УЧРЕЖДЕНИЕ РОССИЙСКОЙ АКАДЕМИИ НАУК

ИНСТИТУТ СОЕДИНЕННЫХ ШТАТОВ АМЕРИКИ И КАНАДЫ РАН

На правах рукописи

Л У К Ш И Н Борис Сергеевич

ВОЕННО-ПОЛИТИЧЕСКИЕ АСПЕКТЫ

ОБЕСПЕЧЕНИЯ ЭНЕРГЕТИЧЕСКОЙ

БЕЗОПАСНОСТИ ГОСУДАРСТВА

Специальность 23.00.04 — Политические проблемы международных отношений, глобального и регионального развития

АВТОРЕФЕРАТ

диссертации на соискание ученой степени кандидата политических наук

Москва 2011

Работа выполнена в Центре военно-политических исследований Учреждения Российской академии наук Институт Соединенных Штатов Америки и Канады РАН

Научный руководитель:

кандидат военных наук, профессор МОРОЗОВ Юрий Васильевич

Официальные оппоненты:

доктор политических наук ПАНОВ Александр Николаевич (Учреждение Российской академии наук Институт Соединенных Штатов Америки и Канады РАН) доктор военных наук ГОРДИЕНКО Дмитрий Владимирович (Учреждение Российской академии наук Институт Дальнего Востока РАН)

Ведущая организация:

Российский институт стратегических исследований

Защита состоится «_»_ 2011 г. в ч.

на заседании Диссертационного совета Д.002.244. при Учреждении Российской академии наук Институт Соединенных Штатов Америки и Канады РАН по адресу: 123995, Москва, Хлебный пер., 2/3, конференц-зал.

Автореферат разослан «_»2011 г.

С диссертацией можно ознакомиться в библиотеке Института США и Канады РАН.

Учёный секретарь Диссертационного совета, кандидат политических наук Н.А. ГЕГЕЛАШВИЛИ

ОБЩАЯ ХАРАКТЕРИСТИКА РАБОТЫ

Актуальность темы. В условиях нарастающей нестабильности в мире, а также в связи с ограниченностью и исчерпаемостью основных энергоресурсов, обеспечение энергетической безопасности становится одной из наиболее важных задач высокоразвитых государств.

При этом под энергетической безопасностью государства понимается состояние защищенности граждан, общества, экономики государства от угроз дефицита в обеспечении их потребностей в энергии экономически доступными энергетическими ресурсами приемлемого качества, от угроз нарушения бесперебойности энергоснабжения и др.

А обеспечение энергетической безопасности государства состоит в минимизации угроз экономического, технологического, политического и военного характера различного рода инструментами.

В связи с расширением географии добычи энергоресурсов и возрастанием количества угроз энергетической безопасности высокоразвитых государств многократно повышается вероятность использования военной силы в разных формах. В современных условиях к этому можно отнести как действия повстанцев в Африке, так и террористические нападения на месторождения нефти и транспортные сети в различных регионах мира.

Потенциальная нехватка углеводородов вызывает стремление контролировать богатые энергетическими ресурсами регионы, что побуждает государства использовать военную силу в том или ином виде, начиная от военной интервенции и заканчивая созданием военных союзов и коалиций, призванных обеспечить, в частности, и их энергетическую безопасность.

Постепенно контроль над энергетическими ресурсами становится одним из наиболее важных показателей государственной мощи.

США, Китай и Россия стремятся обеспечить свою энергетическую безопасность, в том числе военными средствами. Более того, США и Китай стремятся к единоличному мировому лидерству, что невозможно без эффективного контроля за региональной, а в перспективе и мировой энергетической инфраструктурой. США, Россия, Китай — это, скорее всего, те страны, которые будут определять развитие энергетической ситуации в мире в будущем.

Все это способствует активизации военной политики этих государств. В данной работе под военной политикой понимается деятельность государства и его отдельных структур, направленная на подготовку и применение военной силы. Все регионы мира, богатые энергетическими ресурсами — Ближний Восток, Центральная Азия — так или иначе, попадают в поле зрения государств, заинтересованных в обеспечении за их счет своей энергетической безопасности. В этом отношении большое внимание заслуживает и Арктический регион, как в силу важного военно-стратегического значения, так и наличия больших запасов нефти и газа.

Инструментом обеспечения энергетической безопасности государства становится военная политика. Только в одних случаях она более агрессивна и направлена на приобретение влияния в богатых энергоресурсами регионах, а в других — направлена на сохранение статус-кво и упрочнение собственных, уже приобретенных исторически позиций.

В этой связи мировому сообществу важно не допустить, чтобы энергетические ресурсы использовались в качестве оружия или в качестве инструмента давления на другие государства и чтобы энергетические регионы мира и национальные интересы России в них не служили поводом для развязывания войн и локальных конфликтов. Этого допустить нельзя, поскольку это поставит под угрозу национальную безопасность России и международную безопасность в целом.

На данном этапе развития Российская Федерация активно использует энергетическую политику с целью выстраивания стабильных отношений со своими партнерами благодаря бесперебойным поставкам нефти и газа по рыночным ценам. Это во многом способствует снижению вероятности вооруженного конфликта и проведению эффективной внешней политики. Однако в рамках данной работы этот аспект не рассматривается.

Исходя из вышеизложенного, актуальность темы исследования обусловлена повышением значимости углеводородов в современной экономике в связи с их исчерпаемостью и отсутствием серьезных альтернативных источников. Именно поэтому государства начинают использовать любые инструменты для отстаивания своих национальных энергетических интересов, в некоторых случаях даже пытаясь занять доминирующее положение в богатых нефтью и газом регионах.

В данной работе объектом исследования является система обеспечения энергетической безопасности, а предметом исследования — военно-политические аспекты обеспечения энергетической безопасности.

Цель исследования — анализ роли и места военно-политических аспектов в системе обеспечения энергетической безопасности государства. Для этого необходимо решить следующие задачи исследования:

1) исследовать теоретические основы понятия системы энергетической безопасности, а также угроз ей;

2) проанализировать деятельность государств в части, касающейся реализации военной политики для обеспечения национальной энергетической безопасности;

3) дать прогноз тенденций развития международной энергетической ситуации в мире и возможного использования военной силы для отстаивания национальных интересов государств в энергетической сфере;

4) предложить возможные меры по рационализации военной политики Российской Федерации в интересах обеспечения национальной энергетической безопасности.

Хронологические рамки исследования. Основная часть работы посвящена анализу ситуации, сложившейся к концу первого десятилетия XXI века. В работе также проанализированы основные тенденции развития мировой энергетической ситуации и возможного использования военной силы в целях обеспечения энергетической безопасности ряда государств в ближне- и среднесрочной перспективе.

Географические рамки работы включают следующие регионы:

Ближний Восток, Центральная Азия с Каспийским бассейном, ЮгоВосточная Азия и Арктика. Такой выбор обусловлен наибольшими масштабами военно-политической активности крупнейших потребителей энергоресурсов — США и Китая — именно в этих регионах, в некоторых из которых такая активность сталкивается с амбициями Российской Федерации.

Методологическая база исследования. Комплекс общенаучных и общелогических методов индукции и дедукции, синтеза и анализа;

теория исследования современных гуманитарных дисциплин: соотношения логического и исторического, цивилизационный, системноструктурный, структурно-функциональный и компаративный подходы, использование которых оправдано целями и задачами диссертационного исследования.

При изучении теоретических основ энергетической безопасности был использован системный подход, в рамках которого энергобезопасность — это сложная, открытая, организованная, адаптирующаяся система, состоящая из различных взаимосвязанных подсистем.

Степень изученности проблемы. В современной научной литературе существует немало работ отечественных и зарубежных ученых, посвященных вопросам энергетической безопасности. В то же время в них ощущается явный недостаток комплексных исследований именно роли военной политики как инструмента ее обеспечения.

В данной диссертационной работе основной научной базой послужили исследования отечественных ученых. Работы некоторых из них можно считать наиболее ценными в контексте рассматриваемой проблемы. Теоретические аспекты системы энергетической безопасности хорошо раскрыты авторским коллективом монографии «Энергетические измерения международных отношений и безопасности в Восточной Азии» под ред. А.В. Торкунова1 и конкретно А.Ф. Клименко2, который один из первых в российской науке выявил факторы, объясняющие обострение энергетической ситуации в мире и предположил усиление военного компонента в системе инструментов обеспечения энергетической безопасности, уделив значительное внимание проблемам изучения военно-политической ситуации в Центральной Азии.

Вопросам политики России, США, Китая и ряда других стран в этом регионе, в том числе с учетом энергетических особенностей центральноазиатского пространства, посвящены работы Ю.В. Морозова3, Энергетические измерения международных отношений и безопасности в Восточной Азии / Под ред. А.В. Торкунова. М.: МГИМО (У), 2007.

Клименко А.Ф. Влияние энергетического фактора на эволюцию системы безопасности в Евразии и развитие Шанхайской организации сотрудничества // Вестник Академии военных наук. 2008. № 1 (22); Энергетический фактор и его влияние на ситуацию в Центральной Азии и деятельность ШОС. Шанхайская организация сотрудничества: к новым рубежам развития / Сост.: А.Ф. Клименко.

М.: Институт Дальнего Востока РАН, 2008; Клименко А.Ф. Энергетические факторы в военной политике государств Евразии // Энергетические измерения международных отношений и безопасности в Восточной Азии / Под ред. А.В. Торкунова. М.: МГИМО (У), 2007; Клименко А.Ф., Луговинов В.И. Проблемы безопасности в Азиатско-Тихоокеанском регионе. (Введение, гл. 1—3, заключение). М.:

Воентехиниздат, 2007; Стратегическая ситуация и узлы противоречий в Восточной Евразии / Отв. ред. Г.Д. Агафонов. М.: Институт Дальнего Востока РАН, 2007.

182 с. (Гл. 1, раздел 1.3); Клименко А.Ф. Перспективы взаимодействия России, Индии и Китая в двустороннем формате и в рамках ШОС: военно-политические аспекты // Военная мысль. 2007. № 5, 6; Клименко А.Ф. Восточный пасьянс // Стратегия России. 2006. № 8; Клименко А.Ф. Стратегическое партнерство между Россией и Китаем в Центральной Азии и некоторые пути совершенствования региональной системы безопасности // Проблемы Дальнего Востока. 2006. № 4;

Клименко А.Ф. Стратегическое партнерство в военной сфере между Россией и Китаем и некоторые направления его совершенствования в рамках ШОС в Центральной Азии // Дзайкё. 2006. № 7—8; Клименко А.Ф. О некоторых организационных мерах в военной области по подготовке ШОС к нейтрализации вызовов и угроз в Центральной Азии // Россия и Китай в Шанхайской организации сотрудничества.

Сборник научных статей. М.: Институт Дальнего Востока РАН, 2006.

Морозов Ю.В. Влияние военной политики США на обеспечение стабильности в Центральной Азии и на национальные интересы США в регионе // Россия и Америка в XXI веке. Электронный научный журнал. 2010. № 2; Морозов Ю.В.

Сотрудничество РФ и центральноазиатских государств — участников ШОС с учетом новых вызовов региональной стабильности // Россия в глобализирующемся мире. М.: Отделение общественных наук РАН, 2008; Морозов Ю.В. Центральная уделившего внимание стратегическим противоречиям ведущих игроков региона в энергетической сфере. Также этим автором был внесен определенный вклад в изучение военно-политических аспектов национальных интересов США в Арктике, что является весьма существенным в российской американистике.

Большой интерес представляют работы Ю. Боровского4, И. Новикова5, Н. Нуракова6, которые внесли значительный вклад в разработку проблемы энергетического фактора на Ближнем Востоке. При этом особого внимания заслуживают исследования Н.А. Симония7, в котоАзия как объект приложения разнородных сил: стимул к сотрудничеству или к конкуренции? // Проблемы Дальнего Востока. 2008. № 5; Морозов Ю.В. Россия, Запад и страны ШОС в энергетических проектах Центральной Евразии // Центральная Азия и Кавказ. 2008. № 5 (59); Морозов Ю.В. Перспективы сотрудничества организаций и союзов в целях обеспечения стабильности и безопасности в Центрально-Азиатском регионе // Центральная Азия и Кавказ. 2008. № 6 (60);

Морозов Ю.В. Сотрудничество НАТО — ГУАМ: взгляды России относительно стратегического баланса на Центральном Кавказе // Центральная Азия и Кавказ.

2008. № 3—4; Морозов Ю.В. Выводы из анализа развития военно-политической обстановки в Центрально-Азиатском регионе и рекомендации по защите национальных интересов России // Проблемы становления Шанхайской организации сотрудничества и взаимодействия РФ и КНР в Центральной Азии. Сборник статей. М.: Издательство ИДВ РАН, 2005; Морозов Ю.В. Военно-политические аспекты национальных интересов США в Арктике и вызовы региональной стабильности // Россия и Америка в XXI веке. Электронный журнал. 2010. № 3.

Боровский Ю. США в современной энергетической дипломатии // Лидерство и конкуренция в мировой системе: Россия и США / Отв. ред. А.Д. Богатуров, Т.А. Шаклеина. М.: КРАСАНД, 2010. С. 127—136; Боровский Ю. Политизация мировой энергетики // Современная мировая политика. Прикладной анализ / Отв.

ред. А.Д. Богатуров. М.: Аспект-Пресс, 2009; Боровский Ю. Мировая система энергоснабжения. М.: Навона, 2008. 296 с.; Боровский Ю. Политизация мировой энергетики // Международные процессы. Январь — апрель 2008. Т. 6. № 1 (16);

Боровский Ю. Энерготранспортные проекты Каспия: интересы России // Южный фланг СНГ. Центральная Азия — Каспий — Кавказ: энергетика и политика / Под ред. А.В. Мальгина, М.М. Наринского. Вып. 2. М.: Навона, 2005. С. 141—156; Боровский Ю. Энергетическая безопасность России в рамках СНГ // Аналитические записки. Научно-координационный совет по международным исследованиям МГИМО (У) МИД РФ. 2005. Вып. 4(6). С. 16—30; Боровский Ю. Соблазн «нефтяного оружия»// Международные процессы. 2004. № 3 (6). С. 106—111.

Новиков И. От Адена до Малаккского пролива // Красная звезда. 27.01.2010.

Нураков Н. Милитаризация внешней политики США и их интересы в Центральной Азии (http://www.easttime.ru/reganalitic/1/199.html).

Симония Н.А. Россия и СНГ: энергетическое сотрудничество vrs. соперничества // Экономические аспекты энергетического сотрудничества России с другими странами и безопасность. М.: ИМЭМО РАН, 2006. С. 3—34; Simonia N. Energy Cooperation as a Main Link in the Efforts to Bring Stability and Peace on the Korean Peninsula and the Asia Pacific. Energy, Regional Security, and the Korean Peninsula: Toward a Northeast Asian Energy Forum. Seoul National University.

Seoul, 2006. P. 33-38; Симония Н.А. Дешевого барреля больше не будет никогда // Ежемесячное обозрение «Новой газеты». Октябрь 2006. С. 6; Симония Н.А.

Тектонические сдвиги [энергетического] рынка. Почему меняется команда и правила игры // Стратегия России. Июнь 2006. № 6. С. 40—42; Симония Н.А. Росрых дан анализ проблем мировой энергетики и противоречий между различными странами на этой почве.

При подготовке диссертации также были использованы работы зарубежных исследователей. Среди них представляется необходимым выделить труды М. Клэра8, внесшего вклад в изучение проблемы милитаризации энергетической безопасности, а также Д. Морана9 и Д. Рассела10, поднявших впервые в американской науке проблемы использования военной силы для обеспечения энергетической безопасности в современных условиях нестабильного мира и уделивших большое внимание изучению политики США на Ближнем Востоке, в том числе ее энергетических аспектов. Стоит отметить работы Р. Бронсона11, М. Крэндалла12, М. Симмонса13, Б. Шаффер14, Ш. Кэя15.

сия наконец решительно поворачивается к АТР // Россия в АТР. № 2. Май 2006.

С. 10—17; Симония Н.А. Тектонические сдвиги на глобальном нефтяном рынке // Международные процессы. Сентябрь — декабрь 2005. Т. 3. № 3. 26 с.; Симония Н.А. Энергобезопасность Запада и роль России // Россия в глобальной политике. Апрель — март 2004. Т. 2. № 2. С. 77; Симония Н.А. Региональная энергетическая безопасность. Сравнительный анализ ЕС и Северо-Восточной Азии // Мировая энергетическая политика. Май 2003. № 5. С. 42—45; Симония Н.А.

Энергетическое сотрудничество в Черноморском регионе // Год планеты: Политика. Экономика. Бизнес. Банки. Образование. Вып. 2005. М., 2006. С. 15—25;

Simonia N. Russia and Energy Security in the Asia-Pacific Region // Asian Perspective. 1999. Vol. 23. № 1. P. 7-24.

Klare M. Rising Powers, Shrinking Planet: The New Geopolitics of Energy.

New York: Henry Holt & Company, Incorporated, 2009; Klare M. Blood and Oil: The Dangers and Consequences of America’s Growing Dependency on Imported Petroleum. New York: Metropolitan Books, 2005; Klare M. Resource Wars: The New Landscape of Global Conflict. New York: Owl Books, reprint edition 2002.

Moran D. Climate Change and National Security. Washington (D.C.): Georgetown University Press, 2011; Moran D. The Maritime Governance System // The Politics of Maritime Power / Ed. by Andrew Tan. Routledge, 2011; Moran D., Russell J. Energy Security and Global Politics: The Militarization of Resource Management. Routledge, 2009; Moran D. War in the Middle East // Handbook of USMiddle East Relations / Ed. by Robert E. Looney. Routledge, 2009.

Moran D., Russell J. Energy Security and Global Politics… Op. cit.; Russell J.

Environmental Security and Regional Stability in the Persian Gulf // Middle East Policy. Vol. XVI. No. 4 (Winter 2009). P. 90-101; Russell J. Charting U.S. Security Strategy in the Persian Gulf // Great Powers and Regional Orders: The United States and the Persian Gulf / Ed. by Markus Kaim. Burlington (VT): Ashgate, 2008;

Russell J. Ideas and Foreign Policy: The Future of U.S. Relations with the Middle East // Europe and the Gulf. May 2007; Russell J. Critical Issues Facing the Middle East: Security, Politics, and Economics // Palgrave Macmillan Initiatives in Strategic Studies: Issues and Policies. New York. June 2006.

Bronson R. Thicker Than Oil: America’s Uneasy Partnership with Saudi Arabia. Oxford: Oxford University Press, 2008.

Crandall M. Energy, Economics and Politics in the Caspian region. Westport (Conn): Praeger Security International, 2006.

Simmons M. Twilight in the Desert: The Coming Saudi Oil Shock and the World Economy. Hoboken (NJ): John Wiley, 2005.

Кроме того, в качестве источниковой базы в ходе проработки проблемы применения военной силы для обеспечения энергетической безопасности использовались различные документальные источники, которые условно можно разделить на несколько групп.

Первая группа источников включает официальные государственные документы внешней и внутренней политики России:

1) официальные документы Администрации Президента РФ (прессрелизы, выступления Президента); 2) официальные документы Правительства России (доклады, выступления официальных лиц);

3) законодательные акты Российской Федерации; 4) прочие официальные документы.

Вторую группу источников составляют официальные государственные документы внешней и внутренней политики США, Китая, Канады, Казахстана, Ирака и других стран, преимущественно на английском языке: 1) официальные документы Белого дома; 2) официальные документы правительств США, КНР и др., 3) законодательные акты США; 4) доклады Главного контрольно-финансового управления и Исследовательской службы Конгресса США; 5) прочие официальные документы.

Третья группа — доклады крупнейших нефтяных и газовых корпораций, а также статистические материалы из различных авторитетных источников, включая — British Petroleum Statistical Review of World Energy; UK Department of Energy and Climate Change Statistics; U.S. Energy Information Administration. Independent Statistics and Analysis; CIA Factbook; World Energy Outlook и др.

Четвертая группа — это материалы российской и зарубежной периодической печати.

Пятая группа — сайты различных государственных и негосударственных организаций.

Научная новизна диссертации заключается в попытке рассмотреть роль и место военной политики в системе обеспечения энергетической безопасности во всех аспектах ее использования.

Shaffer B. Caspian Energy Export Phase II: Beyond 2005 // Energy Policy.

2010. No. 38. P. 7209-7215; Shaffer B. Energy Politics. Philadelphia: University of Pennsylvania Press, 2009; Shaffer B. The Geopolitics of the Caucasus // Brown Journal of World Affairs. Vol. 15. No. 2 (May 2009). P. 131-142; Shaffer B. Borders and Brethren: Iran and the Challenge of Azerbaijani Identity. Cambridge (Mass.): MIT Press, 2002. 248 p.; Shaffer B. Partners in Need: The Strategic Relationship of Russia and Iran. Washington (D.C.): Washington Institute for Near East Policy, 2001. 94 p.

Kay S. Global Security // Introducing Global Issues. 4th edition / Ed. by Michael T. Snarr and D. Neil Snarr. Lynne Reinner, 2008; Kay S. Global Security in the Twenty-first Century. The Quest for Power and the Search for Peace. Rowman & Littlefield Publishers, Inc., 2006; Kay S. Security Governance in Eurasia / Ed. by James Sperling and S. Victor Papacosma. Manchester University Press, 2003.

Помимо этого, новизна состоит в комплексном анализе теоретических основ системы энергетической безопасности, выявлении угроз ей, критериев оценки этих угроз, а также причин применения военной силы для отстаивания национальных энергетических интересов.

В диссертации также сделана попытка исследовать ключевые в энергетическом плане регионы мира. Кроме того, в отдельном параграфе представлен анализ военной политики государств в отношении Арктики как перспективного в энергетическом и военно-политическом смыслах региона мира.

Помимо этого, в диссертации дается прогноз относительно использования военной силы для обеспечения энергетических интересов ряда государств, а также приведены возможные сценарии возникновения вооруженных конфликтов, что также обуславливает научную новизну работы.

В заключительном разделе диссертации даны рекомендации по рационализации применения Россией военной силы в интересах обеспечения национальной энергетической безопасности, что является личным вкладом соискателя в разработанность исследуемой проблемы.

Теоретическая и практическая значимость исследования состоит в комплексном анализе системы энергетической безопасности и роли военно-политических аспектов в ее обеспечении. Полученные результаты позволяют уточнить особенности использования военной силы в интересах обеспечения энергетической безопасности и выстроить адекватные механизмы реагирования на возникающие угрозы последней. Таким образом, выводы диссертационной работы могут быть использованы для совершенствования энергетической политики РФ, а также для дальнейших исследований этой проблематики.

Апробация результатов диссертационного исследования осуществлялась в ходе научной работы в Центре военно-стратегических исследований Института США и Канады РАН, а позднее в Центре военнополитических исследований Института США и Канады РАН. Основные положения диссертации были представлены на межрегиональной научной конференции «США-2010», организованной ИСКРАН и Координационным советом по американистике РАН, на двух международных научно-практических конференциях «Проблемы геополитики, геоэкономики и международных отношений» в Санкт-Петербурге, а также в рамках выполнения научно-исследовательских работ по грантам РГНФ в период с 2008 по 2011 год. Основные результаты исследования отражены в шести научных статьях диссертанта, общим объемом 5,5 а.л., в том числе в журналах, входящих в список изданий, рекомендованных ВАК. Работа обсуждалась на заседании Центра военно-политических исследований Института США и Канады РАН 18 июля 2011 года.

ОСНОВНОЕ СОДЕРЖАНИЕ РАБОТЫ

Структура исследования, обусловленная поставленными целью и задачами, включает в себя вступление, три главы, заключение и список литературы и источников, на которые опирался диссертант.

Во вступлении обоснована актуальность темы исследования; отражена степень ее научной разработанности; определены цель и задачи, стоящие перед диссертантом; выявлены объект и предмет исследования; отражены его научная новизна и практическая значимость;

описаны методологическая и источниковая базы; приведены основные положения, выносимые на рассмотрение Диссертационного совета.

Первая глава работы — «Военно-политический фактор в обеспечении энергетической безопасности» — посвящена исследованию теоретических основ системы энергетической безопасности, выявлении угроз ей, а также роли и места военной политики в обеспечении энергетической безопасности и причин применения военной силы для достижения этой цели.

В первом параграфе главы исследуются концептуальные основы энергетической безопасности и наиболее вероятные угрозы ей.

В рамках данной работы понятие «энергетическая безопасность»

определяется как отсутствие опасностей или «защищенность граждан и государства в целом от угроз дефицита всех видов энергии и энергоресурсов, возникающих из-за воздействия негативных природных, техногенных, управленческих, социально-экономических, внутри- и внешнеполитических факторов»16.

Суть системы энергетической безопасности невозможно понять без выделения следующих взаимосвязанных компонентов: снижение уязвимости поставок, вызванное различного рода политическими, экономическими, технологическими и военными рисками; обеспечение приемлемых цен при всё возрастающем спросе; предотвращение сознательной порчи со стороны негосударственных акторов международных отношений, в том числе террористов, нефтегазовых трубопроводов, атомных электростанций, гидроэлектростанций и других компонентов энергетической инфраструктуры; экологическая составляющая энергетики.

Эти компоненты наряду с некоторыми другими были положены диссертантом в основу выработки критериев оценки угроз энергетической безопасности. К ним можно отнести: надежность поставок энергоресурсов, объем импорта энергоресурсов, развитость инфраИшкин В. Энергетическая безопасность — одна из основ безопасности страны // Connect! Мир Связи. Январь 2007.

структуры, наличие военного потенциала для своевременного парирования угроз, адекватность цен и наличие внутренних ресурсов.

Исходя из этих критериев, угрозы энергетической безопасности представляется возможным разделить на экономические, геополитические и экологические.

К экономическим угрозам следует отнести: существование зависимого положения по отношению к одному крупнейшему потребителю или производителю, конечность запасов нефти и газа на планете, высокую цену на энергоносители, высокую степень износа основных фондов топливно-энергетического комплекса, низкий уровень инвестиций в него, ограниченное развитие транспортной инфраструктуры.

К геополитическим угрозам относятся: нестабильность в критически важных с энергетической точки зрения регионах, уязвимость хрупкой транспортной инфраструктуры, вооруженные конфликты за право добычи энергоресурсов, за обладание месторождением, находящимся в международных водах, и за контроль над территорией, в том числе водами, через которую проходят транспортные маршруты.

К экологическим следует относить те угрозы, возникновение которых связано с нарушением экологического состояния природной среды, вызванным, прежде всего, негативным влиянием негерметичности объектов транспортной инфраструктуры углеводородов.

В работе уделено большое внимание угрозам энергетической безопасности и тому, как их понимают различные участники мирового рынка.

США признают, что для их энергетической безопасности существует целый ряд рисков, которые, закономерно, имеют различную актуальность. Так, на рисунке представлено процентное соотношение четырех типов рисков: экологических, надежности поставок, экономических и геополитических на период с 2010 по 2030 год.

Результаты анализа представленных на рисунке данных позволили предположить, что геополитические и экономические риски составляют около 60% от общего числа угроз, в то время как два остальных типа — порядка 40%. Это говорит о признании значимости именно международно-политических рисков как наиболее вероятных в перспективе на ближайшие 20 лет. Надежность поставок вместе с угрозами нестабильности международной ситуации составляют больше 50% от общего числа угроз, формируя определенного рода приоритеты США как государства в процессе обеспечения национальной энергетической безопасности.

Для Российской Федерации, согласно Энергетической стратегии России на период до 2030 года, наибольшее значение имеют внутРисунок Риски энергетической безопасности США (2010—2030 гг.) Источник: Index of U.S. Security Risk: Assessing America’s Vulnerabilities in a Global Energy Market. 2010.

ренние факторы и угрозы: высокая степень износа основных фондов топливно-энергетического комплекса, низкая степень инвестирования в развитие отраслей топливно-энергетического комплекса, несоответствие производственного потенциала топливно-энергетического комплекса мировому научно-техническому уровню, слабое развитие энергетической инфраструктуры17.

В работе автором был сделан вывод о закономерном использовании военной силы для обеспечения национальной энергетической безопасности. Для этого во втором параграфе первой главы был проведен анализ роли и места военно-политических аспектов в общей системе обеспечения энергетической безопасности.

Так, после окончания «холодной войны» военная политика России и США, как единственных сверхдержав в прошлом, сильно изменилась. Крах биполярной модели мироустройства способствовал резкому снижению уровня их стратегического противостояния. Одновременно начали уходить в прошлое большие армии, уменьшилась необходимость наращивания ядерных потенциалов.

Тем не менее, конфликтность в мире не исчезла, а, скорее, видоизменилась. Глобальное противостояние стало уступать место региональному или даже локальному. При этом вероятность возникновения крупного международного конфликта на глобальном уровне См.: Энергетическая стратегия России на период до 2030 года (http://www.energystrategy.ru/projects/docs/ES-2030 (utv._N1715-p_13.11.09).doc).

начала снижаться, что выдвинуло на первый план возникновение большого числа регионально-локальных столкновений, которые в некоторой степени и ознаменовали собой начало формирования многополярной картины мира.

С окончанием «холодной войны» конфликты, происходившие и происходящие в мире, перестали быть «отражением противостояния двух сверхдержав на их периферии и охватывали гораздо более широкий спектр противостояния от субконвенциональных (локальных) до обычных (региональных, или «малых») войн»18. Их причинами становились уже не идеологические разногласия, а целый комплекс социально-экономических и политических противоречий, постепенно все в большей степени выходящих на первый план.

На этом основании диссертант делает вывод о том, что военная реформа в России, трансформация вооруженных сил США — примеры того, что военные машины этих стран находятся в подвижном состоянии, что выражается в попытках в наибольшей степени адаптировать их к условиям современного мира, в котором одной из серьезнейших угроз становится проблема доступа к энергетическим ресурсам.

Эти идеи в том или ином виде были закреплены во многих официальных документах США19, где открыто заявляется о том, что вооруженные силы США начинают переориентироваться на обеспечение ресурсной безопасности. При этом критическое значение приобретает не сама по себе территория, а ее экономический и, в частности, энергетический потенциал с уязвимой энергетической инфраструктурой.

Однако ввиду низкой вероятности возникновения полномасштабной войны за невозобновляемые источники энергии, автор делает вывод о том, что в современных условиях военная политика может рассматриваться как инструмент обеспечения энергетической безопасности государства, при этом пока не являясь единственным и главенствующим механизмом для разрешения проблем энергетического характера. Хотя полностью исключить такую возможность нельзя.

Существует вероятность возникновения локальных и региональных столкновений различных акторов международных отношений за контроль над энергетическими ресурсами того или иного региона.

Представляется важным отметить и то, что военная политика в перспективе постепенно выходит на центральное место в системе реагирования на возникающие угрозы энергетической безопасности преСм.: Степанова Е.А. Военно-гражданские отношения в операциях невоенного типа. М.: Права человека, 2001. С. 19.

См.: National Security Strategy 2010; Quadrennial Defense Review Report.

February 2010; The National Intelligence Strategy of the United States of America.

August 2009; Global Trends 2025: A Transformed World. November 2008.

имущественно геополитического характера, так как в современных условиях невозможно полноценно реагировать на эти угрозы только лишь с использованием экономических, политических либо дипломатических рычагов. В возможных конфликтах за энергоресурсы будут участвовать и негосударственные акторы международных отношений.

В связи с этим представлялось необходимым рассмотреть и проанализировать основные причины использования военной силы для отстаивания национальных энергетических интересов государств, что сделано в третьем параграфе первой главы.

Анализ показал, что в настоящее время перспектива военных столкновений на энергетической почве становится все более реальной.

Возможность начала войны с целью захвата или защиты богатых энергоресурсами территорий и самой энергетической инфраструктуры становится важной причиной сохранения конвенциональных вооружений, составляющих львиную долю военно-бюджетных расходов практически всех стран мира.

В этой связи необходимо отметить, что милитаризация энергетического управления может произойти как серия многократно повторяющихся действий в ответ на ограниченные по размеру кризисы.

И со временем эта милитаризация может достичь такого уровня, при котором обычное функционирование энергетических рынков может быть полностью нарушено. Это необязательно будут полномасштабные межгосударственные конфликты. Скорее всего, это будут столкновения с негосударственными акторами, предусматривающие стратегическое вмешательство, которое не будет случайным и которое поставит под сомнение будущее существование рынка в целом.

Суммируя уязвимости и типы конфликтов, проанализированные в данной работе, можно очертить примерный список возможностей и причин применения военной силы для обретения контроля над энергетическими ресурсами:

• прямой захват источников энергии с применением военной • уничтожение источников энергии во избежание их попадания к противнику;

• военное противостояние, возникшее из конфликтных интересов государств по освоению месторождений энергоносителей в международных водах Мирового океана, на территориях архипелагов, таких как Юго-Восточная Азия, или в • непрямой контроль над источниками энергии путем создания марионеточных режимов;

силовая акция любого типа в отношении инфраструктуры добычи и транспортировки энергоресурсов, включая нефтяные поля, трубопроводы, порты и др.;

• активный военный контроль над международными морскими проливами, использующимися для транспортировки • развитие специальных торгово-энергетических блоков по образцу системы «имперской преференции», существовавшей • передача военной техники странам — производителям энергоресурсов взамен на преференции на энергетическом рынке20.

Все эти сценарии представляются вполне вероятными. Более того, мировое сообщество уже является свидетелем некоторых из них:

пиратские атаки на танкеры с нефтью, конкуренция США и Китая в попытке контролировать Малаккский пролив, «цветные революции»

на постсоветском пространстве и т.д.

Важной причиной применения военной силы в целях обеспечения национальной энергетической безопасности является терроризм.

Связь между ним и энергоресурсами бесспорна. Не вызывают также сомнения интересы террористов по атаке на объекты энергетической инфраструктуры. Данные американского Национального института по предотвращению терроризма (National Memorial Institute for the Prevention of Terrorism) показывают, что террористические группы совершили по меньшей мере 310 атак против объектов нефтегазовой инфраструктуры во всем мире за период с 1990 по 2005 год21. Большинство из них имели место в восьми странах мира: Ирак, Россия, Колумбия, Эквадор, Филиппины, Турция, Пакистан и Алжир. С самого начала американского вторжения в Ирак повстанцы систематически атаковали нефтяной терминал в Басре, нефтяные трубопроводы, электростанции. Эти действия до сих пор являются затрудняющим фактором в части восстановления нефтяной промышленности Ирака до предвоенного состояния.

Для противодействия этой угрозе государства будут вынуждены использовать потенциал вооруженных сил и спецслужб: только они обладают арсеналом определенных методов, необходимых для успешной борьбы с вооруженными формированиями повстанцев, террористов и с индивидуальными действиями одиночек.

Energy Security and Global Politics / Ed. by Daniel Moran and James A. Russell. Routledge, 2009. P. 7.

Memorial Institute for the Prevention of Terrorism. The Terrorism Knowledge Base (http://www.tkb.org/IncidentTargetModule.jsp).

Борясь с этой угрозой, государства одновременно могут решать не только сопутствующие, но и более важные геополитические задачи.

Однако в такой ситуации становится заметно, что геополитика все активнее уступает место геоэкономике. Наиболее сильные в экономическом отношении государства получают возможность использовать процессы глобализации для достижения своих национальных интересов при помощи не только дипломатических, но и военных средств.

Если раньше в борьбе за сферы влияния основная ставка делалась на военные инструменты, то в условиях современного мира расширение сферы влияния во многом предусматривает расширение ресурсной базы государства. Использование военной силы при таком раскладе становится очень вероятным, так как способствует обретению доминирования над ключевыми для экономического развития регионами.

И в этих условиях ценность представляет не сама территория, а ее экономический потенциал — ресурсы, инфраструктура, коммуникации — то, от чего зависит благополучие многих стран.

Вторая глава диссертационной работы — «Деятельность государств по обеспечению энергетической безопасности» — представляет собой перенос центра тяжести исследований с концептуально-теоретического уровня на практический. Глава содержит анализ реальных действий США, России, Китая и некоторых других стран по обеспечению национальной энергетической безопасности и отстаиванию соответствующих интересов в важных для них регионах.

Первый параграф главы посвящен деятельности США на Ближнем Востоке — регионе, являющемся, согласно статистике, наиболее милитаризированным в мире22. Для США этот регион — центральный в геополитическом и геоэкономическом смыслах.

В этой связи военная политика Вашингтона, которая реализуется в регионе, является обдуманной и последовательной, и вполне предсказуемой по содержанию. В то же время формы использования военной силы разнятся в разных странах данного региона.

Так, Саудовская Аравия, будучи близким союзником США, обеспечивает их нефтью в необходимых объемах в обмен на гарантии сохранения политического режима.

См.: Grimmett R. Conventional Arms Transfers to Developing Nations, 1998Congressional Research Service Report for Congress. October 23, 2006.

P. 61 (http://fas.org/sgp/crs/weapons/RL33696.pdf).

Ситуация же в Ираке развивалась совсем в ином ключе. Ирак обладает третьими по величине нефтяными запасами в мире23, и контроль над ним был центральным пунктом американской энергетической стратегии, разработанной в 2003 году вице-президентом Ричардом Чейни и его сподвижниками по Республиканской партии24. Необходимо отметить, что помимо всего прочего вторжение в Ирак и смена политического режима были необходимы США для того, чтобы открыть рынок для американских и британских нефтяных компаний, которые не могли заключить никаких контрактов на право разработки нефтяных месторождений при Саддаме Хусейне. К этому стоит добавить немаловажный вывод о том, что в сложившихся в настоящее время условиях проникновение Китая в регион чрезвычайно осложнено, что, вполне вероятно, также являлось одной из косвенных причин начала военной операции против Ирака.

Некоторые зарубежные аналитики трактуют ситуацию вокруг Афганистана в сходном ключе. Вашингтон использовал антиталибскую кампанию для усиления своего присутствия в Центральной Азии, так как ее часть, обращенная к Каспию, содержит немалые запасы углеводородов25. Более того, установление контроля США над Афганистаном дает возможность реализовать идею строительства газопровода из Туркмении к Индийскому океану через Афганистан и Пакистан.

Отношения США и Ирана также развиваются с учетом энергетического фактора. Это вызвано тем, что Иран проводит в мировой энергетике независимый от США и даже потенциально неблагоприятный для них курс. Более того, Иран, обладая значительным военным и экономическим потенциалом, способен в любой момент дестабилизировать ситуацию в одном из наиболее важных энергетических регионов, что неприемлемо для Соединенных Штатов.

Анализ показал, что энергетических целей помимо контроля Ормузского пролива у США в Иране достаточно много. Прежде всего, США в долгосрочной перспективе заинтересованы в возможности получать серьезные объемы нефти и газа из Ирана. Как и в случае с Ираком, США пытаются ограничить Китай в поставках нефти из крупнейшего нефтедобывающего региона. К этому следует добавить нежелание допустить Индию к осуществлению планов по строительству газопровода для получения газа из Ирана, а также стремление Klare M. Bush-Cheney Energy Strategy: Procuring the Rest of the World’s Oil. January 2004 (http://www.commondreams.org/views04/0113-01.htm).

Боровский Ю. Политизация мировой энергетики // Международные процессы. 2008. Т. 6. № 1.

разрушить планы России по созданию газовой ОПЕК — организации стран с крупнейшими запасами газа, способной получить контроль над мировыми запасами голубого топлива.

В своем исследовании диссертант приходит к выводу, что для США серьезным отягчающим фактором ситуации на Ближнем Востоке можно считать активные попытки Китая и Индии проникнуть в него и закрепиться. В ближайшем будущем Китай и Индия планируют составить серьезную конкуренцию позициям США в регионе, что значительно повышает риски возникновения гонки вооружений и вооруженного конфликта26. Вместе с тем анализ тенденций развития военно-политических отношений в регионе показывает, что такое развитие событий может иметь место лишь спустя продолжительный период времени. Они могут и не произойти, поскольку у Китая и Индии есть много рычагов проникновения в Персидский залив и без использования военной силы.

Помимо Ближнего Востока США стремятся проникнуть в Центральную Азию, где их энергетические амбиции сталкиваются с интересами других заинтересованных в этом регионе игроков — России и Китая. Анализ этих трехсторонних взаимодействий представлен во втором параграфе второй главы диссертации.

Стратегия США в отношении Центральной Азии подразумевает достижение нескольких целей.

Первая — США и их союзникам должен быть обеспечен гарантированный доступ к жизненно важным источникам энергетических ресурсов региона, позволяющий им удовлетворить свои потребности.

Вторая — США также должны содействовать улучшению ситуации в политической и общественной среде стран, которые аккумулируют распространение терроризма, включая сохранение региональной стабильности в зоне «дуги нестабильности».

И третья — внешняя политика США должна сделать управляемым рост амбициозного и все более влиятельного в регионе, но потенциально нестабильного Китая.

Кроме того, по мнению Вашингтона, США должны сделать все, чтобы «сдержать амбиции других держав, претендующих на доминирование в регионе, включая воинственный Иран и становящуюся все более сильной и настойчивой Индию»27.

См.: Leverett F. Resource Mercantilism and the Militarization of Resource Management: Rising Asia and the Future of American Primacy in the Persian Gulf / Ed. by Daniel Moran and James A. Russell. Routledge, 2009. P. 211.

Цит. по: Нураков Н. Милитаризация внешней политики США и их интересы в Центральной Азии (http://www.easttime.ru/analitic/1/199.html).

Однако реализации этих планов США мешают Россия и Китай, для которых Центральная Азия является одним из наиболее важных мест приложения своих геополитических усилий. На пути замыслов Вашингтона постепенно возникают «помехи» в лице Шанхайской организации сотрудничества (ШОС) и Организации Договора коллективной безопасности (ОДКБ).

Именно поэтому одной из основных форм использования военной силы может стать практика дальнейшей реализации «цветных революций», инспирируемых США для установления удобных для себя режимов, которые успешно зарекомендовали себя в Восточной Европе и на постсоветском пространстве.

Для России такого рода политические изменения крайне неблагоприятны. Так, потенциальные революции в Узбекистане и Азербайджане могут грозить России потерей Габалинской радиолокационной станции «Дарьял» в Азербайджане и проблемами нормального функционирования РЛС «Окно» в Таджикистане, которые важны в военно-стратегическом плане для РФ в интересах обеспечения ее военной безопасности.

Наряду с закулисными манипуляциями, США предпринимают активные действия по наращиванию военно-политического влияния в регионе. С этим связана активная работа по созданию в Азербайджане сил специального назначения и военных баз, которые будут обеспечивать безопасность в прилегающем к Центральной Азии Каспийском регионе, а также по осуществлению программы «Каспийский страж»28.

Диссертант пришел в выводу, который становится все более очевидным и реализуемым: США пытаются вторгнуться в традиционную зону российского влияния, что затрагивает не только экономические интересы России, но и угрожает ее военной безопасности. Установление контроля США и их союзников над Центральной Азией может открыть дорогу на стратегический регион России — Урал.

Помимо России, ни Китай, ни Индия не могут допустить закрепления США в Центрально-Азиатском регионе, так как это также противоречит их национальным интересам. Вместе с тем с каждым годом Китай все активнее включается в борьбу с Россией за ЦентральноАзиатский регион. Растут объемы поставок казахстанской нефти в Китай, появляется все больше возможностей по инвестированию в добычу углеводородов и строительство трубопроводов.

Клименко А.Ф. Энергетические факторы в военной политике государств Евразии // Энергетические измерения международных отношений и безопасности в Восточной Азии / Под. ред. А.В. Торкунова. Москва, 2007. С. 211.

Все это не может не вызывать обеспокоенность со стороны органов власти РФ, и поэтому в этих условиях Россия начинает формулировать для себя новую задачу военной политики — обеспечение национальной энергетической безопасности.

С точки зрения энергетической безопасности России, большое значение начинает играть Каспийское море. В исследовании показано, что начиная с середины 1990-х годов по настоящее время военные расходы и объемы торговли вооружениями стран региона постепенно растут, активно идут военные реформы и процессы роста военной промышленности. По разным причинам Азербайджан, Армения, Иран и Казахстан наращивают обычные вооружения. США и НАТО, а также Китай все активнее вовлекаются в процессы торговли оружием со странами региона, пытаясь составить конкуренцию России.

Такая военно-политическая и военно-экономическая активность обусловлена стратегической важностью Каспийского бассейна. Обладая значительными запасами энергоресурсов, он в то же время является «воротами в Евразию», в том числе во внутренние территории России и Центральной Азии, а также трансконтинентальным транспортным коридором, связывающим, с одной стороны, Малую и Среднюю Азию и Закавказье с Европой, а с другой — Европу с ЮгоЗападной Азией и Китаем.

Именно поэтому США и НАТО весьма заинтересованы в этом регионе. Они любыми способами пытаются дестабилизировать ситуацию в нем, создать атмосферу недоверия для оправдания своего военного присутствия. Это становится причиной милитаризации других государств региона. Многополярность в этом случае имеет лишь негативные последствия, давая возможность региональным державам наращивать военную мощь, активно обеспечивая свои национальные интересы.

Китай не остается в стороне от соперничества России и США.

С одной стороны, Китай сотрудничает с Россией в рамках ШОС, что вызывает недовольство у США. С другой стороны, у Пекина есть свои интересы и амбиции по постепенному превращению из региональной державы в мировую.

Для США Китай становится основным конкурентом в борьбе за новых поставщиков энергоресурсов. Поэтому Пекин готов прилагать усилия для укрепления связей со странами Каспийского региона, наращивая экономическое и военно-техническое взаимодействие. Это может спровоцировать гонку вооружений регионального масштаба, а впоследствии и вооруженные столкновения, например, между Ираном как реципиентом товаров китайской военной промышленности и США. А территориальная близость России заставляет ее включаться в подобное противоборство. Автор работы приходит к выводу, что в регионе назревает ситуация трехстороннего геополитического противостояния.

Помимо традиционных регионов противостояния ведущих мировых игроков в борьбе за энергоресурсы появляются новые. Одним из таких является Арктический регион. В этой связи диссертант в третьем параграфе второй главы провел анализ военно-политической деятельности государств по обеспечению своих энергетических интересов в этом регионе.

Арктика начинает привлекать к себе все большее внимание со стороны США, России и части западных стран. Это связано с уникальным географическим положением, а также огромными запасами углеводородов — около 13% неразведанных мировых запасов нефти и 30% оценочных мировых запасов газа. Технологический прогресс и глобальное потепление делают планы по добыче здесь полезных ископаемых реальными.

Каждый из «арктических игроков» имеет свои планы по освоению данного региона. Россия, США, Канада, Дания, Норвегия и даже Китай имеют свои полярные стратегии, согласно которым они намерены осуществлять свое проникновение в Арктику и закрепление там.

Евросоюз разработал свою полярную политику в 2008 году, в России в 2009 году был обнародован документ «Основы государственной политики Российской Федерации в Арктике на период до 2020 года и дальнейшую перспективу», северная стратегия Канады 2009 года говорит о необходимости создания тренировочного подразделения в регионе, строительства ледокола и увеличения морской юрисдикции29. К этому следует добавить документ «U.S. Navy Arctic Roadmap» (Арктическая дорожная карта) Министерства военноморских сил США, часть которого была рассекречена и опубликована 10 ноября 2009 года. В ней четко заявляется, что преимущества, скрытые в ситуации упрощения доступа к богатствам Арктики, соседствуют с вызовами, которые могут возникнуть, а именно — соперничество и даже конфликты за обладание природными ресурсами30.

Помимо экономического, Арктика имеет и военно-стратегическое значение. Через ее территорию проходят кратчайшие морские и воздушные маршруты, соединяющие Северную Америку и Евразию.

Более того, регион представляется чрезвычайно удобным «для старта См.: Морозов Ю. Военно-политические аспекты национальных интересов США в Арктике и вызовы региональной стабильности // Россия и Америка в XXI веке. 2010. № 3.

US Navy Arctic Roadmap. November (http://www.navy.mil/navydata/documents/USN_artic_roadmap.pdf).

баллистических ракет, размещения систем противоракетной обороны и других элементов систем стратегического сдерживания»31. Вследствие глобального потепления военно-морские силы государств имеют возможность осуществлять активную деятельность в регионе без увязки со временем года. Все это и объясняет рост военной активности приарктических государств, которая выражается в возобновлении патрулирования воздушного пространства авиацией и морских акваторий средствами военно-морских сил, проведением крупномасштабных учений, планами по строительству военных баз.

Анализ ситуации вокруг Арктики позволяет сделать вывод о том, что не только традиционные игроки региона определяют ход развития ситуации в нем. Китай делает пробные шаги по развитию торгового сообщения через использование транспортных машрутов Северным морским путем, который становится все более доступным под влиянием глобального потепления. Более того, Китай проявляет осмотрительный интерес к природным ресурсам Арктического региона, опасаясь на данном этапе вторгнуться в зону интересов пяти приарктических государств32. При этом диссертант пришел к выводу о том, что, обладая одной из самых развитых полярных программ, в ближней перспективе Китай начнет прилагать более активные усилия по обеспечению собственного экономического благополучия за счет Арктики.

Все это делает регион конфликтно опасным. Столкновение энергетических и военно-политических интересов России, США, Канады и ряда европейских государств делает его потенциальным источником возникновения вооруженного конфликта. Помимо этого, заметно проникновение в регион Китая, который также стремится поучаствовать в дележе большого арктического «пирога».

Пять государств могут считаться приарктическими: Россия, США, Канада, Норвегия и Дания. Согласно международному праву, каждая из них имеет 200-мильную экономическую зону, однако точные размеры континентального шельфа не ясны, что и является причиной спора этих государств.

Процесс делимитации границ в Арктике находится полностью в ведении международного сообщества и должен проводиться строго в соответствии с международным правом. Конвенция ООН по морскому праву была принята и ратифицирована всеми приарктическими госуСм.: Морозов Ю. Военно-политические аспекты национальных интересов США в Арктике...

Jakobson L. China Prepares for an Ice-free Arctic. March 2010 (http://books.sipri.org/files/insight/SIPRIInsight/1002.pdf).

дарствами, за исключением США, считающих, что это предоставляет слишком большие полномочия ООН.

Существует несколько подходов к разграничению исключительных экономических зон в Северном Ледовитом океане: «секторальный», «срединной линии», «равных долей», «общего наследия». Каждый из них выгоден каким-либо одним государствам и не выгоден оставшимся.

Таким образом, вопрос делимитации экономических зон остается открытым, что, естественно, не способствует снижению напряженности и является потенциальным поводом для начала вооруженного столкновения.

Помимо Арктики существует еще целый ряд регионов, где потенциально возможно возникновение вооруженных столкновений. Такого рода вероятности проанализированы в третьей главе диссертационной работы — «Сценарии и перспективы использования государствами военной силы для обеспечения энергетической безопасности и варианты оптимизации российской военной политики в этой области».

В первом параграфе этой главы анализируются возможные варианты использования военной силы для обеспечения национальной энергетической безопасности в регионах столкновения национальных интересов государств и их коалиций.

Анализ общих перспектив потребления углеводородов позволяет прийти к выводам о том, что:

— в следующие 10—20 лет глобальное потребление нефти и газа будет неуклонно расти. Темпы этого роста будут зависеть от многих факторов, таких как цены на энергоносители, политика ведущих государств-потребителей и т.д. Спрос будет превышать предложение, что, несомненно, вызовет конкуренцию, соперничество, противостояние или противоборство различных игроков на международной арене;

— экспансия энергетических компаний будет происходить при активнейшей поддержке государств, способных различными политикодипломатическими, а также военными средствами предоставить национальным государственным и не только энергетическим корпорациям зеленый коридор для проникновения в интересующий их регион;

— помимо интересов бизнеса главное внимание на энергоресурсы обращают все же государства, заинтересованные как в обеспечении себя достаточным количеством энергетических ресурсов, так и для усиления собственных позиций в мире и попыток доминировать в этой чувствительной для всего человечества сфере.

Анализ тенденций развития обстановки в регионах, богатых углеводородами, показывает, что возникновение вооруженных конфликтов в них вполне вероятно, и подобные столкновения могут быть нескольких типов: пограничные, межгосударственные и внутригосударственные. Все они имеют свою специфику, что будет накладывать отпечаток на потенциальную интенсивность и степень вероятности возникновения горячих точек.

Так, пограничные конфликты наиболее вероятны в связи с обоюдной заинтересованностью соседних государств в разработке месторождений, находящихся на границе нескольких стран или в морской акватории. Современные мировые географические реалии говорят о том, что немалое число международных границ до сих пор не демаркированы. В основном это касается морских границ, вопрос по которым остается открытым. И если одно из государств начнет морскую добычу нефти или газа, проблема преимущественного права использования того или иного месторождения сразу же выйдет на первый план.

В мире существует целый ряд проблемных в этом смысле регионов, когда два или несколько государств делят между собой одно углеводородное месторождение и где вооруженные столкновения вполне вероятны. К таким регионам относятся: Северное/Южный Парс (на границе Ирана и Катара), острова Абу Мусса, Большой и Малый острова Тунб в восточной части Персидского залива (конфликт между Ираном и Объединенными Арабскими Эмиратами); острова Спратли и Парасель в Южно-Китайском море (предмет спора между Китаем, Филиппинами, Тайванем, Вьетнамом, Малайзией, Брунеем и Индонезией); острова Сенкаку или Дяоюйдао (потенциальный конфликт Китая и Японии).

Анализ внутригосударственных конфликтов позволяет сделать вывод о том, что их возникновение напрямую редко зависит от наличия на той или иной территории запасов нефти или газа. Гражданские войны по большей части ведутся по политическим или экономическим причинам, редко либо практически никогда включающим в себя стремление к получению доступа к природным ресурсам. Тем не менее, подобное развитие событий вполне возможно, особенно принимая во внимание существование некой зависимости между столкновением различных общественных групп внутри одной страны и углеводородным богатством определенных территорий.

В связи с этим диссертант выделяет несколько тенденций.

Первая — наличие больших залежей углеводородного сырья и серьезная зависимость национальной экономики от его экспорта накладывает своего рода «ресурсное проклятие» на государство, что делает его более уязвимым для возникновения беспорядков, способных перерасти в вооруженные столкновения. Примерами таких стран являются Ливия, Йемен, Сирия, Судан, Ирак.

Другая тенденция — это присутствие повстанцев и лиц, занимающихся террористической деятельностью, в государствах с большими запасами нефти и газа. Мировой опыт показывает, что практически во всех богатых в энергетическом плане государствах в том или ином виде существует террористическая или повстанческая угроза либо для самой страны, либо для ее соседей. Примеров этому много:

Ирак, Иран, Саудовская Аравия, Мексика, Венесуэла, Узбекистан, Туркмения.

Третья — это проблема сепаратизма. Некоторые регионы, богатые энергоресурсами, с отличающимся от большей части страны в этническом или религиозном плане населением, периодически заявляют о желании получить независимость и провоцируют на этой почве различного рода конфликты. Такая ситуация была с Чечней в России, подобное развитие событий может иметь место и в Ираке, состоящем из нескольких сильно отличающихся в этническом и религиозном плане территорий.

Четвертая тенденция состоит в том, что межгосударственные конфликты являются наименее вероятным развитием событий в современном мире. Это связано с наличием серьезного военного потенциала у многих стран мира. Помимо таких «тяжеловесов», как США, Россия, Китай, Индия, мощные вооруженные силы имеют Иран, КНДР и Республика Корея, Израиль, а также НАТО как единый военно-политический союз. Каждое из этих государств имеет комплекс союзнических отношений, сводящих возможность открытого межгосударственного противостояния практически к нулю. Есть и исключения, но они лишь подтверждают общее правило.

Еще один фактор, снижающий вероятность вооруженного конфликта между государствами, это глобализация с ее экономической взаимозависимостью. Современная экономика развивается так, что переплетение капиталов, рабочей силы и других производственных факторов не позволяет государствам открыто враждовать между собой. Это напрямую затрагивает и проблемы распределения и перемещения углеводородных ресурсов. Зависимость большинства экономик мира от импортируемой нефти и газа настолько велика, что вооруженные столкновения представляются маловероятными. Однако это не исключает возможного развязывания военного конфликта/войны, в том числе из-за контроля над энергоресурсами и перераспределением их потоков.

Если между странами НАТО и Россией вооруженный конфликт практически невозможен, то, например, вмешательство Китая в раздел Арктики вполне может спровоцировать применение военной силы со стороны США, Канады и/или их союзников по НАТО.

В связи c вышеизложенным анализом теоретических и практических аспектов энергетической безопасности в главах работы, диссертант пришел к выводу о целесообразности уточнения Россией военной политики для успешного, своевременного и адекватного реагирования на угрозы энергетического характера. Такого рода рекомендациям посвящен второй параграф третьей главы диссертационной работы.

Нефтяные и газовые запасы России огромны. По объемам нефти она занимает шестое место в мире после пяти стран Ближнего Востока. Ее разведанные запасы составляли на начало 2010 года около 60 млрд. баррелей33. По объемам газа Россия лидирует, обладая 31% всех мировых запасов34.

Эти богатства, безусловно, накладывают отпечаток не только на экономику страны, но и на политику и, что важнее, — на ее военный аспект. Вместе с тем остается неопределенным вопрос о возможном применении Россией военной силы для отстаивания своих национальных энергетических интересов. Эти интересы закреплены как во внешне-, так и во внутриполитических документах страны35.

В ходе анализа диссертант пришел к выводу о том, что в настоящее время существуют два фактора, влияющих на энергетическую политику России. Первый — это наращивание активов, мощи и влияния энергетических госкорпораций, таких как Газпром или Роснефть, которые с помощью государства отстаивают свои преимущественные права перед зарубежными компаниями на разработку месторождений и продажу углеводородов.

Второй — это признание и всестороннее использование того факта, что наличие огромных запасов природных ресурсов является конкурентным преимуществом страны.

Помимо защиты природных ресурсов, залегающих непосредственно в недрах страны, Россия имеет энергетические интересы за пределами своих границ, отстаивание которых постепенно становится возможным с опорой на применение военной силы.

Вместе с тем становится очевидным, что документальной базой для отстаивания национальных интересов в области энергетической U.S. Energy Information Administration. Independent Statistics and Analysis (http://www.eia.doe.gov/emeu/cabs/Russia/Oil.html).

Jaffe A. and Soligo R. Energy Security: The Russian Connection // Energy Security and Global Politics: The Militarization of Resource Management / Ed. by Daniel Moran and James A. Russell. UK: Routledge, 2009. P. 118.

См.: Концепция долгосрочного социально-экономического развития Российской Федерации на период до 2020 года; Военная доктрина Российской Федерации. 5.02.2010; Концепция внешней политики Российской Федерации — 28 июня 2000; Стратегия национальной безопасности Российской Федерации до 2020 года.

безопасности должна стать законодательная основа. На смену Стратегии национальной безопасности Российской Федерации до 2020 года, где ресурсный аспект присутствует, но в крайне ограниченном объеме, очевидно, должен прийти новый документ, в котором бы обеспечение энергетической безопасности позиционировалось как один из приоритетов всей национальной безопасности в целом.

Особое внимание стоит уделить продолжению исследований в этой области и проведению межведомственной научной работы под общим названием «Концептуальные основы энергетической безопасности РФ», которая бы обобщила и систематизировала официальные взгляды политического и военного руководства страны на проблему обеспечения энергетической безопасности России. В такой документ было бы целесообразно включить перечень конкретных географических регионов мира, значимых для энергетической безопасности государства, открыто очертив зону интересов страны, а также положения о конкретных механизмах и возможных условиях, при которых Россия была бы готова использовать свою военную силу по образцу Ядерной стратегии США.

Переходя от предложений теоретического плана на практический уровень, диссертант отмечает целесообразность исследования возможности образования в рамках Совета Безопасности РФ Межведомственной комиссии по вопросам энергетической безопасности, в которую могли бы войти представители Министерства иностранных дел РФ, Министерства обороны РФ, Министерства природных ресурсов и экологии РФ, Министерства энергетики РФ, а также представители научного сообщества и крупнейших энергетических корпораций страны.

Суммируя рекомендации, можно составить определенный перечень мер по рационализации военной политики России в отношении энергетической безопасности страны. В ближайшей перспективе было бы целесообразным:

1. Внесение корректив в Стратегию национальной безопасности РФ, предусматривающих позиционирование обеспечения энергетической безопасности в качестве одного из приоритетов национальной безопасности в целом.

2. Создание Доктрины энергетической безопасности — документа, способного систематизировать и обобщить официальные взгляды руководства страны на проблему обеспечения энергетической безопасности России.

3. Создание в рамках Совета Безопасности Российской Федерации Межведомственной комиссии по вопросам энергетической безопасности для обсуждения энергетической стратегии РФ и способов ее реализации.

4. Повышение эффективности работы МИД РФ в части отстаивания национальных энергетических интересов на международной арене дипломатическими рычагами.

5. Активизация и углубление сотрудничества России с другими странами по линиям ОДКБ и ШОС в части совместного реагирования на угрозы энергетической безопасности.

Помимо возможных шагов Российской Федерации по совершенствованию военной политики в целях обеспечения национальной энергетической безопасности диссертант отмечает существование обратного процесса, характерного для России в настоящее время, а именно — использование энергетической политики в качестве инструмента снижения военных угроз для выстраивания со своими партнерами стабильных политических отношений благодаря энергетическим поставкам.

В заключении подведены общие итоги исследования и изложены выводы, представленные в следующих положениях, выносимых на защиту:

1. Система энергетической безопасности — это комплексное понятие, включающее в себя несколько аспектов: снижение уязвимости поставок энергоресурсов, поддержание адекватных цен на них, недопущение сознательного саботажа объектов энергетической инфраструктуры и минимизация экологических рисков.

В этой связи возможно выделить типы угроз энергетической безопасности государства: экономические, геополитические или геоэкономические и экологические. В XXI веке наиболее актуальными из них будут геополитические или геоэкономические, а именно: попытки завладения территориями, богатыми нефтью и газом, нарушение транспортной инфраструктуры, а также терроризм.

2. Военно-политические аспекты обеспечения энергетической безопасности представляются весьма значимыми. При этом военная политика не является единственным и главенствующим механизмом при разрешении проблем энергетического характера, что связано, прежде всего, с относительно невысокой вероятностью возникновения полномасштабного вооруженного конфликта из-за энергоресурсов. Однако полностью исключить подобную возможность нельзя, к чему также добавляется более вероятное возникновение локальных и региональных столкновений различных акторов международных отношений за контроль над энергетическими ресурсами того или иного региона, в связи с чем военная политика постепенно выходит на одно из центральных мест в системе реагирования на возникающие угрозы энергетической безопасности преимущественно геополитического характера, что обусловлено невозможностью полноценного реагирования на угрозы только с использованием экономических, политических либо дипломатических рычагов.

3. США продолжают рассматривать Ближний Восток в качестве одного из наиболее важных регионов для их национальной безопасности в целом и энергетической в частности, несмотря на импорт оттуда всего 10—15% потребляемой ими нефти. Используя различные формы реализации военной политики, США достигают двух основных целей — обеспечивают свое военно-политическое доминирование в энергетически важных регионах Ближнего Востока и одновременно стремятся не допустить усиления позиций других заинтересованных в них игроков, прежде всего, Китая и Индии, которые в гораздо большей степени зависят от углеводородов Ближнего Востока, чем сами США.

4. На пространстве Центральной Азии сталкиваются интересы трех ведущих игроков на энергетическом поле: США, КНР и РФ, что закономерно способствует активизации гонки вооружений и милитаризации всего региона, к которой также подключаются другие региональные державы — Иран, Индия, Азербайджан, имеющие определенные претензии на богатства региона.

5. Арктика является новым потенциальным местом применения военной силы в целях обеспечения обладанием энергетическими богатствами региона. Нерешенность проблемы делимитации границ увеличивает его конфликтный потенциал, к чему также добавляются стремление Китая считать этот регион общемировым достоянием и попытки последнего туда войти.

6. Возможные прогнозы использования военной силы в целях обеспечения национальной энергетической безопасности показывают, что конфликты могут быть трех видов: пограничные — самые вероятные, внутригосударственные — менее вероятные, межгосударственные — наименее вероятные.

7. России, как одной из крупнейших держав на международной энергетической арене, в ближайшем будущем целесообразно предпринять ряд практических мер для эффективного отстаивания национальных энергетических интересов — как в области улучшения теоретических основ подобных действий, так и в более эффективных практических действиях.

Основные положения диссертации нашли отражение 1. Лукшин Б.С. Борьба за доступ к энергетическим ресурсам как фактор активизации военной политики государства // Россия и Америка в XXI веке. Электронный научный журнал. 2009. № 2.

(1 а.л.).

2. Лукшин Б.С. Военное измерение энергетической безопасности // Россия и Америка в XXI веке. Электронный научный журнал.

2010. № 2. (0,8 а.л.).

3. Лукшин Б.С. Энергетическая безопасность как один из элементов глобализационной стратегии США // Россия и Америка в XXI веке. Электронный научный журнал. 2010. № 3. (0,7 а.л.).

4. Лукшин Б.С. Военная политика и энергетическая безопасность в условиях многополярности // Военная политика ведущих государств мира в начале XXI века как инструмент формирования многополярного мира. Проект РГНФ № 09-03-00812а. М.: Центр военно-стратегических исследований ИСКРАН, 2010. (1 а.л.).

5. Лукшин Б.С. Военно-политический фактор в обеспечении энергетической безопасности государства // Сборник трудов Четвертой международной научно-практической конференции «Проблемы геополитики, геоэкономики и международных отношений» / Под ред.

А. Кудинова. Санкт-Петербург: Издательство Политехнического университета. 2010. (1 а.л.).

6. Лукшин Б.С. Концептуальные основы и угрозы энергетической безопасности государства в современных условиях: критерии их оценки // Россия и Америка в XXI веке. Электронный научный журнал. 2011. № 2. (1 а.л.).

УЧРЕЖДЕНИЕ РОССИЙСКОЙ АКАДЕМИИ НАУК

ИНСТИТУТ СОЕДИНЁННЫХ ШТАТОВ АМЕРИКИ И КАНАДЫ РАН

ВОЕННО-ПОЛИТИЧЕСКИЕ АСПЕКТЫ ОБЕСПЕЧЕНИЯ

ЭНЕРГЕТИЧЕСКОЙ БЕЗОПАСНОСТИ ГОСУДАРСТВА

(Автореферат диссертации на соискание учёной степени Объём 2 п.л. Подписано в печать 11.11.2011 Формат 90 х 60 1/16.