Определяется соотношение понятий истинности, объективности и валидности качественного исследования. Представлен анализ проблемы валидности качественного исследования в монографиях, опубликованных на рубеже XX – XXI вв. (Kirk, Miller, 1986; Seale, 1999; Flick, 2007).

Выделяются следующие четыре аспекта понимания валидности в качественной методологии в социальной психологии.

1. Критерий валидности – это не стандарт, который применяется к результатам исследования post factum, но процесс, направленный на достижение правильности анализа «изнутри» посредством специальных технологий, непосредственно включаемых в исследование per se, по сути (Flick, 2007; Hesse-Biber, Leavy, 2011; Morse и др., 2002; Квале, 2009).

2. Критерий валидности – это результат экспертной конвенции о том, что характеризует исследование как «правильное» и «хорошее» (Churchill, Wertz, 2001; Harr, 1991, 2002; Yardley, 2008; Кэмпбелл, 1980).

3. Критерий валидности – это форма исследования действием, action research, следовательно, валидность качественного исследования и его данных определяется прагматикой и запросами социальной практики (Hoshmand, 1999; Ladkin, 2007; Rogers, 2008).

4. Критерий валидности – это результат процесса принятия решений (Flick, 2007, 2009) о выборе методического инструментария, типа данных и общей логики их интерпретации в ситуации неопределенности, опосредованного развертыванием мыслительной деятельности аналитика.

Показывается, что хотя многие современные авторы и отказываются от критерия валидности, заменяя его более общим критерием качества, мы не видим необходимости следовать этим терминологическим инновациям – валидность является единым нормативом научного познания, который получает содержательное наполнение в зависимости от того или иного эпистемологического контекста. С опорой на принцип коммуникативной рациональности Ю. Хабермаса делается вывод: формулирование критерия валидности, адекватного именно специфике качественных исследований, предполагает обращение к нескольким экспертным позициям, а также обеспечение максимальной «прозрачности» для потенциального читателя получаемых эмпирических данных и выводимых из них умозаключений.

В параграфе 1.2. «Философские ориентиры для обсуждения проблемы валидности в качественной методологии» представлена систематизация эпистемологических традиций, на которые опирается качественная методология. Исходным моментом для анализа этих традиций выступает уровневая модель психологического исследования, раскрывающая отношения между философскими представлениями и тем, как они реализуются в конкретном методе (Андреева, 2010; Корнилова, 2004;

Ashworth, 2008; Harr, 2002; Prasad, 2005). Проблема валидности качественных исследований анализируется в общей панораме научных и философских концепций XX столетия. Показывается, что качественная методология, хотя она и открыта эпистемологическим инновациям, вовсе не отказывается от наследия психологической мысли и предоставляет возможность творческого обращения к классическим идеям и теориям.

Выделяются и анализируются три эпистемологических ориентира в качественной методологии: (1) феноменология – герменевтика; (2) позитивизм – конструкционизм и (3) реализм – релятивизм. В рамках этого трехмерного философского пространства обсуждается ряд проблем:

интуиции и непродуктивности иррациональной установки в качественных исследованиях, соотношения описания и интерпретации психологического факта в анализе. Качественная методология рассматривается в контексте идей социального конструкционизма, показываются методологические следствия принятия конструкционистской установки в научном познании, ее преимущества и ограничения (Burr, 2003; Gegren, 2001, 2009; Guba, Lincoln, 2005; Sullivan, 2010; Петренко, 2007; Труфанова, 2009, 2010, 2011, 2012;

Улановский, 2009, 2010; Якимова, 1999). Обосновываются логики релятивизма (Burr, 1998; Parker, 1998; Rorty, 1985; Микешина, 2010) и реализма (Bhaskar, 1989; Hammersley, 2002; Harr, 2002; Miles, Huberman, 1994; Лекторский, 2009) и задаваемая ими проблема статуса знаний о мире психологической реальности, получаемых в качественных исследованиях.

В параграфе 1.3. «Принципы качественной методологии, задающие концептуальное ядро качественной методологии и являются общими для ряда составляющих ее направлений (феноменологического, дискурсивного, нарративного, этнографического и других). Кроме того, отмечается неправомерность самоопределения качественной методологии через ее условное противопоставление «количественной», показывается необходимость рассмотрения качественных исследований исходя из их специфики как таковой.

На основе теоретического анализа современной литературы и практического опыта работы с качественными методами обосновываются специальные технологические принципы качественных исследований: речь идет о принципах контекстуальной чувствительности, понимания, характеристика, историко-эпистемологические предпосылки и влияние на понимание валидности представлены в таблице № 1.

В завершении параграфа, по итогам проведенного анализа делается следующий вывод: проблема валидности качественных исследований может интепретативной работы исследователя – активного поиска, связывания различных явлений между собой и формулирования аналитических типологий и обобщений; (b) экспликации и разведения рефлексивных или смысловых позиций, занимаемых исследователем и респодентами. Таким образом, внимание к рефлексивной стороне качественного исследования открывает путь к методической фиксации тех условий, что позволяют оценивать валидность проведенного анализа (и этот принцип соотносится с представлениями М.К. Мамардашвили о развернутой формулировке содержания создания, созерцаемого в акте рефлексии).

Таблица №1. Методологические принципы качественных исследований Методологический принцип Задаваемый фокус анализа Проблемы валидности Контекстуальной чувствительности измерения реализуются в Проблема формулирования Принцип контекстуализма в Опосредованность качественного Проблема разведения «сферы Концепции понимания в Интерпретативной реконструкции Рефлексивности В главе 2 «Критерии валидности качественных исследований»

анализируются критерии валидности в качественных исследованиях, а также стратегии их валидизации.

В параграфе 2.1. «Критерии валидности в теоретических подходах, ориентированных к качественной методологии исследования»

демонстрируется, как проблема валидности решалась в тех социальнопсихологических концепциях, которые реализуют неклассический тип мышления и характеризуются отчетливым акцентом на интерпретативной стороне научного познания и наблюдения. К таким концепциям относятся этнометодология, психоаналитические проекты социальной психологии, теории нарративной и дискурсивной психологии. Также обсуждаются феноменологическая и экзистенциальная психология ввиду их исторического влияния на становление практики качественных исследований в современной психологии.

Делается вывод о том, что проблема валидности качественного исследования решалась в указанных подходах через уход от рассмотрения каузальных психологических связей к реализации принципа холизма и контекстуализма в изучении субъективного опыта, получая заострения и дополнения в зависимости от методологической специфики той или иной концепции. Например, феноменология ориентируется на достижение очевидности переживаний, представленных в сознании человека, психоанализ акцентирует психодинамический и диалогический аспекты отношений между исследователем и респондентом, а теории нарративной и дискурсивной психологии «краеугольным камнем» валидности считают логичность, аргументированность и плодотворность получаемых данных.

Показывается умозрительный характер всех формулируемых критериев валидности в обозначенных подходах и непригодность их использования в практической исследовательской работе.

Начиная с середины 1980-х гг. дискуссии о критериях переносятся в междисциплинарный контекст. Логики всех этих дискуссий раскрываются в параграфе 2.2. «Критериальные системы валидности качественного исследования». Классифицируются концепции и критерии валидности в современной качественной методологии и дается их критический анализ. По результатам анализа формулируются авторские критерии валидности качественного исследования в социальной психологии. В таблице № представлена классификация и краткая характеристика современных критериальных систем валидности. Особо отмечается открытый характер этих систем – для того, чтобы подчеркнуть этот момент, мы считаем возможным называть их «проектами», которые пересекаются между собой и могут быть усовершенствованы, исходя из личного и профессионального опыта самих исследователей.

Общая логика развития представлений о критериях валидности, специфичных для качественных исследований, заключается в следующем.

Если исторически первые критериальные системы переносили принципы фальсификации гипотез и квази-экспериментального контроля post factum в область качественной практики, то впоследствии акцент сместился на конструкционистское понимание качества как представленности в рамках исследования широкого спектра смысловых позиций, характерных для автора научного отчета и его респондентов. Два других критериальных проекта – критический и эстетический – свели (редуцировали) понимание валидности к внешним критериям либо включенности психологического исследования в контекст социальных изменений и отношений власти, либо выразительности – полифоничности получаемых данных, которые являются формой творческой продукции и «говорят сами за себя» и не нуждаются в комментариях исследователя. В конечном счете поиск такого внешнего критерия может привести к радикальным решениям об отказе от какого-либо Таблица № 2. Проекты критериальных систем валидности качественных исследований Экспликация тем власти, Замена традиционного Prilleltensky, Prilleltensky, Примечание к таблице №2. Несмотря на то, в современной литературе чаще говорится не о критериях валидности, а качестве качественных исследований (Flick, 2007, Seale, 1999), мы позволим себе перешагнуть через терминологические несоответствия и использовать именно категорию валидности как реализацию методологических представлений о правильности анализа.

Все перечисленные в таблице критериальные системы валидности так или иначе сталкиваются с проблемой разведения позиций автора и респондента в рамках исследования. Исходя из сравнительного анализа пяти представленных систем валидности, делается следующий вывод: проблема т.н. «субъективности» качественного исследования может быть переформулирована – в свете культурно-исторической концепции Л.С. Выготского, которая постулирует возможность проникновения в психические феномены через «объективизированную мысль» (Зинченко, Пружинин, Щедрина, 2010) – как проблема знакового, а, следовательно, и языкового опосредования анализа смысловыми представлениями и позициями исследователя и их последовательной экспликации с помощью специальных техник. Таким образом, мы считаем возможным говорить не об устранении субъективности в качественных исследованиях, а об ее использовании как основного инструмента анализа и одновременно средства его контроля.

По итогам проведенного методологического анализа сформулированы критерии валидности качественного исследования сообразно его уровневой структуре.

Критерии валидности планирования исследования и сбора данных:

предварительная экспликация теоретических позиций, опыта работы в данной исследовательской сфере и личностных представлений об изучаемой теме; обоснованность выбора качественного подхода к изучению данной проблемы; обоснованность формирования выборки, методов сбора и обработки данных; систематическое описание контекста и условий исследования («поля»); систематическое описание диалогических отношений с респондентами.

логичность и связность анализа; обоснование четких взаимосвязей между аналитическими умозаключениями и конкретными данными; разделение фактических описаний, смысловых обобщений и теоретических интерпретаций данных; реконструкция всех смысловых позиций, представленных в «сырых» данных, и адекватное их представление для читателя; стилистическая, риторическая, дискурсивная грамотность анализа.

Критерии валидности интерпретации данных: опосредованность теоретических интерпретаций аналитическими категориями, сконструированных исходя из «сырых» данных; представленность в отчете авторской рефлексивной позиции; социальная полезность и критический потенциал анализа; оригинальность и инновативность предлагаемых интерпретаций; возможность вывести практические импликации из исследования.

выразительность представления данных; открытость данных для обсуждения профессиональным сообществом; открытость данных для обсуждения читателями; раскрытие изменений понимания и рефлексивной работы исследователя; оценка возможности обобщений и решения социальных проблем.

Критерий этической валидности: проведение через исследование идей «открытого общества» и гуманизма.

Параграф 2.3. «Триангуляция как основная стратегия валидизации качественного исследования» посвящен технологиям повышения качества качественных исследований. Выдвигается тезис, что в качественных исследованиях стратегии валидизации не гарантируют автоматического достижения валидности формулируемых обобщений и умозаключений, но представляют собой вспомогательные техники, чья функция заключается в расширении «познавательной перспективы» (т.е., фактически, в углублении знаний об изучаемом явлении или событии для создания его «насыщенных»

или «подробных» описаний) и экспликации аналитического процесса в итоговом отчете.

Это утверждение имеет два следствия: (a) стратегии валидизации непосредственно включаются в процесс качественного исследования и (b) качество последнего оценивается в том числе и с точки зрения того, насколько ясно и логично автор продемонстрировал, как именно он пришел к своим умозаключениям и что конкретно сделал (к каким вспомогательным стратегиям валидизации обращался) для обеспечения их достоверности.

Классифицируются и кратко рассматриваются основные стратегии валидизации качественных исследований, большинство из которых было заимствовано из этнографических полевых исследований. Исключением из этого ряда является триангуляция, которая, будучи изначально предложена в рамках математической топологии, в середине XX столетия была перенесена в контекст психологических исследований. Триангуляция – это особая вспомогательная стратегия, которая позволяет рассмотреть изучаемый предмет с нескольких возможных точек зрения. Демонстрируется отличие триангуляции от так называемых «смешанных исследований», раскрывается этимология понятия, а также анализируется практика использования триангуляции в социальной психологии: в рамках эмпирической социологии П. Лазарсфельда, полевых исследований Чикагской школы, методологии экспериментирования Д. Кэмпбелла и теории социальной драматургии И. Гоффмана.

Будучи заимствованной из естественнонаучных дисциплин, функция триангуляции в структуре качественного исследования в психологии была определена неточным образом, что стало причиной для формирования специальных концепций триангуляции. Представлен анализ трех главных концепций триангуляции – символико-интеракционистской Н. Дензина (Denzin, 1970/2009), этнометодологической А. Сикурела (Cicourel, 1974) и конструкционистской У. Флика (Flick, 2008). Критически анализируются четыре «хрестоматийных» типа триангуляции, выделенные Н. Дензином (Denzin, 1970/2009): теоретическая, исследовательская, методическая и триангуляция данных. Обсуждаются методические аспекты использования триангуляции в практических исследованиях. В завершении параграфа делается ключевой вывод о том, что триангуляция является основной техникой развития и экспликации рефлексивной позиции аналитика как специфичной формы валидизации качественного исследования.

В главе 3 «Эмпирическая апробация триангуляции как основной стратегии валидизации качественного исследования» излагается программа и результаты эмпирического исследования. Цель исследования заключается в апробации валидизирующей функции триангуляции в качественных исследованиях (на примере изучения социальных представлений об образовании за рубежом, конструируемых в отечественных СМИ). Обосновываются объект, предмет, теоретическая и целевая выборки, а также методы исследования. Процедура исследования последовательным образом раскрывается через пять этапов.

На первом этапе разрабатывался дизайн качественного исследования с включением в него стратегий и техник валидизации (трех основных форм триангуляции: методической, теоретической, триангуляции данных).

На втором этапе – этапе триангуляции данных – осуществлялся сбор качественных данных сообразно теоретической и целевой выборке исследования (статей в СМИ и комментариев к ним в интернет-блогах и на форумах).

На третьем этапе – этапе методической триангуляции – полученные данные анализировались методами контент- и дискурс-анализа, причем каждый блок данных анализировался одновременно в рамках двух обозначенных подходов.

На четвертом этапе – этапе теоретической триангуляции – результаты анализа рассматривались с позиций современных социальнопсихологических теорий (социальных представлений и дискурса).

На пятом этапе проведенное исследование оценивалось по общим критериям валидности, сформулированным в теоретической части работы.

Дизайн эмпирического исследования с включением в него стратегии триангуляции в ее трех основных формах представлен в таблице №3.

Таблица №3. Дизайн качественного исследования социальных представлений об образовании за рубежом в СМИ уровень сбора данных («Коммерсант», аналитическим статьям систем коммуникации уровень анализа данных контент-анализа (по (по Дж. Поттеру – конструирования поля По итогам анализа можно выделить два основных типа социальных представлений об образовании за рубежом, конструируемых в СМИ. Если воспользоваться классификацией социальных представлений, то можно сделать вывод, что в деловой прессе вырабатывается руководящее представление об образовании, а в интернет-пространстве – полемическое, являющееся результатом дискуссий в ситуации социального конфликта.

Руководящее представление об образовании за рубежом в деловой прессе строится вокруг двух систем значений, которые реконструируются через интерпретативные репертуары, выделенные в результате дискурсанализа. Обыденное знание об образовании за рубежом концептуализуется в рассмотрении его экономического потенциала и ресурса для развития государства и бизнеса. Одновременно «сбои» и возможные «проблемы» как в практическом применении полученных за границей знаний, так и в образовательном процессе объясняются психологическими факторами.

Интересно, что эти психологические факторы составляют, в известном смысле, «черный ящик», т.е. они едва ли могут быть «протестированы», их определение – сфера только частного, но не публичного обсуждения.

Периферия социального представления складывается всего из трех тем: негативной оценки присоединения России к Болонской системе, связанной с разрушениями традиций русской художественной школы и вульгаризацией образа России в мире, что выражается в образе «мальчика со скрипкой из фильма Тарковского», который заменяется «футбольным фанатом»; выбора страны для получения образования по каким-либо критериям и амбивалентного отношения государства к образованию за рубежом. Неким логическим посредником между ядром и периферией представления является символическая структура, отражающая общее неблагополучие в стране – она имеет то характер социально-политической констатации, то яркого визуального ряда (например, массового «отъезда жителей с Рублевки» вслед за своими детьми в Англию).

Полемическое же социальное представление об образовании за рубежом, конструируемое в интернет-пространстве, напротив, отличается сложной и противоречивой символикой, логически-риторический аспект в значительной степени ослаблен. Ядро представления – это как раз четкая логическая конструкция – констатация социального и политического коллапса в российском обществе. Что касается периферии представления, то она составлена из множества «картинок», которые сложно привести к какому-то общему знаменателю (в частности, библейская фигура Моисея, пытки – «за каждую взятку по одному пальцу на руке у чинуши вырывал», такая атрибутика «красивой» жизни, как Куршавель или дорогие машины, бытовые проблемы, «предатели государства» – «Навальный, получивший образование за рубежом»). Таким образом, содержание периферии представления об образовании в интернет-контенте синкретично.

представлений об образовании за границей в СМИ, является основой для формулирования специфических черт триангуляции как стратегии валидизации качественного исследования в социальной психологии:

1. Разработан и практически апробирован дизайн триангуляции данных, который позволяет сформировать несколько выборок и получить широкий спектр мнений и суждений по той или иной социальной проблематике. Валидизирующая функция триангуляции данных – стимулирование исследовательского процесса, развитие критического отношения к своим умозаключениям и предварительным гипотезам об изучаемом явлении через обращение к дополнительной информации и согласовываться с общей логикой осуществляемого анализа. На материале обсуждений образования за рубежом показано, как различные системы коммуникации в СМИ задают смысловые рамки для конструирования социальных представлений.

2. Разработан и апробирован дизайн методической триангуляции, направленной на «перекрестный» анализ полученных данных несколькими методами одновременно – такой ход в значительной степени расширяет валидизирующая функция методической триангуляции заключается в реализации принципа методологического плюрализма в плоскости исследовательской практики, т.е. в аналитическом рассмотрении изучаемого предмета с нескольких концептуальных позиций. Особое значение в этой связи приобретают эпистемологические и прагматические критерии сопоставимости различного методического инструментария. В плане анализа социальных представлений демонстрируются методические возможности дискурс-анализа для научной реконструкции системы значений ядра представления.

3. Разработан и апробирован дизайн теоретической триангуляции, который позволяет сформулировать концептуальные обобщения по итогам качественного анализа на основании не одной, а нескольких теорий.

прагматики исследования и должна рассматриваться на более высоком уровне эпистемологических отношений между психологической теорией и практикой. Результаты эмпирического исследования позволили сделать вывод, что с точки зрения конкретных целей и задач обращение только к триангуляции данных и методической триангуляции является достаточным.

тщательной документации, экспликации тех или иных аналитических рассуждений исследователя и углубления его рефлексивной позиции по отношению к изучаемой предметной реальности. Практическое применение триангуляции во многом зависит от профессиональных компетенций и опыта исследователя. Таким образом, результаты применения триангуляции современной качественной методологии.

В Заключении подводятся итоги диссертационного исследования, формулируются выводы и дальнейшие перспективы рассмотрения проблемы валидности качественных исследований в психологии.

1. Проведен анализ историко-психологических предпосылок развития качественной методологии и ее предмета в социальной психологии.

Предметное пространство, задаваемое теориями социального познания (социальных представлений, социальной идентичности, коллективной памяти и дискурсивной психологии), является основанием для рассмотрения проблемы валидности качественных исследований.

2. Классифицированы и критически рассмотрены эпистемологические ориентиры для теоретического анализа проблемы валидности, которые определяют уровни специальной и конкретно-научной исследовательской герменевтика, позитивизм – конструкционизм, реализм – релятивизм.

Проанализированы отношения между современными качественными исследованиями, историческими традициями и пост-модернистскими инновациями в психологии.

3. Выдвинут постулат о концептуальном единстве качественной методологии, которая исторически формировалась в междисциплинарном (феноменологическом, дискурсивном, нарративном, этнографическом и ряде других). Сформулированы технологические принципы, общие для практики качественных исследований – речь идет о принципах «контекстуальной чувствительности», понимания, интерпретативной реконструкции и рефлексивности.

теоретических подходах, ориентированных к качественной методологии (этнометодологии, феноменологической и экзистенциальной психологии, позднем психоанализе, а также нарративной и дискурсивной психологии).

Показаны ограничения этих критериев и необходимость рассмотрения проблемы валидности качественных исследований в междисциплинарном контексте.

критериальные системы (или концепции) валидности качественных исследований в социальной психологии. По итогам анализа выделено пять критериальных систем: реалистическая, конструкционистская, критическая, эстетическая и радикальная. Эти системы отчасти пересекаются между собой и могут быть объединены в рамках культурно-исторического подхода к пониманию проблемы валидности качественных исследований. На основании проведенного анализа предлагается система критериев валидности сообразно уровневой структуре качественного исследования.

6. Выделены стратегии валидизации качественных исследований в психологии; особое значение среди них имеет триангуляция, которая является главным инструментом расширения познавательной перспективы анализа. Рассмотрены основные концепции триангуляции (Н. Дензин, А.

Сикурел, У. Флик) и дан их методологический анализ 7. Проведена эмпирическая апробация триангуляции как основной стратегии валидизации качественных исследований, разработаны ее конкретно-методические дизайны.

Сформулированные принципы и критерии валидности качественных исследований могут рассматриваться не только с научно-теоретической точки зрения, но с позиции прагматики – в этом ракурсе они являются практическими ориентирами для организации исследовательской работы в целом и профессиональным «стандартом качества» для экспертного сообщества.

публикациях автора (общий объем – 9,4 п.л.; авторский вклад – 5,9 п.л.).

Публикации в рецензируемых журналах, утвержденных ВАК Министерства образования и науки РФ для публикации основных результатов диссертационных исследований:

1. Хорошилов, Д.А. Коммуникативная компетентность участников Государственного университета управления. – 2009. – № 81. – С. 80-84. – 1,3 п.л./0,8 п.л.

психологии. – 2010. – С. 12-19. – 1,4 п.л./0,8 п.л.

Мельникова, Д.А. Хорошилов // Вестник Московского университета.

Сер. 14, Психология. – 2010. – №3. – С. 36-51. – 1,4 п.л./0,8 п.л.

4. Khoroshilov, D.A. Priority research directions in the area of qualitative methodology / O.T. Melnikova, D.A. Khoroshilov // Psychology in Russia:

State of the Art, scientific yearbook / ed. by. Y.P. Zinchenko and V.F.

Petrenko. – 2010. - №3. – P. 46-72. – 2,5 п.л./1,5 п.л.

5. Хорошилов, Д.А. Методологические аспекты использования дискурсанализа в исследовании социальных коммуникаций / О.Т. Мельникова, Д.А.

Хорошилов // «Психология общения: XXI век»: материалы международной конференции. – М.: 2009. – С. 63-66. – 0,3 п.л. /0,2 п.л.

6. Хорошилов, Д.А. Влияние коммуникативной компетентности ведущего и участников на эффективность групповой дискуссии / Д.А. Хорошилов // «Социальная психология малых групп»: материалы I Всероссийской научнопрактической конференции, посвященной памяти профессора А.В.

Петровского. – М.: 2009. – С. 123-126 (0,3).

7. Хорошилов, Д.А. Соотношение эпистемологической и эмпирической сторон качественного исследования / О.Т. Мельникова, Д.А. Хорошилов // Методология и история психологии. – 2009. – № 3. – С. 96-105. – 1,1 п.л./0, п.л.

8. Хорошилов Д.А, Принцип интерпретации и проблема объективности качественного анализа в социальной психологии / Д.А. Хорошилов // Материалы Международного молодежного научного форума «Ломоносовпод ред. И.А. Алешковского, П.Н. Костылева, А.И. Андреева, А.В.

Андриянова. [Электронный ресурс] – М.: МАКС Пресс, 2010. – 1 элетрон.

опт, диск (CD-ROM). (0,2) 9. Khoroshilov, D.A. The holistic approach to qualitative analysis / D.A.

Khoroshilov // «International perspectives on qualitative research in the social sciences»: Euroqual conference book. – L., 2010. – P. 96 (0,1).

феноменологической эпистемологии в качественной методологии / Д.А.

Хорошилов // «Ломоносов-2011»: материалы международного научного форума / Под ред. А.И. Андреева, А.В. Андриянова, Е.А. Антипова, М.В.

Чистяковой. [электронный ресурс] – М.: МАКС Пресс, 2011. – 1 электрон.

опт. диск (CD-ROM) (0,2).

11. Хорошилов, Д.А. Метод эксперимента в дискурсивной социальной психологии / Н.А. Кутковой, Д.А. Хорошилов / «Ананьевские чтения-2011:

Социальная психология и жизнь»: материалы научной конференции. Спб:

издательство СПбГУ, 2011. – С. 392-394. – 0,2 п.л./ 0,1 п.л.

12. Хорошилов, Д.А. Качественные методы анализа визуальных данных в психологии / О.Т. Мельникова, Д.А. Хорошилов // «V съезд Общероссийской общественной организации «Российское психологическое общество»:

научные материалы. – М.: 2012. – С. 177. – 0,2 п.л/0,1 п.л.

13. Хорошилов, Д.А. Тенденции развития дискурс-анализа в современной социальной психологии / Д.А. Хорошилов // V съезд Общероссийской общественной организации «Российское психологическое общество»:

научные материалы. – М.: 2012. – С. 183-184 (0,2).