«Дорога на Гюлистан.: ПУТЕШЕСТВИЕ ПО УХАБАМ ИСТОРИИ Рецензия на книгу О. Р. Айрапетова, М. А. Волхонского, В. М. Муханова Дорога на Гюлистан. (Из истории российской политики на Кавказе во второй половине XVIII — первой ...»

Олег Кузнецов

«Дорога на Гюлистан...»:

ПУТЕШЕСТВИЕ

ПО УХАБАМ ИСТОРИИ

Рецензия на книгу О. Р. Айрапетова,

М. А. Волхонского, В. М. Муханова

«Дорога на Гюлистан...

(Из истории российской политики

на Кавказе во второй половине XVIII —

первой четверти XIX в.)»

Москва — 2014

УДК 94(4)

ББК 63.3(2)613

К 89

К 89 Кузнецов О. Ю. «Дорога на Гюлистан...»: путешествие по ухабам истории (рецензия на книгу О. Р. Айрапетова, М. А. Волхонского, В. М. Муханова «Дорога на Гюлистан... (Из истории российской политики на Кавказе во второй половине XVIII — первой четверти XIX в.)»). М.— Тула: Гриф и К, 2014.— 196 с.

ISBN 978-5-8125Монография посвящена критическому разбору содержания книги О. Р. Айрапетова, М. А. Волхонского, В. М. Муханова «Дорога на Гюлистан... (Из истории российской политики на Кавказе во второй половине XVIII — первой четверти XIX в.)», изданной Международным институтом Новейших государств в 2013 году. Автор на конкретных примерах показывает методологические ошибки авторов рецензируемого издания, анализирует допущенные ими искажения исторических фактов, что в совокупности рисует картину широкомасштабных фальсификаций событий и процессов отечественной истории в регионе Кавказа, являющихся визитной карточкой деятельности в последние годы издателя рецензируемой книги — Международного института Новейших государств. Впервые в российской историографии представлена библиография печатных работ и коллекций источников по истории политики Российской империи в отношении Кавказа во второй половине XVIII — первой четверти XIX века.

Рассчитана на профессиональных историков, политологов, обществоведов, аспирантов и студентов исторических факультетов вузов России и зарубежья, всех интересующихся историей России в регионе Кавказа.

ISBN 978-5-8125- © Кузнецов О. Ю.,

ПРЕДУВЕДОМЛЕНИЕ

В декабре 2013 года Международный институт Новейших государств разместил на своем сайте электронный вариант монографии О. Р. Айрапетова, М. А. Волхонского, В. М. Муханова «Дорога на Гюлистан... (Из истории российской политики на Кавказе во второй половине XVIII — первой четверти XIX в.)»1, датой выхода которой из печати в издательстве «Книжный мир»

значится 2014 год. Издания, выпускаемые этим учреждением по истории политических и государственно-правовых процессов Нового и Новейшего времени на Центральном Кавказе и в Черноморско-Кавказском регионе в целом, традиционно отличаются сугубой «спецификой» содержания и характеризуются тенденциозностью подбора и изложения материала, граничащей с прямой фальсификацией (интеллектуальным подлогом) содержания используемых архивных документов, а поэтому требуют к себе осторожного подхода и максимально критичного отношения.

Например, в 2012 году под грифом Международного института Новейших государств был выпущен сборник интернетпубликаций на сайте ИА REGNUM Станислава Тарасова «Мифы о карабахском конфликте»2, автор которых, опираясь на ранее опубликованный сборник документов «Геноцид армян: Ответственность Турции и обязательства мирового сообщества: докуАйрапетов О. Р., Волхонский М. А., Муханов В. М. Дорога на Гюлистан...

(Из истории российской политики на Кавказе во второй половине XVIII — первой четверти XIX в.), М.: Книжный мир, 2014.

Тарасов С. Н. Мифы о карабахском конфликте. М.: Книжный мир, 2012.

ОЛЕГ КУЗНЕЦОВ. «ДОРОГА НА ГЮЛИСТАН...»

менты и комментарии»3, подготовленный и изданный Армянским институтом международного права и политологии при Союзе армян России, не только произвольно цитировал документы внешней политики Советской России 1920-х гг., делая купюры по своему усмотрению, но и преднамеренно при цитировании искажал оригинальный текст архивных источников, хранящихся ныне в Государственном архиве Российской Федерации и Архиве внешней политики Российской Федерации. Чтобы выявленные факты умышленно совершенных нашими коллегами фальсификаций источников стали достоянием российской и международной научной общественности и не привели к дальнейшему искажению их представлений о документально закрепленной исторической действительности, нам пришлось подготовить критический разбор материалов этого сборника под названием «Правда о «мифах»

карабахского конфликта»4, вскрыв факты фальсификаций и выявив причины, побудившие С. Н. Тарасова к такому действию, не согласующемуся со статусом профессионального историка и честного политолога.

В предыдущие годы Международный институт Новейших государств активно сотрудничал с общественной организацией «Русско-армянское содружество», выпуская под своим грифом книжную серию «Библиотека русско-армянского содружества». Данная организация с момента своего учреждения в 1990-е гг. в России позиционировала и до сих пор продолжает позиционировать себя как Московское бюро Армянской революционной федерации «Дашнакцутюн» и как московский офис «Ай Дата» (или «Армянского суда») — международного армянского Интернационала. Как известно, АРФ «Дашнакцутюн» является политической партией Республики Армения, имеет в ее национальном парламенте фракцию в составе 11 депутатов, а поэтому деятельность ее структурных подразделений (даже в иной организационно-правовой форме и под другим названием) на территории Российской Федерации Геноцид армян: Ответственность Турции и обязательства мирового сообщества: документы и комментарии: В 2-х тт. / Под ред. Ю. Г. Барсегова. М.: Союз армян России, 2002–2005.

Кузнецов О. Ю. Правда о «мифах» карабахского конфликта. М.: Минувшее, 2013.

ПРЕДУВЕДОМЛЕНИЕ

является противозаконной в соответствии с нормой ч. 6 ст. 9 федерального закона «О политических партиях» № 95-ФЗ от 11 июля 2001 года. Получение от нее Международным институтом Новейших государств денежных средств на выполнение своих гуманитарных исследований как от иностранной политической партии автоматически ставит его в один ряд с прочими российскими некоммерческими организациями, «выполняющими функции иностранного агента», деятельность которых в соответствии со ст. Федерального закона «О некоммерческих организациях» № 7-ФЗ от 12 января 1996 года осуществляется на территории России «в интересах иностранных источников». Финансовая зависимость от иностранных бенефициариев предопределяет содержание, характер, направленность и тональность исследований, выполняемых сотрудниками этого учреждения, результаты которых практически используются политическими кругами Республики Армения в своих интересах, в том числе и на территории Российской Федерации, зачастую вопреки ее национальным интересам, особенно в случаях прямой фальсификации исторических документов, приводящих к дискредитации нравственного авторитета и норм академического этикета российской исторической, обществоведческой и всей гуманитарной науки.

В силу указанных выше причин мы вынуждены с особым пристрастием относиться ко всему тому, что издается под грифом Международного института Новейших государств, поскольку каждое издание такого рода может нести в себе элемент академической недобросовестности и даже прямого обмана читателей.

Данная публикация является результатом такого «предвзятого»

и в полной мере субъективного отношения к научным трудам, издаваемым этим учреждением. В аннотации к рецензируемой книге издательства «Книжный мир» сказано: «„Дорога на Гюлистан” — это широкая историческая картина событий, значение и значимость которых достойны трезвого взгляда» (с. 2). Уверены, что трезвость ума и адекватность восприятия содержания работы не оставят нас на всем протяжении ее критического анализа и комментирования.

ВВЕДЕНИЕ

И скушенному читателю, человеку с советским классическим университетским образованием в области гуманитарных наук, сразу же бросается в глаза крайне неудачная формулировка названия книги — «Дорога на Гюлистан...». Дело в том, что топонимом «Гюлистан», переводимым со всех тюркских языков как «цветник», в ареале их традиционного распространения названы сразу несколько географических объектов. Так в Азербайджане называется горное урочище и впоследствии возникшее в нем село в Геранбойском районе, где в 1813 году располагался лагерь русских войск, в котором и был подписал Гюлистанский договор, получивший по названию урочища свое историческое наименование. В нынешнем Узбекистане такое название носит административный центр современной Сырдарьинской области, город с почти что 100-тысячным населением, именовавшийся в разные десятилетия как Мирзачуль или Голодная Степь. Соответственно, у образованного читателя сразу же возникает закономерный и разумный вопрос: о каком Гюлистане идет речь, об азербайджанском или об узбекском?

Подзаголовок книги — «Из истории российской политики на Кавказе во второй половине XVIII — первой четверти XIX в.» — как бы дает ответ на него, адресуя читателя к региону Кавказа, но и этот шаг вряд ли можно считать абсолютно удачным, так как одноименные урочище и село все-таки являются реальными географическими объектами, а не абстрактными символами исторического события и неразрывно с ним связанного международно-правового документа. Похоже, что авторы рецензируемой книги не знали о подобном топонимическом дуализме, иначе не дали бы ей такого двусмысленного названия (согласитесь, что для сознания норВВЕДЕНИЕ мального человека словосочетание «дорога на Гюлистан» означает все-таки проезжую дорогу в сторону города, а не труднопроходимую горную тропу в сторону безжизненного или малонаселенного урочища). Адекватно на подобную «историю с географией» может отреагировать, т. е. сразу понять, что речь в книге все-таки идет именно об азербайджанском Гюлистане, по наименованию которого получил своей название и Гюлистанский договор, а также о самом этом договоре и событиях, с ним связанных, только человек односторонне развитый, для которого именно Кавказ, а никак не Центральная Азия или какой-то иной регион планеты является центром если не мироустройства, то его субъективного миропонимания. Своеобразный «кавказоцентризм» тематики исследований и публикаций всегда был свойственен Международному институту Новейших государств, что вполне согласуется с его тесными связями с политическим истеблишментом Республики Армения, и это обстоятельство, как ни какое другое, разумно и логично объясняет незнание авторов рецензируемой книги относительно существования еще и узбекского Гюлистана. Конечно, на эту географическую и филологическую небрежность авторов и издателей книги, связанную с ее заголовком, не стоило бы обращать особого внимания, если бы она не являлась предвозвестником еще целого ряда внутренних патологических пороков этого издания.

Тематика русско-персидской войны 1804–1813 гг. и неразрывно с связанного с ее результатами Гюлистанского договора традиционно находилась и, к сожалению, до сих пор находится на периферии внимания и интереса представителей не только российской исторической науки, но их коллег из стран Центрального Кавказа и других зарубежных государств. Такое положение дел вполне объяснимо тем, что завоевание Российской империей большей части современного Азербайджана хронологически совпало с более масштабными и поистине судьбоносными для всего мира событиями времени Наполеоновских войн в Европе, Северной Африке, Передней Азии, отголоски которых чувствовались и в Северной Америке, и на Индостане, не говоря уже про Кавказ.

Гибель целых стран и правящих династий в начале XIX столетия, сопровождавшая их трансформация границ в Европе, являвшейся тогда центром ойкумены, всегда были более интересны для ума и более притягательны для игры воображения историков, чем не менее интригующие, но, увы, локальные по характеру и масштабу события и перипетии борьбы в Закавказье. Именно поэтому на всем протяжении XIX и ХХ века та война в российских и иностранных исследованиях если и описывалась, то только абрисно, в общих чертах, зачастую без изучения местных источников, хотя в мировой истории XIX столетия являлась самой продолжительной войной между странами. Вся эпоха Наполеоновских войн представляла собой череду непродолжительных кампаний, длившихся, как правило, от нескольких недель до полутора лет, и только две войны того времени, неразрывно связанные логикой геополитических причин — русско-персидская 1804–1813 и российско-британская 1807–1812 гг., — стоят обособленно от тождественных им по характеру и содержанию событий, отличаясь своей продолжительностью.

200-летие заключения Гюлистанского мирного договора между Российской империей и Персидским шахством, определившего на столетия вперед политическую и повседневную жизнь миллионов жителей регионов Центрального и Южного Кавказа, могло и должно было стать юбилейным поводом к планомерному осуществлению комплекса серьезных научных исследований, труд выполнения которых должны были, по идее, взять на себя академические научные учреждения России, Ирана, Азербайджана, Грузии и Армении — тех стран, исторические судьбы которых два века непосредственно и неразрывно связаны как с самим этим международно-правовых актом, так и с предшествующими его заключению событиями русско-персидской войны 1804–1813 гг. Однако, к сожалению, этого не произошло, и этот факт наглядно свидетельствует о том, что у историков и обществоведов стран Кавказского региона за двести минувших лет так и не сформировалось не только какой-либо четкой и концептуальной оценки событий того времени, а также их причин и последствий, но и вообще не выработалось внятной нравственной позиции на этот счет, без которой всякая попытка формулирования такой оценки окажется провальной.

Вполне возможно, что политические элиты, находящиеся у власти в странах Кавказского региона (в широком понимании этого

ВВЕДЕНИЕ

термина, т. е. включая Россию, Иран и Турцию), в настоящее время не заинтересованы в проведении вдумчивого и серьезного академического анализа событий двухсотлетней давности, поскольку объективное наличие неопределенности научных оценок на этот предмет оставляет в их распоряжении дополнительные политические и нравственные инструменты для реализации своей внешней и внутренней политики, а поэтому не сделали соответствующего государственного заказа ученым, работающим в национальных научных учреждениях. Также не следует исключать и возможности того, что интеллектуально развитая часть общества стран Кавказского региона сегодня объективно не испытывает потребности в глубоком осмыслении или переосмыслении содержания и последствий исторических событий, связанных с Гюлистанским договором, поскольку это может стать причиной весьма неудобной с эмоциональной точки зрения корректировки субъективных и корпоративных стереотипных представлений о событиях того времени и всей той исторической эпохи в целом, помешать осознанию нынешнего и стремлению в будущее.

Как бы то ни было, факт остается фактом: 200-летие Гюлистанского договора для историков и обществоведов абсолютно всех стран Кавказского региона не стало ни поводом, ни причиной для проведения серьезного научного исследования по этой «юбилейной» теме. Однако, справедливости ради, следует заметить, что и во все предыдущие годы, десятилетия и даже исторические эпохи факт подписания Гюлистанского мирного договора не нес в себе стимулирующего потенциала для историков, подвигая их на исследования по данной проблематике. Достаточно сказать, что в российской исторической науке имперского, советского и новейшего периодов, равно как и в научных школах постсоветских государств никогда не было и в последний год не появилось ни одного монографического исследования, специально посвященного как событиям русско-персидской войны 1804–1813 гг., так и Гюлистанскому миру. В результате на поле интеллектуального познания общего для всех народов Кавказского региона прошлого образовалась никем из академических исследователей или учреждений не заполненная «историческая лакуна», наличие которой стало не только раздражающим фактором, но и источником появления публикаций, по своему происхождению и содержанию далеких от эталонов и идеалов классической исторической науки.

При этом основную роль в появлении на свет и распространении среди наших современников, сохранивших способность и интерес к чтению интеллектуальной русскоязычной литературы, в условиях, когда официальная академическая наука инициативно отвернулась от изучения ряда «неудобных» тем, играют негосударственные структуры, к числу которых относится и Международный институт Новейших государств.

Данное учреждение в настоящее время (и этот факт нам следует признать честно) является единственной в Российской Федерации структурой, которая последовательно и целенаправленно разрабатывает тему истории российского присутствия и двухсотлетнего государственно-административного и военно-политического господства за Главным Кавказским хребтом, что в условиях интеллектуальной пассивности и отчасти даже самоустраненности сотрудников академических институтов России, Азербайджана, Грузии и Армении позволяет сегодня Международному институту Новейших государств объективно и вполне заслуженно претендовать на лидерство в исследовании этой проблематики. Занятые им лидирующие позиции превратили это учреждение в безальтернативный на всем постсоветском пространстве интеллектуальный центр, на основе теоретических разработок которого формируются взгляды и представления по истории и современности Закавказья практически всей русскоязычной читающей публики (за исключением, пожалуй, одного Азербайджана), интеллектуальным авангардом которой являются представители общественных наук и «свободных искусств» — историки, обществоведы, политологи, публицисты и журналисты, пишущие на соответствующие темы.

Руководство института ставит перед собой задачу превратиться из «ловца душ» (это у него уже достаточно хорошо получается) во «властителя дум» (пока это у него получается не очень хорошо), и инструментами достижения этой цели становятся книги, подобные «Дороге на Гюлистан...», в которых явь и сказка, правда и вымысел умело комбинируются, переплетаются и дополняют друг друга, от чего приобретают дополнительную привлекательность для ума не искушенного в науке читателя.

ВВЕДЕНИЕ

К сожалению, в силу изложенных выше причин деятельность Международного института Новейших государств нередко приводит не просто к банальному искажению исторической действительности, но даже к созданию в воображении определенной части русскоязычных читателей мифологической квазиреальности.

Книга О. Р. Айрапетова, М. А. Волхонского, В. М. Муханова «Дорога на Гюлистан... (Из истории российской политики на Кавказе во второй половине XVIII — первой четверти XIX в.)» как раз является результатом такой деятельности. Издательство «Книжный мир», тесно сотрудничающее с Международным институтом Новейших государств, зная о такой особенности данного учреждения, в аннотации к изданной им книге честно предупреждает читателей:

«История Гюлистана востребована политиками, что в нынешних условиях неизбежно ведет к агрессивными, а поэтому далеким от объективности трактовкам», хотя ее авторы и исходят из того принципа, что «объяснение и осмысление значения факта, относящегося к прошлому, возможно лишь путем реконструкции исторического контекста этого факта, а не политической конституализации этого факта, сплошь и рядом основанной на незнании» (с. 2).

Мы полностью солидаризируемся с таким подходом издательства и будет ориентироваться только на него, давая рецензию на книгу.

Поднимая планку читательского восприятия и осмысления текста на столь большую высоту, издатели книги невольно поставили перед ними и вопрос о том, насколько ее содержание соответствует испрашиваемому вниманию. Ответ на этот вопрос может быть только один: работа О. Р. Айрапетова, М. А. Волхонского, В. М. Муханова «Дорога на Гюлистан...» не соответствует классическим канонам академического этикета российской исторической науки, не может и не должно восприниматься всерьез как научное исследование, поскольку на деле является продуктом общественно-политической публицистики, сильно ангажированной и очень далекой от научности, историзма и объективности (впрочем, как и все прочие известные нам издания, вышедшие до него под грифом Международного института Новейших государств). Да и о какой научности и объективности содержания книги может идти речь, если ее название, как мы уже писали выше, далеко от конкретики формулировки?

Как следует из содержания презентации авторского коллектива (с. 9), все его члены являются кандидатами исторических наук, при этом О. Р. Айрапетов занимает должности заместителя декана по научной работе факультета государственного управления МГУ им. М. В. Ломоносова и доцента исторического факультета этого университета, а М. А. Волхонский и В. М. Муханов подвизаются на должностях старших научных сотрудников Центра проблем Кавказа и региональной безопасности МГИМО (У) МИД России. Наличие ученой степени и специфика трудовой функции по занимаемой должности (заместителя декана по научной работе и старших научных сотрудников) априори предполагают наличие у них твердого знания требования неукоснительного соблюдения в своей научной и профессиональной деятельности правил академического этикета, имеющих для настоящего ученого большее регулятивное значение, даже чем норма закона (без этого они не смогли бы защитить своих диссертаций и занять соответствующую должность).

Следовательно, все претензии по структуре и содержанию их работы должны предъявляться им сполна, не как к чиновникам, приобретшим ученую степень кандидата наук для более успешного продвижения вверх по карьерной лестнице, а как к исследователям, не только формирующим объективное научное знание по заявленному кругу вопросов, но и создающим теоретическую подоснову для последующего принятия решений в такой тонкой, значимой и требующей глубокого интеллектуального подхода сфере, как международные отношения и подготовка кадров для дипломатической и гражданской государственной службы. Последнее обстоятельство как раз и вынудило нас взяться за труд по критическому разбору содержания книги «Дорога на Гюлистан...», чтобы с фактами в руках показать (в том числе и руководству авторов этой работы), что подобное отношение к профессии ученого-обществоведа и педагога высшей школы, которое продемонстрировали О. Р. Айрапетов, М. А. Волхонский и В. М. Муханов, неизбежно приведет к тому, что у их студентов будет сформировано крайне неадекватное восприятие исторических реалий, что в будущем может стать причиной принятия ими не соответствующих государственным интересам России управленческих решений.

ВВЕДЕНИЕ

Завершая введение к нашей рецензии на книгу «Дорога на Гюлистан...», мы обязаны объяснить читателю его композиционную структуру. Рецензия состоит из двух частей, каждая из которых содержит и общие и частные замечания. Общие замечания имеют методологический характер и касаются структуры книги, организации ее научно-справочного аппарата и иных аспектов, характеризующие ее как научное издание. Частные замечания будут высказаны в отношении содержания отдельных глав книги, чтобы читатель на их примерах мог понять, насколько добросовестно ее авторы подошли к взятой на себя миссии по просвещению читателей в вопросах истории Кавказа. Забегая вперед, скажем, что количеству «мелких фолов» в книге нет числа, поэтому не все из них стали предметом детального разбирательства и критики, иначе объем рецензии превзошел бы объем рецензируемой книги.

ОБЩИЕ ЗАМЕЧАНИЯ

1. Лакуны композиционной структуры К нига «Дорога на Гюлистан...», которая позиционируется ее авторами и издателями как научная монография, по форме и содержанию должна соответствовать формальным критериям и требованиям, которые предъявляются к литературе подобного жанра и содержания. Мы вынуждены подробно останавливаться на этих формальностях только для того, чтобы читатель нашей рецензии, далекий от внутренней кухни академической науки в целом и исторической науки в частности, мог адекватно понять причины, по которым мы столь резко и бескомпромиссно высказываем претензии в адрес О. Р. Айрапетова, М. А. Волхонского и В. М. Муханова, а также их суть. Также нам хотелось бы донести до сознания читателя тезис о том, что наши критические замечания в адрес авторов рецензируемой книги и ее издателей из Международного института Новейших государств имеют сугубо академический, а не идеологический или политический характер, и в разделе «Общие замечания» претензии высказываются не по содержанию работы или оценкам и интерпретациям исторических событий, в ней содержащимся, а исключительно по форме изложения и способам подачи материала, которые не должны вводить читателя в заблуждение и способствовать формированию у него далеких от реальности представлений.

Отличительной чертой любой научной работы является неукоснительное соблюдение правил построения композиционной структуры текста исследования, обязательными элементами которого являются введение и заключение. Содержание введения предОБЩИЕ ЗАМЕЧАНИЯ полагает обязательное наличие целого ряда структурных элементов, позволяющих компетентному читателю определить, на какой научной базе написана книга. Введение должно содержать указание целей и задач, определивших ее написание, обзор использованных источников и исследований, новизну содержащейся в ней информации. Иными словами, введение в монографию должно объяснить пристрастному читателю, в чем именно состоит то новое, чего он не мог прочитать в других книгах, но теперь содержится в этом издании, ради чего стоит его прочитать. По сути, грамотно составленное введение является своего рода индикатором или лакмусовой бумажкой компетентности и профессионализма автора или авторов научной книги. В заключении монографии подводятся итоги проделанной работы и формулируются выводы, которые позволяют читателю понять, а не потерял ли он даром время, прочитав эту книгу.

Но ни введения, ни заключения в композиционной структуре рецензируемой книги нет. Введение замещает шестистраничный текст «Вместо предисловия», заключение — целая глава «Вместо заключения» описательного содержания, в тексте которой изложено авторское видение развития событий в Закавказье в период с по 1825 год, содержание которого мало согласуется с требованиями жанра научной литературы. Авторы рецензируемого издания, не включив в структуру своей работы введение и заключение, не только нарушили требования академического этикета к литературе научного жанра, но и тем самым лишили читателя основной психологической интриги познавательной деятельности, отказав ему в праве заранее знать, что нового он узнает, если прочтет эту книгу. Подобное пренебрежение к читателю должно караться адекватной реакцией с его стороны: если авторы книги поступают с ним некорректно, то он вправе обойти их труд с презрением своего невнимания.

Подобная ситуация позволяет сделать двоякий вывод. Во-первых, отсутствие введения к монографии с четко сформулированными в его тексте целями и задачами исследования позволяет предполагать, что О. Р. Айрапетов, М. А. Волхонский и В. М. Муханов работали над своей книгой, движимые или психопатологическим комплексом графомании, или необходимостью отработать заранее полученный гонорар, мало заботясь о качестве содержания издания. Во-вторых, Международный институт Новейших государств, опубликовав без зазрения совести под своим грифом научную работу, композиционная структура которой мало соответствует традиционным требованиям к литературе подобного жанра, в реальности не является научным учреждением, осуществляющим исследовательские проекты гуманитарной направленности и на практике занимается деятельностью, направленной на дискредитацию российской исторической науки в целом или ее отдельных академических центров. Все это само по себе позволяет говорить о том, что «Дорога на Гюлистан...» в реальности не является коллективной монографией группы российских историков и более близка по содержанию и жанру исторических романов Валентина Пикуля.

Будучи кандидатами исторических наук и педагогами высшей школы, авторы «Дороги на Гюлистан...» не могли не знать, что всякий научный труд по историческим наукам в своей композиционной структуре предполагает обязательное наличие раздела (главы, параграфа), посвященного источниковедческому и библиографическому анализу использованных при его написании исследований и документов. Для других читателей, не связанных профессиональными узами с научными исследованиями в исторической сфере, поясняю: это позволяет другим профессиональным историкам оценить степень изученности автором или авторами ранее вышедших в свет работ своих коллег по тематике исследования и на основании этого составить мнение об уровне и широте их компетентности в содержании темы. К сожалению, рецензируемая книга не несет в себе никакой систематизированной информации об использованных авторами при ее подготовке источниках (архивных документах, картах, воспоминаниях) и исследованиях (работах других авторов), и одно это не позволяет рассматривать и воспринимать ее как полноценное научное издание и заставляет говорить о ней исключительно как о своего рода сборнике публицистических очерков политологической или историко-культурологической направленности. Обычно за отсутствием развернутого обзора источников и исследований, использованных при написании книги, кроется, как показывает практика

ОБЩИЕ ЗАМЕЧАНИЯ

антикоррупционных проверок сегодняшнего дня в системе российского высшего образования, стремление скрыть плагиат, когда за основу новой работы берется чужая монография, а ее текст дополняется выдержками из других работ и цитатами из документов. Мы не собираемся этими словами бросать на О. Р. Айрапетова, М. А. Волхонского и В. М. Муханова тень подозрения в плагиате, но сам факт того, что их работа не содержит историографического и источниковедческого обзора, позволяет предполагать, что объем их профессиональной компетентности в заявленной тематике исследования не так уж и широк.

Данное обстоятельство как нельзя лучше объясняет, почему книга «Дорога на Гюлистан...» была издана именно Международным институтом Новейших государств, а не Московским государственным университетом им. М. В. Ломоносова или Московским государственным институтом международных отношений (университетом) МИД России, в которых работают ее авторы. Ни один уважающий себя российский университет, имеющий федеральное учредительство и финансирование, ни при каких обстоятельствах и условиях не позволил бы подписать свое наименование на титульный лист издания такого рода. Международный институт Новейших государств, позиционирующий себя как «международная неправительственная организация политологов и международных экспертов в области конфликтологии и международного права», с радостью пошел на такой шаг, и этим он принципиально отличается (совсем не в лучшую сторону) от ведущих российских научных и научно-исследовательских центров.

Все это лишний раз свидетельствует о правоте нашего тезиса, что данное учреждение занимается отнюдь не научной, а исключительно пропагандистской деятельностью в интересах своих спонсоров, причем делает это достаточно неуклюже, открыто демонстрируя свое пренебрежение правилами академического этикета российской исторической науки. Дополнительным доказательством этому является содержание вводного параграфа «Вместо предисловия», имеющего заголовок «Непохожие близнецы: Балканы и Закавказье в русской политике», в котором авторы «Дороги на Гюлистан...», по сути, излагают идеологическую доминанту и даже детерминанту своей книги, посвятив оставшиеся триста страниц текста доказыванию ее состоятельности. Практика создания научной подосновы для геополитических или идеологических умопостроенией политиков и иных власть предержащих была присуща отечественной исторической науке советского времени, но тогда все это делалось во исполнение конституционных норм Советского Союза. Современная гуманитарная наука свободна от идеологического диктата, но это явно не по душе сторонникам идеологического детерминизма из Международного института Новейших государств, желающим навязать своим читателям ангажированную заранее постулированной идеей точку зрения. Проще говоря, О. Р. Айрапетов, М. А. Волхонский и В. М. Муханов тенденциозным подбором и изложением фактов, предварительно оскопив содержание работы и исключив из нее части научно-справочного аппарата, пытаются навязать читателям точку зрения, угодную их заказчикам. С этой целью они создают правдоподобную псевдоисторическую квазиреальность — искусственный мир, в котором реальные исторические события подменяются специально созданными представлениями о них. «Дорога на Гюлистан...» — далеко не первый и, увы, не последний пример подобной деятельности по умышленной девальвации ценности научного знания, демонстрируемый в изданиях Международного института Новейших государств. Все это не может не вызывать раздражения у профессиональных российских историков, не желающих быть свидетелями (а при молчаливом попустительстве — соучастниками) того, что историческая наука в России сегодня обслуживает интересы иностранных политиков.

Поскольку авторы книги «Дорога на Гюлистан...» не написали введение к своей работе, которую они, судя по ее полиграфическому оформлению, все-таки считают научным изданием, то пристрастному читателю непонятно, что представляет из себя то новое, о чем О. Р. Айрапетов, М. А. Волхонский и В. М. Муханов хотят ему сообщить. И насколько это новое актуально, исходя из уже сложившихся в отечественной исторической науке представлений и потребностей сегодняшнего дня. Однако реконструировать их исходное желание и стремление достаточно трудно, поскольку вместе с введением отсутствует и заключение (вместо него наличествует самостоятельная глава «После Гюлистана» описательного

ОБЩИЕ ЗАМЕЧАНИЯ

содержания объемом в 40 страниц текста), без чего невозможно достоверно говорить о том, насколько авторы смогли реализовать через создание книги и ее последующее издание свои исследовательские намерения и творческие начинания. Согласно правилам академического этикета каждой исследовательской задаче, сформулированной во введении, должен обязательно соответствовать вывод, изложенный в заключении. Но заключения в композиционной структуре рецензируемой книги нет, нет и выводов, следовательно, можно говорить об отсутствии у авторов и первоначального интеллектуального посыла, который, подобно сердцу Данко, осветил бы их извилистый и трудный путь по ухабам здравого смысла «Дороги на Гюлистан...».

Получается, что «Дорога на Гюлистан...» представляет собой путь из ниоткуда в никуда, и читатель, если у него хватает терпения дочитать эту книгу до конца, движется по этому пути без цели, не имея ни ориентиров, ни разметки, ни дорожных указателей.

В результате получается своего рода экзистенциальный троцкизм, базирующийся на принципе «цель — ничто, движение — все».

В связи с этим возникает вполне закономерный вопрос, а имеют ли вообще авторы «Дороги на Гюлистан...» устойчивые навыки научной и научно-исследовательской деятельности в области исторических наук и настолько самостоятельно они ранее подготавливали и защитили свои диссертационные работы, имеющие, как известно, квалификационный характер? По нашему мнению, руководству О. Р. Айрапетова, М. А. Волхонского и В. М. Муханова после выхода в свет их «монографии», композиционная структура которой не соответствует канонам академический науки, а сама она не имеет научно-справочного аппарата, присущего всем научным изданиям, как представляется, следует всерьез задуматься над вопросом о квалификационном соответствии своих сотрудников занимаемым должностям.

Иначе, не ровен час, студенты МГУ им. М. В. Ломоносова и МГИМО (У) МИД России, вдохновившись и воодушевившись примером своих преподавателей и старших товарищей, через год–два начнут писать и представлять на итоговую государственную аттестацию выпускные квалификационные работы и магистерские диссертации столь же скособоченной композиционной структуры и путаного содержания, без целей, задач и результатов исследований, пример чего нам являет «коллективная монография» О. Р. Айрапетова, М. А. Волхонского и В. М. Муханова под названием «Дорога на Гюлистан...». Мы считаем, что общественно-политическая или идеологическая полемика может приобретать разные формы, но от этого не должно страдать качество содержания научных изданий.

По сути, мы вынуждены писать рецензию на какой-то весьма далекий от завершения черновой вариант монографии или диссертационного исследования, который в том виде, в котором он представлен на суд читателя, более похож на песню степного акына, не имеющую ни начала, ни конца, и по этой причине должен относиться все-таки к разряду наследия устного народного творчества, а не научного исследования. Впрочем, мы уже не раз говорили о том, что подготовка к изданию «странных» с позиций классической исторической науки книг, композиционную структуру и содержание которых не всегда можно уместить в рамки логики здравого смысла и академических канонов, как раз и является в последние годы специализаций Международного института Новейших государств.

2. Неопределенность хронологических Еще одним принципиальным нареканием общего порядка к содержанию книги «Дорога на Гюлистан...» является несоответствие заявленной в подзаголовке хронологии исследования и содержания ее основной части. В подзаголовке книги указано: «Из истории российской политики на Кавказе во второй половине XVIII — первой четверти XIX в.», что, видимо, по мнению авторов, в условиях отсутствия введения, в котором специально оговариваются эти вопросы, и должно было указать на хронологические рамки исследования. Однако содержание первой главы рецензируемой книги «„Диверсия” императрицы: отряд генерала Г. Г. Тотлебена в Грузии (1768–1774)» почему-то начинается с описания событий Каспийского похода императора Петра I 1722–1723 гг. и внешней

ОБЩИЕ ЗАМЕЧАНИЯ

политики России в регионе Каспийского моря, начиная с года, когда в персидский город Исфаган в качестве посланника был направлен А. П. Волынский. Иными словами, повествование книги начинается не с 1750-х гг., как следует из ее подзаголовка, а сорока годами раньше. При этом описанию событий, случившихся во взаимоотношениях Российской империи и правителей различных областей Закавказья до наступления второй половины XVIII столетия, авторы посвящают целых 15 страниц текста, что составляет приблизительно половину объема первой главы, а это вряд ли можно назвать достоинством ее содержания.

По нашему мнению, было бы разумно посвятить описанию российско-кавказских отношений в первой половине XVIII столетия, а также в предыдущие века отдельную главу, которая бы плавно подводила читателя к пониманию авторской трактовки и оценке изменений в отношении России к Кавказу, произошедших в середине того века. В результате этого первая глава, хронологические рамки которой указаны в ее названии — 1768–1774 гг. — вдруг почему-то начинается с описания событий, произошедших на полвека раньше, а заканчивается описанием событий, случившихся на целое десятилетие позже. О прочих несуразностях содержания этой части рецензируемой книги мы скажем позже, а пока более детально остановимся на вопросе о неопределенности отправной точки хронологии содержания рецензируемой работы.

Текст первой главы «Дороги на Гюлистан...» начинается со слов:

«Ко времени вступления на престол Екатерины II...» (с. 10), и это дает основания предполагать, что нижняя хронологическая граница исследования датируется авторами сентябрем 1762 года, когда императрица официально взошла на трон. Однако этот факт сам по себе, равно как и восшествие на престол ее супруга, императора Петра III, годом раньше вряд ли можно рассматривать в качестве поворотной точки в отношении России к региону Кавказа в самом широком понимании его географии. Не могло стать причиной резкого возрастания внимания Российской империи к этому региону и объединение в 1762 году грузинских княжеств Картли и Кахетии в единое Картли-Кахетинское царство под скипетром царя Ираклия II, хотя это событие, безусловно, сыграло самую существенную роль в исторических судьбах Центрального КавкаОЛЕГ КУЗНЕЦОВ. «ДОРОГА НА ГЮЛИСТАН...»

за или, как минимум, Западного Закавказья во второй половине XVIII столетия и стало событием, привлекшим к себе самое пристальное внимание со стороны официального Петербурга. Но эти два события, даже войдя в резонанс, не могли предопределить кардинального поворота российской внешней политики с западного или юго-западного направления на южное. Для этого была необходима смена глобальных геополитических приоритетов, которая наблюдается во внешней политике Российской империи с начала 1780-х гг. в связи с разработкой и началом практической реализации «греческого проекта» императрицы Екатерины II. Именно тогда Кавказ начал пристально рассматриваться как вспомогательный или фланговый театр военных действий в борьбе против Османской империи за возрождение былой Византии под властью внука Екатерины II — цесаревича Константина Павловича.

Целый ряд современных российских историков — А. Л. Зорин, А. Б. Каменский, В. И. Моряков, О. А. Омельченко, В. С. Парсамов — аргументированно доказывают факт смены геополитических приоритетов России именно в 1780–1782 гг.5, в чем мы с ними полностью солидарны. Чтобы «греческий проект» реально превратился во внешнеполитическую доктрину Российской империи, ей необходимо было сначала устранить и подчинить себе двух извечных внешнеполитических конкурентов — Крымское ханство и Речь Посполитую, что в общих чертах было сделано к середине 1780-х годов. В тексте рецензируемой книги мы также не находим какого-либо опровержения этой точке зрения. Более того, ее авторы в предисловии (точнее — в той части книги, которую они озаглавили как «Вместо предисловия») пишут о том, что овладение Балканами и Кавказом в борьбе против Османской империи представляло собой двуединую цель, что также свидетельствует об Зорин А. Л. Кормя двуглавого орла... Литература и государственная идеология в России в последней трети XVIII — первой трети XIX в. М.: Новое литературное обозрение, 2001; Каменский А. Б. «Под сенью Екатерины». Вторая половина XVIII в. СПб.: Прогресс, 1992. Моряков В. И. Внешняя политика России во второй половине XVIII в. // История России с древнейших времен до конца XVIII в.: Учебник. М.: Издательство Московского университета, 2010. С. 494;

Омельченко О. А. «Законная монархия» Екатерины II. М.: Юрист, 1993; Парсамов В. С. История России: XVIII — начало XX в. М.: Академия, 2007. С. 156–158.

ОБЩИЕ ЗАМЕЧАНИЯ

их знакомстве и согласии с классическим для российской исторической науки мнением о том, что организованная военно-политическая экспансия России на Кавказ началась не в середине, а в последней четверти XVIII столетия. Поэтому «Дорога на Гюлистан...»

началась отнюдь не в середине XVIII столетия, а несколькими десятилетиями позже. Но, зная и признавая это, авторы этой книги тем не менее в качестве отправной точки повествования в ее подзаголовке указывают 1750-е гг., а свой рассказ начинают еще раньше.

Причину этого мы рационально объяснить не можем, и они, похоже, тоже.

Содержание рецензируемой книги обрывается так же странно и внезапно, как и начинается, — началом русско-персидской войны 1826–1828 гг. Выбор этого события в качестве хронологического рубежа не вполне понятен и тем более объясним, хотя и очень оригинален. Обычно в научной литературе военное столкновение двух стран принято рассматривать как апофеоз существующих между ними противоречий, приводящий к их разрешению самыми радикальными средствами и методами. Вполне очевидно, что всякая война является одновременно завершением одного и началом принципиально нового этапа двусторонних или многосторонних межгосударственных отношений. Исходя из этого интеллектуального посыла и в соответствии с названием рецензируемой книги, выходит, что политика Российской империи в отношении Центрального Кавказа (Закавказья), начатая в середине или в последней четверти XVIII столетия, своим неизбежным финалом имела русско-персидскую войну 1826–1828 гг., а Гюлистанский мир 1813 года лишь обнажил, аккумулировал и собрал в единый клубок все возможные противоречия России и Персии в регионе Закавказья с тем, чтобы покончить с ними одним ударом в ходе новой войны. Безусловно, оригинальность такого подхода к интерпретации содержания и даже созданию новой периодизации истории российской колониальной политики в отношении субрегиона Центрального Кавказа имеет право на существование, но как-то не вполне соответствует существующему названию книги, которое, исходя из такого понимания, должно было бы звучать как «Дорога через Гюлистан...», а не «Дорога на Гюлистан...», как мы читаем его в оригинале.

Совершенно нелепым с позиции определения хронологии рецензируемой книги является исторический сюжет об участии солдат и офицеров лейб-гвардии Сводного полка в события русско-персидской войны 1826–1828 гг., которым заканчивается текст основной части рецензируемой книги. Хорошо известно, что эта войсковая часть была сформирована их нижних чинов гвардейских полков — лейб-гвардии Гренадерского и лейб-гвардии Московского, обманом или подкупом вовлеченных своими офицерами в активное участие в восстании на Сенатской площади 14 декабря 1825 года при присяге на верность новому российскому императору Николаю I, более известном в отечественной историографии как «восстание декабристов». Этот полк, по сути, представлял собой дисциплинарную часть для солдат и унтер-офицеров Гвардейского корпуса, вовлеченных в антиправительственные действия. Непродолжительная по времени история полка и его участие в военных походах второй русско-персидской войны подробно изложена в военно-историческом очерке поручика лейб-гвардии Гренадерского полка С. Э. Скрутковского «Лейб-гвардии Сводный полк на Кавказе в Персидскую войну с 1826 по 1828 год. Эпизод из истории Лейб-гвардии Гренадерского полка»6, поэтому нам нет смысла останавливаться на ней подробно. Укажем только, что полк был сформирован 18 марта 1826 года в Петербурге, т. е. сравнительно задолго до начала этой войны, а не в связи с ней, как утверждают авторы книги «Дорога на Гюлистан...», а расформирован 12 декабря 1828 года, после того как доставил в северную столицу Российской империи боевые трофеи Грузинского корпуса российских войск, захваченные на полях сражений с персидскими сарбазами. Как мы видим, история кратковременного существования этого дисциплинарного полка не имеет ни малейшего отношения к политике Российской империи в отношении Кавказа или Закавказья в первой четверти XIX века, тем не менее именно ее авторы рецензируемой книги по совершенно непонятной нам причине решили использовать Скрутковский С. Э. Лейб-гвардии Сводный полк на Кавказе в Персидскую войну с 1826 по 1828 год. Эпизод из истории Лейб-гвардии Гренадерского полка. СПб.: Тип. В. А. Вацлика, 1896.

ОБЩИЕ ЗАМЕЧАНИЯ

в качестве репера верхней хронологической границы своей работы, что лишний раз свидетельствует о крайней специфичности целей, задач и содержания их научной и публикаторской деятельности.

Все сказанное выше в совокупности дает нам возможность и основание говорить о том, что обе хронологические границы содержания книги О. Р. Айрапетовым, М. А. Волхонским и В. М. Мухановым избраны произвольно, скорее всего исходя из наличия имевшегося в их распоряжении материала, без учета общепринятой в среде российских историков точки зрения на логику развития внешней политики Российской империи в XVIII столетии.

Вполне возможно (и даже вероятно), что в основу рецензируемой книги были положены исторические документы, ранее собранные и опубликованные М. А. Волхонским и В. М. Мухановым во 1-й книге 2-го тома источниковедческого сборника «Кавказский вектор российской политики», который вышел в свет в 2012 году7. Этот сборник документов, безусловно, весьма объемен и информативен, но сам по себе не означает того, что его содержание может и должно заменить собой всю источниковедческую базу отечественной исторической науки при изучении проблемы российской внешней политики в отношении Кавказа и, в частности, Закавказья во второй половине XVIII — первой четверти XIX века.

К слову, данное предположение весьма логично объясняет подмеченное нами ранее расхождение датировки нижней хронологической границы работы, объявленное в ее подзаголовке, и начала повествования: дело в том, что первый документ, цитаты из которого приведены в книге «Дорога на Гюлистан...», датируется 1762 годом — тем временем, с которого начинается коллекция документов указанного выше сборника. Поэтому, скорее всего, разночтения в хронологии объясняются не злым умыслом или политической ангажированностью авторов, а их ленью и субъективным нежеланием продолжать исследования и стремлением почивать на вполне заслуженных лаврах (к сожалению, это поКавказский вектор российской политики: Сб. документов / сост. М. А. Волхонский, В. М. Муханов: В 2-х тт. М.–Тула: Наука; Гриф и К, 2011–2012. Т. II. кн. I.

1762–1796. Тула: Гриф и К, 2012.

нятное и свойственное всем людям стремление в науке подчас приводит к обидным конфузам, видным взгляду профессионально подготовленного коллеги). Никто не обсуждает и не осуждает права авторов начинать свое повествование ниоткуда и заканчивать его ничем, но тогда следует говорить о жанре их сочинения как о беллетристике или как о фэнтези, но никак не о научном произведении.

Неопределенность хронологических рамок содержания рецензируемой книги дополняется отсутствием четких географических рамок исследования, что является закономерным следствием отсутствия у этого издания научно-справочного аппарата, составной частью которого является введение к работе (именно в нем вслед за хронологией определяются и логически обосновываются и географические рамки исследования). Но поскольку наличия введения как обособленного композиционного элемента книги мы не наблюдаем, то и вопрос о детерминированности ареала исследования отпадает сам собой. Однако прояснение этого вопроса имеет для нас принципиальное значение, т. к. дает основания предполагать и отчетливо артикулировать ту идеологическую подоснову, которую О. Р. Айрапетов, М. А. Волхонский и В. М. Муханов пытались внедрить в сознание читателей.

Анализ тематического содержания заголовков глав рецензируемой книги отличается крайней неопределенностью и противоречивостью при указании на географические рамки или ареал тематики исследования. Прежде всего бросается в глаза несоответствие общего подзаголовка книги и названий ее композиционных частей. Как уже отмечалось выше, сама книга имеет подзаголовок:

«Из истории российской политики на Кавказе во второй половине XVIII — первой четверти XIX века». Иными словами, в нем географические рамки исследования определены в масштабе Кавказского региона в целом, включая Северный Кавказ и Закавказье (т. е.

Центральный и Южный Кавказ). Однако оглавление книги (с. 383) содержит в себе указания на более локализованные в пространстве и менее масштабные географические области. Вводная часть, или «Вместо предисловия» называется «Непохожие близнецы: Балканы и Закавказье в русской политике», вторая глава — «„Барьер” в Закавказье: стратегические планы князя Г. А. Потемкина (1774–1787)»,

ОБЩИЕ ЗАМЕЧАНИЯ

четвертая глава — «„Просительные пункты” Георгия XII: смена российского курса в Закавказье (1797–1801)», пятая глава — «Прорыв в Закавказье (1801–1804)».

Как мы видим по формулировкам заголовков глав и иных композиционных элементов книги «Дорога на Гюлистан...», ее авторов мало волнуют вопросы, исторические судьбы или эволюция политики верховной власти Российской империи в отношении Северного Кавказа, т. е. тех областей или территорий, которые сегодня являются неотъемлемой частью Российской Федерации. Их интересует единственно постсоветское Закавказье, т. е. территории современных Азербайджана, Армении и Грузии, которые также принято именовать сегодня Центральным Кавказом. При этом следует учитывать, что хронологические рамки книги искусственно вычленяют из истории процесса российского завоевания территории современного Закавказья его финальную фазу — присоединение к Российской империи Эриванского и Нахичеванского ханств в результате русско-персидской войны 1826–1828 гг. в соответствии с условиями Туркманчайского мирного договора.

Если смотреть на содержание книги «Дорога на Гюлистан...»

именно под таким углом зрения, то становится понятной причина, по которой ее авторы так внезапно, будто на полуслове, обрывают повествование, ставя финальную точку на первых залпах той войны. Дело в том, что по условиям Туркманчайского мирного договора 1828 года к Российской империи были присоединены области современной Республики Армения и Нахичеванской автономной республики Азербайджана. Иначе говоря, О. Р. Айрапетов, М. А. Волхонский и В. М. Муханов изначально не намеревались и даже не планировали комплексно и всесторонне рассматривать содержание процесса российской геополитической экспансии в Закавказье, умышленно ограничивая себя описанием военно-политического присоединения к России территории одной лишь сегодняшней Грузии и большей части современного Азербайджана, избегая при этом хоть как-то упоминать о завоевании нынешних армянских территорий. Это в очередной раз и более чем убедительно объясняет отсутствие в книге введения как обязательного элемента композиционной структуры научного исследования. Наличие полноценного и составленного по всем канонам академического этикета исторической науки введения предполагало бы необходимость объяснять читателям не только весьма странные хронологические, но и весьма неопределенные географические рамки работы, раскрыв тем самым сокровенную идею книги — обособления территории современной Армении от прочего Закавказья. Вместе с этим авторам книги «Дорога на Гюлистан...» автоматически пришлось бы признать, что она, по сути, изначально имеет отнюдь не научный, а только наукообразный публицистическо-пропагандистский или политико-идеологический характер, являясь своего рода интеллектуальной диверсией в отношении традиционных для российской исторической науки взглядов.

Мы полагаем, что подобная избирательность авторов книги «Дорога на Гюлистан...» может быть легко объяснена наличием особого интеллектуального заказа со стороны издателя — Международного института Новейших государств — на написание книги именно такого и ни какого иного содержания. Она должна была мягко и ненавязчиво показать политическому истеблишменту современных закавказских государств — в первую очередь Азербайджана и Грузии, а также Абхазии и Южной Осетии, но исключая при этом Армению, на исторические корни происхождения нынешней национальной государственности этих стран, и тем самым в очередной раз обострить и без того непростые межгосударственные взаимоотношения в регионе, вместе с тем как бы выводя за скобки политическую элиту Армении и эту страну в целом. Иными словами, стратегическая цель рецензируемой книги заключалась именно в том, чтобы исподволь вбить очередной клин в межгосударственные отношения России, Азербайджана и Грузии, подпортив их эмоциональный и историко-культурный фон, что косвенно способствовало бы поддержанию режима благоприятствования в отношениях России и Армении (последняя, как известно, сегодня всецело зависит от прямой и косвенной российской финансовой помощи), в том числе и в вопросе искусственной консервации в «тлеющем» состоянии конфликта вокруг Нагорного Карабаха.

Искусственное и произвольное исключение авторами книги сюжета о присоединении территории современной Армении

ОБЩИЕ ЗАМЕЧАНИЯ

к Российской империи также весьма показательно и симптоматично, хотя российскому завоеванию территории всех остальных современных закавказских стран уделено вполне серьезное и достаточно профессиональное внимание. Такой подход к отображению исторических событий для нас неудивителен и абсолютно понятен, поскольку он полностью соответствует постулатам идеологии современных армянских националистов, не ограничивающих территорию исторической Армении границами региона Закавказья и видящих ее в образе «Великой Армении» как одного из ключевых геополитических игроков во всей Передней Азии. Выше мы уже писали о том, что одним из главных спонсоров Международного института Новейших государств является «Русско-армянское содружество» — московский филиал армянской политической партии «Дашнакцутюн» и Ай Дата, ратующих за восстановление границ Армении в соответствии с условиями так и не вступившего в законную силу Севрского договора 1919 года, в состав которых входили бы земли современной Турции и Азербайджана. Поэтому в угоду или в соответствии с такой идеологической доктриной армянских радикальных националистов, регулярно спонсирующих деятельность Международного института Новейших государств, тема завоевания в первой трети XIX столетия Российской империей территории современной республики Армения вполне осознанно осталась вне географических рамок книги «Дорога на Гюлистан...», хотя это противоречит здравому смыслу и логике рассматриваемого авторами исторического процесса.

На этом вопросе вообще не следовало бы акцентировать столь пристальное внимание, если не одно существенное «но»: авторами рецензируемой книги являются старшие научные сотрудники Центра проблем Кавказа и региональной безопасности МГИМО (У) МИД России М. А. Волхонский и В. М. Муханов, профессиональной обязанностью которых является, как представляется, интеллектуальное обеспечение национальных интересов Российской Федерации в регионе Кавказа и субрегионе Закавказья, а не подготовка далеких от научных исследований пропагандистских материалов в интересах одной из политических партий республики Армения, ориентированных (поскольку они написаны на русском языке) на продвижение национальных интересов Армении в России, а не наоборот, как следовало от них такого ожидать в силу их служебного положения и статуса. По сути, для них написание и издание книги «Дорога на Гюлистан...» явилась зримым выражением наличия конфликта интересов между ревностным исполнением прямых служебных обязанностей и получением вознаграждения за написание книг в интересах не просто третьих лиц, а иностранной политической партии, представляющей в России интересы политической и финансовой элиты другого государства.

В любой цивилизованной стране создание подобной книги является поводом для проведения полномасштабного служебного разбирательства на предмет наличия, как минимум, указанного конфликта интересов, не говоря уже про соблюдение корпоративной этики и лояльности к своей стране. Надеемся, что в самом ближайшем будущем руководство МГИМО (У) МИД России возбудит подобную административную процедуру в отношении М. А. Волхонского и В. М. Муханова, явно позабывших правила академического этикета и профессиональной этики. Не говоря уже о наличии в их действиях явно выраженного конфликта интересов между политическими взглядами и интересами профессиональной деятельности.

Мы уже не раз говорили о том, что «Дорога на Гюлистан...» не имеет введения, обязательной составной частью которого с позиций правил академического этикета является определение и обоснование хронологических и географических рамок работы. Вполне возможно, что неопределенность рамок или нежелание и даже неспособность авторов адекватно обосновать, не показав при этом читателю основных движущих ими причин, как раз и стали причиной того, что они решили вообще пренебречь обязанностью профессионального историка написать эту часть исследования. Вследствие этого у нас в очередной раз возникают серьезные и обоснованные сомнения в добросовестности и академичности подхода авторов к написанию этой книги, а также в возможности вследствие этого называть эту книгу монографией или научным исследованием в том понимании значения этого слова, в каком оно обычно используется.

ОБЩИЕ ЗАМЕЧАНИЯ

3. Неадекватность библиографии книги Отсутствие в книге «Дорога на Гюлистан...» такого общеобязательного элемента композиционной структуры любой научной работы, как введение, лишило нас приятной возможности прочитать источниковедческий и историографический обзор источников и исследований, использованных авторами при написании своей работы. Но поскольку они исходят из ими же продекларированного принципа, что «объяснение и осмысление значения факта, относящегося к прошлому, возможно лишь путем реконструкции исторического контекста этого факта, а не политической конституализации этого факта, сплошь и рядом основанной на незнании», мы в полном соответствии с этим принципом проанализируем содержание раздела «Источники и литература» (с. 372–382), чтобы понять, насколько авторы этой книги знакомы с исследованиями своих коллег, посвященными или в значительной мере касающимися заявленной тематики, оценить широту поля известной им информации, использованной ими для последующего профессионального анализа, а на основании этого узнать, к какой современной научной школе они принадлежат (и принадлежат ли вообще?).

Последнее обстоятельство имеет принципиально важное значение для понимания и оценки содержания работы, поскольку каждая научная школа формирует шкалу своих ценностей и приоритетов, оказывающих влияние на интерпретацию и оценку ее представителями и последователями конкретных общеизвестных фактов, что еще принято называть методологией. Методология определяет для исследователя расстановку приоритетов исследования, актуализируя одни и относя на второй план другие обстоятельства, что в итоге формирует угол зрения, под которым ими рассматривается содержание исторического процесса, явления или эпохи, а это, в свою очередь, определяет или отображает идеологию автора или, как в нашем случае, коллектива авторов. Таким образом, изучив источники и исследования, которые О. Р. Айрапетов, М. А. Волхонский и В. М. Муханов положили в основу своей работы, мы с высокой степенью вероятности можем сделать вывод, какой идеологической концепции они придерживаются, и насколько постулируемые ими идеологические приоритеты и ценОЛЕГ КУЗНЕЦОВ. «ДОРОГА НА ГЮЛИСТАН...»

ности соответствует историческим реалиям и геополитическим интересам современной России.

Итак, список источников и литературы содержит указание 72 ранее опубликованных сборников документов, групповых или единичных нарративных источников и 72 исследований, 6 из которых были изданы на иностранных языках. Из 72 публикаций, использовавшихся авторами в качестве печатных источников, 48 были опубликованы в имперское время, т. е. до 1917 года, 14 — в советское время, 8 — уже после распада СССР. Аналогичную картину мы наблюдаем и в отношении использованных ими исследований, опубликованных на русском языке: из 66 монографий и статей 33 были написаны в имперское время, 13 — в советское, 20 — в последнее двадцатилетие (или новейшее время). Исследования на иностранных языках равномерно распределяются по этим периодам (по 2 в каждом).

Как видно из приведенного выше самого поверхностного анализа источников и исследований по времени их создания и опубликования, мы можем констатировать тот факт, что они в основной своей массе были введены в научный оборот в имперское время, вследствие чего по своему содержанию полностью соответствовали господствовавшей в то время в общественно-политической жизни России великодержавной идеологии. Данное обстоятельство обусловило их содержание, отражавшее и обосновывавшее планы Российской империи по включению региона Кавказа в орбиту своих геополитических интересов с последующим его присоединением и государственно-административной ассимиляцией. Среди источников мы видим документы Государственного Совета Российской империи, императрицы Екатерины II, письма и мемуары выдающихся государственных и военных деятелей России XVIII–XIX столетия — А. Ф. Багговута, А. А. Безбородко, А. Х. Бенкендорфа, С. Д. Бурнашева, А. Р. и С. Р. Воронцовых, А. И. Вяземского, А. П. Ермолова, П. П. Зубова, П. А. Левашова, А. С. Мордвинова, Г. А. Потемкина-Таврического, Н. В. Репнина, И. В. Страхова, А. В. Суворова-Рымникского, С. А. Тучкова, документы французских дипломатов Ж. де Кампредона, А. Лави, Ш. М. де Тайлерана-Перигора, опубликованные в XIX столетии в различных сборниках документов. Однако авторами «Дороги на Гюлистан...» использовались только те исторические

ОБЩИЕ ЗАМЕЧАНИЯ

документы, которые интерпретировали содержание и реализацию «кавказского вектора» российской имперской внешней политики (термин М. А. Волхонского и В. М. Муханова) как поступательное движение России на Юг, обусловленное не обстоятельствами момента или потребностями реализации внешнеполитических задач на иных направлениях, а реализацией заранее определенного и поэтапно расписанного на перспективу плана. При этом использование авторами рецензируемой книги одних источников и исследований и ничем не мотивированный отказ от использования других вызывает явное недоумение и непонимание, наводящие на мысли о склеротической рассеянности или вопиющем невежестве авторов.

В частности, совершенно непонятно и даже необъяснимо, почему они обошли вниманием такие фундаментальные собрания документов и нарративных источников по истории Закавказья имперского времени, как «Военный журнал», «Известия штаба Кавказского военного округа», «Кавказский сборник»8, «Кавказский военный вестник», не говоря уже о сборниках материалов, издававшихся военно-историческим отделом штаба Кавказского военного округа (хотя эти издания как источники как никакие иные соответствуют содержанию их книги9). Также вызывает крайнее Полное название — «Кавказский сборник, издаваемый по указанию Его Императорского высочества Главнокомандующего Кавказской армией», поскольку инициатором его выхода в свет являлся великий князь Михаил Николаевич, родной младший брат императора Александра II.

Укажем только некоторые издания военно-исторического отдела штаба Кавказского военного округа, использование которых существенно повысило бы качество рецензируемой книги: Билев Г. К. Хроника Кавказских войск. Первое продолжение. 1895–1908. Тифлис: Тип. Наместника Кавказского, 1908; Гизетти А. Л. Алфавитный указатель к 1–20 томам «Кавказского сборника». Тифлис:

Тип. Наместника Кавказского, 1899; Гизетти А. Л. Библиографический указатель напечатанным на русском языке сочинениям и статьям о военных действиях русских войск на Кавказе. СПб., 1901; Сборник сведений о Георгиевских кавалерах и боевых знаков отличий Кавказских войск / Сост. А. Л. Гизетти; под ред.

В. А. Потто. Тифлис: Тип. Я. И. Либермана, 1901; Сборник сведений о потерях Кавказских войск во время войн Кавказско-Горской, Персидской, Турецких и в Закаспийском крае 1801–1885 гг. / Сост. А. Л. Гизетти; под ред. В. А. Потто.

Тифлис: Тип. Я. И. Либермана, 1901; Хроника Кавказских войск: В 2-х ч. / Сост.

А. Л. Гизетти; под ред. Н. Н. Чернявского. Тифлис: Тип. Канцелярии Главноначальствующего гражданской частью на Кавказе, 1896.

недоумение отсутствие в рецензируемой работе автохтонных для Кавказа источников, характеризующих отношение местного населения или правящих элит областей (ханств) Центрального и Южного Кавказа к действиям России по их присоединению, завоеванию и экономической ассимиляции, хотя они ранее были опубликованы и в силу этого хорошо известны специалистам (особенно те из них, которые были изданы в советское время)10, наличие сведений из которых не только бы существенно обогатило и украсило содержание книги, но и продемонстрировало бы Не претендуя на всеобъемлющий перечень опубликованных в имперское и советское время работ по истории Центрального Кавказа, тематически и хронологически близких содержанию книги «Дорога на Гюлистан...», укажем лишь некоторые из них, наиболее известные: Армяно-русские отношения в первой трети XVIII века: В 2-х тт. / под ред. А. Р. Иоаннесяна. Ереван: АН АрмССР, 1967; Бакиханов А. К. Гюлистан-и Ирам. Баку: Элм, 1991; Документы по истории Баку (1810–1917). Баку: Азернешр, 1978; Документы по русской политике в Закавказье: Издание особой комиссии при МИД Азербайджанской Республики.

Вып. 1. Баку: Правительственная типография газеты «Азербайджан», 1920; Керим Ага Фатех, Краткая история шекинских ханов / пер. А. Дадашев, Ф. Бабаев. Баку: Элм, 1958; Мирза Адыгезал-бек. Карабах-Наме / пер. В. Н. Левиатова.

Баку: Изд-во АН АзССР, 1950; Мирза Джамал Джеваншир Карабахский, Тарих-и Карабаг / пер. Ф. Бабаева. Баку: Изд-во АН АзССР, 1989; Новая история Ирана.

Хрестоматия (собрание документов по истории Ирана в новое время). М.: Международные отношения, 1988; Присоединение Азербайджана к России и его прогрессивные последствия в области экономики и культуры / под ред. А. Н. Гулиева, В. Д. Мочалова. Баку: Изд-во АН АзССР, 1955; Переписка на иностранных языках Грузинских царей с Российскими государями от 1639 г. по 1770 г. СПб.:

Тип. Импер. Акад. наук, 1861; Присоединение восточной Армении к России: Сб.

документов: В 2-х тт. Ереван: Изд-во АН АрмССР, 1972, 1978; Хаджи Сеид Абдул Гамид. Родословная Шекинских ханов и их потомков / пер. Ф. Бабаев, Баку, Элм, 1958. Хубов Е. Описание достопамятных происшествий, в Армении случившихся в последние тридцать лет, т. е. от Патриаршества Симеонова (1779 г.) до года. СПб.: Типография И. Ионессова, 1811; Эзов Г. А. Начало сношений Эчмиадзинского патриаршего престола с русским правительством: Историческое исследование по неизданным документам. Тифлис: Тип. М. Мартиросянца, 1901;

Эзов Г. А. Сношения Петра Великого с армянским народом. Документы, извлеченные из Московского Главного и С.-Петербургского архивов Министерства иностранных дел, Австрийского придворного и государственного архива, Королевско-Баварского тайного государственного архива и других учреждений (Доложено в заседании историко-филологического отделения Императорской Академии наук 8 января 1897 г.). СПб.: Тип. Импер. Акад. наук, 1898.

ОБЩИЕ ЗАМЕЧАНИЯ

пристрастным читателям масштаб и уровень творческого взаимодействия авторов книги «Дорога на Гюлистан...» с их современными закавказскими коллегами. Однако этого ими сделано не было, что дает основание сомневаться в широте профессиональных взглядов О. Р. Айрапетова, М. А. Волхонского, В. М. Муханова на избранный ими предмет научного изучения и осмысления и полноте их представлений о фактически имеющемся на сегодняшний день объеме и направлении научных исследований (не только в России, но и в мире) — как источниковедческих, так и историографических и собственно исторических — по заявленной ими тематике.

Нарочитая фрагментарность источниковедческих познаний и стремление авторов рецензируемой книги умышленно ограничить круг источников может быть наглядно проиллюстрирована на следующем примере: в составленном ими списке источников и литературы на с. 377 указана работа А. А. Цагарели «Грамоты и другие исторические документы XVIII столетия, относящиеся к Грузии» (СПб.: Тип. В. Ф. Киршбаума, 1891). Однако, к сожалению, им оказалось невдомек, что этот выдающийся для своего времени историк и филолог в конце XIX — начале ХХ века издал еще несколько сборников документов по истории дипломатии и на их основании написал ряд историографических работ, не менее существенных и значимых для исторической науки и имеющих самое прямое отношение к теме их публикации11. К слову, эти работы находятся в свободном доступе на сайте Российской государственной библиотеки, и если бы они изначально озаботились проведением организованного и полномасштабного библиографического поиска, то легко смогли бы получить эти источники в свое распоряжение. Однако они не предприняли никаких действий в этом направлении.

По этой же самой причине им оказалось неизвестным еще одно хорошо знакомое специалистам в области истории международных отношений России многотомное собрание междуЦагарели А. А. Переписка грузинских царей и владетельных князей с государями российскими в XVIII столетии. СПб.: Тип. В. Ф. Киршбаума, 1890; Цагарели А. А. Непререкаемые права Грузии на признание ее независимости и на восстановление ее государственных границ. Тифлис: б. и., 1919.

народных договоров имперского периода под редакцией Фридриха-Фромгольда Мартенса12. Такой подход никак не соответствует изначально патетически заявленному ими принципу, что «объяснение и осмысление значения факта, относящегося к прошлому, возможно лишь путем реконструкции исторического контекста этого факта, а не политической конституализации этого факта, сплошь и рядом основанной на незнании», хотя как нельзя лучше характеризует отношение авторов книги «Дорога на Гюлистан...»

к своим профессиональным обязанностям и читателям. Вместе с тем нам не следует забывать, что М. А. Волхонский и В. М. Муханов являются старшими научными сотрудниками Центра проблем Кавказа и региональной безопасности МГИМО (У) МИД России, и им попросту стыдно не знать о существовании фундаментальных собраний источников в сфере их непосредственной профессиональной деятельности, а если и знать, то не использовать их в своей научно-исследовательской работе, равно как и опубликованного еще в имперское время Журнала посольства генерала от артиллерии А. П. Ермолова в Персию для ведения переговоров по демаркации границы по итогам русско-персидской войны 1804–1813 гг. Если авторы «Дороги на Гюлистан...» объективно не имеют целостного представления об объеме и разнообразии российских источников по заявленной ими тематике, происхождение которых было обусловлено реализацией внешнеполитических задач России в отношении Кавказского региона во второй половине XVIII — первой четверти XIX века, о чем наглядно свидетельствует список источников и литературы рецензируемой книги, то вполне объяснимым и даже логичным выглядит тот факт, что им абсолютно неведомы иностранные источники на этот предмет, особенно британского происхождения, даже несмотря на то, что British Foreign Office никогда не делал секрета из их существования, в том числе и потому, что британская дипломатия в начале XIX столетия в защите своих геополитических интересов в Индии Мартенс Ф.-Ф. Собрание трактатов и конвенций, заключенных Россией с иностранными державами: в 15-ти тт. СПб.: Тип. МПС, 1874–1909.

Выписки из журнала российского посольства в Персию 1817 года // Отечественные записки. 1827. № 92; 1828. № 93–95; Журнал посольства генерала А. П. Ермолова. М.: Университетская тип., 1863.

ОБЩИЕ ЗАМЕЧАНИЯ

чужими руками, натравливая Персию на Российскую империю, достигла значительных успехов и побед. Первыми в их ряду мы должны назвать мемуары В. Прайса (William Price)14, секретаря и переводчика британского посольства в Персии в 1811–1813 гг.

и неоднократно переиздававшийся двухтомник Дж. В. Кая (John William Kaye)15, биографа и публикатора документов дипломатической корреспонденции генерал-майора Джона Малколма, посла Великобритании в Персии в годы русско-персидской войны 1804–1813 гг. Эти источники имеют самое непосредственное отношение к тематике книги «Дорога на Гюлистан...» хотя бы потому, что главным посредником во время русско-персидских переговоров в Тифлисе в 1812–1813 гг., приведших впоследствии к заключению Гюлистанского договора, был британский дипломат, руководитель дипломатической миссии в составе посольства генерала Д. Малкомла в Персии сэр Гор Оусли (Gore Ouseley), удостоенный за заслуги перед Россией в этом деле орденом Св. Александра Невского, благодарностью Государственной коллегии Министерства иностранных дел и пожалованный золотой табакеркой, украшенной бриллиантами и вдобавок ко всему избранный почетным членом Петербургской академии наук.

Детальный обзор и анализ содержания англоязычных источников и исследований по истории Закавказья в период его нахождения под властью Персии, а также в период борьбы за господство в регионе между ней и Россией был выполнен старшим научным сотрудником Института истории им. А. А. Бакиханова НАН Азербайджана, кандидатом исторических наук Н. Р. Гезаловой в историографической монографии «Вопросы истории Азербайджана XVIII в. (на основе англоязычных источников и исследований)»16.

Price William. Journal of the British Embassy to Persia, embellished with numerous views taken in India and Persia, also, a Dissertation upon the Antiquates of Persepolls, by William Price. London, 1825.

Kaye, John William. The Life and Correspondence of Major-General Sir John Malcolm, G. C. G., late envoy to Persia, and governor of Bombay from unpublished letters and journals by John William Kaye. In 2 Volumes. London: Smith, Elder and Co., 1856.

Гезалова Н. Р. Вопросы истории Азербайджана XVIII в. (на основе сведений англоязычных источников и исследований). Баку–М.: Институт истории им. А. А. Бакиханова НАН Азербайджана, 2010.

Эта монография, изданная (в отличие от значительного количества работ современных азербайджанских исследователей) не только на азербайджанском, но и на русском языке, а поэтому доступная для ознакомления российским историкам, содержит развернутые аннотации нескольких десятков мемуаров, путевых записок, журналов и отчетов официальных делегаций и посольств с участием подданных британской короны, посещавших Россию, Персию, Османскую империю и Закавказье в XVIII столетии (доступ к содержанию этой монографии в интернете абсолютно свободен). Ни для кого не секрет, что на всем протяжении XVIII и в первой четверти XIX века Россия не только проводила свой внешнеполитический курс в Закавказье, но еще и противодействовала там внешнеполитическим устремлениям Великобритании и наполеоновской Франции, но это обстоятельство, судя по номенклатуре списка источников, использованных при написании своей книги О. Р. Айрапетовым, М. А. Волхонским, В. М. Мухановым, не только выпало, но даже изначально не попадало в поле их внимания, хотя в полной мере относится к сфере компетенции Центра проблем Кавказа и региональной безопасности МГИМО (У) МИД России. Факт того, что источники и исследования британского происхождения никак не были востребованы со стороны авторов книги «Дорога на Гюлистан...» и не приняты ими во внимание, еще раз наглядно свидетельствует если не о низком уровне их профессионализма, то о крайней тенденциозности их подхода к отбору научной литературы, на основании которой они писали свою книгу. Все это бросает тень невежества и на то заведение, в стенах которого они в настоящее время работают.

Поэтому мы уже не удивляемся тому, что авторы рецензируемой книги прошли мимо и даже не взглянули в сторону такого интересного и познавательного по содержанию комплекса источников, как российская журналистика и периодическая печать рассматриваемого ими периода времени. Во второй половине XVIII — первой четверти XIX столетия в обеих российских столицах успешно издавался достаточно широкий для того времени спектр газет и журналов, среди которых в первую очередь следует назвать «Санкт-Петербургские ведомости», «Московские ведомости», «Аврору», «Московский телеграф», «Полярную звезду», «СеОБЩИЕ ЗАМЕЧАНИЯ верную пчелу», «Библиотеку для чтения», на страницах которых публиковались корреспонденции или исторические очерки, воспоминания и мемуары о событиях на Кавказе. Если бы О. Р. Айрапетов, М. А. Волхонский и В. М. Муханов приложили минимальные усилия в этом направлении, то без особого труда нашли бы целый ряд занимательных по содержанию и содержащимся в них оценкам событий корреспонденций с театра военных действий, как это сделали мы17. Пренебрежение к источниковедческим поискам в периодической печати (в том числе и специализированной — общественно-научной) привели к тому, что «Дороге на Гюлистан...» оказалось не по пути с такими источниками, имеющими самое непосредственное отношение к проблематике работы, указанной в ее подзаголовке, как «Проект экспедиций в Индию, предложенных Наполеоном Бонапартом императорам Павлу и Александру I в 1800 и в 1807–1808 годах» А. А. Баторского18, сходными с ним по названию статьями в историческом журнале «Русская старина»19 или близкие по тематике статьи в журналах «Отечественные записки» и «Кавказская старина» (ряд статей, публиковавшихся некоторыми авторами в этих изданиях, например, Е. Г. Вейдентаумом, были изданы впоследствии отдельными сборниками)20.

Поход князя Павла Дмитриевича Цицианова в Карабахскую область // Аврора (Москва), 1806, т. III, № 1, с. 97–107; Муханов П. А. Взятие Гянджи // Московский телеграф, 1825, т. V, с. 242–250.

Баторский А. А. Проект экспедиций в Индию, предложенных Наполеоном Бонапартом императорам Павлу и Александру I в 1800 и в 1807–1808 годах // Сборник географических, топографических и статистических материалов по Азии: Издание военно-ученого комитета Главного штаба. Вып. XXIII. СПб.: Военная типография, 1886.

Проект русско-турецкой экспедиции в Индию. 1800 // Русская старина, 1873, т. VII, с. 401–409; План похода в Индию в том виде, в котором он был договорен между Бонапартом и Павлом I // Русская старина, 1876, т. ХV, с. 216–217;

Письма императора Павла к атаману Донского войска генералу от кавалерии Орлову 1-му // Русская старина, 1873, т. VIII, с. 409–410.

Вейденбаум Е. Г. Закавказский поход графа Тотлебена в 1769–1771 гг. // Кавказские этюды (Тифлис), 1901, с. 146–193; Радожицкий И. Т. Историческое известие о походе российских войск в 1796 году в Дагестан и Персию под командою графа Валериана Александровича Зубова // Отечественные записки, 1827, ч. 31. № 87, с. 128–168; № 88, с. 267–315.

Подводя итог сказанному выше, мы вполне обоснованно можем утверждать, что при работе над своей книгой О. Р. Айрапетовым, М. А. Волхонским и В. М. Мухановым была изучена и проанализирована только незначительная часть ранее введенных в научный оборот и поэтому хорошо известных прочим исследователям, даже не специализирующимся на проблематике кавказской истории, источников, относящихся к периоду второй половины XVIII — первой четверти XIX века. В силу этого обстоятельства их работа вряд ли может рассматриваться в качестве добротного академического, не говоря уже о его фундаментальности, издания и должна восприниматься читающей публикой скорее как беллетристическое произведение на историческую тему.

Переходя от источниковедческой к историографический критике содержания библиографии работы О. Р. Айрапетова, М. А. Волхонского и В. М. Муханова, мы вынуждены констатировать крайне низкий уровень их знакомства даже с заголовками ранее изданных по заявленной ими тематике исторических исследований.

Достаточно сказать, что в списке использованных ими источников и литературы мы не увидели единственного ранее изданного в постсоветской России историко-политологического монографического исследования — книги Г. А. Акопяна и В. К. Осипова «Гюлистан: страницы истории»21, специально посвященного теме Гюлистанского договора, его истоков и последствий. Данное обстоятельство позволяет нам ответственно утверждать, что авторы книги «Дорога на Гюлистан...» вообще не проводили какого-либо целенаправленного историографического исследования по заявленной ими тематике, поскольку указанное издание после ввода в поисковую строку электронного каталога Российской государственной библиотеки слова «Гюлистан» в результатах поиска указывается первым. На этом фоне уже не вызывает никакого удивления или возмущения то обстоятельство, что им также оказалось неведомо и единственное военно-историческое исследование имперского периода отечественной истории, специально посвященное войне Акопян Г. А., Осипов В. К. Гюлистан: страницы истории. Ростов н/Д: Феникс, 1998.

ОБЩИЕ ЗАМЕЧАНИЯ

1804–1813 гг.22, что лишний раз и вполне наглядно свидетельствует о низком уровне их знакомства с периодическими источниками, публиковавшими в имперской России научные исследования.

Анализ номенклатуры наименований исследований, использованных при написании рецензируемой книги, позволяет говорить, что ее теоретическую основу составляют работы выдающихся российских военных историков имперского времени — генераллейтенанта Н. Ф. Дубровина, являвшегося академиком-секретарем Петербургской академии наук, генерала от инфантерии и сенатора П. О. Бобровского, генерал-лейтенанта М. И. Богдановича, генерал-майора А. В. Висковатова, профессора полковника А. Г. Кавтарадзе, генерал-лейтенанта и сенатора А. И. Михайловского-Данилевского, начальника штаба войск Кавказской линии генерал-майора А. Н. Петрова, начальника военно-исторического отдела штаба Кавказского военного округа генерал-лейтенанта В. А. Потто. Однако среди этой плеяды великих представителей российской военно-исторической науки мы почему-то не видим имени Д. Н. Бантыш-Каменского, автора многотомного собрания жизнеописаний выдающихся российских полководцев, в том числе и покорителей Кавказа23, без которого даже беглый взгляд на список источников и литературы «Дороги на Гюлистан...» обнаруживает его неполноту (наверное, это произошло потому, что он делал служебную карьеру по линии Министерства внутренних дел Российской империи, а не в составе вооруженных сил). Нет в нем и являющихся классическими для отечественной исторической науки XIX столетия трудов А. Г. Брикнера24 и Н. К. Шильдера25, хотя они относятся скорее к политической, чем к военной истории, Смирнов К. Русско-персидская война 1803–1813 с персидской точки зрения // Известия штаба Кавказского военного округа. 1913, № 36.

Бантыш-Каменский Д. Н. Биографии российских генералиссимусов и генерал-фельдмаршалов с 48 портретами: В 3-х тт. СПб.: Тип. III департамента Министерства государственных имуществ, 1840.

Брикнер А. Г. История Екатерины II: В 3-х тт. СПб.: Тип. А. С. Суворина, 1885; Брикнер А. Г. Иллюстрированная история Екатерины II. СПб.: Тип. А. С. Суворина, 1885.

Шильдер Н. К. Император Александр Первый. Его жизнь и царствование:

В 4-х тт. СПб.: Тип. А. С. Суворина, 1897–1898; Шильдер Н. К. Император Павел Первый. СПб.: Тип. А. С. Суворина, 1901.

из-за чего вполне могли быть упущены из виду О. Р. Айрапетовым, М. А. Волхонским и В. М. Мухановым, подзаголовок работы которых «Из истории российской политики на Кавказе во второй половине XVIII — первой четверти XIX в.», памятуя об их особой приверженности к описаниям военного компонента процесса присоединения и последующей колонизации Кавказа в составе Российской империи, должен звучать так: «Из истории российских завоеваний на Кавказе во второй половине XVIII — первой четверти XIX в.».

Демонстрируя всем содержанием историографии своей книги приверженность принципу «война — последний довод королей», авторы «Дороги на Гюлистан...» напрочь потеряли из поля своего зрения работы российских и зарубежных исследователей, связанных с изучением исторических аспектов российской внешней политики Российской империи и международных отношений с ее участием во второй половине XVIII — первой четверти XIX века. Данный факт вызывает крайнее удивление хотя бы потому, что М. А. Волхонский и В. М. Муханов являются старшими научными сотрудниками Центра проблем Кавказа и региональной безопасности МГИМО (У) МИД России, а поэтому кому как не им заниматься изучением истории дипломатии, а не политических аспектов военной истории, для чего существуют иные научно-исследовательские учреждения, подведомственные Министерству обороны РФ. Вроде бы именно его авторы рецензируемой книги продемонстрировали заголовком первой части композиционной структуры своей работы или «Вместо предисловия» — «Непохожие близнецы: Балканы и Закавказье в российской политике», — но дальше этой демонстрации почему-то не пошли. Из 72 исследований, указанных в списке литературы и источников рецензируемой книги, только 3 или 4 непосредственно относятся к истории дипломатии или международных отношений, остальные — к военной или социально-политической истории и этнографии России имперского периода ее истории.

Вполне возможно и даже правдоподобно, что данное обстоятельство также сыграло свою немаловажную роль в том, что «Дорога на Гюлистан...» вышла в свет под грифом именно Международного института Новейших государств, а не МГИМО (У) МИД России.

Вместе с тем для расширения научного кругозора О. Р. Айрапетова, М. А. Волхонского и В. М. Муханова мы должны сообщить им

ОБЩИЕ ЗАМЕЧАНИЯ

достаточно длинный перечень великолепных трудов по истории отечественной дипломатии, тематически и содержательно имеющих самое прямое отношение к рассматриваемому ими региону и периоду времени, т. е. к Кавказу и отдельным его субрегионам во второй половине XVIII — первой трети XIX века, авторами которых являются известные российские историки, юристы, кавказоведы З. Д. Авалов, Б. П. Балаян, С. К. Бушуев, Е. И. Дружинина, О. И. Елисеева, С. П. Жигарев, О. В. Орлик, Н. А. Смирнов, А. В. Фадеев26.

Этот список может быть существенно дополнен и расширен за счет указания переведенных на русский язык общепризнанных в мировой исторической науке работ ряда выдающихся иностранных авторов — Ф. Боденштедта, А. Валлотона, А. Вандаля, А. Дебидура, Г. Дельбрюка, А. М.-Ф. Руира, А. Труайя27. С позиций академического этикета авторы рецензируемой книги также вполне могли Авалов З. Д. Присоединение Грузии к России. СПб.: Тип. А. С. Суворина, 1901; Балаян Б. П. Дипломатическая история русско-иранских войн и присоединение Восточной Армении к России. Ереван: Изд-во АН АрмССР, 1988;

Бушуев С. К. Из истории внешнеполитических отношений в период присоединения Кавказа к России (20–70-е гг. XIX в.). М.: Изд-во АН СССР, 1955; Дружинина Е. И. Кючук-Кайнарджийский договор 1774 г. (его подготовка и заключение).

М.: Изд-во АН СССР, 1955; Елисеева О. И. Переписка Екатерины II и Г. А. Потемкина в период первой русско-турецкой войны (1787–1791 гг.): Историографическое исследование. М.: Русский архив, 1997; Елисеева О. И. Геополитические проекты Г. А. Потемкина. М.: Эксмо, 2000; Жигарев С. П. Российская политика в Восточном вопросе (ее история в XVI–XIX веках, критическая оценка и будущие задачи): Историко-юридические очерки: В 2-х тт., М.: Университетская тип., 1896; Орлик О. В. Россия в международных отношениях. 1815–1829 гг. (От Венского конгресса до Адрианопольского мира). М.: Наука, 1998; Смирнов Н. А. Политики России на Кавказе в XVI–XIX вв. М.: Изд-во соц.-полит. лит-ры, 1958. Фадеев А. В. Россия и Восточный кризис 20-х годов XIX века. М.-Л.: Изд-во АН СССР, 1958;

Фадеев А. В. Россия и Кавказ в первой трети XIX в. М.: Изд-во АН СССР, 1962.

Боденштедт Ф. Народы Кавказа и их освободительные войны против русских (1823–1831) / пер. с нем. М. Исаева. Махачкала: Дагест. книжн. изд-во, 1996;

Валлотон А. Александр I. М.: Прогресс, 1991; Вандаль А. Наполеон и Александр I.

Франко-русский союз во время первой Империи: В 4-х тт. СПб.: Знание, 1910– 1913; Дебидур А. Дипломатическая история Европы 1814–1878: в 2-х тт. Ростов н/Д: Феникс, 1995; Дельбрюк Г. История военного искусства в рамках политической истории: В 3-х тт., СПб.: Питер, 1996; Руир А. М.-Ф. Англо-русское соперничество в Азии в XIX веке / пер. Н. М. Сухотина. М.: Пролетарий, 1924; Труайя А.

Александр I: Северный сфинкс. М.: Эксмо, 2008.

бы включить в список источников и литературы несколько актуальных для тематики их работы диссертационных исследований по историческим наукам, защищенных в СССР и России28, чтобы показать читателям степень своей осведомленности о современных взглядах на рассматриваемую ими проблематику. Но и этого не было сделано, и вместе этого они предпочли ссылаться на собственные публикации. Поэтому мы с полным основанием можем утверждать, что профессиональные познания авторов «Дороги на Гюлистан...» не отличаются широтой и систематичностью, им объективно не присущ широкий академический взгляд на изучаемую тему, им явно недостает глубины знакомства с материалом, чтобы делать выводы, достойные внимания профессионального сообщества российских историков и политологов.

Поскольку О. Р. Айрапетов, М. А. Волхонский и В. М. Муханов объективно не знают о существовании трудов классических или современных мэтров исторической науки (и просто исследователей), или забыли о них, то абсолютно не имеет смысла обсуждать или осуждать Бухлак Н. В. Военно-дипломатическая деятельность государственных органов России по обеспечению приоритета в решении «восточного вопроса»

в XIX веке: дис... докт. ист. наук. М.: МПИ ФСБ России, 2006; Гулиа Д. Г. Русско-турецкая война 1806–1812 гг. и Англия: дис.... канд. ист. наук. М.: МГУ им. М. В. Ломоносова, 1975; Зеленева И. В. Россия в системе международных отношений (XVIII — первая половина XIX в.): геополитический и геостратегический аспекты: дис... докт. ист. наук. СПб.: СПбГУ, 2006; Ибрагимова И. И. Военно-дипломатический аспект деятельности России в Дагестане в контексте международных отношений в последнее четверти XVIII — начале XIX в.: дис.... канд. ист. наук. Махачкала: ДГПУ, 2010; Мамаев М. И. Отношения политических образований Нагорного Дагестана с Россией в XVIII — начале XIX в.: дис.... канд. ист. наук. Махачкала: ДГУ, 2010; Орлов А. А. Проблема нового мирового порядка в отношениях Великобритании и России в первой половине XIX века: дис.... докт. ист. наук. М.:

МГГУ им. М. А. Шолохова, 2009; Пасько Е. А. Колонизационная политика России (вторая половина XVIII — первая четверть XIX в.): дис.... канд. ист. наук Ростов н/Д: РГУ, 2003; Рябиков А. Н. Военно-дипломатический аспект деятельности России на Кавказе в контексте международных отношений в первой трети XIX века:

Дис.... канд. ист. наук. Армавир: АрмГПУ, 2007; Якубова И. И. Политика России на Северном Кавказе в системе международных отношений (XVIII — первая половина XIX в.): Дис.... докт. ист. наук.. Нальчик: КБГУ им. Х. М. Бербекова, 2004;

Davudov Q.. XIX srin I otuzilliyind ran-Rusiya mnasibtlri Iran Tarixnasliinda.

Nam. dissert. avtoreferat. AMEA Tarix nstitutu, Bak, 2006.

ОБЩИЕ ЗАМЕЧАНИЯ