На правах рукописи

РОДИНА ИРИНА ВЛАДИМИРОВНА

СОЦИАЛЬНАЯ ПРОБЛЕМАТИЗАЦИЯ НАСИЛИЯ В СЕМЬЕ

В СОВРЕМЕННОЙ РОССИИ

Специальность 22.00.04 – социальная структура,

социальные институты и процессы

АВТОРЕФЕРАТ

диссертации на соискание ученой степени доктора социологических наук

Москва – 2007 

Работа выполнена на кафедре социологии социальной работы Российского государственного социального университета

Научный консультант:

доктор социологических наук, профессор Осадчая Галина Ивановна

Официальные оппоненты:

доктор философских наук, профессор Кравченко Сергей Александрович доктор социологических наук, профессор Танатова Дина Кабдуллиновна доктор политических наук Мельникова Татьяна Александровна

Ведущая организация:

Российская академия государственной службы при Президенте Российской Федерации

Защита состоится 4 июля 2007 г. в 14.00 часов на заседании диссертационного совета Д 224.002.01 в Российском государственном социальном университете по адресу: 129256, г. Москва, ул. Вильгельма Пика, д. 4, корпус 2, зал диссертационного совета

С диссертацией можно ознакомиться в библиотеке Российского государственного социального университета по адресу: 129256, г. Москва, ул. Вильгельма Пика, д. 4, корпус

Автореферат разослан 2007 года

Ученый секретарь диссертационного совета И. В. Орлова

ОБЩАЯ ХАРАКТЕРИСТИКА РАБОТЫ

Актуальность темы исследования.

Насилие – неотъемлемая часть бытия на протяжении всего развития человеческого сообщества. И сегодня различные формы его проявления можно встретить во всех уголках мира. Ежегодно от насилия на планете погибает более полумиллиона людей, и еще большее число получает телесные повреждения без латентного исхода в результате коллективных / межличностных конфликтов. Насилие является одной из основных причин смертности во всем мире людей в возрасте от 15 до 44 лет.

Получить точную оценку ущерба, который причиняет насилие, достаточно трудно, но все же очевидно, что потери для экономики страны, выражающиеся в потерянных рабочих днях, в оплате работы правоохранительных органов и в неосуществленных капиталовложениях достаточно ощутимы. Еще более сложно измерить горе / страдания людей, которые оказались жертвами насилия. Среди различных форм проявления межличностного насилия особая роль принадлежит внутрисемейной жестокости.

Проблема домашнего насилия (domestic violence) глобальна. Члены семьи становятся жертвами агрессивных действий значительно чаще, чем посторонние люди. Это относится как к мелким эксцессам, связанным с незначительным причинением вреда здоровью, так и к более серьезным преступлениям, включая убийства. Направленность значительной доли агрессии, имеющейся в обществе против близких, отмечается практически во всех странах, что дает основание говорить об универсальности этого явления. Согласно данным Всемирного трибунала по нарушению прав женщин, представленным на Всемирной Конференции ООН по правам человека, проходившей в Вене (1993) – 54 % всех убийств совершаются внутри семьи, и в 90 % из этих преступлений жертвами становятся женщины и дети.

В России проблема насилия в семье приобрела особую значимость в последние пятнадцать лет, для которых характерны радикальные социально-политические и экономические преобразования. Полное изменение вектора идейнопобудительных факторов – верований, ценностей, мотиваций, надежд, отношений – предопределило перемены в восприятии моделей конфликтного поведения в семье. В результате, несмотря на различный характер и сложность интерпретации феномена домашнего насилия, четко прослеживается общая тенденция возрастания всестороннего осуждения любого качества его проявления.

Восприятие насилия в семье с точки зрения закономерного явления общественного развития связано с определенным риском чрезмерного упрощения и универсализации этого феномена. Домашнее насилие не есть явление, одинаково присущее каждой семье и санкционированное каждой культурой, поэтому следует признать существование большого количества социальных контекстов, его определяющих.

Научный поиск ответов на вопросы, каким образом возникла / возникает социальная проблема насилия в семье, и какую роль она играет в процессах социальных изменений в России, позволит управлять последствиями проявления внутрисемейной жестокости, то есть прогнозировать ее влияние на общественное развитие. Значимость такого подхода подтверждается и тем, что посредством осмысления насилия в семье через социальную проблему мы получаем, в конечном счете, возможность увидеть российское общество не как статичную систему, а как процесс с постоянно меняющимся потоком социальных характеристик.

Таким образом, актуальность исследования обусловлена:

1. Научно-практической потребностью в комплексном анализе, посредством которого возможно управлять последствиями проявления насильственных действий в семье, то есть прогнозировать влияние данного феномена на общественное развитие;

2. Практической потребностью развития и совершенствования понятийного аппарата, как для дальнейшего научного анализа, так и для разработки стратегии по созданию национальных механизмов противодействия насилию в семье.

';

3. Необходимостью выработки специальных подходов к исследованию латентных социальных явлений, способствующих развитию отечественной социологии и обогащающих ее новыми идеями и концепциями.

4. Потребностью в повышении информативности общества о насилие в семье, т. к. определение и обозначение данного деструктивного феномена произошло совсем недавно, и он пока не стал предметом серьезного социального беспокойства.

Состояние научной разработанности темы диссертации.

Объектом междисциплинарного научного анализа семейное насилие стало только во второй половине двадцатого столетия, когда данный феномен был признан проблемой национального масштаба в США, в силу чего лидирующие позиции социологического анализа также принадлежат этой стране. Правительство США выделяет большие средства на исследования домашнего насилия и разработку новых подходов к борьбе с ним. К самым известным / масштабным научным проектам следует отнести общенациональное исследование проблем насилия в семье, выполненное американскими социологами М. Страусом, Р. Джеллзом и С. Стейнметцом в 1975 г. и продолженное группой специалистов под руководством М. Страуса в 1985 г. Эти социологи и ряд других американских ученых (Л. Лерман, Л. Шерман, Р. Берк, Д. Финкельхор, К. Йолло и др.) и по сей день продолжают оставаться одними из ведущих специалистов в области домашнего насилия.

Среди зарубежных социальных психологов, научные работы которых непосредственно касаются исследования форм проявления и устранения последствий домашнего насилия необходимо отметить Л. Берковица и Б. Крэйхи. Первый известен всему миру как ведущий специалист в области психологии агрессии.

В 2002 г. его основной труд «Агрессия: причины, психология и контроль» впервые вышел на русском языке. Крэйхи также провела фундаментально-прикладное исследование агрессии, в котором большое внимание уделяет теме домашнего насилия. Ее работа «Социальная психология агрессии» в полном объеме была опубликована в России в 2003 г. Труды этих авторов представляют собой наиболее полный источник классических знаний и современных концепций о природе и исследованиях насилия в семье в рамках социальной психологии. Если Берковиц традиционно уделяет внимание насилию в семье в отношении детей и женщин и не включает в свой анализ категорию пожилых людей и других родственников, то Крэйхи насилие и пренебрежительное отношение к пожилым в семье рассматривает достаточно подробно. Она останавливается и на исследовании сексуальной агрессии, а именно на распространенности, предпосылках и последствиях сексуальной агрессии женщин по отношению к мужчинам.

Значительным вкладом в развитие научного анализа по проблеме домашнего насилия следует считать публикацию доклада Всемирной организации здравоохранения «Насилие и его влияние на здоровье. Доклад о ситуации в мире» (2002). Это первое и единственное исследование проблемы насилия и здоровья на международном уровне, в котором подробно разбираются причины и корни насилия, в том числе и межличностного (насилие против партнера, жестокое обращение с детьми и пожилыми людьми). Влияние семьи и домашнего окружения определяются в докладе как центральные факторы развития насильственного поведения у молодежи.

Основной лейтмотив доклада – изыскание возможностей как можно более раннего предупреждения насилия. Цель доклада – повысить информированность общества о насилии, существующем в мире, показать, что насилие можно предупредить и что системе здравоохранения принадлежит ключевая роль в вопросе исследования причин и последствий насильственных форм решения конфликтов. Насилие определяется как глобальная проблема здравоохранения.

В рамках феминистского дискурса специальных работ, касающихся непосредственно домашнего насилия пока нет, но в той или иной вариации обозначенного аспекта касаются многие известные авторы этого направления. Так, например, Г. Рубин в работе «Размышление о сексе» проводит анализ истоков супружеского насилия и родственного инцеста. Известный американский социолог, профессор М. Киммел, рассматривая в своей книге «Гендерное общество» практически весь комплекс взаимоотношений мужчин и женщин, заостряет внимание на том, что брак не защищает женщину от насилия. Он также ставит под сомнение результаты ряда исследований, доказывающих, что мужчины становятся жертвами домашнего насилия, по крайней мере, не реже, чем женщины, объясняя полученные результаты некорректной формулировкой задаваемых вопросов. Публикация итальяноамериканского социолога Терезы де Лауретис «Риторика насилия» представляет собой развернутый анализ дискурсивных измерений насилия. При этом основой своего научного осмысления автор выбирает актуальную проблему домашнего насилия, указывая на то, что определение/ обозначение данного феномена произошло совсем недавно, в связи с чем возникает необходимость семиотического измерения социальных изменений. Она отмечает, что насилие в семье на уровне социальной проблемы пока не стало предметом научных изысканий.

Результатом совместной работы ряда ученых нескольких международных организаций стало исследование «Насилие в семье: Как бороться с ним государству: Нынешний статус и необходимые улучшения» (1999). Домашняя жестокость рассматривается в монографии как составная часть насилия против женщин на гендерной основе. Исследование предлагает широкий контекст идентификации международных правовых документов и норм, касающихся заявленной темы. Осуществленный авторами обзор международного законодательства по защите прав человека показал, что значительное число норм и положений международного права касаются проблем насилия в семье и позволяет толкование, в соответствии с которым страны обязаны искоренять домашнее насилие и противодействовать всем формам его проявления. Анализ национальных механизмов защиты жертв внутрисемейной жестокости был проведен на основе конституционных положений, а также законов гражданского и уголовного кодексов 21 страны.

Таким образом, на основе научного анализа, осуществляемого за рубежом, сформировалась специальная научная литература, посвященная проблемам семейной жестокости.

В российской науке следует выделить два направления, в рамках которых проводится изучение внутрисемейного насилия как специфического явления социальных практик взаимодействия индивидов: криминологию и социологию.

Криминология в системе уголовного права имеет наиболее ранние традиции изучения данного феномена. Специфику преступлений, совершенных против члена семьи (отцеубийство, убийство супруга, чадоубийство и др.) рассматривали специалисты уголовного права царской России Н. С. Таганцев, ЯМ. Фойницкий, Л. С. Белогриц-Котляревский.

Одной из наиболее известных работ социологического направления криминологии первых лет советской власти, является труд М. Н. Гернета «Детоубийство в русском праве». На основе эмпирических исследований им были созданы криминологические «портреты» детоубийц.

В более поздний советский период насильственные действия в семье попадают в категорию «семейно-бытовых отношений». Только во второй половине 1960-х гг. выделяется отрасль криминологии – семейная криминология, изучающая криминогенные факторы семейной сферы и обусловленное ими преступное поведение, а также меры социального противодействия внутрисемейной агрессии. С позиций семейной криминологии в 1986 г. выходит статья Д. В. Ривмана «Классификация ситуаций совершения насильственных преступлений в семье».

Одним из известных представителей данного направления является Д. А. Шестаков, еще в советское время разрабатывающий тему супружеского насилия, автор современного учебника «Семейная криминология».

Свой вклад в изучение проблемы внесли также отечественные юристы Ф. Н. Аббасов, Г. Г. Мошак, Э. Ф. Побегайло, Г. А. Панфилов, Д. В. Ривман, Я. Я. Соотак, О. В. Старков, А. Д. Тартаковский, Д. Р. Усманов и др.

Вместе с тем, труды указанных авторов посвящены изучению внутрисемейных насильственных преступлений исключительно с криминологических позиций, которые основными объектами анализа определяют категорию «родственные убийства» и случаи насильственного инцеста. К таким исследованиям можно отнести и монографию Ю. М. Антоняна, И. В. Горшкова, Р. М. Зулкарнеева «Проблемы внутрисемейной агрессии», вышедшую небольшим тиражом в НИИ МВД в 1999 г.

К первым отечественным социологическим публикациям, рассматривающим семью как сферу взаимодействия сексуальных партнеров, где могут возникать конфликтные ситуации, относится работа В. А. Сысенко «Устойчивость брака» (1981), в которой одна из глав посвящена проблеме межличностного конфликта в семье.

В 1984 г. Н. В. Маляровым проводится диссертационное исследование по проблеме домашнего насилия – «Особенности социологического анализа семейных конфликтов».

В постсоветский период Институт социально-экономических проблем народонаселения Российской академии наук осуществил первое исследование, затрагивающее насильственную практику решения семейных конфликтов «Окно в русскую частную жизнь. Супружеские пары в 1996 году». Это и ряд последующих исследований, рассматривающих проблему насилия в семье в отношении исключительно женщин, были организованы и проводились с помощью финансовой поддержки международных организаций. Одно из последних исследований такого рода «Домашнее насилие в отношении жен» было осуществлено Советом женщин МГУ в 2002-2003 гг. (Руководители проекта И. Д. Горшкова и И. И. Шурыгина). Гендерный подход в анализе супружеского насилия является базовым и в кандидатских диссертационных исследованиях М. В. Ищенко («Социальная практика предотвращения домашнего насилия над женщиной», 2005) и Б. Ф. Булатовой («Современный брак в Башкортостане», 2005).

Активно разрабатывается тема предотвращения семейного насилия кандидатом социологических наук, доцентом кафедры психологии Института психологии, педагогики и социальной работы Дальневосточного государственного университета А. В. Лысовой. Автор посвятила свое кандидатское диссертационное исследование проблеме насилия в семье, а именно аспекту деятельности в этой сфере государственных органов и регулярно публикует работы на данную тему.

В докторском диссертационном исследовании В. В. Солодникова «Социально дезадаптированная семья в современном обществе: социологический анализ»

(2002), автор коротко останавливается на различных формах насилия, используемых в супружеских конфликтах и в отношении детей.

Особого внимания заслуживают отдельные междисциплинарные публикации последних лет, в которых помимо научного анализа, содержатся предложения и рекомендации органам всех ветвей власти в сфере предотвращения насилия в семье: Н. Абабукировой, Е. Забадыкиной, А. Каревой, Г. Климантовой, Р. Максудовой, М. Писклаковой, Н. Римашевской, Н. Середы, Т. Сидоренковой, Г. Силласти, А. Синельникова, М. Флямер, Е. Цымбал, Н. Шведовой, И. Шурыгиной.

Таким образом, можно отметить, что в современной российской социологии направление исследования насилия в семье только начинает разрабатываться.

До настоящего времени не проведено ни одного крупного социологического исследования общероссийского уровня, которое бы позволило судить о масштабах и особенностях проявления феномена внутрисемейного насилия, не выпущено ни одной монографии, комплексно рассматривающих проблему. Степень научной разработанности данной темы следует считать недостаточной. Это обстоятельство подтверждает актуальность нашего диссертационного исследования.

Цель диссертационного исследования – на основе социологического анализа особенностей процесса социальной проблематизации насильственной практики решения семейных конфликтов предложить меры по формированию национальной стратегии противодействия насилию в семье.

Задачи исследования:

• осмыслить сложившиеся в современном социальном научном знании подходы к анализу насилия в семье и разработать теоретико-методологическую основу для проведения социологического анализа указанной проблемы;

• рассмотреть насилие в семье как деструктивный феномен в его динамике, определить влияние предшествующих практик на его современное восприятие;

• обосновать необходимость актуализации проблемы внутрисемейного насилия в современной России;

• выявить особенности феминистской проблематизации насилия в семье в контексте современного развития российского общества;

• определить основные составляющие и раскрыть особенности сложившейся российской системы защиты жертв домашнего насилия;

• выявить сущностные характеристики социально-правовой регламентации насильственной практики решения домашних конфликтов;

• предложить и обосновать основные направления национальной стратегии противодействия насилию в семье и устранению его последствий.

Объект исследования – насилие в семье как деструктивный феномен, обладающий различными характеристиками его восприятия в процессе общественного развития.

Предмет исследования – социальная проблематизация семейного насилия в современной России.

Теоретическая и методологическая основа диссертационного исследования. Ключевым теоретико-методологическим элементом исследования выступает понятие «социальная проблема» в традиционном / дюргеймовском ее значении – как нежелательной ситуации, которую можно и нужно изменить, а также признание приоритета прав человека и возможности социальной интервенции в приватную сферу при их нарушении.

Базовой составляющей исследования является специальное социологическое направление – теория социальных проблем, в положениях социально-конструкционистского подхода, предлагающего рассматривать социальные проблемы как зависимые от восприятия и интерпретации наблюдателя. Наиболее полно основы данной парадигмы раскрыты в концепции социального конструирования реальности П. Бергера и Т. Лукмана, базирующейся на положениях феноменологической социологии (А. Шюца), этнометодологии (Г. Гарфинкель) и теории символического интеракционизма (Ч. Кули, Г. Мид).

Исследование также опирается на концепции положения представителей современной зарубежной и российской социологии – П. Штомпки (социальная деятельность, как динамичный, непрерывно меняющейся процесс), Г. Блумера (социальные проблемы как коллективное поведение), М. Спектра и Дж. Китсьюза (социальные проблемы как дискурсивные практики), Т. Дридзе (понимание / истолкование текста как социологической единицы общения), В. Ядова (роль субъектных факторов в высокоактивной стадии социальной трансформации современной России), раскрывающих определенные параметры в измерении социальной проблематизации насилия в семье в современной России.

В основу исследования положены принципы герменевтического, историкоретроспективного, феноменологического и феминистского подходов.

Методология исследования базируется на теоретических положениях и эмпирических обобщениях социологии, политологии, социальной психологии, криминологии и других отраслей социального знания. Кроме того, используемая методология предполагает сочетание качественных и количественных методик социологического исследования, таких, как анализа статистических данных и массового выборочного опроса с традиционным анализом документов, анализом дискурса, содержательным анализом текста и изучением «отдельных случаев» как закономерностей.

Эмпирическая база исследования.

В работе использованы материалы следующих социологических исследований, выполненных автором и / или при его участии:

1) «Насилие на гендерной почве» (2001) – контент-анализ частотных характеристик публикаций центральной российской прессы с последующей их содержательной интерпретацией. Заданный тип источника – пресса, рекламные и пропагандистские материалы. Тип сообщения статьи, заметки, выступления.

Квотируемый признак – тираж печатного издания. Работа проводилась в рамках подготовки Доклада о деятельности Уполномоченного по правам человека в Российской Федерации в 2001 г. Авторское участие – проведение анализа и интерпретация полученных данных контент-анализа, подготовка раздела выступления доклада Уполномоченного по правам человека в РФ (О. О. Миронов) перед депутатами Государственной Думы Российской Федерации в мае 2002 г.

2) «Идентификация правовых документов и норм по противодействию насилию в семье» (2002) – анализ номенклатуры и содержания нормативных документов, их классификация, содержательная интерпретация и выявление границ зоны нормативного влияния на происходящие в социуме процессы. Заданный тип источников: материалы, регламентирующие конфликтные взаимоотношения в семье в различные периоды исторического развития западноевропейского и российского обществ: конвенции, декларации, резолюции, программы, законы Организации Объединенных Наций и Совета Европы; законодательно-нормативные акты ряда зарубежных стран; отечественные правовые и уголовно-нормативные источники царской России и периода СССР; Указы Президента РФ, Постановления Правительства России и Федеральные законы, нормы уголовного / гражданского / административного / процессуального права современной России, а также документы Управления Верховного комиссара ООН по правам человека, Женского фонда развития ООН, ВНИЦ проблем укрепления законности и правопорядка Генеральной Прокуратуры РФ, материалы Департамента медико-социальных проблем семьи, материнства и детства Минздравсоцразвития России и ряда общественных организаций.

3) «Представления студенческой молодежи о насильственных практиках семейного воспитания» (2003) – анкетный опрос, проведенный в соответствии с планом научной работы кафедры социологии социальной работы Российского государственного социального университета. Выборка – квотная, репрезентирующая совокупность студентов московских вузов факультетов социального профиля, обучающихся на очном, очно-заочном и заочном отделениях; квотируемые признаки – пол, возраст. Общий объем выборки (N) составил 736 человек. ( девушки и 254 юношей в возрасте от 17 до 32 лет).

4) «Насилие в семье: реальная практика и массовое сознание» (2003-2005) – экспертный опрос, методически реализованный в виде серии формализованных интервью. Полевая часть комплекса исследовательских мероприятий была осуществлена автором во время участия в различных форумах по проблемам гендерного равенства, проходивших за обозначенный период в Москве и Московской области и при планируемых встречах в специализированных учреждениях / организациях города и области. Отбор респондентов / экспертов проводился как с учетом ведомственной принадлежности, так и с учетом включенности в деятельность общественных организаций, занимающихся проблемой семейного насилия в различных регионах России (N = 87).

5) «Историко-ретроспективное измерение родственно-семейного насилия»

(2004) – содержательный анализ текстов, в основу комплектования корпуса которых положена классификация характеристик объекта – жертв насилия. Выборочная совокупность формировалась по принципу логически-смыслового определения возможных источников, содержащих сведения по теме исследования (исторические монографии, нормативные правовые акты, записи судебных разбирательств, религиозно-мифологические, фольклорные и литературные тексты и др.). Общий объем выборки составил более 2 тысяч условных печатных листов.

6) «Дискурсивное измерение насилия в семье как социальной проблемы современной России» (2005) – анализ текстовых репрезентаций, отражающих современное восприятие насилия в семье российским обществом. Выборочная совокупность для выявления нужных репрезентаций формировалась через рубрикатор по требуемой тематике путем кодирования ключевых значений, характеризующих исследуемую область. В качестве основных источников анализа дискурсов рассматривались Интернет-СМИ, новостные ленты, электронные документы, печатные издания. Общий объем проанализированных материалов составил около 1,3 тысяч текстов.

Научная новизна исследования состоит в следующем:

• на основе анализа междисциплинарных концепций к исследованию насилия в семье предложен подход, позволяющий рассматривать обозначенный феномен как социальную проблему; уточнена категория «социальная проблематизация» с позиций предмета диссертационного исследования, отражающая общественное восприятие насилия в семье как деструктивного феномена; определена система показателей и индикаторов уровня проблематизации семейного насилия в России;

• обоснована необходимость дискурсивного измерения насилия в семье, позволяющего провести замеры уровня социальной проблематизации домашнего насилия в современной России;

• выявлены предшествующие социальные практики западноевропейского общества, являющиеся структурными составляющими современного деструктивного феномена семейного насилия, обладающего относительной самостоятельностью и объединяющего разнородные межличностные действия по насильственному признаку;

• раскрыты особенности восприятия насильственной практики решения межродственных конфликтов в России, меняющиеся во временном континууме;

• определена необходимость социальной проблематизации внутрисемейного насилия на уровне государства, с учетом признания Россией международных договорных отношений в сфере защиты прав человека;

• выявлены противоречия и несоответствия феминистской артикуляции проблемы семейного насилия в контексте современного развития российского общества;

• раскрыты основные причины, препятствующие активизации формирования национальных механизмов по защите жертв внутрисемейного насилия;

• установлены проблемные области, мешающие адекватному общественному восприятию домашнего насилия и тормозящие разработку и установку критериев / механизмов профилактики и защиты жертв домашнего насилия;

• выделены нормативные неопределенности правовой регламентации внутрисемейного насилия в России, подлежащие уточнению в процессе дальнейшего формирования нормативно-законодательной базы;

• определены и предложены основные направления по разработке и внедрению национальной комплексной стратегии противодействия насилию в семье.

Основные положения диссертации, выносимые на защиту:

1) В рамках существующих теоретических и методологических традиций научного анализа насилие в семье рассматривается исключительно на уровне индивидуальных характеристик жертв / обидчиков и на микроуровне семейной среды. Современные условия развития социальных процессов в России диктуют необходимость выведения проблемных областей приватной сферы на уровень макроанализа, что определило авторское направление изучения деструктивного феномена насилия в семье как социальной проблемы.

2) Категория «социальная проблематизация насилия в семье» является совокупным показателем общественного восприятия данного явления как деструктивного феномена на макросоциальном уровне и выполняет ряд важных методологических и методических функций:

• позволяет выявить уровень социальной значимости (общественного восприятия) проблемы насилия в семье в современной России;

• обеспечивает целостность видения процесса институционализации насилия в семье в системе социальной безопасности общества и индивида;

• дает возможность проанализировать эффективность функционирования и развития системы социальной защиты жертв семейного насилия;

• позволяет определить основные направления стратегии по формированию национальных механизмов противодействия насилию в семье.

3) Латентность изучаемого явления, неоднозначность его восприятия и интерпретации, определяющие сложность проведения социологического анализа на структурном уровне, задают направление дискурсивному измерению, позволяющему провести замеры уровня общественного восприятия насилия в семье как социальной проблемы. Отсутствие или наличие дискурсов, области их формирования, борьба за ключевые значения в их определении и т. п. показывают сущностные характеристики социальной проблематизации домашнего насилия в современной России.

4) Насилие в семье – феномен конкретно-исторический, зависящий от особенностей моральной парадигмы того общества, в котором он проявляется. Родственно-семейное насилие считалось допустимым до определенного исторического периода общественного развития, поскольку семья обладала специфическими контрольно-карательными функциями, признаваемыми обществом.

5) В России, как и в западноевропейских социальных практиках, домашнее насилие было допустимым явлением во всех слоях общества. Изменение данных характеристик наблюдается в период первых (конец девятнадцатого – начала двадцатого столетия) российских либеральных реформ, когда личность и семья приобретают социально-политическое значение. На жестокое обращение с членами семьи начинают накладываться соответствующие социальные санкции, семья становится кодифицирующим признаком норм уголовного права. Но с изменением вектора политического развития в первой половине двадцатого столетия интересы государства стали единственным приоритетом общественных отношений социалистической России.

Проявление насильственных методов решения семейных конфликтов признается буржуазным пережитком, вопросы об их устранении на государственном уровне не поднимаются. Нормативное распределение базируется на идейно-правовой доктрине, согласно которой насилие, совершенное против государственных интересов подлежит жестким социальным санкциям, а приватная сфера определяется областью общественного порицания. Семейная политика ориентирована исключительно на защиту интересов детей, приоритет в воспитании которых также отдается государству. Данная традиция приоритета защиты прав детей сохраняется в процессе социальной проблематизации домашнего насилия и в современной России.

6) Современная конструкция насилия в семье, сформировавшаяся в рамках либеральной концепции прав человека во второй половине двадцатого столетия, определяется международным сообществом как нарушение прав личности, что предполагает конкретные изменения в толковании насилия в семье в пределах правовой системы государства. Признание Россией международных договорных отношений в сфере защиты прав человека, накладывает обязательства по установлению запрета на насилие в родственно-семейных отношениях, поскольку семья определяется такой категорией, члены которой, страдающие от насилия, берутся под защиту государства, что предполагает активизацию действий по созданию национального механизма по защите жертв домашнего насилия.

7) Как в зарубежной, так и российской репрезентативных практиках при артикуляции проблемы внутрисемейной жестокости прослеживается гегемония феминистского дискурса. Проблема насилия в семье наиболее значимо позиционируется в терминах жестокого обращения исключительно в отношении женщин.

На первом этапе актуализации домашнего насилия такая ситуация была оправданной. Современные условия требуют нового подхода – признание женской насильственной природы в приватной сфере наравне с мужской, что позволит расширить значение феномена насилия в семье и актуализировать его восприятие.

8) Причинами низкого уровня государственного / общественного беспокойства и не наделения домашнего насилия статусом значимой социальной проблемы в современной России следует считать:

• приоритет традиционных патриархатных мировоззренческих установок, как на системном уровне, так и на уровне индивидуальных характеристик;

• медленное формирование института гражданского общества, в частности – малочисленность женского движения, что приводит к отсутствию политиков-женщин на уровне принятия ответственных решений;

• невнимание политической элиты, игнорирующей международные обязательства по созданию адекватных механизмов противодействия семейному насилию;

• отсутствие российских крупномасштабных исследований, способствующих серьезности восприятия существующей проблемы на общественном уровне.

9) Недостаточная идентификация насилия между сиблингами (братья / сестры) и насилия в отношении пожилых членов семьи, а также терпимость общества к повседневному наказанию детей их родителями и опекунами не способствует разработке и принятию адекватных современным условиям критериев и механизмов защиты жертв семейного насилия и профилактики его проявления.

10) В российской правовой регламентации насилия в семье существует ряд существенных нормативных неопределенностей, что требует их уточнения и устранения для дальнейшего формирования правового поля по защите жертв внутрисемейного насилия и минимизации всех форм его проявления. Перспектива разработки и принятия специального закона способна снять существующие противоречия правовой неопределенности в противодействии насилию в семье.

11) Основными направлениями при разработке комплексной стратегии взаимодействия межведомственных структур и общественных организаций в процессе противодействия насилию в семье следует считать: финансовое обеспечение, реформирование законодательства, повсеместную поддержку общественным организациям, просветительские, образовательные, исследовательские инициативы, совершенствование сферы предоставления услуг пострадавшим от насилия в семье.

Теоретическая и практическая значимость диссертационной работы заключается в возможности использования основных ее положений и выводов в дальнейшей разработке теоретических, методологических и прикладных аспектах отечественной социологии и других общественных дисциплин.

Основные положения диссертационного исследования задают новый аспект социологического изучения насилия в семье и предлагают подходы для проведения дальнейших исследований.

Предложенный автором взгляд на обозначенный феномен как социальную проблему обосновывает необходимость разработки комплексной стратегии противодействия насилию в семье и преодолению его последствий.

Результаты исследования могут быть использованы при разработке и реализации социальной политики в области семьи, а также при разработке концепции ненасильственных методов решения межличностных конфликтов.

Ключевые положения и фактический материал диссертационного исследования могут найти применение в подготовке и создании учебных курсов по социологии, политологии, социальной психологии, социальной истории, юриспруденции.

Материалы диссертации могут служить в качестве информационной основы для практических работников различной профессиональной принадлежности:

представителей законодательной, исполнительной и судебной власти различных уровней, сотрудников правоохранительных органов и медицинских учреждений, социальных работников и педагогов, представителей общественных организаций.

Апробация диссертационного исследования.

Основные положения и выводы диссертации прошли апробацию на Международном социальном конгрессе «Россия в системе глобальных социальных координат» (Москва, 2002), на Втором Всероссийском социологическом конгрессе «Российское общество и социология в XXI веке: социальные вызовы и альтернативы» (Москва, 2003), на III Международном социальном конгрессе «Глобальные стратегии социального развития России: социологический анализ и прогноз» (Москва, 2003), на IV Международный социальный конгресс «Социальные процессы и социальные отношения» (Москва, 2003), на Межфакультетской научно-педагогической конференции РГСУ «Актуальные педагогические проблемы высшего социального образования» (Москва, 2004), на Международном конгрессе «Российская семья» (Москва, 2004), на V международном конгрессе «Социальная модернизация: итоги, уроки, перспективы»

(Москва, 2005), на VI Международном социальном конгресс «Глобализация:

настоящее и будущее России» (Москва, 2006), на ежегодных социологических чтеньях РГСУ (2003-2007).

Положения диссертации нашли отражение в ходе подготовки докладов:

• Доклад о деятельности Уполномоченного по правам человека в Российской Федерации в 2001 г.;

• «Культура против терроризма» для Парламентской Ассамблеи Совета Европы (ПАСЕ) в 2003 г.

Ряд положений диссертации был использован при подготовке Национальной стратегии обеспечения равных прав и равных возможностей мужчин и женщин (Гендерная стратегия, раздел 3: «В области искоренения гендерного насилия»), утвержденной на заседании Межведомственной комиссии по вопросам обеспечения равенства мужчин и женщин в Российской Федерации (протокол № от 27 сентября 2006 г.).

Теоретические аспекты диссертационного исследования были использованы при выполнении научно-исследовательских проектов с участием автора: «Молодая семья в новом веке» (2001-2003), «Россия в системе глобальных социальных координат» (2003), «Семья. Демография. Социальное здоровье населения» (2006).

Результаты диссертационного исследования нашли отражение в разработанных автором лекционных курсах «Гендерная социология», «Социология возраста» и «Социология социальной политики» для студентов Российского государственного социального университета.

Содержание работы отражено в научных публикациях автора, общий объем которых составляет более 34 п. л.

Структура и объем работы определяются задачами и логикой диссертационного исследования, состоящего из введения, трех разделов, включающих одиннадцать глав, заключения и списка литературы.

ОСНОВНОЕ СОДЕРЖАНИЕ ДИССЕРТАЦИИ

Во Введении обосновывается актуальность выбранной темы диссертационного исследования, раскрывается степень разработанности поставленной проблемы, определяются цели / задачи исследования, его объект / предмет, теоретическая / методологическая основа, эмпирическая база, содержатся указания на научную новизну, представлена теоретическая и практическая значимость.

Первый раздел «Теоретико-методологические основы социологического исследования насилия в семье» состоит из трех глав.

В первой главе «Насилие в семье: теоретическое осмысление и ключевые понятия» анализируются основные положения социологических, психологических, криминологических теорий и концепций западной и отечественной науки, отражающих специфику насильственных действий в межличностных/внутрисемейных отношениях, уточняется понятийно-категориальный аппарат исследования.

Существуют три основных подхода, группирующие специальные теории, объясняющие возникновение агрессии в семье:

• уровень индивидуальных характеристик жертв и обидчиков;

• микроуровень семейной среды;

• макросоциум.

Именно в рамках теорий индивидуального уровня наиболее полно исследовались / исследуются возможные причины семейного насилия, связанные с личностью обидчика и жертвы, где обидчики / жертвы могут выступать в качестве ролевых моделей для других членов семьи, виктимизируя их и поддерживая агрессию как приемлемую форму поведения.

Теории микроуровня в качестве единицы анализа рассматривают семью и пытаются вычленить те особенности семейной динамики, которые повышают вероятность семейной агрессии.

Ведущим фактором распространения жестокого обращения с членами семьи являются социокультурные установки, т. е. понимание того, насколько насилие приемлемо в культуре данного общества. Например, разделяемое российским обществом мнение о правомерности телесного наказания ребенка как законном и единственно правильном способе воспитания детей. Другое разделяемое обществом мнение, которое снижает порог чувствительности в реакции на семейную жестокость, является точка зрения, согласно которой то, как родители обращаются со своими детьми, взаимоотношения супругов, – это личное дело семьи, и интервенция государства в приватную сферу не только не приветствуется, но и вредит устоям семьи.

Противоположные воззрения заложены в феминистской теории, сторонники которой полагают, что домашнее насилие необходимо рассматривать на уровне макросоциума. Тогда государство обязано вмешиваться в приватную сферу и способно повлиять на изменение в сосредоточении власти в руках мужчин, господство которых в обществе и семье – основная причина насилия. Именно в рамках феминистской теории концептуальное построение социальной проблемы насилия в семье приобрело видимое значение.

Внутрисемейное насилие определяется как поведение, осуществляемое с намерением причинить боль / вред члену семьи или совместно проживающему лицу, имеющее характерную особенность – регулярный характер, иногда непрерывный, на протяжении длительных периодов времени.

Поскольку в российском законодательстве пока не введено определение понятия «насилие в семье», данное обстоятельство, безусловно, определяет сложность его изучения и употребления, т. к. понятие «насилие в семье» включает в себя множество насильственных действий. Конкретные определения значительно разнятся.

Можно выделить, по меньшей мере, три уровня, на которые выдвигаются и используются в качестве основы для определения насилия в семье: 1) уровень юридических определений, устанавливающих, какие формы семейной жестокости являются криминальными; 2) уровень исследовательских определений, дающих направление концептуальной и эмпирической работе по выявлению распространенности и причин внутрисемейной агрессии; 3) уровень обыденных рассуждений, определяющих, считать ли родственный конфликт примером домашнего насилия и можно ли приписать задействованным в инциденте индивидам роль жертвы/обидчика.

Такая вариативность использования понятия «насилия в семье» обусловлена как не согласованностью/не разработанностью понятийного аппарата обозначенной проблемы, так и сложностью ее восприятия и описания.

Определенную сложность для актуализации / проблематизации насилия в семье представляет отсутствие общепринятого понятия семьи, как в российском, так и в международном праве.

Проведенный анализ показал, что сформировавшиеся традиции в изучении насилия в семье не рассматривают явление в целом, не определяют, какую роль данный феномен играет в процессах социальных изменений, не выделяют насилие в семье в самостоятельную проблему.

С изменением стратегических направлений развития постсоветского общества, когда государство декларирует приоритет интереса личности, мы предлагаем в исследовании насилия в семье особое внимание уделить характеристикам социальной реакции, определению уровня общественной проблематизации данного феномена. В социальном смысле насилие в семье не значимо, коль скоро оно не зафиксировано в общественном сознании, не включено в структуру принятых представлений, понятий и оценок и коль скоро действия по этому поводу не институционализированы.

Во второй главе «Насилие в семье как объект социологического анализа»

обосновывается выбор в исследовании обозначенного феномена специальной социологической теории – социологии социальных проблем; определяется система показателей и индикаторов уровня проблематизации семейного насилия в России.

Исследования в области социологии социальных проблем получили распространение уже со второй половины XIX века в западноевропейских странах, а с конца XIX века и в начале XX века в США и России. Как особая отрасль социологического знания социология социальных проблем начала интенсивно развиваться в 30-40-ые гг. в США в рамках Чикагской школы, а в 1950 г. американские исследователи организовали «Общество по изучению социальных проблем».

Именно к этому времени относится «официальное» признание социологии социальных проблем как самостоятельного раздела социологической науки, имеющей свой собственный объект и предмет.

В Западной Европе «социология социальных проблем» начала развиваться после Второй мировой войны. Свидетельством растущего интереса к этой сфере исследований является появление в ФРГ нового научного журнала «Социальные проблемы».

В российской социологии данное направление не имеет глубоких традиций и разрабатывается только последние десять лет (О. Иванов, В. Минина, И. Ясавеев, Г. Еремичева, Ю. Симпура).

Особенностью данного направления социологического анализа является их практическая значимость – исследования, проводимые в рамках данного направления, не ограничиваются постановкой только научных задач, а рассматриваются как одна из основ будущих социальных реформ. Исходя из этого условия, считаем целесообразным исследовать насилие в семье в период «высокоактивной стадии социальной трансформации» современной России в данной парадигме научного анализа.

На современном этапе развития российского общества однозначно охарактеризовать насилие в семье, как социальную проблему не представляется возможным. Статистика не фиксирует проявление указанного феномена, общероссийские крупномасштабные или сколько-нибудь значимые исследования не проводились. Интервенцию в заявленную тему следует проводить, в первую очередь, с определения является ли данная тема проблемной как таковая. Является ли она предметом беспокойства и обсуждения со стороны общественности, чьи утверждения-требования делают семейную жестокость объектом публичного внимания? Как эти утверждения типизируют явление? Что делается для того, чтобы эти утверждения выглядели убедительными и как общественность и политики реагируют на эти утверждения-требования? Как изменяются с течением времени эти утверждения и что для этого делается?

Основным элементом анализа в рамках теории социальных проблем мы определяем категорию «социальная проблематизация» – совокупный показатель общественного восприятия насилия в семье как деструктивного феномена на макросоциальном уровне, который может быть выражен через:

• субъектный фактор (участники, позиционирующие проблему);

• легитимацию (признание проблемы на государственном уровне);

• активизацию действий по нахождению путей решения (формулирование официального плана);

• исполнение разработанного плана.

Замеряемыми индикаторами показателей, определяющих уровень социальной проблематизации домашнего насилия в России, являются:

• наличие / отсутствие ресурсов воздействия на общественное мнение участников процесса актуализации;

• масштаб и направление научных исследований;

• наличие / отсутствие системы учета случаев жестокого обращения с членами семьи (ближайшими родственниками) статистическими службами и структурами реагирования на устранение последствий (правоохранительные органы и медицинские учреждения);

• наличие / отсутствие и характер программ по решению проблемы на различных уровнях;

• разветвленность и динамика развития сети специальных служб по защите жертв семейного насилия и профилактики предотвращения жестокого обращения в семье;

• уровень правовой защиты жертв (межгосударственный, федеральный, региональный, индивидуальный) и наличие/отсутствие специального законодательства;

• характер освещения данного явления в СМИ (оценочные установки реагирования на проявление насилия в семье).

Провести замеры обозначенных показателей, позволяющих рассмотреть насилие в семье как зависимую категорию от общественного восприятия и субъектной интерпретации, предлагается в рамках концепции социального конструктционизма. Исходя из данной концепции, социальная проблема насилие в семье конструируется индивидами / группами, привлекающими внимание общественности к тем или иным условиям и выступающими с требованием их изменения.

Таким образом, в основу теоретического моделирования социальной проблемы кладется не объективное условие, а социальное действие. Социальная проблема насилия в семье тогда трактуется как коллективное поведение, отражающее взаимодействие различных групп по интересам, артикулирующих и агрегирующих свои требования.

В третьей главе «Дискурсивное измерение социальной проблематизации семейного насилия в России» обосновывается выбор основной методологической базы исследования – анализа дискурса, раскрываются его сущностные характеристики, описывается модель анализа (теория дискурса Э. Лакло и Ш. Муфф).

Основной задачей в использовании данного метода является определение признаков и содержания, наиболее распространенных суждений и представлений о внутрисемейном насилии, высказываемых публично, а также осмысление на основе чего формируются эти представления и каково их влияние на общественные практики.

Таким образом, предметом анализа дискурса являются условия, делающие возможными определенные высказывания, а также позволяющие рассматривать язык как социальное явление, а речь как социальное действие. В данном значении, под словом «дискурс» подразумевается, что язык организован в соответствии со структурами, свойственными высказываниям людей в различных сферах социальной жизни.

Для понимания дискурса необходимо анализировать текст, т. к. дскурс-анализ или анализ институционализированных языковых практик содержательно и тематически способен определить уровень проблематизации исследуемого феномена. Отсутствие или наличие дискурсов, области их формирования, борьба за ключевые значения в их определении и т. п. показывают уровень и сущностные характеристики социальной проблематизации домашнего насилия в современной России.

Согласно выбранному подходу, проведенный дискурсивный анализ семейного насилия позволил выявить наличие трех активных репрезентативных областей в конструировании обозначенного феномена, а именно: – феминистский, социальный (социальной защиты) и правовой дискурсы, устанавливающие определенные смысловые значения и формирующие условия восприятия насильственной практики решения семейных конфликтов в современной России. Также результатом данного анализа стала констатация факта полного отсутствия в репрезентативной практике политического дискурса семейного насилия.

Таким образом, согласно вышеизложенному, теоретико методологическая основа проведенного исследования базируется на принципах социологии социальных проблем, как специальной социологической теории в ее конструкционистской парадигме, и определяет ключевым методом исследования дискурсивно-аналитический подход, наиболее широко используемый конструкционистской школой в изучении социальных проблем.

Во втором разделе «Насилие в семье: социальное измерение», состоящем из четырех глав, рассматривается насилия в семье как социальный феномен, который не поддается простому объяснению в контексте традиционных научных представлений о закономерностях социального развития общества. Насилие в семье может трактоваться как совокупность представлений о разнопорядковых явлениях, объединенных принципом насильственного действия, восприятие которых значительно разнятся на уровне общества, группы и индивида в территориально-временной проекции.

В первой главе раздела «Истоки традиционного восприятия родственного насилия в западноевропейских социальных практиках» проведен анализ отраженного восприятия деструктивного феномена насилия в семье, который показал, что современное концептуальное построение социальной проблемы насилия в семье имеет прямую зависимость от условий и способов производства значений определения внутрисемейной жестокости в предшествующие периоды.

Принимая во внимание социологическую перспективу, следует учитывать, что античная мифология, так же как и сюжет Библии вправе рассматриваться как сущностно-содержательная модель реально происходивших событий, поскольку они отражают не единичные случаи действия, а часто повторяющиеся в истории явления, формирующие образцы, правила и социальные нормы во временном континууме.

Детоубийство, наказание за прелюбодеяния, жестокое обращение с женами, суровые методы воспитания, убийства ближайших родственников, инцест – вот перечень традиционно распространенных насильственных практик, связанных с браком, родством и родительством в истории человечества, конструируемых в наше время в социальную проблему «насилие в семье».

Кровнородственные насильственные действия долгое время не имели социального значения, характеризовались статусной / личной зависимостью, определяли социальный порядок, который организовывался вокруг «социализации»

вместо внешнего контроля, не обладали ярко выраженной негативной аксиологией. Публичное право вторгалось в семейную жизнь для решения конфликтных ситуаций крайне редко – лишь в тех случаях, когда возникала угроза интересам государства или безопасности общественного порядка. Насилие в семье – явление, присутствующее в совокупности практик повседневности на различных этапах развития европейского сообщества.

Новое понимание индивидуальной природы человека нашло свое развитие в идеях либерализма, предложивших единение индивидов в совместной общественной деятельности, но, тем не менее, сохранивших противопоставление общественного / публичного и частного / приватного, как различных форм человеческой активности. Либеральное государство, где правит закон, исповедуя формальный принцип невмешательства в семейные дела, традиционно продолжал наделять мужа / отца широкими властными полномочиями по отношению к другим членам семьи, которые беспрекословно должны были подчиняться ему во всем. Жены и дети продолжали безнаказанно подвергаться разнообразным формам жестокого обращения, включая телесные наказания за «плохое поведение». Социальные перемены капиталистического / индустриального общества с либеральной постановкой значения индивида в социуме обозначили конфликт между традиционным и либеральным мировоззрениями и невольно послужили тем инструментом, который артикулировал женскую субъективность и проложил в дальнейшем путь к перевороту в восприятии семейных взаимоотношений.

Во второй главе «Родственносемейные отношения насилия в обычаях и нормах России» представлен ретроспективный анализ отечественных практик насильственных действий в семье, который показывает, что в России межродственное насилие – явление весьма распространенное в предшествующие периоды.

Фрагментарную информацию о формах его проявлениях можно найти в различных источниках: хрониках / летописях, нормативных правовых актах, каноническом праве, народном фольклоре, литературных произведениях, в исторических монографиях, этнографических описаниях, публицистических статьях и др.

У восточных славян, как у и многих древних народов, существовало право отца / мужа на жизнь детей и жены. С принятием христианства на Руси брачно-семейные отношения были отнесены к компетенции церкви, что копировало византийские обычаи.

Памятником нравоучительной литературы, где четко прописаны иерархия и регламентация личных отношений человека с близкими ему людьми является «Домострой» – уникальный трактат, отражающий представление об идеальном хозяйстве, семейной жизни и этических нормах московского общества XV-XVI вв. Жестокие отношения с женой и детьми, предписываемые в «Домострое», не выходили за рамки моральной парадигмы того времени и мало отличались от аналогичных назиданий западноевропейских памятников этого типа.

Однако в историю русской общественной мысли «Домострой» попал именно благодаря описаниям физических наказаний жены, чем и объясняется, что выражение «домостроевские нравы» имеет четко выраженную отрицательную коннотацию. «Домострой» в основном регламентировал правила поведения зажиточного горожанина, которыми он должен был руководствоваться в повседневной жизни. Главным же регулятором быта и нрава самого многочисленного класса российского общества – крестьянства, хранителем его национальных традиций, являлась сельская община, устои и принципы общежития в которой оставались относительно стабильными в течение столетий. Одним из правил крестьянской общины было ограничение на вмешательство по улаживанию внутрисемейных ссор извне, особенно по линии муж – жена. Но управление конфликтными ситуациями в крестьянской семье могло осуществляться и на коллективном уровне.

К важным источникам ретроспективного анализа конфликтного взаимодействия в семье следует отнести, принятый в 1845 г. уголовно-правовой акт «Уложение о наказаниях уголовных и исправительных». В данном документе, в отличие от предыдущих нормативных актов, ориентированных на защиту прав индивида, впервые выделяется семья, как квалифицирующая категория.

Согласно этому признаку, нормы систематизируются и группируются в самостоятельный раздел «О преступлениях против прав семейственных». Как и в предыдущих нормативных актах, дети за «упорное неповиновение родительской власти, развратную жизнь и другие явные пороки» подлежат уголовному преследованию, которое осуществляется по жалобе потерпевших родителей.

Но, впервые в российском законодательстве, прописываются нормы, ограничивающие родительскую власть. Семейно-родственные отношения продолжают оставаться квалифицирующим признаком в правовых документах царской России вплоть до установления советской власти.

Проявление жестокости в семье в период социалистического развития России объяснялось «пережитками прошлого». Пролетарско-крестьянское происхождение зачастую служило смягчающим обстоятельством при назначении наказания за насильственные действия в семье и даже за изнасилование. И наоборот, если преступление на бытовой почве совершалось «классовым врагом или приспособленцем», то подобное поведение не только осуждалось пролетарской моралью, но и достаточно строго преследовалось в уголовном порядке.

На защиту женщин от оскорблений и побоев в семье в первые годы советской власти стали Женотделы, которые оказывали юридическую помощь в судебных делах, связанных с семейными спорами. Но задачи по снижению уровня бытового насилия не ставились, т. к. приоритеты идеологической борьбы, жесткие классовые установки, беспорядок и разруха вывели семью из системы приоритетных нравственных ценностей. Внимание на государственном уровне привлекалось не к качеству брака, а к последствиям его расторжения, жертвами которых становились дети. Для советского государства проблема семьи на долгие годы становится проблемой детства. Преступления внутри семьи по отношению к ее членам определяются как бытовые преступления. В оборот идеологического и политического манипулирования вошла концепция материнского / супружеского долга женщины. Символическая ценность женщины начинает измеряться ее работой и репродуктивными способностями.

В России, как и в западноевропейских социальных практиках, домашнее насилие было допустимым явлением во всех слоях общества Ситуация начинает меняться под воздействием радикальных социально-политических и экономических преобразований периода 1980-90-х гг.

В третьей главе «Ограничение насильственной практики поведения в быту в концепции прав человека» проведен анализ международных правовых документов, позволяющих трактовать насилие в семье как недопустимое действие и как нарушение прав человека, требующее вмешательства государства в соответствии с установками, принятыми мировым сообществом.

Признание женщин и детей во второй половине двадцатого столетия в качестве свободных индивидов повлекло за собой модернизацию мировоззрения в рамках концепции прав человека. На основе парадигмы общечеловеческих ценностей возникает новая идеология семейной политики – эгалитарные отношения между мужчинами и женщинами и приоритет прав ребенка. Формируется институт международной защиты прав женщин и детей, который представляет собой совокупность международно-правовых принципов и норм, определяющих права, свободы и их защиту, устанавливающих обязательства государств по обеспечению и практическому претворению в жизнь (реализации) этих прав и свобод.

В свете дальнейшего развития концепции защиты прав женщин / детей получила свое развитие и проблема домашнего насилия. Именно благодаря сосредоточению внимания на проблеме насилия над женщинами международное право стало развивать идею контроля над внутрисемейной жестокостью по отношению ко всем членам семьи. Было определено, что внутрисемейное насилие должно рассматриваться как нарушение международных прав человека. Насилие в семье получает предикат «преступного», поскольку нарушает такие права человека, как право каждого на равную защиту перед законом, т. е. преодоление дискриминации по признаку пола; право не подвергаться жестокому обращению; право на жизнь и физическую неприкосновенность; право на наивысшие стандарты физического и психического здоровья.

Соответственно изменилось понимание ответственности государств за насилие в семье. Если раньше считалось, что государство ответственно лишь за деятельность своих органов власти, но не за действия частных лиц, и тем более в семье, то сегодня применим принцип соучастия: систематическое предотвращение или пресечение государством нарушений прав человека, в том числе в приватной сфере. Утверждение этой тенденции возлагает на государство ответственность не только перед собственными гражданами, но и перед международным сообществом и правом. Государства более не могут заявлять о невмешательстве в частную жизнь, как аргументе, оправдывающем несостоятельность попыток защитить жертву внутрисемейной жестокости. Принципы частной сферы в данном вопросе должны быть пересмотрены, поскольку традиционное разделение на публичную и приватную области является источником неравенства в распределении социальной власти.

Признание Российской Федерацией международных документов в сфере защиты прав человека (в частности, «Конвенция о ликвидации всех форм дискриминации в отношении женщин», Конвенция о правах ребенка, Пекинской Декларации и Пекинской Платформы действий и др.) накладывает обязательства по разработке социальных санкций, запрещающих применение насильственных методов воздействия в родственно-семейных отношениях.

В четвертой главе «Феминистская интерпретация насилия в семье: гегемония дискурса» осуществлен анализ феминистского дискурса, обладающего специфическим восприятием и позиционированием насилия в семье как социальной проблемы, выявлены его особенности, установлены противоречия.

Первыми в центре актуализации проблемы внутрисемейной жестокости находились сторонники феминистского мировоззрения. Именно феминизм как историческая практика женского движения и порожденный им дискурс «открыл»

и криминализировал насильственные действия в семье. Феминистская теория получила веские доказательства в свою поддержку, используя результаты социологических исследований. Так на основе анализа данных, полученных Фондом ООН по народонаселению, установлено, что бытовому насилию, которое является самым распространенным видом из совершаемых по половому признаку, подвергаются от 10 % женщин в некоторых странах и до 69 % в других. Активные действия женских движений способствовали выведению проблемы бытовой жестокости на национальный и международный уровни.

Для усиления своих позиций феминистский дискурс формирует универсальный статус патриархата, производящий общий для женщин опыт угнетения в соответствии с западным понятием последнего. Гипотеза о том, что мужчины являются более агрессивными, чем женщины, практически не подвергается сегодня сомнению. Феминистская концепция патриархата не персонализирует преступника в семье, а определяет устойчивую гендерную идентичность – мужчины агрессора. Согласно феминистскому дискурсу, женское насилие против мужчин – если оно существует вообще – является актом самообороны на мужское насилие. Несомненно, что в достаточных количествах случаев, инициирование женой насилия может быть квалифицировано как самооборона, но исследования не поддерживают гипотезу, что нападения женами являются исключительно действиями самозащиты или возмездия.

Несмотря на все заслуги феминизма в актуализации / проблематизации и создания модели позитивных изменений в восприятии домашнего насилия, данное воззрение, когда ответственность за насилие в семье возлагается исключительно на мужчину, а осмысление данного феномена происходит через оценку ощущений женщины-жертвы, можно подвергнуть критике. Невозможно делать успехи в сокращении домашнего насилия, пока мы не признаем, что женщины также могут быть насильственны, особенно в приватной сфере.

Гегемония феминистского дискурса в артикуляции проблемы внутрисемейной жестокости прослеживается и в России, хотя в нашей стране, несомненно, есть специфика его формирования. В современной России женская идентичность формируется медленно, т. к. социальный контекст этому не способствует. Женщины практически не представлены в государственном управлении на уровне принятия решений, нет развитого женского движения, нет традиций участия в общественной жизни, в общественном сознании достаточно прочны гендерные стереотипы, хотя и столь же прочны эгалитарные традиции участия женщин в общественном производстве. Несомненно, что традиции/институты/дискурсы задают направление интерпретации женской идентичности. Для артикуляции женских проблем в российском обществе сегодня не существует развитого либерального и социал-демократического дискурсов, а ранее используемый социалистический/марксистский не может быть уже адекватно воспринят. Локальные российские феминистские традиции и практики оказались в некоторых случаях менее адаптивными, чем пришедшее из зарубежного феминистского дискурса понятие «гендера», ставшей искусственной и компромиссной формой и практически заменившей российский феминистский дискурс. В России понятие «гендера», принимающее любую форму в зависимости от позиции исследователя, в ряде сегментов является заменяющей категорией концепции феминизма. Советская категория «женский вопрос» перешла в малопонятную для публичной дискуссии категорию «гендер», через которую мы пытаемся сформировать женскую идентичность. Отечественный гендерный дискурс не деконструирует феминистский, а фактически заменяет его, поэтому он содержит противоречия в собственной структуре: с одной стороны, использует понятие «гендера» для анализа положения только женщин, с другой стороны, использует эгалитарную риторику в политических требованиях.

Третий раздел диссертационного исследования «Основные направления стратегии действия по созданию российских механизмов, сдерживающих насилие в семье» состоит из четырех глав. Концептуальная основа раздела – констатация насилия в семье как действия, нарушающего права личности, гарантом защиты которых является государство, обязанное разрабатывать систему мер по защите жертв семейного насилия и минимизировать последствия его проявления.

В первой главе «Генезис и развитие национальной системы по защите жертв домашнего насилия» описаны этапы формирования и даны характеристики институциональных механизмов, призванных сдерживать насилие в семье, установлены причины, тормозящие их дальнейшее развитие.

Как в мировой, так и в российской практике «распознавание» насилия в семье проходило в рамках движения за защиту прав женщин. Практически сразу же после IV Всемирной конференции по положению женщин под давлением женских неправительственных организаций Правительство РФ приступило к выполнению взятых в Пекине обязательств – началась доработка «Концепции улучшения положения женщин в Российской Федерации», которая была утверждена постановлением Правительства РФ 8 января 1996 г. (№ 6). Прописанные положения в этом документе служат практически признанием государства в существование социальной проблемы насилия в отношении женщин и отсутствием на тот момент механизмов для ее решения.

В настоящее время в Государственной Думе осуществляет деятельность Комитет по делам женщин, семьи и детей, а при Председателе Совета Федерации работает Общественная комиссия по обеспечению равных прав и равных возможностей мужчин и женщин в России. На федеральном уровне в июне 2006 г. образована Межведомственная Комиссия по вопросам обеспечения равенства мужчин и женщин в РФ, которой была одобрена Национальная стратегия обеспечения равных прав и равных возможностей мужчин и женщин в Российской Федерации (Гендерная стратегии РФ), в которой проблема гендерного насилия и насилия в семье выделена в отдельный блок.

Такие действия на федеральном уровне стали возможными только под воздействием, сформировавшегося в стране в 1990-е гг. нового женского движения, публично выступающего против дискриминации и секстистских стереотипов. Характерная особенность российского женского движения – его малочисленность.

Исходя из этого, артикулируемые требования женского движения не являются значимыми для властных структур, поэтому значительная роль в определении стратегии и тактики его работы, а также финансирования принадлежит международным организациям. Такая ориентация российского женского движения на международные фонды является вынужденной в связи со слабой поддержкой внутренними ресурсами. Несмотря на то, что существующее положение оказало определенное отрицательное воздействие (противоречия как внутри самого движения, так и во вне; проблема независимости от зарубежных партнеров и т. п.), именно благодаря женскому движению была осознана / сконструирована специфика проблемы насилия в семье, актуализирована задача концептуального ее осмысления.

Следующая базовая составляющая, получившая развитие в направлении пресечения насилия в семье – устранение насилия, жестокости и их последствий в отношении несовершеннолетних. В Российской Федерации законодательно закреплено право ребенка на защиту от злоупотреблений со стороны родителей или лиц, их заменяющих, но существует много проблем в практической реализации этих прав.

Следует отметить, что именно в отношении детей и женщин за 90-е гг. в Российской Федерации прошел определенный процесс по созданию механизмов, направленных на решение проблемы насилия в семье, была создана сеть государственных учреждений социального обслуживания семьи и детей, в которых жертвы насилия могут получить помощь. Но анализ динамики развития этой сети показывает, что созданная система учреждений остается маломощной, практически не растет и даже частично сокращается.

На сегодняшний день в Российской Федерации не принято ни одной государственной программы, которая могла бы помочь решить проблему борьбы с насилием в семье. По существу, ни один политик, способный привлечь внимание СМИ, ничего не говорит о насилие в семье.

Не оправданно долго, более десяти лет (!), в Государственной Думе находится в разработке законопроект «Об основах социально-правовой защиты от насилия в семье», в котором предлагается закрепить функции, права и обязанности правоохранительных органов и социальных служб по сохранению и восстановлению прав членов семьи, подвергшихся насилию.

Специфичность сложившейся ситуации, на наш взгляд, в том, что в российской действительности артикуляция и легитимация «женских» проблем не выведена на уровень политической значимости. Нет достаточного количества политиков женщин и эффективных политиков мужчин, активно лоббирующих интересы женщин.

Непонимание важности разработки программы по изменению модели насильственного решения семейных конфликтов, а, следовательно, и отсутствие целевого финансирования обуславливает ситуацию, при которой в России до сих пор не было проведено ни одного общероссийского репрезентативного исследования по насилию в семьях. Проводимые исследования в данной области по большей части на средства зарубежных фондов имеют фрагментарный, несистематический характер.

Таким образом, мы можем сделать выводы, что, несмотря на имеющиеся фрагменты социальной защиты жертв домашнего насилия в нашей стране, мы должны признать, что национальная система по предотвращению насилия в семье в целом пока не сформирована. Согласно модели Г. Блумера по определению уровня распознавания социальной проблемы государственными органами, Российская Федерация находится на стадии «легитимации» проблемы домашнего насилия. Деятельность по предупреждению жестокого обращения в семье ограничивается, главным образом, минимальными научными исследованиями и несколькими местными программами.

Во второй главе третьего раздела «Проблемные области социальной актуализации домашнего насилия» проведен анализ дискурса социальной защиты жертв семейного насилия. Установлено, что одной из проблемных областей в данном контексте является недостаточная идентификация ряда значимых категорий, например, – насилие между сиблингами (братьями / сестрами). Данный вид насилия является важным фактором, который может стать причиной развития у ребенка агрессии и склонности к насилию в дальнейшем. Приходится констатировать, что эта проблема не значительно актуализируется за рубежом, и полностью игнорируется в отечественном дискурсе семейного насилия.

Проблема внутрисемейного насилия в отношении стариков также обсуждается публично достаточно скромно. Большинство стран только недавно вынесли на общественное обсуждение жестокие поступки по отношению к престарелым со стороны членов семьи или знакомых, которые совершаются дома или в учреждениях. О ней заговорили как об одной из самых серьезных, особенно в связи с теми демографическими изменениями и тенденциями увеличения продолжительности жизни населения, которые отмечаются в мире в последнее время.

Неоднозначная ситуация наблюдается относительно формирования представлений и понятий, связанных с семейным насилием в отношении детей в процессе их воспитания. Жестокое обращение в семье с детьми рассматривается исключительно применительно к семье «неблагополучной», социализирующей «трудных подростков», но не к универсальной семье. Информация о домашнем насилии над детьми в России носит фрагментарный характер, СМИ как субъекты позиции выносят в публичное пространство наиболее жесткие случаи проявления властных полномочий родителей и не обсуждают проблему повседневного наказания детей в «обычной» семье, как форму воспитательного воздействия.

Отношение общества к применению физического наказания к детям представляется неоднозначным, с одной стороны, в публичной сфере актуализируется тема недопустимости насилия в семье над детьми, с другой – в приватной сфере гегемонным остается паттерн телесного наказания детей, вследствие родительской неспособности добиться воспитательных целей иным способом.

Недостаточная идентификация сиблингово насилия и насилия в отношении пожилых членов семьи, а также терпимость общества к повседневному наказанию детей близкими не способствует разработке и принятию адекватных современным условиям критериев и механизмов защиты жертв семейного насилия и профилактики его проявления.

В третьей главе «Нормативная неопределенность правовой регламентации семейного насилия» проводится анализ правового дискурса семейного насилия, сформировавшегося в пространстве нормативно-правовой регламентации обозначенного феномена.

Деконструкция позиций правовой защиты от домашнего насилия позволяет выявить те проблемы и противоречия, которые возникают при формировании современного правовой базы по защите члена семьи от насильственных действий.

В современном российском уголовном праве под преступлениями в пределах семьи, в основном, понимается нарушения прав несовершеннолетних и семейных прав граждан на воспитание своих детей. Здесь усматривается остаточный принцип советского уголовного права, в котором семья ассоциировалась исключительно с функцией воспитания детей, нарушение которой подлежит карательной санкции государства.

Существующие механизмы защиты детей от насилия в семье в отечественном праве не достаточно эффективны, но вариативны, что нельзя сказать относительно других членов семьи, страдающих от домашнего насилия, единственной правовой защитой которых остаются уголовные санкции.

В Уголовном кодексе отсутствуют специальные статьи, предусматривающие ответственность за совершение насильственных действий в семье лицами, находящимися в родственных отношениях. Ряд общих норм преступлений против личности, содержащихся в Уголовном кодексе, можно рассматривать применительно к преступлениям против семейного окружения. Здесь содержится противоречие, т. к. использование статей общих норм преступлений против личности по отношению к родственникам позволяет утверждать, что насилие в семье – «преступление, равно как и все остальные». На деле это преступление совершается в приватной сфере, между участниками, которые имеют (или имели) интимные или близкие отношения, и могут быть связаны друг с другом различными узами (совместное владение имуществом, дети, экономическая и другого рода зависимость и т. д.), что делает эти случаи отличными от «других равных преступлений». Также необходимо учитывать, что насилие в семье, как правило, не единичный случай, а регулярно повторяющееся принудительное действие.

Особое значение приобретает вопрос о характере общественной опасности насильственных преступлений в семье. Тенденция применять разные стандарты к преступлению в семье и вне семьи отчасти отражает тот факт, что происходящее в семье значительно отличаются от социальных норм и правил в обществе в целом. Данное утверждение относится в первую очередь к процедуре частного обвинения, в рамках которой рассматриваются основные насильственные действия в отношении членов семьи. Практически повсеместно жертвы домашнего насилия не могут реализовать свое «право на частное обвинение».

Ряд статей уголовного законодательства вступает в противоречие. Так, например, статьями 106 УК РФ и 63 УК РФ с одной стороны устанавливается льгота для матерей, убивающих своих новорожденных детей, с другой стороны, совершение преступления в отношении малолетнего является отягощающим обстоятельством. Данное несоответствие можно отнести к ценностно-нормативной неопределенности правовой идентификации родственной связи в убийстве матерью ее новорожденного ребенка.

Юристы акцентирую внимание на ошибках, часто возникающих на практике в квалификации преступлений, предусмотренных ст.156 УК РФ. Несмотря на наличие признаков жестокого обращения, уголовные дела по данной статье возбуждаются очень редко, хотя эта статья, одна из немногих в уголовном праве, предполагающая учет родственных связей и установление специальной уголовной ответственности в отношении лица / лиц из близкого окружения.

Нормативная неопределенность характерна и при реализации права жертвы семейного насилия на своевременную, качественную и корректную медицинскую экспертизу или освидетельствование, особенно в тех случаях, когда насилие в семье сопряжено с принудительными действиями сексуального характера.

К правовой неопределенности следует отнести и ситуацию, возникшую с порядком применения положений о свидетельском иммунитете.

Выявленные противоречия и несоответствия, отмеченные выше и ряд других существующих, позволяют говорить о том, что в российской правовой регламентации насилия в семье имеется ряд существенных нормативных неопределенностей, что требует их уточнения и устранения для дальнейшего формирования правового поля по защите жертв домашнего насилия и минимизации его проявления. Перспектива разработки и принятия специального закона, способна снять существующие противоречия правовой неопределенности в противодействии насилию в семье.

В главе четвертой «Основные направления комплексной стратегии противодействия насилию в семье» на основе проведенного исследования сделаны предложения по формированию комплексной стратегии противодействия насилию в семье.

Анализ материала, репрезентирующего проблему семейного насилия, показал многообразие и вариативность существующих механизмов, способных решать задачи по ограничению насилия в семье. В фокусе внимания исследователей, в силу сложившейся ситуации, находится, как правило, мировой опыт, который, несомненно, является полезным, но не всегда может быть адаптирован к российской действительности. Концептуальные принципы, выработанные на основе отечественной практики, представлены пока в незначительной степени.

Такое положение определяет необходимость постановки проблемы разработки комплексной социальной стратегии по ограничению насилия в семье в контексте современной российской действительности.

Одной из первоочередных концептуальных задач, которую сегодня необходимо решать при ее разработке – выработка методики преодоления упрошенных представлений о данном явлении. Именно восприятие несовместимости домашнего насилия с общественными ценностями должно стать основополагающим условием проблематизации данного деструктивного феномена, выведение его с уровня микропроблем на уровень политической значимости. В данном случае речь идет о форме государственного вмешательства, ведущей к эффективной / безопасной организации семейных отношений. Данная позиция воспринимается неоднозначно. На современном этапе развития общественных отношений либеральная концепция невмешательства государства в приватную сферу подлежит трансформации с учетом защиты индивида от проявления негативного воздействия близкого окружения при недопустимых формах взаимодействия.

Конструирование социальной стратегии, разработка форм соорганизации, методов работы, вытекающих из новых мировоззренческих оснований / понятий, предполагает либо трансформацию действующих, либо создание новой связующей структуры, как главного элемента, объединяющего разнородные по своим задачам ведомства и организации. С учетом наработанного опыта, такой структурой на сегодняшний день, несомненно, является Департамент медико-социальных проблем семьи, материнства и детства Минздравсоцразвития России, на базе которого предполагается сформировать рабочую группу, задачей которой на первом этапе и является создание Межведомственной комиссии по решению вопросов, связанных с насилием в семье.

Расширить стратегию защиты жертв домашнего насилия возможно через разработку программ с включением превентивных подходов, причисляя к этой категории не только реально пострадавших, но и потенциальных жертв – незащищенных в отношении насилия, которые пока еще жертвами не стали. Конечная цель – превращение насилия в семье в проблему, имеющую принципиальное значение для всех и для каждого, а также признание актов насилия в семье криминальным действием, преследуемых по закону.

Необходимость научных исследований – принципиальный фактор, имеющий определяющее значение для стратегии по устранению и минимизации последствий домашнего насилия. Разработка любых стратегий начинается с выявления масштабов явления. Сделать проблему видимой – значит заложить фундамент в ее решение. Без солидной базы данных и информации стратегия является не чем иным как интуитивной реакцией, иногда необходимой в качестве отправного момента, но не могущей быть базовым информационным источником. Исследовательская работа необходима на всех этапах продвижения / развития стратегии / технологии в области предотвращения насилия в семье, т. к. выявление эффективности деятельности социальных институтов, принятых / реализующихся программ, стратегий и интервенций необходимое условие.

Еще одна чрезвычайно важная сфера действия – органы, ответственные за правоприменительную практику (милиция, прокуратура, суды). Очень часто предвзятое отношение со стороны правоохранительных органов приводит к тому, что их сотрудники могут игнорировать свои обязанности в отношении противодействия домашнему насилию. В данном контексте приоритетное значение приобретает соответствующая подготовка представителей профессий, входящих в контакт с пострадавшими, в первую очередь сотрудников правоохранительных и судебных органов, т. к. они являются чрезвычайно важными субъектами стратегического действия.

В Российской Федерации были попытки внести на рассмотрение в Государственную Думу проект Федерального закона «О предотвращении насилия в семье», который начал разрабатываться в Комитете Государственной Думы по делам женщин, семьи и молодежи еще в 1995 г.

Закон о насилие в семье является удобным правовым инструментом, предоставляющим средства судебной защиты, необходимые потерпевшим, и одновременно криминализирущим акты такого насилия. Само существование такого закона определяет и соответствующее отношение к преступлениям подобного рода, совершающим в семье. Разработка и принятие закона – ключевой момент проектирования национальной комплексной стратегии противодействия насилию в семье. Здесь важно избежать поспешного принятия закона, который был бы не основан на результатах научного исследования последствий его применения.

Таким образом, разработка комплексной стратегии по предотвращению и искоренению насилия в семье – задача, требующая скоординированного и межведомственного подхода, необходимого на всех уровнях власти, при содействии основных министерств / ведомств, которые должны быть вовлечены в пересмотр законов, планирование и предоставление соответствующих услуг. Особая роль здесь отводится институтам гражданского общества – неправительственным организациям, имеющим наибольший опыт решения поставленной проблемы на уровне микросоциума сегодня.

Направления стратегического развития должны включать в себя следующее:

финансовое обеспечение, реформирование законодательства, повсеместную поддержку общественных организаций в решении проблемы насилия в семье, просветительские, образовательные, исследовательские инициативы, совершенствование сферы предоставления услуг пострадавшим от насилия в семье.

В Заключении диссертации подводятся основные итоги исследования, делаются выводы, даются рекомендации, обозначены перспективы дальнейшего развития научного анализа.

Основное содержание диссертационного исследования изложено Монографии, учебнометодические работы:

1. Родина И. В. Насилие в семье в социальном контексте современности.

Монография. – М.: РГСУ, 2007. – 14,4 п. л.

2. Родина И. В. Гендерная социология. Учебно-методические материалы для студентов несоциологических факультетов. М.: Из-во МГСУ «Союз», 2003. – 2 п. л.

3. Родина И. В. Щеглова С. Н. Социология возраста. Учебно-методические материалы. М.: Из-во МГСУ «Союз», 2004. – 1,3 п. л. (авторские 0,7 п. л.) 4. Родина И. В. Социология социальной политики. Учебно-методические материалы. М.: Из-во РГСУ «Союз», 2005. – 1,6 п. л.

Публикации в изданиях, рекомендованных ВАК Минобразования РФ:

5. Родина И. В. Гендерная асимметрия политико-властных отношений и пути ее преодоления / / Социальная политика и социология. – 2003. – № 1.– 0,7 п. л.

6. Родина И. В. Гендерный аспект домашнего насилия. / / Социальная политика и социология. – 2003. – № 4. – 0,5 п. л.

7. Родина И. В. Дискурсивное измерение насилия в семье: теория и метод социологического анализа//Социальная политика и социология. – М., 2006. – № 2-1 п. л.

8. Родина И. В. Насилие в семье как социокультурный феномен / / Социальная политика и социология. – М., 2007.– № 1.– 1 п. л.

9. Родина И. В. Феминистский дискурс домашнего насилия: проблемы и противоречия / / Социальная политика и социология. – М., 2007. – № 3. – 1,2 п. л.

Статьи в других научных изданиях:

10. Родина И. В. Улучшение положения женщин и повышение их роли в обществе/ /Вестник Уполномоченного по правам человека – М., 2002. – № 2. – 0,7 п. л.

11. Родина И. В. Гендерная асимметрия российской власти (тезисы) Информационный бюллетень № 3 «Социальная политика – критерии и приоритеты» / Материалы общеуниверситетского теоретико – методологического семинара. – М.:

Из – во МГСУ, 2003. – 0,3 п. л.

12. Родина И. В. Международный фактор развития гендерных исследований в России / / Россия в системе глобальных социальных координат: тезисы выступлений 25 ноября 2003 г. Т.2., – М.: Изд – во МГСУ, 2003. – 0,3 п. л.

13. Родина И. В. Гендерные стереотипы политико-властных отношений и пути их преодоления / / Тезисы докладов и выступлений на II Всероссийском социологическом конгрессе «Российское общество и социология в XXI веке: социальные вызовы и альтернативы»: В 3т. – М.: Альфа – М, 2003. – Т.3. – 0,25 п. л.

14. Родина И. В. Феминизм как общетеоретический подход в социальных науках / / Глобальная стратегия социального развития России: социологический анализ и прогноз: тезисы выступлений 25-26 ноября 2003 года (III Международный Социальный конгресс) в 2 – х томах. – М.: Издательство РГСУ «Союз», 2004.

Т.1., – 0,3 п. л.

15. Родина И. В. Гендерная пирамида власти и социальная политика: взаимосвязь и взаимообусловленность / / Современная Россия в социальном измерении:

материалы выступлений 30 января – 2 февраля 2003 года (X юбилейные социологические чтения Московского государственного социального университета) – М.: Издательство МГСУ «Союз», 2003. – 0,3 п. л.

16. Родина И. В. Социология насилия в системе социального образования/ /Сборник материалов межфакультетской научно – педагогической конференции РГСУ 19 мая 2004 года «Актуальные педагогические проблемы высшего социального образования». – М.: РИЦ «Москва – Санкт – Петербург», 2004. – 0,4 п. л.

17. Родина И. В. Насилие в семье: – приватное и публичное/ /XI социологические чтения «Новый век России: стратегия социального развития». Тезисы выступлений/Под общ. ред. Г. И. Осадчей, – М.: Из – во МГСУ «Союз», 2004. – 0,4 п. л.

18. Родина И. В. Насилие в семье: конструкционистский подход к изучению проблемы / / Социальные процессы и социальные отношения: тезисы выступлений 25-26 ноября 2004 г.(IV Международный социальный конгресс) в 2 – х т. – М.: Изд-во РГСУ, 2004. – Т.2. – 0,3 п. л.

19. Родина И. В. Насилие в семье: от социального явления к социальной проблеме, от социальной проблемы к социальному контролю / / Судьба семьи – судьба отечества (материалы Международного конгресса «Российская семья», посвященного 10-летию Международного года семьи в России (г. Москва, 26- февраля 2004 года) / Под общ. ред. член.-кор. РАН В. И. Жукова. – М.: Изд – во РГСУ, 2005.– 0,3 п. л.

20. Родина И. В. Gender asymmetry of the Russian political authority (тезисы) / / Social Science and Social Education: Annual collection: M.: Publishing House, 2005. – P. – 0,25 п. л.

21. Родина И. В. Gender and domestic violence: Statement of a problem of humanitarian research / / Российская социология: изменения и проблемы / Отв. ред.

В. Н. Мансуров. – М.: 2005. – 0,4 п. л.

22. Родина И. В. Гендер и домашнее насилие: постановка проблемы гуманитарного исследования / / Социальная жизнь России: теории и практики: Материалы XII Социологических чтений РГСУ 1-4 февраля 2005 г. – М., 2005. – 0,3 п. л.

23. Родина И. В. Правовое регулирование насилия в семье: реалии и перспективы / / Социальная модернизация: итоги, уроки, перспективы. Материалы V международного конгресса, 25-26 ноября 2005 г. в 2 – х томах. – М.: Издательство РГСУ «Союз», 2005. – 0,3 п. л.

24. Родина И. В. От безопасности в семье к безопасности в обществе / «Кремль.

ORG». Политическая экспертная сеть. Фонд Эффективной Политики/ 2005. [электронная].. – 0,7 п.л.

25. Родина И. В. Дискурсивное измерение социальных практик индивида / / Материалы XIII Социологических чтений РГСУ. 30 января – 2 февраля 2006 г. – М., 2006. – 0,3 п. л.

26. Родина И. В. Насилие в семье: основные понятия и концепции//Актуальные проблемы психологии, педагогики и общественных наук: Международный межвузовский сборник научных работ. Вып.1. – М.: Издательство РГСУ «Союз», 2006. – 1 п. л.

27. Родина И. В. Искоренение насилия в отношении женщин в свете концепции прав человека/ /Всероссийский научный журнал «Теория и практика общественного развития». 2 (5). Краснодар: ООО Издательский дом «ХОРС», 2006. – 1,1 п. л.

28. Родина И. В. Родственно – семейные отношения насилия и зависимости в обычаях и нормах России: исторический аспект / / Научный журнал «Общество и право». 3 (13). Краснодар: КУ МВД России, 2006. – 1,3 п. л.

29. Родина И. В. Насилие в семье в свете концепции прав человека / / Глобализация: настоящее и будущее России: Материалы VI Международного социального конгресса 24-25 ноября 2006 г. В 2 – х томах. (Т.1) – М: Издательство РГСУ, 2006. – 0,3 п. л.