На правах рукописи

ПОЛИВАНОВА ДИАНА ЗАУРБЕКОВНА

МЕЖДУНАРОДНО-ПРАВОВЫЕ ПРОБЛЕМЫ ПРАВА

ЧЕЛОВЕКА НА НЕПРИКОСНОВЕННОСТЬ ЧАСТНОЙ

ЖИЗНИ

Специальность 12.00.10 – Международное право. Европейское право

АВТОРЕФЕРАТ

диссертации на соискание ученой степени кандидата юридических наук

Москва - 2010 Диссертация выполнена в секторе международно-правовых исследований Учреждения Российской академии наук Институт государства и права РАН

Научный руководитель: кандидат юридических наук Шинкарецкая Галина Георгиевна

Официальные оппоненты: доктор юридических наук, профессор Моисеев Евгений Григорьевич кандидат юридических наук Прокудина Надежда Владимировна

Ведущая организация: Московский государственный университет им. М.В. Ломоносова

Защита состоится « 25 » июня 2010 г. в 14.00 часов на заседании Диссертационного совета Д 002.002.05 при Институте государства и права РАН по адресу: 119991 г.Москва, ул.Знаменка, д.

С диссертацией можно ознакомиться в библиотеке Института государства и права РАН.

Автореферат разослан « 24 » мая 2010 г.

Ученый секретарь Диссертационного совета, кандидат юридических наук, профессор К.С.Родионов

Общая характеристика работы

I.

Актуальность темы исследования. Право на неприкосновенность частной жизни возникло сначала в качестве философской идеи и развивалось по мере распространения идей достоинства и ценности человеческой личности. В Уставе ООН, где предусмотрены основные права человека, мы находим только общее указание на «решимость вновь утвердить веру в основные права человека, в достоинство и ценность человеческой личности»1. В основополагающих документах, относящихся к правам человека, только в самом общем виде закреплено обязательство государств гарантировать своим гражданам неприкосновенность жилища и средств связи.

Право на неприкосновенность частной жизни не возникло в виде сформированного цельного понятия, а лишь постепенно выделялось из общего массива основных прав человека, и его дальнейшее развитие шло по мере развития международного права прав человека вообще. Характерная черта этого развития состоит в том, что его кодификация и прогрессивное развитие шло и идет до сих пор главным образом обычно-правовым путем.

До сих пор еще не принято единого универсального договора, в котором бы всеобъемлюще регулировались все стороны права на неприкосновенность частной жизни.

Кодификация и прогрессивное развитие этого права идет по пути обобщения различных проявлений единообразного повторяющегося поведения субъектов, которое затем признается единственно правильным.

При этом поведение государств выражается в нескольких формах:

- в принятии законодательства, отражающего соответствующие международные обязательства данного государства;

- в деятельности судов по разрешению дел, связанных с нарушениями неприкосновенности частной жизни.

Особенность формирования данного права состоит также в том, что обобщение практики государств производится не самими субъектами в ходе принятия международных договоров, а, чаще всего, международными органами – комитетами по правам человека и международными судами, компетентными рассматривать дела о нарушении прав отдельных лиц или о совершении противоправных деяний отдельными лицами.

Таким образом, право на неприкосновенность частной жизни далеко еще от своего окончательного оформления. Его содержание постоянно расширяется и уточняется.

Регулирование этого права, как внутри государств, так и на международном уровне находится в непосредственной зависимости от развития технологий, сначала в области передачи изображения и звука, а затем в области компьютерной обработки и передачи персональных данных.

Для России указанные выше свойства права на неприкосновенность частной жизни имеют особое значение. В соответствии с ч.4 ст.15 Конституции общепризнанные принципы и нормы международного права и международные договоры Российской Федерации являются составной частью ее правовой системы. Поэтому суды и иные государственные органы России обязаны применять норму о праве на неприкосновенность частной жизни в том толковании, которое формируется в международном праве, даже если законодатель еще не ввел в российское законодательство соответствующую норму. Статичность правоприменения в нашей стране – одна из насущных проблем, и в том, что касается права на частную жизнь, появляющиеся в решениях Европейского суда по правам человека все новые детали толкования этого права остаются в значительной степени за пределами нашей правовой системы.

Возникновение права на неприкосновенность частной жизни было вызвано потребностями развития общества, поскольку общество заинтересовано в установлении Устав ООН. Преамбула.

баланса между правомерными интересами всего сообщества и интересами каждого индивида, а также между интересами разных индивидов.

В сущности, степень развитости права на неприкосновенность частной жизни – это показатель демократичности общества. С другой стороны, это право не может быть абсолютным. В случаях нарушения права на частную жизнь со стороны физических или юридических лиц нередко выясняется, что нарушение стало следствием осуществления нарушившим субъектом какого-то иного (иногда и того же, которое было нарушено), правомерно принадлежащего ему права человека. Демократическое устройство общества предполагает, что каждый индивид поступается частью своих свобод и интересов в пользу всего сообщества и каждого другого члена общества.

Проблема защиты частной жизни проявляется в двух измерениях:

- вертикальном – как защита от неправомерного вмешательства государства;

- горизонтальном – как защита от вторжения юридических и физических лиц в частную жизнь индивида.

Право человека на неприкосновенность частной жизни, как и любое право человека, является универсальным и распространяется на всех людей во всех сферах жизни. Однако общий недискриминационный подход к обеспечению права человека на неприкосновенность частной жизни не устраняет необходимость проявления специального подхода к отдельным группам населения или к отдельным областям человеческих взаимоотношений. Так, определенные особенности отмечаются, в частности, в обеспечении права на неприкосновенность частной жизни детей, а также так называемых «публичных фигур»; своя специфика отмечается в проблеме защиты персональных данных.

Степень научной разработанности темы. Практическое развитие рассматриваемого права идет довольно быстро, и теоретическое обобщение его зачастую не поспевает за практикой.

Труды ученых, которые были привлечены к исследованию проблемы частной жизни, можно условно разделить на три части:

- работы по общей теории международного права, которые закладывают методологическую основу исследования международно-правового явления. Среди них можно отметить известных российских ученых, таких, как Г.И.Тункин, Зимненко Б.Л., Игнатенко Г.В., Капустин А.Я., Ковалев А.А., Колосов Ю.М., Лукашук И.И., Тиунов О.И., Усенко Е.Т., Черниченко С.В., Энтин М.Л.

В процессе работы над диссертацией внимательно изучены труды по общим вопросам прав человека (Абашидзе А.Х., Гаврилова В.В., Глотова С.А., Ильиной О.Ю., Карташкина В.А., Колосовой С.Ю., Лукашевой Е.А., Малеиной М.Н., Мовчана А.П., Пановой Е.В., Рубиной И.Е., Самович Ю.В. и др.) и статьи, монографии, касающиеся неприкосновенности частной жизни (Анисимова А.Л., Брагиной А., Быкова В., Головкина Р.Б., Дмитриевой Т.Б., Козырева Г., Нагорной М.Н., Романовского Г. Б., Скловского К., Улыбиной Т.С., Фроловой О.С. Хужоковой И.М., Шишкина Д. и др.) Несмотря на довольно значительное число специальных работ по обсуждаемой теме, необходимо отметить, что они почти исключительно относятся не к международным вопросам обеспечения неприкосновенности частной жизни, а к гарантиям, даваемым Конституцией РФ и российским законодательством. Как будет показано в работе, российское законодательство не учитывает значительного расширения понятия права на неприкосновенность частной жизни, достигнутого в ходе обычно-правового развития в международном праве.

Сосредоточенность на национальных проблемах прав человека вообще и конкретно права на неприкосновенность частной жизни характерна и для иностранных авторов.

Однако, поскольку опора на прецедент играет более значительную роль в законодательстве государств Западной Европы, в работах авторов из этих стран довольно четко прослеживаются формирующиеся тенденции. Поэтому при написании диссертации были использованы общие работы (см.: Alston Ph., Boyle A., Economides C., Epstein R.A., Falk R., Ferrari-Bravo L., Foster S., Freund P. A., Gellman R.M., Grabenwarter C., Habermas J., Henkin L., Higgins R. Kaminski M., Kratochwill F., Lauterpacht H., Meron T., Morris G., Mott F. L., Pitt W., Rudolph P.H., Shaw M., Shelton D., Slaughter A.-M., Tomuschat Сh.).

И более предметные статьи зарубежных специалистов (см.: Beverly-Smith H., Bloustein E.J., Brandeis L. D., Colombi Ciacchi A., Craig J.D.R., Dickerson H., Drexl J., Ford M., Freedland M., Fried Ch., Gavison R., Gonzаlez Р. V., Griswold E. N., Jourard S.M., Kilkelly U., Kretzmer D., Klein E., Loring T. B., Lucas-Schloetter A., Markesinis B., McCarthy J.T., McCrudden Ch., Moranchek L., Mumba F., Nova T.A., Nowak M., Oliver H., Ohly A., Peters N. Prosser W.L., Rao N., Ratner S.R., Reidenberg J.R., Schauer F., Sloss D., Spaeth J.M., Thomson J.J. Warren S.D., Westin A.F., Whitman J.Q., Winer J.M., Young A., Zllner W.).

Приняты во внимание также исследования, проведенные другими диссертантами:

Гликман О.В., Кантария Е.А., Мамедовым С.Н., Шаховым Н.И.

Цель настоящего исследования заключается в системном и всестороннем изучении международно-правовых проблем зарождения, развития, юридического оформления и реализации норм о праве человека на неприкосновенность частной жизни, а также комплексный анализ действия указанных положений в отношении различных категорий индивидов и в отдельных сферах регулирования.

Достижение целей исследования потребовало решения следующих научных задач:

- проследить генезис права на неприкосновенность частной жизни и обрисовать неприкосновенность частной жизни как запрет нарушения личного пространства индивида с тем, чтобы дать понятие права на неприкосновенность частной жизни;

- раскрыть характер нормы о неприкосновенности частной жизни: сферу действия этой нормы, состав права на неприкосновенность частной жизни, а также тенденции развития этого права;

- проанализировать правомерность вмешательства властей государства в частную жизнь индивида;

- определить место права на неприкосновенность частной жизни в российской правовой системе;

- показать особое место положений о правах человека в российской правовой системе и методы восприятия уточненных положений соответствующей нормы;

- выявить основные юридические проблемы обеспечения неприкосновенности частной жизни в «горизонтальных» отношениях и установить особенности правоотношений, создающихся в случае нарушения права на частную жизнь со стороны физических или юридических лиц;

- очертить особенности ответственности за нарушение неприкосновенности частной жизни в «горизонтальных» отношениях и особенности возмещения нанесенного вреда в случае нарушения права на неприкосновенность частной жизни в «горизонтальных»

отношениях;

- проанализировать действие права на неприкосновенность частной жизни в отдельных сферах регулирования;

- исследовать проблему защиты персональных данных;

- проследить способы защиты права на неприкосновенность частной жизни работника в отношениях с работодателем;

- уделить внимание регулированию права на неприкосновенность частной жизни для отдельных групп людей;

- решить вопрос о пределах правомерного вмешательства в частную жизнь так называемых «публичных фигур»;

- показать становление защиты права на неприкосновенность частной жизни свидетелей и жертв, выступающих в международных уголовных трибуналах;

- наметить пути решения вопроса о праве на неприкосновенность частной жизни детей.

Нормативная база исследования. Нормативную базу исследования составляют документы различных уровней. Привлечены универсальные и региональные договоры;

использован большой массив «мягкого права» - резолюции и декларации ООН и других организаций, как и рекомендательные документы, принимаемые Комитетом по правам человека в адрес конкретных государств, а также его общие рекомендации обобщающего характера. Большой материал для исследования составили решения и другие документы, принимаемые международными судами, которые рассматривают дела, затрагивающие права человека – больше всего решения Европейского суда по правам человека, но также и документы международных уголовных трибуналов. Поскольку целью работы является проследить обычно-правовой путь развития исследуемой нормы, уделялось внимание позициям государств, выраженным в их законодательстве и в решениях их национальных судов. В плане сопоставления международной нормы и способов ее имплементации в российской правовой системе анализировалось законодательство Российской Федерации.

Методологическую основу диссертационного исследования составили общенаучные методы познания (диалектический, формально-логический, структурно-функциональный) и специальные (историко-правовой, сравнительно-правовой) методы исследования.

Научная новизна исследования определяется общим подходом к формированию нормы о праве на частную жизнь как к обычно-правовому процессу. Впервые в российской науке проведено широкое сопоставление разных источников формирования данной нормы, включая международные договоры, практику государств и деятельность международных органов. Такой подход позволил дать объемную картину существующего на данный момент права на частную жизнь и показать тенденции его развития.

Проведенное исследование позволяет вынести на защиту следующие основные положения:

1.Право на неприкосновенность частной жизни является самостоятельным правом человека, отличным от других прав. Диссертантом предлагается новый критерий для выделения данного права из других – личное пространство, то есть то пространство, которое отделяет одного индивида от другого, и куда нет доступа другим индивидам.

Хотя данный критерий заимствован из психологии, он очень хорошо ложится в основу правового понятия «privacy», переводимого на русский язык как «частная жизнь» и позволяет делать эффективные выводы относительно наличия факта вмешательства в частную жизнь.

2.Юридическая сущность права на неприкосновенность частной жизни состоит в том, что это личное неимущественное право человека. Такой же термин известен в авторском праве; отличие права на неприкосновенность частной жизни состоит в том, что оно лишено коммерческого содержания. Так, право на имя как авторское право может быть источником дохода, а право на имя как часть личного пространства человека не может эксплуатироваться.

3.Право на неприкосновенность частной жизни в настоящее время формулируется в международном праве в очень общем виде. Договорная разработка этого права пока не ведется. Нет не только универсальных, но и региональных договоров, уточняющих норму о праве на неприкосновенность частной жизни. Интенсивное развитие данного права продолжается обычно-правовым путем, то есть на основе общепризнанных принципов и норм международного права и с учетом общих положений относительно права на неприкосновенность частной жизни конкретизируются и уточняются его отдельные параметры путем принятия государствами соответствующего законодательства, а также через решения национальных судов. Значительную кодифицирующую роль в процессе обычно-правового развития играют международные суды, особенно Европейский суд по правам человека.

4. Пока не решенной в международном праве проблемой остается соотношение разных прав человека. Нередко возникают ситуации, когда в основе вмешательства одного человека в частную жизнь другого лежит правомерное стремление первого осуществить свое собственное право. Наиболее частым примером является столкновение права на информацию и на самовыражение с правом на неприкосновенность частной жизни.

Практика Европейского суда по правам человека в решении дел с подобными столкновениями не единообразна; не одинакова и практика государств. Поэтому государства пока полностью свободны в принятии решений о приоритете того или иного права. Очевидно, критерием здесь должна служить степень значения конкретного права для общества и соответствие такого решения конституционным принципам государства.

5.Общественная значимость лежит в основе определения пределов права на неприкосновенность частной жизни так называемых «публичных фигур», то есть таких людей, жизнь и деятельность которых представляет интерес для общественности. Право на неприкосновенность частной жизни известных людей, не имеющих публичных функций, должно быть обеспечено в наибольшей степени; они должны иметь возможность укрыться от всеобщего внимания даже в публичном месте. Политики, играющие значительную роль в обществе, правомерно находятся в центре внимания общественности. В данном случае пресса играет свою жизненно важную роль «сторожевого пса» демократии. Их личное пространство занимает минимальный объем, только в тех пределах, в которых это не имеет последствий для общества.

6. Право на неприкосновенность частной жизни в правовой системе Российской Федерации, как и другие общепризнанные права человека, может толковаться и надлежаще применяться только так, как оно закреплено в международно-правовых документах. Поскольку право на неприкосновенность частной жизни является не установившимся понятием, его развитие в международном праве должно отражаться и в российском праве. Статичное применение права на неприкосновенность частной жизни, характерное для российских судов, должно замениться постоянно развивающимся.

Толкование этого права, даваемое государственным органом, в каждый момент времени соответствует только тому понятию, которое существует на этот момент. Российское законодательство относительно права на неприкосновенность частной жизни должно постоянно развиваться.

Практическая значимость диссертационного исследования состоит в следующем:

1.На основании данных анализа, изложенного в данной диссертации, могут быть сформулированы рекомендации законодателю относительно дальнейшего совершенствования российского законодательства;

2.Российские суды общей юрисдикции могут использовать материалы, изложенные и обобщенные в работе, для решения конкретных дел, затрагивающих право на неприкосновенность частной жизни.

Реализация и апробация научных результатов. Диссертация подготовлена в секторе международно-правовых исследований Института государства и права Российской академии наук, где проведено ее рецензирование и обсуждение.

Отдельные теоретические выводы диссертации докладывались на Международной научно-практической конференции: «60 лет Совету Европы», прошедшей 11 декабря года на базе НОУ ВПО «Международный юридический институт».

Некоторые положения настоящей диссертации были озвучены на Всероссийской межвузовской научной конференции «Имущественные права: вопросы теории и практики», состоявшейся 12 мая 2010 года в НОУ ВПО «Институт гуманитарного образования и информационных технологий».

Основные результаты данного исследования изложены в статьях автора, опубликованных в журналах «Право и жизнь», «Современное право», «Вестник Международного юридического института» и других научных изданиях.

Материалы, содержащиеся в данном диссертационном исследовании, использовались автором в учебном процессе в Международном юридическом институте и на юридическом факультете Института гуманитарного образования и информационных технологий при чтении курсов по дисциплинам «Международное право», «Международное частное право», «Международное гуманитарное право» и другим предметам.

Структура работы определяется необходимостью систематического изложения проведенного исследования. Диссертация состоит из введения, трех глав, объединяющих восемь параграфов, заключения и списка основных документов и литературы.

В главе I «Неприкосновенность частной жизни как одно из основных прав человека» рассматривается понятие права на неприкосновенность частной жизни.

Сначала уделяется внимание генезису права на неприкосновенность частной жизни, а затем обосновывается идея запрета нарушения личного пространства индивида как основания неприкосновенности частной жизни.

История развития права на неприкосновенность частной жизни показывает общие тенденции в развитии международного права прав человека. Хотя принципиальное согласие относительно наличия такого права достигнуто еще в середине ХХ века, уточнение и конкретизация его продолжается непрерывно, и далеко еще не закончено.

Право на неприкосновенность частной жизни закреплено в трех универсальных документах - Всеобщей декларации прав человека (ст.12), Международном пакте о гражданских и политических правах 1966г. (ст.17) и в Конвенции о защите прав человека и основных свобод 1950 г., принятой в рамках Совета Европы (ст.8). Формулировки, включенные в три документа, несколько разнятся между собой. В Декларации и в Пакте формулировки более общего характера: не допустимо вмешательство в личную и семейную жизнь, а в Конвенции по правам человека уточняется, что не допустимо вмешательство в это право со стороны публичных властей, кроме строго ограниченных случаев.

Как и другие права человека, право на неприкосновенность частной жизни осуществляется во внутренних правопорядках государств, и потому данное право, как никакое другое, непосредственно зависит от культурных особенностей общества, в котором оно применяется. В целом в настоящее время выделилось две концепции права на неприкосновенность частной жизни, которые приблизительно можно назвать «либертарианской» и «дигнитарианской» от английских слов «liberty - свобода» и «dignity - достоинство», которые разделяются американскими и европейскими учеными.

Непреодолимых противоречий между ними нет, и внимательный анализ показывает, что линия разделения проходит по субъектам потенциального вмешательства: первая нацелена больше на защиту личного пространства человека от вмешательства государства, а вторая – на защиту от вторжения других физических, а также юридических лиц. Общая черта между ними состоит в том, что за каждым индивидом признается наличие некоторого пространства, куда запрещен доступ кому бы то ни было.

Точного соответствия в русском языке слово «privacy», которое используется в международных документах, не имеет. Многие исследователи предлагают использовать буквальную транслитерацию: приватность. Гораздо понятнее, с нашей точки зрения, было бы употребление другого недавно распространившегося в русском языке термина личное пространство». Многие люди, особенно молодое поколение, используют его очень часто, и смысл его вполне понятен. Это термин из науки психологии, социологическом смысле он означает явление, которое позволяет индивиду избежать давления на него со стороны общества. Именно понятие личного пространства лежит в основе юридической категории права на неприкосновенность частной жизни, то есть права обладать пространством, куда запрещен доступ другим субъектам. При этом государство несет ответственность за обеспечение неприкосновенности личного пространства индивида в любом случае: как подчеркнуто в Общем комментарии Комитета по правам человека № 16: государство обязано гарантировать неприкосновенность этого права как со стороны самого государства, так и со стороны физических и юридических лиц, и не только тех, кто находится на его территории, но всех в пределах его юрисдикции. Прослушивание, электронное или в иных формах; перехват телефонных, телеграфных или иных форм связи, установка подслушивающих или записывающих устройств; обыск жилища; досмотр личных вещей и тела; сбор и хранение личной информации в компьютерах, банках данных и иных устройствах нарушают право на частную жизнь независимо от того, производятся ли они публичными властями, или от их имени, или частными лицами или организациями.

Характер нормы о неприкосновенности частной жизни анализируется в нескольких аспектах: рассматривается сфера действия права на неприкосновенность частной жизни, состав этого права, его развитие и правомерность вмешательства властей государства в частную жизнь индивида.

Проблема осуществления права на неприкосновенность частной жизни, как и других прав человека, встает в тех случаях, когда те или иные территории оказываются под международным управлением. По нашему мнению, международные нормы о правах человека действуют в пределах таких территорий в полной мере, однако ответственность за их применение несут командиры подразделений. Деятельность воинских подразделений – это не белое пятно, она подчиняется воинским уставам и иному правовому регулированию государства гражданства, с теми уточнениями, которые могут быть внесены соглашениями между Советом Безопасности и соответствующими государствами. И правовое регулирование государства гражданства, и соглашения неизбежно должны соответствовать общепризнанным принципам и нормам международного права, иначе они юридически ничтожны. Кроме того, эти подразделения руководствуются международным гуманитарным правом, которое также подчиняется общепризнанным нормам о правах человека.

В литературе довольно оживленные дебаты ведутся по вопросу о том, является ли право на неприкосновенность частной жизни самостоятельным понятием. Наиболее четко ставит вопрос С.В.Черниченко21 в своей статье. Он ставит вопрос: является ли запрет на вмешательство в семейную жизнь, посягательства на неприкосновенность и т.д. разновидностью нарушения права на частную жизнь, или же частная жизнь является в контексте ст. 17 Международного пакта о гражданских и политических правах и ст. Европейской Конвенции о правах человека самостоятельным понятием? С.В.Черниченко считает, что ответ на это может дать только практика, которая пока не однозначна.

Пока нормативного ответа на этот вопрос нет. Приходится констатировать, что мы являемся свидетелями формирования обычно-правовой нормы. Основная деятельность формированию этой нормы идет в международных органах – в Комитете по правам человека и в международных судах.

Комитет по правам человека, который создан для содействия выполнению Международного пакта о гражданских и политических правах, рассматривая обращения граждан, государств и организаций, а также регулярные доклады государств, выделил ряд случаев, к которым считал применимыми положения Пакта о неприкосновенности Черниченко С.В. Перспективы развития международных стандартов в области обеспечения права на неприкосновенность частной жизни // Право граждан на информацию и защита неприкосновенности частной жизни:

Сборник научных трудов. Часть 1, Н.Новгород, 1999. C. 79.

частной жизни: выбор и изменение личного имени; выбор и изменение своей внешности;

личный досмотр; подделка паспорта после похищения, приведшего к изменению правового статуса ребенка; общение родителей с детьми; выбор сексуальной ориентации.

Европейский суд по правам человека также считал подпадающими под действие ст.8 Европейской конвенции по правам человека некоторые проблемы, не обозначенные прямо в Конвенции: физическая и психологическая целостность личности;

индивидуальная психическая и социальная идентичность; имя человека или способ его написания; изображение человека; репутация человека; различные вопросы пола; право на развитие личности и на установление и развитие связей с другими людьми и с внешним миром; право на личную автономию и самоопределение, включая право распоряжаться собственным телом, даже если это опасно; особенности профессии или бизнеса, а также ограничения на занятия профессией или способа заработка; сбор файлов или иных данных секретными службами либо другими государственными органами; информация об опасном состоянии здоровья; обыски и задержания; перехват почты и телефонных разговоров. Таким образом, толкование Европейским судом по правам человека понятия частной жизни, или точнее, той сферы личного пространства индивида, которая защищается статьей 8 Европейской конвенции, значительно шире, чем это предусмотрено в Международном пакте о гражданских и политических правах и в Европейской конвенции о защите прав человека.

Для Пакта о гражданских и политических правах характерны указания на возможность ограничения тех или иных прав. Право на неприкосновенность частной жизни, как и другие права человека, имплементируются в основном внутри государств.

Как заявил Комитет по правам человека в своем Общем комментарии № 16, «все люди живут в обществе, а потому защита права на неприкосновенность частной жизни содержит в себе элемент относительности».

Обычно в Пакте указываются цели, для достижения которых могут быть введены ограничения. Относительно некоторых прав указано императивное запрещение ограничения. Таковы, например, запрет пыток или бесчеловечного обращения. В любом случае условием ограничения того или иного права является пропорциональность:

ограничения не должны быть более значительными, чем это необходимо для преодоления создавшейся угрозы.

Что касается Европейской конвенции по правам человека, то уточнение объема права на неприкосновенность частной жизни, а значит, и правомерности потенциального вмешательства властей, производится в основном практикой Европейского суда по правам человека.

Вопрос о праве на неприкосновенность частной жизни в российской правовой системе имеет особое значение, поскольку положения о правах человека занимают особое место в российской правовой системе.

В силу части 4 статьи 15 Конституции Российской Федерации право на неприкосновенность частной жизни должно применяться в нашей стране в том виде, как это предусмотрено международными договорами, но с учетом прецедентной практики Европейского Суда по правам человека, то есть в значительно более широком объеме, чем это установлено Конституцией России (ст.23 и 24). Большинство российских исследователей ограничиваются тем толкованием права на частную жизнь, которое дается Конституцией, и больше всего обращают внимание на возможность вторжения в дом, перехват переговоров или переписки и т.п. В связи с этим встает вопрос о возможности ограничения права на частную жизнь. Следует учесть, что право на неприкосновенность частной жизни в правовой системе Российской Федерации, как и другие общепризнанные права человека, может толковаться и надлежаще применяться только так, как оно закреплено в международно-правовых документах. Из этого вытекает два практических следствия:

1.Право на неприкосновенность частной жизни в правовой системе Российской Федерации – это не дозволение государства, и не нечто, дарованное или предоставленное государством. Это объективная данность, принадлежащая каждому человеку, находящемуся под юрисдикцией Российской Федерации, в силу его принадлежности к человеческому роду.

2.Поскольку право на неприкосновенность частной жизни является не установившимся понятием, его развитие в международном праве должно отражаться и в российском праве. Поэтому толкование этого права, даваемое государственным органом или научным исследователем, в каждый момент времени соответствует только тому понятию, которое существует на этот момент. Российское законодательство относительно права на неприкосновенность частной жизни должно постоянно развиваться.

Российские ученые, исследующие неприкосновенность частной жизни, в целом не делают различий между субъектами вмешательства – властными структурами или физическими и юридическими лицами. При этом основная функция обеспечения неприкосновенности возлагается на государство: оно и само должно воздерживаться от вмешательства, и гарантировать воздержание от такого вмешательства со стороны физических и юридических лиц. Однако для обеспечения неприкосновенности права на частную жизнь в горизонтальных отношениях необходимо принятие некоторых специальных мер, поэтому роль государства не должна сводиться к патерналистскому всевластию. Такой подход не соответствует самой сути анализируемого права. Если право на неприкосновенность частной жизни – это одно из основных прав человека, и человек обладает им независимо от факта принадлежности его к тому или иному государству, то и человек сам должен обладать средствами его обеспечения.

Поскольку основное развитие концепция права на частную жизнь осуществляется Европейским судом по правам человека, перед Россией встает двоякая задача : решения Суда в свой адрес Россия обязана исполнять; другие решения Россия и ее государственные органы обязаны принимать во внимание. Уже состоялось рассмотрение Судом одного иска против России, в котором стоял вопрос о нарушении права на неприкосновенность частной жизни. ЕСРЧ нашел, что отобрание у заявительницы паспорта органами внутренних дел по своей инициативе, без решения суда является нарушением ее частной жизни.

Что касается учета решений, принимаемых не в адрес России, то такой учет может осуществляться на основании концепции «Best Practices», которая означает следование стандартам поведения государств и международных организаций, добровольно принимающих на себя определенные обязательства. «Best Practices» содержат в себе потенциал превращения в другие формы нормообразования. Они дают некоторые направления и тенденции приемлемого поведения, что ведет к распространению единообразной практики, предшествующей кристаллизации норм обычного права. «Best Practices» зачастую служат промежуточными точками в процессе заполнения пробелов, а также в тех случаях, когда необходимо реагировать на проблему, которая еще не приобрела четкие формы. По нашему мнению, именно следование данной концепции может быть полезным, действенным и правомерным методом развития и уточнения содержания права на неприкосновенность частной жизни.

В главе II «Международно-правовое регулирование неприкосновенности частной жизни в «горизонтальных» отношениях» рассматриваются основные юридические проблемы обеспечения неприкосновенности частной жизни в «горизонтальных» отношениях, проблема установления баланса между правом на самовыражение и правом на неприкосновенность частной жизни, а также особенности ответственности за нарушение неприкосновенности частной жизни в «горизонтальных»

отношениях.

Развитие права на неприкосновенность частной жизни достигло некоторых успехов в «вертикальных» отношениях, то есть в отношениях между индивидом, чье право на неприкосновенность частной жизни от вмешательства публичных властей уже довольно ясно с юридической точки зрения. Однако все чаще на рассмотрение судебных органов, как национальных, так и международных, поступают жалобы на нарушения частной жизни, произведенные физическими и юридическими лицами. В ходе рассмотрения такой жалобы чаще всего выясняется, что физическое или юридическое лицо, обвиняемое в нарушении, считало соответствующие действия правомерным осуществлением своего собственного права человека, но не права на частную жизнь, а, например, свободы слова.

Установление факта такого нарушения, а также определение мер возмещения пока не имеют нормативного выражения в международном праве.

Чаще всего суды, в том числе российские, сталкиваются с жалобой на опубликование в средствах массовой информации каких-либо фактов из жизни известных людей, с целью привлечь внимание читателей и зрителей и повысить рейтинг этого средства массовой информации. В ходе рассмотрения такой жалобы чаще всего выясняется, что физическое или юридическое лицо, обвиняемое в нарушении, считало соответствующие действия правомерным осуществлением своего собственного права человека, но не права на частную жизнь, а, например, свободы слова. Случаи «горизонтального» вмешательства очень разнообразны. Это может быть ненадлежащее медицинское обслуживание, предоставляемое клиникой, имущественные отношения внутри семьи, отношения между членами семьи. Праву на неприкосновенность частной жизни зачастую противопоставляются свобода использовать свою собственность, право распоряжаться своей собственностью, право на автономию воли при заключении контракта, права работодателя и наемного работника в отношении содержания трудового контракта, право на свободу религии в трудовых отношениях.

Проблема состоит в том, что обе стороны в таких конфликтных отношениях обладают автономией и правом осуществлять свои права человека.

Автономия личности означает нечто большее, чем просто способность действовать в соответствии с законами государства, так же, как свобода – это нечто большее, чем возможность действовать в соответствии с ценностями основных прав. Автономия – это компетенция, которой частные лица наделяются для регулирования своих собственных дел согласно своей собственной воле и так, как им это нравится. Однако свобода индивида не остается беспредельной, и это именно вопрос пределов, вопрос об их ширине, а не о защите прав человека.

Конвенция о правах человека не дает полного списка свобод, и мы видели, что список этот постоянно пополняется. Современное международное право не дает ясных критериев разграничения основных прав человека между отдельными индивидами. Такие критерии могут сформироваться с течением времени в ходе практики различных государств.

Чаще всего право на неприкосновенность частной жизни сталкивается с правом других людей на выражение своего мнения. Это право часто формулируют также как «право на свободу слова», «право на свободу творчества», «право на свободу информации». Как и право на неприкосновенность частной жизни, право на самовыражение является естественным, общепризнанным правом человека и берет свое начало во Всеобщей декларации прав человека.

Право на неприкосновенность частной жизни с самого начала развивалось во взаимодействии, можно даже сказать, в борьбе с правом на самовыражение. Впервые общественность обратила внимание на вопрос о существовании права на частную жизнь, когда пошло развитие средств массовой информации и стала расти их техническая обеспеченность, позволившая им публиковать фотографии, а позже – демонстрировать изображения людей в кино и по телевидению. С другой стороны, в справочнике, подготовленном Советом Европы, подчеркивается, что возможные нарушения прав и интересов других людей чаще всего используются властями государств в качестве предлога для ограничения свободы слова в собственных целях. Тема выяснения действительного соотношения между правом на самовыражение и правом на частную жизнь для российской действительности имеет особое значение.

В большинстве стран и международных организаций защита прав человека берет верх над свободой самовыражения. Сопоставлять разные юридические права, воплощающие в себе разные ценности, конечно, весьма трудно, если не невозможно. В последние годы концепцию неприкосновенности частной жизни стали использовать применительно к правам целых групп людей. Одним из вопросов, затрагивающих не отдельных лиц, а целые группы, является вопрос о возможном нарушении частной жизни верующих людей через посредство публикаций, задевающих религиозные чувства. Вера в бога – это одна из самых интимных вещей и, несомненно, входит в личное пространство человека. Однако, практика государств и судов пока не дает оснований утверждать, что права каждого отдельного верующего могут превалировать над правом общества на информацию или правом отдельного лица на свободу слова, даже если его слова носят обидный для верующего характер.

Элемент общественной значимости обсуждаемых вопросов постоянно выдвигается Европейским судом на первый план в делах, касающихся злоупотребления свободой слова. В нескольких решениях Суд считал смягчающим обстоятельством тот факт, что оскорбительные высказывания звучали в ходе горячих дебатов по проблемам общей значимости.

Личное пространство сильно суживается в том случае, когда человек осуществляет какие-либо общественные функции:

занимает общественно значимое положение в виде какого-либо поста, так что выполнение им его функций влияет на положение или права других людей;

- ведет общественную деятельность совместно с другими людьми, осуществляет, в составе группы людей или даже единолично, коллективные права, как например, религиозные права. Если свобода выражения затрагивает такие коллективные права, она преодолевает право на неприкосновенность частной жизни.

Право на неприкосновенность частной жизни сначала было снабжено большим количеством «имущественных» атрибутов, потому что суды, рассматривая такие дела, обращали внимание прежде всего на нарушение коммерческих прав. Вопросы, выходящие за пределы публикации литературной работы или другого произведения искусства, должны решаться на другой, неимущественной основе, поскольку ценность спорных действий заключается не в доходе от публикации, а в спокойном состоянии души или в облегчении от мысли, что удалось предотвратить публикацию.

Несмотря на разные способы развития нормативного регулирования права интеллектуальной собственности в странах «общего права» и романо-германской правовой системы – через решения судов в одном случае и через принятие государством нормативных актов в другом – содержание концепции в плане отделения от права на неприкосновенность частной жизни прошло в общем один и тот же путь, который и сейчас еще не закончен. Нет четкого разделения и в российском законодательстве.

В Европейской конвенции о защите прав человека и основных свобод нет однозначных положений, относящихся к интеллектуальной собственности вообще или к защите авторских прав, в частности. Европейский суд по правам человека в случае передачи ему дел об авторских правах, обычно применяет ст.1 Протокола № 1 о том, что каждый человек имеет право на уважение своей собственности. В международном праве пока нет четких критериев отделения права на неприкосновенность частной жизни от личных неимущественных прав автора. Для успешного разграничения права на неприкосновенность частной жизни, с одной стороны, и личных неимущественных прав автора, с другой стороны, необходимо принимать во внимание прежде всего их природу и место в обеспечении прав граждан. Личные неимущественные права как часть права на неприкосновенность частной жизни имеют иную природу и иное происхождение, чем личные неимущественные права автора. Личные неимущественные права как часть права на неприкосновенность частной жизни не создаются никем, они возникают у каждого человеческого существа в силу его рождения, и не могут ни передаваться, ни продаваться, ни дариться.

Однако в содержании анализируемых прав есть существенная разница. В соответствии со ст.27 Всеобщей декларации прав человека говорится, что каждый человек имеет право на защиту его моральных и материальных интересов, являющихся результатом научных, литературных или художественных трудов, автором которых он является. Это значит, что императивной нормой является не наличие самого авторского права, а право индивида на защиту этого права, возникающее в результате действий, предпринятых им самим: право на защиту авторского права возникает после того, как человек создал некое произведение. Никаких условий не требуется для возникновения права на неприкосновенность частной жизни.

Обладание личным пространством позволяет его обладателю в нормальных условиях (вне чрезвычайного положения) определять его пределы. Человек обладает полным правом удалить из своего личного пространства определенные данные о себе, обнародовать любые подробности своей жизни. Эта та часть права на неприкосновенность частной жизни, которую иногда называют «право на публичность»: человек имеет право быть публичной фигурой, то есть популяризировать себя, стремиться к достижению славы, заниматься саморекламой. Взаимосвязь личных неимущественных прав в праве прав человека и в праве интеллектуальной собственности остается тесной, и развитие некоторых событий в плане борьбы с контрафактом могут создать новые угрозы для неприкосновенности частной жизни.

В случаях вмешательства физического или юридического лица в неприкосновенность частной жизни другого лица дело обстоит не так просто. Во многих случаях оказывается, что измерить нанесенный ущерб просто невозможно; более того, ситуация складывается таким образом, что иногда невозможно и привести стороны в первоначальное состояние. Случившееся вторжение в частную жизнь невозможно взять обратно; публикация личной информации есть состоявшийся факт. Нарушения частной жизни могут иметь очень разные последствия, поскольку концепция частной жизни охватывает широкий круг интересов. Хотя концепция неприкосновенности частной жизни обычно связывается с неотчуждаемыми неимущественными интересами, следует помнить, что если вторжение в частную жизнь приводит к финансовой потере, причинителю может быть предъявлен значительный иск. Так может быть в случае, например, выдачи секретов компании.

В большинстве стран выдвигаются требования относительно предела компенсации за неимущественные потери с тем, чтобы избежать многочисленные неопределенные и преувеличенные претензии. В большинстве стран приоритет отдается компенсации ущерба здоровью – физического или психического – перед ущербом личной чести или иных личных ценностей, таких, как частная жизнь в той или иной ипостаси. Как бы то ни было, в дополнение к праву на компенсацию за неимущественный ущерб в случаях физического или психического ущерба, большинство европейских стран признает также право компенсации таких потерь, где нанесен тяжелый ущерб личным правам, как репутация или частная жизнь. Относительно размеров компенсации, по мнению Европейского суда по правам человека, должно соблюдаться соотношение между суммой компенсации и той законной целью, которая преследовалась назначением штрафа (дело Tolstoy Miloslavsky).

Отмечается тенденция в предъявлении исков: сначала иски касаются почти исключительно диффамации; с течением времени появляются и становятся все более многочисленными иски о нарушении частной жизни. В современной России исков о защите доброго имени и деловой репутации предъявляется к юридическим и физическим лицам довольно много; очевидно, следует ожидать, что постепенно более многочисленными будут становиться иски о нарушении частной жизни.

В главе III «Право на неприкосновенность частной жизни в отдельных сферах регулирования и для отдельных групп людей» рассматривается действие права на неприкосновенность частной жизни в отдельных сферах регулирования (проблема защиты персональных данных, защита права на неприкосновенность частной жизни работника в отношениях с работодателем), а также право на неприкосновенность частной жизни для отдельных групп людей (вопрос о пределах правомерного вмешательства в частную жизнь «публичных фигур», защита права на неприкосновенность частной жизни свидетелей и жертв, выступающих в международных уголовных трибуналах, формирование права на неприкосновенность частной жизни детей).

Начало широкого распространения компьютеров в 1960-х годах вызвало новую волну внимания общественности к праву на неприкосновенность частной жизни, поскольку в наиболее технологически развитых странах распространение данных о физическом, психическом, материальном состоянии людей стало бесконтрольным.

В рамках Организации Экономического Сотрудничества и развития принимаются документы рекомендательного характера они всегда отличаются высоким уровнем профессиональной проработки и часто служат основой для разработки национального законодательства. Для Российской Федерации значительный интерес представляет деятельность Совета Европы, членом которого наша страна является. Эта организация обратила внимание на проблему защиты персональных данных в конце 1960-х годов и в принимаемых ею документах много общего с теми, что разрабатываются ОЭСР.

Некоторые шаги были предприняты также в Европейском союзе.

В Российской Федерации пока нет специального законодательства о защите персональных данных, как нет и специального законодательства о праве на неприкосновенность частной жизни. К защите персональных данных применимы общие положения, закрепленные в Конституции Российской Федерации и Гражданском кодексе РФ. Положения общего характера содержатся также в Федеральном законе об информации, информатизации и защите информации. Следует отметить, что вопросы ответственности за нарушение законодательства о защите персональных данных изложены не в актах, непосредственно относящихся к защите данных, а в документах общего характера. За нарушение законодательства может следовать как гражданская, так и уголовная ответственность. Работы авторов, анализировавших законодательство в отношении защиты персональных данных, показывают, что складывается единообразный правовой режим, несмотря на то, что система законодательства в данной области разная:

иногда действует единый акт, иногда система документов. Моделью чаще всего служат нормативные положения, разработанные в рамках Европейского союза.

Регулирование трудовых отношений, как и многих других в современном мире, обнаруживает общие тенденции и закономерности во всех странах. Вычленить противоречие, возникающее в отношениях между работником и работодателем в трудовых отношениях относительно нарушений частной жизни, невероятно трудно. В российском законодательстве нет специального регулирования права на неприкосновенность частной жизни в трудовых отношениях. Поэтому именно российская правовая система нуждается в конкретизации. Классификацию нарушений, которая соответствует потребностям российского законодательства, можно вывести из решений Европейского суда по правам человека, когда он рассматривал дела о нарушениях права на частную жизнь в трудовых отношениях. Большое разнообразие таких случаев позволяет сделать вывод о том, что список действий, расцениваемых как нарушение права на частную жизнь работника, не может быть исчерпывающим. Хотя законодательство, как уже говорилось раньше, должно быть по возможности более конкретизированным, случаи, не покрываемые законодательством stricto sensu, не могут считаться не подпадающими под регулирование. К ним применимы положения более общего характера, которые утверждают запрещение вмешательства в частную жизнь как одно из основных прав человека. Но уже есть некоторые определенные тенденции: работодатель не имеет права использовать интервью для того, чтобы задавать работнику вопросы личного характера, а только те вопросы, которые прямо относятся к предлагаемой должности, например, об образовании, квалификации, опыте, о состоянии здоровья. Поэтому вопросы, не касающиеся предполагаемой работы, как, например, политические убеждения, религиозная принадлежность, хобби, состав семьи, не допускаются.

Работодатель может установить личные данные лица, нанимаемого на работу, не только в ходе интервью, но и в дальнейшем и другими средствами, а не только с помощью прямого вопроса. Это могут быть медицинские анализы или психологические тесты, проверка почерка, а в последнее время стали применяться генетические анализы.

Бесспорна законность интереса работодателя к исполнению работником его обязанностей. Кроме того, контроль на рабочем месте может быть оправдан соображениями безопасности и надлежащего хода бизнеса.

При анализе законодательства основных центров деловой активности в мире по вопросу о защите права работника на частную жизнь бросается в глаза сильное отставание в этой области Российского законодательства. В качестве модели для развития больше всего подходит законодательство европейских стран, поскольку у Российской Федерации, как и у этих стран, существует обязательство, зафиксированное в ст.8 Европейской конвенции по правам человека. Российский законодатель может опираться на опыт европейских стран по подготовке, принятию и осуществлению соответствующего законодательства.

Подход международного права к обеспечению неприкосновенности частной жизни «публичных фигур» отличается от подхода к неприкосновенности частной жизни обычных людей. К «публичным фигурам» практика судов относит группу людей, также довольно значительно разнящихся между собой. Можно выделить, по крайней мере, три категории:

- известные публике люди не несущие официальных функций, но пользующихся всеобщим вниманием;

- политики, каждое действие которых может иметь последствия для общества, а потому находящиеся под постоянных критическим контролем средств массовой информации и общественности;

- государственные служащие или иные люди, выполняющие отдельные публичные функции.

В результате всех судебных разбирательств выделено три критерия определения таких интересов, которые препятствуют публикации снимков любого лица: критерий содержания, пространственный критерий и промежуточная категория: повседневная, обыденная жизнь.

Как следует из постановлений Европейского Суда по правам человека, не может быть единого подхода к оценке возможных нарушений неприкосновенности частной жизни ко всем трем категориям людей. Право на неприкосновенность частной жизни известных людей, не имеющих публичных функций, должно быть обеспечено в наибольшей степени; они должны иметь возможность укрыться от всеобщего внимания даже в публичном месте. Политики, играющие значительную роль в обществе, правомерно находятся в центре внимания общественности. В данном случае пресса играет свою жизненно важную роль «сторожевого пса» демократии. Их личное пространство занимает минимальный объем, только в тех пределах, в которых это не имеет последствий для общества.

Официальные лица, исполняющие служебные обязанности в интересах общества, должны быть ограждены от интереса посторонних в такой степени, чтобы это не препятствовало их функциям.

С развитием международного уголовного правосудия все чаще встают вопросы неприкосновенности частной жизни, в основном в двух аспектах: в плане защиты личности обвиняемых и свидетелей и в плане правомерности представления в трибунал сведений, полученных противоправными методами, а именно путем прослушки телефонных разговоров и перехвата почтовых сообщений.

Положение свидетелей (в том числе жертв, выступавших в качестве свидетелей) в международных уголовных разбирательствах не простое. В этих процессах речь идет всегда о тяжелых международных преступлениях: массовых убийствах, грабежах, этнических чистках, геноциде. Свидетели и особенно жертвы зачастую находятся в тяжелом душевном состоянии. Их личное пространство не только нарушено, но, можно сказать, разрушено вследствие военных и иных международных преступлений; поэтому трибуналы по Югославии и по Руанде сформулировали следующие гарантии для свидетелей: эти гарантии должны 1) обеспечить конфиденциальность разбирательства; 2) предотвратить новое нанесение душевной травмы; 3) не допустить задавания ненадлежащих вопросов. Примерно те же меры защиты свидетелей включены в документы Международного уголовного суда с уточнением, что при этом должны учитываться возраст, пол, состояние здоровья, а также суть преступления, особенно в тех случаях, когда это преступление сексуального характера или касается детей.

Таким образом, меры, принимаемые для защиты свидетелей в международном уголовном процессе, можно обобщить как закрывающие внешний доступ в личное пространство свидетеля. Нельзя не отметить, что такую защиту трудно отделить от обеспечения безопасности жизни свидетеля. Критерием здесь служит то, что личное пространство, или неприкосновенность частной жизни – это область душевного спокойствия и благополучия человека, в то время как угроза его жизни – это угроза физического, или телесного уничтожения.

Что касается представления в трибунал сведений, полученных незаконным путем, то наиболее остро подобные вопросы вставали во время работы Трибунала по бывшей Югославии. Правила процедуры, принятые Трибуналом, в принципе предоставляли судьям право определять, какая информация необходима самому суду. Сначала Трибунал принял Правило 95, в котором говорилось, что Трибунал не приемлет информацию, «полученную методами, противоречащими международно-признанным правам человека».

В 1997 г. правило было изменено: исключается только информация, использование которой «серьезно нарушит целостность процесса». Однако судьи и после этого учитывали соблюдение международного права прав человека при оценке информации, поскольку главная задача, поставленная перед Трибуналом – расследовать серьезные нарушения международного права. В западной литературе, которая в целом одобрительно относится к органам международного уголовного правосудия, есть мнения о том, что эти органы, и в особенности Международный уголовный суд представляют собой инновационную систему правосудия в том, что касается соблюдения прав человека вообще и права на неприкосновенность частной жизни, в частности. Тем не менее, остаются серьезные сомнения в правомерности использования незаконно полученной информации, так как это противоречит не только международному праву, но и уголовнопроцессуальному праву большинства государств.

Хотя международному праву прав человека уже посвящено довольно много трудов, о правах детей пишут гораздо меньше, и еще меньше – о праве детей на неприкосновенность частной жизни. Это отражает общую картину регулирования прав детей – по мнению некоторых ученых, не вполне полноценных граждан, поскольку они не могут быть полноценными участниками «общественного договора». Обычно считается, что частная жизнь детей неотделима от частной жизни взрослых людей, чаще всего – семьи. Однако, как показывают социологические опросы, большинство учеников сталкивались со случаями унижения своего человеческого достоинства в школе.

Таким образом, международное право прав человека в части, касающейся прав детей на неприкосновенность их частной жизни, пока еще не сформировалось. Можно отметить некоторые тенденции.

В «вертикальных» отношениях, где главная опасность неприкосновенности частной жизни исходит от государства, личное пространство ребенка неотделимо от пространства его семьи; все меры защиты семьи, предусматриваемые государством, защищают и ребенка как часть этой семьи.

В «горизонтальных» отношениях, то есть в отношениях ребенка с физическими и юридическими лицами (школьными учителями, другими взрослыми за пределами семьи), ребенок не может самостоятельно поставить вопрос об ответственности, как это делают взрослые люди. В таком случае на его защиту становится его представитель или опекун, а задача государства – обеспечить надлежащую защиту интересов ребенка.

диссертационном исследовании.

По теме диссертации автором опубликованы следующие работы:

1. Поливанова Д.З. Пределы правомерного вмешательства в частную жизнь «публичных фигур»: международно-правовые проблемы. // Современное 2. Поливанова Д.З. Вопросы разграничения имущественных и неимущественных прав в рамках защиты права человека на неприкосновенность частной жизни. // Сборник материалов Всероссийской межвузовской научной конференции «Имущественные права: вопросы теории и практики». 2010 – 0.6 п.л.

3. Поливанова Д.З. Защита права на неприкосновенность частной жизни свидетелей и жертв, выступающих в международных уголовных трибуналах. // 4. Поливанова Д.З. Понятие «частная жизнь» в свете общепризнанного права на Входит в перечень ведущих научных журналов и изданий, в которых должны быть опубликованы основные научные результаты диссертаций, утвержднный ВАК Министерства образования и науки РФ.

неприкосновенность частной жизни. // Вестник Международного юридического института. 2009. № 4 (32) – 0.4 п.л.

5. Поливанова Д.З. Право на неприкосновенность частной жизни в отношениях работника и работодателя. // Сборник материалов Международной научнопрактической конференции «Совету Европы – 60 лет». М., 2010 – 0.6 п.л.

6. Поливанова Д.З. Современное развитие права на неприкосновенность частной жизни. // Право и жизнь. 2009. № 131 (5) – 0.5 п.л.