«Системная значимость словообразовательных категорий в русском языке ...»

На правах рукописи

Косова Вера Алексеевна

Системная значимость

словообразовательных категорий

в русском языке

Специальность 10.02.01 – русский язык

АВТОРЕФЕРАТ

диссертации на соискание учёной степени

доктора филологических наук

Казань – 2014

Работа выполнена в Федеральном государственном автономном образовательном учреждении высшего профессионального образования «Казанский (Приволжский) федеральный университет»

Научный консультант – доктор филологических наук, профессор Балалыкина Эмилия Агафоновна

Официальные оппоненты: Заслуженный деятель науки Российской Федерации, доктор филологических наук, профессор, профессор кафедры русского языка и методики преподавания Белгородского государственного национального исследовательского университета Алефиренко Николай Фёдорович (Белгород) доктор филологических наук, профессор, профессор кафедры интегрированных коммуникаций Национального исследовательского университета «Высшая школа экономики»

Пильгун Мария Александровна (Москва) доктор филологических наук, профессор, зав. кафедрой русского и татарского языков Казанского национального исследовательского технического университета им. А.Н. Туполева Габдреева Наталья Викторовна (Казань)

Ведущая организация – ФГАОУ ВПО «Волгоградский государственный университет» (Волгоград)

Защита состоится «27» июня 2014 года в 10 часов на заседании диссертационного совета Д 212.081.05 по защите диссертаций на соискание учёной степени доктора филологических наук при Казанском (Приволжском) федеральном университете по адресу: 420021, г.Казань, ул.Татарстан, д. 2, ауд. 207.

С диссертацией можно ознакомиться в Научной библиотеке им. Н.И. Лобачевского Казанского (Приволжского) федерального университета (Казань, ул. Кремлёвская, д. 35). Электронная версия размещена на сайте www.kpfu.ru.

Электронная версия автореферата размещена на официальных сайтах ВАК Министерства образования и науки РФ http://vak.ed.gov.ru и Казанского (Приволжского) федерального университета www.kpfu.ru.

Автореферат разослан « _ »_ 2014 г.

Ученый секретарь диссертационного совета кандидат филологических наук, доцент Виноградова Т.Ю.

ОБЩАЯ ХАРАКТЕРИСТИКА РАБОТЫ

Актуальность диссертационного исследования определяется включением вопроса о системности языка в число базовых приоритетов лингвистики: только благодаря внутренней целостности и системному единству, естественные языки способны отвечать целому комплексу жизненно важных запросов социума и отдельного индивида. Высшей формой манифестации системности в языке признаны языковые категории1, поэтому проблема их выделения и описания всегда была и остаётся до сегодняшнего дня одной из центральных задач языкознания.

Ввиду довольно позднего, лишь около полувека назад, выделения словообразования в качестве самостоятельного раздела лингвистики, его проблемы традиционно решались в рамках господствовавшего тогда структурного направления, получая системно-грамматическую интерпретацию, причём исключительно в семасиологическом ракурсе – от формы к значению, функции.

Это привело к диспропорции по степени изученности между грамматической категорией, находящейся на вершине иерархии языковых явлений, и «незаслуженно забытой в теории», по оценке Е.А. Земской, словообразовательной категорией. Показательно, что эта языковая единица даже не упомянута в наиболее полном современном описании системы словообразования русского языка, представленном в «Русской грамматике» (1980). В этом классическом источнике под словообразовательной системой понимается совокупность словообразовательных типов языка в их взаимодействии, а также совокупность словообразовательных гнёзд. Описание словообразовательного строя в категориальном аспекте требует иного, а именно функционального подхода2, который предполагает совмещение семасиологического анализа производных слов с последующим ономасиологическим обобщением – от значения к средствам, формам его выражения. И хотя ещё в начале ХХ в. В.А. Богородицким в рамках грамматического описания русского языка была рассмотрена организация словообразовательной системы с ономасиологических позиций3, это описание стало первым и на долгие годы единственным методологически ценным опытом категориально-деривационного моделирования языка.

Идеи и эмпирические разработки основоположников Казанской лингвистической школы И.А. Бодуэна де Куртенэ, Н.В. Крушевского, В.А. Богородицкого заложили платформу теории словообразовательной категориальности.

Развитие этого учения в трудах В.В. Виноградова, М. Докулила, Е.С. КубрякоСм. работы А.А. Потебни, О. Есперсена, В.В. Виноградова, Э. Бенвениста, В.Г. Гака, Е.С. Кубряковой, А.В. Бондарко, Е.А. Земской и др.

Базовые принципы этого подхода разработаны в функционально-грамматических исследованиях А.В. Бондарко.

Богородицкий В.А. Общий курс русской грамматики. – 5-е изд., перераб. – М.-Л.: Гос. соц.

экон. изд-во, 1935. – 356 с.

вой, Е.А. Земской, И.С. Улуханова, Р.С. Манучаряна и других отечественных и зарубежных лингвистов сформировало осознание того, что без обращения к словообразовательной категории невозможно изучение системы словообразования в её функционировании и развитии: «Производные слова рождаются и живут преимущественно в пределах словообразовательных типов, а сами словообразовательные типы, не как схемы построения слов, а как рамки, включающие и готовые слова, и модели построения новых слов, живут, функционируют и взаимодействуют в пределах словообразовательных категорий различной степени абстракции»1.

Однако лишь к концу ХХ столетия объём накопленных фактических знаний по целому ряду базовых проблем словообразования позволил перейти к глубоким функционально-семантическим исследованиям, объектом которых стали те или иные словообразовательные категории русского языка или некая их совокупность (см. работы Р.С. Манучаряна, Ю.С. Азарх, Е.А. Земской, В.М. Грязновой, Е.И. Коряковцевой, Г.П. Нещименко, Э.П. Кадькаловой, Г.В. Беляковой, Е.В. Петрухиной, В.В. Волкова, Т.Г. Борисовой, И.В. Ерофеевой и др.). Благодаря «семантическому взрыву», пережитому языкознанием второй половины ХХ в., кардинально изменились ориентированные на языковую форму принципы анализа языка: категориальный подход в словообразовании признан наиболее эффективным, поскольку он позволяет «выйти за рамки микросистемы словообразовательного типа, увидеть его во взаимодействии и взаимосвязи с себе подобными»2.

Разработаны в общем виде теоретические представления о словообразовательной категории, которые выявляют, впрочем, множество противоречий во взглядах учёных на её природу и лингвистическую сущность. Продолжают дискутироваться вопросы об удачности термина «словообразовательная категория», о предпочтительности широкой или суженной трактовки этого понятия, о критериях категориальности словообразовательных значений и др. Не удивительно, что отнесение производных слов к тем или иным словообразовательным категориям, формулировки их обозначений до сих пор значительно расходятся у разных авторов. Дериватологи констатируют существенное отставание в этом аспекте словообразования от других разделов науки о языке:

«Теория словообразовательных категорий, по сути, находится в стадии своего становления»3. Не соответствует потребностям современной лингвистики и уровень эмпирической разработанности проблемы: целостному системному анализу подвергнуты лишь порядка десяти словообразовательных категорий русского языка, большая часть которых – в подсистеме имени существительЗемская Е.А. Словообразование как деятельность. – М.: Наука, 1992. – С. 27.

Нещименко Г.П. О некоторых аспектах деривационного синтеза при сопоставительном изучении славянских языков // Сопоставительное изучение словообразования славянских языков. – М.: Наука, 1987. – С. 67.

Абдуллаева Ш. Словообразовательные категории глаголов в аспекте взаимодействия лексического, морфологического и словообразовательного ярусов // Филологические науки. Вопросы теории и практики. – Тамбов: Грамота, 2010. № 2. – С. 15.

ного. Признаковая деривационная семантика, специфичная и сложная для научного осмысления, нуждается, безусловно, в специальном изучении, опирающемся на прочную теоретическую платформу.

Актуальность нашего исследования определяется в этом плане необходимостью восполнить соответствующие пробелы в теории и практике словообразования. Кроме того, изучение словообразовательной семантики в обозначенном направлении актуально и перспективно, поскольку оно направлено на разработку принципиально нового представления о словообразовательной системе русского языка – в виде взаимообусловленной совокупности словообразовательных категорий, компоненты которых связаны с прочими единицами номинативной системы и языка в целом.

Интерес к изучению языковых категорий получил в конце прошлого столетия новый импульс в связи с развитием антропоцентрической парадигмы знаний. Успехи когнитивной лингвистики позволили учёным отказаться от мысли о том, что язык, подобно зеркалу, отражает мир: установлено, что формирование языковых категорий является результатом освоения и познания мира национальным сообществом, а сами эти категории – формой закрепления результатов познания1, инструментом конструирования мира. Когнитивный подход даёт возможность подойти к решению традиционной проблемы языковой категоризации с деятельностных позиций, что позволяет использовать его результаты при изучении языковой картины мира. Наличие в языке формальных средств регулярного выражения тех или иных деривационных значений служит доказательством значимости объективируемых этими моделями семантических связей, позволяя делать заключения о социальных, культурных и психологических детерминантах языкового сознания, об особенностях национального менталитета. Анализ дискурсивного поведения словообразовательных категорий привлекателен в плане изучения особенностей языковой личности; их прагматические характеристики важны с позиций теории коммуникации. Кроме того, развитие теории словообразовательной категориальности актуально в аспекте возможностей её практического применения: речь идёт, прежде всего, о деятельностном подходе к преподаванию русского языка как иностранного, предполагающем опору на категориальную матрицу языковой системы, а также о потенциале её приложения к практике лексикографии.

Объектом настоящего диссертационного исследования являются словообразовательные категории современного русского языка в функциональносистемном аспекте их рассмотрения. В орбиту изучения вовлечена система словообразовательных категорий имени существительного в целом; несколько словообразовательных и ономасиологических категорий проанализированы в Кубрякова Е.С. О месте когнитивной лингвистики среди других наук когнитивного цикла и её роли в исследовании процессов категоризации и концептуализации мира // Кубрякова Е.С.

В поисках сущности языка: Когнитивные исследования / Ин-т языкознания РАН. – М.: Знак, 2012.

– С. 36–42.

ракурсе проблемы словообразовательного супплетивизма. Наиболее детальному анализу подвергнуты три словообразовательные категории глагола.

Предметом изучения выступают наиболее существенные в системном плане языковые (содержательные, формально-структурные, деривационные) и когнитивные особенности словообразовательных категорий, а также их соотношение и некоторые аспекты взаимодействия с категориями и единицами грамматической, лексической и номинативно-деривационной подсистем языка.

Цель работы – исследование особенностей и связей словообразовательных категорий современного русского языка в аспекте их системной значимости.

Обозначенная цель обусловила постановку конкретных задач:

– определить истоки теории словообразовательной категориальности и основные направления её развития;

– сформировать и обосновать собственную позицию по вопросу о языковой природе и системно-языковом статусе словообразования;

– проанализировать проблему соотношения словообразовательных категорий с категориями мыслительного содержания и с некоторыми языковыми категориями;

– определить характер составляющих словообразовательную категорию простых и комплексных единиц и специфику её формально-структурной организации;

– рассмотреть особенности плана содержания словообразовательных категорий в ракурсе проблемы категорий смешанного типа;

– уточнить понятие транспозиции в контексте теории словообразовательной категориальности;

– раскрыть особенности уровневого характера словообразовательной категоризации;

– установить своеобразие словообразовательных категорий по способу представления категориального признака;

– разработать комплексную модель анализа словообразовательных категорий;

– очертить круг значений, соответствующих критериям словообразовательной категориальности, в подсистеме русского имени существительного;

– осуществить комплексный анализ словообразовательной категории глагола «каузация состояния»;

– определить основания разграничения способов глагольного действия и словообразовательной модификации глагола;

– проанализировать в аспекте системной значимости модификационные словообразовательные категории начинательности и финитивности;

– охарактеризовать вклад теории словообразовательной категоризации в практику лексикографии;

– рассмотреть проблему супплетивизма в аспекте взаимосвязи грамматики, словообразования и лексики;

– установить роль словообразовательных категорий в решении проблемы так называемого словообразовательного супплетивизма;

– выявить и проанализировать супплетивные и квазисупплетивные категории номинативно-деривационной системы русского языка.

Материалом диссертационной работы послужили:

– данные современного русского языка, почерпнутые из многочисленных и разнообразных лексикографических источников, в первую очередь толковых, словообразовательных и толково-словообразовательных. Лексический состав исследуемых словообразовательных категорий устанавливался методом сплошной выборки из двухтомного Толково-словообразовательного словаря Т.Ф. Ефремовой (2000) и Толкового словообразовательного словаря И.А. Ширшова (2004); для уточнения состава некоторых словообразовательных типов и семантики их производных в качестве источника для сплошной выборки привлекался 17-томный Большой академический толковый словарь.

Помимо этого, на базе 4-томного Малого академического толкового словаря была произведена сплошная выборка средств выражения тех наиболее регулярных деривационных значений, круг которых очерчен в литературе в связи с проблемой словообразовательного супплетивизма;

– данные исторических, этимологических и диалектных словарей, которые привлекались с целью прояснения некоторых моментов истории супплетивных единиц и связанных с ними словообразовательных категорий;

– разностилевые и разножанровые тексты современной письменной и устной речи, представленные в Национальном корпусе русского языка, активно привлекаемые в работе для анализа и иллюстрации особенностей речевого функционирования словообразовательных категорий.

Теоретическую основу исследования составили, прежде всего, труды отечественных и зарубежных дериватологов, посвящённые проблемам словообразовательных категорий (Е.С. Кубряковой, Е.А. Земской, М, Докулила, Р.С. Манучаряна, И.С. Улуханова, Д. Митева, Г.П. Нещименко, В.М. Грязновой, Е.В. Петрухиной, Г.В. Беляковой, Е.И. Коряковцевой, Э.П. Кадькаловой и др.), а также более широкой проблематике системной организации словообразования (В.В. Виноградова, О.Г. Винокура, И.Г. Милославского, В.В. Лопатина, В.М. Маркова, Э.А. Балалыкиной, Г.А. Николаева, Т.М. Николаевой, А.А. Аминовой, О.Ф. Жолобова, Н.Д. Голева, М.Н. Янценецкой, О.И. Дмитриевой, Е.М. Шептухиной, Л.А. Араевой, Н.Б. Лебедевой, М.А. Кронгауза и др.). Теоретические представления о языковой системности разрабатывались нами на базе исследований основоположников Казанской лингвистической школы И.А. Бодуэна де Куртенэ, Н.В. Крушевского, В.А. Богородицкого, а также трудов Г. Пауля, Ф. де Соссюра, А.А. Потебни, Л.В. Щербы, А.В. Бондарко, Е.С. Кубряковой, Н.Ф. Алефиренко, Н.Д. Арутюновой, Т.В. Булыгиной, Ю.Д. Апресяна, И.А. Мельчука, Л.М. Васильева, Ю.С. Степанова, С.Д. Кацнельсона, З.Д. Поповой, И.А. Стернина, О.В. Лещака, В.А. Плунгяна и др.

Методологическую платформу диссертационного сочинения определяет системоцентрический подход к фактам языка, развиваемый нами в духе традиций Казанской лингвистической школы. И.А. Бодуэн де Куртенэ рассматривал язык как «сумму разнородных категорий, находящихся между собой в тесной органической (внутренней) связи»1, как систему взаимодействий субстанционально выделяемых единиц. В работах «казанцев» система языка изучается в ономасиологическом ракурсе путём целостного анализа морфологической, семантической и фонетической структур слова, а также морфологической структуры предложения.

При анализе словообразовательных и других языковых категорий в диссертации используется разработанный А.В. Бондарко функциональный подход, сущность которого состоит в осмыслении и систематизации единиц и явлений языка в направлении от значения, содержания последних к их функции. Системоцентричность сочетается в нашей работе с антропоцентрическим (когнитивным) подходом. В диссертации применяются общенаучные методы исследования (наблюдение, описание, типологизация, обобщение) и частные лингвистические методы: словообразовательный анализ, компонентный анализ, анализ словарных дефиниций, а также элементы полиситуативного анализа, статистического и описательно-исторического методов.

Положения, выносимые на защиту:

1. Словообразовательная категория является моделирующей и классифицирующей макроединицей словообразовательной системы наивысшего уровня обобщения, структуру которой организуют словообразовательные типы с общим словообразовательным значением. Единство обобщённого деривационного значения является главным конституирующим признаком словообразовательной категории. Структурная организация словообразовательных категорий соответствует полевому принципу «центр – периферия». Центр словообразовательных категорий формируется прототипическими и продуктивными словообразовательными типами; периферия является зоной непродуктивности и экспрессивного варьирования.

2. Теоретической платформой разрабатываемой в XX–XXI вв. теории словообразовательной категориальности послужили функционально-грамматические воззрения основоположников Казанской лингвистической школы во главе с И.А. Бодуэном де Куртенэ.

3. Словообразовательные категории являются способом языковой репрезентации обобщённых понятийных смыслов (когнитивных категорий), которые могут передаваться в данном языке также грамматическими и лексическими средствами. Специфична сама форма представления мыслительного содержания в производном слове: это всегда сочетание, комбинация двух или более пропозиционально связанных концептов.

Бодуэн де Куртенэ И.А. Языковедение и язык: Исследования, замечания, программы лекций.

– М.: Изд-во ЛКИ, 2010. – С. 19.

4. Словообразовательная категория обладает системообразующим статусом в рамках деривационной подсистемы языка и системной значимостью по отношению к грамматической и номинативной подсистемам, их категориям и единицам.

5. Равновеликими по значимости компонентами словообразовательной категории являются классы мотивированных (производных) и мотивирующих (производящих) слов, поскольку образованная ими оппозиция эксплицирует словообразовательную модель. Двунаправленная коррелятивность единиц этих классов обусловила подразделение словообразовательных категорий на симметрично коррелятивные (для части из них возможно выявление правил словообразовательного синтеза) и асимметрично коррелятивные (правила словообразовательного синтеза установить для них невозможно). Категории последнего типа составляют в русском языке преобладающее большинство.

6. Базовые мутационные словообразовательные категории имени существительного в русском языке (nomina agentis, nomina instrumenti, nomina loci) принадлежат к числу категорий непоследовательного, асимметричного типа коррелятивности; модификационная категория невзрослой особи животного является категорией последовательно-коррелятивного типа, что допускает развитие на её фоне словообразовательного супплетивизма.

7. Мутационная словообразовательная категория глагола «каузация состояния», обширная в количественном отношении, сложно структурированная и значимая в аспекте моделирования языковой картины мира, принадлежит к числу сигнификативно-ориентированных, интерпретирующих языковых категорий. Категориальная семантика производных этой словообразовательной категории полипропозициональна и с когнитивных позиций представляет собой своего рода реестр норм поведения и правил деятельности, в котором нашли отражение не только знания о мире, но и национально обусловленная иерархия оценочных представлений. Нежёсткий характер деривационных категориальных моделей обеспечивает их потенциальную приложимость к практически бесконечному количеству отражаемых жизненных ситуаций.

8. Модификационные словообразовательные категории начинательности и финитивности в глагольной сфере русского языка симметричны концептуально и асимметричны по форме и содержанию. Концепт «начало» разработан в русском языке средствами словообразования довольно абстрактно и представлен в типовых значениях в виде пучка, диффузного соединения смыслов грамматического уровня обобщения: предел действия (начальный), интенсивность, совершаемость. Семантика конца в русском глагольном словообразовании более «лексична» и более богата. Она представлена в следующих основных разновидностях: конец как объективный или субъективный предел действия или состояния, как близость к пределу, выделенная фаза его достижения, а также конец как грань, за которой действия нет ввиду его исчерпанности. Сложная структурированность, семантическая непрозрачность в русском языке словообразовательной семантики финитивности указывает на важность для мировидения его носителей концепта ‘конец’, который осмысливается вкупе с понятиями предела и исчерпанности.

9. Словообразовательный супплетивизм представляет собой особую форму имплицитной деривации и выявляется на фоне словообразовательных категорий симметричного типа корреляции (последовательно соотносительных в проспективном ракурсе анализа).

Научная новизна результатов исследования. В работе осуществляется развитие теории словообразовательной категориальности, опирающееся на весь представленный в литературе опыт осмысления этого языкового феномена, а также на результаты собственного анализа нескольких словообразовательных категорий современного русского языка, направленное на создание целостного теоретического представления о словообразовательной категории как единице языковой системы. Обосновано авторское видение некоторых важных свойств этой комплексной единицы языка и её системообразующий статус. Разработана модель категориального представления семантики русского имени существительного, учитывающая связи словообразовательных категорий с более широкими ономасиологическими категориями и более конкретными лексико-семантическими объединениями.

В равной степени новизна работы определяется обобщением системных особенностей словообразовательной категоризации в рамках класса имён существительных. В диссертации обосновано, кроме того, авторское осмысление словообразовательного супплетивизма, а также изложена собственная версия соотношения понятий «словообразовательная модификация глагола» и «способ глагольного действия».

Новым для истории языкознания результатом исследования является доказательство основополагающей роли Казанской лингвистической школы в развитии теории словообразовательной категориальности.

Теоретическая значимость диссертации определяется:

1) обобщением, систематизацией, углублением и развитием теоретических представлений о словообразовательной категории как особой языковой единице: о её когнитивных основаниях, семантическом и структурном своеобразии, системообразующем статусе;

2) разработкой модели категориального представления семантики русского имени существительного, учитывающей связи словообразовательных категорий с ономасиологическими категориями и лексико-семантическими объединениями;

3) углублением теории частеречной словообразовательной категориальности в русском языке;

4) развитием идеи общесистемной значимости словообразовательной категории в грамматическом и номинативно-деривационном аспектах;

5) доказательством тезиса о функционально-деривационной сущности супплетивизма; изложением принципов организации номинативно-деривационной системы и выработкой позиции по вопросу о месте в ней супплетивизма.

Практическая значимость исследования. Полученные теоретические и практические результаты работы могут быть использованы в практике преподавания раздела «Словообразование» курса «Современный русский язык», при подготовке вузовских курсов и спецкурсов по дериватологии, теории номинации и деривационной семантике; материалы диссертации могут привлекаться также для создания соответствующих учебных пособий. Разработанная методика анализа словообразовательных категорий ориентирована, в частности, на совершенствование практики составления толково-словообразовательных словарей, а в перспективе – на создание словообразовательного словаря нового типа (категориально-деривационного). Созданная методом лингвистического моделирования категориально-словообразовательная матрица имени существительного содержит материал, необходимый для семантической размётки языковых корпусов и баз данных. Научно-теоретический потенциал диссертации может быть востребован при выработке методических принципов обучения способам и приемам номинативной деятельности в курсе русского языка как иностранного.

Апробация результатов исследования. Основные положения и результаты диссертационного исследования были предметом обсуждения на международных конференциях и конгрессах: «Deutsch-russischer Dialog in den Philologien» (Германия, г. Гиссен, 2001); «Языковая семантика и образ мира»

(г. Казань, Казанский государственный университет, 2007); «В.А. Богородицкий: научное наследие и современное языковедение» (г. Казань, Казанский государственный университет, 2008); «II congreso internacional La lengua у literatura rusas en el espacio educativo internacional: estado actual у perspectivas»

(Испания, г. Гранада, 2010); «Молодёжь России и славянского мира: новые парадигмы и новые решения в когнитивной лингвистике» (Украина, Горловский государственный педагогический институт иностранных языков, 2011); «Межэтническое и межконфессиональное взаимодействие в условиях глобализации:

на пути к формированию гражданской идентичности» (г. Казань, 2011);

«Проблемы преподавания филологических дисциплин иностранным учащимся» (г. Воронеж, Воронежский государственный университет, 2012); XLI Международная филологическая конференция (г. Санкт-Петербург, СПбГУ, 2012);

«Русский язык и литература в тюркоязычном мире: современные концепции и технологии» (г. Казань, Казанский федеральный университет, 2012); «Европейская русистика и современность» (Польша, г. Познань, 2012); IV Международная научно-практическая конференция «Диалог культур: лингвокультурологическая база гуманитарного образования» (Украина, г. Симферополь, Таврический национальный университет им. В.И. Вернадского, 2013); Международная научная конференция «Гуманитарные науки и современность»

(г. Москва, Научно-внедренческий центр Международного исследовательского института, 2013); на всероссийских и межрегиональных конференциях:

«Преподавание и изучение русского языка и литературы в контексте современной языковой политики» (г. Нижний Новгород, 2002); «Филологические знания на современном этапе» (г. Курган, 2012), а также на ежегодных итоговых научных конференциях профессорско-преподавательского состава Казанского федерального университета. Основные результаты исследования нашли отражение в 44 научных публикациях, из них 15 статей опубликованы в рецензируемых научных журналах, рекомендованных ВАК МОиН РФ.

СТРУКТУРА И ОСНОВНОЕ СОДЕРЖАНИЕ РАБОТЫ

Диссертация включает в себя введение, три части, разделённые на главы (I. «Теоретическая платформа исследования словообразовательных категорий»; II. «Системообразующий статус словообразовательных категорий в русском языке»; III. «Системные связи словообразовательных категорий в русском языке»), заключение, список использованной литературы, перечень источников и условных сокращений.

Во Введении обосновывается актуальность темы исследования, определяются цель, задачи, объект и предмет изучения, устанавливается теоретическая, методологическая и эмпирическая база исследования, приводятся основные положения, выносимые на защиту, характеризуется научная новизна, теоретическая и практическая значимость работы, даются сведения об апробации ее результатов.

В Части I «Теоретическая платформа исследования словообразовательных категорий», состоящей из трёх глав, разрабатываются концептуальные основания диссертации.

Первая глава «Становление теории категориальности в словообразовании» посвящена истории вопроса. В разделе 1.1 «Труды основоположников Казанской лингвистической школы как платформа учения o словообразовательной категориальности» решается важная для нашего исследования задача – доказать основополагающую роль Казанской лингвистической школы в формировании учения о словообразовательных категориях, тезисно обозначенную В.В. Виноградовым в известной работе «Словообразование в его отношении к грамматике и лексикологии» (1952). С этих позиций последовательно и детально проанализированы лингвистические концепции И.А. Бодуэна де Куртенэ, Н.В. Крушевского и В.А. Богородицкого.

В понимании И.А. Бодуэна де Куртенэ, языку органически свойственно стремление к системности, упорядочению. Роль важнейшего стержневого констинуэнта системы естественного языка учёный отводит языковой категории, настаивая на строгом разграничении категорий языка и категорий языковедения: категории языка, «основанные на чутье языка народом и вообще на объективных условиях бессознательной жизни человеческого организма»1, осБодуэн де Куртенэ И.А. Языковедение и язык: Исследования, замечания, программы лекций.

– М.: Изд-во ЛКИ, 2010. – С. 16.

мысливаются им как онтологическая реальность, а не научная (лингвистическая) абстракция.

Сделан вывод о том, что в диссертации Н.В. Крушевского «Очерк науки о языке»(1883) впервые в отечественном языкознании используется ономасиологический подход к анализу языковых единиц, который позволил казанскому лингвисту вплотную приблизиться к категориальной проблематике. Тезис учёного о существовании в языке «общих категорий» и их семей, известное число которых представляет область называемого, мир понятий, можно считать одним из базовых положений отечественной ономасиологии, начальной ступенью её развития. Крушевский уверен, что «каждая словесная категория находится в таком более или менее определенном отношении сродства и зависимости не с одной какой-нибудь категорией, а со многими»1, и в подобном единстве категорий языковой системы он видит залог гармонической целостности языка.

Размышления и выводы Н.В. Крушевского, удивительно созвучные идее категоризации языка, на которой зиждется современная когнитивная лингвистика, расцениваются нами как зарисовка будущей теории функциональной ономасиологии – науки о наиболее общих языковых значениях (семантических категориях) и разнообразных способах и средствах их языкового воплощения. Семантика словообразовательных суффиксов и префиксов проанализирована казанским учёным в русле ономасиологизма: с позиций проблемы их «обособления», или, говоря на языке современной дериватологии, способности служить средством выражения категориального значения. В его диссертации представлены едва ли не первые в российском языкознании образцы семантического анализа деривационных морфем русского и некоторых других языков, которые могут служить материалом для дальнейших ономасиологических обобщений в ракурсе категориальности.

Осуществлённое нами исследование функционально-грамматических воззрений основоположников Казанской лингвистической школы И.А. Бодуэна де Куртенэ и Н.В. Крушевского убеждает в том, что многие идеи этих учёных, как то: о субстанциональности и понятийной основе категорий языка, о номинативной и структурной специфике «систем словесных типов» и «категорий слов», о знаковой природе и свойстве обособляемости морфем – сыграли для теории словообразовательных категорий основополагающую роль. Важнейшие из них получили в современной лингвистике практическое применение при выделении и обосновании словообразовательных категорий, при разработке критериев категориальности словообразовательной семантики, в опыте выявления правил активного словообразования, при анализе и описании словообразовательных категорий с когнитивных позиций.

В результате детального анализа работ по лингвистике В.А. Богородицкого сделан вывод о том, что главным его достижением в области категориального Крушевский Н.В. Очерк науки о языке. – Казань: Изд-во Каз. ун-та, 1883. – С. 122.

словообразования можно считать создание первого в отечественном языкознании описания деривационной (в широком понимании) системы русского языка в ономасиологическом аспекте. Система суффиксального словообразования имени существительного описана учёным в наиболее полной и совершенной форме; им выделены самые важные «суффиксальные категории» прилагательного, глагола и наречия, намечена содержательная типология этих категорий (разграничены мутационные и модификационные категории без терминологической их идентификации). Этот опыт удивительным образом опередил развитие теории словообразования и в немалой степени способствовал становлению этой науки как самостоятельного раздела лингвистики.

В разделе 1.2 «Формирование понятия «словообразовательная категория»

в отечественном и зарубежном языкознании» рассмотрена динамика развития идей словообразовательной категориальности в отечественном и зарубежном языкознании, до середины 70-х гг. ХХ в. выраженная крайне слабо. После программной статьи по словообразованию акад. В.В. Виноградова (1952) и революционного для лингвистики категориального описания словообразовательной системы чешского языка, осуществлённого М. Докулилом в 1962 г., лишь в последней четверти века появились первые теоретические работы по данной проблематике и первые описания конкретных словообразовательных категорий русского языка (Е.С. Кубрякова, Р.С. Манучарян, И.С. Улуханов, Е.А. Земская и др.), проанализированные нами по их вкладу в теорию категориальности. Отмечено неуклонное возрастание интереса учёных к этой языковой единице при очевидной результативности и ценности проводимых исследований.

Появление новых подходов в этой области знаний в начале последнего десятилетия XX в. обусловлено изменением приоритетов в словообразовании, которое переживало, как и вся лингвистика, смену научной парадигмы. В разделе 1.3 «Основные направления исследования словообразовательных категорий в современной лингвистике» обозначены следующие направления: ономасиологическое (при разграничении синхронического и диахронического подходов), сопоставительное, когнитивное; выявлены дискуссионные звенья разрабатываемой теории.

Вторая глава «Развитие представлений о языковой природе и системно-языковом статусе словообразования» посвящена определению места в языковой системе подсистемы словообразования, в которой словообразовательные категории выявляют свою лингвистическую сущность.

В разделе 2.1 «Словообразование в уровневой модели языковой системы» с этих позиций проанализирована наиболее распространённая в лингвистических исследованиях разных направлений уровневая модель системы языка, в границах которой сложилась теория русского словообразования, в том числе учение о словообразовательных категориях. Рассмотрены морфологическая, лексикологическая и объединительная концепции системного статуса словообразования, основанные на представлении об уровневом строении языковой системы; сделан вывод о недостаточности каждой из этих концепций, ввиду яркой специфичности языковой природы словообразования. Словообразовательная система, объединяющая единицы разных языковых уровней (словоформы, слова и словосочетания в качестве производящих единиц; морфемы и другие языковые средства в качестве формантов), не может отождествляться ни с одним из этих уровней. Неправомерно говорить также о самостоятельном словообразовательном уровне, за исключением уровня анализа. Целесообразнее, на наш взгляд, согласиться с доводами тех учёных, которые указывают на «грамматичность» (в частности, «морфологичность») и на «лексичность» словообразования как в равной степени присущие ему свойства.

В разделе 2.2 «Словообразование и грамматика» в целях прояснения языковой природы словообразовательных категорий проанализирована проблема соотношения словообразования с грамматикой в целом. Сделан вывод о самостоятельном месте и роли в языковой системе этих подсистем, единицы которых связаны между собой отношениями пересечения и сходства. Общность словообразования и грамматики (формообразования) обусловлена деривационной основой их организации; главным системообразующим фактором обеих систем является эксплицитная деривация.

Деривация, разные трактовки которой сопоставлены в разделе 2.3 «Словообразование как вид деривации», рассматривается нами как универсальный языковой механизм, обеспечивающий функционирование и развитие лексикона; в его основе лежат системно значимые отношения между языковыми единицами (грамматические и собственно деривационные, эксплицитные и имплицитные, синхронические и диахронические, парадигматические и синтагматические). Мы придерживаемся умеренно-широкой точки зрения на объём и границы понятия «деривация», согласно которой языковые единицы объединяются в деривационную оппозицию реальной производностью (эксплицитная, формально-семантическая деривация) или по функции замещения регулярных формально выражаемых членов парадигмы (имплицитная деривация).

При отсутствии «формально-материальной» основы системного характера понятие деривации теряет свою лингвистическую определённость, а следовательно, объяснительную силу.

Одна из главных функций деривационных отношений – системообразующая, т.к. именно на их основе складываются наиболее важные классы языковых единиц – категории различной степени абстракции и реализующие их парадигмы. Обозначенные процессы (образование единиц и формирование их классов) взаимообусловлены и вне связи друг с другом рассматриваться не могут.

В разделе 2.4 «Словообразование и деривационная ономасиология» определяется позиция по вопросу о более широкой языковой сфере, в которой словообразование проявляет свою лингвистическую сущность. Речь идёт о номинативной подсистеме языка, разнообразные единицы и категории которой стали с середины прошлого века объектом изучения деривационной ономасиологии, базирующейся на принципах функционализма.

Третья глава «Словообразовательная категория в свете концепций категоризации мыслительного и языкового содержания» нацелена на прояснение языковой специфики словообразовательной категории путём анализа исторических и современных представлений о её категориальном окружении – категориях мыслительного (внеязыкового) содержания и категориях языковой системы, соотносимых в том или ином плане с исходной единицей анализа.

В разделе 3.1 «Осмысление феномена словообразовательной категории в соотношении с категориями мыслительного содержания» специфика словообразовательной категории рассматривается в соотношении с ментальными категориями; систематизируются и уточняются сформировавшиеся в науке представления о категориальных формах мыслительного содержания, базовых для словообразования или значимых для него. Проанализированы традиции использования термина «понятийная категория» и его коррелятов – «категория психологическая», «внеязыковая», «когнитивная», начиная с жёсткой формально-логической версии аристотелевских категорий до современных представлений о когнитивных категориях естественного типа, организованных по принципу семейного сходства.

Вывод об универсальности мыслительного содержания словообразовательных категорий, сделанный нами в результате рассмотрения их соотношения с когнитивными категориями, равносилен заключению об отсутствии у них специфической понятийной зоны: эти категории являются способом языковой репрезентации обобщённых понятийных и эмотивно-модусных смыслов, которые могут передаваться в данном языке также грамматическими и лексическими средствами. Специфична сама форма представления мыслительного содержания в производных словах и, соответственно, словообразовательных категориях: это всегда сочетание, комбинация двух (реже – трёх и более) пропозиционально связанных концептов.

Раздел 3.2 «Проблема разграничения словообразовательных категорий с другими категориями языка» выделен в связи с необходимостью дифференциации некоторых трудноразличимых языковых категорий. В разделе проанализированы принципы выделения категорий семантического типа и обобщены взгляды учёных на их сходство и специфику с целью определения места в этом ряду словообразовательной категории. В современной лингвистике устоялось представление о том, что в языковом строе русского языка системообразующую функцию выполняют самые общие категории – семантические, пронизывающие всё номинативно-грамматическое пространство языка и речи. Номинативная природа многих семантических категорий, т.е. их способность служить базой для номинации, позволяет выделить ономасиологические (номинативные) категории, рассматриваемые как частный случай семантических.

Реализация ономасиологических категорий осуществляется в языке в грамматической (обязательной для всех единиц данного класса) и неграмматической форме. В последнем случае такие факторы, как наличие или отсутствие в языке средств формального выражения категориальных значений и характер их использования, предопределили разграничение словообразовательных, лексических и лексико-словообразовательных категорий как разновидностей категорий ономасиологических.

Сделано заключение об отсутствии достаточных оснований для разграничения категорий на конкретном языковом материале ввиду недостаточной изученности феномена словообразовательной категории, что препятствует установлению вклада каждого типа ономасиологических категорий в стратификацию номинативной сферы языка. Выявленные проблемные зоны теории номинации определили область более конкретных исследовательских задач, которые решаются во 2-ой и 3-ей частях работы.

Часть 2 «Системообразующий статус словообразовательных категорий в русском языке» состоит из двух глав, объединённых целеустановкой создать целостное представление о свойствах словообразовательной категории как единицы системы номинативной деривации русского языка и обосновать её системообразующий статус не только в словообразовании, но и в этой, более широкой, подсистеме.

В первой главе «Системные свойства и функции словообразовательных категорий» анализ языковых и когнитивных характеристик словообразовательной категории осуществляется нами с учётом существующих в дериватологии концепций категориальности; особое внимание уделено выявлению узлов теоретических противоречий и поискам путей их разрешения.

В разделе 1.1 «Словообразовательные категории как фактор семантической стратификации номинативной системы» излагается наше видение основных особенностей организации номинативной системы русского языка, что необходимо для определения в ней места и роли словообразовательных категорий. Словообразовательная система, которая может быть представлена с позиций функционально-семантического подхода как совокупность взаимосвязанных словообразовательных категорий с нежёсткими границами, функционально вплетена, прежде всего, в модельно-деривационную, а также в более широкую номинативную систему. Выделяя в составе последней в качестве равноправных частей модельно-деривационную и знаковую (лексикофразеологическую) подсистемы, мы отдаём себе отчёт в том, что провести между ними границу практически невозможно по причине их органической взаимосвязи (знак – исходное звено модели и её продукт), во-первых, и ярко выраженного динамизма данной системы, во-вторых.

В организации деривационной части номинативной системы, именуемой системой номинативной деривации, словообразовательная категоризация играет системообразующую роль, поскольку она лежит в основе выделения всех составляющих эти подсистемы категорий: собственно словообразовательных категорий; номинативно-деривационных категорий, включающих в себя также аналитические номинации и единичные непроизводные лексемы; лексикословообразовательных категорий. Словообразовательные категории участвуют, кроме того, в стратификации словарной (лексико-фразеологической) части этой системы. Определение степени таксономической релевантности всех словообразовательных категорий русского языка очень трудоёмко и является глобальной задачей будущих деривационных исследований.

Группировки, характерные для каждой из обозначенных сфер номинативной системы, причудливо переплетаются друг с другом, образуя зоны пересечения, наложения или же вкрапления элементов. Производное слово как элемент соответствующей словообразовательной категории всегда входит в состав определённой лексико-семантической категории. При этом некоторые словообразовательные категории представляют собой формализованное ядро ономасиологических категорий смешанного типа – лексико-словообразовательных.

Высказана гипотеза о том, что закономерности соотношения и взаимодействия словообразовательных категорий с другими единицами и категориями языка обусловлены совокупным комплексом их системных свойств. Раскрытию этих особенностей посвящены следующие разделы данной главы. В разделе 1.2 «Особенности плана содержания словообразовательных категорий»

рассматривается специфика категориальной словообразовательной семантики.

Исследование семантики словообразовательных категорий может быть осуществлено в двух проекциях – горизонтальной и вертикальной. В первом случае имеется в виду существование в языке соположенных, относительно независимых друг от друга разновидностей словообразовательных значений, обладающих системообразующей значимостью в сфере собственно словообразовательной семантики. Вертикальная ось деривационной категориальности определяет положение словообразовательных категорий между более абстрактными ономасиологическими категориями, с одной стороны, и более конкретными значениями, свойственными лексическим объединениям разного уровня обобщения, с другой. Разграничение этих подходов потребовало выделения в нашей работе подраздела 1.2.1 «Специфика словообразовательного значения и деривационно-семантическая типология словообразовательных категорий», где рассматривается вопрос о деривационно-семантическом видовом многообразии словообразовательных категорий.

В ходе анализа этой проблемы доказано, что устоявшаяся в целом семантико-деривационная типология словообразовательных категорий, построенная на разграничении транспозиционного, мутационного и модификационного типов в докулиловском (ономасиологическом) понимании этих терминов, обнаруживает отсутствие единства и противоречивость в толковании транспозиции и, следовательно, нуждается в уточнении содержания и объёма транспозиционной составляющей. Наша точка зрения по этому вопросу определяется отказом от попыток всецело переместить это явление в область грамматических (частеречных, синтаксических) значимостей. Транспозиция в системе словообразования – это всегда акт номинативной деривации, т.е. создание производного языкового знака с предельно близким, но всё-таки иным, отличным от источника деривации лексическим значением (и, соответственно, лексическим содержанием). Специфику транспозиции составляет перевод грамматической (частеречной) семы базового слова в доминантную (ядерную) позицию собственно лексической зоны значения деривата.

В транспозиционном словообразовании русского языка обнаруживается предметно-понятийный и оценочно-экспрессивный потенциал, объективируемый в дифференциальных компонентах семантической структуры производных. В силу этого в составе словообразовательных категорий транспозиционного типа выделяются семантические разновидности с целым спектром добавочных смыслов (например, единичного акта действия (скачок, бросок) или экспрессивности в сочетании с негативной оценкой действия (резня, мазня) в категории отвлечённого действия). Эти семы лишь уточняют, детализируют доминантную категориально-лексическую сему ‘действие’, не зачёркивая её (ср.: прыганье и прыжок), а значит, их наличие в семантике дериватов не противоречит транспозиционному в целом характеру категории.

Вопрос о включении в деривационно-семантическую типологию смешанных словообразовательных категорий является одной из самых спорных проблем теории словообразовательной категориальности. Обосновывая выделение смешанных категорий, исследователи характеризуют их как «комплексные», «вторичные», сводимые к простым, первичным (В.В. Лопатин, Д. Митев и др.).

Считается, например, что в отадъективных существительных типа хитринка, лукавинка или хитреца, прохладца, формирующих словообразовательную категорию отвлечённого признака, нерасчленённо выражаются транспозиционное значение отвлечённого признака и модификационное значение слабой степени проявления признака. Предпринятый нами более подробный анализ проблемы убеждает в нецелесообразности выделения смешанного типа в рамках данной типологии, поскольку это противоречит ономасиологической природе словообразовательного значения как главного и единственного основания словообразовательной категоризации. Частичная перестройка семантико-деривационного регистра словообразовательной категории в ходе исторического развития языка может привести к формированию на её базе какой-либо другой категории, что является одним из путей расширения и совершенствования словообразовательной системы в целом.

Рассмотрение в подразделе 1.2.2 «Уровневый характер словообразовательной категоризации» специфики деривационных категорий, связанной с вертикальной шкалой языковой категоризации, направлено на поиски уровней обобщения словообразовательных значений, соответствующих порогу деривационной категориальности. Проанализированы основные позиции дериватологов по этому вопросу (жёсткие критерии словообразовательной категориальности Ю.С. Азарх, функционально-ономасиологический критерий Р.С. Манучаряна и некоторые свободные подходы); сделано заключение о продуктивности идеи построения иерархической модели словообразовательных категорий, ввиду соответствия этой модели современным когнитивным представлениям об особенностях категоризации вообще. Когнитивный (прототипический) подход позволяет связать категориальные словообразовательные значения, для которых характерна уникальная корреляция формы и содержания (критерий Манучаряна), с представлением о базовом уровне деривационной категоризации. Суперординатный и субординатный уровни (выделение макрокатегорий и субкатегорий) допускают возможность альтернативного членения деривационной семантики. Подобные допущения объясняют принципиальную множественность моделей словообразовательной категоризации, характерную для современной дериватологии.

Наша позиция по дискуссионной проблеме частеречной параметризации словообразовательных категорий состоит в том, что установление границ словообразовательных категорий базового уровня должно осуществляться в рамках отдельных частей речи, которые являются основной ономасиологической и лексико-грамматической базой для классификации производных слов. Сделанный вывод не распространяется на семантику производящих слов. Одно и то же словообразовательное значение во многих случаях реализуется производными, которые мотивированы словами разных частей речи. Таковы, в частности, дериваты со значением ‘становление признака’, мотивированные как именами прилагательными (глаголы типа синеть, глупеть, слепнуть), так и субстантивами (онемечиться, окрестьяниться, остолбенеть).

Актуальность исследования категориальной словообразовательной семантики естественных языков во многом обусловлена особой релевантностью словообразовательных категорий для реконструкции языковой картины мира, доказанной когнитивистами-дериватологами. В разделе 1.2.3 «Когнитивный аспект категориальной словообразовательной семантики» получают систематизацию и развитие современные когнитивно-деривационные концепции в категориальном ракурсе рассмотрения. Когнитивная лингвистика выработала собственные методы и подходы к решению проблем языковой категориальности, результатом чего стало обоснование новых взглядов на природу, строение и видовое многообразие языковых категорий. Так, когнитивные типологии словообразовательных категорий Е.С. Кубряковой1 и В.В. Волкова2, рассматриваемые нами во взаимодополняющем формате, предполагают разграничение номинативно-ориентированных (отражательных), сигнификативно-ориентированных (концептуальных, абстрактных) и коннотативно-ориентированных (эмоционально-экспрессивных) категорий.

Потенциал дальнейшего развития представлений о словообразовательных категориях с позиций когнитивного подхода видится нам в углублении знаний о специфике ментальных структур, соответствующих категориальным словообразовательным значениям разных типов. Необходимо, как представляется, приложить дифференциацию пропозитивных и полипропозитивных словообКубрякова Е.С. Образы мира в сознании человека и словообразовательные категории как их составляющие // Изв. РАН. Сер. лит. и яз. – 2006. – Т. 65, № 2. – C. 3–13.

Волков В.В. Деадъективное словообразование в русском языке. – Ужгород: Ужгор. гос. ун-т, 1993. – 300 с.

разовательных значений к теории словообразовательной категориальности, последовательно разграничивая монопропозициональные словообразовательные категории (именные и глагольные модификационного типа) и полипропозициональные (глагольные мутационного типа)1. Этот подход имеет большие перспективы, поскольку он вооружает дериватологов специфическим инструментарием изучения производной глагольной семантики, наиболее сложной для анализа в силу своего признакового характера.

В разделе 1.3 «Особенности плана выражения словообразовательных категорий» предпринято рассмотрение формально-структурной специфики этих языковых единиц. Подраздел 1.3.1 «Субстанциональные и структурные компоненты» выделен в связи с задачей охарактеризовать основные компоненты словообразовательных категорий. Будучи наиболее крупной семантически гомогенной макроединицей словообразовательной системы, словообразовательная категория рассматривается нами как взаимосвязанная совокупность следующих элементов: минимальные, или базовые единицы (производящая база и формант), основные (производящее / мотивирующее слово или словосочетание и производное / мотивированное слово) и комплексные (мотивирующий класс и класс производных слов, с одной стороны, и словообразовательный тип, с другой). Все названные единицы являются двусторонними и в аспекте плана выражения выделены условно – как носители категориального деривационного содержания.

Словообразовательная категория структурирована в двух проекциях: синтагматической (модель организации – деривационная оппозиция) и парадигматической (модель организации – иерархическое соподчинение). Бинарное противопоставление в её структуре исходных и результативных единиц разного строения отражает сущность деривационных процессов и отношений. Выделение словообразовательных типов и подтипов как минимальных форм реализации словообразовательных категорий, т.е. парадигматически связанных единиц субкатегориального уровня, очерчивает область их структурно-семантического варьирования. Установлено, что при анализе формально-структурной организации словообразовательных категорий применяются, часто в комплексе, следующие подходы и методы: функциональный (с выделением этапов словообразовательного анализа и словообразовательного синтеза), синхроннодиахронный, полевый, прототипический. Выработка общих принципов анализа словообразовательных категорий в плане выражения видится нам необходимым условием успеха в создании целостного представления словообразовательной системы русского языка как взаимосвязанной и динамически развивающейся системы словообразовательных категорий.

В подразделе 1.3.2 «Своеобразие словообразовательных категорий по способу представления категориального признака» выявляется специфика Одна из наиболее эффективных методик семасиологического анализа таких производных разработана и применяется Н.Б. Лебедевой (см.: Лебедева Н.Б. Полиситуативный анализ глагольной лексики. – М.: Книжный дом «ЛИБРОКОМ», 2010. – 192 с.).

словообразовательной категории как особой единицы языковой системы по характеру категориального признака. Словообразовательную категорию отличает от прочих ономасиологических субкатегорий не столько состав субстанциональных компонентов (единицы лексического, морфемного и синтаксического уровней языка характерны также для смешанных типов), сколько специфический характер отношений между базовыми элементами (деривационная оппозиция, представленная рядами производных и производящих единиц).

Каждое производное слово в составе определённой словообразовательной категории облигаторно содержит в себе указание на производящее, демонстрируя соотносительность с этим словом как на семантическом, так и на структурном уровне.

Проявляя свойство коррелятивности (соотносительности) основных единиц в ретроспективном аспекте анализа, словообразовательная категория обнаруживает в целом асимметричность по этому признаку, поскольку с позиций словообразовательного синтеза коррелятивность её производящих и производных единиц носит потенциальный, т.е. непоследовательный характер. Этот фактор объясняет существование в языке регулярных словообразовательных категорий (в том числе опирающихся на обширные классы слов и сближающихся по названным параметрам с категориями грамматическими) и нерегулярных (с варьированием степени того и другого). В работе выявлены внеязыковые и языковые предпосылки подобной дифференциации; отмечена особая релевантность словообразовательных категорий регулярного типа, допускающих разработку правил активного словообразования, для практики обучения репродуктивной речевой деятельности в курсе русского языка как иностранного. Установлено, что по данному признаку словообразовательная категория уникальна, т.е. не имеет аналогов в числе прочих языковых категорий.

В разделе 1.4 «Модель категориального представления словообразовательной семантики (на материале словообразовательной подсистемы имени существительного)» осуществляется развёртывание категориальной модели деривационной семантики, созданной нами на материале производных имён существительных. Целью этого раздела является иллюстрация вклада словообразовательных категорий в организацию системы номинативной деривации русского языка методом схематического моделирования. Категориальный каркас словообразовательной подсистемы имени существительного представлен в виде обширной сети основных словообразовательных категорий, воплощающих базовую для них наиболее широкую ономасиологическую категорию субстанции.

Сжатая характеристика словообразовательных категорий существительного дана по единому алгоритму: приведены сведения об основных способах и средствах их выражения; представлены словообразовательные модели, соответствующие критериям деривационной категориальности, обозначена область конкретизирующих лексико-семантических соответствий.

Выявление категориальных словообразовательных моделей, характеризующихся специфичностью связи между семантической и структурной характеристиками, позволило составить детальное представление о лексико-семантических результатах словообразовательной категоризации. Осуществлённое лингвистическое моделирование устанавливает соотношение между словообразовательными категориями и языковыми категориями вышележащего и нижележащего уровней, делая явными их системные связи. Продемонстрирована системообразующая роль словообразовательных категорий (далее СК) в подсистеме русских имён существительных. Их совокупность представлена как реализация ономасиологической категории субстанции в рамках трёх основных субкатегорий: абстрактной субстанции, одушевлённых предметов (существ) и неодушевлённых предметов.

В сфере имён существительных нами выявлено пять СК с абстрактной семантикой (две – транспозиционного типа, остальные мутационные). Зона одушевлённости представлена двумя мутационными и четырьмя модификационными СК. Ономасиологическая субкатегория неодушевлённого предмета нашла деривационное воплощение в пяти мутационных и трёх модификационных категориях словообразования. Обозначившаяся пропорция 5: 6: 8, где цифры указывают на количество СК русского языка в названных ономасиологических сферах (не учтены при этом четыре модификационные СК, общие для имён существительных), отражает степень унифицированности (формализованности) деривационного содержания каждой из них. Этот показатель детерминирован, с одной стороны, внеязыковыми факторами (наибольшее количество СК с предметным значением соответствует безграничности отражаемого предметного мира), а с другой – собственно языковыми и когнитивными (инструментом «измерения» идентифицирующей предметной семантики служит универсальная пропозициональная рамка с конечным количеством логико-семантических позиций).

Очевидно, что мутационные и транспозиционные СК формируют собственные номинативные зоны, тонко дифференцируя при этом категориальные смыслы (ср. широкие возможности субкатегоризации СК лица – субъекта действия, отвлечённых имён действия и признака, локативных наименований, вещественных наименований и т.п.). Дальнейшая дифференциация деривационных и собственно лексических категориальных значений осуществляется в русском языке средствами словообразовательной модификации, объективирующей как универсальные (СК женскости), так и национально специфичные смыслы (СК номинаций лица по родственным связям).

Четыре СК модификационного типа являются общими для категории субстанции в целом: СК субъективной оценки (включает в себя три субкатегории), СК отменительной модификации (две субкатегории); СК пространственно-временной модификации (две субкатегории), СК стилистической модификации. Модификация в русском субстантивном семантическом пространстве демонстрирует, таким образом, проникающий характер, охватывая все его сегменты (речь идёт, прежде всего, о категории субъективной оценки).

Во второй главе «Словообразовательная категория «каузация состояния»: особенности мутационной семантики глагола» осуществлён детальный анализ производных глаголов с категориальным словообразовательным значением «каузация состояния» с целью установления семантической, структурной и когнитивной специфики деривационного воплощения этой семантики в русском языке.

Исследовательский интерес к СК «каузация состояния» вызван несколькими причинами. Это, во-первых, бесспорная важность широкого универсального концепта «состояние» для русского менталитета, обеспечивающая значимую позицию этой категории в русской языковой картине мира. Весомым основанием выбора объекта исследования послужила лингвистическая уникальность категории «состояние», получившей в русском языке разноуровневую многоаспектную репрезентацию (имеется в виду обособление категории состояния до статуса части речи, а также выражение семантики состояния глаголом, существительным, прилагательным и средствами синтаксиса). Выбор связан, кроме того, с необходимостью верификации одной из теоретических предпосылок нашей работы. В отечественной академической дериватологии закрепилось представление о том, что семантика всех производных глаголов русского языка, мотивированных глаголами, соответствует модификационному типу1. Мы разделяем взгляды по этой проблеме тех учёных, которые доказывают наличие в системе префиксального глагольного словообразования двух типов производных – с мутационными и модификационными значениями (Л.А. Вараксин; Т.В. Попова и др.). Тип семантики каждой СК должен устанавливаться путём детального семантико-функционального анализа её производных. Прояснение теоретических предпосылок разграничения мутационных и модификационных связей в словообразовании направлено на реализацию главной цели нашего исследования и призвано пролить свет на некоторые особенности вклада словообразовательных категорий в лексико-семантическую и отчасти грамматическую стратификацию номинативных ресурсов русского языка.

Объект нашего исследования представляет собой обширную в количественном отношении, сложно структурированную и значимую в аспекте моделирования языковой картины мира словообразовательную категорию глагола.

Специфика языкового содержания анализируемой СК заключается в существовании двух разновидностей категориального словообразовательного значения (далее СЗ): объектной (СЗ ‘довести объект действия до какого-л. состояния’) и субъектной (СЗ ‘дойти до какого-л. состояния’), что позволяет выделить в её составе две субкатегории. Для анализа типовой деривационной семантики производных глаголов в работе используется комплексная методика, соединяющая, в соответствии со сложной языковой природой словообразоваРусская грамматика. Т.1. – М.: Наука, 1980. – 689 с.

ния, возможности нескольких лингвистических методов: словообразовательного анализа семантики производного слова, компонентного анализа лексических значений и элементы пропозиционального структурирования глагольной лексики. Применение последнего метода анализа важно с когнитивных позиций, поскольку в современной лингвистике устоялось представление об органической взаимосвязи пропозиционально организованной когнитивной и языковой форм кодирования информации1.

В разделе 2.1 «Объектная субкатегория» осуществлено комплексное исследование производных глаголов с общим СЗ «довести объект действия до какого-л. состояния», которые образуют в составе СК «каузация состояния»

объектную субкатегорию. Четыре словообразовательных типа (с префиксами за-, у-, до-, от-), структурирующие эту субкатегорию, последовательно проанализированы в подразделах 2.1.1 – 2.1.4 по единой схеме: лексическое наполнение, семантическая специфика, состав и характер мотивирующей базы, типовые фразообразующие особенности производных, обусловленные их деривационной природой, коммуникативно-прагматические свойства, степень регулярности и продуктивности типа. Системно-языковой и функциональноречевой аспекты анализа, таким образом, дополняют друг друга.

По количеству лексических реализаций субкатегориального СЗ, которое можно уточнить как «долгим или интенсивным действием довести объект до оценочно характеризуемого состояния», явно доминирует словообразовательный тип (далее СТ) глаголов с префиксом за- (62 единицы: заговорить, заездить и др.). Вторую позицию по количественному параметру занимает СТ с префиксом у- (26 единиц: укачать, умаять и др.). Примерно равный количественный состав имеют СТ с префиксами от- и до-: 16 единиц (отлежать, отбить и др.) и 14 единиц (долечить до…, довертеть и др.), соответственно.

Важно установить семантическое и функциональное соотношение этих СТ.

Денотативно и мотивационно выделен из общего ряда лишь СТ с префиксом от-: производные, образованные по этой модели, выражают более конкретное значение «долгим или некачественным действием причинить объекту ущерб», при этом объект может быть частью тела субъекта (отсидеть ногу). Деривационная специализация производных с префиксом у- определяется амбивалентностью их оценочной типовой семантики: по этой словообразовательной модели образуются глаголы, значения которых отражают как позитивно, так и негативно оцениваемые результирующие состояния; при этом определённая оценка может быть закреплена или не закреплена на уровне лексической нормы (ср.: упросить – укачать – утоптать).

Словообразовательные модели с префиксами за- и до- тождественны по словообразовательной семантике, однако на лексико-семантическом уровне полной идентичности значений между разноприставочными дериватами с одной производящей основой не наблюдается: состояния, обозначенные глагоАлефиренко Н.Ф. Современные проблемы науки о языке. – 2-е изд. – М.: Флинта: Наука, 2009. – С. 183.

лами с приставкой за-, осмысливаются как предельные и потому не нуждающиеся в уточнениях (залечить кого-л.), тогда как состояния объекта, называемые производными с приставкой до-, требуют конкретизации, часто лишь по интенсивно-экспрессивной составляющей. Этим объясняется характерная для производных данного типа синтаксическая валентность – способность к сильному управлению (до + Род. пад.), ср.: допоить кого-л. до бесчувствия.

В стилистическом и – шире – коммуникативно-прагматическом плане все четыре СТ вполне сопоставимы: большая часть производных этих типов имеет разговорный и разговорно-сниженный характер; стилистически нейтральны единицы из их числа. Некоторую специфичность проявляют дериваты с приставками за- и у-, обнаруживая склонность к сублитературным формам языка – жаргону и просторечию.

Для словообразовательных моделей, формирующих объектную субкатегорию «каузация состояния», характерны все три вида отношений, выявленные в русском словообразовании Э.П. Кадькаловой1: синонимии, конкуренции, параллелизма. В относительно параллельном семантическом пространстве, благодаря специфике денотативного компонента значения (часть тела), функционирует в русском языке модель с префиксом от-. Конкуренция моделей, т.е.

их заместительное использование при одной и той же основе, имеет место в отношениях между СТ с префиксами за- и у-, ср.: замаять и умаять, умотать и замотать, упоить и запоить и т.п. При этом глаголы с приставкой у- обладают, по нашим выводам, несколько более выраженной негативной экспрессивностью, чем их синонимичные кодериваты.

Отношения между дериватами с префиксом до- и производными других СТ отличает параллелизм в характере функционирования: эти производные «распространяют» свою деривационную семантику за рамки лексемы, т.е. требуют уточнения на уровне высказывания качества или оценки достигнутого объектом состояния. Вместе с тем, «сочетаемостных» предпочтений этот префикс не обнаруживает, что позволяет говорить о синонимичности этих словообразовательных типов, ср. равновозможные: доездить до, заездить и уездить; докормить до…, закормить и укормить и т.п.

В разделе 2.2 «Субъектная субкатегория» проанализированы производные глаголы с общим СЗ «действуя долго или интенсивно, дойти до какого-л.

состояния», образующие в составе СК «каузация состояния» субъектную субкатегорию. С формальных позиций особенностью рассматриваемой субкатегории является функционирование в её составе конфиксальных формантов, т.е.

единиц морфемного уровня языка сложного строения, так называемых прерывистых морфем. Семантическая специфика производных этой субкатегории состоит в том, что обязательным компонентом их актантной структуры являКадькалова Э.П. Историческая динамика отношений между основными моделями русских агентивных глаголов // Динамика семантико-словообразовательных подсистем русского языка:

Коллективная монография. / Под ред. проф. О.И. Дмитриевой. – Саратов: Издательство «Научная книга», 2010. – С. 87–152.

ется субъект-пациенс, т.е. пациенсом состояния, возникающего в результате действий субъекта, является сам субъект.

Субъектная субкатегория анализируемой СК «каузация состояния» представляет собой крупный лексический массив, состоящий из 509 производных глаголов, которые объединены по общности словообразовательной семантики и соответствующих средств её выражения в 12 словообразовательных типов, последовательно проанализированных в подразделах 2.2.1 – 2.2.12 по единой схеме, обозначенной выше (по отношению к производным объектной субкатегории). Два форманта из набора категориальных морфем – конфиксы у-…-ся и про-…-ся – формируют по две омонимичных словообразовательных модели.

Количественные данные позволили сделать выводы о продуктивности исследуемых СТ. Наибольшим количественным составом характеризуется СТ с конфиксом на-…-ся (238 глаголов); далее форманты перечислены в порядке убывания численности производных единиц в составе соответствующих СТ:

до-…-ся (80), за-…-ся (55), из-…-ся (38), вы-…-ся (19), про-…-ся1 (17), про-…-ся (11), от-…-ся (12), у-…-ся1 (15), у-…-ся 2 (6), об-…-ся (10), с-…-ся (8). В результате сопоставления этих типов установлено следующее. Типовой набор сем, характерный для лексических значений большинства производных глаголов этой категории, таков: четыре семы предметно-понятийного блока (действие, количественная / качественная характеристика действия, состояние как результат, оценка состояния) и две семы (экспрессивная и стилистическая) коннотативного блока.

Каждая из двенадцати словообразовательных моделей субъектной субкатегории вносит свой вклад в спецификацию субкатегориального значения «действуя (как-либо), прийти в определённое состояние». Категориально заданы возможности этой спецификации по следующим параметрам: характер действий или деятельности субъекта (уточнение на уровне мотивирующей семантики в предметно-понятийном блоке значения производных); характер испытываемого субъектом состояния и его оценка (предметно-понятийный уровень семантики производных); эмотивно-экспрессивная и стилистическая характеристики (коннотативный уровень семантики производных). Коннотативные компоненты типовой словообразовательной семантики уточняются путём анализа текстовых употреблений производных.

Регистр состояний, достигаемых субъектом в результате долгого, интенсивного и/ или некачественного действия, можно представить в виде понятийно-оценочной шкалы, на одном полюсе которой расположены положительно оцениваемые состояния, на другом – отрицательно оцениваемые состояния.

Область отрицательной оценки формируют следующие СТ: с конфиксами дося (нежелательное состояние: допрыгаться); из-…-ся (состояние исчерпанности: извериться); про-…-ся1 (ущерб, издержки: провороваться, проговориться); у-…-ся1 (негативное внутреннее состояние: уработаться); об-…-ся (ущерб: обсчитаться); с-…-ся (негодность, порча: свинтиться).

С выражением положительной оценки связано функционирование следующих СТ: от-…-ся (состояние удовлетворения; достижение (восстановление) нормы: отоспаться); про-…-ся2 (достижение (восстановление) нормы: прокашляться); у-…-ся2 (достижение нормы: устояться). Все положительные смыслы, передаваемые производными этих СТ, организованы, таким образом, с ориентацией на некую прагматически обусловленную норму: с её достижением связана позитивная оценка результирующего состояния субъекта.

Как положительную, так и отрицательную оценку способны выражать производные глаголы следующих СТ: на-…-ся (удовлетворение или пресыщение: насмотреться), за-…-ся (увлечение, вплоть до нежелательных последствий: заиграться), вы-…-ся (удовлетворение, достижение нормы или ущерб:

выбегаться). СТ с конфиксом на-…-ся отличается от перечисленных выше преобладанием производных с семой позитивной оценки (состояние удовлетворения действием); выражение глаголами этой структуры негативной семантики может быть обусловлено значением мотивирующих глаголов (ср.: наголодаться, настрадаться). СТ с конфиксом вы-…-ся представлен глаголами с позитивной и негативной оценочной семантикой, системно не дифференцированной. Амбивалентность выражаемой многими СТ субъективной оценки – яркая особенность анализируемой субкатегории, свидетельствующая о её вторичном характере, детерминированности предметно-понятийным слоем семантики конкретного производного.

Отношения конкуренции между СТ представлены в этом деривационносемантическом пространстве довольно незначительно: это неполная синонимия типа устояться – простояться – отстояться; измучиться – замучиться – умучиться и т.п. Если семантика мотивирующих основ не связана с обозначением эмоционального состояния, далеко не всегда возможно заместительное использование словообразовательных моделей при одной исходной основе, ср.: Измятое платье отвиселось при невозможности *провиселось или *увиселось. Большая часть префиксальных кодериватов обнаруживает определённую специфику: собственно деривационную (мотивационно обусловленную), семантическую или валентностную (например, сильное предложное управление у дериватов с конфиксом до-…-ся).

В ходе анализа стилистических особенностей этих СТ установлено, что наибольшее количество нейтральных, общеупотребительных единиц содержит СТ с конфиксом на-…-ся (18); в разговорном стиле литературного языка преимущественно используются также слова этого СТ (179). СТ с конфиксом дося занимает вторую позицию по критерию представленности в литературном языке (3 нейтральных глагола, 72 слова ориентированы на разговорный стиль). На третьем месте по этому критерию – СТ с конфиксом за-…-ся ( нейтральных глаголов, 41 разговорный глагол). Наименее распространены в литературном языке производные с конфиксами у-…-ся1 и с-…-ся.

Сопоставление круга мотивирующих глаголов показало, что наибольшей сочетаемостью обладает конфикс на-…-ся, соединяющийся с глаголами лексико-семантических групп (далее ЛСГ): глаголами физиологического действия, речевой деятельности, движения, поступка и поведения, социальной деятельности, созидательной деятельности, эмоционального состояния и т.п.

Производящую базу глаголов с конфиксом до-…-ся составляют глаголы ЛСГ, с конфиксом за-…-ся – глаголы 15 ЛСГ.

Всё вышесказанное свидетельствует о наибольшей продуктивности СТ с конфиксами на-…-ся, до-…-ся, за-…-ся как средств выражения СЗ «действуя, дойти до какого-л. состояния» в современном русском литературном языке. В силу этого глаголы с конфиксами на-…-ся, до-…-ся, за-…-ся в данном значении могут быть квалифицированы как ядерные СТ в составе субъектной субкатегории «приведение в состояние». Наличие трёх типов в ядре субкатегории объясняется их предметно-понятийной и оценочной дифференциацией, реализующейся на фоне относительной сопоставимости этих СТ по мотивационным и стилистическим свойствам, а также по степени продуктивности. Типы с конфиксами за-…-ся и до-…-ся выражают негативную оценку, различаясь конкретизацией достигаемого состояния, ср. соответственно: (чрезмерная) увлечённость и потеря контроля, крайний предел длительности и интенсивности; и то и другое влечёт за собой неприятные последствия. СТ с конфиксом на-…ся, обладая способностью выражения как позитивной оценки (состояние удовлетворения), так и негативной (состояние пресыщения), находится в центре ядерной зоны субъектной субкатегории.

Значимость семантики субъекта и объекта в языке общеизвестна; в нашем случае она стала фактором разграничения двух больших субкатегориальных объединений, обозначив два вектора структурно-семантического варьирования СК. Полученные данные об особенностях семантической и структурной организации субъектной и объектной разновидностей СК «каузация состояния»

требуют обобщения на категориальном уровне, результаты которого представлены в разделе 2.2.13 «Общая характеристика субъектной субкатегории и словообразовательной категории «каузация состояния» в целом».

Количественное превосходство производных лексем более чем в четыре раза – первое яркое отличие субъектной субкатегории от значительно меньшей по лексическому объёму (118 единиц) объектной. Большее разнообразие и сложность формально-семантических вариантов реализации категориального словообразовательного значения (12 конфиксальных словообразовательных моделей на фоне четырёх префиксальных в объектной субкатегории) – вторая отличительная черта субъектной субкатегории, устанавливаемая на основании характеристики свойств плана выражения.

Решение вопроса о причинах формального доминирования субъектной субкатегории над объектной, установленного на основе приведённых количественных данных, выходит за собственно языковые рамки и требует дополнения системно-структурного (деривационного) анализа когнитивным. По когнитивной классификации словообразовательных категорий Е.С. Кубряковой категория «каузация состояния» должна быть отнесена к числу абстрактных (номинальных), будучи противопоставленной по этому признаку категориям отражательным и собственно оценочным.

Особенность исследуемой СК состоит в предельно абстрактном характере организующих её концептов, а именно: действие, состояние, каузация, субъект, объект. Категориальная семантика производных этой СК полипропозициональна, т.е. ей можно поставить в соответствие не одну, а несколько взаимосвязанных пропозиций, отражающих некоторые особенности называемых ситуаций и конфигурации их элементов. В ходе анализа установлены типовые участники ситуатемы (когнитивной структуры) глаголов этой СК: Субъект (Агенс), он же Каузатор (тот, кто создаёт ситуацию), Объект-Пациенс; выявлены её типовые фациенты (факторообразующие компоненты ситуации) – Польза, Ущерб, Субъект оценки. Выделению двух субкатегорий при этом соответствует два типовых набора элементов когнитивной структуры, причём различие между ними заключается только в специфике представления актанта объектного типа – Пациенса: у производных субъектной субкатегории в этой роли выступает сам Субъект.

Доминирование субъектной разновидности СК «каузация состояния» над объектной можно объяснить двумя причинами: антропоцентрическим характером семантики (универсальное свойство естественных языков) и отражёнными в языке особенностями русского менталитета. Значения рассмотренных СТ представляют собой уникальные сочетания событийно-логических и оценочных суждений, маркирующих типовые представления носителей русского языка о результатах длительных, интенсивных или некачественных действий субъекта в плане последствий для него самого. И если такое воздействие на объект оценивается практически всегда негативно, то субъектная субкатегория заключает в себе возможности выражения целого спектра оценок, соответствующего сложности окружающей действительности. Словообразовательные значения этой категории – некий реестр норм поведения и правил деятельности, в котором нашли отражение не только знания о мире, но и национально обусловленная иерархия оценочных представлений. Нежёсткий характер деривационных значений обеспечивает их потенциальную приложимость к практически бесконечному количеству отражаемых жизненных ситуаций.

С когнитивной точки зрения лексический массив производных этой СК в совокупности с набором текстов, демонстрирующих речевые особенности их функционирования, являет собой своего рода ментальную базу данных, в которой нашли отражение типичные для носителей русского языка и русской культуры логические и эмоциональные интерпретации фактов создания человеком каких-либо внутренних состояний или личностно значимых внешних ситуаций.

В Части 3 «Системные связи словообразовательных категорий в русском языке» проблематика словообразовательной категориальности рассматривается с позиций общеязыковой значимости.

Глава 1 «Словообразовательные категории в аспекте проблемы системного анализа грамматики и лексики» посвящена анализу связей словообразовательных категорий русского языка с некоторыми языковыми явлениями и единицами, которые традиционно служат объектом внимания грамматистов и лексикологов. В разделе 1.1. «Способы глагольного действия и словообразовательная модификация глагола: проблема разграничения» под этим углом зрения рассматривается проблема разграничения способов глагольного действия и словообразовательной модификации глагола. В «Русской грамматике» (1980) префиксальные глагольные дериваты с модификационными фазовыми значениями представлены в разделах «Словообразование» и «Морфология» в виде двух типологически разных, но абсолютно совпадающих по составу единиц и по модели описания классификаций, что является, на наш взгляд, некоторым парадоксом. Анализ глагольной семантики с позиций словообразовательной категориальности невозможен без учёта теории способов глагольного действия, что обусловливает необходимость установить соотношение этих понятий.

Рассмотрены три известные трактовки понятия «способ глагольного действия»: 1) строго грамматическая (А.В. Исаченко), ориентированная на выражение способами глагольного действия видовых различий; 2) функциональнограмматическая (А.В. Бондарко), предполагающая существование в языке характеризованных, непоследовательно характеризованных и нехарактеризованных способов глагольного действия; 3) словообразовательно ориентированная, основанная на представлении об обязательности формального выражения аспектуальных смыслов (Н.С. Авилова). Как видим, способ глагольного действия в узкой, деривационной интерпретации растворяется в понятии «словообразовательная категория».

Решение проблемы видится нам в более строгом разведении терминов, основанном на учёте системного статуса обозначаемых ими явлений. Ключевым моментом для грамматической квалификации группы глаголов термином «способ глагольного действия» должно служить наличие у них общих характеристик, обладающих объяснительной силой при изучении видовых свойств глагола. Живая словообразовательная форма глагола определяет область исследовательских приоритетов словообразования, которое, получив новый импульс развития в виде деривационно-категориальных и когнитивных стратегий, способно переосмыслить описанный ранее в терминах способов действия языковой материал, используя потенциал категориально-словообразовательного моделирования. Возможности этого подхода показаны в следующих двух разделах на материале двух СК модификационного типа с фазовой (начинательной и финитивной) семантикой.

Установлено, что структуру СК начинательности, анализ которой осуществляется в разделе 1.2 «Словообразовательная категория начинательности», определяет функционирование в современном русском языке производных глаголов, относящихся к пяти СТ. Функциональное ядро СК составляет СТ начинательных глаголов с префиксом за- (около 300 единиц: заговорить, заволноваться и т.п.), обладающий прототипическими характеристиками: семантической эталонностью, регулярностью, продуктивностью, стилистической нейтральностью. СТ с префиксом по- с тождественным СЗ (40 единиц: побежать, помчаться и др.) обладает меньшим лексическим объёмом в силу мотивационной ограниченности (ЛСГ глаголов движения); он занимает в структуре СК начинательности приядерную зону. СТ с префиксами воз- (30 единиц: возжелать, воссиять и др.) и вз- (взалкать, взгреметь и др.), а также с конфиксом вз-…-ся (всего 6 единиц: взмолиться, взахаться и др.) выражают значение начала непоследовательно и в осложнённом виде: в сплаве с семами интенсивности, внезапности, экспрессивности. Все три СТ стилистически маркированы, обладают экспрессивным потенциалом, нерегулярны, малопродуктивны (СТ с префиксом воз-) и непродуктивны (СТ с префиксом вз- и конфиксом вз-…-ся).

Префиксальные типы составляют периферийную зону СК начинательности;

архаизированный СТ с конфиксальным формантом отвечает представлениям о крайней периферии СК.

Производные глаголы с финитивным значением стали объектом исследования в разделе 1.3 «Словообразовательная категория финитивности».

В современном русском языке функционируют три СТ с семантикой окончания, завершения действия: с приставочными формантами от- (140 единиц:

отработать, отлюбить и др.), до- (210 единиц: дочитать, договорить и др.), а также с конфиксальным формантом от-…-ся (30 единиц: отплясаться, отстреляться и др.). Обширность мотивационной базы СТ с префиксом от-, его продуктивность, довольно большой количественный состав дериватов, а главное – доминантный характер семы ‘законченность’ указывают на его ядерный статус в составе словообразовательной категории финитивности. Однако этот компонент значения вплетён в сложное семантическое единство с другими семами (‘мера возможного’, ‘мера должного’, ‘исчерпанность’, ‘причинноследственная связь’). Центральное положение в структуре СК финитивности занимает СТ с префиксом до-, характеризующийся большим лексическим объёмом, продуктивностью, стилистической нейтральностью и деривационной эталонностью.

Моделирование полевой структуры СК начинательности и финитивности позволило сопоставить их в ракурсе системно-языковой и отчасти когнитивной значимости. По составу производных лексем эти СК демонстрируют симметричность (примерно по 400 единиц в каждой). При этом, однако, семантика начинательности выражается производными пяти СТ, обеспечивающих разные стилистические сферы, от книжной до просторечия, тогда как вторая категория представлена лишь тремя СТ и обладает в этом плане большей однородностью: её единицы – стилистически нейтральные и разговорные дериваты.

Выявленная асимметрия углубляется на концептуальном уровне. Концепт «начало» разработан в русском языке средствами словообразования довольно абстрактно и представлен в значениях СТ в виде пучка, диффузного соединения смыслов грамматического уровня обобщения: предел действия (начальный), интенсивность, совершаемость. Из этого ряда выбивается лишь один «более лексический» смысл – внезапность.

Семантика конца в русском глагольном словообразовании более «лексична» и более богата. Она представлена в следующих основных разновидностях:

конец как объективный или субъективный предел действия или состояния, как близость к пределу, выделенная фаза его достижения, а также конец как грань, за которой действия нет ввиду его исчерпанности. Сложная структурированность, семантическая непрозрачность в русском языке словообразовательной семантики финитивности указывает на важность для мировидения носителей русского языка концепта ‘конец’, который осмысливается вкупе с понятиями предела и исчерпанности. Нетривиальные комбинации смыслов, выражаемые производными этой категории, трудны как для перевода на иностранные языки, так и для освоения русского языка иностранцами. Проанализировав, таким образом, глаголы с семантикой начала и конца действия в категориальнословообразовательном аспекте, мы показали преимущества этого подхода с когнитивных позиций.

Задачей раздела 1.4 «Словообразовательная и лексико-семантическая категоризация: точки пересечения» является обоснование эффективности объединения ведущих методик лексикологии (компонентный анализ лексической семантики) и словообразования (словообразовательный анализ производного слова) при описании семантической категоризации лексикона. Материалом для исследования послужили производные ментальные глаголы современного русского языка, объединённые в лексико-семантические группы мышления и чувственного восприятия. Путём сравнения разных подходов к определению состава ЛСГ глаголов мышления доказана необходимость отнесения всех глагольных модификатов к той же ЛСГ, в которую входит лексема, являющаяся для них производящей. С этих позиций рассмотрена структура другого объединения в рамках лексико-семантического поля интеллектуальной деятельности – ЛСГ глаголов восприятия; с применением словообразовательного инструментария уточнён её состав.

Сделано заключение о продуктивности введения в алгоритм определения состава ЛСГ словообразовательного блока, включающего в себя следующие шаги:

– выявление базового слова и основных простых (непроизводных и производных первой / второй степени) единиц группы;

– установление на базе лексикографических данных круга дериватов этих единиц;

– выделение из их числа модификатов, которые правомерно включить в состав данной ЛСГ.

Таким образом, знание особенностей деривационной категоризации вооружает исследователей дополнительными механизмами адекватного структурирования лексико-семантической системы языка. Последнее в условиях антропоцентризма парадигмы знаний не является для лингвистики самоцелью. Значимость разработки подобных комплексных методик определения границ и компонентов лексико-семантических категорий (групп, полей) заключается в том, что их реализация является фактически попыткой реконструкции двух аналогичных по природе процессов: формирования лексикона языка одновременно с его категоризацией (филогенез) и пошагового освоения языковой системы как разветвлённой сети категорий ребёнком или иностранцем (онтогенез).

В разделе 1.5 «Об унификации толкований производных слов: вклад теории словообразовательной категоризации в практику лексикографии», завершающем первую главу, оцениваются возможности выхода теории словообразовательной категоризации в лексикографическую практику, которые измеряются широким потенциалом унификации (формализации) толкований производных слов. Категориальный подход очерчивает границы приложения формул толкования и предполагает последовательность их использования.