«Соснина Т.Н. СТОИМОСТЬ: ИСТОРИКО-МЕТОДОЛОГИЧЕСКОЕ ИССЛЕДОВАНИЕ Самара, 2005 ББК У02 (0) в 8 Стоимость: историко-методологическое исследование. Учебное пособие. Т.Н. Соснина: Самар. гос. аэрокосм. ун-т, Самара, 2005 ISBN ...»

Министерство образования и науки Российской Федерации

Федеральное агентство по образованию

Государственное образовательное учреждение высшего

профессионального образования

САМАРСКИЙ ГОСУДАРСТВЕННЫЙ АЭРОКОСМИЧЕСКИЙ

УНИВЕРСИТЕТ им. академика С.П. КОРОЛЕВА

Российская экологическая академия Самарское региональное отделение

Соснина Т.Н.

СТОИМОСТЬ: ИСТОРИКО-МЕТОДОЛОГИЧЕСКОЕ

ИССЛЕДОВАНИЕ

Самара, 2005 ББК У02 (0) в 8 Стоимость: историко-методологическое исследование. Учебное пособие. Т.Н. Соснина:

Самар. гос. аэрокосм. ун-т, Самара, 2005 ISBN Настоящая книга представляет собой историко-методологическое исследование интегральной природы стоимости, начиная с доклассического периода и завершая современными ее интерпретациями. Аргументируется вывод о целесообразности перехода к трехкритериальной теории стоимости, где используется методологический инструментарий теории трудовой стоимости и теории предельной полезности в контексте экологической составляющей.

Акцентируется внимание на проблемах отечественного образования с учетом кризисного состояния мировой экономической науки и задач российской высшей школы.

Учебное пособие предназначено для студентов, аспирантов, преподавателей, научных работников, всех, кто стремится приобрести знания в области экономической истории и методологии.

© Соснина Т.Н. ISBN Моему внуку

ЦЕЛИНУ ЯРОСЛАВУ ВЛАДИМИРОВИЧУ,

и его сверстникам, вступившим в третье тысячелетие п о с в я щ а ю… Критическое отношение к действительности – естественное мироощущение человека, который находится в начале своего жизненного пути.

Важно, чтобы с годами это чувство становилось основой созидания и мудрости.

Следуйте наставлениям древних: «Тот, кто учится, не размышляя, впадает в заблуждение;

тот, кто размышляет, не желая учиться, окажется в заблуждении».

Помните, годы летят подобно волшебной птице! Ничего не откладывайте на будущее: оно создается Вами сегодня!

Думайте, дерзайте, верьте в свою звезду!

Она есть у каждого! Но свет и тепло ее чувствует тот, кто постоянно изменяет себя и мир в лучшую сторону!

Т.Н. Соснина СТОИМОСТЬ:

историко-методологическое исследование Часть первая СТОИМОСТЬ:

экономический, экологический и социальный аспекты Часть вторая

ПРЕДИСЛОВИЕ

«Мы стремимся познать историю как некое целое, чтобы тем самым понять и себя.

История является для нас воспоминанием, о В настоящее время происходит масштабное переосмысление методологии научных исследований. Налицо стремление отойти от упрощенных, узкоспециализированных подходов к комплексным, междисциплинарным.

Линейные причинно-следственные зависимости все чаще уступают место многофакторным, позволяющим выявить множество следствий, в том числе несовместимых друг с другом.

Экономическая наука представляет собой один из проблемных ареалов, в рамках которого идет поиск ответов на вопросы теоретического и практического порядка с использованием системной методологии, результатом которого может стать радикальная смена типа мышления, переход на качественно новый уровень осмысления мира, когда каждый объект, явление предстанет в виде совокупности многих измерений. Ученые пытаются решать свои задачи, учитывая трансформацию исторического процесса: «Стихия рынка сегодня дополняется целенаправленным регулированием и управлением: рынок сочетается с планированием, в том числе стратегическим, включающим концепции долгосрочного развития национальной экономики. Индивидуальная частная собственность успешно функционирует наряду с государственной, кооперативной, акционерной, утверждаются варианты смешанной экономики – своеобразного компромисса некогда взаимоисключающих форм собственности» (Алтухов В.Л. Многомерный мир третьего тысячелетия Мировая экономика и международные отношения, 2000, № 7, с. 37).

Зарубежные экономисты рассматривают поиск новой научной парадигмы и методологии постижения сути современных экономических процессов как одну из важнейших задач. Причина? Кейнсианство, неоклассика, институционализм оказались не в состоянии удовлетворительно объяснить ход и возможные тенденции развития современной экономики. Факт долговременного лидерства не явился достаточным аргументом их объективного превосходства по значимым критериям научного и социального прогресса. Занг В.Б. Синергетическая экономика. Время и перемены в нелинейной экономической теории. - М.:

Мир, 1999; Алтухов В.Л. Многомерный мир третьего тысячелетия // Мировая экономика и международные отношения, 2000, № 7; Евстигнеева Л., Евстигнеев Р. От стандартной экономической теории к экономической синергетике //Вопросы экономики, 2001, №10; Хиценко В.Е. Несколько шагов к новой системной методологии //Социс, 2001, № 3; Блауг М. Методология экономической науки, или как экономисты объясняют.- М., 2004;

Ананьин О. Экономическая наука: как это делается и что получается?// Вопросы экономики, 2004, № 2;

Нусратуллин В. О преодолении некоторых ложных постулатов экономической теории // Общество и экономика, 2004, № 5-6; Николаева У.Г. Методология современных экономических исследований и проблема архаических структур // Экономический анализ: теория и практика, 2005, № Растущее беспокойство по поводу состояния экономической науки четко обозначилось в работах Марка Блауга – одного из «отцов-основателей», признанных лидеров западной экономической методологии.

«Современная экономическая наука больна. Она все более превращается в интеллектуальную игру ради самой игры, независимую от ее практической значимости. Экономисты постепенно подменили свой предмет, обратив его в некую социальную математику, в которой аналитическая строгость – это все, а эмпирическая адекватность – ничто. В результате наше понимание того, как функционируют реальные рынки стало едва ли не меньшим, чем было у Адама Смита и Леона Вальраса… Неудивительно, что мы как профессиональное сообщество оказались хуже чем бесполезными, когда начали давать советы правительству стран Восточной Европы, как им переходить от командной экономики к рыночной. Поистине многое в современной микроэкономике можно уподобить географии, состоящей исключительно из схем городских улиц, и без какихлибо карт о том, как попасть в этот город из других городов и сел. Даже макроэкономика пала жертвой пустого формализма».

Картина современного состояния западной экономической науки, по Блаугу, есть «мрачная», усыпляющая схоластика (Blaug M. UgLy Currents in Modern Economics. Jn: Facts and Fiction in Economics. Models, Realism and Social Construction. Ed. By U. Maki. P.35-56.- Цит. По Ананьину О. Экономическая наука: как это делается и что получается? // Вопросы экономики, 2004, № 2, с. 149, 152-153).

На вопрос «Куда движется человечество?» экономическая мысль конца ХХ – начала ХХ1 века ответа не дает. Мир третьего тысячелетия оказался в состоянии многофакторной неопределенности, которая таит немало опасностей и невзгод (См.: Пороховский А.А. Вектор экономического развития. – М., 2002).

Перед отечественной наукой со всей остротой встали вопросы, связанные с необходимостью выбора приемлемого языка экономических теорий и базовых моделей для анализа специфической российской действительности. Без этого определение меры результативности краткосрочных и долгосрочных наших перспектив не представляется возможным. Действительно, какое хозяйство нам следует создавать – рыночное или нерыночное, если рыночное, то какого типа (социальное, смешанное, корпоративное)? Что в будущей экономике должно стать первоочередным? И, наконец, каково должно быть содержание и смысл системы профессионального экономического образования России сегодня?

Ответы на эти вопросы остаются открытыми.

Поскольку современная западная экономическая наука не может объяснить происходящее, а Россия ориентируется на ее постулаты, мы постоянно наступаем на грабли не только собственного, но и западного «производства».

Принесет ли пользу Отечеству чрезмерное рвение, которое обнаружилось в последнее десятилетие к копированию принципов западной рыночной экономики;

стремление «увековечить» их в миллионных тиражах учебников и пособий для студентов наших вузов?

Все это тревожит и заставляет искать пути решения наболевших проблем.

Что предлагает автор?

С нашей точки зрения целесообразно проведение историко-методологического исследования прошлых эпох и народов с акцентом на выявление интегральных качеств феномена стоимости-ценности.3 Аргументом в пользу такого «прочтения» служит то, что именно стоимость на протяжении всей истории экономической мысли была и остается объектом научных споров, результаты которых влияли на практику хозяйственного строительства. Стоимостные отношения были причиной и прямых столкновений теоретиков, практиков вплоть В большинстве европейских языков понятия «ценность» и «стоимость» обозначаются одним общим термином: Wert - в немецком, value - в английском, valeur - во французском, valor - в испанском, valore - в итальянском.

К.Маркс в «Теориях прибавочной стоимости» пишет: «Бейли и другие замечают, что слова «value, valeur» (ценность, стоимость. – Ред) выражают свойство, принадлежащее вещам. И действительно, они первоначально выражают не что иное, как потребительную стоимость вещей для человека, такие свойства, которые делают их полезными или приятными для человека и т.д. Потребительная стоимость выражает природное отношение между вещами и людьми, фактически – бытие вещей для человека». И еще. « Der Wert (ценность, стоимость.- Ред.) вещи есть на деле ее собственное virtus (сила, доблесть, достоинство, превосходное качество.- Ред)» (Маркс К., Энгельс Ф. Соч., т. 26, часть III, с. 307).

Автор интерпретирует «стоимость» как ценность, определяемую субъективными предпочтениями, учитывающими объективные свойства вещей (процессов). Потребительная стоимость взаимосвязана со стоимостью как объективное (природное) связано с субъективным (социальным), образующими природносоциальное (объективно-субъективное) качество-количество материального и духовного мира.

до полного отрицания значимости используемого той или иной школой, направлением их методологического инструментария. Феномен стоимости выступал своеобразным катализатором, образуя проблемные зоны, где решались (удачно, неудачно - другой вопрос) злободневные социально-экономические проблемы теории и практики.

Изучение основных вех развития стоимостных отношений прошлых времен помогает осмыслить современную ситуацию с учетом уроков прошлого.

Проблема стоимости и стоимостных отношений вошла в круг научных интересов автора, начиная с 70-х годов. В монографиях «Предмет труда.

Философский анализ» (Изд-во Саратовск. ун-та, 1976); «Предмет труда и современное производство (Изд-во Саратовск. ун-та, 1984) была предпринята первая попытка ее осмысления. Вторая имела результатом публикацию монографии «Материальные потоки производства. Теория функционирования»

(Самар. аэрокосм. ун-т. Самара, 1997), где вниманию читателей предлагался методологический анализ процесса труда, сопровождающийся выявлением базовых экономических, экологических, эргономических, социальных, психологических и политологических его параметров. Деятельность в сфере материального производства иллюстрировалась двадцатью шестью моделями с учетом статического и динамического состояний, одномоментных и разномоментных, внутренних и внешних, количественных и качественных, горизонтальных, вертикальных ее характеристик. Такое исследование позволило автору поставить вопрос об информационных аналогах природного и социального начал материального производства, а это, в свою очередь, делало необходимым обращение к феномену потребительной стоимости и стоимости. В первой части учебного пособия «Стоимость: историкометодологическое исследование» речь идет о доклассических, классических и современных трактовках стоимости, о правомерности использования трехкритериального варианта теории стоимости; во второй части предполагается раскрыть интегральное качество феномена стоимости – экономическое, социально и экологическое ее содержание. Исследование имеет целью:

1) выявить особенности пространственно-социального статуса феномена стоимости (ценности);

См.: Соснина Т.Н., Целин В.Е. Анализ трактовок понятий «потребительная стоимость» и «стоимость»

(историко-логический и информационный аспекты).- В сб.: Естествознание, экономика, управление.- Самара, 2001; Соснина Т.Н. Потребительная стоимость и стоимость как информационные аналоги природного и социального в предмете труда.- Научные чтения в Самарском филиале УРАО.- Самара, 2002; ее же: Стоимость работ по сохранению потребительских свойств биосферы.- Вестник СГАУ, 2004, № 1; Потребительная стоимость и стоимость продукта труда (экологический подход).- Kaskady elektrown; wodnych na rzekach Europy.- Jublin, 2004; Биосфера: анализ стоимостных параметров. - Самара, 2004.

Приложения к книге имеют самодостаточную ценность, существенно дополняя, конкретизируя ее содержание.

2) показать динамику развития стоимостных отношений с учетом различных теоретико-методологических ее интерпретаций;

3) обосновать трехкритериальный вариант теории стоимости как синтез трудовой и полезностной трактовок, рассматриваемых в контексте экологической составляющей, вне действия которой феномен стоимости становится ущербным, обрекает экономику на функционирование в условиях нарастающего глобального экологического кризиса, предопределяя в конечном итоге планетарную экокатастрофу, где Homo sapiens лишится своей естественной «ниши».

В какой мере предложенные автором суждения окажутся востребованными – судить Вам, уважаемый читатель. Сочтем свою задачу в принципе выполненной, если работа станет поводом к размышлению и продолжит поиск тайн феномена стоимости - ценности с учетом ошибок и заблуждений прошлого.

Автор искренне благодарен ректору Самарского государственного аэрокосмического университета имени академика С.П. Королева, членукорреспонденту Российской Академии Наук, доктору технических наук, профессору Виктору Александровичу Сойферу; первому проректору по учебной работе, доктору технических наук, профессору Федору Васильевичу Гречникову, доктору технических наук, профессору Виктору Гавриловичу Засканову за доброе отношение к автору. Без их поддержки издание книги было бы невозможно.

Содержание книги на всех этапах ее создания было предметом внимания дочери – Марины Эриковны Целиной. Ее стараниями она приобрела свой окончательный вид, а поддержка и желание оказать любую помощь дало мне силы на протяжении почти десятилетнего периода исследовать одну из малоразработанных проблем экономической теории и истории. Это наш общий подарок Ярославу Владимировичу Целину – внуку и сыну.

Свою признательность адресую коллективу научно-технической библиотеки СГАУ, возглавляемому Тамарой Семеновной Гадалиной, который на протяжении многих лет активно сотрудничает с автором, внимательно относясь к его просьбам.

Большую помощь в техническом оформлении рукописи оказали сотрудники кафедры политологии и истории Ирина Сулеймановна Матюшина, Галина Александровна Соловьева, студенты Маша Матюшина (гр.244), Аня Мещерякова (гр.1414).

Читатели, у которых появится желание вступить в диалог с автором, могут обратиться по адресу: 443086, Самара, Московское шоссе, 34, СГАУ, кафедра политологии и истории, или по электронной почте [email protected].

КРИЗИС ЭКОНОМИЧЕСКОЙ НАУКИ И ОБРАЗОВАНИЯ: СУЩНОСТЬ,

ПРИЧИНЫ, ПОИСКИ РЕШЕНИЯ ПРОБЛЕМ

1.1. Классификация точек зрения на проблемы, связанные В российской печати и западных публикациях высказываются различные точки зрения на проблему определения статуса современной экономической науки. Классифицируем их по трем основаниям:

- констатация кризиса экономической науки;

- объяснение причин кризиса экономической науки;

- поиски путей выхода экономической науки из кризиса.

Констатация кризиса современной экономической науки Современная экономическая наука больна. Ошибки в экономической политике Она все более превращается в интеллектуальную последних десятилетий, особенно болезненно игру ради самой игры, независимую от сказавшиеся на постсоветском пространстве;

практической значимости. Экономисты постепенно кризисные явления в теории и разброд в подменили свой предмет, обратив его в некую экономическом образовании - все это частные социальную математику, в которой аналитическая проявления общей тенденции. Экономическая наука строгость, как ее понимают на математических все дальше уходит от экономики как объекта факультетах, - это все, а эмпирическая познания.

адекватность, как ее понимают на физических факультетах, - ничто.

ModernEconomucs.2000.In: Facts and Fiction in Economics. Models, ReaLism and Social Construction.

Ed/By U. Maki, p. 36.

Кризис в области экономической науки Традиционная экономика переживает время зашел так далеко, что высказываются мнения о качественных перемен, ибо в нынешнем виде она не потере экономистами собственного предмета соответствует запросам познания и практики.

Иванченко В. Экономическая наука в совершенствовать экономическую теорию // поисках разумных компромиссов // Вопросы Российский экономический журнал, 2000, № 3, с.82.

экономики, 2000, № 6, с. 155.

Экономические науки не в состоянии Специфика и проблемы экономики России не выполнить свою основную задачу – адекватно и могут служить основанием игнорирования правдоподобно объяснить происходящие в достижений мировой экономической науки, в том экономике и обществе - процессы, явления. Это в числе в рамках развития «экономикс». Следует полной мере относится к господствующим на оставить надежды на сохранение«чистой»

Западе (а с 90-х годов агрессивно внедряемых в классической марксистской политэкономии как России) «неоклассическим» направлением теоретической науки для учебных курсов.

экономической теории на основе «экономикс».

Земляков Д.Н. Диалектика «национальной Булатов А.Е. К разработке интегративного экономики»: методолого-теоретические и курса экономической теории //Российский методические основы// Российский экономический экономический журнал, 2000, № 1, с 76.

журнал, 2000, № 9, с. 76.

Итальянский экономист П.Сраффа считает Современная экономическая теория не версию подхода «спрос-предложение» сводится только к тому, что преподносит рыночная несостоятельной. Он «лишил состоятельности теория предельной полезности. Помимо нее массу маржиналистские концепции капитала» и нужных человеку знаний дает марксистская «замещения факторов», уничтожив основу для политическая экономия и гораздо более близкие к любых попыток объяснить «нормальные» объемы ней, чем маржиналистским теориям, австрийская производства, количества задействованного труда школа и институционализм. Рыночные теории не разных видов и природных ресурсов, цен и могут дать научного объяснения экономического распределения через спрос и предложение. мышления и экономического поведения людей в эффективности, спрос. – М.,1998, с. 25-30. экономического образования // Вестник высшей После десяти лет реформ общество и В настоящее время ситуация в экономической экономисты чувствуют разочарование в том, как теории такова, что во всех своих аспектах она не экономическая наука отреагировала на вызов удовлетворяет общественность и не только последнего десятилетия ХХ века. Оптимизм экономистов-теоретиков и практиков, но и тех, кто, первых лет трансформации, когда казалась так или иначе связан с экономикой.

«правильной» западная наука, сменился более трезвой оценкой возможностей экономической науки влиять на процессы трансформации.

Макашева Н.А. Экономическая наука в эпоху трансформации // ОН и С, 2000, № 5, с. 20. Нусратуллин В. О преодолении не которых В поисках теоретических фундаментальных Сама «неклассическая» теория признает, что исследований глобальных процессов в ее методология недостаточна для выявления экономических отношениях нередко принижается закономерностей в таких областях как роль политэкономии и на первый план выдвигается общественный выбор, производство и распределение роль и практическая значимость «экономикс». материальных благ, асимметричная информация, Иванченко В. Экономическая наука в Земляков Д.Н. Дисциплина «национальная поисках разумных компромиссов // Вопросы экономика»// Российский экономический журнал, С конца 80-х годов ХХ в. произнесено Анализ состояния экономической науки огромное количество слов и произведены на свет показывает, что в самой заметной и бесчисленные тексты относительно кризиса профессионально влиятельной ее ветви – в так отечественной экономической науки и даже называемом мэйнстриме, сердцевиной которого ненужности таковой в ее традиционных является неоклассическая доктрина, наблюдаются параметрах. Между тем, кризис переживает явные признаки неблагополучия.

мировая экономическая наука в целом. Главная ее задача, в конечном счете, состоит в том, чтобы выявить, куда движется человечество; однако ни одно из направлений современной экономической мысли ныне не способно этого сделать.

Куликов В. В очередной раз о характере реформационных преобразований российской.Марцинкевич В. Экономический мэйнстрим экономики и об их уроках // Российский и современное воспроизводство // Мировая экономический журнал, 2003, №1, с. 27-30. экономика, и международные отношения, 2003, № «раскрутившийся профессиональный барабан», многообразии ее школ (если мы на время оставим в который требует все новых и новых публикаций в стороне ныне пока непопулярный марксизм и престижных журналах ради занятия «хлебных» близкие к нему школы) обладает неким должностей в престижных университетах, делает удивительным свойством: монетаристы, современное состояние западной науки кейнсианцы, неоинституционалисты – практически «усыпляющей схоластикой наших дней». все они (равно как и в представляющих эти теории Blaug M. Ugly Currents in Modern Economics, 2000, p. 36-39.

Навязываемое положение – рынок всегда экономические цели и мотивы, по сути, сводятся к прав – в лучшем случае ошибочно, в худшем – денежным – перечень легко продолжить (в этом преступно. Трактовка роли государства как смысле современная экономикс делает шаг назад «сонного петуха» или «ночного сторожа»это всего даже по сравнению с А. Смитом).

лишь либерально-теоретическая робинзонада, которой никогда не было на практике, тем более ее нет в современном мире.

Иохим В.Я. Экономическая теория.- М., 2005, с. 34.

Экономикс, по мнению Дж.Гэлбрейта, оставаясь в «…не уделяется должного внимания анализу узких рамках рыночного микро- и макроанализа, реальных экономических явлений. Из теоретических абстрагирующегося от реальностей социально- концепций нередко отбираются только такие, политической жизни, перестает быть наукой и которые удобно применять для обоснования превращается в «конcервативно используемую идеологических целей».

систему верований, претендующую на именование быть наукой».

Абалкин Л. Экономическая теория на пути к новой парадигме // Вопроcы экономики, 1993, № 1, Каз М. Дискурс и развитие экономического знания // Мировая экономика конца ХХ века уже не Современная экономика представляет собой вписывается в неоклассическую парадигму. Она гигантскую информационную сеть со своими стала сетевой корпоративной геоэкономикой, сгущениями (узлами), фирмами, где производится, характеризующейся тесным переплетением циркулирует и потребляется информация. Подобной геоэкономических и геополитических задач со же сетью становится и все современное общество, своими геостратегическими целями. где в качестве узлов выступают многочисленные и Мясникова Л.А. Рынок и ожидания //Вопросы разнородные информационные центры экономики, 1997, № 11, с. 96. экономические, научные, учебные, культурные, Признание несостоятельности ориентации на коренным образом отличается от смитианских «потребительское общество» обусловливает представлений об экономике как совокупности настоятельную потребность поиска новой атомизированных производителей и потребителей, парадигмы развития экономической теории. выступающих в качестве анонимных, независимых Иохим В.Я. Экономическая теория. – М., 2005, с. рука рынка».

34.

Экономическая наука уже не интересуется Сложные проблемы возникают в аспекте вопросами о «субстрате стоимости», о стоимостных характеристик феноменов «происхождении богатства», о «целеполагании информационной экономики. Ключевое значение экономического роста», а занимается описанием приобретают экономические исследования природы реальной жизни при помощи конструирования и информационного богатства. Не разработаны последующего анализа умозрительных объектов, фундаментальные политико-экономические имеющих некое субъективно трактуемое сходство принципы экологизированных ценообразований и с реальной жизнью. Здесь – один из истоков налогообложения.

кризиса методологии, яркое проявление которого в неспособности теоретиков уловить не только фундаментальные, но и любые «внемодельные»

закономерности.

Земляков Д.И. Дисциплина «национальная экономика». Методолого-теоретические и Елецкий Н.Д. Политическая экономия: задачи методические основы //Российский экономический исследования современной цивилизации // Российский Американский экономист Р.Карсон утверждает: Главный методологический изъян «экономикс» Микроэкономика идеализирует не гипертрофирование, абстрактность, существующую реальность. Микроэкономика внеисторичность, аксиоматичность тезиса об вкупе с макроэкономикой является «помрачением атомистичности экономики, заформализованность Карсон Роберт Б. Что знают экономисты // США: экономика, политика, идеология, 1994, № 8с. 167; № 7, с. 99.

…макроэкономика является абстрактной наукой, оторванной от социальной среды.

Холланд С. Планирование и смешанная экономика Земляков Д.И. Дисциплина «национальная //Вопросы экономики, 1993, № 1,с. 124. экономика»: методолого-теоретические и Создатели и адепты «неоклассической» теории Современная история России не дает особых полагали и полагают, что открытые ими поводов для оптимизма. Когда стало очевидным, что закономерности справедливы для всех стран и во коммунизм приближается к своему концу, родилось все времена. Доведенный до абсурда универсализм предположение о том, что магическая сила теории приводит к ложным выводам и неверным рыночной системы сможет проявиться чуть ли не практическим рекомендациям. Особенно наглядно автоматически. То был приступ глупого оптимизма.

это продемонстрировано на примере применения либералистских моделей реформирования российской экономики.

Земляков Д.И. Дисциплина «национальная Дж. Гэлбрейт. Переосмысливая грядущее // экономика» // Российский экономический журнал, Международная экономика и международные Очевидные упрощения и неадекватность, В настоящее время масштаб влияния экономической перенасыщенность научных и учебных изданий теории вышел за рамки, которые должны абстрактными схемами - все это заставляет определяться постулатами аксиоматической практикующих управленцев относиться к системы. Теория перестала быть просто теорией.

экономической теории как к забавной «сказке», Рыночные фундаменталисты трансформировали либо с откровенным пренебрежением. аксиоматичную, нейтральную по отношению к Земляков Д.И. Дисциплина «национальная человеческим ценностям, теорию в идеологию, экономика» // Российский экономический журнал, которая оказывает и продолжает оказывать мощное В экономической науке практически полностью отсутствует возможность осуществления решающего эксперимента, позволяющего опровергнуть ту или иную гипотезу.

Тамбовцев В. Конкуренция исследовательских программ в экономической науке //Мировая Сорос Дж. Кризис мирового капитализма. – экономика и международные отношения, 1999, № Открытое общест во в опасности. – М.: 1999, с. 48.

3, с. 101.

Вытеснение человека из экономической науки Экономическая теория все в большей мере способствует ее математизации. Последняя сама по становится частью общего гуманитарного поля себе оправдана и прогрессивна, но лишь до тех исследований. При этом межпредметный подход пределов, за которыми «наступает игнорирование получает развитие в трех ипостасях: в системе гуманитарной природы экономической науки и экономических наук, в рамках гуманитарных превращение ее в одну из сфер приложения исследований, на общенаучном поле.

математического знания.

Долгов С.И. Экономическая психология и экономическая информатика //Российский Пороховский А.А. ХХ1 век и экономическая теория:

экономический журнал, 1999, №1, с. 4. мировые тенденции и российские реальности // Трудно, казалось бы, представить себе что-нибудь Инструментарий формального анализа рыночных более банальное, чем постулат о необходимости отношений не подходит к решению задач, в которых тесной взаимосвязи экономической теории и ее значимую роль играют качественные составляющие преподавания, с одной стороны, и хозяйственной человеческой деятельности в современном ее практики, - с другой. Однако, разрыв между ними понимании. Это значит, что он беспомощен при сегодня как никогда велик. анализе творческого труда и созидательного Грязнова А. Проблема «вузовская экономическая Марцинкевич В. Экономический мэйнстрим и теория и нужды хозяйственной практики» в современное воспроизводство // Мировая экономика контексте присоединения России к Болонскому и международные отношения,2003, № 2, с. 39-40.

соглашению // Российский экономический журнал, 2004, № 3, с. 50.

Поиск путей выхода экономической науки из кризиса Экономическая наука, потеряв объект, приобрела Междисциплинарное сотрудничество и постоянный взамен специальный подход, который может быть творческий контакт между исследователями, применен к анализу как рыночного, так и устанавливающими экспериментальные факты, и нерыночного сектора общественной жизни – учеными, предлагающими их теоретические теорию рационального выбора. объяснения, станут, по всей вероятности, и залогом, Швери Р. Теория универсального выбора: наук в ХХI столетии.

универсальное средство или «экономический Белянин А. Даниел Канеман и Вернон Смит:

империализм» // Вопросы экономики, 1997, №7, с. экономический анализ человеческого поведения // 35.

Снятие былого жесткого противопоставления Первым и главным возражением против реализации естественных и гуманитарных наук открывает синтетического методологического подхода является возможности взаимного применения их методов и подчеркивание реальной опасности и эклектически понятийных конструкций, развития механическое объединение существенно различных междисциплинарного знания. Вполне уместным и и даже противоположных выводов, положений и привычным становится нелинейное научное оценок реальных экономических отношений.

Тарасевич В. Постнеклассический вызов экономической теории // Российский экономический фундаментальной экономической науке // Вопросы журнал, 2000, № 1, с. 75.

экономики, 2004, № 4, с. 110-111.

В специальной экономической литературе В экономике развитие глобализационных процессов наблюдается преобладание эмпирических тесно связано с ужесточением на мировом рынке разработок. Идет активный процесс сбора, борьбы за контроль над природными ресурсами и накопления и уточнения результатов… При этом информационного пространства через складыватся впечатление, что роль экономической использование новейших технологий. Вместе с тем, науки сводится к фиксированию всего рыночные критерии неприменимы к экологической многообразия форм хозяйствования, что сфере. Природа не может быть капитализирована. Ее неизбежно оборачивается смещением ресурсы, необходимые для существования биосферы общеметодологических проблем на второй план. и самого человечества, бесценны.

Развитие методологического аспекта в современной экономической науке предполагает изучение в соответствующем ракурсе широкого круга экономических концепций, включая марксизм, неоклассические, кейнсианские, Пивоварова М.А. Как преподавать и и международные отношения, 2000, № 2, с. 10.

совершенствовать экономическую теорию // Российский экономический журнал, 2000, № 3,с.81.

Последние два десятилетия ХХ века для Структурирование и развитие современной экономической науки КНР явились периодом экономики все более определяется информационной переосмысления всего багажа знаний о парадигмой. Причем отчетливо прослеживается закономерностях общественного производства и действие принципа дополнительности. Рыночная распределения материальных благ на различных экономика сочетается с плановой.

ступенях развития человеческого общества. Об Мясникова Л.А. Рынок и ожидание // Вопросы этом свидетельствует углубленное изучение экономики, 1997, № 11, с. 99.

марксистской концепции трудовой стоимости, а также трудов В.И. Ленина (НЭП). По существу в КНР сформировался и воплотился в В поисках теоретического фундамента исследований экономической политике государства глобальных процессов в экономических отношениях теоретический подход, в котором идея нередко принижается роль политэкономии и на эффективности рыночной экономики, взятая у первый план выдвигаются функции, роль и капитализма, соединяется с идеей социальной практическая значимость экономикс.

защищенности трудящихся, сохраняющейся от Иванченко В. Экономическая наука в поисках Пивоварова Э.П. Экономическая наука как № 6, с. 155.

фактор развития хозяйственной реформы в КНР // Российский экономический журнал, 1999, № 2, с.74-76.

В настоящее время идет масштабное Не разработаны фундаментальные политикопереосмысление методологии научных экологические принципы экологоориентированного исследований. В этом контексте интересен взгляд ценообразования и налогообложения (модели И.Пригожина на современный анализ экономико- «теории прав собственности» имеют Коллонтай В.М. На стыке естественных и Елецкий Н.Д. Политэкономия: задачи исследования общественных наук // Мировая экономика и современной цивилизации //Российский международные отношения, 1998, № 4, с. 138. экономический журнал, 2000, № 4, с.85.

Необходимо, прежде всего, реабилитировать По поводу увлечения рыночных теорий политическую экономию как фундаментальную математическими формулами и графиками лауреат науку. Новую экономическую систему нельзя Нобелевской премии Р.Коуз заметил: «если глупость «высосать из пальца», создать ее в безвоздушном слишком велика, чтобы ее произносить, можно ее Валовой Д. Альтернатива экономического рынков // США: экономика, политика, идеология, развития России в ХХ1 веке //Международный 1993, № 1, с.15.

журнал: Проблемы теории и практики управления, 1999, № 6, с. 47.

Выделим направления формирования новой Общество сталкивается с трудностями изучения парадигмы экономической теории: сложных систем, поскольку оно не имеет опыта - признание первостепенного значения ведущей создания таких систем. Сложные системы роли информационной составляющей экономики; исследовались по образцам простых. Осознание -признание экономического развития и соответственно свидетельствует о том, что наступила новая стадия альтернативности будущего; более широкого их освоения. Открывается -признание того, что в экономике действует не перспектива создания «превращающихся» и «хомо экономикус», не одномерный, а «ультрасложных» систем, соизмеримых с живыми многомерный, полнокровный, живой человек, организмами и самим человеком.

руководствующийся в своем экономическом поведении многими и не всегда одними и теми же критериями.

Если свести эти направления к единому методологическому знаменателю, то им должен стать «методологический плюрализм».

Майминас Е. Информационное общество и Кемеров В.Е. Метафизика-динамика (к вопросу об парадигма экономической теории // Вопросы эволюции метафизики) // Вопросы философии, 1998, …перед угрозой превращения России в Выдвижение человека в центр современного колониальную периферию глобализируемого воспроизводства требует развития трудовой теории капиталистического хозяйства мы императивно стоимости. Она была отброшена именно нуждаемся в спасительной теории, альтернативной неоклассикой. Тенденция отказа от трудовой гибельной для страны неоклассической ортодоксии стоимости представляется нерасчетливой, так как (с ее апологией рыночных и отвержением любых это, во-первых, нарушает долговременные плановых начал) и критически преодолевающей ее закономерности накопления интеллектуального на основе синтеза лучших достижений мировой и потенциала отечественной экономической науки; воотечественной мысли. вторых, диалектическая логика классического Дзарасов С. Против течения // Российский экономический журнал, 2004, № 3, с. 79-80.

вышеизложенного, имеет широкую амплитуду: от точки зрения на западную экономику как систему, стремящуюся к самоуничтожению, до точки зрения на социализм как экономическую систему, плановый характер которой способен решить все проблемы, стоящие перед человечеством; от признания несостоятельности российской экономической науки до безусловного принятия постулатов неоклассической экономической мысли; от необходимости перехода к глубоким методологического типа исследованиям проблем экономики до установки на математизацию как «панацею» от возможных ошибок в «прочтении» мира экономики; от поиска новых потенциальных возможностей «гомо» экономики до полного ее отрицания, перевода в новое «живое качество» и т.д.

Другими словами, в наши дни наблюдается беспрецедентный социальный феномен, суть которого в том, что общественное сознание и образование (в нашем случае экономическое) существенным образом отстает от происходящих глобальных перемен. Последние нуждаются в осмыслении, прежде всего, в эколого-политико-экономическом ключе с учетом психологической составляющей, обусловливающей степень и глубину осознания социумом (группой, индивидом) объективной необходимости изменения основ своего существования. Рассмотрим процесс с историко-методологической точки зрения, учитывая экологическую и образовательную его составляющие.

1.2. Разработка проблем методологии как стратегическая установка и основа преодоления кризиса экономической науки и образования Современная экономическая наука является результатом разных исторических эпох, каждая из которых привносила свои темы, формировала свои теории и понятия, содержала свои заблуждения и приобретения. Этот процесс был обусловлен дифференциацией фундаментальных, прикладных знаний и зависел во многом от применяемой методологии. В итоге современный инструментарий экономической теории оперирует множеством конкурирующих школ, теорий, направлений.

Если историю экономической мысли рассматривать в виде «узловой линии мер», то таковыми будут выступать периоды повышенного интереса к методологии экономических исследований. Именно она являлась во все времена «лабораторией», где исследовались закономерности, которым подчиняются методы экономической деятельности, определяется эффективность теоретического и практического их использования.

Естественно, что такого рода периоды не могли не быть специфическими.

История экономических учений свидетельствует: в это время вспыхивали, разгорались с особой силой споры о целесообразности использования тех или иных методов оптимизации хозяйственной деятельности, определялись точки зрения по вопросу о соотношении теории и практики приверженцами разных научных направлений и школ. Как правило, методологический анализ не ограничивался рамками экономической области. Он поднимался на более высокий уровень, включал вопросы, имеющие отношение к идеологии, политике, этике, психологии, социологии, религии и т. д. Такой разносторонний интерес был продиктован стремлением понять смысл, значение и границы применения той или иной теории, необходимостью ответа на вопрос о соответствии ее запросам практики, характеру общефилософских и этических предпосылок. «Методология объединяет как методы, используемые конкретной школой экономической мысли, так и общий взгляд на мир, который их определяет. Методология имеет дело со способом, с помощью которого формируется знание в условиях неопределнности» [Dows. Macroeconomic Thought: Methodological Approach, 1985, p. 2,9. Цит. по кн.: История экономических учений. - М., 2001, с. 740].

Примерами повышенного интереса к вопросам экономической методологии могут служить 40-50-е годы XIX в. (время становления и развития марксистской концепции), 70-е годы XIX в. (период утверждения позиций маржинализма), 30-е годы XIX в. (время распространения новых представлений о задачах экономической науки в интерпретации Дж. М. Кейнса).

В 60-70-е годы XX в. происходит резкое увеличение числа исследований, посвящнных методологии развития науки. Методология становится областью знания, где были обозначены стержневые проблемы: взаимоотношение философии и частных наук; развитие научного знания о мире в целом.

Т. Кун приходит к заключению, что каждому периоду развития науки соответствует «своя» теория – образец, то есть некая концепция, "навязывающая" эпохе свой стиль мышления; методология выступает по отношению к другим наукам как регулятор, управляющий вектор (Кун Т.

Структура научных революций. – М., 1975).

В 80-90-е годы XX в. мировая экономическая наука буквально “утонула” в методологическом буме, продолжающемся до сих пор. Результатом такой интеллектуальной активности стало выделение экономической методологии в особую область знания, в новую субдисциплину в рамках современной экономической науки.

Внешним свидетельством этого служит образование международных сообществ экономистов, философов, методологов науки, лингвистов, появление специализированных журналов “Экономика и философия” (Economics and Philosophy - выходит с 1985 г.), «Журнал экономической методологии» (Journal of Economic Methodology - выходит с 1994 г.), тематических сборников, учебных пособий.

Кульминацией тенденции стало издание в 1998 г. энциклопедического «Руководства по экономической методологии» (Handbook of Economic Methodology) и выход в свет многочисленных публикаций общетеоретического профиля. (Поппер К. Логика и рост научного знания. – М., 1983; Мизес Л.

Бюрократия. Запланированный хаос. Антикапиталистическая ментальность. – М., 1993; Фридмен М. Методология позитивной экономической науки // THESIS, 1994, вып. 4; Хаусман Д. Экономическая методология в двух словах // Международная экономика и международные отношения, 1994, № 2-3; Блауг М. Экономическая мысль в ретроспективе. – М., 1995; Стиглиц Д.

Альтернативные подходы к макроэкономике: методологические проблемы и неокейнсианство // Международная экономика и международные отношения, 1997, № 5-7; Ньюман Л. Значение методологии: три основных подхода // Социс, 1998, № 5; Ананьин О.И. Экономическая наука в зеркале методологии //Вопросы экономики, 1999, № 10; Нельсон Р., Уинтер С. Эволюционная теория экономических изменений. – М., 2000).

Методологический бум экономической науки реализовался в трех тенденциях:

- трансформации нормативного качества методологии в, преимущественно, дескриптивное, описывающее «наличную структуру» экономического знания и реальную практику научной деятельности;

- радикальном расширении предметного поля экономической методологии за счт включения философской проблематики;

- изменении самого восприятия экономической науки как объекта методологического анализа. (Ананьин О.И. Экономическая наука в зеркале методологии // Вопросы философии, 1999, № 10, с. 136, 149).

Первая тенденция отражалась в дискуссиях о статусе экономической методологии. С одной стороны, был выдвинут тезис о сомнительности факта разделения труда между методологом – экономистом и экономистом – практиком, с другой – о правомерности применения к анализу экономических реалий постулатов методологии в современном е звучании.

В первом случае в качестве главного аргумента использовалось утверждение, что специалисту в конкретной области экономики советы «специалиста» методолога пользы принести не могут; во втором – акцентировалось внимание на существенной трансформации функций экономиста – методолога в сторону усиления моментов исследовательского характера, что позволяло изучить состояние и эволюцию систем научных знаний, практику их функционирования, выявить основные линии развития экономической науки как сложного общественного института. Итог: экономист – методолог не может заменить профессионала в конкретной области теории или прикладного знания, также как и специалист – конкретник не в состоянии выполнить функции методолога – профессионала в области его компетенции, но оба они друг другу НЕОБХОДИМЫ (Там же, с. 149).

В России центр тяжести методологической полемики сместился на проблемы определения места политической экономии в современной системе экономического знания, соответственно необходимости включения е в процесс вузовского преподавания. Для этого были все основания: в 2000 г.

Президиум ВАК утвердил номенклатуру специальностей, в которой «политическая экономия» была заменена «экономической наукой» (точнее «экономикс»). Одновременно из перечня наук по отрасли исчезли «история экономических учений» и «история народного хозяйства».

Научной общественностью закономерно был поднят вопрос о нецелесообразности такого рода скоропалительных перемен, хотя реакция и не была однозначной: одна часть представителей российской экономической науки предпочла отнести политическую экономию исключительно к предмету истории экономической мысли и практически отказалась от обсуждения достоинств и недостатков «попавшей в историю» теории; другая, считая такой «вердикт» необоснованным и преждевременным, обращала внимание оппонентов на актуальность эвристического потенциала политической экономии в статусе особой отрасли научного знания (Макаров В.Л. и др.

Экономика и оптимизация. – М., Наука, 1990; Философия и методология. – М., 1996; Рачков П. Философия, философский подход и экономическая наука // Философия хозяйства, 1999, № 1; Астахов А.С. Уточнились ли экономические оценки с развитием методологии? // Экономика и математические методы.

2000, том 37, № 4; Макашева Н.А. Экономическая наука в эпоху трансформации: историко-методологический аспект // ОН и С, 2000, № 3;

Смирнов Г.А. Онтология и теория: две парадигмы знания // ОН и С, 2003, № 6;

Егоров И.А. Логика экономического процесса: социоэкономический синтез // Международная экономика и международные отношения, 2004, № 4;

Материалы конференций и симпозиумов - Российская школа экономической мысли: прошлое, настоящее, будущее, ноябрь 2000 г.; Экономическая теория в современной России: глобальные тенденции и национальные традиции, ноябрь 2002 г.; Основные вопросы современной экономической теории, сентябрь г.; Цаголевские чтения: Российское лицо эволюционной экономики, ноябрь 2003 г.; Основные вопросы современной экономической теории, сентябрь г. и др.

В современных условиях изучение проблем экономической методологии остатся актуальным, так как с помощью е инструментария возможен продуктивный поиск: «объединение необъединяемого», усвоение истин, которые ранее считались самодостаточными и синтез их казался немыслимым, прорыв в новые области, технологии экономического анализа.

Учные практики вс чаще склоняются к мысли, что глубокое осмысление фундаментальных философских основ экономического бытия в качестве стратегической установки, позволит ответить на базовые вопросы теории и практики хозяйствования. Воспроизведм их высказывания:

«Не будет большим преувеличением считать одной из важнейших конечных задач экономической науки создание методологических средств, позволяющих осуществить инвестиционную и хозяйственную деятельность более эффективно» (Астахов А.С. Уточнились ли экономические оценки с развитием методологии? // Экономика и математические методы, 2000, т. 36, № 4, с. 36);

«Дескриптивно – методологические исследования играют двоякую роль: для самого научного сообщества - это необходимое условие формирования адекватного профессионального самопознания, для широкой общественности – это источник информации об экономической науке как общественно значимом факторе, оказывающим влияние на экономическую политику» (Colander D.

1994 в. The art of economics by the numbers // Back – house (ed)).

«Академические экономические исследования используют общественные ресурсы и выполняют образовательные функции. В отношении этих видов деятельности должен существовать определнный мониторинг… Между тем единственно, кто может осуществить такой мониторинг - это или сами экономисты или философы, хорошо знающие экономическую науку»

(Backhouse R., Hausman D., Maki V., Salanti A. (1998). Economics and Methodology: Grossing Boundaries, Basingtoke, Macmillan; - Ананьев О.Н., указ.

соч. с. 145).

«Никто не может считаться великим экономистом, если он остатся только экономистом; я даже склонен утверждать, что экономист, который является лишь экономистом, рискует стать неким надоедливым человеком, а то и носителем явной опасности. Философия помогает ему избавляться от индивидуализированной «пагубной самонадеянности» (Хайек Ф. Нобелевская лекция 1974 г. «Нужны ли философские знания экономической науке? // Вопросы философии, 2003, № 1, с. 167).

«В любой науке приходит время, когда существующая парадигма ставит больше вопросов, чем дат ответов. В такое время обнаруживается необходимость нового взгляда на старые проблемы. Теория рынков капитала и экономическая история в целом в настоящее время подошли к такому рубежу.

По достижении некоторого времени обстоятельства, при которых необходимо оправдание большинства наших традиционных аналитических методов, в общем, перестали существовать. Пришло время изучения альтернатив.

Применение новых методов ещ находится в стадии становления» (Петерс Э.

Хаос и порядок на рынках капитала. – М.: Мир, 2000, с. 257).

Прогнозируемая неисчерпаемость информационных форм социальноэкономического богатства непрерывно подпитывает множество концепций, предлагающих то или иное осмысление перехода от экономического к постэкономическому этапу развития мировой цивилизации. Отражением этого процесса являются тенденции методологического содержания, фиксирующие «проявление и развитие теории многомерной трактовки мира, в корне меняющей наши представления о бытии в целом и экономических его проявлениях, в частности (Алтухов В.Л. Многомерный мир третьего тысячелетия // Международная экономика и международные отношения, 2000, № 7; Freeman J. R.. Democracy and Markets: its Politics of Mixed Economies.

London, 1989; Завалько Г.А. Возникновение, развитие и состояние миросистемного подхода // ОН и С, 1998. № 2; Фурсов А.И. Школа миросистемного анализа // Восток, 1992. №1; Wallerstein L. The Modern Word System. V.1. Capitalist Agriculture and the Origin of the European. Economy. New York, 1974; Wallerstein L. Word System Analysis: the Second Phase // Review, 1990, V. 13, № 3).

В таком же ключе ведутся исследования экономики как метасистемы, позволяющие строить «системы систем» по типу периодической таблицы элементов Д.И. Менделеева, что дает возможность:

-анализировать социально-экономическое пространство – время, а экономические системы считать векторами этого пространства – времени;

-реализовать достаточно универсальную типологизацию «элементов»

экономической жизни;

-выявить закономерности «формирования» элементов экономической жизни и эволюцию самих экономических систем;

-с определнной долей вероятности предсказывать свойства новых элементов (групп элементов), уже существующих или складывающихся экономических систем. (Бузгалин А., Колганов А. Экономика: «периодическая система элементов» (к вопросу о структуризации и типологизации экономических систем) // Вопросы экономики, 2001, № 12; Чешков М.А. Глобальный аспект постсоветской России. Очерки теории и методологии мироцелостности. – М., 1999).

Вторая тенденция, в рамках которой идт изучение путей развития мировой экономики, последняя трансформируется и, при посредстве методологии, приобретает междисциплинарный статус. «Права гражданства» получает практически безграничный спектр «стыкующихся» дисциплин, где особое место принадлежит экономической науке. Если ранее признавался «союз»

экономики и политики, экономики и истории, экономии и географии, то сегодня речь идт о взаимопроникновении, взаимообогащении экономики и математики (математическая экономика) (Ватель И.А., Моисеев Н.Н. О моделировании хозяйственных механизмов // Экономика и математические методы, 1977, т. XIII, № 6; Макаров В.Л., Рубинов А.М. Математическая теория экономической динамики и равновесия. – М., 1973; Моисеев Н.Н.

Математические модели экономической науки. – М., 1973; Иванилов Ю.П., Лотов А.В. Математические модели в экономике. – М., 1979; Юдин Д.Б.

Математическая теория экономической динамики и равновесия. – М., 1973);

экономики и кибернетики (экономическая кибернетика) (Милованов В.П.

Качественный анализ экономического развития // Теория систем и разработки АСУ. – М., 1974; Воробьв Н.И. Теория игр для экономистов – кибернетиков. – М., 1985; Моисеев Н.Н. Математические задачи системного анализа. – М., 1981;

Винер Н. Кибернетика и общество. – М., 1958]; экономики и психологии (экономическая психология) (Китов А.И. Экономическая психология. – М., 1987; Долгов С.И. Экономическая психология и экономическая информация // Российский экономический журнал 1999, № 1; Соколинский В. Экономическая психология // Российский экономический журнал 1997, № 8, 11, 12, 1998, № 1Ragij van W. F., Veldhoven van G. M., Warneryd K. – E. Handbook of Economic Psychology]; экономики и лингвистики (экономическая лингвистика) (Кусакин В.П. Теория экономической двойственности. – Балашиха – Москва, 1998;

Соснина Т.Н. Предмет труда. Философский анализ. Изд-во Саратовск. ун-та, 1976; Шубладзе Г. К вопросу о терминологическом обозначении экономической теории // Общество и экономика, 2000, № 8; Why Austian Economics Matters by Llewellyn H. And Rockwell, jr. (www.misses.org) // Международная экономика и международные отношения, 2003, № 2; Каз М.

Дискурс и развитие экономического знания // Вопросы экономики, 2003. № 12);

экономики и социологии (экономическая социология) (Верховин В.И. В поисках предмета экономической социологии // Социс, 1998, № 1; Заславская Т.И., Рывкина Р.В. Социология экономической жизни. – Новосибирск: 1991;

Соколова Г.Н. Экономическая социология. – Минск: 1995; Веслов Ю.В.

Экономическая социология: история идей. – СПб, 1995; Социология в России.

– М., 1998; Радаев В.В. Ещ раз об зкономической социологии // Социс, 2002, № 7; Смелзнер Н. Социология экономической жизни. – М., 1965); экономики и биологии (экономическая биология) (Эволюционный подход к проблемам переходной экономики. – М., 1995; Эволюционная экономика на пороге XXI века. – М., 1997; Эволюционная экономика: проблемы и противоречия, теория и практика. – М., 2001; Назаретян А. От будущего – к прошлому (размышления о методе) // ОН и С, 2000, № 3; Маевский В. О взаимоотношении эволюционной теории и ортодоксии // Вопросы экономики, 2003, № 11);

экономики и экологии (экономика природопользования, экологическая экономика) (Пахомова Н., Рихтер Р. Экологический анализ экологических прав // Вопросы экономики, 2003, № 10; Константинов В.М., Челидзе Ю.Б.

Экономические основы природопользования. – М., 2003; Абалкина Н.Л., Соколов В.И. Экология и экономика: пути оптимизации // США и Канада, 2000, № 11; Буздалов И. Природная рента как категория рыночной экономики // Вопросы экономики, 2004, № 3; Экология и экономика природопользования. – М., 1998; Мазур Н.И., Молдаванов О.И. Курс инженерной экологии.- М., 1999;

Эндерс А., Квернер И. Экономика природных ресурсов. – М., 2004); экономики и антропологии (экономическая антропология) (Семнов Ю.Н. Теоретические проблемы экономической антропологии // Этнологические исследования за рубежом. М., 1973; Очерки экономической антропологии. – М., 1999; Knight F.

Anthropology and Economics // Journal of Political Economy. 1991, № 48);

экономики и физики (экономическая физика) (Разумихин В.С. Физические модели и методы равновесия в программировании и экономике. – М., 1975;

Конторов Д.С., Михайлов Н.В., Саврасов Ю.С. Основы физической экономики.

– М., 1999); экономики и химии (экономическая химия) (Семнов Н.Н. Методы системного анализа структуры народного хозяйства. – М., 1974; Сельское хозяйство будущего. – М., 1975; Шаркань П., Бахуров Н.Г., Руднева Н.Г.

Химическая добыча полезных ископаемых. – М., 1972; Бузгалин А., Колганов А.

Экономика: периодическая система элементов // Вопросы экономики, 2001, № 12) и т.д.

В русле подобного рода межпредметных «слияний» выделяется версия становления экономической науки в качестве новой парадигмы анализа-синтеза всех форм социального бытия. Согласно ей, экономическая наука на рубеже XX – XXI веков, «теряя» исконный объект исследования - рыночный хозяйственный сектор - «приобретает взамен методологически значимый подход, который может быть применн к анализу как рыночного, так и нерыночного секторов общественной жизни». Это утверждение принадлежит Р.

Швери (Фрибургский университет, Швейцария), и возникло оно в связи с формированием теории рационального выбора на стыке экономической науки с такими дисциплинами как: философия, этика, психология, политология, правоведение, история (Швери Р. Теория рационального выбора:

универсальное средство или экономический империализм? // Вопросы экономики, 1997, № 7, с. 35).

Г. Рузавин, полемизируя с Р. Швери, отмечает, что с точки зрения методологии научного познания такой парадигмой может стать лишь общая теория, сводящая в единую систему социальные и гуманитарные науки. Но поскольку все они имеют специфические методы и собственные предметы исследования их сходство с экономикой проявляется только в одном – они относятся к циклу общественных наук. Вывод: Р. Швери «переоценивает возможности современной экономической науки» (Г. Рузавин. К проблеме рационального выбора в экономике и других общественных науках // Вопросы экономики, 2003, № 3, с. 115).

Оппонент считает более приемлемым иной вариант исследовательской парадигмы для общественных наук. Ею может быть теория принятия решений, которая «предлагает единую математическую модель для изучения проблем целесообразной деятельности человека в различных областях» (Там же).

Формирование новой парадигмы экономической теории в контексте междисциплинарных связей идт и по другим направлениям. Например, Е.

Майминас определяет этот процесс как:

- признание того, что в экономике действует не Homo economicus, не одномерный «экономический человек», а полнокровный, живой человек, руководствующийся в экономическом поведении многими и не всегда одними и теми же критериями, располагающий всегда неполной, ограниченной информацией;

- признание многовариантности социально-экономического развития и соответственно альтернативности будущего, из чего следует возможность разработки не единой, универсальной для всех парадигмы, а вариантных моделей экономики, соответствующих множественности цивилизаций и путей их эволюции;

- признание первостепенного значения, точнее, ведущей роли информационной составляющей экономики (Майминас Е. Информационное общество и парадигма экономической теории // Вопросы экономики, 1997, № 11, с. 91).

Если эти направления привести к единому методологическому «знаменателю», то речь может идти о методологическом плюрализме как новом варианте изучения социально – экономической реальности со специфическим набором методологического инструментария (понятийный аппарат, гипотезы, модели и т.д.).

Одним из перспективных в методологическом отношении направлений экономической науки, оформившимся во второй половине XX века – начале XXI века, стала новая институциональная теория (НИЭТ). В рамках этой теории удалось найти серьзные аргументы в пользу е методологической результативности, состоятельности при решении теоретических проблем и вопросов, имеющих прикладное значение для сферы государственного, корпоративного управления и многих других областей общественной жизни.

Термин “новая институциональная экономическая теория” многозначен по смыслу. Сегодня можно встретить и другие названия этого направления:

неоинституциональная экономическая теория, экономическая теория прав собственности, теория трансакционных издержек, новая политическая экономия, экономическая социология, новая теория организации отраслевых рынков и др. Процесс оформления статуса НИЭТ ещ не завершн (Коуз Р.

Институциональная структура производства. Нобелевская лекция. В кн.

Природа фирмы. – М., 2001, с. 340-351; Эггертсон Т. Экономическое поведение и институты. – М.: 2001, с. 340-351; Williamson O. Mechanisms of Governance. New York, Oxford University Press, 1996, p. 119; Menarol C.

Methodological issues in the New Institutional Economics – Journal of Economic Methodology, 2001, vol. 8, № 1, p. 85; Уильямсон О. Экономические институты капитализма. Фирмы, рынки, “отношенческая конфронтация”. – СПб., 1996).

В последние годы концептуальный каркас новой институциональной экономической теории успешно анализируется А.Е. Шаститко. Обращая внимание на методологические особенности этого направления (специфика понятийного аппарата, отличие аналитических подходов НИЭТ от других исследовательских программ в аспекте используемого инструментария), автор пришл к заключению, что данная теория, оставаясь предметом дискуссий, вовлекает в свою орбиту психологию, юриспруденцию, социологию, аксиологию и другие дисциплины. Сегодня НИЭТ “может рассматриваться в качестве своеобразной формы синтеза различных общественных наук в экономической теории… В значительной мере это обусловлено методологическим холизмом” (Шаститко А.Е. Предметно-методологичсекие особенности новой институциональной экономической теории // Вопросы экономики, 2003, № 1, с. 24-26, 31; его же: Неоинституциональная экономическая теория. – М., 1999).

Третья тенденция экономико – методологического осмысления современного этапа цивилизации находит отражение во вс большем применении идей нелинейного развития хозяйственных систем. Экономисты почувствовали потребность в методологическом инструментарии теории саморегуляции неживых и живых систем, то есть в синергетическом «прочтении» проблем современной экономики, экономической науки и образования.

Синергетический анализ экономической среды делает возможным использование ряда алгоритмов, при посредстве которых происходит концентрация социальной энергии, создание механизмов саморегулиции экономических систем (Занг В.Г. Синергетическая экономика. Время и переменные в нелинейной экономической теории. – М., 1999; Евстигнеева Л., Евстигнеев Р. От стандартной экономической теории к экономической синергетике // Вопросы экономики, 2001, № 10; Евстигнеев В.Р. Идеи И.

Пригожина в экономике. Нелинейность и финансовые системы // ОН и С, 1998, № 1; Милованов В.П. Неравновесные социально-экономические системы:

синергетика и самоорганизация. – М., 2001).

Нелинейная динамика, деформированный хаос, фрактальные, нечткие множества и другие новейшие понятия проникают в экономическую теорию, побуждая пересмотр достигнутых ранее знаний о функционировании хозяйственных систем (Kauffman S.A. The Origins of Order. Self-Organisation and Selection in Evolution, Oxford University Press, 1993; Bak P., Sneppen K.

Punctuated Eqilibrium and Criticality in a Simple Model of Evolution, Phys. Rev.

Lett. V 71, № 24, 1993; Гусев В.И. Фрактальная геометрия в социальных науках.

В сб. научных трудов ВЗФЭИ «Экономика и динамика России в современных условиях». – М., 1997; Ежов А.А., Шумский С.А. Нейрокомпьютинг и его приложения в экономике и бизнесе. – М.: МИФИ, 1998; Автономов В.С.

Модель человека в экономической науке.- СПб, 1998; Петерс Э. Хаос и порядок на рынке капитала. Новый взгляд на цикл, цены и изменчивый рынок.

– М.: Мир, 2000; Тарасевич В. Постнеклассический вызов фундаментальной экономической науки // Вопросы экономики, 2004, № 4).

Таким образом, современная экономическая наука вступает в новую фазу развития, где трансформация методологических оснований инициирует появление альтернативного инструментария, повышающего результативность поиска нестандартных форм экономического бытия.

Поиски новых вариантов методологического основания современной экономической теории предполагают аналогичные процессы и в системе экономического образования. Это, естественно, так как подготовка кадров служит стратегическим инструментом обеспечения экономической конкурентоспособности государства. Сегодня данная функция особо значима, поэтому необходим учт двух составляющих: одна адресована к СОДЕРЖАНИЮ методологии экономического образования, другая – к ее ФОРМЕ.

Параметр содержания методологии образовательного процесса определяется мерой соответствия парадигмы экономического образования запросам хозяйственной практики. Задача образования состоит в том, чтобы не просто передать, как это было ранее, новым поколениям конкретные знания, но и подготовить их к самостоятельному решению проблем. Выпускникам экономических вузов придтся жить и работать в условиях, когда реальностью становится “действие и принятие решений в условиях растущей НЕОПРЕДЕЛЁННОСТИ”.

Образование выполняет роль “посредника” между экономической теорией и экономической практикой. Это посредничество тем эффективнее, чем меньше временной интервал “перевода” первого во второе и чем больше мера востребованности производства в полученных специалистами знаний и навыков. Современному экономисту необходимо:

- ориентироваться не только в профессиональном информационном поле, но и в широком спектре “сопряжнных дисциплин” (философия, социология, политология, психология, антропология, культурология, история, комплекс точных и естественнонаучных дисциплин);

- приобретать навыки осмысления разнообразия и богатства подходов к анализу экономических реалий, уметь оценить роль исторически возникших теорий, через посредство которых шло приращение знаний человечества о свойствах хозяйственных систем.

Такое «видение» образовательных задач существенно меняет методологическое содержание экономической подготовки кадров. Попытки осуществить переход от узко специализированного к интегрально-предметному анализу хозяйственных систем предпринимались советскими экономистами в 60-80-х годах XX века, когда обсуждалась структура производственных отношений социализма и соответственно создавалась модель нового учебника по политической экономии социализма. В силу различных обстоятельств переход к качественно новому уровню экономических знаний оказался незавершнным.

Тотальное внедрение «экономикс» привело к фактическому вытеснению методологических проблем экономической теории на периферию научного знания. В начале 90-х годов возобладало мнение, что именно «экономикс»

позволит достаточно быстро адаптироваться в ситуации переходного типа и готовить полноценные кадры экономистов-практиков. Однако, вскоре обнаружилась теоретическая и практическая недостаточность постулатов неоклассической ортодоксии. Немалую роль в этом сыграла то, что методолого-теоретические изъяны «экономикс» проявили себя негативно в практике западных стран, включая экономику США. Возникшее в этой связи противоречие между теорией и потребностями хозяйственной системы поставило университетскую подготовку экономистов – исследователей, вузовских преподавателей, экономистов – практиков в трудное, более того критическое положение. Пищу для серьзных размышлений дали материалы дискуссии о статусе политической экономии в вузовском преподавании экономических дисциплин, начало которой было положено открытым письмом группы учных-экономистов министру образования РФ, где отмечалось:

«Прошло более 10 лет как в ВУЗах России стали преподавать «экономикс», или экономическую теорию. Предполагалось, что тем самым будет осуществляться деидеологизация экономической науки, будет привито рыночное мышление и рыночная мотивация, а само экономическое образование станет использовать интернациональный язык микро- и макроанализа. Реально же произошло закрепление неоклассического мэйнстрима в качестве монопольно господствующей теории, исключающей институциональную экономику, кейнсианство и другие научные школы.

Длительный опыт показал, что знание микро- и макроэкономики необходимо, но явно недостаточно. Обнаруживается парадокс мэйнстрима: в его основе находится категория «экономического человека», но сама экономика теоретически представлена как механически неодушевлнная структура вне времени и пространства… Сегодня способность политэкономии системно подходить к экономике как к национальному, общественному хозяйству, а также проблемы, связанные информационной революцией и глобализацией, объективно создали почву для возрождения политической экономии и в преподавании, и в научных исследованиях. Политическую экономию изучают в США, преподают в вузах Европы, Японии, Китая (О статусе политической экономии в вузовском преподавании экономических дисциплин // Российский экономический журнал, 2003, № 4, с. 80).

Письмо вызвало серьзный общественный резонанс. Воспроизведм основную гамму подходов к проблеме:

Д.В. Валовой, д.э.н., профессор, заведующий кафедрой экономической теории Академии труда и социальных отношений: «Подлинная цель переименования – замена политэкономии как науки об объективных экономических законах общественного производства и воспроизводства, позволяющей адекватно оценивать и прогнозировать развитие хозяйственной жизни общества, вырабатывать эффективные варианты экономической политики, на пресловутый «экономикс», который даже западные авторитетные учные оценивают резко критически» (там же, с. 82).

Ю.В. Якутин, д.э.н., профессор Государственной академии управления, главный редактор еженедельника «Экономика и жизнь»: «Предмет политической экономии, определнный классиками экономической науки от Смита и Маркса, - производственные отношения между людьми, возникающими в процессе производства, распределения, обмена и потребления производимой продукции. Производственные отношения лежат в основе экономической системы любого общества. Они важны на каждой стадии становления любых общественных институтов - нация, государство, межгосударственные союзы и т.д. Производственные отношения будут существовать до тех пор, пока останется производство, пока человек продолжит преобразование внешнего мира, природы для удовлетворения своих потребностей. Дискутировать о предмете политэкономии нет причин, надо принять за основу то, что говорили о нм наши предшественники. Вопрос о судьбе политической экономии как науки и как учебной дисциплины становится исключительно актуальным». (там же, с.86).

Н.Н. Думная, д.э.н., профессор, заведующая кафедрой экономической теории Финансовой академии при Правительстве РФ:

«Для того, чтобы преподаваемая в высшей школе экономическая теория смогла реализовать сво главное предназначение, заключающееся в формировании у студентов современного масштабного экономического мышления, необходим незамедлительный поворот от преимущественно ученического освоения западных наработок к позитивному развитию нашей науки с опорой на мировые достижения, включая отечественные. В этой связи встат вопрос о целесообразности замены нынешнего названия базовой дисциплины на «политическую экономию» (О статусе политической экономии в вузовском преподавании экономических дисциплин // Российский экономический журнал, 2003, № 5-6, с. 59).

Б.А. Денисов, д.э.н., профессор, заведующий кафедрой политической экономии Государственного университета управления: «Министерству образования России следует объявить конкурс на создание обязательного стандарта по политической экономии» (там же, с. 60).

В.Н. Черковец, д.э.н., профессор, заслуженный деятель науки главный научный сотрудник кафедры политической экономии экономического факультета МГУ:

«Общественные факты таковы, что утвердившийся в начале 90-х годов в России новый режим государственной власти, опираясь на либеральнобуржуазную идеологию капиталистического переустройства общества, принял курс на вытеснение политической экономии сначала из образовательного процесса, а затем и из бюджетно финансируемой научно-исследовательской деятельности, на официальную замену в этих сферах политэкономии на «экономикс» (там же, с. 62).

Эта часть экономистов как мы видим, считает необходимым возврат курса политэкономии в учебный процесс вузовского образования. Иного рода суждения содержатся в выступлениях других участников дискуссии:

В.С. Автономов, член-корреспондент РАН, декан экономического факультета ГУ-ВШЭ утверждает: «Необходимо, прежде всего, разобраться с тем, какую, собственно, политическую экономию предлагается восстановить. В преподавании следует ориентироваться на мейнстрим» (О статусе политической экономии в вузовском преподавании экономических дисциплин // Российский экономический журнал, 2003, № 4, с. 85).

Я.И. Кузьминов, д.э.н., профессор, ректор Государственного университета Высшей школы экономики: «Тезис о значимости дисциплины «политическая экономия», ведущей свою историю со времн А. Смита, не вызывает возражений, однако нельзя не заметить, что «политэкономия», преподававшаяся в советский период, отнюдь не была продолжением этой почтенной традиции. Таким образом, «возрождение этой дисциплины представляется нам гораздо более спорным шагом … Политическую экономию как дисциплину нужно «не возрождать», а вводить - впервые в России. Причм вводить именно как одну из дисциплин в рамках постоянно развивающегося мэйнстрима…» (там же, с. 83).

Р.М. Нуреев, д.э.н., профессор, заведующий кафедрой общей экономической теории ГУ-ВШЭ: «Нельзя эклектически смешивать в базовом курсе вопросы микро- и макроэкономики, с одной стороны, и политическую экономию, с другой. Действительная проблема состоит в том, чтобы, во-первых, резко улучшить качество преподавания «экономикс» и радикально усовершенствовать соответствующие отечественные учебники - явно шаржированные, американизированные, не включающие иллюстраций, отражающих российские экономические реалии. Во-вторых, развернуть качественное, на современном уровне, преподавание дополнительных теоретических дисциплин и спецкурсов со своей методологией и инструментарием» (О статусе преподавания экономии в вузовском преподавании // Российский экономический журнал, 2003, № 5-6, с. 62).

Третья группа экономистов, принявших участие в дискуссии по проблемам современного экономического образования, придерживалась в той или иной мере компромиссной точки зрения:

Г.П. Журавлва, д.э.н., профессор, заведующая кафедрой экономической теории Российской экономической академии имени Г.В. Плеханова: «Ход реформы практически доказал несостоятельность ключевых положений неоклассики, и вопрос о модернизации преподавания учебной дисциплины «экономическая теория» в высшей школе России является насущным.

В России курсы экономической теории содержательно сводятся к «экономикс».Это эмпирический факт, который не опровергнуть ссылками на примеры отдельных «продвинутых» вузов. И он, наверное, отчасти определн лидерством американской школы на мировом рынке образовательных услуг. В данной ситуации профессиональная задача преподавателей состоит в том, чтобы показать, какие положения в «экономикс» стали догмой. Но догмы есть и в классической политэкономии, а значит задачей нынешнего этапа развития экономической науки становится элиминирование негативов и интеграция достижений различных школ, новый концептуальный синтез. Это одновременно и главная задача преподавания экономической теории» (О статусе политической экономии в вузовском преподавании экономических дисциплин // Российский экономический журнал, 2003. № 4, с. 84-85).

Т.А. Агапова, д.э.н., профессор кафедры экономической теории ИППК МГУ:

«Задача восстановления преподавания политической экономии в российских вузах актуальна.

Целесообразно преподавание собственно политической экономии как одной из экономических дисциплин, наряду с теми, которые сегодня изучаются в разнопрофильных вузах, т.е. в комплексе с такими дисциплинами, как «экономическая теория», «государственное регулирование экономики», «национальная экономика», «история экономических учений», «менеджмент», «экономическая статистика» и др.» (О статусе политической экономии в вузовском преподавании экономических дисциплин // Российский экономический журнал, 2003, № 5-6, с. 59-60).

О.И. Ананьин, к.э.н., заведующий сектором Института экономики РАН, заведующий кафедрой институциональной экономики ГУ-ВШЭ: «За последние двадцать лет политэкономическое «поле» в научной литературе утратило былую однородность и определнность, а наиболее радикальным фактором размывания границ этого «поля» стало возникновение «новой политической экономии» как ответвления современной неоклассики.

Стратегической задачей становится разработка принципиально новой модели преподавания экономической теории, причм в основе этой модели должен лежать принцип методологического и теоретического плюрализма. Базовый теоретический курс призван знакомить студента с широкой палитрой научных концепций, методов и подходов, с помощью которых в современных условиях осмысливаются и исследуются различные аспекты экономической реальности.

Необходимой составной частью данного курса, задающей его общие рамки и определяющей его логическую канву, следовало бы сделать экономическую методологию» (там же, с. 57).

А.А. Пороховский, д.э.н., профессор, заведующий кафедрой политической экономии МГУ: «В условиях сложнейших и противоречивых процессов в России студенты вынуждены механически заучивать то, как функционирует, точнее, как должна функционировать, по мнению ревнителей неоклассики, давно сложившаяся рыночная экономика. Неоклассический «мейнстрим»

получил «постоянную прописку» в стандартах, учебных планах и в студенческих аудиториях, и экономика как система предстала в формализованном, нормативном виде, распавшись на микро- и макроуровни.

Вузам была «спущена» учебно-методическая задача – научить студентов решать математизированные задачи, основанные на формулах и моделях далких от реальных экономических предпосылок.

Зарубежный опыт показывает, что преподавание и изучение «экономикс»

необходимо, но недостаточно для подготовки высококвалифицированных специалистов. Если уж идти по пути копирования западного преподавания экономической теории и других смежных дисциплин, не следует делать произвольные «изъятия» из «эталона». Вот факт: на кафедре «Экономикс»

Массачусетского технологического института, где работает несколько нобелевских лауреатов по экономике, исходят из того, что экономист-теоретик и экономист-исследователь должны знать всю палитру экономических школ и направлений. В этом смысле весьма примечательно, что на этаже, где расположены помещения кафедры, вывешены портреты выдающихся учныхэкономистов – Смита, Рикардо, Маршалла, Кейнса и других, но на самом видном месте находится портрет К. Маркса. Хотя марксизм на кафедре полномасштабно изучают только специализирующиеся в области истории экономической мысли, без отражения теоретического вклада К.Маркса не обходится ни один значимый учебник «экономикс».

Вопрос о политической экономии возник не из-за термина, не вследствие ностальгии по прошлому и, разумеется, не как попытка спровоцировать конфронтацию среди преподавателей и учных, а по причине несоответствия образовательного процесса задачам, решаемым Россией. Поэтому по мере появления новых образовательных стандартов или даже в оперативном порядке следует дать университетам и другим вузам возможность всесторонней подготовки студентов на основе всего спектра составляющих экономической теории» (там же, с. 65-66).

С нашей точки зрения, более приемлем третий, компромиссный вариант решения проблемы преподавания экономических дисциплин. Речь идт не о механическом «слиянии» различных школ и направлений, а о качественно новом «прочтении» привычных социально-экономических представлений.

Другими словами, развитие содержательного аспекта экономической методологии предполагает изучение концепций разной природы: кейнсианских, марксистских, неоклассических, институциональных и т.д.

Таким образом, содержательная составляющая методологии современного экономического образования воспринимается (даже при выраженном критическом отношении к статусу экономической науки, отражнном в действующих госстандартах) однозначно: в основе новой модели преподавания экономической науки должна лежать совокупность научных концепций, методов, подходов, с помощью которых возможно всестороннее осмысление современной хозяйственной теории и практики. Следовательно, экономическая методология должна стать ключевой в экономическом образовательном процессе.

Такая стратегическая установка будет соответствовать тенденции формирования новой политической экономии, где берутся в расчет:

либерализация рынков, мобилизация капитала, глобализация стандартов, новое «цифровое пространство», государственная экономическая политика.

Параметр формы методологии образовательного процесса определяется видоизменением природы базовых контактов: «преподаватель – студент», «студент – студент», «студент – учебно-методическое обеспечение курсов экономики», включая компьютерные технологии, «преподаватель информационные потоки, адресованные к его профессиональному интересу и функциям».

Сегодня происходит смещение акцентов учебной деятельности студента в сторону развития его самостоятельности, посредством продуктивного взаимодействия всех факторов учебно-воспитательного процесса.

В методологическом отношении данный подход находит отражение в том, что дидактическому анализу подвергаются не только стороны отношения «преподаватель – студент» в качестве абсолютных фигур процесса преподавания, а связь и взаимодействие этих сторон. Гносеологический подход уступает место социокультурному, при котором обучение рассматривается как способ трансляции культуры. Чтобы обеспечить понимание излагаемого материала, педагог должен раскрыть не только значение того или иного элемента содержания предмета науки, но и его смысл в контексте с другими элементами социального бытия - знаниями, умениями, навыками, опытом творческой деятельности и эмоционально-ценностных отношений. Диалог такого рода выступает в качестве способа преодоления антиномий образовательного процесса между узкоспециализированной подготовкой и всесторонним развитием; самодеятельностью и руководством; репродукцией и творчеством. Контакты «преподаватель - студент», «студент - учебнометодическое обеспечение» - это и различного типа диалоги ЧЕЛОВЕКА с ЧЕЛОВЕКОМ, а не только обучающего с обучаемым.

Сегодня востребовано преимущественно, субъект – субъектное общение, позволяющее реализовать основные стадии личностного становления – идентификацию и индивидуализацию студента.

Идентификация предполагает адаптацию личности к социуму посредством усвоения предписываемых ролей, социокультурных образов, традиций этноса.

Индивидуализация соотносится со сферой глубинных социоприродных характеристик студента, с учтом сбалансированности его био-, психо-, социальных качеств.

На идентификацию личности студента «работают» традиционные методы обучения и воспитания, в основе которых лежит усвоение «копий», препарированного в учебных целях знания. Ту же цель преследуют и активные формы обучения, когда через воссоздание проблемной ситуации «проигрываются» типичные для профессиональной деятельности и общения ситуации.

Индивидуализация обучения (индивидуальный подход с учтом возрастных и индивидуальных различий личности) позволяет гуманизировать педагогическое воздействие, обеспечивая студенту режим свободного развития, в рамках которого преподаватель помогает ему адекватно оценить свои возможности.

Результирующей стадией личностного становления выступает персонификация.

Она достигается на этапе субъект - субъектных отношений преподавателя со студентами, когда тот и другой выступают в качестве полноправных участников процесса образования – воспитания, то есть действия инновационных образовательных технологий. В этом случае студент «обречен»

на «восхождение к индивидуальности» в силу осознания им своих возможностей, открытости новому опыту (субъект образования, познания, воспитания, самообразования, самопознания, самовоспитания).

Преподаватель также «обречн» на «восхождение» к более высоким ступеням профессионального мастерства в качестве субъекта инициирования процесса обучения –воспитания и рефлексии, выступающей средством –результатом персонификации личности преподавателя.

Студент на стадии персонификации интенсивно осваивает свою духовную сущность, приобщаясь к творческой лаборатории человечества по производству жизненных и профессиональных ситуаций. Этот процесс есть «выход»

человека за пределы «массовой личности», маргинального е бытия.

«Массофицированная личность» ориентирована на «пребывание» в толпе и обнаруживает склонность к биологической мотивировке поведения, к безмерной свободе без «оглядки» на мораль и культурные нормы. Поэтому она не способна выполнить функции творца, гуманизировать экономическую, социальную и культурную жизнь общества.

Условием и предпосылкой самодостаточности личности, обретения ею духовности является мысль - то, что делает осознанным личное и общественное, профессиональное и общечеловеческое бытие. Только на этом этапе образование «захватывает» не конкретные способности человека, в традиционном варианте обучения ориентированные на профессию, а его неповторимую уникальную ЦЕЛОСТНОСТЬ (Сенько Ю. Диалог в обучении // Alma Mater, 1991, № 5).

В последнее время авторы ряда учебников по экономической теории, истории экономических учений включают методологическую компоненту, понимая необходимость формирования метанаучного уровня социальнопрофессионального знания, что существенно повышает их профессиональнопознавательное и воспитательное качество (Кочетов Э.Г. Геоэкономика (освоение мирового экономического пространства).- М., 1999; Осипов Ю.М.

Теория хозяйства. В 3-х томах. – М.: Изд-во МГУ, 1995-1998; История экономических учений / Под ред. В. Автономова, О. Ананьина, Н. Максимова. – М., 2001, гл. 41, 42; Бартенв С.А. История экономических учений. – М., 2004, гл. 29; Ядгаров Я.С. История экономических учений. – М., 2004, гл. 2;

Экономическая теория. – М., 2005, гл. 31).

1.3. Место и роль теории стоимости - ценности в экономико-исторических исследованиях «Трудно назвать какую-либо другую область экономической теории и практики, которая могла бы сравниться с проблемой товарного производства и закона стоимости по сложности и драматизму судьбы в нашей стране, по остроте и негативным последствиям столкновений идеологических догм с потребностями практики». Эти слова принадлежат члену-корреспонденту РАН В. Медведеву и с ними трудно не согласиться, с той лишь поправкой, что и в истории мировой экономической мысли в концепции стоимости и стоимостных отношений, которой более двух с половиной тысяч лет, были не только приобретения, но и серьезные ошибки и разочарования (Медведев В. О стоимости в современной экономике // Вопросы экономики, 2003, №11, с. 53).

Первыми основание стоимостной теории заложили мыслители Древнего Вавилона, Китая, Индии, Греции. Они проявили интерес к труду человека, считая именно его источником богатства народов и государств.

По мере зарождения и утверждения капиталистической системы хозяйствования познание природы стоимости становилось все более востребованным; речь шла о теоретическом обосновании товарно-денежных отношений нового общества. Итог исканий – создание классической политической экономики и ее главного детища – трудовой теории стоимости.

Более подробно о различных этапах развития данной теории речь пойдет позже.

Сейчас перед нами стоит другая задача – определить статус теории стоимости, место и роль ее в развитии экономической теории и хозяйственной практики.

В трудах У.Петти, Р. Кантильона, П. Буагильбера, Ф. Кенэ предпринимается попытка выявить особое социально-экономическое предназначение трудовой теории стоимости, ибо последняя ставила целью поиск ответов на вопросы сугубо практические. Так, внимание У.Петти было направлено на изучение природы и размеров налогов, сборов, определение рыночных цен, знание которых было востребовано государством; Р.Кантильон высказал мысль, что в процессе товарного обмена под влиянием спроса и предложения цена благ может отклоняться от действительной стоимости; П.Буагильбер и Ф.Кенэ установили различие цены, по которой товары продаются на рынке, от их действительной стоимости: П. Буагильбер определял «истинную стоимость»

величиной труда, затраченного на производство товара; Ф.Кенэ пришел к выводу, что стоимость может создаваться только в земледелии, но никак не в сфере обращения.

Эти экономисты не создали трудовой теории стоимости в ее законченном виде, но именно они выявили место и роль трудовой деятельности в решении проблем хозяйственной практики, создании богатства в государстве и обществе.

Более глубоко удалось проанализировать социально-экономическую сущность трудовой теории стоимости А.Смиту и Д. Рикардо. Первого называют родоначальником классической политической экономии, второго – человеком, завершившим ее построение в качестве целостной системы.

А.Смит в книге «Исследование о природе и причинах богатства народов»

отметил, что «не на золото или серебро, а только на труд первоначально были приобретены все богатства мира и стоимость их для тех, кто владеет ими и кто хочет обменять их на какие-либо новые продукты, в точности равна количеству труда, которое он может купить на них, или получить в свое распоряжение»

(Смит А. Исследование о природе и причинах богатства народов. – В кн.:

Антология экономической классики.- М., 1993, с. 103).

Д. Рикардо обосновал в книге «Начала политической экономии и налогового обложения» вывод о том, что «на стоимость товаров влияет не только труд, применяемый непосредственно к ним, но и труд, затраченный на орудия, инструменты и здания, способствующие этому труду» (Рикардо Д. Начала политической экономии и налогового обложения. – В кн.: Антология экономической классики. – М., 1993, с. 410).

О методологических сложностях познания природы стоимости свидетельствует полемическая острота, которой сопровождалось появление на свет новой экономической теории. Так, Д.Рикардо согласился с тезисом А. Смита, что стоимость товаров определяется трудом, затраченным на их производство, но с выводом - стоимость товаров можно определять трудом, на который покупается товар, - он был не согласен, считая «будь это действительно верно, вознаграждение рабочего всегда было бы пропорционально тому, сколько он произвел. Количество труда, затраченного на товар и количество труда, которое на этот товар можно купить, были бы равными. Но они не равны»

(Рикардо Д. Начала политической экономии и налогового обложения.- Соч.

Т.1., М., 1955, с. 35).

Дискуссия шла и по такому важному вопросу как определение источника стоимости: Ж.Б. Сэй выступил против варианта трудовой стоимости, предложенного А. Смитом и Д.Рикардо, считая, что стоимость товаров определяется мерой их полезности, то есть потребительной стоимостью (субъективное основание признавалось основным критерием).

Появились проблемы, которые классикам решить не удалось. Так, Д. Рикардо, пройдя по сложному лабиринту загадок и парадоксов стоимости «зашел» в тупик, не ответив на вопрос: чем определяется стоимость невоспроизводимых предметов старины, произведений искусства и какова роль фактора редкости в формировании стоимости товара?

Варианты ответов на волнующие экономистов вопросы ставили под сомнение монистичность трудовой теории стоимости, выводили теоретические трудности на уровень определения соотношений потребительной стоимости и стоимости.

Новый этап в познании тайн феномена стоимости связан с именем К.Маркса.

Им было сделано фундаментальное с точки зрения методологии познания теории стоимости открытие – выявлена двойственная природа труда, воплощенного в товарах. Незадолго до выхода в свет первого тома «Капитала»

К.Маркс писал Ф.Энгельсу: «Самое лучшее в моей книге: 1. Подчеркнутый уже в первой главе двойственный характер труда, смотря по тому, выражается ли он в потребительной или в меновой стоимости (на этом основано все понимание фактов); 2. Исследование прибавочной стоимости независимо от ее особых форм: прибыли, процента, земельной ренты и т.д. (Маркс К., Энгельс Ф.

Соч., т. 31, с. 277).

К.Марксом был применен к анализу капиталистической системы хозяйствования новый методологический инструментарий – концепция базиса и надстройки: базис определялся как совокупность производственных отношений людей, занятых производством товаров (экономическая структура общества), надстройка – как производное базиса (совокупность идей и складывающихся в соответствии с ними идеологических отношений – государство, суд, церковь и т.д.).

Исследуя стоимость товара – величину общественно необходимых затрат труда, расходуемых на его производство при среднем уровне интенсивности, К.Маркс сформулировал закон стоимости. Особое внимание он уделял анализу прибавочной стоимости, то есть стоимости неоплаченного труда рабочих.

Автор «Капитала» использовал феномен стоимости в качестве средства познания капиталистического общества: «конечной целью моего сочинения является открытие экономического закона движения современного общества»

(Маркс К., Энгельс Ф. Соч., т.23, с. 10). Однако, в отличие от предшественников, К. Маркс сместил центр тяжести исследования в социально-политическую область.