«М57 Миграционный мост между Центральной Азией и Россией: Роль миграции в модернизации и инновационном развитии экономики посылающих и принимающих мигрантов стран / Редакторы-составители: С.В. Рязанцев, доктор ...»

ББК 60.7

М57

М57 Миграционный мост между Центральной Азией и Россией: Роль миграции в модернизации и инновационном развитии экономики посылающих и принимающих мигрантов стран / Редакторы-составители:

С.В. Рязанцев, доктор экономических наук, профессор; О.К. Каримов,

доктор исторических наук, профессор. – М.: Экон-информ, 2011. – 655 с.

ISBN 978-5-9506-0790-5

В сборнике представлены материалы III международного симпозиума,

проведенного Центром социальной демографии и экономической социологии Института социально-политических исследований РАН (Москва, Российская Федерация) и Таджикским государственным университетом права, бизнеса и политики (Худжанд, Республика Таджикистан) в ноябре 2011 г. В симпозиуме приняли участие исследователи из 23 стран. Представлены материалы уникальных исследований миграционных потоков и их социально-экономических и демографических последствий для стран Центральной Азии и России. Рассматриваются исторические особенности миграционных процессов, а также перспективы и возможности миграции для модернизационного и инновационного «прорыва»

для стран Центральной Азии и России. Сборник рекомендуется ученым, специалистам-практикам, аспирантам, студентам и всем интересующимся миграцией. Статьи публикуются в авторской редакции.

Издание осуществлено при поддержке Российского фонда фундаментальных исследований (грант № 11-06-10036-г), Международной организации по миграции (МОМ), Фонда ООН в области народонаселения (ЮНФПА), Фонда «АВО Хайматгартен» и проекта Евросоюза «Мосты добрососедства».

Статьи печатаются в авторской редакции. Мнения, высказанные в статьях, могут не совпадать с мнением редакторов-составителей и спонсоров издания.

ISBN 978-5-9506-0790- ББК 60. М The Migratory Bridge between the Central Asia and Russia: A Role of Migration in Modernization and Innovative Development of Economy of the Countries Sending and Accepting Migrants/ Editors-composers: Ryazantsev S.V., Doctor of Economy, Professor and Karimov O.K., Doctor of History, Professor. – Мoscow: Ekon-inform, 2011. – 655 p.

ISBN 978-5-9506-0790- In the collection the materials of III international symposium are presented. The symposium was spent by the Center of Social Demography and Economic Sociology of Institute of Socio-Political Researches of the Russian Academy of Sciences (Moscow, the Russian Federation) and the Tadjik State University of the Law, Business and Policy (Khodjiand, Republic of Tajikistan) in November, 2011. In the Simposium researchers from 23 countries took part. Materials of unique researches of migratory flows and their social, economic, and demographic consequences for the countries of the Central Asia and Russia are presented. Historical features of migratory processes, and also prospects and possibilities of migration for modernization and innovative “break” for the countries of Central Asia and Russia are considered.

The collection is recommended to the scientists, experts, post-graduate students, students and everyone who are interested in migration. Articles are published in author's edition.

The edition is carried out with support of the Russian Fund of Basic Researches (grant № 11-06-10036-г), Bureau of the International Organization for Migration (IОМ) in Moscow, UN Population Fund (UNFPA), Fund «AWO Haimatgarten» and the EU project «Bridges of Good Neighbourhood».

Articles are printed in author's edition. The opinions stated in articles, can’t coincide with opinion of editors-composers and sponsors of the edition.

ISBN 978-5-9506-0790-

ОБРАЩЕНИЕ К ЧИТАТЕЛЯМ

Дорогой читатель!

Стало хорошей традицией у ученых, работающих в области исследований миграции собираться осенью на международный научный симпозиум «Миграционный мост между странами Центральной Азии и Россией», который проводят на протяжении трех лет подряд Центр социальной демографии и экономической социологии Института социально-политических исследований Российской академии наук и Таджикский университет права, бизнеса, политики и права.

Проект живет и разрастается, вовлекая в себя все новых участников из разных стран и регионов мира. Третий симпозиум в 2011 г. собрал представителей (ученых, экспертов, практических работников) из 23 стран. Симпозиум был поддержан несколькими международными организациями и фондами: Российской академией наук (РАН), Российский фонд фундаментальных исследований (РФФИ), Международной организацией по миграции (МОМ/IOM), Фондом ООН в области народонаселения (ЮНФПА/UNPF), Европейским союзом (ЕС/EU), Фондом AWO.

Мы выражаем благодарность руководству этих организаций и фондов.

Симпозиум является «площадкой» для диалога ученых, экспертов, практических работников, сотрудников международных организаций и государственных структур из России, стран Центральной Азии и ряда заинтересованных государств. Первый симпозиум стимулировал научную и общественную активность в Таджикистане и ряде сопредельных стран. Второй симпозиум привлек внимание властей Таджикистане, в нем участвовал губернатор Согдийской области, представители Министерства образования Таджикистана, российское консульство. Материалы симпозиума были представлены в администрацию президента Республики Таджикистан, в Федеральную миграционную службу России. Это позволяет рассматривать симпозиум как успешную форму развития диалога между посылающими и принимающими странами с одной стороны, а также между различными частями общества с другой стороны.

Симпозиум преследует три цели. Во-первых, привлечение внимания правительств заинтересованных государств и широкой общественности к наиболее актуальным проблемам миграцией между странами Центральной Азии (посылающими странами) и Россией (принимающей страной), а также создание системы экспертного мониторинга данного миграционного потока. Во-вторых, развитие «площадки» для диалога всех заинтересованных сторон по разработке эффективных моделей регулирования миграции из Центральной Азии в Россию, которая бы работала на постоянной основе и включала бы ведущих экспертов в миграционной сфере. В-третьих, объедение усилий посылающих и принимающих государств для решения проблем миграции, разработка единой межгосударственной концепции регулирования миграции в интересах развития обеих сторон, формирование и продвижение идеи использования миграционного ресурса в целях инновационного развития и модернизации экономики посылающих и принимающих стран.

Основные доклады симпозиума сфокусированы на России и регионе Центральной Азии, под которым понимается пять государств, образовавшихся после распада СССР – Казахстан, Кыргызстан, Таджикистан, Туркмения и Узбекистан.

Также были представлены исследования по миграции в других регионах мира, опыт которых может быть очень полезен для России (как принимающей страны) и стран Центральной Азии (как отправляющих государств).

Страны Центральной Азии являются, а также будут оставаться на протяжении ближайших десятилетий важными миграционными донорами на Евразийском пространстве в силу особенностей и перспектив своего демографического развития, географического положения, культурно-исторического фактора.

Только в России в 2010 г. работали 512 тыс. граждан Узбекистана, 269 тыс. – Таджикистана, 118 тыс. – граждан Киргизии, 8 тыс. – Казахстана, 1,2 тыс. – Туркмении. Это свидетельствует об устойчивости функционирования миграционного моста, который связал наши государства.

Трудовые мигранты из России пересылали своим семьям на родину более 11 млрд. долларов в виде денежных переводов. К сожалению, пока эти значительные средства не стали основной для социально-экономического «прорыва»

стран Центральной Азии. Они лишь частично стабилизировали социальноэкономическую ситуацию, сократили бедность, повысили уровень благосостояния домохозяйств.

В 2011 г. в центре обсуждения третьего симпозиума был вопрос о том, как использовать миграцию в развитии общества в России и странах Центральной Азии. Очевидно, что миграция несет мощный социально-экономический и демографический потенциал, который может стать основной для модернизации и инновационного развития как посылающих, так и принимающих мигрантов государств. В большинстве стран уже есть понимание, что миграция играет важную роль в социально-экономическом и демографическом развитии. Однако, ее инновационный и модернизационный потенциал остается недооцененным.

ПОЗДРАВЛЯЕМ С ЮБИЛЕЕМ!

Участники симпозиума поздравляют со славным юбилеем – 50-летием доктора исторических наук, профессора, ректора Таджикского государственного университета права, бизнеса и политики Каримова Осима Косимовича.

Каримов О.К. родился 25 ноября 1961 г. в городе Худжанде. В 1982 г.

окончил исторический факультет ЛГПИ им. С.М. Кирова (ныне Худжандский государственный университет имени академика Б.Г. Гафурова), а затем – юридический факультет ТГУПБП (1999 г.). Свою трудовую деятельность начал учителем истории и обществоведения в средней школе. Работал методистом и заведующим методкабинетом Ходжентского (ныне Бободжон Гафуровского) РайОНО, заведующим организационным отделом хукумата Ходжентского района (1995–1999 гг.), руководителем аппарата председателя Согдийской области, первым заместителем председателя Согдийской области (1999–2006 гг.).

Шесть лет назад, 18 декабря 2006 г., Каримов О.К. был назначен на должность ректора Таджикского государственного университета права, бизнеса и политики. Однако за эти годы он сделал то, что многим не под силу сделать за несколько десятилетий. Университет стал интеллектуальным центром не только Худжанда, но и Таджикистана и Центральной Азии. Ученые из многих стран мира благодаря университету и Осим Косимовичу узнали и полюбили Таджикистан и таджикский народ. На этой должность его талант как ученого, организатора, руководителя раскрылись в полной мере.

Каримов О.К. является автором более 30 научных трудов и 60 научных и научно-популярных статей. Под его руководством защитили диссертации 4 соискателя учёной степени кандидата наук, а также 1 соискатель степени доктора наук. Его труды известны далеко за пределами Таджикистана. За заслуги в области политики, культуры и развития образования республики Каримов О.К.

награжден орденом Славы II степени (2003 г.), значком отличника народного образования Республики Таджикистан (1991 г.), грамотами Центрального исполкома Народно-демократической партии Таджикистана, Центрального Совета национального единства и возрождения Таджикистана, а также юбилейной медалью в честь 20-летия Дня государственной независимости Республики Таджикистан (2011 г.). Является депутатом двух созывов Маджлиса народных депутатов Согдийской области.

Мы верим, что эти достижения – только начало большого пути. Желаем нашему дорогому Осиму Косимовичу крепкого здоровья, успехов в науке и творчестве, благополучия в семье, мирного неба над головой!

Оставайтесь таким же доброжелательным, готовым всегда прийти на помощь людям, открытым и отзывчивым человеком! Работайте на благо людей, науки, университета, Худжанда и Таджикистана долгие-долгие годы!

доктор экономических наук, профессор, Махачкалинский филиал

РЕГИОНАЛЬНЫЕ ОСОБЕННОСТИ ТРУДОВОЙ МИГРАЦИИ

НА СЕВЕРНОМ КАВКАЗЕ

(Исследование проведено в рамках проекта РФФИ № 11-06-00439-а) Еще в советское время в условиях роста населения трудоспособного возраста из некоторых регионов Северного Кавказа начинается так называемое «отходничество». Например, в Чечено-Ингушской АССР в середине 1970-х гг.

избыток трудовых ресурсов составил примерно 150–200 тыс. человек, что «выталкивало» часть чеченцев и ингушей на временные и сезонные работы в другие регионы СССР (например, в Сибирь и Казахстан). По примерной оценке около 40% населения в советское время не могли найти работу в пределах Чечено-Ингушетии АССР [1]. Активная трудовая миграция в советское время также была характерна для Дагестана.

В настоящее время СКФО является регионом, который одновременно отдает и принимает трудовых мигрантов. Традиционно при учете миграции на постоянное место жительство фиксируется причина переезда человека. Среди прочих обстоятельств, вызвавших переезд мигрантов в листке прибытия (выбытия) присутствует «в связи с работой». Например, в 2009 г. в России порядка 10–11% мигрантов указали при переезде именно данную причину, т.е. были трудовыми мигрантами. По регионам СКФО данный показатель был примерно таким же – 6–8% (табл. 1).

Распределение мигрантов в возрасте 14 лет и старше сменивших место жительства в связи с работой в 2009 г. по регионам СКФО По отдельным территориям СКФО отмечается существенная дифференциация показателей. Наиболее ярко на фоне других регионов выделяется Республика Дагестан, в которой 17–20% мигрантов переезжают в связи с поисками работы. Во втором ряду территорий с повышенной ролью трудовой миграции можно выделить Северную Осетию и Кабардино-Балкарию. Наименьшая доля трудовых причин в переездах отмечается Ингушетии, Карачаево-Черкесии, Чеченской Республики и Ставропольском крае. Как показывают исследования, в настоящее время подавляющая часть как внутрироссийских, так и международных трудовых мигрантов перемещаются временно и не попадают в цифры этой статистики. Согласно результатам исследований ученых ИСПИ РАН в 2009 г.

от 6% до 9% экономически активного населения России задействовано во временной трудовой миграции [2].

Являясь самым южным регионом России, Дагестан по существу стал форпостом нашего государства и граничит по суше и морю с пятью зарубежными государствами. Новое геополитическое положение, открывает большие перспективы для интеграции региона в мировое хозяйство. В то же время, оказавшись приграничной республикой, Дагестану необходимо обеспечить защиту местного рынка от интервенции некачественных, дешевых товаров и рабочей силы из соседних государств и регионов. Такая необходимость вызвана следующими обстоятельствами. Сопредельные государства и регионы характеризуются также традиционной трудоизбыточностью как и Дагестан. Обострение проблемы занятости и резкое падение уровня жизни вызывают отток из них некоторой части трудоспособных ресурсов в Дагестан в поисках работы и заработков. Экономические мигранты, создавая конкуренцию на региональном рынке труда, способствуют с одной стороны, еще большему его разбалансированию, а с другой стороны, – снижению уровня и без того низкой стоимости рабочей силы в РД. Особенно подобное давление и нагрузку ощущают южные и северные административные районы, которые и так выделяются самыми высокими показателями незанятого населения.

В масштабах России на ЮФО приходилось около 5% всей привлеченной в Россию иностранной рабочей силы. В 2008 г. На территории регионов ЮФО работали 32 тыс. человек. При этом, большую часть трудовых мигрантов в ЮФО составляют трудовые мигранты из стран СНГ – более 18 тыс. человек, из стран «старого» («дальнего») зарубежья в ЮФО работали около 14 тыс. человек (табл. 2) [3]. Наибольшее число иностранных трудовых мигрантов привлекали на свою территорию Краснодарский край, Ростовская область и Волгоградская область.

Справедливо считается, что официально привлекаемая (легальная) рабочая сила в России – это только «видимая часть айсберга». Основная часть трудовых иммигрантов работают нелегально, по самым разным причинам избегая официальной регистрации. Неоформленной занятости иммигрантов способствует довольно либеральный порядок учета рабочей силы и отсутствие серьезных санкций за его нарушение работодателями в России. Большое количество трудовых мигрантов-иностранцев, работающих в России, прибывают в законном порядке в условиях безвизового режима.

Распределение иностранных работников по федеральным округам Федеральные Россия, в том числе федеральные округа К оценке количества нелегальных мигрантов следует подходить с достаточной долей осторожности по нескольким причинам. Во-первых, количество людей, нелегально въезжающих в страну, существенно отличается от количества мигрантов оставшихся в ней на нелегальном положении. А если учитывать специфику регистрации, как по месту пребывания (жительства), так и месту работы, рамки приведенного выше определения нелегальной миграции, а как следствие и размеры нелегальной миграции могут существенно различаться.

Во-вторых, в нелегальной миграции, также как и в общей миграции, существует помимо прямого потока, еще и обратный поток, кроме этого, некоторые нелегальные мигранты со временем могут легализоваться. Поэтому цифры, отражающие нелегальную миграцию не статичны и не всегда должны обязательно увеличиваться, а они динамичны, а иногда могут и уменьшаться. Например, по данным некоторых исследований в России летом нелегальная миграция увеличивается на 1,0–1,5 млн. человек [4], что вызвано сезонной занятостью в сельском хозяйстве, строительстве и ряде других отраслей экономики.

В-третьих, необходимо признать, что не вся нелегальная миграция является трудовой миграцией, присутствуют довольно часто и иные цели миграции.

Анализ миграционных карт и проводимые оперативно-профилактические мероприятия УФМС по Республике Дагестан совместно с органами МВД Дагестана свидетельствуют о том, что у значительной части иностранных граждан цель визита не соответствует заявленной при въезде. 80% нелегально осуществляющих трудовую деятельность иностранных граждан целью визита заявляют – «частная». 30% иностранных граждан по окончанию сроков регистрации не выезжают из Российской Федерации и этим пополняют ряды нелегалов [5].

В-четвертых, на масштабы нелегальной миграции оказывают влияние самые различные факторы. В России это жесткий миграционный режим и пограничный контроль со стороны стран Запада, а с недавних пор и со стороны стран Восточной Европы (новых членов ЕС). На фоне безвизового режима миграции между странами СНГ, относительно «прозрачных» границ со странами «старого» зарубежья, удобного транспортно-географического положения привели к тому, что многие регионы нашей страны (в том числе ЮФО) стали концентрировать на своей территории нелегальных мигрантов. Не случайно, исследования ученых ИСЭПН РАН, показали, что около 20% всех нелегальных мигрантов в России – это «транзитные» мигранты, стремящиеся выехать в страны Запада [6].

По оценкам МОМ примерно 35% незаконных мигрантов в России происходят из стран бывшего СССР и около 32% – мигранты из стран «старого» («дальнего») зарубежья. Главным образом, у них объявленная цель въезда не соответствует их действительным намерениям и занятиям, примерно 13% – въезжающие нелегально (с недействительными документами, в обход контрольно-пропускных пунктов и т.п.), а остальные 20% – это «транзитные» мигранты [7].

Управлением Федеральной миграционной службой России по Республики Дагестан в 2007 г. было проведено экспертное исследование масштабов нелегальной миграции иностранных граждан на территории республики [5]. Так, по оценкам экспертов, в Дагестане в настоящий период сконцентрированы до 3,5 тыс. нелегальных мигрантов, в то время как в 2006 г. их насчитывалось до 6 тыс. человек.

Большая часть незаконных трудовых мигрантов концентрируется в Махачкале, Хасавюрте и Дербенте. Столь заметное снижение количества иностранных граждан, пребывающих в республике без определенного правового статуса, обусловлено принятием ряда законов: «О миграционном учете в РФ», «О внесении поправок в Федеральный Закон о правовом положении иностранных граждан в РФ», заметно облегчающих процедуры легализации мигрантов в Российской Федерации. В частности, послабления коснулись в области постановки на миграционный учет, оформления разрешений на работу (без отсутствия заключения № 28 Министерства труда и социального развития для стран с безвизовым режимом). Как правило, оставшаяся часть нелегальных мигрантов – это граждане с визовым режимом (граждане Вьетнама, Грузии, Китая и Турции) либо граждане безвизового режима, которые утеряли на территории Российской Федерации документы и оказались в результате в правовом вакууме. Именно указанная часть нелегальных мигрантов должна представлять особый интерес, поскольку их нелегальное нахождение провоцирует в республике рост административных правонарушений, что в свою очередь порождает преступность.

В 2008 г. УФМС России по Республике Дагестан совместно с подразделениями МВД по Республике Дагестан проведено 7 крупномасштабных специальных комплексных оперативно-профилактических мероприятий («СКПО», «Паспорт», «Нелегал», «Мигрант», «Граница», «Граница-заслон», «Вихрь-антитеррор»), направленных на противодействие незаконной миграции иностранных граждан и лиц без гражданства. В результате, только в 2008 г. выявлено более 5 тыс. административных правонарушений Литература:

1. Косиков И.Г., Косикова Л.С. Северный Кавказ. Социально-экономический справочник. – М., 1999. – С. 178.

2. Рязанцев С.В. Трудовая миграция в странах СНГ и Балтии: тенденции, последствия и подходы к регулированию. – М.: Формула права, 2007. – С. 112.

3. Мониторинг легальной (законной) внешней трудовой миграции за 2008– 2009 годы: Статистический сборник. – М.: ФМС России, 2010. – С. 35.

4. Топилин А.В. СНГ: Демографический потенциал, миграция, рынок труда. – М.: «Экон-информ», 2002. – С. 132.

5. Справочный материал УФМС по РД за 2002–2008 гг.

6. Красинец Е.С., Тюрюканова Е.В. Нелегальная миграция в России// Народонаселение. – № 1, 1998. – С. 44.

7. Незаконная миграция в России: Открытие дискуссии// Информационный бюллетень. – М.: МОМ. – Июль-август 2001. – С. 2.

НОВЫЕ ПРИОРИТЕТЫ РАЗВИТИЯ

ИНФРАСТРУКТУРЫ ОБРАЗОВАНИЯ

В РЕСПУБЛИКЕ ДАГЕСТАН

Создать условия для формирования гибких образовательных траекторий в регионе позволит система образования. Для формирования такой системы образования необходимо создание условия для расширения числа организационных структур, предоставляющих образовательные услуги в области профессионального образования и подготовки кадров, создание условия повышения роли общественных институтов в управлении образованием и создание условия для обеспечения образовательной мобильности обучающихся.

На сегодняшний день, проблемы развития образования в регионе, обеспечивающие социальные условия для воспроизводства рабочей силы, являются ключевыми в республиканском территориально-отраслевом комплексе.

Естественный прирост рождаемости населения, приток в республику семей беженцев, вынужденных переселенцев или других мигрантов обуславливают необходимость расширения форм и повышения качества предоставления социально-образовательных услуг населению, требуют укрепления материально-технической базы учебно-воспитательного комплекса.

Увеличение числа детей дошкольного возраста на 40% наблюдается практически во всех городах республики. Наиболее ярко подобная положительная социально-экономическая тенденция прослеживается в таких городах как Каспийск, Хасавюрт, Махачкала, где с 2003 по 2008 гг. повышение числа дошкольников составило 35,8%; 30,4%; 64,8% соответственно. Это свидетельствует о серьезных изменениях в репродуктивном поведении населения.

Общее число фактически имеющихся мест в городских дошкольных учреждениях, снизилось с 2003 по 2008 гг. на 9,3%. При этом увеличилось нормативно необходимое число мест на 40%. Связано это с уже отмеченной нами выше тенденцией увеличения числа дошкольников.

Фактическое число мест по городам за исследуемый период сократилось в общем по всем городам на 17,5%. Особенно существенное сокращение заметно в г. Буйнакске, Дербенте, Махачкале в которых этот показатель снизился на 18,1%, 57,5%. 21,0% соответственно.

Существенное увеличение числа мест характерно для дошкольных учреждений городов Избербаша, Каспийска, Кизилюрта и Хасавюрта, в которых данный показатель увеличился на 14,6%; 44,0%; 64,5%; 30,5% соответственно. Только в Махачкале, несмотря на то, что за исследуемый период, фактическое число мест в дошкольных учреждениях сократилось на 21,0%, нормативно необходимое, тем не менее, возросло на 64,9%, что является следствием значительного увеличения числа детей дошкольного возраста, главным образом за счет мигрантов. Такая тенденция свидетельствует о необходимости срочных капиталовложений в расширение имеющихся и строительство новых дошкольных учреждений.

Нормативно-необходимое число ученических мест по всем городам за последние 6 лет снизилось на 16%. Особенно это выражено в таких городах как Дагестанские Огни и Кизилюрт, где этот показатель снизился на 9,3%; 26,7%.

Говоря об обеспеченности местами в городских школах, необходимо обратить внимание на тот факт, что данный показатель за исследуемый период значительно изменился, сохранившись на уровне 84,5%. Исходя из того, что общий уровень обеспеченности повысился на 40%, динамика обеспеченности местами в школах носит положительный характер.

Изучая количественно-качественные характеристики обеспеченности городов республики инфраструктурой образования, мы не можем не проанализировать ее материально-техническое состояние.

Рост численности детей объективно повлек и увеличение нормативно необходимого числа мест в дошкольных учреждениях. Так, с 2003 г. по 2008 г.

этот показатель в целом по равнинным районам увеличился на 11%.

На уровне материально-технического состояния школ, сказалось недостаточное финансирование системы образования. Банкротство, приватизация и другие, характерные для рыночной системы процессы лишили колхозов и совхозов, которые в дореформенный период оказывали серьезную финансовую и натуральную помощь сельским учреждениям образования, возможности оказывать поддержку и помощь школам. Именно поэтому их финансирование сегодня осуществляется на муниципальном уровне.

От финансовых возможностей региона в целом зависит реконструкция имеющихся и строительство новых образовательных учреждений, так как большинство местных административных территорий имеют дефицитный бюджет, выживают они за счет государственных трансфертов.

Несмотря на то, что в общем по всем предгорным районам численность детей увеличилось на 21,5%, в ряде территорий эта численность снизилась. Например, в Казбековском – на 18%, Кайтагском – на 41,1%, в С. Стальском – на 9,8% и в Хивском – на 20,8%. А в Буйнакском, Новолакском и Табасаранском районах этот показатель демонстрирует значительное увеличение (85,3%;

175%; 40%). При этом в Буйнакском районе число дошкольных учреждений осталось неизменным. В целом по предгорным районам число объектов дошкольного образования увеличилось за исследуемый период на 50%. Надо отметить тот факт, что даже в таких районах как Казбековский и Сергокалинский, Табасаранский, где данный показатель возрос более чем на 30%, фактическое число мест в детских садах увеличилось на 10–15%, а по некоторым районам вообще осталось прежним. Это свидетельствует о том, что большинство детских дошкольных учреждений в этих районах республики являются малокомплектными и открываются в небольших населенных пунктах.

С увеличением фактического числа мест в дошкольных учреждениях, увеличилось нормативно необходимое число мест. Связано это с общим увеличением численности детей. К сожалению, Буйнакский район, имевший в 2003 г. наиболее высокий уровень обеспеченности местами в дошкольных учреждениях, продемонстрировал его снижение к 2008 г. почти в 2 раз, что свидетельствует о разрушительных тенденциях, происходящих в сфере дошкольного образования района.

Инфраструктура системы общего образования в предгорных районах также претерпела ряд изменений. Число школ за исследуемый период почти во всех предгорных районах увеличилось. Несмотря на то, что численность учащихся снизилось в целом на 17,2%, а в отдельно взятом Кайтагском районе на 25,3%. Снижение численности учащихся повлияло и на уменьшение нормативно необходимого числа мест в образовательных учреждениях на 17%.

Несмотря на это фактическое число мест в общеобразовательных школах по всем предгорным районам увеличилось на 7,3%. Незначительное снижение фактического числа мест в общеобразовательных школах наблюдается в Табасаранском районе на 8,9%, это связанно с уже отмеченной нами выше тенденцией разукрупнения школ, открытия малокомплектных образовательных учреждений в небольших населенных пунктах.

Проанализированные показатели свидетельствуют о том, что количественные характеристики инфраструктуры общего образования в предгорной части Дагестана перетерпели значительные изменения в лучшую сторону практически во всех районах.

Материально-техническое состояние общеобразовательных учреждений в предгорных районах незначительно, но улучшилось в 2008 г. по сравнению с 2003 г.

Общее число дошкольных учреждений по горным районам за исследуемый период увеличилось на 12,6% (со 130 до 156), а число мест в них на 23,4% (с 6682 до 8245), что свидетельствует о положительных тенденциях в обеспечении инфраструктурой дошкольного образования. Особенно активный процесс строительства объектов дошкольного образования демонстрируют Тляратинский, Хунзахский и Цунтинский районы.

По сравнению с другими территориями Дагестана для горных районов характерна более острая ситуация с неудовлетворительным состоянием материально-технической базы учреждений образования.

Из проделанного анализа образования можно сделать вывод, что состояние учебно-воспитательного комплекса региона незначительно, но улучшилось на 2008 г. по сравнению с 2003 г., хотя в целом если сравнить с инфраструктурой образования России, то наш регион намного уступает.

На сегодняшний день на развитие основных отраслей социальной инфраструктуры в городах и районах республики большое влияние оказывают федеральные целевые программы.

В целях обеспечения доступности качественного образования утверждена Федеральная целевая программа развития образования на 2011–2015 годы.

Основными задачами данной Программы являются:

модернизация общего и дошкольного образования как института социального развития;

приведение содержания и структуры профессионального образования в соответствие с потребностями рынка труда;

развитие системы оценки качества образования и востребованности образовательных услуг и др.

Программно-целевой метод обеспечивает достаточно высокий уровень межведомственной координации, является инструментом налаживания взаимодействия при выработке общих подходов как на федеральном, так и на региональном уровнях.

ОБРАЗОВАНИЕ КАК ФАКТОР ФОРМИРОВАНИЯ

ЧЕЛОВЕЧЕСКОГО КАПИТАЛА

В условиях необходимости повышения конкурентоспособности страны, отрасли экономики и традиционных товаров, производимых в РТ развитие человеческого капитала приобретает все большие значение. В наше время изменилось роль и место человека, как главного элемента производительной силы общества в современном производстве. В этом плане образование выступает как важный фактор формирование человеческого капитала. Поэтому «человеческий капитал» приобретает большое значение для развитие экономики РТ и особенно для развития малого и среднего, бизнеса. Предприятия малых и средних бизнесов должны обратить внимания практически в процессе положения «человеческого капитала». По существу этот процесс необходимо превратить в инвестирование в самого человека, в его образования, квалификацию и здоровье. Под человеческим капиталом понимают «уровень квалификации работника, включающий в себя его образование, опыт, врожденные способности и талант» [1].

В экономической литературе понятие человеческого капитала рассматривают как в широком, так и в узком смысле. В узком смысле одной из форм капитала является образование. Человеческим его назвали потому, что эта форма становится частью человека, а капиталом является вследствие того, что представляет собой источник будущих удовлетворений или будущих заработков, либо того и другого вместе. Поэтому справедливым является утверждение, о том, что «сущностью человеческого капитала является инвестиции в человеческие ресурс с целью повышения их производительности». Именно по этому в условиях переходной экономики человеческий капитал превращается в главную ценность общества и в главный фактор экономического роста РТ.

Приоритетной задачей внутренней политики правительства РТ на ближайшие годы должно стать сохранение и развитие национального человеческого капитала страны, как главного фактора экономического роста, основы конкурентоспособности Таджикистана в глобальной экономики. Стратегия социальноэкономического развития Таджикистана определяет воспроизводство человеческого капитала как одну из главных целей экономических преобразований.

«Качества национального человеческого капитала определяет успехи социально-экономического развития государство, выступает важнейшим факторам национальной безопасности» [2].

На современном этапе коренным образом изменилась роль и место человека как главного элемента производительной силы общества. В этом контексте боронование выступает как важный фактор формирования человеческого капитала. Капитал образования характеризуется как важнейшая составляющая национального человеческого капитала страны и оказывает прямое воздействие на темпы экономического роста. Капитал в широком смысле слова – это любой, в том числе и человеческий ресурс создаваемый с целью производства большего количества экономических благ. В условиях переходной экономики изменилось роль и место человека как главного элемента производительной силы общества в современном производстве. В этом контексте образование выступает как важный фактор формирования человеческого капитала.

Образование, рассматриваемое в качестве интеллектуальной деятельности инновационной экономики, как и наука, выступает основой и формой развития человеческого капитала. Данный теоретический анализ формирует платформу для формулировки ключевого значения воспроизводства национального человеческого капитала Таджикистана как цели и основы составления национального проекта в области образования. Главной целью приоритетного национального проекта «образования» должны быть ускорение модернизации системы образования в Республики Таджикистан, обеспечение системных изменений по основным направлениям развития образования Таджикистана, что в конечном итоге должно позволить достичь современного качества образования, адекватного меняющимся запросам общества и социально-экономическим условиям.

Возрастающее значение человеческого капитала в наши дни связана с усилением роли образования в экономическом развитии серьезными изменениями во взаимодействии субъектного и объектного факторов производства.

Превращение человеческого фактора в ведущую и определяющую производственную силу по отношению к вещественному фактору происходит с середины XX века в еще и потому, что уменьшился временной шаг, то есть разрыв и в количестве лет, необходимых для смены технологий и подготовки кадров для них. Раньше радикальные технические изменения в общественном производстве происходили примерно через 35–40 лет, а потому знаний полученных в вузах, хватало почти на всю дальнейшую трудовую жизнь специалиста и для обучения было достаточно в среднем 6–8 лет. В современных же условиях средний период обновления технологии и техники сократились до 4–5 лет, а наиболее развитых странах до 2–3 лет, причем необходимость обновления диктуется не столько физическим, сколько материальным сторонам. А сроки подготовки квалифицированных работников возросли до 12–14 и более лет.

Человеческий капитал – основа эффективности функционирования любого предприятия (фирмы). Финансирование образования персонала, создание учебных центров становится одним из главных объектов внимания компаний многих стран мира. Однако, к сожалению, многие предприятия (фирмы) в Таджикситане еще экономят на обучении. В то время как компании IBM, «Ксерокс», «Моторола» направляют средства на образование в размере от 5% до 10% фонда оплаты труда, расходы на образование, большинство фирм составляют менее 2% фонда оплаты труда [3]. Всё-таки, именно обучения работников выходит на одно из первых лист в перечне средств повышения конкурентоспособности фирм.

Между тем, как показывает практика переходной экономики Таджикистана, далеко не все работоспособное население представляет собой человеческий капитал, так как образовательный и особенно квалификационный уровень рабочей силы ещё низкие. Кроме того, следует иметь в виду то, что формирование человеческого капитала связана с соответствующими инвестициями в человека. Ведь именно потому, что индустриальное развитие основывается на использовании не столько труда живого, сколько капитала, проблема приведения рабочий силы соответствии с уровнем развитии средств труда, прежде всего орудий труда стало особенно актуальной. Необходимость её решения, на наш взгляд, преодолела цель направленное вложение средств на формирований и развитие человеческого капитала.

Важнейшие сферой формирования и развития человеческого капитала является реальный сектор экономики. В теории человеческого капитала предприятие, на ряду с семьей и государство, признается основным источником инвестиции в индивидуальный человеческий капитал. Человеческий капитал сотрудников признается основной части не материальных активов предприятия, генерирующей силой инновационного развития. Долгосрочное развитие национального человеческого капитала в РТ должна осуществляться в рамках следующих принципов: комплексное решение задач формирования человеческого потенциала и нового качества жизни; определяющие в развитие науки, образования, здравоохранения, культуры по сравнению с другими элементами, обеспечивающими позитивную динамику экономического роста; признание основополагающие росли государства в формировании и воспроизводстве национального человеческого капитала.

В соответствии с вышеизложенном необходимо подчеркнуть, что человеческий капитал – это не просто совокупность навыков, знание, способностей, которыми обладает человек. Это, во-первых, накопленный запас навыков, знаний, способностей, во-вторых, это такой их запас, который целесообразно использовать в той или иной сфере общественного воспроизводства, способствующий росту производительности труда и эффективности производства, в-третьих, это такое целесообразное использование данного запаса, который закономерно приводит к росту заработков (доходов) работника и прибыли работодателя (предпринимателя), и, в-четвертых, такое увеличение доходов стимулирует, заинтересовывает человека путем вложений инвестиций, которые могут касаться здоровья, образования и др. увеличить, накопить новый запас навыков, знаний и мотиваций, чтобы в дальнейшем его вновь эффективно применить Литература:

1. Нуреев Р.М. Курс микроэкономики: Учебник для вуза. – М., 2002. – С. 318.

2. Турченко В., Колесников Л. Стратегия образования в России: Кризис и перспективы// Обозреватель. – № 9, 1997. – С. 60.

3. Киселева О.В. Развитие теории человеческого капитала и особенности его оценки// Автореферат диссертации на соискание ученой степени кандидата экономических наук. – Орел, 2006. – С. 18.

РОЛЬ ГОСУДАРСТВЕННОЙ ПОЛИТИКИ

В УВЕЛИЧЕНИИ РОЖДАЕМОСТИ

(НА ПРИМЕРЕ ДАГЕСТАНА)

Суммарный коэффициент рождаемости в Республике Дагестан прошлом столетии почти неуклонно снижался. В начале 2000-х гг. этот показатель немного вырос, что был обусловлен реализацией отложенных в период социально-экономических реформ и финансовых кризисов в стране рождений третьих или четвертых детей женщинами старших возрастов. Рост рождаемости оказался не долгим и к середине десятилетия снова уровень опустился ниже показателя 2001 г. – до 1,64. В последующие годы этот показатель в регионе стабильно рос и к настоящему времени составил – 1,96, что на 27,5% выше аналогичного показателя в целом по России (1,54).

Можно предположить, что повышение рождаемости с 2007 г. обусловлено, прежде всего, началом реализации государственных мер помощи семьям с детьми. Для подтверждения этой гипотезы необходимо провести компонентный анализ изменения показателей рождаемости.

Если бы повышение рождаемости в 2007 г. не было связано с началом реализации новых мер помощи семьям с детьми, то прирост показателей рождаемости в 2007 г. по сравнению с 2006 г. был бы, видимо, при прочих равных условиях, примерно таким же, как в 2006 г. по сравнению с 2005 г., и коснулся бы не только вторых и последующих рождений, но и первых. Суммарный коэффициент рождаемости в 2005 г. составил 1,693, в 2006 г. – 1,642, в 2007 г. – 1,808. Таким образом, если в 2006 г. прирост этого показателя составил -0,051, то в 2007 г. – 0,166 (рис. 1). Для сравнения, до этого в постсоветском Дагестане положительный прирост суммарного коэффициента рождаемости был только в 2002 г., когда, по сравнению с 2001 г., он увеличился на 0,066.

Рис. 1. Динамика абсолютного прироста суммарного коэффициента Увеличение показателей рождаемости в 2007 г. было самым высоким в истории Дагестана и сопоставимо с тем, какое имело место в годы наибольшего повышения рождаемости в 1980-е гг. Следовательно, есть основания полагать, что оно действительно явилось результатом начавшейся реализации новых мер государственной помощи семьям с детьми. Об этом свидетельствует и изменение возрастных коэффициентов рождаемости.

Для того чтобы определить степень воздействия дополнительных мер или выявить их вклад в повышение рождаемости, необходимо рассчитать вероятностное развитие процессов в случае сохранения текущих тенденций предшествующих лет до введения новых мер помощи семьям с детьми. С этой целью мы берем имеющиеся данные за четыре последних года до начала реализации мер (2003–2006 гг.) по показателю родившихся у женщин в возрасте 15–49 лет (человек), а также его коэффициенты (на 1000 женщин в возрасте 15–49 лет), строим линейный график и добавляем линию тренда развития с прогнозом на три года вперед – до 2010 г. (рис. 2; рис. 3).

Рис. 2. Родившиеся на 1000 женщин в возрасте 15–49 лет, детей Рис. 3. Родившиеся у женщин в возрасте 15–49 лет, детей Графическим методом или с помощью уравнения линии тренда легко можем определить показатели за 2007–2009 гг. Полученные данные отражают вероятностное развитие процессов рождаемости в регионе, если бы не были начаты реализовываться дополнительные меры, которые обусловили слом имеющихся тенденций. Сравнивая их с фактическими данными, определяем действительный вклад предпринимаемых с 2007 г. усилий правительства по росту численности населения страны (табл. 1).

Расчет вклада дополнительных мер помощи семьям с детьми, реализуемых с 2007 г., в стимулировании рождаемости населения Ожидавшееся по Фактическое по офи- Разница между ожидавсложившемуся тренду циальным данным шимся и фактическим Число родившихся у женщин в возрасте 15–49 лет, чел.

Число родившихся на 1000 женщин в возрасте 15–49 лет Таким образом, выясняется, что реальные показатели рождаемости значительно превышают вероятностные за все годы реализации мер, в среднем каждый год обеспечивают дополнительно более 8 тыс. рождений, а в целом за весь период в республике удалось добиться прироста рождаемости на более чем 25 тыс. чел. Что касается коэффициента рождаемости на 1000 женщин репродуктивного возраста, то и здесь наблюдается рост. Например, если бы сохранились тенденции рождаемости 2003–2006 гг., то в 2009 г. этот коэффициент составил бы 47,5 рождений против отмеченного 62,1. Проведенные расчеты показывают, что благодаря дополнительным мерам помощи семьям с детьми показатель рождаемости на 1000 женщин в возрасте 15–49 лет в республике в 2009 г. вырос на более чем 30%.

В целом в регионе ситуация с рождаемостью благоприятная. Анализ показателей рождаемости раскрывает зависимость роста уровня рождаемости от реализуемых с 2007 г. дополнительных мер помощи семьям с детьми. Это свидетельствует о том, что в Республике Дагестан демографические процессы, в частности рождаемость, поддается стимулированию, а экономические инструменты демографической политики наиболее эффективны.

Литература:

1. Демографическое развитие России в XXI веке / Под ред. акад. Осипова Г.В.

и проф. Рыбаковского Л.Л. – М.: Экон-Информ, 2009.

2. Демографический ежегодник Дагестана, 2009 год. Статистический сборник/ Дагестанстат РД – Махачкала, 2010.

ФОРМИРОВАНИЕ РЕГИОНАЛЬНОЙ СИСТЕМЫ

ЦЕНООБРАЗОВАНИЯ В УСЛОВИЯХ

ИНТЕНСИФИКАЦИИ МИГРАЦИИ

Миграция рабочей силы, являясь приоритетной социально-экономической проблемой рыночной экономики Республики Таджикистан, развивается в качестве естественного и закономерного процесса обеспечения экономического роста. Эффективный процесс её развития предполагает повышения занятости, снижения уровня бедности и повышения качества жизни населения.

Важным фактором обеспечения экономического роста национальной экономики в Таджикистане является создание оптимальной системы ценообразования. Оценка оптимальности функционирования региональной системы ценообразования должна осуществляется с учетом миграционного процесса, который играет важную роль в развитии товарно-денежных отношений.

В этих условиях первоочередное значение приобретает исследование особенностей формирования, становления и развития национальной рыночной модели ценообразования Таджикистана с учетом миграционного процесса, который интенсивно должен развиваться с Российской Федерации на единой правовой, методологической и организационной основе.

Региональная рыночная модель ценообразования республики должна быть разработана в соответствии с общей концепции социально-экономического развития и национальной экономической политики государства, ориентированной на эффективное развитие миграционного процесса, т.е. целенаправленного экспорта и импорта, квалифицированной рабочей силы.

Государственная политика ценообразования в Республике Таджикистан представляет собой совокупность путей, способов и экономических мероприятий. При их помощи обеспечивается эффективное функционирование и контроль цен с учетом необходимости трудовой миграции, которая охватывает несколько этапов, характеризующих процесс либерализации цен, в частности а) переход на свободные цены; б) формирование свободных цен и в) функционирование и развитие свободного ценообразования. Региональные особенности свободной системы цен рыночной экономики в условиях миграции подразделяется на методологические, методические и организационные виды.

Методологическую основу предлагаемой модели регионального свободного ценообразования должна составлять система экономико-математических моделей. Она включает затратные, параметрические, нормативно-параметрические и рыночные модели ценообразования. Особое внимание заслуживает использование рыночных моделей, которые в свою очередь группируются на следующие виды: а) традиционные, б) специфические и в) целенаправленные.

Применение двух последних моделей системы цен регионального свободного ценообразования способствует учитывать комплекс условий процесса эффективного функционирования системы цен, т.е. времени, места расположения, уровня дохода, покупательскую способность, массу денег, находящихся в обращении и т.п.

При интенсивном развитии миграционного процесса, что является характерной тенденцией развития экономики Таджикистана, использования любых из перечисленных методов ценообразования имеют свои особенности применения. В настоящее время в процессе обоснования уровня цен на стадиях производства, распределения, обмена и потребления продукции (товара), выполнения работ и оказания услуг используется затратные, параметрические, нормативнопараметрические, рыночные методы и способы ценообразования.

Затратные методы в основном используется на стадии производства продукции (работ, услуг) производственными предприятиями различных форм собственности и состоят метода затрат, агрегатного метода и нормативного метода. Эти методы являются наиболее распространенными их основу составляет затраты, которые формируются на конкретном предприятии при производстве определенного вида продукции (работ, услуг). Затратные методы обосновывают экономическую сущность цен – отражения общественно-необходимого затрата труда. На основе затратных методов определяются договорные цены, свободно отпускные цены, оптовые и розничные цены.

В условиях глобализации процесса формирования цен и развития интеграции целесообразно использовать следующие эффективные направления регионального ценообразования, в частности, гарантирования цен, поддержания цен, лимитирования цен и субсидирования цен, чтобы формировать единый рынок потребительских товаров, как для трудовых эмигрантов, так и для массовых потребителей.

Однако, интенсивное развитие одностороннего миграционного процесса, которое ориентировано только на «экспорте» рабочей силы может неблагоприятно повлиять в целом на повышении уровня цен на потребительском рынке.

В этом случае экономические интересы определенной части внутренних потребителей остаются неудовлетворенными, поскольку у них доход ниже, чем у трудовых эмигрантов.

Проблема защиты внутреннего потребительского рынка от отрицательного воздействия и уровня внешнего дохода, который значительно может превышать от массовых потребителей, что имеет в большей степени сезонный характер, формируемый миграционный процессом.

Особое значение имеет разработка экономических моделей ценообразования по программно-целевому назначению, использование которых предполагается с учетом сезонных социально-экономических факторов, которые зависят от дохода конечного потребителя продукции и меняются в зависимости от сезона потребления.

На начальном этапе этого подхода анализируется покупательская способность потребителя по определенному виду продукции и его чувствительность к цене в различных периодах потребления. Затем определяется конкретный вид потребительской продукции по отдельным признакам, свойствам и назначению. После этого определяется цена потребителя и объем потребности в продукции.

В конце осуществляется подбор и оптимальный выбор ценообразующих элементов по цене потребителя, что позволит предотвратить не только традиционный затратный механизм ценообразования, но и сформировать новый антизатратный подход, учитывающий региональные социально-экономические условия, в том числе уровень дохода, сезонность потребления, чувствительность покупателя к цене, влияние миграционного процесса.

ДОМОХОЗЯЙСТВА КАК ИНСТИТУТ РАЗВИТИЯ

СЕМЕЙНОГО ПРЕДПРИНИМАТЕЛЬСТВА

В условиях рыночных отношений различные формы хозяйствования отличаются друг от друга организацией производственных отношений, формированием доходов. Трансформация государственной собственности, являясь основным стержнем экономических преобразований, ведет к многообразию форм хозяйствования, их единство составляет неотъемлемое свойство рыночного хозяйства и обеспечивает свободу экономических отношений. Особенным в развитии различных форм предпринимательства является то, что они в разных социально-экономических и национальных условиях приобретают специфические черты [1].

Эти черты зависят от зрелости той или иной формы, традиций, опыта, уровня развития производительных сил и т.д. Задача здесь, видимо, состоит в том, чтобы максимально использовать как новые рыночные формы, так и потенциальные возможности полностью неосвоенных элементов других форм. В этом плане домохозяйства выступают как важным институтом развития предпринимательства в специфических условиях Республики Таджикистан. В настоящее время семейный бизнес охватывает, по крайней мере, более половину всех зарегистрированных малых предприятий или индивидуальных предпринимателей, а также неформалов. В связи с этим исследование институциональных основ развития предпринимательства и семейного бизнеса, в условиях переходной экономики представляет большой научный и практический интерес.

Такой анализ особенно необходим тем, что наряду с ломкой старых институтов командно-административной системы, зарождаются новые формальные и неформальные институты рыночного типа, которые изменяются в процессе перехода к социально-ориентированной рыночной экономике, и непосредственно влияют на экономическое поведение семьи. А поведение семьи больше всего подвержено воздействию национальных традиций, нравов и обычаев. «Институции, писал У. Гамельтон, – это словесный символ для лучшего описания группы общественных обычаев. Они означают преобладающий и постоянный способ мышления или действия, который стал привычкой для какой-либо социальной группы или обычаем для народа» [2]. Общественные обычаи, по Гамельтону, регулируют хозяйственную деятельность людей.

Таким образом, институционализм как образ действия, обычай, наставление, указание даёт ключ к пониманию того, что развитие предпринимательства в специфических условиях Таджикистана приобретает в большинстве случаев форму семейного бизнеса, как первоначальной формы накопления капитала.

Однако, категория «институционализм» в трактовке институционалистов весьма неопределенна, под ней понимаются либо различного рода явления как базисного, так и надстроечного характера: налоги и семья, государство и профсоюзы, конкуренция и монополия, частная собственность и финансовая система и т.п., либо лежащие на их основе, как полагают институционалисты различного рода психологические, правовые, этические и технические и другие явления (в том числе и обычаи).

Если подходить с позиции институционалистов рассмотрение предпринимательства с точки зрения семьи и авлода позволит раскрыть механизм передачи предпринимательских качеств и культуры, навыков бизнеса и управление бизнесом, передачи богатства, партнерских связей и т.п. Но, однако, следует иметь в виду, что на начальном этапе перехода к рынку для многих домохозяйств занятие предпринимательством было вынужденным и единственным способом содержания семьи. Если ещё иметь в виду, что в досоциалистическом Таджикистане господствовали в основном феодальные отношения и более 70 лет семьям были привиты патерналистическое отношение к деятельности государства, то становится ясным, что формирование и развитие современных, цивилизованных бизнесменов, привитие предпринимательских качеств не приходят сами собой. Предпринимательский опыт передается от поколения к поколению.

В результате исследования, проведенного американским экономистом Н. Чемберленом, происхождения 863 президентов и высших менеджеров 428 крупнейших промышленных и транспортных пропорций, а также компаний сферы обслуживания оказалось, что у 55,7% из них отцы были крупными бизнесменами [3]. Видимо, нам необходимо также учесть данное обстоятельство в процессе семейных, акционерных, коллективных и других форм бизнеса.

Кроме того, институциональный подход к развитию семейного предпринимательства позволяет понять ещё одно обстоятельство, которое в некоторой степени выступает как сдерживающий фактор развития новых форм бизнеса.

К нему относится приверженность семей к традиционному укладу жизни, многовековым формам и навыкам трудовой деятельности. Такие национальные черты характера у таджикских семей, как обстоятельность, неторопливость при решении важных вопросов бизнеса и в целом предпринимательской деятельности требует изучения и обязательного учета в определении характерных черт образа жизни и поведении национального предпринимателя. Нельзя принимать поспешные решения, прямо копировать предпринимательский опыт семейного предпринимательства других стран без учета специфики республики, исторических и национальных традиций семейного ремесленного производства и т.д.

Развитие семейного предпринимательства становится необходимым ещё и потому, что больше половины населения Таджикистана – дети и подростки.

Ежегодно у нас десятки тысяч выпускников общеобразовательных школ остаются вне сферы дальнейшего образования и труда. Где им научиться ремеслу, профессии? Семейное предпринимательство, обеспечивая самозанятость, дает для этого возможности.

Особую значимость для республики имеет выработка организационных и совершенствование правовых механизмов и инструментов развития самозанятости и семейного предпринимательства. И, прежде всего, необходимо определить тот минимум гарантий, которые государство должно представлять своим гражданам, решившим организовать свое собственное дело и ту меру ответственности, которую должен нести предприниматель перед наемными работниками, государством и обществом в целом.

Литература:

1. Абдусамадов Г.С. Переход к рынку: социально-экономические аспекты. – Душанбе, 1999. – С. 130–131.

2. Энциклопедический словарь по политической экономии. Том 3. – М.: Политиздат, 1977. – С. 47.

3. Серия «Экономика». – М.: Изд-во «Знание». – № 4, 1985. – С. 11.

аспирант, Таджикский государственный университет права,

ПОДГОТОВКА ВЫСОКОКВАЛИФИЦИРОВАННЫХ

СПЕЦИАЛИСТОВ – ИНСТРУМЕНТ РЕГУЛИРОВАНИЯ

МИГРАЦИИ

Таджикистан в период своего становления в качестве суверенного государства переживает непростой период. Переход к рыночной экономике, в течение которого экономика страны переходит в новое, качественное иное состояние в связи с кардинальными реформами экономической системы, характеризируется резким спадом производства.

Современный этап развития производства в странах с рыночной экономикой связан с новым подходом к рабочей силе как к одному из ключевых ресурсов экономики. Этот свидетельствует о реальном росте роли человеческого фактора в научно-технической революции, когда налицо прямая зависимость результатов производства от качества, мотивации и характера использования рабочей силы в целом и отдельного работника в частности.

Результаты экономических исследований ведущих американских ученых подтверждают, что, начиная с 1929 г., главным источником роста производительности труда и национального дохода США в триаде «труд – земля – капитал» является первый фактор, охватывающий совокупность образовательных, квалификационных, демографических и культурных характеристик рабочей силы.

Этот пример показывает, что интенсивная экономика в условиях периодического, технологического и организационного обновления производства превращается в процесс непрерывного развития, для которой характерно практически постоянное совершенствование методов производства, принципов управления, эксплуатационных характеристик товаров и форм обслуживания населения.

Активный созидательный труд в современных условиях определяет содержание деятельности большей части работающего населения. В результате возрастает роль специалистов с высшим и средним специальным образованием, высококвалифицированных работников сфер материального производства и услуг. Во многих странах с рыночной экономикой 40–50% общей численности работающих в народном хозяйстве составляет именно эта категория работников.

Важно осознать, что переходный период и создание рыночной экономики в республике выявили ряд недостатков. К ним, прежде всего, относится отсутствие опыта в создании рыночной структуры национальной экономики, требующей кадров высокой квалификации. Проблема усложнилась с уходом высококвалифицированных специалистов за пределы республики для поиска лучшей жизни (трудовая миграция).

С переходом к рыночной экономике и формированию национального рынка труда, определяющим условием его развития теперь выступает наличие в нем высококвалифицированных работников, так как через него каждая отрасль стремится получить необходимые ей кадры не только заданного профессионально-квалификационного состава, но и определенных культурных и этико-трудовых достоинств, адекватных своим требованиям. Исходя из этого положения, деятельность национального рынка труда в Республики Таджикистан в целом и в частности в Согдийской области, на наш взгляд, должна быть направлена на решение следующих задач:

– способствовать созданию реальных условий для свободного выбора профессии, отрасли и места деятельности, поощряемого приоритетными предложениями о реальных условиях труда, возможности реализации творческих замыслов и т.д.;

– содействовать работодателям при найме и работникам при увольнении соблюдение сторонами норм трудового законодательства, защиты интересов в плане гарантий занятости, условий труда и его оплаты;

– сопутствовать независимой и вместе с тем экономически поощряемой миграции трудовых ресурсов между регионами и отраслями, которые обычно должны сопровождаться улучшением условий жизни и трудовой деятельности, т.е. доступным населению рынком высококачественного жилья, потребительских товаров, культурных и духовных ценностей;

– обеспечивать соблюдение установленного законом гарантированного минимума зарплаты, обеспечивающего прожиточный минимум, и регулирование верхнего предела доходов через налоговую систему.

Следовательно, подготовка и выпуск на рынок труда образованной и творчески активной рабочей силы, обеспечение ее квалификационной и территориальной мобильности является одной из основных задач национального рынка труда Республики Таджикистан и отдельных его регионов. Именно данной категории рабочей силы в странах с развитой рыночной экономикой абсолютное большинство работодателей и государственные органы стремятся создать наилучшие производственные и жизненные условия, гарантируя по возможности и социальную защищенность на рынке труда.

Исходя из анализа сложившейся системы подготовки высококвалифицированных специалистов, нами сделана попытка разработать более детально систему, которая позволила охарактеризовать их отношение к условиям и характеру профессиональной деятельности. Оценка была проведена через следующие оценки: отношение в целом к своему труду, к данной специальности:

вызывает ли работа постоянный интерес, требует ли обдумывания действий заранее, а не в момент их исполнения; характеристика требуемых в данной работе новых знаний и умений: требуется ли постоянное пополнение знаний;

оценка общих условий деятельности предприятия (фирмы): хорошо ли технически организовано производство, нормальны ли санитарно-гигиенические условия, удовлетворяет ли специалиста местонахождение предприятия и уровень культурно-бытового обслуживания; оценка личных условий деятельности: дает ли работа возможность соблюдать нормальный режим дня, пользоваться отпуском, приходится ли заниматься несвойственными работами в ущерб основной и т.д.; характеристика коллектива работников предприятий:

как поддерживают в нем друг друга работники, поддерживается ли инициатива рабочего и т.д.; возможность продвижения по работе и повышения заработной платы и т.д.

Проведенная оценка показала, что для обеспечения экономики республики высококвалифицированными специалистами возникла необходимость в организации системы прогнозирования потребности в кадрах с высшим образованием. В Таджикистане, переживающей значительные экономические потрясения, рынок труда недостаточно развит, он является гибким. Современный рынок труда в Таджикистане характеризуется нарушением баланса между рабочими местами для специалистов с высшим образованием и предложением труда.

С одной стороны, идет процесс превращения скрытой безработицы специалистов в открытую, а с другой стороны, различия в балансе принимают качественный характер. Такая ситуация произошла в результате несовпадения профессиональной и квалификационной подготовки специалистов.

С переходом к рыночной экономике вопрос обеспечения баланса превращается в одну из основных проблем экономической политики государства, поэтому смягчение негативных последствий требует принятия конкретных мер для ее регулирования.

Известно, что рынок труда высококвалифицированных специалистов самостоятельно не сбалансируется. Для этого необходимы определенные условия, который требуют разработки управляющего механизма. Управляющий механизм в первую очередь включает в себя регулирование со стороны государства механизмов рынка труда. Именно учет этих механизмов, в конечном счете, будет обеспечивать совместное функционирование рынка труда высококвалифицированных специалистов как объекта управления и управляющей системы, то есть сбалансированность рабочих мест и предложения труда.

Важно сохранить достигнутый уровень квалификации и систему подготовки и переподготовки высококвалифицированных специалистов и персонала.

Необходимо создать условия для сохранения высокого уровня научных исследований и создать систему внедренческих фирм, способных перенести высокие технологии на отечественные предприятия: учет приоритетных в высокотехнологическом аспекте секторов для привлечения специалистов; создание «социально значимых» рабочих мест для высококвалифицированных специалистов.

Здесь речь идет не только о дотационном принципе, но также о необходимости максимального учета возможностей для социальной защиты высококвалифицированных специалистов.

Управление рынком труда высококвалифицированных специалистов также должно отражаться на создании имиджа предприятия и предпринимателей, создающих для них новые рабочие места. Важно организовывать конкурсы работодателей, создающих новые рабочие места, широко освещать их результаты в прессе.

Важно создание системы управления сбалансированностью рабочих мест высококвалифицированных специалистов в республике, что позволит учитывать следующие принципиальные моменты: предложенная схема не сможет функционировать без информации о системе имеющихся рабочих мест для высококвалифицированных специалистов, так как нынешняя система статистической отчетности о движении специалистов не предусматривает подобной информации. В этих условиях напрашивается необходимость воссоздания системы учета /инвентаризации, аттестации/ рабочих мест специалистов; необходимо создание системы прогнозирования потребности в рабочих местах для специалистов на основе перспективных схем развития отраслей национальной экономики;

важно увязать потребность во вновь создаваемых рабочих местах для специалистов с системой стимулирования инвестиций.

Литература:

1. Арефьев А.Л. Российские вузы на международном рынке услуг. – М.: Центр социального прогнозирования, 2007. – С. 45.

2. Эренберг Р.Д., Смит Р.С. Современная экономика труда. Теория и государственная политика./ Перев. с англ. – М., 1996. – С. 34.

3. Прокопов Ф.Т. Рынок труда и профессиональное обучение в период экономической трансформации //Человек и труд. – 1994, № 2. – С. 30.

главный инспектор, Управление охраны окружающей среды

ПРОБЛЕМЫ УСТОЙЧИВОГО РАЗВИТИЯ

И СОВЕРШЕНСТВОВАНИЯ ЭКОЛОГИЧЕСКОЙ ЭКОНОМИКИ

Таджикистан после двадцати лет своей независимости оказался в ситуации, когда одновременно, точнее, за сравнительно короткий исторический период – нужно решать задачи, на реализацию которых другие страны, считающиеся передовыми в экономическом, политическом и социальном плане, потратили столетия. В считанные годы необходимо, чтобы идти в ногу с мировым цивилизационным процессом, в ускоренном темпе завершить этапность перехода рыночным отношениям экономике, демократии, правовому государству, гражданскому обществу.

В принципе, все эти перемены справедливо увязываются, прежде всего, с процессом демократизации и, соответственно, демократическими реформами, в которых можно видеть важнейший механизм обновления общества. Сторонники демократии рыночного отношения и свободу в области предпринимательства считают фундаментом современного общества, несмотря на то, что рыночные отношения, как показывает история, отнюдь не гарантируют автоматического обретения в целом стабильности экономики, политических свобод и гражданских прав.

Но преимущества народовластия, гарантии основных прав человека, равенство всех перед законом, социальный в широком смысле плюрализм, возможность свободно избирать и быть избранным, другие слагаемые демократии все больше привлекают внимание народов мира, преодолевают ее исключительно западную феноменальность, поскольку в процесс демократизации включились страны Востока и Юга. И Таджикистан, в силу своего срединного положения оказался втянутым в этот процесс, что представляется вполне закономерным и рациональным.

Завоевывая демократические свободы и права, нынешнее поколение таджикистанцев, еще не обладая ими в полной мере, тем не менее, заботится о будущих поколениях, чтобы их жизнедеятельность базировалась на более цивилизованных, демократических основах, чтобы в будущем таджикском государстве господствовали демократические принципы решения общественных дел, соблюдалась законность и гарантировались права человека, создались условия для все более полного проявления личных свобод и творческого самовыражения [1].

Но пока мы мечтаем об этом как о еще относительно отдаленном будущем, перед мировым сообществом и странами СНГ встала новая беспрецедентная задача – перейти на новую модель устойчивого развития, о чем впервые шла речь на Конференции ООН по окружающей среде и развитию в Рио-де-Жанейро (1992 г.). В ее документах, зафиксировавших результаты всестороннего анализа окружающей природной среды, современного отношения человека и природы, широко использовалось новое понятие – «sustainable development» – переведенное с английского на русский язык как устойчивое развитие (УР).

Именно на саммите РИО-92 лидеры государств и главы правительств 179 стран признали, что все завоевания цивилизации, включая рыночную экономику и демократию, без решения проблем окружающей среды поставлены под угрозу исчезновения. Они могут исчезнуть уже в ближайшие десятилетия просто потому, что все человечество будет ввергнуто в пучину экологической катастрофы. В этой связи возник вопрос, который и попытались решить в Риоде-Жанейро: как сохранить человечество с его цивилизационными достижениями и ценностями, что нужно для этого сделать? Оказалось, что человечеству, чтобы выжить, необходимо коренным образом изменить модель развития и даже сам способ его жизнедеятельности, провести самые кардинальные за всю историю цивилизационные трансформации, которые обеспечили бы переход на модель устойчивого развития.

Прошедшее двадцатилетие показало плодотворность идеи устойчивого развития. Совершенно естественным стало включение терминологии устойчивого развития в программные документы стратегического планирования во многих странах. «Контекст устойчивого развития» присутствует в выступлениях политических и государственных деятелей на самом высоком уровне [6].

Более того. Идея устойчивого развития оказалась настолько удачной, что за короткое время прошла дистанцию от обоснования термина до признания её в качестве постулата. Именно в таком смысле она вошла в главный документ, разработанный ООН на рубеже тысячелетий – Декларацию Тысячелетия ООН [3]. И здесь же, в этом программном документе глобального значения признатся необходимость того, что «Нынешние неустойчивые модели производства и потребления должны быть изменены в интересах нашего будущего благосостояния и благополучия наших потомков». Переход на модель устойчивого развития и совершенствование демократии, ее глобализация – это оптимальная и рациональная траектория выживания.

Конечно, декларировать это можно, но доказать – труднее, тем более, если это касается будущего, которое всегда неопределенно. И особенно для нашей страны, которая всегда обладала своей спецификой и должна не только переходить к рыночным отношениям, но и продолжать проводить демократические преобразования. Таджикистан, если он не желает оказаться на периферии новых цивилизационных перемен, обречен активно включиться в переход на модель устойчивого развития.

Проблема, по всей видимости, заключается в том, что процессы перехода к рыночным отношениям экономике и демократические реформы должны проводиться на базе концепции и стратегии перехода на модель устойчивого развития. И это, на наш взгляд, должен быть специфически таджикский путь перехода на путь устойчивого развития. Вот почему создание концепции перехода на модель устойчивого развития столь важно и для создания модели светского демократического общества для Таджикистана. Оптимальный путь светских демократических реформ в Таджикистане немыслим без прогресса на пути к устойчивого развития [1].

Нельзя решение всех социальных проблем, проводимое под лозунгами перестройки, демократических реформ, обновления, возрождения и т.п. осуществлять за счет ухудшения жизненной основы людей – окружающей природной среды и истощения природно-ресурсного потенциала. Ведь это, значит, продолжать движение по пути не оправдавшей себя модели неустойчивого развития, отвергнутой мировым сообществом. В широком смысле мы сейчас остро нуждаемся в «экологическом страховании» экономических и демократических реформ, в противном случае они окажутся бесперспективными. И именно такая «страховка» видится в переходе на путь устойчивого развития.

Устойчивое развитие, должно быть сопряжено с реализацией нового типа движения вперед, когда удовлетворение жизненных потребностей нынешнего поколения людей не будет достигаться за счет наших потомков. Переход на модель устойчивого развития потребует системной оптимизации не только экономических и экологических характеристик, но всех остальных параметров и тенденций социоприродной системы эволюции, достижения гармонии между людьми и между обществом и природой.

Стабильность экономического роста и социального развития должна будет достигаться без неоправданной деградации природы, с сохранением прежде всего сложившихся веками уникальных биоценозов. Во всей деятельности людей главным принципом должно стать постепенное снижение антропогенного давления на природу.

И это уже начинает осознаваться в странах постсоветского пространства.

Так, в числе первых. Президентом Российской Федерации подписан Указ № от 4 февраля 1994 г. «О государственной стратегии Российской Федерации по охране окружающей среды и обеспечению устойчивого развития» [5], исходивший из документов Конференции ООН по окружающей среде и развитию и содержавший основные положения государственной стратегии РФ по охране окружающей среды и устойчивому развитию [4].

Одним из важных аспектов в выработке концепции перехода Таджикистана на модель устойчивого развития является реорганизация управленческих структур, связанная с общей децентрализацией управления экономикой, переносом ответственности за выполнение задач по защите окружающей природной среды с центральных органов управления на региональные.

Необходимо создание специальных управленческих структур и/или возложение на региональные управление охраны окружающей среды, отвечающих за выработку экологобезопасной экономической и социальной политики на местном уровне, организация связей их с центральными, региональными и городскими властями.

Переход на модель устойчивого развития потребует кардинальных преобразований, в центре внимания которых экологизация всех основных видов деятельности человечества, самого человека, изменение его природы и созидание нового общества. Чтобы выжить и устойчиво продолжать развитие, человеку необходимо изменить самого себя. На это обратил внимание еще Н.Винер, один из основоположников кибернетики: «Мы столь радикально изменили нашу среду, что теперь для того, чтобы существовать в этой среде, мы должны изменить себя» [2].

Понятно, что такие изменения произойдут не стихийно (ибо стихия в данной ситуации приведет лишь к катастрофе), а целенаправленно, осознанно, и главным механизмом управления переходом на модель устойчивого развития может стать нравственный, гуманный разум всего объединенного человечества.

Глобальное единение человечества на рационально-разумной, максимально гуманизированной и экологизированной основе – это идея становления сферы разума-ноосферы как качественно новой цивилизации, что было предсказано еще В.И. Вернадским. Вот почему мы придаем концепции перехода на модель устойчивого развития ноосферную направленность и тем самым развиваем ноосферную концепцию цивилизационного развития [1, 8, 9].

Вот почему оправдано формирование как основных направлений, так и целостной концепции перехода Республики Таджикистан на модель устойчивого развития. Ответ на вопрос – должен ли Таджикистан (и другие страны СНГ) двигаться в том же направлении, что и мировое сообщество, реализуя «Декларацию РИО-92» и «Повестку дня на XXI век», теоретически уже очевиден. Видны и некоторые контуры такого перехода, которые изложены в упомянутых выше «Основных положениях государственной стратегии Российской Федерации по охране окружающей среды и обеспечению устойчивого развития» [5].

Включаясь в мировой процесс перехода на модель устойчивого развития, Таджикистан, прежде всего, должен участвовать, по мере своих возможностей и международных обязательств, в решении глобальных проблем, связанных с взаимодействием общества и природы, способствуя защите и восстановлению экосистемы планеты. Имеется ввиду прежде, всего сохранение биосферы, ее биоразнообразия и устойчивости, предотвращение антропогенного изменения климата, охрана озонового слоя, лесов (и их восстановления), обеспечении безопасной ликвидации ядерного, химического и биологического оружия, решении проблем Мирового океана, развитии и совершенствовании системы особо охраняемых природных территорий, существенном расширении их пространства в Таджикистане, решении водохозяйственных проблем и особенно проблемы питьевой воды и т.д.

Нет никаких сомнений в том, что Таджикистан, включившись в мировой процесс перехода к устойчивому развитию, способен реализовать имеющиеся у нее для этого потенциалы. В научной литературе довольно часто пишут о позитивных: чертах возможного перехода – об уникальной геоморфологии страны (площадь гор, приходящейся на душу населения в Таджикистане 32 га, тогда как в США – 1,35 га, в Японии – 0,29, Китае – 0,76), о колоссальных запасах природных ресурсов (В ледниках Памиро-Алая сосредоточено до 1300 куб. км (треть мирового запаса) пресной воды [7], четырехкратное превышение на душу населения разведанных запасов нефти по сравнению со среднемировым уровнем и т.д.), о высоком интеллектуальном потенциале страны, о готовности большинства населения подчиниться определенной аскезе во имя будущего, что весьма важно для перехода на модель устойчивого развития и т.п.

Модель устойчивого развития должна обеспечить сбалансированное решение задач социально-экономического развития и. сохранение окружающей среды и ресурсного потенциала. Вместе с тем устойчивое развитие – это не только взаимосвязь экологии и экономики, но постепенное изменение их приоритетов в общем социоприродном развитии. Переход на модель устойчивого развития и заключается главным образом в том, чтобы развитию придать свойство сбалансированности, перемещая акцент с экономики на экологию и увязывая их параметры в единую самоподдерживающуюся систему социоприродного непрерывного развития. Вот почему в эколого-экономической части будущей концепции важно показать перспективы (сроки, масштабы, механизмы и т.д.) такого перехода, в том числе и изменение структуры народного хозяйства, кардинальное изменение потребностей людей (и их самих), оптимизацию демографической политики и т.д.

Литература:

1. Абдуллаев А.В. Модели устойчивого развития. – Екатеринбург: Из-во Уральского университета, 2006.

2. Винер Н. Кибернетика и общество. – М., 1958.

3. Декларация Тысячелетия ООН. Основные положения. Пособие для студентов и школьников. – М.: Издательство Информационного центра ООН в Москве, 2000.

4. Коптюг В.А. На пути к устойчивому развитию цивилизации// Свободная мысль. – 1992, № 14.

5. Основные положения государственной стратегии Российской Федерации по охране окружающей среды и обеспечению устойчивого развития// Российская газета, 1994, 9 февраля.

6. Выступление президента Республики Таджикистан Э. Рахмона в честь 20-летие независимости// Народная газета. – № 36, 12 сентября 2011 г.

7. Страны и народы: Научно-попул. геогр.-этнограф. изд. в 20-ти томах. Советский Союз. Республики Закавказья. Республики Средней Азии. Казахстан// Редколл.:

Т.А. Жданко (отв. ред., ред.-сост.) и др. – М.: Мысль, 1984.

8. Урсул А.Д. Путь в ноосферу (Концепция выживания и устойчивого развития цивилизации). М., 1993.

9. Урсул. А.Д., Лось В.А. Стратегия перехода России на модель устойчивого развития: проблемы и перспективы. – М., 1994.

главный инспектор, Управление охраны окружающей среды

СИСТЕМНЫЙ ПОДХОД

К ЭКОДЕМОГРАФИЧЕСКОЙ БЕЗОПАСНОСТИ

В документах РИО-92 и в последующие годы (вплоть до 2008 г.) отмечается, что рост численности населения мира и масштабов производства в сочетании с нерациональными структурами потребления ложатся все более тяжелым бременем на жизнеобеспечивающий потенциал биосферы. И хотя во всех документах конференции конкретные рекомендации по снижению численности населения планеты не содержатся, тем не менее, серьезные исследователи полагают, что между возможностью перехода на модель устойчивого развития и коренным изменением демографической стратегии имеется самая тесная взаимосвязь.

До сих пор население земного шара только возрастало, и к этой тенденции наше сознание уже привыкло. Переход на модель устойчивого развития потребует коренным образом изменить мировые демографические тенденции.

Становится все более очевидным, что снижение численности человеческого рода является, возможно, главной в реализации экологических требований и модели устойчивого развития. Когда речь идет об изменении и регулировании численности населения, то имеется в виду, конечно, уменьшение численности народонаселения планеты как рационально (оптимально) регулируемая гуманная депопуляция. В этом суть предстоящей демографической революции, обеспечивающей экодемографическую безопасность [1].

В работах Римского клуба уже моделировались процессы и сценарии регулирования роста населения. Понятно, что в основном за счет регионов «Юга», где стихийное продолжение существующих демографических тенденций приведет к дальнейшему росту населения, который в основном и детерминирует антропогенную нагрузку на окружающую среду. Если бы стратегия регулирования роста населения была введена с 1975 г., то «нулевой рост» был бы достигнут к 2050 г. Если бы регулирование начиналось с 1985 г., то к 2050 г. население планеты достигло бы 8 млрд. чел., а если с 1995 г., то уже 10 млрд. [3].

Даже при переходе на экологически чистые технологии общая антропогенная нагрузка на биосферу возрастет к этому времени почти в два раза, что скорее всего и приведет к необратимой потере устойчивости биосферы и экологическому коллапсу. Становится понятным, что рациональные механизмы, включая сознательное материнство, должны быть включены как можно скорее и на гуманных началах, ибо негуманно это сделает сама природа. Обеспечение экодемографической безопасности зависит на наш взгляд от самого человечества.

Любая национальная демографическая стратегия должна уделять должное внимание экологическим проблемам. Если будет идти и далее естественный прирост населения, то уровень и качество жизни населения будет неуклонно снижаться, Экологические потери, как показывают расчеты, уже сейчас таковы, что едва ли хватит валового национального продукта на их покрытие. Теперь стало понятным, что предел развития человечества ставит не ресурсный потенциал, не ресурсопотребление, а экологические нарушения и условия, связанные с потреблением первичной биологической продукции. По некоторым оценкам, приводимым в современной литературе, объем этого потребления составляет 10–25% в глобальном измерении, а при непринятии мер может составить 50–60% к 2030 г., что окончательно разрушит биосферу.

Все до сих пор принимавшиеся меры, многочисленные программы, проекты в этой области оказались неэффективными, ибо они исходили из неадекватных причин и оценок воздействия на окружающую природную среду. Главным виновником (если речь идет о глобальном масштабе) остается рост народонаселения, рост его материальных (не духовных) потребностей, удовлетворение которых становится возможным только за счет потребления и разрушения, потери устойчивости биосферы.

Вот почему как в мире в целом, так и в Таджикистане должна быть поставлена задача максимального сокращения потребления первичной биологической продукции в основном за счет снижения хозяйственного освоения богатых биоразнообразием территорий, прекращения уничтожения горных лесов, увеличения почти на порядок площади особо охраняемых территорий.

Вот почему желателен перевод на осознанно регулируемую депопуляцию, которая в течение 80-100 лет может привести к снижению количества населения до предельно допустимой плотности населения – ПДПН 0,5–1 млрд. человек. Соответствующие варианты такой превентивной меры – наименее болезненной депопуляции уже приводятся в современной литературе. В основном речь идет о сознательном регулировании рождаемости (сознательное материнство), когда пара родителей воспроизводят лишь одного ребенка.

Например, В.Г. Горшков [4] полагает, что так же, как необходимо сократить энергопотребление в 10 раз за счет невосполнимой энергии, так и в 10 раз должно произойти сокращение численности населения. Это основные составляющие перехода на модель устойчивого развития, а не переход к мало- и безотходным технологиям, на чем настаивает до сих пор большинство авторов, пишущих на экологические и тем более на экономико-экологические темы.

Упомянутый ученый полагает, что этот процесс может быть растянут от нескольких десятков до сотни лет, в течение которых биосфера еще не успеет необратимо разрушиться и будет способна к релаксации (возвращению в прежнее устойчивое состояние). За это время технологические процессы смогут перестроиться на ресурсосберегающие технологии в условиях рыночной экономики и свободной конкуренции.

Именно за это время глобальный переход к однодетному воспроизводству, соответствующий двухпроцентному сокращению населения в год, и привел бы к уменьшению численности населения примерно в 10 раз. Вот почему требуется коренное изменение демографической стратегии во всем мировом сообществе – от 2% роста (который мы имеем сейчас) до тенденции депопуляции тоже с двухпроцентной скоростью.

Изменение демографической стратегии поставит ряд новых проблем, имеющих острое политическое звучание, ведь депопуляция не должна вести к исчезновению «социального разнообразия» – рас, этносов, малых народов и даже сохранившихся еще в труднодоступных местах отдельных регионов. Важно сохранить все разнообразие «видов» людей, их социоприродных общностей, всего популяционного разнообразия рода человеческого.

В этой связи не могут не поменяться основные акценты человеческой активности. Чтобы сохранить природу и себя, человек и общество должны меньше преобразовывать природу и больше преобразовывать себя, социум в целом.

Прошла эпоха социальных революций, экологические последствия которых оказались все более губительными для природы. Сейчас наступает (и экодемографическая революция к ним относится) эпоха социоприродных революций, которые должны сохранить человеческий род, повысить человеческие качества, обеспечить устойчивость биосферы, а обществу – выживание и дальнейшее движение по пути устойчивого развития.

Начинают действовать экологические ограничения и для субъективных производительных сил, намечается сокращение как демографических, так и иных вещественно-энергетических ресурсов. Устойчивое развитие оказывается возможным лишь при геоцентрической адаптации демографических процессов и человеческой деятельности к условиям биосферы и при переходе на путь всесторонней интенсификации. В настоящее время средняя плотность населения на планете (площадь суши 149,1 млн. км, с населением 6,5 млрд. чел.) составляет 40,5 чел/км [3].

Что касается Таджикистана, то демографическая ситуация в экологическом ракурсе выглядит практически также, как для планеты в целом. Так, при площади 141,5 тыс. кв. км население составляет в настоящее время 8 млн.

(плотность населения 42,5), что близко к общемировым показателям. Для сравнения приведём цифры для иллюстрации такой же неравномерности распределения населения по регионам республики. Так, в долинных местностях Согдийской и Хатлонской областей на 1 кв. км приходится 77,3–92,5 человек, а местами даже 120–150 человек. В то же время в горных районах на 1 кв. км приходится только 5–7 человек, а на Памире (ГБАО) – 3,3 человека [7; 8].

Проблема депопуляции в Таджикистане решается усилиями неправительственных организаций (больше в эмоциональном смысле), а также в виде оттока трудоизбыточного населения (в основном репродуктивного возраста). Таким образом, стихийно идет выравнивание популяции Таджикистана и России, куда и устремляется основной поток таджикских «гастарбайтеров» и это одна из особенностей перехода Таджикистана совместно с Российской Федерацией на модель устойчивого развития. Задача заключается в оптимизации демографических процессов и перераспределении размещения производительных сил и рационального использования возобновимых ресурсов [1].

Наиболее приоритетной в концепции перехода Таджикистана на модель устойчивого развития является проблема обеспечения устойчивости развития биосферы и общества. И именно с учетом этого будет формироваться концепция государственной стратегии Республики Таджикистан по охране окружающей среды и обеспечению устойчивого развития, основы которой будут базироваться на анализе проблем экологии в частности на эколого-экономические проблемы Таджикистана, что является актуальной задачей отечественных разработчиков.

1. Абдуллаев А.В. Модели устойчивого развития. – Екатеринбург: Изд-во Уральского университета, 2006.

2. Вернадский В.И. Научная мысль как планетное явление. – М., 1991.

3. Дамье В.В. Проблемы и задачи радикального экологического движения в условиях обострения экологического кризиса// Экодвижение России: проблемы и пути выхода из кризиса. – М., 1994.

4. Горшков В.Г. Энергетика биосферы и устойчивость состояния окружающей среды// Итоги науки и техники: Сер. «Теоретические и общие вопросы географии». – Т. 7. – М.: ВИНИТИ, 1990.

5. Рахмонов Э.Ш. Чистая вода – долгая жизнь. Речь на 3-м Всемирном водном форуме в Киото 18 марта 2003 г.// Народная газета. – № 23–24, 26 марта 2003.

6. Республика Таджикистан: Избранные вопросы и статистическое приложение. – Вашингтон: МВФ, 2003-2008 (Отчёт МВФ № 03/5).

7. Урсул А.Д. Экологическая проблема и агроноосферная революция. – М., 1994.

8. Урсул А.Д. Перспективы экоразвития. – М., 1990.

9. Яблоков А.Я., Ревина С.К. Проблемы реализации государственной стратегии РФ по охране окружающей среды и развитию// Экодвижение России: проблемы и пути выхода из кризиса. – М., 1994.

кандидат экономических наук, доцент, заведующий кафедрой,

МИГРАЦИЯ НАСЕЛЕНИЯ И ЕЕ ВЛИЯНИЕ

НА ФОРМИРОВАНИЕ ТАДЖИКСКИХ ДИАСПОР

Современные миграционные процессы приводят к глубоким социальноэкономическим последствиям, как в самой республике, так и странах-реципиентах, принимающих миграционные потоки из Таджикистана. Последствия, перемены носят сложный, многоплановый характер. Они привлекают внимание экономистов, социологов, демографов, историков, психологов, политологов и др. В постсоветский период в миграционных процессах в Таджикистане, как и в других странах Центральной Азии, в целом выделяются две составляющие: отток русскоязычного населения и рост внешней трудовой миграции населения титульных национальностей. В результате миграции русскоязычного населения республика несет невосполнимые потери, страна теряет человеческий потенциал.

Миграция русского и русскоязычного этносов обозначила тенденции к моноэтническому и моноконфессиональному составу населения. Этническая эмиграция выступает как экономическая, обусловленная снижением уровня жизни, напряженной ситуацией на рынке труда, нарастающим отставанием в уровне социально-экономического развития от других стран СНГ. Внешняя трудовая миграция Таджикистана приобрела значительные масштабы. В республике развивается новый сектор экономической деятельности, доходы которого значительны.

Наряду с внешними миграционными процессами в постсоветский период значительно интенсифицировались территориальные перемещения населения внутри республики. Миграционные процессы, протекающие в Таджикистане с конца 1980-х гг., оказывают глубокое, неоднозначное воздействие практически на все сферы жизни общества. Современные миграционные процессы заметно влияют на темпы экономического развития, состояние платежного баланса, динамику населения страны, межгосударственные отношения. Развитие миграционных процессов в Таджикистане в условиях трансформационного периода обострило проблему регулирования процессов внешней и внутренней миграции населения.

В настоящее время особенно актуальной стала необходимость изучения особенностей миграционного поведения различных этнических, профессиональных, образовательных, возрастных групп населения республики. Одной из важнейших национальных задач является определение социальных, экономических, политических последствий, количественная оценка положительного и отрицательного эффектов миграции и разработка эффективной миграционной политики, учитывающей интересы Таджикистана и его миграционных партнеров.