На правах рукописи

Статина Наталья Владимировна

ДИНАМИКА УЧЕТНО-РЕГИСТРАЦИОННЫХ ДОКУМЕНТОВ

ФЛОРО-ЛАВРСКОЙ ЦЕРКВИ СЕЛА БЕЛОЯРСКОГО

В АСПЕКТЕ ЛИНГВИСТИЧЕСКОГО ИСТОЧНИКОВЕДЕНИЯ

(по архивным материалам конца ХVIII – начала ХХ в.)

Специальность 10.02.01 – «Русский язык»

АВТОРЕФЕРАТ

диссертации на соискание ученой степени кандидата филологических наук

Челябинск – 2010

Работа выполнена на кафедре русского языка и методики преподавания русского языка ГОУ ВПО «Челябинский государственный педагогический университет»

Научный руководитель: доктор филологических наук, профессор Глинкина Лидия Андреевна

Официальные оппоненты: доктор филологических наук, профессор Полякова Елена Николаевна кандидат филологических наук, доцент Новоселова Наталья Алексеевна

Ведущая организация: ГОУ ВПО «Курганский государственный университет»

Защита состоится 17 декабря 2010 года в 12.00 часов на заседании диссертационного совета ДМ 212.295.05 при ГОУ ВПО «Челябинский государственный педагогический университет» по адресу: 454080, г.

Челябинск, пр. Ленина, 69, конференц-зал (ауд.116).

С диссертацией можно ознакомиться в читальном зале библиотеки Челябинского государственного педагогического университета

Автореферат разослан 16 ноября 2010 года

Ученый секретарь диссертационного совета доктор филологических наук, доцент Л.П. Юздова

Общая характеристика работы

Церковная письменность в силу исторических условий перестала быть объектом лингвистического изучения в ХХ веке и, естественно, не включена в какие-либо обобщающие классификации и типологии языковых источников.

Сегодня она представляет собой широкое неизученное исследовательское поле практически во всех актуальных направлениях развития современной лингвистики: в аспектах лингвистического источниковедения, диахронической стилистики, теории коммуникации, жанровой специфики, текстовых категорий и т.д. Вместе с тем, как и светская, гражданская письменность прошлого, церковные источники не перестали быть документами, отражающими историю, быт, культуру и язык России.

Для изучения избраны четыре жанра официального церковного делопроизводства, которые примыкают к официально-административному подстилю делового языка, имеют общую коммуникативную направленность, социальную обусловленность и функциональное назначение, отражают близкие лингвокультурологические аспекты, имеют ряд общих структурных черт и т.д.

Актуальность данного исследования заключается в том, что анализируются ранее не интерпретированные с точки зрения лингвистического источниковедения и других смежных направлений исторической русистики документальные жанры деловой письменности одной территории: клировые ведомости (КВ), исповедальные росписи (ИР), метрические книги (МК), обыскные книги (ОК) церкви Флора и Лавра села Белоярского Челябинского уезда Оренбургской губернии (ныне – Щучанский район Курганской области).

В этих уникальных памятниках церковного делопроизводства конца ХVIII – начала ХХ в., кроме исторической, культурологической, хранится и разнообразная лингвистическая информация, что позволяет достоверно оценить формирование нормативности русского языка. Церковные учетнорегистрационные документы (ЦУРД) раскрывают основные направления жизни православного населения: крещение, исповедь, причащение, брачный обыск, венчание, отпевание, содержат сведения о духовенстве и приходе в целом.

Изучение КВ, ИР, МК и ОК в аспекте лингвистической содержательности и информационности, жанрового своеобразия, лингвокультурологии и социолингвистики позволяет составить многостороннее представление о языковой картине мира простого русского населения рассматриваемого территориального пространства почти за полтора столетия, а также фиксировать в динамике функционирование церковного делового языка в конкретной его исторической и национальной форме. Немногочисленность и плохое состояние письменных источников ставит задачу тщательного и неотложного их изучения и публикации.

Объектом данной работы послужили подлинные тексты учета и регистрации населения Флоро-Лаврского прихода села Белоярского конца ХVIII – начала ХХ в., хранящиеся в архивах г. Челябинска, г. Кургана, г. Оренбурга.

Предметом изучения выступают жанровая структура, содержательность и информационность церковных регистрационных документов учета населения указанной территории в диахроническом аспекте лингвистического источниковедения и смежных направлений: лингвокультурологии, социолингвистики, лингвокраеведения, ономастики.

Основная цель работы состоит в выявлении специфики делового языка при изучении в динамике жанрово-лингвистических особенностей церковных регистрационных документов одного из приходов юго-восточной окраины России на протяжении 130 лет.

Достижение поставленной цели предполагает решение следующих задач:

1. Выявить подлинные неизученные ЦУРД названного прихода в архивах г. Челябинска, г. Кургана, г. Оренбурга, г. Тобольска, г. Уфы, Белоярского сельского совета за период конца ХVIII – начала ХХ в.

2. Транслитерировать (передать гражданицей) рукописные и печатные (с рукописными вставками) церковные документы, выполненные священно- и церковнослужителями изучаемого прихода.

3. Классифицировать и описать в динамике ЦУРД Флоро-Лаврского прихода села Белоярского с учетом хронологии, лингвистической информационности и содержательности.

4. Определить набор формул и антропонимических моделей в зависимости от коммуникативно-целевого назначения жанров и социологических параметров.

5. Дополнить работу приложениями (фотографии церкви, современного села Белоярского, учетно-регистрационных документов; копии текстов (трафаретов) законов, регламентирующих ведение клировых ведомостей, исповедных росписей, метрических и обыскных книг из ПСЗРИ;

транслитерированные тексты церковных регистрационных документов ФлороЛаврского прихода конца ХVIII – начала ХХ вв.; схемы генеалогических древ, составленные в процессе работы с церковными памятниками; списки фамилий прихожан конца ХVIII, начала ХIХ, середины ХIХ, конца ХIХ, начала ХХ веков).

Материалом исследования являются 44 рукописных и печатных (с рукописными вставками) ЦУРД конца ХVIII – начала ХХ в. церкви Флора и Лавра, учитывающих население села Белоярского и его окрестных деревень:

Алабуги, Косулино, Красноярки, Куликово, Новопольской, Перевесной, Пивкино, Потапово, Тавранкуля, Феклино, Чесноковки I, Чесноковки II. В настоящее время это территория Щучанского района Курганской области и Красноармейского района Челябинской области.

В результате работы проанализированы 10000 страниц церковных письменных источников Флоро-Лаврского прихода, хранящиеся:

- в Объединенном Государственном архиве Челябинской области (ОГАЧО):

клировые ведомости 1849, 1858, 1909 – 1914 годов (фонд И-226), исповедальная роспись 1884 года (фонд И-226), метрические книги 1786, 1810, 1815, 1820, 1834, 1837, 1841, 1851, 1852, 1854, 1856, 1860, 1861, 1895, 1898, 1901 годов (фонды И-33, И-226);

- в Государственном архиве Курганской области (ГАКО): метрические книги за 1870, 1872, 1873, 1874, 1876, 1877, 1883, 1884, 1887, 1888, 1892, 1907, 1910, 1913, 1915, 1917, 1919 годы (фонд 244); обыскная книга 1919 года (фонд 244);

- в Государственном архиве Оренбургской области (ГАОО): клировая ведомость за 1823 год (фонд 173).

Хронологические рамки исследования охватывают период с 1786 по 1919 гг., отражая процесс организации приходской жизни православного населения зауральской глубинки. Значительный временной срез позволяет выделить условные этапы, с которыми соотносятся конкретные изменения в структуре формуляра каждого жанра, палеографические, орфографические, графические и пунктуационные особенности церковных учетнорегистрационных документов, ономастикон рассматриваемой территории, представленность отдельных лексико-тематических групп.

Методологической основой научной работы стали антропоцентрический подход к материалу, историзм и системность в анализе. Теоретической базой интегрированного исследования послужили работы ученых-лингвистов:

- по лингвистическому источниковедению (С.И. Котков [1961], О.А. Князевская [1961, 1980], Б.И. Осипов [1992], С.С. Волков [1974], В.В. Иванов [1978], В.Я. Дерягин [1980], Л.М. Городилова [1989], Г.В. Судаков [1991], И.А. Малышева [1997], А.М. Молдован [2004], О.В. Никитин [2004], Л.Ю. Астахина [2006], А.П. Майоров [2006] и др.);

- по стилистике делового языка и жанровой специфике текстов (А.Н. Качалкин [1988], И.А. Малышева [1990, 2006], Л.Ф. Копосов [2000], О.В. Трофимова [2000], Е.И. Зиновьева [2001], О.В. Баракова [2003], А.Г. Косов [2004], Р.П. Сысуева [2004], Н.В. Глухих [2008] и др.);

- по лингвокультурологии и социолингвистике (Л.П. Крысин [1989, 2001], В.В. Воробьев [1997], В.Н. Телия [1996], В.А. Маслова [2001], В.И. Карасик [2002], А.А. Миронова [2005], А.А. Вежбицка [1996], С.А. Питина, Л.А. Шкатова [2006] и др.);

- по лингвокраеведению (С.Г. Шулежкова [1967], А.П. Чередниченко [1873, 2004], Л.М. Городилова [1989, 2006], Н.В. Викторова [1994], Л.А. Глинкина [1995, 2006], Н.А. Новоселова [1995, 2006], И.А. Шушарина [1999], М.С. Выхрыстюк [1999, 2004, 2007], Е.А. Сивкова [1999, 2008], Е.Н. Сухина [2006], А.Е. Белькова [2009] и др.);

- по ономастике (А.К. Матвеев [1980], Ю.И. Чайкина [1995], В.Ф. Житников [1997], Е.Н. Полякова [2002, 2005, 2007], А.Г. Мосин [2000, 2001], С.Н. Смольников [2005] и др.).

В соответствии с характером и объемом изучаемого материала использованы следующие методы и примы:

- описательный метод (при описании специфики графики, орфографии и пунктуации рукописных и печатных частей всех документов; при выявлении ономастических моделей в разных жанрах и социоусловиях);

- сравнительно-исторический метод (при выявлении динамики в развитии жанров и языкового материала регистрационных документов учета населения во времени);

- сопоставительный метод (при анализе вариативности антропонимических формул и моделей, а также при сопоставлении формуляров регистрационных документов в динамическом развитии);

- количественно-статистический прием (определение частотности употребления антропонимов);

- прием историко-генеалогического поиска (прослеживание судеб отдельных фамилий на протяжении длительного периода времени);

- прием табличного представления результатов.

Интеграция названных методов и приемов позволяет многосторонне представить изучаемый объект в его развитии.

Научная новизна исследования состоит:

- в обращении к новому, значительному по объему и лингвистически не изученному в комплексе рукописному и печатному (с рукописными вставками) местному материалу ЦУРД Флоро-Лаврского прихода;

- в выявлении динамики развития четырех учетно-регистрационных церковных документальных жанров конца ХVIII – начала ХХ в.;

- в интеграции наблюдений над коммуникативно-жанровым своеобразием, социально-культурологической спецификой, системой и структурой антропонимической лексики в ЦУРД;

- в создании единого электронного варианта учетно-регистрационных текстов КВ, ИР, МК, ОК Белоярской церкви для широкого информационного использования труднодоступного архивного материала.

Теоретическая значимость исследования определяется:

- разработкой и обоснованием типологии ЦУРД на основе хронологии, коммуникативного назначения, диахронической стилистики, социолингвистической обусловленности и лингвокультурологии;

содержательности и информационности, жанрообразующих составляющих под влиянием общегосударственной и церковной стандартизации и нормализации делового языка;

- рассмотрением лексического наполнения ЦУРД, отражающих исторически значимые фрагменты языковой картины мира русского крестьянства и православной церкви с конца XVIII по ХХ в.;

- изучением становления региональной антропонимики на основе ЦУРД конца XVIII – начала ХХ в. в аспекте этно- и социолингвистики.

Практическая ценность исследования состоит в том, что его результаты могут найти применение в практике преподавания ВУЗов и ССУЗов таких теоретических дисциплин, как лингвистическое источниковедение, историческая лексикология, лингвокраеведение, документоведение.

Теоретические выводы и практический материал, представленные в данной работе, могут быть использованы при составлении лексикографических справочников регионов по ономастике, словарей личных имен, для разработки методических пособий по родоведению, спецкурсов и спецсеминаров по ономастике; в лингводидактике (приобщение молодого поколения к истории своей семьи и малой Родины).

Кроме того, данное исследование может служить консультативным материалом для филологов, изучающих жанровые особенности деловых документов, проблемы региональной антропонимики и лингвокраеведения, этнографов, краеведов, юристов, генеалогов, а также представляет практическую значимость для работников ЗАГСа.

На защиту выносятся следующие положения:

1. Изученные КВ, ИР, МК, ОК представляют собой подлинные и достоверные тексты церковного учетно-регистрационного делопроизводства конца ХVIII – начала ХХ в., отражающие черты общерусской деловой письменности этого периода.

2. Тенденция эволюции рукописных и печатных (с рукописными вставками) ЦУРД прослеживается на уровне палеографических, графических, орфографических и пунктуационных особенностей, отражающих информационность документов, становление общегражданских языковых норм.

3. Эволюция ЦУРД с их жанровыми полями связана с законодательной системой делопроизводства, закрепленной указами царей, Сената и Синода, вошедшими в Полное собрание законов Российской империи (ПСЗРИ), а также с личностью служителей церкви, которые иногда допускали речевые вольности при ведении документов.

4. ЦУРД состоят из трех блоков: начального, блока основного содержания и конечного. Они представляют собой цельные тексты, имеющие определенные структурные особенности, присущие каждому документу (части в составе источника, информативные поля), которые эволюционировали на протяжении ряда столетий. Жанрообразующими признаками КВ, ИР, МК, ОК являются:

самоназвание, целевая установка, формуляр, формулы и антропонимические модели, функционирующие в составе каждого источника.

5. Языковой материал, извлеченный из ЦУРД, передает тематически многоплановую картину региональной истории и культуры края, расширяет представление о лексической системе русского языка конца ХVIII – начала лингвокультурологическая, социолингвистическая и лингвокраеведческая значимость текстов учетно-регистрационных жанров.

Объем и структура диссертации. Работа состоит из введения, трех глав, заключения, библиографического списка (270 наименований) и приложений.

Апробация работы. Основные положения диссертационного исследования нашли отражение в 3 статьях, опубликованных в изданиях, рекомендованных ВАК, и в 14 других публикациях; в докладах и сообщениях на конференциях разного уровня: Всероссийской с международным участием научнопрактической конференции «Знаменские чтения: филология в пространстве культуры» (г. Тобольск, 22–23 октября 2009 г.); VII Всероссийской научнопрактической конференции «Зыряновские чтения» (г. Курган, 10–11 декабря 2009 г.); конференции по итогам научно-исследовательских работ преподавателей и аспирантов ЧГПУ (г. Челябинск, февраль 2010 г.);

Всероссийской научно-практической конференции «Уральские Бирюковские чтения: Культура и образование в регионах: история и современность»

(г. Челябинск, 21–22 сентября 2010 г.); Всероссийской научно-практической конференции «Духовно-нравственная культура России: православное наследие» (г. Челябинск, 19–20 мая 2010 г); VIII Всероссийской научнопрактической конференции «Зыряновские чтения» (г. Курган, 9–10 декабря 2010 г); Южно-Уральской Ассоциации генеалогов-любителей (г. Челябинск, май 2008 г., ноябрь 2009 г., август 2010 г.); «Дне открытых дверей» ГУ «Государственный архив Курганской области», посвященном 85-летию его образования (г. Курган, 26 мая 2009 г.).

Во Введении обосновывается выбор темы, актуальность и научная новизна работы; определяются объект, предмет, цель, задачи, методы исследования, описывается материал изучения; обозначается теоретическая и практическая значимость и апробация работы; формулируются положения, выносимые на защиту.

Глава первая «Церковные учетно-регистрационные документы ФлороЛаврской церкви села Белоярского в аспекте лингвистического источниковедения» состоит из трех параграфов.

Описанию историографических сведений о церкви Флора и Лавра и истории заселения местности по среднему течению реки Миасс посвящен п. 1.1.

На протяжении ряда столетий село Белоярское относилось к различным территориальным образованиям (Исетской провинции, Уфимскому наместничеству, Тобольской и Оренбургской епархиям, Чумляцкой слободе, Челябинскому уезду Оренбургской губернии, Челябинской и Курганской областям). При сравнении сведений, представленных в V томе «Истории Курганской области», «Наша малая Родина», других публикаций, легенд, бытующих в с. Белоярском и ЦУРД Флоро-Лаврской церкви, хранящихся в архивах г. Челябинска, г. Кургана, г. Уфы, г. Оренбурга, г. Тобольска, г. Москвы, сельского совета села Белоярского, выяснилось, что ряд фактов (территориальное деление, заселение изучаемой местности, дата появления топонимов, в частности, села Белоярского, время постройки и функционирования Флоро-Лаврской церкви и др.) частично не совпадают.

Тщательное изучение в комплексе старинного документального наследия, сгруппированного по территориальному признаку и ведомственной принадлежности, позволило сделать вывод, что архивные региональные памятники деловой письменности хранят национальную память и могут служить богатейшим достоверным материалом для исследований в разных областях науки: истории России, Русской православной церкви, истории русского языка, этнографии, культурологии, генеалогии, краеведения.

В п. 1.2. определяется место церковных регистрационных документов в эволюции государственной системы учета российского населения, которая полностью соответствовала социально-экономическим потребностям государства и способствовала совершенствованию механизма государственного управления. Именно она становится источником появления как государственных, так и церковных регистрационных документов.

История государственного учета населения в России, начиная с XIII века, находила свое отражение на протяжении последующих столетий в летописях, писцовых и переписных, городовых обывательских книгах, подворных переписях, ревизских сказках, посемейных списках, переписных листах и др.

Начало церковному учету положил Указ от 13 апреля 1675 года, а с года по Указу Петра I церковные учреждения были включены в систему государственных органов России. С этого времени приход становится первичным центром церковного учета населения, вводится строгая система регистрации и учета прихожан в клировых ведомостях, исповедных росписях, метрических и обыскных книгах, отчетных статистических сводках (экстрактах).

В исторической науке изучение ЦУРД началось с ХVIII века и продолжается до настоящего времени в аспектах демографии, статистики, документоведения, генеалогии и права. Лингвистами церковные документы стали вводиться в научный оборот лишь в конце ХХ века, при этом уделялось внимание их лингвистической содержательности, прежде всего на уровне ономастики. Комплексному лингвистическому анализу ЦУРД в их совокупности не подвергались.

В п. 1.3. рассмотрены базовые лингвистические понятия, исходные для заявленного комплексного анализа источников церковного делопроизводства:

лингвистическое источниковедение, его соотношение с деловым языком; жанр как проявление функций стиля; формуляр и его составляющие;

лингвокультурологическая и социолингвистическая значимость материала, лингвокраеведение и ономастика.

Богатую научную традицию в России имеет подготовка текстов к публикации и исследование памятников деловой письменности, которые представлены в трудах А.Х. Востокова, И.Н. Срезневского, А.И. Соболевского, А.А. Шахматова и др. Изучению языка и анализу жанров делового письма посвящены работы ученых – лингвистов ХХ века (С.И. Котков [1972], С.С. Волков [1974], О.В. Никитин [2004] и др.).

При постепенном расширении круга научных проблем и содержания базовых понятий лингвистического источниковедения главной становилась задача: показать лингвистическую значимость источника, описать его с учетом стилистики делового языка и жанровой специфики текстов (А.Н. Качалкин [1988], И.А. Малышева [1990, 2006], Л.Ф. Копосов [2000] и др.).

Современный комплексный анализ памятников письменности требует интеграции собственно лингвистического и источниковедческих подходов. При этом происходит постоянное углубление понятий содержательность (информативность или «тональность») и информационность. Сливаясь с понятиями лингвокультурологии, социолингвистики, лингвокраеведения и ономастики, лингвоисточниковедческий анализ расширяет понимание смысла текста, языковой картины мира.

Вторая глава «Лингвистическая информационность и содержательность учетно-регистрационных документов Флоро-Лаврской церкви села Белоярского» состоит из двух параграфов.

В п. 2.1. – рассматривается информационный аспект анализа ЦУРД, представленный археографической спецификой текстов КВ, ИР, МК, ОК (палеография, графика, орфография, пунктуация).

Анализ палеографии ЦУРД конца XVIII – начала ХIХ в. Флоро-Лаврской церкви села Белоярского Челябинского уезда Оренбургской губернии во многом совпадает с описанием рукописей того же периода, отмеченных в работах лингвокраеведов Южного Урала, Зауралья и Западной Сибири:

Л.А. Глинкиной [2001, 2008], Н.В. Викторовой (Глухих) [1994; 2006], Н.А. Новоселовой [1995, 2003], Е.А. Сивковой [1999, 2003, 2009], М.С. Выхрыстюк [2004, 2009] и др., что свидетельствует об общерусском характере выводов.

Все документы относятся к деловой письменности и представлены либо в рукописном, либо в печатном (с использованием шрифта кириллицы и гражданицы) варианте. Ранние тексты делопроизводства Белоярской церкви (конца ХVIII – начала ХIХ в.) написаны скорописью и отражают преимущественное право, данное церкви Петром I, использовать весь кириллический алфавит без изъятия устаревших букв. Более поздние рукописные тексты – это скорописные вставки в печатный трафарет, которые близки в графическом плане к гражданице, а самые последние (начала ХХ века) – к канцелярскому письму. Печатные тексты жанров ЦУРД отражают колебания в использовании полного и сокращенного алфавитного набора кириллицы и надстрочных знаков.

Исследование графики рукописных документов позволяет также сделать выводы об эволюции по ряду признаков скорописи: дублетным буквам, надстрочным знакам и сокращениям. Графика скорописных текстов соотносится с графикой печатных документов, однако есть различия:

а) в графике конца XVIII – начала ХIХ в. можно выделить: выносные буквы;

графические дублеты: //и; h//е; w//о; u//у; s//з; f//ф; использование буквы k «кси»; большое количество в основном «нефункциональных» надстрочных знаков: ударение, придыхание, ерок, краткая, титло; непоследовательное использование заглавных и строчных букв;

б) с середины ХIХ до 1918 года ХХ века из ЦУРД исчезают надстрочные знаки и титла, кроме слова крнъ (крестьянин); употребление выносных букв единично; параллельно употребляются //и; h//е; f//ф; редко s//з; не употребляются w, u, k; появляется большое количество и разные формы типичных сокращений (ж.е. – жена его, вд. – вдова); наблюдается расцвет графической омонимии; упорядочено употребление заглавных и строчных букв.

в) в ЦУРД 1919 года нет надстрочных знаков и титла, дублетных букв;

используются, хотя и неупорядоченно, написания h, и ъ;

В печатных текстах ЦУРД церкви Флора и Лавра конца XIХ – начала ХХ века отсутствует вариативность прописных и строчных букв, нет выносных букв, но сохраняются «нефункциональные» надстрочные знаки; с санкции Синода используются буквы кириллицы:, ь, ъ, h, f, w, u, s, #, хотя в печатных церковных памятниках середины XIХ века вышеперечисленные графические особенности, кроме употребления букв h,, ъ, отсутствуют.

Фиксируется буквенное обозначение цифр, в рукописных вставках священнослужители используют арабские написания числа и употребляют сокращения.

В сравнении с другими жанрами деловой письменности в ЦУРД отражаются общерусские тенденции формирования узуальных норм орфографии на основе морфологического и традиционного принципов, а также орфографический дуализм в рукописных и в печатных (с рукописными вставками) источниках.

Незаконченность процесса в ХIХ веке подтверждается орфографическим варьированием, в котором отражается живое разговорное начало, то есть факты фонетического письма.

К пунктуационно-графическим особенностям рукописных текстов церковного делопроизводства относится и динамика формирования знаков препинания:

- в тексте МК 1786 года знаки препинания отсутствуют;

- в начале XIХ века появляется: точка, запятая, знак переноса, в виде двух горизонтальных линий;

- в середине XIХ века употребляются: точка, запятая, двоеточие, фигурная скобка, скобки в виде наклонных линий, знак переноса, в виде горизонтальной линии;

- в конце XIХ века к вышеперечисленным знакам препинания добавляются точка с запятой;

- в начале ХХ века появляются тире и круглые скобки.

В печатных (различными типографскими шрифтами) заголовках книг церковного делопроизводства и их информативных полей середины ХIХ – начала ХХ в. точка, запятая, двоеточие, точка с запятой, знак переноса фиксируются согласно пунктуационным правилам.

В п. 2.2. в ходе работы над лингвистической содержательностью ЦУРД было установлено, что их лексический состав обусловлен ролью Православной церкви, Тобольской, а позже – Оренбургской епархий, консисторий, которую они играли в духовной, политической, экономической, бытовой жизни региона.

Язык документов соединяет в себе традиционные штампы книжно-славянского, делового языка и обиходно-разговорной речи.

Лексический состав КВ передает жизнь и деятельность представителей духовенства:

номинации церковно-профессиональной иерархии (преосвященный, епископъ, благочинный, священникъ, духовникъ, даконъ, пономарь, дьячокъ, просвирня, церковный староста);

наименования культовых сооружений и территории (Покровская церковь, церковная ризница, библиотека, колокольня, приделъ, престолъ, благочиние, Оренбургская епархия, заказъ, приходъ);

карьерное передвижение церковно- и священнослужителей, их взаимодействие с другими духовными лицами и учреждениями (духовная консистория, Семинарское правление, Челябинское приходское училище, Рязанская семинария, Уфимское Духовное училище).

В этом жанре особенно наглядна социолингвистическая сторона текстов.

Ценность лингвистического источника – ИР – заключается в ее насыщенности антропонимами и терминологией родства и свойства (жена его, приемный сынъ, дочь ихъ, сестра Стефана, сноха ея, племянница вдова Евдокя, племянникъ Андрею, мать ихъ, теща Петру, отецъ ихъ).

На страницах МК представлены группы генетически разнообразной тематики, в которых присутствуют не только общерусские, но и заимствованные слова (солдатъ, рекрутъ, кантонистъ, унтеръ-офицеръ, фельдфебель, ефрейторъ, бомбандиръ, канониръ), а также, наряду с разговорной лексикой при обозначении причины смерти (въ горлh болело, недоносокъ, отъ задавления лошадью, отъ рвоты и сердца, отъ колотья въ бокахъ), встречаются единичные научные термины (отъ коклюша, отъ паралича, отъ ревматизма).

Тематические группы лексики в ОК мало представлены.

Особенно широко во всех ЦУРД Флоро-Лаврской церкви используются антропонимы, в частности, фамилии, генетически восходящие по семантике:

к личным собственным именам (Агhевъ, Андрhевский, Елпановъ, Ермолинъ, Ильиныхъ, Матвhевъ, Пашнинъ, Савастьяновъ, Стефановъ и др.);

к физическим особенностям человека (Брюхановъ, Зубковъ, Малцhвъ и др.);

к названиям ремесел и профессий (Дhхтеревъ, Лаптевъ, Портнягинъ и др.);

к национальности или территории (Калмыковъ, Кокшаровъ, Усолцовъ и др.);

к семейным отношениям (Братановъ, Вдовинъ, Мhнщиковъ и др.);

к церкви и вере (Новокрещеновъ, Поповъ, Постоваловъ, Просвирнинъ и др.);

к сравнению человека с животными, птицами и насекомыми (Барсуковъ, Вhпревъ, Ершовъ, Жуковъ, Зайковъ, Куликовъ, Мhдвhдевъ, Рысевъ и др.);

к иноязычным основам (Баймаковъ, Назимовъ, Нассоновъ и др.).

В их интерпретации мы ориентировались в основном на работы по ономастике Е.Н. Поляковой [2002, 2005, 2007] и В.Ф. Житникова [1997].

Изучение лингвистической содержательности (жанр, формуляр, стандартизация, антропонимические модели и формулы) продолжается в главе третьей «Эволюция жанров церковных регистрационных документов учета населения Флоро-Лаврского прихода села Белоярского конца XVIII – начала ХХ в.». Она состоит из четырех параграфов: 3.1. «Клировая ведомость»; 3.2. «Исповедальная роспись»; 3.3. «Метрическая книга»; 3.4.

«Обыскная книга».

Учетно-регистрационные документы церкви являются важным звеном в системе делопроизводства Российской империи и представляют собой особые жанры деловой письменности конца ХVIII – начала ХХ в., которые отражают основные вехи духовной жизни русского православного человека в общегосударственных масштабах. Церковные Таинства и сопровождающие их записи, связанные с исповедью, причащением, рождением, венчанием и смертью прихожан, приобретали документальный характер.

Жанровая принадлежность каждого из ЦУРД доказывается: самоназванием, подчиненностью трехчастной структуре документов делопроизводства (начальный блок, блок основного содержания, конечный блок), отражением коммуникативно-целевой направленности, отношением содержания текста к предметной ситуации, местом документа в документообороте (запрос «сверху»

– ответ «снизу»).

ЦУРД характеризуются каждый своей коммуникативной целью: КВ фиксировала послужные списки священно- и церковнослужителей, сведения о церкви, а также статистические данные о приходе в целом; ИР учитывала посещение прихожанами исповеди; МК регистрировала события крещения (рождения), венчания (брака), погребения (смерти) конкретных лиц; ОК служила для записи сведений о людях, собирающихся венчаться. Но все эти церковные памятники письменности выполняли функцию регистрации и учета населения одного прихода.

Отнесенность КВ, ИР, МК, ОК к регистрационному типу документов подтверждает их табличная форма обобщения информации и наличие сводной ведомости – экстракта, кроме ОК.

Стандартизация церковных документов представленных жанров конца ХVIII – начала ХХ в. была закреплена в ПСЗРИ, но при этом формуляр каждого из жанров на протяжении ряда столетий эволюционировал, меняя свою форму и наполняемость.

Динамика жанров ЦУРД проявилась в заголовках источников.

В начале ХIХ в. заголовок КВ был весьма пространный: «Клировая вhдомость Оренбургской Епархи и губерни Челябинскаго Заказа и уhзда Бhлоярскаго Села однокомплhктной дhревянной церкви во имhноване Святыхъ Мучениковъ Флора и лавра о штатныхъ и Заштатныхъ Священноицерковно служителяхъ женахъ ихъ и детей на 1823-й годъ» [КВ 1823: 17], а к 50-м годам того же столетия структурно-семантически усечен:

«Клировая вhдомость. За 1849. Годъ» [КВ 1849: 1]. В начале ХХ века указывается место составления документа: «Клировая вhдомость Св.

мучеников Флора и Лавра, что въ селh Бhлоярскамъ, Челябинскаго уhзда за 1911-й годъ. » [КВ 1911: 15].

В заголовках МК в конце ХVIII в. содержится ссылка на документ, послуживший основанием для создания данного документа, представленный устойчивой синтаксической конструкцией, побуждающей к действию: «Книга данная изъ челябинскаго духовнаго правления послh ея императорскаго величества Указа Изъ тоболской духовной консистории пришла в 1780, года Генваря 27, дня Состоявшагося а томъ прописаннаго из святейшаго правительстующаго Синода Указа белоярскаго села флоролаврской церкви на записку священноцерковнослужителямъ въ приходе Родившихся бракосочетавшихся и умершихъ въ 1786 году» [МК 1786: 1]. Набор структурных формул заголовков МК конца XIX – начала ХХ в. более конкретен: первая часть стала графически отделяться от остальной части, появляется название церковной книги – метрическая: «Метрическая книга данна# изъ Оренбургской Духовной Консисторiи Челябинскаго уhзда, Бhлоярскаго прихода церковному причту дл# записи родившихс#, бракомъ сочетавшихс# и оумершихъ, на 1901 годъ» [МК 1901: 1].

Динамика наблюдается в структуре формуляра ЦУРД.

КВ начала ХIХ в. из одночастной, включающей 11 информативных полей с отрывочными сведениями о приходском духовенстве и церкви ведомости, переросла к началу ХХ в. в трехчастный полновесный отчет, связанный с важнейшей лингвокультурологической и социолингвистической информацией о клириках, церкви и населении Белоярского прихода. В формуляре МК на протяжении ряда столетий варьируется количество информативных полей: от до 9 – в первой части, от 3 до 9 – во второй, от 7 до 10 – в третьей части.

Формуляр ИР и ОК оставался неизменным. К концу ХIХ века форма рассматриваемых ЦУРД была стандартизирована и в печатном табличнотрафаретном виде предложена для исполнения по всей Российской империи.

В заключительном блоке во всех ЦУРД прослеживается соблюдение строгой иерархии при заполнении документов. Она имела как информативный, так и юридический статус, подтверждая вышеизложенную информацию.

Динамика проявилась в количестве духовных лиц, заверяющих документы: в конце ХVIII – середине ХIХ в. – только члены причта, в конце ХIХ – начале ХХ в. к ним добавлялась подпись благочинного, в МК и ОК за 1919 год – только одного священника.

Динамика антропонимических моделей и формул именования, отражая социолингвистический статус населения, проявляется в варьировании стандартизированных синтаксических конструкций.

В КВ духовные лица фиксировались в церковной иерархической последовательности: после информации о священнике и его семье следовали записи о других членах причта с указанием исполняемой должности.

Наименования священно- и церковнослужителей и их домашних представлены в тексте разными антропонимическими формулами и моделями.

Начало ХIХ века:

- для членов причта: [профессия + трехчленная антропонимическая модель в Им.п. + национальность + топоним (чаще место) + профессия + двучленная антропонимическая модель в Р.п. + термин родства]: «Священникъ Феодоръ Тимофhевъ Киселевъ изъ великороссянъ шадринскаго Заказа верхтеченской слободы предтечевской церкви отставнаго дьячка Тимофhя киселева сынъ»

[КВ 1823: 18 об.];

- для жен членов причта: [двучленная антропонимическая модель в Им.п. + топоним + сословная принадлежность + двучленная антропонимическая модель в Р.п. + термин родства]: «Ирина Назарова Челябинской округи Мяской крепости отставнаго казака назара фалалева дочь» [КВ 1823: 19 об.];

- для их детей: [одночленная антропонимическая модель]: «Мартимианъ, параскева, татьяна, Евдокя] [КВ 1823: 19 об.].

Середина ХIХ века:

- для членов причта не указывается национальность духовника: «Дьячекъ Стефанъ Fеодоровъ Ламенскй, рязанской Губерни Михайловскаго уhзда Села Ламина, умершаго священника Fодора Михайлова сынъ» [КВ 1849: 5 об];

- для жен членов причта не фиксируется их место проживания в девичестве и информация об отце, но указывается сословная принадлежность: «Александра Васильева, мещанская дочь» [КВ 1849:4 об.];

- для детей духовников добавляются сведения о месте нахождения и занимаемой должности: «Fеодоръ, Дьячкомъ въ Челябинскомъ Соборh, Акилина, за Священникомъ Масской крhпости Iосифомъ Переваловымъ» [КВ 1858: 6 об.].

Начало ХХ века:

- члены причта записывались трехчленными антропонимическими моделями, которые дополнялись подробной информацией об их обучении, местах службы, наградах, должностях и т.д.;

- для жен членов причта: [двучленная антропонимическая модель]:

«Надежда Михайлова» [КВ 1909: 9 об.]. Сословная принадлежность в этот промежуток времени не указывалась, так как жен священнослужители брали только из своего сословия;

- для их детей добавляются сведения о месте учебы: «Викторъ, Iуля обучаются въ Троицкой гимнази» [КВ 1909: 9 об.].

В ИР информация о прихожанах была зафиксирована по семьям в следующем порядке:

- глава семьи: [трехчленная антропонимическая модель]: «Челищевъ Fеодоръ Сергеевъ».

- его жена: [термин родства + местоимение в Р.п. + двучленная антропонимическая модель]: «ж.е. Ефросинья Макарова»;

- дети (строго по старшинству): [термин родства + местоимение в Р.п. + одночленная антропонимическая модель]: «сынъ ихъ Яковъ»;

- другие родственники: [термин родства + одночленная антропонимическая модель в Д.п. / Р.п. + двучленная антропонимическая модель]: «мать Fеодору Парасковья Павлова» [ИР 1884: 19].

Фамилия семьи записывалась один раз – первому в списке человеку, так как она была одинаковой для всех членов: «Усольцевъ Корнилй Андреевъ Жена его Екатерина Евдокимова Сынъ ихъ Иванъ Жена его Параскева Григорьева» [ИР 1884: 10]. Если же один из супругов уже умер, то в отношении оставшегося в живых показывалось вдовство: «Кашкаровъ Дмитрй Егоровъ вд.» [ИР 1884: 6].

Если вдовцом оставался глава семьи, то записи о его детях были представлены одночленными антропонимическими моделями: «Дhти его: Максимъ Наталя Максимова ж. Евдокя Иванова Дhти ихъ Игнатй Соломя Палагея» [ИР 1884:

6], если же вдовой оставалась женщина, то дети ее записывались двучленными моделями: «Елпанова вд. Евдокя Зотова Сынъ ея Иванъ Михайловъ» [ИР 1884:

4 об.]. Отмечена единичная запись, указывающая на профессию прихожанина:

«Сыромолотовъ Волостной писарь Александръ Ивановъ» [ИР 1884: 20].

В ИР фиксировались в общем порядке приемные дети, если ребенок относился к этой категории, то делалась приписка «премный сынъ» или «премная дочь»: «Балакинъ Софронъ Захаровъ вдовъ премный сынъ его Иванъ Гаврловъ Елпановъ жена его Евдокя Егорова» [ИР 1884: 4]; «Ивану ж. Анна Иванова Приемная дочь Евгеня» [ИР 1884: 7 об.].

Неразрывную триаду представляет МК, которая состоит из частей: «О родившихся», «О бракосочетавшихся», «Об умерших».

В первой части помещалась информация о тех, кто родился, родителях и восприемниках ребенка.

Для записи родителей:

- конец ХVIII в.: при регистрации ребенка учитывают только отца: [предлог у + сословная принадлежность + двучленная / трехчленная антропонимическая модель именования отца ребенка в Р.п. + термин родства]: «у крестьянина Алеkия васильева согрина дочь» [МК 1786: 1]; «у крестьянина логина трубина сынъ» [МК 1786: 1];

- начало ХIХ в.: в модель включали имя новорожденного: «У крестьянина Игнатья аврамова афанасьевыхъ сынъ федоръ» [МК 1820: 32 об.]; «У крестьянина Еремiя Соколова дочь ксенiя» [МК 1820: 32];

- 30-е годы ХIХ в.: учитывают при регистрации обоих родителей :[[дата рождения] + [место жительства + предлог у + сословная принадлежность + трехчленная антропонимическая модель отца ребенка в Р.п.] и [устойчивый словесный комплекс (УСК): законной жены его + двучленная антропонимическая модель матери ребенка в Р.п.] + [глагол прошедшего времени родился] + [термин родства + одночленная антропонимическая модель именования ребенка в Им.п.]]: «Двадцать второго числа Чумляцкой волости деревни Пивкиной у государственного крестьянина Анисима Петрова Гордhевскихъ и законной жены его Феклы Яковлевой родился сынъ Феодоръ»

[МК 1837: 2];

- конец ХIХ – начало ХХ в.: в формулу родителей добавляется запись об их вероисповедании; указание на дату рождения и родившегося ребенка отсутствуют: [[место жительства + сословная принадлежность + трехчленная антропонимическая модель именования отца ребенка в Им.п.] и [УСК: законная жена его + двучленная антропонимическая модель именования матери ребенка в Им.п.] + [УСК: оба православные]]: «Деревни Косулиной, государственный крестьянинъ, Кирилъ Андреевъ Портнягинъ и законная жена его Неонила Макарова, оба православного вhроисповедания» [МК 1850: 496 об.]; «Села Бhлоярскаго билетный унтерофицеръ, Михаилъ Матвhевъ Зайковъ изаконная жена его, Христина Трофимова, оба православные» [МК 1887: 42 об.].

Для записи восприемников:

- конец ХVIII – начало ХIХ в.: фиксируется только один восприемник:

«братъ ево родной григорй елистарховъ» [МК 1786: 2]; «Племянница Настасья» [МК 1820: 33];

- 30-е годы ХIХ в.: учитываются при крещении два восприемника. В многокомпонентных моделях фиксировалось их место жительства, сословная принадлежность, антропонимические модели (у мужчин - только трехчленные, а у женщин – одночленные (для незамужних), двучленные (у замужних), трехчленные (у солдатских жен и вдов)): «Той же волости и деревни государственный крестьянинъ Яковъ Анисимовъ Гордhевскихъ и той же волости и деревни государственнаго крестьянина Павла Петрова Гордhевскихъ дочь девица акилина» [МК 1837: 2];

- конец ХIХ – начало ХХ в.: трехчленная антропонимическая модель именования была как у восприемников, так и у восприемниц: [[место жительства + сословная принадлежность + трехчленная антропонимическая модель именования восприемника в Им.п.] и [социальный статус + трехчленная антропонимическая модель именования восприемницы в Им.п.]]:

«Балахонскаго уhзда графа Мамонтова крестьянинъ Тихонъ Александровъ Белотhловъ и крестьянская жена Ирина Васильева Мhновщикова» [МК 1860:

42]. «Костромской губ. Юрьевецкаго уhзда, Покровской волости дер.

Шалыгиной кр-нъ Василiй Алексhевъ Якушовъ и кр. жена Марfа Fеодотова Завьялова» [МК 1887: 21].

Вторая часть метрических книг «О бракосочетавшихся» фиксировала сведения о женихе, невесте, поручителях и поезжанах.

Для записи жениха и невесты:

- конец ХVIII в.: многокомпонентная модель: [[краткое причастие м.р. в ед.ч.

венчанъ] + [формула записи жениха] + [формула записи невесты] + [каким браком]]: [[«Венчанъ] + [того же прихода тавранкuльской деревни крестьянинъ мелентий ивановъ вепревъ] + [того же прихода умершаго крестьянина аверия иванова пuшкарева съ дочерию ево девкой пелагией] + [первымъ бракомъ»]] [МК 1786:3]. Причем формула для обозначения жениха была стандартна: [место жительства + сословная принадлежность + трехчленная антропонимическая модель именования в Им.п.], а для обозначения невест было несколько вариантов формул: «мияской крепости съ каsачьей якова феодорова дочерью ево девкой khнией первымъ бракомъ» [МК 1786:3]; «умершаго крестьянина ивана петрова съ дочерью ево девкой ульянией андреевой вторымъ бракомъ» [МК 1786:3] и др.;

- начало ХIХ в.: не указывается очередность брака: «вhнчанъ Бhлоярскаго прихода деревни алабугской крестьянской сынъ, афанасiй федосhевъ пановъ, Пермской губернии Шадринской округи, Брадокалмацкой [так!] волости деревни теренкулской съ крестьянской дочерью девочкой Еленой Григорьевой Макаровыхъ» [МК 1820: 37]. Если девушка выходила первый раз замуж, то в запись о ней добавлялась лексема девочка. Фамилия невесты фиксировалась во множественном числе, как бы отвечая на вопрос, из чьей она семьи;

- 30-е годы ХIХ в.: многокомпонентная модель: [[число бракосочетания] + [формула записи жениха] + [формула записи невесты]]: «Семнадцатаго Числа Оренбургской Губернiи Челябинскаго уhзда Чумляцкой волости Села Бhлоярскаго Государственный крестьянинъ Никита Васильевъ Калинниковъ вдовый, вторымъ бракомъ со вдовою Натальей Васильевой оставшеюся послh умершаго въ 1836 году октября 10-го дня перваго мужа Ея тойже волости деревни Пивкиной Государственнаго крестьянина Якова Иванова Согрина»

[МК 1837: 41]. В обозначении жениха использовалась формула: [место жительства + сословная принадлежность + трехчленная антропонимическая модель именования в Им.п. + социальный статус]. Мужчины, ранее не состоявшие в браке, обозначались лексемой «холостый», а те, кто овдовели, – устойчивым словесным комплексом: «вдовый по первомъ бракh»». Для обозначения невесты было несколько вариантов формул. Очередность брака не указывалась, кроме тех женихов, кто овдовел в первом браке;

- конец ХIХ – начало ХХ в.: однотипные формулы для жениха и невесты:

[населенный пункт + сословная принадлежность + трехчленная антропонимическая модель именования в Им.п. + вероисповедание + каким по счету браком венчался / лась]: «Села Бhлоярскаго Яковъ Fеодоровъ Челищевъ, православный, первымъ бракомъ 19. Деревни Косулино крестьянская дhвица Ирина Михайлова Кокшарова, православная, первымъ бракомъ 21» [МК 1894:

130].

Для записи поручителей и поезжан:

- конец ХVIII в.: не учитывались;

- начало ХIХ в.: запись представлена количественным составом поезжан и поручителей только мужского пола, состав которых варьировался от 3 до человек: [сословная принадлежность во мн. числе (одна для всех поручителей) + двучленная антропонимическая модель в Им.п. первого поручителя + двучленная антропонимическая модель в Им.п. второго поручителя + и т.д.]:

«крестьянh андрhянъ пановъ симеонъ дhхтеревъ федоръ дехтеревъ сава куликовъ гаврила пановъ»; «Крестьянh афанасiй Конбуровъ Гаврило Соколовъ Захаръ Куликовъ» [МК 1820: 37 об.]. Если среди поручителей и поезжан были родственники с одинаковой фамилией, то она записывалась один раз:

«крестьянh Гаврило и Еремiй Соколовы, Сергiй и гордiй дhхтеревы»;

«крестьянh Димитрiй Пашнинъ, илья Худорошковъ игнатий и данило Краснопевовы» [МК 1820: 38];

- 30-е годы ХIХ в.: многокомпонентная антропонимическая модель распространена характеристиками, содержащими одновременное указание на свидетелей со стороны жениха и невесты: [ [По женихh] + [место жительства + сословная принадлежность + трехчленная антропонимическая модель именования поручителя в Им.п.] + [По невестh] + [место жительства + сословная принадлежность + трехчленная антропонимическая модель именования поручителя в Им.п.]]: «По женихh: Оренбургской Губернiи Челябинскаго уhзда Чумляцкой волости Села Бhлоярскаго Государственный крестьянинъ Осипъ Васильевъ Калинниковъ, и тойже волости деревни Пивкиной Государственный крестьянинъ Иванъ Апкудиновъ [так!] Суминъ, По невестh: Самой Чумляцкой волости Государственный крестьянинъ Зотий Ильинъ Вардугинъ» [МК 1837: 41];

- конец ХIХ – начало ХХ в.: равнозначное количество поручителей (2 чел.) со стороны жениха и невесты, представленных трехчленными антропонимическими моделями: [место жительства + сословная принадлежность + трехчленная антропонимическая модель именования поручителя в Им.п.]: «по женихh: Деревни Чесноковки 1-ой запаса армiи рядовой Димитрiй Андреевъ Согринъ и деревни Чесноковки 1-ой крестьянинъ Иванъ Петровъ Пашнинъ по невестh: Деревни Косулиной крестьянинъ Иванъ Петровъ Елпановъ и села Пивкина Емельянъ Ивановъ Мининъ] [МК 1901: 177].

В третьей части метрической книги «О умершихъ» священником регистрировались факт и причина смерти прихожан вверенной ему церкви, а также указывалось место их захоронения.

Конец ХVIII – начало ХIХ в.:

- для умерших мужчин: [сословная принадлежность + трехчленная антропонимическая модель именования в Им.п.]: «Крестьянинъ павелъ дмитриевъ воробьевъ» [МК 1786: 3 об.]; «крестьянинъ матвей васильевъ первунинскихъ» [МК 1810: 7];

- для умерших женщин формулы представлены вариантами моделей:

а) [социальный статус + трехчленная антропонимическая модель именования в Им.п.]: «Вдова параскева лукианова sараsиловыхъ» [МК 1786: об.];

б) [сословная принадлежность + двучленная / трехчленная антропонимическая модель именования в Р.п. + термин родства + двучленная антропонимическая модель именования в Им. п.]: «Отставного драгуна Елисея царегородцова жена феодора иванова» [МК 1786: 3 об.]; «Крестьянина степана леонтиева гаряева жена марфа тимофеева» [МК 1786: 3 об.];

в) [социальный статус + трехчленная антропонимическая модель именования в Им. п.]: «солдатка матрона петрова завьялова» [МК 1810: 8об.];

г) [социальный статус + УСК: крестьянская жена + трехчленная антропонимическая модель именования в Им. п.]: «вдова крестьянска жена Екатерина васильева балакина» [МК 1810: 7];

д) [сословная принадлежность + двучленная антропонимическая модель именования в Р. п. + термин родства + двучленная антропонимическая модель именования в Им.п.]: «крестьянина якова балакина жена марфа григорьева»

[МК 1810: 8];

е) [УСК: крестьянская дочь + социальный статус + трехчленная антропонимическая модель именования в Им.п.]: «крестьянская дочь девка Евдокя никитина верховыхъ» [МК 1810: 8];

30-е годы ХIХ:

- для умерших мужчин и женщин указывалось место, где они жили и дата смерти: «Шестнадцатого числа Чумляцкой волости деревни Красноярской государственный крестьянинъ Иванъ Андрhевъ Дехтяревъ» [МК 1837: 58 об.];

«Чумляцкой волости деревни Феклиной вдова крестьянска жена Гликеря Алексеева Лукиныхъ» [МК 1837: 58];

- для умерших детей указывалось место жительства и добавляся УСК: сынь младенецъ / дочь младенецъ: «Чумляцкой волости деревни Косулиной у государственного крестьянина Егора Егорова Елпанова сынъ младенец Спиридонъ» [МК 1837: 60 об.];

Конец ХIХ – начало ХХ в.:

- для умерших мужчин и женщин отмечаются трехчленные модели именования в составе формул: [место жительства + сословная принадлежность + трехчленная антропонимическая модель именования в Им. п.]: «Бhлоярскаго села крестьянинъ Iаковъ Fеодоровъ Цhлищевъ» [МК 1915: 58 об.]; «Деревни Чесноковки 1-й кр. вдова Ирина Миронова Назимова» [МК 1915: 58 об.];

- для умерших детей в формулах записей теперь отсутствует предлог у, а УСК: дочь младенецъ / сынь младенецъ заменяется лексемами сынъ / дочь:

«Села Бhлоярскаго крестьянина Петра Александрова Воробьева дочь Марfа»

[МК 1915: 58 об.].

На основе сведений, зафиксированных в МК, составлялся экстракт, который содержал суммарные годичные данные о родившихся, бракосочетавшихся и умерших в их половозрастной структуре. Аналогичные экстракты составлялись на основе ИР и КВ. В отличие от метрических экстрактов они содержали общую численность прихода по сословно-половым характеристикам. Это создавало возможность проверки данных одного регистрационного документа учета населения другими по сходным параметрам.

В ОК помещалась информация о женихе и невесте, а также их поручителях.

- для жениха и невесты: [место рождения + сословная принадлежность + трехчленная антропонимическая модель именования в Им.п. + вероисповедание + место жительства]: «Села Бhлоярскаго гражданин Михаил Григорьев Аверков – православный…в селе Бhлоярском»; «Села Бhлоярскаго гражданская дhвица Евдокя Григорьева Ашмарина…в селе Бhлоярском» [ОК 1919: 5];

- для поручителей: [место жительства + сословная принадлежность + трехчленная антропонимическая модель именования + степень грамотности]:

«Деревни Косулиной гражданин Никита Егоров Зубарев неграмотный»;

«Деревни Косулиной гражданская дhвица Фелицата Яковлева Соколова неграмотная» [ОК 1919: 11 об.].

Таким образом, ЦУРД являются источниками для комплексного изучения их содержательности и информационности как в лингвистическом аспекте, так и в генеалогическом поиске родственных связей, к которым в последнее время в России отмечается повышенный интерес.

В Заключении сформулированы основные результаты исследования.

Церковные учетно-регистрационные документы являются непременным атрибутом русской православной духовной культуры, а также ценным памятником исторического прошлого русского национального языка. Долгое время по идеологическим причинам их массив оставался в стороне от практики изучения других церковных источников. В конце ХХ – начале ХХI в.

отношение к КВ, ИР, МК, ОК изменилось: они становятся не просто архивными документами, но и достоянием общенародного значения, ключом к генофонду нации, к ее религиозно-духовной основе, в которой соединяется прошлое, настоящее и будущее, происходит преемственная передача от поколения к поколению.

Анализ ЦУРД в аспекте лингвистического источниковедения и смежных наук дал возможность выявить и изучить:

- их содержательную специфику и археографическое оформление;

- эволюцию специальных жанров церковной деловой письменности конца ХVIII – начала ХХ в. как (находящихся в законодательной плоскости церковного и государственного права) на отдельно взятой территории;

- тематические группы лексики, имеющие лингвокультурологическую значимость;

- антропонимику, представляющую собой огромный и содержательный материал для языковедческого, культурологического, исторического анализа;

- тенденцию построения формул и использование одночленных, двучленных и трехчленных антропонимических моделей именования, которые эволюционировали на протяжении ряда столетий в зависимости от социолингвистических факторов (пол, возраст, социальный статус).

Учетно-регистрационные документы, наряду с другими памятниками письменности церкви, следует рассматривать в единой системе русского национального языка. Будучи динамичными на временном отрезке с конца ХVIII до начала ХХ в. своим формуляром, набором лексических средств и ономастиконом, КВ, ИР, МК, ОК, функционируя в одном социокультурном поле, незначительно подвергались местному влиянию и мало испытывали определенные региональные трансформации благодаря стандартизации.

В конце ХХ – начале ХХI в. учетно-регистрационная документация церкви привлекает внимание представителей разных нелингвистических наук:

антропологии, этнографии, демографии, юриспруденции, географии, генеалогии, истории медицины, генетики. Они интересны сегодня не только для ученых, но и для самых широких кругов общества. Сотни тысяч людей пытаются восстановить родословное древо, узнать историю своего города, села, приходской церкви, познакомиться с архивными документами, объективно зафиксировать прошлое в полном смысле этого слова.

Изучение ЦУРД необходимо продолжить и далее в источниковедческом и лингвокультурологическом планах. Особенно перспективными представляются следующие направления:

- введение для сравнения в научный оборот КВ, ИР, МК, ОК других территорий;

- исследование учетно-регистрационных документов казаков-старообрядцев (метрические книги, посемейные списки и др.) Южного Урала и Зауралья;

- сопоставление ЦУРД с родственными им письменными источниками государственного учета населения;

- дальнейшее изучение фамилий рассматриваемой территории ЦУРД с привлечением историко-лексикографической литературы, что могло бы внести весомый вклад в развитие антропонимики как науки, и создание специализированных словарей;

- выявление антропонимической лексики, ее движения и состава по ревизским сказкам, похозяйственным книгам и другим архивным документам, относящимся к современной территории села Белоярского и его окрестных деревень Щучанского района Курганской области в лингвистическом аспекте генеалогического поиска.

Основные положения диссертационного исследования отражены в Публикации в изданиях, рекомендованных ВАК:

1. Статина, Н.В. Жанры учетной документации населения села Белоярского Челябинского уезда Оренбургской губернии и его окрестных деревень (по архивным материалам конца ХVIII – начала ХХ веков) [Текст] / Н.В. Статина // Проблемы истории, филологии, культуры. – Магнитогорск – Москва – Новосибирск, 2010. – № 3 (29). – С. 383Статина, Н.В. Динамика формуляра метрических книг 1786 – 1919 гг. (по архивным материалам) [Текст] / Н.В. Статина // Вестник Пермского университета. Российская и зарубежная филология. – Пермь, 2010. – № 4 (10). – С.17-22.

3. Статина, Н.В. Клировая ведомость Белоярского прихода как лингвистический источник (по архивным материалам) [Текст] / Н.В. Статина // Вестник ЧелГУ. Филология.

Искусствоведение. Выпуск 47. – Челябинск, 2010. – № 29 (210). – С. 140-144.

4. Статина, Н.В. Семантические группы фамилий прихожан Флоро-Лаврской церкви села Белоярского Челябинского уезда Оренбургской губернии (по материалам ОГАЧО) [Текст] / Н.В. Статина // Знаменские чтения: Филология в пространстве культуры:

Материалы II Всероссийской с международным участием научно-практической конференции (г. Тобольск, 22 – 23 октября 2009 г.). – Тобольск: ТГСПА им. Д.И. Менделеева, 2009. – С.125-126.

5. Статина, Н.В. Фамилии, зафиксированные в метрической книге за 1820 год церкви Флора и Лавра села Белоярского [Текст] / Н.В. Статина // VII Зыряновские чтения:

Материалы Всероссийской научно-практической конференции (Курган, 10–11 декабря 2009г.): Курган: Изд-во Курганского гос. ун-та, 2009. – С. 55-56.

6. Статина, Н.В. Региональный компонент образования в учебно-воспитательной деятеятельности учащихся по лингвокраеведению (факультатив «Родоведение») [Текст] / Н.В. Статина // VIII Масловские чтения: Сборник научных статей / Науч. ред. Н.Г. Благова, С.А. Антошина. – Мурманск: МГПУ, 2010. Т.2. – С.147-151.

7. Статина, Н.В. Региональный компонент образования в учебно-исследовательской деятельности учащихся по лингвокраеведению (рабочая программа факультатива «Родоведение») [Текст] / Н.В. Статина. – Челябинск: Типография ИП «Петухов Д.А.», 2010.

– 25 с.

8. Статина, Н.В. Метрическая книга 1810 года церкви Флора и Лавра села Белоярского в лингвистическом аспекте генеалогического поиска [Текст] / Н.В. Статина // Языки культуры: историко-культурный, философско-антропологический и лингвистические аспекты: материалы Всероссийской науч.- практ. конф. с междунар. участием (9 февр. г.): в 2 т. – Омск: Изд-во Ом. экон. ин-та, 2010. Т.2. – С. 130-135.

9. Статина, Н.В. Брак как один из важнейших этапов в жизни прихожан ФлороЛаврской церкви села Белоярского Челябинского уезда Оренбургской губернии (по материалам ОГАЧО) [Текст] / Н.В. Статина // Государственно-конфессиональные отношения: теория и практика: Международная научно-практическая конференция.

Оренбург. 30 марта 2010 г. – Сб. статей / Сост. Е.В. Годовова. – Оренбург: ООО «Агентство «ПРЕССА», 2010. – С. 292-296.

10. Статина, Н.В. Регистрация браков прихожан Флоро-Лаврской церкви села Белоярского Челябинского уезда Оренбургской губернии, зафиксированных в метрической книге 1901 года (по материалам ОГАЧО) [Текст] / Н.В. Статина // Духовно-нравственная культура России: православное наследие: материалы Всероссийской научно-практической конференции. VIII Славянский научный собор «Урал. Православие. Культура». Вып. II.

Часть I. / сост. И.Н. Морозова; Челяб. гос. акад. культуры и искусств. – Челябинск, 2010. – С.

82-88.

11. Статина, Н.В. Солдатский состав «Табели о рангах» на страницах метрических книг ХIХ – начала ХХ веков Флоро-Лаврского прихода села Белоярского Челябинского уезда Оренбургской губернии [Текст] / Н.В. Статина // Уральские Бирюковские чтения: Культура и образование в регионах: история и современность: материалы Всероссийской научнопрактической конференции, 21–22 сентября 2010 г. / под ред. В.В. Латюшина. – Челябинск:

Изд-во Челяб. гос. пед. ун-та, 2010. – С. 205-213.

12. Статина, Н.В. Из истории заселения местности по среднему течению реки Миасс (по архивным документам государственного и церковного учета населения) [Текст] / Н.В. Статина // VIII Зыряновские чтения: Материалы Всероссийской научно-практической конференции (Курган, 9 – 10 декабря 2010г.): Курган: Изд-во Курганского гос. ун-та, 2010. – С. 55-56.

Научно-популярные лингвокраеведческие статьи 13. Статина, Н.В. И снится вещий сон (из истории рода Челищевых в селе Белоярском) [Текст] / Н.В. Статина // ИНФОР «Ветер времени». Материалы к поколенным росписям российских родов. Урал. – Челябинск, 2008. – № 1 (15). – С. 41-46.

14. Статина, Н.В. Наши фамилии – это живая история [Текст] / Н.В. Статина // Звезда. – Щучье, 2010. – № 37 (10191). – С.2.

15. Статина, Н.В. Если ослепну на фронте, домой не вернусь [Текст] / Н.В. Статина // Комсомольская правда. – Челябинск, 2010. – № 78 (24499). – С. 14.

16. Статина, Н.В. Память живет в сердцах потомков [Текст] / Н.В. Статина // Живая память поколений / Сборник публицистических статей, стихов и малой прозы под ред.

Н.В. Статиной. – Челябинск: Типография ИП «Петухов Д.А.», 2010. – С. 33-36.

17. Статина, Н.В. Достойный сын земли родной [Текст] /Н.В. Статина // Живая память поколений / Сборник публицистических статей, стихов и малой прозы под ред.

Н.В. Статиной. – Челябинск: Типография ИП «Петухов Д.А.», 2010. – С. 37-38.