На правах рукописи

УДК 802.0 -73

ПОДОЛЯК Жанна Иосифовна

КОГНИТИВНЫЕ, СОЦИОКУЛЬТУРНЫЕ И ЛИНГВИСТИЧЕСКИЕ

АСПЕКТЫ КОММЕНТАРИЯ

(на материале комментариев к пьесам У. Шекспира).

Специальность 10.02.04 – германские языки

АВТОРЕФЕРАТ

диссертации на соискание ученой степени кандидата филологических наук

Санкт-Петербург 2003 2

Работа выполнена на кафедре английской филологии Российского государственного педагогического университета имени А.И. Герцена

Научный руководитель: кандидат филологических наук, профессор А.Г. Гурочкина

Официальные оппоненты: доктор филологических наук, профессор Л.П. Чахоян кандидат филологических наук, доцент Т.И. Воронцова

Ведущая организация: Ленинградский государственный областной университет им. А.С. Пушкина

Защита состоится "5" марта 2003 г. в 11.30 часов на заседании диссертационного Совета Д 212.199.05 Российского государственного педагогического университета имени А.И. Герцена по адресу: 191186, СанктПетербург, наб. р. Мойки, д.48, корп. 14, ауд.314.

С диссертацией можно ознакомиться в фундаментальной библиотеке Российского государственного педагогического университета имени А.И. Герцена

Автореферат разослан “_” _ 2003 г.

Ученый секретарь диссертационного совета А.Г. Гурочкина Творчество Уильяма Шекспира является неотъемлемой частью культурного наследия всего мира. Его произведения издаются многомиллионными тиражами, изучаются многочисленными исследователями, являются частью учебных программ средних школ и высших учебных заведений, становятся основой для театральных постановок, теле- и кинофильмов. Желание донести до широкой публики весь блеск и краски драматического наследия Шекспира, творившего на рубеже XVI-XVII вв., обусловило тот факт, что его произведения, вопреки принятой англоязычной издательской традиции невмешательства в авторский текст, снабжаются, как правило, редакторским, не-авторским комментарием, который и явился объектом настоящего исследования.

Актуальность исследования состоит в том, что оно выполнено в русле когнитивно-прагматической парадигмы лингвистического знания. Синтез названных направлений обеспечивает новое решение целого ряда проблем функционирования языка как средства социального действия, порождения, восприятия и понимания дискурса и др. Актуальность исследования обусловлена также тем, что для изучения различных аспектов функционирования текстотипа комментарий в работе используются культурные когнитивные модели, представляющие собой структуры репрезентации знаний, разделяемые всеми членами некоторого социокультурного сообщества и лежащие в основе их коммуникативной деятельности.

Научная новизна работы определяется тем, что в ней предпринята попытка комплексного описания текстотипа комментарий к пьесам У.Шекспира с учетом его структурных, содержательных и культурноспецифических характеристик, его обусловленности национальнотерриториальным, профессиональным, возрастным параметрами потенциального адресата.

Основная цель исследования - комплексное изучение текстотипа комментарий, функционирующего во всех наиболее авторитетных изданиях пьес У. Шекспира, предназначенных для различных англоязычных читательских групп. Цель исследования определила постановку следующих задач:

1. Выявление специфических характеристик структуры комментария как особого типа текста;

2. Установление факторов, определяющих выбор объекта комментария и способа его экспликации;

3. Определение круга явлений, становящихся объектом комментария;

4. Исследование способов, применяемых для объяснения тех или иных видов объектов комментария;

5. Анализ языковых средств, присущих комментарию;

6. Изучение механизмов восприятия и понимания исходного дискурса.

В соответствии с основной целью и задачами применялась комплексная методика: метод текстологического анализа, контекстологический метод, описательный метод, метод интерпретационного анализа, лингвистический и культурологический анализы.

Материал исследования являются комментарии, помещенные в англоязычных изданиях пьес У. Шекспира, предназначенных для разных читательских групп (18 пьес, 46 изданий). Общий объем текстов - более страниц.

Теоретической базой исследования послужили работы, посвященные изучению комментария в рамках текстологии и дискурса таких ученых, как И.В. Арнольд, Л.В. Зимина, Д.С. Лихачев, Ю.М. Лотман, В.С. Нечаева, Т.Ф.

Плеханова, Р.Познер, С.А. Рейсер, Б.В. Томашевский и др.; исследования П.

Джонсон-Лэрда, Т. А. ван Дейка, А.А. Залевской, И.А. Зимней, У. Кинча, Е.С.Кубряковой, А.А Леонтьева, Ю.А. Сорокина и др., посвященные проблемам восприятия и понимания текста; исследования Ж. Фоконье, Д.

Холланд и Н. Куинн, посвященные культурным когнитивным моделям, работы Ю.Д. Апресяна, Г. Гачева, А.Я. Гуревича, Вяч. В. Иванова и В.Н.

Топорова, Г.И. Колшанского, М.М. Маковского, В.А. Масловой, В.И.

Постоваловой, В.Н. Телия и др., рассматривающие проблемы картины мира и ее отражения в языке.

Теоретическая значимость исследования состоит в том, что проведенное исследование вносит определенный вклад в когнитологию, прагмалингвистику, лингвистику текста, лингвокультурологию. Наблюдения, выводы и разработанный подход могут быть использованы для дальнейшего исследования комментария как типа текста на материале других языков и применительно к другим авторам.

Практическая значимость исследования.

Основные положения и выводы работы могут быть использованы в курсах лекций по истории английского языка, страноведения Великобритании, в спецкурсе “Шекспироведение”, а также для создания учебных пособий, предназначенных для изучения творчества У. Шекспира.

Положения, выносимые на защиту:

1. Комментарий представляет собой особый акт коммуникации, основной целью которого является недопущение коммуникативной неудачи при восприятии исходного текста путем сообщения информации лингвистического, исторического или культурологического характера.

2. Объектом комментария становятся явления разнообразного характера:

а) языковые единицы: характерные для периода создания исходного текста и утраченные в ходе развития английского языка; изменившие свой статус со времени создания текста; функционирующие и в современном английском языке без значительных изменений в статусе или значении, но по той или иной причине не входящие в лексикон реципиента;

б) фрагменты картины мира: обычаи, традиции, верования, определяющие коммуникативное поведение субъектов; особенности их социальных и межличностных отношений; артефакты типа: жилище, утварь, деньги, напитки, еда и т.п., присущие англоязычному лингвокультурному сообществу конца XVI- начала XVII вв. и отсутствующие как в современном мире, так и в тезаурусе современных реципиентов. Комментарий устраняет лакуны или несовпадения в культурных когнитивных моделях исходной аудитории и современных реципиентов, активизируя в сознании адресата фреймы, скрипты, сценарии, ассоциации, сопоставимые со структурами знаний, входивших в культурные когнитивные модели исходной аудитории.

3. Объем как комментируемого фрагмента, так и собственно комментария варьируется от одного слова до микротекста. Поясняющая часть может представлять собой: слово; словосочетание; эллиптическое предложение;

простое предложение; сложносочиненное предложение; сложноподчиненное предложение; микротекст (СФЕ).

4. Лингвистическими средствами экспликации комментируемого фрагмента являются: приведение абсолютного или контекстуального синонима, синонимические замены в параллельных структурах, синтаксические преобразования при сохранении лексического наполнения, дефиниции, парафразирование фрагмента путем полной замены синтаксических моделей и лексического наполнения, повтор, пояснения, нарративы.

5. На содержание комментария оказывают влияние возрастной, национальнотерриториальный и профессиональный параметры адресата. Национальнотерриториальным параметром обусловлен выбор современного аналога для экспликации того или иного явления. В зависимости от профессиональной принадлежности адресата в фокус комментария попадают те аспекты, которые входят в сферу интересов представителей той или иной профессии.

Отбор языкового материала комментария осуществляется с учетом возрастного и национально-территориального параметров: в комментарии используются лишь такие лексические единицы и синтаксические структуры, которые не вызовут коммуникативной неудачи при восприятии комментария реципиентом, принадлежащим к определенной возрастной или национальнотерриториальной группе.

Объем и структура работы.

Диссертационное исследование состоит из введения, двух глав и заключения. Библиографический список включает 193 наименования, из них 54 на иностранных языках. Также прилагается список изданий, послуживших материалом исследования, и список использованных сокращений.

Во введении обосновываются актуальность и новизна темы, дается представление о структуре, содержании и методике исследования, его теоретической и практической значимости.

В главе I “Комментарий как особый тип коммуникации” рассматриваются вопросы происхождения и изучения комментария, основные вопросы типологии текста, организации дискурса, области социопрагматического и культурологического анализа дискурса и его основных параметров, вопросы восприятия и понимания дискурса, а также различных структур репрезентации знаний.

В главе II “Структурные и содержательные характеристики комментария” рассматриваются основные виды явлений, становящиеся объектом комментария, выявляются способы и механизмы декодирования смысла исходного текста для его адекватного восприятия и понимания реципиентом, определяется структура комментария, изучаются лингвистические средства экспликации комментируемого фрагмента, исследуется влияние основных параметров адресата на отбор языковых средств и содержание комментария.

В заключении в обобщенной форме излагаются результаты исследования, обсуждаются дальнейшие перспективы исследования данного феномена.

Апробация работы. Результаты работы отражены в пяти публикациях, были освещены в докладах на Герценовских чтениях (май 2000 г.; май г.), а также в докладе на аспирантском семинаре кафедры английской филологии РГПУ им. А.И. Герцена (декабрь 2001г).

Основное содержание и выводы исследования.

Комментарий как предмет исследования привлекал внимание таких ученых как Б.В. Томашевский, С.А. Рейсер, Д.С. Лихачев, Ю.М. Лотман, В.С.

Нечаева и многих других, изучавших комментарий в рамках текстологии.

Кроме того, он входил в сферу интересов ряда ученых (И.В.Арнольд, Т.Ф.

Плехановой, Р.Познера и др.), которые трактовали комментарий чрезвычайно широко, относя к нему любые речевые явления, представляющие собой реакцию на стимул в виде какого-либо первичного сообщения. Такое определение включает в понятие “комментарий” множество разнообразных явлений, общими признаками которых являются вторичность и оценочность содержащейся в них информации. Сторонники данного подхода говорят о существовании внетекстового и внутритекстового комментария, как авторского, так и со сменой адресанта (редакторский, переводческий комментарий). Внутритекстовый комментарий - это предложения или сверхфразовые единства, включенные в повествование, в любые части текста и содержащие оценку событий, людей, предметов (Плеханова 1973; Posner 1972). К внетекстовому комментарию относятся примечания после глав, отдельные главы, посвященные обобщенному рассмотрению затронутых тем, эпиграфы, постраничные примечания, предисловия (Арнольд 1999). При таком понимании, в понятие “комментарий” включаются явления, слишком разные по структуре и предназначению.

Объектом настоящего исследования является внетекстовый комментарий со сменой адресанта (в дальнейшем - “комментарий”), который, вслед за Д.С.Лихачевым, Ю.М. Лотманом, С.А. Рейсером, Б.В.

Томашевским и др., трактуется более узко, как объяснение/толкование какого-либо фрагмента текста, сообщение дополнительной информации в виде замечаний лингвистического, исторического или культурологического характера.

концентрирующий в себе инвариантные структурные, когнитивные и прагматические характеристики.

Гиперфрейм текстотипа комментария представляет собой иерархически организованную структуру, верхним когнитивным уровнем которой является концепт каузации адекватного восприятия и понимания реципиентом значимой информации.

Прагматический фрейм текстотипа комментарий представлен двумя уровнями. Глобальной прагматической установкой верхнего уровня является успешная коммуникация в условиях отсроченного дискурса, когда коммуниканты не вступают в непосредственный контакт и дискурсивное взаимодействие осуществляется с разрывом во времени и пространстве.

Нижний уровень прагматического фрейма отражает конкретную ситуацию или ее фрагмент, которые и являются объектом комментария.

Комментарию подвергаются феномены, без понимания которых невозможно адекватное восприятие конкретного фрагмента текста. Проблемы восприятия и понимания информации имеют длительные традиции своего исследования: в философии, физиологии, в нейронауках, психологии, в когнитивной науке. В последние годы интенсивно разрабатываются проблемы когнитивного анализа дискурса и дискурсивной деятельности человека. В рамках этого направления изучаются типы, виды и способы организации в сознании человека языковых и неязыковых знаний, необходимых для успешной коммуникации. Эти знания по-разному отражаются на разных этапах жизнедеятельности человека, по-разному используются и по-разному вербализуются в разных социумах.

Представители когнитивного подходя к восприятию дискурса пользуются для описания этого процесса термином “ментальная модель”.

Данный термин был введен в научный обиход Т.А. ван Дейком и У. Кинчем и П. Джонсоном-Лаэрдом (Dijk & Kintsch 1983; Johnson-Laird 1983). Т.А. ван Дейк и У. Кинч под “моделью” понимают конструкт в эпизодической памяти, репрезентирующий то событие или ту ситуацию, о которой идет речь в дискурсе. Подлинное понимание дискурса трактуется ими как конструирование новой модели или “осовременивание” активированной имевшейся ранее модели, которая является в значительной степени субъективной и характеризуется личностными ассоциациями, выводными знаниями, включает фрагменты других моделей и т.д. (Dijk 1995).

Т.А. ван Дейк полагает, что в рамках процесса восприятия предложения “переводятся” в структурированные последовательности пропозиций, между которыми устанавливаются когерентные связи различного вида (cause, reason, situation-fact, etc.), и которые содержатся в рабочей семантической памяти, перемещаясь для дальнейшего хранения в эпизодическую память. Поскольку пропозиции, выраженные в дискурсе, не всегда обнаруживают прямую связь друг с другом, для установления их линейной когерентности используются хранящиеся в долговременной памяти энциклопедические знания, которые поставляют в рабочую и в эпизодическую память необходимые для этой цели пропозиции.

Одновременно с процессами семантической обработки поступающей дискурсивной информации в сознании индивида происходят процессы прагматической его обработки, поскольку природа вербального взаимодействия требует от участников коммуникации понимания не только того, что сказано, но и того, что сделано в дискурсе. Другими словами, полноценная интерпретация дискурса требует от коммуникантов понимания прагматического значения актуализируемого высказывания, т.е. типа производимого речевого действия, что предполагает адекватный анализ релевантного прагматического контекста.

Параллельно с семантической и прагматической обработкой коммуниканты создают репрезентацию актуализируемой социальной ситуации. В этом сложнейшем процессе оказываются задействованными экстралингвистические знания самого разного характера, среди которых ван Дейк называет знания о типах социального контекста и социальной подсистеме, знания о социально обусловленных фреймах или скриптах и их конвенциональной организации (Dijk 1984).

Ряд исследователей полагают, что хранящиеся в сознании индивида и актуализируемые в его дискурсивной деятельности языковые/неязыковые знания содержатся в долговременной и кратковременной памяти индивида.

При этом в долговременной памяти находятся социально разделяемые знания, называемые долгосрочными знаниями и составляющие культурно релевантные знания: энциклопедическая информация в виде правил, норм и фреймов, социокультурная информация в виде макросценариев, а в идиосинкратические, знания, связанные с личным опытом индивида. Обе ментальные структуры, связанные с хранением этих видов знания, находятся в динамическом взаимодействии и представляют собой культурные когнитивные модели, детерминирующие, что необходимо знать человеку, чтобы адекватно, с точки зрения данной культуры, говорить о мире (Fawcett 1984; Shank 1982; Лузина 2000; Цурикова 2002).

Согласно мнению D. Holland и N. Quinn, в культурные когнитивные модели входят пропозиционально-схематические и образно-схематические знания. Пропозициональные схемы (комплекс релевантных пропозиций, в которых уточняются концепты и отношения между ними) разделяются всеми членами определенного культурного сообщества и обеспечивают быстрое получение выводного знания в знакомых ситуациях. Образные схемы представляются в качестве гештальтов, подобных визуальным образам. Обе схемы в совокупности представляют различные типы идеализированных событий, явлений, фактов, их составных частей, участников и отношений между ними в упрощенном виде и составляют контекст для понимания (Holland and Quinn 1987).

Культурные когнитивные модели коммуникантов, принадлежащих к разным культурам или к одной, но разделенной во времени, могут не совпадать, что приводит к коммуникативной неудаче, трактуемой как полное или частичное непонимание речевого сообщения адресатом. В случаях непосредственной интеракции у участников вербального взаимодействия есть возможность, корректируя свои высказывания, избежать коммуникативной неудачи, что невозможно в случаях отсроченной коммуникации. В этой связи для адекватного восприятия и понимания письменного, значительно отдаленного во времени текста необходим комментарий.

Как показал исследованный материал, объектами комментария в пьесах У. Шекспира становятся явления, относящиеся к трем основным группам:

языковые явления, фрагменты картины мира, нашедшие отражение в исходном тексте, а также отдельные фрагменты самого исходного текста.

Комментарий, объектом которого являются языковые единицы лексического, грамматического, фонетического уровней - (т. н.

“лингвистический комментарий”), присутствует практически во всех изданиях пьес Шекспира, в то время как текстологический и реальноисторический комментарий в некоторых изданиях отсутствует или представлен в минимальном объеме. Подобная практика объясняется тем, что изменения в языке - это наиболее очевидная причина трудностей в понимании текста пьес у современного реципиента. Со времени написания пьес прошло около 400 лет, и с тех пор в языке произошли довольно серьезные изменения.

К числу наиболее частотных языковых явлений, становящихся объектом комментария, относятся языковые единицы, изменившие свой лингвистический статус со времени создания исходного текста: лексические единицы, функционировавшие в языке ранненовоанглийского периода и вышедшие из употребления или ставшие архаичными в современном английском языке, а также лексические единицы, изменившие свое лексическое значение, как, например, в комментарии к пьесе “Hamlet”, где Горацио описывает призрак следующим образом:

Horatio: Th’ extravagant and erring spirit (Hamlet, I.1.154).

Оба прилагательных, которые использует Горацио, “extravagant” и “erring”, подверглись переосмыслению. В современном английском языке они “ошибающийся”. Реципиент, восприняв данные лексемы в их современном значении, получает искаженное, неверное представление о признаках, которыми Горацио наделяет призрак. Во избежание подобной неадекватной интерпретации приводится комментарий, раскрывающий значения прилагательных, которые были присущи им во времена Шекспира:

“extravagant: wandering outside its proper bounds; erring: wandering” (“extravagant: находящийся за пределами установленных границ; erring:

скитающийся”) (Case Studies).

Комментарий, как правило, приводится и к тем многозначным лексическим единицам, которые стали основой для игры слов в речи персонажа и у которых некоторые значения устарели. В таких случаях обычно приводятся все значения данного слова и объясняется, за счет чего достигался комический эффект. Так, в пьесе “Much Ado About Nothing” Борачио, один из персонажей, пытается шутить по поводу того, что его задержала стража:

Borachio: We are like to prove a good commodity, being taken up of these men’s bills (Much Ado About Nothing, III.3.174-175).

Комический эффект основывается на нескольких каламбурах, построенных на разных значениях многозначных слов “take up” и “bill”. В комментарии раскрывается способ создания комического эффекта и поясняются значения, на основе которых строятся каламбуры: “Borachio continues Conrade’s mockery with a series of puns: “taken up” - 1) arrested; 2) bought on credit; “bills” - 1) pikes; 2) bonds or sureties”(“Борачио продолжает шутку Конрада серией каламбуров: “taken up” - 1) арестован; 2) куплен в кредит; “bills” - 1) пики; 2) облигации или векселя”) (Complete Signet 13).

распространенные в языке ранненовоанглийского периода, но вышедшие за рамки нормы современного английского языка. В подобных случаях комментарий преследует две цели: во-первых, закрепить в сознании адресата правильность, предпочтительность форм, присущих современной норме; вовторых, подчеркнуть, что, испольуя “неправильные” (с современной точки зрения) формы, Шекспир на самом деле творил в соответствии с нормами елизаветинского периода. Так, во многих изданиях приводится комментарий к фрагменту из пьесы “The Tempest”:

Caliban:.... nor that I am more better Than Prospero (The Tempest, I.2.19-20).

В данном фрагменте содержится распространенное в английском языке конца XVI - начала XVII вв. плеонастическое сочетание морфологической формы сравнения с more. Издание The Complete Study Edition так комментирует этот фрагмент: “more better: double comparative, common in Elizabethan English” (“more better: двойное сравнение, распространенное явление в английском языке елизаветинской эпохи”) (Study Edition).

С течением времени изменения, как правило, происходят не только в языке, которым пользуется то или иное лингвокультурное сообщество, но и в его картине мира. Воспринимая дискурс, отражающий фрагмент картины мира иной лингвокультурной общности или фрагмент, отдаленный во времени, реципиент делает попытку его интерпретировать, активизируя концептуализирующие его индивидуальный и социальный опыт и представленные в его сознании в виде культурных когнитивных моделей, характерных для данного конкретного социума в данный момент времени.

Несовпадение культурных когнитивных моделей в отношении дискурсивных событий у представителей разных лингвокультурных сообществ или одного, но относящихся к разным временным срезам приводит к неадекватной интерпретации дискурса. Для того, чтобы избежать подобных ошибок при интерпретации, объектом комментария и становятся разнообразные фрагменты картины мира (подобный комментарий называют “реальным”, “историческим” или “реально-историческим”).

Среди фрагментов картины мира комментарию подвергаются реалии елизаветинской Англии, связанные с самыми разными областями материального быта: еда и напитки, одежда, жилище и мебель, предметы утвари, единицы мер и весов, денежные единицы и т.п. Так, например, в пьесе “The Merry Wives of Windsor” миссис Форд приказывает слугам унести корзину с бельем для стирки:

Mrs.Ford: Go, take up these clothes here quickly. Where’s the cowlstaff? (The Merry Wives of Windsor, III.3.143) “Cowlstaff”, который ищет миссис Форд, был обыденным предметом, который был хорошо знаком аудитории того времени и совершенно незнаком современному реципиенту. Комментарий поясняет, что “cowlstaff” - это шест, предназначенный для переноски корзин двумя людьми: “Cowlstaff: a pole for carrying a basket between two persons” (Complete Signet 11).

Объектом комментария являются также реалии, связанные с литературой и искусством (музыка, танцы, устройство театральных зрелищ);

военные реалии (армия, оружие, способы ведения военных действий);

реалии, связанные с социальными конвенциями, строго соблюдавшимися в елизаветинском обществе; верования, поверья, суеверия, представляющие собой пережитки эпохи язычества или имеющие христианские корни;

традиции и обычаи, определявшие повседеневный быт народа, их ритуальные, обрядовые действия. Например, в пьесе “Romeo and Juliet” Ромео, собираясь на праздник к Капулетти, говорит о том, что танцы, в его печальном настроении, не кажутся ему интересным времяпрепровождением:

Romeo:... let wantons light at heart Tickle the senseless rushes with their feet (Romeo and Juliet, I.4.35-36) Современному реципиенту сложно интерпретировать фразу “Tickle the senseless rushes with their feet” как сообщающую о ситуации, каким-то образом связанной с праздником, танцами. Слово “rushes” активизирует в сознании современного реципиента следующий скрипт: “растение”, “открытое пространство”, “влажная, болотистая местность”, и т.п.

Елизаветинская же публика не испытывала никаких проблем с пониманием этого фрагмента, так как данное слово было связано со скриптом “праздник”, включающим такие составляющие как “веселое времяпрепровождение”, “музыка”, “танцы” и т.п. Реплика Ромео активизирует в их сознании сценарий “покрытие пола в комнатах, предназначенных для танцев во время праздников, сухими листьями”. Для современного реципиента необходим комментарий: “Rushes: tall grass-like leaves which were dried and spread on the floors of the houses at this time” (“Камыши: листья высокой травы, которые сушили и рассыпали на полу в домах во время празднеств”) (New Swan 2).

Для обеспечения наилучшего понимания сущности предметов и событий в комментарии часто используются современные аналоги описываемых феноменов, которые призваны активизировать в сознании реципиентов скрипты, сценарии, ассоциации, сопоставимые в какой-то мере с теми структурами знаний, которые были присущи субъектам исходной аудитории. Так, в пьесе “Henry IV, Part I” король рассказывает о различных тревожных предзнаменованиях, при этом его особенно беспокоит появление метеоров:

King Henry:... the meteors of a troubled heaven... (Henry IV, Part I, I.1.10).

В издании “New Penguin Shakespeare” данный фрагмент снабжен следующим комментарием: “Meteors had for Elizabethans something of the mystery and variable properties that some people nowadays assiciate with unidentified flying objects. They were associated with rain, hail, snow, wind, thunder or lightning, and they suggested the involvement of other worlds in human affairs” (“Для людей елизаветинской эпохи метеоры были примерно таким же загадочным явлением и характеризовались свойствами, которые у некоторых людей сейчас ассоциируются с неопознанными летающими объектами. Они ассоциировались с дождем, градом, снегом, ветром, громом или молнией, и являлись свидетельством вмешательства иных миров в дела людей”) (New Penguin).

Таким образом, комментарю, как правило, подвергаются явления, принадлежащие к областям жизни представителей лингвокультурного сообщества елизаветинской эпохи, знания о которых входили в их когнитивные культурные модели. Наряду с этим во многих изданиях пьес У.

Шекспира имеет место и так называемый текстологический (текстуальный) комментарий. Этот вид комментария появляется, во-первых, когда комментатор принял решение произвести какие-либо изменения в авторском тексте. В этом случае комментатор стремится как можно подробнее объяснить свое решение, показывая, что данное решение было единственно правильным выходом. Во-вторых, текстологический комментарий появляется, когда это позволяет комментатору привести дополнительные сведения об эпохе, в которую создавались пьесы, пополняя тем самым тезаурус реципиентов. Наконец, объектом комментария становятся те фрагменты текста, в которых содержатся представления о тех или иных явлениях, идущие вразрез с современными представлениями. В подобных случаях комментатор, будучи “заложником” своего мировоззрения, морали и т.п., пытается найти какое-либо решение, примиряющее реальность текста и собственные представления. Так, например, практически во всех изданиях пьесы “Hamlet” присутствует комментарий к строкам, где Гертруда описывает Гамлета во время его поединка с Лаэртом:

Queen: He’s fat and scant of breath! (Hamlet, V.2.289) Некоторые комментаторы считают, что “fat” - это опечатка, прочно укоренившаяся в этом тексте, и предлагают заменить это слово на “faint”(New Swan Advanced). Другие полагают, что слово “fat” появилось потому, что актер, исполнявший роль Гамлета, был уже немолодым и достаточно полным (Falcon), в то время как третьи считают, что “fat” означает “out of training”(Complete Signet 2). В любом случае, комментаторы не желают примиряться с прямым значением слова “fat”, поскольку, как замечает один из редакторов, “the idea of a stout Hamlet is repugnant to most modern readers”(Falcon ).

Текстотип комментарий, как показал исследованный материал, может быть представлен языковыми единицами различного уровня: лексического, синтаксического, текстового. При этом экспликация комментируемого фрагмента осуществляется посредством приведения абсолютного или контекстуального синонима, синонимических замен в параллельных структурах, синтаксических преобразований при сохранении лексического наполнения, дефиниций, парафразирования фрагмента путем полной замены синтаксических моделей и лексического наполнения, пояснения, нарративов.

Выбор способа экспликации зависит от характера комментируемого явления.

Так, синонимы и различные варианты парафразирования, в основном, используются, когда объектом комментария служат языковые явления, в то время как посредством нарративов, как правило, комментируются различные виды реалий и аллюзий. Парафразирование используется, когда требующим объяснения фрагментом является целая пропозиция, имеющая сложное синтаксическое построение. В таких случаях производится лексическое и синтаксическое упрощение высказывания. Например, следующий фрагмент из пьесы “The Tempest” крайне сложен для понимания не только из-за наличия в нем некоторых архаичных слов, но и из-за довольно сложной синтаксической структуры:

Prospero: I thus neglecting worldly ends, all dedicated To closeness, and the bettering of my mind With that which, but by being so retired, O’erprized all popular rate, in my false brother Awaked an evil nature, and my trust, Like a good parent, did beget of him A falsehood in its contrary as great As my trust was, which had indeed no limit A confidence sans bound (The Tempest, I.2.89-97).

В комментарии, помещенном в издании “The Complete Study Edition”, поясняются архаичные лексические единицы и приводится вариант парафраза данного фрагмента, в котором производится практически полная замена лексического наполнения и синтаксического построения в сторону их упрощения: устаревшие и малоупотребительные слова заменяются на более широкоупотребительные, сложное предложение разбивается на ряд предложений с более четкой и упрощенной синтаксической структурой:

“Closeness: secret (studies); o’erprized: outvalued; sans: without. The exact meaning of this speech has occasioned much debate. The followng paraphrase is possible: “The fact of my retirement, in which I neglected worldly affairs and dedicated myself to secret studies of a kind beyond the understanding and esteem of the people, brought out a bad side of my brother’s nature. Consequently the great, indeed boundless, trust I placed in him gave rise to a disloyalty equally great on his part, just as it sometimes appears that a father distinguished for virtue has a vicious son” (“closeness: секретные (занятия); o’erprized: превзошли; sans:

без.точное значение данного фрагмента речи речи до сих пор является предметом дискуссии. Возможен следующий парафраз: “Факт моего удаления на покой, то, что я пренебегал мирскими делами и посвятил свою жизнь секретным занятиям такого рода, который народ не мог понимать и оценить, заставил проявиться плохую сторону в природе моего брата.

Следовательно, то огромное, поистине безграничное доверие, которое я к нему проявил, вылилось в столь же безграничное предательтво с его стороны, так же, как иногда случается, что у отца, известного своей добродетелью, вырастает порочный сын” (Study Edition).

Особенностью комментария как текстотипа является обусловленность его содержания и используемого языкового материала возрастными, национально-территориальными и профессиональными параметрами адресата.

Так, принадлежность потенциального адресата к тому или иному возрастному или национальному сегменту аудитории оказывает определенное влияние на отбор языковых средств комментария: при экспликации фрагмента текста используются лишь такие лексические единицы и синтаксические структуры, которые не приведут к коммуникативной неудаче при восприятии комментария реципиентами данной группы. В комментариях, предназначенных для подростков, используется простая, широкоупотребительная лексика и предложения с ясной синтаксической структурой, чтобы комментарий сам по себе не становился источником дополнительных трудностей для восприятия и понимания. Ср. два комментария к одному и тому же фрагменту пьесы “Romeo and Juliet”:

Chorus: A pair of star-crossed lovers take their life ( Romeo and Juliet, Prologue,6).

“Star-crossed” - opposed by the unfriendly influence of the stars” (New Swan 2). В издании, предназначенном для школьников, используется простая, широкоупотребительная лексика. В комментарии, предназначенном для взрослого, квалифицированного читателя - “Star-crossed” - thwarted by the influence of a malignant star” (Bell 2) - из четырех значимых слов в тексте комментария два являются малоупотребительными (“thwarted” и “malignant”), и неподготовленному читателю, вместо помощи, этот комментарий может еще более затруднить понимание исходного дискурса.

На отбор языковых средств комментария влияет и национальнотерриториальный параметр. Так, в американских изданиях используются лексические единицы, характерные для американского варианта английского языка. Например, в комментарии к фрагменту пьесы “Henry IV, Part I” при объяснении географической реалии “Gad’s Hill” (места, имевшего дурную славу из-за часто происходивших там грабежей) в издании “The Complete Signet Classic Shakespeare” употребляется слово “holdup” (“a place notorious for holdups”), которое, по свидетельству словаря Webster’s New World College Dictionary, является американизмом. В британском же издании той же пьесы (“New Penguin Shakespeare”) для объяснения этой реалии используется слово “robbery” (“a place notorious for robberies”), являющееся равно употребительным как в британском, так и в американском вариантах.

Возрастные характеристики адресата определяют глубину трактовки тех или иных явлений (в комментариях, предназначенных для подростков, обычно встречаются максимально четкие, хотя и поверхностные объяснения). Объектом комментария, предназначенного для подростков, часто становятся элементы мировой интеллектуальной и художественной культуры, знание которых предполагается у большинства взрослого населения данной лингвокультурной общности. Например, в пьесе “Romeo and Juliet” Меркуцио с насмешкой говорит о романтическом настроении Ромео:

Mercutio: Now is he for the numbers that Petrarch flowed in (Romeo and Juliet, II.4.39-40).

В издании, предназначенном для подростков, данный отрывок комментируется следующим образом: “he is all ready to write flowing poetry (“numbers”) like Petrarch’s. Petrarch was a fourteenth-century poet famous for his love poetry.”(New Swan 2) Сначала в комментарии приводится парафраз слов Меркуцио, а затем объясняется, кем был упоминаемый им Петрарка. В изданиях, рассчитанных на взрослого читателя, не поясняется, чем известен Петрарка; подразумевается, что это входит в фоновые знания коммуникантов.

Профессиональные интересы адресата оказывают влияние на то, какие именно аспекты поясняемых явлений попадают в фокус комментария. В комментариях для театральных работников содержатся элементы, регулирующие действия актеров, описания возможных декораций, музыкального сопровождения, и т.п., подсказанные теми или иными элементами текста. Следующий пример из пьесы “The Merchant of Venice” взят из издания, предназначенного для театров:

Solanio: Why then, you are in love.

Antonio: Fie, fie! (The Merchant of Venice, I.1.46-47) Соланио, желая приободрить своего друга Антонио какой-нибудь шуткой, не имеющей, по его мнению, ничего общего с реальными причинами его плохого настроения, неожиданно оказывается прав. Справившись с замешательством, Антонио пытается отвечать Соланио в том же шутливом тоне. Комментарий предлагает возможный вариант поведения актера: “Fie, fie!” - the short half-line may suggest an embarrassed pause” (“Fie, fie!” короткая, неполная строка дает возможность для паузы, вызванной смущением)(Bell 1).

В комментариях, предназначенных для ученых - лингвистов, большее внимание уделяется вопросам истории языка, приводится большее количество вариантов понимания фрагмента, чаще дается подробная аргументация выбора того или иного варианта толкования. В отличие от изданий, рассчитанных на читателя - не специалиста, которые помещают в комментарии лишь ту информацию, которая избавит читателя от непонимания, “готовый результат” работы, проделанной редактором, комментарий, предназначенный для лингвистов, приводит не только окончательные выводы, но и те предпосылки, которые заставили редактора прийти именно к этому решению. В таких изданиях автор комментария обращается со своими читателями как с равными, считая, что они имеют право знать ход его мыслей, а также делать свои собственные выводы, принимая во внимание всю имеющуюся информацию, что можно проиллюстрировать примером комментария к фрагменту пьесы “The Taming of the Shrew”, помещенным в изданиях, рассчитанных на разные читательские группы:

Petruchio: And as the sun breaks through the darkest clouds, So honour peereth in the meanest habit (The Taming of the Shrew, IV.3. 172-173).

В издании пьесы, предназначенном для студентов университетов и массового читателя, к этой реплике Петручио предлагается следующий комментарий:

“Peereth” - is recognized; “habit” - clothes”(Complete Signet 15). В издании “The Arden Shakespeare”, которое является одним из наиболее авторитетных академичеких изданий Шекспира, данный фрагмент комментируется так:

“peereth” - the precise sense is not certain. From c. 1590 ‘peer’ could mean ‘to look narrowly’, ‘to peep out’, ‘to come in sight’ (it was a variant spelling of ‘pear’ meaning ‘appear’) and ‘to make to appear’ (OED, v.2, which does not quote “The Taming of the Shrew”). All these senses are recorded in Shakespeare. In the present instance the context strongly suggests some such paraphrase as ‘So honour peeps out through the holes in the most ragged clothes’ Cf. Henry IV, Part I, v.i.1How bloodily the sun begins to peer/ Above yon busky hill!” (Arden 2).

Комментарий разъясняет слово “peereth”, приводя варианты значения этого слова, существовавшие в английском языке в период написания пьесы и, в качестве источника, цитирует Oxford English Dictionary. Затем в комментарии приводится парафраз слов Петручио и, для обоснования правомочности понимания слова “peer” именно в смысле “выглядывать”, приводится пример из другой пьесы Шекспира, “Henry IV, Part I”, где это слово употребляется в подобном значении.

принадлежности адресата объектом комментария становятся феномены, отсутствующие или отличающиеся какими-либо деталями в культурных когнитивных моделях или лексиконе представителей той или иной лингвокультурной общности. Так, в издании пьесы “Love’s Labour’s Lost”, предназначенном для американского читателя, реплика “The shape of love is Tyburn” (Love’s Labour’s Lost, IV.3.51), содержащая намек на “любовный треугольник”, снабжена следующим комментарием: “Tyburn - place of execution; the gallows was triangular- shaped”(“Tyburn - место казней;

виселицы были треугольной формы”) (Complete Signet 7). В британском издании пьесы Тайберн как географическая реалия не комментируется, объясняется лишь, что виселицы были треугольными: “Tyburn - the gallows were triangular”(Neglected Shakespeare 1). Читателю - британцу известно, что Тайберн - это место в Лондоне, где осуществлялись казни преступников: в британском варианте английского языка существует выражение “Tyburn tree”, обозначающее виселицу. Американскому же реципиенту, незнакомому с британскими реалиями, для адекватного понимания отрывка требуется большее количество информации, что и влияет на комментарий.

Кроме того, в зависимости от национально-территориального параметра в фокус комментария могут попадать разные аспекты, связанные с той или иной реалией. Так, в пьесе “Henry IV, Part I” Хотспер в разговоре с отцом вспоминает события, приведшие в итоге на трон короля Генриха IV:

Hotspur:...when you and he came back from Ravenspurgh...(Henry IV, Part I, I.3.245).

В американском издании этот фрагмент снабжен следующим комментарием:

“Ravenspurgh - harbor in Yorkshire (where Hotspur’s father had gone to take sides with Bolingbroke - who was returning from exile on the Continent - against the absent King Richard II)” (“Ravenspurgh - гавань в Йоркшире, куда отец Хотспера отправился, чтобы стать союзником Болинброка, который возвращался из ссылки на континент, в его борьбе против отсутствующего в то время короля Ричарда II”). (Complete Signet 3). В британском издании (New Penguin Shakespeare) данный фрагмент комментируется так:

“Ravenspurgh - near Spurn Head, Yorkshire, where Bolingbroke landed; now covered by the sea” (“Ravenspurgh - место недалеко от Сперн Хед, графство Йоркшир, куда высадился Болингброк; теперь находится под водой”). В комментарии к американскому изданию большее внимание уделяется историческим событиям, связанным с упоминаемой в тексте реалией, причем события поясняются достаточно подробно: в комментарии говорится не только о том, что непосредственно связано с этой географической реалией (встрече графа Нортумберленда и Болингброка - будущего короля Генриха IV), но и о более общем историческом контексте событий (откуда приехал Болингброк и против кого он собирался воевать). Географическая реалия раскрывается лишь самым общим образом. В комментарии к британскому изданию исторические события освещены крайне кратко, но при этом дается подробная информация о географическом положении данного объекта. Эти различия в количестве и характере информации в комментарии можно объяснить различиями в энциклопедических знаниях реципиентов, принадлежащих к различным лингвокультурным общностям. Американские читатели, скорее всего, лишь в общих чертах знакомы с историческими событиями, о которых упоминает Хотспер (хотя в самом тексте пьесы и присутствует достаточно подробный рассказ о них), поэтому исторические события и освещены так подробно в комментарии, для них предназначенном.

Что касается географического положения этой реалии, то для реципиентаамериканца (точнее, не британца) гораздо более важно составить общее представление о том, где происходили упоминаемые события. Что касается реципиента-британца, то автор комментария рассчитывает на то, что из школьных уроков истории британцам известны события, в результате которых на трон пришел король Генрих IV, и которые впоследствии стали причиной начала войны Алой и Белой Розы. Поэтому основное внимание в комментарии уделяется географическому положению данного объекта, поскольку, в отличие от американского читателя, реципиент-британец имеет гораздо лучшее представление о местности, где происходили события, и более точная информация может быть ему более интересна.

Выбор современного аналога для экспликации того или иного явления также обусловлен национально-территориальным параметром: аналог должен отражать структуры, существующие в когнитивных моделях именно той лингвокультурной общности, для которой предназначен комментарий.

Например, в одном из изданий пьесы “Ромео и Джульетта” реплика Ромео “Hold, there is forty ducats” была прокомментирована следующим образом:

“Ducats” - gold coins, slightly larger than Australian 5c pieces” (“Дукаты золотые монеты, размером чуть больше, чем австралийские монеты в центов”) (Bell 2). В данном комментарии сообщается о том, что “ducat” - это денежная единица, описывается ее внешний вид, активизируя тем самым в сознании австралийского адресата соответствующую образную схему визуальный гештальт (австралийскую монету). (Для сравнения, в одном из британских изданий пьесы данный фрагмент снабжен следующим комментарием: “Ducats: gold coins worth about one-third of a pound sterling” (“Дукаты - золотые монеты, равные примерно трети одного фунта стерлинга”) (New Swan 2).

Таким образом, комментарий представляет собой особый акт коммуникации, основной целью которого является недопущение коммуникативной неудачи при восприятии какого-либо исходного текста путем сообщения сведений лингвистического, исторического или культурологического характера. Комментарию подвергаются явления, отражающие различия, существующие в культурных когнитивных моделях и лексиконе исходной аудитории и современных реципиентов. Комментарий устраняет подобные несовпадения путем активизации в сознании современного реципиента структур знаний, сопоставимых с теми, которые существовали у исходной аудитории. Особенностью комментария является обусловленность его содержания и языковых средств возрастным, национально-территориальным и профессиональным параметрами адресата.

Основные положения работы отражены в следующих публикациях:

1. Подоляк Ж.И. Социокультурный аспект комментария к пьесам Шекспира // Герценовские чтения. Иностранные языки: Материалы конференции (11- мая 2000 г.) - СПб.: Изд-во РГПУ им. А.И. Герцена, 2000. - с.111-112 (0. п.л.).

2. Подоляк Ж.И. Национальная картина мира и комментарий (на материале комментариев к пьесам У. Шекспира) // Studia Linguistica -10: Проблемы теории европейских языков. - СПб.: Тритон, 2001. - с.404-408 (0.25 п.л.).

3. Подоляк Ж.И. Социокультурные аспекты комментария (на материале пьес У. Шекспира) // Аспекты изучения и преподавания родного и иностранного языков. - Мурманск: МГПИ, 2001. - с.21-24 (0.25 п.л.).

4. Подоляк Ж.И. Влияние параметров адресата на отбор языковых средств и содержание комментария // Герценовские чтения. Иностранные языки:

Материалы конференции (21-23 мая 2002 г.). - СПб.: Изд-во РГПУ им. А.И.

Герцена, 2002. - с.79-80 (0.12 п.л.).

5. Подоляк Ж.И. Комментарий как особый тип текста // Ученые записки. Том 5: Современные проблемы лингвистики, перевода и межкультурной коммуникации. - СПб.: ИВЭСЭП, Знание, 2002. - с.57-62 (0.38 п.л.).