«Н. А. КОЗЛОВ ПТИЦЫ НОВОСИБИРСКА пространственно-временная организация населения Ответственный редактор д-р биол. наук. Ю. С. Равкин НОВОСИБИРСК ИЗДАТЕЛЬСТВО НАУКА СИБИРСКОЕ ОТДЕЛЕНИЕ 1988 УДК 591.9(571.1) + 591.526 ...»

АКАДЕМИЯ НАУК СССР

СИБИРСКОЕ ОТДЕЛЕНИЕ

БИОЛОГИЧЕСКИЙ' ИНСТИТУТ

МИНИСТЕРСТВО ПРОСВЕЩЕНИЯ РСФСР

НОВОСИБИРСКИЙ ГОСУДАРСТВЕННЫЙ ПЕДАГОГИЧЕСКИЙ ИНСТИТУТ

Н. А. КОЗЛОВ

ПТИЦЫ НОВОСИБИРСКА

пространственно-временная организация населения Ответственный редактор д-р биол. наук. Ю. С. Равкин

НОВОСИБИРСК

ИЗДАТЕЛЬСТВО «НАУКА»

СИБИРСКОЕ ОТДЕЛЕНИЕ

УДК 591.9(571.1) + 591. Козлов Н. А. Птицы Новосибирска (пространственно-временная организация населения).— Новосибирск: Наука, 1988.

В монографии на основе круглогодичных многолетних данных по численности и размещению птиц описаны факторы среды, определяющие пространственно-временную структуру орнитокомплексов урбанизированных ландшафтов. Детально проанализированы изменения плотности биомассы, видового и фаунистического составов, энергетической значимости птиц в городских экосистемах. С помощью методов многомерной статистики выявлены сезонные аспекты населения птиц и оценена связь неоднородности орнитокомплексов и состояния среды. Приводятся повидовые очерки по доминирующим видам.

Книга рассчитана на зоологов, экологов, специалистов в области орнитологии, зоогеографии, биогеоценологии, озеленения городов и охраны природы, а также работников служб здравоохранения.

Рецензенты А. И. Михантьев, А. П. Крюков

ПРЕДИСЛОВИЕ

В последние десятилетия стремительно возрастает роль городов в жизни человеческого общества, что является результатом концентрации и интенсификации разнообразнейших форм практической деятельности людей. В результате постоянно усиливающегося антропогенного и техногенного воздействия в городах (особенно крупных) в значительной мере изменяются атмосфера, растительный и животный мир, гидросфера и климат, а это влечет за собой необходимость контроля состояния окружающей среды. Поэтому широкое развитие получили теоретические разработки и практические рекомендации по комплексу наблюдений, контроля и оценки состояния среды как в целом на планете, так и в отдельных ее регионах [Израэль, 1974, 1979;

Федоров, 1974, 1979; Герасимов, 1975, 1978; Герасимов и др., 1976; Шварц, 1976].

В рамках геосистемного мониторинга одним из важнейших направлений является организация оперативного слежения за состоянием биосферы в целом, и в частности популяций животных, в том числе птиц [Проект, 1978; Соколов и др., 1978;

Сыроечковский, Рогачева, 1978; Равкин, 1979; Соколов, 1979; Blondel, 1981]. Однако динамичность сообществ птиц, как во времени, так и в пространстве усложняет их изучение, особенно в условиях непрерывной антропогенной трансформации среды и, в первую очередь, в сильно измененных антропогенных ландшафтах: в городах и городских конгломератах [Дроздов, 1967, 1969; Храбрый, 1982а, б]. В связи с этим круглогодичное изучение населения птиц с целью выявления закономерностей пространственновременной динамики городских орнитокомплексов — весьма перспективная и своевременная задача. Исследования по птицам, обитающим в городах, начаты давно [Кайгородов, 1886; Герасимов, 1909; Черновалова, 1939], но широкое развитие они получили в конце первой половины текущего столетия. Изучались преимущественно видовой состав птиц городов (главным образом гнездящихся) и его динамика как в целом по населенному пункту, так и в различных его частях [Кайгородов, 1898, 1908; Формозов, 1947; Мальчевский, 1950, 1954, 1969; Божко, 1957, 1967, 1972; Благосклонов, 1960, 19б7, 1977; Флинт, Кривошеев, 1962; Бородихин, 1965; Миловидов С. П., Миловидов Ю. П., 1981; Храбрый, 1981; Кистяковский, Мельничук, 1982; Мекленбурцев, 1982; Нанкинов, 1982].

В пределах застроенной части городов различных регионов выявлено от 63 до видов птиц [Строков, 1965; Лисецкий, 1969; Филонов, 1967, 1969; Миловидов, 1974а, б, 1975; Чернобай, 1980; Подольский, 1981; Янков, 1981; Leibl, 1983]. Столь значительное количество видов обусловлено высокой мозаичностью городских местообитаний, что позволяет проникать в город и задерживаться в нем многим несинантропным птицам.

Некоторые авторы приводят данные, свидетельствующие о значительном обеднении городских орнитокомплексов по сравнению с природными [Попов, 1970; Гынгазов, 1973;

Luniak M., 1981a]. Непосредственно в селитебной части города гнездится немного птиц [Миловидов, Шевырногов, 1977; Некрасов, 1979], большую часть которых составляют урбанисты [Лисецкий, 1969; Williamson, De-Graaf, 1981; Готфрид и др., 1982].

В городах наряду с синантропами значительная часть орнитофауны состоит из птиц окрестных местообитаний [Яхонтов, 1965; Козулин, Яминский, 1982]. При этом видовой состав птиц в основном зависит как от разнообразия внутригородских местообитаний и их озелененности, так и от ландшафтов, окружающих города [Стравинский, 1962; Талпош, 1968; Амеличев, 1978; Fujimaki, 1981; Fujimaki, Toda, 1981].

Город привлекает птиц прежде всего обилием и доступностью кормов [Васильев, 1980;

Бауманис, 1981; Сорокин, 1981; Lehmann, 1981], причем часто птицы кормятся в общем несвойственной им пищей [Горшков, 1964; Deckert, 1980; Spitter, 1981]. Проникая в город в разное время года, они адаптируются к условиям жизни, отличающимся от естественных, характерным для каждого конкретного вида [Москвитин, 1970; Чернобай, 1980; Thien, 1981]. Временное пребывание сменяется постоянным, птицы начинают гнездиться, а впоследствии некоторые популяции становятся оседлыми [Благосклонов, 1980; Хазиева, 1982].

Адаптации к жизни в городских местообитаниях с повышенным уровнем антропогенного воздействия разнообразны. Они могут выражаться в увеличении высоты расположения гнезд [Подковыркин, 1969; Ежова, 1980; Амеличев и др., 1982], в использовании для устройства гнезд нетипичных мест [Подковыркин, 1969; Даниленко А.

К., Даниленко Е. А., 1982], в изменении длительности репродуктивного цикла, а у полицикличных видов — в увеличении числа циклов [Ангальт, 1983; Strawinski, 1980;

Амеличев и др., 1982], в переходе к хищничеству [Благосклонов, 1980]. Многие виды начинают гнездиться в городе раньше, чем в окружающих его ландшафтных урочищах [Schmidt, Steinbach, 1983]. Меняются структурные элементы постройки гнезд: в каркас и выстилку могут включаться стекловата, алюминиевая и медная проволока (как оголенная, так и в поливиниловой изоляции), металлическая и древесная стружка и другие материалы [Кантаева, Федоров, 1977; Амеличев и др., 1982; Picula et al., 1982]. В городах формируются популяции птиц со значительно ослабленной, отрицательной реакцией на человека [Козлов, 1976а; Благосклонов, 1982].

Многоэтажные здания используются различными видами птиц для устройства гнезд как снаружи, так и на чердаках [Подковыркин, 1969; Козлов, 19766]. Используются также опоры линий электропередач [Амеличев и др., 1982]. Это относится не только к птицам-синантропам скального экологического комплекса, но и к типично лесным закрыто и открыто гнездящимся видам [Pike, 1981; Благосклонов, 1982; Идзелис, 1982].

Численность гнездящихся видов в городе в значительной степени зависит от мероприятий по охране и привлечению птиц [Филонов, 1969; Pike, 1981; Козулин, Яминский, 1982;

Строков, 1962; Luniak, 1964, 1977, 1981а, б, 1983; Keve, 1980 (1981); Храбрый, 1982а, б].

Большое значение в проникновении птиц в пределы городской застройки и в обогащении орнитофауны городов имеют озеленительные работы, увеличение площадей бульваров, парков, скверов, внутриквартальных зеленых зон.

Первое сообщение о птицах Новосибирска датировано 1927 г. В журнале Сибирского орнитологического общества «Uragus» появилась заметка М. Д. Зверева о ловле урагусов на окраине города. В. Хахлов [1928] опубликовал список птиц, собранных Э. П. Пильманом в деревне Усть-Иня, которая позже влилась в территорию города. В списке приведены 93 вида птиц.

После этого долгое время не было никаких публикаций по пернатым Новосибирска. Лишь в 1964 г. в газете «За науку в Сибири» появилась заметка Д.

Терновского о встрече им в лесопарке Академгородка (Советский район города) 32 видов птиц. В дальнейшем орнитофауне (преимущественно академического лесопарка) и влиянию антропогенного воздействия (в том числе и охранных мероприятий) на состав и образ жизни городских птиц посвящался ряд работ [Терновский, Терновская, 1964, 1969;

Смирнов, 1972; Телегин, Смирнов, 1966; Телегин, 1971, 1973, 1975; Ивлева, Решетников, 1975; Телегин и др., 1975, 1980; Телегин, Ивлева, 1976]. А. Н. Казанцев [1969] приводит в списке 52 вида птиц, отмеченных в черте Новосибирска.

Фауне птиц Новосибирска и его окрестностей посвящена выполненная в 1966 году дипломная работа Н. А. Козлова, материалы которой частично использовал А. М.

Гынгазов [1973], а также монография С. П. Миловидова [1980].

Зимняя орнитофауна города описана Н. А. Козловым [1976а], В. И. Телегиным с соавторами [1980], А. И. Кошелевым и В. В. Николаевым [1981]. Наиболее полный список птиц, обитающих в Новосибирске и его ближайших окрестностях (233 вида, из которых в пределах застроенной части города 82— гнездящиеся), приведен в статье Н. А. Козлова [19806].

Дополнения к фауне и характеристике образа жизни птиц Новосибирска включая Академгородок, имеются в работах А. Н. Казанцева [1967, 1968], А. М. Гынгазова, С. П.

Миловидова [1977], Н. А. Козлова [1976а, 1979а, 19806], В. И. Телегина и др. [19761, С. П.

Миловидова [19776], Ю. С. Равкина, Т. К. Блиновой [1983]. К настоящему времени имеется относительно большое число работ, анализирующих пространственную изменчивость, прежде всего летнего населения птиц естественных ландшафтов, где выявлена зависимость его неоднородности от широтной зональности, высотной поясности и провинциальности [Гладков, 1958; Дубинин, Торопанова, 1960; Дроздов, 1963, 1965;

Чернов, Ходашова, 1966; Бутьев, 1967, 1970; Измайлов, 1967; Пузаченко, 1967; Измайлов, Боровицкая, 1973; Владышевский, Шапарев, 1974; Чернов, 1975, 1978; Равкин, Лукьянова, 1976; Jarvinen, Sammalisto, 1976; Пославский и др., 1979; Равкин, 1973; Врунов, 1980;

Вартапетов и др., 1980; Преображенская, 1982].

Меньше исследований по пространственной неоднородности орнитокомплексов во внегнездовое время и вообще сезонной динамике сообществ птиц на значительных территориях [Филонов, 1963, 1969; Равкин, Воронкова, 1969а, б; Кулешова, 1971; Норе 1975]. При этом, как и в гнездовой период, выявлена зависимость состава и динамики птичьего населения от степени облесенности территории и ряда других типологических различий [Равкин, 1976, 1978а, б, 1980; Равкин, 1967а, 1972, 1973, 1975; Равкин и др., 1978; Тарлецкая, 1983; Вартапетов, 1984]. Еще меньше внимания уделяется изучению птиц урбанизированных ландшафтов, испытывающих максимальную антропогенную и техногенную нагрузку. В большинстве работ анализируются общая численность птиц и обилие отдельных видов, а также выявляются некоторые сезонные особенности орнитокомплексов в населенных пунктах [Сатаева, 1937; Самусев и др., 1965; Walter, Demartis, 1972; Мустафаев, 1973; Riabinin, 1973; Губкин, 1974; Emlen, 1974; Бабенко, Константинов, 1975; Беляков, Дера, 1976; Аюпов, 1977; Бабенко, 1977;

Варшавский, 1977; Вахрушев, Швецов, 1974а, б, 1978; Дергунов, 1980; Идзелис, 1977, 1981; Константинов, Бабенко, 1977; Alonso, Pirroy, 1979; Guth, 1979; Winiecki, 1980;

Хохлова и др., 1981; Gorski, 1982]. Круглогодичной динамике населения птиц города и связи ее с изменчивостью популяций доминирующих синантропных птиц (сизый голубь, домовый и полевой воробьи и некоторые другие) посвящены работы М. И.

Майхрука [1972а, б, 1975], С. П. Миловидова [1978], Л. Чудиновой и В. Бртека [Chudinova, Brtek, 1982].

Изучение птиц Новосибирска началось совсем недавно. Сезонную динамику основных показателей фауны и населения птиц диффузного города — Академгородка — описал С. М. Цыбулин [19776, 1979, 1980, 1982, 1983]. Автор выявил сезонные аспекты, а также существенные отличия орнитокомплексов и их динамики в течение года по сравнению с естественными ландшафтами Приобской лесостепи при незначительных изменениях плотности птиц. Сведения о населении птиц лесопарка Академгородка в различные сезоны года имеются в работах В. М. Смирнова [1972, 1980] и В. И. Телегина [1975], В. И. Телегина и др. [1975, 1976, 1980] и В. А. Юдкина [1983]. В последних работах отмечено увеличение общего обилия птиц и численности отдельных видов в местах организованной подкормки. Характеристике летнего населения птиц и его динамике в некоторых внутригородских местообитаниях в пределах застроенной части Новосибирска посвящены публикации Н. А. Козлова [1976а, б, 1979а, б, в, 1980а, б, 1983, 1984].

Таким образом, по урбанизированным ландшафтам больше исследований проводится в аспекте изучения фауны, образа жизни птиц и их приспособляемости к жизни в местообитаниях с максимальным антропогенным воздействием. Меньше работ по структуре орнитокомплексов внутригородских местообитаний и городов, почти полностью отсутствует в публикациях анализ птичьего населения по основным показателям и пространственно-временной структуре и организации населения птиц городов.

Обзор работ по разрабатываемой проблеме свидетельствует об относительно слабой изученности закономерностей пространственной и временной неоднородности сообществ птиц урбанизированных ландшафтов в отличие от естественных местообитаний, которые в Западной Сибири изучены гораздо полнее.

Цель данной работы — комплексное изучение динамики населения птиц шести местообитаний застроенной части Новосибирска в пространственном и временном аспектах. Основное внимание уделено выявлению и анализу общих закономерностей пространственно-временной структуры и организации сообществ птиц города и определяющих их факторов среды.

При обработке первичных материалов автор постоянно пользовался помощью сотрудников лаборатории зоологического мониторинга Биологического института (БИ) СО АН СССР С. М. Цыбулина, Л. Г. Вартапетова и Н. С. Степановой. Все расчеты проведены на БЭСМ-6 Главного производственного вычислительного центра СО АН СССР. Для этой цели использован пакет рабочих программ банка данных БИ СО АН СССР, при этом необходимые консультации получены от В. И. Шадриной, В. Л.

Куперштоха и В. А. Трофимова.

На всех этапах работы автор постоянно пользовался всесторонней помощью и поддержкой заведующего лабораторией зоологического мониторинга доктора биологических наук Ю. С. Равнина, осуществлявшего руководство выполненной работой, и заведующих кафедрой зоологии Новосибирского государственного педагогического института кандидатов биологических наук В. П. Петровой и Л. А. Коневой. Всем им автор выражает искреннюю признательность.

МАТЕРИАЛАЫ И МЕТОДЫ ИССЛЕДОВАНИЯ

ИСТОРИЯ ФОРМИРОВАНИЯ ГОРОДА НОВОСИБИРСКА

В 1893 г. при закладке моста Транссибирской железнодорожной магистрали через Обь был основан поселок мостостроителей — Александровский, который через 4 года насчитывал почти 8 тыс. жителей. Поселок располагался на правом берегу Оби у места впадения в нее Каменки и был окружен огромным сосновым бором [Баландин, 1978].

Постепенно, с ростом поселка, вокруг него вырубался лес, что ухудшало условия жизни лесных птиц, но в то же время увеличилась площадь гнездопригодных местообитаний для птиц открытых пространств и построек человека. В 1903 г., когда поселок был переименован в г. Новониколаевск, в нем уже насчитывалось 22,3 тыс. жителей, а его площадь увеличилась почти в 4 раза. По свидетельству старожилов, в городе возросла численность воробьев и деревенских ласточек, а позже — и скворцов.

К 1905 г. население города приблизилось к 27,5 тыс. человек; к этому времени в нем было почти 7 тыс. деревянных жилых и хозяйственных построек и несколько каменных зданий.

В городе содержалось более 4000 голов скота и 2700 лошадей, что, несомненно, благоприятно сказывалось на росте обилия домовых и полевых воробьев. С появлением двух- и трехэтажных деревянных и каменных зданий в городе стали гнездиться сизые голуби.

К 1911 г. площадь Новониколаевска увеличилась почти в 10 раз, а население составляло приблизительно 63 тыс. жителей, появились небольшие заводы, мельницы и маслобойни. На улицах и внутри кварталов почти не было растительности, поэтому решением Новониколаевской городской думы в 1910 г. все жители обязывались в течение 3-х лет засадить древесными и кустарниковыми растениями участки улиц против своих усадеб. Так, к 1912 г. появились линейные посадки тополя, сохранившиеся в настоящее время в старых районах города. В период с 1912 по 1916 гг. заложены бульвары по бывшим Николаевскому и Обскому проспектам и сквер у городского театра.

После революции появляются новые заводы, значительно расширяется железнодорожный узел, строятся монументальные здания и сооружения, что приводит к появлению стрижей и городских ласточек, увеличению численности сизых голубей. Город застраивается жилыми и административными зданиями в 4 — 6 этажей, однако еще в г. около 90% жилья остается деревянным. В это время широко разворачиваются озеленительные работы: за 20 лет создано 5 парков и скверов, деревьями и кустарниками засажены городские улицы и внутриквартальные территории. К 1934 г. население города (уже Новосибирска) насчитывает 294 тыс. человек. Несмотря на запрещение бессистемных рубок леса вокруг города, естественные насаждения регулярно уничтожались. Это привело к значительному уменьшению запасов леса как вне, так и внутри города.

Во время войны увеличивается площадь города (строятся преимущественно деревянные дома индивидуальной застройки и бараки) и возрастает городское население за счет эвакуированных из европейской части СССР (в 1943 г. 600 тыс. жителей). Пос.

Бугры и д. Кривощекова (левый берег Оби) уже после войны влились в черту города.

Город разрастался, а в 60-е годы в его состав вошли несколько поселков и деревень, сильно увеличившийся Инской железнодорожный узел с жилыми кварталами, заселенными 15 тыс. жителей, а также начавший застраиваться с 1957 г. Академгородок СО АН СССР — диффузный город с хорошо сохранившейся естественной растительностью как вокруг него, так и между жилыми зданиями и научными институтами.

В настоящее время Новосибирск занимает площадь около 600 км2 и насчитывает более 1 420 тыс. человек. Однако увеличение численности городского населения в будущем не приведет к значительному росту общей площади города, так как будут реконструироваться старые кварталы города с одно- и двухэтажными деревянными и кирпичными домами.

Из огромного лесного массива, окружающего Новосибирск в первые годы его существования, в пределах застроенной части города сейчас остались лишь небольшие островки естественных насаждений, преобразованные в парки и скверы.

КРАТКАЯ ФИЗИКО-ГЕОГРАФИЧЕСКАЯ

ХАРАКТЕРИСТИКА ТЕРРИТОРИИ

Новосибирск расположен на - юго-востоке Западно-Сибирской равнины и занимает право- и левобережье Оби в пределах северной лесостепи, на стыке двух географических провинций: Барабинской и Приобской лесостепи. Город располагается на возвышенной равнине Приобского плато по долинам Оби и ее многочисленных притоков. Правый берег реки сильно изрезан глубокими долинами притоков, а также многочисленными логами и оврагами, часть которых замыта. Между притоками Оби по ее правому берегу в прошлом было много озер и болот, теперь оставшихся лишь в отдельных местах. Пойма притоков во многих местах, особенно в верховьях, заболочена.

Левый берег Оби более выровнен. Пойма, шириной более километра, здесь хорошо развита в центральной части города. В южной части она в виде террас заканчивает равнину, которую прорезает единственный в пределах города левый приток Оби — р.

Тула, имеющая свою развитую пойму. В некоторых местах левобережья Оби в пределах города имеются обширные заболоченные площади, осушаемые участки которых в последнее время интенсивно застраиваются.

Территория Новосибирска открыта с севера, что создает благоприятные условия для вторжения холодных, сухих арктических воздушных масс. Средняя Азия и Казахстан, являющиеся очагом формирования континентальных воздушных масс, обеспечивают югозападный перенос теплого воздуха. Имеют значение также и западные ветры. Эти направления ветров господствуют, в то время как восточные течения не могут свободно проникнуть сюда, им преграждает путь более высокая гористая Восточная Сибирь.

Для климата Новосибирска характерны скачкообразная смена времен года и резкие перепады температуры в течение суток (до 15 — 20°С). Годовая амплитуда среднемесячных температур достигает 40°С. Среднегодовая многолетняя температура +0,4°С.

Сезоны года неравномерны. Наиболее коротки весна и осень. Первая начинается в среднем в 1-й декаде апреля. Снег в отдельные годы стаивает за 10 и менее дней. Для начала весны характерно резкое повышение среднемесячной температуры с —11,7°С в марте до +0,3°С в апреле идо +9,5°С в мае. Наряду с высокими температурами (+34°С) в этот период года нередки еще морозы до —10°С и даже —30°С. Несмотря на это, весной город получает около 30% годового количества тепла. Осень еще короче. Начинается она в 1-й декаде сентября (именно в это время обычно начинаются заморозки) и длится до 2-й декады октября. Среднемесячная температура сентября +9°С, а октября +1°С. В конце октября часто наблюдается резкое снижение температуры, что приводит к глубокому промерзанию почвы. Первый снег выпадает обычно во 2-й декаде октября.

Подробное описание природных условий Приобья в районе Новосибирска имеется в монографиях «Западная Сибирь»

[1963], «Новосибирская область. Природа и ресурсы» [1978], «Природные условия центральной части ЗападноСибирской равнины» [1977], «Растительный покров СССР» [1956], а также в работах Г. В. Крылова [1948, 1961], Л. И.

Колдомасова [1947], Г. В. Крылова и др. [1958], Ю. Н. Шваревой [1963, 1976] и Л. П. Зубкус с соавторами [1962]. По этим публикациям и составлен краткий очерк природных условий города Новосибирска.

Зима длится в среднем почти полгода (165—180, в некоторые годы до 200 дней) — с середины октября до 1-й декады апреля. Для зимы характерны сильные ветры при низких температурах. Морозы ниже 30°С удерживаются в среднем в течение 20 дней, ниже 40°С — 5—7 дней. Минимальная температура зимой = —57°С.

Сильные морозы сменяются оттепелями со снегопадами, метелями, гололедицей. В такие дни (январь — февраль) температура может достигать +5°С. Устойчивый снежный покров устанавливается в среднем в 1-й — начале 2-й декады ноября, максимальная его высота наблюдается во второй половине марта, держится он в среднем 152—162 дня.

Лето, характеризующееся среднесуточными температурами выше +12°С, начинается с 1-й декады июня и заканчивается в конце августа — начале сентября (абсолютный максимум достигает +38°С). Безморозный период 110—115 дней. Среднегодовое количество осадков 400 мм. Примерно половина этого количества выпадает в основном во второй половине лета. Самый сухой месяц _ июнь. Летние осадки носят преимущественно ливневый характер интенсивностью до 2 мм/мин и более. Однако в первой половине лета нередки суховеи.

Осенью осадков выпадает меньше, чем летом, но больше, чем весной. На этот сезон приходится примерно 40—45 мм осадков, причем около 2/3 их выпадает в мае. В отдельные годы изменения циркуляции в атмосфере вызывают значительные отклонения от средних многолетних температур воздуха и осадков.

Климат Новосибирска и его окрестностей несколько отличается в связи с наличием асфальтовой «одежды» улиц, каменных зданий, крытых железом и шифером, сильной запыленностью и задымленностью воздуха. Эти отличия заключаются в более высокой, чем в окрестностях, температуре воздуха (иногда на 7— 10°С), меньшей скорости ветров, меньшей величине абсолютной влажности воздуха из-за пыли и дыма, Микроклимат в пределах застроенной части характеризуется несколько более длинным безморозным периодом, более поздним — (1—1,5 нед.) установлением снежного покрова. Снег на улицах (и прежде всего на крупных асфальтированных), благодаря постоянной в течение зимы уборке, истаивает на 10—20 дней раньше, чем в окрестностях города, но у зданий с северной их стороны он иногда задерживается до конца апреля и даже начала мая.

Новосибирск окружают в основном разнотравные сосняки с сильно подавленным подростом и подлеском, а также хорошо развитым травянистым ярусом. С восточной, северо-восточной и западной сторон город окружают участки лесолуговых комплексов лесостепной зоны, располагающиеся по блюдцеобразным углублениям рельефа, логам, долинам рек. В поймах нередки заросли из ивы, тополя и осины с пышным подлеском из черемухи, смородины, шиповника и караганы, а также березовых и березово-осиновых колков, в центре которых обычны небольшие болотца. Древесная растительность в основном порослевого происхождения, очень высока ее фаутность, особенно в заболоченных понижениях. Лиственными лесами покрыто не более 10—13% лесостепной части территории [Лапшина, 1978], остальная площадь распахана и используется для посевов сельскохозяйственных культур. Значительные участки остепненной местности заняты коллективными садами и огородами.

ОПИСАНИЕ МЕСТООБИТАНИЙ ПТИЦ

Массивы новой многоэтажной застройки последних 20—25 лет занимают места бывших пустырей, окружающих прежде город, безлесных участков, старых кварталов индивидуальной застройки. Массивы застроены преимущественно панельными, реже кирпичными и блочными зданиями в 5—12 этажей, имеющими в общем однообразную архитектуру, низкие и холодные чердачные помещения.

Растительность внутри таких массивов молодая и, в основном, представлена кустарниками (рис. 1). Из крупных деревьев изредка встречаются тополя и ясенелистные клены. Остальная же растительность представлена молодыми, высотой до 3—7 м, тополями, ясенелистными кленами и березами, а также низкорослыми соснами и лиственницами, вязами, липами, черемухой, сиренью, шиповником, жимолостью, спиреей, сибирской яблоней, рябиной, золотистой смородиной, барбарисом и другими кустарниками. На достаточно больших внутриквартальных пустырях имеются газоны (рис. 2). Бытовые отходы (в том числе и пищевые) собираются во дворах в специальные металлические контейнеры.

Здания в пределах данной застройки занимают 15—30% территории.

Поверхность асфальтового покрытия незначительна (лишь узкие проезды и тротуары у жилых домов). Площадь районов новой многоэтажной застройки равна 38,2 км2, что составляет 6,4% всей застроенной части города. Постоянный прирост площади этой территории будет идти преимущественно за счет территории индивидуальной застройки и внутригородских пустырей.

Массивы старой многоэтажной застройки занимают преимущественно центральную часть города (как на правом, так и на левом берегу). Здесь встречаются 2—7этажные здания весьма разнообразной архитектуры. В последние годы воздвигнуты 12— 14-этажные дома. Почти все они имеют высокие и теплые чердаки. Среди высоких построек сохранились отдельные частные одно- и двухэтажные деревянные и каменные дома, часто сильно обветшавшие. Внутри кварталов и на улицах растительность представлена, в основном, старыми тополями, ясенелистными кленами и сибирскими яблонями. Площадь газонов невелика (во многих дворах их вообще нет), в отдельных местах внутренней площади кварталов имеются густые заросли кустарников и деревьев (бузины, спиреи, сирени, клена; рис. 3). Здания занимают 23— 50% территории, большая часть площади между ними покрыта асфальтом. Как и в кварталах новой многоэтажной застройки, здесь много мусорных контейнеров.

Общая площадь массивов старой многоэтажной застройки равна 140,2 км2, т. е.

23,4% территории Новосибирска.

Улицы2 города характеризуются наиболее высокой степенью асфальтового покрытия (70—95%), большой транспортной нагрузкой и многолюдностью (рис. 4).

Много магазинов (прежде всего продовольственных), а в летнее время лотков по продаже различных пищевых товаров. Окружающие такие улицы кварталы представлены как индивидуальной, так и, главным образом, многоэтажной застройкой.

Растительность улиц состоит, в основном, из посадок вдоль тротуаров тополей, ясенелистных кленов, сибирских яблонь, лиственниц и лип. Часть улиц занята бульварами, на которых разнообразие пород значительно богаче: среди газонов наряду с Учеты птиц проведены только на больших улицах.

вышеуказанными деревьями высажены береза, ель, сирень, черемуха, рябина, приречный клен, шиповник, жимолость, спирея и другие (рис. 5). Летом на бульварах высаживаются цветы. В некоторых местах к улицам примыкают парки и скверы с их разнообразной растительностью, Суммарная площадь улиц, включенных в это местообитание, по городу равна 2,4 км2 (0,4% города).

Районы старой индивидуальной застройки преимущественно 1920—1950 гг.

раньше находились на окраине города. В настоящее же время они окружены вновь выстроенными крупными многоэтажными жилыми массивами (рис.6). Внутри кварталов индивидуальной застройки имеются отдельные жилые и производственные постройки в 3—5 этажей. Приусадебные участки частных домовладений невелики и засажены ягодными кустарниками (черная и красная смородина, крыжовник, малина), плодовыми деревьями (яблонями разных сортов, рис.7) и, в меньшей степени, заняты огородами.

Уличные посадки образуют тополь, клены (ясенелистный и приречный), береза бородавчатая и пушистая, сибирская яблоня, рябина, сирень, ивы разных видов, а также отдельные дубы, ели, лиственницы и сосны. Пустыри невелики по размерам и редки.

Площадь этого местообитания 119,4 км2, что составляет 1/5 всей площади города.

Районы новой индивидуальной застройки послевоенных десятилетий носят полудачный и дачный облик. Многоэтажные здания здесь весьма редки. Приусадебные участки более крупные, чем в предыдущем местообитании (до 0,06 га), засажены в основном огородными культурами и, в меньшей мере, ягодными кустарниками; плодовых деревьев мало (рис. 8). Посадки на улицах разрежены, низкорослы и сравнительно однообразны (ясенелистный клен, черемуха, рябина и сибирская яблоня, а также отдельные тополя, березы и кусты сирени). Имеются пустыри и иногда значительной площади, поросшие разнообразной сорной растительностью. Кварталы новой индивидуальной застройки граничат с естественными лесными массивами лесопарковой зоны, полями, заболоченными и пойменными кустарниковыми зарослями. Раньше это были пригородные села, которые в разное время влились в пределы городской черты.

Общая площадь ее кварталов — 38,7 км2 (6,45% всей площади города). Проезжая часть улиц в этих районах, как и на участках старой индивидуальной застройки, большей частью не покрыта асфальтом (рис. 9).

Парки (местообитание, включающее средние и малые парки и скверы в пределах застроенной части города) часто посещаются людьми, имеют на территории различные служебные постройки, сравнительно разнообразную древесно-кустарниковую растительность и хорошо развитый травяной покров (рис. 10). Асфальтом покрыто от 1 до 15% их общей площади (рис, 11). Древесная растительность представлена в основном березами (трех видов), ясенелистными кленами, тополями, сибирскими яблонями, мелколистными липами. Реже встречаются сосна, лиственница, ели, вяз, яблони, черемуха и рябина. Из кустарников наиболее типичны клен, сирень, карагана, различные виды спиреи и шиповника, а также черемуха, таволга, кустарниковые ивы, бузина, барбарис и другие. Газоны засеяны лисохвостом и овсянницей, однако в старых парках более разнообразен видовой состав травянистых растений.

Общая площадь парков в пределах Новосибирска (исключая лесопарки и неустроенные остатки естественных лесов) равна 7,1 км2, что составляет около 1,2% всей его площади.

Таким образом, учетами охвачены местообитания площадью 346 км2, или 57,6% площади Новосибирска. Остальную территорию занимают вклинившиеся внутрь города лесопарки, оставшиеся островки естественных сосновых и березовых лесов, остепненные участки местности, пустыри, водоемы (в том числе Обь с притоками и примыкающая к городу часть Новосибирского водохранилища), незастроенные участки речных пойм, крупные промышленные предприятия и территория отчуждения железнодорожной магистрали, проходящей по городу, а также некоторые поселки окраинной части города и Академгородок.

СРОКИ РАБОТ, МЕТОДЫ УЧЕТА ПТИЦ

И ПЕРВИЧНОЙ ОБРАБОТКИ МАТЕРИАЛА,

ОБЪЕМ АНАЛИЗИРУЕМЫХ ДАННЫХ

Основой описания населения птиц застроенной части Новосибирска и изменений орнитокомплексов во времени и пространстве являются материалы количественных учетов птиц в описанных выше местообитаниях. После выбора типичных участков в пределах того или иного типа застройки, парков и улиц были заложены постоянные, строго фиксированные маршруты. Учеты проводились в каждом местообитании с двухнедельной повторностью со второй половины марта 1978 г. до конца июня 1980 г.

Ввиду неоднородности и разнокачественности местообитаний, а также отсутствия методики учета, дающей сопоставимые результаты в различных местообитаниях городов [Луговой, Майхрук, 1974; Божко, 1974, 1976; Вахрушев, Швецов, 1978], нами использованы разные методики.

В районах многоэтажной застройки птицы подсчитывались на трансектах с переменной шириной полосы учета (за счет различного расстояния между зданиями на разных участках маршрута), т. е. фактически на примыкающих друг к другу фиксированных площадках. Маршрут располагался так, чтобы учетчиком охватывалось по возможности полностью территория квартала или микрорайона (за исключением больших улиц). Однако при этом исключалась возможность повторного прохода по одному и тому же месту. В тех случаях, когда избежать этого не удавалось, птицы учитывались только во время одного прохода. Время повторного передвижения учетчика по тому же участку исключалось из общего времени, затраченного на весь учет. Пересчет на площадь в данных местообитаниях осуществлялся по формуле: К = Ксп/П + Кл/ВСптШ, где К — количество птиц на 1 км2 площади; Ксп - количество сидящих и перелетающих птиц; Кл — то же летящих; П - обследованная площадь; В — время ч., затраченное на учет на трансекте со средней шириной учетной полосы в километрах (Ш);

Спт — скорость полета птиц. Скорость большинства птиц принята равной 30 км/ч [Равкин, Доброхотов, 1963], для стрижей, сизого голубя и серой вороны — 50 км/ч.

На улицах маршрутный учет проводился на трансекте с фиксированной шириной, максимально обозреваемой с линии хода учетчика. Она ограничивалась зданиями по обеим сторонам улицы, причем на зданиях считались только те птицы, которые сидели на выступах и углублениях фасада или перелетали по краю крыши. На перекрестках подсчет велся на той же ширине, что и в пределах квартала. Пересчет на площадь осуществлялся по формуле: К = Ксп/П + Кл/ШВ(Спт2 + Суч2), где К — количество птиц на 1 км площади; Ксп — количество учтенных сидящих и перелетающих особей птиц; Кл — то же летящих; П — площадь улицы по всей длине маршрута, км2; Ш — средняя ширина учетной полосы в километрах; Спт — скорость полета птиц; Суч — скорость движения учетчика, определяемая как частное от деления всей длины маршрута на время, затраченное на полный учет (В), за вычетом времени, затраченного на остановки во время учета.

Вторая половина равенства представляет собой формулу В. Яппа [Yapp, 1956].

В пределах районов индивидуальной застройки и в парках птицы подсчитывались без ограничения расстояния до них и ширины полосы учета. Последующий пересчет на площадь осуществлялся по средней дальности обнаружения раздельно-групповым (интервальным) методом [Равкин, 19676].

Учеты на всех маршрутах проводились через 1—1,5 часа после рассвета (а не восхода солнца). В сильный ветер, дождь, снегопад и туман птицы не учитывались.

Протяженность учетных маршрутов в пределах индивидуальной застройки и в парках за каждый двухнедельный отрезок равна 5—5,4 км. В кварталах многоэтажной застройки каждые 2 недели обсчитывались площади 0,21 км2 (в старой) и 0,28 км2 (в новой) при длине маршрута в 4,5 км. Ширина маршрутной учетной полосы менялась в кварталах старой многоэтажной застройки от 0,015 до 0,04 км, в новой — от 0,02 до 0,08 км. На улицах за то же время птицы учитывались на площади 0,19 км2 при протяженности трансекта 5,8 км и ширине учетной полосы 0,03—0,04 км.

Редкие птицы, не зарегистрированные на постоянных маршрутах, отмечались дополнительно во время переходов к месту учетов и обратно, а также при посещении этих местообитаний во внеучетное время. Всего за 27,5 месяцев работы с учетами пройдено почти 1500 км, отмечено 283 тыс. особей 116 видов птиц (49 % всех отмеченных в районе Новосибирска). Помимо этих данных в работе использованы сведения о гнездовании, датах прилета и отлета из Новосибирска различных видов птиц. Эти данные получены попутно во время учетов и продвижения к местам их проведения и обратно. Некоторые данные собраны в другие годы, начиная с 1950 г.

При описании населения птиц принята шкала балльных оценок обилия птиц, предложенная А. П, Кузякиным [1962]. На наш взгляд, для балльной оценки обилия наиболее многочисленных в городе птиц-синантропов необходимо ввести дополнительную градацию: массовые — свыше 1000 особей/ км2, а весьма многочисленными считать птиц с обилием от 100 до 999 особей/ км2. Доминантами, а также содоминантами (по обилию, биомассе и участию в трансформации энергии) считались те виды, доля которых в населении птиц по указанным показателям составляет не менее 10%, а фоновыми — обилие которых равно более 1 особи на 1 км2.

Для расчета биомассы (суммарная сырая масса всех особей, приходящаяся на 1 км2), долевой принадлежности к трофическим группам и кормового распределения птиц по ярусам использовались данные монографий «Птицы Советского Союза» [1951— 1954], «Птицы Казахстана» [1960—1974] и справочника «Определение пола и возраста воробьиных птиц фауны СССР» [1976]. Количество трансформированной птицами энергии рассчитывалось по формулам зависимости метаболизма от массы тела и температуры окружающей среды [Гаврилов, 1977]. Типы фауны птиц приводятся по Б. К.

Штегману [1938]. Все названия птиц даны по «Каталогу птиц СССР» [Иванов, 1976].

Исключение составляет 1 чернозобый дрозд, которого, вслед за Л. С. Степаняном [1978], мы считаем самостоятельным видом.

Данные о погоде в Новосибирске в период проведения учетных работ взяты из соответствующего «Метеорологического ежемесячника», публикуемого ЗападноСибирским территориальным управлением по гидрометеорологии и контролю природной среды (по данным метеостанции «Учебная» при ГПТУ-Г, расположенной в пределах застроенной части города).

Для всех расчетов по определению сезонных аспектов населения птиц, для выявления пространственно-временных отношений и организации населения птиц Новосибирска использовалась матрица попарных коэффициентов сходства двухнедельных вариантов птичьего населения, рассчитанных по формуле П. Жаккара [Jaccard, 1902], модифицированной Р. Л. Наумовым [1964].

ОРНИТОФАУНА НОВОСИБИРСКА И ЕГО ОКРЕСТНОСТЕЙ, РАСПРЕДЕЛЕНИЕ И

ДИНАМИКА ЧИСЛЕННОСТИ ПТИЦ

ПТИЦЫ НОВОСИБИРСКА И ЕГО ОКРЕСТНОСТЕЙ

В течение 25 лет (1958—1984) по собственным наблюдениям, а также на основании литературных сведений [Хахлов, 1928; Гвоздев, 1937; Зверев, 1937; Казанцев, 1968, 1969;

Смирнов, 1972; Гынгазов, 1973; Козлов, 1976а, 1980а, б; Гынгазов, Миловидов, 1977;

Цыбулин, 1980], опросных данных и коллекционных материалов Биологического института СО АН СССР в Новосибирске и его окрестностях (до 40 км в радиусе) установлено обитание 253 видов, относящихся к 41 семейству 16 отрядов (табл. 1).

Полный список птиц с указанием характера пребывания дан в приложении.

Все отмеченные виды подразделяются на 9 фаунистических комплексов, из которых в наибольшей степени представлены европейские виды (71; 28%) и транспалеаркты (69; 27%). Несколько меньше доля сибирских видов (54; 21%), а также арктических (23; 9%), китайских (10; 4%), монгольских (7; 3%) и средиземноморских (7;

3%). Доля остальных фаунистических типов (голарктические, тибетские), а также видов неясного происхождения совсем мала (1—5 видов, 0,4—2%).

По характеру пребывания отмеченные виды птиц подразделяются на 5 групп:

гнездящиеся (180; 71%), пролетные, зимующие, летающие (если гнездование их не выявлено) и залетные. По приуроченности к специфичным естественным местообитаниям гнездящиеся виды можно разделить на следующие экологические группы: лесные (61; 34%), опушечные (30; 17%), птицы открытых пространств суши — (24; 13%), водные и околоводные птицы (54; 30%.), скально-обрывные (5; 3%) и синантропные (4; 2%). К последним в Новосибирске относятся сизый голубь, деревенская и городская ласточки, домовый воробей.

Состав гнездящихся видов представлен более чем на треть транспалеарктами (36%), чуть ниже доля европейского и сибирского типов фауны (соответственно 34 и 16%). Участие китайских и арктических видов, а также других типов фауны невелико (0,6-5%).

Факт выведения птенцов в пределах городской застройки установлен для 86 видов (48% всех гнездящихся на описываемой территории). Такие виды, как сизый голубь, черный и белопоясный стрижи, деревенская и городская ласточки, ястребиная славка и домовый воробей, преимущественно обитают в гнездовой период в районах застроенной части города, городских парках и скверах. Они значительно реже встречаются в лесопарковой зоне и не гнездятся в окрестностях Новосибирска (исключая населенные пункты). В пределах застроенной части города птенцов выводят преимущественно транспалеаркты и европейские виды (соответственно 32 и 31 видов; 37 и 36%). Меньше доля сибирских видов (13; 15%), еще ниже — китайских (5; 6%). Средиземноморских видов, а также представителей других типов фауны очень мало (1-2; 1-2%).

В лесопарковой зоне гнездится 143 вида птиц (79% всех гнездящихся). Среди них преобладают европейские виды и транспалеаркты (51 и 50 видов; 36 и 35%). Значительно ниже доля сибирского типа фауны (24; 17%), еще меньше китайских и монгольских видов (7 и 5; 5 и 3%).

Таблица Распределение семейств и видов птиц Новосибирска и его окрестностей по Пластинчатоклювые 22 Козодоеобразные В окрестностях Новосибирска выявлено гнездование 172 видов птиц (96% всех отмеченных гнездящимися видов в районе исследования), причем 30 из них не проникают не только в пределы застроенной части города, но и в лесопарковую зону. Две трети гнездящихся видов относятся к транспалеарктам и европейскому типу фауны (по видов; 35%). Ниже доля сибирского типа (28 видов; 16%). Участие китайских и монгольских видов — незначительно (8 и 6; 5 и 3%), остальных — ничтожно мало.

Таким образом, в фаунистическом составе гнездящихся птиц при продвижении от окрестностей Новосибирска к его застроенной части участие транспалеарктов, европейских и китайских видов несколько увеличивается, а сибирских — сокращается.

Доля монгольского типа фауны в окрестностях города и его лесопарковой зоне стабильна, в пределах же застроенной части эти виды на гнездовании отсутствуют.

У 148 видов птиц (58% от общего числа) в Новосибирске и его окрестностях прослежен пролет через указанную территорию. Из них 38 видов зарегистрированы исключительно во время пролета (26%). Весной и осенью из последних встречены видов (краснозобая и чернозобая гагары, лебедь-кликун, серый гусь, белолобая и краснозобая казарки, турпан, орлан-белохвост, большой подорлик, серый и черный журавли, тулес, хрустан, щеголь, круглоносый плавунчик, турухтан, краснозобик и песчанка). Только весной отмечены 13 видов (красношейная поганка, лебедь-шипун, беркут, бурокрылая ржанка, кулик-сорока, камнешарка, азиатский бекас, рогатый жаворонок, соловей-свистун, синехвостка, таловка, овсянка-крошка и сибирская чечевица), только осенью — 7 видов (луток, чернозобик, средний кроншнеп, черноголовый хохотун, чеграва, пестрый дрозд и овсянка-ремез). Среди пролетных видов в основном отмечены представители двух фаунистических типов: сибирского и арктического (соответственно 14 и 13 видов; 37 и 34%, остальные по 1—3 вида; 3-8%).

В Новосибирске и его окрестностях зимует 61 вид птиц (24% от общего числа выявленных), 5 видов впервые отмечены нами для зимней орнитофауны описываемой территории: дербник, большой сорокопут, лазоревка, серый снегирь и галка. Из общего количества — 43 вида (72%) встречены в пределах городской застройки (тетеревятник, перепелятник, дербник, сизый голубь, белая сова, воробьиный и мохноногий сычи, длиннохвостая неясыть, черный, седой, большой и малый пестрые, белоспинный и трехпалый дятлы, черный жаворонок, большой сорокопут, свиристель, рябинник, ополовник, пухляк, московка, большая синица, князек, лазоревка, поползень, обыкновенная овсянка, пуночка, чиж, щегол, чечетка, тундряная чечетка, урагус, щур, клест-еловик, снегирь, серый снегирь, дубонос, домовый и полевой воробьи, сорока, галка, черная и серая вороны, ворон). На 33% зимующие птицы представлены сибирским типом фауны (20 видов). По четверти составляют транспалеаркты и европейские виды (16 и 15). Значительно ниже доля арктического типа фауны (6 видов;

10%). Два вида птиц, зимующих в районе Новосибирска, относятся к средиземноморскому типу, но одному — к китайскому и монгольскому.

У 10 видов (4% всех обнаруженных) отмечено летнее пребывание, но размножение их здесь не доказано. Из них в пределах застроенной части города встречены галстучник, удод, чернозобый дрозд, зеленушка и розовый скворец. Среди летающих видов половина представлена европейским типом фауны, но 2 вида относятся к сибирскому и арктическому, а один — к средиземноморскому типу фауны.

Залетные виды (касатка, красноносый нырок, пегий лунь, горный дупель, моевка, крапивник, лазоревка и клест-сосновик) почти равномерно распределены по пяти типам фауны: европейскому (2), средиземноморскому, сибирскому, китайскому и тибетскому.

Два вида относятся к группе неясного происхождения.

РАСПРЕДЕЛЕНИЕ И ЧИСЛЕННОСТЬ ДОМИНИРУЮЩИХ ВИДОВ ПТИЦ

В данном разделе рассмотрены характер и сроки пребывания, сезонные явления, распределение в среднем за год и по сезонам в основных местообитаниях города лишь наиболее многочисленных видов птиц. Порядок их рассмотрения соответствует снижению доли видов в среднегодовой плотности населения птиц Новосибирска за весь период работ.

Домовый воробей (Passer domesticus L.) — наиболее многочисленный гнездящийся, оседло-кочующий вид. Начало интенсивного пения самцов приходится на первую половину марта. Сбор строительного материала для гнезда и первое спаривание зарегистрировано в разные годы с 1 по 25 апреля. Самая ранняя дата начала строительства гнезда отмечена в 1974 г. (10 марта [Козлов, 1976]). Вылупление птенцов прослежено в период с 13 по 25 мая (соответственно 1980 и 1979 гг.). Первые слетки встречены 22, мая и 2 июня (1978, 1980 и 1979 гг.). Массовый вылет молодых происходит через 2—4 дня после этого. Отмеченная в 1979 г. задержка массового появления летных птенцов (до июня) вызвана поздней и затяжной весной. Птенцов 1-го выводка, как правило, сопровождают самцы (до 75% учтенных в разных местообитаниях выводков), тогда как самки приступают к повторной кладке.

Слабо летающие птенцы встречаются до конца августа — начала сентября. Это говорит о сильной растянутости гнездового периода в целом для популяции и наличии повторных, а возможно, и третьих кладок (токующие самцы и спаривающиеся пары наблюдались до конца 1-й декады июля). Часть птиц, преимущественно молодые самцы, не принимают участия в размножении, они кочуют небольшими стайками (6—12 птиц) в течение всего лета и, по-видимому, являются резервом популяции на случай гибели одного из партнеров ранее сформировавшихся пар.

Часть популяции (особенно из центральных районов города и ноной индивидуальной застройки) почти сразу после вылета молодых откочевывает в более кормные в это время местообитания окрестностей города (дороги, пустыри, остепненные участки, овраги, кустарниковые заросли пойм рек и другие). В этих биотопах домовые воробьи вместе с полевыми образуют смешанные стаи.

В пригородах домовые воробьи кочуют до появления устойчивого снежного покрова, после чего перемещаются обратно в город. К началу сильных морозов (первая половина декабря) кочующая и оседлая части популяции этого вида перемещаются ближе к центру города, где концентрируются у мусорных контейнеров, магазинов, в местах переработки зерна и на колхозных рынках. Всю зиму они постоянно держатся у кормушек в парках и скверах. Большими стаями (до 100—150 птиц) домовые воробьи вместе с сизыми голубями собираются в местах регулярной подкормки. Некоторые особи всю зиму проводят в залах различных магазинов и других учреждений, куда случайно проникают еще осенью.

В результате гибели (особенно в январе — феврале) к весне соотношение полов в популяции изменяется в сторону увеличения доли самцов (в среднем до 60—65%).

Видимо, более мелкие по размерам самки хуже переносят сильные морозы при недостатке укрытий, особенно в местах индивидуальной застройки, в парках и скверах [Постников, 1974].

В среднем по городу за год обилие домового воробья составляет 1925 особей на объединенный км2 (по сезонам от 1769 до 2177). Больше всего этого воробья в пределах старой многоэтажной застройки (2357 особей/км2 в среднем за год). В кварталах старой индивидуальной застройки показатели в 1,1 раза ниже. Еще меньше обилие в парках и на крупных магистралях города (в 1,5—1,6 раза). Вдвое меньшие, чем максимальные, значения свойственны территории новых многоэтажных жилых массивов (1126). Самое низкое обилие домового воробья в районах новой индивидуальной застройки ( особей/км2).

В целом по городу, а также в кварталах старой индивидуальной застройки, в парках и на улицах Новосибирска домовый воробей по обилию превосходит другие виды птиц (соответственно 1596—2629, 1304—2165 и 1141—1895 особей/ км2). В массивах старой многоэтажной застройки такое положение он занимает • только в зимне-предвесеннее и весенне-летнее время (2520 и 2364), а во второй половине лета и осенью его здесь меньше (2356 и 2187). В пределах новой многоэтажной застройки во все периоды года этого воробья еще меньше (1311—2274). Постоянна низкая численность домового воробья в пределах новой индивидуальной застройки (708 и 842 особи/ км2, соответственно в зимнепредвесенний период и во второй половине лета), а минимальна плотность его популяции в весенне-летний период и осенью (534 и 698).

Исходное обилие домового воробья по городу в начале репродукционного периода (первая половина апреля) составляет около 750 пар: от 300 — в кварталах новой индивидуальной застройки до 1200 — в массивах старой многоэтажной (рис. 12). Высока плотность популяции в это время в парках (1139), что обусловлено постоянным посещением этого местообитания воробьями для, кормления на освободившихся от снега газонах. Гнездится здесь в среднем лишь 15—20 пар/км2 [Козлов, 1980а], что вызвано недостатком в данном местообитании гнездопригодных мест (дуплистых деревьев, искусственных гнездовий, подходящих построек и других) и конкуренцией со стороны полевого воробья, скворца и прочих дуплогнездников.

Некоторое увеличение обилия домового воробья во второй половине апреля и первой половине мая вызвано прикочевкой особей этого вида из окрестностей города и пролетом птиц более северных популяций. Снижение же его в начале мая в пределах новой, а во второй половине — старой индивидуальной застроек вызвано откочевкой части популяции из этих местообитаний преимущественно в массивы многоэтажной застройки и парки под воздействием скворцов, изгоняющих их из искусственных гнезд.

После появления первых молодых численность домового воробья к середине июня несколько повышается, но затем — к концу этого же месяца — вновь падает. Это связано с быстрой откочевкой части выводков за пределы застроенной части города. Позднее, в связи с дальнейшим вылетом молодых, обилие этого вида в целом по городу с начала июля до конца августа постепенно повышается. Особенно сильный прирост отмечен в районах новой многоэтажной и старой индивидуальной застроек, а также в Парках (соответственно в 2,8; 2,3 и 2,1), поскольку здесь значительны площади травянистой растительности, среди которой много горца птичьего (спорыш, птичья гречишка), семенами которого к этому времени начинают питаться как молодые, так и взрослые птицы.

В меньшей мере увеличивается численность этого воробья в пределах новой индивидуальной, старой многоэтажной застроек и на улицах города. Вызвано это большей откочевкой взрослых и молодых птиц в местообитания с разнообразной сорной растительностью.

В августе домовые воробьи еще быстрее покидают парки и пределы индивидуальной застройки. Здесь снижение их обилия начинается не в конце августа (как в других местах города и в целом по нему), а в начале этого месяца. За две — четыре недели численность воробья уменьшается здесь в 1,5—3 раза. Связано это с тем, что к этому времени птицы в значительной степени съедают большую часть урожая сорных трав в этом местообитании и вынуждены откочевывать в более кормные биотопы окрестностей города.

Откочевка домовых воробьев из города продолжается до начала октября. В августе — сентябре на сорняках вдоль дорог, полей и пустырей вне застроенной части города и за его пределами кочующие стаи домовых воробьев (в большинстве случаев совместно с полевым воробьем в пропорции 1:10) насчитывают несколько сот особей. В октябре — ноябре обилие домового воробья стабильно, а в первой половине декабря (как в целом по городу, так и в районах индивидуальной, старой многоэтажной застроек, в парках и на улицах) оно повышается благодаря прикочевке их сюда из окрестностей города и менее кормных в зимнее время массивов новой многоэтажной застройки.

С резким усилением морозов в конце декабря — начале января численность домового воробья резко снижается, что вызвано, Видимо, частичной откочевкой птиц местной популяции (в основном молодых) к югу, скоплениями на чердаках у вентиляционных шахт, за наличниками окон с подветренной стороны зданий и в других укрытиях. В это же время некоторое количество домовых воробьев проникает в залы магазинов, крытых рынков и других учреждений, где они находятся иногда до конца зимы и вследствие чего не попадают в учет.

Позже, до второй половины февраля, обилие домового воробья в городе несколько повышается (до 1900 особей на 1 объединенный км2) в результате его прикочевки из окрестных и более северных населенных пунктов, а затем снижается к концу зимы, приближаясь к исходному. При этом особенно резко и несколько раньше (с первой половины февраля) это снижение идет на улицах и очень сглажено в пределах многоэтажной застройки и в парках. В кварталах же индивидуальной застройки происходит даже некоторое возрастание его численности, что является результатом прикочевки сюда воробьев в конце зимы из других городских местообитаний.

В 1978—1979 гг. колебания плотности популяции домового воробья как в целом по городу, так и в отдельных частях его застроенной территории были более выражены, чем в 1980 г., а максимум обилия в период разлета молодых выше, что объясняется благоприятными погодными условиями гнездового и послегнездового периодов. Эта же причина сказалась и на результатах переживания зим 1978—1979 и 1979—1980 гг., благодаря чему исходная предгнездовая численность домового воробья весной 1980 и 1979 гг. была примерно одинаковой, но выше, чем в 1978 г. Наиболее стабильна осенняя плотность популяции.

Таким образом, домовый воробей в городе предпочитает районы старой застройки (как индивидуальной, так и многоэтажной). Поэтому при сокращении в настоящем и будущем площадей старой индивидуальной застройки и увеличении территории, занимаемой новыми многоэтажными жилыми массивами, общий запас этого вида в городе имеет тенденцию к незначительному, но постоянному сокращению.

Внутригодовая динамика (как по городу в целом, так и во всех местообитаниях) определяется главным образом успешностью размножения и степенью смертности [Ильенко, 1962; Носков, 1981; Постников, 1974] и в среднем за год имеет две основные вершины: в июле — августе и в первой половине декабря. Остальные колебания вызваны постоянными перемещениями особей этого вида как по внутригородским местообитаниям, так и обменом их между городом и окружающими его антропогенными ландшафтами.

Сизый голубь (Columba livia L.) — массовый гнездящийся оседло-кочующий вид.

Чрезвычайно многочислен он в среднем за год почти во всех местообитаниях Новосибирска. Только в парках он многочислен, а в кварталах новой индивидуальной застройки обычен.

Первые воркующие самцы в 1979 г. отмечены 20 января, а 21-го уже наблюдалось насиживание в гнезде, устроенном в горизонтальной трубе вытяжной вентиляции типографии, в помещении которой была высокая температура (выше 25°С). В 1980 г.

первые «гудящие» сизари встречены 9 февраля, а па следующий день — ухаживание и спаривание. Однако лишь незначительная часть популяции сизых голубей приступает к гнездованию столь рано. Это замечено только в кварталах старой многоэтажной застройки центральных частей города на зданиях, имеющих теплые чердаки или оборудованных вытяжной вентиляцией. Последнее, по-видимому, и позволяет этим голубям так рано гнездиться и благополучно выводить птенцов. Основная же масса птиц приступает к размножению в конце марта — начале апреля. В это время появляются и первые слетки [Козлов, 1976а, б], но незначительное их число не оказывает сколько-нибудь значительного влияния на изменение обилия городской популяции сизого голубя в целом по городу.

Всего за год у сизых голубей бывает до 3—4 кладок. Массовое появление летных молодых птиц 1-го выводка обычно приурочено ко второй половине мая. Массовый вылет птенцов 2-го выводка происходит во второй половине июля, а 3-го — в начале сентября.

Слабо летающие птенцы наблюдаются до середины октября. Часть популяции, видимо, не участвует в размножении, эти птицы, преимущественно самцы, постоянно держатся небольшими стайками (3—7 птиц) и не делают попыток ухаживать за самками.

Некоторые молодые голуби уже через 2—2,5 мес. после начала самостоятельного питания пытаются ухаживать за самками и строить гнезда. Однако, как правило, спаривания у них не происходит. Самки обычно бьют молодых самцов, а молодые самки избегают преследования старых самцов.

Осенью часть популяции сизого голубя откочевывает за пределы города — на дороги, поля, зернотока, а также в пригородные населенные пункты. С началом морозов и выпадением снега они вновь перемещаются к центру города, концентрируясь в местах подкормки, у стоянок общественного транспорта и магазинов. В течение зимы (преимущественно в декабре — январе) часть голубей, в основном молодых, гибнет от сильных морозов, хищников и, вероятно, от различных инфекций, глистных инвазий (особенно те, которые почти полностью переходят к питанию отбросами из мусорных контейнеров). К весне в чердачных помещениях обнаруживается значительное число трупов голубей — как целых, так и разодранных. Весной птицы кормятся прошлогодними семенами на освободившихся от снега газонах бульваров, парков, скверов и садов, а также на непокрытых асфальтом улицах в пределах индивидуальной застройки.

За весь период работ обилие сизого голубя в среднем по городу равно 1170 особям на объединенный км2 (по сезонам 825—1477). Максимально в пределах старой многоэтажной застройки (в среднем 2165 особей/км2, по периодам от 1511 до 2745).

Несколько ниже показатели для микрорайонов новой многоэтажной застройки (в 1,2 раза).

Еще меньше их па улицах, в кварталах старой индивидуальной застройки и в парках (соответственно в 2,7; 8,4 и 30 раз). Самая низкая средняя плотность популяции сизого голубя в районах новой индивидуальной застройки (3), особенно весной и в начале лета (0,01—4), что связано с отсутствием здесь подходящих условий для гнездования. Лишь во время осенних кормовых кочевок плотность их популяции здесь возрастает, достигая в ноябре 10—35 особей/км2 (в среднем за осень — 6). Исходное обилие сизого голубя в целом по городу (на начало гнездового периода) составляет около 360 пар на объединенный км2.

Во второй половине июня заканчивается массовый вылет птенцов 1-го выводка (рис. 13). В это время особенно резко повышается обилие сизого голубя в массивах многоэтажной застройки (с 1510 до 2596 — в старой и с 1090 до 1680 особей/ км2 — в новой). Таким образом, каждые 10 пар голубей выкармливают 11—14 птенцов. Более высокая продуктивность размножения в кварталах старой многоэтажной застройки вызвана лучшими условиями инкубации яиц в еще холодные апрельские и майские ночи [Козлов, 1976 а, б]. В течение всего гнездового периода обилие сизого голубя возрастает в 2,5 раза и, нарастая постепенно, достигает максимума в среднем но городу в конце сентября (1810 особей на 1 объединенный км2).

Часть голубей из районов старой многоэтажной застройки летом откочевывают в парки и кварталы старой индивидуальной застройки (увеличение обилия соответственно вдвое и втрое). В парках они кормятся на газонах семенами деревьев и трав, в том числе и высеваемыми человеком, а в районах старой индивидуальной застройки — на непокрытых асфальтом улицах.

В осенние месяцы (октябрь — ноябрь) происходит снижение численности сизого голубя (в целом по городу в 1,8 раза) за счет откочевки его за пределы города и пригородные населенные пункты. Наряду с этим голуби кочуют и внутри города.

Например, часть птиц перемещается из массивов старой многоэтажной застройки (уменьшение обилия вдвое) в пределы индивидуальной (возрастание численности в старой — в 2 раза, а в новой — в 24 раза) и парки (в 2,8 раза). В массивах новой многоэтажной застройки и на улицах города обилие голубей осенью остается почти на неизменном уровне.

С началом сильных морозов и выпадением снега сизые голуби вновь перемещаются к центру города — в кварталы многоэтажной застройки (повышение обилия ко второй половине декабря в 1,2 раза) и старой индивидуальной (в 1,3 раза). В кварталах новой индивидуальной застройки и на улицах плотность популяции сизых голубей в это время почти не меняется, а в целом по городу продолжает постепенно снижаться. Особенно заметно это в первой половине января из-за высокой смертности птиц, преимущественно молодых. Погибая от морозов, птицы снижают численность в среднем по городу в 1,6 раза, а в отдельных местообитаниях — от 1,4 до 2 раз. В дальнейшем обилие голубей остается примерно на одном уровне (714—790 особей на 1 объединенный км2).

Значительное повышение плотности популяции сизого голубя в парках и кварталах старой индивидуальной застройки во второй половине апреля (в 4 и 2,8 раза) вызвано перемещением их сюда в основном из окружающих кварталов многоэтажной застройки в поисках корма на оттаявших газонах и проезжей части небольших улиц.

Значительное изменение динамики численности сизого голубя, как в общем по Новосибирску, так и в различных его местообитаниях по годам не обнаружено лишь в сентябре 1979 г. в пределах старой многоэтажной застройки и в среднем по городу наблюдалось более высокое его обилие, чем в 1978 г. (соответственно в 1,7 и 1,6 раза).

Это связано, возможно, с более теплым летом 1979 г., что благоприятно сказалось на продуктивности размножения. Численность сизого голубя к середине октября приблизилась к таковой этого же месяца 1978 г.

Таким образом, второй по значимости вид населения птиц Новосибирска — сизый голубь — предпочитает кварталы, застроенные многоэтажными зданиями. При этом в пределах новых многоэтажных массивов в течение всего года, а в районах старой многоэтажной застройки во второй половине года он по численности даже превосходит домового воробья. В результате такого распределения общий запас городской популяции этого вида, видимо, постепенно растет за счет постоянного увеличения площади массивов новой многоэтажной застройки и сокращения доли кварталов индивидуальной (как старой, так и новой).

Внутригодовая динамика обилия сизого голубя в целом по городу и в районах старой многоэтажной застройки может быть отображена одновершинной кривой с максимумом в сентябре. В районах старой индивидуальной и новой многоэтажной застроек прослеживаются две вершины — в июле — августе и ноябре — декабре. В пределах новой индивидуальной застройки, в парках и на улицах подобные изменения не прослеживаются.

Полевой воробей (Passer montanus L.) — весьма многочисленная, местами чрезвычайно многочисленная гнездящаяся оседло-кочующая, частично перелетная птица.

В пределах города гнездится во всех местообитаниях. Гнездовой период начинается во второй половине апреля, однако образуют пары и занимают гнездовья эти воробьи, вероятно, еще с октября. Отдельные токующие пары встречаются со второй половины января, но наиболее интенсивно петь самцы начинают в феврале — марте. Постройка гнезд и копуляция в разные годы отмечается с 17 до 24 апреля. В период с 11 по 17 мая вылупляются птенцы 1-й кладки, вылет их наблюдается на границе 1-й и 2-й декад июня.

Часть начинающих гнездиться птиц прерывает постройку гнезд и даже насиживание I кладок. Это вызвано сильным конкурентным воздействием на популяцию полевого воробья со стороны других птиц-дуплогнездников, прежде всего скворца, домового воробья и вертишейки, хотя численность последней в городе и невелика [Конева, Козлов, 1980]. Так, в 1979 г. в пределах новой индивидуальной застройки I из всех искусственных гнездовий, занятых полевыми воробьями во второй половине апреля, уже в начале мая почти 43% оказались заселенными скворцами. Повторное заселение этих гнездовий полевыми воробьями наблюдается только в конце первой половины июня, когда их покидают скворцы.

Гнездовой период сильно растянут, что вызвано, наряду с Г указанной причиной, повторными кладками. Так, А. М. Гынгазов 1-й С. П. Миловидов [1977] 7 июля 1973 г.

находили в Новосибирске гнездо с оперившимися птенцами. По нашим наблюдениям, строительство гнезд, насиживание кладки и выкармливание птенцов продолжается до начала августа, а слетки отмечены даже в начале последней декады этого месяца (1978 г.).

Во второй половине июля выводки полевых воробьев объединяются в стаи, кочующие по пустырям, газонам бульваров крупных магистралей города, по огородам усадеб (в пределах индивидуальной застройки), паркам, скверам и садам, а позднее — по полям и зарослям сорняков вдоль дорог в окрестностях Новосибирска, по кустарниковым уремам пойм рек.

В конце сентября — начале октября начинается пролет полевых воробьев более северных популяций (стайками в 15—40 птиц в южном и юго-западном направлениях), а местные птицы постепенно прикочевывают в свои внутригородские (гнездовые) местообитания. В ноябре с выпадением снега и похолоданием заканчивается пролет северных и откочевка к югу части местных, преимущественно молодых птиц [Полевой воробей, 1981]. После этого отмечены лишь незначительные перемещения стаек полевых воробьев внутри города.

Весенний пролет начинается в первой половине апреля. Небольшие стайки воробьев (5—10 птиц), пролетающие через различные местообитания города в северном и северо-восточном направлениях на высоте около 50 м, наблюдаются до середины мая. Ю.

С. Равкин [1978] отмечал постройку гнезда полевыми воробьями в средней тайге 1 июня.

Среднее но городу обилие полевых воробьев за весь период работ равно 371 особь на объединенный км2. Больше всего их в пределах новой индивидуальной застройки — дачной и полудачной (1197 особей/км2). В других местообитаниях их значительно меньше: в парках — в 3,6 раза, в старых кварталах многоэтажной и индивидуальной застройки соответственно в 4,1, и 4,6 раза. В массивах новой многоэтажной застройки плотность популяции этого воробья в 6 раз ниже, а на улицах — совсем мала ( особи/км2).

Исходное обилие гнездящихся в пределах города полевых воробьев (во второй половине мая) равно в среднем 110 парам на 1 объединенный км2 (от 7 пар/ км2 — в кварталах новой многоэтажной до 350 — новой индивидуальной застроек, рис. 14).

Однако она, видимо, несколько ниже, так как на фоне гнездования местных птиц продолжается весенний пролет полевых воробьев более северных популяций этого вида.

При появлении первых выводков в июне плотность популяции не возрастает, а в некоторых местообитаниях даже снижается (исключение составляют парки, где уже во второй половине этого месяца она почти удваивается). Это связано с тем, что часть пар, вытесняемая скворцами, прерывает гнездовой период, но остается в пределах своего местообитания, а другие вообще покидают пределы застройки и перемещаются в окружающие город местообитания с древесной растительностью (богатой дуплами). Лишь в первой половине июля, когда происходит массовый вылет птенцов, численность полевого воробья повышается в 2,4 раза, достигая максимума в первой половине августа.

Особенно значительно возрастание обилия его в пределах новой индивидуальной застройки (в 1978 г. с 726 до 3005, т. е. более чем в 4 раза). Это соответствует максимальной продуктивности размножения полевого воробья — 8 птенцов на 1 пару [Судиловская, 1954]. В кварталах старой индивидуальной застройки и на улицах в первой половине августа обилие полевого воробья также возрастает (в среднем соответственно в 3 и 9 раз), однако большую часть этих птиц составляют прикочевавшие из окружающих эти местообитания массивов многоэтажной застройки.

Из-за откочевки во второй половине августа обилие полевого воробья в городе снижается почти на 1/4 и держится на уровне 400 особей на 1 объединенный км2 до конца сентября. В октябре наряду с откочевкой в пределы застроенной части города местных птиц начинается пролет воробьев, гнездящихся севернее, и их обилие возрастает в целом по городу в 1,4 раза, а в массивах новой многоэтажной застройки — 7,5 раз. С похолоданием в первой половине ноября и выпадением снега пролет северных птиц заканчивается. Это приводит к снижению плотности популяции полевого воробья в целом по Новосибирску в 1,8 раза (в различных местообитаниях — в 1,3—4,0 раза) и в таких пределах сохраняется в течение всей зимы и предвесеннего периода. Незначительное повышение обилия в апреле вызвано весенним пролетом северных птиц. Затем, к началу гнездования, его численность возвращается к исходной.

В 1978 г. более выражен был весенний пролет, тогда как осенний проходил сглажено и длился дольше. В 1979 г. осенний, наоборот, был напряженнее весеннего и, начавшись позже, закончился в те же сроки. В 1978 г. в большей мере повышалось обилие полевого воробья в июле — августе, тогда как в следующем они быстрее покидали пределы застроенной части города. Это вызвало менее крутой подъем численности воробьев во внутригородских местообитаниях. Значительных отличий в динамике обилия полевого воробья в мае — июне и в позднеосенне-зимне-предвесенний период не отмечено.

Таким образом, полевой воробей из всех внутригородских местообитаний явно предпочитает пределы новой индивидуальной застройки и наименее охотно селится в многоэтажных массивах (старых и новых) и на больших городских магистралях. И хотя этот вид размещается в городе неравномерно, а его обилие в течение года колеблется в значительных пределах, общий запас гнездящихся птиц остается примерно на одном уровне. Это связано с тем, что высокое обилие его в пределах новой индивидуальной застройки и, частично, в парках, нивелируется малой долей этих местообитаний в общей площади застроенной части города. Возможно, численность его постепенно снижается от года к году благодаря увеличению площадей новой многоэтажной застройки за счет индивидуальной.

В обилии полевого воробья в целом по городу, а также в пределах новой индивидуальной застройки, в многоэтажных массивах и в парках прослеживается 2 пика в летне-осеннее время и еще 1 более или менее выраженный — во время весеннего пролета (март — апрель), а на территории новой индивидуальной за стройки — и в середине зимы (январь). Для улиц эта дополнительная, вершина не выражена, а для кварталов старой индивидуальной застройки слабо выделяются летне-осенние пики.

Большая синица (Parus major L.) — гнездящаяся, кочующая, перелетная и зимующая птица. Сезонные перемещения и изменения ее обилия в течение года значительны по масштабам. Так, в гнездовой период в целом для города этот вид обычен, в июле — августе — многочислен, а в осенне-зимний и ранневесенний периоды в отдельных местообитаниях чрезвычайно многочислен. В некоторых внутригородских местообитаниях большая синица встречается только во время кочевки (в пределах многоэтажной застройки и улиц). В других (районы индивидуальной застройки и парки) она регулярно гнездится, но в незначительном числе.

Гнездовой период большой синицы в городе начинается во второй половине апреля, однако первые поющие самцы отмечены при потеплениях даже в январе.

Постепенно интенсивность пения их увеличивается и к началу апреля достигает максимума. В это время отмечены драки самцов. В первой половине апреля синицы обследуют деревья в поисках подходящих для устройства гнезд дупел, расщелин и искусственных гнездовий. В двадцатых числах апреля зарегистрировано строительство гнезд, а в конце 1-й декады мая — выкармливание птенцов. Первые слетки появляются в начале 3-й декады мая. Выводки сразу же начинают кочевать внутри города, встречаясь в это время даже в массивах старой многоэтажной застройки и на улицах. Возможны случаи повторного гнездования, так как насиживание кладок отмечается в конце июня, а слетки — начале и середине июля.

По окончании гнездового периода почти все синицы покидают застроенную часть города, откочевывая в окрестные местообитания. Лишь в пределах новой индивидуальной застройки они задерживаются дольше, но и здесь к середине августа их остается сравнительно мало.

Начиная с первых чисел сентября большие синицы в массе прикочевывают в город из окрестных лесных биотопов. В это же время начинается осенний пролет северных популяций этих синиц, задерживающихся в городе на весьма продолжительное время. В конце ноября — декабре пролет заканчивается, но уже в 3-й декаде января начинается обратное движение больших синиц на север. Весенние миграции больших синиц в городе выражены слабее, нежели осенние. Это, видимо, связано с тем, что большая часть пролетных птиц перемещается вне городской черты. На ранневесеннем обилии мигрирующих больших синиц сказывается также их смертность в течение зимы и то, что из местных птиц откочевки к югу совершают преимущественно молодые птицы, тогда как старые остаются в местах гнездования [Смирнов, Носков, 1975]. Весенние передвижения в городе особенно заметны в парках и скверах, где синицы скапливаются у кормушек, а также на оттаивающей земле у основания древесных стволов.

В целом за год обилие большой синицы по городу равно 307 особям на объединенный км2. Самое высокое оно в парках — 442 особи/ км2, особенно во время весенних и осенних миграций (836—862). Почти на четверть ниже их численность в пределах новой индивидуальной и старой многоэтажной застроек (345 и 342), но осенью число их приближается к уровню обилия в парках (722 и 809), зимой же в этих местообитаниях ее в 1,5—1,9 раза меньше, нежели в парках. Еще меньше этих синиц в среднем за год в кварталах старой индивидуальной застройки, на улицах и в новых многоэтажных микрорайонах (соответственно в 1,5; 2 и 2,9 раза меньше, чем в парках).

Осенью в пределах старой индивидуальной застройки их столько же, сколько и в массивах старой многоэтажной застройки (804), зимой — в 1,5 раза меньше. Осеннее и зимнепредвесеннее обилие больших синиц в двух других местообитаниях значительно меньше (соответственно в 1,4—1,9 и в 2,1—2,6 раза).

В гнездовой период больше всего большой синицы в пределах новой индивидуальной застройки (52). Значительно меньше в парках (в 1,8 раза), в районах старой индивидуальной застройки (в 5,8 раза), улицах (в 8,7 раза) и старых многоэтажных кварталах (в 26 раз). В это время она, как и в июле — августе, полностью отсутствует в новых микрорайонах многоэтажной застройки. В конце лета также весьма мало больших синиц в пределах старой многоэтажной застройки и на улицах (2 и 4 особи/км2) и больше в кварталах старой индивидуальной застройки и парках (20 и 42), и особенно много в районах новой индивидуальной застройки (в 4 раза, по сравнению с парками).

Исходная плотность популяции большой синицы в городе низка — всего 4 пары на объединенный км2 (от 3 — в кварталах старой до 16 — новой индивидуальной застройки).

В пределах многоэтажной застройки и на улицах города их гнездование не отмечено (рис.

15).

После вылета молодые вместе с родителями первое время кочуют по городу, поэтому общая численность большой синицы в это время возрастает в 4 раза (продуктивность размножения равна примерно 6 Птенцов на пару). Во второй половине августа после откочевки части птиц обилие большой синицы в городе сокращается на 1/3, но уже в начале сентября резко увеличивается — в целом по городу в 24 раза (в различных местообитаниях это превышение достигает 4 — 350 раз). В дальнейшем нарастание продолжается и обилие большой синицы в первой половине ноября составляет 853 особи/км2. Последующее снижение связано с откочевкой местных особей и, затем, окончанием пролета птиц северных популяций. В результате численность большой синицы уменьшается более чем вдвое.

Вскоре у большой синицы начинается весенний пролет к северу. В это время нарастание обилия в целом по городу незначительно (с 383 до 522 особей на объединенный км2). Однако все 3 года в парках (а в 1979 г. также и в пределах старой индивидуальной застройки и на улицах) в это время обилие большой синицы возрастало по сравнению с первой половиной января в 3—8 раз. Одновременно с окончанием пролета следует откочевка большинства особей местной популяции из города в окрестные биотопы, что приводит к снижению обилия большой синицы и приближению его к исходному в начале гнездового периода.

Таким образом, большая синица в гнездовой период обитает только во внутригородских местообитаниях с богатой древесно-кустарниковой растительностью (кварталы индивидуальной застройки и парки). Во время осенне-зимне-весенних миграций она чрезвычайно многочисленна во всех местообитаниях, но и в это время заметно предпочтение большими синицами парков, особенно во время весеннего пролета.

Осенний пролет более продолжителен, чем весенний, и в это время через город пролетает гораздо больше синиц. В сентябре и апреле погодные условия не оказывают заметного влияния на изменение обилия этого вида, тогда как в середине зимы откочевки большой синицы из города к югу вызваны резким похолоданием (с—10 до —35°С).

Невысокая численность гнездящейся в городе большой синицы обусловлена недостаточностью гнездопригодных мест, особенно в бедных растительностью кварталах многоэтажной застройки и на улицах, малым числом дуплистых деревьев и почти полным отсутствием подходящих искусственных гнездований. При настоящем положении с привлечением большой синицы в Новосибирске ее запас в дальнейшем может снижаться за счет увеличения площадей многоэтажной застройки и снижения индивидуальной.

Улучшение работы по охране и привлечению большой синицы на гнездование и увеличение площадей вновь закладываемых парков может в значительной мере увеличить общую численность популяции.

Скворец (Sturnus vulgaris L.) — весьма многочисленная, местами чрезвычайно многочисленная, гнездящаяся и перелетная птица. Гнездится во всех местообитаниях города, но не везде плотность одинакова.

Первые скворцы в среднем за последние 15 лет наблюдений появляются 5 апреля (с марта по 10 апреля). В период проведения учетов прилет отмечен 1, 7 и 9 апреля. В южных и юго-западных окрестностях города они появляются на 2—3 дня раньше.

Массовый прилет начинается через 3—5 дней после первых встреч. В некоторые годы замечены обратные откочевки и отлеты прилетевших птиц из города к югу в связи с возвратом сильных морозов и выпадением большого количества снега. Это отмечено в 1979, 1980 и 1984 гг. Самки появляются через 1—1,5 нед. после самцов. В это же время идет пролет птиц более северных популяций, на фоне которого начинается гнездование местных птиц. Самцы занимают искусственные гнездовья с начала массового пролета, а интенсивно петь — с появлением самок. С середины 2-й декады апреля скворцы строят гнезда, в это же время происходит спаривание. При этом копуляция осуществляется как внутри гнездовий, так и вне их (на ветвях деревьев и кустарниках, на крышах скворечников, на электропроводах, теле- и радиоантеннах).

В начале мая заканчивается пролет птиц северных популяций, а в первой половине этого месяца появляются птенцы у местных скворцов. Первые слетки в 1978 г. отмечены 27 мая, в 1979 и 1980 гг.— соответственно 7 и 2 июня. Самое раннее начало вылета птенцов скворца отмечено в 1973 г.— 24 мая. Через 1—2 дня после появления первых летних птенцов происходит массовый вылет. Проследить продуктивность размножения скворца трудно, так как сразу после вылета молодые вместе с родителями покидают места гнездования и откочевывают в окружающие биотопы: речные поймы, поля и луга. Часть выводков из многоэтажных массивов, кварталов старой индивидуальной застройки и улиц перемещаются в городские парки и скверы. Отдельные выводки покидают гнезда до конца 2-й декады июля.

Осенний пролет продолжается дольше, чем весенний (1,5— 2 мес.), но выражен слабее. Местные птицы, покинув город, в него больше не возвращаются, постепенно откочевывая к югу. Скворцы, гнездящиеся севернее Новосибирска, появляются на пролете в конце 1-й декады августа; отдельные особи и небольшие стайки (3—8 птиц) отмечены даже во второй половине октября (в 1979 — 17-го, 1978 — 23-го). В отдельные годы скворцы задерживаются близ Новосибирска до конца 1-й декады ноября [Гынгазов, Миловидов, 1977].

В 1979 г. весь срок пребывания скворцов в городе был меньше на 7—9 дней за счет позднего прилета, что было вызвано запоздалым началом весны (переходом среднесуточных температур воздуха через 0°С в положительный диапазон). Осенний пролет изменений не претерпел.

В гнездовой период среднее по городу обилие скворца равно 263 особям на объединенный км2. Наиболее многочислен он в пределах новой индивидуальной застройки — 799 особей/ км2. Вдвое меньше скворца в парках и в кварталах старой индивидуальной застройки. В многоэтажных массивах его численность в 11—12 раз, а на улицах — в 15 раз меньше, чем в кварталах новой индивидуальной застройки.

В конце лета в среднем по городу насчитывается всего 28 скворцов на 1 объединенный км2. Однако в парках его обилие в это время значительно выше, чем на территории с новой индивидуальной застройкой в гнездовое время (916 особей/км2). Для других местообитаний характерны меньшие показатели: от 38 в кварталах новой индивидуальной застройки до 5—7 особей/ км2 в районах старой индивидуальной и массивах многоэтажной застроек.

Плотность гнездования Скворца в среднем по городу равна примерно 100 парам на 1 объединенный км2 (от 5 до 250 пар/ км2 по разным местообитаниям; рис. 16).

С массовым вылетом молодых в начале июня плотность популяции скворца внутри города повышается в 1,7 раза. Часть выводков из массивов многоэтажной и старой индивидуальной застроек, а также с улиц перемещаются в городские парки, где обилие скворца возрастает в это время до 1200 особей/км2 (в 8 раз). Однако уже во второй половине этого месяца в связи с откочевкой выводков из гнездовых местообитаний за пределы застроенной части города оно снижается в 12 раз (в 5—19 — по различным местообитаниям). В дальнейшем обилие скворца в городе продолжает снижаться и в первой половине июля достигает наименьшего за лето значения в 10 особей на объединенный км2, причем в пределах многоэтажной и новой индивидуальной застроек он в это время почти не встречается, а в парках и скверах его обилие возрастает (с 200 до 440 особей/ км2).

В первой половине августа, во время предотлетной концентрации скворцов в парках, их обилие максимально (в 1978 г., например, до 2731 особи/ км2). В других местообитаниях нарастание численности либо невелико, либо полностью отсутствует.

В связи с начавшимся во второй половине августа пролетом скворцов обилие их в целом по городу продолжает увеличиваться и в первой половине сентября достигает 104 особей/ км2. Особенно велико оно в пределах старой индивидуальной застройки (в 6,5 раз). В дальнейшем численность скворцов постепенно снижается вплоть до конца пролета.

За последние 3 года в динамике обилия скворца в Новосибирске наметилась тенденция к снижению интенсивности как весеннего, так и осеннего пролетов (во время массовых перемещений численность его снизилась в 1980 г. по сравнению с 1978 г. на одну треть).

Плотность популяции скворца в начале гнездового периода осталась примерно на одном уровне. Общий запас его по городу постоянно сокращается за счет постепенного уменьшения площади индивидуальной застройки, замещаемой многоэтажными жилыми массивами.

В динамике обилия скворца в первой половине его пребывания в Новосибирске фиксируется 2 пика вершины: во второй половине апреля и первой половине июня (соответственно во время весеннего пролета и массового вылета птенцов). Такое положение сохраняется и во всех внутригородских местообитаниях, кроме парков, где пролет не увеличивает обилие. Имеется и третий пик, связанный с пролетной концентрацией и осенним пролетом скворца во второй половине июля (улицы), первой и второй половиной августа (соответственно парки и старые многоэтажные массивы), а также в первой половине сентября (кварталы старой индивидуальной застройки и в целом по городу). В пределах новой индивидуальной застройки пролет осенью слабо выражен, еще меньше он заметен в новых многоэтажных жилых массивах.

Белая трясогузка (Motacilla alba L.) — многочисленная, местами весьма многочисленная гнездящаяся и перелетная птица.

Первые белые трясогузки появляются в городе 6—9 апреля, однако в отдельные годы они прилетают несколько раньше [Гынгазов, Миловидов, 1977]. Пролет длится до начала мая, когда местные птицы уже приступают к размножению. Гнездовой период сильно растянут: строительство гнезд отмечено в разные годы с 22 апреля до середины июня, гнезда с полной кладкой — с 28 апреля до конца июня, а с птенцами — до 15 июля.

Слабо летающие птенцы встречены с 6 июня до 8 августа. У части популяции возможно наличие 2-й кладки.

Послегнездовые кочевки как в городе, так и за его пределами незаметно переходят в осенний отлет, заканчивающийся в конце сентября. Однако в 1973 г. последние птицы этого вида были отмечены 11 сентября, а в 1978 г.— 21 октября.

В весенне-летний период в среднем по городу обилие белой трясогузки равно особям на 1 объединенный км2. Наиболее высоко оно в парках — 201 особь/ км2. В пределах новой индивидуальной застройки численность ее меньше — в 1,6, а в старой — в 2 раза. Еще меньше белых трясогузок в кварталах старой многоэтажной застройки и на улицах (соответственно в 2,3 и 2,5 раза) и совсем мало в микрорайонах новой многоэтажной застройки (в 5,6 раза меньше, чем в парках).

В конце лета, как и в гнездовой период, самое высокое обилие белой трясогузки отмечено в парках — 428 особей/км2. В пределах новой индивидуальной застройки оно в 2,2 раза меньше. Еще ниже численность этой птицы в это время на территории старой индивидуальной застройки и многоэтажных массивах (в 3,6— 3,9 раза). Меньше всего белой трясогузки на улицах города — 88 особей/км2; т. е. почти в 5 раз меньше, чем в парках. В среднем по городу ее обилие в 1,4 раза выше, чем в гнездовой период (131 особь на 1 объединенный км2).

В начале весны и осенью обилие белой трясогузки как в целом по городу, так и по местообитаниям невысоко (соответственно 0,3 и 4, от 0,02 до 2 и от 0,4 до 7). Во время массового весеннего пролета оно достигает по городу 90—100 особей на 1 объединенный км2 (рис. 17). Особенно оно велико в скверах и парках (203— 280). К концу пролета показатели снижаются и приближаются к таковым в начале репродукционного периода (48 пар на 1 объединенный км2; от 12 до 70 в разных местообитаниях).

После вылета молодых (начало июня) плотность популяции трясогузки постепенно возрастает, достигая наибольшей величины в целом по городу во второй половине июля (140 особей на 1 объединенный км2), особенно в парках и новых многоэтажных массивах (в 8 и 4 раза). Это происходит в результате прикочевки сюда выводков из районов индивидуальной застройки, центральных многоэтажных кварталов и крупных улиц. Часть особей откочевывает за пределы города, в связи с чем в первой половине августа численность белой трясогузки в городе снижается на четверть.

Во второй половине августа с началом осеннего пролета обилие ее в городе увеличивается, становясь даже выше, чем во второй половине июля (160 особей на объединенный км2, а в кварталах индивидуальной застройки и парках — от 170 до особей/км2). В массивах старой многоэтажной застройки пролет менее интенсивен (140), еще слабее он проявляется на улицах и в новых многоэтажных микрорайонах (90).

В гнездовой период 1979 и 1980 гг., а также в конце лета 1979 г. обилие белой трясогузки в целом по городу ниже, чем в 1978 г. (разница до 70 особей на объединенный км2). Еще больше эти различия в кварталах индивидуальной застройки (особенно в новой), в парках новых многоэтажных жилых массивах и на улицах). В районах старой многоэтажной застройки в гнездовой период обилие белой трясогузки в 1978—1980 гг. было примерно одинаковым, а во второй половине лета 1979 г. даже выше, чем в 1978 г. Значительные колебания численности в пределах застроенной части города, а также предпочтение этой трясогузки как в гнездовой, так и в послегнездовой периоды местообитаний без многоэтажной застройки позволяют сделать вывод о постоянном уменьшении ее запаса в Новосибирске.

ОБЩИЕ ОСОБЕННОСТИ РАСПРЕДЕЛЕНИЯ ПТИЦ

Для выявления особенностей распределения птиц Новосибирска по местообитаниям в течение года использован метод факторной классификации [Трофимов, 1976; Трофимов, Равкин, 1980]. В качестве меры сходства распределения птиц взят нецентрированный коэффициент линейной корреляции. При исключении процедуры центрирования он становится менее чувствительным к максимальным, в большинстве случаев нетипичным значениям, связанным с временными локальными скоплениями особей, агрегированностью в распределении или обычной недостаточностью материала по редким и мало заметным видам.

Объединение видов в группы проводится по максимальному сходству. Наиболее крупные из групп дополнительно разделяются на подгруппы с помощью той же программы, а мелкие и, как правило, случайные, наоборот, объединяются в группы более высокого ранга или остаются в том ранге, какой они получили при первоначальном разделении. Объединение проводится в соответствии с перекрыванием объяснений условиями среды в местах проведения учетов. Каждый фактор среды или их сочетание — природный режим и маркер группы — определяются при анализе ее состава. Они должны одинаково проявляться во всех местообитаниях в данное время и по предметным соображениям определять выявленное сходство в распределении во времени и пространстве.

Математические расчеты основаны на динамической плотности, т. е. учитываются все птицы того или иного местообитания во все сезоны года (а не только гнездящиеся).

Поэтому существенно исказить объяснение предпочитаемости птицами местообитаний в разное время года могут отдельные случайные всплески или падения обилия отдельных видов, а также различная достоверность используемых показателей обилия массовых, редких и плохозаметных видов птиц. В связи с этим учитывались лишь те группы, состав которых мог быть достаточно хорошо объяснен. В противном случае они объединялись со сходными, но хорошо объяснимыми. Точно так же пришлось поступить с отдельными видами, составляющими самостоятельные группы, отнесение которых к тому или иному классу или группе из-за случайных «выплесков» показателей обилия в нетипичных для них местообитаниях в нетипичное время года заведомо противоречит общему объяснению характера распределения таких видов.

Распределение некоторого числа видов не может быть объяснено из-за случайности встреч отдельных птиц. Такие виды либо отнесены к более представительным группам, с которыми они экологически более связаны, либо выделяются в самостоятельную группу.

Так, трехпалый дятел, встреченный один раз в парках в феврале, включен вместе с другими дятлами в группу видов, предпочитающих это местообитание в осенне-зимневесеннее время. В другом случае четкое объяснение такой группы, представленной одним видом, позволило констатировать ее самостоятельность (перепелятник, предпочитающий кварталы индивидуальной застройки и парки в течение всего года). В третьем случае группы, состоящие из одиночных видов, могут быть объединены в более представительную группу, характеризующуюся общим экологическим для данной местности признаком (например, мигранты, встречающиеся в городе в полете). И наконец, имеются как одиночные виды, так и группы, близкие экологически, часть которых встречена в различных нехарактерных местообитаниях. Таким образом, выделена группа водных и околоводных птиц. При классификации не учтены улицы. Это связано с низкой долей данного местообитания в общей площади застроенной части города Новосибирска.

Поэтому оно объединено с кварталами многоэтажной застройки, которая в большей части окружает городские магистрали. В составе групп имеются «нулевые», далее неделимые подгруппы. В них включены виды, о которых кроме отнесения к данной группе нельзя ничего сказать.

Приведенная классификация, имея в общем рабочий характер, преследует две цели:

выявление максимально общих особенностей распределения птиц на данной территории во времени и факторов среды (и их сочетаний), определяющих эти особенности.

В пределах застроенной части Новосибирска распределение птиц по местообитаниям в течение года можно представить следующей классификационной схемой: