На правах рукописи

НОЕВА Саргылана Еремеевна

ОСОБЕННОСТИ ХРОНОТОПА РОМАНОВ И.М.ГОГОЛЕВА

Специальность 10.01.02 Литература народов Российской Федерации

(якутская литература)

АВТОРЕФЕРАТ

диссертации на соискание ученой степени

кандидата филологических наук

Якутск 2006

Работа выполнена в Центре изучения литературы Якутии Института гуманитарных исследований Академии наук Республики Саха (Якутия)

Научный руководитель: доктор филологических наук, профессор Мыреева Анастасия Никитична

Официальные оппоненты: доктор филологических наук, профессор Окорокова Варвара Борисовна кандидат филологических наук, доцент Пашкевич Ольга Иосифовна

Ведущая организация: Хакасский научно-исследовательский институт языка, литературы и истории

Защита состоится «22» декабря 2006 г. в «14»_часов на заседании диссертационного совета К212.306.01 при ГОУ ВПО «Якутский государственный университет им. М.К.Аммосова» по адресу: 677000, г.

Якутск, ул. Белинского, 58.

С диссертацией можно ознакомиться в библиотеке Якутского государственного университета им. М.К.Аммосова (г. Якутск, ул. Белинского, 58).

Автореферат разослан «20» ноября 2006 г.

Ученый секретарь диссертационного совета, д-р филол.наук, профессор П.В.Сивцева

ОБЩАЯ ХАРАКТЕРИСТИКА РАБОТЫ

Актуальность исследования. Пространство и время – важнейшие мировоззренческие, идейно-содержательные и композиционные характеристики искусства, в частности литературы. Их исследование имеет существенное значение для раскрытия особенностей художественного отражения действительности, специфики внутреннего мира произведения, фундаментальных вопросов содержания и формы произведений, закономерностей их восприятия.

Художественное время и пространство выступают как важнейшие составляющие текста, организующие композицию произведения, в частности, повествовательный, словесно-речевой план сюжетного развертывания.

Помимо их жанрообразующей природы отмечается и особое изобразительное значение.

Изучение в литературных текстах временных и пространственных отношений в их единстве началось относительно недавно. Как отмечал М.М.Бахтин, внимание в основном уделялось aнализу временных отношений в отрыве от пространственных.

Временная организация произведения как основной объект исследования выделяется в трудах А.Г.Цейтлина1, В.Б.Шкловского2, Б.В.Томашевского3, В.В.Виноградова4. Исследователями рассмотрена взаимосвязь темпов развития сюжета с психологическим состоянием героев, поставлен вопрос о связи форм художественного времени произведения с отношением авторов к действительности. Определено особое значение роли времени в построении композиции, соединении всех художественных элементов произведения, передаче мировоззрения писателя.

Исследованию поэтического времени были посвящены работы В.М.Фишера, А.Л.Слонимского, В.Ф.Переверзева, Г.Волошина, также Р.О.Якобсона, Г.Пуле, Г.Мейергоффа, Я.О.Зунделовича, Б.И.Бурсова и др.

В разработке теории хронотопа существенно влияние трудов М.М.Бахтина и тартуско-московской школы во главе с Ю.М.Лотманом.

Целостный анализ пространства и времени в их взаимосвязи, положивший начало изучению данных категорий как отдельной системы в поэтике произведений, представлен именно в концепции М.М.Бахтина. В 30-ые годы им был использован термин «хронотоп» для обозначения формальносодержательной категории литературы. В работе «Формы времени и хронотопа в романе. Очерки по исторической поэтике» (1975) Бахтин дал определение хронотопу (времяпространству) как взаимосвязи временных и пространственных отношений, художественно освоенных в литературе.

Цейтлин А. Время // Литературная энциклопедия. – М., 1928.

Шкловский В.Б. О теории прозы. – М., 1983.

Томашевский Б.В. Теория литературы. Поэтика. – М., 1996.

Виноградов В.В. О языке художественной прозы. – М., 1980.

Бахтин М.М. Вопросы литературы и эстетики. М.: Худож.лит-ра, 1975. – С. 234.

Углубленному изучению категорий пространства и времени способствовал труд Д.С.Лихачева «Поэтика древнерусской литературы» (1967), где решению проблемы были отведены отдельные главы «Поэтика художественного времени» и «Поэтика художественного пространства».

Художественное время рассматривается исследователем как явление самой художественной ткани, подчиняющее своим задачам и грамматическое время, и философское его понимание писателем6.

Ю.М.Лотманом многопланово рассмотрены пространственные картины, образы замкнутого и открытого пространства, земного и космического, реального и воображаемого миров в литературе. Им введено понятие «историко-эпохальные или национальные типы сюжетного пространства».

«Пространственная» концепция изложена в трудах В.Н.Топорова и В.В.Иванова, которыми разработан структурно-генетический подход к проблемам пространства и времени. Объектами изучения становятся особенности функционирования пространства и времени, психо-ментальные структуры в художественной ткани произведения, индивидуальные образы пространства.

Категории пространства и времени стали предметом исследований в трудах Ю.И.Селезнева, Н.И.Джохадзе, И.А.Попова-Бондаренко, С.А.Бабушкина, В.И.Чередниченко, Г.А.Хотинской, А.Г.Богдановой, М.В.Гавриловой, Н.К.Шутая и др.

Хронотопический подход к изучению художественных текстов представлен в работах зарубежных исследователей, таких, как Ж.Пуллон, Г.Мюллер, А.Мендилов, О.Уоррен, Р.Уэллек, Д.Фрэнк, Дж.Кестнер, Г.С.Морсон, У.А.Корт и др.

В якутском литературоведении изучение проблемы художественного времени и пространства, основанное на обобщении материалов фольклора и якутской литературы, было впервые предпринято В.Т.Петровым в труде «Традиции эпического повествования в якутской прозе» (1982).

Как отмечают исследователи, на современном этапе с изменением воприятия времени и пространства конструирование пространственновременной картины мира в художественном тексте обнаруживает определенную тенденцию к усложнению. Существует тенденция расширения спектра понятия «хронотоп». Становится очевидным, «индивидуализация пространственно-временных форм, что связано и с развитием индивидуальных стилей, и с возрастающей оригинальностью концепций мира и человека у каждого писателя»7 (Есин).

В данной работе предпринята попытка выделить хронотопический комплекс в романах И.М.Гоголева в контексте целостного рассмотрения прозы писателя в ее развитии. Этим обстоятельством обусловлен выбор аспекта исследования: рассмотрение пространственной картины мира как отражения онтологической ситуации эпохи, ментальности народа.

Лихачев Д.С. Историческая поэтика русской литературы. – СПб., 1997. – С. Есин А.Б. Время и пространство // Введение в литературоведение. – М., 2000, под ред. Чернец Л.В.– С. 59.

В трудах якутских исследователей Д.Е.Васильевой, А.Н.Мыреевой, В.Б.Окороковой, Д.Т.Бурцева, Е.С.Сидорова, О.И.Пашкевич в основном получают освещение следующие аспекты поэтики И.М.Гоголева: жанровостилевые особенности прозы писателя, проблематика, система образов в романах, выявляется роль творческого наследия писателя в литературном процессе.

Представляется важной задача рассмотрения прозы И.М.Гоголева в ее целостности, основываясь на объективных архитектонически значимых элементах его поэтики, позволяющих выявить закономерности эволюции, специфику художественного творчества, место наследия писателя в общем литературном процессе. Избранный ракурс изучения позволяет показать жанрово-стилевую эволюцию, модификацию архетипического фонда в романах И.Гоголева.

В литературоведении существуют различные интерпретации хронотопического комплекса художественного произведения. Однако в исследовании художественного хронотопа в романах И.М.Гоголева мы в основном руководствуемся концепцией М.М.Бахтина. Опираясь на концепцию ученого, можно выделить такие критерии, как «диалогизм», «двойничество», рассмотренные исследователем в контексте концепции хронотопа с целью раскрытия специфики архитектонически значимых структур в системе романов писателя, а также особенностей изображения персонажей.

Таким образом, актуальность данного исследования определяется необходимостью изучения проблемы хронотопа в романах И.М.Гоголева как одного из важных аспектов художественного своеобразия поэтики писателя.

Необходима интерпретация пространственно-временных архетипов в произведениях И.М.Гоголева в историко-культурном контексте, обусловленном особенностями эпохи, национальной ментальностью, мировоззрением писателя. Выявление актуализированных категорий художественного времени и пространства в романах якутского писателя дает обширный материал для теоретических обобщений и практического применения.

Научная новизна работы определяется неизученностью избранной темы исследования в якутском литературоведении:

впервые в якутском литературоведении осуществлен целостный анализ особенностей хронотопа в романах И.М.Гоголева в контексте единого романного пространства в якутской литературе;

выявлено своеобразие архетипики в системе хронотопа романов И.М.Гоголева, что является новым подходом в исследовании поэтики якутского романа в целом;

впервые рассмотрена категория диалогизма как основополагающего принципа организации хронотопа романов И.М.Гоголева;

в контексте обновленных принципов анализа исследована проблема двойничества как особого художественного приема в создании нового типа героя в якутском романе.

Основной объект исследования в нашей работе художественное время и художественное пространство как основополагающие категории поэтики романов И.М.Гоголева.

Предметом исследования является хронотоп в романах И.М.Гоголева "Черный стерх", "Богиня милосердия", "Третий глаз", "Манчаары" который рассматривается как структура, представляющая собой совокупность внутренних отношений системы пространственных и временных элементов.

Целью диссертационной работы является выявление специфики хронотопа в романном пространстве И.М.Гоголева как особого художественного отражения авторского мировидения.

Для достижения цели нами поставлены следующие задачи:

рассмотрение основных концепций изучения художественного времени и пространства в современном литературоведении;

изучение особенностей пространственно-временной организации романов И.М.Гоголева, рассмотрение устойчивых пространственно-временных структур;

исследование типов, временных оппозиций художественного времени, таких, как историческое и мифологическое, их соотношение и функции;

выявление диалогизма как одного из основных принципов организации художественного хронотопа романов писателя;

анализ литературной архетипики в романах Гоголева на основе выявления ее художественного и национального своеобразия; раскрытие семантики и функций архетипов как минимальных единиц хронотопа;

выявление устойчивых бинарных структур в хронотопическом комплексе писателя;

анализ эволюции системы персонажей в романах Гоголева и становления нового типа героя в романном пространстве;

реконструирование и анализ авторской модели времени и пространства как особого способа отражения национальной ментальности.

Теоретико-методологической основой исследования служат известные труды по теории литературы М.М.Бахтина, Д.С.Лихачева, Ю.М.Лотмана, Е.М.Мелетинского, В.Н.Топорова и других авторов, в которых разрабатывались методология и методы исследования художественного времени и пространства.

Также труды якутских литературоведов Г.К.Боескорова, Е.В.Федорова, В.Т.Петрова, Г.С.Сыромятникова, Н.З.Копырина, А.А.Бурцева, А.Н.Мыреевой, Д.Е.Васильевой, В.Б.Окороковой, П.В.Сивцевой и др. В качестве вспомогательной литературы привлечены работы психоаналитиков К.Г.Юнга, М.Фрая, культуролога М.Элиаде.

Методологической основой служат системный, историкосравнительный, типологический методы исследования.

Теоретическая значимость диссертации связана с использованием ее выводов в практике литературоведения и в общетеоретической разработке комплексного подхода к изучению литературных произведений. Результаты работы могут способствовать более глубокому изучению поэтики романов писателя И.М.Гоголева, якутской прозы в целом.

Практическое значение. Материалы диссертации, ее основные выводы и положения могут быть использованы в преподавательской деятельности при изучении якутской литературы в вузах в специализированных курсах, посвященных поэтике якутской литературы.

Положения, выносимые на защиту:

1. В романах И.М.Гоголева зарождается совершенно новый в якутской литературе тип художественного хронотопа «большого мира» с предельно развернутыми границами. В нем актуализированная поэтика мифологизации выступает как стилеобразующий фактор, оказывающий комплексное воздействие на все элементы художественной структуры романов, на семантическую и композиционную организацию текстов.

2. В едином архетипическом поле романов синтезируются художественное авторское мировидение и универсальный культурноисторический подход к концепции мира и человека. В данном случае актуализация нового качества романного мышления в поэтике Гоголева выводит его произведения на метаисторический, философский уровень.

4. Создание Гоголевым образа человека-бога в якутской романистике позволяет утверждать о появлении нового типа героя, совершившего прорыв в мифологизированное пространство. Данный тип героя свидетельствует об активизации и углублении психологизма в творчестве писателя.

5. Одной из основных характеристик хронотопа И.М.Гоголева является бинарность, что наиболее ярко проявляется в системе архетипов, эволюционирующей на разных этапах творческого пути писателя. Бинарная структура системы архетипов модифицируется на разных этапах эволюционирования авторской позиции: первоначальная оппозиция, представленная в романе «Черный стерх» как «периферия / центр», претерпевает трансформацию в «закрытое / открытое пространство» (тюрьма, психиатрическая больница) в «Богине милосердия», а в романах «Третий глаз», «Манчары» образуется новая оппозиционная пара более усложненного вида как «небытие / вечность».

6. Создание образа героя-двойника, медиатора, принадлежащего к различным культурным сферам одновременно, определяет авторскую концепцию, в которой способность к всеобщему диалогу является основополагающей перспективой взаимоотношений человека и мира.

Апробация работы. Рукопись диссертации обсуждалась и получила положительную оценку на заседаниях Центра изучения литературы Якутии Института гуманитарных исследований АН РС (Я). Основные положения и отдельные моменты исследования излагались в выступлениях диссертанта на всероссийских, республиканских конференциях, а также отражены в четырнадцати публикациях.

Структура исследования. Работа состоит из введения, трех глав, заключения, списка использованной литературы и четырех приложений.

Во введении определены актуальность и научная закономерность изучения избранной проблемы, дано обоснование выбора темы исследования, выявлена степень разработанности данной проблемы в теоретической литературе, сформулированы основные цели и задачи исследования, обоснованы методы анализа, теоретическая и практическая значимость диссертации.

В первой главе «Художественное своеобразие хронотопа романов И.М.Гоголева» в § 1 «Образы пространства и времени в якутском романе»

дается сравнительный анализ хронотопа в 18 романах якутских писателей с целью выявления и сопоставления его особенностей в различные периоды литературного процесса, предпринята попытка анализа индивидуальноавторского, национально-ментального доминант, их соотношения в пространственно-временной картине произведения.

В литературе XX в. наметилась тенденция к всеобщей ремифологизации исторической, общественной и культурной сфер. Как отмечают исследователи, в якутской литературе также идет процесс активизации мифопоэтического мышления, в художественных системах актуализировалась ориентация на миф, прослеживается обращение к архетипическому фонду.

Особый хронотопический комплекс, функционирующий в произведениях основоположников якутской литературы А.Е.Кулаковского, П.А.Ойунского, основан на мифопоэтических представлениях народа саха. Концептуально важным представляется рассмотрение особенностей воспроизведения категорий пространства и времени, развивающихся, видоизменяющихся от романа к роману. Механизмы конструирования пространственно-временной системы в различных видах романа в зависимости от жанровой формы, эпохи, мировоззрения автора воспроизводятся по-разному.

В романах В.С.Яковлева-Эрилик Эристиин «Марыкчанские ребята»

(1942), Н.Е.Мординова-Амма Аччыгыйа «Весенняя пора» (1944) романное время строится в основном по биографическому принципу. Пространственные пределы пролегают в реальном пространстве, что присуще жанровой специфике историко-революционного романа. Намечаются попытки расширения хронотопа путем внедрения нарратива (воспоминаний, сновидений персонажей, сказок бабушки Дарьи) как приема, углубляющего внутреннее пространство текста и изменяющего временной ход произведения.

Динамизация времени повествования определяет специфические модификации, исходя из особенностей жанра, что характерно для историкореволюционных романов «Весенние заморозки» (1971) В.С.Соловьева-Болот Боотура, «Красавица Амга» (1973) Софр.П.Данилова, «Тогой Сэлэ» (1976), «Мэйи сирэ» (1978) Л.А.Попова, трилогии «Судьба» (1988) Н.Г.ЗолотареваЯкутского, где наиболее ярко передано критическое состояние общественной жизни, связанное с глубочайшим разломом в истории Якутии 20-х годов ХХ в.

В литературе 60-70-х гг. наблюдается тенденция к усложнению хронотопа, получает развитие художественная перспектива, обращенная к субъективно-психологическому пространству персонажа (роман С.Данилова «Пока бьется сердце» (1967).

В романах 80-х годов изменяется концепция героя. В романе Софр.

Данилова «Не улетайте, лебеди» (1986) на смену образу рабочего, вторгающегося в законы природы, преобразующего ее в своих целях, приходит человек, для которого природа является не промышленным объектом, а пространством жизни, объектом эстетического созерцания, самоуподобления.

Роман-дилогия П.Д.Аввакумова «Великое Поле» (1992) и «Мертвые стойбища» (1995) отражает сложные реформы в материальном укладе страны, изменения в идеологии людей якутского села. Происходит пересмотр нравственной и мировоззренческой основы нового пространства:

«пространство жизни», выстроенное несколькими поколениями, начинает терять свою гармоничность и превращается в «мертвые стойбища».

«Открытием нового, неведомого дотоле мира»8, расширением пространственно-временных горизонтов, отметилось появление романов В.С.Яковлева-Далана «Глухой Вилюй» (1984), «Тыгын Дархан» (1993), произведений реформаторского характера, нарушивших сложившиеся литературные стереотипы и определивших дальнейшую траекторию развития якутской романистики. Посредством воссоздания пространственно-временной картины героической эпохи Тыгын Дархана, атмосферы XVI века, писателем выстроено особое ментальное поле эпохи, выявлены этнопсихологические характеристики народа саха.

Особый интерес к пространству и углубление во время наблюдается в романе-трилогии Н.А.Лугинова «По велению Чингисхана», в котором впервые в якутской литературе воссоздана эпоха завоевателя Чингисхана. В романе воспроизводится генетическая память народа, послужившая при реконструкции пространственно-временного комплекса целого ряда эпох. Появление романов исторического и философского характера обусловило стилевую динамику в развитии якутского романа.

В произведениях народного писателя Якутии И.М.Гоголева проявляется противоположность рационально-реалистическому отображению мира.

Происходит системная трансформация всей поэтики писателя, вследствие чего аккумулируется пространственно-временная модель нового типа. Материалом, в котором получил наибольшую развернутость этот хронотоп, явились романы «Черный стерх» (1977, 1982, 1987), «Богиня милосердия» (1993), «Третий глаз»

(1999), «Манчаары» (2001).

Внедрение в парадигму реалистической прозы мифологических структур, синкретический характер структурирования художественного хронотопа привело к модификации жанрово-стилевой специфики якутской прозы.

В § 2 «Специфика пространственно-временного континуума в романах И.М.Гоголева» осуществляется исследование специфики Окорокова В.Б. Проза // Литература народов Якутии. ХХ век: Своеобразие и основные итоги. – Якутск:

Бичик, 2001. – С. 21.

художественного времени и пространства в романах И.М.Гоголева, проводится анализ следующих элементов хронотопа: пространственно-временных форм, соотношения временных рядов, пространственных составляющих, способов организации сюжетного времени, ритмической организации времени.

Предпринята попытка определить особенности жанра, тематики, системы образов, языковых средств, обуславливающих особенности индивидуального стиля писателя. Выявляются мифологические, фольклорные, литературные, философско-религиозные истоки поэтики писателя, выяснены основные принципы мифологизации.

В творческом наследии И.Гоголева особую роль играет организация времени и пространства, в которой находит отражение своеобразие национального хронотопа. Как показал анализ, поэтике романов Гоголева присуще особое отношение ко времени, а конкретно, эволюция чувства времени, сводящаяся к последовательному преодолению исторического времени, и стремление к мифологическому времени.

Интересные результаты в этом отношении дает сопоставление хронотопа в романах. Повествование в романах «Черный стерх», «Богиня милосердия»

организуется в основном по линейному временному принципу, свойственному историческому развертыванию событий.

Роман-трилогия «Черный стерх» выстроен по законам исторического времени, подчинен потоку однонаправленного времени (термин Д.С.Лихачева).

Однако противоречивое отношение к истории в романе уже чувствуется.

Абсурдность человеческой истории выявляется в авторской концепции достаточно четко: отчуждение от собственных корней, разрыв с миром предков, повлекшие за собой катастрофичность бытия, проявятся в будущем.

Абсурдность бытия усиливается и приобретает драматический характер в романе «Богиня милосердия». Думается, что именно отрицательное отношение к окружающей действительности предопределило появление в данном произведении архетипа «дома сумасшедших» как мини-модели государственного строя страны.

Наконец, кaтастрофически безысходное время истории превращается в безвременный мир мифа, что находит выражение в пространственной форме романа «Третий глаз». Роман имеет сложный многоплановый хронотоп, которому несвойственен закономерный ход событий в одном временном ряду, характерны расширение временного потока, полнота времени – в нем создается особый пространственный простор романного поля. Все романы писателя насыщены пространственно-временными инверсиями, однако наиболее смелые эксперименты с художественным временем и пространством производятся именно в данном романе.

Организация художественного пространства в романах И.Гоголева тесно связана со структурой, особым типом моделирования мира в романной системе писателя. Конструкция романа, представленная мировыми координатами – горизонталью и вертикалью, усложняется также созданием ино-пространства с несколькими измерениями. Множественность перспективы как основного принципа повествования является основным свойством данного романа.

В системе хронотопа романов Гоголева можно выделить два типа пространства – внешнее и внутреннее, участвующие в моделировании романного пространства.

Внешнее пространство состоит из следующих архетипических рядов:

1. архетипический ряд, представляющий вселенское универсальное пространство (солнце, воздух, небо, дерево – Мировая Вертикаль, гора, река – горизонталь вселенной);

2. архетипы, обозначающие закрытый локус (тюрьма, острог, больница, дом, город, тюктюйэ – берестяной туесок для хранения души человека);

3. архетипы природной реалии (лес, тайга, алас, река, Чочур Мыраан, Ленские Столбы, Эбэ Хайа, дерево), придающие масштабность романному хронотопу;

4. архетипы географического топоса (город, наслег, Якутск, Москва, Охотск, Уральский хребет).

Внутреннее пространство – это пространство памяти, сновидений, внутренних монологов, писем, дневниковых записей, рассказов очевидцев, воспоминаний героя, шаманских мистических трансов и т.д.

В этом случае в отношении хронотопа романов И.Гоголева важно рассмотрение функционирования двух процессов, выражающих связь микрокосма (человека) и макрокосма (мира): экстериоризации и интериоризации пространства. Интериоризация пространства определяется как процесс вовлечения внешнего пространства во внутренний мир, «когда уже внешний мир, проецируясь на человека, на Я, задает ему свою меру»9. Наличие внутреннего пространства, придающего наибольшую углубленность хронотопу романа, является одной из особенностей поэтики И.М.Гоголева.

Анализируя способы отражения в хронотопе романов Гоголева взаимосвязей внешнего и внутреннего пространств, можно утверждать, что в его романах наблюдается ориентирование на внутренний мир, осуществляется внедрение в поток сознания героя, усиливается психологизм романного пространства.

И только через призму внутреннего личного мира человека создается образ внешнего мира. В этом случае правомерно говорить об экстериоризации мира, которая в противоположность первому, определяется как «тип порождения пространства из ничего, точнее – вы-пускание, про-из-веде-ние его из Первочеловека»10. Можно провести параллель с пониманием изоморфизма микрокосма (Я) и макрокосма (Вселенная), присущее мировоззрению народа саха, когда окружающий мир отождествляется с человеком.

Нами выявлено, что в модифицировании данных хронотопических структур Гоголевым используются такие художественные приемы, как:

1. Развернутость, а иногда и сжатие сюжета. Слияние времен в одно целое, чувство одного общего времени определяет эстетическую концепцию Топоров В.Н. Пространство и текст // Из работ московского семиотического круга. – М.: «Языки русской культуры», 1997. – С.508.

Гоголева. В его произведениях фигурируют определенные образы, архетипы, выстраиваются особые сюжеты, обладающие возможностью проникать пространство и время. В романе «Третий глаз» писателем достигается особое взаимопроникновение времен, неразрывное единство, сосуществование в едином пространстве.

Стяжение времени проявляется как стилевой элемент поэтики художественного времени, используемый в качестве непременного условия для создания мифического времени. В соответствии со стремлением автора преодолеть пространственно-временную ограниченность героя время получает особую полноту, подчиняясь обратимому, циклическому мифологическому времени, а пространство обретает несвойственные для исторического хронотопа раздвинутость, широту и простор.

2. Дехронологизация повествования, т.е. прерывность временной цепи «прошлое-настоящее-будущее». Переход из одного временного плана в другой (например, из настоящего в прошлое или из настоящего в будущее), особенно в повествовании мифологического характера, совершается предельно просто.

3. Открытость любых пространственных координат. В романе «Третий глаз» сопротивление среды (термин Д.С.Лихачева) почти отсутствует.

Перед героем Гоголева открыты границы пространства: Кыраса преодолевает путь в любом направлении. Большие расстояния, как горизонтально, так и вертикально направленные, вносят в сюжет масштабность, пафосность.

4. Неопределенность времени, нарушение временных связей, нелогическое совмещение различных времен. Героиня романа «Третий глаз», девочка Кыраса, попадает в иную систему координат, в страну Солнца, что трактуется как переход в качественно иной мир, в иную жизнь. В этих разных «системах координат» время переживается по-разному. Цикл жизни героя и цикл романа не соответствуют, взаимно опровергают, отталкиваются друг от друга. В данном случае время двух параллельно совершающихся событий переживается особо и имеет два различных континуума.

5. Разноуровневость (иерархичность) пространства связана с мифологической моделью мира: верхним, средним, нижним мирами. Здесь важную семантическую функцию приобретает противопоставление горизонтали и вертикали. Важно заметить, что вертикальное пространство свойственно лишь отдельным героям, таким как Кыраса, Маган ойуун, Кысалга, Манчаары. Динамическая легкость сюжета романа соответствует легкой возможности вступать в контакт с ино-миром: разговор с духом горы, с духом умершей Ньыка Харахсын, понимание языка деревьев, животных (песни дерева, монолога орла).

6. Текучесть пространства и времени. В романе «Третий глаз» даны отрезками три времени, не примыкающие друг к другу в хронологической последовательности: это мифическое время первопредков, век Тыгын Дархана, далее после значительного временного экскурса отображается 1905 год, и наконец, настоящее (авторское) время.

7. Дискретность сюжетного хода, т.е. прерывание потока времени в художественном тексте. Вовлечение героя в ход времени, его темпорализация зависит от пространства, в котором он находится: к примеру, в природном локусе время «застывает», герою открывается иное состояние мира, ему присуще новое чувство пространства и времени. Долгие годы, проведенные Внуком Солнца в стране Солнца, умещаются в одном коротком сне Кыраса.

8. Ретардация (замедление временного потока в романе) или ускорение.

Пространственно-временная определенность в романе «Третий глаз» предельно размыта. Контраст ускорений и ретардаций чрезвычайно выразителен. Герой Гоголева совершает перемещение в различных направлениях, что придает неравномерный ритм сюжетному действию.

9. «Историческая инверсия»11 и альтерация в пространственной перспективе романов в моделировании сложной структуры хронотопа.

Альтерация обеспечивает переход от одного действия к другому, организует сложные пересекающиеся отношения между действиями. Хронологическая последовательность романного действия в данном случае пересекается многочисленными вторжениями, которые вносят с собой динамику, трансформируют пространство романов.

Проблема интерпретации хронотопического комплекса произведения в его целостности с историко-культурным контекстом всего творчества писателя раскрывает онтологический уровень произведений, индивидуальное представление о бытии, мире, обусловленное авторской принадлежностью:

особенностью эпохи, социума, национальной ментальностью – с одной стороны, и универсальным характером, соотнесенностью художественного произведения с мировым литературным процессом – с другой.

Категория времени занимает в произведениях И.М.Гоголева одну из определяющих координирующих ролей: Время (как воплощение Рока, Судьбы, Доли, Фатума) выступает в романах «Черный стерх», «Богиня милосердия» тем хронометром, посредством которого измеряется человеческая экзистенция.

Эволюция пространственно-временной структуры в романах И.М.Гоголева наблюдается в двух аспектах:

1. Трансформирование исторической (линейной) модели времени в мифологическую (циклическую). В романах «Черный стерх», «Богиня милосердия» временная модель, первоначально имеющая линейный характер, постепенно развертывается в мифологическую модель («Третий глаз», «Манчары»).

2. Конструирование вертикальной модели мира. Трансформация горизонтального (ссуженного, плоского) пространства в вертикальную модель осознается как результат создания идеального измерения, придающего дополнительную глубинную перспективу романному хронотопу. В построении мира по вертикали обнаруживается тенденция к созданию нового модернизированного типа пространства в романе, концептуально изменившего взаимоотношение мира и человека.

В § 3 «Диалогизм как организующий фактор хронотопа романов И.М.Гоголева» анализируются категории диалогизма и выявляется ее роль в Бахтин М.М. Вопросы литературы и эстетики. – М.: Худож. лит-ра, 1975. – С.297.

композиционном построении художественного текста. Подчеркивается, что диалогическая форма построения произведения обретает важную жанрообразующую роль в романной системе Гоголева. Исследование коммуникативного аспекта произведений, в пределах которого рассматриваются соотношение монолога, разноголосья и диалога, является одним из основополагающих уровней поэтики писателя.

В данном контексте в прозе И.М.Гоголева важно проследить проблему диалога на уровне жанра его романов. Романы писателя, рассматриваемые в аспекте изучения структуры произведений, по жанрово-стилевой особенности условно можно обозначить как: «Черный стерх» – роман, в котором доминирует принцип разноголосья, «Богиня милосердия» – роман-монолог, и «Третий глаз», «Манчаары» – романы-диалоги.

Форму „разноголосья“ имеет роман «Черный стерх», где основным сюжетным фоном является отражение переломного момента в жизни народа:

послереволюционного хаоса, разрушений гражданской войны. «Разноголосье»

обозначает отсутствие связи (диалога), недопонимание между людьми. Главной линией выступает проблема отцов и детей –между Тойон Киси и его сыном Хабырыысом. Противление диалогу усиливается присутствием герояреволюционера Хабырыыса, разрушающего устои прошлой жизни, разрывающего связи времен.

Восприятие эпистолярной формы романа „Богиня милосердия“ как монологической исходит из того, что письма отца так и остаются непрочитанными, связь между отцом и сыном утрачена навечно. Мальчик, любимый сын Кулусуна и Болбукты, тонет в реке. Метод письменного обращения к адресату (в конкретном случае к умершему сыну) стал ключом к раскрытию внутреннего мира отчужденного от мира человека, монологом, посредством которого автор передает психологическое состояние героя, отчужденного от мира, людей, природы, от сына (хотя и вынужденно), от себя.

В романе «Третий глаз» используется диалогическая форма как основной метод построения романа. Происходит процесс преодоления монолога и открытия диалога. Диалог в творчестве И.Гоголева – это форма взаимоотношения с миром, с людьми, отражающая их самосознание, жизненные позиции, сокровенную суть человеческой экзистенции.

Доминирующим аспектом поэтики романов является межличностная коммуникация: между индивидами, народами, культурными мирами (преемственность поколений, диалог культур, религий), в процессе которой устанавливаются постоянно видоизменяющиеся и обогащающиеся «диалогичные отношения».

Способность к диалогу наиболее полно раскрывается в сюжетной схеме – отец и дочь (сын): Белый шаман и Kыpaсa, Учитель и Внук Солнца, ПавелБогомол и Ангелина. Преодоление авторского монологизма прослеживается в обращении к персонажам-двойникам. Основная природа этих героев усматривается в их полярности по отношению друг к другу, что обуславливает между ними обязательное зарождение антагонизма и как следствие этого – диалог.

Сфера диалога расширяется: герой обретает диалогические связи с иномиром. Коммуникативная миссия Kыpaсa не ограничивается связью в реальном мире, она имеет удивительную способность слышать и понимать не только людей, но даже язык деревьев и животных, может вступать в открытый диалог с духом умершего отца. Ориентация на межличностную связь, или открытость диалогу, характерна для данного романа. Это взаимодействие становится не однонаправленным обращением, а двунаправленным общением, диалогом.

Во второй главе «Особенности внешнего пространства и времени в романах И.М.Гоголева: художественные функции архетипов в системе хронотопа» рассматривается ряд важнейших для настоящей диссертации проблем, сопряженных с проблемой архетипа (§ 1 «Проблема архетипа в литературе»). Проблема мифопоэтики, исследование хронотопических структур, находящих отражение в художественной ткани произведений, напрямую выводит нас к системе архетипов, составляющих семантическую матрицу литературного текста.

Романное пространство Гоголева представляет собой сложную систему, одним из компонентов которой является архетипический фонд – основополагающая матрица в структуре произведения. Анализ функционирования архетипов в поэтике произведений позволяет выявить особенности моделирования художественного мира, раскрыть авторскую концепцию, установить логическую связь между элементами произведения.

Понимание архетипа и внедрение термина в научный обиход восходит к работам К.Г.Юнга, который определял архетипы «как наиболее древние и наиболее всеобщие формы представлений человечества», находящиеся в коллективном (или сверхличном) бессознательном12.

Отечественные исследователи ХIХ века уделили много внимания поиску первоэлементов, схем, формул, мотивов, лежащих в основе мифопоэтических текстов. Данная проблема разрабатывалась в трудах Д.О.Шеппинга, И.М.Снегирева, О.Ф.Миллера, Ф.И.Буслаева, А.А.Потебни, А.Н.Афанасьева, А.Н.Веселовского и др.

Попытка интерпретации архетипов в художественном тексте была предпринята Б.Парамоновым, В.А.Марковым. Марков заметил глубокие архетипические связи между поэтикой и мифом, и отметил такие признаки архетипа, как всеобщность, универсальность, также репродуцирующий характер архетипа.

Е.М.Мелетинский расширил понятие архетипа: это «первичные схемы образов и сюжетов, составившие некий исходный фонд литературного языка»13.

Им отмечена и сложность природы архетипа, в котором происходит двойной процесс актуализации: с одной стороны, сохранение на очень долгое время в литературе традиционных сюжетов, восходящих к архетипам, с другой стороны, трансформации традиционных сюжетов или дробление традиционных Юнг К.Г. О психологии бессознательного // Юнг К.Г. Собрание соч. Психология бессознательного. – М., 1994. – С.106.

Мелетинский Е.М. О литературных архетипах. – М., 1994. – С.6.

сюжетов на своеобразные осколки, которые все больше затемняют глубинные архетипические значения14.

Изучение архаико-мифологического фонда, исследование архетипа получает развитие также в работах В.Б.Мириманова, В.Б.Смиренского, А.И.Иваницкого, А.П.Топоркова, Л.В.Карасева, В.Н.Топорова, Е.М.Четиной, где рассматривается проявление архетипа, символа в разных сферах культуры:

в мифологии, фольклоре, изобразительном искусстве, литературе.

Во § 2 «Поэтика времени-пространства: система архетипов в романах И.М.Гоголева» рассмотрено своеобразие архетипических структур, наполняющих внешнее пространство романов, формулируются основные закономерности использования архетипической матрицы в его произведениях.

Основное внимание уделяется определению художественной функции архетипа на основе интерпретации его философского содержания, а также раскрытия национального своеобразия архетипов. Проведено исследование роли архетипических структур, определяющих мировосприятие И.Гоголева, что показано в основном на примере анализа его романов. Отдельное внимание уделяется анализу пространственных оппозиций в романах.

Архетипическое пространство романов И.М.Гоголева по своим содержательно-смысловым параметрам многоуровнево и представлено различными архетипическими матрицами, в том числе фольклорномифологическими элементами, к ним восходящими. Архетипика писателя возникла под влиянием, с одной стороны, фольклорно-мифологических, с другой – религиозных, христианских источников, своеобразно и неповторимо трансформируясь через индивидуальное авторское сознание.

Архетипы, символы постигаются как единство в контексте времяпространства (хронотопа), в особой национальной модели мира. В хронотопической организации художественного мира романов И.М.Гоголева можно выделить две системы – внешнюю пространственную и временную.

Пространственная в свою очередь подразделяется на горизонтальную и вертикальную, а временная – на историческую и мифологическую.

Горизонтальная модель мира строится на противостоянии бинарных оппозиций, таких, как внутренний/внешний, город/природа, центр/периферия и др., делящих пространство на несколько реалий. Четко выстраиваются лексикосемантические ряды оппозиционных понятий «свой-чужой», которые эксплицируют отношения мета-пространств внутри произведений. Основу вертикальной системы составляют архетипы солнца (центр вселенной), Чочур Мыраана (ось мироздания), реки Лены (мировая горизонталь) и дерева АалЛуук-мас (вертикаль), центральных архетипов в космогонической картине якута. Данные архетипы отображают некую сакральную модель и являются воплощением центра мира.

Сакральное пространство в романах выстраивается в вертикаль: гора – дерево – чаша – человек. Горные вершины как символ устремления ввысь, развития, осветления человеческого духа занимают центральное место в творчестве Гоголева. На Чочур Мыраане Kыpaсa становится удаганкой, на вершинах горы Эбэ Хайа шаман Кысалга проходит инициацию, что можно оценить именно как достижение Самости, обретение духовного совершенства.

Аналогом пути на Небо – Лестницы, Креста является Мировое дерево (Мировой столп, Древо Жизни, Аал-Луук-мас). Через образ сосны-вертикали, лиственницы проецируется весь окружающий мир для маленького Кысалга и Манчаары, впоследствии ставшего легендарным героем народа саха.

Трансформированный вид Аал-Луук-мас – коновязь представляет собой центр нравственных, религиозных, идеологических воззрений героев.

В контексте хронотопического анализа текстов Гоголева особую значимость имеет такое понятие как «дабайыы» (вознесение) – олицетворение особой связи человека с пространственно-временным миром: Хабырыыс – Чочур Мыраан, Кысалга – Верховное Божество Юрюнг Аар Тойон, Кулусун – Ленские столбы, Маган Ойуун – Эбэ Хайа, Кыраса – Эбэ Хайа, Чочур Мыраан, Юрюнг Аар Тойон, Манчары – дерево бэс (лиственница). Вознесение адекватно и прямо пропорционально качественному росту, обновлению внутреннего мира героя и усиливает статус романного героя.

Вода (река) наделена особым значением в мифопоэтическом космосе произведений Гоголева. Вода как символ очищения души, дороги к другому пространству (спасению), восходит к сюжетной линии героя, познающего истину. Архетип лодки/ладьи указывает на высокое предназначение Кыраса, Фомы-Богомола спасать и иметь спасение самим. Кроме того, архетип реки – основное составляющее в топологическом пространстве романов – олицетворяет непрерывность Времени.

Сюжетно-композиционное пространство и время в романах получают весьма оригинальную трактовку. Психологическое пространство и время в романах И.М.Гоголева выступают как необходимый способ раскрытия тончайших внутренних движений души в той или иной обстановке, от которых зависят внешние проявления характера в действиях.

Интересное воспроизведение в романной структуре получают два типа пространства: внешнего открытого и закрытого, представляющих комплексы, в пределах которых происходит ступенчатое развертывание образа героя. Реалии замкнутого пространства (дом, психиатрическая больница, дом инвалидов, город) противопоставляются пространственным формам, выражающим открытый мир: Бюер алаас (елань), Арыылаах алас, Сюрэх хонуу (поляна), золотой сад (синтезированный тип природы и дома).

Хронотоп романа «Богиня милосердия» характеризуется закрытостью.

Местом действия чаще всего выступает замкнутое пространство: дом, где герой испытывает трудные времена после смерти любимого сына; психиатрическая больница – «Дом печали»; тюрьма.

Город это символ механического мира, превращенного в случайный, непознаваемый хаос. Жители городского пространства: портной еврей Бернгард, кореец Чон, который не брезгует собачатиной, картежник Чуохаан – все наделены качествами мифологического плута-трикстера, и составляют архетипические образы анти-героев.

Дом (закрытая пространственная реалия), Город, Государство, как территория скопления домов, имеют общую смысловую нагрузку. «Дом сумасшедших» превращается в метафору всего общественного устройства.

Замкнутое пространство усиливает ощущение ограниченности человеческой жизни, разума, души и может быть интерпретировано как «пещера», «могила», вхождение в него на разных уровнях символизирует «смерть», а выход определяется как преодоление отчужденности, воскресение, перерождение.

Городу противопоставляется укромный уголок священной земли алаас, хонуу символы, обладающие сакральным значением в миропонимании якута.

Концепция красоты мироустройства выражается в его менталитете в образе первозданной природы. Недаром открытые пространственные реалии, наиболее близкие человеку, характеризуются в романах названиями особо важных человеческих органов как Бюер («почки») алаас, Сюрэх («сердце») хонуу.

Восприятие большого мира, чувство внешнего пространства получает развертывание от начальной точки – родного аласа героя, архетипа малой родины. Поэтому эволюция героя всегда раскрывается в контексте мотива пути, который берет начало с родины главного персонажа.

Пространством, топологически сходным с родным Бюер аласом, олицетворяющим состояние первичности, является алас "Хараанай", который навещает Хабырыыс. Здесь он обновляется (воскресает), то есть время нахождения героя в аласе эквивалентно пребыванию ребенка в чреве матери.

Глубоко символично то, что здесь происходит удивительная встреча со старухой Модьу Мотуруоной, образ которой выступает как персонификация матери-земли.

Природное пространство органически слито с природным временем, этот хронотоп представляется идиллическим во всех романах писателя. Красота природного мира и духовный мир человека отождествляются. Культурные герои размещены в рамках природного хронотопа: Тыасыт, Огдочуйа, Нэмэлчэ, Тайга, Сата Байбал, Кытыйа, Бытааны, Чемчюерэ, Кюех Кэтиринэ и др., представляют «перевернутые» образы по отношению к героям, размещенным в городском пространстве.

Архетипическая матрица романов И.М.Гоголева составляет единство пространства романов, является важнейшим аспектом в моделировании национального мира писателя. Специфика ментальной основы поэтики писателя находит выражение через особую организацию архетипического фонда – собственно архетипов, мотивов, сюжетов, системы образов и т.д.

В третьей главе «Специфика внутреннего пространства: архетип героя в хронотопе романов И.М.Гоголева» в § 1 «Внутреннее «Я»

пространство в романах» рассматривается специфика моделирования внутреннего пространства в романах писателя. Раскрывается использование таких художественных приемов как внутренний монолог, монтаж, дехронологизация повествования и т.д., содействующие углублению во внутренний мир героя и создающие дополнительную ино-сферу хронотопа романов.

Моделируется иная система координат, в которой строится внутреннее пространство героя. Система встроенных вставных повествований в форме рассказов очевидцев, писем, сновидений, пересказанных преданий, дневниковых записей, воспоминаний создает дополнительное внутреннее пространство. Структура повествования, усложненная разного рода вставками, дает возможность разнообразить и усложнить сюжетное развитие посредством включения описательных элементов психической жизни персонажа.

Весьма интересной представляется в романах писателя мифологема «возвращения». Минувшее время используется в качестве стилистического приема.

1. Возвращение в детство, в свое изначальное «Я», соотносится с понятием повторения и может быть осуществлено через сновидение героя, метаморфозу образа, трансформацию его функций, то есть посредством повторного воспроизведения образа самого себя. Единство временного ритма в различных частях романа неоднородно. Для главы "Смерть солнца" ("Третий глаз") характерно искажение временной перспективы всего романа. Временная обособленность главы представляет особый интерес. Так, время жизни мальчика Внука Солнца (его детство, отрочество, взросление, смерть) показано в разрезе одного момента (короткого сна девушки Кыраса). Не случаен в контексте данного сновидения и факт воскресения героя: в тот временной отрезок, когда Внук Солнца трагически погибает, пробуждается ото сна Кыраса, его иновременной двойник.

2. Узнавание себя в другом субъекте. Изначальная модель жизни «мать Хараанай – дочь Хобороос – корова Кыыстара» спустя некоторый период времени повторяется уже повзрослевшей Хобороос, отчетливо выстраивается модель «мать Хобороос – дочь Маайа – корова Кыыстара». Вторичное преодоление круга предполагает повторение прошлого, но уже на более высоком качественном уровне, осуществляется возрождение героя.

3. Вживание в чужую личность. Герой отказывается от своего природного состояния и отождествляет себя с другим объектом, происходит изменение ролевой функции героя: внешне трансформируясь, он реализуется в другом новом облике. Хобороос в определенный период отчуждается от своего «Я» и вживается в личность невидимого человека Никуса Романова.

4. Воскресение героя после смерти, то есть возвращение в свое первичное состояние. Данную метамофозу можно определить как актуализацию периода детства героя. Реинкарнации, воскресению героя в романах уделяется особое внимание. К «воскресшим» героям относятся Кысалга, Хабырыыс, Сата Павел, Киси Кириилэ, Кыраса, Павел Богомол.

Таким образом, мотив «возвращения» представляет процесс, связанный с углублением в мир героя. Умело используемая автором так называемая «игра временем» (растяжение временного потока, сжимание хода времени, перестановка временных рядов, искажение временной перспективы в сновидении и т.д.) никак не разрушает временную логику романа, напротив, достигается особое освоение пространственно-временных просторов.

В романном хронотопе Гоголева выстроена особая форма времени, где временной фактор играет организующую роль, и в соответствии со специфическим пространственным простором, характерным для сновидения, возникает особый органичный хронотоп.

В § 2 «Роль архетипа человека-бога в романном пространстве»

предпринята попытка доказать, что в романах писателя воплощается идея человека-бога, проводятся мифологические параллели. При репродукции данного образа показана эволюция героя, прошедшего путь от замкнутого пространства к открытому, преодолевшему историческое время.

И.М.Гоголев обогатил галерею персонажей якутской литературы образом человека-бога. Если архетип человека-бога в русской литературе появился относительно давно в образе богоподобных Алеши Карамазова, князя Мышкина, Авдия Калистратова, то в якутской литературе образ человека-бога впервые встречается в романах «Черный стерх», «Богиня милосердия», «Третий глаз» в таких героях, как Эгос, Маган Ойуун, Кыраса.

Главный сюжет в произведениях Гоголева – это путь самопознания, вечное устремление человеческого духа. Трансцендентность сверхчеловека сопоставима именно со степенью духовного развития в процессе его пути.

Ключевые понятия мифа — путь, поиск, восхождение, преображение, смена обликов, изменчивость видимого и незыблемость духовного, внутренняя раздвоенность, избранничество входят в психологический комплекс романного героя.

Впервые наиболее близкий к образу человека-бога герой появился в романе «Богиня милосердия» (1993). На вершине Ленского столба происходит удивительная встреча человека и Эгоса, инопланетянина с планеты Мира и Гармонии. Эгос представляется как архетип, символизирующий душу, затаенный внутренний мир главного героя (его «Я», бессознательное).

Становление Самости – один из основных сюжетов в творчестве И.М.Гоголева. Именно этим отчасти можно объяснить интерес автора к шаманизму, широкое использование образа шамана в своих произведениях.

Сложный путь обновления личности шамана, преодолевающего несколько этапов инициации, посвятительных обрядов, раскрывает сложный процесс становления Самости. Гоголевым уделяется внимание шаманизму, как феномену, в котором наиболее ярко раскрываются глубинные пласты человеческой психики. В образе шамана писателя привлекает также то, что шаман является тем самым странником, медиатором между мирами, героем пути, способным осваивать несколько пространств.

Идея странствования близка героям И.М.Гоголева. Девочка Кыраса, преодолевающая большие пространства в берестяной лодке, верхом на оленях, перебирающаяся по лесам, переходящая горные вершины Урала, и ставшая гостьей у царя Михаила Федоровича – странник в полном смысле слова. Ей доверяется судьба народа исправить ошибки прошлого и не менее важная задача спасти будущее. Жертвенность как характерная черта человека-бога ярко проявляется в образе Кыраса. Идея странствования распространяется только на избранных героев лишь некоторым дана возможность осваивать другие миры, остальные же остаются в замкнутом ограниченном пространстве.

Рождение (появление) мифологического героя-странника совпадает с переходом в ино-мир. Кыраса переходит порог: ей открывается трансцендентальный мир в пещере Эбэ Хайа, мир, чуждый обыкновенному человеку. Вход в пещеру объясняется философом М.Элиаде как символ рождения, как «возвращение в материнское лоно» (regressus ad uterum)15. В переходе от одной пространственной реалии к другой усматривается некий взрывной толчок, то есть герой, совершающий переход, обретает новый качественный рост, духовную метаморфозу.

Посредством героя пути, героя линеарного пространства происходит сложная коммуникация-диалог. Собственно образ героя-странника есть квинтэссенция, суммация, в которой находят пересечение все объекты художественной системы романов писателя. Впоследствии фольклорномифологический герой претерпевает трансформацию от героя-странника, скитальца до героя-спасителя, искупителя, победителя, человека-бога.

В романах Гоголева движение героя органически взаимосвязано со стремлением к свободе. Категория свободы обретает глобальномировоззренческое значение, выступает основным аспектом взаимоотношения мира и личности в романах писателя. Недаром герои преображаются в птиц, которые всегда выступают символом свободы. Превращение в птицу придает пути героя вертикальное направление, обретается возможность выбора не только горизонтально направленного пути.

Главный герой романов И.М.Гоголева — человек-странник, наделенный богоподобными чертами. Он эволюционирует от романа к роману на всем протяжении творчества писателя и представляет собой наивысшее воплощение авторской цели. Это не просто блуждающий скиталец, а герой-медиатор в сложном временно-пространственном континууме, соединяющий разрыв времен, поколений, эпох, культур. В отличие от героев предыдущего типа, которым противостоит окружающий их мир (пространство ограничивает, время набегает), новым героям мир открывается безграничными просторами: это герои, которые сохранили суть человеческой природы – свободолюбие, главнейший критерий бытия. Категория времени же от Рока, Судьбы, Фатума, Неизбежности, Конца, Небытия трансформируется до Вечности.

Таким образом, писателем создан особый способ изображения героя, а именно раскрытие его внутреннего мира в контексте хронотопического.

В § 3 «Двойничество как художественный прием в хронотопе романов» анализируется роль бинарных структур в формировании пространственно-временной структуры текстов, характеризуются двойниковые пары в системе бинарности, связанные с семантикой пространственновременного разграничения.

В модели мира романов Гоголева система бинарных оппозиций включает следующие оппозиционные структуры: верх-низ, небо-земля, день-ночь, Элиаде М. Аспекты мифа. – М.: Академ. Проект, 2001. – С. 103.

мужской-женский, старший-младший, свой-чужой, близкий-далекий, внутренний-внешний, открытость-закрытость, жизнь-смерть, хаос-порядок, война-мир, история-миф, историческое время-мифологическое время, свободаневоля и т.д., которые в свою очередь получают развитие в архитектонике романа на разных смысловых уровнях.

Тема двойничества отчетливо прослеживается уже в первом романе «Черный стерх» и продолжается в дальнейших произведениях писателя.

Бинарные структуры в романах образуют сложную систему пересекающихся или соотнесенных параллельно образов – двойниковых моделей.

Особое внимание необходимо уделить бинарной паре ХабырыысХобороос в романе «Черный стерх». «Двойник» – архетип «героя на перепутье»

являет собой внутреннюю противоречивость человека, оказавшегося перед нелегким выбором: противостояние старого и нового укладов жизни, конфликт между двумя социальными классами, борьба противоборствующих политических оппозиций, народной традиции и западной цивилизации. Как определяет Бахтин М.М., при изображении двойничества вступают в спор два голоса одного персонажа («разложившееся сознание»)16. Модель «двойника»

составлена из двух стремящихся к союзу и в то же время опровергающих друг друга образов: Хабырыыса, архетипа, представляющего мужское начало, новое, открытое, сильное, динамичное, и Хоборооса – архетипа, обозначающего женскую сторону, старое, закрытое, стабильное, традиционное.

Обратим внимание на пространственное расположение героев-двойников:

город – символ хаоса, искусственного мира, является постоянным топологическим пространством Хабырыыса, а алас, символизирующий постоянство, родину, относится к сюжетной линии Хобороос. «Лес/алас» и «город» образуют противостоящие типы пространства «свой мир / чужбина».

Двойственность имени героя в романах Гоголева предполагает инвариантность природы персонажа, способствующую выявлению закономерностей эволюционирования гоголевского героя. Вариативность имени одного персонажа рассматривается в качестве знака, которая соотносится с определенным моральным, психологическим состоянием / уровнем героя (Хабырыыс – Хобороос, Хобороос – Никус Романов, Чоргулла – Сымасыт, Дэриэтинньик – Киси Кириилэ, Кулусун – Эгос, Кыраса – Кн Сиэнэ, Фома Богомол – Павел Богомол, Павел Ссыльный – Павел Богомол).

Функционально данные образы также составляют несколько бинарных оппозиций на различных иерархических уровнях. Например, относительно Кыраhа ее двойниками являются ее друг, («идейный близнец») проповедник христианства русский Фома Богомол, возлюбленный девушки эвен Муойкаа, Кюн Сиэнэ. Близнецом Хабырыыс на духовном уровне представлена Хобороос, антагонистом выступает меньшевик Долонов.

Проблема отчужденности личности от мира и других людей оказывается в центре авторского осмысления в романе «Богиня милосердия». Герой утратил самого себя. Одинокому герою Кулусуну противостоит окружающий его Бахтин М.М. Проблемы поэтики Достоевского. – М., 1972. – С.377.

«страшный» мир. Бинарность проявляется в данном романе в образах Кулусуна и его «Я», Эгоса, инопланетянина с планеты Мира и Гармонии. «Я» героя столь отчуждено от самого героя, что представлено образом чужого: инопланетянина с далекой планеты.

Сюжетное движение в романах осуществляется как движение характера от одной позиции к другой, противоположной. Двойника или трикстера имеют герои, обладающие высоким символическим «статусом». Кыраса выполняет функцию универсального медиатора между различными бинарными оппозициями: небом/землей, жизнью/смертью, сушей/морем, родиной/чужбиной, мужским/женским. Неслучайна ее шаманская природа:

девушка легко трансформируется в птицу, вступает в связь с ино-миром, пересекает большие пространства. Культурный медиатор Кыраса является посланником якутского народа с нелегкой миссией к царю Михаилу Федоровичу. Идея повторяемости героев во времени является особенностью прозы Гоголева, связанной с переходом героя «закрытого мира» в открытый мир многомерного пространства.

Созданы следующие типы отношений между бинарными моделями в романах писателя: 1. категорически противостоящие друг другу двойникиантагонисты, связь между которыми представляется как экстремальное проявление бинарности.

2. двойники-близнецы, не противостоящие, а дополняющие друг друга. Данная пара, как правило, реализует единство мира.

3. двойники-животные. Синкретическая двойная природа героя – антропоморфная и зооморфная – олицетворяет особый статус персонажа произведения.

Разнообразно воспроизведенные архетипы порождают двойников-героев, вследствие чего закономерно образование бинарной связи между объектами.

Связь (диалог, спор, противостояние) в свою очередь соотносится с углублением в себя, то есть раскрывает процесс эволюции, духовного обновления, обретения Самости героем. Мотив двойничества – художественно-обоснованный способ раскрытия внутренних движений характера героя, находящегося в «пороговой», конфликтной ситуации.

В § 4 «Феномен прорыва в романах И.М.Гоголева» мы приходим к выводу, что конечным результатом сложнейшего процесса освоения героем нового хронотопа является прорыв как новодействие, характеризующее совершенно иной, качественно отличный уровень самоутверждения личности.

Феномен прорыва относительно персонажа в якутском романе позволяет делать вывод о зарождении нового типа героя, появление которого в свою очередь характеризует новый подход к проблеме человека, отражает иной уровень духовно-нравственного становления индивида. Для объяснения феномена эволюции героя в романах И.М.Гоголева нами употребляется термин прорыв.

На каждом этапе перехода, совершаемого в несколько этапов, происходит качественный внезапный скачок, возникает отторжение предшествующего уровня и приращение нового качества.

В романах «Третий глаз» и «Манчары» создается образ человека, наделенного богоподобными чертами. Термин «прорыв» можно употребить по отношению и к Кыраса, и к Манчары, которые сумели преодолеть историческое время, раздвинуть границы закрытого пространства и перевоплотиться в мифологических героев, открытых к всеобщему диалогу. В отличие от людей закрытого мира, новый герой предельно свободен, имеет возможность самому создавать свою историю, управлять судьбой. Происходит идентификация героя со своим «Я».

На данном уровне закономерно обращение писателя к построению архитектоники романов по диалогическому принципу, использование универсальных архетипов, символов как «вневременных» матриц.

Прорыв – это конечный результат сложнейшего процесса духовного обновления героя Гоголева, основанного на взаимной коммуникации всех художественных объектов, распространяющегося на различных уровнях системы через посредствующее звено – героя, человека-бога, несущего в себе информацию о художественной концепции мира и личности, которая, в свою очередь осваивается посредством «диалога».

В заключении сформулированы общие выводы работы. Исследование национально-художественного сознания, рассматриваемого в хронотопическом комплексе, где базовым ориентиром является система архетипов, привело нас к выводам, связанным с созданием особой модели мира произведений И.М.Гоголева.

Изучение хронотопического комплекса романов открывает перспективы для исследования жанрово-стилевого аспекта творчества, эволюции художественного метода писателя, выявляет роль писателя в развитии национального литературного процесса.

Именно художественное воссоздание качественно нового хронотопа, выстроенного в единую систему в романах Гоголева, и определило эволюцию писательского стиля, выводящего в свою очередь к жанрово-стилевой модификации всего якутского романа. Феномен художественного хронотопа, претворенного писателем И.М.Гоголевым, занял определяющее значение в эволюционировании жанрово-стилевой специфики якутского романа, углублении типизации образов и в формировании индивидуального, собственного (ментального) начала якутской литературы.

Таким образом, мифопоэтическая конфигурация художественной системы романов И.М.Гоголева представляется константой процесса неомифологизации в якутской литературе, обусловившего жанрово-стилевые модификации и определившего координаты дальнейшего развития всей литературы.

Основные положения диссертации отражены в следующих публикациях:

1. Ноева С.Е. Алтан Сарын айымньыларыгар тл поэтиката / С.Е.Ноева // Айар тыл а5ата: сб. материалов науч.-практ. конф. – Якутск: изд-во ЯГУ, 2002. – С.59-62.

2. Ноева С.Е. Время и пространство в романах И.М.Гоголева / С.Е.Ноева // Проблемы гуманитарной науки в трудах молодых исследователей: сб.

материалов науч.-практ. конф. – Якутск: изд-во ЯНЦ СО РАН, 2003. – С.129Ноева С.Е. Время и пространство в романах И.М.Гоголева / С.Е.Ноева // Тускул – 2003. – № 1. – С.65-67.

4. Ноева С.Е. Алтан Сарын икки хоhоонун туhунан / С.Е.Ноева // Илин. – 2003.

5. Ноева С.Е. Алтан Сарын уонна Кэм / С.Е.Ноева // Чолбон. – 2003. – № 3 – С.

6. Ноева С.Е. П.А.Ойуунускай «Улуу Кудаса» сэhэнигэр герой сайдыыта / С.Е.Ноева // Чолбон. – 2003. – № 10. – С. 75-77.

7. Ноева С.Е. Кындыл Уйбаан романнарыгар итэ5эл ксттэ / С.Е.Ноева // Чолбон.– 2004. – № 3. – С.70-73.

8. Ноева С.Е. П.А.Ойуунускай «Улуу Кудаса» сэhэнигэр герой сайдыыта / С.Е.Ноева // П.А.Ойуунускай уонна аныгы кэм: сб. материалов науч.-практ.

конф. – Якутск: изд-во ЯГУ, 2004. – С. 28-32.

9. Ноева С.Е. Образ девушки-странницы в романе «Третий глаз» И.М.Гоголева / С.Е.Ноева // Якутский архив. – 2004. – № 3. – С.67-70.

10. Ноева С.Е. Особенности пространственно-временного континуума в романах И.М.Гоголева / С.Е.Ноева // Проблемы творчества И.М.ГоголеваКындыл. Поэзия. Проза. Драматургия. – Якутск: изд-во ЯНЦ СО РАН, 2004.

– С.77-124.

11. Ноева С.Е. Категория двойничества в хронотопе романов И.М.Гоголева / С.Е.Ноева // Гуманитарная наука в трудах молодых исследователей: сб.

материалов науч.-практ. конф. – Якутск: изд-во ЯНЦ СО РАН, 2005. – С.130Ноева С.Е. Категория двойничества в романах И.М.Гоголева / С.Е.Ноева // Полярная звезда. – 2005. – № 2. – С. 62 – 66.

13. Ноева С.Е. Д.К.Сивцев-Суорун Омоллоон кэпсээннэрин хронотоба: герой характерын арыйар ньымалар / С.Е.Ноева // Сквозь призму времени (грани жизни и творчества Д.К.Сивцева-Суорун Омоллоона): сб. материалов науч.практ. конф. – Якутск: изд-во ЯНЦ СО РАН, 2006. – С. 80-92.

14. Ноева С.Е. Психофизиологический компонент прозы А.И.Софронова /С.Е.Ноева // А.И.Софронов - Алампа: Проблемы исследования жизни и творчества: сб. материалов науч.-практ. конф. – Якутск: изд-во ЯНЦ СО РАН, 2006. – С.160-168.