1

Экономика. Налоги. Право. 2011, № 5

Мезоэкономика развития: от кризиса к анабазису1

Клейнер Георгий Борисович

В сентябре 2011 г. в издательстве «Наука» вышла в свет монография

«Мезоэкономика развития» [1], подготовленная коллективом сотрудников

ЦЭМИ РАН под руководством автора данной статьи. В статье, написанной

по материалам введения к этой книге, раскрываются замысел, цели и содержание монографии2.

Экономика России стоит перед началом нового витка своей истории. Завершение периода кризиса 2008-2010 гг. ставит перед экономикой политикой, а также перед экономической теорией важные и в значительной мере новые для них задачи [2]. В чем состоят уроки этого и более ранних кризисов, возникавших чаще как следствие собственной экономической политики, чем изменений в мировой экономике?

Основной урок состоит в необходимости смены не столько курса, сколько самого «стиля» экономического движения России. Фундаментальной стратегической задачей является переход от колебательного, зигзагообразного, возвратно-поступательного движения экономики, характерного для России, к иному типу, в основе которого лежит понятие развития. Именно поэтому в заголовке данной статьи кризису как состоянию противоборства «всех против всех» экономических факторов противопоставлен анабазис – организованное движение вглубь базовой территории, в данном случае – к внутристрановому рынку, к активизации внутренних процессов производства, распределения, обмена и потребления благ. Внутренний рынок должен стать тем якорем, который стабилизирует экономику страны в периоды опасных колебаний мировой конъюнктуры.

Категория «развитие» в последнее время активно используется и в системе характеристик реальной динамики народного хозяйства, и в определении целей экономической политики, и в системе общественных ценностей (см. [3] – [5]).

Анабазис (греч.) – восхождение, поступательное движение, шествие вглубь страны.

Работа подготовлена при финансовой поддержке РГНФ, проект № 11-02-00261а.

Под развитием экономики следует понимать не просто количественный рост позитивных обобщающих экономических показателей, но расширение многообразия возможностей экономической системы в целом и входящих в нее экономических подсистем в частности, усложнение характера и результатов деятельности экономической системы. Для производственных объектов развитие – это совершенствование технологий, диверсификация производимой продукции; для транспортных систем – усложнение сети дорог и расширение спектра средств транспортировки ценностей; для социальных процессных систем – более полный охват населения услугами и расширение их разнообразия и т.п. Одновременно развитие требует и усложнения структуры факторов функционирования экономических систем.

При сравнении и выборе различных вариантов общественного движения (и, соответственно, при выборе вариантов экономической политики) следует отдавать предпочтение тем из них, с которыми связано эволюционное развития страны. Именно эволюционному развитию должна быть отведена роль основного сценария при определении ориентиров долгосрочной экономической политики.

Каковы же характерные черты этого типа экономической динамики?

Социально-экономическое и технологическое развитие системы может быть отнесено к эволюционному типу, если выполнены следующие условия:

· развитие носит кумулятивный поступательный характер и тенденциально направлено от менее совершенного к более совершенному состоянию системы;

· развитие происходит на базе преемственности состояний, отбора и закрепления наиболее эффективных механизмов и институтов;

· в ходе развития минимизируется повторение неудачных решений, ошибок и рисков прошлого развития.

Иными словами, развитие имеет эволюционный характер, если последовательность новых состояний системы постепенно ведет к более совершенному состоянию, а изменения основных характеристик состояний носят более или менее непрерывный, преемственный и адаптивный характер. Для художественной иллюстрации описания такого типа развития уместно вспомнить слова Б. Пастернака: «В родстве со всем, что есть, уверяясь и знаясь с будущим в быту…». Здесь речь идет о восприятии развития как единого процесса в пространственном и во временном измерениях: первая часть пастернаковской фразы означает тесную взаимосвязь («родство») различных явлений в пространственном измерении, вторая – подобное единство («непрерывность» или межпериодное родство) во временном аспекте. Пользуясь биологическим языком, можно в этой ситуации говорить о существовании неких инвариантных элементах, имманентно присущих данной системе, и играющих роль, аналогичную роли генов в биологических системах [6, 7].

Что противостоит эволюционному типу развития? У термина «эволюция» два основных антонима: «инволюция» и «революция».

Инволюция представляет собой «эволюцию наоборот», или обратную эволюцию, т.е. поступательное, непрерывное и кумулятивное движение, направленное, в отличие от эволюции, не от менее совершенного (более простого, как правило) состояния системы к более совершенному (обычно – более сложному), а в обратном направлении – от более совершенного к менее совершенному. Революция означает разрыв постепенности, а если пользоваться структурной и буквальной этимологической трактовкой слова (ре-волюцию можно представлять как воз-вращение), то революцию можно рассматривать как скачкообразный, без прохождения промежуточных состояний, переход от одного состояния к системы к другому3.

Отметим, что динамика социально-экономических систем часто носит циклический характер, и «более совершенное» состояние системы порой в ходе инволюции (как вариант – революции) сменяется «менее совершенным», чтобы в процессе дальнейшего эволюционного движения (вариант – революции) вновь смениться более совершенным.

Образ «колеса истории» тем самым часто отражает реальную ситуацию.

Если в качестве исходной экономической системы рассматривать экономику России, то, как показывает анализ, развитие России в ХХ и ХХI вв. трудно отнести к числу эталонных эволюционных процессов.

Наоборот, оно имеет скорее возвратно-поступательный, циклический характер (по формуле: «шаг вперед, два шага назад»), характеризуется метанием из одной крайности в другую и периодическим наступлением кризисов [8]. Вместе с тем, динамика развитых стран Европы и Америки, наоборот, может быть охарактеризована как эволюционная, с последовательным исправлением ошибок, сохранением и развитием позитивных общественных институтов и достижений. По нашему мнению, именно благодаря такому, в каком-то смысле «экономному», характеру движения, эти страны и достигли высокого организационнотехнологического уровня производства продукции и качества жизни.

Можно, конечно, трактовать революционные изменения и как скачкообразный переход от менее совершенного к более совершенному состоянию. Однако для социально-экономических систем, в отличие, скажем, от компьютеров, новое состояние, возникшее в результате такого скачка, как правило, не сохраняет и не воспроизводит достигнутые позитивные черты и в дальнейшем мутирует к менее совершенному.

В этих условиях задача выбора одного из эволюционных путей развития и перехода страны на этот путь должна стать одной из приоритетных, а в исторической перспективе – первоочередной. Именно этим объясняется и внимание, которое уделяется на страницах аннотируемой книги понятию «развитие», и включение этого термина в название монографии.

Какая часть экономического пространства России можно стать надежной опорой при решении задачи перехода на эволюционный путь развития? По нашему мнению, в первую очередь следует обеспечить развитие тех экономических систем, которые занимают в экономическом микроэкономическим уровнями и относятся к тому уровню экономики, который именуется мезоэкономическим.

Причина состоит в том, что в России, в отличие от стран Запада, образовался неустранимый разрыв между центром и периферией управления экономикой, между макро- и микроэкономическим уровнями.

Импульсы «развития сверху», инициированные в центре и направляемые к микроэкономическому с макроэкономического уровня, федерального уровня, неузнаваемо изменяются, доходя до объектов микроуровня – фирм, организаций, корпораций. Подобным образом, «инициативы снизу» в условиях фрагментированной российской экономики, как правило, не воспринимаются наверху и с большим трудом распространяется на микроуровень в целом. Чаще всего они просто гаснут, как спичка в атмосфере без кислорода. В этих условиях на мезоэкономические системы выпадает роль своеобразных проводников, модераторов и усилителей модернизационных инициатив для российской экономики и российского общества.

Обратимся к характеристике особенностей развития экономики на мезоэкономическом уровне.

Понятие «мезоэкономика» возникло в мировой экономической литературе в середине 80-х годов прошлого века. Как и корневая основа слова «мезоэкономика» («экономика»), понятие «мезоэкономика» имеет по меньшей мере два значения. С одной стороны, оно отражает предметную область исследований – часть народного хозяйства, расположенную в экономическом пространстве между макро- и микроэкономическим уровнями. В этой сфере находятся такие экономические системы, как отрасли, рынки, предметные ассоциации предприятий, регионы, крупные межотраслевые вертикально интегрированные экономические комплексы, кластеры, бизнес-группы. С другой стороны, мезоэкономика – это научная дисциплина, изучающая данную предметную область и обладающая специфическими подходами, методологией, инструментарием. Арсенал мезоэкономических методов включает теорию экономических систем, эволюционную методологию анализа популяций предприятий, методы межотраслевые модели типа «затраты-выпуск», эконометрическое моделирование и кластерный анализ агентских популяций, отраслевой бенчмаркинг и др.

Можно усмотреть аналогию между корпускулярно-волновой теорией света и теорией мезоэкономических систем. Популяцию самостоятельных микроэкономические агентов можно рассматривать как совокупность квантов, а макроэкономические процессы – как распространение и взаимодействие волн. Тогда мезоэкономический подход к анализу экономики соответствует корпускулярно-волновому подходу в квантовой механике.

Важно отметить еще одну предметно-методическую особенность мезоэкономики. Мезоэкономические структуры и их участники (stakeholders) являются носителями экономических и социальных институтов, определяющих нормы, правила, традиции взаимоотношений между входящими в эти структуры агентами. Поэтому в значительной степени изучение мезоэкономических структур эквивалентно изучению экономических институтов.

Методологической спецификой мезоэкономического анализа по сравнению с микроэкономическим анализом является также стремление к отказу от обезличенного восприятия объектов как своеобразных одинаковых песчинок или простейших организмов, демонстрирующих примитивные реакции на изменение внешней среды (для микроэкономического подхода такими являются изменения цен на продукцию и/или сырье, рабочую силу, колебания спроса, динамика конкуренции на избранном рынке). Все эти изменения оказывают, конечно, воздействие и на мезоэкономические структуры, но на разные структуры – по-разному. Неодинакова и реакция мезоэкономических объектов на изменения.

В связи с этим мезоэкономический подход, в отличие от микроэкономического требует перехода от «нарицательной, или обезличенной, экономики» («common or impersonal conomics») к «собственной, или «именованной, экономике» («proper or named economics»). Особую важность этот подход имеет для условий России (см. [9]). Современные мезоэкономические структуры испытывают весьма сильное влияние двух типов «именованного» воздействия:

влияния персоны руководителя (в некоторых случаях – собственника) и влияние имени компании – бренда.

Возникновение мезоэкономики как самостоятельной научной дисциплины связывают с именем Y.-K. Ng, одним из первых предложившего использовать этот термин. Согласно Wikipedia, «мезоэкономика – неологизм, используемый для описания той части исследований организации экономики, которая базируются не на микроэкономике покупок и продаж и не на макроэкономике совокупных спроса и предложения, а на изучении тех структур и механизмов, которые определяют эти явления, и кроме того – на измерении эффектов их действия». В настоящее время мезоэкономика активно развивается во всем мире (обзор можно найти, например, в [10]) и продолжает свое развитие в России.

В 2001 г. было опубликовано первое в России научное издание, целиком посвященное мезоэкономике, – монография «Мезоэкономика переходного периода: рынки, отрасли, предприятия», подготовленное коллективом сотрудников ЦЭМИ РАН под редакцией Г.Б. Клейнера [11].

В том же году увидело свет первое издание учебного пособия по мезоэкономике И.К. Ларионова «Мезоэкономика» [12]. В настоящее время возникла необходимость в новой фундаментальной научной публикации по проблемам мезоэкономики на современном этапе – этапе модернизационного развития экономики. Это связано со следующими обстоятельствами.

Можно выделить три крупных этапа формирования новой экономики в России в течение последних трех десятилетий. Первый этап, продолжавшийся с конца 1980-х до середины 1990-х годов, был направлен главным образом на демонтаж хозяйственного механизма централизованно управляемой экономики. Здесь была ликвидирована система разветвленного в пространстве и протяженного во времени директивного иерархического планирования, а также плановой отчетности и стимулирования; сняты ограничения с процессов реорганизации и изменения границ предприятий, предоставлена почти полная самостоятельность реорганизованным агентам во внутрифирменной деятельности и межфирменных отношениях;

проведена приватизация основной части общенародной (государственной) собственности; ликвидирована государственная монополия внешней торговли; максимально ослаблены внешние административные требования к производственным процессам и качеству продукции; резко снижены объемы государственных закупок.

Одновременно было ликвидировано или минимизировано большинство органов отраслевого и территориального социально-экономического регулирования. Фактически данный этап можно охарактеризовать как «этап расчистки», или «этап деинституционализации». Считалось, что управление экономикой вполне может быть реализовано на базе интересов агентов как основной движущей силы в экономике.

Однако разрушение вертикальных взаимосвязей в народном хозяйстве привело и к ослаблению горизонтальных связей, как между хозяйствующими субъектами, так и между территориальными образованиями. Именно тогда возник разрыв между макро- и микроуровнями российской экономики.

На втором этапе, который условно можно отнести к периоду середины 1990-х – начала 2000-х годов, были сделаны попытки создания системы институтов макроэкономического регулирования.

Непосредственной целевой сферой преобразований стали, главным образом, макроэкономические процессы. Были сформированы механизмы реализации монетарной политики государства, валютного регулирования, система поддержки занятости населения и преодоления негативных последствий безработицы, фондовый рынок, антимонопольное регулирование. Данный этап был направлен на стабилизацию экономического функционирования. При этом в качестве макроэкономические, не имеющие иерархического характера средства («макроэкономический» этап). Незапланированным, но естественным следствием первых двух этапов реформ стал расцвет теневой экономики и криминальной политики. В целом можно сказать, что надежды на эффективное регулирование экономики на базе управления институтами на данном этапе не оправдались.

К концу 1990-х годов стало очевидно, что макроэкономические методы не дают требуемого функционального результата: поведение предприятий продолжало сохранять черты парадоксальности (с точки зрения неоклассических критериев), экономика продолжала оставаться неинновационной и низкоинвестиционной, корпоративные конфликты оппортунистического поведения и криминала резко увеличились. В связи с этим основное содержание третьего этапа преобразований (начало 2000-х – конец 2000-х годов) оказалось более тесно связанным с микроэкономическим, чем с макроэкономическим уровнем. уровнем («микроэкономический этап»). В качестве основной целевой сферы здесь выступало корпоративное управление, поведение институциональных и индивидуальных инвесторов и менеджеров предприятий, другие проблемы микроуровня как в производственной, так и в муниципальной сфере. Был создан кодекс корпоративного поведения, продолжало развиваться законодательства об акционерных обществах, направленное на согласование интересов, прав и ответственности акционеров и менеджеров предприятий, осуществлен частичный переход на международные стандарты бухгалтерского учета.

Этот этап нельзя считать завершившимся. Вместе с тем стало ясно, что управление на основе институтов, так же, как и управление на основе интересов, не является эффективным. Под покровом современных форм организации экономической деятельности все явственнее стали проступать имманентные проблемы и особенности отечественной экономики. Это проявлялось и в отношении к инновациям, и в авторитарных механизмах принятия решений, и слабой технологической, производственной и контрактной дисциплине, оппортунизме работников и т.п. Кризис 2008 – 2010 гг. свел на нет многие результаты изменений. Очевидной стала необходимость изменений на уровне генетических основ экономики, устойчивых «генетических» механизмов экономической эволюции. Необходимо овладеть методами управления на базе генетических эволюционных механизмов, т.е. на основе эволюционной парадигмы.

Такое управление возможно только на мезоэкономическом уровне, где соединяются генетические и институциональные основы экономики.

Одновременно следует двигаться по пути к системному управлению, основанному на сочетании управления интересами, институтами, генетическими механизмами. Параллельно в качестве научной базы такого управления должна развиваться синтетическая экономическая теория, синтезирующая достижения неоклассической, институциональной, и эволюционной экономики – системная экономическая теория, или системная экономика.

В настоящее время острый кризисный период в развитии отечественной и мировой экономики, как можно надеяться, в основном завершен. Начинающийся этап должен заложить основу долгосрочного устойчивого эволюционного развития экономики. С какой части экономического пространства следовало бы его начать? Приведем «игровую» аналогию. Каждый новый период в таких играх, как футбол, хоккей, баскетбол и многих других, начинается с геометрического центра поля, области, равноудаленной от границ игрового пространства.

Подобно этому новый этап в развитии экономически страны также должен начинаться с точки, равноудаленной и от макроэкономических, и от микроэкономических границ странового экономического пространства.

Только в этом случае можно рассчитывать на его результативность, широкий охват пространства и значимую продолжительность во времени. В наибольше степени это замечание относится к случаю, когда предшествующие этапы концентрировались на полярных сферах экономического пространства.

Такой «центр экономического пространства» как раз и приходится на мезоэкономику. С серединных позиций экономическим, социальным или технологическим инновациям легче добраться и до самостоятельных агентов экономики, определяющих ее микроуровень, и до высших уровней управления страной, от которых зависит ее макроуровень. Инновации, родившиеся в мезоэкономической среде, обладают большей жизнестойкостью, легче вписываются в структуру существующих социально-экономических институтов, демонстрируют – за счет более широкого проникновения в экономику – большее количество примеров эффективного применения и закрепления. Поэтому каждый новый виток значимых для экономики страны реформ следует начинать с мезоэкономической сферы.

В каком-то смысле такая точка зрения перекликается с позицией академика В.М. Полтеровича относительно межстрановой трансплантации экономических институтов. Согласно В.М. Полтеровичу, переносить следует институты промежуточного уровня по степени их развитости [5]. Промежуточный уровень развитости института часто сопрягается с промежуточностью уровня его распространенности, что по существу и отвечает принадлежности к мезоуровню.

Нельзя также не отметить, что именно эта сфера в наибольшей степени пострадала в период реформ. Так, понятие отрасли исчезло не только из сферы организации и управления экономикой, но даже из статистики.

Все это говорит о том, что основной целевой и функциональной сферой нового этапа движения российской экономики должна стать мезоэкономика.

Можно выделить четыре основные составляющие предметной сферы мезоэкономики:

1) отраслевую мезоэкономику, к которой относятся отрасли и подотрасли народного хозяйства;

2) межотраслевую мезоэкономику, включающую межотраслевые вертикальные комплексы, устойчивые надотраслевые комплексы типа АПК или ВПК;

3) региональную мезоэкономику, к которой относятся регионы, другие территориальные группы предприятий и организаций;

территориальных социально-экономических образованиях.

Для всех этих видов мезоэкономических систем характерно:

· наличие в их составе самостоятельных объектов;

· отсутствие как императивных рыночных, так и жестких чисто административных связей между объектами;

· наличие сложного комплекса отношений между объектами, координации и коэволюции (согласованного развития);

· отсутствие единого «центра управлении».

Все это не позволяет напрямую использовать для исследования и моделирования мезоэкономических систем ни традиционную методологию макромоделирования, основанную на концепциях совершенного рынка или планового регулирования, ни методологию микромоделирования, базирующуюся на концепциях рационального поведения субъекта и выборе им оптимального решения по известному критерию при заданных ограничениях.