«ФУНКЦИОНИРОВАНИЕ СОЦИАЛЬНОГО ИНСТИТУТА РОДИТЕЛЬСТВА В АЛТАЙСКОМ КРАЕ (по результатам социологических исследований 2009–2012 гг.) ...»

МИНИСТЕРСТВО ОБРАЗОВАНИЯ И НАУКИ РФ

ФЕДЕРАЛЬНОЕ ГОСУДАРСТВЕННОЕ БЮДЖЕТНОЕ ОБРАЗОВАТЕЛЬНОЕ

УЧРЕЖДЕНИЕ

ВЫСШЕГО ПРОФЕССИОНАЛЬНОГО ОБРАЗОВАНИЯ

«АЛТАЙСКИЙ ГОСУДАРСТВЕННЫЙ УНИВЕРСИТЕТ»

На правах рукописи

Шрайбер Ангелина Николаевна

ФУНКЦИОНИРОВАНИЕ СОЦИАЛЬНОГО ИНСТИТУТА

РОДИТЕЛЬСТВА В АЛТАЙСКОМ КРАЕ

(по результатам социологических исследований 2009–2012 гг.) Специальность 22.00.04 — социальная структура, социальные институты и процессы Диссертация на соискание ученой степени кандидата социологических наук

Научный руководитель:

д.с.н., доцент Коростелева Ольга Тимофеевна Барнаул —

ОГЛАВЛЕНИЕ

ВВЕДЕНИЕ……………………………………………………………….……………

ГЛАВА 1 ТЕОРЕТИКО-МЕТОДОЛОГИЧЕСКИЕ И МЕТОДИЧЕСКИЕ

ОСНОВАНИЯ СОЦИОЛОГИЧЕСКОГО АНАЛИЗА ФЕНОМЕНА

РОДИТЕЛЬСТВА

1.1 Родительство как объект социологического анализа……..…………………... 1.2 Методологический потенциал институционального подхода в изучении родительства…………………………………..…………….…...………………….… 1.3 Методика эмпирического исследования состояния и проблем функционирования социального института родительства в Алтайском крае……………………………………………………………………………………..

ГЛАВА 2 КОМБИНАЦИИ СОЦИАЛЬНЫХ ФАКТОРОВ РОДИТЕЛЬСТВА В

МУНИЦИПАЛЬНЫХ ОБРАЗОВАНИЯХ АЛТАЙСКОГО КРАЯ

2.1 Муниципальные модели объективных факторов детопроизводства………... 2.2 Комбинации субъективных факторов родительства в муниципальных образованиях края………………………………………………………..………....... 2.3 Основные пути повышения эффективности функционирования социального института родительства в контексте социально-демографической политики на общероссийском и региональном уровнях

ЗАКЛЮЧЕНИЕ……………………………………………………..………..……. СПИСОК ЛИТЕРАТУРЫ……………………………………..…………………. ПРИЛОЖЕНИЕ 1………...…………………………………………………….….. ПРИЛОЖЕНИЕ 2………...…………………………………………………….….. ПРИЛОЖЕНИЕ 3………...…………………………………………………….….. ПРИЛОЖЕНИЕ 4………...…………………………………………………….….. ПРИЛОЖЕНИЕ 5………...…………………………………………………….…..

ВВЕДЕНИЕ

Актуальность исследования Современное российское общество испытывает острый кризис семейных, брачных и родительских отношений, выраженный в отвержении семейных ценностей, в отказе от брачных союзов и рождения детей. Последствием данного кризиса является неспособность общества к расширенному воспроизводству, что может привести к снижению социально-демографического, культурного, экономического и политического потенциала России.

На сегодняшний день состояние семьи, брака и родительства характеризуется их относительно независимым существованием друг от друга, формированием самостоятельных механизмов функционирования.

Распространение случаев разводов, незарегистрированных брачных союзов, бездетных семей и бессемейных родителей свидетельствует о формировании в обществе новых социальных институтов, социальных статусов и норм поведения.

В связи с этим становится актуальным рассмотрение родительства в качестве социального института. Более детальное изучение на теоретическом уровне его функций, структуры, а также факторов, определяющих характер его функционирования, будет способствовать оптимизации его деятельности, минимизации дисфункциональных состояний.

Выполнение поставленной задачи имеет не только теоретическую значимость, но и особую практическую ценность, заключающуюся в формулировании основных принципов создания социальных программ стимулирования рождаемости и поддержки родительства. На сегодняшний день социальная поддержка только материнства может как укреплять, так и разрушать семью, как содействовать, так и противодействовать производству здорового потомства, а также воспроизводству морально-нравственных нормативов общественной жизни. Неоднозначный эффект от реализуемых программ в различных регионах России обусловливает потребность в изучении факторов, влияющих на родительство и способствующих реализации демографических программ. Поэтому идея создания адресных проектов стимулирования рождаемости и поддержки родительства в различных муниципальных образованиях Алтайского края может поспособствовать решению вышеназванных проблем.

Степень научной разработанности темы Первые исследования, посвященные родительству, проводились в рамках зарубежной социологии. Европейские и американские специалисты сформулировали теории, позволяющие оценивать как широкий спектр должных функций родительства, так и успешность их практической реализации. Речь идет о концепциях А. Бандуры [183], Д. Белла [29], Д. Олсона [199] и др.

В 1970–1980-е годы в рамках феминистской социологии появлялись работы, критикующие психоаналитические и структурно-функциональные концепции. В них материнство осмысливается как социальный институт и анализируются его реальные практики. Это работы Д. Диннерстайн [186], Э. Оэкли [197], С. Раддик [207], А. Рич [204], А. Росси [206], Б. Фридан [167], Н. Чодорова [176], К. Хорни [173]. В 1980-е гг. получили развитие исследования отцовства (Р. Ла-Росс [192], Дж. Плек [202, 203]).

В отечественной социологии родительство рассматривается в контексте проблематики семьи. В работах А.И. Антонова [18, 19, 20, 21], А.Г. Вишневского [45, 46, 47], А.Г. Волкова [49], С.И. Голода [55, 56, 57, 58], И.А. Гундарова [61, 62], А.А. Клецина [83, 84], М.С. Мацковского [103, 104, 105], А.Г. Харчева [170, 171], Н.Г. Юркевича [181], В.А. Ядова [158, 182] и др. охарактеризованы тенденции семейной жизни россиян. При этом родительство рассматривается как социально значимая функция семьи. Эта позиция выражена в публикациях Н.Г. Аристовой [23], И.В. Гребенникова [59], В.М. Медкова [106, 107, 108], А.Б. Синельникова [37, 145, 147], П.А. Сорокина [121, 151, 152, 153, 154, 155] и др.

С начала 1990-х гг. отечественные социологи активизируют изучение родительства на эмпирическом уровне. Проведены исследования социальных, экономических и правовых проблем незамужних матерей (М.В. Киблицкая [80], Л.Г. Лунякова [96]). Исследовались специфические проблемы родителей детейинвалидов (Е.Ф. Ачильдиева [24, 25], С.Н. Ениколопов [41], Е.В. Кулагина [90], Л.В. Ясная [146]). В это же время анализировались причины материнского отказа от детей (В.И. Брутман [40], О.Г. Исупова [78], М.Г. Панкратова [41]).

Специальное внимание уделялось многодетным родителям (Л.А. Родионова [26], З.Х. Саралиева [142], И.О. Шевченко [177], П.В. Шевченко [177]), поведению отцов после развода (М. Валетас [43], Л.М. Прокофьева [43]), использованию материнского капитала (Е.А. Бороздина [39], Е.А. Здравомыслова [39, 75], А.А. Темкина [39, 75]). Исследования проблем сожительства, внебрачного материнства, сиротства, а также особенностей семейной политики и внедрения инновационных подходов в социальную работу с семьями реализованы новосибирскими учеными А.Р. Михеевой [112], Л.А. Осьмук [124, 125, 126].

Потребность рассмотрения родительства в качестве отдельной единицы социологического анализа возникла в конце 1990-х годов, когда все явственней стала прослеживаться тенденция разделения семьи и родительства. Это способствовало восприятию родительства не только как функции семьи, но и как социально значимой структуры для развития общества. Социальный институт родительства в своих исследованиях анализировали российские социологи О.В. Глезденева [54], Т.А Гурко [64].

Социологические исследования актуальных проблем современной семьи функционирования социального института родительства в регионе не проводилось. Между тем в 2012 г. Алтайский край вошел в число регионов РФ, добившихся превышения рождаемости над смертностью. В силу этого актуализируется потребность установления факторов данного успеха, а также социальных резервов, с помощью которых этот успех можно закрепить и развить.

С учетом сказанного научные атрибуты диссертации определяются следующим образом:

Объект исследования — родительство как социальный институт.

Предмет исследования — функционирование социального института родительства в Алтайском крае.

функционирования социального института родительства в Алтайском крае и разработка рекомендаций по совершенствованию демографических программ стимулирования рождаемости и поддержки родительства в Алтайском крае и его муниципальных образованиях.

Задачи диссертационного исследования:

1. Проанализировать основные социологические подходы к осмыслению феномена родительства.

2. Выделить основные черты родительства, характеризующие его как социальный институт; проанализировать его основные функции и дисфункции.

3. Разработать и применить методику анализа социальных факторов, значимых для функционирования института родительства в Алтайском крае.

4. Типологизировать муниципальные образования края по характеру комбинаций социальных факторов функционирования социального института родительства.

5. Выявить эффективность реализуемых и проектируемых федеральных и региональных мер, направленных на стимулирование рождаемости и поддержку родительства.

6. Обосновать систему рекомендаций по совершенствованию демографических программ стимулирования рождаемости и оптимизации функционирования института родительства в Алтайском крае.

Гипотезы:

1. Среди существующих социологических подходов к осмыслению феномена родительства институциональный подход отличается наибольшей теоретической целесообразностью, методологической эвристичностью и практико-управленческой ценностью.

2. Формирование социально-ответственного родительства является важнейшим аспектом функционирования его как социального института.

3. Адекватной методической базой социологического анализа различных факторов родительства является сочетание количественных и качественных методов, позволяющее установить объективные факторы функционирования данного института, а также субъективные оценки родителями своей деятельности по рождению и воспитанию детей.

4. Особенности функционирования социального института родительства определяются комбинациями многообразных факторов (экономических, экологических, демографических, культурно-ценностных и др.), сочетающих объективные и субъективные элементы и специфично проявляющихся в различных муниципальных образованиях Алтайского края.

5. Реализуемые в современной России федеральные и региональные демографические программы, нацеленные на материальное стимулирование материнства, способствовали, с одной стороны, увеличению показателей рождаемости, но с другой — снижению уровня социального благополучия и здоровья новорожденных.

6. Рекомендации по оптимизации деятельности социального института родительства требуют системного подхода и включают в себя меры, направленные на повышение престижа социально-ответственного родительства и его поддержку, а также предполагают дифференцированный подход к решению основных проблем в различных муниципальных образованиях Алтайского края с учетом сложившихся в них комбинаций социальных факторов родительства.

Теоретико-методологическую основу исследования составляют:

рассмотрении родительства в качестве социального института, особенностей его функционирования (Э. Дюркгейм [71, 72], Кирдина С.Г. [81, 82], О. Конт [87], А.И. Кравченко [69], Г.В. Осипов [119], Г. Спенсер [95, 159]).

2. Концептуальные положения структурно-функционального подхода при анализе структуры, явных и латентных функций, а также дисфункций социального института родительства, определения понятий «материнство», Я. Щепаньский [178]).

3. Фундаментальные идеи гендерной социологии, социологии семьи, позволяющие связать статусно-ролевую структуру семьи и родительства с выполняемыми ими функциями (А.И. Антонов [20, 22], В.А. Борисов [36, 37], С.И. Голод [57 58], И.С. Кон [85, 86], В.М. Медков [20, 22]).

4. Социологическая концепция трансформации институтов семьи, брака и родительства Т.А. Гурко [64], при рассмотрении специфики функционирования трансформационных процессов этих социальных институтов.

Методы исследования:

концептуальный анализ теорий, гипотетико-дедуктивный метод, метод индукции, типологизация и систематизация.

использованы традиционный анализ документов, опросный метод, вторичный анализ данных, картографирование, сравнительный анализ, комплекс математикостатистических методов обработки данных, предусмотренный программой SPSS.

Эмпирическая основа исследования представлена:

1. Данными и выводами реализованного автором в 2009–2012 гг.

социологического исследования проблематики социального института родительства в Алтайском крае:

Полустандартизированное интервьюирование:

родителей с родными детьми, в том числе с одним ребенком — n = 458, с двумя детьми — n = 397, с тремя и более детьми — n = 219;

родителей с приемными (или находящимися под опекой) детьми — n = 176.

Экспертный опрос педагогов и медицинских работников — n = 72.

2. Материалами Всероссийской переписи населения 2010 г.

3. Статистическими данными, предоставленными Территориальным органом Федеральной службы государственной статистики по Алтайскому краю, Институтом водных экологических проблем СО РАН и Главным управлением Пенсионного фонда России по Алтайскому краю.

нормативами, регламентирующими родительскую деятельность.

Достоверность и обоснованность результатов исследования, полученных в работе, подтверждается комплексностью социологического анализа, основанного на сочетании количественных и качественных методов, а также на репрезентативности регионального эмпирического материала.

Основные результаты диссертационного исследования и их научная новизна:

1. Разработана теоретико-методологическая основа изучения особенностей функционирования социального института родительства. Показана целесообразность институционального подхода, позволившего проанализировать структуру, механизмы и нормы функционирования родительства, выделить основные функции, показать причины его дисфункционального состояния.

2. Уточнены и систематизированы базовые черты родительства как социального института, важнейшими из которых являются: выполнение социально необходимых функций воспроизводства и социализации будущего поколения; наличие значимой для общества структуры (материнства и отцовства как единого целого), способствующей сохранению гармоничных семейных отношений, а опосредованно – благополучия и культуры в социуме. Показана научная целесообразность и практическая необходимость оценки эффективности деятельности социального института родительства на основе не только количественных показателей рождаемости, но и показателей социального благополучия и здоровья новорожденных.

родительства, и выявлены их комбинации, различно проявляющиеся в каждом муниципальном образовании Алтайского края.

4. Произведена типологизация муниципальных образований края по уровню рождаемости и комбинациям объективных факторов, в результате которой выделено девять групп районов, три из которых являются наименее благоприятными для эффективного функционирования института родительства.

Установлены комбинации субъективных факторов, благоприятно и негативно влияющих на процесс детопроизводства в группах районов, выделенных по показателям рождаемости и комбинациям объективных факторов.

региональных программ различна в каждом муниципальном образовании Алтайского края. Наряду с положительным эффектом от реализации программ стимулирования рождаемости определен отрицательный, проявляющийся, прежде всего, в снижении показателей социального благополучия и здоровья новорожденных, в незаконной реализации денежных средств, полученных в рамках федеральной программы, в недооценке роли отцовства.

функционирования социального института родительства, заключающиеся в минимизации его дисфункций, а также в корректировке сложившихся детопроизводства в муниципальных образованиях Алтайского края.

На защиту выносятся следующие положения:

1. Методологически целесообразным для анализа феномена родительства является применение институционального подхода, позволившего сформулировать авторскую трактовку категории «социальный институт родительства», проанализировать структуру данного института, механизмы и нормы функционирования, выделить основные функции и показать причины дисфункционального состояния.

2. Родительство обладает базовыми признаками социального института и определяется как сознательно регулируемая и устойчивая форма организации совместной деятельности матерей и отцов по детопроизводству, т.е. по обеспечению рождения и воспитания ребенка, его физического, духовного и материального благополучия.

3. Оптимальное функционирование данного института предполагает формирование социально-ответственного родительства, характерными чертами которого является:

осознанная готовность к рождению детей;

установка матерей и отцов на производство здорового потомства, а также их ответственность за действия, реализующие эту установку;

добросовестное выполнение всего спектра родительских обязанностей;

готовность родителей нести моральную и правовую ответственность перед обществом, государством, друг другом и детьми за результаты своей деятельности.

4. Социологический анализ, нацеленный на поиск одного доминирующего фактора, определяющего характер состояния института родительства, неэвристичен, ибо особенности функционирования данного института существенно зависят от комбинаций различных факторов, специфично проявляющихся в каждом муниципалитете Алтайского края.

оптимальному функционированию социального института родительства, предполагает сочетание объективных факторов, обеспечивающих благоприятную экологическую и демографическую обстановку, а также развитую социальную инфраструктуру, и субъективных: высокого уровня социальной ответственности родителей, подкрепленной семейными традициями, культурно-этническими ценностями, их материальной непритязательности и оптимистичного настроя на дальнейшую жизнедеятельность.

6. О недостаточной эффективности реализуемых в настоящее время программ стимулирования рождаемости свидетельствуют снижение показателей социального благополучия и здоровья новорожденных, увеличение случаев социально-безответственного родительства, отсутствие дифференциации мер поддержки родительства в муниципальных образованиях Алтайского края.

7. Возрастает потребность в разработке и реализации не только федеральных и региональных демографических программ, но программ муниципального уровня. Проектирование данных мер должно базироваться на принципах социально-ответственного родительства, анализе и учете комбинаций социальных факторов, содействующих и противодействующих повышению количества новорожденных детей, их здоровья и социального благополучия в городах и сельских районах региона.

Теоретическая значимость диссертации заключена в обосновании:

1) целесообразности институционального подхода при рассмотрении феномена родительства, выделении его основных функций и дисфункций, механизмов, влияющих на эффективность его функционирования;

2) авторских трактовок категорий «социальный институт родительства», «социально-ответственное родительство»;

3) предложенных типологий родительства и социальной потребности развития социально-ответственного семейного родительства;

4) оценки эффективности социального института родительства, учитывающей не только показатели рождаемости, но и социального благополучия и здоровья новорожденных;

5) идеи о первостепенной зависимости этих показателей не от одного доминирующего фактора, а от сложившихся в муниципальных образованиях комбинаций факторов функционирования института родительства.

Практическая значимость диссертационного исследования состоит в доказательстве целесообразности:

1) переакцентировки демографической политики российского государства с денежного стимулирования материнства на морально-материальное поощрение семейного социально-ответственного родительства;

2) оценки эффективности деятельности социального института родительства показателями не только рождаемости, но и социального благополучия и здоровья новорожденных;

3) разработки и реализации муниципальных демографических проектов, наиболее полно и точно учитывающих сложившиеся в конкретных городах и районах комбинации факторов, содействующих и противодействующих родительству.

Материалы и выводы диссертационной работы полезны исследователям феномена родительства, могут быть использованы в преподавании и изучении социологии семьи, социологии молодежи, социальной политики, муниципальной социологии и методики социологических исследований.

Результаты диссертационного исследования представлены:

на всероссийских научно-практических конференциях с международным участием «Социология в современном мире: наука, образование, творчество»

(Барнаул, ноябрь 2010 г., ноябрь 2011 г., ноябрь 2012 г.);

на ежегодных научных конференциях студентов, магистрантов и аспирантов «Дни молодежной науки в АлтГУ» (Барнаул, апрель 2010 г., апрель 2011 г.);

на IV Межрегиональном форуме «Уникальный Алтай – 2014.

Знания. Культура. Развитие» с международным участием в рамках секции «Современные векторы изменения России».

Выводы по результатам диссертационного исследования изложены в девяти публикациях общим объемом 2,6 печатных листа, в том числе, четырех — в журналах, входящих в список ВАК.

Структура диссертации Диссертация состоит из введения, двух глав, шести параграфов, заключения, списка использованной литературы, включающего наименований, и пяти приложений. В тексте диссертации содержится 19 таблиц и 13 рисунков. Общий текст диссертации изложен на 198 страницах, основной занимает 140 страниц.

Глава 1 ТЕОРЕТИКО-МЕТОДОЛОГИЧЕСКИЕ И МЕТОДИЧЕСКИЕ

ОСНОВАНИЯ СОЦИОЛОГИЧЕСКОГО АНАЛИЗА ФЕНОМЕНА

РОДИТЕЛЬСТВА

1.1 Родительство как объект социологического анализа Родительство как самостоятельная единица социологического анализа стало рассматриваться с начала XX века в западной социологии. Необходимость такого рассмотрения была обоснована интересом исследователей к разделению мужских и женских ролей в семье, в том числе, супружеских и родительских обязанностей.

В основу этого анализа была положена структурно-функциональная теория. Ее представители Э. Дюркгейм, Т. Парсонс разработали фундаментальные теоретические представления о функциональной и статусно-ролевой специфике семьи как структуры, особенностях и незаменимости семейного этапа социализации, о социально-контрольных функциях семьи.

Разделение материнской и отцовской ролей, так же как и супружеских обязанностей, обосновывалось необходимостью разделения труда по полу на производстве. Э. Дюркгейм считал, что супружеская солидарность возникает на основе разделения труда между полами [72, с. 60]. «Если разделение труда регрессирует ниже известной точки, брачное сообщество исчезнет, уступив место лишь весьма эфемерным половым отношениям; если бы полы совсем не разделились, не возникло бы целой формы общественной жизни» [72, с. 62].

дифференциации мужских (инструментальных) и женских (экспрессивных) ролей в семье: «Отцы должны создавать материальную базу для воспроизводства и социализации детей, матери же должны выполнять экспрессивные функции:

создавать домашний комфорт, ухаживать за детьми, обеспечивать эмоциональную поддержку членов семьи» [200, с. 23]. В эпоху индустриализации данный подход пользовался особенной популярностью среди социологов, так как был способен объяснить сложившуюся дифференциацию мужских и женских ролей в обществе.

Э. Гидденс предлагает взглянуть на внутрисемейные отношения с позиции теории структурации. Такой подход предполагает анализ семейных, брачных и родительских отношений с учетом специфики семейного сознания. Семейное сознание детерминирует типы семейных отношений и особенности гендерного разделения ролей. Характерной чертой понимания гендерных взаимодействий, а структурации, является то, что данная концепция ориентирует на учет непрерывной взаимосвязи структуры семейно-брачных и родительских отношений и действий основных субъектов данной структуры во времени и пространстве [53].

Позднее на основе структурно-функциональной парадигмы сформировались родительства, характеризующие специфичность гендерных отношений в Европе и США в 70-х и 80-х годах ХХ века.

основывалось на идеях известных представителей феминизма ХХ века и анализировалось в разных аспектах в зависимости от принадлежности к определенному научному течению. А. Коллонтай представляла, что, поскольку оба родителя вынуждены работать, воспитание детей должно стать делом государства. Она всячески ратовала за коллективные формы воспитания и ухода за детьми [64, с. 85]. Б. Фридан привлекла внимание к матерям с высшим образованием, представляющим средний класс, вынужденным все время проводить дома с детьми и не имеющим возможности реализовать себя в представительницы этого направления требовали справедливого распределения между супругами домашнего труда и обязанностей по уходу за детьми.

В начале 1970-х гг. социолог Э. Оэкли подвергла сомнению мифы, окружающие институт материнства, согласно которым все женщины испытывают потребность быть матерями [197]. Крайние взгляды на репродуктивную функцию женщин были сформулированы С. Файерстоун в работе «Диалектика пола»

(1970). По ее мнению, рождение и выращивание детей делают женщину несвободной. Возможность рождения детей нетрадиционным путем освободит ее [187]. Другие представительницы этого направления, наоборот, выражали опасение, что новые репродуктивные технологии позволят мужчинам установить еще более надежный контроль над женщинами. В рамках феминистского подхода также работали Д. Диннерстайн, С. Раддик, А. Рич, А. Росси, Н. Чодоров, К. Хорни.

Несмотря на разнообразие во мнениях представителей феминизма, общие постулаты в их концепциях заключались в нахождении возможности реализации женщины в семье и вне ее.

Гендерный подход предполагал социальную сконструированность понятий «материнство» и «отцовство». Поведение родителей (мужчин и женщин), по мнению Б. Райсман, считается различным не вследствие биологического инстинкта, а в силу того, какое значение в культуре предписывается этим особенностям [205, с. 31].

Представительницы гендерного подхода сделали множество новых открытий, прежде не доступных науке. Так, К. Сафилиос-Ротшильд критикует классические гендерные исследования семейной власти, основанные на теории ресурсов, и показывает, что дисбаланс супружеской власти в пользу мужчин обусловлен недооценкой женских видов деятельности и их домашней работы.

Кроме того, даже когда муж и жена реально имеют одинаковые ресурсы, жены имеют меньше власти в семье в силу предписанности гендерных ролей [208].

Д. Бернард, сопоставив показатели психологического благополучия среди одиноких, разведенных и состоящих в браке женщин и мужчин, приходит к выводу, что мужчины больше заинтересованы в браке [185]. Эту закономерность подтверждают и более поздние исследования сделанные М. Комаровски [190], Д.

О Брайн [198], Х. Лопата, Б. Том [193].

Представители биосоциального подхода, например, Д. Гери [188], полагали что биологические различия меняются под влиянием социальных условий. Но дифференциация по полу — это не просто результат социализации, она основана на половом диморфизме, который служит цели репродукции. Взаимная привлекательность различий между мужчинами и женщинами является существенной составляющей большинства культур и предназначена для физического воспроизводства. Биосоциальный подход широко использовался в США для изучения проблем приемного родительства. Отсутствием генетической связи между родителями и детьми ученые объясняли факты насилия в семье [64, с. 90].

Изучение материнства инициировало на Западе и изучение отцовства как одного из направлений в исследованиях мужчин. Дж. Плек продемонстрировал, что в США, хотя образ отца и ассоциировался преимущественно с ролью добытчика, присутствовали и другие образы. При этом изменения во взглядах на культуру отцовства были во многом обусловлены пересмотром представлений об институте материнства. Дж. Плек определил модели отцовства в зависимости от того времени, в котором протекала жизнедеятельность отца. Это:

авторитарный духовный и религиозный наставник (XVIII — начало XIX в.);

отстраненный от семьи добытчик средств (начало XIX — середина XX в.);

(19401965 гг.);

«новый» отец, который ухаживает за детьми, интересуется их проблемами, а также занят в общественном производстве, зарабатывая деньги на их содержание (с конца 1960-х) [64, с. 92].

антропологическое, психологическое, демографическое направления, социокультурное явление.

Разные аспекты психологического осмысления родительства представлены в концепциях Э. Берна [30, 31], Э. Фромма [168] и других психологов, изучающих родительство как сложный внутриличностный и межличностный процесс, протекающий под воздействием многих социальных, эмоциональных, когнитивных и иных факторов. С их трактовкой родительства как не только результата удовлетворения человеком своих биологических потребностей в продолжении рода, но и средства развития души матерей и отцов, проявления ими родительских чувств и их смысложизненных ценностей, безусловно, следует согласиться.

Э. Фромм писал: «Отец представляет собой другой полюс человеческого существования, где — мысли, вещи, созданные человеческими руками, закон и порядок, дисциплина, путешествия, приключения. Отец — это тот, кто учит ребенка, как узнавать дорогу в большой мир. С этой отцовской функцией тесно связана и другая, которую можно назвать социально-экономической» [168].

Еще в XVIII веке ценностные и морально-нравственные аспекты естественности и социальной целесообразности взаимодополнения материнских и отцовских функций родительства, на опасности для судеб человечества как недооценки, так и переоценки ролей одного из родителей. Нарушение естественного гендерного баланса родительства порождает комплекс проблем, родительских чувств и репродуктивных установок; с деформацией традиционных ценностей детей и семьи, а потому и мотивировок родительской деятельности.

Эти тенденции усугубляются новыми медико-биологическими технологиями, что побудило Ф. Фукуяму допустить возможность «повышения потенциала будущих людей путем отбора эмбрионов для будущего развития» [169, с. 31].

Закономерности воспроизводства населения — предмет изучения в рамках демографического направления (П. Макдональд [194], А. Омран [118], А. Торнтон [211]). Наиболее значимой концепцией изучения родительства здесь признается теория демографического перехода, основателем которой является А. Ландри [191]. Главная его идея состоит в том, что изменение режимов и механизмов воспроизводства населения происходит по причине смены ценностнонормативных регуляторов рождаемости.

В конце 1980-х гг. европейские ученые Д. ван де Каа и Р. Лестег выдвинули предположение, что в развитых индустриальных странах (в том числе, России и странах восточной Европы) происходит новый демографический переход. Он представляет собой комплекс последовательных демографических тенденций, ведущих в конечном итоге к депопуляции коренного населения и постепенному росту числа мигрантов из неразвитых стран и объясняющих трансформационные процессы в семейно-брачных и родительских отношениях [212]. Это следующие тенденции:

Уменьшение высоких порядков рождений (т.е. многодетности).

Избегание добрачных беременностей.

Отсрочка рождений в браке, снижение рождаемости среди молодых женщин.

Отсрочка браков путем замены их добрачными сожительствами, увеличение возраста вступления в первый брак.

беременности невесты, увеличение среднего возраста первых родов.

Законодательство, позволяющее аборты, способствующее уменьшению нежеланных рождений и уменьшению числа рождений в позднем возрасте.

Популяризация сожительства среди вдовых и разведенных.

Рассмотрение сожительства как альтернатива браку.

Увеличение сознательной бездетности.

Рождаемость фиксируется на уровне ниже простого воспроизводства [ с. 20-21].

Очевидно, что базовые черты второго демографического перехода характеризуют современное общество и состояние семейно-брачных и родительских отношений.

В конце XX века теория демографического перехода стала подвергаться критике. Дж. Колдуэлл предположил, что данная концепция не распространяется на современные страны, так как они по-разному организованы в экономическом, политическом и социальном смысле, имеют неоднозначный образ жизни и идеологию [44]. Это побуждает исследователей переоценивать роль прежних регуляторов семейно-брачных и родительских отношений.

Попытки найти новые регуляторы родительства привели зарубежных ученых к так называемой «полезностной» концепции [45, с. 26]. Согласно ей снижение рождаемости в развитых странах объясняется уменьшением потребности в детях и полезности детей для семьи (определяемой соотнесением затрат на их содержание, воспитание и образование с их потенциальной прибыльностью). Рождение ребенка или выбор супруга «на брачном рынке»

ставится в этой концепции в один ряд с возможностью приобретения других благ, например автомобиля, квартиры и пр. Образец такого материального подхода к изучению родительства продемонстрировал Г. Беккер в известной монографии «Трактат о семье» [184], где поведение родителей осмысливается с позиции их экономической, точнее товарно-рыночной и денежной выгоды.

Идея закономерности трансформаций родительства, брака и семьи пронизывает труды зарубежных антропологов и этнографов [27, 92]. Отметим их общий постулат — малая отцовская семья, с которой мы имеем дело сегодня, — сравнительно позднее социальное образование. Ей предшествовали большая патриархальная семья, матриархальная и другие формы семьи. Согласно Л. Моргану, Ф. Энгельсу и другим антропологам, время бессемейного стадного существования человечества и начального становления семейных отношений во много раз превышает период его семейного образа жизни [114, 179]. Поэтому важно учитывать трансформационные процессы социально значимых институтов семьи, брака и родительства.

Что же послужило причиной трансформационных процессов семьи, брака и родительства? По мнению П. Макдональда эпоха «Нового капитализма», захватившая Запад в конце ХХ века, сделала человека зависимым от труда, заработной платы, потребляемых ресурсов. Европейский прагматизм вытолкнул из сознания индивидов потребности в семье, детях. «Только выгодный бизнес теперь предполагает улучшение занятости и зарплат, а, следовательно, экономического благосостояния граждан» [194, с. 491].

На фоне распространения ценностей индивидуализма и профессиональной самореализации, «брак на всю жизнь», рождение детей не занимают уже прежнего места у обоих полов. По мнению Э. Гидденса, основа брака в постиндустриальных обществах – это не экономика, а «интимность, сексуальность и эмоции», которые непостоянны. А если брак не является экономическим союзом и не создается ради рождения детей, то он и не может сохраняться долго, а потому и не нуждается в институционализации [52].

Одним из факторов трансформации семьи, брака и родительства на Западе в конце ХХ века явились новые экономические отношения в постиндустриальных обществах, предполагающие работу вне дома обоих супругов, необходимость повышения квалификации среди «белых воротничков», нестабильность работы с высокой оплатой труда. Экономическая самостоятельность женщин, повышение их социального статуса неизбежно предполагает и новый тип супружеских отношений, а иногда приводит к сознательному отказу от брака. Особенности семейной жизнедеятельности в различных странах обусловлены и режимами социального обеспечения, важной составляющей которых является организация государственных служб ухода за детьми и престарелыми, прежде исключительно женской работы. Индивидуализация западных обществ, распространение ценностей самовыражения, гедонизма приводят к деинституциализации брака и институциализации индивидуализма [64, с. 37].

Таким образом, анализ зарубежной литературы показал, что множество исследований, посвященных родительству, выполнено в смежных с социологией областях: психологии, антропологии, философии, демографии. Представители данных подходов отмечают постепенное изменение в структуре, функциях семьи и родительства. В настоящее время данные понятия неоднозначны в социальном, экономическом, культурном и историческом измерениях.

В отечественной социологии впервые о гендерных взаимоотношениях, в целом, семейных и родительских ролях и функциях, в частности, заговорили в рамках социологии пола. Это частная социологическая теория, которая стала формироваться в отечественной науке с конца XIX века.

Это направление развивалось на стыке таких областей, как социальные проблемы женщин и социальные аспекты пола. Данные проблемные области к середине XX века были включены в другие социологические отраслевые дисциплины: социология семьи, социология труда, гендерные исследования.

В рамках социологии пола были изучены гендерные отношения в рамках проблем дифференциации мужских и женских ролей в обществе и семье, соотношения профессиональных и семейных ролей мужчин и женщин, сексуальных отношений, социальных стереотипов мужественности и женственности и их влияния на различные аспекты социального поведения мужчин и женщин.

Первые попытки найти решение вышеназванных проблем приходятся на 60е гг. XIX века. На страницах научных и популярных изданий активно обсуждались вопросы женской эмансипации, включающие в себя мнения о роли женщин в обществе и семье, вопросы социального статуса женщин в сравнении со статусом мужчин, причины неравноправия в этой сфере, пути изменения сложившейся ситуации. В дискуссию о женском вопросе вступили ученые различных специальностей (историки, этнографы, демографы, правоведы, публицисты) и общественные деятели. Мнения были разнообразными, однако они, как правило, отталкивались от осознания ситуации социального неравенства, в которой находились женщины [101, с. 16].

В конце XIX – начале XX веков в России «женский вопрос» был сформулирован прогрессивными деятелями и озвучен как общественная проблема. В научных публикациях этого времени приводились результаты сравнительных исследований социального статуса и положения женщин имужчин в обществе, анализировались причины неравноправия в общественной и семейной сферах, предлагались пути эмансипации женщин. Данные исследования были реализованы В. Хвостовым, М. Владимирским-Будановым, Н. Лазовским, А. Савельевым, А. Ефименко [101, с. 17].

Публикации послереволюционного периода были посвящены анализу и оценке партийных решений, касавшихся женского вопроса, а также демонстрировали освобождение женщин страны Советов от буржуазных оков (А. Коллонтай, А. Луначарский). Отечественные ученые, подтверждая мнения партийных лидеров страны, заявили о полном и повсеместном решении женского вопроса [101, с. 17].

Период 60-80-х гг. XX века, с точки зрения социологических исследований, характеризуется разнообразием тематик, связанных с закономерностями дифференциации мужских и женских ролей и разделении труда между полами.

Отличительной особенностью этого периода можно считать большое количество работ, посвященных изучению профессиональных и семейных ролей и статусов женщин. Это обстоятельство объясняется значительным (по сравнению с довоенным периодом) увеличением количества женщин, работающих вне дома.

восстанавливаларазрушенное хозяйство, компенсируя огромные потери мужского населения за годы войны ирепрессий. Сложившаяся ситуация отражала и закрепляла центральное положение марксистско-ленинской идеологии в эмансипации женщин – массовое участие женщин воплачиваемом труде вне дома.

Научная проблематика, присущая социологии пола, нашла свое продолжение в рамках социологии труда. В число изучаемых врамках социологии труда тем, касающихся дифференциации мужских и женских профессиональных ролей и статусов, входили такие вопросы, как динамика отношения к труду молодых рабочих и работниц, социальное неравенство женщин в сфере труда и здоровья (Е.Б. Груздева, Э.С. Чертихина), проблемы женщин, занятых ручным трудом, профессиональные заболевания, социальная активность женщин (З.М. Юк) и др.

[101, с. 17].

Таким образом, проблематика социологии пола во второй половине XX века включала в себя изучение совмещения семейных и профессиональных ролей женщин.

В конце 80-х гг. XX столетия женский вопрос трансформировался в профессиональных ролей. В социологических исследованиях изучались установки, касающиеся жизненного пути женщин и основанные на идее истинного женского предназначения, то есть в качестве основных женских социальных ролей рассматривались семейные роли [101, с. 18].

Таким образом, в этот период можно выделить две тенденции, характерные для развития социологических исследований проблематики семьи и родительства:

1) продолжение научных дискуссий, касающихся анализа и поиска решения политических условий; 2) разработка методологических основ таких направлений, как социология семьи и гендерные исследования в социологии, которые опирались на теорию и эмпирические знания, накопленные социологией пола.

Социологическое рассмотрение родительства в отечественной науке на современном этапе неразрывно связано с семейной проблематикой. Причем родительство воспринимается как функция семьи или часть ее структуры. Исходя из понимания семьи как неразрывного триединства родства— родительства— супружества, А.И. Антонов рассматривает данный феномен как стержневое для конструирования семьи отношение [22].

В конце ХХ века в рамках семейной социологии появляются частные концепции, изучающие гендерное разделение ролей внутри семьи, проблемы многодетных семей, девиантное родительство, альтернативные семейные формы, замещающее родительство, проблемы родителей детей-инвалидов, причины материнского отказа от детей, поведение отцов после развода и другие проблемы, свойственные современному обществу. Появление множества различных направлений в изучении семьи, брака и родительства обусловлено обострением нетипичных для классического понимания форм взаимоотношений в семье.

Отечественными социологами зафиксированы социальные показатели, свидетельствующие о трансформации семейных, брачных и родительских отношений. Это: гражданский брак, феномен сознательной бездетности, увеличение числа семей с одним родителем, отделения родительства от биологической основы; профессионализация родительства, сдвиг родительства на более ранний или более поздний возраст; потеря инстинкта родительства и др.

[63, 65, 66, 67, 68]. Ввиду этих тенденций в рамках социологии семьи сформировались два направления. В рамках кризисной парадигмы российские социологи и социальные демографы (А.И. Антонов, В.Н. Архангельский, В.А.

Борисов, В.М. Медков, А.Б. Синельников) констатируют кризис института семьи как результата семейной аномии, проявляющейся в нарушении семейного равновесия, семейных дисфункциях, трансформации семейных ценностей и снижении потребности в детях.

Представители эволюционистской парадигмы (А.Г. Вишневский, С.И. Голод, М.С. Мацковский) придерживаются эволюционной идеи демографических процессов, утверждая, что процесс неизбежной естественной трансформации семьи, брака и родительства происходит вследствие социокультурной модернизации, традиционная семья преобразуется в новые альтернативные семейно-брачные формы. Это привело к попыткам рассмотрения семьи, брака и родительства независимо друг от друга. В развивающихся в это время направлениях работают классики социологии семьи, в своих исследованиях описывают потребность индивидуального анализа семейных, брачных и родительских отношений, некогда предполагавших взаимодополняющий характер.

родительства. В рамках медико-биологического подхода особо актуальным является изучение естественного родительства, т.е. потребности и целесообразности зачинать, вынашивать, рожать и воспитывать детей так, как это делали наши предки, в соответствии с законами природы [209].

трансформации личностных установок человека на семейную жизнь и родительство. Неготовность к материнству, желание матери отказаться от ребенка, ослабление биологических и психологических связей ребенка с родителями — эти и другие грани феномена родительства изучают О.В. Баженова [88], В.И. Брутман [40], С.Н. Ениколопов [41], О.А. Копыл [88], О.П. Макушина [98, 99], Р.С. Овчарова [115, 116], и др.

Просветительская функция в подготовке личности к родительству реализуется педагогическим направлением, которое решает задачи путем вооружения будущих родителей знаниями, умениями и навыками обучения и воспитания ребенка, педагогического сопровождения семейной жизни (А.Н. Ганичева [68], О.Л. Зверева [74], А.С. Макаренко [97], Н.И. Пирогов [131], Л.Ф. Спирин [160, 161] и др.).

Впервые проблематика родительства как специальное направление изучения в отечественной науке была обозначена в работах И.С. Кона. Уже в начале 1980х годов он стал анализировать этнокультурные и гендерные аспекты родительства, природу родительских чувств и отношений. «Родители, во всяком случае мать, — главные и естественные воспитатели ребенка; их поведение детерминируется врожденным инстинктом, потребностью в продолжении рода, а отсутствие или неразвитость родительских чувств — не что иное, как нарушение или извращение этой универсальной биологической и социально-нравственной нормы» [85, с. 442]. Актуальными темами для размышления И.С. Кон считал соотношение биологического, социального и культурного начал в родительстве, специфику отцовских и материнских функций, изменение социализирующей функции в зависимости от трансформаций социальной среды, роль отца в формировании личности ребенка [86]. «Мысль о слабости и неадекватности общественного сознания второй половины XX в., причем этот стереотип является в известной степени транскультурным, перемещаясь с Запада на Восток и игнорируя различия социальных систем» [85, с. 465]. «Представления о положении и функциях отца в сегодняшней отечественной массовой и профессиональной литературе мало чем отличаются от представлений, существующих в США», — утверждает И.С. Кон — «В обеих странах ученые и публицисты констатируют: рост безотцовщины, частое отсутствие отца в семье;

незначительность и бедность отцовских контактов с детьми по сравнению с материнскими; педагогическую некомпетентность, неумелость отцов;

незаинтересованность и неспособность отцов осуществлять воспитательные функции, особенно уход за маленькими детьми» [85, с. 466].

На стыке демографии и социологии семьи А.И. Антоновым разработано направление социологии рождаемости. Было введено понятие «потребность в детях», понимаемое как «свойство (состояние) индивида испытывать затруднения как личность без наличия детей или подобающего их числа» [21, с. 17].

Ключевым понятием в установлении степени потребности в детях является «детерминированное общественным бытием состояние общественного сознания, в той его части, которая содержит предписания (стандарты), касающиеся императивного количества детей и их пола» [21, с. 81].

Выделение родительства в качестве отдельной предметной области было сделано Т.А. Гурко в середине 1990-х гг. Это позволило частично уточнить понятийный аппарат, определить направление эмпирических исследований, а также реализовать несколько проектов по изучению родительства в России.

Т.А. Гурко пришла к выводу о необходимости рассмотрения родительства как отдельной области социологического анализа в результате исследования трансформационных процессов, коснувшихся семьи в России. На основе сконструированной методологической базы, в которой обозначены культурноисторические аспекты российского материнства и отцовства, основные отечественные и зарубежные концепции изучения родительства, были проведены масштабные исследования по проблемам родителей-подростков, молодых родителей, приемных родителей. В результате были получены данные о динамике семейных и брачных норм, опытов несовершеннолетних матерей и отцов, о проблемах родителей-одиночек, причинах и последствиях социального сиротства, вариантах устройства детей в приемные семьи, замещающей опеке [64]. Итогом проведенных исследований стала докторская диссертация Т.А. Гурко на тему «Трансформация института родительства в постсоветской России». Эта работа стала основой для рассмотрения в рамках социологии семьи родительства как социального института другими российскими учеными.

Новосибирский социолог А.Р. Михеева в конце 1990-х гг. заинтересовалась соотношением социологической и демографической теорий в рассмотрении проблем семьи, брака и родительства. В ее книге «Брак, семья, родительство:

социологические и демографические аспекты» приведены результаты теоретических и эмпирических исследований. Она выделила социологическую специфику в классической теории демографических переходов. Это послужило методологическим основанием для анализа проблем сожительства, внебрачного материнства, специфики отцовства, а также особенностей российской семейной политики. В результате проведенных исследований у социологов появилась возможность использовать демографические данные статистики в социологическом анализе проблем родительства [112].

Становление и развитие социального родительства в российском обществе изучала Н.В. Панкратова. В рамках ее исследования сделан трехсторонний анализ проблем социального родительства: со стороны представителей власти (органы опеки), приемных родителей и детей, оставшихся без попечения родителей [127].

Также дано определение понятия социального родительства «как совокупности институциональных параметров (специфических социальных ролей, нормативных предписаний культуры и т п) и повседневной практики, реализуемых в семьях, где один или оба супруга не связаны с ребенком/детьми биологическим родством» [127, с. 10].

современной России анализировала О.В. Глезденева. Ею установлено, что развитие той или иной модели родительства обусловлено комплексом экономических, политических, социальных, духовно-нравственных факторов.

функционирования данной модели будет зависеть от степени организации ее сопровождения государством, формирования в сознании людей потребности в такой модели устройства детей-сирот [54].

Несмотря на возрастающий интерес к родительству как самостоятельной единице анализа, исследований по данной проблематике в российской науке очень мало.

Потребность в таких исследованиях видят не только социологи, но и футурологи, прогнозируя усиление кризисного состояния не только семейных, брачных и родительских отношений, но и вообще дальнейшего процесса воспроизводства населения [32, 163].

И.В. Бестужев-Лада говорит о том, что в современной городской жизни ребенок становится обузой семьи, помехой для карьеры и бизнеса. «В итоге две трети нашей молодежи с 18 до 25 лет не женаты. Или женились и быстро развелись. Потом, конечно, у них появляется страх перед одиночеством, и они сходятся в семьи. Но уже каждая пятая семья бездетна. 90% семей однодетные.

При таких темпах к 2050 году должно остаться миллионов тридцать россиян. Из них 25 — старики и инвалиды. Такое общество нежизнеспособно… В то же время представители обществ, которые только начинают проходить наш путь, рвутся к нам. В результате уже каждый третий рабочий — гастарбайтер» [143].

И.В. Бестужев-Лада видит множество недостатков в демографической программе РФ, получившей название «Материнский капитал». По его мнению, в нашем обществе настало время, когда следует «фильтровать» рождаемость, т.е.

позволять рожать не всем, а только тем женщинам, которые могут дать здоровое во всех отношениях потомство. Нужно проводить «конкурсный отбор женщин, способных сохранить генофонд нации, выдавать им диплом профессионального родителя» [143].

Идеи Бестужева-Лады развивают М. Батин и А. Турчин, полагающие, что векторы развития родительства, супружества и семьи разнонаправлены. Это ведет к распаду некогда единого комплекса интимной жизни на разные сферы.

Рождение детей отделяется от семьи и родителей за счет искусственного оплодотворения и перспективы создания цифровых детей. По мере обретения женщинами автономности, образованности и эмансипации общественные затраты на исполнение ими детородных функций постоянно растут. Увеличиваются финансовые затраты на выращивание детей (плата за еду, одежду, детский сад, няню и т.п.). К тому же современные дети склонны стать реальными родителями гораздо позже, чем прежде. Все это превращает родительство в финансово затратную и неблагодарную деятельность [164].

В целом сравнительный анализ работ отечественных авторов убеждает в том, что на фоне разработанности различных аспектов социологии семьи, изучения материнства [136, 137, 150, 174] наблюдается дефицит исследований, посвященных феномену родительства, хотя специфика актуальных проблем современного российского общества требует его широкого научного анализа.

Наиболее перспективным методологическим основанием изучения родительства будет то, которое позволит всесторонне его рассмотреть и проанализировать в контексте социальных изменений, изучить его структуру, функции и факторы, обусловливающие развитие современных тенденций функционирования родительства, вариативность его типов.

Методологический потенциал институционального подхода при рассмотрении феномена родительства раскрывается в следующем параграфе.

1.2 Методологический потенциал институционального подхода в Родительство – это феномен, представляющий собой фундаментальное единство природного и социального. Именно в родительстве человек в социально одобряемой форме может реализовывать свои природные потребности в продолжении рода. Уже поэтому родительство – явление природное, но фундаментально общественное, основополагающее социальную жизнь.

Феномен родительства соответствует всем критериям социального института. Убедимся в этом, предварительно охарактеризовав имеющиеся в социологии трактовки категории «социальный институт».

Основоположники институционального подхода О. Конт и Г. Спенсер рассматривали жизнь общества сквозь призму особых форм социальной организации, которые в дальнейшем были названы социальными институтами.

Основное предназначение социальных институтов состоит в поддержании общественного равновесия и в регулировании процессов функционирования социальных общностей.

Наибольшее распространение институциональный анализ получил в 20–50е гг. XX в. в англо-американской социологии, когда появились специально посвященные анализу социальных институтов монографии Джойса Хертзлера «Социальные институты» (1929) и «Американские социальные институты»

(1961), Фрэнсиса Чэпина «Современные американские институты» (1935), Лойда Балларда «Социальные институты» (1936), Гарри Барнза «Социальные институты» (1942), Константина Панунзио «Главные социальные институты»

(1946), Джеймса Фейблемана «Институты общества» (1956).

В отечественной социологической литературе до начала 70-х годов ХХ в.

термин «социальный институт» практически отсутствовал, а институциональный анализ марксистские критики относили к прерогативам буржуазной методологии.

Одним из первых в советской социологии к институциональному анализу обратился И.И. Лейман. В работе «Наука как социальный институт» он определил социальный институт как «объединение людей, выполняющих специфические функции в рамках социальной целостности и связанных общностью функций, а также традиций, норм, ценностей; объединение, обладающее внутренней структурой и иерархией и отличающееся особым устойчивым характером связей и отношений как внутренних, так и внешних» [93, с. 20].

Институциональный подход О. Конта к изучению социальных явлений вытекал из философии позитивного метода, когда одним из объектов анализа социолога выступал механизм обеспечения в обществе солидарности и согласия.

«Для новой философии порядок всегда составляет условие прогресса и обратно, прогресс является необходимой целью порядка» [87, с. 44]. О. Конт рассматривал социальные институты как итог и предпосылку общественного порядка, обеспечивающего прогресс человечества.

Развивая эти идеи, Э. Дюркгейм подчеркивал необходимость и позитивность социальных институтов не только обществу, но и индивидам, которые самореализуются с помощью этих институтов [71, 72, 123].

В институционализме социальное поведение людей изучается в тесной связи с существующей системой социальных нормативных актов и институтов, необходимость возникновения которых приравнена к естественноисторической закономерности. К представителям этого направления можно отнести С. Липсета, Дж. Ландберга, П. Блау, Ч. Миллса и др. Каждый социальный институт, входящий в определенную социальную структуру, организуется для выполнения тех или иных общественно значимых целей и функций [119, с. 118]. По определению Ч. Миллса, социальный институт есть «общественная форма определенной совокупности социальных ролей» [35, с. 23].

Понятие «социальный институт» активно используют социологи структурно-функциональной школы. Т. Парсонс строит концептуальную модель общества как систему социальных отношений и социальных институтов. Причем последние трактуются как особым образом организованные «узлы», «связки»

социальных отношений. В структурно-функциональных теориях действия социальные институты трактуются двойственно, точнее, в качестве: 1) особых ценностно-нормативных комплексов, регулирующих поведение индивидов; 2) устойчивых комбинаций, образующих статусно-ролевую структуру общества [201, с. 231–232].

рассматривал социальные институты как продукт скорее психических, чем какихлибо других сил. «Социальные силы, — писал он, — это те же психические силы, действующие в коллективном состоянии человека» [50].

Если сопоставить множество определений социального института, то станет очевидной их существенная неоднозначность. Ряд социологов называет социальным институтом устойчивый тип общественной необходимой деятельности людей, структурирующей социальную жизнь. Другие используют данную категорию для обозначения закрепившихся в обществе ролевых систем людей, норм их поведения, обычаев и традиций. Третьи считают социальными институтами систему учреждений и/или организаций, регулирующих отношения людей в рамках либо всего общества, либо одной из его сфер [157, с. 151–152].

На наш взгляд, для понимания сущности социального института первостепенно значимо признание его устойчивой формой совместной деятельности многих людей, обеспечивающей их общественную жизнь.

Теоретико-методологические начала деятельностного подхода социологического анализа социального института заложены П. Блау [33, 34], Л. Гумпловичем [60], Г. Зиммелем [76], Ч.Р. Миллсом [110], Д. Муром [38], Д. Нортом [196], В. Парето [122, 128], Г. Спенсером [95, 156], Ф. Теннисом [162], Л. Уордом [165], Дж. Хомансом [172], Г. Спенсер, например, определял социальный институт как устойчивую упорядочивающую и организующую на нормативной основе удовлетворение их базисных потребностей [95, 156].

Дж. Хоманс дает такое определение: «Социальные институты — это относительно устойчивые модели социального поведения, на поддержание которых направлены действия многих людей» [172, с. 6].

В современном виде этот подход удачно реализован М.С. Комаровым и А.М. Яковлевым, определившим социальные институты следующим образом:

«относительно устойчивые типы и нормы социальной практики, посредством которых организуется общественная жизнь, обеспечивается устойчивость связей и отношений в рамках социальной организации общества» [180]. Аналогичные определения сформулировали А.И. Кравченко [69], Г.В. Осипов [119] и другие российские социологи.

Принято выделять ряд признаков, по которым можно определить, какой феномен общественной жизни является социальным институтом. В зарубежной и отечественной социологической литературе выделяется достаточно широкий спектр таких признаков. Данные институциональные признаки не являются нормативно закрепленными. Они скорее вытекают из обобщения аналитических материалов о различных институтах современного общества. В одних признаки могут фиксироваться четко и в полном объеме, в других — менее отчетливо. Но в целом они являются удобным инструментом для анализа процессов институционализации социальных образований.

Первым признаком социального института признается деятельность, необходимая и полезная всему обществу и конкретным людям [87, 91, 210].

Родительство есть деятельность по детопроизводству, т.е. направленная на обеспечение рождения и воспитания ребенка, его физического, духовного и материального благополучия.

По мнению П. Бергера, П. Бурдье и Т. Лукмана, социальный институт — это хабитуализированная деятельность, т.е. исторически «опривыченная» и ставшая образцом поведения [42, 156]. Родительство с самого начала человеческой истории несло в себе единство биологического и социального аспектов, являясь осью, вокруг которой формировались социальные связи.

легитимность, т.е. одобряемость общественным большинством и узаконенность в юридически-правовом аспекте [102].

В конце 1980-х годов в СССР в юридической лексике стали употребляться термины «родительство» и «отцовство». В 1989 г. был принят закон об увеличении отпуска по уходу за ребенком и одновременно о возможности использования этого отпуска любым из родителей. К разработке законопроекта привлекались эксперты из институтов Академии наук. Впервые дискурс отцовства был вынесен на уровень законодательства [64, с. 43].

Спецификой современного российского законодательства является то, что объектом правовых взаимоотношений является семья. Государство проявляет заботу о семье путем принятия разнообразных государственных мер по ее социальной поддержке, по обеспечению прав и интересов членов семьи.

Родительству как важной составляющей семейно-брачных отношений, социально значимой функции института семьи в семейном законодательстве уделено большое внимание.

Родительская деятельность регулируется следующими нормативноправовыми документами: Конституция РФ (от 12.12.1993, действующая редакция от 05.02.2014) [4]; Гражданский кодексРФ (№ 51-ФЗ от 30.11.1994, действующая редакция от 14.11.2013) [1]; Семейный кодекс РФ (№ 223-ФЗ от 29.12.1995, действующая редакция от 25.11.2013) [7]; Закон о дополнительных мерах государственной поддержки семей, имеющих детей (№ 256-ФЗ от 29.12.2006, действующая редакция от 02.07.2013) [12]; Закон об актах гражданского состояния (№ 143-ФЗ от 15.11.1997, действующая редакция от 25.11.2013) [11];

Жилищный кодекс РФ (№ 188-ФЗ от 29.12.2004, действующая редакция от 30.12.2013) [2]; Закон о государственных пособиях гражданам, имеющим детей (№ 81-ФЗ от 19.05.1995, действующая редакция от 01.01.2014) [9]; Закон о государственной социальной помощи (№ 178-ФЗ от 17.07.1999, действующая редакция от 25.11.2013) [10]; Налоговый кодекс РФ (№ 146-ФЗ от 31.07.1998, действующая редакция от 01.01.2014) [5]; Трудовой кодексРФ (№ 197-ФЗ от 3012.2001, действующая редакция от 01.01.2014) [8]; Закон о гражданстве РФ (№ 62-ФЗ от 31.05.2002, действующая редакция от 03.11.2013) [13]; Кодекс РФ об административных правонарушениях (№ 195-ФЗ от 30.12.2001, действующая редакция от 15.02.2014) [3]; Основы законодательства Российской Федерации об охране здоровья граждан (№ 323-ФЗ от 21.11.2011, действующая редакция от 25.11.2013) [6].

Родительские права — гражданские права человека, обретаемые им одновременно со взятием на себя обязанностей по воспитанию и содержанию ребенка. Обладателем родительских прав может быть как биологический родитель ребенка, так и тот, кто егоусыновил.

В России к родительским правам относятся:

право на воспитание ребенка (преимущественное перед всеми другими лицами), на выбор формы его образования и конкретного образовательного учреждения;

право представлять интересы ребенка в отношениях с любыми физическими и юридическими лицами;

право родителя, проживающего отдельно, на общение с ребенком, на получение информации о нем из образовательных, медицинских и других учреждений;

право несовершеннолетних родителей проживать совместно с ребенком и участвовать в его воспитании;

право нетрудоспособных родителей получать содержание от трудоспособных детей.

По достижении ребенком 18 лет родительские права прекращаются (за исключением права нетрудоспособных родителей на содержание). Прекращение родительских прав происходит и в случае приобретения детьми полной дееспособности до этого возраста. Лишение родительских прав осуществляется по решению суда и не означает освобождения от родительских обязанностей (глава 12 Семейного кодекса РФ от 29.12.1995, действующая редакция от 25.11.2013 [7]).

Любой социальный институт выполняет две важные для общества социальные функции — социализирует людей и контролирует их поведение.

Соответственно социальный институт призван достигать самые значимые для общества цели: сохранение и стабилизацию общества и препятствование его деградации [82, 102, 120]. Данные признаки мы, безусловно, относим и к родительству.

Родительство выполняет обязательные функции в обществе. Это регулятивная, интегративная, транслирующая, коммуникативная и другие функции. Это следующий институциональный признак [91, 109].

Каждый социальный институт должен иметь свои специфические функции.

Родительству как социальному институту присущи как общие для всех институтов функции, так и специфические, отличающие его от других и делающие его жизненно необходимым для всего общества. При всех изменениях общества неизменной остается специфическая функция родительства — репродуктивная. Она проявляется в единстве взаимодействия материнства и отцовства как взаимодополняющих компонент при зачатии, рождении и воспитании. Общественная необходимость в родительстве как социальной форме организации рождения всегда остается актуальной, так как человечество должно воспроизводиться.

В связи с трансформацией общественных процессов стало актуально говорить о проявлении дисфункций родительства. Они будут выражаться в специфических типах родительства. Это родители-одиночки, гендернонейтральные родители, старородящие родители и др.

Часто на практике некоторые институты продолжают существовать, хотя они не только не выполняют своих функций, но и порой даже препятствуют им.

Это является доказательством того, что у данного института существуют скрытые функции, которые удовлетворяют потребности определенных социальных групп [102]. Латентные (скрытые) функции, в отличие от явных, не запланированы заранее, носят непреднамеренный характер, и их последствия осознаются не сразу и не всегда, а порой и вовсе остаются неосознанными до конца.

удовлетворяет свои биологические, психологические и социальные потребности в реализации себя как родителя. Некоторые преследуют материальную выгоду от рождения ребенка. Удовлетворение своих финансовых потребностей также является латентной функцией родительства. Таким образом, выполняя весь набор типичных, специфических, латентных функций, а также дисфункций, родительство служит средством самореализации человека в обществе.

Проявление социального института во всех сферах общественной жизни является его отличительной чертой от прочих социальных явлений [109, 178].

Деятельность родительства так или иначе проявляется во всех сферах общественной жизни. В политической сфере социума происходит влияние на родительство путем планирования определенных демографических программ, изменений в законодательстве, определения юридического статуса. Но в то же время реакцией родительства на все политические изменения в обществе будет демографическое состояние населения нашего государства. Взаимодействие родительства с культурной сферой общества происходит через закрепленные в обществе системы норм, законов, правил, а также культурных традиций и обычаев. Результатом данного взаимодействия будет современное состояние культурного наследия общества. Экономическая сторона общественной жизни обеспечивает материальные взаимоотношения родительства с экономическими институтами. Должная материальная поддержка института, который воспроизводит население, обеспечит материальное благосостояние страны. Таким образом, отнеся родительство к социальной сфере, можно утверждать о взаимодействии данного института с другими институтами политической, экономической и культурной сфер общества.

Следующий признак — наличие внешних и внутренних ресурсов. Это поддержка со стороны государства и собственные человеческие ресурсы. Они могут быть как материальными, так и идеальными, духовными. Огромную роль в воспроизводстве и трансляции духовных ценностей играет символика, которая в лаконичной форме выражает основные культурные принципы родительства.

Символами у родительства являются мать, держащая на руках младенца, аист, улыбающийся малыш.

У каждого социального института есть своя структура [102, 104]. В социальном институте родительства существует определенная система ролей. Это материнство и отцовство, которые имеют свою функциональную нагрузку.

Структура четко определяет функции, права и обязанности участников для достижения поставленной цели. Каждый выполняет свою устоявшуюся, традиционную для данного института социальную роль, функцию, благодаря чему все остальные имеют достаточно надежные и обоснованные ожидания.

При внешнем воздействии и внутренних изменениях происходит переход основных функций от одного участника к другому. В ходе исторического процесса внутри родительства происходит обмен функциями между матерью и отцом, например, нередко роль добытчика на себя берет женщина, а в роли няни выступает мужчина. Но пока данные роли существуют внутри института, мы можем говорить о трансформации родительства. Бывают ситуации, когда определенные роли на себя берут другие институты, например, государство — функцию воспитания, здесь можно говорить о проявлении дисфункций родительства — отказ от ребенка.

Общественный институт располагает определенной системой норм, обеспечивающих поощрение желаемого и подавление нежелаемого, отклоняющегося поведения [178, с. 7]. Важно, чтобы каждый участник структуры института четко выполнял свои функции. Отказ отца или матери от воспитания ребенка или вовсе уход из семьи свидетельствует о нарушении общепринятых норм поведения в родительстве. Поведение в родительстве держится на системе ценностей, которая формировалась из поколения в поколение, в основе ее лежат любовь к детям, привязанность, нежность, уважение между родителями.

Следующий признак нам говорит о том, что в результате функционирования социальные институты образуют социальные группы [81, 82]. Характер групп зависит от стандартов поведения, традиций, ценностей, распространенных в институте. Это могут быть группыкак с положительной функциональной нагрузкой, так и с отрицательной. Например, однополые пары, шведские семьи и др.

Заключительный признак институционализации — это наличие двух механизмов развития [93]. Родительство развивается под влиянием двух механизмов, экзогенных и эндогенных. Экзогенными факторами изменений являются общество и государство (например, общественное мнение, законодательство), эндогенными факторами — внутриинституциональные традиции и нормы. Очевидно влияние экономических, правовых, политических институтов, культурно-исторического генезиса, медико-технологического развития на родительство. Эти изменения надо видеть и изучать, чтобы адекватно оценивать их. Но эти трансформации не меняют сути родительства, понимаемого как социальный институт.

В результате синтеза представленных выше институциональных признаков мы получаем то, что социальный институт родительства — это сознательно детопроизводству, т.е. по обеспечению рождения и воспитания ребенка, его физического, духовного и материального благополучия, осущесвляемая при поддержке со стороны родственников, государственных и муниципальных властей, организаций гражданского общества Итак, подведем итог. Мы соотнесли феномен родительства с основными институциональными признаками и показали, в чем проявляются эти признаки у родительства как социального института, а также их социальную значимость для человека и общества.

Своей деятельностью институт родительства обеспечивает удовлетворение социальных потребностей общества в воспроизводстве путем выполнения основных функций рождения и воспитания детей. Эти процессы имеют огромную значимость не только для количественного воспроизводства населения, но и для создания человеческих ресурсов для развития культуры, морально-нравственных ценностей, гармоничных взаимоотношений в обществе, экономического роста и политической независимости России. Поэтому подчеркивается особая важность верного выбора объекта поддержки государства, так как он является источником гармоничного развития общества.

Родительство, как правило, не попадает в поле зрения политиков, законотворцев, практиков-управленцев, создающих, утверждающих и реализующих социально-демографические программы. Многие не видят разницы между материнством и родительством, упускают из вида важность роли отца в воспроизводстве и социализации будущего поколения, что приводит к дисфункциональной деятельности института родительства.

демографического развития России правительство и СМИ говорят об ее эффективности. Но время от времени в публичных выступлениях и прессе появляется информация о несовершенстве демографических программ и о возможных их модернизациях.

Впервые о недостатках и путях усовершенствования демографической политики России заговорили в 2009 г. на сессии законодательного собрания Санкт-Петербурга. Политики утверждают, что программа «Материнский капитал» не идеальна, имеет ряд недостатков, но является серьезным шагом на пути преодоления демографического кризиса в современном российском преимущественно государственные потребности в повышении рождаемости.

Демографический дискурс подменяет дискурс семейной политики. Родительство подменяется материнством, упускается из внимания отцовство. Кроме того, принятые меры рассчитаны пока преимущественно на бедные слои, что чревато повышением рождаемости среди маргинальных, неблагополучных групп населения. А нам необходима поддержка и семей среднего класса. В замену материнскому капиталу было предложено ввести программу «Материнский вознаграждение, а ежемесячное пособие за родившегося третьего ребенка и последующего. Но для заключения такого контракта необходимо, чтобы семья была полной, у родителей отсутствовали вредные привычки и судимость [113].

На наш взгляд, данный проект не лишен смысла и может дать положительные результаты в оптимизации функционирования института родительства. Но дальнейшего развития он пока не получил.

Активизация деятельности по усовершенствованию демографических программ прослеживается в период думских и президентских предвыборных кампаний. Каждая партия в своей программе имеет раздел, касающийся демографических проблем в России. Но конкретных проектов по их реализации нет. Предлагаются лишь единичные меры по стимулированию рождаемости. Но на политических дебатах то и дело обсуждается возможность стимулирования не только матерей, но и отцов, предлагается материнский капитал переименовать в родительский и пр. Данные предложения дают надежду на возможный пересмотр объекта демографической политики. И при дальнейшем проектировании будут учитываться как материнство, так и отцовство — две равноценные составляющие института родительства.

Еще одним доказательством состоятельности тезиса о том, что при решении различных социально-демографических проблем необходимо ориентироваться на социальный институт родительства, являются результаты анализа семейных и демографических программ различных европейских стран. Изучалась эффективность предпринимаемых мер по стимулированию рождаемости в развитых странах.

Анализируя публикации [79, 89, 135, 144, 175, 189, 195], характеризующие практику демографических и семейных политик современных стран, можно выделить три основных подхода, которые мы условно назвали:

Специфика такого анализа заключается в выборе государством объекта поддержки в своих демографических программах.

Материнские программы отличаются однозначной материальной и правовой поддержкой матерей, оставляя без особого внимания других членов семей. В детских программах обращается особое внимание на поддержку здоровья и воспитания будущего поколения страны. Наиболее прогрессивным, на наш взгляд, является родительский подход, при котором поощряется государством гендерное равноправие в разделении родительских ролей и функций.

Материнская модель демографической и семейной политики отличается однонаправленностью в мерах поддержки рождаемости. Стимулируя материнство, государство принижает отцовство. Ярким представителем данного подхода является Россия. Все существующие меры помощи получать могут только женщины, исключением являются отцы-одиночки.

В странах с детской демографической политикой основные меры нацелены не столько на материальную поддержку родителей, сколько, прежде всего, на воспитание здорового и благополучного будущего поколения. Такими мерами являются, например, во Франции бесплатные детские сады и общее образование для всех без исключения детей, бесплатное питание в учебных заведениях;

Германия опирается на традиционную детскую концепцию семьи с одним кормильцем и финансово поддерживает те семьи, в которых мать посвящает себя воспитанию детей.

Родительский принцип демографической и семейной политики свойственен скандинавским странам, где предоставляются материальные и организационные возможности для работы обоих родителей, и поощряется более равномерное распределение семейных обязанностей, в том числе, по уходу за детьми. Такая политика реализуется в Швеции, Норвегии, Дании, Финляндии.

Какая из названных моделей наиболее эффективна в социальном смысле? В России за период 2007–2012 гг. общий коэффициент рождаемости вырос с 11,3 до 13,3. Благодаря увеличению рождаемости и снижению смертности естественная убыль населения уменьшилась с –3,3 до –0,91. Можно согласиться, что экономические меры являются эффективным методом для стимулирования рождаемости, независимо от того, на кого они направлены. Но есть также показатели социального благополучия и здоровья новорожденных. В России Следовательно, дело не только в материальных стимулах. Видимо, в других концепциях есть то, чего нет в материнском подходе, например стимулирование отцовства, престижность быть родителем. К тому же современные технологии давно конструируют замену семье и родительству, недооценивая важность функций данных институтов. Ничто не может заменить биологическую и социальную составляющую родителей для полноценного развития ребенка в семье.

Для демографического процветания страны необходим комплексный подход на основании родительской концепции, так как практика зарубежных демографической политикой характеризуются высоким процентом рождения здоровых детей, финансовым и социальным благополучием родителей, наличием условий для воспитания будущего поколения.

Таким образом, обеспечение института родительства необходимыми социальными условиями со стороны государства для оптимизации его деятельности по решению социально значимых проблем общества, должно быть центральным положением государственной семейной политики.

привлекательности для рождения и воспитания будущего поколения. В список стран-лидеров, обеспечивающих наиболее здоровые, безопасные и благоприятные По данным с сайта Федеральной службы государственной статистики РФ:http://www.gks.ru Economist Intelligence Unit (EIU) — британская организация по независимому прогнозированию и консультированию, известная своими прогнозами по экономическим, социальным, политическим вопросам стран мира условия, вошли Швейцария, Норвегия, Швеция, Дания, Нидерланды, которые характеризуются родительским подходом в семейной политике. При составлении рейтинга учитывались 11 статистических показателей, в том числе уровень преступности, доверие к госучреждениям, личное богатство, ход мировой экономики и прогнозы относительно дохода на душу населения в 2030 г., когда родившиеся в 2013 г. дети станут взрослыми. Россия в данном рейтинге занимает 72-ю позицию из 80 [51].

Успех реализации социально-демографических программ зависит не только и не столько от размера денежных пособий и благополучия социальной среды.

Важно, кто является потребителем благ государства. Дисфункции социального института родительства проявляются в увеличении нетипичных и губительных для общества родительских типов, что характеризует современное состояние структуры института родительства. Поддержка данных типов не приведет к ожидаемому успеху в решении социально-демографических проблем.

Следовательно, необходимо уточнить существующие типы родительства.

семейное/бессемейное, полное/неполное. Обоснуем и систематизируемтипы проявления родительства в современной России (таблица 1).

Данная типология отражает: во-первых, все присутствующие в обществе формы родительства, тем самым характеризует современное состояние структуры института; во-вторых, распространение случаев бессемейного и семейного инновационного родительства, что свидетельствует о дисфункциональном состоянии института; в-третьих, потребность их изучения для дальнейшей оптимизации деятельности института родительства.

Таблица 1 – Типы родительства современной России Бессемейное Но данная типология не способна в полной мере разграничить социально благополучное и неблагополучное родительство, что является принципиально значимым для оптимального функционирования института.

Для того чтобы обозначить, каким наука и общество хочет видеть «правильное» родительство, в последнее время рождались самые разнообразные понятия. Вот наиболее устоявшиеся и используемые в названиях разных программ и подходов: «сознательное родительство», «осознанное родительство», «ответственное родительство», «компетентное родительство», «просвещенное родительство», «естественное родительство». И в родительской среде, и среди специалистов такие понятия оказываются очень близкими по вкладываемому в них смыслу. Родительство — социально ответственное дело, эффективность которого зависит от того, в какой мере мать и отец осознают и принимают эту ответственность. Родители должны усовершенствовать свою материнскую и отцовскую компетенцию в вопросах рождения и воспитания детей, доверять своим родительским чувствам в спорных моментах в вопросах развития и здоровья своего ребенка [14, 15, 16].

Данный подход в определении родительства мы считаем эвристичным, так как он раскрывает исследовательскую проблематику диссертации: определить сущность оптимального функционирования социального института родительства.

Но он требует конкретизации.

относим: осознанная готовность к рождению детей, вынашивание и рождение желанных детей; установки матерей и отцов на производство здорового потомства, а также их ответственность за действия, реализующие эту установку;

добросовестное выполнением всего спектра родительских обязанностей;

готовность родителей нести моральную и правовую ответственность перед обществом, государством, друг другом и детьми за результаты своей деятельности.

Подведем итог параграфа. Проблема выбора объекта государственной семейной политики России не решится до тех пор, пока социологическая наука не отстоит необходимость рассмотрения материнства и отцовства в комплексе, как взаимодополняемых и социально значимых структур. Такое рассмотрение возможно сквозь призму институционального анализа родительства.

Это теоретическое заключение имеет практически важное значение не возможности сохранения народа, богатого самобытной культурой, экономической развитостью и политической независимостью. Это означает, в частности, целесообразность оптимизации с помощью социально-демографических программ родительской деятельности, причем не только материнской, но и (государственной, муниципальной, общественно-организационной) поддержки социально-ответственного родительства, проявляющегося, прежде всего, в семейной форме.

Институциональное осмысление феномена родительства — главная и центральная методологическая установка, сквозь призму которой рассматривается вся последующая проблематика исследования.

1.3 Методика эмпирического исследования состояния и проблем функционирования социального института родительства в Алтайском крае Рассматривая родительство в качестве социального института, мы признаем тем самым, что изучаемое явление функционирует и развивается под воздействием системы социальных факторов, имеющих, с одной стороны, объективный и субъективный характер, а с другой — эндогенный и экзогенный смысл.

Социальные факторы родительства — факторы, влияющие на процесс детопроизводства. При этом социальные факторы, определяющие внешние условия функционирования родительства, мы считаем объективными, а факторы, характеризующие особенности родительского поведения, – преимущественно субъективными.

Для разработки и реализации научно обоснованных проектов регулирования рождаемости и поддержки института родительства желательно знать все факторы. Заметим, что факторы, стимулирующие и тормозящие родительскую деятельность, изучены в общем плане и хорошо известны разработчикам демографических программ общероссийского масштаба [17, 73, 139, 140, 149]. Однако эти социальные факторы (как объективные, так и субъективные) в каждом регионе РФ и составляющих его локальных социумах по-разному комбинируются, образуя качественно отличные комбинации. Знание особенностей этих комбинаций и специфики взаимодействий их компонентов пока неглубоко и явно недостаточно для оптимизации функционирования социального института родительства в масштабе как отдельно взятых регионов, так и их муниципальных образований. Поэтому методика диссертационного исследования нацелена на выявление не всего набора факторов, так или иначе влияющих на родительство, а тех их комбинаций, которые снижают социальную эффективность реализации программ стимулирования рождаемости и поддержки семьи и родительства в формате Алтайского края и его муниципальных образований.

Анализ статистических данных по факторам родительства проводился по муниципальным образованиям Алтайского края. При этом представленные ниже данные: а) характеризуют состояние института родительства в Алтайском крае; б) образуют основные объективные факторы, которые так или иначе могут повлиять на родительскую деятельность. Показатели коэффициента общей рождаемости (КОР) осмысливаются как переменные, меняющиеся под воздействием демографических, социальных, экономических и экологических факторов. При этом мы стремимся установить: во-первых, дифференциацию муниципальных образований по показателям КОР, во-вторых, объективные факторы этой дифференциации.

В число объективных показателей функционирования института родительства в Алтайском крае мы включили следующие:

1. Коэффициент общей рождаемости (КОР), исчисленный делением числа детей, родившихся живыми в течение календарного года, на среднегодовую численность населения Алтайского края. Средний КОР по Алтайскому краю в 2011 г. составляет 12,7, максимальный показатель — в Третьяковском районе (17,1), минимальный показатель КОР — в г. Яровом (7,3).

2. Представительство женщин фертильного возраста (15–49 лет) в общей численности населения края (в процентах). В 2011 г. в среднем в Алтайском крае доля женщин фертильного возраста составляла 25,14, максимальный показатель — в г. Барнауле (29,19), минимальный — в Усть-Пристанском районе (19,62).

3. Удельный вес мужчин фертильного возраста (16–60 лет) в общей численности населения. В 2011 г. в среднем по краю мужчин в фертильном возрасте насчитывалось 32,71%, максимальный показатель зафиксирован в Третьяковском районе — 36,64%, минимальный (30,57%) — в Алтайском районе.

4. Материальное благосостояние, в том числе размер средней номинальной заработной платы в муниципальном образовании, рассчитанной путем деления фонда начисленной заработной платы на общую численность наемных работников в изучаемом периоде. Средняя для края номинальная заработная плата в 2011 г. составляла 13 823 рублей. Самая высокая заработная плата в г. Заринске — 17 656 рубля, самая низкая — в Тюменцевском районе ( рублей).

5. Степень индустриализованности труда в муниципальных образованиях края. Территория края дифференцировалась на муниципальные образования с аграрным, аграрно-индустриальным и индустриальным трудом. Жители Барнаула, Бийска, Заринска, Камня-на-Оби, Новоалтайска, Рубцовска преимущественно заняты индустриализованным трудом. Алейск, Белокуриха, Славгород, Яровое и Бийский, Заринский, Змеиногорский, Каменский, Павловский, Первомайский, Славгородский районы характеризуются аграрно-индустриальной занятостью населения. Остальные 53 сельских района края отличаются аграрным трудом.

6. Дифференциация территории края по экологической и климатической комфортности, учитывающая:

а) зоны, пострадавшие от испытаний ядерного орудия на Семипалатинском полигоне;

б) благоприятность климата для здоровья населения;

в) объемы выбросов вредных веществ в атмосферу и сброса загрязненных сточных вод.

По результатам исследования Института водных и экологических проблем СО РАН Алтайский край дифференцируется на территории, характеризующиеся средними экологическими условиями для жизни (34 муниципальных образования),особо комфортными для жизнедеятельности (12 муниципальных образований) и менее комфортными (24).

характеризующийся показателями:

а) смертности по различным классам болезней;

б) количества больничных коек к общей численности населения;

в) обеспеченности медицинских учреждений квалифицированными специалистами.

Показатели уровня медицинского обслуживания в 18 муниципальных образованиях высокие, в 29 — средние, в 23 районах — низкие.

8. Обеспеченность детей местами в дошкольных образовательных учреждениях определялась соотношением количества мест в детских садах к числу детей дошкольного возраста. Нехватка мест в яслях и детских садах наблюдается в 24 муниципальных образованиях, в 30 районах края количество мест примерно соответствует числу желающих, а в 16 районах места в избытке.

9. Обеспеченность населения жильем. Данный статистический показатель определялся числом семей, признанных нуждающимися и состоящих на учете на получение жилой площади, и числом семей, получивших жилье и улучшивших жилищные условия. Жители девяти сельских районов края хорошо обеспечены жильем, в 37 районах — средние жилищные условия, в 24 муниципальных образованиях, в том числе городах,— низкие.

Все данные по отмеченным показателям были получены из результатов Всероссийской переписи населения 2010 г.; статистических данных, которые предоставил Территориальный орган Федеральной службы государственной статистики по Алтайскому краю; данных Института водных и экологических проблем СО РАН.

Для получения показателей субъективных факторов использовалось два метода сбора и анализа информации: полустандартизированное интервьюирование и экспертный опрос. Инструментарий этих методов, (стандарты интервью и образцы карт экспертов) дан в приложениях 1–4.

В порядке общей характеристики стандарта интервью отметим, что он содержит вопросы, нацеленные на установление мнений родителей о факторах, с одной стороны, мешающих исполнению функций материнства и отцовства, а с другой — стимулирующих их детородную деятельность. Особое внимание при этом уделено выявлению:

1) потребности в детях;

2) традиций многодетности;

3) уровня материальных притязаний;

4) уверенности в завтрашнем дне;

5) признания помощи со стороны родственников, соседей;

6) удовлетворенности помощью со стороны государства;

7) социально-ответственного родительства.

Степень родительской ответственности определялась следующими показателями:

1) формы семейно-брачных отношений;

2) мотивы принятия в семью ребенка на воспитание;

3) снижение (повышение) удовлетворенности жизнью после рождения или принятия на воспитание ребенка;

4) признание появления трудностей после рождения или принятия на воспитание ребенка;

Роль индикаторов социально-ответственного родительства, согласно концепции диссертации, играло признание респондентами:

1) законности их брака;

2) желания иметь много детей и помогать неродным детям;

3) удовлетворенности жизнью;

4) возникновения непреодолимых трудностей в связи с рождением или принятием на воспитание ребенка.