ХАЛИМБЕКОВА Б.Н.

СОВРЕМЕННЫЕ ПРОБЛЕМЫ ПРОВЕДЕНИЯ ПРОМЫШЛЕННОЙ

ПОЛИТИКИ В РЕГИОНЕ

В настоящей статье рассматриваются современные проблемы формирования и реализации промышленной политики на региональном уровне. Приводится зарубежный опыт государственной региональной политики. Одним из

главных инструментов управления территориальным развитием, по мнению автора, должны служить федеральные и региональные программы. Сегодня происходить выбор между чистым либерализмом и абсолютным регулированием. Однако успешная государственная политика должна состоять в разумном сочетании экономической свободы и государственного вмешательства.

HALIMBEKOVA B.N.

In the present article modern problems of formation and realisation of an industrial policy at regional level are considered. To be resulted foreign experience of the state regional policy. Territorial development, according to the author, federal and regional programs should serve one of the main tools of management. Today to occur a choice between pure liberalism and absolute regulation. However, the successful state policy should consist in a reasonable combination of economic freedom and the state intervention.

Ключевые слова: промышленная политика, регион, государственная региональная политика, инструменты управления территориальным развитием, федеральные и региональные программы, либерализм, экономическая свобода, регулирование.

Keywords: The industrial policy, region, the state regional policy, management tools territorial development, federal and regional programs, liberalism, economic freedom, regulation.

В современных условиях одной из главных народнохозяйственных проблем является структурная перестройка промышленности. Оптимизация структуры промышленности, сбалансированность всех ее частей – необходимое условие эффективного и устойчивого роста. Формирование рыночной экономики связано, прежде всего, с переориентацией промышленности на удовлетворение потребительского спроса. Опыт ведущих зарубежных стран убедительно свидетельствует о том, что для гарантии устойчивого экономического роста необходимо построение сбалансированной структуры промышленности [5].

Экономика российских регионов формируется как рыночная экономика. Россия – огромный внутренний рынок, который подразделяется на региональные рынки средств производства, потребительские, рабочей силы, капиталов инвестиций и другие. Каждый из них представляет собой систему территориальной организации сферы обращения и взаимодействия ее со сферами производства, распределения и потребления, систему саморегулирования рыночного спроса и предложения в сочетании с регулирующим воздействием на нее государства.

В новых экономических условиях региональный рынок – это доминирующая организационная форма хозяйственного развития региона. Конечно, в ее основе – территориальный производственный комплекс, и в организованной экономике рынок является, прежде всего, стимулирующим фактором целенаправленного и устойчивого развития производства [9].

Территориально-производственные комплексы являются одной из форм совместного размещения различных производств, учитывающей агломерационные эффекты вследствие взаимодействия разных предприятий, которые реализуются посредством складывающихся в рамках ТПК внутриотраслевых и межотраслевых взаимодействий.

Теория ТПК была развита в трудах советских географов и экономистов и использовалась в практике размещения производства и освоения новых районов в СССР. В соответствии с этой теорией была сформирована производственная структура ряда районом СССР, предполагающая использование преимуществ совместного размещения различных производств на одной территории.

Теория формирования ТПК оказалась востребованной в зарубежных региональных исследованиях, где она использовалась при решении проблем программного развития регионов, формировании промышленных комплексов.

Под территориально-производственным комплексом [11] понимается экономически обусловленное сочетание предприятий в одной промышленной точке или целом районе, при котором достигается определенный экономический эффект за счет удачного подбора предприятий в соответствии с экономическими условиями района, его транспортным и экономикогеографическим положением.

Характерными чертами ТПК [3] являются следующие:

v экономическая взаимосвязанность и обусловленность предприятии, входящих в состав комплекса;

v единство и компактность территории и общая инфраструктура;

v соответствие набора предприятий природным, экономико-географическим, транспортным условиям района;

v решение комплексом одной или нескольких общерегиональных или общегосударственных задач.

Все элементы, составляющие ТПК, объединяются в несколько групп:

отрасли специализации, комплексирующие производства, инфраструктура, местные природные ресурсы, население.

Население, природная среда и непроизводственная инфраструктура участвуют в формировании ТПК, они включаются в него как потребители продукции и ресурсов и своеобразные конкуренты в использовании ресурсов, что показано на рисунке 1.

Местные природные ресурсы инфраструктура комплексирующие Отрасли специаль- вспомога- обслужипроизвод- специализации ная тельные вающие ственная Население, в том числе трудовые ресурсы Рис.1. Взаимосвязь элементов ТПК.

Действительно, в СССР регион обычно рассматривался в отраслевой системе лишь как объект для размещения производительных сил. Несмотря на то, что исследования по экономикам отдельных регионов велись в дореволюционной России еще в XIX веке, само понятие «региональная экономика»

в советскую науку ввел академик Н.Н. Некрасов в конце 60-х годов XX века.

Основой региональной экономики в СССР, по его мнению, являлось «рациональное размещение производительных сил», что предполагало «общегосударственный централизованный подход к размещению производительных сил в масштабе всей страны, комплексное развитие экономики каждого региона как составной части народного хозяйства в целом» [12]. В то же время высказывались взгляды на региональную экономику и как на аналог отраслевых экономик. В частности, по мнению ученого В.Ф. Павленко, ее параметры и перспективы могут быть оценены, исходя из народнохозяйственного и межотраслевого баланса и факторов развития отдельных регионов [13]. Однако изучения экономики отдельного региона вне централизованной системы практически не производилось.

Экономика СССР представляла собой сложную многоуровневую (иерархическую) систему, управление которой осуществлялось в рамках общегосударственного планирования. Сама же система народнохозяйственного планирования строилась по двум основным методам – отраслевому и территориальному, причем выбор оптимального сочетания этих принципов был сложной организационной и методологической проблемой. На различных этапах советского планирования роли отраслевого и территориального принципов существенно менялись. В период существования совнархозов (1957гг.) промышленность и строительство управлялись по территориальному принципу – в этот период происходил отход от узковедомственного подхода отраслевых министерств к решению межотраслевых и региональных экономических вопросов. В то же время управление по территориальному принципу, расширив возможности комплексного решения вопросов в пределах регионов, привело к разобщенности и многоступенчатости в управлении промышленностью, что опять восстановило приоритет отраслевого подхода в управлении. В свою очередь, это породило значительное количество современных региональных проблем в России. Организация хозяйства по ведомственному подходу привела к узкой специализации регионов, большим расстояниям между производителями и потребителями, образованию моногородов, сращиванию социальной инфраструктуры населенных пунктов с производственными предприятиями, многочисленным районам с неблагоприятным экологическим состоянием и т.д.

Жесткая иерархическая система советской экономики не позволила общегосударственному плану стать органическим синтезом региональных планов, и региональные экономики управлялись на основе конкретизации (распределения по регионам) народнохозяйственного плана страны без учета реальных, неидеологизированных возможностей региона.

В этом плане до революции 1917 года региональные власти имели значительно больший вес в принятии решений и, соответственно, имели более широкий круг и прав, и обязанностей. В частности, С.Ю. Витте признавал, что «финансовое хозяйство местных общественных союзов древнее по своему происхождению, чем государственное хозяйство» [2]. При этом он подчеркивал, что, несмотря на известное усиление и расширение сферы деятельности центральной власти, значение местной власти не уменьшается, ей предоставлено право самостоятельного управления местными делами, а кроме того, ей поручаются обязанности, имеющие общегосударственное значение.

Прерогативой центральной власти оставались контроль, надзор и общее руководство. Самоуправление местных общественных союзов (провинций, земств, городов и общин) основывалось на выполнении определенных государственным законом функций, касающихся местных «нужд и польз», изыскивая для этого средства из местных источников.

Исторический прототип современного «бюджетного федерализма» основывался на принципе «равномерности обложения» (что вполне соответствует современному принципу бюджетного выравнивания): «Вопрос о компетенции местных общественных союзов с финансовой точки зрения сводится к вопросу, какие потребности должны быть удовлетворяемы за счет общегосударственных средств и какие – за счет средств местных союзов, другими словами, на каких основаниях должно быть построено распределение расходов между государством и органами местного самоуправления. Распределение это, прежде всего, должно, конечно, удовлетворять требованиям равномерности обложения. Давно уже было замечено, что местное покрытие общегосударственных расходов иногда ведет к неравномерному, т.е. несогласному с платежной способностью населения, распределению их в пределах государственной территории, между тем как покрытие их из общегосударственных средств дает возможность разлагать их более равномерно на все население»

[2].

Следует отметить, что в начале XX века никто не умалял значение местного самоуправления: «Как бы хорошо ни была организована центральная власть, при сложности и обширности своих задач она все-таки не может знать всех местных нужд, изыскивать наилучшим и наискорейшим образом средств и способов для их удовлетворения. Только местные деятели в состоянии основательно знать все условия, интересы и нужды местной жизни и изыскать необходимые средства» [2]. При этом отмечалось, что со временем сфера действий местных властей постоянно расширялась. Попечение местного самоуправления распространялось на поддержание общественного порядка (содержание полиции и тюрем), благоустройство территорий (строительство мостовых, водоснабжение, освещение, канализация и т.д.), заботу об общем благосостоянии (призрение бедных, дешевые квартиры, строительство рынков, дорог и средств сообщения), здравоохранение (больницы, аптеки, санитарные службы) и заботу о духовных потребностях (школы, библиотеки, музеи, народные театры и т.д.).

Доходы местных бюджетов складывались из «доходов частнохозяйственного характера от общественных имуществ, промыслов», местных пошлин, специальных местных налогов, «чрезвычайных ресурсов» - продажи общественного имущества, займы и пособия от государственного казначейства, а также возможности натуральных повинностей (ремонт дорог и мостовых).

Система финансовой поддержки местных органов управления центральной властью в России начала XX века имеет много общего с межбюджетными отношениями в Российской Федерации конца XX века. Во-первых, это возможность «специальных и временных пособий из средств государственного казначейства на удовлетворение определенной местной потребности», во-вторых, «ежегодное пособие на усиление средств местных общественных союзов» как целевого, так и нецелевого назначения, в-третьих, передача местным властям источников дохода, ранее находившихся в ведении центральных властей.

Признав важное значение для народного хозяйства «финансовой организации местных территориальных союзов», в России начала века одной из основных задач и государства, и экономической науки видели в «выработке оснований для плодотворного сотрудничества государства и местных союзов и правильного распределения между ними бремени удовлетворения общественных нужд» [2].

В постсоветской России роль органов местного самоуправления также значительно возросла. В отличие от «единого народнохозяйственного комплекса СССР», экономика современной России – «не монообъект, а многорегиональный организм, функционирующий на основе вертикальных (центррегионы) и горизонтальных (межрегиональных) взаимодействий» [14]. Обязанности по управлению экономикой во многом переместились на региональный уровень, но, в отличие от дореволюционной России, в Российской Федерации пока не сложилась устойчивая законодательная база, проверенная временем. В настоящее время для регионов, как и для любого государства, стали первоочередными расчеты макроэкономических и финансовых показателей.

В то же время из-за кризиса производства центр тяжести региональной полиОсновы законодательного регулирования местных финансов были заложены в 1802 году с учреждением Министерства внутренних дел, затем в течение полувека (!) издавались законы о «более уравнительном распределении повинностей», окончательно сформулированных в уставе 1851 года и дополненных положением 1864 года.

тики объективно смещается на выявление и развитие конкурентоспособных преимуществ региона и предприятий, расположенных в нем, то есть в сферу, которая еще вчера считалась специфической принадлежностью корпоративного управления.

При всем этом до сих пор определение региона и его функций несколько размыты и зачастую зависят от складывающихся отношений «регионцентр»: его трактуют то как маленькое государство, то наоборот, как большую фирму. В действительности, это особый субъект хозяйства, задачи которого в условиях рынка включают:

v корректировку решений, принимаемых предприятиями по критерию их индивидуальной прибыли, с учетом влияния их на общее состояние экономики и социальной стабильности региона;

v создание оптимального уровня региональной инфраструктуры, что отражается на уровне и динамике издержек всей совокупности предприятий, размещенных в регионе;

v поддержание социальной стабильности в регионе.

Очевидно, что именно регионы должны стать субъектами устойчивого развития федерации в целом. С тезисом о том, что на нынешнем этапе экономических реформ в России все более актуальными становятся проблемы регионального развития и все больше задач решается теперь на региональном уровне, практически никто не спорит. Однако дискуссии российских экономистов о необходимой степени либерализма экономических реформ, начавшиеся как обсуждение направления преобразований в России в целом, перешли на уровень отдельного региона, В частности, известный ученый-экономист А.Улюкаев полагает, что «чем либеральнее экономическая политика в регионе, тем благоприятнее инвестиционный климат, тем охотнее в экономику региона «вливаются» отечественные и зарубежные капиталы. Значительный поток инвестиций, в свою очередь, обусловливает рост занятости, объемов производства, доходов населения и соответственно доходов регионального бюджета». Под либерализмом экономической политики в регионе предполагается «низкий уровень административного вмешательства в хозяйственную деятельность, ликвидацию бюрократического регулирования ее основных параметров, последовательную приватизацию, отсутствие административного контроля цен и тарифов, сокращение бюджетного перераспределения финансовых потоков и доходов населения, контроль монополистической деятельности и т.п.» [19].

Отметим только, что контроль над монополиями - отнюдь не изобретение либералов. Несомненно, существует тесная взаимосвязь между направленностью, осуществляемой в данном регионе, экономической политики и успехами в развитии этого региона, однако связь эта не столь примитивна;

как иногда ее показывают.

Следует сделать некоторые замечания о возможности достижения «абсолютного либерализма» и относительно того, послужит ли определенная выше политика повышению инвестиционной привлекательности региона.

Во-первых, вряд ли благоприятный инвестиционный климат возможен при нестабильной социальной обстановке в регионе. В развитых странах стараются не допускать значительной дифференциации между самыми богатыми и самыми бедными, чреватой социальными потрясениями. Беднейшие слои населения всегда поддерживаются государством, что невозможно без некоторого перераспределения финансовых потоков и доходов населения.

Во-вторых, абсолютного отсутствия контроля за ценами и тарифами невозможно достичь даже в идеальной рыночной экономике - остаются естественные монополии.

В-третьих, исторический опыт подсказывает, что «низкий уровень административного вмешательства» не всегда дает ожидаемые результаты. Известная политика «дерегулирования» Р. Рейгана дала далеко не однозначные результаты. В частности, в транспортной отрасли вытеснение с рынка вследствие конкуренции мелких (а значит, менее сильных) перевозчиков привело к настоящему монополизму в ценообразовании и сокращению транспортной сети, что, в свою очередь, отразилось на деятельности некоторых фирм и даже отдельных местностях.

Полная противоположность «чистому либерализму» – «антиреформистская, протекционисткая экономическая политика» – в цитируемой статье определяется как «жесткая регламентация предпринимательской деятельности, особые схемы приватизации, фактически ее тормозящих, дополнительные местные налоги, сборы, введение регистрационных процедур для физических и юридических лиц, желающих заняться предпринимательской деятельностью, административный контроль цен, противодействие конкуренции, поддержка монополистических образований и т.п.» [19].

Стоит отметить, что не всегда административный контроль цен и лицензирование некоторых видов деятельности является «абсолютным злом», равно как и расширение объемов воздействия местных властей не обязательно всегда бывает неэффективным. В этом плане поучительно исследование «Муниципальные бюджеты и эффективность» Рольфа Фэ и Шона Гросскопф из Университета Южного Иллинойса и С. Ясаванг [20]. В этой работе изучается эластичность расходов на потребление и сбережение 22-х муниципалитетов Штата Иллинойс в период 1980-1982 гг. Исследуется эффективность четырех основных финансовых режимов:

v без приростов сбережений и потребления, v с приростом сбережения, v только с приростом потребления, v с приростом и сбережения, и потребления в бюджетах местных властей.

Критериями эффективности деятельности муниципалитетов в данной модели послужили показатели преступности – число преступлений, соотнесенное с численностью населения района, а в качестве показателей социально-экономического статуса населения – процент населения с высшим образованием и доля населения, владеющая собственными домами.

Результаты исследования вполне предсказуемы: минимальный уровень эффективности расходования бюджетных средств оказался в пяти муниципалитетах, где наблюдались нулевые приросты сбережений и потребления, несколько большие – в семи муниципалитетах, где предпочитали потребление накоплениям, значительно большие – в восьми, где предпочли сбережения, и, наконец, максимальная эффективность – в двух муниципалитетах, не пренебрегающих ни накоплениями, ни потреблением. Этот результат неплохо было бы учитывать и нам в контексте столь серьезных экономических преобразований, осуществляемых в России с 1991 года.

Очевидно, истина находится посередине между чистым либерализмом и абсолютным регулированием – в разумном сочетании экономической свободы и государственного вмешательства.

Рассмотрим несколько вариантов осуществления государственной региональной политики:

1. В Швейцарии, являющейся федеральным государством, законодательно закреплены три уровня территориального развития. Каждый из них обязан производить определенные расходы, при этом в федеральный бюджет поступает около 30% налоговых поступлений, а в кантоны и общины – 70%. В федеральный бюджет идут косвенные налоги, а в бюджеты кантонов – прямые. Основной принцип бюджетной системы, направленный на выравнивание развития отдельных территорий, – перераспределение налоговых поступлений по единой методике. Затем основную роль заняло предоставление субсидий для территорий, выделявшихся региональному бюджету в зависимости от финансовой ситуации в кантоне или общине.

2. В Канаде высокая степень децентрализации позволяет провинциям осуществлять широкие полномочия по расходам и сбору налогов.

Кроме того, федеральный бюджет предоставляет помощь тем регионам, которые имеют низкий по сравнению с другими уровень 3. Бюджетный федерализм в США направлен на выравнивание доходов и предусматривает, что штаты и федеральные власти имеют в налоговой сфере равные права, Федеральные средства предоставляются в виде целевых перечислений на финансирование социальных программ, строительства, инфраструктуры.

В 80-х годах произошли значительные изменения в системе отношений между федеральными властями и властями штатов, направленные в сторону значительной децентрализации и расширения полномочий штатов [1]. В первую очередь, осуществление этих перемен связывают с действиями республиканских администраций Рейгана и Буша, однако ее принципы остались неизменными и при администрации демократов. Уже в своей предвыборной программе Рональд Рейган акцентировал внимание на процесс децентрализации, предложив курс на «новый федерализм», который предполагал, в частности, передачу штатам и местным властям налоговых источников финансирования, ослабление регламентирующих постановлений федеральных ведомств, сокращение статей федерального бюджета, направляемых на финансирование социальных программ.

В результате штаты и местные органы власти расширили свои права при формировании собственных бюджетов, сборе налогов и получении других видов доходов, регулировании экономической и социальной деятельности на своих территориях. В итоге возросла способность руководства штатов брать на себя ответственность за проведение экономических программ, используя взаимодействие федеральной власти и властей штатов. Последние стали обладать значительными регулирующими полномочиями, которые позволяли им управлять экономическими процессами, используя льготы и права, предоставляемые федеральными властями.

В США сложилась эффективная система финансового взаимодействия федеральных органов, штатов и территорий. В компетенцию штатов и местных властей отнесены расходы на образование, на деятельность правоохранительных органов, развитие транспорта. Федеральное правительство способствует этому, предоставляя субсидии, займы, гарантии по кредитам, налоговые льготы штатам и местным органам власти.

Обзор наиболее характерных моделей региональной политики показывает, что не существует какой-либо оптимальной модели. Однако общие направления очевидны - расширение прав регионов (штатов, кантонов) и обеспечение регионами при поддержке центральных органов власти единых стандартов развития инфраструктуры и качества жизни.

С точки зрения управления существенно, что сбалансированность социально-экономического развития региона не может быть обеспечена автоматическим действием рынка. Практика в решении этого вопроса требует считать задачей государства все то, что не может на данном этапе сделать рынок (частный сектор). Это относится и к тезису о том, что ведущими всегда являются частные инвестиции. По мнению некоторых экономистов, этот тезис годится лишь для производства, но непригоден для инвестирования в объекты инфраструктуры субъектов Российской Федерации: «Правило эффективности для отраслей инфраструктуры звучит не так, как для обычных отраслей: максимизироваться в ней должна не прибыль, а разность между прибылью и суммарным ущербом потребителей от необеспеченности соответствующими ресурсами и продуктами» [15]. Здесь же вспомним принцип, высказанный в начале века C.Ю. Витте о том, что только местными ресурсами нельзя обеспечить равное качество жизни во всех регионах, из чего следует, в частности, что в основу регионального развития должен быть положен не принцип самофинансирования, а рациональное взаимодействие федеральных и территориальных финансов.

Одним из главных инструментов управления территориальным развитием служат федеральные и региональные программы. Подобные программы, наряду с трансфертами, используются для стимулирования развития отдельных отраслей, отдельных территорий, решения проблем депрессивных регионов [7].

К сожалению, зачастую программы трактуются как чисто затратные мероприятия. Однако любая региональная программа является также и значительным источником экономического эффекта, реализуемого по большей части в виде, не поддающемся учету при формальном анализе финансовой эффективности предприятий коммерческого сектора. В самом общем виде экономический эффект региональной программы – это вызванный ею прирост стоимости объектов всех форм собственности на данной территории.

Федеральные целевые программы (ФЦП), как известно, теоретически трактуются в качестве одного из важнейших инструментов проведения государственной промышленной политики, существо которой состоит в определении государством приоритетов развития промышленности (материального производства, народного хозяйства в целом), а также в обеспечении их реализации [17]. Первые ФЦП были сформированы еще в 1993 году, а уже в последующие годы их количество увеличилось с невероятной скоростью, и в 2001 году количество программ и подпрограмм было уже 162. В дальнейшем их количество только увеличивалось.

Огромное число утвержденных ФЦП обуславливало зачастую распыление бюджетных средств и, как следствие, постоянное недофинансирование запланированных расходов по ним. Однако, несмотря на недостаток бюджетных средств, число федеральных и региональных программ постоянно увеличивается. В настоящий момент – 54. Практически все восточные районы страны, значительная часть территории Северного Кавказа, Северного, Северо-Западного, Центрального, Поволжского, Уральского, Волго-Вятского экономических районов в настоящее время уже охвачены утвержденными или разрабатываемыми программами. Программно-целевой подход активно используется для решения проблем регионов, имеющих недостаточный экономический потенциал (Бурятия, Мордовия), для поддержки структурной перестройки экономики (многие восточные регионы, Курганская, Ростовская области, Краснодарский край), «новых» приграничных регионов (Псковская область).

В принципе федеральные программы развития субъектов Российской Федерации должны разрабатываться только для ограниченного числа проблемных территорий и нацеливаться на решение не столько текущих (тактических), сколько стратегических задач регионального развития, имеющих общегосударственное значение [10].

Анализ хода реализации федеральных целевых программ позволяет выделить следующие недостатки:

v во-первых, хроническое недофинансирование уже принятых программ;

v во-вторых, необоснованность выделения приоритетных из общего числа программ при распределении дефицитных ресурсов;

v в-третьих, расплывчатая формулировка целей большинства программ, что затрудняет контроль за их выполнением;

v в-четвертых, отсутствие координации между отдельными программами, задания которых взаимосвязаны и зачастую дублируют друг В нынешних условиях недостаточности финансовых ресурсов достижение максимальной эффективности федеральных программ возможно лишь при концентрации средств на минимальном количестве программ, направленных на решение наиболее актуальных региональных проблем и исполняемых в строго установленные сроки при утвержденном лимите ресурсов.

Очевидно, требуется решение своеобразной «проблемы программдолгостроев», так как распыление ресурсов и отсутствие реальных результатов – не лучшее положение при дефиците финансов. Критерием приоритетности программ могли бы стать региональные особенности, как то: районы, в которых отсутствуют экономические или природные условия для саморазвития (в частности, так называемые депрессивные регионы) или недостаток финансовых ресурсов при наличии первых двух факторов. При этом, как нам представляется, требуется целевая поддержка «точек опережающего роста».

Кроме того, многие регионы активно разрабатывают и осуществляют собственные программы, самостоятельно изыскивая средства и привлекая инвесторов. Такие программы зачастую более действенны, так как на местах четко видны и приоритеты, и конечные цели развития.

Практика показывает, что цели и задачи многих программ пересекаются, помимо того, имеются факты дублирования одних и тех же мероприятий в нескольких принятых региональных целевых программах одновременно.

Низкая результативность целевых программ также обусловлена нерациональной структурой их бюджетного финансирования, увеличивающейся долей текущих расходов, затраты на которые трудно прослеживаемы.

Выявленные недостатки указывают, что подобный порядок недостаточно регламентирует отбор проблем, подлежащих программному решению.

Это в значительной мере предопределяет случайность в выборе проблем, для решения которых следует использовать целевые программы, и создает предпосылки для появления чрезмерно большого количества разнообразных целевых программ, в результате чего становится невозможным обеспечить надлежащее качество проработки программ и хотя бы минимально необходимое их финансирование.

Вместе с тем бюджетное финансирование реализации целевых программ уже сегодня не превышает нескольких процентов от необходимых объемов финансирования.

Подобная ситуация с финансированием целевых программ складывается и в регионах. В условиях постоянного хронического недофинансирования региональных целевых программ и крайне ограниченных возможностей регионального бюджета, когда расходы по финансированию региональных целевых программ составляют менее 40% от запланированных средств по утвержденным программам, представляется нерациональным утверждение еще каких-либо программ.

Отсутствие целостной промышленной политики, определяющей ограниченное число национальных либо региональных приоритетов экономического развития, рассматриваемые программы обречены оставаться разрозненными и малорезультативными и представлять собой лишь способ «выкачивания» бюджетных средств [16].

Неудовлетворительное положение с финансированием и реализацией программ рождает ряд предложений, направленных на совершенствование этого механизма, поиска новых источников финансирования.

В первую очередь, следует провести анализ хода реализации принятых программ и исключить те программы, которые на протяжении ряда лет не имеют источников (любых) финансирования.

Во-вторых, провести инвентаризацию и укрупнение существующих утвержденных региональных целевых программ, выработать методологию оценки эффективности соответствующих бюджетных расходов по целевым программам.

Кроме того, возникла необходимость внесения изменений в нормативную базу с целью ужесточения положения, регламентирующего порядок отбора и утверждения федеральных и региональных целевых программ.

Подобные разработки уже сделаны в материалах к федеральному закону «О федеральных программах решения региональных проблем», внесенные советом по изучению производственных сил Минэкономразвития РФ и РАН.

Помимо реализации различных программ, регионы располагают другими действенными инструментами регулирования производственной сферы, в частности, может быть оказана адресная поддержка товаропроизводителям, чья деятельность в той или иной степени приоритетна, при помощи региональных заказов на конкурсной основе, путем вложения средств в развитие производства, предоставления различных форм налоговых льгот, осуществления реструктуризации задолженности предприятий по платежам за услуги коммунального хозяйства, платежам в бюджеты и внебюджетные фонды, оказания финансовой поддержки, оказания консалтинговых услуг, разработки и проведения экспертизы инвестиционных проектов и бизнес-планов, помощь в организации долгосрочного межрегионального взаимодействия товаропроизводителей и т.д. [8].

Накопленный опыт позволяет видеть, где и в каких случаях своевременная адресная поддержка вполне достаточна; вместе с тем надо различать и случаи ее недостаточности, когда нужно не только поддерживать товаропроизводящие комплексы, но и направлять, выводить на прогрессивные организационные формы и структурно-целевые ориентиры, опираясь на соответствующую систему регулирования [18]. Региональные органы власти могут также оказывать помощь предприятиям, реализующим инвестиционные проекты.

Вышеизложенный материал позволяет сделать нам следующий выводы. Сегодняшние приоритеты развития производственной сферы в регионе во многом определяются на местах. При поддержке федерального правительства, направленной на обеспечение единых жизненных стандартов, одинаковых стартовых условий, местные органы власти, используя широкий спектр инструментов, способны самостоятельно создавать предпосылки экономического роста на территории конкретного региона. Однако, несмотря на, казалось бы, единую для всех цель создания конкурентоспособного производства и условий для устойчивого развития территорий и страны в целом, механизм и инструменты реализации промышленной политики могут варьироваться в отдельных регионах в зависимости от уровня регионального развития экономики и социального положения.

Литература 1. Американская промышленность в 80-е годы: проблемы структурной перестройки / Под ред. Т. Кондратьевой. - М.: ИНИОН, 1987.

2. Витте С.Ю. Конспект лекций о народном и государственном хозяйстве, читанных его Императорскому Высочеству Великому князю Михаилу Александровичу в 1900-1902 г.г. - М.: Фонд экономической книги «Начала», 1997. – С. 476.

3. Гранберг А. Основы региональной экономики: Учебник для вузов. - М.:

ГУ-ВШЭ, 2000.

4. Дохолян С.В. Формирование функциональной конкурентной стратегии развития промышленных предприятий // 7-я Международная научнопрактическая конференция «Проблемы развития предприятий: теория и практика», – Самара, 2008.

5. Дохолян С.В., Гаджиалиев Р.К. Теоретические аспекты осуществления структурных преобразований в промышленности // Региональные проблемы преобразования экономики. ИСЭИ ДНЦ РАН, - Махачкала, №3-4, 2006.

6. Дохолян С.В., Халимбекова Б.Н. Трансформация собственности на промышленных предприятиях в переходный период (Вопросы теории и практики). – Махачкала: ИСЭИ ДНЦ РАН, 2004, – С. 168.

7. Дудкин В., Петров Ю. Индикативное планирование – механизм координации государственных и негосударственных субъектов управления экономикой// Российский экономический журнал. – 1998, - №6,7,8.

8. Ермаков В. Пути дальнейшего развития механизма территориального управления. – М.: Экономика, 1990, - С. 216.

9. Кистанов В.В., Копылов Н.В. Региональная экономика России / Учебник.

- М.: Финансы и статистика, 2002.

10.Курс экономической теории. – М.: Изд-во «ДИС», 1997.

11.Михеева Н.Н. Региональная экономика и управление / Учебное пособие для ВУЗов. - Хабаровск: Изд-во РИОТИП, 2000.

12.Некрасов Н.Н. Региональная экономика. - М.: Экономика, 1975. – С. 14.

13.Павленко В.Ф. Территориальное планирование в СССР. - М., 1975.

14.Путь в 21 век: стратегические проблемы и перспективы российской экономики/ Рук. авт. колл. Д.С. Львов; отд. экон. РАН; науч. - ред. совет издва «Экономика»:

- М.: ОАО изд-во «Экономика», 1999. – С. 748.

15.Пчелинцев О.С., Арянин А.Н., Верхунова М.С., Щербакова Е.М. Новые тенденции развития регионов России и экономическая политика федерального центра// Проблемы прогнозирования. 1998, №3. – С. 120-132.

16.Свинаренко А. Направления и особенности проведения промышленной политики на ближайшую перспективу// Промышленность России. – 2000, Симачев Ю., Соколов А., Горст М. Стали ли федеральные целевые программы инструментом государственной промышленной политики?//Российский экономический журнал. – 2002, - №8.

18.Татаркин А.И., Романова О.А., Ченчевич С.Г. Факторы и возможности устойчивого промышленного развития региона. Препринт. – Екатеринбург, 1997, – 59-61.

19.Улюкаев А. Государственные финансы и региональное развитие// Вопросы экономики.–1998, №2. – С. 4-17.

20.Fare R., Grosskopf S., Yaisawarng S. Intertemporal Budgeting and -Efficiency, 1995, сайт Всемирного банка в сети Интернет.