Гражданские инициативы в Грузии как предмет исследования
Гулбаат Рцхиладзе
Практика проведения забастовок в Грузии как показатель уровня развития
гражданского общества
Александр Шаламберидзе
О деятельности «Союза безработных для занятости» в Грузии
Тамар Иовашвили
НП «Кавказское сотрудничество» 2 Гражданские инициативы в Грузии как предмет исследования Гулбаат Рцхиладзе На недавно проведенном «Кавказским сотрудничеством» семинаре о гражданских инициативах в Грузии (см. пресс-релиз) в основном обсуждались проблемы социального характера и самостоятельная активность граждан в данной сфере, выражавшаяся в основном через создание профсоюзных ячеек на предприятиях, проведения забастовок и протестных акций. Соответствущие доклады тоже опубликованы на нашем сайте. Но понятие гражданских инициатив, как таковое, не ограничивается лишь борьбой против массовой безработицы, низкой заработной платы, социальной незащищенности и т. д. Гражданские инициативы как предмет исследования должны охватывать и другие сферы, несмотря на то, что для Грузии социальный вопрос имеет особую важность, а другие темы не так близки общественности в целом.
Методологически мы подошли к определению гражданских инициатив следующим образом:
1. Гражданская инициатива возникает «снизу» и не зависит от своего организационно-юридического статуса, точнее от того, зарегистрирована ли она как некоммерческое юридическое лицо (неправительственная организация) или не имеет регистрации вообще;
2. Получение финансирования (т. н. гранты) не является целью гражданской инициативы;
3. Задачи гражданской инициативы характеризуются тематической конкретикой и ограничены временными рамками для реализации этих задач;
4. Решения по разным вопросам гражданскими инициативами принимаются коллегиально, на основе консенсуса;
5. Гражданские инициативы не могут ставить перед собой политических задач в смысле требования смены власти, поддержку определенных партий и т. п., однако НП «Кавказское сотрудничество» это не исключает возможности сотрудничества с политическими партиями, а также государственными структурами, скорее наоборот, такие контакты необходимы для продуктивной деятельности.
Выясняется, что в Грузии реально крайне мало инициатив, удовлетворяющих всем перечисленным выше критериям одновременно. Так например, спонтанно созданная в «чистом виде» гражданская инициатива «Тбилисис амкари», призванная защитить исторически значимые здания Тбилиси от разрушения и превращения в новостройки, достаточно быстро превратилась в «традиционную»
неправительственную организацию, ориентированную на иностранные гранты.
Информация о получении грантов от фонда Дж. Сороса размещена на вебстранице «Тбилисис амкари». Организации, спонтанно возникшие на волне громких убийств молодых граждан Грузии полицией — С. Гиргвлиани, Б. Робакидзе, Г. Вазагашвили и других, а также после разгона митинга 7 ноября 2007 года, проявляют политический радикализм и всецело ориентированы на смену власти, то есть ставят себе политическую задачу. Координация и их сотрудничество с правоохранительными органами исключается, как с их стороны, так и со стороны государственных структур.
Остальные инициативы, в большей или меньшей степени удовлетворяющие поставленным нами аналитическим рамкам, упомянуты в указанном выше прессрелизе (студенческая организация «Лаборатория 1918», объединение фермеров «Союз потерпевших от Программы поддержки производства кукурузы»). Это относительно новые инициативы и пока находятся в процессе формирования, говорить об итогах их деятельности на данном этапе было бы рановато (хотя сами по себе это очень интересные инициативы и стоят того, чтобы были упомянуты и по возможности изучены).
Поэтому организаторы семинара свое основное внимание сфокусировали на гражданских инициативах в социальной сфере — проведении работниками различных предприятий забастовок и других форм для реализации своих общих интересов, а также на попыткe безработных, организоваться и защищать свои НП «Кавказское сотрудничество» права («Союз безработных Грузии»). Особого внимания требуют профсоюзы. Их активность была рассмотрена в качестве данности, что профсоюз в Грузии есть и он действует, однако тема профсоюзов стоит особняком и требует отдельного анализа, чего сознательно не было сделано в рамках одного семинара.
*** В целом в Грузии вырисовывается достаточно пессимистическая картина возможности расширения гражданских инициатив и создания полноценного гражданского общества в скором будущем. Основной проблемой можно считать разобщенность индивидов, давно сформировавшаяся традиция (трудно сказать — «грузинская» это традиция или достояние «советского прошлого») решать свои индивидуальные проблемы полюбовно с властями, не прибегая к помощи сограждан и со своей стороны тоже не солидаризируясь с гражданами, имеющими аналогичные проблемы.
Особенно с солидарностью в Грузии дела обстоят довольно проблематично. Один красноречивый пример, который имел место уже после семинара, организованного «Кавказским сотрудничеством». В селе Квишхети в Восточной Грузии произошла трагедия. Жителя села, 45-летнего гражданина Кимеридзе полиция забрала из своего дома в участок для проведения «собеседования». Кимеридзе подозревали в краже каких-то металлических приборов в селе. Но скоро из полицейского участка домой вернули труп гражданина Кимеридзе — на его лице и теле есть очевидные следы жестоких побоев, фотоснимки уже выложены в социальных сетях, о данном факте подняли тревогу журналисты и оппозиционные депутаты в парламенте страны. Полицейские заявили, что Кимеридзе «упал с лестницы», что вполне очевидно не соответствует действительности. Часть правозащитников, неправительственных организаций, приближенных к движению «Грузинская мечта» Бидзины Иванишвили, несколько раз приехали в село Квишхети и предложили семье погибшего провести независимую экспертизу для документирования и без того очевидной насильственной смерти. Мать погибшего сначала живо откликнулась на такое предложение, но потом возникла совершенно немыслимая ситуация: «друзья» погибшего окружили его дом и не пускали приезжающих из столицы гостей на соболезнование семье. Как выясняется, на семью оказывалось давление, направленное на то, чтобы не дать трагедии широкой огласки, и жена погибшего отказалась от контактов с правозащитниками, она же уговорила мать погибшего не делать этого. Новоявленные «друзья»
погибшего толком даже не знают, как звали погибшего — на соответствующих видеокадрах зафиксировано все это, что указывает на искусственный характер возникшей ситуации. Выясняется, что речь идет об односельчанах погибшего, действующих по науськиванию правящей партии и полиции.
Но давление давлением, а факт, когда семья жертвы полицейского произвола отказывается от выяснения правды и наказания виновных, а село не то что не восстает против такого вопиющего беззакония и несправедливости, а помогает виновным скрыть следы преступления, выходит за все рамки человечности, но вместе с тем является вполне очевидным симптомом состояния сегодняшнего грузинского общества, показывая, что это общество находится еще слишком далеко от превращения в развитое гражданское общество, способного постоять за себя, не дать себя в обиду перед лицом репрессивной машины государства.
Учитывая все это нужно признать, что пока наиболее эффективными в деле формирования гражданского общества являются отдельные неправительственные организации и околополитические инициативы, хотя их зависимость от иностранного финансирования не является залогом укрепления суверенитета Грузии и тем самым формирования истинно свободного гражданского общества.
Практика проведения забастовок в Грузии как показатель уровня развития гражданского общества Опросы общественного мнения показывают, что главной проблемой для страны население Грузии считает неурегулированность социальных вопросов. В первую очередь, это безработица, которая по официальным данным составляет 16 с лишним процентов, хотя независимые эксперты считают, что на самом деле цифра безработных значительно выше. Многие граждане, официально считающиеся занятыми, настолько недовольны уровнем своих доходов и другими условиями работы, что часто считают себя безработными. В любом случае недовольство налицо как среди безработных, так и среди работающей части населения. Поэтому когда ставим целью рассмотреть гражданскую активность населения Грузии в целом, самым оптимальным объектом анализа и индикатором в этом отношении представляется именно сфера занятости, отношений между работодателем и работником, в рамках которых работнику приходится защищать свои права. В принципе в качестве гипотезы можно предположить, что гражданская активность должна быть достаточно высокой в государстве, не обеспечивающем своих граждан должной защитой перед лицом работодателя, когда это самое государство гордится своим «либеральным» трудовым законодательством, подразумевая однозначные привилегии работодателя («инвестора») перед рабочей силой. На примере нескольких значимых акций забастовок последних лет можно будет проверить эту гипотезу на прочность, вместе с тем анализируя основные возникающие вопросы: почему и как проходят забастовки, как на них реагируют работодатели и государство, какие механизмы есть у работников для защиты своих прав (включая профсоюзное движение), насколько они солидаризируются друг с другом, чего они добиваются и не добиваются и т. д.
Естественно, индикатором гражданской активности и состояния гражданского самосознания может служить и возможная активность слоя безработных (ввиду их стабильно высокой численности), именно про такую активность расскажет моя коллега госпожа Тамар Иовашвили, а я попытаюсь обрисовать ситуацию с выше упомянутыми забастовками, с попыткой в конце подытожить собранный эмпирический материал и сделать некоторые выводы.
Итак, рассмотрим большие забастовки последних лет двух-трех в Грузии.
Забастовка металлургов и горняков в Зестафони и Чиатура, Рабочие — металлурги и шахтеры зестафонского завода ферросплавов и чиатурского горно-обогатительного комбината вступили в забастовку, требуя решения накопившихся проблем путем диалога с администрацией владельца этих предприятий — ООО «Джорджиан Манганез».
Основные требования металлургов и шахтеров были связаны с улучшением рабочих условий и повышением заработных плат на 50 %, но а также с восстановлением на работу незаконно освобожденных сотрудников — Шакро Брегвадзе и Гиорги Гиоргидзе, которых, по заявлению бастующих, руководство производства освободило из-за их активного сотрудничества с профсоюзами.
Гиоргидзе на тот момент являлся членом правления Профсоюза работников металлургии и горной промышленности Имеретии, а Брегвадзе — отец одного из активистов того же профсоюза. На митинге в Зестафони, где присутствовало около четыреста человек, было заявлено, что причиной освобождения Брегвадзе и Гиоргидзе была именно их профсоюзная деятельность.
Г. Гиоргидзе: «У всех занятых на производстве сотрудников заключены трехмесячные контракты, после истечения которых администрация вправе освободить их. Но сами эти контракты по сути антизаконные, они используются как рычаг воздействия на людей. Несмотря на то, что у всех сотрудников срок действия контрактов истекал 31 марта, только в отношении двоих был оформлен приказ об освобождении, никто нам не объяснил, почему нас выгоняют».
За предупредительной забастовкой 20 апреля не последовало никаких результатов. Администрация ООО «Джоржиан Манганез» не пошла на переговоры, наоборот, в течение целой недели она проводила совещания с тем, чтобы помешать участию рабочих в забастовке. Несмотря на это, около 70 процентов работающих на производстве приняло участие в стачках, на митинге протеста свое недовольство условиями работы на предприятиях «Джорджиан Манганез»
выразило более 500 человек.
После предупредительной забастовки 23 апреля предприятия «Джорджиан Манганез» остановились полностью, включая печи ферросплавного завода.
Параллельно стачкам, пять участников акций — Г. Брегвадзе, Г. Гиоргидзе, Р. Ферадзе, Г. Чумбадзе и Х. Мдивани объявили голодовку. По словам бастующих они устали ждать, администрация пытается максимально растянуть время и просто измотать людей. После проявления настойчивости со стороны участников забастовки администрация перешла на другую тактику, пообещав, что с рабочими встретится заместитель директора Д. Чантурия, однако это обещание осталось обещанием.
Интересно, что к бастующим вместо этого пришли представители правящей партии «националов», в лице депутата-мажоритария К. Гецадзе и служащих местного самоуправления. Однако депутат и представители самоуправления ничем не смогли обнадежить бастующих и просто предложили им, возобновить работу. Забастовка была продолжена, но она сопровождалась стычками между бастующими и администрацией. Одному из участников стачек в Зестафони было нанесено физическое оскорбление со стороны начальника охраны завода, его водителя и начальника смены охраны. В Чиатуре же директор шахты Н. Джохадзе в сопровождении охранников закрыл все входы в шахты, силой вывел оттуда заслуженного работника — горняка, 55-летнего Мераба Иакобидзе, который уже 27 лет работает в чиатурских шахтах, ударив его в лицо.
Причиной подобных инцидентов послужили попытки администрации, путем обмана и давления заставить часть бастующих возобновить работу.
В конце концов администрация пошла на диалог с рабочими, хотя параллельно диалогу продолжала делать угрожающие заявления. Дирекция ООО «Джорджиан Манганез» предупредила стачком, что его требования беспочвенны, нарушен технологический цикл, что не соответствует пункту два 51-ой статьи Трудового кодекса, наносится урон предприятию и экономике страны в целом. Дирекция с учетом 49-ой статьи Трудового кодекса грозилась отказаться от взятых на себя трудовых обязательств перед рабочими и объявить предупредительный локаут, если не возобновится работа на предприятии. А дальше последовал бы длительный локаут на 3 месяца, без начисления зарплат. Данное предупреждение было подписано и.о. гендиректора ООО «Джорджиан Манганез» А.Купковым, хотя дирекция, как уже было отмечено выше, в итоге согласилась на диалог.
Руководство предприятия согласилась и на требование бастующих, от которого вначале категорически отказывалось — на переговоры были допущены представители Объединенных профсоюзов Грузии совместно с местными профсоюзами. Рабочие возобновили работу 27 апреля.
Но вскоре выяснилось, что не все гладко. В отличие от одного из акционеров предприятия — Г. Капанадзе, который и повел переговоры с бастующими, другой акционер — И.Кокаиа не был согласен с итогами предварительного соглашения, предусматривающего индексацию зарплат рабочих. К тому же главные вопросы об индексации зарплат нужно было согласовать с головным офисом компании в Украине. В итоге компания добилась того, что с ее стороны рабочим были сделаны минимальные уступки, но этого оказалось достаточным для предотвращения будущих забастовок. Согласно меморандуму, оформленному между ООО «Джорджиан Манганез» и Объединения профессиональных союзов Грузии июня 2010 года, оклад персонала зестафонского завода ферросплавов в ночную смену вырос на 20 %, а зарплаты были повышены в среднем на 15 %, при этом стали учитываться объем производимой работы и квалификация отдельно взятых рабочих. Помимо этого, премиальный фонд стал определяться на уровне 10 % тарифных ставок.
Все это хорошо, но если учесть, что минимальная заработная плата на предприятиях «Джорджиан Манганез» составляет всего лишь 200 лари (около долларов США) в месяц, то становится ясно, что борьба за достойную оплату на подобных заводу ферросплавов и чиатурским мангановым шахтам предприятиях — из области желаемого; на самом же деле борьба рабочих идет за элементарный кусок хлеба в почти буквальном смысле. Большим достижением можно считать зафиксированное в меморандуме положение о введении бессрочных трудовых договоров с рабочими, кроме случаев, когда человек нанимается для выполнения конкретной работы (проекта) локального характера, имеющей временные рамки. Администрация согласилась на создание элементарных условий работы — закупку медикаментов и медицинского оборудования, ремонт и оснащение столовой и пекарни, обеспечение работающих под землей горняков бесплатным сухим пайком и т. п.
Для сравнения: еще более тяжелое положение на угольных шахтах Ткибули, принадлежащих «Сакнахшири» («Грузия-уголь»), где в начале 2011 года горняки объявили полномасштабную забастовку. Там тоже требовали бессрочных трудовых контрактов и повышения зарплат, а также улучшения трудовых условий включая безопасность рабочих. В шахтах Ткибули в 2010 — 2011 гг. не один горняк погиб и получил инвалидность, а предприятие не спешило покрывать задолженность перед ними и их семьями. Единственным ощутимым результатом стачки было повышение зарплат в 250 лари от 15 до 35 процентов.
В целом ход забастовки на предприятиях «Джорджиан Манганез» и «Сакнахшири», и достигнутые бастующими результаты можно расценивать как наиболее оптимальные на фоне других забастовок на дышащих на ладан промышленных предприятях Грузии. В Зестафони, Чиатуре и Ткибули не было зафиксировано чрезмерного применения угроз и силы со стороны властей, и переговоры как таковые состоялись, тем более закончились хоть каким-то положительным результатом для рабочих. Но даже эти весьма скромные результаты скорее исключение в грузинской реальности.
Забастовка металлургов в Рустави, май 2010 г.
Забастовка рабочих компании «Geosteel» в индустриальном городе Рустави, если цитировать одного из активиста стачкома, была связана опять же с отсутствием самых элементарных условий: «Наша главная проблема слишком низкое вознаграждение, острая нехватка на производстве туалетов и питьевой воды. Нам приходиться работать по две сутки в неделю и за это платят 300 лари в месяц. Это рабство. Знают, что страна в нужде, люди живут в невыносимых условиях, поэтому и пользуются этим».
Бастующие утверждали, что не собираются прекращать стачку до выполнения своих требований. Но несмотря на это к концу второго дня перед административным зданием «Geosteel» не было ни одного участника забастовки.
Каждый бастующий вернулся к своему рабочему месту так, что не дождался выполнения хотя бы одной из своих требований со стороны администрации. Хотя менеджер кадров компании Ш. Бежиашвили просил бастующих, дать ему одну неделю для изучения выдвинутых ими требований. Но вместе с тем он поставил условие — прекратить забастовку: «Если забастовка не прекратится и предприятие остановится, никто ничего не получит. Не могу согласиться с утверждением, что у нас критически низкие зарплаты».
Правозащитники из «Центра по правам человека» зафиксировали на территории предприятия несколько патрульных машин полиции и самого начальника руставской полиции. Выясняется, что силовики прибыли не зря. Пожелавший остаться анонимным бывший участник забастовки рассказал правозащитникам, что силовики провели «активную работу» с целью достичь прекращения забастовки:
«На второй вечер забастовки, когда мы, рабочие, около 30 человек, пошли из предприятия домой, нас нагнало примерно 12 полицейских машин, с надписью „криминальная полиция“. Нас всех посадили в эти машины. Сначала нас отвезли во 2-й отдел полиции на улице Руставели, затем перевели в здание краевой полиции. По разговаривающим с нами лицам было видно, что они не рядовые полицейские. Некоторым из наших товарищей они заявили, что являются начальником криминальной полиции и заместителем министра внутренних дел Мерабишвили. Этим они хотели придать больший вес своим словам — мол, мы такие важные люди и слушайте нас, что вам говорим...
Лично мне сказали, что наши действия незаконны, так как у нас были подписаны контракты. По их словам „Geosteel» мог внести иск против бастующих, и вообще, такие акции нецелесообразны, так как в Рустави у нас осталось это одно предприятие, которое было открыто за последние десять лет. Если остановится „Geosteel», всем будет плохо. Поэтому если не разойдетесь и продолжите акции, завтра мы выполним наш долг и пресечем это беззаконие.
На второй же день люди пошли работать, 400 человек, бастовавших накануне. Мы все как обиженные дети вошли на предприятие и начали работать».
Руководство «Geosteel» подтвердило как факт, что оно вызвало полицию, якобы из-за того, что вследствие забастовки могло пострадать имущество предприятия, однако в администрации «Geosteel» заявили, что о задержании бастующих полицией им ничего не известно. Ситуацию не прокомментировали и в руставской полиции.
Процитированный выше анонимный рабочий примерно месяц спустя после забастовки отметил, что «сейчас — подозрительная тишина, думаю, что нас постепенно, шаг за шагом заменят другими кадрами и отпустят домой».
Акции уличных торговцев в Тбилиси, осень 2010 г.
Не принесло никаких результатов протестное движение уличных торговцев, которые окончательно впали в немилость муниципальных органов столицы.
Уличная торговля была запрещена. Без средств к существованию остались сотни и даже тысячи семей. Примечательно, что запрет уличной торговли не принесло заметного увеличения розничной торговли в магазинах, наоборот, в последнее время наблюдается тенденция сокращения объемов розничной торговли, очень многие мелкие и средние торговцы бедствуют.
Ну а уличные торговцы устроили несколько шумных акций, но были в той или иной форме разогнаны полицией. Не помогла и поддержка оппозиционных партий, представленных в законодательном органе города — Сакребуло (в первую очередь в лице «Национального совета», впоследствии распавшегося на два субъекта). А примерно год спустя в Сакребуло были приняты драконовские поправки к Кодексу административных правонарушений. В частности, уличные торговцы, не имеющие специального на то разрешения, первый же раз, без предупреждения, теряют право на собственность — у них может быть изъят объект торговли и безвозмездно передан во владение единицы местного самоуправления с правом на последующую реализацию в его пользу. Помимо этого соответствующие структуры вправе наложить на торговца еще и денежный штраф.
«