«НЕСТОР-ИСТОРИЯ Санкт-Петербург 2008 УДК 928(389.2) Б Б К 63.3(0)321-91Спарта Издание подготовили Н. С. Широкова — научный редактор, Л. М. Уткина и Л. В. Шадричева Андреев Ю. В. Архаическая Спарта. Искусство и п о л и т ...»

Вопреки Ролле, п о м е щ а в ш е м у основную массу бронзовых изделий ла­ конского происхождения в хронологический п р о м е ж у т о к между 590 и 500/ 490 гг., производство художественных изделий из б р о н з ы, хотя бы и стоявшее на еще достаточно н и з к о м уровне, н е с о м н е н н о, существовало в Л а к о н и и задол­ го до первой из этих дат еще в VII и даже во второй п о л о в и н е VIII в., о чем свидетельствуют уже у п о м и н а в ш и е с я находки р а з л и ч н ы х вещей в святилище О р ф и и, в О л и м п и и и в особенности такой «шедевр» р а н н е й л а к о н с к о й пласти­ ки, как «богиня М е н е л а й о н а », или близкая к ней по типу статуэтка из Эпидавра.

Как указывает Друп, подавляющее б о л ь ш и н с т в о б р о н з о в ы х предметов, про­ исходящих из с в я т и л и щ а О р ф и и, относится ко в р е м е н и до постройки второго храма, т. е. до 600 г. К а к ни странно, Б о р д м э н при всей его скептической настроенности, эту датировку п р я м о не оспаривает. Т а к и м образом, м о ж н о считать д о с т а т о ч н о надежно у с т а н о в л е н н ы м ф а к т о м, что среди сделанных в святилище находок практически отсутствуют лучшие о б р а з ц ы л а к о н с к о й брон­ зовой п л а с т и к и, датируемые VI в. — ф а к т не менее парадоксальный и также требующий своего о б ъ я с н е н и я, как и абсолютное исчезновение где-то вскоре после 600 г. изделий из с л о н о в о й кости.

В своем каталоге архаических л а к о н с к и х б р о н з Херфорт-Кох упоминает, по крайней мере, четыре статуэтки, и з о б р а ж а ю щ и е ж е н щ и н, одетых в хитоны, которые она датирует второй п о л о в и н о й VII — началом VI в. (до 590 г.). Среди них первой названа уже у п о м и н а в ш а я с я прежде статуэтка из Эпидавра. Хер­ ф о р т - К о х п о м е щ а е т ее между 640—620 гг., хотя ее очевидная стилистическая близость к так н а з ы в а е м о й «богине М е н е л а й о н а », на наш взгляд, позволяет датировать ее более р а н н и м временем, во всяком случае, где-то в пределах первой п о л о в и н ы VII в. Из трех других статуэток этой группы мы можем судить пока только об одной ж е н с к о й фигурке без головы, находящейся в музее О л и м п и и, так к а к ее ф о т о г р а ф и я приводится в книге (Ил. 6). Херфорт-Кох датирует ее 6 1 0 - 5 9 0 гг. Большая хронологическая д и с т а н ц и я, отделяющая эту Rolley С. Le probleme de l'art laconien // Ktema. 2. 1977. P. 129; Idem. Les bronzes grecs.

Fribourg, 1983. P. 99. См. также: Cartledge P. Sparta and Lakonia. A Regional History 1300- ВС. London, 1979. P. 155; Clauss M. Sparta. Eine Einfhrung in seine Geschichte und Zivilisation.

Mnchen, 1983. S. 186.

Droop J. P. Bronzes // AO. P. Herfort-Koch M. Archaische Bronzeplastik Lakoniens. Mnster, 1986. S. 86 f., K.26-29.

*Каминская (Kaminski G. Ddalische Plastik. S. 77) относит «богиню Менелайона» к первой четверти VII в.

690—670 гг. Спарта. Музей, b) из Э п и д а в р а. 640—620 гг., с) из музея О л и м п и и.

скульптуру от двух более ранних, в о с п р о и з в е д е н н ы х на той же таблице, действи­ тельно, в п о л н е ощутима. С о з д а в ш и й ее мастер уже гораздо более уверенно и фигуры, н а м н о г о лучше владеет п р и е м а м и пластического м о д е л и р о в а н и я. Он далеко ушел от п л о с к о с т н о й ф р о н т а л ь н о с т и и грубого схематизма силуэта, свойственных «богине М е н е л а й о н а ». Его работу отличает тяжеловесная массив­ ность п р о п о р ц и й, х о р о ш о ощутимая к а к в верхней, т а к и в н и ж н е й части тела.

Ей присуща также более тщательная и умелая проработка анатомических дета­ лей и одежды. Волосы уже не лежат с п л о ш н о й м а с с о й, к а к у «богини Менелай­ она» и статуэтки из Э п и д а в р а, а ниспадают на с п и н у и грудь к р у п н ы м и, четко о т д е л е н н ы м и друг от друга «локонами», и л и «прядями». Хитон, о б л е к а ю щ и й фигуру ж е н щ и н ы, весь сверху д о н и з у и з у к р а ш е н геометрическими узорами, к о с т я н ы х плакетках из с в я т и л и щ а О р ф и и. Вместе с тем в этой статуэтке еще более р а н н и м и образцами л а к о н с к о й б р о н з о в о й скульптуры. Верхняя часть туловища, несмотря на свою укороченность, все еще я в н о превалирует над нижней. Это впечатление создается м о щ н ы м и ф о р м а м и плечевого пояса и согнутых в локтях рук. Отсутствующая голова, н а с к о л ь к о о ней позволяют судить н и с п а д а ю щ и е пряди волос, также, по-видимому, выходила за р а м к и ки из О л и м п и и, с б л и ж а ю щ а я ее все с той же «богиней Менелайона», заключа­ ется в, вероятно, сознательно подчеркнутой мастером н а п р я ж е н н о с т и всего корпуса и з о б р а ж е н н о й им фигуры, в которой угадывается как бы отголосок т и п и ч н о й для всей греческой геометрической п л а с т и к и своеобразной оцепене­ лости. Тем не менее, в целом эта скульптура может расцениваться как несом­ ненное свидетельство больших успехов, как технических, так и чисто художе­ ственных, достигнутых л а к о н с к и м и мастерами б р о н з о в о г о литья к концу VII в.

С п о р н ы м остается вопрос о времени начала производства в Л а к о н и и бронзо­ вых гидрий, м н о г и е из которых имели ручки, у к р а ш е н н ы е в своей н и ж н е й части протомой в виде ж е н с к о й головки. Ролле относит всю эту группу бронзовых из­ делий к VI в.: «в целом эта продукция, судя по с т и л ю первых женских голов на гидриях, начинает появляться в самом начале VI века, т. е. в то же самое время, что и изготовление статуэток и р а с п и с н о й керамики». О д н а к о, Херфорт-Кох, основываясь опять-таки на стилистических критериях, предлагает более р а н н и е датировки для значительной части этой с е р и и л а к о н с к и х б р о н з, относя самые золитейщику Телесту, имя которого, начертанное буквами л а к о н с к о г о алфави­ ручку (Ил. 7) так же, как и некоторые другие, у к р а ш е н н ы е о д н о т и п н ы м и изобра­ жениями женских голов, Херфорт-Кох относит к самому концу VII — началу VI в., хотя Ролле датирует саму гидрию Телеста временем о к о л о середины VI в., считая ее одной из наиболее древних. Сопоставляя ж е н с к и е головки на ручках гидрий можно отнести наиболее р а н н и е из них к выделенному им среднедедалическому стилю, т. е. к периоду между 655 и 630 гг. (таковы, н а п р и м е р, воспроизведенные в книге Х е р ф о р т - К о х головы К 3, К 18, К 2 = Taf. 1, 3—9 и Taf. 2, 5), а более поздние к поздне- или постдедалическому стилю ( н а п р и м е р, ручку гидрии ТелеRolley С. Le Probleme de Tart lakonien. P. 131.

Herforl-Koch M. Op. cit. S. 13 ff.

Rolley C. Le Probleme de Part lakonien. P. 131.

Ил. 7. Б р о н з а рубежа VII—VI вв.: 1 — Ручка гидрии Телеста. 600—590 гг. М а й н ц.

Археологическое с о б р а н и е Университета;

Артемиды О р ф и и. 600 г. Спарта. Музей ста, Taf. 2, 2 и, может быть, также 1 [изображение неразборчиво)), т. е. к к о н ц у рашающего о с н о в а н и е ручки гидрии: из овально-продолговатого с изогнутым в подобие улыбки ртом и ш и р о к о о т к р ы т ы м и глазами о н о стало почти круглым с п р я м ы м ртом и умеренной в е л и ч и н ы глазами.

Наиболее массовым видом художественных изделий из металла в л а к о н с к о м искусстве второй п о л о в и н ы VII и в еще б о л ь ш е й степени для следующего за н и м VI вв. д о л ж н ы быть п р и з н а н ы, безусловно, вотивные фигурки из с в и н ц а.

Подавляющее их б о л ь ш и н с т в о (свыше 100 т ы с. фигурок, датируемых р а з н ы м и этого их находили в д о в о л ь н о б о л ь ш о м количестве в М е н е л а й о н е и в других местах, где могли располагаться еще н е р а с к о п а н н ы е с п а р т а н с к и е святилища.

Два первых больших класса этих ф и г у р о к (их о б щ а я ч и с л е н н о с т ь составляет охватывать все VII столетие, с и н х р о н и з и р у я с ь соответственно с двумя п е р в ы м и стилями л а к о н с к о й р а с п и с н о й керамики. Б о р д м э н, снижая на полстолетия датировку самых ранних изделий этого рода, тем с а м ы м ограничивает о б щ у ю продолжительность первых двух классов, установленных Уэйсом, второй поло­ следовать предложенной им новой п е р и о д и з а ц и и к е р а м и ч е с к о г о материала из с в я т и л и щ а Орфии. В целом эта хронологическая передвижка как будто в достаточной мере оправдана стилистическими о с о б е н н о с т я м и д р е в н е й ш и х с в и н ­ VII в. изделиями из с л о н о в о й кости, о чем уже говорилось выше, хотя дальней­ шее разграничение их первых двух классов так же, как и отделение этих классов от более поздних (Lead III—IV) представляется в значительной мере у с л о в н ы м, если учитывать я р к о в ы р а ж е н н ы й художественный консерватизм, характерный для всей этой огромной группы вотивов.

видное место з а н и м а ю т заменители (substitutes) изделий из различных более ценных материалов таких, как золото, серебро, слоновая кость и т. п. Д е й с т в и АО. Р. 249 f.

Wace A. J. В. Lead Figurines // АО. Р. 251.

Bordman J. Artemis Orthia and Chronology. P. 7. Cp. P. 4.

Wace A. J. B. Lead Figurines. P. 253.

тельно, в следующие далее перечни их о с н о в н ы х видов, входящих в состав классов Lead О, I, II включены различные т и п ы у к р а ш е н и й, в том числе кольца простые и с печатями, подвески, плакетки, булавки, в с е в о з м о ж н ы е орнамен­ тальные мотивы (Ил. 8), которые могли и сами по себе служить у к р а ш е н и я м и, и входить в состав более с л о ж н ы х к о м п о з и ц и й (среди них встречаются изобра­ ж е н и я загадочных предметов, не находящие н и к а к и х а н а л о г и й ни в л а к о н с к о м, ни вообще в греческом искусстве, например, так н а з ы в а е м ы е решетки — grids).

В этой связи Уэйс обращает в н и м а н и е на то н е м а л о в а ж н о е обстоятельство, что р а н н и е вотивы в целом превосходят более поздние р а з м е р а м и, массивностью и также качеством отливки. Он даже высказывает п р е д п о л о ж е н и е, что в этот период, т. е. если следовать периодизации Б о р д м э н а, от середины VII до 80-х гг.

VI вв., с в и н ц о в ы е у к р а ш е н и я отливались в тех же самых формах, в которых изготавливались и н а с т о я щ и е ювелирные изделия из золота и серебра. Вполне вероятно, что не менее характерные для классов Lead I—II изображения божеств, людей, различных ж и в о т н ы х и ф а н т а с т и ч е с к и х существ также должны были служить заменой для более дорогостоящих ф и г у р о к из б р о н з ы, слоновой кости и других ц е н н ы х материалов.

Эти н а б л ю д е н и я а н г л и й с к о г о археолога вплотную подводят нас к вопросу о том, в какой мере эта археологическая ситуация, з а ф и к с и р о в а н н а я в святилище О р ф и и и, по-видимому, характерная также и для других спартанских с в я т и л и щ, отражает структуру с п а р т а н с к о г о общества, т. е. с в о й с т в е н н ы й ему уровень имущественного р а с с л о е н и я в период II М е с с е н с к о й в о й н ы и непосредственно следующие за ней десятилетия. Если предположить, что с в и н ц о в ы е вотивы запечатлели систематически п р е д п р и н и м а в ш и е с я к а к б е д н е й ш и м и, так, веро­ я т н о, и более с о с т о я т е л ь н ы м и спартиатами п о п ы т к и обмануть божество, а вместе с н и м, вероятно, и государство, в чьем ведении находился храм О р ф и и, хотя с о в е р ш е н н о я с н о и ж р и ц ы б о г и н и, и государственные власти смотрели на этот ставший м а с с о в ы м вид м о ш е н н и ч е с т в а «сквозь пальцы» и, видимо, не пытались с н и м бороться, то само собой н а п р а ш и в а е т с я следующий не менее важный вопрос: почему т а к о й незамысловатый способ урегулирования отноше­ ний с божеством был изобретен и м е н н о в Спарте и остался практически Возможно, объяснение следует искать, как это и делают некоторые авторы, просто в том, что на территории Лаконии существовали богатые залежи свинца, хотя в античной литера­ туре о них как будто не сохранилось никаких упоминаний.

образцам или же просто в ы в е з е н н ы е оттуда, как говорится, не делают погоды.

Гораздо более часто встречающиеся т е р р а к о т о в ы е статуэтки, если не всегда, то, вероятно, во многих случаях также з а м е н я в ш и е а н а л о г и ч н ы е ф и г у р ы, изготов­ л е н н ы е из б р о н з ы, слоновой кости и других ц е н н ы х материалов, не дают здесь полной аналогии, так как г л и н я н а я бижутерия грекам была, по всей в и д и м о с т и, неизвестна. Не следует ли видеть в столь ш и р о к о й популярности с в и н ц о в ы х вотивов, еще более у с и л и в ш е й с я в последующие десятилетия VI в., свидетель­ масса спартанского гражданства с о з н а т е л ь н о подражала а р и с т о к р а т и и в совер­ шаемых ею «ритуальных жестах», к о н е ч н о, л и ш ь в той мере, в которой ей позволяли это делать ее весьма с к р о м н ы е м а т е р и а л ь н ы е средства? Сосущество­ вание (видимо, достаточно длительное) д р е в н е й ш и х групп с в и н ц о в ы х фигурок относит большую их часть к VII в., в о с н о в н о м к первой его п о л о в и н е, хотя эта это — л и б о вывезенные из стран Востока, л и б о изготовленные по восточным образцам скарабеи, н е б о л ь ш и е статуэтки, сосуды, бусы и т. д. ) и, может быть, я н т а р я, пожалуй, говорит в пользу этой догадки, в о з м о ж н о, свидетельствуя о п р о т и в о с т о я н и и не просто двух «социальных классов», но двух систем жизнен­ ных ценностей и соответствующих им бытовых стандартов — аристократиче­ таким образом археологический материал из с в я т и л и щ а О р ф и и позволяет пред­ ставить, разумеется, л и ш ь в самых общих чертах с о ц и а л ь н у ю обстановку в Спарте в период, п р е д ш е с т в у ю щ и й «ликургову законодательству».

ж а ю щ и е божеств, людей и ж и в о т н ы х. С и с т е м а т и ч е с к о е их изучение, несомнен­ но, могло бы быть весьма п л о д о т в о р н ы м как с точки з р е н и я истории греческого искусства, так и с точки з р е н и я и с т о р и и религии ( с т р а н н о, что до сих пор, В аргивском и самосском Гсрайонах (?).

Основная часть посвящений этого рода, видимо, просто не попала в археологические отложения, оставленные святилищем Орфии, хотя первоначальная их численность могла быть весьма значительной, судя по богатству храма другими видами приношений.

Dawkins R.. Engraved Seals and Jewellery // AO. P. 381 ff.

См.: AO. P. 384 ff.; Boardman J. Artemis Orthia and Chronology. P. 7.

материалом).

Центральное место среди них естественно з а н и м а ю т и з о б р а ж е н и я самой манере, стилистически близкой к наиболее р а н н и м и з о б р а ж е н и я м этого же божества на плакетках из слоновой кости. И з о б р а ж е н и я эти отличаются доволь­ но большим многообразием, хотя не вызывает особых с о м н е н и й то, что все о н и воспроизводят одно и то же божество в виде ж е н щ и н ы с к о р о н о й на голове (иногда вместо к о р о н ы мы видим какое-то подобие о с т р о к о н е ч н о й митры или русского к о к о ш н и к а ), одетой в короткий хитон, о т к р ы в а ю щ и й ноги вплоть до щиколоток. К а к и на костяных плакетках, одежда б о г и н и п о к р ы т а геометри­ ческим орнаментом чаще всего в виде простой штриховки в п р я м у ю или косую клетку. Среди м н о г о ч и с л е н н ы х версий изображения б о г и н и различаются фигу­ ры крылатые и бескрылые, с о п у щ е н н ы м и (нередко согнутыми в локтях) или, наоборот, как бы з а л о м л е н н ы м и над головой руками ( в о з м о ж н о, эта последняя поза воспроизводит д р е в н и й, восходящий еще к м и к е н с к о й эпохе иератический жест «благословения»), с корпусом, развернутым на три четверти или же пол­ ностью повернутым в п р о ф и л ь (фигуры, д а н н ы е en face, встречаются д о в о л ь н о проследить за и з м е н е н и я м и в трактовке головы б о г и н и. В большинстве случаев носом и подбородком и о д н и м большим глазом. Волосы, чаще всего заплетен­ ные в длинную косу, падают на спину. Подчеркнутая заостренность черт л и ц а иногда доходит до гротеска. Д л и н н ы й нос превращается в какое-то подобие клюва и свисает почти до подбородка. Но гротескность эта, скорее всего л и ш ь кажущаяся. Д о в о л ь н о вероятно, что изготовлявшие фигурки мастера т а к и м образом пытались придать богине сходство с птицей. И у некоторых экземпля­ ров (см., н а п р и м е р, Ил. 9, 2) мы и в самом деле видим птичью голову вместо более обычной человеческой, что невольно вызывает в памяти м и к е н с к и е терракотовые изображения ж е н щ и н - п т и ц. В отдельных случаях ( н а п р и м е р, Ил. 9, 11) голова, как и вся остальная фигура, п о к р ы т а с п л о ш н о й штриховкой, в действительности эта деталь, к о н е ч н о, должна была иметь другой смысл.

Известный по изделиям из слоновой кости и терракотам тип О р ф и и — владыПравда, в некоторых случаях всю одежду богини составляет одна лишь короткая юбка, оставляющая верхнюю часть туловища совершенно обнаженной (см., например, АО, Pl. 188, 10, 20, 189, 5; 190, 9, 16, 17).

Ил. 9. Изображения Орфии класса I. Святилище Артемиды Орфии.

чицы зверей среди с в и н ц о в ы х фигурок встречается с р а в н и т е л ь н о редко. В двух случаях мы видим крылатую б о г и н ю (в одном /см. АО, fig. 119/ с головой, повернутой в п р о ф и л ь, в другом вся фигура, включая голову, дана ф р о н т а л ь н о ), с ж и м а ю щ у ю в руках на одном изображении л а п ы, на другом шеи или, может быть, гривы двух львов, вставших на дыбы. В наиболее с л о ж н о й из к о м п о з и ц и й этого рода б о г и н я, и з о б р а ж е н н а я строго ф р о н т а л ь н о в обществе двух вытянув­ шихся перед ней повернутых в п р о ф и л ь п о с в я т и т е л ь н и ц (votaries, по м н е н и ю Уэйса) или, что более вероятно, каких-то служительниц или малых божеств, держит за хвосты двух как бы уходящих от нее львов. И н т е р е с н о, что стилис­ тически две последние работы (Ил. 10, 1—2) заметно выделяются на общем ф о н е основной массы с в и н ц о в ы х фигурок этого периода (Уэйс датирует их в весьма широких пределах классов Lead I - I I ). О н и несут на себе я с н о в ы р а ж е н н ы е черты дедалического стиля, в остальном о ч е н ь редко встречающиеся среди изделий этого рода, что с и л ь н о отличает их от более или менее с и н х р о н н ы х л а к о н с к и х терракот, б р о н з и образцов резьбы по с л о н о в о й кости. По крайней мере, в одном случае (Ил. 10, 3) О р ф и я держит в руках двух птиц, схватив их за шеи, как на ранних костяных плакетках из того же с в я т и л и щ а ( с в и н ц о в ы й вотив в д а н н о м случае, по всей видимости, как раз и воспроизводит одну из таких плакеток, на что могут указывать остатки прямоугольной р а м к и ).

мают изображения богини, иногда стоящей, иногда, по-видимому, восседающей, л о ш а д ь м и, головы которых смотрят в разные стороны (Ил. 10, 4). Уэйс склонен расценивать поперечную планку (в некоторых случаях она украшена орнамен­ том), с о е д и н я ю щ у ю фигуру богини с головами лошадей как трон божества, а са­ мих лошадей как его боковые у к р а ш е н и я, но эта догадка представляется не осо­ б е н н о правдоподобной. Три (иногда два) выступа, образующих н и ж н ю ю часть к о м п о з и ц и и, н а п о м и н а ю т скорее рыбьи хвосты или целые рыбьи туловища без голов, чем н о ж к и трона (это о с о б е н н о я с н о в тех случаях, когда б о к о в ы е высту­ пы короче среднего) и, в о з м о ж н о, указывают на какую-то связь богини с водной стихией. Этот тип изображения богини встречается также среди происходящих из того же с в я т и л и щ а терракот (Ил. 10, 5а) и фигурок из слоновой кости (Ил. 10, 5b), хотя в отличие от с в и н ц о в ы х вотивов голова богини во всех этих случаях на­ ходится на уровне л о ш а д и н ы х голов, туловище же ее практически отсутствует.

Культовые изображения такого типа известны на Востоке ( И р а н ? ), откуда они могли быть заимствованы мастерами, р а б о т а в ш и м и в с в я т и л и щ е О р ф и и.

В целом в ы п о л н е н н ы е из с в и н ц а изображения богини отличаются удиви­ тельной стабильностью основных ф о р м и т и п о в. Все они при всем их п р и м и Ил. 10. О р ф и я — владычица зверей: 1 — Д е р ж а щ а я л ь в о в за ш е и ; 2— Со львами и II; 5— Голова О р ф и и между голов двух к о н е й — терракота (о). Спарта. Музей, рельеф на тивизме и крайнем несовершенстве технических приемов изготовлявших их мастеров я в н о подчинены устойчивому художественному стандарту, который с о п р е д е л е н н ы м и оговорками может быть назван к а н о н о м. Почти н и к а к и х п р и з н а к о в сколько-нибудь существенной э в о л ю ц и и или в и д о и з м е н е н и я этого к а н о н а в рамках хронологического отрезка, соответствующего двум первым выделенным Уэйсом классам с в и н ц о в ы х фигурок, условно о б о з н а ч е н н ы м им Lead I и Lead II, обнаружить не удается. О с о б н я к о м, как было уже замечено, стоят среди общей массы этого материала н е м н о г о ч и с л е н н ы е изображения б о г и н и, в ы п о л н е н н ы е в я в н о дедалической манере и по своим художественным качествам заметно в о з в ы ш а ю щ и е с я над о б щ и м уровнем изделий этого рода. У нас, однако, нет никаких о с н о в а н и й для того, чтобы поставить эти изображе­ ния в самом конце всей серии фигурок О р ф и и, п р и з н а в их наиболее п о з д н и м и, так как гораздо более п р и м и т и в н ы е версии этих фигурок вновь появляются и в следующих далее классах Lead III—IV. О ч е в и д н о, речь может идти в каждом из этих случаев только о работе о с о б е н н о даровитого мастера, ориентировав­ шегося на какие-то иные произведения м е л к о й и л и, может быть, монументаль­ ной пластики, которых остальные его собратья по цеху просто не хотели замечать.

В еще большей степени т е н д е н ц и я к м а к с и м а л ь н о й стандартизации изобра­ ж е н и я проявляет себя в фигурках гоплитов, з а н и м а ю щ и х второе по степени популярности место среди вотивов как I, так и II классов. Все они л и ш ь слегка варьируют в сущности один и тот же и з о б р а ж е н н ы й в п р о ф и л ь тип марширу­ ющего воина, верхняя часть туловища которого полностью скрыта круглым щитом, а голова надежно упакована в шлем с султаном (Ил. 11). В руках каждый гоплит держит одно копье, верхний и н и ж н и й к о н ц ы которого торчат из-за щита ( к о н е ч н о, там, где о н и не были отломаны). Ф и г у р к и этого типа различаются между собой в о с н о в н о м размерами, а также ф о р м а м и шлемов и их султанов и ф о р м о й рисунка, украшающего щит (чаще всего используются различные виды розеток и «крутящегося солнца»). П о я в л е н и е изображений гоплитов среди вотивов святилища О р ф и и, н е с о м н е н н о, д о л ж н о расцениваться к а к с и м п т о м важных сдвигов, пережитых с п а р т а н с к и м обществом в период II М е с с е н с к о й Уэйс (Wace A. J. В. Lead Figurines // АО. Р. 254 ff.) для одного только класса Lead I насчитал 15 разновидностей фигурок гоплитов, правда, ничего не сообщая о том, какой критерий был взят им за основу этой классификации.

Встречаются, правда, и фигурки несколько иного типа, держащие щит на вытянутой руке перед собой, что позволяет видеть все тело воина, как выясняется в таких случаях, одетого в короткий доходящий только до пояса панцирь (см. АО, fig. 122, a—b, Pl. 191, 21, 26).

в о й н ы и л и же где-то вскоре после ее о к о н ч а н и я. Мы имеем в виду введение ная серия бронзовых статуэток в о и н о в л а к о н с к о г о происхождения, датируемая замедленности развития с п а р т а н с к о й б р о н з о в о й п л а с т и к и, которая по-настоя­ наводит на мысль о том, что сама п р о с л о й к а, или «класс» гоплитов в архаиче­ ской Спарте была не вполне о д н о р о д н о й по своему составу, охватывая как крупных землевладельцев-аристократов, так и з а ж и т о ч н ы х крестьян (ср. пента­ ской цензовой системе — и те, и другие п р и в л е к а л и с ь на военную службу в качестве гоплитов). Чтобы подчеркнуть д и с т а н ц и ю, отделяющую их от рядовых вой кости или позже отлитые из б р о н з ы, тогда к а к вторые вынуждены были и м е ю щ и х н и к а к о г о другого вооружения (даже колчан со стрелами о б ы ч н о не виден). Эта группа с в и н ц о в ы х ф и г у р о к (см. Ил. 11) ставит перед нами еще одну граждане самой С п а р т ы или же жители каких-то иных, вероятно, п е р и е к с к и х полисов или, н а к о н е ц, илоты, к о т о р ы е, к а к это известно из поздних источни­ ков, участвовали в военных к а м п а н и я х, к а к п р а в и л о (до похода Брасида), в качестве легковооруженных. Учитывая, что с в я т и л и щ е О р ф и и находилось в «городской черте» Спарты и, судя по всему, принадлежало к числу в а ж н е й ш и х средоточий государственного культа, первое п р е д п о л о ж е н и е следует п р и з н а т ь наиболее правдоподобным. В этом случае, фигурки л у ч н и к о в могут быть интер­ претированы как прямое указание на с о ц и а л ь н у ю н е о д н о р о д н о с т ь гражданско­ го коллектива С п а р т ы во второй п о л о в и н е VII — начале VI вв. О ч е в и д н о, в это время «община равных» в ее классическом варианте е щ е не существовала и му из цензовых классов. Эта догадка кажется тем более вероятной, что с переходом к более поздним и вместе с тем наиболее м н о г о ч и с л е н н ы м классам свинцовых вотивов III—IV ф и г у р к и л у ч н и к о в почти с о в е р ш е н н о исчезают.

Среди фигурок, изображающих л ю д е й, о б р а щ а ю т на себя в н и м а н и е также музыканты, играющие на лирах и флейтах (последние могут быть как мужского, так и ж е н с к о г о пола), т а н ц о р ы т и п а комастов (Ил. 12) и т. д.

42 Marangou. L. Lakonische Elfenbein- und Beinschnitzereien. Tbingen, 1969. Fig. 147—148.

Ил. 12. Музыканты и танцоры. Свинцовые вотивы классов I и II.

Д л я обоих первых классов вотивов характерны также и з о б р а ж е н и я различ­ ных животных, как диких, так и д о м а ш н и х, в том числе л о ш а д е й, б ы к о в, вепрей, львов, идущих и л е ж а щ и х, петухов и других п т и ц, д е л ь ф и н о в и рыб. Все эти изображение богов и л ю д е й, д о в о л ь н о слабое з н а н и е а н а т о м и и и неумение изображать фигуру в д в и ж е н и и. С т и л и с т и ч е с к и эти ф и г у р к и, пожалуй, ближе л а к о н с к о г о II стиля. Среди ф а н т а с т и ч е с к и х существ, представленных в р а н н и х сериях свинцовых вотивов, о с о б е н н о много с ф и н к с о в, с и д я щ и х или идущих. Их к о р о н о о б р а з н ы е головные уборы, р е з к о очерченные п р о ф и л и и закручивающи­ еся крылья я в н о повторяют некоторые характерные о с о б е н н о с т и с и н х р о н н ы х фигурок О р ф и и, из чего, пожалуй, м о ж н о заключить, что в репертуаре мастеров, изготовлявших эти фигурки, с ф и н к с у принадлежало особо почетное место как существу, близко родственному богине и л и, может быть, даже я в л я ю щ е м у собой этот репертуар уже в VII в., м о ж н о упомянуть только изредка встречающихся пегасов и кентавров. Л ю б о п ы т н о почти п о л н о е отсутствие горгон, столь попу­ л я р н ы х в искусстве этого времени, не исключая и л а к о н с к о г о, если не считать таковыми фигурки, в о с п р о и з в е д е н н ы е в АО на fig. 122, g и h и на Pl. 185, 30 43.

Взятые в своей совокупности о с н о в н ы е серии с в и н ц о в ы х вотивных фигурок, происходящие из с в я т и л и щ а О р ф и и и других мест, могут в о с п р и н и м а т ь с я как свидетельство чрезвычайной устойчивости и преобладающего консерватизма не только религиозных верований, но и художественных вкусов о с н о в н о й массы населения Спарты. Д о м и н и р у ю щ и й среди всего этого к о м п л е к с а вотивов тип изображений О р ф и и так же, как и другие сопутствующие ему изображения божеств, людей и животных, за р е д к и м и и с к л ю ч е н и я м и (фигурки, выполнен­ ные в дедалическом стиле) в течение весьма длительного времени оставался на крайне низком художественном уровне, характерном для р о с п и с е й л а к о н с к о й ориентализируюшей к е р а м и к и и наиболее р а н н и х образцов резьбы по слоновой кости. В известном смысле м о ж н о, пожалуй, говорить о в ы ж и в а н и и в этой отрасли л а к о н с к о г о искусства т р а д и ц и й силуэтной г р а ф и к и геометрического или субгеометрического стиля.

Так наз. сатир из Менелайона, воспроизведенный на той же fig. 122 с, если не считать коротенького хвостика, скорее всем своим обликом соответствует типичной фигуре комаста.

Ил. 13. Животный и мифический мир. Свинцовые вотивные фигурки классов I и II.

Наиболее важный как по количеству находок, так и по степени своей художественной и культурно-исторической з н а ч и м о с т и класс произведений искусства, происходящих из с в я т и л и щ а О р ф и и, это — б е с с п о р н о, изделия из слоновой и о б ы ч н о й кости. Д а у к и н с разделил всю эту большую группу находок на 8 стилей, или классов, датировав их в весьма ш и р о к о м д и а п а з о н е от середины VIII (или даже к о н ц а IX) до VI в. и еще более позднего времени. Н е к о т о р ы е их стиль, парные с и д я щ и е фигуры ; другие к промежутку от середины VIII до середины VII в. (весь второй стиль) : п р о т о м ы разного типа, о д и н о ч н ы е сидя­ щие фигуры, печати четырехсторонние и круглые, также п р о с в е р л е н н ы е д и с к и ;

третьи к концу VIII — началу VII вв. (весь третий стиль) : подвески и кольца;

четвертые к более позднему времени — с к о н ц а VIII до к о н ц а VII (V стиль); еще более поздние от начала VI до III вв. (VI стиль, в к л ю ч а ю щ и й изделия из простой кости). Н е к о т о р ы е виды изделий, по Даукинсу, образуют ч р е з в ы ч а й н о б о л ь ш и е серии, п р о д о л ж а в ш и е с я от VIII или даже IX в. до к о н ц а VII или VI вв. (сюда относятся ф и г у р к и О р ф и и, в ы р е з а н н ы е из о б ы ч н о й кости, гребни, бусы, фи­ гурки лежащих животных).

кальной передатировки всего археологического материала, п р о и с х о д я щ е г о из святилища О р ф и и, основная масса изделий из кости переместилась во вторую половину VII в., а самые поздние из них, в и д и м о, были отнесены к первым деся­ тилетиям следующего VI в. Л и ш ь некоторые наиболее архаичные виды изделий этого рода остались по «ту сторону» грани, р а з д е л я ю щ е й две п о л о в и н ы VII в. В о с н о в н о м же, к а к подчеркивает Б о р д м э н, представление о фигурных изделиях VII в., могут дать прежде всего находки из Перахоры и аргивского Герайона.

Всего более двухсот изделий {Fitzhardinge L. F. The Spartans. P. 57).

Dawkins R. M. Ivory and Bone // AO. P. 205 ff.

Dawkins R. M. Ivory and Bone. P. 218 f., 222 f., 227, 231 ff.

Boardman J. Artemis Orthia and Chronology. P. 5. Тем не менее Фицхардинг в основном сохраняет в своей книге хронологическую схему Даукинса, отводя в ней весьма значительное место вещам «геометрического периода», хотя сам этот период он вслед за Бордмэном растягивает до середины VII в. (Fitzhardinge L. F. Op. cit. P. 57).

динг замечает: «В то время как ни одно из них не является выдающимся произведением искусства, их с р е д н и й уровень высок, и о н и дают представление о существовании ш к о л ы к о м п е т е н т н ы х мастеров, работавших в Спарте, по крайней мере, в течение трех п о к о л е н и й. Восточные в л и я н и я, которые ослабили (подорвали) и в к о н ц е к о н ц о в з а м е н и л и геометрический стиль, обнаруживаются в них наиболее я в н о, и в них же мы видим первое п р о я в л е н и е полностью развитого ж и в о п и с н о г о стиля».

К а к считает тот же автор, с а м о искусство резьбы по с л о н о в о й кости было заказчиков и обучили своему искусству местных учеников, так что это искусство постепенно становилось более греческим по с т и л ю и темам, не потеряв, однако, своего всецело восточного характера, регулярно возобновляемого благодаря необходимым для поставки с ы р ь я контактам». Ф и ц х а р д и н г отмечает далее, что спартанская ш к о л а резьбы по кости с о е д и н и л а в себе э л е м е н т ы, характер­ ощутимы в самых р а н н и х изделиях, вторые в более поздних. Впрочем, тут же высказывается п р е д п о л о ж е н и е, что эти два стиля уже изначально образовали некую смесь, которая в готовом виде была перенесена в Спарту. В л и я н и е других греческих школ резьбы по кости почти не ощущается в изделиях из с в я т и л и щ а найдено не было.

Наиболее м н о г о ч и с л е н н у ю группу изделий из слоновой кости (160 находок) составляют п р и м и т и в н ы е фигурки л е ж а щ и х животных о б ы ч н о на прямоуголь­ ных подставках, у к р а ш е н н ы х с внутренней стороны р и с у н к о м, в ы п о л н е н н ы м в технике интальо или реже рельефа. Д р е в н е й ш и е из этих фигурок были найдены еще в геометрических слоях и, может быть, восходят к первой четверти VII в.

Заканчивается вся эта серия где-то о к о л о 625 г. Б о л ь ш и н с т в о ф и г у р о к изобра­ жает д о м а ш н и х животных, главным образом овец, хотя д о в о л ь н о популярны Fitzhardinge L. F. The Spartans. P. 57.

Fitzhardinge L. F. Op. cit. P. 58 f. Как отмечает Барнет (Barnett R. D. Early Greek and Oriental Ivories // JHS. Vol. 68. 1948. P. 14), находки из святилища Орфии «точно датируются периодом, когда эти плодотворные контакты с Востоком были впервые установлены... Но воспоминания о Востоке, нашедшие отражение в изделиях из слоновой кости, кажутся, на мой взгляд, странно смутными и отдаленными, как бы видимыми сквозь темное стекло;

может быть это потому, что они переданы через какого-то посредника, в настоящий момент еше неизвестного».

Ил. 14. Лев с добычей и человек, у б и в а ю щ и й его. Фигурка из слоновой кости.

Святилище Артемиды О р ф и и. Посл. четверть VII в. А ф и н ы. Н а ц и о н а л ь н ы й музей были также и з о б р а ж е н и я львов, т е р з а ю щ и х добычу — козу или л а н ь. Древней­ шей из всех Ф и ц х а р д и н г п р и з н а е т фигуру, которую он почему-то называет «сфинксом», хотя голова у этого существа я в н о л ь в и н а я, о т н ю д ь не человече­ ская. Среди и з о б р а ж е н и й л ь в о в тот же автор различает ф и г у р к и «хеттского» и «ассирийского» типа (рис. 48—50). Одна из самых поздних к о м п о з и ц и й этого рода (Ил. 14) включает, кроме льва и его д о б ы ч и, еще и о ч е н ь маленькую фигурку человека, всадившего меч и л и к и н ж а л в ш е ю льва, что я в н о д о л ж н о спартанского повествовательного и л л ю с т р и р о в а н и я », по о п р е д е л е н и ю Ф и ц х а р динга).

Р и с у н к и на в н у т р е н н е й стороне подставок фигур этой с е р и и отличаются абстрактным и л и растительным о р н а м е н т о м р е з ч и к и о с о б е н н о охотно испольFitzhardinge L. F. The Spartans. P. 59. Fig. 47.

Барнет высказывается на этот счет более осторожно. Фигуры лежащих баранов, по его мнению, (Barnett R... D. Early Greek and Oriental Ivories. P. 14) «напоминают — но только отдаленно — лежащих львят из Нимруда, относящихся к северосирийской группе. Мощная львиная группа смутно воскрешает анатолийские прототипы».

Fitzhardinge L. F. Op. cit. P. 59.

зовали в них фигуры различных животных, птиц, рыб, крабов и с к о р п и о н о в.

Встречаются и человеческие фигуры, среди которых обращают на себя внима­ ние и з о б р а ж е н и я пляшущих комастов, н а м н о г о более р а н н и е, чем аналогичные фигуры в л а к о н с к о й вазовой ж и в о п и с и, но находящие известные аналогии среди с в и н ц о в ы х фигурок. Наряду с сюжетами из о б ы д е н н о й ж и з н и (крестья­ нин с мотыгой на плече и посохом в руке) встречаются и изображения мифи­ ческих существ, н а п р и м е р, сатира или какого-то другого лесного демона, кен­ тавра с д р е в е с н ы м стволом на плече, б о г и н и, восседающей на троне, крылатого бога или гения, с ж и м а ю щ е г о в руках шеи двух п т и ц (мужской парафраз «вла­ н е п р и н у ж д е н н о й, часто просто небрежной манере, н а п о м и н а я альбомные на­ кстати, з а м е т н о отличает их от я в н о следующих определенному канону фигурок лежащих животных, с которыми рисунки на внутренней стороне подставок сюжетно, по-видимому, н и к а к не связаны). К и с к л ю ч е н и я м из этого правила можно, пожалуй, отнести более т щ а т е л ь н о проработанную и стилистически выдержанную фигуру крылатого бога и и з о б р а ж е н и е с ф и н к с а.

Н а з н а ч е н и е всей этой большой группы изделий из слоновой кости остается не совсем я с н ы м. По м н е н и ю Ф и ц х а р д и н г а, о н и не могли использоваться как печати, несмотря на их явное т и п о л о г и ч е с к о е сходство с восточными печатя­ ми. Н а л и ч и е у большинства из них п р о с в е р л е н н ы х отверстий позволяет рас­ сматривать их к а к особую разновидность подвесок, хотя особенно часто встре­ чающиеся изображения лежащих овец дают о с н о в а н и е считать их своеобразной заменой ж и в ы х жертв. Эта последняя догадка Ф и ц х а р д и н г а кажется не о с о б е н н о правдоподобной, если учесть, что среди с и н х р о н н ы х с в и н ц о в ы х фигурок из того же с в я т и л и щ а О р ф и и изображения овец практически не встречаются. К тому же фигура о в ц ы, вырезанная из д е ф и ц и т н о й с л о н о в о й кости, могла цениться едва ли не д о р о ж е, чем настоящая живая овца.

Говоря о к о с т я н ы х плакетках, изображающих О р ф и ю в виде «владычицы зверей» ( о б ы ч н о с двумя птицами в руках), Ф и ц х а р д и н г отмечает, что самые Изображения того же божества, явно следующие какому-то восточному прототипу, можно видеть также на двух плакетках так называемого II стиля ( А О, Pl. 99, 1—2).

В чисто художественном отношении некоторые из них намного совершеннее, чем скульптурные изображения лежащих львов или баранов. Таковы, например, замечательные по выразительности изображения цапли, журавля, ворона (см. Ил. 15), изготовившегося к прыжку льва ( А О, Pl. 158, 5), оленя (АО, Pl. 160, 1).

Fitzhardinge L. F. Op. cit. P. 59.

Ил. 15. Р и с у н к и на внутренней стороне подставок: 1 — П л я ш у щ и й комаст;

Ил. 16. Д р е в н е й ш и е плакетки-фибулы с изображением О р ф и и — владычицы зверей.

выделенному им первому стилю — Ил. 16) «почти ц е л и к о м а н а т о л и й с к и е по характеру». (Это утверждение находится в очевидном противоречии с ранее ранних образцов л а к о н с к о й резьбы по кости). На самом деле эти вещи, к а к было уже замечено, х о р о ш о вписываются в т и п и ч н ы е для греческого субгеометриче­ ского и л и р а н н е о р и е н т а л и з и р у ю щ е г о искусства стилистические схемы и, если и имеют к а к и е - т о восточные п р о т о т и п ы, то я в н о л и ш ь о ч е н ь отдаленные. Более определенно восточные черты выступают в произведениях так называемого II стиля, по Фицхардингу, н е м н о г о более поздних, чем д р е в н е й ш и е плакетки с Fitzhardinge L. F. Op. cit. P. 60.

уже третья четверть VII в.) продолжает развиваться далее тип б о г и н и — «влады­ чицы зверей». О с н о в н а я к о м п о з и ц и о н н а я схема этих п л а к е т о к остается почти н е и з м е н н о й. Корпус богини развернут ф р о н т а л ь н о, руки, согнутые в локтях, все так же с ж и м а ю т шеи двух птиц, крылья с н е с к о л ь к о у с л о ж н е н н о й проработкой деталей по-прежнему образуют с-образную фигуру, одежда п о к р ы т а геометри­ образцами. Ноги и голова богини п о к а з а н ы, как и прежде, т о ч н о в п р о ф и л ь. Но черты ее л и ц а з а м е т н о и з м е н и л и с ь. На некоторых плакетках о н и я в н о прибли­ ж е н ы к семитическому типу (см., н а п р и м е р, Ил. 17, 1), что заставляет думать о более сознательном и точном п о д р а ж а н и и к а к и м - т о восточным о б р а з ц а м. Во­ к о с и ч к и. Рядом с богиней изображена с т о я щ а я на хвосте или скорее ползущая по какому-то невидимому нам предмету змея, вероятно, у к а з ы в а ю щ а я на ее ства, и м е ю щ и е д о в о л ь н о длительную родословную в л а к о н с к о м искусстве (поз­ же они появятся в вазовой ж и в о п и с и ), как, н а п р и м е р, т р о й н о й цветок распус­ второго стиля встречаются и строго ф р о н т а л ь н ы е и з о б р а ж е н и я, в и д и м о, того же самого божества, стилистически д о в о л ь н о с и л ь н о о т л и ч а ю щ и е с я друг от друга.

лучшим образцам л а к о н с к о г о дедалического стиля в его среднем периоде. Две грубой и п р и м и т и в н о й манере и, следовательно, д о л ж н ы датироваться более в комплекс изделий II стиля включены вещи, очень с и л ь н о р а з л и ч а ю щ и е с я между собой по уровню художественного мастерства, да и по самой м а н е р е Fitzhardinge L. F. Op. cit. P. 60.

По Марангу (Marangou. L. I. Lakonische Elfenbein- und Beinschnitzereien. Tbingen, 1969.

S. 19, N 5) около 660 г.

Barnett R. D. A Catalogue of the Nimrud Ivories with other examples of Ancient Near Eastern Ivories in the British Museum. London, 1957. Pl. XXVI. S. 20.

Ил. 18. С ф и н к с ы на плакетках II стиля. Слоновая кость. С в я т и л и щ е Артемиды О р ф и и.

ния изготовивших их резчиков, л и б о р а з д е л я ю щ е й их д о в о л ь н о большой хро­ стилистические к а н о н ы. В качестве еще одного п р и м е р а м о ж н о сослаться на две довольно-таки жалкое и даже к о м и ч н о е впечатление уродца, присевшего на корточки и по-собачьи поджавшего хвост. Повернутая в п р о ф и л ь голова с я в н о веденной (см. Ил. 17, 1) п л а к е т к о й с и з о б р а ж е н и е м «владычицы зверей», не исключено, что обе эти вещи в ы п о л н е н ы о д н и м и тем же мастером) кажется Ил. 19. Сложные композиции II стиля: 1 — Богиня с консортом; 2— Две богини и консорт (?). Слоновая кость. Святилище Артемиды Орфии. Афины.

лысой, т. к. волосы, уложенные горизонтальными складками, прикрывают только н и ж н ю ю часть затылка. Крылья, н а п о м и н а ю щ и е крылья летучей м ы ш и, плотно прижаты к с п и н е, образуя нечто вроде короткого плаща. Гораздо более импозан­ тен второй с ф и н к с, к сожалению, не полностью сохранившийся (Ил. 18, 2). Его но сдвинута вбок и тем с а м ы м как бы отделена от тела), более гармонична и образцом зрелого дедалического стиля, уже далеко о т с т у п и в ш и м от своих вос­ точных п р о т о т и п о в. Среди в е щ е й II стиля встречаются и д о в о л ь н о сложные к о м п о з и ц и и с участием двух и даже трех фигур (Ил. 19). С ю ж е т ы их не совсем п о н я т н ы и, скорее всего, воспроизводят какие-то э п и з о д ы из м и ф о в о главной богине с в я т и л и щ а, ее к о н с о р т е и других с в я з а н н ы х с ней божествах. Уровень и какого бы то ни б ы л о стандарта, хотя все о н и я в н о о р и е н т и р у ю т с я на какие-то Фицхардинг, как кажется, склонен датировать всю эту группу изделий гео­ метрическим периодом, а и м е н н о первой п о л о в и н о й VII в., отмечая л и ш ь постепенное вытеснение «грубых а н а т о л и й с к и х черт первых рельефов более утонченным стилем рисунка, который, в е р о я т н о, в чем-то обязан Ф и н и к и и, но уже может быть признан о п р е д е л е н н о греческим (is already distinctively Greek)».

Геометрическим Ф и ц х а р д и н г признает также и п р о ф и л ь н о е изображение боро­ датого мужчины; Д а у к и н с, не включая эту голову ни в одну из установленных им стилистических групп, относит ее ко времени до 740 г. до н. э., очевидно, полагаясь, как и во всех других случаях, на керамический контекст — (Ил. 20, 1), сопоставляя его с д р е в н е й ш и м и т е р р а к о т о в ы м и головами из Амикл и самого гом датировке, то л и, наоборот, п р и з в а н н о е ее обосновать, н и к а к нельзя при­ знать о п р а в д а н н ы м. Вещь, о которой здесь идет речь, представляет собой произведение искусства во всех о т н о ш е н и я х н а м н о г о более с о в е р ш е н н о е, чем грубо-гротескные терракотовые головы, с к о т о р ы м и ее сравнивает Ф и ц х а р д и н г.

Благородный о б л и к изображенного мужчины, н е о б ы к н о в е н н о тщательная и умелая проработка деталей л и ц а и прически позволяют отнести эту работу к тому времени, когда искусство резьбы по с л о н о в о й кости в Спарте уже вступило в пору своей зрелости, т. е. скорее всего, к к о н ц у VII в. Наиболее близкой ее аналогией, пожалуй, следует признать ф р а г м е н т и р о в а н н у ю фигуру бородатого воина (Ил. 20, 2), представляющую, согласно Даукинсу, о д и н из лучших образ­ цов так называемого V стиля, самого позднего в седьмом столетии в составлен­ ной им хронологической шкале.

Переходя к большой группе изделий, которые он относит к п р о и з в е д е н и я м дедалического стиля, датируя их в о с н о в н о м 3-й четвертью VII в., Ф и ц х а р д и н г отмечает как наиболее важную их черту «новый интерес к человеческой приро­ де, возможно, с в я з а н н ы й с новой волной религиозного учения, идущего из Дельф». Одно из п р о я в л е н и й этого гуманизма он видит в том, что и з о б р а ж е н и я различных чудовищ, в том числе горгон и с ф и н к с о в, становятся теперь более «смягченными и о ч е л о в е ч е н н ы м и, не внушают более благоговейный страх, а благожелательны, гротескны или просто д е к о р а т и в н ы ». Н а б л ю д е н и е это, может быть, и справедливо, но л и ш ь отчасти, т. к. наряду с действительно р у ч н ы м и, н е с т р а ш н ы м и и даже, напротив, благостными монстрами вроде уже упоминав­ шегося с ф и н к с а (Ил. 18, 2) среди п р о и з в е д е н и й этого периода продолжают появляться и э к з е м п л я р ы с достаточно г р о з н ы м и и у с т р а ш а ю щ и м и в ы р а ж е н и Fitzhardinge L. F. The Spartans. P. 61.

Ил. 20. 1—2. Голова бородатого мужчины(1) и плакетка с изображением сражающегося чисто дедалическом стиле, встречаются в р а з н ы х стилистических группах, вы­ своей совокупности охватывают гораздо более з н а ч и т е л ь н ы й промежуток вре­ периодам, согласно хронологии Д ж е н к и н с а, впервые п о я в л я ю т с я еще в первой Ил. 21. Персей, п о р а ж а ю щ и й Горгону. Пла­ музей р а н н и м и из всех (наиболее в е р о я т н а я д а т и р о в к а — начало третьей четверти Богиня, изображенная на плакетке (Ил. 17, 3), по Марангу, относится примерно к 650 г.

(Marangou. L. I. Lakonische Elfenbein- und Beinschnitzereien. No. 84, fig. 106), Аполлон с двумя богинями (?), Ил. 19, 2— около 630—625 гг. По Марангу (Ibid. 136, No. 86, fig. 110 a—d), скульптура, изображающая пару восседающих богинь (Артемиду и Лето или Деметру и Кору) относится ко времени около 630 г.

Fitzhardinge 1. F. The Spartans. P. 63.

уцелевших о б р а з ц о в своего IV сти­ ля. М е х а н и ч е с к и вздымаемые вверх руки плакальщиц, их застывшие, превращают их в какое-то подобие живых автоматов, о т л и ч а ю щ и х с я от туго спеленутой на е г и п е т с к и й ма­ что им предоставлена художником известная свобода движения. По уступает более п р и м и т и в н ы м и, ви­ О р ф и и — «владычицы зверей». Не­ очень несовершенна по исполнению плакетка т а к называемого III стиля ( А О, P l. 100), судя п о всему, изобра­ ж а ю щ а я терзаемого о р л о м Проме­ тея. Р я д о м с э т и м изделием хотя и наделенного н е к о т о р о й долей фан­ девр л а к о н с к о й резьбы по к о с т и, одну из б е с с п о р н о лучших вещей всей серии — плакетку, у к р а ш е н н у ю с ц е н о й борьбы героя с кентавром (Ил. 23— По общепри­ нятой версии «Геракл, у б и в а ю щ и й кентавра Несса» — Л. Ш.). Поражает необык­ ке достаточно с л о ж н о й с ц е н ы и удачном р а з м е щ е н и и фигур на очень неболь­ замечательном д и н а м и з м е и о б щ е й выразительности фигуры и л и ц а поражен­ к о й п л а с т и к и VI в. М о ж н о с уверенностью утверждать, что эту вещь отделяет от других п р о и з в е д е н и й постулируемого Д а у к и н с о м III стиля, н а п р и м е р, от той же есть о с н о в а н и е датировать эту работу к о н ц о м VII — или даже началом VI в., вещей. С т и л и с т и ч е с к и более и л и менее б л и з к и м и к н е й и, вероятно, синхрон­ Ил. 23. Герой, убивающий кентавра. Плакетка слоновой кости. С в я т и л и щ е Артемиды О р ф и и.

она все же еще о ч е н ь статична и мало выразительна, далеко уступая по степени художественного совершенства с ц е н е борьбы героя с кентавром.

Среди и з о б р а ж е н и й на плакетках н е с к о л ь к о раз повторяется фигура всадни­ ка — один из наиболее п о п у л я р н ы х м о т и в о в в л а к о н с к о м искусстве на протя­ ж е н и и всей его и с т о р и и, хотя и не о д и н а к о в о характерный для разных его относит к двум далеко о т с т о я щ и м друг от друга во времени с т и л и с т и ч е с к и м группам: одну к т а к называемому «первому стилю», другую — к пятому (Ил. 24, 1—2). Между э т и м и двумя п р о и з в е д е н и я м и, действительно, есть о п р е д е л е н н ы е различия. Фигура л о ш а д и на первой из двух плакеток более приземиста и массивна. Всадник посажен с л и ш к о м глубоко, так что его голова оказывается 4-я четверть VII в. (*LIMC, IV.1988. S. 312 № 291, Taf. 183; LIMC, VII. 1994. S. 339; № 122, Taf. 291, № 122b); Freyer-Schauenburg Br. Elfenbeine aus dem samischen Heraion. Figrliches, Gefe und Siegel. Hamburg, 1966. S. 3 0 - 3 9, особенно 34-37. Taf. 6a. *Cp., однако, LIMC, VI.

1992. S. 844 N o. 119.

Ил. 24. Всадники. Плакетки слоновой кости. Святилище Артемиды Орфии.

на о д н о м уровне с головой л о ш а д и. Фигура второго всадника также сильно укорочена (при столь же с и л ь н о у д л и н е н н ы х ногах л о ш а д и ), но его посадка кажется более естественной. О д н а к о, р а з л и ч и я э т и, на н а ш взгляд, едва ли носят двух плакеток: вторая более, чем в два раза превосходит первую, что, в и д и м о, и позволило резчику сделать фигуру л о ш а д и более с т р о й н о й и и з я щ н о й, с и л ь н о удлинив ее ноги. М а н е р а и з о б р а ж е н и я л о ш а д и н о й головы с густой гривой, гребне — АО, Pl. 126, 3 и, может быть, более близкую по типу голову лошади рядом с головой О р ф и и — см. Ил. 10, 5; с в и н ц о в ы е ф и г у р к и лошадей — см.

Ил. 13), позволяет предположить, что эти две в е щ и не о с о б е н н о далеко отстоят мастерской, хотя едва ли о д н и м и тем же р е з ч и к о м : и з о б р а ж е н и е всадника на более поздней плакетке статичнее и д а л е к о не столь выразительно, как анало­ гичная фигура на более р а н н е й плакетке.

хронологическом д и а п а з о н е — от середины VIII — до середины или даже до кон­ датирована VII веком, в о с н о в н о м второй его п о л о в и н о й, хотя н е к о т о р ы е, отли­ не отличаются особой замысловатостью и ч а щ е всего сводятся к о б ы ч н ы м в ар­ хаическом искусстве к о м б и н а ц и я м ф а н т а с т и ч е с к и х существ: с ф и н к с о в, грифо­ ющих какую-нибудь жертву (ср. а н а л о г и ч н у ю к о м п о з и ц и ю с двумя к о н я м и, топ­ чущими лежащего воина — Pl. 128, 2). М н о г и е из этих к о м п о з и ц и й представля­ ют собой я в н о неудачные п о п ы т к и р а з м е щ е н и я отдельной фигуры или более сложной сцены с участием двух или даже н е с к о л ь к и х фигур на н е б о л ь ш о м про­ странстве, о г р а н и ч е н н о м полукругом верхней части гребня. П р и м е р а м и могут служить фигурка Пегаса, как б ы п е р е л о м л е н н а я пополам ( А О, P l. 126, 3 ) и изве­ стная с ц е н а «суда Париса» ( А О, P l. 127), датируемая д о в о л ь н о п о з д н и м време­ художника (это — своего рода шедевр со з н а к о м —). П р и м и т и в н о с т ь некоторых из этих рельефов, в о з м о ж н о, свидетельствует о их с р а в н и т е л ь н о «почтенном»

возрасте. Наиболее р а н н и м и из всей с е р и и, как нам кажется, могут быть призна­ ны два гребня, в о с п р о и з в е д е н н ы х на Ил. 25, 1—2. Рельеф одного из них изобраDawkins R.. Ivory and Bone // AO. P. 222.

Ср.: Boardman J. Artemis Orthia and Chronology. P. 4 ff.

Fitzhardinge L. F. The Spartans. P. 67.

По Hampe R., Simon E. The Birth of Greek Art from the Mycenaean to the Archaic Period.

London, 1981. P. 82 f.

Ил. 25. Гребни слоновой кости с изображением самоубийства Аякса (1) жает, по всей в и д и м о с т и, самоубийство Аякса. На о б о р о т н о й стороне того же гребня мы в и д и м к о м и ч н у ю фигурку сфинкса-«мутанта» и какое-то другое су­ щество, определить природу которого вряд ли кому-нибудь удастся. Оба рельефа но то же самое м о ж н о сказать и о соседнем гребне, одну сторону которого укра­ р а ж е н и я на плакетках, в о с п р о и з в е д е н н ы х на Ил. 16), а другую — крылатый лев, больше с м а х и в а ю щ и й на собачку.

Ил. 26. Пасущийся горный козел. Гребень слоновой кости. С в я т и л и щ е Артемиды Среди рельефов на гребнях есть, о д н а к о, и п о д л и н н ы е шедевры. К н и м мож­ пасущегося горного козла (Ил. 26), с другой — фигурой ф а н т а с т и ч е с к о г о чудо­ дой. Оба эти рельефа выдают уверенную о ч е н ь э н е р г и ч н у ю и твердую руку под­ л и н н о г о мастера своего дела. Ф и г у р ы обоих ж и в о т н ы х четко в п и с а н ы в полукруг рукояти гребня, хотя для этого художнику п р и ш л о с ь их усадить. Р а с ш и р е н н ы е круглые зрачки глаз придают и з о б р а ж е н н ы м существам жутковатую ж и з н е н н о с т ь и экспрессию.

Пожалуй, наиболее известное из всех л а к о н с к и х изделий из с л о н о в о й кости также представляет собой н е к о е подобие полукруглой ручки гребня, хотя мас­ тер, и з г о т о в и в ш и й эту вещь, по-видимому, отказался от своего первоначального вопреки о б ы ч н о й манере р е з ч и к о в, делавших гребни, к а к бы перевернут «вниз головой», так что полукружие пластины служит о с н о в а н и е м для в п и с а н н о й в видим фигуру бородатого героя, то ли п р о щ а ю щ е г о с я, то ли увлекающего за собой с т о я щ у ю на «причале» ж е н щ и н у. В з а в и с и м о с т и от выбора одной из этих двух и н т е р п р е т а ц и й решается и вопрос о т о м, к а к о й из известных нам греческих м и ф о в хотел воспроизвести художник, в ы р е з а в ш и й р е л ь е ф : п р о щ а н и е Одиссея Тесеем (второе из этих двух п о н и м а н и й чаще встречается в литературе). К а к бы по целому ряду п р о и з в е д е н и й греческого искусства, в о с н о в н о м вазовой живо­ п и с и, н а ч и н а я уже с геометрического периода. Эту более или менее стабильную схему л а к о н с к и й мастер, о д н а к о, сумел обогатить рядом новых деталей, я в н о ли не переводящую ее из плоскости героического э п о с а в плоскость заурядного жанра. Т а к и м и деталями могут считаться фигуры «матросов, ставящих парус»

носу корабля, один из которых, усевшись на рострах, занимается ужением рыбы, тогда как другой, присев на боевом б и в н е, выступающем из-под воды, б о л ь ш и м чувством юмора, как бы предвосхищают п о з д н е й ш и е ж а н р о в ы е с ц е н ы в л а к о н с к о й в а з о п и с и, наиболее известна среди которых з н а м е н и т а я сцена, у к р а ш а ю щ а я так называемую «вазу Аркесилая». К о м п о з и ц и я рельефа не отли­ чается особой и з ы с к а н н о с т ь ю стиля, уступая в этом о т н о ш е н и и некоторым другим, уже у п о м я н у т ы м прежде, хотя в целом в ы п о л н е н а очень уверенно и к о м п е т е н т н о, что выгодно отличает ее, с к а ж е м, от к о м п о з и ц и и «суда Париса».

Д а у к и н с признает этот рельеф о б р а з ц о м V с т и л я, относя его по месту находки (под самым слоем песка, на котором был воздвигнут второй храм) к последним Имя богини, вырезанное на носу корабля, конечно, обозначает не сам корабль, а божество, которому адресовано это посвящение.

Hampe R., Simon. The Birth of Greek Art from the Mycenaean to the Archaic Period. P. 231.

Также Марангу (Marangou. L. I. Lakonische Elfenbein- und Beinschnitzereien. 83-90, No. 38, fig. 68) и Фитшен (Falschen К. Untersuchungen zum Beginn der Sagendarstellungen bei den Griechen. Berlin, 1969. S. 52 f.).

Ил. 27. Боевой корабль в момент отплытия. Рельеф на слоновой кости. Святилище датировку второго храма (около 575 г.) соответственно передвигает к этому времени и р е л ь е ф с кораблем.

74 Fitzhardinge L. F. The Spartans. P. 67.

Ил. 28. 1—2. К о л е с н и ц а крылатых коней (7) и к о л е с н и ц а, мчащаяся во весь о п о р (2).

олога, мы д о л ж н ы были бы п р и з н а т ь, что эта плакетка может относиться только Dawkins R.. Ivory and Bone. P. 217.

наглядно демонстрирует крайнее несовершенство с п о с о б о в д а т и р о в к и, приме­ няемых авторами АО. Обе плакетки я в н о в ы п о л н е н ы в одной и той же художественной манере, другим изделиям этого рода, п р о и с х о д я щ и м из свя­ п р и п и с а н ы руке одного и того же резчика. Уже одно это соображение вынуж­ дает нас признать с о в е р ш е н н о н е в о з м о ж н о й огромную ( с в ы ш е ста лет) хроно­ логическую д и с т а н ц и ю, разделяющую их, согласно расчетам Даукинса. Отли­ чительная о с о б е н н о с т ь стиля, представленного э т и м и двумя п л а к е т к а м и, зак­ лючается в н е о б ы к н о в е н н о й текучести л и н и й, благодаря которой изображен­ ные фигуры как бы сливаются друг с другом, образуя н е п р е р ы в н ы й, бесконеч­ но р а з в и в а ю щ и й с я на замкнутой плоскости плакетки узор. Эта манера не находит никаких аналогий среди других известных нам произведений лакон­ ских резчиков по кости, для которых характерен п р я м о п р о т и в о п о л о ж н ы й способ построения с л о ж н ы х к о м п о з и ц и й (и соответственно трактовки про­ странства), в которых каждая фигура и вообще л ю б о й и з о б р а ж е н н ы й объем, как правило, четко обособлены друг от друга. Отсюда, в о з м о ж н о, следует, что мастер, создавший эти две в е щ и, б е с с п о р н о, выдающихся художественных достоинств был в Спарте чужеземцем, в о з м о ж н о, даже не греком, а варваром, хотя точно определить его происхождение нам вряд ли сейчас удастся. Сюжеты с ц е н, изображенных на плакетках, также не поддаются т о ч н о й и д е н т и ф и к а ц и и.

Колесница, з а п р я ж е н н а я четверкой крылатых к о н е й, на одной из них, возмож­ но принадлежит какому-то божеству (Гелиосу?). Х и щ н и к, вероятно, лев, рас­ опорой для предположений о т н о с и т е л ь н о смысла этого загадочного рельефа.

Рельеф на второй плакетке также изображает колесницу, но уже мчащуюся во весь о п о р, а не величаво шествующую, как на первой. С т о я щ и е на колеснице фигуры героя в пластинчатых латах, кстати тоже отнюдь не т и п и ч н ы х для изображений воинов в л а к о н с к о м искусстве, и, видимо, ж е н щ и н ы в накинутом на голову покрывале позволяют предположить, что рельеф представляет какуюто мифологическую сцену, в о з м о ж н о, Пелопса и Г и п п о д а м и ю. Из ряда вон выходящее своеобразие этих двух изделий делает н е в о з м о ж н о й сколько-нибудь точную их датировку, хотя уже само искусство, с которым о н и в ы п о л н е н ы, исключает с л и ш к о м р а н н и е даты и позволяет считать наиболее вероятным временем их создания к о н е ц VII или начало VI вв.

Кроме охарактеризованных выше трех главных серий изделий из слоновой кости (плакеток, гребней и ф и г у р о к лежащих животных с рельефами на под­ ставке) при раскопках с в я т и л и щ а были найдены различные мелкие предметы, в ы п о л н е н н ы е из того же материала. В том числе очковые фибулы (Ил. 29,1), печати, плектры и т а к называемые Kohl-needles ( л о п а т о ч к и для краски век) и чудовищ (Ил. 30). Среди этих последних н е к о т о р ы е в ы п о л н е н ы в технике рельефа, как, н а п р и м е р, фибулы в виде о р л о в (Ил. 29,2), уже у п о м и н а в ш а я с я голова бородатого мужчины (см. Ил. 20), голова л о ш а д и (Ил. 30, За); голова подвеска, см. Ил. 10, 5b), голова Горгоны на к а к о м - т о подобии прямоугольного гребня (Ил. 30, Зb), головка бородатого Гермеса (Ил. 30, Зс), другие представляют собой небольшие статуэтки, как, н а п р и м е р, с ф и н к с ы ( А О, P l. 169, 4 ; Ил. 30, 4а), дедалический курос (Ил. 30, 4b), голова г р и ф о н а н а подставке ( А О, P l. 172, 6 ) и т. д. Все эти в е щ и д о в о л ь н о с и л ь н о различаются между собой по манере и уровню художественного и с п о л н е н и я и, в е р о я т н о, д о л ж н ы датироваться разны­ ми периодами. Т а к, фибулы в виде геральдических о р л о в производят, пожалуй, впечатление н а и б о л ь ш е й архаичности и соответственно могут быть отнесены к субгеометрической или позднегеометрической ф а з е в развитии л а к о н с к о г о ис­ кусства, т. е. п р и м е р н о к первой половине VII в. Все прочие изделия этой группы более или менее в п и с ы в а ю т с я в общую картину греческого архаического искус­ ства во второй п о л о в и н е VII и начале VI вв., хотя и принадлежат, по всей (Ил. 30,4b) может расцениваться к а к с к р о м н ы й п а р а ф р а з д р е в н е й ш и х мрамор­ ных куросов типа д е л ь ф и й с к и х Клеобиса и Битона. Голова О р ф и и между двумя л о ш а д и н ы м и головами с характерными круглыми з а в и т к а м и волос на лбу (Ил. 10, 5b) отдаленно н а п о м и н а е т критскую «даму из Оксерра» (см. Ил. 1, 2) и сообразно с этим может быть датирована 3-й четвертью VII в. (эту датировку предлагает Марангу).

Подводя итог н а ш е м у обзору всего к о м п л е к с а л а к о н с к и х изделий из слоно­ вой кости, следует отметить, что, хотя в о с т о ч н ы е прототипы этих изделий довольно точно угадываются в целом ряде случаев ( п р и м е р а м и могут служить Фицхардинг почему-то принял ее за голову «мальчика» (Fitzhardinge L. F. Op. cit. P. 64, fig. 63), вероятно, решив, что художник хотел изобразить кого-то вроде грума. По Марангу (Marangou. L. I. Op. cit. No. 28, fig. 44) Орфия с двумя конями должна быть отнесена к 3-й четверти VII в.

Впрочем, прическа этого типа встречается и в монументальной скульптуре гораздо более позднего времени. Примерами могут служить статуи Клеобиса и Битона из Дельф, фигура Горгоны на фронтоне храма Артемиды на Корфу (Charbonneaux J., R. Martin, Fr. Villard. Das archaische Griechenland. 620-480 v. Chr. Mnchen, 1985. Fig. 23, 24), курос с о-ва Феры (Ibid., fig. 140) — все датируются концом VII — началом VI вв.

Горгоны (b), бородатого Гермеса (с); 4) — Статуэтки с ф и н к с а (а) и дедалического О р ф и и в виде «владычицы зверей», н е к о т о р ы е мотивы на плакетках дедаличе­ ского стиля, подвеска с головой О р ф и и между двумя лошадьми и т. д.), прак­ тически во всех этих случаях работа л а к о н с к о г о резчика не просто повторяет восточный о р и г и н а л, но представляет собой как бы свободную в а р и а ц и ю на заданную тему и очень часто д о в о л ь н о д а л е к о отходит от чужеземного к а н о н а (как точно заметил Барнет, восточные образцы в этих вещах просматриваются как бы сквозь темное стекло). О б ъ я с н и т ь это м о ж н о л и б о тем, что л а к о н с к и е резчики не имели возможности как следует изучить те восточные изделия, которым они старались подражать в своей работе, и то ли видели их л и ш ь мельком, то ли вообще знали о них л и ш ь по к а к и м - т о греческим, вероятно, уже и с к а ж е н н ы м к о п и я м (сходную мысль высказывает Барнет; показательно, что ни одного бесспорно восточного изделия из с л о н о в о й кости при раскопках в святилище О р ф и и и вообще в Спарте найти не удалось), л и б о тем, что о н и просто были н е с п о с о б н ы точно с к о п и р о в а т ь чужеземный оригинал, даже если сознательно стремились к этому. Во в с я к о м случае, м о ж н о с уверенностью сказать, что н и к а к и х восточных, с к а ж е м, ф и н и к и й с к и х мастеров, которые могли бы передать л а к о н с к и м резчикам свой о п ы т и инструктировать их во время их работы, в Спарте в этот период не было. Влияние Востока, т а к и м образом, было здесь, как и повсюду в Греции, л и ш ь первым толчком, пробудив­ шим и н и ц и а т и в у местных греческих мастеров и н а п р а в и в ш и м их на путь самостоятельных художественных п о и с к о в. На этом пути им удалось создать, по крайней мере, н е с к о л ь к о вещей в ы д а ю щ и х с я эстетических достоинств, как, например, плакетки с и з о б р а ж е н и я м и м и ф о л о г и ч е с к и х сцен (кентавромахии, Персея, убивающего Горгону, «похищения Елены»), некоторые гребни, интальо на подставках фигур лежащих животных, голова бородатого мужчины и др.

основных ж а н р о в резьбы по кости: рельефа и круглой скульптуры. П е р в ы й развивался, судя по всему тому, что мы о нем знаем, намного быстрее и за сравнительно короткий отрезок времени о б щ е й продолжительностью о к о л о 50— 75 лет достиг в лучших своих образцах высокого художественного совершенства.

Для того, чтобы убедиться в этом, достаточно сравнить такие весьма еще зверей» или О р ф и и и ее консорта, с т а к и м и вещами, с т о я щ и м и на уровне общегреческих художественных стандартов второй п о л о в и н ы VII в., как плакет­ ка со сценой кентавромахии или с у м е р щ в л е н и е м Горгоны Персеем.

Круглая скульптура в этот же период развивалась намного более замедлен­ ными т е м п а м и, о чем может свидетельствовать, прежде всего, вся серия фигурок лежащих животных. Наиболее поздние и наиболее с о в е р ш е н н ы е в художественном и техническом о т н о ш е н и и их образцы не так уж с и л ь н о отличаются от самых ранних и самых п р и м и т и в н ы х. О п р е д е л е н н ы й прогресс был за это время достигнут л и ш ь в проработке деталей фигуры и морды животного. Так, лев, рядом с которым мы видим маленькую фигурку человека —«мстителя» (см.

Ил. 14), выглядит более правдоподобно, чем звери, в о с п р о и з в е д е н н ы е в АО на Pl. 150; 151 и 152, 3, хотя о б щ а я к о н ц е п ц и я фигуры остается почти н е и з м е н н о й.

Она все также м а с с и в н о неуклюжа и статична. В ч и с л е н н о преобладающих изображениях б а р а н о в м о ж н о отметить л и ш ь н е з н а ч и т е л ь н ы е вариации в пре­ делах одного и того же канона. В одних случаях фигура ж и в о т н о г о к а к бы прижата к подставке и распластана по ней. В других, наоборот, как бы раздув­ шись от з а к а ч а н н о г о внутрь нее воздуха, вздымается над подставкой. Как в том, так и в другом варианте резчик я в н о тщетно пытается преодолеть сопротивление материала, стараясь придать изображаемой фигуре хоть какое-то жизнеподобие.

изображающие человеческие фигуры. П р и м е р а м и могут служить три пары сидя­ щих божеств (Ил. 31), хотя «пальму первенства», с точки з р е н и я технической бес­ п о м о щ н о с т и среди них, безусловно, надо отдать паре, п о к а з а н н о й под № 2. Все эти фигурки, пожалуй, могут свидетельствовать о том, что создавшие их резчики никогда не видели н а с т о я щ е й монументальной скульптуры или же видели толь­ ко какие-то крайне п р и м и т и в н ы е ее образцы, в ы п о л н е н н ы е л и б о из дерева, л и б о из грубого камня (эта догадка подтверждается также и более или менее синхрон­ ными изделиями из кости, терракотами, с в и н ц о в ы м и ф и г у р к а м и и редкими об­ разцами спартанской бронзовой пластики, которые могут быть датированы VII в.;

среди них также п р а к т и ч е с к и отсутствуют в е щ и, которые могут быть п р и з н а н ы и м и т а ц и я м и каких-то образцов монументальной скульптуры). Н е с к о л ь к о особ­ няком среди всей этой группы изделий стоит только фигурка обнаженного юно­ ши (см. Ил. 30, 4Ь), создатель которой я в н о был з н а к о м с наиболее р а н н и м и пред­ ставителями серии м р а м о р н ы х куросов (ср. н е с к о л ь к о более п р и м и т и в н у ю фи­ гурку того же типа из простой кости [?] в АО на Pl. 178, 5).

Отмеченное уже с р а в н и т е л ь н о быстрое развитие рельефа на слоновой кости может быть о б ъ я с н е н о, в свою очередь, как результат в л и я н и я вазовой живопи­ си, прежде всего, к о р и н ф с к о й и восточногреческой, о которой л а к о н с к и е резчики, видимо, имели гораздо более отчетливое представление, чем о мону­ ментальной скульптуре.

Все эти соображения позволяют сделать достаточно важный для п о н и м а н и я не только истории с п а р т а н с к о г о искусства, но и истории самого спартанского государства вывод: д а л ь н е й ш е е развитие л а к о н с к о г о искусства резьбы по кости было прервано где-то о к о л о рубежа VII—VI вв., т. е. почти о д н о в р е м е н н о с появл е н и е м наиболее ранних образцов м р а м о р н ы х куросов (куросы с м ы с а С у н и я, из М е т р о п о л и т е н с к о г о музея, Клеобис и Битон) или же вскоре после него, если допустить, что фигурка о б н а ж е н н о г о ю н о ш и из с в я т и л и щ а О р ф и и была выпол­ исходящих из этого же круга. В этом случае мы д о л ж н ы п р и н я т ь более р а н н ю ю датировку таких, по общему п р и з н а н и ю, з а в е р ш а ю щ и х всю с е р и ю изделий, как плакетка с кораблем, поместив их в хронологической шкале истории л а к о н с к о г о искусства где-то о к о л о 600 г., как это сделал уже Д а у к и н с, а не о к о л о 575 г., как делий из слоновой кости это — сосуд [cup] в виде ж е н с к о й головы, к о т о р ы й он я в н о е недоразумение, т. к. эта вещь, н а с к о л ь к о о ней позволяет судить фотогра­ ф и я, имеет все характерные п р и з н а к и т и п и ч н о дедалического с т и л я ; в публика­ ц и и находок из с в я т и л и щ а О р ф и и в АО эта вещь почему-то отсутствует). Н о, если эти д а т и р о в к и верны и п р е к р а щ е н и е производства изделий из с л о н о в о й кости в мастерских при с в я т и л и щ е О р ф и и следует отнести к к о н ц у VII или же, самое позднее, к началу VI в., с а м о собой отпадает почти о б щ е п р и н я т о е объяс­ н е н и е этого внезапного и с ч е з н о в е н и я целой отрасли художественного ремесла, согласно которому е д и н с т в е н н о й его п р и ч и н о й может считаться резкое прекра­ щ е н и е доставки слоновой кости в Спарту из Ф и н и к и и в связи с в а в и л о н с к и м и Robertson. A History of Greek Art. Cambridge, 1975. Pl. 10 a, b, с. Также и наиболее совершенные фигуры лежащих львов из всей этой лаконской серии производят более архаичное впечатление, чем, скажем, львы с фронтона храма Артемиды на острове Корфу (начало VI в., около 590 г. до н. э.: Martin R. Architektur // J. Charbonneaux, R. Martin, Fr. Villard.

Das archaische Griechenland 620—480 v. Chr. Mnchen, 1985. S. 16) или же скульптуры «аллеи львов» с острова Делоса (конец V I I — VI ВВ. по Робертсону: Robertson. Op. cit. Pl. 17a).

Важно подчеркнуть то, что развитие лаконской резьбы по кости было именно прервано в тот момент, когда оно достигло, можно сказать, своей высшей точки, представление о которой дают такие образцы этого рода изделий, как плакетка с изображением корабля (Ил. 27) или, видимо, близкая к ней по времени фигура сражающегося воина (Ил. 20, 2).

Никаких данных, которые могли бы свидетельствовать о постепенной деградации искусства резьбы по кости, в нашем распоряжении пока нет.

По Картлиджу (Cartledge P. Sparta and Lakonia. A Regional History 1300—362 ВС. London, 1979. P. 155), лаконская резьба по кости сошла на нет только около 550 г. (на чем основано это мнение, остается неясным).

Fitzhardinge L. F. The Spartans. P. 67; fig. 69.

Фицхардинг (Fitzhardinge L. F. The Spartans. P. 69) почему-то называет виновниками этой катастрофы ассирийцев, хотя Ассирия перестала существовать как самостоятельное государ­ ство еще за тридцать с лишним лет до этого.

Ил. 31. Круглая скульптура с л о н о в о й кости: 1—3— С и д я щ и е п а р ы. С в я т и л и щ е греческое косторезное ремесло в з а в и с и м о с т ь п р а к т и ч е с к и от одного единствен­ ного источника сырья — ф и н и к и й с к о г о Тира, хотя в д е й с т в и т е л ь н о с т и их могло быть несколько или даже м н о г о. С л о н о в а я кость могла доставляться в Спарту и с р ы н к о в северной С и р и и, Малой Азии и также Вавилона. К р о м е того, в нашем р а с п о р я ж е н и и нет н и к а к и х данных, которые могли бы свидетельствовать о том, что п р и з н а н и е Т и р о м своей зависимости от В а в и л о н а (574 г.) или более раннее (в конце VII в.) установление в а в и л о н с к о г о к о н т р о л я над С и р и е й и Палестиной (после взятия Навуходоносором К а р к е м и ш а ) с у щ е с т в е н н о повли­ хадоне (в конце VIII в.) не смогло подорвать ее д о м и н и р у ю щ е е п о л о ж е н и е в торговле Восточного С р е д и з е м н о м о р ь я. С другой с т о р о н ы, производство изде­ лий из слоновой кости в р а з л и ч н ы х греческих центрах продолжалось, судя по некоторым д а н н ы м, также и после установления в а в и л о н с к о г о протектората над к о р и н ф с к о й работы датируется временем о к о л о 570 г. Второй четвертью VI в.

датируются некоторые изделия из с л о н о в о й кости из с а м о с с к о г о Герайона, гоны (рубеж 1—2 четвертей VI в.).

нение исчезновения изделий из с л о н о в о й кости из к о м п л е к с а вотивов святили­ ща О р ф и и. На наш взгляд, такое о б ъ я с н е н и е может дать известная к о н ц е п ц и я М о ж н о предположить, что л а к о н с к а я резьба по с л о н о в о й кости пала жертвой закона против р о с к о ш и, одного из первых в весьма п р о т я ж е н н о й серии «ликур­ говых» з а к о н о в, п р и н я т о г о, по всей видимости, в с а м о м начале VI или, может быть, еще в конце VII в. О с н о в н о й целью этого закона была л и к в и д а ц и я любых спартиатов. Одна из таких возможностей заключалась в богатых пожертвовани­ ях в главные храмы с п а р т а н с к о г о государства. Впредь такие пожертвования были Akurgal. Die Kunst Anatoliens von Homer bis Alexander. Brl., 1961. S. 191—201.

LIMC. III. 1986. S. 128, № 13.

Freyer-Schauenburg Br. Elfenbeine aus dem samischen Heraion... S. 44 f.

з а п р е щ е н ы, и в результате целая важная отрасль л а к о н с к о г о художественного ремесла, о р и е н т и р о в а н н а я в значительной с т е п е н и на изготовление вотивов, прекратила свое существование. К о н е ч н о, это не означает, что абсолютно все изделия из слоновой кости, найденные в святилище О р ф и и, уже изначально были задуманы как предметы, е д и н с т в е н н ы м н а з н а ч е н и е м которых было служить по­ с в я щ е н и я м и божеству. Вероятно, многие из них использовались как обычные украшения или же как у к р а ш е н и я, я в л я ю щ и е с я в то же время каким-то подоби­ ем нательных и к о н о к или талисманов. П р и м е р о м здесь могут служить плакетки с изображением О р ф и и и других божеств ее круга и в еще большей степени рель­ щие прямого о т н о ш е н и я к культу О р ф и и. М н о г и е изделия из вотивного комп­ лекса вполне могли использоваться в быту как, н а п р и м е р, гребни, лопатки для косметических снадобий, плектры, печати, включая фигурки лежащих живот­ ных и т. п. Учитывая все это, мы вправе предположить, что запрет распростра­ нялся не только на п о с в я щ е н и я предметов из с л о н о в о й кости в храмы, но и на их использование в повседневной ж и з н и, что было бы в общем вполне л о г и ч н о, с точки зрения законодателя, вознамерившегося с о в е р ш е н н о и с к о р е н и т ь р о с к о ш ь в спартанском государстве. В поддержку этой гипотезы м о ж н о, пожалуй, еще лище О р ф и и, во всей их совокупности не выходят за пределы VII столетия, так же, как и изделия из бронзы Последнее тем более показательно, что н а с т о я щ и й расцвет л а к о н с к о г о б р о н з о л и т е й н о г о ремесла приходится на следующее VI сто­ летие. Впрочем, нельзя исключить и еще одну возможность о б ъ я с н е н и я архео­ Вполне возможно, что наиболее ц е н н ы й материал, в к л ю ч а ю щ и й изделия из брон­ зы, золота, серебра и слоновой кости, был просто выбран из слоев второго хра­ ма, т. е. VI и следующих за н и м столетий, при постройке р и м с к о г о амфитеатра, фундамент которого, к а к это п о к а з а н о на стратиграфическом разрезе в АО, прак­ тически п р я м о вторгается в эти слои (между этим ф у н д а м е н т о м и слоем песка, на котором был построен второй храм, остается л и ш ь очень небольшое расстоя­ ние). С т р а н н о, к о н е ч н о, что р и м с к и е «археологи-любители» прочесали эти слои так основательно, что в них не осталось ни одного кусочка слоновой кости, ни одного о б л о м к а золотого или бронзового изделия.

Ibid. Р. 196, Boardman J. Artemis Orthia and Chronology. P. 6.

Слой песка надежно защитил от любопытства кладоискателей вотивные отложения, связанные с первым храмом.

найдено большое количество р а з н о о б р а з н ы х предметов, изготовленных из обыч­ ной кости. В большинстве своем о н и з а м е т н о уступают а н а л о г и ч н ы м вещам из что о б ъ я с н я е т с я в первую очередь, к о н е ч н о, теми трудностями, с к о т о р ы м и н е и з б е ж н о сталкивался резчик при обработке такого в о б щ е м мало пригодного животных. По всей видимости б о л ь ш о й опыт, н а к о п л е н н ы й л а к о н с к и м и рез­ ч и к а м и в их работе со с л о н о в о й костью, пригодился им и в их борьбе с т а к и м к а п р и з н ы м материалом, как о б ы ч н а я кость, которая в других художественных центрах Греции практически всегда оставалась в п о л н о м н е б р е ж е н и и. О с н о в н а я масса изделий из кости, происходящих из с в я т и л и щ а О р ф и и, отличается край­ мерами могут служить р е л ь е ф н ы е и з о б р а ж е н и я водоплавающих п т и ц ( ц а п е л ь или лебедей — А О, P l. 113), а также л я г у ш е к и черепах ( А О, P l. 115), серия курьезных фигурок, восседающих на к а к о м - т о подобии т р о н о в или (в отдельных случаях) п р я м о н а земле ( А О, P l. 122—123 — о ч е н ь трудно определить, кого о н и подвески и кольца ( А О, P l. 135), булавки, н а в е р ш и я булавок и бусы ( А О, P l. 136— кладками для каких-то л а р ц о в ( А О, P l. 164—165). Л и ш ь в редких случаях резчикам, работавшим с простой костью, удавалось добиться художественного э ф ф е к т а, с р а в н и м о г о с тем впечатлением, которое производят л у ч ш и е изделия из слоновой кости. Т а к о в ы, н а п р и м е р, две плакетки: одна, с о с т о я щ а я из двух другая — ф и г у р к о й кентавра, п о - в и д и м о м у, р а н е н о г о ; рельефная фигурка жен­ щ и н ы в накинутом на голову пеплосе и близкая ей по с т и л ю голова гоплита с фигурка л е ж а щ е г о льва, у в е р е н н о й передачей ф о р м тела и головы б е с с п о р н о превосходящая всех львов из с л о н о в о й кости (Ил. 32). По-своему весьма выра­ зительны при всей их подчеркнутой архаичности также и ф и г у р к и и головы делит их на три группы: 1) Класс а — фигурки безрукой б о г и н и, в ы р е з а н н ы е из 88 Dawkins R.. Ivory and Bone. P. 218 f.

цельной кости. Хронологический разброс их о ч е н ь велик (если исходить из сопутствующих находок к е р а м и к и ) — от начала VII до V вв., хотя большая их часть относится к VII и VI вв. (соответственно 7 и 4 фигурки). 2) Класс b — фигурки, в ы р е з а н н ы е из р а с щ е п л е н н о й кости с руками и подчеркнутыми деле­ н и я м и туловища на верхнюю и н и ж н ю ю части. Почти все они датируются VII в., хотя есть и и с к л ю ч е н и я : одна найдена т о л ь к о с геометрической керами­ безрукие ф и г у р к и, вырезанные из р а с щ е п л е н н о й кости, но в ы п о л н е н н ы е более небрежно, чем фигурки первых двух классов (Ил. 33). Все тринадцать экземп­ ляров найдены с керамикой III—IV стиля, а две с IV—V стилем, т. е. могут датироваться V веком. Между классом а и с, действительно, есть некоторые различия. Так, у фигурок класса а лоб открыт, тогда как у фигурок класса с он полуприкрыт н и с п а д а ю щ и м и л о к о н а м и. К о р о н а у фигурок класса с имеет несколько более усложненную ф о р м у (ряд кружков-отверстий и над н и м ряд расходящихся зубцов). Тем не менее м о ж н о констатировать большую устой­ чивость и единообразие о с н о в н о г о типа этих статуэток при н е з н а ч и т е л ь н о м варьировании деталей, что может быть о б ъ я с н е н о л и б о длительным использо­ ванием ф и г у р о к богини в обрядах с в я т и л и щ а и их сохранением в качестве особо с в я щ е н н о й р е л и к в и и вплоть до о ч е н ь позднего времени (до V в.?), л и б о созна­ тельным повторением одного и того же о с в я щ е н н о г о традицией к а н о н а изоб­ ражения божества. Л ю б о п ы т н о, что все эти ф и г у р к и изготовлялись т о л ь к о из простой кости (ни одной статуэтки б о г и н и, в ы р е з а н н о й из слоновой кости при раскопках н а й д е н о не было). Возможно, п р и м е н е н и е других более ц е н н ы х материалов для изготовления этих фигурок, н е с о м н е н н о, игравших большую роль в культе О р ф и и, было с самого начала строго табуировано. На разнооб­ разные плакетки с изображением, по всей видимости, того же самого божества этот запрет, вероятно, не распространялся ( к а к п р а в и л о, о н и вырезывались из Очень близкая по типу фигурка стоящей богини (Геры?), также вырезанная из простой кости, была найдена при раскопках святилища Геры в Перахоре (Dunbabin Т. J. Perachora, The Sanctuaries of Hera Akraia and Limenia. Vol. II. Oxford, 1962. P. 406, A 6. Pl. 172). Данбэбин считает ее лаконской работой и датирует первой половиной (может быть, 2-й четвертью) VII в.

Фицхардинг (Fitzhardinge L. F. The Spartans. P. 69) полагает, что оба эти класса изобра­ жений Орфии были скопированы с ее cult image, причем тип безрукой богини он признает более древним, относя его ко времени около 650 г. Этот тип, по его мнению, был сирийского происхождения, тогда как фигурки с руками восходят к каким-то финикийским прототипам.

Впрочем, сколько-нибудь близких аналогий этим статуэткам нет также и среди лакон­ ских терракот и свинцовых вотивов.

ной кости; 2— О р ф и я с руками и подчеркнутым д е л е н и е м туловища; 3— Безрукие фигур­ использоваться и как вотивы. И з в е с т н о й аналогией этой серии фигурок О р ф и и фигурки, предположительно и з о б р а ж а ю щ и е саму б о г и н ю или ее консорта, хотя нологическом д и а п а з о н е. Т а к, сидячие фигурки он п о м е щ а е т в промежутке от 750 до 650 гг. О ч к о в ы е фибулы — от геометрического периода до конца VI в., также костяные подвески; булавки разных т и п о в — VIII до VI вв.; печати — от Вопреки бытующим в литературе представлениям о замене в л а к о н с к о м искусстве слоновой кости о б ы ч н о й, после того как первая в силу каких-то п р и ч и н стала недоступной, оба эти материала и с п о л ь з о в а л и с ь в значительной мере с и н х р о н н о в течение VII, может быть, даже отчасти е щ е и VIII вв., причем, как правило, о н и ш л и на изготовление предметов разного характера и, видимо, также н а з н а ч е н и я. Так, только из о б ы ч н о й кости изготовлялись фигурки Ор­ ф и и, использовавшиеся в обрядовой п р а к т и к е с в я т и л и щ а, о д и н о ч н ы е сидящие кладки л а р ц о в и т. д. Л и ш ь н е б о л ь ш а я часть изделий из простой кости относится к периоду (VI и, вероятно, отчасти V вв.), когда резьба по с л о н о в о й кости в Спарте полностью с о ш л а на нет. Это — п л а к е т к и 6 и 7 с т и л я, стилистически почти ни в чем не п о в т о р я ю щ и е изделия из с л о н о в о й кости предшествующего периода. Отсюда м о ж н о заключить, что два этих вида художественного ремесла не были н е п о с р е д с т в е н н о с в я з а н ы друг с другом и развивались в известной мере параллельно в разных мастерских, вероятно, даже р а с п о л о ж е н н ы х в разных пунктах на территории Л а к о н и и.

Dawkins R.. Ivory and Bone. P. 221.

Ibid. Соответственно: P. 225, 226, 227, 228 ff.

Ibid. P. 217. Ha Pl. 113, где воспроизводятся peльeфныe изображения птиц 7 стиля, они датируются временем с 600 до 350 гг.

ГЛАВА I I

1. ЛАКОНСКАЯ ВАЗОВАЯ ЖИВОПИСЬ

В VI в. л а к о н с к о е искусство по общему п р и з н а н и ю вступает в фазу своего н а и в ы с ш е г о расцвета. После о т м и р а н и я резьбы по слоновой кости, наиболее важной и и н т е р е с н о й его отрасли в течение всего предшествующего периода, на первый п л а н выдвигаются не игравшие с к о л ь к о - н и б у д ь заметной роли в о б щ е м прогрессе л а к о н с к о й культуры виды искусства: вазовая ж и в о п и с ь и мелкая пластика, представленная в о с н о в н о м б р о н з о в о й скульптурой и терракотовыми масками.

между н и м и была, к о н е ч н о же, достаточно условно проведена как раз по середине VI столетия. В действительности переход от одной группы к другой, Друпа, это был достаточно д л и т е л ь н ы й процесс, п р о д о л ж а в ш и й с я, может быть, не о д н о десятилетие. За это время общее качество л а к о н с к о й к е р а м и к и заметно ухудшилось: «с середины VI столетия н а ч и н а е т с я упадок л а к о н с к о г о стиля, с и м п т о м а м и которого являются п о с т е п е н н а я деградация к е р а м и к и, плохое качество п о к р ы т и я или использование л и ш ь частичного п о к р ы т и я. Употребля­ ются те же с а м ы е ф о р м ы и узоры, поэтому трудно определить и з м е н е н и я и н ы м словом, нежели безусловный упадок». Л э й н добавляет к этому, что сравнитель­ но небольшая группа архаических ф р а г м е н т о в ухудшающегося стиля из святи­ л и щ а О р ф и и отличается а б с о л ю т н ы м отсутствием о б м а з к и. Он указывает также, что «здесь не б ы л о отмечено налета, подобного песчаному, чтобы м о ж н о б ы л о точно разграничить по времени п о к р ы т ы е и не п о к р ы т ы е обмазкой изделия, но их м е с т о п о л о ж е н и е в пластах земли указывает на то, что последние появляются после предшествующих. Ф р а г м е н т ы без п о к р ы т и я — определенно поздние, а 1 Droop J. P. Pottery // AO. P. 94.

с частичной о б м а з к о й принадлежат переходному периоду». О д н а к о наиболее важным критерием для р а з г р а н и ч е н и я и датировки о с н о в н ы х керамических к е р а м и к и, которые были н а й д е н ы за пределами самой Л а к о н и и.

Далее Л э й н поясняет, как ему удалось и м е н н о с п о м о щ ь ю стилистических критериев разграничить II и III стили л а к о н с к о й вазописи. В к е р а м и к е II предпочтение отдается геометрическим ф о р м а м, а не тем, которые о с н о в а н ы на образцах растительного мира. В л а к о н с к о м III стиле уже н е и з м е н н о присутству­ ют ф р и з ы из плодов ф а н а т а и бутонов лотоса, с о е д и н я ю щ и х с я или несоединен­ ных, пальметки у ручек и о г р а н и ч е н н ы й набор цветочных узоров. В отличие от II стиля, в о с н о в н о м декоре интерес концентрируется на человеческой фигуре.

Н е с о м н е н н о это потребовало большего пространства и круг к и л и к а мог сыграть ях, Л э й н помещает верхнюю границу л а к о н с к о г о III стиля между 590 и 580 г.

н и ж н ю ю (с характерной о г о в о р к о й : «которую я п р и н я л скорее для удобства, чем из уверенности в ее п о з и т и в н о й ценности») — о к о л о середины VI в. до н. э.

Кук отмечает определенную з а в и с и м о с т ь л а к о н с к о й вазописи этого периода Lane. A. Lakonian Vase-Painting // BSA. № 34. 1933-1934. P. 128.

Lane E. A. Op. cit. P. 129: «Но наиболее важным для нашего настоящего исследования является фигурный декор, который даже на фрагменте обычно имеет отчетливо стилисти­ ческий характер неповторимой индивидуальности».

Ibid.: «Издержки на транспортировку и конкуренция с иноземными изделиями не могли служить оправданием второсортной работы. Отсюда и экспортируемые вазы наиболее совер­ шенны по исполнению, поэтому они и представляли изменение моды и индивидуальность мастера более определенно, нежели большинство фрагментов, найденных в самой Лаконии».

Используя эти критерии, Лейн (Lane. A. Op. cit. P. 130) относит к III стилю две вазы, которые Друп склонен был считать лучшими образцами II стиля: кубок (АО, fig. 55) и лакайну ( А О, P l. 7, 8). Относительно этой последней Лейн (Ibid.) замечает, что «такой богатый растительный орнамент объясняется не более, чем угловатостью лаконского II.

Однако, трактовка человеческих фигур во фризе достаточно совершенна.. ». И далее (Р. 134 f.):

«в ее образе скорее обнаруживается начало лаконского III стиля, чем зрелость лаконского II». В росписи этой вазы Лейн находит (там же) ряд общих черт, сближающих ее с росписями ваз среднекоринфского стиля, что дает ему основание датировать ее 590—585 гг.

К о р и н ф о м. О д н а к о, н о в ы й стиль носит местный характер, что следует объяс­ нять не н е к о м п е т е н т н о с т ь ю (хотя и это тоже присутствует), а сдержанным и н е з а в и с и м ы м суждением, которое не превосходит свои о г р а н и ч е н н ы е способ­ ности и п о н и м а н и е. Отсюда проистекает правдиво простодушное очарование и живость большей части л а к о н с к о й вазописи в тот период, когда имитация К о р и н ф а в других местах имела губительные последствия».

н а п р а в л е н и и, которое прослеживается в аттической и восточногреческой кера­ мике). «Венчик з н а ч и т е л ь н о вырастает, — продолжает Кук, — чаша становится закругленной ф о р м ы ». Р о с п и с ь сосудов становится богаче и и з ы с к а н н е й, чем в керамике II стиля. На киликах часто снаружи «венчик п о к р ы т д в о й н о й плетен­ кой плодов граната, которая вытеснила здесь ленты и квадраты, п р и в ы ч н ы е для л а к о н с к о г о II стиля, а во ф р и з е, между н е у к л ю ж и м и пальметками у ручек, изображен растянутый ряд цветов и бутонов, с т и л и з о в а н н ы х под лотос, что к и л и к о в отличается с м е н о й мотивов и п о я в л е н и е м фигурок животных или птиц кремовой обмазкой».

Ф и г у р н ы е к о м п о з и ц и и о б ы ч н о размещаются на внутренних стенках сосуда.

Поверхность использовалась полностью, и это б ы л о не только до середины сто­ летия, когда возросло аттическое в л и я н и е и м а л е н ь к о е тондо становится обыч­ ным. В К о р и н ф е также иногда украшалось все поле ч а ш и, но к о н ц е н т р и ч е с к и м и о н и предпочитали создавать рисунки и к о м п о з и ц и и большего масштаба. Лакон­ ские методы п о с т р о е н и я к о м п о з и ц и й разительно отличались от приемов а ф и н Кук (Cook R.. Greek Painted Pottery. 2nd ed. London, 1972. P. 96) принимает за верхнюю границу III стиля вторую из двух дат, предложенных Лэйном, указывая, что она зафикси­ рована группой могил, которые содержат в себе коринфскую керамику. Фицхардинг (Fitzhardinge L. F. The Spartans. London, 1980. P. 30) относит начало лаконского III стиля к 575 г., за несколько лет до наводнения, которое разрушило старый храм Орфии.

Килик на высокой ножке теперь становится наиболее популярным видом лаконских керамических изделий (Buschor. Griechische Vasen. Mnchen, 1969. S. 78; Cook R. M. Ibid.).

Согласно Друпу, эта группа лаконских ваз (килик на высокой ножке) начинается на 10 или даже 20 лет раньше — около 600 г.

ских вазописцев. Для л а к о н ц е в обдуманное в п и с ы в а н и е и з о б р а ж е н и я в круглое поле было н е о б ы ч н ы м, и если они не и м е л и под рукой заготовку какого-то ри­ сунка ( н а п р и м е р, такого, как г о р г о н е й о н ), п ы т а л и с ь из крута сделать квадрат.

ражаемой фигуре такую позу, которая в совершенстве п р и с п о с о б и л а бы ее к з а п о л н е н и ю круглой поверхности. Л а к о н с к и е мастера в своих к о м п о з и ц и я х предпочитали использовать менее трудный способ: они рисовали горизонталь­ рам тарелок стиля Д и к о г о козла в начале VI столетия. Вот н е с к о л ь к о любопыт­ вины с фигурами каждой группы, п о с т а в л е н н ы м и нога к ноге; о т г р а н и ч е н и е поля рисунка другой базовой л и н и е й так, что о н о подразделяется на верхнюю большую часть и м е н ь ш и й сегмент внизу; и даже употребление двух противо­ положных плоскостей и з о б р а ж е н и я, разделенных узким ф р и з о м. «Но нормаль­ лотоса или реже фигуры».

позиция которых представляет более простую и п р и м и т и в н у ю версию: в е н ч и к и чаша едва определены, а н о ж к а сделана по шаблону. Некоторые д е ш е в ы е чаши не имеют д е к о р а ц и и внутри или и м е ю т только м а л е н ь к и й медальон. В более поздний период самая простая р о с п и с ь становится наиболее о б щ е п р и н я т о й.

В и д н е й ш и е представители л а к о н с к о г о III стиля — мастер Гефеста, мастер Аркесилая и мастер Охоты.

отдельных ф р а г м е н т о в, происходящих из разных мест, в о с н о в н о м из Навкра­ тиса, но не из самой С п а р т ы. Л э й н отмечает далее высокое техническое качество ваз этой группы: «обмазка (покрытие) п л о т н а я, окраска матовая цвета с л о н о в о й кости, л а к р а з б а в л е н н ы й, б л и з к и й по цвету к с е п и и, пурпур густой, иногда Cook R.. Op. cit. P. 97. Ср. более подробное описание этих приемов у Лейна (Lane..

Lakonian Vase-Painting. P. 133).

Lane E. A. Op. cit. P. 130 f., 133. Эти вазы в основном синхронны вазам среднекоринф­ ского стиля и относятся к годам, непосредственно предшествующим разрушению старого храма (Lane. A. Ibid. P. 157). Шефтон (Shefton В. В. Three Laconian Vase-Painters // BSA.

№ 4 9. 1954. P. 300) отождествляет мастера Гефеста с мастером Аркесилая до завершающей стадии его творчества, хотя несколько далее (Р. 301) относит килик с возвращением Гефеста к росписям, выполненным в манере мастера Аркесилая, но, видимо, не им самим.

(Lane, Pl. 35а). Ф и г у р ы бегущих с о б а к и зайца в п и с а н ы в круг на внутренних стен­ Наиболее известная работа мастера Гефеста, давшая название всей этой группе л а к о н с к и х ваз — к и л и к с острова Родоса (Ил. 34), в н у т р е н н я я часть которого раз­ сидит на скачущем муле, свесив п о - д а м с к и (на одну сторону) свои изуродованLane. A. Lakonian Vase-Painting. P. 166; Pipili M. Laconian Iconography of the Sixth Century В. C. Oxford, 1987. P. 54. *См. также следующие работы Пипили: Pipili. 1) Samos. The Artemis Sanctuary. The Laconian pottery // J d l. Bd. 116. 2001. S. 17—102; 2) Lakonische Vasen aus der Westnekropole von Samos: ein erneuter Blick auf alte Funde // AM. Bd. 119. 2004. S. 91—105.