов.

По мнению автора, сегодня просматриваются два варианта развития международных отношений в условиях глобализации. Один из них использование ее возможностей, в основном, для индустриально развитых стран, представляющих так называемый «золотой миллиард» человечества в целях обеспечения их стабильности, устойчивого экономического и социального развития и благополучия. Другой - объединение национальных усилий для решения проблем глобализации, создание механизмов регулирования ее процессов в интересах всех членов мирового сообщества. С точки зрения автора, наиболее перспективным представляется содействие со стороны всех субъектов, участников мировой сцены утверждению многополярного миропорядка на демократической основе [161, с.87-95].

Известный российский специалист в области международных отношений А.Д. Богатуров считает, что суть нынешнего мироустройства выражается термином «глобализация», структурный смысл которого состоит в реализации проекта создания всеобъемлющего, универсального миропорядка на базе формирования экономической, политико-военной и, по возможности, этико-правовой общности преобладающего большинства наиболее развитых стран мира посредством максимально широкого распространения зон влияния современного Запада на остальной мир [228, с. 376].

Последовательные сторонники парадигмы мировой системы отрицают использование термина «глобализация», рассматривая его как всего лишь дань конъюнктуре. Лидер критиков дискурса глобализации И. Валлерстайн полагает, что «этот дискурс является в действительности гигантской лжеинтерпретацией (misreading) современной реальности - обманом, навязанным нам властными группами и, даже хуже, обманом, который мы навязали сами себе, зачастую от отчаяния». [191, р.250] Глобализация стала осязаемым выражением неравенства в международных отношениях. Она также отражает политические сделки правительств, которые испытывают как внутренние, так и внешние давления, выражающиеся, в частности, в том, что социальный сектор несет тяжелые издержки, навязанные глобализацией.

Наряду с дестабилизацией финансовой сферы глобализация ведет к усилению диспропорций в мировой экономике и к нарастанию социальной поляризации. В исследовании «Глобальная экономика в переходный период», подготовленном группой английских, канадских и американских экономистов, подчеркивается, что «превращении экономики в глобальную не означает всеобщего динамизма развития; скорее оно ведет к одновременному выделению высокодинамичных систем и расширению числа стагнирующих, которые и так уже слабы и находятся в невыгодном положении» [229, с. 10Глобализация, проводимая на основе «вестернизации», на протяжении трех десятилетий ассоциировалась исключительно с «американизацией».

Американский ученый С. Хоффман дает дальновидный прогноз по этому поводу: «В значительной мере глобализация – детище Соединенных Штатов.

Истоки глобализации восходят к периоду, начавшемуся после Второй мировой войны, а прочным фундаментом для нее служит американская экономическая мощь. Поэтому если в США разразится глубокий и затяжной экономический кризис, то его разрушительное воздействие на глобализацию окажется сравнимым с Великой депрессией» [207, p. 52-63].

Глобализация ведет к резкому усложнению внешних, по отношению к обществу как системе, условий существования. Возникают мощные экзогенные связи и зависимости, интегрирующие отдельные элементы общества в глобальные сетевые структуры. Усиливаются центробежные тенденции, ослабляющие и деформирующие традиционные эндогенные связи и угрожающие в предельном случае распадом общества как системы. В таких условиях проблема консолидации общества и социализации государства приобретает большую актуальность. Парадокс глобализации в том, что чем богаче и крепче внутренние связи общества, чем выше степень его экономической и социальной консолидации и чем полнее реализуются его внутренние ресурсы, тем успешнее оно способно использовать преимущества интеграционных связей и адаптироваться к условиям глобального рынка.

При выработке и реализации внутренней и внешней политик государства необходимо учитывать те негативные стороны процесса глобализации, которые сегодня очевидны в реальной плоскости и признаны большинством практиков и теоретиков, имеющих отношение к вопросам этого феномена.

Глобализация нивелирует различия между внутренней и внешней политикой государства, заставляя политическую элиту более тщательно просчитывать выгоды и недостатки участия страны в глобальной политической и экономических системах. Она предъявляет повышенные требования к выработке и реализации внешнеполитического курса государства, с тем, чтобы был адекватен реалиям международной среды и отстаивал национальные интересы в условиях интервенционного воздействия глобализирующегося окружения [230, c. 11].

1.2 Характер современной системы международных отношений Распад биполярного мира и появление новой системы международных отношений в мире в начале 90-годов были по разному восприняты в бывших полюсах. Американская сторона связывала безопасность США с «расчленением» СССР, уже практически не существовавшего в качестве реального противника. В этих целях министр обороны США Д. Чейни настаивал на активном использовании дезинтеграционных процессов в СССР, предлагая немедленно признать независимость Украины, а государственный секретарь Дж. Бейкер высказался за мирное расчленение советской державы.

Такой же была позиция самого президента Дж. Буша, исходившего из того, что «...в идеале наилучшим исходом было бы раздробление на ряд независимых государств, ни одно из которых не обладало бы внушающий страх мощью Советского Союза» [163, с.296]. Тем самым США, не принимая на себя обязательства, ограничивающие собственные устремления, добивались раздробления советского полюса, с тем, чтобы не иметь дело в будущем с конкурентом, равным себе. Пользуясь резким ослаблением позиций советской сверхдержавы на последних стадиях ее существования и скоротечным распадом двухполюстности, американская дипломатия добивалась односторонних выгод при решении таких, например, вопросов, как масштабы и темпы сокращения ядерных и обычных вооружений или закрепление в правовом отношении условий нерасширения НАТО на Восток.

В начале 90-годов ХХ века Соединненые Штаты Америки получили уникальную возможность для претворения в жизнь основного постулата «отца американской внешнеполитической идеологии» Г. Моргентау о реализации вечных национальных интересов страны [181, с.12-24]; перед США открылись широкие просторы для глобального доминирования. С одной стороны, прекращение глобальной конфронтации в условиях «самороспуска»

враждебного блока означало исчезновение реальной военной угрозы США и превращение их в единственную военную сверхдержаву. Соединенные Штаты стали не только практически неуязвимыми перед масштабным военным нападением, но и обрели гораздо большую свободу стратегического маневра.

Кроме того, в результате распада СССР и всего социалистического лагеря открывались широкие возможности для сотрудничества США с государствами, входившими в советский блок, и новыми государствами на пространстве бывшего СССР, для распространения там американского влияния.

Запад изначально ассоциировал исчезновение полюсного противостояния и блоковой конфронтации уничтожением советского полюса.

Отношение западного мира к агонизирующему СССР и затем постсоветским республикам базировалось на принципе «победитель-побежденный». То, что сделалось с бывшей сверхдержавой, было воспринято как уступки «врага, сдавшегося без боя». Никто не собирался церемониться с теми, кто остался на руинах некогда могущественной державы, разложившейся изнутри.

Американский политический, внешнеполитический истэблишмент был готов к новой роли США в новом мире в качестве гегемона [231, c. 16].

Первым ввел в оборот понятие «однополярный мир» и стал писать о США как о единственной сверхдержаве известный американский публицист Ч. Краутхаммер. «Преобладание Америки основано на том, что она является единственной страной, имеющей необходимую военную, дипломатическую, политическую и военную мощь, чтобы быть решающим участником любого конфликта в любом регионе по своему выбору. Право и обязанность США использовать всю свою мощь для того, чтобы «вести за собой однополярный мир, без стеснения устанавливая правила этого миропорядка и обеспечивая их соблюдение» - писал Ч. Краутхаммер, демонстрируя желания американских политических и академических кругов легитимизировать доминирующее положение Америки в новых геополитических условиях [195, р.17]. Данный ракрус видения проблемы наглядно продемонстрирован в концепциях двух известных американских политологов, фактически заполнивших идейнотеоретический вакуум, образовавшийся в начале 90 годов ХХ века после исчезновения полюсного противостояния. Речь идет о «конце истории» Ф.

Фукуямы и «столкновении цивилизаций» С. Хантингтона. Несмотря на внешние принципиальные расхождения обе концепции имеют самое прямое отношение к установкам власти и легитимации мероприятий, основанных на устаревшем понимании международной безопасности, что указывает на их прямую связь с парадигмой политического реализма. В этом свете обращает на себя внимание, что обе названные концепции исходят в своей трактовке природы международных отношений именно из распределения силы и решающей роли насилия в мировой политике. В обеих концепциях рассуждения о необходимости сохранения мира и демократии выливаются в апологию однополярного мира под эгидой США или же в поиски врага, утраченного с окончанием холодной войны.

Известнейший американский политолог Збигнев Бжезинский прямо, без обиняков указал адрес мирового центра власти: «Америка стоит в центре взаимозависимой вселенной, такой, в которой власть осуществляется через постоянное маневрирование, диалог, диффузию и стремление к формальному консенсусу, хотя эта власть происходит, в конце концов, из единого источника, а именно: Вашингтон, округ Колумбия» [232, с.40-41]. По мнению Зб. Бжезинского важнейшим следствием победы Запада над Советским Союзом в холодной войне и исчезновения одной из двух сверхдержав является то, что ответственность за судьбы мира ложится на оставшуюся единственной сверхдержаву - США, а ее возможности позволяют обеспечить не только защиту, но и распространение ценностей демократии, индивидуализма и рыночного общества во всем мире. Наступление Pax Americana продемонстрировал уже вооруженный конфликт в зоне Персидского залива, в результате которого стало ясно, что миру придется согласиться с мягкой американской гегемонией, утверждает Бжезинский. Близких позиций придерживается и Г. Киссинджер, хотя он не столь прямолинеен в их обосновании. С его точки зрения, победа США в холодной войне возлагает на них нелегкую, но вполне посильную миссию единственного лидера в поддержании равновесия сил в мире. В то же время он выступал против ведущей роли США в экспансии НАТО, полагая, что это дело, прежде всего, самой Западной Европы.

Концепция «униполярности», выработанная сотрудником госдепартамента США А. Л. Страусом, была теоретизированным вариантом попыток придания легитимности американскому доминированию:

«Униполярность представляет собой конечную точку определенной эволюции, начавшейся в ранние времена модерна с образованием многополярного баланса могущества, который в XX в. стал биполярным. Этапы как бы обречены печатью неизбежности: многополярность, биполярность, униполярность». Последующие рассуждения автора относительно того, что «всеобщий униполяризм — или отсутствие внешнего баланса могущества — в сочетании с элементом многополярности во внутреннем балансе влияния»

обеспечивают лидерство Америки внутри униполя, которое «носит характер первенства среди равных», отнюдь не отменяет главного вывода, ради которого, по большому счету, и строилась вся теория. Суть его в следующем:

«На смену существовавшим в рамках многостороннего баланса параллельным империям соперничающих держав пришла возникшая в большей части мира система гегемонии, действующая при посредстве концентрических кругов: в самом ее ядре — Америка» [200, с. 27-32].

Но американское превосходство в качестве гегемона современного мира стало оспариваться тем, что к концу ХХ века на поведение мирового сообщества все сильнее начинают оказывать влияние новые движущие силы, отличные от тех, которые традиционно действовали в рамках Вестфальской системы. Усиление процессов глобализации, демократизация международных отношений оказывают прямое и опосредованное влияние на формирование конструкции глобальной системы. Международные процессы последнего десятилетия указывают на то, что мир слишком велик и политически сложен, чтобы уместить его в рамки однополярного мира. Также невозможно обнаружить активность новых системообразующих сил и их движение в сторону если не консолидации, то хотя бы корреляции намерений.

Трансфертный характер современной системы международных отношений с самого начала 90-годов ХХ-века является тем фактом, который подтверждает тезис о невозможности абсолютного господства отдельно взятой державы при условиях транснационализированного мира. Причем переходное состояние глобальной международной системы не остается неопределенной, вырисовывается тенденция, направленная в сторону коллективных начал в мировой политике. Если учесть, что даже в годы биполярного противостояния латентно присутствовали элементы полицентричности, то распад этой системы теоретически должен был высвободить центробежные силы, ведущие к многомерности мировой экономической и международной систем. Но вместе с ними получили свободу действий все те намерения, которые в течение 90-годов ХХ века сотрясали мир, влившись в кровополитные этнополитические столкновения в разных частях земного шара. В таких условиях США на непродолжительное время получили в свои руки «пульты управления» мировым процессом принятия политических решений благодаря колассальным внешенеполитичиским ресурсам. Этому способствовал экономический подьем в стране, который длился до конца 90-годов ХХ века.

Мнения ученых и экспертов, в том числе и американских, сходятся в том, что «американский век» закончился в первые же годы нового ХХ1 века.

Ряд ученых утверждает, что по сути абсолютной однополярности быть не может в силу уплотненности международной среды в условиях глобализации.

Римская империя как центр мира в эпоху седой античности не может служить историческим аналогом, потому что, международная среда тогда была слишком уж разряженной по сравнению с современной стадией развития.

Также усилившаяся полифункциональность мировой политики ограничивают лидерские возможности США, вынуждая создавать вокруг себя кольцо из сателлитов и единомышленников. Недаром перед каждой «глобальной акцией» американская дипломатия в поте лица трудится над убеждением мирового сообщества в важности планируемого мероприятия и сколачиванием коалиции союзников. Америка имеет в своих руках рычаги финансовоэкономической власти в мире, но логика наступившей геоэкономики и вопросы ресурсного обеспечения мировой экономики заставляют впустить в процесс принятия решений сильных акторов. Эти свойства американского унилатерализма наиболее удачно зафиксированы в работах японского ученого Ахикихо Танака По его схеме современный мир является одновременно одно-, трех- и пятиполярным. Он является однополярным в том смысле, что только США обладают абсолютным превосходством над всеми странами мира по совокупности своих возможностей. Международные отношения трехполярны, если речь идет об экономике. Здесь роль полюсов играют национальные государства, экономически самые сильные в мире:

США, Япония и Германия. Мир предстает пятиполярным в организационнополитическом отношений. США, Россия, Китай, Великобритания и Франция являются организационно-политическими полюсами мира в той мере, как эти страны обладают, по мнению Танака, во-первых, обширным опытом участия в управлении мировой политикой и принятии ключевых международных решений; во-вторых, наличием каналов и возможностей для участия в миросистемном регулировании [209, р. 25-27]. Схема А.Танака отражает условный и эфемерный характер однополярного мира.

Определение российским ученым А.Д. Богатуровым характера системы международных отношений как «плюралистическая однополярность»

наилучшим образом подходит к реалиям конца 90- годов ХХ века.

«Типологически эта структура может быть отнесена к комбинированным. Но она складывается преимущественно, в основном в рамках вектора однополярного развития. Это, конечно, не однополярность в чистом виде – в той мере, как источником направленных импульсов в мировой политике оказываются не единолично США, а Соединенные Штаты в плотном окружении стран «семерки», сквозь призму или фильтры которой преломляются, становясь более умеренными, так или иначе, меняя свою направленность собственно американские национальные устремления. Новая однополярность обещает быть однополярностью смягченного, «плюралистического» типа, в рамках которого сильнейшая держава мира, повидимому, не будет обладать возможностями жесткого контроля над происходящим в той или иной части мира, хотя может пользоваться труднооспоримым влиянием» [228, с.291]. Идея Богатурова в полной мере учитывает мощь США в качестве лидера современного мира, хотя и окруженного критически настроенным сообществом. Главным аргументом в пользу доминирования Америки он считает то, что США по своей мощи далеко ушли в отрыв от тех, кто претендует на участие в решении глобальных дел и пока на горизонте нет такого образования, которое сравнилось с США в военно-политическом плане.

Но американская военно-политическая, экономическая мощь недолго служила аргументом для убеждения мировой общественности в несомненном превосходстве США. Вдумчивый и тщательный анализ состояния американского государства в начале ХХ1 века, предпринятый рядом ученых и экспертов, показал, что у США не так много сил и возможностей для выполнения своей «глобальной миссии». Одним из первых усомнился в состоятельности сложившихся представлений об американском могуществе французский исследователь Эмманюэль Тодд. В своей книге «После империи.

Pax Americana – начало конца» вышедшей в 2002 году на основе анализа многочисленных данных он делает заключение об охватившем Америку кризисе и как следствие, наступлении конца американского господства. По его мнению воинственность американцев (военные акции в различных регионах планеты) в деле урегулирования мировых проблем не показатель их силы, наоборот, слабости. Америкой движет страх оказаться в изоляции, стать бесполезным игроком на мировой арене, потому что, она не может обойтись без остального мира, тогда как мир научился обходиться без США. Отсюда страсть американцев к «театральному милитаризму», который выражается в затяжных, безрезультатных военных акциях против стран, намного уступающим в силе. Америка не решает проблемы, она их консервирует для обоснования и сохранения своей роли в качестве спасателя человечества и мира на земле [205, с.73]. Несмотря на некоторый гиперболизм, идеи Тодда предвосхитили сегодняшние реалии в международных процессах. То, что появление его книги в 2002 году вызвало большой интерес и стало самым обсуждаемым событием в академическом мире, говорит о злободневности и востребованности научных поисков по пониманию истинной картины современного мира.

Точку на однополярности во главе с США поставили и сами американские исследователи. Известный американский теоретик международных отношений Ричард Хаас так и написал: «Прощай, однополярность!». «Чарльз Краутхаммер оказался прав больше, чем сам это осознавал, когда почти два десятилетия назад на страницах Foreign Affairs обозначил сложившуюся геополитическую ситуацию как «момент однополярности». Тогда доминирующее положение США было реальным. Но оно продлилось всего лишь 15 или 20 лет. Для истории это одно мгновение» пишет он в своей работе «Эпоха бесполярного мира». Теперь Америка не в силах удерживать в своих руках бразды правления и показателем этого является следующая картина мира: «Другие государства, вероятно, останутся глухи к призывам американцев реформироваться, американские программы помощи будут иметь меньшую отдачу, санкции, вводимые США, окажутся менее эффективными. В конечном счете страной, которая смогла повлиять на Северную Корею по вопросу о ее ядерной программе, оказался Китай.

Давление Вашингтона на Тегеран было усилено благодаря поддержке нескольких западноевропейских стран и ослаблено из-за нежелания Китая и России вводить санкции против Ирана. Пекин и Москва снизили эффективность международного воздействия на правительство Судана, с тем чтобы оно прекратило войну в провинции Дарфур. Способность игнорировать настойчивые требования Соединенных Штатов неоднократно демонстрировал Пакистан, то же можно сказать о Венесуэле, Зимбабве, Иране и Северной Корее» [232, c. 17].

Примечательно название книги другого американского специалиста в области международных отношений Ч. Капхена: «Закат Америки: Уже скоро».

По его мнению абсолютное превосходство Америки невозможно с точки зрения логики развития современного мира. Замена индустриальной эпохи эрой цифровых технологий девальвирует значение тех институтов, на которых держалась мощь американского государства. Продолжая эту линию рассуждений, Ч.Капхен подчеркивает, что «переход от эпохи к эпохе, как правило, сопровождается «смутными временами», из чего следует, что завершение нынешнего исторического цикла ознаменуется не столько демократическим миром и глобальным консенсусом, сколько грандиозными переменами в политической и геополитической жизни», и эта турбулентность будет сопровождать (и выражаться) возврат к мультиполярному миру и растущее напряжение между лидерами и аутсайдерами цифровой технологической гонки. «Смутное время» рубежа веков демонстрирует, таким образом, ряд достаточно четко выраженных процессов. Однополярный мир не состоялся, и в современной международной системе происходит становление новых глобальных центров силы и экономического роста, что ведет к более равномерному распределению ресурсов развития и контроля за природными богатствами. Все в большей мере актуализируется вопрос о необходимости встраивания интересов формирующихся центров силы – Китая, Индии, Бразилии – в структуру международных режимов и институтов. Эти процессы будут протекать в ближайшие полтора-два десятка лет в мире, где будет сохраняться убывающее доминирование США [199, с. 52].