«МОСКВА НАУКА 1988 Труды по всеобщ ей истории науки/В. И. В ернадский.- 2-е и з д.- М: Наука, 1988. 336 С. ISBN 5 - 0 2 - 0 0 3 3 2 4 - 3 В книге публикуются исследования В. И. Вернадского по всеобщей истории науки, в ...»

АКАДЕМИЯ НАУК СССР

КОМИССИЯ ПО РАЗРАБОТКЕ НАУЧНОГО

НАСЛЕДИЯ АКАДЕМИКА В. И. ВЕРНАДСКОГО

ИНСТИТУТ ИСТОРИИ ЕСТЕСТВОЗНАНИЯ И ТЕХНИКИ

АРХИВ АН СССР

ВЛАДИМИР ИВАНОВИЧ

ВЕРНАДСКИЙ

В.И. ВЕРНАДСКИЙ

Труды

по всеобщей истории

науки

2-е издание МОСКВА «НАУКА» 1988 Труды по всеобщ ей истории науки/В. И. В ернадский.- 2-е и з д.- М:

Наука, 1988. 336 С.

ISBN 5 - 0 2 - 0 0 3 3 2 4 - 3 В книге публикуются исследования В. И. Вернадского по всеобщей истории науки, в частности его труд «Очерки по истории современного научного мировоззрения», статьи о роли Канта и Гёте в развитии естест­ вознания, а также его статьи по общим проблемам истории науки и во­ просам организации исследований в этой области.

Публикуемые работы раскрывают еще одну малоизвестную грань творчества великого натуралиста-мыслителя — знакомят с ним как с историком науки.

Книга представляет большой интерес для всех интересующ ихся раз­ витием науки.

Общая редакция и вступительная статья члена-корреспондента АН СССР С. Р. МИКУЛИНСКОГО Составители:

М. С. БАСТРАКОВА, И. И. МОЧАЛОВ, В. С. НЕАПОЛИТАНСКАЯ, Н. В. ФИЛИППОВА, IА. Д. ШАХОВСКАЯ| Рукопись подготовлена к печати Г. А. ФИРСОВОЙ Текст 2-го издания подготовлен к печати Ф. Т. ЯНШИНОЙ Рецензенты:

А. И. МЕЛУА, Н. М. МИТРЯКОВА 1402020000- КБ-54-7- 3 042(02)- © Издательство «Наука», ISBN 5—02—003324—

ПРЕДИСЛОВИЕ

Предлагаемая вниманию читателя книга академика В. И. Вернадского впервые была издана под названием «Избранные труды по истории нау­ ки» (ответственный редактор член-корреспондент АН СССР С. Р. Микулинский) в 1981 г. и несмотря на значительный тираж — 12 О О экземпля­ О ров —немедленно была распродана1. Сейчас, готовясь к 125-летию В. И. Вернадского, мы выпускаем второе просмотренное и уточненное издание этой книги под названием «Труды по всеобщей истории науки»

и одновременно его «Труды по истории науки в России», которые рань­ ше не издавались. В эти книги вошли статьи, выступления, доклады и лек­ ции нашего великого естествоиспытателя, публиковавшиеся при его жиз­ ни в разные годы в различных изданиях, давно ставших библиографиче­ ской редкостью, а также неопубликованные исследования монографиче­ ского характера и статьи разной степени завершенности, сохранившиеся в рукописях, которые В. И. Вернадский, считая их незаконченными, в пе­ чать не отдавал.

Особенностью всех научных трудов В. И. Вернадского независимо от их разнообразного содержания является тщательнейшее изучение и из­ ложение истории рассматриваемой проблемы, времени и условий ее воз­ никновения, всех попыток ее решения, всех вытекающих из этих попы­ ток побочных выводов. Некоторые его работы, из-за обилия ссылок на труды не только его современников в разных странах, но также и на труды ученых эпохи Возрождения и средневековья,, на труды арабских, индийских и китайских ученых и философов нелегко читать. Однако ссылки и цитаты использовались В. И. Вернадским лишь как материал для дальнейшего развития высказанных некогда идей в собственных, только ему принадлежащих, выводах и решениях.

Для В. И. Вернадского изучение истории научных идей было сред­ ством тщательного анализа современного их состояния и помогало пра­ вильно формулировать задачи их дальнейшего развития, а во многих случаях и принимать новые важные решения.

Неудивительно, что предпосылая каждой научной работе исторический очерк, В. И. Вернадский уже с ранних лет своей творческой жизни много времени уделял исследованию общих закономерностей развития научной мысли. В очерке члена-корреспондента АН СССР С. Р. Микулинского «В. И. Вернадский как историк науки» приведены цитаты из писем, 1 Казначеев В. П., Яншин А. Л. Изучение истории науки - неистощимый источник зн ан и й.- Вестник АН СССР, 1982, № И.

П РЕД И С Л О В И Е

дневников и выступлений В. И. Вернадского, которые показывают, что еще в конце прошлого века, т. е. в молодые годы у него созрела мысль о необходимости изучения и написания общей истории естествознания, в которой было бы показано взаимное влияние развития разных его об­ ластей и направлений. Вскоре он приступил к реализации своей идеи.

Уже зимою 1902—1903 г. он прочел в Московском университете курс лек­ ций по истории современного научного мировоззрения. В этом труде Вернадского (в марте 1903 г. ему исполнилось всего 40 лет) поражает широта замысла и обширность охвата конкретного исторического мате­ риала. Он начинается рассмотрением сущности научного мировоззрения, а далее в нем описано развитие естествознания в Европе начиная с эпо­ хи изобретения книгопечатания, т. е. с конца XV в. до работ Николая Коперника и первых кругосветных путешествий, т. е. до конца XVII сто­ летия.

Проследить развитие естествознания в более поздние эпохи у Вер­ надского тогда не хватило времени. Он считал работу незаконченной и при жизни не отдавал ее в печать. Между тем по методике подхода к анализу причин и закономерностей развития научного знания этот труд вполне можно считать классическим и непревзойденным в значительно более поздних исследованиях.

К продолжению своего обобщающего труда по истории естествозна­ ния В. И. Вернадскому так и не удалось вернуться из-за множества вставших перед ним новых научных проблем, но к отдельным моментам этой истории он неоднократно возвращался в своих публикациях вплоть до последних лет своей жизни. Это крупные исследования по истории кристаллографии и почвоведения, «Очерки по истории естествознания в России в XVIII столетии», «Академия наук в первое столетие своей ис­ тории», многочисленные статьи о деятельности М. В. Ломоносова и ряда других отечественных ученых, статьи о работах по естествознанию И. Канта и И.-В. Гете, публицистические статьи о роли научных знаний в жизни общества и о значении изучения истории знаний. Полный пере­ чень работ В. И. Вернадского, посвященных этой проблеме, можно най­ ти в оглавлении настоящей книги, а также в оглавлении одновременно выводящей книги В. И. Вернадского по истории науки в России.

В последней своей большой незаконченной работе «Научная мысль как планетное явление», которая в сильно сокращенном виде впервые была опубликована в 1977 г., В. И. Вернадский также уделяет большое внимание анализу и значению науки для жизни человечества.

С. Р. Микулинский справедливо пишет, что если бы в научном на­ следии В. И. Вернадского сохранились бы только его труды по истории естествознания, то это уже позволило бы считать его великим ученым.

Работы исторической направленности, написанные В. И. Вернадским, в их

П РЕД И СЛ О ВИ Е

совокупности следует рассматривать как фундаментальный вклад в раз­ витие современного естествознания. В этих работах наш великий ученый пытается раскрыть закономерности взаимодействия человечества и при­ роды в их эволюции, а также закономерности развития научной мысли, связи научного мировоззрения с другими формами общественного позна­ ния — искусством и литературой в их едином неразрывно связанном ис­ торическом движении. В. И. Вернадский как естествоиспытатель охваты­ вает мысленным взором всю обозримую историю человечества, выделяет в ней эпохи наибольших взлетов и падений в развитии научной мысли, раскрывает значение науки как новой материальной силы преобразова­ ния человеческого общества.

В настоящей книге помещена статья В. И. Вернадского «Мысли о современном значении истории знаний», впервые опубликованная в 1927 г.

в первом выпуске «Трудов Комиссии по истории знаний», созданной по инициативе и под председательством В. И. Вернадского в 1921 г. при Президиуме Академии наук. В этой статье, наиболее полно отражающей его взгляды на необходимость изучения истории человеческих знаний, В. И. Вернадский писал: «Научная творческая мысль как в вызывающем ее механизме — нарождении талантливых ее создателей, так и в ее про­ явлении — изменении ею энергетики планеты, входит в неразрывную связь, всецело, в комплекс процессов биосферы, подлежащих изучению наук о природе, в область их методов исследования. Для натуралистаэмпирика является аксиомой, неразрывно связанной со всей его мыслью и с формой его научной работы, что такие проявления не могут быть случайными, а столь же подчинены весу и мере, как движение небесных светил или ход химических реакций. В своей работе он не может не ис­ кать механизма, связывающего их с окружающим. В сущности, это за­ дача как раз той -научной дисциплины, которая является объектом нашей работы. Это задача истории знаний, исследования во времени научного мышления и научного искания. Значение этой дисциплины становится чрезвычайным, когда перед нами развертывается, захватывающее в себя и нас, входящее в область ее ведения грандиозное природное явление.

Мне кажется, что именно такое явление суждено нам сейчас переживать, что мы живем в особую эпоху, находимся на гребне взрывной волны на­ учного творчества. Всматриваясь в него и его изучая, мы не можем не выйти мыслью в будущее, не можем не думать о дальнейшем выявлении в жизни человечества наблюдаемого нами явления. Мы видим, что мы вступили в особый период научного творчества. Он отличается тем, что одновременно почти во всей линии науки в корне меняются все ос­ новные черты картины космоса, научно построяемого» 2.

2 В е р н а д с к и й В. II. Мысли о современном значении истории зн а н и й.- Наст, изд.,

П РЕД И СЛ О ВИ Е

Из этой цитаты хорошо видно, что В. И. Вернадский утверждает но­ вый взгляд на историю естествознания, в котором сочетаются естествен­ но-исторические и социально-исторические аспекты, в котором сохраняет­ ся историческая размерность времени, а в этой размерности изучается «научная мысль как планетное явление».

«Труды по всеобщей истории науки» состоят из трех частей. В первой ее части помещены уже упоминавшиеся «Очерки по истории современно­ го научного мировоззрения». Это 12 лекций из курса, прочитанного В. И. Вернадским в Московском университете зимой 1902—1903 г. Вто­ рая часть состоит из 7 статей по проблемам общей истории естествозна­ ния, написанных В. И. Вернадским в разное время с 1903 г. по 1944 г.

Третья часть книги — это записки и выступления В. И. Вернадского по вопросам организации исследований в области истории естествознания.

Они датируются более коротким советским периодом его деятельности — с 1921 по 1939 г. Остановимся кратко на некоторых особенностях этих частей.

В первой части автор сразу оговаривает намерение описать историю развития современного научного мировоззрения. «Именем научного миро­ воззрения,—пишет В. И. Вернадский,— мы называем представление о явлениях, доступных научному изучению, которое дается наукой; под этим именем мы подразумеваем определенное отношение к окружающему нас миру явлений, при котором каждое явление входит в рамки научного изучения и находит объяснение, непротиворечащее основным принципам научного искания. Отдельные частные явления соединяются вместе как части одного целого, и в конце концов получается одна картина Вселен­ ной, Космоса, в которую входят и движения небесных светил и строение мельчайших организмов, превращения человеческих обществ, историче­ ские явления, логические законы мышления или бесконечные законы формы и числа, даваемые математикой» (с. 51— 52).

С. Р. Микулинский и И. И. Мочалов в примечаниях справедливо ука­ зывают на то, что В. И. Вернадский научным мировоззрением считал совокупность достигнутых естествознанием разультатов исследований, имеющих широкое значение, т. е. совокупность раскрытых наукой к на­ стоящему времени фундаментальных законов и фактов. Следует добавить, что в это понятие В. И. Вернадский включал также «теории и явления, вызванные борьбой или воздействием других мировоззрений, одновремен­ но живых в человечестве» (с. 52).

В. И. Вернадский был далек от отождествления понятий «научное мировоззрение» и «научная истина». В его представлении истинность научного мировоззрения всегда относительна. Оставаясь по своим убеж­ дениям, как он сам писал, «реалистом», В. И. Вернадский подчеркивал, что научные истины, которые могут считаться достоверными и хорошо

П РЕД И СЛ О ВИ Е

проверенными, составляют лишь часть научного мировоззрения. Осталь­ ная же его часть может быть далекой от истины или даже представлять собою фикцию. Процесс исторического развития познания состоит в том, чтобы в его противоречии с выявляемыми природными явлениями и за­ конами отметать или наоборот превращать в истину то, что ранее отно­ силось к недостаточно проверенным выводам, предположениям и ги­ потезам.

Весьма интересно утверждение В. И. Вернадского, что современное научное мировоззрение и вообще господствующее мировоззрение любой эпохи, как правило, не отражает полностью научную истину своего вре­ мени. Отдельные мыслители, а иногда целые группы ученых достигают более полного ее познания, но не их мнения определяют ход научной мысли эпохи. В истории науки мы постоянно видим с каким трудом до­ стижения отдельных ученых завоевывали признание в общем научном мировоззрении. Многие погибали, отстаивая правоту своих мыслей. Очень часто их идеи только после их смерти находили признание.

«Мы на каждом шагу,— писал В. И. Вернадский,—видим в научном мировоззрении отражение борьбы, т. е. проявление оценки взглядов и идей, которые хотя и возникают в научной среде, но стоят в стороне от обычного ее русла» (с. 73). Заключая, он подчеркивал, что «научное ми­ ровоззрение не есть научно истинное представление о Вселенной — его мы не имеем» (с. 73). «Нельзя говорить об одном научном миросозерца­ нии: исторический процесс заключается в его постоянном изменении и это изменение научного миросозерцания в целом или в частностях со­ ставляет задачу, которую должна иметь в виду история науки, взятая в целом, история естествознания или крупных его частей» (с. 74).

Метод объективного подтверждения и проверки установленных фактов всегда оставался критерием истины для В. И. Вернадского. «Проникшее извне воззрение или убеждение не могло бы существовать в науке, не могло бы влиять и складывать научное мировоззрение,— писал В. И. Вер­ надский,— если бы оно не поддавалось научному методу исследования.

Это испытанное наукой орудие искания подвергает пробе все, что так или иначе вступает в область научного мировоззрения. Каждый вывод взве­ шивается, факт проверяется, и все, что оказывается противоречащим на­ учным методам, беспощадно отбрасывается» (с. 55). Но это далеко не всегда происходит легко и сразу. В. И. Вернадский это хорошо знал и предупреждал, что «победа какого-нибудь научного взгляда и включение его в мировоззрение не доказывает еще его истинности,—писал он.— Нередко видно обратное. Сложным и кружным путем развивается науч­ ная истина и далеко не все научное мировоззрение служит ее выражени­ ем» (с. 71). Прогресс научной мысли подготавливается всем ходом исто­ рии. Не всегда удается разглядеть среди множества фактов те из них,

П РЕД И СЛ О ВИ Е

которые определяют дальнейшие пути развития естествознания. «Несом­ ненно и в наше время наиболее истинное, наиболее правильное и глубо­ кое научное мировоззрение кроется среди каких-нибудь одиноких ученых или небольших групп исследователей, мнения которых не обращают на­ шего внимания или возбуждают наше неудовольствие или отрицание»

(с. 72).

История науки убедила В. И. Вернадского в первостепенном значении для развития науки свободы научной критики. Без свободы научной кри­ тики наука, считал он, неминуемо должна захиреть. Наука,—писал он,—должна быть доступна «полнейшей критике всякого» (с. 71). Но по­ лезна,—предупреждал он,— только критика, исходящая из научных принципов, «опирающаяся на научные истины» (там же), или, иначе го­ воря, на строго проверенные, достоверные данные.

Основные пути научной мысли, научного познания, по В. И. Вернад­ скому, определяются потребностями человеческого общества, запросами производственной деятельности человека. Вместе с тем он писал, что от­ вет на «вопросы, нередко возникшие на далекой от науки почве рели­ гиозного созерцания, философского мышления, художественного вдохно­ вения или общественной жизни, иногда служит живительным источни­ ком научной работы целых поколений ученых. Эти вопросы служат лесами научного здания, необходимыми и неизбежными при его построй­ ке, но потом бесследно исчезающими» (с. 68). Иллюстрируя это положе­ ние многими примерами, В. И. Вернадский в своих лекциях предупреж­ дает от скоропалительности, от сиюминутных оценок, от погони за быст­ рым, но мнимым эффектом.

Положив в основу исследования сформулированное им новое для того времени (1902 г.) понятие научного мировоззрения и определив наибо­ лее важные исторические силы движения научной мысли, В. И. Вернад­ ский считал, что основные черты развития научного познания будут не­ изменными, какую бы область науки мы ни взяли за исходную: все они приведут к одному научному мировоззрению, подчеркивая и развивая не­ которые его части.

С точки зрения сегодняшнего уровня развития науки ряд положений в лекциях В. И. Вернадского представляется дискуссионным или даже ошибочным. Это естественно. Однако объем материала, его изложение на протяжении всех 12 лекций, насыщенность его конкретными историче­ скими фактами, полученными, несомненно, из первоисточников, произво­ дят глубокое впечатление.

Три первые лекции посвящены представлениям В. И. Вернадского о научном мировоззрении. В четвертой, пятой и шестой лекциях он подроб­ но останавливается на открытии книгопечатания, его распространении и значении для развития научных знании. Седьмая лекция посвящена усПРЕДИСЛОВИЕ тановлению формы и размеров Земли, восьмая и девятая развитию море­ плавания, первому открытию Америки норманами, проникновению европейцев в тропические страны и вторичному открытию Америки Ко­ лумбом, а также состоянию картографии к началу эпохи великих геогра­ фических открытий, десятая — состоянию астрономии и математики в середине XV в. Одиннадцатая лекция освещает влияние торговли и ту­ рецких нашествий на развитие научных знаний и поиски морских путей в Индию, а двенадцатая посвящена завоеванию испанцами Мексики и Перу, открытию Северо-Американского континента, плаванию Магеллана и влиянию великих географических открытий на развитие картографии.

Примечательно, что в нескольких лекциях В. И. Вернадский специ­ ально останавливается на значении деятельности народных масс в подго­ товке прогресса научных знаний.

Язык лекций лаконичен. Автор постоянен в своей главной линии из­ ложения —диалектика развития научного мировоззрения отражает диа­ лектику социально-исторического развития общества, а также неравно­ мерность и противоречивость этого процесса. В. И. Вернадский отмечает, что в эпоху великих географических открытий «общество пересоздава­ лось бессознательным образом раньше, чем создалось научное движе­ ние» (с. 117), но в то же время раскрывает значение новых научных фактов, 0ХКрЫТИй ддЯ исторического развития самого общества.

В целом первая часть книги глубоко освещает мало исследованную об­ ласть естествознания —историю его развития на протяжении более двух веков. Несмотря на давность изложенного в этой части материала, он со­ хранил свежесть и новизну. Этот материал и выводы автора ставят перед читателем много новых вопросов, заставляют задуматься над состоянием развития научной мысли сегодня, над ее особенностями в недавнем прош­ лом, предостерегают от возможных ошибок в будущем.

Читая лекции В. И. Вернадского по истории научного мировоззрения, легко установить то, чего не знал и не мог знать великий естествоиспыта­ тель, что он не учел и не мог учесть в своих исторических работах. Од­ нако гораздо важнее найти в его мыслях, новое, еще недостаточно поня­ тое нами, увидеть в них то, что открывает пути управления развитием науки в необходимых для нашего социалистического общества направ­ лениях.

Если первую часть книги составляет единое компактное изложение истории научного мировоззрения, то статьи второй ее части более глубо­ ко раскрывают динамику взглядов самого В. И. Вернадского по этому вопросу на протяжении всей его жизни. Первая из этих статей «Прогресс науки и народные массы» была написана летом 1903 г. как непосредст­ венное продолжение мыслей трех первых лекций. Последняя статья вто­ рой части «Мысли и замечания о Гёте как натуралисте» была закончена

П РЕД И СЛ О ВИ Е

в 1938 г. и подверглась авторской правке в 1941—1944 гг. Наиболее ин­ тересна в этой части книги статья «Мысли о современном значении исто­ рии знаний», о содержании которой было сказано выше.

В. И. Вернадский предвидел наступающий этап научно-технической революции, «взрыв научного творчества», как он писал. Особенность его взглядов на научные и научно-технические революции хорошо освещена в работах С. Р. Микулинского (1979, 1980, 1981) и других авторов.

В вводном очерке к рассматриваемой книге С. Р. Микулинский посвяща­ ет этому вопросу специальный раздел. Мы можем только присоединиться к тому глубокому анализу взглядов В. И. Вернадского на научные рево­ люции, который им дан. Подчеркнем, что в отличие, например, от Т. Куна, который в книге «Структура научных революций» (опубликована на рус­ ском языке дважды —в 1975 и в 1977 гг. издательством «Прогресс»), утверждает, что научная революция отменяет старые представления, что после каждой очередной научной революции, наука строится как бы за­ ново вне преемственности со старым знанием. В. И. Вернадский считал, что смена эпох «имеет яркий созидательный, а не разрушительный харак­ тер... Обычно выясняется, неожиданно для современников, что в старом давно уже таились и подготовлялись элементы нового. Часто сразу и вне­ запно это старое появляется в новом облике... Это есть образ созидания, но не разрушения, образ невидного нам раньше, но явно закономерно шедшего процесса, ожидавшего для своего выявления своего завершения.

Такой ход научного сознания наблюдается всегда, на всем протяжении истории мысли. Он лишь более интенсивен и охватывает большую об­ ласть в периоды переломов. Всегда для него характерно созидание нового и сохранение ранее достигнутого» (с. 215—216).

Во всей истории естествознания революционные взлеты научной мы­ сли, наибольшие ее концентрации сменялись периодами депрессии, при­ чем взлеты ее в разных направлениях естествознания могли быть не строго синхронными. В. И. Вернадский отметил интересный историче­ ский факт — концентрацию в одной стране или в нескольких соседних странах талантливых ученых на протяжении одного-двух поколений.

«Такое временное сосредоточение талантливых личностей в немногих поколениях и их отсутствие в долгие промежуточные времена иногда века —есть общее характерное явление хода духовных проявлений чело­ вечества,—писал В. И. Вернадский.— Оно резко и ярко выражено в истории научной мысли. Мы не знаем пока, почему, как и отчего проис­ ходит такое нарождение талантливых людей, орудий научной мысли и их скопление в близких поколениях...» (с. 217).

Здесь В. И. Вернадский подходит к дискуссионному, но чрезвычайно, интересному вопросу, который для него самого остался нерешенным.

Для его решения необходимы углубленные исследования и объяснение,

П РЕД И С Л О В И Е И

этого явления только генетическими механизмами сегодня недостаточно.

Нельзя принять и другую крайнюю точку зрения — исключительно соци­ альную причину таких волнообразных движений в научном прогрессе.

«Очень возможно,— пишет В. И. Вернадский,—что для выявления самих периодов научного творчества необходимо совпадение обоих явлений:

и нарождения богато одаренных людей, их сосредоточение в близких поколениях, и благоприятных их проявлению социально-политических и бытовых условий» (с. 217). С этим заключением нельзя не согла­ ситься.

В статьях второй части книги В. И. Вернадский обсуждает взаимо­ связь становления новой научной мысли с системой образования и уров­ нем социальных потребностей. На примере утверждения в научном миро­ воззрении идей Ньютона, которые вошли в систему широкого образова­ ния на протяжении двух-трех поколений, он раскрывает эту сложную взаимосвязь. Возможно, что в этом процессе существуют еще малоизвест­ ные для нас закономерности. Речь идет о глубинных процессах преемст­ венности научных знаний и убеждений, о передаче научных и культур­ ных ценностей от поколения к поколению, о своего рода динамике социального наследования.

Здесь мы приближаемся к той идее, которую В. И. Вернадский раз­ вивает в своей последней работе «Научная мысль как планетное явле­ ние». По убеждению В. И. Вернадского, победа прогрессивных сил науки неизбежна. «Поворот в истории мысли, сейчас идущий,—пишет он,— независим от воли человека и не может быть изменен ни его желания­ ми, ни какими бы то ни было проявлениями его жизни, общественными и социальными. Он несомненно коренится в его прошлом».

Той же убежденностью проникнута последняя прижизненная публи­ кация ученого-гуманиста — статья «Несколько слов о ноосфере»: «Важен для нас факт, что идеалы нашей демократии идут в унисон со стихий­ ным геологическим процессом, с законами природы, отвечают ноосфере.

Можно смотреть поэтому на наше будущее уверенно. Оно в наших руках.

Мы его не выпустим» 3.

Так в мыслях В. И. Вернадского историческое прошлое во многом предопределяет современное и открывает пути развития будущего.

Как известно, еще в середине прошлого века К. Маркс утверждал, что «естествознание включит в себя науку о человеке в такой же мере, в какой наука о человеке включит в себя естествознание: это будет одна наука» 4. В. И. Вернадский в статье «Мысли о современном значении истории знаний» (1927 г.) пишет: «Перелом научного понимания Космо­ 3 Вернадский В. И. Несколько слов о н оо сф ер е.- Успехи современной биологии.

1944. Т. 18. Вып. 2, с. 119.

4 Маркс К., Энгельс Ф. Соч. Т. 42> с. 124.

П РЕД И СЛ О ВИ Е

са 5, указанный раньше, совпадает, таким образом, с одновременно иду­ щим глубочайшим изменением наук о человеке. С одной стороны, эти науки смыкаются с науками о природе, с другой, их объект совершенно меняется» (с. 222). Здесь В. И.Вернадский вплотную подходит к учению о единой научной картине мира, которое получило в более поздних его работах свое развитие в идеях о ноосфере.

Учение В. И. Вернадского о неизбежности превращения биосферы Земли в результате действия новой геологической силы — научной мыс­ ли —в новую фазу развития оболочек Земли —ноосферу —сферу, пере­ строенную коллективным разумом и трудом человечества для удовлетво­ рения всех его потребностей,—соответствует в естественно-историческом аспекте учению марксизма-ленинизма о неизбежности построения на Земле коммунистического общества.

В процессе развития научной мысли и усиливающегося воздействия на природу все большее значение приобретает новый источник знаний, особенно важный в период научно-технической революции,—исследова­ ние истории науки. «Ход времени и работа научной мысли,— писал В. И. Вернадский,—вечно и постоянно производят переоценку в научном мировоззрении. Прошлое паучной мысли рисуется нам каждый раз в совершенно иной и все новой перспективе. Каждое научное поколение открывает в этом прошлом новые черты и теряет установившиеся было представления о ходе научного развития» (с. 179—180). Такая историче­ ская прогрессивно нарастающая преемственность научной мысли в наи­ большей степени проявляется во время научных революций, которые ох­ ватывают весь фронт естествознания.

«Особенностью нашего момента,— писал В. И. Вернадский,— являет­ ся не то, что происходят такие изменения», а то, «что они все появля­ ются разом, одновременно... В сущности, сейчас это, по своим неизбеж­ ным дальнейшим последствиям для людской жизни, вероятно, самое крупное явление, имеющее место в нашей планете,— то, которое должно было бы обращать на себя наше особое внимание и должно бы!ло бы на­ правлять на расчищение его хода всю нашу волю. Меняются в корне наши представления о материи, об энергии, о времени, о пространстве;

создаются совершенно новые понятия того же основного значения — по­ нятия, всецело отсутствовавшие во всех предшествовавших научных миросозерцаниях» (с. 218).

В ходе научно-технических революций коренным образом меняется и отношение к истории наук. Углубленный анализ накопленного опыта нау­ ки в новом методологическом освещении становится неотъемлемой частью 5 Космосом В. И. Вернадский называл не внеземное пространство, как припято сейчас, а всю окружающ ую человека природу. В этом отношении он следовал натуралистам прошлого века, в частности А. Гумбольдту.

самой научно-технической революции. Эта закономерность в равной мере относится к истории искусства, истории литературы и всех других достоя­ ний человеческой культуры. Вот почему так важны сейчас для нас рабо­ ты В. И. Вернадского по истории науки, вот почему новое звучание при­ обретает и современная историческая направленность исследований не только отдельных наук, но особенно самой научной мысли в целом.

Если общие закономерности развития человеческого разума неизмен­ ны, если «существование в прошлом тех же великих поворотов мышле­ ния, какой сейчас развертывается перед нами, несомненно», то качест­ венные различия таких поворотов требуют глубокого изучения. В. И. Вер­ надский сам подчеркивает эту сторону в исследовании истории научной мысли. Указывая на появление новых представлений и понятий, он гово­ рит, что «этим новым понятиям часто мы не находим прямых аналогий в прошлом» (с. 218).

Процесс эволюции биосферы в ноосферу, предсказанный В. И. Вер­ надским,— это качественно новое по самой своей сущности явление в истории планеты, не имеющее даже отдаленных аналогов в прошлом. То же можно сказать и о современном освоении космического пространства, совершенно новых источниках ядерной и термоядерной энергии, т. е.

о появлении все большего числа черт новой эпохи взаимоотношения че­ ловека с окружающей его природой. В кратком предисловии невозможно отразить все черты нового в понимании истории научного мировоззрения, столь щедро раскрытые В. И. Вернадским в статьях, посвященных твор­ честву И. Канта и И.-В. Гёте, так же как невозможно достаточно полно прокомментировать оригинальные соображения ученого, касающиеся ис­ тории отдельных научных идей, прогресса науки и роли народных масс в этом прогрессе. Все это можно найти во вводной статье С. Р. Микулинского и в больших по объему примечаниях. Я лишь подчеркнул неко­ торые, на мой взгляд, наиболее существенные мысли В. И. Вернадского, важные для науки нашего времени.

Записки и речи В. И. Вернадского, опубликованные в третьей части книги, показывают, какое глубокое и серьезное внимание он уделял ис­ следованиям по истории естествознания. В этом направлении в нашей науке сделано сегодня немало. Достаточно упомянуть о создании в 1945 г.

в системе Академии наук СССР Института истории естествознания (в 1953 г. преобразован в Институт истории естествознания и техники), многочисленные научные публикации которого широко из­ вестны. С 1980 г. этот институт издает специальный журнал «Вопросы истории естествознания и техники». Следует сказать, что в Геологическом институте АН СССР и на геологическом факультете Московского универ­ ситета организованы кабинеты по истории геологических знаний, а в из­ дательстве «Наука» с 1960 г. выходит серия «Научно-биографическая ли­

П РЕД И С Л О В И Е

тература» (вышло уже более 400 монографий и очерков о творчестве выдающихся деятелей науки всех времен и народов). Отдельные биогра­ фии крупных ученых с подробным разбором их вклада в мировую науку опубликованы в различных наших издательствах. С 1980 г. изданием эпи­ столярного наследия Н. И. Вавилова восстановлена серия «Научное на­ следство» (Ответственный редактор С. Р. Микулинский). В 1986 г. созда­ на серия «Ученые СССР. Очерки, воспоминания, материалы», целью которой является запечатлеть и донести до новых поколений особенности человеческих черт и научной деятельности выдающихся людей советской науки.

Однако ощущается явное отставание в исследованиях обобщающего, фундаментального характера по истории науки. Такие исследования, вы­ полненные с учетом особенностей современной научно-технической рево­ люции, очень нужны. Они могли бы иметь большое значение для пра­ вильной организации управления наукой, для оценки положительных я отрицательных сторон планирования научных исследований, при котором могут преобладать нежелательные волюнтаристские тенденции, а творче­ ская, наиболее живая и тонкая сторона научной мысли может незаслу­ женно остаться в тени. Об этом неоднократно писал В. И. Вернадский в своих работах о путях развития науки.

«Труды по всеобщей истории науки» В. И. Вернадского несомненно послужат стимулом для работы в этом направлении.

Большой интерес, надо полагать, вызовут и работы В. И. Вернадского, собранные в одновременно выпускаемой его книге: «История науки в России», в которую включены как оставшиеся в рукописях, так и пуб­ ликовавшиеся в разные годы его исследования, касающиеся различных вопросов организации и проведения научных работ на территории нашей страны. Первый раздел этой книги составляют блестящие статьи В. И. Вернадского 1900—1911 гг., посвященные месту и значению твор­ чества М. В. Ломоносова в русской и мировой науке. Много высказано в них замечательных мыслей. Здесь нет ни возможности, ни необходимости излагать их —яркие и одновременно глубокие, они, несомненно, бросятся в глаза читателю, но об одной из них нельзя не сказать. М. В. Ломо­ носов,—писал В. И. Вернадский,— «все время стоял, за приложение нау­ ки к жизни. Он искал в науке силы для улучшения жизни человечества...

Для Ломоносова это стремление принимало характерную форму этиче­ ских положений». «Стремясь к истине,—подчеркивал В. И. Вернад­ ский,— он в то же время верил в гуманитарное, человеческое ее значе­ ние. Полный жизни и энергии, он сейчас же стремился воплотить свою веру в жизнь»6. Именно так, как этический принцип, воспринимал и 6 В. И. В е р н а д с к и й. Памяти М. В. Ломоносова.— Вопросы истории естествознания и техники, 1981, № 4, с. 14.

сам В. И. Вернадский долг ученого искать пути для облегчения жизни людей, служить благу человечества, и всю жизнь следовал этому принципу.

Второй раздел составило никогда прежде не публиковавшееся иссле­ дование В. И. Вернадского — «Очерки по истории естествознания в Рос­ сии в XVIII столетии». Для своего времени это был самый фундамен­ тальный труд по истории науки в России. Ничего подобного до В. И. Вер­ надского никто не создавал. Но даже и сейчас, по прошествии более чем 70 лет после его написания, этот труд, если не своим фактическим материалом (теперь благодаря розысканиям советских историков, мы естественно, знаем больше об этом периоде),— то мыслями, заключенны­ ми в нем, тонкими наблюдениями над условиями и факторами, способ­ ствовавшими или, наоборот, сдерживавшими развитие науки, этот впер­ вые публикуемый труд В. И. Вернадского представляет большой инте­ рес 7. В нем поставлено множество общих вопросов философии науки, таких как характер связи науки с жизнью общества, науки и культуры (особый параграф этой работы называется «Научное творчество как часть национальной культуры»), о различном понимании прогресса, & одной стороны, в литературе, живописи, философии и, с другой,— в науке, о не­ обходимости различать истину и процесс ее получения и много других.

Часть третью составляют работы В. И. Вернадского по истории Петер­ бургской Академии наук, большую часть которых В. И. Вернадский, считая их не готовыми, также никогда не публиковал. К этим рукописям может быть отнесено большинство из того, что было сказано об «Очерках по истории естествознания в России в XVIII столетии». Когда В. И. Вер­ надский еще до революции писал эту работу, он не располагал многими материалами. Позднейшие исследования внесли уточнения в некоторые представления и оценки, например, о роли С. С. Уварова, как президен­ та Академии.

Часть четвертую составляют статьи о деятельности отдельных русских ученых, главным образом выдающихся почвоведов и геологов. Среди них статьи о Н. И. Кокшарове и А. В. Годолине, H. М. Сибирцеве, Ф. Н. Чер­ нышеве, А. П. Павлове, А. Н. Краснове и других, большая статья «Стра­ ницы из истории почвоведения (Памяти В. В. Докучаева)».

В пятой части помещены некоторые из сохранившихся в Архиве Ака­ демии наук СССР отрывков и фрагментов рукописей В. И. Вернад­ ского.

7 В 1912 г. В. И. Вернадский прочел в Петербургском университете курс из 6 лек­ ций под таким названием. Тогда ж е он принялся за подготовку книги на эту тему. В 1914 г. он опубликовал в виде статьи в ж урнале «Русская мысль» ввод­ ную главу из этой книги. Остальные 6 глав остались в рукописи (рукопись гл. 2, к сожалению, пропала). Вернадский считал нужным их доработать. Но на это не хватило времени.

П РЕД И СЛ О ВИ Е

В целом эта книга не только дополняет наши представления о В. И. Вернадском как выдающемся историке и теоретике науки,— пред­ ставления, которые сложились под влиянием «Избранных трудов по ис­ тории науки» В. И. Вернадского, опубликованных впервые в 1981 г. и сейчас издающихся вторым изданием. Она имеет и большой самостоя­ тельный познавательный интерес, обогащает наши знания о развитии науки в нашей стране. Вместе с «Трудами по всеобщей истории науки»

она несомненно привлечет внимание ученых, организаторов науки, фило­ софов, широких читательских кругов нашей страны. Работы В. И. Вер­ надского сейчас получают второе рождение. Такова судьба многих гени­ альных творений. В этом отношении его трудам по истории науки при­ надлежит особая роль. Именно в них В. И. Вернадский указал на ряд замечательных научных работ, незамеченных или непонятых современни­ ками, обратил внимание на изучение истории естествознания, как на важный источник новых идей в развитии науки.

ПРЕДИСЛОВИЕ К ПЕРВОМУ ИЗДАНИЮ

В. И. Вернадский был не только выдающимся естествоиспытателем, но и крупнейшим историком науки. Между тем, широкому кругу чита­ телей его историко-научные исследования мало известны. Труды по истории науки написаны им, главным образом, в дореволюционный пе­ риод и в первые годы Советской власти. В сводном виде они никогда не публиковались. Разбросанные по различным журналам, сборникам и т. п., они давно стали библиографической редкостью. Кроме того, мно­ гие, и среди них весьма значительные работы монографического харак­ тера, никогда не публиковались. Занятый многочисленными исследова­ ниями, он откладывал их завершение; большинство работ осталось в ру­ кописях и набросках. Все это и побудило Институт истории естествозна­ ния и техники АН СССР совместно с Архивом АН СССР подготовить настоящее издание трудов В. И. Вернадского по истории науки, в кото­ рое вошли его еще не публиковавшиеся и основные опубликованные ра­ нее работы.

Ряд исследований, предлагаемых вниманию читателей, прежде всего большая часть монографии «Очерки по истории современного научного мировоззрения», публикуется впервые. Указанная монография является одной из первых выдающихся попыток создания всеобщей истории есте­ ствознания. Она была написана ученым на рубеже XIX и XX вв. В од­ ной из заметок, сделанных в последние годы жизни, он писал: «Многое теперь пришлось бы в ней изменить, но основа мне представляется пра­ вильной».

Публикуемые работы В. И. Вернадского ярко отражают эволюцию его мировоззрения за полвека. В них оригинально, глубоко ставятся вопросы генезиса науки, условий и факторов ее развития, связи науки и техни­ ки, роли народных масс в развитии научных знаний, сущности и харак­ тера научных революций, методологии историко-научных исследований и т. д. Не все, публикуемое в настоящей книге, бесспорно. Читатель без особого труда разберется в том, что устарело и требует корректив с по­ зиций современного уровня знаний.

Труды Вернадского насыщены многочисленными ссылками на перво­ источники, фактическими данными, фамилиями, датами и т. д. Подготав­ ливая своп сочинения по истории науки, ученый работал в библиотеках Москвы, Ленинграда, Киева, Лондона, Берлина, Парижа, Копенгагена, Праги, Варшавы и других городов Европы. При этом ссылки приводились часто в сокращенном виде. Значительная работа по уточнению ссылочно­ го аппарата была выполнена Г. А. Фирсовой. Первичную расшифровку

ПРЕД И СЛО ВИ Е К ПЕРВОМ У И ЗД АНИЮ

рукописей провели работники Архива АН СССР В. С. Неаполитанская и Н. В. Филиппова, а также личный секретарь В. И. Вернадского А. Д. Шаховская.

Ранее публиковавшиеся работы В. И. Вернадского, включенные в на­ стоящее издание, сверены с рукописями, либо, если они отсутствуют, с прижизненными публикациями. Общее руководство отбором и подго­ товкой текстов к печати, а также комментированием их осуществлено С. Р. Микулинским и И. И. Мочаловым.

В квадратные скобки в подстрочных примечаниях заключены ссылки на новую литературу, а также те части приводимой автором литературы, которые были расшифрованы при подготовке рукописи к печати. То же относится и к уточнениям в основном тексте.

Цифры в тексте, ограниченные квадратными скобками, служат отсыл­ кой к примечаниям, помещенным в конце тома.

Опубликованные ранее труды датируются тем годом, когда они впер­ вые были напечатаны; для рукописных работ время их завершения ука­ зывается согласно датировке автора либо определяется на основании косвенных данных, оговоренных в примечаниях.

КАК ИСТОРИК НАУКИ

ЭНЦИКЛОПЕДИСТ XX ВЕКА

Владимир Иванович Вернадский —выдающийся ученый. Многим это было ясно при его жизни. Но еще тверже мы в этом убеждаемся теперь, более чем четыре десятилетия спустя после его смерти. Чем боль­ ше проходит времени, чем дальше продвигается вперед наука, тем ярче раскрывается значение, важность и глубина его идей, и притом не в историческом только аспекте, но и в поиске путей решения новых про­ блем. Из всех возможных критериев оценки труда ученого это, вероятно, самый безошибочный, по которому мы отличаем великого ученого.

В. И. Вернадский не просто обогатил обширную область знания, ко­ торую ныне называют науками о Земле, но настолько преобразовал их теоретические основы, что без его учения о биосфере и биогеохимических процессах, о роли живого вещества в жизни нашей планеты сего­ дня нельзя представить этих наук. Он глубже, чем кто бы то ни было, осознал связь между геологией, минералогией, кристаллографией, гидро­ геологией, гидрохимией, почвоведением, географией, биологией и всех их —с физикой и химией, понимал необходимость их тесного взаимо­ действия. Он, как никто другой, видел проблемы комплексно и глобаль­ но. Там, где другие видели лишь частный, специальный вопрос, он рас­ крывал его взаимосвязь с другими явлениями, его место и роль в плапетарном процессе.

Идея комплексности и ее блестящее практическое осуществление во множестве исследований — характерная черта и сила творчества Вернад­ ского.

Труды Вернадского заложили фундамент для многих новых научных направлений п новых наук —генетической минералогии, радиогеологии, гидрогеохимип, геохимии и биогеохимии, для учений о биосфере и пла­ нетарной роли живого вещества. Его идеи имели огромное значение и для биологии. Это выразилось прежде всего во влиянии его учения о биосфере и живом веществе, созданной им биогеохимии. Мы находим это влияние и в формировании успешно развитой советскими учеными биогеоценологип. Уже сами названия этих наук говорят о широком и смелом синтезе различных отраслей знания.

В наше время, когда такой живой интерес и столько внимания при­ влекают экологическая проблема и естественные глобальные процессы, для многих вдруг, неожиданно открылось, что эти проблемы были не только выявлены и сформулированы несколько десятилетий тому назад Вернадским, но что его труды содержат программу и руководящие идеи для их изучения. С большой силой и глубиной ученый показал влияние человеческой деятельности на природу, на среду обитания экологию человека, на глобальные процессы на нашей планете. Он доказывал, что

В. И. ВЕ РН А Д С К И Й К А К И СТОРИК Н А У К И

в результате развития науки и техники человеческая деятельность стала по своей мощи сравнима с геологическими факторами. Наука, техника, совершенствование средств общения, связи и транспорта покончили с былой изолированностью отдельных областей Земли. Научные знания и техника, созданные человеком, превратились, по выражению Вернадского, в планетное явление не только в том смысле, что их результаты быстро становятся достоянием всего человечества, но также и в том,— и это важно осознать всему человечеству,—что они наравне с естественными силами природы определяют дальнейшие судьбы нашей планеты. В XX в.

наряду с биосферой возникла техносфера. Ее воздействие на жизнь пла­ неты будет расти. А это требует не просто разумности с точки зрения здравого смысла, осмотрительности в действиях, но и научного предви­ дения, серьезного научного анализа и на их основе строгого регулирова­ ния практической деятельности человечества и его отношений с приро­ дой, комплексного и глобального подхода к оценке влияния последствий нашей деятельности на природу. При этом Вернадский имел в виду не одну лишь производственно-практическую, но и социальную сферу дея­ тельности человечества, в том числе разрушительные последствия войн, опасность распространения фашизма, недоверия и вражды между наро­ дами.

Вернадский обладал поразительной способностью отчетливо видеть проблемы, с которыми в будущем предстоит столкнуться человечеству, и намечать пути их научного исследования. Так было с проблемой поис­ ка радиоактивных руд, овладения атомной энергией, о чем он писал еще в 1909 г., и во многих других случаях. Простое перечисление предвиде­ ний Вернадского в различных областях потребовало бы, вероятно, мно­ гих страниц.

Вернадский был ученым-энциклопедпстом, и ему нет равных в XX в.

по разнообразию областей, в которых он оставил глубокий след.

Творчество Вернадского еще далеко не раскрыто, не изучены и не опубликованы многие его рукописи, хотя многое в этом направлении сделано Его творчество еще ждет своего исследователя, вернее, иссле­ дователей, потому что в наше время узкой специализации вряд ли ктолибо отважится охватить во всей широте идейное наследие этого учено­ го. И все же только взятое в целом творчество Вернадского может рас­ крыть особенности его как ученого, логику его творчества. Это не исключает полезности исследования каждой из сторон его научной дея­ тельности. Напротив, анализ его идей, методов и результатов в той пли иной области науки представляет большой самостоятельный интерес.

Широкой известностью пользуются его труды по геохимии, биогеохи­ мии, учение о биосфере; специалиста знают о непреходящей ценности его вклада в развитие общей геологии, минералогии, кристаллографии, кристаллофизики и кристаллохимии, гидрологии, гидрогеологии, гидрохи­ мии и гидрогеохимии, географии, почвоведения, экологии, в изучение га­ зового режима Земли, метеоритики, космохимии.

1 В последние годы впервые опубликованы следующ ие труды В. И. Вернадского:

Химическое строение биосферы Земли и ее окружения. М.: Наука, 1965; Размыш­ ления натуралиста. Кн. 1. Пространство и время в неживой и живой природе. М.:

Наука, 1975; Размышления натуралиста. Кн. 2. Научная мысль как планетное яв­ ление. М.: Наука, 1977; Живое вещество. М.: Наука, 1978.

ЭН Ц И КЛ О П ЕД И С Т XX В ЕКА

Наряду с этим, и это значительно менее известно, Вернадский на протяжении всей жизни, со студенческих лет и до последних своих дней, много и специально занимался проблемами философии. В 1902 г. он пи­ сал: «...Я смотрю на значение философии в развитии знания совсем ина­ че, чем большинство натуралистов, и придаю ей огромное, плодотворное значение. Мне кажется, что это стороны одного и того же процесса — стороны, совершенно неизбежные и неотделимые. Они отделяются только в нашем уме. Если бы одна из них заглохла, прекратился бы живой рост другой... Философия всегда заключает зародыши, иногда даже пред­ восхищает целые области будущего развития науки, и только благодаря одновременной работе человеческого ума в этой области получается пра­ вильная критика неизбежно схематических построений науки. В истории развития научной мысли можно ясно и точно проследить такое значение философии, как корней и жизненной атмосферы научного искания» 2.

Вернадский постоянно изучал, анализировал и сопоставлял учения различных философских школ, притом не только европейских, но и школ Востока, творчески осмысливал теорию познания, соотношение эмпири­ ческого и теоретического в научном исследовании, соотношение естество­ знания, философии, религии и искусства, постоянно возвращался к мыс­ ли о глобальной роли науки, ее влиянии на будущее человечества, нашей планеты и Космоса. Лишь немногие из этих работ он опубликовал. Ви­ димо, не хватало времени для их подготовки к печати, и большая часть из них, в том числе крупные, осталась в незавершенных рукописях.

Философские искания Вернадского были долгими и сложными. Мно­ гое в его философских работах спорно, со многим нельзя согласиться.

В них сказалось то, что он ознакомился с философией марксизма только на последнем этапе своей жизни. Ее освоению сильно мешали элементы догматизма и схоластики во многих сочинениях по философии 30-х годов, появившиеся под влиянием культа И. В. Сталина. Вернадский осознал значение философии марксизма, но изучить ее систематически, а тем бо­ лее пересмотреть свои давно написанные работы и заметки уже не сумел.

Изучение философских трудов В. И. Вернадского и эволюции его ми­ ровоззрения только началось, и, несомненно, принесет много ценного и интересного как для философии, так и для осмысления творческой био­ графии ученого, а также для понимания тех сложных путей, какими дореволюционная интеллигенция России приходила к идеалам социализ­ ма. Это, конечно, потребует большой и специальной работы 3. Здесь же отметим только, что его постоянное внимание к философии не было про­ стым увлечением пли способом отдыха естествоиспытателя. При всей широте и разнообразии его научных интересов, Вернадский был удиви­ тельно цельной личностью, в творчестве которой все взаимосвязано и взапмопереплетено. Его философские поиски были органично связаны с поисками естествоиспытателя. Он был естествоиспытателем-мыслителем 2 Письмо H. Е. Вернадской 24 июля 1902 г.— Архив АН СССР, ф. 518, оп. 7, д. 41.

3 Первые серьезные шаги в этом направлении сделаны в книгах: Мочалов И. И. Вер­ надский — человек и мыслитель. Под ред. С. Р. Мпкулинского. М., 1970; в статьях:

К узн ец ов И. В. Естествознание, философия и становление ноосферы.— В кн.: Вер­ надский В. И. Размышления натуралиста. Кн. 2. Научная мысль как планетное яв­ ление. М., 1977, с. 163—177; К едров Б. М. К вопросу об эволюции мировоззрения В. И. Вернадского.— Там же, с. 178—180.

В. И. В Е РН А Д С К И Й К А К И СТОРИК Н А У К И

в полном п глубоком смысле этого слова. Философские исследования ученого раздвигали горизонты его естественнонаучных представлений, помогали в выработке метода исследования, взгляда на мир, а его естест­ веннонаучные исследования влияли на его философские и социальные воззрения.

Казалось бы, творческой работы в перечисленных областях с лихвой хватило бы на множество людей. Но Вернадский был еще и одним из самых крупных историков науки XX в. История науки занимала особое место в его творчестве. Она была в его глазах такой же профессией, как работа в любой другой области знаний, только более сложной и трудной, и стала для него таким же профессиональным занятием, как и исследования по геологии, минералогии, геохимии. По свидетельству А. А. Полканова, Вернадский «любил говорить, что он, в сущности, историк науки» 4. Уже в самом начале своей научной деятельности он писал: «Если бы не сомнения и не сознание своих недостаточных исто­ рических и филологических зпанпй, я с головой окунулся бы в историю науки...» 5 Несмотря на сомнения, Вернадский все глубже погружается в изучение истории науки. И если вначале это было связано с его рабо­ той по подготовке курсов минералогии и кристаллографии, поскольку он был убежден, что нет лучшего способа раскрыть содержание, проблемы, состояние и перспективы какой-либо науки, чем рассмотреть ее истори­ чески, в развитии, то постепенно у него зрела мысль о более широком значении истории науки.

Успешно продвигается его работа в области геохимии, уже зреет но­ ваторская программа исследования Земли в геохимическом аспекте.

«Яснее и яснее,—пишет он,—становится картина, и мне иногда блестит перед умственным взором общая схема химической жизни Земли, произ­ водимой энергией Солнца» в. И все же мысль об истории науки не остав­ ляет его: «У меня выясняется все больше и больше план истории разви­ тия человеческого знания. Написать его надо много лет — можно бы, ка­ залось, потратить на это всю жизнь» 7.

На изучение истории науки Вернадский смотрел уже не только с точки зрения ее важности для углубления знаний в области той или иной частной науки, но и для научного мировоззрения. «Меня интересу­ ет,— пишет он,— не одна прагматическая сторона, хотя важно связное изложение самого хода развития науки, согласно новейшим данным.

Ничего подобного нет в литературе. Меня завлекает мысль о возможно­ сти некоторых обобщений в этой области и о возможности этим исто­ рическим путем глубже проникнуть в понимание основ нашего мировоз­ зрения, чем это достигается путем ли философского анализа или други­ ми отвлеченными способами»8. И в заключение: «Меня все более занимает мысль: посвятить серьезно свои силы работе над историей раз­ 4 Полканов А. А. Вступительное слово на заседании Отделенпя минералогии и гео­ логии Ленинградского Общества естествоиспытателей, посвященном памяти В.И. Вернадского, 15 марта 1955 г. Архив АН СССР, ф. 922, on. 1, д. 100, л. 5.

5 Письмо Ф. Д. Батюшкову 18 сентября 1889 г.— Отдел рукописей Ин-та русской ли­ тературы (Пушкинский дом) АН СССР.

6 Письмо H. Е. Вернадской 28 августа 1894 г.— Архив АН СССР, ф. 518, оп. 7, д. 41, л. 76.

7 Письмо H. Е. Вернадской 1 июля 1893 г.— Там ж е, д. 40, л. 49.

8 Письмо H. Е. Вернадской 5 июля 1893 г.— Там ж е, л. 56.

ЭН Ц И К Л О П Е Д И С Т XX В Е К А

вития науки. И хочется и колется: чувствую для этого недостатки обра­ зования, малые силы своего ума по сравнению со стоящей задачей. На много лет такая работа, так как много надо самому к ней готовиться» 9.

Это не были только мечтания. За ними стоял большой труд и конк­ ретно, хотя пока и фрагментарно, сформулированная программа исследо­ вания коренных вопросов «о значении личности и уровня общества (по­ литической жизни) для развития науки, о самих способах открытия на­ учных истин (особенно любопытно изучить тех лиц, которые делали открытия задолго до их настоящего признания наукой). Мне кажется, изучая открытия в области науки, делаемые независимо разными людь­ ми при разной обстановке,—возможно глубже проникнуть в законы раз­ вития сознания [познания.—С. М.] в мире»10.

Чтобы оценить оригинальность и новизну мыслей Вернадского о зна­ чении и задачах истории науки, достаточно напомнить, что в то время, когда он их высказал, теоретические проблемы истории науки еще по существу никем серьезно не ставились. Так, Поль Таннери еще не опуб­ ликовал свои программные статьи, в которых поднимался вопрос о все­ общей истории естествознания как целого, развивающегося в связи с историей общества и историей идей; Джорджу Сартону было только 11 лет, а Александру Койре едва исполнился один год и лишь К. А. Тимирязев напечатал ряд блестящих историко-научных исследова­ ний, родственных по духу мыслям Вернадского. Правда, о всеобщей истории наук писал еще Конт, но его рассуждения были слишком об­ щи и не могли произвести впечатления на Вернадского, тем более, что он весьма критически относился к философии позитивизма.

В 1893 г. у Вернадского созревает план «Введения» в историю физи­ ко-химических наук. «Но когда! — пишет он жене.— Кругом все, все отрывает, а главное, боже, хоть немного бы веры в свой дух, хотя бы немного самоуверенности. Право, даже завидуешь самоуверенным людям.

В сущности, ведь они всегда больше достигают» 11.

С начала 90-х гг. XIX в. и до конца жизни Вернадский не оставлял работу по истории науки. По подсчетам И. И. Мочалова, сохранившиеся в архивах материалы ученого по истории науки насчитывают около 8 тыс. листов. Среди них, помимо штанов, подготовительных набросков, выписок, конспектов и т. п., рукописи крупных монографий: «Очерки по истории современного научного мировоззрения», «Очерки по истории естествознания в России в XVIII столетии», «Академия наук в первое столетие своей истории» и другие работы.

Характерно, что одной из ранних работ Вернадского по истории нау­ ки был набросок «Прогресс науки и народные массы» (1903), а одной из первых его публикаций — брошюра «О значении трудов М. В. Ломо­ носова в минералогии и геологии» (1900). В последующие годы ученый опубликовал очерк истории кристаллографии (в книге «Основы кристал­ лографии», 1903), «Страницы из истории почвоведения. Памяти В. В. До­ кучаева» (1904), «Кант и естествознание» (1904), «Памяти М. В. Ломо­ носова» и «Общественное значение Ломоносовского дня» (1911), «Из истории идеи» (1912), «Мысли о современном значении истории знаний»

9 Там ж е.

10 Там же, л. 57.

11 Письмо H. Е. Вернадской 5 сентября 1893 г.— Там же, л. 67.

В. И. В Е РН А Д С К И Й KAK ИСТОРИК Н А У К И

(1927), большую статью о К. М. Бэре (1926), «Работы по истории зна­ ний» (1927), «Гете как натуралист» (1938, опубликована в 1946), очер­ ки о Н. И. Кокшарове, Я. В. Гадолине, Ф. Н. Чернышеве, Б. Б. Голи­ цыне, А. Н. Краснове, А. П. Карпинском и другие.

Помимо этого, почти каждый труд Вернадского в специальных обла­ стях сопровождался историческим обзором, часто представлявшим собой по богатству фактического материала и новизне трактовок оригинальное историко-научное исследование. Уже на склоне лет Вернадский много работал над книгой «Научная мысль как планетное явление», которая была основана на результатах изучения роли науки в обществе и содержала большой исторический материал.

Перечисленные работы далеко не исчерпывают все труды Вернадско­ го по истории науки, но и они дают представление об огромном объеме и разнообразии его историко-научных исследований.

Научное наследие Вернадского содержит огромное богатство идей, мыслей, наблюдений как о самом развитии науки и техники и их роли в обществе, так и о методологии истории науки и техники как отраслей знания. Охватить все многообразие этих идей и мыслей в одной статье — задача не только трудная, но вряд ли вообще осуществимая. Для этого потребуется целая книга.

И МИРОВАЯ ИСТОРИОГРАФИЯ НАУКИ

В речи, посвященной К. М. Бэру (1926), Вернадский говорил, что было время, и не столь давно, когда уже после Пушкина, Лермонтова, Тютчева, Гоголя, в период расцвета творчества Тургенева, Толстого и Достоевского, даже такие знатоки истории русской литературы, как ака­ демик П. П. Пекарский, ставили вопрос: имеет ли русская литература мировое значение и может ли ее история изучаться в одинаковом мас­ штабе с историей великих мировых литератур. Сейчас такой вопрос вызвал бы удивление у любого культурного человека.

Позднее перед удивленным взором современников Вернадского откры­ лось великое искусство русских живописцев и зодчих X III—XVIII веков.

«Это древнее русское искусство,—говорил ученый,—как сейчас ясно видно, могло возникнуть и существовать только при условии, что оно было связано в течение поколений глубочайшими нитями со всей жизнью нашего народа, с его высокими настроениями и исканиями правды» 12.

Настала пора, утверждал далее он, выяснить вековую работу русского народа в области научного творчества.

За минувшие с того времени годы многое стало ясным. Имена вы­ дающихся русских ученых, их роль в развитии научной мысли челове­ чества прочно вошли в сознание нашего народа. В этом значительная за­ слуга советских историков науки и техники, у истоков организации ра­ боты которых стоял Вернадский.

В мае 1921 г. Вернадский выступил на общем собрании Академии 12 Вернадский В. И. Памяти академика К. М. фон Бэра.— Труды Комиссии по исто­ рии знаний. Л., 1927, вып. 2, с. 3.

В. И. В Е РН А Д С К И Й И М ИРОВАЯ ИСТО РИ О ГРА Ф И Я Н А У К И

наук с речью об организации исследований по истории науки, филосо­ фии и техники. Он обосновал важное научное, общекультурное и идеоло­ гическое значение этих исследований и предложил создать при Академии наук постоянную Комиссию по истории научных зпанпй. Бессменным председателем ее стал В. И. Вернадский. В работе Комиссии, помимо по­ стоянных сотрудников, приняли активное участие академики А. Н. Кры­ лов, А. Ф. Иоффе, В. Ф. Миткевич, Н. С. Курнаков, В. JI. Комаров, А. Е. Ферсман, В. А. Кистяковский, П. П. Лазарев, С. И. Вавилов и другие. С 1927 г. К о м и с с и я начала издавать свои «Труды» и серию «Очерков по истории знаний». Десять выпусков этих изданий и большая научно-организационная и просветительная деятельность Комиссии за­ ложили основы для широкого развития историко-научных и историкотехнических исследований в нашей стране. Вернадский имел в виду, что Комиссия подготовит почву для систематической работы в этих областях и создания со временем специального научно-исследовательского Инсти­ тута и Музея по истории науки. В 1932 г. на базе Комиссии, как и намечал Вернадский, возник Институт истории науки и техники. Музей, к сожалению, не создан до сих пор.

С тех пор многое сделано. Изданы тысячи работ, впервые раскрывших, пусть пока только в основных чертах, историю науки и техники в нашей стране, значение которой для самосознания народа, для воспитания под­ растающих поколений трудно переоценить; созданы мировые истории естественных наук. Проанализировано развитие многих ведущих про­ блем и отраслей естествознания и техники, изучены и сделаны достоя­ нием широких кругов читателей паучные биографии многих выдающих­ ся деятелей отечественной и мировой науки и техники. Но, быть может, важнейшим научным результатом и залогом будущих больших успехов явилось возникновение советской школы истории науки, которая, опира­ ясь на марксистско-ленинскую теорию развития науки и творчески ее разрабатывая, подняла на новый уровень теоретические основы и методо­ логию историко-научных и историко-технических исследований и завое­ вала мировое признание.

Так не пора ли систематически, серьезно и глубоко начать изучение истории самой истории науки как научной дисциплины? Эта мысль невольно приходит, когда знакомишься с историко-научными исследова­ ниями Вернадского.

Как и любая наука, история естествознания и техники имеет свою историю. Ее изучение ускорит критический анализ накопленных знаний, раскроет противоречия и неясности в объяснении и оценке тех или иных событий в развитии науки и техники, вытолкнет на поверхность новые проблемы, будет способствовать разработке теоретических основ истори­ ко-научных исследований, а в конечном счете и теории развития науки.

Можно с уверенностью утверждать, что история науки как особая наука имеет в нашей стране значительно более длительную историю, чем это до сих пор казалось. Русские ученые были среди тех, кто закладывал ее фундамент, формулировал ее проблемы и задачи, создавал образцы исто­ рико-научных исследований.

Во всяком случае уже сегодня можно сказать, что в лице К. А. Тимирязева и В. И. Вернадского историография науки выдвинула ученых мирового масштаба, которые по широте, глубине и смелости по­ становки вопросов во многом опережали свое время.

В. И. В Е РН А Д С К И Й К А К И СТО РИ К Н А У К И

ИСТОРИЯ ЕСТЕСТВОЗНАНИЯ И ТЕХНИКИ

КАК ОСОБАЯ ОТРАСЛЬ ЗНАНИЯ

Уже в 90-е годы XIX в., когда изучение истории науки рассматри­ валось как побочное, любительское занятие естествоиспытателей, Вер­ надский увидел в ней самостоятельную область научного знания со свои­ ми специфическими проблемами, задачами и методами. Он понимал, что работа в этой области вовсе не сводится к добросовестному пересказу результатов, достигнутых той или иной отраслью естествознания в опре­ деленный период, а состоит в анализе путей развития науки, закономер­ ностей движения научных знаний в их связи с историей общества, и что для этого требуется специальная подготовка. В этом убеждают не только уже цитированные письма Вернадского 90-х годов XIX в., но буквально все его историко-научные труды. В чеканной форме он выразил эти мыс­ ли в 1939 г. в записке в Президиум Академии наук СССР, в которой на­ стаивал на необходимости создания специального Института истории естествознания и техники взамен закрытого в 1938 г. Института истории науки и техники. Считая ошибочным предложение о создании в каждом Отделении Академии комиссий по истории соответствующей науки (к со­ жалению, оно все же было принято; положение было исправлено лишь в 1945 г., когда в АН СССР был основан Институт истории естествознания), Вернадский писал: «История техники и естествознания, являясь специ­ альной областью науки, предъявляет специфические требования к кад­ рам, занятым на этом участке. Эти научные кадры, наряду со знаниями в области своей узкой специальности, должны иметь широкую научную подготовку в области экономики, истории и философии. Методы псторико-технических и историко-научных исследований существенно отличают­ ся от методов научной работы в технических и естественных институтах АН. Эти методы определяются существом дисциплины и изучением источ­ ников, не играющих заметной роли в других научных учреждениях АН» 15.

В конце XIX в. Вернадский пришел к мысли, что история науки яв­ ляется важнейшим связующим звеном между естествознанием и филосо­ фией и имеет первостепенное значение для формирования научного ми­ ровоззрения. Раскрыть историю становления, развития и трансформации научного мировоззрения, движущие силы и механизмы коренных сдвигов в представлениях человека о мире и его месте в нем, проследить в дета­ лях конкретные формы и обстоятельства, в каких происходили эти сдвиги, переломы, перестройки в научной картине мира — так понимал ученый цель и назначение истории науки и техники. Раскрывая прош­ лое, она помогает ученому лучше понять настоящее и увидеть перспекти­ ву, охватить взглядом все поле науки, осознать ее как живое разви­ вающееся целое, взаимосвязи ее областей и место своих исследований в ней, роль и назначение науки в обществе, ее отношения с другими сфера­ ми человеческой деятельности.

Реализации этих целей Вернадский посвятил труд «Очерки по исто­ рии современного научного мировоззрения» [1902—1903]. Широта за­ мысла и невероятно обширный охват конкретного исторического материа­ 13 Архив АН СССР, ф. 518, оп. 4, д. 10, л. 89.

ИСТОРИЯ ЕСТЕСТВОЗН АНИЯ II Т ЕХ Н И К И К А К ОСОБАЯ ОТРА СЛЬ ЗН А Н И Я

ла сочетались со скрупулезным анализом фактов, неожиданными и глу­ бокими обобщениями. В деталях рассматривается история открытия кни­ гопечатания, исследования формы и размеров Земли, история великих географических открытий, астрономии и математики, значение достиже­ ний во всех этих областях для развития науки, победы и распростране­ ния научного мировоззрения. В труде рассмотрены, далее, роль народных масс и производственной практики в прогрессе научного знания, взаимо­ действие науки и философии, науки и техники, соотношение христиан­ ской и магометанской религий с наукой и другие проблемы. Очерки ох­ ватывают развитие науки в XV— XVI вв.

Многое в этом труде более чем 75-летней давности, естественно, мы можем теперь уточпить, оспорить и даже опровергнуть 14. Но удивитель­ но другое — обилие поставленных проблем, которые и сегодня сохраняют свою актуальность и ждут своего решепия. Вернадский не окончил эту работу, но и в настоящем виде она дает вполне ясное представление о том, как он смотрел на задачи общей истории естествознания.

История науки рассматривается им как неотъемлемая часть социаль­ ной истории; основы и движущие силы научного познания заключены в преобразующей практической деятельности человечества, труд миллио­ нов простых людей, ремесленников, мореплавателей и т. д., их опыт и наблюдения, их отношение к окружающему миру создавали почву, на ко­ торой развивалась наука; последняя в самых своих истоках связана с техникой; научное мировоззрение складывается и трансформируется вместе с изменениями в жизни общества; развитие науки протекает в тесном взаимодействии с философией и другими формами духовной культуры; все это не исключает роли одаренных личностей в прогрессе науки, напротив, он осуществляется через их деятельность, они служат как бы его ступенями.

Наряду с общей историей естествознания и историей научного миро­ воззрения, Вернадский считал важнейшими задачами истории науки также исследование истории ведущих проблем и отраслей науки, исто­ рии науки в отдельпых странах, истории методов научного исследова­ ния, творчества отдельных выдающихся ученых и научных школ, истории отдельных открытий и их технических приложений, эволюции форм ор­ ганизации научной деятельности, изучение и публикацию источников по истории науки и техники. И почти в каждую из этих областей историко­ научных исследований Вернадский внес весомый вклад своими исследо­ ваниями, всегда насыщенными большим фактическим материалом, неожи­ данными сопоставлениями, он открыл много незамеченных прежде свя­ зей между различными проблемами, отраслями знаний, явлениями жизни.

«История науки не может являться безразличной для всякого иссле­ дователя,— писал Вернадский.— Натуралист и математик всегда должен зпать прошлое своей науки, чтобы понимать ее настоящее. Только этим путем возможна правильная и полная оценка того, что добывается со­ временной наукой, что выставляется ею как важное, истинное или нуж­ ное»

14 В конце 30-х — начале 40-х годов В. И. Вернадский сам писал по поводу этой рабо­ ты: «Многое теперь пришлось бы в ней изменить, но основа мне представляется правильной» (Вернадский В. //. Размышления натуралиста. Кн. 2, с. 39).

15 Вернадский В. И. Из истории идей (1912). См. настоящ ее издание, с. 203.

В. И. В Е РН А Д С К И Й К А К И СТО РИ К Н А У К И

История науки, философии и техники, говорил Вернадский в 1921 г.

на общем собрании Академии наук, является «не только областью зна­ ний, имеющей огромное значение для выяснения истины, ее изучение необходимо и для правильной оценки современного знания и техники, и для создания столь необходимой, особенно у нас, преемственности на­ учного творчества, осознанности значения и непрерывности научной ра­ боты в определенной, имеющей корни в научной мысли страны, области.

В то же время изучение этих дисциплин... единит вместе всех разрознен­ но работающих специалистов, как в области чистого, так и всех отделов прикладного знания. Такое общение на общей работе само по себе явля­ ется крупным достижением в культурной жизни страны» 16.

Вернадский неоднократно отмечал, что история науки является «од­ ной из форм выяснепия научной истины» 17. В особенности ее значение и роль возрастают в периоды крутой ломки научных представлений, или, как мы теперь говорим, научных революций.

К взглядам Вернадского на научные революции мы еще обратимся.

Здесь же отметим, как он понимал роль истории науки в такие перио­ ды. «При крутом переломе понятий и пониманий происходящего, при массовом создании новых представлений и исканий,— писал ученый,— неизбежно стремление связать их с прошлым. Часто это историческое изучение является единственной возможностью их быстрого проникнове­ ния в научную мысль и единственной формой критической оценки, по­ зволяющей отличать цепное и постоянное в огромном материале этого рода, создаваемом человеческой мыслью. Значительная часть этого мате­ риала имеет преходящее значение и быстро исчезает. Чем скорее можно это понять, тем быстрее будет движение нашей мысли, рост нового науч­ ного миропонимания. Такой отбор научного и важного точнее и быстрее всего может быть произведен при историческом его изучении» 1. Говоря о значении истории науки для оценки наличных знаний и ускорения движения науки вперед, Вернадский вовсе не отрицал того, что главным критерием проверки научных теорий являются эксперимент и практика 1в. Но он уловил и подчеркнул, что глубокий исторический анализ может помочь выяснению того, насколько современные представ­ ления согласуются с накопленным историческим опытом, знаниями, уже проверенными и подтвержденными, связать современное с прошлым, вы­ явить закономерный характер нового шага науки, его смысл и значение, тем самым способствуя ускорению восприятия нового, что всегда сопря­ жено с большими трудностями, а, следовательно, и ускорению научнотехнического прогресса. «История науки,— писал ученый,—является в такие моменты орудием достижения нового. Это ее значение, впрочем, всегда ей свойственно. Научное изучение прошлого, в том числе и паучной мысли, всегда приводит к введению в человеческое сознание нового.

Но в моменты перелома научного сознания человечества так, и только так, открываемое новое может являться огромной духовной ценностью в жизни человека. Этот злободневный интерес истории науки, помимо ее 16 Известия Российской Академии наук, Пг., 1921, т. 15, серия VI, № 1— 18, с. 10.

17 Вернадский В. И. Памяти академика К. М. фон Бэра..., с. 1.

18 Вернадский В. И. Мысли о современном значении истории знаний (1926). См. на­ стоящее издание, с. 2 2 3 -2 2 4.

19 См., например, Вернадский В. И. Очерки по истории современного научного миро­ воззрения. См. настоящ ее издание.

П РО БЛ Е М А ГЕН ЕЗИ С А Н А У К И

значения, как искания истины, мы не можем и не должны забывать» 20.

Но этим, согласно Вернадскому, еще не ограничиваются значение и задачи истории естествознания и техники. Кроме своего научного значе­ ния «как одной из форм выяснения истины», «как орудия достижения нового» она имеет еще большое идеологическое значение. «Она не мо­ жет,— писал ученый,— оставлять без внимания то жизненное значение, которое имеет сейчас для нашей страны и для нашего народа выявление научной мысли и творческой научной работы, проникавших их прошлые поколения, их былое.

Это выявление, возможно полное и глубокое, широкий охват этими знаниями всего народа, имеют первостепенное значение для народного самосознания. А осознанность народом своего бытия есть, может быть, самая большая сила, которая движет жизнь» 21.

ПРОБЛЕМА ГЕНЕЗИСА НАУКИ,

ЗНАЧЕНИЯ ОБЩЕСТВЕННЫХ УСЛОВИЙ

И РОЛИ НАРОДНЫХ МАСС

В РАЗВИТИИ НАУКИ И ТЕХНИКИ

Зачатки научных знаний возникли, считал В. И. Вернадский, еще за­ долго до появления науки как самостоятельной формы человеческого со­ знания и деятельности. Корни научного знания теряются в бесконечной дали веков 22.

«Наука,— писал он,—есть создание жизни. Из окружающей жизни научная мысль берет приводимый ею в форме научной истины материал.

Она —гуща жизни — его творит прежде всего... Наука есть проявление действия в человеческом обществе совокупной человеческой мысли» 23.

Познать научную истину, утверждал он далее, «нельзя логикой, можно лишь жизнью. Действие — характерная черта научной мысли. Научная мысль, научное творчество, научное знание идут в гуще жизни, с кото­ рой они неразрывно связаны, и самим существованием своим они воз­ буждают в среде жизни активные проявления, которые сами по себе являются не только распространителями научного знания, но и создают его бесчисленные формы выявления, вызывают бесчисленный крупный п мелкий источник роста научного знания» 24.

Первоначальные знания человека о мире были вплетены в его мате­ риальную деятельность, это были эмпирические знания, не поднимавшие­ ся еще до теоретических выводов и обобщений. Однако накопление эмпирических знаний сыграло решающую роль в возникновении науки, так как благодаря им закладывались основы науки, ее фундамент — совокупность точно установленных научных фактов. «Корни нашей науч­ ной мысли,*“ замечает Вернадский,—связаны с гущей жизни... Они идут много и глубже в даль веков, чем думают, и только отчасти связаны с 20 Вернадский В. //. Мысли о современном значении истории знаний. См. настоящ ее издание, с. 224.

21 Вернадский В. И. Памяти академика К. М. фон Бэра..., с. 1.

22 Вернадский В. //. Из истории идей (1912). См. настоящ ее издание, с. 201.

23 Вернадский В. И. Размышления натуралиста. Кн. 2. Научная мысль как планетное явление, с. 38.

24 Там ж е, с. 39.

В. И. В Е РН А Д С К И Й К А К ИСТОРИК Н А У К И

проникнутыми религиозным и художественным вдохновением религиоз­ ными и философскими интуициями, построениями и обобщениями, дале­ кими отголосками которых являются письменные памятники... Ясного понятия о сумме эмпирических знаний... в эти далекие от нас времена мы сейчас, к сожалению, иметь не можем. Нельзя, однако, не отметить, что история знаний начинает со все большей точностью выявлять такой объем этих эмпирических знаний и во многом такое их совершенство, которому не верила наука XIX столетия» 2\ Вопрос о генезисе науки чрезвычайно сложен. В существенных чер­ тах он не разработан до сих пор. В зачаточной форме элементы научных знаний были слиты с практической деятельностью человека и неотдели­ мы от его смутного, неясного, подчас иллюзорного представления о мире п своем месте в нем. Имея истоком конкретно-практический опыт, они часто выступали в мифологических, магических, т. е., в сущности, рели­ гиозных одеждах. На ранних стадиях истории человек еще не научился выделять себя из окружающего мира, и поэтому любые наблюдаемые им явления воспринимались как обращенные непосредственно к нему и его ближайшим соплеменникам знамения таинственных и неодолимых сил, которые он может лишь задобрить своими ритуальными действиями.

С другой стороны,— и Вернадский, конечно, не мог это не сознавать — никакая сумма чисто эмпирических фактов, наблюдений не способна сама по себе породить науку. Наука невозможна без теоретического мышле­ ния. Но как и когда оно возникло? Homo sapiens имел какие-то биологи­ ческие задатки для его развития, выработанные в процессе предшеству­ ющей длительной эволюции. Однако оно не возникает вместе с возникно­ вением человеческого рода, оно должно было еще выработаться в человеческом обществе.

Марксизм дал принципиальное решение этого вопроса. В основе раз­ вития теоретического мышления лежала общественная материально-практическая деятельность человека по освоению сил природы и преобразо­ ванию окружающего мира. Однако выяснить, в каких конкретных исто­ рических формах, как и когда возникает теоретическое мышление, освоение и преобразование накопленного человечеством эмпирического материала, как формировалась наука как особая форма общественного сознания, отличная от религиозного, философского мировосприятия,— задача истории науки, и она до сих пор не решена.

Для Вернадского не составляло сомнения, что наука была порожде­ на жизнью, практической деятельностью людей, развивалась как ее тео­ ретическое отражение и обобщение. Это он считал главным и со всей определенностью подчеркивал в своих работах. Но он видел сложность и многоплановость процесса формирования и развития науки и настойчиво стремился постичь его конкретные исторические формы. Отсюда поиски в разных направлениях.

Вновь и вновь Вернадский возвращался к обсуждению того, какое влияние на процесс становления научного знания оказывали практиче­ ская производственная деятельность, философия, общественный строй, идеология, религия, искусство и притом в разные периоды человеческой истории, так как формы и степень их влияния на науку на протяжении истории изменялись. Отдельные его высказывания по этим вопросам ино­ 25 Вернадский В. И. Избранные сочинения, т. IV, к. 2, М., 1960, с. 211.

П РО БЛ Е М А Г Е Н Е ЗИ С А Н А У К И

гда могут вызвать недоумение, настолько они расходятся между собой.

Происходит это из-за того, что ученый не столько формулировал и от­ тачивал общую, целостную теорию, не столько заботился, особенно в на­ чале своего творческого пути, о возведении строгого, завершенного во всех деталях стройного здания,— для этого, он полагал, еще не пришло время,— сколько намечал направление поиска, самые различные области и явления, которые должны быть изучены, чтобы охватить картину в целом. Это отразилось в его произведениях. Так, в работе «О научном мировоззрении» мы встречаем утверждение о том, что наука произошла от религии2в. Но в этом не было ничего похожего на примитивную формулу, еще и сейчас нет-нет да и проявляющуюся во взглядах иных людей, пишущих по истории науки и культуры и выстраивающих такой преемственный ряд: вначале шаманы, затем жрецы, потом ученые.

В религиозных и других вненаучных представлениях, сыгравших свою роль в возникновении науки, Вернадский видел лишь форму, в ко­ торой отливались добытые в практической деятельности знания, и с по­ мощью которой они входили в сознание людей. Те элементы научных знаний, которые через религию вошли в наук у, удержались в ней толь­ ко потому, что они были освобождены от религиозной шелухи и «выдер­ жали пробу научного метода» 27. Они, как мы уже видели, по его мне­ нию, «только отчасти связаны» с религиозным и художественным вдох­ новением, религиозными и философскими интуициями. «Первые проблески религиозного вдохновения, технических навыков или народной мудрости,—писал он в 1912 г.,—не составляют науки, как первые про­ явления счета или измерения не составляют еще математики. Они дали лишь почву, на которой могли развиваться эти создания человеческой личности. И для этого мысль человека должна была выбиться из рамок, созданных вековой, бессознательной, коллективной работой поколений — работой безличной, приноровленной к среднему уровню и пониманию...

Первые шаги научного творчества были слабы и ничтожны. Едва ли они могли быть заметны в окружающей жизни, шедшей своим бессозна­ тельным укладом, не дававшим места новому созданию человеческой лич­ ности. Реальной исторической силой, меняющей жизнь данного времени, они не были» 28.

Выделение науки из других форм духовного творчества требовало, как писал Вернадский, «дерзкого критического отношения к господствующим религиозно-философским или бытовым утверждениям..., удавшихся по­ пыток выйти из [под] влияния религиозных представлений» 29.

Наука начала складываться в самостоятельную область, утверждал он, приблизительно 5—6 тыс. лет тому назад30. Это он считал лишь первым приближением, подлежащим уточнению. Однако несомненным было для него то, что наука вырастала из потребностей практической жизни. «Из потребностей земледелия и связанной с ним ирригации при создании культурных обществ,— писал он,— были тогда же выработаны 20 Вернадский В. И. Очерки по истории современного научного мировоззрения (19 0 2 -1 9 0 3 ). См. настоящ ее издание, с. 53.

27 Там ж е, с. 52.

28 Вернадский В. //. Из истории идей (1912). См. настоящ ее издание, с. 201.

29 Вернадский В. И. Размышления натуралиста. Кн. 2. Научная мысль как планетное явление, с. 48.

90 Там ж е, с. 45.

В. И. В Е РН А Д С К И Й К А К ИСТОРИК Н А У К И

начала геометрии, а из потребностей сложного быта больших госу­ дарств — торговли, военных и фискальных нужд — развились основы арифметики»31. Одной из древнейших форм научной работы, считал ученый, было «установление точных наблюдений, необходимых в быту, астрономическая их проверка поколениями, и связанных с отпавшими в конце концов иллюзорными религиозными представлениями» 82.

Важную роль в становлении науки сыграло развитие философской мысли, прежде всего в Древней Индии, откуда ее влияние распростра­ нилось на цивилизации азиатского континента. Вернадский считал допу­ стимой гипотезу о ее влиянии и на Аристотеля, чья логика стала гос­ подствующей в европейской науке.

Формирование науки Вернадский рассматривал как глобальный про­ цесс. Он осуществлялся «не только в Европе, но и в индийском и китай­ ском конгломератах человечества, на Американском и Африканском кон­ тинентах» 33. Ученый полагал, что зарождение научных представлений шло независимо в Средиземноморье, в Месопотамии, Индии, в Китае, в Южной и Центральной Америке. Это не исключает по временам связи и взаимного влияния в определенных областях научных исканий, как, например, индийской культуры с культурой Халдеи. Но судьбы этого про­ цесса в каждом из этих районов были разными.

Наука, говорил он, «создавалась и отделилась от своих исторических корней — художественного вдохновения, религиозного мышления [магия, теология и т. п.], философии —в разное время, в разных местах, раз­ лично для основных черт ее структуры» 34. Из эллинской науки разви­ лась единая, «вселенская» современная наука. В Китай, Индию, Амери­ ку в ее новой форме она пришла из Европы.

Наука нового типа, которую мы называем по традиции современной наукой, начала складываться в Европе в XVI—XVII вв. История ее формирования значительно легче поддается анализу, чем генезис науки вообще, так как мы располагаем несравненно большим и более полным количеством источников об этом времени. Она может поэтому, в извест­ ном смысле, служить моделью для изучения генезиса науки вообще, не­ смотря на различие условий нового времени и далекой древности.

Вернадский подробно прослеживает процесс становления науки в Ев­ ропе в «Очерках по истории современного научного мировоззрения»

(1902—1903). Глубокий анализ огромного фактического материала, не­ сомненно, послужил основой для тех принципиальных выводов по во­ просу о генезисе науки, которых он придерживался в последующих рабо­ тах, в том числе в трудах «Из истории идей» (1912), «Научная мысль как планетное явление» (1938) и других.

Новое научное мировоззрение пробивает себе дорогу в суровой и тя­ желой борьбе. «В истории науки мы постоянно видим,—писал Вернад­ ский,—с каким трудом и усилием взгляды и мнения отдельных лично­ стей завоевывают себе место в общем научном мировоззрении. Очень многие исследователи гибнут в этой борьбе» ”. В господствующем 31 Вернадский В. И. Размышления натуралиста. Кн. 2. Научная мысль как планетное явление, с. 45.

32 Там ж е, с. 49.

33 Там ж е, с. 47.

34 Там же, с. 77.

35 Вернадский В. И. Очерки по истории современного научного мировоззрения.— См.

настоящее издание, с. 73.

П РО БЛ Е М А ГЕН ЕЗИ С А Н А У К И

мировоззрении, утверждал он далее, «отражаются условия внешней сре­ ды, в которой идет научная деятельность —характер и строй обществен­ ного устройства, организация научного преподавания, состояние техники данной местности и данного времени и т. д. Все эти побочные условия привносят с собою новые идеи, расширяют границы нового искания и определенным образом вызывают к себе то или иное отношение научно мыслящих людей... Эти отражения внешней среды должпы постоянно быть принимаемы во внимание при изучении научной мысли» 36. Науч­ ное мировоззрение, замечает мыслитель, пронизывает «борьба с философ­ скими и религиозными построениями, не выдерживающими научной критики», «в нем целиком отражаются интересы той человеческой среды, в которой живет научная мысль. Научное мировоззрение, как и все в жиз­ ни человеческих обществ, приспосабливается к формам жизни, господст­ вующим в данном обществе» 37.

Борьба нового со старым мировоззрением, утверждал ученый, «была неравная и всякая мысль, чуждая учениям, имеющим власть и силу в своих руках, легко могла быть уничтожена и уничтожалась безжалост­ но» 3 И все же, писал он, в Средние века в Европе постепенно скла­ дывались условия, которые питали новые идеи, послужившие материалом и почвой для будущего научного мышления. Главным стимулом и при­ чиной их зарождения ученый считал требования жизни. «Повышались общие условия культуры, жизнь начинала предъявлять все новые и новые требования — создавались новые ремесла, новые отрасли техники.

В течение поколений создавались технические мастерские. В них выра­ батывались традиции, накапливались знания, давался известный простор научным запросам отдельных техников... В этой среде постепенно накап­ ливался тот научный материал опыта, наблюдения, который являлся противоречащим господствующему научному мировоззрению, и в этих жизненных потребностях он находил себе питательную среду. Медленно, но неуклонно он накапливался и должен был открыться перед пытливым умом, талантливым человеком, который выходил из этой среды или с ней соприкасался» 39. Корни нашей современной науки, «приведшие к вели­ кому подъему XVII в.,—утверждал Вернадский,— одинаково зиждутся в технике практиков —в гуще жизни —и в учености образованного об­ щества» 40.

В мастерских ремесленников, братствах каменщиков, мастерских ху­ дожников созревали условия возникновения новой науки. «Она,— по сло­ вам Вернадского,— находилась в явном, хотя может быть и не вполне выраженном, противоречии со средневековой схоластикой, с проникнутой церковностью или схоластической философией наукой этого времени» 41.

Это был медленный, стихийный процесс, только отчасти, в малой, ничтожной степени целью открытий было стремление к знанию42, его двигала вперед жизнь, и ради нее, а не собственно науки, трудились и 36 Там ж е, с. 73.

37 Там ж е, с. 7 3 -7 4.

38 Там ж е. с. 83.

39 Вернадский В. И. Очерки по истории современного научного мировоззрения.— См.

настоящее издание, с. 83.

40 Вернадский В. II. Гёте как натуралист (1938).— См. настоящ ее издание, с. 250.

41 Вернадский В. И. Очерки по истории современного научного мировоззрения.— См.

настоящее издание, с. 84.

42 Там же.

2 Заказ jsfi

34 В. И. ВЕРН А Д С К И Й К А К ИСТОРИК НАУКИ

искали новые пути ремесленники, мастера, техники и т. п., но именно он подготовил тот мыслительный материал, а, главное — новый подход к изучению природы, на основе чего и возникла наука пового времени.

С большой силой подчеркнул Вернадский стихийность этого процесса и роль в нем народных масс. «На смену погибавшему мировоззрению,— писал он,— шло новое, и его несли люди, имевшие свои корни в неза­ метно выросших, наряду с тогдашними научными организациями формах, основы которых по существу, логически уже противоречили господство­ вавшим взглядам... Это люди народной среды, безымянные носители бес­ порядочной массовой ж и з н и. Их имена так же мало известны нам, как мало известны имена поэтов, сложивших народную песню, композиторов, давших уклад своеобразной, полной оригинальности и глубины народной музыки» 43.

Таковы были истоки, писал Вернадский в своих «Очерках», крупней­ ших открытий, оказавших определяющее влияние на разрушение старого мировоззрения и становление науки нового времени,— выяснение формы и размеров Земли, изобретение книгопечатания, великие географические открытия и т. д.

Касаясь великих географических открытий, Вернадский писал: «Необ­ разованные люди первые начали движение за 5—6 столетий до Колум­ ба — движение, которое постепенно все усиливалось и развивалось и в X IV —XV столетиях охватило множество людей. Целый ряд этих людей путем таких путешествий достигал образования и знания, далекого и чуждого схоластической науке средневековья, закладывал основы нового мировоззрения. И так же как из мастерских, так и из морских местечек выходили люди, которые вносили в науку того времени чуждые элемен­ ты — одними своими знаниями разрушали веками сложившиеся научные представления» 44. Здесь,— полагал ученый, «вырабатывались привычка и доверие к опыту и наблюдению, бессознательно крепли элементы на­ шего современного научного мировоззрения» 4\ Сделанный им фундаментальный, имеющий принципиальное значение вывод: «Общество пересоздавалось бессознательным образом раньше, чем создавалось научное движение»4в, не поколеблен всем последующим развитием историко-научных исследований.

Историко-научные исследования, проведенные после Вернадского, внесли много нового в понимание процесса становления науки Нового времени. Большим достижением историко-научной мысли было привле­ чение внимания к внутренней логике движения научных идей. Однако в гласном, принципиальном его исследования не только не утратили зна­ чение, но приобрели еще большую актуальность, предостерегая от одно­ стороннего интерналпстского взгляда на развитие науки, свойственного многим историкам науки, работавшим одновременно и даже после Вер­ надского.

Особое значепие придавал Вернадский взаимодействию науки и тех­ ники. Он считал его раскрытие важным условием глубокого освещения процессов развития науки. В 1938 г. в Записке о необходимости продол­ жения изучения истории науки и техники ученый отмечал, что новым, 43 Там же, с. 87—88.

44 Там же, с. 117.

45 Там же.

46 Там же.

О Н А У ЧН Ы Х РЕВОЛЮ ЦИЯХ

присущим советским работам, является как раз «неразрывная связь исто­ рии науки с историей техники, придавшая этим работам характерный от­ печаток» 47, что «тесно связано как раз с социалистической идеологией нашей страны» 4\

О НАУЧНЫХ РЕВОЛЮЦИЯХ