«Л. З. Сова АФРИКАНИСТИКА И ЭВОЛЮЦИОННАЯ ЛИНГВИСТИКА САНКТ-ПЕТЕРБУРГ 2008 Л. З. Сова. 1994 г. L. Z. Sova AFRICANISTICS AND EVOLUTIONAL LINGUISTICS ST.-PETERSBURG 2008 УДК ББК Л. З. Сова. Африканистика и эволюционная ...»

The procedure of reconstruction is based on the following method. The contemporary Bantu languages (CBL) are analyzed to fix their common features in formal and meaning planes. For that, first of all, the register structure of CBL is described (the Chapter I): the syllable structures of CBL, the tone and its register characteristics, the accentuation, the peculiarities of inspiration according to the degree of opening of speech canal, the prosodic correlations in the sphere of vocal syntagmatics and so on. Then the timbre structure of CBL is characterized (the Chapter 2): the main tone and overtones, the mechanisms of nasalisation, glottalisation, pharingalisation and labialisation. The sets of phonemes in concrete CBL, their systems of vowels and consonants are formed as the results of transformation of energy of speech respiration into the sound substance by means of consecutive processing in timbre and register subdivisions of apparatus of verbal activity (AVA).

To the parallel of the synthesis of phonemes from the "clots" of speech energy (in the "formal department" of AVA) the synthesis of lexical-andgrammatical meanings takes place in the "meaning department" of AVA. Then every formal and meaning components are connected (glued) together into the formal-and-meaning units in the higher department of AVA, so the language elements are born as the unity of signifiers (phonemes) and signifieds (lexicaland-grammatical meanings).

The apparatus of speech activity of the CBL is built in terms of characteristics being common for all CBL, that is why it is appeared as a standard being inherent to all Bantu speaking persons. However, in addition to the standard part of AVA, there are the specific sets of the features which turn the standard into the apparatus, which can generate the concrete languages (by the concrete language communities) and every speech act (by speech activity of a person).

Every CBL is the continuation of PBL, one of possible forms of its manifestations in time. Like all CBL, the PBL is a Bantu language; so, like other members of language family, he possesses a common heart (Bantu standard) and a specific addition to the standard, which distinguishes the PBL from other members of the Bantu family, i. e. from CBL. Like all CBL, the PBL can be represented as ergon and energeia. Like all CBL, the phonemes of the PBL can be described as the result of transformation of the energy of respiration into the energy of sounds by means of processing by timbre and register subdivisions of AVA which are inherent to the ancestors of contemporary Bantu speaking peoples.

After reconstructing of the formal units L. Z. Sova deals with the sphere of meaning. She fixed the standard of the meaning plane defining the development of lexical-and-grammatical categories. The procedure of revealing of the common lexical-and-grammatical features of the PBL and CBL is applied to the material of cosmogonic lexics of the CBL and of semantic fields of the words with meaning "sun", "earth" and "water" (Chapter 3). The community of grammatical meanings is described in relation to the categories of time and space, which are dualized by a human brain into the categories of inner time-andspatial continuum (language time and space) and into the categories of outer to the speaker time-and-spatial continuum. The signifieds of grammatical categories of CBL are fixed in the terms of these components, and this description is used for creating of hypothesis of genesis of lexical-and-grammatical meanings and of verbal thinking on the whole.

In particular, in the Fourth Chapter the author demonstrates that on the basis of the materials represented in the monograph the process of formation of the prim-stems (the first-stems), designated realia outer of a thinking person, can be represented as the successive differentiation of the concept of chaos into the concept of darkness and of light, which, in their turn, divided into the concept of non-solid medium and the concept of solidity. These last concepts are subdivided into the concepts of air and water and into the concepts of earth and cosmic bodies (i. e. sun, moon, stars), and so on, till the formation of the first-stems (prim-stems), which designated animals, fishes, birds, human beings and other realia, existed outer of persons and in their brains. This procedure continues till now while creating new words. The materials described in the book show that the old cosmogonic theories could be in their origin the explanation of the derivation of words (prim-stems) designated phenomena outer the human brain.

Then the derivative history of the words is perceived as the derivative history of the realia, i. e. the history of the world creation (chaos darkness, light water, air, solid bodies, etc.).

The results of researching of the formal units (from the PBL till CBL) are the description of successive transforming of syncretic labioglottalized polyconsonant in contemporary phonemes. The genesis of the meanings goes through successive differentiating (dualisation) of the notions of time and space in their relation to the speaking subject. The process begins from subdividing of spaceand-time continuum into the space-and-time continuum outer to the speaker and into the inner space-and-time continuum (the continuum of his brain).

This moment of language and thinking history is fixed as a partitive (possessive) stage of verbal thinking evolution. The next stage is the explication of the spatial characteristics of surrounding objects (spatial stage of verbal thinking). It is followed by the temporal stage, which is characterized with the interests of speakers to the temporal features of environment, i. e. to the "outer time". The contemporary stage of verbal thinking is correlated with the language analysis and synthesis of the units of inner time and space, which are the constructs of human brain and of the processes of verbal activity. This stage in the Introduction to the monograph is called as a modal one.

The verbal apparatus, which has been reconstructed by the author, generates the language going through all mentioned stages (from the partitive stage via the spatial and the temporal ones to the modal stage). The historical moment of the PBL stage correlates with the passage from the partitive stage to the spatial one, i. e. to the partitive-and-spatial stage of language genesis. The PBL, in its turn, was the result of development of the language, which had existed before and entered the community of African languages.

Therefore the final part of the Fourth Chapter of the book is devoted to the problems of relations between the languages of this community, as well as to the problems of classification of African languages in according to the specification of spatial and temporal categories of the partitive stage of verbal thinking, which have been explicated in these languages to the moment of their disintegration.

The monograph uses the materials of above 500 African languages, some illustrations are taken from the languages of other families (namely, of the IndoEuropean one). The monograph was accomplished at the department of Historical and Comparative Studies of the Indo-European Languages of the Institute of Linguistic Researches of the Russian Academy of Sciences. The Scientific Board including the specialists in Indo-European and African languages approved the book and recommended it to be published. The work will be useful for scholars of General, Structural, Comparative, Typologic and African Linguistics as well as for philosophers, ethnologists and specialists in modeling of verbal activity of human brain.

Ljubow Sinowjewna Sova (Aksjonowa) geb. 17. 09. 1937 in Charkow (Ukraine, ehem. UdSSR) studierte an der philosophischen Fakultt der Charkower Staatlichen Universitt (Abschluss 1960), an der mathematischmechanischen Fakultt der Leningrader Staatlichen Universitt (Abschluss 1969), Aspirantur an der Leningrader Abteilung des Instituts fr Sprachwissenschaft der Akademie der Wissenschaften der UdSSR (1964).

Kandidat der philologischen Wissenschaften 1965, Doktor der philologischen Wissenschaften 1977, Doktor der Philosophie 1993. Autorin von verffentlichen Artikeln und vier Monografien, die letzte von ihnen „Die Evolution des grammatischen Aufbaus in den Bantu Sprachen". Verlag „Nauka". Leningrad, 1987. 365 Seiten.

Die dem Leser angebotene Monografie ist den Fragen der historischvergleichenden Rekonstruktion von Ur-Bantu und der Sprache gewidmet, aus der sich Ur-Bantu entwickeln knnte. Im Unterschied zu anderen Untersuchungen auf diesem Gebiet, ist die Wiederherstellung der Ursprachform kein Selbstzweck. Die Hauptaufmerksamkeit der Autorin ist nicht auf die Ursprache sui generis, sondern auf den Apparat der Sprech-Ttigkeit gerichtet, dessen Funktionieren als Mittel der Geburt der Ursprache betrachtet werden knnte. Es handelt sich hier um die Beschreibung der Ursprache vor dem Hintergrund des verbalen Mechanismus, welcher bei den Trgern der modernen Bantu-Sprachen vorhanden ist und die Rekonstruktion des Prototyps dieses Mechanismus bei ihren Vorfahren, d. h. um die Modellierung des Apparates, welcher dem Sprechdenken der bantusprechenden Vlker entspricht, um die Genesis dieses Apparates, seine Evolution, die Wechselbeziehungen mit analogen Einrichtungen anderer Vlker, der inneren Struktur, dem Prozess des Funktionierens und seine Ergebnisse – der konkreten Sprachen, welche in den verschiedenen Perioden der menschlichen Geschichte existierten.

Die Prozedur der Rekonstruktion basiert auf der folgenden Methode. Die modernen Bantu-Sprachen (MBS) werden auf den Gegenstand der Konstatierung des Allgemeinen hin analysiert, das bei ihnen im Formalen und Inhaltlichen vorhanden ist. Zu Begin des Buchs wird der Registeraufbau der MBS, die in ihnen dargestellten Silbenstrukturen, der Ton und seine Registercharakteristik, die Betonung, die Besonderheiten des Ein- und Ausatmen in Abhngigkeit von dem Grad der ffnung des Sprechkanals und auch der prosodischen Korrelation, welche die Grundlage der vokalischen Syntagmatik bilden (Kapitel l), danach wird der Timbre-Aufbau untersucht:

Grundton, Obertne, Mechanismen der Nasalisation, Glottalisation, Pharingalisation und Labialisation (Kapitel 2).

Die Gesamtheit der Phoneme der MBS, die Systeme der Vokale und Konsonanten, die in konkreten Sprachen registriert wurden, werden als Resultat der Umwandlung der Energie der Sprachatmung in Tonsubstanz durch nachfolgende Bearbeitung in den Timbre- und Registerunterabteilungen des Mechanismus der Sprechttigkeit (MST) fixiert. Parallel zur Synthese der Phoneme aus den „Klumpen" der Sprechenergie in der formalen Abteilung des MST erfolgt die Synthese der lexik-grammatikalischen Bedeutung in der inhaltlichen Abteilung des MST, darauf erfolgt die „Verklebung" der formalen und inhaltlichen Ebenen in einer hheren Abteilung des MST und es wird in der Einheit von Form und Inhalt eine Spracheinheit geboren, d. h. die sinnvolle Gesamtheit der Phoneme, welche sich auf die oder jene lexik-grammatische Bedeutung bezieht.

Da der im Buch beschriebener Mechanismus der Sprechttigkeit auf Charakteristikbegriffen aufbaut, welche alle MBS gemeinsam haben, kann er als Stamm-Muster gelten, welches bei allen, die MBS sprechen, nachzuweisen ist.

Auer dem Stamm-Musteranteil besteht ein spezifisches Sortiment von Merkmalen, welches es gestattet vom Stamm-Muster-Mechanismus zum Mechanismus berzugehen, welcher eine konkrete Sprache (mit diesem oder jenem Sprachkollektiv) und jeden Sprechakt (in der Sprechttigkeit des Individuums) hervorbringt. Jede MBS stellt eine „Fortsetzung" der Ur-BantuZeit, eine der mglichen Formen ihrer Manifestation. Ur-Bantu ist, wie auch die MBS, sind eine Bantu-Sprache, welcher, wie auch allen anderen Sprachen der Bantu-Familie, die allgemeinen Merkmale eigen sind, ber die die MBS verfgt und die sich durch die Spezifika auszeichnet, welche sie von anderen BantuSprachen, wie der MBS unter scheidet. hnlich, wie die MBS kann sie als ergon und energeia des Sprachmechanismus betrachtet werden, welcher aus dem Stamm-Musterteil und dem spezifischen Teil besteht. hnlich der MBS, knnen ihre Phoneme als Ergebnis der Umwandlung der Atmungsenergie in Schallenergie beschrieben werden, welche durch die Timbre- und RegisterUnterabteilungen der Sprachttigkeit der Individuen erfolgt, welche auf UrBantu gesprochen haben.

Nach der Rekonstruktion der Einheiten der Ausdrucksebene erfolgt in der Monografie der bergang zur Inhaltsebene und es tritt das Allgemeine hervor, welches in der Sinnebene die Entwicklung der lexik-grammatischen Kategorien bedingt. Das Verfahren des Herausfindens der lexik-grammatischen Charakteristiken der MBS und Ur-Bantu erfolgt auf der Grundlage des Materials der kosmoegonischen Lexik der MBS und dreier semantischer Wortfelder mit der Bedeutung „Sonne", „Erde" und „Wasser" (Kapitel 3). Die Gesamtheit der grammatischen Bedeutungen wird bezglich der Kategorien der Zeit und des Raumes beschrieben, welche das menschliche Denken in die Kategorien des inneren (sprachlichen) Zeit-Raumes und die Kategorien des ueren (bezglich des sprechenden Individuums) rumlich-zeitlich Kontinuums dichotomisiert. In den Termini dieser Bestandteile werden die Bezeichnungen der grammatischen Kategorien der MBS fixiert und die Hypothese ber die Genesis der lexik-grammatischen Bedeutungen und dann auch das verbale Denken im ganzen formiert.

Im einzelnen zeigt sich, dass die Materialen der untersuchten Sprachen es gestatten, den Prozess der Bildung der Urstmme darzustellen, welche die den Menschen umgebenden Realien bezeichneten, wie ein Mechanismus der folgerichtigen Differenzierung des Begriffs des Chaos in die Begriffe Finsternis und Licht und diese ihrerseits in die Begriffe der „Luft-Wasser"-Mediums und des „Festlandes", danach in die Begriffe Luft und Wasser einerseits, der kosmischen Krper und der Erde andererseits usw. bis zur Bildung der Urstmme, welche Lebewesen, Fische, Vgel, den Menschen und alle anderen Realien, welche auerhalb des Menschen und in seinem Gehirn existieren.

Dieser Prozess setzt sich auch gegenwrtig bei der Bildung neuer Begriffe und Worte fort. Die in der Monografie beschriebenen Materialen gestatten es zu vermuten, dass die antiken kosmoegonischen Theorien ursprnglich den Prozess der Derivation der Worte (Urstmme), die den Menschen umgebenden Realien bezeichneten, wiederspiegeln. Im Ergebnis wurde die Geschichte der Derivation der Worte als Geschichte der Entstehung der Realien empfunden und es entstand die uns allen bekannte Beschreibung des Prozesses der Schpfung (Chaos Licht, Finsternis Wasser, Luft, Festland usw.). Die Materialen, welche es gestatten diese Hypothese zu formulieren sind im Kapitel dargestellt.

Das Ergebnis der Betrachtung der Genesis des Formen-Planes (von der Ursprache zur MBS) ist die Beschreibung des Prozesses der allmhlichen Transformation des sinkrtischen labioglottalen Polyfokus in ein modernes System von Phonemen. Die Entwicklung der Inhaltsebene zeugt von der folgerichtigen Differenzierung (Binarisierung) der rumlich-zeitlichen Bedeutungen im Ergebnis der Etappenweisen Hierarchisierung der rumlichen und zeitlichen Richtpunkte bezglich des sprechenden Menschen. Die Hierarchisierung beginnt mit der Etappe der Binarisierung des rumlichzeitlichen Kontinuums auf den ueren Zeit-Raum (bezglich des Sprechenden) und den inneren Zeit-Raum. Diese Etappe wurde in der Arbeit als partitiv-possessives Stadium derbe verbalen Denkens bezeichnet. Danach beginnt die Etappe der Hierarchisierung der rumlichen Charakteristiken der den Menschen umgebenden Objekte (rumliches Stadium des Sprachdenkens), weiter folgt das zeitliche Stadium, als das Sprachdenken sich hauptschlich auf die zeitlichen Charakteristika der beobachteten Objekte („in der ueren Zeit") konzentriert. Der gegenwrtige Zustand des verbalen Denkens steht in Wechselbeziehung zum Stadium der sprachlichen Analyse-Synthese, welches durch das Interesse der Sprechenden an dem „inneren Zeit-Raum" charakterisiert wird, d. h. dem Zeit-Raum des Gehirns des sprechenden Subjekts und der Prozesse seiner Sprechttigkeit. Dieses Stadium wird als modales bezeichnet (Einfhrung).

Der Sprechmechanismus, dessen Rekonstruktion diese Monografie gewidmet ist, bringt eine Sprache hervor, welche alle genannten Stadien der Entwicklung durchlaufen (von den partitiv-possessiven ber die rumliche und zeitliche zur modalen). Die Etappe des Ur-Bantu kann dem Moment des berganges vom partitiv-possessiven zum rumlichen Stadium, d. h. der partitiv-rumlichen Etappe der Entwicklung der Sprache zugerechnet werden.

Ur-Bantu seinerseits ist das Ergebnis der Entwicklung einer Sprache, welche vor ihr vorhanden war, d. h. einer Sprache welche einer breiteren Gesamtheit der afrikanischen Sprachen zugehrte, welche in der Etappe der partitiv-possessiven Formation eine Sprachfamilie bildete, deren Mitglied die Ur-Bantu war. Den Fragen der Wechselbeziehung zwischen den Sprachen dieser Gesamtheit und der Charakteristik der genetischen Klassifikation der afrikanischen Sprachen bezglich der in ihnen vorhandenen Spezifikation den den rumlich-zeitlichen Kategorien eigenen partitiv-possessiven Etappe des Sprachdenkens, in der ihre Divergenz vonstatten ging, ist der Schlussteil des Kapitel 4 gewidmet. Die Gesamtkonzeption der Autorin ist im Vorwort der Monografie dargelegt.

Das dem Leser angebotene Buch ist auf der Grundlage von mehr als afrikanischen Sprachen entstanden, einzelne Illustrationen wurden aus Sprachen anderer Familien beigefgt (hauptschlich indoeuropischer). Die Monografie wurde in der Abteilung fr vergleichendes historisches Studium der indoeuropischen Sprachen und der Areallinguistik des Instituts fr linguistische Forschung der Russischen Akademie der Wissenschaften erarbeitet. Sie wurde durch den Wissenschaftlichen Rat dieses Institutes zum Druck empfohlen, nachdem ber sie eine Diskussion durch Spezialisten fr indoeuropische und afrikanische Sprachen erfolgte. Die Arbeit richtet sich an Philologen der Fachrichtungen allgemeine und Vergleichende historische Sprachwissenschaft, Typologie verschiedenstrukturierter Sprachen, Afrikanistik, Ethnografie und an Philosophen. Ein besonderes Interesse kann sie fr jene darstellen, welche auf dem Gebiet der Modellierung des menschlichen Intellekts, des Sprechdenkens und der verbalen Hirnttigkeit ttig sind, da die Materialen der Monografie zu verstehen helfen, wie sehr relativ und subjektiv unsere Erkenntnis ist, in welchem Mae sie von der Struktur des in uns vorhandenen Apparates der verbalen Wiederspiegelung der Wirklichkeit ist.

Отзыв на статью Л. З. Совы «У истоков речеобразования»

Статья1 Л. З. Совы посвящена реконструкции древнейших состояний человеческого мышления на основе их реликтового отражения в языках.

Эта проблема исследовалась неоднократно, однако все предлагавшиеся попытки ее решения оказывались научно несостоятельными, поскольку прямых данных о древнейшем мышлении мы не имеем, а поэтапная его реконструкция требует накопления очень большого числа фактов, которыми авторы подобных работ не располагали. Как правило, в этих исследованиях происходит перепрыгивание через этапы, в результате чего предлагаются некоторые гипотезы, которые на современном уровне развития науки нельзя ни доказать, ни опровергнуть.

Такой подход в полной мере виден в данной статье. Автор берет в качестве исходных постулатов недоказанные и не подтвержденные достаточным материалом гипотезы вроде тезиса о том, что человеческое мышление прошло через партитивно-посессивную, пространственную и темпоральную фазы. Единственная попытка доказательства предпринимается автором на материале языков банту, однако делается это очень неумело.

Хотя указывается, что языки банту генетически родственны, Л. З. Сова даже не приводит ни праформ, ни регулярных соответствий между рассматриваемыми языками (отсылая, правда, к книге М. Гатри), ограничиваясь перечислением сходных по звучанию слов в разных языках. Остается неясным, что представляют собой эти параллели: отражения бантуских праформ или, скажем, возникшие независимо друг от друга идеофоны?

Если это отражения праформ, то все рассуждения о звуковом символизме бездоказательны без реконструкции их прабантуского фонетического облика. Также остается неясным, с каким этапом развития мышления автор связывает прабантуское состояние. Не разобравшись с этим, Л. З. Сова Речь идет о статье, в которой излагаются основные идеи монографии «У истоков африканских языков», впоследствии опубликованной под названием «У истоков языка и мышления. Генезис африканских языков» (СПб., 1996). Один из вариантов статьи опубликован под названием: Космогоническая лексика у народов тропической Африки // Этнолингвистические исследования. Этнические контакты и языковые изменения. Санкт-Петербург, 1995. С. 203–232.

пытается идти дальше вглубь веков, что представляет собой явное перепрыгивание через этапы. Приводимые параллели с высказываниями Т. В. Гамкрелидзе и В. В. Иванова здесь неуместны, так как Т. В. Гамкрелидзе и В. В. Иванов высказывают гипотезы о предваряющем индоевропейское, языковом состоянии. Тем, что игнорировано праиндоевропейское состояние, методикой исследования, отсутствием исторической перспективы, безапелляционностью выводов статья Л. З. Совы очень напоминает печально известные сочинения позднего Н. Я. Марра (хотя конкретные идеи Л. З. Совы несколько иные).

Я не касаюсь в рецензии мифологической части статьи, но ясно, что только она не может быть опубликована в лингвистическом журнале. Итоговый вывод автора о том, что мифология отражает представления первобытного человека о формировании не реалий, а их названий, может быть, и правдоподобен, но ни в какой степени не доказан.

Редакция журнала «Вопросы языкознания» Статья в журнале «Вопросы языкознания», несмотря на поддержку акад.

Т. В. Гамкрелидзе, опубликована не была. Позднее вышли два ее варианта: «Вопросы ХХI века // Структурная и прикладная лингвистика. Под ред. А. С. Герда.

Вып. 6. Санкт-Петербург, 2004. С. 19–38» и «Кто мы и откуда? // Нева. № 11.

Санкт-Петербург, 2000. С. 159–170».

Письмо акад. Т. В. Гамкрелидзе по поводу статьи «У истоков речеобразования» (1988).

Л. З. Сова. Эволюция грамматических концепций (на материале младописьменных языков Африки)1. 20 а. л. 1987– В монографии рассматривается зарождение и развитие грамматической теории от отдельных языковых очерков и словарей до формирования сравнительно-исторических, типологических, ареальных и функциональнодескриптивных исследований языков, их групп и семей. Основное внимание уделяется методам изучения материала и принципам, лежащим в основе грамматических концепций. Цель работы – вскрытие движущих сил формирования лингвистической мысли и описание динамики развития грамматической теории как коллективного лингвистического опыта и инструмента познания. Материалом исследования являются грамматики, словари и описания примерно 1000 младописьменных африканских языков.

Книга рассчитана на специалистов по общему, сравнительноисторическому и типологическому языкознанию.

Эволюция грамматических концепций (на материале исследований младописьменных языков Африки). 20 а. л. 1987–1992.

Введение: § 1. Материал исследования – грамматические концепции, словари и описания языков банту. Место данного материала в комплексе востоковедных и лингвистических концепций. § 2. Методы изучения материала и построения теории. § 3. Периодизация лингвистических исследований (принципы иерархизации материала). §4. Цели исследования (вскрытие движущих сил формирования лингвистической истории и описание динамики развития грамматической теории как коллективного лингвистического опыта и инструмента познания путем анализа грамматических концепций в африканистике). § 5. обоснование актуальности, новизПытаясь предотвратить мое увольнение из ИЯ АН СССР, А. В. Десницкая предложила мне работать по тематике отдела, которым она руководила. Для осуществления этого я подала в дирекцию ИЯ АН СССР несколько заявок на проведение исследовательских работ в 1986–1990 г. г. по истории языкознания и лингвогеографии (см. далее). Все эти заявки были последовательно отклонены. Чтобы не быть уволенной при переаттестации с заключением о невозможности предоставить мне работу по институтскому плану не только в Москве (см. далее), но и в Ленинграде, я решила уйти из института «по собственному желанию». Так закончилась моя почти тридцатилетняя карьера в советской африканистике.

ны и практической пользы работы (преемственность и традиция, сферы применения, данная проблематика как часть общенаучной проблематики).

Глава 1. Динамика формирования грамматической теории в африканистике XVI–XIX в. в.: § 1. Социально-исторические факторы, определяющие возникновение и становление лингвистической теории (практические задачи, историческая обстановка, координация с другими науками, культурно-исторический фон, связь истории и современности). § 2. Лингводемографическая карта современной Африки. § 3. Миссионерская литература как начальный этап развития грамматической теории. § 4. От латинской традиции к формированию специфического концептуального аппарата и средств описания языков банту (расширение сферы исследования, интерес к способам описания специфики языков, изменение практических целей и исследовательских акцентов). § 5. Тенденции развития концептуального аппарата в исследованиях по африканистике как проявление общих тенденций развития языкознания. § 6. Эволюционные факторы и их взаимодействие в процессе перехода от тезиса к антитезису и синтезису.

Глава 2. Эволюция лингвистических концепций в бантуистике XX в.:

§ 1. Хронологическое описание материала (преемственность грамматических концепций). § 2. Зарождение лингвистических направлений как иллюстрация тенденций, описанных в главе 1 (методы, проблемы и цели создания грамматических теорий в области сравнительно-исторического, ареального, типологического и функционально-дескриптивного описания языков). § 3. Африканистика в канун третьего тысячелетия (движущие силы формирования лингвистической теории, противоборствующие тенденции, социально-исторические условия). § 4. Общие тенденции формирования мировой лингвистической мысли.

Глава 3. Эволюция грамматических направлений: § 1. Источники, составные части, методы, тенденции и этапы развития сравнительноисторических исследований по африканским языкам как отражение грамматической мысли в мировом языкознании (общие и специфические факторы). § 2. Тождества и различия в путях развития типологического языкознания. § 3. Развитие грамматических представлений в области функционально-дескриптивных описаний. § 4. Соотношение дифференцирующих и интегрирующих напрвлений в языкознании (на материале младописьменных языков Африки). § 5. Сфера применения и практического использования результатов грамматического описания в других науках.

Заключение: § 1. Итоговая характеристика тенденций развития языкознания (на примере младописьменных языков Африки). § 2. Общее и специфическое в эволюционных процессах, фиксируемых на материале грамматических концепций. § 3. Направления в развитии методологии языкознания (уточнение и расширение терминологии и методологического аппарата, переход от дедукции к индукции, формализация описаний, автоматизация лингвистических исследований, применение компьютеров и т. д.).

§ 4. Предикторные и описательные функции лингвистических теорий в истории лингвистических учений.

Лингвистические ареалы Южной Африки. 20 а. л. 1987–1991 г.

По разнообразию лингвистических ареалов и типов мультилингвизма Южная Африка представляет собой уникальное явление. На относительно небольшой территории распространено свыше 50 языков и диалектов – банту, койсанских, малайско-полинезийских, индоевропейских и креольских. Здесь проживают англичане, буры, индийцы, португальцы, мальгаши, бушмены, готтентоты и народы, говорящие на таких языках банту, как нгуни (зулу, к'оса, ндебеле и др.), шона (корекоре, зезуру, маньика, каранга, ндау и др.), венда, суто-тсвана, тсва-тсонга, тонга, чопи и т. д. Исследование языковых контактов и результатов взаимодействия языков в этих условиях ранее не проводилось. Его актуальность обусловлена задачами языковой политики развивающихся африканских стран. Не меньшую пользу может принести изучение лингвистических ареалов Южной Африки и для решения вопроса о роли субстрата и суперстрата в языках банту, реконструкции прабанту и путях миграции различных племен и народов на территории Африки, т. е. вопросов, находящихся в центре внимания современной африканистики.

Лингвогеография и эволюционная теория языков банту Работа посвящена применению идей и методов эволюционной лингвистики к ареально-генетическим исследованиям языков банту. На основании анализа существительных, которые в 500 современных языках банту группируются вокруг трех семантических полей – трех стихий (воды, земли и огня – солнца), играющих центральную роль в мифологии различных народов, устанавливаются и «привязываются» к лингвогеографической карте современной Африки ряды регулярных соответствий в генетически родственных словах. Ряды соотносятся с тождествами и различиями артикуляционных движений, необходимых для их превращения в речевую данность. На основании анализа этих тождеств и различий воссоздается облик артикуляционной прото-базы, а затем описывается путь, по которому она эволюционировала в артикуляционные базы носителей современных языков банту. Основной тенденцией эволюции является переход от многофокусной и монохромной артикуляции к однофокусной и полихромной (многотембровой и политональной). В соответствии с проспективной направленностью этих процессов модифицировались звуковые облики языковых единиц (фонем, морфем, слов). Ретроспекция тех же процессов используется в работе для реконструкции протоформ – синкретичных корней, развившихся при распаде протосистемы в поля слов со значением воды, земли и солнца. Эти корни соотносятся с предысторией их возникновения из первообразной моносиллабемы со значением хаос. Полученные результаты проецируются на лингвогеографическую карту Африки с выходом за пределы бантуского ареала и сравниваются с данными других языковых семей о характере развития и функционирования в них указанных семантических полей (их связей друг с другом и с синкретичными категориями, развитием которых они являются). Итог исследования – раскрытие общности глоттогонических процессов в различных языковых коллективах Африки, Азии, Европы, Австралии, Америки и Океании.

Лингвогеография и эволюционная теория языков банту 1. Работа посвящена применению идей и методов эволюционной лингвистики к ареально-генетическим исследованиям языков банту. На основании анализа существительных, группирующихся в современных языках банту вокруг семантических полей воды, земли и огня – трех стихий, играющих центральную роль в мифологии различных народов, устанавливаются генетически родственные слова из этих полей и выявляются ряды регулярных соответствий, позволяющие судить о тождествах и различиях артикуляционных движений в языковых коллективах, которые говорят на языках и диалектах банту. Результаты наносятся на лингвогеографическую карту Африки. На основании анализа тождеств и различий артикуляции в современных бантуязычных этносах выявляются лингво-географические центры, из которых распространяются инновационные тенденции, результирующиеся возникновением каждого из элементов коррелятивных рядов.

Эти центры рассматриваются как локации протоэтносов различной темпоральной отдаленности. Для каждого исторического этапа реконструируются характеристики артикуляционной базы, свойственной носителям языков, которые функционировали на этом этапе. Эти характеристики ставятся в соответствие категориальному статусу языков. В итоге формируется модель развития языкового мышления и артикуляционной базы из структур, которые были неотъемлемыми принадлежностями протоэтноса. Эволюция языковых категорий свидетельствует о переходе от партитивнопосессивного строя к пространственному, а затем к темпоральному и темпорально-модальному. Основной тенденцией развития артикуляционных изменений является постепенное превращение многофокусной и полихромной «размытой» артикуляции к жестко локализованной однофокусной и монохромной. Реализация этих тенденций в зависимости от специфики произношения в каждом речевом коллективе определяет формирование звуковых обликов языковых единиц в современных языках (слов, морфем, фонем). Обращение проспективной направленности процессов выступает в работе как метод реконструкции артикуляционной прото-базы исходного протоэтноса и на его основе – воссоздания праформ, функционировавших в этом коллективе. Этот метод применяется к описанию истории развития семантических полей воды, земли и огня (в единстве формы и значения языковых, единиц) и реконструкции первообразной силлабемы с синкретичным значением и артикуляционным комплексом, к которой может быть возведено зарождение в языковом коллективе синкретичной семы, впоследствии интерпретируемой как хаос и формированной в виде полихромного многофокусника. В результате борьбы противоположностей произошла дифференциация синкретичной силлабемы на однофокусники со значениями воды, земли и огня, которые представлены в современных языках. Этапы распада многофокусника соотносятся с генезисом языковых семей Африки. Нигеро-кордофанская, нило-сахарская, койсанская и афразийская семьи языков, существование которых в Африке констатируется большинством современных ученых, являются генетически родственными, – в силу общности глоттогонических процессов, которые произошли в них за последние несколько тысяч лет, и результатов, к которым те привели на различных этапах языковой эволюции. В работе дается общая характеристика тенденций развития африканских языков и методов их сравнения путем соотнесения с одними и теми же этапами эволюции языкового мышления и артикуляционной базы. Полученные результаты проецируются на лингвогеографическую карту Африки. Регион языков банту сравнивается с остальными. Сравнение проводится на материале указанных выше семантических полей. Устанавливаются связи между полями и выделенными на материале языков банту синкретичными категориями, лежащими в их основе, за пределами региона языков банту. Кроме данных по африканским языкам, привлекаются параллели из языков Азии, Европы, Австралии, Америки и Океании. Исследуется гипотеза об общности глоттогонических процессов на различных континентах и наличии генетических связей между этносами на наиболее древних этапах распада первообразного многофокусника и его дериватов.

2. Эволюционная теория языков банту. Экспонируемые в монографии материалы показывают, что в истории языков банту выделяются три периода: 1) партитивно-посессивный; 2) пространственный; 3) темпоральный. Они состоят из множества переходных форм, поэтому предложенная периодизация является условной, как любая попытка описать непрерывный процесс в терминах дискретных состояний. Каждому периоду языковой истории соответствует определенная фаза развития человеческого сознания. Фазы последовательно сменяют друг друга в осмыслении объективной действительности. В основе всех языковых процессов лежит вербальная деятельность человека, непрекращающаяся преемственность которой в речевом коллективе обеспечивает непрерывность языковой эволюции. Ее суть состоит в том, что изменения языковых элементов происходят ежесекундно, но столь незначительно, что практически не ощущаются говорящими. Постепенность накопления крайне малых приращений создает эффект абсолютного поступательного развития языка, ощущаемый сторонним наблюдателем, на фоне относительной стабильности и неизменности, констатируемой членами речевого коллектива. Этот эффект порождает определения языка на основе антиномий: динамика – статика, процесс – результат, язык – речь и других, которые содержат имплицитное или эксплицитное утверждение, будто язык представляет собой самосовершенствующуюся систему, структуру, механизм, организм и т. п. Однако язык это не саморазвивающееся образование. Он является одной из неотъемлемых принадлежностей человеческого общества и не отделим от человека. Лингвист абстрагирует вербальные продукты и упорядочивает их в виде системы, но от этого язык не становится ни живым организмом, ни самоорганизующейся структурой, ни саморазвивающейся идеей.

3. Методика реконструкции. Проиллюстрируем на конкретном примере, как решается вопрос об исходных формах протоязыка на основании анализа артикуляционных движений, производимых носителями современных языков. В исследовании М. Гасри (Comparative Bantu. V. 3. P. 109) компаративная серия 368 со значением 'слеза' включает следующий набор слов: mu-soZi (ила), n-sozi (манганджа), in-sotsi (чопи), mi-SoDi (мбунда), imi-oti (луяна), mi-sosi (яо), mi-ori (макуа), mi-hloti (тсва), ssy (тетела), tsozi (ньика), Sozi (шамбаа), oi (тикуу), tSozi (унгуджа), tsozi (нгазиджа), ili-hodzi (хехе), ri-soSi (мбунду1), li-soZi (лвена), -ss (ньикюса), l-ol (матумби), e-ho i (кваньяма), e-xoDi (ндонга), e-oDe (гереро), od i (венда), ma-hozi (гого), ma-sodzi (пенде), ma-sol (манда), ma-sodzi (маньика), n-dZd (болоки), -ntyn (мпонгве), m-nsoz (ньямвези), m-nsoSi (бемба), m-nyoyi (мвера), ama-nsozi (ньиха), ma-sosi (нгангела), tS-nsnZi (луба-лулуа).

В моих работах показано, что показатели классов имен существительных, как и сами именные классы, являются в языках банту вторичным образованием, возникшим из служебных и полнозначных силлабем или из назальных и лабиальных просодем, с помощью которых фиксировалась цельнооформленность существительного и его предметный характер. Поэтому при восстановлении корней существительных, функционировавших в протоязыке, необходимо отсекать префиксы именных классов с учетом характера тех изменений, которые вызываются ими в инициалях основ, а также их собственного звукового состава. В частности, необходимо принимать во внимание, что при назализации происходит озвончение глухих согласных (Продолжение не сохранилось).

Академия Наук СССР Отделение

ЛИТЕРАТУРЫ И ЯЗЫКА

4 июня 1986 г.

Старшему научному сотруднику Ленинградского отделения Института языкознания АН СССР доктору филологических наук Аксеновой Л. З. Уважаемая Любовь Зиновьевна!

Отделение литературы и языка АН СССР не может поддержать просьбу о Вашем переводе в Москву в Институт языкознания АН СССР в связи с принципиальным возражением Института языкознания (в том числе не только руководства Института, но и коллектива). В письме Института языкознания, обращенном вице-президенту АН СССР академику П. Н. Федосееву, в частности, сообщается, что «д. ф. н. Аксенова Л. З. не может быть использована для работы ни по одной из ведущихся в Институте тем».

Что касается вопроса о Вашей аттестации, то, как сообщили из Института языкознания, «Институт считает, что аттестация Л. З. Аксеновой на должность старшего научного сотрудника проведена объективно и пересматриваться не должна». Относительно возможности надбавки к зарплате старшего научного сотрудника Институт сообщил в Отделение литературы и языка АН СССР, что Аксеновой Л. З. «был установлен максимальный должностной оклад с. н. с.», а надбавки к окладу имеют индивидуальный характер и должны выплачиваться строго обоснованно в связи с конкретным вкладом работника. В письме Института также говорится: «Квалификационным требованиям, предъявляемым к ведущим научным сотрудникам, Л. З. Аксенова не соответствует: она не руководит коллективными исследованиями, не возглавляет группы сотрудников, занятых коллективными разработками».

Приложение: рукописи и книги Л. З. Аксеновой.

С уважением, И. о. академика-секретаря Отделения литературы и языка АН СССР член-корреспондент АН СССР П. А. Николаев Ответ на мое письмо в Отделение литературы и языка с просьбой о включении африканской тематики в план моей научной работы на 1986–1990 г. г. в секторе африканских языков в Москве или в отделе сравнительно-исторического изучения индоевропейских языков в Ленинграде.

Письмо ректора Зулулендского университета ЮАР проф. А. Нкабинде с приглашением на работу.

University of Zululand Universiteit van Zoeloeland Prof. L. Sova (Aksionova) Freie Universitaet Berlin, Osteuropa – Institut, Abteilung Slavistik, Apt 108, Garystrasse 55, D – 1000, Berlin, GERMANY Dear Prof. Sova

APPOINTMENT AS PROFESSOR IN THE DEPARTMENT OF

AFRICAN LANGUAGES

Your letters dated 27 March and 25 May 1991 to the Rector, Prof. Nkabinde refer.

Enclosed please find the following documents:

1. Letter of appointment 2. Agreement in duplicate 3. Conditions of Service.

I would like to point out that it is your responsibility to obtain the necessary work permits and visas before you can assume duty.

I would recommend that you contact a South African Embassy or Consulate and apply for the necessary documents. Please inform me of the address, Fax number and name of a contact person at the Embassy or Consulate so that we can submit the necessary motivation.

Please submit the letter of appointment as well as the agreement to the Embassy or Consulate where you apply for the necessary permit and visa.

You must please initial, sign and return the original agreement to the University of Zululand.

At this stage it is not possible to promise you accommodation upon your arrival, however, every effort will be made to assist you with accommodation.

Any further information you require will gladly be supplied.

Yours sincerely DIRECTOR PERSONNEL Prof. A. Ch. Nkabinde Письмо из ЮАР с приглашением занять должность профессора в отделе африканских языков Университета Зулуленда (1991 г.).

Л. З. Сова. Испания. 1992 г. Л. З. Сова. Париж. 1993 г.

Номинация на звание “World Laureat“ (Американский биографический институт. 1993).

Номинация на звание „Leading Educator of the World“ Награждение медалью „Medal of Honour” (Кембридж, 2007) и орденом „Order of Excellence for an Outstanding Contribution in the Field of Philology“ (Кембридж, 2002).

Приглашение в Совет руководителей Исследовательской ассоциации Американского биографического института (США, Публикация биографии в энциклопедиях „Golden Scroll of Excellence“ (Кембридж, 1997) и „The First Five Hundred“ (Кембридж, 1996).

Публикация биографии в энциклопедии „Outstanding People of the 21st Century“ (Кембридж, 2002) и в почетной книге „The Director General’s Honours List“ (Кембридж, 1997), а также приглашение на должность „Deputy Director General of the International Biographic Centre“ (Кембридж, 2001) и награждение орденами „The Order of International Fellowship“ (Кембридж, 1997) и „Gold Star Award – A Symbol of Outstanding Achievement“ (Кембридж, 1996).

Публикация биографии в энциклопедии «Выдающиеся ученые 21 в.» (Кембридж, 2001).

Фрагмент из энциклопедии А. А. Юдакина «Выдающиеся языковеды Награждение почетным знаком „Outstanding Speaker of the 21st Century“ (Кембридж, 2001).

П. Александр Л. Е. Армстронг 292, Ю. Беллох (Belloch) 180, П. Р. Беннетт (P. R. Bennett) В. Х. Бентлей Д. М. Бич В. Блик (W. H. Bleek) 23, 26, 99, 306, 390, В. Г. Богораз 25, 73, М. А. Браян (M. A. Bryan) 26, А. Т. Брайант (A. T. Bryant) 184, 208, Г. ван Бульк Т. Бютнер 37, 41, У. Вайнрайх В. Вангер (W. Wanger) Н. ван Вармело (N. I. Warmelo) 24, 26, 112, К. Ф. Веглин (C. F. Voegelin) Д. Вестерман (D. Westermann) 11, 25, 26, 224, 249, 260, 308, Е. Л. Вестфаль (E. L. Westphal) Б. В. Вилакази (B. W. Vilakazi) 69, 107, 183, 289, К. Вильямсон (K. Williamson) В. В. Виноградов А. П. Володин Г. Вольфф Г. А. Галимова Т. В. Гамкрелидзе (T. V. Gamkrelidze) 148, 210, 252, 257, 263, 268, 275, 343, М. Гасри (М. Гатри, M. Guthrie) 12, 16, 18, 25–27, 37–39, 41–44, 48, 49, 52–98, 100, 131–134, 160, 161, 196, 249, 250, 253–255, 260, 261, 264–266, 271–276, 278, 287, 289–292, 296, 297, 300–303, 307, 311, 314–316, 320, 322, 324, 325, 350, 390, 391, 394, А. С. Герд Я. И. А. ван Гиннекен (J. I. A. van Ginneken) 26, 164, Г. Глисон (H. A. Gleason) Дж. Гринберг (J. H. Greenberg) 10, 11, 26, 27, 39, 98, 100, 224, 249, 260, 271, 272, 276, 278, 281, 308, 314, 315, А. Л. Грюнберг (A. L. Grunberg) 291, 298, 326, Г. Гуарисма В. фон Гумбольдт (W. von Humboldt) М. Делафосс (M. Delafosse) 11, 249, А. В. Десницкая 299, 306, 310, 312, 313, 319, Дж. Джакобс Г. Г. Джонстон (H. H. Johnston) 26, 38, 98, 134, 288, 289, 291, 306, 307, К. Док (C. M. Doke) 11, 25–27, 30, 45, 53, 69, 100, 183, 251, 262, 271, 273, 276, 289, 292, 293, 307, 315, И. М. Дьяконов О. Есперсен А. А. Жуков 21, 184, 185, 290, 306, 324, Вяч. В. Иванов (W. W. Ivanov) 148, 150, 187, 194, 207, 209, 210, 223, 252, 257, 263, 268, 275, В. Н. Иллич-Свитыч (W. N. Illich–Svitych) 238, 257, 268, Р. Канн 186, М. Канов (M. Kanov) И. Кант Я. Кнапперт Ю. М. Кобищанов Д. Т. Коул (D. T. Cole) 260, М. Коэн 11, Ю. К. Кузьменко 327, 330, А. Кун (A. Kun) 180, В. А. Лившиц 4, 299, 312, 317, 324, Я. Липинская П. де Лое Риос Н. С. Лоу (N. S. Law) И. П. Лысков А. де Люмлей С. Мавло Л. Мадьяр (L. Magyar) 66, К. Мейнхоф (C. Meinhof, K. Meinhof) 24–26, 29, 38, 41, 44, 52, 98, 100, 101, 112, 132–134, 139, 140, 249, 254, 255, 271, 272, 292, 306, 307, 311, 314, 320–322, 394, Н. Я. Марр 229, М. Марциняк Э. Мейер (E. Meyer) 180, А. Е. Мейссен 100, 311, М. Мудзи Х. Мукаровский (H. G. Mukarovsky) А. Мэдэн (A. C. Madan) М. Мюллер Е. Н. Мячина В. П. Недялков 299, 300, Г. Некес (H. Nekes) П. А. Николаев А. Нкабинде (A. C. Nkabinde) Д. Обри Д. А. Ольдерогге (D. A. Olderogge) 25, 73, 98, 149, 232, 268, 288, 290, 298, 299, 305, 306, 309, Б. Оля (B. Holas) 173, 179, 182, 183, 185, Л. Омбурже (L. Homburger) 26, Н. В. Охотина 295, 296, 305, Дж. Д. Пирсон (J. D. Pearson) Платон А. А. Потебня (A. A. Potebnya) 141–143, 157, Е. А. Реферовская В. В. Розанова А. Ю. Русаков Дж. Свифт Т. Себеок (T. Sebeok) 27, П. Скотт Солон Ф. де Соссюр (F. de Saussure) 42, 43, 113, 228, 251, 252, 258. 262, 263, 268, Г. В. Степанов 306, Р. Стопа (R. Stopa) 191, 199, М. Стоукинг 186, Н. Л. Сухачев 299, 302, Э. Сэпир (E. Sapir) А. Н. Такер (A. N. Tucker) 25–27, 224, 260, В. Н. Топоров 187, 192– Н. С. Трубецкой М. Тшабалала Ч. Уайт (C. M. N. White) В. Уайтли Дж. Уилсон 186, Б. Л. Уорф (B. L. Worth) 154, 248, Д. Н. Ушаков В. Е. Уэлмерс (Вельмерс) 39, 98, Н. Г. Федорова П. Н. Федосеев И. Фодор (I. Fodor) 27, 115, 250, 253, 261, 265, Д. Фокс (D. C. Fox) Ф. Ф. Фортунатов (F. F. Fortunatov) Л. Фробениус (L. Frobenius) А. Харрингтон А. Хезервик Б. Хейне Э. Хенрици М. Хипе У. Хиченс 21, У. Хоккет Л. Хэррис (L. Harries) Д. Цирфогель А. Черниченко М. А. Шаманга (M. A. Chamanga) Э. Шателен А. М. Шахнорович К. Шимизу Г. Штейнталь (H. Steinthal) К. Эндеманн А. А. Юдакин И. П. Яковлева И. Ф. Янкович де Мириево Абхазо-адыгский 188, Австралийский (Australian) 96, 145, 192, 249, 260, 325, Австралийско-тасманийский Австронезийский (Austronesian) 10, 22, 96, 145, 188, 192, 249, Агбо Агиквала Агни Агуале Агульский Агутимри Адамава Аква 35. 97, Акваала Аквенго Аквера Акроа Алагва Алгонкинский Алтайский 213, Амба 37, Америноидные (Amerind) Анагута Ангкола Английский (English) 69, 183, 289, 293, Ангор Апабхранша Арабский Аравак Аравакский 188, Араквал Араргби Арауа Аргуни Аригао Аригби Арикобе Арумынский (Arumanian) Аруаки Асу Атлантического побережья Аустроазиатский 188, Афразийский 10, 11, 42, 188–190, 192, 217, 218, 236, 249, 296, Африканский (African) 4, 5, 7, 11, 17, 26, 39, 78, 145, 146, 148, 157, 159, 164, 194, 212, 214, 216, 218, 224, 231, 239, 243, 246–248, 257, 259, 280, 281, 283, 292, 295, 296, 305, 308, 315, 324–327, 330, 334, 342, 345–347, 349, 351, 391– Африканского Рога Афроазиатский (Afroasiatic) Ахбалу Ахиоло Бали (Bali) 123, 161, 169, Балтийский Балто-славянский Балха Банги–нтумба Банда 145, Бантоидный 11, 320, Банту (Bantu) 4–11, 13, 16–22, 24–29, 33–39, 41–44, 49, 50, 52, 53, 55, 56, 58, 59, 61, 62, 66, 71, 72–75, 77–80, 82, 85, 87–90, 94, 96–101, 108, 110–112, 114–119, 126–128, 130, 131, 134, 136, 138–140, 144–147, 149–157, 159–161, 166, 174, 175, 179, 182–185, 189, 190, 195, 196, 201, 202, 204–207, 214–218, 223, 224, 231, 248–253, 255–264, 266–269, 271–281, 286–311, 314–336, 338–342, 345–350, 390– Бапоно, бапуну Бапуну (см. бапоно) Барбакоа Баргу Бари Барка Баруга Баса Басари 145, Бафиа Бахаире Бахры Башкарди Башкирский Бваму Бвенде (Bwende) 162, Белорусский Бемба (Bemba) 17, 19, 20, 35, 36, 97, 145, 160, 161, 183, 196, Бембе (Bembe) БембеКабвари БенаКинга БенаЛулуа 169, Бенга (Benga) 162, Бенгелa 123, Бенгеpa Бене (Bene) 162, Бенуэ–Замбези 11, 12, 296, Бенуэ–Конго Берберский Биафада Бииса (см. Биса) Бикол Биргит Биркед Биса 33, Биса–Ламба Бира–Хуку Биром Благар Бобанги (Bobangi) 160–162, 196, Бодо–Гаро Боки Болгарский (Bulgarian) 189, Болго Болиа (Bolia) 161, Болоки Бондеи 23, Борике Боротуке Борука Брагуи Бракна Брахман Бру Брунка Брхер Бyбe 119, Бубе–Бенга Буби Букусу 101–103, 107, 110, 114, 120, 121– Булака Булгарский Булу (Bulu) 160–162, 196, Бургва Бургу Бурика Бурукана Бушменский Бушоонг (Bushoong) 161, Бхили Вайгали Вараику Варкаи Венда (Venda) 17, 19, 23, 35, 65-67, 89, 97, 100, 102, 121, 162, 163, 169, 197, Вилкут Вирах Волоф Вольтийский (Voltaic) 145, 218, 257, 268, Вольты Восточно–адамавский Восточноафриканского побережья Вунджо (Wunjo) 162, Вуркум Вьетмьюонгский Габери Габри Гавар Гавор Галаб Галави Галбу Галва 121, 187, Галиби Галу Галубва Галф Ганда, луганда (Ganda) 19, 35, 37, 97, 102, 110, 112–114, 117, 120, 121, 134, 160–163, 196–198, 251, 263, 265, 297, Гарава Гарама Гарве Гаруа Гарувахи Гаурна Гбара Гбари Гбекре Гбигбил Гвавили Гвале Гвеира Гвере Гвинеи–Бисау (Guinea–Bisau) 257, Гвинейский Гекойо (см. Гикую) Гелава Гелеба Гepepo (Gerero) 17, 19, 23, 33, 100, 162, 177, 184, 197, 208, 253, Гикуру Гикую, гекойо (Gikuyu) 19, 161, 162, 196, 197, Гирава Гирикоа Гирьяма (Giryama) 161, Гобир Гобла Говар Говера Гого 17, Гола Голба Голер Голи Голо Горам Горлба Горо Гороа Горова Горову Гором Горонтале Гороху Горум Готтентотский Гребо 145, Греческий (Greek) 46, 187, Гриква Грого Грузинский Гуайкура Гуайкуру Гуарани Гуараю Гуарипа Гуахибо Гувара Гугур Гула Гулегулеу Гулей Гулу Гульфан Гумбайнгир Гунья Гур Гура Гураге Гурани Гургула Гурманджи Гурну Гуро Гурон Гуру Гурунг Гурупи Гурхвали Гусии Гхобри Гэлао Дагбане Дагестанский 22, Дардский Дене-кавказские (Dene-Caucasian) Джонга (Djonga) 127, 254, Джохор Дидинга–Мурле Динка Диола Догора Долганский Дравидийский (Dravidian) 145, 189, 192, 213, 240, Древнеегипетский 11, 99, 190, Дуала (Duala) 17, 20, 24, 35, 97, 100, 119, 145, 160–162, 164, 196, 197, Дьюмба Евразийский (Eurasiatic) 236, Ейе Екора Заира Западноатлантический (West Atlantic) 11, Западносуданский 11, Зарамо 23, Зезуру Зигула 23, зигула–зарамо Зимбабве Зулу (Zulu) 6, 19, 23, 24, 27–37, 44, 58, 59, 62–64, 66, 67, 69, 71, 72, 74–76, 81, 83, 90, 91, 96, 97, 100, 107, 110, 111, 114, 123, 128, 135–140, 144, 145, 149, 150, 152, 153, 156, 161–164, 169, 174, 175, 178, 183, 184, 188, 196–199, 207, 208, 248, 251–253, 255, 259, 262–264, 266, 272, 274, 277, 288–290, 292, 293, 295, 297, 298, 303, 320, 335, 347, 353, Иберийско-кавказский Игбира Игора Икоро Икхлеф Ила (Ila) 123, 160, 162, 163, 183, 196–198, 208, Иламба–Иранги Индейский 22, 96, 188, 189, 192, 242, Индоарийский 189, 192, Индоевропейский (Indo–European) 10, 90, 116, 148, 150, 189, 190, 192, 207, 210, 213, 223, 236, 238, 249, 252, 260, 263, 268, 277, 296, 299, 323, 330, 334, 338, 341, 343, 347, Индо-тихоокеаский (Indo–Pacific) Индонезии Ирагве Иранский 157, Иракв Ираку 177, Ироква Йекора Йела Йохороа Каалонг Кабардинский Кабвир Кабил Кабола Кабре 187, Кабулуван Кабуре Кавалан Кавилла Кавказский Кавурна Камор Кака Каланга1 (D28b) (Kalanga) 19, 160–162, Каланга2 (S16) (Kalanga) 121, 127, 196, 254, Калва Калимантана Калокало Калоу Камба (Kamba) 19, 33, 160–162, 185, 196, Камеруна Каолан Каонде Каоури Капала Капаур Капори Капрун Карава Карама Карами Каранга (Karanga) 37, 111, Каранга Каранкава Карава Карапо Карапото Карау Карбо Карва Кариб Карибский Карио Карипон Кариу Карлпу Каро Карок Карон Каррапа Картвельский (Kartvelian) 188, 260, Каруб Каруло Каруфа Каувала Каувол Каума (Kauma) 161, Каурне Кауру Каффир Ква 11, 145, Квакиутль Квакум 35, Ква–Лиокве Квала Квале Квалла Квалуп Квангари 101–103, 120, 121, Кваньяма (Kwanyama) 161, 162, 196, 197, Квара Кварааэ Кваре 187, Квели Кверба Кверби Квилеум Квири Кволл Кеакало Кеакаро Кеапара Кебар Кевир Кее 35, 96, Кела 102, Келабит Келава Келе (Kele) 17, 160, 163, 196, 198, 253, Кельтский Кенту Кепере Керебе Кереве Керевокарам Кете 63, 89, 111, 114, 115, 121, 123, Кеулу Кечумара Кибири Киварава Кига Киконго, конго 17, 19, 20, 33, 35, 37, 44, 75, 97, 102, 104, 121, 123, 145, 160–162, 196, Кикуйю, кикую 185, Кикую–Камба Килива Киливила Кимбала киМбунду 17, Кимврский Кингвана Киррута Кисси Китайский киТуба киЯка (см. яка) Клев Клу Клуэт Коалиб Коара Кобиана Коброор Колор Койбалльский Койне 20, 41, 79, 99, Койсанский (Khoi-San, Khoisan) 10, 11, 12, 42, 188, 189, 192, 217, 249, 260, 281, 296, 309, 323, 347, Кокобера Коковара Кокопера Кол Кола Колвил Коле Колла Коло Колом Колор Колха Комo 37, Конго (Congo) 10, 13, 14, 18, 19, 21, 63, 123, 169, 195, Конго Бельгийского Конго (см. киКонго) Конго-кордофанский 11, 296, Конде Конджо Коньяги 145, КоньягиБасари Коньянка Коор Копалис Копар Кор Кора Корак Кораку Корафе Корва Кордофанский 11, 145, Коре Корекоре 188, Корейский Корен Корики Кориок Корку Корлпа Корнский Коро 187, Короа Коропа Коропо Короро Короуа Корруэ Коруа Коряк Кофьяр К'оса (Xhosa) 19, 35, 44, 97, 114, 120, 122, 161–163, 169, 174, 175, 196–198, Кпала Кпвеле Кпелле 177, Кпер Кпере Кпилакпила Крав Кравет Крави Крао Крау Креольский Крепе Кробо Кроконг Крол Кроу Кроэ Кру (Kru) 12, 145, 183, 187, Круи Куба 17, 169, Кувараван Куика–Тимоте Кукуя 35, 96, 102, 103, Кула Кулалао Кулалау Кулере Кулиак Куливиу Кулин Кулло Куллу Кулу Кулунг Кулур Купел Купероб Кур 187, Кураве Курама Курдари Курдский Куре Куриа 109, 110, 121, Курипа Куриу Курума Кутсве Кушитский 11, Кушитско-омотский Кхалфун Кхервари Кховар Лаали (Laali) 161, Лаква Лакор Лала 23, Ламба 33, 102, 103, 105, 109, 114, 120, 121, Ланги Лвена (Lwena) 102, 161, 162, 165, 196, 197, 199, Лега–Каланга Легба Легбо Ленгве Лендже–Тонга Лигби Ликпе Лилима (Lilima) 121, 128, 255, Лингала, нгала 19, 20, 44, 75, 145, Лингбе Логба Логоли (Logoli) 162, Лози, ротсе 17, 19, 35, Ломбо (Lombo) 162, Ломве Луба (Luba) 17, 18, 20, 37, 97, 123, 145, 169, 181, Луба–Катанга (Luba–Katanga) 102, 121, 123, 160, 162, 196, 197, Луба–Касаи (Luba–Kasai) 19, 35, 97, 114, 121, 123, 160, 162, Луба–Лулуа Лувийский Луганда (см. Ганда) Лунда (Lunda) 17, 102, 119, 162, 177, 181, Лунду (Lundu) 49, 121, 161, Лунду–Балонг Луимби (Luimbi) 102, 160, Луо Лухья (Luhya) 19, 163, Лучази Луяна 17, 121, Маасаи, масаи 145, 181, Маба Мабиха 102, 108, 120, 121, Мадагаскара Майя–Соке–Татанак Макаа (Makaa) 162, Мака–Нджем (А80) Маконде (Makonde) 19, 35, 97, 121, 162, 185, Макро–Гуайкуру Макуа (Makua) 17, 19, 24, 100, 121, 145, 160, 162, 163, 196–198, Малайско-полинезийский 323, Малаккский Мальгашский 145, Манганджа (Mangandja) 121, 162, 197, 198, Манда 17, 121, Манде (Mande) 11, 145, 176, 208, 218, 257, Манджа Манди 35, Маньика (Manyika) 11, 121, 162, 165, 197, 199, 347, Маньяку Марганы Масаба–Лухья Масаи (см. Маасаи) Матенго (Matengo) 121, 163, Матумби 17, 121, Мба Мбаи–Мойссала Мбене (Mbene) 121, Мбете (Mbete) 17, 160, Мбове (Mbowe) Мболе–Эна Мбонг 35, Мбоши Мбум Мбунда (Mbunda) 33, 160, Мбунду1 (Н21) (Mbundu) 161, 162, Мбунду2 (R11) (Mbundu) 35, 102, 106, 115, 121, 125, 126, Мвера (Mwera) 109, 121, 162, 163, 196, 197, 198, Мвумбо (Mwumbo) 162, Меру Микронезийские Мими Моба Могольский Монго (Mongo) 67, 102, 107, 113, 161, Монгольский 189, 192, Монго–Нкундо, монго–нкунду (Mongo–Nkundo) 17, 18, 163, Монго–Мкунду (см. Монго–Нкундо) Мономотапы (Monomotapa) Мооре, море 145, Моси 99, 145, Мпаквити Мпонгве (Mpongwe) 121, 129, 160, 161, 181, 196, 253, 264, 303, Мун Мфину (Mfinu) 161, Мьене 121, 129, 131, Надене Накагвара Намбзья (Nambzya) 127, 254, Нанди Нанканна Нано 66, 115, Нгавир Нгазиджа Нгала (см. Лингала) Нгангела Нгандьера (Ngandyera) 162, 197, Нгбака–Ма'бо Нгвили Нгкоми Нгола Нголо Нгом (Ngom) 115, 123, 160, Нгомбе Нгоро Нгулу (Ngulu) 19, 162, 187, Нгунгвел 35, 96, 123, 161, Нгунди Нгуни 17, 18, 66, 67, 121, 131, 175, 179, 183, Нгури Нгурлу Нгуро Нгуру 187, Нданди (Ndandi) 163, 196, Ндау 19, 110, 121, Ндебеле 19, 44, Нджаби Ндзиндзиу 89, Ндонга (Ndonga) 17, 162, 197, Ндунга Неавстронезийский Не-банту (non-Bantu) 183, 204, 224, Немецкий (Deutsch, German) 21, 24, 306, Ниарагуа Нигерии 307, 315, 316, Нигер–Конго 11, Нигеро-кордофанский (Niger-Kordofanien, Kordofan)) 10, 11, 42, 145, 187, 189, 192, 213, 217, 224, 249, 257, 260, 268, 271, 273, 276, 280, Никарао Ниламба (Nilamba) 161, 162, 196, Нило-сахарский (Nilo-Saharan) 10, 11, 42, 145, 187, 189, 192, 195, 224, 249, 260, 296, 308, 309, Нилотский 145, 218, Нкоя 17, Ностратический (Nostratic, Nostratische) 213, 217, 218, 238, 257, 260, 268, 272, 276, 313, 328, 330, 331, 392, 393, Нсенга 33, 82, 87, 89, 102, 106, 121, Нтcyo (Ntsuo) 160, Нубийский 99, Нуэр Нхарон Ньика (Nyika) 100, 160, 196, 197, Ньика–Сафва Ньика–Таита Ньикюса (Nyikyusa) 121, 163, 165, 198, Ньиха Ньоро (Nyoro) 19, 160, 162, 169, 196, НьороГанда Ньямвези 19, 24, 35, 97, 100, 102, 185, Ньянджа (Nyanja) 17, 19, 20, 35, 97, 109, 120, 145, 161, Ньянкоре (Nyankore) 19, 123, 160, 162, 165, 196– Океанийский Окорони Оли Омотский 188, Орехон Орокский Орхонский Оскский Отомангский Паи Палеоазиатский 188, 192, 249, Папуасский 188, 189, Паранилотский 145, Парека Парики Пахари Паяде Педи 19, 107, 108, 119, 121, 121, Пенде 17, Пиджин Питта-питта Плато Центральноафриканского 11, Поголо Поке (Poke) 162, Покомо 23, Покора Полинезийский 323, Полубанту 306, Пополоко пополуке Поти–Гуара Прабанту, пра-банту (Ur-Bantu) 6, 23, 24, 26, 36, 37, 41, 42, 79, 96–100, 191, 216, 217, 223, 255, 257, 258, 272, 273, 277, 278, 296, 310, 311, 320, 321, 323, 324, 327, 328, 331–334, 338–342, 347, 393, Праиндоевропейский 148, Праязык (Ursprache) 38, 98, 100, 132, 152, 213, 214, 217, 219, 223, 249, 254, 255, 257, 258, 272, 273, 278, 311, 319, 321, 322, 331–333, 338, Прегар Протоафриканский (Proto-African, Protoafrikanische) 272, 275, Протобанту (Proto-Bantu) 6, 260, 266–268, 275, 276, 280, Протоязык (Proto-Language) 6, 124, 128, 133, 138, 140, 168, 197, 204, 258, 265, 266, 268, 269, 275, 276, 331, 335, 350, Прэх Пуинаве Пулана Пхалура Ракавонг Рангу Рехонг Рикау Рирагуара Роголи–Куриа Рожи 127, Рок Року Романский Ронга (Ronga) 17, 19, 35, 97, 121, 123, 127, 162, 163, 197, 198, 254, Ротсе (см. Лози) Ррекуебрро Руанда (Rwanda) 19, 35, 37, 96, 97, 122, 123, 145, 160, 195, 196, 297, Руанда–Рунди Рук Рукуба Румынский (Rumanian) Рунгва Рунгу Рунди (Rundi) 19, 115, 160–163, 165, 196–199, Русский (Russian) 46, 76, 93, 101, 142–144, 159, 164, 187, 209, 229, 235, 238, 289, 290, 293, 298, 304, Рэхонг Сагала (Sagala) 162, 196, Сакалава Салишский Самуко Санага Санга Санскрит (Sanscrit) 27, 259, Сафва (Safwa) 121, 165, Сахарский Сахаро-чадский Сахафатра Свази Семито-хамитский 24, 100, 213, 309, 323, Семитский 11, Сена 19, Сенга–Сена Сенегала (Senegal) Сербо-хорватский (Serbo-Croatian) 187, Серер Сино-тибетский 188, Сино-тибето-бирманский Славянский 186, Сога Соко–Келе Сонгаи–Зарма–Денди (Songhai–Zarma–Dendi) 257, Сонгайский 11, 145, 169, Сонге (Songe) 17, 19, 161, Сото, суто (Sotho) 19, 44, 65–67, 110, 119, 122, 123, 127, 163, 169, 183, Сото–Тсвана, суто–тсвана 17, 18, 63, 107, 114, 120, 123, Суахили 17, 18, 20, 21, 23, 35, 37, 44, 73, 87, 97, 100, 102, 108, 109, 121–123, 145, 149, 184, 185, 251, 297, Субиа, субия (Subia) 17, 107, 162, 164, Судана западного 11, 308, Судана юго-восточного 11, 22, 96, Суданский 11, 218, 308, Сукума (Sukuma) 19, 24, 33, 63, 89, 100, 115, 160, 162, 164, 196, 197, 199, Сукума–Ньямвези Сулавеси Суматры Суто (см. Сото) Суто–Тсвана (см. Сото–Тсвана) Суунди Таби Таита (Taita) 163, Тайванский Тайский 188, Такана–Пано Талахундра (Talahundra) 128, 255, Тасманийский 145, 188, Теге–Кали (Tege–kali) 161, Теке 17, Телугу Темне Тенда Тенде–Янзи Тесо Тетела (Tetela) 17, 35, 97, 161–163, 183, 196– Тикуу (Tikuu) 160–163, 196–198, Тлвхаро, тлхваро Тлокоа Тлхапинг Тонга (Tonga) 19, 33, 35, 97, 121, 169, 196, Тонгве (Tongwe) 17, 163, Тотела (Totela) 123, 162, Тохарский Тсва (Tswa) 19, 121, 163, 198, 347, Тсвана 19, 35, 65, 97, 107, 108, 110, 114, 119, 121, 127, 131, Тсва–Ронга (S50) 17, Тсва–Тсонга Тсого 17, Тсонга (Tsonga) 19, 65, 66, 102, 161, 196, Тукано Тумбука 17, Тунгусо-манчжурский 189, 192, Тупи–Гуарани Туркана Туркменский Тюркский 189, 192, 249, Убангийский Угро-финский Уйгурский Укелле Украинский 17, Ульчский уМбунду (Umbundu) 17, 19, 20, 27, 97, 115, 145, 160, 165, 253, Унгуджа (Ungudja) 161, 162, 196, 197, Уральский 189, 192, 213, Урхобо Фа' Фанагало Фанг Фипа–Мамбве Флективный 286, 299, Фракийский Фригийский Фула Фулиро Фульфульде Ха 19, Хаи, хай, хайя (Hai) 19, 160, 162, 196, Хай (см. Хаи) Хайя (см. Хаи) хаМбундо Ханга (Hanga) 161, 162, 196, Ханхаза Харой Харро Харуро Хауран Хая–Джита Хвара Хваршинский Хвила Хемба (Hemba) 102, 163, Хexe (Hehe) 161, 196, Хиваро Хироа Хланангу (Hlanangu) 127, 254, Хлуби Холо Холонтале Холохоло 123, Холу Хор Хоран Хорватский Хорио Хорохору Хоруру Хрой Хруэ Хула Хулуф Хунгу (Hungu) 162, Хур Хура Хуррито-урартский Хурритский Хурру Хуту 19, Цахурский Центральносуданский Центральнофилиппинский Циракуа Чага 17, Чадский 11, 188, Чева 87, 102, 103, 106, 107, 109, 120, Чибча Чигвара Чимакуа–вакаш Чокве (Chokwe) 20, 102, 145, 165, 181, Чокве–Лучази Чопи 17, 19, 35, 97, 121, Шамбаа (Shambaa) 23, 100, 162, 196, 197, Шамбала Шари-нильский 218, Шербо Шира–Пуну Шона (Shona) 17–20, 27, 44, 53, 63, 87, 102, 107, 111, 120, 121, 131, 145, Эвондо 118, 119, Эвхро Эна (Ena) 162, Энграо Эраква Эрегба Эрохва Югурский Южноафриканский Южноафриканского побережья Южнокордильерский Юкабурра Юкула Юкуноидный Юто-ацтекский Ючи–Сиу Явы Ягарабал Яйгир Яка, киЯка 17, 19, Якабурра Якула Ямбаса (Yambasa) 84, 89, 121, 129, 160, Яо (Yao) 17, 19, 24, 100, 121, 163, 198, Яунде (Jaunde) 119, Яунде–Фанг Фрагменты из монографии «Эволюция грамматического строя в Интонационные и фономорфологические процессы на стыке префиксов и корней существительных и особенности артикуляционного механизма говорящих свидетельствуют о происшедшем в языках банту переходе от техники синтеза к агглютинации и фузии, который сопровождал эволюцию изолирующего строя в агглютинативно-флективный, и пространственного способа отражения действительности в пространственнотемпоральный.

Приводится характеристика политической, этнологической и лингвогеографической карты Африки на 2007 г. Особое внимание уделяется языкам банту (их генетическим классификациям, признакам грамматического строя и описанию систем именных классов в работах Блика, Мейнхофа и Гасри). Описывается система именных классов в языке зулу и ее соотношение с остальными языками банту. Характеризуется материал, положенный в основу исследования, аппарат для его описания (системы транскрипции гласных и согласных в языках банту), «просодическая» направленность исследования, его методологические принципы и архитектоника книги.

Формулируются выводы из проведенного исследования с постраничными отсылками к доказательствам и иллюстрациям. Автор предлагает фиксировать три периода в истории языков банту: 1) партитивнопосессивный; 2) пространственный; 3) темпорально-модальный и соотносить с ними развитие каждой грамматической категории. Рассматриваются противопоставления в плане содержания, которые приводят к появлению значений грамматических категорий, существующих в современных языках. Параллельно описывается генезис означающих. Исследуется левосторонняя, правосторонняя и циркумфиксная техника построения систем означающих, а также пути ее эволюции в разных языках банту, которая привела к постепенному превращению изолирующего строя протоязыка в агглютинативно-флективный современных языков банту. Приводятся примеры из языка зулу (функционирование силлабемы ma) и других языков банту. Отмечается разрушение традиционной системы согласования и возникновение современных формально-смысловых корреляций в системах именных классов. Ставится вопрос о конструировании исходной точки глоттогонического процесса в банту. Подчеркивается роль резонаторов (назального, фарингального, лабиального) в эволюции артикуляции. С помощью предложенной гипотезы объясняется синхрония и диахрония предметных, локативных и оценочных классов, а также функционирование идеофонов как особой части речи, наглядно отражающей диахронические тенденции в языках банту.

Итоги исследования иллюстрируются с помощью рисунка на форзаце, охарактеризованного в Послесловии.

Система именных классов как доминанта грамматического строя языков банту. Ее внутреннее единство и разнообразие систем в различных языках. Оценка реконструкций Мейнхофа и Гасри. Иллюстрации предметных, локативных и оценочных классов в банту. Общее и различное в трех подсистемах (синхрония и диахрония). Анализ шва префикса и корня. Различие в характеристиках швов у предметных, локативных и оценочных классов как отражение их различного генезиса. Роль назального резонатора в превращении основы слова в существительное. Различная природа назальных. Реконструкция протосиллабем и протопросодем, из которых сформировались префиксы существительных, а также их категориальных значений. Иллюстрация на примере языка зулу.

Эволюция категории существительного в разноструктурных Оппозиция существительного и глагола с точки зрения их синхронии и диахронии. Гипотеза о процессе формирования категории существительного в африканских языках как последовательной бинаризации (поэтапной конкретизации) исходного элемента (нерасчлененного общего аморфного понятия) путем фиксации следующих антиномий: наличие связи – ее отсутствие, аффирмативность – негативность, временная связь – постоянная, контакт – его отсутствие, тождество – различие, количество – качество, обладаемое – обладатель, часть – целое, большое – маленькое, внутри – снаружи, до – после, длительность – мгновенность, типы соотносимости по величине, форме, взаимному расположению, точечность – направление, и т. д. Их взаимодействие привело к возникновению оппозиций: часть – целое, посессор – принадлежность, конкретность – неконкретность, качественная конкретность – количественная конкретность и т. д. В рамках количественной конкретности сформировалась категория числа, в сфере качественной конкретности – категория определенности – неопределенности (артикли, демонстративы). На основании ранжирования посессоров и частей целого образовался арсенал именных (род, именной класс) и глагольных (вид, залог) категорий. Отправная точка противопоставления имени и глагола – оппозиции партитивно-посессивного строя. Модификация категорий имени в процессе перехода к пространственному и темпорально-модальному строю. Тенденции развития глагола. Оппозиция имени и глагола в синхронии как результат эволюции этих грамматических категорий в диахронии.

Космогоническая лексика у народов Тропической Африки Семантико-грамматические поля земли, солнца и воды в языках банту (логика развития форм, сопоставление им значений, выявление исходного («начального») элемента процесса эволюции форм, гипотеза о его значении и дальнейшем развитии). Постулирование в качестве протоэлемента исследуемых полей синкретичного лабио-глоттализованного r/l/tконсонанта, имеющего значение «стихия». Динамика развития протоконсонанта. Смысловая интерпретация. Иллюстрации из африканских языков.

Слово как демиург Вселенной в мифах и легендах африканских народов.

Исходная точка формирования языка и вербального мышления. Легенды о сотворении мира как отражение истории создания слов. Инвариантные характеристики легенд о сотворении мира. Мифы как летопись деривационных процессов в языке. Ностратические ассоциации.

At the beginning of African languages (У истоков африканских Работа является сокращенным вариантом статьи «Космогоническая лексика у народов Тропической Африки». Она посвящена формальной и смысловой реконструкции начальной точки развития языка и мышления. В качестве исходных данных принимаются результаты исследования теологических персонажей традиционных африканских религий в связи с происхождением космогонической и теологической лексики в языках банту.

Представленные материалы позволяют предположить, что космогонические легенды отражают не историю создания вселенной, а историю возникновения слов.

Фрагменты из монографии «У истоков языка и мышления. Генезис Общие понятия эволюционной лингвистики. Эволюция речевой деятельности в противовес истории языка (ее продукта). Проблема поиска «нулевой» точки. Анализ процессов речевой деятельности в современных языках банту (их синхрония) как метод познания диахронии. Дуализация понятий, лежащих в основе развития процесса вербального познания (его формальных и смысловых элементов). Архитектоника монографии. Разделы для широкого и узкого круга читателей. Идея моногенеза африканских и ностратических языков как итог рассмотрения материалов, экспонируемых в книге. Вопрос о возможности спонтанного возникновения речевой деятельности у человека.

Посессивнно-партитивная, пространственная и темпорально-модальная стадии развития вербального мышления. Языковые категории как продукт своей эпохи. Моделирование процесса познания и вербальной деятельности африканских народов. Реконструкция языкового состояния, рассматриваемого как предыстория языков банту на материале именных категорий. Двухчастное строение монографии: «от прабанту до наших дней» и «от прабанту до нуля».

Проблемы, стоящие перед эволюционной лингвистикой в XXI в. Пространственно-временной континуум внутри мозга и вне его. Принцип параллелизма между внутренним и внешним континуумами. Образ Бога во внутреннем времени – пространстве и слово, переводящее его во внешнее время – пространство. Язык, речь, речевая деятельность (синхрония и диахрония). Язык как саморазвивающаяся система и как явление, имеющее своего «постороннего» творца. Моделирование процесса возникновения языка и его эволюции на основании регистрации свойств аппарата речевой деятельности. Вербальная деятельность индивида как демиург языка, порождаемого в виде системы, которая «раскручивается» из первоэлемента (онтогенез и филогенез). Компьютерная модель артикуляции «тотавельского человека». Сравнение аппарата речевой деятельности у приматов и человека. Иллюстрации из легенд о сотворении мира, бытующих у разных народов. Инвариантные характеристики содержания этих легенд. Абсолютная и «относительная» (лингвистическая) хронология. Неизменность устройства органов речи современного человека на протяжении истории развития языков, известных науке.

Fragments from the monograph "Evolution of grammatical structure in The intonational and phonomorphological processes in juncture of prefixes with noun roots, as well as peculiarities of the articulation mechanism of the Bantu native speakers, testify the transition from synthesis to agglutination and fusion. This process accompanied by transformation of the isolated grammatical structure into agglutinative-flective one and by the evolution of spatial way of reflection of the world into the spatial-and-temporal one.

Introduction

The characteristics of political, ethnological and linguistic maps of Africa are given for 2007. The special attention is devoted to the Bantu languages (their genetic classifications, peculiarities of their grammatical structure and description of systems of nominal classes by Bleek, Meinhof and Guthrie). The system of noun classes in Zulu in connection with other Bantu is described. The base of description (transcriptional system for sonants and consonants in Bantu) as well as the „prosodic“ approach, its methodological principles and architectonics of the book are characterised.

The conclusion

The conclusions are formulated with references to the pages with proofs and illustrations. The author distinguishes three periods in a history of the Bantu languages: 1) partitive-and-possessive one; 2) spatial one; 3) temporal-andmodal one and relate with them the development of every grammatical category.

The oppositions in the plane of content, which result in developing of semantics of grammatical categories existing in modern languages, are examined. The genesis of signifiers is described in parallel. The left-sided, right-sided and circumfixal techniques of construction of signifiers, as well as the ways of their evolution in different Bantu languages are investigated. This development has resulted in the gradual transformation of isolated grammatical structure of the protolanguage into the agglutinative-and-flective structure of modern Bantu.

The examples from Zulu (functioning of syllabeme ma) and other Bantu languages are used. The destruction of traditional system of the concordance and the development of modern formal-semantic correlations in systems of noun classes is noted. The question of the reconstruction of starting point of the glottogonic process in Bantu is put. The role of resonators (nasal, pharyngeal, labial) in evolution of the articulation is emphasised. With the help of the proposed hypothesis the synchrony and diachrony of topical (regular), locative and attributive (unregular) classes, as well as functioning of ideophones as special part of speech, is explained.

The results of research are illustrated with the help of figures on the flyleaf and characterised in the Epilogue.

The system of noun classes as an important factor of grammatical structure of Bantu. Its internal unity and variety of systems in various languages. Discussion of reconstructions of Meinhof and Guthrie. Illustrations of topical (regular), locative and attributive (unregular) classes in Bantu. The common and various features in three subsystems (in synchrony and diachrony). Analysis of juncture between prefix and root. Distinction in the characteristics of juncture in topical (regular), locative and attributive (unregular) classes as reflection of their various genesis. Role of the nasal resonator in transformation of word stem of into a noun. Various nature of nasals. Reconstruction of protosyllabemes and protoprosodemes, from which the noun prefixes were generated, in connection with their categorial meanings. The illustrations from Zulu.

Evolution of the category of noun in languages with different structures The opposition of noun and verb from the point of view of their synchrony and diachrony. A hypothesis about process of formation of a category of noun in the African languages on the base of consecutive binarisation and concretisation of initial syncretic concept by establishing of the following antinomies: presence of connection – its absence, affirmativeness – negation, temporary – constant connection, contact – its absence, identity – distinction, quantity – quality, object in possession – owner, part – whole, large – small, inside – outside, before – afterwards, duration – momentality, types of correlations on size, form, mutual arrangement, and so on. Their interaction has resulted in occurrence of oppositions: a part – whole, owner – accessory, concreteness – not concreteness, qualitative concreteness – quantitative concreteness etc. In the frame of quantitative concreteness the category of number appeared, in sphere of qualitative concreteness was generated the category of definiteness – indefiniteness (articles, demonstratives). On the basis of ranging of owners and parts of whole the arsenal of nominal (gender, noun class) and verbal (aspect, voice) categories was formed. A starting point of opposition of a noun and verb are categories of partitive-and-possessive formation. Updating of nominal categories during transition to spatial and temporal-and-modal formations. The tendencies of development of a verb. Opposition of a nomen and a verb in synchrony as a result of evolution of these grammatical categories.

Cosmogonic lexics of peoples in Tropical Africa Semantic-and-grammatical fields of earth, sun and water in Bantu (logic of evolution of the signifiers, searching their signifieds, revealing initial element of the signifiers, hypothesis about its meaning and further development). The postulate of a syncretic labio-glottalised r/l/t-consonant with a meaning „chaos“ as a protoelement of researched fields. Dynamics of development of protoconsonant. Semantic interpretation. Illustrations from the African languages. Word as the Creator of the universe in myths and legends of the African peoples. Initial point of language formation and verbal thinking. Legends about creation of the world as reflection of the history of creation of words. The invariant characteristics of legends about creation of the world. Myths as the annals of derivative processes in language. Nostratic associations.

The paper is the reduced variant of the article "Cosmogonic lexics of peoples in Tropical Africa". It is devoted to the formal-and-semantic reconstruction of the starting point of language consciousness as well as of the primary verbal operations and procedures from which the sign system arose and developed into the contemporary languages. The test data are the results of the linguistic research of the theological personages of the traditional African religions in connection with the origin of the cosmogonic and theological lexemes in Bantu languages. The facts collected in the paper allow to suppose that the cosmogonic myths and legends reflect the Word derivation history rather than of the World creation history.

Fragments from the monograph "At the down of language and thinking.

General concepts of evolutionary linguistics. Evolution of speech activity in the counterbalance of the history of a language (its product). Problem in searching the "zero" point. Analysis of processes of speech activity in modern Bantu (their synchrony) as a method of knowledge of diachrony. Dualisation of concepts underlying development of process of verbal knowledge (of its formal and semantic elements). Architectonics of the monograph. Parts for a wide and narrow circle of the readers. Idea of monogenesis of African and nostratic languages as a result of consideration of material described in the monograph. Opportunity of spontaneous occurrence of speech activity at the human being.

Fragments from Introduction

Possessive-and-partitive, spatial and temporal-and-modal stages of development of verbal thinking. Language categories as a product of the epoch. Modelling of process of knowledge and verbal activity of the African peoples. Reconstruction of a language state considered as background of Bantu (on a material of nominal categories). Binary structure of the monograph: "from ur-Bantu up to now" and "from ur-Bantu up to zero ".

The problems facing to evolutionary linguistics in the 21st century. Spatialand-temporal continuum inside a brain and outside of it. A principle of parallelism between internal and external continuums. An image of the God in internal time and space and the word which is moving it in external time and space.

Language, speech, speech activity (synchrony and diachrony). Language as selfgenerated system and as the phenomenon having the "extraneous" creator. Modelling of process of occurrence of language and its evolution on the base of registration of properties of the apparatus of speech activity. The verbal activity of the individuum as a creator of the language generated as system, which "is untwisted" from a protoelement (ontogenesis and philogenesis). Computer model of articulation of a Totavel human being. Comparison of apparatus of speech activity at primates and man. Illustrations from legends about creation of the world by different peoples. The invariant characteristics of the contents of these legends. Absolute and "relative" (linguistic) chronology. An invariance of the apparatus of organs of speech of the modern man during the history of development of the known languages.