Ю. Д. Апресян

Избранные труды

том I

ЛЕКСИЧЕСКАЯ

СЕМАНТИКА

*

С И Н О Н И М И Ч Е С К И Е СРЕДСТВА

ЯЗЫ КА

2-издание,

исправленное и дополненное

Ш кола

«ЯЗЫ КИ РУ С С К О Й КУЛЬТУРЫ»

Издательская фирма

ВОСТОЧНАЯ ЛИТЕРАТУРА» РАН

ББК 81 А86 Издание осуществлено при финансовой поддержке Российского гуманитарного научного фонда согласно проекту 95-06-31829 Апресян Ю.Д.

А 86 И збранные труды, том I. Л ексическая семантика:

2-е и зд., испр. и доп. - М.: Ш кола «Я зы ки русской культуры », И здательская ф ирма «Восточная литера­ тура» Р А Н, 1 9 9 5. - VIII с., 4 7 2 с.

18ВМ 5 -8 8 7 6 6 -0 4 3 - 18ВК 5 -0 2 -0 1 7 9 0 6 -Х В монографии предлагаются элементы семантического языка для описания смысла слов естественного языка. На этой основе выполнено описание синонимических средств языка (словообразования, регулярной многозначности, синонимов, конверсивов, антонимов и т.п.) и сформули­ рованы правила глубинно-синтаксических преобразований. Полученные результаты могут быть также использованы в работе по автоматическому синтезу текстов.

. 4602000000 - 0 1 3 (0 2 )-9 1 Без объявления ББК Юрий Дереникович Апресян И збранны е труды, том I

ЛЕКСИЧЕСКАЯ СЕМАНТИКА

(синонимические средства языка) Издатель А.КОШЕЛЕВ Х удож ник В. Коршунов, корректор Л. Морозова Подписано в печать 22.10.95. Формат 70x90 1/16.

Бумага офсетная № 1, печать офсетная, гарнитура Таймс.

Уел. печ. л. 30. Уч. изд. л. 36,4. Заказ № Ъ 18 Тираж 5000.

Н Издательства: Школа “Языки русской культуры”. Москва, Зубовский б-р, 17.

Л Р № 071105 от 02.12. Издательская фирма “Восточная литература” РАН. Москва, Цветной б-р, д. 21, стр. ЛР № 120910 от 02.09. ИБ № Отпечатано с оригинал-макета во 2-й типографии РАН 121099, Москва, Г-99, Шубинский пер., Оптовая реализация:

Павел Костюшин, тел.: 246-56-32, с 1400 до 1800 (кроме суб. и воскр.).

Ехсер! 1Ье РиЪИзЫп# Ноизе (1ах: 095 246-20-20, Е-таН: 1гс@козЬе1еу.тзк.зи) 1Ье БагизЬ ЬоокзеИег й г т О-Е-С ОАО (?ах: 45 86 20 9102, Е-та11: Ье11е_с1@ с1апас1а1а.с1к) Ьаз ап ехс1из1уе п^М оп зеИиц? Низ Ъоок ои^зШе Кизыа.

Право на продажу э т о й к н и г и за пределами России, кроме издательства Школа «Языки русской культуры», имеет только датская книготорговая фирма О • Е • С ОАО.

18ВК 5 -8 8 7 6 6 -0 4 3 - 18ВК 5 -0 2 -0 1 7 9 0 6 -Х © Ю.Д.Апресян, © А.Д.Кошелев. Серия «Язык. Семиотика. Культура», © В.П.Коршунов. Оформление серии, Электронная версия данного издания является собственностью издательства, и ее распространение без согласия издательства запрещается.

ПРЕДИСЛОВИЕ КО ВТОРОМУ ИЗДАНИЮ

В начале 1995 года АД.Кошелев предложил мне переиздать книгу “Лексическая семантика”. Мотивы своего согласия на это предложение я из­ ложу чуть ниже. Здесь же скажу, что вскоре после начала работы над этим проектом выяснилась желательность несколько расширить и дополнить его.

“Лексическая семантика” была закончена в 1970 году. С тех пор прошло 25 лет, и все эти годы, иногда с вынужденными перерывами, я продолжал работать над проблемами, которые возникли на ее материале. Большая часть этой работы была проделана по единому плану и на основе единой концеп­ ции, зародыш которой содержался в “Лексической семантике”. Ее ключевыми элементами являются:

1) Принцип интегральности описания языка, в силу которого лексемам в явном виде приписываются все свойства, релевантные для правил, а правила учитывают все формы поведения лексем, не упомянутые непосредственно в словаре. От лексикографа этот принцип требует работы на всем пространстве правил, в том числе грамматических, а от грамматиста — работы на всем про­ странстве лексем.

2) Принцип лексикографического портретирования, в свете которого каж­ дая лексема предстает как автономный и неповторимо своеобразный мир, который хотелось бы описать во всем его богатстве.

3) Представление о высокой степени системной организации лексики и, в связи с этим, совмещение идеологии лексикографических портретов с идеоло­ гией лексикографических типов — групп лексем с частично совпадающими свойствами, одинаково реагирующих на определенные лингвистические пра­ вила. Лексикографические типы складываются отчасти под воздействием формальной организации языка (в первую очередь особенностей его морфо­ логии, словообразования и синтаксиса), а отчасти под воздействием разного рода культурных факторов, формирующих специфичную для данного языка “наивную” картину мира.

4) Установка на реконструкцию этой наивной картины мира по материа­ лам лексики и грамматики.

На основе этой концепции сложилась программа исследований, которая должна была завершиться написанием монографии “Словарь в интегральном описании языка (опыт системной лексикографии)”. Поскольку план моно­ графии был продуман достаточно детально, я мог работать над любым ее фрагментом по выбору. Завершая очередной фрагмент, я его публиковал, так что в какой-то момент возникла довольно большая серия статей, объединен­ ных одной стержневой мыслью и достаточно полно покрывающих намечен­ ную область. Тем не менее, для их переплавки в монографию надо было бы отказаться от всех других замыслов и надолго погрузиться в чисто техниче­ скую работу.

Согласившись на предложение А.Д.Кошелева переиздать “Лексическую семантику”, я одновременно упомянул и эту серию статей. Я исходил из того, что они выросли из материалов и идей более ранней книги (этим, кстати, объясняется и повторяемость многих ключевых примеров) и продолжают ее проблематику. С другой стороны, они существенно ее дополняют. Так воз­ никла идея двухтомника, которую А.Д. Кошелев целиком принял.

Вернусь к собственно “Лексической семантике” и изложу мотивы своего согласия на ее переиздание. Я далек от того, чтобы придавать ей преувели­ ченное значение, но у этой книги довольно интересная внешняя история. Она объясняет многое в моем нынешнем решении и дает возможность почувство­ вать, пусть всего на одном примере, ту специфическую атмосферу, в которой развивалась лингвистика (да и вся наша наука и культура) в 70-е годы.

“Лексическая семантика” писалась по пятилетнему плану Института рус­ ского языка АН СССР в 1966-1970 гг. В конце 1970 она года была сдана в Ученый совет института, утверждена к печати и внесена в план редподготов­ ки 1971 года и план издания 1972. Как всегда в таких случаях, она еще не была доведена до полной степени готовности: не был составлен предметный указатель, предстояло сверить библиографию, изготовить клише графических схем и т.п.

Однако события в Институте русского языка, памятные многим лингвис­ там старшего и среднего поколения, разворачивались таким образом, что на­ дежд на реализацию решения Ученого совета оставалось все меньше. Дирек­ тор института Ф.П.Филин и партбюро во главе с Л.И.Скворцовым, при пол­ ной поддержке партийного начальства всех уровней, развязали настоящую охоту на сотрудников, замеченных в инакомыслии. В 1970 году из института была изгнана Т.С.Ходорович — член Инициативной группы по защите прав человека. В самом начале 1971 года К.И.Бабицкому, участнику знаменитой демонстрации протеста на Красной площади против оккупации Чехословакии советскими войсками, было отказано в восстановлении на работе после того, как он вернулся из ссылки и был полностью зосстановлен в правах. Несколь­ ко позже за протесты против разного рода внесудебных преследований ина­ комыслящих были исключены из партии В.Д.Л евин и М. В. Панов. В то время это было равносильно потере работы. Одновременно началась чистка инсти­ тута от сотрудников, подписавших письма протеста против политических судебных процессов конца 60-х годов.

В июне 1972 года наступила Моя очередь. Ученый совет института под председательством Ф. П. Филина не переизбрал меня в должности младшего научного сотрудника на очередной трехлетний срок. Совет не был смущен тем, что за отчетный трехлетний период я сдал в печать “Лексическую семан­ тику”' и опубликовал около 20 внеплановых статей, из которых в общей сложности девять были в те же годы переведены на английский, француз­ ский, польский и венгерский языки. Не помогло и вмешательство академика А.И.Берга, которому в 1970 году в сходных обстоятельствах удалось спасти от увольнения И.А.Мельчука. Письмо А.И.Берга, полученное Ф.П.Филиным за несколько дней до голосования, было расценено им как попытка оказать дав­ ление на Совет.

На самом совете мне не было предъявлено никаких претензий, хотя всем было очевидно, что непереаттестация была вызвана моим участием в упомя­ нутых коллективных письмах протеста. На состоявшемся вскоре после этого расширенном заседании дирекции, партбюро и месткома мне была предложе­ на сделка: я должен “снять” свои подписи, покаяться (предлагалось сделать это незаметно — прямо на ухо Ф.П.Филину) и пообещать больше таких пи­ сем не подписывать. За это мне посулили осенью вновь поставить вопрос о переаттестации, причем Ф.П.Филин уверенно гарантировал переизбрание.

Я на эту сделку, естественно, не пошел и принужден был покинуть Ака­ демию. Пристанище было найдено в одном из информационных институтов Министерства электротехнической промышленности СССР — знаменитом “Информэлектро”, правда, ценой отказа от прежних занятий и перехода в совершенно новую для меня область машинного перевода. Это, конечно, очень интересная область, многому меня научившая, но по доброй воле я бы не стал ею заниматься.

Директором “Информэлектро” был тогда Сергей Глебович Малинин. С риском для своей карьеры он упорно и мужественно собирал в “Информ­ электро” всех вычищенных из академических институтов диссидентов, подпи­ сантов и “расово неполноценных” людей, если считал их способными специа­ листами. Он, действительно, был снят со своей должности в 1978 году и вскоре после этого умер. Память о нем для меня свята, и я счастлив, что имею возможность публично отдать дань уважения и любви этому замеча­ тельному человеку. Его храбрости и чувству чести российская лингвистика обязана тем, что такие известные ученые, как И.М.Богуславский, А.К.Жолковский, Л.Л.Иомдин, Л.Н.Иорданская, Л.П.Крысин, В.3.Санников, Л.Л.Цинман, получили возможность в трудное для себя время работать хоть и не совсем по специальности, но все-таки в области науки. Я назвал только тех, зачисление кого на должность было сопряжено с нарушением негласных пар­ тийных установок и кто составил костяк будущей лаборатории теоретической и экспериментальной лингвистики “Информэлектро”, которой мне посчастли­ вилось тогда руководить и которая с конца 80-х годов известна как Лабора­ тория компьютерной лингвистики ИППИ РАН. Подчеркну, что в лютых условиях 70-х годов С.Г.Малинин не боялся идти в своем институте на такую концентрацию неугодных властям ученых, из которой вырастали серьезные научные группы и целые научные направления.

Моя последняя встреча с Ф. П. Филиным была психологически поучитель­ ной. В Академии было немало влиятельных ученых, особенно из числа мате­ матиков, которым решительно не нравилась проводимая им репрессивная политика. Между тем у него в Академии были далеко идущие планы, и он совсем не был заинтересован в разрастании скандала вокруг истории с моей непереаттестацией, которая получила огласку в академических кругах. Поэто­ му, когда я принес ему заявление об уходе поч собственному желанию, он ух­ ватился за эту возможность расстаться чинно (впоследствии мое заявление послужило основанием для бесстыдного утверждения, что я ушел из институ­ та потому, что хотел заниматься машинным переводом). Во время нашей последней встречи, уже хорошо понимая, с кем я имею дело, я все-таки дал ему еще одну возможность сыграть в любимую им игру, спросив, смогу ли я по-прежнему публиковаться в “Вопросах языкознания” (около этого времени он сменил там В.М.Жирмунского на посту главного редактора). Конечно, смогу, что за вопрос, он и дальше будет меня поддерживать.

Цену этим словам я понял довольно скоро. В Институте русского языка с благословения высоких партийных инстанций начался погром. Из него были изгнаны или вынуждены были уйти Л.Н.Булатова, Н.АЕськова, Л.Л.Ка­ саткин, Л.П.Крысин, В.Д.Левин, М.В.Панов, Н.В.Подольская, С.К.П(?жарицкая, В.З.Санников, Э.И.Хан-Пира и другие известные ученые. На мое имя по инициативе Ф.П.Филина был наложен запрет. За шесть лет с начала 1973 по конец 1978 я сумел опубликовать в России всего три журнальных статьи.

Приблизительно в десяти наших изданиях, включая “Вопросы языкознания”, “Русский язык в школе”, “Русский язык за рубежом”, снимались положитель­ ные ссылки на мои работы (я узнавал о таких эпизодах от сконфуженных авторов подчищаемых статей).

Стало ясно, что в таких условиях у “Лексической семантики” нет никаких шансов на публикацию под грифом Института русского языка. Добавлю, что именно тогда была надолго заморожена замечательная книга М. В.Панова “История русского литературного произношения XVIII - XX вв.”, утвер­ жденная к печати Ученым советом института в 1970 году. Ей, как оказалось, предстояло ждать своего часа 20 лет.

Я стал искать другие' возможности издания, но ничего не находил. В ча­ стности, ничем не мог помочь С.Г.Малинин, потому что “Информэлектро” никаких монографий, тем более по лингвистике, не выпускал.

Как часто бывает, помощь пришла с неожиданной стороны. Летом года мне позвонил В.Ю.Розенцвейг и сказал, что он провел через знаменитый в те годы берговский “Совет по кибернетике” решение об издании “Лексичес­ кой семантики” под грифом Совета. Надо было срочно и в значительной мере подпольно готовить рукопись к печати. Мне удалось существенно ее дорабо­ тать, изготовить весьма хорошие клише графических схем, перепечатать всю рукопись и привести в презентабельный вид один экземпляр (потребовалась корректурная и чисто физическая правка машинописи, качество которой, изза халтурности машинистки, было ниже всякой критики). На указатели, в условиях очень напряженной работы в совершенно новой для меня области машинного перевода, времени уже не хватило.

В конце 1973 года рукопись была сдана в издательство, благополучно прошла редподготовку и была включена в план выпуска 1974 года. Подполь­ ная стадия закончилась: планы “Науки” в обязательном порядке публикова­ лись в ее ежегодном рекламном листке.

С этого момента начались странности. Рукописи, сданные существенно позже, проходили уже вторую корректуру, а “Лексическая семантика” еще дожидалась первой.

Ближе к осени 1974 года мне позвонила заведующая лингвистической ре­ дакцией “Науки” О.Ф.Рожкова и встревоженным голосом попросила меня приехать. При встрече она рассказала следующую детективную историю.

Когда рукопись была передана в типографию, из Президиума АН СССР в “Науку” пришло письмо, предписывающее снять с публикации “Лексическую семантику”, а вместо нее печатать другую книгу. У меня есть основания предполагать, что это была печально известная проработочная брошюрка Н.З.Котеловой, вышедшая годом позже. Не сомневаюсь я и в том, что письмо было инспирировано Ф. П.Филиным.

О.Ф.Рожкова забрала рукопись из типографии и поехала по инстанциям, включая отдел науки Ц К Везде она доказывала, что книгу надо печатать, потому что ее изъятие будет означать срыв плана, а это, как известно, в со­ циалистическом обществе карается самым суровым образом. В одной из ин­ станций (судя по всему, именно в отделе науки ЦК) ее попросили оставить рукопись и сказали, что разберутся. Наступила долгая пауза, и когда все ра­ зумные сроки прошли, О.Ф.Рожкова позвонила туда и спросила, как подви­ гаются дела с книгой. Там не понимали, о чем идет речь. Никакой книги у них не было и нет1.

1 В 1977 году похожий уголовный прием был использован против Англо-русского синонимического словаря. Усилиями Ф.П.Филина и еще одного весьма известного человека (не стану называть его имени, потому что недавно он извинился передо мной) совсем готовый словарь, над которым я и мои коллеги работали 15 лет, был выброшен из плана издательства “Русский язык”. Он бы никогда не увидел свет, если бы не порядочность и стойкость заведующего редакцией Е.А.Мужжевлева, который в течение года на всех уровнях бился за него, пока словарь не был, наконец, восстановлен в правах. Он вышел в 1979 году.

Вероятно, эту акцию продиктовала им их партийная совесть, на которую они всегда ссылались в подобных случаях. Но О.Ф.Рожкова, несмотря на ясно выраженную волю начальства, решила не отступать. Она предложила мне быстро оформить любой, самый слепой экземпляр рукописи и гаранти­ ровала, что типография сделает с него набор.

Оставшийся у меня экземпляр рукописи был настолько бледным, что из отпущенных мне двух месяцев все время ушло на графическое восстановле­ ние текста. Я не успел выверить библиографию и даже не смог заново изго­ товить клише, так что все “древесные” графические схемы набирались вруч­ ную с помощью нелепых разорванных прямоугольных стрелок.

Неэстетичный вид первого издания “Лексической семантики”, ошибки в библиографии, отсутствие указателей и другие технические дефекты являют­ ся, как мне кажется, достаточным основанием для ее переиздания. Особое значение я придаю тому обстоятельству, что в нынешнем издании “Лексическая семантика” оснащена вполне современным справочным аппара­ том.

Есть, однако, еще одно обстоятельство, которое для меня является самым весомым аргументом в пользу переиздания книги. Она не попала в пк1ех НЬгогиш ргоЫЪИогит (а такие списки, как известно, в нашей стране в XX веке существовали, их выпускал Главлит). Тем не менее, действовал неглас­ ный, анонимный, но довольно эффективный, в силу советской привычки к самоцензуре, запрет на ее цитирование. Это привело к тому, что “Лексическая семантика” после выхода в свет погрузилась в некое мертвое пространство.

Все 70-е годы и часть 80-х она находилась на полулегальном положении.

В России не было опубликовано ни одной рецензии на нее. Даже рефератив­ ный журнал ИНИОН'а, который по долгу службы обязан давать информа­ цию обо всей выходящей в стране литературе по общественным наукам, обо­ шел ее молчанием. Точнее, Ф.И. Березин, который вел в этом журнале лин­ гвистику, снял из номера уже готовый реферат И.М.Богуславского.

Когда в 1982 году, после настойчивых уговоров Н.И.Толстого, я согласил­ ся защищать “Лексическую семантику” в качестве докторской диссертации, оказалось, что защиту рискованно проводить в Москве. Она состоялась в конце 1983 года в Минске, т.е. полу подпольно, и только благодаря усилиям Н.И.Толстого и А.Е.Супруна.

Сейчас "Лексическая семантика” широко рекомендуется студентам и ас­ пирантам филологических факультетов в качестве учебного пособия, но в те годы такой акт был бы сочтен идеологической диверсией. Маленькая иллю­ страция. В 1978 году я начал было читать в МГУ спецкурс по лексической семантике, который с большим трудом был пробит в университетских верхах КВ.Горшковой и Б.А.Успенским. После шести лекций, по сигналам сразу четырех бдительных товарищей — О.С.Ахмановой, Н.Г.Комлева, Ю.В.Рож­ дественского и Л.И.Скворцова (не посетивших, кстати, ни одной моей лек­ ции, чем и объясняется их несколько запоздалая реакция), — курс был снача­ ла прерван, а потом запрещен по идеологическим мотивам.

Одним словом, “Лексическую семантику” во всех формах насильственно изымали из нормального научного обращения. В результате она не вошла в естественный для нее контекст семантики 70-х годов.

Конечно, через четверть века полноценное возвращение книги невозмож­ но. В некоторых отношениях современная наука продвинулась слишком дале­ ко вперед. Хотелось бы, однако, надеяться, что определенный запас прочности у “Лексической семантики” сохранился. Готовя ее к публикации, я не изме­ нил в тексте ни одного слова. Ее основные темы (наивная модель мира, се­ мантический язык и уровни семантического представления высказываний, системная организация лексики на основе ограниченного числа сквозных признаков, многослойная структура значения, сильные (обязательные) и сла­ бые (факультативные, вероятные) компоненты значения, ключевая роль по­ нятия наблюдателя, отличного от говорящего, взаимозависимость лексических и грамматических значений, правила взаимодействия значений, семантиче­ ская мотивированность и фразеологизация, модели управления и ролевая структура предикатов, регулярная многозначность, перифрастические средст­ ва языка и синтагматические ограничения на перифразирование), как кажет­ ся, вполне актуальны и сегодня, а некоторые из них именно сейчас обретают второе дыхание.

Я хотел бы закончить это предисловие несколькими словами благодарно­ сти.

Идеей переиздать “Лексическую семантику” я обязан В.З.Санникову, ко­ торый настойчиво внедрял ее в мое сознание еще в бытность нашу в “Информэлектро”.

Его аргументы подготовили меня к предложению А.Д. Кошелева, который сумел облечь эту идею в плоть и кровь. Я признателен ему за проявленную широту взглядов: наши принципиальные расхождения по ряду теоретических вопросов не помешали ему взяться за издание моих работ.

Я благодарен своим товарищам из Лаборатории компьютерной лингвис­ тики ИППИ РАН, которые облегчали, как могли, мою моральную ношу: зна­ чительную часть времени, которое по праву принадлежало Лаборатории, я при их молчаливом поощрении израсходовал на составление плана двухтом­ ника, распечатку статей, чтение корректуры, писание предисловий и другие связанные с изданием книги работы. Я хотел бы особо упомянуть участие в этих работах Н. В. Григорьева, который занимался трудоемкой технической подготовкой моих файлов к печати.

Исключительную роль в технической модернизации всех вошедших в двухтомник работ сыграл С.А.Крылов, составивший к ним уникальные мно­ гомерные указатели собственного изобретения.

VIII Я хотел бы выразить признательность Российскому гуманитарному науч­ ному фонду за постоянную поддержку моих исследований и конкретно — за финансирование данного проекта.

Моя всегдашняя и безграничная благодарность — моей жене М.Я.Гловинской, без самоотверженной помощи которой я бы не сумел дове­ сти до завершения большей части своих начинаний.

Сентябрь 1995 г., Москва.

Для объяснения природы вопросы о неизмеримо большом вопросы праздные. Иначе обстоит дело с вопросом о неиз­

ПРЕДИСЛОВИЕ

Нынешняя эпоха развития лингвистики - это, бесспорно, эпоха семанти­ ки, центральное положение которой в кругу лингвистических дисциплин не­ посредственно вытекает из того факта, что человеческий язык в своей основ­ ной функции есть средство общения, средство кодирования и декодирования определенной информации. Последовательное развитие этого тезиса неизбеж­ но приводит к концепции лингвистики как такой науки, в которую входит, наряду с другими дисциплинами, еще и развитая семантика, складывающаяся из описания не только грамматических, но и лексических значений. Тем са­ мым словарь оказывается необходимой частью полного теоретического опи­ сания языка (ср. Копецкий 1973: 4), а не только «памятником лексики» или практическим справочным пособием для его носителей. По аналогии с теоре­ тической и практической (школьной) грамматикой целесообразно говорить и о двух соответствующих типах словарей. С другой стороны, полное семанти­ ческое описание содержательных единиц языка, даваемое, в частности, слова­ рем теоретического типа, оказывается естественной основой для строгого оп­ ределения любых лингвистических понятий, в основе которых лежит пред­ ставление о семантических тождествах и различиях соответствующих языко­ вых объектов.

Данная книга может рассматриваться как попытка построить фрагмент такой системы семантических понятий, которая могла бы послужить теорети­ ческой основой для словаря нового типа. Ее замысел возник у автора отчасти в результате его собственных исследований, отчасти под влиянием работ И. А. Мельчука и А. К Жолковского по модели «Смысл Текст». С одной стороны, излагаемая в книге система является частью модели владения язы­ ком и поэтому образует естественное дополнение к модели исследования, описанной в предшествующей книге автора (Апресян 1967). С другой сторо­ ны, разработанный нами фрагмент семантической теории вписывается в бо­ лее широкие рамки предложенной И. А. Мельчуком и А. К Жолковским мо­