«УДК ББК Настоящее издание подготовлено при поддержке Фонда содействия развитию интернета Фонд поддержки интернет и не предназначено для коммерческого использования Ответственный редактор М.Б. Касенова Составители О.В. ...»

УДК

ББК

Настоящее издание подготовлено

при поддержке Фонда содействия развитию интернета

«Фонд поддержки интернет» и не предназначено

для коммерческого использования

Ответственный редактор М.Б. Касенова

Составители О.В. Демидов и М.Б. Касенова

Кибербезопасность и управление интернетом: Документы и материалы для российских регуляторов и экспертов / Отв. ред. М.Б. Касенова;

сост. О.В. Демидов и М.Б. Касенова. – М.: Статут, 2013. – с.] ISBN 978-5-8354-0000-0 (в пер.) Документы и материалы, вошедшие в настоящее издание, представляют собой опыт систематизации нормативных правовых и политических документов, относящихся к такой сравнительно новой сфере регулирования, как управление интернетом и кибербезопасность.

Издание может представлять интерес для российских государственных органов, осуществляющих нормативно-правовое и политико-административное регулирование в сфере кибербезопасности и управления интернетом и участвующих в формировании позиции Российской Федерации на международной арене в этой сфере. Кроме того, документы и материалы настоящего издания могут быть полезными для российского экспертного и академического сообщества.

Материалы, вошедшие в настоящее издание, приведены по состоянию на 30 декабря 2013 г.

УДК ББК Издание подготовлено с использованием справочной правовой системы «КонсультантПлюс».

При подготовке сборника использованы также документы и материалы, находящиеся в открытом доступе на официальных интернет-сайтах органов государственной власти Российской Федерации и международных организаций и форумов ISBN 978-5-8354-0000- © М.Б. Касенова, О.В. Демидов, составление, предисловие, раздел I, © М.Б. Касенова, перевод на русский язык, © Издательство «Статут», оформление,

ПРЕДИСЛОВИЕ

Интернет явился концентрированным отражением общих тенденций информационной революции конца XX – начала XXI в. Становится очевидным, что интернет интегрирует не только коммуникационные и технологические ресурсы, но и материальные, финансовые, интеллектуальные, гуманитарные, политические и прочие ресурсы, формирует и диверсифицирует процессы социальной регуляции. Логика регулирования собственно самого интернета и отношений, связанных с его использованием, в частности решение вопросов управления интернетом, его безопасного использования, объективно находится в плоскости как национального, так и международного права. Последние несколько лет и подходящий к концу 2013 г. стали периодом чрезвычайно быстрых и масштабных изменений в области информационно-коммуникационных технологий (ИКТ) и обусловленных ими трансформаций мировой политики.

Можно смело утверждать, что влияние интернета и компьютерных технологий перестало быть феноменом глобальных процессов и стало их осью, двигателем – столь же, если не более, определяющим и фундаментальным, чем экономический упадок Запада и подъем остальных государств, расцвет многополярности и архаизация ООН, глобальное старение населения, урбанизация развивающегося мира и коллапс расширенного типа семьи. Цифровые технологии стали кровеносной и нервной системой человеческих коммуникаций и взаимодействий и прямо на наших глазах стремительно превращаются в ее глобальный мозг. При этом любая сфера деятельности в масштабе индивида, группы или общества в целом неизбежно несет на себе отпечаток ИКТ, трансформируется за счет них и ими же опосредуется; международные отношения не являются исключением. Политические конфликты в киберпространстве, киберпреступность, цифровая дипломатия, онлайн-экономика и образование, электронное правительство – с этой реальностью приходится сталкиваться уже всем без исключения членам мирового сообщества, а не только технологически развитым странам, как всего десятилетие назад. Российская Федерация не является исключением и в большей или меньшей степени активно участвует в глобальных процессах, связанных с ИКТ и их использованием.

Предисловие Российская Федерация является автором и главным сторонником концепции международной информационной безопасности (МИБ), которую продвигает на мировой арене вот уже полтора десятилетия с переменным успехом. 2011 г. внес существенные коррективы в эту политику; арабские революции были восприняты Россией и ее союзниками прежде всего как свидетельство целенаправленного использования интернета для подрыва социально-политической стабильности.

Недопущение подобных событий впредь стало одной из новых ключевых задач России в сфере МИБ, что отразилось в проектах глобальных конвенций и других документов, которые были выдвинуты российской дипломатией на международной арене в 2011–2013 гг. Не менее активная дискуссия с российским участием ведется вокруг вопроса о том, кто же все-таки должен управлять интернетом – малопонятные и сложнопереводимые на русский язык, но эффективные стейкхолдеры (stakeholders), Корпорация интернета по распределению имен и адресов (Internet Corporation for Assigned Names and Numbers, ICANN), Международный союз электросвязи (МСЭ), Китай, Иран и другие государства?

Особенность сегодняшнего момента состоит в том, что вопросы в сфере ИКТ как составляющей глобальных процессов возникают быстрее, чем формулируются внятные ответы на них, а тем более их правовое регулирование. Особенно ярко это ощущается в сфере безопасности – если электронное правительство можно отложить на несколько лет (уже по старой российской привычке), то трансграничные киберугрозы не оставляют такого временного лага. Этот урок хорошо усвоил Иран, столкнувшись со Stuxnet. Вопросы и вызовы, связанные с трансформацией международной безопасности под влиянием ИКТ, множатся буквально ежечасно. К примеру, Эстония, пострадав от атак в разгар кризиса с Бронзовым солдатом в 2008 г., призывает НАТО прибегнуть к ст. 6 Североатлантического договора и отреагировать на якобы «российскую агрессию» в формате совместной обороны. НАТО не решается на конфликт с РФ, но зерна размышления о том, когда кибератака переходит грань агрессии и может быть приравнена к вооруженному нападению, посеяны. И пять лет спустя из них вырастает Таллиннское руководство Центра совместной обороны НАТО (CCD COE) – противоречивый, но чрезвычайно важный документ, авторы которого пытаются очертить «правила ведения кибервойны». В России этот документ, увы, пока недооценен, хотя реальность подталкивает и нас, и наших партнеров к обсуждению тех же самых вопросов – где заканчивается мир и начинается война в Сети и как международное право, включая jus in bello и jus ad bellum, должно к ней применяться.

Предисловие Любопытно, что российская дипломатия сегодня приходит к обсуждению тех же самых вопросов в формате Группы правительственных экспертов (ГПЭ) по достижениям в сфере информатизации и телекоммуникаций в контексте международной безопасности ООН.

Несомненный контекст дня сегодняшнего – интернет после разоблачений Сноудена. Сейчас, из ноября 2013 г., кажется, что Сноудена следовало изобрести, если бы он не появился сам. Для многих субъектов и процессов его действия стали катализатором для перемен, а то и casus belli для объявления войны сложившимся порядкам. Президент ICANN Фади Шехаде, представитель нового поколения глобального интернет-сообщества, использовал разоблачения Эдварда Сноудена как предлог объявить о том, что Корпорации интернета пора покинуть американскую гавань и уйти в свободное плавание под флагом международной организации. Куда выведет капитан Шехаде свой корабль, пока неизвестно, и особенно интересна в этом смысле позиция России: если ICANN больше не проводник американских интересов, как менять стратегию взаимодействия с ней? Участвовать, дружить или по-прежнему пытаться перекроить систему глобального управления интернетом под принятие решений исключительно на площадках межправительственных организаций? А ведь помимо официальной позиции России есть интересы частного сектора и интернет-сообщества, которые также немало озадачены происходящим. И впереди – Полномочная конференция МСЭ 2014 г. в корейском Пусане, ожидаемый второй раунд борьбы за наделение МСЭ контролем над управлением интернетом после ВКМЭ 2012 г. в Дубае.

Выше обозначены лишь некоторые вопросы и проблемы из числа тех, что занимают умы дипломатов, политиков, экспертов в области ИКТ. Регулирование отношений, связанных с интернетом, его управлением, безопасностью интернета, отражается в различного рода законодательных актах, неформальных инициативах, национальных и международных, правительственных и общественных, мультистейкхолдерских и частных проектах и актах в сфере информационной безопасности, кибербезопасности и управления интернетом.

Настоящее издание обобщает и систематизирует основные материалы и документы, разработанные за последние годы на международноправовом и национальном уровне различными заинтересованными сторонами (stakeholders), а именно техническим сообществом, гражданским обществом, государствами, международными организациями.

Безусловно, представленные материалы и документы не являются исчерпывающими, однозначно репрезентативными по своему охвату Предисловие в части проблематики управления интернетом и информационной безопасности – подобные задачи в принципе не могут решаться в рамках одного издания. Вместе с тем авторы-составители попытались в рамках настоящего издания обозначить приоритетные области регулирования и систематизацией документов и материалов дать целостное представление о существующей и формирующейся источниковедческой, нормативно-правовой базе управления интернетом и решения вопросов его безопасного использования, показать читателю в структурированном виде все существующее многообразие подходов, субъектного состава и уровней принятия решений в обозначенных сферах.

В настоящем издании приведены, на наш взгляд, материалы самого различного статуса и уровня. Некоторые из них, такие как национальные стратегии кибербезопасности ЕС, Финляндии, Национальная политика кибербезопасности Индии, впервые переведены на русский язык, чтобы быть более доступными для российских экспертов, лиц, принимающих решения, и иных стейкхолдеров. Другие, такие как двустороннее российско-бразильское соглашение о сотрудничестве в сфере обеспечения МИБ от 2010 г., интересны тем, что выпали – незаслуженно, как представляется, – из фокуса экспертного внимания и почти не освещаются. Наконец, в сборнике присутствуют попросту наиболее значимые и ключевые для российской и международной динамики в сфере информационной безопасности документы, такие как Основы государственной политики РФ в области МИБ на период до 2020 г., а также документы ООН.

Одна из основных целей настоящего издания – дать лицам, принимающим решения в России по вопросам информационной безопасности и управления интернетом, систематизированную и концентрированную подборку материалов, обобщающую ключевые тенденции в обозначенных сферах за последние годы и предоставляющую им экспертную базу и ориентиры в части подходов, лучших практик и приоритетных вопросов для принятия дальнейших решений. Во многом эта цель включает в себя доведение до российских представителей профильных государственных органов эффективных зарубежных и международных примеров регулирования в области ИКТ, которые могут ускользать от их внимания, недооцениваться и игнорироваться.

Еще одно назначение настоящего издания – стимулирование интереса к проблематике ИКТ в политико-правовой плоскости и развитие дискуссии в российском сообществе технических и академических экспертов. Нельзя сказать, что проблемы глобального управления интернетом и кибербезопасности получили в России полное отражеПредисловие ние в работах экспертов, а подготовка специалистов в этой области заложена в сегодняшнюю систему российского высшего образования.

Вместе с тем объективная потребность в этом существует, и мы надеемся, что настоящее издание будет в той или иной мере способствовать ее удовлетворению, стимулировать рост интереса к данной проблематике.

В общем плане развитие информационных и коммуникационных технологий опережает их правовое регулирование и не исключено, что выявятся новые аспекты их развития, которые потребуют своего регулирования на национальном и на международно-правовом уровне, тем не менее любые возникающие вопросы так или иначе будут связаны с проблематикой трансграничного управления интернетом, его безопасного использования и принятия мер против противоправного использования интернета.

Настоящее издание подготовлено при поддержке Фонда содействия развитию интернета «Фонд поддержки интернет».

РАЗДЕЛ I

КИБЕРБЕЗОПАСНОСТЬ

И УПРАВЛЕНИЕ ИНТЕРНЕТОМ

Основы трансграничного управления интернетом История знает целый ряд открытий и изобретений, которые коренным образом изменили существование человека, например бумага, порох, телеграф, радио, телевидение. К числу величайших изобретений прошлого столетия, несомненно, относится интернет. Интернет первоначально был предназначен для военных целей, и исторически одной из основных причин его возникновения стало военное противостояние 60-х годов ХХ в. и угроза нанесения ракетно-ядерного удара. Правительство США инициировало научно-исследовательский проект Пентагона в целях создания системы управления стратегическими ядерными силами. Была поставлена задача создания системы управления, способной сохранять устойчивость и функционировать даже при нанесении ракетно-ядерного удара и уничтожении части компонентов такой системы. Интернет создавался и развивался как технологическая система информационного обмена между лицами, передающими и получающими информацию, по произвольным маршрутам через узловые соединения. При этом базовая технологическая архитектура интернета изначально зиждилась на саморегулировании, децентрализованной «сетевой» организационной модели, не предполагающей иерархии управления и идентификации лиц, получающих и передающих информацию, включая определение статуса таких лиц.

М.Б. Касенова. Основы трансграничного управления интернетом За более чем 45-летнюю историю своего развития интернет превратился в глобальную коммерческую инфраструктуру трансграничного информационного обмена, но базовые технологические особенности интернета остались неизменными и лишь модифицировались для удобства пользования интенсивно расширяющимся числом пользователей. Несомненно, что именно базовая технологическая структура интернета стала ключевым фактором развития и распространения интернета во всем мире.

В 1985 г. в мире насчитывалось приблизительно 20 тыс. интернетпользователей, жители США составляли 90%. Через 20 лет, в 2005 г., число пользователей интернета по всему миру приблизилось к 1,1 млрд, среди них – более 200 млн американцев (около 17 %)1. По данным на середину 2013 г. 2,26 млрд человек в мире имеют доступ к интернету с различной степенью охвата населения всемирной паутиной в государствах. Например, в Исландии интернетом пользуется 95% населения, в Германии – 83%, в США – 77,9, в России – 49, в Китае – 38,3%.

Несколько иная картина в государствах бывшего СССР. Так, в Эстонии, Латвии и Литве 76,5, 71,7 и 65,1% населения соответственно имеют доступ к интернету; в Азербайджане интернетом охвачены 50% населения, в Казахстане – 45, в Беларуси – 39,6, в Молдове – 38, в Грузии – 36,6, в Украине – 30,6, в Узбекистане – 30,2, в Киргизии – 20, в Таджикистане – 13, в Туркменистане – 5%.

Распространению интернета способствует то, что он «становится многоязычным». При этом доля англоязычных пользователей интернета падает, к примеру, если в 90-е годы ХХ в. она составляла 80%, то к 2013 г. – 27%. Значительно растет доля пользователей, использующих китайский, испанский, немецкий, арабский, французский языки. Русский язык входит в первую десятку наиболее используемых в интернете языков2. В настоящее время в мире насчитывается свыше 4 млрд цифровых телекоммуникационных устройств, к которым подключено более 1,7 млрд пользователей.

Вопросы регулирования информационных и коммуникационных технологий приобретают актуальность не только в связи с тем, что их использование стало концентрированным отражением происходящей глобализации. Феноменальный успех интернета приводит к «интернеСм. данные издания «eTForescasts» – «Прогноз в отношении числа интернетпользователей по странам» (eTForecasts, Internet User Forecast by Country) (URL: http:// www.etforecasts.com/products/ES_intusersv2.htm), а также: Internet World Stats. Usage and population statistics // URL: http://www.internetworldstats.org; Интернет в цифрах. 2013.

№ 2 (14). С. 4–13.

Интернет в цифрах. 2013. № 3 (15). С. 4–6.

Раздел I. Кибербезопасность и управление интернетом тизации» значительного числа государств, что, с одной стороны, расширяет и изменяет географию и аудиторию интернет-пользователей, а с другой – ввергает государства в своеобразную «технологическую гонку вооружений». Развитие информационных и коммуникационных технологий передачи и обработки информации влияет даже на лексический состав и орфографические правила многих языков мира. Стали появляться и все чаще использоваться слова-неологизмы с приставкой «кибер-» (англ. cyber-): киберпространство, кибербезопасность, киберпреступность, кибертерроризм, кибератака, кибервойска, кибероружие, киберсотрудничество и т.д. Эти слова используются в различных нормативных актах внутригосударственного законодательства, политических декларациях, документах международных организаций и иных документах правового характера. Терминологическое значение и содержание этих понятий формируется и пока однозначно не определено, поэтому они получают различную интерпретацию и применение в документах международных межправительственных организаций, в первую очередь ООН, Международного союза электросвязи (МСЭ), а также в национальных «стратегиях киберпространства» (например, США) или «стратегиях кибербезопасности» (например, Финляндии, Индии, Европейского Союза1 и др.). Так, в документах Международного союза электросвязи под киберпространством (cyberspace), понимается «среда с подключенными компьютерными устройствами, пользователями, инфраструктурой, приложениями, сервисами, телекоммуникационными системами, а также совокупность передаваемой и (или) хранящейся в этой среде информации». Вместе с тем во внутригосударственном праве многих стран термин «киберпространство»

используется в ином содержательном значении.

На повестку дня все настоятельнее выдвигается вопрос о единообразии применяемых терминов и понятий, правовой квалификации используемых понятий, а также адекватности переводов этих понятий на другие языки, включая русский. Смысловые, содержательные различия употребления тех или иных терминов зависят и от вариантов перевода терминов и понятий. Например, слово cybersecurity с английского языка буквально переводится как «кибербезопасность», но в силу определенной политической мотивации может переводиться на русский язык как «информационная безопасность» или даже «безопасность применения информационных технологий».

Примечательно, что в ряде документов Генеральной Ассамблеи ООН См. раздел II настоящего издания.

М.Б. Касенова. Основы трансграничного управления интернетом (русскоязычная версия) стал использоваться термин «информационная безопасность»1.

Применительно к терминам более общего характера также можно заметить различия в написании и применении слов, словосочетаний и аббревиатур, используемых правовыми системами и законодательными актами разных государств. В документах международных организаций, в частности Организации Объединенных Наций, используется словосочетание Information and Telecommunication Technologies, которое на русский язык переводится по-разному: «информационно-коммуникационные технологии», «информационные и коммуникационные технологии». Употребление в этом словосочетании дефиса либо использование союза «и», несомненно, меняет смысловые характеристики и контекст их применения. Так, использование дефиса в русском переводе термина «информационно-коммуникационные технологии»

дает возможность отнести международно-правовое регулирование телекоммуникаций к сфере деятельности Международного союза электросвязи и выделять при этом информационные технологии как отдельную сферу международно-правового регулирования, в значительной степени совпадающую со сферой «трансграничного управления» интернетом.

В правовой системе США, относящейся к англо-американской правовой семье, в которой судебный прецедент имеет регулирующее значение, принципиальным стало то, что Верховный суд США в 2005 г.

вынес решение о различии классификаций «информационные услуги»

и «телекоммуникации», что повлияло на различия в их правовом регулировании и использовании в правоприменительной практике США.

Обсуждение вопроса о квалификации названных категорий происходит в драматичном ключе и в настоящее время активно продолжается.

Сама орфографическая норма написания слова «интернет» отражает эволюцию его применения и изменение его значения. В российском законодательстве слово «интернет» употребляется в различном контексте и сочетаниях, но предпочтение отдается использованию его эвфемизма – «информационно-коммуникационная сеть», который пишется через дефис. Интересно, что в настоящее время при написании слова «интернет» все чаще используется строчная буква, что знаменует переход этого понятия из категории имен собственных, как обозначения названия некой международной компьютерной сети, в категорию имен нарицательных, как обозначения инфраструктуры, Резолюция Генеральной Ассамблеи ООН А/С.1/68/L.37.

Раздел I. Кибербезопасность и управление интернетом обеспечивающей определенную технологию обмена информацией.

Это является свидетельством того факта, что интернет стал частью повседневной жизни и перестал быть чем-то уникальным, «разделив участь» таких изобретений, как телеграф, телефон, радио, телевидение, написание которых тоже когда-то было с прописной буквы. Тем самым окончательно ликвидируется возможность отношения к этой международной информационной сети как к некоему объекту регулирования, который: а) кому-то принадлежит; б) носит в этой связи присвоенное фактическим или формальным владельцем имя или название; в) сосуществует с некими иными объектами, сходными с ним по принципам функционирования и принципам развития1.

Ключевым в дискуссиях относительно правового регулирования информационных и коммуникационных технологий являлся – и до сих пор остается таковым – вопрос об управлении интернетом. Эта проблема в настоящее время не только не имеет однозначного решения, но и сами теоретические (доктринальные) подходы к ее разрешению весьма разнообразны. Во многом это объясняется тем, что интернет – это инфраструктурно сложная технологически многоуровневая информационная сеть, функционирование которой осуществляется в трансграничном масштабе. Технологически «инфраструктурные уровни» интернета объединяют: физические каналы связи и компьютерное оборудование; программные и технические средства, обеспечивающие связность различных сегментов информационной сети в разных странах, через систему корневых серверов (root servers), маршрутизирующих основные информационные потоки интернета;

технические стандарты и способы их практической реализации, относящиеся к системе сетевой адресации; собственно сами интернетресурсы в виде веб-сайтов, социальных сетей, служб электронной почты, систем поиска информации и т.д. Интернет, таким образом, – «техническое изобретение» и, как таковое, объективно требует технической поддержки и технологического обеспечения функционирования его инфраструктуры. Для обеспечения трансграничного функционирования интернета в этом контексте наряду с правовыми нормами специальное регулирующее значение имеют «организационно-технические» нормы, такие как стандарты и протоколы интернета (Internet Protocol Standards), создаваемые, например, организациями, входящими в Общество интернета (Internet Society, ISOC), КонсорСм. об этом: Якушев М.В. Интернет 2012 и международная политика // Индекс безопасности. 2013. № 1 (104). С. 29–42.

М.Б. Касенова. Основы трансграничного управления интернетом циумом Всемирной сети (World Wide Web Consortium, 3WC) и другими организациями.

Вместе с тем интернет следует рассматривать не только как «техническое изобретение», поскольку его использование влияет на внутригосударственное экономическое и социальное развитие государств, обеспечивает коммуникационные связи государств, организаций, людей в международном масштабе; безопасное использование интернета все чаще принимается в международно-правовом сотрудничестве государств и т.д. В этом контексте на доктринальном и правоприменительном уровне обсуждается необходимость концептуального разграничения собственно интернета, рассматриваемого в качестве технического изобретения, которое главным образом связано со сферой телекоммуникаций, и доступа к интернету – использование технологических возможностей интернета для получения информации, т.е. использование интернета, рассматриваемое как «информационная услуга». Такое концептуальное разграничение позволяет понять суть управления интернетом и обозначить, с одной стороны, управление многоуровневым процессом технической координации базовых компонентов технологической инфраструктуры Интернета (архитектурные принципы интернета, IP-адреса, система доменных имен, разработка стандартов и протоколов интернета, корневые серверы), т.е. технологические компоненты, без технического обеспечения и координации функционирования которых трансграничное управление интернетом невозможно; с другой стороны – определить иные измерения или ипостаси управления интернетом: политические, социальные, экономические, правовые и проч.

Термин управление интернетом в его традиционном в настоящее время понимании появился в начале 2000-х годов, явившись достаточно условным переводом английского эквивалента Internet Governance.

Действительно, слову governance, подобно многим другим отвлеченным понятиям, выраженным по-английски, нелегко подобрать однозначные соответствия в большинстве других языков мира. В доктрине и в практике используются разнообразные переводы понятия Internet Governance на русский язык, в том числе «регулирование интернета», «управление использованием интернета» и т.д. Представляется, что из всего многообразия предложенных терминов именно «управление Интернетом» наиболее адекватен, хотя и не вполне отражает суть описываемого явления, фактически сводящегося к установлению и соблюдению правил и процедур, регламентирующих порядок функционирования и развития глобальной информационной сети.

Раздел I. Кибербезопасность и управление интернетом Обсуждение проблематики управления интернетом началось в 2000-х годах и происходило в контексте двух подходов. Узкий подход, strictu sensu, ограничивал управление интернетом технико-организационными вопросами построения сети, сетевой адресации и нумерации, стандартизации, и т.д. «Широкий» подход, sensu lato, подразумевал необходимость включения в управление интернетом наряду с техническими также социальных, экономических, политических, правовых и проч. вопросов и содержательно в понятие «управление интернетом»

включались проблемы коммутации международных сетей электросвязи, обеспечение «сбалансированности» тарифов за пропуск сетевого трафика и т.д. Проблематика управления интернетом при широком подходе фактически совпадала с проблематикой «построения информационного общества», впервые обозначенной на международном уровне в Окинавской хартии глобального информационного общества группы стран «Большой восьмерки» 2000 г. Представляется целесообразным использовать «широкий подход»

управления интернетом и включать в проблематику управления интернетом организационно-технические, технологические, общественнополитические, социально-экономические и проч. аспекты. Широкий подход получил закрепление в целом ряде документов международных организаций и форумов, связанных с управлением интернетом, и позволил разграничить сферы сотрудничества и взаимодействия, а именно сферу, относящуюся к «повседневной деятельности технического и эксплуатационного характера», и сферу, связанную с «деятельностью правительств и их ролью в выполнении своих обязательств в решении международных вопросов государственной политики, касающихся интернета». Сошлемся в качестве примера на резолюцию Экономического и социального совета ООН (ЭКОСОС) от 26 июля 2011 г. 2011/16.

Резолюция (п. 22, 24) разделяет вопросы, связанные с интернетом, на вопросы, относящиеся к «повседневной деятельности технического и эксплуатационного характера», и вопросы, связанные с «деятельностью правительств и их ролью в выполнении своих обязательств в решении международных вопросов государственной политики, касающихся интернета»2.

Управление интернетом в сфере «повседневной деятельности технического и эксплуатационного характера» в целом сформировалось и в самом общем плане представляет собой исторически сложившуюся См. об этом: Касенова М.Б., Якушев М.В. Управление интернетом: Документы и материалы. СПб., 2013. С. 323– См. Е/2011/INF/ М.Б. Касенова. Основы трансграничного управления интернетом «многостороннюю» модель (Multistakeholder Model), основанную на саморегулировании и многостороннем партнерстве, включающем все заинтересованные стороны1, а именно частный сектор, гражданское общество, бизнес, техническое и академическое сообщество, правительства, международные организации. Такая многосторонняя модель оказалась эффективной для обеспечения стабильности, безопасности и доступности трансграничной инфраструктуры интернета, явилась ключевым фактором захватывающего революционного развития и глобального распространения интернета. Несомненно, организационнотехническое функционирование интернета будет развиваться, совершенствоваться и дальше.

Сфера управления интернетом, «связанная с деятельностью правительств и их ролью в выполнении своих обязательств в решении международных вопросов государственной политики, касающихся интернета», прежде всего связана с государствами как субъектами международного права. В этой связи целесообразно отметить следующее.

Во-первых, специфика организационно-технического функционирования интернета заключается в том, что интернет никому не принадлежит, ни одно государство не обладает монопольной властью над ним и интернет никто не может «выключить». Вместе с тем технологические компоненты интернета подпадают под многочисленные национальные и государственные юрисдикции, в рамках которых могут быть установлены те или иные ограничения на передачу информации, что является суверенным правом государств. Во-вторых, именно государствам принадлежит ведущая роль и в решении вопросов, связанных с политикой в сфере интернета, и в формировании международно-правовой модели управления интернетом. В-третьих, в более чем 45-летней истории развития интернета решение проблем, связанных с государственной политикой в сфере интернета, насчитывает немногим более десятилетия и на формирование международно-правовой модели управления интернетом влияет сложившаяся многосторонняя модель управления интернетом, которая предусматривает взаимодействие всех заинтересованных сторон: правительств, международных организаций, гражданского общества, частного сектора, технического и академического сообщества. Именно многосторонняя модель дает суверенным государствам возможность регулировать использование интернета в пределах своей юрисдикции.

Английское слово multistakeholders переводится как «заинтересованные стороны».

В доктрине используются термины, которые являются «калькой» этого слова: «мультистейкхолдеризм», «мультистейкхолдерская модель» и т.д.

Раздел I. Кибербезопасность и управление интернетом 2. Всемирная встреча на высшем уровне по вопросам информационного общества и управление интернетом Проблематика управления интернетом и вопрос формирования международно-правовой модели управления интернетом исторически тесно связаны с процессом проведения Всемирной встречи на высшем уровне по вопросам информационного общества и последующих шагов в реализации принятых решений1. Всемирная встреча на высшем уровне по вопросам информационного общества (World Summit on the Information Society, WSIS; далее – Всемирная встреча WSIS) проходила под эгидой Организации Объединенных Наций (первый этап – Женева, декабрь 2003 г.; второй этап – Тунис, 2005 г.). Одним из важных итогов первого этапа Всемирной встречи WSIS было учреждение Рабочей группы по управлению интернетом (Working Group on Internet Governance; далее –Рабочая группа WGIG)2.

Рабочая группа WGIG с учетом всестороннего обсуждения выработала определение понятия «управление интернетом»: управление интернетом представляет собой разработку и применение правительствами, частным сектором и гражданским обществом, при выполнении ими своей соответствующей роли, общих принципов, норм, правил, процедур принятия решений и программ, регулирующих эволюцию и применение интернета. Это определение не является исчерпывающим, вызывало и вызывает ряд критических замечаний, но в настоящее время считается общепризнанным и «рабочим». Важно обратить внимание на то, что разработанное рабочее определение зиждется на концепции участия всех заинтересованных сторон (Stakeholders) в управлении интернетом.

Определение управления интернетом исходит из признания того, что в конкретных вопросах управления интернетом каждая заинтересованная сторона имеет свои различные интересы, играет различную роль и принимает участие в различных формах, которые зачастую могут дублировать друг друга.

К числу заинтересованных сторон – участников управления интернетом относятся правительства, частный сектор и гражданское общество. (В последнее время к их числу относят международные межправительственные организации, образовательные и научные орДокумент ООН: A/RES/59/220. Декларация принципов и План действий ВСИС — WSIS-03/Geneva/DOC/0004 // URL: http://www.itu.int/wsis/ Рабочая группа WGIG рассматривала как тождественные понятия «управление интернетом» и «управление использования интернета» (см. об этом подробнее: URL:

http://www.itu.int/wsis/basic/about.html).

М.Б. Касенова. Основы трансграничного управления интернетом ганизации, экспертные сообщества так называемого «некоммерческого сектора».) В управлении интернетом заинтересованные стороны (Stakeholders) выполняют свои «соответствующие роли»1.

Так, роль и обязанности правительств связаны с такими аспектами деятельности, как разработка, координация и осуществление государственной политики на национальном уровне, координация политики на региональном и международном уровнях; создание благоприятных условий для развития информационных и коммуникационных технологий (ИКТ); надзорные функции; разработка и принятие законов, положений и стандартов; разработка международных договоров и правил; развитие передового опыта; содействие созданию потенциала в сфере ИКТ и с их помощью; борьба с киберпреступностью; содействие международному и региональному сотрудничеству; решение общих вопросов развития; поощрение многоязычия и культурного разнообразия и др.

В сферу ответственности частного сектора относятся вопросы саморегулирования информационной индустрии; развития передового опыта; разработки стратегических предложений, руководящих принципов и инструментария для директивных органов и других заинтересованных сторон; научных исследований и опытно-конструкторских разработок в области технологий, стандартов и процессов; участия в разработке национального законодательства и национальной и международной политики; содействия инновационной деятельности и др.

Роль и функции гражданского общества включают расширение информированности общественности и создание потенциала (знания, подготовка кадров, обмен опытом); предоставление экспертов, специалистов, обмен опытом и знаниями по вопросам политики в области ИКТ; научные исследования и опытно-конструкторские разработки в области технологий и стандартов; содействие в обеспечении соответствия политических и рыночных факторов потребностям всех членов общества; содействие формированию концепций информационного общества, ориентированного на человека, и др.

Рабочая группа WGIG сформулировала важнейшие проблемы, требующие закрепления и решения на международном уровне, а именно:

– административное управление корневой зоной интернета и корневыми серверами системы доменных имен (DNS)2;

См. подробнее: Декларация принципов WSIS, п. 49 (WSIS-03/GENEVA/DOC/0004).

Доменное имя – это символьное обозначение, зарегистрированное для сетевой адресации, в которой используется система доменных имен (Domain Name System, DNS).

Система доменных имен DNS предназначена для удобства пользователей интернета Раздел I. Кибербезопасность и управление интернетом – порядок присвоения сетевых IP-адресов и распределения адресного пространства в условиях перехода на новый сетевой протокол IPv6;

– уточнение порядка присоединения информационных и телекоммуникационных сетей на международном уровне и их взаимодействие;

– стабильность и безопасность глобальной сети и ее пользователей;

– предотвращение противоправного распространения информации в интернете, включая спам;

– обеспечение основных прав и свобод человека при использовании интернета, включая в первую очередь свободу слова и выражения своего мнения;

– обеспечение конструктивного участия каждого желающего в разработке государственной политики управления интернетом;

– защита информации и права на неприкосновенность частной жизни;

– соблюдение прав потребителей при оказании сетевых услуг;

– расширение практики многоязычия и политики мультикультурализма.

Принципиальным моментом являлось не только то, что итоговый доклад Рабочей группы WGIG исходил из признания многосторонней модели (Multistakeholder’s Model) управления интернетом, но и то, что были предложены четыре возможные организационные модели управления интернетом. Следует подчеркнуть, что принципиальным моментом для всех четырех моделей управления интернетом являлось то, что все предложенные модели предусматривали осуществление функций Корпорации интернета по распределению имен и адресов (Internet Corporation for Assigned Names and Numbers, ICANN). Соответственно, логика изложения требует обозначить в общем плане роль и значение ICANN в трансграничном управлении интернетом1.

Трансграничное функционирование интернета основано на саморегулировании, но требует «централизованного» осуществления как минимум трех функций: во-первых, разработки принципов распределения (выделения) блоков интернет-адресного пространства (Internet Protocol Address); во-вторых, эксплуатации корневых серверов (Operating Root Servers), позволяющих подключенным к интернету устройствам находить друг друга, а пакетам данных перемещаться и обеспечивает соответствие между сетевыми адресами, IP-адресами. В сети Интернет требуется глобальная уникальность адреса. IP-адрес (Internet Protocol Address, IPAddress) – уникальный сетевой адрес узла в компьютерной сети, построенной по протоколу IP (см. подробнее об этом: URL: http://cctld.ru/ru/docs/legals/domainsite.php/).

См. подробнее об ICANN: http://www.icann.org/ М.Б. Касенова. Основы трансграничного управления интернетом от отправителя к получателю по всей Сети, включая осуществление функции назначения параметров протокола http-адреса; в-третьих, создания и администрированиясистемы доменных имен и адресов интернета (Domain Name System), без которых существование и функционирование целостного трансграничного интернета невозможно.

Изложенное делает понятным, что управление интернетом прежде всего связано с деятельностью организаций, обеспечивающих осуществление обозначенных выше функций, а также технологическую поддержку трансграничного функционирования интернета, и именно ICANN принадлежит центральная роль.

ICANN была создана в соответствии с законами штата Калифорния (США) как некоммерческая организация, осуществляющая деятельность в качестве оператора доменного пространства интернета. До создания ICANN вопросами распределения имен и адресов в интернете и осуществлением надзора за всей системой доменных имен, занималось Правительство США в лице Министерства торговли США. Созданием ICANN в 1998 г. процесс передачи создания и администрирования системы доменных имен и адресов интернета (DNS) от Правительства США к ICANN был формально завершен. Вместе с тем Правительство США продолжало сохранять фактический контроль, а именно:

деятельность ICANN как организации, являющейся юридическим лицом штата Калифорния (США) и представляющей «частный сектор», зиждилась на договорных отношениях с Правительством США.

ICANN «централизованно и единолично» осуществляет трансграничную координацию системы присвоения доменных имен и адресов в интернете, контролирует выполнение базовых принципов. Вместе с тем ICANN не управляет «содержимым интернета», не осуществляет фильтрацию нежелательного контента, не предоставляет доступа к интернету. Но именно ICANN поддерживает безопасность, стабильность и взаимодействие Сети, решает, какие устройства могут быть подключены к интернету и какие у них будут доменные имена. Именно ICANN принимает решение об утверждении и вводе в эксплуатацию новых доменов верхнего уровня, о регистрации доменных имен для государств, географических регионов. Система доменных имен и адресов интернета (DNS) координируется ICANN путем заключения соответствующего соглашения с юридическим или физическим лицом (оператором, организацией-регистратором и др.), которое поддерживает адреса доменов. Принципиальным моментом является то, что система доменных имен и адресов интернета (DNS) является ключевым вопросом управления интернетом. Следует отметить, что долгое Раздел I. Кибербезопасность и управление интернетом время вопрос управления интернетом рассматривался исключительно в контексте борьбы за контроль над системой распределения доменных имен, и в настоящее время этот контекст не только не теряет актуальности, более того – он приобретает новый импульс развития в связи с расширением зоны доменов верхнего уровня1.

ICANN, таким образом, de facto осуществляет трансграничную координацию системы присвоения доменных имен и адресов в интернете, контролирует выполнение базовых принципов, т.е. является центральным звеном решения вопросов интернета, относящихся к «повседневной деятельности технического и эксплуатационного характера».

Вместе с тем именно правовое положение ICANN как юридического лица права штата Калифорния (США) дает основание многим государствам утверждать, что США, а не международное сообщество государств, распределяют доменные имена и IP-адреса для всех стран мира и осуществляют надзор за этими процессами, что является нарушением основ многостороннего сотрудничества государств.

Предлагая организационные модели управления интернетом, Рабочая группа WGIG исходила из необходимости того, чтобы они, во-первых, отражали все элементы многостороннего управления интернетом, во-вторых, учитывали потребность интернационализации механизма управления интернетом; в-третьих, закрепляли институциональную координацию на универсальном, региональном и национальном уровнях.

Первая организационная модель. В этой модели предполагалось создание Глобального совета по интернету (The Global Internet Council), состоящего из членов, назначаемых правительствами с надлежащим учетом представительства каждого региона и при участии других заинтересованных сторон. Глобальный совет осуществлял бы функции международного управления интернетом, которые в настоящее время фактически осуществляет Министерство торговли США. Глобальный совет рассматривался как орган, который может заменить Правительственный консультативный комитет (Government Advisory Committee, GAC), ICANN2.

См. об этом подробнее, например: URL: http://newgtlds.icann.org/en/ Правительственный консультативный комитет – Governmental Advisory Committee, GAC. В настоящее время членами Правительственного консультативного комитета (GAC) являются более 100 государств. На регулярной основе в работе GAC принимают участие также представители ряда международных межправительственных организаций, например Международного союза электросвязи (МСЭ), Всемирной организации интеллектуальной собственности (ВОИС) и др. Российская Федерация участвует в Правительственном консультативном совете ICANN с 2009 г. В настоящее время Россию в Правительственном консультативном совете ICANN представляют официальные лица М.Б. Касенова. Основы трансграничного управления интернетом Предложение такой модели было связано с целью «интернационализировать» ICANN, которая «централизованно и единолично» осуществляет трансграничную координацию системы присвоения доменных имен и адресов в интернете и контролирует выполнение базовых принципов трансграничного функционирования интернета. Первая организационная модель предусматривала необходимость отчетности ICANN правительствам и Глобальному совету. Принципиальным моментом в предложенной модели являлось то, что Глобальный совет должен был функционировать совместно с ООН.

Функции Глобального совета по интернету должны были включать в себя следующее:

– определение международной государственной политики в отношении интернета и обеспечение надлежащего надзора за управлением ресурсами интернета, например за включением или исключением из файла корневой зоны, управлением IP-адресами, введением новых региональных доменов высшего уровня TLD, «перераспределяемых»

в рамках общих доменов высшего уровня, gTLD;

– определение международной государственной политики и координация решений других ключевых вопросов, связанных с интернетом, например спам, персональные данные, кибербезопасность, киберпреступность, которые «системно» фактически не регулируются существующими межправительственными организациями;

– содействие переговорам по заключению договоров, конвенций и соглашений по вопросам взаимоотношений государств и их политики, касающейся интернета;

– формулирование и разработка руководящих принципов по широкому кругу вопросов для развития интернета, включая, в частности, возможности многоязычного использования интернета, справедливые расценки на подключение к международным сетям с учетом фактических расходов и справедливый доступ для всех;

– утверждение правил и процедур для механизмов урегулирования споров с выполнением функций арбитража.

Существенным вопросом для первой организационной модели являлось установление формально определенных официальных отношений между Глобальным советом по интернету, с одной стороны, и ICANN – с другой. В рамках первой модели ICANN рассматривался в качестве технической и операционной интернет-структуры, рефорМинистерства связи и массовых коммуникаций (см. об этом: URL: https://gacweb.icann.

org/display/gacweb/GAC+Representatives#GACRepresentatives-R, а также: URL: http:// www.icann.org/general).

Раздел I. Кибербезопасность и управление интернетом мированной, интернационализированной и подотчетной Глобальному совету.

Первая организационная модель предусматривала не только тесное взаимодействие Глобального совета по интернету с ООН, но и «приоритетное значение» государственного фактора при решении всех вопросов, рассматриваемых Глобальным советом. Частный сектор и гражданское общество в первой организационной модели осуществляли бы консультативную роль.

Вторая организационная модель предусматривала «трансформацию»

ICANN в официальный международный орган – Форум по обсуждению вопросов интернета (далее – Форум). В организационном плане Форум мог бы осуществлять свою деятельность, в частности, на базе Правительственного консультативного комитета (GAC) ICANN. Форум рассматривался как площадка для проведения широких дискуссий по всем организационным вопросам функционирования интернета с равным участием правительств и всех заинтересованных сторон.

Предлагалось закрепить за Форумом право принимать решения рекомендательного характера по вопросам управления интернетом. В этой организационной модели управления интернетом осуществление специальной надзорной функции за Форумом не предусматривалось.

За создаваемым Форумом закреплялась бы функция координации работы всех заинтересованных сторон, а сам Форум рассматривался как структура, в которой могли бы открыто обсуждаться все вопросы управления интернетом всеми заинтересованными сторонами, включая организации, непосредственно участвующие в управлении интернетом.

За Форумом закреплялось и право принимать решения рекомендательного характера по вопросам управления интернетом, в равной степени как и заинтересованные стороны вправе были бы принимать решения рекомендательного характера по конкретным вопросам управления интернетом для Форума.

Третья организационная модель. В этой модели управления интернетом предусматривалась необходимость создания Международного совета по интернету (International Internet Council, IIC) для управления наиболее важными аспектами интернета, включая решение политических вопросов, затрагивающих национальные интересы. В компетенцию Международного совета по интернету предлагалось включить вопросы международной государственной политики в отношении управления ресурсами интернета, а также вопросы международной государственной политики, не входящие в компетенцию других действующих межправительственных организаций. При решении этих вопМ.Б. Касенова. Основы трансграничного управления интернетом росов правительствам отводилась ведущая роль. Роль частного сектора и гражданского общества в этой модели заключалась в выработке рекомендаций для правительств.

Третья организационная модель предполагала замену Правительственного консультативного комитета (GAC) ICANN Международным советом по интернету. При этом предлагалось сохранить ICANN в качестве организации, осуществляющей технические функции. В целях интернационализации механизма управления интернетом и минимизации контроля Правительства США над деятельностью ICANN организационные структуры ICANN следовало бы размещать в различных государствах. Правовым основанием функционирования структур ICANN стали бы соглашения с принимающим государством.

Четвертая организационная модель. Это некая комплексная модель, в которой предлагалось объединить три взаимосвязанных сферы: политику управления интернетом, надзорные функции и глобальную координацию. В этой модели предполагалось создание трех новых международных органов, в сферу ведения которых входили бы следующие вопросы:

– разработка государственной политики и принятие решений правительствами по вопросам международной государственной политики в отношении интернета;

– надзор за деятельностью органа, отвечающего на глобальном уровне за техническое и оперативное функционирование интернета, который находится в ведении частного сектора;

– глобальная координация развития интернета на основе равноправного диалога между правительствами, частным сектором и гражданским обществом.

Для решения указанных задач создавались бы соответственно: Совет по глобальной политике в отношении интернета (The Global Policy Council), Всемирная корпорация по присвоению имен и номеров в интернете (The World Internet Corporation for Assigned Names and Numbers) и Глобальный форум по управлению интернетом (The Global Internet Governance Forum).

В компетенцию Совета по глобальной политике в отношении интернета входили бы вопросы международной государственной политики в отношении Интернета и участие в разработке тех аспектов государственной политики, которые связаны с определением технических стандартов управления интернетом. Совет по глобальной политике в отношении интернета фактически должен был стать неким правительственным механизмом по вопросам, рассматриваемым существуРаздел I. Кибербезопасность и управление интернетом ющими межправительственными организациями, а также по другим вопросам государственной политики, которыми в настоящее время не занимается какой-либо конкретный орган или которые относятся к компетенции целого ряда международных или межправительственных организаций. Частный сектор и гражданское общество принимали бы участие в работе Совета в качестве наблюдателей.

Организационной основой Всемирной корпорации по присвоению имен и номеров в интернете должна была стать реформированная и интернационализированная ICANN. Соответственно, Всемирная корпорация по присвоению имен и номеров в интернете была призвана отвечать за развитие интернета в технической и экономической областях. Предполагалось, что Всемирная корпорация по присвоению имен и номеров в интернете должна представлять интересы частного сектора. Вместе с тем в эту организацию были бы включены правительства, которые осуществляли бы две функции. Первая функция – надзорная.

Эта функция закреплялась за Надзорным комитетом, назначаемым Советом по глобальной политике в отношении интернета. Если Совет по глобальной политике в отношении интернета должен нести ответственность на глобальном уровне за техническое и оперативное функционирование интернета, то функции Надзорного комитета не были бы связаны с оперативной деятельностью и управлением интернетом.

Фактически речь шла о роли, которую в настоящее время осуществляет Министерство торговли США. Вторая функция – консультативная, аналогичная той функции, которую исполняет в настоящее время Правительственный консультативный комитет (GAC) ICANN.

Всемирная корпорация по присвоению имен и номеров в интернете заключала бы с принимающей ее страной соответствующее соглашение и осуществляла свою деятельность в тесном взаимодействии с ООН.

Правительства и гражданское общество во Всемирной корпорации выступали бы в качестве наблюдателей-консультантов.

Третьим органом, предусмотренным четвертой организационной моделью, является Глобальный форум по управлению интернетом, который отвечал бы за содействие координации и обсуждению вопросов государственной политики, связанных с интернетом при равноправном участии правительств, частного сектора и гражданского общества.

Предложенные Рабочей группой WGIG организационные модели управления интернетом фактически представляли собой возможные варианты институционализации управления интернетом и явились отражением необходимости, во-первых, сотрудничества в управлении интернетом на многосторонней основе; во-вторых, интернационализаМ.Б. Касенова. Основы трансграничного управления интернетом ции механизма управления интернетом; в-третьих, институциональной координации на универсальном, региональном и национальном уровнях и, в-четвертых, актуализировали постановку вопроса о создании глобального многостороннего форума для решения вопросов государственной политики в отношении управления интернетом.

На Всемирной встрече WSIS, в ходе проведения второго, тунисского, этапа (2005 г.), ряд государств инициировали обсуждение вопроса о необходимости участия правительств разных стран в присвоении имен и адресов в интернете и в придании большей степени интернационализации деятельности, связанной с управлением интернетом.

Было высказано предложение о создании международной организации, которая стала бы основой интернационализации управления интернетом на межправительственной основе. Созданная международная организация смогла бы осуществлять репрезентативное управление интернетом, не зависящее от национальных и политических влияний, прежде всего со стороны Соединенных Штатов. При этом такая международная организация рассматривалась в качестве международной платформы сотрудничества государств для разработки общих принципов управления интернетом.

Предполагалось, что компетенция международной организации будет связана с разработкой основных принципов, обязательных для корпорации ICANN, но с сохранением за ней осуществления функций распределения имен и адресов интернета. Таким образом, ICANN сохраняла бы функции осуществления текущих задач по обеспечению и поддержанию работы интернета, связанной с повседневной деятельностью технического и эксплуатационного характера, а полномочия принятия политических решений от ICANN перешло бы к новой международной организации, все решения которой вырабатывались бы на основе Декларации принципов по вопросам информационного общества, принятой на женевском этапе Всемирной встречи на высшем уровне по вопросам информационного общества (2003 г.). Все предложенные меры должны были рассматриваться как своего рода гарантия для ICANN, что передача международной организации функций, связанных с выработкой политических решений, не повлечет за собой изменений для ICANN и позволит сохранить status quo управления интернетом в целом.

Предложение о создании международной организации не получило широкой поддержки главным образом из-за позиции США, представители которых выдвинули несколько причин, не позволяющих делегировать указанные полномочия международной организации.

Раздел I. Кибербезопасность и управление интернетом Во-первых, наделение той или иной международной организации, например Международного союза электросвязи (МСЭ), полномочиями по управлению интернетом приведет, по их мнению, к краху Сети, поскольку такой орган не сможет обеспечить реализацию фундаментальных ценностей и принципов интернета. Во-вторых, даже если «международная бюрократия» и не приведет интернет к гибели, интернационализация управления интернетом даст возможность некоторым странам с недостаточно высоким уровнем демократии, открытости общения и свободомыслия оказывать негативное влияние на формирование политики развития интернета.

Важнейшим итогом тунисского этапа Всемирной встречи, было учреждение Форума по управлению интернетом (Internet Governance Forum, IGF; далее – Форум IGF). Форум IGF был создан под эгидой ООН для ведения многостороннего политического диалога по вопросам управления интернетом и его деятельность осуществлялась на основании мандата ООН. Мандат не предполагал жесткой организационной структуры и закреплял условия нейтральности, прозрачности, демократичности, децентрализованности Форума IGF с возможностью периодического пересмотра мандата. Предусматривалось, что Форум IGF в своей работе должен опираться на существующий институциональный механизм управления использованием интернета и особое внимание Форуму IGF следует уделять взаимодополняемости функций всех действующих организаций, обеспечивающих процесс функционирования интернета, а также заинтересованных сторон, принимающих участие в этом процессе. Форум IGF не осуществляет никаких надзорных функций и не подменяет существующие структуры, механизмы, институты или организации, но в то же время привлекает их к своей работе и использует их опыт. Принципиальным моментом является то, что Форум IGF не вмешивается в вопросы повседневной эксплуатации или технического обслуживания Интернета. Форум IGF действует на постоянной основе посредством регулярных всемирных встреч, совещаний, которые могут также проводиться одновременно с крупными конференциями ООН по соответствующим вопросам.

Решения, принимаемые Форумом IGF, не имеют обязательной силы и носят характер рекомендаций. Материалы о его деятельности, а также рассматриваемые и принимаемые документы публикуются на регулярной основе и находятся в открытом доступе.

С 2006 г. до настоящего времени Форум IGF провел семь встреч, и за период его деятельности существенно изменился формат обсуждаемых вопросов, изменились как акценты в постановке самих вопросов, М.Б. Касенова. Основы трансграничного управления интернетом так и их приоритетность. Например, если в 2006 г. вопросы открытости и безопасности обсуждались отдельно, то начиная с 2008 г. эти два вопроса, наряду с конфиденциальностью, стали рассматриваться в контексте с такими вопросами, как доступ к знаниям, свобода выражения мнений, права интеллектуальной собственности, преступность в интернете и государственная безопасность. Явно сместились акценты обсуждения «проблемных сфер»: если в 2006 г. вопросы безопасности были связаны со спамом, то в 2010 г. тема безопасности была расширена за счет включения вопроса о регулировании вредоносного интернет-контента.

В настоящее время Форум IGF по управлению интернетом действует как структурное звено системы ООН и служит площадкой для обсуждения разнообразных аспектов управления интернетом, включая ключевые вопросы государственной политики. Примечательно, что рекомендации Форума IGF по управлению интернетом находят отражение в международно-правовых документах международных организаций, например в декларациях Комитета министров Совета Европы, Организации экономического сотрудничества и развития (ОЭСР) и др.

После истечения пятилетнего мандата Форума IGF в 2010 г. по рекомендации Генерального секретаря ООН было принято решение продлить его мандат еще на пять лет и в 2015 г. проанализировать деятельность Форума IGF в контексте 10-летнего периода выполнений решений Всемирной встречи WSIS. Это решение было закреплено соответствующей резолюцией Генассамблеи ООН1. В настоящее время в рамках подготовки третьего этапа Всемирной встречи WSIS, проведение которой запланировано на 2015 г., решается вопрос о том, чтобы «регуляризировать бюджет Форума IGF в рамках ООН и превратить его в официальный орган межправительственного механизма ООН»2.

Не будет преувеличением сказать, что Форум IGF представляет новую модель международного сотрудничества, функционирующую на многосторонней основе (Multistakeholders Model)3.

Собственно, сама Всемирная встреча WSIS и формат ее проведения есть фактическое отражение мультистейкхолдерского подхода и свидетельство признания необходимости участия всех заинтересованных сторон в решении вопросов управления интернетом и, в общем плане, «построения информационного общества». Практически 10-летний См. резолюцию 65/141 ГА ООН: http://www.un.org/ Раздел «В» резолюции ГА ООН A/65/78-E/2010/68.

URL: http://www.itu.int/wsis Раздел I. Кибербезопасность и управление интернетом период реализации итоговых документов Всемирной встречи WSIS подтверждает, что без взаимодействия всех заинтересованных сторон, без принятия согласованных между ними норм и принципов регулирования ни одно из решений или технических требований, связанных с управлением интернетом, не может быть эффективно реализовано.

Мультистейкхолдеризм является эффективным способом трансграничного функционирования интернета, обеспечивает совместимость, стабильность, безопасность и доступность глобальной инфраструктуры интернета, в то же время предоставляет суверенным государствам возможность регулирования использования интернета в пределах национальной юрисдикции. Принцип участия всех заинтересованных сторон является основой дальнейшего развития интернета как глобальной Сети и важнейшим элементом управления интернетом.

3. Роль международных межправительственных организаций С точки зрения международно-правового регулирования интернета важнейшее значение имеет Организация Объединенных Наций и ее специализированные учреждения, такие как Международный союз электросвязи (МСЭ), Всемирная организация по интеллектуальной собственности (ВОИС), Организация Объединенных Наций по вопросам образования, науки и культуры (ЮНЕСКО) и др.

Как говорилось ранее, обсуждение проблем международного сотрудничества управления интернетом было инициировано, развивалось и осуществляется в настоящее время в рамках международных межправительственных организаций. При этом особенностью деятельности международных межправительственных организаций, как универсальных, так и региональных, включенных в этот процесс, является то, что в ней принимают участие представители всех заинтересованных сторон: гражданского общества, частного сектора, международных неправительственных организаций, технического и академического сообщества. Другая особенность – то, что формат деятельности международных межправительственных организаций связан с реализацией задач и решений, закрепленных в документах двух этапов Всемирной встречи на высшем уровне по информационному обществу. Еще одной особенностью является то, что в рамках международных межправительСм., например, резолюцию ГА ООН 58/201 (http://www.itu.int/wsis/documents// doc_multi.asp?lang=en&id=2167), а также информацию о Всемирном саммите Информационного общества (http://www.itu.int/wsis/basic/about.html).

М.Б. Касенова. Основы трансграничного управления интернетом ственных организаций создаются разнообразные структуры (рабочие группы, комиссии, программы, форумы, комитеты и др.), деятельность которых связана с той или иной сферой интернета. При этом такие структуры, во-первых, действуют на основании мандатов этих межправительственных организаций; во-вторых, в мандатах, как правило, определяется круг вопросов, а не организационные формы деятельности таких структур; в-третьих, в деятельности создаваемых структур принимают участие все заинтересованные стороны; в-четвертых, такие структуры могут действовать как на временной, так и на постоянной основе; в-пятых, все принимаемые такими структурами решения носят рекомендательный характер. Следует обратить внимание также на то, что широко обсуждаемая в настоящее время необходимость совершенствования механизма международного сотрудничества по вопросам управления интернетом осуществляется в рамках действующих международных межправительственных организаций, более того, сотрудничество по вопросам управления интернетом связывается с необходимостью использования действующей системы международных организаций.

Роль международных межправительственных организаций в развитии информационных и коммуникационных технологий в целом и в механизме управления интернетом в частности определена всеми итоговыми документами Всемирной встречи на высшем уровне по вопросам информационного общества. Напомним, что на первом, женевском, этапе Всемирной встречи на высшем уровне по вопросам информационного общества был принят основополагающий документ – Женевский план действий. В этом документе предусмотрено 11 направлений действий, реализация которых закреплена за конкретной международной межгосударственной организацией, международной неправительственной организацией, организацией частного сектора. Простое перечисление организаций, ответственных за реализацию соответствующего направления действий, дает общее представление об их месте, о роли и взаимодействии в общем процессе решения задач управления интернетом: Международный союз электросвязи, ЭКОСОС, Региональные комиссии ООН, Департамент ООН по экономическим и социальным вопросам, ВТО, ЮНЕСКО, ФАО, ЮНИДО, ЮНКТАД, ПРООН, Ассоциация по развитию коммуникаций (APC), Всемирный почтовый союз, ВОЗ, МОТ, ИКАО, Всемирная метеорологическая организация, Программа ООН по населенным пунктам (UN Habitat) и др. К примеру, реализация направления, связанного с «содействием применению информационных и коммуникационных технологий в целях развития», закреплена за Международным Раздел I. Кибербезопасность и управление интернетом союзом электросвязи, ЭКОСОС, Региональными комиссиями ООН, Департаментом ООН по экономическим и социальным вопросам;

направление «доступ к информации и знаниям» – за Международным союзом электросвязи, ЮНЕСКО, ФАО, ЮНИДО и т.д.

Из шести главных органов ООН три, а именно Генеральная Ассамблея, Экономический и социальный совет и Секретариат, непосредственно участвуют в рассмотрении разнообразных аспектов управления интернетом и институционализацией этого процесса. По итогам Всемирной встречи на высшем уровне по информационному обществу Экономический и социальный совет ООН (ЭКОСОС) на основании мандата Генеральной Ассамблеи ООН выступает как общесистемный координатор реализации решений женевского и тунисского этапов Всемирной встречи на высшем уровне по вопросам информационного общества. Такая роль ЭКОСОС связана с тем, что он действует под общим руководством Генеральной Ассамблеи, координирует деятельность ООН и учреждений ее системы, специализированных учреждений, функциональных и региональных комиссий ООН в экономической и социальной областях, служит центральным форумом для обсуждения международных экономических и социальных проблем и выработки рекомендаций в отношении политики для государствчленов и системы ООН.

Значительная роль в решении вопросов управления интернетом принадлежит Генеральному секретарю ООН. Во-первых, в соответствии с положениями Тунисской программы Всемирной встречи по вопросам информационного общества Генеральный секретарь ООН периодически представляет государствам – членам ООН доклад о деятельности Форума по управлению интернетом и привлекает для обсуждения его деятельности все заинтересованные стороны с учетом сбалансированного географического представительства. Во-вторых, Генеральный секретарь координирует деятельность и содействует взаимодействию всех заинтересованных сторон, участвующих в решении вопросов управления интернетом. Так, в 2006 г. Генеральным секретарем были выбраны 10 организаций, представляющих все заинтересованные стороны, для дальнейшего выполнения задач, намеченных двумя этапами Всемирной встречи по информационному обществу. Наряду с международными межправительственными организациями были названы и организации, представляющие частный сектор и гражданское общество, а именно: ICANN, Консорциум «Всемирная паутина» (W3C), «Общество Интернета» (ISOC), Организация по ресурсам нумерации (NRO); в качестве организации, представляющей технические и акаМ.Б. Касенова. Основы трансграничного управления интернетом демические круги, была обозначена Рабочая группа по интернетинжинирингу (Internet Engineering Task Force, IETF).

В-третьих, Генеральный секретарь содействует активизации и расширению сотрудничества государств по вопросам политики в отношении интернета.

Группа ООН по информационному обществу (UN Group on the Information Society, UN GIS) была создана в 2006 г. в качестве специализированного подразделения ООН по вопросам информационных технологий, в качестве межучрежденческого механизма для координации политики деятельности организаций системы ООН в целях осуществления Женевского плана действий и Тунисской программы для информационного общества. Международные организации, входящие в состав Группы, имеют статус постоянных и непостоянных членов. Постоянными членами Группы являются МСЭ, ЮНЕСКО, ЮНКТАД, Экономическая комиссия ООН для Африки, ЭКАООН, а также Программа развития ООН (ПРООН). Группа имеет также широкий членский состав непостоянных членов, включающий организации ВТО, МАГАТЭ, МОТ, ОЭСР и др.

Названные выше международные организации, иные специализированные учреждения системы ООН, международные неправительственные организации взаимодействуют с государствами и всеми заинтересованными сторонами в решении вопросов управления интернетом.

В этом процессе особое положение занимает Международный союз электросвязи (МСЭ), деятельность которого наиболее тесно связана с информационно-коммуникационными технологиями. Все 11 направлений действий в реализации общего процесса управления иинтернетом, включая вопросы институционализации процесса управления интернетом, которые были определены в Женевском плане действий, предусматривают участие Международного союза электросвязи. МСЭ принимает участие в решении вопросов всех 11 направлений действий либо самостоятельно, либо совместно с другими международными правительственными и неправительственными организациями.

Следует отметить, что многие развивающиеся страны, Россия, Китай, Бразилия, Иран, Пакистан и другие рассматривают Международный союз электросвязи в качестве межправительственной основы для наблюдения за различными аспектами управления интернетом и институционализации механизма управления интернетом. Призывы к расширению компетенции МСЭ поддерживаются не всеми государствами, включая развитые страны, а также не поддерживаются представителями заинтересованных сторон (Stakeholders), которые участвуют Раздел I. Кибербезопасность и управление интернетом в решении вопросов управления интернетом. Высказываются вполне обоснованные опасения, что при таком подходе существует реальная опасность «слияния» традиционных телекоммуникационных сетей и интернета, что в свою очередь может повлиять на весь механизм трансграничного функционирования интернета. Кроме того, расширение полномочий МСЭ может радикально изменить сложившийся многосторонний механизм управления интернетом ((Multistakeholder’s Model), включающий все заинтересованные стороны, который сформировался эволюционным путем и оказался эффективным для обеспечения его стабильности, безопасности и доступности трансграничной инфраструктуры интернета, в то же время предоставляя суверенным государствам возможность регулирования использования интернета в пределах своей юрисдикции.

Международный союз электросвязи – специализированное учреждение ООН, основными документами которого являются Устав международного союза электросвязи, Конвенция международного союза электросвязи и Административные регламенты. В соответствии с Уставом высшим органом Международного союза электросвязи является Полномочная конференция, которая проводится один раз в четыре года. В этой связи следует отметить, что в декабре г. в Дубае (ОАЭ) состоялась очередная Полномочная конференция МСЭ. Особое внимание со стороны мирового сообщества к этой Полномочной конференции было связано главным образом с тем, что на ней обсуждались вопросы международно-правовой регламентации информационных и коммуникационных технологий, включая интернет. На Полномочной конференции обсуждался и один из основных договоров МСЭ – Административный регламент международной электросвязи (International Telecommunication Regulations, ITRs), принятый на Всемирной административной конференции по вопросам телефонной и телеграфной связи в 1988 г. (World Administrative Telegraph and Telephone Conference, WATTC-88). Необходимость обсуждения Административного регламента международной электросвязи была связана с тем, что этот международный договор был принят в 1988 г., в «доинтернетовскую» эпоху, в период существования государственной телекоммуникационной монополии. Почти за четверть века действия Административного регламента международной электросвязи условия и порядок осуществления телекоммуникационной связи существенно изменились. Функционирование информационных и коммуникационных технологий, включая интернет, основывается на IP-протоколах – наборе правил, обеспечивающих соединение и обмен данными между М.Б. Касенова. Основы трансграничного управления интернетом компьютерами, подключенными к сети, а для интернета существенная роль принадлежит протоколам TCP/IP и HTTP. В связи с необходимостью «адаптации» регулирования технических, операционных и прочих вопросов информационных и коммуникационных технологий Полномочная конференция в Дубае приняла решение о частичном пересмотре Административного регламента международной электросвязи.

Итогом Полномочной конференции стало подписание новой редакции Административного регламента международной электросвязи.

Из 193 государств, принимавших участие в Полномочной конференции МСЭ, этот документ подписали 89 государств (Россия, Китай, Бразилия, Иран, Куба, ряд развивающихся стран Азии и Африки), 55 государств (США, Канада, страны – члены ЕС, Индия и др.) выступили против этого договора, ряд государств воздержались от его подписания.

4. Международное сотрудничество государств Разнообразие подходов суверенных государств в контексте международного сотрудничества в сфере управления интернетом в самом общем плане могут быть обобщены следующим образом. Вопервых, ряд государств придерживаются позиции сохранения status quo, а именно: сохранение роли ICANN в управлении интернетом;

поддержка деятельности Форума IGF как международной платформы сотрудничества всех заинтересованных сторон; обсуждение всех вопросов управления интернетом в рамках существующей системы международных межправительственных организаций. Во-вторых, некоторые государства поддерживают идею создания новой международной межправительственной организации, которая должна либо заменить Форум IGF, либо действовать наряду с ним, однако принципиальным моментом является то, что созданная международная организация должна действовать под эгидой ООН. В-третьих, ряд государств рассматривают Международный союз электросвязи как международную организацию, которая должна стать центральным звеном управления интернетом.

В этой связи представляют интерес конкретные предложения, выдвигавшиеся государствами в течение 2010–2012 гг. Так, в июле 2011 г.

в рамках ЭКОСОС группа государств IBSA (Индия, Бразилия, ЮАР) выступила с совместным заявлением (далее – Предложение IBSA), в котором содержался призыв создать межправительственный механизм для расширения сотрудничества государств в решении проблем Раздел I. Кибербезопасность и управление интернетом управления интернетом и дополнения деятельности Форума IGF. Коалиция государств IBSA была создана в 2003 г. в целях координации, сотрудничества и обмена знаниями по актуальным глобальным проблемам, а также создания условий вклада этих стран в процесс формирования так называемого нового международного порядка, поскольку эти страны имеют близкие позиции относительно роли и развития международного права. Управление интернетом является одним из тех вопросов, по которому эти государства занимают близкие позиции.

Предложение IBSA исходит из того, что помимо технических аспектов управления интернетом есть ряд сфер, связанных с государственной политикой, которые требуют участия правительства. Они затрагивают, среди прочего, такие вопросы, как стабильность (stability) интернета; совместимость (interoperability); доступность (accessibility);

открытость (openness); нейтральность Сети (Network neutrality); доступ к информации и знаниям; конфиденциальность; кибербезопасность и развитие информационно-коммуникационных технологий в контексте функционирования интернета.

В Предложении IBSA подчеркивается, что центральным вопросом управления Интернетом является управление «критическими ресурсами интернета», но при этом только ICANN распределяет доменные имена и IP-адреса для всех стран мира и осуществляет надзор за этими процессами. Несмотря на то, что деятельность ICANN носит открытый характер и подотчетна международному интернет-сообществу, она остается юридическим лицом права США, и, таким образом, только единственная страна, а не международное сообщество государств управляет «критическими ресурсами интернета», что является нарушением основ многостороннего сотрудничества государств. Вопросы сотрудничества государств по вопросам управления интернетом нуждаются в обсуждении между государствами – членами ООН, и государствам следует рассматривать именно ООН как формальную платформу обсуждения таких вопросов. Более того, формирование межправительственной платформы следует не только обсуждать в рамках ООН, но необходимо, чтобы это было оформлено соответствующим мандатом ООН. Межправительственная платформа должна также дополнять деятельность Форума по управлению интернетом, поскольку он является многосторонней площадкой для всех заинтересованных сторон.

Предложение IBSA исходит из того, что платформа ООН позволит международному сообществу достигнуть целей развития, закрепленных в Тунисской программе, а практическое расширение международного М.Б. Касенова. Основы трансграничного управления интернетом сотрудничества обеспечит реализацию положений Целей развития, закрепленных Декларацией тысячелетия ООН от 8 сентября 2000 г. В Предложении IBSA выдвигается идея создания под эгидой ООН Межправительственной рабочей группы Комиссии по науке и технике в целях развития в качестве координационного центра в системе ООН.

Межправительственная рабочая группа должна обладать мандатом ООН на подготовку доклада о возможных институциональных механизмах для улучшения сотрудничества на основе консультаций со всеми заинтересованными сторонами, включая все международные организации. Свой доклад Межправительственная рабочая группа должна представить Генеральной Ассамблее ООН. Межправительственная рабочая группа в своем докладе должна либо предложить расширение механизма международного сотрудничества в рамках существующих международных организаций, либо рекомендовать создать новый международный орган для такого сотрудничества.

Предложение IBSA призывает Генерального секретаря ООН осуществлять процесс консультаций с государствами-членами и всеми заинтересованными сторонами с целью содействия расширению международного сотрудничества по вопросам управления интернетом.

В Предложении IBSA отмечается, что оно не является «планом захвата управления интернетом Организацией Объединенных Наций» («UN Takeover» of Internet Governance), его основной целью является сохранение стабильности и безопасности интернета как глобального средства на основе широкого участия всех заинтересованных сторон.

Анализ содержания Предложения IBSA позволяет сделать вывод о том, что создание нового международного межправительственного органа в рамках ООН, которому следует «поручить разработку и установление международной государственной политики с целью обеспечения координации и согласованности междисциплинарных глобальных проблем интернета», а также «интегрировать и контролировать органы, ответственные за техническое и оперативное функционирование интернета», рассматривается в качестве одного из возможных вариантов. При этом если Межправительственная рабочая группа предложит сохранить механизм международного сотрудничества «в рамках существующих международных организаций», вопрос о создании нового международного межправительственного органа в рамках ООН может быть снят.

В октябре 2011 г. на 66-й сессии Генеральной Ассамблеи ООН Индия сделала заявление о международном механизме управления URL: http://www.un.org/ru/documents/decl_conv/declarations/summitdecl.shtml Раздел I. Кибербезопасность и управление интернетом интернетом (далее – Инициатива Индии)1. Инициативу Индии, по-видимому, следует рассматривать как некое развитие идей, закрепленных в Предложении IBSA, поскольку она была выдвинута через три месяца после Предложения IBSA и Индия входит в коалицию IBSA. Вместе с тем следует обратить внимание на то, что, во-первых, Инициатива Индии идет дальше, развивая в практической плоскости решения Тунисской программы для информационного общества. Во-вторых, если в Предложении IBSA расширение механизма международного сотрудничества формулировалось альтернативно – либо в рамках существующих международных организаций, либо в рамках нового международного органа, – в Инициативе Индии создание международного межправительственного органа рассматривается как необходимость, а не как «вопрос дискуссии для международного сообщества».

Инициатива Индии исходит из необходимости сохранения интернета как неограниченной, открытой и свободной глобальной среды, которая развивается за счет частных инноваций и индивидуального творчества и служит инструментом для открытого общения, доступа к культуре, знаниям, для демократизации и развития; признает роль различных участников и заинтересованных сторон в разработке и продолжении обогащения в интернете; привержена модели многостороннего управления интернетом как на национальном, так и на глобальном уровне; отмечает, что глобальное управление интернетом может быть функциональным, эффективным и надежным, если все соответствующие заинтересованные стороны будут способствовать процессу управления и участвовать в нем. Для разработки глобальной интернет-политики в Инициативе Индии предлагается создать международный межправительственный орган в рамках ООН, который мог бы быть назван «Комитет Организации Объединенных Наций по вопросам политики интернета» (United Nations Committee for InternetRelated Policies, CIRP). Целью создания такого международного органа является формирование многостороннего механизма, не «контролирующего» интернет, а дающего возможность избежать ситуаций, при которых за правительствами не оставалось бы «последнее слово в регулировании интернета», и сделать возможным, чтобы интернет регулировался не в одностороннем порядке, а в процессе открытого, демократического, общенародного обсуждения с участием всех заинтересованных сторон. Инициатива Индии подробно формулирует цели, задачи, организационную структуру, порядок функционирования создаваемого международного межправительственного органа, См. подробнее: http://igfwatch.org/discussion-board М.Б. Касенова. Основы трансграничного управления интернетом при этом предусматривается участие всех заинтересованных сторон в работе международного органа, а также организационные формы такого участия. Инициатива Индии решает вопрос бюджета нового международного органа, вопросы координации деятельности с другими международными межправительственными и неправительственными организациями.

Инициативы, подобные Предложению IBSA или Инициативе Индии, можно приветствовать; их реализация может в определенной мере демократизировать процесс принятия решений по вопросам управления интернетом, а также способствовать продвижению по пути интернационализации механизма управления интернетом. В этом случае высока вероятность возникновения условий для возможности разработки и принятия адекватных международно-правовых норм для управления интернетом. Однако в настоящее время ключевой вопрос о широком международном консенсусе относительно создания такого органа остается по-прежнему открытым.

5. Вопросы безопасности управления интернетом Одним из важнейших аспектов управления интернетом и обеспечения его трансграничного функционирования является обеспечение его безопасного использования и противодействие попыткам противоправного использования интернета. Принципиальным тезисом является то, что безопасность интернета важна не сама по себе, безопасность интернета важна для его функционирования и применения.

С развитием современных информационных технологий человечество столкнулось с новыми типами угроз: возможностями силового противостояния государств в киберпространстве («кибервойны»), использования информационных технологий террористическими организациями либо с террористическими целями («кибертерроризм»), а также использования интернета в иных противоправных целях, с нарушением установленного правопорядка, преследуемым уголовным законодательством национальных государств («киберпреступность»), и т.д. Терминологическое и понятийное разнообразие, о котором говорилось выше, получает конкретное выражение, в частности в том, что в национальном праве ряда государств понятие «киберпреступность»

не используется. Например, в российском уголовном праве соответствующие составы преступлений названы как «преступления в сфере компьютерной информации». Примечательно, что государствам в рамках такой международной организации, как Совет Европы, удалось Раздел I. Кибербезопасность и управление интернетом разработать и принять Конвенцию о киберпреступности (Будапешт, 2001 г.). В английской версии эта Конвенция называется Convention on Cybercrime, однако в переводе на русский язык (неофициальный перевод) этот документ получил название «Конвенция о преступности в сфере компьютерной информации», хотя в российской доктрине, в деловой лексике и проч. этот документ часто называется Конвенцией о киберпреступности или Будапештской конвенцией.

Следует отметить, что в настоящее время Будапештская конвенция о киберпреступности – единственный международный договор, участниками которого являются не только страны – члены Совета Европы, но и такие государства, как Аргентина, Австралия, Канада, США, Япония и др.1 Вместе с тем несмотря на то, что участниками этой Конвенции являются не только европейские страны, ее нельзя назвать универсальным международно-правовым договором. Российская Федерация не является участницей Будапештской конвенции, хотя она принимала участие в ее разработке, в 2005 г. подписала эту Конвенцию, но затем отозвала свою подпись. Отметим, что данная Конвенция не предусматривает возможность для стран-участниц делать оговорки при присоединении к Конвенции. В ряде статей Конвенции содержатся положения, которые можно рассматривать как нарушение суверенных прав стран-участниц. Так, ст. 32 (b) Конвенции позволяет получать без согласия страны-участницы доступ к хранящимся на ее территории компьютерным данным, т.е. проводить трансграничные расследования и следственно-оперативные мероприятия. Закрепление такой конвенционной нормы вызывает категорическое несогласие Российской Федерации.

Российская Федерация по вопросам управления интернетом свою позицию не сформулировала. В настоящее время существует настоятельная необходимость корреляции усилий всех «российских» заинтересованных сторон. Представители некоммерческого сектора (экспертного сообщества) российского интернета достаточно активно участвуют в деятельности международных организаций и форумов, связанных с трансграничным управлением интернета2. Принцип участия всех заинтересованных сторон не всегда соблюдается в законотворческом процессе применительно к регулированию интернет-технологий В 2012 г. Белоруссия выразила желание присоединиться к Конвенции.

Например, проекты Координационного центра национального домена сети Интернет (URL: http://cctld.ru/ru/activities/actions_archive.php); Центра политических исследований России («ПИР-Центр») (URL: http://www.pircenter.org/projects/10-international-information-security-and-global-internet-governance).

М.Б. Касенова. Основы трансграничного управления интернетом на национальном уровне. Так, крупнейшие российские интернеткомпании «Яндекс» и «Мэйл.Ру» неоднократно выступали против поспешных и непродуманных, с их точки зрения, законотворческих инициатив, в ускоренном порядке принимавшихся Государственной Думой в 2012–2013 гг.1 Аналогичные позиции занимали представители экспертного сообщества российской индустрии, объединенные в Российской ассоциации электронных коммуникаций (РАЭК)2.

Примечательно, что в Российской Федерации вопросы «информационной безопасности» «сетевой безопасности на глобальном уровне»

не только являются предметом системного и последовательного изучения, но и получают закрепление как в актах национального законодательства, так и в международно-правовых инициативах Российской Федерации.

Например, в конце 2013 г. был принят такой документ, как «Основы государственной политики Российской Федерации в области международной информационной безопасности на период до 2020 года»3.

Российская Федерация в 2011 г. в рамках ООН инициировала рассмотрение документов, связанных с международно-правовым регулированием вопросов информационной безопасности, – в сентябре 2011 г., на 66-й сессии Генеральной Ассамблеи ООН, на имя Генерального секретаря ООН было направлено письмо Постоянных представителей при ООН Китая, Российской Федерации, Таджикистана и Узбекистана. Четыре государства – члена ООН предложили к рассмотрению Правила поведения в области обеспечения международной информационной безопасности (далее – Кодекс информационной безопасности)4. Необходимость принятия Кодекса информационной безопасности эти государства связывали с тем, что вопросы интернетбезопасности имеют большое значение и их следует рассматривать в рамках международного сотрудничества и в духе взаимного уважения.

Кодекс призван защищать интернет и другие информационно-коммуникационные сетевые технологии от угроз и «уязвимости».

Кодекс информационной безопасности был вынесен на обсуждение международного сообщества. В концентрированном виде параметры обсуждений нашли отражение в документе, представленном Советом гражданского сообщества по управлению интернетом (Civil Society Internet Governance Caucus), который является открытым форуСм., например: URL: http://www.therunet.com/news/1089-lidery-rossiyskogo-rynkaprotiv-antipiratskogo-zakona URL: http://raec.ru/right/position/ URL: http://www.scrf.gov.ru/documents/6/114.html См. текст документа A66/356: URL: http://www.un.org/en/ga/ Раздел I. Кибербезопасность и управление интернетом мом для организаций, различных групп гражданского общества и обсуждающих вопросы управления интернетом1. Три тезиса, которые касаются ключевых вопросов управления интернетом и прав человека, являются принципиальными. Первый тезис – обсуждение проблем, связанных с управлением интернетом, включая вопросы стабильного и безопасного функционирования интернета, не может происходить только на уровне государств. Все вопросы политики управления интернетом могут решаться только путем вовлечения всех заинтересованных сторон: гражданского общества, частного сектора, технического и академического сообщества, правительств. При этом игнорирование такого условия противоречит положениям, закрепленным итоговыми документами двух этапов Всемирной встречи на высшем уровне по информационному обществу. В предлагаемом Кодексе информационной безопасности отсутствуют ссылки на многосторонний подход к определению политики интернета. Второй тезис – содержание терминов и понятий, которые закрепляются в Кодексе информационной безопасности, – применительно к правам человека вызывают ряд вопросов.

В частности, содержащееся в тексте Кодекса информационной безопасности положение об «уважении прав человека и основных свобод»

бесспорно. Вместе с тем Кодекс содержит призыв к уважению «разнообразия истории, культуры и социальных систем всех стран», что может быть истолковано как ограничение приверженности к универсальному характеру прав человека. Третий тезис – Кодекс информационной безопасности предусматривает сотрудничество в «борьбе с преступной или террористической деятельностью с использованием информационно-коммуникационных технологий, включая сети» и сдерживание «распространения информации террористического, экстремистского и сепаратистского характера, а также подрывающей политическую, экономическую и социальную стабильность государств, их культурный и духовный уклад». Такое широкое толкование противоречит «допустимым ограничениям на свободу выражения мнений», закрепленным ст. 19 (3) Международного пакта о гражданских и политических правах 1966 г., и может быть «расширительно интерпретировано» со стороны правительств, позволяя им существенно ограничивать права на свободу выражения мнений.