«1  РЕГИОНАЛЬНАЯ ОБЩЕСТВЕННАЯ ОРГАНИЗАЦИЯ  КАЗАЧЬЯ  ЭНЦИКЛОПЕДИЯ        А.И. Изюмов  А.Ю. Соклаков  А.Е. Мохов  А.Г. Ичев                                                                                          ...»

1 

РЕГИОНАЛЬНАЯ ОБЩЕСТВЕННАЯ ОРГАНИЗАЦИЯ 

«КАЗАЧЬЯ  ЭНЦИКЛОПЕДИЯ» 

 

 

 

А.И. Изюмов  А.Ю. Соклаков  А.Е. Мохов  А.Г. Ичев                                                                                          СОЮЗ КАЗАКОВ РОССИИ  1990 – 2010                    Москва  2010г.          2      Авторы:  А.И. Изюмов (гл.I), А.Ю. Соклаков (гл.II),   А.Е. Мохов (гл.III), А.Г. Ичев (гл.IV)    Рецензенты:                               Доктор исторических наук

, профессор Ивашов Л.Г.                                Доктор экономических наук,  профессор Горин В.С.        Доктор исторических наук, профессор   Милованов В. И.                                            Доктор военных  наук  Сивков К.В.    И17     СОЮЗ КАЗАКОВ РОССИИ:1990 – 2010 / А.И.Изюмов,А.Ю.Соклаков, А.Е.Мохов,  А.Г.Ичев. – М.:ООО «ВитязьБратишка», 2010. – с. 272.  ISBN  9785915650021                       Представляемая  книга  на  суд  читателя  –  монография  –  посвящается  20летию  со  дня  создания  Общероссийской  общественной  организации  «Союз  казаков»  и    представляет  собой  комплексное   исследование    по  истории,  теории  и  практике  жизнедеятельности  казачества  и  функционирования  Общероссийской общественной организации «Союз казаков»,(Союз казаков России).       Первая  монография  с  аналогичной  целевой  установкой  написания  была  посвящена  10летию  «  Союза казаков России»: 1990 – 2000 Москва издательство « Русаки», 2000г.       В основе новой книги лежит двадцатилетний период общественной деятельности «Союза казаков  России» на основных направлениях защиты Отечества.      Монография  ретроспективно  напоминает  современным  соотечественникам    внутри  страны,  а  также  в ближнем  и дальнем зарубежье, что казачество исторической России, в том числе в границах  Российской  Федерации  зарождалось,  развивалось  и  ныне  функционирует  как  часть  триединого  народа русского – великороссов, малороссов и белорусов, с вкраплениями других коренных народов  обширной нашей Державы.  Книга может представлять интерес для активно действующих представителей политических,  государственных  общественных  и  научных  кругов  страны,  зарубежных  друзей,    а  также    учащейся  молодежи.                                                                             УДК 329,73 (470,62)+39(1,470,62)                                                                                            ББК 63,5(2)+66,79(Рос)4                                                                               В.А. КовальВолков, составление.                                                                         П.Ф.Задорожный, предисловие                                                                         А.И.Изюмов, гл. I, 2010                                                                         А.Ю.Соклаков, гл.II, 2010                                                                         А.Е.Мохов, гл. III, 2010                                                                         А.Г.Ичев,гл.IV, 2010  ISBN  9785915650021                            Оформление, ООО  «ВитязьБратишка»    3 

ПРЕДИСЛОВИЕ

Казачество самый загадочный народ в мировой истории. Разгаданы давно уже ставшие мертвыми языки древних цивилизаций, раскрыты тайны Египетских пирамид, и лишь вокруг казачества продолжается спор историков, этнографов и лингвистов.

Я думаю, нет смысла устраивать словесную свару, ворошить прах Геродота, Савельева, искать предков казаков у народов никогда ничего общего не имевших с казачеством.

В трудах ведущих Российских историков XIIX, XIX и XX веков существует непоколебимая уверенность, что казаки это часть славянского народа, его особая ветвь с вкраплениями представителей других коренных народов страны.

Спорить можно много, но ясно одно: какого бы не было происхождение слово казак, в конечном итоге носителем его стал русский человек со своим языком, обычаями и культурой.

Казачество вышло из исторического небытия и влилось в историю Государства Российского, как стойкая, самоотверженная защита от внешнего нашествия, как защита Веры, Царя и Отечества и тем самым снискало высокий авторитет в глубинных слоях русского народа. Потому народ наградил даже древнерусского былинного Илью Муромца званием «казак».

Казачество – составная часть русского народа, поэтому его история должна рассматриваться в неразрывной связи с историей России.

Действительно на государевой службе обрели казаки расцвет, духовный взлет, проявили блеск удали и дерзкой отваги, самоотверженность и верность присяги.

Да и Русь сама стала, прирастать и расширять пределы свои ратными трудами казаков.

Казаками были раздвинуты пределы Руси до Камчатки, Сахалина и Курильской гряды. При этом были сохранены и цивилизованы все, даже весьма малочисленные народы.

Ермак, П.И. Бекетов, В.Д. Поярков, В.В. Атласов, Е.П. Хабаров, С.И. Дежнев, И.П.

Козыревский, Н.М. Пржевальский, Г.Н. Потанин – это не полный список казачьих атаманов и путешественников осваивавших для России новые земли.

Казаки честно и добросовестно выполнили свой долг перед Отечеством. Благодаря казачеству держава закрепилась на Дальневосточных границах, вышла к Тихому океану приобрела несметные богатства.

У одних, многое из того что составляет быт казачий позабылось, другие просто этого не знают. На исходе XX –столетия понятие казачества и казак вновь стали неотъемлемой частью нашего социального бытия произошло это благодаря активной инициативе потомков русского казачества во главе с А.Г. Мартыновым, взявших курс на возрождение казачьей истории, культуры, традиций и казачьего образа жизни.

Сегодня казачество на территории исторического проживания казаков, а также в местах нетрадиционного проживания казаков – выступает активной силой, направленной на сохранение и укрепление Российской государственности.

Многие современные казачьи издания в значительной своей части преследуют не цели исторической правды, но узкие партийные цели, говорят о казаках с точки зрения нужной им политики.

Данная монография поможет казаку и не казаку разобраться в самой сущности казачьего бытия, пробудит здоровые мысли о великом прошлом казаков и их жертвенном служении России, о том, являются ли они делами своими достойными своих предков.

События в монографии излагаются в строгой последовательности, хронометр новой истории строго отбивает свой такт, а в наиболее напряженные периоды возрождения казачества счет идет по месяцам и даже дням.

Данная монография – новая страница о казачестве. Она позволит многим поколениям русского народа лучше понять историю своего Отечества, чтобы сохранить и приумножить ратную славу верных сынов России.

Эта книга поможет разобраться во многих вопросах, которых раньше не было среди казачества, а появились на заре его возрождения, когда определенные силы сегодня раскалывают, размывают и разлагают некогда прочную семью казаков, вносят распрю в здоровую казачью среду.

Она заставит задуматься над этим прошлым и осознать свою роль, свое место в дальнейшем развитии российского общества, российского казачества.

Я приветствую этот труд и желаю чтобы все узнали из него что разница между казаком и русским лишь в том, что казак всегда активно боролся за коренные Русские интересы и старался сохранить свой русский быт в полной его неприкосновенности: от старой Веры дедов и отцов от их песни и домашнего обычая до прически, внешнего облика, костюма, походки – всего того, от чего так славно пахнет Святой Русью.

В монографии четыре главы и приложения.

В 1-й главе – «Казачество в российской истории» дается краткий обзор возникновения, развития и современного состояния казачества в системе Исторической России и нынешней Российской Федерации.

В обзоре выделены наиболее актуальные исторические этапы, моменты, помогающие, по мнению автора, лучше уяснить современное состояние такого многосложного явления, как казачество, его место в российском обществе, государстве, возникшее и возникающие проблемы и пути их решения в ближайшей и дальней перспективе.

Содержание главы подчинено выделению проблем и требует их решения с позиции казачьего общественно-политического движения, возглавляемого Общероссийской общественной организацией «Союз казаков».

Как широко известно, лучшей практикой является применение хорошей теории (науки) применительно к этой практике. Поэтому Общероссийская общественная организация «Союз казаков» с первых шагов своей деятельности старалась привлекать данные общественных наук (см. энциклопедия «Казачество»; изд. 2003 г., изд. 2008г.) для качественной оценки общественно-политической, экономической обстановки в мире, стране, в регионе, вплоть до станицы, хутора и даже до отдельной казачьей семьи. Это давало возможность руководству «Союза казаков» в центре и на местах разрабатывать реалистичные (качественные) цели, задачи движения, подбирать и расстанавливать кадры руководителей (Атаманов), способных их реализовывать.

В этом смысле во 2-й главе – «Возрождение казачества и службы казаков в оценках научно-исследовательских и диссертационных работ» дается обзор исследований на уровне кандидатских, докторских диссертаций и других работ. И в 3-й главе – «Историография возрождения казачества» изложен краткий историографический обзор научной литературы, выпущенной в свет за рассматриваемый в монографии период.

Обзоры призваны ориентировать руководящие кадры Общероссийской общественной организации «Союз казаков» в центре и на местах в научных исследованиях и научной литературе для возможного использования добытых учеными знаний в своей многогранной практической деятельности.

Глава 4-я – «Дорога длинною в 20 лет». Материалы и документы по истории Общероссийской общественной организации «Союз казаков» посвящена краткому изложению основных этапов практической общественно-политической деятельности «Союза казаков», активному участию организации во всех общественно значимых внутри- и внешнеполитических событиях российского общества.

В конце монографии публикуются приложения. В них опубликованы обращения Союза казаков России в высшие органы государственной власти и государственного управления по наиболее важным проблемам внутренней и внешней политики государства и проблемам казачества, другие документы.

Обобщенно можно сказать, что исторический обзор дает как бы актуализированный исторический фон современного практического казачьего общественного движения во главе с Общероссийской общественной организацией «Союз казаков» с опорой на научные достижения казаковедов. Последних можно рассматривать как вперед смотрящих («теория освещает путь практике») нашего казачьего движения.

Благодарю авторов и всех тех, кто готовил данное юбилейное издание.

Современное казачество нельзя рассматривать в отрыве от его собственной истории и того социокультурного положения, которое занимали казаки на протяжении русской истории.1 Деятельность современного казачества пробудила в свою очередь у общества интерес к истокам и корням, героическому и трагическому прошлому казаков, к их духовной и материальной культуре, созданной за века «самобытного многотрудного существования». Иностранные ученые стали придерживаться точки зрения, что история казачества – это часть истории Европы.3 Между тем культура казачества – это особая часть русской культуры.4 Глава правительства В.В.Путин охарактеризовал современное казачество как «уникальный и неотъемлемый пласт нашего общества, пронизанный идеями подлинного патриотизма, традиционных ценностей и самобытной народной культуры».5 Руководитель страны выразил надежду, что казачество будет активно участвовать в решении правительственных задач социально-экономического плана. Казаки от подобных проблем никогда «не открещивались».

А.Г.Мартынов, избранный «первым атаманом объединенного казачества Советского Союза»,6 еще в самом конце прошлого века в открытой печати, абсолютно публично высказал мысль о том, что «новый курс в экономической политике России объективно требует повышения роли государственного регулирования в управлении…».7 О государственном регулировании экономикой, по- настоящему, правительственные круги заговорили только в ХХ1 веке. И далее Атаман резюмирует: «стратегически выгодное географическое положение России нужно использовать для ускорения реинтеграционных процессов». Сегодня официально признано, что казаки оказали значительное влияние на становление российской государственности. зарубежье».

В течение прошлого века сподвижники казачьего возрождения и научная интеллигенция пытались осмыслить исторический путь, эволюцию казачества. В                                                              Заринов И.Ю. Казачество. Постсоветский этап этнополитического состояния. ( Анализ прессы по этническим проблемам России и нового зарубежья за 1994 – 1998 гг.) М., Старый сад. 2000, С. 5;

Запевалов В.Н. Литературная судьба Ивана Родионова и его книга «Тихий Дон». В кн.: Родионов И.А. Тихий Дон. Спб., 1994, С. 24.

Г.Удо. История казачества в германоязычной литературе. \\ Вестник МГУ. Серия 8. История. 1993, № 1, С.

69; Гарольд Штадлер. Конгресс казаков в Лиенце 2007 года. \\ Посев. Общественно-политический журнал.

2008. № 10, С. 41; Протод. Георгий Кобро. Международный конгресс в Лиенце. Там же. С.42;

Государственные акты по вопросам российского и донского казачества. Ростов-на-Дону, 2001, Т.2, С.313;

Цит. По кн.: Агафонов О.В. Казачьи войска России во втором тысячелетии. М., 2002, С. 3;

Агафонов О.В. Указ. Соч. С. 22;

Мартынов А.Г. Транспорт России в системе государственного регулирования и действия рыночных механизмов. М., 1999, С. 6;

Мартынов А.Г. Указ.Соч. С. 80;

Государственные акты по вопросам российского и донского казачества. Ростов-на-Дону. 2001, Т. 1, с.277;

Сходнин А. Чувство новой силы. // Филателия. 2008, № 11, С. 2;

совокупности исследований ХХ столетия складывается достаточно стройная картина исторического развития казачества.

Африкан Петрович Богаевский считал, что казачество это явление «исключительно русской исторической жизни, какого не было ни в одном государстве мира – казачество из буйной вольницы, смело боровшейся с воинственными соседями, постепенно превращается в часть государства Российского, но с особым укладом своей жизни и своими обычаями». Казачество в процессе своего формирования выработало особенный образ жизни, закреплявшийся обрядами и традициями, характерными только для него. Охота, рыбная ловля и война давали казачеству средства к жизни и они же определяли общественный строй, обычаи и нравы. Первые два вида деятельности казаков обусловили необходимость в заселении небольшими городками по сто, двести или триста человек в удобных для промысла местах. Боевая же обстановка развивала и закаляла товарищеский дух взаимопомощи, выручки и поддержки, так как только благодаря этой изумительной внутренней спайке казачество выходило победоносно из кровавой борьбы, констатировал в начале ХХ века М.А.Караулов. Сотрудник института Российской истории Академии наук Н.И.Никитин сделал следующий вывод: социальная организация казачества была порождена экстремальными условиями их бытия. Казаки, предоставленные по большей части самим себе, действуя на свой страх и риск в условиях, зачастую враждебного окружения и постоянной военной опасности, не имея возможности прокормить себя одним лишь производительным трудом.

Если бы казачьи общины раздирались внутренними социальными конфликтами, то просто бы не выжили в восточно-европейских степях. Казаки не продержались бы долго без личной свободы, социального равенства и поголовного вооружения членной своего сообщества, без широкого демократизма «в решении общих дел и одновременно дисциплины и строгого единоначалия во время военных действий».14 Особенно среди казаков было развито чувство товарищества. Эта черта характера была более заметной и неистребимой. Казаки не считали себя родственными с «московскими людьми», но признавали свою принадлежность к Российскому государству, оставляя за собой право на особенность происхождения.16 «Ушедши в степь для воли, казаки могли подчиняться государству только номинально, исполняли приказания правительства только тогда, когда это им было выгодно».17 Станичники до реформ Петра 1 жили своим особым отдельным казачьим миром, совершенно не похожим на жизнь московского царства.18 Они стремились отстоять                                                              Цит. По кн.: Данцев А.А. Предводителю донских казаков. Страницы истории создания и возрождения памятника М.И.Платову в Новочеркасске. Документально-краеведческие очерки. Новочеркасск, «НОК», 2003, С. 39;

Абрамовский А.П., Кобзов В.С. Войсковые школы оренбургского казачества.// Вестник Челябинского университета. Серия 1, История. 1993, № 1, С. 8;

Караулов М.А. Очерки казачьей старины. // Терские ведомости. 1909, 13 ноября;

Никитин Н.И. О формационной природе ранних казачьих сообществ./ К постановке вопроса/ \\ Феодализм в России. М., Наука, 1987, С. 241, 242;

Войнов В. Правда об Оренбургском казачестве. // Отечество. Краеведческий альманах. М., 1990, Вып. 1, С.

.212;

Лазарев А.В. Донское казачество в гражданской войне /1917-1920 гг./. Историографическое исследование.

Дисс.канд.ист.наук. М., 1994, С. 75;

Соловьев С.М. Чтение и рассказы по истории России. М. «Правда», 1990, С. 246;

Болдырев С.В. Атаман К.А.Булавин. К 250-летию начала его борьбы за волю и долю казачью.1707-1957гг.

Нью-Йорк, Издание Казачьего Американского народного союза. 1957, С.1;

независимость своих общин, но иногда переходили в прямое наступление на общественный строй метрополии, смело стали утверждать историки казачества в Х1Х веке. С веками между казаками устанавливались особые отношения, отличные от тех отношений, которые существовали в русской деревне. Казачество решительно отделяло себя в своем представлении от обычных крестьян – «мужиков». Среди казаков возникло и всеми способами культивировалось сознание своей общности, близкое к национальному сознанию.

И с этнографической точки зрения казачество отличалось от населения коренных русских областей, ибо еще в ХУ-ХУ111 веках происходило смешение казаков с остатками ранее населявших южные степи народов. Этому способствовал обычай захватывать в плен женщин-турчанок, татарок, представительниц различных кавказских народов, с которыми казаки вели тогда постоянную борьбу. Донское казачье войско занимало особое положение. За свою службу по охране южных границ государства оно пользовалось автономным управлением: на казачьем кругу выбирался атаман, являвшийся главой войска, а также другие начальники и командиры, составлявшие казацкую старшину. В ряде случаев донские казаки имели право самостоятельного сношения с другими государствами.21 В это же самое время донцы и запорожцы являли грозную военную силу, влиявшую на международные отношения в Центральной и Юго-Восточной Европе.

Запорожская Сечь имела военно-административную организацию, которая продолжала древние вечевые традиции Руси.22 В.Д.Батырев считал, что после оформления в 1654 году воссоединения Украины с Россией – данное обстоятельство усилило совместные действия донских и запорожских казаков в борьбе против Османской империи. Образ казака в массовом сознании ассоциируется со словами «кавалерист», «всадник», «наездник», но ни в коем случае не «моряк», «матрос», «речник» и тем более «судостроитель». Между тем казаки, ранее российских государственных структур обосновавшиеся на Черном и Азовском морях, издавна морскую стихию считали своей наравне со степными просторами. Посвященная отечественному кораблестроению ХVII-ХIХ вв., монография В.Д.Батырева уделяет роли казаков в развитии судостроения и морской техники азово-черноморского региона значительное внимание. В книге отражена эволюция судостроительного дела в России: от постройки небольших гребных судов с мелкокалиберной артиллерией до многопалубных кораблей с болтовым креплением частей корпуса, медной листовой обшивкой подводной части корпуса судна и современным для ХIХ века вооружением. Отмечено, что практика постройки судов долго опережала теорию, и такое положение изменилось только в ХVIII веке. История судостроения в монографии увязана с историей российского государства, так как умение строить корабли было тесно связано с его хозяйственными и политическими потребностями. В книге подчеркивается, что созданию на морях Юга России кораблестроительной базы способствовала не просто поддержка государства, а особое внимание Петра I и Екатерины II. По мнению автора, отечественное кораблестроение за небольшой исторический отрезок вышло на мировой уровень, в то время как заграничные мастера затратили на это гораздо больше времени. К Х1Х столетию проектирование парусных судов в России и их постройка достигли высшей точки своего развития и в дальнейшем в их конструкцию вносились лишь улучшения,                                                              Сватиков С. Участие служивого казачества в политических движениях ХУ11 в. // Путь казачества. Прага, 1928, № 37, 38, С.11;

Медведев Р.А., Стариков С.П. Жизнь и гибель Филиппа Кузьмича Миронова. М. «Патриот», 1989, С.12;

История Европы. М. «Наука», 1994, Т. 4, С. 409;

История Украинской ССР. Краткий очерк. Киев, «Наукова Думка». 1982, С.67;

Батырев В.Д. Казаки и военные судостроения на речных верфях Дона и Днепра в ХУ11-Х1Х вв. М., 2005, С.

27;

способствовавшие достижению большей прочности, скорости движения судна или совершенствования такелажа.

Казачье кораблестроение, получившее наибольший размах в ХУП в., долгое время было «незамысловатым». Автор приводит техническую схему изготовления стругов: в их основание клался выдолбленный ствол дерева, а с боков набивались борта из досок по две или три с каждой стороны. Размеры стругов были длиной 20 и даже 35 метров в зависимости от выполняемых задач. Струги стали основным типом судов флота в ХУП в.

Они строились в большом количестве, хотя были еще и «кладни», «насады», «дощаники».

Со временем, однако, мастерство казачьих строителей росло, чему способствовали войны на морях. Казаки – разработчики проектов судов старались улучшить такие их характеристики как устойчивость, непотопляемость, мореходность, запас плавучести и обитаемость морских судов. Параллельно с техникой судостроения казаки стремились к техническому наземному обеспечению судов. Казачьи верфяные комплексы были предшественниками государственных верфей, подконтрольных правительству.

Несмотря на достаточно хорошее развитие к ХIХ в. судостроительной базы, правительство продолжало нуждаться в казачьем «малом» флоте на Черном и Азовском морях. О реальной возможности создания мореходного казачества в низовьях рек Урала, Дона, Кубани писал в начале ХХ века в статье « Казацкие думы о синем море» казачий писатель П.Краснов. Он высказал сожаление, что тысячи природных моряков-казаков призываются в армию, в то же время как на флот идут парни из внутренних губерний России. Так в будущей войне бесшабашный флот с матросами, на море родившимися, морем взлелеянными, наведет трепет на тяжеловесные суда иноземные. Предоставьте только им действовать со всем ужасом, присущим казацкому племени, с потоплениями и взрывами, со смертью и паникой». П.Краснов полагал, что казаков следует принимать на службу в каботажный флот и использовать их как каперов. «Лава казацких миноносцев с успехом замотает и измучит иноземную эскадру, и казацкие пираты запрут в портах торговый флот высокомерного противника». В морской литературе, связанной с судостроением, тема казаков, пионеров мореходного строительства, поднимается не часто и вскользь. Книга В.Д.Батырева вносит в ее развитие большой вклад. По его мнению, постройка судов казаками стала предтечей государственного кораблестроения, широкого развернувшегося в ХVIII в. Казаки настойчиво совершали набеги на земли крымских ханов, создавая угрозу владениям турецких султанов на черноморском побережье Османской империи. Запорожцы селились на Дону, их переселение на временное или постоянное жительство резко активизировалось в период антиказацкой политики Речи Посполитой. Братские отношения в регионе Черного и Азовского морей украинских и донских казаков укрепляли позиции тех и других в противоборстве с Польшей и Крымским Ханом.

Большинство сечевиков составляли украинцы, но было немало среди них русских и белорусов. В казачье товарищество принимались также литовцы, молдаване, поляки.                                                              Русский инвалид. 1903, № 15;

Изюмов А.И. Ред.: Батырев В.Д. Казаки и военное судостроение на речных верфях Дона и Днепра в ХУПХ1Х вв. М. Российский писатель. 2005, с. 159. // Вопросы истории, естествознания и техники. 2008, № 2, С.

180-183;

Петросян Ю.А. Османская Империя: могущество и гибель. Исторические очерки. М. Наука, 1990,С.153;

Брехуненко В.А. Источники о связях запорожского и донского казачества в первой половине XVII века.

Дисс.канд.ист.наук. Днепропетровск. 1990, С. 20;

История Украинской ССР. Краткий очерк. С.67;

Взаимоотношения запорожского и донского казачества отличались устойчивостью, постоянством, высокой интенсивностью. Взаимопомощь основывалась на совместных боевых действиях против общих врагов, активными миграционными процессами между Доном и Сечью.

К большому сожалению, 8 января 2004 года 300-летний юбилей Переяславской рады прошел без особых торжеств.29 Историческое единение украинских и русских казаков «не устраивало» на тот момент власти Украины.

В период, который в своей книге указывает В.Д.Батырев, казачество организовывалось в две категории: казачество анархо-демократическое, которое создало организацию сродни рыцарскому ордену и другое – реестровое, особый военный класс на государственной службе. Порожденные властью реестровое и служивое казачество могло зачахнуть от власти, низводившей их на положение регулярного войска. Там, где «служивое»

происходило от этнических групп, зародыш вольно-казачьего духа развивался и просуществовал до наших дней.30 Реестровое казачество не создавалось само по себе, его культивировали в областях польского влияния, точно также как Москва создавала на своих границах служивое казачество. Королевская власть Речи Посполитой всячески старалась привлекать казаков под свои знамена для ослабления Сечи. Шесть тысяч казаков были занесены польским правительством в «реестр» - специальный список. Реестровое казачество получало земельные наделы и жалованье, освобождалось от государственных повинностей и налогов. Подкупленную таким образом часть Запорожского войска шляхта стремилась использовать на службе польского короля и магнатов. Но данный план не был реализован, как того желали правящие круги Речи Посполитой. Оставив тонкий слой состоящего на жалованье у казны реестрового казачества, польская администрация принимала все меры, чтобы остальных казаков превратить в крепостных.31 Подкуп незначительной части запорожцев и объявление вне закона остальных казаков только привело к еще большему противоборству казачества. Несмотря на существование реестра, Запорожское войско оставалось силой, выступавшей защитой за православные святыни. Продолжавшееся закрепощение украинского и русского крестьянства только увеличивало пополнение Сечи притоком людей, которая от этого процесса становилась могущественнее.

Пока казаки сами справлялись со своими врагами, русское правительство не видело необходимости разрывать мир с Польшей и принимало беженцев с Украины. Казакам становилось все очевиднее, что без помощи России нельзя спасти страну от произвола шляхты и нападений татар и турок.

Воспользовавшись слабостью Польского государства, казачество после долгой борьбы одержало верх, истребило или вытеснило прежних землевладельцев на Украине и из своей старшины образовало новое высшее сословие в стране, а реестр потерпел историческое фиаско.

Запорожское казачество подчинилось России, его численность была ограничена.

Донские казаки также потеряли свою былую независимость. Решающий удар по донской вольнице нанес Петр I. Царь подавил при этом сопротивление казаков, восставших против его действий, направленных на возвращение беглых крестьян. Он разрушил множество казачьих городков, ликвидировал привилегию казаков выбирать себе атамана.

Вскоре его стало назначать российское правительство /наказной атаман/. Однако, подчинив                                                              Геращенко Г. Украино-фильские путы казакоманских мифов.// Имперское возрождение. 2009, № 5, С. 84;

Федоров С.А. Казачья нация. // Казакия. София. 1935, № 6, С. 2;

Краткая история Польши. С древнейших времен до наших дней. М. Наука, 1993, С. 68;

казачество, правительство удержалось от его закрепощения и от раздачи казачьих земель русскому дворянству.

Петербург понимал важность существования на границах своей обширной империи особых военно-казачьих общин. Поэтому за казачеством было сохранено много привилегий, сделавших его особым военным сословием, со своими традициями, укладом жизни, особым аграрным строем.

Еще в XVI веке некоторые из отрядов казаков стали обосновываться и в других районах, например, на Тереке и Кубани. Царское правительство не только поощряло это передвижение, но и само помогало ему, направляя казачьи дружины еще дальше на восток – на Урал, в Сибирь, к Байкалу, на Дальний Восток. Для многих казаков было установлено денежное и хлебное жалованье, казачьи старшины были почти уравнены по своему положению с офицерами армии, включая и возведение их в дворянское звание.

В ХУ1-ХУШ веках городовые казаки получили широкое распространение по всей России и впоследствии послужили основой наряду с вольным казачеством для организации новых казачьих войск. Особое положение на окраинах страны, необходимость защищаться от притязаний московских царей и других соседних государств, частые военные экспедиции самих казаков потребовали от них создания специфической военной организации, которая пронизывала всю жизнь и быт казачества. Хотя в отношении прав и обязанностей все казаки признавались совершенно равными, тем не менее среди них происходило имущественное расслоение на «домовитых», то есть зажиточных, и «голытьбу», то есть бедных, которые главным образом участвовали в различного рода военных набегах и крестьянских войнах против царя и помещиков. Казачество помогало царям в ведении многих войн. Донской атаман Ермак во главе казачьего отряда подчинил в конце XVI века Сибирское царство власти Ивана IV. Казаки-завоеватели быстро превращались в защитников. По указу государя-императора им предписывалось оборонять все новоприобретенное мирное ясачное население и его земли от нападений внешний врагов. Казаки, обживавшие бескрайние просторы Сибири, «одновременно были и воинами, и чиновниками, и работными людьми». Казачья верхушка в Сибири первоначально даже стремилась стать по статусу «дворянами-крепостниками с правом свободного распоряжения людьми и землей».35 Благодаря особенным условиям истории России на ее границах создался целый ряд военных общин, то есть казачьих войск. Служа оплотом русской государственности, население этих своеобразных общин исполнило крупную историческую задачу по формированию территории России. Наличие в составе казачества кроме русского других этнических компонентов свидетельствует, что налицо значительная роль казачества в этнокультурных процессах:

ассимиляции, консолидации и интеграции, народов и народностей России. Казакам была присуща семейственность, без этого само формирование войсковой стойкой этнической группы было бы просто невозможно.38 Однако национальные                                                              Антропов О.О. Астраханское казачье войско в первой трети ХХ века: опыт социально-исторического анализа. Дис.канд.ист.наук. М. 1999, С.»№;

Кызласов Л,Р. Хакасы и казаки./ Страницы истории южной Сибири/ // Вестник МГУ. Серия 8. История 1994, № 5, С. 36;

Город у Красного Яра. Документы и материалы по истории Красноярска. Красноярск, 1981, С.6;

Там же. С. 7;

Вестник казачьих войск. 1900, 10 декабря.

Черницын С.В. Донское казачество: этнический состав и этнические процессы /ХУШ-Х1Х вв./ Дис.канд.ист.наук. М., 1992, С.201;

и религиозные различия не мешали казакам «уживаться» в одних станицах и в условиях военного времени отражать набеги неприятеля.39 С упрочением государственной власти на громадном пространстве занимаемого казаками с течением и в силу изменившихся условий жизни, казачьи войска /общины/ все больше и больше вливались в экономическую жизнь всей страны. Сам по себе казачий вопрос по сей день остается неоднозначным. Среди историков и этнологов до сих пор нет единой точки зрения на происхождение, роль и место казачества в русской истории. А между тем «казачий образ жизни быть может являлся высшей формой развития русской общины». Явления казачьей самобытности настолько сложны, что понять, вскрыть и объяснить их представляется чрезвычайно трудным делом. Поэтому к казачьему вопросу следует подходить осторожно, научно. Военная организация всегда являлась центральным звеном войсковой казачьей общины. Казаки и в ХХ веке просто не могли неотрывно заниматься хозяйством, они продолжали быть участниками войн, которые вела Россия, или находились в боевых командировках, например, охрана КВЖД. Казачьи войска представляли собой особые как в управленческом, так и в социально-экономическом аспекте области Российского государства.43 Возникновение новых войск было обусловлено быстрым территориальным ростом Империи и острой потребностью государства в дополнительных казачьих контингентах для колонизации.

«Казачество, по определению литературоведа Л.А.Аннинского, явление пронзительно русское».44 Он видит в казачестве сочетание двух полюсов: желание свободы и державной воли к власти. Формировалось спонтанно, зарождалось само, ходом вещей в пазах и щелях геополитического миропорядка. И только потом вербовалось русским правительством на принципах равной взаимонужды. Современный процесс глобализации активизирует сохранение народами их культурно-национальной идентичности.46 Окружающий нас мир полиэтничен.47 Казаки и в современном мире представляют собой «историко-социальный феномен».48 Не стоит повторять, насколько важен этнический фактор в жизни российского общества. В свою очередь этнические границы канализируют социальную жизнь и делают необходимыми сложноорганизационное поведение и социальные отношения. Казаки-эмигранты, осмысливая казачье прошлое, обратились в своих изысканиях к истории русской философии. Эта проблема нашла свое отражение в казачьей литературе. Философский анализ казачьей истории был выстроен следующим образом. В «английских» статьях мыслитель – материалист Герцен называл казаков надежной стражей                                                                                                                                                                                                       Великая Н.Н. Демографические процессы на территории терского левобережья в ХУШ-Х1Х веках. // Дикаревские чтения /7/. Материалы региональной научной конференции. Краснодар. 2001, С. 17;

Мамонов Ю.В. Казачество Урала в период революций 1917 года и гражданской войны: военно-политическая деятельность и государственное строительство. Дис.канд.ист.наук. Курган, 2001, С.27;

Трофимов В. Казачий вопрос. // Дон. 1990, № 2, С. 134;

Вазагов В. О проблеме казачьей истории ( Мысли по поводу письма Донского войскового атамана от 7-го авг.1924г.) // Казачий Сполох. Прага. 1924. № 2,3, С. 3;

Бондарь Н.И. Формирование и развитие традиционной духовной ультуры кубанского казачества (Календарные праздники и обряды. Конец ХУШ –начало ХХ вв.) Дисс.канд.ист.наук. Л., 1988, С.25;

Кондрашенко О.В. Войско Донское и процессы возрождения Российской государственности на Юге России в период Гражданской войны ( 1917-нач.1920 гг.) Дисс.канд.ист.наук. Волгоград, 2001, С.213;

Родина. Российский исторический иллюстрированный журнал. 2004, № 5, С.148;

Там же. С. 148;

Строев Е.С. Проблемы российского самосознания. // Вопросы философии. 2007, № 4, С. 3;

Скворцов Н.Г. Проблемы этничности в социальной антропологии. Спб., 1996, С.6;

Заринов И.Ю. Указ. Соч. С.73;

Там же. С. 27;

границ, которая образовала на этих передовых постах «республиканские и демократические общины, сохранившиеся еще к началу XVII-го столетия, и они имели блестящую историю».50 По мнению Герцена, «казачество было отварённая дверь людям, не любящим покоя, ищущим движения, опасность, независимости. Оно соответствовало тому буйному началу молодечества и удали, которые рядом с мирным и добродушным нравом славян составляет их характеристику».51 Но Герцен видел и современную ему эволюцию казачества, превратившегося в XIX веке в войсковое сословие. Возвращаясь к прошлому казачества, Герцен в одном из писем в «Колоколе» 1859 года высказывается следующим образом:

«Россия все росла и крепла, колеблясь между полнейшим рабством и самым необузданным своеволием, между царем и казачеством. Казачеству, как вы знаете, шляхетская свобода Речи Посполитой была также ненавистна, как иго царя московского. Что за дикое неслыханное явление какой-нибудь Стенька Разин! Это какое-то безумное метание барса, какие-то опыты мощи не сознательной, но страшной».52 И уж совсем гипотетично Александр Иванович продолжает: «Придайте Стеньке Разину определенную цель, дайте ему вместо казацкой голи армию и посадите его на престол – вот вам и Петр I».53 «Пугачевщину» философ назвал последней попыткой, последним усилием казаков освободиться от власти правительства.

Николай Петрович Огарев поддерживал эту мысль, он «интересовался»

казаками-старообрядцами р.Урала. В «Общем Вече», издании при «Колоколе», Огарев посвятил несколько заметок об уральских казаках-старообрядцах. Видя в них суровых сторонников исключительно старой веры. Хотя таковых было немало, так как старообрядчество в Уральском казачьем войске носило «политический характер», в смысле защиты своих прав на земли и природные ресурсы р. Урал. Кстати, представлявшего, особенно в те времена, уникальный район по добыче рыбы осетровых пород, монополия на лов которых принадлежала казакам.

Уральская казачья община «являлась в высшей степени своеобразной и обособленной областью, со своеобразным укладом и его экономической организацией.

Достаточно сказать, что в крае не было частной собственности на землю, а таковая считалась общим достоянием, которым временно мог пользоваться каждый член общины.

Наемный труд в некоторых промыслах /отдельные виды рыболовства/ совершенно не допускался, а в большинстве его применение было очень ограничено и что порядок пользования угодьями, то есть производство всех промыслов – земледелие, скотоводство, рыболовство и пр. – устанавливался особым представительным органом – «Съездом выборных от станичных обществ». Герцен и Огарев предполагали использовать с революционными целями борьбу казачества за религиозную свободу (право верить по старому) и за свободу политическую (республиканские и военно-казачьи идеи).55 Философы видели в казачестве своеобразный революционный авангард. Казак – член общины, основанной на равенстве политическом и социальном, казак-защитник крестьянства, угнетаемого помещиками, казак-первопроходец в освоении новых земель.

                                                             Цит. По соч. Чужинец. Казакофильство «Колокола». (Герцена, Огарева и Бакунина) // Вольное казачество, Прага, 1933, № 120, С. 6;

Там же. С.6;

Цит. По соч. Чужинец. Казакофильство «Колокола» (Герцена, Огарева и Бакунина) // Вольное казачество.

Прага. 1933, № 121, С. 3;

Бородин Н.А. Идеалы и действительность. Берлин-Париж, 1930, С. 40;

Чужинец. Казачество в представлении российских историков и российских радикалов начала 60-х годов.// Вольное казачество. Прага. 1933, № 123, С.11;

Философу-эклектику Бакунину «социализм казачий» - относительное социальное равенство внутри казачьей общины представлялось гораздо выше европейских мыслителей.

Восхваляя анархию, как идеал общественного устройства, Михаил Александрович писал в 1870 году: «В казацком кругу, устроенном Василием Усом в Астрахани по выходе оттуда Степана Тимофеевича Разина, идеальная цель общественного равенства неизмеримо более достигалась, чем в фаланстерах Фурье, институтах Кабэ и Луи Блана и прочих социалистов, чем в ассоциациях Чернышевского». Таким образом, казаки «оказывались», по Бакунину, прирожденными социалистами и оставалось только насадить «казачину» по всей России. Казаков Бакунин считал людьми, «боровшимися за крестьянский рабочий мир, пока тот спит, задавленный всею тяжестью государства». Если Бакунин воспевал казачьи круги Василия Уса, то Лавров ставил Пугачева и его социальную программу выше всех конституций мира! По мнению родоначальника русской «субъективной школы» Петра Лавровича Лаврова, в Пугачевщине – в этом сильнейшем взрыве казацких масс, лежала «вечно живая – вечно нравственная творческая потребность человека решать вопросы общественного устройства не в эфемерных формах, а в их основной постановке, потребность бороться со злом и искать воплощения гуманности в казни этого зла». В казачьих антиправительственных выступлениях Лавров видел стремление масс, заключенного в требовании: «себе господства на земле, где они трудятся; в требовании для всего народа средств существовать и развиваться». Идеолог панславизма Н.Я.Данилевский в своей нашумевшей книге «Россия и Европа», говоря о формировании территории России, особенно за Уралом, полагал, что данный процесс прошел без государственной инициативы и был совершен «казацкой удалью».60 Присоединение к России южнорусских степей, по мнению Данилевского, это абсолютная заслуга казацких общин.61 Казацкие общества Данилевский считает, самобытными политическими организациями.62 Признавая решающую роль казачества в «наращивании» российских земель, Данилевский отмечает сопротивление казаков правительственной политике из-за опасения, что государственные порядки ограничат завоевания казачьей массы.63 И все же, заключает Данилевский, в казачестве усилием правительства была введена гражданственность и порядок, положившие конец казачьему неповиновению властям. В отличие от Данилевского П.Б.Струве считал казачество революционным фактором отечественной истории. В статье «Интеллигенция и революция» Петр Бернгардович «сублимирует» политическую эволюцию казачества. Казаки, по его мнению, сначала были «социальным слоем всего более далеким от государства и всего более враждебным. В этом слое были навыки и вкусы к военному делу, которое впрочем, оставалось у него на уровне организованного коллективного разбоя.

                                                             Цит. По соч. Чужинец. Революционное казакофильство начала 1870-х годов – Бакунина и Лаврова // Вольное казачество. Прага, 1933, № 126, С.;

Там же. С. 67;

Цит. По соч. Чужинец. Революционное казакофильство начала 1870-х годов - Бакунина и Лаврова. // Вольное казачество. Прага. 1933, № 126, С. 8;

Там Же. С. 9;

Данилевский Н.Я. Россия и Европа. М., Книга, 1991, С.39;

Данилевский Н.Я. Указ.соч. С. 37;

Там же. С.486;

Там же. С.488;

Там же. С.489;

Пугачевщина была последней попыткой казачества поднять и повести против государства народные низы. С неудачей этой попытки казачество сходит со сцены как элемент, вносивший в народные массы анархическое и противогосударственное брожение». Н.А.Бердяев в своем труде «Русская идея. Основные проблемы русской мысли XIX века и начала ХХ века» называет казачество замечательным явлением русской истории.

По мнению именитого философа, казачество «наиболее обнаруживает полярность, противоречивость русского народного характера».66 Бердяев присоединяется к мнению Н.Я.Данилевского касательно того, что « колонизация была совершена в России вольным казачеством».67 Но он поддерживает и тезис П.Б.Струве, что казаки поначалу представляли собой «анархический элемент в русской истории, в противовес государственному абсолютизму и деспотизму».68 Бердяеву виделись казачьи общины как бы «демонстрирующие» свой отход от государства, «стимулировавшего» уход народа в вольные края. Не удивительно, когда вся страна жила на основе самодержавных порядков, в условиях, когда расцвело крепостное право с его самыми дикими проявлениями, на окраинах страны существовали крупные общины людей, в которых, по крайней мере в идеале, все были не только свободны, но и равны. Естественно, что казачество должно было казаться и действительно казалось живым воплощением вольности и равенства.

Совершенно особое место в плеяде отечественных философов занимает военный мыслитель начала прошлого века Михаил Осипович Меньшиков. Для него казачество и в ХХ веке являлось «красивым» сословием – рыцарством, оплотом русской государственности. Меньшиков военную перспективу казаков видел в привлечении последних к службе в зарождавшемся воздушном флоте. «Казаки по самой природе полувоздушные воины». Статус сильной России Меньшиков связывал с армией. «Армия – крепость нации, единственная твердыня, на которой держится наша государственность».72 Военное дело, бывшее краеугольным камнем казачьей истории, Меньшиков относил к особому и большому миру со своей религией, философией, наукой и литературой. Можно сказать, что казачество – это Русь, но не безвольная, холопская, стонущая под чужеземным игом и бессильно тонущая в междоусобной борьбе, а Русь свободная, победоносная, широко простирающая свои орлиные крылья по степному простору, смело смотрящая в очи своим соседям-врагам. Нет необходимости как-то оспаривать высказывания и оценки философов о казачестве. Они уже стали достоянием истории и философии и в любом случае только дополнят и даже украсят анналы русской культуры.

В силу исторических условий казачество вынуждено было пойти на компромисс с самодержавным государством, подчиниться ему. Однако подчиняясь, оно сумело сохранить                                                              Вехи. Интеллигенция в России. Сборник статей. 1909-1910. М. «молодая Гвардия».1991, С.138;

О России и русской философской культуре. Философы русского послеоктябрьского зарубежья. М. Наука, 1990, С. Там же. С.51;

Там же. С. 51;

Там же. С. 51;

Меньшиков М.О. Из писем к ближним. (Из истории отечественной военной мысли). М. Воениздат. 1991, С.

13;

Там же. С. 133;

Там же. С. 105;

Там же. С. 145;

Караулов М.А. Очерки казачьей старины. // Терские ведомости. 1909, 8 ноября.

за собой часть «вольностей»: право на землю, самоуправление. Эти «вольности» на протяжении XIX и в начале XX веков урезались. Основная масса казачества постепенно оттеснялась от власти, разрасталась прослойка чиновников, неподконтрольная станичной общине и даже войску. Отсюда и особое отношение у казачества к «начальству». К сожалению, «эволюционировало» управление войсковой казачьей общины, выборность заменяется назначением сверху, войсковое управление из высшей исполнительной инстанции превращается в административное звено в государственной системе власти.

Царь реформатор Александр II в ноябре 1865 года сделал следующее оптимистичное заявление: «Я желаю, чтобы казачьи войска, оказавшие столько незабвенных услуг Отечеству, сохранили и на будущее свое воинское назначение, твердо надеюсь, что казаки и впредь, когда понадобится, выкажут себя такими же молодцами, какими были всегда. Но я вместе с тем желаю, чтобы в устройстве казачьих войск военное их назначение было сколь возможно согласовано с выгодами гражданского быта и хозяйственного благоустройства. Казачье население, отбывая по-прежнему свою воинскую обязанность, может и должно в то же время пользоваться общими для всех частей империи благами гражданского благоустройства. К этой главной цели должны клониться наши труды». Расширение государственной власти и ее давление на казачество как этническую группу даже несколько сплотило казаков на основе этнических категорий, в данном случае исторической памяти, ментальности, понятия малой родины. Этничность казаков определяется как особая характеристика субъективности, состоящая в ощущении, переживания индивидами своей принадлежности к определенной общности людей. В этом плане показателен пример семиреченского казачества, эволюция которого демонстрирует активное формирование войсковой этничности в сравнительно непродолжительный исторический период.

Семиреченский атаман А.М.Ионов в 1919 году заявлял: «Идея территориального обособления должна стать главной целью строительства нашего войска».77 Семиреченское войско, образованное в 1867 году на основе двух полков сибирских казаков, находясь в отличных от сибиряков географо-климатических условиях, быстро приобрело рельефное своеобразие обихода своей войсковой жизни.

В семидесятые годы XIX столетия завершались межгосударственные разграничения в Азии. Семиречье являлось регионом вооруженного противостояния народов на племенной и религиозной почве. Профессор Ю.Н.Рерих в эмиграции писал, что Семиреченское войско было особенным.78 Семиреченская область в начале ХХ века была оперативным районом в планах русского Генштаба. Стало очевидным, что Поднебесная империя находится в состоянии глубочайшего кризиса. Правительство России и военное руководство «интересовали» западные территории Китая, так называемый «Восточный Туркестан». Особенностью положения войска было то, что его жизнедеятельность не регулировалась каким-то специальным государственным актом, оно не имело своего                                                              Бондарь Н.И. К вопросу о традиционной системе ценностей кубанского казачества. // Из культурного наследия славянского населения Кубани. Краснодар, 1999, С. 11;

Цит. По кн.: Очерки традиционной культуры казачеств России. Краснодар, 2005, Т.2, С. 524;

Цит. По ст. Ушаков А. Проект реформ атамана Ионова. // Станица. Общеказачья газета – журнал. 2009, № 1, С. 19;

Сибирский казак. Войсковой юбилейный сборник Сибирского казачьего войска. 1582-1932 гг. Харбин, 1934, Вып. 1, С. 239;

Хренников А. Другой Маннергейм. // Азия и Африка сегодня. 2005, № 3, С. 44,45;

положения, поэтому в сфере прав и льгот на него распространялось положение о Сибирском войске, а военно-административная, хозяйственная и судебная сферы регулировались в соответствии с положением об Оренбургском войске. Отсюда до конца не упорядоченное землеустройство войсковых земель. Постепенно у казаков Семиречья происходит переход от захватной к общинно-надельной форме распределения земли. На казачьих землях уживались вольный найм с издольной арендой.

Капиталистические отношения в казачьи станицы проникали, но весьма медленно.

Почва Семиречья столь плодородна и богата, а вечное солнце настолько животворяще, что розы, посаженные в декабре, ранней весной давали обильный цвет, фруктовые деревья плодоносили с первого года, а молодые тополя на второй год после посадки давали тень и удваивали рост.81 Природа, окружающая среда, политическая география оказали решающее влияние на войсковую жизнь семиреченцев.

Со второй половины XIX в. г. Верный стал форпостом России на рубеже Западного Китая и Средней Азии. Этимология названия столицы края «Верный»

олицетворяла надежность, непоколебимость казачьего укрепления на границе Империи в окружении иноязычных народов. Название «Верный», по мнению правительства, символизировало неизменность и постоянность присутствия русских сил в этой части земного шара. Слово «Верный» – как бы образно закрепляло в сознании тех же казаковсемиреков роль умиротворителей края. Семиреченцам был присущ статус покорителей и опоры правительства в стратегически важном регионе.

Привилегированное правовое положение станичников, с вытекавшими отсюда хозяйственными и социальными выгодами, в сравнении с остальным населением области формировало особую ментальность «владык» Семиречья, оказавшихся в достаточно благоприятных климатических условиях, способствовавших ведению казачьего хозяйства.

Семиреченцы считали свою «страну» «раем», в котором они «господа».82 Новоиспеченные хозяева быстро осваивались в своем новом качестве. «Новые природные условия диктовали переселенцам необходимость учитывать их в своей хозяйственной деятельности». Вообще, заселение русскими Туркестана началось именно с Семиреченской области и происходило как «казачья» колонизация около форпостов и укреплений.84 В крае, впрочем, как и во всем Русском Туркестане, установилось управление русской военной администрации без какого-либо участия больше, чем местные чиновники и администраторы, являлись олицетворением господства России.

Присоединение Семиречья есть следствие казачьей деятельности, в которой поселенец был универсалом: военным, земледельцем и миссионером в одном лице».86 И хотя подобную формулу можно подвести под казаков других областей, она, как ни более, кстати, подходит для семиреченцев. Ведь казакам Семиречья пришлось пройти быструю трансформацию в виду неординарных политических, географических условий региона. В                                                              Футорянский Л.И. Казачество России на рубеже веков. Оренбург, 1997, С. 68;

Краснов П.Н. На рубеже Китая. Париж. Издание главного Правления Зарубежного Союза Русских Военных инвалидов. 1939, С. 41;

Шухов И.П. Горькая линия. М. Художественная литература. 1969, С.155;

Русские. М. Наука. 1999, С. 8;

Там же. С. 48;

Вильям фон Клемм. Очерк революционных событий в русской Средней Азии. // Вопросы Истории. 2004, № 12, С. 11;

Сапунов Д.А. Казачья колонизация Семиречья и Туркестанского края. // Казачество России в ХХ в.

Материалы и тезисы. Оренбург, 2000, С.21;

Семиречье, как поговаривали сами казаки, «от одних фруктов земля стонет. Там арбузы с конскую голову. Винограда – невпроворот. Ни зимы, ни буранов». Казачество становилось военно-пограничным сословием в общественной и государственной системе Российской империи.88 В виду исключительного пограничного положения войска правительство «благоволило» к казакам, а они в свою очередь консолидировались, еще более укрепляя замкнутость своей общины. Всякий порядок предполагает организацию и невозможен помимо нее. Семиреченцы стали особыми представителями Министерства Иностранных дел, призванных позиционировать политически русское присутствие. Стремление усилить сословно-областную кастовость проявилось и в наделении казаков землей, угодьями и другими правами хозяев Семиречья, превращавших последних в своего рода элиту края.

Уже с начала 70-х годов прошлого века почти прекратилось переселение казаков Сибирской линии. И новые поселки в области возникали уже в результате освоения территории казаками Семиреченского войска.91 Инерция колонизаторов, даже завоевателей, у казаков сохранялась и в начале ХХ века. В то же время Пекинское правительство вело политику колонизации китайцами западных районов страны, примыкавших к русским владениям. Принимались меры для организации по японскому образцу вооруженных сил, тактически направленных против Семиреченского войска. Отличительная черта экономики войска – это почти отсутствие товарного производства сельскохозяйственных продуктов. Войско не ориентировалось на экспорт своих товаров далеко за пределы войсковой территории. Семиреченцы жили зажиточно, но засевали всего понемногу для нужд семейных, станичных. Подъезжая к Верному – столице войска, можно было увидеть по сторонам частые хутора и поселки. Вновь прибывшим попадались на дороге «телеги, запряженные лошадьми и арбы с волами в ярмах, груженные яблоками и хлебом. Наверху на соломе лежали девушки в пестрых платках, казаки в шароварах с малиновыми лампасами и в пестрых исподних рубахах ехали сзади на крепких головастых лошадях. Казаки – Семиреки».94 Форма для казаков являлась наглядным способом выделения себя среди остального населения и способствовала подтверждению их особого и привилегированного положения.

Сибирцы и в начале прошлого века несли службу на высокогорных заставах Семиречья. Осенью 1913 г. в г.Верном была объявлена областная выставка. Военный губернатор Семиреченской области и командующий войсками генерал-лейтенант М.А.Фольбаум официально предложил сибирским казакам, служившим в крае, принять в ней участие.                                                              Шухов И.П. Указ.соч. С. 152;

Русские. М. Наука. 1999, С. 120;

Корецкий В.А. К вопросу о социально-политической ситуации в Центральной Азии (Геополитический анализ)\\ Вестник МГУ. Серия 18. Социология и политология. 2008, № 2, С. 29;

Лещев Е.Н. Причины создания Семиреченского казачьего войска. \\ Военно-исторический журнал. 2008, № 11, С.44;

Бекмаханова Н.Е., Нарбаев Н.Б. Семиреченское войско на рубеже Х1Х –ХХ вв. \\ Кубанское казачество. Три века исторического пути. Материалы международной научно-практической конференции. Краснодар, 1996, С.

17;

Военно-исторический журнал. 2007, № 2, С. 24;

Елагин А.С. Казачество и казачьи войска в Казахстане. Алматы. «Казахстан». 1993, С. 68;

Краснов П.Н. Указ.соч. С.30;

Краснов П.Н. Сибирские казаки. Часовой. Париж, 1934, № 121, С. 9;

С 1893 по 1912 гг. в Семиреченскую область переселилось 64 600 крестьян. Профессор Московского университета Любавский считал, что самовольно переселившиеся в Семиречье крестьяне частично были зачислены в войско, что только усложнило земельный вопрос.97 Каждая семиреченская станица являлась как бы мини столицей казачьего анклава с прилегающей территорией, хозяйственно осваиваемой казаками. Находясь далеко от основного этнического ядра и, что немаловажно, в не христианском конфессиональном окружении. Казаки, будучи в большинстве своем русскими, тем не менее, не отождествляли себя с остальным русским населением. «В некоторых общественных кругах нас не любили и чем мы были лучше, чем выше поднимались, тем больше нас ненавидели. Хорошо одетые казаки, полные сознания собственного достоинства фанфарные марши, наши конные праздники и состязания, маневры им были поперек горла». Крестьяне-переселенцы из Центральной России и Украины селились в Семиречье на свой страх и риск. Борясь с хозяйственными трудностями, не получая никакой помощи от государства, они цепко и ухватисто обживали территорию края, становились главными экономическими конкурентами казаков. Отношения особенно обострились после февральской революции, когда крестьяне стали участвовать в аграрных беспорядках, а станичники защищали свои права. Специальным положением 1870 года вводилось почти полное самоуправление в станичных обществах, важная роль отводилась главному органу самоуправления – сходу, в котором могли присутствовать и лица невойскового сословия, имевшие недвижимость в районе станиц, но они получали право голоса только в делах, касающиеся их.

Впервые четко определялась структура и полномочия станичных обществ. По положению, станичное общество образовывалось из всех жителей станицы и ее выселок.

Органами его правления были станичный сход, станичное правление во главе с атаманом и станичный суд; последний ведал всеми делами станичного общества, в военных и гражданских вопросах подчинялись в то же время общим установлениям в области. Сход получил контроль над станичными финансами и деятельностью избираемых им должностных лиц. Решения схода заносились в особую книгу приговоров и приводилось в исполнение станичным правлением, в состав которого входили станичный атаман, его помощники и станичный казначей, По всем же другим делам гражданского и военного правления станицей, не входившим в компетенцию станичного схода или правления, станичный атаман распоряжался по своему усмотрению и под свою личную ответственность. Семиреченцы ощущали себя равноправными членами Имперской общеказачьей семьи. Пограничную службу им помогали нести сибирские, оренбургские казаки, чувствовавшие себя в Семиречье вполне «комфортно». Казаки-семиреки демографически, социально ощущали себя привилегированной, но обособленной кастой. Это чувство их сплачивало, но и создавало дополнительные трудности при хозяйственном и социальном соприкосновении: хозяйственном, социальном с остальным населением. Оставаясь на протяжении своей войсковой истории достаточно консервативными, все казаки «цеплялись»

за свои права и привилегии.

                                                             Любавский М.К. Обзор истории русской колонизации с древнейших времен и до ХХ века. М. Издательство Московского Университета. 1996, С. 483;

Любавский М.К. Указ.соч. С. 569;

Краснов П.Н. На рубеже Китая… С. 119;

1917 год в Казахстане. Документы и материалы. Алма-ата. «Казахстан». 1977, С. 125, 126;

Агафонов О.В. Казачьи войска Российской Империи. М. Русская книга. 1995. 220;

Станичники, благодаря коллективному самосознанию, понимали свое культурное своеобразие, подкрепленное общностью происхождения и общей землей, освоенной за непродолжительное время и скреплявшим всех казаков чувством войсковой солидарности.

Войсковая столица была исходным пунктом всех путешествий в данном регионе.

Все население Верного жило напряженной жизнью и было достаточно самостоятельным относительно окружающего их «мира». Откуда-то приходили купеческие караваны, а порой налетали на окрестности шайки грабителей. В ответ на эти набеги из Верного в степь и горы выступали отряды казаков.

Некоторые казаки-семиреки могли говорить по-китайски. Но китайской культуры не знали. Станичники, бывало, на границе говорили офицерам: «Ваше благородие, давайте посмотрим, какой такой Китай» – и пересекали кордон.101 Китайские власти не пропускали через свою границу никаких русских подданных, кроме казачьей почты, которая три раза в год ходила из Китая в Кульджу в русское консульство.

Еще одной рельефной особенностью казачьей колонизации явилось в полном смысле этого слова – религиозная. Казаки выполняли, чуть ли не напрямую, миссию пионеров христианства. Исламское население вследствие сильного влияния на него исламистских ученых, мулл и ходжей, менее всего было расположено к восприятию православия. Исповедующие ислам сарты, казахи, киргизы, таранчи, дунгане составляли значительное большинство. За ними следовали язычники: сибинцы и торгоуты. Да и по политическому положению региона еще не вполне стабильному начать миссионерство между аборигенами «признавалось опасным, чтобы не подать этим повода к неудовольствию и волнению среди них». Первые церкви возводились не просто в казачьих станицах, а строились в буквальном смысле исключительно казаками. Одна из первых церквей была построена в станице Саркан. Но богоугодное дело не обошлось без «излишеств». Было создано «Семиреченское православное Братство Св. Мучениц Веры, Надежды, Любви и матери их Софии». Церковный союз состоял при храме, обозначенных святых мучениц в г. Верном и основан в 1869 г. по инициативе генерала Г.А.Колпаковского. Станичные церкви в полном смысле выполняли культурно-миссионерскую роль, так как были доступны не только для казаков, но и новокрещенной паствы. В Саркане была открыта школа христианского просвещения, особенно для новокрещенных детей обоего пола.

В Верном и Саркане миссионеры занимались духовным просвещением и устройством домашнего быта неохристиан. С ними не только велись религиозные беседы о христианской нравственности, но и шло обучение хлебопашеству и огородничеству. Казаки Семиречья определенно «выступали» в роли воинства христова.

Обособленность казаков-семиреков основывалась на социальных, культурных и политических ресурсах, Расширение государственной власти в крае базировалось на своеобразном «давлении», которое оказывали казаки на различные этнические, конфессиональные и сословные группы региона.

Устройство Семиреченского войска отвечало имперским интересам правительства. Поэтому большое внимание уделялось на закрепление казачьих поселений на вновь приобретенных землях. Важную роль при этом играла практика предоставления различного рода льгот не только офицерам, но и рядовым казакам.

                                                             Краснов П.Н. Указ.соч. С. 106, 107;

Королева В. Жизнеописание Архиепископа Софонии /Сокольского/ \\ Простор. Алматы. 2003, № 12, С.

173;

Там же. С. 175;

Повседневная жизнь пограничья даже в условиях цивилизации ХХ века не протекает бесконфликтно. Но нет оснований преувеличивать коллизии и заслонять ими главные достижения: развитие экономических скреп, национальных контактов, духовных связей казаков с окружавшими народами.104 Закрепление Семиречья за Россией способствовало возникновению благоприятных условий хозяйственного развития.

Стабилизации внутренней жизни региона, в основу которой был положен конец феодальным усобицам и остаткам рабства.105 По мнению историка Брежневой, семиреченские станицы, основанные на реке Малой Алматинке, стали щитом, защитившим казахское и киргизское население от набегов с юга. Наступательные действия России в Средней Азии помогли русской дипломатии добиться к 1871 году пересмотра тягостных условий Парижского трактата 1856 г. Семиреченцы потенциально обеспечивали безопасность региона «в случае одновременной войны в Европе и восстания в Туркестане». Включение территории Семиречья в общероссийскую орбиту, ускоряло интеграционные процессы. Стирало прежние деления, цементировало внутренне. У казаков структурировались взаимосвязи, рожденные реалиями общего удела. Семиреченцы в окружавшем их мире являли собой надежный правительственный оплот с крепким казачьим духом, организационно подходивших под определение – « служивого», а в духовном плане были типичными «казакоманами».

Казаки-семиреки за большую часть своей шестидесятилетней истории пребывали в состоянии поголовной мобилизации, усиленных нарядов по охране и боевой службе, находясь порой в длительном напряжении как стойкие кадры бессменных колонизаторов, обязанных сохранять порядок в регионе и обеспечивать престиж государства. Пример эволюции Семиреченского войска четко демонстрирует, что человек, вступивший в казачье сообщество, кардинально менялся. А в войско вливалось немало крестьян, «которые переваривались и перетапливались, как в котле, становятся казаками, меняя этнографию, меняя душу».110 Этничность казаков-семиреченцев классически опирается на представление о наследуемой групповой солидарности, общих исторических судьбах, интересах и культуре и носит объективно-субъективный характер. Казачий мир Семиречья радиально складывался вокруг станиц и поселков, являвшихся очагами региональной субкультуры. С ее сельскохозяйственной сетью пашен, садов, бахчей, огородов, облагородившими окружающий ландшафт. «Архипелаг» казачьих станиц административно, культурно, экономически и милитаризовано сплачивал пограничный пестрый край национально и конфессионально в одно единое целое – Семиреченскую область.

                                                             Химей А.З., Даренко В.Н. Казачество и кочевая степь: военные и экономические проблемы в ХУП-начале ХХ вв. \\ Казачество на государственной службе. Материалы к научной конференции. Екатеринбург, 1993, С.

19;

Брежнева С.Н. Проблема присоединения Средней Азии к России в отечественной историографии 1920-1950х годов.\\ Отечественная история. 2005, № 1, С. 152;

Брежнева С.Н. Подготовка Российской Империи к наступлению на Туркестан в 50-е годы Х1Х века. \\ Вестник МГУ. Серия 8. История. 2004, №3, С. 22;

Штейберг Е.Л. Английская версия о «русской угрозе» Индии в Х1Х – ХХ вв. Исторические записки. М.

1950, т. 33, С. 57;

Лещев Е.Н. Деятельность Семиреченского казачьего войска в 1867-1917 гг. \\ Военно-исторический журнал.

2008, № 12, С. 29;

Белая Россия. Альбом № 1. Репринт. Издание Главного Правления Союза Русских Военных Инвалидов.

Нью-Йорк, 1937. С. 51;

Геращенко Г. Указ.соч. С. 87;

Монаков А.М. Этнос и этническая идентичность. \\ Вестник МГУ. Серия 8. Философия. 2008, № 1, С. 73;

В войсковом сообществе ощущалась высочайшая степень энтузиазма, каждый чувствовал себя причастным к истории войска, а свое предназначение видел в том, чтобы добросовестно исполнять обязательство, взятое перед богом и царем.

Николай II в беседе со шведским географом Свеном Гедином характеризовал казаков следующим образом: «Вы можете всецело положиться на них, они пойдут на смерть ради вас, если это потребуется; они способны на все, они могут вести караван, охотиться, делать седла и палатки, они искусны во всем». На военную службу казак шел безропотно, так как эта служба в его психологии, еще с детских лет, понималась обязательной. Ведь служил его отец, служили все казаки его станицы, поэтому и он должен служить. Казаки, демонстрируя свою выправку, радовали высокое начальство точностью эволюций, стройностью и сомкнутостью движений, осмысленным вниманием и пониманием боевых маневров, как в составе крупных частей, так и отдельных казаков.113 Казаки представляются необыкновенно индивидуально развитым народом, в высшей степени сообразительным, ловким и грамотным.114 Их жизнь от рождения до смерти проходила « в военных приготовлениях, заботах о боевом коне, обмундировании, снаряжении.

Отпечаток военного духа лежит на всем быте казака. Ему некогда рассуждать о посторонних вещах. Иной жизни он себе не представляет. Родиться казаком считает великим счастьем для человека, умереть на бранном поле – большим почетом для казака. Он считает, что родись он «мужиком», для него это было бы «наказанием господним». «Мужик - это позорная кличка. И казачья жизнь кажется серебряным кубком, наполненным шипучим цымлянским вином».115 Казаки говорили, что «русским может быть каждый, а казаком нужно родиться». По мнению современного кубанского историка О.В.Матвеева, высокая воинская культура казаков, своеобразное условие существования казачьего войска, борьба с врагами, поэтизация идеи служения государственности косвенным образом подтверждают тот факт, что казачество зарождалось как служилое явление. Вклад служилых людей в защиту и формирование государственных границ, в превращение разношерстного люда в серьезную боевую силу, с которой считались могущественные соседи, «служилое» начало стали фактом исторического сознания казаков. Именно войсковой мир сформировал своеобразный, в духовном плане, тип личности казака – защитника Родины, прочно вошел в этногенетические представления казаков. В сознании казачества доминировали такие морально-нравственные качества, как чувство ответственности, верность присяге, почитание традиций. Одним из наиболее значимых был воинский долг, служение Отечеству. Отношение казаков к несению армейской службы было ответственным, а сама эта служба рассматривалась ими как особая форма государственных обязанностей. Основы существовавшего государственного устройства представлялись казачеству незыблемыми. Следствием этого являлись не только чувство высокой гражданской ответственности, но и известный консерватизм мышления.

Последнее обстоятельство сказывалось на существовании у казаков устойчивых взглядов на существующие порядки.

                                                             Цит. По кн.: Хозиков В. Забытый кумир фюрера. М. «Яуза». «Эксмо». 2004, С.60;

Отзыв Великого Князя Николая Николаевича о кубанских и терских казаках.\\ Терские ведомости. 1901, октября;

Новицкий В.Д. Из воспоминаний жандарма. М. 1991, С. 59;

Петров -\Бирюк/ Д. Сказание о казаках. М. Молодая гвардия. 1952, С. 165;

Новицкий В.Д. Указ.соч. С. 53;

Матвеев О.В. Враги, союзники, соседи: этническая картина мира в исторических представлениях кубанских казаков. Краснодар, 2002, С.17;

И в ХХ веке Империя не имела средств заменить казаков ни регулярной армией, ни полицией, особенно на окраинах страны (Семиречье, Дальний Восток), что потребовало бы радикальных перемен в военной организации, а самое главное, затронуло бы целый спектр социально-экономических проблем. Сохранялась неуверенность и в политической стабильности областей, а постоянно проживающие здесь казаки более мотивированы в поддержке так и внутриполитических акций государства. Имелся еще один важный аспект, связанный с включенностью казаков в исторический сценарий империи, подчеркнутый традицией назначения атаманом всех казачьих войск наследника престола. Казаки в 1905-1907 гг. по сути спасли Россию от революционной смуты.

Оторванные от родных хуторов и семей, они два с лишним года провели в борьбе с бунтовщиками. Особенно тяжело было казакам, попавшим в западные губернии и большие города. Попытки оправдать участие казаков в разгонах рабочих демонстраций и в ликвидации аграрных беспорядков, имеющие место в современной литературе, справедливы, но вряд ли воины, спасшие Отечество, нуждаются в оправдании. Казачество выступило в роли «ударной военно-политической силы самодержавия» не только благодаря исполнительности, верности присяге. В казачестве, активно участвовавшем в строительстве империи, генетически было заложено неприятие «Смуты». Имперская модель была устойчиво впечатана в их культурный код. Для казака истинность веры подтверждалась блеском и величием империи. В этом воплощении Истины казак черпал силы. В имперской парадигме действовал единственный закон – встать под руку империи, принять ее веру. Все остальные интересы были незаконны. Как и пугачевщина, революция 1905-1907 гг. была отторгнута большинством казачества. Но революция 1905-1907 гг. не прошла для казачества бесследно. В его сознании не только обозначился, но и усиливался настоящий мировоззренческий конфликт между чувствами воинского долга и гражданского протеста. В казачьей среде нарастали критические настроения, усиливалась негативная реакция. И это при том что в лице царя казаки видели общенационального вождя, традиционно относились к нему с почтением и уважением.

Что касается политических взглядов казачества, то в этот период в его среде доминировали официальные идеологические установки. Воздействие на него каких-либо политических партий и их программ было крайне незначительным. Однако бурные события того времени, изменения многих важных сторон жизни российского общества оказывали все возраставшее воздействие на сознание казаков. Видоизменение идеологических установок усиливалось по мере дальнейшего нарастания масштабов преобразований, глубокого политического кризиса и внутриполитических процессов. Необходимо отметить, что в формировании отрицательного отношения к казакам, в создании образа казака-опричника, который наложил негативный отпечаток на взаимоотношения в ХХ веке станичников с иногородними, «большую роль сыграла пропаганда левых партий и, так называемая, демократическая и либеральная пресса, которая любой, даже незначительный случай, могла раздуть до невероятных размеров». По положению 1869 года, которое существенно не менялось вплоть до революции, надел-«пай» для казачьего хозяйства определялся в 30 десятин, практически от 10 до 50 десятин, а в Уральском войске до 100 десятин. Это значительно выше, чем в среднем у крестьян по России в целом. За это казак обязан был отбывать воинскую службу                                                              Ремнев А.В., Суворова Н.Г. «Обрусение Азиатских окраин Российской Империи: оптимизм и пессимизм русской колонизации. \\ Исторические записки. М. Наука. 2008, № 11, (129) С. 145;

Очерки традиционной культуры казачеств России. Под ред. Проф. Н.И.Бондаря. Краснодар, 2002, Т. 1, С.

21;

Антропов О.О. Указ.соч. С. 64;

преимущественно в кавалерии, а также в казачьих артиллерийских и пластунских (пехотных) частях. Причем все снаряжение, кроме огнестрельного оружия, приобреталось им за свой счет. С 1909 года казак служил 18 лет: один год в «приготовительном» разряде, четыре года действительной службы, восемь лет на «льготе», то есть с периодическим вызовом на военные сборы, вторая и третья очереди по четыре года и, наконец, пять лет запаса. В случае войны все казаки мобилизовались в армию. Казаки делились на служилый состав для постоянной службы и войсковое ополчение, которое создавалось при чрезвычайных обстоятельствах.122 К концу ХХ века прошло то время, «когда казак шел в полк с кинжалом, доставшимся от деда, черкеске, сшитой его сестрой и сотканной из шерсти своих овец его матерью, на лошади, родившейся от домашней матки». В 1909 годах в казачьих войсках, кроме Терского и Кубанского, окончательно было введено общеармейское походное обмундирование: гимнастерка, китель защитного цвета и синие шаровары с лампасами по цвету войск. В кавказских войсках продолжали носить черкески и черные шаровары. Казачья униформа, имея в основе тип русской народной одежды, «принимается» постепенно казаками с середины Х1Х века и становится повседневной бытовой одеждой казаков.

Привилегия казачества на землю, которая даже при капитализме, являлась основным фактором производства, продолжала иметь важнейшее значение. Казачья община накануне Первой мировой войны представляла собой «закрытое» общество с ограниченной независимостью. Высшая администрация войска была ответственная перед правительством за поддержание боеготовности полков, проведение учебных сборов, обеспечение снаряжением и через войсковое хозяйственное правление регулировало экономическую жизнь общины. Воинская служба, частые сборы, отбывание войсковых повинностей отрывали казаков от ведения своих хозяйств, не стимулировали станичников заниматься подсобными промыслами, что предопределило известный консерватизм в ведении хозяйства. Если обобщить основные характеристики казачьей общины, то можно определить, что основу ее существования составляли: общественный земельный фонд и больший, по сравнению с крестьянскими наделами, земельный пай; военный характер общины; общие преимущества, права на которые надо было оправдывать сообща;

однотипность ведения хозяйства, что мешало резкому выделению предприимчивых казаков и сковывало их хозяйственную инициативу; взаимовыручка и определенная степень социальной защиты казаков со стороны станичного общества; компактность населения; внутриобщинная смычка, вызывавшая известную изоляцию от остального, даже от сельского населения; экономическая защита в виде общественных запашек,                                                              Семанов С.Г. Григорий Мелехов. (Опыт биографии героя М.Шолохова «Тихий Дон»)\\ Прометей. М. 1977, Т. 11, С. 107, 108;

Казачьи войска Азиатской России в ХУШ –начале ХХ века.(Астраханское, Оренбургское, Сибирское, Семиреченское, Уральское) Сборник документов. Сост. Н.Е.Бекмаханова. М. 2000, С. 3;

Валаев Г. Капитализм и натуральные повинности казака. \\ Вестник казачьих войск. 1901, 6 мая;

Земцов В.Н., Ляпин В.А. Униформа казачьих войск в ХУШ – начале ХХ вв. \\ Казачество на государственной службе. Материалы к научной конференции. Екатеринбург, 1993, С. 83;

Кориков Н.С. Общественно-политическое движение в области Войска Донского.( Конец ХУШ – первая четверть Х1Х вв.).. Дисс.канд.ист.наук. Ростов-на-Дону. 1987, С. 29;

Каминский Ф.А. Хозяйство оренбургских казаков в годы экономической политики. \\ Оренбургское казачье войско. Исторические очерки. Челябинск, 1994, С. 144;

самоуправления. Политика самодержавия, хоть и учитывала специфику социальной организации и психологии казачества, в конечном итоге была направлена на ликвидацию «духа отдельности» от государства. А.Г.Мартынов делает следующий вывод: «Казаки никогда не чувствовали особой милости государей, но сохраняли столетиями свою самобытность, они были самодостаточны, полностью обеспечивали себя продовольствием и имели свое собственное техническое оснащение, также в значительной степени поддерживали сами свою безопасность и боеготовность, зная, что несут ответственность, не только перед станичниками и войском, но и перед Россией». Казачьи земли находились в общинном пользовании и периодически перераспределялись. В начале ХХ века все чаще раздавались голоса о передаче земли в частную собственность казаков. Однако правительство не решилось пойти на подобное преобразование. Коллективизм находил отражение во многих сферах жизни казачества и имел древние традиции. Единство и взаимопомощь были важны и необходимы казакам.

Станичники вместе уходили на службу, служили в одном полку, поскольку каждая станица была включена в определенный войсковой округ. Принцип «сам погибай, а товарища выручай» - редко когда нарушался в казачьей среде. Если это случалось, то позор падал не только на виновного, но и членов его семьи, родственников и даже потомков.

Принцип коллективизма проявлялся и в других сферах. Так, в станичном быту практиковались различные формы взаимопомощи: при строительстве дома, рытье колодца и других трудоемких работах. Станичное общество заботилось о сиротах и вдовах, оказывало помощь нуждающимся, особенно при снаряжении неимущих на военную службу.

Общинная жизнь - это основа казачьей культуры, « когда можно решать общие проблемы, стоящие перед народом». В период 1907 – 1914 гг. правительство оказывало казачьим войскам серьезную материальную поддержку, стимулировало развитие хозяйства, инфраструктуры, большое внимание уделяло вопросам духовного воспитания казачества и его военной подготовки.

Этап капиталистической модернизации до 1916 года обусловлен сохранением казачества с одновременным переводом казаков на абсолютную самообеспечиваемость.

Казачьи войска имели не только свои земли, но и капиталы, промышленные предприятия. В военном Министерстве России было создано Главное Управление казачьих войск. Для внутреннего управления казачье войско делилось на округа во главе с атаманом и станицы во главе со станичным атаманом. Каждая казачья станица объединяла группу хуторов - больших поселений, часто на несколько сот казачьих дворов. Для ведения своих дел каждое войско имело хозяйственное и войсковое                                                              Каминский Ф.А. Казачья община: сущность, структура, этапы развития. ( На примере Оренбургского казачьего войска) \\ Возрождение казачества ( история, современность, перспективы.) Ростов-на-Дону. 1995, С. 49;

Цит. По кн.: Казачество - щит Отечества. М. Издательский Дом. ТОНЧУ. 2005, С. 4;

Кобзов В.С., Махрова Т.К. Казачье хозяйство в экономике Оренбургской губернии. \\ Оренбургскому краю 250 лет. Оренбург, 1994, С. 44;

Задорожный П.Ф. Честью и славой венчаны. \\ Русский вестник. 2009, № 15;

правление на правах губернского; военной деятельностью в войске заведовал военный штаб.

Важным фактором формирования казачьей культуры было наличие реальных возможностей для социального, служебного роста. Присвоение рядовому казаку за храбрость и преданность воинскому долгу офицерского звания не было редкостью.

Взаимоотношения между казачьими офицерами и рядовыми казаками отличались от подобных отношений в армейских частях. Определенный демократизм в отношениях между казаками сохранялся на военной службе.

Важную роль в казачьей станице играл институт стариков. На усмотрение суда «старейшин» передавался разбор конфликтов между одностаничниками. Казачьи порядки были значительно демократичнее, чем в стране в целом. Отсутствие крепостного права в казачьих областях в прошлом, наложило отпечаток на все стороны жизни казаков.

Со временем казаки стали стремиться получить образование; окончить войсковую гимназию, кадетский корпус, юнкерское училище и даже университет.

Казак должен быть «воином» прежде всего и после всего.131 Но казаки были не просто «воинами - рубаками», но часть казаков стремилась получить и получала образование в Академии Генштаба. Являясь привилегированным народом, казачество было опорой самодержавной системы на местах. Весной 1917 года оно заявило о себе как о силе прогрессивной, демократической, но особой, отличной от остальной России. У казаков стали проявляться свои специфические войсковые цели, обусловленные их особым положением в государстве. Идеолог казачества И.А.Родионов утверждал, что именно казачьему сословию Россия в немалой степени обязана своим существованием. Исследователи пришли к выводу о том, что казачество одновременно входило и в социально-этническую структуру общества, принадлежало к самостоятельной этнической социальной группе, являлось этносом, и в социальноклассовую структуру общества, являлось специфическим военно-служилым сообществом. Таким образом, казачество представляло собой сложное саморазвивающееся этносоциальное явление.

Это связано с тем, что исторический процесс возникновения и развития казачества как этносоциального явления протекал на протяжении длительного времени.

Помимо образовавшегося естественноисторическим путем вольного казачества (помимо донского, волжского, днепровского, гребенского, яицкого) существовали и искусственно созданные самые различные казачьи формирования, выполнявшие сугубо функциональные обязанности. К последним относились казаки ордынские, составлявшие сформированные монголами отряды легковооруженных всадников для несения сторожевой службы. С середины ХУ века в пограничной полосе Московского государства                                                              Ст. Павлов. С берегов Дона. \\ Вестник казачьих войск. 1901, 11 марта;

Ганин А.В. Вожди антибольшевистского движения Оренбургского казачества в Николаевской Академии Генерального штаба, 1901-1914 гг.: опыт историко-психологического исследования. \\ Русский сборник. Исследования по истории России Х1Х-ХХ вв. М. 2004, Т.1, С. 152;

Аскеров А.Г. Социально-экономическое развитие нижнетерского казачества во второй половине Х1Х – начале ХХ веков. Дисс. Канд. Ист. Наук. Махачкала. 1995, С. 151;

Запевалов В.Н. Указ.соч. С. 15;

образуются отряды наемных казаков, выполнявших охранно-оборонительные функции, и городах - так называемые городовые казаки, и погранично-сторожевые на засечной черте – так называемые засечные казаки. Командовали ими местные воеводы.

Позже, с ХУШ века по инициативе русского правительства в различных районах страны образовались целые казачьи войска. Среди них можно отметить упраздненные казачьи Бугское, Екатеринославское, Дунайское, Украинское, Азовское и бывшее на положении казачьих – Ставропольское, Башкиро-Мещерякское, Крымское татарское и Греческое (Албанское) Войска. Нельзя считать казачество «монолитным», оно не было унифицированным народом. Расслоение в нем существовало по разным причинам: иерархия по чинам и служебной линии, земельно-правовой, имущественный, родословной, возрастной и по уровню образования. В казачьи войска из-за недостатка своих офицерских кадров шли служить приписные казаки-офицеры, отправлявшихся в казачьи области добровольно и иногда «серьезно» оказачившихся.137 В казаки по собственному желанию «записывались»

представители дворянства, аристократии и даже интеллигенции. Среди них оказались люди, оставившие определенный след в истории и не только казачьей. В качестве иллюстрации приведем несколько наиболее ярких примеров волонтеров, сознательно «проникавших» в казачью среду и сливавшихся с ней.

Первым и почти номинальным образцом является фигура Светлейшего Князя Потемкина-Таврического. В царствование Екатерины П (1762-1796) население Запорожской Сечи превысило 13 тысяч человек и продолжало расти за счет приема к себе беглых и искавших свободы от притеснения в Российской империи людей. Неоднократно казаки принимали участие в крестьянских восстаниях и гайдамацких движениях, вступали в вооруженные конфликты у границ Сечи, в период войны с Пугачевым (1773-1775) сочувствовали ему. Земли стали раздаваться екатерининским вельможам, часть казаков бежала в турецкие владения, где основала Сечь Задунайскую, а другая часть после заступничества князя Потемкина была поселена между Бугом и Днестром для защиты устья Днепра.

В 1783 году казачьи военачальники сформировали казачьи команды из запорожцев, получившие общее название Коша верного Запорожского войска. С момента образования в войске была восстановлена, хотя и не в полном объеме, старинная казачья организация с атаманом и войсковой старшиной, определена территория поселения в пределах Одесского уезда. За два года на новом месте обосновалось 1759 казачьих семей, но за ними законодательно не были закреплены их владения, и к тому же шла раздача пустующих земель помещикам, что делало положение казаков непрочным.

Занимаясь колонизацией пустынных новообретенных Россией южных земель, Потемкин решил исправить совершенную русским правительством ошибку, допущенную при разгроме Запорожской Сечи в 1775 году. Князь напомнил Екатерине П о казаках и о том, что этих отчаянной храбрости людей, опытных и закаленных в сражениях надо бы иметь в своей армии, а не в армии противника. Почти в это же самое время Король Англии Георг Ш обратился к той же Екатерине П с просьбой «продать»

                                                             Очерки традиционной культуры казачеств России. Под общ. ред. Проф. Н.И.Бондаря. Краснодар. 2002, Т. 1, С. 9;

Шулдяков В.А. Гибель Сибирского казачьего войска. \\ Отечество. Краеведческий альманах. М. 1995, вып. 6, С. 179;

Атаманский вестник. Париж, 1937, № 10, С. 9;

20 тысяч казаков, прославившихся своим бесстрашием и доблестью. Он был свято убежден, что они, привыкшие драться в самых трудных условиях, принесут победу британскому льву. В Петербурге обращение Георга Ш было воспринято без энтузиазма.

Императрица менее всего была расположена посылать казаков в Америку бороться с тамошними инсургентами. Потемкин обещал всем бывшим запорожцам дать землю на Керченском полуострове или на Тамани. В благодарность за это казаки «зачислили» Потемкина в Васюринский курень под именем - Грыцько Нечоса.139 В преданиях Потемкин, записавшийся в казачью общину и носивший запорожское прозвище Нечосы, оценивался как покровитель казачества, смерть которого осиротила войско.

Запорожцы, переселившиеся на Кубань, образовали в перспективе Кубанское казачье войско.

Казаки черпали сведения о своей истории, о героях и войнах, об окружающем мире из устной традиции, свидетельств очевидцев, официальной пропаганды, слухов и толков, выражали отношение к своему прошлому и настоящему в приговорах станичных сборов и на праздновании воинских юбилеев.

Петр Алексеевич Кропоткин выходец из княжеской семьи, будущий идеолог русского анархизма и ученый-географ, тоже отдал дань казачеству. В 1862 году окончив пажеский корпус, князь по личной инициативе становится офицером в ряды амурских казаков. Для выпускников офицерских училищ столицы был устроен высочайший прием в Зимнем дворце. Молодые офицеры представлялись Императору в мундирах своих полков. Обходя строй, Александр П заметил Кропоткина, одетого в мундир Амурского казачьего войска. Царь спросил: Так ты едешь в Сибирь? Что ж, твой отец согласился?»140 И получил в ответ жаркое подтверждение.

Кропоткин пять лет проведет среди амурских и забайкальских казаков, исследуя природный мир, географические особенности Приамурья и Забайкалья.

Многие аристократы царской России питали некую слабость к казакам, видя в них народ надежный, храбрый, воинственный. Ф.И. Гутурб в середине Х1Х века был направлен в войсковую гимназию г.

Уральска преподавателем французского языка. Учитель гимназии сделал почти невероятную вещь, он подал прошение о принятии его в казаки Уральского войска.

Мотивировал он свой поступок симпатией и любовью к казачьей жизни. Самое удивительное, что просьба его была удовлетворена, хотя подобные прошения о принятии в казаки в Уральском войске с 1861 года, то есть после отмены крепостного права, как правило, не имели успеха.

Ф.И. Гутурба, как человека образованного, войсковое начальство сразу же направило его в юнкерское училище, после окончания которого бывший учитель уже в качестве казачьего офицера был отправлен для дальнейшего прохождения службы в Туркестан, где прослужил добрый десяток лет. «Своей добротой и бессребренностью, готовностью разделить с нижними чинами все трудности походной жизни и военной службы он снискал себе общие симпатии, и казаки не иначе называли его, как «отец                                                              Степанова О.Л. 4 июля 1776. М. Молодая гвардия. 1976. С.66;

Матвеев О.В. Слово о кубанском казачестве. Краснодар. 1995, С. 80;

Цит. По кн.: Карпов Г.В. Исследователь земли Сибирской П.А.Кропоткин. М. 1961, С.11;

Петров- (Бирюк) Д. Указ.соч. С. 126;

родной», а не «командир».142 Будучи казачьим офицером, Гутурб никогда не жалел о сделанном им выборе. В Уральском войске он слыл человеком образованным, «а по убеждениям приближался к толстовцам». Барон Р.Ф.Унгерн фон Штернберг в 1908 году, после окончания Павловского пехотного училища в Петербурге получил производство не в подпоручики, а в хорунжии Аргунского полка Забайкальского казачьего войска. Представить трудно, но факт налицо. Ревельский барон выбрал службу среди забайкальских казаков, он стремился войти в общество казачьих офицеров.

Странный для «павлона», на первый взгляд, выбор! Забайкалье и сейчас не самый «обжитой» регион России, а в начале прошлого века и того пуще. Романтика казачьей жизни привлекла Унгерна в Забайкалье.

В мирное время Забайкальское казачьего войско выставляло на службу четыре «так называемых» первоочередных полка шестисотенного состава: Читинский, Нерчинский, Верхнеудинский, Аргунский. В последнем стал служить молодой аристократ. Полк базировался на железнодорожной станции Даурия, между Читой и границей Китая. Унгерн быстро стал отличным наездником. «Ездит хорошо и лихо, в седле очень вынослив» - аттестовал его командир сотни. Через полгода службы в Даурии, суд чести предложил Унгерну покинуть полк. Причиной послужила ссора, закончившаяся не то поединком, не то просто пьяной рубкой на шашках. Высочайшим указом барон был переведен в Амурский единственный штатный полк Амурского казачьего войска, то есть остался в казачьей среде и опять же не самом «роскошном» казачьем войске.

Уезжая новоиспеченный казак-амурец заключил с товарищами по полку пари.