«Из истории развития нефтяной и газовой промышленности 21 ВЫПУСК ВЕТЕРАНЫ Москва ЗАО Издательство Нефтяное хозяйство 2008 Ветераны: из истории развития нефтяной и газовой промышленности. Вып. 21. - М.: ЗАО Издательство ...»

Для обеспечения геофизическими работами районов Закавказья, Туркмении, Второго Баку и Украины и создания необходимой материально-технической базы И.К. Седин приказывал: «Централизовать геофизическую службы, распыленную по организациям Наркомнефти, в Государственном Союзном геофизическом тресте (ГСГТ) путем создания филиалов (отделений) этого треста и возложения на них проведения геофизических работ на территории Закавказья, Турмении, Украины и Второго Баку». Для ведения работ в Закавказье и Туркмении к 1 январю 1941 г. необходимо было организовать в г. Баку Закавказское отделение ГСГТ (управляющий С.Д. Шушаков). Руководителям Азнефтекомбината и треста «Туркменнефть» предписывалось передать новой организации геофизическую аппаратуру, снаряжение и автотранспорт и откомандировать в ее распоряжение геофизиков. Этим же приказом предписывалось на базе недавно созданного Восточного электроразведочного треста Главгеологии создать в г. Уфе Восточное отделение ГСГТ во главе с В.Д. Сапожниковым. «Определить весь объем полевых геофизических работ на площадях «Второго Баку» на 1941 г. в сумме 3,5 млн. рублей». Средне-Волжскому, Нижне-Волжскому и Татарскому геолого-разведочным трестам Главгеологии предписывалось передать Восточному отделению ГСГТ оборудование, геофизическую аппаратуру, транспорт полевых геофизических партий и кадры специалистов-геофизиков к 1 марта 1941 г. В Киеве создавалось Украинское отделение, во главе которого поставили Б.Л. Гуревича.

Аппаратура и снаряжение передавалось из трестов «Укрнефтепромразведка» и «Укрнефтеразведка».

Отделу кадров Наркомнефти (т. Липатову) приказывалось направить в течение первых трех кварталов 1941 г. для работы в ЗакавказИз истории нефтяной промышленности СССР ском, Восточном и Украинском отделениях ГСГТ 50 инженеров-геофизиков из числа выпускников геологоразведочных втузов. Главному геологическому управлению (тов. Сенюков В.М.) – обеспечить в 1941 г. окончание строительства геофизического городка в Верхних Котлах. Главгеологии – приступить в 1941 г. к проектированию административного здания в Москве для ГСГТ объемом до 10 000 куб.

метров и жилого дома для сотрудников треста на 60 квартир и обеспечить окончание строительства в 1942 г.

Централизация геофизической службы ставила перед коллективом геофизиков-нефтяников новые конкретные задачи, требовавшие расширения и улучшения деятельности ГСГТ. С момента его организации началось более широкое и быстрое развитие геофизических методов разведки в нефтяной промышленности. ГСГТ намечал внедрение геофизических методов разведки в новых районах, выдвигал новые требования по обобщению геофизических материалов с целью подготовки площадей для глубокого бурения. Особая роль в этом деле принадлежала академику АН УССР В.А. Сельскому, управляющему трестом П.А. Поспелову, главному инженеру В.И. Харкевичу, а также В.В. Федынскому, В.М. Сенюкову и другим.

В соответствии с Постановлением ЦК ВКП (б) и СНК СССР от 16 января 1941 г. о поисках нефти в Ленинградской области, приказом Наркома нефтяной промышленности от 27 января 1941 г. № 82-а на ГСГТ было возложено составление сводок по геофизической изученности и сводных геофизических карт этой области, а также проведение комплексных региональных и детальных геофизических работ в Старо-Русском, Псковско-Островском и Кирилло-Белозерском районах. Необходимо было обосновать места заложения глубоких роторных скважин. Бурение возлагалось на Ленинградскую контору Мосгеолтреста.

Для производства геофизических работ в феврале 1941 г. была создана Ленинградская комплексная геофизическая экспедиция, начальником которой сначала был назначен инженер Ф.Н. Ефимов. Однако в связи с намечавшимся широким разворотом работ приказом по ГСГТ от 19 мая 1941 г. во главе экспедиции был поставлен опытный инженер-геофизик Андрей Андреевич Девяткин, а на должность главного инженера – Всеволод Михайлович Запорожец.

Из истории нефтяной промышленности СССР Приказом Народного комиссара нефтяной промышленности от 24 мая 1941 г. № 255 в составе ГСГТ была организована хозрасчетная каротажно-перфораторная контора. На нее было возложено производство каротажно-перфораторных работ в бурящихся скважинах Укрнефтекомбината, Укрнефтепромразведки, Главнефтегаза, геологоразведочных трестов Главгеологии: Московском, Средне-Волжском, Татарском, Нижнее-Волжском и др., т.е. нефтетрестов и объединений, не имевших собственной каротажно-перфораторной службы.

Директором каротажно-перфораторной конторы ГСГТ был назначен Николай Андрианович Перьков.

Накопление значительного и по количеству и по характеру фонда материалов геофизических исследований со всей остротой выдвинуло задачу их критического анализа и обобщения. 21 апреля 1941 г. на техническом совещании при главном инженере ГСГТ В.И. Харкевиче вопросы обобщения материалов геофизических работ впервые были во всем объеме поставлены на обсуждение широкого круга ведущих специалистов треста. Одновременно был рассмотрен план обобщающих исследований на 1941 г.

В обсуждении приняли активное участие В.И. Харкевич, технические руководители методов: гравиразведки – В.В. Федынский, сейсморазведки – А.Н. Федоренко, электроразведки – Е.Н. Каленов, руководитель группы обобщения А.И. Храмой, начальники геофизических экспедиций: Грозненской – И.Г. Медовский, Западно-Сибирской – А.Я. Ясечко, главный геолог Западно-Сибирской экспедиции А.А. Борисов.

После обсуждения было принято решение, явившееся этапным в организации геофизических работ, и поэтому мы считаем целесообразным привести его здесь: «Работы по обобщению геофизических материалов до сего времени не находятся на должной высоте. В обобщающих работах нет достаточного критического анализа используемых материалов (качество обработки, обоснованность, предпосылки и пр.), нет органического соединения результатов различных методов, основанного на комплексной интерпретации геофизических данных. Многие актуальные вопросы остаются не только не решенными, но зачастую и незатронутыми (эффективность, выбор рационального комплекса и т.д.).

Такое положение в значительной степени вызвано тем, что до сих пор не были четко определены задачи, стоящие перед обобщением. При постановке работ по обобщению не разрабатываются с необходимой полнотой и не обсуждаются технические задания.

Обобщение должно быть активизировано и работы по обобщению из мертвого капитала, каким они зачастую являются, должны стать действенным оружием для решения производственных задач.

Централизация геофизической службы облегчает правильную постановку и проведение таких работ, и тематика 1941 г. должна быть построена уже в полном соответствии с предъявляемыми требованиями.

Несмотря на недостаточный опыт в работах по обобщению можно указать несколько общих положений, которыми следует руководствоваться.

Намеченные темы должны быть посвящены районам, наиболее актуальным в отношении разведки на нефть и среди них в первую очередь районам, где сосредоточены крупные геофизические работы.

Обобщение должно преследовать две основные цели: на основе анализа проведенных работ, изучения физических параметров пород, данных бурения и геологической съемки, сопоставления с аналогичным районом, анализе различных косвенных сведений:

– провести наиболее полную и обоснованную геологическую интерпретацию геофизических исследований и дать описание полученных результатов;

– дать для проектирования дальнейших геофизических работ по возможности исчерпывающие материалы, устанавливающие наиболее эффективный комплекс геофизических исследований, методику полевых работ и их интерпретации.

При постановке темы должно быть составлено техническое задание, которое является основным документом для проектирования и выполнения работы по обобщению. В техническом задании с достаточной полнотой и совершенно конкретно должны быть освещены цель и содержание работы, план ее проведения, характер отчетных материалов.

Для достижения сформулированных выше целей и правильного решения задач, стоящих перед обобщением, необходимо в каждом случае выполнять следующее.

Произвести тщательный анализ всех работ, используемых для обобщения; в результате анализа должны быть установлены качество Из истории нефтяной промышленности СССР данной работы (методики полевого материала, топоосновы), достоверность и объективность полученных результатов.

С максимальной полнотой поднять вопрос о физических параметрах, имея в виду, что он является фундаментальным для интерпретации геофизических материалов; для этого не только должен быть собран и обработан имеющийся материал, но и проведены дополнительные работы по определению параметров.

Изучить буровой материал.

Провести переинтерпретацию и комплексную интерпретацию имеющихся материалов на основе всей совокупности собранных данных и с использованием различных усовершенствований.

Сделать критическое сопоставление данных бурения с результатами геофизических исследований.

По результату работы в соответствии с общими задачами дать описание геологических результатов и методические указания относительно дальнейших работ.

В тех случаях, когда материал недостаточен для составления определенных выводов, следует четко сформулировать неразрешенные вопросы и указать конкретные пути к их выяснению.

Работы по обобщению могут выполняться по этапам. В этих случаях этапы должны быть достаточно крупными, чтобы представлять законченное целое. Вместе с тем в техническом задании должна быть указана та общая задача, решению части которой посвящена данная работа.

Совещание считает, что для повышения качества работ по обобщению необходимо обеспечить исполнителей систематической консультацией со стороны старших инженеров методов и геологов. Для этой цели предусмотреть в планах соответствующее время. ».

Возникший вопрос об организации обмена опытом между геофизическими предприятиями был частично решен еще в 1940 г. указанием Наркома нефтяной промышленности И.К. Седина от 6 декабря 1940 г. № Д-2221 начальнику Гостоптехиздата: «Для осуществления обмена опытом по вопросам применения прикладной геофизики в деле разведки и эксплуатации нефтяных месторождений предлагаю Вам создать в журнале «Нефтяное хозяйство» специальный отдел, посвященный прикладной геофизике, и включить в состав редакции журнала т.т. Поспелова П.А., Харкевича В.И. и Иванчука П.К.».

Централизация позволила укрепить геофизическую службу, существенно улучшить ее материально-техническую базу, повысила ответственность коллектива ГСГТ за качественное и своевременное выполнение работ.

Строительство геофизического городка в Верхних Котлах (Москва) становилось реальностью. По этому вопросу Народным комиссаром нефтяной промышленности И.К. Сединым был издан приказ от 24 мая 1941 г. № 251, в соответствии с которым для строительства геофизического городка создавалась специальная дирекция, подчиненная ГСГТ.

Этому решению предшествовала большая подготовительная работа. Постановление Экономсовета СССР от 19 августа 1939 г. о строительстве экспериментальных мастерских для изготовления новых конструкций геофизической аппаратуры, гаража для специальных машин (станций) и складов для аппаратуры и оборудования не было выполнено. Сооружение перечисленных объектов было исключено Госпланом СССР из титульного списка как новое промстроительство в Москве, несмотря на то, что Нарком нефтяной промышленности обеспечил своевременное выделение соответствующих ассигнований. Не отрицая необходимости этого строительства, Госплан СССР рекомендовал вести его вне Москвы.

Учитывая, что при сложившихся обстоятельствах следовало, прежде всего, добиться правильного понимания причин размещения геофизического центра в Москве, руководство ГСГТ через Наркомнефть в июле 1940 г. обратилось с письмом к Народному комиссару коммунального хозяйства РСФСР: «В связи с возникшим вопросом о целесообразности местонахождения ГСГТ в г. Москве, Народный Комиссариат нефтяной промышленности СССР доводит до Вашего сведения следующее: ГСГТ является центральной общесоюзной организацией, через которую Наркомнефть осуществляет руководство геофизическими разведочными работами на всей территории Советского Союза; осуществляет оперативное и техническое руководство всеми разведочными работами, которые производятся Украинским (г. Киев), Закавказским (г. Баку) и Восточным (г. Уфа) филиалами;

в контакте с институтами АН СССР разрабатывает теоретические проблемы прикладной геофизики, методы разведочных работ, конИз истории нефтяной промышленности СССР струкции геофизической аппаратуры и оборудования и обобщает результаты геофизических работ, проведенных на всей территории Союза ССР; осваивает производство новых, специальных видов аппаратуры и оборудования на заводах г.г. Москвы и Ленинграда.

Благодаря высокой эффективности геофизических методов разведки, являющихся новой, передовой отраслью науки и техники, Наркомнефть обращает на них особое внимание. Народный Комиссар нефтяной промышленности СССР тов. И.К. Седин централизовал геофизическую службу и подчинил ее Государственному Союзному геофизическому тресту. Одновременно Нарком тов. И.К. Седин приказал усилить материально-техническую базу ГСГТ. В частности, в 1941 г. должно быть закончено уже начатое в 1940 г. строительство Геофизического городка в г. Москве, состоящего из экспериментально-лабораторного корпуса, специального гаража для монтажа сейсмических станций и складских помещений. Кроме того, в Москве в 1941–1942 гг. будет построен административный корпус для ГСГТ.

Наркомнефть придает исключительное значение совместной работе ГСГТ с АН СССР и исследовательскими организациями различных наркоматов и заводов.

Народный комиссар нефтяной промышленности считает существование ГСГТ в Москве обязательным условием, обеспечивающим выполнение правительственных заданий по разведке нефтяных месторождений. Перевод ГСГТ из Москвы в другой город безусловно сорвет важнейшие мероприятия Наркомнефти и затормозит на ряд лет разведку и введение в эксплуатацию новых месторождений нефти».

В производственных и строительных хлопотах начался 1941-й год.

От редколлегии: В 1970 г. Министерству нефтедобывающей промышленности было передано руководство магистральным трубопроводным транспортом нефти. Предлагаемый читателям документ проливает свет на историю принятия этого стратегического для нефтяной промышленности решения и его мотивы.

Публикуемый документ представляет собой заверенную копию и хранится в Российском государственном архиве экономики (Ф. 70. Оп. 1. Д. 377. Л. 171 – 176); публикуется полностью. Подготовлен к публикации Ю.В. Евдошенко.

«Перебои в транспортировке приводят к снижению добычи нефти...»

ЦК КПСС

Госплан СССР подготовил проект постановления Совета Министров СССР об образовании союзно-республиканского Государственного производственного комитета по транспорту, хранению и поставкам нефти и нефтепродуктов (Союзтранснефть СССР) при Государственном комитете Совета Министров СССР по материально-техническому снабжению.

В.Д. Шашин Министерство считает необходимым высказать следующие соображения.

Прежде всего, здесь необходимо разграничить два разных, самостоятельных направления:

1. Сбор, подготовка, хранение и транспорт сырой нефти от промыслов до заводов.

2. Снабжение народного хозяйства нефтепродуктами.

Из истории нефтяной промышленности СССР В первом случае речь идет только о нефти, и затрагиваются интересы лишь нефтепромыслов и нефтеперерабатывающих заводов. Второй случай касается широкой номенклатуры продуктов переработки нефти, в которых нуждаются многочисленные потребители всех отраслей народного хозяйства.

До организации совнархозов обе задачи решались Министерством нефтяной промышленности, имевшим в своем составе два органа:

Главное товарно-транспортное управление (ГТТУ) и Главнефтесбыт.

После упразднения в 1957 году Министерства нефтяной промышленности, на базе этих главков были организованы в РСФСР – Росглавнефтеснабсбыт, в других союзных республиках – нефтеснабсбыты при Советах Министров или совнархозах. При этом на Украине, в Азербайджане, Казахстане, Узбекистане и Киргизии на нефтеснабсбыты были возложены только функции по сбыту нефтепродуктов, а транспортировка нефти на нефтеперерабатывающие заводы была оставлена за нефтедобывающими организациями. В РСФСР и Туркмении нефтесбытовым организациям также передана большая часть магистральных нефтепроводов.

Таким образом, Росглавнефтеснабсбыт, преобразованный в Главнефтеснаб РСФСР, в настоящее время занимается не только сбытом нефтепродуктов через разветвленную сеть нефтебаз и автозаправочных станций, но также транспортом нефти и нефтепродуктов и, кроме того, выступает посредником в поставках нефти на экспорт.

В то же время, даже на территории РСФСР нефтепроводное хозяйство не является единым. Ряд нефтедобывающих организаций (Ухтинский комбинат, объединение «Сахалиннефть», промысловое управление «Ишимбайнефть» в Башкирии, некоторые промысловые управления в Грозном и Дагестане) осуществляет поставку нефти на перерабатывающие заводы без посредничества сбытовых организаций, по собственной системе магистральных нефтепроводов. Так, в ведении Министерства нефтедобывающей промышленности СССР находятся около 4 тыс. км магистральных нефтепроводов, 7 тыс. км подводящих трубопроводов большого диаметра и более 100 тыс. км нефтесборных трубопроводов.

Ряд нефтепроводов в стране («Дружба», Шаим – Тюмень, Гнединцы – Кременчуг) эксплуатируется Министерством газовой промышленности.

По планам капитальных вложений этого Министерства ведется строительство нефтепроводов Усть-Балык – Омск, Баку – Батуми и некоторых других.

Следовательно, планированием, проектированием, строительством и эксплуатацией объектов транспорта и хранения нефти в настоящее время занимаются многие ведомства и организации союзного и союзно-республиканского значения. Практика показывает, что сохранение существующего положения с транспортом нефти далее нетерпимо и нанесет еще больший ущерб последующему развитию нефтяной промышленности страны.

Вопросы внешнего транспорта нефти решаются несвоевременно, при проектировании и планировании строительства допускаются серьезные просчеты и ошибки. Так, нефтепровод Шаим – Тюмень построен на завышенную производительность и длительное время не будет загружен. Серьезной и обоснованной критике подвергается выбор направления и трассы нефтепровода УстьБалык – Омск. До сих пор не решен вопрос о строительстве магистрального нефтепровода из Ухты, в результате чего приостановлен рост нефтедобычи в этом районе. С большим опозданием был решен вопрос о проектировании и строительстве нефтепровода Мангышлак – Гурьев – Волгоград. Его проект еще не готов, строительство не начато, что сдерживает развитие этого весьма перспективного района.

Серьезные трудности создались с вывозом нефти на Северном Кавказе (в районах Грозного, Ставрополя, Дагестана), в Башкирии и Пермской области.

Сложившаяся обстановка потребовала вмешательства Совета Министров СССР и принятия экстренных мер, так как уже в 1967 – 1968 годах не обеспечивается вывоз из этих районов 6 – 8 млн. тонн нефти.

Приведенные примеры убедительно показывают, что вопросы добычи и транспорта нефти неотделимы друг от друга и должны решаться в едином комплексе, так как малейшие перебои в транспортировке приводят к снижению добычи нефти, а иногда и к полной остановке промыслов (на протяжении последних лет такие случаи происходили неоднократно).

Из истории нефтяной промышленности СССР Своевременное и экономически обоснованное решение транспортировки нефти возможно только при глубоком знании геологоразведочных данных, запасов и добывных возможностей отдельных месторождений, перспектив и темпов развития нефтедобывающих районов.

При этом в полной мере должно учитываться развитие и размещение нефтеперерабатывающих мощностей.

Такими данными располагает и более всех заинтересовано в правильном и своевременном решении вопросов транспортировки нефти Министерство нефтедобывающей промышленности СССР, целиком отвечающее за развитие этой отрасли.

Отсюда очевидно, что весь комплекс вопросов, связанных с проектированием, планированием строительства и эксплуатацией средств транспортировки нефти, соответствующие объекты (эстакады и причалы для налива нефти, резервуарные парки, насосные станции, трубопроводы, средства связи), а также проектные организации должны быть сосредоточены в системе нефтедобывающей промышленности.

Против такого решения обычно выдвигаются следующие возражения:

1. Необходимость сохранения сложившихся комплексных хозяйств, занимающихся как транспортом нефти и нефтепродуктов, так и сбытом нефтепродуктов в РСФСР и Туркмении.

2. Трудности выделения из нефтесбытовых организаций магистральных нефтепроводов, так как в отдельных случаях совпадают трассы и объединены в одном хозяйстве нефтепроводы и продуктопроводы.

3. Возможность одностороннего решения транспортных вопросов, без должного учета интересов нефтеперерабатывающей промышленности.

Все эти доводы несостоятельны.

Во-первых, в условиях, когда развитие каждого нефтяного района, а следовательно, и нефтедобывающей промышленности в целом, тесно связано с своевременным развитием трубопроводного транспорта, мы считаем менее важным стремление сохранить в одной системе сбытовые организации и трубопроводный транспорт, разные как по своему назначению, так и по структуре, и более важным объединить хозяйство нефтепроводного транспорта и его развитие с нефтедобывающей отраслью.

Не вдаваясь в оценку принятого решения о разделении нефтяной промышленности на ряд отраслей (нефтедобыча, переработка, газ, геология), дальнейшее дробление и выделение из нефтедобывающей промышленности вопросов транспорта нефти нам представляется совершенно неправильным и наносящим вред делу.

Во-вторых, возможность выделения трубопроводного транспорта из системы нефтесбытовых организаций не вызывает ни сомнений, ни трудностей, так как и в настоящее время нефтепроводное хозяйство управляется обособленно. Что же касается продуктопроводов, то в общем объеме трубопроводного транспорта объем перекачки нефтепродуктов составляет лишь 9 % (за 1965 год перекачано 225.720 тыс. тонн нефти и нефтепродуктов, в том числе 20.447 тыс. тонн нефтепродуктов). Трассы продуктопроводов и нефтепроводов совпадают лишь в направлении магистрали «Дружба» и на участке Уфа – Новосибирск, и вопрос кому эксплуатировать эти продуктопроводы должен занять подчиненное положение. Не вызовет возражений и передача продуктопроводов в систему Миннефтедобычи в составе всего трубопроводного хозяйства.

Наконец, интересы нефтеперерабатывающей промышленности в предлагаемой нами организационной форме найдут наилучшее решение, так как Министерства, добывающее и перерабатывающее нефть, в равной степени заинтересованы в бесперебойной, равномерной транспортировке сырой нефти. При этом будут развиваться и укрепляться прямые, без посредников, связи поставщиков сырья – нефтепромыслов – с потребителями сырья – нефтеперерабатывающими заводами и сложатся лучшие условия для поставки заводам нефтей надлежащего качества и сортности. Упрощаются расчеты между нефтепромысловыми управлениями и нефтеперерабатывающими заводами.

Непонятно стремление Госплана СССР найти любую другую организационную форму для руководства трубопроводным транспортом нефти в стране, кроме передачи этого хозяйства в ведение Министерства нефтедобывающей промышленности СССР, на которое можно возложить ответственность как за развитие нефтепроводного транспорта, так и за обеспечение заводов сырьем.

Государственный комитет Совета Министров СССР по материально-техническому снабжению призван решать совершенно другие Из истории нефтяной промышленности СССР задачи и возлагать на него ответственность за развитие нефтепроводной сети в стране было бы совершенно неправильно. Характерно, что ни у кого не возникает мысли об изъятии из ведения Министерства газовой промышленности сети газопроводов.

Вместе с тем, снабжение народного хозяйства нефтепродуктами является самостоятельной и очень ответственной задачей, поэтому централизация нефтесбытовых организаций в системе Госкомитета по материально-техническому снабжению нам представляется совершенно необходимой и неотложной. При этом в РСФСР, как и в других союзных республиках, необходимо иметь нефтесбытовые организации для обеспечения нужд республик в нефтепродуктах, находящиеся в подчинении союзных республик.

Исходя из изложенного, мы просим рассмотреть следующие предложения:

Выделить повсеместно нефтепроводный транспорт из системы нефтесбытовых организаций и Министерства газовой промышленности и передать в ведение Министерства нефтедобывающей промышленности СССР.

Создать в Министерстве нефтедобывающей промышленности СССР Главное управление по транспорту нефти на хозрасчете.

Централизовать снабжение народного хозяйства нефтепродуктами в Государственном комитете Совета Министров СССР по материально-техническому снабжению.

Нефтепроводный транспорт СССР (продолжение, начало в выпусках №№ 17, 19) В 60-х годах прошлого века политическое руководство страны стало обсуждать поиски более эффективного решения экономических задач народного хозяйства страны. Сначала робко, а потом все увереннее эти задачи стали обсуждаться и на местах, в производственных коллективах. Идеи о материальной заинтересованности работников в результатах своего труда и переводе предприятий на самоокупаемость и самофинансирование были не новы. Еще на заре Советской власти в 20-х годах В.И. Ленин рассматривал принципы хозяйственного расчета. Перед самой войной, формируя планы третьей пятилетки, Политбюро ЦК ВКП (б) обсуждало вопрос о введении хозрасчета в стране, а еще через 20 лет он вновь застрял в головах наиболее активных представителей государственного и партийного руководства.

В то время на предприятиях господствовали административные формы и методы управления, что часто сказывалось на экономической эффективности. Хрущевская «оттепель» дала возможность наиболее талантливым и профессионально подготовленным руководителям по-новому взглянуть и оценить принципы хозрасчета в обстановке, сложившейся в стране. Одним из первых крупных руководителей такой возможностью воспользовался Председатель Совета Министров СССР Алексей Николаевич Косыгин. Благодаря ему проблема перевода народного хозяйства страны на новые рельсы обрела реальные очертания и впоследствии стала именоваться «косыгинской реформой».

Трудовые коллективы на своих собраниях начали обсуждать принципы хозрасчета применительно к своим предприятиям. Они отмечали, что введение принципов хозяйственного расчета позволит наилучшим образом заинтересовать работников в конечном результате труда – получении прибыли.

Из истории нефтяной промышленности СССР В числе передовиков по внедрению хозяйственного расчета были и коллективы работников нефтяной промышленности – буровики, работники нефтедобычи и нефтепроводчики. Особенности внедрения принципов хозрасчета на предприятиях нефтепроводного транспорта рассмотрим ниже, после небольшого экскурса.

К концу 1960-х годов сложилось ситуация, когда вся добыча нефти в стране была в ведении Министерства нефтедобычи СССР.

Транспортом нефти на нефтеперерабатывающие заводы занимались нефтепроводные управления (НПУ) Главнефтеснаба РСФСР, Мингазпрома СССР и совсем немного – Миннефтедобычи СССР.

В системе Главнефтеснаба РСФСР находились магистральные нефтепроводы Урало-Поволжского, Северо-Кавказского и частично Сибирского регионов, такие как: Калтасы – Чекмагуш, Салават – Орск, Покровка – Сызрань, Туймазы – Уфа, Бавлы – Куйбышев, Омск – Иркутск, Омск – Туймазы, Тихорецкая – Новороссийск, Крымская – Краснодар, Вознесенка – Грозный, Грозный – Махачкала и некоторые другие. Их общая протяженность составляла всего около 14 тыс. км.

Мингазпрому СССР принадлежали магистральные нефтепроводы Западно-Сибирского и Восточно-Сибирского регионов: Шаим – Тюмень, Усть-Балык – Омск, Нижневартовск – Усть-Балык, а также участки нефтепровода «Дружба», проходящие по территории Белоруссии и Украины: Унеча – Мозырь, Унеча – Полоцк, Мозырь – Броды и Броды – Ужгород, всего – 5800 км.

В Миннефтедобычи СССР находились малозначительные нефтепроводы, которые в основном были сосредоточены на Кавказе и Средней Азии.

Разбросанность предприятий нефтепроводного транспорта по различным ведомствам отрицательно влияла на развитие единой системы снабжения нефтью нефтеперерабатывающих заводов страны. При этом решения о приеме, транспортировке и сдаче нефти на НПЗ зачастую буксовали из-за разбросанности предприятий трубопроводного транспорта по различным ведомствам. По инициативе В.Д. Шашина было подготовлено и передано в правительство предложение о передаче всех магистральных нефтепроводов в ведение его министерства (см. с. 103-108 настоящего издания).

5 февраля 1970 г. было принято Постановление Совета Министров СССР № 96 о передаче всех магистральных нефтепроводов в систему Министерства нефтедобывающей промышленности СССР, которое вскоре было переименовано в Министерство нефтяной промышленности.

В составе министерства было образовано Главное управление по транспортированию и поставкам нефти – «Главтранснефть». Оно должно было работать на новых принципах хозрасчета, т.е. самофинансирования и самоокупаемости. В стране впервые был образован главк, который стал заниматься вопросами проектирования, контроля строительства новых трубопроводов и эксплуатацией всех 23,5 тыс.

км магистральных нефтепроводов страны.

До перехода магистральных нефтепроводов в состав Миннефтедобычи СССР все нефтепроводные управления были транспортными предприятиями, занимавшимися транспортом нефти, но только этим их функции не ограничивались. Заключая договора с нефтедобывающими объединениями на транспорт нефти из пункта «А»

в пункт «Б», они были еще и грузополучателями, т.е. покупателями нефти.

Цена одной тонны нефти в различных районах нефтедобычи колебалась в широком спектре и зависела от затрат, которые несли нефтедобывающие предприятия данного региона. Добыча нефти в новых перспективных районах, например в Западной Сибири, обходилась с меньшими затратами по сравнению с южными районами страны, где добыча нефти была более сложной и сопровождалась значительными затратами. Поэтому цена нефти была установлена правительством по каждому нефтедобывающему предприятию с учетом затрат на добычу плюс процент на рентабельную работу предприятия.

Покупая от нефтегазодобывающих предприятий нефть, Главтранснефть должна была сдать ее на нефтеперерабатывающий завод также по установленной правительством единой цене, если не ошибаюсь, по 21 руб. за тонну сырой нефти. При этом цена нефти, установленная НПЗ, была так же достаточной, что бы иметь прибыль. Таким образом, установленные цены обеспечивали рентабельную работу предприятий нефтедобычи и нефтепереработки и соответствовали принципам хозрасчета.

Из истории нефтяной промышленности СССР Не трудно заметить, что одни нефтепроводные управления несли убытки от своей деятельности (там, где цена принимаемой тонны нефти была высокой, т.е. выше 21 руб. за тонну), другие (там, где цена тонны нефти была ниже) – получали прибыль. При этом прибыль, получаемая от одних нефтепроводных управлений, покрывала расходы других.

Таким образом устанавливалось отраслевое равновесие.

Такое положение нефтепроводных управлений никоим образом не соответствовало принципам хозрасчета. Было решено, что вновь созданный главк министерства должен заниматься только транспортом нефти и получать за это прибыль, также как железнодорожные, речные и автомобильные транспортные предприятия, которые осуществляли перевозки по установленным правительством тарифам, исчисляемым в тонно-километрах. Чем больше перевозимый груз и расстояние его перевозки, тем выше оплата услуги, которая не зависела от перевозимого груза. И это было более чем обоснованным.

Но по устоявшейся традиции тарифов на перекачку нефти по магистральным нефтепроводам никогда не было. В условиях полного администрирования они попросту не требовались. Иначе обстояло дело в условиях хозрасчета, где основополагающим показателем работы конкретного предприятия должна являться работа, приносящая прибыль.

Так почему бы не ввести тарифы на транспортировку нефти по трубопроводам? И эта задача с момента образования главка стала одной из приоритетных.

Первым начальником Главтранснефти был назначен Анатолий Алексеевич Куликов – профессиональный специалист трубопроводного транспорта, закончивший перед войной Московский нефтяной институт, прошедший трудовой путь от заместителя начальника станции № 3 Гурьевской нефтепроводной конторы до руководителя уникальной в мире системы нефтепроводного транспорта страны, аналога которой не было и нет во всем мире.

Заместителем начальника главка был назначен бывший руководитель Управления трубопроводного транспорта Главнефтеснаба РСФСР Зяма Львович Конторович. До этого он с 1952 г. работал главным инженером – заместителем начальника, начальником Татарского НПУ в г. Бугульме. Ему было поручено заниматься вопросами эксплуатации оборудования магистральных нефтепроводов, также техническим и механо-энергетическим отделами.

Заместителем начальника главка по поставкам нефти на НПЗ и экспорт был назначен бывший начальник отдела транспорта нефти Главного управления по добыче нефти в северо-восточных регионах Миннефтедобычи СССР Василий Петрович Ефремов. В 1950 г. он окончил нефтепромысловый механический факультет Московского нефтяного института по специальности инженер-механик по транспорту и хранению нефти и газа, работал главным инженером Уруссинской нефтебазы Башкирского НПУ. С 1952 по 1957 г. был на различных должностях в отделе трубопроводного транспорта Министерства нефтяной промышленности СССР и Главнефтеснабе РСФСР.

На должность заместителя начальника главка по вопросам капитального строительства был назначен Геннадий Александрович Константинов, работавший до этого главным инженером Управления магистральных нефтепроводов «Дружба». Геннадий Александрович начал свою трудовую деятельность на должности начальника паросилового цеха Улешовской нефтебазы. Работал в Иркутском товарнотранспортном управлении Главнефтеснаба РСФСР, а в 1962 г. был переведен в Львовское управление нефтепровода «Дружба», где проработал до 1970 г.

Начальником планово-финансового отдела – заместителем начальника главка был назначен Александр Михайлович Гусаров. Он в 1958 г. окончил Казанский финансово-экономический институт по специальности бухгалтерский учет, с 1964 г. работал начальником планово-экономического отдела Северо-Западного НПУ Главнефтеснаба РСФСР в г. Бугульме.

Структура центрального аппарата Главтранснефти состояла из 11 отделов.

Отдел эксплуатации магистральных нефтепроводов возглавлял Николай Генчирович Ким, который до этого работал главным технологом Главвостокнефтедобычи Миннефтедобычи СССР. Он окончил Московский институт нефтехимической и газовой промышленности им. акад. И.М. Губкина (МИНХиГП), факультет разработки нефтяных и газовых месторождений по специальности горный инженер.

Из истории нефтяной промышленности СССР Отдел эксплуатации был укомплектован квалифицированными специалистами нефтепроводчиками из Управления трубопроводного транспорта Главнефтеснаба РСФСР – главным технологом Юрием Петровичем Карликовым, старшими инженерами Алевтиной Яковлевной Луговской, Валерией Яновной Юрыгиной, Тамарой Дмитриевной Дмитриевой и Любовью Сидоровной Филатовой. Не умаляя заслуг каждого работника отдела, хотелось бы отметить личный вклад Любови Сидоровны в создание технических паспортов всех насосных станций магистральных трубопроводов. В этих паспортах содержались данные по основному и вспомогательному технологическому оборудованию насосных станций, сведения об оборудовании резервуарных парков, а также фамилии руководителей НПС.

Перед командировкой можно было предварительно ознакомиться с технической базой нужного объекта, чем я и пользовался в таких случаях.

Отдел эксплуатации был одним из основных отделов главка и по его работе во многом можно было оценивать работу всего коллектива Главтранснефти.

Отделом поставок нефти руководил Юрий Иванович Васильев, опытный специалист, окончивший МИНХ и ГП и проработавший в различных должностях на Московском заводе «Нефтегаз», в В/О «Союзнефтеэкспорт» и Главнефтеснабе РСФСР. Сложная каждодневная, оперативная работа по поставкам нефти на НПЗ и экспорт требовала от руководителя отдела незаурядных знаний, твердого руководства коллективом, умения быстро перестраиваться в часто меняющейся обстановке. Юрий Иванович обладал не только всеми этими качествами, но и поддержкой своего коллектива.

А специалисты отдела практически полностью были приглашены из Управления поставок нефти и нефтепродуктов для экспорта Главнефтеснаба РСФСР. Это – главный технолог Виталий Пантелеймонович Бардык, старшие инженеры Тамара Анатольевна Лобова, Софья Леонардовна Горчак, Антуанетта Владимировна Деревенькина, инженеры Наталья Степановна Иванова и Татьяна Васильевна Демидова. Единственный специалист, принятый в отдел поставок не из Главнефтеснаба РСФСР, был заместитель начальника отдела Евгений Иванович Устинов, но он проработал в отделе недолго.

В отличие от отдела поставок, отдел перевозок нефти был укомплектован специалистами, ранее не работавшими в системе магистрального нефтепроводного транспорта. Это – начальник отдела Алексей Никитович Григорьев и старший инженер Евгений Семенович Суханов. Оба «паровозники», работавшие в системе Министерства путей сообщения. Михаил Григорьевич Черников служил капитаном в морфлоте, а Софья Александровна Мордвинова – «местная», из Миннефтедобычи СССР. Старшие инженеры Валентина Андреевна Заболоцкая, Валентина Антоновна Пескова и Лидия Николаевна Борисова также были из других организаций.

Надо отдать должное руководству главка и, в первую очередь, Василию Петровичу Ефремову за рациональный подбор специалистов отдела перевозок, так как система транспортировки нефти не ограничивалась только магистральными нефтепроводами. Осуществлялась транспортировка нефти железнодорожными маршрутами с перевалкой нефти с одного вида транспорта на другой с неизменными пунктами налива и слива нефти из цистерн. Транспортировалась нефть морским и речным путем. И эту работу выполняли квалифицированные специалисты, хорошо знавшие не только работу железнодорожного и водного транспорта, но и имевшие хорошие связи в соответствующих организациях.

При руководстве главка была сформирована канцелярия, которой руководила опытная Таиса Федоровна Тобольская, работавшая до этого старшим инспектором в Главном управлении по добыче нефти в северо-восточных районах Миннефтедобычи СССР. Обладая бесценным опытом работы с людьми, она сумела в короткий срок наладить качественную работу аппарата канцелярии, в первоначальный состав которой входили старшие инспекторы Людмила Ивановна Шапранова, Лидия Ивановна Высочина и секретари Татьяна Гвардиян и Марина Анисимова.

Как правило работниками канцелярии были молодые люди, большинство из них училось на вечернем отделении МИНХиГП. Защитив диплом, они переходили на инженерные должности в отделы главка и становились квалифицированными специалистами.

Период становления главка приходился на период бурного развития добычи нефти в стране и, особенно, в Западной Сибири. ПроИз истории нефтяной промышленности СССР ектировались и строились новые магистральные нефтепроводы, резервуарные парки, сливные и наливные эстакады. Вспоминая тот период, ужасаешься от того потока входящих и исходящих писем, проектной документации и т.п., который захлестнул главк. Работы в канцелярии было невпроворот, и ее сотрудники были завалены почтовыми отправлениями, регистрациями, телефонными переговорами и другой работой. Таиса Федоровна строго, но без всякой злобы указывала на недостатки в работе и очень часто помогала не только советом, но и делом.

– Ну, что вы девочки совсем заснули? Посмотрите сколько еще работы! – часто говорила она.

И действительно, работы было много. На нее могли рассердиться, но не обижались, поскольку атмосфера общения начальника с подчиненными в коллективе напоминала отношения матери и повзрослевших детей. Забегая вперед, хочу отметить, что эти добрые отношения в коллективе канцелярии продолжались на протяжении последующих 20 лет работы Таисы Федоровны в главке.

Помимо канцелярии при руководстве главка числились помощник начальника по кадрам Виталий Александрович Сучков, который в скором времени возглавил отдел кадров, и Николай Иванович Бобин – старший экономист, выполнявший функции спецотдела.

Виталий Александрович Сучков сразу оказался на своем месте.

Опыт работы с людьми, накопленный им в райкоме партии, как нельзя лучше пригодился ему на новом месте. Он был немногословен, внешне казался суровым и мало общительным. Его профессиональные способности по подбору кадров не вызывали сомнений у руководства Главтранснефти.

В работе под стать Виталию Александровичу была старший инженер отдела кадров Зоя Николаевна Золкина. Она была ответственной, исполнительной и также немногословной. В обычной обстановке Зоя Николаевна была общительной и простой с людьми, обладала прекрасной улыбкой, но всегда держала язык за зубами. От нее, например, никогда нельзя было выведать что-либо о новых назначениях или перемещениях по службе.

Отдел капитального строительства возглавлял Николай Александрович Ливкин, который до этого работал начальником Горьковского районного нефтепроводного управления (РНУ) Северо-Западного НПУ в г. Кстово. Николай Александрович в 1952 г. окончил МИНХиГП по специальности инженер-механик по транспорту и хранению нефти и газа. После окончания института он успел поработать на многих объектах нефтепроводного транспорта – старшим инженером ОКС Бугурусланского РНУ, старшим инженером НПС «Вознесенская» Куйбышевского РНУ, занимал должность главного инженера дирекции при строительстве второй нитки магистрального нефтепровода Бавлы – Куйбышев.

Главным технологом ОКС был назначен Сергей Рафаилович ТерСаркисянц. Должности старших инженеров занимали Тамара Андреевна Митницкая, Ксения Васильевна Родионова, переведенные из Главнефтеснаба, а также Людмила Григорьевна Зейгер, Клавдия Матвеевна Ищенко, Маргарита Александровна Кадочникова, Валерий Яковлевич Бурученков, а также инженеры Станислав Николаевич Орлов и Георгий Аванесович Гарушьянц.

По количеству работающих специалистов отдел капитального строительства был самым большим в Главтранснефти. И это понятно.

В начале 70-х годов проектировалось, строилось и вводилось в эксплуатацию большое количество нефтепроводов.

Гладя на эти введенные в первой половине 70-х годов магистральные нефтепроводы, сегодняшние специалисты-нефтяники с трудом могут представить, какой объем работ по созданию единой системы магистральных нефтепроводов был сделан, какие ресурсы страны и усилия трудовых коллективов были задействованы в этом грандиозном деле. Время показало, что изыскания, строительство и ввод в эксплуатацию, проведенные в сжатые сроки в тяжелейших условиях Западной Сибири, были осуществлены на должном уровне и с хорошим качеством.

Технический отдел главка возглавлял Юрий Васильевич Крылов, выпускник МИНХиГП 1960 года по специальности инженермеханик по транспорту и хранению нефти и газа. Свою работу он начал с должности инженера и одновременно диспетчера по перекачке нефти. Пытливый ум заставил его заинтересоваться нештатными ситуациями, возникающими на трубопроводах и, особенно, на подводных переходах. Своими наблюдениями он поделился как-то с руководителем Управления трубопроводного транспорта ГлавнефИз истории нефтяной промышленности СССР теснаба РСФСР, в котором он работал, З.Л. Конторовичем. По молодости Юрий Васильевич не знал, что инициатива почти всегда бывает наказуема.

– Ну, что ж, займитесь этими вопросами, – сказал Зяма Львович и предложил организовать работу по контролю за подводными переходами нефтепроводов через водные преграды, а за одно и водолазную службу.

Уже в скором времени Юрий Васильевич предложил новую технологию устранения аварий на подводных переходах с использованием кессона. Авария, случившаяся в 1963 г. на подводном переходе трубопровода Куйбышев – Брянск через Волгу была быстро устранена и показала перспективность нового метода. Вскоре Юрий Васильевич был назначен начальником отдела капитального ремонта.

Стремление к научно-исследовательской деятельности помогло Юрию Васильевичу стать аспирантом-заочником у профессора В.И. Черникина по теме, связанной с методикой расчета режимов магистральных нефтепроводов. В 1968 г. он защитил кандидатскую диссертацию по вопросам регулирования работы нефтепродуктопроводов при последовательной перекачке различных сред.

Возглавляя технический отдел, Юрий Васильевич особое внимание уделял финансированию работ по разработке новых механизмов и технологий при капитальном ремонте магистральных нефтепроводов. Он всячески поддерживал предложения К.Е. Ращепкина по созданию и внедрению высокопроизводительной технологии ведения капитального ремонта трубы с применением комплекса машин и механизмов по вскрытию трубопровода, очистке трубы от старой изоляции и нанесению нового изоляционного покрытия.

Главным технологом отдела была назначена Анна Яковлевна Буланкова, окончившая в 1953 г. МИНХиГП по специальности инженер-механик по транспорту и хранению нефти и газа. После окончания института работала на НПС «Субханкулово», «Бавлы», в Куйбышевском совнархозе и Миннефтедобычи СССР. В отделе Анна Яковлевна занималась вопросами подготовки проектной документации на строительство объектов нефтепроводного транспорта, согласованию технических заданий, отводом земель под строительство, выбором площадок и т.п.

Валентина Павловна Майорова работала старшим инженером отдела. Она окончила Уфимский нефтяной институт, после чего работала в объединении «Дальнефть», Башкирском и Средне-Волжском совнархозах, «Башнефти» и Миннефтедобычи СССР. В техническом отделе занималась вопросами финансирования институтов.

После назначения в другой отдел Анны Яковлевны Валентина Павловна была назначена на должность главного технолога отдела.

Старший инженер отдела Клавдия Евтеевна Иванова курировала работу института «Гипротрубопровод», другой старший инженер Серафима Израилевна Теплицкая занималась вопросами рационализаторства и изобретательства, Валентина Васильевна Сигачева занималась вопросами научно-технической информации, а сферой моей деятельности были вопросы автоматизации и телемеханизации объектов магистральных нефтепроводов.

Инспектором технического отдела была Вера Михайловна Андропова. До назначения в технический отдел главка она работала секретарем у заместителя министра Шагена Сааковича Донгаряна. Вера Михайловна была хорошо подготовлена к работе в этой должности:

великолепно печатала, хорошо знала делопроизводство и другие обязанности, иной раз, гоняла нас, работников отдела, как мышей, когда мы неправильно или не туда подшивали документы или делали что-то не так, как принято в нашем министерстве.

Вскоре после размещения сотрудников Главтранснефти на 2, 3 и 4-м этажах последнего подъезда здания министерства с самого утра в нашу комнату вошли три человека. Со всеми поздоровались, и один из них сказал:

– Как вы разместились, есть ли какие претензии, предложения?

Юрий Васильевич встал и сказал:

– Спасибо, Валентин Дмитриевич, все устроились хорошо.

Только тогда я понял, что сам министр пришел ознакомиться, как устроились его новые сотрудники. До этого момента я никогда не видел В.Д. Шашина и не знал его в лицо. При этой встрече я отметил его красивый, артистический голос, который напоминал голос артиста Качалова, спокойную манеру ведения разговора и то, что человек хорошо воспитан. Эти первоначальные выводы подтвердились позднее, когда Зяма Львович посылал меня на заседания коллегии Из истории нефтяной промышленности СССР вместо себя. Впоследствии я не один раз убеждался насколько права русская пословица – «каков поп, таков и приход». В составе министерства работали такие же замечательные руководители, как и сам министр. Это – Валентин Николаевич Михайлов, Шаген Саакович Донгарян, Марко Аркадьевич Калпин, Михаил Богданович Назаретов, Анатолий Алексеевич Куликов, Зяма Львович Конторович, Василий Петрович Ефремов и многие другие.

Механо-энергетическим отделом руководил Аркадий Георгиевич Чернышев, окончивший в 1966 г. Московский энергетический институт по специальности инженер-теплотехник и работавший до этого начальником отдела энергетики в Управлении трубопроводного транспорта Главнефтеснаба РСФСР.

Главным энергетиком отдела был назначен Семен Семенович Дынин, окончивший в 1967 г. энергетический факультет Московского инженерно-экономического института им. Орджоникидзе по специальности инженер-энергетик.

Старшими инженерами отдела были Александр Михайлович Шокин и Алла Григорьевна Демичева, а также инженеры Вячеслав Степанович Кирьяков и Любовь Анатольевна Ласточкина.

Отделом труда и заработной платы руководил Григорий Карпович Бороденков. Он был квалифицированным специалистом и хорошим человеком, но остался в моей памяти по другой причине. Когда к нему приходили завизировать документ, а он был с чем-то не согласен, то, возвращая его обратно, говорил с волжским акцентом, ударяя на «о»: «Не положено». На должности старших инженеров отдела работали Татьяна Михайловна Козырева и Николай Иванович Бовин, экономист Зоя Николаевна Орлова и инженер Вера Ивановна Фомина.

Отдел комплектации и материально-технического снабжения возглавлял Станислав Михайлович Бенецкий, работавший до этого заместителем начальника отдела комплектации оборудованием Главнефтеснаба РСФСР. В отделе работали старший инженер Людмила Васильевна Сидякина, инженеры Нина Георгиевна Аникина, Алла Григорьевна Дзегиленко и экономисты Валентина Ивановна Полякова и Светлана Викторовна Фролова. Некоторое время после образования главка в отделе работали старший инженер Александр Никитович Мясников и экономист Валентина Андреевна Новикова, после их ухода в отдел пришли Виталий Евгеньевич Тиунов и Володя Балабайченко, тем самым разбавив женский коллектив отдела.

В отдел бухгалтерского учета и отчетности на должность главного бухгалтера был назначен Михаил Алексеевич Машкин, но он проработал на этой должности немного. На его место пришел другой специалист, но и он проработал недолго, в связи с чем, я даже не запомнил его фамилии.

Главтранснефть была хозрасчетной единицей министерства, и должность главного бухгалтера долго пустовать не могла. Шли поиски и руководство главком, наконец, подобрало нужного специалиста.

Выбор пал на главного бухгалтера Всесоюзной конторы связи Управления эксплуатации производственной связи Главнефтеснаба РСФСР Ивана Тимофеевича Дюжикова. Третий выбор оказался удачным. Иван Тимофеевич проработал на должности начальника отдела – главного бухгалтера вплоть до ухода на пенсию в 1983 г.

Иван Тимофеевич был участником Великой Отечественной войны, на редкость простым и душевным человеком, хорошим специалистом и организатором. За короткий срок он сумел создать сплоченный, профессиональный коллектив, снискал к себе уважение работников территориальных управлений магистральными нефтепроводами.

Заместителем начальника отдела – заместителем главного бухгалтера была назначена Тамара Сергеевна Неруш. В отделе кроме нее еще работали два старших экономиста – Людмила Александровна Курганская и Зоя Михайловна Давыдова и старший бухгалтер Лариса Николаевна Ермакова. Серафима Савельевна Пугачева и Людмила Михайловна Тарханова работали бухгалтерами-ревизорами.

В договорно-юридическом отделе работали два специалиста: начальник отдела Нина Александровна Курапова и Мирра Ивановна Зюзина.

Задачи, стоявшие перед коллективом центрального аппарата Главтранснефти были поистине огромны.

Отмечая выше, что самым большим отделом главка был ОКС, следует отметить объем работ по проектированию, строительству и вводу в эксплуатацию объектов магистральных нефтепроводов, выполненный в первой половине 70-х годов. Это такие магистральные Из истории нефтяной промышленности СССР нефтепроводы, как Усть-Балык – Нижневартовск, Усть-Балык – Курган – Уфа – Альметьевск (УБКУА), Анжеро-Судженск – Красноярск, Красноярск – Иркутск, Омск – Туймазы II, Александровское – Анжеро-Судженск. Общая протяженность их составляла около 5700 км. И это только в Западной Сибири.

Среди других нефтепроводов – Гурьев – Куйбышев, Горький – Рязань II, Куйбышев – Тихорецкая, Тихорецкая – Новороссийск, Уса – Ухта, Ухта – Ярославль, Куйбышев – Унеча II, Мичуринск – Кременчуг. И это только часть нефтепроводов, которые в настоящее время находятся на территории России.

Магистральные нефтепроводы, находившиеся в разных ведомствах, находились и на разном техническом уровне. На начальной стадии было необходимо произвести паспортизацию объектов, выработать единые требования к обеспечению для повышения их технического уровня.

Увеличивающаяся добыча нефти в Западной Сибири поставила перед специалистами нефтепроводного транспорта задачу по увеличению производительности нефтепроводов. Это можно было осуществить, увеличивая диаметр трубы. Стали проектировать и строить нефтепроводы большого диаметра 1020 – 1220 мм. Были даже предложения по увеличению диаметра трубопровода до полутора метров, но от этой затеи вскоре благоразумно отказались.

Для более мощных трубопроводов потребовались новые высокопроизводительные центробежные насосы, новые, более мощные электродвигатели, задвижки с электроприводом, резервуарные емкости до 30 тыс. куб. м с понтонами и газоуравнительной системой. Для надежной работы основного технологического оборудования и поддержания оптимального режима работы нефтепровода насосные станции, резервуарные парки и линейная часть стали оснащаться системами автоматики и телемеханики. На повестке стоял вопрос использования блочно-комплектных насосных станций.

Потребовалось не только новое оборудование, потребовался новый подход к технологическому процессу перекачки нефти по трубе. Стала применяться практика периодической опрессовки действующих трубопроводов, внедрялись новые технологии вытеснения воды, которая скапливалась в низких местах трассы, разрабатывались и внедрялись в практику устройства для отсечения аварийного участка трубы, новая технология ремонта линейной части трубопровода без остановки перекачки нефти.

С созданием главка разработка тарифов по транспорту нефти по магистральным нефтепроводам была поручена коллективу института «НИИтранснефть». Непосредственными исполнителями работ стали сотрудники лаборатории под руководством Г.Ш. Кудоярова. Исследовательская часть и разработка самих тарифов была непростой, трудно проходили многочисленные согласования, но работа была успешно выполнена, а тарифы утверждены.

Новые тарифы на перекачку нефти позволили предприятиям нефтепроводного транспорта полностью работать на принципах хозрасчета.

Прошло чуть более полугода с момента образования Главтранснефти Миннефтепрома СССР. Постепенно налаживалась работа сотрудников отделов главка и подразделений министерства, работа с территориальными управлениями магистральными нефтепроводами, научно-исследовательскими институтами и опытно-конструкторскими бюро, вышестоящими ведомствами. Все шло своим налаженным чередом и ничего не предвещало каких-то непредвиденных ситуаций.

Но, как говорят в народе, – лукавый не спал.

Заканчивалась подготовка к пуску и вводу в эксплуатацию магистрального нефтепровода Узень – Гурьев – Куйбышев, по которому должна была транспортироваться нефть с полуострова Мангышлак. Температура застывания этой нефти составляла плюс 32 градуса по Цельсию и по этой причине она должна была подогреваться на сооруженных вдоль трассы нефтепровода пунктах подогрева. Пуск был приурочен к очередной годовщине Великой Октябрьской социалистической революции.

Мнения специалистов по пуску в эксплуатацию нефтепровода в преддверии зимних холодов разделились. Наиболее осторожные считали рискованным производить пусковые работы в осенний период холодов, не имея опыта в пуске трубопроводов, перекачивающих высокозастывающую нефть. Другие, основываясь на данных предварительных расчетов, придерживались иного мнения, считая возможным не откладывать пуск нефтепровода до летнего периода.

Тогда еще ни те, ни другие не знали того, что в период укладки трубопровода в траншею были допущены нарушения его изоляционного Из истории нефтяной промышленности СССР покрытия, влияющие на температурный режим, что на горячих участках трубы после выхода нефти из пунктов подогрева могут происходить значительные оплывы изоляции труб. Никто на практике не знал, как может происходить перераспределение температуры по длине трубопровода при возможной остановке перекачки и многое другое.

Доводы оптимистов возобладали и незадолго до октябрьских праздников начались работы по пуску нефтепровода в эксплуатацию.

В какой-то период времени закачка нефти в трубопровод прекратилась и появилась реальная возможность заморозить нефтепровод, т.е.

полностью вывести его из строя.

Начались аварийные работы по вытеснению нефти из трубопровода в земляные амбары, подогрев ее и снова закачка в трубу. Эти многократные операции, в конце концов, увенчались успехом. Огромными усилиями таких специалистов, как А.И Семьянистов, В.В. Тихонов, А.А. Дергачев, Б.Г. Кочкин, В.П. Балдуев, А.И. Каширский, А.А. Куликов и других трубопровод удалось спасти. На аварию выезжал и министр В.Д. Шашин. Он на месте ознакомился с обстановкой и по возвращению в Москву наметил план по восстановлению перекачки по трубопроводу и выделению средств на оснащение «горячего» трубопровода импортными системами автоматизации и телемеханизации.

Для закупки этого оборудования и проведения переговоров с иностранными специалистами в министерстве была создана специальная группа. В ее состав входили: заместитель начальника Управления по комплектованию оборудованием Марко Аркадьевич Калпин, начальник отдела приборов, радиооборудования и средств автоматизации Петр Павлович Надтока, старший инженер отдела по импорту оборудования Управления внешних сношений Маргарита Алексеевна Аширова, начальник технического отдела Главтранснефти Юрий Васильевич Крылов и я; от Гипротрубопровода – начальник отдела автоматики и телемеханики Юлиан Марианович Дронговский. По мере необходимости в переговорах принимали участие специалисты других организаций.

Переговоры были нелегкими, ведь, чего греха таить, у наших специалистов не было серьезного опыта проведения таких встреч. НеИз истории нефтяной промышленности СССР обходимо было подготовить технические требования к закупаемому оборудованию, но и опыта эксплуатации «горячего» нефтепровода не было. Приходилось корректировать требования к закупаемому оборудованию, с чем-то соглашаться, что-то отвергать. В результате после долгих месяцев переговоров с иностранными специалистами Минвнешторг СССР подписал контракт на закупку необходимого оборудования.

Для ознакомления с А.А. Куликов (крайний справа) с группой этим оборудованием была специалистов в Австрии организована группа специалистов во главе с начальником Главтранснефти Анатолием Алексеевичем Куликовым. Они должны были выехать в Австрию на заводы, а также на те объекты, где это оборудование работало. В состав группы вошли начальник Управления Приволжскими магистральными нефтепроводами Виктор Васильевич Тихонов и начальник отдела автоматики этого управления Василий Дмитриевич Харитонов, а также заместитель начальника Южного управления магистральными нефтепроводами Александр Александрович Дергачев.

После введения нефтепровода Узень – Гурьев – Куйбышев в эксплуатацию импортное оборудование было установлено на его насосных станциях, пунктах подогрева нефти и введено в эксплуатацию, что значительно улучшило условия эксплуатации и защиту при внештатных операциях. Дальнейшая работа этого оборудования в течение длительного времени показала хорошую надежность.

В те же годы были выделены средства на покупку оборудования насосных станций и резервуарных парков, которое не изготавливалось Из истории нефтяной промышленности СССР отечественной промышленностью или его не хватало, например аппаратуру автоматики насосных станций и резервуарных парков решили закупить в Венгерской Народной Республике.

В 1972 г. после проведения технических переговоров на заводы в Будапешт была направлена группа специалистов для приема оборудования. В ее состав входили: руководитель – Марко Аркадьевич Калпин, а также начальник отдела автоматики и телемеханики Управления магистральных нефтепроводов «Дружба» Анатолий Данилович Дмитрук, руководитель группы Управления связи Юрий Васильевич Ливанов и я.

Я впервые выехал за границу и, безусловно, чувствовал большую ответственность. Предстояло испытать комплекс оборудования для оснащения насосных станций, в основном, для трубопроводов Западной Сибири. Испытания были проведены успешно, и оборудование стало поступать для монтажа на насосные станции.

Во время испытаний на заводе мне пришлось немного разочароваться в том, что я увидел в цехах завода. Рассказы о том, как все хорошо за границей, (ну, уж там-то!!!), которые я слышал от людей, посетивших зарубежные страны, дали мне немного искаженную картину. Оказалось, что станки на венгерском заводе не лучше чем наши ДИП-200, которыми были оснащены отечественные заводы. Полы в цехах земляные, промасленные и т.п. И мне это врезалось в память.

Рассказывая о командировке в ВНР, хочу упомянуть, что до этого времени я успел посетить несколько насосных станций нефтепроводов в Западной Сибири, на которых я раньше никогда не был по причине подчинения их другому ведомству – Мингазпрому СССР.

Очень хорошо помню, как впервые прилетел в Тюмень для ознакомления с состоянием строящихся объектов на магистральном нефтепроводе Усть-Балык – Омск. В тот же день познакомился с начальником Управления магистральных нефтепроводов Западной и Северо-Западной Сибири Михаилом Петровичем Савельевым. Поздоровались, и я спросил:

– А Виктор Савельев, что работает на НПС «Зольное» нефтепровода Зольное – Куйбышев не родственник ваш?

– Да, это мой брат,– ответил он.

Позднее, я узнал, что у Михаила Петровича есть еще один брат – Григорий, который работает в системе продуктопроводов. После короткой беседы мне запомнился этот скромный рассудительный человек, с которым в дальнейшем у меня установились хорошие отношения.

Подняв клубы песка и пыли, наш Ил-14 приземлился на песчаный сургутский аэродром. Первое, что меня поразило – Сургут не был похож на обычный город, но и деревней его тоже назвать было нельзя.

Там впервые я увидел деревянные тротуары. Глубокое впечатление произвели на меня большие стаи собак, которые скорее и были хозяевами города, поскольку людей на улицах почти не было. Только по окраинам, почти в лесу, были расставлены, как бог на душу положит, строительные вагончики, окруженные натянутыми веревками с сохнущим бельем.

Спросив первого встречного, где находится дирекция по строительству нефтепроводов, я пошел по указанному направлению, ища глазами соответствующую вывеску.

Зайдя в помещение, я представился секретарю, которая сказала, что я могу пройти в кабинет начальника. «Виктор Александрович Волков – директор дирекции», – представился он. Эта фамилия и имя мне показались знакомыми, и я вспомнил, что он работал до этого директором института «Гипротрубопровод», что о нем хорошо отзывались сотрудники института, поскольку он имел способность находить работу и премии для коллектива.

Мы поговорили о цели моей поездки, транспорте на завтра, обсудили жизнь в этой глуши, поговорили еще о том, о сем. Вечером один из сотрудников дирекции, с которым я должен был работать по заданию, проводил меня к строительным вагончикам на ночлег.

Посетив несколько насосных станций, я с массой новых впечатлений и знакомств вернулся в Москву. Так закончилась моя первая поездка в Западную Сибирь. Но она была далеко не последняя.

Из истории нефтяной промышленности СССР Вспоминая свою первую пятилетку товарищей, нашу жизнь в эти первые, незабываемые годы. Заканчивая школу в г. Астрахани, я думал о поступлении в Московский авиационный институт, но обстоятельства сложились так, что я поступил в Грозненский нефтяной институт, имея поверхностное представление о нефтяной промышленности. За время учебы в институте я узнал, что профессия нефтяника многогранна и интересна. Прибыв после окончания института в Сталинград в объединение «Сталинграднефть», встретил там своих сокурсниА.Г. Стремский НПУ и отправились теплоходом по Волге до г. Камышина и оттуда попутной грузовой машиной – 150 км до села Жирновское, где базировалось НПУ. Приехали туда ночью, в общежитии свободных мест не было, и мы переночевали в подсобных помещениях. С утра отправились в НПУ оформляться на работу и устраиваться с жильем. Село Жирновское было расположено вдоль берега р. Медведицы, несколько выше по рельефу, рядом с сосновым бором находился поселок нефтяников – будущий город Жирновск. Поселок был небольшим, в основном сборно-щитовые бараки – общежития, административные здания, столовая, магазин, киноклуб, больница.

Строительство жилых домов и других зданий только еще начиналось.

В 1955 году по направлению сюда прибыло много молодых специалистов из Грозного, Львова, Саратова, которые в первое время испытали трудности с жильем – в общежитиях свободных мест не было, уплотнялись по мере возможности, устраивались в нежилых помещениях. Семейные (их было немного) устраивались в домах у местных жителей.

Я был направлен на работу оператором в цех законтурного заводнения. Начальник участка Николай Панов, окончивший Грозненский институт на год раньше, встретил меня приветливо, познакомил с участком и коллективом, что очень помогло мне, когда через месяц он ушел в отпуск и я остался за него.

Вскоре я познакомился с Ильей Лещинцом, он работал нормировщиком на нефтепромысле, и мы вместе ездили на работу на вахтовой машине. Илья был общительным и интересным человеком.

Из молодых специалистов его выделяло то, что только он имел экономическое образование, в те годы в основном стремились получить профессии буровика, «разработчика», геолога. В конце сентября улучшилось наше жилищное положение – для молодых специалистов выделили законченное строительством сборно-щитовое общежитие. Устроившись с жильем и освоившись на работе, мы уже готовились к встрече своего первого трудового Нового года.

Эта встреча стала памятной. Перед самым Новым годом погода едва не испортила всем праздничное настроение. В последние дни был сильный снегопад, и 30-тикилометровую дорогу от Жирновска до железнодорожной станции Медведица, куда доставлялись из Сталинграда все грузы для нефтяников, замело сугробами. В магазин не смогли заранее завезти продовольственные товары. Только к ночи 31 декабря колона тракторов с прицепами и бульдозерами подошла к магазину, у которого собралось много людей. Встречать Новый год, кроме как в общежитии, было негде, и трое знакомых выпускниц Сталинградского мединститута предложили встретить праздник в поликлинике, которая была только что построена, но не укомплектована оборудованием и персоналом. Мы (нас было восемь человек) собрали все, что у кого было, и накрыли новогодний стол в самой большой комнате поликлиники. Из сосновых веток сделали елку. Встретили Новый год весело, завершили праздник днем 1 января в сосновом бору, сфотографировавшись на память.

Для двоих из нас наступивший год стал знаменательным – Иван Рыбачек и Лилия, врач поликлиники, в ноябре стали молодоженами. В Жирновске это была первая свадьба выпускников 1955 – 1956 годов. Мне с нового года предстояло осваивать новую по профилю работу начальника тематической партии по подсчету запасов Из истории нефтяной промышленности СССР Молодые специалисты 50-х. 1 января 1956 г.

нефти и газа и проектированию технологических схем разработки месторождений.

Тематическая партия была на хозрасчете, имела свой расчетный счет в банке и финансировалась из средств на геолого-разведочные работы. Наша работа требовала детального изучения литолого-физической характеристики каждого объекта разработки, что обусловливало необходимость сотрудничества с промыслово-географической партией. Во ВНИИнефти я прошел стажировку по новой методике технологии разработки нефтяных месторождений. Старшим геологом тематической партии была Мира Анисимова, дочь известного грозненского геолога Тилюпо. Он и ее муж Константин окончили институт на год раньше и работали в геологическом отделе НПУ на нефтепромысле. Мира была хорошим специалистом и помощником. Наша первая защита запасов нефти и газа в ГКЗ СССР и технологической схемы разработки в Миннефтепроме прошла успешно.

В Жирновское НПУ молодые специалисты приезжали ежегодно и в Жирновске сохранялись большие трудности с жильем, тем более, что молодые специалисты обзаводились семьями. Только в середине 1957 года появились первые многоквартирные дома.

Вначале двух-трех комнатные квартиры с отдельными комнатами выделялись соответственно на две и три семьи. В такой трехкомнатной квартире я жил со своими сокурсниками С. Харламовым и Л. Аветисовой. В последующие два года, с вводом новых домов, все «коммунальщики» получили отдельные квартиры.

В Жирновске формировался большой и дружный коллектив молодых специалистов. Этому способствовало то, что большинство специалистов были выпускниками Грозненского института и хорошо знали друг друга. Но и выпускники других институтов тоже были частью одного коллектива.

Выпускники с техническим образованием определенное время проходили стажировку на рабочих местах, затем назначались на инженерные должности. Уже в 1958 году на нефтепромыслах, участках бурения, цехах, ЦНИПРе, аппарате НПУ и конторы бурения инженерами работали молодые специалисты. Для многих это было началом карьерного роста.

Уже в 1959 – 1960 годах молодые специалисты работали на руководящих должностях: в НПУ – В. Закутский, В. Павлов, И. Булаткин, на Жирновском нефтепромысле – Р. Морозов, А. Смирнов, С. Черный, на Бахметьевском – я и мои сокурсники О. Виклейн и А. Яшнев, в бурении – С. Волонсевич, Ю. Ропяной, А. Бутин, В. Городецкий, Л. Багов, начальником СУ-4 – В. Сентюшкин.

В производственной деятельности царили требовательность, взаимопонимание и слаженность. Для всех была одна главная задача – наращивать добычу нефти, внедрять новую технику и новые технологии.

В бытовой жизни также преобладала коллективность. Дружили семьями, совместно проводили выходные дни и праздники. Местом отдыха были благоустроенный участок соснового бора с киноплощадкой и речка Медведица. С большим увлечением играли в настольный теннис, волейбол. Жирновская волейбольная команда, в основной состав которой входили К. Анисимов, Л. Багов, В. Городецкий, С. Волонсевич, В. Сентюшкин, была призером областных соревнований.

Зимой были популярны лыжные прогулки (рельеф местности позволял разнообразить их) и катание на коньках на катке стадиона. Когда был построен Дом культуры, все праздничные мероприятия проводиИз истории нефтяной промышленности СССР Жирновские волейболисты лись там. Была организована своя художественная самодеятельность – музыканты, певцы, танцоры и др.

Для меня эти пять лет стали судьбоносными, предопределив на последующие 30 лет профиль моей работы – разработка нефтяных месторождений и технология добычи нефти. И.И. Лещинец работал в Волгограде начальником планового отдела объединения, затем заместителем начальника Планово-экономического управления (ПЭУ) Нижне-Волжского совнархоза. Работая в совнархозе, он делал все возможное для развития нефтяной отрасли Нижнего Поволжья.

Бывая в Волгограде в командировке, я встречался с ним, иногда в выходные дни ездили на островной волжский пляж. В 1965 году мы разъехались: он – в Москву в Миннефтепром, я – в г. Актау в объединение «Мангышлакнефть». Я и не предполагал, что буду еще работать с ним и под его руководством. Через 18 лет мы встретились снова. В 1983 году, когда я работал в Мингазпроме заместителем начальника отдела по добыче нефти и газа Главморнефтегаза, В.И. Грайфер предложил мне должность начальника отдела плановоэкономического управления, объяснив, что нужен специалист с опытом разработки нефтяных месторождений. Илья Иванович был тогда секретарем парткома министерства. Я зашел к нему, встреча была дружеской, вспоминали Жирновск, Сталинград – Волгоград, друзей.

В 1985 году, когда В.И. Грайфер был назначен на должность заместителя Министра нефтяной промышленности – начальника Главтюменнефтегаза, И.И. Лещинец возглавил ПЭУ. Илья Иванович был требовательным, принципиальным руководителем, внимательным к людям и доброжелательным человеком. Проводя совещания с заместителями и начальниками отделов управления, он с вниманием относился к мнениям и предложениям присутствующих и учитывал их, принимая решение. Разработка годовых и пятилетних планов добычи нефти и предложения ПЭУ по ним требовали хорошего знания текущего состояния разработки нефтяных месторождений по нефтедобывающим объединениям. Поэтому необходимо было выезжать в некоторые объединения и там, непосредственно в НГДУ, по первичным материалам оценивать текущее положение и возможности по добыче нефти. Илья Иванович всегда содействовал таким командировкам.

Он помог мне глубже вникнуть в экономику, направлял на Высшие экономические курсы при Госплане СССР. Работая заместителем Министра нефтяной промышленности, первым вице-президентом корпорации «Роснефтегаз», вице-президентом ГП «Роснефть», вице-президентом ОАО «НК «Роснефть», Илья Иванович многое сделал для нефтедобывающей отрасли в этот сложный период. Последние годы ему нелегко было работать – он глубоко переживал потерю внучки, потом жены; в эти трудные для жизни годы на его обеспечении была вся семья, и уже сдавало здоровье. Он никогда не говорил об этом, полностью отдаваясь работе. Он вышел на пенсию в 2000 году. 14 ноября 2002 года Илья Иванович неожиданно ушел из жизни. В это время меня не было в Москве. Вернувшись, я испытывал чувство глубокой горечи, от того что Илья Иванович умер, и оттого, что не смог быть на прощании с ним. Илья Иванович был одним из самых высококвалифицированных экономистов, он внес большой вклад в усовершенствование планирования нефтяного производства.

Его высокий профессионализм и человеческие качества снискали ему заслуженный авторитет и глубокое уважение всего коллектива отрасли. Он всегда будет жить в памяти всех, кто знал его и работал с ним.

К ак-то не так все в этом мире устроено?! Мы знаем, что каждому живому началу неизбежно, рано или поздно, наступит конец.

Уходящий из жизни до последнего борется за продление своего существования, а уйдя в иной мир – оставляет осиротевших родных, близких, друзей и коллег. Он уходит, оставаясь в памяти, и освобождает место новой жизни и новой надежде на светлое будущее.

того, как он прославил отечественную школу бурения и заработал репутацию настоящего профессионала, талантливого организатора и руководителя. О его карьерном росте, наградах, научно-производственной деятельности, семье и детях будет обязательно написано. Я хочу поделиться воспоминаниями о том, как встретились и не разошлись два горных инженера – буровик и геофизик.

Шел 1976-й год. В это время я возглавлял трест «Волгограднефтегефоизика», в котором работал с 1955 года. Перед трестом стояло несколько основных задач, в том числе проведение геологоразведочных работ, в основном сейсмическими методами, и подготовка под разведочное бурение перспективных на нефть и газ структур; полный комплекс геофизических исследований в скважинах и другие полевые и скважинные работы, включающие попутные поиски и геофизический контроль за разработкой месторождений.

Как следует из основных задач, геофизические службы созданы для повышения геолого-экономической эффективности поисковых работ. Нашими заказчиками были геологические службы нефтяных объединений, а мы, геофизики, были подрядчиками и очень плотно сотрудничали с управлениями буровых работ наших заказчиков, поскольку имели одну цель – открытие новых месторождений нефти и газа. Недаром среди моих коллег и друзей много геологов, буровиков и ученых-нефтяников Волгоградского Поволжья:

А.А. Новиков, Т.Д. Дзугкоев, Л.С. Багов, К.П. Анисимов, Ю.С. Ропяной, Н. Усачев, Г. Джавашвили, В.С. Закутский, Ф.И. Шейкин, М. Беккер, В.З. Митрофанов и многие другие.

И так шел 1976-й год. Нас, группу работников ИТ-геофизиков, пригласили в конференц-зал объединения «Нижневолжскнефть»

для вручения государственных наград по итогам прошедшей пятилетки (1971 – 1975 гг.). Награждали передовиков всех предприятий нефтяной отрасли Волгоградского региона. От имени Президиума Верховного Совета СССР выступала секретарь облисполкома, а Миннефтепром СССР представлял уполномоченный министра – главный инженер, первый заместитель Главбурнефти Тофик Фатуллаевич Рустамбеков. Он мне и начальнику Волгоградского УБР Т.Д. Дзугкоеву вручил первые наши ордена «Знак Почета».

Так состоялось наше знакомство.

На следующий день руководство буровых предприятий и геофизического треста были приглашены Т.Ф. Рустамбековым на совещание по проблемам разбуривания уникального месторождения Тенгиз в Западном Казахстане. Бурение вело специально созданное объединение «Прикаспийбурнефть», в первую очередь силами Волгоградского УБР (Т.Д. Дзугкоев, Л.С. Багов). Горное давление на забое доходило до 1,5 тыс. атмосфер, а содержание сероводородного газа в добываемой нефти – до 25 %. Это создавало техВоспоминания За трибуной начальник треста «Волгограднефтегеофизика»

Л.Г. Аристакесян. Крайний справа Т.Ф. Рустамбеков нологические трудности и большую опасность для здоровья рабочих. Позже, в 1985 – 1986 гг., мне пришлось работать при штабе по ликвидации открытого фонтана на скв. 37-Тенгиз, и я полностью познал последствия этих тяжелых условий, которые героически преодолели грозненский и полтавский отряды горноспасателей.

Тогда погиб горноспасатель Бондаренко.

Помимо специфических буровых проблем Тофик Фатуллаевич подробно интересовался геофизическим обеспечением скважин (видами каротажа, геолого-технологическими кабинами, в том числе французской «Геосервис») и т.д. Не обошел вниманием вопросы вахтовых перевозок, проживания и качества общественного питания на каждой буровой.

Я долго и эмоционально докладывал Рустамбекову, доказывая возможности нашей новой техники, выделенной Главнефтегеофизикой (Н.А. Савостьянов). Тофик Фатуллаевич внимательно меня слушал, что-то записывал и, не до конца поверив в наши возможности, выразил желание на следующий день посетить трест и его подразделения. Я был приятно удивлен его интересом к геофизическим методам и их роли в качественном и безаварийном процессе глубокого бурения.

Пообщавшись всего один день с Тофиком Фатуллаевичем, я влюбился в этого искреннего, даже слегка наивного, интеллигентного человека. Его сладкий акцент не отталкивал, а притягивал собеседника, тем более что Рустамбеков владел искусством убеждения – грамотного, профессионального, аргументированного, а не волевого и грубого.

Вечером начальник Волгоградского УБР Т.Д. Дзугкоев пригласил Тофика Фатуллаевича и меня поужинать и прогуляться перед сном по набережной. Я получил возможность узнать нашего гостя в неофициальной обстановке. Оказалось, что он очень любит свою жену, которую называл «Зарочка», и дочерей – Эльвиру и Наиду.

Весь вечер он говорил о своих любимых женщинах. Здесь по-новому проявилась его манера ведения разговоров. Говорил он, не утомляя собеседника, всегда с юмором. Мы многое узнали о его биографии, которую он разбил на периоды – азербайджанский, пермский, татарский или московский. Каждый период, насыщенный важными, а порой и тяжелыми событиями, он сопровождал какими-нибудь интересными, порой смешными эпизодами. Оказалось, что сразу после окончания института он связал себя с проблемами турбинного бурения и турбобурами: сначала в Баку, затем в Краснокамске, в Татарии, где приобрел настоящих друзей. Он не хвалился ни должностями, ни званиями, хотя, как я узнал совсем недавно, был заместителем Министра нефтяной промышленности Азербайджана. Зато о родных и близких мог говорить вечно. Помимо жены и дочерей он очень тепло, с любовью рассказывал о Шашине, Байбакове, Филановском, Грайфере.

После ужина мы, как и планировали, прогулялись по Аллее Героев и набережной, где-то выпили кофе с коньяком, и все время говорили. Проводив Тофика Фатуллаевича в гостиницу, мы с Татаркманом Дзугкоевым (по-русски его окрестили Анатолием Даниловичем) вернулись домой. Жили мы в одном доме. В этом же доме жил и Юрий Сергеевич Ропяной, также буровик, заместитель начальника «Нижневолжскнефти», затем начальник Главбурнефти и член коллегии Миннефтепрома СССР.

К сожалению, ни Дзугкоева, ни Ропяного, ни Рустамбекова уже нет с нами. Светлую память о вас, мои дорогие друзья, я свято Воспоминания храню. Бывая в Волгограде, обязательно вместе с Мишей Беккером мы бываем на могиле Т.Д. Дзугкоева и возлагаем цветы к подножию его памятника.

Наутро мы с Дзугкоевым заехали за Тофиком Фатуллаевичем, позавтракали и поехали к нам, в трест «Волгограднефтегеофизика».

Сегодня это успешное ОАО «Волгограднефтегеофизика» во главе с В.Р. Волковым и В.В. Лаптевым. Я горд за свое предприятие, в котором прошел путь от техника до руководителя, добился заметных успехов и много лет удерживал его в числе передовых в районе, городе, области, отрасли и стране. Я горд за сегодняшних лидеров, которые не дали погибнуть тресту, прошли сложный и трудный путь самофинансирования, самоокупаемости и выжили в самые кризисные годы крушения экономики государства. Спасибо им!

Итак, мы осмотрели наше здание, конференц-зал на 700 мест, современный вычислительный центр. У меня в кабинете рассказали о задачах треста, показали геологические разрезы и карты, построенные с учетом данных геофизических исследований скважин, поговорили о перспективах, связанных с картированием подсолевых горизонтов на больших (7 – 10 км) глубинах в зоне Прикаспийской впадины, на которые бурение еще было не готово выходить.

После любимого Тофиком Фатуллаевичем чая мы посетили промыслово-геофизическую базу, где разместились Петровская ПГЭ, экспедиция по испытанию пластов на бурильных трубах, экспедиция геолого-технологического контроля бурения и Центральная партия интерпретации геофизических исследований скважин. Нашему гостю все понравилось, особенно профессиональные ответы на его вопросы. Он особо отметил начальника Центральной партии интерпретации ГИС Елену Жукову, талантливого геофизика и обаятельную женщину.

В конце нашей прогулки Тофик Фатуллаевич захотел еще раз переговорить с Геннадием Шуроновым о пластовых испытаниях.

Особенно он хотел убедиться в нашем умении после воздействия на призабойную зону получать кривую восстановления пластового давления. Уходя от Шуронова, я заинтересовался стоящим на полке портретом Эйнштейна, выдолбленном на толстой доске. Геннадий был приятно поражен моим любопытством и познаниями. «Как только не называли мое произведение?! В лучшем случае – Шолоховым», – возмущался Шуронов. В благодарность он подарил мне этот портрет, который и сегодня напоминает мне о приезде Т.Ф. Рустамбекова и нашем знакомстве.

Во второй половине дня я обсудил с Тофиком Фатуллаевичем одну серьезную проблему. Буровые организации не всегда правильно подходили к процедуре геофизического исследования разведочных скважин. Геофизикам не всегда удавалось проводить полный промежуточный и окончательный каротаж, предусмотренный проектом строительства скважины и договором между геофизиками и буровиками; не всегда соблюдался регламент исследований, скважины плохо подготавливались к исследованиям, в результате кабели с приборами часто обрывались, что приводило к длительным процедурам ловильных работ. Это объяснялось тем, что буровикисдельщики получали свою зарплату в зависимости от проходки скважины, поэтому любая остановка бурения, будь-то ловильные работ или каротаж, для них была одинаково невыгодна. Буровой мастер, Герой соцтруда Голубев, который по два часа проводил за изучением результатов исследования скважины, – редкое исключение. Типичная психология буровиков поддерживалась на самом верху. Я вспоминаю, как на одном из заседаний партхозактива в Уфе министр Н.А. Мальцев на замечание М.Б. Кадисова о холостых выездах каротажных партий по вине буровиков буквально взорвался: «Не трогать бурение, не сметь жаловаться! Проходка – это главное, всем остальным – подстраиваться!» Я не представляю, что было бы на 37-й скважине Тенгиза, если бы там бурило не Волгоградское УБР, а кто-нибудь другой.

Тем временем командировка Т.Ф. Рустамбекова заканчивалась, но только в Волгограде. На следующий день ему нужно было ехать куда-то еще. Вечером к концу дня мы собрались в кабинете генерального директора объединения «Нижневолжснефть»

Ф.И. Шейкина, подвели итоги, услышали впечатления, замечания и пожелания Тофика Фатуллаевича. С учетом хорошей погоды и длинного летнего дня решили поужинать на дачах Ф.И. Шейкина и Т.Д. Дзугкоева, которые имели смежные участки на берегу Волги Воспоминания ниже платины Волжской ГЭС. Вечер на лоне природы прошел хорошо. Теплой обстановке во многом способствовал наш гость, в поведении которого не было ни позерства, ни снобизма. Он располагал к доверительным беседам, искрил тонким кавказским юмором и окончательно влюбил в себя меня и Дзугкоева, который знал его и раньше.

С тех пор прошло четыре года. Наши встречи в Москве или других городах имели кратковременный характер. Единственным местом нашего общения были гостиницы.

Тофик Фатуллаевич вместе с женой Зарой Казамбиевной неожиданно приехал в Волгоград в самом начале августа 1980 года.

Случилось большое горе – в Волгограде умер родной брат Зары Эдуард Гаитов. Мы с Дзугкоевым с самого начала приняли участие в организации похорон и неотступно опекали чету Рустамбековых, заботясь об их проживании, питании и самочувствии. Это горе еще больше сблизило нас.

В ноябре 1980 году я возвращался из Германии и на встрече с начальником Главнефтегеофизики Н.А. Савостьяновым получил официальное предложение стать его замом вместо М.Б. Кадисова, уходящего на пенсию. Кандидатур, как выяснилось, было несколько: Э.П. Халабурда из Татарии, Р.М. Нургалеев из Белоруссии, В.П. Григолюнас из аппарата главка и я из Волгограда. Не знаю, как развивались события с первыми кандидатурами, но Николай Андреевич сообщил мне, что моя кандидатура предварительно уже согласована с министром Мальцевым, который поручил своему заму Г.С. Попову провести со мной собеседование. В этот же день (поскольку я был проездом и вечером вылетал в Волгоград) перед обедом мы с Николаем Андреевичем пошли на прием к Попову. Он нас принял суховато, но доброжелательно. Задал мне несколько вопросов в том числе: «Какие у меня взаимоотношения с партийными и советскими органами?» В конце беседы Геннадий Степанович сказал мне, что мне предстоит командировка с Н.А. Савостьяновым в Западную Сибирь и, если я не испугаюсь объемов работ и масштабных задач, то меня переведут в центральный аппарат Миннефтепрома. Я в свою очередь поблагодарил за доверие и обещал окончательное согласие дать после совета с семьей. На том и расВоспоминания стались, а я поднялся на четвертый этаж к буровикам, где хотел посоветоваться с Т.Ф. Рустамбековым и Ю.С. Ропяным. Тофик Фатуллаевич был искренне рад моему возможному переводу в Москву, а Юрий Сергеевич предостерег, что совещания, заседания, слушания, коллегии, парткомы, народные контроли и пр. пр. не дадут работать, завалят бумагами, постановлениями, письмами и т.д.

В общем он был настроен скептически.

В этом же году мы с Н.А. Савостьяновым побывали в Тюмени, Нижневартовске, Сургуте и Нефтеюганске. Меня познакомили с руководством Западно-Сибирского геофизического управления и геофизических трестов. Условия работы и объемы меня не испугали, но я еще колебался, так как Сталинград – Волгоград считал своей второй родиной, имел любимую работу, общественное признание, были и другие причины, которые определяют моральное состояние и материальное существование. Но время шло, а семья моя не приходила к единому согласию на переезд в Москву. Жена и дочь были «за переезд», а мы с сыном – «против». Так незаметно наступил 1982-й год.

В январе перед подписанием приказа о моем назначении заместителем начальника Главнефтегеофизики Н.А. Мальцев спросил Н.А. Савостьянова: «Скажи честно, кто тащит этого армянина в Москву?» Николай Андреевич ответил, что никто иной как он сам заинтересован в переезде Л.Г. Аристакесяна в главк, потому что трест «Волгограднефтегеофизика» является одним из лучших в отрасли. А что касается «армянина», то Аристакесян родился в Хабаровском крае и с 1955 года трудится в Волгограде, где и вырос до руководителя треста. Услышав это, Мальцев в свой личный блокнот записал «Аристакесян – Хабаровск» и подписал приказ. К слову, у меня лично были очень хорошие деловые отношения с Н.А. Мальцевым. В 1977 году он помог нам начать строительство второй очереди производственно-лабораторного корпуса в Волгограде. Мы с ним лично по этому поводу общались в Уфе и Москве.

Мы вели доверительные разговоры и при его посещении Центральной геофизической экспедиции. Последний раз мы с ним тепло общались на борту комфортабельного лайнера, перевозившего нас (нефтяников и газовиков) в Аргентину на XIII Мировой конгресс.

Воспоминания Тофик Фатуллаевич принял меня с радостью. Он сразу стал загружать меня проблемами КИП и автоматики для бурения, в частности проблемами обеспеченности датчиками момента скручивания ротора, нагрузки на крюке и забое, числа оборотов ротора, натяжки троса, веса инструмента и т.д. Мы стали единомышленниками в вопросе закупки французских кабин «Геосервис» для геолого-технологического контроля бурения, изготовления отечественных кабин в Саратове и Уфе. Вообще с «Главбуром» я стал тесно работать с первого дня.

Но помимо производства на меня от М.Б. Кадисова перешли функции куратора вопросов капитального строительства. Правда, было обещано, что это временно. В ГУКСе уже не было В.Ю. Филановского, но зато был замечательный человек Джамаль Теймурович Алиев, который очень сильно мне помогал по заданию В.Ю Филановского, работавшего в Госплане СССР, в строительстве первого производственно-лабораторного корпуса в Волгограде.

Т.Ф. Рустамбеков и Д.Т. Алиев во многом помогли мне адаптироваться в специфических условиях аппарата министерства. Меня хорошо приняли и стали помогать мои земляки Ю.С. Ропяной и И.И. Лишенец, Ш.С. Донгарян, Н.Н. Шкурин и другие. Первый заместитель В.И. Игревский сразу меня предупредил, что будет работать со мной напрямую по всем вопросам, в первую очередь связанным с бурением.

Прошло полгода, я давно стал «вхож» во все большие и маленькие кабинеты министерства, Госплана, Госснаба, Минпромстроя Белоруссии и т.д. Работал с удовольствием и много, не давал повода для претензий ко мне, как вдруг, в августе 1982 года, в понедельник утром, вызвал меня первый заместитель министра В.И. Игревский и с порога обрушил на меня свой гнев по поводу того, что они с Т.Ф. Рустамбековым не могли найти меня в воскресенье, так как у меня не оказалось домашнего телефона, а адреса моего спросить было не у кого. «Ты знаешь, что Тофик Фатуллаевич в прошлом заместителем министра был? Он старше тебя, но на первый звонок дежурного по министерству, т.е. мой звонок в выходной день, уже через час был здесь. А ты что, специально не ставишь телефон дома? Почему? Для легкой жизни?» Когда Валерий Иванович успокоился и предложил мне сесть, я спросил, что случилось? Оказалось на буровой, принадлежащей одному из предприятий министерства в Астраханской области, случилась авария (прихват инструмента). Попросили прислать опытную перфораторную партию из Волгограда. «Т.Ф. Рустамбеков в курсе, идите занимайтесь, если уже не поздно?!» И тут же: «Ленарг Георгиевич! Почему до сих пор Вы без телефона?» Я объяснил, что помимо моих заявлений написано три письма: два за подписью Ш.С. Донгаряна и одно – за подписью Н.А. Мальцева. Ответы одинаковые: новый микрорайон не телефонизирован, не построена АТС. Л.Г. Аристакесяну установят телефон в первую очередь после участников войны и инвалидов I и II групп. Я сходил в свой кабинет и принес В.И. Игревскому всю переписку по поводу домашнего телефона.

И случилось чудо! Нет, действительно, худа без добра. Прочитав мою переписку, Валерий Иванович изрек: «Не к тому обращались!»

(Письма на имя министра и заместителя министра связи). Тут же снимает трубку и кому-то звонит с просьбой (в товарищеском тоне) об установке мне телефона, продиктовав мои домашние координаты.

Положив трубку, сказал мне: «Сейчас приедешь в Минсвязь, войдешь с бокового подъезда, там тебе выписан пропуск». В Минсвязи я пробыл всего 10 минут и как только вернулся к себе, через 30 минут позвонила моя жена уже с нашего домашнего телефона. Вот так! По этому поводу Тофик Фатуллаевич пошутил: «Жаль, что Игревский полгода не искал тебя? Уже давно был бы телефон».

Как-то мы разговаривали с Тофиком Фатулаевичем о житьебытье, и он спросил, есть ли у меня дача. Я сказал нет, очень хочу иметь, а пока пользуюсь летом казенными. Он пригласил приехать к нему на дачу в садовом обществе «Нефтяник» под Загорском. В один из выходных дней я приехал к нему с двумя своими гостями – коллегами из Грузии. Нас хорошо приняли Зара Казамбиевна и Тофик Фатуллаевич. Потом нас познакомили с председателем дачного кооператива – симпатичной и энергичной женщиной. Она обещала похлопотать … Потом я еще раз был на этих дачах. С коллегами по главку мы навещали своего бывшего шефа А.И. Богданова.

Шло время. Мы продолжали дружно работать с буровиками, геологами и у нас даже сформировался коллектив: А.А. Новиков, Воспоминания Ю.С. Ропяной, Т.Ф. Рустамбеков, М.П. Мурадов и я. Иногда в таком составе мы снимали стресс после бурных коллегий. Обычно это происходило в гостинице «Россия» или в шашлычной на Пятницкой.