На правах рукописи

Казенина Анна Анатольевна

ЭСТЕТИКА ИГРЫ В РУССКОМ ЛИТЕРАТУРНОМ

СИМВОЛИЗМЕ

Специальность 09.00.04 – эстетика

АВТОРЕФЕРАТ

диссертации на соискание ученой степени

кандидата философских наук

Москва - 2014

2

Работа выполнена в ФГБОУ ВПО «Московский государственный университет имени М.В. Ломоносова» на кафедре эстетики философского факультета

Научный руководитель: Мещерина Елена Григорьевна доктор философских наук, профессор

Официальные оппоненты: Силантьева Маргарита Вениаминовна доктор философских наук, профессор ФГБОУ ВПО «Московский государственный институт международных отношений (университет) Министерства иностранных дел РФ»

(профессор кафедры философии) Киреева Наиля Рызвановна кандидат философских наук, доцент ФГБОУ ВПО «Московская государственная художественно-промышленная академия имени С.Г. Строганова» (профессор кафедры гуманитарных и социально-экономических наук)

Ведущая организация: ФГБОУ ВПО «Санкт-Петербургский государственный университет»

Защита диссертации состоится 14 февраля 2014 года в 15:00 на заседании диссертационного совета Д 501.001.83 на базе ФГБОУ ВПО «Московский государственный университет имени М.В. Ломоносова» по адресу: 119991, г. Москва, Ломоносовский проспект, д. 27, корпус 4 («Шуваловский»), философский факультет, аудитория А-518.

С диссертацией можно ознакомиться в читальном зале отдела диссертаций Научной библиотеки МГУ имени М.В. Ломоносова по адресу: Ломоносовский проспект, д. 27, 8 этаж, аудитория А-812.

Автореферат разослан «» _ 2013 года.

Учёный секретарь диссертационного совета Кедрова Марина Олеговна

ОБЩАЯ ХАРАКТЕРИСТИКА ДИССЕРТАЦИИ

Актуальность темы диссертационного исследования. Характеризуя состояние современной культуры, известный немецкий мыслитель XX в.

А.Швейцер отмечает: «Силы этического прогресса иссякли, в то время как достижения духа в материальной сфере неуклонно нарастали, являя блестящую прогресса»1.

картину научно-технического Доминирование материальных ценностей над духовными приводит к нарушению баланса в культуре, наличие которого является необходимым условием ее дальнейшего развития.

Актуальность темы диссертационного исследования обусловлена тем, что в условиях современности игра как вид духовной деятельности человека является пространством, в рамках которого могут происходить процессы возрождения культурного наследия. Отмечая высокий социальный и культурологический статус игры, один из основных исследователей этого феномена, нидерландский культуролог Й. Хейзинга, подчеркивал, что игра «необходима индивидууму как биологическая функция, и она необходима обществу в силу заключенного в ней смысла, в силу своего значения, своей выразительной ценности, а также духовных и социальных связей, которые она порождает, - короче говоря, как культурная функция»2.

Игра представляет собой чрезвычайно сложный и многогранный феномен, статус которого в процессе эволюции культуры и характер их взаимоотношений постоянно менялся. На существование двоякой зависимости между игрой и культурой обращает внимание отечественный исследователь феномена игры философ, культуролог и искусствовед Н.А. Хренов. Рассматривая досуг как одно из самых ярких проявлений игры в обществе, он утверждает, что, с одной стороны, досуг представляет собой необходимую для культуры стихию, а с Швейцер А. Культура и этика. М., 1973. С.41.

Хейзинга Й. Homo ludens; Статьи по истории культуры. М., 1997. С. 28.

другой стороны, культура «придает досугу определенные устойчивые формы функционирования»1.

Наиболее сложно и с перспективой проекции на современность игра проявляет себя в одном из самых ярких периодов русской культуры – Серебряном веке. Так же как и сегодня, на рубеже XIX-XX веков для мировосприятия отдельно взятого человека и общества в целом свойственно ощущение глубочайшей исчерпанности традиционных понятий, наблюдается тенденция стремления к «иному», новому. Именно в это время существенно обостряется интерес к игре как феномену, представляющему собой не только основу свободного творчества, но и модель отношения творческой личности к жизни. Искусство подчас отождествлялось с реальной жизнью, которая, в свою очередь, воспринималась как «игра в жизнь». Данный подход к игре сложился под влиянием русской религиозной философии и особенно ярко прослеживается в жизни и творчестве представителей русского литературного символизма.

Особого внимания заслуживает исследование амбивалентного характера игры в культуре Серебряного века, который проявляется в том, что, с одной стороны, игра, как и прежде, продолжает выполнять ряд важных культурноэстетических функций, находясь в границах искусства. С другой стороны, проникая в реальную жизнь, игра приобретает отрицательный облик. Становясь пространством обмана и мистификации, игра нарушает нравственные заповеди и зачастую приводит к трагическим последствиям (мистификации, создаваемые М.

Волошиным, В. Брюсовым).

В настоящее время степень значимости исследования амбивалентности игры существенно возрастает, поскольку изменения в содержании этого феномена, которые стали проявляться в начале XX века, сегодня принимают необратимый характер. Это и отождествление игры с реальной жизнью, которое мы наблюдаем на примере таких распространенных в современном обществе явлениях, как игромания и пуэрилизм. К негативным факторам, несомненно, относится Хренов Н.А. «Человек играющий» в русской культуре. СПб., 2005. С. 46-47.

взаимопроникновение игры и утилитарной деятельности, что находит отражение в современной политике, экономике, бизнесе, спорте. Как феномен культуры и ее духовная составляющая игра сохраняет и усиливает свои позиции только в искусстве, которое так же, как и в начале XX века, является средством противостояния дегуманизации и рационализации культуры. Поэтому проблема творчества во всех его проявлениях вызывает большой интерес у современных исследователей.

В этой связи следует подчеркнуть, что возможность проведения параллели между современной культурой и культурой Серебряного века делает особо актуальным исследование специфики игры и ее эстетики именно в этот период, представлены в русском литературном символизме.

Степень разработанности проблемы. Поставленные в работе задачи потребовали обращения к широкому кругу источников художественного и философского характера, анализ которых показал, что философское осмысление проблемы игры имеет давнюю традицию и интерес к этому феномену не ослабевает и по сей день. Первые упоминания об игре мы встречаем у использовали игру в основном как источник метафор, но, тем не менее, высказанные ими суждения свидетельствуют о высоком статусе игры в культуре античного мира.

В рамках данного исследования особое внимание уделяется работам, в которых рассматривается эстетический аспект игры, ее принадлежность к духовной деятельности человека. Наиболее глубоко эта проблема освещена представителями немецкой классической философии, в понимании которых игра представляет собой природу искусства, пространство, где происходит реализация Платон. Законы: Сборник / Платон. М., 1999.

Аристотель. Соч. в 4-х тт. Т.4. М., 1983.

творческих сил и сущностных способностей человека (И. Кант1, Ф. Шиллер2, И.В. Гёте3).

Проблеме игры отводится значительное место в эволюционнобиологической концепции Г. Спенсера, который рассматривает игру и искусство как деятельности, которые «не помогают сколько-нибудь прямым образом процессам, служащим для жизни»4. В этой связи К. Гросс обращает внимание на неутилитарный характер игры и выявляет ее функции в «высокой» культуре5.

Весомый вклад в исследование феномена игры внесли представители психоаналитической концепции, в основу которой была положена теория влечений З. Фрейда. Согласно основной идее этой концепции, игра представляет собой способ самореализации, структуру поведения индивида и, что особенно важно, может представлять модель осуществления возможного жизненного сценария6.

Религиозное и социально-психологическое значение феномену игры придавалось в теории русского символизма7, на формирование которой существенное влияние оказали философско-эстетические идеи В.С. Соловьева8 и других представителей русского религиозного ренессанса.

В середине XX века немецкий богослов Хуго Ранер9 показывает значение священнослужителей) в эпоху Средневековья. В наше время игре как Кант И. Критика способности суждения. М., 1994.

Шиллер Ф. Письма об эстетическом воспитании человека. Избранные произведения. М., 1984.

Гёте И.В. Об искусстве. М., 1975.

Спенсер Г. Основания психологии. СПб., 1897.

Gross K. Die Spiele der Mensch. Jena, 1899.

Фрейд З. По ту сторону принципа удовольствия. М., 1912.

Иванов Вяч. Собрание сочинений в 4 т. Т. 2. Брюссель, 1971; Гофман В. Язык символистов // Литературное наследство. Т. 27-28. М., 1937; Белый А. Символизм как миропонимание. М., 1994.; Эллис. Русские символисты.

М., 1910; Асмус В.Ф. Эстетика русского символизма // Вопросы теории и истории эстетики. М., 1968; Хайдеггер М. Исток художественного творчества. М., 1993; Хансен-Лёве А. Русский литературный символизм: Система поэтических мотивов. Ранний символизм. СПб., 1999; Пайман А. История русского символизма. М., 2000.

Соловьев В.С. Философия искусства и литературная критика. М., 1991.; Соловьев В.С. Общий смысл искусства // В.С. Соловьев. Смысл любви: Избранные произведения. М., 1991.

Хуго Ранер. Играющий человек. М., 2010.

творческой личности во времена Шекспира, посвящена книга И.М. Гилилова1.

Особо следует подчеркнуть значение известного труда «Homo ludens» Й.

Хейзинги, в котором представлено исследование статуса и функций игры в истории культуры. Рассматривая игру как духовную деятельность человека, культуролог делает акцент на ее эстетическом аспекте и анализирует проявление игрового начала в разных видах искусства2.

Феномен игры как альтернативы реальной жизни и аналога свободного творчества отражен в творчестве М.М. Бахтина. Ученый использует понятие игры как модели взаимоотношения артиста и зрителя, причем присутствие последнего является необходимым условием состоятельности произведения искусства3.

Современное исследование игры как феномена культуры связано с такими именами зарубежных авторов, как Г.-Г. Гадамер4, Ф. Юнгер5. Категория игры используется в контексте исследования релятивистского характера искусства постмодернизма в работах Ж.-Ф. Лиотара6, Ж. Дерриды7, Ж. Бодрийяра8, Т.

Адорно9.

При постановке и рассмотрении темы диссертации основополагающее значение имели работы отечественных исследователей, которые внесли существенный вклад в изучение игры как культурно-эстетического феномена.

Гилилов И.М. Игра об Уильяме Шекспире, или Тайна Великого Феликса. М., 2013.

Хейзинга Й. Homo Ludens; Статьи по истории культуры. М., 1997.

Бахтин М.М. Творчество Франсуа Рабле и народная культура Средневековья и Ренессанса. М., 1990; Бахтин М.М. Автор и герой в эстетической деятельности // М.М. Бахтин. Эстетика словесного творчества. М., 1986.

Гадамер Г.-Г. Актуальность прекрасного. М., 1991.

Юнгер Ф.Г. Игры. Ключ к их значению. СПб., 2012.

Lyotard J.-F. La condition postmoderne: Rapport sur le savoir. P., 1979.

Деррида Ж. Письмо и различие. СПб., 2000.

Baudrillard J. Simulacres et simulation. P., 1981.

Adorno Th.W. Vorlesungen zur sthetik. Wien, 1970.

Это работы Е.Я. Басина1, Н.А. Хренова2, В.П. Крутоуса3, Е.А. Кондратьева4 и О.А. Кривцуна5.

Из многочисленных исследований, посвященных символизму как главному течению в русском искусстве Серебряного века следует указать на теоретические труды В. Брюсова, Д. Мережковского, А. Белого6, а также на работы таких современных ученых, как А. Хансен-Лёве7, В.В. Бычков, Н.А. Хренов, В. Турчин, Е.Р. Обатнина и др., чьи статьи составили сборник «Дух символизма. Русское и западноевропейское искусство в контексте эпохи конца XIX - начала XX вв. За последние годы возрос интерес к изучению творческого наследия А.М.

Ремизова, близкого к символистам признанного основателя литературного авангарда, основой творчества которого была игра во всей ее многоликости и разнообразии функций. Существует ряд работ, в которых в той или иной мере содержатся отдельные аспекты данной проблемы9.

Цель диссертационного исследования – выявить значение и функции игры как эстетического феномена в творчестве представителей русского литературного символизма и литературно-художественных объединений и определить аспекты игры, проявление которых в культуре Серебряного века позволяет проецировать их на состояние современной культуры. В рамках достижения указанной цели предполагается решить следующие задачи:

раскрыть основные подходы, определяющие природу, сущность и функции игры в области культуры;

Басин Е.Я. Статьи об искусстве. М., 2010.

Хренов Н.А. «Человек играющий» в русской культуре. СПб., 2005.

Крутоус В.П. Эстетика и время. СПб., 2012.

Кондратьев Е.А. Художественная деталь и целое: структурные и исторические вариации. М., 2010.

Кривцун О.А. Феномен артистизма в современном искусстве. М., 2008.

Из литературного наследства В. Брюсова // Литературное наследство. Т. 27-28. М., 1937; Мережковский Д.С. О причинах упадка и новых течениях современной русской литературы // Русская литературная критика конца XIX – начала XX вв. Хрестоматия. М., 1982; Белый А. Символизм как миропонимание. М., 1994.

Хансен-Лёве А. Русский символизм. Система поэтических мотивов. Ранний символизм. СПб., 1999.

Дух символизма. Русское и западноевропейское искусство в контексте эпохи конца XIX - начала XX вв. М., 2012.

Обатнина Е.Р. Царь Асыка и его подданные. Обезьянья Великая и Вольная Палата. А.М. Ремизов в лицах и документах. СПб., 2001; Петрицкий В.А. А.М. Ремизов – корреспондент Н.О. Лосского и Ю.Н. Верховского (Штрихи культурной жизни России нач. XX в.) // Ремизов А.М. Исследования и материалы. СПб., 1994; Чалмаев В.А. Молитвы и сны Алексея Ремизова // Огонь вещей. М., 1989; Герасимов Ю.К. Театр Алексея Ремизова // Алексей Ремизов. Исследования и материалы. СПб., 1994.

рассмотреть религиозный и социально-психологический аспект игры в культуре и эстетике Серебряного века;

проанализировать понимание игры и ее функций в теоретических произведениях поэтов – символистов и близкого к символизму А.М. Ремизова, наиболее полно воплотившего «стихию игры» в своем творчестве;

раскрыть амбивалентный характер феномена игры в культуре Серебряного века как эпохи, многие черты которой нашли свое развитие в культуре современной.

Объект исследования – игра как эстетический феномен в русском литературном символизме.

Предмет исследования – природа и функции игры в ее связях с творчеством представителей русского литературного символизма и литературнохудожественных объединений Серебряного века.

Теоретико-методологической основой исследования явились работы отечественных и зарубежных авторов в области эстетики, философии, культурологии, искусствоведения, а также другие источники, соответствующие специфике исследуемой проблемы. В качестве методологической основы предпринятого исследования выступают: конкретно-исторический метод, обеспечивающий подход к феномену игры как к явлению, существующему в определенном культурно-эстетическом контексте; структурно-функциональный метод, предполагающий разделение исследуемого объекта на составные части и феноменологического анализа, который применялся для выявления сущности игры как категории эстетики; метод искусствоведческого анализа для рассмотрения произведений представителей русского литературного символизма;

биографический метод, который позволил сделать выводы о перенесении игрового начала в реальную жизнь.

Положения, выносимые на защиту:

1. Игра, восходящая к архетипам религиозного сознания, выходит на первый план культуры и искусства Серебряного века в связи с изменениями, характеризующими культуру рубежа XIX-XX вв. Это усложнение языка искусства, включающего в свою сферу «пограничные состояния», сновидения («сноформы»), мифологию, фольклор, мистические учения, новые требования к художнику и творческому процессу, утверждение в качестве его основы субъективного, индивидуального начала и принципа новизны. Игра в данном контексте является незаменимым средством «прорыва» в противостоящую утилитарному, «усредненному» отношению к жизни область творчества.

2. На понимание представителями русского литературного символизма игры в творчестве и бытовом пространстве (состязание, объединение по «законам игры», культ маски, тайны и мистификации, артистизм и элитарность), оказали решающее влияние учение о красоте В.С. Соловьева и представление Н.А.

Бердяева об игре как сфере свободы.

эстетического феномена были раскрыты в теории, творчестве и различных по характеру объединениях представителей русского литературного символизма в связи с поставленной ими задачей максимального расширения границ искусства (вплоть до слияния с реальностью), в связи с религиозно-мистическим пониманием символа и самого литературного языка как символически-игровой сферы.

«мифопоэтическом» творчестве А.М. Ремизова, заложившего игровой принцип в основание своего отношения к жизни, общение, создание собственного образа и известного мистиско-игрового объединения «Обезвелволпал». Многоликость и даже всеобъемлющий характер игры в жизни и творчестве А.М. Ремизова («сновидческая реальность», память как «игра воображения», игра со словом и «прасловом», с темными и светлыми сторонами мифологии и фольклора, с «первичным материалом» и собственной биографией) позволяет видеть в писателе предтечу искусства постмодернизма, чем объясняется интерес к его творчеству в настоящее время.

Научная новизна работы определяется всесторонним исследованием специфики и роли феномена игры в эпоху Серебряного века и состоит:

1) в систематизации различных подходов к исследованию феномена игры на основе философско-эстетического анализа его природы и функций;

2) в исследовании игрового аспекта творчества в русском литературном символизме в связи с понятиями красоты, художественности и творчества в русской религиозной философии;

3) в выделении и философском анализе проблемы игры и ее многообразных функций в творчестве представителей русского литературного символизма и близкого к этому течению А.М. Ремизова.

Научно-практическая значимость диссертации определяется новизной подхода к философскому анализу феномена игры и методологической ролью выводов, полученных в ходе исследования в понимании значения игры как эстетической категории. Основные положения и выводы могут быть использованы при дальнейшем исследовании рассматриваемой проблемы.

Апробация результатов исследования.

Диссертация обсуждалась на заседании кафедры эстетики философского факультета ФГБОУ ВПО «Московский государственный университет имени М.В.

Ломоносова» 11 ноября 2013 года. Основные положения диссертации отражены в публикациях по теме диссертации. По теме диссертации опубликовано 5 работ общим объемом 1,7 п.л., список которых приведен в конце автореферата.

Объем и структура работы. Диссертация состоит из введения, двух глав, заключения и библиографии (269 наименований). Общий объем работы - страниц.

ОСНОВНОЕ СОДЕРЖАНИЕ ДИССЕРТАЦИИ

Во Введении обосновывается актуальность темы, отражается степень ее формулируются цели и задачи диссертации, научная новизна и основные положения, выносимые на защиту, подтверждается теоретическая и практическая значимость работы, а также представляется апробация результатов исследования.

Глава 1. «Философско-эстетический анализ природы и функций игры»

состоит из двух параграфов. В каждом из параграфов проводится анализ концепций игры в истории философии (античная философия, немецкая философский ренессанс) и современных культурологических исследованиях.

Параграф 1.1 «Типология подходов к проблеме происхождения и сущности игры» посвящен анализу проблемы природы и функций игры в тех философских теориях, в которых игра занимает существенное место.

Проблема игры как духовной деятельности человека, направленной на удовлетворение его потребности в гармонии с окружающим и своим внутренним миром занимает значительное место в античной философии. На высокий статус игры указывал Пифагор, называя жизнь «игрищем, где каждый играет свою божественного творения, Платон называет его «игрушкой бога»2. Аристотель подражания, имитации, стремления к совершенному. По убеждению философа, именно в игре человек стремится «создать столь же прекрасное произведение, каковым являлись боги»3.

Как эстетическая категория игра представлена в немецкой классической философии. Рассматривая искусство как свободную игру духовных сил человека, Диоген Лаэртский. О жизни, учениях и изречениях знаменитых философов. 2-е изд. М., 1986. С. 98.

Аристотель. Соч. в 4-х тт. Т. 4. М., 1984. С. 553.

Там же. С. 755.

И. Кант формулирует два важнейших эстетических понятия, отражающих сущность процесса эстетического познания мира: «эстетическая видимость» и «свободная игра»1. В отличие от Канта, связывающего игру со способностью эстетического суждения, Шиллер рассматривает «побуждение к игре» (Spieltrieb) как изначальную форму сущностных сил человека. Для обозначения игры как сущности искусства им вводится понятие «lebende Gestalt» («живой образ»)2.

Такие важные качества игры, как самоценность, обособленность и выхваченность из обыденности и повседневности, выделяет И. Гёте, отмечая при этом, что всё многообразие окружающего мира воплощается и преобразуется в игровом пространстве. По мнению одного из ведущих немецких литературоведов середины XX века В. Кайзера, Гёте углубляет шиллеровское понимание игры:

творчество как игра сродни игре Бога-Природы; играя, художник восходит к высшим сферам, лежащим уже вне искусства («Искусство и игра: Пять этюдов о Гёте»)3.

В отличие от немецкой классической философии, делающей акцент на духовно-эстетическом аспекте игры, последующие теории (позитивизм и аспекты. Рассматривая биологическую природу игры, Г. Спенсер утверждает, что игра является «искусственным упражнением сил». Отмечая сходство игры и искусства, которое обусловлено их неутилитарным характером, он разделяет физиологизм этих феноменов по «уровню сложности»4. Стараясь отойти от чисто «искусственного расширения нашего инстинкта симпатии»5. Наряду с этим Гросс отмечает значимость игры как способа «освобождения» и «дополнения бытия». В основу психоаналитического метода исследования игры положена теория влечений З. Фрейда, который рассматривает игру как «средство и путь к тому, Кант И. Критика способности суждения. М., 1994. С. 366.

Шиллер Ф. Письма об эстетическом воспитании. Соч. в 7 т. Т.6. М., 1955-1957. С. 300.

Западное литературоведение XX века. Энциклопедия. М., 2004. С. 170.

Спенсер Г. Основания психологии. СПб., 1897. С. 413.

Gross K. Die Spiele der Menschen. Jena, 1899. S. 513.

чтобы само по себе неприятное сделать предметом воспоминания и психической обработки»1. Важное значение имеет его трактовка художественного творчества психоаналитическую теорию Фрейда, Э. Берн подчеркивает стратегический характер игры. Игра рассматривается им как возможная форма осуществления жизненного сценария3.

В эволюционно-биологической и психоаналитической теориях игры не было уделено достаточного внимания культурологическому аспекту этого феномена.

Этот аспект стал основой фундаментального исследования игры, проведенного Й.

Хейзингой. Продолжая мысль Канта, он отмечает, что художественное произведение оживает через чувственное восприятие посредством игры образов в процессе исполнения, представления и показа. В его понимании игра как форма и способ построения взаимодействия художника и зрителя, выполняет функцию объединения, упорядочения отдельных воображаемых образов и объединяет частные впечатления от произведения в единое целое.

В отличие от Й. Хейзинги, отмечающего исключительно позитивный аспект игры, М.М. Бахтин указывает на неоднозначность этого феномена. Его изначальное мнение об игре как о «сжатой, улегченной, веселой реальности» в результате исследования творчества Ф.М. Достоевского заменяется пониманием игры как некоего «мирового слоя». Рассматривая игру и искусство как осуществление формальных возможностей и для игрока, и для зрителя, Бахтин разделяет их характер и механизм4.

Как способ бытия произведения искусства рассматривает игру Г.-Г. Гадамер.

Разделяя игру на человеческую (игра в реальной жизни) и художественную (игра в искусстве), он обращает внимание на то, что только художественная игра в силу Фрейд З. По ту сторону принципа удовольствия. М., 1912, С. 47.

Фрейд З. Остроумие и его отношение к бессознательному. СПб., 2013. С. 161.

Берн Э. Игры, в которые играют люди: Психология человеческих взаимоотношений; Люди, которые играют в игры : Психология человеческой судьбы. М., 2003. С. 200.

Бахтин М. М. Эстетика словесного творчества. М., 1979. С. 67.

своего неутилитарного характера принадлежит к сфере духовной деятельности человека.

Современная эстетика проявляет особый интерес к игре как эстетическому феномену. В этой связи следует отметить понимание игры в искусстве, сформулированное в трудах Е.Я. Басина, В.П. Крутоуса, Е.А. Кондратьева, О.А.

Кривцуна.

Всестороннее исследование феномена игры в истории отечественной культуры содержится в работе Н.А. Хренова. Утверждая, что в игровых формах прослеживается принцип историзма, автор считает, что понятие «возрождение»

культуры заключает в себе, прежде всего, возвращение к элитарным тенденциям, в частности, к «эмбрионам» культуры, появившимся в эпоху Серебряного века1.

Таким образом, игра во всех ее проявлениях вызывала интерес у философов и ученых разных времен, что отражено в существовании различных подходов к изучению этого феномена. Особую значимость в рамках данной темы имеют исследования игры, раскрывающие ее функции как основы свободного творчества.

В параграфе 1.2. «Игра и творчество в контексте теории символизма:

идеалистическая интерпретация игры в теории русского литературного символизма, сформировавшаяся под влиянием французского символизма и идей русской религиозной философии.

Экстенсивная в своих глобальных и даже космических исканиях эпоха Серебряного века была чрезвычайно интенсивна в своем творческом развитии.

Этот период русской культуры, как известно, представлен множеством серьезное философско-религиозное обоснование символизм, сосредоточенный на художественной игре символами как «вещей в себе» и идей, формирующихся вне Хренов Н.А. «Человек играющий» в русской культуре. СПб., 2005. С.575.

французского символизма, русский символизм становится в определенной степени религией. В нем «все эстетические функции, художественные структуры и вообще язык, особенно семантический мир поэзии, уступают место религиозномифическим функциям и мотивам»1.

В обосновании символизма как миропонимания русские поэтысимволисты, как известно, опирались на философско-эстетические идеи представителей русского религиозного ренессанса и особенно В.С. Соловьева.

Идеи теургии, религиозно-мистического преобразования человечества, необходимости созидания абсолютной красоты станут для русских символистов основой их творчества.

Особый интерес представляет понимание символизма признанным лидером и теоретиком этого направления Вяч. Ивановым, который определяет сущность символизма в раскрытии в вещах и явлениях символов, знаменующих существование «иной» реальности. Подчеркивая игровой аспект символизма, поэт рассматривает его стиль как игру, «образное иносказание, шифрованное сообщение, подлежащее прочтению при помощи найденного ключа»2. Разделяя символизм на реалистический и идеалистический, Вяч. Иванов подчеркивает культурно-историческую значимость реалистического символизма как средства объединения сознания на основе «общего мистического лицезрения единой для всех, объективной сущности»3 в единое соборное сознание.

Одним из основных законов символистской игры является создание вечного, преображенного мира, в котором, в отличие от природного мира, царствуют красота и гармония. Для выполнения этой задачи необходим особый язык символов, отражающий теургическую, мироустроительную функцию искусства.

С этой позиции особый интерес представляет рассмотрение А. Белым символа как носителя энергии архетипов. По мнению поэта, только «живое слово»

(«цветущий творческий организм») обладает магической силой, способной Хансен-Лёве А. Русский литературный символизм: Система поэтических мотивов. Ранний символизм. СПб., 1999. С. 29.

Иванов Вяч. Собрание сочинений в 4-х тт. Т. 2. Брюссель, 1971. С. 610.

Там же. С. 552.

воздействовать на человека. Проникая в сущность явления, оно преобразует его.

Поэт определяет язык как «творчество жизненных отношений», указывая, тем самым, на выход творчества за границы искусства. Поэзия символизма, таким смысла, в которой происходит «соединение слов, безотносительно к их логическому смыслу», она становится средством, с помощью которого «человек защищается от напора неизвестности». Придавая особое значение новой символической поэзии, Белый обращает внимание на ее роль в процессе зарождения новой культуры: «из-под пыли обломков разваливающейся культуры мы призываем и заклинаем звуками слов…»1.

Ощущение переломного и трагического состояния своего времени, поиск своего места в нем, располагало поэтов-символистов к созданию произведений – предсказаний, раскрывающих особенности существующей эпохи в символах становилась объектом символического прочтения, что вызывало стремление к жизнетворчеству. Подчинение реальной жизни законам искусства означало ее выстраивание по законам игры с выбранной для себя ролью.

Вопреки провозглашаемой религиозности в символизме существовала вполне определенная тенденция, уводящая поэта не только от Бога, но и от той субъективности, которая должна перерасти во «вселенское». Философскорелигиозное раскрытие трагического для человека искусственного, игрового выстраивания жизни по законам красоты «надмирного бытия», что на практике в быту часто принимало вид бесконечного маскарада, было дано П.А. Флоренским в его анализе онтологии лика и принимаемой на себя личины.

мировоззренческой и религиозной основы и поставленных им перед искусством задач преобразования жизни вышел за пределы художественного феномена и стал восприниматься его представителями как способ миропонимания, своего Белый А. Критика. Эстетика. Теория символизма. Т. 1. М., 1994. С. 234.

рода «философия жизни». Ими была предпринята попытка преодоления кризиса культуры путем придания искусству религиозных функций (соборное единение человечества), что предполагало выход искусства за «границы рампы». Игра в этом случае являлась тем пространством свободы, в котором могли происходить процессы преобразования действительности, слияния искусства и реальности и создания на этой основе нового уровня бытия, ориентированного на высшие духовные ценности.

Глава 2. «Функции игры в творчестве представителей русского литературного символизма и А.М. Ремизова» посвящена исследованию культурологической, эстетической и социальной значимости игры в творчестве поэтов-символистов и деятельности литературно-художественных объединений.

Особое место занимает анализ концепции игры А.М. Ремизова, охватывающий как творческий, так и эмоционально-бытовой план его жизни.

В параграфе 2.1. «Литературно-художественные объединения Серебряного века: социально-психологический аспект игры» раскрывается статус игры как культурообразующего фактора, делается акцент на ее значимости как средства самовыражения, самопознания и самосовершенствования творческой личности.

Игра как сложный и многогранный феномен проявляет себя в культуре Серебряного века весьма неоднозначно. Именно в этот период развития русской культуры начинает прослеживаться ее двойственный характер, что наглядно отражено в деятельности литературно-художественных объединений. С одной стороны, игра выполняет ряд важных классических культурно-эстетических функций, что позволяет говорить об этом феномене как о пространстве, в рамках которого могли развиваться уникальные творческие структуры той эпохи. С другой стороны, в деятельности художественных объединений наблюдается обособленность и закрытость от внешней среды, что способствует изоляции творческого сообщества не только от «массовой» культуры, но и от более широкого круга интеллигенции, что, по словам Н.А. Бердяева, представляет ситуации», в которой жил Серебряный век, современные исследователи справедливо указывают на двусмысленный характер «постоянной игры понятий», принятый в творческих объединениях, где игра имела статус «феномена элитарной жизни»2.

К числу традиционных культурно - эстетических функций игры можно отнести:

- сохранение традиционных культурных ценностей («Пятницы Полонского»);

- экспериментирование с новыми художественными стилями и формами («Пятницы Случевского» и еженедельное издание «Словцо», созданное в рамках этого объединения, «Весы»);

- направленность на духовное совершенствование и преобразование общества в соответствии с «законами искусства» («Кружок ищущих христианского Соловьева, «Башня» Вяч. Иванова).

Анализируя психологический аспект игры в деятельности литературнохудожественных объединений как игровых сообществ, необходимо выделить, группообразующему характеру, игра может быть средством реализации стремления личности к общению, общественному признанию своего таланта и творчества. В этой связи необходимо отметить состязательный аспект игры, который способствовал созданию новых по стилю и форме художественных произведений. Компенсирующая функция игры наглядно представлена в деятельности издания «Скорпион», связанного с именем одного из богатейших людей того времени, его мецената и деятельного издателя - С.А. Полякова. В потребность личности в отстраненности от условностей и тягот «обыденной Бердяев Н.А. Самопознание (опыт философской автобиографии). М., 1990. С. 139.

Кантор В.К. Серебряный век как предвестие и стилистика русского тоталитаризма (перечитывая Федора Степуна) // Федор Августович Степун. М., 2012. С. 191-193.

жизни», следует рассматривать в двух направлениях. В одном случае участие в творческом процессе артистических объединений – это компенсация недостатка духовности в реальной жизни (личность С.А. Полякова); в другом – это образ жизни, своего рода «серьезная» игра, в которой стираются границы между воображаемым (нереальным) и реальным миром (представители творческой элиты), в котором реализуется стремление творческой личности обрести свободу от любого вида диктата, материальной зависимости.

Следует заметить, что деятельность артистических объединений порой не создавались с целью развлечения, что также является одной из функций игры.

Эта функция наглядно отражена в деятельности сообщества «Бродячая собака».

Однако иногда под развлекательностью скрывалась «видимость» увлечения искусством, тогда речь шла скорее об «игривости» нежели о «чистой» игре.

художественный кружок».

К проблеме литературно-художественных объединений и их функций примыкает важная для этого периода и интересующая многих современных исследователей «стихия маскарада», маски, создания собственного образа, стиля поведения, биографии и т.п. Артистизм понимался как один из способов творчества, связанный с игровым началом, парадоксом, оригинальным жестом, определяющие атмосферу культуры России конца XIX- начала XX вв., перейдут и получат свое развитие в практике искусства постмодернизма, «в художественного произведения вовне»1.

Получив развитие в поэзии и литературе, символизм охватил и другие сферы искусства. В начале XX века символизм становится теоретической основой эстетики таких известных художественных объединений, как: «Мир Кривцун О.А. Феномен артистизма в современном искусстве. М., 2008. С. 10.

искусства», «Алая роза», «Голубая роза», «Амаравела». Так же как и в литературе, символизм в живописи был основан на игре символами, которая расширяла возможности автора в создании художественного образа, придавая ему религиозно-мистическую окраску и многозначность.

Таким образом, анализ социально-психологического аспекта игры на примере деятельности художественных объединений Серебряного века показал, что игра в этот период русской культуры является пространством, в рамках Коммуникативный характер игры и ее многообразные функции позволяют использовать ее как способ трансформации эстетического опыта сначала в рамках отдельного игрового сообщества (объединения) с последующим распространением его в «массовой» культуре.

В параграфе 2.2 «Игра в творчестве поэтов-символистов. Личность и маска» рассматривается проявление игрового начала в жизни и творчестве представителей русского литературного символизма, при этом особое внимание уделяется амбивалентному характеру феномена игры.

Рассматривая творчество Вяч. Иванова, следует обратить внимание на то, что игра используется поэтом как способ мистического проникновения в настоящее, в процессе которого происходит прозрение личности в диалоге с Божеством. По его мнению, поэтическое вслушивание в потаенность бытия приоткрывает поэту завесы тайны мироздания: «Поэтом тот родится, с кем / София вечная играла»

(«Римский дневник. Август»). Важно отметить, что одной из главных теоретических установок Вяч. Иванова является понимание символизма не столько как творческого действия, сколько как творческого взаимодействия. Как игровое сообщество поэтом создается кружок «Башня», где им воплощается идея использования слова-символа как «магического внушения, приобщающего слушателя к мистериям поэзии»1.

Иванов Вяч. И. Собрание сочинений в 4-х тт. Т. 2. Брюссель, 1971. С. 591-592.

Проблематика игры, мистериальности, маскарада, тени, двойника неизбежно ставила проблему идентичности личности. В своем стихотворении «Демоны маскарада», посвященном Ф. Степуну, Вяч. Иванов, по мнению исследователей, протестует против теории человеческой многоликости, согласно которой разнообразные потенции человека, «играючи, как в маске, всегда ждут своего воплощения»1. Подобно П.А. Флоренскому, Вяч. Иванов противопоставляет Лик и Личину, как свет и тьму.

Экзистенциальное значение имеет маска у М. Волошина и Ф. Сологуба, собственными «забытыми масками» как «сброшенными», подобно змеиной коже, формами бытия2. В противоположность пониманию личины у Вяч. Иванова маска у Волошина обладает социальной (защитной) функцией и благодаря этому – не только отрицательным значением3.

Для А. Блока понятия маски, личины, лица и лика обозначают различные грани концепций личности, существующих в среде символистов и близких к ним поэтов и писателей. Его рассуждения связаны с личностью Владимира Соловьева, истинное лицо которого обнаружил наступивший XX век4.

Отмечая существенное отличие символизма от предшествующих ему стилей и форм, В. Брюсов, в отличие от Вяч. Иванова, акцентирует внимание на игре оттенков и контекстов. Обращая внимание на трансцендентальность творчества, он утверждает, что посредством игры воображения автора из «тени несозданных созданий» находит воплощение реальный художественный образ. Аспект «двоемирия», существующий в теории Брюсова, прослеживается в рассмотрении им игры как пространства, в котором творческая личность имеет возможность пребывать на «таинственной грани» между реальностью и нереальным бытием.

Иванов Вяч. И. Собр. соч. Т. 3. С. 840.

Сологуб Ф. Пламенный круг. Стихи. Кн. 8. М., 1908. С. 7.

Гольдт Р. Демоны маскарада. Проблематика маски, лика и личности в творчестве Федора Степуна и Вячеслава Иванова // Федор Августович Степун. М., 2012. С.185.

Блок А. Владимир Соловьев в наши дни: К двадцатилетию со дня смерти // Собр. Соч.: в 8 т. Т.6. М.- Л., 1962. С.

154, 159.

созданными образами, их мистификация заканчивалась трагедией в реальной жизни.

Дух импровизации и игры ярко прослеживается в жизни и творчестве К.

Бальмонта, стиль поэзии которого представляет собой игру неоднозначных гением» и «играющим громом». Рассматривая сущность земного мира как «изменчивую радужную игру», Бальмонт видит свое предназначение в повседневном воспевании каждого мимолетного мига этой божественной игры.

Причастность к божественной игре открывает поэту путь к самопознанию. В то же время игра использовалась поэтом как способ ухода от обыденности и повседневности не только для себя, но и для окружающих, что отражает компенсаторный характер игры. Как отмечалось ранее, это свойство игры Серебряного века.

Как «жизненный инстинкт» игра представлена у А. Белого. В его понимании «все конкретное многообразие форм вытекает из игры»1. Согласно которой пережитые ценности замещаются в сознании «образами видимости», что создает особое отношение к творчеству2. В этой связи значительный интерес представляет понятие «маски», которая у поэта является «общеобязательным правилом жизни…, за которыми прячется личность»3. Игра с «маской» на фоне склонности к оккультизму и мистицизму привела к разложению целостности личности поэта, что выражалось в восприятии вымышленных образов как реально существующих (образ Единорога). Пример А. Белого наглядно показывает отрицательное значение игры, когда она отождествляется с реальной жизнью.

Белый А. Символизм как миропонимание. М., 1994. С. 231.

Белый А. Критика. Эстетика. Теория символизма. Т. 1. М., 1994. С. 153.

Там же. С. 241.

Таким образом, амбивалентность игры в жизни и творчестве поэтов – символистов заключается в том, что с одной стороны, она представляет собой основу их творчества, способ самореализации и самопознания личности. С другой стороны, игра выходит за рамки искусства и становится рядовым фактом повседневной жизни. В этом случае полное погружение в игровое пространство могли иметь для личности поэта и его окружения зачастую роковые последствия.

Параграф 2.3 «Игровая основа творческого метода А.М. Ремизова»

раскрывает многогранное и яркое преломление категории игры в творчестве признанного классика русского литературного авангарда А.М. Ремизова.

необходимо заметить, что в его основу положена игра, понимаемая писателем как метафизический («роковой») смысл. Это расширительное понимание игры сближает писателя с представителями русского литературного символизма.

Источником вдохновения писателя являлся «природный русский язык», так называемые «отреченные» источники, которые преображались писателем по законам «русского лада». Это была игра-преображение, в результате которой получалось новое слово или выражение, которое связанно духовными корнями с архетипами национального сознания. Особое место в творчестве Ремизова занимает его графика, которая как часть творческого метода писателя неотделима от работы со словом. Графическая игра с образами позволяла соединять реальные черты и вымысел, образы людей, зверей, демонических и сказочных существ.

Интерес Ремизова к старинному фольклору был еще одной причиной сближения его с эстетикой символизма, которая, как известно, выдвигала в качестве одной из главных задач искусства создание мистериального театра. В понимании писателя, театр – не копия человеческого убожества, а «культ, обедня – театр»1. По мнению А.М. Грачевой, именно Ремизов предсказал переход от Грачева А.М. Алексей Ремизов и древнерусская культура. СПб., 2000. С. 147.

воздействовать на массы, преобразовывая их. Наиболее близка ему была идея театра как соборного действа, принадлежащая Вяч. Иванову.

Принципиально новой формой освоения реальной жизни и взаимодействия с окружающими стало включение Ремизовым в свое творчество «сновидческой реальности», в которой раскрываются невидимые для обыденного, повседневного восприятия смыслы, связанные с человеческой судьбой. Во сне игра воображения вытесняет индивидуальное «подсознание», формируя «удивительный фантастический универсум». Это пространство становилось неким объединяющим началом, с помощью которого разрешалась проблема отчуждения индивидуального «подпольного» сознания путем его объективизации в элементах игры, т.е. происходило его «приобщение» к целому.

Особый интерес в исследовании творческого метода А.М. Ремизова представляет созданное им вымышленное сообщество «Обезьянья Великая и Вольная Палата» («Обезвелволпал»). Возникновение этого сообщества как оригинальной коммуникативной модели произошло из «правил игры»

многочисленных костюмированных вечеров, маскарадов, из союза людей «свободного творческого духа». Культурологическая ценность «Палаты»

заключается, прежде всего, в том, что она соединяет в своем игровом пространстве традиции разных периодов развития культуры, трансформируя их в калейдоскоп взаимопревращений, которые изменяются в зависимости от поэтики конкретного произведения и жизненной ситуации.

Резюмируя вышесказанное, следует подчеркнуть, что игра во всех ее формах и проявлениях для Ремизова – это, прежде всего, путь в иной, невидимый, но гораздо более важный, чем реальное окружение, мир. Основу его творчества составляют: «неомифологизм», игра – театр, крайний субъективизм, имеющий вместе с тем родственные символизму космологические устремления, внимание к языку, напряженная работа со словом, ассоциативные связи с реальностью и сном (прообраз симулякра как одного из ключевых понятий в эстетике постмодернизма). Исследование творческого метода А.М. Ремизова дает основание утверждать, что его творчество представляет собой своеобразный «мост», соединяющий установки русского литературного авангарда начала XX века с искусством постмодернизма, выдвинувшим на первый план игру как способ общения с прошлым, традицией, текстом, современностью, различными культурами и зрителем.

В Заключении подводятся итоги проделанной работы, формулируются общие выводы, полученные в результате исследования, согласно которым игра, как основа свободного творчества занимает ведущие позиции в культуре Серебряного века. Выходя за пределы искусства, становясь моделью восприятия представителями творческой среды реальной жизни, игра проявляет свой амбивалентный характер. С одной стороны, игра имеет основание в религиозно философском понимании природы искусства и художественного творчества. В игре как способе преодоления повседневности появлялись новые формы искусства, основанные на соединении архаических и современных феноменов, обращении к «реальности» сновидений, созданию разного рода правил, стилизаций и условностей. Игровая стихия, органично включающая театральность, по-новому ставила проблему личности, соотношения сущности (лица) и явления (личины, маски). С другой стороны, игра в культуре Серебряного века обнаруживает свой двойственный характер, который связан, прежде всего, с разрушением идентичности личности, осложнением отношений с реальным миром, трагическими последствиями внедрения в собственную или чужую жизнь субъективных игровых законов, выходом за пределы принятых нравственных норм. Раскрытие специфики и возможностей игры в этот период развития русской культуры, выявление ее аспектов, влияние которых прослеживается в современном искусстве и культуре, определяет ряд проблем, требующих дальнейшей разработки, но выходящих за рамки выбранной темы диссертации.

Основные положения и результаты диссертационного исследования отражены в следующих публикациях:

Статьи, опубликованные в реферируемых журналах, рекомендованных ВАК Министерства образования и науки РФ для публикаций основных результатов докторских (кандидатских) Казенина А.А. Философский анализ социально-культурных функций игры // Вестник МГАДА. Серия «Философские, социальные и естественные науки». М.: Изд-во МГАДА, 2011. - № 3(9). - 0,4 п.л.

Казенина А.А. Игра в истории культуры // Вестник МГАДА. Серия «Философские, социальные и естественные науки». - М.: Изд-во МГАДА, 2013. п.л.

Казенина А.А. Преломление игры в творчестве А.М. Ремизова // Современные исследования социальных проблем (электронный научный журнал) Modern Research of Social Problems. - Красноярск: Publishing House "Science and Innovation Center", 2013. - №10 (30). – 0,3 п.л.

Публикации по теме диссертации в других изданиях Казенина А.А. Кризисные социокультурные явления и феномен игры // Сборник «День науки МГАДА». - М.: Изд-во МГАДА, 2011. - №8. - 0,3 п.л.

Казенина А.А. Проблема игры в современном искусстве (на примере постмодернистской литературы) // Сборник научных трудов по материалам XVI Международной заочной научно-практической конференции «Научная дискуссия: инновации в современном мире». - М.: Изд-во «Международный центр науки и образования», 2013. - 0,3 п.л.