ЕВРОПЕЙСКИЙ УНИВЕРСИТЕТ В САНКТ-ПЕТЕРБУРГЕ

СПЕЦИАЛЬНЫЕ

ИСТОРИЧЕСКИЕ

ДИСЦИПЛИНЫ

Учебное пособие

2-е издание, исправленное

С.-ПЕТЕРБУРГ

2003

Специальные исторические дисциплины: Учеб. пособие/С. В. Белецкий, И. В. Воронцова, 3. В. Дмитриева и др.; Сост. М. М. Кром. 2-е изд., испр. CП6.: «Дмитрий Буланин», 2003.

Учебное пособие предназначено для студентов исторических факультетов вузов и содержит очерки по всем предусмотренным программой специальным (или вспомогательным) дисциплинам: палеографии (включая кодикологию), хронологии, генеалогии, геральдике, метрологии, нумизматике, сфрагистике, исторической географии.

Каждый раздел написан специалистом по данной дисциплине, поэтому читатель найдет в книге не просто сумму сведений по предмету, но и четко сформулированные авторские позиции по тем или иным вопросам, В ряде глав авторы использовали материалы и результаты своих исследований.

По объему данное пособие значительно превосходит используемые сейчас в вузовской практике учебники. Кроме того, оно выгодно отличается наличием материалов и заданий для самостоятельной работы. Таким образом, книга может быть использована и как пособие к лекционному курсу, и как практикум для проведения семинарских занятий. К числу достоинств данного издания относится также значительное количество иллюстраций. В конце тома помещена обширная библиография.

Ответственный редактор и составитель:

кандидат исторических наук М. М. Кром Рецензент:

доктор исторических наук А. П. Павлов Первое издание осуществлено при финансовой поддержке Института «Открытое общество (Фонд Сороса). Россия», грант № НВС В оформлении обложки использованы изображения гербов Брюсов и Челищевых работы М. Ю. Медведева © Коллектив авторов, © Европейский университет в Санкт-Петербурге, ISBN 5-86007^385-2 © «Дмитрий Буланин»,

ОТ С О С Т А В И Т Е Л Я

В предлагаемом вниманию читателей учебном пособии изложены основы специальных исторических дисциплин: палеографии, хронологии, нумизматики, сфрагистики, генеалогии, геральдики, исторической географии, метрологии. Более распространенным, правда, является другое наименование этих дисциплин — «вспомогательные», однако по ряду причин авторы этой книги решили от него отказаться. Термин «вспомогательные дисциплины» подразумевает, что названные науки не вполне самостоятельны и призваны служить лишь «помощницами»

Большой Истории. Подобная характеристика, будучи справедливой применительно к XVIII—XIX вв. — периоду становления специальных исторических дисциплин, когда на них действительно смотрели как на вспомогательное средство при написании исторических трудов, — никак не соответствует их нынешнему состоянию.' В наши дни генеалогия и геральдика, сфрагистика и нумизматика, историческая география и другие дисциплины представляют собой самостоятельные отрасли научного знания, обладающие собственным предметом и методами исследования, способные ставить и успешно решать важные проблемы общеисторического характера.

Кроме того, при выборе названия для учебного пособия, вероятно, должны приниматься во внимание и соображения, так сказать, педагогического свойства: не подумают ли студенты-историки, которым в первую очередь адресован наш труд, что предлагаемый им курс «вспомогательных дисциплин» — это некое необязательное дополнение к «основному» историческому образованию? Авторы данного пособия убеждены в обратном: специальные исторические дисциплины — ключ Уместно напомнить, что в XIX в. археология и этнография также считались вспомогательными историческими дисциплинами. Дальнейшая специализация отраслей исторического знания привела к тому, что в XX в. обе эти дисциплины получили статус самостоятельных наук.

к постижению ремесла историка, без них самостоятельная исследовательская работа просто невозможна. Термин «специальные», на наш взгляд, удачно подчеркивает необходимость специализации и овладения профессиональными навыками.

Задачи специальных исторических дисциплин до некоторой степени схожи с задачами источниковедения — в том, что касается разработки методики анализа определенных видов источников. Так, для нумизматики основным источником служат монеты и их клады, для сфрагистики — печати, для геральдики — гербы и т. д. Однако решением источниковедческих задач возможности специальных исторических дисциплин отнюдь не исчерпываются. Методы некоторых из этих дисциплин (например, генеалогии или исторической географии) могут играть интегрирующую роль в историческом исследовании, систематизируя данные, полученные из источников разного рода, и помогая найти убедительное объяснение изучаемым явлениям. Что это за методы и как они «работают» в историческом исследовании — об этом рассказывается на страницах данной книги.

Несколько слов о замысле и структуре предлагаемого учебного пособия. Оно написано на материалах, относящихся к истории России (хотя авторы, там, где это было необходимо, делали экскурсы в историю развития той или иной специальной дисциплины в зарубежных странах). Что касается полноты изложения, то она напрямую зависит от степени научной разработки тех или иных сюжетов и проблем.

Именно поэтому в ряде разделов книги средневековый период изложен значительно подробнее, чем период Нового времени.

Мы попытались объединить в одном томе изложение теоретических основ каждой дисциплины (ее задач, методики исследования, терминологии), с одной стороны, и материалы для практических занятий, тренировочные задания — с другой. Таким образом, по замыслу авторов, данное пособие может использоваться как для изучения теоретической части курса, так и для проведения семинарских занятий.

Понимая, что многие вузовские библиотеки сейчас испытывают острую нехватку специальной литературы, мы стремились включить в пособие как можно больше разнообразной информации, иллюстраций, справочного материала. Вместе с тем, для тех наших читателей, которые захотят в дальнейшем углубить свои познания в какой-либо из специальных дисциплин, путеводителем послужит подробная библиография, приложенная к тексту книги. При ссылках на работы, помещенные в списке рекомендованной литературы в конце учебного пособия, принята следующая система: в тексте в скобках указывается фамилия цитируемого автора (курсивом) и год издания, а затем номер страницы, В списке литературы нужное издание следует искать под рубрикой соответствующей специальной дисциплины (палеографии, нумизматики и т. п.).

Специфика отдельных дисциплин, особенности исследовательского и преподавательского опыта авторов, их творческой манеры — все это обусловило большое своеобразие каждой из глав этой книги. Как составитель, я вовсе не стремился их искусственно унифицировать.

Авторы имели полную возможность выразить свое научное кредо в избранной области, свою точку зрения по затрагиваемым, в том числе спорным, вопросам. Тем не менее мы стремились выдержать во всех главах единую структуру изложения, осветить примерно один и тот же круг вопросов: предмет и задачи данной дисциплины; краткий очерк ее становления и развития (в Европе и России); характеристика важнейших для нее источников и приемов работы с ними; специальные методы исследования и их применение при изучении истории России.

Очерки, объединенные в данном томе, продолжают давнюю историографическую традицию изучения специальных исторических дисциплин, которая в России насчитывает уже почти два столетия. То, что сегодняшний студент, берущий в руки учебник, воспринимает как некую сумму готовых знаний, на самом деле является результатом неустанного научного поиска многих замечательных ученых. Так, невозможно себе представить русскую генеалогию без трудов Л. М. Савелова, Г. А. Власьева, С. Б. Веселовского; а нумизматику — без работ И. И. Толстого, А. В. Орешникова, И. Г. Спасского. Некоторые исследователи, подобно академику В. Л. Янину, внесли свой вклад в развитие нескольких исторических дисциплин (сфрагистики, нумизматики, метрологии и др.). Но если можно назвать ученого, чье имя в первую очередь ассоциируется со становлением специальных или вспомогательных исторических дисциплин в России, то это, бесспорно, — Николай Петрович Лихачев (1862—1936). Собранные им бесценные коллекции и принадлежащие его перу новаторские труды по сфрагистике, генеалогии, нумизматике, палеографии до сих пор образуют фундамент наших знаний во многих специальных дисциплинах, о которых рассказывается на страницах данной книги. В 2002 г.

исполняется 140 лет со дня рождения Н. П. Лихачева, и этот том по праву должен быть посвящен его светлой памяти.

Учебное пособие написано авторским коллективом в составе: кандидата ист. наук М. М. Крома (руководитель, автор раздела «Генеалогия»), кандидата филол. наук Е. В. Крушельницкой (раздел «Палеография»), кандидата ист. наук А. А. Романовой (раздел «Хронология»), И.В.Воронцовой и кандидата ист. наук С.Н.Травкина (раздел «Нумизматика»), доктора ист. наук С. В. Белецкого (раздел «Сфрагистика»), кандидата ист. наук М. Ю. Медведева (раздел «Геральдика»), кандидата ист. наук А. А. Селина (раздел «Историческая география»), доктора ист. наук З.В.Дмитриевой (раздел «Метрология»). Теми же авторами составлены материалы и задания для практических занятий и библиография к соответствующим разделам.

ТЕОРЕТИЧЕСКАЯ

ПАЛЕОГРАФИЯ

Предмет, цель и метод палеографии. Зарождение и развитие палеографии на Западе и в России. Палеография и другие Палеография — специальная историко-филологическая дисциплина, исследующая письменные памятники с внешней стороны с целью определить время и место их создания. Термин «палеография» состоит из греческих слов (древний) и (пишу) и может быть буквально переведен как «описание древностей». Палеография занимается происхождением, видоизменением, распространением письма и всего, что к письму относится: материал (на чем написано и чем написано), орудие письма, знаки письма, типы письма, оформление страницы (разлиновка, поля, слитное и раздельное написание слов), художественное оформление рукописей, переплет и его украшение и т. д. Задачи палеографии — прочесть текст рукописи, датировать рукопись и, если позволяют полученные в результате данные, сделать вывод о месте написания рукописи (и создания ее переплета).

Основной метод палеографии состоит в том, чтобы на основании изучения письма датированных рукописей (то есть имеющих на своих листах дату написания) сделать вывод о развитии письма и на этом основании датировать рукописи, не имеющие на своих листах даты написания.

Курс читался на кафедре музееведения Санкт-Петербургской академии культуры.

При подготовке этого раздела использованы материалы курса палеографии, читанного В. М. Загребиным на спецсеминаре филологического факультета Санкт-Петербургского университета и прослушанного автором. Выражаю бесконечную благодарность В. М. Загребину за ценные замечания и помощь.

Палеографический метод основан на том, что знаки письменности не остаются неизменными, так же как меняются со временем материалы и орудия письма, сама форма книги, способы и стили художественною оформления и пр. Следовательно, если рукописи определенного времени (то есть датированные) привести в хронологический порядок и изучить знаки письма и другие элементы (тип письма и пр.) этих рукописей в их появлении, изменении, исчезновении, замене другими знаками (элементами), то можно выявить комплексы признаков, свойственных рукописям определенного хронологического периода (или же рукописи, созданной на определенной территории).

Замеченные палеографом признаки могут быть присущи лишь отдельному памятнику или же, напротив, многим памятникам, но при этом проявляться окказионально в разные хронологические периоды (и на широком территориальном пространстве). Такие признаки не имеют методологического значения. Палеографически значимыми являются лишь те признаки, которые систематически повторяются во всех рукописях определенной эпохи или же во всех рукописях, созданных на определенной территории в определенное время. Таким образом, палеографический признак (или примета) есть внешний признак, содержащий косвенное указание на время и место. Хронологические и территориальные рамки могут быть различными, более широкими или узкими: заключать в себе десятилетие, четверть века, век, несколько веков, всю территорию, на которой распространена данная письменность или же только часть этой территории (например, какой-то монастырский скрипторий). Важно то, что палеографические признаки позволяют отличить рукописи той или иной хронологической эпохи от ближайшей предшествующей и ближайшей последующей хронологической эпохи (или от рукописей другой территории). Выявленный на основе изучения датированных рукописей комплекс палеографических признаков применяется при датировке и локализации рукописей недатированных (не имеющих на своих листах сведений о дате и месте создания): признаки недатированной рукописи следует соотнести с известными палеографическими приметами. Очевидно, что наиболее «узкие» палеографические признаки оказываются и наиболее ценными, так как позволяют точнее датировать или локализовать рукопись.

Палеографический метод позволяет не точно, но приблизительно датировать рукопись (от десятилетия до века) и еще более приблизительно определить место создания рукописи, поскольку, ввиду взаимодействия местных особенностей, территориальные приметы оказываются далеко не такими многочисленными и безошибочными, как приметы хронологические. При изучении недатированной рукописи следует учитывать весь комплекс выявленных признаков. Эти признаки могут: 1) подтверждать друг друга; 2) взаимно ограничивать друг друга — и это помогает точнее датировать рукопись (например, если хронологические рамки одного палеографического признака «перекрещиваются» с хронологическими рамками другого палеографического признака той же рукописи только на протяжении четверти века); 3) взаимно исключать друг друга — и это противоречие необходимо объяснить (например, рукопись написана на пергамене, материале, использовавшемся на Руси до XV в., скорописью XVII в. — такое сочетание взаимоисключающих признаков может наблюдаться в рукописях, важное государственное значение которых послужило причиной использования в XVII в. уже вышедшего из широкого употребления и весьма дорогостоящего материала, каковым является пергамен); если же это противоречие нельзя объяснить, то оно изобличает поддельность источника.

§ 2. Зарождение и развитие палеографии на Западе и в России Некий набор практических приемов определения относительной древности письменного документа существует, очевидно, с тех самых времен, с каких существует и сама письменность. Однако зарождение палеографии как научной дисциплины следует отнести лишь к XVII в., и родиной ее считается Франция. Исторические обстоятельства того времени актуализировали вопрос о документальных доказательствах земельных прав папской курии, королевской власти, монастырей, отдельных феодалов, а следовательно, возникла необходимость научной критики архивных документов и их научной датировки. Это и обусловило появление дипломатики как основной в то время дисциплины общего источниковедения и выделение затем из недр дипломатики специальной исторической дисциплины палеографии.

Центром научной мысли в области вспомогательных исторических дисциплин стало аббатство Сен-Жермен-де-Пре в Париже. Бенедектинским монахом был знаменитый Жан Мабильон, автор классического труда по дипломатике («De re diplomatica», 1681 г.), в котором особое место уделено и палеографии. Толчком к созданию этого трактата послужила полемика с иезуитом Даниэлем Ван-Папеброком, выпустившим в 1675 г. книгу «Введение к древности» («Propylaeum antiquarium»), в которой рассуждения о способах различения подлинного и подложного документов строились на неверном тезисе о том, что документ тем подозрительнее, чем старше. В ответ на это и выступил со своим трактатом Мабильон, впервые дав строго научную формулировку основных принципов исторической критики документов.

Работа Мабильона заложила основы общего источниковедения.

Метод же собственно палеографии как самостоятельной дисциплины был разработан Бернаром Монфоконом, тоже монахом, вызванным в Сен-Жерменское аббатство для помощи Мабильону. На основе изучения 12 тысяч греческих рукописей Монфокон выпустил в 1708 г. свое капитальное исследование о греческой палеографии («Palaeographia graeca»), выработав и обосновав в нем тот самый метод, который мы уже описали (см. § 1): на основании анализа внешних признаков расположенных в хронологическом порядке датированных рукописей устанивиь, признаки, характерные для письменности определенного времани и места, и применить в дальнейшем эти признаки для датировки рукописей, не имеющих даты. Именно разработка основного метода позволяет назвать Монфокона основоположником палеографии как самостоятельной дисциплины и, в частности, греческой палеографии.

При этом очевидно, что на основе этого единого метода существуют различные «палеографии» в зависимости от алфавита (языка) текстов рукописей (греческая, латинская, арабская, славянская кириллическая и т. д.), поскольку рукописи разных культурных традиций имеют свои палеографические признаки. Таким образом, славяно-русская палеография, вооруженная научным методом, должна была, тем не менее, пройти свой путь в изучении богатейшего рукописного наследия, написанного кириллицей на старославянском и древнерусском языках.

В России, как и в Западной Европе, существовали практические приемы экспертизы документов. Специалистами з этом деле были площадные подьячие, составлявшие и писавшие документы по самым разным вопросам. Такие практические навыки нашли отражение в знаменитых «Поморских ответах», составленных в 1723 г. одним из основателей старообрядческого Выгорецкого общежития Андреем Денисовым. В этом труде изложено исследование рукописи под названием «Соборное деяние на еретика Мартина Арменина», выдававшейся официальной церковью за документ XII в., и на основе анализа начертания букв, языка, бумаги, чернил, переплета сделан вывод о подложности документа.

Первый специальный палеографический труд появился в России лишь в начале XIX в. — это письмо А. Н. Оленина (впоследствии президента Академии художеств и директора Императорской Публичной библиотеки) графу А. И. Мусину-Пушкину по поводу надписи XI в. на тмутараканском камне, найденном на Таманском полуострове в 1806 г.

А. Н. Оленин привел палеографический анализ этой надписи и выразил мысль о необходимости создания русской палеографии.

Для осуществления этой задачи предстояло проделать большую подготовительную работу по выявлению, описанию и изданию рукописного наследия. В первой половине XIX в. важную роль в этом деле сыграл меценат граф Н. П. Румянцев, возглавивший группу русских ученых (К. Ф. Калайдович, митрополит Евгений Болховитинов, А. X. Востоков, П. М. Строев), исследовавших и описавших целый ряд монастырских библиотек и частных коллекций. В 1829 г. Академий наук была организована специальная Археографическая экспедиция во главе с П. М. Строевым. Ее сотрудники за короткое время исследовали до двухсот библиотек и архивов в четырнадцати губерниях России, выявив значительный по объему актовый материал. Для издания этих текстов в 1834 г. была организована Археографическая комиссия, главным сотрудником которой стал Я. И. Бередников. Эта комиссия собрала и издала все основные исторические источники: Полное собрание русских летописей, многотомные собрания актов (акты исторические, дополнения к ним и др.). Изучением и публикацией рукописей занимались также научные общества: Общество истории и древностей российских при Московском университете (основано в 1804 г.), Русское археологическое общество (основано в 1849 г.) и др.

Ко второй половине XIX в. было открыто большое число памятников письменности, многие были изданы, причем с палеографическими комментариями. Отдельные палеографические наблюдения можно уже было приводить в систему. В последней четверти XIX в. создаются первые общие курсы по славяно-русской палеографии. В 1885 г. вышел труд И. И. Срезневского «Славяно-русская палеография XI—XIV вв.», представляющий собой обработку лекций, читавшихся автором в Петербургском университете. В 1908 г. была издана «Славяно-русская палеография» А. И. Соболевского, читавшего лекции в Петербургском археологическом институте. В дополнение к этому курсу были выпущены альбомы снимков с рукописей. В 1928 г. появилась «Славянская кирилловская палеография» Е. В. Карского.

Особое место в развитии палеографии принадлежит академику Н. П. Лихачеву. Крупнейший специалист в области дипломатики и сфрагистики, знаток и коллекционер памятников старины, Н. П. Лихачев первым не только с практической, но и с научно-методологической стороны разработал проблему палеографического значения водяных знаков на бумаге мануфактурного производства.

Серьезный научный интерес представляет вышедший несколько позднее учебник В. Н. Щепкина «Русская палеография» (1918 г.).

Названные и целый ряд других, не упомянутых здесь, обобщающих работ по славяно-русской палеографии имеют каждая свои особенности, актуализируя те палеографические проблемы, которые находились в русле научных интересов авторов. Развитие палеографии как науки связано с выявлением, изучением и накоплением все новых комплексов палеографических признаков рукописей, а это обусловливает оформление и развитие в недрах палеографии относительно самостоятельных направлений, специализирующихся на изучении определенного круга элементов рукописи.

§ 3. Палеография и другие исторические дисциплины Палеография — не единственная дисциплина, изучающая письменные памятники, или же, говоря другими словами, не все письменные памятники являются объектом изучения палеографии. Так, письменные памятники нарезные или чеканные на разных бытовых предметах, а также надписи, процарапанные на штукатурке стен, изучает эпиграфика, надписи на печатях — сфрагистика, надписи на монетах — нумизматика, надписи, процарапанные на бересте, — берестология. В ведении палеографии находятся рукописные книги и документы, то есть памятники, написанные красящим веществом на мягком материале:

папирус, пергамен, бумага.

С другой стороны, круг письменных памятников, изучаемых палеографией, является объектом исследования и других дисциплин, которые рассматривают эти источники в других аспектах. Дипломатика изучает дипломатические и юридические памятники (грамоты), но не только с внешней стороны, как палеография, но также и сами тексты документов с точки зрения развития формуляра и т. п. Археография занимается определением и описанием содержания рукописи, а также теорией и методикой подготовки текстов к изданию. '\ Подобно тому как на заре источниковедения палеография вышла из недр дипломатики, так и в последнее время самостоятельное значение приобрели дисциплины, изучающие тот круг проблем, который традиционно рассматривался в соответствующих разделах палеографии.

Прежде всего это филигранология — специальная дисциплина, изучающая историю возникновения и эволюции водяных знаков бумаги и разрабатывающая приемы и методы выявления и идентификации этих знаков. Другая важнейшая дисциплина — кодикология — изучает книгу как предмет материальной культуры, исследуя процесс и технологию производства книги. В связи с этим кодикология занимается деятельностью книгописных центров, переплетных мастерских, бумагоделательных мануфактур. На современном этапе развитие этих дисциплин связано с разработкой и использованием новейших оптоэлектронных методов исследования различных элементов и созданием специализированных баз данных.

Возникновение и развитие письменности у славян. Славянские азбуки. Старославянский язык. Изводы и их приметы.

§ 1. Возникновение и развитие письменности у славян До возникновения буквенного письма и письменности славяне, как и все другие народы, пользовались различными исторически сменявшими друг друга типами первобытного письма: пиктографическим, в котором слиты зачатки собственно письма и изобразительного искусства, и идеографическим, представляющим собой сложную систему знаков — родовых, числовых, гадательных, знаков собственности, знаков, употреблявшихся при совершении языческих обрядов. Это письмо имело узкое и специальное употребление и не годилось для связной записи какого-либо содержания. Поэтому славянские племена, принимавшие христианство, начинали пользоваться греческим или латинским алфавитами, хотя эти алфавиты и не были приспособлены для передачи всех звуков славянской речи. Появление собственной буквенной письменности у славян относится ко второй половине IX в. и связано с деятельностью византийских миссионеров братьев Кирилла (Константина) и Мефодия, которые составили для славян азбуку и перевели на славянский язык книги Священного Писания.

Именно о такой истории говорит болгарский монах X в. по имени Храбр в своем сочинении «О письменах», которое является древнейшим историческим свидетельством о возникновении письменности у славян. Черноризец Храбр сообщает, что, будучи язычниками, славяне не имели книг (то есть письменности), а гадали и считали «чертами и резами» (идеографическими знаками); по принятии же христианства употребляли греческие и латинские буквы, но «без устроения» (при помощи этих алфавитов нельзя было написать многие славянские слова, например такие, как живот, чаяние, широта и др.); Кирилл «устроил славянское письмо», «сотворив» славянскую азбуку. Этим сведениям соответствуют и данные из жизнеописаний Кирилла и Мефодия, а также свидетельства иностранцев о наличии письменности у славян — эти свидетельства относятся ко времени после деятельности Кирилла и Мефодия.

Исторические обстоятельства, способствовавшие созданию славянской письменности, были следующими. В X в. славянские племена, жившие в бассейне рек Эльбы, Влтавы и Моравы, объединились и образовалось сильное славянское княжество Великая Моравия. Это княжество было уже христианским и в церковно-административном отношении входило в состав зальцбургского (баварского) архиепископства. Поскольку в западной христианской церкви существовал догмат о трех языках, на которых можно совершать богослужение — латинском, греческом и еврейском, — то и в Великой Моравии богослужение велось на непонятном населению латинском языке. Великоморавский князь Ростислав, умный и дальновидный политик, решил использовать в борьбе за самостоятельность княжества и независимость от соседних немецких феодалов поддержку Византии, отдаленной от Моравского княжества и поэтому не представлявшей непосредственной угрозы. Восточная христианская церковь допускала проповедь христианства на местном языке. Так, многие народы, принявшие христианство от греков, например, сирийцы (христианеарамейцы), копты (христиане-египтяне), армяне, грузины имели письменность и богатую литературу на своих языках. В 862 г. Ростислав отправил в Константинополь послов с просьбой прислать в Великую Моравию миссионеров для проповеди христианства на славянском языке. Византийский император Михаил III, заинтересованный в распространении своего влияния, удовлетворил просьбу моравского князя.

Во главе миссии были поставлены братья Константин (после принятия пострига Кирилл) и Мефодий, хорошо знавшие славянский язык, так как они были уроженцами Солуни — портового города, вокруг которого были славянские поселения и в котором, наряду с греческой, звучала славянская речь. Кирилл, прозванный за ученость философом, получил блестящее филологическое и богословское образование в Константинополе, он знал, кроме славянского и греческого, латинский, еврейский и арабский языки. Еще до отъезда в Моравию Кирилл составил славянскую азбуку и начал перевод на славянский язык греческого служебного евангелия.

Деятельность Кирилла и Мефодия как славянских просветителей протекала в двух княжествах — Моравии, куда они прибыли в 863 г., и Паннонии. Братья набрали себе учеников, обучили их славянскому письму, продолжили переводы греческих богослужебных книг. В 867 г.

Кирилл и Мефодий, прибыв в Рим, добились официального признания церковной письменности на славянском языке. В Риме Кирилл заболел и в 869 г. умер. Мефодий был назначен епископом Моравии и Паннонии (что не оградило его от столкновений с немецким епископством и даже от заточения в тюрьму, где он провел более двух лет) и работал над переводами на славянский язык библейских книг и церковных законов до самой своей смерти в 885 г.

После смерти Мефодия деятельность братьев была объявлена еретической, богослужение на славянском языке запрещено, ученики их подверглись гонениям, а многие книги были уничтожены (рукописи, современные Кириллу и Мефодию, до нас не дошли). Изгнанные из Моравии ученики солунских братьев ушли на славянский юг — в Болгарию и Македонию, где и продолжилось развитие письменности на славянском языке.

Расцвет славянской письменности наступает в Болгарии в годы царствования болгарского царя Симеона (893—927 гг.). В это время не только составляются многочисленные списки с кирилло-мефодиевских оригиналов и переводятся новые греческие книги, но и создаются оригинальные произведения на славянском языке. Это время называют «золотым веком» болгарской литературы. Однако во второй половине X в. Болгария утрачивает государственную самостоятельность и становится провинцией Византии. С конца X в. центр славянской письменности перемещается на славянский восток, в Киевскую Русь, где христианство становится государственной религией. Почти все древнейшие из дошедших до нас памятники русской письменности XI в. являются списками с южно-славянских (болгарских) книг.

§ 2. Славянские азбуки — глаголица и кириллица Для письма на славянском языке были изобретены две азбуки — глаголица и кириллица (см. табл. 1). Существует несколько точек зрения на то, когда появилась та и другая азбука и какая из них первична. Общепризнанной в настоящее время является следующая гипотеза (обоснована чешским славистом Шафариком). Сначала Кириллом была изобретена глаголица. Именно этой азбукой пользовались Кирилл и Мефодий при переводе на славянский язык литургических текстов. После того как дело Кирилла и Мефодия в Моравии было разгромлено, преследуемые ученики их ушли на юг славянских земель. И уже в конце IX в. один из этих учеников, Климент Охридский, занимавшийся миссионерской деятельностью в западной части Болгарии, около Охриды, ввел в практику вторую азбуку, названную кириллицей. Кириллица стала той славянской азбукой, которая лежит в основе современного русского, украинского, белорусского, болгарского, сербского и македонского алфавитов. Глаголица же употреблялась в богослужении в Хорватии, где сохранилась в качестве церковного письма (претерпев изменения из округлой в угловатую) вплоть до современности.

Источником для обеих азбук послужил греческий алфавит. В IX в, в Византии были в употреблении два вида письма: унциал, то есть прямое, раздельное и тщательное письмо, использовавшееся для написания церковных книг, и скоропись (иначе минускул) — основной тип письма. Глаголица, как полагают, основана на греческой скорописи, а кириллица — на греческом литургическом уставе. Для специфических славянских звуков были введены специальные буквы, некоторые из которых (например, буква «ш») ведут свое происхождение от букв древнего еврейского (самаритянского) алфавита. Славянские азбуки — результат тонкого понимания фонетической системы того языка, для которого они были составлены. ' Название славянских букв и их порядок в глаголице и кириллице одинаковы, но состав азбук и числовые значения букв не совпадают.

Славяне не имели особых знаков (цифр) для передачи чисел. Числа обозначались буквами, имеющими определенные числовые значения;

при этом над буквой ставился специальный знак "(титло). Числовые значения кириллицы соответствуют греческой цифири. Поэтому кириллические славянские буквы, не находящие соответствия в греческом алфавите, например, буквы «б», «ж», не имеют числового значения.

Глаголический и кириллический алфавиты Знак означает, что в определенных позициях в слове буква не читается го алфавита. Первоначальное количество букв в славянских азбуках установить с точностью невозможно. Уже упоминавшийся черноризец Храбр говорит, что букв было 38.

Более простая и удобная для письма кириллица на большей части славянской территории вытеснила замысловатую петлеобразную глаголицу. Однако некоторое время у южных славян в употреблении были обе азбуки.

§ 3. Старославянский язык. Изводы и их приметы Старославянским называется тот древний славянский язык, на который в XI в. было переведено с греческого Священное Писание первоучителями славян Кириллом и Мефодием. Как свидетельствуют исторические источники, Кирилл составил азбуку и начал перевод греческих богослужебных книг, еще находясь в Византии. Он был знаком с тем славянским наречием, на котором говорили славяне Солунского края.

Поэтому именно солунское наречие стало основой старославянского языка. Однако нельзя утверждать, что славянский язык — это зафиксированный в письменности солунский говор. Старославянский язык, будучи языком перевода с высокоразвитого греческого языка, с самого своего начала был языком литературно обработанным, словарный состав его был усложнен многочисленными неологизмами, синтаксический строй обработан по образцу греческого языка.

Старославянский язык — это древнейший язык всех славян, в течение длительного времени он был общим литературным языком разных славянских народов. Естественно, что под пером переписчиков старославянский язык подвергся дальнейшим изменениям: при переписывании памятников в текст проникали местные языковые особенности.

В «чистом виде» старославянский язык дошел до нас лишь в нескольких древнейших рукописях X—XI вв. (некоторые из них сохранились лишь в небольших фрагментах). Их легко перечислить. Это написанные глаголицей Зографское и Мариинское четвероевангелия, Ассеманиево и Боянское служебные евангелия, Синайская псалтырь, Синайский требник, сборник Клоца, Охридские и Рильские листки, Киевский миссал; и написанные кириллицей Саввина книга, Енинский апостол, Супрасльская рукопись, листки Ундольского, Хиландарские и Зографские листки, Македонский листок.

Применительно к более поздним рукописям, в которых отражено значительное влияние того или иного славянского языка, следует говорить об изводах старославянского языка, то есть его разновидностях. Поскольку палеографически значимые явления могут иметь разные временные рамки в славянских рукописях разных изводов, необходимо уметь точно определять извод рукописи.

Существуют три основных извода: сербский, болгарский (или среднеболгарский, в отличие от термина «древнеболгарский», который иногда применяется к старославянским рукописям) и русский. Каждый извод имеет немало лингвистических особенностей, которые отражаются в орфографии рукописи. Оперирование этими признаками представляет значительные трудности для палеографа-нелингвиста. Рассмотрим поэтому только один, но наиболее «удобный» комплекс примет, связанный с рефлексами носовых гласных в разных изводах.

В старославянских текстах имеется знак ж (юс большой) для обозначения носового «о» и знак ьк для обозначения йотированного (то есть с предшествующей мягкостью) носового «о». В древнерусском и сербском языках передававшиеся этими знаками гласные с носовыми призвуками уже к XI в. исчезли и совпали с обычными неназализованиыми гласными, что и отразилось на письме: вместо ж стали писать оу, и вместо ьъ — к (ср.: старослав. р^кд, %шлиь — и древнерусск. роукд, •/,шлк). В болгарских рукописях буквы ж и *ж сохраняются, хотя неизиестно, какое фонетическое значение они имели (в современном болгарском языке на их месте гласные «ъ» и «а»).

В старославянском языке для обозначения носового гласного «е»

употреблялся знак А (ЮС малый), и для этого же гласного йотированного — знак ь*. В древнерусском языке носовой звук «е» перешел в звук «а» с предшествующей мягкостью (которая в ряде случаев исчезала или не выражалась на письме). Поэтому в русских рукописях наблюдается смешение знаков: вместо старославянских А И IA употребляются также чнаки л и ш и, наоборот, на том месте, где в старославянском языке должны находиться знаки л или га, в древнерусских рукописях встречается знак А (ср. старослав. рекошА — древнерусск. ргкоша; старослав.